Скрываясь во тьме. Алисия Квин

ПРОЛОГ. ...сбежала из дворца...

В последнее время часто слышно мнение, что люди перестали верить в чудо... Почему? Что мы подразумеваем под верой?
Сказочный мир, сказочное королевство... Что под этим представляется? Одни люди видят, услышав эти словосочетания, какой-то райский уголок, где постоянно слышно прекрасное пение птиц, другие — полную приключений жизнь, третьи — умение летать, парить в воздухе, пользоваться магией, четвертые — верить в чудо, верить в невозможное, верить в нереальное...
Так что же такое сказочный мир? В принципе, это обычный, ничем не примечательный мирок, почти такой же, как и наша матушка-Земля. Только вот одно отличие есть точно... Сказочная держава слишком зависит от нас. Да, именно от нас. Ведь никакая сказка, даже самая известная, которая существует во многих вариантах, даже самая добрая и справедливая, не может существовать тогда, когда в нее совсем не верят...
А разве может во что-то верить человек подлый, который готов обмануть того, кто в него верит, того, кто его любит и прощает, несмотря ни на что? Разве может во что-то верить человек, не способный сопереживать, сочувствовать, любить? Разве это возможно? И почему-то иногда оказывается, что возможно... Правда, это даже не вера. Это фанатизм.
Все в мире зависит от самих людей. На что-то оказывает свое влияние их фантазия, часто странная и даже жуткая, на что-то — их поступки, нередко бессердечные и продиктованные лишь заботой о собственной выгоде, на что-то — их желания, часто такие, в которых вовсе нет даже интереса к судьбе других... Все в мире зависит лишь от самих людей. Хорошо это или плохо? Скорее, все-таки, второе... Во всяком случае, сейчас.
Поверить в чудо. Что это такое? Что такое вера вообще? Может, сознательный обман самого себя, который помогает жить? Или доверие к чему-то такому, что не подтверждено логическими доводами? Что это? Этим может оказаться все, что люди вкладывают в это слово... Вера — это доверие, которое образовалось из любви, это полностью осознанное доверие, это выбор.
Сказочный мир начинал рушиться. Слишком уж мало было людей, которые еще в него верили. И с каждым днем их становилось все меньше и меньше... Ситуация становилась все хуже для этого небольшого мирка. Королевство, конечно, еще можно было полностью спасти. Ведь для этого нужно было только правильно применить силу дочери короля, Кассандры. Девушка могла писать книги, рассказы, и все, что в них было написано ее рукой, сбывалось. Если бы она написала совсем небольшое произведение, в котором к людям снова возвращалась бы эта детская вера в чудо, в волшебство...
Тогда мир вернулся бы на круги своя. А вот что стало бы с Землей? Действительно, на какой виток развития вернулись бы люди в такой ситуации? Конечно, нравственность людей, возможно, и стала бы лучше и выше, но разве это точно? Скорее всего, наш мир, как и много лет назад, впрочем, вовсе не факт, что много, населяли бы фанатики. Итог этого был бы только один — рушиться начала бы уже Земля. А с ней и все остальные миры...
Только вот принцесса вовсе не планировала оставаться в нелюбимом ею мире. Когда опасность немного миновала, ее же силами, а король и жители, успокоившись, расслабились, Кассандра вместе со своим возлюбленным, магом Теодором, сбежала на Землю, куда ей уже очень давно предлагала отправиться одна ее давняя и близкая подруга.
Все люди абсолютно разные. И в то же время слишком одинаковые. Парадокс нашего мира. Хотя, и не только нашего... Это парадокс абсолютно всего. Всех миров, всех существ, всех граней. Почти каждому, впрочем, не так... Каждому присуще право ошибаться, но не каждому это позволено. Как, например, не имеет права ошибиться врач, оперирующий больного, как не имеет права ошибиться учитель, которому доверили совсем еще несмышленых ребятишек, как не имеет права ошибиться правитель, на плечах которого находится ноша власти.
Принцесса Кассандра сделала свой выбор в пользу земного населения и их жизней, решив пожертвовать миром, который был ей родным. Она сбежала к тем, из-за кого сказочный мир начинал рушиться. Так чем же, все-таки, был ее выбор? Предательством или благородством? Наверное, на этот вопрос нет однозначного ответа, и вряд ли он когда-нибудь появится.
Итак, принцесса Кассандра, одна из тех, кто смог бы спасти королевство сказок и снов, навсегда его покинула. Но навсегда ли? Многие считают, что навсегда, уже только единицы надеются, что мир будет спасен... Прошло уже почти двадцать лет с этой страшной поры. Королевство уже было почти на той же грани разрушения, что и в тот день, когда наследница престола исчезла из этого мира, в тот день, когда перестала звучать одна милая песенка, которую так любила напевать Кассандра...
Так устроен мир... Все, что есть сейчас, не мило тому: кто живет, кто жил, тем, кто будет жить, тем, кто хочет быть кем-то. А не так... Кем-то здесь, сейчас... Для чего? Кому? Почему? Зачем? Кто поймет теперь...
Горы и моря, острова, сады, реки и мосты: все, что в мире есть! Существует здесь, быть достойней нас, в этом мире, можно... Этот мир — хорош. Все в нем — хорошо. Мы живем, но ведь, мы не слышим... Нет! Мы не видим же, как цветут сады, как журчит ручей, как ползет змея, где живет другой, как ты или как я.
Где шумят ветра, дышит где вода, где поет огонь, и молчит земля? Нет! Не знаем мы! Мы спешим... Куда? Мы бежим? К кому? Жизнь идет. А мы? Мы не слышим то, для чего живем. Так устроен мир. Поважней же нам злато и зерно, замки, острова, власть или казна... Мы живем? Живем... Видим ли мы? Что? Слышим ли кого? Нет? А почему? Вряд ли есть у нас то, ради чего нам и стоит жить, нам и стоит быть кем-то, а не так... Кем-то здесь, тогда... Для чего? Кому? Почему? Зачем?
Так почему же это, все-таки, произошло?

ГЛАВА 1. С чего все, в общем-то, и начиналось...

За всю историю мира вы найдете очень мало поистине благородных людей. Благородных, умных, честных, справедливых и смелых в нашем мире не очень-то любят. Они всегда гонимы и несчастны. Их считают безумцами. Но почему? Наверное, потому, что люди не хотят справедливости — им нужно лишь милосердие, не хотят правды — им нужна лишь сладкая иллюзия, не хотят любви — им нужно лишь одно благополучие. И почти никто не может и не хочет понимать, что благополучие нередко является лишь видимостью...
С такими приоритетами невозможно далеко уйти в нравственном смысле от плохих воспоминаний прошлого. Люди просто не хотят этого. "Все ли зависит от нашего желания?" — спросите вы. От желания — нет. Все зависит лишь от цели, которую мы ставим перед собой, и оттого, как именно мы ее добиваемся.
Можно не прийти к тому результату, который был нужен, но если сделано все, что для этого нужно, то не должно быть стыдно. Нужно просто попробовать поискать ошибку в своих действиях. Если человек на самом деле чего-то захочет, то обязательно этого добьется, несмотря на все препятствия, которые встанут на его пути. Он обязательно добьется, получит то, чего он когда-то захотел. Все важные сейчас события когда-то совершались из-за желания что-то изменить, что-то сделать, что-то изменить, перевернуть, переделать. Сделать что-то, на что еще никто и никогда не осмеливался.
Нужно просто захотеть...
Сказочный мир был на грани исчезновения. А вместе с ним и огромная лаборатория, и библиотека ведьмы. Это было единственное, что омрачало Джулии ее долгожданный праздник. Король был почти повержен! Этого она добивалась уже очень долго... Почти с того самого момента, как молодой и неопытный Генрих вступил на престол. Кем была Джулия? О! Это была одна колдунья.
Колдунья, как колдунья, скажете вы. Но был один нюанс. Нюанс, нужно заметить, весьма значительный, особенно в странах, которыми управляет монарх. И не конституционный, а абсолютный. Джулия была внебрачной сестрой короля. Личность она, надо сказать, была весьма противоречивая. С одной стороны, ее ненависть к королю Генриху можно было понять. Все-таки она была его старше. Пусть и всего на два года.
Джулия была самым старшим ребенком в семье. У нее было два брата, которых она ненавидела и презирала всей душой. Впрочем, с одним из них у нее была общая цель. Почти общая...
Первый и был сейчас королем. Он родился где-то через два или, может быть, три года после рождения Джулии, был с самого детства слаб здоровьем, до жути наивен и правилен, строго следовал всем правилам морали и чести, чем неимоверно раздражал свою старшую сестру. Хотя, наверное, не только сестру.
Второго — и самого младшего — брата ведьмы звали Теодор. Он был младше герцогини на довольно большой промежуток времени. Когда он только появился на свет, Джулии Траонт было уже двадцать лет. Она была взрослым человеком, давно достигшим возраста наследования в случае смерти кого-нибудь из родственников. Она была уже довольно сильной ведьмой. Впрочем, Теодор был достаточно умен и хитер. Пожалуй, именно поэтому она любила его чуть больше.
А девушке очень хотелось вырваться из того ада, что ей приходилось переживать. В то время она жила у своей наставницы, старой, как сам свет, ведьмы Элинор, почти беззубой старухи со злыми серыми глазками.
Эта старуха славилась своими жестокими методами обучения. Впрочем, ее ученицы добивались лучших успехов, нежели ученицы других. Но сбежать хотелось всем ее подопечным. Джулия не была исключением. И тогда молодая ведьма решила подстроить смерть одной своей тетки. Наверное, это было первое звено всех ее несчастий... Или их окончания.
Колдунье это удалось. Наследство девушке из почти нищей семьи — ведь старый король бросил ее мать сразу после рождения девочки — досталось немаленькое. Это было приличное по размерам поместье, почти что замок, в котором находилось около сорока различных жилых комнат и два больших зала, в одном из которых волшебница обустроила огромную библиотеку, куда попали книги почти со всего мира. Джулия так радовалась тогда... Почти. Поместье пришлось немного перестроить. Пришлось убрать пару почти развалившихся флигелей, заменить их, отстроить заново почти все правое крыло. Да, конечно, возни было достаточно, но... теперь это было только ее поместье, куда никто не смел приезжать без ее ведома.
Были там, по большей части, книги по черной, белой и нейтральной магии, произведения лучших алхимиков сказочного мира, а также труды земных ученых. В другом зале находилась лаборатория. Она была пригодна и для экспериментов с магией, и для обычных химических и физических опытов.
А еще через два года умер король, отец Джулии и Генриха. Для девушки это стало неприятностью. Она всегда ненавидела короля, ведь тот оставил ее с матерью одних, без средств к существованию. Хотя, возможно, она и не ненавидела его, как ей почему-то думалось сейчас. Отец был не таким уж плохим человеком. Она, пожалуй, несколько преувеличивала, что он оставил ее совсем без денег. Да, ее мать он не слишком любил, но... Все-таки он почти сразу после смерти той тетки, благодаря которой Джулия получила старенькое поместье в Алимандаре, подарил ей куда большее поместье в Мэрифэйлии, где было лучше все — природа, политическое расположение.
Кажется, отношения отца и дочери стали налаживаться — он все чаще приглашал ее во дворец, сажал рядом с собой, делился с ней практически всем, полностью узаконил ее, сделал принцессой и герцогиней.
В тот день, когда правитель умер, она возненавидела его еще сильнее. Наверное, именно за то, что он умер, что теперь ей придется жить без неожиданно близкого человека. Разве не мог он умереть хотя бы на год пораньше?! Они тогда еще не общались так много, она еще почти не успела привязаться к нему. Да и... Тогда королевство досталось бы ей, молодой, но уже довольно опытной ведьме, а не этому нескладному, неспособному даже за собой-то уследить подростку Генриху!
С восхождением младшего брата на престол колдунья так и не смогла смириться. Ведь девушке так хотелось стать правительницей, а все, к чему она так долго стремилась, досталось ему, Генриху, у которого никогда не хватало ни воли, ни внимания, ни способностей к управлению государством.
Через три года после коронации у Генриха родилась дочка, Кассандра. Малышка была очень милой, ее любили все. Почти все. Тогда в Джулии во второй раз вспыхнуло чувство зависти и всепоглощающей обиды. Первый раз — это была коронация нового правителя. Это она была старшей сестрой, старшей дочерью...
Девушка начала заниматься интригами. Это ей удавалось, хоть не без труда и не без преступления через собственные идеалы и принципы. Однажды нового короля чуть ли не прямым текстом обвинили в измене собственному же королевству. Пресечь эти обвинения Генриху удалось не сразу. Он много нервничал в те дни. На радость мадемуазель Траонт.
А через восемнадцать лет после рождения принцессы Кассандры все планы ведьмы обратились в прах. Мир мог быть разрушен. А тогда ни королевства, ни даже своих любимых библиотеки и лаборатории ведьме было не видать. Даже ребенок, которого она родила всего месяц назад, мог погибнуть.
От кого был ребенок? Ведьма сама плохо помнила. Этого человека она убила еще во время своего первого месяца беременности. Кажется. Вероятнее всего... Кого она, впрочем, не убила?! Пожалуй, только тех людей, которых она, собственно, уже давно хотела уничтожить. Интересно, а где был отец Седрика? Ведьма помнила только неимоверно ужасное настроение во время беременности — и все.
Вот тогда-то и возникла у Джулии идея попросить о помощи своего младшего брата, Теодора. В тот день, двадцатого мая, ведьма ожидала его в своем поместье, которое вовсе не казалось ей, как когда-то, большим. И вот на лестнице уже слышались такие долгожданные шаги.
— Что тебе нужно, сестренка? В первый раз ты меня сама видеть хочешь! — усмехается молодой черноволосый мужчина, буквально влетая в комнату.
Ведьма отрывается от чтения и смотрит на молодого парня, выряженного в до невозможности смешной из-за своей роскоши черный камзол, расшитый жемчугом и серебром. Теодор стоит, гордо задрав голову, и от этого кажется еще более нелепым и смешным.
— Тс-с! Ребенка мне разбудишь! — сердится на него ведьма и тут же замолкает, вспоминая, что Теодор сейчас — самая важная часть ее плана. — Я просто недавно узнала, что тебе не слишком нравится наша власть, а...
Теодор раздраженно смотрит на нее. Да... А когда они в последний раз смотрели друг на друга не раздраженно? Кажется, когда Тео было лет семь. Какой же он тогда был милашка! И роскошные камзолы ему тогда еще шли. Не то что сейчас. В свои двадцать три года он выглядел в них нелепо. И смешно. И, кажется, не осознавал этого.
— Кому она нравиться может?! Мирок-то на грани разрушения! — перебивает ведьму Теодор.
Джулия бросает на него красноречивый взгляд, и тот замолкает, решив пока не спорить с сестрой, которая, все-таки, была старше его на целых двадцать лет и, следовательно, знала куда больше вещей, которые могли заставить заткнуться кого угодно. И она, разумеется, не избегнет к ним прибегнуть, если ее «любимый» младший братец не соизволит вовремя замолчать.
— Заткнись! — строго произносит герцогиня. — Итак, мне это тоже не нравится... А как ты знаешь, помочь нашему миру может моя милая племяшка, Кассандра... На сколько лет она тебя младше, Тео?
Теодор театрально вздыхает. Джулия всегда умела драматизировать. Как и Генрих. Он вот все нервы уже истрепал с этой «неправильностью», которой отличались так называемые отношения между Теодором и принцессой Кассандрой. Если и Джулия сейчас начнет об этом говорить... Нет. Джулия не начнет. Это не в ее стиле. Она скорее промолчит, многозначительно ухмыльнется, после чего придется думать, одобряет она это или не одобряет.
— На пять, вроде... — подумав, отвечает Теодор. — Эй! Не смей меня называть Тео!
Джулия привычно усмехается. Предсказуемо. Слишком предсказуемо для нее. Она всегда усмехается, когда он начинает кипятиться и раздражаться. Это стало уже почти традицией для их разговоров.
— Ничего страшного, жить сможешь... Так, ты не против будешь соблазнить ее и утащить на Землю, а? — Джулия натянуто улыбнулась.
Натянутая улыбка ей совсем не к лицу. Слишком неестественно она начинает выглядеть. Теодору думается, что лучше бы уж она совсем не улыбалась, главное, чтобы не улыбалась так.
Теодору кажется, что из него в одну секунду вышибли весь воздух. Ну, не может же все быть так. Ну не может же! Неужели Джулия все давно знает? Хотя... Да, всезнание — в ее стиле.
— Что?! — вскрикивает он удивленно.
Нет, он совсем не ожидал такого поворота событий. Хотя, с его-то сестрицей следовало ожидать всего. И в каком угодно масштабе.
— Так и знала, что ты не будешь против! Спасибо тебе, милый мой Тео! Вот! Ознакомься с моим планом! — колдунья, вручив темному магу небольшой сплошь исписанный корявым почерком листочек, решила выбежать из комнаты, взяв своего маленького сына на руки.
Теодор, прочитав план своей старшей сестрицы по захвату власти в королевстве, ухмыльнулся. Да, пожалуй, в семье Траонт были весьма схожие нравы. Впрочем, планы на принцессу Кассандру у молодого чародея были вовсе другие.

ГЛАВА 2. Принцессы бывают разные...

Королевство, называемое Орандором, было весьма большим королевством в Осмальлерде. Оно располагалось на тридцати двух островах, три из которых были весьма большими. Столица королевства находилась на берегах озера Сердце Королевы и называлась Розфарнелли, что в переводе с какого-то древнего языка означало «величие». Впрочем, великим королевство давно уже перестало быть. Лет так... Сколько там правил король Генрих? Вот примерно столько. Или даже больше. Столица находилась на самом большом из островов, именуемым Земли Аниндара. Седрик не так уж часто здесь бывал. Его мать владела довольно большим поместьем в Мэрифэйлии — втором по величине острове в королевстве Орандор. По правде говоря, в Мэрифэйлии все было лучше, чем в Землях Аниндара. Воздух там был свежее и чище, вероятно, по той причине, что крупных промышленных комплексов там не было, люди вежливее и здоровее, цветов больше, и все они были ярче. Там не было всей той суеты, которая присутствовала в остальном королевстве. Так же можно было никогда не заботиться о том, что могло бы произойти — жизнь была спокойно и размеренной. Именно в материнской библиотеке он проводил время, будучи еще ребенком. В тихом, уединенном месте, где всегда можно было расслабиться и не думать о будущем.
В Академии магов, где юноша учился довольно долго и довольно успешно, жизнь протекала несколько по-другому. Во-первых, было очень много детей, которые суетились, бегали, толкались, спорили. Во-вторых, учителя не могли уделять много времени каждому, следовательно, и материала он проходил намного меньше, чем мог бы пройти дома, рядом с матерью, готовой всегда поддержать его и нанять, в случае неудач, новых гувернеров и гувернанток. А, в-третьих, Седрику почти ни с кем не удалось подружиться. Кроме одной рыжей девочки по имени Хельга, у которой был очень вредный брат. Учителя мальчика замечали редко по сравнению с тем, как замечали его дома — хотя, вероятно, довольно часто для того, как обычно замечали детей учителя в Академии — и от этого становилось грустно. Мальчику всегда хотелось снова оказаться в Мэрифэйлии, рядом с любимой матерью и... почти любимым дядей. Там все было родным, привычным. Там его всегда ждали, он мог прийти в любой момент и не испытывать смущения или неудобства.
Юный маг Седрик уже два часа стоял около короля и слушал его наставления перед отправлением на Землю. Конечно, маг мог понять этого человека, если бы захотел, но почему-то парню этого вовсе не хотелось. Возможно, хотя бы потому, что король никогда не был его кумиром, как для многих других жителей королевства. Почему? Тут, скорее всего, сыграло роль то, что Седрик воспитывался своей матерью и своим дядей. Те ненавидели короля всеми своими силами, всеми чувствами, всей природой. И хоть ненависть не передалась юному магу от его предков, зато осталось чувство пренебрежения и превосходства над остальными. Король был слишком слабым правителем и не был достоин править таким прекрасным и большим королевством, по мнению мага.
Чародей с детства славился некоторыми своими умениями, доставшимися ему по материнской линии. Отца своего он не помнил. А мог ли он его помнить? Ведь парнишке не удалось его даже увидеть. Он не мог даже узнать, что это был за человек. Мать Седрика всегда начинала жутко нервничать, когда речь заходила о каком-либо мужчине. Даже когда речь заходила о ее брате, леди Траонт мгновенно менялась в лице, голос ее становился гораздо выше и звонче, чем обычно, а привычные спокойствие и надменность исчезали. Что же можно говорить об остальных?!
Седрик боялся расспрашивать ее. Можно было, конечно, поинтересоваться об этом у его дяди, лорда Траонта, но тот лишь многозначительно фыркал в ответ, показывая всем своим видом, что вовсе не намерен говорить о подобной ерунде, которой, по его мнению, являлось все, что не было связано с черной магией. Впрочем, с матерью Теодор ладил не слишком хорошо, поэтому не факт, что он вообще знал отца Седрика. Герцогиня Джулия Траонт могла ничего не рассказать брату. И, наверное, правильно сделала, что не рассказала. Тот иногда любил болтать и рассказывать всякие удивительные истории всем подряд, даже тем, кому, по идее, лучше было не доверять.
Король, к которому юношу вызвали три дня назад, пылко расписывал волшебнику, какие перспективы его ждут, если удастся вернуть в сказочный мир наследную принцессу. Это мало привлекало молодого мага. Ведь перспектив у него и так всегда было предостаточно. Сказывался характер его матери. Сколько же пришлось от нее натерпеться! Джулия Траонт, конечно, была очень хорошим родителем. Она умела уговаривать, умела объяснять, но, пожалуй, ее вспыльчивость мешала очень многому. Хотя бы тому, чтобы спокойно жить с каким-то человеком, не ссорясь каждый день по пустякам. Впрочем, Седрик всегда любил ее. Она любила его, воспитывала, как умела, всячески поддерживала и поощряла, беспокоясь из-за каждой разбитой коленки.
Чародею было очень интересно, какова на самом деле та, за кем он скоро должен отправиться в незнакомый ему мир, на ненавистную всем жителям волшебного мира Землю. У принцессы Кассандры наверняка уже были свои дети. Тогда возвращать нужно будет и их тоже, ведь, скорее всего, дар у ребенка окажется куда сильнее, чем у наследницы престола. Вероятно, если делать выводы по тем книгам, которые Седрик прочел в материнской библиотеке, та чудесная сила принцессы Кассандры уже давно исчезла, передавшись старшему ребенку.
— Да, Ваше Величество! Я все понял! — заверил перенервничавшего и заговорившегося монарха Седрик.
Все-таки слушать древние легенды сказочного мира, выученные магом в раннем детстве под давлением матери и дяди, в интерпретации короля было немного странно, особенно если учитывать то, что правитель не знал даже половины из них. Во всяком случае, знал далеко не все. Мать умела рассказывать сказки куда лучше! Во всяком случае, не возникало того ужасного чувства, будто тебе врут, принимая за маленького ребенка. А в случае с дядей Теодором хоть и возникало чувство, будто тебе врут, но эта ложь распространялась на всех и на все по причине того, что не лгать Теодор Траонт просто не умел. Но это было лучше, чем слушать заговаривающегося короля, который, очевидно, легенды эти слушал в далеком детстве и уже забыл больше половины важных деталей и нюансов. А именно нюансы и мелкие детали помогали легендам казаться почти настоящими. Не казаться просто глупой сказкой.
— Могу я отправиться прямо сейчас?
Король удивленно посмотрел на юношу, как бы не веря тому, что наконец-то кто-то из волшебников решил посетить Землю без особых уговоров и любимых ими контрактов, которые, нужно заметить, никогда не приносили выгоды для кого-то, кроме самого этого мага. Будущий лорд Траонт же был готов отправиться куда угодно и за чем угодно, лишь бы только не слышать больше этого взволнованного, визгливого, непонятно почему такого противного голоса.
— Да, конечно! — радостно воскликнул монарх.
Седрику даже подумалось, что его мать была, в общем, права в том, что Генриху на троне не место. Разве может править людьми человек, который воли не имеет и для того, чтобы что-то самому сделать!
— Сейчас! Нужно открыть портал, чтобы вы...
— Своим ходом доберусь, — заверил его маг, не желая находиться в этом дворце ни минутою больше.
Парню уже хотелось попасть на Землю: там наверняка не было этой приторной, слащавой изысканности, за которой прятались недоверие, ложь, непонимание и всепоглощающая зависть. Видеть эти пороки неприкрытыми казалось куда лучшим вариантом, чем понимать, что они завуалированы так, что мало кто сможет догадаться, как к тебе на самом деле относятся. Мы часто не видим то, что лежит на поверхности, зато замечаем то, что от нас сокрыто...
Земной город, куда переместился Седрик, был не очень населенным. Тем более, сейчас было лето, и многие люди уехали из него. Кто на дачу, кто в другой город, кто за границу. Для мага это особого значения не имело. Лишь бы наследная принцесса оказалась тут.
Зазевавшись, юноша и не заметил несущегося на полной скорости прямо на него велосипеда. От его мыслей о безбедной жизни на ту премию, которую выдаст ему король, его отвлек только чей-то крик «С дороги!», громкий звук торможения и последовавшего по причине слишком позднего нажатия на тормоз столкновения.
В итоге уже спустя пару секунд на тротуаре — к счастью, никто из ребят на проезжую часть не выходил и не выезжал — валялись двое подростков: ругающаяся шепотом на нерасторопность и невнимательность всех людей в мире девушка и маг Седрик, решивший больше никогда не думать ни о чем постороннем на своих заданиях.
— Ты кто? — пробормотал парень, критически разглядывая неожиданную знакомую.
Да... У этой девушки не было ни манер, ни той внешности, которой обладали придворные дамы, наряд у нее был странный. Хотя... Может, на Земле все так одеваются? В таком случае найти принцессу будет весьма трудно. Впрочем, вероятно, принцесса все же должна обладать хорошим вкусом. Это должно было достаться ей по наследству от матери, принцессы Кассандры, которая, судя по тому, что о ней говорили в Орандоре, умела очень красиво одеваться. А эта девушка... С перепачканными в чем-то вроде черного масла руками, в потрепанной старой одежде, которая была ей несколько великовата, с растрепанными короткими светлыми волосами, с короткими обгрызенными ногтями. Что ж... Эта внешность была вовсе не для принцессы. А Кассандра, разумеется, была той женщиной, которая обязательно попыталась бы привить дочери хорошие манеры, которых у этой незнакомки, очевидно, не было и в помине. Эта девчонка была больше похожа, скажем, на дядю Седрика, Теодора, с его неумением одеваться и дурным характером.

— Конь в пальто! — грубо бросила девушка, потирая ушибленную коленку. — Как ты вообще очутился здесь?! Все нормальные люди почему-то слышат крики водителя, да и видят транспорт... И почему я тебя не знаю?! Ты кто такой, а?
Маг возмущенно посмотрел на собеседницу. А та почти раздраженно смотрела на него. Он узнавал этот взгляд. Дядя Теодор всегда смотрел именно так на всех, кто его только окружал. Почти капризно, но все-таки беззлобно. В прочем, эта девушка Седрику нисколько не нравилась. Она лишь заставляла его напоминать себе, что Земля — не Осмальлерд и придется хорошенько постараться, чтобы поскорее найти принцессу Кассандру и ее ребенка или детей.
Хотя, судя по всему, найти принцессу будет не так уж и трудно, если все люди на Земле отличаются таким поведением, как эта девчонка, вместе с которой он сейчас развалился посередине дороги.
«Как хорошо, что она не может быть принцессой! — думал он. — От такой особы проблем не оберешься! Посмотреть, хотя бы, на ее внешний вид! А речь...»
— Ты что застыл? Меня, кстати, Мария зовут. А тебя-то как?
Девчонка дружелюбно протянула парню руку. Видно, она уже совсем забыла о недавнем происшествии. Чем-то она напоминала этакого мальчишку-сорванца: короткие взлохмаченные светлые волосы, удобная и несколько мешковатая одежда, в некоторых местах которой были наложены заплатки, немного грубоватая и простодушная манера общения, смелый, задорный и очень ясный взгляд, уверенный звонкий голос.
Звонкий... Почти как у матери Седрика. Чистый и звонкий. Почти приятный. Его мать Джулия Траонт тоже всегда отличалась таким. Пожалуй, следовало немного снисходительнее относиться к этой девушке. Она была тем человеком, который, возможно, мог что-то рассказать или показать — если она на самом деле все знала здесь.
— Седрик... — немного недовольно пробормотал чародей. Почему этой девчонке нужно было обязательно его сбить, да еще и отвлекать непонятными разговорами?
Маг огляделся. Улицы здесь были, все же, совсем другие, нежели в Орандоре. Несколько шире и чище, хотя это, вроде, был не основной проспект этого городка, которому и следовало быть широким по всем традициям и приличиям. Как планировались города, Седрика, если честно, никогда не интересовало. В Академии было несколько занятий по этой теме, но маг решил ходить на что-то другое, более полезное, как ему казалось.
— Понятно... — вздохнула его собеседница и вдруг, вскочив на ноги, подняв свой велосипед, схватила мага за руку и куда-то повела. Такого обращения к себе тот явно не ждал. Надо ли говорить, что немного наглое поведение земной девушки ему не понравилось?
Впрочем, снова говорить с этой невоспитанной особой парню не очень-то хотелось, поэтому он предпочитал молчать, не сопротивляться и просто идти за ней. Ведь так, к тому же, представлялась возможность хорошенько разглядеть тот город, в который его послали по «секретному поручению». Конечно, новая знакомая ему не слишком нравилась, но делать было нечего. Тем более, она вполне могла знать принцессу.
— Слушай... — пробормотал Седрик, решившись спросить у этой девушки что-нибудь про наследницу престола.
Нужно было спросить это, говорил он сам себе. Хотя бы потому, что ему нужно просто вернуться домой. В материнское поместье в Мэрифэйлии. Возможно, получить от короля в награду небольшой домик в Алимандаре или Землях Аниндара. Возможно, перебраться из мэрифэйлийского поместья матери в алимандарское. Быть на Земле оказалось совсем не так здорово и весело, как ему казалось вначале. Все-таки нужно было отказаться и спихнуть миссию на кого-нибудь другого. Та же Хельга давно мечтала об этом, а ее брат и вовсе прекрасно подходил на эту роль со своей неутомимой тягой к приключениям и всему новому...
— Чего тебе? — немного устало и обреченно пробормотала она. — Устал, что ли? Мы же совсем немного прошли! Вот эти детки богачей!
Юноша чуть было не сказал, что ей-то, этой невоспитанной и грубой девчонке, дворянкой быть точно не грозит. Правда, сдержался, понимая, что если он сейчас что-нибудь ляпнет, то узнать что-либо ему не светит. Во всяком случае, в ближайшие дни. А ведь ему так хотелось поскорее выполнить эту проклятую миссию, вернуться к себе домой и лечь на диван в маминой библиотеке с одной из ее книжек...
Подумать только — еще прошлым летом он так устал от тишины в библиотеке, так хотел каких-нибудь подвигов и приключений. А теперь... Теперь он думал только о том, как поскорее от этих приключений отделаться и оказаться дома, на диване с горячим чаем, вкусным печеньем и интересными книгами.
— Ты, ведь всех здесь знаешь? — спросил парень, все еще вспоминая фразу своей матери: «При правильном подходе все двери открыты»...
Девушка сердито посмотрела на него, кивнула и возмущенно пробормотала себе под нос что-то вроде: «Я тут с рождения живу! Неужто кого-то не знаю?!» — вероятно, она хотела еще и врезать незадачливому попутчику, но решила, что с того хватит и того, что она в него уже врезалась сегодня. В конце концов, Ал уже давно говорил ей, что пора быть несколько менее вспыльчивой. И снисходительной к недостаткам других.
«Может, у него просто сотрясение мозга?» — думала Мария, пытаясь хоть как-то умерить свой пыл.
Через какое-то время подростки очутились в небольшом дворике, посередине которого находилась детская площадка, где сидело двое ребят: парень лет шестнадцати, чем-то до жути напоминающий его, Седрика, но, бесспорно, куда более высокий и крепкий, и девчушка лет двенадцати с ярко-рыжими волосами. Эта девочка сразу представилась парню той самой принцессой. Она была похожа на ту принцессу Кассандру, которую он видел на портретах. Красивая, нежная, скромная, тихо улыбающаяся какой-то шутке.
«А что? — думал он. — Девочка она, видно, весьма кроткая. Не то что эта... — при взгляде на Марию парень содрогнулся. — Вполне может оказаться из наших. Почему бы нет?»
— Что ты на нее так смотришь? — недовольно буркнула велосипедистка. — Это моя сестра, Роза. И не смей к ней подходить. Ты мне не нравишься.
Седрик снова посмотрел на девушку, что сбила его сегодня. Что-то от короля и принцессы Кассандры в ней точно было. Но больше она напоминала его дядю, что ли. Такая же... Прямолинейная, наглая и грубоватая. Она была тем, с кем он никогда бы не стал общаться по своей воле. Но если она принцесса, к тому же, видимо, старшая, стало быть, чародею некуда деваться.

ГЛАВА 3. Даже если ты говоришь правду, тебе могут не поверить

Бывают ситуации, в которых тебе приходится делать то, чего ты очень не хочешь. Бывают люди, ради которых ты должен забыть свои интересы. Бывают вещи, которые управляют тобой, заставляют тебя подчиняться и делать то, что им нужно. Бывает всякое.
Почему-то люди не очень верят правде. Может быть, это потому, что мы так часто врем, что правда кажется нам уже невозможной? А может быть, просто потому, что не хотим что-то менять в своей жизни?
Мария была несколько другим человеком, нежели другие. Иным, не таким, как все люди в этом проклятом всеми забытом прозябающем королевстве, которому, наверное, и не стоило давать второго шанса на жизнь, на счастье. Но этот шанс был дан.
Значит, его стоит использовать, правда? Ведь, может быть, ситуация не так безнадежна, как кажется, не так смешна, как видят наши глаза, как слышат наши уши, не так глупа, как думается, и не так горестна, как чувствует человек? Может, королевство, в котором когда-то рождалась самая добрая и самая наивная сказка, еще сможет когда-нибудь вернуться на ту ступень величия, на которой оно когда-то находилось?
Жители этого государства уже не тешились этими надеждами. Страна будто бы умирала. Самое страшное, когда умирает вовсе не человек, а целая держава вместе со всеми жителями, шедеврами, культурой. Но все зависит от самих людей.
Если человек захочет, он обязательно поднимется с колен.
В мире нет справедливости. Где бы ее не искать. Это уже давно забыто. Почему? Потому что никто не хочет получить по заслугам.
Когда Седрик попытался рассказать Марии, ее сестренке Розе и тому парню, которого, как оказалось, звали Альфонс, и который был близким другом этих двух, те его чуть ли не на смех подняли. Мария, которая, между прочим, была наследницей этого королевства, вообще сначала подумала, что ее новый знакомый просто пошутил, а потом, поняв, что тот говорил об этом на полном серьезе, предложила свою помощь в поиске.
Маг вздохнул. Нет! Эти трое явно над ним издеваются! Ну зачем ему что-то придумывать? Хотя... Вариант с обычной шуткой, который был не таким уж и плохим, парень понял тогда, когда будущая королева пошла искать в интернете информацию о недавно сбежавших из психбольницы, а потом, не найдя ничего, рыться в справочниках в поиске ближайшей из них. Почему же они ему не верят? Может, стоит повторить эту историю еще раз? Или лучше не надо?
Остановившись на втором варианте, парень тяжело вздохнул и думал побыстрее отправиться к королю с известием, что принцессу он уже нашел, даже двух, но верить ему они не собираются, как Мария, всучив ему в руки кружку с апельсиновым соком, задумчиво заявила:
— А если этот мир, как ты выражаешься, сказка, существует, то зачем вы к нам-то пожаловали? У вас, должно быть, все куда круче, чем тут... Знаешь, я, наверное, поверю в твою эту историю с другими мирами...
— Мария! Ты совсем уже?! — возмущенно воскликнул Альфонс. — Ты же сама понимаешь, что все, что пишут в книгах — выдумка, хоть и весьма желательная...
— А я не согласна... — пробормотала Роза. — Это было бы здорово, если бы мы могли туда попасть...
— Роза! — окликнула ее старшая сестра. — Во-первых, этот мир вряд ли существует. Хотя жаль. Это было бы просто замечательно. В школу, небось, ходить не надо. Сиди себе на диване и сочиняй... Во-вторых, без меня ты все равно никуда не поедешь. Тем более, мама сейчас в командировке. Ты хоть представляешь, как она волновалась бы, если это действительно было правдой... В-третьих, он сказал, что я принцесса. Да какая из меня принцесса?! Альфонс, перестань уже надо мной смеяться!
Седрик, соглашаясь, смотрел на Марию. Он никогда не представлял себе девушку с характером, похожим на характер его матери, сидящую на троне их прекрасного королевства. Что же... Придется, все-таки, представить. Делать же все равно нечего.
Принцесса, выговорившись, замолчала и побрела в свою комнату. На кухне сразу стало как-то непревычно тихо. Слышно было даже то, как старшая сестра Розы и наследница престола странного сказочного королевства что-то печатала. Интересно, что это было?
Ни Альфонс, ни малышка Роза больше ничего не говорили. В чем же была причина? Может, в том, что рядом с ними сидел незнакомый им человек? Или в том, что эти двое были куда менее разговорчивы, нежели Мария?
Маг устало рассматривал стены на кухне этой небольшой квартирки. Да... В особняке его матери было куда просторнее. Обстановка там была, по сравнению с этим жилищем, даже роскошная. И это еще учитывая то, что замок Джулии Траонт не считался, по меркам сказочного королевства, чем-то грандиозным.
Внезапно Мария выбежала из комнаты. В руке у нее была какая-то старая, измятая и в некоторых местах порванная тетрадь, исписанная даже на обложке, такая, какие порой носят некоторые люди с собой.
— Альфонс! Я с тобой поговорить хочу! — воскликнула она.
Роза, решив, что ее оставят на какое-то время наедине с Седриком, жалобно что-то пропищала. Что именно, разобрать было трудно. Но знакомый принцессы кивнул, и маг, который даже не понял, что именно произошло, оказался за пределами квартиры принцессы Кассандры.
Девочку это, видимо, успокоило. Во всяком случае, она замолчала и спокойно отправилась в свою комнату. Она вообще росла тихим ребенком, в отличие от старшей сестры.
— Альфонс! Смотри, что я откопала в своих старых записях! — как-то неверяще и с необычным для нее сомнением пробормотала принцесса и протянула другу тетрадку. — Ты только прочитай это! Страница шестая или седьмая!
Парень усмехнулся и начал читать то, что протянула ему его давняя знакомая. По мере прочтения лицо его почти не менялось. Впрочем, можно было с уверенностью сказать, что хоть немного, но удивлен он был. Да уж... Марию иначе, как экстрасенсом, назвать он не мог. Только она могла что-то написать, а потом это же превращалось в реальность. Во всяком случае, из его окружения.
Мария была самым настоящим талантом по этой части.
Таланты, впрочем, в наши дни встречаются крайне редко. Особенно у взрослых людей. Ведь практически все дети рождаются с тягой к чему-то прекрасному, со способностью творить это. Но мало кто может это реализовать. Конечно, от самого человека зависит многое, даже почти все, но часто кто-то должен подтолкнуть, помочь дотянуться. А вот это нечасто представляется возможным.
— И что? — спросил он, протягивая рукопись обратно девочке.
Та дрожала от негодования. И спрашивать, что такое случилось, было довольно вредно. Для вас. А точнее, для вашего физического и морального здоровья. Тетрадку свою она у друга буквально вырвала.
— Да ничего такого! Этот гад как-то узнал о том, о чем я в детстве мечтала! Да это так давно было! Да где он только мог это прочитать?! И как он только посмел ко мне явиться?! Убью гада! И того, кто ему об этом всем рассказал — тоже!
Альфонс тяжело вздохнул. Конечно, у него самого характер был вспыльчивый, но все же не настолько, чтобы кидаться на людей из-за непонятной истории, написанной в детстве. Нет. Ему, конечно, этот Седрик не слишком понравился, а если говорить честно, то вообще не понравился, но сейчас он даже жалел этого горе-знакомого, на голову которого прямо сейчас могли посыпаться проклятия. В лучшем случае. В худшем... Ну... Об этом ведь лучше не думать, правда?

ГЛАВА 4. Предсказывающая будущее

Что же нужно человеку? На этот вопрос однозначного ответа не найти. Всем нужны разные возможности, средства. Но, в любом случае, человеку нужно что-то такое, чтобы он просто был бы счастлив. И это, обычно, меньше всего этому человеку достается. Кому-то нужны знания, но ему не поступить в учебное заведение по какой-то причине; кому-то нужна свобода, но он вынужден томиться в клетке, пусть и в золотой...
Природа всегда наводит на размышления... Огромный сад, в котором собраны практически все виды растений. Осенью он был особенно красивым. В небольшом монастыре, который находился посреди всего этого великолепия, этот сад особенно любили. И было за что. Когда-то тут находился целый город, но лет пятнадцать назад он был сожжен дотла. От былого величия и красоты остались лишь обгоревшие развалины. И сад. Это единственное, что почти полностью сохранилось. Странно, не правда ли?
От монастыря, постоянно оглядываясь, бежала девушка. Ее лица видно не было, она пыталась скрыть его за каким-то безобразным серым порванным платком. Одета девчушка была бедно. Плащ, который та накинула на себя, скорее всего, ни капли не согревал. Но, похоже, надет он был вовсе не для тепла. Эта девушка собиралась сбежать из монастыря, что было, по мнению многих, совершенно не обосновано. В этом заведении было практически все, что нужно человеку для жизни: хорошая еда, теплая, пусть и залатанная, одежда, кров для детишек, живших под его опекой, хорошее образование...
Добежав до огромного дуба, находящегося где-то в глубине сада, девушка остановилась и снова огляделась. Так и есть. За ней уже была погоня. Кем же была эта беглянка? Неужели, обыкновенной воровкой, похитившей какую-то церковную утварь или часть пожертвований? Нет. Эта девушка вовсе не была способна сотворить что-то такое. Но кем же она тогда была? Ответ оказался довольно простым: юная воспитанница настоятельницы монастыря умела предсказывать будущее.
Поняв, что погони уже не избежать, беглянка довольно быстро успела залезть на ветку того старого дуба и прислониться к стволу. Благо, что ветви этого дерева были достаточно крепкими, чтобы ее выдержать. Крона у легендарного дуба была густой и могла спокойно скрыть девушку от ненужных ей глаз.
Кто же гнался за этой несчастной девушкой? Один из гвардейцев, приглашенных для охраны монастыря от возможных нападений со стороны разных темных магов, мать-настоятельница, воспитывавшая девочку с самого рождения, вот уже пятнадцать лет, да девушка лет семнадцати, одетая в форму, которую носили все ученицы монастырской школы.
— Реми! Ты где? — закричала настоятельница, еще даже не подойдя к дубу. Впрочем, она и не видела, куда делась ее воспитанница. — Возвращайся обратно! Слышала, что я тебе сказала?!
Беглянка почти не дышала от страха. Ведь если и сейчас все пойдет прахом, оправдаться она не сможет, и ей придется всю оставшуюся жизнь провести в этом проклятом месте. Девушка предпринимала попытки бегства уже много раз, но ни разу она не была еще так близка к своей цели и так близка к поражению.
Гвардеец отчего-то пристально смотрел прямо на то дерево, где притаилась девочка. Неужели, он понял, где она пряталась? Настоятельница злилась. Ее лицо было искажено бессильной злобой. К сожалению, ее предсказывающая будущее воспитанница больше не будет такой сильной защитой монастыря от гнева монарха. Генрих, конечно, не был умным и образованным человеком, как, скажем, его сводная сестра Джулия, или хитрым и беспринципным, как его младший сводный брат Теодор, но наивным дураком он также не был. Все-таки, сможет ли дурак держать власть в своих руках хотя бы год? А Генрих правил намного больше... К тому же, мало кто спокойно отнесется к новости, что его обманывали на протяжении нескольких лет, тем более, король.
Девушка, шедшая вместе с ними, охнула и попросила военного продолжить искать эту «бестолковую оборванку Реми», пока она отведет мать-настоятельницу обратно в здание, чтобы та отдохнула и пришла в себя от этой вопиющей неблагодарности со стороны юной предсказательницы.
Гвардеец согласился, и Реми уже думала, что ей, может, придется провести на этом дереве целые сутки. Но как только женщины скрылись за стенами монастыря, служащий в королевской гвардии, подошел к дереву и спокойно проговорил:
— Слезай оттуда и иди, куда шла!
Девушка от удивления чуть не упала. Ей позволяли бежать. Бежать, куда бы она не захотела! Это был лучший день в ей короткой жизни! Реми довольно скоро соскочила с дерева и с благодарностью посмотрела на военного.
— Спасибо... — проговорила она и бегом направилась к ограде, пока ее благодетель не передумал.
Перемахнув через не слишком высокую ограду, девочка оглянулась и помахала гвардейцу рукой. На фоне зеленой травы, голубого ясного неба, она казалась небольшим солнцем — растрепанные ярко-рыжие волосы, веснушки, совсем не портившие прелести ее лица.
Затем, беглянка отправилась туда, где больше всего хотела очутиться — в портовый город Заолэ. Говорили, оттуда можно довольно легко добраться до столицы. Вот только, если у тебя есть деньги...
Денег у Реми совсем не было. Да и откуда им взяться? Ведь росла девочка в монастыре, под надзором матери-настоятельницы. Кто бы мог дать ей денег? И так хорошо, что этот гвардеец дал ей сбежать. Надо будет ей ему письмо послать с пожеланиями и советами... Ведь она может уберегать людей от их худших ошибок в жизни.
Да уж... Заолэ находился так далеко от того монастыря. Девушка сильно устала, добираясь сюда: ноги у нее сильно болели, ей ужасно хотелось пить и есть, ее клонило в сон.
Обессилевшая девочка зашла в трактир и, присев за ближайший свободный стол, заснула. Она уже не слышала, как к ней подходят.
***
Мария нерешительно смотрела на Седрика, который тихонечко устроился около двери в ее с Розой квартиру, после того, как она, Мария, его выгнала оттуда. Девушке отчего-то было стыдно. Было уже довольно поздно. Кто потянул ее выбрасывать мусор именно сейчас? Теперь, если она не пустит этого рассказчика, ее совесть не позволит ей уснуть в эту ночь.
Роза уже давно спала в своей комнате. Альфонс устроился на диванчике в гостиной. У него были ужасные отношения в семье. Отец пил, а мать днями и ночами работала, поэтому он уже года четыре часто ночевал у этих двух сестер. Те не были против. Их мама все равно так редко приезжала. Всегда в командировках. Как же надоела Марии такая жизнь! Хотелось чего-то такого, что не могло бы произойти с другими. Может, поэтому она выгнала этого паренька?
— Входи... — устало пробормотала она, тряся мага за плечо, в попытке разбудить.
Тот, проворчав что-то невнятно, заворочался. Принцесса вздохнула. Как же он был похож на ребенка в этот момент! Она даже не представляла его таким часа три назад. Решив для начала выполнить то, зачем она и выходила из квартиры, девочка отошла от гостя. Когда же чародей, наконец, проснулся, Мария уже успела и вынести мусор, и чуть ли не затащить его в квартиру.
— Ой... Ты меня убивать не будешь? — с опаской поинтересовался он.
Наследница сказочного престола пожала плечами. Ну... Вряд ли бы она, конечно же, кого-то убила, но видеть, что твои угрозы не считают пустыми, все же довольно приятно.
Седрику сразу как-то стало спокойнее. Его уже не выгоняли. Может, есть шанс, что ему поверят. Как бы в подтверждение его мыслей и надежд прозвучал задумчивый голос принцессы:
— Расскажи еще что-нибудь. Я люблю разные истории.Только потише: Альфонс и Роза спят Не нужно их будить, а то они на меня набросятся! Рассказывай же... Что же ты еще хотел мне сказать?

ГЛАВА 5. Сказка - мир для путешествий...

Седрику с большим трудом удалось разговорить Марию и убедить ее в том, что Сказка действительно существует и что ей на самом деле следует пройти за ним туда. Девушка, подумав, согласилась. Оставалось уладить некоторые... формальности. Роза вообще была ребенком смирным и слушалась свою старшую сестру. С ней проблем не было, чего нельзя было сказать про этого проклятого Альфонса! Парень, когда Мария сказала о своем решении, мило ей улыбнулся, а когда девушка и ее маленькая сестренка пошли собирать вещи, подошел к магу и грозно потребовал оставить сестер в покое и убираться восвояси. На что чародей ответил, что восвояси уберется только вместе с Марией, и за что практически мгновенно получил кулаком в челюсть.
На шум прибежала принцесса, заявившая, что если еще кто-то,когда-нибудь посмеет драться в ее доме, то она, не разбираясь в том, кто прав, кто виноват, выставит обоих на улицу. Волшебник хотел было возразить и рассказать о произошедшем, но взгляд хозяйки дома убедил его в искренности ее намерений и в том, что она действительно их выполнит, если они не послушают ее.
Альфонс вздохнул, снова мило улыбнулся Марии и кивнул, словно бы подписываясь под тем, что она только что сказала. Девушка с немым укором посмотрела на Седрика и вышла. Тот не мог понять, что бы это могло значить. Это не он был виноват! И вообще, именно его ударили, а не этого... Могла бы и пожалеть для приличия. Придворные дамы бы пожалели. Да даже Джулия Траонт, мать мага, пожалела бы его. Хотя... Наверное, не слишком удачный пример. Ведьма, хоть и была весьма эксцентричной особой, матерью оказалась довольно хорошей. Сына она своего обожала и убила бы любого, кто посмел бы к нему прикоснуться на ее глазах.
Единственной радостью для чародея было то, что в скором времени в комнату ворвалась малышка Роза, держа в руках сумку, в отличие от рюкзака Марии, чистую, без заплаток, и собранную спокойно и аккуратно, и не запихивала в нее все, что только может и не может поместиться.
— Мы уже скоро отправляемся? — спросила принцесса, опять-таки с укоризной глядя на волшебника. — Время не трать, а?
Седрик машинально кивнул и пробормотал заклинание, изученное им так недавно. Появился какой-то яркий, непривычный для Марии, Розы и Альфонса, но уже более привычный для мага свет. А потом... Потом, они оказались посреди поля. Обычного, как и многие на Земле, такого, где растет только не слишком высокая трава.
Вокруг не было никого, и маг считал, что это более удачный вариант знакомства с миром для