Не дать уйти. Самбисский пепел.

Однако через пару недель шаркая босыми ступнями и борясь с одышкой, словно древний дед, Райан сделал несколько первых шагов. На следующий день еще несколько. Упрямо сжимая зубы и волоча за собой штатив с капельницей, Райан двигался к выходу из общей палаты. И только одна мысль в этот момент придавала настырности его стараниям — мысль, чтоб не дай Бог литовец не умер без его участия и не мучаясь.
    Расспросы об Алдрисе дали только то, что он находится в одном из соседних зданий. Райан знал, что там лежат смертники. Те, о которых говорят "крайне тяжелое состояние". Главное, что поганец до сих пор жив, и есть пусть и маленький, но шанс, что выживет. И тогда — Райан искренне надеялся на это — он расквитается с ним.
    Тогда эти мысли казались, великой истиной, придававшей сил. Только они еще хоть как-то добавляли красок в то, что осталось от его жизни. Правильны ли они были, адекватны ли? — в тот момент Райан даже не задумывался. Цель была. Главное, что была. Остальное побоку.
    Еще через неделю он преодолел расстояние до крыльца лазарета и впервые за месяц вдохнул свежий воздух. Не запах крови, спирта и медикаментов, а реальный, немного сухой аромат земли, песка, машинного масла, и близких джунглей.
    Лазарет имел несколько корпусов. Так, бараки, правда, добротно сколоченные и гордо именуемые общими палатами. Не в самой последней, но пока для него ослабленного почти в недосягаемой находился Алдрис. Месть придавала сил. Хотелось увидеть то, что осталось от этого самонадеянного типа. Но когда возможность представилась, Райан просто молча постоял у койки, смотря на несчастного. Его распороли и сшили заново. Литовец давно уже должен был отдать концы, но упрямо, не по-человечески жадно цеплялся за жизнь.
    Я пришел за тобой. — Так хотелось сказать Райану, но жалость и сострадание перебороли. Развернувшись, пошагал прочь, искать новую цель, чтоб не скулить в отчаянии и одиночестве, встречая очередной серый рассвет нового бессмысленного дня.
   
   
    Однажды Райан сидел у склада, чистил оружие, когда рядом кто-то присел. Литовец выглядел плохо. Осунувшийся, бледный, лицо в мелких и крупных шрамах.
    Молчали. Каждый думал о своем. Может, искал себе оправдание, может винил другого в этот момент. Никто не хотел показывать, что внутри. Двое мужчин, объединенных одной женщиной и разведенных ею же. Ситуация напрягала, и Райан уже искренне надеялся, что дальше молчания она не зайдет. Но Алдрис обломал его надежды, потому что внезапно сказал:
    —Я скучаю по ней.
    Райан сжал ветошь, и работа закипела с утроенной энергией.
    —Я хотел спасти ее. Правда хотел. В тот момент ничего важнее для меня не было. — Голос хриплый, будто спросонья, на деле от боли — литовец все время держался за живот.
    Райан не выдержал:
    —Слушай, вали отсюда, пока по щам не отгреб. И на будущее — в поле зрения у меня не маяч, а то ведь могу и сорваться.
    —Ты не хрена не понял, да? Думаешь, тебе одному без нее выть хочется? — сорвался на крик, тут же закашлялся, повалился на бок, вены на шее и висках повздувались. Из-под прижатой к животу ладони потекла кровь.
    Райан раздраженно выдохнул и подхватил Алдриса.
    —Отвали.
    —Заткнись.
    Потихоньку, стараясь не причинять лишней боли, поволок литовца в лазарет. Передал на руки санитарам и пошел к себе собирать вещи.
   На следующий день военно—полевой врач, Райан Ивэнс был откомандирован на нигерийскую сторону границы с Камеруном.
   
   
    Свое нынешнее имя — Ye Olde Cheshire Cheese — паб получил в 1847 году. Вообще, это место — паб и музей в одном флаконе, точнее, в одной пинте. На входе список из имен 15 монархов, что правили Англией все долгие лета с момента открытия паба, внутреннее пространство представляет собой настоящий лабиринт из узких коридоров, ведущих к барам и залам (кстати, некоторые выпившие клиенты умудряются в них и заблудиться). Кто тут пил? Да кто только не пил! И Вольтер, и Теккерей, и даже Чарльз Диккенс (о чем свидетельствует табличка на скамейке, где сиживал великий писатель). Словом, времена и короли меняются, а этот паб, похоже, вечен.
    Алдрис уже ждал. Расторопный официант проводил Райана к столику. Тот сел на предложенное место, не желая показывать, как напряжен. Сложно было найти в себе силы и посмотреть в глаза литовцу. Сложно бороться с воспоминаниями, причиняющими боль. Тем не менее, нужно выяснить, что привело Алдриса в Лондон и тем более заставило встретиться. Ведь это уже само по себе более, чем странно.
    —Дорогой костюм, надеюсь, не изменил твоей сути, Ивэнс, и ты все тот же славный малый?
    Райан откинулся на стуле и, наконец, взглянул на Алдриса.
    —А ты все тот же дерзкий и самоуверенный тип?
    —Пожалуй, так. Что будешь пить?
    —То же, что и ты.
    Алдрис подозвал официанта и пока делал заказ, Райан не скрывая того, рассматривал литовца. Мощный, как и был, высокий. Спортивная толстовка и штаны удачно скрывали военную выправку. Но не суть. Райан прекрасно знал, что под образом расслабленного и самодовольного парня, вальяжно развалившегося напротив кроется тот, кто может в одиночку разобраться с четырьмя-пятью противниками одновременно. По-тихому, одним ножом. А кажущийся добродушным взгляд, может вмиг стать ледяным.