Причуды гадалки. Ольга Олие

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17 Эпилог

АННОТАЦИЯ

Странное приглашение мне однажды пришло. Срочно посетить гадалку. Я долго думал: идти или нет. Не признаю я этих шарлатанов. Но приглашение так и притягивало к себе взгляд, даже выбросить рука не поднялась. Наконец, я решился. Лучше б дома сидел. Хотя...

ПРОЛОГ

— Ого! А это еще что? — поднимаясь на свой этаж, я заметил торчащий из своего почтового ящика конверт. Достав его, распечатал на ходу. И присвистнул.

   В нем находилось приглашение, которое и вызвало странный восторг. Почему странный? Да потому что мне никогда не присылали приглашений, особенно таких вычурных. Я даже остановился между этажами, разглядывая необычное послание. Бархатная открытка, на ней золотыми тиснеными буквами были выбиты два слова «Пригласительный билет». Красиво и необычно. Но стой-не стой, а домой попасть надо.

    Четыре пролета, пока шел до квартиры, разглядывал странное приглашение, не открывая его, а пытаясь угадать, от кого такое может быть. Черный бархат с золотом, плюс я заметил в углу сделанную небольшую корону, тоже из желтого металла. Интрига возросла. Я пытался понять, что может означать корона. Средневековье какое-то. Может меня ролевку приглашают? Но я ими не увлекаюсь. Да и кому могло прийти такое в голову?

   Уже в квартире, быстро разувшись, я вошел в комнату, сел за стол и рассмотрел конверт. Самый обычный, обратного адреса не было, впрочем штампа почтового отделения тоже не наблюдалось.

   — Выходит, мне ее просто принесли и кинули в почтовый ящик, — вслух подвел итог я, вертя в руках странную открытку.

    Наконец любопытство победило. Открыв ее, я увидел вензеля, которыми и было написано, собственно, приглашение. Сквозь все эти каллиграфические финтифлюшки едва разобрал, чего от меня хотят. Оказалось, что меня приглашают в особняк по улице Лесной, где будет проходить прием тех, на кого пал великий выбор. И я один из счастливчиков.

    — Сколько высокопарности, — скривился я. — Только интересно, кто и когда делал эти великие выборы? А главное, для чего? Что-то все это меня настораживает, причем не на шутку.

   И тут в голову ударила одна мысль, которая заставила скривиться, но все же схватиться за телефон. Если мое предположение подтвердится, значит, дураку понятно: тут что-то нечисто.

   — Маш, привет, это Дрон, — представился я, скорее машинально. — Маш, тут такое дело, тебе никакого приглашения не приходило на какой-то…

   — Дрон, тебе тоже пришло?! — перебивая меня, заорала в трубку подруга, а мне пришлось ее отставить от уха, во избежание глухоты. — А я уже волноваться начала, что одна там буду, стремно чет. А с тобой и сам черт не страшен, — довольно продолжала вопить Машуля, мне же оставалось только вздыхать, пытаясь выбрать паузу, чтобы вставить хоть слово.

   — Маш, послушай меня! — рявкнул я, стоило ей на секунду перевести дух для следующей радостной тирады. Но надо отдать ей должное, после моего рыка она на миг заткнулась. — Маш, тебе не кажется подозрительным, что приглашения рассылаются детдомовским? Чтобы в случае чего искать никто не стал? Зачем столько таинственности? Не к добру это. Еще и гадалка. Не верю я этим шарлатанам. Наверняка куда-нибудь в рабство затащат и ищи-свищи, искать-то нас некому будет. В универе могут сказать, что уехали на ПМЖ куда-нибудь в Америку. В общем, у них, уверен, все шито-крыто и на мази.

   — Дрон, ну ты чего кипишуешь? — через секунду раздумий попыталась образумить меня Машуля. — К тому же я уже и показала эту приглашалку товарищам, чтобы в случае чего знали, где нас искать. И если мы до утра не появимся, они всех на уши поставят, особняк по кирпичикам разберут. Так что, можем смело пойти, глянуть, зачем нас пригласили.

   Мы обсуждали с подругой этот поход минут сорок, пока она, наконец, меня не убедила. Вот зараза мелкая, еще ни разу не было такого, чтобы она меня не подбила на какую-нибудь аферу. И почему я все время ведусь на это? К тому же прекрасно зная, что добром ни одна затея не закончится. Но ни разу не получилось отказать давней подруге детства, с которой мы вместе с детдома. Именно она была несколько раз причиной наших наказаний. Но обиды на нее ни разу не возникло. Как говорится — с нами стыдно, но весело, а потом страдает пятая точка, которая так хотела приключений, а получила наказание.

   — Ладно, Маш, умеешь ты убеждать, — вздохнул с сожалением я. — Только щемит у меня в груди из-за этого приглашения, — признался подруге. — Дурно оно пахнет. Не вышло бы чего. Надо пробить эту гадалку по интернету.

   — Так я уже все сделала, — обрадованно выдала Машуля. — И прикинь, она крутая чувиха, за сеанс берет по штуке баксов, и едут к ней отовсюду, даже из-за границы, так как все, о чем вещает, сбывается. Она реально не шарлатанка, прикинь! — с придыханием выдала подруга, а мне стало еще тревожнее. Но я по голосу хорошо чувствовал ее азарт. Наверняка еще и свое будущее задумала узнать. Хотя надо бы отговорить ее от такой затеи. Ничем хорошим она не закончится.

   — Маша, тогда за каким надом мы ей понадобились-то? — удивленно спросил я, начиная окончательно запутываться. — Раз она такая крутая чувиха, то зачем ей детдомовские, которых никто в случае чего искать не станет?

   — Да ладно тебе, Дрончик, заканчивай ты заморачиваться, — хохотнула Маша. — Все будет на мази, увидишь.

   — Мне бы твою уверенность, — вздохнул я и отключился, договорившись встретиться заранее, чтобы вместе поехать к странной женщине.

   Я нашел информацию о ней в интернете. Все было именно так, как и говорила Маша. Гадалка Альбина и вправду оказалась слишком востребованной, запись к ней проводилась на полгода вперед. Дар у нее был потрясающий, она не только могла рассказать судьбу вопрошающего, но и без особых усилий изменить ее. Читая отзывы, я все время пытался ухватиться за ниточку какой-то мысли, преследующей меня, но пока не мог. Пока не наткнулся на комментарий одной девушки, которая спрашивала у этой Альбины, чем же она расплачивается за изменение судеб людей, ведь жертва должна быть огромна. Ее комментарий остался без ответа, зато меня будто по башке мешком ударили с песком. Вот оно! Расплата и жертвы. Наверняка именно для этого мы и предназначены. Но тут же в голове будто все мысли вступили в спор. Это же двадцать первый век, жертвоприношение явно не может быть, ведь неизвестно, сколько людей приглашены и скрыть их исчезновение явно будет проблематично. Тогда что? Меня не покидала мысль с подставой. Не просто так нас пригласили. Такая уверенность все больше росла в груди. Зачем преуспевающей гадалке, у которой огромная очередь, звать к себе тех, кто не сможет расплатиться. Ни у меня, ни у Маши не было таких денег. Да и не хотел я для себя никакого гадания. Что будет — то будет. Игры с Судьбой еще никого до добра не довели.

    Мозг поплыл и закипел. Я полночи пытался обдумывать все, просчитывать возможные варианты. Но так и не придя к какому-то решению, под утро отрубился, провалившись в тревожный сон, который был забыт, стоило мне проснуться.

   В назначенный день я заехал за Машей, которая уже ждала меня во дворе, едва ли не пританцовывая от нетерпения. Ну, девушки, стоит только поманить загадками, и они не думают о последствиях. Никакого волнения в подруге я не заметил. Более того, ее глаза предвкушающе сияли.

    В эту секунду, стоило ее только увидеть, я будто взглянул на подругу по-новому. Щуплая, но в то же время довольно стройная, она создавала впечатление грациозной пантеры. Ее короткие светлые волосы постоянно топорщились. Синие глаза смотрели на мир тепло и по-доброму, но бывали моменты, когда в них появлялись сталь и холод. Симпатичное лицо привлекало внимание парней. А улыбка, когда она обнажала ряд ровных белых зубов, способна была растопить лед даже самого угрюмого сноба.

   — Привет, Дрон, — заметив мою машину, подруга тут же оказалась в салоне, протягивая руку для пожатия. Мы давно уже привыкли здороваться за руку. Да и просто касания иногда помогали успокоиться, вселяли уверенность. Я ответил, после чего мы тронулись с места. — Ты какой-то слишком серьезный, — нервно хохотнув, тут же выдала Маша, приглядываясь ко мне. — Волнуешься? Думаю, не стоит, я разослала знакомым фото этого приглашения и адрес, где нас искать в случае чего.

   Спокойнее от ее слов не стало. Я зябко передернул плечами, бросил быстрый взгляд на Машу и, наконец, поделился своими скверными мыслями:

   — Тревожно мне, Маш, а самое паршивое, почему-то кажется, что все эти разосланные фото никакого результата не дадут. Я сам не знаю, что со мной, но такое чувство, будто от гадалки мы не вернемся, то есть мы вообще прекратим свое существование, — я старался говорить быстро, пытаясь озвучить сумбурные мысли, но сам понимал, насколько глупо все это звучит. Хотя состояние в данный момент было таким паршивым. В какой-то момент мне даже показалось: все окружающее нас с подругой я вижу в последний раз. Откуда такие мысли — никак не получалось осознать. Наверное, это как у тех, кто предчувствует свою смерть, такое же состояние в данный момент было и у меня.

   — Дрон, ты чего гонишь? — как и следовало ожидать, подруга тут же недовольно сдвинула брови. — Сам-то понял, что сказал? Ну как, скажи на милость, люди перестанут существовать. Да и куда нас могут деть? Все это полная чушь, забей и просто наслаждайся новым приключением.

   Отвечать я не стал. Только еще больше сосредоточился на дороге. Маша тоже сидела насупившись, не желая поддерживать разговор. Так в тишине мы доехали до особняка Альбины, где на широком резном крыльце нас встречал какой-то тип в длинной тунике, в маске, закрывающей как голову, так и пол-лица мужчины или парня, этого было не разобрать.

   Как только мы вышли, нам тут же взмахом руки предложили следовать за сопровождающим. Отказываться не было смысла, мы ведь за этим сюда и приехали. Вот только войдя в полутемный особняк, поразились, что стены голые, задрапированы черным и красным. На стенах висели факелы, позволяющие не расшибить лоб в темноте, но в то же время давая очень мало света, чтобы досконально все рассмотреть.

   Нас провели в большую комнату, где стоял стол, на котором высился прозрачный большой шар, внутри него что-то плавало. Также на столе стояли палочки, свечи, лежали кучи разных прибамбасов, предназначения которых идентифицировать не удалось, как бы мы ни старались. По периметру стены стояли кресла, в них нам и предложили присесть. Только усаживаясь в мягкие кресла, заметили, что три из семи были заняты, в них расположились две девушки и парень. Пустыми после нашего приземления остались только два сидения. Значит, «счастливчиков» должно быть семеро? Странно, все очень странно, а главное — реально становилось страшно.

   Пока я до боли и рези в глазах всматривался в предметы на столе, в эту странную комнату, которая освещалась только двумя свечами, стоявшими по бокам шара, вошли еще два парня, заняв свободные места. Я повернул голову, пытаясь рассмотреть приглашенных и… едва не подпрыгнул от ужаса. Они все смотрели в одну точку, почти не мигая. Только их глаза неестественно блестели в свете свеч. Я нагнулся к Маше, потормошив ее за плечо, она никак не отреагировала, продолжая таращиться в одну точку.

   — Маш! Маша, ответь мне, — в испуге я начал трясти подругу. — Ответь мне, черт тебя дери, слышишь меня? Да что с тобой такое? — подруга болталась из стороны в сторону, как тряпичная кукла, никак не реагируя. — Маша-а-а-а-а! — делая попытку за попыткой, пытался я привести ее в чувство. Остальные приглашенные сидели как каменные изваяния, совершенно не обращая на меня внимания. — Да что тут происходит?! — заорал я, наблюдая за тем, как толстая и тяжелая красная бархатная портьера колыхнулась, и из-за нее показалась ослепительно красивая женщина, которая недоуменно смотрела в мои полные ярости глаза.

   — Вы чего расшумелись, молодой человек? — улыбнулась женщина, а в глазах полыхнул огонь. Или это игра света и мне показалось? Да нифига мне не показалось, ее глаза сузились, а зрачок начал становиться вертикальным. Оп-па, вот это номер.

   — Что. Ты. Сделала. С ними? — выделяя каждое слово, спросил я, подскочив к ее столу и поставив на него обе руки, а сам корпусом подался к этой гадалке. — Отчего они все заторможенные?

   — Я не понимаю, почему на тебя не подействовало, — будто бы не слыша моих вопросов, произнесла та, словно разговаривая сама с собой. — В тебе нет смешанной крови, я бы почувствовала, ты обычный человек, но тем не менее… — и тут она замолчала, вперив в меня такой взгляд, будто пыталась просканировать мои внутренности.

   — Что ты несешь? Что на меня не подействовало? Зачем нас вообще сюда пригласили? — начал звереть я. Эта дама, несмотря на свою красоту, вызывала только отторжение и ярость.

   — Вы жертвы, — равнодушно пожала плечами женщина, на этот раз смотря будто мимо меня. — Такими, как вы, я расплачиваюсь за дар, которым меня наделили, но самое главное — за молодость.

   — Не боишься со мной откровенничать? — усмехнулся я, стало понятно, что отсюда нам не выбраться. — К тому же мы с подругой разослали всем нашим знакомым копии пригласительных и сообщили, куда идем, — попытался испугать ее я, но тут… женщина, запрокинув голову, заливисто расхохоталась, а мне стало страшно от ее смеха и от того, что я чувствовал какой-то подвох во всей этой ситуации. Как оказалось, я не ошибся.

   — Как только вы переступили порог особняка, перестали существовать в этом мире, — гадалка неизвестно чему радовалась, наблюдая за мной. — Вас больше нет, и не было никогда. Ни один из ваших знакомых вас и не вспомнит. А разосланные приглашения сочтут шуткой неизвестного, — пояснила женщина, а я, вместо того, чтобы усмехнуться всей этой ахинее, почему-то поверил ей, сразу и безоговорочно.

   — Но зачем тебе это? С кем ты расплачиваешься? И что теперь будет с нами? — раз уж она пошла на откровенность, не мешало бы узнать, к чему быть готовым. — Но самое главное, почему, как ты сказала, на меня не напал такой же ступор? А отчего они вообще застыли?

    Пока нас не принесли в жертву, я старался узнать побольше. Неизвестно, вдруг нас не убьют сразу и появится шанс спастись. Но для этого необходимо было получить побольше информации. Я всегда верил, из любой оппы можно найти выход. Главное задаться целью. И у меня она была. Еще и Машу стоило вызволить из передряги, иначе я себе никогда не прощу ее смерти.

   — Какой ты любопытный, — усмехнулась гадалка. Потом глянула на миниатюрные часики на запястье и довольно заметила: — Но так и быть, полчаса у нас есть, за вами придут позже, — только я собрался задать вопрос: кто придет и зачем, как она сама стала говорить: — Расплачиваюсь я с иномирцами-магами, которые и наделили меня даром. Как и когда, не твое дело. Но суть одна: я должна раз в год поставлять семь человек ковену. Для чего — не знаю, да и неинтересно мне это. А застыли они от элементарного заклятия забвения, которое находится на свечах. Стоит на них посмотреть и все, человек впадает в транс.

    Я слушал женщину и пытался понять: или она свихнулась на всей магической чуши, или я резко повредился умом? Какие маги? Да еще иномирянцы. У нас техногенный мир. Все фантастические финтифлюшки — выдумки авторов. Гадалка заигралась в магию? Но как бы я себя сейчас не ругал за веру словам шарлатанки, но все же продолжал спрашивать дальше.

   — А со мной тогда что не так? — задал я вопрос, пока еще не понимая, плохо это или хорошо, что я остался в здравом рассудке.

   — А вот этого я и не знаю, — тут же нахмурилась женщина, разглядывая меня с головы до ног. — Пусть с этим маги разбираются, они уже скоро прибудут, порталы между мирами — дело хлопотное.

   — А ты хорошая сказочница, — неизвестно чему развеселился я. — Какие порталы? Между какими мирами? Ты что мне лапшу на уши вешаешь? Я похож на ребенка малого, сказкам верить?

   — Хм… — женщина усмехнулась. — Я всего лишь констатировала факт, не требуя твоей веры. К тому же мне нет смысла тебе что-то доказывать или убеждать, скоро сам все увидишь, так как вас как раз заберут в тот самый мир, а вот для чего…

   Договорить она не успела. В комнате вдруг стало светлее, прямо между нами загорелась точка света, которая начала увеличиваться. Я широко раскрытыми глазами наблюдал за этим действом и не уставал поражаться. А ведь гадалка не соврала, это и правда был портал. Откуда такая уверенность? Не знаю, но мне вдруг показалось, что я даже расчеты могу произвести в уме именно такого пространственного портала между мирами. Более того, это именно мои расчеты сейчас и используются.

   Что за бред лезет в голову? Откуда эти мысли? Что со мной происходит? Мое сознание будто раздвоилось, но не так, чтобы я стал разговаривать сам с собой, а так, что одна моя часть будто все это знала, предвидела, вспоминала что-то, а вторая часть сознания продолжала сопротивляться всему необычному.

   — Это что такое? — раздался зычный рык первого вышедшего из портала недовольно уставившегося на меня мага. — Почему он не под заклятием?

    Мне в этот момент захотелось ответить что-нибудь колкое, пустить в ход кулаки, уж больно они зачесались. Но тут вторая часть сознания радостно встрепенулась, побуждая ничего не предпринимать. Загадки собственного разума меня на несколько минут дезориентировали. Момент оказался упущен.

   — Не берет его ничего, я уже три применила, — равнодушно ответила гадалка. — Можешь попробовать сам, ты ведь сильнее меня. Вдруг у тебя получится.

   — Некогда, время портала ограничено, — зло процедил вошедший, протягивая руку к приглашенным. От ладони полился свет, на который по очереди вставали парни и девушки, и как овцы на заклание, шли на этот свет, а потом и входили в портал, где виднелись силуэты еще троих.

   — А с этим-то что? — вдруг спохватилась женщина, когда все были уже почти по ту сторону, а сама воронка начала сужаться. — Мне он здесь не нужен. Забирай его с собой, а там разберешься, что с ним не так.

   Вместо ответа, маг быстро схватил меня за руку и дернул на себя как раз в ту секунду, когда портал со звонким чпоком захлопнулся за мной. Я даже испугаться не успел как следует… поначалу. А вот стоило оглянуться вокруг, увидеть, где мы, услышать гомон разгоряченной толпы, вот тут-то паника и накрыла с головой.

ГЛАВА 1

Моя голова, казалось, вертелась на все триста шестьдесят градусов. Я был просто в шоке. Куда мы попали? Что происходит? С одной стороны от нас - огороженное сеткой огромное пространство, на котором происходили самые настоящие гладиаторские бои. А если еще точнее, то бои без правил, или еще точнее — избиение младенцев. А как еще назвать то, что происходило на арене, где один, было видно из его экипировки, попросту избивал второго, точнее вторую, изможденную, в одной набедренной повязке, и в изодранном лифе, без всякого оружия, тогда как воин был и с копьем, и с хлыстом, еще и в металлических латах. И где, спрашивается, справедливость?

   Но вот стоило обернуться уже в другую сторону, как мои колени подкосились. Торги! Это что, тут рабство процветает? На деревянной сцене стояли в данный момент юноша и девушка, оба обнажены, каждый желающий подходил к ним, разглядывал, ощупывал. Мне стало мерзко и неприятно, липкий пот тонкой струйкой скатился по позвоночнику. От сальных взглядов… ой, мамочки… это кто такие? Мало того, что людьми эти существа не были, так еще и степень гадливости поражала: у некоторых толстые чешуйчатые тела, которые лоснились от, казалось бы, намазанной жиром чешуи; хвосты мотались в разные стороны, рога оказались настолько большие, что если такой боднет, то пиши пропало, проткнет насквозь. Кто ж их, бедолаг, успел наградить-то такими?

   Как я ни приглядывался, ни одного более-менее приличного существа не нашел. Пришел к выводу, что на таких торгах только мерзопакостные существа и бывают. Куда ж им, бедолагам, деваться, если наверняка даже в публичный дом их не пустят, слишком мерзкие и гадкие.

   Я посмотрел на своих спутников. Те пока еще стояли с такими же безучастными лицами, но я заметил, что они постепенно начали приходить в себя. Первым очнулась Маша. Теперь она в точности повторила мои маневры, крутя головой в разные стороны. А когда увидела торги, а главное, тех самых существ, на которых недавно с омерзением смотрел я, то еле сдержала рвотный позыв.

   — Дрон, где мы? Это что за маскарад? Снимают какой-то фильм, да? — в голосе подруги была такая надежда, что мне стало даже жаль ее разочаровывать, но пришлось.

   — Нет, Маш, — вздохнул я. — Это реальность, к сожалению. Я ведь тебя предупреждал, что у меня плохие предчувствия, они оказались пророческими. Я успел перекинуться парой слов с гадалкой, к которой ты так стремилась, — из моей груди вырвался тяжкий вздох. И почему я не прислушался к себе? Не остановил подругу, не отговорил ее от посещения той особы. Ведь чувствовал же, что не к добру такое приглашение. И все равно потащился.

   — Но нас будут искать, — сама себе уже и не веря, с трудом выдавила подруга, на что я медленно мотнул головой, удручающе глядя на девушку, глаза которой были на мокром месте, но она старалась держать себя в руках, хотя с каждой минутой ей это становилось все сложнее.

   — Нет, Машунь, никто нас искать не станет, потому что нас больше не существует, все, финита ля комедия, — развел я руки в стороны, после чего рассказал свой диалог с гадалкой. К этому времени и остальные пришли в себя и слушали, раскрыв рот от ужаса и потрясения.

    — Значит, твое предчувствие в машине тебя не обмануло? — схватилась заголову подруга. — А я только посмеялась. Надо было прислушаться, тогда избежали бы всей этой мерзости, — Маша обвела рукой всех ужасных существ, изо рта которых уже капала слюна.

   — Но как мы здесь? И кто все эти мерзкие мужики с рогами и хвостами? — скривившись, поинтересовалась одна из девушек, которая представилась, как Аля. Судя по всему никто еще не осознал до конца, что происходит. Некоторые все еще думали, что попали на сьемки фильма. Как бы мне не хотелось их разочаровывать, но лучше горькая правда. Неизвестно, с чем нам придется столкнуться. Стоит быть готовыми по всему.

   — А нас, милая, отдали в уплату дара гадалки, теперь мы — бесправные существа, и в какую из клеток нас определят, остается только гадать, только все равно, куда ни плюнь, везде клин, — ответил я девушке, так как остальные просто потеряли дар речи, не имея возможности произнести хоть слово.

   — Пришли в себя? — раздался голос с издевкой позади нас. Мы дружно обернулись, уставившись на четверых мужчин, одного из которых я уже видел, именно он приходил забирать нас у гадалки. Остальные стояли в плащах, капюшоны надвинуты на лица так, что рассмотреть их не было никакой возможности. Даже руки оказались спрятаны, видимо, чтобы никто не определил пол.

   — И куда нас теперь? — срывающимся голосом спросила вторая девушка — типичная топ модель, высокая, стройная, с копной длинных белокурых волос и… без грамма интеллекта в глазах. Пустышка, одна из тех, которые привыкли раздвигать ноги перед тем, кто больше заплатит. Такую ничем не испугаешь, она точно найдет и в этом мире для себя кучу выгоды. А вот первая, Аля — невысокая, курносая, с длинными черными волосами, с глазами, в которых стояли слезы — выглядела чистой и невинной. Ее было реально жаль.

   — У вас есть право выбора, — хохотнул мужчина, показав на арену, а затем на торги. — Выбирать вам, где комфортнее.

   Я уже было собрался выбрать, естественно, арену, пусть лучше драка, чем такое лапанье мерзопакости, как, обернувшись к тому месту, где еще недавно было избиение младенца, застыл в шоке и ужасе. Девушку, что оказалась на последнем издыхании, сейчас на той самой арене трахали трое мужиков в латах. И это на глазах у толпы, которая ревела, заходясь в истерике и подбадривая криками, содержание которых даже без перевода было ясно по характерным жестам. Я содрогнулся.

   — За что ее? Мало того, что не дали никакого оружия, защиты, выставили против нее обученного воина, так сейчас еще и это? Чем же она провинилась, что ее так унижают? — внутри меня прошла вибрация, от которой в теле начало происходить самое настоящее торнадо. Мне вдруг показалось, что меня разорвет на части от возмущения и ярости.

   — Она проиграла бой, не продержавшись положенное время, — равнодушно пожал плечами маг. — Таких слабаков у нас не любят, вот и получает наказание. После него ее отправят на торги. Так что, молодые люди, чтобы вы не выбрали, а путь для вас один, — мерзко ухмыльнулся маг. Он плотоядно разглядывал девушек, оценивал их, словно уже держал в руках солидный куш. Как же мне захотелось в эту секунду почесать о него кулаки. Но необходимо было беречь силы. Не знаю, как у них поступают с проигравшими парнями, только узнавать об этом не собирался.

   — Она тоже не из этого мира? — продолжал я свои расспросы, раз уж пока этот тип был расположен на них отвечать.

   — С чего так решил? — спросил тот, хотя ответа и не ожидал, вместо этого сам продолжил говорить: — Она младшая дочь в семье, которая задолжала своему градоправителю, вот ее и отдали в счет долга. Сейчас девке предстоит отработать его в течение трех лет. Если она этого не сделает, значит ее забирают в пожизненное рабство.

    Маг говорил все это обыденным тоном. Что же это за мир такой, где родители отдают собственных детей в уплату долга? Где царит рабство и разврат? У всех напрочь отсутствуют моральные устои. Я содрогнулся. И «повезло» же нам попасть именно сюда. Ну, гадалка, сволочь, удружила.

   — И семья не станет суетиться, чтобы отдать долг? — ужаснулся я. Этот мир мне определенно не нравится, он вызывает ужас и неприязнь своими законами.

   — А зачем? — удивился мужчина. — Отдать за нее долг, это значит повесить себе на шею лишний рот, который надобно кормить. А им и самим-то есть нечего порой бывает. Потому для них выгоднее, чтобы она вообще не возвращалась обратно.

   — Но это же кощунство! — возмутился я, не понимая, как собственная мать могла вот так запросто отдать собственную дочь в уплату долга.

   — Это реальность, — отрезал маг. Потом посмотрел на небо, где уже начало заходить солнце. — Все! Достаточно разговоров. Идемте. Сейчас вас вымоют, проведут необходимые процедуры, а завтра каждый из вас отправится на выбранную вами сторону, — твердо озвучил дальнейшее маг.

   — Последний вопрос, — поспешил я. — А какая вам от всего этого польза? Что вы с этого будете иметь?

   — Хм, любопытный какой, а главное — прыткий, — усмехнулся собеседник. — За каждого из приведенных на торги или на арену наш ковен имеет по пять тысяч танров, а если еще кто-нибудь окажется достойным воином, то за это мы получаем еще столько же. Все? Доволен? А теперь топайте.

   — А это много — пять тысяч танров? — заинтересовался я странной валютой. — Что на них можно купить?

   — За пять тысяч можно купить двухэтажный домик, коня и снаряжение с магической составляющей, — ответил на последний вопрос маг, после чего, толкнув меня в плечо, чтобы поторапливался, рыкнул: — Все, любопытный, шевелись. Достаточно разговоров. Думайте, где вы завтра будете показывать себя. Хотя мой вам совет, идите сразу на торги, тогда избежите позора. Хотя… Вдруг вам экстрима захочется, кто вас, иномирцев разберет?

    Маг загоготал собственной шутке, пытливо взглянул на остальных, пока не произесших ни слова, покачал головой. Я тоже осмотрел своих соседей по несчастью. Вид у всех оказался пришибленным. Только Маша, сдвинув брови и сжав кулаки, напряженно о чем-то думала. Ее тело напряглось, губы сжались в тонкую линию. Мне на миг показалось: она сейчас бросится на мага. Потому поспешил коснуться руки подруги и едва заметно мотнуть головой. В ответ получил грозный и недовольный взгляд. Но все-таки девушка последовала моему совету и попыталась расслабиться, бросая гневные взгляды на мага.

    Нас впихнули в какой-то сарай, где прямо на полу были постелены тюки из соломы. На них-то нам и предложили располагаться. Девушки наморщили носы, парни по-хозяйски обследовали каждый угол. Маша стояла рядом со мной, ее немного трясло. Глаза метались в разные стороны.

   — Дрон, что делать? Надо отсюда линять, это стопудово, иначе нам кирдык будет, — произнесла подруга, подходя к стенам сарая и начиная их ощупывать.

   — Об этом надо было думать раньше, когда соглашалась на аферу, — нахмурился я, пытаясь думать. — А сейчас, даже если сбежим, куда мы пойдем? Мы не знаем языка, у нас нет денег, мы даже не знаем мира, в который нас забросили.

   — Ты предлагаешь, вот так, безропотно принять всю эту мерзость? — возмутился один из парней, который представился Тимофеем. — Я даже представлять не хочу, что ожидает нас на арене в случае проигрыша. У меня стойкое ощущение, что для этих тварей нет половой разницы. А быть… м-м-м… опущенным меня не прикалывает.

   — Меня тоже. Предложи что-нибудь лучшее, — тут же встал в стойку я. — И прежде, чем бездумно бежать, стоит задуматься о том, что если мы и не подохнем с голоду — нам-то с Машей не привыкать — в детдоме и по три-четыре дня хавчика могли не получить. А как быть с девушками? Ты думаешь, они смогут выдержать? Или ты их предлагаешь здесь оставить, на растерзание?

   Тимофей прикусил язык. Остальные не стали ввязываться в спор, понимая его бесперспективность. Только Маша вдруг осмотрела меня с ног до головы, подошла ближе, положила ладонь на лоб и скептически поинтересовалась:

   — Дрон, я тебя определенно не узнаю. Ты и вдруг решил смириться с такой мерзостью? Может, тебя подменили? Признавайся. Ведь ты всегда рвался в бой, старался ввязываться в драки когда надо и не надо. А сейчас спокойно рассуждаешь о том, что нам некуда бежать? Ты спятил? Да хоть куда, главное, подальше от этого мерзкого места.

   — Нет, Машуль, никто меня не менял, я пытаюсь придумать план. Но чтобы его обдумать, стоит хоть немного узнать о порядках в этом мире, о деньгах, о народе, в конце концов, иначе наша затея нам же может выйти боком, — ответил я, разглядывая всех собравшихся.

   — А вдруг нас прямо завтра и продадут в рабство? Как тогда быть? — спросил еще один юноша, который выглядел довольно внушительно, было видно, что парень следит за фигурой. Он представился Кешей. Его уверенный взгляд ясно показывал: парень не из пугливых.

   — Не знаю, но у меня такое чувство, что завтра, если мы себя поведем правильно, у нас еще будет время остаться прежней компанией, — протянул я, прислушиваясь к себе и своей интуиции. Хотя откуда она вдруг взялась — ума не мог приложить. Словно с попаданием в гадкую ситуацию, да еще и в другой мир во мне включили свет.

   — А правильно, это как? — подала голос Аля, с надеждой смотря на меня. Мне стало неловко. Девушка, судя по всему, ловила каждое мое слово. Я оглядел фигурку девушки и вздохнул про себя.

   — Нам всем надо выбрать арену. Но тогда придется постараться, чтобы продержаться положенное время, чтобы не подвергнуться такому унижению, какое мы имели несчастье наблюдать, — вдруг твердо озвучил я, подходя к девушкам, сидящим на пучках соломы, подтянув к себе колени. — Девочки, вы, как я понимаю, тоже детдомовские? — задал я вопрос, они кивнули согласно. — Тогда вы должны уметь постоять за себя. Ведь там много чего бывало, так ведь? — снова согласный кивок. — Поэтому, вам нужно справиться, вы должны, милые. Просто представьте, что вас хотят сделать шестерками, крысами, да кем угодно. Но вам ведь такоене надо? Правильно? Поэтому, что в таких случаях делать? Рвать горло недругам руками, зубами, чем угодно. Вы ведь именно так и отстаивали свою честь и независимость? Здесь тоже самое. Только цена намного дороже. И вы просто обязаны показать всем, что русского человека ничто не способно сломить. Это мы им покажем Кузькину мать. Постараетесь?

    Я говорил вдохновенно, стараясь разбудить в девушках — да и нетолько в них — ярость, агрессию, животный инстинкт. Они должны побороть страх. Ведь от этого зависит не только их жизнь, но и честь. Несколько минут сомнения, страха в глазах обеих девушек, а потом… Я готов был скакать от радости, у них вдруг полыхнул огонь ярости, появилась решимость на лицах, упрямство, и они обе согласно кивнули головой. Отлично. Почему-то в наших дамах я больше не сомневался. Теперь дошла очередь до парней. Оглядев каждого из них, отметил такую же решимость и у них. Моя тирада подействовала на всех. Я мог бы гордиться своим ораторским искусством, но ситуация оказалась неподходящая. Лучше потом как-нибудь погоржусь. В данный момент я со скрытой радостью смотрел на товарищей по несчастью. Плотно сжатые губы и сузившиеся глаза были показателем того, что и они намерены продержаться, чего бы им это ни стоило.

   Такая готовность порадовала. В какой-то момент появилась мстительная мысль, что мы им еще покажем, как нами рассчитываться. Они не рады будут, что запустили нас сюда. Только вот какие каверзы устроить, мы еще не придумали, надо сперва осмотреться. А уже потом думать.

   Через несколько минут, дав нам осмотреться и поговорить, зашли маги в сопровождении какого-то тучного мужика. Он явно был человеком. Потный, вонючий, тот все время потирал ладони, разглядывая нас всех. Дольше обычного его взгляд задержался на девушках и Маше с Тимофеем. Глаза аж заполыхали от какого-то предвкушения. А мне захотелось размазать его тучное тело по стене. Нечего зариться на чужое. Наши девушки только наши. И отдавать их всяким мерзостям мы не намерены. Маг обратился к нам:

   — Итак, ваш выбор. Надумали, кто и куда завтра идет? — при этом его взгляд стал презрительным. Видимо, он уже напридумывал себе многое, решив все за нас. Сейчас мы тебя обломаем, мстительно подумал я.

   — Надумали, тут и вариантов быть не может, мы все идем на арену, — выйдя вперед, за всех отрапортовал я. — Только нам бы хотелось знать, сколько времени мы должны продержаться и дадут ли нам какую-нибудь дубинку? Или у вас тут процветает низость и подлость? Ваши гладиаторы боятся конкуренции? — намеренно провоцируя, усмехался, точнее, откровенно издевался я.

   — Все на арену? — удивился маг, но взгляд теперь сменился. Больше не было презрения. А после того, как до него дошел смысл моих слов, он едва не задохнулся от ярости. — Продержаться надо час. Вы получите дубинки. Это вам не поможет, наши воины лучшие во всех мирах, — с гордостью произнес тот. А меня так и подмывало поинтересоваться: сам их обучал? Или в сторонке стоял наблюдал? Но я поборол себя, не стал язвить.

   — Никто и не спорит, — стараясь казаться равнодушным, ответил я. — Тогда тем более им нет причины отказать нам в такой малости, как дубинки. Я ведь прав? — мужик, что пришел с магом, с округлившимися глазами наблюдал за нами. Он только временами разочарованно вздыхал. А стоило нам замолчать, стал что-то тараторить на непонятном для нас языке. Маг от него отмахнулся.

   — Он сокрушается, что даже милые девы собрались выйти на арену, — вдруг пояснил собеседник, чем удивил всех нас. — И просит девушек еще раз подумать, может все же торги? Там есть возможность удачно устроиться.

   — Нет, арена, — с ненавистью выдала Аля, смотря как на врага народа на потного мужика. От ее взгляда тот отшатнулся и затравленно глянул на мага. Что, гад, не ожидал? Наши девушки еще себя покажут, в этом я был уверен.

    — Хорошо, — сразу согласился маг. — Значит, сегодня отдыхайте, а завтра с утра определитесь с порядком выхода, чтобы не задерживать народ. И да, вот еще что, — уже собравшись уходить, словно что-то вспомнив, остановился маг. — Последним поставьте самого сильного и выносливого, того, кто точно сможет продержаться час. Это в некоторой степени даст вам передышку и отсрочку…

   Отвечать, какую отсрочку и перед чем, маг не стал, покидая нас. Следом за ним засеменил мужик, постоянно оглядываясь и удрученно вздыхая. Он явно полагал, что кто-нибудь передумает. Но не тут-то было. Девушки с решительными лицами наблюдали за уходом гостей. После того, как оказались, наконец, одни, нам ничего не оставалось, как тут же решить, кто в каком порядке пойдет на сцену. Я оказался последним. С одной стороны меня это порадовало, но с другой — на такую ответственность нужно было еще настроиться.

   Спать мы легли, сдвинув все тюфяки вместе, девушек положив в середину. Кто знает, чего можно ожидать от жирного борова. Уж больно плотоядный взгляд у него был. Никому из нас не понравился, вызвал опасение. С такого станется ночью пакость сотворить. Все бы ничего, но жаль только — помыться нам так и не дали. Как позже объяснили, раз мы не на торги, то и умасливать нас нечего, на арене все равно извазюкаемся. Странные у них понятия, но спорить смысла не было. Хорошо хоть перед сном нас не забыли покормить, причем до отвала. Еды было много, название блюд незнакомо. Сначала мы смотрели на тарелки скептически: ведь не имели понятия, вдруг нам какую отраву подсунули или вообще объедки. Да только выбирать не приходилось. Силы нам завтра ой как нужны были. А голодными никто не сможет долго продержаться. Да, опасения продолжали закрадываться в душу. Но они не помешали нам основательно подкрепиться и завалиться спать.

   Если бы я знал тогда, на что мы подписались с этой ареной, сто раз подумал бы, прежде чем предлагать такое товарищам. А с другой стороны — для некоторых это оказался билет в счастливую жизнь. Но обо всем по порядку…

ГЛАВА 2

Рано утром нас разбудил окрик вошедшего рогато-хвостатого, рядом с которым был уже знакомый маг. Одна стенка сарая отъехала в сторону, явив нам пока еще пустую арену, вокруг которой уже собирались зрители. Мы наблюдали за тем, как они рассаживаются на своих местах, о чем-то переговариваясь. До нас долетали только выкрики, слов-то мы все равно не понимали. Толпа все больше начинала галтеть. Поразило нас то, что мужчины вели себя сдержанно, иногда испуганно поглядывая на разошедшихся женщин. А уж они не сдерживались. Хм, неужто тут матриархат? Уж больно вызывающе вели себя дамы, строго и недовольно поглядывая на мужчин.

   — Вы определились с очередностью? — спросил маг, разглядывая каждого из нас. Взгляд стал нечитаемый. Он будто смотрел в пустоту, а губы двигались сами.

   — Я первый иду, — выступил вперед Тимофей, гордо вскинув подбородок, сжав кулаки.

   — Хорошо, иди за мной, — бросил маг, после чего все трое вышли из сарая, а мы тут же прилипли к решетке, которая оказалась за отъехавшей стеной. Сердце заколотилось, готовое вот-вот выскочить из груди. За такой короткий период мы, даже не перекинувшиеся парой слов, стали словно единым целым, одной командой попавших в передрягу. И выпутаться из нее мы можем только вместе. И никак иначе.

   Через минут пятнадцать, когда мы уже извелись от ожидания, к нам снова пожаловал маг, поставив прямо на пол песочные часы. Пояснений не требовалось, мы прекрасно поняли, что это означало. И тут же со стороны трибун раздался рев. Как по команде мы обернулись в ту сторону, да так и застыли в напряжении.

   Сначала на арене показался гигант, метра два ростом, в золотых наплечниках, в таких же нагрудных латах. Его длинные волосы развевал легкий ветерок. Этот воин был сильным и создавалось ощущение, что только одним своим видом он способен сломить любого. Меня передернуло, сейчас я готов был молиться всем богам, чтобы Тимофей продержался этот гребанный час.

    Воин, задрав руки вверх, стал с видом победителя ходить по арене, что-то выкрикивая, толпа ревела ему в такт, некоторые даже подскакивали со своих мест, размахивая руками и похабно двигая бедрами. Всмотревшись в него, я ужаснулся.

    - Ребят, это же девка, - пораженно выдохнул, всматриваясь в гиганта. - Нифига себе. Я думал мужик.

   — Тьфу, сволочи озабоченные, — сплюнула Маша, сжимая в бессильной ярости кулаки и с ненавистью глядя на толпу. Потом перевела взгляд на воина, передернулась от отвращения. — Давай, Тимка, держись! Такая дама и раздавить может своим весом, нельзя такого допустить. Покажи ей, на что способны наши парни, — подбодрила она выступившего с гордо поднятой головой юношу. Мы все скрестили пальцы.

   В руках у Тимофея была дубинка. Небольшая, но с металлическим набалдашником. Лишь бы она ему хоть немного помогла, молился я. Уверен, остальные тоже сейчас в напряженном ожидании обращались ко всем богам. Но не к чужим, а к своим, родным и привычным.

    Женщина-воин сделала резкий скачок, перевернувшись через голову, оказавшись таким образом около Тимофея, пытаясь сбить его с ног, но парень, будто предвидя каверзу, резко отпрыгнул в сторону, замахнувшись дубинкой, которая успела зацепить воина. Одна бровь девицы удивленно поползла вверх. Но она не придала значения первой удаче парня, снова напролом кидаясь на нашего товарища. Тот плавно ушел из-под медвежьей хватки.

   Дальнейшее напоминало театр одного актера, где женщина-воин всячески пыталась сбить и уложить на лопатки Тимофея, а тот ловко уворачивался, подпрыгивал, нырял под воина, что помогало ему избежать решающего удара гладиаторши. Правда этой громиле удалось несколько раз зацепить Тимофея, мы видели кровь на плече, на бедре. Но парень не сдавался. Он тоже несколько раз смог попасть дубинкой по этой выскочке, надеящейся на легкую победу.

   Несколько раз я бросал взгляд на песочные часы, оставленные магом. Силой мысли торопил время, но оно не поддавалось. Я видел, да и будто ощущал, насколько вымотан Тимофей. Старался подбадривать как мог, пусть и не доносились до него наши выкрики, слова поддержки, перекрываемые шумной толпой, которая ревела от разочарования, так как поняла, что на этот раз легкой победы не будет. Несколько женщин едва не выпали с трибун прямо на арену, так усердно орали, топали ногами и подавались вперед.

   Гладиаторша утроила свои набрасывания, Тимофею стало все сложнее от нее ускользать. Мы все даже дыхание затаили, когда женщина-воин попыталась совершить обманный маневр, хорошо, наш Тим быстро его разгадал, и в последнюю минуту он успел отклониться, падая на песок и перекатываясь. Гладиаторша тут же попыталась наброситься на юношу, но тут... к великой радости Тимофея и нашей раздался гонг. Да такой оглушительный, что мы все вздрогнули, а потом заорали, как ненормальные от радости, что первый справился, он смог. Ор разгневанной и не получившей удовольствия толпы оглушил.

   — Хм, я и не рассчитывал на такое, — голос мага заставил нас резко обернуться, зло уставиться на него.

   — А на что вы рассчитывали? — с ненавистью процедил я. — Что детдомовские вот так запросто позволят себя скрутить? А вот это видали? — вложив в свои слова все эмоции, испытываемые в данную минуту, я с огромным удовольствием показал фигу гаду, недооценившему нас, и отвернулся глянуть, что с Тимофеем.

   До меня донеслось хихиканье товарищей, но я не стал смотреть на физиономию мага, потому что заметил, что нашего собрата по несчастью волокут под руки два дюжих воина. Сначала душа в пятки ушла, когда я заметил это, а потом понял, что его несут к нам, в сарай. Что же с ним такое? Так обессилел или что-то серьезное? К тому же кровь на его теле не давала покоя.

   — Давайте, следующий на выход, — скомандовал маг, когда арена опустела. — Следующей поднялась Аля. Тряхнув головой, она вложила в свой взгляд всю свою ненависть и презрение, глянув на мага, после чего с гордо поднятой головой покинула нас, только кивнув на прощание.

   — Неужели у вас и девушки такие... — с уважением поинтересовался маг, наблюдая вместе с нами за ареной, где вскоре должна была появиться Аля.

   — Да. Им порой достается даже больше, чем нам, парням, приходится изучать средство самообороны, если не хочешь прослыть подстилкой и всеобщей давалкой, — заметил один из парней, с которым мы еще не успели толком познакомиться, он как-то особняком держался от всех.

    - Ваши женщины тоже, я смотрю, не промах, - я кивнул на арену, где недавно сражалась гладиаторша.

    - Это не женщина, а воин. Их с малолетства учат быть мужчинами. Даже отпаивают зельями от недомоганий каждомесячных. Так что, не равняйте, - снисходительно заметил маг. Больше я ничего не успел спросить.

   С трибун раздался вой и свист. Мы застыли, наблюдая, как Аля вышла на середину арены, поигрывая дубинкой. Вдруг песок около ее ног вспучился, и оттуда, словно черт из табакерки, выпрыгнул воин. Не тот, который был в первый раз, другой. На этот раз это оказался мужик. Глянув, кто его соперник, гладиатор расхохотался и попытался было грубо схватить Алю, напав на нее напрямую, без всяких ухищрений. Но девушка оказалась ловкой и прыткой.

   Уже через несколько минут оскал воина сменился на рык, когда девушка, извернувшись, запрыгнула к воину на спину, рубанула у основании шеи ребром ладони, держа дубинку подмышками, а потом, резко выхватив эту же дубинку, со всей дури стала бить по голове гладиатора. Тот вертелся волчком, хватая ее за ноги, чтобы стащить с себя. Кровь застила ему глаза, он упал на арену, в надежде придавить Алю своим телом, но не тут-то было, она вовремя спрыгнула, наподдав напоследок еще раз по голове соперника. Дальше ей стало легче уворачиваться, так как тому мешала кровь из разбитой головы.

   Только один раз мы едва не лишились чувств, когда воин едва не поймал девушку, при этом исполосовав ее металлическими шипами, которые вдруг оказались на его руках. Но когда Аля стала заваливаться на песок, Маша не выдержала и вскрикнула, я сжал кулаки. Как же так? Еще немного, девочка, продержись! Я повторял свои слова как мантру. И тут к нашей огромной радости прозвучал сигнал гонга. Вот тогда-то Аля и осела, так как сознание, видимо, ее покинуло.

   Толпа ревела, но уже совсем по другой причине. Они не могли понять, как такое возможно, это нам любезно поведал маг. Никогда еще не было такого, чтобы второй человек подряд продержался час на арене против воинов, более того, чтобы мог хотя бы зацепить их, не говоря о том, чтоб ранить. А тут еще и хрупкая необученная боям девушка в придачу. Вот толпа и неистовствовала.

   К нашим раненым товарищам вызвали лекаря. Он оказался еще и магом, и мы наблюдали, как он лечил Алю и Тимофея. Из его ладони лился свет, от которого все порезы и раны сразу затягивались, не оставляя ни единого следа. Это было изумительное зрелище. На несколько минут мы даже позабыли о том, что наш очередной товарищ сейчас отстаивает свое место на арене. И только очередной взрыв толпы, которая готова была разнести ограждение, вернул нас к наблюдению. А на арене творилось невообразимое.

   Воин, оказавшийся уже знакомой нам по первой схватке женщиной, расставив ноги, просто стоял и смотрел на нашего товарища, который в такой же позе стоял напротив, наблюдая за противницей. Хм... а противницей ли? Судя по взглядам обоих, назревало что-то необычное. Понять бы только что. Так они стояли, не двигаясь, минут десять, пока к ним не выскочил какой-то мужичок, не стал размахивать руками и орать, брызжа слюной.

   — Что происходит? — не понял я. Как-то эта ситуация мне совершенно не нравилась. Не люблю, когда чего-то не понимаю. — Почему они просто стоят и ничего не делают? Это новый вид борьбы?

   — Нет, — вдруг улыбнулся маг, хлопнув от радости в ладоши. — Они не станут драться, выждут время, так как приблизиться друг к другу означает поражение, а потом только смогут соединиться.

   — Что за чушь вы несете? — начал звереть я. — Зачем им соединяться? С какой радости? И почему нет драки? Засчитают нам этот раунд или что там у вас?

   — Не кипятись, — осадил меня мужчина. — Все будет засчитано. Только этот товарищ к вам больше не вернется, он нашел свою судьбу, — туманно пояснил маг, а я сжал кулаки. — Они пара, а против этого не попрешь, как любят говорить в твоем мире, — наконец, пояснил собеседник.

   — Пара? И что? То есть... — я начал запинаться, терять никого не хотелось, у меня все еще была надежда вернуться домой. — А как они это узнали? На лбу написано, что ли?

   — Нет, на лбу ничего не написано, — хохотнул маг. — Но свою пару, если встречаешь, узнаешь сразу. Хотя бы по тому, насколько все кругом становится ярким и сияющим, как тебя тянет к тому, кого ты видишь, хочется оберегать, защищать от всего мира. Хочется парить над землей, не размыкая объятий. Именно поэтому наша гладиаторша и стоит не двигаясь. Она не желает причинить вред своему мужчине.

   — Да вы романтик, батенька, — на этот раз усмехнулся я. — Вот только я поражаюсь, циник, маг и человеконенавистник, но в то же время такой романтик. Как же это все в вас вмещается? Не поделитесь секретом-то?

   — Это ни к чему, — тут же посуровел маг, отворачиваясь и делая кому-то знак рукой. В ту же секунду раздался удар гонга, и женщина-воин, быстро оказавшись около нашего товарища, подхватила его на руки, чтобы в следующую секунду исчезнуть с арены. К нам они так и не вернулись. Уверен, у всех билась мысль, что мог бы и зайти попрощаться.

    - А мне интересно, почему наш друг сразу не увидел в той девке свою пару, когда она с Тимофеем дралась? - задала вопрос, который волновал и меня, Маша. Мы уставились на мага, ожидая от него ответа.

    - Здесь стоят заглушки. Он просто ничего не мог почувствовать, - пожал плечами мужчина.

   Раненые очнулись. Аля, продрав глаза, спросила, как продвигаются дела. Мы ей рассказали, что Витек нашел себе пару, он не дрался. А сейчас на арену пошла наша топ модель. Вот за нее я волновался больше всего, она казалась мне самым слабым звеном. Но Аля взяла меня за руку, усмехнулась и успокоила:

   — Ты за Викусю не переживай, она справится, ей даже больше, чем мне, пришлось отвоевывать свое место под солнцем. Так что, уверена, у нее выйдет даже лучше, чем у меня.

   И ведь действительно вышло. Она едва не довела до нервного срыва воина, когда легко танцуя, доводя до бешенства своего соперника, ловко то перепрыгивала его, то откатывалась, дразня своими немыслимыми позами и маневрами. Тот уже готов был наброситься и изнасиловать девушку, но она, найдя в себе силы смеяться ему прямо в лицо, продолжала ловко уворачиваться.

   Эта схватка была настолько красивой, что мы даже за временем не смотрели. А от удара гонга вздрогнули, немного пожалев, что все закончилось. Даже толпа замерла. Не было привычного ора, они словно зависли в трансе. Впрочем так же как и мы. Викуся отсалютовала воину двумя пальцами, послала тому воздушный поцелуй и направилась к нам. Теперь можно перевести дух. Нас осталось трое. Я больше всего переживал за Машу, она вдруг притихла и замолчалп. За все время ни слова не проронила.

   — Маш, что это с тобой? — подойдя к другу, я положил руку ей на плечо. — Уж не боишься ли ты часом? Я тебя такой впервые вижу, сестра, за все пятнадцать лет. Где та смелая девушка, которую я знал? Где вертлявая и не лезущая в карман за словом проныра, которая из любой грязи выберется благоухающая розами? А ну-ка, соберись, подтянись, скоро твой выход.

   — Эх! Дрон, понимаешь, я просто... как бы тебе это объяснить? — задумалась подруга. Я ждал, не подгонял. — Я тоже ведь любви хочу, чтобы вот так, как этот тип сказал, увидеть и застыть. Ведь ты ж знаешь, за все двадцать семь лет ни разу и ни в кого... Все были приходяще-уходящими, а я хочу...

   — Маш, а другого времени подумать об этом ты не выбрала? — рыкнул я. — Ты понимаешь, что сейчас нельзя расслабляться? Ты что творишь? Любви захотелось? Так она и будет, только не в том контексте, который ты подразумеваешь, отлюбят тебя прямо на арене всем скопом, а потом... Всю оставшуюся жизнь «любить» будут. Ты этого хочешь? Хватит ныть, давай, скоро твоя очередь, — перешел я на гневный окрик.

   Маг смотрел на нас как-то странно: вроде и с сочувствием, но в то же время твердо, будто ожидая, подействуют мои словесные пинки на подругу или нет. Захотелось и ему врезать по самодовольной роже, чтоб не расслаблялся, а еще за то, что из-за него, по сути, мы все здесь и находимся. Плату ему, видите ли, подавай.

   А в это время на арене происходило нечто невообразимое. Когда мы услышали хохот толпы, тут же в недоумении прилипли к решетке и... едва не осели на пол от дикого ржача. Наш товарищ... танцевал стриптиз.

   — Да что он вытворяет, мать его раз этак?! — выкрикнул я. — Цирк уехал, клоун остался, едрить колотить.

   А юноша и правда решил развлечься на полную катушку. Он издевательски вилял бедрами, показывал непристойные жесты воину, потом внаглую удирал от него, размахивал дубинкой, словно не драться собрался, а используя ее, как шест для своего стриптиза. При этом еще и умудрялся избавляться от какой-нибудь детали одежды. Выглядело все настолько комично, особенно глядя на выражение лица воина, что никто не мог удержать улыбки. Женщины на трибунах уже вопили вовсю, едва не начиная оголяться. Наш товарищ пришелся им явно по вкусу, так как они недовольно и яростно рычали на воина, как только тот замахивался на нашего друга.

   — Да уж, Кир устроил представление, недаром всегда был лучшим в своем деле, — усмехнулся Тимофей, наблюдая за парнем. — Вот почему его представления всегда собирали кучу народа всегда: и весело, и позитивно, и эротично.

   — О! Кажется, наш воин поплыл, гляньте, как глаза-то в кучку свел, бедолага. А ходит как-то боком, — расхохоталась Аля. — Ха, со стоячим членом особо и не подерешься, особенно, когда хочется не убивать, а трахать.

    Меня передернуло от таких слов. Вот точно все кругом озабоченные. Ладно те, что на трибунах, так там понятно. Озабоченные тетки нашли себе развлекаловку. Но воин-то мужик. Фу! Извращенцы.

    Когда прозвучал гонг, мы заметили, что толпа аплодировала, даже встав со своих мест. Воин уже сам упал на колени, да так и стоял, наблюдая, как Кир, плавно виляя бедрами, словно продолжая свой танец, покидает арену. Я обеспокоенно посмотрел на Машу. Она уже стояла наготове, собранная, со сжатыми кулаками и сверкающим взглядом. Посмотрев мне в глаза, она твердо произнесла:

   — Не кипишуй, Дрон, я справлюсь. Где наша не пропадала? В каких только мы переделках не бывали? А это так, пшик. Смотри, развлекуха начинается, — подмигнув мне, подруга вышла.

   С замиранием сердца я прилип к решетке, чтобы не упустить ничего из того, что будет происходить на этой гребанной арене. Впрочем, не я один, все наши товарищи наблюдали за дракой, которой, по сути, и не было. Маша тоже устроила представление, скорее выматывая воина, загоняя его, чем обороняясь и нападая. Как она потом хвасталась, даже не получила ни одной царапины. Еще бы, этот вертлявый ужик способен уморить любого, кто имел несчастье влезть с моей подругой в драку.

    Мы так засмотрелись на ее ужимки, перекаты, подскоки, что потеряли счет времени. Находящиеся на трибунах уже, видимо, устали реветь. Они во все глаза наблюдали за представлением. Удар гонга заставил всех вздрогнуть.

   А потом пришла моя очередь. Когда я выходил, мне казалось, что кровь кипела и бурлила, наполняя каждую клеточку неведомой силой. Уже в дверях маг дернул меня за локоть, очень странно оглядел с головы до ног, нахмурился, что-то буркнул на незнакомом языке, приложив вдруг ладонь к моему солнечному сплетению, я почувствовал в том месте жар, потому поспешил отшатнуться, а сам мужчина, сначала вытаращив пораженно глаза, потом отшатнувшись, вдруг расхохотался каким-то счастливым смехом, мне даже захотелось покрутить у виска, тем самым показывая, что он наверняка тронулся.

   — Иди. Тебя ожидает большой сюрприз, — усмехнулся маг, подталкивая меня в спину и довольно улыбаясь.

   Я на это только пожал плечами. Сюрприз у нас тут каждый час, так что его слова меня не удивили. Я прислушался к себе. Страха не было, напротив, сейчас тело налилось в ожидании и предвкушении, как это всегда бывало перед очередной стрелкой и дракой, на которые всегда подбивала Машуня, чтобы показать, кто тут главный. Вспомнив все наши драки, я улыбнулся. По дороге мне повстречалась Маша, она шла назад в сарай. Глянув на меня, она вдруг застыла на миг, а потом выдохнула:

   — Круто, Дрон, уделай его нафиг, — и пошла дальше.

   Думать, к чему относились ее слова, времени не осталось, я оказался на арене, где вдруг повисла тишина...

ГЛАВА 3

Когда я вышел на арену, то вдруг почувствовал легкую вибрацию, которая шла, казалось, из недр земли. Неужели землетрясение? Его только не хватало для полного счастья. Расставив ноги на ширине плеч, чтобы придать себе устойчивость, я ждал, пока появится мой партнер-воин. Его пока не было, что немного удивляло, так как со всеми товарищами было наоборот: сначала появлялся во всей красе гладиатор, вышагивал по кругу, являя себя во всей красе, а только потом кто-нибудь из наших. А тут я уже минуты три стою один, и никто не торопится составить мне компанию.

   Прошло еще минут пять. Передо мной вдруг замаячило некое туманное марево. Я напрягся. Почему-то показалось, что ничем хорошим для меня это не обернется. Как в воду глядел. Туман стал уплотняться и разрастаться, пока, наконец, из него не выступил странный тип, закутанный с ног до головы в плащ. Трибуны молчали, будто ждали, что будет дальше, я тоже ждал вместе с ними.

   И тут незнакомец резко, одним плавным движением сбросил плащ, оставшись только в одной набедренной повязке. Я едва не выдохнул в голос, потому что передо мной стоял красавец, к которому взгляд притягивался так, что не было сил оторваться. В голове вдруг зашумело, виски сдавило. Мне показалось, что кто-то кричит:

   — Не смотри ему в глаза, проиграешь, не начав бой!

   Не знаю, слышал ли я эти слова или это разыгралось воображение, но огромным усилием воли я смог отвести свой взгляд от этого юноши, чтобы успеть вовремя отскочить от огненной плети, оказавшейся в руках парня.

   Нахмурившись, попытался понять, что меня смущает в этой ситуации, она явно была отличная от тех, что были до этого. А в это время юноша пошел в атаку, его огненный хлыст так и норовил меня спеленать. Несколько раз ему удалось меня зацепить, я, не удержавшись, вскрикнул от резкой боли, когда мою кожу обожгло так, будто кто-то раскаленный штырь приложил к предплечью. И тут вдруг до меня дошло: против меня выставили мага. Вот сволочи.

   Несколько минут я скакал, как стрекозел по арене. А потом все во мне взбунтовалось, я разозлился так, что на миг в глазах потемнело. И тут произошло немыслимое. Мои руки сами поднялись, когда я резко обернулся к этому типу, а из ладоней полыхнул столп пламени. Сказать, что был поражен не меньше соперника, ничего не сказать. Но обдумывать данную ситуацию не оказалось возможности. Не до того стало. Теперь мой партнер едва успел увернуться, попытавшись снова достать меня кнутом. Но не тут-то было.

   Во мне было слишком много злости и ярости, мозг напрочь переклинило, я сам не осознавал своих действий, будто за меня кто-то что-то решал и делал, подсказывая и направляя.

   Теперь магу пришлось скакать, подпрыгивая, то исчезая, то появляясь, но все время уворачиваясь. В какой-то момент я понял, что его красота напускная. Сейчас, смотря на него, я видел обычного парня, лет двадцати пяти, глаза которого потеряли свой кураж, сосредоточенность и высокомерие. Теперь в них застыло недоумение, мне удалось пошатнуть его уверенность в легком исходе. Порой я замечал, как начинали светиться его глаза, у меня в такие моменты создавалось ощущение, будто в мой мозг запускают щупальца. Но я отмахивался от них, продолжая уворачиваться.

   Сколько мы так скакали, сказать было сложно, я потерял счет времени, не смея отвлечься ни на секунду, потому что этот юркий и прыткий тип так и норовил скрутить меня еще и какой-то огненной сетью, которую он постоянно кидал в меня. С каждым разом уворачиваться становилось все сложнее.

   И вот, в тот момент, когда эта сволочь пошла ва-банк, одновременно взмахнув плетью и накидывая сеть, я и попался, но одновременно с этим раздался удар гонга. Вот только выбираться из ловушки мне помогали, я был просто не в состоянии этого сделать, обожженное тело горело, рассудок мутился от адской боли. Не заработать бы болевой шок, думал я, удерживая сознание практически насильно до того момента, пока меня не отволокли в сарай, где я, увидев знакомые лица товарищей, услышав их сбивствую речь, но не имея возможности разобрать хоть слово, отключился, проваливаясь в темноту.

   А когда очнулся, была глубокая ночь. Хотя этот вывод я сделал на основании того, что вокруг меня было темно, в щели не пробивался даже лунный свет. И вдруг в нос ударил странный запах. Это точно не тот, который был в сарае. От неожиданности и такого открытия я попытался подскочить, но тут же рухнул обратно на кровать, скрипя зубами от боли. Кровать? Вот тут и стало совершенно не по себе. В том сарае однозначно не было кроватей, там только тюфяки валялись на полу. Тогда где я сейчас? Что с товарищами? В какую переделку мы вляпались снова?

   — Лежи, не крутись, тебе пока двигаться нельзя, — раздался рядом со мной голос Маши, от которого я готов был счастливо рассмеяться, невзирая на то, что из горла шли какие-то булькающие звуки.

   — Не вздумай разговаривать, тебе нельзя, — строго заметила Аля, ее голос я узнал. Девушка села рядом со мной, положив руку на лоб. — Ребят, у него жар не спадает, он горит так, что на нем можно яишницу жарить, — обеспокоенно произнесла девушка.

   Ага, раз она обращается к ребятам, значит, тут почти все или все? Но тогда за что такие привилегии? Как мы оказались здесь? Хм, а здесь — это где? Одни вопросы и ни одного ответа. Еще и спросить ничего не могу, горло, казалось, горело огнем, не желая выдавать ни один звук.

   — Дрон, заканчивай напрягаться, — влез еще и Тимофей. — Все нормуль, нас перевели из того сарая. Какие-то, говорят, у них виды на нас. Так как их всех впечатлило наше выступление, особенно твое и Кира.

   — Дрончик, а ты у нас оказывается маг, — хохотнула Маша, беря меня за руку и переплетая наши пальцы. Она так всегда делала, когда волновалась или беспокоилась. — Пока мы тут уже три дня, к нам заходили только для того, чтобы проведать тебя. Что-то ты там должен будешь сделать, как успешно продержавшийся и, более того, еще и показавший себя с необычной стороны.

   — А сейчас надо отдохнуть, — подала голос Викуся. — У меня странные видения, что завтра будет решающий день. Так что, ребят, всем спать.

   И словно по команде, согласившись с девушкой, все затихли. Я закрыл глаза, намереваясь поразмышлять над тем, куда же забросила нас судьба, но мне это не удалось, сон накрыл с головой сразу, как только закрыл глаза.

   Проснувшись в следующий раз, сразу почувствовал, что я не только выспался, но и боль притупилась, горло уже не издавало клокочущих звуков. Оглянувшись вокруг, заметил, что в большой комнате стояло три огромные кровати, на которых и расположились товарищи по двое. Нас осталось шестеро, того, кто нашел свою пару, с нами уже не было. С одной стороны этот факт немного опечалил, потому что казалось, будто мы начали нести потери, а с другой — я просто порадовался за юношу, будучи уверенным в том, что сейчас ему уже ничего не грозит.

   В большое окно было хорошо видно, как восходит солнце. Пока еще, видимо, было слишком рано, так как в комнате еще было сумеречно. Я тихо и осторожно поднялся с кровати, прислушиваясь к собственным ощущениям, и медленно подошел к окну. Панорама, открывшаяся передо мной, заставила ахнуть.

   Мы находились на высокой скале, перед нами раскинулось море, которое в этот момент изрядно штормило, заставляя волны набегать одна на одну, разбиваясь о скалу. Зрелище потрясающее. Видимо, я вздохнул слишком громко, так как с кровати раздался шепот Маши:

   — Впечатлен? У нас была такая же реакция. Это просто потрясающе и необычно, а главное, такую красоту у нас не встретишь.

   — Ты права, да и море какого-то странного цвета, — так же шепотом ответил я, чтобы не разбудить товарищей. Босые ноги подруги прошлепали по полу, а сама девушка оказалась рядом со мной.

   — Нам всем понравилось здесь, чувствуется какая-то свобода, что ли, — произнесла девушка, прислонив голову к моему плечу. — Я бы хотела здесь остаться, мне понравился этот мир, несмотря на то, что первое свидание с ним произошло при таких отвратительных обстоятельствах.

   — Маш, только не смейся, ладно, — вдруг начал я, захотелось поделиться с подругой своими мыслями. — У меня такое ощущение, что он нам родной, этот мир. Или то, что он нас принял, как своих, потому нам здесь так комфортно, я с этим еще не разобрался, но, знаешь, наш мир, тот, из которого мы прибыли, мне сейчас кажется чуждым.

   — Дрон, ты будто бы мои собственные ощущения сейчас озвучил, — улыбнулась Машуля, показывая ряд ровных белых зубов.

   — Ребят, а может, мы потому и оказались в детдоме, что какие-нибудь потерявшиеся дети правителей или владык этого мира? — мечтательно, сонным еще голосом произнесла Вика, приподнимаясь на локте и смотря на нас.

   — Ну, Вик, ты и загнула, — подхватил Тимофей. — Все сразу, что ли? У них наверняка и владык-то столько нету.

   — А может, мы окажемся братьями-сестрами? — вдохновленная своей мыслью-мечтой, не унималась Вика, как ни странно, Аля ее поддержала.

   — Смейтесь-смейтесь, а вот окажется так на самом деле, я посмотрю, как вы смеяться будете. К тому же... — тут девушка замолчала, словно к чему-то прислушиваясь, потом, понизив голос, заговощицки продолжила: — Я слышала, как этот маг говорил кому-то, что мы все оказались со способностями, и что с нами теперь делать никто не знает. Вот!

   — Ух ты! — восхитился проснувшийся Кир. — Так может и правда в твоих словах есть доля истины? Ведь откуда бы тогда взяться этим способностям, будь мы землянами? Не из воздуха же они взялись. Стоит только вспомнить Дрона, как он светился весь, в прямом смысле, когда шел на арену, да и пока там стоял.

   Вот это была новость. Значит, именно поэтому народ притих тогда на трибунах, да и мага, получается, из-за этого мне дали в напарники по этой же причине. Н-да, а становится-то все интереснее. Что же нас будет дальше ожидать?

   — Все страньше и страньше, — обернувшись к проснувшимся товарищам, тихо произнес я. — Недаром нас здесь поселили. Чувствует моя левая пятка, что-то затевается, вот только... чем для нас это обернется, хотелось бы знать.

   — Чем-то хорошим, — уверенно выдала Вика, широко улыбаясь. Мы посмотрели на нее вопросительно. — В последнее время у меня часто видения странные появляются. Я пока не могу их еще осознавать, но некоторые обрывки этих снов наяву сбываются, значит, получается, я вижу будущее?

   — Ого! — восхитилась Аля. — Выходит да, видишь. А вот у меня ничего такого и нет, — тут же сникла девушка. — А я тоже хочу способности. У Вики вон, видения, у Дрона — вспышки огня, Маша может с воздухом управляться, захотела ветерок — получите, распишитесь, Кир — легкие землетрясения вызывает, Тимка — иногда мысли читает, головную боль снимает. Только я одна не у дел.

   Я слушал Алю и поражался. За три дня, что я провалялся в отключке, оказывается, столько всего произошло, у парней и одной из девушек действительно открылись некие способности. Ведь неспроста все это. Явно неспроста. Но что нам теперь со всем этим делать?

   — Доброго вам утра, — в распахнутую настежь дверь вошел маг, а позади него странные маленькие существа катили две тележки с едой. Мой желудок тут же выдал танец победителя, да еще и со звуковым исполнением. Я покраснел. Машуня похлопала меня по плечу, довольно оскалившись и успокоив:

   — Не парься, брат, все все понимают, три дня вынужденной голодовки, это тебе не шутки.

   Больше разговоров не было до того самого момента, пока мы не поели, а странные существа не укатили тележки. Только тогда мы все, глядя на мага, застыли в ожидании. Уж слишком хитрая у него была физиономия. Тот несколько минут пристально разглядывал каждого из нас, а потом начал говорить:

   — Что ж, признаюсь, такого исхода никто и предположить не мог, но факт остается фактом: у вас всех имеются в наличии магические способности, а значит... — он сделал эффектную паузу, во время которой Аля неуверенно задала свой вопрос:

   — Не у всех, у меня ведь нет их? Что со мной будет?

   — Милая барышня, а кто вам сказал, что у вас нет способностей? — улыбнулся маг, смотря на зардевшуюся Алю. Меня в этот момент поразило то, что у мужчины даже тон поменялся. Еще совсем недавно на всех нас смотрели, как на скот, на жертв, а сейчас обращаются, как с дорогими гостями. Неужели только из-за появившихся... Ну, или проснувшихся способностей? — Они у вас есть, причем необычные. А чтобы их развивать, вы все завтра отправляетесь в нашу Магическую Академию.

   — И сколько там учиться? — деловым тоном поинтересовалась Вика, и тут же сама и ответила, воскликнув: — Что? Десять лет? Я состарюсь за это время? Кто меня потом такую старуху замуж возьмет?

   — Не состаришься, — уверенно возразил маг. — Как вы думаете, сколько мне лет? — это было задано всем нам.

   Мы начали рассматривать мужчину, что сидел перед нами. Красивое лицо, подтянутое, скуластое, прямой нос, несколько морщинок возле глаз, но это не признак старости, а скорее признак того, что он часто улыбается, хотя по нему этого и не скажешь. Сейчас он был без своего плаща, а в жилетке и кожаных штанах. Такая одежда позволила увидеть красивое тело с хорошо развитой мускулатурой, подтянутое и довольно молодое. Только в синих глазах застыла некая мудрость, они и выдавали то, что скрывала внешность.

   Товарищи начали наперебой произносить свои варианты:

   — Около тридцати, — начала первой Аля.

   — Плюс три-пять лет, — подхватила Викуся.

   — Ну, может, около сорока, но не больше, — задумчиво выдала Машуня.

   — Да не, даже сорока нет, — это Тимофей. Кир решил отмолчаться, согласившись с последним. И тут маг посмотрел на меня.

   — А ты что скажешь? — хитро прищурившись, спросил у меня. Я задумался. Выглядел он действительно лет на тридцать, но его глаза не давали мне покоя. Потому я и сказал то, о чем думал:

   — Вам не может быть меньше ста лет, — парни и девушки возмущенно выдохнули. — Да, выглядите вы сногсшибательно и молодо, но это если не смотреть в глаза, стоит только присмотреться к ним, как тут же приходит осознание, что у вас за плечами века, а не года. Слишком много мудрости, слишком много пресыщенности жизнью, всего слишком много. Поэтому, мне кажется, я не ошибусь, даже если предположу... заметьте, только предположу, — обернувшись, последнее я повторил для друзей. — Что вам не меньше пяти сотен лет.

   В комнате повисла напряженная тишина. Друзья затаили дыхание, ожидая ответа мага. Он уже усмехнулся, встал с кровати, подошел ко мне, положил руку на мое плечо и только после этого признался:

   — А ведь ты прав. Не меньше, а гораздо больше. Мне тысяча двести лет, и я действительно малость пресытился, но сейчас... — улыбка стала шире. — У меня ощущение, что моя жизнь только начинается. Вы не просто так появились в моей жизни, потому что я чувствую: за этим что-то кроется. Не было ни разу такого, чтобы: во-первых, все сразу и единогласно выбрали арену, причем без споров и возмущений; во-вторых, продержались положенное время, при этом еще и умудряясь нападать; в-третьих, у всего состава магические способности, которые требуют тщательной разработки; и, наконец, четвертое, кто был бы настолько дружен, как вы.

   — Хм, ну что же, если и у нас будет такая же возможность столько же прожить, то, думаю, мы можем позволить себе поучиться в вашей Академии, — произнес я таким тоном, будто делаю одолжение, при этом я сам едва сдерживался, чтобы не расхохотаться. А вот товарищи не сдержались, так же, как и сам маг. — Только, может, вы скажете, как вас зовут?

    В какой момент неприязнь к мужчине сменилась уважением, сказать сложно. Но сейчас я прекрасно видел: мои товарищи смотрят на мага, как на хорошего друга, наставника, брата. Прошло совсем мало времени, но мы все как-то сразу забыли, при каких обстоятельствах попали в этот мир. И первые ощущения и отношение к нам тоже забыли.

   — Меня Феликс зовут, — представился он. — И я как раз являюсь ректором той самой Академии, в которой вам и предстоит учиться.

   — Зама-а-а-анчиво, — протянула Вика, хитро сверкая глазами. Феликс тут же обернулся к ней и погрозил пальцем.

   — Даже не думай. Как ректор, я строгий и злой, а наказания... мало кому нравятся, — на миг запнувшись, добавил он.

   — Нравится наказания могут только мазохистам, — наставительно выдала Аля. — А мы таковыми не являемся. Но, может, вы нам вкратце поведаете, в чем состоит оно? На всякий случай, должны же мы знать, к чему готовиться.

   — А вы что, уже сразу настраиваетесь на наказание? А без нарушений нельзя обойтись? — тут же задал вопрос маг, и мы все, как по команде, замотали головами.

   — Мы! И без нарушений! Несовместимо! — сказал, как отрезал Кир, все с ним согласились. — Поэтому, огласите, пож-ж-жалста, весь списОк, — шутовски поклонился парень, ожидая ответа.

   — Ну вот что с вами делать? — притворно вздохнул Феликс. — Ладно, парочку озвучу. Ночь на кладбище среди умертвий, — он загнул первый палец. — Дальше, день на берегу озера рядом со страдающим вспучиванием живота драконом, — второй палец загнулся. — И, наконец, подвал с некромантским пособием, а именно живыми мертвецами-экспериментами адептов.

   — Веселуха должна быть, — захлопала в ладоши Вика. — А можно к дракончику и умертвиям сразу попасть? Им же наверняка скучно и одиноко, а мы их развлечем, песни им споем, дракону живот полечим...

   — Тьфу, и тут выкрутились, — в сердцах выругался маг. — Интересно, есть хоть что-то, что может вас пронять?

   — Ищите, авось найдете, — пожала плечами Маша. Потом добавила: — Я сомневаюсь, что детдомовских можно хоть чем-то пронять. Но все в ваших руках, — при этом подруга еще и подмигнула Феликсу, который, махнув на нас рукой, сказал завтра быть готовым к путешествию, после чего вышел, оставляя нас одних.

   А мы, недолго думая, сразу отправились на поиски того, кто сможет рассказать нам побольше об этом мире. И ведь кандидат очень быстро нашелся, правда перед тем, как нам все рассказать — в какой-то момент мне даже показалось, что он готов был сказать все, что угодно, даже признаться в убийстве императора — пришлось откачивать бедолагу, так он нас испугался. Еще бы, когда тебя, мирно спешащего по своим делам хватают и начинают наперебой задавать вопросы о мире, при этом у вопрошающих еще и глаза горят от азарта, любой испугается. И наш "добровольный" информатор сперва сильно труханул. Но надо отдать ему должное, быстро пришел в себя и оказался готов к сотрудничеству.

   С его слов мы узнали много интересного.

ГЛАВА 4

— Чем займемся? — как только Феликс нас покинул, Маша тут же проявила активность. — Нас не запирают, потому есть возможность прошвырнуться и оглядеться, авось нам повезет, и у кого-нибудь сможем вытрясти хотя бы общие представления об этом мире.

   — Отличная идея, — согласился Тимофей, тут же потягиваясь и делая легкую зарядку, чтобы разогнать застоявшуюся кровь. — Выходить из комнаты нам никто не запрещал. Так что, идем?

   — Дрон, ты как? — обратилась ко мне Вика, тоже проявляя готовность идти на экскурсию.

   — Отлично, — улыбаясь, ответил я. — Только вы не подумали о том, что вряд ли мы сможем что-то узнать? Незнание языка никто ведь не отменял.

   — А мы будем жестами общаться, — хохотнул Кир, делая плавное телодвижение, тем самым вызывая восхищенный вздох девушек, да и что греха таить, парней тоже. Слишком красивая пластика у него была, казалось, все тело резко пропиталось страстью, которую он попытался излить на всех и сразу.

   — Тогда заметано, пошли, — выдала Маша, первой выходя из комнаты. Мы последовали за ней. На какой-то миг у меня в голове мелькнуло, что это может быть опасным, но, глянув на Вику, которая была спокойна и уверенна, немного успокоился. Ведь она бы первая почувствовала опасность, с ее-то видениями. Раз этого не случилось, значит можно смело идти.

   Стоило выйти, как сразу оказались в длинном коридоре, на полу лежал ковер, в котором ноги по щиколотку утопали в пушистом ворсе. Стены были из необработанного камня, который на ощупь оказался, как ни странно, теплым. Через каждых несколько метров мы заметили вбитые в стену факелы, видимо, электрического освещения здесь не было. По бокам несколько дверей, открывать которые поостереглись. Дойдя до конца коридора, застыли. Перед нами оказалась широкая винтовая лестница, которая вела как вверх, так и вниз. Мы задумались, куда хотим попасть в первую очередь. Как по команде все обернулись к Вике.

   — Куда идем? — озвучила общий вопрос Аля. — Что подсказывает тебе интуиция или видения?

   — Идем наверх, — прислушавшись к себе, уверенно выдала Вика, первой ступая на ступеньку, ведущую вверх.

   На следующем этаже мы заметили только один огромный зал, в котором никого не было. Здесь нам ловить было нечего, пожав плечами, стали подниматься выше. Следующий этаж оказался последним. И там была всего одна дверь. Входить мы не рискнули. Собрались было разворачиваться, как дверь сама открылась, будто приглашая нас внутрь. Ну, если приглашают, чего ж отказываться? Мы и вошли. Это оказалась огромная библиотека, под потолком которой летали книги. Сами летали, между прочим. А еще там стоял такой запах... Нет, не тот неповторимый запах книг, который присущ всем библиотекам, а какой-то другой, немного горковатый, немного мускусный, еще вплетались едва уловимые оттенки того, как пахнет кожа. В целом же лично у меня даже слегка закружилась голова, настолько дурманящим он оказался. Глянув на друзей, заметил, что и у них расширены зрачки, а взгляд какой-то расфокусированный.

   Пока мы стояли в ступоре и разглядывали сию красоту, около нас оказался юноша, который, нахмурившись, что-то пытался у нас узнать. Вперед выступила Машуля и жестами начала показывать, что мы из другого мира, пришли получить информацию.

   По мере жестикуляции подруги, глаза юноши становились все больше, щеки краснели, дыхание стало прерывистым. Мы даже начали волноваться за здоровье этого парня. Хотя и не понимали причины его смущения и какого-то страха. Да и вести он начал себя не совсем адекватно. Тело его затрясло мелкой дрожью, глаза увеличились в размерах, зрачки, вертикальные, кстати, увеличились, что выглядело ужасно и страшно.

   — Маш, мне кажется, этот парень явно неправильно тебя понял, — забеспокоился я, не отрывая взгляда от юноши. — Он же сейчас коней двинет.

   — Хм, как можно не понять очевидного? — удивилась подруга, намереваясь начать заново. Но тут бедолага замахал руками, что-то тараторя, быстро метнулся куда-то, выскочил со странной штукой, которая верещала и возмущалась, хотя мы видели, что она была стеклянной и прозрачной, похожей на шестигранник, но с округлыми боками-гранями. Странная конструкция, надо сказать.

   Юноша что-то рыкнул этой штуке, указав на нас. И тут мы отшатнулись, когда в одной из граней появился... глаз, красный и переливающийся, уставившийся на нас. Мы стояли с открытыми ртами, поглядывая на сие чудо. Этот шестигранник что-то залопотал, пристально разглядывая нас. Мы развели руки в сторону. Потом язык изменился, это мы поняли по тому, как изменилось произношение, какими раскатистыми стали буквы. Мы повторили жест, что все еще не понимаем.

   — Слушайте, кажется, это была плохая затея, — обреченно выдохнул Кир, намереваясь выйти, как вдруг эта штука вдруг заверещала так, что мы подпрыгнули от неожиданности:

   — Вы иномирцы?! Закрытый мир?! — нас хватило только на то, чтобы согласно кивнуть, так как этот окрик был, словно обвинение. — И что вы забыли в замке? Кто вас сюда притащил? Здесь уже три тысячи лет не было ваших соотечественников.

   — Нас Феликс привел, — вышел я вперед. — И прекратите орать, мы не глухие, так и барабанные перепонки полопаться могут, — обвиняюще ткнул я пальцем в эту штуку. Она заморгала единственным глазом, сначала шокирующе глядя на меня, а потом... расхохоталась. Да-да, именно расхохоталась, во всяком случае, именно этот звук раздался изнутри шестигранника.

   — Вы маги? — я кивнул. — Так чего же вы хотите, иномирцы? Что сподвигло вас отправиться гулять по замку, полному ловушек? — а вот это было неожиданностью, о которой нас забыли предупредить.

   — О ловушках мы знать не знали, просто решили узнать, что это за мир, в который мы попали, — с сосредоточенным видом выдала Маша, а я просто не смог удержаться от безобидной шпильки в ее адрес:

   — Маш, заточку попроще сделай, не самолетом управляешь, слишком серьезна и сосредоточена, — выдал я свою старую шутку, отчего лицо подруги немного разгладилось, в глазах запрыгали бесенята.

   — Вы нам расскажете, что это за мир? Какие существа в нем есть? — с восторгом рассматривая все, спросила Аля.

   — Присаживайтесь поудобнее, сейчас расскажу, раз уж ваш Феликс не сделал этого раньше, — ворчливо заметила непонятная штука, наблюдая, как мы садимся прямо на пол, так как стол и стул был всего один, на нем сидел тот самый юноша, широко раскрытыми глазами наблюдая за нашим диалогом.

   — А он понимает, о чем мы говорим? — сам не знаю, почему задал вопрос, но уж больно осмысленным и удивленным был взгляд парня.

   — Понимает, — усмехнулся многогранник. — Только в беседу вступить не может. Я ему перевожу мысленно, но вот сам он на вашем языке не может говорить, а я не переводчик, я вообще... этот... как его... парламентер-дипломат. Во! — выдала штука, а мы улыбнулись, настолько комично это было.

   — А имя у парламентера есть? — весело поинтересовалась Аля, во все глаза разглядывая непонятного собеседника.

   — Имя? — вдруг смутился многогранник. — Э... Нет имени. А вы... вы можете как-то сами меня назвать? — резко изменив интонацию на слишком робкую, вдруг попросила эта штука.

   — Конечно, — тут же с азартом ответила за всех Вика. — Давай ты будешь... будешь... Светлячком? Ага? Ты такой красивый, светишься весь, как раз, как и они.

   — Све-тля-чок, — по слогам проговорил дипломат, потом еще и еще раз. — Мне нравится! Да! Пусть будет Светлячок! — радостно завопил он, тут же начиная излагать то, ради чего мы и пришли. — Значит так, в дебри истории мы не полезем, вам главное знать основное. А именно: только на нашем материке разрешается находиться людям, так как здесь Академия, в которой учатся разные расы. Там нет условностей, нет разделения на классы, я имею в виду — сын правителя или обычного торговца, но вне стен Академии все должно быть строго по рангам.

   — А сколько всего материков, и какие расы есть в вашем мире? — заинтересовался Кир, когда Светлячок замолчал на секунду.

   — Материков четыре. Наш самый маленький, но в то же время — самый уютный и густонаселенный. Люди прекрасно уживаются с гномами и светлыми эльфами. Вот только, если с гномами еще как-то можно общаться, вести с ними деловые переговоры, то к ушастым даже подходить не стоит, обольют презрением и пошлют в неведомые дали. Они живут в своих лесах — кстати, не дай вам Демиург забрести туда без величайшего на то дозволения, нашпигуют стрелами и скажут, что так и было — и носа не высовывают к нам, только по необходимости, когда приезжают на ярмарку, где продают свои изделия: ювелирные украшения и одежду с обувью. Им нет равных, даже гномья выделка меркнет в сравнении с эльфийской.

   — А продают сами или нанимают кого? — во мне проснулся бизнесмен. Мозг стал усиленно работать на предмет открытия тут своего бизнеса.

   — Сами, они никому не доверяют, — ответил Светлячок. — Часто на ярмарку приезжают и вампиры со своими демонскими коняками, которых сами и выводят. Клыкастые живут отдельно, их материк на севере, там не бывает почти солнца, в основном или туман, или вечные сумерки, и это я не говорю про собачий холод и вечный снег. К ним даже по огромной необходимости лучше не соваться, замерзнуть можно, а эти кровопийцы даже не помогут. Еще на одном материке живут оборотни, те более миролюбивые в плане пришлых, но все-таки до гостеприимных хозяев им как до луны пешком. Они просто культурно дадут пинка под зад, спровадив обратно туда, откуда явился нежданный гость. Чем они занимаются, никто не знает, все скрыто за семью печатями. И на последнем материке живут драконы. У-у-у... от них лучше вообще держаться подальше. Говорят, что их пра-пра-пра-пращур был одним из Демиургов, сотворившим этот мир, кстати, называется он Ригур, вот они и задирают носы. Ни с кем не общаются, помощь не оказывают, в распрях не участвуют. Хотя и распри-то у нас бывают редко, так, от скуки могут вампиры с оборотнями сцепиться, или эльфы влезть в выяснение отношений о своей первородности с какой-нибудь из рас. Но это так, мелкие стычки. В основном у нас тихий, мирный и спокойный мир.

   — Н-да, интересно, — задумчиво произнесла Маша. — Мы могли бы поверить в тихость и спокойность, если бы мало того, что не увидели собственными глазами весь тот беспредел с работорговлей, так еще и сами ведь едва не стали его участниками.

   — А мы и стали, только не работорговли, а какого-то странного побоища, — скривившись, поведала Аля.

   — К чему все это? Зачем? — это уже не удержалась от вопроса Вика. — Ведь работорговля — это ужасно и отвратительно.

   — Вот поэтому ни одна раса не желает иметь дел с людьми, считая их алчными, недалекими, гадкими, злобными и примитивными, — со вздохом заметил Светлячок. — И я могу их понять. Сам ведь против всего этого. Раньше такого не было, а как только на престол взошел новый Император: лживый, алчный и лицемерный — так все и началось. Именно по этой причине все расы закрыли доступ людям.

   — Как я их понимаю, таким и я бы закрыл вход, чтобы не несли заразу в массы, — горячо выдал Тимофей. — Это же не люди, а самый натуральный скот, изолировать таких надо от общества.

    - Но ведь на торгах были не только люди, - нахмурившись, произнес я, вспоминая потных, чешуйчатых, рогато-хвостатых.

    - Да сволочи они, - продолжал распаляться Тимофей.

   — Не горячись, а главное, не распространяйся о своих взглядах никому, — посоветовал Светлячок. — У императора везде шпионы, которые, чтобы заработать лишний тиаг выдадут с потрохами.

   — Кстати, а что с денежной единицей? — тут же влез я, стало интересно, какая тут местная валюта.

   — Об этом вам расскажет уже Феликс, так как после замены старых денег, я в новые не вникал, только слышал, что была некая реформа, и император заменил все старые деньги на новые. К тому же у каждой расы свои монеты, деньги, да и сам способ расчета у всех разный. А сейчас вам пора обратно, — без перехода выдал Светлячок. Повернувшись к юноше, что-то ему сказал, тот согласно закивал головой. — Он вас проводит, а то во второй раз может так не повезти и нарветесь на ловушку, а это, хочу сказать, весьма болезненно и неприятно. Идите.

   Мы горячо поблагодарили нашего собеседника и отправились к себе в сопровождении юноши, который, осматриваясь и что-то шепча постоянно, следовал впереди, а мы гуськом за ним. До нашей комнаты мы добрались быстро, не попав никуда, не зацепив ничего, и не встретив никого. Доведя нас до двери, наш проводник склонил слегка голову, мы сделали так же в ответ, после чего, помахав ему рукой, вошли к себе. Там нас уже ждали накрытые столики с едой.

   Перекусив, стали обсуждать то, что недавно услышали. Аля с Викой, сморщив носы, недовольно заметили, что они вполне понимают все расы, если тут люди такие сволочи, то и связываться с ними себе дороже. Мы все согласились с нашими девушками. И тут Кир, немного подумав о чем-то, вдруг выдал:

   — Ребят, а ведь Светлячок сказал, что в Академии будут учиться не только люди, но отпрыски всех рас. Значит, у нас будет возможность доказать, что не все люди — гады, лицемеры, сволочи и лжецы.

   — А зачем? — тут же поинтересовалась Маша. — Ну сам посуди, докажем мы это, людям начнут доверять, а потом... — подруга развела руки в стороны. — Свяжутся с кем-нибудь и нарвутся. Ведь мы — это мы, а менталитет других людей мы же не знаем. Поэтому, мне кажется, у нас немного другая задача.

   — Показать, что не все люди сволочи, — подхватил я, поняв Машулину мысль. — Нам надо завоевать доверие, ведь десять лет учиться, как-никак. А то, что и как будет с отношением к другим, это уже не нам решать.

   — Дрон, я не поняла, это ты сейчас типа отмазался, наша хата с краю? — нахмурившись, поинтересовалась Аля.

   — Думаю, он имел в виду, что мы должны заставить уважать себя, ведь если мы вернем веру во всех людей, то, кажется, может быть только хуже, — не дав мне слова сказать, влезла Вика. Я кивнул. — Ведь мы все уже успели убедиться в том, что собой представляют люди.

   — Подождите, ребят! — что-то вспомнив, воскликнул Тимофей. Мы вопросительно уставились на него. — Светлячок говорил, что в этом мире только гномы, вампиры, оборотни и эльфы. Так? — мы кивнули. — Тогда кем были те ужасные существа, страшные, толстые, чешуйчатые, крылато-рогатые? Те, кто и присутствовал на торгах? К какой расе они относятся?

   Я поразился. Ведь сам недавно задавал этот же вопрос, но на него никто не обратил внимания. И только сейчас все задумались над этим.

   — Хороший вопрос, — кивнул Кир. — Надо дождаться Феликса и спросить у него. Ведь не исключено, что Светлячок многого не знал, сам ведь сказал, что ему три тысячи лет, за это время многое могло случиться.

   — Не ему три тысячи, а миру, — поправил я. — Но да, Феликса стоит потрясти на предмет инфы.

   — Что именно вас интересует? — раздался позади нас голос мага. Маша хохотнула и выдала:

   — Помяни черта... Только о тебе вспомнили, как тут же явился.

   Подруга не заморачивалась выканьем, а маг и не обратил на это внимания, внимательно разглядывая нас. Потом повторил свой вопрос, садясь на одну из кроватей и приготовившись отвечать на наши вопросы.

   Я уже предвкушающе потирал ладони. Столько всего хотелось узнать. Я пытался сообразить, с чего начать. Главное, чтобы он снова не сбежал раньше времени. И ответил на все. А то ведь может только еще больше заинтриговать и смыться. А нам потом мучайся неизвестностью. Глаза у всех загорелись. Вот сейчас мы узнаем много интересного. Наверное...

ГЛАВА 5

— Прежде, чем вы начнете задавать вопросы, скажите мне, вы ходили по замку? — поинтересовался маг, сдвинув брови. Мы на это только кивнули. Скрывать правду не имело смысла. Он ведь все равно узнал бы. После небольшой паузы, словно в оправдание, Аля произнесла:

   — Вы же нам не сказали, что делать этого не стоит, да и про ловушки промолчали, — обвиняюще закончила девушка.

   — Я как-то не подумал, что вы без меня решите совершить вылазку, — усмехнулся маг. — Я всего лишь дал вам время восстановиться, а вы сами полезли туда, куда не следовало. И это хорошо, что все обошлось, а ведь могли бы быть последствия, — укоризненно проговорил Феликс. Мы потупились, почувствовав его правоту. Нас-то ведь никто не запирал и ничего не запрещал, а в том, что ничего не расспросили заранее, действительно есть и наша вина.

    - А почему вы нас не предупредили? Мы ведь и предположить не могли, что ваш замок с секретом, - ровно произнес Тимофей. - Мы всего лишь захотели все осмотреть.

    - У нас и мысли не было, что это может быть опасно, - подключилась Машуня. - Русского человека нельзя держать в четырех стенах. Могут быть непредсказуемые последствия.

    После ее слов все дружно закивали. Феликс вздохнул, удрученно покачал головой. Видимо, с таким он еще не сталкивался.

   — Н-да, но главное, что все действительно обошлось, да и Светлячок оказался прикольным, — хохотнул Кир, вызвав недоумение Феликса, который, удивленно смотря на нас, тут же поинтересовался:

   — Кто такой Светлячок? Где вы его нашли? У нас таких точно нет. В замке живность не водится.

   — Он не живность, — обиделась за многогранник Аля. — Он красивый и переливающийся одноглазый камень, который умеет разговаривать, с которым было интересно.

   — Он же нам и рассказал про этот мир, что он собой представляет, кто его населяет и к чему нам быть готовыми, — подхватила Вика.

   — Камень? — пораженно выдохнул маг. — Вы были в библиотеке и разговаривали с Хранителем?

   — Мы не знаем, кто такой Хранитель, — заметил я. — Там был молодой человек, который разговаривал непонятно, вел себя немного неадекватно, видимо, испугался нас, а потом и вынес этот многогранник, который нам все и рассказал.

   — Это и есть Хранитель, — каким-то упавшим голосом ответил Феликс. — Его не следовало будить из многовековой спячки. Теперь неизвестно, что будет, чем обернется его пробуждение.

   - Так мы его и не будили, мы всего лишь общались с парнем. Кто виноват, что он такой дерганый окажется, - пожал плечами Тимофей.

   — Так вот почему он нам не рассказал о тех странных существах, которых мы видели на торгах! — воскликнула Аля, ее даже передернуло от отвращения. — Кстати, кто они?

   — Там много кто был, — отмахнулся маг. — К тому же они не из нашего мира. На торгах обычно собираются существа из пяти миров, которые открываются как раз на этот промежуток, пока проходят торги. Потом все закрывается. И как говорится - кто не успел, тот опоздал.

   — А кто будет в Академии? Там много народа? — спросил Тимофей, потом дополнил: — А мы в одной группе будем? Или в разных?

   — В Академии учится семь разных рас, как из нашего мира, так и из других тоже, — начал отвечать по порядку Феликс. — Народа очень много. А вы... — он еще раз присмотрелся к нам, потом вздохнул, не зная, сильно ли нас огорчит эта новость: — В разных. Но могу сразу сказать, что только девушки будут учиться отдельно, у обеих ментальная магия, а вот юноши все пойдут на боевую, целителей среди вас нет, так же, как и некромантов, хотя пару человек стоит все-таки проверить, — глядя на меня и на Кира, задумчиво проговорил мужчина, оценивая нас. Кир расхохотался, я только улыбнулся.

    - Я и некромант, вот это было бы здорово. Научу трупов танцевать стриптиз и будем с ними напару развлекаться, - сквозь приступ смеха выговорил Кир. Мы представили такую картинку. Танцующие трупы. Зрелище точно не для слабонервных. Надеюсь, у нас не окажется такой магии, а если вдруг... То из Академии нас не попрут за наши развлечения.

   — А жить мы где будем? — тут же встрепенулся Тимофей. — Нас не разделят?

   — Нет, комнаты там на двоих, девушки будут на женской половине, парни — на мужской. Ваши комнаты будут рядом, — ответил Феликс, и тут же, встрепенувшись, поднял палец вверх. — Кстати, я проверю, есть ли четырехместные боксы, там есть и такие, где в одном боксе две двухместные комнаты. Думаю, вам это больше понравится.

   — Феликс, а почему вы с нами так носитесь? — подозрительно осведомился я. В душу начали закрадываться подозрения. Слишком все гладко идет, да и сейчас этот неприступный маг носится с нами, как с писаными торбами. Это явно неспроста.

   — А вы бы предпочли грубое обращение? — вопросом на вопрос ответил тот, но мы все как-то сразу поняли, что он просто решил уйти от ответа.

   - Но ведь именно таким оно сразу и было, - сдвинул брови я, вспомнив нашу первую встречу.

    - Мне надо было сразу догадаться, еще когда на тебя не подействовало заклятие, - буркнул себе под нос маг, после чего недовольно поджал губы.

   — Ладно, проехали, не хотите отвечать, не надо, — махнул я рукой. — Главное, чтобы потом не было слишком неприятного сюрприза, — теперь пришла моя очередь пристально разглядывать мага, который вроде и выдержал мой взгляд, но в то же время я заметил в его глазах нечто, что только укрепило меня во мнении, что все это явно неспроста, и этот тип преследует свои цели.

   — Со временем вы все поймете сами, — устало вздохнул маг. — А сейчас можете спрашивать все, что вас интересует, я отвечу.

   — Для начала объясните нам тактику поведения с другими расами, — попросил я. — Чтобы быть готовым к любым пакостям судьбы. Кто чем занимается? Кто какие пакости устраивает? И по возможности - у кого какая магия?

   — Здесь все просто, в стенах Академии все равны, потому, никаких регалий никто не носит, соответственно, обращаться как к равному. Это уже за стенами Академии действуют другие законы, но вам они пока ни к чему, вы, попав туда, первых два года не имеете права покидать Альма Матер. Этот закон для всех, не только для вас, — поспешил уверить маг, заметив наши начинающиеся хмуриться лица. - Что касается занятий, привычек, пристрастий и прочего - об этом вам все расскажут на занятиях. Поэтому данную тему мы опустим. Она вам пока без надобности. Да и времени отнимает много.

   — А что с денежной валютой? — задала вопрос Вика. — И нам можно будет где-то подрабатывать? Нам ведь наверняка придется что-то покупать, те самые тетради, ручки, форму, наконец.

   — Нет, ничего покупать не придется, все будет выдаваться по первому требованию, — тут же пояснил Феликс. — А в денежной валюте постепенно разберетесь, пока не стоит забивать себе голову, к тому же у каждой расы она своя, все равно сразу это постигнуть сложно.

   — Странно, почему вы так избегаете нашего полного просвещения? — снова вернулись подозрения ко мне. — Это ни к чему, то рано, не время. А когда оно будет? Что же вы от нас скрываете, а, Феликс? Не хотите поделиться? Ведь кто предупрежден, тот вооружен.

   — Нет, пока вам еще рано все знать, посмотрим, как вы себя покажете в Академии, вот тогда я и открою все карты, а сейчас не время, — категорично произнес маг, вставая. — Если хотите, я проведу экскурсию по замку?

   — Нет, не хотим, — глянув на насупленные лица друзей, ответил за всех я. — Мы лучше отдохнем перед завтрашним днем. Нам необходимо морально настроиться на учебу, хорошо подготовиться, — при этом мои глаза, уверен, хитро сверкнули, так как в голове начал зреть план, о котором Феликсу точно знать не надобно.

   — Хорошо, тогда отдыхайте, — милостиво позволил нам собеседник, выходя за дверь и тихо прикрывая ее за собой.

   — Дрон, у тебя явно что-то на уме? — тут же подскочила ко мне Машуня, едва ли не подскакивая от азарта.

   — Знаете, у меня такое ощущение, что нас подслушивают, — не знаю почему, громко произнес я, махая друзьям рукой, чтобы собрать их как можно ближе, после чего шепотом поведал свой план, от которого все пришли в восторг.

   А рано утром нас разбудили, чтобы полусонных отвести в подвал замка, где находились порталы, через которые нас и переправили в Академию.

   Мы оказались в просторном холле, где туда-сюда сновали парни и девушки. На лицах почти у всех были надменные выражения. У некоторых мы заметили хвосты и маленькие крылья. Были также обладатели рогов, что вызвало невольную улыбку у наших девушек. И мы поняли из-за чего. Еще бы, бедолаги, им уже и рога наставить успели, при этом они так явно это демонстрируют.

   На нас никто не обратил внимания. Было, правда, несколько особей — людьми их язык не повернется назвать, — которые только мимолетно бросили на нас презрительные взгляды, ни грамма не задержавшись, следуя дальше по своему маршруту.

   — Идемте, потом осмотритесь, времени у вас будет предостаточно, — поторопил нас Феликс. — И да, вот, возьмите, наденьте на шею, это поможет преодолеть языковой барьер.

   — Своеобразный переводчик, что ли? — хохотнул Тимофей, первым надевая амулет на шею. Это была обычная круглая плямка на веревке, только по ободку выгравированы какие-то иероглифы, напоминающие китайские письмена.

   — Он самый, — подтвердил маг, направляясь к высокой стойке, напоминающей барную. За ней стояли трое, что-то писали, тихо переговариваясь между собой.

   Стоило нам подойти, как головы тут же поднялись, как по команде, и нас уставились три пары немигающих красных глаз. Лично меня передернуло, настолько неприятными были эти взгляды.

   — Новенькие, что ли? — низким голосом поинтересовался юноша, продолжая сверлить нас глазами.

   — Человеки, — презрительно выплюнула девушка за стойкой, тут же теряя к нам интерес и начиная что-то быстро-быстро писать. Н-да, никто не думал, что будет легко, но такое отношение вымораживало, раздражало, заставляло скрипеть зубами от досады.

   — Приложите руки вот сюда, — протянул третий парень какую-то доску, на которой находились углубления для ладоней. Мы поспешили выполнить его «просьбу».

   Стоило одному из нас коснуться этой доски, как она начинала мигать, а первый юноша что-то записывал, поглядывая на доску, потом только произносил:

   — Следующий!

   Когда процедура, как мы поняли, опознавания закончилась, к нам подошел еще один юноша, он точно был человеком, даже приветливо улыбался, предлагая проводить нас в наши комнаты. Только вот улыбка его мне не понравилась. Вроде и искренняя, но в то же время какая-то ненатуральная она была, еще и глаза его при этом смотрели слишком колюче и надменно. Странный контраст, однако.

   Но тем не менее, мы, глянув на Феликса, будто выискивая в нем одобрения, сразу направились за провожатым, после едва заметного кивка мага. Но как только девушки собрались идти с нами, перед ними тут же показалась рука провожатого, который мотнул головой, предлагая остаться и ждать. А нас троих повели на третий этаж, где, как нам позже объяснили, располагались комнаты для человеков, именно так все расы называли людей, вроде и приемлемо, но в то же время — презрительно.

    - Че-ло-ве-ки, - по слогам произнес я. - Почему бы не назвать просто людьми? Так сложно?

    Отвечать нам никто не пожелал. Я пожал плечами, не хотят и не надо. Все равно ведь не прислушаются к мнению.

    Выделили нам бокс. Две комнаты, в каждой из которых стояли две кровати, две тумбочки, два стула и один стол посередине, разделенный на две части перегородкой. Окно выходило во двор Академии, где бегали, прыгали, даже дрались студенты разных рас. Только людей там точно не было, мы присматривались.

   На каждой кровати лежала форма: синие короткие штаны с манжетой, длинный пиджак, застегивающийся на одну пуговицу и молочного цвета рубаха без рукавов. Так же стояла обувь, по виду, вроде и туфли, но на странной подошве, в которой были натыканы шипы, хотя, померив, вынуждены были признать, что обувь удобная.

   На тумбочках лежали свитки, несколько тонко заточенных палочек, книги и куча приспособлений, назначения которых мы пока не поняли. Юноша, который нас привел, сразу испарился, не желая ничего объяснять. Ну и ладно, сами разберемся, немаленькие. А пока не мешало бы осмотреться, что тут и как. Для начала мы проверили еще одну дверь, которая была в нашем боксе. Это оказалась некая небольшая комната, в которой стояла камера, похожая на душевую. Судя по гладким стенам, это именно она и была. Вот только никаких шампуней, мыла, геля для душа, полотенец — мы не обнаружили. Хм, и как нам мыться? Как справлять естественную нужду? И тут до меня дошло.

   — Ребят, а как вы в замке в туалет ходили? И ведь не хотелось же даже, — вдруг удивленно задал я вопрос.

   — Так к нам каждое утро подходил какой-то индивид, чем-то обдувал, после чего вся тяга испарялась, в туалет больше не хотелось, да и тело было, как после душа: чистое, свежее и бодрое, — ответил Тимофей.

   — Нифига себе сервис! — восхитился я, поглядывая на эту душевую кабину. Ее я решил испытать вечером, перед сном, а пока у нас много дел.

   — Обследовать Академию пойдем? — обернувшись к товарищам, спросил я. Но ответить мне никто не успел, дверь открылась, и в нее, не спрашивая разрешения, вошли два парня — люди. Они пытливо оглядели каждого из нас, после чего тот, который был повыше с темными волосами, сразу же спросил:

   — Вы новенькие? Кому вас? Вы уже знаете своих супруг или хозяев?

   — Чего? — в один голос поинтересовались мы, конкретно так зависнув после этих слов.

   — Вы что, ничего не знаете? — тут же задал вопрос второй парень, платиновый блондин, невысокий, но довольно смазливый, только его глаза полыхали ненавистью и презрением, а еще в них был лед и сталь.

   — Нет, нас забыли об этом проинформировать, — спокойно ответил я. — Не хотите поделиться информацией?

   — Но по чьей же тогда протекции вы здесь? — удивился темноволосый, разглядывая нас, и увиденное ему явно не нравилось, так же, впрочем, как и его товарищу. — Ведь без нее вас бы сюда не взяли.

   — Так нас ректор ваш привел, — как-то неуверенно произнес Кир, а эти двое скривились, словно лимон съели. Их, видать, не впечатлило такое объяснение.

   — Феликс, что ли? — как выплюнув, спросил светлый, мы согласно кивнули. — Нет, он по собственной воле не станет брать на себя ответственность, это однозначно.

   — А где он вас отыскал? — вдруг встрепенулся темный, прищурившись, посмотрел почему-то на Кира, у которого на шее виднелась тату. Я и сам ее только что заметил.

   — А это так важно? — не дав никому и слова сказать, начал хамить я, не нравились мне эти двое. Неизвестно, зачем явились, что-то вынюхивают, выведывают, а сами ничего толком не объясняют.

   — Да, очень важно, — с видом короля легко кивнул головой тот, что повыше. — Поэтому, начинайте излагать.

   — А не пойти бы вам в пеший эротический? — с милой улыбкой предложил Тимофей, подходя к двери и широко открывая ее. — Прошу на выход, господа хорошие, а может и нехорошие. В любом случае, адьес, амигос.

   Сначала парни не поняли, что произошло. Они несколько минут смотрели то на Тимофея, то на нас всех, и только осознав, их лица приняли такие выражения, будто они змей или мерзких жаб увидели, так на нас посмотрели. Но нам как-то плевать уже было. Хотелось, чтобы они поскорее ушли.

   — Так, милостивые господа, вам пора на выход, адьес, — Кир широко распахнул дверь и шутовски поклонился, показывая рукой, что гости свободны и могут выметаться вон.

   Те несколько минут в недоумении разглядывали нас, пытаясь понять, не шутка ли это, пока, наконец, до них не дошло, что Кир не шутит. Задрав нос, оба с гордой походкой покинули нас. Зато мы не успели и вздохнуть, как в дверь раздался робкий стук, тихий, едва слышный. Не стояли бы у двери, точно бы не услышали. Друг открыл, сделав шаг назад, пропуская девушку, которая мышкой скользнула внутрь. Осмотрев нас, при этом ее взгляд был полон страха и затаенного ужаса, она шепотом произнесла, поминутно оглядываясь, будто за ней кто-то стоит:

   — Чем это вы так наших принцев разозлили? Теперь они будут мстить, — плечи гостьи еще больше поникли, а сама она вся сжалась от страха.

   — А тебе-то что с этого? Нам же мстить будут, — довольно равнодушно заметил Тимофей, было видно, что и новая гостья не понравилась никому.

   — Вам-то вам, а страдать от этого будут многие другие, — едва не плача, процедила девушка. — Они же всегда задействуют других для своих подлостей. Сами чистыми остаются, а вот достается остальным. И кто участвовал, и кто нет.

   — Как же у вас все запущено, — нахмурился я. — А от нас-то ты чего хочешь? Ведь не просто так ведь пришла? Верно? — она согласно кивнула. — Так что надо?

   — Вы должны их убить, — вскинув голову, твердо произнесла гостья, а мы едва успели поймать челюсти, так как они едва не валились на пол.

   — Вот те раз! Я у мамы плохой сын! — воскликнул Кир, прислоняясь к стене. — Ребят, кажется нас хотят куда-то втравить. И мне это совсем не нравится.

   Это не нравилось не только Киру, но и всем нам. Что-то странное начало твориться, не успели мы попасть в эту чертову Академию. Сначала нас разъединяют с девушками, потом являются некие принцы, за ними прискакивает зашуганная девица и требует убить принцев. Хм, килеров нашли.

    - Что-то мне не понравились слова о протекции, - нахмурился Кир. - Ведь с самого начала было понятно: Феликс, гад, темнит.

    - Чувствую, это подстава, - на автомате произнес я. - Но хоть убейте, не могу понять, в чем она заключается.

    - Я тоже, хотя моя чуйка меня еще ни разу не подводила, - согласился со мной Тимофей. Девица смотрела на нас затравленным взглядом. А мы о ней уже и забыли. Только когда она вскрикнула и дернулась, мы повернулись в ее сторону.

    - Ты еще здесь? - нахмурился Тимофей. - Нам и без тебя дел хватает. Топай пока отсюда. Но та замотала головой. Я встал. Подошел к гостье, открыл дверь. Она стала упираться.

   Но с огромным трудом выпроводив странную девицу и сообщив, что подумаем, мы сели прямо посреди комнаты, чтобы решить, как нам быть дальше...

ГЛАВА 6

— Народ, что-то мне это все не нравится, — начал Тимофей. — Сначала нас зачисляют в Академию после арены, потом являются какие-то звездуны, чтобы поинтересоваться, по чьей мы протекции. А потом...

   — Хм, меня одного смутило то, что мы предназначены кому-то в мужья? — начал, нахмурившись, Кир, перебив Тимофея. — Что-то я не хочу себе никого, более того, эта мысль мне претит.

   — Я тоже не хочу, — согласился я с другом, правда, не так категорично. За свои двадцать семь лет я пробовал себя в серьезных отношениях, но как-то не преуспел, не то, чтобы не понравилось, скорее, не нашел подходящую девушку, с кем бы мне было комфортно. А тут новый мир, непонятные существа...

   — А я не против, если мне достанется какая-нибудь владычица, но чтобы она была довольно красива, страшил я у нас насмотрелся, не хочу больше, — пожал плечами Кир, Тимофей собрался было что-то гневное выдать, но я тронул друга за плечо, останавливая его поток брани, а именно ею он и собрался разразиться, так как брови нахмурились, кадык стал нервно дергаться.

   — Тим, уймись, это точно не тебя касается, у каждого свои предпочтения, не начинай. К тому же, кому-то владычицы, кому-то кухарки. Деньги во всех мирах решают все, — тихо, но твердо, произнес я, прекрасно зная, насколько друг непримирим к таким как Кир. Хотя парень как парень, только за счет его специфической работы выглядит как... М-м-м... Впрочем неважно.

   — Эм... Но ведь... — пытаясь справиться с собой, начал было друг, но тут же замолчал, махнув рукой. А я еще и добил его, чтобы больше не было желания что-то говорить.

   — К тому же не забывай, что ты сам скоро кому-то достанешься в мужья, и твое желание фиг кто спросит, придут и возьмут, так что... Молись, чтобы не досталась какая каракатица, а вполне сносная жена. Ты видел, что творилось на трибунах? Какие забитые у них мужики? И какие женщины? Если их вообще можно назвать женщинами. Мне страшно представить, если кому-нибудь из таких мы и предназначены.

   — Вот умеешь ты успокоить, спасибо, друг, — зло выплюнул Тимофей и замолчал, надувшись на нас всех.

   — Интересно, что с нашими девочками? — вдруг спросил Тимофей. — Они тоже кому-то... — договорить ему не дал очередной стук в дверь.

   Открыв, мы довольно оскалились. Там стояли наши девочки, с опаской оглядываясь по сторонам. Потом, юркнув в комнату, закрыли за собой дверь, прислонившись к ней, и выдохнули.

   — Ребят, мы попали, — произнесла Вика. — Надо линять отсюда. И чем быстрее, тем лучше. Мне совершенно не нравятся творящиеся здесь дела.

   — Вопрос в том, куда? — спросил Кир, рассматривая девушек, а потом и нас всех. - А главное, как. Что-то я сомневаюсь, что нас выпустят из этого адского заведения. Уверен, за нами тщательно наблюдают.

   - А куда вас устроили? Гости приходили? - поспешил поинтересоваться я.

    - Никуда нас не устроили, мы так и торчали в том гребанном холле под взглядами студентов, - зло процедила Маша. - Как только типы за стойкой отвернулись, мы и поспешили к вам. Тревожно мне, Дрон.

    - Нам всем тоже, - вздохнул я, не став пока говорить девочкам о пакостях, подкинутых нам "добрым" магом Феликсом. Не хотелось растраивать и так не находящих себе место девочек.

   — Мне было видение, — потупившись, начала наша подруга-прорицательница. — Где-то здесь, недалеко от Академии, есть магазин обуви. Нам надо туда и побыстрее. Иначе здесь нам будет каюк. И станет для нас всех здесь данное заведение могилой.

   — Ну ты, мать, даешь! — не удержался Тимофей. — Нам надо шкуры спасать, а тебя в обувной потянуло.

   — Ты не понимаешь, — раздраженно выдала девушка. — Я не собираюсь ничего покупать, да и денег у нас нет. Но нам туда надо обязательно. Как ты не понимаешь, видения нельзя игнорировать. Это плохо кончится.

   — Что мы потеряем, если сходим? — вдруг согласился с подругой Кир. — Хуже все равно уже не будет. Пошли? Здесь нам нельзя оставаться. Я тоже чувствую нечто нехорошее.

   Хм, а ведь действительно не будет, значит, надо проверить это видение. Чем черт не шутит, а, может, это действительно наше спасение? В этот момент и во мне появилась