Агентство "Острый нюх". Кира Стрельникова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Алёна - оборотень редкого вида, белый полярный песец, живёт и работает в Питере, занимается расследованиями необычных преступлений в детективном агентстве. В её жизни всё хорошо, кроме одного: девушка совсем не помнит своего прошлого. В пятнадцать лет её нашли приёмные родители и забрали к себе, а всё, что было до этого, Алёнина память не сохранила. Кто она. откуда, кто её настоящие мама и папа? Алёна рада бы узнать, но... Песцы в Питере не живут, спросить не у кого, да и вообще, при мысли о прошлом просыпается страх. Надо ли его ворошить, или лучше жить, как живётся, и не трогать опасные тайны?

   Файл целиком.

ПРОЛОГ

Четырнадцать лет назад до начала событий, Питер.

      Стоял погожий ноябрьский вечер, удивительно ясный для этого времени года в Питере. Чистое, глубокое небо, расцвеченное плавно переходящими друг в друга охристыми, золотистыми, бледно-розовыми и голубыми тонами не портил ни единый росчерк облачка. Воздух, казалось, звенел от свежести и вкусно пах осенними листьями, водой и едва уловимым ароматом первого снега, до которого оставалось всего ничего – какая-то пара-тройка недель.

      Травница в пятом поколении, Варвара Андреевна неторопливо возвращалась с мужем, ведьмаком Степаном Петровичем, из Мариинского театра. Сегодня там давали классику, «Лебединое озеро», и пожилая пара неизменно именно в этот день ходила на балет, на котором они когда-то познакомились почти полвека назад. Дети давно выросли и разъехались, кто в Москву, кто дальше, на юг, где потеплее, внуков привозили на летние каникулы, и Варвара Андреевна со Степаном Петровичем наслаждались друг другом. Выглядели оба дай бог на тридцать с хвостиком – внутренняя сила и дар позволяли им жить гораздо дольше, чем обычным людям, ну и сохранять подтянутую внешность, которой могли позавидовать соседи-пенсионеры.

   - Варенька, а не сходить ли нам завтра в Филармонию? – степенно предложил Степан Петрович, с улыбкой глянув на супругу. – У тебя нет никаких дел?

   - Можно, - кивнула Варвара Андреевна и прижалась к мужу, подарив ответную улыбку. – Завтра у меня как раз выходной. А днём можем поехать в Пушкин, там сейчас красиво, и народу поменьше, чем в выходные, - добавила она.

      Пара перешла Крюков канал и пошла дальше по улице Союза Печатников. До их дома, находившегося на тихой Мастерской улице, пешком, не торопясь, было идти минут десять. Варвара и Степан наслаждались хрустальным воздухом, небом, городом и прогулкой, иногда неспешно обсуждая какие-то повседневные дела. Дойдя до Мастерской, они свернули и зашли во дворы, добираясь до своего подъезда. Однако, проходя мимо одного из них, Варвара вдруг резко остановилась – ей послышался какой-то звук. Тихий скулёж.

   - Что такое? – Степан тоже замер, покосившись на супругу.

   - Здесь кто-то есть, - задумчиво проговорила Варвара и подошла к дальнему тёмному углу за полукруглым эркером. – Ну-ка, кто там у нас? – ласковым голосом произнесла травница и чуть присела, вглядываясь в густую тень – на Питер уже опустился ранний осенний вечер, а здесь, во дворе, фонарь горел только один и в противоположном углу.

      На неё глянули два чёрных глаза на острой мордочке, и Варвара всплеснула руками, разглядев наконец, кто там прятался. Маленький комочек шерсти, неимоверно грязный, непонятного цвета, с поникшими ушками дрожал крупной дрожью, переступая с лапки на лапку.

   - Ох ты ж, маленькая! – тихо воскликнула травница и осторожно протянула ладонь. – Бедняжка, ты откуда здесь?

      Животное отпрянуло, пытаясь вжаться в стенку, но Варвара терпеливо ждала, не убирая руку. Степан присел рядом и покачал головой, усмотрев существо. Потом прищурился, его взгляд стал острым, и ведьмак удивлённо поднял брови.

   - Варя, да это оборотница, - вполголоса произнёс он. – Только кто, не разберу, она очень напугана, устала и изранена.

   - Вижу, - Варвара жалостливо вздохнула. – У неё все лапки в крови. Милая, иди ко мне, - снова ласково позвала она животное. – Мы не сделаем тебе плохо, девочка.

      Оборотница совсем по-человечески вздохнула, тихо тявкнула и осторожно потянулась носом к пальцам травницы. Варвара дала ей обнюхать руку, потом придвинулась ещё ближе и прикоснулась к мордочке животного, тоже грязной и кое-где в засохшей крови. Существо дёрнулось, задрожав сильнее, но не отпрянуло, а спустя мгновение довольно чувствительно тяпнуло за палец. Варвара ойкнула и отдёрнула руку, потом улыбнулась и погрозила сжавшемуся зверьку пальцем.

   - Голодная, малышка, - сочувственно прокомментировал Степан и в свою очередь решительно потянулся к животному. – Иди-ка сюда, домой пойдём.

      И столько уверенности было в его голосе, что оборотница, нервно облизнувшись, всё же шагнула на подгибающихся лапках к нему, и стало видно, какая она худая – рёбра торчали под шкурой. Степан аккуратно подхватил зверя, закутал в куртку, совершенно не обратив внимания на грязь, и они с Варварой поспешили домой. Там, отмыв найдёныша, обнаружили, что она – снежно-белый песец, действительно девочка, и Варвара, увидев израненные до крови подушечки, тут же начала хлопотать с отварами и мазями. Малышка, видимо, утомлённая и уставшая, послушно позволила перевязать себя, только вздыхала иногда. Степан одновременно кормил её с ложечки куриным бульоном, очень кстати оказавшимся в холодильнике. Судя по худобе, есть песцу следовало осторожно, чтобы желудок выдержал.

   - Кто же ты такая, маленькая? – бормотала Варвара, ловко перебинтовывая лапки животного. – До утра потерпишь с оборотом, чтобы лекарства подействовали? – она вопросительно глянула в чёрные глаза песца.

      Оборотница же совершенно неожиданно икнула, хвостик вяло махнул из стороны в сторону, и девочка зевнула, показав свёрнутый колечком розовый язык. Степан отставил миску с бульоном, потрепал разомлевшего песца между ушами и добродушно усмехнулся.

   - Пойдём спать, - проговорил он, легко подхватив зверька. – Очнёшься, расскажешь, что с тобой приключилось.

      Ведьмак отнёс задремавшего найдёныша в гостевую комнату, уложил на разложенный диван и заботливо прикрыл одеялом – вдруг девочка проснётся и ночью решит обернуться.

   - Халат здесь, - Степан указал на стул, где аккуратно висела одежда Варвары. – Большеват, но пока больше ничего нет. Спокойной ночи, малышка, - тише добавил он и аккуратно прикрыл дверь.

      Зверёк свернулся клубочком, сунув нос в пушистый хвост, и моментально уснул, умиротворённо засопев. Тепло, сухо и в безопасности – и лапки не болят. Хорошо…

   ИСТОРИЯ ПЕРВАЯ. ЖЕНИХ С ТОГО СВЕТА.

   Волной морозной свежести коснулся тонкий запах,

   И флёр душистых ландышей так сладок...

   По коже словно изморозь зимой коснулась,

   В душе весна от сна внезапно встрепенулась...

ГЛАВА 1.

   Вздрогнув, я открыла глаза и уставилась в потолок, отметив, что в спальне ещё густой полумрак – значит, до утра как минимум несколько часов. Опять этот сон четырнадцатилетней давности, как меня нашли мои приёмные родители. Что со мной случилось до того, как оказалась в одном из питерских дворов, я не помнила до сих пор, и память не спешила возвращаться. Только имя своё и знала. Поначалу пыталась что-то выяснить, но почему-то внутри поселился иррациональный страх, до паники, едва начинала думать, кто же я такая и откуда. В общем, меня никто не искал, и я бросила занятие, решив просто жить дальше. И всё хорошо было, только в последние недели мне снова начал сниться этот сон, и казалось – не к добру это.

   Вздохнув, я зашевелилась под тёплым одеялом, натянув его на самый нос, и попыталась свернуться калачиком, догнать ускользающий сон. За окном равномерно и умиротворяюще шумел ночной дождь, в офис только к десяти, а можно и попозже – всё равно срочных дел нет, и начальства у нас тоже пока нет. Добродушный Глеб Валентинович, оборотень-медведь, которого в юности занесло шальным ветром приключений из далёкой Сибири в Питер, оставил пост директора агентства и уехал к своим обратно. Он занимал эту должность без малого лет тридцать, и, по его словам, пришла пора уступать дорогу молодым. Кого нам пришлют из головного офиса в Москве, мы не знали и третий день пребывали в возбуждённо-нетерпеливом ожидании замены. Наша штатная предсказательница, цыганка Рада, тоже ничего определённого сказать не могла про будущего шефа. Только то, что он – личность сильная, волевая и с характером, как показали ей карты.

   Я зевнула, снова пошевелившись.

   - Алёнушка? – тут же раздался заботливый, сонный голос Женьки. – Всё хорошо, родная? – его ладонь осторожно погладила меня по голове.

   - Угу, - отозвалась я и широко зевнула, угнездившись поудобнее. – Просто сон…

      Женька тихо вздохнул, я почувствовала, как его губы коснулись моей макушки, и он вытянулся рядом. Обнимать не стал: мой Лис знал, что я люблю свободу в постели, и почти за год нашей совместной жизни крайне редко засыпала и просыпалась у него на плече. Вот такая я неправильная женщина, получается, предпочитаю спать или в позе морской звезды, или свернувшись клубочком, но чтобы ничьи руки-ноги не обвивали меня, как щупальца спрута, мешая дышать и шевелиться. Уснуть снова удалось, к моему счастью, и второй раз я проснулась уже от божественного запаха ванильного капучино, проникшего под одеяло и раздразнившего мой чуткий нос.

   - М-м-м, Женька-а-а, - протянула я мечтательно, выглянув из-под одеяла. – Ты офигительный мужчина…

      Соколинский гордо улыбнулся, устроившись на краю кровати, и придвинул ко мне небольшой поднос с чашкой и бутербродами – больше я с утра всё равно не могла в себя впихнуть.

   - Для любимой женщины всегда рад, - отозвался он, в его озорных зелёных глазах мелькнули золотистые искорки нежности. – С добрым утром, лисичка моя, - чуть тише добавил Женька.

      Я выпрямилась, кутаясь в одеяло, и придвинула к себе поднос, втянув носом вкусный аромат.

   - Там что на улице? – пробубнила с набитым ртом, покосившись в сторону задёрнутых шток.

   - Дождь закончился, но тучки, как всегда, не разошлись, - с готовностью поработал для меня Гидрометцентром Женька. – Ветра нет, около шести градусов.

   - Угу, - кивнула я, сделав ещё глоток кофе.

      Расправившись с завтраком, умылась и оделась – джинсы и тёплый, пушистый свитер с воротником под горло. Мне нравились уютные вещи, особенно в такие промозглые осенние дни, как сейчас. Ноябрь в этом году радовал частыми дождями, и уже очень хотелось снега и морозов. Ладно, мне всё равно нравился вкусный запах листьев и воды, витавший в воздухе, главное потеплее одеться, и можно с зонтиком гулять по паркам, наслаждаясь свежестью и осенью. Проведя расчёской по волосам, я прихватила рюкзак, куртку и вышла за Женькой из дома. Мы жили на Садовой, до Моховой, где находился офис нашего агентства, ехать быстро, а частенько мы с Женей шли пешком. Вечная пробка при подъезде к Невскому, да и вообще, плотное движение в городе практически в любое время суток не вызывали желания часто пользоваться машиной. Но сегодня мы всё-таки поехали: действительно промозглое утро пробиралось под одежду стылыми пальцами и выпивало всё тепло, заставляя ёжиться и глубже зарываться в воротник свитера.

      Прислонившись к стеклу, я рассеянно смотрела на суетливый город, спешащий на работу. Машины толклись на светофорах и перекрёстках, люди торопливо шли по тротуарам, прикрываясь зонтиками и капюшонами, серое осеннее утро нависло над Питером, грозясь пролиться дождём. В такие дни хотелось забраться под тёплый плед в кресло-качалку, или на мягкие подушки на широком подоконнике, налить себе большую кружку горячего шоколада с зефиринками и – созерцать огонь или улицу за окном, наслаждаясь атмосферой. Но меня ждала работа.

   - Алён, мои зовут на выходные на дачу, поедем? – заговорил Женя, сворачивая на набережную Фонтанки.

   - А?.. – рассеянно отозвалась я и посмотрела на Лиса. – Слушай, я вообще хотела Варвару и Степана навестить, давно не виделись с ними, - как можно непринуждённее отозвалась я.

      Мои приёмные родители несколько лет назад купили себе дом в Пушкине и переехали туда, оставив мне квартиру недалеко от Мариинки, с их разрешения я её продала и купила себе уютную двушку на Петроградке – спасибо хорошим знакомствам Степана, получилось даже не очень дорого. До того, как мы с Женькой сошлись, я старалась ездить к ним часто, на выходные уж точно, если никаких срочных расследований в агентстве не было. С появлением в моей жизни Лиса, точнее, с того момента, как я наконец сдалась на его ухаживания, ездить стала реже. Почему-то Варвара и Степан не очень обрадовались моему выбору. Мама ворчала, что не такой мужчина мне нужен, Степан же, хоть и хорошо относился к Жене, был солидарен с супругой. А мне с Женькой было спокойно и уютно, он оказался заботливым и милым, хотя порой его чрезмерное желание окружить меня своим вниманием раздражало. Тогда я сбегала одна к своим, и как-то так вышло, что мы перестали ездить к ним вдвоём. И то, Женька начинал забрасывать меня сообщениями. Я понимала, он втихаря переживал, что в один прекрасный день я могу уйти к другому, но тут я ничего не могла поделать. Да, мои чувства к Лису нельзя было назвать любовью, но он мне нравился, и мне с ним было хорошо. Пока. Сильно далеко в будущее я не загадывала.

      Ну а его родители во мне души не чаяли, и при каждом удобном случае, как мы к ним приходили, ненавязчиво заводили разговор об узаконивании наших отношений. Женька отшучивался, но я нервничала – очень уж странно он поглядывал на меня, словно раздумывал и решал что-то для себя. Мне не хотелось менять что-то в наших отношениях, не хотелось обижать Женю, и нам ещё работать дальше вместе. Поэтому в последние недели я старалась под любым предлогом избегать встреч с его родителями. Однако подозревала, что проницательный Соколинский догадается о моих манёврах, и тогда меня ждёт не самый приятный разговор. Так что, лучше не давать ему повода задуматься, почему это каждый раз, как его родители хотят встретиться, у меня тут же находятся дела.

   - Можно в следующие к ним махнуть, - предложила я, не дожидаясь ответа Женьки.

   - Хорошо, я скажу им, - Женька довольно улыбнулся.

      Тем временем, нам повезло: на светофоре через Невский на удивление было свободно, и мы быстро проскочили главную улицу Питера, и через пять минут Женькин вишнёвый «Форд» уже тормозил у дверей подъезда дома на Моховой, где был офис нашего агентства. Мне нравилось, что располагался он в большой квартире, переделанной под нужды частной сыскной конторы, и внутри царила уютная, домашняя атмосфера. Вместо казённых офисных кабинетов и мебели – четыре просторных комнаты и кухня, удобные диваны и кресла, ковёр в центральной гостиной-приёмной и красивые бархатные тёмно-синие шторы на окнах, с серебряными кистями. Благодаря нашему домовому Митрофану Никодимовичу проблем с поддержанием чистоты не было, пыль нигде не скапливалась, и в уборщице нужды, конечно, мы не испытывали. У Рады, предсказательницы, и ведьмы Василисы имелась своя отдельная комната на двоих, где они держали всё, нужное для работы. Женька и Андрей Князев, муж Василисы и некромант по профессии, делили вторую комнату – оба были оперативниками, Женька по поиску, Андрюха по своему профилю. У начальства, конечно, отдельный кабинет за массивной, резной дверью из дуба. Я же обитала в гостиной на широком подоконнике, специально оборудованном под мои нужды и превращённом в удобный мягкий диванчик. Тут же рядом стоял столик под чашки и тарелки с печеньками – имелась в нашем офисе-квартире, конечно, и кухня.

   - Всем привет! – громко поздоровалась я, переступив порог агентства, быстро скинула куртку и сменила ботинки на уютные пушистые тапочки в виде каких-то лохматых зверюг, отдалённо напоминавших львов.

      Наши все собрались в гостиной, на традиционное утреннее чаепитие, ну и языками почесать, обсудить новости и всё такое. Пока начальства не было, Андрей выполнял роль зама и следил за делами. На данный момент из расследований имелось только Радино и Василисино – они искали, кто навёл порчу на клиентку, и вроде как вот-вот уже должны были справиться. Остальные незанятые лениво резались в «Танки» или вспоминали молодость и рубились по сетке в древнюю «Контру»(1) или ещё более древнюю «Кваку»(2). Я же торчала на форумах, трепалась по скайпу с подружками, читала – в общем, с пользой проводила время на работе. За что её и люблю, вот за такие моменты между расследованиями, когда можно с удовольствием повалять дурака, и никто тебе по голове стучать не будет.

   - Алёнка, Женя, привет! – весело улыбнувшись, помахала мне Василиса, уютно устроившаяся на диване под боком у супруга.

   - А у нас новости, - Андрей привстал и пожал руку Жене. – Звонили из Москвы, с минуты на минуту ожидаем новое начальство.

   - О, как, - Женька уселся в кресло, притянув меня на колени. – И кого нам направили?

   - Зовут Рэм Рожнов, оборотень, в Москве возглавлял один из филиалов, теперь вот к нам перевели, - отчитался Андрей. – Говорят, мужик суровый, кремень, - вздохнул он, видимо, уже успев пообщаться с московскими коллегами на предмет выяснения, как себя вести с новым шефом.

   - Эх, и чего, в «Танчики» теперь не погонять? – расстроился Женька, положив подбородок мне на плечо.

      Василиса хмыкнула и улыбнулась, окинув его снисходительным взглядом.

   - Не думаю, что всё прямо так строго будет, - она встала. – Алён, чаю не хочешь? – спросила ведьма, посмотрев на меня.

   - С удовольствием, - я оживилась и сползла с колен Женьки. – А то там на улице такая стынь, - поёжившись, бросила взгляд в окно, на серые сумерки. – Того и гляди, снежком вместо дождя припорошит уже.

      Такое ощущение, что и город никак проснуться не может, хотя стрелки показывали одиннадцатый час, а за окном как будто семь-восемь утра. Или вечера, один фиг. Осень…

   - Рада, будешь чего-нибудь? Народ? – я оглянулась на остальных.

      Цыганка посмотрела на меня, открыла рот, и тут вдруг её взгляд стал стеклянным, отсутствующим.

   - Прошлое почти нашло тебя, - тихим, ровным голосом произнесла Рада, и я вздрогнула от неясного предчувствия, кольнувшего сердце. – Жди вестника…

   - К-какого вестника? – запнувшись, переспросила я, обхватив себя руками и не сводя взгляда с Рады.

      Я не раз видела, как она впадает в транс, во время которого её посещают видения или пророчества, и даже несколько раз они касались меня – в плане работы. Но ни разу Рада не говорила про моё прошлое, и когда пару раз в раскладе, который она мне делала, выпадала пустая карта, цыганка категорически заявила, что не надо лезть туда, куда меня не просят. Пока не просят. И что всё решится само собой, когда-нибудь, если моё прошлое вдруг захочет дать о себе знать. Я и успокоилась… Как видно, рано.

   - Что? – Рада моргнула, и её взгляд стал осмысленным. – Вестник? – с недоумением повторила она, потом вздохнула, и её глаза виновато посмотрели на меня. – Опять я вещала, да?

      Я улыбнулась, краем глаза заметив, как встревоженно нахмурился Женька, не сводя с меня взгляда.

   - Ладно, ничего, - махнув рукой, поспешила за Василисой на кухню.

      Мы с ведьмой быстро приготовили попить, положили на тарелки печенье и вернулись в гостиную – по телевизору как раз показывали утреннюю сводку новостей.

   - Всё, как обычно? – я покосилась на экран и уселась обратно к Женьке на колени, сжимая в ладонях любимую кружку с ежевичным чаем. – Аварии, кражи, привороты и порчи?

   - Ну да, - кивнул Андрей. – На Смоленке духа полночи ловили, на КАДе опять ночью рейсеры гонки устроили с иллюзиями, так там через каждые сто метров ДТП на юге, - некромант вздохнул и покачал головой. – Вот делать нечего, а…

      Договорить он не успел: из коридора раздался мелодичный звон, и на пороге появился незнакомец с весьма примечательной внешностью. Довольно высокий, с широкими плечами, коротким белобрысым ёжиком волос, грубоватыми, словно высеченными из гранита чертами лица. На щеке – старый шрам, словно бы от двух когтей, а на виске, обхватывая глаз сверху и снизу, шла замысловатая чёрная татуировка. Одет он был в длинное тёмно-синее пальто, сейчас расстёгнутое, под ним – брюки и тонкий свитер, на шее – белоснежный шарф. Обведя нас всех пристальным взглядом чуть прищуренных удивительно голубых глаз, мужчина негромко поздоровался:

   - Приветствую, коллеги. Разрешите представиться, Рэм Рожнов, ваш новый шеф. Оборотень, барс.

      Мы дружно уставились на явившееся начальство, лихорадочно соображая, как вести себя, и не надо ли вскочить и вытянуться во фрунт. Выглядел оборотень представительно и – да, в нём чувствовалась сила, окутывавшая Рэма невидимым облаком. И имя такое необычное, Рэм. Жёсткие складки в уголках рта намекали на то, что гость из Москвы привык командовать, причём его приказы, скорее всего, не обсуждались. Ох, сдаётся мне, тяжеловато нам будет, Глеб Валентинович не требовал от нас строгой дисциплины даже тогда, когда у нас появлялся клиент. Каждый знал, что и как делать, люди мы взрослые, и наш прежний начальник лишь координировал да занимался всякими отчётами и финансовой стороной. Ну и, по молодости, как мне рассказывали, принимал активное участие в оперативной деятельности вместе со всеми.

      Взгляд Рэма неторопливо обвёл нашу компанию, чуть задержался на мне. По его непроницаемому лицу невозможно было сказать, что за мысли в его голове, и я вдруг почувствовала неловкость, что сижу у Женьки на коленях. Встала, обхватила себя руками, отведя взгляд, и на несколько мгновений показалось, воздух в гостиной сгустился, стал плотным и вязким. Обстановку немного разрядил Андрюха: он поднялся, открыто улыбнулся и подошёл к начальству, протянув руку.

   - День добрый. Андрей Князев, некромант, временно ио Глеба Валентиновича, - поздоровался он.

      Рэм кивнул, пожал ладонь и улыбнулся уголком губ, что сразу преобразило его суровое лицо, сгладив резкие черты.

   - Очень приятно, - Рожнов снял пальто, повесил его и зашёл обратно в гостиную. – Тогда с вас и начну знакомство. Прошу в кабинет, - наш новый начальник приглашающе махнул в сторону массивной двери и направился к ней первый.

      А проходя мимо меня вдруг обронил:

   - Милые тапочки.

      Кровь бросилась мне в лицо, я в замешательстве уставилась в спину оборотня, а от Васьки послышалось сдавленное хихиканье. В полной тишине, прерываемой лишь бормотанием телевизора, Рэм и Андрей зашли в кабинет, я же боролась с желанием сбросить мои страшно удобные и тёплые тапочки и надеть засунутые в дальний угол полки сменные туфли-лодочки. Их я носила недолго, ещё в самом начале своей работы в агентстве. Потом опомнилась, фыркнула и с независимым видом вздёрнула подбородок.

   - Тапки, как тапки, - дёрнула плечом, осуждающе покосилась на Василису. – У нас тут не офис, если он ещё не понял, - добавила я ворчливо.

   - Суровый мужик, - протянула Рада, с задумчивым видом глядя в сторону кабинета.

      А мой Лис вдруг нахмурился, бросил на дверь раздражённый взгляд и встал. Поймал меня, притянул к себе и уткнулся в затылок носом, тихонько сопя.

   - Ты чего вскочила? – приглушённо спросил он. – Застеснялась, что ли?

   - Да не знаю, само получилось, - я успокаивающе погладила его по руке, обвивавшей мою талию, повернула голову и потёрлась щекой о плечо Женьки.

   - А этому, суровому, если будет пялиться на тебя и дальше, уши оборву, - выдал неожиданно мой всегда спокойный Соколинский, и я, развернувшись совсем, с удивлением воззрилась на него.

   - Кто пялился, Рожнов, что ли? – переспросила и рассмеялась такому нелепому обвинению. – Женьчик, ревнуешь? – ехидно поддела и тут же поспешила сгладить. – Да брось, никто не пялился на меня, что ты. Тебе показалось.

   - Угу, показалось, - Женя поджал губы и крепче прижал меня к себе. – Ничего не показалось…

      Дальнейшее рассуждение на тему, кто на кого пялился и было ли такое вообще, прервалось снова звякнувшим колокольчиком. Я встрепенулась, мягко выбралась из объятий Женьки и посмотрела, кто заглянул к нам на огонёк.

   - А вот и новый клиент. Точнее, клиентка, - вполголоса произнесла Рада и поднялась с дивана.

      И хотя гость ещё оставался в коридоре, я знала, что наша цыганка не ошибается. Поспешив в коридор, увидела там мнущуюся у самой двери девушку, нервно комкавшую перчатки и потерянно оглядывавшуюся.

   - З-здравствуйте, - тихо поздоровалась она, увидев меня.

   - Привет, - я жизнерадостно улыбнулась и кивнула на вешалки. – Раздевайтесь, проходите.

   - Это агентство «Острый нюх»? – зачем-то уточнила девушка, не торопясь снимать короткое пальто.

   - Да, это мы, - подтвердила я, украдкой разглядывая визитёршу.

      Невысокая, с русой косой, лицо круглое, с веснушками, сейчас бледными и почти не видными на светлой коже. Глаза серые, губы пухлые, на вид лет девятнадцать, скорее всего, студентка. По способностям… Я чуть прищурилась, переключая зрение и изучая ауру гостьи, и едва не ахнула в голос: на чистом серебристом сиянии, окантованном бледно-зелёным – у девушки имелись способности травницы, - красовалось безобразное чёрное пятно. Будто клякса, язва, разъедавшая энергетику гостьи. Я моргнула, возвращая обычное зрение, шагнула к незнакомке.

   - Давайте ваше пальто, - мягко произнесла я, протянув руку. – Меня Алёна зовут, а вас?

   - К-катя, - я заметила, что она дрожит и зябко ёжится.

      Но всё-таки Катя, поколебавшись, сняла пальто и отдала мне. На ней были обычные джинсы, свитер грубой вязки и длинный полосатый шарф, обёрнутый вокруг шеи. Девушка выглядела очень мило и привлекательно, если бы не одно «но». Мой взгляд упал на её руки, и я заметила на пальце посетительницы простенькое золотое кольцо с камушком, кожа вокруг него покраснела и распухла, явно воспалившись. Почему Катя не снимет кольцо, ведь ей больно, судя по тому, как она поморщилась, когда прятала в карманы пальто перчатки? Выдав тапочки и дождавшись, пока она переобуется, я повела Катю в гостиную. Там уже никого не было – девчонки ушли к себе, Лис тоже. С клиентами сначала всегда общалась я на правах администратора, и потом уже мы все вместе решали, кто и что будет делать в зависимости от проблемы, с которой к нам пришёл клиент.

   - Садись, - я подвела Катю к креслу и уточнила. – Можно на «ты», да?

      Она кивнула, опустилась на самый краешек, неуверенно оглядевшись, и потёрла тыльную сторону ладони с больным пальцем.

   - Чай, кофе? – заботливо поинтересовалась я, не торопясь приступать к расспросам.

      Катя явно нервничала, и следовало немножко успокоить её.

   - Чай, пожалуйста, - тихо ответила она.

      Я сделала на кухне зелёный жасминовый чай, положила в корзиночку пряников и вернулась в гостиную. Поставила перед посетительницей, села в кресло рядом с диваном и выжидающе посмотрела на Катю, подперев ладонью подбородок. Она обхватила чашку ладонями, прикрыла глаза и сделала глоток, помолчала и наконец заговорила.

   - Понимаете, такое дело… - Катя запнулась. – Кажется, я вышла замуж за мертвеца.

      На моём лице не дрогнул ни один мускул, я терпеливо ждала продолжения рассказа.

   - Наверное, вы сочтёте меня сумасшедшей, - она нервно улыбнулась, не глядя на меня, и снова отпила чай. – Но… Вот, - девушка вытянула руку с кольцом и больным пальцем. – Я не могу его снять, и с каждым днём становится всё хуже. Я уже неделю сижу на обезболивающих, - Катя едва слышно всхлипнула. – Не помогают даже заговорённые отвары, а я рецепты брала у нашей преподавательницы по зельеварению! – в её голосе послышалось отчаяние.

   - Давай по порядку, - мягко произнесла я, мысленно вздохнув.

      Как бы она в истерику не сорвалась, видно же, что на грани бедняжка. У нас на этот случай тоже имелись отварчики, Василиса делала отменные успокоительные.

   - Ну, мы с Колей встречались около года, - начала рассказ Катя, теребя шарф и всё так же не глядя на меня. – Даже пожениться собирались, как учиться закончим, комнату сняли, - она прерывисто вздохнула, на ресницах блеснули слезинки. – Колька на байке гонял, нравилось ему, но он всегда осторожным на дорогах был, а тут… - Катя запнулась, потом храбро продолжила. – Его пьяный сбил, Коля сильно покалечился, его в больницу увезли. Он там несколько дней в коме пролежал, его буквально по кусочкам собирали, но… - девушка прикусила губу и покачала головой. – Ни у его семьи, ни у меня нет денег на дорогих целителей и магов, в больнице и так делали, что могли. Коля… умер, - едва слышно произнесла Катя и сделала сразу несколько глотков по-прежнему горячего чая – Митрофан заговорил чашки на совесть, и жидкость в них не остывала. – А на следующую ночь после его смерти мне сон приснился, странный очень, - Катерина вздрогнула и зябко поёжилась. – Я в свадебном платье, на кладбище, выхожу за Кольку замуж. И, главное, понимаю, что происходит что-то неправильное, но ничего поделать не могу, даже закричать. В общем, я проснулась, думая, что просто кошмар, а на пальце это, - Катя потрясла рукой. – Снять не могу, и воспаление началось, и не помогает ничего, ни мази, ни компрессы, и врачи ничего не могут сказать. Я не знаю, что делать, - она посмотрела на меня большими, блестящими от слёз и страха глазами. – Коля мне снится теперь каждую ночь и… зовёт за собой, - шёпотом закончила Катя и нервно облизнулась, её взгляд на несколько мгновений стал отсутствующим.

      Так вот откуда пятно на ауре – кто-то провёл запрещённый тёмный ритуал и на самом деле привязал Катю к мертвецу.

   - Вы поможете мне? – она умоляюще посмотрела на меня. – Снимете это проклятое кольцо, пожалуйста? Я любила Колю, но я не хочу умирать из-за него! – её голос сорвался, и Катя тихо всхлипнула, закрыв лицо ладонями.

      Я не удержалась, погладила её по плечу и кивнула.

   - Хорошо, мы попробуем выяснить, как тебе помочь, - потом оглянулась на дверь кабинета нашего нового начальника – Андрей всё ещё сидел там с Рэмом. – Давай, ты пока поговоришь с нашим сотрудником, Василисой, она потомственная ведьма, посмотрит твой палец и вдруг что-то подскажет, - я ободряюще улыбнулась Кате и помогла ей встать. – А я пока договор подготовлю.

   - Ой, простите, я не спросила, это, наверное, дорого будет стоить, да? – грустно спросила Катерина. – У меня не так много денег…

   - Не беспокойся об этом, - перебила я её и подвела к комнате Васьки и Рады. – Иди, я всё решу.

      Катя зашла к нашим девчонкам, бросив на меня косой взгляд, а я остановилась у кабинета, невольно прислушавшись. Однако защита там стояла хорошая, её специально приезжал ставить московский маг из головного офиса, поэтому все разговоры за этой дверью оставались лишь между участниками. Ну и ладно, вряд ли Андрюха и Рэм обсуждают какие-то сверхважные тайны. И я решительно постучала. Почти сразу раздалось приглушённое приглашение войти, я открыла дверь и заглянула в кабинет.

   - Простите, что прерываю, там клиентка пришла и мне надо договор взять, - скороговоркой выпалила я, скользнув взглядом по новому шефу.

      Почему-то прямо смотреть на него было неловко. Внутри начинало шевелиться странное беспокойство, и это ощущение мне не нравилось, заставляло волноваться.

   - Да, конечно, - спокойно откликнулся Рэм, достал из ящика стола экземпляр и протянул мне. – Пожалуйста. Алёна, да? – уточнил он зачем-то, и я кивнула, блуждая взглядом по кабинету.

      По интерьеру он был выдержан в стиле старых квартир прошлого века: массивная, добротная мебель, шкаф со стеклянными дверцами, где хранились папки с бумагами, широкий дубовый стол с письменным прибором и экраном моноблока, два кресла для посетителей, и в углу – кожаный диванчик. С ним рядом сейф, зачарованный умельцами из Москвы, где хранились наиболее важные артефакты и талисманы, на полу – ковёр, благодаря стараниями Митрофана, не протиравшийся и не выцветавший. Ничего лишнего, но вместе с тем, витала здесь такая, уютная атмосфера, что уходить не хотелось, когда Глеб Валентинович приглашал к себе, обсудить что-то или поговорить. Едва уловимый запах любимых сигар бывшего шефа ничуть не раздражал даже мой чувствительный нос – курил наш начальник крайне редко, и только дорогой сорт кубинских сигар. И несмотря на мою смутную неприязнь к новому обитателю этого кабинета, Рэм вполне вписывался в интерьер.

   - Что ж, Андрей, думаю, мы закончим позже, - Рожнов посмотрел на некроманта и встал. – Пойдёмте, покажете мне, кто к нам пришёл, - а это уже мне.

   - Катя сейчас у Василисы, - уточнила я, возвращаясь в гостиную.

   - Тогда расскажете пока, что за проблема, - невозмутимо произнёс шеф, совершенно бесшумно шагая за мной.

      Отличительная черта всех оборотней, они умели передвигаться без малейшего шороха. И если в моём Лисе это меня не раздражало, я научилась чувствовать приближение Женьки на уровне чутья, то ощущение Рэма за спиной нервировало, то и дело хотелось обернуться.

   - Я нужен буду, Алён? – Андрей вопросительно посмотрел на меня, когда мы зашли в гостиную и я села в кресло.

   - Думаю, да, - я сосредоточилась на деле и отодвинула пока мысли о новом шефе подальше. – Катя рассказала, что кто-то заставил её выйти замуж за мертвеца. Её парень попал в аварию и через несколько дней умер, не выходя из комы.

      Я обрисовала ситуацию, то и дело поглядывая в сторону комнаты Василисы и Рады – что-то долго Катя там, неужели всё так плохо? Андрей, выслушав, нахмурился.

   - Нехорошая история, - протянул он. – Могилу надо проверить обязательно.

   - Вот и поедешь туда, - кивнула я и добавила. – Женьку возьми для подстраховки.

   - Не вопрос, - Андрей поднялся. – Какое кладбище? – уточнил он.

   - Не успела спросить, - я почему-то почувствовала лёгкую досаду, что упустила такую мелочь, остро ощущая, как Рэм внимательно наблюдает за нами и прислушивается к разговору.

      Он пока не вмешивался, не спешил командовать, но я уверена – подмечал каждую мелочь. К счастью, вышла Катя в сопровождении Василисы.

   - Ты не волнуйся, Катенька, только оберег не снимай, поняла? – напутствовала ведьма нашу клиентку. – Пока он на тебе, никто в твой сон не придёт нехороший.

      Катя неуверенно улыбалась и теребила простой кожаный браслет с бусинками на запястье. Кажется, она не особо верила в силы Василисы, и зря: наша штатная ведьма слов на ветер не бросает. Увидев народ в гостиной, Катя остановилась и растерялась, обведя нас настороженным взглядом, и я поспешила её успокоить:

   - Это наши сотрудники, они помогать будут. Присаживайся, - махнула в сторону свободного кресла.

   - Андрей, - представился Князев и добавил. – Некромант. Не подскажете, на каком кладбище похоронен ваш молодой человек?

      Девушка вздрогнула и обхватила себя руками, и я с осуждением покосилась на Андрюху: можно было деликатнее выразиться.

   - На Волковском, - тем не менее, ответила Катя. – Вы думаете… - она метнула на него испуганный взгляд. – Он… действительно ожил? – шёпотом закончила Катя и её глаза стали круглыми от страха.

   - Нет, но проверить стоит, - невозмутимо отозвался Андрей.

      В гостиной появился Женька, окинул взглядом нашу тёплую компанию и подошёл ко мне, остановившись за спинкой кресла. Его ладонь легла на затылок и слегка помассировала, и в любое другое время я бы поддалась этой ласке, но не тогда, когда идёт разговор с клиенткой. И Лис прекрасно знает, что на работе я соблюдаю некоторые правила! Покосилась на Рэма: он даже не смотрел в нашу сторону, изучая задумчивым взглядом сидевшую напротив Катю. Я подавила раздражение и чуть повела головой, давая Женьке понять, что сейчас нежности лишние. Как и демонстрация наших отношений, и так все всё знали давно.

   - Жень, собирайся, - Андрей посмотрел на моего Лиса. – Поедем, глянем, что и как. Катерина, покажете нам? – он перевёл взгляд на девушку.

ГЛАВА 2

   Соколинский почти всегда работал в паре с нашим некромантом, потому что когда Андрюха занят работой со всякой потусторонней бякой, окружающую реальность он не контролировал и был уязвим в такие моменты. Вот Женька и страховал, и никогда разногласий не возникало на этот счёт. Тем удивительнее мне было услышать от рыжего заявление:

   - А ты сам не съездишь? День ведь сейчас, вряд ли что-то серьёзное.

      Я оглянулась и выразительно посмотрела на Женьчика, прекрасно поняв, что крылось за его словами.

   - Жень, - тихо произнесла, глядя ему в глаза.

      Всего одно слово, но его хватило, чтобы мой Лис осознал, что ведёт себя глупо. Тем более, поводов никто не давал, он сам себе что-то там надумал.

   - Да, хорошо, сейчас, - бросил Женя, на мгновение его губы поджались, и он скрылся в их с Андрюхой комнате, забрать сумку.

      Я же продолжила общение с Катей.

   - Можете дать адрес родных Коли? – попросила я.

   - Конечно, у него только мама, отец ушёл от них давно, он ещё маленьким был, - с готовностью отозвалась Катерина.

      Я записала адрес на Петроградке, потом дала ей подписать договор, и как раз Андрюха с Женькой собрались. Компания вышла, и в гостиной остались только я, Василиса и Рэм. С лица ведьмы сразу сошла улыбка, она озабоченно нахмурилась и бросила взгляд вслед ушедшим.

   - Странная история, - заговорила Вася, не дожидаясь вопросов. – Сильный ритуал провели с этой девочкой, кому-то она серьёзно насолила, - наша штатная ведьма поморщилась.

   - Так что, в самом деле её с мертвецом связали? – недоверчиво переспросила я. – А такое вообще возможно?

      Ответил вместо Василисы Рэм, и я едва не вздрогнула от неожиданности – до сих пор он сидел молча.

   - Да, возможно, это запрещённый тёмный ритуал, за такое в тюрьму сажают и надолго, - негромко произнёс Рожнов, откинувшись на спинку дивана и заложив руки за голову. Его взгляд упёрся в стену, стал отсутствующим. – Может сделать только очень сильная ведьма, и вряд ли это сделано случайно. Обручение с мертвецом, связываются души, а не тела, - пояснил Рэм, по-прежнему не глядя на меня. – Нужны обручальные кольца и кровь или волосы обоих связываемых. Ритуал проводится на кладбище, поэтому Кате и приснилась свадьба именно там. Она была в самом деле.

   - И… Она умрёт? – переспросила я, по спине пробежал холодок.

   - Нет, если найти того, кто сделал ритуал, и заставить разорвать привязку, - обнадёжил Рэм, и я перевела дыхание. – Но это надо сделать как можно быстрее, иначе мертвец утащит её за собой, - добавил начальник, и тревога снова заставила нервно вздрогнуть.

      Ужас какой, Катя же совсем молоденькая, двадцать лет, кто с ней это сделал? Кому она мешала?

   - Я ей оберег дала, - Василиса вздохнула. – Не ахти, что, но от снов защитит на какое-то время. Кольцо, конечно, не снять, магия его крепко держит на её пальце, но я сборов кое-каких дала, и мазь, приостановит воспаление и боль потише станет.

   - Я поехала, - я решительно поднялась. – Поговорю с матерью этого Коли, вдруг у него какие-то враги были. Брошенные поклонницы и всё такое, - пошевелила в воздухе пальцами, подошла к подоконнику и взяла рюкзак.

      Когда я уже подходила к коридору, из своей комнаты выглянула Рада и посмотрела прямо на меня.

   - Ищи в ближнем окружении, это женщина, - сориентировала предсказательница. – И осторожнее, по кладбищам одна не ходи, - цыганка исчезла обратно в комнате.

      Хмыкнув, пожала плечами.

   - Да и так не имею обыкновения шляться одной в таких опасных местах, - не удержалась от ехидного замечания.

      А вот то, что Рэм тоже поднялся и направился ко мне, явилось неприятным сюрпризом.

   - Пожалуй, съезжу с вами, Алёна. Вы не против? – он посмотрел на меня своими завораживающими голубыми глазами без тени веселья или заигрывания.

      Странный вопрос. Даже если бы я была против, у меня хватает мозгов не перечить начальству. Хочет сам поучаствовать – ради бога, пусть. Ну а то, что мне неуютно рядом с ним, это уже дело десятое. Страх незнакомых людей во мне сидит с детства, с того самого момента, как меня нашли Варвара и Степан. Наверное, это как-то связано с моим прошлым, которого я совсем не помню. Мы молча оделись и спустились вниз, я хмурилась и кусала губы. Женька, если узнает, что мы ездили с Рэмом на опрос свидетелей, снова ведь рычать будет. Надо поговорить с ним, его порой необоснованная ревность раздражала, если честно. Между тем, шеф подошёл к чёрному внедорожнику и отключил сигнализацию, потом открыл дверь на пассажирском сиденье спереди и посмотрел на меня.

   - Прошу, - коротко произнёс Рэм.

      Признаться, не ожидала такого джентльменского поступка от совершенно незнакомого человека. Привыкла, что двери мне открывает и пропускает вперёд только Лис, в большинстве своём мужчины нынче воспитаны немного по-другому. Кивнула, постаравшись скрыть замешательство, и молча села. Рожнов устроился за рулём и завёл мотор.

   - Куда ехать? – так же кратко спросил он.

      Я назвала адрес, и мы поехали. Глядя в окно, я старалась думать о своём и не обращать внимания на острое ощущение сидевшего рядом мужчины, но получилось плохо. Взгляд то и дело норовил скоситься на водителя, однако разглядывать его в открытую я смущалась – всё же, не совсем прилично.

   - Вы – из песцов, Алёна, верно? – первым нарушил молчание Рэм.

      Вопрос прозвучал неожиданно, и я вздрогнула, вновь покосившись на собеседника.

   - Да, - мой ответ не отличался многословием.

   - Далековато забрались, ваш клан живёт в Мурманске, насколько знаю, - продолжил Рэм разговор, глядя перед собой и уверенно ведя машину в потоке.

      Я обратила внимание, что он не лихачил, не поджимал никого, не пытался втиснуться. Ехал ровно и спокойно. Невольно вспомнилось, каким нервным становился за рулём мой Лис – порой, мне действительно было страшновато с ним ездить.

   - Наверное, а я в Питере живу, - немного резко ответила Рэму, переведя взгляд в окно.

      Не люблю вспоминать прошлое, честно. И лишний раз думать о том, как меня занесло так далеко от мест обитания моего клана, не хотелось. Родители в своё время пробовали узнать, не ищет ли кто меня в Мурманске, дать знать, что нашли меня, но папе приснился предупреждающий сон, и он сказал, что не стоит этого делать. Я не спорила, совсем не ощущая внутренней потребности искать своих родных или тех, кто относился к такому же виду, что и я. Мне хорошо жилось со Степаном и Варварой, они заботились обо мне, помогли закончить школу и поступить на филологию в Большой Универ – мне нравился русский язык и я хотела потом работать редактором. И даже немного поработала, пока не познакомилась с Глебом Владимировичем, это оказался знакомый папы, как-то заглянувший на огонёк. Так и осела в агентстве, где было гораздо интереснее, чем заниматься разбором чужих текстов у себя дома.

   - У вас ведь приёмные родители? – снова дал о себе знать шеф, и моё раздражение усилилось.

   - Приёмные, - я одарила Рожнова сердитым взглядом. – Досье прочитали, да? – убрать язвительность не получилось, и я внутренне поморщилась: ссориться в первый же день с начальством не хотелось.

      Но зачем он полез расспрашивать?! Моя частная жизнь его не касается!

   - Я посчитал, что нужно ознакомиться с делами сотрудников, с которыми мне предстоит работать, - Рэма, по всей видимости, моя реакция ничуть не смутила.

      Мы въехали на Троицкий, направляясь на Петроградку, где жила мать Коли. Кстати, неподалёку находилась и моя квартира, куда я в последнее время наведывалась очень редко.

   - Простите, я не люблю говорить о своём прошлом, - я извинилась, конечно, и пояснила, почему так резко ответила, но внутри мнения не изменила. – И о жизни вне офиса тоже, - добавила на всякий случай.

      Бесцеремонность Рэма покоробила, пусть даже он не специально завёл эти расспросы. Ещё не хватало, чтобы начал расспрашивать о нас с Женькой, ведь наверняка заметил его поведение.

   - Как скажете, - легко согласился Рэм к моему удивлению – я уже приготовилась к строгой отповеди, что начальству не дерзят и вообще, оно обязано знать подноготную своих сотрудников. – Что вы думаете об этом деле, Алёна? – Рожнов резко сменил тему, за что я была ему благодарна – обстановку следовало слегка разрядить.

   - Возможно, кто-то сильно недолюбливал Николая, - начала я размышлять. – И решил устранить его, а потом ещё и привязать к невесте, чтобы он явился причиной её гибели. Кстати, у Рады надо бы поинтересоваться, авария была случайностью или подстроена, - я достала из сумки блокнот и записала вопрос, чтобы не забыть.

   Водилась за мной такая привычка, записывать идеи по ходу размышления.

   - Вряд ли соперница, - негромко отозвался Рэм. – Не думаю, что влюблённая девушка убила бы своего любимого и таким изощрённым способом решила избавиться от конкурентки.

   - Или соперник, - подхватила я, в азарте размышлений позабыв о недавней неприязни к шефу. – Возможно, у Кати имелся какой-нибудь обиженный поклонник, который устранил Колю…

   - Тогда не вписывается, зачем он привязал к мертвецу возлюбленную, - возразил Рэм, сворачивая на Кронверкский проспект.

   - Мда, точно, - я нахмурилась, уставившись перед собой взглядом и машинально затеребив нижнюю губу – тоже привычка от задумчивости. – Тогда вообще непонятно, - откинувшись на сиденье, покосилась на Рожнова. – И так, и так выходит, что устранили бы кого-то одного, а тут двоих, - я замолчала, вертя ситуацию и так, и эдак, но пока никаких больше идей не приходило. – Ладно, надо сначала поговорить с матерью, вдруг что-то узнаем, - я вздохнула, сдаваясь. – Мало сведений.

      Рэм свернул с проспекта и нырнул вглубь улочек Петроградки – мама Николая жила на улице Воскова.

   - Как вам вариант наказания? – предложил вдруг Рэм. – Кто-то, или поклонник Кати, или безнадёжно влюблённая в Колю девушка решили наказать обоих? Одного – за вероломство и ветреность, а второго – что встал между истинной любовью?

      Я подумала над этим предложением, потом с сомнением ответила:

   - А не слишком сложно? Почему попросту не устроить обоим ту же аварию, например? Или порчу навести? Да в конце концов, просто отсушку сделать?

   - Порча незаконна, можно и в тюрьму загреметь, - напомнил Рэм. – Отсушка – более вероятно, но всё зависит от силы обиды, Алёна. Люди, они иногда очень мстительными бывают.

      Возразить не нашлась, что. За годы работы в агентстве я действительно со всяким сталкивалась, в том числе и с безумствами во имя любви. Мы заехали на нужную улицу, Рэм остановился около дома, где жила мать Коли. Как сказала Катя, она была целительницей средней силы и работала из дома. Значит, вероятность, что мы застанем её, большая. Рэм, приблизившись к подъезду, достал из кармана таблетку ключа и под моим удивлённым взглядом приложил к домофону. Аппарат на мгновение окутался красноватым сиянием, потом пискнул и открылся. Рожнов оглянулся на меня и пояснил:

   - Универсальный ключ, открывает любые домофоны. Полезная штучка, - он подмигнул и вдруг улыбнулся краешком губ. – Буду выдавать под расписку по оперативной надобности, - в его голосе мелькнули весёлые нотки.

      Я молча зашла за ним в подъезд, сражаясь с могучим приступом замешательства: первоначальное мнение о новом шефе, как о сдержанном и серьёзном мужчине дало трещину. Ну да, из меня психолог никакой, это Василиса и Рада у нас могут по первым словам и взглядам выдать целый психологический портрет на человека или не человека. Мы поднялись на четвёртый этаж и остановились перед обычной деревянной дверью. Рэм позвонил, через несколько минут она приоткрылась, явив нашим взорам худощавую, бледную женщину в чёрном, с платком на голове. Потухшие глаза невнятного серого цвета без всякого выражения посмотрели на нас.

   - Простите, я не принимаю сегодня… - тихим, шелестящим голосом произнесла она, но Рэм не дал ей договорить.

   - Добрый день, Марина Сергеевна, - мягко поздоровался Рожнов. – Мы из детективного агентства по поводу смерти вашего сына. Позволите войти?

      Женщина сильно вздрогнула, уставилась на Рэма, и в её взгляде мелькнули отголоски эмоций: боль, растерянность, страдание.

   - Д-да, конечно, - почти шёпотом ответила она и посторонилась, пропуская нас в коридор.

      Трёхкомнатная квартира старого фонда, с высокими потолками и лепниной, настоятельно требовала ремонта. Мебель тут стояла ещё советских времён, хоть и добротная, но обшарпанная. На полу, выложенном паркетом ёлочкой, потёртые ковры, да и сам паркет нуждался в циклёвке и реставрации. Выцветшие обои в мелкий цветочек, большой круглый стол в гостиной, куда нас привели, и неожиданно белоснежная скатерть, отделанная тонкими кружевами и вышивкой. Марина Сергеевна устало присела на край стула, мы тоже расселись, и разговор завёл Рэм.

   - Простите, что снова заставляем вспоминать, понимаем, как вам тяжело, но всё же, скажите, у Николая совсем не было шансов? – мой шеф с сочувствием посмотрел на хозяйку квартиры.

      Она прерывисто вздохнула, разгладила несуществующую складку на скатерти и ответила тем же тусклым голосом:

   - Я целительница, хоть и средненькая, и конечно, сразу посмотрела, чем Коленьке помочь можно. Но повреждения слишком серьёзные были, - Марина Сергеевна беззвучно всхлипнула и смахнула слезу со щеки. – Позвоночник, множественные ушибы внутренних органов, переломы… - она замолчала и махнула рукой. – Маги тоже не всесильны, понимаете?.. Они могут вылечить болезни, я могу вылечить многое, даже начальную стадию рака, если постараться, но… - Женщина запнулась, снова всхлипнула и вытерла совсем мокрое лицо. – Коленьку по кусочкам собирать пришлось бы, а на это никто не способен, - шёпотом закончила Марина Сергеевна и замолчала, закрыв рот рукой и зажмурившись.

      Я посмотрела на Рэма, достала из сумки пузырёк с успокаивающим – всегда держала, на всякий случай, - и попросила:

   - Принесите воды, пожалуйста.

      Шеф не стал спрашивать, молча встал и вышел из гостиной. Я же придвинулась ближе к безутешной матери, погладила её по плечу, страшно жалея, что ничем не могу помочь. Потерять единственного сына – это ужасно, никому бы не пожелала такого. Увы, в своей работе я слишком часто сталкивалась с таким вот горем, и каждый раз у самой вставал ком в горле.

   - У Коли не было врагов, кто мог бы желать ему смерти, Марина Сергеевна? – тихо спросила женщину, пока Рэм ходил за водой.

   - Да бог с вами, какие враги, - она вздохнула и посмотрела на меня. – Коля обычным мальчишкой был, учился в Политехе, с девочками дружил, - целительница достала платок и промокнула глаза. – Наверное, как в любой компании, были с кем-то нелады, но чтобы ему смерти желали… - Марина Сергеевна покачала головой, потом вскинулась и уставилась на меня встревоженным взглядом. – А почему вы спрашиваете? Колю убили, да? Эта авария, её подстроили? – мать Николая вцепилась в мою руку.

   - Мы пока выясняем, но точно могу сказать, кто-то провёл нехороший обряд с вашим сыном, и теперь его душа не может найти покоя, - в общих чертах обрисовала я ситуацию Марине Сергеевне, не желая её расстраивать ещё больше настоящим положением дел. – Нам надо отыскать того, кто сделал этот обряд, чтобы помочь вашему сыну.

      Целительница побледнела, отшатнулась от меня, но сказать ничего не успела – вернулся Рэм со стаканом воды. Я быстро накапала несколько капель и протянула стакан Марине Сергеевне.

   - Вот, выпейте, это успокоительный отвар, очень хорошая штука, - пояснила я.

      Женщина в несколько больших глотков выпила, а потом её лицо скривилось, в оживших глазах полыхнула злость.

   - Это Ирка, я знаю! – с ненавистью выпалила Марина Сергеевна. – Ведьма, это она! Со школы бегала за Коленькой, вешалась на него! Я ей сколько раз говорила, что не нужна она ему, так Ирка эта не слушала, всё гадости пыталась подстраивать девушкам, с которыми Коля общался! Вот она это, попомните моё слово!

      Видимо, ей нужен был хоть кто-то, кого можно обвинить в трагичной гибели сына, и безответно влюблённая девушка подходила на эту роль как нельзя лучше. Но по опыту я знала, что вряд ли Марина Сергеевна права и эта Ира действительно сделала обряд.

   - Где живёт эта Ира, Марина Сергеевна? – спросил Рэм, достав записную книжку. – Мы поговорим с ней.

   - Да близко, в Пушкарском переулке, - буркнула целительница. – Вы же мне скажете, да, она это или нет? – женщина вцепилась мне в руку, жадно вглядываясь в лицо. – Пожалуйста, прошу вас!

   - Порчи и проклятия – подсудное дело, - негромко напомнил Рожнов, покосившись на хозяйку квартиры.

      Она сникла, отпустила меня и разом будто состарилась ещё на несколько лет.

   - Знаю я, и не собираюсь этим непотребством заниматься, - тихо ответила Марина Сергеевна. – Просто… мне надо знать…

   - Хорошо, когда всё выясним, мы вам расскажем, - заверила я женщину и поднялась. – Спасибо большое за помощь, Марина Сергеевна.

      Целительница проводила нас, и мы вышли обратно в подъезд. На душе осталось тягостное ощущение, хотелось скорее на воздух, пусть стылый и промозглый, но свежий. В этой квартире скопилось слишком много горя, от него кожу неприятно покалывало. Я почти бегом спустилась вниз и выскочила на улицу, вдохнув полной грудью и прикрыв глаза. Хорошо… На лицо упали несколько капель – серое небо снова разродилось меленьким осенним дождиком. За спиной открылась дверь, и я, не оглядываясь, почувствовала, как Рэм остановился рядом.

   - Поехали к Ирине? – негромко спросил он.

      Я кивнула и направилась к машине, поёжившись и глубже зарывшись в воротник свитера. Марина Сергеевна дала нам адрес этой девушки, а ещё, сделала поистине королевский подарок, отдала телефон Коли – удивительно, но в аварии трубка парня почти не пострадала, только экран разбился. Мы пообещали вернуть целительнице вещь сына в ближайшее время, понимая, что для неё это память. В телефонной книжке нашёлся номер этой Ирины, слава богу, она была там одна, и я набрала, надеясь, что девушка дома и мы сможем поговорить.

   - Да, - раздался на том конце слегка удивлённый голос.

   - Ирина, меня зовут Алёна, и я из детективного агентства, по поводу смерти вашего знакомого, Николая, - привычно представилась я. – Мы можем поговорить с вами?

   - А… Конечно, - судя по всему, девушка была слегка обескуражена моим звонком. – Я дома сейчас, хотите, можем у меня, а можем в кафешке…

   - Мы подъедем, - согласилась я, не дав ей договорить. – Адрес ваш у нас есть.

   - Хорошо, жду тогда, - Ира отключилась.

   - Вряд ли она имеет отношение к этой истории, - уверенно ответила я, спрятав свою трубку и глядя перед собой.

   - Но она может рассказать об окружении Николая больше, чем её мать, - возразил Рэм. – Так что поговорить стоит.

   - Стоит, конечно, я же не отказываюсь, - пожала плечами, рассеянно глядя в окно.

      До Пушкарского переулка мы добрались быстро, остановились у нужного подъезда и на этот раз начальство не стало применять свой чудо-ключ, а дисциплинированно позвонило в домофон. Ира впустила нас, мы поднялись на третий этаж и зашли в любезно приоткрытую хозяйкой дверь. Обычная двухкомнатная квартира, чем-то напоминавшая жильё матери Коли, но тут немножко почище было и мебель не такая старая. Однако видно было, что семья Иры – среднего достатка и много себе позволить не может. Подозреваю, обычные люди, без дара, потому что встретившая нас девушка примерно одних лет с Катей, в домашнем халате, не обладала никакими способностями и являлась простым человеком. Она окинула нас быстрым взглядом, нервным жестом заправила за ухо русую прядь и посторонилась, пропуская в коридор.

   - А что, со смертью Коли что-то не так? – с порога поинтересовалась она, пока мы снимали обувь и верхнюю одежду.

      К моему удивлению, едва я скинула куртку с плеч, её подхватил Рэм и аккуратно повесил на крючок. Признаться, я не ожидала и покосилась на шефа – что у него на уме? К чему такая галантность? Но он с невозмутимым лицом снял своё пальто и повернулся к Ирине, даже не посмотрев на меня, будто ничего и не случилось.

   - Кто-то провёл тёмный ритуал с вашим другом, Ира, и мы ищем, кто бы это мог быть, - ответил Рожнов.

   - Не я! – выпалила девушка, правильно расценив наш приход. – Вы что, какие ритуалы, у меня ни капли дара, и зачем мне эта фигня, да ещё и с Колькой? – она прикусила губу, её лицо скривилось, и Ирина шмыгнула носом. – Чёрт, поверить не могу, что его нет больше… - прошептала она и обхватила себя руками. – Мы же в школе за одной партой сидели!

   - Мы знаем, что это не вы, - успокоила я девушку. – Но, может, вы подскажете, в его окружении были враги? Какая-нибудь отвергнутая девушка? – вопросительно глянула на Иру.

      Она вздохнула.

   - Пойдёмте на кухню, - предложила хозяйка.

      Мы молча проследовали за ней, расселись за столом. Ира примостилась на краешке стула, рассеянно водя пальцем по скатерти.

   - Колька вообще имел популярность, - на лице Ирины появилась немного кривая улыбка. – Девчонки бегали за ним, но он не пользовался этим, так, мог пофлиртовать ради прикола, но дальше заходил редко, - она помолчала. – Я тоже хотела с ним встречаться, но для Кольки я оставалась только подругой детства, - Ира прикусила губу, в её голосе проскользнула обида. – Ну, я просто старалась держаться ближе к нему, хоть меня и бесило, что девчонки ему глазки строят и на шею вешаются. Может и был кто среди них, кто сильно на Кольку обиделся. Но чтоб ритуал… - она с сомнением покачала головой. – Да ещё тёмный, как вы говорите, это вряд ли. Ну могли приворот разве что сотворить, или порчу там какую по мелочи.

   - А про Катю что вы можете сказать? – я откинулась на спинку стула, внимательно наблюдая за Ирой.

      Пока она вела себя естественно, и действительно сильно переживала смерть друга. И влюблена была безответно, это тоже правда.

   - Его последняя девушка? У них серьёзно всё было, - Ира тоскливо вздохнула. – У Кольки глаза светились, когда он про неё говорил, и я поняла, что это не просто увлечение. Ну… старалась радоваться за него, чего уж, - девушка обхватила себя руками, обвела потерянным взглядом кухню. – Видела пару раз, мы вместе гулять ходили. По-моему, он влюбился в неё крепко. Не знаю, что ещё вам рассказать, я правда, не в курсе, кто мог так сильно Кольке зла желать, - Ира посмотрела на меня.

   - Можете сейчас с нами проехать? – попросила я. – Просто формальность, ничего серьёзного, наша ведьма проверит вас и всё.

      Ира покосилась на меня и, поколебавшись, кивнула.

   - Ладно, - она поднялась. – Подождёте, я переоденусь?

      Пока мы ждали Иру, я всё же набралась смелости и спросила, искоса поглядывая на Рэма:

   - А что это за татуировка у вас? Она что-то означает?

      Я всегда отличалась нездоровым любопытством, и сейчас не сдержалась. Рожнов как-то странно посмотрел на меня, и я уже подумала, что это слишком личное и нарвусь на резкий ответ не спрашивать того, что меня не касается. Ошиблась.

   - Вы не знаете? – задал он в ответ странный вопрос.

   - А должна? – озадачилась я, с недоумением уставившись на него.

      Откуда, интересно? Вообще первый раз вижу такую штуку, как у него. Ну, в смысле, чтобы кто-то на лице делал, потому и спросила. Рэм одарил меня ещё более странным взглядом, в котором смешались удивление и непонятное мне беспокойство, но всё же удовлетворил моё любопытство:

   - Это знак моего клана. У всех снежных барсов такие есть, даже у женщин. Мы уже рождаемся с ними.

   - Ух ты! – искренне восхитилась я, пользуясь моментом и беззастенчиво разглядывая вязь рисунка. – И это что-то означает? Ну, положение там, не знаю, - я махнула рукой, несколько сумбурно выразив мысли.

      Уголки губ Рэма приподнялись, обозначив улыбку.

   - Кое-какие сведения есть, да, вы правы, Алёна. Но это личное, - улыбка стала шире, начальство снова подмигнуло.

      Ответить я не успела – на кухню вышла уже одетая Ира.

   - Поехали? – она посмотрела на нас.

      Через некоторое время мы возвращались в наш офис-квартиру, и на обратном пути у меня не выходила из головы оговорка Рэма, что я должна откуда-то знать о его татуировке. Разве мы раньше встречались? Вряд ли, я бы точно запомнила. Нахмурившись, машинально начала теребить нижнюю губу, уйдя в раздумья. Мелькнула невероятная мысль, что я могла знать его до появления в Питере, в прошлой жизни… Но откуда, господи? И если бы так было, память вроде должна была сработать, как мне казалось, при виде кого-то знакомого, но там ничего не шевельнулось. Хотя, прошло четырнадцать лет, Рэм тогда был точно моложе и наверняка без шрамов.

      Размышления прервал звонок мобильника, и я увидела номер Женьки.

   - Привет, - невольно улыбнулась, вспомнив моего рыжего Лиса. – Вы уже вернулись?

   - Да, мы в офисе, а ты где? – в голосе Жени мелькнули беспокойные и одновременно недовольные нотки.

   - К свидетелям ездила, сейчас уже подъезжаем, - сказала легкомысленно, а потом запоздало поняла, что именно ляпнула.

   - Ты не одна? – готова спорить, на что угодно, он сейчас нахмурился, и снова я слышу ревность!

      Неугомонный.

   - А это имеет значение? – я пожала плечами, хотя Женя не мог меня сейчас видеть, и перевела разговор на другую тему. – Что-нибудь нашли?

      Он помолчал, и я прямо чувствовала его недовольство, но терпеливо ждала ответа и надеялась, что Женя усмирит свои неуместные эмоции.

   - Андрюха говорит, спокойно там всё, - нехотя ответил всё же он к моей радости. – Но хотел бы, чтобы ты на всякий там всё глянула. В общем, приезжай, обсудим.

      На этом наш разговор закончился – Рэм уже подруливал к подъезду. Мы вышли, я с Ирой впереди, шеф позади нас, поднялись на нужный этаж и зашли в наш офис. У Иры округлились глаза, когда она увидела гостиную, и я спрятала улыбку: да, нормальная реакция тех, кто приходил к нам впервые. Влезла в свои любимые тапочки, покосившись на Рэма – он в этот раз смолчал, хотя в глубине глаз мелькнули смешинки, - выдала гостевые Ире, и провела девушку в общую комнату. Там уже стоял у окна Лис, засунув руки в карманы, и на диване сидел Андрюха.

   - Привет ещё раз, это Ира, - представила я спутницу. – Андрей, Василиса у себя? – вопросительно глянула на некроманта.

   - Да, - кивнул он, скользнув по девушке взглядом.

   - Ира, проходите, - позвала я подругу Коли и провела к двери в соседнюю комнату. – Василиса, принимай, - весело известила, открыв и заглянув. – Посмотришь, всё ли в порядке? – вопросительно посмотрела на ведьму.

   - Конечно, - она приветливо улыбнулась. – Заходи. Как тебя зовут?

   - Ира, - немного робея, представилась гостья, и я оставила её с Василисой.

ГЛАВА 3

   Когда вернулась в гостиную, обнаружила, что Рэм негромко разговаривает с Андреем, видимо, о его поездке, а Женька сидит на диване и хмуро смотрит на меня. Ну и что такое? Опять необоснованная ревность? Странно, вроде раньше он себя спокойнее вёл, даже когда замечал в мою сторону мужские взгляды. Чего это его так повело на Рэме, причём на ровном месте? Ни я, ни он, поводов совершенно не давали. Ну а что вместе ездили к свидетельнице, ничего криминального не вижу – между прочим, Рожнов тут тоже работает, и его обязанность не только просиживать штаны в кабинете да раздавать приказания. Оперативная работа тоже входит в перечень обязанностей начальника нашего агентства. Я воинственно вздёрнула подбородок, посмотрела в глаза Женьке и остановилась напротив, скрестив руки на груди.

   - Что? – тихо спросила Лиса, не собираясь допускать скандала и ссоры на ровном месте.

   - А чего ты одна не поехала? – надо отдать Женьке должное, он постарался скрыть недовольство и говорил так же тихо, как я.

   - Потому что с начальством не спорят, - я пожала плечами. – И потом, ему же надо в курс дела входить, как мы тут работаем и всё такое. Ты говорил, на кладбище нужно съездить? – перевела я тему, сев рядом с ним.

   - Ну надо, на всякий случай, - Лис тут же обнял меня и придвинул к себе. – Андрюха не нашёл ничего, но сама понимаешь, у тебя нюх тоньше, - рыжий улыбнулся немного виновато и заглянул мне в глаза.

      Вот подлиза. Ничего, я всё равно запомнила, и мы поговорим о его ревности на пустом месте.

   - Тогда поехали, пока не стемнело, - предложила я и снова поднялась, повернувшись к Рэму и Андрею. – Мы на Волковское, гляну, что там и как.

   - Хорошо, - невозмутимо кивнул шеф, едва посмотрев в нашу сторону.

      А мне почему-то снова вспомнилось странное замечание, что я должна знать о татуировке на его лице. Тряхнув головой, я выбросила лишние мысли из головы и пошла одеваться. Женька подал мне куртку, на мгновение обняв и прижавшись губами к макушке, когда я влезла в рукава, и совершенно неожиданно меня пронзило странное чувство, столько было в этом жесте какой-то отчаянной нежности. Мне стало слегка не по себе: я вроде не собиралась бросать Лиса, да и не искала внимания других мужчин, что же его так повело-то? Повернулась к нему, провела по щеке, заглянула в зелёные глаза, в глубине которых притаился огонёк тревоги.

   - Ну ты чего, эй? – шепнула и легко коснулась губами его губ. – Жень, в самом деле.

      Он ответил долгим взглядом и улыбнулся – улыбка вышла немного грустной.

   - Алёнка, больше всего в жизни я боюсь потерять тебя, - почти шёпотом ответил он. – Мне кажется, в один прекрасный день ты просто возьмёшь и исчезнешь, как призрак.

      Я фыркнула от неожиданности, потом негромко рассмеялась.

   - Глупостей не говори, - распахнула дверь и вышла в подъезд. – Какой призрак, Жень? Я вполне себе живая и материальная. Осень, что ли, на тебя так действует или полнолуние скоро? – не удержалась, ехидно поддела Лиса.

      Он хмыкнул, обнял меня, и к моему облегчению с его лица ушло напряжение. Надеюсь, больше Лиса переклинивать не будет. До Волковского мы добрались быстро, по пути я рассказала то немногое, что узнала от Иры и изложила свои соображения насчёт врагов Кати или Коли.

   - Только странно выходит, если это кто-то из поклонников Катерины сделал, или наоборот, - я нахмурилась. – Ведь тут получается, что один погиб, а вторая вот-вот уйдёт за ним.

   - Знаешь, месть отвергнутого порой бывает страшной, - задумчиво протянул Женька почти то же самое соображение, что и Рэм. – Так что не надо сбрасывать со счетов возможных соперников.

   - Я хотела с Катей завтра переговорить на предмет её воздыхателей, - кивнула я. – А потом может и с ними пообщаться.

   - Хорошая идея, - согласился Женька и остановился, заглушив двигатель, потом посмотрел на меня. – Ну что, пойдём?

      Вздохнув, покосилась на сумеречную улицу, на небо, грозившее вот-вот снова разразиться мерзким дождиком, и начала снимать куртку. В отличие от книг фэнтези, где одежда при трансформации чудесным образом сохранялась, в реальной жизни всё совсем не так. Приходилось каждый раз раздеваться при превращении, и учитывать этот нюанс при возврате себе человеческого облика. В какой-то момент, когда на мне осталось только бельё, остро ощутила на себе взгляд Лиса и отчего-то смутилась. Покосилась на него, щёки тут же вспыхнули, как облитые кислотой, и я пробормотала:

   - Жень, глаза сломаешь.

      Он же жадно смотрел на меня, и в полумраке салона его вытянувшиеся вертикально зрачки то и дело вспыхивали зелёным огоньком, как у кошки в темноте. Я отвернулась, как могла, завела руки за спину и расстегнула бюстик, потом скованно повела плечами, но сказать ничего не успела. Шеи вдруг коснулись горячие пальцы Женьки и медленно провели вдоль позвоночника до самой поясницы. Я нервно хихикнула и прогнулась, оглянувшись через плечо.

   - Женя!.. Щекотно! – одёрнула расшалившегося Лиса, и он с тяжёлым вздохом убрал руку. – И вообще, мы на работе, - выразительно глянула на него и стянула трусики.

      Поёжилась, глубоко вдохнула и зажмурилась, потянувшись к внутренней сущности. Магия поднялась изнутри, защекотала пушистой кисточкой в животе, прошлась вдоль спины, и кожу защипало, как всегда перед трансформацией. Мгновение я словно находилась в невесомости, перестала чувствовать своё тело, а потом мир резко изменился, и в первую очередь в нос ударили запахи. Лиса – вереск и весенняя трава, машины – резина и пластик, и я не удержалась, сморщила нос и смешно фыркнула, тряхнув головой. Потом уловила аромат воды – всё-таки пошёл дождь, и едва уловимый, самый тонкий – магии. Волковское кладбище окутывала невидимая ограда, защита, чтобы похороненные здесь спали спокойно. Конечно, защита не самая лучшая, именно что против стихийного проявления некротического всплеска, от тёмных ритуалов она уж точно не спасёт. Я открыла глаза и посмотрела снизу вверх на Женьку – он казался теперь большим, нависал надо мной и смотрел с умильной улыбкой. Да, знаю, мой песец очень миленький и хорошенький, когда белый и пушистый. Но если меня разозлить, кусаться я умела больно, да и когти на лапках могли разодрать до крови.

      Я вскочила и нетерпеливо завиляла хвостом, выразительно глянув на него. Ну, дверь будем открывать или как? Чем быстрее закончу, тем скорее окажусь снова в тепле машины. Лис вздохнул, протянул ко мне руку и почесал между ушами. Я недовольно тявкнула и вывернулась, ткнувшись в дверь.

   - Да, да, конечно, - спешно кивнул Женька и взялся за ручку. – Может, тебя понести, Алён? Там мокро и грязно, - он не торопился открывать.

      Отрицательно мотнула головой – чтобы разобраться, было ли что-нибудь запрещённое на кладбище, мне надо обнюхать и исследовать самой, а не с комфортом устроившись на его руках.

   - Понял, - Женька снова вздохнул и распахнул дверь. – Тогда пойдём.

      В морду мне ударила противная мелкая морось, классический осенний дождь в Питере, я чихнула от неожиданности, но спрыгнула на мокрый асфальт и потрусила к входу на кладбище. Рядом пристроился Женька, открыл зонтик и попытался прикрыть меня, но я оглянулась и выразительно посмотрела на него. Мой густой мех пока успешно противостоял мерзкой погоде, а семенящий рядом с белым песцом мужчина с зонтиком выглядит со стороны странно и нелепо. Лис мой безмолвный посыл понял, стушевался и буркнул:

   - Ну а что ты мокнуть будешь?..

      Заботливый мой. Жаль, песцы не умеют улыбаться. Я шевельнула носом и сосредоточилась на работе, тихонько тявкнув Женьке. И где могила нашего незадачливого мёртвого жениха?

   - Здесь недалеко, - понятливо кивнул Лис и свернул на боковую дорожку.

      Пока шли, я чутко принюхивалась, пытаясь разобраться, творилось ли на этом кладбище в последнее время что-то тёмное и нехорошее, но пока ощущала лишь охранную магию, запах сырой влажной земли, совсем лёгкий отголосок гнили, иногда заглушаемый ароматами цветов и мокрой листвы. Ничего необычного, никаких тёмных ритуалов. Хм. Интересно как, выходит, ритуал привязки трупа к живой девушке провели не здесь?.. Я оставила выводы на потом, когда осмотрю могилу, и вскоре мы пришли.

   - Вот, - Женька кивнул на свежий холмик, и я сосредоточилась на деле.

      Прикрыла глаза, замерла, поводя носом и прислушиваясь к ощущениям. Всё та же земля, прелые листья, трава, цветы, гниль… Охранный контур, да отголоски недавно ушедшего духа с какой-то из соседних могил – работал штатный некромант-полицейский, определил мой нос по остаточным запахам его магии. И ничего больше. Могила Коли оставалась чистой, никто её не осквернял. Я оглянулась на Женьку: а вот теперь, пожалуй, не откажусь, чтобы меня взяли на ручки, а то лапы мёрзнут и дождь усилился. Он усмехнулся, покачал головой, и через несколько мгновений я уже оказалась в тёплых надёжных объятиях.

   - Хитрюга, - вполголоса произнёс он с нежностью и спрятал меня под куртку, не обращая внимания на влажную шерсть и грязные лапы.

      Я вздохнула и уютно устроилась в гнезде, только нос высунув наружу: хорошо! Безотказный мужчина, как же это приятно, и ворчать не будет, что испачкала ему свитер – засунет вечером в стирку и всё. И даже сам нажмёт кнопочки, а не будет бубнить, что надо бы выстирать. Ну это так, мелочи жизни, я отвлеклась немного. Мы дошли до машины, Женька аккуратно посадил меня на сиденье, и когда я вернула себе человеческий облик, без слов протянул большое махровое полотенце, вытащив его из кармана на сиденье.

   - Спасибо, - благодарно улыбнулась я и шмыгнула носом, начав растираться и сушить влажные волосы. – Так, обряда никакого там не проводилось, надо искать концы в морге или вообще в больнице, - уверенно заявила, стараясь не обращать внимания на пристальный взгляд Женьки – на мне всё ещё не было одежды. – Надо ехать туда.

   - Завтра, - непреклонно заявил Лис. – Уже вечер почти, и тебе под горячий душ надо.

   - Ой, да ладно, всего-то минут пятнадцать провела под дождём! – фыркнула я, поспешно натягивая бельё – очень уж заинтересованно Евгений изучал мою грудь с напрягшимися от холода тёмными горошинами сосков.

   - А уже носом шмыгаешь, - назидательным тоном отозвался он и подал мне свитер.

   - Зануда, - я не удержалась и закатила глаза. – Ладно, завтра так завтра, не вопрос.

   - Тогда поужинаем где-нибудь? – с готовностью подхватил Лис, и в его зелёных глазах с уже нормальным зрачком засветилась надежда.

   - Хорошо, - согласилась я – о разговоре с Женькой о его поведении не забыла. – Отзвонюсь сейчас в офис, - достала трубку и набрала наш номер прежде, чем он успел что-то сказать.

      Скорее всего, Варвара точно там, она из нас всех самая дисциплинированная и всегда сидит ровно до шести вечера, когда в теории заканчивается официально рабочий день. На практике же, если у нас дело, то каждый отправляется домой, когда считает нужным, выполнив все необходимые задания. Обычно за дежурного оставался Глеб Валентинович, занимаясь всякими бумажными делами, да иногда Василиса засиживалась вместе с Радой. Строгого соблюдения рабочего графика от нас не требовали. Однако, когда в трубке раздался спокойный голос Рэма, я, признаться, слегка удивилась и чуть не выронила телефон.

   - Агентство «Острый нюх», слушаю, - отозвался шеф.

   - Э-э… Это Алёна, - слегка обескураженная, представилась я зачем-то, покосившись на часы: пять вечера.

      А что, в офисе больше никого нет, что ли? Глеб Валентинович никогда не брал первый трубку, если кто-то ещё оставался там, всё же, начальство, негоже за секретаря работать.

   - Да, Алёна, - так же невозмутимо произнёс Рэм.

   - Мы с кладбища, ничего там нет, надо искать в больнице или морге, - излишне поспешно доложилась я, внутри зашевелилось смутное беспокойное ощущение, слишком похожее на замешательство.

   - Хорошо, поезжайте домой, я остальных уже отпустил до завтра, - в очередной раз обескуражило начальство. – Сегодня нет смысла что-то делать.

   - А… Да, хорошо, - я взяла себя в руки и кивнула, хотя Рэм не мог меня видеть. – До свидания.

   - До завтра, Алёна, - попрощался шеф и отключился.

      Во дела, значит, зря мы, что ли, беспокоились насчёт его властности? Никто нас строить не собирается? Тогда если он всех отпустил, почему сам сидит в пустом офисе? Мог со спокойным сердцем ту же Василису оставить, ни она, ни её муж не возражали обычно. А вообще, какое мне дело до того, по каким причинам Рэм остался в офисе? Остался и остался, главное, мы можем ехать домой. Повеселев, я повернулась к Женьке.

   - Где ужинать будем? – с воодушевлением поинтересовалась, но Лис встретил меня хмурым взглядом и подозрительным прищуром. – Жень? – слегка удивившись, позвала я.

   - Я мог позвонить, - буркнул он и отвернулся.

      Я длинно вздохнула, подождала, пока мы отъехали от ограды кладбища, и завела неприятный, но необходимый разговор прямо сейчас.

   - Женя, я не понимаю, что с тобой происходит, - не скрывая недовольства, произнесла, покосившись на сосредоточенное лицо рыжего. – Ты чего как с цепи сорвался? Какая разница, кто бы позвонил и предупредил?

      Соколинский поджал губы, вцепился в руль и недовольно засопел. Я терпеливо ждала ответа.

   - Прости, - наконец нехотя произнёс он. – Я… постараюсь держать себя в руках, - с явным усилием добавил Женька.

   - Да в чём проблема-то? – раздражённо переспросила я. – Рэм со мной не заигрывал, не позволял вольностей, я ему глазки не строила. Жень, что за детский сад? – не стала ходить вокруг да около. – Он наш начальник, ты соображаешь? Конечно, он будет ездить куда-то на оперативные дела, и возможно даже вместе со мной, пока ты в другом месте занят будешь! Что за глупая ревность!

      Лис бросил на меня виноватый взгляд.

   - Ну прости, Алёнка, я больше не буду, честное слово, - примирительно улыбнулся он. – Просто мне показалось, он так посмотрел на тебя…

   - Тебе показалось, - решительно перебила я его, глядя перед собой. – Никак он не смотрел на меня, Жень, и давай закроем тему.

      В машине воцарилась слегка напряжённая тишина. Я погрузилась в размышления о природе вдруг проснувшейся у Лиса ревности, причём на пустом месте, чего раньше за ним не водилось. Рэм ведь действительно не дал ни единого предлога, да и я тоже. Не могу сказать, что у меня что-то там ёкнуло при первой встрече, хотя признаю, Рэм Рожнов весьма впечатляющий мужчина. Но мне и с Лисом жилось уютно, я вообще не любила перемен в жизни, а к Женьке уже привыкла, и удобно с ним было. На протяжении наших отношений я ни разу не дала повода сомневаться, что теперь-то случилось? Передёрнув плечами, отодвинула беспокойные мысли подальше. Ладно, надеюсь, Соколинский разберётся со своей неуверенностью и перестанет создавать неловкие ситуации на работе. Оперативник он отличный, его лисий нюх нам не раз служил хорошую службу – находить по запаху Женька умел не хуже, чем те же волки, допустим, или собаки. И хорошо, что у нас их не было в агентстве, я почему-то не очень любила представителей этих кланов.

      Мы уже въехали в центр и потихоньку двигались к Садовой, как вдруг Женькина рука легла на спинку моего кресла, и его пальцы зарылись в мои светлые волосы на затылке, начав тихонько поглаживать. Я тут же прижмурилась и едва не замурлыкала – знает ведь мои слабые места, прохвост! Тихонько вздохнула, и остатки раздражения окончательно улеглись.

   - Так где ужинать будем? – кротко спросила я, развалившись на кресле и млея от простой ласки Лиса.

      Он улыбнулся уголком губ, покосившись на меня.

   - В «Двух палочках», м? – предложил Соколинский, безошибочно зная, чем меня подкупить.

      Я обожала суши и готова была питаться ими хоть каждый день.

   - Ага-а-а, - протянула я, совершенно умиротворённая – Женька не прекращал лёгкого массажа моего затылка, отчего по позвоночнику волнами бегали тёплые мурашки.

      Больше ни о делах, ни о необоснованной ревности Женьки мы в этот вечер не разговаривали, и засыпая, привычно свернувшись клубочком под боком рыжего, я чувствовала себя умиротворённо и спокойно.

   Этим же утром, Московский вокзал.

      Питер встретил его своей обычной хмурой ноябрьской погодой и противной моросью. В сочетании с прохладным ветром выглядело ужасно. Он поднял воротник куртки, засунул руки в карманы и улыбнулся уголком губ: погода волновала его меньше всего, он привык к гораздо более суровым условиям, в которых прожил без малого десять лет. Лишь последние четыре года прошли в более-менее людных местах, да и то, как сказать… Тряхнув головой, он вышел из Московского вокзала и отправился первым делом решать вопрос с жильём – скорее всего, ему предстоит провести здесь пару-тройку недель точно. Конечно, он заблаговременно побеспокоился, сняв уютную однокомнатную квартиру на Лиговском, недалеко от центра, благо средства позволяли. Бедным он не был, за десять лет, проведённых на вынужденной службе, особо тратить деньги некуда, а платили там всё-таки очень даже неплохо.

      Улыбка некроманта стала кривой: да уж, вынужденная служба. Хорошо, что он уже свободен от этой кабалы и может сам распоряжаться своей жизнью. На мгновение он прикрыл глаза, и перед внутренним взором промелькнуло лицо той, ради которой он приехал в этот город. Интересно, какой она стала? Наверняка выросла, ещё больше похорошела, и… Помнит ли, что тогда случилось?.. Впрочем, это не имеет ровно никакого значения. Он знает, как сделать так, чтобы прошлое не встало между ними, ведь он так долго ждал, целых четырнадцать лет.

      Встретившись с хозяином квартиры, забрав ключи и решив денежный вопрос, некромант оставил вещи и сразу направился к гадалке в ближайший салон. Квартира его полностью устраивала: небольшая, в старом фонде, с добротной, хоть и почти антикварной мебелью, в тихом дворике, которыми так славится Питер. Лиговский шумел буквально в двух шагах, а здесь царила тишина: новые стеклопакеты и магическая защита от возможных шумных соседей убирали все лишние звуки. Бросив сумку с немногочисленными вещами в квартире, некромант вышел обратно на улицу. Салон гадалки находился недалеко, на Пушкинской улице, в паре домов от перекрёстка с Кузнечным переулком. Некромант, опять же, шёл не наобум, он тщательно выбирал прежде, чем остановиться именно на ней.

   Потомственная гадалка в пятом поколении, Тшилаба была чистокровной цыганкой, без единой примеси чужой крови, дочь барона, очень уважаемая в определённых кругах. И её салон – даже не салон, а скорее, кабинет на дому, и то, что Тшилаба не брала фиксированную цену за свои услуги, тоже говорило о высоком профессионализме. Некромант не беспокоился о том, что проницательная гадалка может увидеть что-то и о его прошлом, ведь он собирался спрашивать не о себе. Ну и дорогостоящий защитный артефакт тоже добавлял уверенности.

      Завернув на тихую улочку и остановившись перед железной решёткой, закрывавшей дворик, некромант позвонил, дождался, пока ему откроют, и уверенно направился к нужному подъезду. Снова домофон, в который он назвался – не своим именем, конечно, - и вскоре посетитель уже поднимался по ступенькам на второй этаж, где жила Тшилаба. Дверь выглядела добротно, массивно, с дорогим замком и опутанная сетью охранных заклинаний, от которых у некроманта все волоски встали дыбом. Хозяйка открыла сама, окинула его прищуренным взглядом и посторонилась.

   - Проходи, - глубоким, слегка хриплым и низковатым для женщины голосом произнесла цыганка.

      Она совсем не выглядела, как рисовали обычно цыганок народная молва и слухи. Никаких разноцветных пышных юбок, монист до пояса и золотых зубов. Тшилаба смотрелась более чем скромно в обычном длинном трикотажном платье, монотонность которого разбавлял висевший на довольно толстой цепи причудливый кулон – амулет, сразу понял некромант, почувствовав от него фон. Массивные, старинные серёжки с крупными агатами покачивались в ушах, иссиня-чёрные, без единого седого, волосы были убраны в свёрнутую на затылке косу. Вместе с тем, несмотря на неброский внешний вид, от Тшилабы веяло силой, пронзительный, тяжёлый взгляд чёрных, как осколки ониксов, глаз буквально прошивал насквозь. Будь некромант обычным человеком, проникся бы до глубины души, а так, лишь вежливо улыбнулся, сняв ботинки и надев гостевые тапочки.

      Тёмный коридор освещался всего одним бра на стене, выхватывая из полумрака тяжёлую, старинную мебель, обои на стенах с тиснёным бархатным рисунком, на потолке угадывалась лепнина. Не роскошь, но чувствовалось, что квартира старая, и в ней практически всё сохранено, как оно было раньше. Прислушавшись к ощущениям, некромант уловил присутствие домового – конечно, без него поддерживать в этой квартире порядок было бы затруднительно. Гость подозревал, тут не меньше шести комнат, а то и больше: коридор дальше изгибался буквой «Г», и в видимой части некромант видел четыре двери. Открыта была лишь одна, ближайшая, куда его Тшилаба и пригласила.

   - Сюда, - кратко произнесла она, переступив порог комнаты.

      Небольшая, наполненная запахами лаванды и лимонника, она уже освещалась только свечами: на полке под старинным зеркалом в тяжёлой золочёной раме, на комоде в углу, в антикварном бронзовом подсвечнике на круглом столе. Посередине стола одиноко лежала потрёпанная колода карт на тёмно-синем бархатном лоскуте, рядом россыпью – гладкие, обкатанные полудрагоценные камушки, поблёскивавшие в свете свечей.

   - Садись, - отдала очередной краткий приказ Тшилаба и заняла один из двух стульев за столом.

      Некромант молча сел, сцепив руки под столом в замок, дабы даже случайно не коснуться этих карт. Фонило силой от них так, что зубы ломило. Цыганка же спокойно взяла колоду и начала неторопливо перемешивать, вперив в посетителя пристальный взгляд своих необычных глаз.

   - Не о себе просить будешь, - утвердительно произнесла она, качнув головой.

   - Да, уважаемая, - кратко отозвался некромант.

   - И не увижу я ничего о тебе, - буркнула цыганка, поджав губы. – Ишь, защиты понавесил, да больно надо мне твои тайны тёмные знать. Что знать хочешь? – резко сменила она тему.

   - Где я могу найти Алёну Данилевскую? – спросил он и улыбнулся уголком губ. – Мы потерялись давно очень… Знаю только, что она сюда, в Питер переехала, и всё.

      Тшилаба кивнула, и гость замолчал, поняв, что этого ей достаточно. На стол легла первая карта картинкой вверх, и посетитель увидел, что к обычным Таро или игральным она не имела никакого отношения. На ней изображалось какое-то помпезное здание, больше похожее на старинный особняк с колоннами. И больше никаких надписей или цифр, вообще ничего.

   - Да, здесь твоя девица, - задумчиво кивнула цыганка. – Со справедливостью связана, - она чуть нахмурилась и постучала согнутым пальцем по карте, а потом положила рядом ещё две. – Смерть с ней рядом, - ещё одна карта легла уже вниз. – Но не её, - тут же успокоила напрягшегося некроманта Тшилаба. – Других смерть, и ещё двух мужчин вижу, - а вот тут гость едва заметно нахмурился, в его глазах блеснула настороженность.

   - Что за мужчины? – ровным голосом спросил он, стиснув пальцы.

      Нет, конечно, вряд ли Алёна все эти годы хранила себя, естественно, у неё были поклонники, и отношения. Однако предполагать – одно, а слышать, что сейчас у неё целых два поклонника…

   - Один любит, но безнадёжно, - палец гадалки упёрся в одну из картинок. – Второй… - Тшилаба чуть нахмурилась. – Охраняет.

   - Охраняет? – напрягся некромант. – От чего? Телохранитель её, что ли? Ей грозит опасность?

      Цыганка снова выложила карты, тихо пробормотав себе под нос несколько слов, но что именно, посетитель не расслышал.

   - Давно охраняет, - задумчиво протянула Тшилаба, не сводя взгляда с карт. – Опасность не грозит, не сейчас точно.

   - Тогда зачем ей телохранитель? – с недоумением переспросил некромант скорее себя, чем в самом деле интересовался у гадалки.

   - Он её начальник, - на стол легла ещё одна карта к уже имеющемуся вееру.

   - Значит, она одна сейчас, да? – уточнил гость, испытывая радость и облегчение.

   - Нет, - снова обескуражила его цыганка. – С влюблённым она сейчас, но нет у неё к нему чувств, - Тшилаба подняла на него взгляд и прищурилась. – Другой её судьба, - тихо произнесла она. – А какой, то мне неведомо, - решительно добавила гадалка.

   - Ещё что-то можете сказать про Алёну? Где она сейчас, где я могу её найти? – вернулся к прежнему вопросу некромант.

      Тшилаба вынула из колоды последние три карты и положила их в ряд в самом низу расклада.

   - Снова смерть с ней рядом, не её смерть, и она ищет, откуда эта смерть пришла, - заговорила цыганка быстро. – И вместе с ней эти двое, тоже ищут.

      Она собрала карты и пояснила:

   - Сдаётся мне, в полиции твоя девица работает, или где-то в этой сфере. Если она ищет причины не своей смерти, - Тшилаба аккуратно завернула колоду в бархат.

   - Сколько я вам должен? – гость понял, что больше ему ничего не скажут.

      Хозяйка квартиры без слов достала откуда-то из-под стола небольшую шкатулку и придвинула к некроманту.

   - Какую цифру достанешь, столько и будет, - невозмутимо произнесла Тшилаба.

      Не задавая вопросов, гость открыл крышку и наугад выудил свёрнутую трубочкой бумажку, развернул и без разговоров достал из кошелька требуемую сумму.

   - Благодарю, уважаемая, - он встал и склонил голову. – Вы мне очень помогли.

      Цыганка встала, одарив его долгим взглядом.

   - Хоть и не вижу тебя, чувствую, что с огнём ты игру затеял, некромант, - приглушённо сказала она, неторопливо шагая к выходу из комнаты. – Может, не зря вы столько не виделись с Алёной этой? Надо ли тебе искать её?

   - Надо, - твёрдо заявил он, глядя в спину Тшилабе. – Видите ли, я люблю Алёну и лишь по роковому стечению обстоятельств мы с ней расстались так надолго.

      Женщина резко остановилась, так, что гость чуть не уткнулся в её спину, и развернулась к нему.

   - Не любишь, тёмный, - тихо произнесла она. – Нет в твоей душе любви, не обманывай себя. Не умеешь ты любить, - не дожидаясь ответа, цыганка дошла до прихожей и молча встала у стены, скрестив руки на груди и всем видом показывая, что не желает продолжать разговор.

      Он не стал спорить с цыганкой – ему лучше знать, какие чувства у него к Алёне. А любить он как раз умеет, и даже очень, ведь все эти четырнадцать лет он оставался верным своей любимой… Гость переобулся, вышел из квартиры, а потом и на улицу. Постоял немного, запрокинув голову и ловя ртом холодные, сладковатые капли мелко моросящего дождя, на его губах появилась мечтательная улыбка. Цыганка на самом деле дала ему намёк, куда двигаться дальше, где искать. Раз Алёна сейчас имеет дело со смертью, это ему очень на руку. Вот он и расспросит подробнее, что происходит в потустороннем мире Питера и не слышал ли кто что о его Алёне.

      Но сначала надо подготовиться, зайти в пару магазинов и купить необходимое для ритуала. Тряхнув головой, некромант поднял воротник, засунул руки в карманы и решительно направился из двора.

ГЛАВА 4

Вечер этого же дня, офис агентства.

      Она его не узнала. Рэм, откинувшись на спинку удобного кресла в кабинете, держал в руках личное дело Алёны и задумчиво скользил взглядом по первой странице. Странно, ведь она была не такой уж маленькой, когда они виделись последний раз, да и до её исчезновения часто встречались. Рожнов чуть нахмурился, погладил пальцем губы, его глаза остановились на фамилии Алёны. Наумова. Так может, он ошибся? Неправильный след взял, а его сотрудница – всего лишь очень похожая на пропавшую подопечную девушка?

   - Да нет, вряд ли, - пробормотал Рэм, покачав головой.

      Запах обмануть не может, пахла Алёна Наумова так же, как Алёна Данилевская. Хотя, фамилия – не основное доказательство, она ведь легко могла сменить её из опасения, что враги доберутся и всё-таки найдут.

   Рэм, откинувшись затылком на спинку кресла, прикрыл глаза и улыбнулся, погрузившись в воспоминания. Он тоже посматривал в сторону Алёны с интересом, но его сдерживало то, что по положению она всё-таки стояла выше: дочь главы клана как-никак, которую Мирослав просто обожал. Возраст девочки тоже останавливал от более решительных действий, и Рэм ограничивался теми встречами, когда дядя брал его с собой в дом подопечной семьи. Однако к удивлению тогда молодого парня, Мирослав сам обратился к нему как-то с просьбой присматривать за дочерью. Помнится, Рэм был ужасно горд оказанной чести и со всей серьёзностью подошёл к первому в его жизни назначению… Алёна кстати против решения отца не возражала и довольно мирно приняла появление в её жизни молчаливого серьёзного парня, тенью следовавшего за ней, если она куда-то отправлялась одна. В школе и с друзьями он ей не надоедал, предпочитая просто находиться поблизости, но не на глазах. А всего через несколько недель случилась страшная трагедия…

   Очнувшись, Рожнов машинально потёр шрам, поморщившись. Он тогда почти месяц провалялся в больнице, а когда вышел, узнал, что Алёна пропала бесследно. И вот, спустя четырнадцать долгих лет, похоже, Рэм её нашёл. Единственную ныне наследницу клана мурманских песцов, которая, кажется, вполне себе хорошо устроилась здесь, в Питере, и вряд ли горит желанием возвращаться к родным. По крайней мере, этот Лис её точно просто так не отпустит. Рэм усмехнулся и покачал головой: его позабавило, как Евгений демонстративно обозначил свою территорию, образно выражаясь, пусть Рожнов и не думал покушаться на неё. Хотя из той хрупкой девочки-подростка выросла очень даже привлекательная, если не сказать больше, изящная женщина. Вспомнив их сегодняшнюю утреннюю встречу, барс хмыкнул и не сдержал тихого смешка. В своих пушистых тапочках Алёна выглядела неожиданно мило и по-домашнему, и так очаровательно смутилась, когда он их заметил. Нет, если она выбрала рыжего, то это её право. В конце концов, то, что было четырнадцать лет назад, и влюблённостью-то сложно назвать. Претендовать на благосклонность Алёны Рэм не собирался, по крайней мере, до тех пор, пока она остаётся с Лисом. Отбивать женщину у собственного же сотрудника было бы низко и некрасиво.

   - Так, не в ту сторону думаешь, - решительно заявил Рэм, поймав себя на желании дотронуться как-нибудь до волос Алёны, проверить, такие ли они шелковистые и мягкие, какими выглядят…

      Положив дело Наумовой-Данилевской в один из ящиков стола, Рожнов поднялся и вышел из кабинета. Давно пора домой, за окном уже стемнело, а завтра рабочий день и у них новое расследование. А на этих выходных можно съездить в Пушкин к приёмным родителям Алёны и пообщаться с ними, как получилось, что девушка стала жить у них.

   Ночь, квартира Жени.

      Я сидела на широком подоконнике на кухне и смотрела на ночь за окном, грея ладони об чашку с горячим шоколадом. По стеклу скользили капли, отражая свет фонарей, в лужах мокли последние ярко-оранжевые и красные листья, небо казалось бездонным провалом – тяжёлые облака закрывали звёзды. Тёмная кухня казалась ещё уютнее по сравнению с сырой осенней ночью, однако мысли мои были сродни погоде за окном, такие же мрачные и невесёлые. В голове крутился разговор днём с Рэмом и его странная фраза о татуировке, что я почему-то должна знать. Отсюда и сон не шёл, и бесполезно провалявшись битых два часа в кровати, я тихонько выскользнула из-под тёплого одеяла и прокралась сюда, на кухню. Лис вроде не проснулся, и надеюсь, не заметит моего отсутствия в постели. Мне хотелось побыть одной и подумать. Единственное объяснение, которое приходило в голову – мы с Рожновым встречались, я знала его. А поскольку на память не жаловалась и среди моих немногочисленных питерских знакомых барса точно не было, значит, этот человек как-то связан с моим прошлым, которое упорно не желало раскрывать свои тайны передо мной.

      Зачем он появился в моей жизни? Я намеренно не хотела ничего вспоминать, и не искала родных, не пыталась узнать, как оказалась в Питере, хотя все песцы живут в Мурманске и окрестностях. Не хочу возвращаться туда, откуда мне пришлось бежать, и не хочу знать, из-за чего пришлось покинуть родной город. Тем более, меня не искали – а значит, или сочли умершей, или не особо и нужна. Отхлебнув шоколада, проследила взглядом каплю и нахмурилась. Нет уж, если Рожнов планирует убедить меня уехать и именно для этого устроился в нашу контору начальником, то ничего у него не получится. Я хочу остаться в Питере. Зашевелившееся было нездоровое любопытство затолкала поглубже: расспрашивать Рэма ни о чём не буду, и заводить разговоров о моём прошлом тоже не позволю. И вообще, хватит сидеть тут, завтра на работу вставать. Я допила шоколад и слезла с подоконника, направившись к раковине. Когда талию обвили тёплые руки, чуть не подскочила от неожиданности – Женька двигался совершенно бесшумно.

   - Чего не спишь, малыш? – уткнувшись носом мне в затылок, тихо спросил Лис.

   - Напугал, - с нервным смешком ответила я, прижавшись к нему спиной. – Да так, сон не шёл, решила вот шоколада горячего выпить. Пойдём, - я развернулась и выпуталась из его рук, шагнув к выходу из кухни.

      Забравшись под одеяло, привычно свернулась клубочком, и сон вскоре пришёл к моему облегчению. Только вот снилась мне странная ерунда: серьёзный подросток лет двадцати со светлыми волосами и татуировкой клана барсов, подозрительно похожий на молодого Рэма… Было и ещё что-то, но не запомнилось, и проснувшись утром от запаха кофе и поцелуя Лиса, я чувствовала себя невыспавшейся. В душе притаилось лёгкое беспокойство, и улыбаться Женьке приходилось немного через силу – я не хотела, чтобы он начал расспрашивать, что случилось. Ни к чему лишний раз упоминать Рожнова, мой рыжий и так нервно на него реагирует.

      По пути на работу удалось подремать немного, ночные размышления отошли в тень, а решение не дать Рожнову вернуть мне прошлое только окрепло. По лестнице я поднималась уже успокоенной, мысли вернулись к новому делу, и я переключилась на него – Кате очень хотелось помочь, и как можно быстрее, раз проведённый чёрный обряд мог убить её.

   - Всем утра! – весело поздоровалась, переступив порог нашего квартирного офиса.

      В гостиной уже все сидели: Васька с кружечкой какого-то травяного отвара, Андрюха с кофе, Рада с чаем. Рэм тоже держал кружку, по всей видимости, с кофе. Да, как всегда, мы последние, но меня это не смущало. Переодевшись в любимые тапочки, я плюхнулась рядом с Радой на единственное свободное на диване место, Женька же направился на кухню, бросив по пути косой взгляд на невозмутимого шефа.

   - Ну, какие планы на сегодня? – бодро поинтересовалась я, обведя глазами коллег и постаравшись не задерживаться на Рэме.

      Мелькнули ночные мысли, воспоминание о странном ощущении, будто мы уже были когда-то знакомы, и я решительно задвинула всё это подальше. Не время и не место, я на работе.

   - Проверить больницу надо, где Николай лежал, - заговорил Рэм, рассеянно глянув на бормотавший телевизор. – И подумать, на каком кладбище мог проводиться ритуал, раз на Волковском всё чисто.

   - Не думаю, что зачинщик всего этого выбрал бы место, где похоронен Коля, - уверенно заявил Андрей. – И потом, Волковское хорошо защищено, на любое тёмное действие контур отозвался бы и послал сигнал в ближайшее отделение.

   - Согласен, - наклонил голову Рэм. – Тогда?.. – он вопросительно взглянул на некроманта.

   - Я почитал вчера про этот ритуал, - Князев поудобнее устроился на диване, положив одну руку на спинку позади плеч Василисы. – Лучше всего для таких вещей подходят старые заброшенные кладбища, или имеющие дурную репутацию. Ведь тело мертвеца не нужно для обряда, - совершенно спокойно заявил Андрюха, а Василиса аж передёрнулась от его заявления.

      Вот сколько смотрю на них, удивляюсь, как люди таких совершенно разных направленностей сошлись и даже семью образовали – скоро уже два года, как мы гуляли на их свадьбе, а живут они вместе лет пять где-то.

   - Андрей! – не удержалась от тихого возмущённого замечания ведьма.

   - Что – Андрей, я говорю, как есть, нужны всего лишь обручальные кольца и кровь или волосы тех, кого связывают, - некромант пожал плечами. – Так ведь? – он покосился на шефа.

   - Да, именно, - подтвердил Рэм.

      В этот момент вернулся Женька из кухни с моим любимым бергамотовым чаем и вазочкой с вафлями. Поставил на столик, сел рядом со мной, потеснив Раду – на лице цыганки мелькнула понимающая усмешка, - и обнял за талию. Я невольно покосилась на Рэма, но он никак не отреагировал на очередное проявление собственнических замашек Лиса, даже не смотрел в нашу сторону. Укол странного разочарования насторожил и родил лёгкое беспокойство, и пришлось усилием воли прогнать непонятные эмоции, вернуться к разговору.

   - В любом случае, сначала проверим на всякий случай больницу и морг при ней, а потом уже будем решать, что и как дальше, - Рэм посмотрел на Василису. – Поговоришь с Катей насчёт обиженных поклонников? Вдруг какой сильно уж обиженный попался, - барс улыбнулся уголком губ.

   - Конечно, - Василиса кивнула. – Заодно проверю, как мой оберег и мазь работают.

      Рэм повернулся к нам с Лисом, но сказать ничего не успел: в дверь раздался звонок. Я дёрнулась открыть, но Рада вдруг обронила:

   - Жень, к тебе это.

      Не выказав удивления, Женька поднялся и вышел в коридор, а буквально через мгновение мы услышали его удивлённый голос:

   - Тёть Света?

   - Ой, Женечка, привет! – взволнованно ответила посетительница, и я расслышала нотки беспокойства в её словах. – Я вот к тебе пришла, знаешь, не могу ждать три дня! – из коридора донёсся тихий всхлип.

   - Что случилось? – моментально насторожился Женька. – Что-то с моими?..

   - Да нет, что ты, бог с тобой! – торопливо отмахнулась знакомая Лиса и переступила порог гостиной. – Не с ними…

      Света оказалась пухленькой, невысокой женщиной со светлыми кудряшками, круглым лицом и добрым взглядом тёмно-карих глаз. Тоже из лисиц, определила я по запаху.

   - Здравствуйте, - комкая в руках платок и переводя взгляд с одного лица на другое, поздоровалась гостья.

      Рэм тут же поднялся, освободив кресло.

   - Присаживайтесь, - предложил он. – Что у вас случилось?

   - Да я, собственно, так, - неожиданно смутилась Светлана, но я заметила, как подозрительно заблестели её глаза. – Думаю, может, Женя по старой памяти поможет… Аня пропала, - выпалила она, опустившись в кресло, и с надеждой посмотрела на замершего Женьку. – Пошла на какую-то свою вечеринку и не вернулась, а телефон не отвечает, - её голос упал до шёпота, а по щеке скатилась слезинка. – Друзья говорят, она ушла около полуночи. Жень, найди Аньку, а? – Света вцепилась в его руку. – Ты ведь знаешь, она точно не могла никуда загулять!..

      Она всхлипнула и отвернулась, Рэм поспешил выйти на кухню, а Рада, с задумчивым видом перемешав карты, вытащила одну и произнесла:

   - Живая твоя дочка, не реви. Найдёт её Лис, - после чего встала и ушла к себе в комнату.

      Светлана проводила её взглядом, в котором с новой силой вспыхнула надежда.

   - Живая? – прошептала она, стиснув платок.

      Вернулся Рэм со стаканом воды и подал гостье, потом присел на подлокотник дивана.

   - Рада не ошибается, Света, - пояснил он. – Раз сказала, что жива ваша девочка, значит, найдём, - Рожнов посмотрел на Соколинского. – Займёшься, Евгений?

   - Конечно, - Лис помог гостье подняться. – Пойдёмте, расскажете мне всё по пути, съездим, где Аню последний раз видели, - он повёл её обратно в коридор.

   - Ну, мы тогда к Кате, - Василиса тоже поднялась. – Андрюх, отвезёшь?

   - Без проблем, - Князев встал. – Поехали.

      Как-то так получилось, что в офисе мы с Рэмом остались вдвоём, и я поняла, что в больницу, проверять морг, отправлюсь с начальством. Не скажу, что обрадовалась, всё же предполагаемая связь Рожнова с моим забытым прошлым нервировала и заставляла ожидать от него подвоха. А может, я всё-таки ошибаюсь?..

   - В больницу? – Рэм вопросительно глянул на меня.

   - Ага, - отозвалась я и поспешила в коридор.

      Вскоре мы уже ехали по оставленному Катей адресу, где провёл свои последние дни Николай. Чтобы отвлечься от мыслей о Рэме, я попробовала углубиться в размышления об этом мутном деле, вертя и так, и эдак имеющиеся у нас данные, и ничего путного не приходило в голову. Если месть – то странная, сразу двоим. И Рада сказала, искать в близком окружении, женщину. Не девушку – именно женщину. Неужели отвергнутая поклонница в возрасте?.. Да нет, не может быть, слишком уж сложно. Может, Василиса после разговора с Катей расскажет что-нибудь интересное. Я вздохнула, прислонилась затылком к спинке кресла и рассеянно уставилась в окно. Мысли перескочили на Рэма, и прежде, чем успела поймать себя за язык, спросила:

   - А давно вы в Москве живёте?

      И замолкла, смутившись своего интереса: а ну вдруг подумает что-то не то?.. Я же всего лишь хотела узнать, по возможности аккуратно, действительно ли Рожнов имеет отношение к моему прошлому, или это всё лишь мои догадки, не имеющие под собой никаких реальных оснований.

   - Лет пять где-то, - спокойно ответил между тем Рэм, не сводя взгляда с дороги.

      Я осторожно покосилась на его чёткий профиль. Татуировка, шрам… Поспрашивать дальше, что ли, пока есть возможность? Любопытство не давало покоя, хотя вроде решила для себя не ворошить прошлое, в которое не хотелось возвращаться.

   - А шрам откуда у вас? – всё же, набравшись храбрости, задала следующий вопрос.

      Уголок губ Рэма пополз вверх, он бросил на меня весёлый взгляд.

   - Боевое прошлое, - кратко ответил он. – Неприятная история, я тогда ещё подростком был.

      А мне вспомнилось ночное видение, странно похожее на молодого Рэма. И опять слова опередили меня, сорвавшись с языка:

   - А что за история, если не секрет?

      Рожнов ответил не сразу, улыбка пропала с его лица.

   - В другом городе дело было, нападение на семью одну, - наконец ответил он, а у меня холодок по спине пробежал от его слов.

      Нападение на семью. Не о моей ли семье речь?.. Но спросила я другое.

   - Барсы ведь тоже в Москве не живут, да? – вернула я ему его же заявление о моём клане.

   - Скажем так, мы живём там, где нам хочется, - поправил меня Рэм и на его лицо вернулась лёгкая улыбка. – Большинство да, не любит покидать места нашего обитания, но некоторые всё же уезжают, по разным причинам.

   - Понятно, - кивнула я и замолчала, не решившись продолжить расспросы.

      В голове вертелось ещё с пяток вопросов, но слишком уж они были личными и напрямую касались нашего возможного общего прошлого, а я всё же не готова была вот прямо сейчас о нём узнать. Может, и никогда не буду, несмотря на всё моё любопытство.

   - Приехали, - спас Рэм, завернув на стоянку около большого здания больницы.

      Я поспешно вышла и направилась к входу, вернувшись в мыслях к предстоящему делу. Обследовать палату, где лежал Николай, и проверить больничный морг. Надеюсь, Рэм отвлечёт врачей, потому как мне снова придётся раздеваться. Хотя, это можно и в туалете спокойно сделать. Рожнов догнал меня, поравнялся и галантно придержал дверь больницы, и я переступила порог. Вообще, не любила эти заведения, здесь для моего чувствительного носа слишком резко пахло: лекарствами, старостью, целительной магией, травами и прочим, что сопровождает заботу о человеческом и не очень здоровье. На несколько мгновений я задержала дыхание, а потом направилась к табло около стойки регистрации – нам нужен был главврач. Рэм только мельком глянул на него и уверенно пошёл к лестнице, я за ним.

   - Не против, я сам поговорю с врачом? – по пути осведомился он.

      Странный вопрос. Он начальник, почему я должна возражать против его действий? Пожала плечами, кивнула, поднимаясь по ступенькам. Кабинет оказался на третьем этаже, и на табличке значилось «Станислав Петрович Иванченко». Рэм постучал, получил разрешение войти, и мы зашли.

   - Добрый день, Станислав Петрович, - поздоровался шеф и протянул руку.

      Я же огляделась: действительно кабинет, не врачебный, а как будто в каком-то офисе. Полки с папками, удобный диванчик в углу, письменный стол, заваленный бумагами, тонкий экран компьютера. И сам хозяин, молодцеватый, подтянутый мужчина средних лет с умными, живыми глазами.

   - Добрый, - главврач пожал руку и скользнул по мне взглядом.

      Целитель, определила я, почуяв тонкий, цветочный запах, исходивший от него. Они все так пахли, травами или цветами, уж не знаю, почему. Видимо, особенность магии.

   - Чем обязан? – спросил Станислав Петрович и махнул рукой на стулья для посетителей. – Присаживайтесь.

   - Меня зовут Рэм Рожнов, я директор агентства «Острый нюх», - представился мой шеф. – Это моя сотрудница, Алёна Наумова. Мы здесь по поводу одного вашего пациента, Николая Колесова, он недавно умер, а перед этим в реанимации лежал после тяжёлой аварии.

   - А, - врач кивнул, соединив кончики пальцев и не выказав никакого удивления по поводу того, откуда мы. – Помню такого. А что с ним не так?

   - Дело в том, что с ним провели запрещённый ритуал, и мы расследуем, кто и зачем это сделал. Нам надо посмотреть палату, где он лежал, - объяснил всё, как есть, Рэм.

      Станислав Петрович нахмурился, побарабанил пальцами по столу.

   - Тёмный ритуал, говорите? Нехорошо, - он покачал головой. – Пойдёмте, она как раз свободная сейчас, - мужчина поднялся.

      Палата реанимации, где провёл свои последние дни Коля, располагалась на втором этаже. Станислав Петрович предупредил медсестру на посту, что мы по делу пришли, и чтобы нам не мешали, показал палату и оставил нас, попросив держать его в курсе, если вдруг это кто-то из персонала виноват. Я зашла, огляделась. Обычная безликая палата, на стене пара нейтральных пейзажей в рамках, кровать, вокруг всякие сложные приборы, сейчас отключенные. Рэм повернулся ко мне и внимательно посмотрел.

   - Ну, исследуй, я в коридоре подожду, - негромко произнёс он и вышел.

      Вот кто мне скажет, почему я смутилась? От того, что барс знал – мне придётся раздеваться? Ведь сам тоже оборотень, в курсе особенностей нашего вида. Я тихонько фыркнула, покачала головой и начала снимать одежду. Дело, прежде всего дело, Алёнка. Где-то в середине сего процесса, когда я уже снимала свитер, зазвонил телефон, и кто это, я догадывалась. Тихо ворча ругательства, выпуталась из одёжки, выудила из сумки трубку и ответила.

   - Да, Жень, - голос был слегка запыхавшийся, и, признаться, на мгновение кольнуло раздражение: не вовремя он позвонил.

      Однако Лис сразу насторожился.

   - Ты чем там занята, Алён? – спросил он с подозрением. – Дышишь так тяжело…

   - В больнице я, палату Колину буду осматривать, - я нахмурилась. – Ты что-то хотел, Жень? Если просто поболтать, то давай позже? – постаралась, чтобы прозвучало не слишком резко, и надеюсь, у меня получилось.

   - Хотел твой голос услышать, узнать, как дела у тебя, - чуть тише ответил он. – Я пока у Солодовых застрял, опрашиваю всех, не знаю, когда вернусь.

      Я тихонько вздохнула, присев на кровать.

   - Удачи тебе там, надеюсь, ничего серьёзного не случилось, - всё же поддержала я Лиса. – Как освободишься, звони, ага?

   - Люблю тебя, хорошая моя, - Женька тоже вздохнул. – Тебе тоже удачных поисков.

      Отложив телефон, я наконец разделась и отпустила звериную сущность. Мир сразу изменился, превратившись в причудливую смесь запахов, по большей части не особо приятных моему чуткому носу. Не теряя времени, я принялась деловито обнюхивать помещение, прислушиваясь к чутью и ощущениям. Отголоски целительской магии – оно и понятно, без неё в больнице никуда, снова лекарства, настои, прочие цветочно-травянистые запахи. Отдельные нотки заходивших медсестёр, уборщицы – запах воды и мокрых тряпок. Ага, и домовой тут имелся, его специфический терпкий запах засвербел в носу, и я, не удержавшись, чихнула, закрыв морду лапой. О, надо же, совсем на границе восприятия тонкий аромат Кати ещё остался, видимо, девушка действительно часто заходила к Николаю, проведать.

      И ещё один запах щекотал, вплетался в общую канву, заставлял принюхиваться к нему сильнее. Запах снега, мороза и почему-то ландышей. А ещё, мокрой шерсти, который мне безумно нравился. Я невольно потянулась за ним и осознала, что это за запах, только почти уткнувшись носом в дверь. Ой. Это же Рэм, мой начальник. Он ведь снежный барс, поэтому так пахнет. Но ландыши?.. Тихонько фыркнув, я с некоторым усилием, признаться, отвлеклась от такого вкусного аромата другого оборотня и вернулась в палату. Так, что у нас осталось? Только один, едва уловимый, можно даже сказать, тень запаха. Чуть-чуть затхлый, пыльный, у меня сразу возникла ассоциация со старым чуланом в заброшенном доме. Так пахнет горе… Мать Коли? Я села, облизнулась и ненадолго задумалась, вспоминая визит к целительнице. Нет, не она, точно. Не её это запах. Значит, кто-то ещё тут был из ближнего круга Николая. Остаётся надеяться, что Василиса узнает от Кати что-нибудь полезное в плане возможных недоброжелателей. Никаких следов тёмного ритуала я тут не унюхала, и вряд ли в больничном морге что-то было, но для очистки совести следовало посмотреть и там.

      Я подошла к двери и тихонько поскреблась, подумав, что превращаться обратно, одеваться, потом снова раздеваться в холодной мертвецкой мне совсем не хочется. Проще пока остаться песцом, проверить всё до конца, а потом уже приводить себя в порядок. Дверь почти сразу открылась, и на меня посмотрел Рэм, с моего роста казавшийся сейчас огромным и внушительным.

   - Всё? – уточнил он, и я кивнула.

      Шеф заглянул в палату, увидел мои вещи – я сложила одежду в пакет, - и не стал задавать глупых вопросов. Зашёл, подхватил сумку и пакет, а второй рукой легко взял меня, аккуратно зажав под мышкой. Ой. Снова меня окатила волна смущения, и я порадовалась, что звери не умеют краснеть. В общем, я и на своих лапах могла дойти, а наличие рядом Рэма гарантировало, что меня не примут за приблудившуюся животинку и не выставят из больницы. Но на ручках, конечно, приятнее и быстрее.

   - Ну пойдём, проверим морг, потом всё расскажешь, - на ходу произнёс он, а я поймала себя на том, что жадно принюхиваюсь к аромату зимы и ландышей.

      И как просто получилось у него перейти на «ты». Хотя, было бы странно обращаться к пушистой северной лисичке на «вы», наверное. А мне, признаться, так привычнее, у нас в агентстве почти одна семья, и я понимала с одной стороны, что Рэм проявляет элементарную вежливость в незнакомом кругу, однако всё равно царапало это его «вы». Мы спустились вниз, потом ещё в подвал, где находилась мертвецкая больницы, и я снова сморщила носик: противно пахло формалином, чуть сладковатым запахом, свойственным моргам, и ещё, тут было ощутимо прохладно. Пусть на мне сейчас густая шерсть в качестве природной шубы, но всё равно, подушечки на лапках чувствовали холод, и нос тоже. Нас впустили, как только дежурный медбрат позвонил Станиславу Петровичу, и Рэм поставил меня на пол.

   - Давай, быстренько, и поедем в офис, - Рожнов улыбнулся уголком губ и устроился на стуле.

      Дежурный тоже с интересом покосился на меня.

   - Оборотень-песец? – с немалым удивлением переспросил он. – Разве они живут в Питере?

      Судя по моим ощущениям, парень был ведьмаком, а здесь просто подрабатывал, пока учился.

   - Она – живёт, - кратко ответил Рэм, и ведьмак больше не стал задавать вопросов.

      Немного неуютно было под взглядами мужчин, но я встряхнулась, демонстративно повернулась к ним… хвостом, и пошла исследовать больничный морг. Как и подозревала, никаких подозрительных следов запрещённой магии тут не обнаружилось, только защитный контур против привидений и проявлений некроэнергии. Я вздохнула, села и выразительно посмотрела на Рэма, он всё понял сразу.

   - Благодарю за любезность, - проявил он вежливость к дежурному, снова подхватил меня и мои вещи, и мы вышли из больничного морга.

      Переодевалась я в туалете на первом этаже: там хотя бы не холодно, как внизу. Когда уселись в машину, доложила о своих изысканиях в больнице:

   - Ритуала точно не было, а вот кто-то ещё кроме персонала и Кати в палате был. Подозреваю, тот, кто и сделал этот обряд.

   - Ага, - задумчиво отозвался Рэм и кивнул. – Уже хорошо, значит, узнаешь запах, если снова его почуешь.

   - Конечно, - подтвердила я.

      Интересно, а как я пахну для Рожнова? Странная и неуместная сейчас мысль заставила замереть и усиленно рассматривать в окно дома, носа же коснулся тонкий запах мороза и ландышей. Рэм совсем не пользовался туалетной водой, как и большинство оборотней, предпочитая естественные запахи. Я тоже не держала духов, и всякие шампуни-гели выбирала по возможности нейтральные. Вот почему я так привязалась к этому запаху, а? На Женькин так не реагировала, хотя пах он вкусно, вереском и весенней нагретой травой. Может, потому что я уже привыкла за полгода совместной жизни? Да и до того вместе сколько работали… Так, хватит о запахах, Алёнка, не та тема, чтобы сейчас на ней зацикливаться.

   - Посмотрим, что Василиса расскажет, может, что-нибудь полезное об окружении Кати, - произнесла я, чтобы разбить тишину.

      Мне она показалась слегка напряжённой, и почему-то чудилось, что Рэм то и дело косится на меня. Проверить не могла, поворачиваться к водителю, опять же, по странной причине не хотелось. Я… волновалась. Немножко, но этого было достаточно, чтобы ощущать себя неуютно наедине с Рэмом, хотя он не предпринимал никаких попыток сблизиться или флиртовать. И это более, чем странно, потому что всякие сказки об идеальных парах, которые якобы приняты у оборотней, и привязках по запаху именно, что сказки. Да, мы более чуткие к ароматам, безусловно, и отношение к человеку или нечеловеку зачастую основывается на том, что ощущает нос, но в чувствах всё-таки главную роль играют сами чувства, а не грубая физиология, как пишут в большинстве книжек. Хотя, слышала, что у тех же волков всё немного по-другому, однако среди моих знакомых их нет, поэтому не могу с уверенностью утверждать.

      Так, пожалуй, не стоит больше оставаться наедине с Рожновым, пусть даже по работе. Не хочу, чтобы он меня смущал своим присутствием, я вовсе не настроена что-то менять в своей личной жизни, мне и с Женькой хорошо живётся! Когда машина подъехала к знакомому подъезду, я чуть не вздохнула с облегчением: тишина становилась невыносимой, а о чём заговорить с Рэмом, чтобы не скатиться в расспросы о его – и возможно моём – прошлом, я не знала. Едва выйдя на улицу, я чуть не бегом направилась к дверям, доставая ключи, и держа в голове одну мысль: уточнить у Рады насчёт аварии, в которой погиб Коля. А то опять начну думать о том, о чём совсем не стоит…

      Василиса с Андрюхой уже пришли, а вот моего Лиса ещё не было – я решила позвонить ему позже, а сейчас заглянула к нашей цыганке.

   - Привет, посмотришь один момент? – я уселась за её стол, вопросительно посмотрев на Раду.

   - Давай, - согласилась она и достала потёртую колоду. – Что именно?

   - Авария, в которой погиб Николай, она случайная или нет? – озвучила я важный в нашем деле вопрос.

      В принципе, у меня были подозрения, что нет, если уж кто-то задался целью отомстить, но проверить не мешало бы.

   - Угу, - кивнула Рада и начала перемешивать карты.

      То, что случилось дальше, меня, признаться, изрядно напрягло и даже немножко напугало: лицо цыганки стало отрешённым, и она одну за другой выложила на стол три карты. И меня посетило отчётливое ощущение, что к вопросу об аварии они не имеют никакого отношения.

   - Твоя судьба пришла за тобой, - тихо произнесла Рада, опустив взгляд на карты. – А он, - палец цыганки упёрся в изображение Короля Кубков, - свою уже нашёл.

      Карта была перевёрнутой. А рядом с ней лежали два Старших Аркана, Императрица и Император. Даже моих скудных знаний о картах Таро хватило, чтобы догадаться, что первая карта – это я. Подняв взгляд на Раду, спросила внезапно осипшим голосом:

   - К-какая судьба?

      Она посмотрела на меня без тени улыбки, потом собрала карты и начала их снова мешать.

   - Ты знаешь, - тихо ответила Рада.

ГЛАВА 5

   Я откинулась на спинку стула, растерянно прикусив губу. Что я знаю, что она имеет в виду? Ну не Рэма же в самом деле, это было бы глупо и нелепо. Снова посмотрела на Раду, но она уже с сосредоточенным видом снова выкладывала карты.

   - Так, а знаешь, очень верный вопрос ты задала, подруга, - задумчиво, уже нормальным голосом произнесла цыганка.

      По всей видимости, она снова не помнила, что говорила только что – как всегда, когда на неё транс нападает. И расспрашивать бесполезно. Я отодвинула мысли о внезапном и странном предсказании Рады подальше и занялась делом.

   - И что? – подалась чуть вперёд, глядя на карты.

   - Он не должен был попасть в неё, - Рада нахмурилась, рассматривая расклад. – Кто-то и здесь удачу у него отнял. Ох, Алёнка, обозлился на парня кто-то, и очень сильно, - она подпёрла кулаком щёку. – И на девочку его тоже, - добавила она со вздохом.

   - Ну не поклонник же! – раздражённо воскликнула я, вскочила и прошлась по небольшой уютной комнатке, в которой обитали наши штатные ведьма и предсказательница. - Бред, Рада, убивать обоих!

   - Ближний круг, Алён, - напомнила она. – Ищи там.

   - Да мы уже проверили и его подругу, которая сохла по нему, и в общем! – отозвалась я, утомлённо вздохнув. – И на кладбище нет следов, только в больнице слабый запах незнакомый.

      Рада развела руками, сочувственно посмотрев на меня.

   - Больше пока ничего не могу сказать, Алён, прости, - произнесла она. – Ищите.

   - Ага, а у Кати время тикает, - проворчала я, вспомнив распухший палец невесты Николая. – Ладно, спасибо, - я улыбнулась Раде и вздохнула. – Прости, что ворчу, просто дело такое, грязное, - поморщившись, пошевелила пальцами в воздухе.

   - Решите, я не сомневаюсь, - одарила она меня ответной улыбкой.

      Вернувшись в гостиную, обнаружила там Князевых и Рожнова – видимо, меня ждали, чтобы по десять раз не пересказывать одно и то же.

   - И что с аварией? – Рэм глянул на меня.

   - Неслучайная, - я плюхнулась в кресло. – В общем, кому-то крепко насолил паренёк, надо искать, кому, - переведя взгляд на ведьму, поинтересовалась: - Вась, есть что интересное?

   - Да я бы не сказала, - она покачала головой. – Нет у Кати воздыхателей, которые бы так сильно хотели избавиться от соперника и заодно наказать неверную возлюбленную, - ведьма покачала головой. – Да и Рада ведь сказала, это женщина, - напомнила Василиса.

      Наш дальнейший разговор прервался неожиданно, звонком моего телефона. Мелькнуло недовольство, что опять Женька хочет услышать мой голос, хотя раньше он не звонил мне каждый час, если вдруг так получалось, что мы вели расследование отдельно друг от друга. Достав трубку, посмотрела на номер, и мои брови поползли вверх.

   - Ира, - вполголоса пояснила я остальным и ответила на звонок. – Да, слушаю.

   - Алёна, привет, - поздоровалась девушка. – Я тут вспомнила, у Коли девушка была ещё до Кати, Валя, только она умерла несколько месяцев назад. Не знаю, поможет это как-то или нет, но вдруг пригодится, - добавила Ира.

      Я подобралась: интересные сведения, действительно, и Катя не сказала нам о бывшей девушке Коли. Хотя, может, она не знала…

   - Ир, можешь подъехать? – попросила я, отойдя к окну.

   - У меня пары до четырёх дня, - ответила она к некоторому моему разочарованию. – Могу после приехать.

      Покосилась на часы – стрелки показывали всего час времени. Долго ждать.

   - Нет, я сама подъеду сейчас, - нашла я решение. – Говори, куда.

      Мы договорились с Ирой, и я отключилась, обведя взглядом смотревших на меня коллег.

   - Ира расскажет мне про бывшую девушку Коли, - сообщила важную новость, сбрасывая тапочки и торопясь в коридор. – Скоро вернусь! – уже открывая дверь, крикнула я и выскочила на лестницу.

      Меня охватил азарт, почему-то казалось, Ира расскажет что-то, что поможет нам в распутывании этого непонятного и неприятного дела. У нас имелась служебная машина на всякий случай, ею я и воспользовалась – Лис взял нашу, а с Рэмом ехать не хотелось, потому я и свалила так быстро из офиса. До Политеха, где училась Ира и умерший Коля, добралась из центра не так быстро, как мне хотелось бы – пробки наше всё, как говорится. Запоздало подумала, что можно было бы на метро, но хорошая мысля как всегда пришла опосля. В общем, добралась я до универа, где училась Ира, и она встретила меня около факультета – я удачно приехала между парами. Мы присели на скамейку, и она начала рассказывать.

   - До Кати Коля с Валей встречался, года полтора они вместе были, - девушка откинулась на спинку, уставившись в пространство рассеянным взглядом. – Потом она заболела тяжело, какая-то неоперабельная форма рака, кажется, - Ира вздохнула, теребя замок на молнии куртки. – Хотя врачи и маги делали всё возможное, чтобы помочь ей, но прогнозы были неутешительными. Она несколько месяцев назад умерла, - Ира помолчала, потом не слишком уверенно добавила. – Но знаете, мне показалось, что он скорее обрадовался её смерти. Колька вообще неохотно рассказывал о том периоде, отделывался общими словами, хотя обычно мы свободно разговаривали. Не знаю, может, это что-то значит, да и с Катькой они как-то быстро сошлись после её смерти.

   - Вот как, - задумчиво протянула я. – А адрес этой Вали не знаешь случайно?

   - Не, не знаю, - Ира покачала головой. – Катю спросите, Колька пару раз обмолвился, что вроде как они с ней подругами были.

   - Ладно, спасибо, - я встала. – Если что-то ещё вспомнишь, звони.

   - Хорошо, - Ира тоже поднялась – перерыв как раз заканчивался, и студенты с перекуров и перекусов спешили на пары.

      По пути в офис из головы не выходили мысли об этой умершей Вале. Что-то много смертей в этом деле, прямо аж мурашки пробирают до печёнок. Могла ли она сделать обряд? Надо у Рэма или Андрюхи поинтересоваться. Пока ехала, набрала номер Женьки, как там у него дела.

   - Привет, - я улыбнулась, услышав голос Лиса. – Как ты?

      Он с отчётливым раздражением вздохнул.

   - С друзьями Аньки пообщался, похоже, по крови придётся искать, - ответил Женька. – Ещё часа на два-три точно тут задержусь. Блин, найду – уши надеру! – сердито добавил он. – Вот не верю, что что-то серьёзное с ней случилось! Наверняка опять какая-нибудь блажь пришла в голову!

      Соколинский упоминал о своих знакомых, эта семья дружила с его родителями довольно давно, Аня – их младшая любимая дочка. Старший сын в Москву уехал и у него там своя семья. Аня же заканчивала учиться сейчас, на последнем курсе была, и да, отличалась склонностью к авантюрам, по рассказам Женьки. И довольно часто Светлана обращалась именно к нему за помощью, если вдруг Анна в своих приключениях попадала в переделки. Пару раз, как говорил Лис, даже из отделений выручал.

   - В общем, я наверное где-то к вечеру буду, - подытожил Женя. – У вас там как?

   - Расследуем потихоньку, узнали о бывшей девушке Николая, - кратко рассказала я. – Пока ничего конкретного.

      На этом мы распрощались – я не любила долгие разговоры по телефону, особенно за рулём – как раз на светофоре и поговорили. А вот когда я вернулась в наш офис, меня ждал там сюрприз скорее неприятный: кроме Рэма больше никого не было. Князевы ушли на обед, как он сказал, а Рада отпросилась по каким-то своим делам. Рожнов же расположился в гостиной на диване с чашкой чая.

   - Ты кстати сама обедала? – уточнил он, пока я переодевалась в любимые тапочки, не спеша выходить в гостиную.

      Как быстро он отбросил официальность, однако. Хотя, какое уж «вы», когда меня таскали в охапке.

   - Нет, позже поем, - махнула я рукой. – На кухне дежурные пельмени есть, Васька сама лепила.

   - Ну и что Ира сказала? – Рэм скользнул по мне взглядом.

      Я постаралась не искать в этом скрытого подвоха и поведала о предыдущей девушке Николая и её возможной дружбе с Катей.

   - Могла Валя сделать обряд? – уточнила у Рэма.

   - Вряд ли, - он покачал головой. – С её смертью он бы потерял силу. А вообще, надо бы подробнее разузнать об этой бывшей девушке.

   - Звоню Кате? – я достала телефон.

   - Звони, - кивнул шеф.

      С Катей я договорилась, что она приедет сразу после занятий, где-то через часик как раз. После чего малодушно сбежала на кухню, готовить себе обед. После невнятного очередного предсказания Рады в обществе Рэма без свидетелей я нервничала ещё сильнее, казалось, запах мороза и ландышей невидимым шлейфом преследует меня по всей квартире. Даже вот сейчас, в кухне… Я резко выпрямилась, чуть не выронив пакет с пельменями, и обернулась. Рэм стоял, прислонившись к косяку, крутил в пальцах чашку, и хотя не смотрел на меня, всё равно стало не по себе. Слова вырвались сами, прежде, чем я успела понять, что говорю, и главное, зачем.

   - Знаешь, я не хочу говорить о моём прошлом, вообще, - отвернувшись, произнесла, высыпав пельмени в воду. – И менять в своей жизни тоже ничего не хочу, - добавила после короткого раздумья, как можно решительнее.

   - Ну… хорошо, - с лёгким удивлением ответил Рожнов. – Не меняй, Алён. Я вообще чашку зашёл помыть, - и он подошёл к раковине.

      На несколько мгновений я почувствовала себя глупо, но положение спасли вернувшиеся Князевы, разбавив обстановку и нашу компанию. Андрей и Рэм удалились в кабинет что-то обсуждать, я же осталась на кухне, обедать, и ко мне присоединилась Василиса.

   - Алён, всё нормально? – неожиданно спросила она, подперев кулаком щёку и внимательно посмотрев на меня.

      Я аж чуть пельмешкой не поперхнулась, вернув ей недоумённый взгляд.

   - Да, а что? – осторожно уточнила, внутренне насторожившись: неужели по мне что-то понятно?

   - Ты какая-то напряжённая, взвинченная. Вы не поссорились с Женькой? – ведьма чуть нахмурилась.

   - Н-нет, - я прожевала, вздохнула и решила рассказать Василиске о странном предсказании Рады. – Вот как-то так, Вась, - я отправила в рот очередную пельмешку. – И Женька дёргается ни с того ни с сего, ревность в нём взыграла, - я не удержалась и фыркнула.

      Ведьма задумчиво улыбнулась.

   - Ну, я его понимаю, Рожнов видный мужик, - понизив голос, произнесла она. – А ты, Алён, прости, Женьку не любишь, - вдруг заявила решительно Василиса, и я второй раз чуть не выплюнула пельмень.

   - А при чём здесь любовь? – я пожала плечами, покосившись на собеседницу. – Мне с Женькой хорошо, он классный мужик, заботливый, милый очень.

   - Но ты его не любишь, - настойчиво повторила Василиса и перестала улыбаться. – Уж извини, Алён, но если по-честному, по-бабьи, Рэм тебе больше подходит, - выдала она, чем ввергла меня в лёгкий ступор.

   - Ва-ась, ты вообще о чём? – я собрала последней пельмешкой сметану. – Рожнов в мою сторону и не смотрит, что вы, сговорились, что ли? – внутри поднялось непонятное раздражение, и я отодвинула пустую тарелку, поджав губы. – Я не собираюсь бросать Женьку, и за его спиной крутить амуры тоже! Всё, тема закрыта, - признаться, даже пожалела, что рассказала Ваське про Радины предсказания.

   - Угу, а видения Рады, между прочим, всегда сбываются, - напомнила Василиса и выразительно посмотрела на меня.

   - Ну да, она ведь сказала, что Женька нашёл свою судьбу, - вспомнила я расклад цыганки. – А мы вместе живём…

   - Ты бы вышла за него замуж? – перебила меня Василиса неожиданным вопросом.

      Вот тут я растерялась по-настоящему. Замуж?.. Признаться, не думала никогда об этом, тем более не представляла Лиса в роли мужа. Мы и так живём вместе, и нам хорошо, чего ещё надо? Ну и, Женька не предлагал, чего уж. Я пожала плечами и отнесла тарелку к раковине.

   - Рыжий не звал, - невозмутимо ответила я Василисе. – Нам и так хорошо живётся.

   - А если позовёт? – не отставала Вася, и захотелось её чем-нибудь стукнуть.

   - Василиса! – предупреждающе сказала ей, обернулась и подняла палец. – Давай, мы сами как-нибудь разберёмся? Вот как предложит, буду думать. Пока – всё хорошо, и менять ничего не собираюсь.

      Как оказалось, беседа с Василисой в какой-то мере оказалась пророческой… Но пока к нам приехала наконец Катя, и я провела её на кухню, где уютнее было вести личные разговоры. Ведьма тоже пошла с нами, пристроилась у стола и первым делом осмотрела палец девушки, всё такой же красный и распухший, и горячий к тому же.

   - Как ты, милая? – заботливо поинтересовалась Вася, заглянув в лицо грустной Кате.

      Она вздохнула, зябко кутаясь в широкий шарф.

   - Пока нет кошмаров, но сплю всё равно плохо, и постоянно всякие мелкие неприятности случаются, то обожгусь, то порежусь, то сильно ударюсь, - сообщила она. – И ощущение такое странное, будто за мной кто-то наблюдает, - в глазах Кати мелькнул страх. – Постоянно хочется оглядываться.

      Я налила чаю и поставила перед гостьей, потом села напротив.

   - Кать, а ты что-нибудь знаешь про Валю, прежнюю девушку Николая? – негромко спросила, обхватив свою кружку с чаем ладонями.

   - Ну, мы дружили, - она дёрнула плечом, и мне показалось, слегка смутилась. – Вам мама Коли про неё сказала, да? – предположила Катя, и я не стала разуверять её.

   - Она тоже умерла, да? – продолжила я расспросы.

   - Валя болела сильно, - Катя опустила взгляд и помолчала. – Мне Колька давно нравился, но я не лезла в их отношения и старалась лишний раз не видеться, даже когда Валька звала с ними. Чужих парней не отбиваю, - она немного криво улыбнулась. – Пыталась даже с другими знакомиться, встречаться. Потом Валя заболела, её положили в больницу, и я не могла её там оставить одну, мы ещё со школы дружим, - Катя нахмурилась. – Коля тоже часто приходил, мы виделись с ним, и… Ну, так получилось, - она ссутулилась, отпила из кружки. – Мы ничего Вале не говорили, не хотели её расстраивать лишний раз, но мы с Колей начали встречаться, ещё когда она жива была, где-то за месяц до её смерти, - Катя снова прерывисто вздохнула. – Никому ничего не говорили, понятное дело, да и после похорон тоже осторожничали, мало ли что. И вот… эта авария, - она прикусила губу и уткнулась носом в кружку.

      Я помолчала. Не буду никого осуждать, ребята молодые, и кто виноват, что парень не захотел до конца быть верной той, которая всё равно уйдёт. И что мы тогда имеем? Откинувшись на спинку стула, я уставилась перед собой невидящим взглядом, пытаясь понять, что можно извлечь из рассказа Кати, как неожиданно за спиной раздался спокойный голос Рэма:

   - Катя, а у Вали родственники остались какие-нибудь?

   - Ну да, у неё мать есть, - кивнула девушка. – Про отца она никогда не говорила, и не знаю, знала ли Валька его вообще. Мать у неё суровая, довольно сильная ведьма, я всегда побаивалась её и старалась лишний раз в гости к Вальке не приходить.

      Признаться, я малодушно вздрогнула и едва подавила порыв оглянуться – и как так бесшумно появился! Я даже не заметила, хотя вот как он заговорил, тут же ощутила запах снега и ландышей. Василиса скользнула по мне взглядом, и хотя ничего не сказала, наш недавний разговор отчётливо вспыхнул в памяти.

   - А где она живёт сейчас, не знаешь случайно? – Рэм подошёл ближе и опустился на свободный стул.

   - Раньше жила на Парголовской, около Лесотехнической, но вдруг переехала, я не знаю, - Катя пожала плечами. – Последний раз на похоронах Вали её видела, с тех пор мы не встречались больше.

   - Оставьте адрес, Катя, - попросил Рожнов и достал из кармана блокнот с карандашом.

   - Думаете, это она? – брови девушки поднялись, в голосе звучало неподдельное удивление. – Но зачем, господи?..

   - Мы пока ничего не думаем, но проверить обязаны всё, - успокоил её Рэм.

      Катя написала адрес матери этой Вали, получила от Василисы ещё запас мази и ушла. Мы же снова собрались в гостиной.

   - И? – Андрей вопросительно уставился на шефа. – Какие результаты?

   - Безутешная мать может натворить много дел, особенно если она ведьма, - задумчиво протянул Рэм, вертя в руках блокнот с адресом Татьяны Петровны – так звали родительницу умершей Вали. – На всякий случай, надо с ней поговорить.

   - Кстати, там в парке есть кладбище, - обронил Андрюха. – Старое, воинское.

      Я недоверчиво хмыкнула.

   - Убить парня дочери только за то, что он после её смерти начал встречаться с другой девушкой? Да бред, - покачала головой, с ногами забравшись на диван. – Зачем? Неужели, по её мнению, он должен был вечно хранить Вале память? Средневековые какие-то замашки, тебе не кажется? – я покосилась на Рэма.

   - Я предпочитаю проверить все версии, - невозмутимо отозвался Рожнов. – Даже самые невероятные.

      Посмотрев на время, обнаружила, что сейчас четыре часа – вполне можно скататься на Парголовскую, заодно и кладбище рядышком проверить. Видимо, мои мысли совпали с мыслями шефа, потому что он поднялся и скомандовал:

   - Так, Алёна, Андрей, поехали, проверим, что там и как.

      Признаться, известие, что некромант поедет с нами, меня донельзя обрадовало. Я действительно привыкла, что выезжаю или с Лисом, или одна, а уж после предсказаний Рады и странных намёков Василисы ещё больше не хочется давать Рэму поводов. Ни для чего. И вообще, чего это я думаю об этом барсе! Натянув куртку, в очередной раз вышла из офиса, подумав, что давно уже столько не разъезжала по заданиям. В машине благоразумно села на заднее сиденье, дабы не коситься на водителя постоянно, и даже специально отвернулась к окну. Пусть с Андрюхой болтает.

      Ну а когда мы приехали на Парголовскую, там нас ждал не очень приятный сюрприз: дверь квартиры, где предположительно жила Татьяна Петровна, нам никто не открыл, и судя по всему, там действительно никого не было. Хотя одно подтверждение, что мы на правильном пути, я получила: на площадке ощутила тот же запах, что и в палате Коли, только сильнее.

   - Она была в больнице, - уверенно заявила я, коснувшись подушечками пальцев двери.

   - Отлично, - кивнул Рэм и к моему удивлению, нажал на звонок соседней квартиры. – Спросим соседей, когда можно застать хозяйку, - пояснил он на мой недоумённый взгляд.

      Нам открыли не сразу – видимо, долго разглядывали в глазок и наконец сочли неопасными. Щёлкнул замок, потом ещё один, и нашим глазам предстала аккуратная сухонькая старушка с внимательным взглядом.

   - Добрый вечер, мы из детективного агентства, - вежливо представился Рэм и улыбнулся своей фирменной располагающей улыбкой. – Вы знаете Татьяну Петровну Скомину, она ваша соседка?

   - Знаю, - степенно кивнула бабуля, не торопясь впускать нас. – Ведьма она, и ох суровая, говорила я ей, мягче надо быть, - она осуждающе покачала головой. – Оттого и беды её все, сначала мужика своего выгнала, а потом и дочку довела, вот теперь и расплачивается.

   - А где она сейчас, не подскажете? – продолжил вежливые расспросы Рэм.

   - Так на дачу вчера уехала, я слышала, как собиралась Татьяна, - с готовностью ответила старушка. – Вроде где-то в Порошкино, она как-то обмолвилась. А что она натворила-то? – запоздало поинтересовалась соседка. – Злое что-то?

   - Нет, у нас к ней всего лишь пара вопросов насчёт одного человека, - обтекаемо ответил Рожнов и закруглил разговор. – Спасибо большое, вы нам очень помогли, хорошего вечера.

   - И где будем эту дачу теперь искать? – нахмурившись, спросила я, когда мы вышли на улицу. – Она ведь может быть ещё не на эту Татьяну записана, а на дочь её, или мужа, которого она выгнала, по словам соседки.

   - Ты ведь запах запомнила, - Рэм глянул на меня. – Сможешь найти, если мы приедем в Порошкино?

   - Ну… Можно, конечно, попробовать, - с сомнением ответила я – перспектива бегать в такую промозглую погоду по всему посёлку, вынюхивая ведьму, откровенно не радовала.

      Но работа есть работа, куда денешься.

   - Тогда завтра днём езжай, проверь, - распорядился Рэм.

   - Хорошо, - я подавила вздох.

      Возьму Женьку с собой, одна уж точно не поеду туда. Надеюсь, он разобрался с пропажей этой Ани.

   - Поехали, кладбище проверим, - Андрей направился к машине, и мы за ним.

      Мы подъехали ближе, я выставила мужчин на улицу, порадовавшись, что окна тонированные, и разделась, отпустив животную часть сознания. Едва трансформация закончилась, как дверь машины открылась – Рэм каким-то образом почувствовал, когда это можно сделать. Я выпрыгнула на улицу, порадовавшись, что дождь временно закончился, и потрусила к входу в парк, за оградой которого недалеко находилось кладбище. А вот дальнейшие действия Рожнова удивили и изрядно смутили: он без слов подхватил меня на руки и заботливо укутал полой пальто. Андрей лишь покосился с непроницаемым лицом, но ничего не сказал, я же сконфуженно замерла, а когда пальцы Рэма словно в рассеянности почесали за ухом, от неожиданности фыркнула и нервно облизнулась, бросив на начальство встревоженный взгляд. Это вот зачем сейчас?!

   - Прости, не удержался, - тихо произнёс Рэм, правильно истолковав мою реакцию, и улыбнулся уголком губ. – Ты такая миленькая в этом виде, так и хочется погладить.

      Я снова фыркнула и спрятала мордочку, невольно втянув умопомрачительно привлекательный запах ландышей и мороза. Ну вот зачем он так вкусно пахнет, и эта нечаянная нежность тоже совсем некстати! Что Андрюха теперь думать будет, они с Лисом ведь друзья… Тихонько вздохнула и выглянула – мы уже вошли в парк. Едва Рэм свернул к кладбищу, как в нос ударил запах земли, мокрых листьев и смерти. Да, кладбище старое, ещё со времён войны, поди, сейчас уже скорее, мемориал, но… Моё чуткое обоняние вдруг уловило слабый отголосок неприятного, гнилостного запаха. Не разложения, а такой, помоечный, какой бывает на задворках кафе и ресторанов от гниющих и испорченных органических отходов. Я тряхнула головой, прижав уши, уже понимая, что мы на правильном пути: ритуал был здесь. Чем ближе подходил наш маленький отряд, тем сильнее становился запах, и сквозь него пробивался едва заметный – ведьмы, матери Вали. Сомнений больше не оставалось, это она сделала, но зачем, господи?! Зачем мстить бывшему жениху дочери? Неужели только за то, что он не дождавшись смерти дочери, начал встречаться с её подругой? И как она об этом узнала, если сами ребята скрывали от всех? Вряд ли они на глазах у Вали обжимались или хотя бы за ручки держались. Непонятно всё.

      Я тихонько тявкнула, развернулась и ткнулась мокрым носом Рэму в открытую ключицу, эгоистично вдохнув вкусный аромат барса. Не надо меня нести к этому кладбищу, я уже всё, что нужно, узнала.

   - Стоп, - негромко произнёс Андрей и достал из-за пазухи кулон на серебряной цепочке.

      Камень в оправе из этого же металла рдел багровым и сыпал искрами, таявшими в воздухе. Некромант удовлетворённо кивнул.

   - Ритуал был здесь, - уверенно заявил он, а я кивнула, подтверждая его слова. – Я дальше, проверить.

   - Тебя подстраховать? – уточнил Рэм, рассеянно проведя ладонью по моей спине и под конец снова почесав за ухом.

      Мр-р, я конечно, лисица, но вот сейчас чувствую себя кошкой… На пару мгновений инстинкты взяли верх над разумом, и я зажмурилась, подставляя голову под нехитрую ласку.

   - Нет, я только проверю, какой именно ритуал, - махнул рукой Андрей. – Для этого транс не нужен.

   - Как скажешь, - Рэм окинул его пристальным взглядом. – Только всё равно, будь осторожнее.

   - Хорошо, - Князев развернулся и поспешил к видневшимся в густом полумраке парке могилам.

      Мы же пошли обратно, и тёплая ладонь Рожнова лежала на моей спине, а его пальцы тихонько ерошили шерсть. Свернувшись клубочком, я прикрыла глаза и довольно засопела, задавшись вопросом, чего это шефа распёрло на нежности, хотя до сегодняшнего момента он вёл себя более чем прилично. Только лишь потому, что из меня вышел, как он выразился, «миленький» зверёк? Довольно слабое оправдание, надо сказать. Но возмущаться не хотелось, прикосновение и ненавязчивая ласка не вызывали неудобства или других неприятных ощущений. Странно даже, вообще я не очень любила, когда меня тискали, поэтому старалась обращаться в малолюдных местах, если не по работе. По работе со мной всегда кто-то был, одна я не шастала и тем более не оборачивалась. А ещё, я решила сегодня вечером поинтересоваться татуировками барсов. Память у меня хорошая, затейливую вязь на виске начальника помню, авось, что интересное найду.

      Около машины Рэм остановился, запустил меня внутрь и аккуратно прикрыл дверь, и всё молча. Задумчивое выражение его лица заставило слегка забеспокоиться, но приставать с расспросами я почему-то посчитала неприличным. Да и с какими? «О чём думаешь?» Или, может, «Зачем ты меня гладил?» Глупо же, честно. Длинно вздохнув, я вернула себе человеческий облик и быстро оделась, ёжась и то и дело поглядывая в окно на чёткий профиль Рэма. Нет, всё-таки в будущем не стоит допускать больше таких фамильярностей, как-то мне не нравится, как меняется отношение ко мне Рэма. Застегнув куртку, я выглянула из машины и увидела, что Андрей тоже возвращается, и его довольная физиономия говорила о том, что проверка прошла успешно.

   - Да, это чёрный ритуал привязки, - сообщил он, усаживаясь на переднее сиденье. – Ведьму можно брать, она, конечно, всё почистила на реальном плане, но на ментальном следы остались, - некромант хищно улыбнулся. – Туда ей вход заказан, она не владеет магией Смерти в полной мере.

   - Отлично, - удовлетворённо отозвался Рэм. – Тогда завтра Алёна проверит Порошкино, и если эта мстительница действительно там, берём её. Только возьми Евгения, - Рэм оглянулся на меня. – Не суйся туда одна.

   - Естественно, - хмыкнула я.

      Вот интересно, почему он Женьку полным именем называет? Мы поехали обратно в офис, и только я подумала, что что-то притих Лис, как из кармана раздалась трель телефона. Не удержавшись от улыбки, я приняла вызов.

   - Привет, - тепло поздоровалась, уставившись в окно рассеянным взглядом.

   - Привет, - голос моего рыжего звучал непривычно тихо. – Как ты?

   - Скоро приеду, - успокоила я его. – Ты сам где?

   - В офисе, - обрадовал Женька.

   - Нашёл Аню? – продолжила я расспросы.

   - Нет, решил на завтра оставить, - в его голосе проскользнула едва уловимая досада. – Поиск по крови много сил отнимает, лучше его делать с утра, ну и светлее будет тоже. Хочу закончить с этим вопросом скорее, если честно.

   - А-а, - протянула я, подумав, что если Женька завтра с утра умотает искать эту Аню, с кем же тогда поеду в Порошкино?

      Может, Василиска мне одолжит Андрюху? Что-то с Рожновым не особо хочется ехать… Ладно, обдумаю и обсужу с Женькой этот вопрос позже.

   - У вас там как? – отвлёк меня Лис.

   - Хорошо, кажется, нашли, кто виноват в тёмном ритуале, - обрадовала я. – Завтра проверим, и если всё совпадёт, то будем брать.

   - Ну отлично, - Женька явно повеселел. – Люблю тебя, хорошая моя. Приезжай.

   - Ага, целую, - привычно закончила я разговор и отключилась.

      Может, тогда не говорить Лису, что со мной надо ехать? Пусть уж этой Аней займётся, чтобы дело закрыть. Пока мы ехали к офису, я этот вопрос для себя так и не решила. Ну а дома случилось слишком много всего, и он просто вылетел у меня из головы уже до следующего дня…

ГЛАВА 6

   Хмурый Женька открыл дверь офиса и шагнул через порог, немного уставший и крайне раздражённый. Последние часы прошли отвратительно в бесконечных разговорах с приятелями Аньки и попытками выяснить, кто же видел её последней и в каком направлении скрылась девчонка. И почему, как только с ней что-то происходит – а такое случалось довольно часто – тётя Света всегда к нему бежит! Будто он нанимался вытаскивать её бедовую дочь из авантюр. Хотя зачастую достаточно было пары звонков, хорошо, у Аньки хватало ума избегать действительно серьёзных передряг. Вот и сегодня последние несколько часов прошли практически впустую. Как это часто бывает на молодёжных тусовках, никто толком ни за кем не следил, и кто когда ушёл, тоже оставалось непонятным. По запаху тоже не получилось, Аня взяла такси. Ну а самое грустное, что ни Света, ни остальные приятели-подружки младшей Солодовой не могли озвучить полный список знакомых Ани. Так что, оставался только поиск по крови, затратное по силам действо. Возможно даже, на последнем этапе поиска придётся перекинуться в звериную ипостась. Этого Женька не особо любил, предпочитая выпускать своего Лиса только во время охоты в лесу. На обычную огнёвку, водившуюся в изобилии в лесах вокруг Питера, его зверь походил не очень…

      Сбросив ботинки, он переоделся в тапки и зашёл в гостиную, предвкушая горячий чай, однако с удивлением отметил, что в офисе только девчонки, Василиса и Рада. Василиса смотрела телевизор, какой-то женский сериал, с ногами забравшись на диван, а Рада сидела у себя.

   - Привет, - негромко поздоровался с ведьмой Женька. – А где все?

   - Поехали проверять ещё одну свидетельницу, - махнула рукой Василиса. – Скоро вернуться должны.

      Уточнить, кто именно поехал, Женя не успел: из комнаты выглянула цыганка, окинула Лиса внимательным взглядом и приветливо улыбнулась.

   - Жень, зайди-ка, - пригласила она.

      У Соколинского ёкнуло под ложечкой от неясного предчувствия, но он молча кивнул и направился к Раде. Просто так она звать бы не стала, да и стоило узнать подробнее про исчезнувшую Аньку, может, цыганка даст наводку, где её всё же искать. Он зашёл в комнату и прикрыл за собой дверь, отметив, что Рада с задумчивым видом сидит за столом и перемешивает карты, уставившись в зелёное сукно невидящим взглядом.

   - Рад, может, подскажешь, где эту оторву искать? – Женька присел на свободный стул. – Раз она жива? Ей ведь не грозит никакая опасность?

   - Да что ей сделается, рыжей твоей, - так же задумчиво ответила Рада. – Найдёшь завтра, не переживай.

   - Она не моя! – отчего-то возмутился Женя.

   - Пока не твоя, - протянула цыганка, и от её голоса у Лиса по спине скатилась лавина холодных мурашек. – Изменится твоя жизнь очень скоро, Жень, сильно изменится, - на стол легла первая карта, с расколотой пополам Башней. – Точнее, она уже начала меняться, и необратимо. И ты ничего сделать с этим не сможешь, - рядом Рада выложила следующую, Королеву Кубков, и в её глазах мелькнул довольный огонёк. – Вот твоя судьба, Женя, - совсем тихо произнесла она и постучала пальцем по картинке. – Она догнала тебя наконец, - и последней Рада положила Влюблённых. Подняла взгляд на замершего Лиса и внимательно посмотрела на него. – Больше не убежишь.

      Соколинского от слов цыганки охватило вдруг странное чувство безысходности, будто за него уже всё решили и… Алёну собираются отнять. Паника сдавила ему горло, в животе словно образовался кусок льда, и Женька вскочил, чуть не опрокинув стул. «Нет! Только не Алёна!» - мелькнула у него отчаянная мысль, и Лис выбежал из комнаты, даже не попрощавшись с Радой.

   - Ты чего такой взъерошенный? – удивилась Василиса, покосившись на Женю.

      А он остановился посреди гостиной, на мгновение его взгляд сделался отсутствующим, а потом губы решительно сжались.

   - Я скоро, - бросил он и направился в коридор.

      Накинув куртку, Соколинский сбежал по ступенькам на улицу и пошёл вдоль домов: ему срочно нужно найти ювелирный, причём до того, как вернётся Алёна. И тогда всё будет хорошо, свою пушистую белую судьбу-Алёнку он точно не отдаст никому. Да и сбегать никуда не собирается.

      Некромант сидел на кухне и пил крепкий, почти чёрный чай – ему всегда помогало после долгой работы с астралом, восстановить силы. Сканирование длилось долго, и хотя он делал перерывы, всё же, потратил много энергии, пальцы до сих пор подрагивали, пусть и прошло полчаса после возвращения. На губах некроманта поселилась лёгкая, довольная улыбка, он смотрел за окно, на проступавшие в сереющих ранних сумерках дома, горевшие в окнах уютные жёлтые огни. Он свет не включал, темнота ему была привычнее. Что ж, результат у него есть: тёмный запрещённый ритуал и тот, с кем его провели. Узнать, на каком кладбище похоронен неудачник, тоже не составило труда, третий дух-хранитель, с Волковского кладбища, подтвердил, что есть такая могила у него. И сейчас некромант собирался прокатиться туда, разведать обстановку – вдруг найдёт следы его Алёны, если она уже приходила на могилу. Если же нет, то оставить там наблюдателя. Улыбка на его лице стала шире, глаза блеснули предвкушением. Если всё сложится, как надо, очень скоро они уже встретятся…

      Где-то через час он почувствовал себя достаточно окрепшим, чтобы проехаться до кладбища. Хорошо бы, конечно, обзавестись личным транспортом, так удобнее будет, и он поставил себе галочку заняться вопросом на днях. Пока же сгодится и общественный. К кладбищу некромант добрался, когда уже окончательно стемнело. В воздухе висела водная взвесь, то ли туман, то ли мелкая морось, пахло влажной землёй и палыми листьями и чуть-чуть морозом – по ночам уже доходило до нуля. Остановившись у ворот кладбища, некромант вдохнул полной грудью, наслаждаясь этим осенним ароматом, и неторопливо зашагал по дорожке. Дух-хранитель показал ему, где искать могилу неудачливого мертвеца, и вскоре поздний гость уже был на месте.

   Не откладывая в долгий ящик, он сразу приступил к делу: начертив на влажной земле несколько символов тонким стилетом, некромант выпрямился и застыл, прикрыв глаза, черты его лица заострились, сделавшись хищными, пугающими. Тонкий мир вспыхнул перед внутренним взором мужчины, переливаясь всеми цветами и оттенками, совсем не похожий на реальный. Однако некромант легко нашёл в нём остаточный фон оборотня редкого вида, бледно-голубой с золотистым отливом – обрывки его ещё плавали в воздухе длинными полупрозрачными лентами. Алёна была здесь недавно, судя по всему, не дольше суток назад.

      Рядом просматривался ещё один след, ядовито-оранжевый, раздражающий – видимо, один из тех мужчин рядом с ней, о которых говорила гадалка. Некромант поморщился и поджал губы: с этим разберётся позже, сначала найти Алёну. Больше здесь ничего интересного для него не было, и он вернулся обратно в реальный мир. Задумчиво прищурившись, некромант ненадолго задумался. Наверняка искать её через официальные источники почти невыполнимая задача, и фамилию она взяла другую, скорее всего. То, что Алёна – песец, которых в Питере практически нет, тоже вряд ли поможет, систематического учёта оборотней в городе не существовало. Кто-то жил кланами, как те же волки или лисы, но были и такие, кто предпочитал отделиться и вести свободный образ жизни вне клана. Хотя своим, конечно всегда помогали, если возникала нужда. Значит, некроманту оставался единственный вариант, как добраться до Алёны, раз она действительно здесь, в Питере.

      Вернувшись домой, он достал из потайного кармашка в чемодане самую большую свою драгоценность, которую бережно хранил все четырнадцать лет – серебристо-белый мягкий локон. К сожалению, особенность песцов в том, что по обычному поиску даже через кровь или волосы их нельзя найти, но вот кое-что другое сделать можно… Только завтра, сейчас поздно уже куда-то ехать и затевать ритуал. Некромант спрятал локон обратно, после чего отправился в душ, где с удовольствием провёл некоторое время. В промозглом и холодном осеннем Питере горячий душ – весьма приятное времяпрепровождение. Закончился вечер для него бокалом красного сухого вина и сочной отбивной, заказанной в ближайшем ресторане. Ну а завтра ждал первый серьёзный шаг на пути возвращения Алёны.

   Этим же вечером, офис агентства.

      Мы подъехали к офису, вышли и я первая начала подниматься по лестнице: хотелось скорее в тепло и уют нашей квартиры, а ещё больше – домой. Можно было бы где-нибудь поужинать ещё, ибо в холодильнике не особо полно, а я плохая хозяйка и готовить мне откровенно лень. Я зашла в коридор, сняла куртку и зашла в гостиную.

   - Привет! – поздоровалась с улыбкой, махнув рукой Василисе и Раде, о чём-то тихо разговаривавших на диване.

      Женька стоял у окна, и едва я появилась, стремительно пересёк комнату и схватил меня в охапку.

   - Привет, Алёнушка, - шепнул он, зарывшись носом мне в макушку.

      Признаться, я опешила от такого бурного проявления эмоций с его стороны, да ещё и, можно сказать, прилюдно. Обычно Лис вёл себя сдержаннее.

   - М-м-м, - протестующе замычала я, завозившись в его объятиях – слишком крепких, надо сказать. – Жень!..

      Он нехотя отстранился, посмотрел на меня долгим взглядом, и я отметила какой-то неестественный блеск его глаз, казалось, они светятся изнутри.

   - Ты не заболел? – осторожно спросила я и приложила ладонь к его лбу.

      Лис отмахнулся, продолжая жадно смотреть на меня, и, признаться, у меня ёкнуло сердце, а в душе завозилась тревога. Да что с ним такое?

   - Ну, кого вычислили? – не ответив на мой вопрос, в свою очередь спросил Женька.

   - Похоже, мама умершей бывшей девушки Николая, Вали, - ответил за меня Рэм, вошедший в гостиную. – Завтра ловить будем. Как поиски Анны, Жень? – осведомился он у моего Лиса.

      Тот поморщился – кстати, рук так и не разжал, продолжая удерживать меня за талию.

   - Завтра поиск крови буду делать, - не слишком довольно ответил он. – Надеюсь, завтра же и найду эту девчонку. На сегодня всё, больше ничего не предвидится? – как-то поспешно уточнил Женька, и в душе опять завозились сомнения и непонятные предчувствия.

      Он какой-то взбудораженный, точно что-то случилось, пока мы Татьяну Петровну выслеживали.

   - Думаю, нет, - Рэм покачал головой и улыбнулся уголком губ. – Можете ехать домой.

   - Тогда до завтра! – скороговоркой выпалил Женька и потащил меня к коридору.

      Поведение рыжего мне не нравилось с каждой минутой всё больше.

   - Какая муха тебя укусила? – я нахмурилась, влезая обратно в ботинки. – Жень, объяснишь или нет? – смерила Лиса выразительным взглядом.

   - До дома доедем, - загадочно усмехнулся он, подал мне куртку и ухватил за ладонь, едва я застегнула молнию. – Там расскажу.

      О, как. Я вздохнула, покачала головой и вышла за ним на лестницу. Мы загрузились в машину, и Женька как ни в чём не бывало, спросил:

   - Так как вы на эту ведьму вышли?

      Порадовавшись поводу отвлечься, я принялась рассказывать про наше расследование. Потом разговор плавно свернул на обсуждение каких-то повседневных мелочей, а потом и вовсе увял. Женька вроде успокоился, но всё равно меня не покидало смутное беспокойное ощущение, что что-то случится вечером.

   - У нас ужина нет, - вспомнила я, когда мы уже вырулили на Садовую. – Может, снова поужинаем где-нибудь?

   - А давай лучше пиццу закажем, как смотришь? – предложил Женька.

   - Можно и пиццу, - задумчиво кивнула я, вдруг припомнив ещё одну вещь.

      Татушка Рэма. Я собиралась пошарить по сети и почитать про этот отличительный знак барсов. Да и про их клан, интересно же. Я оборотнями раньше особо не интересовалась, как своими, так и вообще, не желая трогать эту тему в принципе. Вот и займусь, отправив Женьку гонять свои «Танчики», пусть расслабится и не маячит перед глазами.

   - Отлично, договорились, - с воодушевлением отозвался Лис.

      Мы остановились около дома, вышли и поднялись к квартире. А там, едва я переступила порог и сняла куртку и ботинки, Женька снова схватил меня за руку и утащил в гостиную. Развернул к себе, посмотрел в глаза долгим взглядом, потом взял мои ладони в свои.

   - Алён, я тут подумал, - он замялся на несколько мгновений, отвёл взгляд, потом немного суетливо залез в карман джинсов и достал… бархатную коробочку, от вида которой у меня засосало под ложечкой. Я застыла, беспомощно прикусив губу и уже зная, что будет дальше, и от острого приступа отчаяния аж дыхание перехватило. Женька открыл футляр и снова поднял взгляд. – Выходи за меня, а?

      На белом гладком атласе красовался золотой ободок с изящной вязью оправы, в которой поблёскивали несколько бриллиантов.

   - Жень… - вышло сипло и не слишком уверенно. – Это… неожиданно, знаешь ли, - я с трудом смогла улыбнуться и всё же подняла голову, храбро встретившись с ним глазами. – Ты никогда не говорил, что хочешь жениться на мне, - голос немного окреп, к моему облегчению, но растерянность никак не проходила.

   - Ну, вот теперь говорю, - и хотя он тоже улыбался, я подметила огонёк беспокойства в зелёной глубине его взгляда.

      Снова повисло неловкое молчание. Короткое слово «да» никак не желало сходить с языка, но и категорическим отказом я не могла ответить. Женька обидится, а обижать его совсем не хотелось, он ведь хороший, и мне уютно рядом с ним. Ну зачем он купил это кольцо, ну вот зачем?! Ведь и так всё было нормально в нашей жизни, неужели в нём взыграл дремучий инстинкт собственника и захотелось официально сделать меня своей? Но я ведь и так живу с ним, разве этого мало?..

   - Алён? – тихонько позвал меня Женя.

   - А можно, я подумаю? – ох, получилось как-то слишком виновато, и страшное ощущение, что всё идёт совсем не так, лишь усилилось.

      Сразу вспомнилась наша дневная беседа с Василисой – накаркала, что ли, ведьма?! – и где-то в самой глубине души пришло понимание, что она, возможно, права. Я не настолько сильно любила Женьку, чтобы стать его женой, это правда. Ведь и на его ухаживания тоже не сразу согласилась, довольно долго воспринимала их в шутку, сохраняя между нами некоторое расстояние и не позволяя дружбе перейти во что-то большее. А потом так вышло, что у нас случился корпоратив на Новый Год, я, несмотря на весёлую обстановку, слегка загрустила и вышла ненадолго в кухню, побыть одной… Там меня и нашёл Женька, и я сама не поняла, как так получилось, что мы стали целоваться. А под утро я поехала к нему, а не к себе. Так и начались наши отношения. Но он мне нравился, на самом деле, почему же я упорно не хочу принимать это кольцо?! Ох, господи, что ж делать-то…

   - Хорошо, - Женька осторожно сжал мои пальцы на футляре, и пусть улыбка всё так же оставалась на его лице, я видела, чувствовала, что он ожидал совсем не такого ответа. – Подумай. Как надумаешь, скажешь, - он подмигнул, порывисто обнял меня, быстро коснулся губами лба и скрылся в спальне.

      Слишком поспешно, как с грустью отметила я. А футляр остался зажат в моей ладони, и ощущение, что коробочка жжёт пальцы, нарастало с каждым мгновением. Я потерянно огляделась, рассеянно отметив, что надо бы переодеться, потом подошла к комоду и положила на него подарок Женьки. Всё, завтра, как с этой ведьмой разберёмся, потрясу Раду насчёт конкретного предсказания, надо уже разобраться с моей личной жизнью, а то не нравится мне, что с ней стало происходить. И, кстати, о птичках – перемены начались именно с появлением Рэма. Решительно выдохнув, я захватила сумку и направилась в кухню, отодвинув пока тревожные размышления о предложении Лиса в сторону. Сначала изучу нашего начальника, насколько получится, и – чем чёрт не шутит, вдруг что-то из моего прошлого отзовётся. Кажется, как я ни пыталась отгородиться от него, оно меня всё-таки догнало. Сделала себе какао, достала ноут и устроилась на любимом месте, широком подоконнике в кухне. Итак, начнём.

      Клан барсов. Кто они такие, где живут и чем занимаются, для начала. Я запустила поисковик, попивая вкусный горячий напиток, и полезла читать статьи. У барсов имелся свой официальный сайт, на который я и зашла для начала, удовлетворять проснувшееся любопытство. С удивлением прочитала, что все барсы без исключения, и мужчины, и женщины, делятся на охотников и воинов, и в зависимости от склонности дальше выбирают жизненный путь в соответствии с предназначением. В их клане много военных и служащих во внутренних органах, из них выходят отличные телохранители и следователи, ещё, барсов охотно берут в разведку, как было вскользь упомянуто на том же сайте. Жили барсы преимущественно в холодных местах, на севере, в Сибири, на Урале, селились своими общинами и одиночки среди них попадались редко, обычно эти оборотни не откалывались от своих. Кстати, положение члена клана отражалось в татуировке. Ближайший к Питеру клан барсов обитал в Мурманске. Я нахмурилась, название города отозвалось странным ощущением, мелькнувшим на границе сознания. Что-то меня связывало с этим городом, видимо, в том куске прошлого, куда моя память отказывалась меня впускать.

      Ещё, на этом сайте упоминалось, что у клана барсов тесные связи с кланом песцов, жившем там же, в Мурманске. Верхушка песцов часто нанимала снежных кошек телохранителями для своих семей. У меня отчего-то пересохло в горле, и волнение плеснуло горячим в голову. Сразу вспомнился шрам на лице Рэма и его странное замечание о том, что я должна знать значение его татуировки. Я замерла, невидящим взглядом уставившись в экран ноута. Мысль, пришедшая в голову, выглядела слишком невероятно: если Рэм имел отношение к моей семье, как телохранитель, выходит, я также имею отношение к верхушке песцов. Но тогда почему меня никто не искал?! Зажмурившись, тряхнула головой и отпила уже почти остывший шоколад. Алёнка, прекрати, вряд ли всё так, как ты себе тут надумала, исходя из очень малого количества достоверной информации. И вообще, мы про Рэма и его клан читаем, а не копаемся в твоём прошлом.

      Про татуировку к моему разочарованию я нашла не так уж и много, но хотя бы эти сведения не являлись секретными. Скорее всего, подозреваю, в сети далеко не всё по этому вопросу в открытом доступе, но из того, что я нашла, сумела понять следующее: Рэм действительно принадлежал к роду воинов, пока не имел пары, и я в очередной раз удивилась, выяснив, что он ещё и имеет отношение к семье главы клана. По крайней мере, если правильно запомнила рисунок на его виске, и если написанное на сайте про татуировки – правда. Неуёмное любопытство тут же завозилось внутри, требуя завтра устроить Рэму допрос, но я же сгорю от смущения задавать ему такие личные вопросы. Ну и, проявлять подобный интерес к начальству тоже казалось не слишком правильным. Вдруг подумает ещё что-то не то.

      Я отставила пустую кружку и посмотрела за окно, задумчиво нахмурившись. Велик соблазн поискать сейчас что-нибудь о песцах, и моя рука уже потянулась к мышке, но остановил проснувшийся страх. Нет, не хочу и не буду. Вот если воспоминания сами проснутся, другое дело, тогда придётся выяснять, конечно. Пока же мне своих проблем хватало. Я посмотрела на время и поняла, что засиделась – близилась полночь. Учитывая, что завтра предстоит дальняя поездка и надо бы пораньше встать, решительно закрыла ноут и встала с подоконника, отправившись в спальню. Ну и, совестно было перед Женькой, хотелось как-то загладить не слишком удачное начало вечера. Может, он всё же передумает насчёт предложения? Какая разница, буду я носить его фамилию или свою, мы ведь всё равно вместе живём. Вздохнув, толкнула приоткрытую дверь в спальню, где горел ночник, и обнаружила, что Женька уже спал, видимо, вырубившись в процессе чтения – рядом с его рукой лежала читалка.

      От этого зрелища меня окатила волна нежности с лёгким оттенком грусти, я тихо улыбнулась и аккуратно забрала книгу. Потом быстро переоделась, выключила ночник и забралась под одеяло. Придвинулась ближе к Женьке, и хотя предпочитала спать, раскинувшись на полкровати, сейчас я чувствовала себя серьёзно виноватой перед ним, что не оправдала ожиданий. Он ведь любит меня… «А ты его?» - тихо шепнул коварный внутренний голос, и снова вспомнились слова Василисы сегодня днём. Да ну вас всех! Хорошо мне с Женькой, и точка. Я осторожно выдохнула и потянулась к Лису, поцеловать его приоткрытые губы, но едва прикоснулась к ним, сильная рука рыжего обвилась вокруг моих плеч, не дав отстраниться.

   - Алёнка… - пробормотал сипло Женька, снова прижимаясь к моему рту, и столько было в этом поцелуе отчаянной нежности, что я не нашла в себе сил прервать его.

      Его ладони заскользили по моему телу, прикрытому только тоненькими кружевными трусиками – я не любила ночнушки и пижамы, только если было совсем холодно. По коже бисером рассыпались мурашки, и кровь быстрее побежала по венам, а поцелуй стал жарче, нетерпеливее. И пусть я не очень была настроена на ласки этим вечером, однако уступила Женькиному напору. Не хотелось расстраивать его ещё больше. Очень скоро все грустные и посторонние мысли покинули мою голову, Лис отлично изучил мои слабые места и знал, как заставить меня забыть на время о проблемах. Я с радостью отдалась в его умелые руки, хотя удовольствие оказалось с едва заметным привкусом горечи от смутного предчувствия, что ничего уже не будет так, как раньше. И почти на границе сознания, когда я засыпала, уткнувшись носом в плечо Женьки, мелькнула не совсем обрадовавшая мысль, что в последнее время наш секс стал… привычным, что ли. Нет, всё хорошо, мой рыжий – замечательный, чуткий мужчина, мне не скучно с ним в постели, однако чего-то всё же не хватало. Чего, сама не понимала, и это беспокоило, как невидимая заноза, мешало до конца забыться в объятиях Женьки. Ох, не к добру такие размышления, не к добру, Алёнка… На этой не совсем радостной ноте я плавно соскользнула в сон.

      А проснувшись утром, обнаружила, что Женьки уже рядом нет, на тумбочке стоит накрытый салфеткой поднос и рядом записка. Молнией вспыхнула мысль, что я так и не обсудила с Лисом поездку в Порошкино, и, похоже, придётся брать другого попутчика. Выпрямившись, я развернула записку. «Уехал искать Аньку, думаю, сегодня разберусь с этим делом. Удачного дня, моя лисичка. Целую». Вот так. Мой взгляд переместился на поднос, и губы тронула невесёлая улыбка. А завтрак всё-таки оставил, заботливый мой. Ладно, надо умываться и звонить в офис, сообщать о небольшом форс-мажоре и надеяться, что найдётся, кому со мной поехать. Вернувшись из ванной, я только взяла трубку, как она зазвонила. Рэм. У меня по спине пробежал холодок: начальник словно мысли мои прочёл, ведь только что собиралась звонить ему.

   - Доброе утро, - поздоровалась я, поднеся трубку к уху.

   - Доброе, - раздался спокойный голос Рожнова. – Я хотел уточнить, вы заедете в офис перед Порошкино?..

   - Женя уехал Аню искать, - призналась я, не вдаваясь в подробности, почему так получилось. И быстро, пока не успела растерять решимость, добавила. – Довезёшь до деревни?

      Несколько бесконечно длинных мгновений в трубке царила тишина, потом Рэм кратко ответил:

   - Да.

   Предыдущим вечером, в офисе агентства.

      Рэм стоял у окна в гостиной и смотрел на мокнувшую под моросью улицу, по которой изредка проносились машины. Причудливые, изломанные линии домов, скрывавшихся в наступившей вечерней темноте, голые скелеты деревьев, с которых уже облетели почти все листья, масляно блестевшие лужи на асфальте. Фонари, покачивавшиеся от ветра, и слух Рожнова играл с ним странные шутки, ему казалось, он слышит их скрип, хотя окна были закрыты. Свет в квартире не горел, Рэму достаточно было освещения с улицы. Он вспоминал…

      Мягкая, шелковистая шерсть под пальцами, умные, чёрные, похожие на маслины, глаза, аккуратный чёрный же носик и плюшевые ушки с едва заметными тёмными кисточками. И умопомрачительный запах фиалок и снега. Зверь внутри снова заворочался, заворчал, требуя выхода, и Рэм едва усмирил его, непроизвольно облизнувшись. Мда, если бы знал, как на него подействует обращение Алёны, не стал бы набиваться в попутчики. Только странное дело, барс Рожнова совсем не чуял её кошку… Только песца. Рэм нахмурился и скрестил руки на груди, рассеянно глядя, как по стеклу медленно сползает капля. Что же с Алёной случилось тогда, четырнадцать лет назад? Ну, кроме того, о чём он и так знает. Мужчина прислонился лбом к стеклу и прикрыл глаза, наслаждаясь приятной прохладой. Девочка выросла, да, и, похоже, остаться только наблюдателем у него при всём желании не получится. Рожнов вспомнил сегодняшний вечер в офисе после столь поспешного ухода Алёны и Жени, и не сдержал кривой усмешки. Как там Василиса говорила, Рада не ошибается в своих предсказаниях?

   - Ну, раз на сегодня больше никаких дел нет, думаю, всем можно по домам, - заявил Рожнов, когда Соколовский увёл Алёну из офиса. – Василиса, завтра Катю надо к нам в офис, и ей наверняка потребуется помощь, когда освободим её от ритуала, - Рэм начал раздавать указания на завтра.

   - Да, конечно, у меня всё необходимое есть, - кивнула ведьма. – Позвоню ей, попрошу прийти.

   - Только не говори пока, кто виноват в случившемся, - предупредил Рэм. – Мы до конца ещё ничего не знаем, может, это и не мать Вали.

   - Хорошо, - снова кивнула с серьёзным видом Василиса.

   - Андрей, сможешь подстраховать отсюда, или тебе рядом с местом надо быть? – Рэм перевёл взгляд на некроманта. – Чтобы всё правильно прошло, без сюрпризов во время обратного ритуала?

      Князев пожал плечами, засунув руки в карманы.

   - Могу и отсюда, в астрале расстояния не имеют значения, - легко согласился он.

   - Тогда давайте завтра к одиннадцати все в офис, будем ждать результатов рейда Алёны и Жени, - подвёл итог вечерней планёрке Рэм и улыбнулся уголком губ. – Всем хорошего вечера, - он прошёл через гостиную и уже взялся за ручку двери кабинета, но войти не успел.

      Из их с Василисой комнаты высунулась вдруг Рада, смерила его пристальным взглядом и негромко произнесла:

   - Рэм, можно вас на пару минут?

      Барс удивился, но возражать не стал и молча зашёл к гадалке. Вообще, он сторонился пророчиц и ясновидящих, предпочитая свои ошибки делать сам и учиться на их последствиях. Разве что по работе иногда приходилось, но именно, что – строго по работе. В свою жизнь и судьбу Рэм никому вмешиваться не позволял. Хотя, нет-нет да и мелькала коварная мыслишка, что четырнадцать лет назад это могло бы здорово изменить ситуацию… Но история не терпит сослагательного наклонения, что было, то было, и уже хорошо то, что Алёну он всё же нашёл. Теперь бы понять, что дальше делать.

   - Садитесь, - предложила Рада и сама опустилась на свой стул.

      Рэм сел и обратил внимание на расклад на столе. В Таро он не понимал ровным счётом ничего, поэтому картинки для него оставались просто странными картинками. Сейчас их лежало на сукне три, так, словно они выпали из колоды, когда её мешали.

   - Что это? – с искренним любопытством спросил Рэм, указав на карты, но не дотрагиваясь до них – правила он знал, естественно. – Вы поэтому позвали меня?

   - Карты хотят вам сказать кое-что, - странным, глухим голосом ответила Рада, и Рэм бросил на неё настороженный взгляд, внутренне подобравшись.

      Похоже, цыганка впала в транс, и это… нервировало и вызывало беспокойство. Ладно, когда обычный расклад, а вот такой финт уже не просто случайное стечение обстоятельств и попытка Рады самовольно залезть в личную жизнь Рэма без его позволения.

   - И что же? – осторожно переспросил он.

      Взгляд цыганки стал отсутствующим, зрачки расширились, оставив от радужки лишь тонкую полоску.

   - Не упустите её в этот раз, - так же глухо заговорила Рада, - её палец упёрся в одну из карт – женщина в короне сидела на троне, насколько мог понять Рэм. – Он тоже за ней охотится, - палец переместился на следующую картинку, где вполне узнаваемо был изображён дьявол с козлиными ногами и роскошными рогами.

   - Кто? – сразу напрягся Рэм, внутри заворчал зверь, тоже разволновавшись.

   - Ты знаешь, - она подняла голову и посмотрела ему в глаза. – Не оставляй её больше одну, барс, - тихо-тихо добавила Рада и выдвинула вперёд третью картинку, где изображались мужчина и женщина, и на которой Рожнов прочитал «Влюблённые».

      Он окончательно растерялся от странных намёков цыганки, впавшей в транс: оснований не верить ей не было, однако имён Рада не произнесла. Он нахмурился, не опустив взгляда.

   - Алёна не свободна сейчас, - так же тихо, твёрдо произнёс он. – Не знаю, что вы там увидели, Рада, но влезать в чужие отношения и разрушать их я не собираюсь.

      Цыганка задумчиво улыбнулась, водя пальцем по скатерти вокруг карт.

   - Судьбу не обманешь, - так же задумчиво ответила она, её взгляд затуманился. – Спроси себя, зачем ты нашёл её, барс, только отвечай честно. То, что должно быть разрушено, разрушится, - сказав эту странную фразу, Рада вытащила ещё одну карту и положила поверх остальных трёх – башня, в которую били молнии, и из её окон выпадали люди.

      Лицо Рэма закаменело, он стиснул кулаки, уставившись на карты. Если и разрушится, то точно не от его действий.

   - Это всё, что вы хотели мне сказать, Рада? – ровным голосом уточнил Рожнов.

   - Не я, карты, - неожиданно мягко поправила его цыганка и кивнула.

   - Доброго вечера, - попрощался он и поднялся. – Я всех отпустил, можете тоже домой ехать.

      Только закрыв за собой дверь кабинета, Рэм перевёл дух и понял, что до сих пор сжимает руку в кулак. В офисе царила тишина – Василиса и Андрей ушли уже, и Рожнов решил отвлечься за работой, посмотреть бумаги, отчёты по прошлым делам. И не думать о мягкой белой шерсти и запахе фиалок со снегом…

ГЛАВА 7

   А теперь он стоял в своей квартире и раз за разом возвращался к странному разговору с Радой и воспоминаниям, как держал на руках пушистого песца с умным взглядом.

   - Наваждение, - пробормотал Рэм и тряхнул головой, зажмурившись.

      Надо ложиться, завтра решающий день, окончание его первого дела. Довольно простого, на удивление, быстро они справились с ним. Хотя, неудивительно, Глеб Валентинович собрал хорошую команду, опытную. Рэм улыбнулся уголком губ и отвернулся от окна, направившись в спальню. Отдохнуть не помешает, уж точно. Однако, сон Рожнова был беспокойным и чутким, странное ощущение, какое-то смутное предчувствие опасности не давало расслабиться до конца. В сознании мелькали обрывки мыслей, картинки из прошлого, Рэм опять видел тот страшный день, когда получил шрам на лице и потерял дядю, и когда его жизнь в одночасье поменялась навсегда. Несколько раз он просыпался в холодном поту, с колотящимся сердцем и глухим рычанием в горле, едва не выпустив звериную ипостась. А от заплаканного, перекошенного отчаянием, лица пятнадцатилетней Алёны у Рэма сжималось сердце и появлялось настойчивое желание порвать горло тому, кто виноват в её горе. Да вот только, он давно мёртв…

      Утром, влив в себя внушительную чашку чёрного кофе почти без сахара, Рэм отправился в офис. Жёстко задавив порыв позвонить Алёне и уточнить, всё ли у неё в порядке, он строго напомнил себе, что она девушка взрослая и если надо, сама отзвонится. Тем более, рядом с ней Женя, он уж точно её в обиду не даст. Предчувствие, хоть и не такое острое, как вчера, тем не менее, до конца не уходило, беспокойство занозой сидело в душе, побуждая куда-то бежать и что-то делать. Желательно, рядом с Алёной. Рэм невесело усмехнулся: похоже, за давностью времени потребность её защищать вовсе не исчезла, а лишь уснула, и теперь, в непосредственной близости от прежнего объекта охраны пробудилась с новой силой. И что с этим инстинктом делать? Барс вздохнул и покачал головой, выруливая на Моховую, и вскоре уже парковался около подъезда. Часы показывали лишь половину одиннадцатого, наверняка ещё никого нет, и у него будет около получаса в тишине и спокойствии старой квартиры.

      Рэм легко взбежал по ступенькам и вошёл, убедившись, что прав: внутри никого не было. Раздевшись, он прошёл на кухню, собираясь порадовать себя ещё одной чашкой кофе, на сей раз с капелькой коньяка, чтобы окончательно взбодриться.

   - Доброго утречка, - проворчал неожиданно ещё один жилец офиса, Митрофан Никодимович.

      Низенький, упитанный, в чистой просторной рубахе с вышивкой и штанах, но с растрёпанной пшеничной шевелюрой, он сидел за столом и неторопливо попивал из большой чашки крепкий чай. Живые чёрные глазки пристально оглядели Рэма, после чего домовой буркнул что-то о некоторых несознательных, работающих на износ, отставил чашку и шустро шмыгнул к кухонному столу.

   - Приветствую, - кивнул Митрофану Рэм и только подошёл к чайнику, как домовой замахал на него руками.

   - Иди, садись, - в обычной ворчливой манере отозвался он. – Ишь, припёрся ни свет, ни заря, чего дома не спится? – Митрофан споро загремел посудой, щёлкнул пальцами, и чайник почти сразу вскипел.

   - Да вот, не спится, - Рэм чуть улыбнулся, наблюдая за суетящимся хранителем офиса.

      Вскоре перед ним стояла чашка с кофе, вкусно пахнущим коньяком, и тарелка с бутербродами, а домовой снова уселся за стол, вернувшись к чаю. Они не разговаривали, наслаждаясь тишиной и уютной атмосферой, царившей на кухне, и Рэм даже немного расслабился, на время забыв о тревогах и сложностях с Алёной. Он маленькими глотками пил кофе, рассеянно оглядывал помещение и ни о чём не думал, смакуя вкусный напиток.

   - Ну, я пошёл, - Митрофан Никодимович, допив чай, спрыгнул со стула и незаметно исчез в дальнем углу кухни.

      Рожнов, помыв чашку, решил посидеть пока в кабинете, но едва вышел из кухни, как в коридоре послышался шум – приехали Князевы. Квартира-офис тут же наполнилась звонким голосом Василисы, запахом дождя и осени, принесённых с улицы.

   - Привет! – ведьма весело помахала Рэму рукой и пошла к себе в комнату.

      Андрей просто кивнул с улыбкой и тоже отправился готовиться к предстоящему делу. Рожнов же, остановившись у окна, на котором любила сидеть Алёна – об этом говорил тонкий запах фиалок и зимы, - достал телефон и задумчиво на него посмотрел. А потом решительно набрал номер: надо же узнать у Алёны, заедут они в офис перед Порошкино или нет. Мысль, что он просто искал предлог, чтобы услышать её голос, Рэм упорно гнал от себя. Чисто рабочий момент, не более.

   - Доброе утро, - поздоровалась Алёна, и по тону Рожнов сразу понял, что что-то не то.

   - Добрый, - ответил он спокойно, хотя сердце забилось чуть сильнее, и зачем-то объяснил свой звонок. - Я хотел уточнить, вы заедете в офис перед Порошкино?

      И ещё прежде, чем она ответила, Рэм каким-то образом почувствовал, что услышит сейчас совсем не то, что ожидает.

   - Женя уехал Аню искать, - произнесла Алёна, и барсу стоило больших трудов сдержать радостную улыбку от этих слов. Почти без паузы она спросила именно то, что ему ужасно хотелось. – Довезёшь до деревни?

      Рэму потребовалось несколько мгновений, чтобы совладать с почти непреодолимым желанием заорать в трубку, вместо этого он коротко ответил всего одно слово:

   - Да.

   - Хорошо, тогда скоро буду, - показалось ему или нет, в голосе Алёны прозвучало облегчение?

      Странно, что у них там случилось, что Лис оставил свою женщину? Вообще, дело с ведьмой – приоритетное, а раз с той Аней всё в порядке, как сказала Рада, то можно было бы и передвинуть поиски его знакомой на после обеда. Рэм нахмурился и спрятал телефон, напряжённо размышляя, спросить у неё или нет, не будет ли это бестактным, но так и не пришёл ни к чему. Он развернулся, собираясь отправиться в кабинет и просмотреть, что взять с собой на охоту за ведьмой, но наткнулся на внимательный взгляд неслышно вошедшей в офис Рады.

   - Я же говорила, - тихо произнесла она и, не дожидаясь его ответа, скрылась в их с Василисой комнате.

      Рэм тряхнул головой и поспешил выйти из гостиной. Мало ли, что цыганка говорила, это просто стечение обстоятельств, вот и всё. В кабинете барс остановился перед сейфом, открыл его и ненадолго задумался. Ему самому всякие защитные амулеты точно не понадобятся, достаточно только перекинуться в барса, и все заклинания и охранки ему будут нипочём – особенность оборотней его клана, невосприимчивость к практически любой магии в звериной ипостаси. Именно поэтому барсов любили нанимать телохранителями и охранниками. А вот что касается Алёны, то ей точно нужно что-то, что сможет её защитить в случае чего. Рэм перебрал несколько амулетов и остановил выбор на самом удобном для неё, даже если она перекинется: кулон на длинной цепочке. Сделанный из тигрового глаза и оправленный в серебро, он служил отличным оберегом для оборотней, потому как не исчезал даже после оборота, принимая наиболее удобную для хозяина форму. Ну и способен предупредить об опасности, конечно, и даже отвести не слишком сложные чары.

      Проверив, что амулет заряжен, Рэм захватил дежурную аптечку, без которой никогда не выходил на задание, и вернулся в гостиную, дожидаться Алёны. В предвкушении охоты кровь быстрее бежала по жилам, а при мысли, что он отправится на неё в компании женщины, о которой он в последние дни думал слишком много, губы разъезжались в довольной улыбке. Да, надо бы в выходные куда-нибудь за город съездить, на денёк хотя бы, выпустить барса побегать по лесу. Рэм именно поэтому не очень любил большие города, предпочитая селиться где-нибудь на периферии. Подумав, барс кивнул собственным мыслям и решительно потянулся к лежавшей в глубине сейфа кобуре. Вряд ли, конечно, стрелять придётся, но Рожнов предпочитал перестраховаться, чем оказаться в опасной ситуации без возможности справиться с ней. Конечно, всегда можно перекинуться, однако потом могут возникнуть проблемы, а щеголять на улице перед случайными свидетелями голым задом ему не слишком хотелось.

      Из комнаты вышел Андрей, собранный и сосредоточенный.

   - Я всё приготовил, - сказал он, присев на диван. – Дашь отмашку, когда начинать.

   - Да, позвоню, - кивнул Рэм. – Кстати, в полицию тоже надо сообщить, как она закончит обратный ритуал, надо сдать им, пусть дальше уже разбираются, - добавил он.

   - Сделаю, - Андрей наклонил голову. – В районное отделение звонить? – уточнил он.

   - Наверное, да, - пожал плечами Рэм.

   - Я позвонила Кате, она через пару часов приедет, у неё сегодня удачно рано учёба заканчивается, - в гостиной появилась Василиса и села рядом с мужем, прижавшись к нему.

   - Отлично, - Рэм чуть улыбнулся.

      А в следующий момент все его инстинкты встрепенулись, раньше, чем в замке двери в коридоре повернулся ключ. Приехала Алёна.

      Я решила в этот раз воспользоваться общественным транспортом, оставить машину дома. Вообще, в городе не любила садиться за руль, слишком уж плотное движение в центре, да и поставить зачастую некуда. До Моховой, если на метро и пешком, всего-то двадцать минут, и я с удовольствием прогуляюсь по утреннему Питеру, тем более, что дождь вроде как не собирался, хотя тучи, как всегда, закрывали небо. Выйдя на улицу, вдохнула полной грудью сладковатый, свежий, наполненный запахами дождя и мокрых листьев, воздух – даже привычные для города резкие ароматы выхлопов от машин лишь оттеняли этот причудливый букет. Я задумчиво улыбнулась, зашагав по Садовой к метро. Странно, но несмотря на события вечера и то, что Лис откровенно удрал от меня утром, настроение держалось на отметке «хорошо». Перспектива встречи с Рэмом и поездки с ним же в Порошкино… волновала и всё же больше радовала, чем беспокоила. Я успокоила себя тем, что мне хотелось расспросить его ещё раз, уже в свете полученных из сети сведений о барсах.

      Не знаю, почему, но любопытство зудело, как укус комара, требуя удовлетворения, хотя где-то в глубине души и звенел осторожный звоночек, что не стоило бы этого делать. Но вместо того, чтобы решать вопрос, что делать с предложением Женьки, я упорно думала о Рэме, его клане и татуировке. И своём туманном прошлом. Ну и странные предсказания Рады тоже нервировали. Я на автопилоте прошла в метро, проехала одну остановку и вышла на Гостинке, дальше пешком оставалось совсем немного. А ещё, Женька почему-то не звонил. Наверное, занят был, и может, к лучшему – меня тоже дёргать не будет. Я глубоко вздохнула и поглубже спрятала лицо в воротник куртки, хмурясь и пытаясь хоть как-нибудь унять сумбур в мыслях. «Хорошо» медленно, но верно скатывалось потихоньку вниз, вернулось мерзкое чувство вины, до поры, до времени дремавшее в глубине души. А ещё, заворочалась глухая тоска и мелькнула всё та же пугающая мысль, что по-прежнему уже ничего не будет.

      Так, хватит, личные проблемы оставляем дома, впереди предстоит работа. Я расправила плечи, ускорила шаг и через некоторое время уже подходила к знакомому подъезду, мельком ответив, что машина Рэма, конечно, стоит у тротуара. Легко взбежав по ступенькам, я остановилась у двери офиса, невольно задержав дыхание: мой чуткий нос сразу уловил запах морозных ландышей, будто Рэм стоял с той стороны в коридоре. Да ну, ерунда какая, Алёнка, возьми себя в руки, в конце концов! Я сжала губы и решительно дёрнула дверь на себя, входя в квартиру.

   - Всем приветик! – крикнула из коридора, раздевшись, и нацепив на лицо дежурную улыбку, вошла в гостиную.

      На диване сидели Василиса и Андрей, а Рэм – напротив них, на кресле, только вот сидел он вполоборота ко мне, и как ни надеялась, наши взгляды встретились.

   - Привет, - негромко поздоровался он, и уголок его рта приподнялся в лёгкой улыбке.

   - А Женька где? – непринуждённо поинтересовалась Василиса, и я едва заметно вздрогнула, поспешно переведя на неё взгляд.

      Поймав себя на подозрительной мысли, не специально ли она спросила, дала мысленного подзатыльника и запинала просыпающуюся паранойю подальше. Ещё не хватало подозревать хорошего человека, пусть даже и в свете нашего вчерашнего разговора. Кстати, о нём.

   - Поехал с утра Аньку искать, - махнула я рукой, не вдаваясь в подробности, и уточнила. – Рада у себя?

   - Да, а что… - начала было Вася, но я не дала ей договорить.

   - Вопросик есть один, а потом я готова ехать, - снова бросила взгляд на Рэма.

      Он невозмутимо кивнул и поднялся, и я к собственному удивлению увидела надетую поверх свитера кобуру. Ого, серьёзно готовится шеф к поездке. Хотя, в общем, правильно, из меня боец никакой, по оперативной работе у нас больше Лис и Андрей, а сейчас вот и новый начальник. Я быстро прошла к комнате цыганки и заглянула.

   - Рада… - начала было, но она перебила меня, окинув прищуренным взглядом.

   - Не той он колечко дарить вздумал, говорила же! – проворчала прорицательница, и я замерла, уставившись на неё непонимающим взглядом.

   - А кому тогда? – выпалила от неожиданности.

   - Он знает, - Рада поджала губы. – Если глупости из головы выбросит. Иди, - она махнула рукой. – Твой кот тебя ждёт.

   - Да не мой он, что заладили! – тихонько буркнула я, сдвинув брови. – Так что, не принимать Женькино предложение? – уточнила через пару мгновений, и стыдно признаться, но в груди разлилось облегчение.

      У Лиса есть кто-то другой на примете? Хотя сомнительно, я бы почувствовала, точно. Не мог он так умело притворяться, мой рыжий вообще бесхитростный и простой. Или не мой уже?.. Чёрт, как же всё запуталось, и всего пару дней назад ничего не предвещало таких проблем в личной жизни! Жили себе спокойно вдвоём, без всяких колец и штампов в паспорте, каким пыльным мешком Женьку по голове стукнули?

   - Себя спрашивай, не меня, - взгляд Рады стал пристальным, острым. – Я и тебе, и ему всё сказала.

      Вот так, истинная гадалка: напустить тумана и уйти в сторону с загадочной улыбкой, а решение всё равно принимать мне. Я тряхнула головой и аккуратно прикрыла за собой дверь. Ну и ладно, и приму. Только вот ведьму поймаем и Кате поможем, а потом и о личной жизни подумаю. Я прошла через гостиную в коридор, где уже ждал одетый в пальто Рэм и держал мою куртку. Молча приняв его помощь и постаравшись не вздрогнуть, когда его ладони мимолётно скользнули по моим плечам, я вышла из офиса, не глядя на начальника, и спустилась по лестнице вниз.

      Мы сели в машину, и только я подумала, что надо бы чем-то заполнить тишину, густевшую с каждым мгновением, Рэм заговорил первый.

   - Как найдём её дом, держись в стороне, там наверняка охранок понавешано, - негромко произнёс он, глядя перед собой. – Просто покажешь мне его, дальше я сам справлюсь.

   - Хорошо, - спорить не собиралась, поскольку, как уже говорила, я совсем не боец, а всего лишь ищейка. Следующий вопрос вырвался сам собой. – Ты – воин, да? Твоя татуировка… - я запнулась, поймав его пристальный, изучающий взгляд.

      И хотя длилось это всего мгновение, потом Рэм отвернулся, снова сосредоточившись на дороге, меня пронзило странное ощущение, и в памяти мелькнули смутные картинки серьёзного светловолосого парня с точно таким же взглядом серых глаз. Я шарахнулась от непонятных воспоминаний, сердце ледяными пальцами сжал страх.

   - Да, я воин, - всё же ответил Рэм после некоторого молчания.

   - Я в инете нашла про рисунок, - зачем-то объяснила, нервно сжав пальцы и глядя в окно.

   - Интересовалась? – в его голосе проскользнуло любопытство и ещё какие-то нотки, похожие на лёгкое удивление и недоверчивость.

      Щекам стало тепло, я смутилась от его вопроса, растерявшись на несколько мгновений. В самом деле, зачем полезла смотреть про барсов и их особенности? Только ли из праздного любопытства?..

   - Ну, просто, - я дёрнула плечом, чувствуя себя совершенно по-идиотски.

      Вот что он сейчас подумает, а? Что исподтишка изучаю, потому что… заинтересовалась им?

   - Стало интересно, кто же наш новый начальник, - подобрала, как мне казалось, самое подходящее объяснение и даже попробовала улыбнуться уголком губ. – Надеюсь, это не преступление? – не удержалась от ехидного замечания, попытавшись развеять напряжение, витавшее в воздухе.

      Рожнов хмыкнул.

   - Нет, конечно, вполне оправданное любопытство, да и не такой уж большой секрет, наши татуировки, - спокойно ответил он, а потом вдруг неожиданно добавил. – Мы когда-то были знакомы, Алёна, когда я ещё молодым был. Я помню, что ты не хочешь говорить о своём прошлом, но если возникнет желание, отвечу на твои вопросы.

      Рэм замолчал, а я чуть не поддалась нездоровому порыву засыпать его этими самыми вопросами, несмотря на нежелание копаться в запертом в темнице памяти прошлом. Ничего не ответив, я нахохлилась на сиденье, пытаясь понять, что же меня так кидает, то хочу, то не хочу знать, то боюсь, то как мотылёк, тянусь к огню. Вот привет из прошлого, ведь с его появления начались все эти несуразности в моей жизни! Я прикрыла глаза, откинув затылок на спинку кресла, и тихонько вздохнула. Путь всё идёт, как идёт, сейчас у меня дело есть. Незаметно для себя я задремала, а когда мы остановились, уже приехав на место, барс снова меня удивил, достав из кармана цепочку с кулоном.

   - Надень, пожалуйста, - попросил он, глядя мне в глаза. – Это оберег, он не исчезнет с тебя даже после оборота. Предупредит об опасности и сможет отвести не очень сильную агрессивную магию.

   - Спасибо, - пробормотала я, взяв амулет.

      С одной стороны, он начальник и обязан беспокоиться о безопасности своих подчинённых, с другой… Чёрт, зачем я начинаю искать подтекст в каждой мелочи от него, в каждом взгляде и жесте? Алёнка, это неразумно! У тебя Женька есть! «Да, и он хочет затащить меня в загс», - мелькнула невесёлая мысль, и я поспешно отодвинула её подальше.

   - Давай, застегну, - предложил Рэм, и я повернулась к нему спиной, расстегнув куртку и сняв шарф.

      Всё равно же сейчас раздеваться придётся. Однако, когда пальцы Рэма невзначай коснулись моей шеи, убирая светлые волосы, я едва не подпрыгнула на сиденье – кожу словно уколол разряд тока, подушечки показались просто обжигающе горячими. Мне вдруг стало жарко, аромат мороза и ландышей окутал невидимым облаком, и дыхание сбилось. Я остро ощущала близость Рэма, слышала, как он дышит – кажется, тоже не так уж и спокойно. Секунды растянулись, волосы на затылке встали дыбом, и сложилось ощущение, что Рожнов застёгивает простенький замок очень уж долго, хотя на самом деле прошло всего ничего времени.

   - Готово, - негромко произнёс он и отстранился.

      А я ещё несколько мгновений смотрела в одну точку перед собой, пытаясь отдышаться и вернуть себе спокойствие. Собственная реакция на Рэма озадачила и, признаться, напугала. Я всегда сдержанно к мужчинам относилась, особенно к незнакомым, и даже на Женьку так остро не реагировала. И вообще, моя животная составляющая никогда не влияла на мою обычную жизнь, почему вдруг сейчас всё наперекосяк пошло?!

   - Не думаю, что ведьма себе дом где-то в центре построила, - между тем, сказал Рэм, будто ничего и не произошло. – Начнём с окраин.

      Хотя, чего это я, может, он действительно ничего не почувствовал, и это только со мной происходит. Удержав кривую усмешку, я кивнула и села нормально, всё же избегая смотреть на Рэма.

   - Хорошо, - коротко кивнула.

   - Тогда готовься, - он открыл дверь и вышел на улицу, ещё и спиной отвернувшись от машины.

      Надо же, сколько деликатности, джентльмен прямо. Фыркнув на собственные ироничные мысли, начала раздеваться – помня о задании, выбрала максимально удобную одежду, джинсы и свитер, которые можно легко и быстро снять. И всё бы хорошо, но почему в процессе раздевания я думала о горячих пальцах Рэма, скользящих по моей коже, помогающих избавиться от лишнего на теле?! От неожиданности дёрнулась и больно стукнулась локтем о ручку двери, зашипела, потерев пострадавшее место, и бросила на неподвижного барса раздражённый взгляд. Явился на мою голову, сыщик несчастный, только мысли смущает. Поджав губы, я сняла бельё и, зажмурившись, выпустила звериную сущность, и через несколько мгновений, уже в образе песца, перебралась на сиденье водителя и коротко тявкнула, посмотрев в окно. Надеюсь, у барсов такой же тонкий слух в человеческой ипостаси, как и в звериной.

      Услышал. Почти сразу повернулся, подошёл и открыл дверь. Я спрыгнула на землю, прогнав соблазнительное воспоминание, как Рэм чесал меня за ухом – сейчас лишние эмоции могут только помешать. Успею ещё на ласку напроситься… Опустив нос к земле, я принюхалась, ища знакомый запах, но его тут не было. Что ж, будем искать. И я потрусила вперёд, не обращая никакого внимания на косые взгляды редких прохожих – ну подумаешь, песец, у нас кого только не встретишь на выгуле, и шиншилл, и хорьков. Вот теперь песцы появились, да. Хихикнув про себя, сосредоточилась на работе – чем быстрее найду дом этой ведьмы, тем скорее окажусь на руках у Рэма и заберусь под его тёплую куртку. Обратно к машине пешком не пойду! Удовлетворённо фыркнув принятому решению, я расслабилась, прикрыла глаза и полностью доверилась чутью. Разум заработал чётко, отделяя бесполезные и лишние запахи, в поисках единственного нужного, я увлеклась и совсем позабыла про своего спутника. Вообще, именно поэтому я одна на задания не выезжала, потому как в азарте охоты из головы вылетало всё кроме этой самой охоты. Так и вышло сейчас.

      Хорошо, Рэм всё понял и не отвлекал меня дурацкими вопросами и просьбами не спешить, как я втайне опасалась. Краем уха слышала его быстрые шаги, размеренное дыхание, и чувствовала себя в полной безопасности. Один поворот улицы, другой, дома, дома, заборы – простые проволочные, деревянные, крепкие каменные и кирпичные. Развалюхи, от которых пахло безысходностью, мокрым трухлявым деревом и затхлым запахом старости. Добротные коттеджи, в которых уютно светились жёлтым светом окна и доносились ароматы готовящейся еды. Просто невнятные строения, вроде не заброшенные, но пустые и одинокие, в которых редко появлялись люди. И знакомого запаха пока так и не чувствовалось…

      Я пробежала насквозь уже почти весь посёлок, не знаю, сколько прошло времени, когда вдруг нос уловил его, и я на несколько мгновений замерла, напряжённо принюхиваясь. Да, оно! Тихонько повизгивая от избытка эмоций и нетерпения, я рванула по тонкой невидимой ниточке со всех лап, радуясь, что наконец скоро закончим дело. Запах становился сильнее, определённо, по этой дороге ведьма недавно шла, и надеюсь, что к себе домой. Ещё несколько поворотов, аромат стал просто нестерпимым, окутал со всех сторон, и я едва успела поднять голову, как дальше события понеслись с непостижимой скоростью. Ухо уловило тихий, предупреждающий голос Рэма:

   - Алёна!

      Я затормозила, выхватив взглядом обычный деревянный забор с калиткой – запах чётко уходил туда, и ещё, к нему примешивался тошнотворный, гнилостный аромат чёрной магии. Он шлейфом тянулся за ведьмой, а значит, мы правильно её вычислили. И тут же кулон, прятавшийся в меху на шее, начал стремительно нагреваться, а с сознанием начали происходить странные вещи. В голове раздался тихий шёпот, словно кто-то звал меня, но слов я разобрать не могла. Возникло непреодолимое желание пойти на зов, голос всколыхнул смутные воспоминания, и я замерла, постаравшись выхватить из них что-нибудь интересное. Жжение на груди стало нестерпимым, я заскулила, усевшись на попу, и дёрнула задней лапой, попытавшись поддеть цепочку. Мелькнуло встревоженное лицо Рэма, он протянул ко мне ладонь, присев на корточки, и снова тихонько позвал:

   - Алёна?

      Совершенно неожиданно даже для самой себя, я зарычала и чуть не цапнула его зубами, зов становился сильнее, а кулон уже просто обжигал, и перед внутренним взором мелькнуло бледное лицо незнакомого мужчины с чёрными, как беззвёздная ночь, глазами и абсолютно белыми волосами. Смотрелось пугающе, и в следующий момент я поняла, что не так уж он мне и незнаком, но вспомнить имя или хотя бы, откуда его знаю, не успела. В сознании будто сверхновая вспыхнула, волна неконтролируемого, иррационального страха поднялась и накрыла, затопив все панические мысли. На несколько мгновений я разучилась думать, тело скрутила дикая боль, и из моего горла вырвался хриплый вой. Откуда-то сбоку донеслось горловое, низкое рычание, краем глаза я заметила мелькнувшую белую тень, окутанную почему-то холодным полупрозрачным сиянием голубого цвета. А потом на несколько мгновений мир померк, погрузившись в темноту, и пропало всё: и образы, и зов, и странное знакомое-незнакомое лицо мужчины.

      Когда же снова смогла воспринимать окружающее, оно принесло множество сюрпризов. Во-первых, я ощущала себя весьма странно, больше и тяжелее, хотя в человеческую ипостась не вернулась, как поначалу испуганно подумала. Но что-то со мной явно было не так. Я тряхнула головой, в которой тихонько звенело, и оглядела себя с возрастающим изумлением и замешательством: на песца я теперь совсем не походила, ни размерами, ни цветом. Собственно, я вообще теперь была не маленькой северной лисичкой, а… большой серебристой кошкой с густым мехом, толстыми лапами с когтями и хвостиком-помпоном. Приехали.

ГЛАВА 8

Этим же утром, центр Питера.

      Некромант позволил себе поспать подольше, отдохнуть, как следует, перед сложным ритуалом. Следовало сделать всё как можно тщательнее, второго шанса у него не будет, если по каким-то причинам «зов сирены» не достигнет своей цели. Алёна насторожится и примет защитные меры, и придётся искать другие пути, как подобраться к его белой лисичке. Но у него ещё останется её локон. Улыбнувшись своему отражению, некромант умылся, почистил зубы и отправился на кухню завтракать. Ему предстояло ещё добраться до места проведения ритуала – здесь, в городе, слишком много людей и домов, а для «зова сирены» требуется ещё и наличие поблизости водоёма. И не лужи, а желательно пруда или даже речки. Конечно, можно было бы найти того, кто смог бы провести для него этот ритуал, но некромант не собирался давать в руки совершенно незнакомому человеку такое серьёзное оружие против себя, как кровь. Даже если она нужна лишь для ритуала и только одна капля. Лучше сделает всё сам, пусть это и займёт больше времени. Магия живых давалась ему сложнее, как и любому некроманту.

      Он тщательно собрал всё необходимое в отдельный мешочек: драгоценный локон, тонкий ритуальный кинжал с серебряным лезвием, меловой порошок и несколько драгоценных камней – они пригодятся в ритуале. Остальное довершит вода и нужное заклинание. А в качестве защиты, точнее, защитника, некромант призовёт кого-нибудь из низших, они отлично впитывают лишний магический фон, особенно с опасных ритуалов. «Зов сирены» разрешалось применять только в экстренных случаях, когда нужно было найти пропавшего человека и другие способы не давали результатов. Некромант спрятал мешочек на дно рюкзака и вышел из дома. Теперь добраться до Пушкина – сейчас, днём, в осенний будний день, да ещё и облачный, там вряд ли будет много народа. Тем более, ему требовался Александровский парк, а не придворцовый Екатерининский.

      Дороги он почти не заметил, погружённый в приятные размышления, с его губ не сходила задумчивая улыбка. Перед глазами то и дело всплывало лицо Алёны, такое, каким он его запомнил – ещё сохранившее детские черты, но уже неуловимо изменившееся, намекавшее, что когда девушка подрастёт, расцветёт ещё больше. И очень хотелось увидеть, какой она стала. Если всё пройдёт удачно, не позже, чем через три дня они наконец встретятся. Некромант, прислонившись к окну маршрутки, прикрыл глаза и снова мечтательно улыбнулся. А всего через полчаса он будет уже на месте и приступит к ритуалу.

      Парк оказался, как он и предполагал, практически пустым. Деревья почти все облетели уже – на дворе стоял ноябрь. Сырость пробиралась под одежду, заставляя ёжиться и ускорять шаг, чтобы быстрее добраться до тепла, только некромант не обращал на эти маленькие неудобства никакого внимания. Он шёл вперёд размеренным шагом, удаляясь от дворца и ухоженной части парка, мимо развалин Арсенала, который взялись наконец реставрировать, мимо ключа с вкусной и холодной водой. Некромант остановился немного, набрал в маленькую бутылочку и сам сделал несколько глотков, потом продолжил путь. Оставалось немного, вдоль берега речки, ближе к дамбе, там можно найти укромный уголок у воды, прикрытый кустами и деревьями. Таковой отыскался, как и хотел некромант, и он, достав из рюкзака мешочек, с сосредоточенным видом начал приготовления. Сначала тонкой струйкой насыпал меловой песок, начертив несложную фигуру, потом кинжалом прямо на земле нарисовал несколько символов по окружности. Далее, в узлах рисунка легли поочерёдно аметист, лунный камень и рубин. А в середину некромант положил несколько светлых волосков из драгоценного локона. Потом сел прямо на землю, скрестив ноги по-турецки, сделал глубокий вдох и прикрыл глаза, настраиваясь на работу.

      Губы некроманта что-то беззвучно зашептали, и в лесу вдруг воцарилась звенящая тишина, даже птицы умолкли. Слишком резко запахло палой листвой, а потом по верхушкам деревьев пронёсся довольно сильный порыв ветра, и воздух перед некромантом задрожал. Не открывая глаз, он произнёс едва слышно всего одно слово:

   - Охранять.

      На полчаса призрака хватит, чтобы отвадить возможных любопытных и забрать излишки энергии во время ритуала, за это время некромант со всем закончит.

      Губы некроманта дрогнули, он тут же убрал все лишние размышления и приступил к ритуалу. Вытащил бутылочку, капнул несколько капель в середину рисунка, на светлые волоски, и тихо зашептал заклинание, держа ладони над схемой. Некоторое время ничего не происходило, а затем камни в узловых точках начали светиться, и некромант снова достал кинжал, уколол кончик пальца и уронил в центр, на волосы, каплю крови. Рисунок вспыхнул, камни тоже засветились ярче, и тёмный, крепко зажмурившись, послал Зов, прицепив его к ниточке, протянувшейся от центра рисунка в серое марево тонкого мира. Магия подчинялась не очень охотно, но близость воды и усиливающие камни делали своё дело, и ниточка всё сильнее наливалась ярко-красным светом. Некромант неосознанно сжал руки в кулаки, продолжая настойчиво шептать, на его лбу выступили бисеринки пота, несмотря на прохладный воздух, и в какой-то момент он почувствовал, что Зов достиг цели. Нить натянулась, словно зацепилась за что-то, перед внутренним взором некроманта мелькнула картинка очаровательного белого зверька с умными чёрными глазами. Мужчина едва подавил радостный возглас, усилив воздействие, осталось совсем чуть-чуть, и ритуал сработает до конца!

      Как вдруг, что-то случилось. Словно невидимое лезвие опустилось на нить, и она с едва слышным звоном лопнула, болезненно хлестнув свободным концом и накопившейся энергией. За момент перед тем, как его выкинуло обратно в реальность, некромант успел увидеть мелькнувшую рядом с Алёной быструю тень кого-то большого, похожего на здоровенного белого кота. И всё пропало, контур фигуры с шипением погас, мел исчез, а камни в узлах от избытка энергии пошли трещинами. Некромант поморщился и потёр ноющие виски, с досадой посмотрев туда, где лежали драгоценные волоски – конечно, от них ничего не осталось. Они сгорели без следа в откате от не сработавшего ритуала. Мужчина пробормотал ругательство и прищурился, легко встав на ноги.

   - И кто же тебе такую хорошую защиту дал, девочка моя? – задумчиво протянул он, протирая лезвие кинжала тряпочкой.

      А она хорошенькой стала, такой милой лисичкой. Губы некроманта тронула улыбка. Что ж, раз не получилось привязать Алёну с помощью ритуала, придётся действовать другим путём, более длинным, но надёжнее, чем прямое воздействие. Уничтожив все следы своего пребывания и того, что он тут делал, некромант направился домой. Предстояло продумать новый план, как добраться до Алёнушки.

   Днём, деревня Порошкино, под Питером.

      Я не могла поверить в то, что случилось, и только таращилась перед собой невидящим взглядом, боясь лишний раз пошевелиться. Я – рысь?.. Боже, но как такое может быть?! Почему? Моё ухо нервно дёрнулось, различив шорох рядом, и я резко повернула голову, тут же забыв о своём странном преображении: рядом со мной, почти вплотную, сидел большой, раза в полтора больше меня, снежный барс и, не мигая, смотрел на меня. Его длинный хвост, обернувший лапы, подрагивал, выдавая напряжение, круглые уши стояли торчком, и он время от времени облизывался, а когти царапали землю. И в серебристо-серых глазах с вертикальной щелью зрачка плескалось беспокойство, а по роскошному светлому с серыми пятнами меху струились полупрозрачные голубоватые языки. Барс был прекрасен. И пах снегом и ландышами. Я понюхала воздух и зажмурилась – моей кошке этот запах нравился, пожалуй, ещё больше, чем песцу.

      Между тем, Рэм осторожно потянулся ко мне, тоже шумно обнюхал и вдруг лизнул в нос, отчего я фыркнула и мотнула головой от неожиданности. Хорошо, звери краснеть не умеют. Это что ещё за нежности такие? Я отвернулась и легла, положив голову на лапы. Пока не прояснится ситуация, с места не сдвинусь, а Рэм пусть идёт и решает всё с ведьмой, как настоящий мужчина. Обсудим всё потом, когда закончится дело. Я услышала глухое ворчание, но раздражения или злости в нём не было. Потом барс одним грациозным, плавным движением поднялся, его глаза блеснули, и он потрусил к калитке, как ни в чём не бывало. Когда он прыгал через забор, сияние вокруг него на мгновение вспыхнуло ярче, воздух отозвался тихим звоном, и я чуть приподняла голову, навострив уши: что происходит? Но ничего опасного не увидела, барс ленивой трусцой приближался к крыльцу бревенчатого дома, в котором царила тишина. Но запах говорил, что ведьма там, и она жива – мёртвые по-другому пахнут. Смирилась с тем, что её поймают, или приготовила неприятные сюрпризы? Я слегка заволновалась, села, не сводя взгляда с дома, в котором исчез Рэм, нервно облизнулась. Надеюсь всё же, обойдётся, шефу ещё на мои вопросы предстоит отвечать, да и Катю надо освободить от чёрных уз.

      Я огляделась, чувствуя себя ещё не слишком уверенно в новом облике и пока до конца не осознавая, что со мной произошло. Память пока больше не радовала картинками из прошлого, голова вообще оставалась пустой, а на первое место выступили инстинкты хищника. Уши чутко ловили любой звук, даже самый тихий, нос улавливал множество запахов, и хотелось постоянно вертеть головой, впитывая новые ощущения. Я настолько отвлеклась и углубилась в себя, что от шума в доме и громкого женского голоса, в котором слышалась неприкрытая злоба, чуть не подскочила, настолько неожиданно он прозвучал для меня.

   - …Она умрёт, так же, как и он! Не надо было обижать мою девочку, да как он мог, как посмел!.. – истеричные выкрики ударили по нежным ушам, я мотнула головой, прижав их к голове.

      Снова шум, а потом приглушённые всхлипывания, от которых веяло дикой тоской и безысходностью. Значит, всё-таки, ведьма всё подстроила. Ладно, подробности, думаю, в офисе узнаем, она вроде как сбегать или защищаться не собиралась, судя по всему. Пора ехать в агентство и заканчивать с этой историей, где там Рэм? Я хочу вернуться в своё человеческое тело и задать ему наконец пару животрепещущих вопросов! Словно отвечая моим мыслям, дверь дома распахнулась, и на крыльце показался мой начальник. Укутанный по примеру шотландских горцев, в шерстяной клетчатый плед насыщенного зелёного цвета, обмотанный вокруг бёдер и завязанный на плече. Я моргнула от удивления, снова сев на попу, и уставилась на Рэма, с невозмутимым видом шествовавшего к калитке. Мда… Поймала себя на том, что с интересом разглядываю его фигуру, те участки, которые не прикрыты одеялом: тугие бицепсы, перевитые венами, мощное плечо, ноги до колен, босые, кстати. А на улице ноябрь, на минуточку, хорошо, без дождя пока. А Рэму идёт, кстати, невольно подметила я, такой диковатый образ горца, особенно с этой татуировкой около глаза. Как там, воин-одиночка и принадлежит к верхушке клана?

      Рожнов, проходя мимо меня, бросил лишь один внимательный взгляд, прочесть выражение которого я не смогла, подобрал лежавшую на асфальте одежду и так же молча, не говоря ни слова, вернулся в дом. Спустя недолгое время Рэм снова вышел, уже одетый, и направился ко мне. Открыл калитку, впуская на территорию дома.

   - Посидишь внутри? Там теплее, я пока машину пригоню, - негромко произнёс он, как ни в чём не бывало, будто и не дефилировал тут практически в чём мать родила перед моим потрясённым взглядом. – Ведьму запер, она вряд ли попытается сбежать, - Рэм поморщился. – Похоже, слегка с психикой проблемы.

      Я кивнула и поднялась по ступенькам, зашла в коридор, пахнущий мокрым деревом, старой обувью и затхлостью, чихнула, фыркнув, и села на коврике, не желая заходить дальше. Не нравился мне этот дом, слишком в нём уныло и тоскливо.

   - Я скоро, - шеф неожиданно улыбнулся, присел и почесал меня между ушами. – Ты красавица, - вполголоса обронил он и выпрямился, поспешно покинув дом.

      Это он о моей нынешней внешности или вообще? И с чего такие заявления?! Я вообще перестала понимать происходящее, мысли дали сбой, и оставалось только ждать, когда у меня появится возможность задавать вопросы. А их у меня накопилось много за последние пару десятков минут. Покрутившись, я улеглась на куцый коврик – на голый пол не особо хотелось, во мне проснулась брезгливость. Вздохнув, я прислушалась, не буянит ли ведьма, но мать Вали, прошлой девушки Николая, молчала, только время от времени моё чуткое ухо улавливало тихие всхлипы. Они нервировали, раздражали, и из моего горла невольно вырвалось тихое рычание. Услышав с улицы звук мотора, я радостно встрепенулась и подошла к двери, жаждая наконец вернуться в человеческое тело. Рысь была непривычной для меня, беспокоила другими реакциями, другим мироощущением, да даже внешностью, в конце концов. Я так привыкла к своей белой шёрстке и маленьким размерам песца, что всё время ловила себя на желании повилять хвостиком, которого у рыси почти не было.

      От следующей мысли меня бросило в холод: а смогу ли вернуться к прежнему облику, или теперь всегда в рысь оборачиваться буду?! Ой, нет, а как же я тогда буду чужую магию вынюхивать? Этот вид хорош разве что для защиты, вон, какие когти, да и зубы в пасти острые. Запахи чувствовала, но вот магию – едва-едва, песец её ощущал всё же в разы лучше. Мои сумбурные размышления прервала открывшаяся дверь.

   - Пойдём, - Рэм шагнул за порог и легко подхватил мою немалую опешившую тушку на руки, как обычную кошку. – Переоденешься, я пока выведу нашу горе-преступницу.

      Вообще, у меня сложилось ощущение, что когда я в звериной ипостаси, Рэм позволяет себе больше, чем по отношению ко мне-девушке… И об этом спрошу, обязательно. Не люблю, когда в жизни происходит что-то, чего я не понимаю, особенно на фоне других проблем. Но вырываться из его рук не стала – странно, в этом виде во мне оказалось гораздо больше звериных инстинктов, и я с удовольствием улеглась на плече Рэма, положив голову на лапы и прижмурившись. Когда же его ладонь провела по спине, почесав мне бок, совершенно неожиданно для меня самой из горла вырвалось музыкальное мурлыканье, и голова потянулась к щеке Рэма, потереться об него. И пахнет он вкусно, ландышами, снегом и почему-то ещё мой рысий нос ощущал бодрящий, терпкий запах, но не туалетной воды – оборотни, как я говорила, не любили посторонних ароматов. Кажется, это пах сам Рожнов…

      От неожиданности я шарахнулась от собственных неправильных мыслей, коротко зашипела и выпустила когти, на мгновение позабыв, что под курткой и свитером – живое тело, которому может быть больно, и что вообще некультурно портить одежду собственному начальнику. Тут же сильные пальцы прижали за шею, потом почесали за ухом, а негромкий голос Рэма успокаивающе произнёс:

   - Тихо, тихо, всё хорошо, не волнуйся. Обратно перекидываться так же, как с песцом, просто отпускаешь зверя и всё, поняла? – он уже остановился около машины и открыл дверь.

      Я кивнула, спрыгнув на переднее сиденье и стараясь не смотреть на него. Срочно требуется восстановить душевное равновесие, срочно! Рэм наконец оставил меня одну, отправившись обратно в дом, и я, немного волнуясь, попыталась вернуть себе человеческий облик – а ну, как не получится?! Нервничала зря, всё прошло, как обычно, даже боли не было, как я втайне опасалась. Помнила же, как скрючило, когда из песца вдруг рысью стала. Или это от непонятного воздействия, от которого меня спас кулон, столь удачно подаренный Рэмом? Или точнее, данный на время задания. Вряд ли такой ценный артефакт мне отдадут на постоянное ношение, да и не нужен он мне. Наверное. Снова мелькнула мысль о неизвестной магии, на которую среагировал кулон, пока я одевалась. Кто это был и что ему от меня надо? Чьё лицо мелькнуло в памяти? И почему при этом воспоминании по спине бежит холодок?

      Натянув свитер и застегнув ботинки, я посмотрела на дом – оттуда уже выходил Рэм и впереди него наша обвиняемая. Сухонькая невысокая женщина, одетая во всё чёрное, сбившийся платок, из-под которого торчали седые пряди волос. Лицо избороздили морщины, но я была уверена, что это не от возраста, а от горя. В потухших глазах едва теплились огоньки бессильной злости, в углах губ залегла скорбная складка. Ох, господи… Несмотря на то, что совершила она серьёзный проступок, чуть не свела в могилу ни в чём не повинную молодую девушку всего лишь из мести, как я поняла, ведьму было откровенно жалко. Не могла я злиться на неё, видя неприкрытое горе, только вот, из-за неё стала несчастной ещё одна мать, и едва не умерла Катя. Осуждала, да, однако понимала, что убеждать в том, что она поступила нехорошо, бесполезно. Татьяна Петровна своей вины не признает ни за что. Скорее всего, Валя – её единственная дочь, и подозреваю, ведьма как-то узнала, что Коля за спиной Вали начал встречаться с Катей. Я вздохнула и покачала головой: иногда моя работа начинает угнетать из-за того количества людского горя и нелепых поступков, с которыми я сталкиваюсь в расследованиях.

      Всё-таки, Рэм соблюл формальности: руки Татьяны Петровны были за спиной, связаны вроде как обычной верёвкой и небрежным узлом. Но держали крепче стальных, я знала, что это не просто верёвка. Заговорённая специальным образом, она применялась против ведьм, блокируя их дар и не давая действовать руками, и снять её мог только тот, кто надевал. Ну и правильно, кто знает, чего можно ожидать от отчаявшейся женщины. Ей ещё по закону отвечать за тёмный запрещённый ритуал, и вряд ли она отделается внушением и строгим выговором. Плюс ещё смерть Николая, ведь как мы выяснили, она тоже не просто так случилась. Мда уж, наворотила дел эта с виду скромная пожилая женщина. Рожнов молча усадил безучастную Татьяну Петровну на заднее сиденье, сам сел за руль, и мы выехали. Всю дорогу в салоне царила такая напряжённая тишина, что казалось, ещё немного, и в воздухе появятся искры. При арестованной ведьме разговаривать с Рэмом о том, что случилось со мной и о моём прошлом, естественно, желания не было, и чтобы отвлечься, я решила позвонить Женьке, узнать, как у него дела.

      Однако, когда набрала знакомый номер, мне сообщили вежливым голосом, что абонент временно не «алло». Вот так. Наверное, занят поисками этой Ани, хотя время уже к обеду близится. Почему-то стало грустно – Лис крайне редко отключал телефон, только если что-то на самом деле важное. А тут ещё, получается, со вчерашнего вечера мы не разговаривали, и я чувствовала себя неуютно, подспудное ощущение вины грызло изнутри, не давая спокойно заниматься делами. И Рэм… Перед глазами мелькнула картинка шефа в одеяле, потом – красавца-барса. Я осторожно покосилась на профиль Рожнова, смотревшего на дорогу, взгляд задержался на татуировке. Воспоминания о том, как сильные пальцы, сейчас спокойно лежавшие на руле, касались моего меха, вызвали странное тепло в груди, которое стремительно расползалось по телу, проникая до самых кончиков пальцев. Я поспешно отвела взгляд, совсем некстати вспомнив ещё и о предсказаниях Рады. Вот не люблю, когда за меня всё решают и когда так настойчиво подталкивают к каким-то действиям, не люблю! Нахмурившись, скрестила руки на груди и поджала губы. Сначала Рэм мне всё расскажет, а потом уже буду решать, что к чему и как. Неизвестно ещё, что именно нас связывало в том прошлом, которое я благополучно забыла.

      Мы уже въехали в город, когда Рэм негромко попросил:

   - Позвони в офис, скажи, мы скоро будем.

      Я поспешно кивнула, с досадой подумав, что могла и сама сообразить, и набрала наш номер. Ответила Василиса.

   - Ну как вы там? Нашли? – нетерпеливо спросила ведьма.

   - Да, минут через двадцать будем, - заверила я её. – Как там остальные?

   - Ждём, не переживай, - успокоила Василиса.

   - Ну отлично, - я поколебалась мгновение, а потом всё же уточнила. – Женька не вернулся ещё?

   - Нет, а что, ты не звонила ему? – с лёгким удивлением поинтересовалась Васька.

   - Да я просто, - отмахнулась, не желая при Рэме озвучивать свои личные сложности и то, что Лис отключил телефон. – Ладно, давай, - быстренько закруглила я разговор и отключилась.

      И хотя на начальника не смотрела, его мимолётный взгляд ощутила – как будто прохладный ветерок прошёлся по щеке, я не удержалась и передёрнула плечами. Вот готова спорить на что угодно, не будь с нами в машине ведьмы, Рэм бы спросил про Женьку. Или не спросил. Не знаю… Скорей бы уж доехать, что ли, и сдать ведьму. Нам повезло добраться без пробок до офиса, и вскоре мы уже поднимались по ступенькам – Татьяна Петровна, крепко державший её за локоть Рэм и следом я, задумчивая и рассеянная. Пальцы неосознанно теребили кулон, мысли крутились вокруг моего неожиданного превращения и странного зова, и отвлечься не получилось никак. Всё сводилось к тому, что ждёт меня и Рэма серьёзный разговор, без него вряд ли смогу дальше жить спокойно той же размеренной жизнью, что до появления барса в нашей конторе. Кажется, Рада была права, что моя жизнь резко изменится, пора смириться с этим фактом.

      Я переступила порог нашего офиса, по-прежнему пребывая в размышлениях, расстегнула куртку, и чуть не подскочила от неожиданности, когда её аккуратно с меня сняли. Аромат Рэма стал настолько привычным, что я даже не обратила внимание на то, что шеф ещё оставался в коридоре, тогда как молчаливую ведьму увёл кто-то из наших. В полумраке коридора я не видела лица Рожнова, только его мерцавшие глаза и контур широких плеч, и стало немного не по себе от его близости. Я заволновалась, незаметно сглотнув, но не в силах отвести взгляд.

   - Нам бы поговорить, Алён, - негромко и серьёзно произнёс он, тоже глядя на меня.

   - Д-да, - пробормотала я, почему-то чувствуя, что начинаю дрожать, только не от холода.

   - Когда тебе удобно? – спросил Рэм, а я поймала себя на том, что прислушиваюсь к его дыханию.

      Размеренному и ровному, тогда как моё норовило сбиться и стать рваным, выдав меня с головой.

   - Не знаю, давай сначала с ведьмой и Катей разберёмся, - быстро ответила я, всё же отвернувшись и раздумывая, как бы так проскользнуть мимо Рэма.

   - Хорошо, - согласился шеф и наконец посторонился.

      Вздох облегчения удалось сдержать – не сомневаюсь, барс с его тонким слухом различил бы его. Мне же отчаянно не хотелось, чтобы Рожнов заметил, что я нервничаю в его присутствии. Я поторопилась зайти в гостиную, где уже сидела бледная Катя, сжав руки коленями, незнакомый полицейский с усталым лицом, и невозмутимый некромант. Ведьма стояла у стены, сгорбившись и опустив голову, рядом – молчаливая Василиса с сурово сдвинутыми бровями. Рэм, выйдя из-за моей спины, разом подобрался, мягкость и расслабленность ушли из его облика, лицо стало непроницаемым.

   - Татьяна Петровна, прошу в мой кабинет, - отрывисто произнёс Рожнов, направляясь к двери. – И вас тоже, простите, не знаю, как зовут, - обратился он на ходу к представителю власти.

   - Минаев Константин, - представился мужчина, поднявшись с дивана и скользнув равнодушным взглядом по ведьме.

      Троица скрылась в кабинете, и я затолкала неуёмное любопытство поглубже – о результатах разговора Рэм наверняка сообщит, а подробности… Они не нужны. И так хватает переживаний. Обхватив себя руками, я отошла к окну и села на подушки, глядя на улицу. Хотелось есть, но пока терпимо – сначала дождусь окончания этого дела. Тишина в комнате стала такой густой и плотной, что её можно было резать на куски, как свежий хлеб. И оттого голос Кати прозвучал резко и неприятно, хотя говорила она тихо.

   - Она согласится отменить ритуал?

   - Ну конечно, дорогая моя, - поспешила уверить её Василиса, но мне почему-то казалось, ведьма на самом деле просто утешает девушку.

      По закону, у Татьяны Петровны имелось два выхода: отменить своё злодейство, и тогда ей сохранят жизнь, только дар заблокируют навсегда без права возвращения и запретят практику даже по зельеварениям и микстурам от кашля. Она будет носить постоянно маячок и проходить ежемесячные проверки. И второй вариант – если ведьма откажется отменять. В этом случае её казнят за применение тёмного запрещённого обряда, и Катя всё равно избавится от смертельной удавки. Что-то мне подсказывало, что Татьяна Петровна вряд ли согласится на добровольное сотрудничество с органами правопорядка, и если честно, мне такой поворот не нравился. Ведьма не хотела жить, она хотела отомстить, и кто знает, на что она способна на пороге смерти… Проверять не хотелось. Я надеялась, что Рэму удастся достучаться до женщины, ведь причина мести не стоила ни её жизни, ни жизни Николая, ни тем более жизни Кати.

      Я тихонько вздохнула. Оставалось только ждать.

   Кабинет Рэма Рожнова.

      Рэм смотрел на безучастно сидевшую перед ним женщину и понимал, что в ней слишком много горя. И, к сожалению, злобы. Барс соединил кончики пальцев и заговорил.

   - Татьяна Петровна, расскажите, как всё было, - негромко попросил он.

      Ведьма подняла на него потухший взгляд и криво улыбнулась.

   - Всё рассказать, говоришь? А какое тебе дело до моей жизни, барс? – голос её звучал немного хрипло и так же равнодушно.

   - Зачем вы это сделали? – Рэм не терял терпения, понимая, что простого разговора не получится.

      Константин пока молча сидел на диване, не вмешиваясь в диалог, и только рассеянно поглядывал на ведьму. Она же поджала губы, опустила глаза на руки, и Рэм уже подумал, что не получит ответ на свой вопрос, когда Татьяна Петровна всё-таки отозвалась. Видимо, ей хотелось хоть кому-то рассказать, поделиться своим горем. Пожаловаться на жизнь, как про себя хмыкнул Рэм.

   - Он Валечку обманывал, - глухо произнесла ведьма, и снова в её голосе проскользнула неприкрытая злоба. – Зачем?! Что она ему сделала? Она умирала и хотела быть счастливой всего лишь!

   - Значит, вы знали, что парень вашей дочери встречается с другой? – уточнил Рэм ровно, не испытывая ни капли сочувствия.

      Может, разве что совсем чуть-чуть. Смертельные болезни существовали до сих пор, с ними не могли справиться даже целители, никуда от этого не деться. И чья вина, что молодой парень не настолько любил свою девушку, чтобы оставаться ей верным до конца?

   - Я видела, как они целовались в кафе недалеко от больницы, - зло ответила Татьяна Петровна, её глаза сверкнули. – Почти под боком у Валеньки! Да как у них вообще совести хватило…

   - Насколько я знаю, Валя ничего не знала до самого конца, и они оба её навещали регулярно, - так же ровно сказал Рэм. – Вы не имели никакого права кого-то наказывать, Татьяна Петровна, и тем более таким жестоким способом. Вы намеренно подстроили Николаю аварию со смертельным исходом, применили запрещённый ритуал, и всё только потому, что посчитали, будто ухажёр вашей дочери чем-то её обидел. Валентина ничего не знала, а вы решили, будто имеете право казнить и миловать, - Рэм нахмурился. – Как вы достали обручальные кольца? Про кровь догадываюсь, - Рожнов чуть заметно поморщился.

   - У Кольки они с собой были, когда он в аварию попал, - пробормотала Татьяна Петровна, уставившись в одну точку невидящим взглядом. – Я забрала и ритуал потом сделала. От этой его… девицы волос взяла, на его одежде был, - добавила она с запинкой.

   - Вы знаете, что вам за него грозит? – барс внимательно посмотрел на ведьму.

   - Знаю, - на её губах мелькнула невесёлая улыбка, - потом она вскинула голову и их взгляды встретились. – Я не отменю ритуал, - тихо, но твёрдо добавила Татьяна Петровна.

      Рэм помолчал, разглядывая её.

   - Вы знаете, что вас ждёт за отказ сотрудничать со следствием? – негромко уточнил он, почему-то не ожидая другого ответа.

      Дочь, скорее всего, единственная, и Татьяна Петровна до сих пор не может смириться с суровой реальностью, и наверное даже чувствует себя виноватой, что не сумела спасти Валентину. Отсюда и такое болезненное отношение к якобы несправедливости, совершённой по мнению ведьмы к её дочери бывшим парнем.

   - Мне незачем жить, барс, - безжизненным голосом ответила Татьяна Петровна. – У меня никого не осталось. А с заблокированным даром я не смогу заниматься любимым делом, я ничего больше не умею делать.

      Рэм покачал головой.

   - Если надеетесь, что за время следствия ваш ритуал сработает до конца, то зря, Татьяна Петровна, - жёстко заявил Рожнов. – У нас есть способы уберечь Катерину, и она выживет, это я вам обещаю. А вы, раз не хотите, ваше право, - он перевёл взгляд на следователя. – Константин, я больше не имею вопросов к гражданке Скоминой, можете забирать.

      Тот встал и подошёл к ведьме.

   - Пройдёмте, - скупо обронил он и ухватил её за плечо.

      Рэм проводил взглядом пару и откинулся на спинку кресла. Учитывая признание Татьяны Петровны и применение запрещённого ритуала, вряд ли следствие продлится дольше нескольких дней, ну и, отказ ведьмы сотрудничать тоже сыграет свою роль. Самое позднее, в конце недели Катерина освободится от смертельной привязки, и душа Николая найдёт наконец покой. Рожнов пошевелил мышкой, открыл нужную папку на рабочем столе и файл, где вёлся учёт делам агентства – традиция, доставшаяся от предшественника. Сменил статус расследования на «закрыто», потом посмотрел на дверь кабинета, за которой его ждала Алёна с намерением поговорить, и на губах барса появилась улыбка. Снова мелькнуло воспоминание о роскошной снежной рыси, от которой его зверь пришёл в совершеннейший восторг, и Рэм вздохнул, прикрыв глаза. Вопросы, что спровоцировало пробуждение второй ипостаси и почему Алёна оказалась так удивлена этим фактом, на что отозвался кулон на её шее, что за магия была направлена на девушку, что аж он уловил энергетику и перекинулся прежде, чем успел понять, что же происходит, отошли на второй план.

      Девочка в самом деле выросла и стала не только красивой женщиной, но и звери у неё чудесные. «Вляпался», - мелькнула у Рожнова мысль, но почему-то она его не расстроила. Поднявшись, он вышел из кабинета в гостиную и посмотрел на сидевшую на подоконнике Алёну. Очень хотелось сразу предложить посидеть где-нибудь и поговорить, но сначала дело. Рэм перевёл взгляд на Катерину.

   - Зайдите, Катя, - попросил он.

      Девушка вздрогнула, в её глазах мелькнула тревога, но она молча кивнула и поднялась, проследовав за ним в кабинет. Алёна, кстати, так и не повернулась, продолжая смотреть в окно.

   ИСТОРИЯ ВТОРАЯ. АМУЛЕТ БЕССМЕРТИЯ.

   В груди пульсирует ежом колючим боль,

   Утраты острота притуплена сознанием...

   И вновь вернулось прежней жизни знание,

   Но я уже не плачу о былом...

ГЛАВА 1

Утро этого же дня, квартира Светланы, знакомой Жени и матери Ани.

      Подъезжая к дому, где жили друзья его семьи, Женька почти успокоился, уверившись, что решение встать с утра пораньше и поехать на параллельное дело – верное. Надо отвлечься, иначе мысли о растерянности на лице Алёнки после его предложения не дадут спокойно с ней общаться. В груди ещё щемило обидой, Лис думал, она согласится сразу: ведь они уже полгода вместе, если бы Алёна не захотела, то не согласилась на эти отношения. Так, ладно, потом всё, сейчас дела. Может, это просто от неожиданности, ведь они никогда не обсуждали их совместное будущее, и к вечеру Алёнка возьмёт его кольцо.

      Женька поднялся к квартире тёти Светы – их семьи дружили чуть ли не с самого рождения Лиса, и он даже считал их уже кем-то вроде дальних родственников, - и позвонил. Дверь открылась почти сразу.

   - Ой, Женечка, ты как-то рано, - всплеснула руками хозяйка, но на её лице отразилось облегчение.

   - Чем раньше начну, тем быстрее Аньку найдём, - ответил он, переступая порог.

      Светлана вздохнула, кивнула, соглашаясь, и провела гостя в гостиную. Там на столе уже лежала карта Питера и окрестностей, как и просил вчера Лис – для поиска по крови. Ну и, фотография Анны, конечно. Женя присел в свободное кресло, достал тонкую серебряную иглу и молча посмотрел на тётю Свету, та протянула ему руку и остриё укололо подушечку. Женщина даже не дёрнулась. Женька выдавил красную каплю, растёр пальцами и поднёс их ко рту, лизнул. Длинно выдохнул и прикрыл глаза, его ладони вытянулись над картой, а Светлана с надеждой и нетерпением уставилась на него, ожидая результата сканирования. Лис чуть нахмурился, его ладони почти касались карты, постепенно двигаясь к югу от города.

   - Тут нет… Тут тоже… - бормотал он едва слышно, сосредоточившись на внутренних ощущениях, позволявших ему почувствовать след.

      При приближении к нужному месту ладоням должно стать тепло, а для более детального определения – приложить пальцы к бумаге, и когда их начнёт покалывать, надо ехать в ту сторону. На месте уже кровная привязка будет работать чётче, и выйти на след не составит труда. Карта отозвалась, когда его ладони приблизились к Красному Селу, и пальцами Женька быстро нащупал, где же именно обреталась бедовая Анька, которой он уши надерёт за причинённое беспокойство матери. Когда найдёт, конечно.

   - Здесь, - уверенно объявил он, ткнув пальцем в место на карте. – Я поехал.

      Светлана облегчённо вздохнула и прижала руки к груди.

   - Можно с тобой? – она с надеждой посмотрела на Женю.

   - Я привезу её, тёть Света, - заверил он и встал. – А ехать не надо, посидите тут, мы же не знаем, как там что. Мне так спокойнее будет.

   - Хорошо, Женечка, как скажешь, - согласилась женщина, не настаивая, хотя наверняка ей очень хотелось.

   - Я позвоню, - успокоил он её и поспешил в коридор.

      Бросив взгляд на часы, отметил, что дело движется к полудню – пока доехал сюда, пока искал, время пролетело незаметно. Порыв позвонить Алёне Лис жёстко задавил: если бы захотела, она бы сама позвонила. И, подумав, он совсем выключил телефон, чтобы не отвлекаться от поисков. Как Аня будет сидеть в машине, так и включит обратно. Пока же лишние эмоции только помешают. Но совсем отвлечься от размышлений о своей личной жизни у Женьки не получилось. Пока ехал по КАД, мысли сами свернули на Алёну, её отношение к нему и… Рэма Рожнова, их нового шефа. Лис нахмурился и неосознанно сжал руль, в груди словно зашевелился большой и колючий ёж. Соколинский ревновал.

      Да, ни сам начальник, ни тем более Алёна поводов не давали, но звериное чутьё выло сиреной, и Женька волей-неволей отмечал все те мелочи, которые вроде бы ничего не значили, однако заставляли нервничать. Да и слова Рады не добавляли спокойствия, реакция Алёны на предложение подтверждала его худшие подозрения. Женька безумно боялся потерять свою белую лисичку, и поэтому постоянно опасался сделать или сказать что-нибудь, что может её задеть или обидеть. Ещё свежи были воспоминания о том, как она долго не принимала его ухаживания всерьёз, и тем удивительнее было, что Алёнка теперь с ним, рядом, живёт в его квартире и спит в его постели. Нежная, мягкая, улыбчивая. Но… временами такая далёкая, особенно когда она сидела на кухне, на любимом месте, и отрешённо смотрела в окно. Лис в такие моменты, когда заставал её там, готов был отдать что угодно за возможность заглянуть к ней в голову. И ещё, прошлое Алёны. Она сказала, что не помнит его с момента, как появилась здесь, в Питере, да и про своё появление тоже особо не распространялась. А Женька знал, что песцы живут в Мурманске. Больше всего он боялся, что в один прекрасный день на пороге их квартиры появится кто-то из родичей Алёны и скажет, что ей пора возвращаться в родной город. И вот, накаркал… Только не ещё одного песца, а барса.

      Соколинский понимал, что вздумай Рожнов в самом деле проявить интерес к Алёне, то ничего с этим поделать не сможет. От Рэма исходила такая мощная волна силы и уверенности в себе, что сразу становилось ясно: он точно не из рядовых оборотней. Женька нервно вздохнул и взъерошил одной рукой рыжие пряди, скользнув взглядом по указателю – скоро должен быть нужный ему съезд. А потом невесело усмехнулся. Проблема заключалась ещё и в том, что против Рэма, как начальника, он не имел ничего плохого, шеф не казался самодуром и солдафоном, а очень даже органично влился в их маленький сплочённый коллектив. И что делать, если вдруг между ним и Алёной проскочит искра, Женя совершенно не понимал. Впору побиться головой об стенку, ситуация виделась безвыходной.

   - Ладно, будем решать проблемы по ходу дела, - пробормотал Лис, сворачивая на съезд.

      Стоило снова сосредоточиться на ощущениях, уже где-то здесь кровь должна отозваться. Женька глубоко вздохнул и отодвинул лишние мысли и эмоции, прислушиваясь к себе и ведя машину по трассе. Потянулись дома Красного села, но пока Соколинский ничего не чувствовал и потихоньку ехал дальше, не разгоняясь – в любой момент мог появиться след и возможно, пришлось бы сворачивать с трассы. Когда Женька уже проехал почти весь город насквозь, внутри дёрнуло и настойчиво позвало вправо, и на ближайшем повороте Лис свернул, чувствуя, как быстрее побежала по венам кровь – проснулся азарт охоты. Ну и, желание надавать кому-то подзатыльников, конечно. След становился чётче, обычные пятиэтажки вокруг сменились частным сектором, дачами, просто домами, и Женька в предвкушении усмехнулся: наверняка слиняла к какой-нибудь подружке на дачу. Вот засранка мелкая, а! То, что Анне уже стукнуло двадцать и она заканчивала учиться, для Лиса особого значения не имело, дочь знакомых всё равно оставалась для него кем-то вроде младшей сестрёнки, иногда создающей проблемы.

      Ещё несколько поворотов по невидимому следу, и ощущения стали нестерпимо чёткими, упираясь в ворота добротной двухэтажной каменной дачи. Аня точно находилась там, без сомнения. Женька припарковался, вышел и окинул преграду прищуренным взглядом. Звонить в калитку и тем самым потерять эффект неожиданности он не желал – мало ли, что ещё Анька выкинет, Лис ведь не знал, по какой причине она вообще сбежала и хочет ли возвращаться. Впрочем, хочет или нет, а придётся. Он вернулся в машину, прикрыл дверь, не закрывая её до конца, и разделся, аккуратно сложив одежду в пакет. Потом глубоко вздохнул и отпустил звериную сущность, перекинувшись в здорового, рыжего лиса с чёрными кисточками на ушах и кончиком хвоста. В отличие от обычных, этот был раза в полтора крупнее, с ярко-зелёными глазами и внушительными клыками, видневшимися из-под верхней губы. Да и когти на лапах тоже вызывали уважение. Лис аккуратно подхватил зубами пакет с одеждой, выскочил из машины и, навалившись на дверь всем весом, закрыл её. Именно на такие случаи, сигнализация в ней включалась автоматически. После чего, зверь потрусил к забору.

      Возможно, взрослый мужчина, перелезающий через ограду, привлёк бы слишком много ненужного внимания, увидь его случайный прохожий, именно поэтому Женька решил штурмовать дачу во второй ипостаси. Ну и, лису проще запрыгнуть на каменный двухметровый столб, чем карабкаться в человеческом виде. На счастье Соколинского, случайных свидетелей пока тоже не наблюдалось, дорога оставалась пустой, и этим стоило воспользоваться. Здоровый лис подошёл к забору, крепко сжимая в зубах пакет, присел, напружинившись, и легко оттолкнувшись задними лапами, взмыл на опору для забора. Едва удержавшись на не слишком широком верху, он спрыгнул во двор дачи, встряхнулся и потрусил к двухэтажному дому с верандой. В окнах горел свет, ниточка уводила именно туда, точнее – на второй этаж. Глухо рыкнув, зверь забрался на веранду, положил пакет в уголочке, и через несколько мгновений на его месте уже стоял человек. Хорошо, из соседних домов веранда не просматривалась, и Женька быстро оделся, передёргивая плечами от слишком свежего, промозглого осеннего воздуха, пробиравшего до костей. Одёрнув куртку, он прищурился, выдохнул и подошёл к двери, громко постучав.

      Всё, теперь без Аньки Соколинский отсюда не уйдёт. Под кожей аж зудело от близости объекта кровного поиска, и неприятные ощущения исчезнут не раньше, чем они с непутёвой девчонкой встретятся. Через некоторое время напряжённого ожидания – Женька уже решил, что придётся открывать замок своими силами, - за дверью всё-таки раздались шаги. Не Аня, понял он. Скорее всего, хозяйка дачи.

   - Кто там? – осторожно спросил приглушённый женский голос. – Как вы попали во двор?..

   - Я за Анной пришёл, - твёрдо ответил Женя недовольным тоном. – Открывайте, девушка, я тороплюсь. Как попал, не имеет значения.

      Ещё несколько мгновений по ту сторону царила тишина, и Соколинский в нетерпении уже набрал воздуха, чтобы пригрозить вскрытием замка, но к его облегчению послышался скрежет ключа и дверь распахнулась. На него уставились настороженные серые глаза незнакомой девушки, внимательно его оглядевшие. Женька чуть не хмыкнул: наверняка Аня оставила ценные указания, кого впускать, а кого нет. Лис начал подозревать, что девчонка предполагала, кого пошлют её искать – конечно, ведь первый, к кому бежала Светлана, если с дочерью что-то случалось, это Соколинский.

   - Можно? – с нажимом произнёс Евгений, поставив носок ботинка в приоткрытую щель, на порог.

   - Д-да, - пробормотала хозяйка, решившись, и распахнула дверь пошире. – Проходите. А вы вообще про какую Анну говорите? – словно спохватившись, попыталась она неумело сделать вид, будто не понимает, о чём речь.

      Женька молча снял ботинки, отодвинул девушку в сторону и направился в дом, не обратив внимания на возмущённый и немного испуганный возглас, раздавшийся за спиной.

   - Эй!..

      Мельком отметив, что в большой гостиной на первом этаже горит камин и бормочет телевизор, Лис поспешил по ступенькам деревянной лестницы наверх, куда вёл его след. Уже хотелось отругать Аньку за нервы её матери, отвезти домой и вернуться в офис, где наверняка ждала Алёна. Может даже, забрать её пообедать и там осторожно обсудить вчерашний вечер – вдруг она подумала и отошла от неожиданности случившегося? И Женька, сжав губы, решительно толкнул приоткрытую дверь в одну из комнат.

      Аня сидела, скрестив ноги по-турецки, на широкой кровати, свитер грубой вязки с вырезом-лодочкой сполз с одного плеча – судя по всему, под ним у девушки ничего не было. Гладкие прямые волосы насыщенного медного оттенка спускались чуть ниже лопаток, несколько прядей падали на сосредоточенное лицо Ани: она что-то читала с экрана планшета. Пальцы рассеянно крутили кулон, брови девушки хмурились. Женька окинул беглянку взглядом, убедившись, что с ней действительно всё в порядке, и скрестив руки на груди, тихим, ровным голосом позвал:

   - Анна.

      Она вздрогнула и вскинула голову, в раскосых тёмно-синих глазах мелькнул испуг, а потом младшая Солодова неуверенно улыбнулась.

   - Ой, Жень, привет…

   - Собирайся, поехали, в машине поговорим, - отрывисто бросил он и добавил. – У тебя пять минут, потом за шиворот вытащу отсюда.

      И не дав оторопевшей лисице что-то ответить, Женька, резко повернувшись, вышел из комнаты. Спустился вниз, сел на диван, демонстративно посмотрев на часы – он не сомневался, Аня спустится вовремя. Хозяйка дачи помялась и неуверенно спросила:

   - Может, вам чего-нибудь выпить…

   - Нет, - оборвал её Женя, борясь с желанием достать телефон и позвонить Алёне.

      Вот отвезёт Аньку, вернётся в офис, тогда и пообщаются напрямую. Все эти телефонные разговоры, когда не видишь взгляда собеседника, они не приносят никакого удовлетворения. Кстати, о разговорах. Соколинский достал трубку и набрал номер матери Ани.

   - Тёть Света? Да, нашёл, - заговорил Женька, рассеянно глядя в телевизор – там шли какие-то культурные новости об открытии очередной выставки картин в одной из бесчисленных галерей Питера. – Всё в порядке с ней, конечно, - заверил он обрадованную женщину. – Минут через сорок приедем, ждите. Да не за что, ну что вы, - он улыбнулся уголком губ, наблюдая, как взволнованного молодого художника поздравляет очередной меценат с брюшком и трясёт его руку.

      Закончив разговор, Женька спрятал телефон, покосившись на лестницу – там как раз послышались шаги, и на ступеньках появилась Аня. На её плече появился рюкзак, волосы она собрала в низкий хвост, лицо девушки выражало одновременно смятение и странное упрямство.

   - Я готова, - негромко произнесла она, не глядя на Женю, и кивнула подруге. – Том, я позвоню, спасибо.

      Та неловко пожала плечами, обхватив себя руками. В напряжённой тишине Соколинский вышел в коридор, Аня за ним.

   - Телефон включи, мать там с ума сходит, - буркнул он, надевая ботинки.

      Девушка поджала губы, сдёрнула с крючка куртку и надела, и только тогда достала из кармана джинсов плоскую коробочку смартфона.

   - Ты же наверняка ей уже позвонил, - хмуро отозвалась Аня, зыркнув на него.

   - Поговори мне ещё, - одёрнул её Женя и крепко взял за локоть, подтолкнув к двери. – Вперёд.

      Они вышли на крыльцо, - Аня даже вырываться не стала к лёгкому удивлению Евгения, - пересекли двор и покинули его через дверь в заборе. Соколинский открыл машину и усадил беглянку вперёд, потом уселся за руль и повернулся к ней, сидевшей прямо и смотревшей перед собой, сжимая в руках рюкзак.

   - Ань, не надоело, нет? – тихо начал Женя, чувствуя уже не злость и раздражение, а бесконечную усталость. – Сколько можно нервы матери мотать? Ты вообще думаешь, что она чувствует каждый раз, как тебя на авантюры тянет? Зачем ты вообще всё это устроила? – он мотнул головой на дачу. – Кому что хотела доказать, Аня?

   - Не отчитывай меня, как маленькую! – вдруг резко отозвалась она, зло сузив глаза, и метнула на собеседника раздражённый взгляд.

   - А ты и есть маленькая, - Женька пожал плечами и отвернулся, положив руки на руль. – По поведению уж точно лет на шестнадцать тянешь, не больше.

   - Да что ты вообще понимаешь! – она вдруг всхлипнула, обхватила руками рюкзак и съёжилась на сиденье. – Ничего, вообще ничего! Тебе не приходило в голову, что я ради тебя это всё, как ты выразился, делаю?! – выкрикнула вдруг Аня и отвернулась, прикусив губу.

      Женька, совсем не ожидавший истерики от взбалмошной, но обычно весёлой и жизнерадостной девчонки, опешил и моргнул, почувствовав растерянность. Плачущие женщине заставляли его нервничать и чувствовать себя виноватым, даже если это было не так.

   - Что значит, ради меня, Ань? – переспросил он, осторожно покосившись на Аню. – При чём тут я?

   - При том, - очень понятно объяснила она сдавленным голосом и снова всхлипнула.

      Женя выдохнул и растерянно взъерошил волосы, окончательно запутавшись в происходящем. Вроде это Аня должна каяться и просить прощения, но чёрт возьми, почему тогда он снова чувствует эту дурацкую вину?! И почему она плачет?

   - Ладно, не реви, - пробормотал Соколинский и протянул руку, неловко погладив девушку по плечу. – Слышишь, Ань?

      Она дёрнулась, избавляясь от его ладони.

   - Уйди от меня! – снова огрызнулась Аня, не поворачиваясь.

      Женька пробормотал ругательство, убрал руку и завёл мотор, дав себе слово, что это последний раз, когда он откликнулся на просьбу тёти Светы. Дальше пусть сама разбирается со своей взбалмошной дочерью, с него хватит. И вообще, ему своих проблем достаточно с Алёной, чтобы ещё чужие решать. Пусть даже и друзей семьи, и родители могут сколько угодно потом обижаться на него. Аня скоро затихла и, похоже, задремала, и обратный путь прошёл в блаженной тишине. Женя, то и дело косясь на успокоившуюся беглянку, тоже пришёл в себя и противное чувство, что он ухитрился каким-то образом обидеть дочь Светланы, прошло. Соколинский добрался до дома друзей семьи и остановился у нужного подъезда, потом осторожно потряс сомлевшую в тепле машины попутчицу.

   - Ань, приехали, - негромко позвал он.

   - А?.. – она встрепенулась, моргнула, широко зевнув, и рассеянно глянула в окно. – Ага…

      Аня вздохнула, прикусила губу, посидела, не торопясь выходить.

   - Не проводишь? – тихо спросила девушка, не глядя на Женю.

   - Мне на работу надо, - Лис покачал головой. – А тебя мама ждёт.

   - Ладно, - она всё же подняла голову, посмотрев на Соколинского с непонятной тоской, и отвернулась, открыв дверь. – Пока, Жень.

   - Не дури больше, Анька, - бросил он ей вслед.

      Она даже не обернулась, слишком громко захлопнув несчастную дверь. Женя покачал головой, хмыкнул и, спохватившись, включил телефон – на нём высветился непринятый вызов. Сердце Соколинского забилось чаще, он улыбнулся, но решил не перезванивать, а сделать Алёнке сюрприз. По пути в офис он остановился у цветочного магазина и купил большой букет белых роз, и только тогда уже поехал на Моховую. Как же здорово будет сейчас встретиться наконец, увидеть её улыбку и удивление в красивых глазах василькового цвета! А потом они пойдут вместе пообедают, Алёнка как всегда поделится, как прошёл её день без него, и все разногласия между ними решатся. Успокоив сам себя таким образом, Женька поставил машину, заглушил мотор и вышел с предвкушающей улыбкой, прихватив букет. Открыл дверь подъезда, поднялся до второго этажа… И застыл, улыбка стала резиновой, словно приклеенная к лицу: навстречу ему шла Алёна, а за ней Рэм, и они явно направлялись куда-то вместе.

   Офис агентства, чуть раньше.

      Едва Рэм вышел из кабинета, закончив разговаривать с ведьмой, я остро, всем телом ощутила, что он в гостиной, мне для этого даже не пришлось поворачиваться. Я застыла, напряжённая, как высоковольтная линия, казалось, тронь меня – и искры посыплются. Послышался шорох, звуки шагов, и всё – в полном молчании. Я не поворачивалась, силясь в блёклом изображении в стекле уловить, что происходит за спиной, но получалось плохо. А потом Рэм негромко позвал Катю в свой кабинет. И тут же Васька произнесла страшным шёпотом:

   - Алё-о-о-он, а чего это Рэм так смотрел на тебя?

      Вот оно. В нашей маленькой семье практически ничего утаить невозможно. Я вздохнула и повернулась к любопытной ведьме.

   - А он смотрел, да? – простодушно поинтересовалась и улыбнулась.