Чикагская мафия. Зови меня босс

- Тимми! Я так рада! - завизжала она с порога, бросаясь в объятия Беггинса, чтобы обвить за шею и закружить по конторе мимо грязных окон. - Теперь ты мой босс! Д, я в тебя верила... О, что с твоим лицом? - девушка огладила худые скулы тонкими пальцами и заморгала часто-часто. - Ты не рад?
   - Мне только что звонил странный тип и говорил о нашем Питере... - нахмурился Тим, пытаясь прийти в себя от легкого потрясения. - Он мне, кажется, угрожал.
   - То есть? - девица надула недовольно губы. - Питер уехал в Нью-Йорк. Это все глупости какие-то... - отмахнулась, как от назойливой мухи, от любой опасности. - Ой, кажется, господин Штольманн приехал, - Питти вылетела на крыльцо, чтобы покрасоваться перед директором, выходившим из машины, и даже грудью прижалась к высокому парапету, подставляя нежное личико под солнечный свет.
   Остановить секретаршу не удалось, потому что в какой-то момент она поскакала вниз быстрее кролика, а затем и вовсе нырнула под навес, чтобы оказаться на площадке перед фабрикой. Ворота для работниц уже открылись. Сплошной поток серой массой исчезал внутри, пока Питти изображала из себя выслуживающуюся маленькую собачку у дверей Фиата.
   Эта большая железная коробка возила директора. Именно он – импозантный седовласый мужчина в новой шляпе и светло-сером костюме – вывалился из салона, чтобы первым же делом почесать Питти под подбородком, а затем вручить коробочку конфет, которую изредка привозил в подарок.
   - Похоже мне стоит зайти к мистеру Беггинсу, - возвестил Штольманн громким голосом, махая Тиму, стоявшему на железной площадке входа в контору. - Рад поздравить, теперь мы будем чаще видеться... И даже жду в своем кабинете уже сегодня. В десять! - заявил с намеком, приподнимая шляпу и обходя девицу кругом, чтобы вальяжной походкой направиться к проходной.
   Тим только вздохнул. За дверьми "ласточкина гнезда", как сотрудники называли профсоюз, ждали папки со счетами, стопки бумаг, заявлений и прошений. Они точно не просили сладостей, но требовали не меньшего внимания. Так что приходилось не смотреть на блондинку, которая вернулась назад и теперь порхала по комнате, как легкомысленная деревенская девушка, от чего-то считавшая, что на нее польстится такой деловой человек как директор.
   Многие ирландки искали в Чикаго выгодный союз. Авраам Штольманн казался Питти вполне подходящей кандидатурой для флирта, и хотя старый еврей был женат вот уже как последние тридцать лет, он вполне мог потянуть одну-две любовницы.
   Жаль... Тиму очень нравилась эта веселая девушка в легком летнем платье в цветочек, и он совсем не представлял, почему не воспринимается ею как претендент на сердце. Ведь они каждую субботу проводили время вместе в танцевальном клубе "Коко Бонго", где не раз становились участниками марафонов и даже один раз выиграли пару бесплатных коктейлей с малиновым сиропом.
   Беггинс поднял взгляд из-под круглых очков и посмотрел на Питти, напевавшую у окошка. Конфета за конфетой отправлялись в пухлый рот. Нежный профиль, линия подбородка и шеи золотились в ярких лучах солнца. Они завораживали простого бухгалтера, который сегодня выбился в профсоюз.
   Хотелось подойти, признаться в теплых чувствах, пригласить на настоящее свидание, но Тим понимал, что с малолетним ребенком вряд ли добьется ответной симпатии от столь молодой девушки... Даже старшая сестра недавно говорила, что нужно искать женщину постарше и тоже с детьми.
   Тим постучал пером по столу, открывая чернильницу. Опустил глаза на бумаги и попробовал сосредоточиться на изучении профсоюзных дел, в которых участвовал последние пять месяцев до внезапного отъезда Питера.
   Кажется, тот все же прихватил часть денег из сейфа до того, как их отправили на хранение в банк. Об этом говорили нестыковки и многочисленные махинации с кассой взаимопомощи. Боясь забастовок и возмущения «нигеров», владельцы фабрик и заводов придумывали все новые пункты, как придержать негодование простых работников.
   На целлюлозной фабрике тоже случались своеобразные бунты. И каждый раз заканчивались они одним и тем же – работниц не пускали внутрь и лишали законного заработка, позволявшего кормить и без того нищие семьи, ютившиеся в лачугах или квартирках, снятых в наем. Должницей здесь была каждая. И каждая боялась потерять место...
   Тим отвлекся от работы, размышляя над тем, что придется держать нейтралитет между Штолманном и многочисленным и разношерстным штатом фабрики, а потом услышал очередной звонок по телефону. Это как раз директор вызывал председателя в кабинет.
   - Тебя ждет Эйб, - сообщила Питти, сокращая имя Авраама до понятного и короткого. - Поблагодари его за конфетки, - заулыбалась весело и подмигнула, видя, что Беггинс переживает и не знает, как себя вести. - Попроси увеличения оклада, - посоветовала на выходе, чмокая в гладко выбритую щеку. - У тебя же сынишка подрастает.
   - Ты права, попрошу, - бухгалтер неловко спустился вниз, боясь споткнуться о кривые ступеньки ботинком, поковылял к дежурному и попросился на территорию фабрики, испрашивая пропуск.
   Здесь начиналось царство бумажной промышленности: мелькали постоянно перемещавшиеся туда-сюда машины, стоял невыносимый шум и летало очень много пыли.