ДоГадалась. Ольга Валентеева

Глава 1

Татьяна Никифорова

- Никифорова! К директору!
Спина мигом покрылась липким потом. Я едва сумела подняться со стула и потащилась туда, в самое страшное место нашего офиса, пыточную камеру, подземелье с драконом. Одним словом, в кабинет директора. А ведь до конца рабочего дня оставалось всего десять минут! Ну почему? Почему именно я? За что?
Этот вопрос я и задавала себе, пока тащилась на третий этаж, а затем стучала в дверь с гордой вывеской «Генеральный директор Симонов П.К.», которого половина офиса нежно называла Паук, тем более, что инициалы этому способствовали, а сам начальник так походил на членистоногое, охотящееся за невинной мушкой, что прямо жутко! И вот это членистоногое… Ой, Павел Константинович хотел видеть меня перед собой. И это накануне нового года, когда все мечты вроде как должны сбываться. А я… Да что я? Рядовой сотрудник в рядовом офисе, занимающемся перевозками, доставками, и прочее, и подобное. Среди подруг ничем не выделяюсь, в браке замечена не была.
- Никифорова! Я здесь.
И когда это я успела переступить порог? Но успела ведь, и вот он, Павел Константинович, гроза всея офиса, собственной персоной. Что скрывать? Внешне Паук был очень даже ничего. Темноволосый, кареглазый, с породистым таким прямым носом, полными губами и бородкой. Но как только Павел Константинович открывал рот, очарование мигом таяло, и хотелось провалиться сквозь землю.
- Слушаю вас, Павел Константинович, - присела на самый краешек стула.
- Тридцать первого работаешь.
- Нет!
- Что значит – нет? – прищурился начальник. – Я неясно выразился, Никифорова? Тридцать первого числа ты работаешь.
- Я не могу, я уезжаю.
- Куда?
- К родственникам.
Обещала приехать к родителям в другой город, и сейчас уже прощалась со своей мечтой.
- Выбирай: либо остаешься и работаешь, либо едешь к родственникам безработная.
Выбор был очевиден. Платили мне неплохо, коллектив у нас был дружный, если исключить из него Паука, и терять работу не хотелось. Именно поэтому я, Татьяна Никифорова, двадцати восьми лет от роду, работала тридцать первого декабря, как единственная в офисе, кто не был обременен семьей. Кстати, не по собственному желанию, а по велению судьбы. Я приказала себе не расстраиваться. Подумаешь, посижу в офисе до шести, а затем меня пригласили подруги на небольшую вечеринку «для своих». Одна сидеть не стану. Поэтому сразу после работы стрелой помчалась домой, чтобы переодеться, накраситься и поспешить к подругам.
Так как собиралась к родителям, новое платье покупать не стала. Пришлось выбирать из того, что было, и выбор остановился на наряде цвета пудры – прямом, летящем и струящемся. А еще под него прекрасно подходили мои любимые туфельки, которые старательно упаковала в пакет и взяла с собой. Волосы, вьющиеся от природы, прихватила заколкой – и новогодний образ готов. Быстро выложила из холодильника колбаску, сырок, захватила бутылку шампанского, сок и ровно в девять была у дверей подруги.
- Кто там? – раздался знакомый голосок, и Катька возникла на пороге в золотистом платье и комнатных тапочках. – О, Танька приехала! Проходи, располагайся.
Дальше последовал обыденный ритуал: чмоки-чмоки, поздравления с наступающим, «куда поставить шампусик?», «помочь нарезать салатик?» и так далее, и тому подобное, сопровождающее, наверное, новогодние праздники в любой компании. Уже расставляя тарелки на столе, жаловалась подругам:
- Совсем от Паука проклятого жизни нет! Замучил. Это же надо, заставить сегодня дежурить. Чуть что, сразу Никифорова.
Подруги сочувственно ахали и охали. Им было прекрасно известно о моих непростых взаимоотношениях с Павлом Константиновичем, потому что с Катей, Олей и Викой мы дружили еще со школы, делились тайнами, мечтами и… увы, проблемами на личном фронте. Катька недавно сходила замуж, развелась и не торопилась снова связывать себя узами брака. У Оли были типичные отношения на расстоянии: любимый работал в столице и приезжал редко. Вика недавно рассталась с парнем, а я и вовсе страдала одна.
- Может, это он так симпатию выражает? – смеялась Оля.
- Если это симпатия, то я боюсь его любви, - хмурилась в ответ. – Страшный тип! Его боится даже владелец компании, честное слово. Никогда ему не перечит, а когда приезжает, только «Пашенька» да «Пашенька». А Пашенька всем на голову сел и ножки свои паучьи свесил. У-у-у.
И я с силой ударила по столу, да так, что тарелки звякнули.
- Да ладно тебе, Танька, - махнула рукой Вика. – Может, у него тоже жизнь невеселая, а ты сразу на мужике крест ставишь. Женат он у вас?
- Нет, но насчет дамы сердца не знаю. Может, и имеется, - признала я.
- Красив?
- Да.
- Так почему не женат? Сама знаешь, мужиков разбирают, как горячие пирожки на рынке. А если мужик один, значит, где-то есть заковырка.
- В характере его заковырка, - фыркнула я. – Он на работе женат. Ему больше никто не нужен. И давайте сменим тему. Не нужен мне Павлуша! Пусть свои сети плетет где-то в другом месте, и работать не мешает.
Девчонки переглянулись и захихикали, а я только обиделась. Это же надо! Советовать мне приглядеться к высокому начальству. Паук – он и есть Паук. Но вскоре все разногласия были забыты, и мы сели к новогоднему столу. Выслушали поздравление президента, звякнули бокалы, и новый год вступил в свои права. Посмотрели полчасика новогодний концерт. Нет, не то!
- Девочки, а давайте гадать! – вдруг предложила Вика. – Катюха, у тебя ведь два зеркала найдется?
- Само собой, - кивнула хозяйка квартиры.
- А свечи?
- Еще бы. Свет частенько отключают.
- Тащи все сюда.
Каюсь, я верила гаданиям. Подруги и вовсе считали Танечку существом безобидным и наивным, а иногда даже, что особенно обидно, не умеющим за себя постоять. И я, увы, с ними соглашалась. На зеркалах никогда не гадала, было страшно. А тут нас четверо. Чего бояться? И стоит ли удивляться, что первой в зеркальный коридор усадили меня? Катька выключила свет, и я громко произнесла:
- Суженый, ряженый, приди ко мне, наряженный.
Говорили, если знакомый человек, увидишь его лицо. Незнакомый – затылок. Я, конечно, рассчитывала на затылок, потому что знакомые парни, как на подбор, для брака не годились. До боли в глазах вглядывалась в полумрак зеркала, а когда передо мной вдруг появилась фигура, подалась вперед, забыв о мерах предосторожности. Парень приближался. Я уже могла разглядеть его костюм с иголочки – черный, и белую рубашку. Волосы… Кажется, темные волосы. Глаза? Карие глаза. Еще шаг – и я выкрикнула: «Чур меня», потому что из зеркала на меня глядел Паук Константинович.
- Что? – кинулись ко мне девчонки. – Что, Танька? Неужели видела? Кто он, какой?
- Ой, девочки! Зря мы с вами столько о Пауке разговаривали. Накаркали.
Я пыталась обратить все в шутку, но одна и та же мысль крутилась в голове: а если и правда он? А вдруг Павел Константинович – моя судьба, но я этого не поняла? Бывает же такое в жизни! Еще как бывает. Вот только не нравился он мне совсем.
- Да ладно, не расстраивайся, - защебетали девчонки, - это ведь не приговор. А так, совет. Не хочешь к своему Пауку присматриваться, и не надо.
И усадили на мое место Катьку, но то ли желание судьбы приоткрыть истину на мне и закончилось, то ли девочки плохо сосредоточились, им суженные так и не явились. Только Вика увидела большого рыжего кота.
- Коты – это к плодовитости, - со знанием дела заявила Оля. – А будут дети, значит, будет и тот, от кого их рожать.
Зеркала вернулись на законные места, а в сердце поселилась тревога. Девчонки еще погалдели, а затем разошлись по спальным местам. Мне достался диван в той самой гостиной, где происходило гадание. Но вместо того, чтобы уснуть, я лежала и смотрела в потолок, пытаясь решить, как быть дальше. Мог ли Паук мне просто привидеться? Мог. Но почему именно он? Может, подсознательно я все-таки воспринимаю его как возможную пару? Или дело в том, что мне банально хочется замуж, все равно за кого? Эта идея стала прямо-таки навязчивой, особенно после постоянных вопросов родственников, когда порадую их внуками. А если… Если все-таки попробовать разглядеть в Павле Константиновиче – мужчину? Даже звучало дико.
Однако если мысль раз приходила ко мне в голову, она поселялась там надолго. Утром я вернулась домой. Несмотря на то, что всех ждали новогодние каникулы, в нашем офисе никто о них и не помышлял. Паук приказал работать. Да и перевозок в праздничные дни хватало. Поэтому уже третьего января любимая работа ждала в свои объятия. А выходные, как известно, проходят быстро. Поэтому я и оглянуться не успела, как пришла пора возвращаться в родимый офис. Вот только как быть с гаданием?
Для себя решила присмотреться к искомому объекту. То есть, к Пауку. Может, как в той песенке, он ужасный только на лицо, а внутри добрый? Нет, не на лицо, на характер, что, в принципе, не меняло сути дела. Я уже готова была удостовериться, что Паук Константинович прекраснейший человек, но кто мне дал такой шанс?
В ночь на третье января неожиданно пошел дождь, а утро порадовало дорогой, похожей на стекло. Я не рискнула садиться за руль старенькой «девятки», а вызвала такси. Вот только проезд близко к зданию, в котором располагался офис, был закрыт, и такси остановилось у остановки общественного транспорта. Я сделала шаг из салона, и тут же почувствовала себя коровой на льду. Большой такой коровой на коньках. Мимо меня уверенно скользили люди, словно не замечая гололеда, а я чувствовала себя обиженной и несчастной, потому что отчаянно боялась упасть. Шажок, еще шажок, и еще. Чуть быстрее заскользила к офису, и вот, когда до вожделенной двери оставалось каких-то шагов десять, левая нога поехала вперед, а я, соответственно, назад. Упала, пребольно ударившись мягким местом, и слезы обиды брызнули из глаз.
- Не рассиживайтесь на проходе, Никифорова! – гаркнул знакомый голос над моей головой. Я задрала подбородок и увидела Павла Константиновича собственной персоной. Да чтоб ему провалиться! Стало стыдно за некрасивый полет, и за льющиеся по щекам слезы. А еще обидно, что он даже не удосужился подать руку.
- Ну, долго будете тут маячить?
Я попыталась встать, но коварный каблук сапога снова поехал по льду, и плюхнулась обратно.
- Да что с вами такое, Никифорова? Я думал, вы только на работе такая неповоротливая.
И Паук резким движением дернул меня вверх и поставил на ноги, а затем на буксире протащил до двери и толкнул внутрь.
- Покупают сапоги на каблучищах, а потом летают, - буркнул он.
- Спасибо, Павел Константинович, - пробормотала я.
- Ой, да ну вас, Никифорова! – Тот махнул рукой и пошел прочь, а я так и осталась стоять в холле. Желание увидеть в Пауке хорошего человека стремительно таяло.

ГЛАВА 2

Павел Симонов

Утром третьего января я ехал на работу. Ничего делать не хотелось, но надо было. И, тем не менее, настроение не торопилось подниматься от отметки ниже нуля. Этот новый год занял пальму первенства в списке худших праздников в жизни. Он даже потеснил тот, который мы с другом Колькой по дурости в семнадцать лет провели в участке полиции. Переплюнул и другой, когда я умудрился рассориться с родителями, и мы до сих пор разговаривали сквозь зубы. Может, потому, что об этом воспоминания еще слишком свежие?
С другой стороны, подумаешь, все пошло наперекосяк. Новый год я собирался праздновать с Никой, моей девушкой. Мы встречались уже год, друзья намекали, что пора бы узаконить отношения, и даже на торжества приглашали нас вместе. Столик в ресторане был заказан еще за месяц, подарок куплен – я выбрал золотую брошь с россыпью рубинов, Ника любила украшения. Все упаковано в коробочку, костюм куплен. Ровно в восемь я заехал за Никой.
Она, как всегда, выглядела сногсшибательно. Длинное струящееся синее платье делало фигурку тоненькой, подчеркивая все, что надо подчеркнуть у девушки. Светлые локоны, длиннющие ресницы – как есть, Снегурочка. Только я вот совсем не Дед Мороз, как оказалось.
Поначалу все шло по плану. Мы приехали в ресторан, попробовали мидии, выпили шампанского, потанцевали. А затем настала очередь дарить подарки. Я протянул Нике коробок с брошью, она сделала большие глаза, открыла – и брошь полетела мне в лицо. Что случилось, понял не сразу, а только тогда, когда моя пара, размазывая по лицу слезы и косметику, назвала меня бесчувственным чурбаном и скотиной. Ника рассчитывала, что я сделаю ей предложение. Я же и не собирался. Вот так её обманутые ожидания испортили нам праздник.
Я, конечно, Нику не любил. Скорее, она нравилась мне, как женщина, с которой приятно провести время и не стыдно выйти в свет. Но я был взрослым мальчиком и не ждал большой любви. Всем правит расчет, жизнь доказала. Вот и Ника решила, что рассчитала все, как надо. Не вышло, я остался виноват, дама в слезах уехала на такси, я доел остывающий праздничный обед, заказал еще бутылку вина. Одним словом, полночь я теперь не помню. Зато проснулся дома в обнимку с подушкой, одетый, и даже при деньгах и мобильном. Все первое января, да и второе следом промаялся головной болью, а третьего начинался очередной трудовой год.
А тут еще эта Никифорова! Плюхнулась на пятую точку. Смотреть надо, куда ставишь ноги. Нет, против Татьяны я ничего не имел. Рядовая сотрудница, в меру исполнительная, слегка наивная – каждый раз смотрит так, будто ждет, когда её похвалю. Симпатичная даже, с неплохой фигуркой, которую зачем-то скрывает за балахонистыми нарядами. Но разве можно быть такой тюхой? Скажешь слово – глаза на мокром месте. Мнение свое и то не может выразить кратко, четко и ясно. Мрак.
Быстро поставил госпожу Никифорову на ноги и подтолкнул в направлении работы. Вроде бы, обошлось без переломов, и хорошо. Но обычно бессловесная Татьяна, которая обычно при виде меня опускала глаза в пол, открыла рот:
- Как встретили новый год, Павел Константинович?
Она издевается, что ли? Стоп, Паша. Откуда девушке знать, что у тебя проблемы на личном фронте? Она не виновата, хотя бы в этом.
- Отлично, - заставил себя улыбнуться, а Татьяна почему-то попятилась и, кажется, передумала ехать со мной в одном лифте. – А вы?
- Я? – хлопнула ресницами, теребя темный локон. – Хорошо. С подругами.
Ну, хоть у кого-то вечер сложился. А у Татьяны, видимо, сломался какой-то клапан, до этого перекрывавший речь, потому что она спросила:
- А вы с кем праздновали?
- Один, - ляпнул я. И вот зачем? Потому что в глазах Танечки даже промелькнуло сочувствие. Если спросит, почему, я за себя не ручаюсь. Но, к счастью, Татьяна затихла, а я благополучно вышел на своем этаже, отправив даму выше.
В кабинете было хотя бы тихо. Сел за стол, придвинул кипу бумаг, пролистал верхние. Задумался, пролистал еще раз. Поднялся, прошел в кабинет секретаря. Опаздывает. Посмотрел книгу регистрации входящих документов. Так, документы от Ивана Кузьмина, одного из наших самых крупных заказчиков, пришли, но на моем столе их нет. Почему? Кто там у нас дежурил тридцать первого? Кстати, та самая Танечка Никифорова и дежурила. Позвонил по внутриофисному телефону и скомандовал:
- Никифорова, живо ко мне!
- Ой, - донеслось по ту сторону, и что-то упало. Видимо, сама Татьяна от счастья, что начальник хочет её видеть.
Вскоре Никифорова появилась в дверях кабинета: запыхавшаяся, будто бежала кросс. Волосы растрепались, пуговичка на пиджаке расстегнулась.
- Вызывали, Павел Константинович? – спросила взволнованно.
- Да, Татьяна Александровна. Скажите-ка, где документы Кузьмина? Вы их зарегистрировали, а в моем кабинете их нет.
- Так кабинет закрыт был.
И святая невинность в глазах. Как это, с таким характером, Танюшку еще не съели злые волки вроде меня?
- И куда же вы их дели? – навел на нужную мысль.
- Отнесла к себе.
- Так немедленно верните их на место! – рявкнул я, потому что надоело играть в недомолвки и намеки.
- Бегу.
И Татьяна сбежала, оставив после себя цветочный аромат парфюма. Сладковато. Вернулась она действительно быстро, сжимая в руках искомую папку, и протянула её мне:
- Вот, Павел Константинович. Документы Кузьмина, и еще Воронова.
- Хорошо, Татьяна Александровна, можете идти. Хотя… нет, постойте. Секретарь запаздывает. Наведете мне кофе покрепче?
Кофе. Именно то, что мне сейчас нужно. Я даже довольно зажмурился, представляя, как буду вкушать этот напиток богов.
- Да, конечно.
Таня зазвенела чашками. Затем вдруг раздалось:
- А где у вас кофе?
Пришлось самому тащиться в приемную, показывать, где у Инны стоит банка, где взять сахар и сколько положить кофе, а сколько сахара. И наливал я его, нетрудно догадаться, сам. Жаль, растворимый, но в офисе настоящий по-быстрому не сделать.
- Ступайте, Татьяна, - махнул рукой, отпуская сотрудницу. И все-таки, где носит Инну? В эту самую минуту телефон разразился трелью. А вот и пропажа.
- Павел Константинович, - прогнусавила в трубку моя секретарша, - простите, пожалуйста, я заболела. Думала, станет лучше, но что-то никак. Еду в больницу.
- Хорошо, выздоравливайте, Инна, - ответил я.
- Спасибо.
День становился все гаже. Теперь мне что, самому сидеть в приемной и отвечать на звонки? Так я точно ничего не сделаю. Впрочем, был и другой вариант. Снова обратился к внутриофисному телефону.
- Никифорова, в мой кабинет!
Сам сел в кресло в приемной, чтобы не бродить сто раз туда-сюда. Тридцать первого числа Татьяна замещала и Инну в том числе, так что с работой секретаря немного знакома. Потерпит несколько дней. Что-то не торопится Таня на зов начальства.
- Что-то случилось, Павел Константинович? – Она в эту самую минуту возникла в дверях.
- Представьте себе, случилось, Татьяна Александровна. Инна заболела, и, сами понимаете, я не могу обойтись без секретаря, а вот ваш отдел обойдется и без вас, поэтому пока Инна на больничном, займете её место.
Таня почему-то покраснела и тихо ответила:
- А как же моя работа?
- Вы плохо меня слушали, Татьяна Александровна? Вы – не единственный сотрудник отдела, там справятся без вас. При этом, вы хоть немного знаете толк в документации, насколько мне известно. И уж отвечать на звонки у вас точно хватит способностей. Поэтому забирайте свои вещи, вот ваше рабочее место на ближайшие дни. Говорю сразу: до полудня меня ни для кого нет, кроме клиентов из вот этого списка.
Указал Татьяне на наш «золотой фонд», записанный для Инны.
- Пока вы сбегаете за вещами, я набросаю список ваших заданий на сегодня. Будут вопросы – лучше спросите, чем сделаете все неправильно. Идите.
Таня с несчастным видом вышла из комнаты, а я вернулся в свой кабинет и написал минимальный список того, что надо сделать за сегодня – не только Татьяне, но и мне. Когда Таня вернулась, листок уже лежал у неё на столе. В открытую дверь я наблюдал, как она вчитывается в строчки. Ни о чем не спросила, но это не плюс. Скорее, наоборот, минус. Наделает Татьяна ошибок, а разбираться с ними мне.
Зазвонил телефон.
- Кабинет директора Симонова, - подняла Таня трубку. – Нет, Павел Константинович будет после полудня, а кто его спрашивает? Кто? Подождите минутку… О, а вот и Павел Константинович.
Я кивнул ей, давая понять, что возьму трубку у себя. Звонил как раз клиент из «золотого списка». Он утверждал, что мои ребята начудили с доставкой последнего груза. Я – что такого не могло быть, но обязательно разберусь. Затем отправился выяснять, кто же обидел дорогого клиента. Выяснилось, что судьба его обидела, наградив пустоголовой женой, которая и приказала моим ребятам везти груз совсем не туда, куда изначально планировалось. Они тоже хороши, придется лишить премии. В следующий раз перезвонят мне, а потом уже будут слушать всяких взбалмошных девиц.
Только вернулся в кабинет, как позвонил владелец нашей фирмы, Дмитрий Андреевич.
- Павел, что там с заказом Кудимова? – вкрадчиво поинтересовался он.
- Все в порядке, Дмитрий Андреевич. Мы уже нашли виновных, они получили выговор. Но там есть и вина другой стороны…
- Да плевал я на другую сторону! Кудимов – не тот человек, с которым надо спорить. Ты меня понял?
- Да, Дмитрий Андреевич.
- Очень надеюсь на это.
И бросил трубку. Ни тебе «здравствуйте», ни тебе «до свидания». Радовало одно – в работу вверенного мне офиса шеф вмешивался крайне редко, и чаще всего именно тогда, когда кто-то успевал на меня нажаловаться. Поэтому я управлял офисом «Крейсера», как считал нужным. Почему именно «Крейсер»? Лучше спросить не у меня, а у Дмитрия Андреевича. Он вообще большой оригинал.
- Татьяна, кофе мне! – рявкнул в приемную.
- Сейчас, Павел Константинович, - пролепетала Танечка, и что-то звякнуло. Надеюсь, не моя любимая чашка.
- Вот, - через пару минут она опустила передо мной дымящийся ароматный напиток. – Еще что-то?
- Вы набрали те документы, что я просил?
- Да.
- Письмо в «Авес» отправили?
- Да, конечно. Сейчас отправлю в «Миган».
- Хорошо, можете идти на обеденный перерыв, у вас полчаса.
Татьяна пошла к двери, но на пороге обернулась.
- А вы обедать не будете? – спросила она.
- Нет, некогда, - отмахнулся я, уже уставившись в монитор компьютера. Так увлекся перепиской с очередным возможным перспективным клиентом, что не заметил, когда Таня вернулась с перерыва. А узнал об этом, когда передо мной опустилась еще одна чашка, только не с кофе, а с соком, а еще тарелочка с горячими блинчиками.
- Это что такое? – спросил растерянно.
- Обед, - ответила Таня, пряча взгляд. – На голодный желудок хуже работается, мозгу нужна подпитка.
Хотел было сказать, что её мозгу подпитка не помогла, но блинчики так вкусно пахли, что рот наполнился слюной, поэтому буркнул:
- Спасибо.
- Приятного аппетита, - расцвела Татьяна. – Потом позовете, я тарелочку обратно в кафе отнесу.
Лучше бы работой занялась. Но блины и правда оказались хороши. Слопал их – и сам не заметил, как. Отдал Татьяне тарелку и ушел с головой в работу. Действительно стало веселее.
- Павел Константинович, - раздался стук в дверь какое-то время спустя.
- Что, Татьяна? – поднял голову.
- Уже шесть. – Она мялась в дверях. – Я все сделала. Можно идти, если я вам не нужна?
Шесть? И когда только успело? День пролетел, а я и не заметил.
- Да, ступайте, - ответил ей. – Мне еще надо поработать, но ваши обязанности на сегодня выполнены. И завтра работаете здесь.
- Хорошо. До завтра, Павел Константинович.
И Таня ушла, а я уже потянулся к папке с бумагами, когда зазвонил мобильный. И все бы ничего, но звонила Ника.
- Привет, - поднял я трубку, хотя больше хотелось вышвырнуть телефон в окно.
- Привет, котик, - пропела та. – Ты совсем обо мне забыл.
- Помнится, ты сказала, что не хочешь меня больше видеть.
- А ты и не попробовал извиниться, - укорила та. – Может, я давно уже не злюсь. Просто ты меня расстроил.
Можно подумать, ты меня нет. Но я промолчал, а Ника продолжила:
- Какие у тебя планы на вечер?
- Я сегодня работаю, - взглянул на часы.
- Ой, да ты все время работаешь! Давай сходим куда-нибудь, расслабимся. Я купила новое нижнее белье, тебе понравится.
Кажется, Ника всерьез вознамерилась зарыть топор войны.
- Извини, сегодня не выйдет.
- А завтра? – По голосу было слышно, что она насупилась.
- Завтра не знаю, зависит от того, как пройдет рабочий день.
- Так завтра же суббота, вы работаете до четырех.
- Офис, но не я сам. Завтра созвонимся. Пока.
- Целую, котик.
Целует она меня. Я отложил телефон и задумался. Ника была для меня удобна. С ней можно было отдохнуть, и друзьям показать не стыдно. Но хотел ли я с ней мириться после безобразной сцены в ресторане? Нет, не хотел. Поэтому решил, что завтра перезванивать ей не стану. Захочет, наберет меня сама. А в том, что она это сделает, даже не сомневался, потому что я был для Ники куда полезнее, чем она для меня. Да ну её… Все-таки взял в руки отложенную папку и погрузился в работу.

ГЛАВА 3

Татьяна Никифорова

Паук меня отпустил, но я почему-то еще несколько минут толклась то в приемной, то в коридоре. И не страшно Павлу Константиновичу оставаться в офисе одному? Мне всегда не по себе, если это происходит в вечернее время. Даже иногда кажется, будто слышу шаги. Один раз набралась смелости и решила проверить, а это был сторож. Неудобно вышло, когда я выскочила прямо на него, размахивая мобильным с включенным фонариком. Что поделаешь, если побаиваюсь темноты?
Но не спрашивать ведь у начальника, может, ему свет в приемной оставить? Вызвала такси, дождалась ответного звонка и села в авто. Пора домой. Странно так… Почему из всех сотрудниц в офисе он попросил заменить Инну именно меня? Против воли вспоминалось гадание. А может, это и правда судьба? И упала я прямо перед ним. О том, какими методами он помогал мне подняться, лучше не вспоминать, но…
Поймала себя на мысли, что Паук уже не кажется таким отвратительным. Обычный мужчина. Видимо, со своими проблемами. Трудолюбивый, опять-таки. Праздничный день, а он сидит один и работает. Не самые худшие качества. Дома тоже то и дело вспоминала о Павле Константиновиче. И сама не заметила, как достала муку, яйца, дрожжи и замесила тесто. Буду печь пирожки с яблоками. Духовые, по бабушкиному рецепту.
Из-за постоянной занятости готовила я редко, но если уж бралась, то получалось вкусно. Поэтому я легла спать в половине двенадцатого, а на столе осталось полное блюдо пирожков, накрытых полотенцем.
И кто придумал работать в субботу? С этой мыслью открыла глаза в половине шестого утра. Хотелось укрыться с головой одеялом и никуда не выходить, но надо! Поэтому умылась, собралась, позавтракала и вышла из дому. К счастью, лед растаял, и можно было ехать на своем авто. Коробок с пирожками поставила на соседнее сидение. И зачем, спрашивается? Глупо? Очень глупо. Но почему бы и не угостить коллег? И одного конкретного коллегу.
Пока ехала на работу, позвонила Катя.
- Подруга, ты куда пропала? – щебетала она. – Какие планы на завтра? Гуляем?
- Нет, извини. Я работаю сегодня, завтра хочу отдохнуть.
- Ох, Танька, ну что у вас за начальство? Ты ведь тридцать первого дежурила. Уж в субботу мог бы и отпустить.
- Мог бы.
- Паучище, как есть. Ты если передумаешь, звони. Вика с нами идет, а у Ольки тоже не получается.
Пообещав подруге, что непременно позвоню, если мне захочется отдохнуть с ней в каком-нибудь баре или кафе, я остановила «девятку» и пошла к офису. На этот раз без неприятных падений. Павел Константинович еще не приехал, а ключа от приемной у меня не было, поэтому еще четверть часа бегала по этажам в поисках ключа. Наконец, открыла двери и плюхнулась за компьютерный стол. Про пирожки совсем забыла – оставила коробок на столе, а сама занялась делами.
Дверь отворилась десять минут спустя.
- Доброе утро, Павел Константинович, - подняла голову.
- Доброе утро, Татьяна Александровна, - ответил начальник. Он выглядел невыспавшимся, даже жалко стало. Интересно, во сколько он уехал? А Паук втянул воздух носом.
- Чем пахнет? – поинтересовался он.
Я принюхалась. Может, ему духи мои не нравятся? Или…
- Едой.
- А! – вспомнила о своем сюрпризе. – Я пирожки испекла. Хотите?
Павел уставился на меня, будто впервые видел.
- Где испекли?
- Дома, где же еще. Хороши получились! Угощайтесь, вон коробок на столе.
Начальник подозрительно покосился на коробок, открыл и взял пирожок.
«Не садись на пенек, не ешь пирожок», - вспомнилась детская сказка.
Но, конечно же, ничего дурного с Павлом не случилось. Он надкусил пирожок, прожевал с таким видом, будто пробует таракана, проглотил и взял себе еще один.
- Вам сколько оставить на обед? – спросила я.
- Штуки три, - как-то нервно ответил он и скрылся за дверью кабинета.
Три так три. Я что, против, что ли? Взяла из шкафчика чистую тарелочку, положила на всякий случай пять и накрыла салфеточкой, чтобы никто не позарился, а остальные в перерыв отнесла в родной отдел. Там все были счастливы.
- Возвращайся поскорее, Татьяна, - пробасил Игорь, начальник нашего отдела. – Мы без тебя, как без рук.
- Это уж как Инна вернется, - ответила ему. – Павел Константинович и слышать ничего не хочет.
- Еще бы, где такой клад найдешь.
И все-таки приятно, когда коллеги считают тебя кладом. Я вернулась в приемную, и вовремя, потому что явился посетитель. И не абы кто, а сам хозяин компании. Он был постарше Павла лет на восемь – ему недавно исполнилось тридцать девять, и мы всем офисом скидывались на подарок. Но выглядел Дмитрий старше. Наверное, потому, что часто хмурился и вечно являлся наскоком, и так же быстро исчезал. Поэтому, издалека завидев смуглое недовольное лицо начальства и зачесанные на пробор короткие темные волосы, все спешили убраться с пути.
- Здравствуйте, Дмитрий Андреевич, - поднялась ему навстречу.
- Инна где? – спросил тот, не удостоив меня приветствием.
- Заболела.
- Тогда… как вас там?
- Татьяна Александровна.
- Таня, принеси нам два кофе.
И тоже скрылся за дверью. Я включила электрочайник и заварила напиток. Уже открывала дверь, когда услышала:
- Что значит, расстался? Делать тебе нечего? Завтра же с любой подходящей девицей. Сам знаешь, иностранцы больше доверяют женатым. Или хотя бы мужчинам, которые состоят в отношениях, а твоя Ника – это статус, Паша. И вообще, давно женился бы на ней, не было бы проблем.
- Я не собираюсь на ней жениться, Дмитрий Андреевич, - недовольно отвечал Павел.
Значит, у него и девушка имеется? Или уже бывшая девушка? Я осторожно постучала и внесла в поднос.
- И года не прошло, - буркнул Павел.
- Простите, - ответила беззлобно и отметила, что в руках у Дмитрия Андреевича – один из моих пирожков. И этот голодный! Зато остальных уже нет.
- Татьяна, для всех я не принимаю, - добавил Паук, я кивнула и скрылась за дверью. Никогда не имела гадкой привычки подслушивать, а тут как демон вселился! Стала под дверью и прижалась к ней ухом.
- Ты меня понял? – настаивал Дмитрий Андреевич. А мне всегда казалось, что последнее слово за Пауком. Оказалось, что казалось. Ой, даже в рифму.
- Понял, - угрюмо отвечал тот. – Буду с барышней. Завтра, в шесть, в ресторане.
- И не в таком расположении духа, а то у инвесторов и еда скиснет. Давай, Паша! От этого договора слишком многое зависит.
- Хорошо.
Я отпрянула от двери и села на место, и вовремя, потому что Дмитрий Андреевич уже появился на пороге.
- А больше пирожков нет? – обернулся он к Пауку.
- Нет. – Я ответила вместо него. – Коллег угостила.
- О, так это твоих рук дело! – заулыбался Дмитрий. – Ценный сотрудник, Павел. Береги девушку. До встречи, Татьяна.
- До свидания, Дмитрий Андреевич.
И начальство, к счастью, покинуло нас – Паук пошел проводить гостя, а я покосилась на часы. Еще час рабочего дня, и домой! Что может случиться за один час? Ничего? Как бы не так. Павел вернулся еще более мрачным, чем уходил, и страшно недовольным.
- Что-то случилось? – тихо спросила я.
- А? – Он будто только вспомнил о моем существовании. – Нет. То есть, да. Видите ли, Татьяна… Стоп! А вы замужем?
Ой! Неужели оно? Я покраснела и тихо ответила:
- Нет.
- А молодой человек имеется?
- Н-нет.
- Чудесно!
Вон, как обрадовался! Может, я и правда ему небезразлична? Поправила жакет, юбку, скромно потупила взор.
- Мне на завтра нужна спутница. Не подумайте ничего дурного, просто инвесторы из-за границы предпочитают иметь дело с мужчинами, которые состоят в отношениях. Другие им кажутся… легкомысленными, что ли. Так вот, Татьяна, ничего не планируйте на вечер. Вы едете со мной. Конечно же, за премию.
Он что, меня купить собирается? Я даже обиделась!
- Я и просто так поеду! – ляпнула, не думая. А потом опомнилась: - Ради нашего офиса.
- Да ладно, любой труд должен вознаграждаться, - отмахнулся Павел Константинович. – Сейчас поезжайте домой, а завтра форма одежды – парадная. Мы идем в ресторан. Заеду за вами в четыре.
- Договорились. Тогда до завтра? И я живу…
- Я знаю, где вы живете, Таня. И завтра будет лучше, если мы будем на ты.
Он знает, где я живу! Откуда? Интересовался? Случайно видел? Или… может, и правда я Павлу симпатична? Вот бы получить ответ. Но в лицо не спросишь. Я побежала домой, раздумывая на ходу, что делать завтра. У меня были приличные платья, но лишь одно годилось для ресторана, и прическа… И макияж… Как все успеть? Влетела домой, и тут же зашла в нашу общую беседу с подружками.
«Девчонки, спасайте, - напечатала быстро. – Паук пригласил меня в ресторан, на встречу с инвесторами в роли его девушки. Что делать?»
Девочки тут же засыпали ответами.
«Я одолжу тебе свое сиреневое платье», - писала Катя.
«Я приеду утром помочь с макияжем и прической», - это Оля, она работала в салоне красоты.
«А я просто морально поддержать», - Вика.
«Он тебе признался?»
«Ты в него влюбилась?»
«Что между вами происходит?»
«Все завтра», - написала девчонкам и вышла из Интернета. Ой, мамочки! Даже представить страшно. И как мне не упасть в грязь лицом? Я, конечно, разбираюсь в деятельности нашей компании, но не на таком высоком уровне. И как не опозорить Павла? И не скажет ли чего Дмитрий Андреевич? У-у-у. Стоит ли упоминать, что ночью мне не удалось и глаз сомкнуть? И когда утром увидела свое отражение в зеркале, едва не взвыла.
Волосы свалялись, под глазами тени, губы потрескались, как будто целовалась на морозе. Беда! Но только я успела умыться и позавтракать, как раздался звонок в двери. Подруги мигом заполонили комнату, наполнили её шумом и гамом.
- Так, молчать! – Катя, как всегда, взяла ситуацию в свои руки. – Татьяна, выкладывай, во что ты впуталась.
И я, как могла, изложила ситуацию: и о том, как начальнику понравились пирожки. И о том, как Дмитрий Андреевич приказал меня ценить. И, конечно же, о том, что подслушала под дверью.
- Значит, субъект свободен, - сделала свои выводы Катя. – Отлично. Осталось сделать из тебя принцессу. А пока что, извини, ты похожа на кикимору.
И понеслось! Ближайшие три часа подруги надо мной издевались, иначе и не назову. Одно сиреневое платье чего стоило! Оно обтягивало фигуру, как вторая кожа, при этом длиной было по колено, что делало его приличным для делового разговора. И все-таки я ощущала себя неуютно. Оля колдовала над прической. Получился шикарный начес, подколотый переливающейся заколкой. Туфельки нашлись мои, любимые. Я глянула в зеркало – и обомлела. Оля выбрала бледно-розовые тени, и глаза почему-то стали казаться больше. И губы стали пухлее. Конечно, я делала ежедневный макияж, но вот такой – для меня редкость.
- Хороша, подруга, - прищелкнула языком Вика.
- Он будет твой, - подмигнула Катька.
А часы уже показывали начало четвертого. Выйти и ждать у подъезда? Не особо-то прилично. Поэтому проводила девчонок и уставилась в окно. Еще четверть часа спустя у подъезда припарковался знакомый черный BMW, и на телефон пришло сообщение: «Жду». Я так нервничала, что сначала застегнула пальто не на те пуговицы, а затем и вовсе решила не застегивать, потому что не хотела заставлять Павла ждать. Поспешила вниз по ступенькам. Дверца автомобиля тут же отворилась, и я села внутрь. Паук окинул меня придирчивым взглядом и, кажется, был даже немного удивлен.
- Прекрасно выглядите… Выглядишь, - сказал он. – Готова обеспечить нашей компании новый договор?
- Еще бы, - заставила себя улыбнуться.
- Тогда поехали, Татьяна. Удачи нам!
И автомобиль, заурчав, сорвался с места.

ГЛАВА 4

Павел Симонов

Татьяну я, признаться, не узнал. Долго смотрел на неё и думал, а кто эта девушка, прежде чем пришло узнавание. Розоватые тени сделали выразительнее глаза, да и платье вместо привычных мешковатых свитерков смотрелось выгодно. Что ж, несмотря на то, что встреча предстояла исключительно деловая, даже испытал гордость за свою спутницу.
- Прекрасно выглядите… Выглядишь, - исправился я, привыкая называть Таню на «ты». - Готова обеспечить нашей компании новый договор?
- Еще бы. – Таня улыбнулась, и на щеках заиграли едва заметные ямочки.
- Тогда поехали, Татьяна. Удачи нам!
Мне всегда нравилось сидеть за рулем. В эти минуты я чувствовал себя свободным. Можно ехать, куда захочется и с кем захочется, менять маршрут, выбирать остановки или скорость. Это был третий мой автомобиль, и каждый раз расставание с предыдущим давалось тяжело, но статус обязывает. В итоге первый отдал отцу, второй – брату. А вот с третьим в ближайшем будущем расставаться не планировал.
- О чем вы думаете, Павел Константинович? – спросила Татьяна.
- Просто Павел, и «ты». Мы ведь сегодня в паре. А что?
- У вас такое лицо… мечтательное, - выдала Таня.
Вот уж не думал! Даже улыбнулся, хотя последние дни и не радовали.
- О новинках авторынка, - ответил ей.
- Правда? – И такое наивно-детское, доверчивое лицо.
- Правда. Зачем мне врать? А вы… ты о чем?
- Если честно, - Татьяна вдруг смутилась, - я немного побаиваюсь. Важно ведь произвести на иностранцев хорошее впечатление, а я никогда не бывала на встречах такого уровня.
- Главное – меньше вмешивайся, основную беседу будем вести мы, но не забывай улыбаться и проявлять внимание. Ничего сложного.
Таня задумчиво кивнула.
- Татьяна, ты уж извини, что отвлек от дел и тащу на эту встречу…
- Да что вы, Павел Константинович, - перебила она. – Я рада помочь. Мы же работаем вместе. Будут новые договоры – и замечательно.
Согласен. Командная работа важна в нашем деле. Хорошо, что Татьяна это понимает. Я тоже понимал, но часто сталкивался с тем, что для многих сотрудников это знание проходило мимо. Одни уходили, приходили другие, но в моей команде оставались только те, кто действительно хотел работать. И поэтому я ценил наш коллектив.
А Татьяна уставилась в окно. Чтобы не царило неловкое молчание, я включил музыку. Играло что-то ненавязчивое и новогоднее, и вечер не казался плох. Скорее, даже наоборот. Если бы не позвонила Ника. Я сбросил вызов, смутно вспоминая, что мы вроде как договаривались созвониться. Точнее, она обещала меня набрать. Или я её? Уже забыл. Вот только разговаривать некогда и не хочется. Не то, чтобы я злился, но наши отношения изжили себя. И можно ли назвать это отношениями? С другой стороны, подобные пары – не редкость. Каждый ищет выгоду для себя.
- Неприятный звонок? – заметила Татьяна.
- Бывшая, - усмехнулся я.
- Хочет помириться?
- Наверное.
- А ты?
- Я не хочу. Не сейчас так точно. Да и нет у меня времени на эти встречи-расставания. Работы много.
Работы и правда было столько, что, казалось, невозможно справиться со всем. Но приходилось справляться, и радовало, когда это получалось. А получалось всегда. Впереди замаячила вывеска ресторана «Канцона». Итальянская кухня здесь была приличная, поэтому, думаю, начальник не прогадал.
- Бывала в этом ресторане раньше? – спросил у Тани.
- Нет, - качнула она головой. – Мы с подругами больше любим пиццерии. Или какие-то кафешки, где можно просто поесть мороженного. А ты?
- Пару раз.
Припарковал автомобиль, вышел и подал даме руку. Было заметно, что Татьяна боится и нервничает. Если бы это была моя первая встреча такого уровня, я бы тоже нервничал, а сейчас как-то уже не тот статус, чтобы беспокоиться о каждой мелочи. Но контракт с англичанами был нужен нам. Это ведь совсем другой уровень. Накануне изучил бумаги, впечатлился. Так что все или ничего.
У нас забрали верхнюю одежду и проводили к столику. Внутри было тепло и уютно. Играла итальянская музыка, а еще радовало, что посетителей не так много. Конечно, и ценник у ресторана был велик, но чужие разговоры часто действовали мне на нервы. И ценник не был этому помехой.
Дмитрия Андреевича и наших партнеров я заметил сразу. Как и то, что все были со спутницами. И начальник, и двое коллег из других офисов, и иностранцы.
- Знакомьтесь, - представил меня Дмитрий Андреевич, - один из лучших руководителей нашей компании Павел Константинович Симонов и его очаровательная спутница… Татьяна?
Узнал, надо же. Таня улыбнулась и кивнула. А Дмитрий уже представлял иностранцев – Джона Фармера и Ника Тейнота. Типичные англичане – сдержанные, серьезные. Их сопровождал переводчик, хотя, более чем уверен, господа неплохо понимают по-русски. Но переводчик тоже – дело статуса.
Сразу говорить о делах никто не стал. Мы обсудили погоду, прошедшие праздники. Татьяна молчала, как я и советовал, только улыбалась в нужных местах и кивала. Бесценная спутница. Я даже порадовался, что пригласил именно её. После закусок плавно перешли на возможные договора.
- Я сейчас вернусь, прошу простить, - улыбнулась Танечка и скрылась в дамской комнате. Я тут же забыл о ней, полностью переключившись на Фармера и Тейнота. Расписывал наши возможности и перспективы, предлагал варианты, в которых наша фирма может взаимодействовать с их филиалами в России. И, кажется, мы начинали приходить к взаимопониманию, хотя иностранцы упрямились и не желали упускать свою выгоду, как и я – свою. Дмитрий Андреевич не вмешивался. Значит, всем доволен. Коллеги же пытались вставить свое слово, но я не терпел конкурентов даже среди коллег. Их дамы тоже заскучали и скрылись в туалете. И вовремя, потому что мы перешли сугубо на дела.
Минут пять спустя я подумал, куда же провалилась Татьяна. А потом она появилась в дверях, и я сразу понял: что-то не так. Вот только что именно, осознать не успел.

***

Татьяна Никифорова

Никогда и нигде не чувствовала себя настолько лишней! Сидела и таращилась на англичан, будь они неладны. И зачем им переводчик, если, уверена, они нас понимают и без него? И Павел, скорее всего, тоже говорит по-английски. Я сама прекрасно понимала, о чем речь – с моим-то образованием переводчика. Как меня занесло в фирму перевозок? А кто сейчас работает по специальности? Получила заочно второе высшее и работаю себе. Но не об этом речь, а о том, что с каждой секундой становилось все более нудно. Конечно, меня не развлекаться позвали, но быть молчаливым приложением тоже не хотелось. Решила пойти припудрить носик. Зашла в кабинку туалета – на самом деле, больше перевести дух. А за тонкой стенкой, так понимаю, располагалась курилка, потому что оттуда едва уловимо тянуло дымом. Причем, «тамбур» был общий, и из него расходилось две двери.
Я уже собиралась уходить, как вдруг услышала разговор в соседней комнате. Конечно, благодаря тому, что дамы беседовали громко и ничуть не стеснялись, что их могут услышать. Или просто об этом не задумывались?
- Ой, скука смертная! – говорила одна, кажется, спутница начальника офиса из пригорода. – Не понимаю, зачем нас таскать на эти деловые встречи?
- Как это зачем? – рассмеялась вторая. – Для понтов, разве не ясно? Мальчики выпендриваются друг перед другом, у кого девка краше.
- Ой, девочки, - это уже третья, - видели, кого Симонов с собой притащил? Деревенщину какую-то, готова поспорить.
- Ника-то ему дала от ворот поворот. Говорит, подарил ей какую-то дешевенькую брошку, и радуется. Ну, она и высказала ему все, что думала.
- Еще бы не высказала, учитывая, что всем рассказывала, что он ей в новый год сделает предложение.
Я уже не различала, кто что говорит, но сама превратилась в слух. А девчонки зло рассмеялись. Конечно, это ведь так приятно – обсуждать отсутствующих. Не говорю, что сама этим не страдала. Мы с подругами тоже любили перемыть косточки знакомым, но не злословили, а просто делились новостями. А здесь же дамы получали удовольствие от того, что поливали кого-то грязью.
- А с другой стороны, Ника что, и правда хотела бы Симонова в мужья? – это, кажется, снова первая. – Девочки, давайте будем откровенны – он далеко не красавец. Может, и был бы, если бы не хмурился все время. Опять-таки, подарить на праздник брошь – что за чушь? Может, у бабули своей одолжил?
Девчонки снова захихикали.
- Да, ты права, скучный он, - фыркнула вторая. – Вот, знаешь, бывает, вроде ничего в человеке и нет, а харизма так и прет. А тут – пусто. Как рыба, честное слово.
- Ника говорила, что и в постели звезд с неба не хватает, - хмыкнула третья, видимо, подруга той самой Ники. – И ей уже надоело придуриваться.
Обычное женское злословие, только мне почему-то стало обидно. Нет, не за деревенщину, а за Паука. Да, Паук – мужчина специфический, с ним сложно работать, но, в конце концов, это мой начальник! Кто дал им право его обижать? Хоть и заочно.
- Печально, когда с тобой встречаются только из-за денег, - припечатала первая «ледя», а я не выдержала и шагнула в «тамбур». Они как раз тоже выходили из курилки, распространяя вокруг себя фруктовый запах дамских сигарет. Увидели меня, насторожились. Я же прикинулась сущей дурочкой – неоценимое умение с таким начальством, иначе навесят все обязанности, какие только можно. Остановилась у зеркала, вроде как поправить прическу. А затем зевнула, прикрывая ладошкой рот.
- Не выспалась? – иронично спросила дама номер один.
- Ой, девочки, - махнула рукой. – Разве с таким мужчиной, как мой Пашка, выспишься?
Все трое уставились на меня. Они, видимо, поняли все правильно: я – не девушка Павла, а всего лишь спутница на вечер.
- Подожди… Таня, да? – подступилась ко мне самая бойкая. – Так вы с Павлом вместе?
- Да, - пожала плечами. – И уже давно. Все никак не могла дождаться, пока Пашка бросит свою мымру. Но, с другой стороны, это полезно было. Люди думали, он с Никой встречается, и в нашу жизнь никто не лез. Только я Паше поставила ультиматум: или она, или я. Вот он и бросил эту бестолочь.
- Почему бестолочь-то? – уставилась на меня дама номер два.
- А что, умную? – хмыкнула я.
- И то верно, - шепнула Никина подружка.
- Но Паша ведь у меня добрый, - несло на крыльях вдохновения. – Не стал бросать бедняжку накануне праздников, сделал так, чтобы она его бросила. Вроде как. Вы ведь понимаете, о чем я?
И подмигнула девчонкам, которые от моих откровений разинули рты.
- Жаль, подарок его не надела, - повела плечами. – Побоялась потерять. Такое колье! Прямо носить страшно. Я говорю: «Паша, зачем разоряться?». А он сказал, что для меня ничего не жалко. Теперь вот намекает, что лучше узаконить наши отношения, а я не знаю… Это ведь до свадьбы у всех романтика, а потом? Зато на коттедж он нам уже заработал, мы даже присмотрели в элитном поселке. Хорошо, хоть работаем вместе, можно чаще видеться.
Девушки и вовсе потеряли дар речи. И только первая пискнула:
- Хочешь сказать, у него после работы остаются силы на постельные подвиги?
- А зачем после работы? – рассмеялась я и вылетела в общий зал. И что на меня нашло? Но начальник – мой, и обижать его могу только я. Паша продолжал мирно беседовать с будущими партнерами, серьезный и собранный, как всегда. А мне вспомнилась мудрая пословица: «Назвался груздем – полезай в кузов». Назвалась девушкой Паука, надо соответствовать. Тем более, что кикиморы вернулись следом за мной.
Я лучезарно улыбнулась Павлу, а его почему-то перекосило. Затем так же широко – английским партнерам.
- Как вам нравится наш город? – спросила по-английски. – Уже успели осмотреть достопримечательности?
Оба остолбенели. Да, вот такая я сегодня внезапная.
- Еще нет, - ответил Фармер. – Но город очень мил.
- Я сама приехала сюда учиться – и влюбилась. Обязательно побывайте в сквере Лермонтова. Удивительное место! Прекрасные мостики, озеро.
- Благодарю, госпожа…
- Никифорова, - напомнила я. – Татьяна Никифорова.
У Павла начал дергаться глаз.
- Может, проведете для нас завтра экскурсию? – присоединился Тейнот.
- У меня рабочий день, - рассмеялась звонко. – Павел не любит прогульщиков. Да и святвечер, есть планы. А хотите, приходите к нам на ужин? Мы с подругами всегда собираемся под рождество. Ой, у вас ведь рождество уже прошло?
- Да, но ваши традиции очень интересны. И если мы вам не помешаем…
- Татьяна, - вмешался Паук, - но ты ведь обещала посвятить завтрашний день мне.
Девицы понимающе переглянулись, уверяясь в правдивости моих слов.
- Что ж, тогда как насчет экскурсии послезавтра? У меня выходной.
Иностранцы закивали, а я придвинулась ближе к Пауку и посмотрела на него влюбленными глазами. Кажется, мы теряем пациента.
- А завтра мы могли бы подписать бумаги, - вклинился Дмитрий Андреевич.
- Идет, - кивнул Джон Фармер. – Завтра будем в главном офисе. Татьяна, можно обменяться с вами номером телефона?
Конечно, номерами мы обменялись. Я еще и уточнила статус дам, с которыми иностранные партнеры приехали в ресторан. Оказалось, это совсем не супруги, а всего лишь девушки «для приличия». Увы, как и я. Вот и ладненько, позову с собой девочек. Двое из них точно свободны. А Павел продолжал странно на меня коситься, будто впервые видел.
- Ой, уже поздно, - заметила я. – А завтра на работу. Увидимся во вторник, Джон, Ник.
- До встречи, Татьяна, - раскланялись со мной иностранцы. Мы попрощались с коллегами и вышли из ресторана, а спины жгли любопытные женские взгляды. Павел сел за руль, я заняла сидение рядом, и автомобиль помчал в обратном направлении.
И только тогда растерянный Паук спросил:
- Татьяна, что это было?
- Мне показалось, иностранцы не уверены, хотят ли заключать договор, - ответила я. – Решила помочь.
- Не знал, что ты свободно владеешь английским.
- Не только. Еще французским и чуть хуже немецким. По первому образованию я переводчик, так что языки всегда были моей страстью. А за небольшой спектакль извините, наверное, я перестаралась.
- Как раз наоборот, - усмехнулся Павел. – Все в точку. И экскурсия нашим гостям не повредит, только я пойду с вами.
- Уверены? Рождество ведь. Наверное, стоит провести его с родственниками.
- Они далеко, - тут же нахмурился Паук. – И мы не любим проводить время вместе. Так что я весь твой, Таня. И мы договорились, что не на работе можно на «ты».
- Да, точно. Прости, не привыкла. Мои родители тоже далеко, так что раз не вырвалась на новый год, значит, они приедут ко мне весной.
Паук промолчал, хотя я видела – хотел что-то сказать. Может, извиниться за работу тридцать первого декабря? Но предполагать и знать – разные вещи, а мой собеседник не стал ничего говорить. Так что вопрос остался открытым, а вскоре автомобиль остановился у моего дома.
- Спокойной ночи, Татьяна. Спасибо за вечер, - сказал мой суровый начальник.
Я попрощалась с ним и поспешила домой, чтобы тут же доложить подругам обстановку и пояснить, что во вторник у них отменяются все планы, потому что мы идем гулять. Конечно же, никто не отказался, а я никак не могла отделаться от воспоминаний о минувшем вечере. Может, те девушки были и правы. Паук – человек занудный, въедливый, иногда даже слишком, но при этом – неплохой. И какая разница, что он там подарил своей бывшей? Дура она, вот и все. Ушла – значит, Павлу повезло.