Обещание. Наталия Котянова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1 "ПЕРВАЯ ВСТРЕЧА"
• ГЛАВА 2 "КОГОТЬ, ЦВЕТОК И БУСИНКА"
• ГЛАВА 3 "ПОМОЛВКА"
• ГЛАВА 4 "ПРОШЛОЕ И БУДУЩЕЕ"
• ГЛАВА 5 "ДОРОЖНЫЕ НЕПРИЯТНОСТИ"
• ГЛАВА 6 "ПОСЛЕДНЯЯ ПОПЫТКА"
• ГЛАВА 7 "НЕОЖИДАННЫЕ ПЕРЕМЕНЫ"
• ГЛАВА 8 "ОЗЁРНЫЙ КРАЙ"
• ГЛАВА 9 "НОВЫЕ ПРОИСШЕСТВИЯ И НОВЫЕ ОТКРЫТИЯ"
• ГЛАВА 10 "ТРЕТИЙ ВОПРОС"
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Это история девушки, которая в детстве подружилась с мальчиком-волком и легкомысленно пообещала выйти за него замуж. Она даже постаралась сдержать своё слово, но кое-что не учла...

   История о людях, волках и не только, о любви и ненависти, о самоотверженности и коварстве, о зависти и бескорыстии. Но, главное, о поисках себя и своего счастья. А кто ищет, тот, как известно, находит!

ГЛАВА 1 "ПЕРВАЯ ВСТРЕЧА"

   Момент я выбрала удачный: к отцу опять гости приехали, все наши будут их кормить и развлекать, а значит, про меня и не вспомнят. Вывели вместе с Лённой на минутку, показали-похвастали «красавицами» - и марш спать! Ага, в восемь часов, когда даже солнышко ещё нескоро сядет! Сами бы ложились, так нет, полночи теперь будут смеяться, шуметь и песни вопить на разные голоса. Я тоже хочу – и за столом со всеми посидеть, и попеть, и поплясать, и истории диковинные послушать... А у старших один ответ – мала ещё. Как по дому помогать – так «невеста почти, семь лет скоро, давай шевелись!», а как веселиться – «мала»... Бе-бе-бе! Это вон Лённа послушная – как укрыли одеялом, глазки закрыла и сразу уснула. А я не могу. Бабушка говорит – у меня на пятках невидимые крылышки, как у птички, оттого-то я не умею ходить спокойно. Только бегаю, скачу, словно и в самом деле взлететь собираюсь. Жалко, что я эти крылышки не вижу, и так, и так пробовала – не показываются... А тётка однажды сказала, это-де не крылья, а плавники, как у второй сущности матушки-русалки. Вот это-то уж точно неправда! Мама сама говорила, что это невозможно (к сожалению). Раз папа наш из чистокровных человеков, значит, никаких плавников и быть не может.

   Зато нам её любовь к воде передалась, во всяком случае, мне. Лённа больше в батюшку уродилась – белоголовая, синеглазая, да и по характеру явно в человечью родню. Может хоть весь день просидеть спокойно на одном месте, в куклы играет или картинки в книжках разглядывает. Взрослые говорят – золото, а не ребёнок. Хм, а я тогда кто??

   Для верности выждала ещё немного, и не зря. Тихие шаги, едва слышный скрип двери – и сквозь ресницы я вижу длинный нос тётушки Синны. Проверяет! Я замерла, стараясь не шевелиться, дождалась повторного скрипа и приоткрыла глаз, потом другой. Ушла!

   Тут уж я больше не мешкала. Схватила платье, подвязала повыше волосы и на цыпочках прокралась к окну. Осторожно выглянула из-за занавески – никого. Как же хорошо, что окна у нас в комнате не на передний двор, где вечно кто-то бродит, а на задний. Конюшня, загончики для скота, старая скрипучая яблоня у маленькой калитки... Она-то, калитка, и была моей целью. Вылезти в окно, спрыгнуть и на всякий случай затаиться среди кустов смородины. Потом быстро перебежать через двор, дотянуться до железного крючка и уже с улицы потрясти калитку, чтобы он упал обратно. Лучше уж возвращаться через забор, чем волновать старших понапрасну. У отца в хозяйстве всё на своих местах, непорядок сразу бросился бы в глаза... В общем, кое-какой горький опыт по этой части у меня имелся, и выводы были сделаны (хворостина в руках тётки – то зрелище, которое поневоле запомнишь, как и всё то, что происходило после).

   За калиткой одна тропинка вела к соседским дворам, другая, пошире, из села до дороги. Я же, как всегда, побежала напрямки, сквозь высоченную траву, в свой любимый заветный уголок. Недалеко от дома, но в стороне от нахоженных троп, за густыми кустами пряталось маленькое круглое озерцо. Чистое, тёплое, по берегам – осока и кувшинки, лишь с одной стороны голый пологий спуск. Тут же моё брёвнышко и даже прикопанный запас сухариков – после купания почему-то очень хочется есть.

   ...Я, задыхаясь от бега, с радостной улыбкой выдралась из кустов на бережок – и остановилась как вкопанная. Впервые за всё время моё любимое место было занято. У самой воды спиной ко мне сидела какая-то девчонка. Коротенькое светлое платье, мокрые чёрные волосы висят смешными сосульками. Дочка кого-то из гостей? Наверное, и причём не наших, наших я уже всех видела. Большая, чуть не вдвое старше меня, наверное, высокая...

   Пока я разглядывала незваную гостью, она лениво потянулась, зевнула, со стуком клацнув зубами, и пригребла поближе раскрытую деревянную шкатулку. Мою шкатулку! И сухарики в ней тоже мои!!

   Такого я уже стерпеть не могла. Если сначала я собиралась завязать с девочкой разговор в духе «я Ильяна, а тебя как зовут?», то сейчас желание разговаривать пропало. Появилось другое – закричать или сразу полезть в драку. Я выбрала середину: схватила увесистую палку и подошла поближе, но не вплотную (мало ли что?)

   - Эй, ты! Это моё место, уходи!

   Девчонка глянула на меня через плечо и пренебрежительно фыркнула.

   - А, вот это кто пыхтит... Сама иди отсюда, малявка!

   - Это моё место!

   - Чем докажешь?

   - Вот! – концом палки я ткнула в сторону шкатулки. – Это я её сюда принесла, и всё, что в ней...

   - А в ней уже ничего нет, - противно захихикала она и облизнулась.

   Такая наглость была выше моего понимания. Поэтому я перехватила палку поудобнее и приготовилась отстаивать своё право действием. Пусть она старше и наверняка сильнее, но получить за свою невоспитанность просто обязана!

   - Толстая прожорливая дура!

   Девчонка вскочила так стремительно, что я едва успела отшатнуться, выставив вперёд своё оружие.

   - Повтори, что ты сказала?!

   От её рыка мне, честно говоря, стало не по себе. Но ведь отец сам учил меня не сдаваться!

   - Что слышала. Что, ты не только дура, но и глухая?

   Девчонка натурально зарычала и бросилась на меня. Я успела стукнуть её по плечу, но не сильно, и в следующий миг моя палка уже полетела куда-то в кусты, а я сама – на траву спиной вперёд.

   - Я тебе сейчас покажу дуру... – прохрипела врагиня и сжала мою шею, оставляя на ней следы от ногтей. Тут уж я не на шутку испугалась.

   - Пусти, пусти, мне больно! Пусти!

   Главное – не реветь. Не реветь! Я изо всех сил зажмурилась, прогоняя подступившие к глазам слёзы, и не сразу почувствовала, что девчонка меня больше не держит. Не ушла, шумно сопит где-то рядом... Думает, какую бы мне ещё гадость сделать?

   Я приоткрыла глаза и обнаружила прямо перед собой её склонённое лицо.

   - Ой, мамочка... Ты оборотень?

   Она медленно кивнула, не отводя от меня характерных волчьих глаз – светло-голубых, пронзительно-ярких... Красивых. Жутких.

   - Ты меня съешь?

   Она мотнула головой.

   - Укусишь?

   - А надо?

   - Нет, но... Вот почему ты съела мои сухарики, - загрустила я. Понятно, их мало было, а волки, как известно, вообще мясо любят. Любят и едят в больших количествах. Тётка стращала, что маленьких девочек они тоже с удовольствием едят, сырых.

   Я поёжилась и прижала руку к шее, на которой наверняка остались следы её ногтей. Обидчица проследила за моим движением и неожиданно смутилась.

   - Извини. Я не хотел тебя пугать. Просто разозлился... Ты назвала меня девчонкой. Теперь вижу, не специально, просто ошиблась. Да?

   Пристальный взгляд, и я, наконец-то, догадываюсь, что её так взбесило. Не столько мои слова, а то, что я приняла за девочку... Ой... И правда, мальчик! Густые чёрные брови, совсем не девчачий подбородок, да и плечи слишком широкие. Только и того, что волосы длинные, ну так мало ли у кого как принято? У сегодняшних гостей волосы тоже длиннее, чем у некоторых наших девчонок, но у многих из них ещё бороды – уж никак не перепутаешь.

   - А почему тогда ты без бороды? – осмелев, полюбопытствовала я.

   - Не выросла ещё потому что...

   Он с явной досадой коснулся своей щеки и протянул мне руку.

   - Вставай давай. Не сильно ударилась?

   Я замотала головой, отчего ремешок окончательно съехал с волос и свалился рядом в траву.

   - Погоди! – мальчик остановил мою руку и с интересом уставился на мои ярко-рыжие кудряшки. – Красивые...

   - Ну, наверное. Только они мне всё время мешают. И стричь не дают.

   - Вот и мне не дают, - вздохнул он.

   - А почему?

   - Не принято.

   - Аа. Ты прости, что подумала, что ты – девочка. Ты на неё не похож, нисколько. Я же со спины смотрела, да ещё против солнца...

   - Ладно. А ты извини за сухари. Я их по запаху нашёл, так есть хотелось...

   - Ничего. Главное, шкатулку обратно закопать, а я завтра ещё принесу. Ты тут ещё будешь или уйдёшь?

   - Хочешь, чтобы я ушёл? – нахмурился он.

   - Да нет, сиди. Посторожи тогда платье, я купаться пойду.

   - А с тобой... можно?

   Я пожала плечами и улыбнулась.

   Мы наплавались и набрызгались от души. Я заметила, его очень удивило, что такая «малявка» плавает быстрее него, но возмущаться и завидовать он не стал. Потом мы сидели на бревне, обсыхая. Я всё-таки изрядно намочила волосы и теперь пыталась высушить их руками. Как там бабушка учила? «Тёплые пальчики греют, но не жгут...» Ура, получилось!

   Мальчик уважительно посмотрел на мои теперь уже сухие волосы и даже рискнул попросить сделать ему так же. Я постаралась и снова умудрилась не подпалить ни волоска.

   - Тогда хочешь, я тебе шею залечу, - предложил он. – А то следы видны.

   - Ты тоже будущий целитель?

   Он засмеялся.

   - Нет. Я волк. А волки сами себя лечат, знаешь? Вот так...

   Он придвинулся поближе, осторожно запрокинул мой подбородок и, высунув язык, прикоснулся к ранке на моей шее. Я невольно хихикнула.

   - Щекотно...

   - Терпи. Зато потом заживёт, до дома дойти не успеешь.

   Я терпела, стараясь не шевелиться и не смеяться, и вскоре лечение было окончено.

   - Спасибо.

   - Это тебе спасибо, - хмыкнул он и отвёл глаза. – Ты такая вкусная...

   - Всё-таки хочешь меня съесть? Давай лучше к нам пойдём, там старшие наверняка уже все навеселе, можно будет стащить чего-нибудь. А?

   Волчонок посмотрел на низко висящее солнце, прикидывая время, и с сожалением покачал головой.

   - Отец может хватиться. Пора мне.

   - Да и мне. Если тётка узнает, что я опять сбежала, будет завтра орать и... – я поморщилась и невольно потёрла низ спины. Мальчик понимающе улыбнулся.

   Отыскал и надел штаны, мягкие кожаные сапожки (тут я невольно обзавидовалась), перепоясался - и потерял последнее «сходство» с девчонкой. Да, рубашка не по-нашему длинновата и с каким-то узором по краю, неудивительно, что я приняла её за платье. Вот только оружие у нас мальчишке его возраста ни за что не дадут (про девочек я вообще молчу), а у волчонка оно было, своё собственное. Я заворожённо уставилась на маленький кинжал с рукояткой, на которой красовалась волчья голова с синими камушками вместо глаз. Красота какая! Он разрешил потрогать кинжал, только следил, чтобы я не очень им размахивала. Вернула со вздохом.

   Обратно мы пробирались моим путём, через кусты. Я остановилась у своей калитки.

   - Мне сюда. А ты к кому приехал?

   - К Всеславу, говорят, он у вас главный. Только я с этой стороны его дом не узнаю...

   - А тебе и не нужно, - улыбнулась я. – Всеслав – мой папа! Значит, и тебе сюда. Ваших у нас сейчас полный дом, странно, что я тебя раньше не увидела.

   - Я рано ушёл. Не люблю, когда много народу... Ну что, тебя подсадить?

   - Ещё чего! В первый раз здесь хожу, что ли?

   Я подпрыгнула и зацепилась руками за верх забора, подтянулась, легла на него животом и показала волчонку язык. Он тотчас полез следом и приземлился во дворе почти одновременно со мной. Мы быстро пересекли двор и остановились под моим окном.

   - Мне сюда. А тебе – в ту калитку, она ведёт на передний двор. Если кто-то заметит, скажи, выходил по нужде. Тебя как гостя точно ругать не будут. Может, и накормят ещё, если попросишь...

   Мальчик кивнул и проследил, как я ловко вскарабкалась на подоконник. Осторожно выглянула из-за занавески – всё то же. Никого нет, Лённа спит... Повезло.

   - Эй...

   - Ну, чего ещё?

   - А зовут-то тебя как?

   Я тихо хихикнула.

   - Ильяна. А тебя?

   - Тай.

   - А. Ну, спокойной ночи, Тай!

   - Спокойной ночи, Иля.

   Я показала ему кулак и пошлёпала к кровати. Вообще-то так меня называют только близкие... Ну, уж ладно. Подружиться с настоящим волком – это дорогого стоит. Подружки обзавидуются!

   Утром гости уже уезжали. На завтрак вышли молчаливые, даже хмурые. Особенно самый главный, вроде ещё не старый, но седой, угрюмый. Двоюродная сестрица шёпотом предположила какое-то «похмелье», другие девушки тихонько захихикали. Бабушка походя дала ей хорошего тычка и глянула так, что хохотушек как ветром сдуло. Я тоже заробела и хотела уйти, но бабушка взяла меня за руку и сама отвела за стол, посадила в уголок и кивнула на еду, сама, мол, себе положишь, не маленькая. И ушла. Чуть позже подвели Лённу, и я на правах старшей покормила и её. И всё исподтишка оглядывала гостей: где же Тай? Неужели его не посадят со всеми?

   Он появился, когда я уже допивала молоко. Такой же бледный и невесёлый, не выспался, что ли? Сел рядом с седым, и я догадалась, что это и есть его отец. Я надеялась, что Тай заметит меня, но он смотрел прямо перед собой и вяло ковырялся в тарелке. Даже мясо не доел... ничего себе!

   Я решила, что подожду его на улице. Спрошу, почему все такие странные и мало едят. Съели кого-то ночью, что ли? Или что-то случилось?

   Вскоре гости вышли и стали прощаться с отцом, и мне удалось пробраться поближе к Таю. Дёрнула его сзади за рубашку – и чуть не получила локтем по лицу.

   - Ты чего??

   - Прости. Это рефлекторно.

   Рефре... что?

   Он вгляделся в моё надутое лицо и неожиданно прижал к себе, прерывисто выдохнул в макушку. Мне показалось, что он с трудом сдерживается, чтобы не заплакать.

   - Тай... Я могу тебе помочь?

   - Нет. Спасибо, ты хорошая, Иля...

   Я приподнялась на цыпочки и, повинуясь порыву, прикоснулась губами к его щеке.

   - Всё наладится. Бабушка говорит, что вслед за ночью всегда бывает день. Солнце обязательно встанет и согреет всех, и тебя, и твоего папу, и всех твоих родных. Верь в это!

   Он улыбнулся и поспешно стёр со щеки влажную дорожку.

   - Ты сама как солнышко, Иля... Когда-нибудь я ещё приеду, ты меня не забудешь?

   Я отчаянно замотала головой, отчего коса в очередной раз развалилась и рассыпалась на ворох непослушных кудряшек. Тай взял в руку одну прядку и поднёс к лицу.

   - Никогда не видел таких красивых волос...

   - Хочешь, на память?

   Я дотронулась до его кинжала и красноречиво повертела зажатой между пальцев кудряшкой.

   - А не жалко?

   - Неа!

   Тай быстро оглянулся и потянул меня чуть в сторону от взрослых. Чик! – и на его ладонь упал мягкий огненный локон. Я улыбнулась.

   - Ты приезжай.

   - Приеду.

   Он чмокнул меня в кончик носа и, развернувшись, бегом вернулся к своим. К тому времени они почти все были уже на конях. Тай сел позади отца. Когда выезжали за ворота, обернулся и едва заметно махнул мне рукой. Я помахала в ответ. И тут же почувствовала на плече тяжёлую бабушкину ладонь. Будет ругаться? Но она лишь вздохнула, провожая глазами волков.

   - Бедный мальчик...

   Я открыла рот, спросить, почему она так сказала, но бабушка уже подтолкнула меня в дом и зашла сама, устало шаркая ногами. Потом я всё же попыталась пристать к ней с расспросами о Тае, его отце и вообще волках, но бабушка только отмахивалась. Придёт, мол, время – сама всё узнаешь...

ГЛАВА 2 "КОГОТЬ, ЦВЕТОК И БУСИНКА"

   Прошло около четырёх лет, и мне наконец-то стало ясно, почему так странно вели себя волки. Да я и сама, взрослея, стала о многом догадываться.

   Тогда они приезжали не столько к отцу, сколько к бабушке. Именно у неё, помимо дара целительницы, был ещё один, редкий теперь, дар. Она была «зрячей», то есть умеющей видеть прошлое, настоящее и будущее. Её видения всегда были исключительно верными и тем отличались от тех, какими хвалились, бывало, на ярмарках смуглые степняки: дай, мол, денежку, и я расскажу тебе всю твою жизнь наперёд. Нелёгкий это был дар и не всегда благодарный. Порой люди всё же не верили, угрожали; порой бабушке приходилось после очередного ритуала применять и свои лечебные навыки. Тем не менее редко какой день обходился без очередного «гостя». Иногда приезжали и вовсе из какого-то далёкого далека, движимые надеждой услышать ответы на важные для них вопросы. Бабушка объяснила, что существует неписаное правило: каждому человеку за всю жизнь позволено задать не больше трёх вопросов. Если какой дурак вместо этого спросит о сущей ерунде, что ж, сам виноват. Сам ритуал «видения» был довольно простой: «зрячей» достаточно было подержать в руках какую-нибудь вещь, принадлежавшую просителю или человеку, о котором он хотел узнать, и перед её внутренним взором возникала ясная картинка-ответ. Бабушка подробно рассказала мне о подготовке к ритуалу и других вещах, которые необходимо знать каждому «зрячему», и я наивно гордилась, что она считает меня взрослой и доверяет свои секреты именно мне, а не Лённе.

   Объяснение этому оказалось простым. Однажды поздним вечером бабушка позвала меня к себе и торжественно объявила своей преемницей. Я и не догадывалась, что обладаю каким-то «потенциалом», и только поэтому гожусь на роль новой «зрячей». Бабушка сказала, что полностью передаст свой дар сегодня ночью и велела не отходить от её постели и всё время держать её за руку. Я не сразу поняла, что силы постепенно оставляют её, напряжённые пальцы в моей ладони слабеют и становятся всё холоднее... Я испугалась и хотела побежать за помощью, забыв, что сама уже кое-что понимаю во врачевании, но с ужасом поняла, что не могу двинуться с места, не могу оторваться от ледяной безжизненной руки. Бабушка успела шепнуть, что сама предсказала свою смерть – она наступит именно сегодня, совсем скоро. Вот поэтому она и позвала меня. Нести это бремя с такого юного возраста – тяжкий труд, и она сожалеет, что уходит так рано, не дав мне насладиться беззаботным детством. Но она знает, что я сильная, что я справлюсь... Её шёпот становился всё тише и бессвязней, а потом смолк совсем.

   Рано утром в комнату вошёл отец. Наверное, бабушка успела его предупредить, и он с порога посмотрел на меня с гордостью и печалью. Подошёл, легко отцепил мою руку от бабушкиной и крепко обнял, позволяя запоздало наплакаться.

   Бабушка оказалась права – с этого дня моё детство кончилось. Я не вмиг стала взрослой и серьёзной, мой характер был для этого слишком бойким, но очередные детские забавы часто прерывались теперь известием о прибытии новых «вопрошающих». Ехали к бабушке, а тут – я... Следующий год был для меня очень тяжёлым. Помимо целительского, я училась грамотно пользоваться и своим новым даром, выдерживала многочисленные фырканья насчёт «мелкой зрячей», обижалась, пыталась что-то доказать, потом махнула рукой. Не хотят ко мне обращаться – так мне же только лучше, свободного времени больше. А уж коли обратились – сидите спокойно и слушайте. Верить – не верить, тоже ваше дело...

   Вопросы были разные. Как и рассказывала бабушка, многие спрашивали вполне обыденные вещи: выходить ли замуж за такого-то, переезжать ли туда-то, сделать ли то-то... Но были и тяжёлые, грустные случаи. Так, одна приехавшая издалека женщина хотела узнать о своём муже, который работал проводником в горах и давно не появлялся дома. Взяв поданную женщиной рубашку, тотчас поняла – она уже несколько месяцев как вдова. Муж погиб, сорвавшись со скалы... Тогда общими усилиями мы едва вывели её из глубокого обморока. И, конечно, я наотрез отказалась брать плату за такое предсказание. В другой раз пожилой толстый купец принёс детскую игрушку и потребовал сказать, как зовут отца этого мальчика. Я тогда ещё многого не понимала и спокойно сказала – имя ярко светилось перед моим внутренним взором. Позже от сплетниц-соседок я узнала, что обманутый муж убил названого мной человека, потом – жену и «сына», а потом и сам бросился в реку...

   Я была в ужасе и целый месяц отказывалась принимать «вопрошающих». Так хотелось повернуть время назад, снова беззаботно носиться по двору, весело смеяться и устраивать взрослым мелкие пакости... Но теперь это всё в прошлом. Тётки не устают напоминать, чтобы я вела себя «прилично и подобающе», на мне-де ответственность и, значит, нельзя позорить своего отца и всю семью глупыми выходками. Никакой беготни, неуместного веселья и шалостей, со всеми вести себя вежливо, глазки свои зелёные опускать долу, одеваться скромно... В общем, брать пример с сестрицы Лённы. Она, и повзрослев, осталась такой же тихой: смирно сидит за рукоделием или цветочки перебирает, никому не мешает. У сестры открылся дар сродни целительскому, только вот подопечными её были не люди, а растения. Как мы врачуем, прикладывая к больному месту руки и мысленно посылая свою силу в виде тёплого потока, который «запускает» выздоровление, так и она прикосновением оживляла полузасохшие цветы, заращивала ранки на деревьях и читала старинные заговоры, от которых урожай на полях становился особенно обильным и скорым. Хороший, благодарный дар... Я втихаря завидовала сестре, но понимала: что сделано – то сделано. У каждого своя судьба, и ноша даётся каждому по его силе, так говорила мама. Мне ничего не оставалось, как с этим согласиться.

   Тогда же я, улучив момент, спросила отца о давнем визите волков. Они ведь тоже не просто так приезжали? Он подтвердил мои догадки: помимо обычных дел, которые обсуждали с ним как с главой края, вожак клана Мирт хотел спросить бабушку о странной болезни своей жены. Не то, чтобы хворь казалась слишком опасной, но впервые у него было какое-то нехорошее предчувствие, а своему чутью волк привык безоговорочно доверять. Бабушка в тот день была в отъезде и вернулась лишь поздно вечером. Сразу же провела ритуал – и сообщила растерявшемуся мужчине, что жена его уже мертва. Спасти её было невозможно... Вот почему утром волки так разительно отличались от себя-вчерашних, вот почему так быстро уехали. С тех пор никто из них не приезжал в наше село, и Тая я больше не видела. Интересно, как он теперь выглядит? Наверное, и думать забыл про смешную рыжую девчонку...

   Этим летом я впервые, по выражению тёток, «уронила кровь», а, значит, должна была участвовать в традиционном празднике-гулянии. К нам в село каждый год съезжались достигшие определённого возраста юноши и девушки со своими родителями, и вместе пели-плясали, хвалились умениями и талантами и, конечно же, присматривались друг к другу. Появлялись первые симпатии, родители приглядывали отпрыскам невест и женихов, знакомились с их родителями, расспрашивали про них у знакомых – словом, подготавливали почву для дальнейшего более тесного «общения». Замуж у нас было принято выходить рано, лет с шестнадцати, но мне в любом случае предстояло ещё несколько лет свободной жизни. Лично я замуж совсем не хотела, о чём и сообщила родителям и тёткам. Мне и дома хорошо. Тётки, конечно, завопили, а вот родители переглянулись и дружно уверили меня в том, что торопить и заставлять меня никто из них не будет. Когда сама захочу, сделаю свой выбор – тогда и поговорим...

   Ура-ура! Значит, можно вовсю насладиться праздником, вдоволь наесться леденцов и жареных орешков, посмеяться с подружками над самоуверенными мальчишками, поиграть в любимые игры, поводить хоровод... И никто не будет указывать, как себя вести, ведь во время праздника нужно веселиться, а не сидеть с постным видом.

   Готовиться я начала заранее. С маминой помощью сшила себе новое платье – светло-синее, с белыми и красными вышитыми цветами по горлу и подолу. Красивое! Постараюсь его не порвать и не испачкать, на будущий год Лённе пригодится.

   В назначенный день я, к неудовольствию тёток, долго вертелась перед зеркалом и радостно напевала. Мама заплела мне две косы и скрепила их самыми надёжными ремешками, чтоб не рассыпались, как обычно. Отец подарил обещанные новые туфельки и, неожиданно, красивое ожерелье из длинных фиолетовых бусинок. На каждой бусинке – маленький серебристый «глазок» с чёрной чёрточкой посередине – и вправду как глаз! Таких точно ни у кого нет!

   Счастливая, я отправилась на свой первый «взрослый» праздник. Начался он с традиционной папиной речи и деловых разговоров у взрослых, в то время как молодёжь застенчиво жалась поближе к родителям. Даже когда музыканты заиграли плясовую, никто не отважился выйти в центр площади. Эх, была не была!

   Я вылетела из-под руки бдительной тёти Синны и на миг замерла, глядя на толпу. А потом пустилась в пляс! Оказалось, быть в центре внимания очень даже здорово. Главное, не споткнуться и не свалиться всем на потеху... Я не свалилась. Покружилась в одиночестве где-то минуту, потом ко мне подскочили приятели – неразлучные близнецы Тил и Сил, потом подружки; наконец, осмелели и приезжие, и вскоре рядом с родителями остались лишь пара-тройка самых робких девчонок.

   Праздник удался!! Я наплясалась, наверное, на год вперёд; мои неугомонные волосы всё-таки расплелись и теперь кружили вокруг меня огромным огненным облаком. Какому-то парню даже по лицу заехали, но он, к счастью, не обиделся и даже пригласил меня на следующий парный танец. Я пообещала и тут же забыла о нём, убежав вместе с подружками играть в «охотников и зайцев». Было так весело! Девчонки визжали, парни пытались их щупать и огребали по рукам; меня же догнать так никто и не смог, уж больно я шустрая. Тогда кто-то предложил вариант игры с завязанными глазами. Один водящий вслепую ходит по площадке, а все остальные пытаются по-тихому проскользнуть мимо него. Казалось бы, лёгкое дело, но место для игры специально уменьшили вдвое, и в толчее попасться под руку «охотнику» было проще простого. Мальчишки постарше предлагали пойманным расплачиваться поцелуями, но большинство их не поддержало. Остановились на маленьких шуточных заданиях, и потеха пошла по новому кругу. «Зайцы» пели частушки, лаяли и кукарекали; одному пареньку пришлось показывать язык моему папе, который даже для приличия не погрозил кулаком побледневшему храбрецу, а лишь посмеялся себе в бороду. Когда водящей оказалась моя соседка Чайта, она так неприкрыто ухмыльнулась в мою сторону, что я поневоле насторожилась. Чайта со мной не дружила, наоборот, старалась при каждом удобном случае сделать какую-нибудь мелкую пакость. Чувствую, сейчас пакость может оказаться размером побольше... Я предусмотрительно отбежала от неё так далеко, насколько это было возможно, и вредина поймала какого-то парнишку из оборотней. Наверное, он сам ей поддался.

   - Хочу, чтобы ты принёс ремешок с косы Ильки. Ну, вон той рыжей-кудрявой, - ткнула она в меня пальцем.

   Паренёк пожал плечами и подошёл. Явно из медведей – коренастый и неуклюжий. С неуверенной улыбкой протянул ладонь, и я, пожалев его, со вздохом отдала свой ремешок. Первый я потеряла ещё во время танцев, и теперь мои лохмы окончательно лишились возможности выглядеть «прилично». Игра продолжилась, и я поняла, почему Чайта придумала такую странную просьбу. Благодаря развевающимся волосам, ловить меня стало гораздо проще, причём за эти самые волосы. Так что, помимо неприятных ощущений, я должна была наряду со всеми выполнять всякие глупые задания. Хорошо хоть, вполне приличные, ни целоваться, ни юбку задирать никто не предлагал.

   Я уже порядком набегалась и хотела потихоньку слинять и добыть себе кружку компота, но тут, как назло, снова была схвачена за отлетевшую прядь. У, больно же! Я зашипела, отцепляя руку «подруженьки» Чайты. Готова поспорить на новые туфли, что она подглядывала!

   - Что бы мне тебе велеть... – с многообещающей улыбочкой «задумалась» она. А потом небрежно кивнула в сторону недавно прибывших на праздник гостей – мужчин в почти одинаковых светлых рубахах. У всех были волнистые рыжеватые волосы, стянутые плетёными налобными повязками, а у одного - тонким сверкающим обручем. На него-то и показала девчонка. – Вот, подойдёшь к тому дядьке и попросишь у него... что бы такое... А, попросишь в подарок то, что лежит у него в левом кармане!

   Я выразительно округлила глаза, кто-то из парней насмешливо присвистнул.

   - Ну и дурочка ты, Чайта! Если он разозлится, я на тебя скажу! А то ещё подумают, что это не ты, а я придурковатая...

   - Ага, у него ж там наверняка кошелёк! Так он ей и дал!

   - Или платок носовой... грязный.

   - Вот его-то Чашке и подарим!

   Вредина скривилась, услышав дразнилку, но промолчала и жестом велела мне поторопиться. Я пожала плечами и пошла.

   С каждым шагом я чувствовала себя всё глупее и ловила себя на том, что хочу дать дёру. Лучше уж перед мелкими опозориться, чем перед взрослыми! Тем более, видно, что они скорее приехали к отцу по делам, а не на праздник. Точно, подростков среди них нет, только парень, тот, у которого предстояло попросить незнамо что, был заметно моложе остальных. Но высоченный – жуть. Оттого и казался издалека «дядькой»...

   Я ещё сильнее замедлила шаг. Оглянулась – все играющие с любопытством смотрят мне вслед. Что ж, ладно, сыграем по-честному! Я вздёрнула нос и уже уверенной походкой подошла к чужакам. Остановилась перед тем самым парнем, и, задрав голову, улыбнулась и выпалила:

   - Здравствуйте, уважаемый! Дайте, пожалуйста, то, что лежит у вас в левом кармане!

   Я не стала подходить слишком близко, справедливо опасаясь заслуженной затрещины за наглость, но отреагировать и сбежать всё равно не успела. Парень молниеносно цапнул меня за пояс, и, не обращая внимания на затрещавшее платье, вздёрнул до уровня своего лица. Пристальный немигающий взгляд жёлто-карих глаз – и я на миг словно оцепенела, забыв, что только что собиралась вырываться с воплем «я пошутила!»

   - Как тебя зовут, маленькая?

   - Я не маленькая. Пусти.

   - О. Смелая, - чуть улыбнулся незнакомец и медленно поставил меня на землю. Но не отпустил, положил свою тяжеленную руку на плечо, а второй приподнял за подбородок. – А ты красивая... Будешь.

   Вопреки мелькнувшей мысли, что надо срочно бежать отсюда без оглядки, я надменно задрала голову ещё выше.

   - Не «буду». Я уже красивая!

   - Что ж... Не спорю. И имя у тебя такое же красивое?

   - Само собой.

   - И?

   Я снисходительно усмехнулась, подражая маме.

   - Женщина не называет своё имя первой.

   - О, и тут ты права... – парень присел на корточки и глянул на меня чуть снизу. – Позволь представиться – Рив.

   - Ильяна, - чуть кивнула в ответ. – Ну что, дашь то, что просила?

   Он протянул руку и дотронулся до моих волос, медленно пропустил сквозь пальцы волнистую прядь.

   - Хорошо. Ты это получишь. Но только в обмен.

   - На что?

   Рив между тем выпрямился и полез в карман. Я с любопытством смотрела, как он извлёк оттуда небольшой замшевый мешочек. Вытряхнул его на раскрытую ладонь – и я разочарованно надула губы. Вместо каких-нибудь занятных вещиц там оказались небольшие, чуть изогнутые роговые штучки, слабо различающиеся по цвету. Неинтересно...

   - Я не могу дать тебе все. Выбери один.

   «Да мне и один-то не нужен... Надо будет сразу же выбросить...»

   Я присмотрелась и почти без колебаний указала на ту штуку, что была хоть как-то поярче остальных, с чуть заметной серебринкой.

   - Вот эта. А что это?

   Мужчины из его группы не удержали дружного выдоха. Рив снова смерил меня немигающим взглядом, усмехнулся и протянул выбранный «подарок». Я взяла. Мужчины снова выдохнули...

   - Ну что, пойдём к твоему отцу знакомиться!

   - Зачем это?

   Рив весело рассмеялся и взял меня за руку.

   - Малышка моя, ты ничего не слышала о рысях из Северного леса?

   - Неа.

   - Что ж, тогда не буду портить сюрприз...

   Я украдкой оглянулась на стоящих поодаль дружков-подружек, махнула, чтоб меня не ждали, и – делать нечего – повела нового знакомого туда, где вместе с другими почётными гостями сидели и отец с мамой. Надеюсь, мне не очень влетит за легкомыслие...

   - Так вот в кого ты такая красавица, - невольно протянул Рив, и я гордо задрала нос. Да, мама у меня – просто бесподобно красивая, и, говорят, что я вся в неё. Неудивительно, что папа так её любит... А вот его сёстры – не очень, но мама давно привыкла не обращать внимания на их придирки. Главная их претензия - конечно же, близкое родство с русалками. У некоторых из них даже хвост вместо ног имеется, я сама видела. Ну и что? Мамины родственники очень шумные, весёлые; когда она берёт меня с собой на свою родную речку – мы все замечательно проводим время. Тётки не устают упрекать маму и за то, что каждый год на зиму она «ложится спать» на дно этой самой речки вместе с другими русалками. «Детей, мол, на бедного мужа бросаешь, бессердечная!» А что она может поделать? Мама говорила, что и сама хотела бы остаться с нами. Но – природа... Попрекать ею просто глупо. Недавно я не выдержала и так и сказала тёткам. Ух, они разозлились! Хорошо, что сейчас они все трое уже были дома. «Шумные сборища» им никогда не нравились.

   Родители заметили меня ещё издалека. Улыбнулись, помахали. Но, чем ближе я подходила, тем напряжённее становились их лица. И всё из-за моего «конвоира». Интересно, они с ним знакомы?

   - Всеслав, Миолика.

   «Значит, знакомы».

   Рив слегка поклонился, всё так же продолжая держать меня за руку. Отец кивнул и глянул на меня с показной суровостью.

   - Надеюсь, моя старшая дочь ничего не натворила, а?

   Я не совсем поняла, как следует отвечать. Вроде бы и вправду ничего такого – не подралась, не нагрубила (вроде бы), платье не порвала... Или?

   Рив с усмешкой покосился на меня и ответил сам.

   - Ильяна действительно не сделала ничего плохого. Просто немного пошутила... И удивила, очень, а это, между нами, мало кому удаётся. Она произвела на меня просто неизгладимое впечатление. А уж когда я понял, кто её родители... Всеслав, хоть мы с вами и не договорились сегодня, но всё же чутьё меня не обмануло. Я не жалею, что приехал сюда. Приехал по делам... А нашёл свою судьбу. О, я прямо-таки бесконечно счастлив!

   Снова вежливый поклон – и откровенно ехидная улыбка.

   - Ильяна, покажи свой подарочек!

   Я разжала кулак и протянула родителям давешнюю невзрачную штуковину «из левого кармана». При виде неё мама едва удержала крик, прижав руку к побледневшему лицу, а отец, хоть и славился своей железной выдержкой, тоже явно впечатлился. До зубовного скрежета.

   - И что это за шутки, Риван?!

   Тот проигнорировал скрытую угрозу и прямо встретил его взгляд.

   - Никаких шуток, Всеслав. Твоя дочь подошла ко мне и при свидетелях произнесла ритуальную фразу. Я не имел права ей отказать, сам знаешь. У меня было пять когтей, она выбрала мой. Сама, я её не подталкивал. Так что всё честно. Ты не хотел иметь со мной дело, Всеслав. Но судьба рассудила иначе. Тебе придётся иметь со мной дело.

   - Но она не понимала, что говорит, это нелепая ошибка! – мама с мольбой смотрела на Рива, но получила в ответ лишь холодную улыбку.

   - Судьба не ошибается.

   Я ничего не понимала, но чувствовала, что дело плохо. Точнее, очень плохо. Для родителей и, главное, для меня самой. Что-то сейчас будет?!

   Между тем вокруг нас уже начал собираться народ. Соседи, многочисленные знакомые отца; потихоньку пролезали поближе любопытные ровесники. Я заметила и Чайту со своим папашей, без меры пронырливым мужичком по прозвищу Хорь. Характером, видать, доченька в него уродилась, такая же хитрая и недобрая...

   Взрослые начали уже говорить на повышенных тонах, я растерянно переводила взгляд с ухмыляющегося Рива на родителей, пытаясь понять, чем кончится этот конфликт. Краем глаза увидела, как довольная Чайта показывает мне значок из двух сцепленных пальцев и хихикает... Стоп.

   Миг – и я наконец-то всё поняла!! И чуть не задохнулась от ужаса. О, Мать-природа... Сцепленные пальцы – это же свадьба! Свадьба. Моя и Рива. Я сама подошла к нему с предложением о браке. Выбрала его из нескольких кандидатов, взяв какой-то ритуальный «коготь». Сам Рив до этого явно не собирался жениться. А вот теперь... Похоже, с отцом они не в ладах. А я – глупая, глупая девчонка, такой неожиданный и приятный повод прилюдно ткнуть отказавшего ему в чём-то Всеслава лицом в лужу. Да в какую! Не для того меня родители растили, берегли, чтобы отдавать за первого встречного. Не сейчас, года через четыре... Но они ни за что не пойдут на это. Значит, придётся откупаться, унижаться... И виной всему – моя непростительная беспечность!

   Я с силой закусила губу. Так, спокойно. Сама ошиблась, сама себя и выручишь! Не думая, одним махом взлетела ногами на высокий, оставленный отцом стул. Повернулась к спорившим и притопнула, привлекая к себе внимание. Рив откликнулся первый – всё с той же насмешливой улыбкой.

   - Моя невеста хочет что-то сказать?

   - Хочет, - я вздёрнула подбородок и обвела глазами заинтересованно примолкшую толпу. – Я хочу сказать, что, к сожалению, ты ошибся, Рив. Не я твоя невеста. А вон она!

   Вытянула руку и указала на растерявшуюся врагиню.

   - Чайта, напомни мне, пожалуйста, как звучала твоя просьба. Подойти к этому человеку и попросить у него то, что лежит в его левом кармане. Так? Так вот, просьбу твою я выполнила. Многие знают, что Чайта – очень застенчивая девушка, и никогда бы не решилась предложить себя тому, кто ей так понравился. Поэтому, наверное, и попросила меня. Для себя. Вот, лови своё счастье!

   Я размахнулась и запустила в неё злосчастным когтем. Чайта охнула, но всё же как-то умудрилась его поймать, не иначе от шока.

   - А ведь верно, - пробасил стоявший неподалёку кузнец. – Рыси-то аккурат у Хоря и встали на постой, со вчера ещё, видать, дочка-то и влюбилась... А подойти забоялась.

   - И правильно, кто ж на неё посмотрит! – встрял какой-то парнишка и тут же получил от взрослых затрещину. – А что, я правду говорю, она же страшная!

   - А зачем Ильку-то попросила? Нечестно это...

   - Чайта, как ты могла??

   - Зато её папаша, небось, радёшенек будет такому завидному зятю...

   Я украдкой перевела дух. Неужели обошлось?! Папа с мамой пока молчали, подбадривая меня взглядами, а Рив... Вот уж кто был по-настоящему взбешён! Глянув на него, я тут же об этом пожалела. Побледневшее от гнева и унижения лицо, ноздри раздуваются, руки добела сжаты в кулаки... Прищуренные глаза, обращённые прямо на меня, стали уже абсолютно жёлтыми, с еле заметными вертикальными зрачками. Человек словно растворился в них, уступив место зверю. Хищнику – сильному, коварному, злопамятному. Хищнику, у которого отняли законную добычу, когда он уже мнил себя победителем. Я поспешно спрыгнула со стула и спряталась за широкую отцовскую спину.

   Рив резко развернулся, подошёл к застывшей Чайте и с силой вырвал у неё из рук «ритуальный коготь».

   - Такая уродина мне не нужна.

   И ушёл.

   На миг над площадью повисла тишина, а потом все разом заговорили. Кто-то продолжал недоумевать, кто-то ругался на «всяких приезжих со своими фокусами», кто-то утешал заревевшую Чайту, а многие подростки – свидетели её «задания», наоборот, показывали на неё пальцем и дразнились.

   - Чашка Хоревна – урод, никто замуж не берёт!

   Мама обняла меня за плечи и повела домой.

   Мы сидели рядом в пустой комнате. Мама решительно спровадила подальше любопытных тёток, недоумевающих, почему мы так рано вернулись, напоила меня каким-то успокаивающим чаем и сама выпила две кружки. Ругать меня она не стала вовсе, наоборот, сокрушалась, что это её вина.

   - Ты ещё такая доверчивая, доченька... Мне надо было больше говорить с тобой, хоть как-то готовить к взрослой жизни. Но я всё тянула, жалела тебя. Тебе ведь и так пришлось нелегко после смерти Вилеи... Вот мы с отцом и старались тебя не нагружать ещё больше, не вести заумных бесед о жизни, думали, сама поймёшь в своё время... И вот к чему это привело. Я ведь знала, что тебе тоже будет непросто, Иля. Ты – сильная, бойкая, да ещё с двойным даром... Но главное – ты красивая. Я думала, сложности из-за этого начнутся попозже, а оно вон как вышло. Чайта в своей зависти оказалась способна на такой мерзкий поступок. Она чуть жизнь тебе не сломала...

   - Ну, что она мне завидует, я давно знала, - скривилась я. – Хотя, честно, сама я её никогда не задирала. Отвечала – да, в детстве мы даже дрались пару раз... Но я думала – это так, не всерьёз. Неужели она меня настолько ненавидит? Ведь подслушала же где-то про этот дурацкий ритуал с карманом и когтями, продумала свою месть... А я ведь, дура, и не поняла, что это когти, думала, что это просто палочки гнутые... Зачем они вообще их с собой таскают? Глупая какая-то традиция, мало ли кто их попросит?

   - Я и сама не знаю толком, - призналась мама. – Всё-таки рыси – редкие гости в наших краях. А эти, из Северного леса – вообще какой-то закрытый клан, про них разве что твой отец что-то слышал. Живут они далеко, со своими традициями, но, говорят, нравы у них суровые. Я бы ни за что не хотела, чтобы ты досталась кому-то из них, тем более Ривану.

   - Он у них главный? А чего такой молодой? Даже борода ещё не выросла...

   - Вот это-то и пугает. Если в таком возрасте он уже вожак, то какой ценой этого добился? Не зря, ох, не зря даже другие оборотни не любят иметь дело с рысями. Чего уж говорить о людях... Но почему же Риван согласился отдать тебе свой коготь? Это не даёт мне покоя... – мама задумчиво накручивала огненную кудряшку на палец. – Ты ведь чем-то его заинтересовала. Слишком маленькая, чтобы всерьёз увлечь взрослого парня, к тому же он ещё не знал, что ты дочка Всеслава... Но он, тем не менее, показал тебе свой ритуальный мешочек. Наверняка в его кармане лежала и какая-нибудь мелочёвка для отговорки перед всякими случайными «невестами»... Странно. Я не люблю чего-то не понимать, но, похоже, сейчас гадаю на кофейной гуще... О!

   Мама хлопнула себя по лбу и буквально вылетела из комнаты, чтобы тут же вернуться с доставшимся мне от бабушки большим чёрно-белым платком и двумя свечами. Это были необходимые декорации для сеанса «видения», который, судя по всему, предполагалось провести прямо сейчас.

   - Мам, а ты уверена...

   - Ага! Не волнуйся, это будет мой второй вопрос, ещё один останется... А сама про себя спрашивать не смей, успеешь ещё, вся жизнь впереди!

   Она шустро зажгла свечи, расстелила платок на полу и села, опираясь на колени, у его края. Я же села на сам платок, подержала, как обычно, ладони над пламенем и впервые сжала в них то, что принадлежало мне самой. Маленькая тряпичная куколка, заброшенная мной после смерти бабушки. Закрыла глаза, сосредотачиваясь... Только бы никто не помешал!

   - Готова.

   - Откройте мне, высшие силы, выйдет ли моя дочь Ильяна замуж за Ривана из клана рысей?

   Ой, не тот бы вопрос задать... Просто – за кого я выйду? Мало ли на свете рысей? Или ещё кого...

   Как всегда, картинка появилась перед глазами внезапно. Только что под закрытыми веками была непроницаемая темнота – и вот уже промелькнуло лицо какой-то немолодой незнакомой женщины. Но оно быстро пропало, уступив место... Риву. Выпуклые жёлтые глаза рыси, не мигая, смотрят прямо на меня. Значит... Не успела я испугаться, как картинка предсказуемо задвигалась. Кажется, или мы с ним танцуем? Бред. Я бы к нему теперь ни за какие коврижки не подошла! Дальше картинки полетели с необычайной скоростью, я еле могла за ними угнаться. Всё то же лицо Рива – сначала с довольной улыбкой, а потом - до крайности злое, даже яростное, на левой щеке пузырится огромный свежий ожог; какие-то смазанные движения, мощные силуэты сцепившихся хищников на фоне серой скалы... И – за миг до возвращения темноты – яркий маленький цветок. Огнецвет.

   Я дёрнулась и широко распахнула глаза.

   - Ну, что??

   - Не знаю. Думаю, Рив ещё как-то появится в моей жизни, но замуж... вроде не очень похоже.

   - Уфф...

   - Мам. В конце я видела огнецвет.

   - Что?!

   Она стремительно вскочила на ноги и с силой дёрнула себя за волосы.

   - И правда, как я могла забыть?! Огнецвет!!

   Мы переглянулись и дружно выбежали за дверь. Мама отправилась за отцом – предупредить, придумать способ как-то обойти древнюю традицию, а я понеслась разыскивать сестру.

   Лённа предсказуемо обнаружилась в саду в окружении любимых цветов. Я торопливо пересказала ей недавнюю сцену и попросила срочно найти Веньку. Если кто и мог мне сейчас помочь, то только он. Лённа отнеслась к моей просьбе чрезвычайно серьёзно и тут же побежала к соседям. Венька, или Авенакий, рыжий веснушчатый паренёк, лохматый и весь какой-то несуразный, был её другом и вечно таскался за ней, как привязанный. Соседям он не родной, так, подкидыш, и любили они его ощутимо меньше, чем собственных детей. Веник с детства был бессменным объектом для насмешек и мальчиком на побегушках; сейчас ему уже стукнуло четырнадцать, но выглядел он ненамного старше нас с Лённой. Невысокий, щуплый, вертлявый... Когда-то он меня здорово раздражал, но сестра отнеслась к нему более благосклонно, и я постепенно привыкла к его частому присутствию. Ни для кого не являлось секретом, что это чучелко влюблено в мою сестрицу по уши. Сначала над ним смеялись, и я, грешным делом, тоже, но Лённа всякий раз защищала поклонника и терпеливо сносила насмешки в свою сторону. Потом и я махнула на него рукой и даже пару раз самолично раздавала оплеухи злым шутникам.

   И вот настал день, когда его помощь потребовалась мне самой. Дело было в том, что Венька был оборотнем.

   Мы с сестрой, в силу возраста, ещё не знали многих «взрослых» обычаев, но о романтичном ритуальном «дарении сердца» были, конечно же, наслышаны. Есть в наших краях очень редкий, почти сказочный цветок, который распускается только раз в году в самую короткую ночь. Тогда невзрачный маленький цветочек превращается в сияющий жёлтый огонёк, чуть заметный в темноте. Сорванный, он начинает светиться ещё ярче – до самого утра, а лёгкий чарующий аромат сохраняет навсегда. Я знаю о нём не понаслышке: в маминой шкатулке, бережно завёрнутый, хранится засушенный огнецвет, который в своё время подарил ей отец. Как он тогда смог его отыскать, неизвестно, но дочь русалки оценила его старания по достоинству. И согласилась выйти за него замуж, оставить свою реку, променяв её на человеческий дом и новую родню в лице трёх одиноких ворчливых золовок. Всё это с лихвой возмещалось той любовью, которую дарил ей отец. Он до сих пор смотрит на неё так, что мы, девчонки, даже завидуем. Вот бы и нас когда-нибудь так полюбили!

   Огнецвет, найденный этой ночью в самой непроходимой чаще, стоил всех затраченных усилий. Тому, кто приносил его своей избраннице, отказывать было не принято. Не то, что бы запрещалось, но просто – не принято. Считалось, он доказал серьёзность своих намерений, ведь иначе просто не нашёл бы цветок. Отец как-то говорил, что на его памяти был только один случай, когда девушка не приняла ни цветок, ни кандидата в женихи, не побоялась всеобщего осуждения и в результате оказалась права. Вскоре выяснилось, что он ради него убил своего более удачливого соперника...

   Сегодняшний праздник для «младших», ещё только начинающих приглядываться друг к другу, традиционно завершался большими вечерними гуляниями. Молодёжь постарше веселилась, плясала, прыгала через костёр, тут же проводились сговоры, а иногда разгорались бурные скандалы. Главным же событием наступающей ночи было «дарение сердца», то есть огнецвета. Мне всегда хотелось хоть одним глазком посмотреть на это вживую – кто кому подарит, да и вообще, найдут ли хоть один огнецвет. Были года, когда такой важный козырь никому в руки не давался. Вот поэтому и верили люди, что союзы, образованные с помощью волшебного цветка, будут непременно счастливыми и долгими. Глядя на родителей, я тоже в этом не сомневалась.

   Может, в этом году мне бы позволили задержаться на празднике подольше и увидеть, наконец, этот красивый ритуал. Но после увиденного предупреждения вместо предвкушения маленького чуда в сердце прочно поселилась тревога. Было бы странно, если бы Рив вдруг отправился в лес вместо того, чтобы поскорее уехать из нашего «неприветливого» городка. Он же не хотел жениться на мне всерьёз, просто собирался позлить родителей, поторговаться с ними... Способен ли он из мести всё же попытаться найти цветок и вернуться? Понимая, что тогда у них язык не повернётся сказать ему «нет»... Хотя, зная характер отца, я бы не была столь уверена. Почему же именно огнецвет был самой яркой картинкой из моих видений?!

   Такое предупреждение в любом случае было глупо игнорировать. Вот поэтому я и обратилась за помощью к сестре. Лённа вернулась довольно скоро и уже издалека с улыбкой кивнула головой. Значит, Венька проникся и с наступлением сумерек отправится на поиски. Остался всего какой-то час...

   Лённа уселась на прежнее место и невозмутимо продолжила возиться со своими цветами. Я, не зная, куда ещё себя деть, вызвалась ей помогать.

   - Ой.

   - Ты что? Палец уколола? Я же предупреждала насчёт шипов!

   - Нет, это не то... – я с запоздалым раскаяньем вгляделась в её спокойное лицо. – Лён, я только сейчас сообразила... Думала только о себе и не догадалась сразу передать Венику какой-нибудь задаток. Он с тебя ничего не спросил?

   - А что должен был спросить? – усмехнулась она.

   - Ну... поцелуй?

   - Не угадала.

   - А что? Только не говори мне... Он случайно не собирается, если найдёт цветок, при всех принести его тебе?? Лён, если это так, то мне такой жертвы не надо, так и знай! Я сейчас пойду к нему и всё отменю! Пусть лучше этот рысь...

   - Илька, не говори глупостей! – не выдержала она. – И не волнуйся. Ничего я ему не обещала, ты же знаешь Веньку, он и за просто так пойдёт. Ну, почти за просто так...

   - И?

   - Мы условились, что он, если найдёт цветок, то тайно принесёт его нашему отцу, пусть он сам отдаёт его кому надо... Потом Венька долго мялся, краснел и бледнел, но всё-таки попросил, чтобы я пообещала в следующем году, когда тоже пойду на праздник, танцевать только с ним. Вот и всё.

   - Да уж, запросы у него чересчур скромные, я бы на его месте воспользовалась случаем...

   Лённа посмотрела на меня снисходительным и мудрым не по годам взглядом. Я всегда даже терялась, когда она так смотрела.

   - Иль, когда я шла к Веньке, то даже не сомневалась, что он захочет помочь и не попросит взамен ничего невозможного. Я просто знаю, что он за человек, доверяю ему. А вот рыси доверия нет. Я боюсь за тебя, того, что он и в самом деле может пойти наперекор здравому смыслу и захочет отыграться, достав цветок. У оборотней у всех тонкий нюх... Ты – моя единственная сестра, я люблю тебя и не хочу такой судьбы. Поэтому я помогла бы тебе в любом случае, даже если бы Веньку осенило набиться мне в женихи.

   Я неверяще покачала головой.

   - Но...

   - Иля-Иля... Сама ведь знаешь, есть люди, с которыми можно договориться. Так вот, с Веней – можно. Объяснить, попросить, постараться найти «золотую середину», которая устроит нас обоих... А Рив – он явно не из такой породы. С ним договориться будет непросто, если это вообще возможно. Такие считаются только со своим собственным мнением, им нет дела до других. Это страшно. Поэтому я сделаю всё возможное, чтобы защитить тебя от него. Как бы смешно это ни звучало...

   Мне было не до смеха. Глаза застилали слёзы благодарности к своей замечательной, такой чуткой и самоотверженной сестрёнке.

   - Спасибо, Лёночка...

   Мы обнялись, дружно шмыгая носами; так нас и застали вездесущие тётки. Сразу стало ясно, что слухи о моём знакомстве с рысью дошли и до них. Но, к нашему крайнему удивлению, они не стали причитать, ворчать и ругаться. Молча повздыхали, протянули платок, успокаивающе погладили по голове меня, а за компанию и Лённу.

   - Ну, ничего, ничего, девочка, авось всё и обойдётся... Не плачь, мы тебя не отдадим!

   Тогда мне в очередной раз открылась простая истина – несмотря на разные, порой непростые характеры и отношения внутри семьи, в трудный момент те, кто по-настоящему любят, забудут о разногласиях и всегда придут на помощь. Ради этих коротких минут я готова была простить тётушкам всё их брюзжание до конца жизни... Всё-таки какое счастье, что у нас такая дружная семья, где все друг за друга горой! Если Рив всё-таки решит сегодня сунуться ко мне с цветком, его мои тёти коромыслами забьют!

   Настроение тут же пошло вверх, и я уже почти спокойно дождалась вечера.

   Несмотря на позднее время, родители взяли с собой на окончание праздника не только меня, но и Лённу. Тётки тоже пошли, с самыми решительными выражениями на лицах. На площади отец сразу же отошёл к группе мужчин, многие из которых являлись главами местных кланов оборотней и просто влиятельными людьми. Тёти дружно отправились прочёсывать женскую часть общества. Я догадалась, что они собираются заранее настроить народ против возможного вмешательства в наши традиции чужака. Так что, если рысь даже найдёт цветок, ещё неизвестно, как отнесутся к этому односельчане. Может, и вовсе как к оскорблению... Было бы здорово!

   Мы с мамой и Лённой сидели рядом на «взрослых» местах для почётных гостей, потягивали ягодный квас и рассеянно наблюдали за резвящейся молодёжью. Вот бы мне сейчас такую беззаботность! Попрыгать через горящий костёр за руку с каким-нибудь надёжным парнем, повизгивая от страха и восторга, покружиться по площадке под весёлую музыку, посмеяться с подружками... Я невольно покосилась на Лённу. Она старалась выглядеть невозмутимой, но было видно, что за своего Веньку начала беспокоиться уже всерьёз. Долго он что-то... С таким нюхом прочесать все близлежащие леса можно, не сбавляя хода, и, по всему, он должен был уже вернуться. Или продолжает упрямо носиться в темноте, уверенный, что в этом году огнецвет обязательно появится, или... Подробнее про «или» думать не хотелось. Всё-таки ночная чаща – это испытание для четырнадцатилетнего мальчишки. Может, зашёл слишком далеко и заблудился? Может, встретил настоящих и отнюдь не дружелюбных зверей? Или неудачно упал, повредил лапу и теперь не может идти?..

   Я успокаивающе сжала напряжённую руку сестры... И невольно вскочила на ноги. Мама и Лённа последовали моему примеру.

   - Рысь идёт... рысь идёт... – зашелестела толпа. Я подавила желание сломя голову броситься домой и замерла, глядя, как люди расступаются, пропуская высокого, богато одетого парня. Он шёл нарочито медленно и даже торжественно, охотно давая рассмотреть крохотный яркий огонёк в своей руке. Видение, как всегда, было истинным: он всё-таки нашёл огнецвет и теперь собирается прилюдно просить моей руки. Мелькнула дикая надежда – а вдруг не моей? У нас много красивых взрослых девушек, может, Рив успел уже с кем-то познакомиться и... Надежда растаяла без следа, когда стало ясно, что рысь направляется именно в нашу сторону. Неторопливо... неотвратимо...

   Я невольно подалась вперёд, оставив за спиной сестру и маму. Не надо меня защищать, с отказом я справлюсь и сама! Недаром сейчас, в отличие от обычного сговора, «жених» подходит сначала к самой «невесте», а не к её отцу. Сейчас я устрою ему «невесту»!

   Рив приблизился и встал в нескольких метрах от меня, небрежно вертя цветок между пальцами. От его странной улыбки меня ощутимо бросило в дрожь. Кошка явно думает, что загнала мышку в угол... Вот только я – не мышка! Я не побоюсь пойти против правил, пусть даже меня потом никто замуж не возьмёт. Ну и пусть, главное, что не за него!

   Я решительно вздёрнула подбородок и открыла рот, чтобы высказаться первой, не дожидаясь лживых ритуальных слов о неземной любви, которая вот буквально сегодня его посетила и заставила забыть обо всём на свете, и так далее... Но тут по притихшей толпе вновь прокатилась волна удивлённых возгласов. Кто-то взвизгнул, кто-то заругался... Миг - и на открытую площадку между мной и Ривом словно из ниоткуда выпрыгнул большущий волк. Сзади охнула мама, попыталась дёрнуть меня за руку, оттащить подальше от зверя... Я же только головой мотнула. Как во сне, сделала шаг вперёд, вглядываясь в яркие светлые волчьи глаза. Он развернулся ко мне и сел, восстанавливая сбитое дыхание – бока так и ходили ходуном.... Я шагнула ещё ближе и протянула руку. Волк приблизил к ней свою устрашающую морду и приоткрыл пасть. Кто-то сдавленно прохрипел «откусит!..» Глупые. Я подняла повыше абсолютно целую ладонь и с улыбкой неимоверного облегчения продемонстрировала всем то, что лежало сейчас на ней. Немного помятый, влажный от волчьей слюны маленький жёлтый цветок, похожий на огонёк свечи.

   Люди дружно выдохнули... Я опустила руку на лобастую голову волка и спокойно, без издёвки взглянула на своего дважды несостоявшегося жениха. Лицо Рива застыло, напоминая маску, круглые рысьи глаза чуть заметно светились в темноте. Было видно, что к такому повороту он был не готов. Но он сам виноват, так что желающих его пожалеть, видимо, не найдётся.

   Я снова посмотрела на смирно сидящего у ног волка, слегка наклонилась и обняла его за шею. Зверь довольно прищурился, расслабляясь, и у меня в голове мелькнула внезапная догадка.

   - Тай?

   Волк медленно кивнул, не отводя от меня внимательных глаз.

   Я не ошиблась! Это Тай! От радости я засмеялась вслух и зарылась лицом в густой мех на его шее. Потом выпрямилась и снова взглянула на Рива. Он почему-то всё ещё не ушёл, явно собираясь что-то сказать или сделать. Ничего хорошего, уж точно... Не давая ему времени, я судорожно сдёрнула с шеи длинную цепочку и протянула в сторону волка. На ней висела одна-единственная продолговатая бусинка, похожая на те, из которых состояло моё первое «взрослое» ожерелье. Но, в отличие от него, простым украшением она не была. Стараясь не думать о том, правильно или нет я поступаю, я вопросительно посмотрела на оборотня и поспешно нацепила амулет на его мощную шею. Хвала Матери-природе, налез...

   - Я, Ильяна, дочь Всеслава, даю слово Таю из клана волков, что согласна стать его женой, когда придёт время, а до этого обещаю ждать его и хранить ему верность.

   Уфф... Вот теперь всё.

   В тишине было слышно, как судорожно дышит за спиной мама и потрескивает неподалёку забытый всеми костёр. Рив, с перекошенным от бешенства лицом, кинул свой огнецвет на землю, с силой раздавил его ногой и, резко развернувшись, скрылся в толпе. Народ стал отмирать, зашушукался, обсуждая произошедшее, а я обессилено села рядом с волком и зарылась лицом в его пахнущую лесом шерсть.

   - Ну что, дочка, дай и нам на твоего жениха посмотреть!

   Услышав голос отца, я вздрогнула и нехотя подняла голову. Ой, что сейчас будет...

   Вопреки опасениям, отец не выглядел таким уж недовольным, скорее, в его взгляде сквозило удивление. Не ожидал, что я в порыве избавиться от одного жениха решусь тут же обзавестись другим? Думает, что я только что совершила очередную глупость? Честно говоря, я и сама не знала, что это было... Просто казалось, что я поступаю правильно, и всё.

   Тай как-то неуверенно поднял морду и уставился на моего родителя, при этом его хвост чуть заметно дёргался из стороны в сторону. Тоже нервничает.

   - Мда, хорош. И это в неполные семнадцать! Что дальше-то будет? – хмыкнул отец.

   - Что будет... Ещё больше вырастет. У нас в роду все крупные, - в тон ему ответил подошедший мужчина. Я с заминкой узнала в нём Мирта, главу клана оборотней-волков, что приезжали к нам несколько лет назад. И вот теперь они наконец-то вернулись, и ещё так вовремя!

   - Пойдёмте к нам, поговорим. И накормим вас с дороги! – пригласил отец.

   - Спасибо, не откажемся.

   - Иля!

   Я обернулась на голос сестры и тут же кинулась к ней. Лённа сидела прямо на земле, обнимая шмыгающего носом рыжего парнишку, и успокаивающе гладила его по косматой голове.

   - Венька, что случилось?!

   Он поднял на меня слезящиеся глаза.

   - Я нашёл его. Иль, это я нашёл цветок! А он догнал меня, отобрал... И так вмазал, что у меня прямо в голове загудело! У-уродская кошка-а...

   - Не плачь, Венечка... Спасибо тебе! Пойдём к нам, я тебе все синяки залечу, мы тебя накормим и на ночь оставим. А ещё я тебе свой браслет подарю. Его мне Лёна сама сплела, можно, Лён?

   Сестра кивнула, и приободрённый мальчишка встал на ноги, смущённо размазывая по веснушчатому лицу последние слёзы. Он и вправду выглядел неважно: в грязной, местами порванной одежде, с опухшей щекой и, кажется, сломанным пальцем. Ничего, до дома близко, вылечу. Мой отец и Мирт наблюдали эту сцену с одинаково суровым выражением на лицах, и Тай, присоединяясь, тихонько рыкнул. Да, выходит, мы не ошиблись насчёт Рива. Он действительно способен на подлость ради достижения своей цели. Не погнушался напасть на маленького беззащитного ребёнка, хорошо хоть, не убил... Но наверняка запугал. Стал бы Венька прилюдно обвинять его в краже цветка? Да даже если б и стал... К тому времени, как он добрался бы до меня, дело было бы уже сделано. Обещание получено, всё остальное – не имеет смысла... Страшно...

   Мы не расходились до поздней ночи. Поели, взрослые позволили себе выпить по кружке медовухи, я до этого вылечила самоотверженному Веньке щёку и палец. Лённа вдобавок торжественно поцеловала его в лоб – и парень был уже на седьмом небе от счастья.

   Я же почти весь вечер просидела в обнимку с Таем, нисколько не смущаясь своим поведением. Ведь мой жених по-прежнему оставался волком. Как объяснил его отец, у них в клане исстари так заведено: целый год с шестнадцати до семнадцати лет юноши живут только в волчьей ипостаси. За это время они особенно быстро взрослеют и приобретают кучу необходимых полезных навыков. В дальнейшем обороты проходят очень легко и совершенно безболезненно, в отличие от многих других кланов, а усвоенный опыт остаётся с ними на всю жизнь. Таю оставалось ещё несколько месяцев бегать волком, как вдруг у него появилась навязчивая идея – не позднее дня летнего солнцестояния навестить наш город. Меня. Оказывается, за это время он не забыл маленькую рыжую девчонку и начал изводить отца просьбами поехать скорее в Огнево. (Да, названием своим мы обязаны именно огнецвету, в других местах он почти не встречается.) В общем, донимал он Мирта до тех пор, пока тот не согласился. Ещё на подъезде случайные попутчики рассказали им о сегодняшнем традиционном мероприятии, и Тай забеспокоился ещё больше. А потом и вовсе сломя голову кинулся в лес. Вот, еле успел...

   Я слушала рассказ Мирта и машинально поглаживала мех сидящего рядом волка. Он тихонько урчал от удовольствия, а потом расхрабрился и лизнул меня в щёку. Щекотно! Я засмеялась, уворачиваясь, в ответ потрепала его по ушам, почесала под шейкой, добившись более громкого урчания, и, наконец, звонко чмокнула его во влажный нос. После этого мы оба одновременно чихнули, а все засмеялись...

   - Скажи, а ты точно не жалеешь, что всё так обернулось? – позже спросила я. – Ты ведь, наверное, просто хотел помочь, но жениться... Извини, что так вышло, ладно? Я не хочу тебя заставлять, и это обещание выполнять не обязательно. Мы оба вырастем, может, встретим кого-то ещё, и...

   Мой шёпот прервал тихий предупреждающий рык. Тай смотрел на меня с явной укоризной, а потом ещё взял в пасть мою руку и чуть прикусил её зубами - не вздумай, мол.

   - Что, ты не против на мне жениться?

   Он выразительно помотал головой, и я вздохнула.

   - Что ж, раз так... Хорошо. Я буду тебя ждать. Сколько? Ну, лет пять точно, мне надо закончить обучение на целителя, да и на роль жены я пока гожусь плохо. Готовить вот совсем не умею, - поколебавшись, призналась я. – Но я попрошу, мама с тётками научат. Ты только приезжай к нам почаще, ладно? Как сможешь. Я хочу посмотреть на тебя человеком. Думаю, сейчас ты уж точно не похож на девочку...

   Тут я невольно хихикнула, вспоминая нашу первую встречу, и Тай, состроив возмущённую морду, несильно толкнул меня в бок. Я, конечно же, свалилась на пол, и он, фыркнув, пристроился рядом. Запустив руки в тёплый мех, я прижалась к нему поплотнее и незаметно для себя уснула.

   Следующим утром они уже уезжали. Мирт сказал, что не любит надолго оставлять клан, тем более обратная дорога тоже неблизкая. Прощаясь, он, как взрослой, пожал мне руку и пообещал приехать ещё при первой же возможности. Я ещё раз поцеловала своего волка в морду и, забравшись на дерево, долго смотрела вслед своим будущим родственникам. Волки из Озёрного края... Звучит красиво.

   Мама потом грустно сказала, что рада за меня, вот только жаль, что они не живут в каком-нибудь недалёком селе. Чуть не две недели пути, дальше – только северные медведи и какие-то снежные лисы. Но если Тай действительно моя судьба, они с отцом, конечно, не будут против. Главное – чтобы я была счастлива... Я и сама хотела того же. Вот только будет ли оно, счастье?

ГЛАВА 3 "ПОМОЛВКА"

   С того дня прошло уже семь лет. Тая с тех пор я больше не видела. В день своего шестнадцатилетия мне вручили переданный от него с оказией подарок – красивую витую цепочку с клановым амулетом, перламутровым камнем в форме волчьего клыка. И короткое письмо. Тай писал, что скоро приедет с роднёй свататься официально, очень ждёт нашей встречи и надеется, что огнецвет предсказал нам долгую и счастливую жизнь. Вместе. В конце письма были ещё стихи, посвящённые мне. Тай называл меня самой красивой девушкой в мире, самой хорошей, самой нежной... Мне было безумно приятно.

   С удвоенным нетерпением я стала ждать своего жениха, но в названное время он так и не приехал. И через год тоже. Я беспокоилась всё сильнее, не обращая внимания на язвительное «сочувствие» знакомых девчонок. После переезда Чайты, которая не вынесла постоянных издевательств недавних приспешников, у меня не было открытых «врагов» среди сверстниц, но зависти по-прежнему хватало с избытком. Чего это всё мне достаётся? И красивая, и с даром, и отца все уважают, да ещё с самого раннего возраста женихом обзавелась. Разве справедливо?! Вот поэтому-то многие и злорадствовали втихомолку. А ну как бросил, не дождался меня женишок?

   Я все поддёвки гордо игнорировала, но не могла не задаваться вопросом: что же такого могло случиться, что Тай не исполнил своего обещания? Если (ну вдруг) он встретил другую, то наверняка прислал бы мне обратно мою бусинку, попросив взамен свой кулон. Это было бы грустно и неприятно, но не смертельно. Пусть всё это время я мысленно видела рядом с собой только Тая, но, в конце концов, достойных мужчин на свете хватает. И так уже донимают всё больше, лезут со своими ухаживаниями, порой просто проходу не дают. И это при том, что все знают, что я вроде как просватанная. Страшно представить, что будет, если в какой-то момент я окажусь свободной... Тётки и те намекают: скоро двадцать лет девке, многие подружки давно замужем, детей имеют, а я что же? Неужели хочу остаться, как они, навек одинокой??

   Я не хотела. Но и не торопилась. Всё надеялась, что Тай объявится или даст о себе знать. Думать о том, что случилось что-то непоправимое, было больно, и я запретила себе изводиться почём зря. Всему своё время...

   За эти семь лет у нас в семье произошли большие перемены.

   Как сейчас помню тот день, когда мама, улыбаясь, сказала нам с Лённой, что скоро у нас будет ещё одна сестричка. Мы обрадовались. Понянчиться с живым ребёнком куда как интереснее, чем с куклой!

   Отец первый заметил, что что-то не так. В отличие от ожидания старших дочерей, когда вплоть до родов Миолика разве что не бегала, а уж из речки её было и вовсе не выманить, сейчас с каждым днём она становилась всё слабее. Побледнела, как-то притихла и к воде больше не подходила, объясняя это странным «ребёночек боится». Мы пытались выспросить, что с ней, но мама каждый раз уверяла, что всё хорошо. Просто она уже не так молода, поэтому и чувствует себя иногда не очень... «Иногда» затянулось; в какой-то момент она даже перестала выходить на улицу. Отец приглашал опытных целителей, но они не сумели толком повлиять на её состояние. Облегчить боль, сделать энергетический массаж – это и я могла. А вот понять причину...

   В конце концов меня посетила идея, и я тайком отправилась на дальнюю реку к маминой родне, авось что присоветуют. Возвратилась в смятении. Выслушав мой подробный рассказ, русалки переполошились, нервно забили хвостами, а напоследок и вовсе дружно разревелись. Всучили мне сплетённый из осоки браслет с просьбой передать Миолике, он-де облегчит боль, и сразу уплыли, так ничего и не объяснив.

   Тут уж я не утерпела. Прямо с дороги, не заходя к маме, пошла в комнатку, где обычно принимала вопрошающих, и задала свой первый в жизни вопрос. Увиденные картинки меня буквально раздавили, и я, захлёбываясь слезами, побежала к Лённе. Мы рыдали уже вместе – от бессилия. Потому, что теперь знали – мама обречена. Она поняла это первая и скрыла ото всех, зная, как мы с отцом воспримем её выбор. Выбор простой и страшный. Она или ребёнок. Сын, долгожданный наследник, который со временем станет опорой отцу, в то время как мы неизбежно выйдем замуж и уедем. Это считалось почти невероятным, потому что в браке русалки и человека, как правило, рождались исключительно девочки. Отец знал это и заранее смирился, ни разу не попрекнув жену; тётки особой тактичностью не отличались и вначале сильно язвили на этот счёт. Со временем успокоились, нас с сестрой искренне любили и уже не помышляли о племяннике. И вдруг – этот редкий, невообразимо заманчивый шанс... Мама приняла решение мгновенно. Она подарит любимому мужчине наследника во что б это ни стало. Даже ценой своей жизни, ведь вероятность того, что её организм справится с такой перегрузкой, почти равнялась нулю. Русалки знали об этом... И всё равно зачастую предпочитали не вытравливать плод, а идти до конца. Против природы, которая так жестоко мстила им за нелюбовь к сородичам. Зато мальчики, рождавшиеся от такого брака, были необыкновенно сильными и выносливыми и в дальнейшем всегда оправдывали возложенные на них надежды.

   Эти несколько месяцев стали для нас самыми тяжёлыми. Самыми страшными, самыми горькими. Мы с Лённой почти не отходили от мамы. Я облегчала боль энергетическими «чистками», сестра – травами. Мы мечтали забрать себе хоть часть этой безумной нагрузки, но это было невозможно. Мама держалась до последнего, не жалуясь, говорила, как она нами гордится, как благодарна за нашу поддержку... Отцу мы так ни о чём и не сказали.

   Он узнал позже, после похорон. Мы до конца бились за её жизнь, до конца не верили... Зато Всемил родился здоровым, этаким богатырём. Его имя, придуманное на семейном совете ещё в то время, когда все мы верили только в лучшее, складывалось из частей имён обоих родителей и всем заранее очень нравилось.

   За те несколько лет, что прошли с момента его рождения, брат действительно проявлял себя только с лучшей стороны: спокойный, не капризный, он мог часами тихо играть у наших ног и никогда не хватал без спросу взрослые вещи. Тётки в нём души не чаяли, а мы с Лённой – тем более. Отец тоже радовался его первым успехам, но, когда смотрел на него, каждый раз боролся с неутихающей тоской. Он не мог себе простить смерть любимой женщины и не хотел забывать её. Когда, года через три, кто-то из соседей осторожно намекнул, а не жениться ли ему вторично, то, говорят, был без лишних слов спущен с лестницы. Больше советчиков не находилось.

   Всемил служил для нас с сестрой прекрасной отговоркой от навязчивых ухажёров. Чуть что – мне с братиком сидеть надо, а не без дела разгуливать... Лённа тоже пока не стремилась замуж, подумывая, не податься ли ей в столицу, в школу травников. Учиться она любила, в отличие от меня. Хорошо, что в своём целительском деле я уже более-менее разбиралась, да и вообще, теоретические знания были для меня не так уж важны. Для того, чтобы создать сильный исцеляющий поток, надо было просто родиться с соответствующим даром и потом его грамотно развить, уметь сосредоточиться и направить свою силу в нужное место. У меня, даже при таком неусидчивом характере, это получалось почему-то лучше, чем у многих опытных, невозмутимых дядек-лекарей. Так что поводов гордиться собой у меня было предостаточно. Та же не слишком любимая мной работа «зрячей» приносила отдельный, вполне приличный доход, который шёл в том числе и на приданое.

   Вечный поклонник моей сестры, пёс-оборотень Венька, в прошлом году женился, аж на купеческой дочке. Состоятельный Миран, понятное дело, был от такого зятя не в восторге, но здраво рассудил, что лучше он, чем никто. Несмотря на хорошее приданое, его необъятная лопоухая доченька вниманием у мужчин не пользовалась. Венька подвернулся ей совершенно случайно, он сам нам потом рассказывал со смехом, как отбил какую-то толстую дурочку от своры собак. Надо было додуматься гулять с индюшачьей ногой в обнимку! И ведь стояла орала с перепугу, горемычная, а ногу отдавать не хотела до последнего... Венька к двадцати годам значительно вырос и казался даже симпатичным, а уж пёс из него и вовсе вышел на загляденье, все окрестные «природные» считали его за вожака. Поэтому выручить девушку ему ничего не стоило. До поры до времени... Спасённая Милёна так впечатлилась его героическим поступком, что тут же влюбилась без памяти и буквально не давала ему прохода. Бедный парень бегал к нам прятаться, жаловался на судьбу и всё настойчивее намекал Лённе на верное средство для его спасения – женитьбу на ней. Сестра по-прежнему лишь отшучивалась... А влюблённая Милёна времени даром не теряла и после какого-то очередного молодёжного праздника воспользовалась невменяемостью захмелевшего пса и притащила к себе домой. Утром их предсказуемо застал её папаша, был громкий скандал... В общем, у бедного Веньки не было никаких шансов избежать навязанной свадьбы. Тем более, вскоре выяснилось, что Милёна понесла. Мальчик родился слабеньким; мы с Лённой на правах близких подруг новоявленного папаши взялись его выхаживать и вскоре в этом преуспели. Один раз я осторожно спросила сестру, не жалеет ли она, что так сложилось – могла бы нянчить своего сына, а не Милёнкиного... Лённа долго молчала, а потом сказала – нет. Больше я об этом разговор не заводила. Занятый семьёй, Венька теперь нечасто приходил к нам в гости и внешне казался вполне довольным жизнью. Но не раз и не два я перехватывала его тоскующий, горький взгляд в сторону сестры. Забыть её он так и не смог...

   Всемилу исполнилось пять лет, а выглядел он на все семь – большой, коренастый, серьёзный. Отговорки, что «надо понянчить малыша» звучали уже совсем неубедительно, и к отцу зачастили делегации всевозможных сватов. Причём меня сватали не менее активно, чем Лённу. Все почему-то были уверены, что мой жених уже не объявится и категорически не хотели «подождать ещё немного». В конце концов отец сам решился с нами поговорить. Объявил, что нам обеим лучше поскорей определиться, а то про него уж дурная слава пошла – заносчив-де стал Всеслав без меры, не иначе хочет дочкам королевичей заморских в мужья. Пеняют уже открыто за гордыню...

   Лённа помолчала, потом встала и поклонилась отцу в пояс. Сказала, что, конечно, понимает – его авторитет как главы целого края ронять негоже, но только мужем обзаводиться она в ближайшее время не планирует. А хочет поехать в Белогорье, учиться в лучшей в стране школе травников. Деньги на это она скопила сама, про обучение всё разузнала, как туда добраться продумала, словом, ждёт только его благословения. Без него не поедет, но...

   Бедный отец с минуту раздумывал, а потом махнул рукой – что с тобой делать! Не привык он нам что-то запрещать, заставлять, указывать, особенно после маминой смерти. Поэтому и выросли мы, по мнению многих, чересчур своевольными. Только Лённа, в отличие от меня, всегда была на редкость благоразумна, так что за её столичное будущее можно было не слишком волноваться. Тем более, она обещала потом вернуться домой...

   - Ну, а ты что скажешь, Иля?

   Я пожала плечами.

   - То же, что и всегда. И что людям всё неймётся-то? Веду я себя прилично, до ночи по улицам не шляюсь, с парнями не заигрываю, жениха вот своего дожидаюсь. А если кто обижается, что я его сыночку целительский ожог поперёк хари жирной наставила или лопатой по хребту приласкала – так пусть у сыночков и спрашивает, за что.

   Отец невольно хмыкнул в бороду. За что – он знал не хуже меня, впрочем, как и остальные в нашем городке. Излишней кротостью я никогда не отличалась. Так что пусть ещё спасибо скажут – мне, как целителю, штуки и похуже временного красного пятна на щеке известны. Не терплю, когда лапают... И вообще наглых не люблю, с рыси ещё.

   - А теперь послушай меня, дочка.... – отец замялся и посмотрел на меня как-то виновато. – Мне жаль, что всё-таки приходится тебе это говорить. Я так надеялся, что тебе за это время кто-нибудь понравится – настолько, что ты сама захочешь забыть о своём обещании волку. Всё же прошло столько лет, тем более ты его едва помнишь...

   По сердцу словно ледяной коготь царапнул.

   - Ты что-то знаешь, папа?? Про Тая?!

   - В некотором роде. В силу своей работы я много общаюсь с разными людьми, и не только из нашего края. Порой приезжают к нам совсем издалека, привозят новости, слухи, сплетни. Не все из них бывают достоверны, но я каждый раз слушаю внимательно – никогда не знаешь, где это потом может пригодиться... Да ты и сама это знаешь. И вот, чуть больше года назад, один купец с севера рассказал мне о том, что в Озёрном краю теперь сильно неспокойно. Говорят, между соседними кланами оборотней разгорелся нешуточный конфликт, то ли землю не поделили, то ли ещё чего... И что особенно сильно досталось волкам. Чуть не треть клана полегла... И семья вожака тоже. Это только слухи, он ничем не мог их подкрепить. Меня, конечно же, волновала судьба Мирта и Тая, позднее я пытался навести о них справки... Тогда не получилось. Никто не хотел соваться между враждующими кланами, когда даже невинное любопытство походит на шпионские происки. Не знаю, может, сейчас уже всё поуспокоилось. Но раз Тай до сих пор не дал о себе знать... Ты понимаешь, дочка. Прости, что не сказал тебе это сразу.

   Я только сейчас заметила, что сижу, до боли стиснув кулаки. Хотелось вскочить и немедленно бежать в Озёрный край, чтобы там, на месте, узнать правду. Только вот отец меня ни за что не отпустит, да я и сама понимаю – слишком это опасно. Значит, выход у меня теперь только один.

   Я встала и, в свою очередь, поясно поклонилась отцу.

   - Спасибо, батюшка. Ты прав, что зараньше не хотел меня расстраивать. Я сделаю, как ты хочешь, и как будет лучше для меня самой. Уже через неделю большая ярмарка, чуть не весь край к нам съедется, там я и присмотрю жениха, достойного нашей семьи. Обещаю.

   Резко развернулась и вышла.

   Странное чувство – вся моя будущая жизнь только что разлетелась на кусочки, чтобы сложиться в новый, неведомый узор. В груди словно застыло ледяное озеро – похожее на те, какими богат северный волчий край. Что у них произошло? Кому перешли дорогу сильные, благородные волки? Где ты теперь, Тай?..

   Я проскользнула в свою комнату, легла и с головой накрылась одеялом. Никого не хотелось видеть, ни о чём не хотелось думать... Хотелось плакать. Но после смерти мамы во мне и это перегорело. А раз так – нужно просто жить дальше. Уговорить себя и успокоиться, смириться, забыть... Как же это трудно.

   К традиционным ярмарочным гуляниям я готовилась с особым чувством. Словно назло себе, спешно шила новое платье, накупила каких-то платков, юбок, бус... Я должна соответствовать своей роли – дочери самого влиятельного человека нашего Благодатного края. Быть самой яркой, самой красивой, самой желанной невестой... Запихивая в сундук очередную обновку, мучительно кривилась, но упрямо продолжала вести себя «как положено». Обрадованные моим решением тётки вовсю мне помогали, готовя приданое, обряжая «красавицу», заодно без конца советовали мне женихов. Порой чуть не до драки меж ними доходило. Кто лучше: богатейший вдовый сосед Мартын или зеленоглазый оборотень Лигар, старший сын какого-то известного купца или племянник главы Степного края... Я в этих спорах участия не принимала. Было абсолютно всё равно. Меня устроил бы и совсем обычный парень, но чтоб не заносчивый был и не наглый. И любил меня, а не моё приданое, а ещё лучше, чтоб не любил, а просто уважал и прислушивался к моему мнению и моим желаниям, а не только диктовал свои. С деспотом я просто не уживусь: или он меня прибьёт за непослушание, или я вконец озверею и сварю ему такой супчик, от которого он, как выражается мамина родня, плавники склеит. А что, я хозяйка молодая, неопытная, не доглядела... И глазками невинно хлоп-хлоп! (специально у подружки училась этому приёму; по крайней мере, на мужчинах срабатывает безотказно...)

   Чуткая сестра одна понимала моё состояние. На следующий день после отцовского сообщения мы долго говорили о том, что ждёт нас впереди. Лённа неожиданно посоветовала не ломать себя и попросить у отца последнюю отсрочку. Невозможно за неделю «перенастроить» своё сердце, свои надежды с одного человека на другого. Если поторопиться, легко совершить такую ошибку, за которую придётся платить всю оставшуюся жизнь. Жизнь с нелюбимым...

   - Ну и что, - упрямо твердила я. – Тая я тоже фактически не любила. Просто привыкла видеть его своим будущим мужем. Ещё неизвестно, насколько хорошо бы у нас с ним сложилось. А тут я буду выбирать сама, и не сердцем, а разумом. Бабушка всегда говорила, что так даже надёжнее. Вот устрою себе «царские» смотрины, выберу штук пять-шесть кандидатов и начну им всякие состязания придумывать. Помнишь, мы в детстве в книжке читали: царевна выбирала, кто из женихов самый сильный, кто самый умный, кто самый какой-то там ещё...

   - Ага, а замуж она в результате вышла за простого крестьянина, - усмехнулась Лённа. – Потому, что он любил не полцарства, что за неё давали, а её саму.

   - Пусть так. Только вот в сказке не говорилось, как они потом стали жить – во дворце или в его хижине. Может, его уже через неделю отравили завистники, или она не выдержала суровой деревенской жизни и сама сбежала. Я, наверное, и любить-то не хочу, - решила я. – От любви одни переживания. Всё, давай больше к этому не возвращаться, ладно?

   Лённа проницательно посмотрела на меня и вздохнула.

   - Потому, что так ещё больнее?

   Я закусила губу и отвернулась. Моя жизнь – мои ошибки.

   Могу собой гордиться. Мои старания не пропали даром – парни на ярмарке «ложились» к ногам целыми штабелями. Да и не только парни, хе-хе... В первый же день «первая невеста края» получила целых семь предложений руки и сердца, не считая просто попыток ухаживания и одного горячего южного дедулю, который, несмотря на наличие костыля, проворно бегал за мной по всей ярмарке. Не скажу, что всё это меня радовало... Тем более, что отдуваться зачастую приходилось одной: отец был сильно занят, Лённа всё под тем же предлогом по имени Всемил старалась вообще из дома не выходить, чтобы не обзавестись женихом просто «за компанию». Сначала я прибилась к знакомым девчонкам, но они быстро от меня сбежали. Ещё бы, на моём фоне никто с ними заигрывать не стремился...

   Таким образом, в первый день я гуляла в гордом одиночестве. О чём уже вечером пожалела: свернув с оживлённой улицы в небольшой тупик (отдышаться), вдруг почувствовала на себе чью-то цепкую руку. Другая пропахшая табаком ладонь тут же плотно закрыла рот. Мне сипло прошептали что-то вроде «не дёргайся, а то пожалеешь» и шустро куда-то потащили. Ого, похоже, кто-то собрался меня похитить! Дёргаться я и вправду не стала. Просто обвисла в руках злодея, будто от страха лишилась чувств, а когда он перехватывал меня поудобнее, дотянулась и прижала одну хорошо известную в целительстве точку. Под народным названием «бесплатный наркоз». Если у пациента не хватало денег на корень танната, то лекарь мог временно отключить его сознание таким вот приёмом. Правда, голова после этого болела дня два, и сильно, но отвар из редкого корешка мало кто мог себе позволить.

   Я выбралась из-под тяжёлой туши похитителя, на всякий случай подробно рассмотрела его лицо, отряхнулась, досадуя на запылённый подол юбки, и, не особенно торопясь, вышла на людную улицу. Там обратилась к знакомому десятнику, и уже через пять минут несколько дюжих мужиков сопровождали меня на место неудавшегося преступления. Злодей, конечно, был там. Вот только теперь из его развороченной груди с бульканьем вытекала кровь, тут же смешиваясь с пылью. Мы дружно замерли на месте.

   - Это не я!.. – по-детски вырвалось у меня.

   Десятник успокаивающе похлопал меня по плечу и кивнул – не сомневаюсь, мол.

   А кто тогда??

   Отряд разделился: двое остались при погибшем, трое побежали прочёсывать окрестности, а ещё двое – провожать меня к отцу.

    Выслушав мой сбивчивый рассказ, тот велел мне идти домой и выпить успокоительного, а они постараются докопаться до истины.

   - Со двора ни ногой, Лённа тоже. Завтра гуляешь с Ламоном и Гуттом, без возражений. Сейчас тебя тоже проводят. Всё, иди.

   Я согласно кивнула и пошла домой.

   Конечно же, сразу рассказала обо всём сестре, и она встревожилась. Нашла в сундуке и вручила мне маленький, замаскированный под кулон свисток. Насколько я помню, свистел он очень громко... тётки в детстве только так пугались! Полезная вещь.

   Этой ночью я спала плохо, а когда всё же засыпала, мне неизменно снился мёртвый похититель. Если кто-то, опасавшийся, что он придёт в себя и всё расскажет, решил обезопасить себя таким кардинальным способом, то что получается? Он не хочет, чтобы о нём узнали. Может ли это быть кто-то из потенциальных женихов? Да запросто. Причём человек это, как видно, небедный - нанял злодея вместо того, чтобы действовать самому. Пока в нашем городе не было такого количества приезжих, я ходила по улицам спокойно, и вечером тоже, значит, это точно кто-то не из наших. Но вот кто? Народу понаехало аж несколько сотен, где искать виноватого?..

   Решив, что лучше обо всём забыть и предоставить разбираться с этим людям знающим, я всё-таки смогла уснуть. Больше незнакомец мне не снился. Зато приснился Тай. Волк сидел, чуть склонив голову, и смотрел на меня пронзительными льдистыми глазами. Я протянула руку – и он осторожно лизнул её горячим шершавым языком.

   - Тай...

   Когда поздним утром я проснулась, подушка была влажная. Хорошо, что этого никто не видел...

   К последнему дню ярмарки я практически определилась с женихами. Очень многие хотели попасть в число избранных, на разный манер демонстрируя мне себя и своё горячее желание заполучить мою руку. Пытались совать записки и подарки (не брала ни то, ни то), заискивали перед отцом, пытались выглядеть лучше за счёт принижения соперников... Таких я отсеивала сразу. Ходила, наблюдала, беседовала, спрашивала мнение отца и уважаемого мной дядьки Прохора, который благодаря своей должности сыскаря знал многое и про многих. А вот про того они что думают? А этот из какой семьи? Информацию откладывала в голове, составляя «список». По правде говоря, в окончательном виде он был коротковат, всего несколько имён. Знакомый ещё с детства парень из соседнего села, серьёзный обстоятельный мужчина – правая рука самого главы Белогорья (вот кто будет и Лённе полезен), ужасно обаятельный оборотень из южных камышовых котов и целых три брата, сыновья давнего папиного друга. Я не видела их лет шесть, а теперь они приехали все сразу, вместе с отцом, и все трое выказали однозначное намеренье на мне жениться. Смешно, честное слово! Не в том они уже возрасте, чтобы из-за девчонки драться, а было бы интересно на это посмотреть! Погодки, они и выглядели очень похожими друг на друга и явно привыкли держаться вместе. Стоит ли их ссорить? С другой стороны, вариант уж очень заманчивый: живут они в сутках езды от Огнево, отца их я сама очень уважаю, спокойный, справедливый мужик, а они по виду все в него. Такие же уверенные в себе без гордыни, неторопливые и основательные. С любым из них жизнь будет как за каменной стеной. Красивые, рослые, светловолосые, с трогательными ямочками на щеках, когда они улыбаются... Хорошие ребята. И имена красивые - Падуб, Ясень и Клён. По идее, правильнее выходить замуж за старшего, но младший, насколько я помню, целитель, а, значит, общих интересов у нас с ним больше. Надо подумать... Или предложить им соломинки тянуть?

   Вот так я настраивала себя на шутливый лад, одеваясь на заключительный вечер ярмарки. Сегодня все гуляют, как и до этого, на улице, и лишь приглашённые, самые уважаемые и богатые – в специальном доме, в огромном, устроенном по столичной моде, зале. Если честно, мне было страшно. Через несколько часов я решу свою дальнейшую судьбу, и отец прилюдно объявит, за кого выдаст свою старшую дочь.

   Может, сказаться больной?..

   С трудом поборов этот малодушный порыв, я уныло оглядела себя в зеркале и попыталась улыбнуться. Да уж, батюшка не поскупился на такое дорогущее платье, зато похожего точно ни у кого не будет. Светлое, с заметным золотистым мерцанием, щедро расшитое зелёными цветами и мелкими перламутровыми бусинками. К нему – новые туфельки на каблучках, длинные серьги, парные широкие браслеты на запястья – танцевать и звякать. Волосы оставлю распущенными, всё равно же из любой причёски выбьются. На шею нацепим ожерелье... Вот вроде и всё. Я уже дошла до двери, но потом остановилась, развернулась и решительно возвратилась к столу. Там, в любимой шкатулке, лежала тонкая цепочка с кулоном, похожим на волчий клык. Я носила её все эти годы и сняла только после достопамятного разговора с отцом. А теперь надену. Хотя бы для того, чтобы снять при всех и заменить на ритуальный подарок нового жениха.

   Закусив губу, я снова посмотрела на своё отражение и скривилась. Ну что, рыжуха, смелей, скоро твой выход! Тряхнула головой и, расправив плечи, вышла за дверь.

   Зал для торжеств и впрямь выглядел торжественно. И красиво: кругом цветы, даже целые гирлянды, перевитые яркими лентами, множество свечей в замысловатых подсвечниках, по одной стене – накрытые белоснежными скатертями столики с разнообразными закусками и напитками, по другим – заморские диваны на гнутых ножках, мягкие стулья и кресла. Специально приглашённые музыканты только и ждут сигнала к началу праздника.

   Его, как и положено, открыл глава края и по совместительству мой отец. Он вышел в центр зала и произнёс короткую речь о том, как он рад всех здесь видеть, что ярмарка в этом году особенно удачная, довольны и гости, и хозяева, и он с удовольствием приглашает всех приезжать к нам ещё.

   Я стояла позади отца, среди его друзей и приближённых, и украдкой скользила взглядом по залу. Все мои «женихи» тут, и даже в первых рядах. Ближе всех смог пробраться оборотень Шамар, замер, не сводя с меня глаз, и улыбается так, что у меня поневоле краснеют щёки. Всё-таки есть в нём что-то такое, отчего сердце начинает стучать быстрее... Может, это и есть «знак»? С другой стороны, на почётном месте замечаю гостя из Белогорья. Он гораздо более сдержан, но тоже посматривает на меня. Дальше дружной шеренгой выстроились братья-«деревья»...

   - А теперь я бы хотел воспользоваться своим служебным положением и пригласить сюда мою дочь Ильяну... – как сквозь туман донёсся до меня голос отца.

   Стоявший рядом дядька Прохор с улыбкой подтолкнул меня вперёд, и я на негнущихся ногах вышла «в люди». Приветствовали меня даже более бурно, чем отца. Хлопали, кричали что-то одобрительно-ободрительное... Кто-то засвистел, но тут же получил от соседей по тычку.

   - Как вам всем, наверное, известно, в конце нашего праздника состоится помолвка Ильяны и её избранника. Уверен, это будет исключительный, прекрасный и достойный её человек. А сейчас разрешите моей красавице открыть танцы! Ильяна, не томи, выбери себе кавалера, надеюсь, он не откажет!

   «Откажет... Угу. Посмотрела бы я на этого ненормального...»

   Любимый батюшка не утерпел и решил форсировать события. Я ведь так и не сказала ему, кто какое место занимает в моём «списке женихов». Значит, думает, это будет тот, к кому я подойду сама. Хитрый... А я вся в тебя!

   Подошла, слегка поклонилась, не отводя глаз от его озадаченного лица.

   - Пока я официально ещё не невеста, мой самый любимый мужчина – это ты. Потанцуешь со своей дочерью?

   Отец молча кивнул и подал мне руку.

   - Ты помнишь? Мамина любимая...

   Во время танца мы не обращали внимания на остальных, ведя с отцом беззвучный диалог – глазами, сердцами...

   Музыка смолкла, а мы ещё какое-то время стояли неподвижно, борясь с подступившими слезами. Он, как и я, сейчас окончательно осознал, что пришла пора прощаться. Хотел что-то сказать – и не смог, махнул рукой, быстро поцеловал меня в лоб и отошёл к ожидающим «возрастным» гостям. А молодёжь радостно устремилась в центр зала. Праздник начался!

   Первым ко мне подскочил всё тот же Шамар. Задорно улыбнулся, обнял и лихо закружил в танце, ехидно поглядывая на «опоздавших». В его обществе моё настроение сразу пошло вверх, и вскоре я уже весело смеялась над его шутками. Потом меня настойчиво перехватил Падуб, потом ещё и ещё кто-то... Поймала себя на том, что в какой-то момент уже перестала различать лица, кроме, пожалуй, камышового кота. Ужасно притягательный нахал!

   Так, за бесконечными танцами, ничего не значащими разговорами и улыбками праздник неожиданно для меня подошёл к концу. А с ним – и моё «вольное» время. Остался последний традиционный танец, который, как верили, помогал сомневающейся невесте найти свою настоящую половинку. Это был как раз мой случай, и я заранее предупредила, чтобы для него оставили время. «Танец вслепую», «Танец сердца». Отец сам повязал мне на глаза плотный шёлковый шарф и отвёл на середину зала. Смолкшая было музыка зазвучала с новой силой – нежно, призывно, будоража кровь и заставляя взволнованно колотиться сердце. Сама судьба должна отвести меня сейчас... если не к любимому, то просто к самому надёжному, самому достойному... Не подведи, судьба!

   Я крутанулась на каблуках и медленно, покачиваясь в такт музыке, шагнула вперёд. И ещё, и ещё. Стоп. Дальше не пойду, а то народ уже замер, приготовившись радостно (удивлённо?) вздыхать. Видимо, подошла к кому-то слишком близко... По правилам, в начале двигается одна девушка, и мужчины не должны подаваться ей навстречу или отталкивать соперников. Девушку в это время ведёт сердце, его нельзя обманывать...

   Моё сердце в данный момент находилось в левой пятке. Махнув рукой на грациозность движений, я просто медленно ходила из стороны в сторону, боясь сделать лишний шаг и оказаться в объятиях кого-то из женихов. Или, хуже того, кого-нибудь вроде давешнего южного поклонника с костылём...

   И вдруг... я поняла. Поняла, почувствовала, куда надо идти! Он там, мой избранник! Я облегчённо улыбнулась и уже уверенно направилась на слабый, но невероятно родной и прекрасный запах – запах моего мужчины. Жаль, что я не оборотень и не почувствовала его сразу...

   Вот аромат усилился, и я с наслаждением ткнулась носом в широкую грудь своего жениха. Рывком содрала и отбросила повязку – и утонула в нежном взгляде милых янтарных глаз.

   - Иля...

   - Да.

   - Да?

   - Да!

   Я засмеялась и первая обняла своего избранника, не смущаясь любопытных зрителей. Он обнял меня в ответ, и мы плавно закружились под медленную, сказочно красивую мелодию, которой в этот момент вторило моё сердце... Дождалась!!

   Когда музыка кончилась, мой любимый остановился и, обняв ещё крепче, прижался к моим губам. Словно метку поставил: всё, она - моя, никому не отдам! Да, я твоя, твоя, а ты – мой...

   - Скажи, что выбираешь меня. Скажи громко, девочка...

   - Да! Ой... – я смущённо смотрела в дорогое лицо. – Я так долго тебя ждала, что в голове сейчас всё перепуталось... Забыла, как тебя зовут. Прости.

   Он коснулся губами моего уха, вызвав жаркую волну мурашек.

   - Рив. Зови меня Рив, любимая...

   Какое красивое имя!

   Я открыла рот, собираясь сказать ритуальную фразу, подтверждающую мой выбор.

   ...И вдруг всё странным образом изменилось. Ватную тишину нарушил какой-то шум, возгласы, даже как будто рычание. Любимый дёрнулся, а потом я почувствовала, что какая-то злая сила отрывает меня от него. Закричала, протестуя... И словно очнулась. Размытые предметы вокруг постепенно обрели прежнюю чёткость, и я лишь хлопала глазами, наблюдая за происходящей в зале дракой. Точнее, даже не дракой: какой-то мужчина с размаху пнул бедного Рива ногой, приложил его, упавшего, кулачищем по затылку и мгновенно связал его руки крепким кожаным ремнём. А потом схватил поданные кем-то вёдра с водой и от души облил поверженного противника с головы до ног. - Что здесь происходит?! – к нам спешил взбешённый отец. – Кто позволил пустить сюда рысь?!

   При чём тут рысь...

   Я подалась к отцу, но вдруг обнаружила, что не могу двинуться с места. Чьи-то руки бережно, но непреклонно обнимали меня сзади за плечи и талию.

   - Прости. Тебе туда нельзя, - раздался около уха тихий шёпот. – Иля, не бойся, всё хорошо...

   Кто это??

   Я слегка повернула голову и увидела длинную тёмную прядь волос, упавшую на широкое плечо высокого незнакомого парня. А, может быть, знакомого?

   Между тем зачинщик драки, здоровущий мужчина с заметной сединой в волосах, вежливо кивнул отцу и, не отвечая на его вопросы, обвёл зал пристальным взглядом. Задержался почему-то на Шамаре.

   - Подойди, кот.

   Тот явно занервничал и попытался скользнуть за спины других гостей.

   - Я сказал, подойди!

   От его рыка бедный парень весь сжался, но не посмел перечить. Осторожно приблизился и был тут же схвачен за грудки.

   - Отворотное с собой?

   Он скорее утверждал, чем спрашивал, и Шамар, мелко покивав, вытащил из-за пазухи пузырёк тёмного стекла.

   - А остатки милавии?

   Оборотень поколебался, но под взглядом сурового мужика со вздохом сожаления протянул ему вынутый из кармана крошечный мешочек.

   - Всё, иди. И не смей больше этого делать.

   Шамар поспешно кивнул и не менее поспешно покинул зал.

   - И что всё это значит??

   Седой криво усмехнулся и ткнул пальцем в до сих пор не пришедшего в себя Рива. Бедный, ему, наверное, больно... Я снова завозилась в держащих меня руках. Безрезультатно.

   - Это значит, что рысь в очередной раз показал, на что способен ради своей цели. Думаю, все слышали о милавии? Баснословно дорогая травка. И «противоядие» от него не из дешёвых. Оборотень использовал совсем мало, видать, пожадничал или боялся слишком привлечь внимание. Поэтому и смог вызвать только симпатию. А вот рысь действовал наверняка. И за три метра разит милавией... Ещё бы минута – и ваша дочь сама назвала бы его своим женихом. Устоять не было никаких шансов. И потом, несмотря ни на какие запреты, она бы нашла способ быть с ним. Верила, что любит его... До конца действия приворота. А дальше...

   - Дальше она бы сама его убила, - выплюнул отец, с ненавистью глядя на бессознательного Рива. – Так, обыскать, отвести в подвал, приставить охрану!

   Подскочившие воины поволокли парня прочь, и я стала вырываться с удвоенной силой. Укусить, что ли, этого непрошибаемого?!

   - Могу я попросить отворот?

   Отец взял протянутый пузырёк и подошёл ко мне. Взглядом попросил прощения и, надавив на подбородок, заставил проглотить тягучую горькую жидкость.

   - Скоро подействует?

   - Да. Она и так держалась до последнего. Сразу видно – целитель, восприимчивость ниже, чем у обычных людей... А то не смогли бы удержать.

   Седой встал рядом с отцом, ободряюще кивнул «обнимавшему» меня парню, потом, словно нехотя, перевёл взгляд на меня. Светлые глаза, колкие, как треснувший в руке кусок льда, полоснули по моему лицу, вызвав целую толпу испуганных мурашек. Почему он так на меня смотрит?! Я же не виновата, что невольно нанюхалась этого «приворота»... Стоп. Я что, прихожу в себя??

   Я облизала пересохшие губы и слабо улыбнулась встревоженному отцу.

   - Всё, зелье уже подействовало. Я в порядке, правда. И меня можно уже отпустить!

   С некоторой заминкой державшие меня руки разжались, и я машинально потёрла руками занывшие плечи. Надеюсь, синяков не останется?

   - Доченька, прости, - отец шагнул ко мне и обнял, поглаживая по спине. – Всё так внезапно произошло, мы далеко не сразу разглядели, что это Рив. Специально, небось, забился в угол потемнее, а ты к нему и пошла, как овечка на заклание... А все кругом только рты пораскрывали, и мешать не решились – как же, «воля судьбы»! Только что этот проклятый рысь чуть не обманул нас всех в третий раз...

   - Да зачем ему всё это?! – не выдержала я. – Ведь сколько лет прошло! Давно забыл бы и жил себе спокойно! Почему он...

   - Может, потому, что любит?

   Я резко обернулась на тихий голос и с запоздало накатившим волнением уставилась на того, кто вместе с Седым только что помог мне избежать очередной ловушки. Той, что в будущем неизбежно сломала бы мне жизнь.

   Парень, ещё совсем молодой, едва ли сильно старше меня. Высокий рост, прямые тёмные волосы волной стекают на грудь. Красивое, слегка вытянутое лицо, изогнутые в лёгкой улыбке губы... И глаза – до боли знакомые, светло-голубые. Как у всех волков Озёрного края...

   У меня подкосились ноги, и я зацепилась за отца.

   - Что, Иля? Тебе плохо?

   Медленно качнула головой, не в силах оторваться от этих глаз. Лучистых, добрых... Не то, что у старшего волка.

   - Спроси, как его зовут...

   Отец машинально исполнил мою просьбу, и молодой волк радостно улыбнулся.

   - Тай, сын Мирта.

   - Тай!!

   Миг – и я повисла на его шее, ещё не веря, что всё это не сон, что всё происходит на самом деле.

   - Ты живой! Тай!

   Он подхватил меня на руки, закружил, потом осторожно поставил на ноги и с ласковой улыбкой вгляделся в лицо.

   - Иля... Ты всё-таки дождалась меня...

   Я счастливо засмеялась и, вытащив из-за ворота его кулон, подняла повыше, демонстрируя всем желающим. Желающих оказалось пруд пруди – все гости невольно подались поближе, пытаясь уследить за стремительной сменой событий.

   - Вот мой жених!

   Эта короткая фраза вызвала бурные аплодисменты и возгласы, кажется, не однозначно довольные. Краем глаза я заметила, как спешно покидают зал недавние претенденты на мою руку. Ну и пусть... Мне теперь нет до них никакого дела. Ведь мой Тай вернулся!

   Отец тоже выглядел скорее растерянным, чем по-настоящему обрадованным. Да, многие из глупого «списка» были гораздо более «весомыми» и богатыми людьми, чем никому не известный волк с севера. Но я знаю, для него, как и для мамы, главным всегда было счастье детей, а не собственные амбиции. И я буду счастлива с Таем, обязательно!

   - Добро пожаловать, - наконец, вспомнил о приличиях глава края. – И благодарю за помощь, в который раз уже... Тебя, Тай, и... э?

   Он вопросительно взглянул на всё это время молчавшего Седого. Кстати, вблизи выяснилось, что он не такой уж и седой – только две передние длинные пряди, остальные волосы такие же тёмные, как у Тая, и ещё более длинные. Родственник?

   - Вожак клана Тан.

   - Мой старший брат.

   Они сказали это одновременно. Вот так сюрприз! Я и не знала, что всё это время у моего Тая был какой-то брат. Ой... Если он – вожак, значит...

   - Предлагаю всё остальное обсудить у нас. Надеюсь, не откажетесь?

   - Благодарю.

   Тан слегка склонил голову и первый пошёл к дверям. Я сжала руку жениха и потянула его следом. Вот Лённа обрадуется!

ГЛАВА 4 "ПРОШЛОЕ И БУДУЩЕЕ"

   К моменту нашего прихода Лённа уже спала, и я не стала её будить. Волки, конечно же, остановятся у нас, а значит, она ещё успеет с ними познакомиться. Надеюсь, Тай ей понравится!

   Гости и отец уселись за стол, я шустро заставила его пирогами, закусками и, конечно же, мясом. Голодные, небось, с дороги... Я и сама набросилась на еду – после всех сегодняшних волнений организм требовал подзарядки.

   Когда все наелись, отец попросил волков рассказать, что на самом деле происходило в их землях. Что из сплетней и слухов правда, как так случилось, что клан не смог защитить своего вожака, и какая в Озёрном краю теперь обстановка. При этом он выразительно показал глазами на меня. Мол, если неспокойная – не отдам дитятко! Тай украдкой погладил меня по руке, но промолчал, уступая слово брату. С явной неохотой Тан начал рассказывать.

   Всё началось три года назад, когда Тай с отцом и другими волками отправились в Благодатный край. Понятно, зачем, за кем... Недалеко от дома, в рысьих землях, их маленький отряд попал в ловушку. У волков исстари были напряжённые отношения с соседями, да и не только у них – рыси из Северного леса, в отличие от многих своих собратьев, отличались коварным, пакостным нравом, другие оборотни предпочитали с ними не связываться. Но до открытой вражды всё же не доходило, поэтому волки, хоть и были настороже, нападения не ожидали. Позже Тан понял, почему в тот раз убийцы смогли подобраться к ним незамеченными: благодаря новым «друзьям» вожака Ривана у рысей имелись теперь хитрые заморские штучки на все случаи жизни, в том числе отбивающий запах порошок. Благодаря тонкому нюху волки обычно чувствуют приближение чужаков издалека и успевают приготовиться... Но не в тот раз. Рив всё рассчитал правильно, и, намереваясь разом покончить с верхушкой волчьего клана, привёл с собой самых отчаянных рубак. Сам же в бой вступать не спешил, наблюдал... И, выбрав момент, лично воткнул свой кинжал в спину Мирта. Рыси намеревались вырезать отряд целиком, но благодаря подкреплению – случайно оказавшемуся поблизости волчьему патрулю – вынуждены были отступить. Преследовать их не стали – важнее было поскорее добраться до своих, чтобы помочь раненым. Двое выжили, вожак – нет...

   Новым вожаком выбрали старшего сына Мирта, не обращая внимание на его молодость и неопытность. Первым делом Тан намеревался отомстить за смерть отца и товарищей, но неожиданно клан потрясла новая напасть. Кто-то отравил воду в их любимом озере. В этот раз среди погибших было много женщин и детей... Сомневаться в том, кто стоял за этим изуверским поступком, не приходилось. Обезумевшие от горя волки ринулись к границе рысьих земель. Рив уже ждал их там. В новой стычке было много пострадавших из обоих кланов. Сыновья Мирта тоже не избежали ранений, зато и ненавистный Риван получил сполна, попортили ему жёлтую шкуру...

   Едва придя в себя, волки столкнулись с внезапной враждебностью другого соседнего клана, равнинных медведей. Несколько жертв с обеих сторон – и только тогда случайно выяснилось, что суть конфликта надумана, хитро подстроена всё теми же рысями. Волки и медведи договорились сообща разделаться с неуёмными соседями. На границе земель их встретил сам ухмыляющийся Риван, да не один, а в сопровождении большого отряда воинов из самого Белогорья. Столичный сотник вслух торжественно зачитал оторопевшим соратникам личный указ Правителя, согласно которому «излишне агрессивный» клан волков за все свои прегрешения лишается своих исконных земель и (пока) в добровольном порядке переселяется в Пустынные земли. Ненадолго... до конца. Ведь всем известно, что в Пустынных землях хищникам не выжить... Медведям же делается первое и последнее предупреждение.

   Это был самый страшный день в истории клана. Кто-то пытался возражать и переубедить непреклонного воеводу, кто-то предлагал открытое неповиновение, женщины со слезами начали собирать вещи... А Тан, предупредив только брата и наставника, той же ночью тайно отправился в столицу – за правдой. Надо было любой ценой убедить Правителя в том, что за всеми преступлениями в крае стоят вовсе не волки, а желающие получить их земли рыси, иначе в ближайшем будущем их клан просто перестанет существовать. Шансов на удачный исход было немного, да и опомнившийся Риван не раз пытался убить его руками наёмников, но тут Тану наконец-то повезло. Чудом избежав ловушек, он смог добраться до столицы и даже получил возможность встретиться с Правителем. Хвала Матери-природе за то, что им послан этот мудрый человек! Не слушая предвзятых советников, Правитель вознамерился разобраться во всём лично, долго расспрашивал Тана обо всех событиях и под конец предложил проверку каким-то «камнем правды». Тан без колебаний согласился. Видимо, взятый в руку невзрачный серый кристалл и убедил всех окончательно в том, что настоящие злодеи – вовсе не волки, а казавшиеся такими невинными рыси. Правитель сразу же подписал новый указ, полностью оправдывающий волков и предписывающий уже рысям отправляться в Пустынные земли, отдав свою территорию пострадавшим волкам. Причём приказ касался только взрослых мужчин; женщинам и детям клана рысей под охраной столичной сотни надлежало отправиться в Белогорье. Правитель обещал лично заняться их дальнейшей судьбой. Это было более чем справедливое решение...

   Вместе со вторым посланным в Озёрный край отрядом Тан вернулся домой. К этому времени Рив с несколькими помощниками уже давно бросил свой клан на произвол судьбы и сбежал. Волкам принесли официальные извинения, рысей под конвоем отправили, куда приказал Правитель. Все наконец-то вздохнули с облегчением... Чёрная полоса осталась позади.

   Чуть позже, когда волки решили подробно исследовать свои новые земли, то обнаружили небольшое месторождение редчайших и потому крайне дорогих драгоценных камней, которые также использовались во многих важнейших ритуалах. Так вот откуда у Ривана было столько денег для покупки официально запрещённых амулетов, порошков и прочих магических штуковин! Из-за спешного отъезда (считай, побега) он не успел толком замаскировать своё сокровище, и теперь его заслуженно присвоили новые хозяева. Конечно же, уведомили Правителя и передали ему в дар несколько особенно крупных камней. За это и он в долгу не остался – прислал своих специалистов, оборудование и постановил основной доход с продажи оставить за волками.

   Вот так всё постепенно и успокоилось. Жизнь вернулась в привычную колею, волки, хоть и заметно поредели, но дали себе зарок не унывать и с энтузиазмом взялись осваивать новые земли. У них сейчас спокойно, к тому же Правитель под предлогом охраны месторождения оставил у них небольшой отряд, на всякий случай. Волки усиленно ищут себе женихов и невест, стремясь упрочить свой клан в будущем. Вот и они с братом, наконец, решились оставить дом и навестить Благодатный край и девушку, которая когда-то дала слово юному волку. Конечно, они понимали, что прошло слишком много времени, и она наверняка уже замужем, но...

   Тай снова погладил мою руку. В его глазах светилась нежность.

   - Я до сих пор не верю, что ты меня дождалась...

   Я улыбнулась и на миг прижалась к его губам.

   - А так поверишь?

   Тай смутился, а со стороны отца и его старшего брата раздалось дружное недвусмысленное «кхм». Ладно-ладно, приличия, больше не буду!

   - Значит, последнее время Риван был в бегах, - задумчиво сказал отец. – Почему же сейчас он так глупо попался?

   - Не так уж и глупо, - возразил Тан. – Это просто случайность, что мы смогли ему помешать. Только у волков и собак есть природная стойкость к милавии, уж не знаю почему. В остальном рысь всё прекрасно рассчитал: ведь эта трава действует не только на женщин. Помните, как легко он пробрался в зал, хотя никто его не приглашал? Порошок вызывает чувство невольного доверия, как будто рядом с вами не незнакомец, а близкий друг. У Рива был огромный запас порошка, его хватило бы не только на сегодня, но и на саму свадьбу с кучей гостей. Уверен, он спокойно сидел бы рядом с тем же сотником, у которого был приказ его задержать... Надеюсь, его хорошо обыскали. Кто знает, сколько ещё у рыси козырей в рукаве?

   - Да уж, - поёжился отец. – Ну и скользкая личность... И злопамятная. Столько лет прошло, а он не забыл, как сам себя прилюдно унизил, вернулся, чтобы всё-таки заполучить Илю, отомстить за свои прежние «обиды»...

   - А что ты ему тогда сделал-то? – полюбопытствовала я. – Чего они хотели, а ты не дал?

   - Чего-чего... Женщин наших и хотели, в обмен на свои камни. Особенно их интересовали целительницы, видимо, уже тогда Риван свои гадости планировал... Ведь всем известно, что самые сильные энергетики и травники – как раз из нашего края. Он долго меня уговаривал, обещал, что с девушками будут обращаться лучшим образом, а я сам внакладе не останусь... и всё камни совал. А я-то к тому времени уже имел представление о рысях, в том числе и благодаря Мирту. И отказал наотрез. Рив явно не ожидал этого и разозлился, но тут уж я его припугнул – если хоть одна наша девушка пропадёт, сразу на него Правителю донесу, мы с ним лично знакомы, и неплохо. Уж не знаю, какую бы хитрость он ещё придумал, но тут ты как раз... – вздохнул отец. – Мы с мамой тогда здорово перепугались. Есть такие традиции, которые трудно обойти, а ты сама дала ему козырь в руки. У меня был выбор – ты или кто-то другой, родная дочь – или чистая совесть... Я не собирался отдавать никого. С должностью, скорее всего, расстался бы, но это всё мелочи. Главным тогда было избавиться от рыси, очень уж он мне не понравился, даже не знаю чем... Хорошо, что тогда всё благополучно разрешилось. Но, как видишь, Рив ничего не забыл...

   Я закусила губу и, собравшись с духом, прямо взглянула в мрачное лицо сидящего напротив Тана.

   - Скажи мне, только честно. Ты ведь считаешь, что в ваших бедах есть и моя вина? Что всё началось именно с меня? Тай нашёл огнецвет и этим помешал Риву отомстить. Он мог его запомнить, это же ваши соседи... И отомстил уже всем вам. Вся ваша семья могла погибнуть ещё тогда, несколько лет назад. И сейчас мне было бы уже некого ждать...

   - Иля, ну что ты, ты сама знаешь, что была ещё маленькая, чтобы...

   Я качнула головой, сжав ладонь жениха.

   - Ты оправдываешь меня. А все остальные? Если я войду в ваш клан, как к этому отнесутся другие волки? И вожак? Тан, прошу, ответь. Вы примете меня? Будете относиться ко мне по моим делам и поступкам, не корить, не попрекать за глаза прошлой ошибкой? Скажи мне сейчас, пока не поздно: ты искренне желаешь нашего брака?

   Светлые, затянутые льдом глаза, не отрываясь, смотрели на меня, проникая, казалось, прямо в душу. Тан явно боролся с собой, хотя по его каменному лицу нельзя было ничего прочесть. Но я знала, чувствовала, что именно в этот момент решается моя судьба. Он теперь Таю вместо отца, как он скажет – так и будет.

   Спустя бесконечно долгую минуту лицо вожака чуть расслабилось, губы изогнулись в кривоватой усмешке.

   - Да.

   Плавно поднявшись на ноги, он перевёл взгляд на моего отца, который поднялся вслед за ним.

   - Всеслав, я прошу у вас для Тая руки вашей дочери Ильяны. Клянусь, в моём клане её всегда будут беречь и уважать, заботиться о ней и поддерживать; вы, её родные, также всегда можете рассчитывать на нашу помощь.

   - Спасибо. Я отдаю Ильяну и, со своей стороны, обещаю волкам свою поддержку и покровительство.

   Мужчины обменялись крепким рукопожатием, а Тай незаметно погладил меня сзади по спине.

   - Давайте всё остальное обсудим завтра? Сегодня был трудный день, и вы с дороги. Предлагаю выспаться и вернуться к разговору завтра, тем более, что главное мы уже выяснили. Остались лишь детали – дата свадьбы, приданое...

   - Хорошо.

   Дружно позёвывая, мы выбрались из-за стола и разошлись по комнатам.

   Проснулась я, естественно, поздно – Лённа часа два как встала. Интересно, гости уже спустились? Не напугали её или тёток ненароком? Хотелось бы первой сообщить им о своей предстоящей свадьбе.

   Я торопливо умылась, оделась и поспешила вниз. Со двора доносились голоса тёток и смех Всемила, в доме же была непривычная тишина. В поисках сестры я решила заглянуть сначала на кухню, а уж потом в оранжерею. Ещё издали я поняла, что Лённа действительно на кухне – вслед за её испуганным возгласом раздался звон разбитого стекла. Надеюсь, она не сильно поранилась?

   Добежав до кухни, я резко остановилась и круглыми глазами уставилась на открывшуюся передо мной картину: прямо на полу, посреди осколков вазы и разбросанных цветов сидит моя сестрёнка, а рядом с ней, очень близко – Тай. И не просто сидит, а держит во рту её пальцы. И что это значит??

   - Эмм...

   Они одновременно вздрогнули и подались в разные стороны. Тай выглядел смущённым, а Лёна и вовсе покраснела и попыталась спрятать влажную руку за спину.

   - Доброе утро. Что у вас тут случилось?

   - Это всё я виноват, - покаялся Тай. – Проснулся, захотел есть и пошёл на запах. А хожу я тихо... И вот, напугал девушку. Она вазу уронила и порезалась, я предложил её полечить, она согласилась...

   - Но я же не знала, что «это» называется лечением! – пылая щеками, возмутилась Лёна. – Первый раз у нас такие неприличные гости!

   Я не выдержала и засмеялась.

   - Лён, ты на руку-то свою посмотри!

   Она озадаченно уставилась на свои уже полностью здоровые пальцы.

   - Что за ерунда...

   - Не ерунда, а знаменитое волчье лекарство – язык называется! Лён, у нас вчера столько всего случилось! – я взяла Тая за руку и подвела к сестре. – Вот, познакомься, это мой жених, Тай, тот самый.

   - О.

   Лённа явно впечатлилась. Наконец-то мне удалось удивить свою невозмутимую сестрёнку!

   - Тай, а это моя младшая сестра Лённа. Травница, и очень хороший человек. Мой самый близкий человек.

   Тай, улыбаясь, поклонился.

   - Ну что, а теперь завтракать?

   - Только с пола уберём...

   Убраться не дали – в кухню влетела возбуждённая тётя Синна и протараторила наказ отца явиться в столовую, только нас-де ждут. Мы с удовольствием послушались.

   Завтрак благодаря тёткам превратился в балаган. Они наперебой забрасывали гостей вопросами, попутно расхваливая свою любимую племянницу (да вроде поздно уже...) и, со значением поглядывая на Тана – свою вторую, не менее любимую племянницу. Лённа краснела и бросала на них гневные взгляды, мы с отцом втихомолку веселились... В конце концов Тан заявил, что в ближайшие годы женитьба в его намерения не входит, а сестра напомнила, что скоро поедет в столицу учиться. Тётки вынужденно отстали и переключились на подробное описание моего весомого приданого. Тан опять их остановил, сказав, что сама Ильяна интересует их гораздо больше, чем то, что за ней дают. Тут уж невольно покраснела я...

   На повестке дня остался главный вопрос – когда играть свадьбу? У дочери главы края она просто не может быть скромной, а, значит, требуется не меньше месяца на то, чтобы всё подготовить. Будущие родственники, конечно же, пока поживут здесь, поруководят процессом, так сказать... От этой перспективы обоих волков слегка перекосило. Я, честно говоря, тоже не хотела шумной свадьбы со всеобщей пьянкой (навидалась уже). К тому же оставлять клан так надолго волки, уверена, не планировали. Как, интересно, поступит Тан? Скорее всего, сам уедет, оставив «на растерзание» жениха. Бедный, он с моими родственницами совсем захиреет...

   - Папа, а как ты смотришь на то, что у нас мы устроим что-то вроде моих «проводов» в узком кругу? А сама свадьба будет в клане. Сейчас не то время, чтобы выкладывать кучу денег за возможность покрасоваться перед всеми. Я не хочу пира на весь мир. А ты, Тай?

   Он истово замотал головой.

   - Вот. Поэтому я предлагаю устроить скромный праздник и поехать в Озёрный край уже через несколько дней. В конце концов, вдруг мне там почему-то не понравится, и тогда я смогу спокойно вернуться, а если мы поженимся здесь, это уже будет невозможно. Как тебе такая идея?

   Отец вопросительно посмотрел на волков, те дружно кивнули. Тётки пытались было возражать, но Всеслав громко хлопнул ладонью по столу и припечатал:

   - Решено! Умница, Иля!

   Конечно, ему было жаль так быстро отпускать меня, но он понимал, что волки иначе совсем изведутся.

   Пока тётки охали и причитали, я взяла жениха за руку и утащила на своё детское заветное место. С того времени любимый пруд совсем не изменился, разве что пробираться к нему при нашем росте стало труднее.

   Пыхтя, мы выбрались на поляну и сели рядом на бревно, глядя на воду.

   - Я часто вспоминала нашу первую встречу. Как приняла тебя за девчонку, и как ты меня чуть не покусал... И сухарики мои слопал. Я теперь сюда редко прихожу, шкатулки нет давно...

   Тай прислонил мою голову к своему плечу и обнял, поддерживая под спину.

   - Иля, послушай... Хочу тебе признаться в одной вещи. Это не страшно, но... В общем, в одной из стычек с рысями, Тан уже говорил, мы оба были ранены. У него по всему телу полно шрамов, а левая рука с тех пор почти полностью отказала... Наверное, ты уже и сама это заметила, как целитель.

   - Да. Всё думала – чего он за столом так скованно держится, кладёт ложку и тянется за хлебом, хотя мог бы... Неужели ваши целители не смогли ему помочь?

   - Нет. Не наши и даже не столичные, хотя ему сам Правитель предоставил какое-то светило. Тан говорит, что давно понял, что это безнадёжно, и аж рычит, когда ему пытаются что-то советовать.

   - Но при этом он всё равно остаётся вашим вожаком?

   - Да. И не благодаря отцу, а заслуженно. Хотя и волк из него теперь хромоногий... Но он всё равно очень сильный. И справедливый. Его все уважают и слушаются.

   - Да я и не сомневаюсь. Вы же – не рыси, у вас вожака не за коварство выбирают... Я уверена, Тан достойный глава клана. Только вот угрюмый слишком. Неудивительно – столько пережить... Но я рада, что ты не такой. Более открытый, более дружелюбный. С тобой мне будет легко. Давай не будем ссориться и изводить друг друга по мелочам?

   - Только по-крупному? – хмыкнул Тай.

   - Ты понял, что я имею в виду. Знаешь, когда была жива мама, я наблюдала, как они с отцом общаются, решают какие-то вопросы, заботятся друг о друге. И мечтала, что, когда выйду замуж, у меня в семье будет так же. Что муж будет меня любить и защищать, а я на людях никогда не скажу ему слова поперёк, научусь хорошо готовить, буду ласковой и верной, и наши дети будут уважать и любить его больше всех на свете. И готовить я уже давно научилась...

   Он погладил меня по плечу и наклонился, заглядывая в глаза.

   - Спасибо тебе, Иля, за то, что ты такая хорошая. Я постараюсь сделать всё, чтобы ты была счастлива со мной...

   Я подалась навстречу ласковому взгляду, ласковым тёплым губам и словно окунулась в море безграничной нежности. Дочери русалки там очень понравилось... Мой первый настоящий поцелуй, так не похожий на яростные, подчиняющие прикосновения сухих губ рыси. Брр, забыть, забыть срочно...

   Треск веток за нашими спинами заставил нас чуть отстраниться друг от друга. Растрёпанный Тан, с ворохом разноцветных листиков на волосах, смерил нас, захмелевших от поцелуя, привычным мрачным взглядом.

   - Ильяна, тебя сестра искала.

   Развернулся и ушёл.

   Я невольно хихикнула.

   - У нас был очень глупый вид, да?

   - Наверное...

   Мы посидели ещё немного. Я не особенно торопилась: наверняка ничего срочного, просто Лённа хочет выспросить у меня все подробности. Как бы ещё на тёток не наткнуться?

   Внезапно Тай, чуть поморщившись, потёр пальцами виски, и я тут же встрепенулась:

   - Где болит?

   Не слушая вялых возражений, положила ладони сначала на виски, потом на лоб, на затылок, на макушку. Кожу тут же стало неприятно покалывать.

   - А не сюда ли тебя ранили, мой любезный жених? Надеюсь, ты не станешь обманывать целителя?

   - Не стану. Я и сам собирался сказать, но начал с Тана да забыл потом. Признаюсь тебе, Иля, в одной не очень приятной вещи. В отличие от брата, шрамов и увечий у меня нет, но кто-то из рысей во время одного боя здорово приложил меня по голове какой-то шипастой дубиной. Я тогда долго валялся без сознания, все уже стали бояться самого худшего... Но очнулся, кое-как поправился. Шрам от удара и вовсе сам со временем рассосался. Только вот с тех пор какие-то вещи я просто взял и забыл.

   - Как? Вообще??

   - Вообще, - кивнул Тай. – Целые куски из жизни как отрезало. И – не обижайся только – в том числе и связанные с тобой.

   - Что, ты меня совсем не помнишь? – расстроилась я. – Совсем-совсем?

   - Ну... Какие-то конкретные эпизоды точно не помню. Но, как увидел тебя вчера, сразу понял, что это - ты. Словно сердце подсказало...

   - Спасибо, – я продолжала вдумчиво массировать его голову, отчего Тай вскоре стал тихонько урчать. – Ладно, тогда я буду помнить за двоих. И нашим детям рассказывать. Как ты мне огнецвет принёс, и как я заснула с тобой, мохнатым, в обнимку, и никто нас не заругал, и стихи, что ты мне потом прислал...

   - Что... стихи?? – Тай удивлённо распахнул глаза и чуть не свалился с бревна.

   - Ну да. Тоже не помнишь? Вместе с ритуальным клыком. Такие замечательные... Я их храню.

   - А дашь мне почитать? – загорелся он. – Даже и не знал, что... я писал стихи.

   - Конечно! Придём – и покажу. Кстати, голова у тебя больше болеть не будет.

   - Как это... Совсем? – вновь изумился Тай.

   Я горделиво улыбнулась.

   - Совсем. Всё же, помимо приданого, от меня самой для вашего клана польза будет. Целительский дар у меня очень сильный. Я бы даже брату твоему попробовала помочь, но он ведь не позволит?

   - Ни за что! - Тай встал и подал мне руку. – Ну что, веди обратно!

   Дома нас поджидала неприятная новость: только что отцу прислали сообщение, что задержанный вчера рысь Риван каким-то непостижимым образом сбежал из острога. Все замки на месте, охрана ничего не видела - не слышала, а когда пришли вести его на дознание к начальнику сыскарей, тут-то и выяснилось, что «птичка» улетела. Отец сильно встревожился и сам собрался ехать на место, с ним отправился Тан. Тай глянул в сторону тёток и тоже попросился с ними. Без мужчин мы с сестрой не скучали: под предлогом изготовления кулинарного сюрприза для дорогих гостей выпроводили из кухни брата и тётушек и вдоволь наговорились. Про пироги, конечно, тоже не забыли.

   Я подробно рассказала Лённе о вчерашних событиях, поделилась некоторыми сомнениями относительно своего будущего и получила в ответ заверение, что всё обязательно будет хорошо. За что я люблю свою сестрёнку – утешать и успокаивать она умеет как никто.

   Мужчины вернулись как раз в тот момент, когда мы вынимали из печки пироги. Сели за стол, поели, приняли заслуженную похвалу – и только тогда мы дали волю своему любопытству.

   - Риван сбежал ещё ночью и сейчас, наверное, уже далеко, - сказал отец. – Волки пошли по его следам, до одного захудалого постоялого двора на окраине, там, видимо, его поджидали остальные рыси, количеством четверо. Итого – по нашему краю бродит пятёрка злодеев, в арсенале которых не только обычное оружие, но и опасные магические вещи, а так же озлобленность и желание отомстить лично мне, моей дочери и волкам, особенно Таю. Что же из этого следует?

   - Что ты запрёшь меня дома и никуда не отпустишь? – насупилась я.

   - Было бы неплохо. Но не век же тебе здесь сидеть... Я уже отправил гонца в столицу с предложением усилить патрули и сообщить всем приметы рысей. Думаю, вашу поездку нет смысла откладывать, надо просто хорошо к ней подготовиться. Рысей пятеро; насколько я знаю, больше сообщников у них нет, все остальные уже отправлены в Пустынные земли. Из волков – братья и четверо сопровождающих. Для охраны моей дочери, я считаю, маловато. Не в обиду вам будет сказано – но с учётом наличия двух телег с приданым ваше продвижение замедлится и вызовет определённые неудобства. За рысями же всегда фактор внезапности. Они могут попытаться напасть на вас, а могут и затаиться или даже покинуть страну. Мы ничего не знаем наверняка... Поэтому я дам в сопровождение и своих воинов. Думаю, четверых будет достаточно.

   Тан прикинул что-то в голове и спорить не стал, кивнул.

   - Выбирай бессемейных или тех, кто помоложе и полюбопытнее, - посоветовала Лённа. – Вдруг кому-то из них захочется остаться у волков? Вы же не будете против?

   Мужчины хором ответили «нет». Отец встал.

   - Тогда пойду спрошу, кто хотел бы поехать. Стал вот, думаю, точно согласится, да и воин он отменный. А ещё Вирр...

   - Вирра не бери! – крикнула ему вдогонку Лённа.

   - Почему это?

   - Ну... ээ... он в Илю давно влюблён, - смутившись, пробормотала она. – Только всё признаться не решается, понимает, что откажут. Мне одной и сказал... Пап, не ругай его, ладно?

   Отец кивнул и вышел; я же чувствовала себя почему-то виноватой, особенно под взглядом старшего волка. Вроде «говорил же я, хлебнём мы с этой девицей неприятностей!» А что я??

   Следующие два дня были посвящены необходимым покупкам и сборам. Хорошо, что одежды у меня набралось всего два сундука; от любимых нашими девушками подушечек, ковриков и кучи вышитого постельного белья я и вовсе решительно отказалась. Взяла только тёплое красивое покрывало, сшитое мамой, и все свои украшения. Не буду носить, так подарю новым родственницам. Тай, в свою очередь, вручил мне привезённый с собой удивительно красивый комплект из ожерелья, браслета и кольца. Сказал, что, выбирая их, будто бы наяву видел мои прекрасные глаза, зелёные с золотыми «лучиками», и очень рад, что не ошибся. Камни словно повторяли их цвет, только блестели и переливались куда ярче (впрочем, с последним Тай был категорически не согласен). Лённе подарили бусы из синих камней (опять угадали), тёткам – по серёжкам, а отцу – искусно сделанный кинжал в ножнах с изображением головы волка. Ещё Тай пообещал мне какую-то шубу до пят, без неё у них зимой делать нечего, и всякие нужные мелочи, намекая, что тащить с собой ложки-кастрюли вовсе не обязательно. Я была с ним полностью согласна – не совсем же в дикий край еду! Тем более, в свете последнего события – наш отряд в случае опасности должен обладать хоть какой-то манёвренностью.

   Кое-что докупить всё же пришлось. Удобное дорожное платье и облегающие штаны, которые можно было надеть прямо под него и спокойно сидеть на лошади, длинный кожаный плащ с капюшоном, обработанный специальным водостойким составом, и красивую рыжеватую меховую безрукавку. Другую такую же, только серебристую, я купила для Лённы, ей в столице тоже пригодится!

   Отец, со своей стороны, одарил гостей великолепными конями нашей, огневской, породы. Они очень ценились далеко за пределами края за свою быстроту и выносливость, и при всём при этом были ещё невероятно красивы. Волки такому щедрому подарку очень обрадовались, даже Тан одобрительно улыбался, поглаживая их по гривам... Удивительное зрелище.

   ...Лённа разбудила меня рано утром. Бледная, непривычно взволнованная, она сказала, что только что видела очень странный сон, и ей нужна моя помощь. Как «зрячей». - Ты уверена? Это же только сон...

   - Не была бы уверена, не стала бы будить.

   Вообще-то да.

   Я достала уже убранные в дорожный сундук платок и свечи и взяла в руки сплетённый сестрой кожаный браслет.

   - Спроси, надо ли мне ехать в столицу,