Лунный цветок

Лунный цветок

Я расскажу вам сказку необыкновенную,
Где мир жесток, а судьбы сплетены стальною нитью.
Где белоснежный девственный цветок подобно золоту
Сияет своей волшебной жизнью.

Где в полнолунье замирает лунный свет
На том холме, что проклят темной силой.
А демон–царь все жаждет власти безграничной
Над миром тонким да над чистою душой.   

Пролог

Давным–давно, когда свет лунный ложился на землю северную пыльцой золотой, а небо было ясным и звездным, на холмах зеленых появлялись цветы необыкновенные. Своей красотой волшебной любого могли они свести с ума: будь то обычный смертный или же демон из низших миров. Толстые стебли растений пробивались сквозь траву шелковую, а листья острые, словно лезвия стальные, легко могли ранить плоть человеческую. Лишь на полной луне расцветали бутоны плотные, а лепестки белоснежные раскрывались и будто тянулись к светилу ночному, словно дети малые к матери родной. И были те цветы схожи с золотом драгоценным, и озаряли они холм светом желтым…
Поговаривали жрецы мудрые, что пыльца цветов лунных — лечебная. Исцелить могла не только тело от хвори всякой, но и души черные, демонами захваченные. А еще говорили, будто не цветы то вовсе, а девы прекрасные — дочери богини Луны, которые принимали облик людской в полнолуние и водили хороводы. Песни пели да нечисть в свои сети заманивали, чтобы жил люд простой обычной мирской жизнью и не подозревал о мире волшебном и страшном.
Разгневался царь демонов и велел войску своему злобному все цветы мечами вырубить до полнолуния следующего. И почернело тогда небо звездное. Затянули тучи густые и луну яркую. Наложил демон проклятие свое на холм зеленый на веки вечные, куда теперь птица не осмелится лететь, а хищный зверь стороной то место заколдованное обходит. Поросли тропы терновником колючим, так плотно сплелись между собой ветви острые, что никак не пройти туда смертному, да и незачем…

Глава 1

Изба деревянная из бревна толстого и прочного стояла на окраине леса зачарованного, где погост древний с крестами простирался до самого неба черного. В той избе старуха дряхлая — ведьма темная — варила зелье, исцеляющее от хвори заразной, которую сама же на род людской посылала, а потом за серебро и медь снадобье от нее продавала. Пополняла свой сундук деньгами всякими и драгоценностями, что приносил народ местный за лекарство жизненное. Ни бога, ни черта не боялась ведьма проклятая. Творила она дела свои злобные, не жалея и дитяти малого.
Крутила в руке костлявой сосуд прозрачный с пыльцой лунной, да недолго любовалась светом божественным. Всыпала каплю малую, что золотом сияла, в отвар тот. Тут же вспыхнуло пламя над варевом. Забурлила и зашипела жидкость, словно лава тягучая, а после вмиг стихло яркое зарево, словно факел потухший.
Закряхтела довольно старая, закрыла сосуд с пыльцой пробкой серебряной да пнула ногой кота черного, который рядом крутился. Тот недовольно оскалился, зашипел и под лавку спрятался. Поплелась колдунья медленно к сундуку с сокровищами, чтобы спрятать надежно золото лунное. Но не успела она драгоценность свою скрыть за крышкой тяжелой, как вдруг скрипнула дверь массивная, а после с грохотом отворилась створка дубовая. На пороге стоял молодец высокий и сильный, и одет был в плащ черный. Скрывался лик его за капюшоном кожаным, а когда откинул он накидку с головы своей, тут и ахнула ведьма старая. Выпустила из рук кривых сосуд с пыльцой лунной. Разлетелось стекло чистое по полу, да рассыпалась пыль драгоценная. Осветила светлицу убогую с кореньями и травами, под потолком низким висевшими, где паутину тонкую вязал паук длинноногий.
Уставилась ведьма на молодца грозного глазами испуганными, и задрожали руки корявые с когтями острыми.
— Чего смотришь, ведьма проклятая? Аль не ждала вовсе посланника? — говорил он голосом грубым. Захлопнулась за ним створка тяжелая, будто сзади мужа молодого был кто–то невидимый.
— Демону высшему из ада огненного завсегда рада я! Да только неожиданно появился ты, Радонан. Испугал старуху древнюю, вон теперь как пальцы дрожат костлявые! — отвечала ему ведьма проклятая, да на пыльцу лунную невзначай поглядывала.
Поднял стекло Радонан, у ног его лежащее, и загорелись глаза демона огнем красным.
— Давно ль ты, старая, пыльцу лунную собираешь? Не на холме ли зеленом и проклятом?
— Почто же ты, Радонан, во мне сомневаешься? — Ведьма лукавила. — Веками многими хранила я золото лунное!
Почуял демон неладное, говорила неправду старуха дряхлая. Подлетел тогда к ней Радонан, словно по воздуху, да схватил ту за горло тонкое рукой сильной. Захрипела ведьма проклятая, глаза выпучила, потому как задыхалась от натиска демона, но говорить правду не собиралася.
— Хрипи же ты, кляча старая! Ведь вот–вот к отцу моему отправишься, будешь гореть в геенне огненной до самых костей человеческих! — грозил ей Радонан и ждал правды истинной о пыльце лунной. — Говори же, ведьма проклятая, и тогда твой век продолжится. Сможешь дальше творить дела свои темные да сундук огромный с деньгами людскими наполнишь до краев.