Моя любимая роль. Остин Марс

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА 1.29.1 Играй свою роль
• ГЛАВА 1.29.2 Особый день
• ГЛАВА 1.29.3 Мари раскрепощается
• ГЛАВА 1.29.4 «Воздух» Баха
• ГЛАВА 1.31.1 Храни, господи, интернет
• ГЛАВА 1.32.1 Слава не приходит к тем, кто нежится в постели
• ГЛАВА 1.32.2 Разминка
• ГЛАВА 1.32.3 Отражение в стекле
• ГЛАВА 1.32.4 Добро пожаловать в фан-клуб
• ГЛАВА 1.33.1 Фиеста
• ГЛАВА 1.33.2 Родник
• ГЛАВА 1.33.3 Вот и шёл бы себе мимо
• ГЛАВА 1.33.4 Выходи, я тебя слышу
• ГЛАВА 1.34.1 Ценные сотрудники
• ГЛАВА 1.34.2 То, что невозможно спрятать
• ГЛАВА 1.34.3 Назови его имя
• ГЛАВА 1.35.1 Что с тобой случилось?
• ГЛАВА 1.35.2 Сработало
• ГЛАВА 1.35.3 Льюис прозрел
• ГЛАВА 1.35.4 Озеро
• ГЛАВА 1.35.5 Пентаграмма и кекс
• ГЛАВА 1.35.6 С днём рожденья
• ГЛАВА 1.36.1 Тётя лошадь
• ГЛАВА 1.36.2 Эшли споткнулась
• ГЛАВА 1.36.3 Мари осуждает
• ГЛАВА 1.36.4 Чайная церемония
• ГЛАВА 1.36.5 Снотворное
• ГЛАВА 1.37.1 Обедик почти, спать надо меньше
• ГЛАВА 1.37.2 Пошутила, развлеклась
• ГЛАВА 1.37.3 Черновики и рецепты
• ГЛАВА 1.37.4 В чём счастье
• ГЛАВА 1.38.1 Ничего не снилось
• ГЛАВА 1.38.2 Все говорят правду
• ГЛАВА 1.38.3 Забыть о самом главном
• ГЛАВА 1.38.4 Камень с души
• ГЛАВА 1.38.5 Концерт
• ГЛАВА 1.39.1 Возвращение пушистиков
• ГЛАВА 1.39.2 Куриные бои
• ГЛАВА 1.39.3 На него не действует
• ГЛАВА 1.39.4 Лечение от иллюзий
• ГЛАВА 1.39.5 Настоящий друг
• ГЛАВА 1.40.1 Крайне музыкально и строго в одном ритме
• ГЛАВА 1.40.2 На него не действует
• ГЛАВА 1.40.3 Совпадения
• ГЛАВА 1.41.1 Всё не так
• ГЛАВА 1.42.1 Что это изменило
• ГЛАВА 1.42.2 Новости и песни
• ГЛАВА 1.43.1 Месть и мистика
• ГЛАВА 1.43.2 Вечер добровольного отказа
• ГЛАВА 1.43.3 Рухнули все гипотезы
• ГЛАВА 1.44.1 Недостатки и грехи
• ГЛАВА 1.44.2 Плохая актриса
• ГЛАВА 1.44.3 Неудобные вопросы и альтернативная медицина
• ГЛАВА 1.44.4 Очевидные вещи
• ГЛАВА 1.44.5 Гроза
• ГЛАВА 1.44.6 То, чего не может быть

АННОТАЦИЯ

Она молода, прекрасна и талантлива, она снимается в кино и всерьёз планирует собрать целую коллекцию «Оскаров». Её жизнь насыщенна и интересна, но есть кое-что… кое-кто. Этот кое-кто — огромная черная клякса на её самолюбии, потому что в упор её не видит, несмотря на все ухищрения. А она старается. Изо всех сил старается. Она уже готова на всё, даже на глупый ритуал из бабушкиной книжки, подумать только — приворот! Глупости. Вот только после этого ритуала в ней пробуждается странная сила, от которой вреда явно больше, чем пользы. Обратить на себя внимание красавчика теперь не главная её проблема, главная — как при этом не разрушить всё вокруг?!

ПРОЛОГ

Утро было прекрасное — летнее, солнечное и, самое главное, субботнее! Родители укатили к маминой сестре, обещав вернуться завтра вечером, через полчасика придёт Мари, и жизнь вообще будет хороша как никогда.

   Из колонок орал вечно молодой Курт, растрёпанная Стефани скакала по кухне в огромной футболке до колен и полосатых гольфах с пальцами, одной рукой ритмично тыкая в потолок «козу», а второй размешивая в миске тесто на блинчики. Все ингредиенты стояли на столе, она вроде бы всё, что нужно, взяла… или не всё? Надо бы проверить. Стеф на секунду задумалась, подняла указательный палец и рванула вприпрыжку на второй этаж просторного дома, а оттуда на чердак.

   На чердаке вот уже три года хранились бабушкины вещи, приехавшие с соседней улицы, мама забрала только самое личное — книги и фотографии, так что получилось всего несколько коробок. Бабушка умерла три года назад, её дом сдали, а вещи так никто и не разобрал — на маму они нагоняли тоску, а папе было неинтересно. Стеф бабушкино наследство тоже не особенно интересовало, все её книги и фотки она уже сто раз видела.

   Бабуля была классной тёткой, с лёгким прибабахом, но очень доброй и душевной. А ещё она великолепно готовила и все проверенные и собственноручно изобретённые рецепты тщательно записывала. Вот и пригодилось.

   Стефани выдвинула из-под старого стола самый большой ящик и перевернула на пол, расчихавшись от поднявшейся пыли, стала перебирать тетрадки и книжки, не переставая подпевать Курту и трясти пятой точкой. О, вот она! Старая, как гражданская война, тетрадка в мягкой обложке, с гордой витиеватой надписью: «Рецепты». Девушка уселась на пол, открыла где-то посередине и стала быстро пролистывать страницы, обращая внимание только на заглавия вверху… так, отвар, настой, зверобой… фигня какая-то! Она остановилась на очередной странице и стала читать с середины абзаца: «…стать лицом на восток, три раза отпить отвар и прочитать наговор. Ложиться спать, ни с кем сегодня не разговаривая, что приснится — то сбудется».

   «Чего-чего?»

   Стеф перестала пританцовывать под музыку и нахмурила брови, перевела взгляд на подчёркнутый заголовок — «Заговор на вещий сон». Замерла, выдохнула, закрыла тетрадь и уставилась в стену.

   «Занятно, занятно…»

   О том, что бабуля была малость не от мира сего, говорила вся родня. Стефани же считала любимую бабушку просто немного чудаковатой и слишком суеверной, всё время у неё то в треснутое зеркало не смотрись, то под лунным светом не спи, плюс любую болячку старушка лечила поглаживаниями и неразборчивым шёпотом, после чего сразу становилось легче. По детству Стеф воспринимала это как должное, повзрослев и набравшись излишков образования, стала списывать всё на самовнушение. А сейчас призадумалась… Курт допел песню, начал следующую, Стеф криво улыбнулась и покачала головой — да бред это всё. Подумаешь, суеверия.

   Открыла на первой странице, прочитала заголовок: «Ведовство и женская сила», усмехнулась, пробормотала:

   — Ох и бабушка… столько бумаги извести на непонятно что!

   «Выбор ведовского имени очень важен, от того, насколько имя подходит, зависит удача и сила наговоров. Сильное и подходящее имя, от одного звука которого ведунья чувствует себя могущественной и уверенной, сулит успех во всех начинаниях, как ведовских, так и мирских. Читать наговоры следует только от этого имени, крещёное имя использовать нельзя. Называть кому-то своё ведовское имя — иметь многие беды.»

   «Хм, придумала себе новое имя — и попёрла удача, да?»

   Стеф улыбнулась, посмотрела в потолок и проговорила:

   — Вероника! Слабо… Даяна! Слишком круто. Хм, Эвелина! Не моё… Бренда! — Стеф почувствовала, как по спине побежали мурашки — это имя носила её героиня из нового сериала, сценарий она ещё не читала, но имя уже успела к себе примерить. «Бренда» значит «меч», крепкое имя, хорошее. Она расправила плечи, гордо подняла подбородок и решительно повторила в потолок: — Да, это я — Бренда!

   Ощущение мурашек по коже повторилось, Стефани на миг представила себя на вершине горы, вздымающей руки к небу, где, подчиняясь её воле, заворачивается гигантский торнадо. Буйное воображение заставило сердце заколотиться быстрее, небо за окном вспыхнуло, где-то далеко негромко забормотал гром.

   Девушка вздрогнула, опять открыла тетрадь, стала листать, вчитываясь уже внимательнее. «Прогнать дурной сон у ребёнка», «От сглаза», «От головной боли», «Чёрта вызвать», «Мужика приворожить», «Восстановить силы», «Приворот на воду», «Приворот на зеркало»… Ага, «В ночь гаданий или любое другое новолуние возьмите две белых свечи и два зеркала…».

   В дверь позвонили, Стефани дёрнулась так, как будто её застали за чем-то преступным, «Рецепты» чуть не выпали из рук. Звонок повторился, девушка бросила взгляд на тетрадь, дёрнулась засунуть её назад в ящик, потом почему-то замешкалась и достала мобильный. Щёлкнула страницу на камеру, бросила тетрадку на стопку таких же старых блокнотов и книг и сбежала по ступенькам:

   — Иду!

***

ГЛАВА 1.29.1 Играй свою роль

пятница, 21 июня

   29 день съёмок

   Стефани смотрела ему прямо в глаза, ничего не видя из-за застилающих мир слёз. Всё расплывалось, руки дрожали, если бы он не прижимал её к стене так плотно, она бы точно грохнулась на пол. Колени подкашивались, словно ватные, внутри всё сжималось в узел.

   — Это ты сделала?! Отвечай, ты?!

   Он встряхнул её за плечи, ещё раз приложив спиной о стену, она всхлипнула и крепко зажмурилась, сжавшись под его ненавидящим взглядом. Прошептала, едва разжимая губы:

   — Прости меня, Том…

   — Дрянь!

   Парень оттолкнул её и стремительно зашагал по коридору, она всхлипнула и сползла на пол, зажимая рот трясущимися руками. Ещё несколько секунд абсолютную тишину нарушало только её прерывистое дыхание и глухие рыдания, потом Сэм громко хлопнул в ладоши и крикнул:

   — Стоп, снято! Стеф, малышка, на этот раз гораздо лучше!

   Оператор оторвался от камеры и показал режиссёру большой палец, обе костюмерши бросились снимать с Криса помятый и мокрый от её слёз пиджак, он улыбался, что-то сказал на ухо Бетти, та рассмеялась.

   Стефани поднялась с пола, вытерла слёзы рукавом, её сразу же схватила за локоть гримёрша:

   — Ты что творишь? Я же просила руками лицо не трогать!

   — Прости, — Стеф запрокинула голову и часто заморгала, пытаясь высушить глаза, Бетти потянула её к креслу:

   — Пойдём, я сделаю. Всё равно подправлять после соплей надо, — обернулась к Сэму: — Я её забираю.

   — Куда? Нет, стоять, у нас ещё одна сцена!

   — Она щеку размазала, — обличающе ткнула длинным ногтем ей в лицо гримёрша, режиссёр махнул рукой:

   — Ничего страшного, там темно. Слёз добавь ей и волосы растрепай немного, ничего не крась.

   — Ладно. — Бетти достала из кармана флакончик, открыла одной рукой, второй зажимая ноздри, протянула на вытянутой руке и ткнула Стефани под нос, прогундосив: — Давай, ты знаешь, что делать.

   — О, боже, — Стеф закрыла глаза и нюхнула проклятую термоядерную смесь, нос обожгло до самого горла, глаза мигом заслезились.

   — Так, сцена семь! — режиссёр замахал руками, настраивая всех на работу. — Собрались, ребята! Эту доснимем и обед. Эшли! Где Эшли? О! Давай, начинаем, Стефани на пол, Эшли идёт мимо… Мотор!

   Стеф вернулась на прежнее место, внутренне собираясь и настраиваясь.

   «Меня зовут Бренда. Я забитая ботаничка с комплексом одиночки. Меня только что чуть не разорвал на куски любимый парень, который любит мою соседку по комнате… Боже, ну и бред!

   Хотя, людям нравится, смотрят. А мне-то что? Здесь хорошо платят, и вообще, это сопливое мыло — первый шаг к моей мечте. Нужно просто хорошо выполнять свою работу… вот только без Криса это очень сложно.»

   Подошла Эшли, затараторила текст, Стеф произносила свои реплики, пару раз скосив глаза на притихшую съёмочную группу. Там как раз Крис шептал что-то на ухо краснеющей Бетти, ненавязчиво приобнимая её за талию.

   — Так, стоп! — Сэм сердито заколотил кулаком по подлокотнику: — Стеф, ну что такое? Что у тебя с лицом? Ведь репетировали, только что было всё отлично, только что! Давай ещё раз и больше чувств, она твоя лучшая подруга!

   «Да, ещё раз. Ещё один стотыщпятьсотый раз, пока ты не научишься играть свою роль, дура… Хватит пялиться на Криса, хватит! На то, как его глаза уже из орбит выпрыгнули, пытаясь залезть в пышное декольте Бетти… Что он в ней нашёл? Шпала шпалой, только и красоты что пластиковые волосы с ресницами, да силиконовые буфера.»

   Бетти как раз прогнулась дугой, оттопыривая тощий зад и выпячивая грудь, сделала вид, что поправляет волосы, стрельнула глазами в и так уже захлёбывающегося слюнями блондинчика… Стеф отвела взгляд, сосредоточившись на Эшли, Сэм в очередной раз рубанул воздух рукой и крикнул:

   — Тихо все! Мотор!

***

ГЛАВА 1.29.2 Особый день

Как давно это началось? Да чёрт его знает, очень давно. Даже не в первый день съёмок, а гораздо раньше. Может, на кастинге? Или на первых пробах, которые она чуть не провалила… А он был великолепен, как всегда. Конечно, роковой красавец, любимец публики! Романтичный блондин с небесными глазами и чувственными губами, виртуозно владеющий голосом, от которого у юных и не очень барышень трепетало сердце. Опыта у них было примерно одинаково, но в первый же день съёмок стало понятно, кто тут слабенький новичок, а кто — восходящая звезда.

   Кристофер Льюис, девятнадцать лет, море красоты и океан обаяния! Никто не устоит… Вот и она не устояла. Этот голубоглазый принц в гриме и подогнанной по фигуре школьной форме был просто восхитителен. А её, как назло, вырядили в неподходящую по размеру одежду, вечно прилизывали волосы в уродливый пучок, к тому же гримировали так, что всё лицо превращалось в размытое пятно. А когда в голову Бетти пришла гениальная идея на пару тонов осветлить ресницы и брови Стеф, она мысленно так её материла, как никого в своей богатой приключениями жизни.

   Но у неё была мечта — играть в самых лучших фильмах в мире, играть лучше всех. Восхищение, овации, награды, фанаты! Когда в начальной школе родители отдали её на танцы, учитель сказал, что девочка невероятно артистична и это нужно развивать, где-то в то время у неё и появилась эта мечта. Изучив пару десятков биографий любимых актёров, в актёрскую школу она не пошла, а стала ходить сразу на кастинги. Пару раз снялась в рекламе, потом в клипе известного певца, потом вела программу на местном телевидении. А потом был он, «Поцелуй душ», самый ожидаемый сериал по эту сторону океана.

   Она думала, это будет её звёздный час! Сериал снимали по циклу рассказов одной модной среди девочек-подростков писательницы, судя по тиражам книг, рейтинг сериала должен был быть сумасшедшим. Она была так рада, что прошла кастинг, что даже не подумала спросить, на какую роль её берут… А когда узнала, было уже поздно.

   Проклятая Бренда оказалась серой и банальной, как алюминиевая ложка, раскрыть актёрский потенциал там было просто негде, у неё почти не было реплик, ничего интересного с ней не происходило первые серий пять. Стеф успела сто тысяч раз проклясть тот день, когда Сэм радостно тряс её руку и улыбался: «Ты нам подходишь, детка! Думаю, мы сработаемся!». Да, конечно. За последний месяц на неё орали столько, сколько не орали за всю предыдущую жизнь.

   Да ещё и Крис… С ним вообще отдельная история. Они познакомились на кастинге, хотя увидела она его ещё раньше, когда они заполняли анкеты и им назначали время. Парень поразил её своей необычной внешностью и какой-то такой тёплой, чуточку бесшабашной аурой — растрёпанный, в цветной рубашке с закатанными рукавами, с постоянной белозубой улыбкой на загорелом лице… Когда его утвердили на одну из главных ролей, было решено подкачать его перед съёмками, и построением тела будущей звезды занялся профессиональный тренер, который за месяц особого питания и тренировок превратил худого сутулого парня в подтянутого спортсмена. На него хотелось смотреть, не отрываясь, и она смотрела. Как оказалось позже, не она одна.

   А он за месяц съёмок так ни разу на неё и не глянул. Он смотрел куда угодно, на кого попало, только не на неё, даже если она была рядом. И это раздражало сильнее всего. Когда она сидит в столовой рядом с ним, а он через её голову разговаривает с Эшли, глядя сквозь Стефани, как будто она деталь интерьера… Она из кожи вон лезла, лишь бы он хоть как-то её заметил, но проклятый блондин как будто издевался, игнорируя все её попытки.

   Но сегодня особый день. О да, сегодня он на неё посмотрит, хочет он того или нет. Потому что так написано в сценарии, конкретным текстом: «Держит за плечи и смотрит в глаза». Вчера вечером они до полуночи шептались с Мари об этой сцене, даже репетировали — с ума сойти можно! — за ними такого никогда не водилось. Мари всё, естественно, знала, хоть они и познакомились на кастинге, уже успели стать лучшими подругами, и обе испытывали ощущение, что знакомы лет сто, не меньше. Мари была младше на два года и играла девочку из другого класса, сучка Бетти покрасила её в рыжий, несмотря на то, что натуральный платиновый блонд ей очень шёл, так что стилистку-визажистку они обе дружно ненавидели. На съёмочной площадке они почти не пересекались, но сегодня Мари специально пришла посмотреть на съёмки Стефани, ради Той Самой Сцены.

   Та Самая уже была снята, но Сэм почему-то решил доснять этот эпизод и только потом отпустить всех на обед, так что обе девчонки изнывали от скуки и дефицита общения, одна на площадке, другая за рядом кресел и оборудования.

   — Кейт… — дрожащий голос, прикушенная губа, — я могу всё объяснить, подожди!

   Эшли качает головой, отталкивает её руку и уносится в ту же сторону, куда до этого слинял Крис.

   — И… снято! Девочки, молодцы, все свободны, идём обедать!

   Раздались аплодисменты и довольные выкрики, люди побросали оборудование и помчались в столовку, Стеф встала с пола и побрела умываться, Мари догнала её почти в туалете:

   — Стеф, святые кенгурята, это было суперкруто!

   — Не то чтобы супер, но да, круто, — пробормотала Стеф, во второй раз намыливая лицо, улыбнулась: — Я думала, упаду в обморок прямо там! Хорошо, что он меня держал.

   — М-м-м, крепко держал? — провокационно прищурила глаза Мари, Стеф плеснула на неё водой:

   — Очень крепко!

   — А я утром ходила на чай к Лили, — рыжая кокетливо ковырнула носком туфли пол, Стеф выключила воду и стала дёргать из подставки бумажные полотенца:

   — И что?

   — А то, что она мне показала сценарий на понедельник! И в нём… — она сделала драматическую паузу, наблюдая, как Стеф яростно трёт лицо.

   — И в нём? — приподняла бровь та.

   — И в нём вы с Крисом будете мириться, хватать друг друга за руки и нежно обниматься!

   — Да ладно, — недоверчиво улыбнулась Стеф, Мари с хитрым видом покивала, сунув руки в карманы:

   — Именно так, амиго, и никак иначе. Сценарий уже утверждён.

   Стеф отбросила полотенца и с радостным визгом повисла на шее подруги, громко чмокая её куда-то в макушку:

   — Я тебя обожаю! Ты наглый, пронырливый шпион, но я тебя всё равно обожаю!

   — Ладно, ладно, задушишь! — попыталась освободиться Мари. — Пойдём, а то всё без нас съедят.

***

ГЛАВА 1.29.3 Мари раскрепощается

В столовой, как обычно, было шумно и тесно, комната вроде бы большая, но на тридцать с лишним человек её едва хватало. И это ещё учитывая, что вторая и третья съёмочные группы не в полном составе — Мари жаловалась, что двух её подружек их режиссёр оставила репетировать какой-то проблемный момент. Про третью группу она вообще почти ничего не знала, там снимали отдельную сюжетную линию, про преподавателей, взрослые вечно пропадали в своём павильоне до поздней ночи. Завтракали они очень рано, чуть ли не в пять утра, обедали когда придётся, а ужин им, похоже, носили в постель, во всяком случае, здесь члены третьей группы были редкими гостями. Вот и сейчас из всей третьей группы здесь был только младший хореограф, и тот уже проталкивался к выходу, неся подмышкой огромный бумажный пакет с бутербродами. Он на ходу кивнул Мари, рыжая улыбнулась в ответ.

   — Он такой забавный, — с улыбкой шепнула Мари, провожая его взглядом, Стеф пожала плечами, пытаясь найти свободное место, но нашла только хихикающую Эшли, которую Крис пытался силой усадить к себе на колени, мотивируя это тем, что стульев и так мало. Не слишком-то и много силы ему на это понадобилось… — Эй! Земля вызывает Стефани!

   Стеф дёрнулась, когда подруга щёлкнула пальцами перед её носом, с трудом отвела взгляд, подошла к крайнему столику и села, уткнувшись взглядом в столешницу.

   «Ну и потаскун же ты, Крис… То Бет, то Эшли, ты вообще когда-нибудь уймёшься?»

   — Не втыкать! Брать вилку и жевать! — Мари поставила на стол перед ней тарелку с картошкой, мясом и салатом, села рядом, придвинула свою и потянула носом: — М-м! Должно быть вкусно! — Взяла вилку и пнула Стеф ногой под столом, прошипела, не разжимая зубов: — Ешь уже давай, он на тебя смотрит!

   — Ага, как же, — пробормотала Стефани, накалывая лист салата и поднося ко рту, — у него Эшли на коленях, нафиг ему не надо на меня смотреть.

   — Во имя котиков, амиго, забудь про Эшли, она дура, — зажмурила один глаз подружка, Стеф хмыкнула:

   — Ну и что, что дура, зато красивая и в главной роли.

   — Да какая она красивая, — пробурчала с набитым ртом Мари, прожевала и добавила: — Маникюр, макияж, удачная одежда, идеальная укладка — так из кого угодно красавицу сделать можно. Бет над ней каждое утро по два часа трудится.

   — А нас с тобой каждое утро за пять минут уродует, — фыркнула Стеф. — Ой, всё, ладно! Хватит об этом, и так тошно. Расскажи лучше, как у вас дело продвигается?

   — Потихоньку, — девчонка сдула рыжий локон с носа и пожала плечами, — Мелани давит режиссёрским авторитетом и требует, чтобы я была более раскрепощённой. А я просто представить не могу — куда ещё раскрепощённее-то?! Я и так кавайна, как полярный лис! — Она закатила глаза и развела руками: — Чего она от меня хочет? Мне начать передвигаться вприпрыжку?

   — Покажи кому-нибудь язык, — фыркнула Стеф, Мари скорчила рожу и высунула язык на всю длину, Стефани чуть не заплевала стол салатом и расхохоталась, Мари рассмеялась, протянула ей стакан воды:

   — Прости, надо было подождать, пока ты дожуёшь.

   Они опять рассмеялись, Мари скосила глаза куда-то за спину Стеф и прошептала шпионским тоном:

   — Он опять на тебя пялится. — Стефани поморщилась так, как будто подруга неудачно пошутила, та сделала большие глаза: — Честно пялится, клянусь щеночками! Я говорила, он на тебя запал.

   Стеф опять помрачнела и махнула рукой:

   — Хватит, Мари. Он за месяц съёмок ни разу на меня не глянул и ни слова не сказал.

   — Ага, конечно, — саркастично закивала подружка. — Вот только каждый раз, когда ты появляешься в поле зрения, он начинает выпендриваться, как павлин в брачный период!

   — Не замечала.

   — Потому что ты его только таким и видишь, — опять показала язык Мари и захрустела салатом.

   Стефани молча качнула головой, вздохнула, украдкой оглянулась через плечо и резко отвернулась. Блондин кормил сидящую у него на коленях красотку с вилочки, бережно придерживая за талию, всем было очень весело.

   «По сценарию, они страстно целуются два-три раза в день. И ещё три-четыре раза орут друг на друга и швыряются вещами. Двое блондинистых красавцев с нежными голосами — идеальная пара.»

   В дверях появился жующий бутерброд Сэм, крикнул:

   — Закругляемся! Через пять минут всех жду!

   — Мне тоже пора, — Мари отложила вилку, боднула Стефани в плечо и подмигнула: — Эй, сегодня пятница, осталось поработать совсем чуть-чуть, и можно ехать домой! Давай, не кисни. До вечера.

   — Угу, — Стеф кивнула и продолжила ковырять салат.

***

ГЛАВА 1.29.4 «Воздух» Баха

Вечер начался где-то в половине одиннадцатого.

   Сэм всегда к ночи начинал пылать энтузиазмом и сыпать идеями, обещая, что вот сейчас поработаем, а утром выспимся на час дольше. Это не всех устраивало, но с режиссёром спорить — себе дороже. Вот и сегодня он только-только всех отпустил.

   Стефани умылась и сняла с волос проклятую резинку, сходила в комнату за курткой и вышла прогуляться, ехать сейчас в город к родителям не хотелось, лучше завтра с утра, со свежей головой. Мари уже спала, сегодня утром у их группы съёмки начались чуть ли не на рассвете, и их отпустили пораньше. Стеф не стала будить подругу и тихо ушла в тёмный парк возле школы.

   Школа была шикарная, не зря её сняли на всё лето — огромный спортзал, бассейн, кинозал с пятиметровым экраном. Спальни для студентов занимали целый этаж, и интерьеры там были такие, что тут хотелось остаться жить. Ещё один этаж занимали танцевальные залы и музыкальные классы, в одном из них стоял салонный рояль, и вечерами кто-то на нём очень здорово играл.

   Сегодня этот кто-то опять решил порадовать больную голову Стеф «Воздухом» Баха, мелодия изгибалась мягкая и неспешная, как льющийся мёд, как подснежник, как едва ощутимый ночной ветерок, несущий влагу озера и запах цветов, понемногу вымывая из головы крики Сэма, взгляды Бетти, презрительные комментарии Эшли… Успокаивающий нервы и наполняющий душу покой и гармония.

   «Это же надо, так играть… Узнать бы хоть, кто это, может, печенек ему купить, за мою свежую голову и здоровый сон.»

   Она присела на бортик пустого фонтана, опёрлась о скульптурную композицию «рыба-кит блюёт струёй воды» и закрыла глаза… хорошо. Блаженные минуты тишины наедине с собой, которые иногда необходимы просто для того, чтобы сделать уборку в собственной голове. Собрать валяющиеся где попало чувства, спрятать в специальный сундук на замке; убрать со стола намарафеченные фигурки красивых дур, выкинуть, к чертям, в окно; обтереть пыль с портрета режиссёра, убедить себя, что он профессионал и знает, что делает, приклеить к рамочке стикер: «Слушайся его, этот человек — всего лишь один из многих, очередная ступенька на пути к пьедесталу»; поправить пустую рамку неизвестного пианиста, пожелать ему удачи… и наконец подойти к зеркалу.

   «Меня зовут Стефани Росс, а не Бренда. У меня чёрные волосы, такие же чёрные, какими будут брови и ресницы, когда опять отрастут. У меня карие глаза, они могут быть красивыми, когда не плачут. Я слежу за собой, и у меня это всегда хорошо получалось. Я красивая. Я действительно красивая. Фигуристая, яркая, эффектная, совсем не такая, как эта тряпка Бренда. И у меня всё получится, это будет хороший сериал, и меня обязательно заметят. Режиссёры и продюсеры заметят, а не какой-то там блондинчик. На блондинчика мне плевать. Абсолютно. Совершенно.»

   Рояль замолчал, откуда-то донёсся смех и шёпот, по дорожке зацокали каблуки — она, конечно же, не единственная, кто любит гулять здесь после съёмок. Из-за поворота показалась всё ещё накрашенная Эшли под руку со смеющимся Крисом, увидела её, надула губы и проныла:

   — О нет, здесь тоже занято! Пойдём куда-нибудь ещё!

   — Я уже ухожу, — улыбнулась Стеф, медленно поднимаясь с бортика фонтана и выпрямляя спину. В светлых джинсах и тонкой кофте по фигуре она выглядела прекрасно, не заметить невозможно, это вам не мешковатая роба Бренды. Она знала об этом и видела, как Крис мазнул взглядом по её фигуре, сразу же отведя взгляд. — Мой концерт уже закончился, — она подошла ближе, грациозно покачивая бёдрами, откинула длинные волосы за спину, запустила в них пальцы и мягко улыбнулась Крису: — Вы не знаете, кто это почти каждый вечер играет на рояле? Моя психика здорово ему задолжала.

   Крис притянул Эшли к себе за талию, с долей сарказма пожал плечами:

   — Понятия не имею. Мы тут школу искусств изображаем, вообще-то, тут все на чём-то играют.

   Стеф опустила ресницы, улыбнувшись ещё шире, соблазнительно склонила голову набок и стрельнула в него глазами:

   — И ты?

   — Я пою, — косо ухмыльнулся блондин. — И прямо сейчас буду исполнять серенаду для этой милой леди. Хочешь послушать?

   Эшли чуть не подавилась смешком, но взяла себя в руки, её лицо кривилось в гримасе торжества и презрения. Стеф приложила титаническое усилие, не позволяя улыбке сползти с лица, качнула головой:

   — Я предпочитаю инструментальную музыку. Спокойной ночи, — кивнула им обоим и протиснулась мимо Криса, спеша уйти отсюда поскорее. Там, где её рука мазнула по его плечу, кожа горела огнём, внутри колотился терпкий комок обиды на весь мир, парк расплывался перед глазами.

   «Почему?! Почему именно так? Чем я хуже этой крашеной дуры, которая в кадре умеет только улыбаться, истерить и целоваться как бешеный пылесос?! Крис, да что у тебя с глазами, если ты не видишь, насколько она мелкая и пустая? Она тебя не стоит, я бы ещё поняла, если бы ты был с мегазвездой, но эта…»

   На очередном шаге она впечаталась всем телом во что-то твёрдое, чуть не сев на землю от неожиданности. Взмахнула руками, чувствуя, что теряет равновесие, но кто-то больно схватил её за плечо, не дав упасть:

   — Осторожнее!

   Голос взрослый и незнакомый, должно быть, кто-то из съёмочной группы. Она не стала поднимать распухшее и заплаканное лицо, пробормотала:

   — Извините.

   — У тебя всё в порядке?

   — Всё нормально. Здесь просто темно.

   — Может, тебя проводить?

   — Я дойду, спасибо, — она вырвала руку из пальцев мужчины и пошла дальше, потирая пульсирующие отпечатки — завтра будет синяк. На её чувствительной светлой коже синяки появлялись очень легко, а сходили долго и некрасиво, расплываясь кривыми пятнами.

   «И до понедельника он точно не исчезнет, чёрт. Если Бет увидит, опять будет криков на всю гримёрку, ну что сегодня за день, всё наперекосяк!»

   В тишине парка раздалось глупое хихиканье Эшли и кривоватая пародия на элвисовскую «Only you». Стеф фыркнула — да, голосом Крис до короля явно недотягивает… Но тупой блондинке на это наплевать, ей поёт самый лучший парень сериала, а неудачница Стефани низко и недостойно завидует, ища, к чему бы придраться.

   Она тряхнула головой, достала из кармана вакуумные наушники и врубила какой-то дикий треш, не оставляющий в голове места для мыслей.

***

ГЛАВА 1.31.1 Храни, господи, интернет

воскресенье, 23 июня

   31 день съёмок

   Стефани лежала на полу в своей маленькой комнате, толстый ковёр шелестел под локтями каждый раз, когда она переворачивала страницу. На стене цокали часы, внизу на кухне кто-то гремел посудой. Она поняла, что третий раз перечитывает один и тот же абзац, хмуро закрыла книгу и обняла лежащего рядом Слэша, крепко прижимаясь к твёрдому пушистому боку. Умный пёс сочувственно заскулил и лизнул ей руку, потом навострил уши и приподнялся, через секунду Стеф тоже услышала, как кто-то поднимается по ступенькам. В дверь постучали, потом заглянула мама, с загадочной улыбкой приподняла брови:

   — Стефани, угадай, кто хочет тебя видеть?

   — Кто? — она села, чувствуя, как разгоняется сердце в предвкушении чего-то хорошего. — Ну?!

   Мама, издеваясь, поиграла бровями и пропела:

   — Тебя хочет видеть Шарк!

   — Он приехал?! — вскочила Стеф, мама чуть виновато поджала губы и вошла, протягивая Стефани свой ноутбук:

   — Нет, он тебе звонит. Сказал, что уже неделю не может поймать тебя в онлайне, поэтому позвонил мне.

   — А… — она чуть понурилась, но тут же улыбнулась и взяла ноутбук. — Спасибо, я принесу.

   Мама кивнула и вышла, за ней увязался Слэш, Стефани села на пол, поставила ноутбук на колени и включила микрофон, всматриваясь в смутно знакомую бородатую морду на экране.

   — Шарк, капец, во что ты превратился! — радостно рассмеялась она. — В последний раз я видела такой обруч на голове своей бабушки!

   Парень улыбнулся и показал язык:

   — Я дал рыцарский обет — не бриться и не стричься до возвращения домой.

   — Это сколько ещё, полгода? — с сомнением фыркнула она. — Я буду звать тебя «Гендальф Чёрный»!

   — Очень смешно, — закатил глаза он, посерьёзнел и спросил: — Ты как там?

   — Да потихоньку, — Стеф отвела глаза и пожала плечами, — снимаемся, общаемся, учимся… Как сам?

   — Работаю, — он развёл руками, очерчивая помещение, которое не попало в экран. — Язык учу. Язык у них, конечно…

   — А ну, скажи что-нибудь по-китайски! — распахнула глаза Стеф, Шарк размял челюсть и прочирикал что-то неразборчивое, заставив её расхохотаться: — И как это переводится?

   — Это непереводимый набор матюков, который выдаёт мой технический директор, когда в процессе работы что-нибудь падает. — Он загадочно поиграл бровями: — Там упоминаются медведи, берёзы, балалайки и различные эротические способы их взаимодействия… и фамилия нашего единственного русского сотрудника, который рулит отделом, отвечающим за то, чтобы ничего не падало.

   Они опять рассмеялись, ненадолго замолчали. Стеф напряглась, предчувствуя следующий вопрос, Шарк тоже нахмурился, тихо спросил:

   — Как там Джун?

   — Нормально, — почти шёпотом ответила Стеф, — ты же знаешь, я с ней почти не общаюсь, она учится, я на съёмках… А ты общаешься?

   — Так, иногда… раньше по пять раз в день созванивались, теперь реже.

   Стефани отвела взгляд, делая вид, что рассматривает стену за его спиной.

   «Прости, дружище, твоя Джун не хочет со мной общаться. То ли всё ещё думает, что мы с тобой не просто друзья, то ли я ей никогда и не нравилась.

   Как так могло получиться? Как ты умудрился влюбиться в студентку по обмену, найти работу в её стране, переехать, а потом узнать, что она домой не собирается? Жизнь иногда жестоко троллит нас всех.»

   — Стеф?

   — А?

   — У тебя точно всё в порядке? Ты не выглядишь счастливой.

   Стеф виновато улыбнулась, понимая, что от его проницательного взгляда ничего не укроется.

   — Я скучаю по тебе, дружище. — Он улыбнулся, она опустила глаза, — вы все как-то так одновременно разъехались — ты работать улетел, Джун зарылась в учёбу, Мими вышла замуж и ребёнка родила…

   — А как же Мари, ты говорила, что она классная?

   — Она классная, но она ещё маленькая, и она… — Стеф скривилась и закатила глаза, — терпеть не может мою музыку. Мне не с кем напиваться и горланить старый рок, как два радостных дебила. А очень хочется.

   — Понятно, — он рассмеялся, — не парься, мой контракт заканчивается через семь месяцев, если Джун сюда не вернётся, я приеду назад, и мы с тобой напьёмся, как надо, с песнями и долгими разговорами на кухне.

   Стеф улыбнулась и спросила:

   — А если вернётся?

   Шарк посерьёзнел и чуть улыбнулся на одну сторону:

   — Тогда я буду самым счастливым гастарбайтером в мире. — Помолчал, потом оглянулся и сменил тон: — Ладно, слушай, мне пора трудиться. Это у тебя там вечер, а у меня рабочий день начинается.

   — Давай, счастливо, — она помахала рукой, — пиши.

   — Напишу. Пока.

   Экран потух, Стефани глубоко вдохнула и медленно выдохнула, глядя в окно. На небе загорались первые звёзды, светились окна соседских домов, почти все… не светился только второй этаж третьего от них дома с той стороны улицы — человек, который раньше там жил, сейчас очень далеко. Раньше от его до её комнаты добивала детская рация, а сейчас у него утро, а у неё вечер, а между ними океан длиною в ночь.

   «Храни, господи, интернет.»

   Стефани закрыла ноутбук и поднялась с пола, взяла сумку, проверяя, на месте ли телефон и ключи от машины. Хотелось уехать, какая разница, сегодня или завтра утром? Зато в дороге лучше думается и можно послушать музыку.

***

ГЛАВА 1.32.1 Слава не приходит к тем, кто нежится в постели

понедельник, 24 июня

   32 день съёмок

   Когда запищал будильник, Стефани с трудом разлепила глаза, веки пекли от крошащейся в уголках соли.

   «Не стоило вчера так плакать, сучка Бет обязательно отпустит какой-нибудь язвительный комментарий, когда будет закрашивать раздражение… Ну и чёрт с ней, что теперь, не плакать? Пошло оно всё.»

   Одеяло было таким тёплым и мягким, а подушка просто нереально удобной, Стеф обняла её на прощание и рывком сдёрнула своё размякшее тело с кровати.

   «Встаём, одеваемся — слава не приходит к тем, кто нежится в постели, она сидит и ждёт тех, кто сам к ней придёт.»

   Кровать Мари была пуста и аккуратно заправлена — Мелани, режиссёр их группы, была жаворонком и уже в шесть утра готова была скакать как воробей. Зато съёмки у них заканчивались пораньше, Мари рассказывала, что вечерами они всей толпой сидят в столовке с пивом или играют в волейбол в спортзале.

   Стеф тоже была бы не против поиграть — если бы на это было время. Но Сэм был на время очень жадный, снимал иногда по пятнадцать часов, а когда однажды его шибануло по мозгам вдохновением, вся первая съёмочная группа ушла из павильона в два ночи. Конечно, за переработку доплачивали, но Стеф предпочла бы скорее нормально отдыхать за бесплатно, чем вообще не отдыхать за кучу денег. Возможно, если бы их группа проводила больше времени вне площадки, отношения между коллегами были бы более близкими. И если бы актёры чаще видели друг друга без грима, может, они узнали бы друг друга получше.

   Перед глазами мелькнула звёздная парочка «Крис плюс Эшли», гуляющая в обнимку по парку, Стефани прогнала это воспоминание — нечего нагнетать тоску с самого утра! И нечего себе врать, эти двое в каком угодно плотном графике нашли бы время, чтобы увидеться, трудоголизм Сэма тут ни при чём. И без грима блондин её в пятницу видел, она выглядела отлично, но этот гад смотрел только на Эшли.

   «Певец, мать его, „Only you“ решил осилить, ага.»

   Она тихо фыркнула под нос, стала напевать ту самую «Only you» — ей-то голоса хватит, она восемь лет в хоре пела. Хор, музыкалка, танцы, художественный…

   «Интересно, о чём родители думали, когда отправляли меня учиться рисовать? Всё остальное хоть как-то согласовывается с мечтой стать актрисой, а это не лезет ни в какие ворота. Неужели они просто искали способ от меня избавиться хоть на время? А что, может быть.»

   Но Стеф была не в обиде — рисовать ей нравилось, как и петь, и танцевать, и на пианино играть. Вот только в таком насыщенном детстве почти не оставалось времени на друзей.

   Быстро застелив постель, она схватила щётку и побежала к умывальнику, на ходу прочёсывая волосы пальцами — всё равно Бетти через полчаса расчешет по-своему. В зеркале отразилась мятая физиономия с кругами под глазами и отпечатавшаяся на плече фиолетовая пятерня, Стефани потёрла синяки пальцами — больно. А ведь его ещё закрашивать.

   «Может, удастся уговорить костюмеров на длинные рукава? Нужно попытаться.»

   А пока она просто схватила из комнаты куртку и побежала в столовую, одеваясь её на ходу. Жарко, но лучше так, чем Беттиными спонжиками по свежему синяку.

   В столовой было сонно и вяло, квадратный тренер по бодибилдингу смешивал мрачному Крису очередной коктейль, всегда радостная с утра тётя Тили раздавала булочки и кофе, Стеф улыбнулась ей, принимая свою тарелку, и села есть. Сэм прибежал радостный и активный, постучал по часам:

   — Десять минут! Доедаем и на площадку!

   «Интересно, а разговаривать не приказным тоном он умеет?»

   Стеф молниеносно разделалась с завтраком, выпила стакан воды и пошла на поклон к костюмерам.

***

ГЛАВА 1.32.2 Разминка

День был длинный и мутный, съёмки шли туго, как третий подход становой тяги, все устали и перенервничали, и всё чаще срывались на кого попало. Оператор в углу шёпотом спорил с хореографом, требуя переделать танец, они бегали по паркету зала с рулеткой, путаясь в тригонометрии фокусных расстояний трёх камер. Осветитель сидел молча и держался за голову — что бы они ни решили, ему работы только прибавится. Сэм что-то жевал, тыкая пальцами в многочисленные мониторы пульта.

   Стефани скучала. Это была последняя сцена на сегодня, она должна была танцевать одна в пустом зале, всё было давно отрепетировано, все думали, что быстро с этим разделаются, но быстро не вышло. Она сначала сидела на полу, потом на стуле, потом поняла, что перестановка камер затягивается, а разогретые мышцы остывают, и решила ещё раз размяться.

   Никто не обращал на неё внимания, места хватало, так что Стеф натянула тёплые носки и стала методично разогреваться и тянуться, как перед занятием. Ступни, икры, бёдра, пояс, спина и живот, плечи, руки и шея, шаг туда, шаг сюда… В голове что-то заиграло, плавное, утончённое, она прикрыла глаза и стала двигаться под несуществующую музыку, это лучше, чем стоять столбом и слушать ругань оператора, нервы целее будут. Стало жарко, она сняла мешковатую кофту и бросила на стул, переведя бросок в следующее движение и опять закрыв глаза. Под ногами еле слышно скрипел паркет, внутри бился ритм сердца и музыки…

   — Стефани! Подойди!

   «Да черти же тебя дери, Сэм! Только успела забыть твой голос.»

   Она попыталась скрыть раздражение и подошла к пульту. Все как-то странно на неё смотрели, большая часть разговоров стихла, режиссёр медленно откинулся на спинку кресла и потёр подбородок, окидывая задумчивым взглядом её ноги и живот, наконец пробормотал:

   — Это что только что было?

   — Разминка, — буркнула Стеф. — Нельзя танцевать, не размявшись, можно получить травму.

   — Угум, — протянул мужчина, снял кепку, почесал под ней и опять надел, — Бет!

   Стилистка оторвалась от журнала и выглянула из-за чьей-то спины:

   — А?

   — Иди сюда. Сделай ей штаны пониже, — он указал пальцем на живот Стеф, потом на грудь, — а вот здесь повыше, ну, как сейчас модно. Иди, переодень её.

   Лицо Бетти надо было снимать! Стеф попыталась запомнить это охреневшее выражение, смесь шока, брезгливости, уязвлённого самолюбия и недовольства от того, что она вынуждена подчиниться. За её спиной сцеживали хихиканье в кулак обе костюмерши, блестя глазами на ноги и талию Стеф, сейчас обтянутую белой водолазкой. Сглотнув яд, Бетти прошипела:

   — Но она должна похорошеть только через три-пять серий, мы с Лили это обсуждали!

   Сэм хмуро пожевал губами, в который раз обводя взглядом фигуру Стеф, буркнул ей:

   — Покажи живот.

   Она задрала водолазку, вопросительно посмотрела на режиссёра, тот крутанул кистью, она послушно повернулась спиной, глядя на него через плечо.

   — Хм, да… Я понял, — мужчина опустил взгляд, пощупал валик жира на собственном животе, вздохнул и крикнул: — Лили! Найдите мне её, разбудите, если надо!

***

ГЛАВА 1.32.3 Отражение в стекле

Через полчаса Стефани танцевала в лосинах и спортивном топе, светясь от счастья — наконец-то!

   «Сгиньте из моей памяти, уродливые огромные шмотки, горите в аду! Консилиум из сценаристки, Сэма и раздавленной мощью режиссёра Бет принял решение одевать меня красиво, отныне и навеки! Слава Сэмюэлю Де Гроуву, самому глазастому режиссёру в мире! Аминь!»

   Хореограф улыбался и показывал ей большие пальцы, Сэм задумчиво смотрел в монитор, радостная Мари махала ей с заднего ряда кресел, сияя, наверное, ещё ярче её самой.

   А в дверях стоял Крис, глядя на неё задумчивым, чуть виноватым взглядом — ну и что, что так надо по сценарию и его снимают, зато он наконец-то на неё смотрит. И видит скользящую по паркету с грацией ягуара Стеф, а не зажатую ботаничку Бренду… Музыка стихла, заставив Стеф замереть в скульптурной позе на кончиках пальцев, она улыбалась, получая пульсирующее удовольствие от того, что может так замереть. Её сильное, гибкое тело сегодня было на высоте, и все это видели, что до краёв наполняло её восторгом.

   — Бренда…

   Смущённый блондин двинулся к ней, заводя заученный диалог, она отвечала, благодаря бога и Лили за то, что по сценарию влюблена в него — хоть сейчас можно не прикидываться, выпустив на волю весь тот ворох чувств, который всегда надёжно закрыт на замок. Пусть глаза блестят, пусть горят щёки — это только на пользу.

   «Смотри на меня, Крис, смотри! Ты этого больше нигде не увидишь. Весь мир будет смотреть по телику на моё лицо и верить, что я на самом деле тебя люблю, и только ты один этого ни за что не поймёшь.»

   Тишина на площадке стала звенящей, последняя реплика стихла, и сейчас он её обнимет… Да, они раз десять репетировали, так что это будет не в первый раз, но… Перед камерами всегда раскрывается чуть больше эмоций, излучается чуть больше энергии, это — чистовик, то, что увидит мир, и всё должно быть чуть более правдой.

   Появилась предательская мысль запороть дубль, чтобы ещё раз станцевать и ещё раз обнять его, но она быстро её прогнала — не хватало ещё перед ним позориться! Всё должно быть идеально.

   Прикосновения его рук в который раз дезориентировали её, это дружеское объятие, да, но какое же блаженство к нему прижиматься! Его жёсткие от лака волосы щекотали шею, его щека прижималась к плечу, на котором, кроме тонкой полоски ткани, ничего не было… А потом он чуть повернул голову, выдохнул, пуская по коже стаю мурашек, и на миг коснулся губами её плеча у самой бретельки.

   «Что это было? Что он творит? Этого не было в сценарии, никто не говорил о таком! И вообще, его лица не видно — камера с другой стороны! Зачем он это сделал?»

   Она не смогла совладать с расширившимися глазами, руки дёрнулись отодвинуть его от себя, но Сэм не командовал конец съёмки, поэтому всё, что она могла себе позволить — это смять в пальцах его рубашку, нервно трамбуя в голове вопросы.

   — Стоп! Снято, все молодцы! На сегодня всё, актёры свободны, Майк, подойди.

   Все зашумели, забегали, Стефани медленно выдохнула, отлепляясь от бесстыдно улыбающегося Криса. Попыталась прожечь взглядом его совершенно нераскаивающееся лицо и прошипела:

   — Какого хрена?

   — Что? — сыграл недоумение он.

   — Кто дал тебе право пачкать меня своими слюнями?!

   — Сэм, — пожал плечами он, засовывая руки в карманы. — А что?

   — Да ладно, — фыркнула она. — Ту сторону ни одной из камер не видно!

   — Подойди ко второй камере, — с улыбкой вздохнул он, — и посмотри.

   Она хмуро зашагала, куда он сказал, обернулась к не сдвинувшемуся с места Крису:

   — Не видно! Мы стояли боком, я тебя закрывала.

   — Туда посмотри, — кивнул на окно парень, повернулся к ней спиной и скорчил рожу, которую она увидела в отражении в стекле. Всё правильно, на улице ночь, здесь свет… А она-то гадала, почему оператор с осветителем так долго возле этого окна колдуют.

   Увидев гримасу недовольного осознания на её лице, Крис усмехнулся и кивнул:

   — Ты поняла.

   — Угу, — она отвела глаза и пожала плечами, — прости, я не знала. Почему Сэм мне не сказал?

   — Спроси у него, — фыркнул парень, Стефани косо улыбнулась — да конечно, сейчас же. Крис нашёл кого-то взглядом и широко улыбнулся, — Эшли!

   Намарафеченная блондинка подбежала к нему и чмокнула в щеку, собственнически схватив за руку. Стрельнула глазами на обнажённый живот Стеф, скривилась, смерила взглядом ноги и грудь, натянуто улыбнулась:

   — Наконец-то с тебя сняли этот мешок. Хотя это ненамного лучше, но всё равно, какой-никакой, а прогресс.

   — Мне тоже нравится, — с улыбкой кивнула Стеф и пошла к подпрыгивающей от нетерпения Мари, чувствуя, как блондинка прожигает взглядом её ровную спину.

   «Куда тебе в актрисы, курица крашеная. Ты бездарна и бесперспективна, как проведённый за онлайн-игрой отпуск.»

   — Стеф, метелить тебя плюшевым мишкой, ты офигенна! — завопила рыжая, повисая у неё на шее. — Я в восторге, ты так играла!

   Стефани понизила голос, заговорщически пробормотав ей в ухо:

   — А уж я-то в каком восторге, ты бы знала.

   — Святые кролики, как же это было круто! — Мари сплющила её в объятиях, на секунду оторвав от пола. — В понедельник это стопудово будет в интернете! Я буду пересматривать эти кадры каждый день перед сном!

   — Да ладно тебе, — усмехнулась Стефани. — Пусти, я переоденусь, и пойдём в парк.

   — Только ненадолго, — убрала руки рыжая, — я и так не ложилась из-за вашей задержки со светом, а завтра рано вставать.

   — Подсыпьте как-нибудь своей Мелани снотворного в чаёк, хоть отдохнёте, — фыркнула Стеф. — Принеси мою куртку, а? Я через минуту переоденусь, и сразу пойдём.

***

ГЛАВА 1.32.4 Добро пожаловать в фан-клуб

В парке было прохладно, днём прошёл дождь, и теперь в воздухе висела влажная дымка, заползающая под ворот и передёргивающая плечи. Они молчали, медленно вышагивая по тёмной аллее — свет не включали, экономя бюджет, школу сняли на всё лето, и приходилось платить по счетам. Света луны и нескольких окон на втором этаже здания вполне хватало для того, чтобы различать тропинку, Стеф смотрела перед собой, наслаждаясь тишиной и запахом свежести.

   Где-то совсем рядом раздался смех одной из костюмерш, она не могла угадать, какой. Эти две мулаточки приходились друг другу кузинами, носили одинаковые причёски и постоянно менялись одеждой, так что Стеф давно отчаялась запомнить, кто из них кто. Выходя из-за угла и уже готовясь дружелюбно кивнуть, она чуть не споткнулась, рассмотрев картину полностью — кудрявая красотка сидела на коленях у бесстыжего блондина, который даже не потрудился вытащить руку у неё из-под юбки.

   Резко отвернувшись, Стефани быстро пересекла аллею и не останавливалась, пока сладкую парочку не скрыли от неё пышные кусты сирени. Мари догнала её, попыталась заглянуть в лицо:

   — Стеф, — увидела влажный блеск в её поднятых к небу глазах, сочувственно погладила по руке, — ну Стеф… А может, ну его, а? Он такой, бегемота ему в задницу, неразборчивый! Он тебя не стоит. В группе полно классных парней, выбери кого хочешь, пусть Крис потом локти кусает.

   Стефани вздохнула и махнула рукой, медленно пошла дальше по дорожке, увлекая за собой вцепившуюся в неё Мари. Рыжая помолчала, потом опять заглянула ей в глаза:

   — А что в пятницу случилось? Мне Стивен говорил, что ты налетела на него вечером и вроде как была не в себе.

   — Да то же самое случилось, — бесцветным голосом ответила Стеф, — только в тот раз была Эшли и серенада от Элвиса, — она невесело фыркнула. — А кто такой Стивен?

   — Стивен Ли Эванс, он известный. Святые ягнята, ты что, правда не знаешь?! Актёр из моей группы, но он мало снимается, роль небольшая. Зато он пишет нам песни. — Мари довольно склонила голову набок, сдувая вечно падающий локон, — он клёвый. И молодой, хотя играет преподавателя. Да ты его видела, наверное, он пару лет назад победил в конкурсе на первом канале, а потом снимался в «Серебряных струнах».

   Стеф качнула головой:

   — Ты же знаешь, я не смотрю телевизор.

   — Да ладно, уж «Струны» ты сто процентов видела, их все смотрели! Эшли тоже оттуда, и половина съёмочной группы, они постоянно вспоминают, как его снимали.

   — У нас не вспоминают, — пожала плечами Стеф. — Так Эшли у нас звезда? Теперь ясно, почему у неё свой фургон.

   — Да, мне Лили говорила, что роль писалась под неё, она очень подходит. Ты же читала Маргарет?

   — Какую Маргарет?

   — Великая панда, Стеф! — схватилась за голову Мари, — Маргарет Куинс, автор книг, по которым мы снимаем сериал!

   — Нет. Я пыталась, но мне не понравилось. А что?

   — А я читала, — надулась рыжая, — все восемнадцать книг серии, между прочим. Там просто одна из главных героинь как раз для Эшли, по внешности и поведению очень на неё похожа. Ей только волосы перекрасили и губы подсиликонили.

   — У неё ненастоящие губы? — скривилась Стеф, Мари округлила глаза и закивала, Стефани покачала головой, взялась за переносицу, — святые котята… Чёрт, Мари, я уже нахваталась от тебя этой пушистой хрени! — Она скорчила рожу и высунула язык, сделав вид, что стряхивает с него прилипчивые слова. Мари расхохоталась, похлопала её по плечу, подмигнула:

   — Я вижу, тебе полегчало. Ну тогда я пошла, а то уже глаза слипаются. Ты тоже долго не гуляй.

   — Давай, спокойной ночи.

   Мари помахала руками и ускакала в сторону бокового входа, Стефани проводила её взглядом, вздохнула и пошла к своему любимому фонтану.

   «Откуда у этой рыжей столько энергии? Она же спит четыре-пять часов в сутки, синяки под глазами чёрные уже, смотреть страшно. Надо завтра прогнать её в кровать пораньше.»

   Проходя мимо лавочки, на которой запечатлелись Крис с костюмершей, Стеф старательно не смотрела в ту сторону, но, как оказалось, зря — там было пусто. И вообще, на пути к фонтану ей больше никто не встретился, влажная погода разогнала всех по комнатам.

   Но пианист играл, открыв окна, на этот раз какую-то очень мягкую интерпретацию «Осени» из «Времён года» Вивальди, да так вдохновенно, что у неё аж мурашки по всему телу пронеслись, и куда более упитанные, чем те, что вызывались забравшимся под свитер ветром. За «Осенью» должна была идти «Зима», Стефани уселась на холодный бортик фонтана и прикрыла глаза — «Зиму» она любила больше всего. В кармане мешался телефон, она вытащила его и разблокировала, стала бессистемно копаться в сообщениях, потом в фотографиях… Последние фото были с кастинга, из какого-то кафе, где они с Мари отмечали победу. Раньше была какая-то смазанная толпа людей, кто-то со спины, кто-то такой… И тут она вспомнила — Крис. Она пыталась его незаметно сфотографировать, когда он топтался в очереди. Тогда она понятия не имела, кто он такой, но уже чувствовала, как он притягивает её взгляд как магнитом.

   Следующее фото было каким-то серым и неразборчивым, она попыталась его увеличить, но лучше не стало.

   — О, то же место, те же люди, — самодовольный голос Криса вырвал её из мягкого гипноза музыки, Стеф подняла взгляд от экрана и увидела прилипшую к блондинчику Эшли, смеривающую её презрительным взглядом.

   — Ничего, милый, она уже уходит, её концерт закончился, — фыркнула блондинка, криво скалясь.

   — У тебя отшибло слух? — подняла бровь Стефани, — не можешь отличить Вивальди от воя ветра в пустотах своего черепа?

   Эшли напряглась, захлопала глазами, Крис усмехнулся, бросив на свою спутницу короткий снисходительный взгляд, посмотрел на Стеф:

   — Это «Душа»?

   — Это «Зима», и пока я её не дослушаю, я никуда не уйду, — сложила руки на груди Стефани, Крис широко улыбнулся, прижимая подругу крепче:

   — Без проблем, мы не стесняемся, — снял куртку и бросил на холодный гранит бортика, — присаживайся, малыш.

   Эшли с победным видом уселась, широко разведя ноги, Крис встал между ними, лицом к Стефани и боком к своей блондинке, положил ладонь на её голову, не отрывая взгляда от лица Стеф, запустил пальцы в тщательно уложенные светлые волосы и прижал загримированное лицо подружки к своему бедру, облизав губы.

   Это выглядело так пошло и отвратительно, что Стеф зажала рот, резко отворачиваясь и сдерживая спазм в животе, глубоко задышала и бросилась оттуда почти бегом. В спину ударил издевательский смех, стало так обидно, как будто против неё ни за что, ни про что восстал весь мир.

   «Какой же ты урод, Крис… Как же я в тебе это ненавижу! И ведь ладно, если бы у тебя была одна любимая девушка, я бы смирилась и как-то это пережила. Но ведь ты же за месяц успел перетаскать по кустам половину актрис и девочек из съёмочной группы! Тебе же плевать на них, ты даже не предпринял попытки защитить свою курицу, когда я её оскорбила, даже смерил презрительным взглядом, типа „как можно быть такой дурой?“

   И не могу избавиться от мысли, что готова уже быть одной из этих дур, которых у тебя полно, лишь бы быть рядом хоть в каком-то качестве… Но я тебя даже в этом смысле не интересую. Какое же я убожество.»

   Она вдруг поняла, что остановилась, прекратив свой бешеный забег на каблуках неизвестно куда. Осмотрелась, поняла, что забралась в какой-то дальний уголок парка и вышла к тупику, в котором была только клумба и три лавочки вокруг. Вот и отличное место, чтобы сеть и успокоиться — идти спать в таком состоянии точно не выйдет, к тому же, есть риск, что по дороге кто-то встретится и увидит её лицо.

   Чем там она занималась до того, как подвалила эта блондинистая парочка? Стефани достала мобильный и разблокировала, уставившись в светящуюся на экране картинку — рукописный текст на тетрадном листе в клеточку. Да откуда это взялось? Она уже давно нигде не учится, зачем ей конспекты? Увеличив изображение, Стеф прочитала название и сразу всё вспомнила — бабушкины «Рецепты», приворот на зеркало…

   «А что, если?..»

   Она убрала телефон в карман и глубоко вздохнула, глядя в далёкое небо — до чего она докатилась, уже подумывает о всякой мистике и магии! Это всё выдумки шарлатанов и вирусная реклама, завязанная на суевериях… Вот только её родная бабуля здесь при чём? Умная, здравомыслящая, очень прагматичная тётка, всегда готовая высмеять малейшую неточность в книге или фильме, никому не верящая, кроме самых близких, никогда не отдававшая денег на благотворительность, потому что «до тех, кому правда надо, всё равно не дойдёт».

   Стефани опять достала телефон и стала читать, просто так, без цели. Так, нужно два небольших зеркала, две белых свечи, тарелка с родниковой водой и специально заговорённый нож с белой рукояткой. Ничего особенного — всё можно достать, даже не выезжая в город. Свечи есть в реквизите, можно свистнуть парочку, никто не заметит, зеркал полно, за водой можно сходить в лес, здесь, вроде бы, недалеко есть ручей.

   «Так, стоп, я не собираюсь этого делать! Во-первых, это ересь, во-вторых, это будет реально смешно — Стефани Великая, колдунья двадцать первого века!

   Хотя, стоп, не Стефани — Бренда.»

   От ненастоящего имени по спине опять сыпанули мурашки, как в тот раз, на чердаке, перед грозой… Если подумать, то что она теряет? В любом случае, если даже это выдумки скучающей бабки или переписанные статьи из глупой газеты, для Стеф это будет всего лишь комбинация бессмысленных действий, о которых никто не узнает.

   За спиной затрещали кусты, она обернулась, пытаясь рассмотреть позднего гуляку. Между веток мелькнула пшеничная шевелюра тысячу раз проклятого Криса, он сверкнул улыбкой:

   — Напугал, а?

   Стефани нервно перелистнула изображение, чтобы он не увидел страницу из «Рецептов», появилась, как назло, его фотография с промофотосессии. На фотке он улыбался, касаясь губами красного бутона розы, и посылал в камеру страстный взгляд. Этот попсовый постер сейчас висел на каждом третьем перекрёстке любого крупного города, не узнать его было невозможно.

   — О, моя морда! — радостно наклонился к экрану парень. — Тоже разговариваешь с копией, не имея возможности приобщиться к оригиналу?

   — Перестань нести чушь, — буркнула Стеф, быстрее меняя картинку, но на следующей был опять он, только голый по пояс, с напоказ надутыми мышцами. Крис заулыбался ещё шире, с самодовольным видом сунул руки в карманы:

   — Да не отпирайся, я в курсе, что ты по мне тащишься. — Она смутилась и спрятала телефон, он вальяжно расположился на лавочке рядом, смерил её взглядом с ног до головы и с уважением покивал: — А ты держишь себя в форме. Хочешь прогуляться?

   Стефани на миг растерялась, потом решительно задрала подбородок:

   — С курицей своей крашеной гуляй!

   — Ты об Эшли? Не обращай на неё внимания, она глупая, но безобидная, — он изобразил свою фирменную улыбку, от которой у Стеф потеплело в груди. — И вообще, прости, что мы тебя потеснили, ей, по-моему, доставляет удовольствие тебя задевать. Женская зависть всегда проявляется в мелочах, — он опять провёл взглядом по её ногам и придвинулся чуть ближе. — Ну так как насчёт прогуляться? Хочешь, свожу тебя на озеро, там очень красиво, и тут совсем недалеко.

   — Не знаю… Ну, а когда? У нас постоянно съёмки или репетиции, — она почувствовала, как учащается пульс и начинает гореть лицо, слава богу, здесь темно.

   — Ой, да найдём время, — Крис придвинулся к ней вплотную и положил ладонь на колено, потянувшись лицом к её шее. Стефани с трудом вынырнула из вязкого дурмана его голоса и, возмущённо отпрянув, сбросила его руки:

   — Ты что творишь?!

   — А что? — он взял прядь её волос и стал накручивать на палец, промурлыкал: — Разве тебе не нравится? Твои взгляды всегда так красноречивы, особенно когда я с Эшли… В тебе столько страсти, детка, не стоит её сдерживать.

   — Придурок! — она оттолкнула его руку и поднялась с края лавочки, до которого он успел её дотолкать, поморщилась, — я не собираюсь быть одной из твоих гаремных красоток!

   — Почему? — искренне удивился парень, разваливаясь на лавке, — я же вижу, что нравлюсь тебе.

   — Потому что я не хочу таких отношений, — она обошла его ноги и села с другой стороны, на самом краю, подальше от его наглых рук.

   — А чего хочешь — вечной любви? — фыркнул Крис. — Деточка, не смеши меня, мы взрослые люди. Здесь все прекрасно знают, что в конце сентября съёмки закончатся и мы разъедемся, поэтому нужно ловить момент и делать то, что хочется. Мои поклонницы здесь делятся на две группы: первая — те, кто знает, чего хочет, и готов брать от жизни всё, такие, знаешь, решительные дамы без комплексов, типа Эшли. Если они мне нравятся, мы проводим время вместе к обоюдному удовольствию и ничего друг от друга не требуем. — Он пожал плечами и цинично улыбнулся, — меня такие отношения вполне устраивают, тебя, как я понимаю, нет.

   — Нет, — буркнула она, всё больше краснея. Парень оторвался от спинки и опёрся о колени, с косой усмешкой разводя руками:

   — Тогда добро пожаловать в фан-клуб. Это вторая группа, где собираются неудачницы, которые мне не нравятся, или такие, как ты, со старомодными понятиями. Они слушают мои песни, смотрят мои фильмы и фапают на мои фотки долгими одинокими вечерами. — Он встал и издевательски подмигнул ей, — вперёд, ты отлично впишешься. Адрес моего сайта ты знаешь, новые фотки будут в воскресенье, удачи.

   Она нелепо открывала рот, не зная, что сказать от возмущения и обиды, теребила в руках телефон, стараясь не смотреть на уходящего Криса. Он обернулся, ухмыльнулся:

   — Если передумаешь, ты знаешь, где меня найти. И выброси эти джинсы, они тебя полнят. Бывай!

   Рукой он махнул, уже скрываясь за поворотом, куда-то за спину, глядя вперёд, а не на неё. Стефани сидела в ступоре, прокручивая в голове разговор и свои мысли буквально за пять минут до него — ведь она думала об этом, была готова стать одной из многих. Но, как оказалось, не настолько.

   «Какая же ты сволочь, Крис, в это поверить сложно! За что я тебя так люблю? За что?!»

   Терпкий комок в горле разросся ещё больше, мешая дышать, она схватилась за грудь, пытаясь унять непонятную тупую боль. Всё, пора о нём забыть, он просто не из тех, кто сможет строить нормальные отношения! Он её не полюбит, а если даже полюбит, всё равно будет гулять во все стороны. Нахрен ей не нужен такой парень, какой бы он ни был замечательный. Не нужен. Нет, он не для неё. Никаких шансов.

   Телефон в кармане жёг кожу через джинсы, постоянно напоминая, что шанс всё-таки есть. Призрачный, да, но есть. И что мешает просто попробовать? Ведь не случится же ничего страшного, так? Ну, поизображает из себя клоуна, носясь со свечами и зеркалами, ну и что?

   «Новолуние… Свечи, зеркала, нож. Какая там у нас луна?»

   Она подняла взгляд на небо — размытое пятно, просвечивающее сквозь облака, выглядело почти круглым.

   «Гляну завтра в интернете, надо не забыть. И свечи стырить со склада, плюс нож из столовки. Даже если это всё полный бред, я обязана попробовать, иначе никогда себе не прощу, что упустила такой шанс.»

***

ГЛАВА 1.33.1 Фиеста

вторник, 25 июня

   33 день съёмок

   Когда зазвонил будильник, Стеф выключила его и потянулась, осматривая комнату. Расслабленный блуждающий взгляд наткнулся на спрятанные под тумбочкой свечи и тарелку, которые она захватила в комнату вчера вечером. На свежую голову вчерашние мысли казались бредом — новолуние, свечи, магия… Как ей могло прийти в голову такое устроить? Переработала, не иначе.

   Замерев на минуту и почти отключившись, Стефани решила подниматься, иначе можно запросто уснуть опять. Задвинула подальше под тумбочку свои магические причиндалы, оделась и побежала умываться. Глаза в зеркале были опять красные и воспалённые.

   «Пора завязывать с этим уродом, от него одни проблемы. Бетти, наверное, уже считает меня какой-то чокнутой полуночницей или игроманкой, не способной оторваться от экрана. А я, между прочим, уже две недели компьютер не включала, всё некогда.

   Надо зайти хоть почту проверить.»

   В столовой было на удивление людно — почти вся их съёмочная группа расслабленно болтала за кофейком, откинувшись на спинки стульев, некоторые вообще втыкали в планшеты и ноуты, причём явно не по работе.

   — А что случилось? — спросила Стеф у зеркальных костюмерш, тянущих вдвоём шоколадный коктейль из одного стакана. Одна оторвалась от трубочки и радостно развела руками с дикой смесью стыда и сожаления на лице:

   — Сэма увезли в больницу, ещё в половине седьмого. Уже звонили, сказали, что всё в норме, но к работе он пока не вернётся.

   — И что мы? — присела к ним за столик Стеф, мулатка вернулась к своей трубочке, толкнув плечом кузину и указав ей на Стефани. Та недовольно закатила глаза, но всё-таки соизволила ответить:

   — Мы пока ждём. Никуда не расходимся, скорее всего, во второй половине дня будем сниматься в общих сценах со второй и третьей группой. А пока фиеста.

   — Понятно, — она помолчала, оглядывая комнату, заметила Криса на удивление в одиночестве, криво улыбнулась — устал, бедняжка. Столько тёлок обихаживать, да плюс железо тягать — это же никакого здоровья не хватит. Отвернулась и пошла за своим завтраком, села за пустой столик, не спеша поела и задумалась. Они свободны до обеда, это почти четыре часа, на что бы их потрать? Интернет, фильм, звонок другу, чужие съёмки? После непродолжительной борьбы, уверенную победу одержал вариант «пойти посмотреть на съёмки рыжей» и Стеф дёрнула за рукав ближайшего серьёзного мужчину:

   — Вы не знаете, где сейчас вторая группа?

   Он посмотрел на часы и улыбнулся:

   — Если уже закончили в парке, то в спортзале. Но, зная Мелани, они протусуются там до обеда.

   — Спасибо, — Стеф отнесла тарелку и прогулочным шагом пошла в парк.

***

ГЛАВА 1.33.2 Родник

Днём здесь было дико непривычно — ярко, красочно и шумно, совсем не так, как она привыкла. Съёмочная группа заняла один дальний живописный уголок, в котором Стеф никогда раньше не была. Ночью сюда вела слишком тёмная и раздолбанная дорога, к тому же рояль здесь, скорее всего, не слышно — слишком далеко от окон.

   Она выбрала себе лавочку подальше от основных зрителей и стала наблюдать за действом — она уже работала с Мелани и её группой, но всего пару раз. Ничего сверхъестественного на площадке не происходило, кроме того, что было слишком тихо — Мелани не болтлива, иногда Стеф казалось, что её прокляли в детстве, обязав отдавать по доллару на благотворительность за каждое произнесённое слово. Эта немолодая серьёзная дама могла кивать, приподнимать брови, жестикулировать, но чтобы она что-то сказала, кроме названия следующей сцены, имён и «мотор!», «снято!», «хорошо!» — такого почти не бывало. Возможно, Стефани просто мало с ней общалась, но впечатление она производила весьма недружелюбное.

   Сейчас как раз снимали Мари и ещё одного мальчика её возраста, они изображали одногруппников и часто работали вместе. Рыжая кривлялась как клоун, заставляя улыбаться даже операторов, где-то на втором дубле она заметила Стефани и стала вытворять вообще полный беспредел. Но Мелани не понравилась игра мальчика, и дубль опять пришлось переснять.

   Стеф стала рассматривать съёмочную группу, узнавая некоторых людей, с которыми уже работала — Бетти, например, чувствовала себя здесь как дома, постоянно вскакивая и подправляя встрёпанные кудряшки Мари. Рыжая каждый раз корчила такое лицо, как будто сейчас зубами отхватит ей руку вместе с расчёской, все веселились, и только Стефани хмурилась и отводила глаза — Мари не прикалывается, она правда ненавидит стилистку за эту дурацкую причёску.

   Когда наконец досняли сцену, и подруга освободилась, то первым делом бросилась к Стеф:

   — Приветики! Не ожидала тебя здесь увидеть, какими судьбами?

   — Наш всеми ненавистно-обожаемый Сэм слёг в больничку. Сегодня его точно не будет, завтра — ещё неизвестно. После обеда мы будем сниматься у вас или с третьей группой, режиссёры распределят. А пока мы свободны, и я решила прийти глянуть, как ты тут выводишь Бетти.

   — Качественно вывожу, как всегда. — Мари в очередной раз сдула локон с лица и поморщилась, обернулась глянуть на парня, с которым только что снималась, — из-за этого неуча мне пришлось перетрудиться. Сейчас Мелани будет его распекать, пойдём отсюда, не хочу это видеть.

   Стефани было интересно глянуть на то, как вечно молчаливая режиссёрша будет кого-то распекать, но увидев нервное опасение на лице рыжей, она кивнула:

   — Идём. Вы часто тут снимаетесь? Я никогда не была в этой части парка.

   — Мы тоже в первый раз, — она завертела головой, что-то отыскивая. — Стивен говорил, здесь где-то есть настоящий родник, прикинь? И говорил, что его красиво оформили и вода там очень классная и всегда холодная. Надо найти, хочу попробовать.

   — Откуда здесь родник? Мы вроде на холме.

   — Я не знаю… Блин, где же он может быть?

   — Позвони ему и спроси.

   — Он спит, — махнула рукой Мари. — Ничего, сами найдём.

   — Спит? Нифига себе у него привилегии!

   — Это не привилегии, — серьёзно качнула головой рыжая, — у него такой график. Он снимается начиная с двух часов, потом, после семи, работает со звукарями где-то до десяти-одиннадцати, как получится. А потом, когда все ложатся и становится темно, тихо и загадочно, — девчонка пафосно поиграла бровями и сделала драматическую паузу, — он закрывается у себя в фургоне или на студии у звукарей и пишет всё то, что мы поём в сериале. Круто?

   — Сдуреть можно, — фыркнула Стеф. — А спит он когда?

   — С восхода где-то и до часу дня.

   — Композиторы все малость не от мира сего, — крутанула ладонью у виска Стеф. — А что он уже написал?

   — Да всё. Ту, на которую мы клип снимали, для титров, помнишь?

   — Ага.

   — И ту, что Крис поёт под гитару в первой серии. Потом для Эшли две темы, которые были на вечеринках, ещё…

   Со стороны площадки раздалось: «Мари, иди сюда!»

   — Мне пора, — виновато пожала плечами рыжая. — Спасибо, что пришла, я из-за этого классно сыграла. Ещё увидимся.

   — Давай, иди уже.

   Стеф помахала ей рукой и медленно пошла дальше вдоль аллеи, ей хотелось найти фонтан и посмотреть на него днём. Но, поплутав по запущенным дорожкам минут десять, она вдруг поняла, что окончательно потерялась и понятия не имеет, в какой он стороне. Ну и ладно, здесь тихо, красиво и пока не жарко, можно гулять, положившись на удачу и просто получать удовольствие от того, что бедняга Сэм ей сегодня ничего не скажет.

   «Хоть бы с ним ничего серьёзного, он хоть и придирчивый гад, но в целом неплохой мужик.»

   В голове завертелись мысли о съёмках, обрывки воспоминаний и того, чего ещё не было, но она успела красочно представить: освещённый солнцем парк, внимательные камеры, нацеленные на её лицо, вечно угрюмая Мелани, внимательно следящая за каждым её движением. Стелющиеся по ветру пшеничные волосы Криса, его сияющие небесной голубизной глаза, его губы, произносящие её имя… Бренда.

   Холодные мурашки опять встряхнули всё тело, Стефани осмотрелась, пытаясь понять, как далеко она успела забраться… и увидела прямо перед собой небольшую чашу родника, выложенную цветными глазированными камешками. Вода вытекала из скульптуры наклонённого кувшина, частично скрытого красивым натуральным камнем, запах свежести и морозного утра заставил ощутить жажду. Она подошла и зачерпнула прозрачной воды в ладонь, выпила, наслаждаясь обрушившимся по горлу холодом, задумалась.

   «Если верить в теорию знаков…, а я в неё никогда не верила, но это не важно… то родник нашёлся именно тогда, когда он мне очень нужен.»

   Она похлопала себя по карманам, поняла, что воды набрать некуда, выдохнула и осмотрелась. Пусто и чисто, даже банки из-под пива нигде не завалялось, бывает же. Достала из кармана мобильный, включила навигатор и, дождавшись отзыва от спутников, зафиксировала своё местонахождение на карте.

   «Всё, родник, теперь я тебя точно найду, никуда не денешься. Осталось раздобыть только нож.»

***

ГЛАВА 1.33.3 Вот и шёл бы себе мимо

Стефани впервые за месяц съёмок просто так слонялась без дела. Съёмки закончились ещё в шесть, потом все поужинали и разбрелись кто куда — спортсмены и те, у кого остались силы, пошли играть в волейбол, несколько ребят отправились тягать железо, девочки рассортировались на группы по интересам и испарились. Стеф отвела шатающуюся Мари спать, поболтала с ней минут двадцать, пока та не уснула, и вышла, боясь случайно разбудить.

   И поняла, что за всё время съёмок познакомилась почти со всеми, а подружилась с одной Мари, с остальными установив довольно прохладные отношения. То есть, с ней здоровались, улыбались, отвечали на вопросы, но не более. Позвать на девчачьи посиделки в чью-то комнату, например, никто не удосужился. Впрочем, одной Мари ей хватало с головой, а кучи друзей у неё никогда и не было, так что ничего нового. Но всё равно обидно.

   Она пошла в столовку, сейчас почти пустую — за угловым столиком что-то рисовали двое серьёзных мужчин из третьей группы, шёпотом споря на очень узкоспециальные темы, на неё никто даже взгляда не поднял. Захваченный с собой ноут создавал иллюзию занятости, так что Стеф, ничуть не смутившись, сделала себе кофе и устроилась на диванчике в противоположном углу. Проверила почту, ответила на пару сообщений от друзей, посмотрела какое-то видео… Посмотрела на часы — семь.

   «Чёрт, почему время летит галопом, когда нужно к чему-то подготовиться, и плетётся со скоростью хромой черепахи, когда надо просто сидеть и ждать?»

   Сегодня Крис в очередной раз проявил недюжинный талант, окучивая одну из девочек второй группы, и, стоит отдать ему должное — успех был блестящим. Уже во время ужина она уверенно себя чувствовала у него на коленях, а куда он повёл её потом — вообще тайна, покрытая мраком.

   Стефани в очередной раз поймала себя на том, что тупо смотрит в монитор, совершенно не соображая, что на нём. Так, надо взять себя в руки и расслабиться, а лучше всех ей в этом поможет милашка Диего Альфаро, играющий в старом добром испанском мыле для подростков, практически таком же, как они снимают сейчас. Вот только по уровню мастерства всему их актёрскому составу было очень далеко до этого семнадцатилетнего мальчика.

   Запустив какую-то серию наугад, Стеф надела наушники и сползла по спинке дивана, приготовившись внимать и кайфовать. Диего появился в первой же сцене, улыбнулся, что-то сказал на своём испанском, который Стеф понимала через слово, но смотреть версию с переводом категорически не хотела — ей нужен был его голос, настоящий, со всеми интонациями.

   «Как же он офигенен! Надеюсь, когда-нибудь я смогу играть хотя бы вполовину так же круто.»

   Кто-то подошёл к её столику, постоял, потом постучал по столешнице. Стефани видела краем глаза только полосатую водолазку и линялые джинсы над монитором, поднимать глаза и узнавать, кто там чего от неё хочет, было выше её сил — на экране смеялся и дурачился Диего…

   Чья-то рука легла на край экрана, и резко его захлопнула, система выдала звук гибернации, и в наушниках стало тихо. В бешенстве сорвав их с головы, Стефани подняла на нахала пылающий яростью взгляд и выпалила прямо в эти наглые голубые глаза:

   — Какого хрена?! Тебя мама не учила, что, если совать грабли куда ни попадя, можно остаться без них?!

   — Тише, малыш, — удивлённо поднял ладони Крис, — сколько страсти… Я просто проходил мимо, решил поздороваться.

   — Вот и шёл бы себе мимо, дебил! — Она открыла ноут, уставилась в экран злобным взглядом, нервно постукивая ногтем по столу, пока система просыпалась.

   — Я оторвал тебя от чего-то важного? — Крис заглянул в монитор и ухмыльнулся: — О, да ты смотришь на других мальчиков! А как же я?

   — Ты этому мальчику в подмётки не годишься, — фыркнула Стефани, надевая наушники. — Всё, ты хотел поздороваться — здравствуй. Теперь иди, куда шёл.

   Она запустила фильм, парень продолжил стоять у стола, заглядывая в экран:

   — Не понимаю, что ты в нём нашла? Тощий, страшный, ничего особенного.

   Стеф отодвинула один наушник и запрокинула голову, скашивая глаза на Криса:

   — Ты ещё здесь? Если не понимаешь намёков, я тебе прямо скажу — вали отсюда, ты мне мешаешь.

   — Какие мы грубые, — ухмыльнулся блондин, присаживаясь на край её диванчика. — Малыш, хватит изображать недотрогу, я прекрасно вижу, что нравлюсь тебе, и хватит делать вид, что это не так.

   Стефани опять остановила фильм, злобно сопя, окинула взглядом столовую — мужчины с рисунком уже ушли, оставив их одних в пустой комнате. Это значит, что Крис увидел её через окно в коридор и решил зайти… С чего бы это? Ведь она очень чётко дала ему понять, что с ней как с другими не получится.

   — Чего ты от меня хочешь? — обречённо повернулась к нему Стеф, — говори и уходи.

   — Хочу, чтобы ты признала, что я тебе нравлюсь, — в его бесстыжих глазах не было ничего, кроме желания самоутвердиться, поэтому Стеф не смогла отказать себе в маленькой мести.

   — Да с чего ты это взял? — она закатила глаза, потом скривилась, как будто в сотый раз объясняла что-то умственно отсталому. — То, что у меня в телефоне есть твои фотки, говорит только о том, что мне нравятся фотки, и всё.

   — Да ладно, — уязвлённо ухмыльнулся он, Стефани фыркнула:

   — На, посмотри, — свернула фильм, стала копаться в папках компьютера. — Вот, папка «Фото» отдельно от папки «Мои фотки», тебе это ни о чём не говорит? — Он молчал и смотрел в монитор, она щёлкнула тачпадом. — Дальше, в «Фото» лежит десяток папок с моими любимыми фотографами, среди них, — она развела руками, — па-бам! Мэл Бейли, которого я считаю гением. А в его папке, — она ещё раз щёлкнула пальцем, на экране выстроились фотографии почти всех актёров для постеров, рекламные снимки Эшли, ландшафтный фотосет с Мари и ещё парой девочек из младшего класса.

   Стефани ткнула пальцем в фотографию блондина с розой и ухмыльнулась:

   — Это шедевр фотосъёмки, я когда-то училась фотографии, но быстро поняла, что мне это не по силам, и бросила. Но отличить мастерство от фигни могу, так что, — она отвернулась от экрана и криво улыбнулась помрачневшему Крису, — не ты мне нравишься, а великий мистер Бейли. Смирись с тем, что твои чары действуют не на всех, и отцепись наконец от меня.

   Парень помолчал, пожал плечами, потом уже не так уверенно спросил:

   — А что в папке «Мои фотки»?

   — Мои фотки, — фыркнула она, — фотки семьи, нескольких подружек, включая Мари, ну и Слэша.

   — Кто такой Слэш? — неуверенно улыбнулся Крис, Стефани уже набрала воздуха, чтобы сказать какую-нибудь колкость, но взглянула на смягчившееся лицо парня и выдохнула, отвечая гораздо тише:

   — Слэш — это мой пёс. Он чёрный и кудрявый, так что родители назвали его в честь гитариста «Guns& Rouses».

   — Прикольно, — Крис в первый раз улыбнулся ей не слащаво-похабной улыбочкой ловеласа, а просто и радостно, как друг. Дышать стало трудновато, а температура вокруг поднялась градусов на десять. Чтобы скрыть смущение, она открыла папку с фотками собаки и стала листать, иногда комментируя:

   — Это он ещё маленький… это зимой, первый его снег… это на пляже.

   Он улыбался и иногда комментировал, она отвечала, время застыло… Стефани не знала, куда деться, чтобы не показать ему, насколько ей приятно его общество. Когда он вёл себя как скотина, можно было просто послать, но сейчас он сидел милый и спокойный, тихо смеялся её шуткам, не пытался подсесть ближе…, а она кожей чувствовала, насколько он близко, чувствовала тепло его тела, запах его волос, вибрацию от звука его голоса.

   Мимо окна, выходящего в коридор, пронеслась раскрасневшаяся Эшли, заглянула в двери:

   — Крис! Я тебя ищу везде!

   — О, прости, малыш, я уже иду, — он подмигнул Стефани и поднялся, — я заболтался со Стеф о фотографии. Прикинь, у неё есть все наши промоснимки!

   — Да, интересно, — скривилась блондинка, всем своим видом показывая, что ей вообще ни капли не интересно, лишь бы парень закрыл эту тему. — Пойдём. Пока, Стеф!

   — Пока, — изобразила улыбку Стефани, продержавшуюся ровно до того момента, как парочка скрылась из виду. В следующую секунду она уронила голову на столешницу и протяжно застонала: — Блин, Эшли… Откуда тебя черти принесли? Эх…

   Взлохматив волосы, она опять вернулась к фильму, навернув громкость наушников на полную и стараясь побыстрее отвлечься.

***

ГЛАВА 1.33.4 Выходи, я тебя слышу

В парке было прохладно и тихо, как всегда. Стефани брела по аллее, наслаждаясь покоем и тем, что бесконечный день наконец закончился. Завтра всё распланировано с самого утра, они будут сниматься у Мелани, а её актёры в кои-то веки отоспятся до десяти. Перспектива подъёма в пять утра её не страшила, главное, что все будут заняты и никто не будет лезть ей в душу.

   Проходя мимо фонтана, Стеф бросила короткий взгляд на окна второго этажа — темно, ещё слишком рано для полуночного концерта. Самое время пройтись к роднику и набрать воды, тем более что нож она уже потянула на кухне и бутылку с собой прихватила. Вытащив телефон, она определилась с направлением и пошла по дорожкам, совершенно непохожим на те, по которым шла днём — всё было слишком большим и загадочным, казалось, что под каждым деревом прячется в тени что-то неясное, а за каждым кустом притаилась новая аллея, ведущая к каким-то неизведанным уголкам ночного парка, которых днём не найдёшь.

   Плеск воды в роднике она услышала издалека, а ещё чуть позже — тихий гитарный перебор на заглушенных струнах. Что-то красивое, но совершенно незнакомое, Стеф замедлила шаг и стала прислушиваться, а подойдя поближе, остановилась за поворотом — не надо мешать человеку, который пришёл порепетировать или просто отдохнуть. Он скоро уйдёт, а она никуда не спешит и совсем не устала, можно просто тихо постоять здесь, пока он не закончит. А ещё ей не хотелось набирать воду при посторонних.

   Музыка стихла, раздался глухой стук и вибрация, как будто гитару положили, а потом знакомый мужской голос негромко сказал:

   — Выходи, я тебя слышу.

   «Может, это не мне?»

   — Выходи, говорю, я не кусаюсь!

   Стефани осторожно выглянула за запущенную живую изгородь, рассмотрела в темноте силуэт на одной из лавочек, смущённо улыбнулась:

   — Привет. Я не хотела тебе мешать.

   — А ты и не помешала, я уже закончил. Ты из какой группы?

   — Из первой, — Стефани подошла ближе, пытаясь понять, почему ей знаком голос, но совершенно не знаком человек. — А ты?

   — Когда как, вообще из третьей, но сейчас чаще снимаюсь во второй.

   — Хм… — она присела на другой край лавочки и решилась: — Не могу понять, почему мне знаком твой голос, хотя мы вроде бы не встречались?

   — Встречались, — улыбнулся он, — только ты была малость не в себе.

   Стеф округлила глаза, мигом догадавшись:

   — Ты налетел на меня в пятницу в парке!

   — Нет, Стефани, это ты на меня налетела, — тихо рассмеялся парень, — я шёл медленно и по всем правилам аллейного движения.

   — Ладно, ладно, — подняла руки она, — сдаюсь, я сама налетела… Так ты — Стивен, наш композитор? Мне Мари о тебе рассказывала.

   — Мне Мари тоже о тебе рассказывала, — каким-то странным тоном ответил парень, как будто чуть с жалостью. Стефани сразу начала перебирать в голове, что такого особенного могла рассказать ему рыжая, чтобы он начал её жалеть… Вроде бы, ничего такого она не знает. Разве что про её любовь к кобелю породы «блонд-терьер».

   «Нет, она не стала бы выбалтывать про меня такое. В чём же дело?»

   — А что это была за музыка? Я не знаю этой песни.

   — Этой песни ещё не существует, — улыбнулся парень. — Надеюсь, сегодня ночью допишу музыку, там посмотрим. А ты что тут делаешь?

   — Дышу, — пожала плечами Стеф, — гуляю. Нашла сегодня днём этот родник, мне Мари о нём рассказала, решила вот принести ей воды из него, а то днём ей не дали до него дойти.

   — Ну так набирай и пойдём, — парень поднял гитару, — я тебя провожу, мне в ту же сторону. А то вдруг налетишь на кого-нибудь ненароком.

   В его голосе был смех, она фыркнула:

   — Не налечу, я сегодня в порядке. И я не собираюсь спать, у меня тут ещё планы.

   — Встречаешься с кем-то? — улыбнулся он.

   — Нет, иду на прекрасный живой концерт в декорациях малость запущенного ночного парка, — мечтательно вздохнула Стеф.

   — В смысле?

   — В одном из музыкальных классов на втором этаже кто-то ночами играет на рояле, — объяснила она. — Недолго, минут по десять-пятнадцать, иногда пять, но мне и этого хватает для полного счастья.

   — А, — он хмыкнул. — А в парке что, слышно?

   — Да, я хожу к пустому фонтану прямо напротив окон, там хорошо слышно. — Стефани стала болтать ногами, не зная, о чём ещё говорить.

   Парень молчал, опять начав перебирать струны, было удивительно хорошо вот так сидеть возле блестящего в слабом лунном свете родника, слушать плеск воды и тихий гитарный перебор, зная, что сегодня никуда больше не надо. Она вдохнула полные лёгкие прохладного ночного воздуха и улыбнулась в пасмурное небо — всё равно здесь непроглядная темень, он не увидит и ничего не подумает.

   Время тихо кралось мимо, незаметное и ненавязчивое, позволяющее растянуть кайф подольше, Стивен играл, больше не пытаясь завязывать разговор, Стеф смотрела в воду, блестевшую в темноте плавными кругами, расходящимися от тонкой струйки воды… А потом у неё запищала напоминалка на телефоне, разогнав мягкую темноту синеватым электрическим светом. Она быстрее выключила звук, смущённо улыбнулась отложившему гитару парню:

   — Прости. Это будильник, мне пора, — она спрятала телефон и стала отвинчивать крышку бутылки. Он тоже поднялся:

   — Пора к фонтану?

   — Ага, уже двадцать минут двенадцатого, он обычно в половину начинает, а мне ещё дойти туда надо, я сюда по навигатору добиралась.

   Парень шутливо заверил:

   — Я знаю короткую дорогу, не переживай. — Стал прятать гитару в чехол, пока она набирала воду, потом подошёл ближе, — Стефани, а можно я с тобой послушаю?

   — Да ради бога, это общественный фонтан, — улыбнулась она, тут же вспомнила последних, кто нагло вторгся в её музыкальный мирок, и помрачнела: — Только он не всегда играет, я раз пять приходила и не дождалась.

   — Бывает, — вздохнул он. — Набрала?

   — Ага, — Стефани завернула крышку поплотнее, вытерла бутылку рукавом, сунула в карман и решительно выпрямилась, — показывай короткую дорогу.

   — Пойдём, — он забросил чехол за спину и махнул рукой, — нам туда.

   — Так школа в другой стороне, — удивилась Стеф, парень хмыкнул и наставительно произнёс:

   — Короткий путь — не всегда самый очевидный. Или по навигатору пойдёшь?

   — Ладно, веди, — притворно вздохнула она, — заблудимся — буду всё валить на тебя.

   — Не заблудимся, — он не спеша зашагал по аллее. — А что, ты прямо настолько любишь музыку, что готова ходить мёрзнуть в парк ночью ради каких-то десяти минут?

   — Люблю, — кивнула Стеф, подстраиваясь под его неспешный шаг, — особенно живую. Но дело не только в этом, мне просто хорошо в парке, люблю бродить одна в наушниках, я так отдыхаю и перезагружаю мозг. И однажды, когда вот так бродила, услышала музыку, — она помолчала, припоминая, — на второй или третий день съёмок, не помню… Он так играл! — она восхищённо запрокинула голову и вздохнула: — Это была «Вечная любовь», как сейчас помню. Я сначала решила, что мне чудится, — она хихикнула, — а потом поняла, откуда звук, и залипла на этом фонтане, аж пока он не доиграл. Время засекла, потом специально каждый вечер приходила. Слушала Баха, Бетховена, раз пять были современные песни, очень классные. Я у всех спрашивала, кто это играет, но никто не знает. Или просто не хотят признаваться, здесь же почти все с музыкальными талантами, так что не вычислишь.

   — Интересно, — хмыкнул парень. — А какую музыку ты любишь, из современных?

   — Ой, — махнула рукой Стеф, — проще перечислить, что я не люблю. Классику люблю, но не всю. Блюз, соул, инди… андеграунд и рок, кучу разных металлов, — она улыбнулась в ответ на удивлённый взгляд Стивена. — Красивые медляки люблю, особенно если голос выразительный. Не люблю только клуб и электронику, всякую современную хрень, которая играется на компе, а не на инструментах. И вообще не люблю музыку без смысла, вот, — она выдохнула, осмотрелась, пытаясь понять, где находится. — Слушай, мы ещё на территории школы вообще? Ты меня в лес не заведёшь?

   — Не беспокойся, вон он, твой фонтан, — парень махнул рукой в сторону ближайшего поворота, Стеф наконец рассмотрела в льющемся из окон свете его лицо — красавчик, блин. Понятно теперь, почему он победил в конкурсе и снимался в таком известном фильме — она сразу заподозрила, что это не может быть только из-за песен.

   Они медленно подошли к фонтану, присели на бортик, парень опять достал гитару и стал тихо наигрывать:

   — А что бы ты сделала, если бы узнала, кто играет?

   — Не знаю, спасибо сказала бы, — Стефани пожала плечами, задумчиво глядя в тёмные окна второго этажа. — Руку пожала, печенек купила… Не знаю. Всё зависит от того, кто это — мужчина или женщина, молодой или старый.

   — А что тебе мешает просто подняться в музыкальный класс и познакомиться? — хитро прищурился Стивен, она качнула головой:

   — Нет, так нельзя. Если человек идёт в музыкальный класс ночью, один, играет такую музыку, и никому об этом не говорит — значит, либо он псих-одиночка, либо ему есть, что обдумать наедине с собой и роялем. И в первом, и во втором случае не стоит ему мешать. А вот тихо посидеть здесь и понаслаждаться побочным эффектом от его личной прихоти никто не мешает.

   Она улыбнулась и пожала плечами, парень уважительно кивнул и заиграл громче, ту же мелодию, что была у фонтана, но теперь немного по-другому. Стефани пересела ближе к скульптуре рыбы, на которую обычно опиралась, закрыла глаза и улыбнулась — хорошо… Стивен играл, начал что-то мурлыкать под нос, потом полез в карманы, зашелестел бумагой:

   — Что-то твой пианист опаздывает… Может, пойдёшь уже?

   — Нет, я дождусь. Нюхом чую, он будет сегодня играть.

   Он с трудом сдержал смех, продолжил шелестеть бумагой, потом сказал:

   — Слушай, иди спать, поздно уже. Если вы сейчас снимаетесь у Мелани, она поднимет вас на заре.

   — Ну и что? — Стефани открыла глаза и повернулась к нему: — Я не поняла, ты меня прогоняешь?

   — Нет, просто беспокоюсь о твоём самочувствии.

   — Не беспокойся, если я уйду, не дождавшись своего музыканта, то самочувствие точно будет не ахти. Если так сильно хочешь, иди сам, я в состоянии дойти до комнаты без сопровождения.

   — О боже, Стефани! — парень отложил гитару и повернулся к Стеф: — Слушай… Сегодня твоего концерта не будет.

   — Почему это? — приподняла бровь Стеф.

   — Потому что, — он решительно выдохнул и выдал: — Это я тот музыкант, которого ты ждёшь. — Зажмурив глаза, он открыл один и виновато добавил: — Прости, что не признался сразу, ты так забавно обо мне говорила в третьем лице.

   — Ну ты и гад, — хихикнула Стеф. — Правда ты? Сколько тебе лет, если не секрет?

   — Правда я. Двадцать пять, — он выдохнул, поняв, что ругаться никто не будет. — А что?

   — У тебя такая потрясная техника исполнения! Когда ты начал учиться?

   — Я поздно начал… Слушай, я дико извиняюсь, но, может, пообщаемся завтра?

   — Почему? — погрустнела Стефани.

   — Потому что я весь вечер работаю над песней, и у меня вот только что начало получаться, — он помахал в воздухе мятым листом бумаги. — Я хочу закончить с ней, поэтому мне сегодня не до рояля. Прости, что не оправдал твоих надежд, — он опять изобразил виноватое пожатие плечами. — Я тебе завтра сыграю, честно. А сейчас иди спать, ладно?

   — Хорошо, — она встала, проверила, на месте ли бутылка с водой, и чуть поклонилась Стивену: — Спасибо за этот вечер и остальные мои вечера у фонтана, если бы не ты, я бы уже плотно сидела на успокоительных. Успешно тебе поработать.

   — Спасибо, — он поднялся, провожая её. — Не говори никому, хорошо?

   — Окей, — она подмигнула и пожала протянутую ладонь, — давай.

   — Давай, спокойной ночи.

   Стеф застегнула куртку и быстро пошла в сторону бокового входа, в кармане булькала бутылка родниковой воды, а за спиной играл на гитаре загадочный музыкант, без сомнений, сделавший её вечер.

   Добравшись до кровати, Стефани бесшумно разделась, открыла бутылку и налила воды в чашку, прилепив к ней самоклеящийся жёлтый листок. Подсветила мобильным, криво нацарапала: «Я нашла твой родник, он желает тебе доброго утра :)», поставила на тумбочку Мари — должна заметить. Закрыла бутылку и сунула под свою, к свечам и ножу, скользнула под одеяло и достала телефон. Поставила будильник на пять, по привычке открыла фотографии, впиваясь взглядом в страстные голубые глаза и чувственные губы, ласкающие лепестки розы.

   «Всё, блонд-терьерчик мой, готовься. Завтра я возьму штурмом твоё ледяное сердце.»

   Убрала телефон и закрыла глаза, слушая вертящийся в голове мотив несуществующей песни.

***

ГЛАВА 1.34.1 Ценные сотрудники

среда, 26 июня

   34 день съёмок

   Съёмки сегодня закончились в пять, что шокировало всю первую группу, привыкшую после ужина идти работать до полного посинения. Сучка Бетти опять обрядила Стеф в мешковатую форму, в ответ на возражения послав её к Мелани, куда она, естественно, не пошла, затаив чёрную злость на обеих. Зато в течение дня Стефани разобщалась с костюмершей Евой из второй группы и та даже пригласила её поиграть в волейбол с их компанией. Стеф согласилась, на радостях переломав половину ногтей и отбив руки по локоть, но удовольствия получила море — она уж думала, что никогда не найдёт общий язык ни с кем, кроме Мари. После спортзала они все вместе пошли перекусить, за ней вроде как начал ухаживать мальчик из второй группы, на два года младше неё, но очень милый. Когда его наконец-то увёл друг, Стеф наклонилась к дружелюбной костюмерше и прошептала:

   — Как бы помягче объяснить ему, что у меня уже есть любимый человек?

   — Оу, — девчонка сочувственно поджала губы, — опять облом, бедный пацан.

   — В смысле? — Стеф подняла брови, Ева нахмурилась:

   — Да он за Мари пытался ухлёстывать, так она сказала ему то же самое.

   Стефани сдержалась и не позволила челюсти упасть на стол.

   «У Мари есть парень?! Какого чёрта я узнаю об этом через третьи руки, она должна была сказать мне первой!»

   — Да, жалко мальчика, — она ничем не показала, что это для неё новость, изображая полное владение ситуацией. — А почему я не видела сегодня Стивена, он же вроде во второй группе сейчас снимается?

   — Да, из-за того, что его нет, отложили пару сцен, — девушка развела руками. — Ну, он на особом положении, ему можно. К тому же, там уважительная причина, звукорежиссёр написал ему бумажку, что всё честно — они сегодня с Крисом записывают новую песню.

   — Ага, значит, всё-таки дописал, — пробормотала Стеф. — Классно.

   — Ты что-то об этом знаешь? — придвинулась ближе Ева.

   — Ничего особенного, просто столкнулась с ним вчера в парке, хотела поболтать, но он меня прогнал, потому что я мешала ему писать песню.

   Костюмерша ухмыльнулась, покрутила ладонью у виска:

   — Все говорят, что он странный. Бродит ночами в парке как псих-одиночка, может несколько дней не выходить из своего фургона, по сто раз перезаписывает песни, звукари плачут от него. Но ему всё прощается, потому что продюсер отвалил за его участие бешеные бабки и наобещал идеальные условия.

   — Он того стоит? — чуть улыбнулась Стеф.

   — Может, и стоит. Мне знакомая из маркетингового говорила, что одна только новость о его участии подняла посещаемость сайта сериала чуть ли не втрое. Его фотки собирают больше всех лайков, видео с его песнями — больше всех просмотров. — Она вздохнула, уложила подбородок на ладонь и мечтательно протянула: — Но попомни мои слова, пройдёт пара месяцев, и Льюис его сделает.

   — Крис? — хмыкнула Стефани. — Ну не знаю, это всё-таки его первый фильм. Сомневаюсь, что он побьёт такую звезду, как Стивен.

   — Да ладно, глянь какой красавчик, — костюмерша указала глазами куда-то за спину Стеф. — Только с тренировки. Боженьки, он и на кастинге был конфеткой, а после диеты и спортзала вообще стал ходячим сексом! Разве можно быть таким идеальным? Я всю жизнь думала, что таких глаз не бывает. А эти губы, мамочки, я с ума схожу…

   Стеф обернулась, увидела садящегося на стул усталого Криса, он поймал её взгляд и послал сальную улыбочку её обтягивающим шортам, которые она надевала в спортзал и ещё не успела снять. Она резко отвернулась и увидела светящуюся восторгом Еву:

   — Он на нас посмотрел, видела? Посмотрел! Господи, надеюсь, мне это не снится! — девушка затеребила воротник, старательно пытаясь не смотреть в его сторону. — Слушай, он один, позови его к нам! Вы же снимались вместе, а? Ну пожалуйста!

   Стефани отвела глаза, балансируя между ревностью, смущением и чувством благодарности к костюмерше, которой хотелось сделать хоть что-то хорошее за то, что она позвала её в компанию.

   — Я не уверена, что он захочет, — замялась она.

   — Ну хотя бы попробуй! — взмолилась девушка, прижимая ладони к груди, — пожалуйста-пожалуйста!

   — Ладно… Крис! — она недружелюбно уставилась в бесстыжие голубые глаза, которые конечно же всё заметили и поняли, и теперь рассматривали пышные формы Евы с очень явным интересом. — Давай к нам.

   Блондин просиял и мигом трансформировался из усталого встрёпанного цыплёнка в грациозного павлина, гордо ступающего каждый шаг и свысока позволяющего собой любоваться.

   «Как ему удаётся распространять такую ауру, что кажется, будто он улыбается именно тебе? Было бы неплохо этому научиться.»

   — Привет, малыш, — он опустился на стул рядом с Евой, мягко взял её руку, как будто хотел поцеловать и передумал, да так и забыл отпустить. — О чём щебечете?

   «Какое виртуозное владение голосом, господи, почти как милашка Диего… Наверное, это единственное, в чём Крис его почти догнал. Он говорит так, как будто задыхается от сдерживаемой страсти и одновременно трепещет от нежности, не смея коснуться чего-то хрупкого, драгоценного и бесконечно прекрасного.

   Крис, что же ты делаешь с моим покоцанным сердцем? Оно же разорвётся, если будет каждый день смотреть, как ты расточаешь мимолётную ласку во все стороны, кроме моей.»

   — О тебе, конечно. Выглядишь усталым, кто тебя так замучил? — Ева накрыла его ладонь своей, заглянула в глаза. Блондин изобразил тяжкий вздох и тихо ответил:

   — Эванс, перфекционист грёбаный… Мы записывали новую песню, я чуть горло не сорвал, пытаясь добиться именно такого звука, который он хочет, а он всё время недоволен.

   — Я уверена, ты как всегда прекрасно спел, — промурлыкала стремительно тающая Ева, парень кивнул:

   — Я тоже уверен, но Стивену так не кажется.

   — Будете работать ещё?

   — Нет, звукарь на восьмой попытке разорался и выгнал нас, — усмехнулся Крис, — сказал, пусть будет как есть. Эванс психанул и ушёл страдать в одиночестве.

   Стефани поморщилась — сказано было с издёвкой, и Ева солидарно заржала, хотя минуту назад на полном серьёзе рассказывала, какой Стивен ценный сотрудник.

   — Ладно, ребята, мне пора, — она изо всех сил постаралась, чтобы это не выглядело бегством, — есть кое-какие дела.

   — Пока, — радостно помахала ей костюмерша. Крис молча ухмыльнулся Стеф, красноречиво изобразив взглядом: «Эта дурочка за моей спиной так мила. Как думаешь, она впишется в первую фан-группу?»

   Стефани культурно сделала вид, что ничего не заметила, и вышла из столовой.

   В комнате было пусто, стакана на тумбочке Мари не было, а стикер с него желтел на крышке ноутбука, на нём прибавилась дырка по центру в форме сердечка — бедняга, ей даже некогда было найти ручку. Ну, и на том спасибо. Взяв ноут на колени, Стеф уселась поудобнее и запустила систему, открыла поисковик и набрала: «Стивен Ли Эванс».

   Биография была скудная, родился-учился-работал, и всё в одном городе. Потом победы в конкурсах пианистов, победа в шоу «Талант-тин», съёмки в «Серебряных струнах» и запись альбома. Турне по десяти штатам, работа в соавторстве с несколькими известными певцами и контракт с «Поцелуем душ». Всё, официальные данные на этом замолкали.

   В его профиле на фан-сайте «Струн» были более обширные данные и пара интервью, Стеф бросился в глаза только рост — сто девяносто шесть сантиметров, нифига себе. Она ещё вчера заметила, что он высокий, но не думала, что настолько.

   Фоток было море, причём на них он выглядел куда симпатичнее, чем вчера в парке, и у него были короткие волосы. Сейчас он отрастил лохмы почти до плеч, но длинноволосых фоток ещё было мало.

   Сменив запрос на «Кристофер Льюис», Стеф полюбовалась ещё сотней новых фотографий, но ничего круче постера с розой не нашла. Поулыбалась, глядя на старые фотографии, где он был ещё худой и не накачанный, и где фанаты их достали? Прикола ради вбила в строку поиска своё имя и стала листать фотки и кадры, психанула и выключила.

   «Бренда полная уродка, боже, ничего удивительного, что Крис не обращает на меня внимания! Я бы тоже не глянула на что-то такое же серое и убогое… Что же делать? Чем тебя впечатлить, непробиваемый ты ловелас, чтобы ты обратил на меня хоть чуточку внимания?! Даже пышке Еве досталось, а мне — рукава от жилетки.»

   Взгляд невольно спустился под тумбочку, где лежали уже приготовленные колдовские причиндалы, она даже успела их подписать своим ведовским именем, как было рекомендовано в бабушкиных «Рецептах». Там и делать-то всего ничего — выставить зеркала, налить воды и зажечь свечи, потом прочитать наговор и лечь спать, ни с кем не разговаривая. Ерунда, можно хоть сейчас заняться.

   «Нет, это будет подозрительно, если я лягу спать так рано, к тому же, кто-то может зайти или Мари захочет поболтать перед сном. Нет, правильно, что тёмные делишки творят ночью — меньше случайных глаз и ушей, подождёт приворот, никуда не денется.»

   Стефани проверила время и включила очередную случайную серию с Диего, выпав из реальности на полтора часа, и очнулась от того, что в комнату влетела на всех парах довольная Мари:

   — Ты здесь? Слушай, я так классно себя чувствую, давно мне не было так легко и хорошо!

   — Спала ты давно, десять часов кряду, — фыркнула Стеф. — Рассказывай.

   Выключила ноут и убрала под кровать, усаживаясь поудобнее. Она уже успела привыкнуть, что в таком приподнятом расположении духа рыжую нужно просто молча слушать, она выскажется и упорхнёт, даже не заметив, что собеседник как бы жив и может что-то ответить. Так случилось и в этот раз.

   — Стефани, великий слонёнок, это просто суперкруто! Мелани сегодня сказала, что я самый лучший актёр в её группе по уровню прогресса, прикинь?! Круглоухие лемуры, как же давно я хотела это услышать, если б ты знала! А ещё я сегодня пела себе под нос на репетиции по танцам, и Алекс сказал, что у меня красивый голос, да-да! — Мари поднялась на цыпочки и сделала балетное вращение, оперно заголосив: — Ла-ла-ла! Я выпила твою воду, она правда из родника? Такая вкусная, где ты его нашла, покажешь? Короче, благодарность моя не знает границ, я в восторге, и я побежала, потому что мне пора! — подпрыгнув к кровати, рыжая звонко чмокнула её в макушку, взяла за щёки, умильно заглядывая в лицо: — Я тебя обожаю! Ла-ла-ла…

   Опять изобразив вращения, Мари выкатилась из комнаты и понеслась галопом куда-то по коридору. Стефани покачала головой, тихо смеясь, проверила время и стала обуваться и искать куртку — через полчаса Стивен будет играть на рояле, он обещал.

ГЛАВА 1.34.2 То, что невозможно спрятать

В парке было тепло и безветренно, она расстегнулась, потом подумала и сняла куртку совсем — слишком жарко. Воздух стоял густой и неподвижный, настоянный на запахе деревьев и влажной земли, озёрной воде и ночных цветах. На самой дальней лавочке аллеи, которую практически не видно в темноте, шуршали и смеялись знакомые голоса, один из них принадлежал её новой подружке Еве, второй был гораздо тише, но она узнала бы его, даже если бы он говорил шёпотом.

   «Потаскун, блондинистый кобель, как же я тебя ненавижу… Ты играючи берёшь битву за битвой, но мы ещё посмотрим, кто кого сделает по результатам войны. Ты ещё не знаешь, но у меня есть тайное оружие.»

   Она свернула на первой же развилке, делая крюк, чтобы не видеть эту весёлую парочку. Здесь было тише, ненавязчиво пели птицы, под подошвами поскрипывали мелкие камешки… на бортике фонтана сидел высокий лохматый парень и играл на гитаре вчерашнюю песню, только теперь громко и уверенно, с новыми оттенками звука. Она подошла ближе и остановилась в паре шагов, молча дослушивая песню, и только потом сказала:

   — Красиво получилось. Я слышала, были проблемы на записи. — Он убрал гитару и похлопал по граниту рядом с собой, Стеф бросила на бортик куртку и уселась, — привет.

   — Привет, — он окинул взглядом её сгорбленную фигуру и кивнул, — были, как обычно… Правильно нас звукарь выгнал, с каждым разом становилось только хуже — этот соломенный Страшила нифига не понимает значения слова «чувства», ни с первого раза, ни с десятого. Такая клёвая песня и так хреново исполнена, что, честно, руки опускаются. Мне пора бы уже написать женский медляк, но как вспомню, что она такая же, вообще всякое желание отпадает. — Стефани вздохнула и забралась на бортик с ногами, пожала плечами, не зная, что сказать. С одной стороны, ей буквально пару часов назад рассказывали, какой Стивен неудовлетворимый тиран от музыки, с другой стороны, «она» — это Эшли, а уж эту курицу Стеф сама искренне считала наглухо необучаемой. Парень посмотрел на её неуверенное лицо и махнул рукой, криво улыбнувшись: — Ладно, не парься, это я так, жалуюсь на жизнь. У меня каждый раз после записи приступы самоедства, завтра пройдёт, и я больше никогда эту песню не услышу. В его исполнении, по крайней мере.

   — А почему он «Страшила»? — неуверенно спросила Стефани. — По моему скромному мнению, у Криса очень чувственный, выразительный голос, даже когда он просто говорит.

   — О да! — с сарказмом протянул Стивен, — когда говорит, без сомнения! Говорить с вдохновенным придыханием — много ума не надо, я тоже так умею, только не считаю нужным демонстрировать это каждой особи женского пола от пяти до пятидесяти лет.

   — А ну! — дурашливо наклонилась к нему Стеф. — Давай, порази меня!

   Стивен шкодно улыбнулся, сразу сделав пафосную физиономию, и рывком наклонился к ней, приблизив лицо к её лицу и протянув руку, как будто собирался взять её за подбородок, но передумал:

   — Малыш, — голос был действительно страстный и волнующий, с тем самым придыханием, заставляющим сердце трепетать, — позволь, я обрушу на тебя всю мощь своей артистичности, — он прикусил губу и чуть прищурил глаза, блеснувшие в темноте, и добавил в голос ещё страсти и надрыва, — потому, что если я не сделаю этого сейчас, то через минуту лопну от пафоса!

   Тут они одновременно не выдержали и расхохотались, Стефани вытерла выступившую слезу и показала большой палец:

   — Впечатляюще, я оценила.

   — Польщён, — чуть поклонился он, возвращаясь на своё место.

   — Так почему ты зовёшь его Страшилой? — всё ещё улыбаясь, спросила Стеф.

   Парень нервно вздохнул и махнул рукой:

   — Потому что он соломенный, бесхребетный и с рождения лишён мозгов, точный Страшила.

   — Жёстко, — качнула головой Стеф.

   — Как есть… Ты слышала Андреа Бочелли?

   — Нет. Кто это?

   — Итальянский тенор, послушай. Он поёт так, как будто сам написал эту песню, после серьёзного душевного потрясения, и как будто исполняет её в первый раз, чтобы донести до мира всё то, что он пережил, максимально полно. Это очень круто.

   — Я послушаю, — кивнула Стеф. Помялась и осторожно сказала: — Я понимаю, что Льюису далеко до оперных певцов, но он же и не в опере.

   Стивен хмыкнул, качнул головой:

   — Дело не в технике, Стеф. И даже не в опыте или часах занятий вокалом, у него… просто нет эмоций, понимаешь? Эта ходячая реклама анаболиков поёт так, как будто видит перед собой двадцать тысяч прыгающих перед сценой пятнадцатилетних девочек, готовых изнасиловать его прямо здесь, просто за то, что он симпатичный. И он с радостью позволяет им на себя смотреть, совершенно не задумываясь о том, что поёт.

   Стефани фыркнула, пытаясь сдержать смех — сравнение было в самое яблочко. Но она всё равно попыталась его защитить:

   — Может, он ещё слишком юный и неопытный для твоих песен? И со временем это пройдёт.

   — Да ладно, — скривился Стивен, — не такие уж это серьёзные песни, попса для сериала про любовь, Льюису девятнадцать, как и тебе, а ты бы спела эту песню как надо, я уверен.

   — С чего бы? — улыбнулась она.

   — Я смотрел твоё видео с кастинга.

   — О, — она подняла брови, потом довольно улыбнулась — на кастинге она блистала, это не стыдно показать никому.

   — Вот вспомни музыку, ты же её слышала. Как думаешь, судя только по мелодии, эмоционально, какая получилась песня?

   Он с интересом повернулся к Стеф, она задумалась, вспоминая музыку, и неуверенно сказала:

   — Возле родника она сначала была грустная… и скучная. Потом, когда ты меня заставил выйти и играл ещё раз, уже по-другому, она стала чуть веселее. А только что это звучало как опасение что-то потерять или грусть, но неуверенная, как будто радуешься, но тебе нельзя, и ты боишься, что кто-то заметит, — она помолчала, потом смутилась и улыбнулась, закрыла лицо ладонями: — Не задавай мне такие вопросы, я не разбираюсь в вербализации музыки. Такого насочиняла!

   — Зря ты так думаешь, — медленно ответил Стивен, — ты очень точно всё расшифровала. А этот кусок сухой соломы не смог, даже когда я ему десять раз объяснил и три раза спел.

   — А спой мне, — вскинулась Стефани, — я не слышала с текстом.

   — Давай не будем больше о ней, а? Меня тошнит уже от первой строчки, — парень поморщился и отвернулся. — Давай о чём-нибудь другом, хватит мусолить Страшилу. Расскажи лучше, как там Мари?

   — Дико рада и скачет до потолка, сыпля во все стороны пушистыми идиомами, — фыркнула Стефани, Стивен засмеялся, она добавила: — Её похвалила Мелани за игру, а потом кто-то похвалил за пение. Сложно в это поверить, но она так сказала.

   — Почему сложно поверить?

   — У неё слабые вокальные данные, — поморщилась Стеф. — В узком диапазоне, в принципе приятный голос, но даже там она им владеет не ахти.

   — Это лично твоё мнение? — криво улыбнулся Стивен.

   — И её учителя по вокалу, — она вздохнула, отвела взгляд, рассматривая деревья и клумбы. — Ну что, обещанный концерт и спать?

   — Что, уже наобщалась? — с подколом спросил Стив, она улыбнулась и перевела на него укоризненный взгляд:

   — Я такого не говорила, — он продолжал давить на неё чуть насмешливым взглядом, Стеф выдохнула и сдалась: — Я просто сегодня не в настроении и хочу поскорее пойти спать.

   — Что тебя расстроило? — она молчала, Стивен подсел ближе, вытянув длинные ноги и сложив ладони между коленями, качнулся влево-вправо, чуть толкнув её плечом, спросил, как бы подтрунивая над её проблемой, но при этом очень участливо: — Что тебя гнетёт, а?

   — Жизнь, — буркнула Стеф, парень хмыкнул, улыбнулся:

   — Жизнь у всех не сахар, но, кроме тебя, сюда никто ночами не ходит.

   — Они просто ничего не понимают в музыке, — попыталась улыбнуться Стеф, вышло криво, но Стивен рассмеялся.

   — Мне лестно это слышать, но всё же? Какие у тебя могут быть проблемы, с таким талантом, здоровьем, красотой, успехом? У тебя всё есть, что ни пожелаешь, так в чём дело?

   Стефани помолчала, потом, поддавшись какому-то необъяснимому порыву, призналась:

   — В ком.

   — Оу, — парень поднял брови, сконфуженно отводя взгляд. — И этот «кто-то», как я понимаю, не Мари?

   — Угу, — она кивнула, покачала ногой, рассматривая шнурки. — Не Мари, не Сэм, и даже не Бетти.

   — Это кто-то очень клёвый, ага? — прищурился Стив.

   — Ну, — она скривила рот, двинула плечами, — вообще да. Но лично для меня — нет.

   — Даже так? — парень дёрнул бровью, выпрямился и стал обводить взглядом клумбы. — Как у вас всё сложно-то.

   — Наоборот, всё очень просто, — невесело хмыкнула Стефани. — Этот «кто-то» любит красоток, и, благодаря своей клёвости, имеет их сколько хочет. Одной больше, одной меньше — для него без разницы. Всё равно мы отсюда уедем скоро, так зачем заводить что-то серьёзное?

   — А ты хочешь чего-то серьёзного? — понятливо закивал Стив, она пожала плечами:

   — Как я могу сказать, если мы почти не общаемся? Он за месяц съёмок со мной даже не заговорил, в упор не замечал, даже когда я к нему обращалась, — она сморгнула непрошеную злую слезу и нервно добавила, — конечно, с ним рядом вертятся намарафеченные красотки с профессиональным макияжем и укладкой, в брендовых шмотках… А меня эта сука как обрядила в первый же день в мешок невнятного цвета, так и хожу. Только раз Сэм заставил её одеть меня красиво, — она криво улыбнулась дрожащими губами, запрокинула лицо к небу и вздохнула, — в тот день он ко мне в первый раз подошёл… и предложил стать одной из его гаремных зверушек, так, на пару перепихов к взаимному удовольствию.

   Стивен поморщился, опустил голову:

   — И ты ему отказала.

   — И я отказала, — закивала Стеф, — но не потому, что я… а, просто, понимаешь… чёрт! — она хлопнула ладонью по граниту фонтана, другой рукой растирая по лицу всё-таки скатившуюся слезинку. — Я хочу, что бы он увидел во мне… меня, понимаешь? — Она в первый раз повернулась к нему, посмотрела в глаза и сразу отвела взгляд, опустив голову. — Я не похожа на эту бестолковую Бренду. Ты сам видел, я была красивой на кастинге, но когда меня взяли, то нарисовали лицо пыльного цвета и одели в мешок! Я урод.

   Стефани потёрла лицо ладонями, пытаясь сдержать рвущиеся рыдания, она совершенно не ожидала от себя такого — так капитально расклеиться перед незнакомым человеком. Было больно и стыдно, хотелось встать и убежать подальше, но поступить так со Стивеном было бы некрасиво — он ничего плохого не сделал.

   На её плечо легла его крупная ладонь, чуть сжала, пустив по телу расслабляющее тепло:

   — Ты не урод, Стефани. Ты просто маленькая и глупая, а твой «кто-то» ещё глупее тебя, если позволил себе проморгать такую прелестную девушку. — Она перестала шмыгать носом и оторвала руки от лица, на миг встретившись глазами с устало улыбающимся Стивеном. Сразу смутилась и отвернулась, он достал из кармана пачку бумажных салфеток и положил ей на колени, другой рукой мягко потрепав по волосам. — Красота, Стеф, это то, что невозможно спрятать. И если твой «кто-то» не способен её заметить… Подумай, может быть, стоит поискать кого-нибудь поглазастее? — Он поднялся, с хрустом потянулся и оглянулся на тёмные окна музыкального класса. — Пойду, сыграю тебе что-нибудь. Надеюсь, это хоть чуть-чуть прочистит тебе мозги.

   Она сквозь слёзы улыбнулась ему, кивнула:

   — Спасибо. Это всегда помогает.

   — Ну и отлично. Дослушай и иди спать, уже и так поздно. Заранее приятных снов, — он щёлкнул каблуками и изобразил пародию на поклон, чётко развернулся и ушёл в сторону бокового входа. Через минуту на втором этаже загорелись окна, высокая тонкая тень отдёрнула шторы и распахнула рамы на всю ширину, исчезла, и сразу же в парк хлынула музыка, такая знакомая и неожиданная, что Стеф беззвучно рассмеялась, возводя глаза к небу и передавая привет несравненному Джеймсу Бланту, где бы он ни был на этой огромной планете.

   «„You’re beautiful“, глупая девочка по имени Стефани, „You’re beautiful“. Красоту невозможно спрятать, а значит, Крис всё равно заметит меня, нужно только заставить его присмотреться внимательнее, нужно верить, что всё получится. И, может быть, приложить чуть больше усилий.»

   Каких, когда — она не думала, её качал богатый букет ароматов ночного парка и волшебная песня, наполняющая уверенностью, что всё будет как надо. Всё получится, всё будет хорошо. Обязательно. Когда песня закончилась, она вытерла лицо салфеткой и глубоко вдохнула, улыбаясь небу. Из открытых окон раздалось ещё несколько медленных нот, сложившихся в ту самую строчку: «You’re beautiful».

   Стефани улыбнулась во всё лицо и тихо рассмеялась — это уже не от Джеймса Бланта, это от него, от умного парня по имени Стивен.

   «Спасибо тебе, бесконечно добрый и талантливый человек. Ты даже не представляешь, как мне помогает твоя музыка.»

   Она поднялась и зашагала по аллее в сторону входа, в следующем музыкальном зале вспыхнули окна, потухнув, как только она прошла мимо. Почти сразу загорелись следующие, освещая её дорогу.

   Стефани улыбнулась и покачала головой, чуть ли не в первый раз за месяц съёмок почувствовав себя красивой.

***

ГЛАВА 1.34.3 Назови его имя

Добравшись до кровати, она ещё полчаса валялась с улыбкой, глядя в потолок, в голове вертелась песня в восхитительном исполнении Стивена, где-то в глубине души звучала его фраза «прелестная девушка», наполняя изнутри уверенностью, что Крис её обязательно полюбит. Они будут вместе, будут счастливы, и она обязательно научит его петь так, чтобы в голосе звучала вся бушующая в душе страсть!

   По стеклу тихо стукнуло, потом дробные глухие удары стали чаще и слились в сплошной шорох, небо блеснуло, через пару секунд раскатившись глухим рокотом далёкой грозы. Спящая Мари задышала громче, но не проснулась, ещё одна молния обрисовала её профиль на фоне стены. В коридоре грохнула входная дверь, в неё ввалились двое, затопали, засмеялись, до боли в сердце знакомый голос нежно спросил:

   — Не сильно намокла?

   — Сильно, — хихикнула Ева. — О боже, у меня волосы от воды превратились чёрте во что!

   — А мне нравится. Ты похожа на русалку.

   Страстные чмокающие звуки раздавались так чётко, как будто они вылизывались прямо под дверью, Стефани зажмурилась и натянула на голову подушку.

   «Заткнитесь, боже, проваливайте отсюда, двое ненормальных!»

   Как-то сразу вспомнилось, что она сегодня собиралась приготовить кое-что по бабушкиному рецепту, но из-за Стивена обо всём забыла.

   «Сейчас самое время.»

   Она убрала подушку и встала с постели, подсветила телефоном, начала выгребать из-под тумбочки вещи и с яростью выставлять их на пол, невольно слушая воркование обжимающихся за дверью голубков. Волна злости всё нарастала, поднимая откуда-то из тёмных глубин души такую чёрную, беспросветную ненависть, что Стефани сама бы испугалась, если бы не была так сосредоточена на деле. Содержание заветной страницы она помнила наизусть, так что сверяться не приходилось.

   «Так, зеркала под углом друг к другу, чтобы видеть два своих отражения — есть. Свечи перед каждым зеркалом, спички вот они — тоже есть. Тарелка между свечами, налить воду так, чтобы она лилась с двух сторон от лезвия ножа, разрезающего поток, который опять становится единым — интересно, полтарелки хватит? Дольём до полной, не жалко. Теперь смотрим перед собой, расфокусируя глаза, пока два отражения не сольются в одно, и читаем заклинание.»

   Первые слова сорвались с губ легко, как хорошо знакомый стих, на третьей строчке нужно было сказать своё имя, и сразу после того, как она уверенно произнесла: «Бренда», на своей кровати заворочалась и тихо застонала Мари. Испугавшись, Стеф хотела уже прекратить весь этот фарс, но вдруг поняла, что слова произносятся сами собой и она не в силах заставить себя замолчать. Горло перехватило страхом, голос стал грубым и сиплым, как будто за неё говорил кто-то другой, кто-то страшный и очень чужой. За окном завыл неизвестно откуда взявшийся облезлый кот, стал с дикой силой ломиться в комнату, раздирая когтями раму, трещащую деревянными щепками, Мари извивалась и дышала так, как будто хочет вырваться и убежать, но её крепко привязали. В её широко распахнутых глазах не было видно радужки, глазное яблоко было целиком белым, изо рта выступила пена.

   Стефани мелко дрожала, пытаясь перестать говорить, но из сухого горла продолжали вырываться слова, которых точно не было в «Рецептах». Она сама не понимала, что говорит, сознание дробилось в панике, из двух зеркал на неё смотрело одно мертвенно-бледное лицо, смотрело в упор непроницаемо-чёрными глазами, продолжая размеренно произносить слова слишком длинного заклинания.

   В зеркале за её спиной проступили из тьмы две тёмные тени, стали медленно приближаться по мере того, как Стеф читала наговор. По спине потянуло морозом, как будто она стоит на самом краю обрыва, а в десятке метров внизу бушует ледяная река. Чья-то огромная ладонь мягко провела пальцами по её голове и крепко взяла за волосы, шелестящий шёпот произнёс в самое ухо, коснувшись кожи холодным дыханием:

   — Назови его имя…

   Сверкающий глазами за окном кот всё-таки подцепил когтями край рамы и со скрипом стал отжимать старую створку наружу, просовывая в щель лапу и нос, дико орал и кривил морду, пытаясь во что бы то ни стало протиснуться внутрь. Мари билась как в припадке, из горла доносился хрип, что-то со звоном упало на пол за спиной, державшая её волосы рука сжалась сильнее, по шее опять прошлось ледяное дыхание:

   — Его имя…

   Стеф набрала воздуха в перехваченные страхом лёгкие и прошептала:

   — Кристофер Льюис.

   Зеркала треснули паутиной от центра, свечи вспыхнули, вытянув языки пламени вверх на полметра, и одновременно погасли, оставив Стефани в тёмной и пустой, но теперь совершенно тихой и очень родной комнате. Пахло дымом, кот настороженно оглядывался, принюхался, потом сел на подоконник с той стороны и начал вылизываться. Мари спала, разбросав руки и запрокинув голову, одеяло лежало на полу, за дверью заходился в туберкулёзном кашле Крис. Голос Евы был растерянным и испуганным:

   — Крис, милый… Крис, что с тобой? Пожалуйста, Крис, скажи хоть что-нибудь!

   Стефани встала с колен на подкашивающиеся ноги, доковыляла до Мари и укрыла одеялом, поплотнее закрыла окно, напугав кота, он спрыгнул в темноту и исчез. За дверью продолжал надрываться кашлем Крис, Стеф взяла бутылку с остатками родниковой воды и открыла дверь, испугав Еву:

   — Что тут у вас случилось?

   — Не знаю, — чуть не плача, ответила костюмерша. — У вас в комнате замяукал кот, а потом Крис начал кашлять, и до сих пор не может остановиться!

   Стеф с облегчением опустилась на колени рядом со скорчившимся на полу парнем, перевернула его на бок, приподняла голову за подбородок и стала вливать воду в чуть приоткрытый рот. Первый глоток он почти полностью выплюнул с кашлем, второй пошёл уже лучше, на третий он выхватил у неё бутылку и уверенно допил всё до дна. Поднял на неё красные слезящиеся глаза и прохрипел:

   — Что у вас там было?

   — Кот в окно ломился, — тихо ответила Стефани, он поймал её взгляд и впился глазами как приклеенный, как будто его что-то не отпускало.

   — Стефани… — Его лицо расслабилось и поплыло, как под наркотиками, он протянул дрожащую руку и коснулся её растрёпанных волос. — Боже мой, Стеф… Что с тобой?

   — Что? — она пощупала волосы, ничего не обнаружила и нервно повернулась к бледной как мел Еве: — Отведи его спать, он, по-моему, простудился.

   — Хорошо, — костюмерша подхватила парня под руку, стала уговаривать, но он не отрывал взгляда от Стеф, ей пришлось подняться и вернуться в комнату.

   Включив свет, она собрала с пола треснувшие зеркала, полностью покрытые толстым слоем чёрной копоти, сгоревшие до основания свечи и совершенно не изменившуюся тарелку с водой. Вылила воду в окно, заметила, что дождь уже закончился, и небо совсем чистое, даже звёздное, с сияющей у горизонта почти круглой луной. Мари дышала спокойно, о случившемся напоминали только блестящие на лбу капельки пота.

   «Боже мой, что же я натворила…»

   Засунув вещи под тумбочку, Стефани забралась под одеяло и сжалась в комок, боясь закрыть глаза. Казалось, что стоит только на миг зажмуриться, как рассеявшийся ужас вернётся. Качающиеся тени от деревьев создавали иллюзию, что по кровати ползёт что-то многолапое, всё ближе подбираясь к её поджатым ногам… Быстро достав мобильный, Стефани посветила на одеяло — ничего. Сердце колотилось как бешеное, в голове шумело, на затылке замерло ощущение крепко держащей за волосы когтистой руки.

   Она хотела взлохматить их, но поднятая рука замерла на полпути — а вдруг она на что-то наткнётся? На что-то… очень чужое, с ледяной кожей и длинными когтями?

   По спине опять прошёлся холод, она медленно опустилась на подушку, получая мимолётное облегчение от того, что ощущает затылком мягкую ткань.

   За окном раздался скрип дерева, далёкий собачий лай… Казалось, что она больше никогда в жизни не сможет заснуть.

***

ГЛАВА 1.35.1 Что с тобой случилось?

четверг, 27 июня

   35 день съёмок

   Кто-то гладил её по голове крупной горячей ладонью, было мягко и удобно, вкусно пахло сдобой и какао.

   — А кто это у нас тут соня? Кому пора в школу?

   — Ба… пять минут.

   — Пять минут и кушать, уже всё готово.

   — Ага.

   Заскрипели половицы, шаги удалились в сторону кухни, там загремела посуда. Стефани лениво сползла с кровати и стала натягивать колготки, периодически падая назад на подушки. Наконец одевшись, кое-как застелила постель и потопала на кухню. Всё казалось слишком большим, даже потолок был где-то очень высоко.

   «Это потому, что я маленькая. Мне восемь лет. Мне это что, снится?»

   Остановившись напротив зеркала в гостиной, она внимательно осмотрела свою форму, потрогала нос и высунула язык.

   — Стефани! Быстрее, остынет!

   — Иду, ба!

   Она побежала в кухню, забралась на свой любимый стул и взяла свою любимую чашку, глотнула какао и широко улыбнулась.

   — Класс? — бабушка оторвалась от плиты и поставила перед ней тарелку с булочками.

   — Угу, — Стеф показала большой палец и отпила ещё, увидела лежащую на столе толстую тетрадь с надписью «Рецепты» и схватила. — Ба, а что это?

   — Рецепты мои, милая. Давай её сюда, я на место положу, — бабушка взяла протянутую тетрадь и сунула в шкафчик, села рядом с внучкой. — Вырастешь, я тебе их подарю.

   — И я буду уметь готовить, как ты? — распахнула глаза Стеф, бабушка улыбнулась:

   — О, ты будешь уметь ещё лучше, милая.

   — А откуда ты знаешь? — хитро прищурилась девочка, бабушка прищурилась ещё хитрее и прошептала:

   — Бабушка много чего знает.

   Стефани рассмеялась и проснулась.

   В комнате было ещё темно, хотя над самым горизонтом уже розовел восход. На её кровати кто-то сидел. Тёмный силуэт показался знакомым, Стеф приподнялась на локте и прошептала:

   — Ба?

   — А кого ты ждала? — пробурчал недовольный голос, — конечно, ба. — Женщина вздохнула и заговорила уже спокойнее: — Ох и натворила же ты дел, милая… Сколько раз говорила тебе, готовишь что-то новое — чётко следуй рецепту! А ты?

   — А что я?

   — Ты на луну смотрела? — указала рукой за спину бабушка. — В рецепте написано «новолуние», могла бы подождать пару недель. Так нет, тебе неймётся именно сейчас. Воду через руку наливала, смотрела на восток, потом ещё пошла с людьми поговорила… Кто тебя так учил, а?

   Стефани всё больше мрачнела, вздохнула и спросила:

   — И что теперь делать?

   — Теперь уже поздно что-то делать, — махнула рукой бабушка. — Ничего, это не конец света, помучаешься немного бессонницей и всё, переживёшь как-нибудь. Но впредь всегда придерживайся рецепта! Всегда, поняла?

   — Поняла, — Стеф помялась. — Ба, а ты не обиделась?

   — На что?

   — Ну, что я взяла «Рецепты» без спроса?

   — Взяла и взяла, что уж теперь, — улыбнулась бабушка. — Если они нашли тебя, значит, время пришло. Ты, главное, сама передай их вовремя, не повторяй моих ошибок.

   — Каких ошибок?

   Тишина давила на уши, что-то мешало лежать удобно, Стеф понимала, что всё вот-вот закончится, но не могла не выяснить ответ на свой вопрос.

   — Ба, каких ошибок?! Ба!

***

По глазам резанул свет, она поняла, что её трясут за плечи, и прищурилась, понемногу различая рыжие кудри и синие глаза Мари. Испуганный голос подруги так дрожал, как будто она сейчас заплачет:

   — Стеф, да проснись ты уже!

   — Что случилось? — она потёрла лицо и осмотрелась, поняла, что ещё темно и в комнате горит свет, повернулась к Мари: — Ты чего?

   — Я чего? — нервно фыркнула рыжая, — это ты чего, Стеф? Ты что, лунатик?

   — Я лунатик? — непонимающе скривилась она.

   — Ну не я же! — с облегчением убрала руки подружка, вздохнула и села рядом с ней. — Ты сидела на кровати с открытыми глазами и с кем-то разговаривала, а на меня не реагировала, даже когда я помахала рукой у тебя перед лицом!

   — Правда? — недоверчиво нахмурилась Стеф. — Нифига себе. Со мной такого раньше не было.

   — Блин, я чуть лужу не сделала! Не пугай меня так больше. — Рыжая прошлась до своей кровати и взяла мобильный, — четыре утра, лохматая выдра… Стеф, у меня есть ещё полтора часа до будильника, прошу тебя, если захочешь поговорить во сне — говори шёпотом, окей?

   — Окей, — Стеф встала потушить свет и тоже легла. — Приятных снов.

   — Было бы неплохо, — пробурчала Мари, заворачиваясь в одеяло.

   Стефани дотянулась до телефона и укрылась с головой, чтобы не светить. Открыла галерею, нашла фотку «Рецептов» и стала внимательно читать с начала. Через пару минут насчитала восемь ошибок, главные из которых ей бабушка уже назвала — луна, сторона света, разговоры.

   «И что теперь?»

   Убрав телефон, она свернулась клубком и попыталась отключиться, мысли поплыли, тепло во всём теле расслабляло и убаюкивало…, а потом появилось ощущение, что под ней проломился пол и она падает вместе с кроватью.

   Резко проснувшись, Стеф с трудом набрала воздух в перехваченные спазмом лёгкие, сердце колотилось, отдаваясь болью по всей левой стороне.

   «Бабушка сказала „помучаешься бессонницей“. Интересно, она имела в виду это?»

   Ложиться опять Стефани не рискнула, бесшумно оделась и вышла, прихватив ноутбук. В здании было темно и тихо, она решила пойти в столовку и выпить кофе, раз уж спать больше не собирается. Выйдя в коридор, увидела свет, а потом рассмотрела через окошко сидящих внутри Стивена и бородатого звукорежиссёра, они пили кофе над ворохом бумаг и что-то обсуждали.

   «Не стоит туда соваться, сейчас начнутся вопросы и попытки предложить снотворного.»

   Ближайшей комнатой была учительская, Стеф дёрнула дверь — не заперто, вошла и села за стол, открыв ноутбук. Выключатель трогать не стала, чтобы не палиться, через стеклянную дверь проникало немного света из столовой, а для того, чтобы посидеть за компом, больше и не надо. Только включив очередное видео с Диего, она поняла, что оставила наушники в комнате, вздохнула и выключила. Разбросала пасьянс, поняла, что это только ещё больше нагоняет сон, и тоже выключила. Что делать? Видео отпадает… Может, почитать?

   После запроса «история американских ведьм» гугл спросил, уверена ли она, что имеет в виду не «историю американских женщин», Стеф оценила юмор и закрыла поисковик. За спиной скрипнула дверь, и голос Стивена громко шепнул:

   — Ты чего не спишь?

   Стеф обернулась, дёрнула подбородком:

   — Сам чего не спишь?

   — Я уже ложусь, — парень опёрся о косяк, медленно сползая. — Звукарь ушёл, пойдём кофе выпьем.

   — Пойдём, — она закрыла ноут и пошла за ним. — Как ты узнал, что я здесь?

   — Видел, как ты проходила мимо окон, — он включил чайник, мгновенно зарокотавший и щёлкнувший, налил себе маленькую чашку. — Ты как пьёшь?

   — Я сама сделаю.

   Она поднялась, он сел на ближайший диванчик и опустил на стол локти, медленно разъехавшиеся в стороны:

   — Капец, как я устал…

   — Что делал? — она наболтала себе огромную чашку и села напротив, разулась и влезла с ногами, прижав колени к груди. — Ты похож на взлохмаченную лабораторную мышку с красными глазами.

   — А ты на Эла из смертотетради, — фыркнул Стив, — конфеты только не хватает.

   — Мне уже говорили, — криво улыбнулась Стеф, — я всегда так сижу, когда можно. А тут есть конфеты, не в курсе?

   Она оглянулась на полки за стойкой, вздохнула и уставилась в чашку, Стивен с трудом разогнулся и стал копаться в заднем кармане, что-то нашарил и бухнул на стол половину шоколадки в мятой обёртке:

   — На, я сегодня добрый.

   — Ух ты! — она развернула и отломала себе большой кусок. — От сердца оторвал?

   — Ага, — парень зевнул и отхлебнул кофе, пристально посмотрел ей в глаза и медленно произнёс: — Что с тобой случилось?

   — Что? — напряглась Стефани, сразу вспомнив похожий вопрос, исходивший от Криса.

   — Не знаю, — он потёр глаза и проморгался, опять внимательно всмотрелся в её лицо, — показалось, наверное. Так бывает иногда, когда, знаешь, кто-то причёску изменит или купит новый свитер… видишь, что что-то изменилось, но не понимаешь, что именно. Ты линзы не носишь?

   — Нет, у меня хорошее зрение.

   — Значит, правда показалось… спать пора мне, пора спать. — Он одним глотком допил кофе и откинулся на спинку дивана, — а то глюки уже начинаются.

   — Много работал? — склонила голову к плечу Стеф, он махнул рукой:

   — Что работал, что пустыню пылесосил… Толку нет. Вашей Кейт нужна романтическая медленная песня, она должна быть записана уже послезавтра. Я её давно откладываю, но дальше тянуть уже нельзя, просрочу — попаду на бабки, это чётко в контракте очерчено. — Он запрокинул голову к потолку, потёр лицо, — а я просто не-мо-гу, хоть головой об клавиши бейся! Не нравится мне Эшли в этой роли, не вдохновляет. Ей надо играть брехливых стерв и расчётливых шпионок, а сопливый романтичный образ ей совершенно не идёт, я пишу ей песню, и сам вижу, что вру в каждом слове.

   — Так не пиши песню ей, — пожала плечами Стеф, — выбери где-нибудь в другом фильме подходящую актрису и напиши для неё.

   — Завтра попробую, — он взял чашку, увидел, что там пусто, и поставил назад. — Сегодня уже ничего не соображаю, — уложил руки на стол, а голову на руки, — поставь ещё воду, а?

   Стефани встала, набрала полчайника и поставила на подставку, обошла стойку и взяла с полки банку кофе. Чайник зашипел и начал закипать, она искала чашку и не сразу поняла, что кнопку нажать забыла…

   «Как он может кипеть, если я его не включала?»

   Разогнувшись, она уставилась на фонтанирующий паром чайник и вздрогнула от щелчка кнопки, начала убеждать себя, что на самом деле включила, но не обратила внимания.

   «Я просто не выспалась. Ничего особенного не происходит.»

   — Сколько сыпать?

   — Ложку, сахар не надо.

   — Боишься потолстеть? — ухмыльнулась Стеф, насыпая ему кофе, парень качнул головой, не отрывая её от стола:

   — С моим телосложением потолстеть трудно. Я просто не люблю сладкое.

   — Вообще? — распахнула глаза Стеф. — И тортики? И печеньки? И мороженое?

   — Ну разве что мороженое, — он улыбнулся, принимая из её рук чашку, — спасибо. И всё-таки мне кажется, что в тебе что-то не так… Ты причёску не меняла?

   — Нет, я просто растрёпанная после сна, — она попыталась пригладить торчащие во все стороны буйные кудри. — Не стала расчёсываться, чтобы не будить Мари.

   — А, — он ещё раз окинул взглядом её волосы, — тебе идёт.

   — Да мне всё идёт, кроме того, что Бетти делает, — фыркнула Стеф. — Тебя гриву отпустить тоже она заставила? С короткими было лучше.

   — Она, кто же ещё. — Стивен провёл по волосам ладонью, — у меня это в контракте было. Если бы ты знала, как они мне мешают… Доснимем — постригусь налысо.

   Стеф фыркнула, чуть не подавившись кофе, парень рассмеялся:

   — Ладно, ладно, не налысо… Хотя было бы прикольно.

   В коридоре раздались шаги и голоса, дверь распахнулась и в неё стала просачиваться почти вся третья группа. Стеф кивнула преподавателю танцев, они часто работали вместе, остальные не удостоили её приветствием. Все стали рассаживаться, тётя Тили открыла холодильник и начала выдавать булочки из принесённых с собой коробок.

   К ним подошла компания из четырёх актёров, о стол опёрлась дама, о которой Стеф знала только то, что она учитель вокала и очень красивая женщина:

   — Привет, детвора. Как работалось? — Стивен пожал плечами, она повернулась к Стеф и ненатурально улыбнулась: — Малыш, ты заняла моё место.

   «Да подавись ты, хоть своим местом, хоть любым другим!»

   — Я не заметила, что оно ваше, — Стефани взяла ноутбук и поднялась, с притворным вниманием изучив диван под собой, — табличку с именем, наверное, украли. — Дама скривилась, стоящие с ней актёры напряжённо сдержали смех. — Приятного аппетита.

   Стефани быстро промаршировала к выходу, уже у самой двери успев услышать, как красивая дама закашлялась. Обернувшись, она увидела её с таким красным лицом, что казалось, красотка собрала кровь у всех троих бледных мужиков, пытающихся привести её в чувство. Двое колотили её по спине, один совал стакан с водой, Стивен… Стивен пристально смотрел на Стеф. Она вопросительно дёрнула подбородком: «что?», он медленно покачал головой, отводя взгляд — то ли «ничего», то ли «ну ты даёшь».

   А что она-то? Она не делала ничего плохого… или делала?

   «Я пожелала ей подавиться…»

   Сразу вспомнилась бабушка с её вечными наставлениями типа «не желай людям зла», «не говори и не думай ничего, начинающегося со слов „что б ты“», «не представляй, как с кем-то случается что-то плохое».

   «Я же не могла этого сделать, да? Это просто совпадение, случайность. Я тут ни при чём.»

   Она с трудом отвела взгляд от задыхающейся красотки и ушла в комнату.

***

ГЛАВА 1.35.2 Сработало

Съёмки сегодня не задались с самого утра, Мелани совершенно не контачила с Эшли, требуя от блондинки того, что она не могла изобразить, похоже, чисто генетически. Эшли психовала и играла с каждым разом всё хуже, а то, что снималась она со Стеф и Крисом, только добавляло нервов. К Стефани претензий не было, к блондинке их был миллион, а парню предъявлялось только то, что он постоянно пялится на Стеф, хотя должен смотреть на Эшли. В непонятках терялись все, включая самого Криса, он смотрел на неё непрерывно, как будто у неё на лбу была написана простая с виду задача, которую совершенно не удавалось решить.

   Уставшая от нервов режиссёрша отправила их обедать на час раньше, сама скрывшись в неизвестном направлении, что, по словам Мари, было невероятным событием — Мелани придерживалась убеждения, что война войной, а обед по распорядку.

   В столовой им пришлось подождать, потому что тётя Тили готовилась подать еду гораздо позже, так что они просто сидели и тихо разговаривали.

   — Мне сегодня такой ужастик снился, вспомнить страшно, — передёрнула плечами Мари. — А потом ещё ты со своим лунатизмом… Мне почти никогда раньше не снились кошмары, не знаешь, может, вчера какие-то взрывы на солнце были?

   — Не знаю, — поморщилась Стеф, — кроме небольшой грозы, ничего не видела.

   — К вам можно?

   Они обе ошарашенно обернулись на непривычно скромный голос Криса и синхронно кивнули. Парень сел, под прицелами минимум десятка охреневших взглядов, из которых самым мощным был взгляд голубых, густо накрашенных глаз Эшли. Блондин помялся и неуверенно промямлил:

   — Как дела?

   — В порядке, — проговорила Стефани. — Как горло?

   — Побаливает немного, — он потёр шею и чуть улыбнулся, — не знаю только, из-за записи или из-за дождя.

   — Чая горячего попей, — тихо произнесла Стеф, стараясь не обращать внимания на давящие со всех сторон взгляды.

   — Да, точно, — он встал и пошёл к стойке, Мари перевела на подругу офигевшие круглые глаза, беззвучно прошептав:

   — Что это было?

   Стефани пожала плечами, распахнув глаза ещё шире, как никогда радуясь тому, что решила стать актрисой — на самом деле ей хотелось скакать и смеяться.

   «Сработало! Бог мой, святая бабушка и тысяча купидонов, сработало!!!»

   Крис вернулся за стол с чашкой, отпил и несмело улыбнулся Стеф:

   — Ты сегодня классно выглядишь.

   Мари ахнула, зажав рот ладонью, Стефани чуть улыбнулась:

   — У меня новая причёска.

   «Я специально не расчёсывалась, потому что Стив сказал, что мне так идёт.»

   Они проговорили весь обед и вместе дошли до площадки, через полчаса люди перестали на них пялиться, только Эшли периодически прожигала взглядом дыру в её затылке.

   «Смотри-смотри, глазки не поломай, курица. Закатилась твоя звезда, или смирись, или иди сразу вешайся — я тебе его не верну.»

   Дальше было только круче — он носил ей воду, говорил комплименты и всё время норовил взять за руку или за что получится, хоть к пятке, лишь бы прикоснуться. Стефани постоянно ловила на себе его взгляды, а в общей сцене они сыграли так, что даже вечно недовольная Мелани улыбнулась, отчего Эшли, и так вся трясущаяся от психов, вообще чуть не лопнула.

   За ужином он опять сидел с ними, а после предложил Стефани прогуляться в парке. Мари за его спиной сверкала глазами, кивая с бешеной скоростью, а Стеф изо всех сил отыгрывала тяжкие раздумья, наслаждаясь волнением на его лице.

   — Хорошо, пойдём, только за курткой схожу. — Он просиял, она еле сдержалась, чтобы не изобразить радостный вопль победителя национальной лотереи, и ушла в комнату вслед за Мари, одинаковой походкой спецагентов, идущих спасать мир под эпичную музыку.

   Едва за ними закрылась дверь, как девчонки бросились обниматься с дикими воплями и скакать на месте кругами, рыжая взяла её за щёки двумя руками и завопила:

   — Как?! Скажи мне, поделись вселенской мудростью, как?! Что ты с ним сделала?

   — Понятия не имею! — радостно соврала Стеф. — Наверное, всё дело в том, что я его вчера очень грубо послала и аргументированно доказала, что он мне ни капли не нравится.

   — Да ладно?

   — Отвечаю!

   Они опять обнялись и запищали, Мари запрокинула голову к потолку:

   — Боже, даже не верится… Что ты наденешь?

   — Да какая разница? — махнула рукой Стефани, — расчешусь и пойду, куртку наброшу только.

   — Каблуки сними, — хихикнула рыжая со шкодной моськой, — пусть почувствует себя высоким!

   — Он выше меня! — фыркнула Стефани.

   — На шесть сантиметров, — показала язык подружка, — а каблуки у тебя не меньше десяти.

   — Ладно, сниму, — вздохнула Стеф и села на кровать, сбросила туфли. — Всё-то ты знаешь…

   — У меня хорошая память на цифры, — улыбнулась рыжая.

   — Марианская впадина? — с подвохом подняла бровь Стеф, шнуруя кроссовки, Мари выровнялась и оттарабанила:

   — Десять тысяч девятьсот девяносто четыре метра!

   — Было же больше?

   — Перемерили, — ухмыльнулась рыжая. — Доказать?

   — Верю, — махнула рукой Стеф. — Всё, я пошла.

   — Удачи! — Мари опять бросилась обниматься. Освободившись, Стефани глянула в зеркало, выдохнула, выровнялась и пошла.

***

ГЛАВА 1.35.3 Льюис прозрел

Его как будто подменили. Пафоса, напыщенности, самолюбования и пошлости как не бывало, милашка Крис улыбался как ангел, блестел глазами и исключительно по-доброму шутил, внимательно слушал, не тянул руки куда попало… Она парила в небесах, рассказывала истории из детства, расспрашивала его о семье. Пока они медленно шли по аллее, навстречу «случайно» попалась половина актёров второй и первой группы, Эшли пересекалась с ними раз пять, каждый раз делая такое лицо, как будто она тут всегда стояла, а разные праздношатающиеся мешают ей заниматься важным делом.

   Стефани каждый раз хихикала и отворачивалась, Крис поначалу смущался, потом перестал обращать внимание. Апогеем стало то, что когда они добрались до последней лавочки на аллее, где обычно заседали парочки, не желающие, чтобы их беспокоили, то опять увидели там Эшли, с независимым видом подпиливающую ногти в темноте. Тихо посмеявшись, они развернулись кругом и зашагали в другую сторону парка. Стеф посмотрела за спину, перевела взгляд на краснеющего парня и покачала головой. Он смутился ещё больше:

   — Слушай, я не знаю, почему она себя так ведёт. Я ей ничего не обещал.

   — А на каких условиях вы встречались? — улыбнулась Стеф.

   — Мы не встречались, — покачал головой он, — у меня нет девушки. Толпа подружек, с которыми я иногда гуляю, знает правило — сегодня за вчера не в ответе. Я им всем это объясняю, первым делом. Некоторые соглашаются, некоторые — нет, ко вторым я больше не подхожу.

   — А я? — напряглась Стеф.

   — Ты… — он смутился, помялся, — ты не захотела как все, но я понял, что я сам этого не хочу. — Он виновато посмотрел на неё и опустил голову, — я вёл себя, как дурак. Прости.

   — Забыли, — она по-дружески пихнула его плечом, мысленно возблагодарив Мари за дельный совет про кроссовки. — Куда пойдём?

   — Тут есть беседка на заднем дворе, оттуда классный вид.

   — Показывай, — она теребила в кармане мобильный, старательно пытаясь не подпрыгивать на месте, он рассматривал заросли вокруг, потом остановился, шёпотом выругавшись. Стеф посмотрела в ту же сторону, что и он: — Что случилось?

   — Беседка занята, — качнулся с носка на пятку Крис. — Блин, они что, сговорились все? — Обернулся к ней и добавил в голос строго дозированное количество хрипотцы: — Поехали на озеро, мы ещё успеем на восход луны. Она сейчас почти полная, будет невероятно красиво! — Она чуть прикусила губу, борясь с участившимся дыханием, и кивнула. — Я подгоню машину к центральному входу, подходи туда, — он похлопал по карманам и вытащил ключи, — надо же, взял… Давай, буду ждать тебя там.

   Он кивнул и ускакал, она наконец позволила себе улыбнуться во всё лицо и радостно прижать ладони к груди, подскакивая и качаясь из стороны в сторону на каждом шагу, и даже не заметила, как подошла к своему любимому фонтану. На её обычном месте возле рыбы неподвижно сидел Стивен, обняв гитару и устало глядя в тёмные окна музыкального класса.

   — Привет, — она подошла ближе и попыталась притушить улыбку из солидарности к его плохому настроению. — Чего такой грустный?

   Он пожал плечами и смерил взглядом её фигуру, задержавшись на кроссовках.

   «Они совершенно не идут к этой кофте и куртке, почему я об этом не подумала?»

   — Идёшь в поход?

   — Еду на озеро, — всё-таки улыбнулась она. — А ты всё мучаешься с романтичной песней?

   Парень двинул подбородком и опять пожал плечами, отвернулся к окнам:

   — Выглядишь счастливой. Никак Льюис прозрел? — Она распахнула глаза и открыла рот, пытаясь произнести: «Откуда ты?», но Стивен опередил её, махнув рукой: — Ой, брось, об этом уже только слепо-глухо-немые не знают. Будь с ним осторожна.

   Она подобрала челюсть, не зная, что на это ответить, потом вскинула брови:

   — Кстати! Я нашла тебе романтичный образ, — достала телефон и стала что-то набирать. — Дай мобильный, — он полез в карман и протянул ей здоровенную трубку, которую Стеф еле в руке удержала. — Ого! Нафига тебе такой халк?

   — Нормальный телефон, — фыркнул парень, — для нормальной руки, в которой твоего недомерка будет сложно удержать и легко раздавить.

   Она скривилась и показала язык, закончила стучать по экрану и протянула ему запищавший мобильник:

   — На, это сериал, но тебе достаточно глянуть только первую, восьмую и две последние серии. Девочку ты узнаешь, она там одна такая. — Стеф спрятала телефон и радостно покачалась на пятках, — не знаю, как она тебе понравится, но лично я от неё просто в восторге! Я вообще люблю корейцев, по-моему, они на втором месте после латиносов по актёрскому мастерству. А она просто блеск, посмотри обязательно!

   — Хорошо, завтра гляну, — он не глядя сунул трубку в карман, она надулась:

   — Почему не сегодня? Ты же не спишь ночами.

   — Я сегодня вообще не спал, — он потёр глаза и зевнул, — заработался. Давай иди уже, а то твой павлин скоро кукарекать начнёт. — У неё в кармане завопил рингтон, Стивен фыркнул и рассмеялся, с трудом поднялся на ноги. — Пойду я, весело тебе погулять.

   — Давай, — она вытащила телефон, — алло! Иду.

   Убежала в сторону парадного входа, на ходу застёгиваясь — холодает. Машина урчала двигателем возле ступенек, Крис что-то укладывал в багажник, повернулся к ней и улыбнулся:

   — Где застряла?

   — Встретила кое-кого. Едем?

   — Да, — он открыл ей дверь и протянул руку, сам обошёл машину и запрыгнул на водительское:

   — Пристегнись, здесь плохая дорога, — она нащупала пояс, он щёлкнул своим и кивнул на приёмник, — выбирай волну.

   — Мне интереснее, что у тебя на карте памяти, — хитро улыбнулась Стефани и включила воспроизведение с последней песни. Узнала мелодию с первых секунд и округлила глаза: — Боже, Гэри Мур?! Никогда бы не сказала, что ты такое слушаешь!

   — А что я, по-твоему, должен слушать? — улыбнулся он, не отрывая взгляда от дороги. В ближнем свете мелькала укатанная грунтовка и ветки деревьев, Стеф пожала плечами:

   — Ар’н’би, фанк… может, регги. Не знаю, тебе не идёт такое, ты слишком позитивный и жизнерадостный.

   — У всех в жизни свои любимые роли, — он на миг повернулся и посмотрел на неё, загадочно улыбнувшись, — Эшли любит играть истеричную стерву, Сэм — тирана, твоя Мари — весёлую болтушку. Я — весельчака и ловеласа, ты — утончённую недотрогу. Кому как проще.

   Она отвела глаза и помолчала, потом тихо спросила:

   — А Стивен?

   — Стивен псих, — поморщился Крис. — Если бы ты хоть раз с ним записывалась, ты бы поняла, о чём я. Но я тебе этого ни за что не пожелаю, как, в принципе, и никому другому в этом мире.

   — Слушай, а о чём была та песня?

   — Я не хочу о ней даже вспоминать, — он передёрнул плечами, слишком сильно крутанув руль. — Ничего особенного, обычная попса для сериала. Жил-был парень, встретил девку, влюбился с первого взгляда, она его кинула, он страдает. Эванс навернул вокруг неё столько страсти, это предел!

   Стефани вспомнила звучавшую у фонтана мелодию, подумала, что, скорее всего, там всё-таки всё немного по-другому… ещё раз подумала и решила промолчать. Крис свернул на кривоватую боковую дорогу, наверху сомкнулись ветки деревьев, вдалеке заблестела гладь озера.

   — Приехали, — он глянул на часы и улыбнулся Стефани, — половина двенадцатого, как раз вот-вот луна взойдёт. — Остановил машину, немного съехав с дороги, вышел и открыл ей дверь, — хорошо, что ты в нормальной обуви, ненавижу каблуки.

   «Это твой рост их ненавидит, милый. Но я тебе об этом не скажу.»

   Она взяла его руку и вышла из машины, осмотрелась — она никогда не была здесь раньше. Мари рассказывала, что её группа ездила сюда на пикник, Ева хвасталась, что её возил ухажёр, обе были в восторге, и теперь Стефани поняла, почему — здесь действительно было очень красиво. Небольшое озеро неправильной формы лежало в ложбине между горами, покрытыми густым лесом, небо было чистым и полным звёзд, они отражались в глади воды, чуть подрагивая от волн.

   — Нравится? — Крис чуть сжал её ладонь, которую так и не отпустил, улыбнулся и повернулся к воде. Стефани поражённо выдохнула:

   — Супер… Я даже не думала, что рядом с нашим городом есть такие места.

   — А ты отсюда?

   — Да, могу ездить домой на выходные, — он повёл её ближе к озеру, снял куртку и бросил на траву: — Садись, я сейчас приду.

   Она устроилась поудобнее, оглянулась ему вслед, но было так темно, что силуэт растворился в тумане уже через десяток шагов. Опять повернувшись к озеру, она провела ладонью по прохладной траве, шелестнувшей под рукой, закрыла глаза, слушая, как этот звук вливается в симфонию ночного озера — мягкий плеск воды у ног, трепет листьев над головой, тихо посвистывающие вдалеке птицы, сверчки… шаги Кристофера Льюиса, самого классного парня группы. Он набросил что-то ей на плечи и задержал руки чуть дольше необходимого:

   — Надевай рукава, скоро станет холоднее. — Она смутилась, как будто он мог подслушать её мысли, и сделала, как он сказал. Парень устроился на своей куртке рядом с ней, чуть касаясь плечом её плеча, указал рукой на горы по ту сторону озера: — Вот оттуда она выйдет, уже скоро.

   Стефани кивнула и опустила глаза, больше думая о том, как утихомирить бабочек в животе, чем о том, о чём с ним говорить. Спустя минуту тишины, парень чуть тронул её плечом и неуверенно спросил:

   — А я правда тебе вообще ни капли не нравлюсь?

   Стеф смущённо улыбнулась и опустила взгляд:

   — Ну и вопросы у тебя…

   — Ладно, не отвечай. — Он сорвал травинку и сунул в рот, вздохнул, сорвал ещё одну, стал теребить в руках. — Просто я себе места найти не мог с тех пор, как услышал это. — Она опять промолчала, бросив на него короткий взгляд и опять вернувшись к рассматриванию деревьев. — Ты так и будешь молчать? — Крис сорвал ещё травинку, пощекотал ею щеку Стеф: — Эй, это важно. Правда.

   — Для чего важно? — тихо спросила она, не в силах сдержать улыбку, он выбросил травинку и сорвал ещё одну, рассудительно ответил:

   — Для того чтобы знать, ударишь ты меня или нет.

   — За что? — повернулась к нему Стефани, парень обнял её за плечо и плотно прижал к себе, уложив подбородок ей на макушку, и шепнул:

   — За это, — сорвал и бросил очередную травинку, обнял и второй рукой, сцепив пальцы в замок на её плече. Стефани от неожиданности впала в ступор, а через секунду уже не могла ничего сделать — его крепкие объятия лишили последних остатков разума, оставив в голове только желание обнять его в ответ. Проклятые бабочки свергли власть сознания, установив у неё внутри абсолютную анархию и беспредел, хотелось одновременно наброситься на это невероятное голубоглазое создание и зацеловать до смерти… и сидеть неподвижно, позволяя прижимать себя к груди и жадно дышать его запахом, не видя ничего вокруг и не решаясь заговорить.

   Крис медленно выдохнул и чуть расслабился, прижался щекой к её волосам и констатировал:

   — Не ударила.

ГЛАВА 1.35.4 Озеро

Стефани тихо рассмеялась, он тоже улыбнулся и выдохнул ей в волосы. Стеф чуть развернулась, чтобы видеть его лицо, и спросила:

   — Тебя хоть раз били за такое?

   — О, меня столько раз били! — он рассмеялся. — Но я тебе не расскажу, это испортит мой имидж ловеласа. Да и ты бы мне врезала тогда в парке, если бы я был чуть настойчивее. Скажешь, нет?

   — Врезала бы, сто пудов, — кивнула она, — никому не нравится, когда люди ведут себя невоспитанно.

   — Не скажи, некоторые девчонки любят погорячее, — на его лице появилась косая ухмылка, Стефани нахмурилась, он заметил и поспешил сменить тему, изобразив смущение: — А когда я начал тебе нравиться?

   — Сегодня, — хихикнула она, — до этого ты вёл себя не лучшим образом.

   — А ты любишь примерных мальчиков?

   — Я люблю… не знаю, наверное, — она смущённо рассмеялась, — как-то не думала об этом. А ты каких девушек любишь?

   — Я люблю всех, — пожал плечами Крис, — блондинок, брюнеток, тощих и пышек, молчаливых и непрерывно болтающих, я считаю, что в каждой есть своя прелесть. Но в тебе меня поразила страсть, — его голос дрогнул бархатными обертонами, пустившими по спине Стефани тонну мурашек, она попыталась взять себя в руки:

   — Где ты её во мне нашёл? У меня такая убогая роль.

   — Я нашёл её гораздо раньше, чем ты пришла на кастинг «Поцелуя душ», — он сделал загадочное лицо и улыбнулся, — однажды я крутился в гараже и краем глаза смотрел Мтв, и вдруг увидел новый клип Эр Джея.

   — Да ладно, — она высвободилась из его рук и села рядом, глядя ему в глаза, парень пожал плечами:

   — Да, так и было. Я люблю его музыку, поэтому остался стоять у телека. И не пожалел. Когда ты появилась, я дар речи потерял! — Она тихо рассмеялась и опустила голову, он возмутился: — Тебе смешно? А я влюбился с первого взгляда, записал себе в телефон, постоянно пересматривал… Ты так танцуешь, Стеф, это невероятно!

   — Спасибо, — она прикусила губу, опять отводя глаза. — Я тоже считаю, что это удачная работа.

   — Да она супер-крутая! Музыка Эр Джея, без сомнения, на высоте, но ты… ты в этом клипе задала настроение всему альбому «Reborn»!

   — Ты преувеличиваешь, — замахала руками Стеф, — но мне всё равно приятно.

   Он опять обнял её, сжав пальцами плечо, от этого движения Стеф снова заполонили бабочки, устроив вторую волну революции.

   «Как же ты складно врёшь, Кристофер Льюис… Да два дня назад ты обо мне даже не думал иначе, чем как о куске мяса для секса. Но теперь всё изменится, мир ещё увидит, какая мы отличная пара.»

   — Смотри, — он указал на край горы, из-за которой очень быстро поднимался подтаявший жёлтый диск луны, сейчас такой яркий,