"Лимб. Резонанс", Елена Филон. Серия "Психопазлы"

Сегодня моя коллекция комиксов пополнилась очередным изданием! «Джокер», твёрдый переплёт и сто сорок четыре страницы с ещё свеженьким запахом краски, словно его только-только с конвейера сняли!
    Надеюсь, у Раф найдётся время, чтобы почитать мне…
   Сегодня мама испекла мой любимый пирог с черничным джемом и позволила слопать добрую половину, заверив, что на вечер у неё уже приготовлено кое-что особенное. Хм. Но что может быть лучше её черничного пирога?..
   А ещё сегодня наш с папой старый двухместный велик, отправился на свалку – на заслуженный отдых, а в гараже появился новенький горный тандем от «KHS Bicycles»! Алюминиевый сплав, полу-интегрированная рулевая колонка, евро каретка! Что может быть круче?
   Нет сил, как хотелось его опробовать в деле! В общем-то, поездка в горы и стала ещё одним подарком на мой день рождения. Пару месяцев назад отец дал слово, что в честь моего двенадцатилетия обязательно придёт с работы пораньше и мы: только я и он, заберёмся так высоко, как ещё никогда не забирались, и встретим закат на «Красном пике», поедая бутерброды и запивая их шипучей «Колой».
   Кто бы мог подумать, что вместе с закатом, отец встретит там и свою смерть?..
   — Как это случилось?! КАК?! — охваченная истерикой, кричала мама, нещадно тряся меня за плечи.
   Никогда не думал, что моя добрая, заботливая мать, чья профессия помогает людям справляться со стрессом и депрессиями, способна звучать настолько жутко. Её голос казался воплем инопланетного чудовища, попавшего под лазерный обстрел.
    — КАК?! ТЫ БЫЛ С НИМ! КАК? КАК ЭТО СЛУЧИИИЛОООООСЬ?!! БОЖЕЕЕЕ…
   Шипели рации. Шептались соседи. Полицейские со своим бесконечным «Мэм, вам нужно успокоиться», только подливали масла в огонь, потому что мама начинала звучать ещё громче, ещё разъярённее.
   Маму не интересовало, как я спустился с горы и как один добрался до дома. Маму не интересовало, почему на мне нет ни единой ссадины. Мама не хотела слушать, слышать и успокаиваться. Мою маму съедала боль. Мой страх ей был не интересен.
   А мне было страшно. Страшно, как никогда в жизни ещё не было.
   Я пытался заплакать, где-то слышав, что слёзы способны приносить облегчение, но не выходило. Лицо, уверен, раскраснелось от тщетных попыток, а глаза, казалось, лопнут от напряжения, как переспелые помидоры, но не проронят ни единой слезинки.
   — Мама… — тихонько, судорожно обронил я, но мама не услышала – она заходилась в истерике, упав на подстриженный вчера отцом газон, спрятала лицо в ладонях и, тряся плечами, надрывно рыдала:
   — Боже… за что?... За что ты так с нами?.. Почему забрал его? Я не смогу без него… не смогу… ПОЧЕМУУУУ?..
   Тогда я не чувствовал её боли. Не мог разделить её, не мог понять. Тогда мне было просто страшно. Так безумно страшно, что я не заметил, как одна из штанин внезапно стала мокрой и тёплой…
   Осознание смерти отца пришло ко мне позже. Гораздо позже.
   Маму куда-то увели. А меня забрал старший брат, заверивший, что эту ночь мне лучше провести в его доме – рядом с ним и его женой Раф; свадьбу они сыграли всего месяц назад и сейчас планировали свадебное путешествие, но… Скорее всего его придётся отложить. Или отменить.
   — Боже… — Раф бросилась к нам с Эваном, едва мы переступили порог, сгребла меня в охапку и крепко обняла. — Мне так жаль… Так жаль, Аспен. Прости…
   Не знаю, зачем Раф просила прощения… скорее просто потому, что ей нечего было больше сказать, да это было и не важно. Дрожа с ног до головы, от непонимания и ужаса, я принимал тепло и поддержку, которую не получил от матери. Крепко обнимал Раф за шею и вдыхал хорошо знакомый мне цветочно-цитрусовый аромат, по которому всегда узнаю её; он успокаивает. Вьющиеся волосы щекотали щёку, когда жена моего брата, старясь не выдавать слёзы, едва уловимо вздрагивала, прижимая меня к себе всё крепче. Теперь мне хотелось утешить её… Раф для меня всё равно, что сестра – они с Эваном знакомы с детства. Сперва это была дружба, затем переросла в любовь, а в итоге - в семью. Раф была рядом со мной с пелёнок, заботилась обо мне, помогала. Всегда. А теперь ей больно по моей вине. Всем моим родным больно по моей вине. Это я не уберёг папу. Это я настоял на этом чёртовом походе в гору.
   — Я разберусь с полицией и попытаюсь успокоить маму, — где-то на заднем фоне туманной дымкой пролетел сломленный голос Эвана. — Присмотри за ним, Раф. — И с тонким звоном колокольчиков хлопнула входная дверь.
   Раф заварила мне чай с жасмином, усадила на диван в гостиной и вручила кружку в руки.
   — Аспен я… я не буду тебя ни о чём спрашивать, просто выпей чай, хорошо? Тебе нужно согреться. И успокоиться.
   — Всё нормально. Я спокоен, — сказал кто-то сбоку, тихим, сухим голосом. Оказалось, это был я.
   — Нет, Аспен. Тебя трясёт. Ничего не хорошо. Просто сделай, как я прошу, ладно? — Раф набросила мне на спину ещё один плед, подтолкнула кружку ко рту и попыталась ободрительно улыбнуться.
   Один глоток. Ещё один. Чай показался безвкусной, горячей водой.
   — Когда меня заберёт полиция? — спросил я Раф, рассматривая чудаковатую картину на стене у окна: заходящее солнце убегало за горизонт, бросая сумеречный свет на спокойную гладь обрамлённого хвойным лесом озера.