Дом темного мага. Узница. Наташа Загорская

Оглавление

• Глава 1.
• Глава 2.
• Глава 3.
• Глава 4.
• Глава 5.
• Глава 6.
• Глава 7.
• Глава 8.
• Глава 9.
• Глава 10.
• Глава 11.
• Глава 12.
• Глава 13.
• Глава 14.
• Глава 15.
• Глава 16.
• Глава 17.
• Глава 18.

Глава 1.

Дикий ветер бушевал за стенами старого особняка. Дождь сплошным потоком воды, из-за которого все вокруг казалось серым и смазанным, нещадно поливал землю. Буря словно стремилась разрушить все, с чем соприкасалась, уничтожить все, что было создано непосильным человеческим трудом. Старый дом изо всех сил пытался противостоять непогоде. Его выстроили люди много-много лет назад, они украсили его стены, заботились о нем, а в ответ он мог лишь защищать своих обитателей от ненастной погоды, от холода, снега и ледяного ветра. Сколько поколений родилось и выросло в этих стенах – не счесть. Сколько детей, родившихся здесь, ушли, покинув не только эти стены, но и этот мир. А старый дом продолжал стоять. Он засыпал, когда все обитатели покидали его, плакал вместе с ними, когда они прощались с близкими и любимыми, и оживал, когда сюда снова кто-то возвращался.
Сколько тайн хранили эти стены. Сколько предсмертных криков звучало под сводами этого старого дома. Сколько неупокоенных душ все еще бродило по этим коридорам.
И старый дом молчал. Он ждал, что однажды здесь зазвучит музыка, огромные залы наполнятся людьми, по коридорам снова будут бегать дети… Он ждал и молчаливо хранил поверенные ему тайны…

***

Молодой мужчина выбрался из автомобиля перед парадным крыльцом. Он окинул скептическим взглядом огромный мрачный особняк и неодобрительно передернул плечами. И вот эти развалины обошлись ему в кругленькую сумму? Да проще и дешевле теперь снести здесь все, чем пытаться придать этой жуткой и мрачной громадине хоть немного жилой вид.
Ветер гнал с востока черные тучи, где-то далеко бушевала самая настоящая буря. Здесь же еще не упало ни одной капли. Но это временно – совсем скоро непогода доберется и сюда.
Тяжело вздохнув, молодой человек взлохматил и без того точащие во все стороны темные волосы и поднес руку к лицу, словно хотел поправить очки, которых там не было. Скривился, когда пальцы коснулись переносицы и опустил руку, раздраженно дернув напоследок кистью. Надо было спешить осмотреть дом до того, как непогода окончательно разыграется и не даст ему уехать из этого проклятого, даже на первый взгляд, места.
Внутри пахло очистителем для стекол, краской и еще какой-то химией. Видимо, прежние хозяева пытались привести дом в относительный порядок перед тем, как продать.
Молодой человек оглянулся по сторонам. Здесь все говорило о времени. Старинная массивная мебель, выцветшая обивка, потрескавшиеся деревянные панели – этот дом давно не знал ремонта. Но, хоть грязь была выметена, окна вымыты, занавески тоже имели относительно презентабельный вид, несмотря на то, что сейчас уже почти никто не использует настолько тяжелую и темную ткань для подобных целей.
Сделав несколько шагов, мужчина поморщился – деревянный паркет хоть и был натерт почти до блеска, все равно скрипел под ногами, и этот звук заставлял ежиться от ощущения чего-то ненормального, сверхъестественного, даже можно сказать, немного пугающего.
Новый хозяин щелкнул выключателем и зажмурился от яркого света на мгновение. Когда же его глаза привыкли к освещению, он продолжил путь, решив первым делом осмотреть комнаты на втором этаже. Он поставил на пол у порога небольшую сумку, непонятно зачем, захваченную из машины, и направился к лестнице, доставая из кармана телефон.
Несколько гудков и вот в трубке слышится знакомый женский голос.
- Привет, я смотрю, ты соскучился, - женщина на другом конце провода была весела.
- И вот скажи мне, - без приветствия начал мужчина. – На кой мне понадобилась эта старая развалина? Что мне с ней делать?
Старый дом, затаивший дыхание, когда новый хозяин вошел в дверь неодобрительно встрепенулся, заскрипел половицами, захлопал ставнем на одном из чердачных окон, прошелся сквозняком по длинным пустынным коридорам, но молодой человек лишь пренебрежительно повел плечом и продолжил подниматься по лестнице, выговаривая незримой женщине свое недовольство.
- Мало того, что этот дом находится в двух часах езды от столицы, так он еще и в ужасном состоянии. Я удивлен, что здесь вообще есть электричество и мобильная связь. И вот зачем мне все это потребовалось? В этом особняке никто не жил уже лет тридцать, а с тех самых пор, как последний его хозяин…
- Хватит, Ларкин, - бесцеремонно перебила своего собеседника женщина. – У меня нет никакого желания выслушивать очередную лекцию по истории. Я сказала, что ты должен его купить, значит - это так. И не задавай лишних вопросов, ты же знаешь, что я все равно не могу тебе на них ответить.
- Но все могло бы быть намного проще, если бы ты сказала, на кой мне понадобилась эта недвижимость, Лиза! – воскликнул мужчина и даже ногой притопнул.
- Не скажу, - рассмеялась его собеседница. – Но могу намекнуть, что тебя здесь ждет сюрприз. И вообще, мне пора. Лекс скоро вернется. Люблю! Целую! Звони мне.
- Сюрприз, - скривился Винс, сбрасывая вызов и пряча телефон снова в карман. – Вот всегда она так. С тех пор, как наследие Эльдонарров проснулось, и Лиза смогла его полностью себе подчинить, никакого сладу с ней нет.
Он продолжал бродить по второму этажу, открывая все двери и периодически заглядывая в комнаты. Надо признаться, что бывшие владельцы смухлевали – обставленной оказалось лишь две спальни на втором этаже, еще две комнаты были превращены в кладовки, куда на протяжении большого количества времени стягивали ненужный хлам, старую мебель, разные сундуки и коробочки, а еще две комнаты оставались совершенно пусты. Хорошо еще, что ванная была полностью оснащена и даже вычищена. Винс попытался открыть воду, удовлетворенно хмыкнув, когда в трубах что-то натужно прокашляло, но из крана затем потекла тонкая прозрачная струя воды.
- Хоть что-то, - буркнул менталист себе под нос и покинул ванную комнату, решив проверить также и чердак – он хорошо помнил, что когда поднимался по лестнице, там что-то хлопнуло, как будто от резкого порыва ветра открылось окно.
Но дверь, за которой, судя по логике, должна располагаться лестница, ведущая на чердак, не открывалась. То ли петли проржавели, то ли еще что случилось, но открыть ее у Винса не получилось. А воспользоваться магией он не решился. Надо быть полным идиотом, чтобы колдовать в доме темного мага, даже если здесь уже много лет никто не жил, пока досконально не проверишь все помещения на наличие неожиданных сюрпризов.
Да, прежде чем согласиться на авантюру, предложенную Лизой, Винс провел несколько дней в архивах собственного рода, перечитывая старые хроники на предмет изучения истории не только этого старого дома, но и главы рода темных магов, которому этот дом принадлежал в прошлом.
Древний род темных магов прервал свое существование лет пятьдесят назад, когда при странных обстоятельствах умер последний его представитель. У господина Хольгера не осталось прямых потомков. Вернее, они были, судя по древним записям, у него был сын и дочь, но вот что с ними случилось, Ларкин так и не смог выяснить – упоминания об этом в хрониках ему не встретилось. После смерти господина Хольгера и странного исчезновения его детей, род возглавил какой-то дальний родственник, который не захотел признать резиденцию бывшего главы своим жилищем.
Винс неодобрительно хмыкнул, спускаясь по лестнице на первый этаж. Конечно, всего каких-то пятьдесят лет прошло и все забыли о Хольгере и о его детях. Темные маги умеют хранить свои тайны ото всех.
А последние тридцать лет хозяев у этого особняка сменилось больше нескольких десятков. Только вот никто из этих хозяев никогда здесь не жил. То ли не хотел, то ли была какая-нибудь другая причина.
А причина была. Смертный не сможет нормально жить в доме, который когда-то, пусть и очень давно, принадлежал темному магу. Слишком плохая здесь энергетика, тяжелая и гнетущая атмосфера, да и…кто знает, какими именно экспериментами занимался предыдущий владелец, имея в своем распоряжении возможность, проводить темные ритуалы на крови? А из тех, кто сам обладает даром, мало найдется смельчаков, способных нарушить покой дома, принадлежавшего темному магу. И он, Винс Ларкин, тоже ни за что бы не приобрел эту громадину, если бы не одна блондинка, которая возомнила себя великой провидицей. Но спорить с Лизой, которая вбила себе в голову, что она лучше знает, кому как поступать – себе дороже. Это Винс выяснил еще несколько лет назад, когда они только познакомились. Если эта наследница Эльдонарров что-то задумает, то никто и никогда не сможет заставить ее выбросить эти мысли из головы. Просто сил не хватит.
Но о Лизе Винсу сейчас думать не хотелось. Ему хотелось вернуться в машину и убраться подальше от этого мрачного дома, вернуться в столицу, в свою квартиру и никогда не появляться здесь больше. И пусть сам Ларкин не ощутил никаких эманаций, не нашел никаких напоминаний о том, что когда-то в этом доме творились темные делишки или проводились ритуалы на крови, он все равно чувствовал себя слишком неуютно. С первых минут нахождения в этом особняке, Винса не покидало ощущение, что за ним кто-то наблюдает. Это могло быть всего лишь плодом слишком бурно разыгравшейся фантазии, но проверять или переубеждать самого себя, молодому человеку не хотелось.
Поглощенный обследованием дома, молодой менталист совершенно забыл про надвигающуюся грозу. А она таки настигла старый дом. Завыл-застонал ветер, пытаясь пробиться сквозь хрупкую, по его мнению, преграду старых стен, забарабанил по окнам дождь, сразу стало темно и неуютно. Дом наполнился шорохами и странными звуками, заскрипели половицы, застонал ветер где-то в чердачных перекрытиях, застучали по оконному стеклу крупные капли дождя.
Винс вздрогнул от нахлынувших на него неприятных ощущений, решительно пересек холл и выглянул в окно. На улице бушевала непогода. Не могло быть и речи, чтобы выехать сейчас.
- Ну вот, - обиженно буркнул себе под нос молодой человек, - теперь надо или ждать пока все утихнет или же ночевать здесь и ехать в столицу завтра. Ох, Лизка, Лизка, как всегда, от тебя одни проблемы.
Все еще вздыхая и бормоча себе под нос ругательства, Винс подобрал с пола свою сумку и отправился искать кухню. Хорошо, что в этом доме есть электричество, не придется сидеть в темноте, да и ноутбук тоже можно будет подключить – по крайней мере, занятие себе, молодой человек точно найдет. Хуже дело обстояло с едой. В доме давно никто не жил и глупо было надеяться, что здесь остались какие-нибудь продукты. А есть хотелось, и чем дальше, тем больше.
Кухня отыскалась быстро. К сожалению подозрения, по поводу съестного оправдались – непрезентабельный на вид холодильник и тот был выключен из розетки, но зато в одном из шкафчиков нашелся древний электрочайник.
- Очень надеюсь, что ты не оставишь меня без электричества, приятель, - почему-то вслух, обращаясь к предмету бытовой техники, произнес Винс. Он набрал воды, включил чайник, тот тихонько зашипел, но вроде бы ничего непоправимого пока не произошло.
Молодой человек, несколько секунд выжидательно смотрел на чайник, затем поставил сумку на стол и принялся копошиться внутри. Он не слишком рассчитывал найти в ее недрах что-нибудь полезное, но чем демоны не шутят, а вдруг?
- Хм, - многозначительно произнес молодой человек, выуживая из собственной сумки пакет соленых крекеров. – Это явно Лизка туда запихнула. Ну что же, по крайней мере, совсем голодным я не останусь.
Правда, сухое печенье – это не совсем то, что требуется молодому полному сил мужчине, но за неимением лучшего – сойдет. А еще там обнаружилась запечатанная банка растворимого кофе.
- Эх, Лизка, Лизка, - покачал головой Винс, подозревая, что подруга была прекрасно осведомлена о том, что ему придется задержаться в этом месте на всю ночь.
И если бы наличие крекеров можно было объяснить ее рассеянностью (в последнее время из-за токсикоза, его подруга постоянно грызла именно такие печеньки), то банка кофе – это уже улика. Это означает, что Лиза знала намного больше, чем стремилась показать, а значит – все плохо. Значит, Лизка опять увидела что-то такое, что может повлиять на его, Ларкина, жизнь. И мало того, что она это увидела, так она еще и не сочла должным предупредить о том, к чему стоит быть готовым.
- Ну и что такого ты могла увидеть, что заставила меня не просто купить эту развалину, а еще и остаться здесь на ночь? – вопросил молодой человек, нахмурив брови.
Ему никто не ответил, лишь ветви деревьев от порыва ветра заскрежетали по оконному стеклу, да старые половицы поскрипывали, создавая впечатление чужого присутствия.
Правда, Винс не обращал на это никакого внимания – он, как никто, знал, что приведений не существует и чем бы ни занимался старый хозяин всего этого мрачного сооружения, неупокоенные души не придут сейчас к новому владельцу, не будут слоняться по коридорам, греметь цепями или завывать в дымоход. Бояться в этом проклятом месте нечего, ну, возможно, стоит опасаться, что из-за грозы электричество все-таки вырубится, но это такие мелочи.
Правда, когда Винс изучал хроники на предмет жизнеописания бывшего владельца этого места (всех смертных, коим не посчастливилось купить эту мрачную громадину, конечно же, считать не стоит) господина Хольгера, то там были какие-то оговорки по поводу того, что он проводил кровавые и, на первый взгляд, совершенно безумные эксперименты. Но, кто из темных магов не грешил этим? Маги и другие представители сверхъестественного населения, наделенные даром и способностями к магии, всегда пытались достичь невозможного. И делали это чаще всего за счет смертных или более слабых магов. Так что, господин Хольгер вовсе не первопроходец в этом вопросе. А вот смог ли он чего-то достичь в результате своих изысканий – осталось невыясненным. Сам глава рода погиб при загадочных обстоятельствах, а его сын и дочь просто исчезли, спустя какое-то время. Впрочем, это все было так давно, что теперь не стоит и вспоминать.
Винс запихнул все вещи, которые до этого вытряс из сумки обратно, подхватил огромную чашку с кофе, и направился на выход из кухни – он собирался провести ночь в одной из спален наверху. Теперь это его дом.
Винс обосновался в первой же обставленной комнате. Широкая кровать с балдахином, секретер у окна, два кресла с выцветшей обивкой, журнальный столик и массивный шкаф, занимавший почти всю стену, – вот и вся обстановка. Вся мебель старая, очень массивная, сдвинуть ее с места было бы весьма затруднительно. Стены оклеены выцветшими обоями в цветочек, на полу – огромный ковер с высоким ворсом, тоже старинный, но чистый. Видимо прежние хозяева немало потратились на то, чтобы привести его в надлежащий вид.
Задернув тяжелые гардины, Винс расположился на кровати, засланной большим пледом. Постельного белья здесь не наблюдалось, но одну ночь вполне можно было перекантоваться. Включил ноутбук и на какое-то время просто выпал из окружающего мира.
Лизке все же удалось вытащить его из пыльных архивов Кантемиресов и в последние годы кроме работы в особом отряде, созданном Ройсом, Винс также читал лекции по психологии и криминалистике в Академии правопорядка. Не сказать, что ему это уж очень нравилось, зато давало возможность заниматься наукой., да и доступ в библиотеку Академии для сотрудников без не ограниченным. А больше всего на свете Винс Ларкин, один из сильнейших менталистов современности, несмотря на свою молодость, ценил знания и возможность доступа к книгам.
Спустя несколько часов, Ларкин оторвался от монитора и потянулся. Буря все не стихала, ветер завывал за окном, тяжелые капли дождя барабанили по стеклу и подоконнику, скрипели деревья, сгибаемые непогодой, а внутри особняка было тихо.
Откинувшись на подушки, Винс закинул руки за голову и закрыл глаза. Сюда его прислала Лиза. Зачем? Она сказала, что так надо и здесь его поджидает какой-то сюрприз. Какой? Ну, если за всем этим стоит подруга, то стоит ожидать, что скоро в дверь постучится какая-нибудь местная (или не местная) красотка и попросится переждать грозу.
Винс невесело усмехнулся. В последнее время, Лиза активно занялась непростым делом сводничества. Вероятно, собственное семейное счастье и будущее материнство так на нее повлияло, что ей жизненно необходимо видеть всех окружающих не менее влюбленными и счастливыми.
Если бы она только знала…
Лиза появилась в его жизни неожиданно, ворвалась, словно порыв свежего ветра и разметала по сторонам все, к чему он так долго шел. Из-за особенностей физиологии, в то время Винс был совсем не таким как сейчас. Хилый, сутулый, страшненький… в свои двадцать четыре он выглядел на восемнадцать или того меньше. Лиза была первой девушкой, которую он заметил и оценил именно, как девушку. В отличие от своих братьев и кузенов, которые стремились исправить физические недостатки и не выползали из спортивных и тренажерных залов, он, Винс, предпочитал науку. Книги всегда были его страстью. В двадцать четыре года он был уже доктором наук, самым умным из всех своих ровесников. Его не зря называли гением.
До того памятного летнего дня, когда одна молоденькая девчонка появилась в зале управления бывшего восьмого участка правопорядка, Винса Ларкина интересовали лишь знания, блеск в глазах могли вызвать только книги или нерешаемые, на первый взгляд, задачи, которые потом оказывались просто головоломками… а тут – она. Девчонка с растрепанной светлой косой – такая милая, красивая, стремившаяся выглядеть намного старше и серьезнее, чем есть на самом деле.
Он постоянно ловил себя на мысли, что смотрит на нее, что поворачивается в ее сторону, пытается не упустить ни одно ее движение. А когда она ловила на себе его взгляд и улыбалась одними глазами, он отчаянно краснел. Потому что понимал, что пока он такой, она ни за что не обратит на него внимания.
А потом появился доктор Александр Варант. Нет, он вообще-то всегда был и Винс постоянно робел перед наследником династии драконов, перед тем, в чьих руках была судьба половины мира, но…
То, что у Лизы нет шансов, и она не сможет противостоять судьбе в лице наследника Кантемиресов, Ларкину сказал его учитель. Старый провидец давно все рассчитал, он знал все на шаг вперед и в тот вечер, когда он явился к нему, чтобы умереть, он рассказал обо всем. Рассказал с единственной просьбой – молчать. Всегда, как бы не окончилась вся та эпопея с ритуалами, никто не должен был знать, что Вацлав Браславски вот таким способом решил покончить с собой - использовав для этого своего ученика. И Ларкин молчал, до сих пор никому, даже Лизе, не сказал, что с самого начала знал, чем закончится та грязная история.
Но все эти воспоминания – дело прошлого. Уже ничего не изменишь, да и есть ли смысл? Лиза замужем, и у него никогда не было шанса, даже мизерного, даже мимолетного. Она почти с первых дней их знакомства относилась к нему как к брату, лучшему другу, не более того.

« - Ларкин, хочешь я тебя поцелую? – зеленые глаза смотрели весело, в глубине их вспыхивали искорки.
- Нет! – он отшатнулся со страхом.
- Не хочешь? – и такое разочарование на ее лице.
- Я жить хочу»

Вот как-то так они и общались. Лизка доверяла ему, делилась самым сокровенным. А он был в нее слишком влюблен, чтобы предать это доверие и заговорить о своих чувствах. Да и потом, стоило бы ему заикнуться о том, что он испытывает к ней нечто более сильное, чем дружба и тогда… Лучше не думать о том, что было бы тогда.
Сейчас Винс понимал, что его чувства к молодой жене наследника Кантемиресов – это не любовь в прямом смысле слова. Это скорее поклонение и преклонение. Так любят кинозвезд, книжных героев, поклоняются богиням. Если бы произошло чудо и Лиза обратила на него недостойного свой взор – Винс даже не знал бы, что делать и вовсе не из-за робости или неуверенности в себе, а потому что… потому что Лизка – это Лизка.
Странный звук привлек его внимание, какой-то посторонний шорох, тихий вздох... а потом пришло ощущение чужого пристального взгляда.
Резко распахнув глаза, молодой человек подпрыгнул на кровати от неожиданности – оказывается, он умудрился задремать и пока он спал, в дом кто-то проник. Сейчас незнакомка стояла в ногах его кровати и смотрела на неподвижного мужчину равнодушным взглядом. Невысокая, очень бледная, в каком-то странном наряде, с растрепанными темными волосами и безжизненным взглядом. Если бы Винс точно не знал, что приведений не существует, то принял бы эту девушку именно за призрак, который заперт в стенах этого дома.
- Э…госпожа? – собственный голос, раздавшийся в тишине спальни, заставил Винса поежиться. – Как вы здесь оказались?
Девушка ничего не ответила, даже не показала виду, что что-то заметила или услышала и, плавно развернувшись, приблизилась к окну. Двигалась она как-то очень неправильно, словно плыла в воздухе, не касаясь ногами истертого ковра. Медленно подняла руку и отдернула тяжелую занавеску.
Дождь закончился, и небо на востоке уже розовело, предвещая скорый рассвет.
- Госпожа, - Винс поднялся с кровати и приблизился к девушке, - вы кто? И как оказались в моей спальне?
- Не знаю… - тихо прошелестело дивное видение.
- Вас сюда кто-то привез? – Винс нахмурился. Если это штучки Лизы, то она явно перешла все видимые и невидимые границы. – Как вы вошли в дом?
- Не знаю, - снова отозвалась девушка.
Она не сводила глаз со стремительно розовеющего неба. И этот ее взгляд был настолько отчужден, что Винсу вдруг захотелось схватить ее в охапку, встряхнуть, заставить проявить хоть какие-нибудь эмоции.
- Но как это возможно? – молодой человек протянул руку и прикоснулся к плечу незнакомки. Она была осязаема, значит, точно не призрак. А еще очень холодная, словно сделана из куска льда – это чувствовалось даже сквозь ткань ее странного платья.
- Я не знаю, - в очередной раз повторила девушка, на этот раз, поворачиваясь лицом к собеседнику.
Первые лучи солнца коснулись бледной кожи, позолотили ее, отразились кровавыми отблесками в темных глазах, и девушка стала медленно таять. Еще миг и она исчезла, словно ее и не было никогда.

Глава 2.

Винс вздрогнул и резко отшатнулся от того места, где только что стояла незнакомка. Огляделся по сторонам: электрический свет смешивался с лилово-розовыми лучами рассвета, проникающими в комнату сквозь уже незашторенное окно, раскрытая сумка лежала на полу возле кровати, все вещи вроде бы находились на своих местах, то есть именно на тех местах, на которых Винс их запомнил. В спальне все было так же, как и до появления странной незнакомки, кроме самого менталиста, который застыл у окна.
- Да, нет, - Винс провел ладонью по лицу, словно стараясь стереть отпечаток сна, - такого не может быть! Это был просто сон. Я уснул и ходил во сне. Кажется, мое подсознание сыграло со мной жуткую шутку.
И в этот момент Винс даже не задумался о том, что раньше никогда не замечал за собой признаков сомнамбулизма, но и иначе объяснить происходящее, он тоже не мог.
Спать больше не хотелось и, поднявшись с кровати, Винс принял душ, сделал себе большую чашку кофе и, несмотря на то, что еще вчера ему хотелось как можно скорее убраться из этого мрачного дома, решил обследовать помещения на первом этаже.
К его огромному разочарованию, там не нашлось ничего интересного. Кухня, несколько кладовок, заваленных разной рухлядью, как и комнаты на втором этаже, кабинет или библиотека, полностью обставленные, но предыдущие хозяева не оставили здесь никаких книг. Высокие шкафы с полками зияли девственной пустотой и легким налетом пыли – видимо, наведя относительный порядок, бывшие владельцы не сочли нужным вычистить и их.
В кабинете, Винс задержался надолго. Предполагалось, что чаще всего тайники и входы в лаборатории устраивают именно в таких комнатах. Но, к сожалению, в этом кабинете, молодой человек ничего не обнаружил. И это было странно.
Дом старый, строился больше века назад, да к тому же, еще и принадлежал темному магу, который славился тем, что проводил запрещенные эксперименты на смертных.

Глава 3.

Через два часа Винс уже подъезжал к старому дому. Сгущались сумерки, в воздухе пахло травами, пылью, чем-то еще, но молодому человеку было совершенно не до того, чтобы наслаждаться ароматами природы. Его что-то звало войти внутрь.
Открыв дверь и не торопясь включать освещение, Винс прислушался. На первый взгляд за те несколько часов, что он провел в столице, здесь ничего не изменилось. Совсем. Если не считать того странного зова, который стал лишь сильнее с момента, как Ларкин переступил порог дома.
Он закрыл входную дверь, погружая огромный холл в темноту, и вздрогнул, когда рассмотрел, что из-под двери в кабинет выбивается тонкая полоска света.
Чужого присутствия в доме не ощущалось, и вполне можно было предположить, что девушки, осматривая эту комнату, просто забыли выключить электричество. Можно было бы, но… зов шел именно оттуда.
Винс медленно приблизился к кабинету. Немного постоял под дверью, прислушиваясь, и не уловив там никакого движения, звука, шороха, толкнул дверь.
Его ослепил яркий свет, а затем, когда он проморгался, то замер на месте от полного непонимания происходящего. Кабинет преобразился до неузнаваемости. В камине ярко пылал огонь, на стенах горели старинные светильники, мебель, еще утром выглядевшая старой, поражала новизной обивки, пустые шкафы были заставлены книгами снизу доверху.
Они стояли почти в самом центре комнаты. Уже знакомая Винсу девушка со спутанными волосами и безучастным ко всему выражением на лице и молодой мужчина. Он был невысокого роста, но в развороте плеч, в горделивой посадке головы, в том, как уверенно он стоял, слегка расставив ноги, чувствовалась уверенность. Этот человек мог быть военным или же просто аристократом, который активно занимался спортом, верховой ездой, возможно боксом или чем там предпочитают заниматься аристократы. Этот человек производил впечатление хозяина жизни, от него словно круги на воде расходились волны уверенности. В отличие от девушки, которая даже сейчас, в ярком свете выглядела совершенно не живой, бледной, усталой, мужчина производил впечатление нормального человека. А еще они были очень похожи. Цвет волос, разрез и цвет глаз, тонкие черты лица, упрямый подбородок – все выдавало в них близких родственников.
– Ты пришла… – произнес мужчина, слегка подаваясь навстречу девушке.
– Ты звал, – прошелестело в ответ.
– Ты все-таки пришла на мой зов, – его голос дрогнул. В нем причудливо сплелись страсть, радость, злость и едва уловимое отчаяние. – Пришла… Ты здесь, рядом со мной. Мне стоит лишь протянуть руку, и я могу прикоснуться к тебе. Ты все-таки пришла.
– Ты знал, что приду. Что не смогу проигнорировать зов. Зачем звал?– голос девушки по-прежнему был безжизненным. И говорила она очень тихо.
Эти двое не замечали, что уже не одни. Мужчина был полностью поглощен созерцанием девушки, казалось, для него существует лишь она одна на всем свете. А девушка безжизненным взглядом смотрела на языки пламени в камине, совершенно не обращая внимания на своего собеседника.
– Ты знаешь, что никогда не сможешь освободиться от меня.
– Да.
– Тебе никто никогда не сможет помочь! – выкрикнул он. – Ты знаешь об этом?!
– Да, – в ее голосе по-прежнему не было никаких эмоций, никакой жизни, как и во всем ее облике.
– Ты принадлежишь мне! Ты всегда будешь принадлежать только мне!
– Да.
– Ты никогда не избавишься от меня! Никогда! Я не отпущу тебя!
– Я знаю.
– Ты навсегда останешься такой! Всеми забытой! Брошенной на произвол судьбы! Не живой и не мертвой!
– Да.
– Тебе все равно? – мужчина злорадствовал. Он то кричал, то шептал, но не сводил глаз со своей собеседницы. Для него она была средоточием целого мира. – Может быть, ты этого хочешь? Хочешь навсегда остаться со мной?
– Ты знаешь, что нет.
– Скажи, что ты меня любишь! Скажи и все прекратится. Мы навсегда останемся вместе.
– Нет.
– Скажи, что ты меня любишь!!!
Молчание было ему ответом.
- Ты все еще надеешься, что найдется глупец, способный освободить тебя?
– Нет.
Винс поежился. Вся эта картинка была такой естественной, такой настоящей и в то же время он понимал, что такого просто не может быть. Что сейчас он всего лишь зритель, а вот кто показывает ему все это? Кто и зачем?
Менталист сделал шаг в кабинет. Пара не шелохнулась. Мужчина по-прежнему сверлил взглядом девушку и в его темных глазах отражалась ненависть, отчаяние… любовь?
А девушка не сводила невидящих глаз с огня в камине. Она стояла прямая, гордая, холодная и неподвижная. Просто стояла и смотрела на огонь.
Ларкин сделал еще шаг и решился воспользоваться собственным даром. Менталисты прекрасно умеют чувствовать сознание живых, будь то люди или оборотни, маги или инкубы. Хороший менталист может подчинить себе любого. А Ларкин был самым сильным в роду. Медленно, Винс опустил щиты, которые на протяжении нескольких лет учился возводить в своем сознании и… Ничего! Совсем ничего! Его дар подсказывал, что в этом кабинет никого нет кроме него самого. И во всем доме тоже. Ни живого, ни мертвого.
Моргнув, Винс пропустил тот момент, когда обстановка кардинально изменилась и все вернулось к тому, что было утром – вычищенный камин, потертая обивка мебели, старый затоптанный ковер и пустые шкафы – теперь кабинет выглядел точно так же, как утром.
И кроме него, Винса Ларкина, здесь больше никого не было.
Менталист огляделся по сторонам. В том видении или что это было, мебель была расставлена немного иначе, и кресла было два. Ларкин прошелся по кабинету – возле стола стояла высокая ваза, вон даже на полу остался след, но теперь ее не было. Кто-то решил поиграть с ним? Зачем? Лиза точно не могла все это провернуть. Но она что-то знает, раз уговорами и угрозами заставила его купить этот дом. Именно в этот момент Винс подумал о том, что Лиза могла и сама его приобрести или попросить мужа, но нет. Она настаивала на том, что именно он, Винс, должен стать новым хозяином этого достопримечательного места. Значит, у нее были на то причины. Она что-то видела. И ей придется все рассказать, уж Винс об этом позаботится.
Молодой человек прислушался. Странно, но ему показалось, будто из холла раздается звук шагов. Легких, едва слышных, но маги могут слышать намного лучше, чем обычные люди и – да, точно! – там кто-то есть.
Не мешкая больше ни минуты, Винс выбежал из кабинета и замер на месте.
Одна из тяжелых портьер была сдвинута в сторону. В окно ярко светила луна и ее призрачно-бледный свет озарял хрупкую женскую фигурку. Вчерашняя незнакомка медленно поднималась по лестнице на второй этаж.
- Я брежу, - Винс зажмурился и потряс головой, пытаясь избавиться от навязчивого видения, но когда он открыл глаза, девушка на лестнице никуда не делась, она все так же медленно продолжала свой путь.
- Госпожа! – Винс бегом бросился догонять незнакомку. – Подождите! – он быстро поравнялся с девушкой, которая, не обращая на него никакого внимания, сосредоточенно переставляла ноги с одной ступеньки на другую и глядя прямо перед собой. – Кто вы?
Девушка остановилась, плавно обернулась к Винсу. Она выглядела точно также как и вчера, и точно также как несколько минут назад в кабинете.

Глава 4.

Когда Винс вошел в свою городскую квартиру, было уже предрассветное утро. Больше всего молодому человеку сейчас хотелось упасть в кровать и заснуть как минимум на сутки, даже душ уже не являлся первой необходимостью.
Но он прошел в кухню, сделал себе кофе, настоящий, молотый, ароматный, а не ту гадость растворимую из банки, которую приходилось пить в старом доме. Затем установил на кухонный стол ноутбук и присел рядом, прихлебывая горячий напиток.
Маги активно пользуются всеми благами цивилизации. Они живут в ногу со временем и, если подумать, то в обычной жизни редко используют свои магические таланты. Очень редко. Зачем вызывать магические светляки, если теперь во всех домах есть электрическое освещение? Зачем пользоваться заклинаниями чистки, если стиральные машины справляются не хуже? Но, несмотря на все это, остался один аспект жизни, в котором маги не признают достижений науки и технологий, а именно – хроники и архивы. Большинство родов по-прежнему ведут свои летописи вручную. Правда, теперь они пишут не гусиными перьями на желтых пергаментных листах, а шариковыми ручками по лощеным листам, но разницы для Винса в данном случае не было никакой.
Он с нежностью вспоминал те полгода, что провел в подземельях замка Шартрен, в архивах Кантемиресов. Жадному до знаний Ларкину там было где развернуться и если бы Лиза иногда не вытаскивала его на свет, то, наверное, и жил бы там безвылазно. В архивах драконов были собраны книги обо всем, там присутствовали хроники практически всех более-менее значимых родов сверхъестественного населения.
Только вот беда в том, что драконы не сподобились оцифровать свои архивы, как впрочем, и большинство магов. И теперь в распоряжении Винса слишком мало информации. До смешного мало. Для того чтобы выяснить хоть что-то про семейство Хольгер, про ритуалы темных магов и про межреальность, ему надо было снова спрятаться в подземелья Шартрена. Но на это требуется время и немалое, а как молодой человек понял из рассказа Лизы, сделать все надо как можно скорее.
Винс устало потер лицо и поднялся, чтобы приготовить себе еще кофе. И он и Александр Варант поняли все, чего недоговорила Лиза. Елена Кантемирес заперта в межреальности уже больше восьмидесяти лет. До сих пор она не рвалась назад, не пыталась связаться с теми, кого оставила по эту сторону черты, но теперь… Винс понимал, почему древняя ведьма выбрала именно его. Кто как не менталист сможет разрушить проклятие наложенное темным магом. Только вот знать бы еще, как его разрушить и что это за проклятие? И если Винсу удастся справиться с задачей, и Айя Хольгер сможет освободиться от своего полуживого-полумертвого существования, то следующим пунктом будет освобождение Елены, только в отличие от дочери темного мага, эта дамочка явно не захочет уходить за грань. О нет! Едена Кантемирес слишком много оставила в реальной жизни. Она будет стремиться вернуться сюда, в мир живых.
Но об этом Винсу думать не хотелось. Он сделал себе еще кофе, сходил в комнату, отобрал из своей библиотеки все книги, которые так или иначе имели отношение к межреальности или темным ритуалам, и погрузился в чтение. Шансов найти в этих фолиантах что-то новое не было – все они давно уже зачитаны до дыр и память молодого менталиста услужливо хранит всю информацию, но это лучше чем ничего.
Когда Винс в следующий раз оторвал взгляд от книги, было позднее утро. Молодой человек потянулся, разминая затекшие от неподвижного сидения мышцы, и решительно поднялся. Надо было позавтракать, принять душ и переодеться, а затем съездить в Академию и предупредить, что несколько дней он не сможет там появляться. Проблем с этим быть не должно, на его место быстро найдут замену, к тому же молодой человек не собирался исчезать надолго, всего на несколько дней, максимум – неделю.
Но первым делом – завтрак. Однако тут Винса ждал неприятный сюрприз – в холодильнике обнаружился кусок заплесневевшего сыра, непочатая пачка апельсинового сока и полпакета прокисшего молока. А в шкафчике – полупустая коробка кукурузных хлопьев. И все. Больше никакой еды в квартире не было. С грустью рассматривая все добытое, Винс вдруг вспомнил тяжелые пакеты, набитые продуктами, которые Лиза с Алирой привезли в старый дом, а затем память услужливо подкинула воспоминание о сардельках и вкуснющем омлете, состряпанном ведьмочкой.
Тяжело вздохнув, Винс принялся варить себе кофе. Обычно молодой человек питался в университетской столовой, в каком-нибудь кафе или же, как самый редкий вариант, по дороге домой забредал в магазин и покупал там что-нибудь съедобное, не требующее дополнительного приготовления. А в связи с последними событиями, совершенно забыл, что в его столичной квартире еды практически нет.
- Может, Лиза права? – спросил сам у себя молодой человек, закидывая в рот горсть сухих хлопьев и запивая все это соком прямо из пакета. – И мне правда стоит подумать о том, чтобы жениться или, на крайний случай, завести себе девушку? Хоть проблемы с питанием будут решены.
На первый взгляд такое положение вещей Ларкину понравилось. Но потом, прихлебывая из большой чашки кофе, он подумал о том, что завести девушку – это значит, тратить на нее свободное время, хоть изредка выводить подругу в свет, на всякие там премьеры, выставки, водить на ужин в ресторане. А жена – это и того хуже. Ее не надо водить по кино и ресторанам, но…она же все время будет крутиться рядом, заведет в доме свои порядки, будет приставать с какими-нибудь мелочными просьбами, отрывать его от научного процесса...
- Брр… - вздрогнул от своих собственных мыслей менталист. – Нет, проще заехать в магазин и закупить продуктов. Чего-нибудь такого, с чем не надо долго возиться. Ну, или можно нанять кухарку. А что? Пусть приходит раза два в неделю, как горничная, и готовит мне еду.
Последняя мысль понравилась Винсу больше всего, и удовлетворенно хмыкнув своим мыслям, он отправился в душ.
В академии, как и предполагал молодой человек, все решилось достаточно быстро. Его отпустили на две недели в отпуск, который Винс собирался потратить на то, чтобы разобраться с тайной Айи Хольгер.

Старый дом обрадовался приезду нового хозяина. Он радостно заулыбался, сверкая оконными стеклами, легкий ветерок пронесся внутри по всем помещениям, раздувая занавески и оставляя после себя приятный, едва уловимый аромат цветов. Приветливо поблескивали старинные канделябры, непонятно для какой цели оставленные в этом доме. Зеркала, развешенные на стенах, словно перемигиваясь, пускали солнечные зайчики. Дом радовался тому, что в нем снова кто-то будет жить. Лишь небольшой сундучок в руках нового хозяина заставил его немного напрячься – все–таки вид инструментов не особо радовал, но затем старый дом успокоился – это же хозяин, он не причинит вреда.

Винс тем временем занимался перетаскиванием вещей из машины. Та самая сумка, которую он вчера успел собрать и привезти в этот дом, так и осталась стоять посреди холла – видимо он выронил ее, когда заметил свет из-под двери кабинета и совершенно забыл о ней. Никто не покусился на его вещи. Ни мертвые, ни живые, что, несомненно, весьма радовало. Хотя наличие в этом доме кроме него еще какой-то мертвой девушки немного нервировало молодого человека, но он старался отогнать от себя эти мысли.
Молодой человек перетащил багаж из машины и какое-то время был занят тем, что раскладывал вещи по полкам в шкафу в той самой спальне, в которой ночевал здесь в свою первую ночь, затем спустился в кухню и расставил привезенную из дома посуду в шкафчики. Похвалил себя за сообразительность, когда микроволновка заняла причитающееся ей место на столешнице. Все-таки, он не слишком силен в кулинарии. Так что, этот признак цивилизации ему весьма и весьма пригодиться все то время, что придется провести вдали от столицы.
Перекусив многострадальными сардельками, что привезли девушки, Винс мысленно сделал себе зарубку на память: съездить в ближайший поселок и отыскать там продовольственный магазин. Два часа до столицы это, конечно, совсем не плохо, но мотаться на такое расстояние только ради хлеба или колбасы как-то не очень хотелось.
И лишь потом, Винс вооружился ящиком с инструментами и поднялся на второй этаж. Пора было обследовать последнее помещение в этом доме, куда ему не удалось попасть раньше. Если быть откровенным, то Винс совершенно не верил в то, что на чердаке можно будет отыскать хоть что-нибудь стоящее, тем более - искать там тело Айи Хольген было бы глупо, но… Лиза была права в том, что дверь, ведущая на лестницу неспроста не открывается. Да и стоило бы узнать все сюрпризы, которые может подкинуть ему эта хибарка, если уж он решил провести здесь какое-то время.
Вырезав замок, и с трудом отворив дверь – петли все же проржавели – Винс осмотрелся. За дверью была меленька каморка, в центре которой располагалась лестница на чердак и больше ничего. Совсем ничего, если не принимать во внимание пыль и паутину, собирающуюся здесь десятилетиями Судя по всему, эту дверь не открывали очень много лет.
Вздохнув и мысленно посетовав на то, что на чердаке, кажется, его ожидают такие же условия – то есть полное запустение и вековая пыль, Винс осторожно зажег магический светлячок, прислушался к происходящему. Ничто в доме не среагировало на магию, что подтверждало его вывод о том, что дом чист.
Самое любопытное было в том, что люк, ведущий на чердак, открылся без проблем, словно металлические петли смазывались регулярно, впрочем, это предположение явно было лишено смысла – на толстом ковре из пыли ясно отпечатались следы самого Винса. А если бы кто-нибудь ходил здесь до него, то это было бы видно сразу.
Наверху молодого человека ждало разочарование. Как он и предполагал, череда предыдущих хозяев использовали это помещение для того, чтобы складировать здесь ненужную мебель, старый хлам, порванные картины в потрескавшихся рамах, какие-то обрывки то ли парусины, то ли гардин – они были в таком плачевном состоянии, что было очень сложно определить визуально, чем все это когда-то являлось. Кое-где попадалась старинная посуда и погнутые подсвечники, нагромождение сундуков, кофров и каких-то свертков – но ничего, что, так или иначе, могло бы хоть немного приблизить Винса к разгадке тайны старого дома.
Ларкин прохаживался по чердаку, внимательно рассматривая все, что попадалось ему на пути, но ничего стоящего или же интересного здесь не было, как не было и никаких следов магии, ни темной, ни какой-либо другой. Так же как и во всем доме. Это немного настораживало Винса, обычно остаточные излучения можно было почувствовать и через более длительный срок. А первый хозяин, темный маг Хольгер, проводил здесь свои кровавые эксперименты и загубил не одну живую душу. У Винса вообще возникло ощущение, что кто-то неплохо потрудился для того, чтобы очистить дом от запаха темной магии.
Молодой человек уже почти собрался спуститься вниз, как под грудой старого хлама, прикрытого сверху обрывком чего-то отдаленно напоминающего старое покрывало, он заметил сундук. Вообще, Винс и сам не мог понять, что именно его привлекло – таких сундуков, как и всевозможных коробочек и шкатулочек, различных форм и размеров, на этом чердаке было предостаточно. Но что-то потянуло его именно в тот угол, словно звало или подталкивало. Не ожидая, что там может быть что-нибудь стоящее, осторожно лавируя между нагромождениями, то и дело, отшвыривая с дороги какой-нибудь предмет, Ларкин пробрался в угол и осторожно отодвинул в сторону кусок пыльной ткани. Да, там действительно стоял огромный сундук, деревянный, обитый железом, с украшенной металлическими завитушками, крышкой, и запертый. Крышка настолько плотно прилегала, что не было видно даже малюсенькой щели, как и, собственно, какого-либо замка там тоже не было.
Чертыхнувшись про себя, Винс провел рукой по крышке и вскрикнул от резкой боли – не заметив слишком острого угла, образованного деталями отделки, менталист поранил себе палец.

Глава 5.

Пока пришел в себя, пока вскочил, потирая отбитые колени – время было уже упущено. Вылетев в коридор, Винс не увидел там своей ночной гостьи. Он оббежал все комнаты на втором этаже. Заглянул даже на чердак – ее нигде не было. Молодой человек, практически скатился вниз по лестнице и заглянул в кабинет, в кухню, даже кладовые на первом этаже не избежали его пристального внимания, но… девушка исчезла. Растаяла словно призрачное видение.
- Идиот! Придурок! - сам себя ругал Винс, поднимаясь по лестнице. – Как же ты не догадался, что она находится сейчас в таком же положении. Эх, Ларкин, Ларкин…
Продолжая ругать себя, на чем свет стоит, Винс ступил на последнюю ступеньку лестницы, поднял глаза и застыл в немом изумлении.
Больше не было темного коридора. Перед Ларкиным открывался вид на огромное помещение, по размерам не уступающее холлу первого этажа. Без окон, с высоким потолком, обшитым темным деревом, с длинными стеллажами вдоль стен, заваленными разной всячиной. Чего здесь только не было. Книги, свитки, коробки и шкатулочки, колбы, реторты, банки с какими-то жидкостями и порошками, кое-где на полках можно было рассмотреть даже кости мелких животных, пустые клетки с остатками перьев, аквариумы и многое-многое другое. На вбитых прямо в полки гвоздях висели связки различных амулетов, собранные скелеты крыс и всякая остальная гадость. Все помещение освещалось многочисленными свечами, расставленными практически везде. В глубине можно было различить несколько лабораторных столов, уставленных колбами с реактивами, какими-то механизмами и аппаратами неизвестного Винсу назначения. На полу была нарисована пентаграмма, ее линии горели слабым зеленоватым светом, но символы, вписанные в контур, Ларкину были не знакомы, вернее, он не мог понять, для чего они применяются именно в такой последовательности. Пентаграмма была активирована, вокруг нее тоже горели свечи, но в центре ничего или никого не было.
Похоже, здесь все готово для проведения какого-то ритуала.
Менталист тут же опустил все свои щиты, но уловить наличие другого сознания у него не получилось – в этом помещении кроме него никого не было.
Вдруг рядом с тем местом, где стоял Винс, резко распахнулась дверь – и как он ее не заметил сразу? – и в помещение ворвался мужчина. Молодой, темноволосый и уже знакомый по прошлому странному видению.
- Отец! – закричал ворвавшийся. – Ты не можешь так поступить!
Где-то в глубине лаборатории (а в том, что это именно лаборатория темного мага, Винс уже не сомневался) раздался шорох, а затем на свет появился еще один действующий персонаж. Мужчина был среднего роста, широкоплеч и, глядя на него можно было с уверенностью сказать, что возраст ему шел. Легкая седина, тронувшая темные волосы на висках добавляла импозантности, лучики тонких морщинок в уголках глаз делали лицо этого мага более человечным. Пожалуй, единственное, что портило этого мужчину – презрительно поджатые тонкие губы и холодный блеск темных глаз.
« А дочка у него намного симпатичнее, - подумал Винс. – И даже после смерти выглядит живее и естественнее».
- Сколько раз я повторял тебе, Айрэн, чтобы ты не смел врываться ко мне в лабораторию, - прорычал маг. – А если бы я проводил эксперимент?
- Но не проводил же, - с вызовом воскликнул его сын. – Все равно от твоих экспериментов нет никакого толка!
- Что ты знаешь, мальчишка! – прошипел маг, приближаясь к сыну с нехорошим блеском в глазах.
Винс машинально отметил, что тот, кого назвали Айрэном, слегка поежился, будто почувствовал себя неудобно от угрозы, прозвучавшей в словах отца, но постарался не выдать своего отношения. У него это не получилось и Хольгер-старший – а кто еще это мог быть, как не первый владелец этого дома? – заметив неосознанный жест сына, лишь еще презрительнее скривился.
- Ты не можешь так поступить. Не можешь отдать ее…
- Я пока еще глава рода и могу все, что пожелаю, - холодно отрезал Огюст Хольгер. – Выйди отсюда, ты мне мешаешь!
- Но она моя! Ты не вправе распоряжаться…
- Прежде всего, Айя - моя дочь. И темный маг. И только я имею право решать ее дальнейшую судьбу. Ты же ведешь себя, как мальчишка и роняешь не только свою честь, но и честь всего рода. Убирайся из лаборатории и не смей указывать мне, как поступать.
- Но… но я люблю ее. Она должна стать моей… Таков закон – глава рода может выбрать себе любую женщину. И я выбрал ее.
- Ты не глава рода! – отрезал Огюст. – Это место никогда не будет твоим. Сын Айи займет его.
- Это должен быть мой сын! – закричал Айрэн, сжимая кулаки и наступая на отца.
Но тот лишь отмахнулся от своего отпрыска, как от назойливой мухи.
- Твоя сестра с честью выполнит то, что от нее требуется. А ты, ты только зря сотрясаешь воздух. Ты недостоин ее. Ни как маг, ни как мужчина! Я до сих пор не могу понять, как у меня мог появиться настолько никчемный отпрыск. Убирайся! – произнеся всю эту тираду, Огюст Хольгер развернулся и направился к тому столу, за которым сидел, пока его не потревожил собственный сын.
Но молодой человек не собирался сдаваться. Он вдруг изменился, словно стал выше и шире в плечах. Даже Ларкин почувствовал угрозу, волнами исходящую от него. Почувствовал это и его отец, он слегка обернулся, бросил на сына уничижительно-презрительный взгляд и снова вернулся к своему занятию. Взял в руки какую-то колбочку с голубоватой жидкостью и принялся рассматривать ее в пламени свечи.
- Ты пожалеешь, о своих словах, - тихо, с угрозой в голосе произнес Айрэн. – Ты уже не самый сильный в роду. И Айя будет моей.
- Ты еще здесь? – отозвался темный маг. – Запомни, даже если бы ты был последним представителем темных магов во всем мире, я не позволил бы тебе приблизиться к ней.
- Но почему Мы одной крови, наши дети могли бы стать…
- Только не твои, - пренебрежительно перебил его отец. – Ты слаб. И совершенно безумен в своем стремлении добиться желаемого. Нам нужна сильная кровь, а Айе нужен настоящий мужчина, а не выродок, подобный тебе.
Молодой человек зарычал после этих слов и, кажется, он перестал воспринимать действительность. Он бросился на отца и схватил того за руку, в которой была зажата колба с непонятным раствором или эликсиром. Огюст Хольгер не ожидал от собственного сына такого поведения, и рука его дрогнула. Жидкость из сосуда расплескалась вокруг, часть ее попала на пентаграмму и линии, что до сих пор едва светились, вдруг резко вспыхнули и загорелись ярким зеленым светом.
- Ты… - Огюст с ярости во взоре обернулся к сыну, но тот резко толкнул отца в грудь.
Не устояв на ногах, старый маг стал падать спиной вперед прямо на пентаграмму. Сынок и тут подсуетился и подтолкнул отца. Попав в центр активированной пентаграммы, Огюст забился, словно попавшая в паутину муха. Но вырваться из плена ярко горящих линий не смог, а Айрэн, усмехнувшись, направился к рабочему столу отца и взял оттуда книгу в темном переплете.
Ларкин затаил дыхание – ему была знакома эта книга, этот черный, со всех сторон потертый переплет, потрепанные страницы, мелкий убористый почерк ровными строчками покрывающий желтоватые листы. Дневник темного мага, который Винс не успел дочитать из-за появления Айи.
Открыв книгу почти в самом конце, Айрэн принялся зачитывать заклинание и по мере того, как слова вылетали из его рта, голос молодого мага становился все увереннее и тверже, линии пентаграммы же приобретали насыщенный зеленый цвет, а перекошенное лицо лежащего в ее центре мужчины становилось белее мела. Пламя свечей взметнулось ввысь, затем опало, по помещению пронесся едва различимый ветерок, но его дуновение почувствовал даже Ларкин, а в следующий миг все исчезло.
Перед глазами менталиста снова был темный коридор с ровными рядами дверей, и только одна из них была открыта, освещая пространство электрическим светом – та самая спальня, в которой ночевал Винс.
Постояв с минуту на месте, приходя в себя, Ларкин резко развернулся и уселся на ступеньку. Сердце менталиста колотилось с бешеной силой, дыхание перехватывало, и он заметил, что пальцы на руках меленько подрагивают.
- Что здесь происходит? - прошептал молодой человек. – Что творится в этом проклятом доме и кто играет со мной в какие-то совершенно ненормальные игры?
Посидев еще немного, Винс поднялся на ноги и слегка пошатываясь, направился в комнату. Там плюхнулся на кровать и сидел так, глядя в одну точку. Он вспоминал каждое мгновение увиденной картинки, прокручивая каждое слово, каждый жест в памяти. Все увиденное теперь приобретало совершенно другой смысл. Кто и зачем показывает ему эти картинки? Чего хотят этим добиться? Свести его с ума или же… Или же кто-то таким вот нетривиальным способом пытается что-то сказать? Донести до него, Винса Ларкина, какую-то информацию? Но кто? И зачем? И, самое главное, как? Как такое можно провернуть?
Взгляд Ларкина метался по комнате, натыкаясь на различные предметы, мебель, книги, раскиданные по кровати… книги… дневник темного мага.
Винс схватил недочитанную книгу и принялся лихорадочно листать страницы, отыскивая то самое заклинание. Нашел. Вчитался. Нахмурился. На первый взгляд все было ясно и понятно, с другой же стороны, он, Винс Ларкин, не темный маг. Он менталист и ему не понятен смысл главного действа, он не видит связи, не может правильно оценить выводы... Можно, конечно, начать изучать магию крови, чтобы понять, что именно сотворил со своим отцом Айрэн Хольгер, но на это уйдет время. Время и силы, которых у него нет. Ни у него, ни у Айи. Девушка и так почти пятьдесят лет была в заточении, находилась между двух миров, ни живая, ни мертвая. Да и потом, кто начнет учить менталиста тайнам темной магии? Темные маги всегда фанатично хранили свои секреты и ни с кем ими не делились. К тому же, сам Винс, даже если и сможет отыскать самоубийцу, способного просветить его в магии крови, никогда не сможет применить теоретические знания на практике. Он не темный!
Винс отложил дневник в сторону и снова уставился в одну точку. Мысли об Айе отозвались странным теплом в груди и легкой грустью. Девушку хотелось не просто пожалеть, ей хотелось помочь, согреть. Ларкин поймал себя на мысли, что ему бы очень хотелось видеть на ее милом личике нежную улыбку, хотелось смотреть в ее темно-синие глаза и замечать, как там зажигаются звездочки, ему хотелось…
- Так, стоп! – вслух произнес Винс и мотнул головой, словно пытаясь отогнать крамольные мысли. – Что-то ты совсем не о том думаешь, приятель. Тебе надо найти смысл в писанине старого мага и отпустить девушку на свободу. Помочь ей уйти за грань. А то уже размечтался… - молодой человек хмыкнул скептически, - глазки, улыбки, звездочки… она мертвая и тебе в любом случае ничего не светит. Лучше бы подумал над тем, как поступить в данной ситуации и где добыть информацию касательно темных ритуалов.
Решение пришло неожиданно. Оно всплыло в мозгу словами одной зеленоглазой блондинки: «Главное, не просто все знать. Главное – знать, у кого спросить то, чего ты не знаешь».
А Винс как раз знал, у кого можно поинтересоваться темными ритуалами. Он усмехнулся своим мыслям и принялся искать телефон в книжных завалах на кровати.
- О темных ритуалах надо узнавать у темного мага. Кто как не маг крови знает все о своей магии.
Абонент ответил после второго гудка, и голос его был весел и жизнерадостен.
- Привет, умник Даже не берусь спрашивать, знаешь ли ты который сейчас час.
- Не знаю.
- Я так и подумал. Какая муха тебя укусила, что ты сподобился позвонить мне в такое время?
- Нужна помощь, - Ларкин старался говорить коротко и по существу, а вот его собеседник явно был не прочь потрепать языком.
- Кому? Только не говори, что ты решил переквалифицироваться, и из академического умника захотел стать охранником? Нет? Тогда что? Ой, нет, Ларкин, неужели тебе нужна помощь с девушкой? Что? Тоже нет? Тогда я теряюсь в догадках. Даже представить не могу, что тебе от меня понадобилось.
- Тогда можешь замолчать и послушать меня, - буркнул Винс.
- Все-все, молчу-молчу и слушаю.
- Мне нужна помощь с одним ритуалом. Это важно и…
- И никто не должен об этом знать? Ты же меня знаешь, умник, я – могила.
- Вот именно потому, что я тебя знаю…
- Так, тебе что-то от меня нужно? – голос в трубке стал ехидным. – А не кажется ли тебе, малыш, что я могу и…
- Я обещаю долг.
После этих слов наступила тишина. Обещать долг темному магу, то же самое, что попасть в вечное рабство. Темных магов не зря не любят. Они жестоки и живут по своим законам. Они не подчиняются никаким правилам, не признают над собой ничьей власти.

Глава 6.

Вокруг было очень красиво. Голубое небо поражало насыщенностью цвета, неспешно плывущие по нему пышные, словно сделанные из ваты, облака впечатляли разнообразностью размеров и форм. Среди травы и буйного разнотравья тут и там вставали редкие кустики. Ярко светило солнце, не палило и не слепило глаза, а лишь мягко согревало и золотило все вокруг своими лучами. И был легкий ветерок, наполненный ароматами цветов и трав. Краски были сочными и разнообразными, хотелось пробежаться по этому лугу, раскинуть руки в стороны и закружиться, глядя на легкие облака. И кружиться, и кружиться, и кружиться… пока все не сольется перед глазами.
И была она. На этот раз совсем не мертвая. И не безучастно-равнодушная. И не холодная. Настоящая, живая. С длинными, темными волосами, свободно распущенными по плечам и спине, в каком-то легком голубом платье. И она стояла рядом и смотрела на его безумства с легкой улыбкой на полных губах, которые манили, и так хотелось попробовать их на вкус. И синие глаза ее смеялись и были наполнены светом и теплом и, казалось, весь ее облик светился.
И он прянул к ней руку, а она приняла ее и засмеялась, и шагнула в распахнутые объятия так легко и естественно, словно привыкла делать это. И смех ее летел куда-то далеко-далеко, легкий, звенящий, дурманящий…
И зазвонил телефон, вырвав Ларкина из такого чудесного сна и заставив резко подскочить на диване.
Не рассчитав свободного пространства, Винс полетел на пол и уже там окончательно проснулся под трели телефонного звонка.
- Слушаю! – чересчур агрессивно рявкнул он в трубку, даже не потрудившись посмотреть, кто это такой настойчивый и бесцеремонный.
- Это хорошо, что слушаешь, - насмешливый голос Сольвейга разозлил еще больше, - а вот я уже двадцать минут сижу в баре и жду, когда ваше менталистское высочество почтит меня своим присутствием. Или ты передумал обращаться ко мне за помощью, а, умник?
- Мы договорились на полдень, - вяло произнес Винс, пытаясь одновременно подняться с пола и посмотреть на часы.
- Хорошо, что ты об этом помнишь.
В этот момент Ларкин смог рассмотреть время на больших настенных часах в прихожей и, не удержавшись, снова плюхнулся на пол. Оказалось, что уже половина первого, и он безбожно опоздал.
- Я буду через полчаса, - прохрипел в трубку и тут же отключился.
Душ, огромная чашка кофе, свежая одежда и вот, Винс уже был готов к выходу, но в последний момент на глаза попалась та самая сумка с дневником и книгами, прихваченными из старого дома. Она так и валялась на полу в прихожей, где Винс уронил ее, когда приехал домой. Что-то екнуло в груди и, не отдавая себе отчета в том, что он делает, Ларкин подхватил сумку и лишь после этого покинул квартиру. Сразу он не собирался показывать Сольвегу дневник – незачем раньше времени ставить темного мага в известность о том, что у него, Винса, есть что-то, что принадлежало другому темного магу. Но интуиция распорядилась иначе, а этой даме, Винс Ларкин привык доверять безоговорочно. За почти тридцать лет жизни, она не подводила его ни разу, не капризничала и не изменяла.
Несмотря на сон и душ, и крепкий кофе, Ларкин все равно чувствовал себя не выспавшимся и каким-то заторможенным. Спать хотелось очень-очень и с каждой минутой все больше, но менталист решительно боролся с этим желанием. У него было слишком много дел, и чересчур мало времени.
Пытаясь сдержать очередной зевок, Ларкин отвлекся, и это привело к тому, что подходя к стоянке, где вчера оставил свою машину, он столкнулся с мужчиной, стремительно пытающегося эту самую стоянку покинуть. Столкновение вышло довольно чувствительным, Ларкину даже показалось, что он так зазевался, что не заметил как налетел на стену и чудом удержался на ногах, едва не выронив тяжелую сумку из рук.
- Простите, - буркнул Винс, но случайный прохожий, опустил голову в низко натянутой на глаза кепке, ничего не ответил и постарался как можно быстрее скрыться из виду.
- Странно, - буркнул менталист себе под нос, оглядываясь и провожая взглядом случайного встречного, одновременно потирая пострадавшее плечо. – Вроде смертный и в то же время, что-то с ним не так. Понять бы еще, что именно, не так?
Но долго стоять на одном месте и пытаться разобраться в собственных ощущениях, у Ларкина попросту не было времени, потому странная встреча с не менее странным незнакомцем просто отошла куда-то на дальний план.
Бар отеля «Фелсу» был типично мужской территорией. Тяжелая деревянная мебель, лакированные панели, слегка приглушенное освещение, бармен, похожий почему-то на доброго дядюшку, в сюртуке и шляпе. Здесь пахло дорогими сигарами, не менее дорогим коньяком и чем-то еще, что принято считать «истинно мужским запахом». Почему так, Ларкин не знал, да и не собирался раздумывать на эту тему, сейчас у него были совершенно иные задачи, а именно: как сделать так, чтобы темный маг Джим Сольвейг помог с ритуалом, но не запросил за свою помощь чересчур дорого?
Вопрос был насущным, но решения Винс перед собой не видел. А это еще больше заставляло менталиста нервничать. Он привык к тому, что всегда все знает и может найти решение из любых ситуаций. Правильное, конечно же, решение, подтвержденное наукой или законом. В данной ситуации, на это оставалось лишь надеяться. Уверенности в том, что после сегодняшней встречи, менталист Винс Ларкин по-прежнему останется свободным магом, не было никакой.
Сольвейг сидел за угловым столиком, лицом к входу, и потягивал что-то золотисто-янтарное из широкого стакана. Выглядел темный маг скучающе, словно его занесло в этот бар каким-то попутным ветром и он так и не смог определиться, что же он тут забыл на самом деле. А ведь все было совсем не так, и Ларкин прекрасно об этом знал.
Несмотря на то, что сегодня у Сольвейга был выходной, сам маг никогда не делал ничего просто так. И если ему так не повезло, что пришлось сидеть в баре целый час, ожидая старого знакомого, то уж точно этот час Джим потратил совсем не на то, чтобы попросту выпить. Нет, он сидел здесь, мало чем отличимый от остальных посетителей, и наблюдал за тем, что происходит вокруг. И Ларкин был уверен, что когда завтра начальник службы безопасности отеля «Фелсу» Джим Сольвейг выйдет на смену, некоторым сотрудникам не поздоровится. Темный маг умел замечать очень многое, не выказывая своего интереса к происходящему, за это его и ценили в бывшем восьмом участке правопорядка. Именно из-за этих качеств бывший шеф участка капитан Адам Трик несколько месяцев тягался за темным, уговаривая того поступить к нему на службу и стать стражем. Уговорил.
Правда участок просуществовал не так, чтобы долго – всего каких-то сорок лет – но после его закрытия и расформирования, большинство стражей перешли под флаги Александра Варанта, Сольвейг был одним из немногих, кто отказался. Он предпочел службу безопасности одного из респектабельнейших отелей столицы работе под началом бывшего судмедэксперта, а ныне почти главы совета магов и иных сверхъестественных созданий.
Темный увидел входящего Ларкина, но не подал и виду, что они знакомы, ровно до того момента, как менталист не опустился на массивную деревянную скамью напротив. Сидеть спиной к входу не очень нравилось Винсу,