Полночный всадник

ПРОЛОГ

Полночный всадник Азраил
Не рассуждал на сон грядущий.
Он души умерших возил,
И взор его был трезв, колючий.

Суровый лик и черный взгляд.
Уста безмолвствуют столетия.
Не знает боли и преград.
Безгрешен? Перед кем в ответе?

Кто власть ему такую дал
Или обрек его на муки?
Имеет ли, что сам искал,
Или искать устали руки?

В холодной сталевой броне,
Плащ за спиною словно крылья.
Усеян мраком путь вовне.
Столбом взметнув пригоршни пыли,

Он между небом и землей,
Меж рек и гор, скитаньям вечен.
Отрекся от судьбы иной.
Стал, словно космос, бесконечен.

Он, преступив закон людской,
Не оглянулся на пороге.
И даровали ему боги
Расплату – быть с самим собой.

ГЛАВА первая

Какие чувства миром правят?
Что тщит надеждою сердца?
Обида, гнев иль злость и зависть?
Порокам нет людским конца.

Но есть одно, что ярким светом
Способно всё преобразить.
И произносятся обеты
Там, где сердцам дано любить!

Что есть любовь? Мерило веры!
Где нет её, там пустота.
Любовь – начало новой эры.
В своём создании проста.

Любовь прекрасна… и жестока.
Она дарует и гнетет.
Взаимна или одинока,
Она спасет!.. Она не лжет.

Всё это вымысел и только.
Любовь сжимает нас в тиски
И колет острою иголкой
Слегка… но болью от тоски.

И если так она коварна,
Зачем тогда её желать?
Она убийственна, как правда
И не способна забывать.

И ей подвластны все на свете.
Противоядий не найти.
И старики, и даже дети –
Все люди!
Лишних не найти.

Но есть одна лишь сущность в мире,
Не меж людей, особняком.
Кому чужды все чувства в лире.
Полночный всадник. Да! То – он!

ГЛАВА вторая

Когда-то средь людей при жизни
Он был, и числился таков:
Дурманом опьянённый мысли,
Сбивал подошвы каблуков.

Он подходил с лукавым глазом,
И замирали те сердца,
Что не познали боль отказа
Там, где главенствует краса.

Рука в руке, и мелкой дрожью
Срывались с губ слова-табу.
И нервный ток, бежав под кожей,
Нашёптывал их на ходу.

Герой тот звался Александром.
Александрит – его глаза!
И волос русый беспрестанно
Вился как тонкая лоза.

Он был красив, умён и ветрен,
Науками легко владел,
Знал языки, писал в газетах,
Во многом, в общем, преуспел.

Но, преступив тридцатилетье,
Он оставался одинок.
Таков его души порок,
Не отпечатанный в столетьях.

Как много женщин!.. Много славы!..
Он за собой шлейф носил.
Телесный дух слепой услады
Давно уже превозносил.

Но где душа? Души в помине
Он не искал, и ни в одной
Из тех красавиц, что доныне
При нём играли свою роль,

Не отыскать. В тени сокрыта,
Запрятана, что не найти.
Его желанием обвита
Пустая форма – вдаль пути.

И он всё шёл без остановок,
А вслед ему неслась молва
Из оскорблений, недомолвок.
Но, усмехнувшись, он, едва
В ответ произносил хоть слово.
Молва ему давно не нова.

И, верен сам себе во всём,
Он видел мир полночным сном.

ГЛАВА третья

Однажды ночью Александр
Гулял под бледною луной
В тени садов, слегка туманных
От хлада осени златой.

Забрезжил свет. Горящим взором
Он устремился напоказ,
Услышав шёпот нежных фраз,
Что произносятся с укором.

И вдоль аллеи у скамьи
Двоих увидел он нежданно.
И шёпот губ, сливаясь плавно,
Струился заревом любви.

Он подошёл. Его узнали
(Тактичным не был никогда!).
– Какая радость! – восклицал он,
Признав знакомого. – Когда
Я думать мог!.. Вот это встреча!
Ты здесь проездом? Ну, дела…

Знакомый, расправляя плечи,
Ответил: «Мне уже пора.
Всего лишь на день я от наших
Приехал, обернувшись вдруг.
Да, познакомься, это Саша,
В студенчестве мой лучший друг».

И девушка, что, стоя рядом,
В руке держав один цветок,
Своим коротким карим взглядом
Вмиг обожгла…
– Что ж, вышел срок, –
Знакомый протянул, и руку
Её в свои тихонько взял. –
Не будем вспоминать разлуку,
Её недолговечен бал.
Вернусь я вскоре. И, возможно,
Тогда возьму тебя с собой.
Ну, а сейчас пора домой, –
Он наклонился, осторожно
Губами прикоснулся к ней.
Она была едва бледней
Луны. И на неё похожа
В тот миг казалась. А глаза
Смотрели мимо…
«Так нельзя», – подумал Саша.
Вслух сказав:
«Я провожу. Пойдём назад».

И вдоль аллеи, не спеша,
Они пошли, едва дыша.

– Как твоё имя?
– Анжелика.
– Анжела, значит?
– Можно так.
– Как оказалась здесь? Скажи-ка,
Ведь это точно добрый знак!

– Твой друг мне встречу здесь назначил.
– Давно знакома с ним?
– Давно.
– Так может, это что-то значит?
– Должно быть. Он твердит одно:
«Окончит службу – и вернётся,
Тогда и об руку пойдём».

– Знать, для него сердечко бьётся?
– Посмотрим. Близок уж мой дом.

Анжела вмиг проворней лани
Вперёд умчалась – не догнать.
И Александр тосковать
Один остался. И печален
Домой вернулся. На кровать
Упал и начал вспоминать.

ГЛАВА четвёртая

Он эту девушку однажды
Когда-то видел близ него.
Она ему казалась даже
Нежнее нежного всего.

Глаза такие, что восторги
Одни могли срываться с губ!
Увы, в борьбе невольных мук
Взрывалось сердце на осколки.

Он отвергал её всегда