Зона Надлома. Дарина Белая

АННОТАЦИЯ

В зоне Надлома само время течет иначе, в один миг превращая простого смертного в прах. Лишь единицы способны увидеть руины магических городов, древние сокровища и жуткую стражу. Колдуну дорогу начертил долг: его единственный друг пропал вместе с экспедицией военных. Заместительнице прокурора – безысходность. Ей не оставили иного выбора, разрушив прежнюю жизнь. Что смогут они отыскать, кроме смерти? Что сумеют противопоставить древнему, забытому колдовству? Что ожидает в конце пути? Быть может, совсем не то, что они желают отыскать...

Выражаю искреннюю благодарность:

– моей семье за теплоту и понимание;

– Александру Селезнёву за конструктивную критику, неоценимую поддержку и фантастическую обложку;

– Анечке Н. и Анюте Д. за одобрение идеи;

– Андрею за помощь в самые сложные времена;

– Цыгановой Н.В. за потрясающую лекцию о введении временной администрации в банк, что меня несказанно воодушевила, а Ярославу создала множество проблем.

Правовой порядок основывается на том,

что никого нельзя заставить делать то,

что не предусмотрено Законом.

ст. IX, раздел I Конституции.

«Ты за меня умрешь?»

Он ответил всего одно слово,

уверенно, спокойно: «Да».

Так писала в дневнике

двенадцатилетняя девочка.

Вот только взрослая женщина, к сожалению,

так и не смогла забыть эти строки.

ГЛАВА 1

ШУТНИЦА-СУДЬБА

– За что?

Меня разбудил низкий, с легкой хрипотцой, баритон. Попробовала представить его обладателя: высокий, подтянутый, хорошо сложенный. Глаза серые… синие или зеленые… На этом и остановилась, большего от себя получить не удалось. Ну и ладно.

Я потянулась на кровати, жесткой, несмотря на новый матрас, постеленный на каменное тюремное ложе.

Тишину нарушал размеренный перестук капель. Видимо, недавно шел сильный дождь, крыша опять подтекла, ведро, выделенное специально для такого случая, переполнилось, и вода растекалась по полу камеры.

– Статья 12/2, – произнес наш охранник, сверившись с документами, – пятнадцать убитых.

Теперь следовало открыть глаза и улыбнуться, встречая новый день. Некоторым привычкам я никогда не изменяю. Мда… Хорошо вышло, проникновенно. Стражник отступил, не скрывая презрения и ненависти. Вообще-то, нам женщины в охрану положены, но… не досталось! Место особое, оборудование средневековое, одни тяжеленные железные решетки чего стоят! Не горели представительницы слабого пола желанием работать в крепости, персонала не хватало. Очень не хватало. Так что комиссия оставила предписания и отложила открытие новой тюрьмы на неопределенный срок. Администрация взвыла, юристы подсуетились – и в охране появились мужчины.

Посетитель глянул мельком и равнодушно. Он действительно был высокий, статный, представительный, черноволосый. Через правую щеку тянулся грубый рубец шрама. А глаза оказались цвета стали. Так бы девицы и вешались на шею, если б не взгляд: посмотришь – и стороной пройти хочется. Правда, это сейчас, а в другое время можно утонуть, растворившись без остатка. Отдать все, чем обладаешь, до последней капли, если господин маг захочет.

Охранник заливался соловьем, не догадываясь, кто перед ним. Таких одаренных в нашей стране насчитывались единицы, а сведений о них в открытом доступе содержалось и того меньше. Ведь официально магия – лишь красивая сказка, отдушина для романтиков и находка для спецслужб нашего индустриального мира. В нем правили балом самолеты и корабли, автоматы и ракеты, мерзко чадящие заводы, компьютеры и сотовые телефоны.

– Профессиональный киллер. В Северном отсидела три года, переведена к нам месяц назад. Пожизненное заключение.

Это обо мне, что ли?! Я работала в тюрьме под прикрытием простой заключенной. Казалось, я знала свою легенду. Только вот незадача: не было там столько жертв! Ну, Васька, гад! Вот тебе и личная просьба Генерального прокурора… Не прикрытие, а приглашение в ад!

Хорошее настроение бесследно испарилось. Я злилась. В душе закипала ярость – как моя, так и чужая. Эти две половинки настолько слились, что отделять их становилось все сложнее.

Гость снова взглянул на меня – на этот раз оценивающе, без зазрения совести пользуясь магией. Хотелось отползти к стенке. Рядом возникли все пятнадцать приписанных трупов. Усилием воли я развеяла это наваждение, показала пришельцу совершенно недостойный юриста, а тем более работника прокуратуры, характерный знак на пальцах. Сердито отвернулась. Нашелся судья на мою голову! Правда, легенду не раскрыл. Даже не думала, что мы так хорошо подготовились!

– Давайте дальше, – приказал визитер.

Они переместились к соседней камере.

– Золотова Марина Юрьевна, 1957 года рождения…

Каменная кладка тускло переливалась гранями в слабых лучах искусственного света. Электричество – одно из немногих новшеств в старинном здании. В тюрьме отсутствовала система отопления, но в камере поддерживалась температура восемнадцать-двадцать градусов в любое время года. До моего перевода в подвалах жили крысы, которые иногда наведывались на этажи с заключенными. После вмешательства прокуратуры, грызуны, вывести которых не удавалось три месяца, исчезли за два дня. Да, женщины, находящиеся здесь, преступили закон, но они не должны сидеть в одном помещении с разносчиками чумы и холеры. Кстати, обговаривались идеи о том, чтобы задействовать подвалы для размещения осужденных. Однако «сверху» вовремя вспомнили, что у нас все-таки правовое государство. И так эта тюрьма весьма специфическая.

Страна располагала другими, современными местами заключения, правда, переполненными. Вернуть средневековому музею его истинное предназначение решили совсем недавно. Правда, после месяца, проведенного здесь, я поняла, что в качестве темницы этот замок использовался лишь очень короткий срок. Его строили вовсе не для этого. Однако, попробуй поспорить с историками. Впрочем, моя задача была иной.

Пять недель назад

Приглушенный свет, зажженный на полную мощность, отчего-то резал глаза. Плотно закрытые жалюзи. Живительное тепло, исходящее от кружки с чаем. Косматый плед и… злое начальство, аж в двух экземплярах на одну маленькую меня.

– Почему не ушла?

Соврать? Бесполезно. ЕГО не обманешь.

– Не смогла.

Прозвучало двусмысленно (задержали физически или тараканы в голове сплясали), но Генеральный прокурор все понял правильно. Зашипел приглушенно. Изъясняться матом при даме Владиславу Владимировичу мешало воспитание. Спасибо его родителям! А, если честно, то для недовольства у прокурора есть и право, и причины, но…

– Большую часть тех, кого ты спасла, посадят, – сказал мужчина бесцветно. Он умел виртуозно справляться с эмоциями.

Да, это так. А если б я ушла – убили. Есть операции, во время которых с потерями не считаются (особенно, если это потери противника), исполняя приказ «уничтожить любой ценой». Вот только заместительница прокурора города, да еще и с протекцией, не та фигура, которой можно пожертвовать. Я передала информацию, необходимую для проведения штурма, открыла тщательно замаскированный потайной лаз и… осталась. Перевернув ход точно спланированной операции, вынуждая работать в рамках закона и привлекая лучших бойцов. Возможно это глупо, и руководство, как всегда право, но для меня цена в тридцать человеческих жизней слишком высока.

– Пусть сидят, – отозвалась, глотая чай.

Группа захвата закончила работу час назад, а я все никак не могла согреться. Не получалось. Прокуратура располагала полномочиями для вмешательства в подобные дела, но на практике редко ими пользовалась: слишком опасно. Нужна специальная подготовка, а такие специалисты в нашем ведомстве большая редкость.

– И выйдут тварями еще хуже тех, кем были. После наших-то колоний! – зло бросил доселе молчаливый Вася. Прокурор города, мой непосредственный руководитель.

– А я давно говорю – нужно что-то делать!

– Ты уже наделала! – сердито махнул рукой Владислав Владимирович.

– А, может, пусть изучает? – осторожно отозвался Василий. Вопрос необходимости изменения условий пребывания в местах заключения, чтоб наказание действительно означало исправление, стоял давно и остро. Просто пока никто не предложил ничего, достойного внимания. – У нас ведь и правда с этим проблем много, на инспекции людей не хватает…

– Пусть изучает, – нахмурившись, неожиданно согласился Генеральный прокурор. – Обеспечишь всем необходимым. Три месяца назад открылся один весьма спорный проект. Так что да, дерзай, возможно, что-то и найдешь. – Расщедрилось начальство.

Уставшая как собака, я не почувствовала ничего подозрительного. Еще мелькнула мысль: «Отправляют подумать о жизни и своем безрассудном поведении».

А через две недели началась специальная операция, участники которой получили и повышения, и звездочки на погонах. Я бы обязательно приняла в ней самое деятельное участие… Только после ее завершения треть группы уже не нуждались ни в восторженных газетных статьях, ни в почестях. Какое дело мертвым до суеты мира живых?

Охранник и незваный гость продолжали методично обходить наш этаж, последний в корпусе.

– Убийство при превышении мер необходимой обороны…

Я знала каждую из этих историй. Я пережила все, что и осужденные, я искала то, что поможет им выйти другими людьми, часто принимая на себя чужой облик. Он наполнял меня, как вино наполняет чашу, не оставляя места для собственной души.

Уравновешивая внутренние энергии, коснулась стены ладонью. Камень хранил историю минувших столетий. Она притягивала к себе как отпечаток пальца на орудии преступления, пролежавшем на дне озера десять дней. Труднодоступная и в то же время близкая. Иногда я могла ее видеть. Отрывисто, смазано, стоило потянуться дальше, как открывшиеся картинки ускользали. Иногда… Моя сила не была ни большой, ни выдающейся, но она существовала, и мы росли вместе. Представить жизнь без нее я уже не могла.

Сегодня я решилась, может, тот взгляд повлиял. Или чувство уходящего времени и ничтожного количества сделанного. Я погружалась в прошлое слой за слоем, открывала заколоченные двери. Я должна понять истинный порядок вещей.

Кто-то бы сказал: «рисковое мероприятие», а я знала, что все получится, безумное желание получить ответы подарило силы. Чужие энергии бушевали ураганом в душе, но я не останавливалась. Если сейчас отступить – больше не смогу вернуться.

В голове словно перематывалась магнитофонная пленка – так быстро, что попробуй остановить. От использования колдовства, значительно превышающего мой уровень, виски раскалывались от боли. Впрочем, это приемлемая плата, могло быть и хуже. Как сквозь вату я услышала голос мага:

– Эту.

– Подойди, – велел охранник. – Подойди!

С третьего раза поняла – это ко мне.

– Что надо? – спросила, с трудом приподнявшись, так как тело не слушалось.

– Подойди, говорю!

– Да пошел ты!

Знаю, не оригинально, но на другое я совершенно не способна. Камера потеряла четкие очертания и «плыла», кружилась голова. Необходимое состояние концентрации безвозвратно утеряно, хотя…

– Ветрова, на выход!

– Зачем?

– Он тебя выбрал.

– Я тебе не скотина, – огрызаюсь, а в коридоре затихают удаляющиеся шаги незваного пришельца.

Маг даже не потрудился проследить, как будет выполняться его распоряжение, привык не сомневаться в результате. Гад. Как и охранник. Не была бы колдуньей – ничего не защитило б от участи игрушки, скрашивающей стражнику ночи. Четыре дня назад тюремное начальство отлучилось, и паразит расправил крылья. Потом бы его достала прокуратура, но что мне потом? Тюрьма экспериментальная, под специальным надзором, не ожидали мы такого!

Я никогда не думала, что умею подобное, даже не предполагала. Но ярость вспыхнула, как сухая солома, отозвались камни крепости, делясь силой… Он больше никого ни заставить, ни ударить не сможет. Надолго ли? Не знаю. Но сделаю все, чтоб так и было. Магия магией, однако, простая заключенная скоро выйдет, а вернется заместитель прокурора.

Звук отпираемого замка. Запоры здесь тоже старинные, с ними повозиться нужно.

– Встала, руки за спину!

На запястьях щелкнули наручники.

– Пошла!

По дороге получилось немного привести себя в порядок. Голова хоть и болела, но терпимо, и кое-как получалось подумать. А с учетом непонятного визита одаренного – это жизненно необходимо.

Мы переступили порог, в комнате за столом сидел помощник коменданта.

– Отобрали?

– Так точно! – бодро отрапортовал охранник.

– Вот и славненько. Гражданка Ветрова, поставьте подпись.

Руки снова обрели свободу, я нагло села на стул, мельком бросила взгляд на документ.

– Ничего не собираюсь подписывать.

– Приказ премьер-министра!

– Да хоть самого президента!

Я лениво потянулась перевернуть листы, поданные на подпись, но должностное лицо больно сдавило руку.

– Ставь автограф и вали.

– Что это?

– Билет на свободу.

Я рассмеялась.

Дверь в кабинет открылась, вошел выбравший меня господин. Оценил обстановку.

– Проблемы?

– Не хочет, Ярослав Владимирович, – заискивающе отчитался помощник коменданта. Мелкий, неприятный тип. Если покопать, на него можно много чего найти. Составит пару охраннику.

– Почему? – это уже ко мне.

– Прочитаю – скажу.

– Оставьте нас, пожалуйста, наедине, – мягко, но с незаметным для обыкновенного человека нажимом, произнес гость.

– Да, конечно.

Дверь закрылась.

Ярослав присел на краешек стола, заглянул в мои глаза, я торопливо отвернулась. Что он мог увидеть: мое или принятое лишь на время – неизвестно. Но я не хотела, чтоб мужчина вообще что-либо рассмотрел. Пусть лучше думает – испугалась, так проще и безопасней.

Документ, из-за которого поднялось столько шума, наконец, оказался в моих руках. Подобное я видела впервые и подписывать, пребывая в здравом уме и твердой памяти, тем более не собиралась. Ярослав это сразу понял.

– Я объясню.

– Будь добр.

– У тебя пожизненное заключение, амнистию не дадут. Весь остаток жизни ты проведешь здесь, – он говорил спокойно и уверенно, без малейшего ментального воздействия, но от слов мужчины все равно становилось холодно. Их поневоле приходилось слушать. – Я предлагаю тебе контракт. Если не погибнешь, то по его истечении получишь свободу. Контракт займет максимум год, он представляет собой поездку в зону Надлома, будешь меня сопровождать.

– Мои обязанности?

– Строго по договору, кроме одного: когда будет нужно, подтвердишь, что являешься моей женой.

– Как?

– Просто скажешь: я, Ольга Романовна Ветрова, являюсь супругой Ярославу Залесскому. Проникновенно скажешь, чтобы поверили. Лгать ты умеешь.

– Кому?

– Это тебя не касается.

– Это прямо меня касается, – парирую холодно.

– Границе. Не бойся, никаких обязательств данные слова не повлекут. Обычная маленькая ложь.

«Очень важная для тебя», – пронеслось в голове, но я промолчала. Он не обманывал, по крайней мере, я не чувствовала.

– Сколько процентов на то, что я умру?

– Пятьдесят, может девяносто, все зависит от тебя. Но это лучше, чем всю жизнь просидеть здесь, верно?

– Ты не имеешь права меня заставлять, – я старалась, чтоб голос звучал бесстрастно – наработка долгих лет практики; хотя любое нарушение Закона по-прежнему вызывало ярость.

– Тебя никто не заставляет, – заметил Ярослав равнодушно. – Не хочешь – возьму другую.

В голове снова бешено закрутилась пленка, на миг она замедлилась – я сумела что-то уловить, только чувствами: анализу это не поддавалось. Реальность смешалась с распахнутыми дверьми прошлого и грядущего, я худо-бедно постаралась сосредоточиться.

Я не успею ничего сделать: пока попаду к прокурору, он заберет другую девушку и уйдет. В зону Надлома, часть наших земель, отделенных в результате катастрофы магической границей четыреста лет назад, было отправлено много экспедиций, но ни одна из них не вернулась. Никто не знал, что скрывается за разрывом пространства посреди моря, когда минуешь линию – отказывает техника. Раньше там простирались сады и города, возвышались гряды гор. Возможно, что-то сохранилось до сих пор. Однако официальное подтверждение этому власти за долгие годы так и не получили.

Напротив меня сидел маг, не чета мне. С бумагой от премьер-министра. Что будет делать прокурор, узнав о данной ситуации? Вмешается или не захочет, не сможет? Если это правительственное задание – оно проскочит под грифом «секретно», недосягаемое для нашего полуживого правосудия. Хорошо покопавшись в дырках законов всегда можно отыскать лазейку.

Я чувствовала, что могу сказать нет. Пачкать руки об меня господин Залесский не станет. Я посмотрела на колдуна, но увидела только маску – холодную и равнодушную.

В висках снова кольнуло больно. Откажусь, а Ярослав заберет Кристину, после моей легенды она следующая по тяжести содеянного. Женщина охотно согласится. Они уйдут за черту, и Криста умрет глупо и бессмысленно. А в детдоме растет ее девочка, сейчас абсолютно не нужная, – ошибка молодости…

Я закрыла глаза, казалось, что сознание уплывает. До такой степени я раньше никогда не теряла контроль. Все перемешалось. Пятна крови и заплаканное детское лицо, чужая осознанность и сожаление, желание все исправить, изменить. Я всегда знала, где грань, но теперь она смылась. Кристина захочет начать жизнь сначала. Я не ведала, как и почему, но сила твердила – так будет. Она захочет вернуть свою девочку, если не останется лежать на засохшей траве с голубыми незабудками. А я смогу пройти, туда и обратно, – как и почему интуиция не говорила, но она не лгала.

Наваждение отступило, я снова видела кабинет помощника коменданта. Нужно сказать об этом человеке Васе, пусть поворошит его темные делишки. Ярослав терпеливо ждал. Я положила контракт на стол и молча поставила размашистую подпись.

– Договор необходимо заверить, – проинформировал наниматель.

Если я правильно поняла – он имел в виду священника, а не нотариуса.

– Хорошо, – ответила равнодушно.

Я устала, голова болела, а управлять дальше мыслями стало практически невозможно. Былое и настоящее, мое и чужое снова перемешались.

Дорога помнилась смутно. До машины я шла, до боли выпрямив спину, гордо и независимо, оградив сознание всеми возможными щитами. В автомобиле откинулась на спинку сиденья, закрыв глаза: сил не было. Передо мной проносились образы: последствие бесцеремонно прерванного колдовства. Порой быстро и смазано, а иногда с ужасающими деталями отпечатывались в памяти. Вот, как сейчас.

…Кровь текла из раны на груди, окрашивая алым траву. Мелкие капли срывались с кинжала.

– Что ты еще будешь говорить о грани? – холодный властный голос обладателя клинка. Вопрос адресован девушке, ее лицо – отражение ужаса.

А раненый, лежащий на земле, улыбался:

– Не слушай, – слова даются мужчине с трудом, но их можно разобрать. – Он не виноват.

Короткий серебряный прочерк, забирающий жизнь…

Я с трудом разлепила веки, стряхивая наваждение. Мы переезжали мост. Искоса глянула на своего нанимателя. Перед внутренним взором возник изящный, но смертоносный кинжал. Это натолкнуло на определенные мысли, но развить я их не успела. За безопасность можно больше не беспокоиться – приехали. На поляне, окруженной старыми липами, стояла деревянная церквушка.

Не сказав друг другу ни слова, вышли из машины. Появившийся молодой человек в одежде монаха, одарил удивленным взглядом. Только сейчас вспомнила: мы не забрали мои вещи. На мне красовался черный тюремный костюм в голубую полоску.

– Здравствуйте! Мы хотим заверить договор, – произнес Ярослав.

Я улыбнулась.

– Здравствуйте! Проходите, я позову священника.

Похоже, к странностям некоторых прихожан он уже привык.

Внутри пахло хвоей. Сквозь витражи проникали потоки солнечного света. Стены, лавочки, алтарь – все было искусно вырезано из дерева. На одной из колонн притаилась зеленая веточка можжевельника.

Запах хвои успокаивал, погружая в состояние легкой дремоты. В умиротворенном покое, который обладал способностью лечить душу, неслышно распахнулись двери прошлого.

В те времена поляну окружали лишь тонкие липовые деревца. Церкви не было и в помине. На шелке диких трав валялась опрокинутая статуя языческого бога: покровителя молний и грома. Старинная, щедро наполненная силой как природной, так и вложенной людскими молитвами. Поверженный идол мог исцелять, исполнять желания, предостерегать от бед. Возле него безрезультатно сопротивлялась пламени красивая резная беседка.

Оскверненная земля беззвучно плакала, а высокий черноволосый мужчина читал заклинание. Во всем его облике присутствовала странная чуждость и веяло магией. Той, от которой хочется бежать без оглядки, да выпить зелье забвения: чтоб не мучили кошмары. Я не сразу поняла, кто передо мной. Чья сила подчиняет пространство, навязывая свою волю. Их называли дознавателями. Идеальных убийц, с легкостью одолевавших магическое сопротивление, отправлявших в небытие целые страны.

Пропитанный гарью воздух пронзил истерический крик молодой женщины:

– Нет, пожалуйста, нет! Вы не можете! Вы не имеете права!!!

– Не следовало лгать, – холодно возразил дознаватель, закончив читать куплет. Усмехнувшись, он бросил своей жертве: – Осталось немного.

Дознаватель запел, и теперь несчастная уже ничего не могла, даже выразить бесполезный протест.

Ломались щиты, а вместе с ними – душа. Плечи поникли, глаза погасли. Мужчина устало облокотился о колонну.

– Ты будешь говорить правду?

– Да, – бесцветный, тихий голос.

– На колени…

Видение ушло, а обрывки слов все еще звучали в голове: древнее заклинание дознавателя. Они были чужестранцами, пришедшими по приглашению правителя. Во времена, о которых так мало известно нашим историкам, о них дошли лишь отрывки легенд. Были ли эти слова началом падения прошлой эпохи?

Умиротворенность святого места оттеснила его прошлое. Невидимые двери закрылись. Я ощутила легкую грусть, стены сожалели, что мой покой нарушился. С ликов икон задумчиво смотрели святые... А потом я услышала музыку, она рождалась внутри меня, заполняя собой пустоту. И я сама стала музыкой – легкой, недосягаемой.

– Правом данным мне…

Речь священника проплывала мимо сознания, хоть часть души кричала, что совершаю ошибку. Всегда следует смотреть, что подписываешь. Я летала вместе с удивительной мелодией. Ярослав слышал ее здесь не единожды, но каждый раз она звучала по-новому. Мужчина тоже оказался во власти забытых чар.

Многолетняя юридическая практика взяла верх: музыка стала стихать. Я почувствовала: что-то не так, но в тот момент, когда почти поняла что, встретилась глазами с Ярославом. И вдруг взгляд прошел сквозь сталь его глаз, сквозь искусно созданную маску.

Меня словно обдало жаром, а губы произнесли:

– Да. Я согласна.

Я стояла, не замечая ничего вокруг, охваченная неведомыми ранее покоем и благодатью. Издалека донесся голос:

– Ваши кольца…

Я тряхнула головой и застыла, словно попав под струю ледяной воды. Я не верила своим чувствам, а когда поднимала руку – пальцы дрожали. Дотронулась до волос, потянулась выше и отдернула ладонь, будто коснувшись пламени.

«Это неправда, это шутка, сейчас ты поймешь, это просто шутка!» – обнадежила себя, и рука уверенно взметнулась вверх. Пальцы сжимали венок: нежные полевые цветы, ромашка, мак, веточка калины. Он светился, изменяя, озаряя все вокруг. Подлинная магия, утерянная в толще веков.

– Нет!!! – закричала отчаянно. Венок из дрогнувшей руки выпал на пол. – Что вы наделали?!

– Ваши кольца… – уже неуверенно сказал священник.

В серебряной коробочке, отделанной зеленым бархатом, лежали два кольца. Замысловатое плетение серебра поблескивало в пламени свечи. Я на миг увидела девушку, рисующую узоры. Освященная любовью, она творила оберег своему любимому и тихо пела.

На глаза навернулись слезы. Теперь у меня никогда такого не будет! Сотни раз я представляла себе этот ритуал, белое платье. Но никогда не думала, что все произойдет ТАК. Что меня по-настоящему обвенчают с…

Я посмотрела на него. «Убью!!!» – пронеслось в голове, однако, интуиция шепнула, что мужчина здесь ни при чем.

– Зачем вы это сделали? – набросилась на священника. – Кто вас просил?! – я сорвалась на крик. – Кто заказал? Я не давала согласия!!!

– Так, ваш жених приходил, сказал, в среду будут молодые. Просил обвенчать, как положено, по старому обряду, я один в городе так венчаю, – он неуклюже поправил очки.

– Сегодня вторник, – прошептала горько.

– Я не приходил! – подал голос новоиспеченный муж.

От обиды слезы потекли градом. Глупая ошибка, сломавшая мою жизнь.

– Но я же его не люблю! Я его даже не знаю!!!

Устало присела, подняла венок. Ненавистный… прекрасный…

– Обряд завершен.

Увы, это я и без него знала. А вот Ярослав, похоже, нет:

– Давайте проведем обратный.

В первый миг подумала – ослышалась. Он дурак или притворяется? Но, похоже, в свадебных церемониях мужчина ничего не смыслил. Иначе как колдун мог все пропустить?! Начала в скреплении договора и венчании похожи, но ведь только начала!

– Обратный? – я даже нашла силы улыбнуться. – Нет обратного! Связаны мы с тобой по рукам и ногам, голубчик.

Я заглянула в глаза Ярослава – в них отражалась заплаканная девчонка в тюремной одежке, волосы спутанные, не успела расчесаться. Назвать красивыми черты лица – язык не поворачивался: держалась наложенная перед заданием маскировка. Да еще и убийца ко всему… В страшном сне не увидишь такую женушку!

Легонько потянула связавшие нас невидимые нити. Это не кольца: поругались – выкинули. Это волшебство, соединившее души. И не будет с другим счастья, как и любви – настоящей. Кажется, и он это почувствовал. Ибо, изменившись в лице, поднялся и отошел со священником в сторону. А я так и осталась сидеть, сжимая венок как спасательный круг. От него исходил тонкий цветочный аромат.

Все время в моей жизни занимала работа. В связи с ее спецификой, меня окружало множество мужчин, но они были просто поклонниками, коллегами, преступниками, потерпевшими, адвокатами, судьями… Любви не было.

Я верила, что скоро все изменится. Искала и ждала. Терпеливо ждала единственного, которого сделаю самым счастливым на Земле. И пусть у подруг любовь уйдет через два года. Я бы ее сохранила, а этот обряд на века соединил бы наши души. Если говорить «да», то до последнего вздоха, защищая и оберегая до завершающего удара сердца. Так заведено с древности, и утеряно в наше время.

Как давно я не плакала! Наверное, еще с университета. После слов, что нам работать с трупами. После решения связать судьбу с прокуратурой. Я заставила себя встать, стараясь не думать о том, что произошло. Иначе, казалось, непременно сойду с ума.

Ярослав попрощался со священником, схватил меня за рукав и потащил к выходу. Сил перечить не было.

В машине я в первый раз его испугалась. Захотелось тихонько сбежать, хотя против меня лично мужчина ничего не имел. Просто на мгновение приоткрыл маску, а внутри бушевал ураган. Руки, сжавшие руль, побелели. Впрочем, очень скоро колдун успокоился, наверное, для себя что-то решив, подавил тяжелый вздох, и автомобиль тронулся с места.

Я рассеянно изучала дома за окном, траву, тротуары. За месяц заключения я успела отвыкнуть от этого мира. Забыла как здорово, когда солнышко ласкает речные воды, а с цветами на клумбах заигрывает легкий ветерок.

***

Квартира была съемной. Я поняла это, как только переступила порог. Чистенькая, хорошо обставленная, но нежилая. В ней не чувствовалось уюта, и не горел семейный очаг. Стены не хранили память о постоянных хозяевах. Я ощущала только множество смазанных теней, приходящих и уходящих людей.

Ближайшая дверь оказалась приоткрыта. Ванная? Торопливо щелкнула выключателем – угадала с первого раза! Не дожидаясь дальнейшего развития событий, нагло заявила:

– Мне сюда.

И торопливо закрыла дверь. Скрипнула металлическая защелка. Ярослав не возражал. Может, понял: для того чтоб я выслушала его протест, нужно выбивать двери. Или хотел без помех обдумать сложившуюся ситуацию.

Я повернула кран. Потекла мертвая вода. Вовсе не та, волшебная, воспетая в легендах. В ней просто ничего не осталось – ни ценности, ни жизни, лишь остатки химических реактивов. Однако, ничего не поделаешь – иного все равно нет… Подставила ладони под холодную струю. Безумно захотелось оказаться на дачном участке за городом, с маленьким живым ручейком, наполняющим небольшой пруд, освещенный солнечными лучами. Весной, с лодочками лепестков цветущей калины. Он умел исцелять. Эта вода могла лишь снять усталость и всю накопившуюся грязь.

Повесить одежду было некуда – бросила на пол, а сверху осторожно пристроила венок. Буквально за пару мгновений комната успела вобрать в себя нежный цветочный аромат.

Протянула руку, сосредоточилась и вытащила небольшую кожаную сумку. Непосвященным показалось бы прямо из воздуха. На самом деле из построенного, благодаря многолетним трудам, пространственного тайника. В сумке хранилось самое необходимое: документы, деньги, несколько травяных настоек, кинжал, комплект нижнего белья и кроссовки. Последние я и достала. Казенная одежка годилась разве что в мусорку.

Ванна, наконец, наполнилась. Я торопливо открутила крышку пузырька с эфирным маслом кедра. Полилась цепочка капель. К благоуханию трав добавился новый запах. Вернула флакончик обратно и положила сумку на место. Больше мне ничего не нужно. Пока.

Вода окружила, обволокла, успокаивая и взбадривая. Нырнула с головой, представляя, как с лица сходит все чужеродное, как смывается с волос краска и грязь. Я кропотливо растворяла усталость и все наносное. Шаг за шагом, возвращая свой прежний облик.

Воспользовавшись силой, взглянула на энергетическую структуру воды и вздрогнула. Она была черной, словно лужа нефти. С подобным я сталкивалась впервые. По спине пробежал холодок. Сколько отделяло от мгновения, когда смыть всю черноту стало бы невозможным?

Новый поток воды вернул спокойствие и уверенность. Мысли прояснились, из запотевшего зеркала снова смотрела я прежняя. Немного бледная, с глубокими тенями, впалыми щеками, но это не страшно. Глазам вернулся живой блеск, они горели зелеными изумрудами. Старательно вытертые волосы холодили плечи. С черных они вновь стали настоящего цвета: светло-каштановыми. Трудно сказать, что больше исказило черты лица – наложенная маска или кусочки чужих душ. Как же хорошо вернуться! Работа в тюрьме здорово вымотала, пусть я и не замечала этого раньше.

Ярослав сидел на кухне. Небольшой, но чистенькой, уютной. За окном сгустились сумерки. Услышав шаги, мужчина поднял голову и застыл. Да… красота – это действительно сила, если именно она так поразила колдуна. Глаза расширились, лицо побледнело. Одним прыжком он оказался рядом, больно сдавил плечи, заглянул в глаза.

– Я не тебя выбирал! – голос кипел от ярости, обмана, обиды.

– Смотреть лучше надо! – огрызнулась, отталкивая мужчину.

Ярослав отпустил, а я едва не упала. Выровнявшись, поправила полотенце, села на стул.

– Я не тебя выбирал! Я выбирал преступницу.

– Поздравляю! – произнесла зло. – Ту, что не жалко, да?

– Да, – ответил он холодно.

– Не тебе это решать! – в мой голос тоже ворвалась ярость. – Что ты знаешь о душе человеческой, колдун?!

– А ты?

Я промолчала.

– У тебя не было будущего, – просветил Ярослав, немного успокоившись.

– Не упрекай меня в своих ошибках! – не смогла промолчать, хоть господин с бумагой от премьер-министра совсем не это имел в виду.

– Что тебе нужно?

Что мне нужно?! Вернуть все как было. Но зачем говорить о невозможном?

– Ничего. Это тебе было что-то надобно, – напоминаю иронически.

– Зачем пошла?

– Тебя это не касается, – вслух.

«Чтоб не забрал другую», – про себя.

Я почему-то знала, что каждая из арестанток сможет изменить свою жизнь.

Скрип отодвигаемой табуретки. Нас разделяло полтора метра стола. Я не смотрела на колдуна, задумчиво изучая узор пола. Глаза могут солгать, чувства – никогда. Ему больно, больно от допущенной ошибки. Одно дело сломать жизнь загубленную, другое – мою. Но теперь я уже не знала, где точка невозврата. Где правда, а где ложь. Все перепуталось.

Сидеть молча дальше бессмысленно и глупо.

– Найдется во что одеться?

В воздухе над рукой Ярослава возник сверток. Он протянул его мне.

– Все, что есть, – в голосе промелькнуло извинение.

– Зачем тебе понадобилась девушка? – спросила уже у двери.

Подождала, и, понимая, что мужчина не ответит, развернулась уходить. Ярослав заговорил, когда я уже переступила порог.

– Моего друга две недели назад отправили в зону Надлома. Ему не вернуться оттуда одному.

Я стояла, ожидая продолжения.

– Моя семья жила в тех краях до появления границы, там осталась наша земля, книги, артефакты. Два года назад нотариус принес завещание на мое имя. Чтобы получить наследство у меня должна быть жена, нам нужно прийти вместе.

– Фиктивное свидетельство…

– Я не смогу обмануть. Страж границы знает свои обязанности. А у тебя бы получилось, тогда.

– Ты там был, – догадалась я.

– Был, – колдун не стал отрицать.

– Что там? – не смогла сдержать любопытства.

– Земля, разная земля и древнее колдовство, – мужчина замолчал, потом добавил: – Герман ушел слишком давно с группой военных. Я поздно узнал и, боюсь, без хранящихся в поместье сведений путь бесполезен.

«Что ж, теперь у тебя есть жена», – подумала я, но он услышал. И пробежавшая по лицу тень выдала, что «восторг» от нашего брака взаимный.

Я зашла в комнату, затворив за собой дверь. Около одной стены притулился диван, у второй – пустой зеркальный шкаф. Развернула сверток. Внутри лежало длинное, до пола, нежно-бежевое корсетное платье. С открытыми плечами, расшитое россыпью камней. На спине бант, его концы шелковыми лентами ниспадают до середины подола, украшенного тонким кружевом. Одежка оказалась впору. «Хороша, как невеста», – пронеслось в голове, но слова отдали горечью.

Решительно отвернувшись, достала сумку. Надев венок, захлопнула входную дверь. Как-никак, это день моей свадьбы, вернее, уже ночь…

На улице пел колыбельную легкий ветерок. Торговые павильоны подсвечивали разноцветные лампочки. Резко затормозив, я остановилась перед входом. Магазин уже закрылся, на двери висела красная табличка. Но я сумела убедить продавщицу, что туфли нужны сегодня, сейчас, и до завтра это подождать никак не может.

Я мгновенно выбрала белые лодочки с десятисантиметровой шпилькой. Сложила кроссовки в сумку и внезапно почувствовала себя счастливой. Это чувство, не спрашивая позволения, наполнило сердце. «Наверное, я ненормальная», – промелькнула мысль, я ее быстро изгнала, – это не то, чему в данный момент следует посвящать размышления.

Тихий стук каблуков нарушал тишину пустынной улицы, освещенной редкими фонарями. Глаза быстро привыкли к полумраку. Полпути я уже прошла. В трех остановках от квартиры Ярослава обитал Василий Подгорный. Я собиралась бессовестно испортить начальнику спокойный вечер в семейном кругу. Васе расскажу все, что случилось, напишу отчет и…

В спину уперлось что-то острое и холодное. Интуиция заботливо подсказала – нож.

– Только пикни.

При всем желании это сразу же стало невозможно. Огромная лапа бесцеремонно зажала рот. Преступный элемент потащил в подворотню. Испугаться я не успела, в голове вертелось только одно: «Как могла его не заметить?!» Обычно, я чувствовала приближение опасности. Так и не ответив на этот вопрос, перешла к практической части проблемы: как же теперь выпутаться?

Вырваться не представлялось возможным. От клинка веяло смертью, убийца воспользуется им не задумываясь. Оставалось только покорно идти вперед, ожидая своего шанса.

Страх прокрался в душу на лестнице в подвал. Я скользнула взглядом по облезлым стенам, покореженные перилам, тускло светящейся лампочке в разбитом плафоне. Такие помещения обычно держат закрытыми, но… не повезло. На последней ступеньке я споткнулась и сломала каблук. Благодаря этому на миг обрела голос, вот только ляпнула полнейшую глупость:

– У меня сегодня свадьба!

– Вот и отработаешь брачную ночь, – хохотнул преступник, снова зажимая рот.

Теперь я стояла, прижатая к стенке, нож упирался в грудь.

Усилием воли подавила панику. Сердце бешено колотилось. Я должна говорить, иначе не выбраться. Мужчина захотел заглянуть мне в глаза, он любил впитывать ужас, исходящий от жертвы. Роковая ошибка. Мой взгляд отражал иное, я ухватилась за него всей сущностью. Вложила все, что могла, подчиняя чужую волю.

Кое-как удалось отодвинуть руку, закрывавшую рот, перехватить кулак с клинком. Я говорила, бережно складывая слова заклинания. Опасаясь, что хрупкая нить, парализовавшая его волю, лопнет. Мужчина оказался сильнее, чем думала: порвал нить, отвел взгляд. Я едва удерживала конец ножа на безопасном расстоянии от сердца, но долго так продолжаться не могло. И тогда я решилась на то, что еще никогда не делала. Я запела.

В первый раз в этом веке зазвучали строки сильнейшего заклинания, влияющего на сознание. Заклинания, для которого был слишком мал мой уровень. В котором я не смогла прочесть отдельные строки. Я старалась не думать, что будет, когда дойдет очередь до них. Нити магии окружали убийцу плотным коконом.

– Брось оружие, руки за спину! – приказала, вплетая слова в песню, не хватающие элементы возникали сами собой.

Он послушался – медленно, неохотно. Время, пока нож летел на пол, показалось вечностью. Отлипнув от стенки, достала с пространственного тайника наручники и торопливо защелкнула. Обрести такой удивительно полезный и незаменимый схрон помогло фантастическое везение. Лист с описанием необходимых действий «потерялся» во время обыска. Конечно, это вопиющее нарушение, именно с такими нам и надлежит бороться, но... есть вещи, которые сами находят хозяев.

…Обыск притона уже подходил к концу, как что-то потянуло меня к стене. Эксперты только посмеивались, а потом недовольно ворчали, разбирая кирпичную кладку. Собственно, к теперешним владельцам помещения тайник не имел никакого отношения. Золотые украшения и вырванная из дневника страница пролежали там лет семьдесят. Побрякушки мы сдали под опись (за что получили премию в размере пяти процентов от стоимости изделий). А лист… Я поняла, что не расстанусь с ним, едва взяв в руки, а уж как увидела содержание!

Сил и времени я потратила немерено, но оно того стоило. Необученному и неопытному человеку безумно сложно растянуть неподатливую ткань мира, создавая собственное пространство. Сначала оно было до того маленькое, что не влезала даже спичечная головка, потом размеры расширились, получилось запихнуть монетку. А через год в тайник помещались кроссовки и две бутылочки с зельями.

Магический схрон меня не раз выручал. Вот и сейчас без наручников пришлось бы худо. Скованный убийца, выполняя команду, поднялся по ступенькам. Улица по-прежнему оставалась пустынной. Я вспомнила о валявшихся в подвале кирпичах. Оглушить, правда, можно и без них, но что потом делать с телом? Нести? Не донесу. Телефон сел. Я пела, прикидывая, на сколько еще хватит сил. Успею ли обезвредить преступника, перед тем как связь нарушится? Идти приходилось на цыпочках – каблук потерялся по дороге. Я часто оступалась на впадинах тротуара, и голос вздрагивал, колебля равновесие.

На перекресток мы вышли прямо под колеса проезжавшего автомобиля. Скрежет тормозов порвал связь, я исхитрилась задержать мужчину, выигрывая драгоценные мгновения.

– Держите!!! – крикнула выбежавшим людям. Милиция. Как вовремя! – Держите! Свои!!!

Им бы еще мозгов добавить… Ну зачем, спрашивается, хватать меня?!

Убийца сумел бы уйти, если б не третий человек. Ибо преступник обладал редким даром подкрадываться незаметно и выпутываться из любой ситуации.

– Отпусти прокурора! – приказал знакомый следователь.

Маньяка припечатали лицом к капоту.

Я достала удостоверение, ткнула под нос задержавшему меня пареньку.

– Городская прокуратура, – сказала устало и зло.

Представила газетный заголовок: «Доблестная милиция вместо маньяка-убийцы арестовала заместителя прокурора».

– Что случилось, Ольга Романовна?

– У меня сегодня свадьба, – сказала тихо, не скрывая горечи, – платье испорчено, каблук сломался…

Слезы сами побежали прозрачными ручейками по щекам. Было жаль платье, новые туфли и себя любимую. Меня развернули к свету, внимательно осмотрели.

– С платьем все в порядке, только помялось немножко, – ответил следователь, отряхивая сзади подол. Потом подал руку, провел в машину. – Как ты здесь оказалась?

– Работаю, как видишь, на благо Родины, – произнесла уныло и мало информативно.

– С этим что делать? – вклинились в разговор другие милиционеры.

– В отделение, за попытку изнасилования и убийства. Думаю, вы его искали по другим делам.

– Тебе повезло сегодня, – отметил коллега.

– Повезло, – не стала спорить.

– Дело берешь под личный контроль?

– Нет, там и так улик хватит, – отмахнулась, послушав подсказку интуиции. В памяти всплыла еще одна деталь: – Нож. Он лежит в подвале.

Снова надеваю кроссовки. Выкидываю белые лодочки в урну. Когда раздался приглушенный звук удара, я поняла, что завершен очередной этап в моей жизни. На душе, на миг, стало пусто и безумно тоскливо.

Поиски орудия преступления не заняли много времени. Нож мы нашли там, где он и остался.

– Заедем в отделение, потом отвезу тебя домой.

– Нет, вызови лучше такси, а я пока напишу заявление. Не беспокойся – со мной все в порядке. Просто день такой выдался…

Дом… Как хорошо здесь оказаться снова! Вдохнуть знакомый запах цветов и трав. Я тихо закрыла дверь. Привычным движением отправила сумку на кушетку.

– Ольга!!! – радостный возглас сестры. – Пропажа ты наша, долгожданная! – улыбается, крепко обнимая. – Ты такая красивая! Просто королева! Это у тебя задание такое было, да?

– Это? – я бросила хмурый взгляд на зеркало. – Завари, пожалуйста, чай. С фиолетовой бутылочки вольешь столовую ложку. А я все расскажу.

Я прошла в гостиную, сняла венок.

– Верни, как было! – потребовала Света, вихрем врываясь в комнату. В руках она держала фотоаппарат. – Ну, пожалуйста!

Вспышка освещает мою мрачную физиономию.

– Улыбнись!

С некоторыми людьми проще соглашаться. К этой категории относится моя сестра. Переполненная радостью Светлана прыгает рядом, останавливая мгновения.

– Я очень устала, – обрываю фотосессию, вспоминая о времени.

Сестра огорченно вздыхает, но не настаивает. Впереди остается самое интересное: моя история, и любопытство побеждает.

– Ты с ума сошла! – выпалила Света, услышав о событиях последнего дня. О маньяке я благоразумно умолчала, с сестры хватило и Ярослава.

– Я в полном порядке. Можешь вызвать специалиста и проверить. Только быстро – через час я должна уйти.

– Ты ничего не должна, – покачала головой сестра. – Ваш договор – бумажка: порвал – выкинул. ТЫ ЕМУ НИЧЕГО НЕ ДОЛЖНА!

– Не в этом дело… – попробовала объяснить, но куда там!

– Ты лезешь, даже не зная, что там! – зашипела она сердито.

– Земля, – отвечаю невозмутимо, допивая последний глоток. До утра теперь точно не засну.

– Земля! – хмыкнула Светлана. – Убьет он тебя под первым кустом, и тело не найдут. Будешь числиться как пропавшая без вести! – закричала сестренка, забыв о спящем ребенке.

– Что за глупости?!

– Глупости – это твое поведение! Чем ты думала?! Ты хоть помнишь, кто ты, или он полностью мозги запудрил?

– Ничего он не пудрил! – стараюсь говорить спокойно, но выходит плохо.

– Все так говорят!

– Послушай, я еду в командировку. Вася ее оформит. Зарплатную карточку я тебе остав…

– На каком основании? Что забыла прокуратура в зоне Надлома?

– Давно следовало разобраться, что там происходит! Я собираю вещи, если хочешь – можешь помочь.

Выхожу из кухни, прикрывая дверь, прямо перед носом сестры.

– Оля… – в ее голосе звучат слезы.

– Тихо, малыша разбудишь, – напоминаю, прерывая новый поток слов. На утешение нет времени, а переубедить я ее все равно не смогу, как и заверить, что путешествие безопасное. – Я уже все решила.

Света осталась стоять за стеклом двери. Я прошла в свою комнату, вывалила вещи из шкафа на диван. В первую очередь нужно собрать амулеты – их не так уж много. И травы, что занимали всю кладовку, упакованные в пакетики, бутылочки, коробки. Я выделила для трав и настоек отдельную небольшую сумку и отобрала самые необходимые. С одеждой оказалось гораздо сложнее.

Присев на кровать, я задумалась. Что там сейчас, в Зоне? У нас – лето. Что заставляет людей исчезать без вести: магия, опасности, среда пребывания? Интуиция подсказывала – я вернусь, а мысль, что давно составленное завещание лежит у нотариуса, успокаивала.

Как отреагирует Ярослав, увидев меня с чемоданом на колесиках, громоздким и неприспособленным к походам в зоне дикой природы? Выгонит вон? Что ж, пусть только попробует! Формально у него есть жена. Но хватит ли этого? По условиям супруги должны прийти вместе. Если для магической Границы окажется недостаточно только факта венчания, время будет безнадежно упущено. Колдун не стал просить идти дальше, не чувствовал себя вправе требовать исполнения обязательств. За это вполне можно поставить мужчине небольшой плюс…

Неслышно подошла сестра, в руках она держала сложенный рюкзак.

– Какой он? – тихо спросила Света.

– Кто?

– Ярослав.

– На вид не больше тридцати, но чувствуется опыт и сила. Выше меня на голову. Умеет быть убедительным, уверенный в себе.

– Он тебе нравится? Ну, хоть чуть-чуть?

– Кто? ОН?! Сломавший все мои мечты! Да ни капельки.

«Но ты идешь с ним», – читаю в глазах сестры.

– Иду, – соглашаюсь я. – Но не с ним. Назовем это обычной командировкой.

– А с Яшей что будешь делать? Возьмешь с собой?

– С ума сошла?! – я торопливо осмотрелась по сторонам, но Яшки, к счастью, поблизости не было. – Нет, конечно!

Яша – это мой дракон. Да, дракон, самый настоящий. Тот, что живет исключительно в сказках…

…Я возвращалась домой, неспешно переставляя ноги. Воздух пах весенней свежестью. Ночное небо горело миллионами огней. Меня окружала Жизнь – она бурлила в каждой травинке и цветке, в веточках и листочках деревьев. Однако, вскоре, новое ощущение заставило остановиться. Я услышала отчаянный зов: кто-то из последних сил противостоял смерти.

Быстро осмотрела территорию – нигде никого. Остался мусорный бак, конечно же, полный. Зов доносился из его глубины. «Уроды» – подумала, понимая, что скоро придется бегать по знакомым, пристраивая выводок котят. А это, скажу вам, не такое простое дело, как кажется!

Я ошиблась: искомое в баке отсутствовало. Вытянув половину мусора, я нашла огромное яйцо. Хорошо повозившись, чтоб его аккуратно достать, стала изумленно осматривать находку. Я не знала кому оно могло принадлежать. А существо, живущее внутри, почуяло мое присутствие. Я ощутила волну благодарности и страха: «Не бросай меня!!! Не оставляй меня здесь!!! Мне холодно, очень холодно…»

Я тяжело вздохнула, но оставить все как есть не могла. Сняла куртку, завернула в нее неожиданное приобретение и понесла домой. Потом два месяца возилась, пока в один день не появился Яша. В первое мгновение я удивленно уставилась на маленького «несуществующего» дракона.

– Здравствуй! – сказала, не зная, что делать дальше.

– Мама! – пискнул дракончик.

Нелепо взмахивая крыльями, он пополз к моим ногам и довольно пристроил голову на ступню.

Рос Яша методом проб и ошибок. Называть меня «мамой» я его почти отучила, заменив «маму» на «Олю». Первые дни кормила смесью для грудничков и жутко переживала. На четвертый Яша сказал: «Гадость». И от такой еды отказался. Мясо он тоже выплюнул, зато пока мучилась в офисе (какая может быть работа, когда дома ТАКОЕ), сожрал мой любимый цветок. Вопреки сказкам, Яшка оказался травоядным. Он ел овощи, фрукты, каши, супы, хлеб и шоколад.

Вечерами я читала вслух легенды о драконах. В результате Яша научился плеваться огнем – ковер едва потушили. И становиться невидимым – теперь мы гуляли на улице не только ночью, тщательно замаскировавшись…

Недавно дракону исполнилось два года. Он подрос, и я едва удерживала Яшу на плече. Я не подумала о расставании с ним, и теперь эта мысль обжигала болью.

– Возьми, я тебе рюкзак принесла, – Света положила темно-зеленый сверток на пол. – Куда же ты пойдешь со своим чемоданом, там ведь не город.

– Спасибо, – я благодарно улыбнулась, сжимая ее руку. – Идем, я зайду к малышу.

Семимесячный сын сестры спал. Яшки, что обычно пристраивался рядом с ним, не было. Так даже лучше: дракон мог проснуться. А тогда, попробуй, оставь вредное создание дома.

– Как же он вырос! Стал на тебя похож.

– И это всего за месяц, – просияла довольная молодая мама. – Ты надолго уходишь?

– Не знаю, – ответила честно. – Месяц, может, два, а, может, год.

– А, может… – Света недоговорила. Тщательно сдерживаемые слезы, потекли по щекам. – Как мы будем без тебя?

Она сожалела, что рядом нет мужа, может, он сумел бы найти слова, смог убедить остаться.

– Все будет хорошо, – прошептала, обнимая сестру и выводя ее из детской. – Год – это максимальный срок. Возможно, я вернусь уже через месяц.

– Яша тебе не простит.

– Простит, пусть не сразу. Так будет правильно. Он еще совсем маленький. Вот моя зарплатная карточка. Снимай деньги каждый месяц.

– Не нужно, забери!

– Нужно. Будешь Яшку кормить. И малышу купишь что-нибудь от меня.

У подъезда ожидало такси. Собранный рюкзак притулился к входной двери. Я, одетая в дорогу, с сумкой наперевес, стояла рядом с ним. В глазах сестры все еще горела надежда, что я сейчас скажу: «Я передумала». И все останется как раньше. Мы бросим вещи посреди коридора, откроем бутылку вина и просидим на кухне до утра, встречая рассвет. Часть моей души хотела, чтоб так все и сложилось.

– Все будет хорошо, – я заставляю себя улыбнуться, обнимая Свету. – Не говори никому, куда я поехала. Если будут спрашивать – ответишь: в командировку, а куда не знаешь.

– Хорошо, – пообещала сестра. – Возвращайся скорее!

Я забросила рюкзак на плечи, вышла на лестничную площадку.

– До встречи!

– Будь осторожна!

– Смотри за Яшей! – прошу, уже спускаясь по лестнице, хоть в этом нет никакой необходимости.

Света обожает дракона, он для нее как еще один ребенок. Странно, что Яшка до сих пор не почуял моего присутствия. Наверное, крепко спал.

– Иди уже, а то сейчас проснется… Я люблю тебя, сестренка!

– Я тебя тоже!

Светлана тяжело прислонилась к стене. Что она наделала?! Почему не сумела убедить, не смогла остановить? Или все идет так, как и должно быть? Девушка побежала к окну, но увидела только отъезжающую машину желтого цвета. Слезы хлынули прозрачными ручейками, бессильными что-либо изменить.

Такси неслось по пустынным улицам. Мы молчали, каждый думал о своем под ритмичные колебания музыки. В эфир, со звуками гитары, пробралась песня совсем другого жанра:

Уносит вечер в бездну поезда,

А дом грустит, оставленный тобой.

Бывают в жизни, все же, иногда,

Ошибки, что мы назовем судьбой…

Автомобиль остановился, водитель переключил радиостанцию. Расплатившись, я вышла.

Около квартиры прокурора пришлось провести минут десять. Наверное, перед приездом следовало позвонить. Часы показывали полпервого ночи. Я тихонько вздохнула. Начальник жил в добротной кирпичной новостройке. Здесь на лестничной площадке не валялись окурки и горели все лампочки. Пол покрывал кафель, уложенный запутанным геометрическим узором. Даже цветы на окошке стояли. Белая и красная гортензия. В общем, обстановка для ожидания вполне комфортная. В другой раз и переживать нечего, откроет рано или поздно, а вот сегодня!

Услышав неторопливые шаги за дверью (на звукоизоляции строители сэкономили, а Вася поздно спохватился), я радостно улыбнулась.

– Ольга? – удивленно произнес начальник, посмотрев на меня, как на нечто инопланетное, сонными глазами. Поверх пижамы он накинул халат, пояс от которого тянулся по паркету.

Не дожидаясь приглашения, я быстренько прошмыгнула в квартиру.

– Как ты здесь оказалась?

– Тише, жену разбудишь!

– Ты ее уже разбудила, – сердито ответил мужчина. – Так что случилось?

– Я убила охранника, – выдавила, глядя в пол. – Я не специально, честно! Не спрашивай, как это получилось! Потом смогла сбежать… Теперь буду жить у тебя. Не бойся, я ненадолго! На месяц, может, два, пока все не уляжется. – Вытянувшееся лицо начальства – достойная награда. Остатки сна с него полностью улетучились. – Я пошутила! Приглашай гостей.

– Ты еще скажи: корми, пои, баиньки укладывай!

– Я бы не отказалась, – размечталась, представляя мягкую постель и сытный ужин, – но не в этот раз. Я по делу – срочному. Прости, что разбудила.

Вася моментально изменился, собрался, подтянулся.

– Проходи, – пригласил, включая свет на кухне. – Иришка, спи, это по работе!

Выслушав мой отчет, прокурор вздохнул:

– Лучше бы ты действительно убила охранника, – он помолчал, потом отрезал: – Не будет ни командировки, ни отпуска.

– Но…

– Молчать! Как ты умудряешься постоянно вляпываться в истории?! – я не раз видела Васю «в работе», но, как обычный преступник, сжалась в комок, под властью этого человека. К его имени само собой добавилось отчество. – Что он с тобой сделал?

– Ничего! – ответила решительно, справившись с собой. В конце концов, я не на допросе!

– Тогда как ты сможешь все внятно объяснить?

– Это случайность, – отвечаю, но недостаточно убедительно для прокурора.

– Очнись! – мужчина заглянул в мои глаза профессиональным взглядом. – Случайностей не бывает. Все явления закономерны. Он все подстроил, а ты уши развесила!

– Он не виноват! – ну вот, сорвалась. Кошмар, никогда не думала, что буду защищать Ярослава! – Колдун меня отпустил, я ему ничего не должна.

– Вот и сиди дома, работай, как нормальные люди!

– Я не могу.

– Ольга, – начальник тяжело вздохнул, заставляя себя успокоиться, – солнышко, подумай, как можно не заметить венчальный обряд? Да еще и попасть на священника, который, не спрашивая, его проведет?

– На очках ценник болтался. Без них он плохо видит, вот и перепутал.

– Перепутал двух мужчин и два дня недели! – хмыкнул Вася. – А церемония? Стоял себе твой Ярослав, а потом выпал, этак минут на десять, из реальности?

– Музыка, – отвечаю, даже не огрызнувшись на совершенно неуместное «твой». – Он мог тоже слушать музыку.

– Лечить тебя надо, Ольга, – совершенно серьезно произнес прокурор. – Может, и венчания не было, маг просто заморочил тебе голову.

– Было, – хотелось, чтоб прозвучало нейтрально, но в голос прокралась горечь. – И нить, связавшая нас, есть.

Хоть лицо коллеги и скрывала маска, я все равно видела, что мыслил мужчина примерно так: «Задержать, запереть временно, чтоб не сбежала, тряхнуть священника…»

– Вася, – я сжала его руку, – пожалуйста, выслушай меня! Сердцем, не разумом. Это очень важно! Поверь, я бы никогда не согласилась, если б знала, что не вернусь. Вспомни, как мы проходили мимо дома, и я почувствовала смерть. Ты тогда не верил. А если б мы не открыли дверь, то женщину убили бы. Помнишь? Я не хотела, чтоб этот день стал таким, но сейчас все идет так, как нужно. Я чувствую перемены, огромные перемены. Я должна идти.

– Что же мне с тобой делать, Ольга? – грустно спросил Василий.

– Отпусти меня, – попросила тихо и добавила: – Одолжи, пожалуйста, компьютер, я должна написать отчет, времени остается все меньше.

– Владиславу Владимировичу?

– Да. Ты отнесешь?

– Он меня убьет за это решение, – глухо промолвил мужчина. – А правда, что ты его любовница? – внезапно поинтересовался начальник.

– Он не тот человек, чтоб убивать за любовницу, верно?

Вася появился через несколько минут с ноутбуком. Поставил на стол.

– Никуда не уходи, я скоро вернусь, – попросил хозяин дома.

– За группой захвата? – не смогла промолчать.

– Следовало б, – ответил Вася мрачно. – Если б я встретил тебя до Иры – сам бы женился! – добавил он неожиданно.

Раздался тихий щелчок, закрывшейся входной двери. Вот так, даже со своим даром, я не замечала многих вещей. Стало тепло и… горько.

Я напечатала слово «отчет» огромными буквами и задумалась.

Первая встреча с Владиславом Владимировичем состоялась на церемонии вручения наград. Генеральному прокурору исполнилось пятьдесят семь, однако сложно было дать ему больше сорока. Возможно, причина заключалась в огромной энергии, которую излучал этот удивительный человек, постоянно носящий маску. Что скрывалось за ней – оставалось загадкой. Конечно, я попробовала воспользоваться силой, но наткнулась на непроглядную черноту, как будто заглядываешь в бездонный колодец.

Пожимая руку, мужчина смотрел внимательно, оценивающе, запоминая. Тяжелый взгляд, обнажающий душу. Однако, через миг, мягкой, доброжелательной улыбкой он сгладил осадок, что непременно остался бы после знакомства.

Странной была наша вторая встреча.

– Вася заставил поклясться, что я не причиню тебе вреда, – произнес Генеральный прокурор вместо приветствия.

Я молчала, не зная, что сказать. Впрочем, мужчина не ожидал ответной реплики. Не теряя времени, он протянул сложенный вчетверо лист бумаги. Нелепо смотрелись на тетрадном листочке строки заклинания, аккуратно выведенные Васиной рукой. Хорошая клятва, такую не нарушишь.

– Я хочу, чтоб наш разговор сохранился в тайне, – снова заговорил Владислав Владимирович.

Он цепко следил за мной, словно что-то перепроверяя. Сдерживая силу, что могла раздавить незадачливую молодую колдунью легко, будто маленькую пушинку.

Читать заклинание я не хотела. Порвать лист, бросить под ноги и выйти, громко и гордо хлопнув дверью. Но передо мной стоял Генеральный прокурор.

– Ре…

– Достаточно просто твоего слова, – оборвал мужчина, взгляд потеплел.

– А вашего нет? – сорвалось прежде, чем я успела подумать.

Вопреки мрачным прогнозам, Владислав Владимирович улыбнулся:

– Вася осторожный мальчик. Только тот, кто дает слово, знает будет ли оно исполнено.

Смысл этой фразы я поняла, лишь спустя некоторое время. Но больше задавать глупых вопросов не стала. Общаться с ним оказалось безумно интересно и сложно. Я долго не могла понять, что ищет Генеральный прокурор, и зачем понадобился поиск человеку, взлетевшему так высоко.

Об этой должности мечтал каждый, невзирая на шансы. Студент-троечник, заместитель районного прокурора маленького населенного пункта, который назвать городом можно лишь с большой натяжкой, заведующий канцелярией, а иногда и охранник с секретарем. Думала ли я о ней? О таком невозможно не думать. И вот теперь судьба свела с воплощением этого поста.

Третье лицо в государстве, о котором так мало известно. Прокуратура предпочитала оставаться в тени, ведь не все то золото, что блестит. Сильный, амбициозный и властный мужчина владел редким даром закрывать свою душу и видеть других насквозь. Эта способность стала одной из составляющих его ошеломляющего подъема.

Казалось, у Владислава Владимировича было все, и проще сказать, чем этот человек не обладал. Однако, что можно говорить о чужой душе, если порой и о собственной ведомо слишком мало.

Для единственного сына, прокурор выбрал лучший вариант для старта успешной карьеры – учебу за границей. Шли годы, и в один день мужчина осознал, что больше не понимает собственного ребенка. Их встреча была соприкосновением двух миров. Чуждых и далеких друг от друга. В тот вечер Владислав Владимирович впервые почувствовал себя старым. Настолько старым, что жизни оставалось несколько мгновений.

«…Эта ночь забрала всех. До зари не смолкал звон орудий. Потом закончились патроны…

Зачем я уцелел? Может, чтоб написать Наташе о Михаиле, бросившемся под танк с гранатой? Или отправить скомканный лист бумаги матери Степана…

Спите спокойно. Спите сегодня спокойно. Мы не позволили им пройти дальше. Мы не позволили к вам прикоснуться. Спите спокойно, пока вы еще не знаете, что нас больше нет. Нашей роты больше нет».

Из дневника прадедушки Генерального прокурора.

Бессмысленным показался прежде успешному мужчине пройденный путь. С вершины власти Владислав Владимирович четко и в деталях увидел порочный круг, связанный деньгами и смертью.

Зачем ему любовь к тонущему кораблю? Что с ней делать?!

Он нашел решение – изменение сознания. Возврат к истокам.

Генерального прокурора интересовала история. Меня тоже. Я давно хотела отыскать правду для своего ребенка. Но ребенка не было, и на это вечно не хватало времени.

Теперь поиск стал неотъемлемой частью моей жизни. Я заглядывала в доступные двери прошлого, посещала музеи, читала исторические трактаты, разыскивая ответы на его, нет уже наши, общие вопросы. Однажды я рассказала о городе, в котором существовала смертная казнь за взятки.

– И что, не брали? – спросил мужчина заинтересованно.

– Брали, – не стала скрывать правду, впрочем, он, видимо, об этом знал и без меня.

В кабинете повисло молчание.

– И у нас бы брали… Знаешь, что случается с высохшим деревом? Оно падает. Система давно прогнила.

Как изменить сознание масс незаметно от системы? Возможно ли это сделать?

– Знаешь, что сложнее всего построить в нашем государстве? Школу, – сказал однажды прокурор, а я не поверила. Зря.

Мысль о безысходности могла его сломать. Легко, как сухой прутик. Мужчина продолжал поиски и носил маску, благодаря которой никто не догадывался о его успехах и поражениях.

Я писала отчет до рассвета. Детально излагала все, о чем узнала за последнее время. К небу на востоке едва прикоснулось нежное розовое сияние, как я произнесла:

– Мне пора. Отдашь лично в руки.

– Не передумала?

– Нет.

– Жаль… Я тебя отвезу.

– Спасибо.

Город еще спал, меня провожали пустынные улицы. Иногда в приоткрытое окно автомобиля проникали редкие собачьи голоса. Я никогда не любила этих четвероногих тварей. До одного дня.

Устроиться в прокуратуру без протекции, если ты, конечно, не уборщица, невозможно. Я честно попыталась: пришла на конкурс, заполнила кипу документов, ответила на бесчисленное множество тестовых вопросов. В итоге мне с вежливой улыбкой и притворной грустью сказали: «Не подходите». Даже извинились, и пригласили заходить еще. Интуиция услужливо подсказала: в следующий раз выйдет точно так же.

Расстроенная, злая, но несломленная душа жаждала действий, и на ступеньках встретила прокурора города. Не Васю, тот занял этот пост позже. В то время его предшественник дорабатывал последний год. Вот он мой шанс! Наивная!

Короткий разговор, я так ничего и не смогла доказать, но уйти – это все потерять. Расстаться с мечтой и отправиться трудиться обычным юристом. Пока я судорожно искала доводы своей исключительной полезности для прокуратуры и родины, мужчина дал понять, что больше не желает меня видеть и отправился отвязывать собаку. Однако бульдог оказался проворнее; его поводок к лестничному столбу примотали ненадежно, а, может, пес попался слишком изворотливый. Не знаю, что не понравилось собаке: возможно, раздражение хозяина почувствовала, или приревновала. Зверь бросился вперед, прокурор наперерез, но недостаточно быстро, он человек пожилой… А я…

Я осталась стоять на месте, собравшись, словно перед боем. Страха не было, только злость. На комиссию, государство, прокурора и этого чертового пса. Пусть только попробует сунуться! Главное, вовремя поймать взгляд, и не отпускать. Тогда ничего не случится. Бульдог удивленно затормозил… на висках выступили капельки пота, но я не замечала. Так тебе и надо! Работу не получила, так еще и собака погрызет?! Это уже перебор!

Бульдог остановился, а потом стал медленно отступать. Душу заполнило торжество и странная, бесшабашная радость. Словно из другого мира донесся голос прокурора:

– Как тебя зовут, девочка?

– Ольга.

– Документы с собой?

– Да.

– Идем.

– Я искал твоего Ярослава, – поморщившись, сказал Вася, разрывая повисшую тишину. – Информации очень мало. В поле зрения прокуратуры не попадал. По сайтам не ходит.

– Им скорее интересовались спецслужбы.

– Возможно, – произнес прокурор мрачно. Два упомянутых ведомства не пылали любовью друг к другу. – Телефон помнишь?

– Помню.

Машина остановилась у подъезда. Я не любила прощаний.

– Тебе пригодится, – вымученно улыбнулся начальник, протягивая мой служебный пистолет.

– Спасибо! – воскликнула счастливо: это лучшее, что он мог для меня сделать.

Там, где используется магия, оружие часто бесполезно, но с привычкой ничего не поделаешь: без пистолета я чувствовала себя неуютно.

– Кобура есть?

– Нет…

– Ясно. Держи мою. Береги себя!

– Слушаюсь и повинуюсь! – радостно козырнула.

– Я же тебе серьезно, – укоризненно заметил мужчина.

– Я тоже! Но если что, пусть экспертизу проведут качественно.

Прокурор посмотрел на меня как на хроническую идиотку. Тяжело вздохнул.

– Гражданка Ветрова, покиньте транспортное средство.

Я вытащила рюкзак. Да… раньше он казался легче. Я же вещи туда сложила, а не кирпичи!

– До свидания!

– До встречи, Ольга.

Я улыбнулась, сотворив рядом с коллегой маленький светящийся шарик. Он согревал, как солнечные лучики. До вечера мужчину будет сопровождать и оберегать теплый огонек. Словно подводя очередную черту, за спиной захлопнулась дверь подъезда.

Вася опустил голову на руль. На душе было тоскливо и пусто. Он только сейчас осознал, кого отпустил. И опытному, растерявшему иллюзии, циничному прокурору казалось, что он остался один в пустом городе.

– Что же ты делаешь, Оля? – спросил мужчина.

Город молчал, наслаждаясь последними часами сна, перед очередным безумным забегом. Солнечные лучики праздновали дебют, осторожно касаясь серых стен высоток и тихо шепча: «Утро! Утро, пора вставать!» Скоро приедет первая электричка, и стихийный рынок возле вокзала заполнится бабушками с ближайших деревень. Они станут суетливо раскладывать на ящики, или брошенные на асфальт целлофановые пакеты творог, овощи, цветочную рассаду. Поспешат на работу те, чья смена начинается в семь. А ближе к девяти перекроют центральный проспект (как всегда без предупреждения, под ругань опаздывающих водителей), чтобы проехал правительственный кортеж. Что для столицы отлучка одной единственной девушки? Город привык к бесконечному движению, одни уходят, возможно, навсегда, но открываются двери поездов, выпуская в хитросплетенье улиц новые лица.

ГЛАВА 2

ЗА ГРАНЬЮ

Перед квартирой колдуна я остановилась. Постояла, переступая с ноги на ногу, вспомнила о комплекте отмычек в сумочке, а потом потянулась к звонку.

– Ольга? – удивился Ярослав.

Похоже, он снова во мне ошибся. Все же, есть в этом дне и хорошее: если ошибается маг такого уровня, значит, и я чего-то стою. Не дожидаясь приглашения, прошла в коридор, скинула рюкзак. Около вешалки притулился рюкзак колдуна: больше, объемнее. На мгновение мне почудился шорох, доносящийся из комнаты. Настороженно прислушалась, ничего… Показалось.

– Спасибо за платье, – заговорила первой, протягивая пакет.

– Не за что, – ответил мужчина. – Оставь у себя.

Я пожала плечами, положила сверток на комод и сказала то, что он, наверное, и так уже знал:

– Я иду с тобой.

Ярослав одарил долгим пристальным взглядом, наполненным силой. Я спокойно ждала не мешая. Зачем? Только потратим напрасно время на глупые препирательства, а так ничего не нужно доказывать или объяснять.

– Уверена? – спросил колдун бесстрастно, и попробуй пойми его истинное отношение!

– Уверена.

Снова повисла тишина.

– Спасибо, – неожиданно произнес мужчина. Странно было слышать от него эти слова.

– Пожалуйста.

Ох, как бы ни пришлось потом жалеть!

Машина стояла у подъезда, словно верный пес, ожидая своего господина. Я села, пристегнулась. Вот и все – лодка тронулась. Теперь можно подвести итоги. Разобраться куда я влипла, и к чему это может привести, проанализировать ситуацию. Познакомиться с… кхм… назовем его просто товарищем по несчастью. Хотя, куда больше Ярослава, меня интересовала зона Надлома. Что случилось четыреста лет назад? Возможно, там раньше жила и моя семья. Может быть, я, по незнанию, невольно, предала что-то очень важное. Какая теперь эта земля? Что принесут грядущие перемены? Помогут или запутают еще больше?

Вопросов накопилось неисчислимое количество, но побеждала усталость. Я отлично держалась, однако слишком много всего произошло за последние сутки. Движение замедлилось, и организм стал отстаивать свое законное право на отдых. Глаза слипались.

– Куда мы теперь? – все-таки самое важное нужно выяснить сейчас.

– К морю, там сядем на корабль.

Я почему-то представила красивый старинный фрегат. С парусами цвета морской пены и изящной женской фигурой на корме. Он плыл по лунной дорожке, под мягким сиянием миллионов звезд.

– Там холодно? – поинтересовалась, проясняя картину будущего. Колдун сразу понял, о чем я.

– Нет, в Зоне лето, как и у нас.

– А потом?

– Осень, зима.

– Я не брала зимние вещи…

– Мы вернемся до наступления холодов.

Пока представилась благоприятная возможность, следовало спрашивать дальше. О земле, ее загадках и опасностях, ловушках и магии, но глаза сами собой закрылись. Я подумала, что полежу так пять минут, а потом все узнаю. Ни Ярослав, ни вопросы не испарятся. С этой мыслью я незаметно заснула.

***

– Ольга! Ольга, проснись!

Знакомый голос… Однако понять, где я нахожусь, сразу не получилось. В том другом, выдуманном мире, я нежилась в мягкой кровати, в домике на берегу моря. Реальность оказалась сурова. Берег присутствовал, а вот все остальное… увы.

В раскрытое окно проникал свежий морской воздух. Ветерок ласково касался лица, но сон уходить не торопился. Я нехотя вышла из машины, надела рюкзак…

Нас встречали. Вернее, встречали Ярослава. Мужчина лет пятидесяти забрал ключи от автомобиля. Он принял их как святыню. Словно поставить машину на стоянку – это самое большое счастье, что может постучаться в двери. Я хотела спросить у колдуна, что он ему должен, но потом передумала.

Впереди простиралось море, набережная и причалы с кораблями. Половина из них представляли собой жалкое зрелище: облезлые, с неокрашенными боками и ржавчиной. Суетливо бегали люди: в порту постоянно найдется работа. Скрипели краны, грузились неповоротливые танкеры. Ветер тянул по тротуару различный мусор: пакеты, бумажки, обертки… Все то, чему надлежало спокойно лежать в отсутствующих мусорных контейнерах. А в стороне от общей суеты парень и девушка кормили птиц. Они подбрасывали в воздух кусочки батона, а чайки, скользящие над водой по кругу, подхватывали хлеб на лету. Девушка звонко смеялась, от целой буханки у нее осталось меньше трети. Домой и этого не донесет, чаек-то вон сколько, и новые прибывают. Ловко хватают добычу, иногда успевая в последний момент цапнуть кусочек возле самого гребня волны.

– Который наш?

– На десятом причале.

Что там стояло пока не разглядеть. Обзор закрывал бело-голубой пароход. Но, уверена, моего фрегата там нет. Наверное, поэтому спешить не хотелось.

Вскоре мирную суету порта разорвал истошный крик:

– Ольга Романовна!!! Ольга Романовнааааа!

Я удивленно обернулась. Прямо на меня летела женщина. Глаза горят, платок сполз на плечи, волосы торчат дыбом, в правой руке вилы. Так можно и до причала не дойти! Невольно попятилась назад и натолкнулась на Ярослава. Пришлось возвращаться на исходную позицию. Бежать как-то не солидно. На всякий случай я приготовилась нырнуть за спину моего спутника. Я с ним поехала? Поехала! Вот пусть теперь и обеспечивает безопасность.

Между тем зубцы народного крестьянского оружия остановились в полуметре от моего лица. Вот теперь я проснулась окончательно. Женщина показалась знакомой, но где мы встречались – я пока не могла понять.

– Ольга Романовна! Зачем вы Витьку-то моего выпустили?! Сидел он в психбольнице, прости господи, три месяца не трогал никого! А теперь света белого не видно!

– Куда выпустила? – оторопела я.

Если я правильно вспомнила, то сидеть Виктору, после лечения, лет семь. Да и выпускать заключенных не относилось к моей компетенции.

– В тюрьму! – просветила тетка. – И сгинул мой покой, как снег прошлогодний! Вчера письмо приходит. Забивай кабана, вези мне, да так, чтоб и браткам хватило! Выдали вы, значит, такое распоряжение: обеспечение продуктами. На бумаге гербовой с печатью и подписью. А не привезу, так корову отдать надобно. Маньку нашу. Привезти вам в прокуратуру.

Я представила истошно орущую корову у нас под окнами…

– А везти-то шестьсот километров, не меньше, – продолжался рассказ, – и адрес я уже не помню! Нет у меня свинки, за долги продала. Манька одна осталась. Жалко… Может, вы его назад вернете?

Даже не оборачиваясь, я видела на лице Ярослава улыбку.

– Не верну.

– А что же мне делать?! – запричитала женщина. – Вы были моей последней надеждой, вот как увидела, так сразу и…

Что там «сразу» я предпочла недослушивать и торопливо вклинилась в монолог:

– Разводиться вам надо.

– Ага… – с энтузиазмом, но без особого понимания. – А с коровой-то что? Корову тогда можно не везти? – спросила она с затаенной надеждой.

– Можно, даже нужно! Я никаких распоряжений не отдавала. Вы не должны никого снабжать продуктами либо чем-то еще. Можете написать, что за такие письма я еще добавлю несколько лет, за мошенничество.

– А вы можете?

– Нет, – ответила честно.

– Жаль…Добавили б до пожизненного, – мечтательно вздохнула прекрасная половина семейства. – Спасибо за Маньку! – крикнула женщина на прощание.

– Первый раз вижу прокуратуру в работе, – шепнул Ярослав, когда мы снова остались одни.

– Да, вот такие у нас тяжкие будни. Собирать коров да обеспечивать свиньями заключенных, – призналась я, подавляя улыбку.

В его глазах плясали веселые искорки.

Десятый причал занимал катер, лениво выгнув ухоженный 25-метровый бок. Он казался хищным зверем, затаившимся перед прыжком. Ярослав поздоровался, протянул несколько бумажек, и мы оказались на борту. Внезапно лицо колдуна окаменело, превращаясь в непроницаемую маску, но я, обогнав мужчину на несколько шагов, этого не видела. Лишь усилилось чувство дискомфорта, возникшее еще на пристани, вынуждая остановиться.

Моего спутника опять ждали. На палубу, преграждая дорогу, вышел низенький человек в военной форме – маг. С аурой темнее ночи. По уровню я определила его как равного Ярославу. Рядом с магом выстроилось четверо сопровождающих. Наделенные силой у нас редкость, я за всю жизнь их столько не встречала, как в этот день!

– Здравия, Ярослав! – иронично поприветствовал «коллега», а дальше события развернулись с бешеной скоростью. Я даже испугаться не успела, а потом стало уже поздно.

Колдун бесшумно ступил вперед, преодолевая разделяющее нас расстояние. Левой рукой мужчина прижал меня к себе, лишая возможности шевелиться. Правую он вскинул вперед, успевая в самый последний момент. А я просто стояла и смотрела, как черные щупальца метнулись к нам вместе со словами «приветствия», и осыпались рваными хлопьями в десяти сантиметрах от ладони Ярослава. Ветер подхватил их и понес прочь, в соленую морскую воду. Не теряя времени, колдун раскрыл пространственный тайник и в нападавших полетели мелкие светящиеся шарики, на лету увеличиваясь в размере. Один из одаренных вскрикнул и упал на палубу.

От непосредственной близости мощных чар на коже выступили мурашки. Никогда раньше я не оказывалась втянутой в настоящее магическое сражение. Я так радовалась тому, что имею дар: в столице я влияла на сотни человеческих судеб, а здесь превратилась в простую пешку в чужой игре.

Воспользовавшись заминкой в стане противника, Ярослав склонился, зарылся в мои волосы, лишая магов возможности читать по губам, и едва слышно прошептал:

– Ты ничего не видишь, не понимаешь. Не вмешивайся. Не отходи ни на шаг.

А потом неуловимым движением оттеснил меня за спину, закрывая обзор. За эти несколько секунд военные разобрались с его «подарочком» и в битве наступило опасное затишье.

Воздух уплотнился. Пятеро на одного. Я успела прийти в себя и до предела сосредоточилась. Их сила могла снести нас словно песчинки. Ни один закон не регулировал эти отношения. В кармане лежала бесполезная ксива, в кобуре под курткой – пистолет. Я ощущала сквозь одежду холод, исходящий от металла. Нет. Не стоит мешать. Когда-то давно, я вот так хотела стоять за спиной сильного мужчины… Сейчас это было не в моих правилах. Надеяться на кого-то, осознавая, что ничем не можешь помочь. Ненавижу! Новая колдовская вспышка создала вокруг нас защитный купол. Я рискнула чуть сдвинуться в сторону.

– Зачем тебе девчонка? – неожиданно спросил военный. – Решил попрактиковаться в человеческих жертвоприношениях?

– Куда мне до тебя, Янар! – хмыкнул колдун брезгливо. И холодно предупредил: – Не стой у меня на пути.

– А ты в свое время послушался?

В купол ударилась россыпь мелких черных клинков. Щит Ярослава устоял.

– Зачем ты вылез из своей норы? – зло выдохнул военный маг. – Что забыл в зоне Надлома?

– Германа. Но ты все равно не поверишь. Ты неправильно выбрал время, Янар. Я договорился с премьер-министром, – медленно, почти по слогам, произнес колдун.

– Ваша договоренность… – презрительно бросил маг. А дальше пошли такие ругательства, что я просто заслушалась. А зря.

Сердце обожгло болью, от моего амулета отскочило проклятие. Присутствовал еще кто-то, не замеченный ранее. Тут же раздался полный боли крик. Амулет возвращал назад все, адресованное мне, зло. Потом вспыхнул яркий свет, вынуждая зажмуриться. Когда я открыла глаза – все уже закончилось.

Я не поняла, что сделал Ярослав, но время словно остановилось. Как завороженная, я смотрела на нити, окутавшие магов. Обхватив голову руками, вышел одаренный, едва не угробивший мой амулет. Он окинул палубу блуждающим пустым взглядом, ни на ком надолго не останавливаясь.

– Вы покидаете катер, – приказывает мой спутник.

Теперь, когда битва завершена, холодная отстраненная сосредоточенность магов сменяется яростью, и я понимаю, что их встреча далеко не первая. От жгучей ненависти тянулся шлейф из прошлого. И это что-то серьезнее, чем уведенная из-под носа выгодная должность или понравившаяся девчонка.

– Сволочь! – выдыхает Янар, впрочем, это все, что маг может себе позволить.

Ярослав до боли сжимает кулак, но сдерживается. Группа одаренных медленно проходит на причал. Катер отдает швартовые; вскоре нас окружает только море, берег остается позади разноцветной полосой.

Мужчина проводил меня в каюту, и устало прислонился к стенке. У него не хватило сил удержать маску, и по ней поползли трещинки. Я поняла, что колдуну хочется сесть прямо на пол, а в душе все еще бушует ураган.

– Не выходи. Закройся, ничего не спрашивай. Хорошо? – в голосе мужчины мягкий, едва заметный нажим, но я все равно почувствовала. Я очень чутко реагировала на любые влияния.

– Не говори со мной так! Хорошо? – не сдержавшись, сорвалась на крик. Последствия последних событий.

Повисла тяжелая, давящая тишина. Видимо, нечасто на него орали девчонки. Ярослав смерил меня долгим, тяжелым взглядом.

– Здесь тебе ничего не грозит. Ляг, отдохни.

– Я не устала! Ты знал, что так будет?

Он досадливо поморщился.

– Нет. Вероятность этого была слишком маленькой.

Я лишь безучастно кивнула. Как всегда с опозданием, последовала реакция на последние события: запоздалое понимание, что меня могли убить среди белого дня в мирном портовом городе.

– Возьми, – Ярослав протянул браслет – тонкую полоску серебра. Я почувствовала в ней охранную силу. – Я тебя очень прошу: не выходи. Я зайду за тобой вечером.

– Хорошо, – ответила отстраненно, отдохнуть и вправду не помешает.

Мужчина оставил каюту в мое полное распоряжение, я задвинула засов. Потом занялась изучением браслета. Он не таил в себе никаких подводных камней. Еще один амулет, похожий на мой, только намного сильнее. Защелкнула замочек. Незримым пологом окружили спокойствие и умиротворенность. А теперь спать. Кто его знает, что там впереди и когда еще выдастся благоприятная возможность. С таким-то началом!

Когда я вновь вернулась в реальный мир, корабль все так же размеренно покачивался на волнах. Часы показывали полдевятого, но за мной никто не заходил. Я подумала и решила, что вечер уже наступил, однако, просьба колдуна удерживала на месте. Для очистки совести прислушалась к своим ощущениям. Интуиция подсказала, что ничего страшного не случится, если я поднимусь на палубу.

Настороженно изучая обстановку, мышкой проскользнула наверх. Ярослав стоял на корме. Отдохнувший, снова спокойный и собранный. На мое самоуправство он никак не отреагировал, просто поинтересовался:

– Ты голодная?

До его вопроса я об этом не думала, а услышав, удивилась, как сама раньше не замечала.

– Да.

На ужин выпала гречка. Приготовленная неважно, с черными зернышками в каше, но мне показалось, что ничего вкуснее я не ела.

Ветер трепал волосы, нас окружала бесконечная синева. Катер рассекал волны, продвигаясь вперед со скоростью в пятнадцать узлов. Триста десять миль от берега до цели. Шестнадцать часов пути. Расстояние не останавливало ни нас, ни других людей, что желали оказаться в зоне Надлома. Как не удерживали пограничные посты и дурная слава места. Мне хватало приключений на работе, и одна я бы никогда не решилась на эту поездку. Одна и до вчерашнего дня.

Я перегнулась через борт; от соприкосновения с кораблем разлетались миллионы брызг. Один вопрос не давал покоя.

– Кто ты, Ярослав? – спрашиваю, смотря ему в глаза.

– Ты сама знаешь.

– Ты меня переоценил, – парирую.

Он усмехнулся. Из ниоткуда, сами собой рождаются слова:

Что ты хочешь спросить?

Ты все знаешь сама.

Если здесь отступить –

Впереди будет Тьма.

В голове снова перематывается пленка. Я понимаю, что ее сейчас не остановить и просто смотрю на закат. На едва заметную линию, что разделяет небо и землю. Солнце, не спеша, клонится к горизонту. Это безумно красиво, хочется подняться и лететь над водой. Мгновение спокойствия, что обладает способностью исцелять душу. Постепенно уходят тоска и безысходность. Да, я сейчас не знаю, как разорвать обряд венчания, но с чего я решила, что это невозможно? Зачем отчаиваться раньше времени? Невозможного не существует. Мне ли не знать! Есть только долгая дорога поисков и надежда.

Корабль все дальше относил меня от пристани, приближаясь к Границе. Я достала телефон и хотела нажать кнопку включения. Нужно позвонить – домой и Васе. Однако Ярослав накрыл рукой мою ладонь.

– Не сейчас, хорошо? Я скажу когда.

Я заглянула в его глаза. В них мог отражаться зимний лед и грозовые облака. А сейчас туда прокралось мое отражение на фоне розового неба.

– Хорошо.

Я не стала спорить, требовать объяснений. Не сейчас. Интуитивно я уловила: мужчина за это благодарен.

Ощущение перемен не покидало. Я вспоминала слова прокурора. Здесь я впервые явно почувствовала, как шатается старое прогнившее дерево, клонится набок. Как отламываются и летят вниз сухие сучья и ветки. Успею ли я отскочить в сторону, когда они снова посыплются на землю, после резкого порыва ветра?

– Взгляни на небесные краски, – неожиданно произнес Ярослав, – как причудливо выстроились облака. Этот миг пройдет и больше никогда не вернется.

Я посмотрела на него, а потом перевела взор на небо. Заставила себя улыбнуться и просто любоваться облаками, пока последние лучи солнца не скрылись за горизонтом.

***

Утро выдалось пасмурным. Тяжелые серые тучи окутали небо. Холодный ветер, не спрашивая разрешения, проникал под одежду. Возможно, он хотел сказать: «одумайся» или «поспеши». Матросы спускали на воду две лодки – моторную и обычную деревянную, с веслами. Последняя капризно отклонялась то в одну, то в другую сторону. Иногда мне казалось, что с задачей ее транспортировки экипаж не справится.

Беззаботно наблюдать за чужим трудом не давало ощущение, что за нами кто-то следит. Выпросив бинокль, я увидела на палубе соседнего катера Янара. В этот раз мужчина и его прихвостни держались на расстоянии, но навязчивое внимание мне абсолютно не нравилось. Невольно коснулась браслета, подаренного Ярославом; на душе стало спокойней.

С корабля военного мага тоже спускали шлюпки. Они казались маленькими черными точками. Вид на расстоянии очень обманчив. Вскоре точки разрослись в три шестиметровые моторные лодки, с вооруженными солдатами.

– Что происходит? – спросила у Ярослава.

– Нас решили «любезно» проводить до Границы. Чтоб не украли по дороге, – ответил он безмятежно.

Лицо колдуна застыло непроницаемой маской. Понимая, что большего не добьюсь, я стала просто ждать. Матросы соединили лодки тросом, погрузили багаж. Пришла наша очередь покинуть палубу.

Раньше спуск с корабля по веревочной лестнице представлялся мне увлекательным романтическим приключением. Ярослав с задачей справился легко и быстро. Опробовав спуск на себе, я поняла, как сильно заблуждалась. Лестница моталась туда-сюда, норовя подарить купание в открытом море, ветер бессовестно копошился под одеждой, воруя тепло.

Оказавшись, наконец, в лодке, я ощутила такую радость, что вооруженные солдаты отошли на второй план. Ярослав попрощался с капитаном, обменялся короткими, ничего не значащими репликами с навязанными сопровождающими, и мы тронулись в путь.

Даже без бинокля я могла поспорить на что угодно: маг продолжает пристально наблюдать. Он отправил за нами конвой, и я не верила, что военные дойдут только до границы. Никто из солдат не обладал развитыми магическими способностями. Их заменяли автоматы. Что ж, очень часто они намного действеннее.

Я снова посмотрела на военных. Если не концентрироваться на оружии и форме, то открывается много любопытных деталей. Почти все молодые ребята до тридцати лет, со своими жизненными ценностями и идеалами, хорошие, не испорченные. Разменная монета… Знают ли они об этом?

Обстановка не располагала к разговорам, только ветер пел свои вольные песни, подымая легкие волны. Нос лодки врезался в их гребни и на пассажиров летели крошечные ледяные брызги. Я обернулась назад и не выдержала:

– Ты едешь спасать друга, обрекая остальных на смерть? – спросила, переместившись ближе к Ярославу, так, чтобы услышал только он один.

– Я уже тебе все объяснил, – ответил мужчина кратко.

– Ты мне ничего не объяснял! – я рассердилась. – Почему маг не поехал сам? Зачем послал их? Что ему нужно?

– Он уже там был и знает последствия. Скорее погаснет солнце, чем Янар вернется в Зону. Если позволишь, поговорим потом. Прости, но ты мне мешаешь.

Интересный поворот! Да уж, управление моторной лодкой очень сложный процесс! От нечего делать я решила попробовать прочесть его мысли. Первая попытка закончилась полным провалом. От цели меня отгораживала огромная каменная стена. Такую можно разбивать несколько дней, с условием, что собственник не будет оказывать сопротивления. Естественно, незаметными мои усилия назвать было сложно. Через пять минут изнурительного труда, Ярослав обратил на меня внимание.

– Ты бы не могла найти другой объект для опытов? – вежливо поинтересовался колдун. Я одарила мужчину уничтожающим взглядом и отвернулась.

Удовлетворить его пожелание я не успела: мы пересекли Границу. Странное ощущение: словно порыв ветра прошел сквозь тело. Больше ничего не изменилось.

Я вспомнила, что так и не позвонила. Теперь уже поздно. На берегу Ярослава будет ожидать долгий разговор. Не могу обещать, что приятный.

Через несколько десятков метров я вновь уловила колебания. Еще одна линия Границы... Словно по волшебству, впереди по курсу возникло очертание далекого берега. Яркая желто-черная полоса.

Звук моторов стих. Лодки остановились.

– В чем дело? – вопрос капитана. Дуло автомата направленно в нашу сторону. Очень мило... – Прекратите ваши фокусы.

Ярослав медленно поднялся на ноги.

Двадцать пар глаз напряженно следили за ним. Двадцать дул. Холодок пробежал у меня по спине. Я старалась не двигаться, натянутая как струна; я пыталась предугадать, что последует дальше. Ярослав же оставался невозмутимым, будто не замечал оружия.

– У Вас есть дочь, капитан, – обманчиво мягкий, спокойный голос, наполненный силой. – Ваша жена еще не знает. Ей всего несколько недель. Девочке нужен отец. Как сейчас, так и после рождения. Двое Ваших друзей ушли в зону Надлома. Один уже мертв. Мне жаль. Но для второго еще есть надежда. Он сильный человек. Возвращайтесь домой, капитан. Эта земля проклята и благословенна. Там встречает смерть. Там открывается реальность – то, с чем не каждый готов встретиться. Люди сходят с ума или совершают самоубийства. Я сделаю все, что смогу, чтоб спасти участников экспедиции, а Вы возвращайтесь домой. Не мешайте мне, пожалуйста.

– Хорошая попытка, – иронично оценил командир. – А теперь не тратьте моего времени. – Он вытащил из-за пазухи амулет, небрежно взмахнул цепочкой, отчего каменный кругляшек закачался как маятник. – Повторяю в последний раз: прекратите свои фокусы.

На жестком лице Ярослава на миг мелькнуло что-то новое. И в нем я изумленно уловила… жалость. Что здесь, вообще, происходит?!

Моторы вновь заработали, но плыли мы не дольше десяти секунд.

Солдаты видели лишь взбесившиеся водяные струи, а я – удивительно красивых разноцветных морских змеев. С костяными наростами на голове и вдоль спины, желтыми глазами с вертикальным зрачком, длинными гибкими телами и блестящей, мягко светящейся чешуей. И это в мире, где начисто забыли о магии!

Нас обитатели морских глубин не тронули. Они ударили с двух сторон в лодки солдат, оставляя вмятины на железной обшивке. Извернулись в фантастическом прыжке, разворачиваясь, и ударили снова. Челны военных опасно накренились, вода около них бурлила. Наш лишь лениво покачнулся. Волны, поднятые змеями, волшебным образом исчезали, не долетая до нашей лодки. Что происходило дальше, я не видела. Ярослав повалил на дно, прижал к полу, да так, что и не пошевелиться! Запах моря отдалился, сменяясь терпким ароматом лаванды и кардамона. Отчаянно отбарабанили несколько автоматных очередей, а потом резко смолкли. Ярослав отстранился, поднялся, я же выглянула из укрытия осторожно, не спеша.

Положение военных заметно ухудшилось. Одну из их лодок змеи повернули боком, на ее корме тускло светился, не замеченный мной ранее, магический знак. Во время очередной атаки он вспыхнул и погас, а один из нападавших, ярко-синий, уничтожил знак до конца, просто отодрав кусок обшивки. Теперь люди остались полностью беззащитными, в воду летело отобранное оружие, иногда вместе с его владельцами. В очередном прыжке огромная зеленая тварь перекусила цепочку капитанского амулета, и тот утонул в море. Раньше мне казалось, что они не хотят убивать, но вот костяной гребень молоденького морского обитателя вспорол спину солдата, едва не оторвав несчастному руку, а новый удар перевернул лодку.

Ярослав выхватил из потайного кармана метательный нож, торопливо чиркнул по запястью. Кровь потоком, слишком большим для такой раны, хлынула в воду.

– Я в своем праве! Это МОИ люди! – произнес мужчина властно.

Миг – и морские змеи, оставив своих жертв, выстроились вокруг нас полукругом. Самый большой из них приблизился вплотную. Огромный язык прошелся по ране колдуна, Ярослав даже не поморщился. Змей отстранился, кровоточащий порез покрылся подсохшей корочкой.

«Ты в своем праве. Они не твои люди!» – раздался у меня в голове глухой голос. В нем перемешалось шипение сухопутных змей и шум прибоя.

– Они уедут. Позвольте им вернуться домой.

«Хорошо. Если ты просишь – пусть. Они слабые, но не злые».

С перевернутой лодкой солдаты справились довольно быстро, и мокрые, потрепанные взгромоздились на борт. Раненый парень лежал на дне и глухо стонал.

– Для безопасного плаванья, одаренный должен нарисовать на корме специальный знак. Ваши знаки змеи уже уничтожили, мой пробить не смогли. А знаете, почему? Он наносится трое суток, а никак не шестнадцать часов. Вас подставили, и отправили умирать, ведь существовала вероятность, аж десять процентов, что вы сможете мне помешать. Теперь, когда «защитный» амулет – вам ведь так его охарактеризовали – снят, вы сможете меня услышать. Возвращайтесь домой. Змеи вас не тронут.

Несколько минут доносился только шум волн, два человека стояли неподвижно, глядя друг другу в глаза.

– Отдайте девушку.

– Она здесь добровольно. Ольга?

– Добровольно, – подтвердила я твердо.

– Она здесь погибнет.

– Не загадывайте наперед. Есть два вида души, что могут не бояться в первое время. Светлая и темная – полностью испорченная.

Не знаю, к какой из этих двух категорий отнесли меня окружающие нас солдаты. Я определяла себя где-то посередине.

Капитан отвернулся от моего спутника, прищурился, вглядываясь в далекую линию берега.

– Возвращаемся!

– А как же...– робкое возмущение с другой лодки.

– Это приказ.

Один из змеев скользнул к челну, люди отшатнулись в стороны, схватили оружие.

– Не бойтесь! Он не тронет! – торопливо произнес Ярослав.

Змей склонился над раненым, потрясенные военные наблюдали, как мгновенно затягивается страшная на вид рана.

– Благодарю, – склонив голову в знак уважения, промолвил капитан.

– И еще одно, запомните, – Ярослав назвал телефонный номер. – Скажите, что от меня. Он поможет устранить все последствия этой прогулки и маленькие «подарочки», оставленные Янаром.

Капитан вновь поблагодарил, а колдун внезапно обратился к одному из солдат.

– Над вами тень близкой потери, отвезите мать к врачу пока не поздно.

– Возвращаемся! – повторил командир. Он обвел подчиненных холодным, жестким взглядом.

Ярослав смотрел по-другому: он оставлял каждому частичку света. Так просто... Так сложно... Я так не умела. Их лица изменялись, возможно, оттого, что изменялись и помыслы. В этот миг каждый из ребят узнал и понял больше, чем за всю прожитую жизнь.

– Вы найдете, что сказать, капитан, – голос Ярослава.

– Найду, – коротко, однако многообещающе, ответил мужчина.

Всего одно слово, но… У мага не было времени отобрать нужных людей. Он взял то, что подвернулось под руку – и проиграл. Ведь не каждого можно быстро и незаметно сломать, превратить в собственную марионетку, да еще и после опустошающего сражения. Они не владели колдовской силой, не умели читать мысли и наносить невидимые удары. Однако, рядом с ними все перечисленные способности казались дешевой мишурой. Перед нами стояли Офицеры. Много лет система старалась от них избавиться, уничтожала, превращала в пыль – безуспешно. Шаталось старое прогнившее дерево – они держали.

Снова послышался шум мотора. Здесь не работала техника. Мои часы застыли на отметке 8:15 утра. Только сейчас я поняла, что двигатели заставляло работать колдовство моего спутника.

Капитан обернулся внезапно, в самый последний момент. И спросил с затаенной надеждой:

– А насчет дочери, это правда?

– Правда, – подтвердил Ярослав.

На миг суровое лицо мужчины озарилось такой искренней, безумно счастливой улыбкой, что даже завидно стало. Хорошо, что они возвращаются домой. Глупо и страшно умереть просто так, ни за что.

Через несколько минут лодки бывшего конвоя приблизились к пограничной черте. Я завороженно наблюдала, как они исчезают по частям, пересекая магическую линию.

Змеи уходить не спешили. Мелкий изумрудный детеныш подплыл вплотную, но коснуться обшивки не мог: защита не пускала. А у меня так руки и зачесались!

– Ярослав, а можно его погладить?

– Погладить? – переспросил мужчина развеселившись.

– Он красивый, очень!

«Можно!» – раздалось в голове шипение со свистом ураганного ветра, и я без колебаний прикоснулась к чешуе. Гладкая, твердая.

Интересно, а они здесь испокон веков живут? Просто плавают в этих водах или охраняют Границу?

«Мы спим на дне, среди обломков крепостных стен. Нас разбудили», – этот голос мне казался тихим рокотом.

«Хватит!» – неожиданно распорядился старший змей.

Десятки разноцветных существ, красиво подпрыгнув, исчезли в глубине вод. А меня вдруг накрыла дикая тоска, потянуло в море, за ними. В глазах Ярослава мелькнула непонятная грусть.

– Переобщались, – пояснил он. – Сильная магия, околдовывает. Мы не привыкли.

– А люди прибрежного города говорили с ними?

– Говорили. Только не стоит сравнивать! – он насмешливо хмыкнул.

А я ощутила себя неполноценной. Так обидно стало!

– Хорошо, что они появились, не пришлось выдумывать, как отослать наш эскорт обратно.

– Хорошо, – согласилась я, но вовсе не из-за солдат. Просто морские змеи – это вторые легендарные магические существа, которых я встретила в своей жизни. Мощные, смертоносные и невероятно, пленительно красивые.

Наша лодка тоже ожила. Ярослав развернул ее и направил вслед за военными. Не доплывая до второй границы, он остановился. Я снова видела уплывающие челны и далекий силуэт нашего корабля, а они – лишь бесконечный морской простор.

– Ты хотела позвонить.

Хотела. Стало стыдно за прежние мысли о нем. Включила телефон, вставила сим-карточку. Начальной суммы на счете хватит на звонок Васе.

– Здравствуй! У меня все хорошо. Я почти на месте, – сообщила кратко. Несмотря на все принятые меры, мы опасались прослушки.

– Здравствуй, здесь – тоже, – отозвался Вася, и я поняла, что он все передал. Я уловила отголосок радости и облегчения – жива. Мужчина уже приготовился к томительному подсчету дней, а здесь такой сюрприз. – Он просил передать тебе – вернись. Хоть и сказал, что ты не послушаешься.

Повисло молчание. На мгновение приоткрылась дверь прошлого:

– Зачем ты ее отпустил? – голос Владислава Владимировича звенел от ярости.

– Как я мог ее удержать?! – вопросом на вопрос ответил Вася, но не смог скрыть ни горечь, ни вину.

«Никак, – подумала я, – ты и сам знаешь, что никак».

– Послушай, оно того не стоит. Ты ходишь по краю, – произнес прокурор так, чтобы я правильно, и в полной мере, поняла значение его слов.

Я поняла. Сразу, как увидела скопление магов на судне. Лучше не лезть туда, где сплелись интересы влиятельных лиц государства. Вот только уже слишком поздно.

– На столе в гостиной записка, – продолжил начальник.

Я закрыла глаза. Видеть на расстоянии получалось очень редко и чисто случайно. Хотя Вася и утверждает, что случайностей не бывает. На столе лежал альбомный лист с номером телефона. Я не могла разобрать последнюю цифру: ее заменяло размытое пятно.

– Что в самом конце?

– Пять.

– Спасибо!

– Звони в любое время.

– Не волнуйся, все будет хорошо!

Я надеялась, что потребности в этом звонке не будет. Я надеялась, что не влезу никуда, откуда не смогла бы выбраться сама.

– Возвращайся живой! – выдохнул всегда такой спокойный, сдержанный мужчина. Отвечать не потребовалось: раздался короткий сигнал, обозначивший завершение звонка.

Сотовый я отключила и разобрала. Отдельные части поковыряла ножом. Когда у нас наступал период конспирации, телефоны проедали дырку в бюджете. То, что осталось от испорченного аппарата, выбросила за борт.

Свете я написала СМС, воспользовавшись вторым аппаратом со своим обычным номером:

«Привет! У меня все хорошо. Я почти добралась. Целую».

– Все, мы можем ехать, – обрадовала, терпеливо ожидающего спутника.

– Я не ответил на твой вопрос, – заметил Ярослав.

«На который из них?» – подумала я.

Мужчина между тем продолжил:

– Я такой же человек, как и сотни других. Имя и фамилия настоящие. Родился и вырос в Приморье, окончил мединститут, потом экономический. Заработал капитал на биржевых спекуляциях. Осужденным не был. С государством и его службами не сотрудничаю. Чем еще интересуется прокуратура?

– О-очень многим. Но для тебя сделаю исключение – этого пока достаточно.

Он улыбнулся:

– Не завидую тем, кто попадал к тебе на допрос.

– Ну почему, они общались с красивой девушкой, а я узнавала много всего интересного. Но, боюсь, с тобой подобного не получится.

И он, и я прекрасно понимали: задержанным глубоко наплевать на мой внешний вид. Особенно когда применение тактических приемов раскрывало их карты. Тень улыбки коснулась губ колдуна.

– Почему? Красивой ты быть не перестала.

– Я видеть перестала. А твои щиты неинтересны.

Напоминать о том, что именно их я активно ковыряла до пересечения границы, Ярослав не стал. Мотор снова завелся, и лодка медленно поплыла к условной линии. Граница не стала нас задерживать.

Я думала о доме. Телефон, когда я была на спецоперациях, Света всегда держала рядом, с замиранием сердца ожидая звонка. Я представила, как изменится лицо сестры, когда она прочитает СМС. Света улыбнется, радостно прошептав: «Жива!!!». Спокойно вздохнуть она сможет, лишь когда я переступлю порог дома. Как было с самого детства, так и сейчас, Светлана остается старшей сестрой.

Как они там с Яшей? Мне почудились сгустки пламени, летающие по квартире, после того как дракон узнал, куда я уехала без него. В первые дни, злой и обиженный, он отбросит все доводы разума, и будет упрямо думать, что я его бросила. Потом злость отступит, уступив место грусти. Яша всегда скучает, когда меня долго нет. В душе он меня простит и будет ждать, каждый день, прислушиваясь к своему сердцу. Дракон почувствует, что я вернулась, едва откроется дверь подъезда, и станет радостно прыгать. А вот когда я зайду в квартиру – разразится скандал. Несколько дней потребуется, чтоб выпросить прошение. В эти мгновения Яша никогда не подумает, что мне тоже без него плохо. Однако без дракона в зоне Надлома будет гораздо спокойнее. Я в ответе только за свою жизнь.

Там, за невидимой чертой, для меня остались открытыми двери. Сквозь время и расстояние я чувствовала тепло. А ждет ли кто-то Ярослава? И почему это меня заинтересовало?

Мерно урчал мотор, а вот погода не спешила радовать положительными изменениями. Ветер крепчал, тучи по-прежнему осаждали небо. Для полного «счастья» не хватало только дождя. Я замерзла и сжалась в комочек на жестком сиденье. Рубашка промокла от брызг. Достаточно сосредоточиться для того, чтоб согреться, воспользовавшись силой, не получалось. Далекая полоска берега – вот, что привлекало внимание. Все четче я различала ее очертания. И чем ближе мы подплывали, тем неуютней становилось. Не наблюдалось привычной зелени деревьев или серых блоков построек. Желтый песок, а за ним – чернота. Голая земля без единой травинки. Мертвый вид.

Это и есть проклятие? Тысячи вопросов роились в голове, переплетаясь друг с другом. Берег приближался. Волны песка, а среди них корабли. Одни выглядывают прямо из воды – ржавые и жалкие, другие застыли на берегу – как памятники прошлым эпохам.

Прямо по курсу торчит верхушка баржи. А ей что здесь понадобилось?! Или в шторм занесло? Ярослав направил лодку вправо, осторожно лавируя среди останков транспортных средств. Хорошо хоть ветер стих и вода чистая, прозрачная – не то напоролись бы на обломок мачты или окованный железом нос челна, и на этом бы путешествие закончилось. Тягостное впечатление создавало это место – будто на кладбище побывала. Здесь не было цветов и могильных плит, но суть не меняется от мелких деталей.

Словно в ответ на мои мысли раздался звенящий, угрожающий гул, его сменил леденящий душу крик и детский плач. Я тревожно осмотрелась, а потом взглянула вверх. Метрах в двадцати от земли летел корабль: архаичный фрегат с поломанными мачтами и порванными парусами. По палубе бегали люди, в тщетной попытке что-либо сделать. Судно стремительно снизилось, накренилось, я в панике пригнулась, хоть и понимала – это не поможет, они нас просто сметут. Вместо ожидаемого удара, раздался легкий хлопок – корабль просто исчез.

– Пиастры, пиастры! – заорали над ухом, не давая опомниться.

Огромный красный попугай, описав круг, приземлился на баржу, и запел на языке морских разбойников. Тревожный перезвон колоколов заставил его замолчать и сердито нахохлиться.

А за бортом из воды вынырнул молодой паренек, совсем еще ребенок, изможденный, бледный и отчаянно взмолился:

– Помогите! Помогите!

Наверное, я все же была больше прокурором, чем одаренной, ибо протянула ладонь. С тихим хлопком юнга исчез, а около нашего челна появились израненные мертвые тела. Рядом с мужчиной в современной одежде плавал труп пожилой дамы в старинном тяжелом платье. Некогда роскошная прическа растрепалась, и волосы рассыпались по воде черными блестящими змеями.

Я не сразу заметила, что наше плавание завершилось. Ярослав поднялся, потянулся, разминая затекшее тело.

– Не обращай внимания, – посоветовал колдун. – Здесь действует аномалия, она хранит и показывает обрывки из жизни тех, кто встретил смерть в приграничье.

– А это? – тут же спросила я, взмахнув рукой.

– Собрание всех кораблей, что приставали к берегу. Они тлеют очень медленно (такова специфика места, благодаря все той же аномалии), пока песчаная буря не похоронит под землей обломки, – проинформировал мой спутник, покидая лодку.

Вода ринулась к добыче, заколебалась, но так и не пролилась за голенища сапог. О высадке на сушу я пока не думала, слишком пораженная открывшейся картиной.

Пока я стояла, погруженная в мрачные раздумья, Ярослав подхватил на руки и перенес на берег.

– Спасибо, – произнесла растерянно.

Песок зашуршал под ногами. Совсем рядом выглядывал из земли нос деревянного челна; осторожно коснулась досок ладонью.

– Здравствуй! Кто ты? Авантюрист, искатель сокровищ? Уходи! Уходи… – едва уловимо выдохнуло дерево, но я услышала. А еще ощутила боль медленной и бессмысленной смерти.

Я повернулась к Ярославу (он как раз собирался вытащить на сушу наши транспортные средства), схватила за руку, понимая, что не отпущу, пока он мне все не расскажет.

– Успокойся, это действие места, – мягко произнес мужчина.

На эти слова я не обратила ни малейшего внимания.

– Все люди, хозяева кораблей, они погибли?

– Да. За редким исключением.

– А земля, почему она голая? Она вся такая?! В чем проклятье?

– В том, что люди часто губят самое ценное. Первые сто километров мертвая зона, потом будет все, как у нас. Поля, леса.

– А что случилось здесь?

– Это своеобразная граница, чтоб сохранить то, что дальше. Земля принимает в себя всю негативную энергетику. Когда ее меньше – вырастает трава. А когда очень много – ростки погибают, и ни одно животное не захочет ступить на эту полосу.

– Здесь и моя часть, да? – спросила тихо.

– Никто не просчитывал, что вобрала в себя эта земля, а что другая, – ответил колдун.

Я кивнула и выпустила его руку. Как много я не знала. Или просто не хотела знать. А энергию каждого, сказанного со злостью слова, вбирала в себя земля. Неважно – эта или другая. Здесь я нашла подтверждение и могла коснуться искалеченной суши, как вещественного доказательства, как одного из вариантов будущего. Но я и близко не допускала мысли, что он – единственный.

Я неспешно брела по пляжу, осматривая берег. Металл не умел разговаривать как дерево, он выгорал на солнце, покрывался ржавчиной. Остановившись рядом с почти новым катером, смогла разобрать название – «Мария». Почему ты здесь, «Мария»?

Приседаю рядом, сама не зная зачем. Что хочу сделать, что пытаюсь отыскать? Пальцы подхватывают обломок доски и отбрасывают в сторону: он чуждый в этом месте. Крик с трудом удалось удержать внутри. Из песка торчало запястье. Нещадное время избавилось от всего «лишнего», оставив голые кости. Раскапывать дальше я благоразумно не стала. Хотя, как заместитель прокурора, обязана определить, отчего наступила смерть. Пусть уже и прошли сроки давности.

Да что же происходит, в конце концов? Я давно научилась смотреть на трупы спокойно, насколько это возможно. Иначе сойдешь с ума. Почему же здесь все не так? Кто звал этого человека в зону Надлома? Может, он убийца? Может, он получил то, что заслужил?

Я глубоко вздохнула и попробовала взглянуть на окружающий мир немножко по-другому. Первое впечатление бывает обманчивым. Ярослав говорил не только «проклятая», он еще сказал «благословенная». Как ни старалась, я не находила здесь благословения. Все вокруг мертвое: грунт, куски металла и дерева, проржавевшие и почти новые корабли. Но в то же время, казалось, что песок терпеливо ждал. Ждал, что кто-то зачерпнет его ладонью, подбросит в воздух. К песчинкам прикоснутся солнечные лучи и капельки морских брызг. И они оживут, упав золотыми искорками под зеленую листву пальмы.

Короткий миг полета… Песок опустился на землю и остался таким же, как и прежде. Я не могла вдохнуть в него жизнь. Я бы очень многое отдала за эту силу, но она ко мне не приходила. Интересно, а пробовал ли когда-то Ярослав? Может ли он научить?

Внезапно раздался тихий шорох, я резко повернулась. Буквально за секунду новенькая яхта (у нее даже паруса сохранились!) провалилась под землю, из песка остался сиротливо торчать лишь обрывок флага. Я отпрыгнула в сторону, пробежала несколько метров и замерла. Это очередное эхо прошлого или… Пока я изучала местность, колдун занялся куда более полезным делом: он вытянул моторную лодку из воды и теперь тащил по берегу, она оставляла за собой извилистую песчаную дорожку. А рядом с ним, зажав в лапах трос нашего второго средства передвижения, летел дракон. Раз в десять больше моего подопечного, и если Яша был золотым, с красным отливом, то этот – зеленым. Все оттенки зелени причудливо перемешались на его теле, сотворив фантастически красивого зверя.

– Мама, смотри, дракон!!! – восторженный вопль… Яшки!

Я изумленно обернулась. Рядом со мной, не отрывая от дракона широко распахнутых глаз, находился мой, оставленный дома, Яша!

Я бросилась к Ярославу. Наверное, никогда в жизни я так быстро не бегала, в несколько мгновений преодолев разделяющее нас расстояние. Сжала руку колдуна.

– Я тебя прошу, я умоляю, отправь его домой! Я сделаю ВСЕ, что ты захочешь! Только отправь его домой!

Я стояла, ожидая ответа. В душе бушевал ураган. Глупый, бессовестный Яша, что же ты наделал?! На долю секунды показалось, что Ярослав рассмеется в лицо и пошлет куда подальше. Но мужчина мягко произнес:

– Мы можем вернуться и попробовать догнать катер. Но что дальше? Сколько дней корабль будет патрулировать границу, а растерянный и голодный дракон прятаться? С порта ему добираться до твоего дома шестьсот километров.

Мир вокруг кружился и рушился.

Я отпустила ладонь колдуна. Яшка мертвой хваткой держался за ногу. Ну, почему снова хочется плакать? Почему, после встречи с этим человеком, у меня вечно на глаза наворачиваются слезы?!

– Ольга, в зоне Надлома ему намного безопаснее, чем тебе. Здесь жили драконы. Не бойся – с ним ничего не случится. Я обо всем позабочусь, он не пропадет.

– Ни одно животное не захочет ступить на эту полосу! – процитировала я его собственное высказывание.

– Это же дракон! – заявил Ярослав так, словно я сказала несусветную глупость. – Он впереди тебя полетит!

Куда там Яшка полетит, не знаю. Пока дракон не отпускал занятую позицию, как гарантию своего пребывания рядом со мной.

– Идем, – мрачно бросила мелкому негодяю. Он с опаской осмотрелся по сторонам, но поддержки не обнаружил и вынужден был поковылять к воде. Почему поковылять? Да потому что с добычей Яша так и не расстался.

Я думала, закричу на весь пляж, но вместо этого присела и тихо спросила:

– Зачем ты увязался со мной? Ты знал, куда я иду?

Дракон готовился к обороне, к скандалу. Готовился долго и яростно отстаивать свою позицию, свое право находиться здесь, и только попробуй вернуть его назад! Спокойный, усталый голос заставил Яшу виновато опустить голову.

– Далеко и надолго, – ответ, однако, прозвучал твердо. – Я сразу же почувствовал, что ты вернулась. Я уже почти выбежал в коридор, но потом остановился. Перемены вошли в дом вместе с тобой. Куда ты – туда и я. Я не мог отпустить тебя одну! – выдохнул Яшка, а я прочла несказанное продолжение: «Я не мог остаться без тебя». – Я буду тебя защищать.

– Ты должен был оберегать Свету и малыша! Да сестра себе места не находит!

Защитник нашелся!

– Она догадается. И ей будет спокойней, – уверенно возразил дракон.

Этот спор можно вести хоть сутки напролет, но с одним и тем же результатом. А ведь это только утро первого дня путешествия, нам еще идти сто километров по голой земле, с тяжелым рюкзаком на плечах. А я уже устала, ужасно устала, от одного такого утра.

– Прости меня. Прости за то, что захотел остаться с тобой, – попросил Яша, положив голову мне на колени. – Прощаешь?

– А куда я денусь? – ответила, стараясь, чтоб голос не дрогнул.

Я обняла его и застыла. Дракон знал меня лучше всех остальных, несмотря на то что родился несколько лет назад; Яшка слушал не голос, а сердце. Мое сердце, что я часто скрывала от людей, от слов, ранящих сильнее клинка, но не от него. Мы молчали. Меня больше не занимали разрушенные корабли и проклятия. Рядом с Яшей это все ушло на второй план. Было хорошо и спокойно от одного его присутствия. И я стала сильнее. Когда нужно отвечать за чужую жизнь – силы приходят с неведомого ранее измерения.

То, что я слышать никак не могла

– Яна, радость моя чешуйчатая, – говорил колдун бесстрастно, но тот, кто его хорошо знал, не мог не заметить: мужчина безумно зол, – ты зачем сняла невидимость?

Если вы думали отыскать на морде драконицы малейшие признаки раскаяния – то плохо знаете Яну.

– Я почувствовала, нет, не присутствие родственной души, а лишь ее отголосок. И не ошиблась. Без меня он бы еще век скрывался! А может и не показался вовсе!

– А если бы ты ошиблась? – спросил Ярослав тихо. Злость схлынула, осталась лишь усталость: слишком много сил забирало колдовство.

– Ольга умеет хранить тайны, даже если бы я и ошиблась. А победителей не судят.

Драконица повернула голову к морю, больше не слушая нотаций колдуна. Огонек предвкушения разлился в душе сладким нектаром. Не одна! В этом мире она больше не одна!

– А здесь и вправду жили драконы? – спросил Яшка с жадным любопытством.

– Не знаю, но одного ты уже увидел. Такой красивый, – я невольно улыбнулась.

– Красивая, – поправил мелкий негодник.

Больше выдержать он не мог. Мы помирились, и Яшка полетел знакомиться с первым драконом, которого встретил в своей жизни. Два зверя отлетели в сторону от людей. Звуков я не слышала, зато наблюдала, как они энергично размахивают лапами и хвостами, а еще чувствовала, что Яша счастлив. Я неспешно побрела к Ярославу. Волей-неволей пришлось принять то, что подсунула мне судьба.

Наши лодки мужчина поставил на самой границе песка и черной пустыни, перевернул вверх дном и накрыл кусками ржавого металла.

– Ты как раз вовремя, – обрадовался Ярослав. – Яна! – позвал колдун; зеленая голова неспешно повернулась к нам.

А потом миллион песчинок взметнулся в воздух – взлетали драконы. Две разноцветные молнии на фоне серого неба… Безумно красиво. Казалось, я переместилась на несколько тысяч лет в прошлое.

– Осторожно! Не засыпьте лодки, – предупредил мужчина.

Приземлились они аккуратно. Не спеша подошли, внимательно изучая обстановку, стараясь угадать, зачем их звали.

– А теперь слушайте очень внимательно! – властно приказал Ярослав. – Лодки остаются здесь. Запомните место: широта 39°45', долгота 34°21'. Запоминайте так, если бы здесь спрятали клад.

Насчет клада – это к драконам. Яшка теперь точно запомнит. Его среди ночи подними – в один миг разыщет. Дома дракон знал, где хранятся все наши золотые украшения, да и содержимое соседских закромов не являлось для него тайной. О браслете и ожерелье из граната, которые в квартире сверху прятали в тайнике под паркетом, я слушала три вечера. На четвертый не выдержала и подарила Яшке золотое кольцо с алой каплей посередине. Камень гранат причудливо переливался в лучах солнца. Кольцо дракон, не снимая, таскал на когтистой лапе. Злато и драгоценные камни Яша чуял лучше любого технического прибора. Я даже научила его переводить их стоимость в денежный эквивалент. Единственное, о чем я сожалела, это то, что чутье на бумажные купюры и наркотики у дракона отсутствовало. Но, возможно, оно и к лучшему.

– Если со мной что-то случится – вы возвращаетесь сюда и уплываете, – продолжал инструктаж Ярослав. – Под деревянной лодкой спрятан парус, мачта и два комплекта весел. Под моторной – канистра с топливом. Ольга, держи компас. Всем все понятно?

Я открыла полученную коробочку. Дорогой и удобный футляр, цепочка; выходило, что от дрожащей стрелочки с тонкой гравировкой могла зависеть моя жизнь. Все понятно, но в теплый летний день вдруг стало холодно. Я раньше не думала о том, что с Ярославом может что-то случиться, и не замечала, насколько от него зависима.

– Теперь отойдите, я укрою лодки от кражи, – голос колдуна отвлек от мрачных мыслей.

Я не знала, кто здесь может покуситься на наше имущество, но такие действия полностью одобряла. Укрытие транспортных средств не показалось драконам чем-то интересным, они снова нас оставили. Я же никогда раньше не наблюдала работу мага такого уровня со стороны. Это безумно увлекательно, если понимаешь хотя бы половину действий. Четыре артефакта, заложенных по периметру квадрата, вокруг лодок, служили основой заклинания. От них поднимались силовые линии. Шлюпки оказались под сплошным светящимся куполом. Обычный человек пройдет мимо, не заметив ничего интересного, а другой маг не сможет подойти (разве что взломает контур, но для этого нужно очень постараться).

– Я сделал нас ключами. Только мы сможем деактивировать защиту, – пояснил Ярослав, и я поняла, что мужчина имел в виду нас всех. Он сумел удивить: никогда бы не подумала, что колдун будет брать в расчет Яшку.

Закончив с защитой имущества, мужчина отошел в сторону и нарисовал на песке круг. На нем он обозначил стороны света, в центре круга занял свое место изогнутый прутик. Ветер успокоился и больше не тревожил, но терновая веточка стала медленно поворачиваться на юг.

Ярослав разочарованно вздохнул и стер рисунок ладонью.

– Твой друг жив? Ты его искал? – решилась спросить.

– Жив, – мужчина помолчал, теребя «компас» в руках, – но я не могу до него дотянуться, закрыто и настоящее, и будущее, всплывают лишь бессвязные кусочки.

– А прошлое?

– Обрывочно. Они пройдут в сорока километрах от поместья. Когда мы туда доберемся, нас будут отделять примерно семьдесят километров. Тогда сможем их быстро догнать: там много диких лошадей.

– Они так медленно идут…

– Да, к счастью. Исследуют, записывают, сравнивают. И только двое в группе знают, куда попали. У нас самое лучшее на земле государство, – неожиданно добавил колдун с сарказмом и горечью.

Я вздохнула. Чужая жизнь – не своя. И кто-то не испытывает угрызений совести, отправив экспедицию на смерть, даже не сказав, что их ждет. Государственный интерес важнее личного – это известная аксиома. Но очень часто стали забывать, что государство состоит из отдельных граждан и без них существовать никак не может.

– Ладно, здесь нам больше нечего делать, – подытожил мой спутник. – Идем. И вот, возьми. – Ярослав протянул бутылку с водой и пакет с орехами. – Это тебе на сегодня, как дополнение к будущему обеду. Для драконов вода в больших бутылях. Когда Яша захочет пить – открою.

Я очень сомневалась, что дракон вспомнит о чем-то подобном в ближайшее время. Он не расставался с Яной, и они действительно полетели впереди нас.

– Нашли друг друга, – улыбнулся мужчина вслед крылато-клыкастой парочке.

– Откуда у тебя Яна? – я давно хотела задать этот вопрос, но не было удачного момента.

– Драконы постоянно жили с нашей семьей. Яна – поздний ребенок. Ее мать состарилась и улетела сюда умирать, как и велят традиции, когда Яна была совсем маленькой. Не знаю, у кого еще есть драконы, они тщательно скрывают свое существование.

Мне не нужно объяснять почему. Я все время боялась, что кто-то увидит Яшку, боялась того, что будет, если о нем узнают. Однако, как выяснилось, дракона я недооценила: он сумел спрятаться так, что его не обнаружили ни я, ни Ярослав.

– А зачем ты Яне разрешил показаться?

– Разрешил? – он поморщился, будто разом проглотил половину лимона. – Будто меня кто-то спрашивал!

А я подумала, что иногда неуправляемость и своевольность драконов не так уже и плохо.

– Эта встреча для нее чудо, – признал колдун. – Если ты такой один на земле, то никуда не деться от одиночества.

Последняя фраза неожиданно вернула в прошлое. «Если со мной что-то случится…» Эти слова не давали покоя. Если с ним что-то случится, я не знала, что тогда делать. Как выбираться? Как обезопасить путь?

Интуиция подсказала, что сейчас Ярослав ответит на все мои вопросы, и я приступила к добыче информации:

– Что произошло здесь четыреста лет назад?

– Я бы и сам хотел знать, – признался колдун, – но, увы, есть только предположения. Приближалась катастрофа. Страна готовилась принять удар, но что-то пошло не так. Атаку отразили, однако, процветающая земля превратилась в зону Надлома. Я не знаю, что случилось с людьми, которые здесь жили. Я не знаю точно, чему придется противостоять. Если почувствуешь что-то – не молчи, говори сразу. Я могу недосмотреть.

– Но ты уже здесь был. Что случилось в прошлый раз?

– Я не столкнулся ни с чем особо необычным по дороге, а в поместье не пустили Стражи. Они хотели, чтоб я пришел не один. Густые кусты и деревья живой изгороди – вот и все что я увидел. С наследством пришлось попрощаться, – мужчина говорил спокойно, я бы даже сказала равнодушно, но я уловила боль. – На обратном пути я встретил человека и не смог ему помочь. Мужчина пробыл в зоне больше недели, а то, что с ним произошло – ни на что не похоже. Не знаю, как понятно описать изменения, затронувшие его разум. Даже сейчас я не смог бы помочь, несмотря на несколько лет поисков. Все ответы я рассчитываю получить в поместье, по крайней мере, так было написано в письме.

– Письме?

– Завещании.

Ярослав до сих пор отчетливо помнил день, когда получил в наследство старинную деревянную шкатулку. Летний, солнечный день, похожий на все остальные, пока на пороге его дома не возникла невысокая стройная блондинка. Ничего волшебного в ее появлении не было: около ворот стояла красная машина. Самое интересное начиналось дальше.

– Ярослав Залесский?

– Да.

Колдуну показалось, что вопрос просто формальность, женщина сразу же его узнала.

– Частный нотариус Симона.

Ярослав пожал узкую, маленькую ладонь, с длинными ногтями, раскрашенными ромашками. Почему-то именно их он запомнил во всем ее облике.

– Вы далеко живете, но здесь красиво. Это того стоит, – она открыла сумку, достала лист бумаги и шкатулку. – Так… категория – завещание. Распишитесь, пожалуйста. Можете проверить – печать на месте.

Ярослав посмотрел на шкатулку. Замок действительно закрывала печать – круг желтого воска, исписанный рунами.

– Что-то не так? – тут же уловила Симона. Они встретились взглядами, и в глазах нотариуса появилось удивление, а потом – понимание. – Вы, наверное, о нас не знаете. Но я увидела мага и подумала, что ничего не нужно объяснять.

– Проходите, – пригласил Ярослав. – Чай, кофе?

– Чай, – улыбнулась женщина, присаживаясь на стул.

Короткая юбка поползла вверх, открывая ноги. Он отвел взгляд, как провинившийся школьник, и пошел за чайником и чашками.

– Яблоко с мятой, как я люблю, – обрадовалась гостья. – Приятно приносить заказы магам, если от них потом не приходится бегать… Но, я надеюсь, вы не будете швыряться в меня сгустками пламени?

Смысл слов часто ускользал. Мужчина все пытался рассмотреть цвет ее глаз – синие или зеленые?

– Нашей службе больше десяти тысяч лет, – перешла к делу Симона. – В пространственные тайники специального типа складывают письма, завещания, посылки. Когда приходит срок, мы их доставляем адресатам. Ваша шкатулка датируется 1601 годом. Подпишите, пожалуйста, накладную. Не волнуйтесь, все уже оплачено. Оплата кладется в ящик, вместе с тем, что нужно передать.

Он подписал протянутый лист.

– А вы уверены, что это мне?

– Абсолютно. Скоро вы сами убедитесь, а мне пора.

– Так быстро… – Ярослав растерялся. Сколько лет уже не происходило с ним ничего подобного! – Может быть, вы отдохнете от дороги, я покажу местные достопримечательности?

Ничего особо примечательного в округе не было: реки, горы, все как везде. Нотариус все правильно поняла и мягко улыбнулась:

– У меня дома маленький ребенок, а дорога дальняя. До свидания, Ярослав.

Мгновение мужчина смотрел ей вслед, а потом побежал провести до калитки. Как же он сразу не увидел, что Симону окружала энергия Любви? Впрочем, даже ее внешность колдун не смог оставить в памяти: такова специфика работы Нотариата.

– Если будет нужно – обращайтесь. Мы одна из немногих вечных частиц прошлого, что дошла до сегодняшнего дня.

Женщина протянула визитку, на которой было написано всего одно слово: «Симона» и номер телефона.

За три года колдун ни разу не набрал эти цифры. Он не нуждался в услугах нотариуса, а красивую, загадочную женщину ждал дома ребенок и муж.

Ярослав достал сложенный вчетверо лист бумаги и протянул мне.

– На Приморской земле жили-были лиса, волк и заяц. Однажды, теплым и солнечным днем… – я оторвалась от чтения и удивленно посмотрела на мужчину. – Раньше так писали завещания?

– Там такое написано?!

– Нет, я все придумала! – огрызнулась, тряхнув листом бумаги.

– Сработала защита. Давай, я прочитаю, – предложил колдун, забирая письмо. – Здравствуй, Ярослав… Так, дальше неважно.

– Подожди!!!

Текст о лисах и прочих зверях исчез. Печатные символы сменили буквы, аккуратно выведенные синими чернилами.

«Здравствуй, Ярослав!

У меня нет силы, чтоб увидеть, как ты читаешь это письмо. Но я знаю: нотариальная служба сохранится. В один день пространственный ящик откроется – и шкатулку доставят тебе.

Я хочу попросить прощения за то, что этот мир не остался таким, как был прежде. Прости, я не сумел сохранить его для тебя. Ты получишь письмо тогда, когда в нашей семье почти не останется знаний. К сожалению, они будут сокращаться с каждым поколением. То, что станет для тебя вершиной, для нас составляло лишь начальный этап. Впрочем, ты знаешь об этом и без меня.

В зоне Надлома нам пришлось оставить самое ценное: землю, артефакты, часть книг. Наступило время все это вернуть. Я завещаю тебе, Ярослав, наше поместье «Заранiе» (1), координаты которого 37°51' широты и 34°14' долготы. Там ты найдешь ответы на все вопросы. Не бойся дурной славы зоны Надлома, ты сможешь беспрепятственно дойти до поместья. Четыреста лет не ступала там нога человека, но четыре столетия – это всего лишь половина жизни дерева, а рядом с засохшими корнями взойдут новые ростки.

Я оставляю землю с условием, что ты придешь вместе со своей женой. В смутное время ты родился, Ярослав, но также это время перемен.

С любовью, Александр.

14 цветня (2) 1601 г.».

– А ты уверен? – спросила осторожно.

– Уверен, – подтвердил мужчина. – Я проверял, бумаге четыреста лет. Да и не в ней дело.

– Выходит, он все знал?! Знал, что будет, знал язык?

– Нам открываются двери прошлого и будущего. Думаешь, раньше было по-другому? А язык, ты понимаешь – это не проблема.

Я кивнула и разговор оборвался. Каждый из нас задумался о чем-то своем. Я шла по земле, окутанной маревом множества легенд. Но все они оказались не более чем вымыслом.

На душе разлилась горечь. Больше всего в школе я ненавидела историю. И не потому, что учительница стучала кулаком по столу и орала: «Закрыли рты!» К этому мы привыкли, человек ко многому привыкает. Интуитивно я ощущала лживость написанных книг, но на каждый урок читала по сорок–пятьдесят страниц, запоминала, пересказывала. Текст учебника рекомендовало министерство. Только его следовало изучать, с самого начала привыкая ко лжи и теряя себя. Отказываясь от прошлого – утрачиваешь корни, несешься вперед по воле ветров, не находя опоры.

«До катастрофы в зоне Надлома крестьяне занимались сельским хозяйством. Они выращивали пшеницу, ячмень, разводили домашний скот. Земли делились на несколько княжеств, что постоянно враждовали друг с другом. Письменность не была развита. Деньгами служили…»

Из учебника восьмого класса общеобразовательной школы.

Через десять лет я нашла в одной из рукописей, в Центральной библиотеке, текст противоположного содержания:

«Сотни кораблей приставали к берегам удивительной страны, ныне превратившейся в зону Надлома. Главной причиной была отнюдь не торговля. Большинство людей приезжали в поисках знаний».

Вот так, выходит, к неотесанным крестьянам, необученным читать, приезжали учиться. Причем знания интересовали тогдашних посетителей больше, чем торговля, следовательно, больше, чем деньги! Богатые земли не завоевывали соседи.

«…Я хочу попросить прощения за то, что мир не остался таким, как был прежде. Прости, я не сумел сохранить его для тебя…»

Сохранить стараются лучшее. Неужели существовало общество, лучше нашего, всего четыреста лет назад?! Историю пишут победители, но четыре столетия – это не такой большой срок!

– Ярослав…

Видимо, я позвала слишком тихо, ибо мой спутник не обернулся. Я и не заметила, как он ушел вперед, а я оказалась позади нашей маленькой группы. Растерянно посмотрела под ноги и вздрогнула. Никогда прежде не думала: земля может чувствовать, она тоже живая. Боль и одиночество, боль и обреченность – жуткий коктейль. Она жила прошлым, воспоминаниями, закрытыми от меня тяжелыми каменными блоками.

Захотелось подарить частичку света, частичку своей веры и любви. Но моя энергия тонула, словно песчинка в бездонном океане тьмы. Я не знала, сколько нужно потратить сил, сколько отдать тепла, чтоб это стало просто заметно. Здесь отсутствовала свободная энергия, которую можно использовать, когда иссякнет своя, поэтому я вздохнула, но решила не растрачивать силу зря.

Ярослав спешил. Он не торопил меня, я все прекрасно понимала сама и старалась идти как можно быстрее. Не так, как хотелось, но все же… Я занималась в спортзале, бегала по утрам, однако рюкзак за плечами давал о себе знать, да и ровную дорогу никто не додумался проложить. Справа тихонько зашуршало – рядом пристроилась зеленоглазая красавица колдуна.

– Привет! Меня зовут Яна, – представилась она, начиная разговор, голос был низким, но приятным.

– Ольга, рада знакомству, – отозвалась искренне.

Да, Ярослава я бы предпочла никогда не встретить, но желать вечного одиночества Яшке? Для этого нужно лишиться сердца.

– И мне очень приятно познакомиться с женой моего друга, – просияла драконица.

Сегодня я узнала, что у драконов никогда не было хозяев, только друзья. Их отношения с Ярославом оказались зеркальным отражением наших с Яшкой.

– Он этого не хотел, так же, как и я, – ответила сухо.

– От вашего желания уже ничего не зависит, – сказала Яна, бросив в сторону Ярослава быстрый взгляд. Мне захотелось запустить в нее чем-то тяжелым, но драконица простодушно добавила: – Ты мне нравишься, ты красивая и добрая.

– Спасибо, – растерянно промолвила, вместо тех слов, что собиралась произнести.

– И Ярослав хороший, сразу это просто не видно, но ты поймешь потом! Не все то золото, что блестит! – она снова торопливо взглянула на колдуна. – Ты, наверное, думаешь: я лезу не в свое дело... Не сердись! Он тоже, если б услышал, устроил бы мне «веселую» жизнь…

Я улыбнулась краешком губ. Что-то подсказывало: устроить «веселую» жизнь Яне так же сложно, как и Яшке. Она оживилась и, словно прочитав мои мысли, сказала:

– Спасибо за Яшу. Мне не о чем жалеть и не в чем упрекнуть Ярослава, но долгими осенними ночами в сны врываются воспоминания. Когда, под самыми облаками, рядом с тобой, слышен шелест родных крыльев… Не бойся за него, Яше ничего не грозит. Я здесь уже была.

– Была?!

Я не знаю, чему удивилась, ведь Ярослав уже посещал эти земли. Вот только никогда бы не догадалась, что наши истории окажутся так похожи.

Взрослый дракон, способный без труда утащить в когтях корову и мелкая, едва ставшая на крыло, Яна. Между ними непривычная, бездонная пропасть. Может ли это служить оправданием? Нет. Яна давно забыла тот эпизод, беспечно вычеркнула из памяти, но Ярослав прекрасно помнил день, когда ее едва не потерял. С тех пор драконица подросла, набралась опыта, но так и не смогла убедить мужчину, что она уже не ребенок, не хрустальная ваза, а боевая единица. «Боевой единицей станешь через тридцать лет», – неизменно отвечал колдун. Она сердито рычала, выдыхала вонючий дым и обиженно отворачивалась.

То, что в зоне Надлома дракону безопаснее, чем человеку, Ярослав знал, как и то, что во время путешествия драконица может быть полезной. Но когда дело дошло до сборов – он категорически отказался брать Яну с собой. Они ругались три дня, в ход шли объяснения, требования, угрозы – все, что только можно применить на переговорах. Драконица старалась, как могла, но мужчина уже принял решение и не собирался его изменять.

Яна – это единственное, чем колдун никогда бы не стал рисковать. И она отступила. Ярослав торжественно вручил ключи от дома, улыбнулся на прощание, и машина сорвалась с места…

…Колдун увидел ее на пятый день от начала путешествия. Уставшую и голодную. Пять дней Яна ничего не ела: боялась отстать, упустить. Увидел, когда было глупо возвращаться – большая часть пути осталась позади. Мужчина шел быстро и спал по шесть часов в сутки.

В когтях драконицы позвякивали ключи.

– Вот, – заявила Яна вместо приветствия, внимательно и настороженно всматриваясь в его лицо, – я все закрыла, как ты и просил.

– Ты же мне обещала ждать дома! – это было все, что он сказал.

– Я не обещала, это ТЫ ТАК ХОТЕЛ.

Конечно, Яна все изложила иначе:

– Ну не могла же я отпустить Ярослава одного! Это наша общая Родина. Я тихонько последовала за ним и показалась, когда было поздно отсылать домой.

– А такое понятие, как совесть, тебе знакомо? – осведомилась непонятно зачем.

– Мне – отлично. А вот некоторые люди, к сожалению, о ней знают очень мало.

Показалось или действительно проскользнули нотки обиды? Да, неблагодарное дело воспитывать чужого дракона…

– А ты летала в грозу под самыми облаками? – поинтересовалась, переводя разговор в другое русло.

В таких вопросах нам друг друга никогда не убедить. Так к чему бесполезный спор в начале знакомства? К тому же Яшка уже не первый раз просился полетать в грозу и убеждал, что это абсолютно безопасно. Естественно, я не верила.

– Летала, правда, всего один раз, – радостно поддержала Яна, мечтательно улыбнувшись. Интуиция не соврала: правильно запрещала! – Это так здорово! Однако, потом ожидал долгий разговор о совести…Так что, к сожалению, о ней я знаю больше, чем хотелось бы!

Время до обеда пролетело незаметно. Мне было о чем подумать; солнце радовало своим присутствием лишь изредка, оберегая от летнего зноя. Сбросив рюкзак на землю, я почувствовала себя легкой, словно пушинка. Умостилась сверху, помнутся вещи – ничего страшного, зато наконец-то привал! На отдых Ярослав милостиво выделил час. Драконы разлеглись рядом с нами. Яшка вытянул крылья и положил голову мне на колени, как на подушку. Чтоб его не согнали, дракон мгновенно закрыл глаза, притворяясь спящим. Я сделала вид, что поверила: все равно колдун начал раздачу обеда и Яшке пришлось вставать.

Мне достался пакет еды для космонавтов и пол-литровая бутылка с травяной настойкой; в день ее следовало пить по пять глотков. Дракону выдали капусту, две свеклы и морковку. Прижимая свою добычу к груди, Яша вернулся ко мне. Через пять минут раздался его робкий голос:

– Оля?

– Да? – спросила, притворившись, что вовсе не догадываюсь, о чем пойдет речь.

Дракон протянул часть своего пайка: большую красную свеклу с остатками засохшей земли. Яна свою порцию уже давно съела.

– Ты мне почистишь? Я не могу это кушать! – произнес Яша трагическим шепотом.

– А когда ты шел за мной, ты о еде думал? – решила я заняться воспитанием.

– Могу и поголодать несколько дней, – обронил он обиженно. Мы помолчали. – Оля! Я голодный…а она грязная!

Я улыбнулась, Яша привык кушать за столом. Помытое, почищенное, порезанное. Вздохнув, принялась чистить драконью еду. Доверить Яшке нож – значит остаться без половины свеклы или части пальцев его когтистой лапы. С возрастом чешуя окрепнет, а пока лучше не рисковать.

Час прошел слишком быстро, а усталость никуда не делась; наоборот, идти стало еще тяжелее, чем до привала. Разговаривать не хотелось, мысли путались, рвались бессвязными обрывками.

– Ты как? – поинтересовался Ярослав, внимательно осматривая. Мне не понравился его пристальный взгляд, наполненный силой.

– Хорошо, – ответила холодно. Мужчина понял почему.

– Ольга, твои щиты по-прежнему на месте.

– Еще не хватало, чтобы их там не было! – огрызнулась устало.

– Для тебя это хорошая практика. Где еще ты можешь встретить мага?

– Хорошая, – согласилась, подавляя вздох.

Вот только никакой практики уже не хотелось! Приближался вечер, все сложнее давалась дорога по черной пустыне.

– Еще два часа. Два часа и будем спать, – проинформировал колдун, снова оставляя меня наедине с моими мыслями.

Я думала о проклятии и о Свете, о Генеральном прокуроре и о том, что ждет впереди. А потом пришел вечер, сгустились сумерки, застенчиво показал ободок молодой месяц.

Заставить себя поесть, почистить Яшке ужин… Зачем я его к этому приучила?! Вон Яна ест и не жалуется! Плеснуть воды в лицо и, не раздеваясь, залезть в спальный мешок. Палатка? Да ведь ее еще нужно раскладывать!!! Пойдет дождь – поднимите. А сейчас мне хорошо и без ткани над головой, здесь такие красивые звезды… Здесь здорово, если смотреть только на небо…

Я мгновенно заснула, не услышав трех пожеланий: «Спокойной ночи!» и распределения графика ночных дежурств (мое имя в списке отсутствовало). Не увидела, как мужчина активировал защитные артефакты, но мне было абсолютно все равно.

ГЛАВА 3

ГЕРМАН

Для них все началось в миг, когда затихли моторы. Людей окружила непривычная тишина, а потом шестнадцать человек взялись за весла. Равномерные удары рассекали морскую гладь, рассыпаясь миллионами брызг. Стоял штиль. Море не мешало, как, впрочем, и не следовало ожидать от него помощи. Паруса болтались бесполезными белыми тряпками. Как оно встречало тех, кто приходил до них? Одаряло попутным ветром, или останавливало могучими волнами, умоляя одуматься? А, возможно, море за четыре столетия смирилось с тем, что никому нет дела до его советов, легенд и повествований, развалин древнего порта и кораблей, отыскавших покой на дне, среди водорослей и темноты…

А, может быть, все началось с кабинета, обставленного тяжелой дубовой мебелью, где они получили приказ сопровождать группу ученых.

Одиннадцать военных переходили в распоряжение руководителя экспедиции – низенького, коренастого, ничем ни примечательного мужчины – ученого-биоэнергетика. Таким он казался непосвященным. На самом деле профессора можно охарактеризовать всего одним словом – маг. Одного поля ягода с ним был и специалист по биолокации. От действий этих двоих зависела судьба группы. Только они знали, ЗАЧЕМ снаряжается экспедиция и что ждет впереди. Однако у каждого из магов были собственные планы, что не совпадали с задачами экспедиции так же, как и с целями друг друга. Амбиции наделенных силой, требовали удовлетворения. Зона Надлома притягивала магов не хуже, чем магнит притягивает металл.

Остаток вакантных мест заняли геолог, биолог, врач-психиатр и два физика. Ученым не требовалось объяснять необходимость экспедиции, для каждого из них она – уникальный шанс, что выпадает один на миллион. О важности миссии, перед оглашением приказа, рассказывали военным и Герману, как старшему по званию, лично. Услышав робкие замечания об аномальных явлениях, их отчитали, как провинившихся школьников, ведь все научно объяснимо, а задача военизированной охраны поспособствовать продолжению начатого исследования. От его успеха зависело будущее развитие страны, колоссальные преимущества во внешней политике и много всего другого, важного и полезного.

Военные не видели стопок страниц в архивах под грифом «секретно», что накопились с момента катастрофы. Государство, и отдельные его лица, постоянно интересовались свободными землями, однако те продолжали надежно хранить свои тайны.

Перед отъездом участники экспедиции шутили и смеялись. Месяц – это ведь совсем ничего. Они же не на войну уходят!

– Чего ты плачешь? – спрашивал заместитель командира, обнимая жену. – Глупостей наслушалась – и плачешь!

Он умел убеждать и заставил поверить в предоставленную перед отъездом ложь. Женщина верила. Был ли у нее другой выбор? Только сердце тревожно сжималось, сердце не хотело отпускать любимого. Отпускать в неизвестность, не зная, увидит ли еще когда-нибудь.

Их разделило море и невидимая линия Границы. Всего несколько шагов и два разных мира. В кармане куртки лежала цветная карточка и иногда, звездной ночью, казалось, что моря между ними не было.

А, может, все началось четыреста лет назад, когда погибла последняя страна, владеющая магией, а ее заменила зона Надлома?

Первые сомнения в достоверности полученной информации закрались, когда военные увидели пустынный берег и обломки кораблей. Пляж, превратившийся в выставочный зал. Смотрите – где еще вы сможете отыскать подобное? Где еще вы сможете увидеть, как мало значат ваши деньги, как нещадно они обесцениваются, превращаясь в простые песчинки.

«Гости, – отметила затонувшая в песке шлюпка. – Давненько вас не было». Тяжелые ботинки, автоматы на плече. Воздух, пропитанный обманом. Зачем они здесь?

Все, кто приходил, преследовал свои цели. Забавнее всего выглядела попытка наладить производство наркотиков. Ничейные угодья длиною в сто километров. Полное отсутствие контроля. Неограниченные возможности, бешеные деньги. Наркобарон представлял зону Надлома землей исполнения своих надежд. Он видел бескрайнее поле, освещенное утренними лучами солнца. Однако травка не прижилась, почва аномальной зоны растению не приглянулась. Грандиозный проект поглотили волны песка.

«Кого вы ищете? Куда идете? Я здесь!» – шептала лодка, но на нее никто не обращал внимания. Уже десять лет она валялась никому не нужная, в отличие от новеньких челнов, доставивших группу на остров. Люди отошли буквально на несколько минут – осмотреть территорию. По возвращении земля приготовила свой первый сюрприз: лодки исчезли. Там, где они стояли мгновение назад, простирался пустынный морской берег. Хорошо присмотревшись, можно было различить лишь очертания носа или кормы.

– Что за чертовщина? – тихо спросил один из военных.

Его услышали, пояснить решил сам руководитель экспедиции:

– Это уникальное соединение качеств воды и почвы. Очень редко встречается, – авторитетно заверил маг. Про себя он громко и заковыристо выругался.

Откапывали транспорт долго, на этот процесс остальные шлюпки смотрели, не скрывая зависти. «Чем мы хуже? – думали некоторые. – Залатать дыры, и мы снова сможем рассекать лазурные волны!»

Люди, не задействованные в спасении транспортных средств, занялись распаковкой оборудования, проверкой приборов, измерением радиоактивности, проверкой магнитных полей и прочей работой, необходимой для проведения исследования аномальной зоны.

Вечером установили палатки. Подальше от моря, но не пересекая границы земли и песка. Место указал руководитель группы. Для этого ему не требовалось проводить никаких исследований и измерений.

Для мага день прошел незаметно и не принес никаких сюрпризов. То, что интересовало мужчину, находилось дальше, а пока он внимательно следил за подопечными, не потому что это входило в его обязанности. Просто люди были еще нужны…

Ночь выдалась лунная. Ночное солнце освещало пляж, водную гладь и голую землю впереди по курсу. Перевалило за полночь. На дежурство заступили Влад с Германом.

Майор и полковник. В окнах их квартир горели одинокие огоньки, кому-то не спалось в опустевшем доме.

С неба срывались звезды, и угасали белыми росчерками. Такого не увидишь в городе. Ночь сияла миллионами огней и, казалось, что стоит только протянуть руку, как звезда окажется в ладони. Если смотреть вверх, то душу окутывает спокойствие. Небо свободно от чар.

Два человека молча вглядывались в темноту.

– Ты ничего не чувствуешь?

– Нет. Что не так?

– Я не верю ни в бога, ни в дьявола, – медленно произнес Влад, – но, кажется, что-то недоброе бродит рядом.

Герман прислушался. С Владиславом они окончили военное училище, вместе продвигались по службе. Его слова заслуживали внимания, но при всем уважении к другу, Герман не мог ничего почувствовать. Он уже несколько лет подряд не снимал подарок Ярослава: серебряный кулон, исчерченный геометрическими фигурами и символами. Как бы ни старался Герман, но он был надежно огражден от влияния аномальной зоны, ибо не мог Ярослав изготовить для друга плохой амулет. Не так уж много людей колдун мог назвать своими друзьями. И только один Герман знал, что Ярослав мог читать мысли как открытую книгу.

– Решил усложнить себе жизнь, – однажды с улыбкой заявил колдун, протягивая кулон. – Теперь можешь думать о чем угодно в моем присутствии. Я услышу только то, что ты скажешь.

– Столько работы, только ради этого? – недоверчиво поинтересовался Герман.

– Нет. Не только, – ответил друг. Полковник не ошибся. – Это лишь одна из составляющих. Носи, вещь стоящая. Сомневаюсь, что такой амулет сможет сделать еще кто-то в нашем регионе.

С тех пор мужчина его не снимал.

– Может, показалось? – спросил Герман, не выявив ничего подозрительного.

– Может, – легко согласился Влад, он хотел, чтоб так все и было. Сколько б ни говорили о магии, майор воспринимал только то, что имело логическое объяснение.

Если бы он, хоть на миг, обрел дар видеть сокрытое от глаз простых обывателей! Взрыв катера, что напоролся на железный остов возле самого берега, команду каравеллы, выброшенную на песок умирать долгой, мучительной смертью. Мелких черных тварей, что с легкостью принимали любую форму и жили среди обломков кораблей. Когда на берег высаживались очередные жаждущие изучить тайны зоны Надлома, они с радостью пили их жизненные силы, как обычный человек родниковую воду. Хмурые фигуры мужчин, затянутые в строгую черную форму без знаков отличия, что бродили по побережью перед закатом. Иногда они останавливали странников и просили: «Уходите. Это место не для вас». Иногда их слушали и тогда лодки счастливчиков беспрепятственно достигали Границы. Много странного и удивительного, но зачастую не смертельно опасного могло открыть одаренному побережье. Зона Надлома не убивала сразу. К чему спешить, ведь впереди еще сто километров голой пустынной земли.

Постовые сменились, сон неслышно проскользнул в палатки. Будь у группы собака – они б надолго запомнили эту ночь. Все время псина заливалась бы громким лаем или тоскливым приглушенным воем. На границе земли и песка уперлась всеми четырьмя лапами, скулила, рычала и кусалась, при попытке направить ее вперед.

Кто знает, были бы они тогда осторожнее? Кто знает, поверили бы ей?

Но собаки в состав экспедиции не входили. Никто не рассказал о смерти, кружившей рядом. На рассвете отряд тронулся в путь.

ГЛАВА 4

ТЕНИ БЫЛЫХ ВЕКОВ

– Оля! Оля, проснись!!!

Меня беспощадно тормошили цепкие лапки Яши. Рассветное небо едва светлело. Решив проигнорировать побудку ни свет ни заря, я снова закрыла глаза.

– Оля, вставай!

Яшка изо всех сил потянул за руку. Я сползла на бок, голова со спального мешка переместилась на землю.

– Вставай! Это вопрос жизни и смерти!

Пришлось нехотя приподняться на локте. Дракон пребывал в таком возбуждении, что спать дальше уже не суждено. Не даст. Вот если б оказаться в отдельной комнате и забаррикадировать дверь…

– Вставай! Идем!

Пришлось вылезать из спального мешка. Тело слушалось неохотно, мышцы болели и требовали продолжить отдых. Яшка настолько спешил, что помог завязать шнурки на кроссовках. Я восприняла этот жест без особого энтузиазма.

Ярослав еще спал, волосы, рассыпавшись черным веером, скрыли часть лица. Он выглядел моложе и казался обычным человеком. Словно во времена юности моих родителей турист отдыхал после дневного перехода. Вот только не было у обычных путешественников драконов; голова Яны лежала рядом с его ногами.

Мое собственно чудо напомнило о себе, потянув за штанину; пояс спас от сеанса бесплатного стриптиза. Вздохнув, поплелась за непрошенным гидом. Когда мы прошли метров сто, дракон с гордым видом уселся на землю, явно ожидая какой-то реакции.

– И что? – спросила кисло.

– Клад! Я нашел клад!!! – запрыгал вокруг меня, переполненный радостью Яшка. – Посмотри, он там, под землей!

Я послушно присела, положила руку на черную корку. Впрочем, искать клады я не умела, как и видеть сквозь слой грунта. Эта земля казалась мне точно такой же, как и другая. Было дело – пробовала научиться. Невозможно находиться рядом с драконом и не попытаться отыскать золото.

По легенде из рябины изготавливают волшебные прутья для поиска сокровищ. Дерево подходит только выросшее на стене или высокой горе, из семени, что обронила птица. Ветку срезают на закате определенного дня, не используя железных инструментов. При соприкосновении с землей рябина теряет магическую силу. За этим нужно следить особо тщательно.

Лазить по горам и развалинам в поисках колдовского дерева я не стала. Яшка предлагал! Не скрою, расписывал он это заманчиво. Мы даже отправились на окраину города: там стояло заброшенное здание. Перекошенные стены, балконы, готовые в любой момент упасть на голову и никакого ограждения. С восточной стороны, в вышине виднелись зеленые ростки. Яшка полетел на разведку, но вместо заветной ветки принес новость:

– Там дяденька лежит. Кажется, мертвый… Я этого не говорил! – быстро добавил дракон, посмотрев на мое лицо.

Пришлось звонить в милицию и контролировать процесс. Бордовое удостоверение спасло от вопроса, что я делала в этом забытом богами месте.

А стены дома поросли бузиной и крапивой. Больше рябину я не искала…

Поисковик, изготовленный, как у Ярослава, работал у меня паршиво. Однажды вечером Яшка спрятал мое кольцо, однако после бессонной ночи, он сам его и откапывал. Я же была безумно рада, что снова не нашла что-то незапланированное.

– Видишь? – нетерпеливо спросил дракон, он не мог устоять на месте и постоянно мелькал туда-сюда перед глазами.

– Нет.

– Это деревянный сундук, обитый железом. В нем золото и камни! Много камней!!! А есть один, синий. За него в свое время не жалея отдавали душу, – Яшка запнулся и подозрительно глянул на меня. – Ты мне веришь?!

– Верю, – ответила без особого энтузиазма.

Глаза слипались, восторженные вопли дракона пролетали мимо сознания, превращаясь в бесполезный шум.

– Стой здесь! – приказал Яшка и помчался назад.

Вернулся он уже с Яной. Драконица нагнулась, глубоко вдыхая воздух, потом прижалась головой, прикрыла веки.

– Клад! – в восторге прошептала подруга Ярослава. – Целый сундук! Золото и камни!

Ее глаза горели точно так же, как и Яшкины. Они молча, в эйфории, смотрели друг на друга.

– Далеко? – спросила, выводя «сладкую» парочку из состояния ступора.

Драконы задумались. Обнюхивали грунт, осторожно поскребли когтями, после чего Яшка авторитетно заявил:

– Метра три.

Лучше б не спрашивала! Драконы обменялись понятливыми взглядами и, не говоря ни слова, принялись разрывать почву когтистыми лапами.

– Подождите!

Меня никто не услышал. Оставшись в стороне, я наблюдала за работой двух пар лап. Клочья земли летели в стороны. Несколько мелких кусочков ткнулись в штанину и рикошетом отскочили, вместе с ними меня покидали остатки сна. Мир словно стал ярче, небо на востоке налилось алым сиянием. Периодически, его, на миг, касались крохотные черные комочки.

Видимо, безумие заразно. Я опустилась на колени и стала выгребать землю вместе с драконами. У них получалось плохо: грунт проскальзывал между пальцами.

– Что вы делаете?!

– Роем! – пояснили мы хором.

Я оторвалась от ямы, искоса посмотрела на Ярослава. Увлеченные земляными работами, мы не заметили, как он подошел. А картина перед взором колдуна предстала занятная: два дракона – «не подходи – порву», в трудовом порыве, кроме лап, пытаются использовать еще и крылья, я – на четвереньках, растрепанная, глаза горят, тучи пыли… яма…

– И много вам еще? – осведомился мужчина невозмутимо.

– Ну, метра три, – ответила его подруга.

Я поднялась, принимая более достойную позу, и нагло поинтересовалась:

– А лопаты у тебя нет?

– Нет. И времени ждать, пока вы наиграетесь, тоже нет.

– Там золото и камни! – зарычала Яна. – Мы не можем это все бросить!

– Я же купил тебе алмаз! За миллион, между прочим.

Я оторопело застыла. Алмаз за миллион?! Никогда б не подумала, что Ярослав миллионер. Или все деньги ушли на этот подарок? А собственно, почему он не может быть богат? Только потому, что я вижу в нем в первую очередь мага?

– Купил, – согласилась драконица, довольно зажмурив веки. – Но он белый, а этот голубой. Цвета неба и морских волн! Яше никто никогда не покупал бриллиантов. Это его первый камень. Настоящий, стоящий камень.

– Ничего не случится с вашим кладом – заберем на обратной дороге. Место не забудьте.

Ага. Эти забудут. Да они скорее забудут, где находятся наши лодки, чем этот сундук!

Ярослав развернулся, собираясь уходить.

– А если его еще кто-то найдет?! – запаниковал Яшка.

– Так все нельзя оставить! – поддержала Яна.

– Так, конечно, нельзя, – согласился мужчина. – Яму закопайте.

– Можешь идти – мы догоним! – не могла смириться с подобным поворотом событий драконья душа. – Неужели ты не понимаешь?! Ольга, а ты чего молчишь? Это ведь твои камни! Изумруды, могу описать каждый, они горят зеленым огнем, сапфиры трех цветов, рубин, я никогда не встречала такого рубина…

На этом я сломалась. Может быть, минуту назад я бы позволила сундуку спокойно лежать на прежнем месте, но теперь не могла. Что если его действительно кто-то найдет, если с ним что-то случится?!

– Без клада мы никуда не пойдем, – сказала решительно, перебивая Яну. – Такой шанс выпадает один раз в жизни.

– Перепачкаться с головы до ног в земле? – иронически хмыкнул колдун.

– Компенсировать моральный ущерб, – ответила холодно, не собираясь отступать.

– И как ты думаешь его доставать, руками?

Мельком посмотрела на пальцы – грязь прочно обосновалась под ногтями, но в данный момент это меня абсолютно не волновало.

– Если принесешь лопату – будет быстрее, – заметила я невозмутимо. – А нет, так оставь нас и не мешай. Мы б уже пол-ямы вырыли!

– Сомневаюсь, что, бросив вас здесь, еще увижу в этой жизни.

– А ты не сомневайся!

Мы замолчали. Ярослав загрустил, подавленный количественным перевесом. Видимо, он осознал свою ошибку, ибо заговорил по-другому:

– Ольга, я прошу тебя, у нас нет на это времени, – мы встретились взглядами и, на мгновение, мужчина приоткрыл маску. Я ощутила его боль и страх. Это изгнало волшебный блеск камней, я отвела взгляд. – Хочешь, потом лично выкопаю?

Я замерла на раздорожье, но когда уже готова была дать ответ, Яшка потянул за рукав:

– Мама, ты его оставишь, да?

Никогда не видела дракона таким несчастным! Глянула на Яну, в ее очах таяла надежда, и они словно угасали.

– Нет, не оставлю! Мы пройдем столько, сколько у тебя по плану, – твердо заявила колдуну. – Не волнуйся за это.

Я почувствовала приближение бури.

– Нам нужно поговорить, – торопливо вклинилась Яна.

Она раскрыла крылья, закрывая ими мужчину, отгораживая от остального мира. Я не услышала ни одного слова из их беседы.

– Учись, – шепнула Яшке. Особого энтузиазма дракон не проявил: сейчас все его мысли занимали сокровища.

Их оградила от мира невидимая стена и Яна негромко заметила:

– Ты далек от обычных людей, но ведь не настолько! Да и ей подвластна магия.

– К чему этот разговор? – спросил Ярослав, чувствуя, что ничего приятного не услышит.

– Просто ты забываешь, какую услугу оказала тебе эта девушка, после всего, что случилось, – напомнила подруга.

– Я помню. А венчание не нужно мне так же, как и ей! – ответил он резко.

– Ты – это совсем не то, – спокойно парировала Яна.

– Что – не то?

– Ты давно отказался от того, о чем она мечтала каждый день. Уже немало утекло воды с тех пор, как ты сказал: «Нам никто не нужен». До сих пор ничего не изменилось.

– Что ты хочешь? – поинтересовался мужчина устало.

– Пусть она хотя бы вернется богатой, – попросила Яна, в голосе промелькнула грусть.

– Пусть, но не сейчас. Несколько недель ничего не изменят, – сказал колдун совсем не то, что следовало. Возможно, потому, что Яна коснулась края так и не зажившей раны. Как бы он ее ни скрывал, даже от самого себя.

– Ты не знаешь, что будет завтра, – просто констатировала зеленоглазая красавица.

– Думаешь, золото все компенсирует? – осведомился Ярослав, упрямо продолжая разговор, хоть и заранее знал ответ драконицы.

С грустью и сочувствием (их не получилось скрыть) смотрела на друга Яна.

– Будь это так, все было бы гораздо проще. И сложнее… Но не ту девушку ты встретил. Очнись, Ярослав! Ты подумал о риске? О том, что это решение полностью перевернуло ее жизнь? Ты подумал, что ей еще возвращаться домой и жить дальше...

– Хватит! – быстро произнес колдун, завершая глупый спор, в котором слышал собственные мысли из уст дракона. – Сегодня, сейчас будет решен вопрос с кладом. Если это все, чего ты хочешь.

Яна промолчала. Все? Отнюдь нет! Но другое озвучить она бы никогда не решилась: слишком хорошо его знала.

– Спасибо, – тихо поблагодарила драконица, снимая чары.

Когда изумрудные крылья раскрылись, Ярослав не выглядел довольным, но больше спорить не стал.

– Будем выкапывать вашу находку, – произнес он бесстрастно.

Мне стало жутко любопытно, что же такого сказала Яна, но по лицу колдуна было невозможно что-либо прочесть: его скрыла привычная маска. Мужчина присел на корточки рядом с ямой. Долго молчал, перебирая грунт кончиками пальцев.

– Ольга, а ты видела клад? – спросил наконец Ярослав, бросая пригоршню земли обратно в воронку.

– Нет, – ответила честно.

– Ясно.

– Он там! Можешь не сомневаться, я сам видел! – вклинился Яшка.

Губ мужчины, впервые за это утро, коснулась улыбка, он поднял ладонь, останавливая дракона.

– Яна, покажи мне вашу золото-каменную напасть.

Голова драконицы склонилась к колдуну, он закрыл глаза. Через мгновение лицо мужчины исказилось от боли.

– Черт, Яна, я же просил просто показать!

Она показала, на миг упустив из виду, что человека блеск камней из сундука может ослепить.

– Извини, прости, пожалуйста! – виновато потупилась драконица. – Я… просто так мне больше всего нравится на него смотреть.

– Не сомневаюсь. А теперь покажи нормально, – распорядился колдун, коснувшись рукой век, боль не уходила. Он все еще видел перед собой сияние, ярче солнечного света.

Вскоре его сменила целительная темнота… Наконец-то! Теперь можно заняться так некстати подвернувшейся добычей. Почти не тронутое временем дерево, проржавевший металл, массивный замок.

– Сундук скрыт и опечатан, – промолвил Ярослав задумчиво.

Он снова потянулся мысленным взором к нежданной находке, но ничего не обнаружил. Как и до этого без вмешательства Яны.

– Постой! – золото затмило мой разум, мешая трезво мыслить, но теперь наваждение отступило. – У него есть хозяин?

– Нет. Ни один нормальный дракон не будет претендовать на чужой клад. Я прав?

– Не позорь нас! – возмущенно фыркнула Яна. – Клад бесхозный – это видно за километр! – последнюю фразу она произнесла как аксиому, которую просто невозможно не знать.

– Тогда переходим к практической стороне задачи, – решил руководитель спасательной операции «Дармовые бриллианты». – Времени очень мало. О варианте выкопать сундук без подручных средств можете забыть. Предлагаю переместить его в пространственный ящик. Потом вернем в прежнее положение, но уже в другом месте, там вы его и откопаете. Иных вариантов предложить не могу. Есть возражения?

– Нет, – быстро сказала я.

– Хоть на этом спасибо, – бросил колдун иронично. – Ольга, что у тебя с ящиком?

– Занят, но…

– Понятно. Яша?

– Свободен! – быстро заявил мой дракон.

– Да у тебя же туда ничего больше кольца и цепочки не помещается! – остудила я его пыл, вернее попробовала.

– Когда дракон слышит слово «золото», его тайник может расшириться хоть на несколько тонн, – снисходительно пояснил Ярослав и перешел к инструктажу. – Я достаю сундук и перемещаю в пространственный ящик. Для этого ты должен открыть мне доступ, Яна поможет. Приготовьтесь, у нас всего одна попытка. Ольга, пока пойди, погуляй, но недалеко – а то еще что-нибудь найдешь.

Я обиженно отвернулась. Вот еще! Отойти – значит, все пропустить. Впрочем, в нашем случае, несколько десятков метров не сыграли бы никакой роли. Вначале ничего не происходило: участники операции замерли, словно каменные изваяния, собранные и сосредоточенные. А уже через секунду нас расшвыряло, словно котят. С земли вырвалось черное нечто, мгновенно трансформируясь в серого с металлическим блеском боевого дракона. Огромного, матерого. Не живого. Голем, иллюзия?

Он раскрыл пасть, а мы просто ничего не успевали сделать. Совсем ничего! Из глотки твари вылетело белесое облако, ему наперерез полетели две струи пламени. Запахло горелым. Перед глазами поплыло, и вместо безжизненной пустыни я увидела руины города. Огонь пожирал постройки, дым застилал небосвод. На гранитных ступеньках, отколовшихся от дома и безобразно завалившихся вниз, под землю, лежал человек в богатых одеждах. Еще несколько минут назад он спешил. Разрывался между сонмом неотложных дел, отдавал распоряжения по обороне города (хоть и понимал – проиграли, шансов нет). А теперь осталась только глубокая рана (с такими не живут). И ступеньки разрушенного дома. По собственному проекту строил, вместе с друзьями закладывал первый камень, приглашал духа-хранителя. Даже для драконов посадочную площадку выложил, и мечтал, может, и себе когда-то удастся завести…

Не удалось. Город отсчитывал последние часы своего существования, вскоре рухнут последние защиты и его заполнят грабители и мародеры. Мужчина стиснул зубы в бессильной ярости и стал кровью рисовать на камне вязь символов. Вспыхнули, загорелись буквы, закричал умирающий, отплачивая колдовской счет. Ветер подхватил капельки крови, швырнул на спрятанный в подвале сундук. Лестницу заволок туман, из него соткался стальной дракон. Невидимый, неуловимый страж.

Ненормальный! Заплатить такую цену за охрану золота! Или он хотел сохранить что-то большее, но сил хватило лишь на злосчастный сундук? Наверное, этого никто никогда не узнает.

Я закашлялась, а когда открыла глаза, вновь рядом со мной простиралась знакомая пустошь. Серый дракон застыл, он жадно рассматривал Яну с Яшкой, словно боялся: пригрезилось.

«Владейте», – раздался в голове усталый голос человека, умершего много веков назад. Последнего отпрыска когда-то знатного рода, превратившего себя в стража. Теперь его душа свободна. Тогда почему так отчетливо ощущается горечь?

– Вот и все, ¬– откликнулся Ярослав, поднимаясь на ноги. – Клад в пространственном тайнике. Только не вздумайте просить в ближайшее время его извлечь.

– Спасибо!

Мужчина только отмахнулся, и устало направился к оставленным вещам. Наверное, сейчас ему можно было поставить еще один плюс, но я об этом не думала.

Так вышло, что я шла позади, взбудораженная утренним происшествием и под ноги особо не смотрела. А метрах в двадцати от лагеря едва не наступила на кошку, что игралась блестящей серебряной монеткой! Я изумленно замерла (животное в Зоне?) и тут же заметила: ее шерсть отливает неестественной зеленью, а глаза разноцветные. Существо ловко подбросило монетку, та тускло вспыхнула, и на землю посыпался целый водопад серебра. Будто горловину мешка раскрыли.

– Чего стала? Нравится? Я бы предложила, да нельзя! Тебе со мной не по пути, наследница.

Я так опешила, что даже не нашла что ответить. Кошка прыгнула на серебряную россыпь, перекатилась, как умеют только представительницы этого племени – и монеты исчезли.

– Мы забрали клад твоего хозяина? – спросила тихо.

– Вот еще! Хозяев у меня никогда не было! – фыркнула она насмешливо. – Я сама себе госпожа, видишь, раздаю «несметные богатства». Бросаю просто под ноги, и люди берут. Болезни берут, проклятия.

Наверное, что-то отразилось на моем лице: доселе безмятежное существо пригорюнилось.

– Осуждаешь? Не знаешь ничего и осуждаешь. Вы сами мои монеты такими сделали, столетия портили! А ведь раньше…

– А исправить можно?

Кошка грациозно вскочила, повернулась к лагерю, принюхалась. Потом торопливо поскребла лапой, полетела в стороны земляная крошка, а с ней уже знакомое серебро. Один из кругляшей взмыл в воздух, и опустился рядом со мной.

– Только мужу не говори, – распорядился дух. От упоминания о навязанной обрядом связи меня перекосило, но кошка не обратила на это ни малейшего внимания. – Перед тобой черная оспа, если хочешь ее заменить на легкое ранение или дурной сон, отдай одно из воспоминаний о чем-то светлом, радостном. Но учти: для тебя оно потеряет ценность, будешь вспоминать и ощутишь только грусть от утраты. Тебе решать.

– А на что-то хорошее поменять можно?

– Знаешь, как хорош дурной сон, если вместо оспы? – и без того огромные глазища кошки округлились еще больше, но позже она все же снизошла до ответа: – Можно, только сутки здесь без сознания проваляешься и отдашь все воспоминания подчистую. О детстве, первой любви или этих твоих законах. В памяти вместо них будет пустота. А на очищение всех монет твоя жизнь уйдет без остатка. Правда, через два года они снова станут прежними.

– Ольга, ты чего там застряла? Еще один клад? – поинтересовался Ярослав.

От осознания времени не осталось, а если о нашем общении узнают – ничем хорошим это не закончится, я сразу сообразила, что нужно сделать. Выбрала одно из ярких воспоминаний, и просто швырнула его в монетку. Она раскалилась, в невероятном свечении расплавляя что-то черное и мерзкое, а потом просто исчезла вместе с духом-хранителем.

На месте подаренного кошке воспоминания образовалась гулкая пустота, однако я ни о чем не жалела. Я знала, кому достанется блестящий кругляш. Словно встретила призрака. Та же прическа и синие-синие глаза: необычные, темные, как ночное небо. Открытая улыбка, что покоряет сразу и навсегда. Новый прокурор проработал у нас всего два месяца. В тот день он пригласил меня на свидание, и я согласилась, предчувствуя что-то волшебное, настоящее. Он не давал напрасных обещаний, с ним не было нужды играть навязанные роли, достаточно просто оставаться самой собой. Вот только до вечера Андрей не дожил. Одной пули оказалось достаточно. Если б она прошла всего на сантиметр правее, врачи б спасли. Если бы… Я не знала, что станет искать здесь двадцатилетний паренек, так мучительно похожий на потерянного несколько лет назад коллегу. Но я очень не хотела, чтоб юноша погиб, подняв с земли зачарованное серебро.

И только в лагере, под аккомпанемент драконьих восторгов, я поняла, что наделала: поверила первому встречному существу зоны Надлома, а Ярослав ничего не заметил! Конечно, с одной стороны хорошо, просто отлично: нотации колдуна мне ни к чему, но… Он казался таким сильным, опытным... А сегодня мужчина упустил, не заметил мелкого духа! И неважно, что кошка пряталась от посторонних глаз. Она признала наше право быть здесь, признала неприкосновенность, подаренную завещанием. Но будут ли с этим считаться другие? Ведь обязательно найдется кто-то, кому будет глубоко наплевать на любые права, и тогда… Я поежилась и решительно подавила панику. Проблемы стану решать по мере их поступления, а пока нужно чистить овощи. В этот раз Яна принесла мне свою порцию. Рано я радовалась ее неразборчивости!

– Ты же в прошлый раз так ела! – не удержалась, возвращая последнюю свеклу.

– Ела, – согласилась зеленоглазая бестия. – Мне приходилось и не такое есть, но настоящая еда должна быть вымыта и почищена. От приготовленной тоже не откажусь. Я люблю зеленый борщ и вареники с луком или сметанкой, и чтоб побольше… – мечтательно добавила она, проглотив последний кусочек.

– Я тоже. Вареников не обещаю, но борщ могу, как-нибудь, сварить.

Драконица поблагодарила, а я поняла: у меня появилась новая подруга. В дорогу мы собирались в прекрасном настроении. Даже черная пустыня перестала давить на сознание, рисуя картины безысходности и пустоты. А ведь правда, важно не то, что окружает, а то, что внутри. Яна забрала рюкзак, предупредив, что он может вернуться немного помятым и покусанным. Но ничего страшного, главное, чтоб без дырок! За этим драконица обещала следить, и я с радостью избавилась от лишних килограммов. Идти стало быстрее и проще. Солнце неспешно поднималось над горизонтом, суля жаркий летний день.

– И как это быть богатой? – лукаво спросил Ярослав.

– Я не привыкла раньше времени делить шкуру неубитого зверя.

Драконы видели золото, а для меня оно оставалось лишь красочным рассказом. Я не могла осознать значение Яшкиной находки в полной мере. Все прояснится, когда я буду держать сундук в руках. Тогда появятся и чувства, и конкретные планы. Кто знает, не рассыплются ли эти камни, превратившись в пыль.

– Зверь тяжело ранен, – отметил мужчина. – Если все будет хорошо, они еще с десяток кладов найдут. Но не забывай, что день здесь может равняться году вне Зоны.

– Году? Мы на год состаримся?! – спросила удивленно.

– Мы – вряд ли. Места с повышенным уровнем радиации и прочими прелестями предпочитаю обходить, – порадовал колдун.

– Покажешь, если окажемся рядом?

– Покажу, – согласился мой спутник. – Что желаешь увидеть?

– Да мне все интересно, но радиации и дома хватает, – заметила, перебирая в голове знакомые аномалии, – а вот изменение хода времени... Здесь такое встречается?

– Встречается. Чего тут только нет…

– Радости, – неожиданно произнесла я. – Здесь холодная, зябкая пустота.

Ох, лучше б промолчала! Ярослав остановился.

– Не пускай ее в душу. Это первый шаг остаться здесь навсегда, – пояснил мужчина, и без зазрения совести воспользовался силой, проверяя, все ли в порядке.

Я скривилась, он сделал вид, что ничего не заметил.

– Не беспокойся, этот вариант меня не устраивает! – быстро произнесла, и отвернулась поискать драконов. Судя по бурной жестикуляции, они по-прежнему говорили о золоте.

– Это надолго, – улыбнулся Ярослав. – Когда извлечем клад, они с тобой поделятся историей каждого камешка.

Подобный разворот событий был предсказуем, хоть и не вдохновлял, но в данном случае ключевым стало другое слово: «история».

Я сосредоточилась, и потянулась к дверям прошлого. Вчера они были надежно заперты, но каждый новый день несет перемены. Я закрыла глаза, используя совсем иное зрение, и неожиданно легко прошла сквозь пласт времени. Оказавшись около резной деревянной калитки, коснулась ее ладонью и толкнула вперед; дверца раскрылась, увлекая в другую реальность.

На безоблачном, светло-голубом небе ярко пылало солнце. Город задыхался в потоках вязкого зноя. Не помогало даже близкое присутствие моря, – я видела его спокойные темно-синие воды с верхней ступеньки огромной лестницы из розового гранита. Перила украшали прекрасные мраморные статуи полуобнаженных дев с распушенными волосами. Сейчас эти земли покоились в морских глубинах.

Рядом со мной стояла девушка в мужской одежде и, так же как я, осматривала побережье. Она выглядела растерянной, а мне хотелось раскинуть руки в стороны и громко закричать, а потом ловить отголоски эха. С вершины казалось, что весь огромный, шумный порт лежит у моих ног. Вот только в прошлом я не обладала голосом, и эхо, и время принадлежали другим. Впрочем, это не мешало просто любоваться; впервые в жизни я наблюдала такое великолепие: внизу у причала выстроились корабли.

Стройные двухмачтовые галеры с латинскими парусами. Трехмачтовые, двухпалубные галеасы, с двумя большими рулевыми веслами и пушками на верхней палубе. Туда-сюда сновали люди, перенося тюки с товарами. На одну из галер заводили лошадей. Поджарых, горячих скакунов цвета ночи, без единого светлого пятнышка. Они нетерпеливо перебирали копытами, готовые в любой момент сорваться с места, перегоняя ветер.

К свободному причалу швартовалась изящная каравелла с высокими бортами и разными видами парусов; латинские на косых реях грот- и бизань-мачты позволяли ей ходить круто по ветру. К новоприбывшему судну поспешил высокий мужчина в форме, на его поясе, в ножнах, висел меч.

Место для крегирования занимала галера. Я не могла разобрать надпись, но команда состояла из чужестранцев. Работа кипела: матросы отдирали от борта раковины моллюсков и водоросли, что снижали скорость и маневренность судна. Жители океана, начавшие разрушительную деятельность, весьма неохотно расставались с новым домом. Пот струился по сильным бронзовым полуобнаженным телам матросов. Им еще предстояло заменить подгнившие и разъеденные доски, покрыть днище краской.

Никогда ранее я не перемещалась в столь удивительные и далекие времена. Было бы здорово встретить на побережье закат. Увидеть, как играет красками маяк из розового гранита, возвышающийся на вершине скалы; как ловят последние отблески дневного светила стены цитадели, сложенные из каменных блоков двухметровой толщины.

Порт располагался в крепости с пятью бастионами. Противник, в случае нападения, попадал под перекрестный пушечный огонь. Но что-то мне подсказывало, что нечасто враг наведывался к этим берегам: пространство дышало умиротворенностью. Пираты обходили порт стороной, процветала торговля: склады переполняли товары. Корабли со всего мира привозили заморские новинки. Распродав товар, капитаны наполняли трюмы зерном, пряностями, лекарственными травами.

Девушка решительно тряхнула головой и направилась в город. С сожалением, расставшись с видом моря, я последовала за ней.

Неторопливо прогуливались дамы в роскошных платьях, с зонтиками, что защищали от палящих лучей южного солнца. Куда-то спешили представительные господа в дорогих камзолах. Везде натуральные ткани – впрочем, других тогда и не было: лен, шелк, бархат.

Нас обогнала компания молодых парней, в льняных рубашках с вышивкой, на поясах были перевязи с мечами. Светло-русые волосы ниспадали на широкие плечи. Здесь я еще не встретила ни одного мужчины сутулого или бесформенного. Современная молодежь казалась, по сравнению с ними, беспомощными хлюпиками. Развитие? Где оно? Покажите!

Дорогу окружали каменные, кирпичные и деревянные дома, непохожие друг на друга. Иногда встречались строения по три-четыре этажа. Многие двери украшали яркие резные вывески. Мне повстречались несколько трактиров и различных лавок, трехэтажное здание банка.

Странница замерла, растерянно осматриваясь, а меня привлекла открытая веранда одного из магазинов. Вернее, пятилетняя девочка, что сидела на ее перилах среди буйства роскошных экзотических цветов. Она выделялась из толпы, но вовсе не из-за длинных золотых кос, украшенных крохотными разноцветными деревянными и глиняными фигурками. Девочка обладала сильной, необычно чистой аурой. Похоже, на веранде она уже находилась давно – цветы окружало мягкое сияние колдовства, и маленькая волшебница заскучала. Впрочем, дети быстро находят себе занятия. Невидимый для обычного обывателя шар возник на ладонях ребенка. Он наливался красками, менял форму, от усердия девочка прикусила губу, а потом вскинула руку. Сгусток энергии взмыл в воздух и опустился на плечо одного из прохожих, в один миг, излечив черное пятно на его ауре. Хмурый человек расправил плечи, улыбнулся.

Одаренная довольно потерла ладошки и взялась за новое творение. В этот раз над толпой взмыла звездочка, она раскололась, осыпав людей светящимися искорками.

Мелодично зазвенели колокольчики – расписные, с удивительными птицами, чьи крылышки трепетали на ветру; с лавки вышла молодая женщина.

– Любушка! – она укоризненно всплеснула руками.

– У меня получилось! Получилось! Теперь исполнятся их самые сокровенные желания! Правда, здорово?

Ответа я не расслышала, странница (ей тоже досталась одна из искр) определилась с дальнейшим направлением и переступила порог таверны. Стены просторного зала, обшитые деревом, украшали пустые бутылки и картины с изображением моря. Стойка, столы, стулья, скамейки – все деревянное, вырезанное из двух пород: светлого и темного оттенка. Официантка в длинном, до пола, сарафане несла поднос с хлебом для четверых матросов, к столику около окна. На столешнице уже стояла сковородка с рыбой, оловянные тарелки и ложки с эмблемой трактира. Вдохнув аппетитный аромат пищи, я вспомнила об утреннем завтраке и невольно загрустила… а трактир стал медленно таять, порыв ветра поднял меня вверх, и я оказалась за закрытой печатью прошлого.

Зона Надлома встретила голой черной землей. Я немного отстала от группы и быстро пошла вперед, стараясь чем-то заполнить душевную пустоту. Почему? Этот вопрос не давал покоя. Почему погиб этот чудесный древний город? Казалось, я могла целую вечность гулять по его улочкам, наслаждаясь неповторимой атмосферой. А еще больше хотелось спуститься к морю, оно манило, притягивало, но дверь закрылась. Раньше так бывало, когда я узнавала достаточно. А сейчас? Никогда прежде я не читала про этот богатый и хорошо укрепленный порт. Сколько еще городов стали тенями, преданными забвенью?

Прибрежная крепость звала обратно, в ней было что-то особенное, неведомое ранее. Хотелось подняться на вершину маяка и встречать прибывающие корабли, или, пробравшись на борт одного из них, слушать песни вольных ветров. А, может быть, я просто желала еще раз вдохнуть воздух с запахом забытой свободы?

Двери закрыты. Им безразличны просьбы и заверения. Я почувствовала легкую слабость и головокружение, но все равно нажала сильнее, навязывая свою волю. Мир потерял четкие очертания, не удержавшись на ногах от резкого толчка, я упала на каменную кладку.

В крепости царила ночь. Уже знакомая девушка неторопливо шла вдоль городской стены. Потом что-то заставило ее поежиться и ускорить шаг…

...Зачем она задержалась на улице до темноты? В таверне ожидала маленькая, но уютная комнатушка, но как же до нее далеко! Нет, к счастью, путешественница не заблудилась, однако впереди еще час пути. Девушка положила руку на эфес меча, но страх не уходил. Изменилась сама атмосфера крепости. Стало тревожно и неуютно. Луна проявила неясные тени чудовищ, промелькнувшие рядом, девушка с трудом сдержала крик. Вспомнился разговор в трактире: люди избегали выходить из дома с наступлением темноты. Тогда она не придала этому значения, как легкомысленно, как на нее не похоже! Чужестранка добежала до овальной ниши в стене, построенной из металлических прутьев, проскользнула в калитку, закрыв за собой с внутренней стороны массивный засов. Так проводили ночь поздние прохожие. Убежище излучало покой и безопасность, но тревога не отступала. По противоположной стороне улочки пробежал огромный хищный зверь, за ним медленно прошел еще один. Девушка безумно обрадовалась, что они не сунулись ближе. Укрытие казалось надежным, но все равно увидеть подобную жуть рядом!.. С полчаса она простояла. Потом успокоилась, страх понемногу отступил; странница села на пол и стала разглядывать пустую улицу.

В крепость ее привели сны. Девушка увидела путь, название корабля, огни далекого причала… Темным и безысходным представлялось для нее будущее на родине, здесь все должно сложиться по-другому. Сны довели до пристани, но больше девушка не получала подсказок. Этой ночью странница впервые задумалась, что за силы ее направляли. Быть может, совсем не светлые, как казалось раньше? Так она и сидела, словно зверь в клетке, одна, среди незнакомой земли, наедине со своими мечтами и надеждами. Они давали силу для жизни, но иногда казались лишь призрачными тенями иного мира – далекого, недоступного.

– Что здесь делает прекрасная чужестранка?

Нужно отдать ей должное – девушка не вздрогнула. Она подняла голову и хотела сказать: «Вы обознались». Но слова застряли в горле. Рядом с убежищем стоял мужчина в длинном черном плаще. Светло-русые волосы отливали золотом в свете ночного солнца. За его спиной, в тени городской стены, притаились две огромные твари. Именно их сородичи заставили девушку отступить от прежнего маршрута.

– То, что и рядовой житель этого города, – ответила путешественница, стараясь, чтобы голос звучал спокойно и равнодушно.

Наивная! Кого она пыталась обмануть!

– Воруете, разбойничаете? – буднично поинтересовался незнакомец.

– Что? – в первое мгновение до нее не дошел смысл его слов. А потом девушка поднялась на ноги, в глазах загорелся огонь.

– Тогда выходите, стражи не тронут.

– Не испытываю подобного желания, – бросила она пренебрежительно.

– Вы же не будете сидеть здесь всю ночь?

– А что, это запрещено? Я, может, любуюсь звездами!

Он насмешливо улыбнулся, и добавил, перебивая следующую реплику:

– Собаки сторожат покой спящей крепости. Они разорвут на части вора или убийцу, но никогда не обидят мирного жителя.

Мужчина подал зверям знак, и они улеглись, слившись с тенью.

– И как же они отличают? – недоверчиво спросила чужестранка.

– Вы называете это магией.

– А вы? Ты колдун?

– Для нас это так же обыкновенно, как солнечный свет и шторм в море. Я странник, прибывший посмотреть на город. Идем, отведу тебя к дому, – предложил мужчина, тоже переходя на «ты».

Девушка открыла засов, оперлась на протянутую руку.

– Ты не можешь проводить меня к дому, даже я не знаю, где он, – призналась она, сама не зная зачем.

Собаки неспешно последовали за людьми, но больше почему-то не внушали страха.

– Ты приехала издалека. Но, не похожа ни на авантюристку, ни на путешественницу.

– Но ведь не только эти категории граждан посещают город, – улыбнулась девушка. – А где твой дом? Откуда ты?

Улица ночной крепости и ее редкие прохожие растаяли словно дым, но меня в этот раз не выбросило из прошлого, я просто перенеслась в новое месте. Там тоже царила ночь.

Я узнала их по голосу. Годы покрыли инеем волосы, но стояли они по-прежнему ровно, словно во времена юности, когда впервые встретились.

– Помнишь, как наш сын сажал эту иву? – тихо спросила женщина, прислонившись к могучему стволу дерева.

Плакучая ива неспешно шевелила длинными ветвями; ее силуэт отражали воды небольшого озерца.

– Помню, милая, – ответил мужчина, не скрывая нежности и теплоты. – Сколько лет прошло, с тех пор как я тебя встретил, а ты стала еще прекрасней.

Она улыбнулась, и ночь улыбалась вместе с ней. На берегу пруда стояла уже не молодая, но Любимая женщина…

Я же снова вернулась в родной, двадцать первый, век.

Путешествие подарило то, что я не ожидала отыскать. Искорка света навсегда осталась в душе, прочно обосновавшись в уголке сердца. Пространство вокруг вспыхнуло новыми гранями. Земля больше не казалась брошенной и унылой. Небо стало ярче и ближе. Я шла позади нашей группы, беспечно улыбаясь. Очень давно я не была так счастлива. Искушение увидеть больше не оставляло, и я снова постучалась в двери былых веков…

…Девочка, словно бабочка, бежала по воде, легко порхая по листьям кувшинки. Мне передалась эта легкость и беззаботная радость. Лучистый, наполненный любовью, мир стал моим. Я засмеялась и поспешила за ней, разбежалась, прыгая на ближайший лист...

…Чьи-то руки грубо подхватили, останавливая, возвращая в реальность.

Ярослав снова хорошенько тряхнул за плечи и зло приказал:

– Ольга, не лазь в прошлое! Ты можешь подумать перед тем, как что-либо делать?!

– Я знаю, что делаю! Отпусти!

Он разжал пальцы, глаза метали молнии. Я бы испугалась, если б не была сама переполнена яростью. Колдун смотрел на меня как на капризную, самоуверенную девчонку, которой родители не дают сунуть руки в розетку, а она продолжает настаивать на своем.

– Ты просто кладезь наивности, – холодно констатировал мужчина.

– Благодаря этой, так называемой, наивности, я здесь.

Он задел меня, и я едва удержала маску. Внутри вспыхнуло желание растереть попутчика в порошок. Какое ему дело до моих дел? Кто дал право вмешиваться в мою жизнь и судить? Какого черта я, вообще, его встретила?

– То, что кажется наивным сейчас, ценилось в прошлом, – заметила, стараясь, чтоб голос звучал спокойно и ровно.

– Поэтому ты можешь его видеть, – ответил мужчина. – В тебе много прошлого.

– Не более чем в тебе, Ярослав.

Он не стал спорить.

– Это не играет никакой роли! Если ты не прекратишь, я просто не позволю.

– Не позволишь? – спросила насмешливо. – Что ж, попробуй! Я тебе не жена и не рабыня! – я кричала, сказывалось воздействие Зоны. Я редко повышала голос, обычно оставаясь холодной и сдержанной, как мраморная статуя, с вежливой улыбкой на губах. Такой я должна была быть, чтоб работать, а не полдня реветь над чьей-то разбитой судьбой. – Я не мешаю тебе идти вперед, так что оставь меня в покое. Стражу все равно: ты приведешь меня или мой труп, если тебя так это волнует. Договор соблюден. Ты получил то, что хотел.

Я немного успокоилась и перевела дыхание, последние слова произнесла прохладно, отстраненно.

Когда-то давно, темные грозовые облака затянули небо, задавливая чернотой и душным зноем. Тогда Генеральный прокурор сказал с грустью:

– Мне жаль, что я втянул тебя в это, Ольга.

В первый миг я растерялась и безмолвно взирала на него.

– Жила бы себе спокойно, рожала детей, – продолжил мужчина, глядя мне в глаза.

– А мне нет, – ответила жестко, игнорируя боль в груди.

Все равно придет время и позовет. Страшно, если это произойдет слишком поздно. Страшно всю жизнь спотыкаться, пытаясь отыскать правильный путь.

– Мне не жаль ни одного мгновения. Я сожалею лишь о том, что сделано так мало, но я найду ответ.

С тех пор прошло два года, а я по-прежнему ничего не нашла.

Ярослав не спешил продолжать разговор, а маска скрывала подлинные эмоции. Я заговорила сама:

– Три года я ищу ответ. Три года! А кажется, что стою на месте, – я не сумела скрыть горечь и она, терпким ядом, разлилась в воздухе. – Этот поиск стал моей жизнью, и я не уступлю его никому. Ты знаешь процент детской преступности? Нет? Хочешь, расскажу? Хочешь?! Я знаю эти цифры на память. Дети, они никому не нужны! И даже родители лишают их самого ценного, а потом человек в них умирает. Это страшно, страшно быть мертвым, когда сердце бьется! Мы все гонимся за иллюзорными ценностями, уже не отличая истины ото лжи.

Я замолчала. Мужчина окончательно превратился в непроницаемую статую. Я прошла три шага; это сложно и больно, но слова рвались на волю.

– Как я могу подарить жизнь ребенку в мире, который рушится? Как могу предать свое прошлое, забыв истинную историю? Здесь она рядом, стоит только протянуть ладонь. Я видела пожилую пару в саду, прожившую вместе всю жизнь. Знаешь, о чем они говорили? Не о деньгах, не о политике! О Любви, они говорили о Любви! Ответь на мои вопросы, или не мешай. У тебя не хватит ни сил, ни власти закрыть для меня двери прошлого.

Я застыла, глядя в его глаза, готовая в любой момент отразить удар. Возврата назад нет, мы ступили на скользкую тропинку, и по ней следовало идти дальше.

– Тысячи лет за это горели на кострах, – сказал колдун бесцветно.

– Знаю, – ответила просто.

Ярослав смотрел на меня как-то по-новому. Правда, как всегда, в его глазах очень сложно что-либо прочесть. Я и не пыталась – это было слишком личным. Но я внезапно поняла: во многом мы с ним похожи.

– Когда прошлое становится твоим и теряется грань, ты остаешься там навсегда. Здесь это легче, чем в любой иной точке пространства. Ты ведь не к этому стремишься? Да, у меня не хватит сил приказать, – произнес мужчина мягко. Я не знала, говорил ли он правду – в тот момент это было неважно. – Однако прошу – будь осторожней. История никуда не исчезнет, может быть, в поместье ты найдешь все ответы. К тому же транспортировать твой труп – то еще занятие: на руках тяжело, а волоком, боюсь, не одобришь.

– Уговорил, я категорически против последнего варианта. Извини, – добавила помолчав.

– За что? За то, что я забыл?

– Мне не хватает как знаний, так и опыта.

– Это все придет. Теперь их приходится собирать по частям. Письмо не ошиблось, в моей семье почти ничего не осталось. Всего одна вещь дошла, передаваясь из поколения в поколение.

Ярослав протянул ладонь вперед и достал из пространственного тайника кинжал, вложенный в деревянные ножны, покрытые тонкими металлическими нитями. Стальной оказалась рукоятка, украшенная крошечными камешками да исписанная рунами, большей частью мне не знакомыми.

Я зачарованно коснулась деревянного клинка, что резал не хуже стали. Дерево опознала сразу – тис, редкий, почти забытый. Он мог жить по несколько тысяч лет, вот только кто же позволит? Кинжал не тронуло время, в нем отчетливо ощущалась скрытая сила и ледяное дыхание Смерти. Одни называли тис древом жизни, другие говорили, что он охраняет мир мертвых. Но никто никогда не сомневался в его могуществе. Тисовые рощи высаживали вокруг древних храмов, из древесины изготавливали саркофаги для фараонов, о тисовой мебели упоминали в сказках. В красивых резных кубках вино превращалось в яд.

Дереву в моих руках исполнилось больше двух тысяч лет. Клинок помнил вкус медленно бегущей крови и радость первых весенних лучей солнца. Одна из знакомых рун символизировала возрождение души после смерти. Затаив дыхание, спросила:

– Он умертвляет и может оживлять?

– Нет. Нельзя оживить мертвое тело. Невозможно тем, что сеет смерть, вылечить рану. Исцеляют травы, другие травы.

– Его раньше обрабатывали ядом.

– Ничего не изменилось.

Я вложила кинжал в ножны и вернула Ярославу. Бесценное оружие, никто из современных мастеров не смог бы изготовить подобное. Клинок не только нес смерть, он также служил хозяину оберегом и, возможно, поэтому не потерялся в водовороте столетий, исполняя свое предназначение, несмотря ни на что. Дерево хранило силу, неподвластную времени. И если владелец умел ею пользоваться, она открывала множество путей. Но в то же время кинжал оставался лишь одним из подручных средств в руках у человека, чье внутреннее содержание и сила духа помогали одолевать препятствия.

Солнце припекало, я постоянно поглядывала на небо в поисках туч, но оно оставалось чистым и безоблачным. В обед Ярослав пытался колдовать. Он долго рисовал на земле символы, потом разочарованно стер их подошвой ботинка.

– Ненавижу Зону, здесь я как слепой котенок, – мужчина сказал это тихо, словно самому себе, но я услышала.

– Через день выйдем к горам, – напомнила Яна.

– К горам? А я почему об этом ничего не знаю?! – возмутилась, отрываясь от чистки Яшкиной морковки.

– Теперь знаешь, – спокойно заметил Ярослав.

Мне хотелось запустить в него чем-нибудь поувесистее, но рядом был только злополучный овощ. Подобного нецелевого использования продовольствия Яшка бы не одобрил.

В дорогу поднималась с трудом, неохотно. Лучше бы мы вообще не останавливались! Ноги возмущенно говорили все, что думали, о моей скромной персоне. Солнце ни на мгновение не оставляло в покое. По спине катились капельки пота.

Ко мне жадно тянулись темные энергии, обитающие на этой земле, но, ударяясь об защитные амулеты, обиженно скользили прочь. Очень непросто приходилось здесь обычному человеку. Даже если обходить участки с повышенным риском, может задавить общий фон Зоны. Слишком много в ней накопилось Тьмы, слишком легко открывались двери прошлого, слишком просто пойти за мелодией, что поманит вперед неведомой ранее чистотой, но не принадлежит этому времени.

Не знаю, что заставило отклониться от привычного маршрута. Наверное, как всегда, интуиция. Впрочем, долго идти не пришлось, я натолкнулась на неглубокий овраг и остановилась. Мы отнюдь не единственные, кто ступил на эту землю. Увы, ее посещали слишком часто. Этот человек шел незадолго до нас.

Мне хватило одного взгляда, чтоб понять: он мертв. Словно в подтверждение, легкий порыв ветра донес характерный запах. Невольно отошла в сторону, хоть это ничего не изменило. К некоторым вещам невозможно привыкнуть.

Труп лежал на спине. Голова смотрела в небо невидящими глазами. Правая нога согнута в колене, руки раскинуты в стороны, пальцы сжаты в кулак. Сразу сложно сказать, отчего наступила смерть. Я огляделась в поисках следов, но, увы, земля не хранила никаких отпечатков, даже его собственных.

Моя группа продолжала путь вперед; я легонько потянула за соединившую с Ярославом нить. Колдун обернулся, я махнула рукой и спустилась к покойнику. Он лежал здесь около недели, хотя тело не тронули насекомые. Они обходили Зону десятой дорогой, в отличие от людей. Трупное окоченение уже прошло, кожу покрыли темно-фиолетовые, почти черные пятна. Изменения, коснувшиеся тела, изуродовали лицо: глаза покрылись серовато-желтым налетом, губы приобрели темно-бурый цвет, но я еще могла разглядеть, что передо мной мужчина примерно тридцати – сорока лет.

Я отошла вдохнуть свежего воздуха и заодно надеть перчатки – рабочая привычка постоянно носить их с собой. Осмотрев тело, я не нашла повреждений, что могли указать на причину смерти. Вот если бы из груди торчало лезвие ножа... На этом сложности и загадки не закончились.

На покойном были кроссовки, рубашка, джинсы, рядом валялась спортивная куртка. Ни рюкзака, ни сумки, ни каких-либо других вещей. Карманы пустые. Конечно, я не надеялась обнаружить документы с докладным пояснением цели визита, но должно же быть хоть что-то!

– Тебе всегда везет на находки? – спросил Ярослав.

В его голосе я уловила облегчение. Я наткнулась не на то, что он боялся увидеть. Медленно обернулась; колдун стоял у края оврага.

– Работа притягивает, – ответила, возвращаясь к осмотру. С подобными находками мне и в самом деле «везло». Тихонько вздохнула, примеряясь, как лучше перевернуть тело.

– Вот этого делать не надо! – вмешался колдун останавливая.

– Трупу меньше недели, и я хочу знать, что его убило. И откуда ждать возможный удар.

– Ты не увидишь ничего нового. Внешних следов насилия нет. Причина смерти кроется внутри, похоже на остановку сердца.

– Яд, передозировка?

– Нет, ничего такого.

– Посмотри на его одежду. Карманы пустые, рюкзака и оружия нет.

– Скверно.

– С ним был кто-то еще?

– Нет, – уверенно произнес Ярослав.

– Что он здесь делал?

Этот вопрос заставил колдуна задуматься, мужчина долго смотрел на тело пока, наконец, не выдал:

– У этого человека нет прошлого. Я вижу лишь несколько секунд до смерти, словно они – вся его жизнь.

– Но так не бывает!

– Не бывает, и я не встречал подобного, – подтвердил Ярослав. А потом нехотя добавил: – Так описывали смерть дознавателя.

– Дознавателя?! – не смогла поверить услышанному.

Мужчина закрыл глаза, вспоминая что-то, и заговорил, явно цитирую страницу книги:

– Дознаватели забрали Святослава и Марию. Скрыли прошлое. Их щиты были нам неподвластны. Оставалось только одно – смерть. Она должна разрушить их деяния. Пойманная тварь улыбалась дерзко и самодовольно, пока улыбку не стер короткий прочерк клинка. Но ничего не изменилось, прошлое стерлось, и перед нами лежал чистый белый лист. Мы потеряли все...

Непрошеный холодок пробежал по спине. Стало неуютно.

– Но это невозможно! Эта магия, она ведь утеряна, да?

– Я так думаю, – кивнул Ярослав, но без особой уверенности. – Все, что могу сделать сейчас – это показать его за миг до смерти.

– Покажи.

– Дай мне руку, – попросил колдун, – так меньше затрат энергии.

Протянула ладонь, спохватилась и сняла перчатку, виновато улыбнулась. Сильные руки накрыли, окружая теплом, отгораживая от остального мира. Моя ладонь была ледяной.

Работа мастера – завораживающее зрелище. Сначала мертвеца окутал туман, а потом проявились очертания человека тридцати пяти – сорока лет. Карие глаза, жесткие и властные черты лица. Видение растаяло так же быстро, как и возникло. Невольно отвернулась – слишком сильный контраст. Тонкая грань между мирами жизни и смерти.

– Не нравится мне это, – произнесла, хоть и понимала: слова ничего не изменят.

– Видела его раньше?

– Нет. Но это странно: его появление, внезапная смерть. Постой, – спохватилась, возвращаясь к работе, – я еще не проверила руки.

– Там ничего нет, – снова остановил Ярослав. – Дай мне еще несколько минут.

Я замолчала и поискала драконов, – нас ждали на расстоянии.

– Ощущаются лишь слабые, обрывистые нити. Похоже, он зашел слишком далеко в прошлое. Душа безвозвратно отделилась от тела и сердце остановилось.

– Если он был дознавателем, это ведь непростительная ошибка, верно?

– Верно, он мертв, – сказал мужчина совсем не то, что я хотела услышать. – Идем, здесь мы уже ничего не узнаем.

Колдун зашагал вперед, увлекая прочь от рокового места. А вопросы по-прежнему остались без ответа. Похоже, это становится традицией.

– Яна, я хочу, чтобы вас никто, кроме нас, не видел до конца путешествия. Ольга, придется идти быстрее, нужно выйти из приграничья как можно скорее.

– Что-то изменилось? – спросила настороженно.

– Ничего. Но так будет лучше.

И без того нелегкий переход превратился в своеобразную гонку. К вечеру я так вымоталась, что все мысли были только об отдыхе. Воображение рисовало спальный мешок и ночное небо.

– Ольга, не спи! – окликнула Яна.

Выглядела она почему-то очень довольной. Драконица вручила рюкзак, в обнимку с которым я и повалилась на землю. Так, больше не двигаясь, я б и заснула.

– Оля! – это Яшка, тормошит, помогая подняться. – Смотри!

В метре от нас расправил над землей два листика росток березы.

– Это чудо, – выдохнула восторженно.

Повернувшись спиной к лагерю, я медленно выливала свою питьевую воду. Как хорошо, что я ее сохранила. Впрочем, ради такого я б могла не пить целый день. Пересушенная земля жадно поглощала целительную влагу. Я улыбалась, любуясь зелеными листиками. Это похоже на сказку – отыскать маленький расточек жизни среди черной пустыни.

Протянув ладони, я отдавала тепло, все, чем обладала, и не было ничего важнее. Весь мир отошел в тень ночи. Мы остались одни во Вселенной. Она глотала невиданный ранее свет, а я боялась, что солнце высушит ее листья. Она шептала, что живет здесь целую вечность, и ничего плохого не случится. Эта вера, утраченная мной много лет назад, вернулась из неведомого измерения, а вместе с ней душу наполнило счастье.

«Чтобы ни происходило, побеждает Жизнь, – тихо твердил вечерний ветер. – Она, словно из неоткуда, возникает среди мрака и пустоты, изменяя мир одним своим присутствием. Она не выжидает подходящего момента, не ведет пустые разговоры, а просто Рождается, наперекор всем козням и обстоятельствам».

ГЛАВА 5

В НИКУДА

Это не их дорога, не их путь. Каждый шаг – усилие и боль, каждый шаг – потери, о которых они еще не знают. А приобретут лишь пустоту в душе, и не каждый сможет ее заполнить.

Непривычно, неуютно чувствовал себя в зоне Надлома Влад. Что-то неведомое следило за ним, давило на сознание; не отпускало постоянное напряжение. На ночных дежурствах, в темноте, майору мерещились неясные тени. Но самое страшное – он чувствовал себя в зоне Надлома чужим, лишним. Днем мужчина улыбался коллегам пустой, фальшивой улыбкой. Это замечал лишь один Герман, но он не мог заслонить друга от влияния Зоны. Полковник не обладал подобной силой, а одного желания, порой, бывает мало. В свободные минуты военные говорили, вспоминали молодость, и наваждение отступало. Тьма яростно шипела, однако свое законное место занимал свет. Увы, ненадолго.

За всю жизнь Влад, наверное, никогда столько не думал. И уж точно не думал о том, о чем стал задумываться во время путешествия. На плечи медленно опускался тяжелый груз, слишком сильный, чтоб его удержать. Открывалась истина, но терялся путь, нарушалась гармония. Лучи солнца касались мертвой земли, бессильные что-либо изменить. В зоне Надлома говорили Тьма и Боль, им вторили Отчаяние и Безысходность. Чья вина, что всего несколько энергий оказались сильнее целого Человека?

Майор беспокойно ворочался во сне; стирались грани между мирами. С высоты птичьего полета он видел, как горит лес. Повсюду бушевал огонь, жар поднимался к небесам, опаляя крылья птиц, внизу проносились объятые пламенем животные. Пожар коснулся и его, обдал горячим, ненасытным дыханием. Владиславу казалось, что сгорает его жизнь, и он умирает вместе с пылающими деревьями и травами, искрами осыпаясь на землю.

А потом мужчина увидел сад, величественный и прекрасный.

Последний оплот среди океана бушующей стихии. Майор спустился вниз, к озеру с желтыми кувшинками. В центре стройная женская фигурка из белого мрамора беззаботно улыбалась плывущим облакам, выливая воду из украшенного каменными цветами кувшина. По бокам водоема раскинули могучие ветви яблони, усыпанные большими красными яблоками.

Огонь, как же быстро он приходит! Сад заполыхал, а Владислав застыл, не в силах пошевелиться. Он понимал, что умирает, но ничего не мог предпринять. Не мог изменить прошлое, и потерял контроль над настоящим. Прожитые годы предстали чередой глупых ошибок, словно с его судьбой игрались жестокие и равнодушные боги с древних легенд.

Сломалась и полетела вниз горящая ветка… Так близко… Еще немного…

– Не смотри на огонь, папочка! – быстро произнес детский голос.

Перед ним появилась пятилетняя девочка. Светловолосая, синеглазая, красивая, словно ангелочек. С не по-детски осмысленным лицом.

Не смотреть на огонь... Жалобно потрескивала овитая пламенем яблоня. Он НЕ МОГ не смотреть.

– Кто? Кто это сделал?! – спросил – и тотчас увидел неясные тени людей, бросающих факелы. Увидел, как разгорался оставленный костер.

– Не гляди на огонь, папочка! – в детском голосе прозвучала мольба.

Влада никто никогда так не называл. Мужчина присел на корточки и заглянул ребенку в глаза, но даже в них плясали отсветы пожара.

– Кто это сделал?

– Люди, – она опустила голову и тихонько добавила: – И ты тоже, папочка, ты поджег сухую траву на опушке, когда мама пошла на аборт.

Кира... Это было двадцать лет назад. Обычный для него, ничего не обязывающий роман. Холод... Он перебил жар пламени, и сердце застыло, скованное ледяными брызгами.

– Я должна уходить, папочка, – слезы выступили на детском личике. – Прости, я не могу тебе помочь. Ты не смотри на огонь и проснешься.

– Постой, постой! – отчаянно закричал военный.

Эта девочка – все, что у него было. Босая ножка ступила на объятую оранжевыми языками ветку, но пламя обтекало ее, не причиняя вреда.

– Я не могу, – грустно вздохнул ребенок, отвечая на его призыв. – Я не могу остаться в мире живых! Я только тень. Не смотри на огонь!

Она побежала вглубь сада и скрылась в клубах дыма.

– Нет!!!

Невозможно не смотреть на огонь, но так легко проснуться! Мужчина обвел палатку тяжелым взглядом, привыкая к темноте, и медленно поднялся. Несколько минут Влад стоял неподвижно, потом проверил прикрепленную к поясу кобуру с пистолетом, и неслышно вышел.

Постовые не заметили медленно бредущего человека. Далекие звезды старательно освещали его путь, но майор глядел лишь под ноги, а видел пустоту, безысходность и сгоревший сад. Груз стал невыносимым. Он – лишь маленькая пешка в чьей-то большой игре. И так было всегда. Всегда…

Одинокий выстрел должен был разорвать тишину ночи, звуком взорвавшейся бомбы, однако люди ничего не услышали. Зона непредсказуема. Пистолет выпал из ослабевшей руки, тело глухо ударилось о землю.

***

В городской квартире вырвалась из объятий сна вот уже десять лет как нелюбимая женщина – жена. Но если не любим мы, это не означает, что не любят нас. И порой, чтоб ощутить неладное, хватает и одной искорки былого огня. Она поднялась и распахнула окно, в комнату ворвался свежий воздух. Пахло дождем. Сердце пойманной птицей колотилось в груди. Женщине казалось: весь ее прежний мир рушится.

– Владик! – прошептала она одними губами. Город молчал.

Лето… Это не время потерь! Лето… оно прорывается сквозь асфальт и бетон темной зеленью трав, кружит голову цветочным ароматом. Лето… Будь оно проклято!

***

Руководитель группы проснулся, почувствовав изменения. На мгновение мужчина прикрыл веки, потом коротко выругался и вышел из палатки. Не таясь, миновал стражу, но никто не обратил на него внимания: детская игра для мага «отвести» взгляд. Виктор не стал бродить по пустырю в поисках тела, он знал, где оно лежит. Кровь медленно вытекала со свежей раны; пуля вошла в висок и осталась внутри, задев кость. Пистолет, едва различимой кляксой, валялся рядом.

Некоторое время маг молча размышлял, что-то просчитывая в уме. Определившись, неторопливо снял перстень и прижал к ране. Кровь остановилась. Закружились потоки энергий. Мужчина закрыл глаза, стараясь сохранить концентрацию, вместе с кровью уходила энергия. Пусть несильная, не слишком хорошая, но Виктор знал, как ее преобразовать. Маг не любил, когда пропадал материал. Да и выбирать не приходилось – в их положении сгодится любая. Камень едва заметно вспыхивал, по кольцу пробегали искорки.

Наконец, оболочка «опустела». Руководитель отнял «наполненный» перстень и брезгливо посмотрел на руку – кисть перепачкалась красным.

– Вот и все, – тихо произнес он в пустоту.

***

– Как вы допустили это? – властный, жесткий голос Германа дрожал от ярости.

Психиатр сжался, потерялся и стал похож на перепуганную крысу.

– Он… он, видимо, был болен до отправки в экспедицию!

– Тогда как ваши коллеги этого не заметили?

– Я, я не знаю!

– Да что ты, вообще, знаешь?!

***

Могилу копали в полном молчании. Герман вкладывал в каждый рывок лопаты всю свою ярость и боль. Не уберег, не защитил. Почему? Почему он ничего не почувствовал? Не услышал? Не остановил? Они подписали контракт, но тогда никто не думал, что именно его тело будет покоиться в чужом краю, домой отвезут только сердце. Наверное, это лучше, чем ничего. Наверное…

Первый разрез скальпеля. Алые капли. Грудь превратилась в кровавое месиво. Хирург вырезал сердце и переместил в специальный контейнер. Герман бережно застегнул пуговицы на рубашке друга. Ткань мгновенно пропиталась кровью.

– Зачем же ты? – тихо спросил полковник.

Самоубийц не отпевают. Они ходили в церковь раз в десять лет. Но сейчас, на краю мира, Герман шептал единственную молитву, которую знал.

Черные комки падали на ткань, прикрывшую тело. Земля обволакивала темным покрывалом, принимала, заполняя складки материи. По застывшим лицам солдат скользили лучи утреннего солнца. Раздалась короткая автоматная очередь в синеву неба и белизну облаков. Они должны беречь патроны, но не сейчас, не для него. Или не для себя, чтобы сделать хоть что-то.

Маленький земляной холмик, запись точных координат. Сюда никто никогда не вернется, не придет с цветами. Не посадит, опускающую ветви до самой земли, березку. А, может, это совсем не нужно мертвым? Может, это нужно только живым?

***

– Я сказал тебе присматривать за людьми, – мрачно произнес Виктор. – Они нам нужны.

Его помощник, виновато потупился, но в голосе не было сожаления:

– Вы сами хотели проверить предел их выносливости.

Маг смерил Славика холодным взглядом и распорядился:

– Раздай амулеты. Иначе передохнут, как собаки.

***

– Сегодня мы завершили последнюю разработку. Устройства смягчают воздействие Зоны. Носите, не снимая – это приказ.

Ложь. В каждом слове, в каждой букве. Герман всегда мечтал обрести способность обличать обман. Сейчас все было в точности, как говорил Ярослав.

Полковник держал в руках деревянный четырехугольник и думал: смог бы он спасти его друга, если б они получили их раньше? Или он ошибался? Но до сих пор Герман чувствовал на губах новый вкус: вкус чужой лжи.

ГЛАВА 6

МЕРТВЫЙ ГОРОД

Все утро настроение у колдуна было отвратительным. Он задумчиво шел вперед, постоянно увеличивая скорость; нас Ярослав словно не замечал. Иногда казалось, что мужчина безуспешно пытается что-то отыскать. Драконы говорили все о том же: клад, клад, клад…

Поскольку дорога еще не успела уморить до того состояния, когда в голове лишь тяжелая гулкая пустота, мысли вернулись к найденному трупу. Был ли тот человек дознавателем? «НЕТ!» – так отчаянно кричало все внутри меня. Этот крик заглушал интуицию и глас разума. Он непреклонно отвергал все возможные доводы, отметая всякое сомнение и недоверие. Возможно, это была защитная реакция: неведомая магия пугала. Она с легкостью ломала волю и самое страшное – я не знала методов противодействия. «Она утеряна, от нее не осталось даже тени», – мне казалось, что это правда.

Чем больше палило солнце, тем меньше умных мыслей посещало мою голову. Шаг стал напоминать медленный бег. Глоток воды, когда уже совсем невмоготу. Короткая пробежка – снова отстала! Бессвязные обрывки мыслей, сводящиеся лишь к одному: как же жаль себя любимую!

Когда я оторвалась от сего «увлекательного» занятия, то застыла как вкопанная. Дорогу перегораживало озеро: большое, черное. Всего минуту назад его не было! Или я слишком увлеклась? Ярослав повернул и пошел вдоль берега, а я присела на корточки, протянула ладонь. Пруд с черными, как лужа нефти, водами не исчез. В нос ударил запах тины и мокрой земли. Дотрагиваться, чтоб удостовериться в материальности преграды, не хотелось.

– Что ты делаешь? – впервые за утро я удостоилась внимания. Впрочем, я не жаловалась, лишь бы он не летел как на пожар. Я так долго не выдержу.

– Проверяю, – ответила улыбнувшись.

Я ожидала раздражения, недовольства, но мужчина улыбнулся в ответ, сбрасывая наваждение, как будто ждал этого.

– Наличие в озере никсов? – спросил Ярослав серьезно, но его выдали глаза: в них плясали искры.

– Не-а, галлюцинаций, у меня. А никсы это что такое?

– Фейри, которые стерегут водные пути…

– Здесь есть что стеречь? – вклинилась Яна, заинтересованно подавшись вперед. Драконье воображение живо нарисовало горы драгоценных камней.

– Тропу в Волшебную Страну, – заговорщицки произнес колдун.

Яна разочарованно фыркнула (ну да, тропа не сокровища!):

– Ты еще расскажи, как они обольщают девиц золотыми кудрями и кучей лапши, которую бессовестно вещают на уши!

– Так все и происходит, – подтвердил Ярослав, с таким видом будто выдает важную государственную тайну, – а потом…

– Хватит разводить! – прервала недослушав. Как я подозревала, это «потом» потянет на хорошее уголовное дело. – Мне пока и тебя хватает.

– Что, предрекали обольщение? – поинтересовался мужчина.

– Нет, похорон под ближайшим кустом, – сказала честно, вспомнив слова сестры.

– Ты отважная девушка, – протянула Яна. В изумрудных глазах дракона отражалось восхищение, и можно не сомневаться – искреннее.

– А то! – ответила гордо и вздрогнула. Что-то изменилось: резко, быстро, не давая опомниться. Я вскочила, напряженно прислушиваясь. – Там что-то есть, – заметила тихо, страха не было, только спокойствие, что наступает за мгновение до выстрела, – оно неживое и не мертвое.

– И не может выйти за границу воды, – спокойно пояснил Ярослав, мельком взглянув на озерную гладь.

Я же не могла от нее оторваться. По плесу разошлись круги, с центра образовавшейся воронки появилась черная, приплюснутая морда, с длинными белыми клыками. Следом выглянули еще две, а потом из воды высунулась шея и часть туловища. Трехглавая тварь медленно втянула воздух и выдохнула облако тьмы. Драконы среагировали одновременно – наперерез полетело пламя. Оно обтекло черное облако, и растворилось вместе с ним.

– Что за...? – изумленный возглас Яны остался без ответа.

Иногда для прошлого не нужны двери, иногда оно совсем рядом.

…Мужчина медленно шел к пруду. Уставший, растрепанный, заросший, в глазах горели огоньки зарождающегося безумия. У воды человек стал на колени, взгляд слегка прояснился. Он зачерпнул черную жижу руками – назад в озеро, проскальзывая между пальцами, потекла тоненькая струйка. Странник поднес ладони к лицу, но не решился напиться. Он поднялся, и зачем-то медленно побрел по мелководью, оставляя за собой длинную дорожку. Когда мужчина зашел по пояс, то снова потянулся за водой, плеснул в лицо. Черные потоки перемешались со слезами – скупыми и горькими, невольными.

Возможно, в тот момент была его точка возврата, но тут появилась тварь. Она проплыла несколько кругов, однако мужчина ее не замечал, странник смотрел на небо. Почему он раньше не догадался просто поднять голову? Так легко… так глупо…

Тварь не стала долго ждать: она примерилась и прыгнула; мужчина пошатнулся, судорожно хватая воздух. Чудовище уменьшилось и в считаные мгновения протиснулось в открытый рот. Человек в последний раз выгнулся и камнем упал на дно…

Я сжала кулаки. В тот момент я ненавидела себя. Ненавидела за эту беспомощность, за то, что могла лишь наблюдать, за то, что не пришла раньше. За то, что не могу запустить в черную морду огненный шар. Тогда я не заметила, как между пальцами проскользнули искры.

Два потока пламени погасли, коснувшись твари, не причинив ей вреда; драконы не привыкли медлить.

– Он бы все равно умер, – мягко произнес Ярослав, – эта вода лучше любого яда.

Иногда боль становится невыносимой. Мы так странно живем. Проходим мимо, и вода, что должна дарить жизнь, приносит смерть. Если бы…

– Ты слишком хорошо думаешь о людях. Озеро видели, постояли рядом, забыли, – голос колдуна нарушил мои раздумья.

– Это невозможно забыть, – ответила тихо.

Горькая улыбка коснулась губ Ярослава. И тогда я увидела лица, тени скользящие мимо. Вернувшись домой, они всеми силами старались избавиться от воспоминаний об озере и его чудовище. Там, за чертой границы, текла другая жизнь. В ней не оставалось места для зоны Надлома.

– Кто создал тварь? – спросила, уже зная ответ.

– Люди, как и все здесь, – подтвердил мою догадку мужчина. – Идем! – позвал Ярослав, продолжив путь вдоль берега.

Порождение приграничья следовало за нами. Держась на расстоянии, бесшумно скользило по воде, повернув к потенциальной добыче все три головы. Мрачный и задумчивый колдун возглавлял группу, когда мужчина резко остановился, я едва на него не налетела.

– Задержи ее, – коротко бросил он подруге, присаживаясь на корточки.

Яна повиновалась мгновенно, не сказав ни слова, легко взлетела, подняв облако пыли. Свысока раздалось злобное рычание. Вызов брошен. Глаза драконицы наполнились древней силой. И вот уже не веселая, любопытная Яна, а грозная, боевая единица пикирует с неба. Клочок тьмы подпрыгнул, но недостаточно проворно, зеленая тень стремительно ушла в сторону.

– Сидеть! – приказала Яшке, устремившемуся за подружкой. В ответ он зарычал.

– Это что такое?! – возмутилась ошеломленно, так как воспитание дракона за последние три дня, похоже, бесследно испарилось.

– Прости! – мгновенно спохватился он. – Ну, прости, пожалуйста! – выдохнул дракон виновато и грустно, сердце заполнило тепло.

«Только ты одна у меня, – говорил Яша безмолвно. – Больше никого нет, и никто не нужен».

Беспокойные глаза взволнованно всматривались в мои, тревожа воспоминания:

«…Мне не в чем упрекнуть Ярослава. Но долгой осенней ночью…»

«…Это встреча для нее чудо…»

И для него. Ревновать к Яне бессмысленно и глупо. Я не ревновала. Я просто очень за него боялась. Ведь Яшка еще слишком маленький, слишком ранимый, слишком…

– Бессовестный, – сказала тихо, дракон не стал спорить.

Ярослав присел и подался вперед, заглядывая в воду. В мутной грязи он не различил своего отражения. Изменив спектр, мужчина мог разглядеть ухабы дна и покрытые илом кости, но его интересовало другое.

Яна заманила тварь к середине озера, и круги перестали докатываться до берега. В воздухе проносились струи черноты и пламени. Озверевшее чудовище раздраженно клацало зубами, подпрыгивало, стремясь поймать драконицу. Ее магия пахла застарелой гнилью, к счастью, к такому воздействию подруга колдуна оказалась иммунна. Видимо, эта мерзость на драконов не рассчитана. Яна надоедливой мухой кружилась рядом, но старалась сохранять дистанцию: огонь и когти результата не приносили, а три головы противницы по-змеиному извивались.

– Оля? – жалобно протянул Яшка, и я почувствовала себя предательницей.

– Лети, – разрешила скрепя сердце. – Только осторожно – иначе это будет первый и последний раз!

К зеленой тени добавилась золотая. Дорвавшийся до свободы дракон пока помнил о моей просьбе. Надолго ли?

Ярослав еще раз задумчиво заглянул в воду и, приняв решение, достал из рюкзака нож. Я хотела спросить, что он собирается делать, но слова застыли в горле. Колдун заговорил на старом наречии, и само время замерло. Я пыталась запомнить текст, но не могла. Слишком быстро, слишком властно, слишком много силы вкладывалось в слова.

Мужчина протянул ладонь над водой – воздух украсил короткий прочерк. Тонкая струйка крови потекла вниз, едва упала первая капля – черная жижа зашипела. Колдун медленно обвел рукой круг, когда последняя капля крови его замкнула, вода стала медленно проясняться. Требовательно, жестко прозвучало последнее слово. Он склонился над «окном», жадно изучая что-то невидимое для меня. Вскоре, граница круга растеклась, окрасив воду розовым, со дна поднялась чернота.

Время потекло своим чередом, растаяли последние остатки колдовства, а мужчина все еще глядел на воду. Могла ли она лгать? Мог ли он ошибаться, или это просто игры Зоны? Ярослав не знал правильного ответа, но терзающее беспокойство понемногу улеглось.

– Что ты искал? – поинтересовалась, посчитав момент вполне подходящим.

– Ничего, – ответил мужчина, через мгновение уточнил: – Уже ничего. Яна, Яша возвращайтесь!

– Для «ничего» не строят «зеркал», – возразила, вспомнив название ритуала. – Держи.

– Не надо, – вяло отмахнулся колдун, но потом все же принял кусок ваты с настойкой, рана продолжала кровоточить. – Спасибо.

Отвечать на мой вопрос Ярослав не собирался, но только я решила высказать свое мнение по этому поводу, как в разговор вклинилась Яна.

– Ну что? Что-то увидел? – зеленая голова склонилась к мужчине, встревоженно обнюхивая.

– Ничего, – ответил он то же самое, что и мне.

– А что ты хотел увидеть? – иногда драконье любопытство – это вовсе не порок!

– Тема сокровищ уже исчерпана? – спросил колдун лукаво.

– Укушу! – пообещала Яна, легонько прикусив его плечо. В ее глазах еще горели отблески сражения.

– Ладно-ладно! – мужчина улыбнулся, оттягивая драконью морду подальше. – Кажется, что меня ищут. Вот, хотел убедиться.

– Может, кто-то просто думает о тебе? Вспоминает, ненавидит.

– Здесь мы свободны от любого воздействия, за исключением положительного (Зона создает надежный барьер), – ответил Ярослав задумчиво. – Но это другое. Показалось, наверное. – Решил он, закрывая тему.

А потом пристально, недобро взглянул на Яну. Она на мгновение замялась, этого мужчине оказалось достаточно.

– Показывай, – велел колдун хмуро. Драконица прикинулась, будто ничего не понимает, не помогло. – Яна, радость моя, что за детский сад? Показывай!

Драконица нехотя выставила вперед заднюю лапу, на ней виднелись прижженные порезы, следы от когтей. И когда только успела?

– Да ерунда это! Зарастет! – выпалила она и хотела убрать лапу. Не тут-то было!

– Я ведь просил говорить обо всем! Я не могу уследить за всеми вами! – от этой странной, непонятной злости и горечи, Яна потупилась, почувствовала себя виноватой, хоть по-прежнему ничего не понимала. – Твое пламя не выжгло всю заразу, а ты этого не заметила, недооценила противника. И пока, как ты выражаешься «будет зарастать», да и потом тоже, тварь будет забирать твою жизнь. Медленно, постепенно, незаметно. Пройдет год, а потом… Мы в зоне Надлома, Яна! Когда ты это, наконец, уяснишь?

Колдун протянул ладонь вперед, провел над раной, словно что-то счищая, так продолжалось несколько минут, потом его ладонь засветилась, заполняя разрыв на ауре.

– Вот теперь зарастет, – произнес он удовлетворенно.

– Что это за мерзость? – осведомилась Яна, указав на озеро.

Чудовище злобно скалилось, но ни оно, ни его магия не могли выйти за черту воды.

– Ты хочешь спросить, как ее убить, – поправил колдун.

– Хочу, – подтвердила она спокойно, только глаза вспыхнули, выдавая драконицу. – Почему эту тварь не берет огонь, а от когтей не остается царапин?!

– От зубов, наверное, тоже, – задумчиво пробормотал Яшка, мрачно изучая пруд. Я на всякий случай подвинулась к нему поближе.

– Потому что она не из плоти и крови – это сгусток энергии и его уничтожить способен только человек.

Мы напряженно застыли, ожидая продолжения, а колдун отвернулся и пошел вперед.

– Постой! – я бросилась следом. – А ты можешь? Или я? Просто скажи как! – мы встретились взглядом… Как же я ненавижу, когда ничего нельзя прочесть! – Ее же нельзя оставить так! Нельзя просто уйти.

– Можно, – оборвал мужчина холодно.

– Ярослав… – не отставала я.

– Она страшная и злая! – сердито перебила Яна.

Колдун остановился, вздохнул как-то устало.

– Тварь рождалась не один год, ее питала злоба десятков тысяч людей. Тот, кто хочет ее уничтожить, должен «выпить» это чудовище. Вобрать в себя ее силу и, превратив во что-то иное, вернуть миру. В случае ошибки энергия разорвет тело и уйдет в землю, порождая бури и землетрясения, а возможно, и новых тварей.

Яна опустила голову, она-то знала: обычно Ярослав делает все, что может. Я посмотрела на чудовище и меня передернуло. Если чуть-чуть ослабить мою защиту – можно почувствовать ее силу – переплетение ненависти, ярости, злобы. Глотнув такой смеси… А, впрочем, кто сказал, что она позволит это сделать?

Вскоре мы обошли озеро и вновь вернулись на прежний курс. По моим подсчетам утром следующего дня мертвая зона останется позади, сменившись дорогой к горам. Горизонт не открывал заветных пейзажей, но впереди таилась линия Границы – поэтому мы ничего не заметим, пока не переступим черту. Сегодня предстояло довольствоваться тем, что есть.

Весьма самонадеянно строить планы в приграничье! День оказался богат на непредвиденные события.

Я остановилась, несколько раз моргнула: слишком фантастическим казалось произошедшее. Мы стояли на широкой, метров шестьдесят, дороге. По ее обочинам, среди сочной зеленой листвы деревьев, были разбросаны дома. Я хотела оглянуться по сторонам, но остановило тихое:

– Не двигайтесь.

Иногда он умел говорить так, что невозможно не подчиниться. В напряженной тишине я слышала стук своего сердца.

– На счет «три» шагаем назад, представляя, что хотим вернуться. Раз, два, три!

Это несложно, за последние дни я так «налюбовалась» зоной Надлома, что смогу представить ее и через десять лет.

Ничего не изменилось! Мы остались на той же магистрали. Сзади раздалось недовольное драконье ворчание: отступая, Яна уперлась в арку.

– Дай мне руку, – приказал Ярослав. – Яна, верни Ольге рюкзак. Всем держаться вместе.

Я беспрекословно повиновалась, но опасности не чувствовала. В первое мгновение, рюкзак придавил к земле, но было не до этого. Ярослав торопливо изучал местность, Яшка, нахохлившись, придвинулся ближе к Яне. Это заставило насторожиться, но угрозы я, как и прежде, не ощущала.

– Что происходит? Где мы?

Ярослав не ответил. Он присел, увлекая за собой. Рука колдуна до боли сжимала мою ладонь. Мужчина был напряжен, как тетива лука перед выстрелом, готовый в любое мгновение отразить удар. Отточенные движения, затаенная мощь магии, что при первой же необходимости вырвется на свободу… и горе тем, кто станет на ее пути.

Больше я не решалась ему мешать. Как умела, просканировала пространство, но не обнаружила ничего подозрительного. Странное, ни на что не похожее место! Для прошлого нужны двери, иногда, если стираются грани, его можно лицезреть без перехода, но я ВСЕГДА отличала минувшее от сегодняшней реальности. Здесь же все по-другому: я не чувствовала, что город принадлежит былому, но и возникнуть из ниоткуда в настоящем он тоже не мог.

На землю упали три белых кубика, исчерченные рунами. Ярослав поднял их и бросил еще раз.

– Кто из вас думал о прошлом?

– Не я! – ответила поспешно, драконы тоже не торопились брать вину на себя. – Ты хочешь сказать, что это прошлое? – спросила осторожно.

– Да. А вы хотели другую реальность?

– Нет! И этого мы тоже не хотели! – возмутилась Яна.

– Что теперь делать? – задал Яшка главный вопрос, стоящий на повестке дня; это место явно дракону не нравилось.

– Идти дальше, – решил Ярослав, после минутного раздумья. – Город должен исчезнуть так же внезапно, как и появился. Но не забывайте – это прошлое и мы должны вернуться.

Пока Ярослав занимался изучением показаний компаса, я исследовала местность. Мы находились у входа в древнее поселение. Ворот не было – их заменяли три огромные арки, исписанные символами. Две выложены из белого камня, а центральная, самая высокая, – из черного. Выскальзывая из города, дорога терялась в лесу.

– Смотрите, какая красота! – воскликнула я восторженно.

Горы окружали поселок защитным полукругом. Солнце играло на кристаллах и казалось, что вершины сотканы из хрусталя. Драконы от восторга открыли рты, Ярослав же только мельком глянул.

– Мне мама рассказывала о горах из солнечного камня, но эта легенда так долго передавалась из поколения в поколение, что стала обычной сказкой, – выдохнула Яна, жадно изучая исчезнувшие твердыни. – Среди них есть одна скала, самая высокая, полностью созданная из солнечных кристаллов. Ее вершина касается облаков и укрывается туманом. Камень ловит первые лучи солнца и видит последние отблески заката. Там спят, после долгих путешествий, ветры. Один маленький кусочек солнечного камня открывает дорогу к звездам. Когда враги захватили княжество, и бежать было некуда, все драконы погибли, кроме неуклюжего и неповоротливого старика. Вечерело, в лесу спряталась мать с маленьким сыном. На заре ее любимый погиб, и они остались одни. Ребенок заплакал и тогда дракон расправил крылья. Он сумел поднять свою ношу на вершину, а ветер отнес к одной из звезд.

Я не могла налюбоваться панорамой, может быть, среди скал прячется одна, вся из волшебных солнечных кристаллов…

– Идем, – позвал Ярослав, увлекая вперед.

– А, может, к горам? – робко осведомился Яшка.

Дракону нравились красивые сказки, его притягивало былое, а также все новое и неизведанное.

– Тогда мы вернемся к побережью, – ответил мужчина, – не отставайте, нужно спешить.

Яна незаметно вздохнула, она все еще пыталась отыскать заветную вершину.

– Но город пустой, в нем нет жизни, – загрустил Яшка.

Город действительно был мертвым. Это чувствовалось в энергетике места, и не было нужды заходить в пустые дома, где не осталось ни вещей, ни мебели, словно в один день все собрались и выехали. Дворики заполнили сорняки, ураганы поломали часть деревьев, иногда, из бурьянов, выглядывали остатки колодцев. Горные кряжи манили блеском вершин и неразгаданными загадками. В заброшенном селении витала грусть, обреченность.

Перед входом в одно из зданий сохранилась статуя юноши с мечом и щитом из черного мрамора, к дому вела выложенная камнем дорожка. Время проявило милосердие, не тронув целостность плит.

– Зайдем? – спросила, не рассчитывая на положительный ответ.

Сама куда-либо заглянуть я не могла – Ярослав так и не выпустил мою руку, в напряженном молчании мы одолели несколько километров. Яшка воспринял вопрос как сигнал к действию и полетел к дому.

– Зайдем, – неожиданно согласился мужчина.

Двери рассыпались, превратились в бесполезные щепки и горстку пыли. Мы осторожно переступили порог, глазам требовалось время, чтоб привыкнуть к полумраку. Разросшись, деревья и сорняки закрыли окна, дневной свет проникал сквозь редкие щели. Я достала фонарик, узкий луч вырвал из темноты часть круглого пустынного зала с высокими арками, что служили входом в другие комнаты, на второй этаж вела каменная лестница. Мимо неспешно прошагала крыса: наглая, непуганая.

Я прислушалась к своим ощущениям: ничего необычного, можно продолжить путь, и потянула Ярослава к лестнице. На предложение отпустить меня – не маленькая, авось не потеряюсь, он заявил, что «на авось» будем полагаться как-нибудь в другой раз. Опыт подсказывал: поднимать этот вопрос дальше бесполезно. Еще скажет, что пора заканчивать экскурсию.

– Если сейчас вернемся в свое время, то можем упасть со второго этажа, – просветил мужчина, неохотно следуя за мной.

Он предпочел бы не сворачивать с избранного маршрута, но ни я, ни драконы не могли упустить возможность исследовать город. Если не детально, то хоть одним глазком взглянуть.

– Не вернемся, – ответила уверенно.

На одной из ступенек что-то блеснуло, наклонившись, подняла золотую монету. Тяжелая, не меньше пяти сантиметров в диаметре. На реверсе изображено огромное дерево, на аверсе – неизвестный символ.

– Оставь ее здесь, – распорядился Ярослав.

Монетка вернулась на прежнее место, сожаления не было. Что-то внутри подсказывало: я поступаю правильно. В одной из комнат мы нашли фонтан из золота и белого мрамора. Вода давно испарилась, но я уверена, если его наполнить – механизм вновь заработает. К сожалению, эта гипотеза осталась не проверенной.

Мне всегда нравились открытые террасы. В этом доме даже поросшая травой, с обломками веток, она сохранила свое очарование. Нетронутый сад представлял резкий контраст с опустевшим жилищем. Старые яблони и груши кольцом окружали клумбу, густо облепленную шиповником. В лучшие времена там наверное росли розы, а прекрасные дамы выходили вдохнуть воздух, пропитанный цветочным ароматом, и полюбоваться красками заката.

– Почему они ушли?

– Предчувствие беды заставило сорваться с места, – ответил мой спутник.

– Но ведь ничего не случилось!

– Кто знает? – произнес он задумчиво. – А возможно, это должно произойти позже.

– Что, если сейчас? – внезапно спросила Яна, и по спине пробежал холодок.

– Не знаю, – честно признался Ярослав, спокойствия такой ответ не добавил. Впрочем, я по-прежнему не чувствовала приближения катастрофы. – На нас это не должно отразиться. Если помнить: это прошлое, а мы случайные гости – ничего не случится. Нельзя позволить обстоятельствам одержать верх над волей человека.

Хорошо сказано, но легко ли осуществить, если пол внезапно провалится?

Дальнейший путь тянулся однообразно. В другой раз меня бы никто не смог удержать, пока не обследовала заросли, погреба, тайные подземные лабиринты, сейчас я радовалась и довольствовалась тем, что увидела.

Дорога вывела к площади. По периметру выстроились вековые дубы, растущие так близко, что их ветви переплелись. Площадь вымостили разноцветным камнем, в центре стояла скульптура. Я ожидала узреть изображения богов, но вырезанные из камня фигуры принадлежали людям.

Мужчина и женщина держали в руках свечу, свободными ладонями защищая огонек от ветра. Благодаря крошечному кусочку солнечного камня, создавалось впечатление, что в их руках доверчиво горит настоящее пламя. Я долго любовалась статуей: работа мастера завораживала. Пара казалась живой, настоящей. Девушка в цветочном венке, с длинными, до колен, волосами. Красивая и свободная повелительница ветров, с улыбкой смотрела на огонь, а мужчина – лишь на нее, свою земную богиню. Высокий, стройный, на поясе небрежно прикреплен меч, но он ему не нужен. Колдун способен остановить летящего в прыжке зверя одним движением руки.

…Смотреть на закат… Как же больно смотреть на последний закат в родном поселке!

– Идем, – мягкий голос девушки звучит на пустой площади.

– Подожди, еще чуть-чуть, не шевелись! – умоляет мастер.

– Зачем это все? – грустно спрашивает спутница. – Город станет лишь тенью, мы превратимся в тени. Все разрушится!

– Тень нужна не меньше, чем солнце. Вот и все.

Последний, завершающий штрих, мужчина внимательно изучает свою работу.

– Я ведь не такая, – тихо замечает девушка. Модель права, она лишь тень от созданной скульптуры.

– Ты когда-то была такой, – возражает мастер, – и снова сможешь стать, если захочешь.

На город опускается ночь, одаряет прохладой, нежно касается кожи порывами шаловливого ветра. Она хотела остаться и заснуть вечным сном, вместе со своей прежней жизнью. Но, глядя на статую, девушка понимает, как это глупо.

– Захочу, – отвечает уверенно. В глазах отражается огонек каменной свечи.

На перекрестке судьбы самое сложное – сохранить себя.

Мужчина неторопливо собирает инструменты, вопреки всему, легкая улыбка танцует на уголках его губ…

На торце постамента тянулась вязь незнакомых символов. Я подумала, что нужно скопировать, а потом попробовать перевести, но неизвестные знаки мигнули и превратились в буквы современного алфавита. «Вечность в каждом из нас» – гласила надпись. Я тряхнула головой, сбрасывая наваждение. Символы вновь стали прежними.

– Ты это тоже видел? – спросила почему-то шепотом.

– Да. Вечность в каждом из нас, – повторил Ярослав.

Вечность… Так странно размышлять о ней в брошенном городе, как рыба из воды, вынырнувшем из забвения и небытия. А возможно, это только я такая невежда, а он по-прежнему живет в чьем-то сердце. Вечность в каждом из нас. Как сложно понять, осмыслить и помнить в каждодневной суете, среди пустых лиц прохожих и потока машин.

Площадь с удивительной скульптурой осталась позади, дорога вывела на возвышение и покрылась трещинами. Их удавалось успешно обходить вплоть до вершины холма; там землю прорезала глубокая, широченная щель, образовывая черную пропасть. На противоположной стороне из построек устояла лишь стена одного из зданий. Все остальное осыпалось жалкими обломками, застывшими среди гигантских расщелин. За этим безумием текла река. Чистая, широкая, полноводная. Сказочно красивая, с яркими зелеными берегами, прибрежными камышами и веселыми стаями птиц. Нетронутая дикая природа предстала во всей своей первобытной красе. Наверное, на земле уже не осталось такого места. Мне захотелось построить дом на берегу и купить маленькую лодочку… Наслаждаться закатами, любоваться отраженьем луны и звезд, кормить лебедей и диких уток. Фантазия, просто чудная, нереальная сказка… Но, казалось, что это лучшее, о чем я мечтала.

Вздохнув, снова взглянула на руины, совсем рядом валялись обломки статуй, выглядывал край щита, за ним – разбитый глиняный кувшин и целая ваза.

Яшка занялся изучением рва. Не такой он уж и огромный – метра три, можно перекинуть доску. В глубину, правда, не меньше десяти, и края рваные, могут обвалиться.

– Смотри, – дернул меня дракон, – там ход под землю. Видишь? А в темноте что-то блестит.

– Да, наверное, монетка. Эй! Ты куда?!

Кто-то пробовал ловить над пропастью летящего дракона? Я потянулась вперед, сначала думала: промахнулась, но потом пальцы сомкнулись на самом кончике хвоста. Яшка от неожиданности взвизгнул и ринулся вперед. Его силы хватило потянуть за собой, теперь уже я кричала, по инерции не отпуская добычи.

– Вы чего?! – спросил Ярослав, возвращая меня в исходное положение. Если бы не колдун, я бы упала вниз.

– Оля, ты чего?! Чуть хвост мне не оторвала! – воскликнул Яшка, приземлившись подальше и осторожно ощупывая лапками помятую конечность. – Я ведь только посмотреть хотел! Может, там подземный лабиринт!

– Не надо ничего смотреть, – сказала хрипло, сердце колотилось.

– И мне кажется не надо, – неожиданно поддержала Яна, склонившись над проломом.

Несколько минут мы молчали, а мужчина изучал противоположный берег.

– Будем обходить, – решил он.

– Обходить? Как эту речку обойдешь?

– Яна, разведай, – попросил Ярослав, – только не пересекай ров, оставайся на этой стороне!

– А что там? – тревога улеглась, оставив неприятный осадок.

– Кто его знает, – ответил колдун честно, – но я бы не хотел туда идти.

В нашей ситуации самое главное – доверять интуиции, не спрашивать ее, что да почему, а слушать самую первую, правильную подсказку. Драконы полетели вместе, осматривались долго, а приземлились с кислыми мордами.

– Если идти вправо, то река поворачивает, только там километров десять, – последнее было сказано без особой уверенности.

– Или двадцать, – вклинился Яшка, – точно не поймешь.

– По пути разберемся, – решил мужчина. – Если других идей нет, спускаемся вниз – там должна быть дорога.

Идей не было – эта, конечно, не блестящая, но выбирать все равно не из чего. Тропа отыскалась быстро: узенькая, поросшая травой и бурьяном – шикарные лопухи, будяки, чернобыль. Она то приближалась к зоне развалин, то отклонялась в сторону, струясь юркой змейкой. По бокам встречались дома и разные хозяйственные постройки. Осколки чужой жизни вызывали любопытство и горечь.

Это здание (самое большое и величественное из всех, что встречались ранее) мы заметили издалека. Земля раскололась, образовав глубокую трещину, всего в десяти метрах от стены, но на дворце из белого мрамора это никак не отразилось. На вершине овальной крыши сидела, расправив крылья, диковинная птица, выстроились в ряд перед входом колонны, фасады украшали великолепные фрески. Тяжелые двери распахнуты настежь, внутри царит загадочный полумрак. Пройти мимо? Решительно невозможно!

Каменный пол покрывал толстый слой пыли. Луч фонарика растревожил прикорнувших днем летучих мышей и над головой шумно прохлопали черные крылья. От звука собственного голоса становится жутковато, но уходить не хочется. Рядом неторопливо прошествовала теперешняя обитательница этих покоев – крыса. Она оценивающе смерила нас взглядом глаз-бусинок: «Вы кто такие? Это моя территория!» Недовольное рычание Яны заставило грызуна исчезнуть.

– Все? – спрашивает Ярослав. Голос звучит спокойно, по-деловому. Сам он уже повернулся к выходу, словно здесь совершенно неинтересно! – Идем, мы и так неизвестно сколько времени потеряем, пока будем обходить.

– Подожди! Еще одна комната, смотри – там свет.

Широкое окно с разбитым стеклом не закрывали заросли, всего одна веточка груши-дички стыдливо заглядывала в комнату. Свет обнажал деревянный пол и стены нежно-бежевого цвета. В углу, на возвышении, расположился самый настоящий рояль. Его правый край сдвинули в сторону, но дальше этого хозяева не пошли – оставили в здании.

Я так удивилась неожиданной находке, что сначала подумала – привиделось. Однако инструмент оказался материальным, из черного дерева. Подняла крышку, одной рукой было страшно неудобно, но ничего, справилась. Пальцы как-то сами собой коснулись клавиш, раздался короткий глухой звук, он эхом прокатился по комнате, заставив поежиться. Играть я не умела.

Совсем по-иному смотрел на рояль Ярослав. Колдун бережно провел ладонью, стирая несуществующую пыль. Ностальгия… и никуда от нее не деться, как ни загоняй в самый дальний уголок души.

Тогда он в первый раз выпустил ее руку. Одинокий инструмент притягивал к себе, словно магнит. Безумно хотелось играть, не думать ни о чем, позволяя такой знакомой, родной, но уже немножко забытой мелодии наполнить зал. Чтобы слетела пыль со стен и потолка, зажглась отсутствующая люстра. Так по-новому она звучала в пустом, оставленном доме… Лишь глупец и слепой скажет, что колдуну все равно, а древний город оставил равнодушным его сердце.

Сначала на меня обрушились звуки, но не той мелодии, что играл Ярослав, она в один миг стихла, сменившись незнакомым вальсом. Но это я поняла потом, а в первое мгновение музыка оглушила, в глаза ударил яркий свет. Повсюду мелькали незнакомые люди: дамы в роскошных нарядах XVI–XVIII века, господа в праздничных камзолах и начищенных до блеска сапогах. Я развернулась и ощутила себя маленькой рыбкой в бесконечном океане. Огромный зал, отделанный камнем, золотом и тканью, до потолка, как до неба, люстры с миллионом свечей удерживают тяжелые цепи; на специальном возвышении играют музыканты.

Дама, в нарядном темно-зеленом платье, задела локтем, и я поспешно отшатнулась в сторону. Я искала своего дракона. Сердце предательски вздрагивало, хоть я знала, он где-то рядом. Как и колдун, чье присутствие я ощущала благодаря церковному обряду. Мои метания, видимо, неправильно истолковали, ибо за спиной раздался мягкий, приятный голос:

– Разрешите вас пригласить?

Я обернулась. Мне приветливо улыбался мужчина двадцати семи – тридцати лет, светловолосый, синеглазый. Одетый с иголочки, в шелк и бархат. Красивый, как картинка. На мне же грязный и помятый дорожный костюм, за спиной рюкзак. Не знаю, зачем протянула ему руку, возможно, от неожиданности. Наши пальцы встретились, и по коже прошел легкий порыв ветра. Нельзя сказать неприятного, скорее чужого. Исчезла моя одежда, пропал рюкзак, я больше не чувствовала его тяжести. «Ольга!» – позвал Ярослав, воспользовавшись соединившей нас нитью, но я не слышала. На мне красовалось платье: пышное, шелковое, цвета неба и морских волн, с кружевом и лентами. Ожерелье приятно холодило шею, а вот сережки оказались тяжеловаты.

Незнакомец привлек к себе и наваждение отступило. Лучше б ничего не менялось! Неуютно в шикарном наряде, плевать, что в браслетах переливаются бриллианты. Лучше чувствовать в ладони холодную сталь пистолета, что испарился со всеми вещами! Стало страшно. Я была здесь чужой, и даже музыка утратила очарование.

– Ярослав! – закричала на весь зал.

Отшатнулась от партнера, отбежала на всякий случай на несколько метров. Повсюду мелькали танцующие пары. Зал кружился разноцветным вихрем, нельзя оставаться на одном месте: налетят, собьют.

Держаться линии танца… Чьи-то руки грубо потянули к себе, я коротко вскрикнула и отскочила. Рядом заметила Яшку и от сердца отлегло. Ничего, прорвемся. Нельзя позволить обстоятельствам одержать верх над волей человека.

…Поворот, закрытая перемена, обратный поворот…

Нить между мной и Ярославом натянулась, расстелилась путеводной тропой. Я моментально скользнула вперед, и она стала сворачиваться, увлекая за собой.

Кружащиеся в танце пары его обтекали, а может, мне просто казалось и время внезапно замедлилось. В облике мужчины ничего не изменилось, только глаза потемнели, наполнились темно-серым цветом. В метре от колдуна я остановилась. Ярослав неуловимым движением оказался рядом, сжал правую руку, левая легла на лопатку. На мгновение меня окутало спокойствие, а потом времени вернулся его обыкновенный темп, мы находились на чужом пути.

– С правой, – его дыхание коснулось шеи.

Первое, едва уловимое движение, правая нога ступает назад и чуть в сторону. Я не думала о фигурах, тело послушно вспоминало каждый шаг. Колдун вел вперед, отклоняясь от линии танца, но не задел ни одну пару. Спокойно, уверенно. Оставалось просто следовать. В первое время – это безумно сложно: я привыкла полагаться только на себя. Но ведь в танце так и должно быть.

Краем глаза заметила, что Яна с Яшкой летят за нами. Все встало на свои места. Я отбросила напряжение, и остался вальс. Как давно это было! Как давно я танцевала его в последний раз! В руках Ярослава я стала хрупкой