Дом с мавританской башней. Дарья Иорданская
Магазин Книги автора Комментарии Похожие книги Предыдущая книга Следующая книга
1923 год. Мисс Вирджиния Эттл, мечтавшая добиться славы в Голливуде, возвращается на родину ни с чем. Дома ей не рады, поэтому она устраивается секретарем к загадочному вдовцу Чарльзу Элиоту Ронгу, живущему неподалеку от Бата, и попадает в настоящий замок Синей Бороды. Или же ей это только кажется?
Повесть входит в цикл «И даже чудовища»/«Продавец потерянных мелочей», но ее можно читать отдельно
Первая книга цикла: Продавец потерянных мелочей. Книга первая. Короли, кошмары и Перекрестки. Дарья Иорданская
Вторая книга цикла: Продавец потерянных мелочей. Книга вторая. Двадцать четыре дома. Дарья Иорданская
История еще одного дома Ронга: Дом с мавританской башней. Дарья Иорданская
Отрывок «Дом с мавританской башней. Дарья Иорданская»
Высокие, часто конические башни — интерес к потустороннему.
Коттедж за номером 24, известный под несколько необычным названием "Лемондроп" (Лимонный леденец) был спроектирован и построен Ф. Л. Ронгом около 1860 года. Это здание в неоготическом стиле не входит в число тринадцати главных строений архитектора, которые интересуют нас в данном издании, однако же, весьма любопытен. Двухэтажный дом с тремя башенками разной высоты (до 1923 года их было четыре) выстроен из красного кирпича и дикого камня и имеет определенное сходство с уже описанным нами отелем ДюСанг. Главным отличием собственно и была утраченная башенка, спроектированная в мавританском стиле, с изящной завитой главкой и ажурными решетками, совершенно не вписывающаяся в остальной облик дома. На нижнем камне лестницы, наполовину утопленном в землю, вырезана цифра четыре (см. фото 130). Несмотря на свою мрачноватую историю, Лемондроп не представляет особого интереса и не имеет никакой связи с изучаемой нами "Загадкой Ронга". Он, это известно из документов, был построен для сквайра Чарльза Салливана Лэнгли, в качестве семейного гнезда и совершенно не понравившийся молодой миссис Лэнгли. Также можно с определенной достоверностью сказать, что Лемондроп - последняя работа Ф. Л. Ронга в Европе, не считая его Мавзолея на острове N.
Жозефин Ланглез, из книги "Загадка Ф. Л. Ронга. Двадцать четыре с половиной мрачных дома", Париж, 200.. год
ГЛАВА 1. Коттедж Лемондроп
Город, в котором тебе не везет, всегда кажется неинтересным по архитектуре.
Эмиль Кроткий
3 октября 1923 года мисс Вирджиния Эттл ступила на землю Англии, которую покинула пятью годами ранее. Присутствовала здесь какая-то магия чисел, потому что было мисс Эттл двадцать три года, и преследовали ее все тридцать три несчастья. Восемнадцати лет от роду, полная радужных, хотя и эфемерных надежд девушка вспрыгнула на пароход, отплывающий в Америку. Для этого потребовалось буквально сбежать из-под венца, и жених прождал ее до вечера под проливным дождем. Сейчас, насколько знала Вирджиния, он был женат на молодой невзрачной женщине по имени Еуфемия (в девичестве Смит) и вполне счастлив. Родителей у мисс Эттл не было, а ее опекунша - монументальная тетушка, старшая кузина отца - приняла беглянку холодно. Не прошло и сорока минут с того момента, как она ступила на берег, а Вирджиния уже считала затею с возвращением бессмысленной. Нигде ее не ждали, она чувствовала себя выброшенной на берег рыбой, которая только и может, что распахивать глупо свой рот и хлопать глазами, пока не уснет. Впрочем, уверяю вас, если бы мисс Эттл на причале встречала любящая, простившая ее семья, нашей истории не случилось бы, многие тайны остались бы погребены (а некоторые не разгаданы до сих пор), а обитатели особняка Лемондроп до конца своих дней томились под мрачным гнетом зловещих секретов.
С того же вечера - 3 октября - Вирджиния Эттл на правах практически служанки, этакой современной Золушки поселилась в доме своей тетки. Для девушки, грезившей карьерой актрисы, как Мери Пикфорд, или Теда Бара*, это было унизительно. Тем не менее, Вирджиния всегда отличалась здравым смыслом и не роптала. Она выполняла все капризы своей тетки, незамужней мисс Эстерди. Почтенная дама капризов имела немало, и Вирджинии приходилось вставать пораньше, чтобы сбегать за зеленью, потом проследить за работой кухарки, потом отчитать молочника (этим мисс Эстерди часто занималась сама и с немалым удовольствием), потом обежать все Лондонские театры в поисках интересных постановок, и наконец, вечером выслушать нотации. Уже через неделю это все Вирджинии надоело, а через две она начала просматривать объявления о работе.
Надо, сделав отступление, рассказать о нашей героине побольше. Родилась она в октябре 1900 года, уже на излете первого года века. Родители рано скончались, и Вирджинию отдали воспитываться в приют при церкви Св. Михаила Архангела, а затем и в школу, поскольку достаточно близких родственников, готовых взяться за заботы о девочке, не нашлось. Быстро научившись читать, Вирджиния принялась глотать все книги, доступные ей (таковых было немного) и много недоступных. Когда ей исполнилось пятнадцать, у девушки появилась благосклонная покровительница, которая и задумала выдать Вирджинию замуж за своего племянника, Эдварда Уэсли. От одной мысли о браке с Уэсли (в тот момент о браке вообще, потому что хорошенькую, светлую, но тогда пустующую головку мисс Эттл занимали модные суфражистские мысли) Вирджинии делалось плохо и, как уже было сказано, она в день свадьбы села на пароход и отправилась в Америку. Там она надеялась, подобно многим молодым девушкам приятной внешности, стать актрисой. К сожалению, никто из признанных богов кинематографа не обратил на мисс Эттл внимания. А те, кто обращали, не очень-то хотели ее снимать. Гораздо больше их интересовало симпатичное личико девушки и ее ладная фигурка. Честно говоря, никаких актерских способностей у мисс Эттл не было и в помине, ее хороший чистый голос мог помочь устроится только на сцене, и то - в качестве суфлера, что тщеславную англичанку не устраивало. В результате Вирджиния перепробовала множество профессий, освоила стенографию, быстрый набор на печатной машинке, перевод с французского на английский и обратно и главную фразу всей своей жизни: "Да, сэр, я немедленно это сделаю". Вирджиния ненавидела эту фразу больше, чем вечернюю молитву и овсяную кашу, как ее готовила кухарка мисс Эстерди.
В середине октября, как раз в день своего рождения, Вирджиния Эттл наткнулась в газете на интересующую ее заметку. Ей попалось на глаза объявление, говорящее, что мистер Ч. Э. Лэнгли, проживающий в Лемондроп Коттедж в Бате ищет секретаря и стенографиста для работы с архивами. Желательно было знание архитектурных терминов и истории архитектуры, но сам мистер Лэнгли особенно на этом не настаивал. Историей архитектуры – если не считать уборки хоров собора – Вирджиния не занималась, зато знакома была со стенографией и обладала неплохим почерком. В тот же вечер тайком от тетушки Вирджиния телеграфировала мистеру Лэнгли. Ответа не последовало, что девушку нисколько не удивило: мало кто пожелал бы взять на работу секретарем женщину, да еще столь юную и без опыта работы. Вирджиния и думать забыла о своем послании: видно на роду ей было написано жить под каблуком у тетушки Эстерди. И вот 2 ноября (тут можно усмотреть зловещее предзнаменование) как гром среди ясного неба пришло письмо, написанное безупречным почерком и посланное прямиком из Бата. Мистер Лэнгли со всей возможной любезностью предлагал мисс Вирджинии Эттл занять место его секретаря и стенографистки на срок в полгода (с испытательным сроком полтора месяца). Жалованье он обещал скромное - 20 шиллингов в неделю, однако же прислал некоторую сумму, которой хватило бы на поезд до Бата и на коляску до стоящего в некотором отдалении коттеджа Лемондроп.
Спустившись к ланчу 2 ноября, мисс Эстерди застала племянницу за перечитыванием письма. Конечно же, последовал скандал. Старательно подбирая слова, монументальная тетушка назвала Вирджинию неблагодарной девчонкой, воровкой и (тут мисс Эстерди конечно перешла границы дозволенного) – падшей женщиной, откликающейся на малопристойные предложения незнакомых мужчин. В тот же день Вирджиния сложила в саквояж свой небогатый гардероб, состоящий из двух платьев, юбки, блузы и драгоценных французских шелковых чулок, упаковала белье, весьма дешевое и скромное и пару красных кожаных туфель с пряжками с перьями. Натянув пальто с меховым воротником, скорее красивое, чем теплое и пристроив на каштановых волосах шляпку, мисс Эттл покинула малогостеприимный дом тетушки. При этом она не преминула распахнуть дверь ударом ноги и так же ее захлопнуть.
Никогда прежде Вирджинии не приходилось бывать в Бате, и она многого ждала от прославленного города. Ради этого стоило потерпеть медлительность поезда, жесткость сиденья и прикрытое, но от того не менее назойливое любопытство пассажиров. Вирджиния сделала вид, что увлечена чтением романа Вальтера Скотта, который ей на самом деле нисколько не нравился. На одной из бесконечных остановок к ней подсела неприятного вида цыганка. За несколько лет жизни в Америке, заполненных в том числе и скитанием от одной киностудии к другой, мисс Эттл повидала самых странных и безобразных людей. Эта цыганка была просто создана для кино: у нее были невозможные давно нечесаные космы, пронзительные черные глаза с каким-то ведьминским прищуром и золотой зуб. Бесцеремонно войдя в купе, старуха опустилась на сиденье возле Вирджинии и некоторое время с ухмылкой смотрела на корешок книги, а потом вдруг схватила Вирджинию за руку.
- А ты готова, к тому, что тебя ждет, девочка?
Вирджиния от неожиданности, испуга и отвращения (руки у старухи были влажные и совершенно ледяные) выронила книгу. Не успела она возмутиться или позвать на помощь, как цыганка исчезла, только хлопнула дверца. Самое удивительное, что соседи по купе нисколько не удивились появлению этого отвратительного существа. Вирджиния украдкой вытерла руку платком, который затолкала в щель между сиденьем и спинкой лавки, и попыталась вновь заняться чтением. Книга, показавшаяся ей искусственной, нисколько не занимала. На дне саквояжа была припасена папка с машинописными копиями трех пьес Шекспира, к которым Вирджиния прибегала, когда ей становилось тяжело (это были "Укрощение Строптивой", "Ромео и Джульетта" и "Буря"), однако же, сумку еще в самом начале путешествия подняли на багажную полку и заставили коробками и корзинами. Тогда, закрыв книгу, Вирджиния попыталась подремать, но и этой ей не удалось. Отвратительная цыганка все не шла у нее из головы. В Бат девушка прибыла совершенно разбитой.
День выдался ненастный, зарядивший в полдень дождь не унимался, но и не расходился, пряча все за серой пеленой, поэтому Бат не произвел на Вирджинию ровным счетом никакого впечатления. Город, как город. К тому же, она видела великолепное калифорнийское побережье, и ничто в Англии не могло бы с ним сравниться. Покинув здание вокзала, Вирджиния огляделась в поисках экипажа, который доставил бы ее к коттеджу Лемондроп. На площади перед вокзалом скучали и курили несколько таксистов, вызывающих у мисс Эттл неизменно суеверный ужас. Автомобилей она опасалась после того, как в Америке чуть было не погибла под колесами одного такого монстра. Прижав к себе саквояж, она дрожащим голосом отказалась от услуг грубоватого таксиста и отправилась на поиски нормальной повозки, запряженной нормальной живой лошадью. Ничего подобного поблизости не было, тем не менее Вирджиния решила подождать. Она купила в киоске еженедельный альманах, чтобы узнать побольше о Бате и происходящих здесь событиях (она всегда так поступала, когда приезжала в незнакомый город; или же, если была такая возможность, проглядывала подшивки газет за пару месяцев) и присела на лавочку под навесом.
Ничего особенного в Бате не происходило, это оказался довольно-таки сонный городишко. Чего, собственно, еще было ожидать от курорта в мертвый сезон? Сообщалось о приезде Леди N, с супругом (а возможно и не только с супругом), всяческие другие сплетни. Была короткая заметка о постановке в местном театре "Гамлета", притом, по мнению критика, препаршивой. Попалось Вирджинии на глаза и уже знакомое объявление мистера Лэнгли. На последней странице располагались в весьма странном соседстве кроссворд, пара ребусов и некролог. На тридцать втором году жизни в Лемондроп Коттедж при весьма странных обстоятельствах скончалась миссис Ч. Э. Лэнгли (урожд. Бишоп). Родственники, немногочисленные, как водится скорбели. Не ограничившись некрологом, газета сделала несколько ядовитых выпадов в адрес мистера Лэнгли. Вирджиния поежилась. Это показалось ей весьма дурным предзнаменованием. К тому же дождь усилился, и поднялся ветер, забирающийся под тонкое пальто девушки. Делать было нечего, и пришлось все оставшиеся деньги потратить на такси.
Коттедж Лемондроп, как сказал хамовато-услужливый водитель, располагался на запад от самого Бата, в сторону Салтфорда. Ничего хорошего про мистера Лэнгли, в городе известного, водитель сообщить не мог, и то было конечно не его дело, но молодой привлекательно девушке там совсем не место. Вирджиния посоветовала ему смотреть на дорогу. Начало темнеть. К коттеджу автомобиль подъехал в сумерках, из-за которых, наверное, дом показался девушке зловещим. Он был построен, как можно было судить в полумраке, из красного кирпича на фундаменте из крупных черных камней. Двери и оконные рамы также были черные. Над остроконечной крышей центральной части по углам возвышались четыре разновысокие башенки, выстроенные отчего-то и в разном стиле. Сразу же бросалась в глаза изящная мавританская башня, нависающая над пристроенной с юга оранжереей. Что-то во всей конструкции дома было тревожное, вызывающее почти физическое отвращение. Чтобы не глазеть на него слишком долго, Вирджиния поспешно взбежала на крыльцо и надавила кнопку звонка. Дверь незамедлительно распахнулась, и на пороге возникла монументальная и неприветливая дама, остро напомнившая тетушку Эстерди. Смерив Вирджинию неприятным холодным взглядом, дама произнесла неожиданно высоким визгливым голосом:
- Чего вам?
Вирджиния несколько растерялась. С другой стороны, на лице у нее не была написана цель приезда, только усталость и страх.
- Я... я по объявлению. Мистер Лэнгли пригласил меня... секретарем... с испытательным сроком...
Дама, Вирджиния решила, что экономка, фыркнула, затем посторонилась и пропустила девушку в холл.
- Мистер Лэнгли в библиотеке, копается в своем архиве, - произнесла экономка неприятным тоном, создалось впечатление, что хозяин ей не нравится. - Разуйтесь, нечего следы грязные оставлять, чтобы мне потом их прибирать. Вот, наденьте туфли. Библиотека прямо по коридору, за лестницей. Двойные двери, заблудиться вы не должны.
Последнее было сказано так, словно дама была уверена, что перепуганная бледная гостья непременно заплутает. Вирджиния поспешно сняла боты, мокрые и забрызганные грязью и натянула стоптанные туфли, принадлежащие, вполне возможно, самой экономке. По крайней мере, были они под ее лапищу - размера на три больше, чем у Вирджинии. Пальто экономка приняла, но с таким видом, словно делала одолжение. Потом сказала:
- Саквояж здесь оставьте, потом в комнату отнесете.
Вирджиния беспомощно огляделась. Она никогда в жизни не устраивалась на работу в чей-нибудь дом и не знала заведенных порядков. Ее пугала монументальная экономка, сумрак дома, темные дубовые панели и резьба на балясинах широкой лестницы. И страшны были лица, глядящие на нее с портретов, развешенных в коридоре: словно пациенты Бедлама. Все они были неестественно перекошены, искажены, словно готовы взорваться чередой бессмысленных истеричных выкриков. Если здесь были изображены предки мистера Лэнгли, то с нынешним хозяином Лемондропа Вирджинии встречаться совсем не хотелось. Дойдя до дверей в библиотеку - двухстворчатых, украшенных резьбой и полировкой, Вирджиния замерла, и только после некоторого раздумья взяла себя в руки и постучала.
- Войдите, - раздраженно прозвучало в ответ.
Толкнув тяжелую дверь, Вирджиния проскользнула в библиотеку. Первое, что бросалось в глаза, это огромный, высотой метра в три и шириной в метр, витраж, занимающий противоположную стену. На ней изображен был юный царь Соломон, стоящий под сенью какого-то дерева и держащий на раскрытой ладони модель храма, замысловатую и напоминающую по форме сам коттедж Лемондроп. Вторую руку он держал так, словно демонстрировал свой знаменитый перстень. По верху шла надпись на иврите, которого Вирджиния не знала. Очевидно за витражом была не улица, а какое-то достаточно ярко освещенное помещение: через окно лился разноцветный свет. Справа и слева, равно как и по всем стенам тянулись высокие полки в два этажа, на середине всей высоты - неширокая галерея, подняться на которую можно было по расположенной у входа лестнице. Последним Вирджиния заметила хозяина дома, расположившегося в глубоком кресле в центре комнаты под торшером. Сдвинув очки на кончик носа, он смотрел на девушку поверх тяжелой книги, которую держал на коленях.
- Кто вы и что вам нужно?
У Лэнгли оказалась привлекательная располагающая к себе внешность и выразительный шотландский акцент. В общем, был он не так страшен, как думалось Вирджинии, но явно старше, чем она полагала - лет за пятьдесят. Голубые глаза смотрели одновременно достаточно приветливо, но насторожено.
- З-здравствуйте, сэр... - неуверенно начала Вирджиния. - Моя фамилия Эттл, я прибыла по объявлению.
Сощурившись, мистер Лэнгли оценивающим взглядом пробежался по ее фигуре, отчего Вирджиния вздрогнула.
- Вы еще моложе, чем я предполагал, - заметил он.
"Ну а вы старше", - чуть было не сказала Вирджиния. Придержав язык, она наклонила голову. Она проделала такой долгий путь из Лондона, и ей некуда теперь податься. У нее совсем нет денег, на улице дождь, и скоро уже наступит ночь. Не выгонит же он бедную девушку!
- Вы знаете стенографию? - поинтересовался Лэнгли, откладывая книгу на столик.
- Да, сэр. Я об этом писала, сэр.
Лэнгли поднялся (был он невысокого роста, не выше самой Вирджинии), подошел и изучил лицо девушки с близкого расстояния. Если подумать, было в нем нечто от тех портретов, висящих в коридоре: какое-то безумие, какой-то холод.
- А печатать на машинке?
- Да сэр.
Лэнгли склонил голову к плечу.
- Какой-нибудь язык, кроме английского?
- Французский, сэр.
Лэнгли сделал шаг назад, едва заметно улыбнулся и еще раз оглядел Вирджинию с ног до головы. Когда он наконец отвел взгляд, девушка облегченно выдохнула.
- Хорошо, мисс...
- Эттл, - подсказала Вирджиния.
- Хорошо, мисс Эттл. Испытательный срок - полтора месяца. К работе вы приступите завтра в десять, подойдете сюда, в библиотеку, и я покажу вам, что делать. Идите, миссис Симпсон покажет вам вашу комнату.
Вирджиния пятясь покинула библиотеку и пулей пронеслась по коридору в холл. Там она застыла в нерешительности, не зная, где же разыскивать ей миссис Симпсон. По счастью в этот момент открылась неприметная служебная дверь, и монументальная экономка протиснулась в проем.
- Вы, наверное, миссис Симпсон? - робко предположила Вирджиния.
- Юджиния Симпсон, - ответила экономка, - здешняя домоправительница. Стало быть, вы останетесь здесь, мисс? И в качестве кого мистер Лэнгли намерен вас тут держать?
Что-то в тоне миссис Симпсон было невероятно оскорбительное. Но Вирджиния решила не напрашиваться на ссору, опустила глаза и безукоризненно вежливо ответила:
- Я буду работать, как секретарь мистера Лэнгли, миссис Симпсон. Мистер Лэнгли сказал, что вы покажете мне комнату.
- Секретарь, ха! Во времена моей молодости женщины не опускались до такой работы! Секретарь, тоже мне! - миссис Симпсон скривилась так, словно съела лимон, или, хуже того, червяка. - Стало быть, для вас велено было приготовить комнату в римской башне. Идемте.
Римская башня, как предположила Вирджиния, скорее называлась романской. Она была в отличие от всего остального здания выстроена из известняка, в плане была круглой и перекрывалась куполом. Занимала ее почти целиком комната, только с одного края был отхвачен кусочек для прихожей, где располагался в полу люк на лестницу да прорезана была в стене дверца на крышу. Комната показалась Вирджинии достаточно милой, хотя и холодной. Отопление если и работало, то очень слабо. Стены были завешены шпалерами в средневековом духе, но от них все равно исходил холод. Удачно еще, что кровать стояла посредине, равно удаленная и от стен и от окон и накрыта была двумя плотными стегаными одеялами на вате и лоскутным покрывалом.
- Одежду можете сложить в сундук, шкафа здесь нет, - резко оборвала размышления Вирджинии миссис Симпсон. - Зеркало по какой-то причуде убрано в тот вон ящик. Ужин будет через полчаса, но уж с кем вы будете ужинать, со слугами или с мистером Лэнгли, я не знаю. Перед ужином мы звоним в гонг, постарайтесь услышать. Да, слуги ужинают на час позже, так что у вас может и полтора часа.
Проговорив это, миссис Симпсон скрылась за дверью, и Вирджиния наконец-то осталась одна. Она изучила сначала окна на предмет щелей, из которых естественно дуло. К счастью окна закрывались плотными бархатными шторами. Из-под кровати ей удалось выволочь коврик, истертый и довольно-таки грязный. Но, по крайней мере, на него наступать было теплее. Саквояж она, не распаковывая, поставила на сундук, и решила спуститься вниз, чтобы оглядеться и выяснить заведенные в доме порядки.
Кроме мистера Лэнгли и его экономки, начавшей напоминать Вирджинии некое реликтовое животное из тех, чьи кости иногда попадаются под землей, в коттедже проживали две глуповатые горничные, кухарка миссис Треверс (на самом деле приходящая прислуга, которая, покончив с ужином, уходила в близлежащую деревню к своему мистеру Треверсу) и истопник-пьянчуга Смит, обслуживающий котел в подвале. Последнее, как ворчливо поведала миссис Симпсон, было причудой старого Лэнгли, покойного отца Лэнгли нынешнего, а может быть его безумного архитектора. В любом случае, весь дом отапливался от этого котла, или же от шести печей, но тепло не достигало трех башен из четырех (в Мавританской, где располагалась комната покойной хозяйки, была своя печь). Обо всем устройстве коттеджа миссис Симпсон отзывалась с крайним неудовольствием.
Поскольку мистер Лэнгли отказался от обеда и куда-то исчез, Вирджинии пришлось выслушать не один вдохновенный монолог экономки, посвященный причудам хозяина (которые она, конечно, ни в коем случае не обсуждает и не осуждает), безумию архитектора, возведшего этакого монстра, шумным туристам из Бата, которые повадились гулять в окрестностях и портить чудесные розы, которые выращивают супруги Салливан (у них коттедж в полумиле отсюда, чудесные люди, да). К часу обеда у Вирджинии уже голова кружилась от совершенно ненужных, бесполезный сведений, которыми жаждала с ней поделиться словоохотливая миссис Симпсон. Это, наряду с пренебрежительным отношением экономки, вызывало раздражение, так что после обеда Вирджиния поспешила сбежать наверх.
В Романской башне было холодно, не помогала даже взятая с собой грелка. Натянув на ноги пару шерстяных носков, Вирджиния забралась под одеяло и, подвинув к себе лампу, раскрыла книгу. Вальтер Скотт за истекшие часы не стал интереснее, и его пришлось отложить. С неохотой Вирджиния выбралась из-под одеяла и спустила ноги на коврик, чтобы пойти за припрятанным в саквояже Шекспиром. В этот момент погас свет.
* Теда Бара (1885-1955) – американская актриса немого кино, секс-символ конца 1910-х гг., одна из создательниц образа вамп
ГЛАВА 2. Белая Дорога
А ночью - черно до боли,
Ведь лунного света нет
на Белой дороге...
Н. Гейман
За завтраком ("Вы возможно и будете завтракать с мистером Лэнгли, но сегодня он уехал в Бат. Мы завтракаем в восемь, не опаздывайте") Вирджиния поинтересовалась, часто ли в доме бывают перебои со светом. В ответ миссис Симпсон пождала губы и сообщила, что электричество, это причуда мистера Лэнгли, без которой в этом доме прекрасно обходились до последнего момента. В подвале и в кладовой, конечно же, есть масляные лампы, а в буфете связка великолепных стеариновых свечей, но мистер Лэнгли запрещает ими пользоваться, потому что от этого мол де может случиться пожар. Создавалось впечатление, что любое начинание хозяина экономка воспринимала, как личное оскорбление. Тогда же, за завтраком Вирджиния неловко обмолвилась о миссис Лэнгли, некролог которой прочитала вчера в альманахе. Горничные побледнели, кухарка издала странный кашляющий звук, словно поперхнулась, а рот миссис Симпсон стал и вовсе похож на куриную гузку.
- Я не вмешиваюсь в дела леди и джентльменов, - сказала экономка, - чего и вам советую. Миссис Урсула была доброй христианинкой, и довольно того.
У Вирджинии создалось впечатление, что покойная хозяйка нравилась экономке еще меньше здравствующего хозяина, но вдаваться в расспросы она не стала. И так уже вся прислуга смотрела на нее с неудовольствием.
Так случилось, что до ланча ей совершенно нечем было заняться, и Вирджиния решила осмотреть дом, тем более, что это не было ей запрещено. Весь коттедж содержался в образцовом порядке, потому что миссис Симпсон, очевидно, знала свое дело безукоризненно. Пускай женщиной она была неприятной, но столовое серебро у нее блестело, а простыни были накрахмалены и отглажены .
Первый этаж нагнал на Вирджинию страх, слишком он был темен, да еще эти безобразные лица с портретов провожали девушку мрачными враждебными взглядами. К тому же, здесь было множество запертых дверей, как пояснила пробегавшая мимо горничная Джейн, ведущих в две маленькие гостиные, закрытые еще при матушке нынешнего мистера Лэнгли, в кладовые и в подвал. Второй этаж оказался намного светлее и приветливее. Несмотря на позднюю осень в вазах стояли цветы - скорее всего из оранжереи, а картины изображали пасторальные пейзажи и сцены охоты. Из окон, особенно из большой гостиной, открывался великолепный вид на окрестности. Видны были и шпили церквей, и отдаленные очертания Бата, и даже дымки курящихся труб. Но наибольшее внимание Вирджинии привлекла странная белая полоса, змеящаяся к горизонту.
- Это Белая Дорога, мисс, - пояснила вторая горничная, Мэри, стирающая пыль с горки с мейсенскими фарфоровыми фигурками. - Мы так ее называем, потому что она вся белая. Говорят, ее еще римляне построили. Ой, мадам так не любила эту дорогу!
Горничная умолкла, но видно было, что ее просто распирает от желания поделиться сплетнями. Вирджиния поощряюще хмыкнула. Тогда Мэри подошла к окну и принялась деловито поправлять и без того ровные шторы.
- Вы из Лондона, мисс, образованная очень, и скажете, что это глупости. Но и мадам была очень образованная. Она говорила, ей все время сон снится дурной про эту дорогу. Будто бы супруг ее, наш хозяин, дай ему бог здоровья, зовет ее домой. Загулялись они в лугах, там луга и есть вроде как какие-то развалины, тоже белые, и они там и в самом деле часто гуляли. Вот загулялись они в лугах, и мистер Лэнгли уже домой пошел, а миссис Лэнгли еще осталась, чтобы что-то нарисовать. Ох, как же она рисовала! У мистера Лэнгли в кабинете есть три ее картины, и еще две остались в ее спальне. Словом, снится миссис, что осталась она порисовать... слово она такое сказала странное.. цветы вроде... ах, да! Асфодели она рисовала, а мистер Лэнгли пошел домой. И еще говорит: "Любовь моя, уже смеркается, ты можешь заблудиться, так я помечу тебе дорогу". А как она могла бы заблудиться, если там всего одна дорога и прямиком до нашего коттеджа? Но это же сон. Вот, мне мадам все подробно пересказала, дорисовала она эти асфодели, сложила листы в альбом, краски в свой чемоданчик и пошла домой. А темно уже, и ни звезд, ни луны на небе нет. Ну, мадам и чуть не заблудилась, хотя там никак не заблудишься. И тут она видит темные пятна прямо на белой дороге. Мадам и говорит, она во сне сразу догадалась, что это мистер Лэнгли ей дорогу помечает, ну и пошла вперед, все на эти пятна смотрит. Дошла она до нашего дома, дверь, видит, нараспашку. Входит, поднимается в кабинет мистера Лэнгли, и чует - кровью пахнет. Тут, мадам говорит, она чего-то испугалась во сне, и за портьеру спряталась. Портьеры в кабинете хозяина бархатные, прямо в пол, за ними можно легко спрятаться. Стоит она там, едва дышит, вдруг видит, входит мистер Лэнгли и волочет за собой Джилл. У нас тогда горничная такая работала, Джилл, она потом дурно поступила и сбежала с одним студентом, который на каникулы из Кембриджа сюда приехал. Такой стыд! В общем, видит мадам во сне, как мистер Лэнгли за собой Джилл тащит, а Джилл-то мертвая! И глаза у нее, говорит, такие страшные, совсем-совсем мертвые, но словно смотрят и все видят! И вот тут мадам проснулась, так была встревожена, что с мистером Лэнгли даже завтракать не смогла. А когда Джилл сбежала, мне миледи этот сон рассказала и говорит: видно вещий он был, что Джилл нас покинет. Ну, такая, вы меня простите, мисс, мерзавка! Неблагодарная девчонка!
Эта остросюжетная история в духе святочных рассказов удивительным образом напомнила Вирджинии сказку, которую она неоднократно слышала в детстве. Говорилось в ней то о мистере Фоксе, то о мистере Фостере, и о белой дороге, которую этот господин во сне девушки вроде как метил кровью, и об убитой красавице. Вирджиния спрятала усмешку. Очевидно у кого-то - у миссис Лэнгли ли, или у самой Мэри было богатое воображение, и сказка запала в память. Тем не менее, Вирджиния готова была признать, что в Белой Дороге есть что-то неприятное. Возможно, ее неестественная белизна, резко контрастирующая с полосами бурого и темно-зеленого, которые тянулись вдоль обочин. Обладая некоторым воображением, можно было принять тени от нескольких лип, высаженных на небольшом расстоянии от обочин, за капли крови. Когда же вдалеке показалась черная фигура, Вирджиния вздрогнула, а Мэри, также смотрящая на Дорогу, так и вовсе взвизгнула. Потом опомнилась.
- Ох! Господи! Это же мистер Лэнгли возвращается! Через полчаса я подам ланч в библиотеку, мисс. Вы, наверное, будете его есть с хозяином. Простите меня.
Горничная упорхнула. Вирджиния еще некоторое время смотрела на дорогу, удивляясь странному эффекту: По краям стекло этого окна было неровным, поэтому дорога словно бы дрожала и покачивалась. Вспоминалась невольно «Скрюченная песенка», также из далекого детства. От изучения стекла Вирджинию оторвал холодный голос миссис Симпсон, вошедшей в гостиную.
- Ланч подан в библиотеку. Мистер Лэнгли вас ждет.
- Спасибо.
Вирджиния постаралась улыбнуться как можно радушнее, но на монументальную экономку это не подействовало. Развернувшись на каблуках, миссис Симпсон удалилась вниз, в свои безраздельные владения. Вирджиния последовала за ней.
Честно говоря, при слабом дневном свете, проникающем в коридор через окно в дальнем его конце и из холла, портреты казались уже не столь зловещими. Это были просто весьма неприятные лица с враждебностью смотрящие на зрителя. Не угодил ли им чем-то художник, или они вообще были людьми неприветливыми, сейчас сказать было сложно. Вирджиния попыталась им мило улыбнуться, словно надеялась расположить изображенных на портретах к себе, и сама же посмеялась над этой нелепостью. Дойдя же до дверей библиотеки, она замерла, не решаясь войти. Наконец она нашла в себе силы постучаться и толкнуть тяжелую створку. Лэнгли сидел в том же кресле, помешивая ложечкой чай с каким-то остервенением и не отрывая глаз от толстой книги.
- Садитесь, мисс Эттл, - скомандовал он не прерывая своих занятий.
Вирджиния медленно пересекла комнату и осторожно села на краешек кресла, сложив руки на коленях. Лэнгли читал, уже отложив ложечку, и Вирджинии оставалось только настороженно за ним наблюдать. Увлеченный делом, он уже не казался ей таким неприятным, как накануне. На самом-то деле, это был весьма обаятельный мужчина. Потом Вирджиния вспомнила, что он всего неделю как овдовел, и вновь изменила свое мнение. Что это за вдовец, который, не соблюдая траура, носится по округе и зарывается в свои книжки?
- Пейте чай, мисс Эттл, - сказал Лэнгли.
Вирджиния вдруг поняла, что он смотрит на нее в упор. Да и она тоже хороша - пялится на него, как дурочка. Смутившись, Вирджиния поспешила отвести глаза и подвинуть к себе чашку.
- Рядом с вами лежит два тома дневников моего отца, записи помеченные красным меня интересуют. Там же таблицы знаков, которыми он пользуется. К завтрашнему дню у меня должна быть расшифровка по крайней мере одного тома. Вам понятно?
Вирджиния сообразила, что опять смотрит прямо в голубые глаза своего работодателя, только на этот раз, как маленький кролик на голодного удава. Она поспешно кивнула, а потом сказала:
- Да, сэр.
Все-таки мистер Лэнгли пугал ее до чертиков. А может быть, тут была виновата Мэри с ее глупым рассказом про страшный сон хозяйки. Но, господи, что за дело было Вирджинии до чужих снов?
Оставшееся время до обеда Вирджиния, расположившись в библиотеке возле витража (там стоял небольшой стол с удобной яркой лампой) разбирала таблицы, составленные старшим Лэнгли и пыталась расшифровать дневниковые записи. Старик пользовался не традиционной стенографией, а какими-то своими странными значками, напоминающими то иероглифы, то арабские буквы, а то и вовсе каких-то омерзительных насекомых. Тем не менее, его система была стройной и логичной, и вскоре Вирджинии уже не приходилось так часто сверяться с таблицей. Интересующие мистера Лэнгли дневниковые записи касались руин, которые располагались на небольшом отдалении от Лемондропа в дальнем конце Via Alba. Насколько Вирджиния помнила латынь, эти слова означали "Белая Дорога", значит речь шла о том, что Мэри назвала "развалинами". День за днем раскапывая их старший Лэнгли давал все более точные замеры и детальные описания. По ним легко было представить себе остатки когда-то величественного храма, с базами колонн и самими колоннами, лежащими на земле, с кусками рельефов и белым алтарем, от которого остались только две плиты. Все эти сведенья Вирджиния тщательно переписывала в толстую тетрадь и перепроверяла, сверяясь с таблицами. К обеду она смогла одолеть половину первой тетради.
Мистер Лэнгли ушел к себе, поэтому обедала она опять с миссис Симпсон и горничными. Кухарка уже ушла, разобиженная.
- Когда жива была мадам, - шепнула Мэри, улучив момент, когда экономка на них не смотрит, - она всегда хвалила стряпню Бесс. А мистер Лэнгли словно и не чувствует, что ест.
Миссис Симпсон обернулась, и горничная умолкла.
Вирджиния подивилась доброте покойной миссис Лэнгли, потому что готовила кухарка просто отвратительно. Еда была пересолена, жаркое стало жестким, как подметка, а среди жареного картофеля она обнаружила металлическую пуговицу. Горничные и миссис Симпсон делали вид, что обед просто великолепен, так что и Вирджиния предпочла молчать. После обеда она хотела было вернуться и поработать еще немного, но поняла, что просто не в состоянии сидеть одна в темной библиотеке, потолок которой теряется в кромешном мраке. Ей все чудилось, что там бьют крыльями летучие мыши, или совы, или еще кто-нибудь, хотя это было конечно нелепо. Тогда она поднялась наверх. В гостиной она задержалась и подошла, сама не знала зачем, к окну. Белая Дорога светилась в темноте, отчего волосы дыбом вставали.
- За-забавный эффект, - пробормотала Вирджиния и поспешила наверх. Из окон ее спальни по крайней мере видны были только далекий лес и огоньки какой-то деревни.
3511 просмотров
Категории: Повесть, Городское фэнтези, Мистика, Серия, Эксклюзив, Городское фэнтези, Детектив, Отношения при разнице в возрасте, Призраки и духи, Иорданская Дарья
| Доступный формат книг | FB2, ePub, PDF, MOBI, AZW3 |
| Размер книги | Повесть. 6,45 алк |
Эксклюзивные авторы (162)
- появились новые книги
Авторы (1000)
Подборки
Комментарии
Свои отзывы и комментарии могут оставлять только зарегистрированные пользователи, купившие данную книгу!
Войти на сайт или зарегистрироваться, если Вы впервые на сайте.
Подборки книг
#ДраконВедьма #КурортныйРоман #ЛитСериал #ЛюбовьПроклятия #МойПарень #Наследница #Некроманты #Отбор #Попаданка #ПродаМастер #СлужебныйРоман #СнежнаяСказка #Студенты #ШармПервойЛюбви #ЭроЛитМоб Hurt/comfort POV Авторские расы Азиатская мифология Академия, школа, институт и т.д. Альтернативная история Ангелы Ассасины Асуры Боги и демиурги Вампиры Ведьмы, ведуньи, травницы, знахарки и т.д. Воры и воровки всказке Герой – ребенок Герой-телохранитель Гномы и дварфы Городское фэнтези Дарк фэнтези Демоны Детектив Джен Домашние животные Драконы Драма Жестокие герои Истории про невест Квест Киберфантастика Кинк Космическая фантастика Космические войны Литдорама Любовная космическая фантастика Любовная фантастика Любовное фэнтези Любовный гарем Любовный треугольник Любовь по принуждению Маги и волшебники Мелодрама Метаморфы Мистика и ужасы Морские приключения Морское фэнтези Некроманты и некромантия Неравные отношения и неравный брак Оборотни Омегаверс Орки Отношения при разнице в возрасте Пародия Пирамида любви Повседневность Попаданки и попаданцы Преподаватель и ученица Призраки и духи Приключенческое фэнтези Прыжки во времени Путешествия во сне Рабство Редкие расы Свадьбы и браки Светлые эльфы Скандинавский фольклор Славянский фольклор СЛЕШ Смена пола Современный любовный роман Социально-психологическая драма Стёб Стимпанк Темные эльфы, дроу Фамильяры Фанфик Феи и дриады Фейри Феникс Флафф Фэмслеш Фэнтези Европы Чужое тело Эротическая космическая фантастика Эротическая фантастика Эротическое фэнтези
