Королева теней. Двойная звезда. Дана Арнаутова, Евгения Соловьева
Магазин Книги автора Комментарии (19) Похожие книги Предыдущая книга Следующая книга
Сезон первый. ДВОЙНАЯ ЗВЕЗДА
(В соавторстве с Евгенией Соловьевой)
Проснувшийся дар стоил Айлин Ревенгар любви родителей и брата, двери родного дома для нее отныне закрыты. Теперь ее силе завидуют все адепты Академии, но говорить с ней хотят лишь призраки, а дружить - давно погибший волкодав. Айлин понятия не имеет, почему ей покровительствуют два сильнейших магистра, ненавидящих друг друга, и что предрекает восход Двойной Звезды, меняющей судьбы всех, кого она полюбит.
Эпизод 1. Двойная звезда
Дары богов стоят дорого. Семья отвернулась от Айлин Ревенгар, но ее ждет факультет некромантии. А еще обретенный и вновь потерянный родственник, новые друзья и враги, верный пес – хоть и немного мертвый… Грегор Бастельеро, герой закончившейся войны, пытается найти место в мирной жизни, и почему бы этому месту не оказаться преподавательской кафедрой в родной Академии? А заодно можно уклониться от приказа короля, велевшего жениться. Но что, если Академия - вовсе не мирное и безопасное место?
Эпизод 2. Падчерица смерти
Примириться с семьей и снова потерять ее - что может быть страшнее в двенадцать лет? Чем обернется клятва, опрометчиво данная Айлин Претемной Госпоже Смерти? Грегору не легче: не успел он узнать, кто стоит за убийством ученика, как получил на руки второго мертвеца, которого не смог допросить даже он, лучший некромант своего времени! Неужели кто-то охотится именно на учеников мэтра Бастельеро? А может, прав давний недруг, и за убийствами стоит культ проклятого божества?
Эпизод 3. Не леди и ее рыцарь
Если ночью на кладбище вы встретили толпу умертвий и милую девочку, неизвестно, кого надо бояться больше. Аластор убеждается в этом, познакомившись с таинственной магессой Айлин, утверждающей, что она не леди. Зато она ищет клады, дружит с призраками и позволяет быть ее рыцарем! Зря Грегор Бастельеро надеется, что начались спокойные дни – его любимая адептка приготовила ему сюрприз. Нет ничего страшнее Айлин Ревенгар, решившей, что она обойдется без помощи семьи! Разве что будни преподавателя?
Эпизод 4. Вишневый бал
В семнадцать лет хочется приключений, любви и тайн! Таинственный поклонник шлет Айлин подарки, дружба Воронов и интриги сокурсниц портят жизнь, а приключения могут оказаться невеселыми. Аластора жизнь тоже не балует: не так просто стать достойным соперником лорду Бастельеро и выжить! Не везет и Грегору: с единственным другом неладно, родная страна на грани гибели, а в довершение всех бед в Академии вот-вот случится Вишневый бал! Любовь и смерть ходят рядом с каждым из них.
Первая книга: Королева теней. Двойная звезда. Дана Арнаутова, Евгения Соловьева
Вторая книга 1 часть: Королева теней. Клинком и сердцем. Часть 1. Дана Арнаутова, Евгения Соловьева
Вторая книга 2 часть: Королева теней. Клинком и сердцем. Часть 2. Дана Арнаутова, Евгения Соловьева
Вторая книга 3 часть: Королева теней. Клинком и сердцем. Часть 3. Дана Арнаутова, Евгения Соловьева
Отрывок «Королева теней. Двойная звезда. Дана Арнаутова, Евгения Соловьева»
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ «Двойная звезда»
Глава 1. Дело государственной важности
С самого утра у его светлости Грегора, лорда Бастельеро, Избранного Претемной Госпожи и главнокомандующего дорвенантской армией, было преотвратное настроение. Это могло бы стать серьезным препятствием для общения с окружающими, но Грегор привык думать, что если кого-то в нем что-то не устраивает, это чужие сложности. Не нравлюсь — просто держитесь подальше и останетесь целы и невредимы!
Грегор шел по длинному прямому коридору главного здания Академии, звонко чеканя шаги подкованными армейскими сапогами, смотрел, как с его пути разбегаются адепты и не только, и злился еще больше. Нашли пугало! Можно подумать, он хоть раз позволил себе кого-нибудь проклясть просто в дурном расположении духа, без дополнительных веских оснований!
Неосторожно встретившийся с ним глазами незнакомый молодой мэтр в форменной желтой мантии иллюзорников побледнел, отступил в удачно подвернувшуюся нишу и попытался слиться с декоративными доспехами времен Годерика Решительного. Плохо вычищенными доспехами, между прочим! Что у них тут, некому взять в руки щетку, тряпку и полировочную пасту?! Полная Академия разгильдяев и недотеп. Р-р-распустились…
Грегор задержал на иллюзорнике взгляд, дернул уголком рта, словно произнося про себя заклятие, и с мстительным удовлетворением пошел дальше, убедившись, что оставшийся позади иллюзорник цветом лица теперь напоминает собственную мантию, изрядно полинявшую и утратившую жизнерадостный золотистый оттенок. А нечего быть таким трусом! Преподаватель, называется… Чему он адептов научит?
Настроение Грегору изволил испортить единственный человек, которому это всегда сходило с рук, его величество Малкольм Дорвенн, единственный и неповторимый. Ему, видите ли, взбрело на ум, что лорду Бастельеро срочно нужно жениться. Дабы обзавестись потомством, которому можно будет передать титул и, главное, кровь сильнейших некромантов Дорвенанта. Самое обидное, что эта изумительная идея посетила светлую монаршую голову совершенно безосновательно!
Ну да, Грегор действительно неделю провалялся в госпитале после случайно пойманной на границе с Фраганой стрелы… Но ведь стрелка, как и пару дюжин оказавшихся рядом фраганцев, он сразу тонким слоем размазал по унылому пограничному ландшафту! И еще докомандовал операцией. А что потом свалился и неосторожно подпустил к себе целителей, коварно воспользовавшихся случаем, ну… Это не повод жениться, Пр-р-ретемная благослови всех доброхотов!
Желать этого королю он, разумеется, не стал. И вообще сбежал с аудиенции, заботясь о благополучии его величества, потому что пожелания членов семьи Бастельеро, высказанные в душевном волнении даже мысленно, имеют обыкновение сбываться самым причудливым образом. А Малкольм — неплохой король и весьма ценен для Дорвенанта. Да и вообще, жалко.
Необходимость срочно посетить архивы Ордена стала отличным предлогом уйти. К тому же, здесь меньше возможностей кого-нибудь убить после неприятного разговора… Грегор снова досадливо дернул уголком рта, на сей раз по-настоящему. Вспоминать встречу, на которую он сам напросился, рассчитывая поговорить о деле государственной важности, теперь было откровенно досадно.
— Грегор, ты болван! — орал его величество за закрытыми, к счастью, дверями малого королевского кабинета, пока Грегор молчал, бледнел и не поднимал головы, чтобы, дай Претемная терпения, ни в коем случае не глянуть на обожаемого монарха и друга детства чем-нибудь вроде Чумного взора. — Ты чем думаешь?! Ладно, если бы тебя просто убили! Тебя ведь Баргота лысого убьешь, глупо и надеяться!
«Спасибо, ваше величество, — мрачно подумал Грегор. — Тронут…»
— Так ведь нет… — продолжал Малкольм, все сильнее распаляясь и бегая по кабинету с воздетыми, якобы к небу, а на самом деле просто к высокому потолку, руками. — На две ладони ниже сердца! И чуть выше кое-чего другого, а угоди она туда — и мог бы больше не беспокоиться! Желание жениться отпало бы само собой. Вместе с возможностью!
«У меня его и так не было, — про себя констатировал Грегор, поднимая взгляд и хладнокровно отмечая, что его величество пошел на третий круг пробежки с резвостью призового жеребца на скачках — вот и ноздри так же раздуваются… — Желания, то есть».
Развернувшись, Малкольм наставил на Грегора указательный палец и посмотрел взглядом, от которого Королевский Совет в полном составе бледнел и начинал вспоминать все свои грехи, а Грегору — самому Грегору! — стало несколько не по себе.
— Женишься! — объявил он подозрительно спокойно. — В ближайшее время. Или немедленно уйдешь в отставку, благо война закончилась, а с последними стычками разберутся без тебя. Ты слишком ценен для короны, знаешь ли…Так что женишься.
— На ком? — тихо поинтересовался Грегор, снова предусмотрительно опуская взгляд. — У вашего величества уже есть подходящая кандидатура?
— Ну… — слегка растерялся от такой неожиданной покладистости король, но тут же воспрянул: — Да ты оглянись вокруг! Пока ты воевал, столько девиц подросло! Цветник! Даже в Трех дюжинах, между прочим, есть невесты. О прочем дворянстве уже и не говорю.
— И все горят желанием надеть мое фамильное кольцо и продолжить род Бастельеро? — язвительно уточнил Грегор. — Ну, допустим, в это я поверю… А соотношение сил, так сказать, ваше величество верно оценивает? Я — и эти жеманные, накрашенные, накрахмаленные… цветочки! «Ах, помогите мне, я не могу подняться на подножку кареты, боюсь высоты! Какой ужас, подол показал кончик туфельки, я навеки обесчещена! Милорд, а что вам больше нравится на женщинах, фижмы или роброн?» Тьфу…
— Если ты способен выговорить слово «роброн», все не так уж безнадежно, — немедленно отомстил Малкольм, грузно падая в кресло. За последний десяток лет веса в его величестве изрядно добавилось, хотя могучая стать все еще вызывала уважение. — В общем, никаких оправданий я не принимаю. Будь любезен задержаться в столице достаточно долго, чтобы подобрать… кандидатуру. И подумай над тем, кому можешь передать дела в армии. Грегор, не сходи с ума, ради Семерых! Ты лучший главнокомандующий, которого я могу представить, но нельзя жить только ради войны. Закончившейся войны… Мир… он, знаешь ли, требует совсем других подвигов. А семья — далеко не худшее, что есть в жизни. Жена, дети…
Лицо короля смягчилось, расправилась складка между нахмуренных бровей, и он улыбнулся с тихой задумчивой нежностью, явно забыв, что его, Малкольма, жена — совсем не подходящий предмет для разговора именно с Грегором. Давно уже не подходящий. Лет пятнадцать как… Впрочем, может быть, он улыбался, думая о детях? Мальчишки у Малкольма действительно выросли на славу, точная копия отца. От матери в них даже не сквозит ничего, итлийская кровь оказалась бессильна перед старым золотом Дорвенанта, текущим в жилах Трех дюжин дворянских родов и, разумеется, королевской семьи Дорвеннов...
Огромная двустворчатая дверь Архивов, мореный дуб с бронзовыми накладками, до сияния отполированными бесчисленными поколениями адептов, выросла перед ним словно сама собой, позволив отогнать тягостные мысли. Все-таки вот эти последние слова Малкольма — это было нечестно. И уж точно не следовало срываться самому.
— Простите, ваше величество, — одним уголком рта усмехнулся Грегор, — но я бы хотел видеть в будущей супруге не только вешалку для фамильных сапфиров и сосуд для вынашивания детей. Непростительное легкомыслие, понимаю, но я всегда рассчитывал жениться по любви. Вам ли не помнить?
— По любви?! — завопил король, мгновенно переходя к прежнему тону и напрочь стирая мелькнувшую во взгляде тень вины, которая Грегору могла и почудиться. Даже наверняка почудилась. — Да чем тебе любить, Бастельеро?! У тебя же ни сердца, ни души! Ты когда вообще последний раз на женщину смотрел? То есть на живую, а не на призрак или умертвие! Шарахаешься от них, как пугливый конь от собственной тени! И не смей мне тут про разбитое сердце, слышишь? Трусость это и лень — всю жизнь прятаться за единственной отвергнутой любовью! Можно подумать, ты первый и последний, кто потерял любимую и должен жениться ради долга.
Он раздраженно рванул кружевной ворот рубашки, словно тот сдавил могучую шею, отвел взгляд, но сразу же снова уставился на Грегора с тяжелым вызовом. Запустил пальцы другой руки в коротко стриженные светлые волосы, взъерошил их, опять отвел взгляд…
— Как прикажете, ваше величество, — процедил Грегор, едва сдерживая кипящую внутри ледяную лаву ярости. — Претемной клянусь, как только встречу подходящую девицу, сразу женюсь! И заметьте, я про разбитое сердце ни слова не сказал. Что я вам, дурной мальчишка или менестрель? Полтора десятка лет прошло! Все умерло и прахом распалось… Нет, вам виднее, конечно, но если сердце и душа у меня все-таки вдруг найдутся, клянусь — отдам их невесте в придачу к обручальному кольцу. Что там еще обещать надо? Ах да, буду верен в жизни и посмертии! Претемной клянусь! Достаточно?!
Он выплюнул последние слова, как несколько недель назад выплевывал обжигающе горячую густую кровь на пожухлую, выжженную смертоносными чарами траву приграничья. Вместе с острой, выворачивающей нутро болью, вместе с горько-соленым страхом и невыносимым бессилием… Стиснул кулаки так, что перстни врезались в пальцы, и снова, как тогда, взмолился про себя беззвучно, но исступленно. Услышь, Претемнейшая! Милосердная и справедливая, разрубающая узлы и выпрямляющая пути! Ведь не может быть так, чтобы ты не услышала меня, своего рыцаря?! Да, я все еще надеюсь… Да, я глупец, верящий в чудеса! И да, я знаю, что об этом молят не тебя, а Всеблагую Мать, которая каждому живому существу назначает встретить пару, чтобы продолжить с нею род… Это — дело и право Всеблагой! Но я-то не ее Избранный, а твой! Так кого мне молить о милости? Пятнадцать лет! Одиночества, глухой тоски, стыда… Неужели мало я расплатился за одну только юношескую глупость? Ну хватит ведь, а?! Смилуйся, дай вдохнуть полной грудью, пусть и через боль! Забери эту дурацкую, безумную и бессмысленную, никому не нужную память о том, чего никогда не было и быть не могло!
И так же, как тогда, в чахлом приграничном леске, прячущем невысокий горный перевал, где Грегор несколько тягучих мгновений, пока не подоспели целители, был уверен, что вот-вот умрет… Точно так же, отвечая на его беззвучный крик, что-то изменилось в мире вокруг. То ли неслышно зазвенела невидимая струна, то ли задрожало что-то у него самого внутри. Миг! И снова стало все по-прежнему, только накатил стыд за собственную глупую несдержанность.
И вправду дурак, нашел, о чем просить, где и когда. И, главное, кого! Да и зачем ему это… Дурак… И хорошо, если Претемная не услышала, ведь не услышала же, верно? Она чутка к просьбам своего Избранного, когда дело касается проклятий, дорог во тьму и смертного покоя. Какое ей дело до любви? И хорошо, очень хорошо, что так!
— Ой, дура-а-ак… — бессильно протянул король, оседая в самую глубину кресла и смотря на Грегора подозрительно жалостливо, будто услышал его мысли. — Подходящую девицу, значит? Позволь поинтересоваться, это какую же?
— Умную, — снова усмехнулся непослушными губами Грегор уже не зло, а устало и почти равнодушно, отвечая только для того, чтобы отвязался этот… заботливый любитель устраивать чужую жизнь. — Красивую, разумеется. Благородную, отважную и честную. И непременно интересную. Ах да, и согласную выйти за меня. Не ради титула и семейного достояния, а ради меня самого, вот такого, какой я есть. Имеются в вашем цветнике подходящие… растения?
— Пошел вон, шут балаганный!
Бронзовая чернильница врезалась в дверь чуть левее головы Грегора. Густо-фиолетовая жижа уродливым пятном растеклась по драгоценным обоям кремового арлезийского шелка, стекла вниз на узорчатый паркет… Разумеется, на Грегора ни одна капля брызнуть не посмела — еще чего не хватало! Щит он выставил за долю мгновения, как и положено магу такого уровня.
«А его величество Малкольм, — с холодной отстраненностью, вдруг сменившей злость, заметил Грегор, — со времен нашей общей юности ничуть не стал сдержаннее. Впрочем, это и хорошо, что он по-прежнему швыряется, чем под руку попадется. Другой бы, глядишь, на плаху отправил за неповиновение или в крепость — отдохнуть и подумать. И пошел бы ты, мэтр-командор, никуда бы не делся. Потому что — Бастельеро. А Бастельеро верны своему королю, будь они хоть маги, хоть простые лорды, хоть… шуты».
Одернув кружевные манжеты новой, специально надетой для аудиенции рубашки, он сухо и резко поклонился, переломившись в поясе немного ниже, чем подобало для его титула. Выпрямился, посмотрел в глаза Малкольму. И, пользуясь великодушным позволением удалиться, вышел, тщательно и бережно прикрыв за собой массивную дверь в темно-фиолетовую крапинку.
Вот почти такую же дверь, возле которой он уже с минуту стоит и смотрит, а перепуганный архивариус не решается ни сказать что-либо, ни попросту пройти вперед.
— Ваша светлость?
«Все-таки осмелился, — подумал Грегор. — Что ж, отвагу следует вознаграждать».
И посторонился, пропуская бледного архивариуса. Из открывшейся двери повеяло прохладой и особенным архивным запахом старой бумаги, чернил, кожаных переплетов и пыли. Эти запахи Грегор любил, они всегда его умиротворяли. А вот едва заметную, но хорошо различимую чутьем опытного некроманта нотку крысиной вони, ненавидел!
Архивариус, пользуясь моментом, шмыгнул в лабиринт высоченных, под самый потолок, книжных полок и затерялся в них. Очень предусмотрительно с его стороны! Грегор как раз хотел высказать неудовольствие наличием крыс!
Он медленно прошел между стеллажами, позволяя себе несколько минут воспоминаний… за четвертым стеллажом от входа лет двадцать назад он целовался с самой красивой девушкой Зеленого факультета, как же ее звали-то… Никак не вспомнить. Даже лицо позабылось. Зато очень хорошо помнилось ее научное любопытство: отличаются ли поцелуи некромантов от поцелуев представителей других факультетов? От этой жажды знаний он тогда и сбежал.
Раздражающий запах крыс становился все сильнее, и Грегор поморщился: нельзя же так запускать хранилище бесценных документов! Вот в его время работа в Архивах для провинившегося адепта была счастьем. Это вам не полусгнившие трупы на препараты разбирать и не лабораторных упырей кормить!
Крысы, похоже, окопались где-то под девятым стеллажом, и как раз на нем должны были находиться книги о магических аномалиях, за которыми явился Грегор. Ну, им же хуже… Крысам, то есть.
Он услышал противный писк и почувствовал всплеск чистой силы мгновением раньше, чем увидел прислоненную к стеллажу длинную лестницу. А еще через мгновение едва успел заслониться рукой — тяжеленный том в кожаном переплете с металлическими уголками приложил его по голове весьма чувствительно.
— Дерьмо упыриное! — ругнулся Грегор, непочтительно отбрасывая коварный источник знаний на пол.
Надо Малкольму сообщить! Король считает, что на войне опасно, а доблестного мэтра-командора чуть не пришибло фолиантом в якобы мирной библиотеке!
— Ой! — раздалось сверху, и наученный горьким опытом Грегор снова вскинул руки.
Хорошо, что у некромантов отличная реакция!
В этот раз на него рухнула не книга! Что-то куда более увесистое, шуршащее, мягкое, пахнущее пылью, яблоками и еще чем-то абсолютно непонятным. И… живое?
Грегор покачнулся от неожиданности, но удержал упавшее существо, крепко стиснув его в ладонях.
— Ой, — испуганно повторило оно где-то на уровне его груди.
Грегор задумчиво посмотрел на дрыгающиеся перед его глазами длинные тощие ножки в беленьких кружевных панталонах и некогда светлых, а сейчас очень пыльных атласных туфельках. Все остальное надежно скрывал колокол задравшейся юбки. Или упавшей? Как это следует называть, если девица висит в твоих руках вниз головой?
Девица?!
Он еще раз посмотрел на туфельки. На кружевные панталончики. На собственные манжеты совсем близко от них.
Новые манжеты. Из точно такого же кружева, как на пресловутых панталончиках.
«Сменю портного!» — злобно подумал Грегор, а потом неожиданно для себя успокоился и перевернул девицу в более естественное положение, продолжая держать за талию и не опуская, на всякий случай, на пол. Свежий шрам на животе потянуло, а потом прострелило мгновенной резкой болью, и Грегор едва удержался, чтобы не скривиться. Залатали его в госпитале на совесть, но, может, не зря тот целитель, что делал операцию, уговаривал полечиться еще хотя бы неделю? Нехорошо выйдет, если внутренние швы разойдутся. Да ладно, обойдется!
— Ой, — раздалось в третий раз смущенно и виновато. — Простите, мэтр…
Грегор, уже набравший было воздуха для холодной злой нотации, посмотрел — и выдохнул.
Перевел взгляд на лестницу, верхний край которой все еще опасно качался, прикинул траекторию, если бы девочка упала не на него, а мимо, и тяжело вздохнул.
— Осторожнее, дитя, — сказал он насколько мог мягко.
И так глазищи перепуганные. Огромные, почти круглые и зеленые, как... как летние дубовые листья! Вот точно такие листья, бархатно-изумрудные, пронизанные солнцем на просвет, он увидел, очнувшись в лагере после проклятой стрелы. Они качались прямо над головой и издевательски жизнерадостно шелестели. А где-то дальше зло и устало ругался невидимый целитель…
— Простите, — виновато повторила девчонка.
Лет двенадцати, не больше, и почему-то вместо форменной мантии одетая в темно-зеленое платье из тонкой шерсти, слишком дорогое для простолюдинки, слишком изысканное для дочери купца. Дворянка?
— Извольте представиться, — предложил он и уже приготовился выслушать очередное «ой».
— Айлин, младшая леди Ревенгар, — благовоспитанно представилась девочка и попыталась изобразить реверанс прямо в его руках, дернулась, но, осознав неудобство положения, учтиво склонила голову и тут же выпрямилась, уставившись прямо на Грегора.
Он тоже присмотрелся, недоумевая.
Две толстые рыжие косы когда-то наверняка были уложены во что-то приличное, но шпильки, или чем там леди их крепят, вылетели, и теперь косы свободно болтались по обе стороны от веснушчатого личика. Округлые щеки, узкий подбородок… Лицо девочки имело почти идеальную форму сердца, как его рисуют романтичные девицы в альбомах и любовных письмах. Это было бы слащаво до неприятного, если бы не россыпь золотистых крапинок на носу и щеках и не выбившиеся из кос короткие прядки, непослушные, торчащие во все стороны, светящиеся в скупых солнечных лучах не столько благородным золотом, сколько торжествующе нахальной начищенной медью.
«Ревенгар?! — молча поразился Грегор, разумеется, прекрасно помнивший характерные стати этого рода: неизменную белесость глаз, волос и кожи, долговязость и обязательное во всех мыслимых и немыслимых ситуациях надменное выражение лица. — Вот это?»
Даже тренированное воображение некроманта отказывалось представить ярко-рыжую, зеленоглазую и вызывающе веснушчатую Ревенгар. С юбкой на голове. Впрочем, юбка уже заняла более приличное положение — и на том спасибо.
— Грегор, лорд Бастельеро. К вашим услугам, миледи, — сухо от удивления сказал Грегор и наконец вспомнил, что девочку надо поставить на пол. — Красный факультет, я полагаю?
Действительно, где еще может учиться Ревенгар, как не у боевиков? Задатки соответствующие: книгу уронила метко, упала тоже удачно. На мягкое. И неважно, что случится с тем, кому не посчастливилось оказаться внизу.
— Еще не знаю, милорд, — как-то очень взросло вздохнуло прелестное дитя. — Меня пока не распределили. Милорды мэтры обещали сегодня...
— А есть сомнения? — заинтересовался Грегор.
Не целительница же, те обычно чистой силой не кидаются, как и артефакторы с алхимиками. Стихийница? Или все-таки боевичка? И почему ее не распределили, если занятия давно идут? Сейчас уже почти конец осени, адепты начали заниматься больше двух месяцев назад, а девочку только привезли? Внезапные выплески силы?
— Мэтр Бреннан говорит, что у меня странная искра, — смущенно призналась неправильная Ревенгар, на шаг отступив и задрав голову так, чтобы смотреть ему прямо в глаза с непонятной доверчивостью. — Красно-фиолетовая. И дрожит.
— Фиолетовая? Вы уверены? Впрочем, если мэтр Бреннан говорит…
Мнению старого целителя Академии, определяющего цвет искры у адептов уже лет тридцать, поверить стоило. Но красно-фиолетовая?
Грегор задумчиво оглядел низ стеллажей, мысленно нащупал ближайший серый шерстяной комок и позвал. Крыса, странно подергиваясь, выползла на открытое пространство и уставилась на них стремительно краснеющими бусинами глаз. Вокруг ее пасти показалась пена.
— Сделайте с ней что-нибудь, — вежливо попросил Грегор и добавил: — Миледи…
— А-а-а-а-й!
Перед его глазами снова мелькнул зеленый подол и башмачки. С похвальным и удивительным для дворянки проворством леди Айлин белкой взлетела на ту же самую лестницу.
Грегор мысленно застонал. И его еще приглашают в преподаватели!
— Леди, послушайте, — попытался он исправить положение. — Эта крыса не причинит вам вреда. Она уже дохлая.
Судя по взгляду девчонки, аргумент оказался неудачным. Или нет?
Грегор с удивлением увидел, что страх в ее глазах сменился… сочувствием? Да, она явно смотрела на мерзкое существо с жалостью, вон, даже губы дрогнули.
— Уходи… — тихо сказала девочка. — Уходи и спи. Не бойся, это не больно. Просто спи.
По архиву снова повеяло силой, теперь с отчетливым фиолетовым окрасом. Крыса, снова пискнув, взглянула на Айлин и юркнула под стеллажи. Грегор почувствовал, как рвется связавшая их нить заклятия. Поганая тварь больше не была ему подвластна. Она освободилась… Точнее — ее освободили!
— Очень интересный метод, — сдержанно сказал Грегор, подавив рвущиеся на язык комментарии, пожалуй, слишком неприличные, чтобы применить их к юной деве. — Так вы говорите, ваша искра еще и красная? Очень любопытно.
— Это не я, это мэтр Бреннан говорит, — поспешно уточнила леди и попыталась слезть с лестницы.
Лестница ожидаемо закачалась, и Грегор уже отработанным движением подставил руки. Девчонка, совершенно не смущаясь, спрыгнула в них, ударив Грегора косами и обдав сладким детским запахом чистого тела и яблок. «Боевичка! — с непривычным умиленным удивлением подумал он. — Только во Фрагану и забрасывать. Фраганские месьоры поголовно скончаются от восторга. А она их поднимет и спать отправит».
— Прелесть какая, — мрачно сказал он вслух.
И снова поставил неправильную, но такую интересную Ревенгар на пол.
Зеленые глазищи распахнулись еще шире, чем в первый раз, как бы невозможно это ни выглядело, и девчонка поспешно отступила, наконец-то решив, что этикет требует от нее покраснеть. Краснела она, как и положено светлокожим рыжикам, разом: от ушей до шеи, благовоспитанно прикрытой высоким воротником-стоечкой. Но веснушки все равно никуда не делись, просто щеки леди стали похожи на спелые яблоки, темно-розовые и в золотую крапинку.
Окинув взглядом бесконечные стеллажи, Грегор подумал, что нужную ему подборку по магическим возмущениям может сделать дармоед-архивариус. А то затаился среди полок, наверное, участь крысы разделить опасается. И не без оснований!
Что он сделает с человеком, видевшим, как мэтр-командор ловит падающих девиц, а потом убивает для них крыс, Грегор не знал, но был уверен, что страх архивариуса изобретательнее фантазии лорда Бастельеро.
Окружающих главное — изначально правильно запугать, а дальше они всю твою жизнь будут относиться к тебе соответственно.
— Полагаю, мы еще встретимся, миледи, — сказал он, глядя в огромные, но уже не круглые от страха, а миндалевидные, как оказалось, глаза. — Позвольте откланяться.
Нет, откуда все же у бледной немочи Ревенгара такая дочь?
«А вот у мэтра Бреннана мы об этом и спросим!» — решил Грегор.
Часть четвертая «Вишневый бал»
Глава 4. Итлийская паэрана по-арлезийски
Две полузнакомые стихийницы, под ручку торопящиеся навстречу, недоуменно поглядели ей вслед, когда Айлин, задыхаясь от обиды и злости, почти пробежала мимо них. Она чувствовала их взгляд спиной… А если даже ей только показалось, что почувствовала, то все равно вскоре вся Академия будет знать! Зачем? Ну зачем она мечтала пойти на бал? Ведь были же девушки, которых вообще никто не пригласил? И ничего страшного. Перетерпят волну сплетен, как это бывает каждый год, а потом об их позоре все забудут. Никого из них не бросали прямо на лестнице, ведущей к бальному залу! Только ей так повезло…
Айлин промчалась по галерее, спустилась на первый этаж и свернула к саду. Здесь, хвала Претемной, никого не было. Бальный зал, правда, выходил сюда окнами, но они светились далеко, словно волшебные огни из детских сказок, а Айлин выбежала со стороны флигеля. Здесь ее никто не увидит. И хорошо! Она сама ни за что не хочет никого видеть! Ни Саймона с Даррой, ни… Никого — вот! Пусть они там веселятся, пусть танцуют со своими дамами, кто бы это ни был, едят мороженое, приготовленное лучшим кондитером столицы, улыбаются и…
Она всхлипнула и села на скамью под раскидистым кустом, еще лишенным листьев, но уже с клейкими пухлыми почками. Поежилась от сырости, но щеки пылали, и Айлин приложила к ним ладони, почти с упоением злясь на себя — какая же невыносимая дура!
На Дерека ей почему-то даже злиться не хотелось. Просто было противно… А Ида… Ну вот Иде она еще припомнит! Правильно говорил мэтр Бастельеро, что враги воспринимают терпение как слабость! Если бы Ида ее боялась, ни за что не рискнула бы сыграть такую шутку. Ну что ж, теперь станет бояться! И никакой помощи Саймона с Даррой! Ни за что Айлин не станет жаловаться! Ни Воронам, ни… вообще никому — вот!
Она снова всхлипнула, на глаза наворачивались предательские слезы. Как же хорошо, что она не стала красить ресницы — сейчас была бы страшнее давно похороненного умертвия. А ей ведь еще возвращаться в комнату. Придется закрыться там и сидеть до утра, пока не вернется Иоланда. Наверняка еще и с подружками… И будут сочувственные вздохи, неважно, лживые или искренние — от вторых даже хуже. И тогда хоть из Академии уходи-и-и…
Айлин до боли стиснула пальцы, так что ногти врезались в ладонь, оборвала очередной позорный всхлип. Не будет она плакать! Только не из-за этих! И в комнату не пойдет, во всяком случае, пока… Здесь тихо и спокойно, а что скоро будет слышна музыка из бального зала, так это даже хорошо, можно притвориться перед самой собой, что просто разгорячилась от танцев и вышла подышать воздухом. Нет, глупо. Да и уйти все равно придется, потому что после нескольких перемен музыки из зала начнут потихоньку сбегать те, кому не терпится оказаться под цветущей вишней — законным поводом поцеловаться. И, значит, надо уйти до этого. Но не прямо сейчас!
Она прислушалась — из далекого зала послышались первые такты. Ловансьон! Торжественный, великолепно красивый, медленный… Сейчас пары выстраиваются в длинный ряд, готовясь пройти по залу особыми скользящими шагами, их руки соприкасаются лишь кончиками пальцев, но движения совпадают, как зеркальное отражение… Ида и Деррек, разумеется, танцуют друг с другом, первый ловансьон — обязательный танец пары.
Интересно, а как же преподаватели? На них закон приглашать кого-то не распространятся, а мэтров в Академии гораздо больше, чем мэтресс. Нет, конечно, есть совсем пожилые, кто уже не пойдет танцевать, но все равно. С кем, хотелось бы знать, будет танцевать ловансьон магистр Роверстан? Наверное, с кем-то из преподавательниц? А мэтр… Бастельеро?
Айлин запрокинула голову, чтобы ни одна самая маленькая и настойчивая слезинка не выкатилась из глаз. Будто пока этого не случилось, она не проиграла, не позволила себя победить!
Конечно, магистрессу Уинн, например, мэтр Бастельеро точно не пригласит. Но кого-то из молодых целительниц, симпатичных и изящных… А может быть, он не танцует? Стоит где-нибудь у стены, сложив руки на груди и глядя на пары… Нет, очень уж глупо на это надеяться. Первый танец мэтр, может, и пропустит, но дальше парам не обязательно оставаться друг с другом, а в Академии столько красивых девушек!
И тут Айлин похолодела. Ей вдруг ясно, как наяву, представилось, что на следующий танец, веселый и чувственный па-майордель, мэтр Бастельеро приглашает… Иду! Ну все же знают, что он влюблен в королеву! Самую прекрасную и добродетельную из женщин Дорвенанта! Но не смеет даже глаз поднять на супругу своего короля и сюзерена. А она… Если бы Айлин была королевой, она бы с радостью отдала корону за счастье быть так любимой!
Видение Иды, подающей смуглую тонкую руку мэтру Бастельеро, стояло перед глазами с пронзительной и беспощадной четкостью. Ида — итлийка. Золотокожая, с роскошными черными кудрями и огромными глазами цвета черного агата. В Академии нет ни одной девицы, больше нее похожей на королеву, а в последние пару лет Ида еще и вытянулась, приобретя опасную томную грацию ядовитой змеи. И синий бархат обтягивает ее именно там, где нужно, а ресницы…
Айлин едва не застонала, щеки, и без того горячие, вспыхнули огнем. В па-майорделе кавалер крутит даму, держа ее за талию! И платье взлетает, открывая ноги почти до середины лодыжки! Нет, не станет же мэтр Бастельеро, такой утонченный и гордый, танцевать па-майордель с адептками?! Или станет?
Она с недоумением посмотрела на свою руку, сложенную для наведения порчи. А перед внутренним взором всплыло лицо Иды, покрывающееся прыщами, точь-в-точь как Айлин на первом курсе. Нет! Прыщавая порча — это долго и ненадежно, ее слишком легко снять, и тогда вред почти сразу нейтрализуется. А вот если, скажем… Айлин мстительно улыбнулась, легко и красиво сворачивая заклятие, которое подсмотрела у Оуэна Галлахера. Тот похвалился остальным Воронам, что этот аркан помогает избавиться от сложностей с бритьем на пару месяцев, не меньше. Во-о-от… А эту силовую линию мы загнем для лучшего действия…
В ее видении Ида, горделиво плывущая по залу в объятиях мэтра Бастельеро, вдруг взвизгнула и подняла руки к высокой сложной прическе, а потом взглянула на них и завизжала еще громче на весь зал: роскошные черные кудри, которыми итлийка так гордилась, остались у нее между пальцев, и все новые пряди падали на пол бального зала. Несколько мгновений — и золотая корона, которой воображение Айлин увенчало голову итлийки, оказалась на совершенно лысом, блестящем под огнями бального зала черепе! Так ей и надо!
Очередной всхлип перешел в нервный смешок. Претемная, как же все это глупо! Можно сколько угодно мечтать о мести, но раньше утра ее все равно не свершить. И все неважно, потому что Ида — там, а Айлин — здесь, в темном саду, и хотя созвездия на темном бархате неба горят почти так же ярко, как огни в зале, а цветущая вишня пахнет сладко и дурманяще, Айлин все-таки проиграла. Не танцевать ей с мэтром Бастельеро на первом в жизни балу, как она мечтала! Разве что потом, в следующем году, но это не считается! Да ей тогда будет уже почти девятнадцать! Так долго! И с чего она решила, что мэтр ее пригласит? Она ведь совсем-совсем не похожа на королеву…
Па-майордель последний раз весело плеснул музыкой из окон зала — и Айлин вздохнула, уговаривая себя подняться. Скамейка в саду — слишком удобное место, чтобы сюда никто не пришел. Да и вишня — вон, как по заказу! Ветки будто облиты бело-розовым облаком, сияющим в темноте собственным светом, а запах… Чуть-чуть похоже на ее духи, только без горечи. А перед вишней — круглая утоптанная полянка, и если придержать кончиками пальцев подол, то можно было бы… «Не сходи с ума, — сказала она себе сердито. — В одиночку не танцуют! Какая разница, что ты мечтала об этом бале целый год? Сама виновата. Хватит, пора… пора идти домой. То есть к себе в комнату. Сядешь, обнимешь Пушка, который верно ждет у кровати, а там и поплакать не стыдно. Совсем чуть-чуть, пока точно никто не видит…»
Она устало посмотрела на заклятие, притаившееся на кончиках пальцев. Надо бы развеять, но нити сплелись от души, и тратить силы на их распутывание не хотелось. Так что Айлин тщательно примерилась и запустила заклятие в пышный куст роз, не ко времени расцветший по воле какого-то старательного стихийника. Листья и цветы, жалобно шурша, мгновенно облетели, а на душе у Айлин стало еще гаже и в придачу стыдно. Сорвала зло на беззащитном цветке, мерзавка! Лучше бы и правда в Иду запустила. Она виновато посмотрела на куст: ветки живые, и почки кое-где остались. Может быть, отойдет?
Поднявшись, Айлин шагнула из-под ветвей на утоптанную площадку перед скамейкой, невольно прислушиваясь. Па-майордель сменился верелеем, не таким быстрым и даже забавным. Сейчас танцоры, взявшись за руки, будут пробегать под аркой, образованной руками остальных, выстроившихся в длинный ряд. Когда они добегут до конца, встав перед первыми, побежит пара, оказавшаяся последней. Веселый танец, но вряд ли преподаватели станут развлекаться такими фигурами. И лучше… да вот теперь точно лучше уйти, потому что следующий танец, как известно, паэрана.
Сердце снова сладко защемило, и Айлин торопливо сделала шаг, второй… Нет, она не станет даже думать о том, кого Гре… лорд Бастельеро пригласит на паэрану. Она же не дурочка вроде тех, кто вздыхает по магистру Роверстану, не понимая, что адептка и преподаватель — это неправильно!
Еще шаг. И еще. Сейчас она, получается, шла как раз к бальному залу, но лишь потому, что позади остались густые кусты, в которых тропа нашлась почти случайно, и лезть туда снова у Айлин не было ни малейшего желания. А вот теперь она выйдет на садовую дорожку и…
— Доброго вечера, — прозвучало из теней, соткавшихся по ту сторону площадки, и Айлин едва не вскрикнула от неожиданности. — Простите, не хотел вас испугать.
— Н-ничего, — пролепетала она, глядя, как тени колеблются, оказавшись обычным кустом, только очень густым и покрытым множеством темно-синих цветочков, так что тонкие ветви изогнулись до земли, превратившись в полог.
А потом от этого полога отделилась светлая фигура, шагнула ей навстречу, и на краткий миг Айлин пронзила глупая искренняя надежда… Нет. Почти в то же мгновение она поняла, что этот человек выше и шире в плечах. И камзол у него светлый, почти белый, а лицо, напротив, смуглое. И только черные волосы напоминают того, кого Айлин хотела бы увидеть, но даже они не рассыпались по плечам небрежными смоляными кудрями, а собраны в гладкий хвост на затылке, со странной изысканностью оттеняя холеную короткую бородку и усы.
— Простите, магистр… — тихо сказала Айлин и отвела взгляд на случай, если разумник здесь не один.
Ну неужели все слухи, которые о нем ходят, неправда, притом в такую ночь?!
— Нет-нет, подождите, прошу вас, — окликнул ее Роверстан, и Айлин замерла, готовая в любой миг сорваться с места, но не понимая, почему сердце вдруг забилось чаще, а щеки снова вспыхнули.
— Вы не пришли на бал, Айлин, — сказал магистр, подходя к ней мягкими упругими шагами, будто огромный кот к неосторожной птичке. — Позволите узнать причину?
— Это… неважно, — так же тихо, но твердо ответила Айлин, старательно не поднимая взгляд.
Если сказать правду, получится, что она жалуется на Дерека главе его гильдии! Только этого не хватало! Может, она и дура, но не ябеда! Это недостойно магессы!
— У вас нет пары? — спокойно поинтересовался Роверстан со своей обычной чудовищной проницательностью, и Айлин молча кивнула.
Конечно, он догадался. Что бы она иначе делала в саду возле бального зала, наряженная и причесанная, но без цветка, без единого распроклятого цветочка, даже такого жалкого, как несчастные пролески Деррека.
— Никогда бы не подумал, что наши адепты могут быть настолько слепы, — невозмутимо сообщил Роверстан, делая еще один шаг, который показался насторожившейся Айлин точно отмеренным — как на охоте. — Но я надеюсь, вы не собираетесь уйти? Бал только начинается. Право же, никто не станет следить за этикетом настолько дотошно.
— Это неважно, милорд магистр. — Айлин все-таки подняла голову и взглянула на Роверстана в упор. — Благодарю вас, но мне не нужна ничья снисходительность. Я просто дышала воздухом. А теперь пойду к себе… с вашего позволения.
— Воздух сегодня просто прекрасен, — так же ровно откликнулся разумник, и Айлин будто нарочно полной грудью вдохнула вишневый аромат, принесенный дуновением ветерка. — Но у меня и в мыслях не было задеть вашу гордость. Еще раз прошу прощения, если вам так показалось. Я имел в виду кое-что совсем иное.
— Иное? — растерянно спросила Айлин, вдруг поняв, что положение весьма двусмысленное.
Она стоит в темном саду наедине с мужчиной. Да, с преподавателем, но… Это ведь не делает его меньше мужчиной. Причем именно с тем, по которому сходит с ума большая часть адепток. «Чтобы сходить с ума, неплохо бы его иметь, — съязвил ее внутренний голос тоном тетушки Элоизы. — А такие упражнения в глупости свидетельствуют как раз о недостатке разума». Однако… этих девиц вполне можно понять. Если взглянуть на магистра Роверстана не как на магистра.
Разумник возвышался над Айлин примерно на голову, даже чуть больше. Идеально сшитый камзол подчеркивал фигуру настолько же безупречную, насколько мощную, но не тяжелую, а словно литую. Черные глаза лукаво поблескивали со смуглого лица, а следующий легкий порыв ветерка принес Айлин слабый, едва уловимый, но знакомый аромат. Сандал, душистый табак, ладан и хвоя. В точности как пять лет назад на кратком, но навсегда врезавшемся в память Айлин уроке фехтования.
— Вы же не собираетесь пропустить свой первый бал? — изумился Роверстан, словно не услышав, что она сказала про отсутствие пары. — Сейчас будет паэрана. Сказать по правде, я искал именно вас и очень рад, что нашел вовремя.
— Меня? — пораженно переспросила Айлин, снова чувствуя себя дурочкой. — Для… паэраны?
Это что, шутка? Но нет, Роверстан смотрел совершенно серьезно, хотя скажи кто-нибудь Айлин, что мэтр Бастельеро завтра женится на магистрессе Уинн — она бы и то меньше удивилась! В зале сотни красивых разряженных девиц со всех факультетов, и любая сочтет приглашение от магистра разумников не просто за честь, а за счастье! А он искал ее, Айлин? Так настойчиво, что даже вышел в сад?!
— Именно, — так же спокойно подтвердил Роверстан и сделал последний шаг, после чего между ним и Айлин осталось расстояние ровно такое, чтобы протянуть руку. — Прошу вас оказать мне честь, прекрасная леди.
Он поклонился, выпрямился и протянул эту самую руку, неуловимым жестом сорвав с нее белоснежную перчатку, и Айлин окончательно перестала понимать, сон это или явь? В любом случае, отступать она не собиралась. Не сегодня! Да гори все барготовым огнем и Молот Пресветлого сверху!
Во рту мгновенно пересохло, она едва слышала, как где-то вдали звенят начальные такты паэраны. Ее первой паэраны!
— Но…
Айлин беспомощно посмотрела в сторону зала, а Роверстан мягко качнул головой.
— Это ночь цветущих вишен, а не вощеного паркета, — мурлыкнул он. — Большинство забыло ее истинный смысл, но вы поймете его сердцем, а не рассудком. Сегодня можно все. Почти все, — поправился он, снова лукаво блеснув горящими углями глаз. — Не бойтесь нарушить этикет, Айлин, сегодня он обязан уступить дорогу более древним правилам. Итак, вы позволите?
С бешено колотящимся сердцем Айлин вложила свою ладонь в его, мимолетно поразившись, какой маленькой она показалась в руке Роверстана. Ледяной волной обрушился страх — Айлин поняла, что забыла, как танцевать. Вот совсем забыла! Ни одной фигуры!
Магистр едва заметно улыбнулся, не насмешливо, а ободряюще. И шепнул:
— Слушайте свое сердце, Айлин. Музыка рождается именно в нем.
Он шагнул, становясь в первую фигуру, и Айлин последовала за ним, борясь с желанием зажмуриться и не веря в то, что происходит. Она танцует с Дунканом Роверстаном! Пусть не с тем, с кем мечтала, зато с воплощенной мечтой многих других. И он сам пригласил ее…
Фигуры паэраны вдруг ожили в ее памяти так ясно, словно никуда и не пропадали, а ликующий смех скрипки и томный сладкий плач виолончели, сливаясь и смешиваясь, повели Айлин куда-то далеко и ввысь, к самому небу, пахнущему вишнями и счастьем. Шаг-шаг, поворот, шаг — и поворот снова!
Лицо Роверстана было совсем близко, и Айлин видела пьяный азарт в его глазах, шальной, как у мальчишки, совсем непохожий на неизменную рассудительность магистра. Вторая рука мужчины обвила ее талию, и Айлин, кружась, чувствовала, как шелковый подол платья, едва поспевая за ее движениями, скользит по тончайшим шелковым же чулкам, отчего по коже бегут мурашки от шеи до самых кончиков пальцев на ногах, а внизу живота сворачивается тугим комком что-то сладкое и странное. Шаг, шаг… поворот?
Взмыла вверх, к самым звездам, восхищенная скрипка, и вместо того чтобы придержать кружащуюся Айлин, магистр подхватил ее за талию и переставил на эту пару шагов. Чудом не взвизгнув, Айлин возмущенно и пораженно уставилась в смеющееся лицо Роверстана.
— Вы никогда не танцевали паэрану по-итлийски? — весело спросил он. — Какое упущение. Дорвенантский вариант гораздо скучнее. Паэрану создали в Итлии… — Говоря, он не переставал вести Айлин в танце, и она следовала, покоренная, очарованная и трепещущая при смутной мысли, что это не последний поворот в танце. — И там она настоящая, какой и должна быть. Танец горячих сердец. И не менее горячих тел, разумеется.
Он снова взял ладонь Айлин и, ловко используя очередную фигуру, поднес к губам, выказывая как полное пренебрежение этикетом танца, так и не менее полное, восхитительное владение его рисунком. Этот жест казался настолько правильным и уместным! Айлин, пылая щеками, позволила и, когда очередной тур закончился поворотом и сильные руки магистра снова подхватили ее легко, как перышко, сдержалась и даже не ахнула — только глубоко, всей грудью вдохнула сладкий воздух, напоенный цветущими вишнями, ароматом сандала, душистого табака и чего-то еще такого, у чего вряд ли есть название на человеческом языке.
— Запомните, моя девочка, — шепнул Роверстан, склонившись над ней так, что его губы почти коснулись ее лица. — Править должен разум. Но несчастен тот, у кого правление разума никогда не свергается сердцем. Вы сохранили те духи, какая… прелесть…
Расширившимися глазами Айлин смотрела в зрачки магистра, похожие на расплавленное золото, если только оно бывает черным. Роверстан улыбнулся, не отводя глаз, и снова поднял ее ладонь вверх. Коснулся поцелуем пальцев Айлин, самых кончиков, потом, нежно перевернув ладонь, провел губами над запястьем невесомым тающим прикосновением.
Задохнувшись, Айлин слышала лишь удары своего сердца, почему-то стучащего в такт паэране. Музыка смолкла, и в саду стало благоговейно тихо, только трепетали ветви цветущей вишни, под которой они остановились, когда прозвучал последний такт. Не убирая вторую руку с ее талии, Роверстан отпустил ладонь Айлин, но вместо этого коснулся ее щеки. Беспомощно понимая, что нужно отшатнуться, Айлин почувствовала, как осторожно, тем же едва заметным касанием магистр проводит пальцем по верхнему краю ее уха, вновь спускается на щеку и почти ускользающей от восприятия лаской дотрагивается до шеи.
Миг — и Айлин показалось, что вся она, от ушей до кончиков бальных туфелек, вспыхнула в сладком пожаре. На губах Роверстана, полных, чувственных, строго, будто росчерком туши, окаймленных бархатной полоской усов, играла улыбка, а глаза испытующе смотрели Айлин прямо в душу, и она плавилась под этим взглядом…
— Вы ведь не откажете мне в поцелуе? — тихо сказал магистр. — Вишня…
И он взглядом указал на бело-розовое ароматное облако, почти осенившее их сверху.
«И правда, вишня, — все в той же сладкой беспомощной истоме подумала Айлин. — Под вишней положено целоваться… Это не стыдно. То есть обычно стыдно, но не сегодня. Вишневая ночь посвящена Всеблагой матери…»
— Вы же… не адепт, — прошептала она, чувствуя, словно летит в небо на гигантских качелях.
Или снова на умертвии, собранном Воронами. Вверх-вниз… И сердце сладко и жутко замирает, а потом вырывается из груди и летит впереди самой Айлин.
— Увы, — согласился Роверстан, снова весело и опасно блеснув глазами. — Но паэрана и вишня дают мне надежду. Айлин, за все эти годы вы нарушили столько правил Академии ради шалостей. А теперь, став взрослой, боитесь нарушить всего одно?
«И правда, — удивленно подумала Айлин. — Это всего лишь правило. А другое, между прочим, гласит, что в Вишневую ночь целоваться под вишней можно! И о преподавателях там, между прочим, ничего не сказано!» «Потому что никому подобное даже в голову не пришло», — слабо возразил голос рассудка, но тут Айлин увидела свое отражение в зрачках Роверстана. А еще — тугую трепещущую жилку на его могучей шее. И то, как разумник быстрым движением облизнул губы — словно они пересохли так же сильно, как у самой Айлин.
«Я готова была пойти на бал с Дереком, — напомнила себе Айлин, поднимаясь на цыпочки. — И даже поцеловалась бы с ним, наверное. А на бал хотела попасть вообще ради совсем другого человека. Фу, какая же я развратная! Но раз так, что терять? Это леди Ревенгар должна думать об этикете и репутации, не магесса Айлин. Это мой первый бал! Вишневый бал… И если я сейчас откажусь, то завтра сама пожалею. Точно пожалею…»
Она потянулась еще капельку, но в этом уже не было нужды, потому что магистр сам наклонился к ней. Не торопясь припадать к ее губам, как в фантазиях Айлин, которые она черпала из таинственных рассказов подружек Иоланды, он вдохнул воздух над ее лицом, посмотрел расширившимися, лихорадочно блестящими глазами, а его ладони, которые легли Айлин на плечи ласковой, но уверенной тяжестью, вдруг показались раскаленными даже через шелк.
Она еще смутно помнила, что надо зажмуриться. Приличные девушки в романах всегда жмурились, а после поцелуя норовили упасть в обморок. Но эти девушки не летали на умертвиях, не вскрывали склепы и не лазили в королевский сад. Так что насчет обязательности обморока Айлин сомневалась — и глаза не закрыла. Когда губы магистра Роверстана, мягкие, горячие, коснулись ее напряженных губ, Айлин только судорожно вдохнула, захлебываясь непонятным и неизвестным ощущением, чувствуя, как одна широкая ладонь разумника придерживает ее за плечо, не позволяя отстраниться, а вторая легко скользит по спине вниз, и за ней катится сладкая горячая волна, от которой колени подкашиваются…
«Только не в обморок! — с восхищенным ужасом подумала Айлин, упоенно целуясь с Роверстаном. — Ох, а как было бы с Гре… лордом Бастельеро…»
И накликала.
— Роверстан! Вы с ума сошли! — раздался ледяной лязг, в котором она едва опознала голос лорда.
22991 просмотров | 19 комментариев
Категории: Фэнтези, Приключения, Роман, Серия, Фэнтезийно-любовный роман, Арнаутова Дана, Академия, школа, институт и т.д., Некроманты и некромантия, Отношения при разнице в возрасте, Преподаватель и ученица, #ЛитСериал
Тэги: дана арнаутова, евгения соловьева, королева теней, двойная звезда
| Доступный формат книг | FB2, ePub, PDF, MOBI, AZW3 |
| Размер книги | Роман. 31,35 алк |
Эксклюзивные авторы (160)
- появились новые книги
Авторы (1035)
Подборки
Комментарии
Свои отзывы и комментарии могут оставлять только зарегистрированные пользователи, купившие данную книгу!
Войти на сайт или зарегистрироваться, если Вы впервые на сайте.
, болезненно честен и прямолинеен, иногда возмущал своим максимализмом. Прекрасно прописан мир! Не смотря на большой объем читалось с неослабеваюим интересом!
07.01.2021, 09:35
11.08.2020, 00:51
Книга яркая, красивая, интересная!
С нетерпением жду продолжения 2 книги!
А ядовитым "психологам" советую перечитать классику!
> fizalis:
> Девушки, я понимаю, это неприятно. Но мое замечание не по тридцати первым страницам, и не вполне про педофилию. Я там не зря пишу о «старте». Оно именно про сюжет, когда зависимый ребёнок последовательно становится зависимым подростком, и даже молодым человеком, и взрослый этой зависимостью в итоге пользуется. К сожалению, такой сюжет и в реальности не редкость, и участие в таких «отношениях» не всегда сознательное, но оно крайне. Крайне нездоровое.
21.04.2020, 16:53
А Стальной подснежник, действительно, одна из моих любимейших книг и не раз перечитанная. Огромное спасибо за Ваше творчество.
К сожалению тоже не сразу увидела, что это литсериал (вернее не сразу поняла, что это такое - подумала, что вся серия в одной книге из-за очень большого объема книги). Но ничего я подожду. Так интересно чем закончится. Кстати, хочу отметить, что часто при большом объеме книги автор "льет много воды", у Даны этого абсолютно нет - все очень последовательно и логично.
08.07.2019, 05:27
Извините. Удачи и вдохновления! У вас отличные книги!
07.07.2019, 20:00
> volpe:
> История замечательная, и продолжение обещает быть интересным. Но, уважаемый автор, уточните в аннотации, что это цикл, увы, незаконченный цикл, и даже, возможно, продолжения и в перспективе еще нет, по крайней мере подписки на следующую книгу я не нашла. Это не очень приятно, так обманываться. Я в принципе не читаю незаконченных историй, как бы не был мне симпатичен автор и другие его произведения. Ибо, когда еще выйдет заключительная часть, одному Автору известно
А за это время и эмоции от прочитанного притупляются, и интерес остывает, да и сама история забывается, если пройдет много времени. Вот и приходит разочарование. Лучше бы я через год или больше прочитала бы вашу законченную серию. Неприятно, мда
23.06.2019, 15:33
А за это время и эмоции от прочитанного притупляются, и интерес остывает, да и сама история забывается, если пройдет много времени. Вот и приходит разочарование. Лучше бы я через год или больше прочитала бы вашу законченную серию. Неприятно, мда
22.06.2019, 21:02
Дана, спасибо! Очень жду всего и сразу
07.06.2019, 12:49
> Юлия:
> Новая история в мире "Стального подснежника" - это здорово, да. И первая книга мне искренне понравилась. Единственное, что в этой ситуации не менее искренне огорчает - это что каждый новый начатый сериал очевидно замедляет окончание ранее начатых сериалов - а так хотелось бы дождаться в сколь-нибудь обозримые сроки окончание "чернильной мыши" :-(
03.06.2019, 13:43
03.06.2019, 12:46
Читательский отзыв на книгу
20.05.2019, 12:08
Сюжет закручивается , как спираль, язык - бесподобный, настолько хорош, что возвращаешься и смакуешь отдельные места по новой, повествование рекой льётся, как будто фильм смотришь! Моё эстетическое чувство обласкано сверху донизу, это просто праздник какой-то!
А вот эту ересь про малолетних и пр. ниженаписанную это надо было постараться высмотреть, обладая каким-то вывихнутым взглядом на совершенно нерядовой роман!
Всем ценителям Стального подснежника настоятельно рекомендуется!
Дождаться продолжения не могу! Истомилась уже!
)
18.05.2019, 01:45
Вот это действительно неприятно.
> fizalis:
> Девушки, я понимаю, это неприятно. Но мое замечание не по тридцати первым страницам, и не вполне про педофилию. Я там не зря пишу о «старте». Оно именно про сюжет, когда зависимый ребёнок последовательно становится зависимым подростком, и даже молодым человеком, и взрослый этой зависимостью в итоге пользуется. К сожалению, такой сюжет и в реальности не редкость, и участие в таких «отношениях» не всегда сознательное, но оно крайне. Крайне нездоровое.
15.05.2019, 22:18
14.05.2019, 20:39
14.05.2019, 20:20
> fizalis:
> История любви. Он - боевой генерал, а ей 12 лет. Понятно, что в каждом сюжете адептка-ректор заложена примерно та же самая диспозиция, но тут она вывернута всей своей отвратительной изнанкой наружу. Сомнительно, конечно, что ради того, чтобы каждую читательницу романтической чуши ткнуть в этот факт носом (старт - военный, девочка двенадцати лет), но ткнуто уверенно.
> Желаю авторкам немного прийти в себя, и вернуться к менее неоднозначным сюжетам, в которых они вполне преуспевали.
13.05.2019, 12:42
Все-таки соавторство – очень плодотворная штука. Я думала, повторить успех Подснежника будет сложно. И надо же – следом идет история практически того же уровня. Надеюсь только, горячих сцен здесь будет больше, чем в Подснежнике ;-) Айлин ведь повзрослела, как же без любви?
13.05.2019, 12:39
> fizalis:
> История любви. Он - боевой генерал, а ей 12 лет. Понятно, что в каждом сюжете адептка-ректор заложена примерно та же самая диспозиция, но тут она вывернута всей своей отвратительной изнанкой наружу. Сомнительно, конечно, что ради того, чтобы каждую читательницу романтической чуши ткнуть в этот факт носом (старт - военный, девочка двенадцати лет), но ткнуто уверенно.
> Желаю авторкам немного прийти в себя, и вернуться к менее неоднозначным сюжетам, в которых они вполне преуспевали.
13.05.2019, 12:11
Желаю авторкам немного прийти в себя, и вернуться к менее неоднозначным сюжетам, в которых они вполне преуспевали.
13.05.2019, 00:59
Подборки книг
#ДворцовыеТайны #ДраконВедьма #КосмическаяСтрасть #КурортныйРоман #ЛитСериал #ЛюбовьОборотня #ЛюбовьПроклятия #МойПарень #Наследница #Некроманты #Отбор #Попаданка #ПродаМастер #СлужебныйРоман #СнежнаяСказка #Студенты #ШармПервойЛюбви #ЭроЛитМоб Hurt/comfort POV Young adult Авторские расы Азиатская мифология Академия, школа, институт и т.д. Альтернативная история Ангелы Ассасины Асуры Боги и демиурги Бытовое фэнтези Вампиры Ведьмы, ведуньи, травницы, знахарки и т.д. Воры и воровки всказке Герой – ребенок Герой-телохранитель Гномы и дварфы Городское фэнтези Дарк фэнтези Демоны Детектив Джен Домашние животные Драконы Драма Жестокие герои Истории про невест Квест Киберфантастика Кинк Космическая фантастика Космические войны Литдорама Любовная космическая фантастика Любовная фантастика Любовное фэнтези Любовный гарем Любовный треугольник Любовь по принуждению Маги и волшебники Мелодрама Метаморфы Мистика и ужасы Морские приключения Морское фэнтези Некроманты и некромантия Неравные отношения и неравный брак Оборотни Омегаверс Орки Остросюжетный роман Отношения при разнице в возрасте Пародия Пирамида любви Повседневность Попаданки и попаданцы Преподаватель и ученица Призраки и духи Приключенческое фэнтези Прыжки во времени Путешествия во сне Рабство Редкие расы Свадьбы и браки Светлые эльфы Скандинавский фольклор Славянский фольклор СЛЕШ Смена пола Современный любовный роман Социально-психологическая драма Стёб Стимпанк Темные эльфы, дроу Фамильяры Фанфик Феи и дриады Фейри Феникс Флафф Фэмслеш Фэнтези Европы Чужое тело Эротическая космическая фантастика Эротическая фантастика Эротическое фэнтези
