Оглавление
Нелли Игнатова. День святого Валентина
Роман. Городское фэнтези
АННОТАЦИЯ
Юля с детства мечтала увидеть Париж. Её друг, зная об этом, подарил девочке рисунок Эйфелевой башни, который можно повесить на окно, и любоваться самым романтичным городом на Земле, не выходя из дома.
Но почему огни на башне горят, как настоящие? Неужели за окном на самом деле город её мечты? Стоит это проверить!
Внимание! Присутствуют интимные сцены 18+
ПРОЛОГ
Третий день в Париже, а Юля все еще не верила, что она здесь, в самом романтичном городе на Земле, в самый романтичный день в году, день святого Валентина. Ну и пусть одна, зато где-то в глубине души – надежда, что все еще впереди. Это такое незабываемое чувство! Ожидание чуда... хотя чудо уже свершилось: она в Париже, и держит путь к Эйфелевой башне.
Народу на площади между двумя павильонами дворца Шайо было еще немного. Одни целеустремленно шагали в сторону смотровой площадки, другие, как Юля, фотографировали всё вокруг.
Со смотровой площадки архитектурного комплекса Трокадеро башня смотрелась великолепно. Прав был Жерар, когда посоветовал подойти именно отсюда. Жалко, что фонтаны зимой не работают, но всё равно вид потрясающий. Отсюда виден весь комплекс фонтанов Трокадеро, мост через Сену, ведущий прямо к башне, Марсово поле за башней и вся окружающая панорама города до самого горизонта. А с башни, должно быть, видно еще лучше...
Юля долго стояла и смотрела на башню. И жалела, что её некому сфотографировать на этом роскошном фоне. Ведь если её не будет на снимках, кто поверит, что она на самом деле была в Париже?
Вдруг она услышала рядом девичий голос:
– Девушка, девушка, сфотографируйте нас, пожалуйста.
Юля с удивлением обернулась, услышав русскую речь, и увидела подбегающую к ней парочку. В руках у девушки были два красных воздушных шарика-сердечка. Юноша протягивал Юле фотоаппарат.
– Силь ву плииз, – добавила девушка с ужасным акцентом.
– Avec plaisir, – ответила Юля, сдержанно улыбнувшись, и взяла фотоаппарат.
Сделав несколько снимков парочки, целующейся на парапете смотровой площадки, на фоне Эйфелевой башни, Юля вернула фотоаппарат и протянула парню свой:
– S'il vous plaît.
Тот взял его и с недоумением повертел в руках. Юля молча показала, куда смотреть и где нажимать. А девушка громко зашептала парню, думая, что владелица древнего фотоаппарата её не понимает:
– Стас, смотри, какие фотики сейчас в Париже модно. Надо нам такой же купить. Вообще, я слышала, что фотки с пленки в сто раз круче, чем цифровые... И я такой же шарф хочу, как у этой парижанки. Так стильно!.. Ты знаешь, Стасик, я думала, что француженки все страшненькие... Ну, мне так говорили... А эта очень даже симпатичная...
Парень сфотографировал Юлю на фоне Эйфелевой башни, она сказала:
– Merci, – забрала свой фотоаппарат и побежала к лестнице.
Ступеньки вели со смотровой площадки вниз, к вытянутому бассейну с фонтанами, по обеим сторонам которого тянулись аллеи к мосту через Сену, залитые необычным розоватым асфальтом.
Она решила оставить влюблённую парочку в неведении насчет своей национальности. Юлю чрезвычайно развеселило, что её приняли за парижанку.
ГЛАВА 1. Мечты серой мышки
В школе Юлька была незаметной серой мышкой. Училась средне и в общественных делах активности не проявляла – то есть если поручат что-нибудь, честно и старательно выполняла, а если нет, то и не напрашивалась. Красотой, ясное дело, тоже не блистала. И, естественно, мальчики не обращали на нее ни малейшего внимания. А так хотелось!..
В две тысячи третьем году, когда Юле было тринадцать лет, она поступила в музыкальную школу по классу гитары. Не потому, что вдруг воспылала любовью к музыке, а большей частью потому, что хотела чем-то выделиться, чтобы ее начали замечать.
Через год Юлька уже неплохо играла, и даже заняла третье место на конкурсе гитаристов Кирова, не очень большого провинциального города, в котором жила. Конкурс имел широкую известность только в сугубо узких кругах, поэтому она не приобрела сколько-нибудь заметной популярности. Но на школьных и классных вечерах ее номер – исполнение пьесы на гитаре – обязательно был в программе.
Только мальчиков это не впечатлило. Они по-прежнему не обращали на Юльку внимания.
Музыкальную школу она, конечно, из-за этого не бросила, потому что очень нравился сам процесс разучивания пьес и игры на гитаре. Со второго года обучения преподаватель начал учить Юлю играть в дуэте, трио и ансамбле с другими гитаристами.
Дуэтом она играла с мальчиком, Сашей Князевым. Он учился в музыкалке уже давно. У них хорошо получалось играть вместе, и Юля с Сашей часто выступали на концертах в детских садиках, школах и в Доме Культуры. Можно сказать, они дружили, но Юлька не воспринимала дружбу с Сашей, как дружбу с мальчиком: он был моложе на целый год, да еще и был меньше нее ростом. Юлька считала его одной из своих не самых близких подруг.
Однажды они возвращались домой после репетиции, которая закончилась поздно. Был февраль, мела метель, ветер был очень сильный, и Саша решил проводить Юлю. Она жила на окраине города, довольно далеко от музыкальной школы, и не просила его провожать ее, как не стала бы просить любую из своих подруг. Но раз сам вызвался, то не жалко, веселее идти. Тем более что Саша нёс Юлькин портфель.
Они шли и болтали о том, о сём. Поговорили о предстоящем годовом отчетном концерте, который будет в марте, обсудили, что будут играть, об учёбе в обычной школе, кому какие предметы больше нравятся. И вроде бы тем для разговоров не осталось, а до Юлькиного дома был еще целый квартал.
И вдруг Саша спросил:
– Юль, а о чем ты мечтаешь?
Она удивилась такому вопросу, и ответила не сразу.
– Много о чём. Например, переехать в новую большую квартиру, чтобы у меня была отдельная комната. Чтобы мне купили сотовый телефон и компьютер. И чтобы окончить школу без троек. Но всё это вряд ли сбудется.
– Обязательно сбудется, – возразил Саша. – Но я не об этом... а о чем-то, чего тебе хочется больше всего. Чего-то для души...
– Для души?.. – Юлька подняла глаза к темнеющему небу, задернутому белёсой пеленой метели, и ответила, как ни банально это звучало: – Я мечтаю увидеть Париж.
Не то, чтобы это была ее самая большая мечта, просто очень нравились песни Патриции Каас, французской певицы, и поэтому она хотела знать побольше о Париже, городе, в котором та живет. Юля собирала вырезки из газет и журналов о Патриции Каас и о Париже, но смогла найти не так уж много, потому что пик ее популярности пришелся на девяностые годы, и уже прошел. Но Юльке она всё равно нравилась. А поехать во Францию самой было нереально. За почти четырнадцать лет жизни она не была нигде, кроме загородного лагеря отдыха.
Да, еще гостила у бабушки в деревне в ста километрах от Кирова.
Нет, Юлькина семья жила не то, чтобы бедно, на еде и одежде они особо не экономили, но поехать даже на море позволить себе не могли. О самой же заветной мечте своей жизни Юлька не говорила никому, даже лучшим подругам Ирке и Наташке. Не могла же она вот так просто взять, и проболтаться Сашке, что уже полгода как сохнет по однокласснику Вальке Матвееву – самому красивому парню в школе, как ей казалось. Но мечта дружить с ним была еще более несбыточной, чем поездка в Париж.
– Твоя мечта когда-нибудь обязательно сбудется, – заверил Саша.
– Надеюсь, – ответила Юля и в свою очередь спросила: – А у тебя какая мечта?
– Чтобы ты пришла ко мне на день рождения, – ответил он.
Она мысленно удивилась, но пообещала, что придет. Ну, а почему бы нет? Она ведь ходит на дни рождения к подругам из музыкалки.
Празднование дня рождения Саши должно было состояться вечером в ближайшее воскресенье. У Юли не было запланировано на это время никаких дел.
*
На следующий день в школе к Юльке подошла одноклассница Маринка Краснова.
– Привет, Юль. Хочешь пойти к нам на вечер? – спросила она.
«Элита» класса часто устраивала вечеринки у кого-нибудь дома, но для строго определенного круга, так сказать, ядра класса, в которое входили самые лучшие ученики, активисты, и просто ребята, чем-то выделяющиеся из толпы.
Например, Ленка Смирнова. Училась плохо, но хорошо рисовала, и состояла в редколлегии класса и школы. Или вот, Клавка Арсеньева. Училась так себе, никакими особыми талантами не обладала. Но её мама часто ездила в командировки за границу и привозила оттуда импортные модные вещи, а Клавка их дешево продавала одноклассницам. Да тот же Валька Матвеев, учился хоть и неплохо, но активистом его вряд ли можно назвать. Зато спортсмен, лучший в школе бегун и лыжник. И еще просто очень симпатичный парень. За одно это его могли принять в «элиту» класса.
А Юля в «элиту» никогда не входила по понятным причинам. И была удивлена и польщена тем, что ее пригласили на закрытую вечеринку. Она так мечтала об этом! И наконец-то ее заметили! Но это даже не самое главное. На вечере будет Валька Матвеев. За всё время учебы в одном классе они вряд ли сказали друг другу пару фраз. А теперь у Юли будет возможность познакомиться с ним поближе.
Она постаралась ничем не выразить дикой радости, которую испытала, услышав предложение Марины. Даже сделала вид, что раздумывает, идти или нет.
– Можно, – наконец, сдержанно согласилась Юлька, и вдруг подумала, что ее приглашают только для того, чтобы украсить вечер игрой на гитаре. Может, у них просто музыкальный центр сломался. Радость немного увяла. И она спросила: – А гитару брать?
– Нет, гитару не надо, – ответила Марина.
Юлька мысленно облегченно вздохнула – потому что приглашают не играть, а... просто приглашают. Дикая радость вернулась.
– Вечер будет в воскресенье с пяти часов у Матвеева, – добавила Марина. – Так придешь?
Вечеринки эти устраивались один-два раза в месяц, и проходили дома у кого-нибудь из членов «элитного клуба», у кого в тот день не было дома родителей.
– Приду, – пообещала Юлька.
Через некоторое время до нее дошло, что день рождения Саши и элитная вечеринка будут в один и тот же день и даже в одно и то же время. Пришлось выбирать, и Юлька, конечно же, выбрала вечеринку.
– Извини, я не смогу прийти на твой день рождения в воскресенье, – сказала она, когда встретила Сашу в музыкальной школе. – У меня возникли дела, которые не могу отложить.
Он был разочарован. Юлька постаралась не обращать внимания на выражение его лица.
– Ну... ладно, – ответил Саша. – Но если закончишь свои дела пораньше, то, может, все-таки зайдешь ненадолго?
– Скорее всего, не смогу, – ответила Юлька, повернулась, чтобы уйти и услышала, как он тихо сказал вслед:
– Я всё равно буду тебя ждать.
До воскресенья было еще четыре дня, но Юля сразу начала готовиться к вечеринке, чтобы, не дай бог, не упасть в грязь лицом перед «элитой». Что они надевают на свои вечеринки? Что едят? О чем разговаривают? Под какую музыку танцуют?..
Утром в школе к ней снова подошла Марина и сказала:
– Мы собираем по двести рублей на стол. Если у тебя сейчас нет, можешь сдать завтра.
– Нет, у меня есть, – Юля достала из портфеля пятьсот рублей, которые мама дала на новые нотные тетради. Что ж, придется обойтись старыми или купить поменьше и потоньше. Странно только, почему так много денег нужно на стол? Они что, еду в ресторане заказывают?
Юля протянула купюру Марине.
Та взяла деньги, порылась в кармане, сдала сдачу и добавила:
– А ты сможешь прийти на полчасика пораньше? Ну, чтобы помочь стол накрыть.
– Конечно, – кивнула Юля.
– Хорошо, – сказала Марина, повернулась и пошла к своей парте.
– А... – начала было Юлька, но смутилась и замолчала.
– Что? – обернулась Марина.
– Нет, ничего, – сказала Юлька.
Марина ушла.
Юльке хотелось задать Маринке все те вопросы, которые крутились в голове насчет нарядов, еды и музыки. Но она не решилась.
Пришлось правдами и неправдами добывать сведения у сестер и братьев «элиты».
Младший брат Марины Олег учился в музыкальной школе по классу гитары вместе с Юлей. Его урок начинался сразу после ее, но учитель советовал ему приходить пораньше, посмотреть и послушать, как играет Юля. Олег учился в музыкалке уже третий год, но всё еще играл на гитаре так, как она научилась всего за три месяца учёбы.
Сегодня он тоже присутствовал на Юлином уроке, сопел в уголке, беззвучно перебирая струны гитары, пытаясь повторить те пассажи, что она играла. На переменке, когда учитель вышел из класса, Юля сказала:
– Олег, хочешь совет?
– Хочу, – кивнул мальчик.
– Ты играешь слишком робко. Будь смелее, и всё получится. Ведь дома у тебя получается?
– Получается... Но дома меня никто не слушает и оценок не ставит.
– Значит, забудь, что ты на уроке. Забудь, что играешь на оценку, она в игре не главное. Даже если ошибешься, не останавливайся, а продолжай, как будто так и надо. Давай, попробуй сыграть вот это.
Юлька выдала три простых аккорда. Олег повторил. Не так быстро, но уверенно. Он радостно улыбнулся.
– Получилось!
– Олег, скажи, а ты бывал на вечерах, которые твоя сестра устраивала в вашей квартире? – задала она вопрос, ради которого и затеяла этот разговор.
– Не-а, – ответил он. – Маринка меня на свои вечеринки не пускает, говорит, маленький еще. Она на это время меня в моей комнате запирает. Но у нас общий балкон, и я иногда смотрел на вечеринки через окно, в щёлку в шторах.
– Ну, и что ты видел? – спросила Юлька, скрывая любопытство.
– Они вино пили, – понизив голос, сообщил Олег. – Я хотел рассказать маме, но не стал, потому что Маринка меня за это убила бы. Но я ей всё время обещаю, что расскажу, – он хитро прищурился. – А она мне конфеты покупает, чтобы не рассказывал... А еще я видел, как девчонки с парнями целовались.
– Ну, а как девчонки были одеты? – спросила Юля. А целовались они, или нет, это ее интересовало меньше всего.
Мальчик пожал плечами.
– Да я не обратил внимания...
В класс вошел учитель, Юлька вскочила со стула, положила гитару, и сказав:
– До свидания, – выбежала из класса.
Немного же ей удалось узнать от Олега! Но, по крайней мере, стало понятно, почему Маринка собирала такую кучу денег. Вино стоит недешево. Теперь осталось всего ничего: узнать всё остальное. И Юлька отправилась на поиски нового информатора.
Младшая сестра Лены Смирновой, Катя, дружила с Юлиной двоюродной сестрой Таней. Они вместе ходили в художественный кружок в Доме Творчества. Юля подкараулила их, когда девочки выходили с занятия.
– Тань, тебя твоя мама просила зайти к ней на работу, – беззастенчиво соврала она. Врать не любила, но чего не сделаешь ради того, чтобы не опростоволоситься перед «элитой».
Танина мама работала в магазине, и часто просила дочку зайти, чтобы та унесла домой покупки. Таня вздохнула и безропотно направилась в сторону магазина. А Юля пошла рядом с Катей.
– Кать, ты бывала на вечерах у своей сестры? – спросила она, будто бы только для того, чтобы не идти молча.
– Бывала, а что? – важно ответила девочка.
– Да так, ничего. Мы с подружками тоже хотим устроить вечеринку, и мне просто любопытно, как они проходят у других.
– Ну-у, во-первых, – со знанием дела протянула Катя. – На вечерах у Ленки бывают мальчики. А у вас будут?
– Будут, будут, – кивнула Юлька. – Ну, так как?
– Сначала они устраивают стол, салаты там всякие, колбаса, сыр. Конфеты, пирожные, фрукты, газ-вода... а потом танцуют.
– А что танцуют?
– Да то же самое, что на школьных вечерах, – махнула рукой Катя.
– А что девчонки надевают?
– Самое лучшее, что у них есть, – уверенно сказала девочка. – На прошлую вечеринку Ленка даже стащила у мамы её жемчужные бусы. А её подруга Светка была в сапогах на высоченных каблуках, вся такая из себя. Когда она танцевала, у неё нога подвернулась, и она повалилась на Клавку, Клавка тоже упала, и со всего размаха влепилась головой в стену! Я думала, от смеха лопну, когда у нее из глаз черные слёзы потекли...
«Ага, – подумала Юлька. – Они на каблуках ходят и красятся. А у меня нет ни каблуков, ни косметики...»
Она не пользовалась косметикой, потому что мама не разрешала, а старшая сестра следила за этим, как ястреб. Когда Юлька возмущалась и говорила, что в ее классе все девчонки красят ресницы и губы, мама отвечала, что они просто дурочки, и совсем не думают о будущем. Те, кто рано начал краситься, к сорока годам будут выглядеть, как старухи. И хотя до сорока лет Юле было еще, как до неба, маме она верила. И за примером далеко ходить не надо: Юлькина и Наташкина мама – ровесницы. Юлькина мама красилась очень редко, а Наташкина – каждый день. Теперь им обеим по сорок, а Наташкина мама выглядит лет на десять старше Юлькиной. А у сестры, которая старше Юли на три года, косметика уже есть, но она пользуется ей очень умеренно.
– А у Маринки Красновой была такая классная кофточка, вся золотая-золотая и переливающаяся, – продолжала рассказывать Катя, довольная, что её внимательно слушает девчонка старше неё на два года. – А Лариска была в такой короткой и узкой юбке, что шагать могла только по пять сантиметров за шаг. Я вообще сначала подумала, что это шорты...
Катя засмеялась.
А Юле стало грустно. Видела она ту золотую кофточку на Маринке, на новогоднем вечере в школе. Маринка в ней была похожа на елочную игрушку. Но зато кофточка импортная и дико дорогая.
Юлька было решила, что не пойдет ни на какой вечер. Но деньги за стол она уже отдала... Не говорить же теперь Маринке, что передумала... И Юля решила сделать всё возможное, чтобы быть на этом вечере не хуже других. Да и как она может не пойти, ведь там будет парень, который ей нравится. Мало того, вечеринка будет у него дома. Это такой хороший шанс познакомиться поближе и побольше узнать о нём. Ведь вещи многое говорят о человеке. Она сможет увидеть Валькину комнату. А, может, и он сам обратит на нее внимание...
С этой приятной мыслью Юлька занялась приготовлениями к вечеринке.
ГЛАВА 2. Вечеринка
К воскресенью Юля была во всеоружии. Она не будет выглядеть Золушкой среди принцесс.
Так и вышло. Некоторые девчонки на вечере даже поглядывали на Юлькино новое модное платье с легкой завистью, которое она, как Золушка, перешила вчера сама за один вечер из маминого старого, и туфли на каблуках, которые три дня назад упросила маму купить ей. Дома все вечера Юля ходила в них, чтобы попрактиковаться, и не упасть, как Ленка, когда начнутся танцы. Каблуки были не очень высокими, но это были ее первые туфли на каблуках. Юля уговорила старшую сестру накрасить ей ресницы и подвести тени, пообещав, что не будет делать это часто. И старалась вести себя так же непринужденно, как одноклассницы: поддерживала разговоры, помогала резать салаты и накрывать на стол, пока мальчишки вальяжно сидели на диване и беседовали между собой о чем-то важном, кажется, о компьютерных играх, что интереснее, бродилки или стрелялки.
Но уже через полчаса Юлька поняла, что ей скучно. Парни кучкуются своей группой, беседуя теперь уже о конкретной компьютерной игре, «Восемнадцать колес по дорогам Америки», девчонки шепчутся в другом углу... о парнях. А Юле и сказать нечего, потому что у нее еще никогда не было парня. И о Вальке она ничего особенного не узнала. Вечеринка проходила в гостиной, а в свою комнату он пускал только мальчишек. И парни вообще с девчонками не разговаривали, как будто и те, и другие были сами по себе.
Девчонки сели за стол с одной стороны, парни с другой. Напротив Юльки оказался Валька, но даже не посмотрел ни разу в ее сторону, и ни одного словечка ей не сказал. Правда, за столом беседа между девочками и мальчиками ненадолго оживилась, когда Маринка громко сообщила:
– Кстати, вы в курсе, что сегодня – четырнадцатого февраля – день святого Валентина?
– Конечно, в курсе, – кивнула Светка.
Юлька тоже была в курсе, и уже подарила валентинки всем, кому хотела: подружкам, сестре, маме и папе. А валентинку для Вальки положила под зеркало в прихожей, когда пришла на вечер. Все девчонки так сделали. Хотя он на открытки даже не взглянул.
– Валька, ты, оказывается, у нас именинник, – сказал Димка.
Валька криво усмехнулся. Эта его коронная кривая усмешечка Юле очень нравилась. Когда он так усмехался, то становился немножко похожим на Хана Соло из «Звездных войн», а этот актёр ей очень нравился.
– Это так символично, что мы сегодня собрались именно у тебя, – добавила Ленка.
– Я не признаю никаких именин, – категорично ответил Валька. – А день рождения у меня третьего июня. Кстати, приглашаю всех присутствующих, – небрежно добавил он.
«И меня тоже?» – хотелось спросить Юле, но она, конечно, промолчала. Не может же он иметь в виду всех присутствующих, кроме нее.
– А что это за святой Валентин? – спросила Клава. – Вот все говорят, день святого Валентина, день святого Валентина... А кто он такой, этот Валентин? Чем он прославился?
Юле тоже хотелось узнать, кто это. Несколько лет назад в начале февраля во всех газетных киосках появились красивые открытки в виде сердечек, с надписями типа «Для тебя», «Я тебя люблю», «С днём влюблённых». Сестра объяснила Юле, что эти открытки называются валентинки, а четырнадцатого февраля – день всех влюбленных.
Но почему именно этот день, и почему валентинки – только пожала плечами. Обычно четырнадцатого февраля Юлина сестра получала много таких открыток, и Юлька тоже вчера обнаружила две, не подписанные, в своем портфеле, когда вернулась из школы.
– Вообще-то он не наш святой, не православный, а католический, – пояснила Марина, которая была отличницей и много чего знала. – Он жил в третьем веке в Риме. Император, который тогда правил Римской Империей, запретил своим воинам жениться, чтобы семья не отвлекала их от военных дел. А священник Валентин тайно венчал воинов с их любимыми девушками, и за это был казнён четырнадцатого февраля двести шестьдесят девятого года. Поэтому во всём мире четырнадцатого февраля празднуют, как день влюбленных.
– И поэтому четырнадцатого февраля все дарят друг другу валентинки! – довольная своей догадливостью, воскликнула Клавка.
– Ой, а давайте и мы сегодня будем праздновать день влюблённых! – восторженно предложила Ленка.
– Ничего мы праздновать не будем, – возразил Валька. – У нас просто вечер.
На этом общая беседа закончилась. Парни начали переговариваться о более важных вещах, а девчонки шепотом интересовались у Марины, откуда она узнала о святом Валентине.
Когда на столе появились бутылки вина, Юля не удивилась – уже была в курсе, что на «элитных» вечеринках пьют, это считалось особым шиком, ведь вино четырнадцатилетним подросткам не продают, и его доставали, кто как мог. Вино она только чуть-чуть попробовала, но пить не стала, потому что еще ни разу не пила, начинать желания не было, да и не понравилось. Хотя две бутылки на одиннадцать человек – не так уж много.
Потом начались танцы, и оказалось, что девчонок на одну больше, чем парней. Пока танцевали быстрые танцы в кругу, это было незаметно, но когда зазвучала медленная мелодия, конечно же, Юлька осталась сидеть на диване. Несмотря на модное платье и туфли на каблуках, ей не досталось партнёра. И на второй медленный танец ее тоже никто не пригласил, поэтому она снова скучала на диване.
«И почему я выбрала эту вечеринку, а не день рождения Сашки?..» – грустно думала Юлька, глядя, как Валька танцует с Настей.
Тут Юля вспомнила, что празднование дня рождения Саши было отменено. Его не было на последней репетиции ансамбля. Сашина одноклассница, которая аккомпанировала гитаристам на пианино, сообщила Юле, что он заболел, а у него даже родителей дома нет, потому что они в командировке.
Юле вдруг стало жалко Сашу. Он там сейчас совсем один, болеет, а она тут... совершенно лишняя. Никто даже не заметит, если она потихоньку исчезнет.
Юля выскользнула в прихожую, быстро оделась и вышла на улицу, постаравшись не хлопать дверью. Подходя к дому Саши, она взглянула на окна его квартиры: они были темные, только в одном виднелся отсвет настольной лампы. Но Юля все же поднялась к двери и позвонила.
Ей открыл Саша.
– Я знал, что ты придешь, – радостно улыбнувшись, сказал он.
– Да, дела оказались не такими уж важными, и закончились быстрее, чем я ожидала, – махнула Юлька рукой и спохватилась, что даже валентинку для Сашки не припасла. – Ты извини, я без подарка...
– Ты уже сделала мне подарок – пришла, – ответил он. – Раздевайся, проходи. Сейчас будем праздновать.
– А мне сказали, всё отменилось, – удивилась Юля. – Мне сказали, ты заболел, а скоро отчетный концерт, и я просто зашла тебя проведать.
– Ничего не отменилось, – улыбнулся он, принимая из её рук пальто и вешая на крючок.
– Тогда где же гости? – еще больше удивилась Юлька. – Не пришли еще?
Она сняла шапку и сапоги, надела туфли и шагнула к большому зеркалу в прихожей, чтобы причесаться.
– А я больше никого не приглашал, – ответил он, с восхищением глядя на Юльку. – Какая ты красивая...
«Это я-то красивая?» – хотела засмеяться Юля.
Но увидела своё отражение в зеркале, и оно ей впервые понравилось. Приталенное платье длиной до середины бедра подчёркивало стройную фигуру и уже начавшие обозначаться женственные формы. Никаких портновских изысков, кроме небольшой драпировки на левом плече, на платье не было. Маленькая золотая подвеска в виде сердечка, взятая напрокат у сестры, разбавляла его строгий серый со стальным отливом цвет. Распущенные темно-русые волосы чуть ниже плеч делали круглое Юлино лицо более вытянутым и взрослым. Подведённые глаза казались больше, а невзрачный серый цвет их казался глубже, загадочнее и отливал благородной платиной.
«А я и правда красивая!» – удивленно подумала Юлька и улыбнулась своему отражению.
Саша стоял рядом и чуть позади неё, пока она поправляла прическу. А он, оказывается, тоже ничего... Волнистые русые волосы и голубые глаза ему идут... А чуть полноватыми губами он напоминает еще одного любимого артиста, Сергея Жигунова. То есть Александра Белова из фильма «Гардемарины, вперед!». И совсем он не ниже неё. Она на каблуках, а он ростом вровень с ней. И одет так элегантно, как на концерт, в белоснежную рубашку с черной бабочкой и черные брюки. На вечеринке ни один парень не был так одет. Джинсы, джинсовые рубашки, модные джемпера и кроссовки – вот любимая одежда парней из «элиты» класса.
Саша взял Юлю за руку и повел в комнату. Там было полутемно, неяркий свет падал из незашторенного окна, освещенного уличным фонарем, а за окном была... Эйфелева башня.
Пока Юлька восторженно, во все глаза смотрела на это чудо, Саша зажег свечи на столе и включил магнитофон. Пела Патриция Каас.
– Представь, что мы в Париже, – сказал Саша.
А Юльке и представлять не надо было. В сочетании со свечами и накрытым на двоих столом, пением любимой певицы и Эйфелевой башней за окном Юля действительно ощутила себя в Париже. Это было такое восхитительное чувство! Она даже не предполагала, что тринадцатилетний мальчишка – и мальчишка вообще! – может быть таким романтичным.
– Как в кино, – сказала Юлька. – Так здорово!
Она смотрела на Эйфелеву башню, и ей казалось, что она далеко-далеко за окном, и будто на ней даже светятся огни. Она понимала, это лишь игра воображения, но даже не пыталась убедить себя, что это иллюзия. Наоборот, ей хотелось думать, что за окном – Париж.
– Я рад, что тебе нравится, – ответил Саша, отодвигая для Юли стул.
Они ели салат и конфеты, пили лимонад, который стоял в ведерке со льдом, как шампанское, танцевали вальс и танго. Саша два года занимался в классе хореографии, поэтому хорошо танцевал. А Юлька быстро училась. Вальс и танго ей очень нравились, но на «элитной» вечеринке, да и на школьных вечерах их не признавали. Танцевали в основном быстрые танцы в общем кругу и медленные парные танцы, когда двое просто топчутся на месте, партнер – положив руки на талию партнерши, а она – ему на плечи. Юлька считала подобные танцы глупыми.
Устав танцевать, они сидели за столом и разговаривали. В основном о музыке, ансамбле гитаристов, об учёбе в школе. Юля не спросила у Саши, каким образом ему удалось устроить окно в Париж, потому что это могло разрушить иллюзию, а она не хотела.
Потом Саша проводил Юлю домой.
– Спасибо за незабываемый вечер в Париже, – поблагодарила она, когда они остановились у её подъезда, и спросила: – Ты в понедельник в музыкалку придешь?
– Конечно, приду, – ответил Саша. – Скоро же отчётный концерт.
– А ты уже не болеешь? – спросила Юля.
– Да я и не болел... просто был немного занят, – ответил он.
*
В понедельник, рано утром перед школой, к Юле зашли подруги – их не пригласили на закрытую вечеринку, они утверждали, что не очень-то и хотелось, но им было любопытно, как она прошла. Юлька обещала рассказать.
– Ну, и как там? – с нескрываемым любопытством спросила Наташка, едва шагнув в комнату.
– Да так, ничего особенного, – поморщилась Юлька.
– Что, совсем ничего? – чуть разочарованно спросила Ирка.
– Ну... – Юлька немного подумала и добавила: – Салат был вкусный. На свой день рожденья такой сделаю.
– А вино, вино какое пили? – поинтересовалась спросила Наташка.
Юлька была удивлена. Она думала, вино – это тайна «элиты», а, оказывается, её знали все... Кроме Юльки.
– Я не помню, – пожала она плечами. – «Рислинг», кажется. Мне не понравилось. Кислое.
– А я думала, «Шампанское» будет, – скривилась Ирка. – Я чуть-чуть пробовала в Новый год...
– А с кем ты танцевала? – поинтересовалась Наташка.
– Ни с кем, – ответила Юлька. – И вообще мне эти танцы до лампочки.
О том, что после «элитной» вечеринки пошла на день рождения к Саше, она рассказывать не стала.
– А на следующий вечер пойдешь? – спросила Ирка.
– Не знаю, – пожала плечами Юля. – Я рано ушла, еще только-только танцевать начали. Наверное, меня больше и не пригласят. Да и сама не пойду.
– Ну и дура, – констатировала Наташка.
ГЛАВА 3. Мечты сбываются
– Юль, ты чего вчера с вечера убежала? – спросила Марина, когда они встретились в школе.
– Извини, Марин, я почувствовала себя плохо, – ответила Юля.
Она не думала, что кто-то обеспокоится её исчезновением, но всё же заранее придумала отговорку, чтобы не обижать «элиту», в конце концов, признавшую её за свою. Добавила:
– От вина, наверное, я ведь еще ни разу его не пила. Вот я и ушла. Боялась, что меня стошнит при всех.
– А, понимаю, – кивнула Марина. – Мне в первый раз тоже ужасно плохо было. Хорошо, что вечер тогда у меня дома был. Я, наверное, полчаса в туалете блевала. Но надо было хоть меня предупредить, что уходишь.
– Прости, я не подумала... В следующий раз обязательно предупрежу, – сказала Юлька, подумав: «А будет ли он, этот следующий раз?»
Но даже если не будет, она не жалела. Вечер у окна в Париж стоил десяти таких «элитных» вечеринок.
– Мы с девчонками даже идти искать тебя собирались, – добавила Марина. – Да Валька сказал, что видел, как ты домой ушла.
«Надо же... видел, как ушла, и даже не остановил. Точно, больше не пригласят», – подумала Юлька.
Наверное, Марина объяснила подругам, тоже присутствовавшим на вечере, почему Юлька так внезапно исчезла, потому что они разговаривали с ней, как ни в чем ни бывало, хвалили её наряд и спрашивали, где она купила такое классное платье, и сколько оно стоит. Юля не любила врать, но то, что она сама его перешила из маминого, которое стало ей мало, говорить постеснялась. И сказала, что сшила в ателье.
А Ирка с Наташкой даже немного обиделись, решив, что Юлька теперь будет дружить с «элитой», а не с ними. А ведь вчера в два голоса убеждали, что если её еще раз пригласят, она просто обязана пойти.
*
Наступил март, а с ним и отчётный концерт. Юля и Саша отлично отыграли свой дуэт, потом сыграли две пьесы с ансамблем и еще по пьесе соло. С того памятного вечера они ни разу не говорили об окне в Париж, но, встречаясь, каждый раз переглядывались так, будто между ними есть какая-то тайна. В остальном вели себя, как прежде, разговаривали о музыке и об учёбе. Юльке хотелось повторить тот романтический вечер в «Париже», но она не представляла, как это можно сделать. Сашины родители вернулись из командировки, и он уже не оставался в квартире один.
В начале апреля у Юли был день рождения, но она провела его, как обычно. Пригласить «элиту» класса к себе она не решилась. Она побывала на вечеринках еще у Лены и у Клавы, и по сравнению с их квартирами своя казалась ей слишком бедной, и слишком маленькой, всего две комнаты. И отдельной комнаты у нее не было. И дома всегда кто-нибудь был. К счастью, никто не требовал, чтобы вечеринки проходили у всех по очереди. Вот у Димки, например, вечеринки тоже никогда не устраивались, потому что дома всегда была бабушка.
Поэтому на дне рождения Юли были только её подруги Ира и Наташа, несколько соседских девчонок и мальчишек, и подруги из музыкалки, среди которых был и Саша. За весь вечер он пригласил Юлю на танец только один раз, это был вальс, который они танцевали в гордом одиночестве, так как никто больше танцевать его не умел. Нет, подружки из музыкальной школы умели, конечно, но им было не с кем.
Несмотря на самый романтичный вечер, проведенный с Сашей, Юля по-прежнему считала его всего лишь своей подругой. Ей всё еще нравился Валька.
Родители подарили Юле на день рождения сотовый телефон. Получив его, она вдруг вспомнила, как Саша еще в феврале сказал, что все ее мечты сбудутся. Юля надеялась, что это только начало.
*
С некоторых пор Юлька заметила, что у Саши в глазах появилась какая-то грустинка. Она не спрашивала, почему. Мало ли что у него могло случиться дома. Может, любимая бабушкина кошка заболела. А о таких вещах они никогда не разговаривали. Саша не рассказывал Юле о своей семье, и она ему о своей ничего не говорила.
До конца учебного года Юлька побывала еще на трех «элитных» вечеринках. В конце концов, они ей даже стали нравиться. Потому что одна девочка переехала в другой район города, перешла в другую школу, и перестала бывать в их компании. Мальчишек и девчонок снова стало поровну. Теперь Юльке не приходилось скучать на диване, когда остальные танцуют. И медленные танцы уже не казались глупыми, особенно когда ее приглашал Валька.
Его день рождения приближался, и Юлька заранее планировала, что надеть, чтобы стать для него неотразимой.
А с Сашей она продолжала видеться в музыкалке. Они никогда не разговаривали в обычной школе, и, если случайно встречались в коридоре, ограничивались коротким приветом. Но в конце мая, в последний день учебного года после уроков Саша подошел к Юле и предложил:
– Давай провожу?
– Давай, – легко согласилась она.
Потому что подруги уже ушли домой, а она осталась, чтобы взять в библиотеке книги, которые задали прочитать за лето. Ирка с Наташкой сказали, что сходят за ними потом, а Юлька решила взять сегодня, чтобы не ходить в школу лишний раз. Ей определённо повезло, что она Сашку встретила. Хоть книги поможет нести.
Он взял у неё портфель, а ей отдал какой-то плакат, скрученный в трубочку и завернутый в газету, и они пошли. Обычно они болтали о чём-нибудь, если встречались, но сегодня Саша молчал. Юлька заметила, что он выглядит особенно грустным, и спросила:
– У тебя что-то случилось? Заболел, что ли, кто?
– Да нет, всё в порядке... ничего не случилось, – ответил он, не глядя на Юлю. – Кроме того, что я переезжаю...
– Куда? В новую квартиру? Так это же здорово, – сказала Юлька. – А ты почему-то как в воду опущенный.
– В новую квартиру, да, – хмуро согласился Саша. – И в новый город.
– То есть, ты насовсем переезжаешь? В другой город? – уточнила Юлька.
– Ну да, – грустно кивнул Саша.
– А... а с кем же я буду дуэтом играть? – спросила Юлька, понимая, что не могла задать вопроса глупее. – То есть, я хотела спросить, когда ты уезжаешь.
– Завтра.
– Уже завтра?
– Да. Вот, пришёл попрощаться. Можно, я напишу тебе?
– Напиши...
Они подошли к дому Юли и остановились. Ей тоже стало грустно оттого, что она больше не увидит Сашу. А значит, чудесный вечер у окна в Париж никогда не повторится. Жаль...
Они немного постояли молча. Наконец Юля подала Саше плакат, а другую руку протянула к своему портфелю. Он отдал портфель, а плакат не взял.
– Нет, это тебе... подарок.
– Спасибо... А что это?
– Дома посмотришь. Ну, я пойду... я тебе напишу. Пока?
– Пока, – Юлька повернулась и вошла в подъезд.
Какое-то скомканное получилось прощание... Уже поднимаясь по лестнице к своей квартире, Юля вспомнила, что даже не спросила, куда Саша переезжает. Ну и ладно. Какая разница, если это не Киров.
Бросив портфель под кровать, и забыв о нем, Юля с любопытством развернула сверток, который подарил Саша.
Это оказался большой кусок кальки, на котором была нарисована Эйфелева башня. Юлька поняла, что эта калька и была прикреплена к стеклу на окне, поэтому в свете фонарей на улице и свечей в комнате башня казалась реальной.
Вот и открылся секрет... Юльке было немного жаль, что он открылся. Потому что, даже если она повесит плакат на свое окно, то уже будет знать, что башня не настоящая. И не сможет представить, что она в Париже... Она свернула кальку, снова упаковала в газету и положила в антресоль, к самой стене.
*
Юлька недолго грустила об отъезде Саши. Потому что в начале июня состоится долгожданное событие – день рождения Вальки. На этот вечер она наряжалась особенно тщательно, и уже сама сделала макияж собственной косметикой, которую ей подарила старшая сестра.
Как-то незаметно Юлька влилась в «элитный клуб», но не потому, что единственная в компании девушка, умеющая играть на гитаре, а потому, что стала своеобразной иконой стиля для одноклассниц. Она взяла за правило никогда не надевать на вечеринки то, что уже надевала. Покупать новое платье раз в месяц было, конечно, накладно, но Юля и не покупала. Оказалось, у мамы много одежды, которая мала ей, да и сестра из некоторых платьев выросла. Перешивать их Юльке было не в тягость. И получалось всегда так удачно, что одноклассницы просто умирали от зависти.
Перед каждой вечеринкой, перед каждым школьным мероприятием они советовались с Юлькой, что надеть. Потому что стоило ей появиться в чём-то на вечере, всем девчонкам это безумно нравилось, и на следующий же день они правдами и неправдами стремились приобрести подобные наряды. А Юля просто пыталась следовать изысканной простоте парижской моды, и что-то брать из стиля своей любимой певицы Патриции Каас. Чувствовать себя красивой и модной Юльке пришлось по вкусу. «А ведь это Сашка первый сказал мне, что я красивая», – думала она, глядя на себя в зеркало.
На Валькин день рождения она надела простую, но модную белую облегающую футболку и короткую джинсовую юбку, собственноручно сшитую из старых джинсов сестры, которые стали той малы и в придачу порвались. Она обрезала джинсы до бедер, и из верхней части сделала кокетку, из штанин выкроила пышную оборку, пришила ее к кокетке и отделала по подолу белым шитьем. Девчонки, увидев Юлю в этом наряде, чуть от зависти локти себе не искусали, и всё спрашивали, где она такую юбку купила. Пришлось сказать, что старшая сестра из Москвы привезла. Ну, а что, почти правда, джинсы-то она там покупала...
День рождения проходил так же, как любая «элитная» вечеринка, по накатанной. Сначала праздничный ужин, потом танцы. Правда, вина на этот раз не было, потому что родители Вальки были дома.
На празднике была не только «элита» класса, но еще какие-то парни и девушки, наверное, Валькины друзья и подруги из его спортивной секции. Одна из этих девушек, очень эффектная, Оксана, постоянно крутилась рядом с Валькой, и за стол с ним рядом села. Так что Юлька даже подойти к нему не могла. А Валька общался с Оксаной, как с близкой подругой. Перешёптывался с ней на ухо, обнимал за талию, хлопал по плечу. Наверняка они давно уже дружат... Не день рождения, а сплошное разочарование. Но так как никто до сих пор не знал, что Юльке нравится Валька, она старалась не показывать своего настроения. За стол рядом с ней сел Димка, явно оказывая ей знаки внимания. Он и раньше намекал Юле, что она ему нравится. Юля делала вид, что не замечает. А теперь ей стало всё равно. И когда он взял её за руку, она не отняла.
Димка не отходил от Юльки, и, когда начались танцы, время от времени брал ее за руку, и что-то рассказывал. Музыка была громкой, так что она мало что слышала, но улыбалась и согласно кивала. И на первый медленный танец Димка пригласил Юльку.
И на второй тоже. А перед третьим Димка и Валька куда-то исчезли. Вернулся один Валька, с видом победителя подошёл к Юльке и пригласил на танец. Ей было приятно, что Оксанка скучала на диване, и сердито поглядывала на танцующих Вальку и Юльку.
Ведя партнершу в танце, Валька всё ближе продвигался к выходу из гостиной, и, когда они подошли совсем близко, взял Юльку за руку и быстро вытащил в коридор. Она не успела возмутиться такой бесцеремонностью, а он уже втолкнул ее в соседнюю дверь.
Юлька поняла, что оказалась в комнате Вальки.
Это была типичная мальчишеская «пещера». Кое-как застеленная кровать пряталась за шифоньером. На письменном столе стоял компьютер, над ним висели книжные полки. Но книги занимали только две верхние полки, а на остальных лежали диски с играми и фильмами, космические корабли, собранные из конструктора лего, автомобили-трансформеры, стояло несколько кубков – спортивных призов. Стол был завален какими-то железками, радиодеталями и проводами, на окне валялся паяльник и полуразобранный кассетный магнитофон. На стене висели плакаты с футбольной командой, группой «Блестящие» и Димой Биланом. Впрочем, Юля видела не так уж много мальчишеских жилищ – только пару комнат младших братьев своих подруг и комнату Саши Князева. Так вот, комнаты младших братьев подруг были почти один к одному похожи на Валькину. А комнату Саши она не разглядела, потому что было темно, и она не могла отвести глаз от Эйфелевой башни за окном.
Хотя и довольно странным образом, но всё же Валька пригласил Юльку в свою комнату. Это было хорошим знаком. Она думала, он сейчас начнет признаваться ей в любви и предлагать дружбу, и приготовилась отвечать.
– Что у тебя с Димоном? – вместо признаний и предложений ревниво спросил Валька.
– Ничего, – ответила Юлька, удивленная таким нестандартным началом и возмутилась: – А по какому праву ты задаёшь мне такие вопросы?
– Потому что... потому что ты мне нравишься, – чуть смущенно ответил Валька.
Юлька была готова растаять от этих слов, но всё же спросила:
– А как же Оксана? Я думала, ты дружишь с ней...
– Ксюха-то? – Валька рассмеялся. – Мы давно знакомы, с первого класса в одной секции занимаемся. Да, мы дружим, но... как друзья. Ксюха свой парень.
«Как Сашка был для меня своей девчонкой», – подумала Юлька.
– А ты... ты моя девушка, – немного помолчав, добавил Валька.
– Твоя девушка? А почему я об этом не знаю? – удивилась она.
– Теперь знаешь, – незамедлительно ответил он.
Оставшуюся часть вечера Юлька провела с Валькой, даже не пытаясь скрывать счастливый блеск в глазах. А после вечера он пошёл её провожать.
Они шли и болтали ни о чем. На перекрёстке Валька повернул не в ту сторону.
– Валя, нам туда, – Юлька, смеясь, указала другое направление.
– А... я думал, ты там живешь, – и он назвал улицу и номер дома Саши.
Юлька поняла, почему он в тот раз не остановил ее. Он следил за ней, и действительно думал, что она ушла домой.
– Нет, там жила моя подруга из музыкалки, но теперь переехала в другой город, – сказала она почти правду.
*
Юля получила первое письмо от Саши через два месяца. Он писал, что живет в Санкт-Петербурге, что это очень красивый город, и что ему там нравится, только он всё равно скучает по Кирову, по музыкальной школе, и особенно по дуэтам, которые играл вместе с Юлей.
Она написала ответ, хотя никаких особых событий в её жизни не произошло, поэтому ее письмо оказалось в два раза короче Сашиного.
Еще через месяц, в сентябре, она получила второе письмо, в котором Саша писал о новой школе и новом учителе музыки, у которого он теперь занимается. Он снова писал о красотах северной столицы, о том, как ему нравится гулять по Набережной Невы и по старинным улочкам, представляя, что гуляет с Юлей. Но, читая строчки о Питере, Юля почему-то представляла Париж. Окно в который лежало у неё в антресолях.
Юлька написала ответ, совсем коротенький, потому что новостей у неё по-прежнему не было, а теми, которые были, она делиться с Сашей не хотела. Ну, что её с ним связывало? Один единственный романтический вечер. И он больше никогда не повторится. Не писать же ему о том, что она очень счастлива, потому что сбылась её самая большая мечта – дружить с Валькой Матвеевым. Потому что Сашка хоть и подруга, но всё-таки парень.
Третье письмо с новогодним поздравлением Юлька получила в декабре, но ответить так и не удосужилась. Не до того было.
Юля всё удивлялась, почему в день рождения Вальки Димка куда-то исчез. Как-то она спросила об этом у Клавки, и та её просветила. Оказалось, Валька в тот вечер подрался с Димкой. И Димка ушёл домой, потому что стеснялся показаться перед девчонками с разбитым носом.
Вскоре Юлька заметила, что мальчишки в классе стали избегать разговаривать с ней, даже те, которые входили в «элитный клуб». А некоторые одноклассники, едва завидев её, просто старались отойти подальше. Юлька недоумевала, почему вдруг парни стали шарахаться от неё, как от прокажённой.
Однажды Димка открыл ей глаза на эту проблему. Матвеева в тот день в школе не было, уехал на какие-то спортивные соревнования, и после уроков Юля подошла к его другу Димке, просто хотела спросить, придет ли Валька завтра в школу.
– Не знаю, – коротко ответил он и вышел из класса.
– Димка! Да что происходит? – рассердилась Юлька, догнала его и схватила за руку. – Со мной что-то не так? Почему никто со мной даже разговаривать не хочет?
Димка остановился, вырвал свою руку, повернулся к Юле и усмехнулся:
– А это ты у Матвеева спроси.
И пошел дальше.
– И спрошу! – рассердилась Юля. – Но сначала хочу, чтобы ты ответил! Или ты Вальки боишься?
Она сама не знала, почему так сказала, может, просто хотела задеть Димку. И у неё получилось. Парень снова остановился и сказал раздражённо:
– Никого я не боюсь! Только вот с разбитым носом ходить больше не хочется!
И рассказал Юле, что это Валька не дает мальчишкам к ней приближаться, потому что дико ревнует. Всех предупредил, что если рядом кого увидит, тому придется несладко.
Юлька очень обиделась на Вальку, но стерпела, и ничего ему не сказала. Потому что ей даже немножко льстило, что он её так любит. Но последней каплей в чаше её терпения стало, когда после праздничного школьного концерта, который состоялся перед новогодней дискотекой, и на котором Юля играла дуэтом с Олегом Красновым, Валька сказал:
– Юлька, если не прекратишь играть с Маринкиным братом, я ему нос разобью.
Когда Саша Князев переехал в другой город, учитель долго искал Юле партнёра для дуэтов. И, в конце концов, нашёл Олега Краснова. Мальчик играл посредственно, но с Юлей у него получалось хорошо. Они сыгрались неожиданно быстро. С Сашей Юля обычно играла вторую партию. С Олегом было наоборот.
Юля возмутилась:
– Валька, ты что, сходишь с ума от ревности? Олег еще ребёнок!
– Да, видел я, как этот ребёнок на тебя смотрит! Так что пусть лучше держится от тебя подальше.
– Это переходит всякие границы! Я тебе поводов для ревности не давала! И вообще, мы еще не муж и жена, и даже не жених с невестой! Поэтому больше сам ко мне не подходи! – рассерженно сказала Юля и ушла с новогодней дискотеки одна, кипя негодованием.
Да как он вообще смеет указывать ей, с кем играть дуэты! Тем более что в музыкалке девчонок-гитаристок раз, два, и обчелся. Так что, совсем не играть?
Юлька успела отойти от школы на пару десятков метров, когда ее догнал Димка и предложил проводить. Она согласилась. Он тоже был симпатичным парнем, и учился хорошо, и спортом занимался – шахматным. Был победителем школьных и городских шахматных олимпиад.
Проводив Юлю до подъезда, Дима предложил встретиться первого января и сходить в кино. Юля согласилась.
На свидание Димка пришел с синяком под глазом, и рассказал, что это он с Матвеевым поговорил по-мужски. Юлька восхитилась, что он такой смелый, не боится Вальки, и поняла, что Димка ей нравится. А Валька... за те семь месяцев, что они дружили, даже ни разу не сказал Юльке: «Я тебя люблю», не считал их встречи свиданиями и не дарил цветов. Он не любил мелодрамы и водил Юлю в кино исключительно на боевики. Не покупал безделушек, например, воздушных шариков, открыток или сувениров типа керамических ангелочков, магнитиков и брелков. Если Валька и дарил что-то, это всегда были практичные и нужные вещи: авторучки, ластики, записные книжки. Из всего этого Юля заключила, что он абсолютно неромантичный человек.
Когда Юлька запретила Вальке подходить к ней, он выполнил её желание. Но, очевидно, не хотел сдаваться без боя, и Димка после зимних каникул еще несколько раз приходил в школу то с подбитым глазом, то разбитой губой или носом, но тоже не сдавался, и потому нравился Юльке всё больше.
С Валькой она встречалась каждый день в школе, и на элитных вечеринках, но оба старательно делали вид, что не замечают друг друга. И хотя Димка Юле очень нравился, глядя на Вальку, она ловила себя на мысли, что жалеет о том, что рассталась с ним. Димка был красивым парнем, но небольшого роста, и характером очень сильно отличался от Вальки. Валька был решительным и настойчивым, порой резким и даже грубым, но с ним Юля чувствовала себя, как за каменной стеной. Димка был вежлив, тактичен, но шагу не мог ступить, не посоветовавшись с Юлей. Это, конечно, неплохо, но иногда ей не хватало Валькиной решительности. Она думала, что если бы смешать Димку и Вальку, то получился бы идеальный парень.
В общем, Юле было совершенно не до писем.
Она вспомнила, что даже не послала Саше открытку с Новым годом, только в день его рождения, четырнадцатого февраля, в день святого Валентина, когда получила кучу валентинок, две из которых были не подписаны. Даже с днем рождения поздравлять Сашу было уже поздно, и Юлька, махнув рукой, постаралась забыть о нём, что оказалось не так уж сложно.
Больше писем от Саши она не получала.
ГЛАВА 4. Окно в Париж
Юля вспомнила о Саше и об окне в Париж только через пять лет, когда окончила школу и училась на первом курсе политехнического университета. Уудивительно, но почти все ее мечты, о которых она говорила с Сашей пять лет назад, сбылись. На следующий день рождения она получила в подарок компьютер. Еще через год Юлина сестра вышла замуж, переехала к мужу, и у Юли появилась собственная комната. Дружба с Димой пошла на пользу, он помогал ей в учебе, и Юля окончила школу без троек. Весной две тысячи девятого родители Юли поменяли двухкомнатную квартиру на трехкомнатную, и они всей семьей готовились переехать в другой район города. В последний вечер перед переездом Юля разбирала вещи в своей комнате, укладывая их в большие коробки – что перевезти с собой, а что выбросить на помойку. Коробка на выброс уже была почти полна, когда Юля вытащила из антресоли плакат, упакованный в пожелтевшую газету.
Она хотела сразу кинуть его в коробку, приготовленную к выносу на помойку, но удержало воспоминание о чудесном окне в Париж. Юля давно не вспоминала свой самый романтический вечер, но сейчас, повинуясь внезапному порыву, развернула газету и достала плакат с Эйфелевой башней. Порывшись в одной из коробок, предназначенных для перевозки на новую квартиру, достала скотч и приклеила кальку к стеклу.
И минут пять смотрела на башню, пытаясь представить ее настоящей.
На что она надеялась? Что снова почувствует себя в Париже? Ага, как бы не так. Она видела просто плакат, нарисованный на полупрозрачной бумаге, приклеенный к стеклу, через который просачивался свет уличного фонаря.
Юля вернулась к упаковке своих вещей, а плакат решила так и оставить на окне. Пусть будущие жильцы этой квартиры делают с ним, что хотят.
– Юля, у тебя всё готово? – послышался из-за двери голос мамы.
– Да, почти, – ответила она.
В комнату вошёл папа и вынес коробки в прихожую, чтобы завтра утром погрузить в машину. Разобранный компьютерный стол, готовый к перевозке, уже стоял в прихожей.
В комнате остались только пустой платяной шкаф с антресолью и кровать, которые папа разберет завтра, пока они с мамой перевозят в новую квартиру первую партию вещей. Почти без мебели и без штор на окне комната казалась неуютной и похожей на дешёвый гостиничный номер. Юле предстояло провести здесь последнюю ночь. Было немного грустно уезжать, хотя её комната в новой квартире и больше, и не узкая и длинная, как эта, а почти квадратная. Но в этом узком и длинном «пенале» она жила всю свою жизнь, а это без малого двадцать лет... Сначала вдвоем со старшей сестрой, а потом одна, когда сестра вышла замуж.
– Юля, Володя, идите чай пить, – позвала мама дочь и мужа.
На кухне тоже вся мебель была разобрана. Вместо стола мама использовала коробку с посудой, а сидеть пришлось по-турецки на полу.
Они пили чай и говорили о новой квартире.
– Это очень хороший, новый и престижный новый район, – сказал папа.
Но он забыл добавить, что это тоже окраина города, только другая.
– А какой чудесный вид на город из окна гостиной! – подхватила мама.
– И квартиры в доме новой планировки, – добавил папа. – Тебе там понравится, дочка.
– А разве я говорила, что не понравится? – спросила Юля. – Я там была, мне уже всё понравилось.
Особенно ей понравился вид из окна её комнаты: на реку, заливные луга и лес за ней. Отчасти благодаря этому виду Юля сразу полюбила свою новую комнату.
– Но все твои подруги остаются здесь, – сказала мама. – Зато оттуда тебе будет гораздо удобнее добираться до университета, потому что рядом конечная остановка первого маршрута.
– Ага, и еще в доме супермаркет на первом этаже, – внесла свою лепту Юля.
– Да-да-да, – согласно закивала мама. – Это очень удобно.
– И нам с мамой до работы ближе, – продолжил папа. – Нам повезло, что удалось поменяться именно на тот район.
– Пап, мам, вы кого убеждаете, что там лучше, чем здесь, себя или меня? – улыбнулась Юля.
– Тебя, – хором сказали мама и папа.
– Я же уже говорила, мне там нравится, – заверила Юля.
Они еще побеседовали о достоинствах новой квартиры и недостатках старой, и пошли спать, так как телевизор тоже был уже упакован, и делать было совершенно нечего.
Юля вошла в свою полупустую комнату, переоделась в ночную сорочку, и, повесив джинсы и футболку на спинку кровати, легла в постель. Если бы она не догадалась заклеить окно плакатом, уличный фонарь светил бы ей прямо в глаза. Теперь же она видела только размытый светлый прямоугольник с нарисованной Эйфелевой башней.
Юле не спалось, видимо, из-за завтрашнего переезда и непривычной обстановки в комнате. И она пялилась на Эйфелеву башню, вспоминая о том вечере с Сашей. Они танцевали вальс... Юлька пожаловалась, что у неё кружится голова, и Саша посоветовал ей смотреть всегда в одну и ту же точку, быстро поворачивая туда голову, когда заканчивается очередной поворот в рисунке танца. Она выбрала этой точкой Эйфелеву башню.
«Интересно, где сейчас Саша? – с ностальгической грустью подумала Юля. – Каким он стал? Чем занимается? Вспоминает ли тот чудесный вечер? Как бы я хотела его повторить...»
Юля не поняла, в какой момент времени Эйфелева башня перестала быть нарисованной. Она поморгала, протерла глаза, думая, что показалось, или что она уже спит. Юля даже ущипнула себя. Нет, она не спала, а башня по-прежнему была где-то далеко за окном, и на ней горели огни, а на рисунке они гореть не могли.
Не веря своим глазам, Юля встала и подошла к окну. Протянула руку, чтобы потрогать плакат, но почему-то не решилась. Не хотела разрушать иллюзию.
Она открыла балконную дверь.
Свежий ночной воздух ворвался в комнату. И у него был незнакомый аромат. Очень приятно пахло какими-то цветами. Но какие цветы в Кирове в начале мая? Снег еще не весь растаял, даже листья на деревьях не распустились. И лишь на самых солнцепёках появились миниатюрные солнышки мать-и-мачехи. Да и холодно еще, а этот воздух – теплый!
И балкон почему-то кажется другим, гораздо больше... В темноте не очень хорошо было видно.
Юля подняла глаза и увидела Эйфелеву башню, а под ней – море огней большого города. Из её окна никогда не было видно столько огней. Сразу за пятиэтажкой, в которой она жила, начинался частный сектор, и из окна можно было видеть лишь цепочки редких уличных фонарей и светящиеся прямоугольники окон одноэтажных домов.
Неужели это на самом деле Париж?..
Откуда-то снизу слышался шорох автомобильных шин по асфальту, музыка, смех... разговоры... на французском! Юля не знала этого языка, но могла его узнать по произношению, и даже понять несколько общеизвестных слов и фраз. Например: S’il vous plait. Merci beaucoup. Bonjour. Au revoir. Déjà vu. C'est la vie. Cherchez la femme. Parlez-vous franсais? (Пожалуйста. Большое спасибо. Доброе утро. До свидания. Дежавю. Это жизнь. Ищите женщину. Вы говорите по-французски?). И ей показалось, что она уловила несколько знакомых слов.
Юля, не отпуская ручку балконной двери, сделала шаг к перилам балкона, чтобы посмотреть на город поближе, и несколько минут во все глаза смотрела на ночной Париж, слушала его звуки и вдыхала его аромат.
Она была лишь в тонкой ночной сорочке, поэтому скоро начала мерзнуть, несмотря на довольно теплый ветер с улицы. Захотелось юркнуть под одеяло. Юля вернулась в комнату, прикрыла балкон, легла, и крепко уснула, так что мама с папой утром с трудом разбудили ее.
Едва открыв глаза, Юля бросилась к окну. И с разочарованием увидела на стекле нарисованную Эйфелеву башню, а за стеклом балконной двери – знакомую панораму окраины родного города. И уже не могла понять, приснилась ей столица Франции, или она на самом деле открыла окно в Париж.
А бывает ли, чтобы запах приснился во сне?.. Юля о таком никогда не слышала.
Но, пусть даже если ей всё приснилось, она бережно сняла со стекла плакат, свернула его, упаковала в газету и не выпускала из рук до того момента, пока не приехала в новую квартиру. Она хотела сразу прикрепить плакат на окно в своей комнате, но... оно оказалось больше, чем в старой квартире, и калька не закрывала полностью всё стекло. Юля с сожалением свернула плакат и, когда привезли её мебель, снова спрятала его в антресоль.
Она и раньше интересовалась всем французским, а теперь еще стала изучать французский язык, мечтая когда-нибудь поехать в Париж и увидеть его не во сне, а наяву.
*
Юля окончила университет, устроилась на работу, но в изучении французского далеко не продвинулась. Перевести небольшой текст или понять французскую речь худо-бедно могла, но вот говорить как следует так и не научилась.
Да и без надобности это было. Все равно поездка в Париж с каждым годом становилась всё нереальнее. Цены росли, зарплата за ними не успевала. Хорошо, что хоть на юг Юля сумела съездить, правда, не в купальный сезон, а в начале мая, и всего на три дня. И не выбралась бы, если бы не Маринка Краснова. Она нашла жениха в Сочи, и в мае две тысячи пятнадцатого у них состоялась свадьба. Марина пригласила всю бывшую «элиту», и Юля не могла упасть в грязь лицом, не явившись на очередную «элитную» вечеринку. Заняла денег, но поехала.
Окончив школу, члены «элитного клуба» перестали устраивать вечеринки так часто, как раньше. Потому что все поступили в разные учебные заведения, а некоторые ребята и девчонки вообще уехали учиться в другие города. Иногда, конечно, они встречались, но уже ни разу – в полном составе.
Вот и на свадьбу Марины в Сочи прибыла не вся «элита». Накануне торжества одноклассники собрались в маленьком кафе на Каштановой набережной. Вспоминали школьные годы, свои прошлые вечеринки, танцевали. Девчонки, как всегда, восхищались Юлиным платьем. На этот раз ей захотелось стиля ретро, и она вытащила из бабушкиного сундука крепдешиновое платье нежно-лилового цвета с мелкими белыми цветами, которое та носила во времена своей молодости. Юля даже не стала его перекраивать, только немного подогнала по фигуре, и платье стало лучше нового. Шелк прекрасно облегал фигуру, а пышная юбка до середины колена подчеркивала тонкую талию и стройность ног.
Засиделись за полночь, а разговоры всё продолжались. Наконец, Марина объявила, что боится проспать собственную свадьбу, поэтому вечеринка окончена, и встала из-за стола. Одноклассники потянулись к выходу из кафе, продолжая общую беседу.
Марина вышла на улицу первой.
– Ой, ребята, смотрите, каштаны зацвели! – воскликнула она. – Это хороший знак! Чувствуете, какой божественный аромат?
Остальные поспешили взглянуть на цветущие каштаны, и в дверях образовалась небольшая давка. Юля подождала, когда одноклассники вывалятся на улицу, и вышла следом. И вдруг встала, как вкопанная. Она никогда не видела цветущих каштанов нигде, кроме как на картинках, и не знала, как они пахнут. Но этот аромат определенно был ей знаком.
Несколько мгновений потребовалось, чтобы вспомнить. Той странной ночью, когда она спала в последний раз в старой квартире и открыла окно в Париж, она чувствовала тот же аромат. Тогда Юля не знала, но теперь была в курсе, что в Париже тоже много каштанов. И они начинают цвести в конце апреля – начале мая. Неужели ей всё-таки не приснилось?.. С ума сойти...
Юля стояла, прикрыв глаза, вдыхая аромат цветов каштана, и представляла, что она в Париже...
ГЛАВА 5. Новое начало
– Юль, пойдём, погуляем? – услышала она рядом голос Валентина.
Поссорившись с Валькой в восьмом классе, Юля больше с ним не дружила. На выпускном вечере он один раз пригласил ее на танец и предложил снова встречаться. Соблазн был велик, потому что Валька ей всё еще нравился. Но совсем недавно Димка признался Юле в любви, и она ответила, что тоже любит. Как же она теперь ему скажет: «Извини, Дима, я ошибалась, я тебя не люблю, а люблю Вальку»? Да и, честно говоря, стоило вспомнить о дикой Валькиной ревности, как все её симпатии к нему тут же испарялись. И она ответила: «Нет». Валька сразу развернулся и ушел, оставив Юлю одну посреди зала.
И после выпускного бала она ни разу его не видела. Но слышала от одноклассников, что Валька окончил авиатехникум, устроился на работу на большой завод и неплохо зарабатывал. Сегодня Маринка весь вечер нашёптывала Юле, что зря она в школе его бросила. Парень он дельный, далеко пойдёт и многого добьется. А красавец какой! И до сих пор, между прочим, по Юльке сохнет. Женат был, но развелся. И всё из-за первой школьной любви, то есть любви к Юльке. И она будет полной дурой, если такого парня упустит.
Юля и сама видела, что Валентин, возмужав, стал еще красивее, чем был в школе. Теперь он ещё больше напоминал артиста Харрисона Форда, игравшего Хана Соло в «Звездных войнах».
А Димка на свадьбу Марины не приехал. С ним Юля дружила вплоть до окончания школы, даже немного дольше, и всерьёз считала, что они любят друг друга. Но на первом курсе они расстались, и Юля давно с ним не виделась. В университете она встречалась то с одним, то с другим парнем, но и с ними тоже рассталась, еще до защиты дипломов. И с тех пор жила в гордом одиночестве. Подруги считали, что она слишком требовательна к мужчинам, и пора бы снизить планку, если хочет выйти замуж.
Марина на последней элитной вечеринке перед своей свадьбой настоятельно советовала Юле снова присмотреться к Валентину. Сообщила по секрету, что, когда она ему звонила, приглашая на свадьбу, он интересовался, а приедет ли Юля, и если она будет, то он приедет обязательно. Вот почему Маринка так уговаривала её приехать, даже предлагала дорогу оплатить.
Но присмотреться к Валентину в кафе не представлялось никакой возможности. Потому что на него постоянно вешались Лена и Клава. Юля с ним даже словом за весь вечер перемолвиться не смогла, и кроме привета при встрече они друг другу ничего не сказали.
А сейчас девчонки, стремясь поскорее выскочить на улицу и ощутить божественный аромат цветущих каштанов, оставили Валентина и убежали вперед.
Представить, что она в Париже, Юле не удалось. И она ответила:
– Ну... пойдем.
Он взял её за руку и потянул на боковую улочку, чтобы скрыться с глаз одноклассников и особенно одноклассниц.
– А мы не заблудимся? – опасливо спросила Юля, когда на первом же перекрестке они снова куда-то свернули.
– Нет, – улыбнулся Валентин. – Я тут часто отдыхал, все переулки знаю. Ну, рассказывай, Юленька, как живешь?
– Неплохо, – уклончиво ответила она. – А ты?
– Тоже неплохо, – сказал он и добавил: – Маринка мне говорила, ты не замужем?
– Какие мои годы, – усмехнулась Юля. – Еще успею.
– А я вот поторопился, – вздохнул Валентин. – Женился... Но прожили мы вместе недолго. Через три месяца развелись.
– Почему? – спросила Юля.
Не то, чтобы ей было очень любопытно, почему это случилось. Она спросила только затем, чтобы поддержать разговор... Ну, может быть, не совсем за этим... Ей было любопытно... чуть-чуть.
Валентин рассказал:
– Я познакомился с Алкой за пару месяцев до нашей свадьбы. Она мне нравилась. Ничего так девочка, красивая, ноги от ушей, как у модели, но не худая, как пособие для анатомии. Она призналась, что влюбилась в меня с первого взгляда, как кошка. Мы стали встречаться... Потом она сказала, что беременна. Я был уверен, что от меня, потому что мы практически не расставались. Алка у меня секретаршей работала, и жили мы вместе. Ну и поженились... И даже были счастливы... ровно три месяца. А потом она сообщила, что потеряла ребёнка. Мне это показалось подозрительным. Как-то очень вовремя у неё случился выкидыш, как раз, когда должен был стать заметным живот. Я подумал и понял, что Алка меня обманула. Она вовсе не была беременна. Соврала, чтобы я на ней женился, но нужен ей был не я, а мои деньги. Когда я ей об этом сказал, она даже оправдываться не стала. Просто повернулась и ушла, хлопнув дверью. А я понял, что не любил её, и что она меня не любила. И мы развелись... Знаешь, оказывается, всё это время я любил тебя.
«Ну, вот и признался в любви», – подумала Юля.
Было приятно это слышать, но подобных чувств к Валентину она не испытывала. Да и признание в любви представляла несколько по-другому: с цветами, свечами и шампанским, например. Или хотя бы, как это сделал Димка, еще в школе. Он осторожно выспросил, как бы она хотела услышать признание в любви. И устроил всё почти так, как она в то время мечтала. Он позвонил и попросил выйти на балкон. Она вышла, и увидела прямо перед собой множество воздушных шариков-сердечек, к которым был прикреплен плакат со словами: «Юлечка, я тебя люблю!» И он сам стоял под балконом, держа шарики на длинной нитке и большой букет роз. После такого Димкиного признания в любви она просто не смогла ответить, что не любит его.
А впрочем, чего она сейчас ожидала? Это же Валька, спасибо, что хоть так, между прочим, признался.
– Юль, так, может, нам попытаться начать всё сначала, а? – несмело спросил он.
Она подумала: «Ну, а почему бы нет? Валька красивый парень, в школе я была влюблена в него. Да и сейчас он мне нравится. Может, даже чуть больше, чем нравится. Может быть, потому я и была так требовательна, потому что искала мужчину, похожего на Валентина?..»
Через мгновение Юля уже была уверена в этом.
И сказала:
– Я, пожалуй, согласна... попытаться. Только при одном условии...
– Всё, что хочешь, хоть луну с неба, – решительно заявил Валентин.
– Нет, не надо так много, – улыбнулась Юля. – Просто не будь таким ревнивым, как раньше.
– Обещаю, – клятвенно заверил он.
Они долго гуляли по ночным улицам Сочи, вдыхая аромат цветущих каштанов. Валентин рассказывал о себе, потом привел Юлю в свой номер в гостинице. Вообще-то она остановилась в доме у Маринкиного жениха, так как денег на гостиницу у нее не было. Дом большой, но гостей наехало так много, что спать Юле и ее подругам, которые тоже не смогли устроиться в гостиницу, предстояло на полу. Поэтому когда Валентин предложил остаться у него, она не устояла и согласилась. В его номере была широкая кровать.
Ночь была прохладной, и, чтобы согреться, Юля залезла под горячий душ. Она вышла оттуда, закутавшись в большой махровый гостиничный халат, и в нем и легла на кровать с краю. Всё равно переодеться было не во что. Валентин тоже принял душ и вошел в комнату в полотенце, обернутом вокруг бедер.
Юля взяла с него слово, что он приставать не будет, и он был на всё согласен, только чтобы она осталась с ним. Но, увидев его атлетическую фигуру, Юля пожалела о взятом слове. Валентин не зря занимался спортом в школе, да и сейчас, он рассказывал, спорт не бросил, занимался в тренажёрном зале, чтобы держать себя в форме. И он был в великолепной форме. Рельефно выраженной мускулатурой под золотистым загаром и широтой плеч напоминал древнегреческого бога Зевса. От одного взгляда на полуобнажённого мужчину у Юли мурашки побежали по коже. Она не могла понять, Валентин ей действительно нравится, или просто у неё давно не было мужчины?.. А может, и то, и другое?..
Первый сексуальный опыт Юли был не слишком удачным. Как девушка строгих правил, она мечтала пойти под венец девственницей. Она знала, что многие одноклассницы переспали с парнями в первый раз, когда еще учились в школе. Юля не хотела следовать их примеру, впрочем, никто и не предлагал. Димка, с которым она тогда дружила, намекал пару раз, но Юлька делала вид, что не поняла намеков, а он не настаивал. Она была уверена, что поступила правильно.
Но ее уверенность поколебала Ирка.
Подруга выскочила замуж, не прошло и месяца после выпускного бала. За соседа из дома напротив, на пять лет старше. Юля была знакома с Василием, но совсем немного. Они с подружками не общались с парнями, которые старше их больше, чем на год. И когда только Ирка успела с ним сговориться?..
На свадьбе Юлька не была, так как сразу после выпускного уехала на месяц в деревню к бабушке. Готовилась там в тишине к поступлению в университет. А когда вернулась, Ирка уже была замужней дамой.
Она и сказала Юле:
– Васька ведь предлагал мне до свадьбы переспать. А я не согласилась, дура.
– Почему дура? – удивилась Юлька.
– Потому что мне так с ним не понравилось! Ужас просто, – ответила Ира. – Мне до тошноты было противно. Даже не знаю, как теперь с ним и жить-то.
– Что, неужели всё так плохо? – спросила Юля.
– Да куда уж хуже, – безнадежно махнула рукой подруга. – Я думала, взрослый парень, так с ним будет здорово. Потому и согласилась за него замуж... А он... Взгромоздится на меня, через пять минут скатится, и спать, а мне – никакого удовольствия.
– А он что, у тебя не первый? У тебя что, есть с кем сравнивать? – удивилась Юля.
– Да нет, конечно, – грустно усмехнулась Ирка. – Мне девчонки рассказывали. «Ох, ах, как мне было чудесно!» – передразнила она сладким голосом и добавила озабоченно: – Слушай, Юлька, если у тебя с Димкой всё серьезно, лучше переспи с ним до свадьбы, а то будешь потом страдать, как я. Теперь-то я понимаю, что идти замуж девственницей – это покупать кота в мешке. И даже если ты что-то читала о сексе, или тебе кто-то рассказывал, это еще хуже, потому что будешь очень разочарована, когда не получишь того, что ожидала.
Ира, и правда, выглядела несчастной, поэтому Юля призадумалась. До рассказа подруги она была уверена, что Димка, если они решат пожениться, будет прекрасным мужем и любовником, и у них всё будет так, как она читала в книгах, красиво, романтично и потрясающе приятно. Но теперь засомневалась. А вдруг получится, как у Ирки с Васькой? Это будет настоящей катастрофой. Поэтому, когда Димка снова намекнул, что пора бы им перейти на новый уровень отношений, она спросила прямо:
– Ты имеешь в виду свадьбу или просто секс?
– Ну... и свадьбу, конечно, тоже, – замялся Димка. – Я очень тебя люблю, но ты же понимаешь, что сейчас мы не можем пожениться. Ты только начала учиться на первом курсе политехнического, я на первом курсе гуманитарного... Но какая разница, когда мы займемся любовью, если всё равно поженимся?
– Уговорил, – улыбнулась Юлька.
Димка просиял и поцеловал Юльку. Они договорились встретиться вечером у Юли в квартире, так как ее родители уехали в гости к бабушке, а старшая сестра уже год, как жила с мужем на другом конце города.
Юля основательно подготовилась к свиданию. Купила презервативы, приготовила легкий ужин, зажгла свечи, включила музыку, надела сексуальное белье и красивое платье, которое очень легко снималось. Дима пришел с цветами и бутылкой вина, поэтому свидание началось очень даже красиво и романтично, как Юля и мечтала. Они ели, пили вино, танцевали, разговаривали, под веселыми улыбками и бравадой скрывая волнение, потому что у обоих это предстояло впервые.
Когда дело, наконец, дошло до постели, всё произошло слишком быстро. Они просто разделись и легли, Юля даже не успела рассмотреть голого Димку, как следует. Никаких прелюдий, ласк и поцелуев ниже пояса, и на ее красивое белье Димка внимания не обратил. Хотя он, наверное, старался, чтобы Юле было хорошо. Он не слишком наваливался на нее, и двигался в ней не слишком резко. Получить удовольствие она не успела, хотя ей и не было противно так, как описывала Ирка. Юля решила, что они просто неопытны в подобных делах, и в следующий раз получиться лучше.
Но то, что случилось потом, ей не понравилось совсем.
Димка встал с кровати, обернул вокруг бедер полотенце, и направился было в душ, но вдруг увидел, что на простыне нет крови.
– Я что, у тебя не первый? – спросил он, и в его голосе звучали обида и подозрение.
– Нет, ты первый, – ответила Юля, проследив за его взглядом, и сама была неприятно удивлена, почему нет крови, хотя немного больно ей было.
– Ты хоть мне в глаза не ври, – усмехнулся Димка. – Могла бы и предупредить, что уже с Матвеевым переспала. А может, и не с ним одним, а?
Юля молчала, едва сдерживая слёзы обиды. Что бы она сейчас не сказала, будет выглядеть, как оправдание, а ей оправдываться не в чем.
– А ломалась-то, ломалась, как девочка, – презрительно добавил Димка, и начал одеваться. В душ он так и не сходил.
Через минуту он вышел из комнаты, в прихожей хлопнула дверь.
Юлька заплакала. Было так обидно, и противно, словно Димка вылил на нее ведро помоев. Она пошла в душ и долго там отмывалась от его прикосновений и слов водой и слезами. Сейчас ведь не средние века, чтобы обвинять девушку в легком поведении, если у нее при первой близости с парнем не было крови. Это случается по разным причинам, и не так уж редко. Юля не могла поверить, что Димка этого не знал. Может, просто использовал это как причину, чтобы расстаться с ней, потому что уже получил от нее всё, что хотел. А она-то считала, что он ее любит...
«Ну почему это случилось именно со мной?» – сокрушенно думала Юлька.
Больше с Димкой она не виделась. А, заметив его случайно на улице, переходила на другую сторону, чтобы не встретиться. Правда, года через два он пробовал возобновить отношения, но Юля их отвергла. В то время у нее был другой парень, и с ним она уже испытала все прелести половой жизни. Только с ним она всё равно рассталась, как и с несколькими другими после. И не потому, что секс с ними ее не устраивал. С некоторыми было даже очень хорошо. Интересно, а как это было бы с Валентином?..
Валентин лег на другой край кровати, не снимая полотенца, и укрылся покрывалом, оставив одеяло Юле. Между ними осталось столько места, что могло бы поместиться еще минимум два человека. Юля закрыла глаза, но не могла уснуть, фигура греческого бога в облике Валентина стояла перед её внутренним взором. Она почти физически чувствовала, как между ними проскакивают жгучие молнии страсти.
– Юля, ты спишь? – спросил Валентин шепотом.
– Нет, – чуть помедлив, ответила она.
– А... тебе не холодно? – спросил он.
Она дрожала, но не от холода. Наоборот, было жарко оттого, что рядом лежал потрясающий мужчина. В самом деле, она ведь уже не семнадцатилетняя девочка, ей двадцать пять, и они договорились попытаться начать сначала. Так почему бы... не начать?
– Прохладно... немного, – сказала Юля.
И вообще, может быть, ему самому холодно под покрывалом, только он стесняется сказать.
– Двигайся ко мне, – предложил Валентин. – А то мне тоже не жарко. Если бы я знал, что здесь так холодно, нашел бы другую гостиницу.
Юля не заставила себя долго ждать и подвинулась на середину кровати. Валентин забрался к ней под одеяло, сверху накинул покрывало и обнял Юлю.
– Убери одеяло, мне уже тепло, – прошептала она. – Лучше обними крепче.
– Я же слово дал... не приставать, – ответил он, горячо дыша ей в ухо.
– Возьми свое слово... обратно, – проговорила она чуть слышно.
Он обнял её крепче и начал целовать, прерывисто шепча:
– Юлька... как долго я ждал этого момента... как долго я об этом мечтал... с четырнадцати лет... я счастлив... что ты меня не забыла...
– Я тоже, – ответила она, добавив мысленно: «Наверное».
Валентин откинул одеяло и покрывало, сдернул полотенце, под которым не было плавок, и развязал пояс Юлиного халата. Она игриво обхватила полы халата руками:
– А вдруг тебе не понравится, что ты сейчас увидишь?
– Не понравится? – он тихо рассмеялся. – Думаешь, твое платье что-то скрывало? Ты всегда одеваешься так, что мне хочется обнять тебя и больше никогда не выпускать из объятий.
Он всё же распахнул халат и упал на неё сверху. Юля едва не задохнулась от приятной тяжести его тела.
Некоторое время они были слишком заняты, чтобы разговаривать. Валентин оказался умелым любовником, под его ласками Юля таяла, как масло. Она считала себя достаточно искушенной в сексуальных играх, но такого острого наслаждения еще ни разу не испытывала. Ей становилось жарко от поцелуев в самые неожиданные места, а от прикосновений его пальцев пушок на коже становился дыбом, как от холода. Это было невыразимо приятно, Юля чувствовала, что уже готова принять его в свое лоно, но он медлил. Она тоже начала ласкать его, но Валентин остановил её, прошептав:
– Тебе ничего не нужно делать, Юленька. Потому что ты – единственная из тысячи женщин, которая возбуждает меня одним своим видом.
– Но я уже...
– Я лучше знаю, когда, – не дал он ей договорить и закрыл ее губы поцелуем.
Вскоре Юля убедилась, что это так. Когда ей уже просто захотелось кричать: «Возьми меня!», он, наконец, вошел в нее. Оргазма такой силы у нее еще никогда не было, и было безумно жаль, что он быстро закончился.
Потом, когда они лежали рядом, отдыхая, Валентин сказал:
– Знаешь, а ведь это я в седьмом классе предложил Маринке пригласить тебя в нашу компанию.
– Правда? – удивилась Юля. – Почему?
– Потому что ты уже тогда мне понравилась. А когда ты в первый раз на наш вечер в таком... сексуальном платье пришла... ну, помнишь, металлом отливало?.. Я уже тогда решил, что ты станешь моей.
– Ты мне тоже нравился, – призналась Юля.
Она-то думала, что её в «элиту» приняли, потому что она на гитаре играть умела, а оказывается, Валька просто сделал её своей протеже. И неужели её платье действительно выглядело сексуальным? Она, когда его шила, ни о чем таком даже не думала, просто хотелось немного быть похожей на любимую певицу Патрицию Каас, а на одном фото она видела ее в подобном платье.
– Но почему ты ждал четыре месяца, чтобы признаться, что я тебе нравлюсь?
– Боялся, что пошлёшь меня подальше... А потом, когда Димка стал к тебе колья подбивать... я понял, что тянуть больше некуда. Прости, я на самом деле был слишком ревнив. Поэтому ты ушла от меня к Димону?
– Да. Мне было очень обидно, что ты ревнуешь меня без всякой на то причины.
– Прости... Я вел себя, как дурак. Но ты... вспоминала обо мне хотя бы иногда?
– Вспоминала... каждый год четырнадцатого февраля. Потому что это день святого Валентина, и ты, моя первая любовь, тоже Валентин.
– Так ты... ты
