Глава 13

Да и не хочу я видеть тебя перед собой на коленях. Мне, наоборот, хотелось бы видеть тебя где-то на троне, что ли... И чтобы это я стоял перед тобой на коленях. Но не потому бы стоял, что хотел твоей любви - нет! Твоя любовь не для меня. Она для принца какого-нибудь... Или короля! Просто разговаривать с тобой, мне так кажется, удобнее, когда стоишь перед тобой на коленях. Когда жадно ловишь каждое твое слово, и каждое твое слово - приказ, который хочется выполнить немедленно, лишь бы услужить тебе!..
   - Просто ты, Большой Билли - благородный человек. Может быть не по происхождению, но по душе своей. Я почувствовала это еще тогда - на палубе, когда ты с хохотом развлекал матросов, предлагая мне сесть к тебе на колени. Ты правильно сделал, что сказал сейчас все, что хотел. Вот увидишь, тебе самому теперь легче станет говорить со мной и смотреть на меня. И нам обоим проще будет понимать друг друга. Ты зря думаешь, что говорил непонятно. Ты как раз хорошо все объяснил. И чувства, которые тобой движут - это не грязная похоть, хоть ее, наверно, немало было в твоей жизни, а по-настоящему благородные, рыцарские чувства. Я принимаю их и посвящаю тебя в мои рыцари!
   С этими словами Камилла подошла к рыжему великану и, дотянувшись до его плеча, слегка хлопнула ладонью по груботканной рубахе.
   У Билли от этого простого и легкого жеста перехватило дыхание, он выпучил глаза, покраснел - и вдруг опустился перед ней на одно колено, покорно склонив голову и принимая, как великую честь, состоявшееся посвящение в Рыцари Прекрасной Дамы.
   Сзади раздались ироничные хлопки аплодисментов и восклицания: "Браво!"
   Камилла обернулась. Анита стояла посреди каюты, кусая губы, лицо ее было покрыто багровыми пятнами.
   - Какой замечательный спектакль вы устроили! Ну просто настоящее представление: королева в изгнании принимает почести от войск, оставшихся ей верными. Как это мило! Позволяет забыть, что перед вами просто дама, слегка, совсем чуть-чуть, но угодившая в рабство, и безродный бродяга, которому эта дама отдана для совершенно определенных целей.
   Она говорила почти насмешливо, но чувствовалось, каких огромных трудов ей стоит удерживать себя от истерики.
   - Что с тобой, Анита? - с беспокойством спросила Камилла, приближаясь к ней и беря за руку.
   - Ничего! - визгливо и зло выкрикнула Анита, вырывая руку. - Просто даже в этой ситуации ты не упускаешь момента продемонстрировать свою особу во всем великолепии! "Я посвящаю тебя в рыцари!" - передразнила она. - Можно подумать! Очередной воздыхатель появился - а ты и рада! Вмиг забыла и о муже, и о том, как дико, как неприлично все это выглядит. Лишь бы покрасоваться! Я понимаю, что составляю тебе выгодный фон - как же: красавица-графиня и ее уродливое дитя! Чего ж не покрасоваться лишний раз! - губы у Аниты запрыгали и она разрыдалась, пряча лицо в ладонях.
   - Боже мой, девочка моя - да ты, кажется, ревнуешь? - не веря своим ушам, удивилась Камилла. - Милая моя, опомнись! Ревность - страшное чувство, оно не раз заставляло людей идти на ужасные преступления! Не хватало еще, чтоб мы с тобой ссорились из-за придуманных поводов для ревности!
   - И вовсе я не ревную, - не прерывая рыданий, возразила Анита. - Просто мне стыдно, что ты готова выслушивать глупые комплименты от любого мужчины! Как ты потом будешь смотреть в глаза твоему мужу?
   Она упорно не называла Жильбера де Вильруа своим отцом, а говорила о нем только лишь как о муже своей матери. Было ли это случайностью или свидетельствовало о каких-то глубинных переживаниях Аниты - этого Камилла еще не поняла. Она стояла перед дочерью растерянная и не знала, как остановить потоки ее слез и слов, льющиеся одновременно.
   Сзади подошел, отряхивая колено, Большой Билли.
   - Молодая девушка сомневается в своей привлекательности? - пророкотал он. - Зря - вы очень милая молодая особа.
   - Я рябая! - захлебываясь в рыданиях, прокричала Анита. - А еще - слепая и рыжая!
   - Рябая? - искренне удивился великан. - А я и не заметил! Может быть я тоже слепой? И, к тому же, рыжий!
   - То, что ты рыжий - это не страшно, - продолжала упорствовать Анита. - Наша французская пословица говорит: мужчина чуть лучше черта - уже красавец. Сам рассказывал, как к тебе женщины липнут!
   - Но ты, действительно, очень симпатичная девушка! - убежденно сказала Камилла. - Следы оспы на твоей коже почти уже не видны, плохое зрение, о котором ты все время говоришь, позволяет тебе, однако, рассмотреть самые маленькие детали происходящего вокруг. А, что касается огненности твоих волос, то это только придает тебе дополнительную пикантность!
   - Да, а комплименты говорят тебе, а не мне! - вытирая кулачками глаза, пробормотала Анита. - И ты, замужняя женщина, не стесняешься их принимать.
   - Но почему я должна стесняться комплиментов? - не поняла Камилла. - Даже замужняя женщина продолжает оставаться женщиной. Ей доставляет удовольствие нравиться другим. Всякая женщина - независимо от своего возраста и положения - просто должна нравиться.