Дракон для волшебницы или дыма без огня не бывает. М.Наглый, А.Лисина

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ
• ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
• ГЛАВА ПЕРВАЯ
• ГЛАВА ВТОРАЯ
• ГЛАВА ТРЕТЬЯ
• ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
• ЧАСТЬ ВТОРАЯ
• ГЛАВА ПЕРВАЯ
• ГЛАВА ВТОРАЯ
• ГЛАВА ТРЕТЬЯ
• ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
• ГЛАВА ПЯТАЯ
• ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
• ГЛАВА ПЕРВАЯ
• ГЛАВА ВТОРАЯ
• ГЛАВА ТРЕТЬЯ
• ГЛАВА ЧЕТВЕРАЯ
• ГЛАВА ПЯТАЯ
• ГЛАВА ШЕСТАЯ
• ГЛАВА СЕДЬМАЯ
• ГЛАВА ВОСЬМАЯ

АННОТАЦИЯ

   Она — младшая дочь богатого барона; красавица, избалованная вниманием и отцовской любовью. Вдобавок, природа наградила ее пылким сердцем и сильным магическим даром, что в совокупности — гремучая смесь.

   Что будет, если между этими двумя пробежит искра? Светский скандал? Стихийное бедствие? Катаклизм?

   Как показала жизнь — все эти определения не так уж далеки от истины…

   ПОСЛЕДНИЙ роман Макса Наглого!

   ДВЕ версии повествования в ОДНОЙ книге!

   Приключения, страсть, любовь, загадки и, конечно, эротика — всего этого в избытке в новом романе Макса Наглого и Алисы Лисиной. Приятного чтения и нескучных ночей!»

   — Кратко от авторов —

   Макс: «Эта книга — своего рода продолжение одного известного эксперимента. Насколько эксперимент удался — судить Вам, дорогие мои читательницы, но, в любом случае, всю ответственность беру на себя!»

   Алиса (показывая Максу язык): «Только попробуй!»

   Эта книга посвящается моей прекрасной напарнице и соавтору, которому было со мной не очень-то и просто. Однако я просто не могу не упомянуть еще и своих читательниц. Я хочу, чтобы вы знали, что каждый раз, когда вы оставляете свой комментарий к книге, вы хотя бы немного, но подпитываете своим позитивом творческие способности автора. И автор (то есть — я) вам за это бесконечно благодарен! По сути, вы и есть моя самая настоящая Муза, и я вас люблю!

   Ваш Макс Наглый                

   P.S. …Здесь нужно было что-нибудь сказать насчет того, что эта книга — мой последний роман, но… я решил, что не стоит. Какая разница кто я, верно? Главное, что писал хорошие книги 

   Приятного чтения и нескучных ночей!

ПРОЛОГ

   Человек отчаянно пытался скрыть свой страх передо мной. И получалось это у него из рук вон плохо.

   Впрочем, по-другому и быть не могло. Иные храбрецы, чья смелость была доказана в сотнях сражений, падали предо мною на колени и не могли вымолвить ни слова, а этот… этот лишь напряжен до предела, его нервы звенят, словно тетивы эльфийских луков.

   — Прости, что потревожил, о Великий, — проговорил мужчина.

   Ему приходилось выталкивать слова, будто каждое весило тонну. Но он говорил, пусть для этого ему и приходилось до хруста сжимать кулаки.

   — Поверь, о Великий, я бы никогда не явился сюда, не будь у меня на то веской причины.

   Я верил. Более того, видел, что не будь этой причины, он бы выскочил из моей обители бегом, несмотря на солидный возраст и объемное брюхо.

   Барон с трудом сдерживал дрожь, по его иссеченному морщинами лицу тек обильный пот.

   — Я… у меня… к тебе дело…

   Я молчал, зная, что услышь человек мой голос, вся его решимость уйдет, как вода в песок.

   — Великий, я пришел сюда просить не за себя, — говорил старый воин, не поднимая взгляда. — У меня есть титул, замок, сто слуг и три десятка вассалов. У меня земли и слава! Золото и драгоценности! Власть и уважение… Но… Великий, все это мне больше не нужно…

   Я молчал, с интересом наблюдая за человеком. Он, кажется, забыл о том, где находится, улетев в мыслях в недосягаемое прошлое. В прошлое, в котором он был молод, силен и счастлив.

   В огромной, заполненной тьмой зале вновь зазвучал человеческий голос. На этот раз в нем страха почти не было, зато боли было хоть отбавляй.

   — Великий, ты помнишь Мелависсу, мою жену? Тридцать лет назад я взял ее непорочной, и, не ведая горя, прожил все это время счастливо. Я никогда не знал другой женщины, мне не нужны были красавицы-принцессы, только Мелависса, но… ее больше нет… Год назад она покинула меня, отправившись в Чертоги богов…

   Человек сжимал кулаки, напрягал волю, но годы сделали его чувствительным, и по щеке сбежала слеза.

   — Мы, мужчины, всегда живем не для себя, — глухо выдавил барон. — Мы хотим сделать счастливыми своих жен и детей, только ради них тащим за хвосты чертей из Подземного мира, или, обжигая пальцы, ловим жар-птиц для любимых женщин… но… Великий, ты знаешь, что все, чего я достиг, оказалось бессильным перед неведомой хворью, которая свирепствовала на моих землях год назад. И эта хворь забрала не только мою жену, но и двух дочерей…

   Вторая слеза, скупой знак безутешного мужского горя, упала со щеки мужчины на каменный пол. Голос старого барона дрогнул:

   — Великий, у меня осталась только младшая дочь — Ольшанна. Этой осенью ей исполнилось восемнадцать…

   Факел в руке барона бросал вокруг неровные тени, почти не рассеивая тьму.

   — Ей исполнилось восемнадцать, Великий, и теперь Ольшанна готова покинуть меня! Слышишь? После всего, что я пережил, после всех потерь!.. — голос барона было взвился, но мой гость справился с чувствами. Сказал уже спокойнее: — Через седмицу она отправляется в столицу нашего королевства. Боги, наверное, издеваются надо мной! Они наделили мою дочь редким магическим даром! И теперь удел моей девочки бросить отца, чтобы отбыть в обитель порока, в Академию Высокого волшебства! И я… мне… мне больше не для кого жить… я покинут…

   Укрытый тьмой, я молчал, взирая с высоты своего трона на старого воина, которого никто из врагов не мог сломить, но сломили годы, горе и боль.

   Наконец, барон решился. Собрался с силами и с трудом поднял взгляд.

   — Ты помнишь о Долге, Владыка? Ответь мне! Ведь мой род издревле воевал вместе с тобой рука об руку! Мы братья по крови! И… за тобой остался Долг, о Великий…

   Долг?!

   Старый барон отшатнулся в ужасе, когда порывом ветра погасило его факел, а стены обители сотряслись. Мужчина вскочил, но не бросился бежать, а лишь закричал с отчаянием человека, который сигает в пропасть:

   — Слушай же меня, о Великий! Я, барон Демрот де Ги, воин Шестого царства, рыцарь Озерного герцогства, требую, чтобы ты, о Владыка, вернул Долг крови верной службой!

   Стены содрогались, с потолка сыпалась пыль и мелкие камешки, ветер обратился в ураган, едва не сваливая мужчину с ног. Но он, одной рукой удерживая трепещущий плащ, продолжал выкрикивать слова древней формулы:

   — Три года, три месяца, три седмицы и три дня ты должен отдать мне, возвращая Долг крови! И я требую от тебя лишь одного, Владыка: будь с моей дочерью рядом и днем, и ночью! Храни ее, оберегая от зла! Защити на чужой земле! И… пусть будет так!

   Ветер стих. Землетрясение исчезло, а на погасшем было факеле встрепенулось робкое пламя. В наступившей тишине эхо подхватило последние слова барона, и разбило о стены.

   Я медленно вышел из тьмы и теперь даже барон Демрот де Ги, которому и раньше доводилось меня видеть воочию, в ужасе упал на колени и склонил седую голову.

   Глядя на него, я прошептал, но от моего шепота барон едва не оглох:

   — Я услышал тебя… человек. Я верну Долг крови. И… пусть будет так!

   Огромная клепсидра в углу залы с грохотом перевернула колбы: из верхнего сосуда упала первая капля воды, отмеряя условленный срок…

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

   — Мортон Фрай Драго —

   Белый голубь выпорхнул из окна Ольшанны и, радостно хлопая крыльями, рванул в небесную синь. Едва поднялся на нужную высоту, сделал небольшой круг и сразу чутко развернулся на восток. В ту сторону, где находился фамильный замок юной девицы.

   «Боги! — поразился я. — Еще одно послание?»

   Письма к папе становились у баронессы Ольшанны де Ги неприятной традицией. И ладно, кабы она слала типичные дамские писульки в стиле «приветулик, папулик, бла-бла-бла, целую, чмоки-чмоки!», так нет же! Мы не успели еще и трети пути до столицы одолеть, как в отчий дом отправился первый почтовый голубь со слезливой просьбой выслать еще денег!

   ЕЩЕ! ДЕНЕГ! В САМОМ НАЧАЛЕ!

   Уму непостижимо!

   И вот, когда до столицы остается всего один дневной переход, Ольшанна отправляет старому барону девятое (!!!) письмо!

   Спрашивается: что это за эпистолярное недержание?! На что можно было потратить столько денег?!

   Мало ей было удобной кареты с фамильными гербами на дверцах? Так Ольшанне с подружками понадобились еще и заморские цветастые птахи, умеющие по-человечески трепаться. Скучно девочкам в пути, видите ли! Так что дай, папуля, денег!

   А что это за безалаберные развлечения в городке с ужасным названием Большие комары? Там, Ольшанне на радость, балаган выступал. Так девица кошель опустошила, заставляя скоморохов до первых звезд сказки рассказывать! Народ уже разошелся, а баронесса с подружками, знай, деньгами сорить изволят!

   А на кой черт им понадобился музыкант? Неинтересно в окно глядеть? Так дай, папуля, золотишка на бродягу-трубадура!

   А что за мода селиться на самых дорогих постоялых дворах?!

   А что за блажь в таверне лебедей на серебряных подносах заказывать?!

   А…

   Черти что творится!

   Это сколько же я в пещере просидел, чтобы НАСТОЛЬКО от жизни отстать?! Фолианты листал, философию с историей изучал, а мир, оказывается, в тартарары катится?!

   Да я задолбался за своей подопечной по городу ходить, пока она с подружками новые фасоны вечерних платьев изучала и примеряла, истратив на это бестолковое занятие большую часть дня! А о чем они щебетали все это время, и вовсе вспоминать не хочется!

   «Мне это синее платьице идет?»

   «О нет, ваша милость, у вас глаза зеленые, и такие красивые, вам бы их подчеркнуть вот этим нарядом, его цвет называется шаофи. Изумрудный по-нашему…»

   «А какой аромат нынче в моде?»

   «А о чем при дворе говорят?»

   «А вон тот красавчик действительно рыцарь?..»

   Нет! Он мазохист, ради прикола на себе тонну железа таскает!

   Р-р-р-р-р!!! Никаких нервов не хватит. Убить готов!

   А что потом? Думаете, негодницы угомонились?!

   Ага, щаз!

   На бал сразу напросились к местному сеньору! Давай драгоценностями звенеть, юбками шуршать и глазки всем невинные строить! А мне потом в темных подворотнях самым их настырным ухажерам ноги ломай! А их было не мало! На следующий день после нашего отъезда половина гвардейцев на пост на костылях явилась, а уж какой скандал в самом замке был, когда наследник сеньора с фингалом к гостям вышел, и словами не описать.

   На кой все это мне надо?! Если бы я знал, какие нравы у современной молодежи, фиг бы из пещеры выполз! Это, господа и дамы, не возврат Долга, а самая лютая каторга!

   И ладно бы мне в своем облике по миру шастать, так нет — «деву невинную» пугать нельзя! Пришлось в неудобный человеческий облик облачаться, как в старый костюм. А это сплошные неудобства! Летать не умею, огнем дышать — тоже! Спать по ночам приходится, ибо одной магией уже жить не получается!

   Сплошные расстройства и нервотрепка! Получается, я не дракон лютый, а, стыдно признаться, нянька при легкомысленной, капризной и своенравной девице!

   Тьфу!

   Я и вправду сплюнул. Но…

   Не было у меня теперь другого выхода, ибо договор — дороже, страшно сказать, даже золота. А потому я махнул рукой и отправился к колодцу, чтобы набрать воды и напоить коня — предстоял последний участок пути.

   В отличие от Ольшанны, я снял самую дешевую комнату на постоялом дворе. Все знают, что драконы расставаться с богатством не любят, и я не исключение. На кой мне конура побольше да посветлей, если клопы в матрацах те же самые? А денежка счет любит.

   На грубой веревке я подтянул наполненное ведро, поставил на каменный бортик колодца. С ненавистью всмотрелся в свое отражение в водной глади.

   Что за кошмар, а? Черные волосы до плеч, бронзовая кожа, черные глаза. Разве ж это внешность? То ли дело непробиваемая чешуя, алмазно острые когти и клокочущий жаром рык в могучей глотке!

   Я вздохнул горько, подхватил ведро и отправился в конюшню. В мыслях я отчетливо слышал каждый «бульк» падающих в магической клепсидре капель, отмеряющих мой срок. И к моему неудовольствию «накапало» пока очень мало. Мало, но достаточно для того, чтобы я понимал: еще немного, и Ольшанну я прикончу собственными руками!

   — Ольшанна де Ги —

   Ну вот как это называется? Восемнадцать лет не покидала фамильный замок, а, едва мне выпала такая удача, так папочка на дорогу выдал сущие гроши! Нет, вы ответьте, как это понимать?!

   Приходится, как нищенке, каждый грошик выпрашивать! Больше папа выдавать отказывается — это называется родительский контроль! И мне что теперь делать? В почтовой карете до Академии добираться? Да меня же все там засмеют!

   — Кошмар! — емко высказалась я.

   Илинора кивнула с сочувственным выражением лица, а Дина так горько вздохнула, что у меня вообще настроение испортилось.

   Ведь им-то родители выдали приличные деньги! Девочки расплачиваются векселями, долговыми расписками, а я, как последняя дура, с кошельками мучаюсь!

   Белоснежная голубка стойко выдержала процедуру, во время которой я привязывала шелковой лентой послание к ее лапке.

   — Лети, — шепнула я. — И пусть папе станет стыдно!

   Голубка выпорхнула из моих ладоней, закувыркалась красиво: свободная пташка, вольная распоряжаться своей жизнью так, как она захочет…

   Не то, что я…

   Я еще раз вздохнула и потянулась за створками, желая закрыть окошко. Почти дотянулась, и… тут заметила его.

   У конюшни, провожая голубку взглядом, застыл молодой парень. При виде него у меня вдруг сладко заныло под сердцем, словно я прошла в шаге от какой-то жутко интересной тайны. О таких случаях в народе принято говорить: «Ангел коснулся крылом, пролетая мимо». По крайней мере, именно так всегда выражалась моя няня — старая Клио.

   Незнакомец, казалось, был погружен в собственные мысли, меня он не замечал. А я, воспользовавшись случаем, довольно хорошо его разглядела.

   Высокий, просто неприлично огромный парень, стоял так, словно он — князь, по меньшей мере, а площадка у конюшни — это его родовой замок. Его темные волосы были стянуты в конский хвост, красивое, мужественное лицо гладко выбрито.

   Черные кожаные штаны плотно обтягивали бедра, а белоснежная сорочка с кружевными отворотами, по-простолюдински распахнута до самого пупка.

   Парень явно не крестьянин, но и точно не принадлежал к благородному роду, слишком уж просто одет, но во всей его фигуре и позе читалось невероятное достоинство.

   — Что ты там увидала такого интересного? — спросила Дина капризно.

   Не успела я ответить, как подруга уже оказалась рядом, легла на подоконник и…

   Я ощутила странный и абсолютно необъяснимый укол ревности.

   Дина разглядывала незнакомца широко распахнутыми глазами, а подскочившая Илинора так вообще округлила рот и произнесла нечто вроде:

   — О-о-о…

   А смотреть и вправду было на что. Незнакомец был довольно хорош собой: широкая грудь, узкие бедра, крепкие сильные ноги. Симпатичное лицо с благородными чертами и мужественным широким подбородком.

   Полы белой сорочки слегка трепал ветер, открывая вид на обнаженный рельефный торс. Закатанные по-простому рукава не скрывали сильных рук, увитых тугими мышцами и венами.

   Эта простая, грубоватая, даже диковатая, но искренняя мужская красота заворожила. И, кажется, не меня одну.

   — Кто это? — кокетливо шепнула Дина.

   Илинора хихикнула:

   — По виду настоящий разбойник! Не удивительно, Дина, что он тебе приглянулся, ты всегда была падкая на висельников.

   Задетая Дина мгновенно ощетинилась.

   — Ты сама-то хоть раз видела разбойников?

   Видя, что новой ссоры избежать нельзя, подруги и так от скуки едва ли не по сто раз ко дню цапались, я быстро отпихнула девочек и заперла окно.

   — Какая нам разница? — я попыталась погасить ссору. — Сколько еще таких вот встретится? Вы забыли? Мы едем в Академию Высокого волшебства!

   Сказала из самых чистых побуждений, но всегда более бойкая на язычок Дина немедленно атаковала:

   — Шанна, ты ревнуешь что ли?

   — Дура! — огрызнулась я. — Это ты чуть подоконник слюной не закапала.

   — Я?! — ненатурально удивилась Дина. — Это Илинора!

   Илинора вспыхнула, и…

   Раздался стук в дверь.

   — Ваша милость, — прозвучал голос, — ваши кареты готовы. Извольте к завтраку спуститься.

   — Идем-идем, — пропела Илинора, и добавила мстительно: — Сейчас, только остудим подругу, она среди ваших конюхов себе жениха присмотрела… Ай! Ты что щиплешься?!

   «Понеслась… — подумала я раздраженно. — Интересно, в Академии будет так же?»

   И, больше не участвуя в словесной перепалке, я направилась за ширму с твердым намерением примерить купленное вчера обалденное платье из зеленого атласа.

   При виде наряда у меня глаза загорелись и настроение сразу улучшилось. Такой фасон я бы никогда себе не позволила, оставаясь с папой: легкая юбка едва доходила до колен, отвороты украшены тончайшей серебристой вязью; на фигуру я никогда не жаловалась, так что довольно откровенное декольте просто обязано производить впечатление.

   Одеваясь, я некоторое время думала о незнакомце под окном. Мне этот парень показался странно знакомым, словно я его уже где-то видела. Хотя, конечно, такого быть просто не могло. Я бы запомнила такого… хм… необычного парня.

   Впрочем, размышляла я на эту тему недолго. Все мысли свернули в привычное русло: какая эта Академия? Чему там учат? И так ли красивы маги, как о них говорят? Но, самое главное, одновременно со щемящим приятным чувством вспомнила и Альтура. Сердце вновь затрепыхалось в радостном волнении и предвкушении.

   Альтур…

   Он обещал, что будет ждать меня в Академии! И я впервые смогу его увидеть! Такого начитанного, остроумного и… классного!!

   Боги, как хочется и как одновременно с этим страшно преодолевать последние лиги пути! Меня ждет столько нового, столько необыкновенного! Факультеты магии, лаборатории алхимиков, тайны стихийного волшебства и… Альтур! Мр-р-р…

   Я провела пальцами по гладкому атласу платья, совершенно не замечая, что на моих губах расцвела мечтательная улыбка.

   Незнакомец у конюшни был забыт окончательно.

   Жаль, что лишь на время. Очень скоро он самым наглым образом ворвется в мою жизнь…

ГЛАВА ВТОРАЯ

   — Мортон Фрай Драго —

   Почти весь путь к столице, от Озерного герцогства до стольного града Авалон, где и находилась Академия Высокого волшебства, мне удалось проделать незамеченным. Благо, пустынность тракта это позволяла.

   И вот теперь, когда до пункта назначения остался всего один дневной переход, скрываться больше не имело смысла.

   Во-первых, на тракте уже слишком много странников, от пилигримов до рыцарей, так что лучше держаться к Ольшанне поближе. А во-вторых, нам все равно скоро придется столкнуться в лекториях Академии, так почему не сейчас?

   Да, мой план был именно таков. Мне нужно было попасть в Академию. И пусть у меня нет, как у Ольшанны с ее подругами, персонального приглашения, но ведь ректоры Академии ежегодно принимали на курсы пришлых студиозов, в которых просыпался магический дар. А уж колдовать, хоть и не так круто, как в своем истинном облике, я все же не разучился.

   Как еще мне быть с Ольшанной рядом все требуемые три года? Лично я видел только один выход — поступить на курсы.

   Да, мне вся эта дешевая театральщина самому не нравится, однако — выбор у меня невелик. Зато потом, как подумаю, так дух захватывает, рвану в родные пещеры, и фиг меня кто потом вытащит целую тысячу лет! Хватит с меня этого сумасшедшего мира с его безалаберными юными баронессами!

   Только подумал — и эти самые «юные баронессы» о себе моментально напомнили!

   Я вывел коня к главному входу постоялого двора. Там уже ждала запряженная четверкой белых лошадей карета с гербом Дома де Ги: рыцарский меч, вонзенный в землю и ставший чем-то вроде креста, и восседающие на рукоятях гарды голубь и голубка.

   — Шанна, ну зачем нам ехать в такую рань? — услышал я капризный голосок. — У нас времени еще очень много.

   Услужливый конюх сноровисто распахнул двери, и во двор вышла троица юных нервотрепок.

   Первой шла Ольшанна де Ги.

   Старый барон говорил, что девушке только-только исполнилось восемнадцать, но выглядела Ольшанна немного младше своих лет… Нет, не так. Не младше, а… свежее, что ли. Хотя какая к черту разница в таком-то возрасте?

   У юной баронессы было милое личико с правильными чертами лица, пышные золотистые волосы и большие зеленые глаза, в которых читался интеллект и доброта.

   Девушка облачилась в весьма откровенное платье изумрудного цвета. Нужно признать, платье действительно красивое и девушке очень шло, но вот фасон…

   «О времена, о нравы!»

   Легкое платье почти не скрывало очень соблазнительных форм молодой красавицы. Да, драконы знают толк в женской красоте, а как же иначе. Я даже засмотрелся.

   Невесомая ткань производила впечатление чего-то воздушного и нежного. Подчеркивала тонкую талию и плоский животик Ольшанны, весьма недвусмысленно обтягивая тело молодой женщины. При этом у платья почти не было декольте в привычном для приличного общества значении этого слова! Так, всего две жалкие бретельки, открывающие вид на хрупкие, гладкие плечики Ольшанны.

   Мой взгляд мгновенно опустился чуть ниже ключиц, где, каким-то магическим образом, ткань становилась до полного неприличия обтягивающей. Аккуратная грудь девушки скрыта лишь наполовину, демонстрируя аристократичную бледность и безупречность кожи.

   Забывшись, уж точно не ожидал увидеть свою подопечную в таком наряде, я продолжал жадно пялиться на юную баронессу.

   Там, где на поясе оканчивалась прострочка из серебряных нитей и начиналась юбка, платье вдруг утрачивало эластичность и становилось просторным, деликатно намекая на то, что изгиб бедер у Ольшанны просто выше всех похвал, при этом умудряясь обойтись без пошлости.

   Да уж, мастер, создавший этот наряд, не зря ел свой хлеб. Это же надо так умело совместить откровенность и скромность, при этом мастерски подчеркнув все достоинства девичьей фигуры, чтобы фантазия могла развернуться вовсю! Особенно, если продолжать осмотр и позволить взгляду опуститься еще ниже: туда, где оканчивается юбка и показываются красивые коленки Ольшанны.

   Баронесса де Ги шагала, словно фея, танцующая на водной глади! Ножки ровные, стройные. Так и хочется провести по этой нежной коже пальцами. Их длину подчеркивают крошечные туфельки на изящном, хоть и невысоком каблучке.

   На сгибе локотка Ольшанна удерживала малюпусенькую сумочку, куда, по моим прикидкам, даже носовой платок не спрячешь!

   Странно. Я впервые подумал о девушке не как про «объект», а как…

   «Окстись, огнедышащий! — прикрикнул я мысленно. — Ты здесь не для развлечений с юными барышнями!»

   Эх, а как бы хотелось…

   Обратиться бы в свой привычный облик, от души дохнуть огнем на этот клоповник, схватить в крепкие когти эту курочку в зеленом платье и… махнуть в родную пещеру, наслаждаться приятным обществом!

   Впрочем, более фантазировать о милых сердцу любого дракона шалостях мне не дали. Следом за Ольшанной вышли две ее подруги.

   Брюнетка со смуглой кожей и шаловливыми, не в меру наглыми глазами (кажется, это Дина фон Розенталь), и кучерявая рыжеволосая девушка, чья нежная, почти белая кожа сплошь усыпана конопушками (эта, соответственно, — Илинора МакТруэн). Обе дамы в не менее откровенных нарядах.

   — Шанна, — капризно скуксила губки Дина, — ты просто невыносима!

   — Я не хочу больше ждать! — фыркнула Ольшанна.

   Кажется, их спор имел давнюю историю, ибо юная баронесса явно теряла терпение. Зато Дине спор доставлял удовольствие. Она немедленно уколола:

   — О, ну конечно, там же Альтур. Кто же захочет ждать?

   Ольшанна резко крутанулась на каблуках, так, что юбочка красиво взметнулась, и смерила подругу сверкающим взглядом.

   Впрочем, продолжение беседы я как-то упустил.

   «Что за Альтур такой? — пронеслось у меня в голове. — Это что еще за персонаж? Очередной поклонник? Боги… ну сколько можно?!»

   Эх, знал бы я тогда, КТО это на самом деле…

   — Ольшанна де Ги —

   — Я еду в Академию не из-за него! — прошипела я, потеряв терпение. — И прекрати при каждом удобном случае вспоминать о нем, а не то я подумаю, что тебе самой не терпится с ним познакомиться!

   Дина вдруг залилась краской и опустила глаза.

   Все? Так просто? С чего бы это? Обычно подруга так легко не сдается, ей нужно помурыжить собеседника, довести до белого каления, а потом она будет разводить руками и делать вид, что вообще не понимает, что тут происходит. Что поделать, характер у нее такой, когда ей скучно.

   Но меня жестоко обломали.

   Видимо, не моя тирада впечатлила Дину, потому что к краске, залившей ее лицо от подбородка до кончиков ушей, вдруг добавились другие, до боли знакомые жесты. К примеру, Дина придала лицу самое скромное выражение и поморгала, наивно полагая, что у нее божественно длинные ресницы. Да и прическу она слишком красноречиво поправила.

   Я оглянулась, не понимая, кого подруга «клеит».

   «Ответ» стоял поблизости. Высокий черноволосый парень перехватил мой взгляд и отвернулся с таким достоинством, словно лорд, заметивший служанок.

   В груди моментально вспыхнул огонь. Я процедила с презрением:

   — Какой хам! Даже не поздоровался.

   — Ты его знаешь?! — восхищенно шепнула Дина.

   — С чего бы это? — уронила я холодно, всем видом демонстрируя, что еще дуюсь на подругу. — Просто в приличном обществе мужчина всегда должен первым здороваться с дамой.

   Илинора хихикнула и тут же поддакнула, не упуская возможности вернуть Дине шпильку:

   — Шанна, ну о чем ты ей говоришь? Откуда ей знать, как ведут себя ПРИЛИЧНЫЕ мужчины?

   Дина вспыхнула, ее глаза сверкнули. Правда, ответить быстро не успела: конюх предусмотрительно распахнул перед нами дверь кареты. Илинора тут же поставила ножку на ступеньку, а Дина, не стирая с губ самой дружелюбной улыбки, ловко ущипнула подругу за… ну, то самое место. Да так, что Илинора с тонким писком буквально взлетела в карету.

   — Ты невыносима, — буркнула я.

   — Ой, — Дина наморщила носик, — можно подумать, что ты со своим Альтуром…

   — Еще одно слово, — предупредила я, — и до Авалона будешь добираться пешком.

   Дина замолчала на полуслове. Не знаю, что она увидала в моих глазах, но остаток дороги она провела практически молча, изредка роняя ничего не значащие ремарки.

   Ну а я…

   Честно говоря, мне было не до подруги. И, если уж совсем откровенно, даже не до Академии. Я отчаянно трусила, зная, что еще до заката солнца увижу парня, с которым долгое время переписывалась. Мысли в моей голове бились, как бестолковые мотыльки в стекло уличного фонаря. А что если я ему не понравлюсь? А о чем говорить в первую минуту? А в порядке ли у меня прическа? Ехать-то — долго! А вдруг он, страшно представить, окажется уродом? Много ли честных мужчин в мире? Соблазн соврать в письме, приукрасив себя, свой род и свое состояние, — слишком большой.

   В конце концов, от таких мыслей я занервничала и едва не стала грызть ногти! Остановило меня только то, что маникюр делала у лучшего специалиста — просто грешно такую красоту испортить. Но ведь эмоции нужно как-то вымещать, правильно? А потому…

   — Ой! — пискнула Илинора, когда прямо посередине кареты вспыхнул яркий огненный шарик. — Это что?!

   Дина отпрянула от неожиданности, потом (она всегда была сообразительнее подруги) воскликнула:

   — Ольшанна! Погаси немедленно, у меня юбка сейчас загорится!

   Погаси! Легко сказать! А как?! Можно подумать, что я уже закончила Академию! Да я даже понятия не имею, КАК создала фаейрбол!

   — Шанна! — взмолилась Илинора. — Убери его!

   Шарик быстро увеличивался, обрастая огненно-красной бородой всполохов.

   Думай, Ольшанна! Думай!

   — Девочки, откройте дверь! — крикнула я, видя, что от моего испуга шар только напитывается силой и становится угрожающе огромным.

   Дина каким-то образом исхитрилась и пнула каблуком дверцу, а я быстро, как смахивают крошки со стола, выбросила шар наружу. Воздух загудел, когда огненный болид, оставляя черную полосу, помчался прочь.

   И, что за невезение, на его пути как раз оказался тот самый парень в черном камзоле, которого мы видели у конюшни и во дворе постоялого двора. Только теперь всадник к простому камзолу из черной кожи и штанов того же материала и цвета, щеголял еще и черным, сейчас запыленным походным плащом.

   — Осторожно! — крикнула я, к своему стыду, срываясь на визг.

   Парень вскинул голову, у меня внезапно спину сковало холодом!

   Такого спокойного и… СИЛЬНОГО взгляда я еще никогда не видела!

   Умный конь, чувствуя руку хозяина, даже не дернулся, а парень в седле…

   Вот этого я точно не ожидала!

   Он вдруг выставил руку и поймал огненный шар на ладонь, словно романтичный любовник ловил брошенную красавицей розу!

   Илинора икнула от испуга, а Дина тонко простонала.

   Все еще удерживая огненный шар на ладони, парень тронул повод, и его конь ускорил шаг. Через несколько секунду всадник поравнялся с каретой. Шар в его руке присмирел и расти больше не собирался.

   — Это вы обронили? — с холодной вежливостью осведомился парень.

   Илинора и Дина синхронно указали на меня, а я, чувствуя себя полной дурой, огрызнулась:

   — Оставьте себе!

   Нет, ну а что мне было говорить? Что за тупой вопрос: «это вы обронили?» Я заколку что ли потеряла?!

   Парень кивнул и вдруг резко сжал ладонь в кулак. Илинора вскрикнула от восторга, когда огненный шар с хлопком исчез, оставив в воздухе лишь быстро тающий дымок. И, посчитав инцидент исчерпанным, парень подстегнул коня и уехал вперед.

   — Выпендрежник! — фыркнула я.

   Илинора бросила на меня удивленный взгляд, но толком ответить ей я не могла. И сама не знаю, отчего манера держаться этого парня так меня раздражала! Он словно не с красивой (ну ладно, с симпатичной!) девушкой разговаривал, а с бревном!

   — Какой мальчик, — мечтательно улыбнулась Дина и нервно смахнула упавший на глаза локон. — Эх, а ведь мы даже не познакомились.

   Все еще злясь, я вновь фыркнула.

   — Тебе еще представится возможность показать ему свой подюбник и кружевные панталоны.

   — Ты так думаешь? — Дина, размечтавшись, даже не заметила издевки.

   — Уверена. Ты видела, как он ловко управился с огненным шаром? Готова поклясться, что он тоже направляется в Академию.

   — Хорошо бы!

   — Представится, — поддакнула Илинора, — только если Шанна нас заживо не спалит во время пути.

   Я смутилась.

   — Извини, подруга. Даже не знаю, что на меня нашло.

   — Зато я знаю, это ты вновь про Аль…

   Я взглянула на Дину и уже привычная едкая улыбочка быстро завяла на ее губах. Но, что ни говори, она была права. Что я, деревня какая-то?! Почему нервничаю? Это пусть Альтур нервничает — ему меня добиваться! Вот!

   Кучер свистнул и огрел коней ударом хлыста, заставляя ускориться.

   До Академии оставалась всего пара часов езды…

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

   — Мортон Фрай Драго —

   Стольный град Авалон…

   Тьфу! Какое мерзкое место! Везде людишки, бедные и богатые, толстые и худые, в доспехах и без. Откуда их столько? Дышать нечем! А уж сколько я видел рыцарей…

   Вот честное слово — терпеть их не могу! Ведь, если подумать, это совершенно дурной народ! Стоит этим дуракам в железе влюбиться, тут же обещают голову дракона и — шасть ко мне! А мне оно надо?

   Хорошо, что последние годы я жил затворником, а то прежде мое утро начиналось всегда одинаково. Хочешь размять крылья и покупаться в облаках? Изволь для начала парочку этих дуболомов сжечь, а то ведь не уймутся!

   «Выходи, — орут, — страшный монстр! Буду жизни тебе лишать!»

   Это я-то страшный?!

   Но, правду говорят, что если боги кого-то пытаются наказать, — вначале лишают разума. Это я раньше пытался с рыцарями договориться, хотел объяснить, что тщетность плотского бытия не должна определять сознание, ибо только вечное сияние чистого разума способно…

   На этом моменте, как правило, рыцари справлялись с первоначальным шоком перед незнакомыми словами и, игнорируя мои катехизисы, обнажали мечи и лезли в драку.

   Короче, дрянной и склочный народец. И толку от них — сплошной пшик, если не один вред вообще. Была бы моя воля — распустил институт рыцарства в один миг.

   В общем, забитые народом улицы Авалона я изо всех сил пытался миновать быстрее. Меня все раздражало: и суета, и глупость, и мелочность людишек. Как можно жить, когда бесконечное небо заслоняют навесы уличных торгашей, а горизонт — грязные каменные стены? Как в таких условиях мыслить о тайных божественных замыслах? Нет, не зря мудрецы абстрагируются от жизни, изолируя себя в высоких башнях, чтобы им не мешали мыслить. Хотя, чем черт не шутит: как-то я обнаружил в углу своей пещеры странный фолиант некоего философа, который утверждал, что башни, дескать, — это суть фаллический символ, и что у кого она длинней… В общем, сплошной срам! Я быстро закрыл тот библион и порадовался, что живу не в башне, а пещере. Не удивительно, что люди такие психи, раз подобные книги пишут…

   В невеселых мыслях остаток дороги прошел незаметно.

   Звук конских шагов изменился, когда под его копытами грязная мостовая сменилась дорогой из гладкого мрамора.

   Я поднял взгляд.

   На склоне высокого холма белели стены Академии Высокого волшебства. И хотя они производили впечатление тонкого архитектурного изящества, я знал, что магии в этом месте столько, что даже первородное драконье пламя не сожжет их, не говоря уже о таких примитивных оружиях, как стенобитный таран.

   За стенами возвышались девять разноцветных башен, высоких и тонких, соединенных между собой арочными мостами. Иногда на такой высоте, что прогуливающихся по мостам студиозов скрывала душная вата облаков.

   Вот и волшебное сердце нашего королевства!

   Девять башен — по числу факультетов. Первородные Стихии (Огонь, Воздух, Вода, Земля, Разум), кафедры алхимиков и звездочетов, факультеты не-людских форм жизни и охотников за нечистью. Конечно, все эти факультеты делились на десятки специальностей, которые включали в себя всяких прорицателей, травниц и даже такую черную науку, как некромантия.

   Впрочем, мне на это разнообразие плевать. С моими-то способностями у меня только один путь — на факультет Огня. А вот куда определят Ольшанну… Загадка. И она может наделать мне неприятностей, окажись юная баронесса студиозом какого-нибудь оракула…

   Огромные ворота из червленого серебра, искусно выполненные вязью, без скрипа распахнулись, едва мой конь ступил на площадку перед ними.

   — Куда держишь путь, странник? — раздался под высоким сводом арки бесплотный голос. — Какая цель ведет тебя?

   Надеясь, что вот так, сходу, без необходимых ритуалов, распознать мою истинную сущность у магов Академии не получится, я выпрямился в седле и громко ответил:

   — Боги наградили меня способностью к магическим наукам. Моя цель — пройти вступительное Испытание и получить посох Мага.

   Секунду ничего не происходило, затем Голос ответил:

   — Входи с чистыми помыслами, странник, и надейся, что маги-лекторы позволят тебе припасть к источникам их Мудрости!

   Конь под моею рукой двинулся к башне ярко-алого цвета.

   Что ж. Первая часть пути пройдена. Теперь дело за малым: успешно пройти Испытание и все три года не спускать с Ольшанны глаз. Что может быть проще?

   Хм… конечно, это ирония…

   Мрачная такая ирония…

   С сильным привкусом пессимизма и черного юмора…

   — Ольшанна де Ги —

   — Боги! Какая красота! — восхищенно выдохнула Илинора.

   — Со вкусом, — подтвердила Дина спокойно, но даже у нее в глазах легко читался восторг.

   Огромные ворота из червленого серебра, чьи прутья переплетались меж собой причудливой вязью, без скрипа распахнулись. Карета покачнулась и покатилась по территории Академии. А мы приникли к окошкам, как вдруг…

   — Куда держите путь, прекрасные странницы? — раздался под высоким сводом арки страшный гулкий голос. — Какую цель вы преследуете?

   Илинора ойкнула, а Дина кивнула, как бы говоря: «ну да, нормальный фокус».

   Кучер придержал коней.

   Переглянувшись с девчонками, как-то само собой решилось, что первой ответила я.

   — Маг-странник увидел во мне магический дар, когда был на земле моего… на нашей земле! — Я хотела говорить спокойно, но получался какой-то восторженный крик. — И он снабдил меня сопроводительный письмом, чтобы я поступила к вам… в Академию.

   Ничего не происходило.

   — И я тоже, — скромно пискнула Илинора. — В смысле, у меня тоже есть дар. Я прорицательница. Ну, умею… иногда… видения являются мне…

   — Я тебя умоляю, — огрызнулась Дина. — Знаем мы, какие тебя видения посещают, раз в каждом мужике видишь разбойника.

   Илинора залилась краской до кончиков волос и стыдливо спрятала лицо в ладонях. А Дина фыркнула в окошко:

   — Сим-сим откройся! Будущие великие волшебницы к вам прибыли, возрадуйтесь.

   «Все! — подумала я обреченно. — Из-за этой… этой… хамки! Нас сейчас из Академии выпрут!»

   Но Голос прозвучал вновь, и мне показалось, что теперь в нем было неудовольствие:

   — Что ж, дамы, проезжайте и лелейте надежу, что маги-лекторы позволят вам припасть к источникам их Мудрости!

   — Ой, я тебя умоляю! — вновь фыркнула Дина. — Знаю я, к каким источникам маги-лекторы сами прикладываются по вечерам, и…

   Я поспешно зажала подруге рот ладонью и громко ударила каблучком по полу, давая знак кучеру. Тот знак понял, и карета через секунду покатилась к Главному корпусу.

   — Ты невыносима! — прошипела я, даваясь от смеха. — Ты с ума сошла?!

   Все еще красная от стыда, но уже смеющаяся, Илинора поддержала:

   — А вдруг нас встречал кто-то из магов Академии?!

   Дина отмахнулась.

   — Еще скажи, что нас сам король встречал! Это же такое простенькое заклинание, чтобы на всяких деревенщин впечатление произвести.

   — Откуда ты знаешь?!

   — Ой, я тебя умоляю…

   Подруги болтали безостановочно. Спорили, восхищались видами за окном, строили планы и предположения, не замолкая ни на секунду. Но меня, к счастью, не трогали, чему я была даже рада.

   Вопреки моменту, разговаривать не было никакого желания. Сердце истошно билось в груди, от волнения я не находила себе места. Вот-вот мы прибудем к Главному корпусу, а там…

   К радости ожидания примешивалась черная горечь.

   Альтур не сдержал своего обещания: отчего он не встретил меня раньше?

   — Ольшанна? — услышала я мягкий голос Дины.

   Непривычно мягкий.

   Я с деланным безразличием обернулась к подруге, хотя уже сама понимала, что все мои мысли написаны на лице.

   — Какой красивый фонтан, — пискнула я, указывая пальчиком в окно. — Магический, наверное.

   Дина не спускала с меня внимательного взгляда.

   — Не волнуйся, Шанна, увидишь ты своего Альтура…

   Вот теперь я поняла, что сейчас точно наколдую новый огненный шар. Казалось, еще немного, и у меня из ушей пар повалит!

   Мало того, что Альтур обещал встретить меня у главных ворот столицы, но не встретил! Мы прождали там целых полчаса, словно какие-то дуры! Я готова была со стыда провалиться! Где это видано, чтобы девушка ждала кавалера?!

   Мало того, что теперь безнадежно испорчен мой первый день пребывания в Академии! Мне уже не хочется глазеть по сторонам и восхищаться! Хочу ванну с пеной, массаж и в бутик, купить себе что-нибудь особенное!

   Мало мне этого?! Так теперь подруги меня еще и утешать собрались, словно какую-то истеричку?!

   Меня?! Баронессу де Ги?! Ха!

   Пришлось прикусить язык, чтобы не сорваться и не наговорить гадостей. Выждав пару ударов сердца, я уронила безразлично:

   — Мне совершенно все равно, поверь.

   Дина почувствовала, что сейчас со мной лучше не связываться и отвернулась к окну.

   — Ну, мы ведь доехали достаточно быстро, ты сама велела кучеру не медлить, — попыталась утешить меня Илинора, как обычно, еще не опознав ситуацию. — Ольшанна, не переживай, все будет… Шанна? Эй, Шанна!..

   Слов подруги я уже не слышала.

   Я его увидела!

   Это был Альтур, вне всяких сомнений! Он так и написал, что будет одет в красный камзол, шитый золотыми нитками.

   Это он! Точно он! Боги, я не могу ошибиться!

   Но…

   Почему ждет здесь, а не там, где мы условились? И что это за девушка, с которой он так мило беседует?!

   — Ольшанна, — предостерегающе начала Дина. Подруга перехватила мой взгляд и моментально все поняла. — Только не нужно трагедий…

   Температура в карете ощутимо повысилась.

   — Трагедий?! — медленно переспросила я. — О, дорогая, не будет никаких трагедий!.. Сейчас начнется смертоубийство!

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

   — Мортон Фрай Драго —

   На крыльце Главного корпуса яблоку было негде упасть! Разношерстный народ сбивался группками, а иногда и целыми толпами. Такова уж природа магического дара, что при всей своей редкости (один волшебник на сто тысяч обыкновенных людей), он может проявиться у любого. Магии плевать на золото, положение в обществе и расу.

   И вот я вижу на крыльце Главного корпуса Академии Высокого волшебства студиозов и абитуриентов, одетых как пышно и богато, так и бедно, в худо-бедно заштопанные портки и рубаху.

   Естественно, народ сразу разбивался по категориям. Дворяне к дворянам, нищие к нищим. Однако я знал, что им еще предстоит не только воевать друг против друга на экзаменах, но и биться рука об руку. Это потом, вне стен Академии, они вновь вернутся к привычным титулам и регалиям, а здесь равны все.

   Я спрыгнул с коня и ко мне тут же поспешил голем из серебра. Безмолвно протянул руку, а я швырнул ему повод. Бездушный слуга теперь отведет коня куда следует, накормит и напоит, а мне предстоит куда более важный квест.

   Из-за моего роста на меня оглядывались. Один с уважением, другие с насмешкой. Мне было все равно. Я не человек и на людей мне глубоко плевать. Если бы мог себе позволить, обратился бы самым неприметным человеком, однако у магии свои законы. Я мог стать только тем, на кого в действительности похож.

   Без труда пробившись сквозь толпу, я увидел у входа в Главный корпус несколько столов с помощниками магов-лекторов. Одни принимали заявления абитуриентов, у которых было письменное приглашение, другие регистрировали новичков, третьи отмечали старшекурсников, приехавших в альма-матер волшебства после летних каникул.

   Я направился к столу, где принимали заявки на поступление. Около него была самая короткая очередь. И на то было логичное объяснение: ежегодно факультет прорицателей сообщал ректорату о том, сколько и где родится новых магов. Ну а те, в свою очередь, в нужный час отправляют в те земли гонцов, чтобы втайне понаблюдать за претендентом и, если на то будет их воля, вручить письмо-приглашение. Именно так, как произошло с Ольшанной и ее подругами.

   И факультет прорицателей редко ошибается или кого-то игнорирует, а потому очередь с абитуриентами, которые не имели писем, я отстоял всего из трех человек. Все трое — стеснительные парни из крестьян. От них до сих пор несло сеном и скотом.

   — О, еще один абитуриент-самородок? — с удивленным дружелюбием приветствовала меня дама средних лет. — Добро пожаловать!

   Дама была облачена в синий балахон, что значило — она преподает где-то на факультете Воды. О том, что именно преподает, а не сидит где-нибудь в канцелярии, свидетельствовал ее посох мага.

   — Как ваше имя, юноша? — спросила дама, пододвигая к себе лист пергамента и окуная перо в чернила.

   — Мортон Фрай Драго, — представился я. — Двадцать один год. Родился и вырос в небольшом селе на склоне Железных гор. Не из благородных.

   Дама улыбнулась.

   — У нас здесь имеет значение только чистота души и сила магии, сэй Драго. О чистоте крови или титулах можете забыть.

   Я кивнул.

   — Ощущаете ли вы в себе магическую силу? — продолжала допытываться дама, быстро покрывая каллиграфическим почерком пергамент. — На какой факультет желаете поступить?

   — Ощущаю. Факультет Огня.

   Дама кивнула, записала ответ. А затем, жестом доброго фокусника, вынула из рукава тонкий браслет из прозрачного, словно стекло, но крепкого камня.

   Я принял браслет, надел на правое запястье, и… он моментально сузился, став мне впору.

   — Едва вы пройдете Испытание, сэй Драго, — сообщила дама, — браслет изменит цвет. Ну а пока — желаю вам удачи.

   Я вновь кивнул и так же молча отошел. Испытания я не боялся, а вот Ольшанну в этой толпе нужно было отыскать побыстрей.

   Бесцеремонно расталкивая плечами магических новобранцев, я стал двигаться к лестнице. С ее высоты открывается удобная позиция для наблюдения.

   Наконец, я вырвался из волнующегося моря абитуриентов, стал сбоку лестницы и прислонился к колонне. Я всего на чуть-чуть опередил баронессу де Ги, так что ждать остается недолго.

   Рядом, в паре метрах от меня, весело смеялась девушка в довольно скромной одежде, выдающей в ней простолюдинку. Ее собеседник довольно улыбался, но, мельком взглянув на него, я сразу проникся к нему антипатией. У блондина симпатичное мужественное лицо, хоть и с излишне тонкими чертами, но вот глаза у него больше подошли бы ядовитой змее. Холодные, расчетливые.

   Не нужно быть телепатом, чтобы понять, что простолюдинка угодила в силки. Она сейчас взвинчена возможностью вырваться из простого народа, ее голова идет кругом и девушка уязвима. И этот щеголь в красном камзоле, шитом золотыми нитками, явно упивается своей властью над бедняжкой.

   История стара как мир…

   — Альтур, — засмеялась девушка, — вы такой остроумный.

   Внутри меня все напряглось. Альтур? Не такое уж и распространенное имя…

   — Что есть остроумие? — ласково спросил парень. — Не более чем возможность взглянуть на привычную ситуацию с непривычного ракурса. А на вас, моя дорогая Лита, я бы с удовольствием глядел столетиями!

   Девушка залилась довольной краской, стеснительно опустила взгляд. Я уже знал, чем закончится для нее этот вечер — слезами и разочарованием.

   «Альтур… — пронеслось у меня в голове. — Если Ольшанну ждет вот такой же Альтур, ей завидовать сложно…»

   И тут я увидел карету с уже знакомым гербом.

   Вот они!

   Карета быстро приближалась. Даже с такого расстояния я видел восхищенные лица девушек, выглядывающих в окна. Только вот…

   Я ощутил укол смутного предчувствия.

   Ольшанна выглядела уставшей и мрачной. Ее подруги со смехом о чем-то болтали, а она глядело безучастно, словно…

   А, нет. Кажется, я ошибся. Теперь вижу в ее глазах интерес и…

   Симпатичное личико Ольшанны вдруг покрылось смертельной бледностью, затем так же стремительно вспыхнуло краской стыда и гнева.

   Я с недоумением перехватил ее взгляд. В этот момент Альтур как раз соизволил обернуться, поганец мгновенно заметил карету.

   — Позвольте откланяться, миледи, — Альтур галантно поцеловал пальчики своей собеседнице. — Сейчас меня ждет пренеприятнейшая сцена. Увы…

   «Интересно, — подумал я. — Кажется, сейчас что-то произойдет…»

   Делая вид, что мне на все и на всех плевать, я неторопливо двинулся следом за Альтуром.

   — Ольшанна де Ги —

   Я почувствовала, что все мое спокойствие улетучивается, а ладони нервно вспотели!

   Альтур был вовсе не таким, каким я его себе представляла! Он был… ЕЩЕ КРАСИВЕЕ!

   Платиновые волосы, зачесанные назад и схваченные на затылке золотым обручем-заколкой в виде широких крыльев. Прямые белые локоны падали на широкие плечи.

   Альтур стоял к нам спиной, так, что я хорошо видела: у него не просто широкие плечи и узкая талия, но еще и прямая и сильная спина. Очень мужественная фигура! А эти мощные руки: даже под плотной тканью камзола видна их крепость, их мускулы.

   Широко расставив ноги, Альтур мирно беседовал с какой-то девицей. Но не успела в сердце кольнуть ревность (не иначе он меня почувствовал, как в романах!!!), как Альтур обернулся.

   — Девочки, — прошептала я, бледнея и краснея одновременно, — я… я сейчас упаду…

   Будто угадав мои мысли, Альтур позволил себе усмешку. И хотя лицо у него было просто ангельски красивое, именно эта самодовольная ухмылка заставила меня вновь взять себя в руки.

   Кто-то распахнул дверцу кареты, я даже не увидела кто. Странное волнение путало мысли, но еще больше путала их растерянность. Что-то явно шло не так. Очень не так!

   Альтур быстрым шагом приближался к нам, но в его глазах…

   Я иначе представляла себе первую встречу. Разве парень не должен смотреть на девушку, которой он клялся в любви, несколько иначе? Не так, как на скучную особу, от которой нужно избавиться!

   — Баронесса де Ги? — Альтур приблизился и кивнул вежливо. — Счастлив видеть вас после всех…

   — Вы обманули меня! — резко оборвала я. — Вы обещали ждать меня у городских ворот, а сами…

   И вновь по губам Альтура, тонким, мужественным, скользнула улыбка превосходства и… пренебрежения!

   — Прошу меня простить, баронесса, — ядовито ответил он. — Но можем ли мы перенести нашу с вами беседу на потом? Договорились? Сейчас я слишком занят, чтобы выслушивать ваши… гм… претензии.

   Меня словно холодной водой окатили!

   Что… что происходит?!

   — Вы забываетесь, — холодно ответила я, чувствуя, как земля уходит из-под ног. — Герцог Альтур де Брок, ваш титул не позволяет вам беседовать с дамой в таком тоне.

   Сказала спокойно, но это спокойствие далось мне из последних сил. Нахлынуло головокружение, в ногах образовалась ватная слабость. Я все еще не понимала того, что происходит, и чувствовала стыд и унижение.

   Разве такого я ждала?! Разве может себе этот… хлыщ самодовольный разговаривать со мной так?!

   — Ольшанна, давай только без сцен ревности, — услышала я недовольный голос Дины. — Я ведь просила.

   «Что?!»

   Я обернулась, чувствуя, что окончательно запуталась.

   — Дина?

   Полностью игнорируя меня, Альтур улыбнулся чарующей улыбкой, сделал шаг вперед и поймал руку Дины в свою.

   — О, миледи Дина фон Розенталь, я так ждал вас! — томно произнес он. — После стольких писем, после стольких часов ожидания!

   Я с ума сошла? Нет! Это мне снится?!

   Как еще можно объяснить подобную сцену?!

   Моя лучшая подруга сейчас жмурится, словно довольная кошка на солнце! И отчего?! Оттого, что какой-то… подлец! Ей…

   Внезапно по спине прокатился холод.

   Он сказал: «После стольких писем?!»

   — Что… — начала я, и собственный голос показался мне жалким и дрожащим.

   — Шанна, — Дина скорчила гримаску. — Я давно собиралась тебе сказать, но… ты была так увлечена. Только и болтала о том, какой Альтур классный, забывая глядеть по сторонам.

   Альтур гордо ухмыльнулся, а мне захотелось немедленно украсить его подлую физиономию орнаментом из кровоточащих царапин! Подлого ловеласа спасли только образование и манеры, которые мне привили с детства.

   — Хотела сказать? — переспросила я. — О чем? О том, что ты увела моего…

   — Твоего парня? — в голосе Дины была холодная насмешка. — Ой, подруга, не смеши меня. Ты как ребенок, честное слово! Не успела с парнем познакомиться, как сразу за него замуж собралась.

   Я готова была сквозь землю провалиться!

   Ну как она может вот так, при всех, при Альтуре, рассказывать то, чем я с ней делилась втайне?! А я?! Дура! Набитая романтичная дура! Тупая наивная курица! Как я могла влипнуть в такую историю?!

   Все вокруг вдруг смазалось.

   — Только давай обойдемся без слез, — едко фыркнула Дина. — Мы же все взрослые люди.

   Но, несмотря на всю мою выдержку, которая сегодня оставляла желать лучшего, горькие горячие слезы текли по моим щекам.

   Никогда! Никогда в жизни меня так не унижали! Прилюдно! На глазах у всех!

   А моя лучшая подруга?! Мы с ней знакомы с детства! Мы делились с ней самыми сокровенными секретами, и вот… она мне врала! Вместе с этим подлым гадом смеялась надо мной за моею спиной!!!

   — Ольшанна!!! — испуганно взвизгнула Дина. — Успокойся! Не надо!

   — Что… — проблеял Альтур от неожиданности.

   Однако я уже больше ничего не могла с собой поделать! Гнев и обида во мне обратились в магию, и она рвалась наружу!

   На белых мраморных плитах с шипением взвилось пламя, огненным смерчем выросло, спиралью окутало мою фигуру. Дохнуло сухим жаром.

   — Ольшанна! — в голосе Дины сквозил истеричный ужас. — Послушай, я же все хотела тебе объяснить! Это не специально…

   Подруга замолчала на полуслове.

   Огненный ураган вокруг меня достиг апогея, от жара зажегся даже воздух и… вдруг все исчезло!

   Взмахнув посохом, ко мне бросился седовласый мужчина в белом балахоне. Судя по всему — один из магов-лекторов Академии с факультета Воздуха. Именно он и погасил мое заклинание. Но…

   Площадь перед Главным корпусом сковала тишина.

   И…

   Боги!!!

   Этого просто не может быть!!!

   Огненная буря, секунду назад бушевавшая вокруг меня и во мне самой…

   Какой позор! Какой позор, о боги!!!

   Магическое пламя вмиг сожгло мое платье, не причинив мне вреда, но оставив меня совершенно обнаженной!

   На площади! Перед взглядами сотен абитуриентов и студиозов!

   Мое сердце екнуло и сжалось, забыв о том, что нужно биться.

   Это конец, полный провал…

   — Мортон Фрай Драго —

   — Что это?! — послышались выкрики в толпе студиозов. — Она колдует!

   У кареты вдруг взвилось ярчайшее пламя, сделавшее бы честь первородному, драконьему. Я никогда бы не поверил, что в обычном человеке, а тем более в девушке, может спать ТАКАЯ могучая сила!

   Огненный вихрь алой спиралью окутал фигуру Ольшанны. Я толком не расслышал всего, что было там сказано, но четко понял одно: разразилась беда. И вот, неопытная колдунья, которая не в состоянии контролировать свой дар, сейчас устроит локальный апокалипсис на площади Академии, спалив все к демонам!

   Ух! Огонь девка! Это по мне! Больше огня богам огня!

   Но маги-лекторы были иного мнения.

   — Остановите ее! — воскликнула та дама, которая принимала у меня данные.

   Из толпы тут же выскочил седой маг с длинной воздушной бородой до пояса. Судя по его белому плащу-балахону, этот — адепт Воздуха.

   Он прыгнул, а внезапный порыв ветра подхватил его, пронес над площадью. Старик быстро и четко, как настоящий маг-профессионал, нараспев произнес заклинание. И тут же пламенная буря Ольшанны спала, исчезая сама по себе.

   — О-о-о-о… — пронесся над толпой восторженный глас.

   С пылающими от гнева глазами, с развевающимися волосами, словно богиня мести, Ольшанна предстала перед всеми абсолютно голой! Вот правда!

   Я непроизвольно сглотнул, увидев ее неземную красоту. Боги, какая у нее обалденная фигура! Да с нее можно и нужно картины писать! Любой скульптор душу продаст за такую модель!

   Но, с счастью, меня быстро привели в чувство.

   — Вот это фигурка! — смачно почмокал губами какой-то студиоз. Он громко свистнул и захлопал в ладоши: — Еще, красавица! Плачу золотом.

   В толпе родился смех.

   — А я плачу кровью, — рыкнул я.

   Студиоз взглянул удивленно, но мой кулак уже сбил хама с ног — только его балахон, словно цыганская юбка, зашелестел.

   Впрочем, я больше не обратил на него никакого внимания. Сорвав плащ, я сбежал по ступеням, расшвыривая зевак. Бросился к Ольшанне.

   Девушка уже пришла в себя. С ужасом увидев, в каком она стоит виде, юная баронесса обхватила себя руками, стыдливо пытаясь скрыть наготу. Ее глаза закрылись, а по щекам потекли жгучие слезы.

   Я подлетел к ней, взмахнул плащом, бережно укрывая. И видя, что сейчас баронесса де Ги явно не в состоянии ничего предпринять, подхватил девушку на руки.

   — И водички ей дай попить, пусть опомнится, — все еще бледная от испуга, но уже вернувшаяся к обычной своей едкой манере говорить, посоветовала Дина.

   Я вновь пожалел, что не в привычном облике. Ей богу, откусил бы ей голову!

   Площадь перед Главным корпусом все еще была укрыта тишиной. Только жалобно скулил пацан, которому я походя выбил зубы да горько рыдала на моих руках Ольшанна.

   Бережно удерживая свою невесомую ношу, я поднялся по ступеням и двинулся ко входу в Главный корпус.

   — Молодой человек! — воскликнула волшебница, давшая мне пропуск абитуриента. — Постойте! В корпус могут входить только студиозы. Испытание…

   Я обернулся с раздражением.

   Волшебница растерянно пожала плечами, дескать, ничего поделать не могу. Указала на большой хрустальный шар у дверей корпуса.

   — Прикоснитесь к нему, — объяснила она. — Если шар ответит на ваше касание, значит, — в вас есть магический дар, и вы сможете попытать удачу в наших аудиториях.

   К указанному шару как раз прикасался какой-то парень. Шар в ответ едва затеплился, но это оказалось достаточно, чтобы двери Главного корпуса перед ним распахнулись. Какой-никакой дар у мальчишки все же был.

   Я хмыкнул и двинулся туда. Затем перехватил Ольшанну одной рукой (девушка ничего не видела и не слышала, самозабвенно поливая мой плащ слезами), и опустил ладонь на прохладную поверхность шара.

   Секунду ничего не происходило, а затем…

   — О милостивые боги!

   Шар вспыхнул белым светом. Студиозы, стоявшие неподалеку, вынуждены были закрыться руками, оберегая глаза от яркой вспышки.

   — Теперь я могу пройти? — надменно осведомился я.

   Вместо ответа двери Главного корпуса Академии Высокого волшебства гостеприимно распахнулись.

   — Все будет хорошо, — шепнул я Ольшанне. — Не плач, все позади.

   И переступил порог.

   Насчет того, что все позади я, конечно, поторопился. Такие вот инциденты даром не проходят, и Ольшанне в скором времени придется очень непросто. Но меня сейчас беспокоило другое: судя по взглядам Альтура и Дины, наполненным ненавистью, у юной баронессы появились лютые враги.

   «Это мы еще посмотрим!» — подумал я с неожиданной злостью.

   Пусть только попробуют сунуться! Теперь я от Ольшанны не отойду ни на шаг!

   Браслет на моем правом запястье сменил цвет: внутри небьющегося стекла теперь плавно трепетал огонек, сообщая, что отныне я принят на факультет Огня.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

   — Мортон Фрай Драго —

   — Это она всю Академию на уши поставила?

   Слава богам!

   Хоть кто-то отреагировал! А то я, понимаешь, стою в холле Главного корпуса с ревущей, как белуга, девицей на руках, словно витязь-герой, и понятия не имею, куда двигать дальше.

   Хотя вопрос мне не понравился. А еще больше не понравился тон, которым он был задан. Такое себе сцеживание сквозь брезгливо оттопыренную губу.

   Я обернулся.

   В холле полно народу. Не столько, как на площади, но все же. Большинство — старшекурсники и преподаватели. И все, демоны б их побрали, просто глядят с любопытством и ждут развития событий. Нашли себе развлечение!

   Женщина, задавшая вопрос, вызвала во мне сильное желание выругаться. Дама в алом балахоне, на вид ей больше тридцати, но меньше пятидесяти (точнее не определить!). Вся какая-то сухая, черствая. С такими же сухими, словно выжженными палящим солнцем глазами цвета расплавленного янтаря.

   Подумав, я решил, что вопрос глупый. Ну, ясен пень, что я внес в Главный корпус не просто девицу, аки жених в новый дом невесту. И ревет Ольшанна не от бесконечной радости. А потому я сказал мрачно:

   — Мадам, будьте ласковы, покажите, куда эту крошку пристроить. Весь плащ уже промок.

   Ольшанна и вправду не собиралась останавливаться, рыдая, словно у нее все золото наглый рыцарь стащил (да, драконы большего горя и представить не могут!).

   А вот вышеозначенной «мадам» в ответ не понравился мой тон. Она скривилась, словно лимон целиком разжевала. Ее глаза сверкнули.

   — Юноша, — прошипела она, — извольте придерживаться правил приличия. Вы не на базаре, а в стенах величайшего заведения нашего мира!

   Я пожал плечами.

   — Осознал. Виноват. Прошу пардону. А теперь покажите, куда эту новоявленную Калипсо отнести, иначе…

   Вокруг «мадам» как-то быстро опустело пространство. Студиозы, и преподаватели расползлись, как тараканы на кухне при свете факела.

   Дама приблизилась, сверля меня глазами. Проговорила медленно, словно сдерживаясь из последних сил:

   — Я бы ни была столь самоуверенной, чтобы начинать учебный год с ссоры с главным ректором Академии, молодой человек. — И потребовала резко, словно из арбалета выстрелила: — Ваше имя!

   — Мортон Драго, — ответил я, а сам подумал:

   «Вот нарвался, демоны подери!»

   — А, — «мадам» брезгливо кивнула на мою ношу, — эту… даму… как зовут?

   — Ольшанна де Ги.

   Сухенькая дама кивнула.

   — Хорошо. Я вас запомню.

   И, круто развернувшись на каблуках, направилась прочь.

   «Что за народ такой? — пронеслось у меня в голове. — Я ж ясно попросил эту бабу — проведи, подскажи. А она — шипеть! Змеюка!»

   — Не позавидуешь тебе.

   Я скосил глаза.

   Ко мне приблизился старичок, лет двухсот отроду, не меньше. Дряхлый, сгорбленный, весь трясущийся.

   — С герцогиней Кар шутки плохи, — не дожидаясь моего ответа, продолжал старик. — А уж в твоей ситуации, парень, в один день поругаться с ее племянником Альтуром де Брок, а затем с герцогиней Кар, которая, как тебе уже известно, не только преподает на твоем факультете, но еще и Главный ректор Академии… Да, парень, дело швах.

   — А я-то думаю, откуда сходство, — с усмешкой ответил я. — Этот Альтур и мадам Кар… каркают в унисон.

   Старик зашелся дребезжащим смехом.

   — А ты мне нравишься, Драго, не из пугливых. — Он окинул меня долгим оценивающим взглядом, поразив ясностью взора. — Что ж, меня зовут Яков Сильвер. Когда-то я был комендантом Алой башни, где селят студиозов факультета Огня, но… сам понимаешь, годы уже не те. Теперь я то ли завхоз, то ли хоззав, и не припомню.

   Он вновь хихикнул, а я решил, что дедушка слишком преувеличивает свою старость.

   — Пойдем, парень, помогу тебе твою даму устроить.

   — Она не моя дама, — быстро ответил я, непонятно отчего краснея.

   Старик бросил косой взгляд, но ничего не сказал, только пожал плечами и засеменил прочь. Я безмолвно двинулся следом.

   Ольшанна уже не рыдала, а только громко всхлипывала. В остальном, вела себя довольно смирно. Так что я получил вполне нормальную возможность осмотреться.

   Холл Главного корпуса был огромен. Наверное, здесь даже я бы с легкостью расправил крылья.

   У стен множество статуй и чучел разнокалиберных монстров под стеклом, явно с факультета Не-человеческих форм жизни. Туда-сюда снуют слуги: мертвые големы из железа, серебра, бронзы и золота.

   Под высоким потолком, украшенным фресками, сияют десятки сине-белых шаров, свободно плавающих в воздухе. Это место просто кишело магией. У меня, как у существа из нее созданного, мурашки по коже бегали целыми толпами.

   — Подожди здесь, — прокашлял Яков.

   Я покорно остановился, а старик юркнул в одну из дверей, побыл там минуты три, а затем возвратился со стеклянным браслетом в руке.

   — Это отдашь даме, — сообщил он и подмигнул. — Когда девица в себя придет. Ох и будет же у местных мальчишек тем для разговоров. Они только кажутся серьезными магами, а на деле — дети.

   Мне студиозы серьезными магами не казались. Больше напоминали стаю галдящего и снующего воронья, но я, естественно, сообщать о своих мыслях не стал.

   Наконец, мы выбрались из Главного корпуса через боковую дверь и двинулись к Алой башне.

   Я даже не подозревал, насколько она была огромна! Чтобы ее обхватить, у основания должны были бы выстроиться в круг не меньше полутысячи взрослых мужчин!

   — Все, Драго, — прошамкал старик, указывая на главные ворота башни. — Вам туда.

   — Нам?

   Старик кивнул.

   — Я узнал в деканате, что баронесса Ольшанна де Ги зачислена на факультет Огня. Так что вам обоим туда. Ты будешь жить в мужском крыле, на девятнадцатом этаже, комната триста тринадцать; девица — в женском крыле, восемнадцатый этаж, комната двести девяносто. Запомнил? Ну, теперь иди. Ей, кажется, нужен отдых. Да уж, нежные нынче барышни пошли.

   Я кивнул.

   — Спасибо, старик.

   И направился к входу.

   — Драго! — послышалось за спиной. А, когда я обернулся, увидел хитрый взгляд старика. — Фамилия у тебя необычная, парень. Никогда не слышал о таком роде.

   Я пожал плечами.

   — Все просто, старик. Мои предки верили, что они ведут свой род от последнего из драконов — великого…

   — Т-ш-ш! — старик замахал руками. — Молчи! Ты разве не знаешь? Не произноси имя ТОГО дракона, иначе он пробудится.

   Я нахмурился. Что это еще за суеверия?

   — Разве он спит?

   Старик кивнул с такой серьезностью, что я едва не рассмеялся.

   — Он уже много лет не появлялся на людях. И пусть не появится еще столько же. В последний раз, когда он под солнцем показался, война такая началась, что кровью можно было океан наполнить.

   «Вот брехло! — восхитился я. — Всего-то два королевства дотла выжег, да и то — сами виноваты!»

   — Он, — закончил старик шепотом, — истинное чудовище!

   Чудовище? Кажется, у меня есть повод для гордости.

   В ответ я только хмыкнул и направился в Алую башню.

   «Не дрейфь, старик, — думал я. — Дракон уже здесь. И в одном ты прав: несдобровать тому, кто посмеет его разозлить…»

   — Ольшанна де Ги —

   Все смешалось…

   Я больше ничего не видела и не слышала. Только что-то меня крепко обхватило, скрывая ото всех, чем-то заботливо укрыло, и я… вдруг взлетела…

   На какое-то мгновение даже подумала, что все это было лишь кошмарным сном, а я вновь очутилась дома. Только вот звуки вокруг: вначале ошеломленная тишина, затем чужие голоса, едкий смех, все это более чем красноречиво напоминало, что кошмар этот — реален. И, прижимаясь к чему-то сильному, твердому, словно камень, я самозабвенно рыдала. У меня было горе! Все! На все плевать!

   В общем, нарыдалась всласть. Даже немного свыше нормы, так, видимость создать, что мне жутко плохо. Ведь я еще десять минут назад услыхала, как мой неведомый защитник с каким-то дедом невинно треплется.

   И о чем?! Кому сказать — обхохочется! Какие-то дурацкие фамилии обсуждает! Пришлось рыдать со всей своей театральной способностью: выдерживая интонации, с надрывом. Блин! Да я так рыдала, что, наверное, даже у мертвых слуг Академии, у големов, сердце бы не выдержало. А он…

   «Кто он такой вообще? — подумала я с возмущением. — Несет молча, словно болван какой! Нет, чтобы поставить меня куда-нибудь, упасть на одно колено и страстно так спросить, кого моя светлость желает видеть обезглавленным! Разве не так поступают герои в романах? А моя светлость уж точно ему сразу пальчиком в нужную персону тыкнет!»

   Видимо, слишком уж задумалась, потому что над самым ухом прозвучал густой мужской голос:

   — Смотрю, раз ты улыбаться кровожадно стала, значит, уже успокоилась?

   Это он мне? Что за хам мне в спасители достался?

   Но прикидываться дурочкой не имело смысла. Я горестно шмыгнула носом и так грустно вздохнула, что самой себя стало жаль.

   — Просыпайся, баронесса, — проворчал мужчина. — Я тебя уже куда надо доставил.

   Куда это он меня доставил?

   Я смахнула с глаз прядь волос, украдкой огляделась. Мы стояли в коридоре перед массивной дверью. Над нею была резная табличка, сообщающая, что это женское крыло Алой башни.

   «Алая башня! Значит, меня на факультет Огня зачислили?! Странно, ведь с огнем у меня не получалось играть даже в детстве…»

   Парень аккуратно снял меня с рук, вернув в вертикальное положение. Я плотнее закуталась в пахнущий конским потом плащ. Нужно сказать, нагота под грубой тканью совершенно не мешала. Наоборот, я вдруг ощутила себя невинно обиженной прекрасной девой, которой прямо сейчас…

   Да-да! По законам жанра этот парень должен прямо сейчас присягнуть мне на верность и пообещать голову дракона.

   Делая вид, что я горестно запрокидываю голову, прислонив ладошку ко лбу, как делали это актрисы в бродячих театрах, я ловко поправила прическу и быстро оглядела внезапного помощника. И почему-то нисколечко не удивилась, узнав в нем того самого амбала, который поймал мой огненный шар на тракте.

   «Большой такой, аж страшно… Божечки, но как все это интересно! И на руках у него было так уютно…»

   Приняв самую расстроенную позу, но так, чтобы на мое заплаканное лицо спадали волосы, так красивей, я спросила томным голосом:

   — Кто ты, о благородный рыцарь?

   И осеклась!

   Парень скривился.

   — Тьфу ты, так оскорблять честного человека! Не рыцарь я.

   — Не рыцарь? — от удивления я едва не выпустила из пальцев плащ незнакомца.

   Успела подхватить в последнее мгновение: дамская честь осталась сокрыта грубой тканью, но, правда, весьма приличную долю декольте все же показала. Впрочем, меня это не слишком взволновало. Во-первых, на площади было значительно хуже (ну вот, сейчас опять разревусь!); а во-вторых, сожженное на площади платье открывало куда больше.

   Однако я не могла не заметить необычный эффект. Едва плащ стал спадать, а я быстро его подхватила, парнишка моментально отвернулся и кончики его ушей галантно покраснели.

   «Значит, с ним еще не все потеряно! — радостно подумала я. — Деревенщина, конечно, но стыдливая и лишнего себе не позволяет»

   Чтобы закрепить эффект, я еще раз упустила краешки плаща, рассчитав так, чтобы поймать непослушную ткань именно в тот момент, когда она самую малость приоткроет верхний край груди.

   Эффект меня порадовал. Парень вспыхнул, как маков цвет. Что-то пробурчал, полез в свою сумку и что-то достал. Затем, краснея еще больше и глядя в сторону, скрепил края плаща заколкой-фибулой.

   «Ну вот… — расстроилась я. — Теперь плащ больше не упадет. Хотя, думаю, эффектов достаточно — хорошего понемножку»

   — Ты уже очухалась? — буркнул парень.

   Вблизи он казался еще больше, но я теперь его нисколечко не боялась. Наоборот, было в нем что-то такое, что заставляло мое сердце биться чаще, как во время безумной скачки на коне. Ощущение мне понравилось.

   Но парень (мужики, одним словом! Не чувствуют момент, дубины!) сейчас же все испортил.

   — Хорошо, тогда, до своей комнаты сама доберешься. Ты, конечно, особа тощенькая, но после первых десяти этажей уже не смешно становится.

   Я?! Это я-то ТОЩЕНЬКАЯ?!

   Конечно, фигура у что надо, всем на загляденье, зря я что ли диету поддерживала, но этот мужлан сейчас вообще обо мне говорил, или курицу на рынке покупал?! Какая еще «тощенькая»?!

   Я оскорбленно вскинулась.

   — Вы забываетесь, милорд! Извольте…

   — Изволю, — нагло перебил парень. — Поселили тебя в комнату номер двести девяносто на восемнадцатом этаже. На этаж я тебя доставил, а дальше сама. Так что — иди, что ли, умойся, а то вроде баба видная, красивая, но сейчас как русалка в октябре, — одна сплошная жалость сопливая.

   Мое сердце разрывалось!

   «Баба»?! Это я-то баба?!

   Машинально, еще не отдавая себе отчет в том, что я делаю, отвесила хаму звонкую пощечину. Вскрикнула, когда об этого дуболома отбила ладонь, но тут же повторила наказание с другой стороны. Правда, на этот раз била слабей.

   — Ага, — кивнул парень, словно и не ожидал ничего другого. — Значит, все запомнила. Тогда пока.

   Нагло развернулся и направился прочь, оставив меня кипеть в одиночестве. Я была готова в эту минуту наколдовать еще один огненный смерч! А что? Терять мне уже ничего, так хоть этому болтуну неотесанному немного шкуру подкопчу!

   На лестнице загрохотали шаги. Затем послышался звук резкой остановки, горький тяжелый вздох, и шаги вновь стали приближаться.

   «О! — обрадовалась я. — Додумался все-таки — извиняться идет!»

   Я придала своему лицу самое гордое выражение, на которое была сейчас способна. Но парень и не думал извиняться! Он приблизился, молча сунул мне в руки какую-то стекляшку, буркнул нечто вроде «это твой пропуск», и быстро сбежал.

   Я ощутила себя жестоко обманутой.

   Ну вот что это было, а?

   — Мортон Фрай Драго —

   Потирая щеку, по которой меня только что абсолютно незаслуженно ударили, я спускался по лестнице и думал о том, что старый барон де Ги мне порядочно подгадил жизнь.

   Наверняка старый дурак знал, что его дочь — та еще штучка. Знал, гад, но все равно приперся требовать возврат Долга! Нет, ну что вообще за фокусы, а? Я бы понял, к примеру, попроси барон меня кого-нибудь в латах изжарить, замок захватить, принцессу своровать прямо из башни. Но выступать в роли няньки юной барышни…

   Ничего. Что такое для меня три года? Ерунда! Справлюсь. Кроме того, тут я с пользой время проведу, ведь не зря говорят, что Академия Высокого волшебства — кладезь знаний. А потом… если баронесса будет себя вести в том же духе, вернусь и первым делом сожгу замок Ги. Поделом! Пусть знает, что с драконами шутки плохи!

   Я выбрался из Алой башни. Щурясь от солнца, раздумывал над тем, куда сейчас направиться. Идти к себе в комнату, или лучше отправиться на разведку? Узнать расписание, местные обычаи или…

   Неподалеку, метрах в двадцати, я вдруг заметил кое-что интересное.

   Прячась среди колонн какого-то строения, стояли четверо парней в белых балахонах студиозов факультета Воздуха. В одном из них я без труда узнал того, кто насмехался над Ольшанной. Благо, я ему хорошую отметину на роже оставил — синяк на половину лица расплылся.

   Я только усмехнулся.

   «Надумали подкараулить меня группой и отомстить? Наивные… ну, что ж, пусть попробуют!»

   И отвернувшись, я направился к Главному корпусу.

   Меня в то время куда больше заботили слова старика Якова, который сообщил важную информацию, что Альтур и главный ректор Академии, будущий преподаватель Ольшанны, мадам Кар, — родственники. Это могло обернуться бедой, ведь, несмотря на мое отношение к миссии, ее нужно было завершить с блеском и никак иначе.

   Так что о шушукающихся парнях я быстро забыл.

   И зря! Годами сидя в своей пещере, я забыл, насколько люди злопамятны. И недаром они придумали поговорку, что месть — это блюдо, которое подают холодным. Люди умеют ждать. Ждать, чтобы в самый неподходящий момент нанести подлый, но сокрушительный удар.

   Но в тот момент я об этом не думал…

   — Ольшанна де Ги —

   Хоть в чем-то мне повезло! До своей комнаты я добралась незамеченной. Видимо, все девочки в этот момент торчали на празднике у Главного корпуса.

   Подумала, и сразу вновь захотелось плакать. Ну что у меня за судьба такая? В чем я провинилась?

   Подруга, с которой дружили с детства, вдруг предала! И ради кого? Ради какого-то хлыща?

   А этот Альтур… герцог, будь он неладен! Хорош герцог, нечего сказать. Видимо, мало ему девушек в своих землях, что он других очаровывал и…

   Я всхлипнула.

   Жизнь мне показалась жестокой и глупой.

   Первый день в Академии, день, о котором давно грезила, показался мне самым черным днем в моей жизни! А ведь еще утром я и подумать о таком не могла. Думала, что сегодняшний вечер будет самым волшебным, мечтала, грезила, планировала и… так жестоко все вышло…

   В дверь моей комнаты постучали.

   У меня сердце подпрыгнуло и сжалось трусливым зайчиком. Никого не хочу сейчас видеть и ни с кем не хочу разговаривать! Но… не сидеть же взаперти, притворяясь, что меня здесь нет? Только еще хуже сделаю.

   Все еще кутаясь в плащ незнакомца, я открыла дверь. И тихонько выдохнула. Одновременно от облегчения (это всего лишь големы принесли мне мои вещи из кареты) и от разочарования (мне втайне хотелось, чтобы вернулся тот парень, пусть я его не знаю, но пока это был единственный человек, с которым у меня не было проблем). Пусть он и груб и не отесан, зато делом доказал, чего его сердцу не чуждо некое благородство и даже романтичность.

   Позвякивая, молчаливые големы выставили в середине моей комнаты чемоданы и в том же мертвом молчании удалились. Я запрела дверь.

   Ну, хоть комната мне досталась нормальная. Не те покои, к которым привыкла дома, но зато комната рассчитана на одного человека.

   Есть кровать (хм… довольно скромная и без балдахина!), письменный стол весьма солидных размеров, на краю сверкают протертыми боками алхимические стекляшки, внушительных размеров платяной шкаф (ну да, я же в женской половине башни) и ванная с туалетом.

   Можно жить.

   Задумавшись, я расстегнула заколку и сбросила на пол тяжелый плащ. Повертела заколку в пальцах: на ней изображен профиль дракона. А затем вспомнила о стеклянном браслете.

   «Это твой пропуск», — сказал парень.

   Я осторожно надела браслет на левую руку. Тот моментально сузился и пришелся как раз впору моему запястью. Внутри стекла вдруг вспыхнул и остался гореть, плавно перетекая, как вода, мягкий огонек.

   «Ничего, — подумала я уже не так горько. — Я баронесса де Ги, у меня великий род и великая фамилия! Плевать мне на всяких придурков и подруг, оказавшихся подколодными змеями! Я справлюсь! Справлюсь и всем докажу, что… самая лучшая, вот!»

   И с этими мыслями отправилась распаковывать чемоданы.

   Парадоксально, но в тот миг я больше всего жалела, что ненароком спалила такое классное малахитовое платье, которое обошлось мне в два десятка золотых монет…

ГЛАВА ВТОРАЯ

   — Мортон Фрай Драго —

   — Я счастлив приветствовать всех вас, дорогие друзья, в стенах величайшего заведения Ойкумены!

   Несмотря на то, что в помещении собралась прорва народу, огромный зал вмещал не меньше тысячи человек, голос седобородого мага слышал каждый студиоз.

   — Я всю жизнь посвятил тому, чтобы Академия Высокого волшебства процветала и дарила этому миру новых волшебников, которые бы стояли на страже Добра и Справедливости. И знаете, что я вижу? Я вижу юные лица, прекрасные лица, на которых написана неутомимая жажда знаний и желание поскорее принести этому миру пользу!

   «С такими эпитетами ты бы был осторожней, старик», — ехидно подумал я.

   Я, в свою очередь, видел толпу не самой лучшей прослойки человечества. Глупой, суетливой и взбаламошенной. Но приходилось сидеть вместе со всеми и изо всех сил изображать восторг на морде лица.

   Профессор за трибуной продолжал растекаться мыслью по древу. Травил какие-то сомнительной правдивости басни, рассказывал истории из своей жизни и вообще всячески тратил наше время. Но народу нравилось.

   Я украдкой огляделся.

   В глазах рябило от цветового разнообразия. Сотни людей в самых разных балахонах расселись по Залу торжеств Главного корпуса. Алые балахоны факультета Огня, черные — Некромантии, белые — Воздуха, и так далее.

   Я поискал взглядом по красной волне студиозов, но Ольшанну обнаружить не смог.

   «Неужели эта истеричка все еще страдает и не вышла даже на приветственное слово Главы? Непорядок, как она собралась учиться?»

   Наконец, Глава Академии кончил нудную речь, и началась не менее нудная презентация преподавателей. Началась, как водится, с самых верхов. И первой на сцену к Главе вышла мадам Кар.

   Седобородый профессор провозгласил:

   — Главный ректор Академии Высокого волшебства, декан факультета Огня и Первый заместитель Главы, ее высочество герцогиня Алиша Кар, маг Первой ступени! Прошу приветствовать, студиозы, а учащихся огненного факультета прошу приветствовать вдвойне, ибо только от профессора Кар будет зависеть, станете ли вы магом, или нет!

   По рядам студиозов пробежала волна дежурного смешка, зал взорвался аплодисментами. Однако я видел, что столь бурная реакция не произвела на профессора Кар никакого впечатления. Дама оставалась холодной, как сердце голема, брезгливо взирая с высоты сцены в зрительский зал.

   Представление продолжалось, но я глядел только на профессора Кар. Каждый новый всходящий на сцену преподаватель занимал свое место, но от моего взгляда не укрывалось то, КАК они косились на герцогиню. Они словно испрашивали у нее разрешения, милости посидеть рядом. А сухая дама только поджимала губы, складывая их в тонкую полоску.

   «М-да… ей нужно было возглавлять не факультет Огня, а факультет Некромантии. Вот где ее мертвые эмоции смотрелись бы органично… Демоны, где же Ольшанна?!»

   Я еще раз оглядел зал. Однако девчонки из рода де Ги обнаружить не сумел, что породило в душе странное беспокойство и раздражение.

   «Демоны! Ну вот о чем она думает, а? Что за народ эти женщины?»

   Представление преподавателей подходило к концу и вот-вот студиозов должны разделить по группам и отвести на первое, ознакомительное занятие. Времени почти не осталось.

   Впрочем, в глубине души я понимал — Ольшанна не придет. Что-то случилось.

   А раз так — мне нужно выбираться отсюда и решать ее проблемы. В конце концов, я здесь именно ради благополучия этой девушки…

   — Ольшанна де Ги —

   В сердце шевельнулась холодная злость, а от обиды защипало глаза. Вот они! Все вместе! И посмотрите на них! Идут, улыбаются, болтают, словно ничего не случилось и все по-прежнему!

   На первое массовое мероприятие Академии в новом учебном году Дина надела самое свое красивое платье: черное, с короткой юбкой, кружевное и с красивой серебряной строчкой. Оно создавало одновременно некую загадочность образа Дины, придавало ей аристократичности, и выгодно подчеркивало все плюсы ее фигуры. Причем, Дина знала, как это платье ей идет, и откровенно наслаждалась эффектом.

   «Это платье я подарила ей месяц назад, когда мы готовились к отъезду!» — вспомнилось мне, и обида вспыхнула ярче.

   Пришлось закусить губу, чтобы сдержать чувства.

   Как же все-таки несправедливо получилось!

   Альтур, одетый в бело-золотой камзол, такие же штаны и легкую кружевную рубашку, поддерживал бывшую подругу под локоть и сверкал белозубой улыбкой. Его длинные белые волосы стянуты в косу, переплетенную с золотой нитью.

   Дина и Альтур непрерывно над чем-то хихикали и переговаривались.

   «А эта парочка быстро нашла общий язык!» — ревниво подумала я. Но основная боль была от другой причины.

   Рядом с предательницей и подлецом преспокойно шла Илинора. Подруга тоже принарядилась к предстоящему первому уроку. Она двигалась на полшага позади Дины и Альтура, но было ясно, что она с ними, что их отношения остались прежними.

   Гордая улыбка Дины вдруг увяла, когда она заметила меня. Альтур проследил за ее взглядом и тоже напрягся. А Илинора и вовсе покраснела и опустила взгляд.

   — Привет, — холодно приветствовала Дина. — Ты кого ждешь? Своего деревенского кавалера?

   Альтур улыбнулся одними губами, но его глаза были холоднее смерти от одиночества.

   — Тебя это не касается, — гордо уронила я. — Тебе уже и так досталась добыча: ты же мастерски подбираешь за мной, верно? Это платье, еще Альтур. Продолжай в том же духе, подруга, и, может быть, я тебе отдам еще что-нибудь.

   Дина вспыхнула, ее глаза сверкнули ненавистью, но меня это не волновало. Злые слова сами собой пришли на ум, они резанули меня своей остротой, но сейчас я этой остроте только порадовалась. Хорошо уделала Дину! Вон, стоит, глаза щурит, готова шипеть, только не знает, как бы лучше ответить.

   А я, не давая ей времени на размышление, спокойно обратилась к Илиноре.

   — Нора, мне нужно с тобой поговорить.

   И сердце вновь дрогнуло.

   Илинора быстро взглянула на Дину, словно ища у нее совета. Та отвернулась с самым безразличным видом.

   «Значит, теперь Нора у Дины спрашивает разрешения на то, чтобы со мной пообщаться?»

   Илинора приблизилась, а Дина и Альтур, больше не глядя в мою сторону, двинулись к Залу Торжеств, где должен был вот-вот начаться ознакомительный урок.

   — Только не опаздывай! — крикнула Дина. И засмеялась зло: — Не трать время попусту.

   — Она… права, Шанна, — пробормотала Илинора, пряча глаза. — Урок вот-вот начнется. А мы не должны пропускать первое занятие, ты же знаешь…

   — Я тебя чем-то обидела? — перебила я.

   Тон мой оказался немного резче, чем я планировала, и Илинора дернулась, словно я отвесила ей пощечину. Она молча помотала головой.

   — Нет? — спросила я. — Тогда, может быть, ты меня втайне ненавидишь?

   — Шанна!

   — Я тебе в тягость? Чем-то оскорбила? Или…

   — Шанна, что ты такое говоришь?! — воскликнула Илинора и в ее глазах задрожали слезы.

   И, демоны побери, я готова была разрыдаться вместе с ней. Одно останавливало — обида жгла так, что не до слез было.

   — Значит, — сухо подвела я итог, — ты просто дружила и со мной, и с Диной. Просто знала, что Дина мне врет и просто молчала, помогая лепить из меня дурочку…

   — Шанна, все не так, как ты думаешь?

   — А как?

   Илинора еще ниже опустила голову и до кончиков ушей залилась краской.

   Я припечатала:

   — И так же просто, ты, дорогая подруга, наплевала на все и предала меня, верно?

   — Я не предавала тебя!

   — Нет? Тогда как ты мне объяснишь свое молчание?

   — Ну-у… Я не хотела конфликтов… Ты же знаешь, что я всегда говорила: лучше худой мир, чем…

   — Тебе дорого спокойствие, верно? И потому ты радуешься, когда меня с вами нет? — догадалась я. — Ты просто об этом всем не думаешь. Главное, чтобы не ругались, верно?

   Илинора молчала. По ее щекам текли слезы, размазывая румяна.

   Я кивнула.

   Что ж, все точки над «i» расставлены, больше добавить нечего. Я узнала все, что хотела узнать.

   — Тогда живи спокойно, — хрипло от кипящих в душе чувств, попрощалась я. — Надеюсь, что спишь по ночам ты так же спокойно.

   И, развернувшись на каблуках, двинулась к Алой башне.

   — Разве ты не идешь на урок? — крикнула Илинора вслед.

   — Что-то пропало желание, — тихо ответила я.

   На корне языка появилась горечь…

   — Мортон Фрай Драго —

   Уверен, что меня заметили все, кто хотел заметить. А как иначе, когда все студиозы мирно сидят в зале и следят за происходящим на сцене, а я один вдруг поднимаюсь и через весь зал двигаю к выходу? Конечно, заметили!

   И, демоны меня побери, если я не прав, такой поступок мне аукнется! Но я должен найти Ольшанну и выяснить, что с ней произошло.

   Я толкнул дверь и выбрался на залитую ярким полуденным солнцем площадь. Как и можно было ожидать, площадь пустовала. Все были на представлении.

   Оглядевшись, я двинулся в направлении Алой башни. Ольшанна должна была быть только там.

   О том, что юная баронесса может спсиху на все наплевать, собраться и двинуться в обратный путь, к батюшке, я старался не думать…

   — Ольшанна де Ги —

   Я страдала.

   Конечно, было немного жаль, что нахожусь не в родном замке, где пострадать можно красочно, театрально и с эффектами, так, чтобы вся прислуга ходила на цыпочках, а папочка срочно выписывал бы из соседнего графства менестрелей с веселыми сказками и новые платья.

   Жаль, но ничего другого не оставалось. А потому я вернулась в свою комнату и, как была в платье из нежно-розового шелка, так и упала на кровать. Подумала было заплакать, но решила, что не стоит.

   Мною овладело уныние. Совершенно ничего не хотелось: ни есть, ни спать, ни учиться магии, ни развлекаться. Мир казался одним сплошным серым пятном, в котором, впрочем, часто попадались черные пятна предательства и красные — злости.

   В дверь постучали.

   — Никого нет дома! — слабым голосом ответила я.

   Стук повторился.

   — Уходите!

   Настырный посетитель и не подумал следовать совету. Вместо этого он, чем меня несказанно удивил, дернул за дверную ручку, она крутанулась и дверь распахнулась.

   «Нужно было запереть на замок!» — с раздражением подумала я, но…

   Потом увидела его.

   — Как ты прошел в женскую часть башни? — воскликнула я с удивлением и вскочила с постели.

   — Все ушли, — пожал плечами парень.

   Теперь, вблизи и в более спокойной обстановке, я смогла лучше разглядеть своего случайного спасителя и защитника.

   Высокий, стройный, с очень широкими плечами и увитыми мышцами руками. Лицо немного грубоватое, особенно в обрамлении длинных черных волос, но очень симпатичное и мужественное, с печатью благородства.

   Черный камзол и черные штаны из грубой кожи ему невероятно шли, кажется, именно такую одежду и мог носить вот такой парень.

   Я взглянула ему прямо в глаза и ощутила, как в глубине души рождается странное чувство, оно захлестывает меня. Стало не хватать воздуха.

   Глаза парня были такого черного цвета, что, казалось, смотришь в бесконечность. В них читался глубокий ум и тайное знание.

   — Кто ты? — хрипло спросила я.

   — Простите, миледи, я не успел представиться. Это непростительно с моей стороны.

   После уже виденной мною его грубоватой манеры общения ЭТА показалась насмешкой. Но в лице парня не дрогнул ни один мускул. Он говорил серьезно, и его вежливость была искренней.

   — Меня зовут Мортон Фрай Драго. И я пришел сюда, потому что не увидел вас на первом уроке, миледи. И я… я волновался.

   Под сердцем родилась теплая волна.

   Не зря говорят, что где-то теряя, мы обязательно что-нибудь приобретаем. Может быть, Мортон останется для меня простым знакомым, а может, станет настоящим другом. Но в одном я сейчас была уверена на сто процентов — на него можно положится. Вся его фигура, этот глубокий взгляд, все это вызывало странное умиротворение и спокойствие.

   — Ольшанна де Ги, — слабым голосом ответила я и сделала немного неуклюжий книксен.

   Парень шагнул ближе. Мое сердце забилось чаще.

   — Я не вправе лезть к вам со своей настырностью, — услышала я его глубокий голос, — но у вас что-то случилось. Я уверен, что вам плохо, миледи. Позвольте помочь вам.

   Вначале я хотела махнуть рукой и сообщить, что со мной все в порядке. Но под его взглядом, очарованная его вниманием, я… я не выдержала!

   Слова полились сами собой, как и слезы из глаз…

   — Мортон Фрай Драго —

   Это было что-то…

   Ольшанна буквально захлебывалась словами, а из ее глаз лились горячие слезы. Она говорила и говорила, а я… не мог оторвать взгляда от ее лица.

   Честно говоря, я половину прослушал из всего, что она сказала. Да и, откровенно говоря, то была ничего не значащая ерунда. Главное я и так знал: девушка пережила весьма болезненное предательство. И в тот момент я понял, что сделаю все, чтобы ее врагам теперь на этом свете жилось не так хорошо, как раньше.

   Но главным было другое.

   Сидя с Ольшанной на краешке кровати, глядя на нее, я вдруг ощутил необычное для меня чувство. Небывалая теплота заполнила мое сердце. Мои мышцы показались мне вдруг чем-то вроде реликта, — зачем они мне, если я не могу закрыть ими, как броней, ранимое сердце девушки?

   А, видят боги, мне этого захотелось больше всего на свете!

   Никогда в жизни я еще не был настолько близок с человеком, и никогда не желал быть с ним близким и дальше.

   Ольшанна вдруг резко смолкла на полуслове. Она опустила растерянный взгляд и неожиданно для себя осознала, что моя рука только что нежно накрыла ее ладонь.

   Все так же, молча и удивленно, она подняла взгляд чистых, божественно прекрасных глаз. И к моему счастью в них не читалось вопроса, не было возмущения. Она, как и я, осознала в тот момент, что именно это и нужно было сделать.

   И тогда я сказал уверенно:

   — Миледи, мы и так слишком много времени потеряли. А в первый день обучения мы не можем себе позволить прогуливать занятия.

   — Не можем, — эхом отозвалась Ольшанна.

   — Тогда отправляйтесь в душ, приведите себя в порядок, а я… уже время обеда. Я приготовлю что-нибудь легкое, и после трапезы мы с вами вместе отправимся в аудиторию.

   Ольшанна кивнула. А я пообещал:

   — Больше вам не стоит ни о чем думать, миледи. Теперь я буду с вами всегда рядом. И даю слово, что больше никто и никогда вас не обидит!

   Ольшанна вновь кивнула.

   Она, как и я, шестым чувством поняла, что все сказанное мною — чистая правда.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

   — Мортон Фрай Драго —

   Нужную нам аудиторию мы нашли примерно через час. А до этого…

   Пообедав тем, что я скромно приготовил, мы, рука об руку, отправились на уроки.

   Ольшанна задумчиво молчала. Не нарушал тишины и я, тихо наслаждаясь тем, что девушка шагала рядом со мной.

   В нежно-розовом платье она была прекрасна, словно богиня, плывущая над облаками, залитыми светом закатного солнца. Свежая, юная, ошеломительно красивая и… эта ее нежность меня просто очаровывала! Девушка напоминала куколку: все в ней, движения, мимика, взгляды, слова, все было таким особенным, что поневоле вызывало восторг и улыбку. Хотелось вскинуть ее на руки и прижать к груди, закрыть собой, словно створками раковины, пряча самое драгоценное, самое красивое, что у меня есть…

   «Что это со мной? — недоумевал я, с трепетом ощущая близость Ольшанны. — Дракон влюбился?! В человека?!.»

   Но мысли мыслями, а отказать в искренности своим чувствам я не мог. Я действительно наслаждался обществом юной баронессы и не мог, да и не хотел, отказывать себе в этом удовольствии.

   Однако наша прогулка наедине была не слишком продолжительной.

   Аудитория была найдена, и я, переждав пару ударов сердца, схватился за ручку двери и распахнул ее, пропуская первой Ольшанну.

   Перед тем, как войти, девушка бросила на меня короткий взгляд, но такой, что во мне словно вулкан пробудился, обжигая с головы до ног.

   — Спасибо тебе, Драго! — прошептала она.

   И нам обоим было ясно, что она имеет в виду отнюдь не банальную галантность, проявленную в открывании двери…

   Я ощутил себя так, словно вновь очутился в своем истинном облике и воспарил на крепких крыльях в облака. Именно так я всегда чувствовал счастье…

   — О, а это кто?

   Сварливый суховатый голос вывел меня из сладостного забытья.

   Я вошел в аудиторию, притворил за собой дверь. В большой зале повисло молчание. На нас скрестились десятки взглядов, но самым чувствительным и неприятным был, конечно же, взгляд мадам Кар.

   Эта «милая» дама как раз что-то чертила на доске, когда мы вошли. И теперь она со снисходительным презрением разглядывала нас почти в упор.

   — Извините, мы опоздали, — негромко, но уверено проговорила Ольшанна.

   Губы мадам Кар тронула брезгливая улыбка.

   — Я заметила, юная леди. Вы ведь Ольшанна де Ги, верно? Рада, что сегодня вы решили не сжигать на себе одежду.

   Я стиснул зубы, поспешно гася в себе импульс брякнуть какую-нибудь гадость в ответ, а Ольшанна густо покраснела. Впрочем, когда по аудитории пронесся гадкий смешок, девушка уже не покраснела, а буквально залилась краской.

   — Что ж, — мадам Кар удовлетворилась короткой экзекуцией, — вы можете садиться. Жаль, что вы не присутствовали на ознакомительном уроке и на введении в магию специальной Стихии, но это ваши проблемы. Потом возьмете конспект у одногруппников… Ну, чего вы ждете? Садитесь же.

   Не поднимая взгляда, Ольшанна стыдливо метнулась на «галерку», уселась за одноместную парту в самом дальнем углу аудитории. Мне пришлось занять место в противоположном углу — больше свободных не было. Похоже, парт именно столько, сколько зарегистрировано студиозов.

   Едва сел, в левом углу парты, прямо на лаковом покрытии, вспыхнул крошечный огонек и шустро вывел готической вязью:

   «Мортон Фрай Драго»

   «Боги, — я мысленно скривился, — теперь это мое постоянное место? Сидеть сзади?..»

   Но что-либо менять было уже поздно, хотя я бы предпочел сидеть где-нибудь ближе к Ольшанне.

   — Итак, молодые люди, у нас возник первый ИНЦИДЕНТ, — сказала мадам Кар громким голосом, который напоминал треск ломающихся сухих веток. — Надеюсь, что этот ИНЦИДЕНТ первый и последний. В дальнейшем, на протяжении ВСЕГО учебного года, ЛЮБОЙ опоздавший будет учиться ВНЕ аудитории. Мне все равно где: в коридоре, комнате, у декана или еще где-нибудь — все равно. Это вам ясно?

   «Ясно», — пронесся слаженный гул голосов.

   В сторону Ольшанны немедленно были брошены несколько враждебных взглядов. А сидящая рядом с Альтуром Дина даже произнесла шепотом, но так, чтобы все услышали:

   — Я же говорила, что от нее ВСЕГДА одни проблемы.

   Ольшанна опустила взгляд, но не стыдливо, а для того, чтобы никто не увидел сверкнувшую в ее глазах вспышку ярости. Это пришлось мне по нраву: девочка явно оживает, а хандра медленно, но верно сдает позиции.

   Впрочем, я был вынужден признать, что у «милейшей» мадам Кар в аудитории царила настоящая демократия, что значило — мадам Кар ненавидела всех одинаково.

   — У вас, фон Розенталь, есть важное сообщение, которым вы хотите поделиться с группой? — с ядовитой вежливостью спросила она.

   Дина нахмурилась, но промолчала, лишь отрицательно качнула головой.

   — Хорошо, — припечатала мадам Кар, — тогда впредь я желаю слышать в этой аудитории только СВОЙ голос, а ваших я вдоволь наслушаюсь на экзаменах. Второе правило понятно всем?

   И вновь ответом мадам Кар был покорный шорох голосов «понятно».

   — Хорошо, тогда приступим к уроку…