Глава 18

Глава 18.

   На следующий день Камилла с самого утра вызвала Большого Билла и сразу после завтрака, приготовленного заботливым Капо, отправилась в трюм.
   День был ясный, ветреный, шхуна летела по волнам, как гончий пес за добычей, но Камилла не была расположена любоваться красотами океана. Ее ждали внизу - в низких галереях межпалубного пространства, предназначенного для перевозки рабов. Там, где было темно и душно, а в некоторых местах можно было передвигаться только низко пригнувшись. В спертом воздухе этих галерей властвовало отчаяние. Оно, казалось, пропитало весь трюм и на влажном железе цепей, сковывавших несчастных узников, выступало каплями, похожими на слезы.
   С собой Камилла захватила большой пучок корпию, который они нащипали с Анитой за вчерашний вечер, связку лоскутов для перевязки ран и бутылку вина, оставшуюся после щедрого обеда, что накануне преподнес им Капо вместе с супом из кальмаров. Кроме того, Анита, идушая позади матери, несла большую миску с квашеной капустой, тоже позаимствованную у Капо.
   Все это были лечебные принадлежности. Пучок корпию и связка лоскутов предназначалась для раненых, оставшихся в последние дни без ухода. В той беспросветной - и в прямом, и в переносном смыслах - обстановке, что царила в трюме, их раны и язвы начинали уже подгнивать, и это могло закончиться для раненых самым печальным образом.
   При свете факела, который держал Большой Билли, Камилла меняла повязки и промывала раны, от которых уже шел неприятный запах. Превозмогая собственную дурноту, находя силы для успокаивающих слов, она промокала гной, накладывала чистые повязки и давала раненым отхлебнуть из бутылки.
   Для остальных узников у нее было угощение из квашеной капусты. Она слышала, что этот продукт часто помогает людям, которым угрожает цинга. Поэтому потчевала из миски всех желающих.
   Но все-таки самым верным средством от цинги была твердость духа. И тут уж слово, сказанное вовремя и нужным тоном, могло сыграть решающую роль. Поэтому Камилла обошла каждого и поговорила с каждым. Даже Эдди Брикелу, который отказался от ее перевязки, она постаралась помочь. Дала ему все, что нужно для обработки раны, и пока он, гремя цепями и поскрипывая от боли зубами, сам совершал все необходимые манипуляции, отошла в другой конец трюма, чтобы он не чувствовал еще большего унижения из-за своей неумелости и неуклюжести.
   Но самым печальным для Камиллы было то, как пал духом молодой матрос Морис Вернье. Единственный его глаз, глядящий из-под черной повязки, перечеркивающей лицо, был полон слез. И, хотя он и пытался мужественно сдерживаться, время от времени эти слезы переполняли отведенное им пространство и быстрым ручейком сбегали по щеке Мориса, увлажняя его юношеский пушок на подбородке. При этом он шмыгал носом и осторожно, стараясь не звенеть железным браслетом кандалов, вытирал лицо тыльной стороной грязной ладони.
   - Что такое случилось с нашим бывалым моряком, не боящимся никаких испытаний? - заботливо спросила Камилла, подсаживаясь к Морису и протягивая ему миску с квашеной капустой.
    - Я уже не моряк... - горестно ответил тот, с благодарностью беря щепоть капусты. - Я - раб. Мне уже всё рассказали тут. Не штурмовать мне больше океанские валы, моя участь - умереть вскоре на плантации сахарного тростника, содрогаясь от приступов желтой лихорадки... И никогда мне уже не побывать в родном Туаре, не увидеть матушку... А как она убивалась, когда я сказал ей, что хочу уйти в матросы и отправиться в океан к берегам далекого Нового Света... Может быть она и была права, лучше бы мне было сидеть на берегу нашей речки Туэ, слушая сонный плеск речных волн и оглушительное хоровое пение лягушек перед дождем? Разве эта скука была бы не лучше, чем скорая бесславная смерть на тропических плантациях?
   - А откуда ты знаешь, что тебе предстоит скорая смерть? - насмешливо улыбаясь, спросила Камилла. - Разве тебе явилась пресвятая дева Мария, чтобы всё рассказать о твоем будущем? Или твой святой покровитель Морис Туарский нашептал тебе во сне о предстоящей печальной участи? Откуда ты можешь знать - что всех нас ждет впереди?
   - Нет, мне никто не являлся... - с удивлением и надеждой в голосе признал Морис. - Я и не знал, что святые покровители обязательно должны предупреждать о будущем...
   - Не обязательно, - согласилась Камилла. - Но если они не сказали точно, что это будет именно так, то и вовсе не обязательно, что оно так будет! Поэтому нечего себя готовить к смерти, а надо готовиться к борьбе. Я бывала много раз в очень трудных ситуациях и всегда думала только о том, как их преодолеть. Поэтому и жива до сих пор!
   - Нет, госпожа графиня, ваши трудные ситуации, наверно, никогда не были так тяжелы, как у нас, простых людей! Вам улыбаются принцы и короли - но вас никогда не брала в свои костлявые голодные клещи нищета и вас никогда не продавали в рабство. Даже сейчас, когда все мы здесь, в трюмном застенке, в цепях - вы остались там, наверху, в своей удобной каюте.