– Мисс Уоррингтон, настоятельно советую вам взять себя в руки... – со вздохом произнес мистер Уиллоби, разглядывая меня с кислым выражением на породистой физиономии. – И начать есть, в конце концов, иначе вас однажды унесет ветром. Поверьте, это никому не поможет.
Хотела бы я воспользоваться этим советом, вот только как? При одном виде пищи меня начинало мутить, не отпускающая на секунду тревога не давала ни проглотить хотя бы крошку хлеба ни выспаться нормально. Постоянно мучили кошмары, в которых лорд то топил меня, то превращался в пятиглавого дракона и сжирал как в какой-нибудь страшной детской сказке. Просыпалась я с криком, до полусмерти пугая Шарлотту, которая порой проводила ночь в моей комнате, уж сама не знаю зачем.
Ситуация усугублялась еще и тем, что я не могла с полной уверенностью утверждать, будто его милость не в состоянии на самом деле превратиться в огнедышащего монстра, а спрашивать о подобном мистера Уиллоби или мистера Оуэна казалось попросту неудобным. Еще на смех поднимут...
– Я стараюсь изо всех сил, – тихо вздохнула я, – но меня просто убивает этот невыносимый страх. Мне кажется, что однажды сердце просто не выдержит и остановится.
С утра лорд Дарроу отбыл по каким-то своим секретным делам, как всегда не сообщив, куда, поэтому несколько часов мы могли говорить без опаски. Шарлотту я на всякий случай спровадила на кухню, не будучи полностью уверенной, что она не шпионит на хозяина дома. Пусть к его милости она относилась довольно неприязненно, однако же и откровенно боялась его. А страх отличная причина для подчинения. Так что пусть лучше помогает кухарке и облагораживает себя трудом.
На улице было пасмурно, солнца разглядеть все никак не удавалось, что еще больше способствовало подавленности, которая никак не желала меня покидать...
– Вы сильная и смелая, дорогая мисс Уоррингтон, никакие лорды вам точно не страшны, – с теплой улыбкой заверил меня мистер Уиллоби. – Вот увидите, мы еще обведем вокруг пальца моего всемогущего дядюшку, Эбби станет миссис Грей… А вы...
И мне стало дурно до тошноты.
Удачного финала нашей авантюры, я боялась едва ли не больше провала. Потому что, уже не имея возможности вернуть мятежную племянницу в лоно семьи, его милость может всю свою ярость выместить на тех, кто останется подле него.
То есть на мистер Уиллоби, мистере Оуэне... и мне.
И если хоть немного пощадить племянников причины у вельможи есть, все-таки в их жилах течет одна кровь, то я совсем другое дело, приживалка без какого бы то ни было влияния в обществе, полностью зависящая от лорда. И у меня не имелось достаточно наивности, чтобы поверить в защиту королевы...
– Мисс Уоррингтон, мы вместе уже прошли столько... не стоит останавливаться из-за страха. Дядя не Творец, все-таки он может далеко не все. Эбигэйл обретет свое счастье, – попытался утешить меня молодой человек, а заодно и передать свою веру в лучшее.
Мистер Уиллоби думал обо мне слишком уж хорошо, раз считал, будто сейчас в первую очередь я думала исключительно о счастье моей дорогой подруги. Увы, я была не настолько благородна, чтобы переживать в этот момент за Эбби. Тряслась я в первую очередь за саму себя.
– Нам хватит и того, на что его милость способен, – тихо и удрученно вздохнула я. – Всемогущ или нет, но превратить нашу жизнь в ад ему точно удастся с легкостью.
Мистер Уиллоби удрученно кивнул, соглашаясь.
Однако жизнерадостная улыбка быстро вернулась на лицо джентльмена. Иногда мне казалось, будто племянник лорда вообще не умеет грустить, даже если имеется уважительная для того причина. Счастливый характер… Жаль, что я таким не обладаю.
– Но мы в любом случае уже ввязались в эту историю. Менять что-то попросту поздно, да и как ни помочь чистой и искренней любви, верно? К тому же учитывая, как поступала Эбигэйл, страдающая от несчастной любви... Право, дядю Николаса я все же опасаюсь несколько меньше, чем выходок кузины в расстроенных чувствах.
Я усмехнулась. Тоже резонно... Но все же эти аргументы нисколько не помогут нам, когда придется держать ответ перед его милостью...
– Спойте лучше, мисс Уоррингтон, – попросил мистер Уиллоби. – Спойте что-нибудь подходящее, пока мы ожидаем моего кузена Чарльза.
Так уж вышло, что связным между нами и мистером Греем стал именно Чарльз Уиллоби. Мы посчитали, что из двух молодых людей он куда меньше привлекал внимание к себе. Да и лорд Дарроу не считал, будто его племянник может замышлять что-то, неугодное вельможному родственнику.
Я села за рояль и пальцы привычно скользнули по клавишам. Дивный инструмент, поистине дивный, сколько бы я ни играла на нем – все никак не могла привыкнуть, что имею право прикоснуться к такому чуду... И вскоре мне наверняка придется расстаться с ним... Как и со всем тем, к чему я успела привыкнуть в столице. Стоило еще и заранее отписать родителям и подготовить к тому, что вскорости их блудная дочь может вновь оказаться под отчим кровом.
– Прощай, прощай... Навек прощай... К берегам своих мечтаний отчаль и прости все что было, забудь... – начала я не самую веселую, но удивительно подходящую ситуации песне.
Время прощания явно приближалось с пугающей быстротой… И шансов избежать его не было. Свадьба Эбигэйл неизбежно будет означать мое возвращение под родную сень.
Мистер Уиллоби посмотрел на меня с укоризной и тяжело удрученно вздохнул.
– Я ожидал, вы постараетесь вернуть мне боевой дух, а не столкнуть в пучину отчаяния... – пробормотал он, не скрывая недовольства от моего выбора романса.
Мои пальцы продолжили выводить на рояле печальную мелодию.
– Для этого нужно, чтобы сперва меня кто-то извлек из пучины отчаяния, в которых я тону... – откликнулась я, понимая, что во мне самое радости не осталось ни капли.
Молодой человек тяжело вздохнул в очередной раз.
– Вскорости вернется Чарльз, надеюсь, он принесет добрые вести, которые всем нам поднимут настроение, – пробормотал мистер Уиллоби, с тоской глядя в окно.
Пока что мистеру Оуэну удавалось с поразительной легкостью устраивать встречи с возлюбленным сестры, не привлекая внимания всемогущего лорда Дарроу. Тот почему-то полностью уверен, будто настолько неосмотрительно могут поступить мистер Уиллоби, я или же мисс Оуэн, а вот третьего своего племянника его милость считал, как мне показалось, человеком мягким и безынициативным, неспособным на поступок, все равно хороший или же плохой.
Что же, в последнее время мистер Оуэн явно пытался всеми силами доказать обратное, изображая из себя агента враждебной разведки. Просто выбора не оставалось. Молодой человек научился быть и хитрым, и изворотливым... Каждый день говорил с его милостью, при этом изображая все того же спокойного и послушного воле дяди племянника. Как оказалось, актерские способности Чарльза Оуэна были несравненны.
– Хотелось бы, чтобы именно так... – тихо произнесла я. – Вы же понимаете, что не так легко будет заставить его милость отвлечься от племянницы. Нам придется приложить максимум усилий, чтобы получить возможность вывести мисс Оуэн из дома.
В котором слишком много глаз.
Молодой человек устало опустил голову.
– Однако я все равно считаю, лучше, если моя кузина сбежит не из дворца, а из нашего дома. Здесь власть дядя по-настоящему сильна, и он не пытается следить за нами ежесекундно. Стоит только нам выехать, как дядя Николас начинает следить за нами так пристально, что и вздохнуть лишний раз сложно.
Верно… Да и в дворце есть нечто... нечто дурное. Ведь мне стало дурно именно там, причем, если принять во внимание реакцию его милости, то дело было в чем-то колдовском. Не случится ли так, что чья-то злая воля помешает нам осуществить задуманное, если мы попытаемся организовать побег мисс Оуэн именно во дворце?
– Возможно, вы и правы, – произнесла я, не решаясь озвучить прочие свои подозрения и домыслы. – Пусть нам и благоволит ее величество, это еще не означает, будто она в состоянии выступить против своего кузена.
Мистер Уиллоби пожал плечами с красноречивой усмешкой. Похоже, он так же не очень сильно верил во влияние венценосной родственницы и ставил на своего дядю, а не на ее величество.
– Тетя Вирджиния несомненно на нашей стороне... Но если мы допустим хотя бы одну несчастную ошибку, то все закончится плачевно. И нас уже не спасет даже вмешательство самого короля. Дядя никому не позволяет вмешиваться в дела его семьи.
Я продолжила играть, время от времени тихо вздыхая. Скорей бы уже все кончилось... Все равно как, но кончилось. Пусть даже и полным крахом всех наших замыслов.
Незадолго перед ужином к нам присоединилась и мисс Оуэн, но, не в пример мне или же мистеру Уиллоби, девушка явно не думала ни о чем дурном и просто дожидалась счастливого часа своего венчания. А мы с мистером Уиллоби были не настолько жестоки, чтобы отнимать у нее радужные иллюзии, в которых она пребывала.
Я даже завидовала ей… Прекрасная принцесса, ожидающая своего рыцаря в высокой башне. Бороться с драконом, разумеется должны другие.
– Чарльз еще не вернулся? – первым делом с надеждой спросила она.
Я покачала головою и принялась играть более радостную песню, чтобы скрыть от подруги дурное расположение духа.
– Нет, но думаю, он не станет задерживаться сверх необходимого.
Чем именно занимается мистер Оуэн я не знала. Ради безопасности и будущего успеха нашего замысла мы с мистером Уиллоби и его кузеном не рассказывали друг другу всего. Ведь если его милость станет допрашивать кого-то одного из нас, куда лучше будет, если ответов просто не будет. Поэтому я не знала, где именно брат Эбигэйл вознамерился достать лошадей и экипаж, где будет дожидаться невесту мистер Грей...
Если лорду Дарроу придет в голову выпытать у меня о планах племянницы, он не добьется ничего сверх тех деталей, что известны именно мне.
За ужином его милости все еще не было, и трапеза прошла в напряженном давящем молчании, с которым ничего не могли поделать даже реплики мисс Оуэн, которыми она то и дело пыталась разрядить обстановку. Если при хозяине дома мы еще пытались изображать спокойствие и радость, то друг перед другом сил держать маску уже не оставалось.
К тому же, мы до последнего ждали, что вот-вот лорд явит себя, поэтому даже рот открывать без надобности не решались. Как назло, его милость не почтил нас и все муки оказались напрасными.
– Меня пугают частые дядины отлучки, – со вздохом произнес мистер Уиллоби. – Обычно он прекрасно управляется со всеми делами прямо из столицы, почему на этот раз понадобилось его личное присутствие?
Признаться, меня так же, как и прочих домочадцев беспокоило то, что его милость постоянно находится в разъездах. Что если он, к примеру, занимается тем, что изничтожает семейство Грей под корень? Это ведь тоже вероятно...
– Думаю, какие бы затруднения дядя не испытывал, он наверняка с ними справится, – произнесла мисс Оуэн.
– Это меня тоже пугает, – сказал мистер Уиллоби с совершенно убитым выражением на лице. – Ведь тогда уже нам не поздоровится.
Его позицию я полностью разделяла... Как только его милость разберется со всеми возникшими делами, он тут же обратит все свои силы и устремления на проблемы домашние, и тогда уж нам точно не поздоровится.
Лорд Дарроу появился лишь на следующий день и первым делом, даже не успев сменить одежду, вызвал мистера Уиллоби, мистер Оуэна и меня к себе в кабинет, где нам предстояло рассказать все, что происходило в отсутствие его милости в мельчайших деталях. Учитывая, что подняли нас приблизительно в пять часов утра, то времени согласовать наши истории не было. Несчастные и невыспавшиеся, мы отправились к его милости, готовясь к самому худшему.
Мужчина ожидал нас, стоя у окна. Еще с порога я почувствовала, что все дурно. Слишком уж дурно выглядел лорд Дарроу…
– Надеюсь, в мое отсутствие вы вели себя благоразумно? – с изрядной долей скепсиса поинтересовался мужчина, по очереди оглядывая каждого из нас.
Подозреваю, вопрос был скорее риторическим и никто особо в нашем ответе не нуждался. Ну его милость – так точно не нуждался. Кажется, он не особо верил в хорошее поведение своих подопечных, но все-таки пока не спешил карать. Или откладывал час расплаты или все-таки… все-таки не знал обо всех наших авантюрах.
– Роберт?
Мистер Уиллоби принял самый невинный вид и поинтересовался:
– Да, дядя?
Лорд посмотрел прямо в глаза своему будущему преемнику и задал вопрос:
– Не хочешь ничего мне рассказать?
Разумеется, молодой человек ничего не хотел рассказывать. Вообще. Да и ни я, ни мистер Оуэн также не желали ни в чем каяться. Хотя было в чем… Но, разумеется, мы до последнего намеревались настаивать на своей полной и абсолютной невиновности.
На меня посмотрели еще более неласково, чем на джентльменов.
– Роберт, Чарльз, вы свободны, – холодно произнес лорд Дарроу, – а с мисс Уоррингтон мы еще немного пообщаемся.
Что?
Остаться наедине с его милостью, совершенно мне, слабой и беззащитной девушке, совершенно не хотелось. И вовсе не потому, что молодой леди не следует находиться наедине с мужчиной… Просто если у меня не будет крепкого тыла в виде моих друзей, то у лорда Дарроу появится больше шансов добиться от меня правды.
А после этого он наверняка меня убьет.
Поэтому на дверь за которой скрылись племянники его милости, я смотрела с тоской и отчаянием. Но сбежать мне точно никто не позволит.
Его милость прошелся по комнате туда-обратно, что обычно ему было несвойственно, а после замер напротив меня и взглянул прямо в глаза.
– Мисс Уоррингтон, надеюсь, вы достаточно внимания уделяете моей племяннице? – спросил мистер лорд Дарроу. Тон его мне чрезвычайно не понравился.
Как будто бы у меня есть так уж много вариантов… Да и сам мужчина должен был видеть, что я постоянно нахожусь подле Эбби, и наши отношения как будто бы стали еще лучше прежней дружбы. Последнее, по моему мнению, стало вполне закономерным последствием того, что у нас появились общие на двоих коварные планы.
– Разумеется, ваша милость. Я уделяю мисс Оуэн все свое внимание и все время, – бодро отрапортовала я, глядя в прямо в глаза вельможе.
Врать мне вроде бы всегда удавалось искусно, но все-таки с лордом Дарроу этот фокус далеко не всегда проходил. Слишком уж этот человек был проницательным и мудрым, чтобы мне удалось водить его за нос с той же легкостью, что и соседей прежде. Разница в возрасте и жизненном опыте давала о себе знать.
– Вам лучше не показываться лишний раз без сопровождения на улицу, иначе все может обернуться дурно для вас. И даже, когда вас призовет ее величество, вы не должны ехать без сопровождения Роберта и Чарльза, вам ясно?
Я вытянулась по струнке и ответила:
– Совершенно ясно, ваша милость.
Что же такое опасное для всех нас происходит теперь в столице, если лорд отдал четкий приказ не казать носа без сопровождения мужчин? Николаса Дарроу никто бы не назвал человеком, склонным к беспричинной панике...
Мужчина посмотрел на меня с явной укоризной и покачал головой, явно не доверяя таким вот заявлениям с моей стороны. Я бы тоже не доверяла…
– Надеюсь, я могу рассчитывать на ваше благоразумие? – осведомился мужчина. В его голосе звучала безнадежность.
– Да, ваша милость.
Разумеется, нет. Мое благоразумие уже давным-давно попрощалось со мной и явно не собиралось возвращаться в ближайшие дни. Наверняка оно объявится вновь после побега мисс Оуэн и будет укорять за совершенную глупость. Но это только в будущем.
Когда его милость наконец отпустил меня, я ощутила такое облегчение, что в пору было разрыдаться от счастья. Все-таки в присутствии лорда Дарроу мне постоянно хотелось покаяться во всех своих грехах, которых накопилось за мою короткую жизнь, как ни странно, немало.
В коридоре меня дожидался взволнованный сверх всякой возможной меры мистер Уиллоби, который, должно быть, успел перебрать все худшие варианты развития моего разговора с его грозным дядей. Мистер Оуэн ушел, вероятно занявшись более важными вещами. Стоило мне только выйти за дверь, как мистер Уиллоби тут же совершенно возмутительным образом схватил меня за руку и потащил прочь от кабинета своего дяди.
– Судя по тому, что дядя Николас не попытался придушить меня с кузеном на месте, вы сохранили нашу небольшую тайну, – с некоторой долей облегчения произнес мистер Уиллоби, когда решил, что мы достаточно далеко отошли от кабинета лорда.
Я тяжело вздохнула и кивнула.
– Да, сохранила. Будто бы у меня был выбор… – устало произнесла я, обнимая себя за плечи.
После пережитого волнения, мне начало казаться, будто я стала мерзнуть, хотя в особняке его милости никогда не было холодно. К тому после замка Воронов для меня вообще не существовало холодных мест.
– Если ваш дядя узнает правду, то пострадаю в первую очередь я сама, – расстроенно произнесла я. – Но не думаете же вы, что нам удастся долго дурачить его милость?
Молодой человек в ответ насмешливо усмехнулся.
– Сейчас дядя очень занят, пожалуй, чересчур сильно… Его внимание принадлежит совершенно другим проблемам, поэтому он не настолько внимателен к тому, что происходит в его же собственном доме.
Лично я не считала, что стоит радоваться излишней занятости лорда Дарроу, ведь это может означать то, что и все домочадцы его милости также сейчас в опасности из-за каких-то внешних угроз. Не зря же вельможа так настаивал на том, мы с мисс Оуэн не должны покидать дома без сопровождения мужчин. Лорд похож на кого угодно, но только не на параноика.
– Не стоит рассчитывать только на занятость вашего дяди, мистер Уиллоби. Да мы еще и не приняли решение, как именно нам вывести мисс Оуэн из дома… это ведь не самая легкая задача…
После этих моих слов на смуглой физиономии расцвела самая довольная улыбка, какую я вообще когда-либо за свою жизнь видела.
– Чтобы бороться с колдуном на равных, непременно нужна магия, – заявил мне молодой человек.
Замечательно. Вот только никто из нас не обладает даже в зачатке каким бы то ни было способностями. Ну не Шарлотту Уилкинс же мне привлекать к этом делу… Она мало того, что не особенно умелая по словам лорда Дарроу, так еще и явно с трудом выносит меня. С моей горничной станется и доложить обо всем хозяину дома при случае.
– Думаю, Шанта не откажется нам помочь. Она добрая душа и всегда помогает влюбленным, – весело заявил мне мистер Уиллоби. – И я намереваюсь как можно быстрей к ней отправиться.
– О, Создатель! – высказала свое изумление и ужас я.
Не сказать, чтобы этот замысел показался мне удачным. Доверять простой цыганке? К тому же, не донесет ли она его милости? Он ведь вполне может и наградить ведьму за такую помощь.
Эти опасения я немедля озвучила своему другу, на что он только рассмеялся.
– Купить Шанту? Какая нелепость. Она слишком уж горда, чтобы позволить кому-то управлять собою. К тому же она не одобряет многих поступков дяди Николаса и стремится ему помешать.
А уж после таких вот слов я вообще перестала хоть что-либо понимать.
– Но почему тогда вообще эта ваша цыганка… жива? – изумленно спросила я.
Его милость не относился к тем, кто легко прощает, когда ему осознанно мешают. Я была совершенно уверена, что он должен был покарать шувани.
– Семью трогать непринято. Даже если ее члены ведут себя не так, как того хочется дяде Николасу.
На секунду мне показалось, что мои глаза вот-вот вылезут из орбит. Шанта? Семья?! Как такое вообще возможно?!
Мистер Уиллоби вздохнул и предложил сперва выпить чаю, заявив, что такие истории непременно нужно рассказывать с чашкой горячего чая в руках. Да и место для нашего ланча молодой человек выбрал странное: гостиную в западном крыле, в которой мне прежде никогда не доводилось бывать.
Когда я вошла в комнату, меня в первую очередь поразило обилие портретов, висящих на стенах. Картины явно относились к разным эпохам, но большинство изображенных на них людей явно были похожи друг на друга. Кажется, мне выпала честь некоторым родом познакомиться с семейством Дарроу получше.
Прямо напротив двери располагался портрет черноволосой темноглазой красавицы в платье по моде как минимум двадцатилетней давности, которая улыбалась с легким высокомерием. Женщина была настолько красива, что ее даже не портила возмутительная смуглость. Рядом с этой дамой даже моя кожа казалась светлой.
– Леди Люси Дарроу. Люсия. Мать дяди Николаса.
Что ж, неудивительно, что его милость настолько смугл.
– Считается, что леди Люси была иберийкой благородного, но обедневшего рода… – многозначительно протянул мистер Уиллоби присаживаясь на диван.
Я пожала плечами и устроилась рядом. Чай нам должны были принести только через несколько минут.
– Только считается? – переспросила я, понимая, что вот сейчас мне выпал шанс узнать нечто действительно увлекательное.
Мистер Уиллоби покосился на меня, а потом с торжественностью произнес:
– Ее на самом деле звали Лачи. И она была сильной цыганской шувани.
Цыганской шувани? После этого заявление о том, что Шанта часть семьи уже не казалось таким уж диким… Но разве может так случиться, чтобы лорд, герцог, один из влиятельнейших людей в стране женился на простолюдинке?
Мистер Уиллоби меж тем продолжал свой рассказ.
– Отец дяди Николаса был женат дважды. Первый раз он связал себя брачными узами с леди родовитой, богатой, она и родила матушку Чарльза и Эбигэйл, миссис Оуэн. Но первая леди Дарроу не обладала способностями к колдовству, и миссис Оуэн также являлась обычным человеком. Когда леди Дарроу умерла от чахотки спустя семь лет после свадьбы, лорд Дарроу решил жениться на могущественной ведьме, каким бы ни было ее происхождение, чтобы семейный дар не исчез бесследно. И ему встретилась цыганка Лачи. Шанта приходится дяде Николасу кузиной. Мать Шанты была родной сестрой Лачи, леди Люси.
Это попросту никак не укладывалось в моей голове. Мать самого лорда Дарроу была на самом деле простолюдинкой?! Ничего более странного мне в жизни слушать не доводилось…
– Его милость наполовину цыган? – ужаснулась я, наконец, осознав все.
Представители этой народности вызывали у меня чувство сродни отвращению… Но теперь хотя бы стало ясно, откуда у лорда Дарроу такая странная мстительность. Поговаривали, что цыгане тоже не умели прощать и до последнего преследовали обидчика.
Мистер Уиллоби покачал головой.
– Тут все несколько сложней, мисс Уоррингтон. Сколько бы в человеке не было цыганской крови, он или цыган, или нет. В этом племени не говорят «полукровка», они считают, если в ком-то заговорила цыганская кровь, то он в любом случае их рода. И, опережая ваш вопрос, я понятия не имею как они определяют, заговорила кровь или же нет. Знаю только, что дядя цыганом не является, хотя связей с народом матери не теряет и с Шантой знакомство водит, пусть она и отчитывает его постоянно.
Я обернулась и посмотрела на портрет покойной леди Дарроу. Редкостная красавица… Никогда бы не подумала, что такая может танцевать на улицах и гадать. Хотя, если вдуматься, шувани Шанта тоже отличалась правильными чертами лицами и некоей странной для женщины ее положения царственностью.
– И Шанта нам поможет? – недоуменно переспросила я. – Но почему?
В этот момент слуга принес чай, и мы были вынуждены замолчать на время, не желая, чтоб этот разговор дошел до чужих ушей. Когда лакей удалился, мистер Уиллоби продолжил:
– Потому что она, пусть и испытывает к дяде родственную приязнь, все же считает его деспотом, который мешает счастью племянников, в особенности Эбигэйл. Я уже говорил с нею, и Шанта клянется, что брак Эбби и мистер Грея будет удачным, если только нам удастся переломить волю дяди Николаса.
Отлично, на нашей стороне имеется якобы сильная ведьма. И что дальше? Как нам это поможет вывести из особняка Эбигэйл и передать ее с рук на руки возлюбленному?
Молодой человек лукаво улыбнулся и сообщил:
– Шанта сказала, что может своим колдовством на время сменить внешность кузине и вам. Поменять вас с Эбигэйл местами. А пока дядя будет считать, что его сокровище находится рядом, Эбби тем временем уже станет миссис Грей. И менять что-то будет поздно. Как по мне, так отличный план.
О да… С одной стороны. Вот только остается одна небольшая деталь. Небольшая, но очень уж существенная.
Я отставила чашку с чаем на столик и встала на ноги.
– Но тогда выходит, я останусь рядом с его милостью до самого конца. И когда все раскроется… Не хочется даже и думать… Да ваш дядя убьет меня собственными руками! Наверняка убьет! И будет иметь на то полное право!
А жить мне почему-то очень сильно хотелось.
Мистер Уиллоби, впрочем, мои опасения не вполне разделял.
– Не стоит думать о дяде Николасе как о каком-то чудовище. Единственное, что он может сделать – это отослать вас.
Очевидно для моего собеседника такой исход не казался чем-то поистине ужасным, да только – вот беда! – я считала совершенно иначе.