Ключ мира - 2. Галина Романова
Магазин Книги автора Комментарии Похожие книги Предыдущая книга Следующая книга
Продолжение первой части "Ключа Мира".
Трудно смириться с потерей близких. И если есть шанс вернуть друга и сына, можно, оказывается, не только горы свернуть, но и спасти мир.
Вот только какой ценой?
Первая книга: Ключ мира. Галина Романова
Вторая книга: Ключ мира - 2. Галина Романова
Отрывок «Ключ мира - 2. Галина Романова»
ГЛАВА 3. Бравлин.
За мерным гудением генератора тихий звонок к перерыву на обед он не расслышал, но напряжение сразу пошло на спад, а в следующую минуту в соседних кабинках зашевелились энергетики, отсоединяя провода и датчики, и он поспешил последовать их примеру. Датчики с запястий и ладоней отрывались с противным чмоканьем, на коже после них оставались красные пятна. Последним он снял с головы «мыслеотсос» - так энергетики между собой называли шлемообразную насадку, от которой тянулись полупрозрачные трубки, в которых извивались перекрученные в тугие спирали оголенные провода. Как всегда, на миг кольнул липкий страх расстаться с волосами – «мыслеотсос» к концу смены буквально присасывался к коже, почему многих энергетиков брили. Его сначала остригли тоже, но неровно, клоками, и непослушные вихры торчали во все стороны.
Голова слегка болела. Она теперь болела постоянно. Он засыпал под эту боль, просыпался с гудящей, как после хорошей попойки, головой, с головной болью шел работать и делал перерывы не потому, что боль становилась невыносимой, а потому, что подавали сигнал к обеду или к ужину.
Справа и слева из кабинок доносились шарканье ног и скрип сидений – его смена прерывалась на короткий обед. В цеху, разделенном на несколько секторов, работали четыре смены – по двенадцать часов каждая. Перерывы на обед, ужин, сон у всех были в разное время, так что постоянно в цеху слышалось мерное гудение.
Ноги слегка побаливали, и Бравлин, несмотря на усталость и спешку – перерыв был всего сорок пять минут – задержался для того, чтобы сделать несколько приседаний и наскоро прогнать разминочный комплекс упражнений. Он чувствовал, что слабеет, и не только от усталости, но и от малоподвижного образа жизни. Четырнадцать часов ежедневно проводить, сидя на одном месте и ходить раз за разом по одному и тому же маршруту – от барака к столовой, оттуда на рабочее место, а вечером в обратном направлении. Это только кажется, что четырнадцать часов сидеть на одном месте легко. Из энергетиков высасывали энергию – то, что в мире Бравлина именовалось жизненными силами, - преобразуя ее в электричество, и после первых семи часов он чувствовал себя совершенно разбитым, как будто все семь часов бежал со всех ног в доспехе и с оружием по пересеченной местности. Ничуть не легче было высидеть и вторые семь часов.
Крошечная кабинка – шириной около полутора метров и длиной не более двух метров – вмещала только его «рабочее кресло» с нависающей над ним аппаратурой и небольшой откидной столик для прибора учета и контроля. Места для разминки не хватало и пара приседаний и взмахов руками – вот всё, что он мог себе позволить. Но это было жизненно необходимо – он должен был давать своим мышцам настоящую нагрузку, если хотел прожить хотя бы на месяц дольше.
По узкому коридорчику, где шагать можно было только друг за другом или парами, соприкасаясь плечами, уже тянулись к столовой остальные энергетики его смены. Все одинаковые, все, как и он, коротко, почти налысо, стриженные – чтобы волосы не мешали работе «мыслеотсоса» - все в одинаковых холщовых рубашках навыпуск и таких же штанах. Женщины отличались от мужчин более тонкими чертами лиц и наличием выпуклостей впереди и – чуть-чуть – сзади. Впрочем, большинство его товарищей по несчастью уже давно не обращали внимания на женщин.
А ведь все они были еще молоды! Бравлин внимательно смотрел по сторонам, наблюдал, запоминал, и успел заметить, что является одним из самых старших в цеху. Двум третям энергетиков не было и двадцати лет, а некоторые и вовсе были еще детьми. Старших – особенно тех, чей возраст приближался к тридцати – можно было отличить по худым изможденным лицам, неуверенной походке, пустым, стеклянным глазам и полному безразличию к окружающему миру. Посматривая на остальных, Бравлин не мог отделаться от мысли, что вскоре каждому из них предстоит стать такими же, молодыми стариками, измотанными, истощенными тяжелым трудом.
По проходу шагала девушка – вздернутый носик, веснушки на щеках, синие глаза, в которых застыла тоска. Ей было около восемнадцати. И ее «взяли» точно также, как Бравлина, и родом она была с Девятого Уровня, оба принадлежали к руссам. Они познакомились там же, на перевалочном пункте. Всего в той облаве было взято пятьдесят шесть взрослых и более сотни детей и подростков. Из женщин Малица – так её звали – была самой старшей. По осени должна была состояться её свадьба, но облава разрушила девушке всю жизнь.
Бравлин кивнул ей, пристраиваясь рядом. Не потому, что ему нравилась эта девушка – просто из всей партии они остались единственными. Остальных скоро разделили, и хотя на этот же завод попали еще две дюжины подростков и несколько взрослых, их всех отправили в другие цеха. Они жили в других бараках, работали в другие смены и ничего не знали о судьбе друг друга.
Здесь, как успел заметить Бравлин, никто не интересовался друг другом. Не было времени и, зачастую, сил. В бараках действовал один закон: «Не мешай!» нарушители карались жестоко. И совершенно не важно, чему не следует мешать. Не мешай другому спать – иначе тебя могут ударить или отомстить, помочившись на постель перед тем, как тебе самому захочется вздремнуть. Не мешай соседу по нарам дрочить – иначе тебя могут использовать вместо кулака. Не мешай кому-то наказывать зарвавшегося хулигана – иначе тебя могут наказать вместе с ним. Даже когда подростки в мужском бараке скопом кого-то били или насиловали, давая выход энергии, не предлагалось вмешиваться, чтобы не попасть под горячую руку. Отвернись к стене, заткни уши, накрой голову подушкой, чтобы не слышать криков и стонов – дольше проживёшь. Что творилось в женских бараках, Бравлин не знал. Малица сама не рассказывала, а спрашивать не было охоты. Они вообще мало разговаривали друг с другом. Просто ходили вместе из цеха до столовой и обратно. А после смены их разгоняли по разным колоннам – и Бравлину предстояло шагать прямиком через двор, а девушек уводили куда-то направо, за угол, к другим баракам. Но он продолжал цепляться за эти мимолетные встречи – даже не каждый день удавалось вот так пройтись бок о бок – как за последний, призрачный шанс остаться собой.
На этом заводе он жил всего третью неделю, а казалось, будто прошла вечность. Прежняя жизнь – застава, родные места, приятели и привычный мир – рухнули, отдалились и с каждым днём всё больше казались сном.
…После того, как их, напуганных, ничего не понимающих, загнали в темные вагоны, как скот, в тесноту, где едва можно было прилечь или присесть у стены и везли почти сутки не то, чтобы не удосужившись накормить или выпустить справить нужду, но даже и ничего не объясняя, они попали в пересыльный лагерь. Здесь перед ними – прямо с поезда – прочли коротенькую речь о том, что отныне они энергетики и должны трудиться на благо своей страны. Шокированные всем происходящим, уставшие, голодные, люди поняли едва ли треть сказанного. Что до самого Бравлина, то он только вчера впервые увидел поезд и испытал ни с чем несравнимый ужас. Это жуткое черное, железное, громыхающее чудовище, изрыгающее дым и тянущее за собой несколько деревянных домов на колесах едва не разрушило его психику. Помогло удержаться в сознании одно – таких, как он, тут было немало. Они {все} – мужчины, женщины, подростки, дети – все были напуганы, все на какое-то время превратились в стадо, которое охранники кнутами и прикладами загоняли в эти сараи на колесах. Это потом ему объяснили, как называются эти «сараи», потом он узнал, что железное дымящееся и грохочущее чудовище – всего-навсего паровоз с грузовыми вагонами. Но тогда… прежний Бравлин, десятник в дружине воеводы Брезеня на затерянной в предгорьях заставе, умер от страха. Родился новый Бравлин, жизнь которого была сломана.
В пересыльном лагере им не только объяснили, что к чему. Новым энергетикам дали время прийти в себя, смириться с переменами в жизни. Сказали, что они – ошибка природы. Что они опасны для окружающих, и что человечество из гуманных соображений изолирует их, дабы они не причиняли вреда себе и остальным, а, наоборот, приносили пользу. «Мы будем о вас заботиться! – говорили им. – Будем вас кормить, обеспечим жильем, едой, медицинским обслуживанием… А вам надо всего-навсего сбрасывать ту вредную энергию, которая, если от нее не избавляться ежедневно, рано или поздно накопится в таком количестве, что вы просто-напросто взорветесь. И вместе с вами погибнут те, кто будет находиться рядом! Но радуйтесь, - добавляли эти люди, - рано или поздно, из вас выкачается вся вредная энергия, и тогда каждый сможет покинуть завод, чтобы вернуться к своим родным и друзьям, и снова будет вести нормальную жизнь!»
Да, в пересыльном лагере перед ними часто выступали с такими речами. Параллельно учили сбрасывать «вредную энергию» - через эти самые «мыслеотсосы» - или вручную, заряжая батарейки. Тех, у кого это начинало получаться, отвозили на завод.
Тут реальность сделала еще один поворот, ибо на самом деле всё, что говорили о будущем, оказалось неправдой. Бравлину достаточно было посмотреть на лица тех, кто был его ровесником или постарше. Понаблюдать за охраной, посмотреть и послушать, чтобы понять – им врали. Врали от первого до последнего слова, и впереди не будет ничего.
Труднее всего было смириться с мыслью, что он больше не человек. Он – полукровка, выродок, отброс общества. Что есть люди, чистокровные и полноценные, а есть они – никчёмные полукровки.
Шаркая ногами, они выбрались из коридора в накопитель – высокий зал, залитый светом, льющим сверху, с застекленного потолка. После полумрака цеха и почти полной темноты коридорчика глаза заболели, и Бравлин на миг зажмурился. Почувствовал, как рука Малицы сжала его ладонь, тихо ответил на пожатие.
- Разойдись! Разойдись! – послышались команды.
Их пальцы расцепились – мужчины и женщины обедали в разных залах и должны были направиться к разным дверям. Большие, вращающиеся, с прозрачным верхом, они почти непрерывно распахивались, принимая и выплевывая все новые порции энергетиков. Бравлин пошире распахнул глаза, бросил последний взгляд на Малицу – может быть, на обратном пути им не доведется даже постоять рядом, следовало ловить каждый миг. Девушка тоже посмотрела на него. В мешковатой робе, с ежиком золотистых волос на бритой голове она казалась такой беззащитной…
Мимо нее проходила смена из соседнего цеха – тоже женская группа, чей перерыв на обед уже закончился. Тоненькие бледные девочки-подростки, девушки с усталыми глазами… Женщины держались чуть дольше, многие выглядели на свои года. Среди них не было молодых старушек, с изможденными лицами и усталой походкой, как среди мужчин. Собственно, Бравлин подозревал, что он один из немногих, кто молод не только по свидетельству о рождении. Зеркал им не полагалось, он не знал, какие перемены произошли с его внешностью, но те взгляды, которые бросала на него Малица, позволяли надеяться, что его еще можно отличить от остальных измученных усталостью доходяг.
Их группа прошла в столовую первой, а это значило, что Малица его не дождется, и следующая встреча откладывается на завтра. Или на вечер, если повезёт.
В столовой ровными рядами стояли одинаковые столы, возле которых находились привинченные к полу скамьи. Суетились мальчишки – совсем маленьких, кому не исполнилось еще девяти лет, не использовали в цехах. Они должны были обслуживать столовую, накрывая для остальных обеды и ужины. Они прибирали в бараках, помогали при погрузке тяжеленных баллонов и контейнеров с «лишней энергией». Несколько охранников с оружием – Бравлин успел присмотреться к этим штукам, но на заставе такого не водилось, и он не знал, как они называются и как ими пользоваться – прохаживались по рядам, подгоняя мальчишек.
- Живее, сучата! – покрикивали некоторые. – Шевелитесь! Если из-за вас полетит график, сами продукцию давать будете! Бегом! Бегом!
Бравлин сел на первую попавшуюся скамью, подтянул поднос с двумя мисками и кружкой. Обед обычно бывал сытным – похлебка с овощами и требухой, каша, густой напиток неопределенного вкуса, сколько угодно хлеба. В ужин давали только кашу, но на хлеб клали кусок сыра. А вот завтраки были скудными – ломоть хлеба, кружка горячего напитка, именуемого «кофе» и тот же сыр. Ни мяса, ни зелени, ни яиц – того, что им пару раз все-таки перепадало в перевалочном лагере – не полагалось.
Бравлин старался есть поскорее – не только потому, что чувствовал голод, а эту похлебку следовало есть горячей. Просто никто не мог погнать его работать раньше, чем истекут сорок пять минут. И был небольшой шанс, что удастся отдохнуть и подумать.
Думать – вот все сомнительное удовольствие, которое ему оставалось в этой жизни. Думать – и упрямо разминать своё тело в том же самом накопителе. Только это как-то давало силы жить дальше. Это – и глаза Малицы. Если с девушкой что-то случится, долго он не протянет. Почему-то Бравлину так казалось.
- Куда спешишь, красавчик? – плюхнувшийся на скамью напротив тощий полукровка с горящими лихорадочным огнём глазами, подтянул к себе тарелку. – Обратно на привязь захотел? Ну-ну…
- А тебе, - обычно за едой разговаривать не разрешалось, но охранник стоял далеко, да и выглядел этот парень нормально. Агрессии, во всяком случае, не чувствовалось, - какое дело?
- Да мне начхать, - парень с хлюпаньем отправил в рот ложку похлебки. – А ты – подохнешь. Скоро.
- Кто тебе сказал?
- Сам вижу, - в окруженных темными тенями глазах светилась тоска загнанного зверя, в голосе собеседника боль странным образом мешалась с ненавистью. – Рвёшься куда-то… смотри, сорвёшься!
- Тебе какое дело? – повторил Бравлин, чувствуя, что начинает закипать.
- Думаешь, ты здесь временно? – парень подался вперед, дыхнул вонью гнилых зубов. – Думаешь, через пару лет скачаешь всю дрянь, которая в тебе сидит и чистеньким вернёшься домой? Хрена с два! Отсюда одна дорога – в известковые ямы.
- Куда?
- Х-ха… Дебил, - буркнул себе под нос парень. Отправил в рот несколько ложек похлёбки, пережидая, пока мимо пройдет охранник в пятнистой серо-бурой форме и продолжал: - Не вернемся мы домой. Никто. Все тут подохнем. Одни – раньше. Другие – позже. Мы – смертники, ты это еще не понял?
Где-то в глубине души у него давно уже сидела подленькая мыслишка, что всё не так хорошо, как им расписывали в перевалочном лагере. Но, упрямо не желавший с этим смириться, Бравлин покачал головой:
- Нельзя так думать.
- Боишься?
- Просто не хочу.
- Что за болтовня? – раздался крик охранника. – В карцер захотели?
Они разом втянули головы в плечи, быстрее заработали ложками. Похлебка остывала, жир желтыми комочками плавал на поверхности, портя вкус. Бравлин досадовал на себя за этот промах и жевал так отчаянно, словно от этого что-то зависело. Но, подняв как-то раз глаза от опустевшей миски и подтягивая себе кашу вместо похлебки, заметил прищуренный взгляд тощего парня. Тот наблюдал за ним со странным выражением лица.
- Зря стараешься, - поймав взгляд Бравлина, сказал он. – Живым отсюда не выйти. Никому.
- Я не верю.
- Поверишь, да поздно будет. К яме сволокут…
- Куда?
- Не слышал, - протянул парень, ухмыляясь соседям. – Он не слышал… Тех, кто подыхает, хоронят за заводом. Там яма с известью. Скинут, известкой засыплют – и вся недолга.
- Откуда знаешь? – если честно, Бравлин парню не поверил.
- Не твоё дело, - буркнул тот.
- Разговорчики! – охранник направился к ним. – Ты! Кто такой? Номер!
Парень отложил ложку, встал. Бравлину показалось, что он нарочно тянет время.
- РСМ-4333/07, - отрапортовал он, закатывая рукав и показывая вытатуированный на запястье штрих-код.
- А, Тридцать Третий! – охранник коротко, без замаха, врезал ему в челюсть. Тощий парень покачнулся, хватаясь за плечо соседа, чтоб устоять. – Ты опять? – он дотронулся до небольшой коробочки, висевшей на ремне у груди, сказал в нее: - Пятый пост? Тут Тридцать Третий по карцеру соскучился. Заберите! Ты! – металлическая трубка оружия ткнулась Бравлину в лицо: - Номер!
Пришлось вставать под перекрестным взглядом остальных. Мелькнула глупая мысль – хорошо, что Малица этого не видит.
- Бравлин…
Короткий, без замаха, выпад он заметить все-таки успел – увернулся, принимая кулак охранника не в скулу, а в плечо.
- Ах, ты, падла…- охранник, очевидно, психанул из-за того, что он не дал себя ударить. Рванул оружие, наставляя на Бравлина и чем-то щелкая там, внизу. – Да я тебя… за сопротивление…
- Отставить! – негромкий, но такой властный, что остановились все, даже другие охранники, голос прорезал воздух столовой и сразу как бы отрезал все звуки. – Что за шум?
В сопровождении четырех других охранников по проходу шёл какой-то офицер. Бравлин догадался о его ранге по наличию нашивок на куртке. Но он в первый раз видел такие знаки отличия и ничего не мог сказать о том, в каком звании подошедший офицер.
- Что за шум? – повторил офицер.
- Этот полукровка отказывается назвать номер, - выпалил охранник. – Дерзит. Сопротивляется.
- Чему?
- Он хотел меня ударить, - сказал Бравлин. – Хотя я ничего такого не…
Он не договорил – офицер врезал ему сам. Не успевший на этот раз защититься, Бравлин только мотнул головой. Резкая боль стрельнула в нос.
- Не болтать! Номер…
Рядом тихо фыркнул тот парень, которого назвали Тридцать Третьим. В его глазах читалось удовлетворение: «Ну, теперь ты меня понимаешь?»
- Бравлин…- он сжался, предчувствуя новый удар. Из разбитого носа на губы текла кровь.
- Чего?
- Меня зовут Бравлин из рода…
- Дебил! – выругался офицер и дернул его за правую руку, разворачивая ее запястьем вверх. На коже ярко выделялись три буквы и несколько цифр.
Больше всего на свете Бравлин надеялся, что ему никогда не придётся вспоминать об этом знаке, вытатуированном на его запястье еще на перевалочном пункте. У него на родине даже скот не клеймили – хозяева узнавали свою скотину по форме рогов, по масти, по длине хвоста и прочим мелким приметам. Редко, какой корове или лошади ставили знак – чаще всего надрезали ушную раковину – а бывало, что лишь мазали краской.
Офицер придержал его запястье:
- Новенький?
Не совсем понимая, что он имеет в виду, Бравлин кивнул. И очень удивился, когда его руку отпустили:
- На первый раз тебе прощается… БВМ-7804/09. В другой раз сволоку в карцер – пикнуть не успеешь! Этого забираем!
Сопровождавшие его охранники заломили тощему парню руки. Он особо не сопротивлялся – только напоследок окинул Бравлина таким взглядом, что аппетит, а с ним и настроение куда-то разом подевались.
Еле-еле затолкав в себя остатки каши – заталкивать пришлось хотя бы потому, что охранник так и топтался рядом, не спуская глаз и ожидая какой-нибудь промашки, - Бравлин выбрался из-за стола, направляясь к выходу. Убирать со стола не хотелось – тем более, все равно для этого есть мальчишки-уборщики.
Настроение было мерзким. Еще оставалось немного времени – размять руки и ноги – но едва ли не впервые на ум пришла мысль: «Для чего?» Зачем стараться, зачем куда-то рваться, к чему-то стремиться, о чем-то думать и чего-то ждать? Если ты – больше не ты, а некто с номером вместо имени. Если тебя могут ударить только за то, что ты помнишь своё имя. Если человека сажают в карцер не за бунт, не за ссору или преступление, а просто за то, что он {разговаривал за обедом.} И где – если это правда – всех ждет одна общая яма за забором?
В накопителе народа было мало. Только восемь охранников – по двое у каждой пары дверей – несли свою службу, да несколько человек столпились у одной из них, ожидая, когда прозвенит звонок на работу. На него вытаращили удивленные и вопросительные взгляды – едва ли не впервые охрана кого-то не потащила в карцер, ограничившись предупреждением. Бравлин мог бы постоять с ними, но этого решительно не хотелось. Вместо этого он прошёл к двери, открыл её и шагнул в темноту коридора, ведущего в цех.
Ему никто не собирался препятствовать. После столовой и накопителя тут царила кромешная тьма. Бравлин пошел вдоль стены, касаясь ее рукой и нащупывая одну из дверей.
Персонального «рабочего места» не существовало – так им объяснили еще в первый день. Просто заходишь в первую свободную и начинаешь работать. Когда они шли гуськом, это было проще – тот, кто шагал перед тобой, открывал дверь, ты входил в следующую, а тот, кто идет дальше – в третью, и так далее. Но сейчас Бравлин был один и мог выбирать.
Пальцы нащупали дверную ручку. Нет… не эта. Может, следующую? Тоже нет… Не хотелось оказаться так близко от… Вообще возникло желание забиться куда подальше. А, впрочем, не все ли равно? Одинаковые нары в бараках – отличаются только тем, где стоят, у стены или ближе к проходу. Одинаковые одежды. Одинаковые тарелки с одинаковой похлебкой. Одинаковые места работы… Даже вместо имён – ряды в общем-то одинаковых цифр. Одинаковая жизнь. Одинаковая смерть…
Задумавшись, Бравлин прошагал до самого конца коридора и опомнился, когда дверей оставалось всего три. Входная, с зеленым огоньком над нею, еще одна вечно запертая – для служебного пользования, как объяснили ему – и рабочая кабинка. Решив больше не испытывать судьбу, Бравлин рванул на себя ручку, делая шаг за порог – и остолбенел.
Кабина была занята. Стандартное кресло откинуто назад, к нему за запястья и щиколотки прикручен парнишка. На откидном столике попискивал датчиками прибор, регистрирующий показания…Бравлину и это говорили, но он всё забыл. Лоб стискивал шлем «мыслеотсоса» и, судя по тому, как сверкали и переливались провода, энергия шла по ним полным ходом.
Несколько секунд Бравлин тупо смотрел на мальчишку, силясь понять, что происходит. И стоял бы дольше, если бы не звонок. Гнусавый звонок, возвещающий о том, что короткий отдых закончен и пора возвращаться на работу.
Попятившись, он выскользнул за порог, распахнул соседнюю дверь и запрыгнул на свободное кресло. Дисциплинированно натянул на лоб эластичный шлем «мыслеотсоса», один за другим пристегнул датчики к запястьям и, потянувшись нажать зеленую кнопку на стоявшем на столике приборе, вдруг ясно сообразил, что не так с соседней кабинкой.
Мальчишка был из их цеха, но он почему-то не делал перерыва на обед!
ГЛАВА 4. Лис.
Он успел выскользнуть из торгового центра за несколько минут до того, как туда прибыли «серо-бурые», зашёл в какую-то забегаловку, проскользнул в подсобку, буркнув подавальщице: «Мне к директору!» - и, обнаружив лестницу на второй этаж, взлетел по ней, прыгая через три ступеньки. Спасибо волхву, колено ему подлечил, вернув способность бегать и прыгать! Но пусть лучше Палый и его начальство думают, что он чуть ли не инвалид с неправильно сросшимся переломом! Лис даже начал репетировать «хромую» походку, о которой сейчас забыл. Правда, в торговый центр он входил, хромая. Пусть его запомнят таким.
Ах, гады! Патруль прислали! И скоренько так! Но неужели они думали, что он – не стреляный воробей и не попадет на такую простую уловку? Лис ждал чего-то подобного и заранее просчитал варианты. Конечно, глупо надеяться, что он в одиночку сумеет обставить всю службу порядка – даже в количественном плане, а ведь есть еще и платежные удостоверения, и пропуска, и кредитки. Стоит ему воспользоваться хотя бы чем-нибудь одним – и его новое местоположение будет зафиксировано уже через минуту. Если граф Бельга-Мес и Перест Палый всерьез за него возьмутся, они поставят всех «серо-бурых» на уши, приведут в состояние постоянной боевой готовности все патрули, и тогда его поимка – вопрос времени. Впрочем, у опытного «пролазы» всегда в запасе есть парочка вариантов. Самое сложное – решить, с какого начать…
- Эй!
Лис вздрогнул, оборачиваясь. В мужчине, который стоял на лестнице, не было ничего угрожающего. Судя по бейджику – так он вообще был старшим официантом этой кафешки.
- Эй! – повторил он. – Там не тебя ищут?
- Может, и меня. Я откуда знаю? – пожал плечами Лис, одним глазом косясь на окно. Возле главного входа в торговый центр стояли два патрульных энергомобиля, загораживая выезд личного транспорта. Оба водителя занимались осмотром салонов, проверяя документы у всех, кто там ехал. Они что, всерьез уверены, что он может переодеться в женщину?
- Ты вышел из торгового центра, - продемонстрировал наличие логики официант. – А еще через пару минут туда нагрянули «серо-бурые».
- Откуда мне знать…
- Если они прибыли не за тобой, почему ты торчишь здесь, а не идешь по главной улице, как ни в чем не бывало?
Вот гадство! Это прокол. Правда, его же можно считать и тонким расчетом – если Лис еще не внутри здания, по логике вещей, он должен спешить уйти как можно дальше, а не затаиться в соседнем доме у окна, как снайпер-самоучка!
- Потому, что они наверняка поехали бы по главной улице, высматривая всех подозрительных, - объяснил он и повернулся боком, демонстрируя свой профиль. Ну да, глядя на его горбатый нос, скулы и разрез глаз, любой скажет, что он родился не на этом Уровне.
- Уходи, - помолчав, сказал официант. – Иначе я доложу начальству. Нам проблемы не нужны.
- Сдаёшь «серо-бурым»? – Лис отлепился от окна, как бы невзначай коснулся рукой пояса с пистолетом. После стрельбы в том мире патронов осталось всего ничего, надо экономить каждый. – Сам-то откуда приехал?
Широкие плечи борца, слишком длинные для его роста руки и курчавые волосы выдавали в официанте уроженца какого-то другого Уровня, пятого или шестого, если быть точным.
- Не я! – обиделся тот. – Дед с бабкой!
- А у меня – мама с папой, - ответил Лис. – Ну, как поступим?
- Тут запасной выход есть, - подумав, сообщил официант. – Но если та контора сегодня закрыта, я ничем помочь не могу!
- Ага! – кивнул Лис.
Второй этаж здания представлял собой несколько офисных помещений. Район был престижный, но, как по пути сообщил официант, само здание загораживало вид на торговый центр и, поскольку жилых квартир в нем не было, его хотели снести, а офисам предложили поискать другие помещения. Вся эта бодяга тянулась уже не один год, кто перепугался, продал свои конторы и давно работает по другим адресам. А остальные постепенно не только успокоились, но и даже начали расширяться за счет тех, освободившихся, площадей. Вот и теперь на втором этаже шёл ремонт – расположенная на первом этаже юридическая контора собиралась увеличить штат сотрудников.
Проводив до конца коридора, официант открыл запертую на щеколду дверь, пропуская Лиса в крошечную каморку. Три двери открывались – одна в уборную, две другие – к соседям.
- Тут раньше общая курилка была, - пояснил он. – Теперь вот эта дверь вообще забита с той стороны. А тебе – сюда.
- А что за той дверью?
- Детская библиотека. Только она закрыта на ремонт. Как началась эта катавасия с переездом, так ее единственную прикрыли по распоряжению «сверху». Ну, удачи!
С этими словами официант отступил назад, закрыл дверь и задвинул щеколду.
Лис оказался почти в полной темноте – если не считать пробивающегося из-под двери туалета лучика света. Не теряя времени даром, скользнул туда.
Уборной явно пользовались, если судить по состоянию кабинок. Но окно оказалось зарешечено и вдобавок замазано краской так, что не поймешь, куда выходит. Тупик. Что остается? Библиотека!
Нет, был еще и офис, который мог сегодня не работать. Официант, помнится, сам предложил этот вариант, но именно поэтому «пролаза» его и отмёл. Один раз уже прокололся, не хватало второй попытки! Он шагнул к забитой двери в библиотеку, осмотрел ее. Щеколды нет. Уже большой плюс. А вот как насчёт запоров?
Внимательно осмотрев дверь и чуть ли не обнюхав каждую щелочку, Лис понял, что полоса везения продолжается. Она была заперта на простую щеколду. Не замок, не крест-накрест набитые доски, ни тем более кирпичная кладка! То ли библиотекари настолько не ценили своё помещение, то ли верили людям…
Прошло полминуты, показавшихся вечностью, но ему удалось отжать щеколду, просунув в щель лезвие мачете. Тяжелая, она пошла в сторону с противным скрежетом, который, казалось, был слышен даже на улице. Потом пришлось как следует налечь плечом, ибо дверные петли рассохлись и поворачивались с трудом. Ко всему прочему, с той стороны к двери был прислонен какой-то ящик, так что сил Лис потратил немало.
Но, в конце концов, он переступил высокий, по щиколотку, порожек и оказался среди каких-то коробок, ящиков, стеллажей. Хранилище? Похоже на то. Пахло старыми книгами, клеем, пылью, мышами и чем-то знакомым… Пергаментом? Кожей? Красками? Деревом? Всем вместе и еще чем-то таким уютным, что беглецу расхотелось куда-то бежать. Только и хватило ума и сил, чтобы опять прислонить к двери пару коробок с книгами и на всякий случай положить сверху полуразобранный стеллаж.
И вовремя. Он только выпрямился, как с той стороны послышались шаги и скрежет задвижки.
- Он сюда шмыгнул, - прозвучал голос официанта. – Я скорее дверь-то и запер. Оттуда ему деваться некуда, господа патрульные.
Ах ты, гнида кучерявая! Сдал-таки! Пальцы сами сомкнулись на рукояти пистолета. Впрочем, злость тут же уступила место иному чувству – в мыслях официанта так явно промелькнуло облегченное: «Сумел-таки открыть дверку!» - что осталось лишь улыбнуться. Все-таки хорошо быть телепатом. Ему бы научиться мысли не только принимать, но и внушать! Как гипнотизеру! И вроде с птицелюдами и «дино» что-то начало получаться. Жаль, не было времени попрактиковаться… Рискнуть, что ли, сейчас?
Прислонившись к стене, Лис осторожно стал «думать вслух», повторяя одну и ту же фразу и всеми силами желая, чтобы её услышали и поняли правильно: «Его здесь нет! Его здесь нет! Его здесь нет…»
- Его здесь нет.
Голос долетел с той стороны и принадлежал одному из «серо-бурых».
- Да сам вижу! – огрызнулся его напарник. – А ты, с/б, еще раз соврёшь – схлопочешь!
- Да господа патрульные, - зачастил официант, - да какой же я с/б? Да мои родители на этом Уровне родились! И документы могу показать! Из эффов мы! Чистокровные эффы! Уж сорок лет ресторанный бизнес содержим. Сеть кафетериев «Норка». Слыхали, небось?
- Да что с ним болтать. Пошли, посмотрим, может, ему только показалось, что он сюда шмыгнул!
Лис перевел дух, тихо сползая по стене на пол. Задвижка – он услышал сквозь стук сердца – снова закрылась, но теперь это не было такой проблемой. Ему хоть ненадолго, но удалось оторваться от погони. И есть несколько минут, чтобы обдумать своё положение.
Его будут искать – это ясно, как день. Оставаясь на месте, он сам затягивает вокруг себя петлю облавы, как бы пафосно это ни звучало. Значит, надо уходить. Затаиться там, где его никто не подумает искать. А где? Лис знал только одно место – поближе к резиденции Раума Бельга-Меса. Ни один хищник не охотится вблизи своей норы. И устроить Лису логово рядом с домом охотника – милое дело. Смешно!
Да, но для этого надо ухитриться проникнуть в соседний круг столицы. И сделать это надо как можно скорее, пока не закрыли ворота. А если учесть, что для прохода через турникет надо предъявить электронное удостоверение, его засекут мгновенно. Нет, его и так заметят, но лучше, чтобы с опозданием.
Подумав об этом, Лис вскочил на ноги и потянулся за спину – проверить рюкзак. Тоже ведь особая примета, никуда не денешься. А там Ключ Мира. Приходится идти на риск и таскать его за собой. Куда спрятать-то? В надежное место? Так его еще отыскать надо!
Подстегнув себя этими размышлениями, он отправился в путь. Только не через запасную дверь книгохранилища, а к выходу.
Ему повезло. Библиотека до своего закрытия занимала несколько комнат наверху – хранилище, кабинет директора, бухгалтерия, пара подсобных помещений – и два больших зала внизу. Один был наверняка читальным, а во втором размещался абонемент. Оба они выходили в прихожую, где еще сохранилась стойка гардероба, а все вместе – в коридорчик, заканчивающийся дверью. На пожелтевшем от времени плане эвакуации он значится как «Запасной выход». И был – еще один подарок судьбы – заперт изнутри.
С простеньким замочком Лис справился в два счета, осторожно высунул нос наружу, прислушиваясь. Это был проходной двор между домами. Судя по его размерам, тут даже не могли ездить машины. С одной стороны открывался небольшой дворик, примыкавший к автостоянке торгового центра, с другой начиналась улица. Лис вышел на нее и зашагал, как ни в чем не бывало, совершенно не прихрамывая, размахивая руками, посматривая по сторонам и изображая из себя обычного прохожего. Была вторая половина рабочего дня, народа на улице встречалось немного, в толпе не затеряешься, и следовало быть настороже.
Мимо несколько раз проезжали машины – электромобили и энергокары. Лис, который в столице бывал лишь наездами – большая часть его жизни проходила либо в параллельных мирах, либо дома, у матери, когда ему приходилось утешать ее после того, как служба отлова полукровок забирала у нее очередного его младшего брата или сестру. Просто так гулять по улицам Третьего круга ему не доводилось, но он шагал достаточно уверенно.
Первый патрульный энергомобиль «серо-бурых» стоял на ближайшем перекрестке. Напустив на себя спокойно-деловой вид, Лис зашагал напрямик. «Идет обычный служащий, - думал он, стараясь, чтобы напряжение не отражалось в выражении лица. – Идет по своим делам, ему надо срочно перейти на другую сторону. Он работает во-он в том офисе и до конца рабочего дня еще должен успеть кое-что сделать. Он просто идёт к себе на работу, парни!»
Трудно было сказать, получилось ли неумелое внушение, но «серо-бурые» даже головы не повернули в его сторону. Лис нарочно задержался, дожидаясь, когда загорится зеленый свет, встав в двух шагах от их машины. Выждал положенные пять секунд, ступил на переход вместе с еще двумя прохожими…
- Эй!
Кричали ему. Наверняка. Лис дошел до конца тротуара и только после этого обернулся:
- Вы мне?
- Тебе, - патрульный махнул рукой. – Документы при себе?
Ага, сообразили, что мимо только что прошёл с/б! Да поздно, господа хорошие! Светофор уже запищал, намекая, что переход вот-вот закроется.
- А как же? – нацепив на лицо самую открытую улыбку, Лис похлопал по внутреннему карману куртки. Слишком она была легкой для конца зимы на первом Уровне. Вот в начале осени на девятом – самое оно.
- Вид на жительство есть?
- Имеется! – Лис полез во внутренний карман, достал паспорт, распахнул на нужной странице, как бы случайно прикрыв пальцем последнюю цифру кода…
- А ну-ка…дай поближе посмотреть!
- Не могу! – он отступил подальше от края тротуара. – Тороплюсь в контору.
Конечно, патрульные могли и остановить машины, чтобы догнать его. Но Лис шагал так уверенно – по крайней мере, так ему казалось, - так спокойно размахивал руками при ходьбе… Они должны были поверить в то, что перед ними – обычный послушный налогоплательщик, который не несет в рюкзачке ничего подозрительного. Он просто шагает по своим делам. Никого не трогает…
И все-таки, добравшись до первого переулка и завернув туда скучающей походкой, Лис сорвался и ринулся бежать.
Плохо ориентируясь на боковых улочках и переулках – некоторые нарочно делали извилистыми и запутанными, «для экзотики» - он проплутал там несколько лишних минут. И когда скорее случайно, чем нарочно выбрался на одну из центральных улиц и добрался до ворот, увидел, что там его уже поджидают.
Ворот было трое. Одни – большие, со шлагбаумом, для транспорта, который наскоро осматривали четверо, а не двое, как обычно, патрульных. Проверяли документы у водителей, заглядывали в салон, считая по головам пассажиров, иной раз просили открыть багажник. В одном из энергокаров сидела загорелая брюнетка в дорогом манто и высоченных сапогах на таких тонких каблуках, что оставалось лишь дивиться, как это она может на них стоять. Шофер сносил задержку равнодушно, а вот брюнетка вылезла и принялась скандалить.
- Я буду жаловаться! – кричала она, размахивая сумочкой. – Я все расскажу своему мужу! Вы знаете, кто мой нынешний муж? А кто бывший? Тоже не знаете? Вам же хуже! Он вас всех уволит!
- Да пусть увольняет, - огрызнулся «серо-бурый», который рассматривал документы ее водителя. – Мне-то что?.. Багажник откройте.
- Это произвол! – брюнетка перешла на визг. – Как вы смеете? Не имеете права! Нахал!
- Заткнись, - рыкнул на нее «серо-бурый», сунув под напудренный носик дуло автомата. – Общая проверка. Ищем опасного преступника.
- И вы думаете, что я его прячу в багажнике?
Тот, кого они наверняка искали, тем временем приблизился к одним из боковых ворот. Эти были чуть поменьше, вместо шлагбаума там стояли два турникета. Через одни ворота люди входили, через другие – выходили. И турникеты работали только в одном направлении – левый на вход, правый – на выход.
Очередь была небольшая, всего три человека, но Лис все равно заволновался, внешне изо всех сил стараясь казаться спокойным. Если здешним патрульным уже дали ориентировку, поймать его будет легче лёгкого.
Заранее распахнув паспорт, он прикоснулся магнитным вкладышем к желтому кружку возле турникета, подтверждая своё право проходить внутрь. Головной корпус агентства находился в Третьем круге, но в первом, в самой Цитадели, имелся дочерний офис, допуск в который ему, кстати, выписывал лично Перест Палый. И Лис, как работник агентства, имел право проходить внутрь, пересекая круг, где жила элита.
- Куда?
- На работу.
Таможенник посмотрел на экран, где высветилась его фотография и основные факты.
- Ничего не путаешь? Адресок-то не здешний!
- В Первый круг срочно вызвали. Я-то тут при чем? Мне топать и топать своими ногами! Вызвали… Сам не хочу тут находиться!
Он говорил искренне, и таможенник ему поверил. Главное, чтобы «серо-бурые» не заинтересовались. Их наверняка нарочно бросили на усиление.
- Ищут, что ли, кого? – Лис кивнул на еще один электромобиль, который только что прошёл осмотр. Брюнетка, несмотря на то, что ее машину уже отпустили, продолжала кричать и топать ногами. Патрульные терпели, но только пока.
- Проходи, не задерживай! – буркнул таможенник. Он не был «серо-бурым», носил не пятнистую, а однотонную серую форму.
- А обратно меня также легко выпустят? – Лис рискнул быть наглым. – Или опять в очереди придётся стоять?
- Почем я знаю? Иди отсюда!
- Ага! – как ни старался быть серьезным, губы сами собой растягивались в улыбке. – Смотрите, кто ушёл!
Он спокойной деловой походкой направился прочь, когда за спиной раздалось:
- Вот ведь балагур! Паспорт свой забыл! Эй, ты! Кельт!
- Кельт? – откликнулся один из патрульных. – {Кельт?} Какой Кельт? Лисохвост?
Вот гадство! Сам себя заболтал! Двое патрульных уже двинулись в его сторону, забыв про осматриваемые машины. Брюнетка перестала скандалить.
- Гляди! Гляди! – крикнул он, ткнув пальцем куда-то вверх.
Старая, как мир, уловка сработала – наверное потому, что никто не думал, что он ее применит. Двое патрульных, как по команде, задрали головы вверх. Остальные тоже отвлеклись – на тот миг, которого Лису хватило, чтобы сорваться с места и со всех ног помчаться прочь.
- Стоять! – загремело сзади. – Руки вверх!
Грянул выстрел. Пуля прожужжала над ухом, чудом не зацепив плечо. Вторая клацнула об асфальт. Лис скакнул в сторону, меняя траекторию бега, чтобы у патрульных не было времени пристреляться. Им дали команду брать живьём или это местная самодеятельность? Как бы то ни было, проверять что-то не хотелось. Как и начать отстреливаться на бегу, словно герой криминальной хроники. Если просто по беглецу могут стрелять просто для острастки, то по вооруженному человеку начнут палить на поражение независимо от полученного приказа.
Промчавшись вдоль какого-то глухого забора, Лис свернул за угол, оказавшись на неширокой улочке с односторонним движением. Два узких тротуара, заборчики, за которыми виднеются деревья и островерхие крыши двух- и трехэтажных строений. Ну, прямо загородные домики. Вон и калиточки.
Рассматривать некогда – за углом уже орёт сирена. Лис прибавил ходу, едва не проскочил еще один поворот. Тут опять была дорожка для машин, но тротуары поуже, а заборы – повыше. Улочка была довольно длинной – метров сто – и всю стометровку Лис промчался, выкладываясь по полной. Добрался до угла, свернул…
Подвывая сиреной, патрульная машина мчалась следом. Счастье еще, что тут не больно-то наездишься – асфальтовое покрытие ровное, но эти повороты… Разогнавшись, преследователи проскочили последний поворот – Лис услышал визг тормозов и натужное гудение мотора, когда патрульные сдавали назад.
Когда он пробегал мимо одного из заборов – ближе к окраине они были почти все глухие, высотой в полтора человеческих роста – распахнулись ворота, и из них не спеша выбрался ярко-синий, как летнее небо во внешнем мире, электромобиль «Молния». Лис проскочил перед самым передним бампером, не дожидаясь, пока «Молния» развернется. На бегу бросил взгляд через плечо - преследователи только-только свернули в переулок. Отлично! Сейчас они потеряют минуту или две на разборки с владельцем синей «Молнии». Во Втором круге жили только элита и богачи. Лис не сомневался, что у простых патрульных сейчас будут неприятности.
Он позволил себе перейти на легкую трусцу, сворачивая за угол и углубляясь в лабиринт улиц, проулков, заборов и ворот. Некоторые из них были такими интересными – одни кованые ворота чего стоили! – что поневоле обращали на себя внимание. Эх, живут же люди! Сюда бы народ на экскурсии водить!
Глухие заборы уступили место кованым решеткам, за которыми раскинулись парки и скверы, сейчас засыпанные снегом, голые, неинтересные. Только кое-где выделялись яркие пятна вечнозеленых кустарников, да в одном месте у самого забора была устроена оранжерея, где за стеклом цвели цветы. Пятиэтажный особняк с двумя декоративными башенками, расположенный в глубине сада, розовым цветом стен напоминал диковинный цветок.
Особняк на другой стороне улицы, за соседним забором, больше напоминал старинный замок – массивная башня с островерхой крышей и два крыла. Дальше по улице стоял дом, как бы состоящий из двух кубов, побольше и поменьше, стоявших бок о бок.
Миновав его, дорога пошла под уклон, но возле поворота, на возвышении за низкой оградой высился дом, формой напоминающий положенную набок усеченную пирамиду. Вот у кого-то фантазия богатая! И как в таком доме жить?
Лис шёл быстро, но спокойно, стараясь ничем не выдать своего волнения и, изображая простого прохожего, внимательно смотрел по сторонам. Народа на улицах было мало, машин и того меньше. Где-то поблизости слышалось гудение сирен патрульных машин – «серо-бурые» прочесывали Второй круг. Ему надо было как можно скорее найти укромное местечко, чтобы затаиться самому или хотя бы спрятать Ключ Мира. Его, конечно, опасно оставлять без присмотра, но с ним не больно-то побегаешь.
Довольно много народа было в парке, расположенном в низине. Несмотря на время года, зелени там было много – ели, сосны, можжевельник, пихты, самшит, другие вечнозеленые деревья и кустарники, привезенные из иных земель. Снега там почти не было – на некоторых лужайках даже уже зазеленела травка. Судя по торчащим на лужайках кранам, под слоем дерна в тех местах проходили трубы с отоплением. В другое время Лис бы с удовольствием полюбовался на эту экзотику для богатых – тут, наверное, в любое время года можно найти зелень и цветы! – но за деревьями уже замелькали патрульные машины. Ого! Сколько их! Лис насчитал шесть штук. Если в каждой по четыре человека, против него выслали целую армию. С одной стороны, приятно, что начальство так его ценит, а с другой – как бы не пристрелили! Такую облаву только на диких зверей устраивают, а граф Бельга-Мес не похож на любителя охоты на лис.
Торопясь, пока его не заметили – за кустами и декоративными заборчиками это трудно, но можно – Лис потрусил в обход парка, напустив на себя вид скучающего спортсмена, совершающего вечернюю пробежку. Даже хорошо, что он в такой легкой курточке! Не запаришься.
Обогнув парк, он неожиданно выскочил в лоб навстречу еще одной машине. От неожиданности водитель ударил по тормозам, а разогнавшийся Лис шлепнул ладонями по капоту.
- Глаза дома забыл, что ли? – крикнул он. – Смотри, куда едешь!
- Сам смотри! – водитель махнул рукой. – Куда под колеса кидаешься?
- Хочу и кидаюсь! – нервы у Лиса были на пределе. Еще бы чуть-чуть – и он, может быть, полез бы в драку с водителем, но в это время показались патрульные машины. До них оставалось довольно много, появился шанс укрыться в переулках, пока они будут выяснять отношения с водителем этой машины, серебристо-серого, матово поблескивающего «Эклетика».
- Радуйся, мужик, - выдохнул Лис. – Вон твоё спасение катит. А то бы я тебе показал… Бывай!
- Нет, стойте!
Заднее стекло опустилось, позволив увидеть юношу, лет на пять моложе Лиса. С бледным лицом, светлыми, почти белыми волосами, в белом костюме, он походил на призрака. Только призрака живого, с внимательными голубыми глазами. Или нет – такая бледная кожа обычно бывает у альбиносов.
- Вы куда-то спешите? – поинтересовался он.
- Да.
- Садитесь. Подвезем!
Раздумывать было некогда. Мелькнула шальная мысль использовать этого альбиноса в качестве заложника, и Лис рванул на себя ручку, распахивая дверцу и плюхаясь на заднее сидение рядом с парнем:
- Гони!
- Да пошёл ты, - огрызнулся водитель. – Ваше высочество, может, выбросить его?
Патрульные машины были уже близко.
- Гони, - приказал альбинос. – А вы – на пол!
Упрашивать себя Лис не стал – рухнул лицом вниз, как подкошенный. Перед носом мелькнули начищенные до блеска ботинки альбиноса, взлетая вверх, когда тот… улегся на заднее сидение.
«Эклетик» покатил вперед, набирая скорость.
- Ваше высочество, - позвал водитель. – Может, не надо?
- Надо, - в голосе альбиноса, которого уже дважды назвали высочеством, промелькнуло что-то веселое. – Гони же!
- Не буду. Не хочу привлекать внимания.
Лис затаил дыхание, но патрульные машины миновали «Эклетика», даже не пытаясь приостановить. Проехав немного, машина сбавила ход. Потом притормозила. Слегка качнулась на мягких рессорах.
- Вставайте, - перед носом опять показались щегольские остроносые ботинки с позолоченными пряжками. – И устраивайтесь поудобнее.
Лис повиновался. Как-никак, этот альбинос только что спас его от ареста. Он осторожно сел на светло-коричневое кожаное сидение, посмотрел на парня. Нет, не альбинос. Глаза голубые, даже синие. Слишком синие. Наверное, контактные линзы. Волосы не белые, а просто очень светлые – скорее, пепельный блондин. И кожа не белая, а просто незагорелая.
- Да, - внезапно сказал блондин.
- Что – «да»? – вздрогнул Лис.
- Да, я ношу контактные линзы, - спокойно объяснил блондин. – У меня от яркого света глаза болят. А темные очки не всегда можно себе позволить. Моё имя – Каренад. Каренад Веларид. А вы?
- Веларид…
Ну, конечно, он слышал эту фамилию. Но, как всякий простой смертный, не думал и не гадал, что ему доведется сидеть так близко от члена одного из самых древних и знатных родов.
- Вот это да…
- Могу я узнать ваше имя и причину, по которой вы так убегали от серо-бурых?
- Откуда вы знаете, что я от них убегал?
- Вы весьма странно отреагировали на появление патрульных машин, - пожал плечами Каренад. – Ну?
- Кельт. Лисохвост Кельт, - ответил он. – Агент… наверное, уже бывший агент службы Мирового Сыска.
- Бывший?
- Однажды я задал пару вопросов… так, из чистого любопытства и человеколюбия. А моё начальство решило заткнуть мне рот из опасения, чтобы я не спросил чего-нибудь еще.
- Как интересно! – вскрикнул Каренад с улыбкой. – Вы мне расскажете? Тем более что мы уже приехали!
Он кивнул вперед, и Лис увидел, что «Эклетик» уже вырулил на подъездную аллею, обсаженную декоративным кустарником и пирамидальными тополями. Справа и слева за аллеей расстилались лужайки, где тут и там в строгом порядке были высажены подстриженные кусты. Вдоль забора шел еще один ряд тополей, на сей раз обычных, высоких, с раскидистыми кронами. А впереди вставал массивный замок с башнями и декоративным мостом.
- Вау! – Лис не удержался, высунул нос наружу.
- Нравится? – рассмеялся принц Каренад.
- Да…
- Еще насмотритесь! К заднему крыльцу! Наш гость ведь не хочет, чтобы о нем знали абсолютно все?
Лис кивнул, убираясь обратно в салон. Сквозь тонированное стекло было видно не слишком хорошо, но это было всяко лучше, чем смотреть на мир через зарешеченное окно патрульной машины, сидя в наручниках между двумя «серо-бурыми» и чувствуя, как дуло автомата упирается под ребра.
Принц выбрался из машины первым, кивнул – можно выходить – и зашагал впереди, показывая дорогу. Лис с любопытством вертел головой. Здесь было также красиво, как в хрониках о «другой жизни». Самому Лису нечасто доводилось смотреть телевизор – работа не оставляла времени на праздный отдых, а в доме матери на другом Уровне такой техники не водилось, - но сейчас он чувствовал, что наверстывает упущенное. То, что другие могли лишь видеть на экране, он переживал наяву.
Поднявшись на третий этаж и миновав несколько залов и анфиладу комнат, его провожатый распахнул двустворчатые двери, переступая порог просторной светлой комнаты, убранной так роскошно, что Лис в волнении замер на пороге.
- Проходите, - принц остановился у боковых дверей. – Что же вы, Лисохвост? Не стесняйтесь!
- Да я просто… - Лис переступил порог, озираясь по сторонам и лихорадочно принимаясь вытирать ноги, - просто никогда не бывал в таких местах.
- Тогда осмотритесь. А я пока переоденусь. Не возражаете? – с этими словами принц распахнул боковые двери, собираясь уйти.
Лис рискнул и прикоснулся к разуму хозяина дома – нет ли тут подвоха. Тот неожиданно нахмурился, оборачиваясь через плечо и останавливаясь на пороге:
- Вы телепат?
- Э-э… немножко, - Лис попятился к выходу.
- Это отлично! – принц улыбнулся, прикрыв двери и явно передумав переодеваться. – Я тоже телепат. Это значительно облегчает общение. Так вы расскажете мне всё?
- Да, - внезапно решился Лис и потянул с плеч рюкзак, распуская лямки. – Извольте взглянуть, ваше высочество.
Принц порывисто шагнул вперед, склоняясь над отверстием. Лицо его вытянулось, в сознании вспыхнул огонь восхищения – и ни тени зависти, страха или гнева.
- Что это? – прошептал он, осторожно протягивая руку, чтобы дотронуться до гладкого бока полупрозрачного шара.
- Ключ Мира, - просто ответил Лис. – И граф Раум Бельга-Мес очень хочет его заполучить.
777 просмотров
Категории: Фэнтези, Роман, Городское фэнтези, Серия, Драконы, Авторские расы / Редкие расы, Стимпанк, Романова Галина
Тэги: галина романова, ключ мира, стимпанк, герой-ребенок, попаданец
| Доступный формат книг | FB2, ePub, PDF, MOBI, AZW3 |
| Размер книги | Роман. 21,89 алк |
Эксклюзивные авторы (116)
- появились новые книги
Авторы (1121)
Подборки
Комментарии
Свои отзывы и комментарии могут оставлять только зарегистрированные пользователи, купившие данную книгу!
Войти на сайт или зарегистрироваться, если Вы впервые на сайте.
Подборки книг
#Вампиры #ДворцовыеТайны #КосмическаяСтрасть #КурортныйРоман #ЛитСериал #ЛюбовьОборотня #Наследница #Некроманты #Отбор #Попаданка #ПродаМастер #СнежнаяСказка #Студенты #ШармПервойЛюбви #ЭроЛитМоб Young adult Авторские расы / Редкие расы Азиатские истории Академия, школа, институт и т.д. Альтернативная история Боги и демиурги Бытовое фэнтези В гостях у сказки Вампиры Ведьмы, ведуньи, травницы, знахарки и т.д. Гендерная интрига Герой-преступник Городское фэнтези Дарк фэнтези Демоны Детективное фэнтези Драконы Европейское фэнтези Жестокие герои (18+) Истории про невест Квест / LitRPG Кинк Космическая фантастика Литдорама Любовная фантастика Любовное фэнтези Любовный гарем Любовный треугольник Любовь по принуждению Маги и волшебники Мелодрама Мистика и ужасы Молодежка Морские приключения Некроманты и некромантия Неравный брак / Мезальянс Оборотни Остросюжетный роман Отношения при разнице в возрасте Попаданки и попаданцы Призраки и духи Приключенческое фэнтези Прыжки во времени Рабство Скандинавский фольклор Славянское фэнтези Слеш / Фэмслеш (18+) Служебный Роман Современный любовный роман Социально-психологическая драма Стимпанк Фамильяры Фейри Эльфы Эротическая фантастика Эротический современный роман Эротическое фэнтези
