Оглавление
АННОТАЦИЯ
Темные на Земле. Они пришли с миром. И никто не знает, что было в вероятности. Ни про погибших детей, ни про то, что земляне и темные стали врагами. Никто. Кроме командора Вереевой. И как ей быть, если во главе темных стоит любимый... Или все-таки враг?!
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Владыка претемный лур Ра’хард вылетел из Пещеры предков, где он провел последние шесть дней, как белое облако смерти на планете Араин. Волосы развевались, лицо было абсолютно черно.
Молочный брат ждал его у выхода с беспокойством. А молодой совсем адъютант — с нетерпением.
— До выхода к Солнечной системе три часа, — бодро объявил он. — Какие будут приказания? План атаки — прежний?
Поскольку молодость невнимательна и безжалостна, то юноша не заметил ни почерневшего лица владыки, ни его осунувшегося вида, ни...
Владыка, успевший пронестись почти через весь коридор по направлению к капитанскому мостику, резко остановился.
— Брат. У тебя на висках — две черные пряди скорби, — с беспокойством проговорил Ру’Рар.
— Отменить все, — раздался хриплый голос владыки. Такой, словно он разучился говорить и с трудом сейчас вспоминал это умение. — В систему мы не входим. Земной лайнер «Весна» найти и обеспечить охрану. И — связь с президентом Земного союза через час.
— Слушаюсь, — все же ответил адъютант, хотя с него можно было писать картину под названием «Жестокое недоумение».
— Начальника службы безопасности ко мне. И связь с начальником тайной канцелярии. Сразу после них — обоих маршалов. Что еще? Все.
И молодой темный бегом понесся выполнять приказы владыки.
Лур Ра’Рахард тоже куда-то побежал, но был остановлен штурмовиком.
— А вы тем временем, владыка, — мягко сказал ему молочный брат, — пожалуете в медицинский отсек.
Претемный вскинулся, но от истощения и горя его повело. И он согласно кивнул:
— Полчаса.
— Час, — не согласился сержант штурмовиков. — Все совещания можно вести, оставаясь в реанимационной капсуле. А до связи с президентом время есть.
Пока они говорили, Ру’Рар подвел своего лура к дверям медотсека и нажал на панель, открывающую двери.
— Внимание, владыка! — объявил он, и лекари вытянулись по стойке смирно.
— Живее, — скривился лур Ра’хард. — У меня очень много дел.
Зажужжала камера реанимации, лекарь склонился над владыкой с диагностом.
— Сильное истощение, — сообщил он. — И, лур... Похоже, у вас гипертонический криз...
— Делайте все, что надо. Только быстрее, — прикрыл глаза владыка.
Ре’Лерг захлопотал. Лекарство в плечо из пневмошприца, укрепляющий коктейль в ядовито-зеленом поильнике, при виде которого владыка горько усмехнулся.
— Надо бы сделать еще точечный массаж, мой лур! — сообщил лекарь.
— У меня вылет на Землю через полтора часа. Ру’Рар, распорядись.
— То есть высадка десанта на Землю через полтора часа, и вы с войсками идете в первой волне? — уточнил сержант.
— Какие войска?!! — заорал претемный. — Никакого десанта!!!! Берем бот, десяток теней из твоего отделения. И чтобы нас никто не видел и не слышал!
— Слушаюсь, — кивнул молочный брат.
— И где начальник службы безопасности?! — продолжил гневаться владыка. — Я ему сейчас буду рассказывать, как надо выполнять свою работу! И, кстати, перед вылетом об этом мы побеседуем с начальником аналитического отдела. Обязательно.
...Что можно сделать за три часа? Очень много. Командор армии Земного союза Наталья Владимировна Вереева успела сжечь сырники. Поднять тревогу. Объявить начало мобилизации на всех планетах Земного союза. Подготовить ловушку на станции, которая располагалась на орбите Плутона и прикрывала систему от нападения из глубокого космоса. И убрать оттуда людей.
Что еще? Распорядиться об эвакуации выпускников с Лунной базы. Отменить выпускной. Отозвать кадетов Звездной академии из отпусков и поместить их в защищенные бункеры. Выслушать возмущенную речь недоумевающего президента Земного союза и прервать ее на полуслове, потому что по второй линии пытался прорваться ее сосед Петрович с сообщением, что ветераны готовы, а брандеры уже спрятаны в кольцах Сатурна. Наталья решила, что во второй раз темные не дадут им подняться с Земли.
Да... Еще она проветрила кухню.
И потекли долгие-долгие минуты ожидания. Ее вдруг затрясло — начался нервный озноб. Наташа сходила в гардеробную и натянула толстые пуховые гольфы с божьими коровками. И такой же кардиган. Подарок жены Петровича на прошлый день рождения.
Заварила себе чаю, уселась в любимое плетеное кресло на террасе и задумалась.
С того момента как она очнулась перед сковородкой со сгоревшими сырниками, все пыталась понять, что происходит.
Вариант первый: ей все приснилось. И прав был ее сосед Петрович, генерал-лейтенант ВДВ, две «Золотые звезды» за храбрость... Она заработалась. И просто потеряла связь с реальностью.
Вариант второй: она сошла с ума. В чем-то схож с первым. Единственная разница в том, что при разборе полетов будут винить не ее саму, командора Верееву, а болезнь. Впрочем, что так, что эдак — отставка.
Вариант третий: все это было на самом деле. Тогда... Почему она жива? Почему у нее снова короткие волосы? Почему все события еще не произошли?
И последний вариант: темные эльфы в лице их владыки, претемного лура Ра’харда, что-то умеют делать с тканью действительности.
Тут Наташа вспомнила темного. Его глаза, когда он узнал, что она ждет ребенка, его нежность, его сводящие с ума ласки...
И длинно замысловато выругалась.
Зачем? Ну вот зачем ему было это надо? Она — его враг. Он — ее. И все понятно. Кто кого. Поднимаем в небо эскадрильи, плетем нити событий, просчитываем, где лучше нанести удар...
И дьявольщина! Темные же теперь знают, что на земных полюсах стоит контрабандная защита, установленная гномами.
Как Совет Земли стенал три года назад, когда Наташа продавила покупку этого оборудования! Как возмущались стоимостью. Как заламывали руки и патетически восклицали, что иметь дело с контрабандистами — не лучшее решение. И Галактический совет, если узнает, будет недоволен.
Зато теперь местные умельцы разобрались в принципах построения такого щита. И он стоит на всех заселенных планетах. К тому же ей обещали к началу этого года закончить разработку системы, которая позволит обойти такую защиту у тех же темных.
Над домом мелькнул черный флаер. Заложил крутой вираж. Наташа недовольно покачала головой. Она не одобряла рискованные маневры, если на них не было причины.
Летательный аппарат сел около дома на специальную лужайку. Из него вышли крайне недовольные Миша и Уильям Станислав.
— Мама! — возмущенно, но вместе с тем недоверчиво сказал сын. — Почему все говорят, что именно ты сорвала наш выпускной?
Она резко поднялась, подбежала к нему, обняла и прижала к себе, гладя по волосам как маленького.
— Ну хватит! — недовольно сморщился Миша. Но терпел. Потому что почувствовал — обычно спокойную, очень уравновешенную мать сейчас бьет озноб. — Да что с тобой? Ты вся дрожишь!
— Все хорошо, — ответила она и выпустила его из объятий. — Теперь все хорошо.
— Я не понимаю, — вступил в разговор сын президента. — А каким образом вы отменили наш праздник?
— Объявила об эвакуации Лунной базы, — честно призналась Наташа.
— У вас есть такие полномочия?
— Базу же эвакуировали, — усмехнулась она.
— Ничего себе, — подергал себя за ухо Миша. — Вот так живешь, живешь... И выясняешь вдруг, что твоя мама — не та, за кого себя выдает.
— Почему же? Я на самом деле преподаю статистическую вероятность в Звездной академии.
— А в каком вы звании?
Все-таки Уильям Станислав был истинным сыном своего отца и умел задавать нужные вопросы.
— Командор, — сказала Наташа чистую правду.
Молодые люди переглянулись — и присели.
— Во как... — задумчиво протянул Мишка. — Ты еще Дашке об этом скажи. Вот я поиздеваюсь над сестрицей с ее фанатским увлечением настоящими военными...
— На самом деле это закрытая информация. Ну, я думаю — была до сегодняшнего дня. Надо было все делать быстро, а я засветилась, — вздохнула Наташа.
Тут перед ней вспыхнул экран телефона — мальчишки скосили глаза. И сын президента опознал в звонившем Петра Даниловича Сильверстрова. Человека, который на самом деле управлял вооруженными силами Земного союза.
— Да, Петь, — отозвалась мама Мишки, взяла телефон и стала спускаться по ступенькам к заливу.
Молодые люди переглянулись. Вот так, нормально... «Петь...»
— Корабли темных в часе от Солнечной системы, — повторила она новость, которую сообщил ей командор. — Что? Откуда узнала, что они прибудут? Померещилось.
Послушала, что он говорит. Улыбнулась:
— Да какие тут шутки, Петь.
Потом стала серьезной.
— Скажи всем еще раз: первыми огонь не открывать. Я очень надеюсь, что они пришли с миром. Нет, конечно, не уверена. До связи.
Потом сразу раздался еще один звонок. Уже от президента Земного союза.
— Ну что там, Стас? — спросила она.
— Темные вышли на связь. — По транслируемому изображению было видно, что президент нервничает.
— И что сказали?
— Что пришли с миром.
— И Матерью-Тьмой в этом клялись?
Стас кивнул.
— Замечательно. Значит, нападать не будут.
— Меня их флагман смущает, — признался землянин. — Он же размером как наша станция на Плутоне.
— А тебя не смущает, что они притащили с собой три флота?
— Ты хочешь сказать, что они летели нас захватывать?
— Нет. Зачем мы им сдались? Они летели нам мстить.
Президент расхохотался:
— И что мы им успели сделать?!
— Они считают, что кадеты Звездной академии устроили дебош и погром на их столичной планете. И нам очень повезло, что их владыка претемный лур Ра’хард решил сначала во всем разобраться.
— Но ты же понимаешь, что нашим кадетам неоткуда взяться у них на... как там называется их столичная планета?
— Илтарин.
— Вот. На Илтарине.
— Ты это знаешь. Я это знаю. Но темным эльфам это придется доказывать. Поэтому — списки кадетов с местом их дислокации за последний месяц. Потом — списки по похищенным за последний год. По всем планетам. И даже тех, кого признали погибшим.
— Сделаем.
— И пусть назначат кого-то потолковее на расследование. И не забывают о режиме секретности.
— Надо разбираться, — кивнул президент, продолжая писать в блокноте.
— И... если засекут небольшой бот с десятком темных на борту... Пусть им дадут сесть на Землю.
— А вот про бот, темных и зачем они вообще сюда явились — ты откуда знаешь?!
— Не скажу.
На этом они и распрощались.
Вот чего Наташа не могла предугадать — так это появления алого летательного аппарата своей дочери.
И тут ее взяло такое зло: она голову себе сломала, чтобы уберечь кадетов, а эти...
Дочь во флаере была не одна. Туда набилось все отделение. Десять человек. И это с учетом того, что машинка шестиместная.
Злая, как фурия, она выскочила им навстречу.
— Мама! — требовательно начала Даша. — И что все это значит? Почему все говорят, что именно ты приказала нас запереть?! Как преступников!
— Встать смирно перед старшим по званию! — рявкнула командор Вереева. — Равняйсь!
Курсанты-второкурсники — пять девчонок и пятеро парней — рефлекторно вытянулись. И замерли. И как-то тот момент, что перед ними стоит небольшого роста хрупкая женщина в одежде с божьими коровками, перестал иметь значение.
— Вам где приказано находиться?! — От силы в ее голосе хотелось зажмуриться. — Отставить галдеть! Кадет Вереева?
— В укрытии номер двадцать девять!
— Вы знаете, как называется самовольная отлучка в военное время? Дезертирство это называется.
— А с чего вы взяли... — начал один из парней.
— Молчать! Военное положение потому, что я, командор Вереева, его объявила. И потому что боевой орден темных завис перед входом в Солнечную систему.
И пока народ замер, переваривая информацию, она стала набирать номер телефона их куратора.
— Госпожа командор! Чем могу служить? — раздался знакомый голос из трубки, и кадеты совсем поникли.
— Господин майор, — злобному шипению женщины могли позавидовать все ядовитые змеи Земли. — А почему для ваших кадетов приказы не писаны?
— Кадет Вереева доложила, что ей необходимо с вами увидеться.
— И каким образом, Дмитрий Иванович, это относится к приказу по кадетам Звездной академии, который отдала я же?
— Никаким. Виноват.
— Всех этих... юных правдолюбцев... — она экраном обвела строй кадетов. — На гауптвахту. Наказание подберете сами, на свой вкус.
Второкурсники услышали скрип зубов майора Стародумова, которого отчитывали как мальчишку. Представили, что это будет. И тихо вздохнули.
— Что касается вас... — недобро посмотрела она в телефон на застывшего военного.
— Разрешите искупить!
— Явитесь ко мне. Время согласуете в моем отделе. И в следующий раз лучше объясняйте своим подопечным, кто такие настоящие военные. Пришлите бот. И заберите кадетов в место дислокации части.
— Есть! — козырнул майор.
На этом командор отбила звонок.
Минут через тридцать кадетов забрали. Наташа вздохнула. Отпустила Мишку ночевать к другу, только вызвала охрану для их сопровождения.
Когда все разъехались, она пошла на пустынный берег Балтийского моря. Побродила по золотому песку. Уселась на большой камень, что расположился между двумя соснами. И тихо, устало проговорила:
— Ну что, Торн. Ты увидел все, что хотел?
ГЛАВА ВТОРАЯ
Владыка претемный лур Ра’хард появился перед ней словно бы из ниоткуда. Тяжело опустился на песок возле ее ног.
Они оба синхронно вздохнули.
— Мне надо было убедиться, что ты существуешь, — тихо сказал он. — Мне дышать было трудно, пока я решал... Померещилась мне ты? Погибла, как в моем кошмаре? Или все-таки живешь на Земле?
— Убедился?
— Да, — улыбнулся Ра’хард. — Ты такая же, как была у меня на флагмане. Решительная. Воинственная. И желанная. Только волосы коротко обстриженные.
— А ты немного другой. — Наташа внимательно смотрела на него. — И волосы не чисто-белые, а с черными прядями. На висках.
— Шесть дней назад, перед тем как я отправился в Пещеру предков, чтобы понять, что меня гнетет, я весил на десять килограммов больше. И прядей скорби у меня на висках не было.
— Прядей скорби?
— Да. Там, в кружевах иллюзий, я потерял тебя.
— Я помню. Земляне, среди которых была почему-то моя дочь, пытались меня освободить. А кто-то воспользовался этим и открыл пальбу.
— И это было? — Ра’хард все еще не мог поверить, что Наташа была с ним в его иллюзии.
— На Альраме. Меня приняли за твою рабыню.
— Наташа... Дыхание мое...
— Кто такая лура?
— Это женщина, равная владыке. Та, от которой он хочет ребенка.
— То есть жена?
Последнее слово она сказала на общеземном.
— «Жена», — повторил он, коверкая звуки. — Наверное.
— А что такое э’тили? Луна?
— Луна, — кивнул он, соглашаясь. — И та, с кем хочется засыпать и просыпаться.
— Наверное, я бы очень-очень хотела ничего не помнить, Торн.
Она отвернулась от него. Уставилась на равнодушное и спокойное море.
— Наверное, я бы хотела встретить тебя завтра на каких-нибудь официальных мероприятиях. Словно бы впервые... Ты бы наверняка подстроил, правда?
Темный кивнул.
— Я бы очаровалась и... Все было бы хорошо.
— На’Аталия. Между нами нет самого страшного — крови твоих землян. И... твоего сына. И еще. Между нами нет твоей смерти.
— А твоя ложь? Это не считается?
— Я не мог видеть ненависть в твоих глазах. Мне почему-то от этого было больно. Прости.
— А мне больно осознать, что все между нами — неправда.
— Наташа... Если бы это было так, я бы не прилетел.
— Почему же? Ты теперь знаешь, что от землянок могут появляться темные. Кстати, как насчет того, что это будет полукровки?
— Нет. В процессе экспериментов, которые проводили на протяжении этих ста лет, всем темным эльфам вкалывают сыворотку, чтобы в случае чего ребенок рождался чистокровным.
— И вы теперь объявите Землю своими охотничьими угодьями?
— Я думаю, нам не стоит этого делать...
— С чего это вдруг? Вы сильнее. Вы можете предложить нашим политикам столько всего, что вам выдадут землянок. Не задумываясь. А еще...
— Наташ... — усмехнулся Ра’хард. — Если земные женщины хоть чем-то похожи на тебя, а мне почему-то кажется, что так оно и есть, то... с вами лучше будет договориться по-хорошему.
— Не лишено логики, — хмыкнула и она.
— Э’тили, не отказывайся от нас, — прошептал он. — Мы же любим друг друга.
— Торн. А что будет, если я не смогу быть с тобой? Не смогу переступить через твою ложь? Не смогу забыть о своей ненависти?
Он молчал долго. Очень долго. А потом проговорил:
— Ты знаешь... До того как я потерял тебя... там... Я бы сказал то, что ты хочешь услышать...
— И что, по-твоему, я хочу услышать?
— Мне кажется, что-то успокаивающее. Наподобие: «Если я пойму, что ты не можешь быть со мной — я отступлюсь. Если ты встретишь человека, которого полюбишь, то я отойду в сторону...»
— Но это неправда.
— Нет. Единственное, что я могу тебе обещать, — больше никакой лжи.
— Торн, — поморщилась она. — Ты же политик. Ты — владыка. И...
— Если я не смогу ответить правду, я промолчу.
Она грустно усмехнулась:
— Действительно, подвиг.
— Наташа.
— Что нам делать, Торн? — Она посмотрела прямо в его глаза.
— Мне — сдерживаться и не ревновать. Еще — не утаскивать тебя на флагман. Тебе — завтра познакомиться со мной. И поверить, что я не враг.
Море нежно шелестело о песок берега. Ветерок доносил до мужчины и женщины беззаботные звуки маленького поселка: лай неугомонной маленькой собачки, звонки велосипедов, смех детей, нестройное нетрезвое пение под перезвон гитары.
— Пойдем со мной, — вдруг соскочила с камня Наташа.
Торн поднялся с песка, отряхнул брюки и китель.
— Странно, — задумчиво сказал он, глядя на солнце. — Мне кажется, что сейчас поздний вечер.
— Тебе правильно кажется.
— А ваша звезда еще высоко. И, кажется, не собирается заходить.
— У нас на Севере белые ночи.
— Занятно.
Они вышли через калитку, спрятанную в каком-то колючем кустарнике.
— Через пару недель поспеет малина, — улыбнулась Наташа.
Они ступили на тропинку, что вилась по крутому берегу между соснами. Прошли немного, спустились вниз, к воде.
— Смотри, — потребовала Наташа.
Возле воды резвились дети. Темный эльф жадно глядел на маленьких человечков. Они, должно быть, приехали к воде в составе большой компании, что расположилась на песке.
Беззаботный гомон. И почти сразу же — недовольный рев. Мама стала вытаскивать малышку из воды.
— Посмотри, у тебя губы синие! — приговаривала молодая женщина, посмеиваясь. — Будешь шашлык?
— Купаться! — возмущалась девочка.
Веселые светлые кучеряшки во все стороны, обгоревший шелушащийся нос, футболка с яркими разноцветными звездами. И трусишки с рюшечками на попе.
— Скажи мне, Торн. А какой радиус поражения теми бомбами, которыми ты шарахнул по нашим полюсам?
— Сколько отсюда?
— До Северного полюса? Где-то две с половиной тысячи километров.
— Хватило бы.
— Вот и расскажи теперь, какой ты мне не враг.
— Наташа. Все, что было, было в моей иллюзии. В том, что я представил, чтобы просчитать варианты. И избежать ошибок. Сейчас. В реальности. Я пришел с миром. И...
— Я все время жду, что услышу и увижу, как раскалывается на части небо. Ты знаешь, как выглядит небо, когда рассыпается на осколки Лунная база?
— Ничего этого не будет.
— Тогда почему так больно? Почему я не могу тебе поверить? Зачем я вообще оказалась там — в твоих кружевах из вероятностей?! Почему у тебя прошло шесть дней, а я только сырники спалила?
— Я не знаю. Могу лишь предполагать, что нас притянуло друг к другу потому, что мы оба умеем играть с иллюзиями, представляя, что будет, если... А может, это Мать-Тьма просто подарила мне тебя.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Командор Вереева посмотрела на сидящих перед ней мужчин внимательно. «Вооруженным» взглядом.
Станислав Броу, президент Земного союза, выглядел расслабленным и слишком тщательно изображал безразличие.
Петр Данилович Сильверстров за эти сутки, казалось, похудел еще больше. Вот он явно сочувствовал женщине.
А Эрик фром Рюккер — официальный военный министр. Он и его коллеги-силовики разве что руки не потирали от удовольствия. Традиционно они не любили двух серых кардиналов: командора Верееву и командора Сильверстрова.
— То есть из нескольких миллиардов землян дорогого гостя выгуливать больше некому, — язвительно заметила Наталья Владимировна.
Молчание.
— И именно я буду организовывать культурную программу для темных и сопровождать высоких гостей, пока они будут осматривать памятники искусства и культуры.
— Наташ, я бы пошел с ними, — посмеиваясь, проговорил Эрик. — Но меня и не просили. И... где мы все, и где искусство. Сама понимаешь.
— Ладно, — спокойно ответила Наталья.
И только ярко блеснули синие глаза. Она прекрасно поняла, кто настоял. И будет владыке претемному луру Ра’харду экскурсионная программа. Почему нет? Дело-то хорошее.
Уже сутки ни она сама, ни ее отдел не спали. Она вспоминала все, что касалось рабов-землян в той вероятности, где она побывала с Торном. Ее сотрудники и сотрудницы вместе с привлеченным майором-куратором отсматривали галактическую информационную сеть, собирали материалы по Гильдии купцов. И штудировали отчеты тех землян, что контактировали с торговцами.
Командор Вереева хотела поработать с теми контрабандистами-гномами, что поставили им защиту на Землю. Но это необходимо было сделать осторожно. Она себе все мозги сломала, чтобы понять, как и информацию раздобыть, и свою осведомленность не засветить.
А еще надо было обговорить с темными эльфами условия сотрудничества по этому расследованию. И расспросить Торна, что знает он лично. И еще...
Поэтому она прослушала то, что ей говорили. Потом поняла, что народ ждет от нее какой-то реакции, и сказала очень красноречиво:
— А?
— Мы думали, что вы будете протестовать, — заметил президент Земного союза, — но раз вы согласны...
— Я не согласна. И буду протестовать. Просто я прослушала, — честно ответила она.
Сильверстров довольно хмыкнул. Остальные нахмурились. Наталья Владимировна безмятежно ждала повторения.
— Владыка лур Ра’хард настаивает, чтобы вы не участвовали в расследовании, связанном с торговлей рабами-землянами. И мы думаем согласиться.
— Угу, — кивнула командор Вереева. — У нас, видимо, темные эльфы уже в Совете безопасности Земли. И решения принимают они же.
Безопасники дернулись, но ничего не успели возразить, поскольку женщина продолжила:
— Я понимаю, конечно, что они предлагают много чего вкусного. И от перспектив сотрудничества у наших... не только глаза горят, но и все части тела тоже. Но. На нашем месте я бы озадачилась двумя вопросами. Первый вопрос. Что делали три. Подчеркиваю — три боевых флота темных эльфов у нас, на окраине Галактики? Ну же, господа, включите фантазию.
— Вы хотите сказать, что возможно боевое столкновение? — напрягся военный министр.
— Надеюсь, уже нет, — честно ответила Наталья. — Но. С любыми союзниками надо держать ухо востро. И не забывать о своих интересах.
— Допустим, — скривился президент.
— А второй вопрос? — поинтересовался командор Сильверстров, который коллегу всегда поддерживал.
— Знаете ли вы, что темные уважают исключительно силу? Во всех ее проявлениях? — тут же отозвалась командор Вереева.
— То есть... Если мы дадим слабину, то сотрудничества не будет? — уточнил второй серый кардинал.
— Именно так, — кивнула женщина. — Поэтому. Никаких заискиваний. Компромиссы — только по вопросам, которые не принципиальны. И сразу же в ответ пытаемся продавить уступку и с их стороны.
— Наташ, — вдруг спросил президент, — а ты сколько с владыкой Ра’хардом знакома?
— Со вчерашнего вечера, — искренне призналась она.
Командор Сильверстров победно улыбнулся и протянул руки коллегам. Безопасники и президент мученически скривились — и вложили в эти руки по крупной купюре каждый.
— Спорили... — укоризненно посмотрела на них Наталья Владимировна. — Как не стыдно?
— Стыдно, — ответил ей Сильверстров. — Но выгодно.
— С тебя, Петр Данилович, ужин в ресторане.
— С чего бы? — возмутился он.
— А моя часть с выигрыша?
— Ладно, — кивнул он. — Я не только умный, но и щедрый.
— Погоди, — вдруг сообразил президент. — Если вы не знакомы... Зачем он прилетал к тебе вчера вечером?
— Общаться.
— И что...
— Мы пообщались. Я показала ему берег моря. Отдыхающих. И он отправился восвояси. Хочешь, детектор лжи пройду?
— Прости. Но все это очень подозрительно.
— Именно так, — согласилась Наталья Владимировна. — Поэтому надо решать: какие вопросы для нас принципиальные. И в каких мы на уступки идти не будем.
— Это ты намекаешь, что вопрос с расследованием относится именно к таким? К принципиальным? — спросил Эрик фром Рюккер.
— Почему намекаю? — возмутилась командор Вереева. — Я это прямым текстом утверждаю.
«К тому же мне не нравятся аналитики темных эльфов. И вообще... Единственный, кто догадался, что их разводят с нападением на их центр репродукции, — это владыка. Значит, надо сделать так, чтобы наш отдел был главным. А вновь прибывшие — только помогали».
После совещания все отправились по своим делам.
Президент Станислав Броу и его многозвездные министры — встречать делегацию темных эльфов и сопровождать в столицу. Уже много лет в Земном союзе существовала традиция: выбирать тот город на планете, который будет в этом году выступать в роли столицы. Целый год было целое состязание. В несколько этапов, со своими заговорами и коалициями, героями и сражениями. А в первые минуты нового года президент Земного союза торжественно объявлял, кто победил.
Всех это более чем устраивало.
И в этом году столицей мира был объявлен Париж. Так что темных должны принимать именно там.
А Петр Сильверстров и Наталья Вереева летели в Санкт-Петербург. Военные организации располагались в городе на Неве.
— Наташ, а что происходит на самом деле? — спросил у нее друг.
— Я сама не понимаю.
— Темные пришли как враги?
— В одном из вариантов событий они в несколько минут уничтожили и нашу станцию защиты, и Лунную базу, — пояснила она.
— А владыку ты знаешь откуда?
— Оттуда же. Я не знаю, как так получилось. И было ли это на самом деле, но мы попали в вероятности...
— Скажи еще, что вы...
— Практически муж и жена, — с видом человека, признавшегося в государственной измене, покаялась она.
Сильверстров рассмеялся:
— Бедный Стас!
— И вот с чего президент Земного союза бедный? — возмутилась Наташа.
— Это все знают, с чего.
— Он свою жену уже выбрал, — холодно ответила женщина.
Военный уважительно кивнул. Но тут же расхохотался снова.
— Что еще? — уже раздраженно спросила командор Вереева.
— И владыка темных — бедный.
— Купи крепкого алкоголя. Сходи посочувствуй.
Владыка лур Ра’хард не скучал на подобных мероприятиях, нет. Пока шли протокольные фразы, складывающиеся в протокольные часы, он всегда внимательно изучал тех, с кем ему придется работать. Сотрудничать или враждовать.
В целом земляне ему понравились. Не заискивают. Держатся со спокойной гордостью уверенных в себе людей. Не просят. Выжидают.
Отметил он неприязненное отношение президента Земного союза Станислава Броу. Причем лично к себе. Нет, землянин был изысканно вежлив. Всячески демонстрировал, как ему приятно. И как он счастлив. Все по протоколу. С поправкой на военную гордость. А то, что президент Земли в прошлом был десантником, — это видно. По фигуре. По отточенным, четким движениям. По манере вести себя.
Даже если не знать его героическую биографию. А ее как раз владыка изучил.
Откуда неприязнь?
Наташа вряд ли рассказала своим коллегам всю правду. И уж тем более не упомянула, что на уничтоженной Лунной базе был не только ее сын, но и сын Станислава Броу. Если бы она все рассказала, отношение к темным эльфам было бы совсем другим. Да и их президент фонтанировал бы ненавистью. А это другой оттенок. Совсем.
Не то чтобы эта неприязнь могла помешать сотрудничеству. Просто интересно.
Кроме того, ему показался любопытным насмешливый взгляд, который перевел военный министр землян с президента на него, владыку темных.
А вот тот момент, что ему отказали в просьбе отстранить командора Наталью Верееву от расследования, его и раздосадовал, и одновременно развеселил.
— Я только хотел, чтобы женщина была в безопасности, — отметил владыка Темного Ожерелья равнодушно. — Согласитесь, господа, борьба с пиратами и рабством — это не та область, где слабая женщина может чувствовать себя защищенной.
— Значит, командору Вереевой необходима охрана, — решил президент Земного союза, делая вид, что не расслышал комментария военного министра о том, что это пираты и рабовладельцы не смогут теперь чувствовать себя защищенными.
Идея о том, что э’тили нужно вывести из расследования, показалась Ра’харду очень даже здравой. Тем более что он слишком хорошо помнил о том, как в нее кто-то стрелял.
Но... Не то чтобы он верил, что эту замечательную идею удастся воплотить в жизнь. Наташа была слишком упряма. И слишком талантлива. И слишком ненавидела пиратов.
— Вы же не будете против, если безопасность госпожи Вереевой обеспечат мои штурмовики? — спросил он.
Ответить ему не успели, потому что произошло нарушение протокола. В зал совещаний вошла женщина. Судя по изученной информации, супруга президента Земного союза.
Поскольку владыка Ра’хард женат не был, то и на встречах не предполагалось супруги президента.
Но вот казус. Она явилась. Мужчины поднялись. Женщина была некрасива. Излишне вытянутое лицо делало ее похожей на лошадь. На очень породистую лошадь из очень высокопоставленной и богатой семьи.
Станислав Броу постарался подавить вздох. Когда-то они жили счастливо. Она любила его беззаветно, он был увлечен и тоже любил... У них была нормальная семья. Но в последний год...
— Господа, — взял он себя в руки. — Позвольте представить вам мою супругу — первую леди Земного союза Эмили Броу. Дорогая, поприветствуй делегацию темных эльфов и их владыку претемного лура Ра’харда.
— Очень приятно, — протянула женщина руку для поцелуя. — Вы же извините мое любопытство?
— Да, госпожа Броу. Конечно, — поклонился владыка. — Хочу представить вам моих подданных и сподвижников. Маршал Ро’Ольд. Командующий военными силами нашего государства.
Ро’Ольд, мрачный от тех словопрений и политесов, что сегодня выпали на его долю, коротко поклонился и проговорил:
— Очень приятно.
— Кроме того, меня сопровождает начальник генерального штаба маршал Ро’Грик.
— Госпожа, — учтиво улыбнулся молодой темный.
— Нравится ли вам у нас на Земле? — любезно спросила первая леди.
— К сожалению, — ответил владыка, — у нас еще было недостаточно времени, чтобы по достоинству оценить красоты Земли. Но большая культурная программа уже запланирована.
— И руководить ею будет командор Вереева, как я слышала, — столь же любезно отозвалась жена президента, переведя в этот момент взгляд на мужа.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
— Мороженое с клубникой! Девочки? Поддерживаем? Мальчики? — Наталья Владимировна потерла глаза — резь не прекратилась.
— Капли? — протянула пузырек никогда не унывающая Иветта. Даже сейчас, когда пошли вторые сутки их бдения над информационными потоками, она умудрялась улыбаться.
— Спасибо.
Наталья Владимировна оглядела свой боевой коллектив и умилилась.
Очень серьезная Дженнифер — только так и никаких сокращений. Эдакая мисс Неприступность.
Каталина — девушка с внешностью модели и с огромным количеством комплексов. Никак не может ни с кем сойтись, потому что думает, что ее ценят лишь за совершенное тело.
Иветта... Это Иветта.
Молодые люди... Валик — маленького росточка, худенький. Все еще похожий на подростка. Все помнит, все знает. Наталья иной раз смеялась: и зачем ему компьютер, он и так все помнит.
Высокий, нескладный Андрей. С локонами по плечи. У него настолько отсутствующий вид, что они его как-то всем отделом забирали из полиции. Те, не зная, что это сотрудник министерства обороны, задержали его на Дворцовой. Пропуск он конечно же забыл. Сотрудники правопорядка приняли его за наркомана.
Подкачанный симпатичный Пауль. Светловолосый, коротко стриженный. Вот посмотришь на него и сразу скажешь — военный. Дисциплинированный. Кстати, совершенно обманчивое впечатление. Дисциплину он ненавидел.
Теперь к их команде прибавился еще и майор, попавший под раздачу. Выполнял он функцию порученца и искренне бесился от этого.
Наталья оглядела весь своей сплоченный коллектив и несчастного, не по своей воле примкнувшего к нему, майора.
— Дмитрий Иванович! — обратилась она именно к нему. — Не в службу, а в дружбу. Закажите нам ужин. А на десерт...
— Наталья Владимировна! — взорвался боевой офицер. — Можно вас на минуточку?..
Они вышли в коридор.
— Слушаю вас, — повернулась к нему командор Вереева.
— Я, конечно, все понимаю. Вы — старшая по званию, однако я...
— Послушайте, — потерла Наталья глаза. Капли почему-то не подействовали. — Меня в последнее время очень беспокоит тенденция, которую я наблюдаю в поведении своей дочери. Военные... Те, что настоящие... Самые крутые, самые сильные, самые отважные...
— И разве это плохо? — недовольно спросил у нее Дмитрий Иванович.
— Это хорошо. Но остальные при этом — просто пыль под ногами. Им можно хамить. Их можно ни во что не ставить. Их поручения — это одно сплошное унижение.
— А разве это не так?
— Скажите, мои люди работают?
— Конечно.
— И вы понимаете, зачем они это делают? И почему в такой спешке?
Майор кивнул.
— Какую пользу можете принести вы? Заметьте, я сейчас не упоминаю о вашем наказании. О том, что вы должны отработать его безукоризненно. И без пререканий...
— Я все понял, — опустил голову мужчина.
— Исполняйте.
Майор ушел.
А Наталья Владимировна услышала негромкие, но энергичные хлопки.
— Воспитываешь? — хмыкнул сосед Петрович.
— Здравия желаю, товарищ генерал-лейтенант, — вытянулась Наташа.
— Вольно, госпожа командор.
— Есть новости? — жадно спросила она.
— Есть, — кивнул он. — Поганые.
— Торговлю девочками и мальчиками, теми, кого работорговцы называют дикими, организовали свои?
Петрович вздохнул:
— Схема старая. Только если раньше в актеры зазывали, то теперь обещают организовать обучение в метрополии. Юноша или девушка даже с родителями связывается, докладывает, что все хорошо. Что устроился.
— А как узнали, что дети пропали?
— Были подозрения. Какие-то обмолвки во время сеансов связи. Одни родители пытались связаться с учебным заведением, в которое якобы поступила их девочка. Понятно — не обнаружили.
— Есть открытые уголовные дела?
— Нет. Все — совершеннолетние. Родителям сообщили, что дети скорее всего просто избавились от родительской чрезмерной опеки.
— А частные конторы?
— Не хотят браться.
— Значит, что-то знают, — отметила Наташа. — А сколько человек пропало?
— Почти пять тысяч.
— Пять тысяч с четырех планет... Это с Землей?
Петрович кивнул.
— Если не знаешь, что искать, то и не заметно даже... И это те, кто поднял тревогу.
— Я так понял, что всякое отребье... Наркоманов, например, или совсем что-то неблагополучное, стараются не брать. Проститутками так точно они не интересуются.
— Ну да. Наша путана сама кого хочешь на поводок посадит, — покачала головой Вереева.
— И какой план действий?
— Собираем данные. Разрабатываем, — вздохнула Наташа. — Нам еще надо интерес не засветить.
— Ужин будет доставлен через тридцать минут, — выглянул майор, опознал того, с кем она разговаривала, и вытянулся по стойке смирно. — Здравия желаю, товарищ генерал-лейтенант!
— Добрый вечер, — кивнул сосед Наташи. — Я вот тебе не догадался клубники привезти. С грядки. Нормальной. Торопился.
— А я привез ужин на всех, — отчитался кто-то на общеземном, но с чудовищным акцентом.
— Смирно! — скомандовала командор Вереева.
И мужчины вытянулись по струнке. Как и она сама.
К ним подходила целая делегация.
Военный министр Эрик фром Рюккер. Озадаченный. Крайне. Его многочисленная свита при золотом шитье и орденах. Темные эльфы во главе с их владыкой. Два его маршала, адъютант. И гвардейцы охраны.
— Добрый вечер, — поздоровался военный министр.
— Думаю, мы вполне можем отложить до завтрашнего дня половину церемоний, — высказал пожелание владыка. — Наталья Владимировна, вы распорядитесь, чтобы ваши люди показали моему адъютанту, где накрыть стол?
Она кивнула.
— Прошу вас, — отмер майор и открыл дверь в конференц-зал.
— Вы представите нас своим сотрудникам? — последовало еще одно пожелание высокого гостя.
— Конечно, — вновь кивнула она.
Пока Вереева всех представляла, пока мысленно морщилась, пока девушки алели под взглядами ярких глаз темных эльфов... Пока мысленно молилась, чтобы ее парни вели себя прилично... Хоть как-то прилично! Ну вот нашли время изображать альфа-самцов, потревоженных на своей территории!!!
Она отловила за рукав военного министра и прошипела:
— Эрик, ты хоть предупредить мог?
— Я ни при чем! — так же шепотом ответил он ей. — Мы вообще поехали размещаться в особняк, который дорогим гостям под посольство выделили. В Париже, как положено. А эти... Твои темные! Они потребовали почему-то Санкт-Петербург, хотя их уже начали размещать. А тут... Кстати, где их владыка так научился на земном разговаривать?
— У него и спроси!
— Это ты еще не знаешь, что жена Стаса вычудила....
— Эрик, и не хочу, — отрезала она.
— Наталья Владимировна, — раздался властный голос темного эльфа. — Могу я поговорить с вами?
— Прошу. — Она открыла дверь своего кабинета, который использовала тогда, когда оставалась спать на работе.
Они вошли. Под подозрительным взглядом Эрика Наталья заперла дверь изнутри.
— Слушаю вас, претемный владыка Ра’хард, — обратилась она к высокому гостю.
— Прости, не могу больше сдерживаться, — повинился он. Скользящий шаг — и она оказалась в его объятиях. — Пожалуйста. Хотя бы минуту. Не гони меня...
Его горячие ладони, его хриплый шепот... Память-предательница, которая всколыхнула воспоминания о том, чего никогда не было... Или все-таки было?!
— Не могу без тебя, дыхание мое.
Но в этом поцелуе не получалось забыться. Он был каким-то злым, безжалостным. Словно мужчина и женщина не сплетались в объятиях страсти, а сражались. И темный, когда одержал победу, за что-то ее наказывал.
— Торн, — прошептала она. — Что с тобой?
— Все эти мужчины вокруг тебя...
— Слушай, до того как я встретила тебя, у меня была и своя жизнь.
— Значит, — в его глазах полыхало пламя, — этот ваш... Станислав Броу — тоже твоя жизнь?
В ответ и ее взгляд ожег его бешенством.
— Уходи, — потребовала она.
Дошла до двери, распахнула перед ним. Майор, который собирался стучать, чтобы сообщить, что накрыли на стол, вытаращился на них, не скрывая изумления.
Вереева — растрепанная, злая. С припухшими губами и слезами в глазах. Владыка темных, которого аж потряхивает от ярости.
— Что тут происходит?
Дмитрий Иванович решительно вошел в кабинет и встал, закрывая женщину.
Гость, не гость, владыка, не владыка — а нечего наших оскорблять. Тем более женщин.
Темный эльф что-то шипит по-своему.
— И не думай даже, — зло отзывается женщина. И уже мягче обращается к земному военному: — Все в порядке, Дмитрий Иванович.
— Вы уверены? — спрашивает мужчина.
— Абсолютно. Претемный лур Ра’хард уже уходит.
Тот кидает на них тяжелый взгляд. Но подчиняется.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Таким идиотом и ничтожеством владыка себя не ощущал никогда. Он сидел в кресле в парадной зале дворца, который по какой-то непонятной оплошности именовали гостиной. От сияющей позолоты, яркой белизны стен и интенсивно-розовых пухлых земных младенцев на потолке резало глаза.
Лур Ра’хард прищурился. Младенцы были почему-то с крылышками. И лица у них были... издевательские такие.
Он допил стакан крепкого жуткого пойла, которым с ним поделились верные гвардейцы. Верные, но... не такие храбрые, как тот земной мальчишка-майор, который встал сегодня между разгневанным темным и его э’тили. Охрана лишь поделилась алкоголем с владыкой и... тихонько куда-то исчезла.
Может, подданные забаррикадировались где-нибудь? И ждут, пока лур придет в себя?
Эта мысль так насмешила темного, что он... даже хихикнул. И перелил остаток алкоголя из плоской походной фляжки себе в стакан. А потом и в себя.
Нечего сказать, первый день переговоров с землянами удался...
В дверь постучали.
— Да, — злобно отозвался Ра’хард.
— Что пьешь? — В гостиную вошел его молочный брат. — Как положено темным — настойку на наркотических травах, смешанную с кровью твоих врагов?
— Фу! — опешил владыка. — А зачем пить такую гадость?
— Чтобы прийти в исступление, — пояснил штурмовик. Пересек зал, скривился, осмотрев интерьер. И уселся в кресло напротив. — Ты что, легенды про нас, темных, не знаешь?
— В исступление я и сам приду. Кто бы сказал, как мне из него выйти. А теперь и Наташу вывести...
— Ты же отправился к ней с ужином, вполне вменяемый. Что же произошло?
— Припадок ревности.
— Отлично. Все, что она знает: ты — то ли во сне, то ли в иллюзии — убил близких ей людей. Ее захватил в плен. И лгал ей. Потом прилетел на самом деле. И заявил, что она является твоей единственной. А потом...Ты хотя бы никого не убил?
— Президента Земного союза?
— Даже так?
— Еще там был майор. Да и военный министр на нее странно смотрит.
— Брат. Остановись.
— Что мне делать, Рор?
— Не знаю, Торн, — вздохнул сержант.
— Я схожу с ума. Мне просто необходимо, чтобы она была рядом. Чтобы быть уверенным в том, что я один смею ее касаться. И...
— Торн. Остановись. У нее есть дочь и сын. Подчиненные. Друзья. Своя жизнь.
— Она мне сказала то же самое.
— А ты?
— А у меня закончилась выпивка, — пожаловался владыка.
— И теперь ты мучаешься, потому что поступил как идиот.
— Именно так. А еще мне страшно. Вдруг у нее от переживаний и здесь, в реальности, такой же приступ начнется? Помнишь, я рассказывал? Она задыхаться начинала.
— Может, лекаря к ней отправить?
— Может, ее сразу на флагман? Побесится, посидит в реанимационной капсуле. Потом запру в спальне.
— У тебя в вероятности ее дочь с сотоварищами на Альрам пробралась, чтобы маму от тебя спасти. А теперь представь, что будет здесь, в Солнечной системе.
Ра’хард тяжело вздохнул и решительно поднялся.
— Идешь к ней? — спросил брат.
Владыка кивнул:
— Просто посмотрю, что с ней все в порядке.
— Как из дворца выбираться будем?
Лур скривился:
— Земляне вряд ли обрадуются, если мы в открытую отправимся навещать их командора.
— Я не уверен, что командор обрадуется. Ладно, пошли.
— Ты знаешь, как выбраться?
— Это ты дипломатию развивал. А мы что? Мы люди маленькие. Мы пути отхода отрабатывали.
— Но там все камерами и датчиками движения нашпиговано.
— Конечно, владыка. Все как положено.
— Вы все успели!
— Именно. Кого-то брать с собой будем?
— Ты что! Я же иду на свидание.
— Торн. Только умерь свою ревность. Как я понял, тебе это удавалось. Раньше.
— Там она сразу оказалась в моей постели, я мог хотя бы прикоснуться. Я был рядом.
— Если ты не проявишь терпение, она никогда там не появится. Или ты думаешь, что женщину, которая дослужилась до звания командора и является одной из самых значимых фигур в местном политическом раскладе, ты сможешь продавить?
— Вперед, — приказал владыка.
Две тени выскользнули из подвала одного из домов в квартале от особняка. Да здравствуют старинные постройки, связанные ходами под землей, как пещеры у темных в горах.
Их ждал неприметный, явно земной аппарат.
— Благодарю за службу! — Владыка был в восхищении. Организовать все за сутки на планете, где не было сети агентов...
Рор довольно кивнул, и флаер взмыл в воздух.
— Странно все-таки, — проворчал Ра’хард. — Ночь, а светло.
— Мы просто не строим городов так близко к полюсу. Земляне — вообще своеобразная раса.
Владыка вспомнил Наташу. Хмыкнул.
— Но я рад, что они не враги нам, — продолжил штурмовик.
— Ты в вероятности сожалел о том, что мы — кровники.
— Я уверен: они, как и мы, долг крови будут исполнять до последнего.
— С учетом того, что это для тебя — высшая похвала... — проворчал владыка. — Ты высоко оценил наших новых союзников. Значит, тебя еще больше обрадует новость: земляне предложили нам провести учения. Мы демонстрируем нападение из глубокого космоса. Они его отражают.
— Здорово. А твоя гвардия под моим командованием будет участвовать?
— Ро’Грик составляет новый план атаки. Я отверг прошлый, но не стал раскрывать идею землян с брандерами. Кроме того, я не сдал ему информацию, что на Земле стоит защита по полюсам.
— Мальчишку надо учить. А то мы кровью умоемся, — вздохнул штурмовик. — Жаль его отца. Так все нелепо получилось. И не вовремя.
— Не вовремя... — задумался владыка. — Слушай, или я начинаю заболевать, или... Как-то слишком все получилось. И смерть уважаемого темного от собственной руки, потому что он не смог пережить жену. И разгром лаборатории. И земляне, которым мы бросились мстить не задумываясь.
— Тогда и проблемы с тем, что наше семя не может прижиться ни у одной женщины, которые начались сто лет назад.
Кровь зашумела в голове. Тело как будто погрузилось сначала в пламень, а потом сразу же в лед. Он заново пережил тот момент, когда лекарь, запинаясь, сообщил ему, что Наташа ждет ребенка.
Они долетели быстро. Блеснуло под летательным аппаратом свинцовое море в обрамлении высоких деревьев с темно-зелеными вершинами, со стволами, отливающими золотом в свете земной звезды.
— Скрытности с этой техникой не получится, — с сожалением проговорил штурмовик. — Придется садиться на виду у всех.
Владыка безразлично махнул рукой:
— Делай, что можешь. Только скорее.
Приземлились они прямо возле дома. Но стоило им только выйти, как через забор с негодующим возгласом, лихо перепрыгнул еще кто-то.
— Что вы здесь забыли? — прорычал президент Земного союза Станислав Броу. Чуть более пьяный, чем Ра’хард.
— А вы? — Злобы в голосе владыки темных эльфов было, пожалуй, чуть побольше.
— Не ваше дело!
— Почему ваша жена уверена, что вы любовники? — прямо спросил лур.
— Каким образом это касается вас?
— Отвечайте.
Вместо ответа ему прилетел хороший удар слева, от которого темный смог увернуться. Почти. Удар пришелся оскользью по щеке. Следом землянин с ликующим воплем попытался вцепиться в длинные волосы противника (распущенные волосы темного просто просили об этом) и изо всех сил впечатать эту хищную высокомерную рожу в колено.
Но темный непостижимым образом выскользнул, поднырнув под руки. Теперь уже землянин уходил от удара в печень.
Удалось... Но не совсем.
Ра’хард даже обрадовался. С боевым кличем своего рода он обрушился на землянина. Соперник оказался равным. К тому же, насколько бы они ни были оба пьяны, но убивать друг друга не собирались.
Обмен ударами. Землянин все пытается дотянуться до физиономии темного эльфа. Лур же бьет по корпусу и снова метит в печень. Потом оба ловко отскакивают назад. Мгновение смотрят в глаза друг другу. И темный первым наносит удар. Точный. И уходит. Теперь и у президента расцветала на скуле замечательнейшая гематома.
— Убью обоих! — донеслось от дома, и во двор выбежала Наталья. С бластером в маленькой, но решительной руке. В ярко-желтой пижамке с задумчивым жирафом и надписью: «До меня дошло!»
Злая. Заплаканная.
Мужчины расцепились, тяжело дыша.
— Ру’Рар, вы же самый нормальный! Вы почему их не остановили?!
— Лура, — поклонился ей сержант. — Они не собирались доводить дело до смертоубийства. А спустить пар — это полезно...
— Убью и прикопаю всех троих! На компост пущу! Полезно?!! — женщина уже кричала. — А ничего, что дом под охраной и сюда летит отряд быстрого реагирования вас задерживать?! И с ними — стая журналистов, потому что вас опознали!
Подумала и добавила:
— Козлы!
Через калитку ворвался Петрович со штурмовой винтовкой наперевес:
— Всем стоять!
— Ага, — проворчала Наташа. — Работает спецназ.
— А в доме есть кто-то посторонний, — объявил генерал-лейтенант.
— Что? — взвилась женщина. — Это мой дом!
— Я просто присматриваю, — смутился сосед. — Тихонечко, по-стариковски.
— Ты лучше тихонечко, по-стариковски, организуй все так, чтобы ничего и никого у меня не было, а произошел сбой в системе.
— А в доме?
— В доме Мишка, — махнула рукой Наташа.
— Что вы так орете? — спросил отпрыск. Он был в трусах-боксерах и босиком. — Ночь на дворе. Хоть и белая!
— Миш, скажи им, что никого в доме больше нет. И все уйдут.
Сын вдруг заалел.
Мужики хмыкнули. Наташа стала того же цвета, что и сын.
— Мам, ты же на неделе никогда дома не появляешься, — забормотал Миша.
— Так. Все. Замолчи. Я ничего не знаю. Свободен.
Сын убежал, топоча босыми пятками. Петрович изо всех сил сдерживался, чтобы не заржать.
— Вот спасибо вам всем! — оглядела она и темного, и человека. — Морды!
— Наташ, — шагнул к ней Станислав.
— Ты что забыл у меня во дворе?
— Я вообще-то извиняться приехал. Потом сообразил, что ты, наверное, спишь. Стоял, курил. Думал. Потом смотрю: этот вот лезет...
— А вы? — обернулась она к темным.
— А мы?.. Волновались, — ответил молочный брат владыки, потому что тот стоял, смотрел. И молчал.
— Да что вы!
— Наташа, успокойся.
— Вот что, — обвела она негодующим взглядом и Станислава, и Ра’харда. — Убирайтесь оба.
Оба понурились. Петрович покачал головой. Ру’Рар попытался вступиться за брата:
— Простите, лура, но владыке очень тяжело вдалеке от вас...
— И поэтому он оскорбил меня. А потом с горя напился. И приехал позорить меня?
— Почему моя любовь для тебя — позор? — глухо спросил лур.
— Ты думаешь, что потасовка с женатым мужчиной у меня во дворе и журналисты, которые уже прибыли, — это как раз то, что мне надо для спокойной жизни и уважения окружающих?
Все четверо подумали — и направились к калитке.
— И знаете, что? — добавила им в спину Наташа. — Ваши разбитые лица с синяками — это самое хорошее и радостное, что я сегодня наблюдала.
— Ну что, ко мне? — предложил Петрович. — У меня водочка есть. И грузди соленые. Правда, прошлогодние. Но огурчики малосольные, как раз подошли. Свои, с огорода. Жена спит, так что мы посидим так... По-походному.
Владыка и президент кивнули и отправились за генерал-лейтенантом в отставке. Ру’Рар последовал за ними.
— Скажи мне, Стас, чего ты, человек женатый, хочешь от приличной женщины? — жестко спросил у президента Петрович, когда они расселись и накатили за знакомство.
Президент потупился, как мальчишка.
— Я не знаю, — честно ответил он.
— У вас же с Эмили все эти годы были нормальные отношения. И с Натальей вы общались всей семьей. С симпатией, но ровно. Без этой всей... похабени. Так что случилось?
— Понимаешь, Петрович...
— Нет. Не понимаю.
— Эмили в последние несколько месяцев как с ума сошла. И некрасивая она, и женился я на ней только ради политической карьеры. И любовница у меня. И не одна... Я пытался спорить. Я пытался доказывать. Но она просто меня не слышит. Ты знаешь, я в ней ценил выдержку, умение договориться и заботу. И тепло, что исходило от нее. Это лучше красоты, это сильнее страсти. Но эти месяцы... С ней невозможно находиться в одном помещении. Я все время жду от нее какого-то срыва. Вот! Даже вчера... Она и то нарушила протокол, попыталась спровоцировать меня на скандал.
Петрович разлил по стопкам. Выпили.
— А чего ты к Наташе лезешь? — по-прежнему сурово спросил вояка.
— Эмили... Она все время трещит, что Наташа — моя любовница. Вот и накатило...
— Увижу еще раз — ноги выломаю. Ты меня знаешь. Разбирайся с женой. Обратись к специалистам. Но девке моей жизнь не порть. Да и себе тоже.
— Простите, что встреваю, — проговорил владыка. — Но то, что вы описываете, очень похоже на ментальное вмешательство.
— Это что еще за гадость? — спросил хозяин.
— Именно что гадость, — кивнул темный. — Специалистов по такому вмешательству очень немного, и их действия расцениваются на одном уровне с наемными убийцами. Они чуть подправляют картину мира в сознании того, кого им заказали. И всё — личность разрушена.
— И у меня под боком бомба с тикающим таймером, — задумчиво проговорил Станислав.
— Именно так, — кивнул темный эльф, и они выпили еще по одной.
— А как помочь-то?
— Я посмотрю, что можно сделать, — снова кивнул эльф. — Завтра же. Еще мы подключим моего личного лекаря. Он парень молодой, но очень талантливый.
— Договорились.
— Теперь вы, уважаемый, — недовольный взгляд пожилого военного вперился во владыку темных.
— Да, — опять кивнул тот.
— Что это было? В кабинете.
— Мы целовались. Потом поругались. Я ревновал. И Наташа оскорбилась. Потом она меня выставила.
— Значит, майору показалось...
— Женщина для темного — это святое, — покачал головой лур Ра’хард. — Мы можем только предложить, но выбирает всегда женщина. А Наташа для меня... Она как жизнь. Как дыхание. Она моя э’тили.
— Значит, говоря о том, что вы познакомились накануне, она солгала? — спросил Станислав.
— Нет. Немного лукавства. Не больше, — улыбнулся Ра’хард.
— И что это значит? — спросил Петрович.
— Мы не были знакомы в реальности. Мы познакомились в кружевах иллюзий, где были врагами.
— Вы точно нормальны? — спросил у него президент Земного союза.
— Насколько может быть нормален темный, — еще раз кивнул владыка. — Теперь понимаете, почему Наташа не могла рассказать всего.
— И что теперь у вас с ней?
— Я считаю ее лурой. Она пытается мне доказать, что это ничего не значит. В общем, все сложно.
— Девочку не обижать, — подумав, распорядился генерал-лейтенант. — То же предупреждение, что и для этого... героя-любовника. Ноги вырву.
Они сидели на веранде, слушали успокаивающий шум волн, набегавших на берег. Проснувшихся жизнерадостных птиц.
— Красиво у вас, — проговорил владыка. — Хорошо, что в реальности получилось по-другому.
— Как именно? — напрягся Петрович.
— Мы не стали врагами. Между нами нет крови. И я хочу сделать все, чтобы так оно и было.
— Дело ведь не только в Наташе? — быстро спросил президент.
— Нет, — отрицательно покачал головой владыка.
— А в чем тогда?
В небо легко вспорхнул флаер, поднявшийся с соседнего двора.
— Понеслась Наталья Владимировна, — улыбнулся Петрович. — Напереживалась — и на работу. С утра пораньше.
Вдруг в небе прогремел взрыв — и на месте маленького яркого аппаратика, что весело несся в утреннем небе, расцвел оранжевый шар, через мгновение почерневший и осыпавшийся вниз седым пеплом.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Мужиков она выгнала. Решительно пошла к себе в спальню. Поняла, насколько это бесполезно: в крови бушевал адреналин, нос хлюпал после слез. Дышать было нечем.
Так что зря она всех разогнала. Надо было подраться с ними, пострелять. Желательно по очереди во владыку Темного Ожерелья и в президента Земного союза. Может, отпустило бы.
Мысли перескочили на сына. Вот так и осознаёшь, что дети выросли. И надо предупреждать заранее, когда появляешься домой. Во избежание, так сказать. И, кстати... Исчезать из дома тоже надо аккуратно. Например, пораньше, чтобы никого (прежде всего саму себя) не смущать за завтраком.
Сколько там времени? Четыре утра... Нормально!
И Наташа поднялась и стала собираться. Побросала в сумку вещи. Решила на всю рабочую неделю остаться в Санкт-Петербурге.
Написала записку сыну, заказала завтрак в любимом кафе. Сразу с доставкой на работу минут через тридцать.
И, весело улыбнувшись неунывающему солнышку, взлетела вверх.
Она не замечала опасности до того самого мгновения, пока у нее в наушниках не прорычали на языке темных эльфов:
— Шлейф от ракеты! Лура, противоракетный маневр!!!
Наташа похолодела: какой может быть противоракетный маневр на маленькой гражданской машинке...
Эта же мысль, должно быть, пришла в голову и темным, потому что следом снова раздался тот же голос:
— Перехватываю управление на себя! Маскировку на луру!
Машинка ее упала на бок. И... резко вниз.
А через мгновение на том месте, где она находилась, прогремел взрыв.
Наташу замутило. От ужаса и от перегрузок. Голова закружилась.
— Есть на флагман! — раздался тот же голос.
И ее флаер резво и послушно взмыл вверх.
Тут же ее обеспокоенно спросили:
— Лура, как вы?
Она зашевелила губами, но звуков не было.
— Лекаря и капсулу к шлюзу, — тревожно. И снова, теперь уже мягко: — Лура, все в порядке, вы в безопасности. Пожалуйста, держитесь. Еще три минуты — и вы у нас на флагмане. Лура...
...Увидев взрыв в небе, мужчины вскочили.
— На’Аталия... — помертвевшими губами проговорил Ра’хард.
— Зарою, — пообещал Стас.
— Кто?! — обратился к темным Петрович.
И только Ру’Рар молчал, кого-то внимательно слушая. Так внимательно, что прижал пальцы к левому уху. Там у него, должно быть, был вживлен наушник. Остроконечные уши между тем жили своей жизнью. Они прижимались к голове, как у тигра в ярости.
— На флагман, — распорядился штурмовик. — Потери? Только бот угробили? Катапультировались оба? Отличная работа, хвалю. Нет. Мы сами подхватим. Отбой.
И штурмовик выдохнул:
— Уффф...
Сел за стол, не обращая ни на кого внимания, налил себе рюмку водки и выпил.
— Обошлось, — сообщил он. — Жива.
— Спасибо, брат, — понял все владыка.
— Так во флаере была не Наташа? — спросил Петрович.
— Она, — скривился Ру’Рар.
— И как вы смогли? — это был Стас.
— Как только я понял, что владыка нашел свою луру, то сразу приказал обеспечить ее безопасность. И не службе охраны или еще кому-то, а своим. Гвардии владыки, своему подразделению «Нарак». Они шлейф от ракеты увидели, сделать уже ничего не успевали. Поэтому одна команда подставила свой борт под залп, а вторая — навела невидимость и перехватила управление летательным аппаратом луры.
— Блестяще! — похвалил Петрович.
А Ра’Хард пока не мог произнести ни слова. Да и вдохнуть пока полной грудью не получалось. «Жива...» — в его голове сменялось на бешеный стук крови и: «Убью! Кто посмел?!»
— Надо узнать, кто это у нас... такой, — вздохнул президент Земного союза и покосился на темного.
— Может, пусть покушавшиеся думают, что им все удалось? — спросил владыка. — Просто... Пока всех не выловят. Мне бы не хотелось рисковать любимой.
Стас дернулся. Петрович посмотрел на него многообещающе. Мужчина сник.
— Пожалуй, надо так и сделать, — решил генерал-лейтенант в отставке.
— А что мы ее детям скажем? — спросил вдруг владыка.
— Это я возьму на себя, — кивнул Петрович.
— Может, мы их тоже эвакуируем на флагман? А журналистам скажем, что они... не знаю... Где там положено земным детям скорбеть о погибшей матери?
— Они могут... побыть у нас с Эмили, — предложил президент. — Мы все-таки дружим очень давно. А потом отбыть к родственникам на Калаган.
— Или все-таки лучше на флагман?
— Надо думать, — поднялся Стас.
— Стоп, — приказал Петрович. — Никто ничего не делает, пока мы не получим ответ на вопрос. Что могущественные и надменные темные эльфы забыли у нас? И почему они ведут себя... как наши друзья. Хотя этого не замечалось... Стас, сколько мы контактируем с Галактическим союзом?
— Шестнадцать.
— И?
— Хорошо, — вздохнул владыка. — Только попытайтесь отнестись к моему рассказу спокойно. Не как Наташа.
— Ты сначала, мил человек, расскажи, а потом уж мы посмотрим, как относиться, — протянул сосед Наташи.
— Я не человек, — поправил его владыка темных эльфов.
И стал рассказывать.
«...Здравствуй, уже родная реанимационная капсула темных эльфов. Здравствуй, такой знакомый лекарь Ре’Лерг. Родные коридоры огромного флагмана темных эльфов. И давненько я всего этого не видала...»
Так размышляла Наташа, пока ее выгружали из флаера. Сама она почему-то двигаться не могла. Вокруг нее хлопотал лекарь, воинственно тряся массой своих косичек. Кажется, она его немного напугала своим радостным приветствием.
Медицинский отсек.
На стуле уже знакомая пижама юнги с отрезанными штанинами и рукавами.
Наташа хихикнула. Потом вспомнила, как в голове молоденького темного появилась дырка, отделяя его жизнь от нелепой смерти. Ее замутило. Лекарь подхватил Наташу:
— Спокойно, лура. Вы в безопасности.
Потом подумал и спросил:
— Вы сможете переодеться сами?
— Конечно, — кивнула Наташа. Как выяснилось — зря. Голова немедленно закружилась. Но она все же спросила у Ре’Лерга: — А вы мне сможете сразу принести одеяло?
— Как будет угодно луре.
Когда через несколько минут он отложил свой диагност, то с облегчением произнес:
— Это просто шок, лура. Но я бы рекомендовал вам провести день в капсуле. Давление все же повышенное, переутомление налицо. Не будет ли дерзостью спросить... А вы сколько спите в сутки?
— Много работы, — зевнула она сквозь зубы. — Простите.
— Ничего.
Темный эльф увлеченно покопался в одном из шкафчиков, достал пневмошприц.
— Укрепляющее, — пояснил он. — Потом массаж — и спать.
Наташа снова истерично хихикнула. Похоже, здесь и сейчас этот молодой темный еще не знает, как болезненно владыка относится к массажам, который делают его луре.
Лура. Больше, чем жена. Единственная.
Так сказал Торн Ра’хард — и у нее не было причины думать, что он не говорит правды. На этот раз.
Слышать такое... было приятно. Более того, эти слова наполняли ее каким-то нелепым щенячьим восторгом. Слыша его голос, хотелось прижаться к его рукам, закрыть глаза... и...
Как же это бесило. То, что она чувствовала к темному, было сродни наркотической зависимости.
А с любой зависимостью необходимо бороться.
Вот почему она первым делом, как только прибыла в Петербург, отправилась к врачу. Обновить прививку от беременности. Чего не делала с тех пор, как погиб муж.
На этой мысли она и заснула.
Проснулась от того, что ее кто-то целовал. Впрочем, «кто-то» было явно излишне.
— Торн, — проговорила она, не открывая глаз.
— Прости, не удержался. — Он обнял ее и уткнулся носом в волосы. — Как ты?
— Испугалась очень.
— Я — вечный должник Ру’Рара. Он догадался поставить к тебе на охрану сослуживцев.
— Взорвалась их машина? — сообразила Наташа.
Владыка кивнул.
— Они погибли? — с замиранием сердца спросила женщина.
— Нет, моя добрая лура. Они катапультировались. Мы с братом подхватили их в лесу неподалеку от твоего дома и доставили на флагман.
— Обошлось, — выдохнула она.
— На’Аталия, скажи... — погладил он ее по щеке. — Ты будешь меня обвинять... много в чем. Фантазия у тебя хорошая... Если я...
— Задержишь меня на флагмане?
— Просчитала?
— Тут ни твоя пещера, ни мой компьютер не нужны, — усмехнулась она. — Это же очевидно.
Все-таки пылкий восторг в ярко-фиолетовых глазах — это очень приятно. И ударяет в голову, как хмельное вино.
— Торн, — потянулась она к нему.
В его поцелуях нежности не осталось. Но не было и злости, что бушевала накануне. Пылкость желания, буйство страсти...
— Наташа... Я тебя люблю.
Он вытащил ее из капсулы и усадил верхом на себя. Они очутились в кресле, в котором он просиживал то время, пока она не приходила в себя... В другой реальности.
Ее стон, его рычание. И... шипение, с которым открывается входная дверь в отсек.
— ...Вы можете не беспокоиться, с лурой все в порядке.
И голос — хором — ее детей:
— Мама?!!
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Взглядом, который владыка кинул на своего излишне исполнительного адъютанта, можно было убить.
— Подождите нас за дверью, — приказала Наташа.
Ее дочь споткнулась на середине слова обвинительной речи, посмотрела на брата. Тот, недовольно, — на сестру. Адъютант уже распахивал перед ними дверь. Он был замечательного ярко-сиреневого цвета. Наверное, темные так смущались. И когда у них кровь приливала к щекам, они не краснели. А фиолетовели.
А вот владыка... Тот чернел.
Наташа только покачала головой и стала освобождаться.
— Хорошо хоть одежду с меня не стянул, — проворчала она.
— Вот что за жизнь... — Он не дал ей подняться, притянул к себе, поцеловал — и только после этого отпустил.
Они посмотрели друг на друга и рассмеялись.
— Как-то выходить не хочется, — пожаловалась Наташа.
— Давай я с ними сам поговорю, — великодушно предложил темный эльф.
— Лучше вместе.
— Я вот только не могу понять, — спросил он уже у самой двери, — почему мы не можем быть вместе, если это по обоюдному согласию? Почему это подлость?
Наташа хмыкнула:
— Вот и пойдем узнаем.
В коридор флагмана Наташа вышла в пижаме юнги, но в своих тапочках. На самом деле она могла переодеться во что-то свое. Даже в приличное. Во флаере, который вместе с ней спасли гвардейцы темных, была большая и вместительная сумка. Наташа собиралась пожить в Санкт-Петербурге, там была квартира, которую они когда-то купили с мужем. Надеясь быть в ней очень счастливыми. Они, впрочем, такими и были. Жаль, что недолго.
Там Наташа появлялась редко. Предпочитала, если что, ночевать на работе. А стоило решиться... И вот как все обернулось.
Ра’хард сопровождал их по коридору, пытаясь просчитать поведение детей Наташи и понимая, что разговор получится тяжелым.
Ни мальчик, ни тем более девочка не привыкли видеть рядом с матерью никакой особи мужского пола.
А тут — целый темный эльф.
М-да. Проблема.
И как договориться с парнем, Ра’хард пусть приблизительно, но представлял, а вот девочка... Вон как губы презрительно сложила. И синими глазищами сверкает. Ну точь-в-точь матушка ее.
Перед своими покоями он остановился и распорядился, чтобы подали сладости какие-нибудь. И что-нибудь попить. И приказал позвать молочного брата.
И вдруг понял, что отвел всех троих в личные апартаменты, куда доступ имели лишь члены семьи. Улыбнулся.
— Прошу вас.
Холл. Кабинет, совмещенный с библиотекой. Он помнил, что Наташе здесь нравилось.
Она привычно прошла к креслам у камина, заняла одно из них.
Сын и дочь застыли на входе, потрясенно осматривая более чем роскошную обстановку, скорее подходящую для старинного замка, чем для космического корабля.
— Слушайте, а сколько весит каменная отделка? — спросил Миша.
— Это же сколько нефункционального веса! — отозвалась Даша.
— Темные эльфы хорошо себя чувствуют среди камней. Еще лучше — в пещерах. Поэтому у нас на кораблях есть такие уголки, где бойцы могут себя ощущать как дома, — ответил владыка.
— То есть вы хотите сказать, что такая роскошь есть не только у вас? — удивился парень.
— У меня — побольше. И рассчитана на одного. А так, конечно, у всех. Солдаты и офицеры по многу месяцев проводят в космосе на боевых дежурствах. Поэтому разумно было организовать что-то подобное на всех палубах.
— Это какая мощность должна быть у двигателей...
— Ваша мама считает, — не удержался Ра’хард, — что у рептилоидов корабли лучше.
Наташа фыркнула.
Даша, пройдя в центр комнаты, стала оглядывать книги в дорогих переплетах — целых два этажа — и вычурную каменную лестницу с замысловатой резьбой, ведущую наверх.
— Молодой человек, помогите мне пододвинуть еще кресел, — приказал владыка Мише. — У камина их два, а нам нужно будет пять.
Мальчишка послушался. Говорили они на галакте. Дети владели им весьма прилично.
— И кого вы еще позвали? — ядовито протянула девочка, отрываясь от восхищенного созерцания. — Жену?
— Нет. У темных эльфов нет жен, — спокойно ответил владыка. — Есть э’тили.
Дверь распахнулась, и появился Ру’Рар.
Они расселись. И лур Ра’хард попросил:
— Наташа, представь нас, пожалуйста, своим детям.
— Слушай, — вдруг покраснела она и заговорила на языке темных: — Я забыла, кто кого кому по этикету представляет.
— Жизнь моя, да какая нам разница? — проворчал он.
Она кивнула и сказала:
— Владыка претемный лур Ра’хард и... сержант Ру’Рар, позвольте представить вам моих детей — Дарью и Михаила Вереевых.
Владыка скривился. Никогда его собственный титул не казался ему столь ничтожным. Значит, только владыка. Значит, только официоз.
Его молочный брат посмотрел на Наташу с таким видом, словно хотел сказать: «Ну и зачем вот так?»
— Прости, — растерялась она, когда Торн столь явно огорчился. — Я не то сказала... И...
— Можно я тогда сам? — как можно мягче ответил он.
Наташа кивнула.
— Да что тут представляться-то, — желчно и обиженно проговорила девочка. — Вы — любовники. Хотя всего сутки знакомы. Совсем стыд потеряли.
— Довольно, — тихо и недобро проговорила Наташа.
— Ну ладно он, — пренебрежительный кивок в сторону темного эльфа, — но ты-то, мам... И... как к этому всему относится вот этот?
Еще один кивок. Уже в сторону Ру’Рара.
— Может, у тебя и он в любовниках?
Владыка от возмущения забыл, как говорить. Нет, что-то он помнил... По крайней мере, на родном... Но все было уж слишком нецензурно. И руки прямо-таки тянулись к рукоприкладству. Останавливало только одно — и даже не то, что это была дочь его любимой. Останавливало то, что эта внешне грубая и невозможная девчонка пробралась на планету торговцев Альрам (на корабле темных, между прочим), чтобы спасти свою маму.
Наташа, похоже, думала о том же самом. Поэтому, когда она заговорила, голос ее звучал мягко:
— Даша, если я уважительно отношусь к вам с братом и... делаю вид, что не замечаю то, что меня как бы и не касается... То я надеюсь, что вправе рассчитывать на подобное отношение.
— Мы с братом? Мы тебе безразличны!
— Тебе прекрасно известно, что это глупое замечание, — пытаясь сохранить спокойствие, ответила женщина. — Глупое, жестокое и очень оскорбительное. Когда ты придешь в себя, тебе будет стыдно. Поэтому — охолони. И помолчи.
— Вы говорили, что для темных эльфов есть женщина-э’тили, — вдруг тихо спросил Миша. — Должны ли мы понимать, что наша мама...
— И есть эта женщина, — кивнул владыка.
— И как давно вы знакомы?
— Мы чувствуем свою единственную почти сразу же, — ответил темный.
— А ты, мама? Тебе хорошо с владыкой?
— Замечательный вопрос... — сказала Наташа. — Я все пытаюсь найти ответ на него.
— И как долго мы будем тут находиться? — поинтересовалась Даша. — У меня, знаете ли, свои планы.
— У убийц, которые охотятся за вашей мамой, тоже, — откликнулся Ра’хард.
— Так это была не авария? — побледнела дочь.
— Нет, — подтвердил сержант. — Ракета. И мы выясняем, чья.
Владыка между тем обвел взглядом детей, чтобы убедиться, что они прониклись.
— Теперь о том, что нас ждет дальше, — строго заявил он. — Пока идет расследование, вы — мои гости.
— Так, — пришла в себя Наташа. — Вопросы теперь есть у меня.
— Кто бы сомневался, — проворчал Торн. — Слушаю, жизнь моя.
— У меня — работа. У меня — расследование. На Альраме торгуют девочками и мальчиками с Земли, и я...
— И тебя кто-то высчитал, Наташа. И как только увидел, что нападение на Землю не состоялось, а мы начали договариваться, попытался убрать тебя. Не меня. Не вашего Станислава. Именно тебя. Второй! Заметим! Раз!
Наташа фыркнула: дети превратились в слух.
— Даже если ты не будешь потом со мной разговаривать и не посмотришь больше в мою сторону, я все равно сделаю все, чтобы спасти тебе жизнь!
— Это чересчур патетично, — скривилась она. — А можно просто доставить сюда, на флагман, мой компьютер? И, в идеале, моих людей?
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
— Итак, подытожим. — Начальник службы безопасности владыки лир Ро’Карси потер глаза и посмотрел на землянина, с которым они вот уже сутки занимались расследованием покушения на Наталью Верееву.
Петр Даниловича Сильверстров, который лично взялся за расследование, не доверив его никому, устало кивнул и заговорил:
— Наши следователи и оперативники все в окрестностях прошерстили. Нашли место, откуда был произведен залп. Ракета, которой выстрелили во флайер Наташи, — гномьей работы. Контрабанда. Отстрелялись и ушли.
— Двое.
— Один координировал огонь, другой стрелял. И что характерно: точка нападения лежит не в самом поселке и не на территории заказника, к которой поселок примыкает, а чуть в стороне.
— И что это значит?
— Это значит, что кто-то знаком с местным самоуправлением в лице нашего генерал-лейтенанта в отставке по фамилии Максимов. У него на территории не то что враг не пройдет. У него бумажку или бутылку в лесу выкинуть невозможно.
— Серьезно как, — одобрительно кивнул темный.
— Ты не представляешь, насколько, — ухмыльнулся Сильверстров. — Отдыхающие с Марса как-то после себя пластиковые тарелки оставили и битые стекла.
— И что?
— Они еще добраться до дома не успели, как познакомились с воплем: «Внимание, работает спецназ!» Их повозили лицами по поверхности Марса. Потом отконвоировали в лес, на Землю, где они отдыхали... И! Неделя общественно-полезного труда. В оранжевых робах арестантов.
— Вот это правильно.
— Знаешь, какой скандал был! Эти деятели не простыми работягами оказались, а задержание проводили без документов. Просто Петрович сослуживцам позвонил, и они старика уважили. Такой визг поднялся! И насилие над личностью, и незаконное задержание, и похищение даже.
— И чем все закончилось?
— Мы с Наташей вмешались. Документы подделали. Петровичу попеняли, что надо звонить не только командиру спецназа, но и нам. Он потом проставлялся.
— А эти... марсиане ваши?
— Им штраф вкатали. Такой, что и квартиры продать пришлось, чтобы оплатить.
Ро’Карси расхохотался так, что острые уши, торчащие из-под волос, заходили ходуном.
— Наш владыка говорил, да еще и с гордостью, что ваш Пет-ро-вич, — последнее он произнес по-русски, с акцентом, но вполне разборчиво, — обещал ему за луру На’Атали... как там было? А! Ноги повыдергивать.
— За Наташу не только он будет ноги выдергивать, темный, — без угрозы, но весьма многозначительно добавил Сельверстров.
— И это доказали наши тени, готовые отдать жизнь за луру владыки.
Они обменялись уважительными взглядами и продолжили:
— Такая подготовка говорит о том, что за ней следили. И не один день.
— Только не в последние сутки, — отрицательно покачал головой темный. — Наши не заметили.
— Мы отсмотрели все камеры наблюдений, куда попадала Наташа за последнюю неделю, — отозвался землянин. — Потом — еще за две. Ничего.
Тяжело вздохнули.
У них не получилось свести все нити воедино.
Гномы на Землю такого рода ракеты не завозили, у самих землян такого добра было — хоть приторговывай. Контрабандистам можно было верить, потому что когда они узнали, чей флаер взорвали, то горестно взвыли. Основной поток государственных поставок шел именно через командора Верееву. И Сильверстров очень рекомендовал найти того, кому продали оружие.
Гномы пообещали, но...
— Скорее всего партия была маленькая. Экзотика для частных лиц. — Расстроенный гном оглаживал окладистую бороду, по бокам заплетенную в косички. — И не факт, что мы завезли ее на Землю. Как вариант: кто-то купил у нас, на территории Галактического союза, но провозил уже самостоятельно.
С главой гномов-контрабандистов, действующих в обход Гильдии купцов и Галактического совета, Сильверстров говорил накануне. Сам. Земляне изо всех сил скрывали интерес темных эльфов к этой истории.
— Может, орки? — в задумчивости предположил гном. — У них могло быть что-то трофейное. Хотя... это не лучший образец.
— Узнаем, — кивнул командор.
— Или... — оживился гном. — У вас там темные. Прилетели. Может, они и грохнули? А сами на кого-то валят.
— А им Вереева зачем?
— Они вообще двинутые. По жизни. А в последнее время на землян злые. Говорят, войной пойдут. Вот им ваша могла и помешать. Умная сильно.
— Проверим. Спасибо.
На этом они и распрощались.
А теперь командор Сильверстров все пытался понять. Стоит ли верить темным эльфам? Или это действительно нападение? Только тщательно замаскированное?
Были у него как аргументы за, так и аргументы против.
Можно было решить, что это нападение. Во-первых, темные эльфы прилетели на Землю. Во-вторых, как справедливо отмечала Наташа, их боевой мощи вполне было достаточно, чтобы распылить планету. Ну, попытаться, конечно.
Но. Сами темные говорили, что собирались мстить, но передумали. Просчитали варианты. И поняли, что их с землянами кто-то стравливает. И стало им очень интересно, кто именно.
А еще темные хотели земных женщин. И их владыка прямо заявил об этом Станиславу и Петровичу во время их исторической пьянки, после которой оба руководителя остались с прекрасными симметричными синяками на скулах.
Кому верить? Новым союзникам? Которые обещали сотрудничество, помощь и союз против работорговцев? Или привычке не верить никому, кроме самих себя?..
— Лир, — обратился Сильверстров к Ро’Карси. — Хотите кофе?
— И можно что-нибудь поплотнее, — кивнул темный.
Командор нажал кнопку на коммутаторе и приказал:
— Евгения Васильевна, будьте добры. Нам кофе, побольше. И два обеда.
— Слушаюсь, — донесся приятный женский голос.
