"Ракурс" /// Часть 1: И будем квиты...

- Ах ты кобель! – заорала я во все горло, дернула ручку дверцы, но та была заблокирована изнутри. – Открывай, кобелина! Блядун проклятый! Никита! Ни-ког-да не про-щу! – колотила я в дверцу руками и ногами, перепугав не только чертовых амантов, но и всех посетителей, притихших в своих кабинках.
   - А ты, Аллка, лучше мне вообще на глаза не попадайся! Ненавижу тебя! – не успокаивалась я. – Что притихли, сволочи! Ненавижу!
   Я в очередной раз стукнула кроссовкой по дверце - и как она с петель не слетела? – и развернулась, чтобы убраться восвояси. Все равно ничего не добьюсь. Хоть пар выпустила…
   Но не успела и нескольких шагов ступить, как резко развернулась обратно.
   - У меня для тебя есть подарочек, гадина! – оповестила я, на ходу роясь в сумке. Нащупав то, что искала, я вынула коробок с петардами, чиркнула сразу несколькими о терочную поверхность, бросила в обычный целлофановый пакет и зашвырнула под дверь их кабинки. – Празднуй победу, подстилка!
   И, задрав нос, гордо пошагала прочь. А за моей спиной раздался громкий, отдающийся эхом, хлопок и визгливый Аллкин вскрик. Снова хлопок, визг, хлопок, снова визг, а затем звуки распахивающихся дверок. Но происходившего я уже не увидела, поскольку покинула злосчастную душевую, а затем и сам фитнес-клуб.
   

   
   Глава 2.

   Но и расплата за мою сладкую месть не заставила себя ждать.
   Едва я успела войти к себе домой, швырнуть рюкзак на трюмо и усесться на кухонном подоконнике, задумчиво устремив взгляд на двор в майском убранстве – свежей зелени и кустах еще не раскрывшейся сирени, - как телефон заиграл в кармане моей ветровки.
   Словно ослепляющей пощечиной высветился на экране номер Аллочки.
   - Что тебе надо? – задала я вопрос вместо «алло», ошарашенная тем, как быстро оправилась эта нахалка от «взрывов» в душевой.
   - Ах, Юленька, это все-таки случилось! – каким-то приторно-медовым манером прощебетала она.
   Именно таким тоном – злорадным – сообщают о твоем полном поражении, подумалось мне.
   - Случилось что? – внутренне ощетинившись, приняла я оборонительную позицию. – То, что ты вконец оборзела, чтобы еще мне звонить?! – рявкнула я.
   - Нет, моя дорогая, - елейным голоском пропела чертова потаскушка. – Случилось то, что справедливость восторжествовала! Помнишь все те слухи среди коллег, что грядет сокращение? Так вот, это уже не слухи, а свершившийся факт! – злорадно выплюнула она уже без обманчивой любезности. – С тебя и начнется конвейер! Так что Евгений Алексеевич ждет тебя в любое ближайшее время – сегодня, завтра. Приказ я уже составила, так что жду тебя, здесь только твоей подписи и не достает – о том, что ознакомлена! Так что поторопись, забирай скорее свои манатки и выметайся вон! Куда хочешь! На улицу! И Никита тебя тоже больше не ждет! Понятно?!
   Трубка пикнула и вызов завершился, вдруг оглушив меня внезапной тишиной. Я ошеломленно смотрела на экран смартфона, не понимая самого главного: как ей это удалось?
   Я имею в виду, как ей это удалось так быстро?
   Да, действительно среди сотрудников ходили разговоры о том, что грядет сокращение штата. В последнее время дела фотобизнеса у нашего Евгения Алексеевича явно не шли в гору, отчего-то он заключал маловыгодные контракты и, поговаривали, стал конфликтовать с некоторыми из заказчиков. Но… я была на очень хорошем счету, одним из ведущих фотографов. Львиная доля заказов проходила через меня! Если бы он и рассматривал мою кандидатуру на увольнение – то точно не в первую очередь! Уволить меня означало отсечь еще пятьдесят процентов заказов и, соответственно, прибыли!
   Интересно, каким методом воздействия – или каким местом – повлияла эта хренова хитрюга на решение нашего босса?!
   Еще не до конца веря в ее слова, я отправилась на работу – даром, что у меня выходной.
   Рабочее время еще не закончилось, так что Евгеша – так мы называли шефа за глаза – должен был быть на месте.
   И был.
    И Алла была.
   Едва завидев меня, входящую в приемную, Алла, словно спугнутая ящерица, юркнула в его кабинет.
   Ну и я не заставила себя ждать.
   Евгений Алексеевич – Алексеевич, блин, тридцати лет отроду! – сидел за своим столом, за его плечами маячила секретарша, суетливо подсовывая буквально под шариковую ручку в его пальцах какой-то документ. Приказ о моем увольнении, - сомневаться не приходилось.
   Решив, что Аллка стоит моего внимания не больше, чем пыльные углы плинтусов в фотомастерской, я обратилась непосредственно к Евгеше:
   - Значит, это правда? – я тяжело дышала, словно после бега. – Вы действительно решили меня уволить? Ведущего фотографа?
   Шеф не мог на меня прямо смотреть, он то и дело отводил глаза, едва успев поднять их на меня. Смотрел куда угодно: то по сторонам, то выше меня, то куда-то ниже моих глаз. Однако голос оказался твердым и чересчур уверенным:
   - Сокращение штата – штука беспощадная. Так что ты титулами-то здесь сильно не сыпь. Давай, присаживайся, распишись и распрощаемся! По соглашению сторон.
   Я бросила уничтожающий взгляд на Аллку. Та не смотрела в мою сторону, словно вообще ни при чем, словно ослепла и оглохла, и вообще не в курсе, что здесь происходит.