Однажды в Манчинге. Ольга Зима, Ирина Чук
Магазин Книги автора Комментарии (2) Похожие книги Предыдущая книга Следующая книга
«Однажды в Манчинге. Ольга Зима, Ирина Чук» в корзине! Перейти в корзину покупок
И пришел волк.
Мидир, волчий король из холмов, часто гулял по Верхнему миру. Обычно — в поисках развлечений, как простой фейри. Но в этот раз он появился, чтобы отомстить за смерть брата. Вот только внезапно объявившийся племянник не желает уходить в Нижний мир — ему не нравится, что дядя убивает кого захочет, соблазняет женщин и хрустит мясом с костями… Какая проблема сложнее, найти общий язык с юным задиристым Джаредом или отомстить за брата, непонятно. Но именно после этого визита возникнут страшные сказки о черном волке, что приходит ночью.
Джаред подошел к столику, понюхал напиток, поданный Мидиру.
— Что это?
— Вино. Ты ни разу не пил вино?
— От него пьянеют и делают плохие вещи.
— Ши не пьянеют. Для этого им нужно выпить древесный огонь. А плохие вещи я делаю и без вина, как многие в этом мире, — волчий король приподнял бокал, салютуя племяннику.
В соавторстве с Ириной Чук, цикл «Мир под Холмами».
Отрывок «Однажды в Манчинге. Ольга Зима, Ирина Чук»
ПРОЛОГ
Четыре утра — час волка, когда ночь сдает стражу дню.
Шустрая гаичка выпила каплю дождя, сверкающую в чаше из желто-бурого листа; чем-то встревоженная, прислушалась. Но лес молчал, лишь звонкоголосый птичий гам нарушал тишину. Успокоенная, пичужка пробежала по тоненькой веточке, перевернулась и повисла, раскачиваясь вниз головой. Ковер из вереска накрыл лазурное небо в легких перышках облаков, а прямо перед ней неведомо откуда появилась волчья морда. Лобастая, блестящая, черная — такого же цвета, как шапочка на голове у гаички. Волк этот был гораздо крупнее обычного зверя, а глаза у него были человечьи. Темно-стальные, недобрые глаза. Пташка оцепенела от ужаса в ожидании немедленной смерти, однако зверь ничего не сделал, даже не зарычал, лишь втянул носом воздух.
Гаичка вспорхнула и унеслась в чащу, а волк порысил дальше, через розово-лиловое море, и пропал так же бесшумно, как появился. Лишь роса опадала по его следам, да бирюзовые в шоколадных прожилках и оранжевых крапинках бабочки взлетали там, где он проходил, трепетали в чистом небе, а затем присаживались обратно.
Зверь миновал пустошь, пролесок, сделал широкую петлю, обходя человеческое поселение, и сморщил нос, пересекая лимонно-желтое поле.
Когда к аромату цветов, прелых листьев и тяжести людского духа стал примешиваться запах гари, волк припустил что есть мочи, не разбирая дороги, через бурелом, молодой березняк и заросли ракиты. В один невероятно длинный прыжок зверь одолел синюю ленту реки, добежал до свежего пожарища и замер. Обошел то, что не так давно было домом, поскреб землю на пригорке, заскулил, а затем взвыл так отчаянно, что у живущих поблизости волосы поднялись дыбом. Люди бросились прикрывать ставни и затворять двери, приговаривая:
— Берегитесь! Волк пришел. Волк!..
ГЛАВА 1. Бабушка и пирожки
Брат выбрал красивое место для дома — на склоне холма в излучине реки… Фиолетово-черный узел боли и смерти висел теперь над пепелищем, да хрипло каркали вороны, слетаясь со всех сторон в поисках поживы. Даже кости двух существ прогорели в золу. Ни следа от Мэрвина и от галатки, непонятно кем ему приходившейся. Не вернуть из мира теней ушедшие души.
Было трое братьев, осталось двое. Его небольшая семья сократилась на треть, а Мидир даже не мог сейчас скорбеть — не было времени, не имел права.
Он втянул тягучую влагу земли, прелую стынь болота и запахи людей. Медлить нельзя: к бывшему дому брата спешили охотники, только не за ланью или кабаном. Странно, что не взяли собак. Эх, приветить бы как следует, только…
Только тот, слабый, родной запах не оборвался. Кто-то сидел возле пепелища, долго сидел, а потом побрел к селению. Именно побрел: так устало петлял след. Мидир поспешил туда же. Скоротав путь волком, он вернул себе облик ши у околицы, поправил черный плащ и короткий кинжал, развязал кожаный ремешок, распуская заплетенную для боя косу. Выделяться он будет все равно: высокий, черноволосый, среброглазый — ши красивы, как немногие среди людей — только вопросов вызовет меньше. Можно было бы обернуться птицей, но птица не почует след. В облике ши Мидир чуял хуже, чем в зверином, однако родную кровь ощущал явственно. Особенно когда она пролилась!
В несколько шагов он добежал до околицы, где разошедшиеся подлетки пинали лежащего. Мидир отшвырнул драчунов в стороны, опустился на колени и приложил ладони к голове мальчишки, вливая силу и возвращая его к жизни. Светлые пушистые волосы заляпаны кровью, чистое лицо с прямым носом и правильными чертами было похоже и не похоже на лицо старшего брата. Тут веки открылись — и в светло-серых глазах плеснулось волнение, неверие, а затем такое счастье, что у Мидира сжалось сердце.
— О… тец? — еле выговорил мальчишка, и узнавание тут же сменилось яростью и болью. Глаза его закатились. Мидир сдернул плащ и обернул им ребенка. Кончики острых ушей торчали из светлых прядей, испачканных кровью.
— Ублюдок! Демон! Отдай его нам! — раздались несмелые, но дерзкие голоса.
Волчий король поднял голову, зарычал, показывая вытянувшиеся в оскале звериные зубы. Сверкнул желтизной глаз, и подлетков как ветром сдуло. Догонять и рвать за то, что подняли руку на родную кровь, Мидиру хотелось сильно. Но как и многие свои желания, он отложил это на потом.
— Ты не он! — прохрипел пришедший в себя мальчишка. — Почему ты не он?!
Он, отбросив руку Мидира поднялся самостоятельно, хоть и на дрожащих ногах; поднял упавший с плеч плащ, встряхнул его, аккуратно сложил — чуть ли не по складочкам — и протянул опешившему волчьему королю. Поглядывал малец зло, и это было хорошо. Как злость, так и то, что он был жив. Эту невероятную удачу, пойманную за хвост, Мидир отпускать не собирался.
Неожиданно обретенный родич поправил старенькую одежду, кое-где аккуратно зашитую, по большей части свежепорванную, и произнес холодновато-вежливо:
— Благодарю за помощь, фейри, но я бы справился и сам. От пары синяков еще никто не умирал. А отец говорил: не отвечай ударом на удар.
Мидир еле сдержался от цитирования прямо противоположных заповедей Благого Слова, которое повторяло проповеди друидов, но спорить не стал.
— Боюсь спрашивать, кто вы, — продолжил мальчишка, — но, видимо, должен.
— Знаешь, что ши не врут?
— Наслышан немного, — попытался он усмехнуться, но разбитые губы слушались плохо. — Врать не врете, только изворачиваться больно ловки.
— Я — Мидир, владыка Благих земель Нижнего Мира, король Дома Волка. Мэрвин был моим братом. Как зовут тебя?
— Джаред, — без особой радости обронил тот. Наверняка и вовсе бы не сказал, только оскорблять спросившего не желал.
— Так звали твоего деда, — он дернул плечом. — А Самхейнов на твоем веку сколько миновало?
— Немного осталось до шестнадцати.
— Немного — это сколько? — Мидир не удержал ползущую вверх бровь: по всем приметам, полуволчонок был совсем мал.
— Пять зим, — вызывающе задрал малец подбородок и прищурился: — Разве это много для ши?
Копыта коней вздымали пыль на дорогах: охотники спешили по душу его племянника, пока тот жонглировал словами. И ведь если «да» не скажет, не увести его в Благие земли. Закон един на все миры: ши обладают магией, а люди — правом не дать ею воспользоваться.
— Я могу прямо сейчас увести тебя в Нижний мир, — произнес волчий король.
— С чего вы взяли, что я уйду с вами? — дернул плечом мальчишка, однако тут же поправился: — То есть, простите, не вижу необходимости покидать землю моих родителей.
Мидир вздохнул. По упрямству Джаред очень даже походил на всю королевскую семью и еще, как Мэрвин, окатывал при несогласии излишней вежливостью и холодным высокомерием.
— Здесь тебя ждет лишь смерть. Я чую запах погони, что идет по твоим следам. Ты понял бы сам, имей хоть немного опыта. Ты — волк, пусть и наполовину.
— Я не волк! — мальчишка сорвался, крикнул отчаянно. — Никогда им не был и не буду!
— Но и не человек тоже, — Мидир поднял руки в примиряющем жесте, обосновывая свои слова фактами, как обычно при разговоре с Мэрвином. — Иначе тебя не забрасывали бы камнями. Хочешь, чтобы я догнал и убил этих наглецов? По нашему закону я обязан это сделать.
— Нет! — прозвучал новый отчаянный крик, но без испуга. — Отец правильно говорил: вы чудовища!
Старший брат умудрялся усложнять жизнь Мидиру даже в Верхнем, даже из мира теней и не присутствуя лично. Тратить время на разговоры было в высшей степени расточительно, острый волчий слух уже без напряжения улавливал перестук копыт. Но другого пути не существовало: характер Джаред выказывал истинно волчий.
— Что еще говорил твой отец?
— Что у меня родня в Нижнем, но доверять ей нельзя, — сказал Джаред и подозрительно нахмурился.
Мидир медленно выдохнул, однако спокойствие сегодня ходило иными дорогами, чем сам владыка Нижнего мира. Мало того, что Мэрвин промолчал о новой семье, так еще и настроил сына против старой!
— И я очень хотел бы поспорить с ним об этом. Очень хотел бы! Но уже не могу! Не могу! — рявкнул он. Джаред не думал пугаться, и Мидир мгновенно остыл сам. — Хорошо, в Нижний мы не пойдем, но отсюда нам уйти придется. Слушай меня внимательно. Сейчас здесь появятся те, кто хочет твоей смерти.
— Откуда вы знаете?!
— Мы, хоть и схожи с людьми обликом, называемся волками не просто так. Я говорил уже: я их чую, они все ближе. Посмотришь на них внимательно и, может быть, узнаешь, кто приходил в дом твоего отца.
— Но… они узнают меня! — Джаред опешил, растерялся, как обычный ребенок. — И я не успею ничего сказать вам…
— Не узнают. — Мидир хотел потрепать ребенка по волосам, но передумал: слишком диким и неприрученным выглядел волчонок. — Мало того, вскорости ты не узнаешь ни меня, ни себя. Ничего не бойся.
— Я ничего не боюсь. Даже смерти, — произнес Джаред и поджал тонкие губы. — Может, и не стоит мне никуда идти…
Мидира передернуло.
— Не боишься смерти, потому что не думаешь! Смерть — финал жизни, он должен чего-то да стоить! Всегда!
Мальчишка шваркнул разбитым носом, стер кровь с виска и глядел все так же равнодушно-спокойно светло-серыми, очень чистыми глазами.
— Времени у нас все меньше, как и у меня доводов, — холодно произнес Мидир. — Но подумай сам: хотел ли отец твоей смерти? Хотела ли смерти твоя мать?
— Друиды говорят, я встречусь с ними там, в ином мире. Вдруг это правда? — спросил Джаред тихо и упрямо, как может говорить ребенок, верящий в волшебные сказки.
— Я не знаю, куда попадают души людей, но где обитают умершие ши… фейри, мне известно. Там нет ничего, кроме холода и тьмы. Твоя душа не узнает своих близких. Только живя, ты сможешь сберечь память о них.
Мальчишка опустил голову, словно пыль под ногами за околицей захолустного поселения была чем-то интересным, помолчал, определенно что-то решая для себя, и глянул исподлобья:
— А зачем вам знать тех, кто был у моего отца?
— Потому что они причастны, — Мидир оскалился, не в силах удержать проявление чувств. — Потому что я найду их всех! Я спрячу тебя в надежном месте и пройду по их следу!
Желтый блеск глаз Мидира не испугал внимательно слушавшего Джареда. Волчий король спрятал вылезшие от ярости клыки и продолжил:
— Я не трону их семьи, как поступил бы в Нижнем, потому что это не понравилось бы твоему отцу. Но каждый, кто отдал приказ, каждый, кто виновен — умрет. Или ты надеешься на правосудие Манчинга? Попробуешь просить о заступничестве людей?
— Я пробовал! Я ходил к судье, — вновь опустив голову, понурился Джаред. — Он сказал, что это разбойники и ничего нельзя сделать. Друиды… они любили отца, но они не могут вмешаться. Все твердят о равновесии, о гармонии, о невмешательстве и непротивлении. Я знаю об этом, но отца убили! Убили! Не время искать гармонию!
Мальчик вдруг показался Мидиру истинным волком. Хотя бы потому, что напомнил его самого в далеком-далеком детстве — столь схожи оказались рассуждения.
— Значит, на людскую справедливость надежды нет. Ты знаешь мои намерения. Твое слово, Джаред.
Мальчишка набрал воздух в тощую грудь, вскинул серые волчьи глаза и произнес после воистину королевской паузы:
— Я промолчу… дядя.
— Можешь называть меня Мидир, — обрадовался волчий король. — Приступим к божественному воздаянию! Отец учил тебя обращаться?
— Что? — недоуменно свел светлые брови Джаред.
Первое обращение всегда болезненно, и не дело начинать его с чуждого образа. Тем более превращаться в зверя на глазах у стайки недорослей, подглядывающих из-за изгороди, явно не стоило, поэтому волчий король отвел Джареда подальше от смертных. Молодой ельник показался Мидиру родным, по колким иглам провел рукой и Джаред, а затем отвлекся на желтые, пахучие свечки поздних цветов. Мидир развернул мальчишку к себе, опустился на одно колено, взял в руки пыльные узкие кисти и произнес:
— Смотри мне в глаза.
Сила привычно потекла через ладони, Мидир подтолкнул Джареда во второй облик. Осторожно, чтобы не остановить сердце. Образ светловолосого мальчика поплыл, затуманился, и вот уже белый волчонок рявкнул испуганно, вцепился в плечо. Ерунда, заживет. Звереныш понюхал кровь, виновато лизнул руку, совершенно успокоился и поплыл чертами, подчиняясь воле мага и принимая новый облик однажды виденной Мидиром девочки. Собственный вид изменить проще и быстрее, и через пару ударов сердца на опушке леса стояли девчонка в красном плаще и бабушка с двумя корзинками.
Очень вовремя.
Четверо охотников на добрых конях появились на лесной дороге. Рыжеволосые, как большинство галатов, крепко сбитые, в боевом доспехе, при луках и мечах.
— Мальчишку не видели? Бледный такой, худой, уши ублюдочные. Не пробегал? Малышня сказала, с демоном сюда ушел!
— Да вроде там что-то мелькнуло, демон, не демон, не поручусь, — махнула рукой старушка в сторону леса. — Далече только, вы уж сделайте милость, догоняйте, коли вам так надобно! Может, и ровню себе отыщете!
Девочка рассмеялась, прикрываясь ладошкой. Охотник направил коня на обоих: да и старушка слишком языкаста. Конь вперед не шел, фыркал, мотая головой.
— Уж не нарушил ли что этот мальчик? — склонила голову старушка, привлекая внимание к себе. — Может, и награда за его поимку есть? А то бы разжиться одежками новыми да приданым для пигалицы.
— Награда есть, да не про твою честь, старая карга! — рявкнул главный.
— За живого-то дороже, вот и ищем… — добавил второй, чуть поуже в плечах, и осекся от взгляда главного. Третий молчал, словно языка лишился.
Старушечье лицо сморщилось от улыбки, она протянула корзинку с пирожками:
— Свою награду вы завсегда сыщете, а покуда угощайтесь. Путь вам предстоит неблизкий, и чем закончится, ведомо только старым богам.
— Можно? — спросил ближайший к корзинке всадник, самый худой и, видимо, самый голодный. — С ночи же в седле, и не ели…
— Ну что смотришь? Бери, раз дают! — недовольно ответил главный. — Отравишь — вернусь по твою душу! — сурово произнес для бабушки.
— Далече будет, — ответила та с достоинством. — Не всякий ретивый конь до нашей глуши доскачет. Лучше я к вам наведаюсь, мил человек, может, еще гостинчиков каких принесу… Куда путь-то держите?
— Все тебе доложи, — фыркнул главный и тронул коня.
Полетевшая следом за охотниками любопытная гаичка проводила ускакавших вершников взглядом, чивикнула и вернулась в лес.
— Беда, Мидир. Никого я не узнал, — понурилась девочка, когда улеглась пыль, поднятая копытами коней.
— Это ничего, милочка, ничего, — ответила старушка. — Зато я их теперь знаю.
Девочка захихикала и уселась на землю
— А знаешь, как они вкусно пахнут? — прищурилась старушка.
— Кто, пирожки? — сквозь смех спросила девочка.
— Наши охотнички. Как те, кто знает больше, чем говорит. Придется с другими гостинцами к ним наведаться, раз уж пирожки не понравились… «Ублюдочные уши», значит, — нарочито ласково повторила старушка.
— Эй, Мидир, ты чего? — подскочила девочка. — Отпусти их!
— Ты права, милочка, конечно, я их отпущу. Сначала поймаю, а потом обязательно отпущу! Сколько людей хватит для следа? — все с той же милой улыбкой сказала старушка и произнесла низким голосом Мидира, меняясь обратно в образ очень сердитого ши: — Думаю, одного достаточно!
— Эй! А я? А мне как отсюда вылезти? — недовольно потрясла льняным платьем девочка и притопнула красным башмачком. — Я не хочу больше быть девчонкой!
— Быть девчонкой лучше, чем трупом, — наставительно произнес Мидир и усмехнулся. — Ишь ты, не хочет он.
— Мидир!
— Джаред, — сжал Мидир плечо девочки. — Посиди тут. Дождись меня. Решишь удрать — я все равно найду тебя по следу. Хочешь тащиться в волчьей пасти до самого Манчинга?
Девочка отчаянно замотала головой:
— Дождусь я тебя, дождусь!
— Молодец, быстро схватываешь, — Мидир похлопал племянника по плечу. — Раз уж ты у нас такой умный, вот тебе подсказка: эту личину ты смог бы скинуть сам, если бы захотел.
— И надеть? — неожиданно заинтересовалась девочка.
— И надеть: это уже готовая магическая форма. Стоит вспомнить — она вернется на место. Но если творить другую, самому тебе придется продумывать слишком многое — одежду, обувь, кожу, глаза и прочее.
— И долго мне быть таким?..
— Такой, милочка, — Мидир прищурился довольно. — Кушай пирожки!
— Мидир! — в серых глазах блеснули слезы.
— Вечером сниму. Я вернусь быстро, и мы поспешим в столицу. Есть у меня там одна знакомая, надеюсь, не забыла за столько лет. Не открывай никому ни свое, ни мое имя и не говори, что ждешь волка, даже в шутку. — Мидир задумался, услышал отдаленный треск в лесу и добавил: — Скажешь, что отец-дровосек вот-вот придет.
— А… — открыла рот девочка.
— А лучше молчи! — Мидир поправил Джареду капюшон, напитывая магией красную ткань. — Накинешь на голову, и никто тебя не увидит. Только пирожки съешь, а то от пустого места будет сильно пахнуть.
— Нет, я не про это! Подожди! — племянник схватил его за руку — и сразу отпустил.
— Говори же.
— Знаешь, я как от судьи вышел, к Хендрику зашел. Я до этого у него прятался, когда родителей… — девочка сердито смахнула слезу. — Отец меня к нему отвел, словно опасался чего. Хендрик меня отговаривал! Убеждал к судье не ходить!
— Кто такой этот Хендрик?
— Он был вместе с отцом… — говорил Джаред через силу. — Он помогал ему. Они дружили. Сделай так, чтобы охотники до него не добрались!
— Добро. Я найду его по твоему следу, — ответил Мидир.
Джаред глазом моргнуть не успел, как вместо очень похожего на отца существа на него смотрел огненными глазами огромный черный волк. Зверь лизнул Джареда в щеку, с места перепрыгнул щетину ельника — и пропал. Цокотали кузнечики, яростно-бойко пели птицы, шелестела листва…
Взрослые всегда убегают от самых простых вопросов! Джаред покосился на мшистый валун в раздумьях, не запачкает ли платье, если присядет. Еще утром он был сам по себе, и никому до него не было дела. А теперь обнаружился родственник, который решил заявить на него права! Не пойдет он ни в какой Нижний! Ну, может, чуток побудет с этим… Мидиром. А то взрослые временами совсем рассеянные, этот волшебный вдобавок, еще вляпается куда от незнания. Вот, одежду на него напялил, какую не всякая княжна себе позволит. И где повстречал такую?
Джаред оглядел свое платье, сорвал ленту с длинных волос — его цвета, снежно-белого — и насупился.
Рядом опустилась ворона, глянула черным глазом, приблизилась боком, вроде бы просто так, а не за подачкой. Джаред поднял крышку корзинки, понюхал, сглотнул слюну — ел уж и не помнил когда — и потянулся за пирожками. Вдруг магические — значит, поддельные? Нет, оказалось, разве магически вкусные. А начинка такая, как часто делала бабушка, специально для него: капуста с яйцами, щедро сдобренная маслом. Джаред проглотил первый пирожок почти не жуя, второй бросил птице. Черные вороны над сожжённым домом угнетали, а эта ворона — нет. Птица подхватила гостинец и улетела в лес. Отец бы похвалил…
Тут странное ощущение захлестнуло Джареда: боль притаилась лишь в сердце. Он пошевелил руками и ногами, попрыгал, пощупал ребра, недоверчиво потрогал нос, щеку, висок — ничего не болело. Совсем ничего! Даже перестал тянуть локоть, плохо заживший после давнего перелома, и сколотый зуб ощущался целым. Ныть от колодезной воды не будет, это хорошо, но и свистеть не выйдет. Правда, свистеть все равно неприлично.
Джаред повздыхал о непонятном состоянии, пользуясь им как предлогом отвлечься от мыслей о доме. Он затянул потуже затейливый пояс с золотыми нашивками, за который знакомые ему девчонки отдали бы полжизни, одернул верхний, расшитый тесьмой хангерок, поправил складки на нижней лейне, перевязал завязки плаща, пригладил волосы — и рассмеялся до слез от собственной, въевшейся в душу аккуратности.
ГЛАВА 2. Ложная истина
Чутье привело Мидира к избушке в глубине леса. Это место понравилось бы любому благому ши: полянку со всех сторон обступали ели и сосны, мягко пружинила опавшая хвоя, игольчатые лапы скрадывали звуки до приятной глухости. В центре поляны бил родник, даря малахитовую свежесть траве… Возле крыльца уродливо чернело старое корыто, наполненные протухшим бельем, около поленницы лежал покрывшийся ржой топор, сами дрова валялись как попало, вода переливалась через горку глиняных тарелок — словно хозяин вспоминал о деле, но не завершал его и бросал на том месте, где захотелось.
У журчащего ключа скрючился неопрятный мужчина, нервно теребивший обрывки бумаги в руках и бормотавший что-то неразборчиво. Волчий король бесшумно подобрался ближе.
— Нет-нет-нет, так неправильно! Это не должно было произойти… Мы столько раз говорили, неужели он не мог запомнить? Я повторял ему и повторял — не надо смеяться, боги не любят смех, ты сам бог, не надо, не гневи его, не показывай себя, зачем ты смеешься, вот ты и мертв, Мэрвин! Неправильно, все неверно!
Мужчина закашлялся смехом и опустил листы в воду. Мидир вздрогнул — бумага дорого ценилась во всех мирах, особенно та, на которой было что-то написано.
— Это должна была быть твоя книга! — всхлипнул мужчина. — Что же делать? Что же мне делать? Никто не знает, где правда… Тогда Мэрвин станет бессмертным! Да он и есть бессмертный, это ошибка, это мальчишка ошибся… Прекрасно-прекрасно-прекрасно!
Он захлопал в ладоши, одобряя собственную придумку, еще раз ополоснул в воде листы и принялся водить по ним пальцем.
— Так и запишем, так и запишем: «Он воскрес»! Хи-хи-хи-хи-хи, — он потер руки. — Мэрвин будет жить во всем, он говорил, что все связано. Вот пусть и связывает!
Мидир на мгновение усомнился: неужели этот безумный человек и есть друг его брата? Но тот словно поспешил развеять его сомнения, прошептав:
— Я, Хендрик, напишу так, как должно быть. Так и будет. Нет-нет-нет-нет, не надо меня беспокоить! Я еще могу его спасти! Искупить страшный грех! Самое главное — написать! Они не понимают, не понимают! Люди-и-и! Послушайте меня!
— Чего не понимают люди? — мягко спросил Мидир.
Хендрик задрожал всем телом и обернулся, впился взглядом — словно Джаред, веря и не веря — широко и счастливо улыбнулся, а затем упал навзничь, распластавшись на старой хвое.
— О наконец! Я знал! Я знал! Мальчишка пытался меня обмануть, а ты все-таки бог, Мэрвин, все-таки бог! Я знал! Месяц — не так красиво, но мы исправим! Мы все исправим, главное, ты вернулся, ты бог настоящий, бессмертный! Я знал, я знал, что все получится!
— Что должно было получиться?
Новый шаг Мидира — и Хендрика затрясло, он запричитал с новой силой:
— Это я сказал, это я! Ты должен был стать нашим богом. Ты говорил, говорил, что больше не хочешь творить чудеса! Но нет, нельзя быть богом без чудес, и я вынудил тебя! Я убил тебя — и я тебя спас!
Теперь как громом пораженный замер сам Мидир.
— Погоди-ка, человече. Так это ты сказал, что меня нужно убить?
— Конечно, — Хендрик заерзал в пыли, — конечно-конечно! Это я! Это все благодаря мне! Ты сам — чудо, и ты навсегда останешься в этом мире!
Крикливый голос сорвался на последней фразе.
Мидир замер. Медленно поднял голову к лазурному небу, ярко синеющему через кроны елей. Прислушался к лесному гулу, крикам птиц, шороху трав. Закрыл глаза, отстраняясь от всего.
Ветер шумел ветвями и тихонько, недоступно для человеческого слуха, ронял отжившие иглы вниз, на землю, где они послужат ковром и почвой для новой жизни. Где они переродятся через несколько зим. Где природа совершит свой естественный круг… А его брата уже не будет.
Ветер задул осенним холодом, растрепал волосы ледяными пальцами, забрался за ворот сюрко и окончательно вытянул тепло. Запах близкой воды, человеческого неопрятного жилья, огня, дыма и сумасшествия драл горло.
Вот так и впадают в сон-жизнь, не в силах вынести реальности. Мидир, не давая боли утянуть себя за грань, вернулся мыслями в настоящее.
Мэрвин умер потому, что какой-то безумец задумал сделать его настоящим богом. Мэрвин умер потому, что умел, но не хотел колдовать. Мэрвин умер потому, что ему стыдно было оставаться черным волком, жить своей природой и соглашаться с естественным ходом вещей. Мэрвин умер потому, что был и оставался всегда Мэрвином, воплощением порядка в хаотичном мире.
— Откуда ты знал… — Мидир перевел дух и посмотрел на червя в облике человека, распластавшегося у ног. — Как ты мог знать, что я вернусь?
— О, я слышал, я слышал про чудеса иных богов! В народе полно преданий, но они не знали, что ты бессмертный, а мне ты сказал, со мной ты был другом! Но как-то очень по-настоящему умер, — голос скатился до плаксивого. — Я не ожидал, что ты меня бросишь, я перестал помнить об остальном, лишь хотел сказать тебе, что нужно обязательно воскреснуть! И сказать остальным тоже, а то они не знают, что ты настоящий бог. У тебя много друзей.
— Друзей у Мэрвина много, — медленно произнес Мидир. — И все такие же преданные, как и ты?
— Я самый преданный из всех!
— Напомни-ка мне их имена.
— Я не помню, — замотал головой Хендрик и взвыл: — Я все забы-ы-ыл! Я ничего не помню, кроме того, что ты должен прийти после смерти.
— А зачем убили Вейсиль?!
— Я ничего не говорил про нее! Я говорил только про твое бессмертие! — Хендрик закивал куда-то в пыль. — Их было много, но я был самым первым, Мэрвин, пожалуйста, я умоляю тебя о спасении, о бессмертии, которое было даровано тебе! Подари его мне!
— Это успеется, — Мидир присел на корточки. — Посмотри на меня внимательно, человек.
Хендрик кинулся вперед, присматриваясь изо всех сил, моргал белесыми глазами. Мидир выпустил когти, придерживая его рвение. Черные, дюймовые — они уперлись в худую человеческую грудь. Отвратительно запахло немытым много дней телом, дурными мыслями и болезнью ума.
— Не подходи ко мне, Хендрик, просто смотри и слушай. Я. Не. Мэрвин.
Очень хотелось прокусить худое горло, по которому туда-сюда ходил кадык. Но Хендрик, кажется, все еще не понимал, что натворил.
— Из-за тебя убили Мэрвина. Из-за тебя убили его жену. Ты не спас его — ты убил того, кто мог стать вашим спасением. Ты убил того, кого я любил.
Хендрик, жадно вглядывающийся в волчьего короля, словно что-то прочитал в его дрогнувшем лице. Человек закричал тоненько: «Неправда!» — и рванулся вперед, напарываясь на когти, захрипел, забулькал кровью. Мидир полоснул-таки по тощей шее и отбросил тело подальше ручья. Спрятал когти и пошевелил пальцами — ближайшая ель качнула ветвями в ответ, с усилием выдернула себя из почвы, прошлась на узловатых корнях и тяжело, со скрипом опустилась на тело смертного, скрывая его в земле.
Жаль было поляну в добром лесу, испоганенную присутствием этого ничтожества, да времени, потерянного впустую.
Что-то творилось в землях людей, что-то, толкающее их на необдуманные и безумные поступки. Мидир был твердо намерен выяснить — что именно.
Насколько бы ни был Хендрик виновен в гибели Мэрвина, охотников за Джаредом послал не он. Кто-то очень богатый и властный мог организовать подобное. На ум приходил единственный повод, почему живой Джаред так высоко оценивался: за него обещал награду кто-то, кто знает силу полукровки. Разбудить ее можно легко, особенно если знать как, и тогда Джаред для кого-то станет лишь орудием, послушным убийцей — особенно если ему, волку, найти подходящий поводок. Не один Мидир мог подтолкнуть полукровку к обращению, это мог сделать даже сам Джаред. Странно, что этого не произошло до сих пор. Похоже, он не одну неделю провел в лесу, питаясь чем придется. Конечно, ягод и грибов в конце лета достаточно, но на них не пожируешь.
Видимо, подросток держал себя настолько в строгости, что не мог позволить себе ничего из того, что толкнуло бы его в иной образ, в ипостась зверя. А ведь один убитый заяц — и все могло сложиться иначе, надеть магический поводок на необученного ши в ипостаси зверя проще простого.
Может, брат потому и не учил Джареда обращаться, что не хотел показывать его способности. Полукровки полны магией, случаи приручения были редки. В Верхнем мире они старились и умирали, как люди, пусть более одаренные, красивые и сильные, но — люди. По большей части Нижний мир не знал о своих потерянных детях, но если связь с Домом у них оставалась, их спасали, если еще можно было спасти. И уж тем более Мидир не мог допустить потери единственного родного племянника, того, кто мог бы занять место Мэрвина в опустевшей душе и пополнить их королевскую семью в Нижнем мире.
Уговорить бы уйти!
Мидир мягким размашистым шагом летел обратно по собственному следу, думая уже о том, не совершил ли ошибку. Можно было успеть либо расправиться с тремя охотниками, либо проследить, куда они, не найдя мальчишку, направятся. Но бродить по земле Верхнего в поисках вознаграждения они могли еще долго, а оставлять Джареда без охраны Мидир не желал. Дождей в ближайшее время не собирается, след свежий и чистый — никуда не денутся. Вот отведет он племянника в укромное местечко и вернется по черные души. А что они черные, Мидир видел взглядом ши. Эти охотники брались за самую грязную работу, потому что за нее платили больше всего, и давно перестали исполнять закон в его самом главном значении…
Мидир подумал и о том, насколько пагубно его длительное отсутствие скажется на всем Благом Дворе. Дома опять передерутся, праздник вокруг или не праздник, а младший брат снова учудит такое, что извиняться владыке Светлых земель не одно столетие. Две пары, жаждущие получить благословение именно от него, могут и разойтись на время Лугнасада, а тут не избежать осложнений и последствий. К тому же глупые стычки с фоморами способны поставить благих на грань войны с рогатыми жителями моря: подданные Айджиана не отличались долготерпением или снисходительностью к чужим ошибкам. Лучше прочего это показывала последняя масштабная стычка, которой тоже совсем немного оставалось до звания войны. Дело раздули из-за украденной диадемы, потом выяснилось, что диадема в этот момент была на прелестной головке волчицы из западных, что странным образом разочаровалась в муже и ушла с малознакомым фомором. Мидир, внемля стонам родни, потребовал разбирательства, которое плавно переросло в осаду одного из подводных городов. Стояли недолго, лет десять, пока этим случаем на границе не заинтересовался царь Океании и ее же старый бог. Айджиан не обрадовался происходящему, но разобрался по справедливости. Очарованную приворотом волчицу вернули законному мужу, город в назидание слегка порушили, и все, не слишком довольные, разошлись по Домам. Одним словом, повторения истории Мидир не хотел.
С неблагими существовала иная опасность. Нечто необузданное магически часто вырывалось из Темных земель, чтобы разорять и изничтожать Светлые. Не так давно неблагой король Лорканн заикался про нападение птиц Роака возле самой границы, а им следовало сразу давать мощный, стремительный, жестокий отпор. И о каком сопротивлении может идти речь в отсутствие самого Мидира в его благом, благодатном и благословенном королевстве?
Спокойным Нижний мир не был никогда.
Сейчас следовало сделать выбор — спокойствие Светлых земель или одна искра-душа малолетнего волчонка, не желающего знаться с родней.
Мидир взрыкнул и побежал быстрее.
2368 просмотров | 2 комментариев
Категории: Фэнтези, Роман, Фэнтезийно-любовный роман, Эксклюзив, Маги и волшебники, Оборотни, Фейри, Любовное фэнтези, Зима Ольга
Тэги: ольга зима, ирина чук, однажды в манчинге
| Доступный формат книг | FB2, ePub, PDF, MOBI, AZW3 |
| Размер книги | Роман. 6,62 алк |
Эксклюзивные авторы (188)
- появились новые книги
Авторы (899)
Подборки
Комментарии
Свои отзывы и комментарии могут оставлять только зарегистрированные пользователи, купившие данную книгу!
Войти на сайт или зарегистрироваться, если Вы впервые на сайте.
Радует возможность встретиться с полюбившимися героями в других книгах цикла «Мир под Холмами».
Благодарю авторов за яркую фэнтези-звездочку!
21.04.2018, 17:10
Подборки книг
#всказке #ДраконВедьма #КурортныйРоман #ЛитСериал #Наследница #Попаданка #ПродаМастер #СнежнаяСказка #ШармПервойЛюбви #ЭроЛитМоб Hurt/comfort POV Авторские расы Азиатская мифология Академия, школа, институт и т.д. Альтернативная история Ангелы Ассасины Асуры Боги и демиурги Вампиры Ведьмы, ведуньи, травницы, знахарки и т.д. Воры и воровки Герой – ребенок Герой-телохранитель Гномы и дварфы Городское фэнтези Дарк фэнтези Демоны Детектив Джен Домашние животные Драконы Драма Жестокие герои Истории про невест Квест Киберфантастика Кинк Космическая фантастика Космические войны Литдорама Любовная космическая фантастика Любовная фантастика Любовное фэнтези Любовный гарем Любовный треугольник Любовь по принуждению Маги и волшебники Мелодрама Метаморфы Мистика и ужасы Морские приключения Морское фэнтези Некроманты и некромантия Неравные отношения и неравный брак Оборотни Омегаверс Орки Отбор Отношения при разнице в возрасте Пародия Пирамида любви Повседневность Попаданки и попаданцы Преподаватель и ученица Призраки и духи Приключенческое фэнтези Прыжки во времени Путешествия во сне Рабство Редкие расы Свадьбы и браки Светлые эльфы Скандинавский фольклор Славянский фольклор СЛЕШ Смена пола Современный любовный роман Социально-психологическая драма Стёб Стимпанк Темные эльфы, дроу Фамильяры Фанфик Феи и дриады Фейри Феникс Флафф Фэмслеш Фэнтези Европы Чужое тело Эротическая космическая фантастика Эротическая фантастика Эротическое фэнтези
> Юртова Ирина:
> Волшебная гармония напряженного сюжета, сильных незаурядных характеров, легкого тактичного юмора, в меру стилизованного языка. И в результате – изысканное удовольствие погружения в авторский мир, созданный по мотивам кельтского фольклора.
> Радует возможность встретиться с полюбившимися героями в других книгах цикла «Мир под Холмами».
> Благодарю авторов за яркую фэнтези-звездочку!