Купить

Леди строгих правил. Леди при дворе. Карина Пьянкова

Все книги автора









– Ваша милость! – выпалила я, едва оказавшись на пороге кабинета лорда Дарроу.
Меня тут же вытолкнуло обратно в коридор неведомой силой, а дверь сама собой захлопнулась прямо перед моим носом.
– Но милорд! – возмутилась я подобным безобразным поведением.
Меня попросту выставили из кабинета, даже не соблаговолив выслушать!
Это уже никуда не годилось...
Подергав дверную ручку, я убедилась, что предусмотрительный мужчина попросту заперся изнутри, защитившись таким образом от моей чрезмерной настойчивости.
Едва только силы вернулись, я решила первым делом дознаться, какое же проклятие лежит на мне, и как оно влияет на меня саму и тех, кто рядом. Если с лордом Дарроу было относительно ясно: его жены умирали, то что именно происходит со мной – оставалось непонятно. Узнать хоть что-нибудь от Шарлотты не удалось. Девчонка сказать ничего не могла, она попросту не разбиралась в проклятиях, ее никто не обучал колдовской науке. Поэтому пришлось идти с вопросами к его милости.
Лорд оказался не настроен откровенничать со мною и всеми силами избегал встреч наедине.
– Милорд! – принялась я стучать в дверь, надеясь взять мужчину измором. – Милорд, ведь это касается меня! Прошу вас, расскажите!
Уговаривать лорда Николаса Дарроу и каменную стену оказалось одинаково бесполезно.
Я упорствовала никак не менее получаса, и лишь после того, как мимо меня прошла, кажется, вся местная прислуга, смирилась с тем, что упрямство его милости во много раз превышает мое. Он не собирался уступать моим мольбам.
– Ну, как ваша попытка в очередной раз взять дядю Николаса измором? – осведомился мистер Уиллоби, который под конец решил составить мне компанию.
Его происходящее, насколько я могла судить, изрядно веселило. А вот мне уже давно было не до смеха.
– Перестаньте смеяться надо мною! – возмутилась я подобной неуместной иронии. – Вы же, в конце концов, говорили, что вы мой друг! А я сейчас в беде! Разве вы не должны мне помочь?
Роберт Уиллоби скептически посмотрел на запертую дверь, потом – на меня и заявил:
– Сейчас вы определенно не в беде, мисс Уоррингтон. Вот если бы дядя вышел...
Надо мною, без сомнения, потешались самым бессовестным образом. И даже не пытались этого скрывать. В зеленых глазах молодого человека танцевали веселые смешинки, а на губах расцвела ироничная улыбка. Хотелось всерьез рассердиться на мистера Уиллоби, но как-то так сложилось, что никакая выходка этого джентльмена не могла уже по-настоящему вывести меня из себя.
– Сколько я могу добиваться от него правды обо мне самой? – в отчаянии обратилась я к мистеру Уиллоби, раз уж его всемогущий дядя посчитал необходимым прятаться от меня в кабинете.
Во взгляде молодого человека на миг мелькнула невероятно сильно раздражающая снисходительность.
– Мисс Уоррингтон, вы же достаточно взрослая барышня, чтобы понять: некоторая правда куда опасней всей лжи мира вместе взятой. Если дядя Николас отказывается вам рассказывать, возможно, так действительно будет лучше для вас – и для всех?
Пока что бунт Роберта Уиллоби против тирании дядюшки не шел дальше разговоров, и я даже не знала, расстраиваться из-за этого или нет. В конце концов, его милость действительно был мудр и больше меня знал жизнь.
– Я способна вынести любую правду! – воскликнула я, даже не пытаясь скрыть собственное возмущение. То, что его милость близко и может все услышать, для меня в тот момент не значило совершенно ничего. – Какой бы она ни была!
Мой собеседник тяжело вздохнул, и попытался было коснуться моего плеча, но я отшатнулась, не позволив ему этого.
– Даже самым сильным правда подчас может нанести тяжелую незаживающую рану, поверьте мне. Как бы ни был силен мой дядя, когда он, наконец, открыл тайну собственного проклятия... Поверьте, мне казалось, что он сломлен... Это не так-то легко – узнать, что именно ты стал причиной смерти любимой. И не только ее...
Мне не с чем было сравнивать, ведь моя судьба оказалась не так жестока... Но сердце кольнуло от сочувствия.
– То есть его проклятие действительно заключается в том, что все леди Дарроу гибнут? – переспросила я, не скрывая горечи в голосе. Его милость был истинным деспотом, но он никак не заслуживал такой жестокой кары.
Мистер Уиллоби на мгновение досадливо поморщился, словно и сам был не рад своей оговорке. Но продолжать разговор все же пришлось. Только его милости удавалось скрыться от меня за дверью, позволить ускользнуть его племяннику я бы не дала.
– Верно... Но если вы скажете дяде, что я все рассказал, то мне не поздоровится. Впрочем, он в любом случае узнает о моей чересчур длинном языке, – мрачно ответил молодой человек, передернув плечами. – Порой он бывает очень уж суров... Особенно, если речь идет о его собственной семье.
О да... Бывает.
– Как бы то ни было... Именно из-за проклятия он не женится больше и не пытается завести детей? – продолжила я расспросы, не собираясь останавливаться, пока не смогу понять все.
Если все действительно именно так, то понятно, почему его милость так упорствует в своем вдовстве: он не допускает даже мысли о том, что очередная леди Дарроу счастливо доживет до старости. И не хочет еще одной гибели и тех неприятностей, что за нею неизбежно последуют.
– И все же... все же, что мне делать с моим собственным проклятием? Пусть даже и вы, и его милость считаете, будто в моем случае предпочтительней неведение, я совершенно не согласна с этим. Мне нужно знать правду о себе до конца. Как бороться с тем, чего не знаешь?
Я привыкла сама управлять своей жизнью, я контролировала практически все и теперь пребывала в растерянности, не понимая, что же происходит со мною.
– Вы твердо уверены в том, что желаете именно этого? – осведомился внезапно серьезно мистер Уиллоби.
Крайне редко он использовал такой тон, когда разговаривал со мною, торжественный и серьезный.
Я прямо посмотрела ему в глаза и кивнула.
– Да. Совершенно твердо уверена.
Из груди молодого человека вырвался удрученный вздох. Судя по всему, мистер Уиллоби все же надеялся, что в последний момент у меня хватит ума передумать.
Не хватило.
– Но имейте в виду, за правдой мы пойдем... в не самое респектабельное и спокойное место, – осторожно произнес джентльмен, передернув плечами. – И эта прогулку совершенно точно может стоить вам репутации.
По спине побежали мурашки. Похоже, я была в шаге от очередной истории, которую никогда бы не одобрили мои родители. Хотя они не одобрили бы практически все, что я делала после отъезда из дома.
– Как вы относитесь к цыганам, мисс Уоррингтон? – задал мне, пожалуй, самый странный вопрос из всех мистер Уиллоби.
Должно быть, весь мой вид выражал в тот момент крайнее изумление, поскольку молодой человек начал премерзко хихикать.
– Цыгане, мистер Уиллоби? – переспросила я, чувствуя оторопь и едва ли не ужас. – Какое отношение ко всему происходящему имеют цыгане?!
О цыганах говорили исключительно дурно. Кто ограбил? Цыгане. Кто увел коня? Цыгане. Почему пропал ребенок? Цыгане похитили.
Я никогда не слышала о них доброго слова, и всегда старалась не сталкиваться с ярко, но бедно, одетыми смуглыми людьми. Да и не так много у меня в жизни имелось возможностей столкнуться с этим бродячим племенем.
– Судя по вашему лицу, дурно, – насмешливо протянул мистер Уиллоби, азартно потирая руки. – А ведь именно к цыганам придется нам с вами отправиться за правдой.
Вот только этого мне не хватало...
– Вы шутите... – сдавленно пробормотала я.
Молодой человек развел руками.
– Ничуть, дорогая мисс Уоррингтон, ничуть. Если хотите узнать все о том, что же с вами случилось, вам придется побывать в цыганском таборе. Иного пути нет. Готовы?
Сперва мне страстно хотелось верить, что это всего лишь злая, нелепая шутка мистера Уиллоби. Но тот говорил серьезно, как никогда.
– То есть... к цыганам? – спросила скорее себя, чем собеседника, я.
– Струсили? – насмешливо вскинул бровь мистер Уиллоби.
Ну не говорить же, что да, верно? Ведь, в конце концов, бесстрашие Уоррингтонов не позволяло мне отступить перед кем бы то ни было. Да и не могут же быть эти люди страшней лорда Дарроу?
– Не струсила. К цыганам, так к цыганам. Но сами будете после объясняться с вашим дядей, когда он узнает о нашей очередной выходке.
А он узнает... Непременно узнает. И страшно даже представить, какой будет его реакция. Одно только ясно: его милость не обрадуется тому, что мы с его племянником заявимся к цыганам.

В табор мы отправились тем же вечером. Я выбрала самое скромное и неприметное платье. Правда, мистер Уиллоби не оценил моего внешнего вида.
– Вы в любом случае будете выделяться и привлекать внимание. Это же цыгане. К тому же нас в любом случае уже ждут.
Ждут? Кто именно? И зачем?
– Что вы имеете в виду? – совершенно растерялась я после подобных слов. – Вы уже дали кому-то знать о нашем предстоящем визите?
Что же общего было у джентльмена из уважаемой семьи с народом бродяг?
– Нет. Да это и не нужно. Мы идем к Шанте. Она всегда наперед знает о том, что кто-то собрался к ней в гости. Такова уж наша Шанта.
Я замерла, не веря своим ушам. Мало того, что мистер Уиллоби собирался отвести меня к цыганам... Так он еще и знал этих цыган по именам! У них, можно сказать, было тесное знакомство! Какой ужас...
– Даже не хочу знать, кто это... – выдавила я, всей кожей чувствуя приближение просто невероятно больших неприятностей. В иные меня этот несносный человек и не втравливал.
Племянник его милости в ответ только рассмеялся.
– Вам понравится Шанта. Она всем нравится.
В этом я заранее очень сильно сомневалась, но выбора не было.

В таборе мне никогда прежде бывать не доводилось. Подобный визит казался совершенно невозможен для благовоспитанной молодой девушки, каковой я являлась... Некоторое время назад являлась. Пока не стала частью свиты его милости...
Табор оглушал песнями, криками, конским ржанием...
И незнакомым языком. Цыгане даже разговаривали иначе, на своем диковинном наречии, каком-то шипяще-гортанном.
Мне казалось, никогда я не была более... не на своем месте. Такие, как я, даже появляться не должны в подобного рода местах, среди таких людей.
– Вы выглядите так, будто вот-вот упадете в обморок, – иронично заметил мой спутник, беря меня за руку. В ответ я вцепилась в ладонь молодого человека так, что, думаю, расцепить мои пальцы не удалось бы никому на земле.
– Уоррингтоны не... – машинально откликнулась я, но меня тут же перебили.
– Знаю-знаю. Не падают в обморок. Да не бойтесь вы так. Вы под моей защитой, в конце концов. Да и цыгане далеко не так ужасны, как вы привыкли думать.
Фыркнула в ответ я достаточно выразительно, чтоб молодой человек понял, насколько сильно я сомневаюсь в его способностях уберечь меня от опасностей.
– Да и нас обязательно должны встретить, – добавил мистер Уиллоби, оглядываясь по сторонам.
Я заметила ее первой – молодую статную цыганку, которая, гордо выпрямившись, шла к нам через толпу. Не у каждой благородной леди увидишь такую осанку. И такую удивительную, поражающую в самое сердце красоту. Эту женщину не портили ни смуглость, ни иссиня-черные волосы... В ней была какая-то дикая привлекательность, пугающая и завораживающая одновременно.
Соплеменники расступались перед женщиной с каким-то боязливым почтением.
– А вот и Шанта! – радостно воскликнул мистер Уиллоби, увидев цыганку. – Здравствуй, красавица!
Женщина удовлетворенно кивнула, принимая как должное и такое обращение, и признание собственной очевидной красоты.
– Здравствуй, мальчик, здравствуй. Смотрю, привел ко мне друга? – вполне благодушно обратилась Шанта к мистеру Уиллоби, словно бы они были действительно добрыми знакомыми. – Что там Николас?
Николас? Мне показалось, что слух меня подвел.
Нельзя было шокировать меня больше, клянусь. Я знала в столице пока только одного Николаса. И у меня в голове не укладывалось, как простая цыганка могла осмелиться называть его просто по имени.
– Дядя... Дядя как и всегда, – пожал плечами мистер Уиллоби с улыбкой. – Он неизменен, как...
Шанта рассмеялась глубоким грудным смехом, обнажая белые зубы. На мгновение мне показалось, будто она на самом деле скалится, как какое-то дикое животное.
– Да, он таков... Но ведь пришел ты ради этой девушки, верно? – кивнула в мою сторону женщина, вглядываясь особенно пристально. Будто пыталась под кожу заглянуть. – И не просто так привел... Пойдемте в мою кибитку. О таких вещах следует наедине говорить, без посторонних глаз и ушей.
Лезть в жилище цыганки мне не хотелось. Мало ли что ждет внутри... Да там еще и наверняка грязно! Но я до последнего цеплялась за привычную невозмутимость и не позволяла выказать смятение и брезгливость. Все равно ведь идти придется.
– Наверняка Николас будет в ярости, когда узнает, к кому вы отправились за помощью, – довольно усмехнулась Шанта, грациозно поведя точеными плечами. – Он гневлив сверх меры... И порой скор на расправу.
Не получалось не замечать, как цыганка держала себя, как шла... Как будто бы танцевала под музыку, которая была слышима ей одной. И, глядя на красавицу я осознавала, что у меня не выйдетее презирать, как следовало. Она принадлежала к племени бездомных бродяг, о которых ходили ужасные слухи... Но я смотрела на нее и думала, что Шанта дивная, редкостная красавица. И не только потому, что черты ее лица были правильными. В ней было еще что-то, что-то внутри.
– Шанта – шувани, – шепнул мне на ухо чем-то ужасно довольный мистер Уиллоби. – Она может практически все.
Шувани? Прежде мне никогда не доводилось слышать этого слова. Оно, вероятно, было на цыганском.
– Не все, Роберт. Но часть фокусов, которые не под силу даже твоему дяде, я освоила в совершенстве, – отозвалась Шанта, не оборачиваясь.
Фокусы... То есть шувани – это, выходит, цыганская колдунья?
– И слух у тебя, как у лисицы, – рассмеялся мистер Уиллоби. – Не меняешься, так же, как дядя Николас.
Женщина вновь рассмеялась.
– Ничего, лет через двадцать я уже буду совершенно другою, тут даже и сомневаться не приходится. Время никого не щадит.
Шуршали пышные цветастые юбки, звенели браслеты и монисто. Шанта шла вперед, словно рассекала волны. В тот момент я даже немного завидовала ей, такой... такой яркой, такой свободной.
Хозяйка вошла внутрь первой, затем мистер Уиллоби помог мне последовать за цыганкой. Сам молодой человек оказался в жилище шувани последним.
Внутри кибитки пахло травами. Очень приятно и как-то... по-домашнему. А еще было на удивление чисто... Тревога понемногу отступала.
– Ну что, милая, беда пришла? – первым делом спросила меня Шанта, заглядывая в глаза.
Если быть до конца честной, то я была ужасно возмущена подобной фамильярностью. Но интуиция подсказывала мне, что, потребовав должного обращения, я ничего не добьюсь. Только насмешу цыганку.
– Это мисс Уоррингтон, Шанта, – представил меня мистер Уиллоби. – Она также находится на попечении нашего дяди. И... И у нее возникли некоторые затруднения в последнее время. Как раза того свойства, с которыми приходится иметь дело тебе.
Шувани недовольно поморщилась.
– Уоррингтон... Какое мне до этого дело? Как зовут-то?
Мистер Уиллоби замер в замешательстве. Не так давно я сама отказала ему в праве называть меня по имени, и он явно был уверен, что и простой цыганке это будет запрещено.
Но чего уж...
– Кэтрин. Меня зовут Кэтрин, – обреченно произнесла я, опустив глаза.
Шанта с удовлетворением хмыкнула.
– В последнее время? – переспросила она, глядя мне в глаза. – А как по мне, так очень даже и давно. Что тебе сказали?
Несмотря на очевидную грубость манер, почему-то колдунья внушала мне безотчетную симпатию, причин которой я не могла понять.
– Мне сказали, я проклята, – тихо произнесла я.
Цыганка неожиданно взяла меня за руку.
– Надеюсь, это не Николас сказал тебе? – с подозрением осведомилась Шанта.
– Его милость ничего конкретного не сказал... Про проклятие я узнала от одной ведьмы.
Шувани, как мне показалось, вздохнула с облегчением, и широко улыбнулась. Сверкнули белоснежные зубы. Странное дело, почему мне всегда казалось, будто у цыган зубы должны быть непременно гнилые?
– Ну... Хотя бы он не поглупел за то время, которое мы не виделись. Это не проклятие. Даже и близко непохоже. Но ты... все-таки странная, Кэтрин. Когда вернешься домой, спроси у матери, как ты тонула.
От этого ответа, который вообще ничего не объяснял, я растерялась и даже немного испугалась.
Ничего и близко похожего со мной раньше не случалось, пусть я и была неспокойным и непоседливым ребенком.
– Но я не тонула в детстве. И вовсе не собираюсь пока домой... – пробормотала я, косясь на мистера Уиллоби.
Тот сохранял полнейшую невозмутимость.
– Это ты сейчас так думаешь, Кэтрин, – рассмеялась цыганка, хитро глядя на меня. – Я вижу куда дальше. Ты скоро будешь дома... И будешь много плакать. Однако ты не проклята. Позолоти-ка ручку, красавица.
Я замерла, не понимая, что именно должна сделать. Общаться с цыганами мне прежде не доводилось, поэтому не сообразила, о чем именно говорит Шанта. Ситуацию исправил мой спутник, который сунул шувани монету в полкроны и быстро стянул с одной моей руки перчатку.
Без перчатки я сразу почувствовала себя едва ли не голой.
Женщина взяла мою руку и перевернула ладонью вверх.
Пальцы у Шанты были сухие, горячие и не по-женски сильные.
– Ну, что скажешь? – поинтересовался мистер Уиллоби у своей странной знакомой. – Выйдет ли наша мисс Уоррингтон замуж? А то ее терзают на этот счет огромные сомнения.
Похоже... Похоже, прямо в этот момент мне гадали. На самом деле. Даже не стоило представлять, что бы сказал на это наш викарий. И матушка... Про Эдварда и говорить не стоило...
– Жить будет долго. Замуж выйдет удачно. Троих детей вижу.
Я горько рассмеялась. Дети? Замужество?
– А ты не смейся, не смейся. Шанта еще никогда не ошибается. Сказала, муж и трое детей, так и будет, – решительно заявила цыганка, сжимая мою ладонь. – А проклятия на тебе никакого нет. Не забудь мать расспросить. А теперь идите, Николас вас обоих уже заждался, а ты мальчик, знаешь, как он ненавидит ждать.
Если до визита в табор у меня имелось множество вопросов, то после разговора с цыганской колдуньей их еще прибавилось, и голова окончательно пошла кругом.
– Вот видите. А вы боялись, – позитивно произнес мистер Уиллоби, ведя меня под руку к нашему экипажу. – Нет никакого проклятия. Просто ваша девчонка ничего не умеет толком, вот и ошиблась.
Я не разделяла радостного настроя спутника.
– Сейчас я боюсь еще больше. Если, разумеется, ваша цыганка не солгала...
От подобного предположения мистер Уиллоби даже на мгновение замер.
– Мне бы и в голову не пришло вести к какой-то шарлатанке! Шанта действительно не ошибается! Даже дядя Николас прислушивается к ее словам! Конечно, если вообще берется спрашивать...
Вот именно это и больше всего меня смущало. Почему его милость должен считаться с мнением подобной женщины?
– Он-то как с ней познакомился? – спросила я, передергивая плечами. – Она же... цыганка! Его милость что, часто ходит в табор?
Сразу с ответом мистер Уиллоби не нашелся, из чего я сделала закономерный вывод, что правду он точно не скажет. Столько можно размышлять только над ложью.
– Долгая история, мисс Уоррингтон. И лучше вам ее не знать, поверьте на слово. Она касается исключительно дяди.
Во мне зародились подозрения вполне определенного рода.
– Создатель... Неужели... неужели Шанта – любовница лорда Дарроу?
Мистер Уиллоби после этих слов даже споткнулся, а потом и вовсе уставился на меня так, словно увидел перед собой привидение.
– Шанта? Любовница дяди? Да как вам подобное в голову могло прийти?! – с праведным возмущением в голосе воскликнул он.
Мне тут же стало неудобно из-за собственных неосторожных слов.
– Но... Но Шанта – удивительно красивая женщина, а ваш дядя далеко не стар...
Молодой человек тяжело вздохнул и укоризненно покачал головой.
– По-вашему, этих причин достаточно, чтоб вступить в любовную связь? – осведомился он с явным осуждением. – Эти ваши слишком уж свободные взгляды не доведут вас до добра однажды. Шанта не любовница дяди Николаса. Никогда ею не была и никогда не станет. И вовсе не из-за ее цыганского происхождения.
В тот момент я, откровенно говоря, окончательно смутилась. Столько неодобрения прозвучало в голосе мистера Уиллоби, что мне стало действительно стыдно не просто за то, что я озвучила свои мысли, но даже за то, что подобная нелепость вообще могла прийти мне в голову.
– Прошу прощения, мне не стоило говорить подобные вещи, – пробормотала я, не решаясь дальше продолжать расспросы. – Это было ужасно грубо и... и цинично.
Джентльмен согласно кивнул. И не стал меня оправдывать. Он даже не стал как-то пытаться сгладить ситуацию, словно сказанное мною его до глубины души возмутило.
– Поспешим. Шанта сказала, дядя нас уже ждет.
Я согласилась, и до кареты мы дошли молча. Но почему же настолько бурно он отреагировал на мои слова? Что настолько уж невозможного я сказала? Непонятно.

Самое ужасное в том, что насчет ожидающего нас лорда Дарроу цыганская колдунья не ошиблась. Злой, как исчадие ада, мужчина встретил нас уже в прихожей.
– Смею надеяться, вы не подцепили вшей, – процедил его милость, пронзая по очереди меня и мистера Уиллоби разгневанным взглядом.
Узнал. Я даже не решалась думать о том, каким же образом, но его милость узнал, куда мы ездили с его племянником. Я уже давно смирилась с тем, что рано или поздно лорд Дарроу узнает обо всем, абсолютно обо всем. И тогда все получают по заслугам.
– Ее величество ждет нас сегодня на ужин. Мисс Уоррингтон, будьте любезны, приведите себя в надлежащий вид.
– Да, милорд... – обреченно пробормотала я, уходя к себе. Приводить себя в надлежащий вид следовало долго и вдумчиво.
Красивая девушка останется красивой, даже если надеть на нее дерюгу. Некрасивой приходится приложить гораздо больше усилий, чтобы выглядеть привлекательно.
Но, слава Создателю, гардеробом меня обеспечили...
Знакомство с королевой в свете последних событий вообще не радовало. Скорее, пугало до нервной дрожи. Если она хотя бы самую малость похожа на кузена... То лучше бы мне до конца жизни остаться в провинции и не казать носа оттуда.
Я провозилась с нарядом около получаса, старательно отваживая от себя Шарлотту. После очередного внушения хозяина дома она решила непременно взяться за исполнение своих прямых обязанностей. И это стало для меня форменным кошмаром. Я понимала, что девочка еще только учится... Но почему учиться нужно непосредственно на мне?
Для поездки во дворец я выбрала платье нежного персикового цвета. О нем одобрительно высказался даже лорд Уиллоби, который обычно был крайне скуп на похвалы.
– Крайне уместно, – кивнул хозяин дома, когда я спустилась. – Но как вам удается настолько быстро собираться без помощи горничной? Эбигэйл все еще не готова.
Я даже не стала задаваться вопросом, как вышло, что его милость знает о моем отказе от услуг Шарлотты. Знает – и все тут. Как знает он практически обо всем, что происходит под его крышей. Мысль о том, что юная ведьма пошла докладывать ему о моем решении, мне и в голову не пришло. Девчонка при каждой встрече с хозяином дома просто обмирала от страха.
Сам лорд был облачен, как и всегда, во все черное. Про себя я отметила, насколько сильно он походил на ворона. Даже голос его звучал как хриплое карканье.
– Понятия не имею, милорд. Так вышло, что я всю жизнь стараюсь не терять время попусту.
Самое забавно, что не только мисс Оуэн еще не была готова: мистер Оуэн и его кузен также не спешили спуститься. Тем самым я была вынуждена оставаться наедине с его милостью. И это изрядно нервировало.
– Никогда не сомневался, что вы практичная особа, мисс Уоррингтон. Иногда даже чересчур практичная. Что не мешает вам делать подчас большие глупости. Особенно, если рядом мой племянник Роберт.
Стоило помянуть всуе имя мистера Уиллоби, как он словно по волшебству оказался рядом.
– Дядя! Как можно! – изобразил праведное возмущение по поводу подобного замечания Роберт Уиллоби. Между прочим, крайне неумело изобразил, как мне показалось. – Я сама благопристойность!
Я только закатила глаза, без слов выражая свою точку зрения по этому вопросу. Уж про благопристойность молодому человеку лучше было бы промолчать. Учитывая, откуда мы только что вернулись. Но так как к цыганской ведьме племянник его милости меня не силой затащил, я посчитала невозможным высказать ему свое порицание вслух.
Сама вела себя не лучше.
– Роберт, вы только что с мисс Уоррингтон вернулись из цыганского табора.






Чтобы прочитать продолжение, купите книгу

60,00 руб 51,00 руб Купить