Хроники Аланара. Возвращение. Книга вторая. Татьяна Форш

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ЧАСТЬ первая
• ЧАСТЬ вторая
• ЧАСТЬ третья
• ЧАСТЬ четвертая

АННОТАЦИЯ

Что делать, если не хочется жить прежней жизнью, если твой мир тебя отвергает, любимый - кажется сном, привидившимся под утро, а лучшая подруга избегает? Выход один - искать путь в собственные видения, в отраженный мир! Туда, где сможешь обрести себя, и если повезет, стать княгиней великой расы. Пора найти путь в Аланар!

***

Улетают птицами яркие зарницы

   От которых боль в душе сильней.

   Я открыла глаза и бездумно уставилась в желтоватый, беленый еще позапрошлой осенью потолок. На губах осталось странное, пахнущее полынью имя мужчины, который снится мне тридцать ночей подряд. Именно столько времени прошло с тех пор, как я, моя подруга Светка и наш общий знакомый Степан вернулись из наших общих «галлюцинаций о параллельном мире». Насчет того, что все произошедшее с нами оказалось именно коллективной галлюцинацией, я бы даже и не сомневалась, если бы.… Если бы на моей руке не сияли драгоценными камнями два тонких кольца, сделанных из легкого голубого металла и если бы мне не сдавливала грудь тоска о высоком сереброволосом мужчине со странными кошачьими глазами.

   – Привет подруга, хандришь? – Светкин звонок вывел меня из задумчивой депрессии и заставил насторожиться, особенно если учесть что за последний месяц она мне звонила всего раза три.

   – Привет, – я невольно шмыгнула носом. – Все хорошо, Свет, я только проснулась! Как ты?

   Светка неопределенно хмыкнула в трубку.

   – Нормально! Давай, может, сходим куда-нибудь?

   Я поморщилась, но, сообразив, что Светка меня сейчас не видит, прокомментировала.

   – Не хочется!

   – Тогда давай я к тебе сегодня приеду! Ну, сколько можно безвылазно сидеть дома?

   Я вздохнула, понимая, что легче избавиться от всех тараканов в мире, чем от моей подруги, особенно если ей позарез приспичило меня увидеть. Старый диван тоскливо скрипнул. Я нехотя поднялась и свесила ноги.

   – Ладно, приезжай! – обреченно выдохнула и осторожно положила трубку на рычаг. Хотя, если честно, хотелось бросить.

   Да… С тех пор как мы очнулись от сладких грез о зеркальных мирах за столиком ресторана, с ужасом осознавая неизбежность жизни в этом мире, – прошел месяц.

   На следующий же день я уволилась с работы, даже не сомневаясь, что выживу и без тех жалких грошей, скудно отстегиваемых мне начальством. Выживу! Еще и потому, что ни на секунду меня не покидала железобетонная уверенность, что я здесь ненадолго. Я осела в своей однокомнатной квартирке, высовывая нос на заснеженную улицу только до ближайшего магазина.

   Светлана, в отличие от меня, продолжала жить, как ни в чем не бывало. Ну, это если судить по ее редким телефонным звонкам. В гости с того вечера она ко мне не пришла ни разу, хотя несколько раз изъявляла желание об этом по телефону. А я, чувствуя себя виноватой, каждый раз отнекивалась от визита, успешно изображая из себя заразно-больную. От нашего горе-археолога, вообще, не было ни слуху ни духу. Как в воду канул.

   Я прошла на кухню. От нечаянного взмаха руки разлетелись белыми птицами альбомные листы с моими набросками. Коротко ругнувшись, я уселась на пол и, попутно рассматривая их, принялась собирать. Я и раньше рисовала неплохо, но после возвращения «оттуда» стала рисовать еще лучше. Будто чья-то рука выводила пики башен, две луны и строгий профиль Велии…

   Господи! Да когда же закончится эта депрессия? С одной стороны, я чувствовала, что моя жизнь теперь там, в отраженном мире, а иначе зачем? Зачем все это произошло со мной? А с другой стороны, мне казалось, что я уже стопроцентный пациент местного дурдома…

   Я засунула рисунки в стол и зло смахнула одиноко ползущую по щеке слезу. Действительно, смогу ли я вернуться в Аланар? С каждым днем я все больше чувствовала себя чужой этому миру, фактически живя в снах – сказочно прекрасных, волнующих и исчезающих с рассветом. И еще! У меня, непонятно как, начало получаться такое, о чем лучше вообще никому не рассказывать. Точно запрут в комнату с мягкими стенами, доказывай потом, что ты не Хоттабыч!

   Конечно, ничего членовредительского я не совершала, так, мелкие магические неожиданности. Например, три дня назад, вечером, когда во всем доме выключили свет я, не задумываясь, заставила воду в чайнике закипеть, заварила чай. Прищелкнув пальцами, зажгла светящийся шарик, светивший мне почти час, пока электричество снова не дали и только потом поняла, что произошло!

   Вчера меня заинтересовало что-то происходящее на крыше соседнего дома и чтобы разглядеть, я машинально пробормотала неожиданно всплывшее в мозгу непонятное слово, улучшив тем самым себе зрение. Зато потом долго не могла проморгаться, видя все так, будто на мои глаза надели огромные линзы.

   От всех этих мыслей в груди больно кольнуло. Я машинально коснулась ее рукой и, задрав майку, посмотрела на уже ставший белым полумесяц шрама. Слева. Там, где сердце. Казалось, что прошла вечность с того дня, когда я шагнула под зачарованный кинжал, спасая жизнь Велии.

   Я снова смахнула непрошеную слезинку. Вот бы узнать, как он там? Его уже, наверно, короновали! Эх, хоть бы одним глазком снова увидеть всех…. Я вздохнула и вздрогнула от пронзительной трели телефонного звонка. Покосилась на трубку, в надежде, что она заткнется, но нет, телефон настойчиво продолжал верещать, как молодая свинья под ножом. С неохотой подойдя, я сняла трубку.

   – Алло?

   – Таня? – спросил хриплый мужской голос.

   – Вы кто? – насторожилась я.

   – Это я, Степан!

   Я судорожно сглотнула.

   – Как ты узнал мой номер?

   – Это дело десятое! Тань, мне нужно с тобой поговорить, ты будешь сегодня вечером дома?

   Я ненадолго задумалась.

   Хочу ли я видеть этого неприятного мне человека? Хочу! Все-таки у нас были общие воспоминания, а вдруг он что-нибудь знает? Вдруг он что-нибудь знает о нем?

   – Да! Я буду! Я буду дома! Адрес сказать?

   Но Степан уже бросил трубку, и мне в уши понеслись частые гудки. Пожав плечами, я отключилась и взглядом заставила трубку переместиться на стол в прихожей. Плюхнувшись в единственное продавленное кресло, я нащупала под боком пульт и машинально включила старенький телевизор. Интересно, зачем я ему понадобилась? А вечером должна еще и Светка прийти! Ой, не к добру все это… или – к добру? Отбросив терзающие мысли, я прислушалась к телеведущей, строго рассказывающей последние новости.

   – На Заельцовском кладбище замечены случаи вандализма! Около двадцати могил оказались разрыты, тела пока не найдены. Секретные службы принимают все меры, чтобы….

   Начинается! Не хочу видеть все это!

   Машинально щелкнув пальцами, выключила телевизор, перевела взгляд на пульт в другой руке и только покачала головой. Похоже, я начинаю привыкать к своим несколько странным способностям. Скоро мне и вставать не придется, достаточно будет только щелкнуть пальцами. Странно. Что со мной? Откуда все это? Хотя, с кем поведешься – от того и приплод!

   Я посмотрела на быстро темнеющее за окном небо, перевела взгляд на часы, показывающие около пяти вечера. Светка придет в лучшем случае ближе к семи. Закрыв глаза, я снова погрузилась в воспоминания.

   Вдруг в стекло балкона постучали. Опешив, я вытаращилась на силуэт за светлой шторой и, с опаской подойдя, резко отдернула ткань. С той стороны, прижавшись к двери, стоял Степан. Увидев меня, он растянул прилипшие к стеклу губы в улыбке. Если учитывать, что я живу на пятом этаже, видеть его у себя на балконе было более чем странно. Чувствуя себя несколько ненормально, я потянула дверь.

   Он ввалился в комнату и, отпихнув меня, начал судорожно закрывать все щеколды. Отстранившись, я вопросительно молчала, следя за ним. Да-а, ну и вид! Если бы я не знала его раньше, подумала бы, что пригласила в гости бродягу: грязный и порванный пуховик дополняли такие же непонятного цвета джинсы с колоритными дырами на коленях. Венчали всю эту коллекцию дворового дизайна растоптанные, требующие немедленной кормежки сапоги. Под впалыми глазами пролегли черные тени, четко видимые даже сквозь толстые стекла треснувших очков. Бомж и бомж!

   Обернувшись, он виновато покосился на меня, вздохнул и упал в мое кресло.

   – Дай воды!

   Я брезгливо поморщилась и, не отрывая от него глаз, щелкнула пальцами. В зал, заложив крутой вираж, влетел поднос с бутылкой минералки и стаканом.

   – Может, еще остудить? – ехидно поинтересовалась я, едва поднос завис над ним.

   Ответом мне стал дикий взгляд.

   – А я думал, что один такой… – нервно кашлянув, он покрутил у виска.

   – Не один! – обреченно успокоила я.

   – Светлану видела?

   Я покачала головой.

   – Только слышала. Похоже, она одна из нас осталась в трезвом рассудке.

   Степан, кинув на меня тоскливый взгляд, с шумом выхлебал воду и поставил стакан на подлокотник.

   – Как жить-то, Тань? Как жить-то теперь? – Он, взявшись за голову, покачался. – Я уволился из института! Не могу там работать. Неделю назад привезли две мумии. Оставили на изучение. А я не могу их вскрывать! Они живые! Рассказали мне все о себе: как звали, где жили. И попросили: «Отпусти нас! Похорони!». А как я их похороню? Меня же в дурку посадят, если узнают, на основании чего я их похоронил.

   Он задел локтем стакан, и тот, упав, со звоном разлетелся. Степан сморщил на меня виноватую физиономию. Я равнодушно махнула рукой – не о чем переживать, и стакан, собравшись по осколкам, вновь вспрыгнул на подлокотник. Оттуда я его на всякий случай убрала.

   Степан, глядя на меня, только в изумлении покачал головой:

   – Не могу привыкнуть к твоим новым способностям!

   – Я пока еще тоже! – кивнула я и бесцеремонно поинтересовалась: – Ну, а ко мне-то зачем пришел?

   Степан замялся:

   – Понимаешь, я подумал, может, ты воспользуешься связями? Ну, вдруг тебе твой любовник снова поможет вернуться в тот мир? А? Я бы в нем и остался! – Степан, вопросительно взглянул на меня и вжался в спинку. – Эй-эй, ты чего?! Ай, мамочка!

   В кресле, где он только что сидел, дымился след от небольшой молнии, сорвавшейся с моих пальцев. Из-за спинки показалась проплешина Степана и испуганные глаза.

   – Ну и что я не то спросил-то? – проблеял он.

   Я, дунув на палец как на дуло пистолета, уставила его на Степана. Тот опять нырнул за кресло.

   – Ну, и что я не так сказал-то?

   С царским видом усевшись в кресло, я легонько шлепнула его по лысине.

   – Вылезай! Хватит пыль собирать. Я здесь уже месяц не убиралась.

   Степан выполз из-под кресла, нашел сломанный трехногий стул, поставил его напротив, уселся и, покачиваясь, с опаской посмотрел на меня.

   – Не люблю неверное изложение событий! – протянула я, с угрозой поглядывая на него. – Это я по поводу «любовника». Он мне пока еще не любовник, но муж.

   Степан, возведя очи к заросшему паутинами потолку, шумно выдохнул.

   – Я не знаю, чем вы там занимались, когда ночевали вместе, но после того как он сказал, что отрубит мне ноги по шею, если я еще раз пристану к его женщине, я и вовсе понял, что между вами все более чем серьезно!

   – А насчет того, чтобы воспользоваться связями и остаться в том мире, – не обращая внимания на его жалобные оправдания, процедила я, – так неужели ты думаешь, что я здесь, так сказать, на курорте? Отдыхаю в этом гадюшнике без денег и планов на будущее вдалеке от любимого мужчины только потому, что мне это нравится?

   Смахнув злые слезы, я перевела взгляд на быстро темнеющее небо.

   Степан удрученно вздохнул, сочувствующе покивал и вдруг пристально уставился мне в глаза.

   – Что? – покосилась я на него.

   – Где у тебя зеркало?

   Пожав плечами, я кивнула на стоявшее в коридоре трюмо.

   – Там.

   Степан быстро вышел и тут же вернулся, неся в руках маленькое круглое зеркальце. Сунув его мне под нос, он встал позади.

   – Смотри! И еще ты будешь говорить, что между вами ничего не было?

   – Ты меня уже достал! Ну что там? – недовольно ворча, я заглянула в услужливо протянутое зеркало и онемела, увидев отражение своих глаз. Вернее, даже не своих. В зеркальном стекле я увидела вытянутые зрачки желто-зеленых глаз Велии. Гнев исчез. Я, не отрываясь, смотрела, как зрачки снова становятся маленькими черными точками, а яростный желтый цвет истаял.

   Это же надо! Я ни разу за весь прошедший месяц не посмотрелась в зеркало, и все эти неожиданные перемены стали для меня в новинку.

   За спиной настороженно сопел археолог. Я обернулась.

   – Что?

   – И как давно это с тобой?

   Плечи нервно дернулись.

   – Не знаю.

   Степан сочувствующе помолчал.

   – Ну, и что будем делать? Тебя с такими глазками запрут в «дурку» для особо опасных и будут там опыты ставить!

   Я снова пожала плечами и вдруг с надеждой спросила:

   – А он к тебе больше ни разу не являлся?

   Степан, разочарованно поджав губы, с сожалением покачал головой:

   – С тех пор как мы вернулись, ни разу!

   Я вздохнула. Опасаясь, что разревусь, встала с кресла, подошла к окну и заглянула в ночь.

   Скоро Новый год…

   Наступили самые короткие дни, нагнетая и без того бесконечную депрессию.

   – Степан, а… – я не успела договорить, как темноту за окном пронзила яркая вспышка, и тут же по ушам хлестнул женский визг.

   Степан в два прыжка очутился рядом, вглядываясь в серо-синий мрак. Еще один женский крик вспугнул повисшую ненадолго тишину. Следом за ним эхом начали вторить и другие голоса. Снова что-то полыхнуло, уже недалеко от моего дома. Степан выскочил на балкон, а я, ухватив на кухне топорик, подбежала к двери и выскочила на площадку. Снизу кто-то торопливо поднимался, цокая каблуками. Спрятав топор за спину, я заглянула в лестничный пролет. Этажом ниже мелькнула Светкина рыжая шубка. Вбежав на мой этаж, она молча внесла меня в квартиру и зашарила непослушными руками, закрывая на щеколду дверь.

   – Что случилось?

   – Ну, блин, Танька, ты даешь! Неплохую себе разминку устроила! А не боишься, что в психушку заберут?

   – Ты это о чем? – жестко спросила я, отодвигаясь от брызжущей слюной подруги.

   – О чем? О чем?!! – она заглянула в дверной глазок, и, отскочив, толкнула меня к нему. – Об этом!

   Я протерла пальцем запотевший глазок и пристально вгляделась в лестничный сумрак. Вдруг тени на площадке пришли в движение, и я с изумленным отвращением уставилась в лицо гниющего трупа, подошедшего к моей двери и вежливо в нее постучавшего.

   Светка скривилась и шепотом ругнулась. Отодвинув меня, она, как ни в чем не бывало, спокойно поинтересовалась:

   – Кто там?

   – Нам хозяина! – прошамкали из-за двери.

   – Здесь такие не живут! – ответила Светка, захлопывая вторую дверь. – Хорошо, что додумалась поставить внутреннюю. Видишь – пригодилась!

   Не обращая внимания на тихое постукивание, она втолкнула меня в комнату.

   – Кто-нибудь может объяснить, что здесь происходит? – отмерев, угрожающе поинтересовалась я.

   – Я хочу тебя спросить о том же! Или, может, ты так свою депрессию разгоняешь? – голос Светки каждую секунду готов был сорваться на крик.

   Тут до меня дошло.

   – Степан! Твою налево! – рыкнула я. – Ну-ка, выходи, гад паршивый! Признавайся, те трупаки на лестнице – твоя работа?

   Светка уставилась на меня.

   – Степан? У тебя в гостях?!

   – Позвонил сегодня сразу же после тебя и напросился в гости. Вот я и позвала сдуру! Просто, если честно, хотела узнать, вдруг он…

   –…что-нибудь знает о нем?

   Я молча кивнула и невесело усмехнулась.

   – Но он, наоборот, сам попросил меня воспользоваться связями, чтобы его переместить в тот мир!

   – Однако! – протянула Светка, зло прищурив глазки. – А мы, значит, тут загнивай?

   – Мне показалось, что ты не сильно расстроилась, оказавшись здесь? – спросила я и тут же пожалела об этом.

   Светка еще сильнее сузила глаза и ласково поинтересовалась:

   – А ты хоть на секунду задумалась о том, почему я, раньше всегда пропадавшая у тебя в гостях, не приходила к тебе уже целый месяц с того вечера, как мы очнулись в ресторане? Нет? А я тебе скажу! Просто я боялась, что не выдержу и шарахну тебя молнией, дорогая моя подруга! Потому что это из-за твоих выпендрежей мы снова здесь! Теперь, вместо того чтобы жить долго и счастливо в мире, полном волшебства, рядом с красавцем-мужчиной, я работаю в занюханной больнице по изъявлению местных психов! И вынуждена жить на мизерную зарплату, без планов и надежд на будущее и все это из-за тебя! Таня, можно я тебя придушу?

   Я согласно кивнула.

   – Души! А вдруг я после смерти вернусь в тот мир? Я и сама уже об этом думала. Только самой – трудно!

   Светка, помолчав, изучила меня настороженным взглядом и выдала диагноз:

   – Хреново! Твоя маниакальная депрессия уже не лечится!

   – Иди ты! – отмахнулась я, внимательно оглядывая комнату на предмет наличия в ней Степана. – Где он?

   – Кто?

   – Степан! – недовольно ответила я, заглядывая за кресло. – Только что был здесь! Степа, выходи, гад ползучий!

   Шторка шевельнулась, как от ветра. Мы со Светкой переглянулись и, подойдя с разных сторон, отдернули.

   – Вот ты где!

   – Я не знаю, как это получилось. Я думал, в этом мире ничего из того, что я умею, не работает. Ну и решил попробовать на местном кладбище.

   Меня осенило:

   – Значит раскопанные могилки мирных граждан – твоя работа?

   Степан покаянно кивнул.

   – Ага! Но они наотрез отказываются лезть обратно! Уже замучился от них по всему городу бегать.

   Небрежно отодвинув меня в сторону, к Степану подошла злая, как голодный крокодил, Светлана.

   – Так это, значит, от твоих экспериментов я сейчас по двору кругами удирала, да?

   Степа, сжавшись в комок, закрылся от нее руками.

   – Не бойся, я тебя потом убью! А сейчас иди и усмири жмуриков. И так из-за тебя засветились, будь здоров! И вообще, Тань, тебе на время придется переехать ко мне, пока все не успокоится! Мне некогда будет тебя в ментовке навещать!

   Я, неопределенно хмыкнув, кивнула и только открыла рот, чтобы ответить, как в дверь громко затарабанили и зазвонили.

   – Твою мать! – Светка, окончательно озверев, накинулась на Степана. – Да очнись же ты! Мы не в параллельном мире, где ожившие мертвецы скорее досадная необходимость, чем сенсация. А здесь нам за такие эксперименты грозит пожизненное заключение в какой-нибудь секретной лаборатории. Быстро угомони своих подопытных! – грозно взглянув на погрустневшего Степана, она требовательно уставила палец на трясущуюся от ударов дверь.

   Он подошел, открыл первую дверь и заглянул в глазок. Несколько минут что-то бормотал, затем обернулся к нам:

   – Они какие-то не такие, абсолютно не реагируют на те заклинания, которые срабатывали с мертвецами из того мира. – Он обреченно махнул куда-то в сторону.

   – Светка, что делать? – я подскочила к Светке, с опаской поглядывая на стонавшую под ударами дверь.

   – Блин, так не хотелось в твоей пятиэтажке магию применять! Вдруг людей заденет? Тогда нам точно конец!

   Дверь угрожающе захрустела. Я сгребла за шиворот застывшего в ступоре Степана и, выдернув из-под падающей двери, шагнула с ним за спину подруги, в руках которой уже вертелся, брызгая огнем, яркий сгусток пламени.

   Железная дверь упала в коридор, сорвав с петель и вторую, деревянную. Все заволокло клубами пыли, а когда она рассеялась, мы увидели несколько сгорбленных фигур, шагнувших в квартиру, и храбро отступили в зал. Светка незаметным движением метнула в них огненный шар. Шарахнуло так, будто взорвалась граната. От взрыва разворотило стену коридора, увеличив его на метры соседской площади. Пять мертвецов разнесло в клочья, но уцелевшая нежить продолжала наступать.

   И тут у меня в голове сами собой начали всплывать гортанные незнакомые слова, строясь в заклинания. Не противясь, я позволила им просочиться в мой мир, творя жесткое колдовство. Светка, открыв рот, смотрела на меня, будто видя впервые. Дом содрогнулся до основания, жуткий грохот оглушил нас. Мертвецы, стоявшие в коридоре, заметно затормозили, оглядываясь на дверной проем, но оттуда так никто и не показался. Издавая утробные звуки, они решительно потопали на нас.

   Мы отступали до тех пор, пока не уперлись спинами в дверь балкона.

   – Наколдуй еще что-нибудь? – к Светке вернулся дар речи.

   – Не могу! – покачала я головой. – Выжата, как пакетик чая!!

   Светка согласно кивнула.

   – Да, в этом мире трудно восстановиться!

   – Очень! – поддакнул Степан.

   Под окнами завыли сирены, извещая нас о вовремя прибывшей милиции и скорой помощи.

   – Открывай дверь! – рыкнула Светка.

   Степан судорожно щелкнул задвижками, и мы выпали на балкон.

   – Дверь с этой стороны не закрывается! Навались! – заверещал он, впившись руками в стекло. С той стороны через него на нас скалились полусгнившие черепа.

   – Таня, кольцо! – заорала мне в ухо Светка.

   – Что? – не поняла я.

   Светка сграбастала мою руку и сунула мне ее под нос.

   – Кольцо!!!

   Зомби все сильнее толкали дверь, а под нами было пятнадцать метров пустоты и дворовый каток. Я в изумлении вытаращилась на свою руку. Злосчастное кольцо-портал ярко светилось в вечернем полумраке.

   – Танька, портал! – снова заверещала мне в ухо Светка, вываливаясь с балкона.

   Я даже испугаться не успела. Дверь распахнулась. Степан, ухватив меня за талию, борцовским приемом перекинул через перила, и я, успев заметить тянущиеся ко мне гниющие руки, полетела в неизвестность.

ЧАСТЬ первая

Златогорье

   Тебя ждет поезд на том вокзале.

   Никто не ждет меня в зазеркалье.

   Меня уносят, ведут ко дну

   Две рельсы, что сошлись в одну.

   И ты забудешь мой последний взгляд,

   Но через сотни лет должна узнать мой голос.

   Сплин

   Солнечные лучи щекотали лицо. Где-то пели птицы и стрекотали кузнечики. Тихо шумел ветер. Я понежилась под теплыми солнечными лучами и, улыбнувшись, нехотя приоткрыла глаза. Высоко плескалось ярко-синее небо. Несколько мгновений я купалась в этой синеве, с наслаждением вдыхая напоенный ароматами цветов воздух, а потом захотелось есть. Решив, что пора познакомиться с местом, куда меня в очередной раз занесло, я села и огляделась.

   Вокруг, сколько хватало взгляда, раскинулось поле, заканчивающееся с одной стороны подножием гор, с другой стороны кромкой леса. Солнце медленно подбиралось к зениту, и к голоду добавилась жажда.

   Ладно, раз я жива и здорова, нечего рассиживаться. Пора куда-нибудь выбираться!

   Я поднялась. Метрах в двух от меня что-то шевельнулось. Настороженно оглянувшись по сторонам, я прихватила лежавший рядом со мной булыжник и осторожно подошла. Раздвинув траву, я уставилась на старые сапоги, в которые были заправлены грязные и рваные джинсы. Приготовив булыжник, легонько пнула сапог. Послышался всхрап и недовольное бормотание. Я пнула сапог сильнее.

   – Ну, блин, делать больше нечего, что ли? Какой козел пинается? – послышался недовольный тенорок Степана. Он сел и потряс головой.

   – Это я, Степушка!

   Глаза Степана широко раскрылись.

   – Та-Таня?

   – Та-Таня! – подтвердила я. – Где Светка?

   Он покачал головой.

   – Не знаю, я только что проснулся! – Он огляделся. – А где это мы?

   Настала моя очередь качать головой.

   – Точно не скажу! Судя по горам, где-то в Объединенных землях. Это приблизительное определение. Но самое главное, я надеюсь, что мы там, куда стремились, а не в каком-нибудь левом мире.

   Степан молитвенно сложил руки.

   – Спасибо тебе, господи! Я дома!

   – Давай лучше поищем Светку. Она наверняка где-то рядом.

   Весь следующий час мы усиленно прочесывали поле и на два голоса звали подругу по имени. Бесполезно! Не найдя ни малейшего намека на ее присутствие, я остановилась и посмотрела на плетущегося позади Степана.

   – Что произошло на балконе?

   Тот только пожал плечами.

   – И сам не понял! Когда мертвяки начали открывать дверь, у тебя на руке вдруг ярко засветилось кольцо. Позади нас, сразу за балконом, заплескался портал, в который первой прыгнула Светлана. Следом, прихватив тебя, за ней сиганул я. И все….

   – Ясно! Все равно, если мы с тобой оказались рядом, то и Светка тоже должна быть где-то здесь.

   – Но не будем же мы обшаривать все поле? Оно вон какое огромное! Может, ее выкинуло где-нибудь в горах? Пойдем потихоньку. Людей поищем. Пошли!

   – Что-то я не припомню эти места.

   Степан покрутил головой.

   – Пошли к горам. Вдоль них пойдем, авось куда-нибудь выйдем.

   Я пожала плечами.

   – Пошли! Действительно, какая разница куда идти?

   В последний раз оглянувшись вокруг, мы зашагали к горам в высокой, путающей ноги траве.

   Через час я выдохлась, Степан вообще еле плелся. Археолог переместился сюда в пуховике и рваных дутых сапогах и теперь изнывал от жары. Спустя некоторое время, он послушался моего совета, снял пуховик и тащил его, закинув на спину. Разуться он отказался наотрез, и теперь в его сапогах уже булькало. Мое положение оказалось не лучше. Очутиться в другом мире в домашнем халате и в тапочках на босу ногу – удовольствие еще то! В халате, конечно, было хорошо, прохладно, но тапки так и норовили слететь. Поэтому идти приходилось медленно, то и дело поправляя их на ногах. Казалось, мы никогда не дойдем до манивших прохладой гор. Вдруг Степан кинул наземь пуховик и грудой мусора рухнул сверху.

   – Пошли! Нечего отлынивать! – я опустилась рядом с ним на корточки и подергала его за рукав. – Нам до темноты еще надо найти ночлег. К тому же, у нас ни денег, ни оружия, даже нормальной одежды и то нет.

   Степан тяжело вздохнул.

   – Нечего вздыхать! – решительно оборвала я его, поднимаясь. – Сам недавно кричал: «Хочу в другой мир!» Вот он – другой мир! Пошли!

   Он только горько усмехнулся, поджал губы и, сделав брови домиком, скорбно прикрыл глаза. Может, надеялся выпросить небольшой передых, но мне его немые жалобы были, что слону – дробина. Я, словно борзая, взяв след, не хотела медлить ни секунды.

   – Ну, ты идешь? – нахмурилась я.

   – Вот водички бы попить! А то сил никаких нету! – простонал он.

   За последние часы моя затраченная в бою энергия пополнилась и сейчас бурлила в каждой клеточке, наполняя опьяняющей мощью, поэтому просьбу Степана я выполнила с удивительной легкостью, просто представив и прищелкнув пальцами.

   У меня под ногами тут же материализовалась деревянная бадейка, поблескивающая вровень с краями водой. Степан, увидев такую роскошь, подбежал и пил, пока в ведре не осталась половина. Напившись, он, как пиявка отвалился и, упав рядом, блаженно раскинул руки.

   – Хоть бы спасибо сказал! – я заглянула в порядком опустевшее ведро. После археолога пить расхотелось. Попинав неподвижно лежавшего Степана носком тапочки, я пригрозила: – Вставай! Если ты сейчас не встанешь, я пойду одна, и тогда твоей судьбе не позавидуешь!

   Степан, перевернувшись на бок, подпер голову согнутой в локте рукой и ехидно сощурился.

   – Это еще почему? Я в этом мире тоже не последнее место занимал! Забыла? Иди, если хочешь, а я пока отдохну, жару пережду. Если будешь медленно идти, так и быть, догоню!

   – Балбес! Вместе мы сила, а порознь… Даже не советую. Я умею одно, ты другое. Вместе у нас все получится! Так что вставай! К тому же, мы не знаем, что здесь произошло, пока мы в Новосибирске отдыхали. Тем более, нас только в Великограде и Винлейне знают, а в этой глуши какие-нибудь темные бесы из нас живо жаркое сделают!

   Степан скептически фыркнул и снова перевернулся на спину, небрежно бросив:

   – Когда-то ты не захотела быть со мной вместе, а я предлагал! Все вы бабы корыстные, только принцев вам подавай! Хочешь вместе идти – жди, пока я отдохну!

   – Эх, Степа, Степа! Дураком жил – дураком помрешь! Не забудь, я тебя предупредила! Да, и если встретишь Светку, передай – я пошла в Великоград!

   Ответом мне был лишь тоненький храп. Постояв еще немного, я плюнула и решительно зашагала к горам.

   Когда солнце закатными лучами позолотило вершины, я уже подходила к подножию гор. Гряда, поднимавшаяся передо мной, не была похожа на угрюмые Северные горы. Невысокие рыжеватые скалы украшали редкие чахлые деревья.

   Подойдя ближе, я огляделась в надежде увидеть хоть какое-нибудь жилье. Не заметив ничего подходящего, пошла вдоль ущелья, внимательно озираясь. Вдруг метрах в восьми от земли я заметила темнеющий свод пещеры. Еще раз оглядевшись и не заметив ничего подозрительного, решительно полезла вверх.

   Поднявшись к пещере, я осторожно заглянула в темноту и негромко позвала:

   – Эй! Есть кто?

   Тишина была красноречивей любого ответа. Я тихо скользнула внутрь. Когда глаза привыкли к полумраку, с любопытством оглядела небольшую сухую пещерку. В углу стоял каменный очаг, полный дров. Рядом лежало огниво. Осмелев, я, промучившись, кое-как подпалила сухие дрова и с наслаждением уселась рядом, вытянув гудящие ноги.

   Нда-а! Интересно, куда это меня опять занесло? Очень надеюсь, что отражением не ошиблась!

   Я посмотрела на руку. Кольцо портала исчезло.

   Весело! А если я попала в другой мир, как тогда мне выбираться? Хотя, что-то мне подсказывало, что я, наконец-то, вернулась домой.

   Обручальный перстень светился слабым призрачным сиянием. Дотронувшись до него губами, я почувствовала слабое покалывание и тепло, идущее от него.

   Интересно, где сейчас Велия? Как бы мне до него поскорее добраться?

   Я вздохнула, откинулась спиной на каменную стену и под невеселые мысли незаметно задремала.

   Мне снилось, будто я в чуть освещенном громадном зале. Слышался гул голосов. Вдруг из скрытого плотной тканью зева пещеры вышел высокий, закутанный в белый балахон, мужчина. Пройдя в центр абсолютно круглой каменной площадки, он остановился у небольшого возвышения и начал монотонным, чуть хрипловатым голосом читать гортанные слова. И словно от этих слов, по кругу арены пробежали языки пламени, красными бликами раскрашивая темные своды зала. Тут же на площадку шагнули две кряжистые фигуры, закутанные в такие же белые плащи. Подойдя, один из них рывком сдернул с высокого балахон, оставив того в белых облегающих, коротких до колен штанах. По обнаженной спине мужчины рассыпались, блестя лунным серебром волосы.

   – Я жертвую.

   – Я принимаю жертву.

   Чей-то рык заглушил голос стоявшего в круге.

   – Жертвуешь ли ты своей свободой, именем и лицом?

   – Да. Жертвую!

   Тут в руках у одного из низкорослых молнией сверкнул короткий меч, взлетевший в замахе над головой не шелохнувшегося мужчины. Я с ужасом смотрела, как лезвие мгновение за мгновением приближается к шее застывшего изваянием человека.

   – Велия, не-е-ет!

   Лезвие чиркнуло стоявшего по длинным волосам, обрезая их до плеч. Секундой позже человек обернулся, и последнее, что я увидела, были широко распахнутые, изумленные глаза любимого.

   Захлебнувшись собственным криком, я с минуту таращилась на льющуюся в пещеру ночь. Сердце колотилось в горле заячьим хвостом.

   Нет, больше спать не буду!

   Казалось бы, задремала на секунду, но вместо вечерних сумерек мое пристанище уже окружила ночь. На неровном полу лежала серебристая арка лунного света. Подойдя к выходу, я выглянула из пещеры, залюбовавшись на восходящий огромный шар синей луны. Зеленая была уже в зените, освещая поле, казавшееся в ее свете огромным заросшим тиной озером.

   Последние сомнения, касательно моего прибытия, растаяли как дым. Успокоившись, я уселась к очагу и снова посмотрела на обручальный перстень.

   Что мог означать этот сон, похожий на реальность? Казалось, что там, во сне, Велия меня услышал и увидел! Еще мне показалось, что он стал другим. Старше, что ли?

   Интересно, где он сейчас? А вдруг он меня забыл? Целый месяц не звонил, ни писал, порталы, как грозился, не открывал. Бросил, блин! Во сне, правда, снится, но проку мне от этих снов?

   Решив пока не ломать над этим голову, я подкинула в очаг еще пару полешек. Как там говорила Луанна, сестра Велии? «Ваши судьбы завязаны друг на друге!1» – вот и будем ждать, когда наши ниточки пересекутся. Всевидящий ведь не зря занимает свое место в этом мире, знает, зачем я здесь, вот, глядишь все и образует.

   ## 1. См. «Хроники Аланара. Предсказанные».

   Посидев рядом с потрескивающим костром, я, вынуждаемая зверским голодом, решила наколдовать себе еду. Так, надо вспомнить, что говорил мой муж. Если превратить жука в куриную ножку, после он снова станет жуком? Бр-р! Что-то не хочется! Да и жуков тут нет!

   Решив колдовать, как умею, для верности зажмурилась и поводила руками над небольшим поленом, пытаясь представить себе булку хлеба. Мгновение спустя, решила, что, пожалуй, хватит. Открыв глаза, в изумлении уставилась на большой батон. Слегка повеселев, попыталась отломить кусочек, но вынуждена была признать, что это оказался очень черствый хлеб. Тогда я решила его погрызть.

   Хрусть!

   Я с сожалением выплюнула кусочек зуба. Блин! Да что я такое наколдовала-то?

   Стараясь успокоить голодное рычание желудка, я развернула каменную сдобу и снова осторожно погрызла.

   Послышались шаги и почти сразу же раздался тихий смех.

   – Ну, ты и оголодала! Уже бревна грызешь!

   Не вынимая изо рта булку, я подняла взгляд на широкоплечую коренастую фигуру, чернеющую на фоне освещенного лунами входа.

   – Фы фо?

   – А тебя не учили, что разговаривать с набитым ртом – некрасиво? Выплюнь дровину и говори!?

   Хлеб во рту стал слегка отдавать сосновыми опилками. Я, с сожалением выплюнув с трудом отгрызенный кусок, грозно посмотрела на незнакомца:

   – Ну и чего надо?

   – Переночевать.

   Мужчина шагнул в пещеру. Не церемонясь, подкинул в прогоревший очаг немного дров, включая и мою наколдованную булку. Расстелив неподалеку от меня небольшую светлую тряпицу, он уселся рядом и достал из заплечного мешка по очереди хлеб, ароматное жареное мясо и пару зеленых пучков растения, очень похожего на лук. Когда все оказалось разложенным, он жестом пригласил присоединяться.

   Костер помаленьку разгорелся, и я с любопытством стала разглядывать незнакомца. С точностью до ста процентов я бы сказала, что передо мной – молодой гном. По нашим меркам, лет двадцати, не больше. Но выше чем гномы, которых я имела честь видеть раньше.

   В общем ростом он был ничуть не ниже меня. Кудрявые, до плеч, каштановые волосы, падающая на лоб короткая челка, глубоко посаженные серые глаза, аккуратный нос, подбородок с ямочкой.

   Симпатичный.

   Широченные плечи затянуты в поношенную, но целую темно-коричневую кожаную куртку, на поясе – внушительных размеров топор-секира, черные штаны заправлены в короткие тупоносые сапоги.

   Не менее заинтересованно рассматривая меня, он растянул пухлые губы, спрятанные в редкой каштановой бородке, в дружелюбную улыбку и пробасил:

   – Крендин.

   Поставив у стены топор, вежливо протянул мне лапу.

   – Крендин Бухалин.

   Я подавилась смехом. Закашлялась. Он удивленно на меня покосился.

   – Вот, говорил же, бревна жевать нельзя! Видишь, подавилась! Давай стукну? – он с готовностью сжал свою лапу в кулак и вопросительно заглянул в глаза.

   Прокашлявшись, я отдышалась и покачала головой:

   – Нет, спасибо! Все уже прошло!

   – Ну, тогда налегай на еду! Все полезней, чем чурбачок глодать!

   – Это был хлеб! – обиженно буркнула я.

   Крендин сочувствующе покивал.

   – Вот… и галлюцинации уже от голода начались. – И умиленно глядя, как я наворачиваю его припасы, спросил: – Ты откуда? Как тебя сюда занесло? Здесь вроде и селений никаких нету. Только в трех днях пути отсюда на северо-запад – Златогорье, а если идти через лес, то выйдешь к Великограду, но, – гном поморщился, – идти туда не советую!

   – Почему? – Я чуть снова не подавилась. С трудом проглотила застрявший в глотке хлеб и выжидающе посмотрела на гнома.

   – Ты, видать, издалека, если не знаешь последних новостей из Великограда. Новый правитель там такую жизнь устроил, закачаешься! Все герои последней битвы изгнаны, вернее, уехали сами. На границах ввели принудительные проверки и пошлины. А еще издали новый свод законов. Там полукровки вообще людьми не считаются. Все или в рабстве, или на плахе! Так-то! Так что, если не хочешь беды, то тебе туда никак нельзя соваться!

   Гном отрезал кинжалом кусок мяса, наколол и с жадностью вгрызся.

   – Ты ешь! Чего зенки-то выпучила? – прочавкал он, вытирая кулаком с бороды сок.

   Я, с огромным усилием опустив взгляд, заставила себя закрыть челюсть.

   Ни фига себе – попала! Отчего это у Велии так крыша-то поехала? Это ж надо, какие перемены!

   – Так прошло месяца три с той битвы? – озвучила я свои мысли. – Когда же это он успел?

   Гном в изумлении перестал жевать.

   – Чего три? С какой битвы?

   – Ну, когда с тенями воевали?

   Гном кинул на меня подозрительный взгляд.

   – Правда, блаженная, что ли? Уже тридцать с лишним лет миновало! Как сейчас помню, как мы под предводительством нашего генерала Лендина Плюгалина вылазки делали! Ну, это перед тем, как принц Велиандр надрал хвост тому белобрысому выскочке!

   Помолчав, я осторожно поинтересовалась:

   – А когда его короновали?

   Крендин скосил на меня непонимающий взгляд:

   – Кого?

   – Велию, конечно! – Если честно, я уже пожалела, что завела разговор на эту тему. Какой-то странный попался собеседник.

   – Велиандра? – Гном обрадовался возможности наговориться всласть, выдав дремучей девице не первой свежести новости. – Не, тут такая история вышла, слушай! Велиандр влюбился в одну из Призванных. В какую, точно не скажу, – я их вблизи не видел. Ну, та, вроде, которая воином была! В битве ее сильно ранило, а он ее выходил! Взаправду!

   Гном обмахнулся кулаком крест-накрест в доказательство своих слов.

   – Ну вот! – продолжил он. – Предложил он ей руку и сердце, а когда они уже обручились, Великие возьми да пропади! Просто исчезли и все! Велиандр от горя короноваться наотрез отказался! Говорит, пока не верну свою половинку, корона мне не нужна. Оставил Баргу наместником, а сам заперся в Винлейне с отцом. Пытался, видать, избранницу вернуть, а потом через некоторое время и сам исчез! С тех пор его вот уже тридцать лет никто и не видел!

   – А сейчас на троне Барга?

   – Он! – кивнул гном. – Худшего правителя еще поискать.

   – Так это Барга навел все эти порядки? – я изумленно распахнула глаза.

   Гном кинул на меня быстрый взгляд и пожал плечами.

   – Он, а кто же еще? Хотя по правде, сдается мне, что он ничего там не решает! Похоже, правит за него его оракул! Так-то, девушка!

   Гном опять принялся за еду.

   Выходит, пока нас не было, в этом мире прошло тридцать лет? Велия пропал? И что мне со всем этим делать?

   Утонув в омуте невеселых мыслей, я невидяще смотрела на смачно жующего гнома.

   Когда на импровизированном столе почти ничего не осталось, он рыгнул, поднял на меня глаза и как ни в чем не бывало спросил:

   – А куда ты путь держишь?

   Его вопрос я услышала со второго раза, настолько меня захватил поток воспоминаний.

   – Я? Я… я потерялась! Вот сижу и думаю, куда теперь идти!

   – Ха, вот это классно! Пойдем со мной? Я иду в Златогорье устраиваться на работу! Да и девушки у меня уже давно не было. Какие в шахтах девушки? Соглашайся! – Гном сально подмигнул. – Одену, обую, еда будет, крыша над головой! Да и если честно, ты мне очень понравилась!

   Крендин подвинувшись, приобнял меня за талию.

   – Так как? Пойдем?

   Демонстративно убрав руку, я посмотрела ему прямо в глаза.

   – Я, конечно, благодарна тебе, крендель, за еду и новости, но извини! Не нашелся еще тот мужик, на которого я бы захотела променять мужа! Так что, забудь!

   Гном смерил меня ошалевшим взглядом и рассмеялся.

   – Да ладно тебе выдумывать! Какой у тебя муж-то? Ты посмотри на себя – голь перекатная! Поди, дорожной была, а все туда же – жених! Ха-ха! Да кто ж тебя замуж-то возьмет? Полукровки – они ж для всех как чумные!

   Гном настойчиво снова повесил на мое плечо свою лапу. Нет, ну это мне уже совсем не нравится! Вскочив, я ухватила стоявший у стены топор. Блин, тяжелый!

   – Ладно, девка, дурить-то! Не хочешь, так и не надо. У меня своя дорога, у тебя своя. Только сядь и топор поставь. Я ж не насильник. Так, в поиске. Вдвоем-то веселее и легче!

   В ответ я раскрутила его оружие так, что оно с гудением очертило вокруг меня полусферу. Со свистом вогнав топор в пол точнехонько у него между ног, я невинно улыбнулась и, полюбовавшись на его побледневшее лицо, разочарованно вздохнула.

   – Ой! Промахнулась! Вот что бывает, когда тридцать лет не тренируешься! – Оставив Крендина в предобморочном состоянии смотреть на свой топор, я села у очага, привалившись спиной к стене, и задумалась.

   Через некоторое время гном ожил, подозрительно оглядел целые штаны и забросал меня вопросами.

   – Ничего себе! Где тебя так с оружием обращаться научили? И кто? Топор-то не легонький! Эй, а ты кто? Как зовут-то? – Он уселся передо мной на корточки, глядя во все глаза.

   С неохотой, подняв на него взгляд, я небрежно поинтересовалась:

   – Воительниц не видел?

   – Никогда! – восхитился он. – А…

   – Научил меня твой генерал Лендин, к слову сказать, мой давний друг, – предупредила я его следующий вопрос. – Кстати, Ларинтен сейчас с ним?

   Восторженность на лице Крендина сменилась удивлением.

   – Да куда он от него. Вместе живут! – Гном, вдруг смутился и добавил: – В смысле Лендин Плюгалин не смог остаться без своего друга и приютил того в Златогорье. Они туда почти сразу, как Велиандр пропал, перебрались.

   Я прищурила на него один глаз.

   – Так значит, ты в Златогорье сейчас идешь? – Гном кивнул. – Ну, так я тогда с тобой!

   Крендин повеселел.

   – Вот так бы с самого начала! Я ж тебе сразу и предложил со мной пойти.

   – Я к тебе в попутчицы прошусь, а не в любовницы! – осадила я его и предупредила: – Еще раз полезешь, вот тебе крест – не промахнусь!

   Гном на корточках переполз на два шага назад и печально вздохнул:

   – Ну и ладно! Вдвоем все равно веселее, а еще и теплее было бы! Так-то вот, девушка!

   – Ну, когда выходим? – Будто не слыша его стенаний, я посмотрела на видимый из пещеры светлеющий кусочек неба.

   Гном, проследив за моим взглядом, обернулся и досадливо поморщился.

   – О, уже рассвет! А я отдохнуть хотел!

   Я пожала плечами.

   – Так отдыхай! Все равно еще рано.

   Крендин перебрался поближе к очагу, растянулся и, сонно меня попросил.

   – Ты тогда посторожи? Ладно? И секиру заодно вытащи! – и тут же захрапел.

   Я только улыбнулась. Во сне он напоминал пацана лет семнадцати, не больше, который изо всех сил старался казаться взрослым.

   Подойдя к топору, я, раскачав, выдернула его и, снова усевшись, положила рядом с собой. Пещеру неумолимо заливал светом новый день. Вопросы и сомнения закончились.

   Пора показать этому миру кузькину мать!

   С такими жизнеутверждающими мыслями я уснула. Тихо, без сновидений, будто умерла.

   – Эй, девушка! Де-вуш-ка! – Меня бесцеремонно затрясли. Я нехотя открыла глаза и зевнула. Передо мной стоял мой новый знакомый.

   – Что случилось?

   – Да в принципе ничего, только, ежели идти, так пойдем, – хмыкнул он.

   Я села, потерла кулаками глаза, пощурилась на яркий солнечный свет, освещающий пещеру, и перевела взгляд на терпеливо стоявшего рядом со мной гнома.

   – Пошли!

   С неохотой поднялась, одернула халат, натянула потуже тапочки и кивнула Крендину.

   – Я готова!

   Тот разочарованно оглядел меня с ног до головы и, скептически хмыкнув, покачал головой.

   – Если ты так пойдешь по тракту, то у тебя есть все шансы не дойти. А так же и у меня, если я буду тебя защищать! И вообще, удивительно, как ты добралась сюда, и с тобой ничего не случилось?

   – Что ты предлагаешь?

   Гном, вздохнув, сел и стал развязывать мешок. Выудив оттуда что-то завернутое в серую холщевую ткань, бросил мне.

   – На вот, надевай.

   Озадаченно повертев тюк, я стала его развязывать.

   – Что это?

   Крендин вдруг смутился.

   – Да это мне мать засунула. Говорит – порядочный гном должен быть хорошо и прилично одет, иначе на работу не возьмут! Нет, ну не чушь ли? Но ее не переспоришь, пришлось взять. Вот видишь, пригодилось!

   Я, развернув, уставилась на очень лохматый серый свитер и темно-коричневые бриджи. Еще я обнаружила войлочную шляпу с большими полями, напомнившую мне ту, с которой у нас ходят в баню.

   – А тебе эти вещи не нужны? – Я посмотрела на гнома, но тот лишь решительно помотал головой.

   – Не-а! Я такое не ношу! Мне моя куртка и кожаные штаны милее. Это еще хорошо, что она не положила полосатые гольфы до колен. Ужас!

   Я еще раз перебрала одежду и, решительно развернув нахально пялящегося на меня гнома, быстро переоделась.

   Хм. В принципе ничего! Только свитер на мне слегка болтался и штаны до колен.

   – А обувь есть?

   Гном нахмурился.

   – Вот с этим труднее, но мы что-нибудь придумаем!

   Я покружилась по пещере, пытаясь себя разглядеть.

   – Пойдет, – одобрил Крендин. – Нам бы до города только добраться, а потом мы тебе хорошую одежду достанем! Кстати! Надень шляпу, чтоб глаза скрыть.

   Я недоуменно посмотрела на него:

   – А при чем тут мои глаза?

   Крендин пожал плечами.

   – В принципе, ни при чем! В Златогорье нормально относятся ко всем полукровкам и к эльфийским в том числе. Но пока мы туда дойдем… Короче, везде дураков хватает! Понимаешь, о чем я?

   Я только качнула головой:

   – Нет! Не понимаю!

   Теперь настала очередь Крендина озадаченно на меня смотреть.

   – Ну… ты же полукровка?

   – Я?! – От моего неподдельного изумления гном попятился.

   – Глаза!

   – Что глаза?

   – У тебя глаза полукровки. Зеленые, а когда в гневе или волнуешься, зрачки вытягиваются, как у зверя!

   Некоторое время я ошалело моргала на гнома, но, припомнив эту странность, замеченную еще Степаном, задумалась.

   Вообще-то с кровью, текущей во мне, все было нормально. Или не все? Когда-то Светка сказала, что, проведя обряд «Разделения жизни» Велия поделился со мной своей кровью, плотью и судьбой. Может быть, из-за этого у меня изменились глаза? Если во мне течет хоть капля его крови, значит, я на самом деле стала полукровкой?

   – Но я не полукровка! Я…

   Крендин только раздраженно меня перебил.

   – Угу! Конечно! А я не гном, так, только прикидываюсь!

   Я махнула рукой:

   – Долго объяснять. – И, без дальнейших пререканий напялив шляпу, повернулась к нему. – Так лучше?

   – Хм, вполне! – одобрил он. – Ну, тогда пошли? Как, кстати, тебя звать-то?

   – Тайна.

   Он кинул на меня внимательный взгляд и, поморщив лоб, выдал:

   – Странное имя и какое-то знакомое?

   – Бывает! – отмахнулась я, быстрым шагом покидая пещеру. – Не обращай внимания!

   Весь этот день мы шли вдоль подножия гор на северо-запад, все больше и больше удаляясь от Великограда и возможности хоть что-либо узнать о Велии. Но, раз уж все так сложилось, надо дойти до Златогорья, отыскать Лендина с Ларинтеном (уж они-то наверняка подскажут, где мой блудный муж), а там посмотрим!

   Идти с Крендиным было легко и спокойно. Двое встретившихся по дороге гнома очень внимательно нас оглядели, но подойти не решились. Шкафоподобная фигура Крендина с огромным топором на поясе, видимо, внушала опасение.

   Пару раз мы останавливались отдохнуть и напиться, а потом упрямо шагали дальше. Солнце резво бежало к закату, когда Крендин вдруг остановился. Я уже порядком выдохлась и уныло плелась сзади, ощущая себя верблюдом в его теплом лохматом свитере.

   – Ну? – Подойдя, я заглянула ему в глаза.

   – Баранки гну! Теперь чтобы в город попасть, нужно в горы свернуть. Аккурат через два дня туда и дотопаем!

   – Ну, сворачивай, раз нужно! Я не отстану!

   Крендин так выразительно посмотрел на мои тапочки на босу ногу, что я покраснела.

   – Ты уверена, что не отстанешь?

   Я пожала плечами:

   – Ну, дойдем через три дня! Какая разница?

   Крендин нахмурился и покачал головой.

   – Не получится! На третий день объявлен праздник Оракула. Будет магическое представление, жертвоприношение и пророчество!

   Удивленно поморгав на гнома, я презрительно фыркнула.

   – Ну и что? Ты что, веришь во всю эту чушь? Я тебе, знаешь, сколько всего напредсказываю, только успевай записывай!

   Крендин сплюнул в пыль. (Наверно, уже и не рад, что со мной связался.)

   – Понимаешь, э-э-э, Тайна! На любом празднике в Златогорье нанимают на работу народ. Можно неплохо устроиться, но для этого нужно там быть! Мне плевать на пророчества, но я должен успеть к началу праздника. Мне нужна работа, понимаешь? Но, с другой стороны, я пообещал не бросать тебя одну! Так что дойдем! Не дрейфь!

   От такой заботы я чуть не прослезилась.

   – Ты чудесный друг, Крендин. Я тебя не подведу! Только подожди секундочку.

   Я сняла тапки, представила легкие остроносые сапоги наемника, вроде тех, которые носила, и слегка поводила над ними руками.

   – Крекс, пекс, фекс!

   – Чего-чего? – раздался над ухом испуганный голос гнома. – Ты это, того, колдуешь, что ль?

   Я, в полной уверенности, что у меня ничего не получится, разочарованно открыла глаза, и мой взгляд упал на новенькие, черные сапоги.

   – Йес! – Я, сжав кулак, резко согнула руку в локте. – Получилось, Крендин!

   Секунду повисела на шее у изумленного гнома и снова вернулась к сапогам.

   – Как ты это сделала? – Крендин подозрительно посматривал на меня.

   – Ловкость рук и никакого вранья! Все очень просто! Магия! Как говорил мой муж: «Хочешь – будет, надо только поверить в реальность того, что хочешь!»

   – Хорошие слова! – одобрил гном. – А как, говоришь, зовут-то твоего мужа?

   Не отвечая, я лишь махнула рукой, с хрустом натягивая сапоги.

   – Ну, как? Не жмет? – полюбопытствовал он, понимая, что ответа сейчас от меня не дождется.

   Я встала, походила:

   – Нет, Крендин! Думаю, мы будем в твоем городе даже раньше!

   Гном повеселел:

   – Ну, тогда поторопимся, пока светло! До темноты нужно добраться до одной пещерки, там и заночуем.

   – А ночью мы не можем идти?

   – По горам? – Крендин скептически поднял бровь. – А пропасти, а горные гоблюки, да и великан какой может попасться. Нет! Поверь, даже очень хорошая работа не стоит того, чтобы рисковать из-за нее жизнью.

   Завернув в очередную расселину, он быстро, перескакивая с камня на камень начал подниматься вверх. Я последовала его примеру, радуясь, что эти горы достаточно пологи. Крендин время от времени оборачивался и, видя меня неподалеку, уверенно продолжал подниматься. Спустя час солнце упало за изломы скал. Сумерки быстро сменились залившими все вокруг чернилами ночи. Втащив меня на ровную площадку, Крендин показал пальцем на провал пещеры, виднеющийся чуть выше на фоне серой скалы.

   – Еще чуть-чуть и дойдем. Жаль, что жрать нечего, но у меня есть бутылочка эля! Так что…. – гном многозначительно похлопал себя по мешку и направился к нашему ночлегу.

   – Погоди! – обеспокоено окликнула я его. – А вдруг там кто-нибудь есть?

   Крендин обернулся.

   – Если и есть, то они ничего нам не сделают.

   – А почему ты так в этом уверен?

   – Это гостиничные пещеры на пути из Алмаззанна в Златогорье. Они зачарованы и впускают только гномов и дружественно настроенные расы. По дороге в другие города они тоже встречаются.

   – А другие города – это какие? – Меня вдруг заинтересовала география.

   Крендин задумался.

   – Всех не назову, но вот, например, на северо-востоке, почти на границе с землями драконов, стоит город Рубаин, в конце гряды есть маленький городишко Яхонттан. – Гном вдруг хихикнул и пустился в воспоминания. – У меня там приятель живет. Так вот мы с ним на прошлый Листопень так повеселились!

   – А Листопень – это что? – перебила я его.

   – Это праздник после сбора урожая, назван в честь первого месяца осени, – пояснил гном, с любопытством на меня посмотрев. – А ты что, не знаешь?

   – А у вас зима бывает? – снова озадачила я.

   Гном с еще большим интересом уставился на меня.

   – У кого это у нас?

   – Ну-у, – неопределенно промычала я. Вот блин, угораздило опять так не вовремя начать расспросы! – У вас в Алмаззанне. Я так понимаю: ты оттуда?

   Гном, фыркнув, махнул рукой:

   – Да там всю жизнь зима. На вершинах почти всегда снег, как в Северных горах.

   – А-а! – многозначительно протянула я, решительно не замечая вопросительные взгляды гнома.

   – А ты сама откуда?

   – Я? А-а, ну-у… этот, город… как его? Далеко-далеко на юге!

   – Ты не знаешь названия своего города? – фыркнул гном.

   – Маленькая совсем была, когда оттуда уехала, вот и забыла!

   Гном недоверчиво хмыкнул.

   – Ох, что-то ты мне, девушка, не договариваешь! Ладно, пошли к пещере. Там и поговорим.

   Чудненько! Будем надеяться, что он напьется эля и уснет! Не хочется мне посвящать первого встречного в свою биографию.

   Подъем оказался достаточно легким. Мы, словно по ступеням, взобрались к небольшой ровной площадке у чернеющего зева. Гном, дождавшись меня, первым исчез в темноте пещеры. Помявшись на пороге, я шагнула следом.

   Обступившая меня тьма была абсолютной. Где-то в стороне и как будто внизу пыхтел гном. Ощущение полной слепоты обездвиживало, вселяя в сердце неуверенность и какую-то апатию. Недолго думая, я прищелкнула пальцами, и под потолком закачался маленький шарик, ярким светом резанувший по глазам. Поморгав, я огляделась.

   Пещерка была небольшая, уютная, с немного покатым полом. У дальней стены радовал глаз сложенный из камней очаг, полный дров, а у стены кучей была свалено свежее сено. Внизу, метрах в трех от меня, Крендин потрошил рюкзак на предмет огнива.

   Гном подслеповато покосился на парящий в воздухе шарик, подошел к очагу и, усевшись на корточки, стал разжигать огонь. Когда поленья весело занялись, мы упали на сено, с наслаждением вытянув гудящие ноги.

   – Господи! Как мало нужно для счастья в этой жизни! – простонала я, снимая наколдованные сапоги.

   – Угу! – поддакнул гном. – Еще бы чего-нибудь съесть!

   Я погрустнела.

   – Да, не отказалась бы, но, извини, ты и сам видел, как я колдую! Хочешь хлеба с привкусом сена? Но утром за последствия не ручаюсь.

   Гном отрицательно помотал головой.

   – Скорее нет, чем да! Кстати, у меня же есть эль! – и полез в мешок.

   – Да, ты уже говорил! – Я мрачно покосилась на него. Надеюсь, он не буйный.

   Меж тем Крендин нащупав, с радостным видом выудил из мешка внушительную пузатую, примерно литра на три, темную бутыль.

   – Ты будешь?

   Я пожала плечами:

   – Может, потом?

   – Ну, как хочешь. – Он вытащил зубами пробку и надолго присосался к горлу. Выдув половину, рыгнул, вытер губы тыльной стороной ладони и снова протянул мне бутылку.

   – На! Хоть голод заглушит.

   Я, с сомнением оглядев плещущуюся жидкость, брезгливо качнула головой:

   – Веришь, что-то не хочется!

   Гном, обиженно дернув плечом, снова приложился к бутыли. Отпив еще с пол-литра, он с наслажденьем выдохнул, поставил изрядно опустевшую бутыль рядом, заткнул пробкой и исподлобья уставился на меня.

   – Что? – Я почувствовала себя довольно неуютно под его пристальным взглядом.

   – Ну и когда ты мне все расскажешь?

   – Что – все? – самое лучшее в такой ситуации прикинуться идиоткой. – Я тебе вроде бы все рассказала.

   Гном не сводя с меня глаз, качнул головой:

   – Кто ты такая, Тайна?

   Раздраженно дернув плечом, я опустила глаза.

   – Какая разница? Для тебя я всего лишь попутчица и только. Доведешь меня до Златогорья и прости-прощай!

   – Угу! – Гном наконец-то отвел глаза, палкой пошевелил дрова и недовольно буркнул: – Только почему-то весь этот день меня мучает чувство, что я тебе должен помогать. Не объяснишь, почему?

   – Ну-у-у… – задумалась я. – Может у тебя высокие жизненные принципы? Может, ты помогаешь всем голым и босым девушкам?

   – Ха! Да на кой мне нужны такие заботы? С другими голыми и босыми девушками я бы уже давно все выяснил. И жизненные принципы у меня сводятся к одному. Да-да, нет-нет и разошлись пути-дорожки, а с тобой я ношусь, как с золотым самородком!

   Нет, в принципе, паренек не глупый, но раскрываться перед ним я пока не хотела. Мало ли? Желая отбить у него на сегодня охоту продолжать этот разговор, я скорчила брезгливую физиономию и нагло начала:

   – Фу-у! Ты, как и все мужики, думаешь только одним местом! Видать, надоели гномьи тетки, вот и строишь передо мной воплощенную заботу! Но, вообще-то, ты не сильно ошибся! Я самородок и есть, а насчет помощи… – Я многозначительно помолчала, – …так топор между ног, думаю, веское побуждение к полезным действиям! Ты, крендель, меня просто боишься!

   Я с вызовом посмотрела ему в глаза. Он ответил мне долгим взглядом, заставляющим стыдливо опустить глаза в пол, и решительно качнул головой.

   – Я – Крендин! Я тебя не боюсь, я тобою восхищаюсь, а это совершенно разные побудительные чувства. Но ничто мне не помешает утром уйти, оставив тебя здесь одну.

   – Но ты ведь не уйдешь? – заволновалась я.

   – Не уйду! – согласился гном и опять приложился к бутылке. Затем бережно поставил ее рядом и попросил. – Ну, расскажи хоть что-нибудь, более похожее на правду?

   Вздохнув, я посмотрела на огонь.

   – Да нечего рассказывать! Все очень просто. Я действительно потерялась. А иду в город гномов, чтобы найти там Лендина и попросить его помочь мне кое-кого найти. Вот и все!

   Гном кашлянул.

   – Ну да! Тут ты права, кое-кого найти бы не помешало! Без кое-кого скоро война начнется или, может, еще чего похуже!

   Я с подозрением покосилась на него.

   – О чем это ты?

   Крендин не отвечая, снова приложился к элю. Здорово опустошив бутылку, поднял на меня усталый взгляд:

   – С возвращением, Великая!

   Я опешила:

   – Так ты… так ты все знал?!

   – Догадался, – буркнул гном, – особенно когда имя услышал. Ну и по твоим талантам и некоторым словам. Да еще твои глаза. И то, что ты все о прошлом спрашивала. Правда, не знал, что Велиандр тебя магии обучил.

   – Сама не знала! – вздохнула я.

   Вот блин! Конспиратор из меня еще тот! Даже этот парниша понял, кто есть кто!

   – Да ладно! Магия – штука нужная, в хозяйстве сгодится. Не трусь, прорвемся! – гном, уже изрядно опьянев, выпалил мне эту ободряющую ахинею и, опустошив бутылку, сонно попросил: – Ты, ежели спать не хочешь, посторожи пока, а как захочешь – толкни, я тебя сменю!

   Улыбнувшись, он свернулся калачиком у очага и, засунув под щеку ладони, раскатисто захрапел. Я очнулась от тяжких мыслей. Немного посидев, подошла к выходу, вдохнув полной грудью свежий горный воздух.

   Легкая прохлада волной ткнулась в босые ноги. Чуть зазнобило, но мне не хотелось в душную жару нашего временного пристанища. Привалившись к стене, я уселась у входа, настороженно прислушиваясь к звукам гор. Небо заволокли тучи, и от того стало еще темнее. Позволив затянуть себя трясине воспоминаний, я незаметно задремала.

   Меня разбудил выстрел грома. Полыхнувшая молния на мгновение осветила изломы скал призрачным светом, и снова наступила темнота. Торопливо поднявшись на ноги, я подошла к едва теплящемуся очагу. Решив не будить спокойно похрапывающего Крендина, уселась рядом, слушая внезапный, словно по команде начавшийся ливень.

   Сколько я так просидела, не знаю. Вдруг в шум дождя вплелись другие звуки, заставившие меня очнуться от наползающей дремы и насторожиться. Ливень, занавесом скрывал вход в пещеру, делая невозможным что-либо разглядеть. Какое-то время в уши лилась только дробь дождя. Не слыша ничего подозрительного, я решила, что мне померещилось, но тут, совсем близко, послышался вопль о помощи и грозное рычание. Не выдержав ночного концерта, я толкнула в бок гнома. Тот только всхрапнул, но даже не пошевелился. Крик повторился.

   – Да, блин, Крендель, сколько можно дрыхнуть! Там кого-то убивают, а ты спишь! – я обулась и со всей дури приложила его сапогом. Он застонал. Открыв глаза, несколько секунд бессмысленно таращился на меня.

   – Вставай, давай! Хватит дрыхнуть! – Для верности я его еще потормошила. Он потер глаза, потряс головой и уже довольно осмысленно спросил:

   – Что-то случилось?

   – Пока не знаю! Там что-то происходит! – кивнув на дождевой полог, я подошла к выходу.

   – Судя по всему, дождь! Ты грома испугалась? – улыбнулся гном.

   – Я что, похожа на припадочную барышню из высшего общества?

   Гном уже полностью проснулся и демонстративно оглядел меня со всех сторон.

   Шутник, блин!

   – Да вроде нет!

   – И на том спасибо! – нетерпеливо хмыкнула я. – Ну? Ты посмотришь, что там происходит?

   Я кивнула на дождь. Красноречивые крики, как назло, не повторялись, и на мою просьбу он только покривился.

   – Я что, головою маюсь? Охота ноги мочить! И ты меня за этим разбудила?

   – Но там что-то происходит! Я слышала крик.

   – Давно?

   Я пожала плечами.

   – Может, минут пятнадцать назад. Тебя пока разбудишь!

   – Ага. – Гном задумался и выдал: – Ну, за пятнадцать минут от того, кто кричал, здесь могло ни ножек, ни рожек не остаться. Так что иди, покемарь! Я с утра тебя рано разбужу!

   Он зевнул так, что чуть не вывихнул челюсть.

   – Ну и ладно! – я махнула рукой, с удобством устраиваясь у очага, как вдруг ночь прорезал вой.

   Мы с Крендиным, не сговариваясь, подскочили.

   – Ты сиди здесь, а я пойду, посмотрю. Там и впрямь творится что-то странное, – приказал он, подхватывая топор.

   – Пойдем вместе, я тебе хоть посвечу!

   – Ага! А вдруг там опасно?

   – Тем более! Я не могу отпустить тебя одного! Кто меня тогда в Златогорье приведет?

   – Да ты не бойся! Я только выйду, посмотрю и назад! – утешил гном и шагнул в дождь.

   Несколько минут я стояла у входа, прислушиваясь к шуму воды, затем, не выдержав, выскользнула следом.

   Вначале густая темнота ослепила, затем короткий серпантин молнии высветил возню на нижней площадке. Осторожно, поскальзываясь на камнях, я начала спускаться. Очередной отсвет молнии выхватил из темноты яростно размахивающего топором Крендина, рубившегося спина к спине с высоким худощавым незнакомцем. С кем они воевали, я толком и не разглядела, увидела только невысокие мохнатые фигурки и рядом с ними силуэты здоровенных волков или собак.

   Вдруг незнакомец, отражая атаку накинувшихся на него двух низкорослых фигур, поскользнувшись, упал на одно колено. Гном, пытаясь расчистить место вокруг себя, еще быстрее замахал топором. Только тварей, казалось, становилось больше. Чуя поживу, звери хватали за ноги, висли на руках. Не выдержав, я вскинула руку, сотворив большой яркий шар, куполом света накрывший все вокруг. Он медленно поплыл к месту схватки. Твари, тявкая и вереща, бросились врассыпную.

   Засунув за пояс топор, гном подскочил к незнакомцу, быстро взвалил его на спину и, спотыкаясь на мокрых камнях, потащил к пещере. Дождавшись, когда они ввалятся внутрь, я погасила шар и шагнула следом.

   Незнакомец, не шевелясь, лицом вниз лежал на Крендине. Скинув его с себя, гном шипя, как дикий кот, поднялся, отряхнулся. От разлетевшихся брызг сердито зашипел костер. Стянул с себя куртку и с сожалением ее оглядел.

   – Порвали гады!

   На спине и на рукавах грубая кожа болталась тонко нарезанной лапшой.

   – Да ладно! Самое главное – ты жив, а куртку я тебе зачарую, пока новую не купишь! – утешила я его. Прислушиваясь к заунывному завыванию неподалеку от пещеры, передернула плечами. – Кто это был?

   – Горные гоблюки со своими псами. Во время битвы у Великограда их почти всех уничтожили, но за тридцать лет самодурства Барги они, вишь, расплодились! По горам в сумерках не пройдешь! – гном поморщился. – Ноги сильно погрызли! Залечишь? А то раны от их укусов долго заживают и гноятся. Можно лихорадку подхватить!

   – Конечно! Только дай я сначала ему помогу! – кивнула я на нашего гостя, пытаясь его перевернуть. – Давай вместе, а то он тяжелый!

   Гном подошел ко мне. Вдвоем мы подтащили раненого ближе к очагу и опрокинули на спину.

   – Не повезло парнишке! – хмыкнула я, разглядывая светловолосого симпатичного, чуть худощавого парня. Высокий лоб был рассечен и кровоточил, прямой нос теперь радовал явно приобретенной горбинкой, а тонкие губы разбиты. Плечо, сбитое о камни, алело содранной кожей, а из прокушенной на шее вены толчками вытекала темная кровь.

   – Крендин, есть какая-нибудь ткань?

   Гном, порывшись в мешке, выудил тряпку, служившую вчера скатертью, и кинул мне. Подхватив, я прижала ее к шее незнакомца, и быстро, стараясь не вдумываться, стала произносить всплывающие в мозгу незнакомые слова.

   Я долго сидела над раненым. Дождь стих. Крендин молча подкинул в очаг еще дров и огонь весело потрескивая, разгорелся, высушивая одежду и освещая нервными бликами темные своды пещеры.

   Вдруг незнакомец шевельнулся, закашлялся и открыл глаза. Подтащив бедолагу к стене, я помогла ему сесть. Поморщившись, парень обвел взглядом пещеру, надменно зыркнул на Крендина и, задержав взгляд на мне, тихо произнес:

   – Я благодарен вам, что сегодня спасли мне жизнь.

   – Да подожди ты с благодарностями! Надо тебя до конца вылечить, – перебила я его, убрала с раны окровавленную ткань, и в изумлении уставилась на абсолютно чистую кожу.

   – Я чувствую себя отлично, только немного мутит, – пожаловался незнакомец, отстраняясь от меня.

   – Это потому, что ты потерял много крови. Жаль, у меня нет ни одного эликсира, чтобы дать тебе, – вздохнула я, забросив тряпку в огонь.

   – У меня… – незнакомец огляделся. – У меня были эликсиры и еда. Достань.

   Открыв дорожную сумку, я высыпала все ее содержимое на пол. Пара бутылок разбита, запасной плащ вымазан зельями, а вот четыре пузырька весело булькая, радовали глаз.

   – Тебе какой? – я покрутила их, рассматривая. – На, вот, красненький. Если не ошибаюсь – эликсир здоровья? Тебе как раз самое-то будет!

   Блондин сколупнул наманикюренным мизинцем крышку, изящно сделал пару глотков и, поставив около себя, устало закрыл глаза. Оставив его в покое, я шагнула к угрюмо сидевшему у костра гному.

   – Ты как? Давай полечу?

   – Да ты за меня не боись, Великая, я и сам справлюсь. Ты вон лучше эльфа в чувства приводи, а то они существа слабые, чуть что – сразу в обморок.

   Я внимательно посмотрела на казавшегося спящим незнакомца.

   – Так это – эльф?

   – Ну, не гном же!

   – Когда-то я видела эльфов, но они казались мне другими! А у этого еще и лицо такое будто кирпичом шлифовали!

   – Ты видела эльфов в Винлейне. На юге – они другие, на западе – третьи. Но у них у всех есть общие черты, по которым их ни с кем не спутаешь! Их фигура, заостренные уши, цвет волос, глаз.

   – Не поняла! – я уселась к нему поближе и стала заговаривать раны.

   Гном подождал, пока я закончу, с шумом выдохнул, наверное, удивляясь моей непролазной тупости, и начал объяснять.

   – Ну, чего тут непонятного? У всех гномов фигуры плечистые, кряжистые, невысокие. У эльфов наоборот – высокие, худощавые. У нас больше рыжих и шатенов, а эльфы сплошь блондины. У гномов глаза все больше черные, карие, у эльфов они или голубые или зеленые.

   – А полукровки? – не удержалась я.

   Гном раздраженно на меня посмотрел.

   – У тебя, кажись, муж полукровка? Неужто не разглядела? – подколол он, но объяснения продолжил: – Полукровки людей и эльфов все с серебристо-белыми волосами и желто-зелеными глазами. А полукровки гномов и людей, редко гномов и эльфов, больше похожи или на гномов, или на низкорослых эльфов со светлыми глазами. Как я, например. По большей части ты даже не узнаешь, что перед тобой полукровка.

   – А меня ты почему назвал полукровкой?

   – Только из-за твоих глаз. Волосы можно и перекрасить, а вот с глазами труднее. По ним, как я уже сказал, эльфийских полукровок узнаешь сразу. Лечи, давай! Хватит балаболить!

   – Уже все! Не веришь – посмотри сам!

   Гном, задрав изорванные штанины, недоверчиво изучил абсолютно целые ноги и восторженно протянул:

   – Кла-асс!

   Я небрежно кивнула.

   – Если что – обращайтесь!

   Что ж, теперь я в этом мире не пропаду! Если что, всегда можно будет пристроиться целителем!

   Эльф сидевший беззвучно, вдруг застонал, вздрогнул и открыл глаза. Мы обернулись.

   – Эй, как тебя зовут?

   – Люминель.

   Я поперхнулась.

   – Какое звучное имя! И как ты с ним живешь?

   Эльф недоуменно на меня покосился.

   – Ладно, забудь! Это я так шучу! Ничего личного! – И добавила: – меня зовут Тайна, его – Крендин. А ты откуда тут взялся? Один, ночью?

   Люминель опустил глаза:

   – Со мной были еще трое эльфов, но, когда на нас напали, они сбежали, оставив меня одного.

   – Ясненько! – протянула я. – Значит, это их крики я слышала вначале? Выходит, у тебя больше нет спутников!

   – А вы? – он поднял на меня белесые глаза.

   – Мы? – Опешив от такой наглости, я впервые задумалась насчет его возраста. – Мы идем в Златогорье. Не думаю, что тебе с нами по пути!

   – Ой, здорово! Я иду с вами. Мне именно туда и нужно! У меня личное письмо от Владыки Пентилиана к королю Гномьего Братства – Сбрендину Круталину.

   Я только прицокнула языком:

   – Хорошая у тебя артикуляция, да и память тоже!

   Эльф смущенно зарделся, а я нахально спросила:

   – Слушай, а что в том письме? А? Дашь почитать – возьмем с собой!

   Эльф покосился на меня, как благородная девица на дерьмо, прилипшее к ее ботинку.

   – Это секретная информация! Дядюшка мне строго-настрого наказал письмо даже в руки не брать, а уж о том, чтобы дать прочесть его таким плебеям, как вы, и вовсе речи быть не может! И вообще! Я, конечно, признателен, что вы спасли меня и излечили, но и только! В панибратские отношения с вами я вступать не собираюсь!

   Я обиженно нахмурилась и, фыркнув, отвернулась.

   Однако хамоватый нам попался эльф! Я тут, понимаешь ли, лечу этого гада, спасаю, а он…. Знала бы, палец о палец не ударила. Дождалась бы утра и без проблем прочитала письмо.

   – Да ладно, Великая! Не очень-то он нам нужен со своим письмом! – вдруг поддержал меня Крендин. – Сами как-нибудь Велиандра найдем! Без паршивых писем этого белобрысого выскочки!

   Он подкинул в огонь последние полешки. Удержав одно из них в своей лапе, он выразительно покачал им перед опухшим носом эльфа и продолжил:

   – А когда ты станешь княжной, вот тогда ты этому Люминелю и устроишь веселую жизнь на рудниках!

   Крендин, закинув полено в очаг, подошел ко мне, ободряюще хлопнул по плечу и, подобрав с пола кусок хлеба, снова уселся к огню.

   Эльф недоуменно переводил взгляд с меня на гнома и обратно.

   – Великая, принц Велиандр? Ничего не понимаю! – пробормотал он себе под нос и решительно посмотрел на меня. – Ты – Великая?!

   Я скромно кивнула.

   – Воительница и половинка принца полукровки?!

   Я снова кивком подтвердила его слова.

   – И вы ищете Велиандра, наследника людского и эльфийского престолов?

   Тут мы с Крендиным кивнули уже вместе.

   Эльф ненадолго задумался и вдруг выпалил:

   – Я вам не верю! Где доказательства? Мне кажется, что вы просто бродячие аферисты. – Он уставил на меня палец и обличительно заявил: – А ты никакая не Великая! Ты – полукровка!

   – Ах ты, гад! – угрожающе поднялся гном. – Сейчас я тебе приведу доказательства.

   Он, подхватив топор, крутанул его в воздухе. Эльф испуганно вжался в стену. Устало махнув рукой, я прикрикнула на разошедшегося гнома:

   – Ладно, Крендин! Отстань от него. Не верит и Всевидящий с ним. А довести доведем, раз обещали. Тем более, он – существо подневольное! Дядюшка приказал – он выполнил. – Я посмотрела на угрюмо насупившегося Люминеля. – А дядюшка-то у нас кто?

   – Владыка! – он угрожающе поднял голову.

   – Ты его племянник? – опешила я. (Вот блин, везет мне на эту царскую семейку.)

   – Ну да, а что такого?

   Я вздохнула.

   – Ладно, вы как хотите, а я ложусь спать! Крендин, не забыл? Твоя очередь сторожить!

   Гном кивнул. Я привалилась к шершавой стене, закрыла глаза и не заметила, как уснула.

   Мне снова снился тот же зал. Та же круглая, освещенная огнем площадка и стоявшая в середине высокая фигура, закутанная в плащ. К ней тенями скользнули два невысоких широкоплечих гнома и, сняв накидку, исчезли. Мужчина качнул головой, убирая назад непослушные, рассыпанные по плечам волосы, и, подняв руки, тихо запел.

   Откуда-то я знала, что это – заклинание-оберег от болезней и голода.

   Голос звучал все громче и громче, вплетая незнакомые слова в этот мир, изменяя его. Тем временем слуги поднесли ему небольшое, испуганно верещавшее животное, нечто среднее между крысой и зайцем. Не прекращая пения, колдун взял его в руки. Одно неуловимое движение и визг прекратился. В следующее мгновение в чашу потекла кровь.

   Пение оборвалось. Отбросив тушку, человек провел окровавленными руками по лицу. Все те же двое принесли ему плащ и, накинув на обнаженные плечи, куда-то повели.

   Я не выдержала:

   – Ве-ли-я!

   Обернувшись на мой отчаянный крик, мужчина скривился как от боли, и… на меня чем-то побрызгали.

   Машинально вытерев лицо руками, я открыла глаза. Надо мной склонился гном, озадаченно брызгая мне на лицо из бутылочки с эликсиром.

   Я отстранилась.

   – Хватит. Я уже проснулась! – Я подозрительно покосилась на синюю бутылочку в руках гнома и поморщилась. – А больше ничем побрызгать не мог? Вдруг у меня от этой гадости прыщи пойдут?

   Гном, растянув губы в улыбке, с облегчением вздохнул.

   – Фу-у, а я уж думал, ты не проснешься! Ты так кричала, ужас! Вот я и решил тебя разбудить. Вначале тормошил, потом по щекам хлопал, ну а потом бутылочку нашел. Вставай, Тайна! Уже утро. Нам пора двигать.

   Я отлепилась от стены, кряхтя, как столетняя бабка, и села. За эти несколько часов сна моя спина отнялась окончательно. Немного размяв мышцы, я ненароком спросила.

   – А где наш белобрысый друг? Что-то я его не наблюдаю?

   Гном смущенно отвел глаза:

   – Там… под вещами. Спит еще.

   Я подозрительно прищурилась:

   – Крендин, что ты с ним сделал?

   Он неопределенно махнул рукой.

   – Ну? – грозно потребовала я и тут его прорвало.

   – А чего этот хмырь себе позволяет? Уж на что я эльфов не люблю, но этот меня просто бесит! Убил бы! Что, раз родственные связи имеются, так все можно, что ли? Мы его, понимаешь ли, от смерти спасли, накормили, вылечили. Можно сказать, с того света вытащили! А он?

   – Что – он?

   – Говорит, что мы все лжем насчет того, кто мы есть. Что ты моя подружка, а я просто бандит дорожный, и таким оригинальным способом вымогаем у путников деньги. Еще сказал, что принц крови не мог польститься на такую тощую, грязную, одетую в рвань девку, а уж насчет того, что ты Воительница – он просто расхохотался!

   Я вздохнула.

   – Крендин, ну нарвались мы на чистопородного идиота, так от этого ж никто не застрахован! Ну что ты его слушаешь? Просто в голову раненый боец!

   Крендин кивнул, соглашаясь, и продолжил.

   – А еще…

   – Что?

   Гном, искоса глянув на меня, опустил глаза.

   – Он надеется, что мы проводим его до Златогорья, а после он сдаст нас стражникам за разбой на дорогах и за ложь на царствующих особ! А за это дают два года каторжных работ.

   – Вот козел! – не удержалась я.

   – Да, кстати! – Гном вытащил из-за пазухи и протянул мне помятый свиток. – Почитай, коли охота, пока этот не проснулся!

   Он кивнул на кучу вещей у порога.

   Приглядевшись внимательней, я разглядела очертания нашего ночного гостя. Переведя взгляд на гнома, я выразительно помолчала.

   – Ну, а я – что? – пошел он в наступление. – Разбуянился, вот и пришлось усыпить. Сейчас надо решить, что с ним делать. Брать его с собой или еще снотворного добавить?

   Крендин сжал свою лапу в огромный кулак, показывая, как именно он его усыплял. С опаской покосившись на его «снотворное», я снова перевела взгляд на тихо лежавшего эльфа и заволновалась:

   – А ты уверен, что он очнется?

   Гном насмешливо фыркнул.

   – Да куда он денется! Вот ежели б я его стукнул, он бы не очнулся, а я его так – пригладил только.

   Поджав губы, я покачала головой. Молча взяла свиток, сломала печать и впилась глазами в текст.

   «Дорогой Сбрендин! Не могу открыть к тебе портал вот уже неделю, потому и шлю к тебе с оказией, в лице моего семиюродного племянника – письмо! Во-первых, сообщаю: дела в моих землях идут хорошо, чего и тебе желаю! Мастер порталов обещался к празднику все сделать, так что, может, завтра и увидимся.

   Нет ли каких вестей от моего непутевого сына? Как поживают Лендин и Ларинтен? Не утруждай себя ответом. Если портал сделают, завтра ты мне все расскажешь сам. Очень хочу попасть на праздник Оракула, но все в руках Всевидящего!

   И еще. Пора что-то делать с Великоградом. Что-то там нечисто! Ну ладно, увидимся – перетрем. Всегда твой друг – Владыка Эльфийского союза, Пентилиан».

   Я скатала письмо. Плюнув на печать, снова слепила ее, усилив заклинанием. Дня два продержится и ладно.

   «Нда-а, и тут пусто! Уж если даже Владыка не знает, где Велия, дело – труба!»

   – Ну, буди отдыхающего! Не терпится мне попасть в вашу столицу! Да, и вначале письмо засунь туда, откуда взял! А то ему и так не повезло, что встретился с нами, еще и от Владыки влетит! Он же на голову больной. Жалко!

   Крендин удивленно поморгал на меня черными бусинами глаз. Пожав плечами, хмыкнул и пошел приводить в чувство Люминеля.

   Эльф, очнувшись, вел себя на редкость покладисто, на раз выполняя все команды гнома. Тот воспользовался этим, свесил на него все мешки, и мы дружно двинулись в путь.

   Крендин вел нас пологим, каменистым, одному ему ведомым путем. Подражая горным козлам (если они есть в этом мире), мы хмуро прыгали с камня на камень. Причем Люминель, обреченно скакал самым последним. На все мои вопросы о том: «Откуда у тебя на лбу выросла такая красивая шишка, похожая на рог единорога, я же тебе все ссадины вчера залечила?» – эльф отмалчивался. В конце концов, устав от насмешливых взглядов Крендина, он буркнул, что ударился о стену.

   – Давай залечу? – предложила я. – А то некрасиво! Весь вид портит, а ты ведь чуть ли не наследник трона Эльфийского союза!

   От моих слов Люминель гордо выпрямил спину, вскинул подбородок и бросил на меня недоверчивый взгляд.

   – Ну да, я этот… как его… племянник! Если принц Велиандр не найдется, то я это… буду наследником! Да! – Люминель с царским видом посмотрел на меня.

   – Ну-ка, а в профиль? Похож! – одобрила я купившегося на мои насмешки эльфа.

   Люминель уже с одобрением на меня поглядывая, предложил:

   – А ты ничего! Знаешь, как себя вести с царственными особами. И почтение в тебе есть. Если хочешь, могу во дворец пристроить. Будешь вначале полы мыть, потом до горничной дослужишься, а там, глядишь, кто-нибудь заметит! Станешь какому-нибудь знатному эльфу постель греть, ни о чем не заботясь!

   – Ваше предложение – честь для меня, о мой Владыка! – чуть не расхохоталась я, глядя на этого напыщенного болвана. Лесть – великое оружие в борьбе с недалекими искателями власти.

   Гном, дожидаясь нас на небольшой площадке, с ухмылкой прислушивался к разговору. Добравшись, Люминель, чувствуя себя, по меньшей мере, императором, смерил того презрительным взглядом.

   – А тебя я даже близко к дворцу не подпущу! Холоп!

   – От холопа слышу! – парировал гном и от души, так, что затрещала рваная косуха, потянулся, как бы невзначай сжав кулаки. Люминель, затормозив, пропустил меня вперед, настороженно поглядывая на гнома.

   – Ладно, хватит нашего будущего Владыку пугать! – я подмигнула Крендину.

   – Ага, а то вот брошу вас здесь и один пойду! – напыщенно выпалил эльф, явно ощущая тяжесть короны на своей голове.

   Гном насмешливо фыркнул:

   – Эльф с возу – гному легче! Тебе помочь?

   До Люминеля начало доходить, что желаемое от действительного еще ох как далеко и осуществиться ли оно – неизвестно. Отступив на шаг, он настороженно поинтересовался:

   – В чем?

   Не выдержав, я расхохоталась.

   – Ну, это, – гном снова продемонстрировал пудовый кулак, – определиться с выбором: на возу ты или нет?

   Люминал как-то сразу погрустнел. Его восторженные светло-голубые глаза потухли. Он смерил нас укоризненным взглядом, сообразив, что над ним всю дорогу попросту смеялись.

   – Да ладно тебе, Крендин! Видишь, беда у него с головой. Нечего над убогими потешаться. Пошли уже! – И, обернувшись к Люминелю, невзначай спросила. – Тебе сколько лет-то?

   Эльф вздохнул:

   – Сто пятьдесят.

   – Сколько?! – гном изумленно обернулся. – Сто пятьдесят?!! Так, выходит, ты на сто лет младше меня? Охренеть! Теперь понятно! Ты это… прости за шишку! Больше не буду кулаком в лоб. Так, только ремнем по заду и хватит!

   Эльф вспыхнул до кончиков волос, кинул на гнома уничтожающий взгляд и резво пошел вперед.

   – Вообще-то с эльфами надо быть поосторожней. Они, гады, злопамятные… – хихикнул Крендин и бросился его догонять.

   Солнце оранжевым колобком стояло в зените, когда мы подошли к отвесной скале. Путь оборвался, выведя нас на небольшую полукруглую, льдисто поблескивающую площадку.

   – Из тебя проводник – никакой, и за что я согласился отдать тебе два золотых грабня? – недовольно заворчал на гнома Люминель. – У нас крыльев нету. Куда теперь? Назад? Да и до пещеры к ночи не вернуться.

   – А малолеткам вообще слова не давали! – Гном лениво сплюнул ему под ноги. – Еще скажи спасибо, что с тобой возимся! Если бы не милость Великой, еще бы утром тебя в той пещере забыл!

   Я, словно не замечая их перебранки, скромно колупала скалу носком сапога. Эльф покосился на меня и неохотно промямлил:

   – Э-э, прости, Великая, я вчера себя после эликсира плохо вел, да? Ничего не помню!

   – Да ладно! Я давно знаю побочное действие эликсиров на вашу расу. Так что ты ими не сильно увлекайся, хорошо? И имей в виду! Если я на тебя обижусь, то всего лишь отрублю твою пустую башку, а он, – я кивнула на Крендина, изучающего пролетающие в небе облака, – тебе сначала по ней настучит, и будет долго вправлять мозги, а уж потом отрубит. Понимаешь разницу?

   Люминель обреченно кивнул.

   – Я больше не буду пить зелья!

   – Нет, ну совсем от них отказываться, конечно, не стоит – время сейчас трудное. Но вот умеренно их потреблять, по мере необходимости – очень даже, пожалуйста!

   – Нет, ну я не понял, мы идем? – явно нервничая, поторопил гном. – Боюсь, что с такими спутниками я точно на праздник опоздаю!

   – Да ладно тебе! – возмутилась я. Ехидно осмотрелась. – Куда идти-то?

   Тот с видом фокусника нажал неприметную пластину. Полстены с грохотом провалилось вниз, открывая потайной ход. Он шагнул в темноту.

   – Прошу, господа! Со мной не потеряетесь! – донесся из пещеры его голос.

   Мы с Люминелем переглянулись и последовали за ним, но не сделали и пяти шагов, как скала задрожала и глухо пророкотав, сомкнулась за спиной, утопив нас в полной тишине и темноте.

   – Ой, мама! – прошептал рядом со мной эльф. – Как в могиле!

   – Не боись, прорвемся! – успокоил его Крендин. – Гляди!

   Он чем-то прошуршал, щелкнул и вдоль прямого, будто прорубленного в скале коридора один за другим вспыхнули яркие светильники.

   – Это Яркая нить, состоящая из светящихся жучков, как в Винлейне. Включая рычаг, запускается механизм, нагнетающий в лампы воздух, жуки это очень не любят и начинают светиться. – Пояснил гном в ответ на мое явное удивление и кинул взгляд на эльфа. – Ну, салага, полегчало? – Он довольно ухмыльнулся и направился дальше, крикнув напоследок: – Не отставайте! Еще заблудитесь!

   Люминель со всех ног припустил за ним. Я, усмехнувшись, пошла следом.

   Идти по «тайному пути» оказалось легко и приятно. Не встретив ни души, мы шли по ровному коридору, иногда спускаясь или поднимаясь по высоким лестницам. Когда входили в темные коридоры, Крендин всегда находил выключатель.

   Вопреки ожиданиям, здесь не летали мыши, не пылились кости. Что говорить, тут не было даже пыли, чтобы запечатлеть наши следы.

   Шли мы довольно долго. Эльф, торопливо шагающий вслед за гномом, теперь еле плелся.

   – Выпей зелье выносливости! – сжалилась я над ним, но тот решительно мотнул головой.

   – Нет, спасибо, – покосился он на меня. – До города потерплю.

   Я пожала плечами.

   – Ну, как хочешь! Дай тогда мне чего-нибудь. Ваши настойки на этой… как ее… найгопле только настроение мне поднимают.

   Гном хохотнул:

   – Дай мне тоже, так сказать, для настроения.

   Мы с Крендиным выудили из сумки Люминеля склянку с эликсиром и распили его под грустные взгляды глотающего слюну эльфа.

   В каштановую голову гнома пришла умная мысль:

   – Слушай, а может, у тебя и пожрать есть?

   Эльф угрюмо кивнул и покорно достал буханку белого хлеба.

   – Фу, эльфийский! – разочарованно скривился Крендин.

   – Какая разница? – удивилась я.

   Гном хмыкнул:

   – Эльфийский хлеб сдобный, сладкий, с кучей трав. Бр-р-р. В принципе, если больше жрать нечего, то и этот сгодится. А так, в охотку, его есть нельзя, – и, отломив полбулки, в две секунды ее умял, запив остатками зелья.

   – Не нравится – не ешь! – запоздало обиделся Люминель, отщипывая небольшой кусочек от того, что осталось.

   – Поздняк метаться! И моли Всевидящего, чтоб у меня живот не вспучило! – Крендин сыто рыгнув, пояснил: – Смертельно для здоровья!

   Эльф брезгливо покривил губы, но смолчал.

   – Ладно, передохнули и будя! Если здесь ночевать не станем, то часа через четыре уже будем в городе.

   – А чего тормозить? Пошли! – согласилась я, поднимаясь.

   Через некоторое время мы вышли к массивным, с огромным кольцом посередине, железным дверям, преграждающим коридор.

   – Ну, хвала Всевидящему, дошли! Радуйся, убогий! – гном от души хлопнул по спине мрачно разглядывающего преграду эльфа и тут же озаботился: – Ничего, не зашиб? Ну, вот и славно!

   Подойдя к двери, он гулко застучал кольцом.

   – Эй, засони, открывайте! Нам в город надо!

   В полутора метрах от пола неожиданно распахнулось незаметное окошко, оттуда высунулась темная, всклоченная борода с вкраплениями седых волос, и недовольный голос рявкнул.

   – Ну и кого бесы тащат? Да еще в канун праздника? Время, знаете, сейчас какое?

   Мы с Крендиным покаянно выдохнули.

   – Тревожное!

   – Тьфу, да я не про это! Ночь на дворе! Рассвет уж скоро, а вы тарабаните! Невмоготу до утра подождать?

   – А мы вам три грабня дадим! Золотых! – заинтересовал его Крендин, позвякивая монетами на ладони.

   В темной бороде блеснул ржавый зуб.

   – Золоты-ых? – радостно протянул стражник и тут же зевнул. – А почему не больше?

   – Так нас трое! – возмутился Крендин. – А налог по одному золотому на брата считают.

   – А-а-а, – разочарованно вспомнили за дверями и тут же, видать, надумав, как содрать больше, голос повеселел: – А за то, что ночью пришли? Надбавить бы надо!

   Гном нахмурился.

   – У меня больше нет!

   – Ну, ежели нет, так и стойте до утра! – окошко захлопнулось.

   Крендин беспомощно оглянулся на меня. Посмотрел на опустившего взгляд Люминеля и, потянув блестевшую на шее цепочку, вытащил из-за пазухи золотой медальон.

   – Папка подарил, – пояснил он, с сожалением разглядывая бляшку. – На двухсотлетие, как раз в тот год его в шахте завалило. Но делать нечего. В город же надо попасть, а то у этого изверга ума хватит нас до утра продержать.

   Кивнув на закрытую дверь, он потянул медальон, но я удержала его руку.

   – Папка, говоришь, подарил? Ну-ка, погоди! Дай мне поговорить с вашей таможней.

   Злясь на крохобора-стража, я подошла к двери и постучала. Гном ждал. Окошко тут же распахнулось.

   – Ну, как? Нашли? Ну, то-то! Будете знать, как среди ночи шастать!

   Молниеносно цапнув его за бороду, я неторопливо, с сознанием дела начала наматывать ее на кулак.

   Страж завопил, как молодой поросенок.

   – А-а-а-а, помогите, спаси-и-ите! Гномы добрые, да что же это делается, убивают, обезбораживаю-у-у-ут!

   – Я тебя щаз под панка побрею, если ты нам сию секунду не откроешь эту дверь! Ты меня хорошо понимаешь?

   На меня испуганно уставились маленькие черные глазки, после чего звуковые волны накрыли меня с новой силой.

   – А-а-а-а, чего я тебе такого сделал? Сгинь, сгинь!

   Мужичок, наверное, спутал меня с каким-нибудь местным чертом, и держать бородача стало вообще трудно. Он очень желал поплевать себе через плечо, видимо, ожидая, что я быстрее сгину, но так как его голова торчала в окошке, он просто начал плевать перед собой.

   В конце концов, мне это надоело:

   – Эй, верблюд! Я не сгину, а если и сгину, то заберу твою продажную душонку с собой, особенно если ты сейчас же не откроешь мне дверь!

   Грозный рык убедил его в моих далеко не мирных намерениях. Он, наконец, поняв, что от него хотят, забренчал цепями и громко звякнул щеколдой. Дверь приоткрылась.

   Я кивнула Крендину. Тот, прихватив с собой опешившего эльфа, скользнул в щель. После и я, медленно размотав кудлатую бороду стражника, обтерла ею заплеванный рукав и быстро шагнула в дверь.

   Моей жертвой оказался маленький, щупленький пожилой гномик, со слегка косящими глазами. Мне даже стало чуточку неловко за свое поведение. Сейчас он, тихо икая, сидел на полу, сосредоточенно массируя лицо.

   Думаю, после моего нападения он вообще сбреет бороду. Я бы сбрила!

   Испуганно зыркнув на меня, он обиженно простонал.

   – Ну, чего встала? Принесло же тебя в наш город! Только полукровок нам здесь и не хватало!

   Пожав плечами, я мило улыбнулась и, дойдя до второй открытой двери, напоследок фыркнула.

   – Вот потому и принесло, раз не хватало!

   От моих слов он еще немного поплевал, к счастью, теперь туда, куда нужно. Я, не став задерживаться, вслед за спутниками вышла в коридор.

   За третьим поворотом от поста, гном, дождавшись меня, пошел рядом.

   – Круто ты его! А-то он бы все деньги с нас выкачал. Ну, устроюсь в городе, встречу его в темном переулке! – кровожадно пообещал Крендин, сжимая кулаки.

   – Да ладно, пусть живет! – отмахнулась я. – Ну, ты прикинь, какой моральный вред мы ему нанесли! Мало того, что разбудили, денег не дали (ни положенных, ни обещанных), чуть без наркоза не оторвали бороду, да еще и я, в избытке праведного гнева, своими глазками испугала. Представляешь, как ему сегодня не повезло, для полного счастья ему осталось только тебя в темном переулке встретить!

   Крендин расхохотался.

   – Ну да! Похоже, ему на сегодня действительно хватит!

   – Вот и я о том же! Так что пусть живет – если жаба не задавит за бесцельно прожитое дежурство.

   Вскоре мы пришли на перекресток. Над крестовиной указателя чадил воткнутый посередине факел.

   – Куда теперь?

   Гном повертел головой, читая непонятные надписи, и указал на один из коридоров.

   – Туда!

   – А там что? – поинтересовалась я, кивнув на темные арки трех других коридоров. Он нетерпеливо отмахнулся, но пояснил:

   – Там жертвенная арена – логово местных жрецов, а эти две развилки ведут в штольни. Ну, пойдемте. – Он повернул в указанный коридор. – Нам до жилых этажей еще топать и топать!

   Через некоторое время коридор начал резко подниматься вверх, и мы пошли медленнее. Казалось, что этот прорубленный в скале туннель ведет вокруг горы. Мы сделали два больших витка и, наконец, вышли на этаж, где жилища заменяли выдолбленные крохотные комнатки в скале.

   – Здесь живут бедняки и переселенцы, – пояснил он, уверенно шагая мимо.

   Пройдя бедняцкий квартал и сделав еще виток вокруг горы, мы вышли на более цивилизованный уровень. Здесь, скорее всего, жили середняки. Жилища так же утопали в скале, но казались больше. Везде царили порядок и уют. У входов стояли небольшие деревянные беседки. Возле некоторых в разноцветных бочках росли чахлые деревья и цвели цветы.

   Мы почти неслышно шли мимо мирно спящих жилищ. Возле предпоследней двери Крендин остановился и тихо постучал. В доме вспыхнул свет. Из-за двери выглянула дородная, закутанная в шаль гномиха и, подслеповато щурясь, буркнула:

   – Кто тут?

   – Это я, тетушка Буча! Твой племянник, Крендин Бухалин.

   Гномиха расплылась в улыбке и, широко распахнув дверь, вышла к нам.

   – Мамка прислала?

   – Да нет, сам пришел. Хочу на работу наниматься. Не приютишь пока, ненадолго?

   – Конечно! – обрадовалась Буча. – Заходи, живи, сколько захочешь. А кто это с тобой?

   Гномиха кивнула на нас, скромно стоявших в сторонке.

   – А это мои друзья. Они только эту ночь переночуют и уйдут!

   – Ой, да ладно! – отмахнулась тетка. – Места всем хватит, да и мне будет не так одиноко. Заходите! Чего на пороге-то стоять?

   Мы по одному протиснулись в низкую дверь. Буча, решив нас накормить, захлопотала, гремя чашками, но я, не дождавшись позднего ужина или раннего завтрака, уснула там, где она нас и усадила. Сквозь тенета дремы показалось, будто меня куда-то несут, но я уже не могла проснуться. Очередной сон захлестнул штормовой волной.

   Низкорослыми фигурами гномов набит огромный ярко освещенный зал. Та же очерченная огнем круглая площадка. На небольшом возвышении стоит огромный плоский камень, на котором прикованы цепями двое. Лиц не видно. Толпа орет и беснуется.

   На площадке появляется высокая, широкоплечая фигура в маске, принимает из рук жреца-прислужника огромный топор. Одно отточенное движение, и головы пленников летят в зал.

   – Не-е-ет!

   Палач оборачивается на мой дикий крик, срывает маску и…

   – Блин! Да тебе, девушка, лечиться надо! Это ж надо так каждую ночь верещать?

   Я очнулась от дружественных похлопываний гнома по щекам, больше походивших на пощечины.

   – Все, все! Я проснулась! Хватит меня лупить, еще убьешь!

   Видя в моих глазах проблески сознания, гном с неохотой поднялся.

   – Пошли завтракать, да надо в верхний город идти. Забыла? Сегодня праздник Оракула!

   Я потрясла головой, огляделась.

   Боже, в какой кладовке я спала?

   В маленькой, метра два на полтора комнатке, помещались только узкая кровать и небольшой комод. Видать, специально для непрошеных гостей. Чтоб больше не приходили!

   Быстрее, чтобы не заработать клаустрофобию, я скатилась с кровати и поспешила за гномом.

   Комнату, в которую мы вышли, я узнала сразу. В одном из трех здоровенных кресел у невысокого круглого стола я вчера и уснула, не дождавшись ужина. Сейчас в одном из них дремал Люминель. У дальней стены рядом с жарко натопленной печкой хлопотала Буча. Я принюхалась и сглотнула невольно набежавшую слюну. На столе стояло блюдо с лепешками и стаканы с молоком.

   – Садитесь, кушайте, – заметив нас, к столу уже подскочила хозяйка, бухнув в середину полное блюдо жареного мяса. – Кушайте, не стесняйтесь!

   Гном усадил меня на свободное кресло, уселся сам и улыбнулся хмурому эльфу.

   – Ну, что смотришь? Налетай! Или ты такое не ешь?

   Эльф молча цапнул с тарелки лепешку.

   Гном одобрительно кивнул и тоже принялся за еду.

   Съев три лепешки, я почувствовала, что наелась и повернулась к гномихе, умильно рассматривающей нас, сидя у печи на низенькой табуретке.

   – Спасибо огромное, Буча!

   – Да не за что, деточка! Кушай еще!

   Я, улыбнувшись, похлопала себя по животу.

   – С радостью бы, но некуда!

   – Ну, ничего! – утешила она меня. – На празднике будут бесплатную еду раздавать, так что там и поедите, ежели проголодаетесь!

   – Буча, я хотела вот еще что спросить! – решилась я. – У вас в городе много полукровок?

   Гномиха пожала плечами.

   – Не много, но есть. А что? Кого-то из своих ищешь?

   Под настороженным взглядом Крендина я замялась.

   – А у вас случайно не живет высокий светловолосый человек? У него достаточно запоминающаяся внешность. Он полукровка и маг.

   Буча задумалась.

   – Может, и живет. Я ж на верхние этажи редко хожу. Если он маг, он может жить у жрецов. Ты сегодня на празднике к ним зайди и поинтересуйся. Найдешь их на Жертвенной Арене. А ежели заблудишься, Крендина попроси, он доведет!

   Я кивнула и задумчиво принялась допивать стакан молока.

   Вскоре, попрощавшись с тетушкой Бучей, мы вышли в коридор. Светильники, освещающие путь ночью, погасли, и теперь всю гору пронизывал яркий солнечный свет, идущий из маленьких, наверно, специально сделанных отверстий.

   – А где эта Арена? – поинтересовалась я у Крендина, быстро шагающего вперед.

   – Что, не слышала? В верхнем городе. Так что, не отставай!

   Дорога спиралью поднималась вокруг горы. Вскоре нам попались гномы, спешившие поодиночке или группами, как и мы, на праздник. Войдя в открытые ворота, мы вступили на залитую солнцем площадь. Я завертела головой. Вначале мне показалось, что мы вышли на вершину горы, но позже поняла, что ошиблась. Макушка горы была гладко срезана, открывая перед нами огромную площадь. Единственное, что осталось от вершины, был высокий, больше напоминающий готический собор, пик, возвышающийся в центре площади. Здесь красовались знатные каменные одно- и двухэтажные дома, у которых радовали глаз маленькие сады. Немного пройдя по закручивающейся вдоль пропасти дороги, мы свернули и вышли на площадь.

   Здесь уже шел праздник. Чего и кого тут только не было! По краям площади бесконечной змеей протянулись торговые ряды, где бойкие гномы торговали всем – от одежды до мебели и оружия. Среди покупателей попадались эльфы, люди. Несколько раз я заметила заурасков, а вот бесов не увидела вообще. Хотя, вру! Увидела лишь одного, жутко косоглазого, что-то бойко верещавшего у лотка с пиротехникой и дешевыми игрушками.

   – Бесы не любят горы, потому что здесь живут их враги – темные бесы. Они обитают на своем небольшом участке земли между Центральными землями и Южным побережьем.

   Я удивленно повернулась к Крендину:

   – Э-э, а как…?

   – Что? Как я узнал, что тебя интересует? У тебя все написано на лице, особенно если что-то удивляет! Хочешь стать частью этого мира, смотри на все равнодушно! Бесья мама! Опоздали! – Крендин ругнулся и, ухватив за руку, потащил через всю толпу.

   Сбоку, почти у ступеней, круто поднимающихся вдоль пика, находилось небольшое возвышение, на котором угрюмый гном сердито кричал на гортанном языке. Остановившись позади толпы оживленно-галдящих гномов, Крендин, не отпуская меня, затаил дыхание.

   – Куда опоздали-то? – выдернув из его жаркой лапы руку, я оглянулась в поисках Люминеля. Он уже куда-то исчез, не поблагодарил, не попрощался…. Ну и бог с ним!

   Хмурый дядька продолжал ругаться на непонятном языке.

   – Что он говорит? – шепнула я Крендину на ухо.

   – Объясняет, кто нанимает, куда и сколько работников надо.

   – А он, по-русски говорить не умеет? – Горазда я на ляпы!

   Гном недоуменно покосился:

   – По… как?

   Я замялась:

   – Ну, как все говорят. Как мы с тобой сейчас говорим!

   – А-а-а, – дошло до гнома. – На всерасовом?

   – Ну да! – обрадовалась я. – Слово забыла!

   – Дело в том, сейчас нанимают на работу только гномов. Вот он по-гномьи и балаболит. Это еще и означает, что ни людей, ни эльфов сейчас не возьмут! Да и, в принципе, мало кто понимает наш язык, разве что полукровки. А вот когда станут нанимать другие расы, тогда начнут читать на всерасовом.

   Пояснив, гном снова уперся взглядом в сердитого оратора.

   Мне стало скучно. Я начала смотреть по сторонам.

   Чуть дальше от ярмарочных рядов и площадки для безработных толпился народ и оттуда доносился оживленный гомон.

   Хм, интересно!

   Я шепнула Крендину, что скоро вернусь, и поспешила туда.

   Пробиться к центру оказалось делом непростым. Коренастые гномы стояли плечом к плечу, образуя стенку, и возбужденно орали. В конце концов, мне надоело прыгать за спинами в тщетной попытке что-либо разглядеть. Подумав, я за шиворот выдернула из толпы двух малорослых гномов и, пока они соображали, что за сила оторвала их от увлекательного действа, не теряя времени, протиснулась в образовавшийся проем. Активно работая локтями, я пробралась внутрь. Остановившись за спиной тощего как смерть, воняющего цветочным перегаром эльфа, стала наблюдать за происходящим из-за его плеча.

   Прямо передо мной открывалась круглая, огражденная деревянными кольями площадка, на которой сейчас шла битва. Два обнаженных по пояс широкоплечих гнома дрались на топорах с деревянными насадками на лезвиях. На головах у них прочно сидели шлемы, сильно напоминающие кастрюли с прорезями для глаз, из-под которых змеились рыжеватые волосы.

   Один гном был на голову повыше и, судя по его горячности, – моложе. Он безостановочно прыгал, размахивая топором перед носом более спокойного противника, который лишь отмахивался от него, как от назойливой мухи. Обрадованный его кажущейся усталостью, молодой допустил ряд ошибок, в результате которых и получил два раза по шлему. Напоследок низкорослый выбил у него из рук топор, наподдал сапогом под зад и, сорвав с себя шлем, радостно завопил. Гномы поддержали его так, что я чуть не оглохла. Больше всех старался стоявший впереди меня, бомжеватого вида эльф.

   Устав от воплей толпы, я вежливо отодвинула эльфа в сторону и вышла к забору, пытаясь рассмотреть и запомнить победителя, чтобы после поединка найти и расспросить у него о моем учителе. Он, торжествующе потрясая над головой топором, как раз разворачивался в мою сторону, но тут меня бесцеремонно задвинул за спину эльф. Вспылив от такой наглости, я разоралась ему в спину:

   – Какого ты меня лапаешь! Щаз по башке набуцкаю, будешь знать, как свои немытые грабли распускать! И дыши куда-нибудь в сторону, а то твое амбре аж слезы вышибает.

   Подтвердив ругань делом, я вцепилась ему в руку, и стала ее выкручивать. Когда тот с воплями согнулся передо мной в вынужденном поклоне, развернула его себе за спину и, радуясь понятливости расступившихся позади гномов, от души пнула заговоренным сапогом в зад. Затем, как ни в чем не бывало, вернулась к арене.

   – Пшла прочь, селянка дикая! – Раздавшийся позади визг возмущенного эльфа просто оглушил. – Тут не место сопливым бабам! Свали в сторону! Я тебе покажу, как меня пинать! – Визг перешел в шумное сопение и топот ног.

   Угу! Разбег взят.

   Толпа заинтересованно загудела.

   Я даже не обернулась и, чувствуя позади убойный перегар эльфа, сделала широкий шаг в сторону. Влетев на всем ходу в забор, он так и остался на нем висеть, но мне этого показалось мало. С сознанием дела, развернув его за плечо, я от души врезала скандалисту в пах. Тот, сложившись пополам, хрюкнул, закатил глаза и упал, а я, рассыпаясь в извинениях, кинулась его поднимать. Потому что, развернув к себе, запоздало узнала в этом грязном, тощем эльфе Ларинтена.

   Держась за пострадавшее место, он тихо скулил.

   – Ой, прости меня, пожалуйста! Эй, Ларя, ты живой? Это же я! Открой глаза!

   Ларинтен помотав головой, простонал:

   – Вот придет мой друг, с ним и разговаривай! Я еще пока не настолько свихнулся, чтобы с собственной белой горячкой общаться! – И вдруг истошно завопил. – Лендин! На помощь, меня галлюцинации мучают! Лендин!

   Толпа шарахнулась от нас в разные стороны. Забор затрещал, словно сквозь него ломился медведь. Колья разлетелись городками, и у меня над ухом грозно проревели:

   – Кто тут моего друга обижает? Щаз, все ноги повыдергиваю! Эй, ты! Тебе жить надоело? – Железная рука гнома сгребла меня за шиворот и поставила перед собой.

   Подняв поля шляпы, я счастливо улыбнулась и помахала остолбеневшему Лендину.

   – Ве-ве-великая?! – рука гнома разжалась. – Это и вправду ты?

   Я скромно кивнула.

   – Я, Лендин! Я! - и вдруг кинулась ему на шею. - Как же я по вам соскучилась!

   Гном, недоверчиво меня оглядел, покосился на постанывающего Ларинтена и робко улыбнулся:

   – А ты к нам надолго?

   – Навсегда! – выпалила я.

   Глаза Лендина радостно блеснули.

   – Ох, ну тогда мы развернемся! – Он обрадовано потер руки и легонько попинал изображающего агонию эльфа. – Вставай, немочь бледная! Великая снова с нами!

   Ларинтен тут же перестал стонать, приоткрыл глаза, рассмотрел меня с ног до головы и проворчал:

   – Поднимите меня! А то я сам не в состоянии! Она мне, видать от радости, такую опухоль устроила – до колен! Как ходить буду – не знаю!

   Мне стало стыдно. Ухватив за протянутую руку, я рывком его подняла.

   – Прости, Ларя, я же не знала, что это ты! Случайно получилось!

   – Ха! Моя школа! – Гном обнял нас за плечи и осмотрел любящими глазами. – Надо это все обмозговать! Пошли во-он в ту пивнушку. Посидим, эля тяпнем, заодно и кое-что обсудим!

   В пивнушке царило праздничное столпотворение. Даже протиснуться в нее оказалось сложным делом, не говоря уже о том, чтобы устроиться с удобством. Но стоило нам зайти, как все замолчали. В дальнем углу быстро освободился небольшой круглый столик. Толстая гномиха, улыбаясь в сорок два золотых зуба, тут же уставила его ведерными кружками с элем и большим блюдом, полным вареных колбасок.

   Лендин не выпуская нас с Ларинтеном из объятий, начал проталкиваться к свободному месту, не забывая приветливо скалиться и отвечать на кивки и выкрики. Плюхнувшись за столик, мы довольно вздохнули и принялись за угощение.

   – Класс! – выдохнула я, наевшись так, что, казалось, последняя колбаска, осталась стоять в глотке. – Круто ты устроился, учитель!

   Лендин, не отрываясь от пятилитровой кружки с пивом, которое, булькая, быстро исчезало в бездонной глотке, довольно скосил на меня глаз:

   – Не забыла за эти тридцать лет, кто тебя всему научил?

   – Это у вас прошло тридцать лет, а у нас, слава богу, только тридцать дней, но мне и они показались столетиями.

   Гном, отставив пустую кружку, рыгнул и озадаченно поскреб бандану.

   – Я не понял, неужели Велия нашелся?

   Я покачала головой.

   – Если бы я случайно через кольцо–портал не попала сюда, то так и не узнала бы, что он потерялся! Вообще-то, я думала, что он давно и счастливо правит королевством. Нашел себе какую-нибудь селянку и активно заполняет свою гигантскую детскую!

   Гном ехидно хрюкнул.

   – Похоже, девка, ты его, вообще, не знала, раз тебе такое в голову взбрело! Он же однолюб. Больной! – гном выразительно покрутил своей лопатообразной пятерней у виска. – Ты как исчезла, он аж почернел весь. Владыка его, от греха подальше, к себе в Винлейн забрал, а в Великограде Баргу править оставил, чтоб его!..

   Гном резко замолчал и потянулся за полной кружкой пива.

   – Ну а что дальше? – я не отрывала от Лендина жадных глаз.

   Он, не отвечая, выхлебал полжбана, отставил и пожал плечами:

   – Не знаю, как там все вышло. Они с отцом в тот же день давай в ваше отражение портал строить, а ничего не выходит! Словно и нету вашего мира! И не было никогда! Но он же упрямый! Поселился у магов в Винлейне. И так и этак пробовали. Только раз вроде бы и смог просто слова тебе передать, и все! А потом пропал!

   – Как пропал?

   Гном снова дернул плечом.

   – Так! Вроде вечером ушел через большой портал в Великоград к Барге. Они там что-то по пьяной лавочке не поделили, Велия снова ушел через портал и – все. Никто его не видел уже тридцать лет! Даже не знаю, жив или нет.

   – Если бы он умер, я смогла бы снять кольцо! – возразила я и снова принялась его допытывать. – А Барга? Вы спрашивали Баргу? Наверняка это он его куда-то дел!

   – В том-то и дело, что он клянется и божится, что Велия был, обиделся и ушел в Винлейн.

   – Да он врет! – возмутилась я. – Сначала он вытурил меня, а потом избавился от Велии! И, заметь, как удобно, наследников больше нет! Он наместник и торжественно становится Баргой Первым! А если вдруг Велия вернется, всегда можно прикинуться заботливым другом, охраняющим от чужого посягательства трон.

   – Так-то оно так! – гном мрачно сплюнул на пол, и поднял на меня тяжелый взгляд. – Его проверяли на ложь. Выворачивали память Владыка Пентилиан и его совет магов.

   – И?

   – Пусто! Чист, как младенец. Все произошло так, как он и говорит: пришел, выпили, поругались, разошлись. Все!

   – Не забывай, что он тоже маг! – возразила я. – Он мог придумать и не такое. К тому же, Велия не пьет!

   Гном насмешливо фыркнул и кивнул, соглашаясь.

   – Придумать он мог все что угодно, но не пойман – не вор! Вот он и правит спокойно вместе со своим чокнутым оракулом. Два года назад издал новый свод правил, где полукровки занимают самое последнее место в людском обществе и не имеют прав ни на что. Видать, он уверен, что Велия не вернется!

   Я сморгнула наворачивающиеся на глаза слезы.

   – Лендин, что делать? Его нужно обязательно найти!

   Гном мрачно кивнул.

   – Нужно! Вот и ищи! По кольцу.

   Я посмотрела себе на правую руку, где чуть мерцал, переливаясь драгоценными камнями, обручальный перстень.

   – И как я по нему должна искать?

   Гном насмешливо фыркнул.

   – Ну, ты, Великая, даешь! Неужели за все то время, пока ты тут, с тобой не происходило нечто необъяснимое? Или не снились пугающие своей реальностью сны?

   Я вздрогнула:

   – Снились, и не раз!

   – Ну? И что там в них было-то?

   – Велия!

   – Ну, это понятно! А ты видела, где он находится, что делает?

   – Там была такая круглая площадка в огромном темном зале, вокруг нее по кругу загорались тысячи факелов. Возвышение. Мне два раза снилось, что он на этой площадке проводит ритуалы. А в последний раз он убил двоих, привязанных к большому круглому камню. Просто отрубил им головы. – Я жалобно всхлипнула. – Неужели это может быть правдой?

   – В этом мире все может быть, – отмахнулся от меня Лендин и задумался. – Вообще-то, судя по описанию, очень напоминает Жертвенную Арену! Но я никогда не видел его здесь. А как он выглядел в твоих снах?

   Не отводя от меня глаз, гном в нетерпении сжевал сосиску.

   Я пожала плечами.

   – Обычно. Только мне приснилось, будто в первом обряде его волосы по плечи обрубили клинком. Да и так, он стал выглядеть… – у меня перед глазами всплыла картинка, как жрец, с легкостью крутанув здоровенный топор, обезглавливает жертвы.

   Гном, положив подбородок на кулак, окончательно задумался. А я, притянув к себе его полуведерную кружечку, немного из нее отпила.

   Хм, необычное, вкусное, чуть отдает медом и… и крепкое!

   Я почувствовала, как мои глаза торжественно съехались к переносице. Загадка! Как это Лендин, выхлебав десять литров, оставался трезв как стеклышко? Наверно, это какое-то специальное гномье пиво, на своих оно не действует. Вот Ларинтен уже несколько минут спит, обнявшись со своей кружкой. Счастливчик!

   При мысли о снах мое опьянение улетучилось.

   – Если ты видела его в маске, это определенно указывает на жрецов. Но я не помню среди них ни одного беловолосого. Вот высоких там полно, но у них у всех телосложение поздоровее, чем у Велии будет. Короче! – гном оторвался от своих размышлений. – Сегодня на Арене что-то ожидается, так что все, что нам сейчас нужно, это туда пойти и порасспросить. Но пойдем сначала на Верхнюю Арену. Там есть шанс, что тебе ответят. А во время праздника на Нижней Арене к ним на драной козе не подъедешь!

   Гном посмотрел на меня и вдруг по-отечески обнял за плечо.

   – Не боись, деваха! Найдем мы твоего благоверного! Да и пора ему уже за ум браться. А то наобещал всем и смылся! Хитер бобер! Ничего! Мне его только найти, а там уж я ему мозги вправлю!

   Не успела я ему ответить, как сзади на нас кто-то налетел. Лендин в секунду оказался облит пивом и засунут лицом в изрядно уменьшившуюся горку сосисок. Меня сгребли за шиворот и потянули вверх, а Ларинтен только всхрапнул, покрепче обнимая кружку. Все это произошло так быстро, что никто из нас не успел среагировать. Лендин отфыркиваясь, вскочил. Злобно сузил глазки и прошипел, глядя на кого-то позади меня.

   – Ах ты, сопляк! Меня! Генерала! В пиво с сосисками? Да я тебя щя по этой пивнушке размажу!

   Он выхватил топор. Железная рука, сжимающая мою кофту, вдруг разжалась. Я отшатнулась и, развернувшись, увидела за собой ошеломленную мордаху Крендина. Переводя взгляд с меня на красного от злости Лендина, он шумно выдохнул и все же твердо сказал.

   – Я, конечно, извиняюсь, генерал! Не узнал! Но приставать к своей девушке не позволю никому!

   Невидимым движением его рука выхватила топор, секунду назад висевший на поясе. Согнув ноги в коленях, он отступил на пару шагов и стал в ожидании пружинно покачиваться.

   Вот блин! Меня не устроит, если кто-то из них сейчас станет ниже на голову! Без Лендина я не найду Велию, а Крендина просто жаль! Он же не виноват, что таким болваном уродился!

   Опередив на доли секунды Лендина, я встала перед ним, загородив собой парня. Гномы, уже освободив место, окружили нас в надежде на бесплатное представление.

   – Уйди, Великая! – рыкнул Лендин. – Этот гад запятнал твою честь, назвав своей. Дай я отрублю его тупую башку, а затем мы обсудим наши планы.

   – Да, уйди! – хрипло поддержал его Крендин. – А то тебя, ненароком, еще его кровью забрызгает, не хотелось бы портить одежду! Особенно если вспомнить, что ее тебе подарил я!

   – Так, все! Успокоились оба! Если я непонятно говорю, то сейчас начну объяснять наглядно! – взорвалась я.

   – А что это ты его защищаешь? Отойди, Великая, не дай мне подумать о тебе плохо! Даже если между вами чего и было, что можно объяснить твоей бабской тупостью, то кровь этого выродка смоет все ваши грехи!

   Похоже, Лендину все же ударил в голову эль. Прорычав все это, он ухватил меня за руку и решительно потянул за спину, торопясь покончить с Крендиным. Вот только я была с ним не согласна. С руки слетел белый шарик, ударился об пол и, словно растекшись, огненной стеной отгородил нас с Крендиным от Лендина Плюгалина. Минут десять слышались только ругательства на гномьем, всерасовом и треск пламени, потом Лендин не выдержав, заорал.

   – Ладно, Великая! Я не знаю, где ты этому научилась, но ты меня убедила. Я пока его не убью! Туши костер, бери дружка и иди за стол. Нам нужно серьезно поговорить.

   В мгновении ока огонь исчез, напоминая о произошедшем только ровной обугленной дорожкой. Лендин, ни на кого не глядя, вернулся за стол, щелчком заказав еще пива и сосисок. Служанка бросилась наводить порядок и выполнять заказ.

   Я покосилась на хмурого гнома, взяла за руку Бухалина и повела к столу.

   Все уселись. Я осталась стоять и, оглядев нахмуренные лица вдруг рявкнула.

   - Вы чего, сдурели? Под Великоградом вместе воевали, а теперь из-за какой-то ерунды решили головы друг другу порубать? Короче так! Объясняю один раз! Лендин, это – мой друг, Крендин, – тут глазки Лендина зло сузились, и я, повысила голос, – друг, а не любовник! Это разные вещи! Он меня нашел, накормил, одел и привел в город! Я понятно объясняю?

   – Хм, – Лендин кинул на меня мрачный взгляд, – интересно, а что мешает другу быть любовником?

   Искривив в бесовской усмешке губы, я подняла вверх средний палец, опоясанный кольцом.

   – Это!

   Плюгалин скептически хмыкнул, но промолчал, и я, обращаясь теперь к Крендину, продолжила знакомство.

   – А это – как я уже тебе говорила, мой давний друг и учитель Лендин Плюгалин, которого ты прекрасно знаешь, так позволь узнать, что понесло тебя макать его в сосиски и поливать пивом. Ведь если бы не я, от тебя бы и мокрого места уже не осталось! О чем ты думал?!

   Крендин насупился и, виновато глянув на меня, неуверенно начал.

   – А чего я? Я же тебе говорил, чтобы ты далеко не уходила! Пока я там стоял, слушал, поворачиваюсь – тебя нет! Что делать? Где искать? Ты знаешь, что такое пьяные гномы? Это же… это же… – не зная, какое помягче подобрать слово, Крендин только махнул рукой. – Всю округу оббегал! Потом гляжу, вроде в пивнушке не был. Ну и зашел, а тут смотрю, уже некоторые руки распустили! Ну, я и…

   Крендин снова в негодовании засопел, осуждающе глядя на Лендина, но быстро опомнился:

   – Простите, генерал! Не хотел.

   – Ах ты, щенок! – теперь вызверился Лендин. – Ты что, думал, я ее подснял на праздник? Да она мне как дочь! Я ее сам сделал, вот этими самыми руками тем, кем она сейчас является! Понимаешь? Я ей как отец!

   Плюгалин со всей дури опустил на стол сжатый кулак. Недопитый жбан пива выпрыгнул из сонных объятий Ларинтена и с громким бульком наделся тому на голову. Вмиг проснувшись, Ларинтен, натыкаясь на стекло перевернутого жбана, попытался убрать с лица налипшие патлы. Аккуратно ощупав свою, вдруг сделавшуюся стеклянной, рифленой и с плоской макушкой голову, он вдруг дико заверещал. Мы, до этого с любопытством за ним наблюдая, тут же кинулись спасать, пока он окончательно не свихнулся от этой аномалии.

   Едва Плюгалин стянул с него жбан, эльф тут же ощупал себя, протер глаза и затих.

   – Ну и что ты разорался? – я перевела взгляд на Лендина. – Как отец, как отец!

   Он допил пиво, посмотрел на меня сквозь стекло кружки, отставил и торжественно произнес:

   – Да, Тайна! Мы тебе все, как большая семья. Так что, считай, что я тебе как отец!

   Ларинтен, слыша такие разговоры, оглядел нас и проникновенно икнул.

   – Тогда я тебе, Тайна, как мать!

   – Вот и породнились! – обрадовался Крендин. – А можно мне в вашу семью?

   – Хм, интересно, кем ты нашей доченьке стать собираешься? – ревниво хмыкнул эльф.

   – Ну, разве что троюродным внучатым племянником брата мужа моей двоюродной бабушки! – хохотнул Лендин.

   – Годится! – покладисто согласился Крендин, понимая, что гроза пронеслась мимо.

   – Все, хвала Всевидящему, разобрались! Родственники, давайте, наконец, подумаем, как мне найти еще и мужа? – Я в нетерпении посмотрела на эльфа, затем перевела взгляд на гнома.

   – А чего думать, искать надо! – Лендин поднялся, кинул на стол несколько золотых и посмотрел на нас. – Ну, что сидим? Идем!

   Мы вышли на улицу.

   – А куда мы идем? – я торопилась за друзьями, стараясь не отстать в весело гудящей толпе.

   – К жрецам, – немногословно ответил Лендин.

   Сделав хороший круг, мы обошли площадь. Едва за нами остались ярмарочные ряды, Лендин повел нас прямо к возвышающемуся в центре города пику. Мы поднялись по вырубленным в камне ступеням, и вышли на небольшую площадку перед чернеющим зевом пещеры.

   – Это здесь. Пойду, спрошу! – Гном не останавливаясь, вошел в темноту. Мы шагнули следом.

   В высокой, теряющейся в темноте пещере царила тишина. Лишь иногда откуда-то из глубины до нас волнами докатывались едва слышные стоны, вплетаемые в заунывную музыку. На секунду мне показалось, что мы попали на панихиду. Полумрак пещеры разбавлялся светом редких чадящих факелов и редкими вспышками. В нерешительности постояв, мы, привыкая к траурной атмосфере, пошли вперед, на мерцающий, будто идущий снизу свет. Но едва пересекли зал и вошли в узкий коридор, как дорогу преградили четыре высокие фигуры в белых балахонах и золотистых, скрывающих головы до плеч, масках.

   – Туда нельзя! – глухо произнес один из них.

   Я молчала, не сводя глаз с масок, вспоминая последний сон. Тут вперед вышел Лендин и с почтением поклонился:

   – Э-э, многоуважаемые! Мы задержим вас всего на один вопрос! Дело в том, что мы ищем человека по очень важному делу. Нам сказали, что он жрец. Короче! У вас есть колдун с белыми, будто седыми волосами, высокий, а глаза… – гном запнулся, помолчал, и решительно выпалил. – Он полукровка.

   Маски переглянулись, и все тот же голос спросил.

   – Какое у вас дело к нему?

   Лендин смутился.

   – Ну-у, не могли бы вы ему передать, что к нему пришли его давние друзья и….

   – Просто друзья! – поспешно перебила я Лендина, выходя вперед.

   Фигуры опять переглянулись и, отойдя на пять шагов, зашушукались. Вскоре от них отделился широкоплечий, высокий мужчина и неторопливо пошел к нам. В метре от нас он остановился, поклонился и тихо произнес.

   – Я – жрец–полукровка. Что вы хотите от меня?

   Мне стало трудно дышать. На ватных ногах я сделала к нему шаг и протянула руку, не решаясь дотронуться. Он посторонился и снова участливо спросил.

   – У вас ко мне какое-то дело?

   Голос искажала маска.

   – Вел, ты меня не узнаешь? – Мои руки сами потянулись к маске.

   Мужчина отступил еще на шаг и, заметно нервничая, спросил:

   – Что вам от меня нужно? Говорите, у меня мало времени. Скоро начнется представление на Нижней Арене.

   – Велия, это же я, Тайна! – Я сорвала с себя подаренную Крендиным шляпу, и, рассыпав по плечам волосы, решительно уставилась в темные глаза безучастной маски.

   – Вы, наверное, меня с кем-то путаете, госпожа. Я, конечно, тоже полукровка, но меня зовут не Велия. Сожалею, но вы нашли не того!

   Я в отчаянии оглянулась на стоявших позади друзей и снова повернулась к жрецу.

   – Пожалуйста, снимите маску, чтобы я точно знала, что вы не он. Пожалуйста! – я протянула руки к маске, но мужчина вновь отступил, решительно качая головой.

   – Вставая на путь жреца, мы теряем имя, лицо и жизнь для этого мира. Я поклялся никогда не снимать маску перед живыми. Простите, но я не смогу выполнить вашу просьбу.

   – Тогда скажи свое имя!

   Жрец в нерешительности помолчал, оглянулся на ожидающих его в отдалении товарищей и неуверенно произнес:

   – Я не тот, кого ты ищешь! Прости!

   – Тогда ответь на последний вопрос. Сколько лет ты здесь?

   Мужчина пожал плечами:

   – Десять. – Он повернулся и зашагал по коридору к тихо переговаривающимся жрецам.

   Я смотрела ему в спину, и что-то не давало мне покоя.

   – Как тебя зовут? – в отчаянии крикнула я.

   – Лиандр, – донеслось в ответ. Он присоединился к жрецам. От них отделился еще один и вместе с ним скрылся за поворотом. Двое остались стоять, охраняя вход.

   Я шагнула за ним, но Крендин удержал меня за руку. Ларинтен, все это время, простояв у стенки, задумчиво протянул:

   – В сердце этого человека я почувствовал боль и смятение. Мне кажется, с ним не все чисто, но точно узнать мы не сможем. Жрецы нам не дадут. Надо бы увидеться с ним наедине! Но как?

   – Нет! – Лендин с сомнением покачал головой. – Он напоминает Велию только ростом. Фигуры разные. Велия маг, а не воин. А у этого жреца вон какие плечи, почти как у гнома. Такие можно заработать, только горбатясь на рудниках, а я сомневаюсь, чтобы Вел добровольно туда пошел!

   – А если не добровольно? – С бьющимся сердцем я повернулась к гному.

   – Ну, если он попал на каторгу, то да, мог бы там так измениться, если бы выжил.

   – Да говорю вам, он живой! Вот! – я протянула руку и уставилась на слабо светящееся в полумраке пещеры кольцо. – Оно светится! И не снимается. Значит, Велия – жив и где-то рядом.

   Я замолчала, вспоминая малейшие детали нашего разговора. Лендин тяжело вздохнул.

   – Да-а, если это и впрямь Вел, то он крупно влип! – Я подняла на него непонимающий взгляд. Гном пояснил: – От жрецов еще никто не мог уйти. Главный жрец связывает их всех своей магией, подавляющей волю, чувства и желания. Только умерший может считать себя свободным от обязательств. И не каждый может попасть к жрецам. У них там какой-то особый отбор. То ли по физическим, то ли по магическим данным.

   – А если это он, то почему меня не узнал? Или, может, сделал вид, что не узнал! У-у, проклятая маска! – в отчаянии я топнула ногой.

   – А просто взять и украсть его невозможно? – деловито поинтересовался Крендин.

   Лендин покачал головой и с сомнением предложил:

   – Может, мы его выкупим?

   – Точно! Нужно посоветоваться с Владыкой! – вспомнила я. – Он хотел прибыть сегодня в Златогорье.

   – Слушай, Великая, а почему ты думаешь, что тебе снилась Жертвенная Арена именно этого города? Ведь гномьих городов много и в каждом есть своя арена?

   Я пожала плечами.

   – Не знаю. Что-то тянет меня именно сюда! И оказалась я ближе к этому городу, наверное, не случайно!

   Лендин вздохнул.

   – Ну ладно, пойдемте. Мы еще успеем добраться до Нижней Жертвенной Арены. Насколько я знаю, там сегодня выступит оракул, и пройдет жертвоприношение с обрядом для улучшения жизни и богатства нашего города.

   – Жертвоприношение?! – У меня по спине пробежал холодок.

   – Ну да! А что такого?

   – А людей у вас приносят в жертву?

   Гном хмыкнул.

   – Да, но это только бродяги, пойманные в окрестностях гор или преступники. Короче, совмещаем полезное с уместным – умасливаем удачу и казним разный сброд… – Недоговорив, Лендин в изумлении уставился на меня и даже чуть отступил. – Эй, Великая, тебе нехорошо? Что это у тебя с глазками-то? Ой, мамочка! А я думал, это наследственное и проявляется только у полукровок? Ой, припоминаю я такой взгляд…. Все хорошо, Тайна, спокойно. Спокойно! А ты уверена, что у вас с Велией не было этого… самого… ну, брачной ночи? Нет? Жа-аль! Тогда бы наличие у тебя таких глаз можно было бы хоть как-то объяснить! Ай, ой, все, молчу, молчу! Ну и ручка у тебя! Ай, бороду отпусти и топор не трогай – святое! Что ты взбесилась? Просто пытаюсь понять, как он наградил тебя такими глазами?

   Надавав хихикающей в кулак троице тумаков и подзатыльников, я вцепилась в Лендина.

   – Мой последний сон!

   – И что с ним?

   – Я знаю, как произойдет жертвоприношение. Мы должны остановить его. Там двоих обезглавят, и это сделает Велия! Я его сегодня ночью видела!

   – Кого, Велию?

   – Сон, болван!

   – Да-да, она так орала, что я минут десять ее разбудить не мог! – подтвердил Крендин.

   – А зачем ты ее будил? – подозрительно нахмурился Лендин.

   – Жизнь спасал, – отмахнулся гном.

   – Где находится ваша Нижняя Арена? – нетерпеливо перебила я.

   Крендин тут же с охотой объяснил.

   – Ну, помнишь, когда мы в город вошли, там внизу еще перекресток был? Вот, а я тебе и говорю там – жрецы, а там – шахты? Помнишь?

   – Так это же далеко! – выдохнула я.

   – Так нечего лясы точить! – отрезал Лендин. – Пойдем, успеем!

   Когда мы спустились к ярмарке, я решила кое-что выяснить.

   – Лендин, а где у вас королевский дворец?

   Гном кивнул на сверкающую невдалеке радужными отсветами башенку.

   – Там, а что ты хотела?

   – Да я подумала, если вдруг сегодня в городе будет Владыка, надо бы заручиться его поддержкой!

   – Если он будет, – возразил гном. – А если нет? Мы только зря потеряем время! Конечно, жертвоприношение будет в конце, но нам еще нужно разведать обстановку. Занять место у Арены. Потому что скоро там будет столько народу – не протолкнешься!

   Я кивнула, пробираясь сквозь веселящуюся толпу.

   – Слушай, Ленд, а почему они не торопятся на Арену? Им что, не интересно?

   – А чего им торопиться? На Арене соберутся жители нижнего города, а наша элита с комфортом все увидит через окомаговизор. Он развернется в нужное время прямо над их головами. А ты, если не хочешь все посмотреть здесь, должна поторопиться и задавать поменьше вопросов!

   «Н-да, даже Велия не выдерживал моего любопытства, что уж взять с Лендина!» – вздохнула я и чуть ли не бегом бросилась догонять друзей.

   Вскоре мы прошли уровень, где жила гостеприимная тетушка Буча. Здесь тоже царило оживление. Толпы гномов со жбанами, наполненными плещущимся элем, радостно горланя, торопились, как и мы, вниз. У развилки на нижнем этаже, все поворачивали в ярко-освещенный длинный коридор, венчающийся аркой, открывающей подобие амфитеатра. Многочисленные ступени-лавки поднимались по конусообразным стенам, скрываясь в клубящейся темноте. Вниз от входа тоже шли ступени, заканчивающиеся площадкой с круглой каменной ареной.

   Шагнув через арку, я невольно застыла, разглядывая величие местной церкви, пока меня не заставил очнуться увесистый кулак, толкнувший в бок. Сзади напирали недовольные задержкой гномы. Рыкнув на кого-то, Лендин подхватил меня под руку и потащил по ступеням вниз.

   – Интересно, – пытаясь отдышаться от этой гонки, пропыхтела я. – А как сами жрецы ходят с утра до вечера вверх и вниз? Это же убийство!

   Позади насмешливо фыркнул Крендин, а Ларинтен, шагая впереди, вдруг заботливо пояснил:

   – У них порталы, глупая! И пока мы сюда добирались, те жрецы, – он кивнул наверх, – уже давным-давно здесь!

   – А почему мы не прошли сквозь портал? – задала я не менее умный вопрос.

   – Потому что мы не умеем их строить!

   – Это вы не умеете! А я точно – дура! – Я огляделась в поиске чего-нибудь твердого, чтобы от души побиться головой.

   Видя мои страдания, Крендин сжал кулак:

   – Помочь?

   – Спасибо. В другой раз! Что-то уже не хочется, – тут же скривилась я в улыбке.

   Вдруг внизу по кругу площадки вспыхнул огонь.

   – Лендин, я это тоже видела во сне!

   Возле окруженной огнем сцены толпилось множество гномов. Ступени закончились и мы, усиленно заработали локтями, расчищая себе путь к возвышающейся впереди арене.

   Высящаяся над возбужденной толпой площадка находилась в центре, одной стороной примыкая к скале. Темная ткань, словно занавесом, скрывала таящуюся в ней пещеру. С двух сторон к окруженной огнем арене вели сложенные из белых плит ступени. А на ее гладком, будто льдистом полу в центре стояло небольшое возвышение.

   Мы пробились к ступеням. Чтобы быть ближе к жрецам.

   – Пойду, осмотрюсь! – подмигнул мне Лендин.

   Быстро взбежав на арену, он юркнул за полог. Следом за ним тенью скользнул Ларинтен.

   – А если их поймают? – запоздало испугалась я.

   – Не поймают! – махнул рукой Крендин, поднимаясь на пару ступеней.

   Секунду спустя на арену вышел высокий жрец в знакомой маске и в белом до пят балахоне.

   – Уважаемые! – Его голос, усиленный магией горы, колоколом разнесся над нами, заставляя стихнуть недовольные вопли разгоряченной элем толпы. – Сегодня в честь праздника и в завершение оного будет явлено пророчество нашего многомудрого оракула и совершено жертвоприношение для умилостивления подземных богов.

   Жрец поклонился и, обнажив широченные плечи, сдернул с плеч хламиду, оставшись в коротких белых штанах. Траурная занавесь вновь шелохнулась, и на сцену вышел другой жрец. Он бережно нес на руках худую, укрытую темной тканью фигуру. Посадив на возвышение, он аккуратно снял скрывающую ее накидку. Оказавшийся под нею старец, удобно устраиваясь, повозился на камне. Поведя бельмами глаз, он робко улыбнулся и благодарно кивнул.

   – Это и есть оракул? – я пихнула Крендина в бок.

   Он не оборачиваясь, буркнул:

   – Да хрен его знает, думаешь, я его хоть когда-нибудь видел?

   Тем временем народ в зале заметно оживился. Оглянувшись по сторонам, я увидела, как охраняемые напротив арены гномами-стражниками сидения, наполняются худощавыми фигурами эльфов. Среди них мелькнули ветвистые рога на чучеле головы медведя.

   – Владыка! Он пришел! – Не раздумывая, я спрыгнула со ступеней, кинулась к королевской ложе и тут же об этом пожалела. Меня оттерли, загородили проход и чуть не затоптали. Благословенная лапа Крендина сцапав за шиворот, как нашкодившего щенка втянула меня наверх и поставила рядом на безопасную ступеньку. Я благодарно ему улыбнулась, сообразив, что случайно избежала участи лягушки на скоростном шоссе.

   – Сдурела, что ли? Мало того, что тебя к нему не пропустят, так ты туда еще и не дойдешь.

   – Но мне нужно, чтобы он меня увидел! – я облизнулась и скривилась, ощутив на языке привкус крови. От бессилья искусав губы, я даже этого не заметила.

   Гном рассудительно пожал плечами.

   – Подождем! А там видно будет!

   Махнув рукой, я стала, не отрываясь смотреть на Владыку, пытаясь включить свои новые способности и «телепнуть» ему пару приветственных фраз – бесполезно! Как ни старалась, толку – ноль! Не обращая ни на что внимания, он увлеченно разговаривал с низкорослым ярко-рыжим гномом в массивной короне.

   Меж тем действо началось. Жрецы уселись позади старика. Из-под белоснежной накидки в руках второго появился инструмент, напоминающий маленькую арфу. Прижав его одной стороной к подбородку, он опустил голову и неспешно начал перебирать пальцами струны, рождая необычную красивую мелодию со странным, изломанным ритмом.

   Секунду спустя в струнные переливы вплелся на удивление молодой и высокий голос оракула.

   Солнце – пламенно-белый шар. Ангел раненый вышел к нам

   И, вещая нам глас святой, указал на путь под горой.

   Было трое лишь нас тогда. Стало ветрено. Вдруг гроза

   Кошкой черной ворвалась в дом, ангел белым стал серебром.

   Раскрылатился молний бег – было трое лишь человек.

   Им в той долгой войне годин не добавилось бы седин.

   И один на пути меж гор, позабыл про тот разговор.

   Он сбежал на изломы скал, там и сгинул. Стал нем и стар.

   Двое вышли из тех невзгод. Вечность помнит про тот поход.

   Вечность знает про тень венца и хранит всю печаль отца.

   Двое вышли из темных стран, двое вынесли горе ран.

   Утешали друг другу боль, пили, ели глазную соль.

   И один светлой птицей стал, он парит над простором скал.

   Он поет о другом святом, тот, что был за любовь казнен.

   За того, кто вознесся в свет, за кого плачет быль и бред.

   Ангел вспомнился им во сне, в той заоблачной стороне.

   Повелев им идти опять, за любовь – умирать!

   Пророчество или, скорее, песня закончилась, но звуки струн еще несколько мгновений словно туманом окружали арену, пока не растаяли в звенящей тишине.

   На площадку вышли еще два жреца. Их невысокий рост с лихвой компенсировали широченные плечи. Судя по всему – гномы. Молча подхватив, они поволокли старика за занавес. Народ отмер и в ожидании кровавого обряда зашумел.

   Жрецы, сидевшие изваяниями, поднялись. Забрав из рук товарища «арфу», обнаженный по пояс жрец исчез за занавесом и вскоре, с каменным грохотом выкатил большой неровный диск, одну сторону которого скрывала темная ткань. Взгромоздив его на возвышение, он немного повозился, что-то щелкнуло, и круг остался стоять как влитой.

   Снова исчезнув, он тут же появился, неся большой топор с широким, скошенным, словно у гильотины лезвием. Неторопливо подойдя к одиноко стоявшему товарищу, здоровяк что-то тихо сказал, всунул тому в руки оружие и, напоследок, сдернув с него балахон, вышел со сцены.

   Наверно, чтобы плащик кровью не забрызгало.

   Человек в маске остался один.

   Хм, а ничего у жрецов фигуры! Даже жалко, что такая красота пропадет в этих пещерах.… Хотя, кто его знает, зачем им маски? Вдруг под ними они скрывают жуткие рожи мутантов?

   Развлекая себя такими мыслями, я любовалась красивой фигурой стоявшего к нам спиною жреца, единственной одеждой которого были все те же белые бриджи.

   В широком лезвии топора отразилось мерцающее пламя. Он широким шагом прошелся по арене, ловко вертя его в руках.

   О, а спереди еще лучше! Просто не жертвоприношение, а мужской стриптиз.

   Тьфу ты! Что за дурные мысли! Еще немного и гномами начну восхищаться! Ой, точно! Против природы не попрешь! Замуж тебе надо, Татьяна Батьковна…

   Ну-ка, ну-ка? А что это там у нас?

   На смуглой груди жреца, сосредоточенно крутящего топор, с левой стороны, внизу, белой полоской блеснул полумесяц шрама.

   Ну и что? Может, он в детстве на забор упал? Или на меч? Шрам небольшой, длиной в палец. Бывает и хуже!

   Только что-то не давало мне покоя. Словно я где-то такой уже видела! Будто….

   Сердце прыгнуло мне в горло, мешая дышать.

   Я вцепилась в руку ничего не понимающего Крендина так, что из-под ногтей брызнула кровь. Под его ошарашенным взглядом я отколола еще один номер! Засунув правую руку в вырез кофты, стала сосредоточенно исследовать шрам на груди оставшийся после обряда, при этом, не сводя лихорадочного взгляда с неспешно гуляющего по арене жреца.

   – Эй, Тайна, тебе плохо? – Гном, решив воспользоваться моментом, уверенно положил на плечо руку. – А вообще, может, ну их, этих жрецов? Пойдем, я покажу тебе….

   Что такого выдающегося он хотел мне показать, я не дослушала. Изучив отметину на груди, я, вцепилась в него двумя руками и захлебываясь эмоциями завопила.

   – Это он! У него такой же шрам, как у меня! Это Велия! Я точно знаю, что это он!

   Нетерпеливые вопли кровожадных гномов заглушили мой крик. Я дернулась к жрецу, но Крендин среагировал мгновенно. С усердием бульдога вцепился в меня и с жаром зашептал:

   – Ты с ума сошла? А если это не он?! Ты соображаешь, что хочешь сделать? Если ты снимешь маску со жреца, он тебя первую в капусту порубит! Должны быть еще какие-нибудь доказательства, кроме шрама!

   Меж тем палач, поупражнявшись с топором, подошел к закрепленному кругу. Одно незаметное движение и веревки, удерживающие ткань, лопнули струнами. Она с тихим шелестом упала на каменный пол.

   У меня вырвался дикий вопль, когда я увидела тех, кого должны были сегодня казнить. На каменном диске, распятые в виде звезд были прикованы цепями двое… Степан и Светка.

   – Крендин, это мои друзья! Я должна их освободить! Я не могу позволить их убить.

   – Легче удавить горного великана голыми руками, чем отнять жертву у жрецов, – фыркнул Крендин, напряженно следя за происходящим.

   Прикованные к камню жертвы молчали, с ужасом глядя в бесстрастные глаза приближающейся маски. Подойдя к диску, жрец удобно взял двумя руками топор, занес его для удара… и тут все неожиданно случилось.

   Натренировавшись на Ларинтене, я метко впечатала Крендину в пах. Вырваться из его ослабевших рук не составило труда. В два шага преодолев лестницу, я перемахнула ограждение из огня и оказалась на арене. Взяв за спиной жреца короткий разбег, я подпрыгнула, вцепилась руками в плечи мужчины, и перевернувшись в воздухе, приземлилась между палачом и жертвами. Тот от неожиданности придержал топор. Лезвие, свистнув, только чуть взлохматило мне челку.

   Вскинув подбородок, я дерзко посмотрела на свое отражение в блестящих глазах маски и, резко сдернув ее, с наслаждением выкинула в ревущую толпу, с жадностью вглядываясь в родное и в то же время незнакомое лицо мужа.

   – Какого…! – Он крепко ругнулся и качнул головой, рассыпая по плечам короткие белоснежные волосы. Глаза опасно начали желтеть. – Опять ты?! Убирайся!

   Воспользовавшись его замешательством, я выхватила у него топор и со всей дури рубанула по цепям, сковывающим Светку. Упав к нашим ногам, она тут же откатилась и вырвала изо рта кляп.

   – Ах ты, ублюдок, хотел мне башку оттяпать? – вскочив, Света грозно встала рядом со мной вскинув над головой руку с искрящейся в ней молнией, и застыла, не отрывая изумленного взгляда от не менее ошарашенного колдуна.

   – Велия?!

   Тот устало потер лоб, растерянно посмотрел на меня, на Светку, обернулся на бушующий зал. Из скрытой занавесом пещеры выбежали три здоровяка, но Велия жестом их остановил. Что-то гортанно крикнув, высокий указал на меня. Велия опомнился и выхватил из моих рук топор. Я отпихнула остолбеневшую подругу.

   – Быстро, освобождай Степана и открывай портал куда-нибудь. Я его задержу.

   – Но, Тань, это ж Велия!

   – Тем более!!! – Моему реву мог бы позавидовать горный великан. Светка, что-то бормоча, кинулась к испуганно жмурящемуся археологу.

   Посмотрев в надменное лицо колдуна, наблюдавшего за нами, словно кот за мышиной возней, я мило улыбнулась и, влепив ему пощечину, отпрыгнула в сторону. Его глаза мгновенно затопило желтое бешенство. Крутанув топор, он пошел на меня.

   Вот, блин, что же я наделала! Куда мне без оружия, без доспехов с ним справиться? Ведь убьет же и не охнет!

   Краем глаза я увидела Светлану со Степаном, остановившихся у огненной преграды и Крендина, подбегающего к ним.

   Прыжок, еще прыжок. Мир сузился до лезвия, вспарывающего воздух в сантиметрах от меня. Поскорее бы Светка открыла портал! Я же не смогу так вечно прыгать!

   Выиграв несколько секунд и несколько метров передышки, я с надеждой обернулась и чуть не застонала. Вместо того чтобы открыть портал, Светка, вполуха слушая Крендина, наблюдала за моими кульбитами.

   Зараза! Вот и куда прикажете бежать от этого маньяка?

   Жрецы, удивляя своей уверенностью в том, что рано или поздно палач все же исправит досадное недоразумение путем отрубания лишних голов, остановились неподалеку от пещеры и, перешептываясь, тоже наблюдали за нами.

   Нанеся ряд свистящих ударов, Велия приблизился ко мне. Я кувырком ушла в сторону.

   И что я ему такое сделала?

   Пытаясь отдышаться, я, не отводя взгляда от приближающихся, горящих жаждой убийства глаз, в отчаянии выпалила:

   – Ну, спасибо, дорогой! Я, значит, спешу к тебе, бог знает, откуда, а ты мне тут, не сильно церемонясь, развод решил объявить? Да еще таким изощренным способом! Решил, так сказать, при случае овдоветь? Ну, погоди! Дай только отобрать у тебя топорик! Сразу подвергнешься принудительной семейной жизни с процентами за все тридцать упущенных лет!

   Велия недоуменно остановился:

   – На каком языке ты сейчас говоришь, женщина?

   – Что, мозги не работают? Раньше ты тоже на таком же говорил! Это сейчас в какие-то жрецы подался! Совсем крыша потекла?

   Он рыкнул и шагнул ко мне. Мы снова закружили по арене: он – с топором наизготовку, пружинящим шагом дикого зверя, и я – на ватных ногах, пытаясь придумать, как обстряпать развод с этим психом, не лишаясь при этом своей головы.

   «Вот блин! Хотела романтики? Теперь кушай, хоть подавись. Да что ж так не везет-то? Совсем мне мужика за тридцать лет испортили! Ну, ладно!»

   Он, не останавливаясь и не сводя с меня глаз, снова заговорил:

   – Ты мне виделась два раза во время обрядов и звала незнакомым именем. А до этого я видел тебя много раз в тревожных снах. Великий жрец сказал – ты явишься, чтобы погубить меня. Ты нарушила правила Великого жреца! За то, что ты вмешалась в ритуал, сняла с меня маску и освободила пленников, я тебя обезглавлю. Сейчас!

   Все время, пока он говорил эту проникновенную речь маньяка-убийцы, я кожей чувствовала холод его топора, вспарывающего воздух рядом со мной. И тут я споткнулась о возвышение.

   Зал замер.

   Упав на колени, я вскочила. Вот только недостаточно быстро. Защищаясь, я машинально выставила руку, не сводя глаз с летящего мне в голову лезвия.

   И тут произошло невероятное. Едва коснувшись руки, лезвие, тренькнув, разлетелось. В предынфарктном состоянии я взглянула на изумленного мужа. Позади него раздались торопливые шаги, послышался глухой стук и он, скосив глаза к переносице, плавно осел у меня в ногах.

   Я перевела взгляд на Лендина, опускающего дубинку, и нервно хихикнула:

   – Вот давно бы так, а то развод, развод!

   – Ага, видишь, как просто? А ты с ним лясы точишь, видишь, не в себе он, если с топором попер. Запросто бы пришиб, доказывай потом Всевидящему что ты Воительница.

   – И что теперь делать?

   – Уходить! – более чем лаконично рявкнул гном, кивая мне за спину.

   Я обернулась. К нам бежали жрецы. Позади них, из светящейся ультрамарином точки, выросли плещущиеся круги эльфийского портала и на арену посыпались эльфы.

   – Тайна, быстрее! – к нам подскочил Крендин. Перемигнувшись с Лендиным, они за руки за ноги ухватили бесчувственного Велию и потащили к ступеням, возле которых плескался еще один портал. У него в нетерпении прыгала Светка.

   Гномы, разогнавшись, исчезли в переходе, а я на секунду затормозила.

   – Все ушли в портал?

   – Все. Шагай.

   – Великие!

   Мы обернулись. Жрецы застыли, окруженные сиянием, а к нам торопливо шагал Владыка Пентилиан.

   Светка, ахнув, кинулась к нему, но я оказалась быстрей. Ухватив ее за руку, бесцеремонно швырнула в переход и, не дожидаясь Владыки, нырнула следом.

   Я вышла в кромешную темноту и остановилась. Где-то рядом шепотом переругивались гномы.

   – Блин, Светка, куда ты нас занесла? – я прищелкнула пальцами. Яркий шарик закачался под каменными сводами, освещая нашу живописную группу.

   Мы оказались в каменном коридоре. Гномы, держа Велию, топтались рядом, Ларинтен напряженно вглядывался в темный коридор. Рядом с ним, щурясь от света, у стены жался Степан. Тут в меня вцепилась взбешенная подруга.

   – Как ты могла?! Ты… ты... почему ты не дала мне подойти к Владыке, он бы нам помог!

   Спокойно глядя в горящие гневом глаза, я возразила:

   – Может, да, а может, нет. Вон, глянь, как Велия за тридцать лет изменился, еще неизвестно что с твоим Владыкой стало. Опасно, понимаешь?

   – Твой Велия, между нами, девочками, не так уж и изменился! Я всегда подозревала, что он магом только прикидывается, а в душе неотесанный варвар.

   – Так, стоп, Великие! – Крендин бесцеремонно сбросил ценный груз и, не слушая рассерженное бухтение Лендина, подошел. – Нам бы узнать, куда мы попали, найти убежище и спокойно переночевать. А волосы вы и потом как-нибудь себе повыдергиваете! Без нас.

   Мы со Светкой смущенно переглянулись и замолчали. Лендин, немного поворчав про ленивую молодежь, закинул Велию себе на плечо и внимательно огляделся.

   – Похоже, нас занесло в старые шахты!

   – Ну и как отсюда выбраться? – не удержалась Светка.

   – Выбираться потом будем! – осадил ее Лендин. – Нам бы действительно пока где-нибудь переночевать, да мозги кое-кому вправить. А то вдруг очнется? Не хотелось бы мне с ним на топорах рубиться. Да и сбежать тут – никуда не сбежишь!

   Я хмыкнула.

   – А где здесь можно переночевать? Мы же не в городе!

   Лендин вдруг развернулся и, пошатываясь под весом мага, зашагал куда-то в темноту коридора.

   – Пойдемте, здесь недалеко есть старая старательская, там и пересидим.

   Прошагав где-то с километр, я почувствовала, как коридор пошел вниз. Повернув, мы спустились к маленькому озерцу, рядом с которым стоял крепкий и довольно большой дом. Пинком открыв незапертую дверь, гном вошел внутрь, кое-как втаскивая Велию.

   Мы шагнули следом и огляделись. Дом состоял из двух комнат. В первой, служившей прихожей и столовой, высился старый деревянный стол, вокруг которого лежали большие, отполированные за долгие годы задами гномов, валуны. Рядом, находился наскоро сложенный из круглых камней очаг, а в углу навалена старая солома.

   – Ну, куда его? – пропыхтел Лендин.

   Я заглянула в дальнюю комнату. Она оказалась меньше, и в ней ничего не было, кроме соломы, настланной толстым слоем на полу.

   – Давай сюда. Здесь теплее, да и под ногами мешаться не будет.

   Лендин кивнул и, втащив, скинул Велию у дальней стены. Я, не утерпев, уселась рядом. Ко мне подошла Светка, опустилась на колени и, приподняв ему веко, заглянула в глаз.

   – Слушай, Тань, а чем это его так шарахнуло, что-то я пропустила?

   – Да это Лендин постарался! Врезал ему какой-то битой по башке. – Я посмотрела в дверной проем, где деловито устраивались на ночлег наши спутники, и позвала: – Ленд, иди, взгляни, ты его случайно не пришиб?

   – Да что ему станет? – ворчливо отозвался гном. – Ты лучше посмотри, как его жрецы раскормили? Я и то, по сравнению с ним, себя задохликом чувствую.

   – Да ладно тебе прибедняться! – фыркнула я. – С того момента, как я тебя последний раз видела, ты вообще стал квадратиком на ножках. Что, тоже в шахтах пахал?

   Лендин тут же нарисовался в дверях и, стянув куртку, польщено поиграл мускулами.

   – Да не, в шахтах не пахал! Я просто каждый день тренируюсь. У меня же в городе своя школа. Рукопашного боя и на топорах. Иногда выступления, как сегодня, бывают. Так-то!

   – Да! Он дерется, а я поддержку зрителей обеспечиваю, – гордо, словно он был, по меньшей мере, тренером, поддакнул Ларинтен, маяча за спиной друга.

   Вдруг Велия застонал.

   – Слушайте, – перебила я неразлучную парочку, – а давайте-ка мы его укроем! Здесь довольно прохладно! Эй, Лендин, твоя косуха как раз впору будет, так что отдавай!

   Гном недовольно скуксился, но куртку отдал и, приподняв мага, накинул на плечи.

   – Ну, Танька, ты даешь! Этот гад чуть не угрохал твою единственную подругу, а ты носишься с ним, как кошка с салом! – недовольно фыркнула Света.

   – Не забудь, он и меня чуть не угрохал, так что к нему особый счет! – Я подняла на нее усталый взгляд. – Хочу сначала в его глаза посмотреть, а потом придушить за тот развод, который он мне устроил.

   – Слушай, Танюх! – Похоже, Светка все же решила сегодня меня доконать. – А вдруг это не он? Ну, вдруг просто похож? Смотри: выглядит старше, волосы короткие. На лице шрамы новые, гм… другие!

   – Конечно, только ты не забывай, что здесь прошло тридцать лет, мало ли что он вытерпел, ну а волосы и обстричь можно! Да он это, он! – и принялась доказывать. – Какой он ритуал проводил, чтобы меня воскресить? Поделился сердцем, чтобы этот мир принял меня? Теперь смотри сюда!

   Отодвинув край косухи, я провела пальцем по белевшему на его груди шраму.

   – Ну и что, – она раздраженно дернула плечами, – у любого такой может быть!

   – А если так, – я, задирая свитер, отвернулась от заинтересованно слушающих наш разговор мужчин.

   Светка долго разглядывала мой шрам, затем перевела взгляд на отметину Велии.

   – Они одинаковые!

   – Знаю. И еще! Смотри! – я поднесла к нему руку, любуясь на обручальное кольцо, вспыхнувшее ярким серебристым светом. – Убедилась?

   – Интересно, – задумалась подруга, – а что ему сегодня помешало тебя убить? И почему разлетелось лезвие?

   – Просто я, как всегда, успел вовремя! – Лендин нежно погладил дубинку, висевшую на поясе.

   – Большое тебе спасибо! – фыркнула я, кинув хмурый взгляд. – Как его теперь в чувство приводить?

   За стеной раздался недовольный голос Крендина:

   – Ребята, а вы не думаете, что день трудный был? Хотите, чтобы еще и ночь трудная была? Давайте уже спать! Тайна, утро вечера мудренее! Угомонись!

   Лендин крякнул.

   – А ведь дело щенок говорит! Давай-ка, Тайна, бросай своего ненаглядного и ложись спать. Дай, я его еще свяжу для верности. На тот случай, если ночью очнется!

   – Нет уж! – не выдержала я. – Вы ложитесь. Спите, а я еще с ним посижу, подумаю!

   Вскоре все улеглись и, намаявшись за день, быстро уснули. Я еще долго сидела с Велией, глядя в его изменившееся лицо, слабо освещаемое крохотной искоркой, плавающей над нами. Новые и даже совсем недавние шрамы делали его чужим, тени под закрытыми глазами казались почти черными, а прямой нос слегка заострился.

   В одно мгновение мне даже показалось, что он не дышит. Я прижалась ухом к его груди, и вдруг он под моими руками выгнулся дугой, забился, словно в приступе падучей. Отшатнулась – и тело колдуна безжизненно обмякло. Затем его затрясло, как в лихорадке. Не придумав ничего умнее, я легла рядом и обняла, но, как только коснулась его рукой, он снова вздрогнул, застонал. Отдернув ладонь, я внимательно посмотрела на яркую ленточку светящегося в полумраке кольца.

   Хм, интересно, может, это оно на него так действует?

   Подождав, когда он затихнет, я снова коснулась его кольцом. Реакция не заставила себя ждать.

   Господи, да за что же все это, так много да мне одной?

   Коснувшись пальцами его мертвенно-холодных губ, я зло смахнула бессильные слезы и вдруг в голову стали приходить незнакомые слова. Я, словно подчиняясь приказу, легла к нему на грудь, наклонилась к губам и, не вдумываясь, не препятствуя, вполголоса начала петь рвущееся из меня заклинание. Зеленоватым дымком оно просачивалось в приоткрытые губы Велии, переплетаясь с этим миром. Он вздрогнул, застонал, затрясся всем телом, пытаясь освободиться, но я вцепилась намертво, понимая, что если прерву этот колдовство, произойдет нечто страшное.

   А заклятие уже выливалось неудержимым потоком, вытягивая все мои силы, мою жизнь. И тут, распахнув абсолютно безумные глаза, колдун с жуткой гримасой сомкнул у меня на шее руки и начал медленно их сдавливать.

   Бедная Дездемона! Как я ее в тот момент понимала. И зачем я поперлась в этот трижды отраженный мир?

   Чувствуя, что сознание ускользает из моей глупой черепушки, я упрямо продолжала шипеть заклинание. И вдруг все закончилось. Когда в моей голове не осталось ни единого слова, а в груди закончился воздух, руки Велии безвольно разжались. Почувствовав, как в нем исчезло что-то чужое, я упала на него и потеряла сознание.

   Очнулась я оттого, что он шевельнулся. С трудом разлепив глаза, я посмотрела в густую, клубящуюся темноту. Горло распухло и горело, было больно дышать, а сглотнуть получилось только с пятой попытки. Чувствуя дурноту, я из последних сил поднялась, села и, сделав маленькую светящуюся звездочку, вгляделась в лицо Велии. Вдруг он хрипло застонал и, широко распахнув глаза, некоторое время просто лежал, бездумно глядя вверх, затем перевел взгляд на меня.

   – Ты тоже полукровка! – Он снова застонал, скривился и, закрыв глаза, с горечью произнес. – Зачем ты мне мешаешь?

   – Мешаю в чем? – я наклонилась к нему, чтобы не разбудить разговором спящих.

   Он обреченно взглянул на меня:

   – Зачем ты помешала мне провести казнь? После сегодняшнего обряда жрецы хотели ввести меня в первый круг, а теперь попросту убьют!

   – За что?

   – Ты сняла мою маску – это преступление! Жрецы должны быть бесстрастны. Чисты душой и телом. Ради своего служения Высшему, должны отказаться от прошлой жизни, имени и лица. Жрецы – сосуды чистой энергии, нужной для Высшего!

   Он пробубнил все это, как заученную истину, и уставился равнодушным взглядом куда-то поверх меня. Я глядела на него и не узнавала. Ни тени воспоминания и радости от нашей встречи не отразилось на его холодном лице. В голову даже забрела позорная мысль, что за столько лет он просто разлюбил меня, и сейчас искусно прикидывается сумасшедшим, изображая амнезию.

   – Не бойся, мы пришли за тобой и теперь все будет хорошо! – сделав участливое лицо, пробормотала я, словно он был маленьким ребенком.

   Насмешливо прищурив глаза, Велия вдруг ехидно спросил:

   – Ты сама хоть в это веришь? – И тут же помрачнел. – Зачем я вам? Вы уже достаточно испортили жизнь себе и мне. Бросайте меня и бегите. Главный жрец контролирует каждого из нас, наши мысли и поступки, поэтому меня все равно найдут! Если я смогу отделаться каторгой, то вас всех обезглавят. Понимаешь?

   – Ага! Щаз все брошу и побегу! – я уселась, по-восточному скрестив ноги, потерла шею и решительно посмотрела ему в глаза. – Нет уж, любимый! Ждать еще пять или десять лет, пока ты пашешь на рудниках, я не собираюсь! Лучше уж пускай отрубят мою сумасшедшую голову, которая так и не смогла забыть тебя, заставив снова притащиться в этот трижды параллельный мир! И вообще! Какого черта? Я молодая, красивая женщина, заметь, замужем! Однако что-то я этого не ощущаю! По-твоему, я просто так, для красоты согласилась принять твое кольцо? Если ты хочешь умереть «чистым духом и телом» – на здоровье, но у меня есть свои нормальные человеческие потребности, которые можно удовлетворить, только будучи за-му-жем! Понимаешь, о чем я? Так что ничего не знаю, великий маг Велиандр, семья дело добровольное: или вступай или расстреляю!

   Глаза Велии широко раскрылись. Он, не сводя с меня изумленного взгляда, поморщился и, держась за затылок, сел, прислонившись к полусгнившей стене.

   Ну вот, такая заинтересованность мне нравится куда больше, чем нудное стенание и набивание себя в жертву.

   – О чем ты говоришь, женщина? Иногда мне кажется, что ты смеешься надо мной, иногда – что бредишь! Но я никому не позволю смеяться над Лиандром!

   От такого пафоса я прыснула в кулак.

   Нда-а! Ну и повезло мне с муженьком! Хотя, что и говорить – кровь великое дело!

   И невинно поинтересовалась:

   – А, Лиандр – это кто?

   – Это? Это я, – неуверенно буркнул он. – Так меня называли братья!

   – Волки они позорные, а не братья! И вообще, жрецы – королю не товарищи!

   – А кто король? – Велия с интересом разглядывая меня, даже подался вперед.

   Я смерила его с ног до головы и тихо засмеялась.

   Да-а, видок у него еще тот! Потрепанная косуха Лендина до пупа и белые короткие подштанники. Если честно, в таком пляжном ансамбле я его еще не видела ни разу.

   Заметив мой оценивающий взгляд, он заметно смутился и, запахнув куртку, подтянул колени к подбородку.

   – Так кто король?

   – Король?! – Я изобразила живейшее удивление. – Да ты! Кто же еще!

   Велия вдруг громко захохотал и тут же испуганно прикрыл ладонью рот. Эхо, хохоча на все лады, вспугнутой птицей заметалось, отскакивая от стен, пока не умерло.

   – Я – король?! – шепотом переспросил он и насмешливо фыркнул. – Все же ты – или сумасшедшая, или ты меня с кем-то спутала! Меня зовут Лиандр, я сын эльфа и человеческой женщины, жил в Винлейне, а потом попал сюда!

   Заученно выпалив, он вдруг задумался.

   – Ну, по крайней мере, мне это раз двести сказал высокий бородач, а потом, потом… – Велия ожесточенно потер виски и скривился. – Как только начинаю думать о прошлом, сразу дико болит голова.

   Прищурив глаза, он пристально посмотрел на меня.

   – Скажи, если ты полукровка, ты должна быть магом.

   – И что? – не поняла я.

   – Ну, понимаешь, мне кажется, я не все помню о том, что было до того, как меня продали на рудники. Иногда приходят видения будто бы из прошлого, но я не помню, ни того, что происходило, ни того с кем происходило. Вот я и подумал, может, ты поможешь мне?

   Я пожала плечами.

   – Можно попробовать. Только завтра. У меня сегодня совершенно не осталось сил!

   Велия повеселел и начал оправдываться.

   – Жрецы обещали после принятия в первый круг начать учить меня настоящей магии. А сейчас я только так, пару ритуалов знаю и все!

   – Тебя? Учить?! Магии?! – теперь настала моя очередь беззастенчиво хохотать.

   Он неожиданно обиделся и, кинув на меня косой взгляд, холодно спросил:

   – А что? Ты думаешь, меня нельзя ничему научить?

   Я, молча, встала. Отошла метра на два и кинула в него тоненькую молнию.

   – Лови!

   Я ничем не рисковала. Если бы он не отреагировал, я успела бы ее развеять. Велия, тут же прищелкнул пальцами, что-то пробормотал, и молния, свернувшись в яркий шар, закачалась под потолком.

   – Ты видела?! – Он с минуту изумленно разглядывал руки, затем поднял на меня взволнованный взгляд. – Как у меня это получилось?

   Я подошла, опустилась рядом с ним на солому и насмешливо фыркнула.

   – Ты маг, Велия! И зовут тебя, если и Лиандр, то это просто сокращение от Ве-лиандра! Уж поверь мне! И еще, – я показала на окольцованный палец, – ты помнишь это?

   Велия взяв меня за руку, долго рассматривал перстень, а затем, покачал головой.

   – Точно не знаю…. Мне кажется, я видел это кольцо на пальце другой женщины.

   – На пальце твоей матери. Это обручальный перстень твоего рода. Во всяком случае, ты сказал мне именно так в день нашей свадьбы.

   Брови Велии проделали спешное восхождение на лоб над изумленно раскрывшимися глазами.

   – Ты хочешь сказать, что ты, то есть я… в смысле мы… – он смутился, запнулся, не зная как сказать, и я с большой радостью ему помогла:

   – Женаты!

   – Этого не может быть! Иначе я бы не попал к жрецам! – пробормотал он, схватившись за голову, и с усилием улыбнулся. – Ничего не помню!! Но ты говоришь правду!

   Он помолчал, сосредоточенно разминая в пальцах травинку, и поднял на меня испытующий взгляд.

   – А сколько лет мы женаты?

   – Фактически или теоретически? – улыбнулась я, но, посмотрев в его глаза, смутилась и тихо произнесла: – Тридцать лет.

   Велия задумался.

   – Двадцать лет я был на рудниках, затем меня заметили жрецы, и, проведя надо мной обряд, взяли в ученики. С ними я уже десять лет, значит, я попал сюда вскоре после нашей свадьбы? – Его зрачок едва заметно вытянулся. – А где была ты все это время?

   Я опустила глаза. Он умудрился задать самый больной вопрос.

   – Понимаешь… – Глубоко вздохнув, я начала рассказ с того самого момента, как мы встретились в кафе со Светланой и Степаном.

   За время рассказа Велия улыбался, становился предельно серьезным, хохотал, хмурился и внимательно впитывал каждое слово. Один раз, повторив за мной движение, открыл портал и восторженно на него уставился. Правда, я не дала ему полюбоваться, тут же закрыла. Мало ли кто может через него пролезть?

   Когда я рассказала о том, как в меня попал кинжал и, чтобы спасти меня, он провел обряд «Разделения жизни», Велия, внимательно выслушав, коснулся под курткой шрама и потребовал, чтобы я показала свой. Со вздохом я снова подняла свитер и терпеливо ждала, пока Велия убедится в существовании отметины глазами, руками… губами.

   – Эй, – спохватилась я, решительно одергивая свитер. – Я что-то не поняла. Сначала чуть топором в капусту не покрошил, а теперь нежности телячьи разводишь? Не слишком ли много для одного дня?

   – А почему бы и нет? Я же муж? – прищурился он. – В чем ты меня вот уже часа два пытаешься убедить. Хочется проверить, верно ли твое утверждение.

   Я смущенно замялась:

   – Дело в том, что я тебе еще не все рассказала! Все очень просто…

   Скомкав, я быстро закончила рассказ на том, как попала сюда снова и вот уже несколько дней его ищу.

   Велия задумался.

   – Ясно! То, что ты говоришь правду, – не сомневаюсь, но я совершенно не помню происходящих событий и тех существ, о которых только что услышал. – И, отвечая на мой встревоженный взгляд, искривил губы в улыбке. – Ты мне часто снилась, поэтому, увидев, я тебя узнал. Но это стоило мне большой шишки…. Что же нам делать?

   Он снова нахмурился и, положив подбородок на кулаки, задумчиво уставился в стену. Посидев так некоторое время, он поднял на меня глаза.

   – Так значит Владыка эльфов – мой отец? – Я кивнула. – Надо попробовать с ним увидеться. Вдруг он знает, как вернуть мне память.

   – Вел, не торопись! Нужно немного затаиться, переждать!

   Велия покачал головой.

   – Ждать нельзя! Сегодня весь город видел нас. Меня, тебя и их, – он кивнул на темный проем, из которого доносился разноголосый храп. – Завтра, чтобы найти нас, перероют каждую шахту, проверят каждый дом, потому, что за наши головы будет выставлена нехилая цена. Ты меня понимаешь? А вот если в игру вступит Владыка, тогда жрецы побоятся идти из-за нас против целой расы. Может, даже удастся обойтись откупом. Поэтому, неплохо было бы увидеться с отцом. А если нас первыми найдут жрецы, то я уже говорил тебе, что будет.

   – А какую власть над тобой имеет Главный жрец?

   Велия пожал плечами.

   – Понимаешь, он контролирует наши поступки, мысли, желания своей магией, подавляя волю. Хотя, – он потряс головой, поморщился и поднял удивленный взгляд, – что-то изменилось! Раньше в моей голове постоянно звучал голос – приказывающий, объясняющий. А сейчас какая-то звенящая тишина и только мои собственные мысли!

   Я пожала плечами.

   – Когда ты лежал в отключке, я произнесла заклинание, которое вернуло тебя к жизни и чуть ни стоило мне моей. Мне даже показалось, что из тебя ушло что-то чужое! Может, случилось так, что оно освободило тебя от его власти? – Я пересела к нему под бок, прижалась и заглянула в глаза. – Ты меня совсем-совсем не помнишь?

   Он вздохнул.

   – Помню! На уровне эмоций. – Желтеющие глаза окутали нежностью и тут же внимательно прищурились. – А что? Предлагаешь вспомнить?

   – Предлагаю, наконец-то, узнать! – смело заявила я и, трясясь, словно в лихорадке, потянулась к нему.

   Хрипло застонав, он неловко сгреб меня в медвежьи объятья и с жадностью прильнул к губам. От грубой настойчивости срывающих одежду рук и болезненной упоительности поцелуя в моей голове не осталось ни одной мысли.

   Хотя нет, все же одна осталась…

   Только бы никто не проснулся!!!

   Утром меня разбудил удивленный бас Лендина.

   – Светлая, ну-ка добавь немного света, а то не видно ни х… гм, ничего!

   Приоткрыв глаз, я равнодушно понаблюдала, как большая комната озаряется магическим светом.

   – Откуда все это?

   Послышалось оживленное сопение.

   – Мать честная, еда! – с полным ртом пробубнил Степан.

   – А может, тут и рассольчик имеется? – проснулся Ларинтен.

   Осторожно приподняв с плеча мужа голову, я попыталась незаметно выползти из-под его тяжеленной руки. Куда там! Стоило только пошевелиться, как он с силой прижал меня к себе.

   – Тихо, тихо! Это я! Помнишь? – успокаивающе просипела я, глядя в его меняющиеся глаза. Его хватка несколько ослабла, наконец, разжав руки, он сел и, оглядев комнатушку, кивнул.

   – Помню!

   – Уже радует!

   «Если он так будет просыпаться каждое утро, то мне грозит, по меньшей мере, перелом шеи. Надо бы обратиться к Светке за консультацией на тему: что делать с буйными склеротиками».

   Меж тем он, подняв с лежалой соломы куртку, отряхнул, натянул на себя и, дождавшись, когда я оденусь, спросил:

   – А где моя одежда, Великая?

   Я пожала плечами:

   – На тебе, кроме этих подштанников и одолженной Лендиным куртки, ничего и не было!

   Велия стыдливо одернул штаны.

   – Ну не могу же я ходить в таком виде?

   Я оглядела его:

   – Ходить нет, а вот убегать – в самый раз! Не забыл? Или, может, снова к жрецам хочешь?

   Он криво ухмыльнулся и с сожалением покачал головой.

   – Может, до этой ночи они бы меня приняли, но, благодаря тебе, карьера у них мне больше не светит!

   У меня вспыхнули щеки:

   – Что ж, прости, не знала о твоих честолюбивых планах.

   – Эй, Тайна, как переночевали? – на пороге появился Лендин. Увидев Велию, он заулыбался. – Живой? Похоже, Воительница тебе мозги все же вправила?

   Колдун, кивнув на гнома, уточнил:

   – Лендин?

   – Ага, он самый!

   Велия подошел, сграбастал того в охапку и, приподняв, немного потряс. Оказавшись на земле, гном крякнул и с опаской шагнул назад:

   – Раньше ты не мог меня поднять!

   Велия пожал плечами.

   – Я раньше много чего не мог. Рад тебя видеть, брат Лендин, жаль, помню о тебе только со слов половинки.

   Гном изумленно хохотнул:

   – Хе-хе! Вчера ты вообще не знал о ее существовании, да и обо мне тоже. Так что прогресс налицо!

   – Вернее, на затылке. – Маг, поморщившись, коснулся пальцами головы и скосил глаза на смущенного Лендина.

   Тот только развел руками:

   – Прости, Вел, но ты вчера так разбуянился. Не мог же я позволить тебе укоротить на голову нашу Воительницу.

   Велия скептически хмыкнул:

   – Ей ничего не грозило, Лендин! Я умудрился защитить ее даже от самого себя, только не помню как.

   – Ладно, вспомнишь! Теперь пошли, поедим, заодно со всеми снова и увидишься и познакомишься.

   Когда мы вошли в большую комнату, все уже сидели за столом. Еды хоть и поубавилось, но все еще оставалось предостаточно.

   – Садитесь и ешьте! День предстоит – тот еще, – гном плюхнулся на булыжник рядом с Ларинтеном.

   – Интересно, откуда все это? – спросила я, пихнув заметно нервничающего мужа на свободный валун. Усевшись к нему на колени, притянула к себе кувшин с кислым молоком и ягодами.

   М-м ням-ням! Не йогурт, но тоже неплохо!

   Велия, оторвав кусок лепешки, нагло отнял у меня кувшин и, ни на кого не глядя, принялся за еду.

   – А где Крендин?

   Все удивленно переглянулись.

   – Вот ведь, а я про него и забыл! – Лендин хлопнул себя по лбу. – Ладно, найдется. Может, по какой нужде вышел.

   Он решительно притянул к себе блюдо с жареным мясом. Некоторое время мы молча ели. Вскоре гном, поерзав на валуне, обратился к Велии.

   – Вел, дружище, если ты ничего не помнишь, мы тебе все покажем и расскажем, а ты, главное, запоминай. Вот это, например, те, кому ты вчера хотел отрубить головы. Раньше они были Великими – Светлая и Степа. А это – мой друг Ларинтен! Чистейшей души эльф, хоть и пьяница! – Эльф состроил Велии глазки. Тот чуть не подавился, закашлялся и фыркнул, наверное, вспоминая рассказ. Ларинтен надулся, а Лендин продолжил знакомство. – Еще с нами был друг Тайны. Гном. Молодой, дурной, но положиться на него можно!

   Велия у меня над ухом в полголоса спросил.

   – Что за друг?

   Я пожала плечами:

   – Хороший!

   – И что, сильно хороший?

   Я удивленно покосилась на него:

   – Вел, ты что, ревнуешь меня?

   Он ненадолго задумался:

   – Насчет «ревную» – не знаю, но шею сверну!

   Светка, молча наблюдавшая за ним из своего угла, вдруг вспылила:

   – Так ты, выходит, все вспомнил? А для начала, прежде чем начинать качать права, не хочешь извиниться? Например, за то, что вчера чуть не отрубил нам головы в порыве радости встречи? Не забывай, я, вообще-то, тоже твоя будущая родственница!

   Маг кинул на нее быстрый взгляд и недоуменно посмотрел на меня. Я только махнула рукой.

   – Не обращай внимания! В тот день, когда мы исчезли, Владыка хотел сообщить всем, что собирается на ней жениться!

   – Ну, дела! Бодрый, наверное, у меня отец. А сколько ему лет?

   Я задумалась.

   – Точно не скажу, но что-то около восьмисот. Но не забывай – он эльф, а они живут долго!

   – А мне?

   Я хихикнула:

   – А тебе уже на пенсию пора. – И пояснила, глядя в его помрачневшее лицо: – Когда мы с тобой встретились, тебе было двести семьдесят. Тридцать лет прошло, так что считай сам.

   – Ужас! Старость не в радость, особенно если о прожитых годах ничего не помнишь. Но, насколько я тебя понял, особого веселья там не происходило. – Велия заглянул в опустевший кувшин. – А кто-нибудь еще даст мне молока?

   – Переходи на пиво, друг! – влез Лендин. – Мне уже пятьсот корячится, а я в прекрасной форме.

   Гном согнул руку в локте, демонстрируя бицепсы. Велия повторил его жест.

   – И где были мои глаза? – томно протянула Светка, моментально забыв обо всех претензиях к колдуну.

   Ой, зря я ее вчера с арены увела! Надо быстрее искать Владыку!

   Смущенно кашлянув, Велия отобрал кружку с пивом у задремавшего над ней Ларинтена и, смерив мою подругу оценивающим взглядом, разочарованно протянул:

   – Не-е-е, эльфийский тип не в моем вкусе!

   Светка надулась, засопела и оскорблено бросила:

   – На себя посмотри! Вообще-то я не о тебе говорила, так что сильно не задавайся, сынуля!

   Лендин с Ларинтеном переглянулись.

   Велия пожал плечами.

   – Просто заботясь о твоем будущем, я предостерег тебя от ошибок. – И, как ни в чем не бывало, принялся за пиво.

   Вдруг снаружи послышались гулкие шаги. Светка в мгновение развеяла освещающий нашу пирушку шар. Мы затаились. Дверь, скрипнув, приоткрылась, и недовольный голос Крендина проворчал.

   – Не, ну что за ерунда? Я их провиантом обеспечиваю, вещами, а они дрыхнут до сих пор!

   Под потолком снова зажглась, ослепившая нас на мгновение, искорка.

   – А-а-а, маскируетесь? Нашли завтрак? Это тетушка передала. Позаботилась. А я в город бегал. Там такие разборки, жуть! – Крендин, еле протиснувшись, свалил в угол огромный тюк и, усевшись к нам за стол, протянул Велии руку.

   – Крендин!

   Тот вежливо пожал и, не выпуская, заглянул мне в глаза, еще раз уточнив:

   – Друг?

   Я, закатив глаза, шумно выдохнула:

   – А то ты не знаешь!

   – Знаю! – согласился он, перевел ледяной взгляд на гнома и улыбнулся. – Ну, значит, будешь другом нашей семье! Еще один друг не помешает!

   Крендин выдохнул с видимым облегчением и, осторожно освободив руку, принялся за еду. Решив поддержать беседу, он отломил кусок лепешки и пустился в объяснения.

   – Нет, Велия, можешь не беспокоиться! Великая – дама строгая! Я ей, было, предложил… – Глаза Велии опасно сузились. Гном, поняв, что ляпнул лишнее, прикусил язык и быстро закончил: – А она – хрясть мне топором между ног!!

   Раздался испуганный коллективный вздох.

   – И…

   Оглядев всех, Крендин широко улыбнулся.

   – Промазала!

   – Повезло! – серьезно кивнул Велия, допил пиво и приказал: – Ну, рассказывай!

   Крендин со вздохом отложил надломанную лепешку.

   – Да там жуть что творится! Владыка поставил жрецам условие, чтобы они тебя нашли и к королю Сбрендину во дворец доставили. Жрецы отпираются. Говорят, что их ученик к вашему сыну никакого отношения не имеет, и отпустить, мол, мы его не отпустим, потому что он очень много знает.

   – Они мне льстят!– Не отводя глаз, Велия смял кружку, ссыпав осколки на стол. – Что еще?

   Крендин с уважением кивнул.

   – Короче, нас ищет все Златогорье. За нашу поимку жрецы дают тысячу грабней за каждого, Владыка – пять. Цены растут каждый час. Это я узнал, когда покупал у мага зелья и посох.

   – Посох? Зачем тебе посох? – Велия внимательно посмотрел на Крендина.

   Тот, пожав плечами, подошел к тюку и начал его развязывать.

   – Не мне, – порывшись, он достал пару стеклянно звякнувших сумок, три топора, сапоги и, наконец, выудил посох. – Подарок! – протянул его Велии.

   Тот, ссадив меня, поднялся, подошел, взял его и, осмотрев, погладил.

   – Спасибо, друг! – и улыбнулся гному.

   Крендин кивнул и начал разбирать одежду.

   – Берите кому что надо! Тут сапоги, одежда. Я взял много, чтобы всем подошло.

   Все заинтересованно обступили его, самозабвенно копаясь в вещах.

   – Отдавай куртку! – решительно потребовал у Велии Лендин.

   Тот, смерив его взглядом, возмутился.

   – Еще чего! А мне что, замерзать?

   – Вел, смотри! – я принесла ему штаны, рубашку и плащ.

   Взяв все это двумя пальцами, он повертел, рассматривая.

   – Я, по-твоему, должен это надеть?

   – А почему нет? Ты всегда ходил в такой одежде! – удивилась я.

   Велия, скептически хмыкнув, отстранил меня, подошел к вещам, порылся и вытащил черные штаны, черную водолазку, ножны и короткие сапоги.

   – Это более удобно! – Он неспешно натянул на себя костюм наемника, сидевший на нем как вторая кожа. Укрепив ножны, повесил два кинжала и топор, принесенный Крендиным.

   – А посох? – спросила я, с любопытством наблюдая за его перевоплощением.

   – И посох сгодится. – Взяв его за середину, он так ловко завертел им, что образовалась жужжащая сфера.

   – Где ты так научился? – восторженно пискнула я, когда он остановился.

   – Про жрецов можно много сказать плохого, но совмещенная школа единоборств у них замечательная. Именно там я и проводил все свободное время, – небрежно пояснил Велия и, смутившись, добавил: – Я же тогда еще не знал, что владею магией.

   – В смысле?

   – Особых физических сил магу не надо. Так, лишь бы склероз не мучил. Щелкнул пальцами, и упавшая глыба передавила всех врагов. Дешево и сердито. Но дело в том, что я не знал, что я – маг. Поэтому, чтобы выжить, мне пришлось начинать все заново, и я освоил искусство воина.

   – Здорово! – кивнула я. – И так знакомо!

   Последовав его примеру, я тоже переоделась в костюм наемника.

   – Эй, Тайна, подойди! – Крендин, развернув меня к себе, повесил на пояс ножны и со скрежетом вогнал в них кинжалы.

   Светка со Степаном нацепили на себя серые плащи. Лендин отказался переодеваться, только напялил на себя скинутую Велией куртку и повесил на пояс топор. Ларинтен вообще отказался вооружаться, сказав, что раз нет лука, то и нечего надрываться всякими железяками, и вызвался нести сумки с зельями.

   То, что не сгодилось, мы бросили в том же домике и вслед за Лендиным зашагали вниз, вглубь горы.

   – Я сейчас вас проведу к старому, неохраняемому выходу из города, – пояснял Лендин. – Я там был всего два раза, да и то лет двадцать назад. Но в принципе он должен остаться. Горная порода там твердая, обсыпаться не должна.

   – А что потом? – влезла я. – Что, так и будем в бегах? Может, действительно нам стоит найти Владыку?

   – В Винлейне найдем, – отрезал муж.

   – До твоего Винлейна еще дойти надо! – обиженно буркнула я, мельком глянув на него.

   Велия, не утруждая себя ответом, шагал вперед. При тусклом свете небольшого, сотворенного мною шарика-светлячка его практически не было видно, только волосы поблескивали в темноте пещеры. Чтобы волосы не мешали, он оторвал от черной рубахи ленточку и повязал ее на лоб.

   – Вел, – хихикнула я, – если тебе на лицо нанести боевую раскраску, ты будешь вылитый коммандос, а если надеть маску с прорезями для глаз – то ниндзя.

   – Нет уж! Становиться похожим на сумасшедших бесов или берсерков-гномов не сильно хочется! – не оборачиваясь, заявил он.

   Тут в наш разговор вклинился Крендин.

   – Вел, я там, в городе, – он неопределенно махнул рукой в сторону, – мельком слышал, пока добывал барахло, что в Великограде оракул новое пророчество предсказал, про какого-то там самозванца, который придет вместо принца крови и принесет войну. Тебе это ни о чем не говорит?

   Велия покачал головой:

   – Не знаю.

   – Говорит! Надо Барге указать, где его место! Зря он считает себя королем, – поддакнула Светка.

   – А кто такой Барга? – обернулся ко мне маг.

   – Твой злейший друг! – пояснила я. – Я же тебе рассказывала. Так вот, похоже, это он собрался тебя извести. Сначала меня спровадил, потом тебя к жрецам упек.

   – Раз так, надо идти в Великоград и самому во всем разбираться!

   – Ой, не говори ерунды! – остудила я его пыл. – Для начала тебе нужно восстановить себя. Как ты сможешь сражаться с Баргой, если не помнишь ни одного заклинания? Не забывай, что он – маг, а ты пока просто наемник: опасный, сильный и в то же время слабый.

   – И как мне себя восстанавливать? Где искать эту память?

   Я только пожала плечами.

   Лендин остановился:

   – Дальше только под водой. Этот выход затоплен.

   – И как ты себе это представляешь?

   – Смотря, как высоко поднялась вода. Раньше эти ворота выходили на мост, который соединял пещеру с берегом. Не думаю, что здесь произошел обвал. Просто океан поднялся и затопил выход.

   Мы вышли к зеленоватой воде, плещущейся до стен пещеры, скрытых в темноте.

   – А если там нет выхода? – Степан с Ларинтеном с подозрением покосились на мутную воду.

   – Тогда все будет очень х.… Не подумайте, что хорошо! – хмыкнул Лендин.

   – Ладно, что стоять? Если нас ищут, нужно быстрее отсюда выбираться, а мы лясы точим! – Крендин, кряхтя, стянул с себя куртку, вытащил из-за пояса топор, снял сапоги и все сложил в мешок. – Я пойду, разведаю. Если не вернусь, значит, благополучно выбрался из пещеры.

   – А если ты утонешь? – испугалась Светка.

   Крендин ухмыльнулся:

   – А ты будешь грустить? – И, хихикнув, пояснил. – Нет! Я могу четверть часа не дышать, этого времени вполне хватит, чтобы доплыть обратно.

   Он вошел в воду.

   Мы стояли на берегу, наблюдая, как он исчезает. Когда вода дошла ему до шеи, он немного замешкался, но затем, решительно взяв в зубы мешок с вещами, нырнул.

   Какое-то время мы смотрели на пузырьки, изредка всплывающие на поверхности. Затем исчезли и они.

   Прошло минут двадцать.

   – Ну, рискнем? – тяжело вздохнув, Лендин начал снимать сапоги.

   – А может, сразу на берег портал открыть? – предложила Светка.

   – Нет уж, ты нас вчера так забросила, еле сообразил, где находимся. Лучше вплавь! – гном собрал все вещи и оружие в мешок, подошел к воде. – Эй, Ларя, ты идешь? Имей в виду, кроме меня, тебя спасать некому!

   Ларинтен, изображавший из себя статую, с тяжким вздохом отмер и пошел за гномом. Степан, торопливо скатав плащ, тоже поспешил за ними.

   Спились, блин!

   – Ну и ладно, вы, как хотите, а я открываю портал! – недовольно буркнула Светка и тут же принялась водить рукой, создавая переход.

   Вдруг Велия решительно ее остановил:

   – Не надо! Портал привязывают к месту, которое знают или хотя бы мельком видели и на приблизительное расстояние. Иначе может вообще раскидать по пространственно-временному полю.

   Мы со Светкой переглянулись и уставились на него, изумленно хлопая ресницами.

   – Велия, ты же все помнишь! – восхитилась я.

   Он моргнул, потряс головой и криво улыбнулся:

   – Не обольщайся! Со мной иногда такое случается. А после твоих вчерашних опытов это стало происходить чаще, но не более того.

   Светка покосилась на нас, присела у воды и, коснувшись ее рукой, тут же отдернула.

   – Бр-р-р! Холодная!

   – Свет, а как ты хотела? Сама верещала: «Хочу обратно в отраженный мир!» – скажешь, не было?

   Она тут же сдалась:

   – Ну, это я так, расслабилась!

   – Раздевайся давай! Времени нет – расслабляться! – Я уселась на камень и начала стягивать сапоги.

   Полностью раздеваться я не собиралась, тем более что в этот раз на мне не оказалось даже поношенного китайского белья. Так, только трусы в цветочек, одна штука. Но Светка, восприняв мой приказ буквально, в две секунды сняла с себя почти все, оставшись в кружевном комплекте.

   – Неплохо! – мельком глянув на нее, одобрительно кивнул Велия, снимая водолазку и закатывая штаны.

   – Ты считаешь? – подбоченившись, подруга гордо выпрямилась.

   Муж убрал оружие и сапоги в мешок. Привязал его себе на пояс и, не глядя на нее, небрежно бросил, решительно подталкивая меня к воде.

   – Конечно! Для женщины ты достаточно статная, что несомненный плюс, учитывая, что мы на войне!

   Светка, рассчитывая на комплимент, возмущенно фыркнула, скривила губы и, быстро покидав вещи в мешок, поплелась за нами.

   Когда вода поднялась мне до шеи, Велия вдруг что-то тихо прошептал.

   Я подняла на него удивленные глаза:

   – Что ты сделал? – По слабому покалыванию, идущему от его тела, я поняла, что он воспользовался магией.

   – Не знаю. Машинально.

   Дождавшись Светку, мы, глубоко вдохнув, нырнули.

   Открыв глаза, я почти ничего не увидела. По бокам от меня, в окружавшем нас полумраке, белыми пятнами плыли Велия и Светка. Последний шарик, созданный мною, погас, едва мы нырнули, и только где-то впереди маячил неясный слабый свет.

   Плыть в холодной воде – то еще удовольствие. Мышцы сковала слабость. К тому же каждый гребок словно выбивал из легких воздух. Вот еще чуть-чуть! Странно, что на ум не приходило ни одного заклинания, как случалось в последнее время.

   А потом кислород в моей груди закончился совсем. Некоторое время я плыла на автопилоте, не видя ничего, кроме разноцветных кругов, затопивших все вокруг. Грудь разрывалась от желания маленького глоточка воздуха. И тут я не выдержала. Уже не понимая, что делаю, из последних сил поплыла наверх. Снизу кто-то вцепился мне в ногу. Я забилась в надежде освободиться и, чувствуя, что теряю сознание, вдохнула полной грудью.

   Сознание я все-таки потеряла, но ненадолго. Очнулась по-прежнему в воде. Кто-то тянул меня на буксире. Испуганно распахнув глаза, я судорожно вдохнула раз, еще раз и поняла, что под толщей воды дышу чистым морским воздухом.

   Передо мной появился Велия. Молча кивнул на светящуюся прямо передо мной расщелину и поплыл в нее. Не желая оставаться одной в мутной и темной воде, я быстро скользнула за ним. Он встретил меня с той стороны и, одобрительно подняв большой палец, показал наверх. Всплыв на поверхность, я почувствовала, как надо мной что-то лопнуло.

   – Это заклинание сферы воздуха, вроде акваланга, – пояснила Светка, барахтаясь рядом. – Велия поставил.

   – А заранее предупредить нельзя было? – Надеюсь, мой рык прозвучал достаточно грозно. – У меня же чуть легкие не порвались, когда я пыталась выплыть.

   – Ты думаешь, я помню, как это называется? Я даже не понимаю, что делаю. Это все происходит на подсознательном уровне. И хватит болтать. Поторопитесь! – Раздраженно фыркнув, Велия быстро поплыл к берегу, с которого нам уже маячили наши спутники.

   – Ну, поплыли? – заторопилась Светка, но я ее остановила.

   – Эй, подруга! Ответь мне, как на духу! Что это ты моему мужу глазки строишь?

   Она смутилась и виновато взглянув, принялась оправдываться.

   – Ты, Тань, не подумай ничего плохого. Просто я, когда не знаю о чем с мужиком говорить, такую ахинею начинаю плести! Ну и попутно выяснила, настоящий это Велия или кто-то другой.

   – И как?

   – Настоящий! Такую язву еще поискать! – хмыкнула она, разворачиваясь.

   Хихикнув, я перевернулась на спину и поплыла за ней.

   Довольно пологий песчаный берег был окружен невысокими потрескавшимися на солнце каменистыми горами, на которых уродливыми карликами росли редкие деревья.

   Неподалеку, у отмели, в причудливом спиральном рисунке, будто специально, были навалены огромные валуны. Может, у них здесь великаны в камушки играют?

   Не успели мы выбраться на берег, как возле уха что-то вжикнуло.

   – Ложись, здесь засада! – Лендин прыгнул за ближний валун, дернув за штанину удивленно оглядывающегося Ларинтена.

   Все попадали там, где стояли. Велия, затравленно оглянувшись, согнулся, засунул меня за ближайший валун и, путаясь в мокрой рубахе, торопливо оделся. Чувствуя, что замерзаю в мокрой одежде, я, пробормотав заклинание, высушила одежду себе и спутникам.

   – Спасибо! – кивнул Велия и, вешая на пояс топор, тут же строго приказал. – Сиди здесь! Не смей высовываться! Если нас выследили жрецы, то их стрелы могут оказаться отравленными.

   Оставив меня, он одним прыжком перескочил через валун и скрылся. За ним тут же последовали гномы.

   Здорово! Из огня да в полымя.

   Интересно, как заставить свои способности работать так, как хочется? Ага, нужно представить то, что я хочу!

   Я закрыла глаза. Хочу защиту! Воображение услужливо нарисовало дом, стену, противогаз, затем шкафообразного амбала. Когда дело дошло до пистолета, я невольно остановилась, недоверчиво оглядела себя и не заметила ничего особенного. Что ж, будем надеяться, у меня получилось то, что я хотела. Если, вообще, что-либо получилось!

   Выглянув из-за камня, я осмотрелась. Со стороны скал нас, не прекращая, обстреливали. К тому же, к нам приближалась группа вооруженных до зубов гномов. Впереди, за валунами, под ливнем из стрел о чем-то совещались гномы и Велия. Осмотреться они не могли и о наступлении коротышек ничего не знали.

   Я негромко свистнула, а когда они подняли на меня изумленные взгляды, пальцем показала на атакующих. Велия, сделав грозное лицо, замаячил, приказывая спрятаться.

   Ага, щаз!

   Обворожительно улыбнувшись, я влезла на валун и выпрямилась во весь рост. Стрелы, вызывая легкую щекотку во всем теле, пролетали сквозь меня, не причиняя вреда. Чувство собственной неуязвимости вскружило голову.

   Колдун что-то коротко бросил Крендину. Тот, крепко выругавшись, прыгнул на меня, утягивая за валун.

   – Ты чего, ошалел? – отбрыкиваясь руками и ногами, возмутилась я.

   – Похоже, это ты ошалела! Жить надоело? – Гном сел и, отплевываясь от налипшего песка, грозно посмотрел мне в глаза.

   – Болван! На мне охранное заклинание!

   – Дура! Предупреждать надо!

   Тут нашу перепалку прервали крики и лязг оружия. Крендин поднес палец к губам. Я кивнула, и мы осторожно выглянули из-за скрывавшего нас валуна.

   Обстрел прекратился, но до ближайших камней добрались гномы, и теперь Велия с Лендиным отбивались от них стоя спина к спине.

   – Твою мать! – рявкнул Крендин, сжимая в руке топор. – Сиди здесь! – коротко рыкнул он и перескочил через валун.

   – Сиди здесь, сиди здесь... Так без меня все интересное закончится! Светка! Ты где? Какого... ты ничего не делаешь? Великая Светлая – блин!

   – А что делать-то? – откуда-то сбоку послышался ее недовольный голосок. Подруга на карачках обогнула валун и плюхнулась рядом.

   За камнями кто-то вскрикнул, застонал. Я выглянула из-за валуна и нервно заторопила.

   – Давай «Огненный дождь»!

   – С ума сошла, мы же и себя пожжем!

   – Тогда какое-нибудь «Дрожание гор»! – рыкнула я, не отводя взгляда от «мясорубки». Гномов становилось все меньше, но и наши уже еле махали топорами.

   – Нас всех завалит! – снова возразила Светка.

   – Не завалит! Я поставлю защитный купол!

   У Светки загорелись глаза.

   – А ты умеешь? Ну, ладно, рискнуть можно! – и она, перебирая пальцами, что-то забормотала.

   Словно из-под земли, донесся нарастающий гулкий рокот. Горы вздрогнули, задрожали. Невозможный скрежет оглушил.

   – Купол, Танька!

   Раскинув руки, будто пытаясь всех обнять, я пропела пришедшие на ум слова и тут же посыпались первые камни.

   Оставшиеся в живых после первого камнепада гномы, бросив убитых и раненых, в испуге откатились, сгрудились в стороне, настороженно поглядывая на все еще стонущие горы.

   Крендин, зажимая плечо, оглянулся на нас, что-то быстро сказал Велии и грузно перевалился через камень. Колдун с Лендиным последовали за ним.

   – Ну и что теперь? – обгрызая уже третий ноготь, истерично возопил Ларинтен, когда мы все сползлись и уселись под одним валуном.

   – Хрен его знает! – устало махнул рукой Лендин.

   – А может, обратно в море? – подала идею Светка.

   – Мы вплавь и до пещеры-то не доберемся, живо рыбки сожрут. Нас всех коротышки задели. Соображаешь? – Велия так мрачно зыркнул на нее, что она, не рискуя возразить, тут же заинтересовалась песком.

   – Я вот думаю, а почему гномы на нас снова не нападают? – осторожно поинтересовался Степан, вслушиваясь в наступившую тишину. – Вроде бы землетрясение прекратилось?

   Лендин, быстро выглянув из-за валуна, снова спрятался.

   – Они там что-то обсуждают. К ним подошли эти, в масках. Наверно, они в нас и стреляли.

   Велия на секунду высунулся и, болезненно поморщившись, снова сел.

   – Десять жрецов и шесть оставшихся в живых гномов. Можно попробовать прорваться.

   – Ну, гномов мы берем на себя! – выпалила я, подмигнув Светке.

   – Ага, – поддержала она. – А вы со жрецами разбирайтесь!

   Велия скептически усмехнулся и, зажав бок локтем, снова поморщился.

   – Ну, скажем, пятерых я убью, а вот потом, остальные, боюсь, грохнут меня! А если с ними Главный жрец, тогда вообще туго придется.

   – Может, портал открыть? – я в отчаянии посмотрела на него.

   – Попробуй! – кивнул Велия.

   Нашептывая певучие слова, я стала водить рукой по воздуху. Бесполезно. Пытаясь вновь и вновь, я с каждым разом все сильнее вспоминала случай из детства, когда, накинув грязный платок на пустое ведро и, вопя на все лады «Крекс, пекс, фекс», упорно твердила подругам, что еще чуть-чуть и получится полное ведро мороженного.

   Велия решительным жестом удержал мою руку.

   – Все, поздно! Не старайся, ничего не выйдет! – он вздохнул. – Главный жрец применил антимагию.

   – В смысле? А мой щит? – я покрутила головой, словно пыталась его разглядеть.

   – Сдулся! – Светка поджала губы.

   – Ну, теперь точно приехали!

   Вдруг один из жрецов громко, будто в рупор, заговорил:

   – Сдавайтесь! Вам некуда уйти! Вы окружены, а ваши магические способности блокированы. Если вы проявите благоразумие, мы отпустим вас всех. Нам нужен только сбежавший жрец Лиандр, который сейчас находится с вами! Даем вам на размышление несколько минут.

   Мы переглянулись. Велия театральным жестом приложив руку к груди, поклонился.

   – Похоже, меня поймали.

   – Ага, так мы взяли и добровольно им тебя отдали! – возмущенно дернул себя за бороду Лендин. – Может, еще бантик на нос повязать?

   – А давайте мы им пообещаем, что сами тебя убьем. Где-нибудь подальше отсюда? Скажем, что для этого и выкрали? – предложил Крендин.

   – А может, мы тебя им отдадим? А когда они тебя убьют, я из тебя нежить сделаю? – не заметив моего мрачного взгляда, вставил свое предложение Степан.

   – Завянь, Степа! И на нашего принца даже не облизывайся, а то Великая тебя вперед укокошит! С кем мне тогда зельями баловаться? – предупредил мой гнев Ларинтен.

   Чувствуя, как от всеобщей истерики мне становится не по себе, я, покрутив у виска, фыркнула.

   – Все ваши предложения – фуфло, потому что они признают их правоту, подтверждая, что Велия и есть их сбежавший жрец.

   Я решительно поднялась и, под изумленными взглядами друзей, сложив ладони рупором, закричала.

   – С нами нет вашего жреца Лиандра! Я не понимаю, что вам от нас надо?– Отдышалась и завопила снова. – Мы, конечно, очень уважаем жрецов и церковников – каждый сходит с ума так, как ему нравится, и кто мы такие, чтобы вам мешать? Но вы, господа, неправы!

   – Ты лжешь! – рявкнул стоявший ближе всех к нам тощий жрец в маске. – Лиандр – это высокий мужчина с белыми волосами до плеч. Мои люди его узнали. Он только что сражался с ними. Этот жрец вчера был похищен с Жертвенной Арены, и я требую его возвращения.

   – Очень сомневаюсь в вашей правоте! – Не растерялась я. – Кто там у вас вчера был похищен, я не в курсе, но этот человек – мой муж, принц Велиандр. И у нас, к несчастью, семейный вояж через ваш негостеприимный городок!

   Я дернула Велию за плечо, заставляя подняться.

   – И вообще, уважаемые, вы не боитесь, что с такими наездами на царственных особ можно напороться на хороший межрасовый скандальчик! Все-таки вы напали на принца крови и его друзей! Кстати, мой свекор – Владыка Эльфийского союза Пентилиан – вам подтвердит, что этот человек – его сын!

   На мгновение наступила гробовая тишина, нарушаемая только шумом прибоя. Наконец, тощий жрец вышел из ступора и уже спокойно и вежливо заговорил.

   – Боюсь, дитя, ты ошибаешься, и я это тебе докажу. Всегда, принимая нового ученика, я проверяю его чистоту с помощью своего кристалла истины. Ведь только девственные тела могут стать вместилищем великой энергии. Поэтому все мои жрецы чисты телом и духом. Они никогда не растрачивали свою энергию на низменные страсти, а значит, этот человек не может быть твоим, гм, мужем! Я не знаю, зачем ты его пытаешься увести из нашего братства, но, поверь, это напрасная попытка. Тот, кто встал на путь жреца, отрекается от всего мирского.

   Так, все, мне это надоело! На слово не верят, что ж, тем хуже для них!

   – Слушай, дядя!

   – Вообще-то, Главный жрец! – ледяным тоном поправил он меня.

   – Да хоть конь педальный! Ты меня со своими проповедями уже достал! Или, может, ты думаешь, что мне каждую ночь мерещится, что я за ним замужем? Уж позволь мне тебя в этом уверить. Он – мой муж! В самом большом понимании этого слова! Как тебе еще это объяснить? Оставь нас в покое и позволь уехать в Винлейн! И на будущее! Прежде чем кидаться на невинных людей, следи получше за своими жрецами!

   Все, затаив дыхание, молчали, слушая наши разборки, а Велия с царским видом отрешенно разглядывал вершины гор.

   – Хорошо! – снова пошел в атаку жрец. – А если я скажу, что контролирую каждого из них посредством магии? И с уверенностью на сто процентов заявляю, что мой жрец – девственник? Как в таком случае он может быть твоим мужем?

   Глубокомысленно хмыкнув, я нагло возразила:

   – Насчет твоего жреца – не скажу, не знаю, а вот насчет своего мужа могу уверить – более счастливого замужества вряд ли кто-нибудь когда-нибудь мог себе представить.

   Друзья изумленно разглядывали нас, гадая, на что я надеюсь, так откровенно блефуя. А я откровенно ухмылялась, наслаждаясь сценой.

   Безмятежный взгляд Велии переместился с пологих вершин на белоснежные облака.

   – Это не может быть правдой! – выдержка отказала Главному жрецу. Издав вопль базарной торговки, он в бешенстве затопал ногами. – На каждом из моих жрецов лежит заклятие подчинения, и никто, кроме меня, не может его убрать. В нем заключаются простые законы, переступив которые, любой жрец умрет!

   – Вот именно! – жарко поддержала я его. – О чем и речь! Я же говорю, что это не ваш жрец! Или вы думаете, что я разбираюсь в магии настолько хорошо, чтобы снять наложенное вами, ВАМИ, заклятие всего за одну ночь?

   Жрец надолго задумался. Ко мне подползла Светка. Глядя на меня снизу вверх и выразительно гримасничая, она зашипела:

   – Ты думаешь, что делаешь? Или ты зачем-то тянешь время, или я ничего не понимаю! А если он на самом деле может проверить твои слова? Допустим, видит ауру или еще что-нибудь в таком роде? Он же поймет, что ты врешь, заберет его и убьет нас!

   Торжествующая улыбка многозначительно коснулась моих губ.

   – Знаешь, Свет, а я и добиваюсь, чтобы он как-нибудь проверил мои слова. Уж поверь, потом он его никуда не заберет! Не сможет же он при всех признать, что какая-то там полукровка оказалась сильнее настолько, чтобы снять его чары!

   Светка выпучила глаза, боясь поверить догадке:

   – Ты что, с ним… Да?! Но когда?! Он же все время был без сознания!!! Или не все время?

   Чувствуя, что заливаюсь краской, я покаянно вздохнула:

   – Знаешь, Свет, давай, я тебе потом все объясню! Нам бы выпутаться из этой заварухи!

   Тут нас снова перебил уже порядком надоевший всем жрец.

   – Хорошо! Я отпущу вас, но сперва хочу, чтобы он взял в руки мой кристалл Истины. Но предупреждаю, если это – мой жрец-отступник, кристалл его уничтожит. Если он по-прежнему предан мне телом и душой – останется жив, но я заберу его с собой!

   Я повернулась к Велии.

   – А ты не погибнешь? Как этот кристалл действует?

   – Да кто его знает! – он равнодушно пожал плечами, отвечая сразу на все мои вопросы.

   – Угу, хороший ответ! – Я снова завопила жрецу. – Эй, дядя, давай так! Вас много, нас – мало. В результате ваших агрессивных действий мы вам не доверяем. Магия пока не работает, да мы в ней и не очень разбираемся, так что бояться тебе нечего. Иди сюда, к нам, и проверяй. Как только убедишься в нашей правоте – прикажешь жрецам проводить нас к Владыке эльфов.

   Жрецы собрались вместе, посовещались, и тощий решительно зашагал к нам. Пройдя разделявшее нас расстояние, он остановился за скрывавшими нас валунами и с превосходством произнес.

   – Ну, Лиандр, выходи! Оставим формальности и идем за мной.

   – Что это за гнилые базары! – Гномы одновременно поднялись из-за валуна. – Нету тут никаких «жрецов-лиандеров»! Надо чего проверить – проверяй и проваливай. Мало того, что из-за тебя уже столько времени потеряли, так еще и в личную жизнь нашего друга лезешь!

   Велия взобрался на валун и, бесшумно спрыгнув, встал рядом со жрецом. Я на всякий случай – тоже. За мной потянулись друзья и, окружив нас, встали рядом. Видя это, жрецы заволновались, но Главный, успокоив их жестом, достал из-за пазухи серебристую шкатулку.

   Темные прорези маски, не отрываясь, глядели в насмешливо прищуренные глаза Велии, пока жрец нарочито медленно ее открывал. В лучах дневного солнца ослепительно блеснул острыми гранями большой прозрачный камень.

   – Возьми. Но еще раз предупреждаю: безнаказанно камень может взять только преданный мне жрец. Если ты запятнал себя мирскими делами, мое заклятие, что лежит на тебе, активирует кристалл, и ты будешь уничтожен. Может, ты во всем признаешься сам, Лиандр? Я готов тебя помиловать!

   – А почему бы не представить на мгновение, что мы говорим правду? Что произойдет, если окажется, что мы посторонние тебе люди? – не отрывая от него взгляда, Велия демонстративно обнял меня за плечи.

   – Тогда камень испортится! – С неохотой буркнул жрец и приказал. – Бери! Хватит ожидания! Ты – мой!

   Велия протянул руку и, не спеша взять из шкатулки кристалл, улыбнулся:

   – А не жалко камень-то? Много, наверное, стоит?

   – Я уверен, что ты – это ты, поэтому ничего с ним не случится. Не переживай. А если ты меня предал, заодно избавлюсь от необходимости тебя казнить.

   Колдун равнодушно пожал плечом и, сграбастав камень, зажал его в кулаке.

   Ничего не произошло. Гром не грянул, молния с небес не сорвалась. К моему невероятному облегчению, Велия остался жив и невредим, но все истолковали это по-своему. Лендин, выругавшись под нос, с тяжким вздохом взял в руки топор, всем видом показывая, что дорого продаст жизнь: свою и друзей. Крендин, покачав головой, встал рядом. Жрец торжествующе подбоченился.

   – Ну, долго держать-то? – Велия, широко улыбаясь, медленно разжал пальцы, являя всем угольно-черный оплавившийся комок.

   Многоголосный выдох облегчения словно снял со всех застарелую тревогу. Ларинтен сунул Степану склянку с «красненьким», гномы, цинично нам подмигнув, радостно хлопнули в ладоши.

   – Ну, и какие вам еще нужны доказательства? Мы ни те, кого вы ищете, так что отпустите нас подобру-поздорову! – угрожающе мурлыкнула я, нежно обнимая мужа за талию.

   Дар речи, наконец, вернулся к ошарашенному жрецу. Срываясь на фальцет, он завизжал.

   – Этого не может быть! Как вам удалось снять мое заклятие? Вместо того чтобы сжечь отступника, мой камень сгорел сам! Да я вам... Да я вас...

   – Мы тебя предупреждали! – возразил Велия, но тот, казалось, его не услышал.

   Швырнув в море обугленный комок, он угрожающе повернулся к магу и, выставив на него палец, заверещал:

   – Ты все равно пойдешь со мной! От меня еще никто не уходил. И мне плевать на все доказательства! Я знаю, кто ты! – вцепившись ему в руку, жрец развернулся к своим людям, но я оказалась быстрее.

   Один кинжал прижался к тонкой, пульсирующей на шее венке, другой, скользнув под плащ, оказался совсем в другой части тела.

   – Короче, так! – Мой яростный шепот мог оглушить. – Ты мне надоел хуже горькой редьки. Мало того, что испортил своей паранойей мой отдых, так еще хочешь оставить без мужа? Ну, уж нет! Слушай меня: если кто-нибудь из твоих дернется, будешь до самой смерти на сто процентов уверен в своей непорочности, а если сию секунду сюда не придет Владыка Пентилиан, я тебе клянусь – станешь ниже на голову! Что тебе больше нравится?

   – Ты не посмеешь? – неуверенно вякнул он.

   – А ты проверь! – Посоветовал Велия. Небрежно покручивая в руках топор, он откровенно наслаждался сценой.

   Меж тем жрецы заволновались, посовещались и направились к нам. Я легонько дернула левой рукой. Главный жрец визгливо заверещал.

   – Пошли вон, идиоты! Позвать сюда немедленно Владыку эльфов и НЕ ПРИБЛИЖАЙТЕСЬ КО МНЕ!

   Те переглянулись и резво отбежали. Двое из них тут же провалились в моментально открывшиеся порталы, остальные остались стоять, о чем-то совещаясь.

   Ко мне подошел Велия.

   – Послушай, я тебе когда-нибудь говорил, что люблю? – негромко спросил он, наклоняясь к моему уху.

   – Да! Но это было так давно, что неплохо бы повторить. – Так же тихо ответила я. – Может сегодня ночью?

   – Эй, уважаемая, а не могли бы вы, потом обсудить планы на ночь с вашим так называемым мужем? – У меня под руками нервно дернулся жрец. – Кинжалы-то острые!

   – Очень острые! – кивнула я и сжала его так, что он застыл, затаив дыхание.

   К нам подошел Лендин и, поигрывая топором, остановился напротив.

   – Эй, а я чё-та не понял, ты моего друга, практически брата, за одного из своих гномиков посчитал, да?

   – Лендин, успокойся! Просто у них кто-то потерялся. Они его ищут, а Велия сильно на него похож! Ну, сам понимаешь! Лучше перебдеть, чем недобдеть! Но, если убедился, что ошибся, так извинись и дай людям уйти, а то, ишь, нервы мотать взялся! – От избытка чувств я так сильно прижала к шее кинжал, что по коже потекла тонкая струйка крови.

   – А-а-а, кретины, придурки! – заверещал жрец на своих, в нерешительности топтавшихся людей. – Что, вы так и будете стоять, пока меня будут кастрировать и отрезать голову? Где этот бесов Владыка? Немедленно доставьте его сюда!

   – Я здесь! – выкрикнул знакомый голос.

   Мы обернулись, чтобы увидеть, как из только что открывшегося портала вышла целая делегация эльфов во главе с Повелителем Пентилианом и королем Сбрендиным.

   Увидев живописную композицию, Владыка сначала застыл в изумлении, затем торопливо зашагал к нам.

   – Велиандр! Сынок! Мы с ног сбились тебя... гм... вас искать! – Владыка радостно нам улыбнулся.

   – Все в порядке, отец! Мы тут с женой развлекаемся этим… как его... – Велия с умным видом пощелкал пальцами и оглянулся на меня, ища поддержки.

   – Экстремальным туризмом! – поддержала я, выдав самое приличное определение нашим действиям, которое пришло на ум.

   – Да! Вот этим самым! – Велия многозначительно поднял вверх указательный палец.

   Владыка смутился и, промычав нечто невразумительное, тихо посоветовал:

   – Вы только этим самым «туризмом» не при всех! Ладно?

   Мы с Велией переглянулись и рассмеялись. Жрец под моими руками заверещал.

   – Владыка, спасите меня! Забирайте вашего развратного сына, эту психованную девицу и уезжайте быстрее в свои владения! Пожалуйста, избавьте навсегда мой город от напасти в лице вас и ваших сумасшедших родственников!

   От такой проникновенной мольбы у Владыки отпала челюсть.

   – Что вы здесь натворили?! Я ведь просил не заниматься этим, вашим «туризмом» при всех! – прошипел он нам и уставился на жреца, ожидая объяснений.

   Тот коротко вздохнул:

   – Ну, что непонятного? Он испортил мне очень редкий и дорогой камень! И ведь хотя бы предупредил!

   – Ну, знаешь ли, мы весь день говорили, что мы не те, кто тебе нужен. Путешествуем семьей, какие претензии? – не выдержал Велия.

   – Да! – влез Владыка. – Они женаты уже тридцать лет. Какие проблемы? А за камень я вам заплачу! Когда-нибудь… потом!

   Жрец шумно выдохнул и глухо попросил.

   – Может, вы меня отпустите?

   Владыка опомнился, виновато улыбнулся и затеребил меня.

   – Тайна, девочка, отпусти этого дяденьку. Пусть он уходит! – С сочувствием покосился на жреца. – Не обижайтесь на нее, она из южных земель. Горячая девочка. Не думает, что творит!

   – Угу, это точно! – К нам подошел Велия и начал помогать отцу, отбирать у меня кинжалы, но я, только крепче стиснув пальцы, решительно качнула головой.

   – Нет! Я его отпущу только в том случае, если здесь будет открыт портал в Винлейн!

   – Но, Тайна, портал в Винлейн отсюда не открыть! Только через городской портал можно уйти в мой город! – терпеливо пояснил Владыка.

   – Хорошо! Открывайте переход к городскому порталу и быстро уходим, – приказала я и фыркнула. – Не доверяю я этому поборнику нравственности!

   – Девушка, это все досадное недоразумение! Я вам гарантирую полную неприкосновенность в моем дворце все время, пока вы не покинете наш город! – Ко мне подошел король Сбрендин, невысокий, рыжий гном и, улыбнувшись толстыми губами, указал на открытый портал. – Прошу в мой дворец.

   Подумав, я неохотно позволила выползти из моих объятий испуганному и окровавленному жрецу. Владыка сочувственно посмотрел, как он в раскорячку потопал к своим жрецам и вдогонку крикнул.

   – Вы лучше держитесь от нее подальше. Мой вам совет на будущее!

   Жрец, не оборачиваясь, прибавил шагу.

   В роскошном королевском дворце нам выделили сразу несколько комнат, приставили слуг и даже показали, где нас ждет жарко натопленная баня. Не знаю, кто как, а я была рада возможности скинуть грязное тряпье и смыть с себя грязь катакомб и морскую соль. Вот только пока мы со Светкой переодевались в свободные халаты, наши мужчины, как самые наглые или самые грязные, первыми зашли в баню.

   Что уж они там делали, не знаю, но, судя по их диким воплям, громогласному смеху и жуткому грохоту – отдыхали неплохо. Только слуга с пивом, разлитым в ведерные кружки, пробегал мимо наших открытых дверей раз пять. Если честно, я слегка волновалась за баню: вдруг развалится от такого бедлама! Оставаться грязной на неопределенный срок не хотелось.

   – Похоже, они там надолго! – фыркнула Светка, прислушиваясь к диким звукам.

   – Ага! Пока они там моются, я вся учешусь.

   – А ты возьми на вооружение правило: два сантиметра не грязь, три – само отвалится!

   – Не могу! Не получается! Вот поживу здесь лет пятьдесят, привыкну раз в году на день рождения мыться, тогда будет легче! – хихикнула я.

   – Слушай, Тань, а что нам делать-то?

   – Дождемся этих алкоголиков, – я проводила взглядом слугу, выносящего пустые кружки, – и пойдем наводить гигиену.

   – Да я не о том! – отмахнулась Светка. – Как нам сейчас жить в этом мире? Оказывается, здесь все так изменилось! Столько времени прошло. По-моему, Владыка меня забыл. Там, на берегу, он всего лишь кивнул мне и все! Понимаешь?

   Подруга расстроено всхлипнула. Глядя на ее переживания, я только покачала головой.

   – Тебя, Свет, захочешь – не забудешь! Просто Владыка – эльф деликатный, стеснительный, вот и скрывает от всех свои чувства. Подожди! Вот прибудем в Винлейн....

   Светка зарделась, смущенно улыбнулась и, что-то вспомнив, тут же пихнула меня локтем.

   – Давай-ка уже рассказывай! Что произошло вчера ночью, пока мы как младенцы спали? И поподробнее!

   Я пожала плечами.

   – Все случилось само собой. Не обошлось, конечно, без магии. Он пришел в себя, мы поговорили, и... я подумала, какого черта?! Вдруг он еще куда-нибудь на тридцать лет, не дай бог, денется, а так хоть саму себя убедить в том, что была замужем.

   – А как ты его в чувства-то привела?

   – Не знаю! – я задумалась. – На ум пришла какая-то тарабарщина, и я ее произнесла.

   – И все?

   – И все! Он очнулся, и я ему обо всем рассказала.

   – И...?

   – Ой, Свет! Твоя простота – хуже воровства! – чувствуя, что краснею, раздраженно отмахнулась я. – Так я тебе все и рассказала в часах, позах, сантиметрах и эмоциях? Придумай сама, но не забывай, что холодный пол устилала колючая солома, а за стенкой храпели вы!

   – Подумаешь! Я тебе тогда тоже ничего рассказывать не буду! – Светка надулась, собираясь обидеться, но тут дверь в баню распахнулась, и оттуда выползла (другого сравнения и не подобрать) развеселая мужская компания в набедренных повязках из белоснежных полотенец. Ларинтен со Степаном кулями висели на плечах гномов. А те, в обнимку покачиваясь, пытались идти ровно, но это у них не очень-то получалось. Сзади маячил довольно хихикающий Велия.

   – Крен, ты меня любишь? – икнул Лендин.

   – Угу, а ты меня? – кое-как выговорил Крендин.

   – Тож! – решительно качнул головой гном.

   – А в глаз? – поинтересовалось бесчувственное тело Ларинтена. – Имей в виду, я ощень ревнивый!

   – Тебе в какой! – не возражал Лендин, сжимая кулак.

   – Я поштил! – хихикнул эльф и радостно захрапел.

   Переглянувшись, мы со Светкой ошарашено смотрели на эту процессию.

   – Ну, чего, девки, зенки-то вылупили? Мужиков голых и пьяных, что ли, не видели? Короче, теперь ваша очередь мыться! – Крендин, пьяно хрюкнув, попытался подмигнуть нам левым глазом, но подмигивали у него почему-то оба.

   От этого зрелища у меня чуть не начался тик.

   – А мы там от перегара не скончаемся? – покосилась подруга на открытую дверь бани.

   – Ну, мы же не скончались! – резонно возразил Лендин.

   – Н-да-а! И по какому поводу сегодня случилась пьянка? – грозно нахмурилась я, глядя на мужа.

   – Так этот... как его... мальчишник справляли! – До ушей улыбнулся Велия.

   – Ага, мы его замуж выдавали! – хихикнул Лендин.

   – Вспомнили! – возмутилась я. – Он уже тридцать лет как замужем!

   – А он сказал, что это теоретически, а фактически – день! – тоном, не терпящим возражений, влез Крендин.

   – Кому ты веришь?! Да ты знаешь, какой он наглый, подлый... – начала я, но гном, замахав на меня руками, решительно перебил.

   – Знаю, знаю! Он тоже начал перечислять свои достоинства, но сбился, говорит, ты лучше помнишь!

   – Да, Тайна, может, я ничего и не помню, но то, что я за последний день о тебе узнал, могу точно сказать – тебе со мной повезло! Ну, или мне... повезло. Какая разница! – окончательно сбившись, Велия раздвинул гномов и шагнул ко мне. Запутался в полотенце, раздраженно сорвал его, и как ни в чем не бывало, пошел дальше.

   – Та-ак! – Я мрачно оглядела веселящихся гномов и остолбеневшую Светку. – Муж – это, конечно, хорошо, но муж, пьяный вдрызг, – это стихийное бедствие!

   – Ого!!! – Вытаращилась на него подруга.

   – Ага! – Я подняла Светке челюсть, развернула ее в сторону бани и, подтолкнув, вывела из ступора. – Ты, Свет, иди, а я сейчас. Только кое-кого одену и прочитаю лекцию о том, как не надо себя вести в приличном обществе!

   Подняв небрежно брошенное Велией полотенце, я подошла и завязала его на нем «морским узлом», чтобы, не дай бог, опять не потерял. Заглянув в его красивые глаза, с вытягивающимися, как у мартовского кота, зрачками, строго произнесла.

   – Велия, что за номера? Ты же не хочешь...

   – Хочу, – перебил он, не сводя с меня завораживающего взгляда.

   Уговорив себя не обращать внимания на его выкрутасы, я решительно продолжила.

   – Как тебе не стыдно так себя вести перед друзьями? Что они о нас подумают? И вообще, вот доберемся до Винлейна, тогда и... прекрати немедленно!!! – Я решительно выскользнула из его настойчивых объятий и развернулась к зубоскалящим гномам.

   – Ну, а вы чего ржете? Помогите мне его угомонить! Между прочим, я после ваших катакомб еще тоже немытая! – Снова отпихнув, продолжавшего нежно обнимать и целующего меня, куда получится мужа, я попыталась его напугать. – Вел, отстань, нацепляешься от меня какой-нибудь живности! Смотри, я вся чешусь!

   – Так, может, вместе в баню пойдем? – обрадовался он.

   Вот блин!

   – Нет! Во-первых, ты уже мылся! – не выдержав, рявкнула я. – А во-вторых, я переживаю за Светкину психику. Не забывай, она тоже не мытая!

   Наконец, гномы нахихикались, сложили в угол мирно спавших друзей, подошли и приобняв за плечи моего непутевого мужа, решительно повели в сторону комнат, нашептывая что-то явно скабрезное. На что Велия только заинтересованно кивал.

   – И не учите его ничему плохому! – спохватившись, крикнула я им вдогонку, на что эта троица только громко заржала.

   Нда-а, и что же мне со всем этим делать?

   Посмотрев на шатающихся друзей, пытавшихся, не разжимая рук, вписаться в неширокие двери, я направилась в местную баню успокаивать неуемное любопытство подруги.

   Баня походила на обычную сауну из нашего мира. Одно помещение напоминало комнату отдыха. В нем, возле длинного невысокого стола стояли широкие мягкие кресла, больше напоминающие маленькие диванчики. А вот следующая комната и в самом деле оказалась баней. Здесь была такая жара, что мы, немного посидев, выбежали отдышаться.

   В углу парилки обнаружилась дверь, за которой находились два «небольших» бассейна примерно метров пять на пять. В одном манила чистейшая, чуть прохладная вода, а в другом – вы не поверите – был снег. Легкий, пушистый и к тому же он совершенно не таял. От души наплававшись в воде, нырнуть в снег мы так и не решились.

   – Может, нам пора отсюда выходить? – спросила подруга, когда мы в очередной раз выползли из парилки и растянулись на диванчиках.

   – Может! Мне кажется, что я вымылась на год вперед! – простонала я и задумалась. – Или еще часок посидим?

   Светка ехидно скосила на меня глаз.

   – Переживаешь за своего пьяницу? Я думаю, гномы его уже укачали!

   – Укачаешь его, как же! Никогда бы не подумала, что увижу его в таком состоянии.

   – Не переживай, буянить и стриптиз показывать ему больше никто не позволит, – уверенно успокоила она меня.

   – Ага, а кто же ему запретит? Те алкаши с ним заодно. Спились, блин!

   Светка, подумав, согласилась.

   – Ну, вообще-то, да! – И тут же насмешливо фыркнула. – Подумать только, мы сейчас с тобой говорим об интеллигентном и утонченном маге Велии.

   – Да-а, как-то он сильно изменился за последние тридцать лет!

   – Надеюсь, не в худшую сторону? – хихикнула подруга.

   Я пожала плечами:

   – Если бы тридцать лет назад я знала все стороны его характера, то сейчас могла бы сравнивать!

   Светка кинула на меня заинтересованный взгляд:

   – Тань, ну а, вообще, как он... в постели?

   Начинается!

   – Не знаю! – нервно посмеиваясь над удивленной Светкиной рожей, выдала я и пояснила. – Мы с ним еще в постели не спали! Так что точно не скажу. Вдруг он храпит и пинается?

   Света скривила разочарованную мину.

   – Тань, ну ты дикая! Слабо поделиться с подругой, заметь, единственной, первым сексуальным опытом? А если судить по тому, что я увидела… опыт удался?

   Вздохнув, я мученически завела глаза и, помолчав, спросила:

   – Ты ведь от меня не отстанешь, пока я все не расскажу?

   – Конечно, нет! – Светка восторженно замотала кудряшками.

   Напустив на себя загадочный вид, я, подумав, заговорила:

   – Представь, что ты в океане и тебя накрывает огромная волна, от которой тебе некуда деться. Она утягивает тебя в темную глубину, а когда в твоей груди кончается воздух и страх сковывает тело, другая волна выносит тебя прямо к солнцу! Наполняет восторгом и делает смешными все страхи.

   Подруга скептически помолчала.

   – А ты хокку писать не пробовала? В тебе, Тань, умер поэт!

   Я ехидно скривила губы и, радуясь, что так легко отделалась, изобразила обиду.

   – Ага, умер и завонял! Хорошо, уговорила! Больше я тебе ничего рассказывать не буду!

   Видя мою решимость, Светка заюлила:

   – Ну, Танюх! Ну, я ж тебе просто завидую, понимаешь? У тебя – волна! А меня здесь даже дождик не мочит!

   – Да не переживай ты так! – не выдержав, расхохоталась я, обнимая ее за плечи. – Все у тебя с Владыкой наладится! Даже голову не грей. Позже мы это дело обтяпаем, а сейчас и вправду, давай отсюда выбираться!

   Выглянув за дверь, мы полюбовались на безжизненный коридор и двинулись в облюбованную нами комнату. Проходя возле двери, куда гномы затащили Велию, я не удержалась и настороженно прислушалась, но не услышала ни звука.

   – Может, спят? – предположила Светка.

   – Ты слышала, как громко «спят» гномы? – бесшумно потянув на себя дверь, я заглянула в комнату.

   Никого!

   В другой – тоже.

   Мы переглянулись, вошли в нашу и восторженно ахнули. На большой кровати лежали два шикарных платья. Рядом с ними находилось по паре туфель и по небольшой шкатулке.

   – Осторожней с кольцами! – предупредила я Светку, восторженно цапнувшую первую попавшую коробочку.

   – Я только посмотрю! – узорчатая крышка с легким щелчком откинулась, и Светка восхищенно ахнула. – Ты глянь, какое чудо!

   Я заглянула ей через плечо и хмыкнула. Действительно, чудо! Моему взору открылась изящная диадема из зеленых переливающихся камней и браслет. Все это чудесно гармонировало с изумрудным воздушным платьем.

   – Он меня любит! – Светка восторженно повисла на мне.

   – Кто бы сомневался! – я пожала плечами и открыла другую коробочку. – Офигеть! Светка, смотри!

   Я двумя пальцами достала тонкий серебристый венец с россыпью желтых и белых камней, такое же колье и браслет. Само платье, с которым сочеталась эта красота, оказалось длинным, строгого покроя и абсолютно белоснежным.

   – Похоже, меня он тоже любит! – хихикнула я.

   – А ты сомневалась? – подколола меня подруга.

   – Ну, вообще-то, для меня его любовь скорее нонсенс, чем уверенность!

   – В смысле?

   – Я про Владыку! Если учесть что Велия сейчас гол как сокол, значит, все это нам преподнес Владыка Пентилиан!

   – Наверное, нас где-то ждут! – спохватилась Светка. – Давай одеваться!

   Через некоторое время, когда мы были одеты, обуты, сделали друг другу некое подобие причесок и помогли застегнуть наши непростые украшения, в дверь робко поскреблись.

   – Девушки, вы тут? – в дверь просунулся каштановый чуб Крендина.

   – Тут, тут, заходи!

   Гном, одетый в строгий черно-белый наряд, выглядел очень церемонно и сильно стеснялся. Увидев нас, он несколько мгновений только переводил ошарашенный взгляд с меня на Светку, затем окончательно смутился и неловко пробубнил:

   – Там, этот... ну... бал. Короче, в честь Велии. В общем, вас ждут!

   – А все остальные там? – не удержалась подруга.

   – Ага, все, а меня за вами послали. Так что давайте, девушки, побыстрее! А то пока мы с вами доковыляем. Жрать, извиняюсь, охота!

   Мы со Светкой переглянулись и торжественно выплыли за дверь.

   Затем был длинный коридор, широкая лестница по которой спустившись, мы вышли к высоким золоченым дверям, возле которых стояли два шкафоподобных гнома. Заметив нас, они резво распахнули двери и склонились в поклоне. Мы робко вошли в большой зал с колоннами.

   Посередине стояли длинные столы, ломившиеся от всевозможных яств, за которыми сидели, с интересом разглядывая нас, многочисленные гости. Во главе возвышалось резное, массивное кресло, на котором восседал, сияя в закатном солнце рыжей бородой, король Сбрендин. По правую руку от него я разглядела знакомые лица.

   Владыка с Велией, одетые в золотисто-белые королевские цвета, дружно встали и торжественно стояли, пока нас чуть ли не за ручку привел к ним наш провожатый.

   Заметив, что Велия как-то странно мигает на короля Сбрендина, я догадалась и, прежде чем усесться, склонилась перед ним в поклоне. Светлана повторила за мной.

   – Да ладно! – добродушно усмехнулся венценосный гном. – Я тоже рад вас видеть, но, можно, я останусь в кресле? Если честно, напрыгался сегодня за вами по горам, и ноги меня уже не держат! В общем, садитесь и веселитесь, как это делаем мы!

   Он указал нам на наши места между Велией и Пентилианом. Мы чинно уселись, кивнув мужчинам, задвинувшим за нами стулья. Они сели рядом, и в зале снова воцарилась непринужденная обстановка.

   – Ну как, успешно вывела свою живность? – шепнул мне на ухо Велия.

   – Успешно! А я смотрю, вы быстро протрезвели? И как вам это удалось? – не осталась я в долгу.

   Велия разочарованно покривил губы и промолчал.

   – Ну, колись? Что за магия привела вас в чувство?

   Сообразив, что от меня так просто не отвяжешься, муж недовольно покосился на воркующего со Светкой отца и, склонившись ко мне, тихо заговорил.

   – Почти сразу же, как вы ушли, к нам зашел Владыка, будь он неладен! Ну и, естественно, увидев нас в таком расписном виде, применил одно свое жуткое заклинание, в результате мы все минут пятнадцать активно протрезвлялись! Бр-р-р! Как вспомню, так вздрогну! Столько эля насмарку! Через час мы были трезвы, как стеклышко. – Велия снова кинул на Владыку косой взгляд. – На будущее я попросил его научить меня этому заклинанию. Очень эффективно!

   – Нда-а, наверное, он сильно удивился. Если честно, я тебя сама таким сегодня увидела впервые!

   Велия смущенно вздохнул и потер виски.

   – Да, эль у них крепкий! Владыка мне целый час нотации читал о моем поведении, что оно не соответствует моему положению. Ужас, как я только выжил!

   – Бедолага! – посочувствовала я ему. – И как ты его успокоил?

   – Пообещал остепениться, бросить пить, не водить дружбу с гномами. В течение ближайшего времени отвоевать земли людского княжества, стать князем, ну и для начала родить ему парочку внуков! – Велия уже откровенно веселился, глядя на мое вытянувшееся лицо. – Великая, ты же мне в этом поможешь?

   Громко отхлебнув из бокала рубиновое вино, больше похожее на вишневый нектар, я в сомнении покачала головой.