Останови мое сердце. Марина Симочкина
Магазин Книги автора Комментарии Похожие книги Предыдущая книга Следующая книга
«Останови мое сердце. Марина Симочкина» в корзине! Перейти в корзину покупок
Внимание! Произведена замена обложки.
ВНИМАНИЕ! Ранее книга выставлялась в магазине под псевдонимом Марион Рэйн
По натуре своей я всегда была скептиком. Наверное, родилась с недоверием ко всему и вся, ведь иначе мою осторожность и подозрительность к жизни объяснить было бы попросту невозможно. Скептик и одиночка. Всегда предоставленная сама себе, практически с самого раннего детства. Лишь однажды я позволила себе такую слабость, как любовь, и в результате горько об этом пожалела. Обожглась, как обычно это бывает, когда погружаешься во всеобъемлющее, всепоглощающее чувство с головой и позволяешь сердцу править разумом. Испытала боль и с тех пор начала ненавидеть мужчин. Считала их самовлюбленными эгоистами, двуличными обманщиками и обыкновенными трусами, предпочитающими в случае пожара сразу же прятаться в кусты. Сказывалось и отношение отца, которого по сути, у меня никогда и не было. С тех пор все представители сильного пола казались мне одинаковыми. Беспощадная злость разъедала душу и прожигала сердце. Я захлопнула дверцу. Сокрыла ото всех свои истинные чувства, обнажая лишь неприязнь. Стала бояться любить. Стала бояться терять. Но все когда-нибудь меняется. Однажды я просто встретила его...
Пролог, 39 глав, эпилог, а также бонусная глава, которая не входит в основную книгу и просто проливает свет на некоторые события :)
Первая книга.
Отрывок «Останови мое сердце. Марина Симочкина»
ОСТАНОВИ МОЕ СЕРДЦЕ
Марина Симочкина
По натуре своей я всегда была скептиком. Наверное, родилась с недоверием ко всему и вся, ведь иначе мою осторожность и подозрительность к жизни объяснить было бы попросту невозможно. Скептик и одиночка. Всегда предоставленная сама себе, практически с самого раннего детства. Лишь однажды я позволила себе такую слабость, как любовь, и в результате горько об этом пожалела. Обожглась, как обычно это бывает, когда погружаешься во всеобъемлющее, всепоглощающее чувство с головой и позволяешь сердцу править разумом. Испытала боль и с тех пор начала ненавидеть мужчин. Считала их самовлюбленными эгоистами, двуличными обманщиками и обыкновенными трусами, предпочитающими в случае пожара сразу же прятаться в кусты. Сказывалось и отношение отца, которого по сути, у меня никогда и не было. С тех пор все представители сильного пола казались мне одинаковыми. Беспощадная злость разъедала душу и прожигала сердце. Я захлопнула дверцу. Сокрыла ото всех свои истинные чувства, обнажая лишь неприязнь. Стала бояться любить. Стала бояться терять. Но все когда-нибудь меняется. Однажды я просто встретила его...
ПРОЛОГ. МОЯ ИСТОРИЯ
Проснулась я оттого, что яркое солнце за окном светило мне прямо в лицо, тем самым возвращая из царства снов в суровую реальность.
Я в очередной раз умудрилась забыть про занавески?
Проворочавшись в постели еще какое-то время и попытавшись вспомнить события прошлого вечера, я, наконец, сумела принять сидячее положение и протерла глаза ладонями.
Голова немного побаливала, во рту ощущалась сухость, а перед глазами пару мгновений плясали белые круги.
Да будут прокляты все дни рождения, на которых мне приходится выступать!
Будильник, стоявший на дубовой прикроватной тумбочке, грозно показывал половину двенадцатого, словно тем самым обвиняя меня во всех смертных грехах, а солнечные лучи устилали широкую комнату, заливая ее теплом.
Как всегда проспала полдня. Просто великолепно...
В памяти пронеслось празднование дня рождения какого-то богатея, и то, как он пытался ко мне приставать, несмотря на все мои протесты. Внутри вновь взорвалась волна возмущения, в результате которой я вчера чуть не врезала этому самому наглецу по физиономии, и я поскорее попыталась прогнать навязчивые картинки.
Кажется, пора включать в контракт на выступление пункт о том, чтобы никто не смел распускать свои грязные руки.
Если бы мама была жива, то пришла бы в неописуемый ужас, узнай она о таком образе жизни своей единственной дочери. Родительница всегда пыталась оградить меня от жестокого мира, но, увы, не смогла спасти даже себя. После ее смерти я стала неуправляемой, жестокой и грубой. Это оказалась первая и самая тяжелая потеря в моей жизни. После аварии все существование стало казаться мне каким-то безумным хаосом. Дни сливались с ночами, проносясь перед глазами, словно миг, но жизнь оставалась серой и невзрачной. Словно пустой пепел, постепенно разлетающийся при неаккуратных дуновениях ветра.
Я лениво потянулась и встала с кровати. Накинула на себя белый махровый халат и направилась в ванную, чтобы принять "утренний" душ.
Я любила принимать душ после сна, он бодрил и придавал сил, а мне, с моим по большей части ночным образом жизни, это было крайне необходимо, а осознание того, что занимаюсь любимым делом, помогало прожить очередной мрачный день. Не будь его, я бы точно потеряла остатки интереса к жизни.
Теплая вода обволакивала тело, заставляя невольно улыбнуться. Полчаса пришлось потратить на то, чтобы высушить и причесать свои длинные, пушистые волосы, и еще столько же, чтобы выбрать наряд и нанести макияж. Легкий. Я предпочитала естественную красоту. Подвела глаза, нанесла немного пудры на лоб и щеки, подкрасила губы светлым блеском, и теперь из зеркала на меня смотрела не сонная кикимора, а златовласая красавица со стройной фигуркой и зелеными, словно изумруды, глазами.
Глаза - это, наверное, единственный штрих внешности, который достался мне от отца. Возможно, это вообще единственная вещь, за которую его стоило бы поблагодарить.
Правда, эти глаза больше не лучились жизнерадостным светом. Все прекрасное из моего сердца год назад безжалостно вырвал мой бывший молодой человек, а теперь остатки надежд втаптывал в грязь и новоприобретенный отец.
Когда мне было два года, он служил в армии, вскоре получив более высокое звание и повышение. Его и так-то нелегко было застать дома, но после того, как он стал возглавлять секретный отдел, все только усугубилось. Отец полностью погрузился в свою работу: какие-то тайные военные операции, миссии, сборы, приказы начальства. И так далее, и тому подобное... Мать устала от всего этого, и они с отцом развелись, с тех пор я о нем больше ничего не слышала.
А затем, осенью, произошла автокатастрофа, и мамы не стало. Опека над одиннадцатилетним ребенком перешла к нему, как к самому близкому и, в принципе, единственному родственнику, который к тому времени уже успел дослужиться до генерала.
Так, спустя девять лет, у меня вновь появился отец. А вдобавок к отцу-генералу я получила и некоторое пристальное внимание прессы, которая, узнав о том, что у главнокомандующего армии страны, оказывается, имелась дочь, устроила вокруг меня шумиху. Но, несмотря на это своеобразное недолгое внимание, я оставалась одна в этом мире. Одиночка. Как и теперь. Как и всегда. Отцу и теперь было на меня плевать, он продолжал уделять внимание лишь своей работе.
Хорош папочка!
Наверное, просто такова моя участь. Участь Катарины Рассел, обреченной лишь на потери и боль...
ГЛАВА 1. ВСТРЕЧА В КАФЕ
Несмотря на то, что уже был конец сентября, обычно столь дождливого и пасмурного для нашего города месяца, в этот раз погода на улице стояла замечательная. По небу не проплывало ни единого облачка, и солнце, словно радуясь подобной свободе, согревало кожу своими лучами и слепило глаза. Пришлось даже надеть солнцезащитные очки и легкий плащ цвета слоновой кости, так как в утепленной куртке я бы точно запарилась.
На сегодняшний вечер у меня планов совершенно не имелось, а потому я решила просто встретиться в кафе со своей лучшей подругой, и теперь направлялась именно туда.
Вообще, я вышла из дома даже слишком рано, ведь до встречи с Лэсли оставалось еще около получаса, и потому я медленно брела по залитой солнечным светом улице в направлении кафе "Лоррейн", нашего любимого местечка. Да и погода стояла просто великолепная - грех не прогуляться пешком и не насладиться уютом нашего большого города.
Как раз наступило время обеденных перерывов, и улицы вновь пробуждались, вырываясь из серых трудовых часов. Люди выбегали из своих офисов и торопились в ближайшие кафешки, чтобы перекусить. Мимо меня, по забитым автомобилями улицам, проносились железные кони, спеша доставить своих владельцев в желаемый пункт назначения, продавцы магазинов вывешивали на дверях таблички с надписью "Закрыто на обед" и скрывались в одном из подсобных помещений, располагавшихся в глубине зданий. Кто-то так и вообще торопился домой, желая отведать домашней кухни - хорошо, когда офис располагается не так далеко.
Все куда-то спешили, и лишь одна я медленно брела по бульвару и наблюдала за суетой, разворачивающейся на моих глазах. Люди были похожи на муравьев, вечно спешащих куда-то, со своими проблемами и заботами. Каждый со своей целью в жизни...
Мне же иногда казалось, что у меня этой самой цели нет. Казалось, что я не принадлежу этому миру. Я не видела в нем ничего хорошего, только боль, потери и разочарования. И одиночество. Холодное, пустое, всепоглощающее. Не то, чтобы я была против, но иногда так хотелось ощутить чье-то тепло. Но я боялась. Слишком многих дорогих и важных для меня людей я потеряла в своей жизни. Маму, отца, Алекса...
Наконец, я свернула на Третью Аллею и зашла в знакомое кафе.
Здесь, как и всегда, было немноголюдно, вокруг царила тихая и спокойная атмосфера. За это я и обожала "Лоррейн". Здесь никто никуда не торопился, сюда приходили для того, чтобы просто посидеть, отдохнуть в компании двух-трех друзей и расслабиться, находясь вдали от повседневной суеты мира. Здесь можно было подумать. Мелодичная музыка не привлекала к себе внимание, а просто создавала приятный фон. Дружелюбные официанты не вертелись вокруг посетителей, как пчелы возле цветов, предоставляя гостям свободу и простор. Наверное, я могла бы сидеть здесь часами, предаваясь тишине одиночества.
Оглядевшись, я поняла, что Лэсли еще не пришла, хотя время встречи уже подошло.
Видимо, ее задержали на работе по какому-нибудь срочному поводу, так как по обыкновению девушка не любила прогуливать или опаздывать на наши обеденные посиделки, отличаясь пунктуальностью. Но в этот раз даже я умудрилась прийти вовремя, в отличие от нее.
Посетителей было чуть больше, чем обычно - время обеда, все-таки, но в основном лица оказались знакомыми. Я постоянно видела их в кафе по будням. Видимо, они, так же, как и мы с лучшей подругой, предпочитали обедать именно в "Лоррейн".
За одним из столиков сидело двое парней - блондин и брюнет. Они проводили меня изучающим взглядом, пока я, проходя мимо, выбирала место, после чего вновь продолжили о чем-то беседовать. Их я тоже часто видела. Нам с Лэсли даже казалось, что они нас обсуждают. Как, впрочем, и мы их.
Я сняла свой легкий плащ и заняла место за столиком в дальнем углу кафе. Теперь оставалось подождать подругу, а пока я заказала лишь эспрессо. Официантка - молоденькая девушка моего возраста, записала заказ в небольшой блокнотик, и тут же удалилась, мило мне улыбнувшись.
Сложив ногу на ногу, я вновь огляделась по сторонам и заметила лишь одно незнакомое лицо среди беседующих тихонько людей. Невысокий, щуплый мужчина лет тридцати лишь мельком взглянул на меня и, заметив, что я рассматриваю его, тут же уткнулся в свою тарелку. Одет был непримечательно - серая куртка и черные, уже потертые джинсы. Темные, слегка засаленные волосы и сломанный нос были единственными чертами лица, которые я успела заметить прежде, чем парень потерял ко мне всякий интерес.
Девушка-официантка принесла мне мой заказ, и я, сделав пару глотков обжигающе горячей и бодрящей жидкости, приковала свой взгляд ко входу, надеясь в скором времени увидеть там свою подругу.
С Лэсли мы были неразлучны со школы, с самых младших классов. Она оказалась единственным человеком, который меня не бросил. Единственная, с кем я могла поделиться всеми своими секретами и переживаниями. Единственная, кто помогал и поддерживал меня, когда я в этом больше всего нуждалась. А после гибели мамы мне очень не хватало этой поддержки и ощущения того, что кто-то всегда будет рядом, несмотря ни на что.
Вынув из сумки свой сотовый телефон, я положила его на стол перед собой - в любой момент кому-то могло что-нибудь от меня понадобиться. К примеру, один очень хороший знакомый, начинающий продюсер, мог найти для меня очередное занятие на вечер.
Вообще, моим основным родом деятельности были выступления. В свое время я училась в музыкальной школе и до сих пор практиковала полученные в ней навыки. Благодаря связям преподавателя, вышла на Джеффри, и теперь своеобразным развитием моей карьеры занимался именно он. Проталкивал меня на небольшие концерты, подыскивал мероприятия или представления. Иногда приходилось выступать и в клубах, на днях рождения, но я не чуралась этого, так как знала, что занимаюсь любимым делом. Конечно же, до тех пор, пока ко мне не начинали приставать именинники или гости, как это было вчера...
Были люди, которые восхищались моим талантом, но популярной, известной певицей я не являлась. Своих песен у меня было слишком мало даже для записи одного-единственного альбома, и поэтому в основном я просто исполняла то, что было написано и исполнено еще до меня. Но мне нравилось, и жаловаться не приходилось, да и Джеффри крутился, как белка в колесе, чтобы я стала полноправной певицей. Даже грозился сам начать писать стихи.
От нечего делать, взглянула на молодых людей за столиком напротив. Один из них, блондин, был на этот раз повернут ко мне спиной, зато другого я смогла рассмотреть довольно-таки хорошо. Невысокий, но худой, с правильными чертами лица, нос был немного искривлен - наверное, когда-то он сломал его в какой-нибудь уличной драке или просто по неосторожности. Круглое лицо обрамляли короткие черные волосы, а каре-зеленые глаза рассматривали официантку, что неторопливо прохаживалась между столиками, разнося и принимая заказы.
Не знаю, как долго я на него таращилась, но парни за столиком оживились - брюнет переключил все свое внимание с официантки на меня и начал то и дело бросать в мою сторону многозначительные взгляды, улыбаясь. Я продолжала разглядывать его, желая узнать, чем это все закончится.
Неожиданно тот, что поменьше, брюнет, встал из-за стола и, не сводя с меня глаз, перебрался за мой столик.
- Добрый день, - нахально улыбаясь, произнес он. - Я заметил, как Вы неравнодушно на меня смотрите, и решил подойти.
Смелое заявление, ничего не скажешь.
Первым, что меня в тот момент поразило, оказалось слово "неравнодушно". Некоторые люди слишком высокого о себе мнения. Впрочем, я тоже отношусь к их числу, как ни крути. Я любила уверенных в себе людей, но я ненавидела и презирала мужской пол, а потому в душе изначально отозвалось возмущение, приправленное толикой злости. Мое сознание с самых первых нот настраивало меня на неприязнь, и эту самую неприязнь я поспешила выказать подошедшему молодому человеку.
- Мне очень жаль, что Вы так подумали, - холодно ответила ему я. - Должна Вас огорчить, конкретно Вы моего интереса ни капельки не затронули, наоборот. Я смотрела сквозь Вас. А теперь, если позволите, я продолжу пить свой эспрессо и подожду лучшую подругу. В одиночестве.
Ошарашенный таким довольно "теплым" приемом, парень не нашелся, что ответить, и глупая ухмылка моментально исчезла с его лица. Он встал, и, осыпая меня всяческими проклятиями, вернулся к своему другу. Спустя какое-то время они, заплатив по счету, покинули "Лоррейн".
- А этот чем провинился? - услышала я над головой знакомый игривый голосок, и посмотрела вверх.
Лэсли, невысокая шатенка с длинным конским хвостиком и лучистыми карими глазами, смотрела на меня с притворной серьезностью. Девушка была прекрасно осведомлена о моем "ангельском" характере и ненависти к обидчикам-мужчинам, и постоянно пыталась мне на это указать. Ненавязчиво и в шутливой манере.
- А я уж думала, что Марк окончательно запретил тебе со мной общаться, - произнесла я, наблюдая за тем, как моя лучшая подруга снимает свою кожаную куртку и усаживается за столик. - Привет, Лэс.
- И я рада видеть тебя, Кэт, - улыбнулась мне девушка, раскрывая меню. - Вижу, мальчики тебе тут скучать не давали?
- Ага, - с сарказмом протянула я.
Наступила небольшая пауза - продолжать обсуждение мужчин моя лучшая подруга не решилась. Она заказала себе каппучино и легкий салат, после чего вновь устремила свой пытливый взгляд в мою сторону.
- А ты разве есть не будешь? - удивилась Лэсли, когда официантка отошла выполнять заказ.
- Не голодна, - произнесла я и посмотрела в сторону уходящей девушки.
Несмотря на то, что не ела со вчерашнего вечера, а в желудке явственно начинал ощущаться дискомфорт, я продолжила травить себя крепким кофе.
- Как вчерашнее выступление? - поинтересовалась девушка.
- Если бы не именинник, все было бы просто замечательно, - вздохнула я, не желая продолжать этот разговор.
Воспоминания и так были не особо приятными. Мне даже пришлось осушить пару бокалов вина, чтобы постараться стереть из памяти это наглое выражение лица. Дальше попытки обнимания дело, конечно же, не дошло, я отдавила наглецу ногу и тут же ретировалась, но чувство какого-то унижения плотно засело в глубине души.
- Ты принесла? - поинтересовалась я и с интересом начала рассматривать небольшую сумочку Лэсли.
- Да, - спохватившись, кивнула мне подруга. - Вот, держи.
И она протянула мне две небольшие и цветастые бумажки - билеты на музыкальный спектакль, который должен был состояться в городской филармонии в эту субботу.
- На всякий случай выпросила два, - улыбнулась подруга. - Сможешь пригласить еще кого-нибудь, если захочешь.
- Спасибо тебе большое, Лэс, - с искренней благодарностью произнесла я, рассматривая бумажки, на которых ярким, красивым шрифтом были выведены дата и время начала спектакля. - Давно мечтала куда-нибудь вырваться.
Молодой человек Лэсли, Марк, работал журналистом, и их редакции частенько приносили подобные бесплатные экземпляры. Главный редактор знал многих в этом городе, крутился в высших кругах, если можно так выразиться, и потому каждый из сотрудников мог получить столь щедрый подарок. Конечно же, устроители концертов, спектаклей и прочих мероприятий делали это не из особой вежливости, а преследуя цель засветиться на страницах одной из известнейших редакций. Потому-то журналистов и направляли на подобного рода мероприятия бесплатно. Ну а за компанию они могли взять еще кого-нибудь.
Я, погруженная в свои проблемы и работу, давно мечтала побывать на каком-нибудь спектакле вместе с подругой, и Лэсли только что любезно предоставила мне подобную возможность. Не без помощи Марка, правда, но я все равно обожала именно ее.
- Есть кто-нибудь на примете? - полюбопытствовала Лэсли, когда официантка принесла ее заказ. - Может, тот молодой человек, которого ты так бесцеремонно отшила двадцать минут назад?
И девушка звонко рассмеялась. Невольно улыбнулась и я.
- Не знаю, - изрекла задумчиво.
И ведь действительно не знала! Не то, чтобы у меня было мало знакомых, но они как раз таки были "знакомыми", и в ранг друзей никак не входили, а потому выбирать было особо не из кого.
- А что насчет самого генерала? - спросила Лэс, с наигранной жестокостью вонзая вилку в несчастный лист кресс-салата.
При упоминании отца меня передернуло.
- Мы практически не касались этой темы, - мрачно выдавила из себя я. - По телефону сказал, что придет. Но ты же его знаешь... Сегодня пойду к нему, чтобы передать билет. Узнаю наверняка, стоит ли мне вообще возлагать надежды на Его Величество.
С силой сжала руку в кулак, да так, что тут же помяла несчастные билеты.
- Вижу, ты опять не в восторге, - точно подметила мое настроение подруга.
- Он уже несколько раз отказывался, - пояснила я. - Не удивлюсь, если и в этот раз на горизонте появится очередная спасательная операция.
В этом и был весь мой отец. Сперва соглашался и клялся мне в том, что хочет наладить со мной отношения, а затем бесследно пропадал, открещиваясь от всего в самый последний момент. И так на протяжении девяти лет. Однажды я просто бросила мысль надеяться на лучшее и заранее принимала все его обещания за нечто в конечном итоге несбыточное и недостижимое.
Наступило молчание. Моя подруга не особо стремилась примирить меня с выходками моего отца. Скорее всего, понимая, что это маловероятная возможность. Да и сама я не особо в нее верила. Всякий раз, когда я наивно предполагала, что мы начинаем ладить, мой отец ухитрялся все испортить, и я злилась, обвиняя его во всех смертных грехах.
- Ты пойдешь с Марком? - спросила я, нарушая затянувшееся молчание.
- Да, - кивнула подруга, - должен же там присутствовать хотя бы один журналист.
И девушка вновь рассмеялась.
- Значит, увидимся там, - подытожила я, взглянув на часы.
Время обеда подходило к концу. Так не хотелось прощаться с подругой и покидать столь уютную атмосферу кафе, возвращаясь в колкую реальность, но выбора не было.
- Значит, - согласилась Лэсли.
Мы посидели еще несколько минут, обсуждая самые нелепые темы, которые только существуют на этой планете. Подруга пообедала, а я допила свой эспрессо, и пришла пора прощаться. Перерыв Лэсли заканчивался, да и мне необходимо было встретиться с генералом. Откладывать подобное свидание не стоило - на горизонте всегда могла появиться какая-нибудь срочная и секретная работа, а потому времени на меня у отца просто не будет.
Как и всегда...
ГЛАВА 2. ГЕНЕРАЛ
Штаб-квартира, в которой по обыкновению заседал генерал Рассел, располагалась в центре нашего города, в самой оживленной его части. Она не была чем-то секретным, как могло бы показаться первоначально. Здесь люди занимались, в основном, бумажной волокитой. Ну а если возникало что-то срочное, мой отец-генерал срывался и тут же отправлялся на место "происшествия".
Я стояла через дорогу и смотрела на огромное здание в двадцать пять этажей, вершину которого мне, стоя на тротуаре, с трудом удавалось разглядеть из-за отражавшихся от стекол солнечных лучей, а мимо, громко сигналя и обгоняя друг друга, проносились автомобили. Все здание принадлежало Правительству, а кабинет отца занимал коронное место на самом верхнем этаже, откуда разворачивался наипрекраснейший вид.
Я бывала здесь нечасто и лишь тогда, когда добрый папочка выписывал мне единоразовый пропуск, чтобы я могла беспрепятственной войти и выйти из здания.
Человеку, только что прибывшему в город, данное строение могло показаться обыкновенным огромным торговым центром или чем-то вроде того, с первого взгляда и не определишь, что именно здесь находилось. Но крупногабаритные охранники, что встречали людей еще до того, как те успевали зайти внутрь, сразу отбивали всяческое желание шоппинга и предупреждали, что простым смертным здесь не место.
Ветер потрепал мои светлые волосы и тут же растворился в неизвестности. Я вновь взглянула вверх, рассматривая стеклянную громаду. Рядом с ней невольно начинала чувствовать себя настоящей букашкой. Маленькой, беспомощной девочкой, напуганной видом страшного монстра. Это огромное здание всегда, с самого детства, внушало мне страх. Вызывало в душе ощущение дискомфорта и настороженности, и это была еще одна причина, по которой я не слишком-то часто стремилась здесь бывать.
Набрав в легкие побольше воздуха, перешла дорогу и зашагала вперед, тотчас же встречаемая грузным охранником в стандартной униформе.
Выдавив из себя улыбку, я протянула темноволосому мужчине с родинкой на подбородке свой пропуск, подписанный самим генералом, и тот, сверив документы, без вопросов пропустил меня внутрь, не преминув возможностью приставить ко мне сопровождающего.
Высокий, но щуплый молодой человек любезно провел меня в сторону лифта, и мы зашли в кабину. Молчание, что царило в этом странном месте, начинало угнетать, и пару раз я даже порывалась начать с сопровождавшим меня офицером разговор, например о том, позволяют ли им вообще здесь улыбаться. Выражение лица у каждого встреченного мной человека выглядело так, будто его обладателя только что ударили кирпичом. Лица казались однообразными и скучными. Какими-то не живыми, искусственными, и это пугало.
Подъем на двадцать пятый этаж казался непомерно долгим и натянутым, и, когда мы, наконец, оказались там, я с облегчением выдохнула. Молодой офицер довел меня до кабинета отца и сообщил, что будет ждать меня у лифта.
Поблагодарив его, я постучала.
- Войдите! - послышался грозный мужской бас, и я, в очередной раз вдохнув воздух полной грудью, отворила дверь и прошла в кабинет генерала.
Главное, казаться уверенной и стараться держать себя в руках.
Помещение было сравнительно небольшим, но довольно уютным. В правом углу располагался небольшой мягкий диван, обтянутый коричневой кожей, а справа от него находился огромный шкаф с кучей бумаг и папок. Мне никогда не хватало смелости узнать у генерала, какого рода информацию содержали эти папки, и подозревала, что, даже при всем своем желании, он мне этой тайны не раскроет. Наверняка какая-нибудь секретная информация или нечто подобное.
Прямо напротив широкого окна стоял прямоугольной формы письменный стол, смастеренный из коричневого дуба. Он также был усыпан различными бумажками, приказами, ручками и прочей канцелярской атрибутикой. Ну а в центре стола располагался старенький компьютер, за которым величественно восседал широкоплечий мужчина пятидесяти лет. Брюнет, в военной форме, с орденами и медалями на груди. Звезды на его генеральских погонах сияли, на висках виднелась седина, а в ярких, изумрудных глазах читались властные замашки и непоколебимая воля.
Знакомьтесь: генерал Сэмюэль Рассел. Мой отец.
- Здравствуй, Кэтти, - генерал торжественно встал из-за стола и слегка улыбнулся.
Уверена, больше ради формальности, нежели от огромной радости меня видеть.
- Кэт, - тотчас же одернула отца я.
Я никому не позволяла называть меня именем "Кэтти", тем более я не позволяла делать это отвернувшемуся от меня отцу. Так называла меня только мама, самый близкий и родной для меня человек, и, когда ее не стало, я всем запретила обращаться ко мне подобным образом. Отчасти оттого, что это имя вызывало во мне болезненные воспоминания, отчасти оттого, что после смерти родительницы стала считать, что теперь никто не имеет на это право. Тем более не имеет на это право бросивший меня в детстве отец.
- Прости... - тут же поправил себя генерал и перестал улыбаться, во взгляде проявилась грусть, но лишь на короткое мгновение. - Кэт.
Удовлетворенно кивнув, я села в кресло с другой стороны письменного стола. Отец, видя, что я, как всегда, не предрасположена с ним любезничать, смиренно сел обратно за свой стол.
- Я принесла тебе билет, - произнесла я и вынула из сумочки разноцветную бумажку, которую сегодня вручила мне Лэсли.
- Билет? - кустистые брови генерала поползли вверх.
- Мы разговаривали с тобой об этом по телефону, - напомнила я. - В эту субботу в филармонии состоится музыкальный спектакль. Ты сказал, что придешь, поэтому я взяла два.
Генерал молчал, потупив взор, и я, не услышав от него ни единого слова, взглянула на своего отца. Его замешательство ясно дало мне понять, что он сейчас скажет.
- Ты не пойдешь, - закончила я речь, которую он собирался начать, внутри постепенно стал закипать вулкан эмоций.
Не то, чтобы я на что-то надеялась, ведь прекрасно же знала, что все получится именно так, но злость и негодование все равно лавиной затопили сознание.
- Очередное спасение всего мира? - с откровенным сарказмом бросила я.
Что со мной не так? Что не так с ним? Зачем давать ложные обещание, а потом бессовестно разбивать все надежды? Я могла бы понять подобное раз, два, три, четыре! Но на протяжении девяти лет? Ни за что!
- Мне очень жаль, Кэт, - произнес мужчина, тяжело вздохнув. - Ты же знаешь, что с моей работой...
- Не оправдывайся! - рявкнула я в бешенстве, не позволяя закончить фразу. - В этом весь ты!
Оправдания! Всегда одни и те же оправдания, из раза в раз!
Я резко встала со стула, генерал поднялся вместе со мной.
Хотелось рвать и метать. Крушить все подряд, выместить, наконец, всю ту злость, которая скопилась во мне за эти годы, но я все еще старалась держать себя в руках. Отчаянно, но пыталась.
Сделав несколько глубоких вдохов и сжав руки в кулаки, я вновь уставилась на родственника.
- Кэтти... - пробормотал он и тут же поймал на себе мой яростный взгляд.
Я стиснула зубы.
- Кэт, - виновато осекся мой отец. - Прежде, чем ты уйдешь, я хотел бы попросить тебя кое о чем.
Попросить? Он еще умудряется меня о чем-то просить?
- О чем? - мне стало даже интересно.
- Я не хочу, чтобы ты шла на это мероприятие одна, - железным голосом молвил отец.
- С каких пор тебя это волнует? - задала я вопрос, зная, что ответа на него не последует.
Ему всегда было плевать. С чего вдруг он переполошился в этот раз?
- Ты - моя дочь, - пафосно продолжил мужчина. - Ты дочь генерала.
Я язвительно усмехнулась при звуке последнего высказывания.
- Как будто бы это что-то для меня значит, - фыркнула, сложив руки на груди.
- Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь стряслось.
- Сказал он, спустя двадцать лет абсолютного игнора, - ядовито бросила я, все еще усердно стараясь сохранить самоконтроль.
Еще одно слово, и я на него с кулаками наброшусь!
- В наше время многое происходит, - как будто не замечая моего агрессивного настроя, продолжал свой монолог генерал, - и поэтому я нанял для тебя телохранителя.
Вот тут мой рот распахнулся сам собой. Ошарашенная, словно на меня только что вылили ушат холодной воды, я лишь хлопала ресницами и рассматривала суровое лицо своего отца, пытаясь обнаружить хоть какой-то намек на то, что он пошутил.
- Что, прости? - протянула я.
В этой жизни мало что могло меня удивить, но мой отец явно превзошел сам себя. Моей первой реакцией на его слова был шок. Он буквально лавиной смел все мое негодование и злость.
- Он подъедет к тебе в субботу в семь вечера и отвезет на спектакль, - продолжал генерал тоном, не терпящим никаких возражений и больше походившим на приказ, нежели на вежливую просьбу заботливого отца. - Билет отдашь ему, он будет тебя сопровождать.
- Что ты сделал? - вновь повторила я, повысив голос и прекратив воспринимать его речь еще на фразе "я нанял для тебя телохранителя".
- Кэт...
Я нервно расхохоталась.
- Скажи, зачем тебе это? - спросила я, пытаясь подавить бушевавшие во мне эмоции. - Вот только честно.
- Ты моя дочь, - вторил генерал, словно заезженная пластинка, - и я волнуюсь за твою безопасность.
- Семнадцать лет! - более не в состоянии сдерживать свой неуправляемый гнев, вспылила я. - Тебя не было в моей жизни семнадцать чертовых лет!!!
На пол с отцовского стола полетели ручки, карандаши и папки.
- Тебе было плевать на мать! Тебе было плевать на меня! Даже когда она умерла, и опека перешла к тебе, ты не провел со мной ни единого дня! - кричала я, чувствуя, что мой гнев переходит в неуправляемую истерику. - А сейчас ты говоришь мне, что беспокоишься обо мне?! Да как ты смеешь!
Мой до этого твердый и уверенный голос начал срываться, к горлу подступил ком, и я почувствовала, что вот-вот разрыдаюсь. Генерал же все это время со спокойной миной взирал на меня и не произносил ни слова, что бесило лишь сильнее.
- Не смей... - тихо произнесла я, стараясь сохранить остатки самообладания. - Не смей говорить мне, что дорожишь мной... Я в это больше не верю!
Со всей силы смяла пригласительный билет в кулаке и со злостью посмотрела в изумрудные глаза генерала, который, как и всегда в подобных ситуациях, выглядел равнодушно-невозмутимым.
- Кэт, прошу тебя, не начинай, - тяжело вздохнув, попросил он.
Я молчала. Надеялась, что он скажет мне хоть что-нибудь. То, что сумеет возродить во мне столь стремительно угасающую надежду. То, что способно позволить мне простить его.
- Ты должна пойти с ним, - лишь молвил мой отец, и я закусила нижнюю губу.
- Да хоть с самим чертом, - прошипела я озлобленно.
Резко бросив в отца скомканный билет, развернулась и направилась прочь из его кабинета.
- Лишь бы не с тобой...
ГЛАВА 3. НЕЗНАКОМЕЦ
С силой захлопнув за собой дверь, я поняла, что эмоции лавиной накатывают на мое сознание. Сохранять спокойствие и невозмутимость стало еще сложнее, когда на глаза навернулись предательские слезы.
Телохранитель?
Я нервно рассмеялась.
Да что за абсурд вообще такой? Зачем мне телохранитель? По магазинам меня возить? Может быть, утешать, когда заботливого папочки нет рядом? Может быть, он вообще замену себе наймет? Чтобы я уж точно от него отвязалась и ни на что не жаловалась?
Боль и обида...
Они скребли мое сердце, словно проходясь по нему наждачной бумагой. Сдавливали мое жалкое сознание в своих мощных тисках, причиняя невыносимые страдания. Разрывали изнутри душу, и я уже не могла подавлять тяжелые, громкие всхлипывания, вырывавшиеся из моего горла наружу.
"Ты сильная! Сильная!", - крутилась одна-единственная мысль в моей голове.
Но на деле я лишь отчаянно пыталась найти хоть какое-то тому подтверждение.
Сколько можно быть сильной? До какой поры мне хватит этих сил? Ему плевать на меня, как и всегда! Что толку называть его отцом, если он для меня никогда таковым не являлся? Никогда не был рядом, когда я столь сильно в нем нуждалась! Нуждалась в поддержке, ласке, заботе и любви...
До какой же степени я сейчас его ненавидела. За то, что он был военным. За то, что бросил меня и маму, оставив на произвол судьбы. За то, что никогда не появлялся в наших жизнях даже тогда, когда мы у него были. Презирала генерала за то, что сдался. Носил такое почетное звание, а от борьбы за свою собственную семью просто взял и отказался!
Внезапно я ощутила слабость во всем теле. Она волной накатила на меня, заставляя замереть и прижаться к холодной стене. Я впервые за долгое время почувствовала, что устала бороться. Почувствовала, что мне вновь нужна чья-то поддержка, чья-то родная душа рядом...
Мне нужно было то, чего у меня практически никогда не было. То, что отняли у меня вместе со смертью моей матери...
Так и не добредя до лифта, возле которого должен был ждать сопровождающий офицер, я опустилась на пол прямо в коридоре, беспомощно бросив сумочку рядом, и обхватила колени руками.
Хотелось злиться, кричать, крушить все подряд, но и этого я сделать не сумела.
По щекам ручьем капали обжигающие слезы, но я впервые в жизни ничего не могла с ними поделать. Раньше мне удавалось подавлять в себе эти отвратительные, слабые чувства, но теперь... Теперь я ощущала слабой именно себя. Впервые за все это время под давлением обстоятельств мне пришлось снять маску сильной, уверенной в себе девушки и обнажить раненую душу. Но этого даже никто не мог увидеть, никто не мог понять. Никто не сумел бы ощутить мою боль, кроме меня самой. Как и всегда, я оставалась наедине со своими рвущими душу на части чувствами... Как и всегда, я захлебывалась в собственной беспомощности, тонула во всепоглощающей пустоте...
Сделав глубокий вдох, смахнула влагу со щек рукавом плаща.
Как долго эта боль будет играть моего преследователя? Почему все в моей жизни меня бросают? Неужели я не могу быть счастливой? Неужели обречена весь свой жизненный путь провести в этом давящем и холодном одиночестве, разъедающем душу изнутри?
Ответов на эти вопросы у меня попросту не имелось. И вряд ли они когда-либо появятся.
Не знаю, как долго просидела на полу коридора, тщетно пытаясь успокоиться и взять себя в руки. Была так поглощена своими мыслями и терзающими эмоциями, что не заметила, как ко мне кто-то приблизился.
- С вами все в порядке? - приятный мужской голос сразу же вырвал меня из моих мыслей, и я ощетинилась, готовая вот-вот напасть на того, кто посмел ко мне подойти.
Только этого мне еще не хватало!
Ненужные свидетели моего позора. Моей слабины!
Я устало подняла заплаканные глаза кверху, и слова негодования, которые я хотела мгновенно спустить на подошедшего ко мне мужчину, тут же застряли в горле, так и не слетев с моего языка.
Сквозь прозрачную пелену слез разглядела перед собой молодого человека, довольно симпатичного, на мой взгляд. Я, конечно, сторонилась подобных описаний, но, в общем-то, отмечать это никто мне не запрещал.
Он осторожно присел рядом, что лишь сильнее меня смутило, и отложил в сторону бумаги, которые куда-то нес, ну а мне удалось получше его рассмотреть.
На вид молодому человеку было не более двадцати пяти лет. Овальное лицо обрамляли прямые, русые волосы, слегка прикрывавшие серые, выразительные глаза. Глаза, которые поразили меня с того самого момента, как наши взгляды встретились. В них не было той самоуверенности, с которой подходило ко мне большинство молодых людей, да и людей вообще. В его взгляде читались решительность и несгибаемая воля. И опыт. Довольно большой опыт для человека в двадцать пять лет. Четко очерченные черты лица, прямой нос, атлетическое телосложение. Все в нем говорило о хорошей физической подготовке. Военный. Я могла сказать это с уверенностью на девяносто девять процентов. Да и иные в штаб-квартире попросту не появлялись.
Судя по всему, молодой человек направлялся в кабинет генерала, а тут я, вся такая расстроенная и жалкая, сижу на полу и плачу навзрыд.
- Вам помочь? - просто поинтересовался он, глядя в мои заплаканные зелено-голубые глаза.
Похоже то, в какой обстановке мы с ним находились, ничуть его не смущало. Либо он очень старался ради того, чтобы не смущалась я.
А я... Затаив дыхание и тщетно пытаясь сообразить, в чем же дело, лишь заворожено разглядывала юношеские черты его лица и боялась пошевелиться. Словно наблюдала какую-то невиданную доселе картину и никак не могла оторвать от нее своего взгляда. А молодой офицер, в свою очередь, продолжал рассматривать меня, его упрямые губы тронула легкая улыбка.
И тут до меня вдруг дошло, что я, должно быть, выгляжу просто ужасно!
- Я... - пробормотала я и тут же замолчала, растеряв все мысли еще где-то на стадии их зарождения.
А что мне удалось бы сказать?
Несмотря на мое вроде бы врожденное чувство юмора и прекрасные способности к импровизации, совершенно не знала, что ответить ему в данной ситуации. Сижу на полу в коридоре военной штаб-квартиры, свернувшись в клубок, и плачу из-за того, что еще один человек меня бросил. Снова. Довольно глупо, не так ли? Да и зачем обнажать свою душу перед совершенно незнакомым человеком?
- Простите, - наконец пробормотала я, едва ли не заикаясь. - Обычно я выгляжу гораздо лучше.
Блеск! Это все, что ты могла придумать, Катарина?!
В очередной раз улыбнувшись мне, молодой человек аккуратно дотронулся до моей щеки, смахивая остатки внезапно прекративших катиться вниз слез, и по моей коже пробежали легкие мурашки. Прикосновения его рук были на удивление мягкими, и все мое нутро тут же забило тревогу. Жуткий, буквально панический страх сковал сердце.
- А мне все равно нравится, - произнес он.
Его улыбка меня обезоружила. В любой другой ситуации, любому другому мужчине я бы врезала уже просто за то, что он посмел до меня дотронуться. Но с ним все было по-другому. Иначе. Я не могла понять, почему, и именно данное чувство вызывало в моей груди панику, а в руках - легкую дрожь.
Опустив взгляд, я постаралась собраться с мыслями.
Бежать! Срочно бежать и не оглядываться! Лифт как раз недалеко!
- О чем Вы так задумались? - неожиданно спросил молодой военный, и меня вдруг посетила безумная мысль о том, уж не читает ли он чужие мысли?
Или на моем лице так четко отобразилось все, что я намереваюсь сделать? Точнее, просто сбежать...
- Я... я... - начала заикаться, и почувствовала, как к щекам приливает румянец.
Дура! Дура!! Дура!!!
- Мне пора идти, - выпалила я и резко встала с пола.
Молодой человек поднялся вместе со мной, явно обескураженный столь неадекватной реакцией.
- Вас проводить? - спросил он.
- Нет, спасибо, - я постаралась придать своему лицу как можно более непринужденный вид, но, взглянув в его выразительные серые глаза, поняла, что просто не могу сопротивляться появляющейся на моих устах смущенной улыбке. - Меня должен проводить лифт... То есть, сопровождающий.
Едва не раскрасневшись, словно вареная свекла, я подняла с пола свою сумочку. В руках все еще ощущалась дрожь, а в душе - смятение.
- Мне пора, - бездумно повторила я, тотчас же развернулась и быстрыми шагами направилась к выходу.
Сердце отбивало невиданно бешеный ритм, я чувствовала себя очень неловко. Ощущала на себе его пристальный, слегка обескураженный взгляд и всю дорогу до поворота боролась с необъяснимым желанием обернуться и еще раз взглянуть на него. Почему-то считала, что он улыбается.
До чего же глупо и неловко...
4159 просмотров
Категории: Современный любовный роман, Роман, Серия, Современный любовный роман, Симочкина Марина
| Доступный формат книг | FB2, ePub, PDF, MOBI, AZW3 |
| Размер книги | Роман. 11 алк |
Эксклюзивные авторы (187)
- появились новые книги
Авторы (894)
Подборки
Комментарии
Свои отзывы и комментарии могут оставлять только зарегистрированные пользователи, купившие данную книгу!
Войти на сайт или зарегистрироваться, если Вы впервые на сайте.
Подборки книг
#всказке #ДраконВедьма #КурортныйРоман #ЛитСериал #Наследница #Попаданка #ПродаМастер #СнежнаяСказка #ШармПервойЛюбви #ЭроЛитМоб Hurt/comfort POV Авторские расы Азиатская мифология Академия, школа, институт и т.д. Альтернативная история Ангелы Ассасины Асуры Боги и демиурги Вампиры Ведьмы, ведуньи, травницы, знахарки и т.д. Воры и воровки Герой – ребенок Герой-телохранитель Гномы и дварфы Городское фэнтези Дарк фэнтези Демоны Детектив Джен Домашние животные Драконы Драма Жестокие герои Истории про невест Квест Киберфантастика Кинк Космическая фантастика Космические войны Литдорама Любовная космическая фантастика Любовная фантастика Любовное фэнтези Любовный гарем Любовный треугольник Любовь по принуждению Маги и волшебники Мелодрама Метаморфы Мистика и ужасы Морские приключения Морское фэнтези Некроманты и некромантия Неравные отношения и неравный брак Оборотни Омегаверс Орки Отбор Отношения при разнице в возрасте Пародия Пирамида любви Повседневность Попаданки и попаданцы Преподаватель и ученица Призраки и духи Приключенческое фэнтези Прыжки во времени Путешествия во сне Рабство Редкие расы Свадьбы и браки Светлые эльфы Скандинавский фольклор Славянский фольклор СЛЕШ Смена пола Современный любовный роман Социально-психологическая драма Стёб Стимпанк Темные эльфы, дроу Фамильяры Фанфик Феи и дриады Фейри Феникс Флафф Фэмслеш Фэнтези Европы Чужое тело Эротическая космическая фантастика Эротическая фантастика Эротическое фэнтези
