Переплетая нити судеб. Часть 2. О тайнах прошлого и настоящего. Лина Элевская

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Как быть, если ты – ар-лорд второго вампирского рода, увязший против собственного желания в делах империи и вынужденный волей-неволей спасать жизнь злейшему врагу?

   Как быть, если ты – принцесса в заточении, у которой после смерти жениха осталось лишь одно желание - уничтожить императора, но все твои попытки заканчиваются ничем?

   Как быть, если ты – обычная травница-простолюдинка, оказавшаяся в самой гуще тайн государственной важности и даже не догадывающаяся о собственных пугающих способностях, из-за которых тебя хотят убить?

   Как быть, если ты – император, опора и оплот государства, а вокруг тебя закручивается непонятный кокон из тайн прошлого и настоящего, и в странных событиях все отчетливее чувствуется рука богов?

   Четыре сильные нити на станке богини Ллиатели – и четыре судьбы, которым, казалось, сами боги предначертали противостояние. Но все постепенно меняется, когда в мир возвращается старая, полузабытая сила – умение переплетать нити судеб…

ГЛАВА 1

   Ашасси корпела над экспериментальной вытяжкой из плодов арценны, которые специально оставила месяц настаиваться на спирту, а потом отправила в перегонный куб, соединенный с кристаллизатором. Конечной целью являлся универсальный порошок, который можно будет добавлять и в растворы, и в отвары, и в мази. Она собиралась после сходить к алхимикам и проверить его качество и целительские свойства. Возможно, так удастся устранить побочные эффекты, из-за которых в настой приходится добавлять противоаллергические травы… Обработка решала многое, в конце концов, и надо понять, какой способ эффективнее…

   Дверь лекарской открылась, и Ашасси, увлеченная своими мыслями, даже не поняла, что в комнате вдруг воцарилась абсолютная тишина. А затем ее коллеги поднялись и присели в реверансе. Шорох платьев наконец заставил девушку поднять голову.

   - Госпожа Ашасси, прошу простить за несколько несвоевременный визит… - весело произнесла леди Инора, словно не замечая пораженных взглядов человеческих лекарок, устремленных на девушку.

   - Ле… Леди Рокро, - вырвалось у ошеломленной человечки. – Прошу простить, я чрезмерно увлеклась…

   - Стойте там, я прекрасно могу подойти к вам сама, - махнула рукой леди Инора. – Над чем работаете?

   - Перегоняю вытяжку из плодов арценны, - призналась травница, откинув с лица выбившуюся из пучка прядку волос.

   - Не слышала раньше о таком способе ее обработки, - удивилась леди Инора.

   - Это пробный вариант. Мне удалось заполучить некоторое количество плодов для экспериментов.

   - Вам повезло, это очень ценное растение, - кивнула сиятельная дама, удивительно красивая даже в строгом, простом повседневном наряде.

   - Да, я подозреваю, что столь ограниченное его применение связано как раз с дороговизной этого компонента, достать его не так просто, растет оно в весьма отдаленных регионах, и тратить плоды на эксперименты, которые, возможно, выявят полную невозможность обработки их иными способами, решатся немногие.

   - Я склонна с вами согласиться, - улыбнулась леди Инора. – Но вам повезло – при дворе Аргихара куда больше возможностей. Могу я полюбопытствовать, откуда взялась ваша тяга к экспериментам? Она не вполне обычна для деревенской травницы.

   - Во всем виновата моя наставница, - вздохнула Ашасси. – Она уже немолода, но до сих пор изобретает новые зелья и отвары. И недавно прислала мне новый рецепт найденного ею средства от яда болотной гадюки.

   - Хм… Могу я поинтересоваться, имеются ли в ваших краях какие-либо рецептуры средств от яда инеистых тварей? Видите ли, для моего региона это больной вопрос, и было бы интересно сравнить подходы к разработке.

   - Конечно, - улыбнулась Ашасси. – Не вся Аркхана покрыта болотами, миледи, у нас тоже встречаются инеистые лисы и гадюки, а значит, наши травники делают все, чтобы обезопасить население. Скажите, когда вы сможете повторно заглянуть в лекарскую, и я с радостью представлю вашему вниманию наши наработки. Если бы вы оказали мне честь и поделились рецептурами энталийских специалистов…

   - Ну, разумеется, - рассмеялась дама. – Ашасси, вы удивительная для деревенской травницы, честное слово. Я слышала о вас многое, но в общении с вами сразу становятся ясно, насколько несправедливы слухи. Они не отдают вам должного. Вы гораздо интереснее, чем можно предположить.

   - Благодарю вас, леди Рокро.

   Дама смерила ее заинтересованным взглядом.

   - А почему вы обратились ко мне именно так?

   - Простите, если ошиблась, но мне казалось, что для правящей династии основным является клановое имя… - с тревогой произнесла девушка, снова подняв взгляд на леди Инору.

   - Нет, вы не ошиблись, Ашасси, - медленно произнесла женщина. – Но об этой традиции знают немногие… Вам удалось меня удивить.

   - Видите ли, дело в том, что…

   Дверь лекарской открылась повторно.

   И на сей раз поклонились все поголовно, включая леди Инору.

   - Краткого дня, - спокойно произнес низкий, прохладный голос.

   Нестройно ответив на приветствие, женщины выпрямились, взирая на правителя. Лекарки – с суеверным страхом, Ашасси – настороженно, леди Инора – с неприкрытым любопытством.

   - Леди Рокро, не ожидал встретить вас здесь. Зашли поглядеть на обновленную лекарскую? Я помню, ранее она вызывала ваше негодование…

   - Госпожа Ашасси сотворила чудо, - улыбнулась леди Инора. – Это место совершенно преобразилось, и я думаю, работающие здесь согласятся с тем, что теперь стало гораздо удобнее.

   - Конечно, когда все на своих местах, строже учитываются сроки хранения… Сперва-то мы не обрадовались действиям госпожи, но сейчас признательны ей, - поклонилась старшая, госпожа Хасинта.

   - Я слышал, к вам стали чаще обращаться, - небрежно заметил император.

   - И притом за самыми разными средствами, - улыбнулась Ашасси. – Какая-то дама просила изготовить омолаживающую мазь – услышала от кого-то похвалы нашим лекарственным средствам, а к магам идти не хочет – с детства боится магии…

   - И что? – заинтересовался Даскалиар.

   - Желание клиента – закон, - усмехнулась девушка. – Изготовили несколько кремов и масок на белой глине. Насчет омолаживающего эффекта не знаю, но хороший уход коже точно не повредит. А за чудодейственными средствами только к магам, я боюсь…

   - Смотри, не преврати мне лекарскую в косметический салон, - хмыкнул император.

   - Как можно, Аргихар! – притворно возмутилась Ашасси. – Это храм лекарской науки!

   - Да-да, я прямо вижу уже, как ты планируешь попросить у лорда Антела отдельную комнату и открыть там салон для жаждущих омолодиться, - ухмыльнулся Даскалиар. – Но, кроме шуток, Ашасси, я хотел сделать тебе предложение.

   Она так и не поняла, почему после этих слов все потрясенно уставились на Аргихара, и в лекарской воцарилась звенящая тишина.

   Император же совершенно невозмутимо извлек из кармана сложенный вдвое лист бумаги.

   - Это стандартный договор о найме, - пояснил он, расправляя лист на столе перед девушкой.

   Леди Инора резко выдохнула и с трудом подавила нервный смешок.

   - Я решил, что раз ты все равно работаешь в лекарской, стоит предложить тебе заключить официальный договор. Ознакомься, подумай…

   - Аргихар… - каким-то странным тоном произнесла Ашасси. – Вы уверены, что не ошиблись с должностью?

   - Старшая травница, все верно, - спокойно кивнул он.

   - Но я не закончила обучение…

   - Зато от одной тебя пользы больше, чем от остальных травниц в замке вместе взятых.

   Женщины переглянулись, госпожа Хасинта вздохнула и кивнула, признавая правоту правителя.

   - Но…

   - Ашасси. Это мое решение. Я осведомлен обо всех обстоятельствах. Если оно тебя устраивает – подписывай договор. Если нет – мое дело предложить. Да, об условиях… - он помолчал, а затем произнес то, что удивило всех поголовно: - Твое постоянное присутствие в лекарской не требуется. Обязанности – изготовление более сложных и редких эликсиров и отваров, ну и консультации при необходимости. Все это ты делаешь и так, и я не вижу причин работать бесплатно, коли ты уж так привязана к своему ремеслу, что и при дворе не унимаешься.

   Он произнес это вроде бы серьезно, но в глазах притаилась смешинка, и Ашасси улыбнулась.

   - Спасибо вам, Аргихар.

   - Время на размышление нужно?

   Ашасси покачала головой и поставила подпись в договоре.

   - Вторую копию тоже.

   - Благодарю вас, мой император, - произнесла она, низко поклонившись.

   Тот коротко кивнул.

   - Краткого дня, дамы.

   Император вышел, и под перекрестными взглядами Ашасси стало неуютно.

   - Э… что-то не так?

   - Как вам сказать, - задумчиво произнесла леди Инора. – Обычно договорами сам Аргихар не занимается. Это задача лорда-распорядителя или одного из секретарей… Прийти же сюда с договором лично…

   - Возможно, претемный император желал убедиться в эффективности внесенных мной изменений, - робко предположила Ашасси.

   - Вполне может быть, - кивнула леди Инора. Морщинка на лбу разгладилась, и дама снова улыбнулась, очевидно, сочтя такое объяснение более чем приемлемым, ведь император относился ко всему, что играло важную роль в дворцовой жизни, весьма и весьма внимательно. – Тем более что у Аргихара в последнее время много дел, по себе знаю, как хочется порой отвлечься, заняться чем-то кардинально отличающимся от привычного распорядка… Еще и охотничий сезон скоро откроется… Вы будете выезжать на охоту, кстати?

   - Нет, не думаю... недолюбливаю охоту, леди Рокро. Я предпочла бы остаться в замке.

   - Понимаю. Так что насчет рецептов?..

   Ашасси и леди Рокро быстро договорились о следующей встрече, причем леди Инора предложила перенести ее из лекарской в общую гостиную на первом этаже вампирского крыла. Скорее всего, во избежание возможных недоразумений... и не желая беседовать с новоявленной старшей травницей при любопытных лекарках.

   Но саму травницу волновало другое.

   Судя по переглядываниям ее нынешних коллег, замок ждала вторая волна дурацких сплетен.

***

   - Говорю, он не собирается брать ее с собой! – процедила Светоч. Бесцеремонность и упрямство женщины, избранной Матушкой на роль той, что должна была устранить новоявленную ари, сперва раздражали Шаниэли, теперь откровенно бесили.

   - А я тебе говорю, что он возьмет ее с собой!

   - Мои осведомители в один голос…

   - К вампирам осведомителей! – рявкнула Аэллин. – Он возьмет девчонку с собой, и точка!

   - Могу я узнать, на чем основана ваша уверенность? – сквозь зубы поинтересовалась Шаниэли.

   - Дариэт – параноик. Он не оставит девчонку без присмотра. А значит, мы сможем поймать их обоих.

   - Ладно, хорошо, я не буду больше взывать к вашему благоразумию! - рявкнула выведенная из себя жрица – спор продолжался уже битых двадцать минут, подъедая общий резерв ее ордена. – Но допустим – чисто гипотетически – что он все-таки ее не взял. Или она потерялась в лесу. Отстала или заблудилась. Сломала ногу, в конце концов. Могут произойти сотни разных случайностей, и тогда на вашем гениальном плане придется поставить крест. – И она не удержалась от того, чтобы добавить: - Впрочем, как и на предыдущем.

   Аэллин-Аэтана поморщилась. Интересно, как все-таки ублюдок обуздал ее огненный шар? Где он взял такую силу? Она ведь рассчитывала на то, что даже если братец успеет среагировать, то как минимум истратит весь резерв до крупицы, лишившись магии… и сама едва не обрекла себя на ту же участь. Лорд Сати ее потом две недели с ложечки кормил и поил отварами…

   - Можно сделать два катализатора и «кокон», который не рассасывается, а вскрывается с нужной «стороны». В зависимости от того, чья кровь используется, задействуется одно из двух спящих заклинаний. Если применят и его, и ее кровь, проснутся оба заклятья. Если одну – активное поглотит спящее без остатка и усилится за его счет…

   - Мне обязательно выслушивать детали, в которых я ничего не понимаю?

   Аэтана скрипнула зубами.

   - Нет, - процедила она, - раз уж ты так глупа, что не знаешь простейших вещей, которые входят в школьную программу! Или ты, как и эта девчонка, родом из глухой деревни?

   Руки Светоча, лежавшие на хрустальном шаре, нервно дернулись, словно она пыталась придушить вздорную бабу.

   - По счастью, с происхождением мне повезло больше, чем ей – и чем вам, кстати, тоже, - ехидно произнесла она, зная, что у этой женщины никогда не было настоящей семьи. – Просто я не считаю нужным вникать в сугубо технические детали. Если вы можете сделать заклятье избирательного действия, предусмотрев все возможные комбинации – прекрасно, сделайте это. И избавьте меня от подробностей.

   - Как скажешь, - медоточиво пропела Аэллин. – В таком случае не отходи далеко от хрустального шара. Моя жрица свяжется с тобой.

   Девчушка лет шестнадцати, не дожидаясь приказа, привычно разорвала связь, не осмеливаясь даже попрощаться со «старшей сестрой» при своей госпоже, которая всегда после таких разговоров была не в духе и грозилась то плахой, то приглашением в лабораторию на роль жертвы магических экспериментов. И что страшнее – еще большой вопрос.

   - Но я права, - с интонацией, смахивавшей на отчаяние, произнесла Аэллин, словно пытаясь убедить в этом саму себя. – Я права! Он параноик, и он потащит эту девчонку за собой в лес, даже если она будет умолять его об обратном! И план поездки у нас будет, едва его успеют утвердить, уж мой-то осведомитель не подведет!

   Встряхнувшись и с трудом взяв себя в руки, бессмертная вернулась в свой кабинет, к кристаллам кварца, настроенным на Эндара. Нужно было проследить за ходом выполнения ее задания. Если все пройдет хорошо, они уберут одним изящным ходом и Дариэта, и девчонку, и до кучи еще один род ненавистных кровососов.

   - Эндар.

   Пауза.

   «Все идет по плану».

   - Великолепно.

   На сей раз случайности практически исключены. Заклятья на крови не перебить. Все получится.

   Должно получиться.

***

   Даскалиар врезал кулаком по черной упругой колонне, а затем прижался к ней лбом.

   Он не планировал брать человечку на первую охоту, иначе бы заранее отправил ее на уроки верховой езды. Но в свете их с Актаром последнего разговора… Селиэт горячо убеждал императора, что оставлять ее в замке будет неразумно, и, видите ли, был твердо уверен, что она поедет с ними, настолько, что даже ее не спрашивал…

   В последнее время они во время редких встреч больше переливали из пустого в порожнее, нервничая из-за отсутствия новых нападений. И сегодня Даскалиар неохотно согласился с Серебряным Лучом. Оставлять Ашасси здесь, пожалуй, не самая удачная идея.

   Пусть Аэллин затаилась. Или даже отказалась от своей затеи – в конце концов, мощность того заклинания была запредельной даже для нее. Однако провидицу не стоило сбрасывать со счетов. Предположим, он прав насчет Ашасси – и тогда если они с Актаром оба покинут дворец, Светоч может начать действовать. Договор, конечно, является сильным сдерживающим фактором, но как знать, какие можно найти способы его обойти?

   Решено. Ашасси поедет. Ничего, он позаботится о том, чтобы на прогулке ей ничто не угрожало. Даже лучше, пусть будет под присмотром…

   Император снова ударил кулаком по колонне.

   И так ползли слухи, а теперь, когда он в последний момент лично отдаст распоряжение приготовить для нее лошадь (и какую!), начнут сплетничать в три раза активнее. Но, похоже, другого выхода нет.

   Даскалиар подошел к кровати и устало опустился на покрывало.

   Вздохнул.

   И, несмотря на дурацкую ситуацию с этой охотой, улыбнулся краешками губ. Как она была удивлена, когда он предложил ей работу...

   Того, чего он больше всего боялся, по глупости поцеловав девчонку в библиотеке, так и не произошло. С неделю она действительно не появлялась. Затем зашла, как пугливый кролик, с таким видом, словно любое его неосторожное движение вынудит ее кинуться наутек. Пришлось взять себя в руки, следить за каждым своим словом и вообще сделать вид, будто ничего и не было. Он не знал, как она отреагирует на это… Но Ашасси поддержала его игру с немалой долей облегчения.

   И, к счастью, она ни разу не потребовала объяснений, не спросила, почему он ее поцеловал.

   Он и сам не знал.

   Даскалиар сел, оперся локтями о колени и вздохнул.

   Все быстро вернулось на круги своя, и этому можно было только радоваться. Ашасси вновь проявила этот свой поразительный такт, которого совершенно не ожидаешь от деревенской девчонки. Он опять изредка поддразнивал ее, забавляясь, когда она, забывшись, отвечала тем же, а потом запоздало пугалась и втягивала голову в плечи. Снова выбирал для нее книги. Отвечал на ее вопросы. Слушал эмоциональные рассказы о том, чем она занимается, куда ходит, кого встречает, как относится к прочитанному.

   Но забыть о происшедшем не мог до сих пор. А ведь уже близилась весна… прошло немало времени.

   Он бросил взгляд на браслет.

   Пора.

   В конце концов, сегодня для жителей Антари, Маллии и Равэна особенная ночь. А чтобы никто не мог помешать императору, башни будут закрыты. Об этом он позаботился еще вчера.

***

   На вершине башни было ветрено, холодно и страшновато. Люди внизу, коих оказалось на удивление много для такого позднего часа, отсюда выглядели кузнечиками. Не то чтобы Ашасси боялась высоты – просто раньше за всю свою жизнь ей не доводилось стоять на открытой площадке, возвышавшейся высоко над вершинами деревьев. Смотреть из окон дворцовых башен было одновременно проще (из-за чувства защищенности) и скучнее, поскольку она не чувствовала себя частью увиденного. В том, чтобы стоять на плоской вершине, окруженной парапетом, была своеобразная прелесть – подняться над лесом, увидеть простор нетронутых чащ с одной стороны – и огни города с другой… Она даже пожалела о том, что не забралась сюда еще раньше. Впрочем, с Даном и Эйной в любом случае было интереснее.

   Хотя глодал девушку червячок сомнения: а Дан точно позвал бы ее, если бы не знал, что у нее есть пропуск в любые помещения дворца? Ведь еще вчера они с Эйной, присматривая место для очередного свидания, не смогли попасть в башню… Но допытываться Ашасси не собиралась и в любом случае старалась им не мешать.

   Еще ей было очень интересно, что друг имел в виду под «удивительным зрелищем», которое их ждет… Пока ничего необычного не происходило. Но народа внизу и впрямь собралось многовато для обычного вечернего променада.

   Травница толком не вслушивалась в болтовню эльфийки и вампира, любуясь видом. Где-то далеко, где лес чуть расступался, поблескивала река, черной полосой змеившаяся по снегу. Странно, что на ней нет льда… Морозы в предвесеннее время стояли суровые, но для нее, выросшей в северной провинции, это не было ни новым, ни странным. Ашасси поймала себя на том, что думая о доме, не испытывает острой тоски, от которой раньше наворачивались слезы на глаза и хотелось свернуться в клубок и зарыдать. Похоже, брат был прав. Ей, конечно, хотелось бы вернуться, увидеть родных, обнять отца, маму, бабушку, братьев и сестру… Но, с другой стороны, так же остро ей будет не хватать общества, бурной жизни дворца, книг, Дана, появившихся у нее здесь друзей…

   И императора.

   Эта мысль пугала травницу больше всего, когда она начинала вспоминать прошлое и думать о будущем, которое, возможно, будет включать в себя возвращение домой.

   - Дан, а зачем мы все-таки сюда притащились? – жалобно спросила Ашасси, когда ветер с легкостью распахнул полы ее плаща и запустил ледяные когти под одежду. Принялась кутаться в плотную ткань в тщетных попытках вернуть ушедшее тепло.

   Вампир поднялся и со смешком набросил ей на плечи собственный плащ, подбитый мехом.

   - Двойная луна, - загадочно произнес он.

   - Чего?

   - Двойная луна.

   - Актар, хватит морочить ей голову. Двойная луна – это природное явление, которое наблюдается лишь в трех провинциях – Антари, Маллии и Равэне, - с улыбкой пояснила Эйна. – Считается, что она придает силу высшим вампирским родам, и прежде всего сама знаешь чьему… - лукавый взгляд на лорда Селиэта.

   Актар усмехнулся в ответ. Род луны, все верно.

   - Но, оставив мистику в сторону, поверь, на это стоит посмотреть. Я уверена, тебе понравится. Красота необычайная…

   - Как понять – двойная луна? – с недоумением взглянула на друга Ашасси.

   - Увидишь, - подмигнул тот. – И для моего рода это действительно не просто природное явление, густо замешанное на переплетении потоков магии и воздуха. Мы черпаем из него силу и обновление.

   И вдруг Ашасси вспомнилась картина, увиденная где-то во дворце. Коленопреклоненный вампир под гротескно пересекающимися лучами двух лун… Но задать новый вопрос она не успела.

   Вдруг, словно разом кто-то выключил все звуки, воцарилась необычайная тишина, нарушаемая только тихим пением ветра. Ни крика птицы, ни шороха ветвей, ни скрипа снега... Зимняя, ледяная тишина, которую поддерживала сама природа, словно замершая в томительном ожидании.

   Напряжение передалось всем.

   Вампир отошел в центр площадки, не говоря ни слова и глядя на небо.

   Ашасси, напротив, двинулась к самому краю парапета, доходившего ей до груди. Эта странная, словно предгрозовая атмосфера нервировала, по коже то и дело пробегали мурашки. Пытаясь немного отвлечься, она окинула взглядом уходящие в небо шесть башен дворца - по одной на каждое крыло, кроме главного в центре. Она теперь знала, что два из них - вампирское и демонское - были пристроены по приказу императора Дариэта, присоединившего к империи две северные терры, непосредственно граничившие с ней, причем без войны, исключительно переговорами.

   Ашасси вспомнила тот памятный первый прием и вздохнула. Лорд Эн'Крарго все-таки был очень добр к ней и потом даже прислал письмо, интересуясь ее делами и благополучием...

   Девушка улыбнулась и покачала головой. Подумать только, всего три месяца во дворце - а она уже начала разбираться в политике!

   Император многому ее научил, сам того не замечая. И она постепенно привыкла ценить их редкие встречи и разговоры обо всем понемногу. Иногда он молчал, иногда рассказывал ей о магии, политике, чужих обычаях... Но почти никогда - о себе. За исключением той ночи, когда она спросила его об Аэллин...

   Хорошо, что между ними все стало, как раньше.

   Ашасси вздрогнула. На белой башне в самой старой части дворца распахнулась дверь, обращенная в их сторону, и на небольшую площадку вышел мужчина, сдернул с головы капюшон. Взметнулись длинные серебристые волосы...

   Император медленно подошел к парапету, облокотился на него и поднял голову к небу.

   Отсюда Ашасси не могла различить выражение его лица, но один тот факт, что он тоже поднялся сюда... Видно, и впрямь их ждет что-то необычное.

   Вдруг Даскалиар вздрогнул и резко выпрямился, развернувшись к ней - и Ашасси поняла, что ее заметили. Она виновато пожала плечами и уже собралась было отвернуться, не желая мешать императору, как он вдруг кивнул ей и указал рукой на небо за ее головой. Девушка поспешно обернулась - и ее едва не ослепил вспыхнувший голубовато-серебристый свет вышедшей из-за гор вдали луны. И вдруг такие же лучи, но менее яркие, рассеянные и скорее золотистого оттенка упали под другим углом. В расчерченном пересекающимися лучами небе неровными кострами запылали звезды, и в вышине проявилась вторая луна - полупрозрачная, выпуклая, желтоватого цвета, как отражение первой в увеличительном зеркале.

   Ашасси застыла, глядя во все глаза на две луны. Ветер подхватил и растрепал ее волосы, в лесах разом завыли волки, нарушив величественное молчание, в воздухе словно разлился хрустальный звон. Причудливо преломляющиеся лучи отражались от снега, усеивая землю и дворец радужными бликами.

   Маг бы еще увидел светящиеся искорки чистой магии, наполнившей воздух.

   Ашасси повернулась к Дану – и увидела, как тот стоит, опустившись на одно колено в голубоватом ореоле лунного сияния, которое плескалось у его ног небольшим озерцом.

   Актар Ассимир Селиэт… Серебряный Луч Луны…

   Невольно отыскав взглядом императора, она даже не удивилась, увидев его коленопреклоненным в озерце золотистого света. Они и впрямь казались детьми разных лун - величественной настоящей и яркой, волшебной иллюзорной, появившейся по странной прихоти природы. Две разные силы, взятые из одного источника... Ашасси вновь устремила взгляд на небесное чудо. Но ведь две луны спокойно сосуществуют на небе. Почему же два вампира, их дети, не могут договориться? Вот бы они нашли общий язык…

   И в этот миг откуда-то сверху упал тонкий луч, голубоватый, пронизанный золотистыми искрами. Странным образом слившийся свет обеих лун?

   Затаив дыхание, Ашасси проследила за ним и невольно охнула, когда свет ударил в глаза, ослепив в первый миг, заставив зажмуриться. Но затем словно любящие руки ласково погладили ее по щекам, она ощутила мягкое прикосновение к губам, невольно сделала вдох - и почувствовала, как в нее вливается пьянящая, легкая, щекочущая изнутри сила, очищающая мысли, возвышающая, утешающая… Хотелось петь, кружиться на месте в ореоле ласкового сияния... Она раскинула руки в стороны, запрокинула голову, по-новому наслаждаясь ощущением ветра в волосах, льдистым холодом ночного воздуха, странным теплом лунного света, незнакомого и вместе с тем родного...

   И, словно сочтя, что этого хватит, луч начал меркнуть и постепенно угас.

   Было жаль расставаться с волшебством, но это была не щемящая тоска, а ощущение недолгой сопричастности к чуду, которое, увы, не может длиться вечно.

   Актар по-прежнему стоял в кольце сияния, как и Аргихар. Но теперь губы ее друга беззвучно шевелились.

   Вампиры не поклонялись богам… Но луна не была богиней. Она была их покровительницей. И молиться ей, похоже, было не зазорно.

   Вторая луна постепенно начала гаснуть. Поблекло сияние, размылись контуры, причудливые преломления ярких лучей распались. И наконец она превратилась в скопление туманной дымки на небосводе, в которой капли воздуха перемешивались с чистой магией. Ее жизнь была недолгой - но такой волшебной и яркой, что у Ашасси на глаза невольно навернулись слезы.

   Она перевела взгляд с проплывавшей по небу белесой полосы на старую башню.

   Император легко поднялся на ноги и тоже проводил взглядом туманную дымку. Ашасси вдруг пожалела о том, что не стоит сейчас рядом с ним, не видит его глаз, не может поговорить с ним, узнать, чувствовал ли он то же, что и она, стоя в ореоле сияния...

   Аргихар повернулся к ней. Лунный луч выхватил из мрака бледное лицо. Желая подать хоть какой-то знак, выражающий обуревающие ее чувства, Ашасси прижала руку к груди и слегка поклонилась - в знак восхищения и благодарности.

   Император снова ее удивил. Он неожиданно склонился перед ней – на тринадцать биений сердца! – а затем отвернулся и ушел.

   Девушке оставалось только гадать, что означал этот странный, одновременно испугавший и тронувший ее жест. Приветствие? Прощание? Понимание?

   Появилось ощущение чуда, разделенного на двоих. Словно Аргихар понял ее лучше, чем мог бы понять даже Дан…

   - Ашасси, - непривычно тихий голос друга, осторожное прикосновение к плечу. – Как тебе?

   - Волшебно.

   Больше она ничего не смогла сказать. Словами описать чудо практически невозможно. Но Дану, судя по его понимающей улыбке, это и не требовалось. Он отвел подругу к скамье, усадил, сам опустился на сиденье между девушками и обнял каждую за плечи. С двух сторон к нему прильнули две хорошенькие головки. Они сидели, смотрели на звезды и молчали, думая каждый о своем, до тех пор, пока не замерзли окончательно.

***

   Стоя на одном колене, в лунном сиянии, чувствуя, как оно вливает в него новую, пьянящую чистую силу, Даскалиар на миг приоткрыл глаза – и увидел юную травницу из Аркханы, замершую с закрытыми глазами под ярким лучом - голубоватым с золотистыми искорками, похожим на его собственный магический свет.

   Что это – совпадение или знак?..

   Эта человечка должна была быть чуждой их миру – его и Актара. Но она принимала его – а он, похоже, принял ее…

   И Даскалиар впервые в жизни узнал радость разделенного чуда.

   Она была далеко, не мог даже заговорить с ней, чтобы узнать, что Ашасси почувствовала в этот миг… да и не стал бы, наверное. Ее хорошенькое личико светилось одухотворенным восторгом… Такие чувства не выразить словами.

   Он поднялся, когда золотистый свет угас, проследил за тем, как исчезает вторая луна – и каким-то шестым чувством ощутил, что Ашасси смотрит на него. Один миг ничего не происходило, они замерли, встретившись взглядами – даже на таком расстоянии. А потом она поклонилась, прижав руку не к плечу, как полагалось по этикету, а к сердцу.

   Ему отчаянно захотелось выразить охватившие его смешанные чувства – восторга, внутренней чистоты, пьянящей силы, которая вливается с каждым глотком воздуха.

   И он не придумал ничего другого, как ответить на ее поклон.

   Тринадцать биений сердца. Ритуальный поклон, показывающий: это не просто мимолетная дань вежливости. Это уважение, идущее от сердца.

   Зачем он это сделал?

   Глупый мимолетный порыв?

   Приветствие? Прощание? Понимание?

   Всего понемногу.

   Вряд ли она поймет…

   Но точно не будет спрашивать.

   Даскалиар легонько улыбнулся, направившись в свои покои.

   В это двойное полнолуние дышалось как-то особенно легко. И на душе наконец воцарилось спокойствие – пусть и ненадолго.

***

   Спускаясь по лестнице следом за Эйной и ведя за руку полусонную Ашасси, Актар вздохнул. За каждую из этих девушек он был готов убить. За каждую готов был умереть. И сейчас он просил Луну лишь об одном: чтобы ему никогда не пришлось делать выбор между ними.

***

   Когда Ашасси наконец доползла до комнаты, ей хотелось только одного - упасть на кровать и не вставать еще как минимум сутки. Судя по всему, она провела на башне вместе с Даном и Эйной не меньше двух часов, а ведь они пришли туда только в полночь... Неудивительно, что ее даже служанки не дождались.

   «Но восход двойной луны определенно того стоил», - сонно подумала девушка, скидывая плащ и сапоги и выбираясь из полюбившихся штанов и рубашки, тех самых, которыми ее когда-то снабдила Ханке. Хорошо, что император не видел ее в таком наряде вблизи... непременно бы отчитал…

   А может, и нет.

   Но то, как он поклонился ей сегодня… Остро вспыхнувшее чувство сопричастности, разделения чуда… Может, он ощущал то же самое?

   С этой мыслью Ашасси крепко заснула, едва опустив голову на подушку.

ГЛАВА 2

   - Госпожа! Госпожа! Просыпайтесь, пора вставать!

   Голос Ионны доносился как сквозь ватную пелену. Ашасси никак не могла понять, почему ее будят так рано – в комнате было совсем темно. Похоже, даже солнце еще не встало.

   - Что? – хриплым спросонья голосом ухитрилась произнести она. Язык еле шевелился во рту, в горле пересохло.

   - Первая весенняя охота, госпожа, выезжают всегда с первыми лучами солнца. Это традиция империи. Император вчера вечером приказал вам быть… мы искали вас, но вы куда-то пропали...

   Вот от таких вестей Ашасси мигом проснулась, забыв о том, что легла каких-то три часа назад.

   - Я же не умею ездить верхом, - растерянно произнесла она, с трудом фокусируя взгляд на Ионне. – И император об этом осведомлен! Моего присутствия никто не требовал! Почему вдруг?..

   Служанка только развела руками.

   - Я лишь исполняю вчерашний приказ Аргихара. Вставайте, Аида уже приготовила вам ванну.

   В поднявшейся вокруг нее суматохе Ашасси окончательно растерялась. Только сидя в горячей воде, пока служанка быстро намыливала ей волосы, она сообразила уточнить:

   - А… кого ловят на этой традиционной охоте?

   Непередаваемый взгляд Ионны и ласково-снисходительный ответ Аиды:

   - Вы верно задали вопрос, госпожа. На первой весенней охоте не убивают и не загоняют дичь. Ее цель – охотничьи лошади. Кобылы сейчас жеребые и выделяют резкий запах, который превосходно различают жеребцы. Зимой лошади живут парами, и ловят их всегда на рубеже весны, до того, как ожеребятся кобылы – самца сразу же приучают к седлу ловчие, у них свои методы, а о кобыле тщательно заботятся, пока она не разродится. Ее жеребенок будет окружен вниманием и лаской, его не нужно будет приручать, не нужно объезжать так, как взрослых лошадей. Такие ценятся на вес золота, потому что не проявляют к людям абсолютно никакой агрессии. И первая весенняя охота всегда ведется на них.

   Гонка за лошадьми по снегу… В лесу… Верхом…

   При одной мысли Ашасси замутило.

   Жеребые кобылы, правда, быстро не бегают, но жеребец будет яростно защищать свою подругу, а ведь пару нужно поймать, по возможности не причинив вреда… Что ж, теперь она знала, почему лучшие ловчие удостаивались чести ужинать в королевском зале! Без их мастерства не бывать этому традиционному развлечению.

   - И император принимает участие в этой охоте?

   - Всегда, - кивнула Аида, тщательно споласкивая темные с золотистым отблеском волосы девушки. – Он один из лучших наездников, хотя лассо ему не дается. Поэтому ловят жеребцов другие, он участвует лишь в погоне. Не бойтесь, - верно истолковала она полный ужаса взгляд Ашасси, - вы вместе с другими дамами будете следовать за мужчинами поодаль, вам не будет угрожать опасность.

   - Я ездить не умею! – испуганно сжалась человечка. – А эти лошади… Вы же помните, что было, когда мессир-распорядитель третьей конюшни попытался устроить для меня урок! Они огромные и агрессивные, я ни за что с такой не справлюсь!

   Ионна вновь наполнила горячей водой кувшин и подала Аиде баночку с густым бальзамом.

   - Ну что вы, госпожа, император наверняка уже распорядился подобрать для вас смирную кобылку, он ведь очень... заботится о вас.

   Вампирши вздрогнули, и воцарилась неловкая тишина. Но если это был намек, то Ашасси его не поняла.

   - В каком смысле – заботится? – на всякий случай уточнила она.

   - В каком, в каком… - вздохнула Аида, садясь на край ванной. Нужно было, чтобы бальзам впитался. – Только слепой еще не догадался, что между вами и императором что-то происходит.

   О боги! Опять?! Ашасси потрясенно уставилась на служанку:

   - Да что опять между нами происходит?!!

   - А это у вас нужно спрашивать, госпожа, - через силу улыбнулась Аида. – Лорд Антел, конечно, сделал всем внушение, но слуги же видят… И сплетни снова поползли, когда он лично явился к вам с договором и предложил работу. Но это ваше дело, только… вы только не обнадеживайтесь, госпожа, не спешите влюбляться в него, он… Даже если вы ему нравитесь, поймите, надежды не будет, он император… Будьте готовы к тому, что либо вы всю жизнь проведете за кулисами политических интриг, либо вам придется расстаться с ним…

   - Стоп, - Ашасси прижала пальцы к вискам, сообразив, на что намекает вампирша. – И вы туда же?! Аида! Ионна!

   - Я не осуждаю вас, напротив! – поспешила заверить ее Аида, ласково коснувшись руки девушки. – Аргихар суров и безжалостен, но у него хватает и хороших качеств, я просто не хочу, чтобы ваше сердце…

   - Аида, вы все неправильно поняли, - решительно произнесла Ашасси. – Между мной и императором ничего нет. Никаких романтических отношений. – Чистая правда, после того памятного случая император вел себя совсем как раньше, снисходительно-благожелательно. – Более того, ему нет до меня никакого дела. Не более чем до любой другой женщины, которая живет здесь и появляется при дворе.

   Вампирши переглянулись. В искренности девушки они не усомнились ни на мгновение, но…

   - Факты говорят о другом, госпожа, - произнесла Ионна. – Он начал заговаривать с вами на приемах. Часто поглядывает на вас в трапезном зале. У вас есть допуск в его покои…

   - Только в библиотеку! – возмутилась Ашасси.

   - Это больше того, чем может похвастать любая другая.

   - Ну не в спальню же, в самом деле! Я готова допустить, что порой забавляю Аргихара, но вы же сами сказали – он император! Он только правит восемьдесят лет, сколько ему на самом деле, я даже не знаю. У него есть практически все, любые женщины к его услугам. Чем, по-вашему, его может заинтересовать обычная деревенская травница?

   Аида пристально посмотрела в глаза Ашасси и наконец улыбнулась.

   - Вы себя недооцениваете, госпожа. Но я рада, что вы совершенно искренне не верите в такую возможность. Слухи ходят уже давно, но мы полагались не только на них - этот браслет… В любом случае, император благоволит вам, даже если это не романтический интерес. А значит, он вряд ли подвергнет вашу жизнь опасности. Вы не сердитесь только, просто мы беспокоимся о вас…

   Ашасси тоже улыбнулась и благодарно взглянула на Аиду.

   - Я понимаю и не сержусь. Спасибо вам.

   Аида, не настаивая на продолжении разговора, начала смывать с волос бальзам.

   Через час Ашасси в плаще и теплом зимнем костюме для верховой езды (с меховым полушубком поверх трехслойных плотных брюк и приталенной курточки и в высоких сапожках на меху и плотной подошве) подходила к конюшне в сопровождении Аиды. Там ее встретил лорд-распорядитель конюшен и, низко поклонившись, что несколько удивило девушку, которую обычно старательно не замечали, повел ее внутрь, заверяя, что кобылка просто чудо какая, смирненькая, с детства к людям приученная, родилась здесь же, на конюшне, объезжали ее со всей заботой и тщанием, сам император соблаговолил выбрать… Услышав это, Ашасси споткнулась так, что Аида поспешила поймать ее за локоть. Восстановив равновесие, девушка прошептала:

   - Спасибо.

   А в ответ услышала очень тихое:

   - Я же говорила, что Аргихар о вас позаботится…

   - Не понимаю я его, - вздохнула Ашасси.

   - Его никто не понимает, поэтому меня бы больше удивило, если бы вы начали утверждать обратное, - улыбнулась уголками губ служанка.

   Ашасси невольно ответила улыбкой, но тут лорд-распорядитель распахнул дверцу восьмого стойла и замер в ожидании. Девушка робко подошла ближе и… чуть не села прямо на пол, устланный соломой. Серая в яблоках кобыла оказалась рослой, крепкой и одарила девушку мрачным взглядом исподлобья. Садиться на нее не хотелось совершенно, и Ашасси невольно сделала шаг назад, чуть не врезавшись в Аиду.

   - Ну что же вы, госпожа, - залебезил лорд-распорядитель. Ашасси и Аида с одинаковым изумлением воззрились на него. – Она не кусается, славная кобылка, ласковая…

   Лошадь мрачно фыркнула.

   - Э-э-э, - протянула девушка, - благодарю покорно, лорд Рентар, но я лучше… эээ… может, мне сегодня нездоровится, а?! – с тихим отчаянием повернулась она к Аиде, но та побледнела и поспешила поклониться. Ашасси замерла, уже зная, кого увидит, когда обернется.

   - Шанэ, что же ты? – услышала она низкий, мягкий баритон и поперхнулась удивлением. Представить себе этот голос таким ласковым она бы не смогла даже в самом диком сне. – Пугаешь нашу гостью, как тебе не стыдно!

   Ашасси медленно повернулась.

   Император стоял у открытой двери стойла и преспокойно гладил кобылу вдоль белой стрелки на морде, а та смотрела на него умильно-влюбленными глазами… разве что ресницами кокетливо не хлопала!

   - Я специально распорядился, чтобы именно ты повезла девушку – ну кому еще я бы мог ее доверить? Человечка ведь, слабенькая, хрупкая, а ты умница, ты ведь не дашь ей попасть в беду, верно?

   Лошадь снова фыркнула, обдав лицо вампира теплым дыханием.

   - Вот и хорошо, славная моя, - произнес Даскалиар, напоследок похлопав кобылу по шее. И оглянувшись, своим обычным прохладным тоном бросил: – Ашасси, подойди.

   Аргихар повернулся, иронично приподняв бровь и с легкой насмешкой глядя на девушку.

   Линзы, кстати, были на месте. Но Ашасси вдруг показалось, что вместо того, чтобы сделать императора человечнее, они скрывают его мысли и чувства, делая глаза невыразительными и блеклыми.

   Однако она покорно подошла к нему, с опаской глядя на лошадь. Та смерила ее явно заинтересованным взглядом и потянулась к лицу, чтобы обнюхать его и снова фыркнуть.

   - На, держи, ее любимое лакомство, - произнес император, сунув девушке… окровавленный кусок мяса.

   - Издеваетесь?! – вытаращилась на него девушка.

   - Ашасси… - вот теперь явная насмешка в голосе! – Это охотничья лошадь. Они на четверть нежить, а значит, наполовину плотоядные, и перед охотой им всегда дают мясо. Шанэ предпочитает парную говядину. К тому же если из твоих рук получена еда, значит, ты едой и объектом охоты не являешься. Бери и скорми лошади все пять кусков.

   После чего мясо было насильно всучено возмущенно раскрывшей рот девушке.

   - Хорошо хоть перчатки надеть не успела, - тихо пробурчала Ашасси, смирившись с произволом тирана, и замерла, ожидая привычной отповеди… А у императора задергались уголки губ, словно он пытался скрыть усмешку.

   - Мясо – кобыле, - напомнил он, - руки – вымыть, перчатки, – ухмылка на миг становится шире, - на руки, только тогда в седло. Все ясно?

   - Более чем, мой император, - кивнула она и поклонилась, надеясь, что этот знак почтения сгладит колкий тон.

   Но Даскалиар бросил на нее странный взгляд, кивнул и ретировался, небрежно приказав на прощание:

   - Держись в конце процессии, пока не привыкнешь.

   Лорд-распорядитель отер пот, выступивший на лбу. Теперь-то ясно, откуда такая умопомрачительная любезность!

   Напряжение рассеяла лошадь, требовательно ткнувшись носом в плечо девушки.

   - Ай! – вскрикнула та и, вспомнив, где находится, опасливо протянула кобыле первый кусочек мяса, затаив дыхание. Но лошадка обнюхала его, ушки встали торчком, а бархатные губы осторожно взяли своеобразное угощение с ладони девушки. Пока лошадь жевала, Ашасси удивленно смотрела на нее.

   У них было пять лошадей на всю деревню – обычных, разумеется. Двух держала тетка Луссия и по одной у старосты, деда Хавака и госпожи Иварро, та на ней в дальние леса за травами ездила и изредка – в архив за новыми рецептами, иногда еще на ярмарку за книгами… А в свободное время лошадей одалживали другие – кому поле вспахать, кому товары до ярмарки довезти, кому налог в замок. Охотничьи были только у лорда, и Ашасси совершенно не хотелось вспоминать недолгое, но весьма яркое знакомство с ними. Однако, пересилив себя, она протянула Шанэ второй кусочек, который та с видимым удовольствием приняла, потом третий… Когда мясо закончилось, кобыла с надеждой обнюхала руки девушки, пару раз лизнула, удостоверилась в том, что лакомства больше нет, скорбно вздохнула и ткнулась мордой в ладонь, намекая на то, что теперь бедную недоедающую лошадку нужно погладить.

   Ашасси несмело протянула руку, косясь на довольно заметные клыки и вдыхая сильный, с оттенком мускуса, запах, но кобыла только прикрыла глаза, явно не собираясь кусаться. Девушка почесала ее за ушами, погладила по шее… В общем-то, животное как животное, только запах более выразительный, чем у обычных лошадей, ну и диета… специфическая. Теперь Шанэ смотрела на нее по-доброму, с легкой хитринкой. И Ашасси почему-то заявила:

   - Только попробуй, сразу Аргихару скажу!

   Лошадь понурилась было, потом встряхнулась и всхрапнула, словно говоря: «Ну, если ты так ставишь вопрос…»

   - Ранек! – нервно крикнул лорд Рентар. Тут же подбежал конюх года на два моложе самой Ашасси. – Оседлать кобылку для госпожи, живо! – И уже повернувшись к Ашасси: - В кратчайшие сроки все будет готово, госпожа! Разрешите вас покинуть, приятного дня! – И поспешил к следующей даме, также вошедшей в костюме для верховой езды и в сопровождении служанки. Ашасси не раз и не два видела ее при дворе, но обычно леди, как и большинство придворных, делала вид, что не замечает безродную травницу.

   Зато ее саму не заметить было невозможно. Огненная эльфийка, отличающаяся яркой красотой – и мех на полушубке был красноватым, под цвет волос, но со странным отливом…

   Ашасси отошла сполоснуть руки у умывальника, затем вытерла их платком и с помощью служанки надела перчатки. Снова покосилась на эльфийку.

   - Аида, - прошептала она, не выдержав, - а ты не знаешь, что это за мех? Чей?

   - Госпожа, вы разве не знаете, что эльфы, в том числе огненные, не приемлют убийства животных на своих землях? – зашептала та в ответ. – Мех создается магически, у них там целая каста магов-одежников, каждый со своими методами и, соответственно, качеством и ценами.

   - А почему бы тогда не ввести похожее во всей империи? – удивилась Ашасси.

   - Дорого это, госпожа. Греет хуже, быстрее изнашивается. Только богатым нелюдям и доступно. Эльфам и вампирам нипочем, они простудам не подвержены, а вот вы, к примеру, и двух часов бы в такой шубке на морозе не выдержали.

   - А, - с сожалением протянула Ашасси. – А выглядит красивее, верно?

   - На вкус и цвет, - пробормотала вампирша. – Я предпочитаю более простые, но надежные вещи.

   - Конечно, еще бы всякие бродяжки в моде разбирались, - небрежно протянул грудной женский голос, тягучий, томный. Обернувшись, Ашасси увидела, что рядом стоит та самая эльфийка и с пренебрежительным любопытством смотрит на них. – Что ты, кстати, тут делаешь? Ты же не принадлежишь к императорскому двору… официально.

   Намек был более чем ясен – держат тебя тут из милости, а сама ты, деточка, никто и звать тебя никак…

   - Да еще и у стойла любимой кобылы императора, - продолжала эльфийка. Ашасси изумленно воззрилась на нее, и та соизволила добавить: - Ну да, а ты не знала? Он Шанэ сам выхаживал, когда та еще жеребенком была, возился с ней… даже объезжал вместе с лучшим ловчим. Так что мой тебе совет, выбери другую лошадь. Если с этой что-то случится, император оторвет твою дурную голову и своей любимице скормит!

   Ашасси собиралась было возмутиться, но не успела. Аида сделала шаг вперед и, твердо глядя на огненную эльфийку, тихо, уверенно произнесла:

   - Личное распоряжение императора, леди Ирбиэль. Аргихар приказал выделить моей госпоже именно эту лошадь.

   Эльфийка нехорошо усмехнулась, а в красивых, ясных красновато-карих глазах промелькнуло бешенство.

   - Надо же, какая забота о безродной выскочке! Спуталась с Актаром, теперь на императора засматриваешься… Думаешь, раз при дворе, то все дозволено? Вспомни свое место, деточка. Люди вампирам не ровня.

   Высказавшись, она смерила Ашасси злым взглядом и двинулась дальше в сопровождении бледной, зашуганной служанки.

   - Что это с ней? – шепотом высказалась Ашасси. – Что такого в том, что император сам выбрал для меня лошадь?

   - Вы же слышали, госпожа. Не просто лошадь, а свою любимицу. Леди Ирбиэль сочла это знаком внимания, а именно внимания императора она и добивается… уже месяца четыре как, она при дворе всего полгода.

   - И до сих пор безуспешно? – ядовито поинтересовалась Ашасси. – Впрочем, с характером императора, не удивлюсь, если этот процесс растянется на четыре года…

   Аида тихо рассмеялась.

   - Это вы верно подметили, Аргихару невозможно что-то навязать. Он всегда принимает решение сам, и приняв его, уже не смотрит на то, что о нем подумают другие.

   - Да уж, - пробурчала Ашасси, вспомнив историю со звеном. И с Аидой. И с Даном. Да даже с ней самой! - Принял решение – и до свидания… вот уж точно, тиран!

   - Жажду узнать, чем обусловлен такой вывод в отношении меня, - раздался над ухом тихий низкий голос.

   Ашасси побелела.

   - Я, эээ…

   - Посмотри на меня, - ледяной приказ.

   Разворот – и вот она уже смотрит испуганным кроликом в холодные, властные глаза, в которых больше не плещется веселье.

   - А… я…

   - Я. Жду. Ответ.

   Плохой тон. Очень-очень плохой тон. Надо же было такое сболтнуть…

   - П-простите, - заикаясь, пробормотала Ашасси и осеклась, запоздало вспомнив, что безвольный лепет Аргихар тоже терпеть не может.

   Лицо императора превратилось в бесстрастную ледяную маску, и она выпалила:

   - Я просто подумала о том, что вы всегда сами выбираете для меня книги, и они каждый раз оказываются такими интересными, что мне приходится дочитывать их до конца! Я ни разу не смогла сама выбрать что-нибудь из библиотеки! Кто вы после этого, как не тиран?

   Маска дала трещину, приоткрывая удивление. Рядом раздался сдавленный стон Аиды, а император нагнулся и поднял маленькую серебряную сережку, подарок Дана на праздник Зимней Звезды. Ашасси схватилась за левое ухо. Но как?! Как она ухитрилась ее потерять, даже не заметив?!

   - Поверни голову, - приказал император, собственноручно вдел серьгу в ухо… и Ашасси услышала мысленное: «Нет, я вижу, что ты врешь, но ответ мне понравился. Ты сказала это не всерьез, я верно понял?»

   Он защелкнул замочек и убрал руки. Ашасси склонила голову, безмолвно отвечая на вопрос, и произнесла:

   - Благодарю вас, мой император.

   Он посмотрел на нее и вдруг тихо произнес:

   - Чтобы у тебя больше не было поводов считать меня тираном, в следующий раз будешь выбирать сама – при моем чутком руководстве.

   На миг забывшись, Ашасси улыбнулась ему, как улыбнулась бы Дану в ответ на очередную колкость.

   - Я напомню вам об этом обещании.

   - На это я и рассчитываю. Приятной прогулки.

   - Успешной охоты, Аргихар, - низко поклонившись, произнесла она.

   Коротко кивнув, Даскалиар двинулся прочь – к огромному черному жеребцу, который диковато косил глазами и бил копытом.

   - Э…. он поедет на этом?! – на последнем слове Ашасси сорвалась на писк.

   - Лучший жеребец императорских конюшен, госпожа. Аргихар по праву гордится им. Только его ловчие смогли приучить его к седлу. Никого, кроме императора и двух мастеров, которые объезжали его, он к себе не подпускает.

   - А как его зовут?

   - Шантар, госпожа, - ответил Ранек, выводя Шанэ из стойла.

   - Шантар, Шанэ… - задумчиво протянула Ашасси. – А они не…

   - Шанэ – из его потомства, - подтвердил ее догадку паренек. – Имена выбирал лично император.

   - Похоже, Аргихар любит лошадей?

   - Это его главная страсть после магии, госпожа, - кивнул Ранек. – Пожалуйте ножку…

   С помощью конюха Ашасси удалось с третьей попытки сесть в седло. Как слезать, она слабо себе представляла, но, стиснув зубы, подумала, что в крайнем случае об этом позаботится сама лошадь. В разговоре со служанками – да и императором тоже – она немного покривила душой. Ездить верхом девушке доводилось – очень давно, на обычной лошади, шагом и недалеко. Но не на охотничьих. Впрочем…

   Она покосилась на коня повелителя, потом на серого жеребца чуть поменьше, которого как раз оседлали для эльфийки, и вынужденно признала, что ее кобылка действительно была миниатюрной и смирной.

   Дан припозднился, прибыв к самому началу охоты, но сразу же начал выискивать взглядом Ашасси, чтобы прочесть ей торопливое наставление в духе «вперед не рвись, лошадь не понукай, она смирная и умная, сама разберется, а команд ты не знаешь»… При этом вампир выглядел отвратительно бодрым и свежим, в отличие от самой Ашасси, которая из-за нервов окончательно начала напоминать привидение.

   - …держись рядом с другими дамами и будь паинькой, - завершил нравоучение Актар.

   - А ты со мной не останешься?

   - Я почетный гость, приглашенный самим императором, буду ехать по правую руку от лорда-ловчего, следом за его темнейшеством, - с искренним сожалением протянул Дан. – Жаль, мы могли бы отбиться от кавалькады, покататься по лесу – я кое-что о нем почитал, там близ реки, оказывается, есть уже не действующее святилище Хозяйки, которое много веков считалось утраченным – вход скрылся под землей в результате парочки оползней. Подземный грот, украшенный морскими кораллами, жемчугом, ракушками, с естественным резервуаром, наполняемым водой реки… причудливый такой, но очень красивый, тебе бы там понравилось. Алтарь сделан из цельного куска рифа, поднятого на поверхность наядами в благодарность за спасение короля Южного океана…

   В середине увлекательного рассказа резко протрубил рог.

   - Вот гадство, рог демона им в зад! – расстроился и одновременно заторопился вампир. – Ашасси, мне нужно спешить. Прошу тебя, постарайся не попадать в беду, будь предельно осторожна. Обещаешь?

   - Обещаю, - кивнула девушка. – Поезжай, не оскорбляй императора.

   Дан недовольно поморщился, услышав это, но послушался и развернул коня – белого и тоже далеко не маленького.

   - Будь осторожна, - еще раз серьезно попросил он, глядя ей в глаза. – Тут две отдельные кавалькады, я могу не успеть прийти на помощь, если она понадобится. Береги себя.

   Она кивнула и смотрела другу вслед до тех пор, пока он не затерялся среди разряженных в меха придворных, многие из которых, как и говорила Аида, щеголяли в магически сотворенных шубках и странных жилетах с просторными капюшонами поверх плотных, расшитых серебряными и золотыми нитями курток.

   Представители первой кавалькады, кстати, были одеты более скромно. Сразу видно – собрались охотиться, а не наслаждаться степенной прогулкой.

   Представлены были все расы империи – кроме айнаров и светлых эльфов, которые традиционно не участвовали в таких развлечениях. Первым мешали крылья, вторым – врожденная нелюбовь к поимке животных, не говоря уже об убийстве.

   Раздался повторный сигнал, и воцарилась суматоха – каждый стремился занять место в основной кавалькаде поближе к императору. Когда Дан сказал, что их будет две, Ашасси наивно подумала, что в одной окажутся мужчины, в другой женщины. Но оказалось, гости разделились по умению ездить верхом и охотиться. Среди загонщиков хватало прекрасных леди, а среди зрителей остались некоторые мужчины преклонных лет и один молодой, с рукой на перевязи… Его лицо показалось девушке смутно знакомым. Может, на каком-то из приемов видела…

   Она присмотрелась к его руке. Судя по характеру плотной, до монолитности, повязки – перелом. Лицо незнакомого господина было красивым, но кислым и недовольным, он явно был не в восторге от своего временного увечья, и, когда ударили в медный гонг, проводил выехавших первыми ловчих завистливым взглядом.

   Ашасси не стремилась занять место в первых рядах и притулилась сбоку от уже знакомой ей леди Иноры Эдельси Рокро, которая отличалась такими редкими для придворных дам качествами, как безукоризненная вежливость и молчаливость.

   - Краткого дня, - поздоровалась дама, но светской беседы заводить, к счастью, не стала.

   - Краткого дня, - отозвалась девушка, сопроводив слова поклоном, как следовало поступать при беседе с более высокородными особами.

   Чуть улыбнувшись, леди Рокро кивнула в ответ и привычно замолчала, что Ашасси вполне устраивало. Гонг грянул повторно – и вторая кавалькада выехала за первой – к облегчению девушки, шагом, степенно и не спеша. Поступь охотничьей кобылы, к ее удивлению, оказалась плавной и летящей, без характерного перекачивания, которое она хорошо помнила по первым попыткам покататься верхом, которые неизменно заканчивались падением… Шанэ же шла легко и осторожно, словно берегла свою неопытную наездницу.

   Воспрянув духом, Ашасси рискнула отпустить луку седла, за которую схватилась при первом же шаге кобылы, и, взяв поводья обеими руками, осторожно огляделась, по-прежнему вздрагивая при любом неровном движении лошади. Дамы переговаривались друг с другом и немногочисленными кавалерами, некоторые, как леди Инора, молчали. Пасторальная картина придворной жизни, к которой Ашасси постепенно привыкла, но частью которой по-прежнему не стремилась стать.

   Они ступили под сень величественного леса, и девушка невольно натянула поводья, останавливая кобылу. Шанэ укоризненно всхрапнула, но послушалась, переступив с ноги на ногу, словно говоря: «Долго стоять не собираюсь».

   - Долго и не придется, - заверила ее всадница.

   Как давно она не была в настоящем зимнем лесу! С чернеющими переплетениями ветвей, контрастными пятнами облетевших последними листьев, темно-коричневыми, с рыжеватыми вкраплениями осеннего мха стволами деревьев… и воздух – такой обжигающе-морозный, словно наполненный острыми гранями, которые взрезают легкие при каждом вдохе, на выдохе осыпаясь изломанными иглами…

   Она легонько тронула бока кобылы коленями, и Шанэ потрусила вперед, вынудив Ашасси снова нервно вцепиться в луку седла. Но трусца тоже оказалась менее тряской, чем можно было ожидать. Девушка горячо понадеялась про себя, что до галопа дело не дойдет.

   Однако лошадь, нагнав вторую процессию, удовлетворенно пошла шагом, уже никуда не торопясь.

   «Не забыть бы потом сказать спасибо императору», - подумала Ашасси, с благодарностью вспомнив, кто выбрал для нее эту чудесную, умненькую кобылку.

   Странный он все-таки. Потащил ее в лес, да еще так внезапно… Она бы с большим удовольствием провела это утро со служанками, или в его библиотеке, или в лекарской…

   И вдруг Ашасси поняла, что обманывает себя. Она наслаждалась прогулкой в зимнем лесу. В теплом костюме мороз был ей нипочем, а вокруг было так красиво… Она выросла рядом с лесом и сейчас словно попала домой после долгого пути. Как будто вот-вот из-за поворота покажется знакомая дорога к ее деревне… Интересно, а подумал ли об этом император? Или это просто очередная его прихоть?..

   Но тут над самым ухом раздался низкий мужской голос:

   - Так это вы та самая человечка, о которой судачит весь двор?

   Вздрогнув, Ашасси осторожно повернулась влево и увидела того самого лорда с рукой на перевязи.

   - Полагаю, что да, хотя не могу представить, чем я могла привлечь внимание императорского двора.

   - Шутите? – неискренне удивился мужчина. – Вы же простолюдинка, а выбились в… хм, приближенные императора.

   - Я не принадлежу к числу приближенных его величества, - максимально вежливо отозвалась Ашасси. – Вас ввели в заблуждение.

   - Вот как? Вы поэтому сейчас сидите верхом на его любимице? – насмешливо осведомился незнакомец.

   - Вас это никоим образом не касается, однако я возьму на себя труд объяснить вам ситуацию. Дело в том, что я очень плохо езжу верхом, о чем Аргихар был осведомлен. Поэтому он выбрал для меня…

   - Самую смирную лошадь, - задумчиво закончил лорд, а затем как-то по-новому взглянул на Ашасси. – Понимаю, никого смирнее с детства прирученной кобылки на конюшне не найти. Прошу простить за недостойные подозрения, в следующий раз я не стану так легко верить сплетням.

   Ашасси склонила голову и промолчала, надеясь, что он отцепится. Но лорд смерил ее внимательным взглядом и вдруг произнес:

   - А вы говорите совсем не как безродная крестьянка. Это тоже наветы толпы?

   И спросил он это спокойно, без возмутивших Ашасси обидных ноток. Казалось, лорд успел изменить свое мнение о ней. Ей стало интересно, что будет, когда он услышит подтверждение.

   - Напротив, это чистая правда. Я безродная крестьянка из провинции Аркхана.

   - Аркхана… Аркхана… Зимние меха, болотные травы и дикие ягоды?

   - И лучшие лечебные эликсиры и настойки во всех северных провинциях, - улыбнулась девушка. – Да, вы правы.

   Мужчина в ответ сверкнул обаятельной белозубой улыбкой. «Человек», - поняла Ашасси. И вспомнила, где видела его. На приеме в честь прибытия вампиров он был спутником леди Иноры.

   - Прошу прощения, я не представился, - спохватился он и с поклоном произнес: – Лорд Микаэр Дрек, к вашим услугам.

   - Ашасси. Рада знакомству, лорд Дрек.

   Она заметила, как он выжидающе посмотрел на нее, по привычке рассчитывая услышать фамилию, но не дождался. Да, у безродных крестьян только имена… В их семье лишь старшим дочери и сыну давали имена с родовым корнем, в знак почтения к предкам. Ее старший брат, Ашит, и она, Ашасси. По роду отца, старшего в своей семье, Ашкела. Остальных нарекала мать…

   - У вас необычное имя для человечки, - произнес лорд Дрек. – Наш язык все же не такой шипящий, а у вашего имени почти вампирское звучание.

   - У вас тоже довольно странное имя для человека, - с оттенком возмущения произнесла Ашасси.

   К ее удивлению, мужчина рассмеялся.

   - А вы правы, Ашасси – я на четверть демон. По бабушке с маминой стороны, отсюда и некоторые особенности.

   - Да, действительно, у них имена чаще всего заканчиваются на «эр»… - пробормотала себе под нос девушка, но собеседник услышал эти слова и кивнул, подтверждая ее правоту.

   И он был одним из тех немногих при дворе, кто, услышав ее имя, продолжал обращаться к ней на «вы».

   - Разбираетесь в языках империи, госпожа?

   - Самую малость. Моя бабушка – мудрая женщина, она многое рассказывала об империи. А Госпожа Иварро, ученая травница из моей деревни, была моей наставницей, и учила меня многому, помимо приготовления отваров и сбора лекарственных растений.

   - А, так вы травница! Для Аркханы это весьма и весьма почетное ремесло, от грамотности тамошних травников нередко зависят жизни населения приграничных территорий, не говоря уже о ее собственном.

   Ашасси наконец улыбнулась открыто, впервые почувствовав искренний интерес к разговору.

   - А вы из каких краев, лорд Дрек?

   - Я не кичусь своим родом, Ашасси, на нашем счету нет никаких особых заслуг, к тому же мне неловко звать вас по имени – и слышать столь официальное обращение. Зовите меня лорд Микаэр.

   Если бы он предложил ей сразу назвать себя по имени, она бы отказалась наотрез, памятуя, во-первых, о случае с императором, во-вторых, о том, что это слишком резкий переход для двора… Но так – почему нет? Приличия будут соблюдены.

   - Как скажете, лорд Микаэр. Так откуда вы?

   - Кариона.

   - М… Нет, не знаю такой провинции, - виновато пожала плечами Ашасси. – Простите.

   - Вы и не могли о ней знать, - улыбнулся лорд, по счастью, не обидевшись. – Она ничем особым не знаменита, мы экспортируем овечью шерсть, козий пух, пряжу, сыры и овощи – скучные, неинтересные вещи, как видите, которые покупают скучные, неинтересные люди. Это не дорогие шелка, не магический мех, не чудодейственные эликсиры, - подмигнул он.

   - Ну, без этих «скучных, неинтересных вещей» жизнь скучных, неинтересных людей стала бы куда сложнее, не находите?

   Лорд рассмеялся.

   - Спорить не стану, однако и вы согласитесь, товары самые обыденные, такими свою страну не прославить. Однако я не жалуюсь, доход стабильный, спрос высокий, а за качеством производимого я слежу лично.

   - Значит, вы хороший хозяин, - одобрила Ашасси.

   - Вы слишком добры. Расскажите, а как вы, травница из Аркханы, оказались при дворе императора? – с любопытством посмотрел на нее лорд Дрек. – Слухи ходят самые дикие, вплоть до того, что вас обвиняют в предосудительной связи с кровным врагом и почетным гостем (до сих пор не могу привыкнуть к этому сочетанию!) повелителя…

   - Мы действительно появились здесь вместе, но ничего предосудительного в нашей связи нет, лорд Селиэт ухаживает за леди Лориэль, - коротко ответила Ашасси. – В остальном я советую вам обратиться с вопросами к императору, он осведомлен о цели нашего появления и решение предоставить нам кров принимал лично.

   - Простите мне мое любопытство, госпожа, но прошу вас утолить его, если можно: что вас все-таки связывает с Актаром Селиэтом?

   Ашасси пристально посмотрела на лорда, но ничего, кроме любопытства, не углядела, а потому ответила максимально коротко и правдиво:

   - Жизнь, лорд Микаэр. Спасенная жизнь. Но эту историю рассказывать я не стану, простите.

   Лорд явно был удивлен ее словами, но, к удивлению Ашасси, настаивать не стал и еще раз извинился за дерзкое любопытство и навязчивость.

   Откуда-то спереди раздался резкий рев охотничьего рога.

   - Загоняют, - с тоской произнес лорд Дрек. – Уже выследили первую пару. Быстро они…

   - Жалеете, что не смогли участвовать в охоте?

   - Знаете, Ашасси, жалею. Я люблю первую охоту, на которой не льется кровь. Я вообще не сторонник звероубийства, если честно, тем более ради развлечения, но первая охота – совсем другое дело. Ловкость ловчих, азарт погони, бескровное сражение с жеребцом и триумф победителя… Тем более, знаете, ведь лошадей в Йерихо не ломают, как в соседних королевствах, тут в ходу более тонкие методы, весьма интересные. Даже жеребцов выезжают лаской, магией снимая агрессию и осторожным воздействием на мозг приучая воспринимать хозяина как своего…

   - В самом деле? – Ашасси раньше как-то не вдавалась в тонкости процесса, несмотря на знакомство с одним из лучших ловчих и объездчиков при дворе императора.

   - О, да, поэтому смотрители конюшен – всегда маги, пусть не самые сильные, но весьма умелые. Впрочем, здесь их помощь требуется не так часто – лучшими лошадьми император занимается сам. Результат сейчас заинтересованно прядет ушами под вашим седлом.

   Лошадка действительно вела себя так, словно с любопытством прислушивалась к разговору.

   Ашасси потрепала ее по холке.

   - Знаете, они кажутся умнее обычных лошадей, - доверительно произнесла она.

   - Так и есть, особенно в случае с кобылками, - согласился лорд Дрек. – Жеребцы более просты в своих потребностях, кобылы – более любопытны и склонны учиться.

   Лошадь довольно всхрапнула и загарцевала, отчего у Ашасси лязгнули зубы.

   - Шанэ! – возмутилась она. Лошадь оглянулась, потрясла головой, словно говоря: «Ну ты и неумеха», и умиротворенно двинулась дальше.

   - С характером, - рассмеялся лорд Дрек.

   - Скажите, а что с вашей рукой? – осмелилась спросить Ашасси.

   Лорд досадливо поморщился.

   - Да ерунда, по сути, - неохотно ответил он. – Самый обычный перелом, срослось бы за неделю, но меня угораздило мало того из седла вылететь в лесу, так еще и прямиком в заросли акры…

   - Ой, - выдала Ашасси, прекрасно знавшая, как эта безобидная для всех прочих рас травка, высокие стебли которой оставались зелеными даже зимой, действует на носителей огненной крови. Что примечательно, на юге она не росла, как в двух юго-восточных имперских провинциях демонов, так и в их собственных Террах.

   - Именно! – с горячностью подтвердил лорд Дрек. – Все способности к регенерации как отрубило, слабость сильнейшая, неделю с постели встать не мог… Магия тоже не взяла, лорд Лориэль только руками развел. Ну и результат, собственно, вы имеете возможность лицезреть. Еще две недели с повязкой и испорченная охота…

   Парный сигнал вдали заставил лорда скривиться.

   - Поймали? – предположила Ашасси.

   - Нет, еще одну пару нашли и разделились, - хмуро пояснил мужчина. – А вы не согласились бы проскакать вперед, узнать, что там происходит?

   Лошадка укоризненно фыркнула, и для разнообразия Ашасси была с ней совершенно согласна.

   - Нет, благодарю, лорд Микаэр, я, к сожалению, не настолько уверена в своих силах… - …и этой лошади тоже. – Но вы могли бы подыскать себе другую спутницу, уверена, многим дамам интересно, что происходит там, впереди.

   Тот помолчал в раздумьях, а потом махнул рукой.

   - Нет, - тоскливо произнес он, - какой смысл… Охотник из меня сейчас в любом случае никудышный.

   - У вас же левая рука сломана, - резонно подметила Ашасси.

   Тот вдруг улыбнулся.

   - Она у меня бросковая, - сообщил лорд Дрек девушке, подмигнув. – Мало кто об этом знает, это мой коронный трюк.

   И она невольно улыбнулась в ответ.

   Рев рога снова вспорол тишину. Затем короткое затишье – и три коротких, ликующих сигнала.

   - Жеребца поймали… - с тоской произнес мужчина. - Судя по всему, кому-то из императорской группы улыбнулась удача, это его охотничий знак.

   Раздался переливчатый звон – Ашасси удивилась было, но тут же поняла, что этот вибрирующий, далеко разносящийся вой был произведен все тем же инструментом – и наконец поняла, для чего в каждой группе были профессиональные музыканты.

   - Кобылу поймали? – предположила она.

   - Да, - вздохнул лорд Микаэр. – Поедем напрямик к оговоренному месту сбора, посмотрим?

   - Ну… давайте, - согласилась Ашасси, не желая расстраивать лорда, который и без того был опечален невозможностью принять участие в охоте. К тому же было и впрямь любопытно узнать, какую пару выследили императорские загонщики.

   Лорд Микаэр прекрасно ориентировался в лесу – сразу видно, опытный следопыт и охотник, умеющий найти любую добычу. Ашасси, не удержавшись, поинтересовалась, откуда такие умения, если лорд, по его словам, не поклонник звероубийства.

   - Ах вот что вас озадачило, - рассмеялся тот. – У меня немного своеобразное хобби, Ашасси – видите ли, я ловлю диких животных и оставляю жить близ своего замка – не лошадей, а, к примеру, лисиц, в моем парке обитает выводок, недавно одна принесла лисят. Маленькие, ласковые… В саду живут еноты, есть даже плотина с бобрами. Люблю зверей. Мы их не то чтобы одомашнили – скорее, просто приручили, они живут, как им нравится, как им подсказывает природа, но при этом совершенно не боятся людей. Территория вокруг замка огромная, у нас не принято строить деревень вблизи крепостных стен. Да и стены сами, прямо скажем…

   - А почему? Если будет война, так ведь куда безопаснее.

   - Во-первых, скоту нужен простор, поля, луга, а массивные укрепления как-то не слишком этому способствуют. Во-вторых… Ашасси, вы всерьез думаете, что кто-то позарится на преуспевающую, но не слишком богатую аграрную провинцию? – улыбнулся лорд. – Мы даже к империи примкнули абсолютно добровольно триста двадцать три года тому назад, сочтя, что отказ от суверенитета при сохранении наших пастбищ сулит куда больше выгод, нежели бесплодная борьба за его сохранение. Наша армия все равно ничего не могла противопоставить объединенным войскам Йерихо. И действительно, тогдашний император сдержал слово, и Кариона не пострадала. Мы, в свою очередь, верно служим империи. Наша провинция единственная не участвовала ни в одном из заговоров, направленных на распад государства.

   - Мне бы хотелось там побывать, увидеть зеленые просторы, пасущихся лошадей и овец…

   - Попробовать наши сыры, кстати, тоже рекомендую, - подмигнул лорд Микаэр.

   Ашасси рассмеялась и принялась расспрашивать лорда о его тамошнем, как он выразился, «зоопарке».

   А вскоре деревья начали расступаться, и вдали блеснула темная полоса воды.

   - Стакхаши, ледяная река, - пояснил лорд Микаэр. – Известна в первую очередь тем, что не замерзает даже в самые лютые морозы – слишком быстрое течение и много порогов, лед ломается быстрее, чем намерзает. Опасная, непредсказуемая, а потому совершенно непригодная для купания. Хотя летом находятся любители поплавать по ней на доли – знаете, такие узкие лодочки…

   - Знаю, конечно, всегда их боялась, - улыбнулась Ашасси. – Так и не освоила, хотя и братья, и даже младшая сестра быстро поняли, что нужно делать. А я каждый раз переворачивалась.

   - Да, тут нужна сноровка, - кивнул мужчина.

   Ашасси помедлила, прежде чем задать вопрос, вызванный не совсем уместным любопытством.

   - Я прошу прощения, возможно, вопрос покажется вам бестактным… Но, поскольку в вас есть огненная кровь – вы ведь на четверть демон… вы когда-нибудь бывали в Террах?

   - Разумеется, - улыбнулся собеседник. – В приграничном регионе живет моя тетя. Интересные места… Но если хотите туда наведаться, учтите, что без сопровождающего и приглашения от местных на юг вас попросту не пустят. Север сможете посмотреть, но там ничего особо интересного нет - романтичным барышням ведь драконов подавай, - подмигнул он.

   - Никогда не считала себя романтичной, да и драконы мне ни к чему, предпочитаю любоваться картинками, - вполне искренне отозвалась Ашасси. – А что вообще дает наличие огненной крови?

   - При желании можно переехать в Терры, - пожал плечами лорд Дрек. – Ну и так, по мелочи… Я меньше мерзну, к примеру, греет огонь в крови. Практически не простужаюсь. А так разница почти и не ощущается. Это рогатые сразу чувствуют… О, глядите – кажется, это наши охотники.

   И действительно, лес начал расступаться, и вскоре показались знакомые силуэты. Слуги накрывали завтрак на складных столах – по традиции, вкушать пищу можно было только после успешной охоты, и в импровизированном лагере царила суета. Ашасси выглядывала в толпе Данканара, но пока тщетно.

   - А вот и Аргихар, - указал лорд Микаэр.

   - Где? – не поняла девушка.

   - Глядите, Ашасси, левее, возле деревьев… А это, видимо, его добыча… знатный улов, ничего не скажу, действительно достойный самого императора!

   Между деревьями были привязаны жеребая кобыла и конь – огромный белоснежный жеребец. Чтобы такого высмотреть в зимнем лесу, нужно иметь воистину орлиное зрение. Кобылка была небольшая, но очень изящная, игреневая – сама золотисто-рыжая, грива и хвост белые, стрелка на морде и ноги в «чулочках». Даже раздутые из-за беременности бока не портили ее. Император, вытянув перед собой руку, подходил к лошадям все ближе. Отсюда Ашасси уже видела, как двигались его губы – то ли он читал заклинания, то ли просто успокаивал перепуганных животных. Скорее всего, второе – жеребец не бил копытом, а завороженно прислушивался к незнакомым звукам человеческой речи.

   - Наши голоса сильно отличаются от привычных лошадям звуков, - пояснил лорд Микаэр. – И они хорошо запоминают первые два голоса, которые слышат, быстрее узнают их. Поэтому охотники рядом с лошадьми всегда молчат. И вот почему сейчас император говорит с лошадьми – это его законная добыча. Не забудьте главное – вам следует молчать, пока вы не отойдете от них хотя бы на пять метров.

   - Благодарю вас, я учту ваш совет, - с искренней признательностью произнесла Ашасси. Направлять лошадь смысла не было – Шанэ, едва увидев императора, сама двинулась к нему, непринужденно помахивая хвостом и не особо заботясь о том, чтобы выбрать удобную дорогу. Из-за чего Ашасси довелось выслушать немало экспрессивных выражений от тех, кто в суете не успевал сообразить, что перед ним нежданно-негаданно выросло четвероногое препятствие.

   Девушка пыталась натянуть поводья, пыталась хоть как-то управлять лошадью, но та слепо двигалась к цели, не замечая ничего вокруг. Наконец она раздраженно дернула повод изо всех сил, и Шанэ недоуменно оглянулась на всадницу: «Мол, чего тебе, глупая? Мы же все равно направлялись к нему!», а затем тоненько, вопросительно заржала.

   Император повернулся. По губам скользнула улыбка.

   - Шанэ, непослушная девчонка! – с упреком произнес он. – Я велел тебе ее беречь, а ты как себя ведешь?

   Лошадь встряхнулась, словно говоря «Беречь не значит слушаться!».

   Ашасси поспешила поклониться, сидя в седле и не представляя себе, как спускаться с кобылы. Рядом натянул поводья лорд Микаэр, и его жеребец тоже замер изваянием. Лорд легко соскочил с коня и отвесил глубокий, изящный поклон, на который император ответил, низко склонив голову. Похоже, отношения между этими двумя мужчинами сложились пусть и не близкие, но уважительные.

   - Это была славная охота, лорд Дрек, искренне сожалею о том, что вы ее пропустили.

   Лорд молча поклонился во второй раз.

   - И отдельная благодарность вам за молчание.

   Тот приложил руку к груди.

   Ашасси в панике покосилась на землю, потом на седло. Как слезать? А слезть ведь надо…

   И в следующий миг с разных сторон к ней протянулись две мужские руки, затянутые в кожаные перчатки.

   Она растерянно посмотрела на императора, затем на лорда Дрека. Тот, осознав, что любезность обернулась неловкостью, вздрогнул, однако руки не убрал, покосившись на правителя. Даскалиар знал, что следовало бы отступить, что правитель Карионы не стремится бросить ему вызов, просто счел, что правильнее будет ему, человеку менее высокого положения, настоять на своей кандидатуре, дабы императору не пришлось оказывать такое внимание простолюдинке… Нужно отступить, да.

   Даскалиар остался на месте, протягивая руку Ашасси и глядя теперь только на нее, не желая уступать лорду Дреку даже такую малость.

   Решать предстояло ей. И девушка понадеялась, что лорд Дрек поймет, что любезность императора она не могла проигнорировать.

   Но на самом деле… На самом деле к этому выбору ее подтолкнула странная уверенность, что даже если она потеряет равновесие и рухнет с седла, Аргихар успеет ее подхватить – и непременно сделает это.

   И она, отведя взгляд, вложила тонкие пальчики в протянутую ладонь правителя.

   Даскалиар знал, что это глупо и по-детски, что девушка, скорее всего, просто не хотела оскорблять императора, предложившего руку обычной человечке-крестьянке, но он испытал немалое удовлетворение, когда Ашасси предпочла принять его помощь.

   Однако он почти сразу понял, что у нее была и другая причина так поступить. Ноги у человечки онемели и практически не слушались. Ему пришлось фактически снимать ее с седла.

   Даскалиар бережно поставил Ашасси на ноги, крепко придерживая за локти. Пошатнувшись пару раз, она наконец выпрямилась и благодарно склонила голову. Ее глаза говорили куда больше, чем положенные по этикету условности.

   И что-то подтолкнуло его совершить еще одну глупость. Благо здесь был только лорд Дрек, который – и Даскалиар знал это наверняка – не подумает лишнего и не станет распускать сплетни.

   Подведя девушку чуть ближе к лошадям, он спросил низким, непривычно теплым голосом:

   - Как прошла прогулка, Ашасси?

   Девушка испуганно и изумленно воззрилась на него. Ей полагается ответить? Но ведь лорд Дрек сказал…

   - Твой император задал тебе вопрос, - мягко улыбнулся он.

   - Э… хорошо, благодарю вас, - решилась произнести она, заметив боковым зрением, как кобылка навострила уши, прислушиваясь, а жеребец заинтересованно склонил голову набок.

   - Похоже, им нравится твой голос, - с едва заметным одобрением произнес Аргихар. – Кобылка напугана, поговори с ней. Возможно, ты быстрее сумеешь ее успокоить.

   - Но лорд Дрек сказал…

   - Что только два первых голоса? Ничего, я все равно останусь первым, а значит, их хозяином. – Травница воззрилась на императора, ничего не понимая, а тот тихо произнес, подводя ее ближе к лошадям: - Скажи им что-нибудь, Ашасси.

   И вроде бы приказ – но с едва уловимой ноткой просьбы, которую различить было не так-то просто в этом всегда уверенном холодном голосе. Однако девушка ее расслышала. И взглянув лошадке в глаза, произнесла с искренним восхищением:

   - Какая ты красивая!

   Лошадь снова навострила уши и с любопытством потянулась к девушке.

   - Протяни ладонь, - тихо подсказал император. Ашасси, робея, стянула перчатку с правой руки и протянула подрагивавшую конечность к кобылке. Та обнюхала пальцы, отпрянула было (девушка нервно вцепилась в руку императора), но затем снова сделала шажок вперед, благо веревки это позволяли.

   – Не бойся, - неожиданно для самой себя сказала Ашасси. – Тебя заберут в место, где живет немало твоих сородичей, и никто из них не сражается с другими за еду и пару. Не нужно больше будет скитаться по полям, терпеть укусы мошкары и прятаться от непогоды. О тебе и твоем маленьком будут заботиться, вас будут кормить и выводить на родные просторы – если ты станешь носить на себе двуногого. Не бойся, славная. И твой партнер останется с тобой, будет рядом. Вас ждет новая жизнь, но в ней будет очень много хорошего.

   И дрожь, то и дело пробегавшая по телу кобылы, постепенно стихла, ее взгляд стал из испуганного любопытным, а бархатный нос, помедлив, ткнулся в изящную девичью ладошку.

   - Браво, Ашасси, - негромко похвалил Аргихар, легонько сжимая ее левую руку. – Чем быстрее лошадь успокаивается, тем проще ее потом приручить. И я боюсь, что тебе теперь придется принять непосредственное участие в этом процессе.

   Наконец оторвав взгляд от дивного создания, доверившегося ей, Ашасси взглянула на императора.

   - Почему?

   - Потому что кто-то должен проследить за исполнением тех обещаний, которые ты только что дала славной зверушке, - уголками губ улыбнулся император, хотя глаза его смеялись.

   И Ашасси улыбнулась – широко, открыто, искренне, так не по-придворному, что у Даскалиара потеплело на душе.

   - Ступай, - негромко произнес Аргихар. – Я закончу здесь, а тебе не помешает немного отдохнуть и подкрепиться. – Говорить это не хотелось, но было необходимо, и Даскалиар привычно сделал над собой усилие: - Лорд Дрек, сопроводите мою гостью к накрытым столам.

   Лорд низко поклонился императору и протянул девушке руку.

   Отпустить ладонь правителя внезапно оказалось тяжело, но она заставила себя это сделать. После положенного книксена Ашасси приняла предложенную руку лорда Дрека и вместе с ним двинулась к столам, за которыми уже звучали веселые разговоры и смех собравшихся.

   Леди Ирбиэль тоже была среди них – ее яркие волосы и роскошный полушубок выделялись на фоне серых, черных и белых мехов других охотников. Она подчеркнуто игнорировала травницу, не желая даже смотреть в ее сторону.

   - Император оказал вам большую честь, - вполголоса проговорил лорд Микаэр.

   - Да, и я бесконечно признательна его величеству, - кивнула Ашасси. – Я до сих пор ни разу не видела диких лошадей. Что странно – их совсем недавно поймали, а они не проявляют ни малейшей агрессии.

   - Это потому, что им, во-первых, не причинили вреда, - принялся объяснять лорд Дрек, - а во-вторых, император задействовал сильные успокаивающие заклятья. Они не нагоняют сонливость, не притупляют восприятие, в отличие от трав, но эффект в остальном примерно тот же. Император верно рассудил – ваш звонкий голосок должен был быстрее успокоить кобылку, потому что его звуки им более привычны, чем низкий мужской голос. Он напоминает рык хищника, а женский голос – знакомые им мирные звуки, издаваемые травоядными.

   Слушая его, Ашасси пришла к выводу, что ей просто сказочно повезло с компаньоном. Лорд Дрек любил и умел рассказывать, с ним было интересно. И он действительно не кичился своим происхождением.

   Она снова принялась высматривать в толпе Дана, но его здесь не было. Очевидно, ее друг в пути присоединился к другой охотничьей группе…

   Несмотря на шум, вдали различимо пропел рог – дважды, трижды.

   - Вторая группа тоже поймала добычу, - пояснил лорд Дрек, подходя к крайнему столику и передавая девушке тарелку, уже наполненную закусками.

   Рог затрубил в ответ.

   - Сигнал о конце охоты? – уточнила девушка.

   - Верно.

   На ее личике расцвела радостная улыбка.

   - Значит, Д… Актар скоро будет здесь.

   Лорд смерил ее задумчивым взглядом.

   - Знаете, Ашасси, вы мне нравитесь, - прямо произнес он. – Я теперь понимаю отношение Аргихара к вам, после формальности здешнего двора общение с вами – как глоток свежего воздуха.

   Девушка смутилась и опустила глаза, с тоской ожидая нескромных вопросов, но их, к ее удивлению, не последовало.

   - Не смущайтесь, я это говорю не с целью вам польстить, а выражаю свое мнение. У нас в Карионе формальности не в ходу, церемоний на порядок меньше, чем здесь.

   - В самом деле? – с интересом взглянула на лорда Ашасси. – Странно слышать это, в Аркхане даже меньшие лорды требовали неукоснительного соблюдения установленных правил и проявления почтения к себе. Поэтому все старшие сыновья богатых семей в деревнях уезжали на два года учиться в школу, и из них потом избирали старост…

   - Ашасси, согласитесь, - в глазах молодого лорда заплясали смешинки, - было бы странно ожидать фанатичного отношения к этикету от человека, который в юности сам пас овец и косил траву? Дело в том, что в наших краях есть традиция: каждый лорд осваивает то ремесло, коим славится его территория. Я правитель провинции, поэтому умею даже стричь овец и прясть шерсть.

   Девушка представила себе его за прялкой и невольно рассмеялась.

   - Не верите? – догадался он. – Хотите, докажу?

   - Не стоит, - с улыбкой отозвалась Ашасси. – Это очень странно звучит, и картина, которая представляется, - она снова хихикнула, - еще более странная, но отчего-то я вам верю.

   - За ваш звонкий смех я готов простить вам недоверие, - с показной напыщенностью кивнул лорд Дрек, снова заставив Ашасси рассмеяться.

   Глаза императора, который теперь стоял возле Шантара, неуловимо потемнели. Ему не нравился явный интерес лорда Карионы к девушке. И она принимала его знаки внимания, смеялась его шуткам…

   Щетка с глухим щелчком переломилась надвое в его руке, и это немного отрезвило правителя. Он заставил себя отвернуться от чем-то неприятной ему сцены.

   «Что со мной? - подумал Даскалиар, пытаясь взять себя в руки. – Я всегда хорошо относился к этому лорду – звезд с неба он не хватает, и обычаи его провинции несколько эксцентричны, но он благородный человек… В его обществе Ашасси ничего не грозит. К тому же он не кичится своим знатным происхождением, готов ее развлечь…»

   Но внезапная неприязнь не проходила.

   Поэтому император только обрадовался приезду группы Актара – прекрасная возможность отвлечься от тягостных раздумий.

   Их улов был не таким ценным, но тоже неплохим – рослая белая кобыла и крепкий рыжий жеребец. Даскалиар понадеялся, что жеребенок унаследует от мамы только белую стрелку и чулочки, и более ничего – если окрас будет пятнистым, цена его снизится… Но кобыла действительно прекрасна. И первичное заклятье уже наложено, судя по их спокойному поведению…

   Актар, сияя от гордости, спрыгнул с коня и поспешил навстречу императору.

   Ашасси, увидев Дана, поспешно отставила тарелку и, извинившись, заторопилась к нему. Тот, охваченный ликованием после удачной охоты, подхватил девушку и покружил немного, заставив ее расхохотаться. Первый ловчий тем временем, приветственно кивнув Ашасси, ловко накинул еще две веревки на жеребца и привязал вторую пару лошадей между деревьями, подальше от лагеря. Затем, не дожидаясь приказа императора, подозвал лорда-смотрителя конюшен, и тот начал шепотом читать заклинания – он прекрасно знал свое дело.

   Актар заторопился к императору, обменяться впечатлениями и выразить восхищение его добычей, пообещав сразу же после этого присоединиться к девушке за столом, так как он «уже голоден, как раграт». Ашасси с улыбкой отпустила друга и вернулась к своему сопровождающему.

   Но лорд Дрек как-то странно посмотрел на нее и, мягко подхватив под локоть, увел в сторону, на некоторое расстояние от других гостей.

   - Ашасси, не сочтите за дерзость… но Актар Селиэт действительно не ваш возлюбленный? – странно напрягшись, тихо спросил он, пристально вглядываясь в ее глаза.

   Ашасси мягко отняла руку и покачала головой.

   - Не могу сказать, что это ваше дело… Но отвечу. Нет, милорд, Д… Актар – мой друг.

   Приободрившись, лорд уточнил:

   - И вы… простите, это личный вопрос, но… вы не любите его, Ашасси?

   - Люблю, милорд, - улыбнулась девушка. – Как своего брата. На свете мало столь же дорогих для меня людей… и нелюдей, - быстро поправилась она.

   В глазах лорда Микаэра по-прежнему читалось сомнение, но он улыбнулся, словно отгоняя тягостные мысли, и они вдвоем вернулись к столу, где ее новый знакомый продолжил шутить и непринужденно болтать обо всем понемногу.

   Ашасси особого внимания инциденту не придала – учитывая количество самых диких слухов, которые ходили о ней при дворе (ее даже лесной ведьмой называли), любопытство лорда ее не удивило и, после их знакомства, даже не возмутило. Лорд Дрек был приятным и прямым человеком, и явно одобрительное отношение Аргихара к нему говорило в его пользу.

   Но в конце завтрака произошло нечто странное.

   Все уже начали понемногу разбредаться в стороны от столов, утолив первый голод – дамы с кавалерами, слуги, даже знатные господа предпочитали после утреннего шума и суеты насладиться относительным уединением в лесу перед возвращением во дворец.

   И тут пришел туман. Не с реки, как можно было бы предположить. Странный, удушливый, скрадывающий силуэты, мешающий ориентироваться, сбивающий с толку.

   Послышались крики, вопросы, люди испугались, стали сбиваться на открытом пространстве у реки, испуганно озираясь.

   Актар быстро протолкался к Ашасси и крепко взял ее за руку.

   - Похоже на какое-то погодное заклинание, - встревоженно произнес он. – Не отходи от меня, Ашасси.

   Послышался голос императора – он явно читал какое-то заклятье, и туман неохотно стал редеть.

   - А почему он решил, что это заклятье? – шепотом спросила Ашасси.

   - Аш, головой подумай. Какой туман в морозное утро? Да еще идущий не от реки, а из леса.

   - Дан… а это что?!

   Повернувшись, вампир оторопел.

   - Понятия не имею, - удивленно произнес он и на всякий случай спрятал девушку себе за спину.

   - Ты что?

   - Может, я и не знаю, что это, - мрачно произнес Актар, - но мне оно заранее не нравится!

   Послышались возгласы – другие тоже обратили внимание.

   В тумане один за другим вспыхивали маленькие огоньки и алыми светлячками принимались сновать между стволами деревьев – а потом и людьми, сбившимися в толпу. Леди Ирбиэль едва успела пригнуться, когда один из них едва не коснулся ее прически.

   - Какое-то огненное заклятье, - предположил Дан. – Аш, пригнись… - И он набросил ей на голову капюшон и щелкнул пальцами, создавая простейший щит – на более сложный он был не способен.

   Послышался повелительный голос императора.

   - Всем оставаться на местах!

   Ашасси завертела головой – и увидела, как правитель, протянув руку в небо, читает новое заклятье. От реки поднялась водяная дымка, явно повинуясь его зову, и принялась обволакивать алые искорки, то гася, то замедляя их. Но их было слишком много.

   Дан вскрикнул и заторопился к Даскалиару, когда искры с угрожающей скоростью сбились в небольшой огненный шар и ринулись к императору. Тот обернулся на окрик, молниеносно пригнулся… Актар поспешно притянул сгусток живого тумана, поднявшегося от воды, шар обиженно зашипел и рассыпался, после чего часть уцелевших искр снова разлетелась, смешиваясь с другими. Они вновь пришли в движение, набирая скорость и оставляя вполне себе реальные подпалины.

   Люди уже не стояли на местах, а в панике метались по поляне. Стало ясно, что это нападение неизвестного мага. Ашасси потерянно озиралась, стоя среди хаоса, не видя смысла бежать. Рано или поздно эти «светлячки» настигнут всех…

   Сделать что-либо с сотнями крохотных алых искр не смог даже сам император; погасить их все было невозможно, заклятье справилось лишь с малой частью, но «нормальный» туман распространялся слишком медленно.

   Огненный рой быстро нашел новую цель. Ашасси с ужасом поняла, что прямо перед ней с пугающей скоростью сплетается огненный шар, напитываясь все новыми слоями – и смертоносной силой.

   Искры, прежде хаотично рассыпанные в воздухе, жадно тянулись к нему.

   На вскрик девушки повернулся император – и ринулся вперед; Данканар, заорав что-то, рванулся следом, пробираясь через обезумевшую толпу…

   И тут Ашасси совершила очередную глупость.

   Собрав непослушными руками горсть снега, она запустила им в шар.

   Слепящая вспышка. Снег словно впитался в пламя, зависнув белым комом посредине. Закапала черно-алая жидкость.

   А потом во все стороны пыхнуло раскаленным паром. Большинство, включая Ашасси, инстинктивно закрылись руками и отвернулись.

   И в этот миг император и уродливый, почерневший шар одновременно рванулись вперед.

   .Часть искр угасла от соприкосновения со снегом, еще часть погасил пар, и только поэтому Даскалиар успел.

   В последний миг он вклинился между жадно взревевшим пламенем и Ашасси, одной рукой отталкивая девушку, второй ставя мощный ледяной щит.

   Шар прошел сквозь щит, даже не замедлившись. Даскалиар опешил, попытался сплести рассеивающее заклинание, но в этот момент ревущий клубок пламени врезался ему в грудь.

   Опешившему императору показалось, что время вдруг потекло как тягучий сироп, медленно, неспешно.

   Он недооценил неизвестного мага. Тот оказался виртуозом, и теперь оставалось лишь ошеломленно проследить за трансформацией заклинания, мгновенной и неожиданной.

   Это был иллюзорный огонь, смешанный со стихийной огненной магией. Часть искр были настоящими (как те, что больно жгли других, провоцируя панику) и угасли от снега и пара. Часть – нет, поэтому его ледяной щит и не остановил пламя.

   Он никогда не видел ничего подобного.

   Соприкоснувшись с его телом, шар переродился в выброс чистой, концентрированной магической силы, и такой мощный выплеск нельзя было ни рассеять, ни впитать, ни подавить. Правда, с ее помощью можно было добиться лишь грубого физического воздействия, это ведь простейшая форма…

   А это что?.. Заданное направление?

   Додумать он не успел.

   - Какого…?! – выругался Дан, когда императора снесло в сторону и отшвырнуло далеко к реке.

   Точнее, в реку.

   - Нет, - выдохнула Ашасси, сев в снег.

   Раздался громкий плеск.

   - Нет! – заорала она, тут же вскочив на ноги и бестолково, увязая в снегу, кинувшись к реке. Ее остановили стальные руки, больно впившиеся в плечи.

   - Ты к реке не подходишь, - прошипел в ухо злой голос Дана. – Удар предназначался тебе, и я не пущу тебя туда, где тебя очень хотели видеть! Он сам справится.

   Ашасси, не выдержав, все равно рванулась было вперед, но император наконец показался на поверхности, жадно вдохнул, закрыл глаза и сразу ушел под воду – на сей раз явно осознанно, выплетая какое-то заклятие.

   - Левитация, - догадался Дан. – Характерная аура. Быстро выплетает… Умный ход, сам он из ледяной воды не вылезет, в тяжелой одежде, да еще так далеко от берега, мышцы сковывает холодом… Не бойся, простудиться он не может.

   Император с закрытыми глазами показался на поверхности.

   - Вот видишь, я же… - обрадованно начал Дан, отпустив девушку.

   Но ее тревога только усилилась.

   Что сказал лорд Дрек? Стакхаши… ледяная река… не замерзает из-за порогов и быстрого течения…

   Пороги!!! Вода ведь по-прежнему увлекает его за собой, а течение в таких реках бывает очень коварным…

   Она кинулась вперед.

   А в следующий миг вода, вроде бы гладко и ровно бежавшая, резко крутанула свою жертву, безжалостно увлекла на казавшиеся далекими и безобидными пороги, протащила по ним и швырнула на торчащие из воды камни, похожие на скрюченные пальцы.

   Вода окрасилась красным.

   Теперь к реке помчались все.

   А Ашасси, похолодела, увидев, как удар пробил череп вампиру.

   Его заклятье распылилось, и он снова тяжело ушел под воду.

   Она сама не поняла, как оказалась на краю каменистого уступа, мимо которого несло бесчувственного (а живого ли?!) вампира, но в следующий миг без раздумий сунулась в ледяную воду, пытаясь ухватить его за руку, хотя бы за одежду – плащ тряпкой распластался по поверхности, - не замечая, что за ее спиной остатки заклятья собираются в маленький шарик, ринувшийся к своей жертве.

   За спиной послышался крик Дана, топот, скрип снега под рухнувшим в него вампиром, шуршание, но она, даже не обернувшись, тянулась вперед изо всех сил…

   Ашасси вцепилась мгновенно заледеневшими пальцами в черный императорский плащ… и вода приняла ее в свои объятия. Она не успела даже вскрикнуть.

ГЛАВА 3

   Пробуждение было болезненным. Даскалиар резко пришел в себя, жадно хлебнул воздуха, прежде чем снова уйти под воду. Перед глазами кружились пузырьки, пена мешала разглядеть хоть что-то, течение тянуло за собой, тащило куда-то с бешеной скоростью, и реке не было дела до того, что тело бьется о камни, оставляя клочья кожи на уступах… Пробившись через марево крайне болезненной регенерации и сковывающего холода, он понял, что кто-то мертвой хваткой держится за его руку…

   Удар! Их крутануло в воде, выбросило на поверхность, прижав друг к другу, и он понял: Ашасси. Хватающая ртом воздух, пытающаяся держаться над водой, хотя даже у него руки и ноги сводило от холода. Но девчонка упрямо, пусть и безуспешно, барахталась, то вытягивая его на поверхность, то погружаясь вместе с ним.

   Поворот – и их обоих окунуло с головой, протащив по дну стремнины. Вскрик вырвался изо рта девушки стайкой пузырьков. Да, больно… надо выбираться отсюда, надо… Он сделал непослушными руками первый гребок, но вода вновь бросила их на камни. Как во сне, он медленно, чудовищно медленно наблюдал за тем, как Ашасси ударяется спиной и затылком о камень, как от удивления, ужаса и боли распахиваются ее глаза, чтобы снова закрыться, и пальцы, стискивающие его запястье, вдруг разжимаются… Он едва успевает перехватить ее и, неимоверным образом извернувшись, выныривает вместе с девушкой на поверхность.

   Заклинание левитации не сработало. Телекинез – тоже. Ругнувшись, Даскалиар применил самое простое из того, что знал – заклятье, создающее мощное течение. Обычно его использовали в штиль, если нужно было срочно доплыть куда-то на корабле… Но выбирать не приходилось. Магии осталось в обрез…

   Усилием воли пришлось заставить себя не обращать внимания на камни, впивающиеся в тело, на воду, захлестнувшую с головой, когда он рывком поднял девчонку над поверхностью и отчетливо проговорил про себя: «Ан хеннэ ран коэш стиннэ!», накладывая заклинание на себя самого за неимением лодки и задавая направление – к берегу.

   Плавание было коротким, но крайне жестоким. Настолько жестоким, что когда течение, протащив их по песку, вышвырнуло с волной на заснеженные камни, напоследок одарив ледяным поцелуем, он просто обмяк, не в силах даже отползти подальше от кромки воды и по-прежнему сжимая девчонку в объятиях.

   В мокрой одежде двигаться было тяжело до невозможности. Даже ему, при всей его силе, перевернуться оказалось нелегко. Борясь за каждый глоток воздуха, после ледяной воды обжигавшего холодом втрое сильнее, он отполз от девчонки, выкашливая воду из легких. Потом метнулся к ней, перевернул, приник ухом к губам…

   Дыхания нет.

   Положил ее животом себе на колено, резко нажал на спину.

   Из легких пошла вода, а затем девчонка зашлась хриплым кашлем. Жива… Но радоваться было рано. Им предстояло выжить. Одним, в лесу, практически без магии, промокшими насквозь. На морозе. А Ашасси ведь человечка, она и заболеть может… и способностей к регенерации у нее нет. Та частичка огненной крови не дала девушке замерзнуть насмерть, пока их тащила река… но ее недостаточно.

   Даскалиар оттащил вяло откашливающуюся и явно не понимающую, что происходит, Ашасси подальше от воды, затем поспешно стянул с себя мешающий плащ на меховой подкладке, камзол, рубашку, оставшись в штанах. После ледяной одежды воздух показался его и без того прохладной коже почти теплым. Однако даже у неприхотливости вампиров есть свои пределы, и его начала бить дрожь. Девчонке было еще хуже. К тому же она пока не оправилась от удара головой о камни…

   Он торопливо расстегнул ее полушубок, затем короткую куртку. Чудо, что они вообще не утонули – в тяжелой зимней одежде с набрякшим мехом… течение оказалось слишком сильным и быстрым.

   Куда, интересно, их занесло… Эти места были ему незнакомы.

   Когда он добрался до рубашки, пальцы почти перестали слушаться, а человечка начала вяло сопротивляться. Уговаривать было некогда, и Даскалиар, сжав одной рукой ее запястья над головой, другой кое-как расстегнул оставшиеся крючки, пряжки и пуговицы. Затем, рывком вздернув ее вверх, раздел. Плащ, шубка, свитер, нижняя рубашка, сапоги, носки, штаны… На ней осталось только белье. Дышала Ашасси хрипло, с присвистом, то и дело срываясь на кашель, тело била крупная дрожь, зубы громко клацали.

   Ситуация как никогда была близка к отчаянной, но сдаваться было рано. Жизнь этой дурочки нужно сохранить во что бы то ни стало. Зачем, зачем она сунулась к реке…

   Он попытался наложить на свои вещи заклинание сушки. Не помогло. Хотя бы согревающее заклятье, требующее минимальных затрат. Не вышло. Резерв был пуст, до дна. Плюнув, он поспешно выжал рубашку, камзол и плащ, как следует, почти досуха – при физической силе вампира это проблемы не представляло, - а после завернул ее в собственные вещи. Они почти сухие, ткань камзола плотная. Ну почему он не надел плащ с водонепроницаемой подкладкой? А еще лучше из шкуры горного унта – тот не промокает вовсе… Но ладно, что есть, то есть, пусть девчонка хоть немного согреется… или по крайней мере, не замерзнет еще больше.

   Но на что было потрачено столько магии? Что прои…

   «Заклятье левитации!» - похолодев, вспомнил Даскалиар, а после – страшный удар о камни. Заклинание было одним из самых энергоемких, к тому же за ним последовала усиленная регенерация, а потрепало его в этом заплыве знатно… Плюс он этой зимой не сказать чтоб экономил магическую силу…

   Перед глазами на миг все поплыло, но в следующую секунду картинка вновь стала четкой. Подступило незнакомое чувство паники. За себя вампир не боялся, он мог и без магии выжить в лесу, даже на морозе. Но Ашасси…

   Он снова склонился над девушкой. Положил руку на затылок и нащупал шишку. Пальцы окрасились кровью, в воздухе разлился солоноватый запах, и от внезапного приступа жгучего, волчьего голода Даскалиар содрогнулся всем телом. Был лишь один способ быстро восстановить резерв, не через трое-четверо суток, а прямо сейчас, но… сколько ему нужно выпить, чтобы вернулась целительская магия? И не окажется ли девушка на той стадии, когда он уже ничем не сможет помочь?.. Ей и так досталось, организм ослаблен… будет ли шанс исцелить человечку после обильной кровопотери, или он зря лишит ее оставшихся сил?

   Даскалиар тихо зарычал, слизывая кровь с пальцев. Солнце будет жечь сильнее, но он потерпит… зима, день короток.

   Несколько капель лучше, чем ничего. Кусать ее он не станет. Это крайний выход, самый крайний, если станет ясно, что иначе они не выживут. А пока…

   А что пока? Что ему теперь делать?

   Страх ледяной хваткой сдавил горло.

   Он уже успел забыть, что это такое.

   Успокоиться. Как следует выжать ее вещи. Вода замерзнет, лед пусть медленнее, но испарится, и они станут почти сухими. В любом случае, поверх его плаща не повредит накинуть шубку, чтобы понадежнее изолировать тепло, не дать холодному воздуху просочиться к хрупкому человеческому телу.

   Он ведь даже теплом своего тела не сможет ее согреть! Его кожа холоднее, чем у нее…

   Снова хрипло зарычав от осознания собственного бессилия, Даскалиар накинул девчонке на плечи ее шубу поверх плаща и побелевшими пальцами застегнул сначала свой камзол, затем свой плащ, затем шубу. Дрожь постепенно начала стихать, в глазах появилось осмысленное выражение.

   - Что… - хрипло произнесла она.

   Он снова осторожно коснулся шишки, но кость, к счастью, пробита не была. Сотрясение если и есть, то вряд ли существенное... Замерзшие пальцы неловко скользнули, надавив на больное место, и девчонка, вскрикнув, снова обмякла. Раз пошла кровь, значит, гематома рассосется быстрее. Но в остальном плохо дело, очень, очень плохо…

   - Ашасси! – с ноткой мольбы позвал Даскалиар.

   Бесполезно.

   Вампир снова слизнул ее кровь с пальцев, приложил к шишке снега, осторожно потер. Холодно, да, но кровь лучше убрать сейчас, нежели потом вычесывать из обледенелых волос… Да, кстати, хорошая мысль… Косу он тоже выкрутил, выжимая из нее воду до последней капли, но уже куда осторожнее. Сверху набросил капюшон плаща.

   Затем разделся окончательно сам, проделал поднадоевшую процедуру с остатками своей одежды, вылил воду из сапог, снова оделся, оставшись в черных штанах и рубашке в зимнем лесу. Его будет несложно заметить издали, никакие навыки маскировки не спасут, когда ты так резко выделяешься на фоне заснеженных деревьев. Хищников он не боялся – мало кто из них решится связаться с вампиром и попытаться отбить у него добычу, то есть человеческую девушку. А вот тот, кто подстроил все это…

   Он натянул на Ашасси почти сухие штаны, носки и сапоги. Свалил остатки вещей ей на грудь и поднял человечку на руки.

   Принюхался. На морозе толку от этого было мало, плюс сбивал запах девушки и свежей крови. Надо отойти подальше и попробовать еще раз… Может, откуда-то повеет дымом… Деревень здесь, скорее всего, нет, но могут быть одинокие хижины егерей, в конце концов, охотники, пусть даже браконьеры! Да и где-то здесь может ожидать неизвестный, устроивший им обоим несанкционированное купание.

   Бредя по колено в снегу, крепко прижимая к себе бесчувственную девушку, вампир невольно задумался о том, кто все-таки был мишенью на этот раз. Последняя атака была направлена на Ашасси, но… Неизвестные враги могли пронюхать о том, что способности ари для него уже не секрет, они могли предвидеть, что он кинется на ее защиту. Или мишенями были они оба, и все прошло по плану? Но что это за план и чей? Снова рука провидиц? Или Аэллин? Или провидица все-таки не просто охотится на девчонку, но предала и своего императора, подговорила министров, и те наняли кого-то со стороны для организации покушения?.. На кого? Хотели убить девушку? Заставить его убить девушку? Убрать их обоих из дворца? Или же просто перенести их в нужное загадочному недоброжелателю место?

   Вариантов множество, а способов добраться до истины – ноль. Пока только лес, путь неизвестно куда, снег и пронизывающий холод.

   Оглянулся – пройдено уже достаточно. Можно попробовать еще раз…

   Даскалиар опустил свою ношу на снег и отошел на несколько шагов. Вдохнул. Крупных животных поблизости не оказалось, примеси разложения и мускуса, характерных для нежити, он не ощутил. Есть несколько более редких видов, правда, которых он мог не почуять, но вряд ли их представители разгуливают поблизости.

   Аргихар раскинул руки в стороны, так, словно мог подкрепить свои природные силы магией, заставил себя отрешиться от всего, что мешало, и глубоко вдохнул, уже не замечая, как с воздухом в грудь вливается лед.

   Ни людей, ни дыма, ни жилья. Только лес.

   «Проклятье!» – подумал Даскалиар, возвращаясь к реальности и холоду и чувствуя себя заносчивым идиотом. Он оттачивал свой магический дар, изучал самые разные заклинания, изобретал свои собственные, экспериментировал с травами, механикой и полудрагоценными камнями, совершенно упустив из виду, что в некоторых ситуациях магия может оказаться недоступной. И пожалуйста – сейчас он даже огонь не может развести! Любой человек на его месте…

   До него донесся тихий стон.

   Даскалиар медленно открыл глаза и вздрогнул.

   Рядом с девушкой стоял раграт, ледяной волк, и с интересом принюхивался к ней. Крупный самец, матерый, обладающий как минимум зачатками разума, представляющий угрозу даже для вампира и демона, считающий человечину деликатесом.

   И уже нашедший свою добычу.

   А у него нет магии и силы на исходе…

   Вампир оскалился, намекая, что без боя не сдастся, и низко, утробно зарычал, демонстрируя, что девушка принадлежит ему.

   Зверь принял вызов – сгорбился, показал клыки – по два спаренных на каждой челюсти. Шерсть на загривке стала дыбом, в глазах заклубилась странная голубая дымка.

   Ничего удивительного.

   Волк шагнул вперед, и что-то в его движениях показалось императору странным. Но уже в следующий миг раграт принялся кружить, пригнувшись и глухо рыча. Три шага в сторону, разворот, пять в другую… Пять обратно…

   Пять шагов. Почему пять?

   Вампир попытался нажать, заставить зверя описать полный круг, и тем самым увести хищника прочь от девушки, но тот хрипло рыкнул, вхолостую щелкнул зубами, пригнувшись ниже, и замер над лежащей человечкой.

   Вампир попятился. Зверь вел себя очень странно и для нежити, и для хищника. Любой другой уже бросился бы в атаку, чтобы побыстрее разобраться с соперником и поживиться теплой плотью человечки. А этот даже традиционные три круга не стал описывать… Даскалиар знал, что раграты, когда дерутся с равным, всегда делают три круга, очерчивая своеобразную арену, зону поединка…

   «Вампир, - вдруг толкнулось в виски, - уходи. Ты ее не получишь».

   От неожиданности Даскалиар допустил невиданный промах.

   Он оступился – что для вампира с его скоростью и координацией было величайшей редкостью – и с размаху плюхнулся на снег.

   Следующий промах допустил раграт. Он не стал атаковать.

   Опешив, мгновение император просто смотрел на зверя. Тот щелкнул зубами, делая ложный выпад, и тут же отступил.

   Вскочив на ноги, вампир рванулся вперед, ударив волка по морде сбоку, и сразу отскочил, надеясь наконец заставить зверя покинуть чем-то приглянувшееся ему место рядом с Ашасси.

   Тот действительно с глухим рыком дернулся было вперед, но почти сразу вернулся, нависая над девушкой, словно…

   Прикрывая ее собой.

   - Ты ее не получишь, зверь, - четко проговорил Даскалиар.

   «Она не твоя добыча, вампир».

   - И не твоя!

   Раграт гневно зарычал. На снег закапала пена вперемешку с кровью из четырех порезов. Зверь явно был в ярости, но сделал еще одну попытку:

   «Я не дам тебе убить ее, вампир».

   - Убить?! – поразился Даскалиар. – А раграты что, теперь пожирают жертву заживо?! Оставь ее, зверь, и дай нам уйти! На случай, если ты еще не понял, сообщу: в схватке со мной у тебя мало шансов.

   «Дать вам уйти?» - волк так опешил, что с размаху сел на задние лапы, а затем вновь поднялся, окидывая Даскалиара задумчивым взглядом, который очень ему не понравился.

   «Вы в одной стае?»

   И Даскалиара озарила невозможная догадка: зверь не собирался убивать ее!

   - Ты не собирался ее убивать? – осторожно уточнил вампир.

   «Нет. И тебе бы не позволил».

   - Так, - Даскалиар потер виски пальцами, перетекая из боевой стойки в обычную.

   Раграт тоже успокоился немного и спрятал клыки.

   – С каких пор вас заботит благополучие людей?

   «Не нас. Не людей. Только ее, и оно заботит меня одного».

   Вампир иронично хмыкнул.

   - Ну надо же! С чего такая трогательная забота?

   «Она дважды спасла меня. В первый раз от раны, второй раз – от вампира, который хотел меня убить».

   Даскалиар мрачно подумал, что да, это Ашасси могла. По глупости. Что-то такое было в воспоминаниях Актара, но эпизод был слишком смутным и неясным, куда ярче Селиэту запомнился другой – оскалившийся белый волк кидается на демона… Интересно, а почему они оба об этом умолчали?

   «Один долг я вернул, - между тем продолжил зверь. – Думал вернуть второй. Так вы из одной стаи?»

   - Можно и так сказать, - невесело усмехнулся вампир, не в силах поверить в это. Ашасси спасла раграта, а тот после спас их от демона. Нелепая до крайности история, но поведение зверя говорило само за себя. – А я и не знал, что вам доступна речь.

   «Мы редко говорим с двуногими. Вы не умеете слушать. К тому же, - зверь осклабился с явным ехидством, - еда из вас лучше, чем собеседники».

   Даскалиар ухмыльнулся.

   - Да-да, меня коврики из цельных шкур тоже больше устраивают, чем хищные проныры в лесу.

   «Обойдешься без коврика».

   - А ты без мяса.

   Фыркнув, зверь повернулся к девушке.

   «Вампир, что с ней случилось?»

   - Ледяная река, - коротко отозвался Даскалиар. Раграт обеспокоенно прижал уши, и, ободренный этим проявлением заботы, император продолжил: - Ее нужно согреть, и как можно быстрее. Возможно, ты знаешь… Может, поблизости есть заброшенное жилье или…

   Волк подвернул хвост кольцом и сел на него.

   «Речная вода превратится в лед, - сообщил он, - а лед унесет ее жизнь, так?»

   - Не лед, зверь. Холод. Она человечка, она может умереть от холода, не приходя в себя. Уснет и не проснется. Или заболеет и умрет чуть позже. Нам нужно туда, где тепло.

   Зверь тряхнул массивной головой, словно досадуя на свою недогадливость.

   «Я не люблю тепло и не обращаю…» - раграт вдруг замолчал, а потом его уши встали торчком, а из пасти вырвалось повизгивание.

   «Я знаю, куда ты можешь отнести ее, вампир. Тут есть горячий ручей, я туда не хожу, там пар, там мокро и жарко. Но ее можно согреть в горячей воде. Я отведу».

   Вечность, куда же их занесло? Он даже не знал, что в его провинции есть горячие источники… Но если так, значит, где-то неподалеку горы, а единственные горы в Антари - Дымчатые… Однако, чтобы их увидеть, нужно выбраться из леса на открытое пространство.

   Волк сделал несколько шагов и вопросительно обернулся.

   Верно. Сейчас есть более важная задача.

   Поднимая Ашасси на руки, Даскалиар мрачно подумал, что он окончательно спятил, раз собирается довериться самой опасной нежити в северных лесах.

   Но выбора не было.

   Путь по заснеженному лесу с девушкой на руках оказался не из легких, особенно если учесть, что ледяной волк вел его по каким-то собственным ориентирам. Не раз и не два Даскалиару приходилось продираться через кусты, которые почему-то не представляли трудностей для массивного зверя, и обходить глубокие овраги, через которые тот запросто перепрыгивал в облачках странных льдинок.

   Еще через несколько минут раграт оскалился, шерсть на загривке стала дыбом.

   «Вампир, ступай. Там никого нет. Но я дальше не пойду».

   - Тепло тебе не по нутру, да? – беззлобно усмехнулся Даскалиар, останавливаясь и опуская девушку на снег. Его все больше беспокоило ее состояние.

   «Я живу холодом, дышу холодом. Тепло жжет. Ты не пойдешь?»

   - Пойду, другого пути нет, - произнес император. – Но я не хочу идти в пар с ее одеждой. Она снова промокнет, а мне нужно ее высушить, чтобы потом не растерять накопленного тепла.

   Волк смерил шубку и плащ задумчивым взглядом.

   «Человечий мех промок?» - спросил он наконец.

   - Да, в реке.

   Волк поскреб ухо задней лапой – явный жест растерянности.

   «Высушишь?»

   - Не могу, - признался Даскалиар, скрипнув зубами.

   «Магия подвела тебя, вампир?»

   - Считай, что так.

   Волк перестал чесаться и смерил вампира задумчивым взглядом, от которого Даскалиару стало здорово не по себе.

   «Благодари Вечность, что ты с ней, вампир. Иначе тебе бы не поздоровилось».

   - Это еще вопрос, кому из нас бы не поздоровилось, - буркнул император. Ледяная маска вновь дала трещину. – Я оставлю ее вещи здесь, - решил он, смерив девушку взглядом и прикинув расстояние до лощины с горячим источником. – Последишь за ними?

   Волк встряхнулся и сел на снег.

   «Да».

   Затем неохотное:

   «Я могу убрать лед».

   - Какой лед? – не понял Даскалиар.

   «Лед из человечьего меха. Вода замерзнет, а лед – моя стихия. Я могу его убрать. Забрать себе. И мех станет сухой».

   Даскалиар впервые посмотрел на зверя с благодарностью.

   - Если ты поможешь нам, я дам слово не охотиться на твоих собратьев и не убивать их, если они не будут угрожать моей жизни или жизни тех, кто находится под моей защитой.

   «И никому не скажешь о моем позоре», - буркнул волк, прикрывая яркие голубые глаза, словно состоящие из живого льда.

   - А ты будешь молчать о моем. Договорились, - усмехнулся Аргихар, стянул с себя рубашку и принялся быстро раздевать Ашасси и развешивать одежду по веткам ближайшего дерева. Затем подхватил застонавшую и жалко задрожавшую девушку и быстрым шагом, почти бегом двинулся к источнику.

   Горячая вода, пузырясь, выступала на поверхность поодаль, протопив несколько резервуаров в снегу и убегая извилистой дорожкой вглубь леса, быстро остывая. Изредка на поверхность поднимались пузырьки, наполненные не самым ароматным газом. Сморщив нос, Аргихар посмотрел на ближайший резервуар.

   Человечка совсем замерзла. Нужно выбрать теплый, но не горячий, она не сможет выдержать полный жар источника…

   Он скинул сапоги и двинулся вперед в клубах пара, напрягая глаза, чтобы не рухнуть в кипяток вместе со своей ношей, осторожно пробуя воду пальцами ноги то тут, то там. Вроде бы этот подойдет…

   Император прямо в штанах вошел в воду. Дно оказалось на удивление твердым, каменистым, хотя он ожидал обнаружить на нем вязкую грязь, и понижалось постепенно. Даскалиар сделал несколько шагов, зашел почти по пояс и начал осторожно погружать девушку в теплую воду.

   Ашасси резко распахнула глаза, судорожно вцепившись в него. Император невольно вздрогнул и едва не оступился.

   - Жжется, - пробормотала она.

   - Тише, тише, - произнес он, крепче прижав человечку к себе, не позволяя ей вырваться. – Это просто вода, Ашасси, она не жжет, она теплая. Ты слишком замерзла, нужно согреваться. Потерпи.

   Ласковый тон явно удивил девушку, и она наконец подняла глаза на него. Чистый взгляд, не замутненный болью, его несказанно порадовал.

   Но тут она осмотрелась, взглянула на его обнаженные плечи, на себя в одном белье – и густо покраснела, а затем молча попыталась вырваться.

   - Тише, - снова повторил Даскалиар. – Ты ударилась головой в реке, хорошо, если последствий не будет.

   - Отпустите, пожалуйста, - тихо выговорила Ашасси, больше не поднимая глаз.

   - Ашасси. Это небезопасно. Я принес тебя сюда, чтобы ты могла хоть немного согреться. Если ты сейчас поскользнешься, и с тобой что-то случится… реку помнишь? Как нас тащило течение?

   Она кивнула, по-прежнему не поднимая взгляда и пытаясь прикрыть намокшее белье руками. Даскалиар кашлянул, с трудом отводя взгляд от ее груди. Странно, но пока она не начала смущаться, он как-то не задумывался о нравственной стороне происходящего.

   - Ты ударилась о скалу, - продолжил вампир. – Рассекла кожу, но череп, к счастью, остался цел. Хотя голова и спина у тебя будут здорово болеть.

   И как по заказу, она ощутила ноющую боль в пояснице и лопатках. Неуверенно отняла от груди одну руку, поднесла к волосам…

   Император тут же решил, что хорошего понемножку, и опустился на колени. Теперь фигуру девушки от него скрывала вода и пар, он видел только неясные очертания.

   - Спасибо, - тихо поблагодарила Ашасси. – Но разве вы не могли просто вылечить меня? Высушить одежду?

   Она по-прежнему не смотрела на него, и Даскалиар ощутил слабое раздражение.

   - Не мог, - отрезал он. Стиснул зубы, чуть крепче сжал ее в объятиях и наконец со вздохом признался: - У меня нет магии, Ашасси. Ни капли. И еще какое-то время не будет. А согреть тебя нужно было как можно быстрее.

   Она вскинула на него встревоженный взгляд, пытливо вгляделась во всегда бесстрастные черты.

   - Почему у вас нет магии? Что произошло?

   Даскалиар досадливо поморщился и, покрутив головой, поднялся и двинулся к ближайшему валуну. Там оказалось мельче, и он сел, мимоходом отметив, как девушка вцепилась ему в плечи. Теперь вода была им обоим по шею.

   - Я сглупил, Аири, - внезапно прошептал император, откинувшись на теплую поверхность. – Я очень сильно сглупил. Слишком много энергоемких заклинаний было в последнее время, а тут еще и заклятье левитации… Но я думал – выберусь и смогу восполнить резерв. А потом – удар, другой, третий, болезненная и очень энергоемкая регенерация… Я ведь не просто вампир, я бессмертный, и в таких условиях регенерация, спасая мне жизнь, идет за счет моего магического резерва, сжирая силы быстрее, чем даже то заклинание допроса, помнишь?

   Ашасси кивнула, ошеломленно слушая императора и не решаясь прервать его даже коротким «да».

   Он чуть крепче прижал ее к себе и изменившимся, хрипловатым тоном продолжил:

   - Когда ты ударилась, я окончательно пришел в себя и понял, что надо что-то делать. Остатки магии ушли на заклинание, обычно задающее направление лодке. Я наложил его на себя, и нас вынесло на берег. Глупое положение, не спорю – но самое ужасное в том, что я-то выживу здесь. Без тепла, без магии, в мокрой одежде. А ты – нет. И я ничего не могу сделать, ничем не могу помочь тебе. – Он скрипнул зубами и с явной злостью на себя бросил: - Я даже огонь не могу развести!

   Сидеть вот так, касаясь обнаженной мужской груди, чувствуя спиной сильную руку, было очень странно. Ашасси было стыдно, хуже, чем тогда, когда они танцевали в библиотеке, близость императора смущала ее… но она теперь поняла, что он был в штанах, во-первых (что успокаивало) и действительно не видел другого выхода, во-вторых. А потому передумала вырываться. К тому же ему и так плохо – столько досады на себя…

   - Я умею разводить огонь, - тихо произнесла она.

   Даскалиар погрузил девушку чуть ниже в воду, затем осторожно прижал к своему плечу, коснувшись ее щеки другой рукой, и тихо произнес:

   - Пока я просто рад, что ты жива и пришла в себя, Аири.

   И так это было непохоже на него, так странно звучал его голос, не безжизненно-холодный, а наполненный беспокойством и чувством вины, и радостью, и усталостью… Словно ледяная маска спала окончательно, и наконец она увидела его настоящего.

   - Почему вы так меня назвали? – решилась спросить Ашасси.

   Даскалиар хмыкнул – а в следующий миг осторожно коснулся подбородка, вынуждая посмотреть себе в глаза.

   - Если бы ты была вампиршей, так бы тебя называли дома, - улыбнулся он. – «Ри» значит маленькая. Берутся первые и последние буквы имени и соединяются, к ним добавляется «ри».

   - А мужской вариант есть? – спросила Ашасси, как зачарованная глядя в его глаза – словно увидела впервые. Они не пугали ее, вовсе нет – она теперь видела в них не чуждость и холодность, а странное тепло.

   - Есть. Мужской суффикс «ру».

   - То есть… вас звали бы Дару?

   - Диару, - поправил он, снова осторожно прижимая ее голову к своему плечу.

   - А… а где ваши линзы? Вы ведь были в них…

   - Видимо, смыло в реке… я не заметил, как, если честно. Но это не страшно, если выберемся отсюда, я смогу их восстановить.

   Воцарилось молчание. Слышалось журчание воды, от которой поднимался пар, обволакивая двоих странных посетителей источника, потрескивали ветви деревьев поблизости. Шелестел ветер.

   - Ты больше не дрожишь, - тихо произнес вампир. – Нужно найти место погорячее. Не бойся, я перенесу быстро, ты не успеешь замерзнуть.

   И он резко поднялся на ноги. Ашасси взвизгнула и рефлекторно ухватилась за его плечи, но ладони скользили по мокрой коже, и она обняла вампира за шею. Тот вздрогнул, замер было, но тут же взял себя в руки и вышел из источника. Несколько шагов – и они снова опускаются в воду, которая здесь оказалась заметно горячее, заставив девушку невольно зашипеть.

   Ашасси неловко разжала руки, когда вампир опустился на дно и снова привалился спиной к камням.

   - Простите, - пробормотала она. Щеки снова залило румянцем.

   - Ничего, - отозвался непривычно тихий баритон даже без намека на властные нотки. – Прогревайся. Будем надеяться, ты не заболеешь, потому что вылечить тебя здесь будет некому.

   Ашасси промолчала, вспоминая, как после огненного шара император восстанавливал силы сцеживаемой у служанок кровью.

   - А если вы выпьете, скажем, мою кровь, к вам вернется магия? – спросила она.

   И почувствовала, как он вздрогнул всем телом. Руки вампира на миг сжались, до боли, затем снова расслабились.

   - Не будем об этом, - безжизненным тоном произнес Даскалиар. – Я не знаю, сколько нужно выпить, чтобы вернулась магия. Возможно, к этому моменту лечить будет уже попросту некого.

   Теперь вздрогнула девушка.

   - Что же мы будем делать? – решилась спросить она. – Нужно просушить одежду, но… А где она, кстати?

   Вампир почему-то снова поморщился.

   - Оставил под охраной одного милого волчика, - хмуро произнес он. – Твой знакомый, между прочим.

   От такого известия глаза у девушки округлились.

   - Кшари здесь?! – спросила она и попыталась встать.

   - Сидеть! – рявкнул вампир, крепче стискивая ее и удерживая на месте. Ашасси охнула, когда он нечаянно нажал на один из многочисленных синяков. Заметив, что причинил ей боль, Даскалиар сбавил тон: – И греться. Не знаю, как звать этого типа, но мы с ним едва друг друга не порвали, выясняя, кто для тебя опаснее.

   Она замерла. Потом взглянула на правителя и тихо спросила:

   - Он не причинил вам вреда?

   - Нет. И прежде чем ты спросишь – я тоже его почти не тронул.

   - Почти?! – Ашасси снова рванулась было, но вампир не терял бдительности.

   - Да успокойся, он жив и условно здоров, ерунда – четыре царапины. Заживут. Тем более сейчас еще фактически зима.

   - Да, ледяные волки стягивают раны льдом, - вдруг улыбнулась травница.

   Император настороженно покосился на нее.

   - Доводилось видеть? – медленно поинтересовался он.

   Селиэта тогда больше удивил сам факт того, что они оба остались живы. Была дикая злость, облегчение, тревога, но деталей крайне мало. Н-да, жаль, что этот эпизод был таким смазанным. Но все-таки после обряда Хаш-сен…

   - Да, когда мы впервые встретились, Кшари был ранен, я промыла рану, затем нанесла на нее сок живицы, и тут меня нашел Дан… - щеки девушки окрасились алым.

   Теперь ясно, откуда злость.

   - Дай угадаю, Серебряный луч остался крайне недовольным твоей самодеятельностью? – фыркнул Даскалиар.

   - Что-то вроде того, хотя он по-другому выразился, - пробормотала Ашасси. – Но потом Кшари пришел в себя и стянул рану льдом – она на глазах обросла инеем, он даже ушел сам. А почему сейчас он здесь?

   - Случайно, - губы императора изогнулись в ироничной усмешке, хотя Ашасси не поняла, что ее вызвало, - пробегал мимо, почуял знакомый человеческий запах и решил вернуть должок, спасти тебя от кровожадного вампира… Мы не сразу друг друга поняли.

   - Что-то многовато случайностей в последнее время, - пробормотала девушка.

   Даскалиару стоило огромного труда не вздрогнуть, когда он это услышал. Нельзя, нельзя чтобы она узнала о своих возможностях, о своей силе… Он слишком хорошо помнил, что случилось с Ашером, едва тот вообразил, что никакие силы над ним не властны. Надо как-то выбираться отсюда, наконец послать все государственные дела подальше и поднять архивы тех лет… и хорошо бы до кучи архив ордена провидиц прочесать, осторожно и незаметно. Может, Актара послать? Сам-то он их трогать не должен…

   - Скажите, а где мы вообще? – спросила наконец травница.

   Хороший вопрос.

   - Не знаю, - признался Даскалиар. – Нас отнесло слишком далеко. Я этих мест ни разу не видел. Судя по тому, как нас трепало, дело тут не только в течении. Возможно, последствия того милого заклятья, которое выбросило нас в эту реку.

   - Думаете, это опять ваша… она?

   - Не знаю… скорее всего. Хотя упорно не понимаю, как. Кто-то же должен был активировать это заклинание в непосредственной близости от нас… Будь я там – разобрался бы, по горячим следам нет ничего проще, а так… - он стиснул зубы, недовольный собой, и замолчал.

   Но сейчас было не лучшее время для самобичевания.

   - Ашасси, - произнес Даскалиар, - сейчас надо будет потерпеть, мы перейдем в горячее озерцо, ближе к источнику. До места, где я оставил одежду, идти далеко, нужно не растерять тепло. Посидишь там, а я перенесу часть твоих вещей поближе, хорошо?

   Ашасси кивнула и почувствовала, как он легко поднимается, словно она – невесомая пушинка. И откуда-то пришла знакомая уверенность, что он не уронит, не отпустит, странное чувство безопасности… Ашасси доверчиво затихла, прикрыв грудь рукой, не хватаясь больше за его шею от страха, глядя на бесстрастный, словно вырезанный из камня хищный профиль. «А ведь он красивый, - промелькнула странная мысль. – Почему я раньше этого не замечала?..»

   Подумала – и устыдилась. Опустила глаза, стараясь не смотреть ни на хищное лицо, ни на обнаженную грудь, ни на мускулистые плечи императора. Как и всех его сородичей, Даскалиара нельзя было назвать массивным, он был скорее худощав, но прекрасно очерченные, скульптурные мышцы были под стать легендарной силе и выносливости вампиров. Это человеческие силачи брали грубой массой, а здесь… изящество, хищность, опасность…

   Ашасси заорала, оторвавшись от волнующих размышлений, когда ее бережно, но быстро погрузили… по ощущениям, в крутой кипяток!

   Она попыталась вскочить, но те самые сильные руки не дали, без проблем удержав ее в воде.

   - Я тут сварюсь! – взвыла она. – Отпустите!

   - Не сваришься, сейчас тело привыкнет, и все пройдет, - невозмутимо ответствовал этот… садист венценосный!

   На глазах выступили слезы.

   - Больно же! – взмолилась она.

   - Больно будет недолго. Потерпи чуть-чуть.

   Кожу невыносимо жгло. Слезы потекли по щекам, но император был неумолим. Когда он был уверен, что знает, как лучше, спорить было бесполезно, и Ашасси замолчала, прикусив губу. Прошло несколько томительных секунд, прежде чем она была вынуждена признать – печет куда меньше. Даскалиар невозмутимо убрал руки.

   - Посмотри на меня.

   Ашасси угрюмо взглянула на него. Но он снова ее удивил. Велел смотреть на палец, поводил им у нее перед носом из стороны в сторону, затем спросил, не тошнит ли ее и нет ли странностей со зрением. Получив отрицательный ответ, резюмировал:

   - Сотрясения нет, уже хорошо.

   А, ну да. Она же головой стукнулась. Из-за странной, пугающей ситуации и забыла уже… Прислушавшись к себе, травница с ним согласилась. На сотрясение не похоже… Да и болит не так чтоб очень сильно.

   - Сидишь здесь, - как ни в чем не бывало начал командовать вампир. – Не встаешь, никуда не уходишь, греешься. Я перенесу вещи как можно ближе, но не вплотную к источнику, иначе они напитаются паром и снова промокнут. Будем надеяться, твой ручной раграт их уже подсушил.

   - А он и такое может? – вытаращила глаза девушка.

   Император посмотрел на нее и вдруг усмехнулся.

   - Понятия не имею, - весело признался он. – Но зверь заверил меня, что может. И выглядел при этом крайне недовольным.

   Ашасси невольно улыбнулась в ответ.

   - Значит, может. Он не любит рассказывать о своих истинных возможностях, ведь пока двуногие не знают их границ, выживать легче.

   - Тут он прав, - согласился Даскалиар. – Отдыхай. Я скоро вернусь. Если что – кричи.

   - Хорошо, - кивнула девушка.

   Сидеть одной в источнике, в клубах пара, принимавших порой весьма причудливые очертания, было странно и жутко. Плеск воды заглушал звуки леса, кто угодно мог подкрасться незамеченным… Ашасси замерла, считая удары сердца до возвращения императора. Затем осторожно коснулась шишки на затылке… Шишки как таковой, правда, уже не было – зато корка спекшейся на волосах крови ее не порадовала. Эх, сюда бы сейчас ее дорожную сумку… Где-то там порошочек из плодов арценны?..

   От восстановления в памяти рецепта Третьего заживляющего эликсира девушку отвлекли быстрые шаги. Император вернулся.

   - Ашасси, посиди пока, я наберу нагретых камней, чтобы твои вещи хоть немного прогреть. Они сухие, но совсем холодные.

   - Хорошо, - откликнулась она, озадаченно наблюдая за тем, как император, с явным трудом сдерживая дрожь, в мокрых штанах вынимает из воды камни и бережно заворачивает в собственную рубашку, а затем снова уходит. На сей раз он вернулся быстро и скомандовал:

   - Вылезаешь из воды, быстро снимаешь белье и вытираешься моей рубашкой, насухо. Делаешь десять шагов – и выходишь за пределы пара. Там одежда – штаны, сапоги и рубашка. Как оденешься и закутаешься в мой плащ - обратно к источнику не возвращайся.

   - Пар, да, - кивнула Ашасси. А потом спохватилась: - Стойте, я должна раздеться? Полностью?!

   Взгляд Аргихара был непередаваемым.

   - Я отвернусь, - саркастично приподняв бровь, просветил он девушку. – А ты поторопишься, чтобы не замерзнуть снова.

   Холод был зверский, и Ашасси, лязгая зубами, поспешно натягивала на себя подогретые штаны, рубашку и сапоги. В оставленный для нее плащ девушка закуталась с головой, будь ее воля – завернулась бы в него с носом.

   - Можете поворачиваться, - разрешила она, с наслаждением кутаясь в теплые вещи.

   Император посмотрел на довольную девчонку и не удержался от улыбки.

   - Как все-таки важно умение радоваться простым вещам, - иронично хмыкнул он и подобрал свою рубашку и ее белье, как ни в чем не бывало. – Идем, я соберу дров, попробуем развести костер. Мою одежду тоже надо просушить, твой волк… - Даскалиар сердито нахмурился – сделал очень невинную морду и сообщил, что выдохся.

   - Угу, - кивнула Ашасси. Холод отступил, после горячего источника кожу немного пощипывало, но ощущение было скорее приятным.

   Они поднялись на пригорок – и девушка наконец увидела раграта, терпеливо сидевшего под деревом, на нижних ветвях которого были живописно развешаны их вещи.

   - Кшари! – вскрикнула она и кинулась вперед. Император не успел перехватить ее – и нахмурился. Привычная скорость вдруг стала недоступной… Похоже, все еще хуже, чем он полагал.

   А девушка тем временем вовсю обнималась с опаснейшим хищником в этих лесах. И выглядела совершенно счастливой, несмотря на многочисленные синяки и ссадины и купание в ледяной реке.

   - Спасибо, Кшари, - долетели до него ее слова. – Ты нас очень выручил.

   И она отстранилась, с обожанием глядя на мохнатого проныру.

   Тот жизнерадостно оскалился.

   «Не за что, малышка. Я так и знал, что ты постоянно будешь влипать в неприятности. Повезло тебе, что я мимо проходил».

   - Повезло тебе, что я тебя с порога не порвал, - насмешливо прервал идиллию Даскалиар.

   «Вампир, - серьезно произнес волк, - ты переоцениваешь свои силы. Без магии, с притупившейся реакцией и скоростью… у тебя не было бы шансов».

   - Такой исход тоже вероятен. Но вряд ли победа бы далась тебе легко.

   Эта склока так напомнила Ашасси вечные стычки Кшари и Дана, что она привычно выпалила:

   - Так, все, замолчите, оба! Все живы, целы, и это главное.

   Император деликатно кашлянул, и девушка побледнела, сообразив, что сказала и кому.

   «Эх, малышка, до сих пор за языком следить не научилась, - щелкнул зубами волк. – Нашла кому указывать».

   - Я потерплю, - надменно обронил Даскалиар. – В подобных условиях я в любом случае не стал бы следить за соблюдением…

   «А при чем здесь ты? Я говорил про себя, вампир. Я вольный зверь. Мне указывать бесполезно», - ехидно осклабился зверь.

   Даскалиар зарычал.

   - Ашасси, - едва сдерживаясь, произнес он, - скажи, пожалуйста, как Актар его терпел?!

   Девушка пожала плечами и признала очевидное:

   - С трудом.

   Вампир прикрыл глаза и обреченно застонал.

   В сгустившихся сумерках они сидели на импровизированных еловых лежаках у огня, весьма умело разведенного девушкой. На поиски дичи сил уже не оставалось, поэтому пришлось удовольствоваться теплом, исходившим от ярких язычков. Поблизости на рогатинах досыхали вещи императора. Ашасси, правда, покопавшись немного под деревьями, обнаружила какие-то орехи и даже несколько смерзшихся грибов, которые и стали ее скудным ужином. Вампир заверил ее, что потерпит до утра. В большом, округлом куске коры дуба, любезно отломленном императором и предусмотрительно положенном близ костра, медленно таял снег.

   - Я устал, - негромко произнес Даскалиар, сидевший близ своего лежака под односторонним кривым шалашом по другую сторону костра, устремив тяжелый взгляд на огонь.

   - Неудивительно, - отозвалась девушка. – День выдался тяжелым.

   Вампир стиснул губы, раздосадованный ее недогадливостью, но день действительно выдался тяжелым, поэтому он неохотно пояснил:

   - Это плохо, Ашасси. Я не должен был устать. А я чувствую утомленную дрожь в мышцах. Значит, я потерял даже выносливость, свойственную моим сородичам. Я выпит до дна, не осталось никаких ресурсов.

   Она подняла на него глаза, в которых плескалась тревога.

   - Чем это грозит?

   Вампир неопределенно пожал плечами и равнодушно произнес, снова отведя от нее взгляд:

   - Тренировкой самоконтроля.

   - Вам все-таки нужна кровь, - догадалась Ашасси. – Как тогда Дану, да?

   - Нет, - резко обрубил вампир, вызверившись. – Я не дошел еще до состояния бешеной собаки, которая кидается на всех подряд!

   Она невольно отпрянула, не удержалась и упала на бок в снег. Забарахталась, но тут император, тяжело опустившись рядом, молча поднял девушку и помог сесть.

   - Прости. Не хотел тебя пугать, - тихо произнес он, на миг обняв ее за плечи, а затем вернулся на свой лежак из еловых ветвей и небольшого плаща травницы. Ашасси снова наклонилась к костру, зябко кутаясь в шубу и плотный плащ императора, который был достаточно большим, чтобы она могла завернуться в него целиком. Девушка кожей чувствовала исходящий от языков огня жар, но где-то внутри ей все равно было холодно. Плохой признак.

   - Какой? – поднял взгляд Даскалиар.

   - Морозит, - ругая свою болтливость, пояснила Ашасси. – Это плохой признак. Я могу заболеть.

   - Ты сегодня могла утонуть, - пожал плечами Даскалиар, - потом замерзнуть насмерть или получить обморожение. Может, повезет и в третий раз.

   - Что-то я сомневаюсь…

   Разговор снова утих.

   - Я не смогу тебе помочь, - едва слышно произнес он, понурившись. – Не знаю, что делать, как… Никогда не думал, что окажусь в такой ситуации. Я так гордился своей магической силой, своими обширными знаниями, развивал дар, тренировал его, изучал разные его грани… И вдруг попал в ситуацию, когда от всех моих умений нет никакого толка. Я сегодня впервые за очень долгое время устал физически, Аири, но… еще больше я устал представать перед тобой слабым.

   Это признание далось ему нелегко – губы сжаты так, что превратились в бледную линию, брови нахмурены, казалось, даже нос заострился.

   - Я не считаю вас слабым, - тихо произнесла Ашасси. – Напротив, я никогда не встречала таких, как вы, настолько сильных духом. Ведь ваша сила не в магии и даже не в вампирьей крови. Вы преодолеваете преграды, стоящие на пути, не отчаиваясь, не давая себе отдыха и покоя, раскрываете интриги, заговоры, пытаетесь все и везде успеть… А нуждаться в отдыхе – не слабость, мой император. Это такая же потребность, как голод или жажда. Не говоря уже о том… - она вдруг замолчала, смутившись. Даскалиар вопросительно взглянул на нее, безмолвно ожидая продолжения.

   И Ашасси закончила фразу:

   - Не говоря уже о том, что нет большей силы, чем признать свою слабость и побороть ее. – И не дожидаясь ответа, поспешно сменила тему: - А если я разболеюсь, сделайте вот что…

   Она продиктовала простой рецепт жаропонижающего и укрепляющего отвара из коры ивы и корня растового куста с веточками дикой малины.

   - Только вот в чем бы…

   Император похлопал себя по карманам и, к своему облегчению, обнаружил искомое.

   - У меня есть металлическая фляга… чудом не потерял, когда одежду выжимал. В ней, правда, много не заваришь, но небольшую порцию приготовить можно. Может, прямо сейчас попытаться собрать все необходимое?

   Ашасси опустила голову, сдерживаясь изо всех сил, не желая говорить то, что он может неправильно понять. Пусть сам решает, пусть сам думает, она не скажет, что ей страшно оставаться здесь одной, не скажет, что ей не хочется отпускать его никуда ночью, в таком состоянии, он ведь сам признался, что утратил даже привычную выносливость, а значит, любой зверь, любой…

   - Ты молчишь… - как-то неуверенно произнес он.

   И Ашасси не смогла больше молчать.

   - Не уходите, - тихо попросила она, не в силах смотреть на него, не желая знать, как он воспринял ее слова. Плевать, пусть думает, что хочет, лишь бы остался здесь.

   Вампир смерил ее внимательным взглядом.

   - Хорошо.

   Где-то поблизости бродил Кшари, на него можно было положиться, но вряд ли он будет столь же бдительно охранять ослабевшего вампира, оставив ее без защиты… Милый Кшари… Как же так вышло, что рядом с ней столько странных существ, которых боятся все окружающие? Дан, Кшари… Даскалиар…

   Она вздрогнула, сообразив, как назвала императора про себя. Плохая оговорка, очень плохая… Но в этом лесу, в кривом шалаше, наспех сложенном из еловых веток, об утомленном, замерзшем вампире в мятой одежде с большим трудом думалось как об императоре. У Ашасси появилось ощущение, что, если они оба выживут, это приключение навсегда изменит их, как изменила ее и Дана дорога к столице. Да и Кшари, кстати, тоже.

   К лучшему или к худшему? Этого она не знала.

   Сперва надо было выжить.

   Наутро Ашасси проснулась с заложенным носом и невозможным першением в горле.

   Она постаралась сдержать кашель, но это было сложно – выступили слезы, горло горело, попыталась сглотнуть, но во рту было сухо. И неприятная лихорадочная слабость во всем теле…

   - Только не это, - прохрипела травница, давясь кашлем.

   В следующий миг лоб накрыла ледяная рука, хотя она не слышала шагов.

   - Ты вся горишь, - встревоженно произнес низкий голос, и с нее скинули теплый плащ.

   Ашасси наконец разлепила глаза и посмотрела на бледное, обеспокоенное лицо нависшего над ней императора. Ей даже не хотелось возмущаться тем, что они, оказывается, провели ночь под одним плащом, бок о бок.

   - Кажется, я заболела, - призналась девушка.

   - А мне не кажется! Я это и так вижу… - за язвительностью пряталось беспокойство. – Ашасси, я не лекарь и не травник… я не знаю, что мне делать! – Растерянность на грани паники.

   - Не беспокойтесь, - сделав над собой усилие, произнесла она и попыталась сесть. С его помощью ей это даже удалось. – Дров в костер подбросьте, пока он еще горит.

   Но Даскалиар продолжал внимательно вглядываться в ее лицо.

   - Тебе очень плохо? – наконец спросил он.

   Девушка прислушалась к своим ощущениям и честно произнесла:

   - Пока терпимо. Но кашель нехороший… И травы, которые его остановят, найти можно в лесу только летом и осенью. Лихорадку можно снять и корой, и кусочками ветвей, но кашель…

   И она снова раскашлялась, не выдержав.

   «Ашасси плохо?» - раздался обеспокоенный голос.

   - Да, - рявкнул вампир.

   «Не рычи на меня, среброволосый!» - огрызнулся волк.

   - Будет вам, - откашлявшись, устало махнула рукой девушка. – Кшари, ты не мог бы пробежаться по округе? Может, тут где есть деревенька или село, или даже отшельничья хижина? Травницы по зиме в таких порой останавливаются…

   - Что делать зимой травнице в лесу? – озадачился вампир.

   - Яды собирать, - честно призналась Ашасси. – Зимой это делать безопаснее всего, растения засыпают, и когда отламываешь ростки, сок не брызжет. От некоторых болезней только они и помогают, в мизерных дозах. Черная каллея, к примеру, снимает судороги… кхы-кхы…

   - Тебе бы, наверное, лучше помолчать, - догадался император. Девушка жалко хлюпнула носом. – Волк, попробуй отыскать хоть какое-то жилье. Ей нельзя оставаться в лесу.

   Волк взмахнул хвостом, переступив с ноги на ногу.

   «Я поищу», - неуверенно пообещал он. «Не уходите отсюда до красного солнца. Тогда вернусь».

   - Спасибо, - поблагодарила Ашасси, снова откинувшись на лежак из ветвей. Ее одолевала слабость.

   Император поднялся и подбросил дров в огонь… отошел подальше, следом за волком, что-то серьезно ему сказал… Волк согласно взмахнул хвостом и помчался прочь крупными прыжками, а Даскалиар… в бессильной злобе ударил кулаком по ровному стволу сосны. Его осыпало снегом, иголками, мелкими ветвями, а он стоял, невидяще глядя вдаль.

   На стволе остался четкий след в форме кулака, но дерево устояло. Из нескольких разломов начала сочиться смола.

   - Ашасси! – резкий оклик привел ее в чувство.

   - Что? – вяло откликнулась она.

   - Смола не подойдет?

   Профессиональный вопрос успешно отогнал сонливость, и травница, задумавшись на миг, ответила:

   - Вообще-то должна помочь. Правда, кашель как таковой ей не вылечишь, но как дополнительный источник сил для организма… Можно пожевать или поджечь и подышать дымом.

   В следующий миг перед ней брякнули кусок коры с тягучими каплями.

   - Вперед. Твоему организму сейчас все крупицы пригодятся. Я за дровами и едой.

   - Вы же сами ослабели! – возмутилась девушка.

   Даскалиар обернулся к ней с пугающе спокойным выражением лица.

   - Ашасси. Я все еще мужчина – и вампир, и даже ослабленный, я все равно крепче и сильнее тебя. И заболеть я тоже не могу. Заодно попробую собрать травы и кору от лихорадки. Я оставил здесь сообщение для особо голодных или рьяных, - и он указал на след на сосне. – Я высший вампир. Здесь мой запах. Тебя никто не тронет. Нам нужны дрова и еда, серебро мое. Не оскорбляй меня.

   - Я не оскорбляю, - простонала она, спрятав лицо в ладонях. – Я волнуюсь!

   На тонких губах наметилась улыбка.

   - И не волнуйся. Несмотря ни на что, я остаюсь весьма эффективным хищником. А вот если к вечеру тебе станет хуже… - он нахмурился и умолк.

   - Что тогда? – рискнула спросить девушка.

   - Тогда придумаем что-нибудь.

   Вампир ушел, а Ашасси никак не могла понять, что именно в выражении мрачной решимости на его лице ей так не понравилось.

ГЛАВА 4

   После того, как Дариэт и Ашасси были унесены прочь потоком, в лагере воцарился сущий хаос, и всеобщая паника помешала ему сразу кинуться вдогонку. Пока Дан, раздраженно рявкая, огибал многочисленные живые препятствия, пока поднимался из одного сугроба, в который свалился, когда его толкнули в бок, затем из другого… Течение извилистой реки оказалось слишком быстрым. Неестественно быстрым. Такого он не ожидал.

   И главное – едва они оба оказались в воде – остатки искр зашипели и угасли.

   Усмирив собственную панику, подступившую к горлу, взяв страх за Ашасси под жесткий контроль, Дан активировал боевую трансформу и живо навел порядок. Когда страсти поутихли, отдал приказ другим вампирам и следопытам прочесать лес. Такие заклятья можно активировать только в непосредственной близости от жертвы, а значит, по горячим следам будет несложно найти виновника.

   Затем, едва Актар двинулся в ту сторону, куда унесло его подругу и императора, его отозвал в сторону один из лордов с рукой на перевязи.

   И они нашли исполнителя.

   Дан до глубины души был поражен тем, что им оказался другой вампир. Более того, принадлежащий к одному из высших родов.

   Что-то тут нечисто…

   И, чтобы не потерять виновника и одновременно ценного свидетеля вследствие чьей-нибудь поспешности или желания подстраховаться, лорд Селиэт отдал приказ вампирам шестого дома охранять парня до возвращения императора. Затем бесцеремонно оборвал прочувствованную речь лорда Пурана, министра экономики, распинавшегося о том, какой потерей станет гибель императора Дариэта для империи. Тот уже плавно переходил к «А наследника-то он так и не оставил».

   Для организации поисков пришлось вернуться во дворец. Следопыты и охотники, которых он лично отобрал для отряда, были готовы двинуться в путь хоть сейчас, взяв припасы из заготовленных для завтрака, но Актар, скрипнув зубами, настоял на том, чтобы вернуться во дворец. От деликатесов в лесу толку мало, а вот от базового запаса из вяленого и сушеного мяса – очень даже много, учитывая, что двое из них – вампиры, еще трое – оборотни. В итоге они остались ждать его в лесу, а Дан вместе с лордом Дреком, правителем Карионы, на прогулке сопровождавшим Ашасси, вернулся во дворец.

   Министры попытались снова поднять панику, но лорд Селиэт быстро привел всех в норму, раздав немало словесных пощечин и выслушав весьма экспрессивные ответы. Затем отдал несколько приказов касательно обустройства пленника и наконец из темницы улизнул в эльфийское крыло.

   Перед ним стояла довольно щекотливая задача – сообщить Эйнариле, что он уходит на поиски другой женщины, на неопределенный срок, и сделать это, с одной стороны, мягко, чтобы было ясно: эльфийка очень важна для него, а с другой – дать понять, что решение уже принято и пересмотру не подлежит. Актар обреченно приготовился к худшему, будучи уверен, что Эйна его не поймет. Она открыто призналась как-то, что ревновала его к Ашасси в самом начале их знакомства. И теперь…

   Эйна, к счастью, была у себя. Уже хорошо, не придется бегать по замку, разыскивая ее…

   Заранее предчувствуя неприятную сцену, Дан вкратце обрисовал ситуацию – сухо и немногословно.

   Но Эйнариле сумела его удивить.

   - Тебе нужно ехать самому, - произнесла она, едва вампир замолчал, подбирая слова.

   Опешив, Дан молча уставился на нее.

   - Тебе будет лучше поехать самому, Актар. Взять это дело в свои руки. Оставшись в замке, ты только зря изведешься. И будешь постоянно корить себя за то, что не сделал больше. Ты ведь это хотел мне сказать? Что поедешь за ними?

   Дан молча кивнул.

   - Что-то не так? – забеспокоилась эльфийка. – Случилось что-то еще? Ты не обо всем мне рассказал?

   - Нет, - наконец обрел дар речи Актар. – Я… не ожидал таких слов, только и всего.

   - Мне казалось, это очевидно, - нахмурилась Эйна. – Ашасси важна для тебя, император Дариэт важен для всех нас… Не понимаю. Чего ты ожидал?

   - Недовольства, - честно признался Актар. – Попыток меня отговорить.

   Эйна уставилась на него, не веря своим ушам.

   - Это было бы… неправильно, - наконец произнесла она. – Было бы неправильно требовать, чтобы ты ради меня разорвал уже существующие узы дружбы и предал их. Какая женщина потребует от мужчины вероломства? Ведь если он совершит его по отношению к другим, значит, сможет совершить его и по отношению к ней… Я буду тревожиться и бояться, и за тебя, и за них, но ты мужчина, и ты должен действовать.

   - И ты… не ревнуешь меня больше к Ашасси?

   Эйна вдруг улыбнулась.

   - Я вижу, как ты к ней относишься. Вижу, как относится к тебе она. Вижу, как ты относишься ко мне. И как она относится ко мне. Глупо ревновать мужчину к его сестре, не находишь?

   Дан не выдержал. Быстро подошел к ней и заключил тоненькую, хрупкую эльфийку в крепкие, почти болезненные объятия.

   - Спасибо, - прошептал он, уткнувшись носом в волосы цвета бледного золота. – Я не знаю, издержки ли это эльфийского воспитания, или ваших традиций, или дело все-таки в твоей природной мудрости… Но ты удивительная. Чем дальше, тем больше я восхищаюсь тобой, Элери.

   Она вздрогнула от удовольствия. Вампирская версия ее имени звучала так мелодично, так нежно… особенно из его уст.

   - Я начинаю бояться, что я тебя недостоин…

   - Не говори глупостей, - целительница отстранилась и коснулась тонкими пальцами его губ.

   - Я не знаю, чем я это заслужил.

   Эйна пожала плечами.

   - Ашасси верит в то, что за благие поступки приходит награда. Считай, что награду ты получил авансом, и иди совершать благое дело. Найди их, Актар. Верни нашу подругу, хорошо? И нашего императора.

   Он наконец смог улыбнуться.

   - Я постараюсь.

   - Поцелуй на удачу?

   Уговаривать вампира не пришлось. А затем Эйна, вновь ласково коснувшись его щеки, негромко произнесла:

   - Я буду вспоминать его, чтобы обуздать беспокойство о тебе, лассирэ аниэле…

   Покопавшись в памяти, он выудил приблизительный перевод.

   - Цветок души? – неуверенно предположил Актар.

   - Да, - улыбнулась Эйнариле.

   Максимально нежное допустимое обращение к мужчине до обручения. Эльфийский уклад управлял абсолютно каждым нюансом. Везде были обозначены пределы допустимого. Это даже не этикет, а образ жизни и мышления.

   - Ты удивительная, - снова прошептал он.

   - Об этом поговорим, когда ты вернешься. А пока начинай подготовку. Я соберу тебе дорожную аптечку, на всякий случай. Кто в твоем отряде?

   - Все понемногу. Люди, оборотни, вампиры.

   - Поняла, - коротко отозвалась эльфийка. - Если нужно что-то еще…

   - Зайдешь на кухню? Попроси восемь базовых наборов, упаковать по четыре в чересседельные сумки. Там поймут.

   - Конечно. Приказать отнести на конюшню?

   - Да.

   Пауза.

   - Спасибо тебе, Элери.

   И, неохотно выпустив ее из объятий, Актар ушел.

   На миг она дала волю тревоге. Глаза наполнились слезами. Время на стыке сезонов самое опасное – зимние твари еще не угомонились, а весенние уже начали просыпаться…

   Нет. Он справится. Обязательно справится. Он ар-лорд второго вампирского дома, сильный, умный, опасный, обладающий к тому же боевой трансформой, умеющий выживать… Он справится.

   Эйна торопливо вытерла слезы, сделала несколько вдохов-выдохов, успокаиваясь, и вышла из комнаты. Сначала кухня, потом лекарская…

***

   Охота была успешной, несмотря на то, что Даскалиар чувствовал себя неповоротливым, как медведь спросонья, и занимался крайне непривычным для себя делом. Одно дело охотиться верхом с оружием и магией, совсем другое – голыми руками и на своих двоих. Но он все равно оставался быстрее и сильнее большинства травоядных и теперь тащил на плече двух зайцев и пойманную куропатку. Карманы камзола оттопыривались от кусков коры, веток и даже стеблей кое-каких знакомых ему лечебных трав, которые вампир обнаружил торчащими из-под снега. Может, они все-таки годятся в отвар, хоть и собраны зимой, полусухими.

   Ашасси встретила его непривычно тихо. Присмотревшись, он понял, почему. Щеки горячечно полыхали, глаза блестели. Жар стал сильнее, это было ясно без слов.

   - Плохо?

   Прикрыв глаза, она жалко кивнула.

   - Простите, - хрипло прошептала она. – От меня столько проблем…

   - Нет. Не извиняйся, - прервал ее вампир. – Взгляни лучше. Я нашел кору дуба, дикой яблони и ивы, и в паре мест подорожник из-под снега торчал… Ветки малины еще.

   Ашасси с явным усилием приподнялась и придирчиво осмотрела принесенное, а затем кивнула и снова легла, кутаясь в теплый плащ.

   - Всех понемногу… сможете заварить сами? – жалко спросила она и снова раскашлялась.

   - Конечно. Лежи.

   На закате, когда император научился сам разводить огонь под руководством девушки, настой уже был выпит, один заяц - съеден, а над слабым огнем жарилась перепелка. На углях сбоку стояла металлическая фляга со второй порцией отвара. Тогда наконец вернулся раграт.

   «Ашасси».

   - Я тут, Кшари, - хрипло произнесла она. – Ты что-то нашел?

   Непривычное повизгивание. Волк явно был обеспокоен ее состоянием.

   «Жилья нет, Ашасси. Я хорошо искал».

   - Хоть что-нибудь? – спросил Даскалиар. Он готов был умолять мерзкую тварь…

   «Ну… я увидел оленя и погнался за ним. Забрел уже далеко, хотел подкрепить силы. Но олень куда-то исчез, зато в прогалине я увидел следы. След был не очень старый, но странный. Выглядит как человеческий, а запах от него… - волк замялся, явно пытаясь подобрать определение и не находя его. – Такой… лесной запах».

   - Лесной? – удивился вампир.

   «Лесной. Пахло деревьями, травами и почему-то животным. Не то змеей, не то лягушкой. Человеческого запаха не было».

   - Волк… - произнес Даскалиар. Поморщился, но все-таки договорил: - Ей становится хуже. Можешь разведать, что это за следы? Я поделюсь добычей, - произнес он, указывая на оставшегося зайца.

   Тот непроизвольно облизнулся.

   «Давай мясо, вампир. Я вернусь туда, где нашел след. Но не из-за мяса, а ради нее».

   - Спасибо, Кшари, - прошептала Ашасси.

   Торопливо съев зайца, раграт огромными прыжками умчался в лес, явно спеша узнать все, что можно, про странные следы.

   Даскалиар заглянул во флягу и опустил ее в снег. Раздалось громкое шипение.

   - Сейчас немного остынет – и можно будет пить, Ашасси.

   - Угу… - кивнула девушка, вновь подхваченная жарким потоком огня, словно разлившегося по телу. Выныривать из липкого марева забытья становилось все тяжелее, но она молчала, ничего не говоря о своем состоянии, чтобы не тревожить его. Ничего, она молодая, сильная… У нее есть шанс…

   И она провалилась в мир лихорадочных видений.

   Император смотрел на постанывающую, мечущуюся в горячке человечку, сидя рядом с ней на лежаке. Жажду крови становилось все труднее контролировать, но он держался. И продержится столько, сколько нужно. Тем более что ее успешно заглушало другое, куда более пугающее чувство.

   Даскалиар давным-давно забыл, каково это – бояться за кого-то, кроме себя, ощущая полнейшее бессилие. И сейчас ему было страшно.

   Кшари вернулся ближе к утру.

   Отвар ненадолго помог, но затем жар вернулся, и Ашасси вновь забылась горячечным сном. Император, так и не сомкнувший глаз, уже всерьез подумывал о том, чтобы все-таки рискнуть вернуть магию с помощью ее крови. Останавливало его только то, что девушка была и так слаба.

   «Вампир… - раграт задыхался - явно мчался на износ. – Вампир, это старая травница. Она живет далеко, забрела в лес за травами и не успела вовремя вернуться. След был очень запутанный, но я нашел… Я следил издали, она с сумкой шла по снегу. Ты должен отнести Ашасси к ней».

   - Как далеко? - нахмурился Даскалиар.

   «Я бежал изо всех сил… может, в полтора раза быстрее обычного вампира».

   Даскалиар прикинул расстояние. Выходило не меньше пятнадцати лиг. По лесу, с ношей на руках…

   - Я не потяну такой путь сейчас за тот же срок. Уйдет не меньше суток.

   Скрывать это было бессмысленно.

   «Тебе надо ее укусить, вампир, - без обиняков заявил Кшари.

   - Что. Ты. Несешь, - обрубил император. Этот вариант ему по-прежнему не нравился.

   «У женщины странный запах. Я не уверен, что легко найду его в лесу. След может затеряться, его может занести снегом. А ей хуже. Ей уже хуже. Лучше малая кровь и спасенная жизнь».

   - Волк, ты не понимаешь, - растерянно произнес Даскалиар, опуская в снег четвертую порцию отвара. – Я и так еле сдерживаюсь. Вампир в таком состоянии постоянно борется с жаждой крови. Я боюсь потерять контроль, не остановиться вовремя…

   Раграт склонил голову набок, раздумывая.

   «Я могу тебя остановить».

   - Ты умеешь считать? – спросил император.

   «Да. Что надо посчитать?»

   И он решился.

   - Удары сердца, - криво усмехнулся Даскалиар. – Ее сердца, - уточнил он, кивнув на Ашасси.

   «Я могу. Сколько тебе надо?»

   - Тридцать ударов. Если не остановлюсь... – он пожал плечами. – Действуй, как знаешь.

   «Я понял», - коротко ответил волк. - «Выбери место, куда можно укусить, не навредив слишком сильно».

   - Без тебя знаю, - огрызнулся вампир, обнажая плечо Ашасси. Там меньше шансов угодить в крупный сосуд и вызвать серьезное кровотечение. Затем он стянул с себя короткий охотничий камзол и оторвал рукав собственной рубашки – надо будет стянуть рану потуже.

   И снова заколебался. В его состоянии… сможет ли волк его остановить? Не сделает ли еще хуже? Если он получит новую рану, жажда только усилится…

   «Кусай, - поторопил его волк. – Я чую скорый снег. Много льда в воздухе».

   Он постарается. Другого выхода нет…

   «Прости меня, Ашасси», - прикрыв глаза, попросил про себя Даскалиар, и, как в кошмарном сне, оскалился и осторожно прокусил нежную кожу девушки.

   В рот хлынула сладкая, жаркая, умопомрачительно ароматная жидкость, дурманящая сознание. Он сам не заметил, как углубил рану. Еще… еще…

   Вместе с полузабытым уже вкусом пришло ощущение быстро вздымающейся волны силы, поднимавшейся изнутри, расходившейся от желудка по всему телу, отзывающейся сладостным теплом во всех мышцах…

   Нет. Надо остановиться. Так нельзя.

   Но зачем останавливаться? Это всего лишь человек. Одним больше, одним меньше…

   Короткий женский стон.

   Вспышкой – осознание. Всего лишь человек?! Это Ашасси!

   И хриплый рык:

   «Вампир!!!»

   Даскалиар резко оторвался от источника живительной влаги. Не удержался на ногах, упал на бок, на всякий случай отполз подальше. Зажмурился, возвращая себе собственное сознание, изгоняя из него алчный туман. Жажда не сдавала позиций, лишь немного ослабнув, но внутренний зверь успокоился на удивление быстро.

   Тряхнув головой, Даскалиар недрогнувшей рукой туго перевязал плечо девушке и привел в порядок ее одежду. Закутывая ее в свой плащ, попытался призвать целительную магию – тщетно.

   - Магия не вернулась, - пробормотал он.

   «А силы?»

   Сил у него теперь было больше, чем достаточно.

   «Тогда беги, вампир. Я буду бежать впереди, сколько смогу. Я знаю, куда надо, сокращу путь. Если отстану – пойдешь по моим старым следам».

   И только сейчас Даскалиар понял. Вот что помогло ему решиться – и не поддаться жажде. Негласное соперничество. Зверь внутри, почуявший и узнавший другого зверя. Зверь видел, что раграт, чистокровная нежить, делает все, что может, и даже больше, чтобы помочь девушке. Волк не колеблется, волк выкладывается по полной. И зверь в нем взревел, желая доказать, что он ничуть не слабее…

   Нет. Не слабее.

   Даскалиар приподнял девушку, которая тяжело, с присвистом дышала. Сил на кашель у нее попросту не осталось. Зубами откупорил флягу с отваром, потряс Ашасси, боясь, что если уж укус ее не привел в себя, то и попытки разбудить не сработают… Но она, застонав, кое-как разлепила глаза, непонимающим взором уставилась на него.

   - Выпей вот это, маленькая, - принялся уговаривать он.

   Она протянула было руку, удивленно посмотрела на плечо, пробормотала:

   - Больно…

   - Тихо-тихо, давай я помогу…

   Морщилась, но покорно глотала теплое питье. Затем снова закрыла глаза, проваливаясь в беспамятство.

   Больше их здесь ничто не держало.

   Даскалиар поднялся, легко подхватив девушку на руки. Мышцы, обретя былую ловкость и силу, повиновались безупречно. Темнота перестала существовать.

   Он бросил взгляд на отдышавшегося волка и коротко скомандовал:

   - Веди.

***

   - Это провал! – простонал Эндар.

   Скорее всего, так оно и было. Мало того, что Аэтана угробила кучу времени на это проклятое заклятье на крови… Она еще и вбухала туда все свои силы, а заодно и все, что позаимствовала у мало-мальски одаренных людей в замке! А теперь небось еле ходит, с трудом смогла связаться с ним! Конечно, не как тогда, после шара, в этот раз она была умнее, подстраховалась, заранее оставив пару накопителей…

   Но факт остается фактом! Демон, начиная все больше нервничать, уже несколько часов ждал в условленном месте у берега Стакхаши, там, где река, бешено несущаяся по камням большую часть пути, немного успокаивается. По плану Аэтаны, благодаря элементу направляющего заклятья течение должно было ускориться в несколько раз, швыряя их на пороги. После такого сплава вода бы плавно вынесла на песок два трупа в неприглядном состоянии… Ну, или один труп и одного еле живого вампира, которого было бы несложно добить.

   Прошло уже три часа. За это время по ледяной реке они бы такой путь уже десять раз преодолели! Отправиться на дно при таком течении совершенно нереально, даже если бы и вампир, и девчонка захлебнулись…

   А значит, проклятый везучий выродок ухитрился каким-то чудом прийти в себя и выбраться из этой поганой реки!

   Чертыхнувшись, Эндар начал пробираться по лесу вверх по течению, все еще надеясь обнаружить где-нибудь на берегу бессознательное тело ненавистного Дариэта (и добить его лично!) – и замер, услышав вдали крики, конское ржание и топот копыт.

   «Ищут императора, - с ужасающей ясностью понял демон. – Но кто сумел так быстро организовать поиски? Министр экономики костьми бы лег, но помешал этому…»

   Эх, выяснить бы, где эта сладкая парочка выбралась на берег, уже неважно, на тот или этот… а главное – понять бы, как им это удалось! В ледяной реке бессмертный вампир даже выжил бы с трудом, не то что сохранить при этом способность соображать и колдовать!

   Малолетнего сопляка-исполнителя, которого он нашел и старательно обработал, наверняка уже схватили. Сам виноват – сначала купился на слова незнакомца, а потом не сумел нормально замести следы. Как же все-таки легко люди и нелюди верят гадостям, которые говоришь им о Дариэте…

   Без императора юнца никто даже слушать не станет. И если Аргихара не найдут – Эндар довольно прищурился, предвкушая именно такой вариант развития событий, – парня казнят без лишних церемоний и начнут поиски нового императора. И тут-то на сцену выйдет он, приведет их к Аэтане, купол, наложенный Дариэтом, как-нибудь снимут общими усилиями – и начнется новая жизнь при ее дворе. Что бы она там ни говорила, от трона эта сумасшедшая ни за что не откажется.

   Звуки погони приближались. Пора уходить… Жаль, конечно, что ему не удастся узнать, чем все это закончится… Но у этой затеи Аэтаны еще есть шанс увенчаться успехом. Даже если Дариэт выживет, человечка точно сдохнет на морозе в лесу, контракт с провидицами будет выполнен, а там они помогут убрать императорского выродка.

   И он активировал портал.

***

   Бег по лесу обернулся сущим кошмаром. В спешке раграт не выбирал дороги, и Даскалиару приходилось то сгибаться вдвое с ношей на руках, то огибать препятствия в виде колючих кустов, ветви которых он не мог раздвинуть занятыми руками. Не раз и не два он получал упрямой веткой по лицу. Проваливался по пояс в сугробы, через которые волк запросто перепрыгивал. Даже один раз перешел ледяной ручей. Настроения это ему не прибавляло, но он молчал, экономя силы и дыхание.

   А через два часа пошел снег.

   Волк впереди коротко взвизгнул и поднажал. А затем, не пробежав в этом темпе и лиги, вдруг затормозил и сел на хвост возле наполовину занесенного снегом болотца.

   Не успев затормозить, Даскалиар пролетел мимо. Обернулся.

   «Вот следы, вампир».

   Император без лишних слов положил Ашасси поближе к волку, опустился на колени, вдумчиво принюхался.

   Действительно, лесной запах. По-другому и не скажешь. Горьковатый, землистый, почти не отличающийся от характерного запаха леса. Но только почти. Легкая терпкость – явный оттенок то ли змеи, то ли ящерицы. Кожа сапог? Едва уловимое покалывание, свойственное магии, накладываемой на себя. Возможно, заклинание, помогающее идти по снегу или согревающее заклятье. Эх, магию бы ему сюда, а не вампирье чутье…

    И какой-то еще элемент, странный, причудливый, незнакомый, пряный…

   - Я запомнил запах, - бесцветно произнес вампир.

   «Хорошо. Беги дальше, пока следы не занесло. Я пойду следом – так быстро, как смогу».

   Только сейчас Даскалиар заметил, что из лап волка сочится кровь.

   - Почему сразу не сказал?

   «За кем-то проще бежать», - тяжело дыша, раграт вывалил розовый язык, прикрыв льдистые глаза.

   - Спасибо, волк.

   «Береги ее, вампир».

   Даскалиар кивнул, подхватил девушку на руки и помчался дальше, принюхиваясь на каждом вдохе и не отрывая взгляда от цепочки неглубоких следов.

   Светало. Сейчас, после крови, рассвет, пусть даже и не солнечный, был очень плохой новостью. Но он, стиснув зубы, продолжал мчаться вперед…

   И остановился как вкопанный.

   Вдалеке виднелся неказистый домик. И к нему не спеша шла явно человеческая старуха, неся сумку, из которой торчали непонятные стебли.

   Но как себя поведет травница, столкнувшись с высшим вампиром, у которого на руках человеческая девушка со следами укуса?

   Ашасси прижалась огненным лбом к его плечу и сдавленно застонала.

   Тряхнув головой, Даскалиар двинулся вперед быстрым шагом, боясь испугать женщину.

   Разберется. В крайнем случае, угрозами заставит вылечить…

   Та услышала его шаги. Насторожилась. Обернулась.

   Сумка рухнула на снег. Травница прижала руки к губам.

   «Начинается», - тоскливо подумал Даскалиар.

   Но старуха, вместо того, чтобы с воплями ужаса броситься наутек, кинулась ему навстречу с криком:

   - Ашасси!

***

   К ночи, после долгих бесплодных поисков, Актар уже тихо ненавидел себя. Ему хотелось плакать от ощущения собственного бессилия. Обещал беречь Ашасси – и не уберег. Дариэт, которого он так старательно ненавидел, среагировал быстрее, вовремя закрыв ее собой. Как маг Дан был полной посредственностью, даром что большой резерв… Но он умел выживать в лесу. Они с Ашасси оба это умели. А Даскалиар?

   По крайней мере, мальчишка, помогший неизвестным организовать это покушение, надежно изолирован. Актар приказал глаз с него не спускать – по правде сказать, больше опасаясь не возможного побега, а того, что его кто-то прирежет, и тогда они снова ничего не узнают о заказчике и исполнителях, как в случае с тем огненным шаром. Дариэт был уверен, что это дело рук Аэллин, но в игру мог включиться кто-то еще…

   В вампирах, оставшихся охранять мальчишку, он был уверен. Когда тебе приказывает что-то ар-лорд Селиэт в боевой трансформе, ты десять раз подумаешь, прежде чем его ослушаться.

   А пока…

   Можно себя погладить по голове. Удалось предотвратить панику и организовать поиски. Он прервал прочувственные похоронные речи министров экономики и здравоохранения, резко напомнив, что тело императора не найдено, он высший вампир и к тому же бессмертный, а значит, выживет даже в лесу. Следовательно, нужно его найти.

   Но пока они не обнаружили даже место, где тот мог выбраться из реки. А теперь еще и пошел снег…

   Лорд Дрек, несмотря на сломанную руку, настоял на том, чтобы поехать с ними. Актар осторожно порасспрашивал и выяснил, что лорд Карионы действительно давно снискал славу опытного следопыта и охотника. К тому же, похоже, он искренне беспокоился и за Дариэта, и за девушку. Когда только Аш успела произвести на него столь глубокое впечатление…

   Ночь не была бы для них такой уж серьезной помехой, если бы не боязнь не заметить след из-за темноты или усталости. Ночное зрение все-таки уступало дневному, даже у оборотней. И они вынужденно остановились на привал. Лошадям тоже нужно было отдохнуть.

   Дан прогулялся к своему коню, пока остальные готовили нехитрый ужин, достал из седельной сумки чистый лист бумаги и принялся карандашом наносить на него имена тех, кто не слишком рвался на поиски пропавшего императора и, более того, посмел озвучить протест против предпринятых им действий или хоть чем-то помешать приготовлениям. В том, что Дариэт жив, Актар не сомневался. Такие легко не умирают. А значит, император рано или поздно вернется, и тогда эта информация очень ему пригодится.

   Но Ашасси…

   Он вытер глаза, которые обожгло болью, едва выступили соленые вампирьи слезы, упрямо поджал губы и продолжил писать, отчего-то уверенный, что этот список впоследствии пополнится самим Даскалиаром.

   Он не уйдет из леса до тех пор, пока не обыщет каждый куст – и не найдет Ашасси, живой или мертвой.

   Вспомнил, как в прошлый раз в лесу им на помощь пришел раграт, и невесело усмехнулся.

   Где же Кшари, когда он так нужен?!

ГЛАВА 5

   Через полчаса травница уже вовсю хлопотала над девушкой, уложенной в единственную в этом доме постель, а всесильный император Йерихо сидел в чистенькой, но бедной кухне, и пытался понять, как так вышло, что они наткнулись именно на ту самую травницу, которая была наставницей Ашасси в далекой Аркхане.

   Конечно, случайно, кто бы сомневался!

   У нее закончились ингредиенты для сложных эликсиров от весенних лихорадок, которые можно было собрать только в центральной провинции – ветви каких-то кустарников, пятнистый камыш, который в аркханских болотах не рос по причине чрезмерной влажности и холодного климата, - его собирали по зиме, так как он от долгих морозов терял ядовитые свойства, но накапливал лечебные; потом еще какую-то чудодейственную кору, неизвестные ему яды… Даскалиар даже не пытался запомнить эти названия. Ну и в архив бы ей съездить, поработать…

   Старуха торопливо отвечала на вопросы, быстро скидывая с себя теплые вещи, потом велела ему раздеть и уложить девушку, а сама принялась бешено звенеть склянками в ветхих шкафах, смешивая какие-то эликсиры и отвары, после чего выгнала его из комнаты и закрыла дверь.

   И вот теперь Даскалиар сидел и пытался переварить происшедшее. Нет, ну какая же своевременная случайность! И демонов раграт случайно мимо пробегал, а потом случайно помчался за случайным оленем именно в ту сторону, где обнаружил следы этой травницы!

   Вот теперь у него отпали все сомнения. Ашасси действительно ари.

   И вот интересно – девчонка пыталась сейчас спасти себя или его? Могут ли вообще ари влиять на себя самих? Если да – насколько успешно?

   Но это все не так уж важно, его мозг больше по привычке цеплялся за сложные вопросы. На деле императора волновало лишь одно – выживет девушка или нет. И он терпеливо ждал, сидя в сумрачной кухне, прячась от солнца за плотно задернутыми занавесками, не заходя в комнату, ни о чем не прося, ничего не требуя.

   Пока не уснул прямо за столом.

   Проснулся он под ворчание старухи.

   - Расселся тут, не пройти, не проехать… Девочку искусал, бессовестный …

   Чего-чего?!

   - Хорошо хоть, принес ее вовремя и куда надо, и как нашел-то меня только, в таком-то состоянии…

   - Не без труда, - хрипло произнес Даскалиар, поднимая голову и морщась от боли в затекших мышцах.

   - Болит? Нечего за столом спать, - сварливо заметила бабка. – Я кому в комнате тюфяк на полу расстелила?!

   Докатился. Тюфяк на полу.

   Словно прочитав его мысли, травница подбоченилась и заявила:

   - Недоволен? Чхала я на твое недовольство, вампир! Я не Ашасси, меня не запугаешь!

   От негодования Даскалиар наконец обрел дар речи.

   - Уважаемая, вы хоть знаете, с кем имеете дело? – вкрадчиво поинтересовался он.

   - Да вижу, не слепая, - вдруг улыбнулась та. – Только здесь ты не император, а сопливый мальчишка, не знающий ничего о том, как выживать в лесу. Не умеешь ни огонь разводить, ни травы собирать, ни еду искать, за вычетом мяса разве. Одна магия, сила да реакция тут не помогут, знания нужны. Тем более что магии у тебя сейчас нет ни капли.

   - А вы откуда знаете? – опешил он. «Сопливый мальчишка» вдруг отошел на второй план.

   - Вижу я, мальчик. Печать вижу.

   - Уважаемая, я вам не мальчик, - начал злиться он.

   Но старуха расхохоталась и ткнула его в плечо.

   - Тебе надо поесть, - перевела разговор она и пошла к печи, где зазвенела котелками. Затем перед ним брякнули тарелку с чем-то однородным, по виду – вторичного происхождения, по запаху – мясного.

   - Вынула мясо из бульона и размяла, - подтвердила старуха. – Не бойся, не тухлятина, на морозе лежало. Бульон девочке…

   По ее лицу скользнула тень искреннего беспокойства.

   - Что с ней будет? Она…

   - Ашасси? Выживет, - вздохнула травница. – Ты вовремя подоспел, вампир. Жар спадет, кашель пройдет со временем, хрипов в легких, по счастью, пока нет. Ей было бы легче, если бы она ледяной воды не наглоталась. Кровь для этого и пил, да? Чтобы успеть?

   Окончательно растерявшись, Даскалиар молча кивнул.

   - Зашивать пришлось, - произнесла травница. – Крупных сосудов ты не прокусил, но рана слишком глубокая осталась. Хорошо, что туго перевязал. Но кое-чего я не понимаю, вампир.

   И на месте утомленной старой женщины вдруг снова разгневанная травница.

   - Что вы делали вместе в этом лесу? Что Ашасси вообще делает рядом с тобой? Я знала, что она живет сейчас во дворце, но и представить бы себе не смогла такого. Брат ее отмалчивается, как вернулся, ходит мрачный, а на все вопросы отвечает, что в замке твоем настоящий вертеп. Я не верила, но теперь… Как маленькая травница могла оказаться в таком положении, да еще вдвоем с императором?

   - Не знаю, уважаемая, что вы себе успели надумать, но история эта долгая и с моим моральным обликом не связанная! – оскалился Даскалиар. И он коротко рассказал ей о том, как Ашасси оказалась во дворце и, главное, с кем.

   - Вот оно что… - вздохнула та. – Стало быть, во всем лорд Праш виноват… Из-за него ее жизнь и с тем вампиром столкнула, - насмешливый взгляд и красноречивый жест в его сторону, - и с этим. Столько ей пришлось пережить… Сперва один вампир учил жизни… а теперь ты ее заставил окунуться в придворные интриги… Нет, к прежней жизни Ашасси уже никогда не будет возврата. Она сама изменилась, Ашит так и сказал… да и к чему ей возвращаться? Чтобы все пальцем в спину тыкали да шептались?

   - Я ее не трогал, - рявкнул Даскалиар. – Все осталось как было, на ее честь никто во дворце не посягал.

    - А это неважно, - грустно произнесла женщина. – Не знаешь ты наших обычаев, не понимаешь, какая слава о богачах ходит. - А затем с усилием улыбнулась. – Полно о глупостях. Ты ешь давай и иди поспи как следует, до вечера.

   Желудок недовольно забурчал, вынудив вампира едва уловимо покраснеть.

   - Ешь, мальчик. Набирайся сил. Дел еще будет много.

   Даскалиар покорно взял ложку, зачерпнул невнятного месива. Вроде и впрямь птица какая-то. Старуха, видя, что он начал есть, устроилась за столом с пучками каких-то трав. Часть перебрала, залила кипятком и оставила настаиваться. Потом принесла небольшие весы и принялась тщательно отмерять другие травы и перетирать их каменным пестиком в ступке. По кухне пополз пряный, горьковатый запах.

   Даскалиару пришел в голову еще один вопрос.

   - Госпожа Иварро, но если вы ее обучали с детства… возможно, вы кое-что о ней знаете. О некоторых… хм, странностях.

   - О том, что она нечистокровная? – удивила его своей прозорливостью старуха. – Знаю, конечно. Сразу поняла, еще на обряде имянаречения.

   - И… кто ее так назвал? Кто придумал это имя?

   - Я ее так нарекла, - вдруг улыбнулась старуха. – Едва увидела, сразу поняла, как следует назвать.

   А вот и шанс получить ответ на генеалогические загадки этой девушки… Узнать, откуда в ней примесь демонской крови, например, при вполне себе вампирском имени и почти чистокровной человеческой природе…

   - А скажите-ка, почтенная, - когда этот низкий, холодный голос обрастал вкрадчивыми нотками, даже храбрецам хотелось бежать без оглядки, - почему вы дали своей подопечной столь странное имя?

   Но вместо того, чтобы испугаться, начать бормотать нечто бессвязное или просто оцепенеть от страха – типичная реакция окружающих на такой тон императора, – женщина хмуро отозвалась, плюхнув две ложки какого-то густого жира в плошку:

   - А ты меня не запугивай, твое императорское самомненство! Не первый год на свете живу, и не таких, как ты, на место ставить доводилось.

   Даскалиар опешил – даже лицо на мгновение вытянулось. Странно старуха себя вела для обычной деревенской травницы, слишком странно… Он вспомнил непонятный запах, исходящий от следов, знакомое покалывание магии… Догадка озарила сознание – и одновременно заставила похолодеть. Магии нет, но для проверки она ему и не понадобится, хватит остаточных чувств.

   Император вскочил на ноги, подошел к травнице – та даже не дернулась. Быстрое движение запястьем – и разъяренное шипение:

   - Снимите личину, немедленно!

   - Зелен ты еще мне угрожать, - расхохоталась вдруг женщина. – Ох и зелен!

   Отсмеявшись, приказала:

   - Встань-ка лицом к окну, дай взгляну на тебя…

   Отмерев, Даскалиар процедил:

   - Я не потерплю…

   - Потерпишь, потерпишь, - заверила его госпожа Иварро, бесцеремонно разворачивая Аргихара к свету и, поднявшись на цыпочки, вгляделась словно в самую глубину его жутких глаз.

   Без страха, без трепета.

   - Н-да, что ж ты себя так не бережешь, мальчик, - с неожиданным беспокойством произнесла она. – Пять сложнейших заклятий, затронувших ауру, за последние три месяца, не считая более мелких, два полных выплеска резерва, недавняя регенерация после повреждений, для другого вампира летальных… А восстанавливаться кто будет? Даже у тебя силы не безграничны. Заигрался в бессмертного и всесильного, чуть сам себя не угробил. Хорошо, что у вас, кровососов, организм умнее хозяев. Внутренний блок на магию не раньше чем через неделю спадет, и то если глупостей новых не наделаешь и будешь вовремя лекарство принимать.

   Вот теперь он был потрясен.

   - Для другого вампира летальных?! – хрипло спросил Даскалиар. – И какое еще лекарство?

   - Ну как какое… ваше, гемоглобиновое, из человеческой вены берется…

   Не прекращая ворчать, женщина снова пристально посмотрела на вампира и провела ладонями в воздухе перед ним, почти касаясь тела.

   Странный метод диагностики. Целителям необходимо было прикосновение и чтение заклятий, а она… словно видела руками.

   - Проломленный череп, сломанный хребет и три ребра, вывих плеча, остановка сердца и недолгое утопление, - прикрыв глаза, перечислила госпожа Иварро – а Иварро ли?! – Как только выжил-то, чудом, что ли?

   Именно что чудом, мрачно подумал Даскалиар. Похоже, Ашасси не дала ему захлебнуться в первые же секунды, вытолкнув на поверхность, а там организм вампира сделал свое дело. Внутренний блок на магию, значит… Но как она узнала?!

   - Кто вы? – требовательно спросил он.

   В ответ женщина вздохнула, отошла на пару шагов и повелительно щелкнула пальцами. Личина опала мерцающими зеленоватыми искрами.

   Перед Даскалиаром стояла невысокая особь женского пола, но на этом сходство с травницей заканчивалось. Зеленовато-бурые волосы до пояса, змеиные бронзовые глаза, кожа, покрытая мелкими зеленовато-золотистыми чешуйками, приплюснутый нос… небольшие складки, похожие на морщины, в уголках глаз – немолода уже.

   Неожиданно. Но… Даскалиару вдруг многое стало ясно, и он без труда вернул себе прежнюю невозмутимость.

   - Госпожа лесная саламандра, отличная маскировка. Я в восхищении, - отвесив ироничный и вместе с тем уважительный поклон, произнес император. – Позвольте поинтересоваться, что могло заставить вас облачиться в личину базарной человечки и притвориться деревенской травницей?

   Она вдруг странно сгорбилась и молниеносным броском свернулась в кресле калачиком. Четырехпалые руки сжались, а в медных глазах отразилось отчаяние.

   - Когда лес горит, надо уходить не оглядываясь, - тихо произнесла она. Голос тоже изменился, обретя неуловимо шипящие нотки и более низкий тембр.

   - Сочувствую, госпожа, - без тени иронии поклонился Аргихар. Выжить после лесного пожара способна далеко не каждая саламандра. Дриады и те чаще выживали, а эти погибали от тоски и боли леса, растений и животных, населяющих его… - Но почему люди?

   Она вдруг улыбнулась тонкими губами.

   - Надо было забыться, отвлечься от боли. Я накинула личину, принимая роды в глухом лесу, сказалась травницей. Все прошло благополучно, женщина и дитя остались невредимы. Я роженицу еще два дня выхаживала, а после мы двинулись в ее деревню. По пути местных мужиков встретили – они ее в лесу третий день искали. Женщина женой местного старосты оказалась. Травницы в деревне не было, последняя умерла, не оставив ученицы – вот я по его просьбе и въехала в ее домик. Хоть так сердце отогрела.

   - Дело было в ее деревне? – спросил Даскалиар, указывая на спящую Ашасси. – В Аркхане?

   - Предки с тобой, мальчик, - усмехнулась саламандра. – Я тогда еще едва в зрелость вступила, была молода по меркам моего народа, а с тех пор уже четыре личины сменила.

   Четыре личины, четыре деревни… И в каждой прожила по двадцать семь лет – такова особенность налагаемых саламандрами личин, они подстраиваются под жизненный цикл соответствующей расы – до следующей линьки.

   - А в этой вы давно, уважаемая?

   - Почитай уж лет двадцать, - задумчиво кивнула та. Взглянула на Ашасси и грустно добавила: – Потому смену себе и готовила, как в других местах, да не сложилось…

   Даскалиар помолчал, а затем, не выдержав, вернулся к изначальному вопросу:

   - И все же… почему вы ее так нарекли?

   Саламандра хитро на него взглянула.

   - Сам ведь догадываешься. Не раз небось его вспомнить за последнее время успел. Что предками дано, то в веках не теряется. Его кровь, его имя, его наследие. Я ведь его знала, вампир. Узнала и кровь его, в этой девочке она с рождения пела полновесно… Скажу тебе вот еще что: полное ее имя демонское и вампирское, Аш’Ассими, Пепел Серебра. Огненная и черная кровь, вампир.

   И картинка сложилась.

   Странное чувство, которое вызывали в нем поначалу звуки ее имени. Огненная кровь. Странные знания, которых никак не могло быть у простой деревенской девчонки. Дар менять судьбу.

   Император в сердцах ударил кулаком по стене.

   - Ашер Хассимэ.

   Его битва, его вина, его бывший друг, предавший ради любви. То-то он в последнее время так часто вспоминал события тех лет… Недаром он, рассказав Ашасси фактически всю свою историю, умолчал об Ашере и его предательстве!

   - Тот, над кем не властна Ллиатели, - новый удар.

   Какое счастье, что он все-таки не рассказал ей о силах ари! Та же кровь… как далеко на самом деле упало яблочко от яблони, а?!

   Саламандра молниеносно оказалась рядом и перехватила в третий раз занесенную руку.

   - Гневу не место здесь, Аргихар.

   - Их разделяют четыре поколения, госпожа! Четыре! Как этот дар мог передаться ей, ведь она даже не происходит от него по прямой линии?!

   - И на этот вопрос ты знаешь ответ. Знаешь, кем был по матери и по отцу Ашер, знаешь, что магия крови работает в полукровках коварно и зачастую непредсказуемо. Он очень любил свою племянницу, Кири. Я так думаю, что умирая, Ашер отдал ей частичку своих сил, зная: кровь найдет родную кровь и приживется.

   Магический бой, обуглившиеся от выплесков силы мечи, опадающий пепел на месте некогда зеленеющих деревьев… пронзенный серебряным кинжалом лучший друг, едва не убивший его, – и потухшие черные глаза, на миг вспыхнувшие багряным, чтобы застыть навсегда…

   - Но дар спал. Спал в их крови, в их семье, все это время, - глухо закончил император. – И вот наконец проснулся…

   - В Ашасси, в моей девочке, - печально кивнула саламандра, возвращая человеческую личину. – Если бы не лорд, мальчик… Если бы не этот проклятый лорд, жила бы она, горя не зная…

   «А я был бы мертв, - понял вдруг император, и горло сдавило спазмом. – Я был бы мертв, Актар тоже… И теперь кто-то пытается убрать Ашасси. Кто-то, кто не просто догадывается о ее силе – знает наверняка! А это может быть только ковен провидиц, на свою голову заключивших со мной договор. Иначе не было бы смысла идти на такие изощренные меры. И, не в силах убрать ее своими руками, они нашли способ выйти на Аэллин, ошибки быть не может. Чудовищная сила, сравнимая с моей, изящные решения, изобретательные методы, никаких следов в остаточной магии, ничего, что могло бы привести к личности напавшего – и вместе с тем потрясающая осведомленность о моих передвижениях и действиях! Вывод: они точно действуют не по отдельности, а заодно. Но как им это удалось? Чего я не предусмотрел, ставя купол?»

   Магия провидиц была другой, к тому же разила анисом даже на метафизическом уровне и по структуре напоминала зыбучий песок.

   Он перебрал в памяти нападения – теперь уже их было пять. Магия провидиц была лишь в одном. Везде, где замешаны выплески чистой силы, видна рука Аэллин… Она поняла, что их не отследить, не связать с ней, и действовала крайне осторожно, надеясь, что никто не догадается. И если они нашли способ передавать заклинания не физически, если они способны действовать даже на таком расстоянии…

   «Но зачем Аэллин убивать Ашасси? Если даже она осведомлена о силах девушки и ее отдаленном родстве с Ашером, было бы логичнее попытаться заполучить ее в свои руки…»

   - Мальчик, отомри уже! – сердито рявкнула старуха и от души хлестнула его полотенцем по спине.

   Даскалиар вздрогнул и недоуменно посмотрел на нее.

   - Стоит тут, рожи страшные корчит! – саламандра вошла в образ старой ворчливой человечки так легко, словно вовсе из него не выходила. – Дело к вечеру, снег идет, солнца уже не будет… Вот и сходи воды принеси, колодец во дворе.

   - А почему бы не провести воду в дом? – не стал спорить император, чьи размышления столь бесцеремонно прервали.

   - Порядки свои у себя во дворце наводить будешь, - подбоченилась травница. В самом деле травница – магии у саламандр в обрез, целительной и вовсе ни йоты… – Вода, которая идет по трубам, уже наполовину мертва. Исцеляет вода, взятая от земли.

   - Н-да? – иронично поднял бровь император. – Так и скажи, что бываешь тут редко, и трубы прокладывать хлопотно, а другим не завидуй.

   - Ну и это тоже, - подмигнула женщина. – Но от земли вода все ж таки сильнее. А потому принеси пару ведер, буду отвар готовить, который снимает жар и возвращает силы. И еще бульона надо сварить, опять же, у меня еще тетерев остался…

   - Может, мне на охоту сходить? – нехотя предложил Даскалиар, подумав про себя, что леса он насмотрелся за последнее время по самое некуда. Хотя раграту нужно рассказать, что с девчонкой все в порядке… Саламандра гадала, а Даскалиар точно знал, кто нынче выл неподалеку от хижины.

   - Знаешь, а сходи, - задумчиво кивнула госпожа Иварро. – Отвлечешься немного, развеешься – да и побегать тебе полезно, напрягай мышцы, мальчик, так тело быстрее восстановится. Через часик уже и сумерки спустятся…

   И странное дело – одергивать бесцеремонную старуху уже не хотелось. К тому же он, несмотря на все свое бессмертие, рядом с ней действительно был мальчишкой.

   Саламандры не бессмертны… Но живут очень долго, а лесные, впитывающие силу леса, могут ждать смерти больше тысячи лет.

   Кивнув, властитель всея империи поднялся из-за стола… Окинул свою одежду взглядом, поморщился и оторвал от рубашки второй рукав. Накинул сверху драный камзол, подхватил старенький арбалет травницы, колчан с болтами, крупный нож и направился к выходу.

   - Лучше птицу бей, - донесся до него голос саламандры.

   Не спрашивать, не спрашивать, не спрашивать…

   - Почему? – не удержался Даскалиар, напоследок стягивая волосы в неаккуратный пучок на затылке.

   - Потому что четвероногой дичи сейчас мало, она лесным нужна. Волкам, койотам, рагратам, рыси снежные опять же… А если подстрелишь – половину туши в лесу оставь, - непреклонно велела старуха.

   - Тебе ведом лес, госпожа, тебе и решать, - не стал спорить Даскалиар и легко сбежал с крыльца.

   Охота – дело хорошее. Но сперва нужно каким-то чудом отыскать раграта.

   Вернулся он к полуночи, непривычно тяжело дышащий, растрепанный, с половиной туши кабана на плечах. В сенях свалил ее на расстеленную явно для этих целей клеенчатую ткань, прошел в дом, снял сапоги и переобулся в приготовленные для него плетенки. Непривычная обувь, но в сырых сапогах, заляпанных кровью, входить в кухню явно не стоило.

   - Ты вовремя, мальчик, - на звук его шагов из спаленки вышла госпожа Иварро. – Бульон подоспел, и Ашасси вот-вот проснется.

   Усталое лицо при этих словах немного просветлело.

   - Молодец, что отвлекся, - тихо сказала саламандра. – Тебе нельзя сейчас себя изводить, она будет тревожиться.

   Даскалиар вспомнил, как сама Ашасси, узнав настоящее имя и титул друга, упорно молчала, обращаясь с ним по-прежнему. Ему, похоже, придется пройти тот же путь – скрывать, таиться, заставлять себя смотреть на нее так же, как раньше…

   А стоит ли оно того?

   - Ступай, ополоснись и поешь. Я не стала в кастрюлю овощи кидать, сварила отдельно для себя и Ашасси. Тетерев тоже твой, я только измельчу несколько кусочков для девочки. И вот еще…

   Возле таза, над которым он умывался, травница поставила небольшой фиал сверкающего рубинового цвета. Взяв его, император недоуменно уставился на кристаллы внутри, затем вопросительно взглянул на саламандру.

   Избегая его взгляда, госпожа Иварро произнесла:

   - В горячую воду щепотку, подождешь, пока растворятся, и выпьешь. Я из печи достану горшок. Ты к такому не привык, это гемоглобиновая вытяжка, кровь очищается и вымораживается, затем прогоняется через алхимический куб и кристаллизуется. Ничего лишнего, только то, что вы усваиваете.

   - Прости за нескромный вопрос, госпожа, - произнес вампир, поставив фиал рядом с тазом. – Почему деревенская травница человеческой провинции изготавливает подобные препараты?

   Она вздохнула.

   - Порой приходится делать кровопускания, мальчик. А бывает, и переливания. Не всегда помогает, и кровь остается. В лесу ничего не пропадает, это закон жизни. То, что для одного мусор, для другого – еда или лекарство.

   И он понял, что саламандра, хоть это и претило натуре лекарки, оказалась неспособна вылить неиспользованную кровь, которая могла бы пригодиться кому-то другому. Вот и экспериментировала с ней, создавая лекарство для высшего хищника в этом мире – вампира. А значит, и тела, скорее всего, вскрывала и изучала, не все, а те, за которыми прийти было некому… И одновременно гордилась этим и стыдилась собственной циничности…

   - Это наука, госпожа. Это не безнравственно. То, что сегодня убило одного, завтра может убить другого – если ты не изучишь механизм поражения органов и тканей и не изобретешь надежного лекарства. Ты же их не убивала, ты не давала умереть другим.

   Травница сгорбилась и словно разом постарела.

   - Умом-то я понимаю, мальчик, - прошептала она. – А сердце… сердце болит.

   - Ты сама сказала: в лесу ничего не должно пропадать зря. А в тебе душа леса.

   - Мне доводилось лечить вампиров, - призналась госпожа Иварро. – Никогда не забуду этого – лечишь одних, отбирая капли жизни у других… Но как поступить, если один без них умрет, а второй ослабнет, но выживет?

   Он осторожно обнял травницу за плечи.

   - Мне знаком этот выбор. Не терзайся, госпожа. Ты – истинный лекарь. Таких мало. И твоя воспитанница научилась у тебя большему, чем ты можешь себе даже представить. Она бы тебя поняла.

   Женщина, вскинув голову, вгляделась в глаза императора, без страха, с надеждой.

   - Почему ты так говоришь?

   - Да потому что твоя ученица как-то раз добровольно отдала вампиру свою кровь.

   - Она-то свою…

   - Ну, это уж совсем глупости, госпожа! – тихо рассмеялся Даскалиар. – Ты же знаешь, что твоя кровь для вампира не годится.

   И лицо саламандры посветлело.

   - Ладно, мальчик, ты ужинай тогда, я пойду к девочке, а после тушу разделаю. Молодец, что меня послушал. А дальше… Хоть и император, а до еды как-нибудь сам доберешься, прости, фарфоровых сервизов не держу, прислуживать тебе некому, - в прежнем язвительном тоне ответила старуха.

   Даскалиар только усмехнулся.

   Он сам достал из печи горшки, сам налил бульон, черпанул мяса. И за поздним ужином, который еще никогда не казался ему таким вкусным, император задумчиво гадал, почему отношение к нему этой женщины не сердит, не злит… от него просто теплее на душе.

   Интересно, а для Ашасси первый день во дворце, когда ей прислуживали Аида с Ионной, был таким же странным?

   - Переоденешься, - ворчливо велела старуха, вернувшаяся из комнаты, когда он приканчивал остатки, и плюхнула на лавку простые штаны и рубашку из грубой ткани. – Не шелка, ну да в лесу от них и проку чуть… А твои вещи я завтра выстираю и заштопаю.

   - Госпожа научилась и одежду штопать? – съязвил Даскалиар.

   - Поживешь с мое – и не тому научишься, - улыбнулась та, возвращаясь в комнату девушки. Оттуда донеслось уже привычное ворчание, на которое что-то тихо ответил знакомый простуженный голосок.

   А на душе у Даскалиара вдруг кошки заскребли.

   Чему он научился в своей жизни?

   Ни один из навыков, которыми он так гордился, не помог бы ему спасти девушку. Магия, сила, реакция, выносливость – он в один миг лишился всего. И понял, что слабая человечка… ладно, не совсем человечка, но суть не в этом. Слабая, не обладающая никакими особыми талантами девушка оказалась лучше подготовленной к жизни в лесу, чем он. За эти восемьдесят лет он научился немногому – виртуозно скрываться за этикетом, прятаться от всех за своим титулом, не доверять никому вокруг… Вечно жил в неповоротливой броне, безопасно… но счастливо ли? Он даже любовниц подбирал из опытных и равнодушных, чтобы ни о каких чувствах речь идти не могла.

   Но проку в такой жизни? Восемьдесят лет существования на благо империи, по воле отца, которого он не любил. Без матери, которую он обожал, но которая так и не смогла побороть двойственного отношения к сыну. Она гордилась им, любила его – и вздрагивала каждый раз, как ее взгляд падал на копну серебристых волос, символ бессмертия. И глаза – второе наследие отцовской линии крови.

   Сестра по отцу желала его смерти.

   Лучший друг предал его, влюбившись в Аэллин, и попытался убить. Тот, кому он доверял больше жизни.

   Министры как один отвернулись, кто просто так, кто - сделав выбор в пользу девушки, в чьей родословной не было высших вампиров. Конечно, ведь их дети наследовали весь набор родовых особенностей, кровь оставалась чистой и незапятнанной в любых комбинациях. Из-за появлявшейся порой у вампиров потребности в человеческой крови их в те времена нередко боялись и ненавидели в человеческих провинциях. Посадить на трон? Как же!

   Вот так и вышло, что Даскалиар еще в двадцать лет твердо уверился: никому нельзя доверять, никому нельзя показывать своих слабостей. Леди Аэллин сен Квэллит Антарстан и лорд Ашер Рактаэр Хассимэ заставили его твердо усвоить этот урок. Близкие предают больнее и страшнее всего.

   И вот теперь Ашасси, насмешка судьбы над ним. Столько раз видевшая его слабым – и продолжающая считать его сильным. В ней было так много от Ашера – и вместе с тем не было ничего. Все, что в Ашере тянулось во тьму, в ней стремилось к свету.

   Как теперь относиться к ней?

   Как она сама отнесется к нему после того, как он не смог ее защитить, не смог даже вовремя согреть и накормить, зато успел напиться ее крови?

   От волка было втрое больше пользы, чем от него!

   Даскалиар еще больше помрачнел, вспомнив, что сначала ей еще нужно выздороветь.

   Что изменится в их отношениях и в какую сторону? Сможет ли он по-прежнему доверять ей – Вечность, а он ведь доверял ей! – зная, чья кровь в ее венах?

   - Ну, чего чахнешь над миской? - неодобрительно покачала головой госпожа Иварро, войдя в кухню и сноровисто убирая со стола. – Иди переоденься лучше и зайди к ней. Девочка звала тебя.

   Даскалиар вскочил на ноги прежде, чем сообразил, что именно он услышал. Сомнения вдруг отступили, на передний план вырвалось беспокойство.

   - Госпожа, с ней точно…

   - Все будет в порядке, - посмеиваясь, заверила его травница. – И не такое лечить доводилось. Так неужто я дам умереть своей девочке? Ступай. И мальчик…

   Даскалиар уже двинулся было к двери, но остановился и обернулся.

   - Не говори ей про Ашера. Ни к чему ей это знать. Ты еще сам не понял всего. И она не поймет. Пока это возможно – держи ее в неведении. Я надеялась, что неведение продлится всю ее жизнь, но не судьба…

   - Зачем ты вообще нарекла ее так, если надеялась, что ей не понадобится его наследие?

   - Пепел Серебра - это то, что она есть, - просто произнесла травница. – Остатки былого величия, само существование которых противоречит природе. Я нарекаю других тем, что они есть, пусть даже сами они этого не понимают. Это нельзя накликать или утаить, это было в ней с самого начала и останется навсегда. И еще кое-что… Кровь – это всего лишь кровь, вампир. Сила – всего лишь сила. Как ей распоряжаться – каждый решает сам. У тебя тоже есть грозная сила, очень грозная, и ты прибегал к ней… но она не изменила тебя в худшую сторону.

   Он понял, что госпожа Иварро хотела этим сказать.

   - Я услышал тебя, госпожа, - серьезно произнес император и скрылся за дверью в кладовую. Вышел он оттуда, уже сменив одежду.

   - Н-да, не совсем по тебе, рослый ты больно, - проворчала травница. – Но хотя бы чистая одежда да сухая.

   Даскалиар кивнул и с опаской приоткрыл дверь. Почему-то ему казалось, что теперь он станет воспринимать девушку совсем по-другому, как продолжение ненавистного Ашера, но…

   Она в чистой белой нижней рубашке полулежала на высоких подушках, бледная, но по-прежнему с горячечным румянцем на щеках, лихорадочно блестящими глазами, спутавшимися и влажными от пота темными волосами. «Человечка, - с неожиданной теплотой и грустью подумал Даскалиар. – Просто человечка, слабая, больная, нелепая. Моя человечка».

   Эта мысль вызвала странное тепло в груди и вместе с тем напугала его.

   Но тут Ашасси увидела его, и на утомленном личике появилась широкая улыбка.

   - С вами все хорошо, - сиплым голосом произнесла она.

   - Да, - кивнул он, невольно улыбнувшись в ответ.

   - А ваши силы?..

   - Вернутся.

   - Хвала богам!

   Это чистосердечное восклицание заставило его покачать головой, но Даскалиар смолчал, привалившись плечом к косяку и глядя на девушку. «Кровь – это всего лишь кровь. Сила – всего лишь сила. Как ими распорядиться, каждый решает сам». Ашасси – не Ашер, она другая…

   - Как ты себя чувствуешь? – мягко поинтересовался он.

   - Пока не очень, - честно призналась Ашасси. – Но я передать вам не могу, как я рада… - она снова закашлялась. В следующий миг Даскалиар оказался рядом с ней, поддерживая обессилевшую девушку. Когда приступ закончился, он осторожно опустил ее на подушки и, поколебавшись, присел рядом на постели.

   - Несмотря ни на что, я рада, что я здесь, с наставницей. Как вы ее нашли?

   - По наводке волка.

   - Кшари, - улыбнулась она с такой нежностью, что он на миг ощутил зависть к мохнатому. – Милый Кшари, не забыть бы поблагодарить его за все…

   - Я его уже отблагодарил, - буркнул Даскалиар, - половина кабана – неплохая награда для милого Кшари, как считаешь?

   Глаза девушки округлились.

   - О… и вправду.

   В этот миг вошла госпожа Иварро с кружкой бульона.

   - Ашасси, девочка, надо поесть. Тебе нужны силы.

   - Да, госпожа Иварро, - покорно отозвалась девушка, даже не пытаясь спорить – заранее знала, что это бесполезно. – Но я столько сейчас не съем…

   - Половину, и не меньше! – прикрикнула старуха. – Ну-ка, я тебя сама покормлю…

   Даскалиар догадливо пересел на низкую скамеечку у стены, наблюдая, как девушка осторожно делает глоток за глотком из кружки, которую саламандра поднесла к ее губам и начала аккуратно наклонять, давая, впрочем, перевести дыхание, не торопя.

   Вдруг где-то за стеной что-то заскреблось, затем раздался странный, высокий звук…

   Даскалиар вскочил на ноги прежде, чем успел хотя бы подумать, кто бы это мог быть.

   - Ох ты ж… - подхватилась госпожа Иварро, отставив кружку. – Я пойду Ласку накормлю, забыла совсем с вами…

   - Вы тут на Ласке? – улыбнулась Ашасси.

   - Старенькая она уже, но меня пока возит, так что пойду сена ей подложу и ячменя насыплю. А ты, - подбоченилась она, глядя на императора, - отмерь двадцать капель из глиняной бутылочки на полке в ложку и дай девочке. Потом пусть бульон доедает, а после – пилюлю на смолке пожует, возьмешь из черной коробочки там же. – И она поспешно вышла.

   Даскалиар, и не думая спорить, подошел к полке за искомой бутылочкой и начал было отмерять капли, как вдруг заметил круглые-прекруглые глаза девушки, которая уставилась на него, как баран на новые ворота.

   - Что? – изогнув бровь, поинтересовался он, не отвлекаясь от своего занятия.

   - А… э… вы не будете ее отчитывать? – ляпнула она.

   Вампир добродушно рассмеялся.

   - На это у меня нет прав, - мягко произнес он, ставя бутылочку на место. – К тому же мне несложно выполнить ее указания.

   - Но в замке…

   - Здесь не замок, Ашасси.

   Она поняла его. Здесь не дворец, здесь он готов подчиняться другим порядкам. И хотя Ашасси категорически не понимала, как госпожа Иварро осмелилась говорить в таком тоне с императором, его довод был весьма разумным.

   В следующий миг у нее под носом оказалась ложка, наполненная микстурой. Принюхавшись, девушка скривилась.

   - Ну да, пахнет не ахти, - согласился Даскалиар. – Но если не выпьешь, она с меня шкуру сдерет и на ворота повесит.

   - Да не в запахе дело, - страдальчески поморщилась Ашасси. – Эликсир на корне солодки, терпеть его не могу…

   - Быстро проглоти и запей бульоном? – предложил император.

   - Неееет, - скривилась девушка и снова раскашлялась, но на сей раз не так жестоко. – Он приторно-горький, вкус остается во рту надолго, и его ничем не перебить…

   - Может, тогда сначала бульон? – прозорливо предположил император.

   - Подадите кружку? А там я сама, аккуратно…

   Но Даскалиар видел, как подрагивают ее пальцы. Осторожно положил ложку, чтобы из нее не пролилось ни капли эликсира, взял кружку с бульоном и поднес ее к губам девушки.

   - Но… - одновременно смутилась и удивилась она. – Вы же…

   - Пей, - тихо велел император, одной рукой поддерживая ее голову, другой осторожно наклоняя кружку.

   Ашасси сделала еще несколько глотков и легонько кивнула – можно убирать.

   В тот же миг посудина вернулась на стол, а ей под нос снова неумолимо подсунули микстуру.

   Ашасси выдохнула, набираясь решимости, и открыла рот.

   - Фууу, гадость какая, - скривилась она, с явным трудом проглотив содержимое ложки. – Обволакивает горло, спасу нет…

   - Она же от кашля, - произнес император. – Вполне логичное действие.

   - Да, но от этого не легче…

   - Принести воды?

   Ашасси снова покраснела и помотала головой.

   - Вы не должны…

   - Ашасси… - в голосе правителя появились грустные нотки. – Принести тебе воды?

   И ей вдруг показалось, что в то время как она пытается не забывать о том, что перед ней император, ему как раз хочется побыть обычным… нечеловеком. И ее попытки напомнить о его статусе только расстраивают его.

   - Холодной нельзя… - тихо произнесла девушка. – Если есть теплая – принесите, пожалуйста…

   Как же было странно обращаться к нему с подобной просьбой… Но Аргихар кивнул, поднялся на ноги и вышел в кухню.

   Запив теплой водой микстуру, Ашасси откинулась на подушки, внимательно посмотрела на него и тихо спросила:

   - Вы поняли, что произошло там, у реки? Почему мы оказались в воде? Я даже не сообразила, как это вышло…

   Ну да, все верно, раньше у них были более насущные проблемы, теперь можно нормально поговорить о происшедшем.

   Даскалиар помолчал, слушая треск пламени свечей. Они давали тусклый свет, который едва разгонял тьму. Отчаянно не хватало магических кристаллов… Но что уж теперь. Это лучше, чем коротать ночи на еловых лежаках в заснеженном лесу.

   - Точного ответа у меня нет. Я сам никогда с таким не сталкивался, могу только предположить на основе того, что увидел. – Он помолчал еще немного, вспоминая все, что успел заметить. – Туман был первой фазой заклятья. Он пошел из леса – значит, оно было активировано там… но не сплетено, процесс плетения такого мощного заклятия я бы почувствовал. Есть такое понятие, как «кокон» – энергетический сосуд, в который герметично упаковывают чары. Открывается он с помощью катализатора – что-то вроде ключа к замку. Судя по тому, что искры нацелились прежде всего на меня… я бы предположил заклятье на крови, хотя не знаю, как неизвестный маг ухитрился раздобыть образец.

   Вампир снова помедлил, продолжая анализировать происшедшее.

   - Некоторые искры были не настоящими, огонь был лишь оболочкой для чистой силы, из которой они состояли. Когда они соприкоснулись со мной, сила выплеснулась и задала вектор… направление заклятию. Интересно еще то, что на мою магию искры не реагировали, а вот когда Актар призвал водное заклинание, шар развеялся. У него не так много умений, но кое-что он может, - ворчливо признал император.

   Новая пауза.

   – Но в целом я бы сказал, что это гениальный ход… если бы под угрозой не оказались наши жизни. И я почти уверен, что это Аэллин. Но в этом деле она совершенно точно не обошлась без помощников… и вот это уже интересно. Я понятия не имею, кто мог сыграть на ее стороне и как, учитывая, что она по-прежнему сидит под непроницаемым куполом. Не то чтобы у меня не было врагов, но решиться на открытое выступление…

   - Я вообще не понимаю, кому это могло понадобиться и зачем, - тихо произнесла Ашасси. – Точнее, я еще могу понять, почему кто-то хочет убрать вас – ну, не в том смысле, что я желаю вам смерти, нет, никоим образом, - спохватившись, затараторила она, - я хочу сказать, это еще как-то объяснимо с точки зрения логики…

   Он снова тихо рассмеялся.

   - Я понял, что ты имеешь в виду, - покашливая-посмеиваясь, произнес Даскалиар.

   - Я к тому, что… кому, во имя неба, могла понадобиться моя смерть? Передо мной ведь тоже этот шар появился. Чем и кому я могла помешать?

   На этот вопрос он категорически не желал отвечать. Придется немного схитрить.

   - Возможно, им не смерть была нужна. Может, нас собирались встретить чуть дальше по течению и подобрать, бессознательных, почти живых. Или мы были нужны злоумышленнику в каком-то конкретном месте. Или просто мы были не нужны ему во дворце. Да и мишенью вполне мог оказаться я один, а тебе просто не повезло. Тем более на тебе мой браслет… - он прикусил язык, жалея о том, что сказал это, но девушка, не удивившись, продолжила:

   - А в нем ваша кровь, да, - жалко улыбнулась. – Мне Дан рассказал.

   - Я не хотел тебя пугать.

   - Я знаю, - кивнула Ашасси.

   Понурилась.

   - Страшно думать, что кто-то может желать тебе смерти так сильно, что всерьез пытается тебя убить, - опустив глаза, призналась девушка и снова закашлялась.

   - Страшно, - кивнул Даскалиар. – Я с этим живу.

   Сообразив, что невольно допустила бестактность, Ашасси вскинула голову, вглядываясь в его глаза, и с облегчением поняла, что он не обиделся, просто констатировал факт.

   - Я не знаю, как вы с этим справляетесь. День за днем, годами…

   Он пожал плечами.

   - Я высший вампир и я император. Всю свою жизнь я мешал очень многим, Ашасси. К этому тоже привыкаешь.

   - Это не то, к чему стоит привыкать! – горячо произнесла она.

   - Иногда нашего мнения не спрашивают.

   - Мне страшно, - прошептала девушка так тихо, что он едва расслышал.

   Воцарилось неловкое молчание.

   - Ашасси, - тихо и серьезно произнес Даскалиар, опустив глаза и не глядя на нее. – Самый сильный страх я испытал сегодня, осознав свое полное бессилие… когда понял, что не смогу тебя уберечь. От холода, от болезни, даже от хищников, рыскающих по лесу. Но я бы все равно попытался. Я не знаю, кто помогает Аэллин и как она все это проделывает, но клянусь тебе, я сделаю все, чтобы тебя защитить.

   Это признание нелегко ему далось, Ашасси читала это по стиснутым губам, по рукам, которые не лежали спокойно на коленях, а сжались в кулаки так, что побелели костяшки. А по опущенным глазам становилось ясно, что он винит в происшедшем себя. Понимает, что винить не в чем – и все равно винит!

   - Не терзайте себя, - хриплым шепотом произнесла она. – Прошу вас, не терзайте себя, – и Ашасси несмело коснулась его руки. – Не надо. Вы защитили меня, берегли, как могли, пренебрегая собой, вы сделали все, что было в ваших силах. Не ваша вина, что иногда этого бывает недостаточно. Такова жизнь. И вы в этом не виноваты. И вы спасли меня – от реки, затем от холода, теперь – от болезни…

   - Я тебя укусил, - горько улыбнулся Даскалиар. – И я мог не остановиться. Я не хотел останавливаться.

   У нее на глаза навернулись слезы. Ну зачем он мучает себя? Выкладывается, делает все, что может, а потом считает, что и этого было мало… Что за невозможный вампир?

   - У вас не было другого выхода, - прошептала Ашасси, приподнимаясь на локте и пытаясь дотянуться другой рукой до лица императора. – Если бы вы этого не сделали, то не догнали бы госпожу Иварро, и тогда, скорее всего, я бы умерла на ваших руках. Вы сделали то, что должны были сделать, так зачем вы сейчас себя мучаете? Вы живы, я жива, Кшари жив.

   Пальцы коснулись прохладной щеки вампира, заставив его вздрогнуть.

   – Знаете, вы удивительный, - тихо произнесла девушка. Даскалиар наконец отмер и перевел на нее взгляд, хотел было возразить, но она заставила его умолкнуть, легонько коснувшись губ. Румянец бросился в щеки, но Ашасси знала, что должна сказать ему это.

   – Правда. Вы изображаете презрение и ледяное безразличие ко всему миру, но при этом переживаете из-за нас, простых смертных… С вами всегда так. Вы настаиваете на соблюдении бездушного церемониала в мелочах, но не желаете принимать искреннюю благодарность там, где вы ее заслуживаете. Делаете больше, чем сделал бы другой на вашем месте – и корите себя за то, что не сделали еще большего. И пока мы не при вашем лицемерном дворе, позвольте мне сказать вам это, только не перебивайте. Вы удивительный, я восхищаюсь вами. Я вновь обязана вам жизнью и уже не знаю, как отдать этот долг, он становится неподъемным. Вы приходите на помощь, не думая о себе, но, считая это само собой разумеющимся, после вините себя даже в том, что так сложились обстоятельства. Но… ведь плохое иногда просто случается, и в этом никто не виноват. Пожалуйста, просто услышьте мое спасибо. Не говорите ничего, не преуменьшайте своих заслуг. Просто услышьте. Спасибо вам. За все.

   Вампир не отвел взгляда. Взял ее руку в обе свои, осторожно сжал, а после уложил девушку на подушки, поправил одеяло. И склонившись над ней, едва слышным шепотом произнес:

   - Тебе спасибо, Аири.

   И плюнув на все, она потянулась к нему, робко обняла за шею… Сердце вдруг пропустило удар, а затем забилось пойманной пташкой, от собственной смелости было и сладко, и тревожно…

   Он вздрогнул. Замер на несколько томительных мгновений.

   А затем его руки сомкнулись у нее за спиной, и Ашасси почувствовала, как ее медленно прижимают к твердому мужскому телу, все крепче и крепче, но при этом бережно, чтобы случайно не причинить боль.

   Где-то хлопнула дверь. Раздались шаги.

   - Госпожа Иварро идет, - с сожалением прошептала Ашасси.

   Даскалиар неохотно разжал объятия, посмотрел ей в глаза.

   - Я услышал тебя, серебро мое, - тихо произнес он и вышел из комнаты, не дожидаясь возвращения травницы.

***

   - Может, объяснишь мне наконец, зачем ты так себя изводишь? Второй раз за зиму твой резерв фактически на нуле!

   Аэллин молча отвела глаза в сторону. На большее у нее не было сил. Оно и к лучшему. Может, наконец она его выслушает.

   - Я же предупреждал, что это слишком сложное заклятье. Я читал о нем в четырех книгах и одном дневнике! А ты еще добавила чистую силу, маскировочные чары и привязку на крови, для которой пришлось проводить этот проклятый ритуал! Ты вообще соображаешь, что делаешь?

   - Ты… понимаешь… с кем ты говоришь? – чуть слышным шепотом отозвалась Аэллин.

   Эндар в сердцах пришлепнул ей мокрое полотенце на лоб.

   - Понимаю, - огрызнулся он. Снова придется ее выхаживать на пару с лордом Сати! – С живым трупом, в котором невесть как теплится жизнь!

   Взгляд принцессы был страшен. Но больше она ничего сейчас сделать не могла, и Эндар этим бессовестно пользовался.

   - Ты… как ребенок, - выдохнула она и прикрыла глаза. Комната опять поплыла перед глазами. Почему, ну почему в ее матери было так мало вампирьей крови…

   Эндар демонстративно сунул ей в рот длинную трубочку, уходящую в стакан с восстанавливающим зельем, сваренным лично лордом Сати.

   - Пей, - грубо бросил он, обидевшись. Ну да, по демонским меркам он еще фактически подросток, но разве его действия не говорят о зрелости лучше возраста?

   - Больше не могу, - пожаловалась она, сделав три глотка.

   - Еще больше половины осталось! Допивай, не то волью так, прямо в горло. Ты и сопротивляться сейчас не сможешь, в отличие от прошлого раза. Кто еще тут как ребенок…

   Если бы взгляды могли убивать, он сегодня скончался бы уже трижды. Но зелье Аэтана допила.

   - Их… нашли?

   - Нет. Но их ищут.

   - Плохо…

   - Плохо. Вчера Светоч ничего не успела выяснить, в замке царила неразбериха. Я схожу в обитель сегодня вечером, может, теперь ей больше повезло.

   - Бесполезная… стерва.

   Эндар ухмыльнулся. Принцесса в своем репертуаре. Даже на смертном одре будет поносить других и ненавидеть богов.

   - Не будь столь категорична.

   Уголок губ блондинки дернулся, обозначая легкую усмешку.

   - А ты пытался… их выследить?

   - Нет, конечно, заметил погоню и сбежал. А вернулся в переполох, как же – принцесса лежит труп трупом и ни на что не реагирует… хорошо еще у тебя половина прислуги оборотни, были бы люди – могли бы и похоронить…

   - Я бессмертна, - выдохнула Аэллин.

   - Не абсолютно, - зачем-то напомнил Эндар. – Я гляжу, вы с Дариэтом и вправду родственники – без всякой жалости загоняете себя до последнего во имя великой цели.

   - У меня нет с этим выродком ничего общего!

   Эндар удивленно покосился на приподнявшуюся было и тут же снова рухнувшую на постель Аэтану.

   - Надо же, гнев и впрямь придает тебе сил, - хмыкнул он. – Интересно, они выживут? После реки, одни, в лесу… И если Дариэт – возможно, то девчонке для этого должно сказочно повезти. В ледяной воде переохлаждение грозит даже вампиру.

   Аэллин уставилась в потолок.

   - Если она и выжила в реке, он в любом случае будет жаждать крови.

   - Прошло два дня, - напомнил Эндар.

   - Он продержится… Какое-то время. Но природа возьмет свое. Если она выжила – он выпьет ее.

   - Ну, ты-то узнаешь о ее смерти первой, верно? Даже не понадобится дергать Светоча и ждать, пока скорбный Дариэт вернется во дворец…

   - Откуда ты знаешь? – удивилась Аэтана. Она ведь ничего не говорила ему про метку матери-настоятельницы…

   - Ты меня за идиота держишь, что ли? – хмыкнул Эндар. – Тебя сколько раз переодевали за это время? Причем и я, и лорд Сати. Метку у тебя на животе не распознает разве что слепой идиот, от нее разит анисом почти на физическом уровне. К тому же внезапно переключиться с Дариэта на девчонку… Не по своей же инициативе. И откуда еще ты могла узнать о том, что это она сняла с крючка Селиэта?

   Аэллин, пойманная на лжи, невольно отвела глаза.

   - Ваше высочество, может, я и молод, но я не полный идиот, - неожиданно жестко произнес Эндар. – Мне интересно другое – долго ты собиралась от меня скрывать свой факт обладания этой меткой? Вроде бы у тебя пока не было поводов сомневаться в моей преданности нашему делу.

   - Я… не доверяю… никому, - тихо произнесла она.

   - Тьфу, совсем как император, - сплюнул демон.

   - Не сравнивай меня с ним!

   Демон вдруг рассмеялся.

   - Может, мне просто нравится, как упоминание о нем приводит тебя в чувство? – ехидно бросил он. – Ладно, шутки в сторону. Что тебе почитать?

   - Дневник оборотня… Лорас Гостал. Он работал с чистой магией. Найди.

   - Хорошо, - покладисто кивнул Эндар, переворачивая полотенце. – Н-да, ты вся горишь… хуже, чем в прошлый раз.

   - Еще немного – и резерв бы не выдержал, - призналась Аэтана.

   - Дура, - бросил неожиданно Эндар. – Жажда мести – это, конечно, хорошо. Но в следующий раз подумай заранее о том, что план может провалиться. И тогда ты останешься еще и без магии. После этого о мести можешь забыть.

   - Я… подстраховалась. Зелье… в синем флаконе, в лабор… ратории. На столе. Принеси. Восстановит магию…

   Демон резко поднялся с постели и двинулся в библиотеку.

   Пусть подумает о том, что он ей сказал, раз сама не дошла до таких простых вещей.

   Отыскав нужный ей дневник, направился в лабораторию в башне, угрюмо размышляя о том, что теперь окончательно стал мальчиком на побегушках.

   Нужный флакон нашелся сразу – стоял ближе к краю, на самом видном месте. Подхватил его, бросил взгляд на журнал…

   Состав и инструкция.

   А не слишком ли много ингредиентов для восстанавливающего? И с каких пор в него кладут корни Серой смерти?

   Заподозрив неладное, Эндар открыл ветхий справочник, венчавший высокую стопку на скамье, отыскал там нужное название, вчитался…

   Застонал и захлопнул книгу.

   Магию этот сложнейший эликсир восстанавливал за счет энергии жизни.

   Аэтана теоретически бессмертна, да… но такими темпами надолго ли хватит ее бессмертия?!

   Он покачал головой, вновь ощутив смутный страх.

   Похоже, она совсем помешалась.

ГЛАВА 6

   - Нита? – жизнерадостно улыбнулась Шаниэли при виде девушки, робко открывшей двери обители. – Ты поклониться богине?

   «Всегда запоминайте имена прихожан, - вдалбливала в юных еще учениц сестра Рилия. – Это создает образ приветливой жрицы, люди чувствуют, что вам действительно есть дело до них».

   Конец урока они узнали значительно позже.

   «Это позволит вам втереться к ним в доверие так, что они этого даже не заметят – если так будет угодно Вечной Госпоже. В служении Богине нет зазорных деяний, за которые вам должно быть стыдно. Все, что свершается по воле и во благо Ее - правильно».

   - Нет, помолиться хотела, если можно, - робко произнесла рыжеволосая девушка с веснушчатым личиком. Была бы у нее хоть частица огненной магии – служительницы Фотии мигом бы девчонку к рукам прибрали…

   - Конечно, проходи. Закат, правда, миновал, но ничего, Госпожа милостива – лишь бы приходили с открытым сердцем, - задорно улыбнулась Шаниэли и подмигнула служанке.

   Тоже урок притворства, заученный на последнем году послушания.

   - Спасибо.

   Нита была простовата, но благодаря своему обаянию и расторопности считалась одной из лучших служанок. Она была в числе слуг, накрывавших у реки столы, пока император был занят охотой. И у девушки имелась весьма раздражающая привычка молиться вслух, которая сейчас должна была прийтись как нельзя кстати.

   Шаниэли, ни о чем больше не спрашивая, достала благовонную палочку, подожгла от священного огня, закрепила. Затем протянула девушке белую хлопковую нить.

   - Хорошо подумай о том, о чем просишь богиню, и завяжи столько узлов, сколько у тебя желаний. А затем сожги.

   Девушка закрыла глаза и даже наморщила лоб от усердия.

   - Хочу… хочу, чтобы Аргихар вернулся живым и невредимым. И травница тоже… она добрая и никогда не отказывает в помощи… Прошу тебя, Вечная Госпожа Ллиатели…

   Светоч вздрогнула, как от удара. Слова девушки прозвучали сущим кощунством. Как можно молить Вечную Госпожу о том, чтобы та уберегла проклятую всеми богами ари?!

   - И сделай так, чтобы виновные в этом получили по заслугам, в том числе окаянный вампир, из-за которого Аргихар в такой опасности! Молю тебя, Ллиатели, воздай всем виновным по заслугам и верни нам Аргихара и травницу…

   И служанка, завязав на нитке три узелка, целиком бросила ее в огонь, полыхавший в мисочке со специальным благовонным маслом. Хлопок мгновенно вспыхнул, но дымок не поднялся. Конечно, Госпожа не примет такую молитву. Но девчонка вряд ли осведомлена о подобных тонкостях. Если бы она не швырнула нить в огонь, та сгорала бы очень долго и неохотно, постоянно гасла бы. Как у проклятой ари в тот день! Жаль, что тогда она еще не знала о способностях этой Ашасси, и невольно поспособствовала тому, что ее молитва была услышана!

   - Ты закончила? – широко улыбнулась Шаниэли, глядя на служанку.

   - Да, наставница, - кивнула девушка.

   - Прости, я невольно услышала, о чем ты просила… Не расскажешь мне подробнее? Ты же знаешь, я живу фактически затворницей, по велению моей Госпожи…

   Глаза девчонки разгорелись, и она принялась сбивчиво, с жаром рассказывать о том, что произошло во время охоты и после. О том, как император рухнул в реку, как следом за ним в воде оказалась молодая травница. Как лорд Селиэт, поняв, что с рекой ему не тягаться, вернулся в лагерь и, рыча и жутко сверкая алыми глазами, потребовал обыскать лес. Как схватили дев-лорда Астера и приставили к нему стражу – по личному требованию лорда Селиэта. Как тот заткнул рты министрам, которые впали в панику и не знали, что делать. Как вернулся во дворец. Как организовал поиски. Как…

   Светоч слушала ее, поддакивала, охала и ахала в нужных местах, а сама злорадно думала только об одном.

   Актар Селиэт славно отомстил той, что едва не лишила его разума, подпортив ей планы – у него и впрямь есть все шансы отыскать Даскалиара… Хотя император вряд ли выживет после такого «приключения». Даже у бессмертия есть свои пределы.

   Она с трудом удержала заинтересованное выражение на лице, на мгновение вспомнив о том, что принцесса наверняка снова примется спорить с очевидным. И не приведи Богиня, окажется права.

   Но даже если император вернется…

   Человеческой девушке в такой ситуации не выжить. Ари наверняка умрет.

   А это главное.

   Нужно будет завтра связаться со жрицей в закрытом замке. Узнать, как поживает дражайшая союзница, после такого-то заклятья, – и заодно рассказать последние новости.

***

   Даскалиар ни за что бы не признался себе в этом, но он получал искреннее удовольствие от жизни в утлой хижине посреди леса. Каждый вечер он и Кшари отправлялись вместе на охоту – но чаще просто дурачились, играя в догонялки. От раграта он не ожидал подвоха или предательства – только не после того, как волк им помог. Зверь, в свою очередь, видел, как выложился вампир, пытаясь помочь девушке. Это примирило их с взаимным существованием. Они почти не разговаривали – но в словах и не было особой нужды. Просто как-то сложилось, что после заката волк поджидал вампира в лесу к югу от хижины. Острой потребности в мясе не было, но Даскалиар предпочитал держать небольшой запас на всякий случай – сейчас ему хотелось есть чаще, чем раз в сутки, дважды, а то и трижды: организм активно восстанавливался.

   Гемоглобиновая настойка госпожи Иварро творила чудеса, хотя пить ее было неприятно. В отличие от крови, вкус ее был выхолощенным и откровенно соленым. После каждой порции вампир за час выпивал не меньше литра воды. Но восстанавливался он быстрее, чем можно было предположить по его первоначальному состоянию. И главное – уже на второй день, после третьего приема соленой рубиновой жидкости, Даскалиар практически перестал испытывать жажду крови. Вампиру было не привыкать сдерживаться, но куда приятнее жить без этого сосущего чувства.

   Саламандра неумолимо пичкала Ашасси чудовищным количеством настоек и микстур, да впридачу растирала мазью с резким, едким запахом то ли эвкалипта, то ли чайного масла, то ли хвои – а может, всего разом.

   И все было бы хорошо, безоблачно и безмятежно, если бы, во-первых, его не тревожили мысли о даре Ашасси, которому теперь он получил наглядное подтверждение – не только в связи с изобилием ну очень уж странных «случайностей», но и со слов саламандры. Во-вторых, он по-прежнему не знал, как воспринимать ее родство с Ашером. В-третьих, вполне справедливо беспокоился, не зная, что происходит во дворце. Организованы ли поиски? Или его уже записали в мертвецы? Что-то ему подсказывало, что отдельные министры предпочли бы второй вариант…

   Да и в любом случае…

   Важные переговоры прерваны на середине – и с Даллией, и с Лагдосом, о которых не знал никто, даже Ашасси и Актар. Конечно, форс-мажорные обстоятельства случаются со всеми… Впереди еще встречи с лордами провинций, которых не было на зимних празднествах. Многие не имеют возможности добраться до Антари, преимущественно правители северных регионов, но в этом году к ним присоединился и лорд Праш. Плюс еще социальные проекты остались без финансирования, поскольку некоторые оплачивал он лично, из собственных фондов. Словом, в замок нужно было возвращаться как можно скорее.

   И чем дальше, тем больше ему хотелось попутно заехав в архив, находившийся в древней крепости Теннори. Даскалиар подробно расспросил госпожу Иварро об этом регионе. Он действительно ни разу здесь не был – точнее, никогда не бродил по здешним лесам, хотя об Архиве, разумеется, был наслышан. Если где-то он сможет найти ответы на загадки прошлого, которые вновь вмешались в его жизнь, то только там. Старейшая библиотека, густо замешанная на весьма причудливой магии…

   Однако до этого еще нужно было понять, сколько можно рассказать Ашасси о причинах, по которым он решил туда наведаться – не раскрывая всей правды о ней и ее… отличившемся недопредке.

   Но без магии выдвигаться в путь в любом случае было опасно.

   Поэтому Даскалиар, выполняя все рекомендации ворчливой травницы, терпеливо ждал, когда спадет печать и он сможет наконец сбегать к архиву – съездить было не на чем, разве что на раграте, но вряд ли их едва зародившаяся дружба уже зашла так далеко. Будь у госпожи Иварро охотничья лошадь – можно было бы ее одолжить. Обычные же вампиров боялись до паники. Да и не увезет его эта маленькая, старенькая кобылка.

   Ничего, с его возможностями – за два-три дня туда-обратно обернется… Как только вернется магия.

   Травница сказала, печать спадет через семь-восемь дней… Возможно, ему снова улыбнется удача.

   Скопилось слишком много вопросов, которые больше не должны оставаться без ответа.

   Вечером шестого дня Даскалиар уже привычно сидел за столом, слушая негромкую беседу двух травниц. Пользуясь случаем, старуха устроила девушке форменный экзамен, заставив ее перечислить свойства кучи трав и способов их обработки для извлечения максимальной пользы при том или ином заболевании. Та отвечала бойко, почти без запинок, а порой еще и принималась спорить, приводя примеры уже из собственной практики. Временами Ашасси говорила едва ли не с обидой, не замечая, в отличие от вампира, что саламандра едва сдерживает гордую улыбку.

   Слушая девушку, Даскалиар только качал головой. Она действительно была превосходной травницей. Жаль, что закончить обучение ей вряд ли удастся…

   - Ты молодец, - наконец улыбнулась старуха.

   Удивленный взгляд Ашасси немало позабавил императора.

   - Да, девочка, у тебя все задатки к этому ремеслу, - с гордостью произнесла госпожа Иварро, словно прочитав мысли вампира.

   - Но я еще долго не смогу закончить обучение, - покачала головой Ашасси, между разговором доставая из печи горшочек с тушеной уткой и ставя его перед вампиром. В ее голосе чуть заметно прозвучало сожаление, но затем она, встретившись взглядом с Даскалиаром, одарила его широкой улыбкой и пододвинула ближе ложку.

   - Мясо, с ним только травы, без овощей, - шепнула она.

   - Спасибо, - с искренней признательностью, но так же тихо поблагодарил он. По-прежнему было непривычно сидеть на кухне, пока кто-то готовит. И есть горячее, с пылу, с жару… и он не мог не обратить внимания на то, что уже второй вечер Ашасси готовит для него сама, отдельно, пока госпожа Иварро занимается их общим ужином. Мысль об этом почему-то была приятной. Наверное, это и есть забота… В глубине души Даскалиар надеялся, что это забота женщины о мужчине, а не подданной об императоре.

   - И что? – отмахнулась старуха. – Ерунда какая, что для травника лишние пять лет? В любом случае, закончила бы ты обучение только после замужества. Тебе же восемнадцать?

   - Да, - удивленно кивнула девушка. – Весной будет девятнадцать… Э… а почему только после замужества, госпожа Иварро?

   Та неожиданно улыбнулась.

   - Да потому, - с редкой для нее добротой произнесла саламандра, - что все, чего ты не знаешь, касается специфических моментов супружеской жизни, о которых девушке знать не следует. Прочие грани нашего искусства тебе ведомы, девочка. Даже останься ты в деревне, оттачивала бы еще года три-четыре старые навыки.

   Молчи, Даск, молчи…

   - А почему года три-четыре? – все-таки не удержался он.

   Женщины не сговариваясь уставились на него.

   - Ну как почему… по обычаям Аркханы, сперва год-другой смотрин, но их начало Ашасси уже проворонила – девушки в шестнадцать невестятся, а она тогда со мной за травами ездила и много училась…

   - Вы сами настояли! – возмутилась девушка.

   - Конечно! – прикрикнула та. – А нечего в самый разгар обучения голову мальчишками забивать! Успеется! Так что теперь до двадцати как минимум смотрины… Дальше, если приглянется кто, уговор, после год на сбор приданого и выкупа по уговору…

   - Стоп, - окончательно заморочившись, помотал головой Даскалиар. – Или приданого, или выкупа, чтобы все сразу – такого я ни разу не слышал.

   Женщины переглянулись и прыснули со смеху.

   - Сейчас объясню, - покашливая, произнесла Ашасси, - дело в том, что, по обычаям Аркханы, выкуп и приданое не платятся семьям жениха и невесты. Это то, что каждая семья должна собрать для обрученных, понимаете? Выкуп – первый совместный капитал, иногда скотина, у самых богатых – дом, но это редко бывает. А приданое – все для этого самого дома, посуда, одежда, отрезы тканей, обычных и дорогих, белье, ковры, полотенца, нитки для шитья и вышивания, пряжа… и невеста непременно приносит в дом кошку, которую подбирает на улице.

   - Чего?!

   - Ну, обычную кошку, она должна ее подобрать и вырастить, это доказывает, что у нее добрая душа и чистое сердце. Эту кошку обязательно приносят в дом после свадьбы, она переступает порог перед молодоженами.

   - До этого еще дожить надо, - беззлобно проворчала госпожа Иварро. – После сборного года – обряд официального представления невесты жениху на священном озере… Водный же регион, вот вода брак и освящает. Помолвка, если хочешь. Жених дарит девушке букет лилий, серебряное кольцо, браслет или заколку, но чаще все же кольцо, и первый поцелуй…

   Даскалиар поперхнулся тушеной утятиной, Ашасси густо покраснела, но старуха, по счастью, мечтательно смотрела на язычки свечного пламени и ничего не заметила.

   - А вот после уже кошку ловить да о свадьбе сговариваться! – со смехом завершила травница, подмигивая все еще румяной девушке. К счастью, смущение она, видимо, списала на общую тему разговора. – Так что много бы времени прошло, рано бы ты замуж не выскочила, не то у тебя ремесло, деточка. И соответственно полноправной травницей стала бы лишь после свадьбы.

   - А… ага, - немногословно кивнула Ашасси, тоже изрядно потрясенная услышанным. Она была уверена, что они с Даскалиаром подумали сейчас об одном и том же: гребень, конечно, не заколка, но близко, ох как близко…

   - Странные вы сегодня, - покачала головой госпожа Иварро. – Оба как не в себе.

   - Прямо боюсь спросить: а в ком тогда? – язвительно поинтересовался Даскалиар, которому было не привыкать прятать свои чувства.

   - А это тебе виднее, - не осталась в долгу саламандра. - Ладно, хватит полуночничать, ступайте спать, утро вечера мудренее…

   Ашасси коснулась его плеча, словно поторапливая… и отдернула руку, едва Даскалиар нахмурился.

   Странное ощущение внутри – словно лопнула какая-то привязь. Тепло побежало по коже, по венам, щекочась, как лунный свет во время восхода Двойной луны…

   - Что-то не так? – встревоженно спросила Ашасси.

   Она давно убрала руку, но ощущение не исчезло, напротив, разлилось по всему телу.

   - Оххохонюшки, - засуетилась госпожа Иварро. – Так, мальчик, сядь-ка ближе, я на тебя посмотрю…

   Пристально вгляделась в глаза, провела руками вдоль тела, коснулась ладоней.

   - Что со мной такое? – спросил Даскалиар. Его чуть заметно потряхивало.

   - Везучий ты не в меру, - ехидно хмыкнула она. – Да послушный на удивление прямо.

   С этими словами она поднялась, отсыпала еще немного алых кристаллов из знакомого Даскалиару фиала в кружку, долила черпаком воды из горшка у печи. Поболтала, сунула вампиру. Встретилась с обеспокоенным взглядом ученицы.

   - Да ничего с ним страшного, печать спала, - как-то обыденно произнесла госпожа Иварро. Император потрясенно уставился на нее. – Ты пей это пока, потом еще успокоительных капель примешь. Сегодня – надо, твое тело отвыкло от магии, мальчик.

   - Магия вернулась? – наконец сообразила Ашасси.

   - Да.

   Даск повернул руку ладонью вверх и призвал огонь. С небывалой остротой он чувствовал, как сила, так долго спавшая в нем, неохотно стекается к кисти, собирается в центре ладони, просачивается через поры, чтобы в следующий миг, повинуясь усилию воли, нагреться и… Крошечный язычок пламени показался над кожей.

   Он сжал ладонь, и пламя погасло, не оставив ни боли, ни ожога.

   Девушка запрыгала, хлопая в ладоши.

   - Я так рада!

   А он сидел и глупо улыбался. Широко и счастливо, так не по-императорски. Затем, вспомнив о своих планах, повернулся к саламандре.

   - Госпожа, завтра все придет в норму?

   - Относительную, конечно. Сложные заклятья еще какое-то время будут недоступны, но теперь ты сможешь следить за своим уровнем силы, сам разберешься. Главное – не допускай выплеска резерва еще как минимум три недели, а лучше месяц. Но завтра ты снова станешь хозяином своей магии. А сегодня выпьешь успокоительных капель и снотворное.

   - Я не страдаю бессонницей, - намекнул Даскалиар.

   - Мое какое дело, твоя бессонница – твоя проблема, - фыркнула та. – А вот если тебе кошмар, скажем, приснится, и ты мне во сне полдома своей магией разнесешь … Твой контроль-то над ней тоже временно ослаб… Ну уж нет, пьешь снотворное и спокойно спишь до утра. А там связи восстановятся, и все будет как прежде.

   - Госпожа, я вот о чем хотел спросить… Мне нужно в архив. Тот, что ты показывала на карте.

   - Зачем? – удивилась Ашасси.

   - Хочу кое-что разузнать о том странном заклятии, на которое нас поймали, - не покривил душой Даскалиар – он действительно собирался им заняться. – И вообще о заклятиях с использованием чистой силы, что-то часто они в последнее время стали всплывать. Плюс там хранятся копии дневников изобретателя «кокона». Меня интересует, как долго чары могут храниться в нем, как подбирается ключ, может ли быть два ключа к одному заклятью или тогда нужны два заклятья одного типа, можно ли их заключить в один кокон… Про материальные заклятья тоже бы почитать… Но это все частности, суть в том, что мне есть чем заняться. Госпожа, - произнес он, переведя взгляд на саламандру, - ты – травница от богов, скажи… завтра можно двинуться в путь?

   Она смерила его задумчивым, оценивающим взглядом.

   - Я посмотрю на тебя утром, - наконец отозвалась она. - Там решим.

   - Хорошо, - кивнул он, снова поднимаясь. – И… - вспомнил кое-что и скривился. - Ашасси, можно тебя на пару слов?!

   - Конечно.

   - Идите-идите, - закивала старуха. – Мне еще Ласку кормить… - хитро улыбнулась она, направляясь в сени.

   Ашасси снова залилась краской, но Даскалиару было уже не до сантиментов.

   - Ашасси… - тихо начал он, когда они оказались вдвоем в комнате. – Я… честное слово, я ничего такого не имел в виду… тогда.

   Она не стала делать вид, что не поняла.

   - Да я сама подробностей не знала! – горячо зашептала девушка в ответ. – Таинство обряда полностью перед девушкой не раскрывают, хотя суть, конечно, все знают, - беспомощно развела руками она. – Если бы знала, ни за что подарок не приняла бы… Но это в любом случае не имеет значения, вы-то не из Аркханы, вам откуда знать…

   - Я просто хотел загладить свою вину, - серьезно произнес он, погладив завиток волос, лежавший у нее на плече. – И вовсе не…

   И где его хваленое императорское красноречие?!

   - В общем, это был просто подарок, без всяких намеков, предложений и обязательств, - беспомощно произнес он.

   - Я знаю, Аргихар. И клянусь, он вас ни к чему не обязывает.

   Титул больно резанул. И отрезвил.

   Даскалиар отвернулся.

   - Я рад, что мы друг друга поняли, - прежним прохладным тоном произнес он.

   Ашасси догадалась, что чем-то расстроила его, но не поняла, чем именно.

   - Ты ложись, я попозже подойду. Мне еще капли нужно выпить.

   И он двинулся к двери.

   - Постойте…

   Он замер. Неохотно обернулся.

   Ашасси смотрела на него, склонив голову набок.

   - Если пойдете в архив, обещайте мне, что будете осторожны, - попросила она.

   Его лицо немного посветлело, на губах мелькнула мимолетная улыбка.

   - Обещаю, - негромко произнес Даскалиар и вышел.

***

   После долгого и очень быстрого бега (часть пути он проделал бок о бок с Кшари) вампир почти не устал – что красноречивее всего говорило о том, что физически он полностью пришел в норму. И теперь перед ним высились ворота древней крепости, в которой ему предстояло в максимально сжатые сроки найти ответы на многие вопросы. Если где и сохранились записи об ари, то только здесь… а обходиться без сна ему не впервой.

   Вид мрачной серой стены и темно-коричневых ворот внушал смутную тревогу и неуверенность, заставляя остро ощущать свою незначительность в этом мире. Словно ты вдруг оказался у врат самой вечности. Здесь все дышало древностью и незыблемым покоем.

   Стоило Даскалиару поднести руку к колотушке, как створки ворот дрогнули и открылись наружу.

   За ними обнаружился степенный старец с длинной седой бородой и прищуренными глазами, в просторном, длинном коричневом балахоне с оранжевым поясом.

   - Прошу простить за неурочный визит, - поклонился Даскалиар, - но мне необходимо посетить хранилище мудрости поколений.

   - Прежде чем войдешь сюда, знай, что здесь запрещено говорить вслух, - невозмутимо произнес старик, не отрывая проницательного, мудрого взгляда от нежданного гостя. - Все просьбы передавать только письменно. Второе правило – из архива запрещено выносить письменное знание. Любое. Даже если ты составишь заметки, изучая какую-либо книгу, их придется оставить здесь. Все знания ты унесешь в своей собственной голове согласно своему разумению. Многие знания при скудном уме часто оборачиваются бедой. В-третьих, кров и пища предоставляются каждому просителю на неограниченный срок. И последнее: мы не разглашаем тайны поисков любого из просителей, даже преступников, хотя ведем строгий учет и никому не отказываем. Ответь сейчас, готов ли ты соблюдать эти правила? Нарушивший их единожды не ступит больше на порог древнего Теннори.

   - Я готов соблюдать эти правила, - подтвердил Даскалиар. Он готов был поклясться, что раньше не бывал здесь, но вместе с тем это место казалось ему смутно знакомым. И правила, пусть странные, не вызывали отторжения. Они соответствовали духу этого места, сурового, надежного и дышащего нездешним покоем.

   - Добро пожаловать в Теннори, ваше императорское величество. Мы рады вашему возвращению, - радушно улыбнувшись, поклонился старик.

   Даскалиар не сумел скрыть удивления.

   - Вы знаете, кто я? И разве я уже бывал здесь?

   - Вы были слишком малы. Вас привозил сюда однажды отец.

   - Император Антарстан бывал здесь? – нахмурился Даскалиар.

   - Бывал.

   - Но если вы узнали меня, почему обратились на «ты»?

   - Входя сюда, вы перестаете быть правителем и становитесь просителем. Моя задача – оказывать помощь просителям, которые нуждаются в ней, чтобы каждый по возможности нашел то, за чем прибыл сюда. Это делает нас равными, а равные говорят друг другу «ты».

   Своеобразная философия, но, пожалуй, в ней был смысл.

   - А зачем император Антарстан приезжал сюда, да еще со мной?

   - Тайна просителя священна. Проходите, мы давно вас ждали.

   Пожав плечами, Даскалиар преодолел внезапную нерешительность и шагнул вперед. За спиной глухо сомкнулись огромные створки.

ГЛАВА 7

   Весь день Ашасси помогала госпоже Иварро очищать кору от мусора, нарезать стебли пятнистого камыша для удобного хранения, толочь собранные ей корневища лекарственного жтыха. А вечером, сидя за ужином на маленькой кухоньке, смотрела в окно, гадая, где сейчас император, уже добрался до цели или метель застала его в пути… и удастся ли ему найти ответы на вопросы в этом архиве. Она не пыталась отговаривать его, зная, что Аргихар ничего не делает без веских причин, и все-таки ей было тревожно… Что, если эти ответы породят новые вопросы? Или он узнает нечто, что расстроит его? Хотя нет, с этим он справится. Он уже пережил такое, что тайны прошлого вряд ли смогут погрузить его в отчаяние…

   Ашасси снова ощутила невольное восхищение.

   Все, что она тогда сказала Даскалиару в порыве откровения, было правдой от и до. Он действительно был удивительным.

   Но в такую пургу… вдруг он вообще заблудится в лесах?! Сам же сказал, что никогда в этих краях не был…

   Прикрыла глаза, стараясь не думать о плохом.

   - Он доберется до цели, - словно между делом, произнесла госпожа Иварро.

   Ашасси покраснела и поспешно отвернулась от окна.

   Вздохнула.

   - Он всегда добирается до цели, госпожа наставница. Но это не всегда его радует.

   - У него своя ноша и свое бремя, он не может снять с себя эту тяжесть, как бы ни хотел.

   Теперь, когда вампира не было рядом, госпожа Иварро избавилась от образа склочной старухи и стала такой, какой Ашасси помнила ее по урокам. Отставив ступку в сторону, травница внимательно смотрела на свою ученицу.

   - Он не должен так жить, у него должно быть право на собственные интересы и желания… но он посвятил этому бремени всего себя, а им еще и недовольны! - с горечью произнесла Ашасси. – Он ведь прекрасный правитель, лучшего эта страна не могла бы желать.

   - Верно, - спокойно кивнула пожилая женщина. – А человек? Что он за человек?

   Ашасси задумалась, вспоминая его поведение поначалу. Вспоминая эпизоды, в которых он представал с неожиданной стороны – а их скопилось немало. Вспоминая их вечерние беседы, его ссоры с Даном, его поведение при дворе… его властность, нетерпимость к чужим ошибкам в сочетании с поразительным умением сочувствовать, болезненную тягу к справедливости, нежелание совершать ошибки и ненависть к собственным слабостям, с которыми он боролся всю жизнь… Непонятную противоречивость характера, ледяную сдержанность, которая порой переходила в молниеносные вспышки гнева…

   - Он не человек, госпожа, - вот и все, что она смогла ответить.

   - Правильно, - довольно улыбнулась госпожа Иварро. – А значит, было бы глупо судить его по человеческим меркам, верно?

   Ашасси посмотрела на свою наставницу, не понимая, к чему она клонит.

   - Я и не пытаюсь судить его по человеческим меркам. Я просто его не понимаю большую часть времени, но это не мешает мне считать его достойным уважения и по-своему добрым вампиром…

   - По-своему – это очень правильное слово, Ашасси, - наставительно подняла палец госпожа Иварро. – Он не человек, поэтому ты не сможешь его понять до конца, никогда. Ты не догадываешься и о четверти традиций и условностей, которые составляют его жизнь. А потому не пытайся постичь суть его действий и не пытайся его судить. Довольствуйся тем, что знаешь о нем, знаешь просто так, без осмысления, без попыток объяснить себе его поступки.

   И старуха замолчала, словно высказала все, что хотела.

   - Я не совсем поняла, - осторожно призналась Ашасси.

   Раздраженно вздохнув, явно досадуя на ее недогадливость, госпожа Иварро произнесла:

   - К примеру, он отдает приказ убить человека, который попался на том, что выносил из сада при его родовом поместье цветок розы. Твои мысли по этому поводу?

   - Странное наказание, - нахмурилась девушка. – Несоразмерное преступлению.

   - Роза черная, - добавила госпожа Иварро, но это не слишком прояснило ситуацию.

   - Ну… и что? Это всего лишь цветок, пусть и очень редкий – я таких, кстати, не видела – и даже если человек его украл… Это слишком жестоко, Аргихар так бы не поступил.

   - А я тебе говорю, именно так он и поступит, - неожиданно жестко заговорила травница. – Что ты подумаешь? Исходи из того, что ты знаешь о нем.

   Если исходить из того, что она знает о нем…

   Вспомнить случай с Аидой и лордом Дагханэо, к примеру… Аргихар тогда четко разграничил наказание «для галочки» и наказание за реальный проступок. Пусть ей и в кошмарном сне не могло присниться, что саженец розы так важен для императора… Но она знает, что, во-первых, Аргихар не стремится убивать. Во-вторых, не назначает несправедливых наказаний. В-третьих, он принимает решение независимо от своих симпатий и антипатий, как в случае с Даном. Плюс она однажды уже попалась на удочку, когда решила, что он срывает на ее друге зло, а оказалось, что избиение было единственным способом ему помочь. Значит…

   - Я подумаю, что этот человек действительно виновен и заслуживает такого наказания, - тихо, словно признаваясь в чем-то постыдном, произнесла Ашасси.

   В улыбке госпожи Иварро отчетливо проступила гордость.

   - А теперь я объясню тебе. Куст с черными розами в родовом имении вампира из рода предтеч всего один, и он не погибнет до тех пор, пока жив хоть один представитель дома.

   - Получается, что это измена, - поняла Ашасси. – И возможно, даже заговор против вампирской расы как таковой.

   - Верно. А казалось бы – всего лишь какая-то роза… - со значением протянула госпожа Иварро.

   - Вы советуете мне просто верить в него? – вытаращилась на старуху Ашасси, поняв, к чему был этот урок. – Вот так, слепо, независимо ни от чего?

   - Нет, - покачала головой травница. – Я советую тебе не спешить с выводами. И прежде чем судить его, узнай, были ли у него причины поступить так или иначе. Всегда помни, что он другой расы, другой крови и другого круга, что за его поступками, которые непонятны тебе, может скрываться древнее обязательство или обычай. И пока не получишь доказательства того, что он поступил жестоко по собственной прихоти, не считай его жестоким. Ты теперь живешь не в деревне, Ашасси. Ты должна мыслить шире. Я учу тебя не верить в него, девочка, - произнесла она, похлопав девушку по руке, - я учу тебя жизни в новом мире, в который ты угодила по прихоти богов. Никогда не считай привычное себе мерилом для всех остальных. И не думай, что чьи-либо представления о добре и зле, правильном и неправильном, могут быть универсальны. Не принижай других, но и не возвышай. Суди трезво.

   В глазах Ашасси промелькнуло понимание, и она благодарно улыбнулась.

   - Мудрый совет, госпожа, и мудрая притча. Я запомню и то, и другое, и постараюсь следовать вашим словам.

   - Ты славная девочка, Ашасси. Позволь, дам еще совет?..

   - Услышать его будет честью для меня.

   - Это личный совет, касающийся твоих личных дел.

   «О боги, если я сейчас снова услышу что-то в духе «не надейся ни на что и не влюбляйся в него», я сойду с ума, - тоскливо подумала Ашасси. – Можно подумать, я сама не знаю, что шансов не может быть, никаких, ни единого…»

   - Не отворачивайся от него, девочка. Не иди на сближение, не пытайся получить больше, чем то, что имеешь, но и не отдаляйся. Да простит меня император, но я это скажу. Ему одиноко, Ашасси. Он привык к одиночеству, но ты верно сказала – так никто не должен жить, и менее всего – правитель. Ты из другого круга, у тебя другие представления о жизни, другие устремления, ты для него как глоток свежего воздуха. Принимай его таким, какой он есть. Ему очень этого не хватает. Даже если ты уйдешь из дворца завтра и уже не вернешься, он будет знать, что где-то есть человек, способный если не понять, то принять его. Это нужно каждому из нас, и он не исключение.

   К концу этой тихой речи у Ашасси в глазах стояли слезы.

   - Я знаю все это, госпожа Иварро, - шепотом произнесла она. – Я знаю о его одиночестве. И не хочу играть роли, какие бы то ни было. Не хочу лгать ему, не хочу притворяться. И не хочу, чтобы он лгал или притворялся. Мне повезло заслужить каплю его доверия, и она драгоценна для меня. Если, подарив ее мне, он почувствовал себя счастливее – чего еще я могу желать? Я не понимаю ни наших отношений, ни его намерений, ни его самого, но не все ли равно, если я знаю, что он не причинит мне зла, а он знает, что я его не предам? Вы ведь это пытались мне сейчас сказать?

   Госпожа Иварро вдруг широко улыбнулась.

   - Мудрая девочка.

   А затем поднялась и поцеловала Ашасси в лоб. Эта непривычная ласка выбила девушку из колеи и вместе с тем согрела ей сердце.

   Затем травница как ни в чем не бывало завела разговор о новых эликсирах по рецептам пустынников-южан, которые ей довелось опробовать.

   Ашасси втянулась в беседу, по-прежнему изредка поглядывая в окно. Но тревога отступила.

   ...Найди свои ответы… Даскалиар.

***

   «Кокон существует сколь угодно долго, пока находится в пределах трех лиг от создателя. По выносу кокона за эту границу, он начинает расщепляться в течение четырех-двадцати часов, в зависимости от расстояния и индивидуальной силы мага, что влечет за собой непредсказуемые последствия. В ходе экспериментов с различного рода заклятиями была выявлена одна общность – через разрывы в коконе начинает утекать сила, и заклятье либо ослабляется, либо, если плетение его неразрывное, деформируется так, что эффекты порой искажаются до неузнаваемости. Так, к примеру…»

   Четыре-двадцать часов. Принести кокон в лес Аэллин, разумеется, не могла, будучи пленницей в своем замке. Значит, это сделал кто-то другой, причем не пешком или на лошадях, и даже не порталом – отследить такую вспышку магии не составило бы труда, и он как минимум обратил бы на нее внимание. Кто-то из своих. Слуги или знать?

   Если бы их не зашвырнуло в эту реку и не унесло прочь с такой бешеной жестокостью, по горячим следам он бы наверняка нашел виновника. Но чего уж теперь…

   Мастерски организованная диверсия. Но одно по-прежнему остается непонятным. Каким образом заклятья попадают в замок? Кто помогает ей изнутри и как?

   Ответ напрашивался сам собой, но Даскалиар не понимал, как такое возможно. Он лично исследовал обитель Вечной Госпожи и не нашел никаких следов чужеродной магии или хотя бы чистой силы…

   Проклятье, надо побыстрее договориться с Лагдосом, выдворить даллийцев и, оставив Совет министров в качестве временного правительства, разобраться с Аэллин. Так дальше не может продолжаться, неизвестно, какое еще заклятье она раскопает. Те, что она уже использовала, поражали. Заклятье зова в сочетании с подавлением воли и проклятьем искаженной реальности – он запомнил тогда магический рисунок и нашел его в справочниках. Затем на Актаре заклятье подчинения. Огненный шар – заклинание массового поражения, изобретенное одним психом сто с лишним лет назад. Теперь еще и сложнейшие чары иллюзии в сочетании с самонаводящимися импульсами чистой силы и стихийной магии. И все это - в спаренном заклятии, рассчитанном на две цели одновременно, в одном коконе! Он даже не знал раньше, что такое вообще возможно!

   Вечность, надо было перед тем, как ставить купол, сжечь библиотеку Ашера дотла!

   Отложив дневник эльфийского мага Китанаэля, Даскалиар протер глаза. Хотелось спать, но у него было не так много времени, чтобы тратить его на сон.

   И он раскрыл следующую тетрадь и углубился в чтение.

   Время летело незаметно, а потом с разгону замерло, когда в очередном дневнике император неожиданно нашел ответ еще на один вопрос.

   «Презренные Вечной меняют лишь нити тех, кто им дорог».

   Даскалиар сидел, невидящим взором глядя на страницу дневника одной из Светочей, посвятившей свою жизнь изучению способностей тех, кого она с ненавистью называла «ари». В древнем диалекте это слово означало «ничтожный».

   Он залпом выпил стакан воды и снова мрачно посмотрел в журнал.

   «Презренные Вечной меняют лишь нити тех, кто им дорог».

   Получается, Ашер… Ашер Хассимэ вовсе не пытался повлиять на его, Даскалиара, судьбу, не пытался сплести ему смерть или несчастья. Их дар так не работает. Вот почему им понадобилось тогда физически устранить Антарстана, Ашер попросту не мог сделать этого с помощью своих сил, одаренные не способны расставлять такие ловушки, это прерогатива провидиц. А дальше, избавившись от императора, он влиял на судьбу Аэллин, переплетал ее нить на станке богини. И его, Даскалиара, судьба менялась лишь потому, что, когда их нити схлестнулись, та, которую вел одаренный, стала постепенно брать верх. А это означает, что изначально в планы Ашера убийство не входило.

   Казалось бы, какая разница? Но ему почему-то стало немного легче.

   Однако его «друг» знал о своих силах, знал, как ими пользоваться. И не мог не понимать, что в этом противостоянии он рано или поздно возьмет верх. Что его подтолкнуло к попытке решить этот вопрос старым методом? Он ведь мог бы и дальше сдвигать баланс сил в нужную сторону. Зачем было пытаться решить проблему радикально, устранив нового императора физически?

   Нетерпеливость? Самоуверенность? Жест отчаяния? Чей-то не вовремя поданный совет?

   Или… Может, все куда проще? Ведь в отличие от своей наследницы-человечки, Ашер был еще и мужчиной, лордом, воином… Воином, который не привык отсиживаться за чужими спинами.

   Ашасси ничем не напоминала горделивого, властолюбивого, привыкшего добиваться своего любой ценой Ашера. Даже цвет волос другой. Рост, глаза, свежее, наивное личико. Ничего общего.

   Кроме крови и проклятой магии, текущей вместе с ней по венам!

   Да, только к лучшему, что девочка не знает о своей силе. Лесная саламандра тоже так считает, а она прожила на свете много поколений, и ее мудрость не вызывала у Даскалиара ни малейших сомнений. Ашер, осознав свои возможности, стал слишком самоуверен, кичился ими, даже не пытаясь их скрыть… Властитель судеб, чтоб его…

   Нет, пусть Ашасси и дальше действует по наитию. Так безопаснее, так сила не сможет изменить ее, превратить в нового Ашера…

   Проклятая Вечностью божественная магия!

   Надо как-то защитить ее от ордена провидиц. После прочитанного в этом дневнике Даскалиар уже не сомневался в том, что они желают Ашасси смерти. Устранить ее своими силами жрицы Ллиатели не смогут, даже если возьмутся за дело всем Ковеном с богиней во главе – нить ари, как и все нити, которые она правит, невидимы для них на Станке. Они прибегли к иным методам, уже пытались убрать ее – а значит, попробуют еще. Не справится Аэллин – найдут кого-нибудь другого. А может, уже нашли – источник чистой силы ведь не отследить, и заклятья слишком мощные для нее одной…

   Даскалиар сжал кулаки, ненавидя себя за бессилие. Утешало только одно – договор, подписанный кровью и скрепленный древней магией, работает в обе стороны, а значит, максимум, что провидицы смогут сделать – и дальше пакостить исподтишка и издалека. А ему, соответственно, остается только отражать угрозы. Он оказался меж двух огней – дела империи против охоты на него самого, Актара и человеческую девушку. Бросит все и уедет сейчас же, не завершив переговоры, - и рискует по возвращении обнаружить «дружелюбных» соседей с континента у своих морских границ. Не уедет – рискует жизнью… За себя он, в общем-то, не боялся, да и империя в случае его смерти, по счастью, без наследника не останется (и, хвала Вечности, речь не об Аэллин). Даскалиар даже получил бы от игры с провидицами и сестрицей немалое удовольствие, если бы на кону не стояли жизни кое-кого еще.

   Актара и Ашасси.

   Император шепотом выругался.

   «Презренные Вечной меняют лишь нити тех, кто им дорог».

   Напрямую - она сама. Актар. Кшари. Аида.

   Косвенно – Эйна, лорд Антел, первый ловчий, распорядитель псарни… да даже все те, кто получил компенсации от лорда Праша, те, кто был спасен от его возможных домогательств, все те, кто получил возможность вернуться на родину после того, как лорд Эн’Крарго, оставшийся в восторге от странной человечки, наконец согласился подписать договор об ослаблении пограничного контроля…

   И он сам.

   А его нить? Косвенно – или все-таки напрямую? Столько всего произошло с тех пор, как она здесь оказалась… Может, она и его нить уже успела подправить?..

   Она-то не богиня, на нее все эти ограничения, которыми связана Ллиатели, не действуют… у ари ограничение всего одно. Переплетать нити лишь тех, кто им дорог.

   Как жаль, что слово «дорог» так многозначно…

   Скрипнула дверь небольшой комнатки, в которой Даскалиар сидел над книгами и тетрадями в окружении свечных огоньков.

   Аргихар поспешно обернулся и увидел того же самого старика со странно узкими глазами, который приветствовал его у ворот архива. Он торопливо поднялся на ноги и выверенно поклонился. Почему-то служитель архива вызывал у него чувство безотчетного уважения.

   Старик степенно склонил голову в ответ и поставил на стол принесенный поднос с одной тарелкой под крышкой и графином со странным золотистым напитком. Даскалиар поблагодарил его за заботу новым поклоном. И служитель вдруг взглянул на него по-другому – цепко, оценивающе. Неестественно выпрямился, глаза полыхнули фиолетовым, выражение лица стало жестким и отстраненным. Опешив от такой перемены, император молча ждал, чем закончится этот странный визит.

   Но старик неожиданно улыбнулся и кивнул. А затем подошел к письменному столу, за которым расположился Даскалиар, и нарочито медленно, словно подчеркивая важность своих действий, вынул из кармана своей рясы и положил на край толстую тетрадь в черной обложке с серебряным вензелем.

   Даскалиар вздрогнул.

   Это был вензель Антарстана.

   С недоумением взглянул на старика, но тот безмятежно улыбнулся и вышел из комнаты, словно ничего неординарного здесь не произошло.

   Даскалиар, даже не взглянув на принесенный ужин, метнулся к тетради. Взял ее в руки. Раскрыл.

   Да, заметки отца, сделанные его рукой.

   Он прочел первые строки и едва не выронил тетрадь.

   Антарстан искал ответ на вопрос о черных волосах и разных глазах своего четырехлетнего сына.

   Черные волосы?! Разные глаза?!!

   Он ничего подобного не помнил… совершенно не помнил…

   Забыв обо всем на свете, Даскалиар углубился в чтение. Заметки были разрозненными, местами совершенно сумбурными. Затем на страницах стали попадаться формулы крови, полностью прослеженная история рода Дариэт, история Кросташей, рода его отца… Из дневников Антарстана, обнаруженных им во дворце, Даскалиар знал, что отец был не человеком, а оборотнем, тщательно скрывавшим свою вторую ипостась, которая считалась легендарной. Несуществующей. Знал, что Антарстан сдерживал ее всю свою жизнь…

   Оборотень-дракон. Их воспевали менестрели, о них ходило множество сказаний, но в их существование уже никто не верит.

   Им был его дед. Им был его отец. Им едва не стал он сам.

   Тайну отца знали двое – он и Ашер. Даже Аэллин осталась в неведении – лорд Хассимэ счел, что ни к чему шокировать свою и без того неуравновешенную невесту…

   Зато о себе самом, как выяснилось, Даскалиар знал поразительно мало! Он совершенно не помнил того, что когда-то у него были черные волосы! Считал, что родился таким, с этой пепельной гривой! Впрочем, он свое раннее детство помнил очень плохо.

   Формулы крови оборотней разных видов, расчеты пропорций смешения, результаты алхимического анализа крови самого Антарстана, его, Даскалиара, и высокородной леди Рэнелли Дариэт, явно вписанные для облегчения расчетов. Бесконечные колонны цифр, в которых с нахрапа разобраться не удалось. Аргихар быстро пролистал тетрадь и истерически расхохотался, дойдя до последних страниц.

   «Мой сын, которого я мечтаю назвать своим наследником, по-прежнему страдает от странного недуга. Лихорадка сменяется приступами безразличия ко всему, когда температура его тела падает на несколько градусов ниже нормы. Я беспокоился, не зная, чем это вызвано, беспокоилась и его мать. Но теперь, здесь, благодаря любезности хранителей архива, я нашел ответ. Если бы я знал, что смешивать две столь сильные линии крови так опасно, я бы никогда не притронулся к его матери. Чудо, что моя прекрасная Рэнелли сумела выносить это дитя, плод моей безответной любви, и остаться в живых… И теперь в моем сыне борются за главенство две чистейшие и сильнейшие линии крови в империи. Мы не скоро еще узнаем, какая из них возьмет верх. Обычно наследие крови – будь то магия или расовые особенности – пробуждаются в семь лет. Когда это произойдет с Даскалиаром – предсказать невозможно. Я пытался рассчитать шансы, но потерпел неудачу. Процесс абсолютно непредсказуем.

   Но я получил ответ на свой вопрос. Смешение несовместимых линий крови – вот откуда эти странные скачки температуры, и глаза, один из которых почти лишен цвета, как у ар-лорда Дариэта, а второй – отражение моего проклятого драконьего огня, плавящего камни».

   Об этом Даскалиар догадывался. Догадывался, что его глаза – отголосок той самой отцовской ипостаси. Поэтому при малейшем намеке на пробуждение в нем самом крови оборотня реагировал одинаково – призывал на помощь хорошо знакомого, родного внутреннего хищника, зверя-вампира. Лучше уж этот зверь, чем тот.

   Аргихар вспомнил, как однажды утратил контроль над гневом, и Актар увидел прорезавшиеся на пальцах черные драконьи когти… Хорошо хоть не понял, что это такое.

   Он вернулся к чтению, все быстрее и быстрее скользя по страницам взглядом.

   «Я не понимал, почему у Даскалиара черные волосы – ведь он рожден женщиной, которая, безусловно, любима мной, а значит, должен быть бессмертным. Но теперь все стало на свои места. Цвет его волос еще может измениться, если моя кровь, мое наследие возьмет верх.

   Это может показаться странным, после того как я написал, что мечтал бы назвать Даскалиара своим наследником, но, я молю богов, в которых никогда не верил, о том, чтобы победила кровь высших вампиров. Я знаю, что так моему мальчику будет сложнее жить при дворе; возможно, из-за принадлежности к первому вампирскому роду ему даже придется отказаться от призрачной надежды на счастье, которую до последнего лелеет каждый из нас - ведь жизнь бросит его в самую гущу кровной борьбы и жестоких интриг… Но я не желаю обрекать его на то, что по милости моего отца испытал сам. Все думали, что Эриетан Кросташ – человек, когда он был, пожалуй, самым могущественным оборотнем в истории Йерихо. Бесславно погибшему Красситу сказочно повезло, что благородная кровь его матери-волчицы взяла верх…

   Моя ипостась – мое главное проклятье; кровь высшего вампира, война двух домов – ничто в сравнении с тем огнем, который день и ночь сжигает меня изнутри. По крайней мере, жажда вампира утолима. Если Даскалиар не унаследует ипостась, если в семь лет она так и не проснется, то мой сын останется лордом Дариэтом, так и не став лордом Кросташем…»

   Смех перетек в судорожное рыдание.

   Первые теплые слова отца о матери. Первые слова отца о нем самом, полные искренней тревоги и заботы.

   Но почему так поздно, отец?!

   Смахнув слезы, беспощадно жгущие глаза, Даскалиар вновь устремил взгляд на страницу.

   «Империя принесла мне много горечи – и позднюю любовь к моей тихой, славной Рэнелли. И я счастлив уже оттого, что она не гонит меня, хоть и не любит. Молю богов, чтобы мой сын был счастливее в своей любви или не любил вовсе. Он спит сейчас – а я гляжу на него и не могу поверить в то, на какие муки обрек его, сам того не желая. Если кровь вампира возьмет верх, – он не станет моим наследником, будет свободен от двора, и мы навсегда останемся друг другу чужими. Но, невзирая ни на что, даже на то, что в этом случае империя достанется Аэллин, я не могу не желать именно такого исхода. Пусть лучше он будет холоден, как лед. Лучше так, чем всю жизнь гореть в собственном пламени. Женщина может вдохнуть в мужчину тепло, которого ему недостает. Но если в нем уже пылает неукротимый огонь, то это пламя непременно опалит ее. Привязанности делают нас слабыми, так всегда говорил мой отец. Но только теперь я понял, что он имел в виду. С теми, кто близок нам, становится куда тяжелее сдерживать пламя. Я не сдержал его однажды… с тех пор Рэнелли сторонится меня, а Даскалиар может унаследовать драконью ипостась и всю жизнь нести мое бремя… И это разбивает мне сердце. Но я не могу и не хочу оставаться в стороне, моя снежная принцесса. Мое проклятье – вечно причинять боль тем, кто мне дорог.

   Итог моих сумбурных изысканий оказался неожиданно простым, хоть и пугающим. У мальчика еще есть шансы стать бессмертным, хоть он и не был им рожден. И если это произойдет – я сделаю его своим наследником. Потому что нарекать свою первую дочь наследницей я не желаю, это значило бы обречь империю на мучительную агонию. Даскалиар, уже сейчас серьезный, вдумчивый, способный, рожден для трона. Но если верх возьмет вампирская кровь…

   Как император я буду в отчаянии. Но как отец… Я буду радоваться, как отец только может радоваться за сына».

   ...Проклятье… Отец, какого демона ты всегда был так холоден ко мне? Какого демона не проявлял своих чувств ни единым взглядом? Я вампир, да, но если бы ты взял на себя труд узнать меня немного лучше и дал мне узнать тебя до того, как меня забрал к себе дед… Ты ведь даже не представляешь, как меня обучали в родовом замке. Чему учили. ...По счастью… По счастью, мой наставник преступно пренебрегал практическими уроками и, более того, не гнушался долгими разговорами со мной, хотя ему было за шестьдесят, а мне еще не исполнилось двенадцати. Обучение черной магии, запретной магии смерти, должно было искоренить любые представления о морали, отличавшиеся от представлений деда, и сделать из меня машину для убийства, какой был тот маг, но вышло иначе. Если бы не он – я бы научился убивать задолго до того, как повзрослел. ...А потом ты снова призвал меня во дворец. Я ненавидел и тебя, и твой замок… но по крайней мере, там была мама… Даскалиар с огромным трудом взял себя в руки. Проклятье… Как же это больно… Прошло столько лет, и теперь вдруг понять, что на некоторые вещи нужно смотреть совершенно с другой точки зрения… сколько всего ему придется в ближайшее время переосмыслить?..

   И вместе с тем он был горячо благодарен старому служителю. За то, что тот нарушил тайну просителя, найдя для него эти записи. За то, что теперь он, по крайней мере, знал об истинном отношении отца к себе и о его причинах. Как и ему самому, Антарстану было проще забыть о собственных привязанностях и желаниях, исключить их из своей жизни, чтобы посвятить себя империи, что он и делал, изредка срываясь и пускаясь во все тяжкие с продажными женщинами и всевозможными излишествами.

   Даскалиар сказал тогда Ашасси, что вырос на книгах. Но правда заключалась в том, что он прятался в выдуманных мирах от настоящего, пока не повзрослел… а это опять-таки случилось слишком рано. Смерть родителя – даже такого, как Антарстан, - заставляет любого ребенка стать взрослым.

   ...Отец, ты надеялся, что кровь Дариэтов возьмет верх, но вышло иначе. Две ветви крови вместо того, чтобы разделиться, слились. От тебя я получил бессмертие и глаза – памятку о твоей ипостаси, которой сам не обладаю… и сделаю все от меня зависящее, чтобы избежать ее полного пробуждения. От матери мне досталось остальное. Все вышло совсем не так, как ты рассчитывал… Я стал твоим наследником - и остался при этом высшим вампиром, что не устроило ни тебя, ни остальных. ...Ты действительно хотел, чтобы я был счастливее тебя… ...О каком счастье может идти речь, отец? Я ведь даже не знаю, что такое нормальная родительская любовь, что уж говорить о любви к женщине… Что я могу принести, кроме боли? С учетом моего прошлого, я могу попросту не распознать любовь, пока не станет слишком поздно… Пусть я не унаследовал твой огонь, но в остальном… мне тоже приходится вечно подавлять в себе твою кровь. Даскалиар усилием воли захлопнул тетрадь отца и отодвинул ее подальше.

   Потом. Если останется время.

   Его ожидало следующее испытание.

   История рода Ашасси. Если госпожа Иварро действительно права на ее счет, если Ашасси – Хассимэ, то полную версию этой истории он сможет найти только здесь.

   И Даскалиар позвонил в колокольчик, вызывающий служителя, а после принялся быстро записывать новую просьбу.

***

   На девятый день поисков и бесконечного кружения по лесам, упорных, несмотря на два снегопада, Актар Селиэт наконец наткнулся на след императора. Одиночный. Ведущий… в глубину леса.

   Сам он еще мог ошибиться. Но кобылка, Шанэ, уткнулась в следы и начала радостно, почти по-собачьи повизгивать.

   Дан пригнулся к цепочке следов, в отчаянии пытаясь отыскать хоть какие-то признаки того, что Даскалиар был здесь не один.

   Тщетно.

   Ударил кулаком по снегу, вымещая боль и досаду.

   Да, в былые времена он бы не смог даже представить себе, что будет так беспокоиться о человечке, чужой ему по крови… Но Ашасси… Почему Дариэт здесь один? Ведь они выбрались из реки вместе, а тела они не нашли… И у занесенного снегом кострища было два лежака, а не один. Вряд ли император стал бы таскать с собой труп, да еще и заботливо его укладывать.

   Разве что Ашасси умерла позже…

   Но нет. Нет. Даскалиар не дал бы ей так просто умереть…

   А вдруг он потом просто выпил ее?!

   С огромным трудом взяв себя в руки, Актар подозвал следопыта, исколесившего всю центральную провинцию на своих двоих, наверное, раз десять.

   - Кертис, есть мысли? Откуда эти следы могут вести?

   Тот оглянулся на нетерпеливо приплясывающую Шанэ, затем прикинул приблизительное направление…

   - Он шел один, и ровно, словно по компасу или каким-то доступным ему ориентирам, - произнес человек.

   Дану захотелось заорать, что он и так в курсе, что проклятущий Дариэт брел здесь один, но он сдержался. Кертис продолжил:

   - Приблизительно в том направлении, откуда ведут следы, находится… дайте подумать, сразу по прямой – Архив, за ним – равнина и город Шартиш.

   - Теннори? – удивился Данканар.

   - Он самый.

   - Я думал, он дальше к югу…

   - Нет, лорд Селиэт, древняя крепость расположена близ столь же древних курганов, а один из них как раз южнее нас. – Немолодой, но по-прежнему крепкий мужчина указал на едва приметный холм вдали на равнине. - Следовательно, крепость на юго-востоке. Пойдем к ней?

   Может, Даскалиар оставил Ашасси там, а сам…

   Но найти императора важнее. Несмотря на всю его привязанность к Ашасси, найти императора – задача, которая важнее объективно. Он уже по уши влез в дела этой империи, придется принимать последствия.

   - Нет, - неохотно произнес Дан. – Следы ведут оттуда, а не туда. Нам нужно найти ар-лорда Дариэта, и как можно скорее.

   - Но как же!.. – вскинулся лорд Дрек – и получил в награду тяжелый, ненавидящий взгляд вампира.

   - Я помню, и поверьте, вы не единственный, кого волнует ее судьба, - негромко произнес Актар. – Лучше кого бы то ни было о ее местонахождении будет осведомлен претемный император.

   Лорд Дрек, стиснув челюсти, кивнул.

   «А ведь парень искренне беспокоится…» - подумал Дан, проезжая мимо него и на миг придержав лошадь, чтобы положить руку на плечо молодого лорда.

   Тот кивнул.

   В конце концов, они оба тревожились об одной и той же человечке.

   Первый ловчий похлопал Шанэ по шее, и кобылка, взвизгнув, рванулась вперед.

   Действительно, кому нужны собаки, с такими-то лошадьми…

   Замыкая процессию – отряд из десяти всадников, на каждого – по запасной лошади - Дан мрачно понадеялся на то, что не зря разыскивает этого надутого хлыща. Если с Ашасси что-то случилось…

   Отставить панику. Дариэт прежде костьми ляжет. Ему нужны ее силы, он не даст девчонке так легко умереть.

   Эта мысль единственная поддерживала его все эти дни, не давая сдаться.

   Актар боялся за Ашасси. Надеялся на то, что с ней все хорошо, вопреки логике и здравому смыслу. И на то, что Эйна за это время не изведется от ревности и тревоги. Что ему не придется выбирать между ними, никогда. Гадал, все ли благополучно во дворце.

   И где-то в глубине души билось беспокойство за самого императора.

***

   Даскалиар сидел на старом крыльце, подставив лицо солнцу и слушая веселый щебет Ашасси. Девчонка совсем поправилась и теперь с удовольствием носилась с Кшари вокруг хижины.

   Смешно сказать – они оба избегали упоминаний о раграте, пока вчера вечером, после ужина, когда он наконец немного отдохнул, старая карга не велела насмешливо им пойти проведать своего ручного волка, а то судя по вою, он за эти дни успел соскучиться по компании. Не могла, спрашивается, раньше сказать?! Они-то перед ней идиотов изображали…

   Свыкнуться с мыслью о том, что все его подозрения насчет Ашасси оказались правдой, оказалось не так легко.

   Первое, что он узнал из старых документов - маг-менталист, работавший с семьей Ашера, оказался не слишком хорошим профессионалом. А Даскалиару было не до того, чтобы отслеживать выполнение каждого своего приказа. Нужно было срочно собирать империю, пока она не порушилась окончательно. Да и связываться с семьей Ашера - последнее, чего ему тогда хотелось.

   Но какой вообще идиот из их гильдии назначил ответственным Лансера?!

   Идиотов тогда, правда, хватало…

   Вроде бы воспоминания потерли, новые добавили, прицепиться не к чему… но кое-что все-таки проскользнуло, из-за чего и остались эти странные нестыковки.

   Неудивительно. Лансер никогда не славился своей кропотливостью.

   Их имена. Странные знания об обычаях империи, которые имелись у Ашасси. Ритуальные фразы на древних и современных языках.

   И вишенкой на торте – Ашер был не единственным полудемоном в том роду.

   Даскалиара еще со слов травницы не покидало ощущение чего-то неправильного. Ну не работает так магия крови, не работает! Кровь нельзя передать на расстоянии. Магию – можно, но чтобы она прижилась, состав крови должен быть сходным. А отец-демон был только у Ашера.

   Но зато их прабабку по отцовской линии звали Саэра Ан’Шоррохэ. Внебрачная дочь одного из первых демонов-переселенцев в империи. Третий круг, как и Ашер. Полукровка.

   Кровь была сильно разбавлена… но чтобы прижилась сила, хватило и этих нескольких капель. Огненная кровь, как и черная, в известной мере роднит всех.

   Всю дорогу из архива Даскалиар, впечатленный в том числе и своими геральдическими изысканиями, пытался вписать в сложившийся образ девчонки-травницы то, что он узнал о ее семье. Родство Ашасси с Ашером упорно нервировало Даскалиара. Это не то, от чего он мог легко отмахнуться...

   С другой стороны, девушка в этом не виновата. И она уже доказала, что ей можно доверять.

   Все равно ему совершенно не хотелось отдаляться от нее, снова строить стену из одиночества…

   Вновь ожившие сомнения мучили его всю дорогу.

   Но едва он, войдя в утлую хижину, увидел ее радостную улыбку, от которой карие глаза ярко засияли, стало легче. По сути, Ашасси всегда спокойно принимала его странности, несмотря на перепады настроения, этикетную муштру и даже издевательства, за которые ему до сих пор было стыдно. Не отвернулась от него, даже узнав о том, что он совершил, чтобы изолировать Аэллин...

   Его размышления были бесцеремонно прерваны прилетевшим в лоб снежком и громким «Ой!».

   Даскалиар не спеша поднялся, стряхнул снег и капли с лица и укоризненно взглянул на побледневшую девчонку.

   - Ашасси, что это было? – осведомился он.

   - Я… эээ… Вообще-то я Кшари снежок кидала, он почему-то не поймал…

   Раграт ехидно осклабился издали.

   Ну-ну, сами напросились.

   Скорости и меткости вампиру даже в этом дурном деле было не занимать. Ашасси поступила умнее и сразу с визгом метнулась к деревьям, волк соображал дольше и был безжалостно забросан снегом в считанные секунды. Догнать девчонку и макнуть в сугроб тоже труда не составило.

   - Так не честно! – отплевываясь, возмутилась она. – Вы сильнее, быстрее, и вообще, я нечаянно! Я не хотела!

   - Я хотел, - невозмутимо сообщил Аргихар, ставя ее на ноги и небрежно отряхивая.

   - Что?!

   В следующий миг в сугробе оказались они оба под злорадное фырканье раграта, подкравшегося и толкнувшего Даскалиара в спину. Пока император пытался встать, Ашасси под ним только хохотала, заразив в конце концов и его.

   Бросив попытки подняться на ноги, он растянулся на спине рядом с девушкой, заложив руки за голову.

   Вечность, когда он в последний раз так веселился, как здесь?

   Но им пора выдвигаться в путь. Она поправилась, он узнал все, что хотел… и даже больше.

   Дела не ждут. Помрачнев, Даскалиар поднялся и начал отряхивать одежду.

   - Я вас не обидела?

   Ашасси сидела в снегу и внимательно смотрела на него.

   - Нет. Я просто подумал о том, что пора…

   Его прервал явный топот коней неподалеку.

   - А это еще что… - нехорошо прищурился вампир.

   - Охотничьи лошади! – испуганно вскрикнула девушка, вскочив на ноги.

   И действительно, из-за деревьев показался отряд из десяти всадников.

   - Чтоб их демоны на рога нанизали! – от души пожелал Даскалиар, безошибочно опознав Шанэ. Всадник, ехавший вторым, вдруг вздрогнул и стиснул бока своей лошади коленями. Та рванулась вперед. Уже у дома он резко натянул поводья, спрыгнул и, оступаясь, кинулся к ним.

   - Ашасси! – заорал он.

   - Дан? – прошептала девушка, словно не веря своим глазам. – Дан!

   И она бросилась к нему навстречу.

   Раграт, ворча что-то про «снова этот бестолковый вампир», поспешил удалиться подальше в чащу и затаиться в зарослях.

   Император с кривой усмешкой наблюдал за тем, как Селиэт прижимает ее к себе, гладит по волосам, снова крепко стискивает в объятиях, зажмурившись.

   ...Идиот, о чем ты думаешь? Ашасси ясно сказала, что они не любовники, к тому же у Актара есть его эльфийка… Но одно было несомненно – Селиэт повел себя как тот, кто внезапно нашел близкого человека, о котором отчаянно беспокоился.

   - Ты как? Жива? Цела? Что с вами случилось? И где, собственно Да…

   - Здесь, и тоже жив, здоров и весел, спасибо, что спросил, - иронично хмыкнул император, подходя ближе.

   Остальные члены отряда тоже понемногу слезали с лошадей, разминая усталые конечности, но увидев Даскалиара, замерли, глазея на него.

   Ох, не каждый день они видят императора в простых холщовых штанах и овчинном тулупчике…

   По-прежнему обнимая Ашасси левой рукой, словно она вдруг могла исчезнуть, Дан потащил ее с собой к императору. Встал прямо перед ним, скрипнул зубами…

   - Рад видеть, - стиснув зубы, произнес он.

   - Звучит почти как «жаль, что не сдох», - посетовал Даскалиар.

   - Ну, знаете ли, Аргихар, учитывая, что я действительно рад вас видеть!.. – возмутился Актар.

   - О, в таком случае понимаю и разделяю ваши чувства, - ехидно ввернул вампир и добавил уже серьезно, протягивая руку: - Я тоже рад, Актар.

   Они крепко пожали руки, а потом… Даскалиар не знал, кто первым потянулся вперед, но в итоге закончилось приветствие крепкими вампирьими объятиями.

   Это зрелище согрело душу одной почти чистокровной человечки не хуже второго солнца.

   - Какого демона вы тут столько дней торчали, в этой глуши?! – возмутился Дан, поспешно отскакивая и делая вид, что ничего странного не произошло.

   - Вот только незваных гостей спросить забыли! - Старуха вышла на крыльцо и с самым воинственным видом уткнула кулаки в бока. - Уже не глушь, а проездной двор какой-то, лезут и лезут, спасу от вас нет…

   Она сплюнула на снег.

   «Ага, госпожа Иварро… Ну, держись, Актар», - злорадно подумал Даскалиар.

   - Долгая история, - произнес он вслух. – Пошли в дом, расскажу. Госпожа, организуй чай для достойных господ, они девять дней искали нас по лесам и полям.

   «Достойные господа» вздрогнули, словно только сейчас поверив, что под этими лохмотьями и впрямь император, и синхронно поклонились.

   - Хотя нет. Ашасси, ты расскажи в общих чертах, а я пойду переоденусь, - решил Аргихар из сострадания к психике подчиненных - впрочем, сомневаясь в том, что мятый и штопаный грубыми нитками охотничий костюм им понравится больше.

***

   Ашасси молча ехала рядом с императором, изредка поглядывая на него и по-прежнему прокручивая в памяти торопливое прощание с госпожой Иварро.

   Лорд Дрек, вполголоса выразив свою радость по поводу того, что она жива и уже здорова, подсадил девушку в седло, опередив Дана, который о чем-то тихо и серьезно говорил с Даскалиаром. Она с улыбкой поблагодарила его и с легким удивлением отметила, что мужчина не торопится ее покинуть. Только когда император и его старый враг, кивнув, разошлись, лорд Дрек, чуть порозовев, направился к собственному коню. Рядом с Шанэ серой тенью появилась старая травница.

   Приняв из рук госпожи Иварро торопливо собранную в дорогу котомку с лекарствами и двумя горшочками с жарким, Ашасси поблагодарила наставницу, борясь со слезами. Но та не спешила уходить. Она коснулась на миг колена девушки, снова обтянутого плотными штанами, пережившими купание в реке.

   - Помни наш разговор, Ашасси, - негромко произнесла госпожа Иварро, оставив тон ворчливой старухи.

   Спрашивать, какой именно, не было нужды.

   - Я не забуду, - тихо пообещала девушка.

   - Ты ступила на сложный путь… - покачала головой травница, устремив взгляд куда-то далеко. – Сама даже не поняла, на какой. Но я дам тебе еще совет. Не сворачивай с него, девочка. Держись за него, не уходи, не сдавайся.

   И вот теперь Ашасси ехала, размышляя об этих словах.

   Что наставница имела в виду, говоря «держись за него»? Речь шла об избранном ей пути или же… За кого она должна держаться? Ведь не за…

   В лесу коротко - а главное, знакомо! - взвыл волк.

   Ашасси вздрогнула и вернулась в реальность. Бросила взгляд на Даскалиара, тот коротко кивнул, сделал остальным знак остановиться и спешился. Протянул руку девушке и помог ей сойти с седла.

   - Я… - она замялась, не зная, как объяснить, чтобы не выдать их секрет другим.

   - Ступай, - без лишних слов произнес император привычным отстраненным тоном.

   - Спасибо, - прошептала Ашасси, опрометью бросаясь к кустам.

   - В чем дело? Куда она? – раздался за спиной гомон мужских голосов, перекрытых прохладным низким голосом, произнесшим:

   - Господа, вы ведь не в первый раз путешествуете с дамами. Известно, куда она.

   У травницы предательски заалели щеки, и она невольно прижала к ним затянутые в перчатки руки.

   - Но где-то рядом волк!

   Лорд Дрек.

   - А здесь два высших вампира, если вы не заметили, - сообщил император, которого этот обычно приятный и обходительный человек сегодня почему-то страшно раздражал. Примерно с того момента, как помог Ашасси сесть на лошадь, а потом невесть зачем маячил возле нее.

   Плюнув на их препирательства, девушка отошла подальше и тихонько позвала:

   - Кшари…

   «Я здесь, малышка», - раграт вышел из зарослей раска.

   - Хорошо, что пришел попрощаться.

   «Ты мне нравишься, хоть ты всего лишь человечка, - клыкасто ухмыльнулся он. – К тому же скоро весна… скоро мы уйдем далеко на север, в горы… где не тает снег. Я не знаю, увижу ли тебя снова».

   Глаза Ашасси против воли наполнились слезами.

   «Снова человеческий обычай лить воду», - проворчал волк, торопливо, словно боялся, что его кто-то застукает за этим занятием, облизывая ей щеки. «Все, уймись, Ашасси. Обними меня по-быстрому и ступай».

   Девушка поспешила выполнить эту просьбу, зарывшись лицом в белый мех и едва не придушив его в объятиях. Однако зверь стоически вытерпел это.

   Она выпрямилась, потерянно глядя ему в глаза.

   «Я буду искать подругу этой весной, - вдруг сказал Кшари. – Пожелай мне удачи в драке».

   - Удачи тебе, Кшари. Найди себе истинную пару, - улыбнулась Ашасси.

   Уши волка стали торчком.

   «Спасибо, человеческая сестра, - произнес он, склонив голову набок. – Я постараюсь как-нибудь снова отыскать твой след».

   - Я буду с нетерпением ждать нашей встречи.

   «Ступай уже», - проворчал он.

   Ашасси сделала несколько шагов прочь, затем обернулась.

   - Прощай, Кшари. И спасибо за все.

   «Прощай. И это… - голос снова стал иронично-ворчливым, как раньше. - Передай своему вампиру: он дельный хищник. Не то что предыдущий».

   Ашасси улыбнулась.

   - Ага, передам. Счастливой весны!

   «И вам обоим того же».

   Она вернулась к своим. На душе было тоскливо и тревожно, но вместе с тем радостно. Кшари будет искать себе подругу… Хоть бы нашел достойную пару, с которой ничто не страшно, с которой и в воду, и даже в огонь… Он мудрый, добрый, он замечательный. Обязательно ведь найдет!..

   Император иронично изогнул бровь, когда она приблизилась, но ничего не сказал. Лорд Дрек тут же двинулся вперед, чтобы помочь ей сесть в седло. Даскалиар дернулся было, чтобы преградить ему путь, но вовремя спохватился. Ожидая – да что там, почти надеясь, - что Актар вмешается, бросил взгляд на вампира… и с удивлением понял, что тот пристально наблюдает за ним. Пожал плечами, отвернувшись, и вскочил на своего коня.

   - Ты все? – равнодушно бросил через плечо.

   - Я?.. Да… - растерялась Ашасси, с благодарностью принявшая помощь лорда Микаэра. Она не ожидала такой резкой перемены в поведении Аргихара.

   - Поехали.

   Она нагнала его не сразу.

   - Кшари просил передать, - тихо произнесла она, - что вы, как он выразился, «дельный хищник».

   Губы вампира на миг изогнулись в легкой усмешке, и он кивнул, а затем снова уставился прямо перед собой.

   Ашасси стало грустно и обидно. Похоже, смех, шалости и моменты молчаливого понимания навсегда остались в утлой хижине в лесу. Теперь все будет по-прежнему.

   «Передай своему вампиру»…

   «Это не мой вампир, Кшари, - с внезапной грустью подумала она. – Совершенно не мой».

   Дальше она ехала рядом с Даном или лордом Дреком, который после пары вопросов и рассеянных ответов с ее стороны понял, что девушка не расположена общаться, и только периодически поглядывал на нее.

   А к следующему вечеру лес постепенно начал редеть, и вдали показался императорский дворец.

ГЛАВА 8

   Как и следовало ожидать, прием был крайне бурным, радостным и нервным. Императора тут же окружили взволнованные министры и лорды-распорядители, перебивая друг друга и бестолково суетясь. Даже лорд Антел, забыв о полагающейся ему чинности и бесстрастности, улыбался – с облегчением, широко и радостно. Ашасси тут же поспешила затеряться в толпе, и даже Дан, в силу своего положения также подхваченный волной придворных, не понял, куда она делась. А травница, быстро поздоровавшись со знакомыми слугами и служанками, которые тепло ее приветствовали, поспешила к себе. Нужно поскорее вызвать Ионну и Аиду, они наверняка волновались за нее…

   Она никому не расскажет о происшедшем. Разве что в самых общих чертах.

   И сама не будет вспоминать больше о тех мгновениях близости, которые, казалось, успели связать ее и Даскалиара незримыми нитями. Все это осталось там, в зимнем лесу, в старой хижине.

   На миг стало горько… но это будет правильно.

   Скоро растает снег, а с ним уйдут и последние иллюзии.

   Так будет лучше.

   Но чего Ашасси, преисполненная благих намерений и твердой решимости поскорее выбросить все происшедшее из головы, не ожидала совершенно, так это того, что сияющая Аида появится одна, без Ионны, и, едва обняв ее, объявит о том, что Аргихар будет ожидать ее через два часа в своем личном кабинете.

   А после этого служанка наполнила ванну горячей водой и принялась торопливо помогать госпоже раздеться.

   Ашасси очень хотелось отдохнуть и спокойно поговорить с Аидой – в комнате, которую она привыкла считать своей. Но – чего греха таить – было очень любопытно, для чего ее вызвал Аргихар, да еще так срочно.

   Через час она была почти полностью готова к выходу и чувствовала себя довольно неуютно после леса и привычной простой жизни в темно-фиолетовом платье с серебряной вышивкой, которое, сияя улыбкой, принесла припозднившаяся Ионна. Но следовало признать: при всем его изяществе оно оказалось куда удобнее большинства придворных нарядов. Атлас мягко обнимал тело, корсета не предполагалось вовсе, его заменял плотный лиф.

   Едва горничные помогли ей одеться, как в дверь постучалась Эйна и при виде Ашасси сперва радостно улыбнулась, а потом не смогла сдержать слез. Они обнялись, и из сбивчивой речи травница сумела понять только то, что эльфийка переживала и из-за нее, и из-за императора, и из-за Актара, и совершенно не ожидала того, что поиски затянутся на такой срок. Узнав о вызове императора, Эйна кое-как взяла себя в руки и извинилась за срыв, пробормотав напоследок что-то о том, что будет ждать Актара.

   Вскоре Ашасси, нервно поправив волосы, забранные заколками на затылке и растекающиеся локонами по плечам, поздоровалась с лордом Антелом, который проводил ее к личным апартаментам императора, затем в приемную. Полувампир коротко постучал в приоткрытую дверь кабинета, и Ашасси вошла внутрь, едва та распахнулась.

   Вот чего она совершенно не ожидала, так это того, что увидит здесь склонившихся над столом императора и Дана. Даскалиар вороватым движением задвинул пару листов бумаги в низ стопки и коротко кивнул девушке.

   За лордом Антелом мягко закрылась дверь, и на комнату тут же легло какое-то заклятие. Для разнообразия, автором его был Дан.

   - От прослушки, на всякий случай, - хмуро пояснил вампир. – Итак, что мы имеем. Неизвестное заклятье векторного типа, в сочетании с иллюзией, чистой магией, стихийным огнем и чарами маскировки. Филигранная штука, кстати, исполнитель просто гений. Я бы даже восхитился, если оно не угрожало жизни Ашасси. В том, что ты выживешь, - взгляд на императора, - я даже не сомневался, хотя не предполагал, что ситуация окажется настолько паршивой. Аш, - повернулся он к девушке, - располагайся, есть кое-что, о чем вы оба должны узнать. А про Кшари расскажешь мне потом подробнее, поняла? – И даже не дожидаясь ее кивка, снова взглянул на Даскалиара. – Так вот. Распоряжение об организации поисков в итоге отдал я лично, хотя парочка умников возопила о страшном нарушении субординации и вампирском произволе, - произнес Дан, явно продолжая прерванный ее появлением разговор.

   - Но тебя все-таки послушались?

   - А какой у них был выбор? Ты же знаешь, я… умею быть убедительным.

   Панибратский тон резанул ухо, Ашасси растерянно перевела взгляд с Дана на императора, но тот продолжил, словно не услышав ничего из ряда вон выходящего:

   - Допустим. Что еще мне следует знать?

   На стол лег исписанный лист бумаги.

   - Имена тех, кто не слишком рвался участвовать в поисках и находил самые разнообразные причины помешать приготовлениям, - пояснил Дан.

   - Актар, твоей предусмотрительности просто нет цены, - кивнул Даскалиар, приступая к изучению списка. – Министр экономики, ха, я и не удивлен… и лорд Латэо туда же… А вот это уже интересно. Мессир-распорядитель четвертой конюшни, двое конюших, помощник повара, человеческая служанка… и все загадочным образом перепутали приказы?

   - Из-за чего выезд отложился на два часа. Я всех пробил еще в дороге – со мной уехали представители самых разных сословий, что тоже, кстати, вызвало шквал возмущения. В общем, как я понял, перед тобой целая группа лиц, объединенная только одним. Регулярное посещение обители Вечной Госпожи.

   - Надо же, какие набожные, - с ядовитой иронией протянул Даскалиар.

   Вампиры переглянулись. Похоже, они поняли друг друга сразу. Но Ашасси ощутила некую недосказанность, словно ее целенаправленно не посвящали в какой-то неприятный секрет. Сопоставила это с бешенством Даскалиара, когда она заходила к провидице, со словами Дана «не ходи в обитель», и прямо спросила:

   - Может, мне уже расскажут о том, что не так с прови…

   - Тсс, - поспешно прервал подругу Дан, накрывая ей рот ладонью. – Произнести значит призвать, а это нам ни к чему.

   - Но… - она перевела взгляд на императора, не рискнув уточнять, почему он не расскажет ей мысленно, но тот понял.

   - В другой раз – непременно.

   - Ловлю на слове, - пробурчала девушка.

   Губы императора на миг изогнулись в легкой усмешке.

   - И еще один тип, - мрачно произнес Актар, возвращая всех к изначальной теме, - в данный момент сидит в особом каземате у тебя в подвалах. В том самом, который изолирован наглухо, ни туда проникнуть, ни оттуда выбраться.

   Император вздрогнул.

   - Причина?

   - Это он запустил заклятье, толкнувшее вас в реку. Не он его сплел, но у него был ключ. Ваша кровь. Твоя и Ашасси.

   - Все-таки одинарный кокон, двойное заклятье и две мишени, - спокойно, почти хладнокровно произнес Даскалиар. Перевел пристальный взгляд на девушку. – Я был неправ. Они нацелились и на тебя.

   Ашасси беззвучно охнула, чувствуя, как в душу просачивается липкий страх. В этот раз они оба могли погибнуть. Оба! Ей было страшно за себя, страшно думать, что кто-то всерьез нацелен на убийство. Но император… За него было страшно вдвойне.

   Ашасси вцепилась в подол платья, прикусила губу, с трудом сдерживая эмоции. Аргихару ее истерика сейчас совершенно ни к чему.

   - Такое бывает? – удивился Дан. – Двойной кокон?

   - Еще как бывает. Я не зря ездил в Теннори.

   Император устало прикрыл глаза.

   - И… что теперь делать?! – все-таки вырвалось у девушки.

   - Тебе? Быть осторожнее и не соваться в потенциально опасные места. Мне? – он пожал плечами. – Как можно быстрее восстанавливаться и завершать текущие переговоры, чтобы заняться наконец этим делом вплотную. Всем нам – дожить до этого славного момента.

   Ашасси прикусила губу. Звучало жутковато. И от его неестественного спокойствия становилось только тревожнее.

   - Ашасси, мы справимся, - заверил ее Дан. – Мы сможем тебя защитить, поверь.

   Странно прозвучало это «мы», учитывая, что он говорил о себе и императоре…

   И она задала главный вопрос.

   - Но почему кто-то хочет меня убить?!

   - Какая теперь-то разница, - вздохнул Даскалиар. Вампиры снова переглянулись. – Факт остается фактом: мишенями за это время побывали мы все: ты, Актар и я. Кто-то очень недолюбливает нас троих. Значит, и выбираться придется всем вместе. Но скорее всего, ты просто попала под раздачу, связавшись с этим типом… а затем и со мной, как ни прискорбно это признавать.

   - Вы поэтому меня вызвали?

   Император коротко кивнул.

   - Речь идет о твоей жизни. Ты должна знать об угрозе.

   Он помолчал, а затем взглянул на Дана и отрывисто спросил:

   - Кто?

   Ашасси знала, что так коротко он говорит, когда вынужден заняться вещами, которыми предпочел бы не заниматься никогда вообще. И даже она без труда поняла, что Аргихар имеет в виду.

   - Сын лорда Астера.

   - Предтечи, - как-то бессильно понурился Даскалиар. – Что же это за зараза такая… как удалось бросить в хаос заговора древнейший вампирский род, который одним из первых принес моему прапрадеду по матери клятву служения…

   - Чтоб я знал, - в сердцах бросил Актар, и Ашасси поняла, что он тоже расстроен. – Тебе лучше знать, были ли у него причины желать тебе гибели.

   - Да я его детей и не помню толком… Какой сын, старший или младший?

   - Младший.

   - Ему я точно дорогу перейти не успел. А что сам лорд Астер?

   - Пытался наложить на себя руки, - хмуро произнес Актар. – Помешали. Заверили, что хотя вина сына доказана, степень ответственности остальных – вопрос исключительно для представителя высшего рода. Я во дворец вернулся в первый день еще и для того, чтобы удостовериться, что парень не «исчезнет» по дороге и не выкинет новых сюрпризов… А в итоге пришлось еще и отцом его заниматься. А потом разбираться с «перепутавшими приказ». Остальные прождали меня у реки несколько часов.

   - Третий по значимости род предтеч… - произнес Даскалиар. Почему-то это показалось важным. – Третий по значимости. Не просто вампиры, а те самые, над которыми… - и он умолк, спохватившись.

   Дан бросил предостерегающий взгляд на Ашасси. Та еле заметно кивнула. Она поняла, что осталось недосказанным. Те, над которыми не властны боги.

   Вампиры углубились в обсуждение происшедшего. А она… она задумалась.

   Боги не вмешивались в дела живых напрямую, об этом Ашасси знала. Но что если… Антеон тогда помог ей, в этом не могло быть никаких сомнений. Как минимум дважды он подтолкнул события в нужную ему сторону. А что если кому-то другому мешали вампиры? Что, если кому-то из других богов мешали предтечи, над которыми у него или нее не было власти?

   Но ведь, с другой стороны, у каждого бога власть над определенной сферой, и между собой все они равны. К чему ломать равновесие, к чему будить Безымянного, дремлющего во мраке нерожденных миров?

   Очнувшись от размышлений, Ашасси услышала решительно сказанное императором:

   - По нашим законам (да и в соответствии с традициями), полагается казнить род за измену, но я делать этого не стану, если на допросе не вскроется вина других его представителей. И чхал я на законы.

   Ашасси была рада этому решению, хотя сама до конца не понимала, почему. Она этого лорда знать не знала, но чувствовала, что император поступает правильно.

   - Ну, прецедент имел место. Ты однажды уже прибегал к этому принципу, - осторожно напомнил Актар.

   - Тогда, во-первых, речь шла о демонах, с которыми у нас и без того были напряженные отношения, во-вторых, выживших, если помнишь, я изгнал из империи без права возвращения, несмотря на то, что в заговоре они не участвовали, а их казненный главарь своевременно дезертировал из армии Аэллин. Дипломатические отношения между Йерихо и Террами резко осложнились, и если бы не внезапная смена власти у огненных, вполне могло бы дойти и до войны, не спасли бы никакие взаимные экономические потребности. Только из-за сложившейся тогда сложной политической обстановки мое решение одобрили. А сейчас мне что-то подсказывает, что поднимется гневный шквал. Я очень удивлюсь, если отдельные министры не будут с пеной у рта требовать казни… Кто-то очень старательно создавал для меня образ жестокого правителя, Актар, и мне кажется, это тоже неспроста. Я об этом раньше не задумывался, но… Чего стоил только лорд Дагханэо, бывший лорд-смотритель, весьма вольно трактовавший правила, принятые во дворце – и никто, понимаешь, ни один вампир, ни один эльф ничего мне не сказал. Ладно еще люди, им в принципе свойственно бояться нас, но эти… Все боялись. Они боялись меня больше, чем несправедливости со стороны лорда-смотрителя. Откуда-то должен был взяться этот страх.

   - Как же ты узнал о его делишках? – нахмурился Актар.

   Император одобрительно улыбнулся Ашасси. Та покраснела.

   - И почему я даже не удивлен? – философски вздохнул лорд Селиэт. – Конечно, она у нас смелая, ничего не боится.

   - Заметь, чаще всего это идет на пользу делу! – ехидно ввернула девушка.

   «Ну еще бы, кто тут крутит судьбами других…» - подумал Даскалиар.

   Актар показал ей язык. Император с трудом поборол ребяческое желание отвесить старому врагу подзатыльник.

   - Вернемся к делу, - поморщился он.

   - Сейчас уже не так важно, кто и как создавал тебе эту репутацию. Хватает и более насущных проблем, - уже серьезно произнес Актар.

   - Согласен. И начать следует с дев-лорда Астера.

   - Поговорите сперва с ар-лордом, - неожиданно произнесла Ашасси. – Просто поговорите. Без допросов, без камеры, без протокола.

   Даскалиар вопросительно взглянул на Актара. Тот нехотя пожал плечами.

   - Откуда такое предложение?

   - Ну…

   Ашасси помялась. Высказывать свои мысли было как-то неловко, но оба вампира смотрели на нее серьезно и явно ждали продолжения.

   - Мне кажется, для него предательство сына уже стало потрясением, если он пытался наложить на себя руки – как я понимаю, для вампиров это нехарактерно. И если вы его вызовете в допросную, он чего доброго подумает, что теперь придет конец всему его роду и доведет начатое до конца, особенно если вас успели очернить даже перед вашими сородичами. Навестите его сами, без предупреждения, посмотрите на его реакцию. Телепатический допрос вам пока не под си… лучше не проводить, - осекшись, поправилась она под возмущенным взглядом императора и виновато съежилась.

   - Можешь зря не метать молнии глазами, я в курсе про магическую печать, - «успокоил» Актар. – Забыл, сколько магии ты в меня вбухал? Я как никто другой знаю, какова твоя сила, и сейчас я в тебе ее почти не чувствую – по сравнению с обычным уровнем.

   - Вот за что я всегда ненавидел твой род, - тоскливо протянул император. – Ваше проклятое чутье на магию и огромный резерв… При ваших мизерных способностях к ней… это просто смешно!

   Актар издевательски ухмыльнулся и развел руками.

   - Каждому свое. Я бы от твоей силы тоже не отказался.

   - Так, - Даскалиар поморщился и сжал виски руками. – С вами двумя невозможно нормально говорить о деле, - перевел взгляд на девушку. - Ашасси, я обдумаю твой совет, он не лишен смысла. Спасибо.

   Девушка легонько покраснела от удовольствия, что не укрылось от проницательного взгляда Актара. Он вздохнул про себя. Девчонка… Почему Дариэт позволяет ей совершенно неслыханные вольности, но при этом держит дистанцию? Если бы дело было только в ее способностях, он бы попытался как можно быстрее добиться полной и безоговорочной преданности – привязав ее к себе с помощью постели. Но он этого не делает…

   Нет, их отношения по-прежнему оставались для Актара совершеннейшей загадкой. Хотя после леса между ними появилась, с одной стороны, новая непринужденность – Аш, похоже, совершенно перестала бояться Дариэта, – а с другой… непонятное напряжение, как перед грозой, словно еще чуть-чуть – и полыхнет…

   - Ну что, господа антизаговорщики, в таком случае предлагаю на этой жизнеутверждающей ноте разойтись, - ехидно ухмыльнулся Актар, поднимаясь с кресла. – Лорд Дариэт, выпроводи нас уже отсюда, юным человечкам спать пора, они десять дней в лесах пропадали.

   - Я что тебе, маленькая, что ли?! – возмущенно взъерошилась Ашасси. – Мой император, не слушайте его!

   Даскалиар против воли усмехнулся.

   - Ну, насчет твоей юности он вообще-то прав, - мягко произнес он. – А в остальном… у него пропуска нет, у тебя есть. Можешь уйти позже. А Актара я провожу лично, он-то дверь не откроет, ни с этой стороны, ни с той. Можешь тут от него хоть до завтра прятаться. А хочешь – давай, наоборот, оставим его здесь, посидит, подумает…

   Дан обескураженно уставился на правителя. Похоже, эта простая мысль раньше не приходила ему в голову. Даскалиар не удержался и показал окончательно опешившему вампиру язык.

   Ашасси, наблюдавшая за этим, расхохоталась.

   - Дан… - хихикая, произнесла она, - ну у тебя сейчас и лицо было… Идем, взрослым вампирам спать пора, их там еще всякие эльфийки ждут – не дождутся, пока они тут государственными делами заняты…

   Актар возмущенно воззрился на девушку. Та бессовестно расхохоталась снова, и в этот раз ей вторил император.

   - Все, топайте отсюда. Актар, спасибо за все. – Он пожал вампиру руку. - Ашасси, ты неоценима, - и он ей коротко улыбнулся. – Если понадобитесь, вызову.

   Он распахнул перед ними дверь. Ашасси замешкалась, попыталась сделать реверанс, но Дан выдернул ее из комнаты и потащил по коридору, причитая, «Я ее спасал, искал, волновался, ночей не спал, а она меня перед Дариэтом позорит! Прибью я тебя однажды, Аш, вот прибью, и все!»

   Даскалиар снова рассмеялся, упав в кресло. Ну кто бы мог подумать… Злейший враг оказался наиболее преданным из всех его сторонников. Почему? Из-за Ашасси? Из-за того, что они оба успели узнать друг друга с неожиданных сторон? Потому что оба защищали ее и смирились с существованием друг друга? Или потому, что они оба сироты, наследники опустевших родов, которые понимали друг друга как никто другой?

   Ответа Даскалиар не знал. Но впервые со смерти матери одиночество отступило, перестав давить на него. Он уже привык доверять Ашасси. И начал доверять Селиэту. Мир сошел с ума… но от этого осторожного, неохотного взаимного доверия становилось теплее на душе.

   И даже несмотря на сложную дилемму, лежавшую перед ним, эти двое сумели в очередной раз его развлечь.

   Улыбка, однако, сбежала с лица императора, когда он вспомнил про вампира в камере. Пожалуй, Ашасси права. Нужно поговорить с ар-лордом Астером, сегодня же, еще до того, как он спустится в тюрьму, чтобы побеседовать с его сыном, чтобы ничто не повлияло на его восприятие.

   Интересно, кстати, этот совет она дала просто так – или меняя течение его нити на более выгодное?

   А если второе… значит, он ей дорог?..

   Не думать сейчас об этом!

   Происходящее Даскалиару категорически не нравилось. Роды предтеч вымирали – уже давно, но необратимо. Сперва род Одаренных. Его мать ведь была молода, вполне могла произвести на свет еще двоих детей как минимум. И погибла в расцвете лет. Остальным повезло не больше. Потом род Луны. Часть истребили его сородичи (впрочем, нельзя сказать, что Селиэты за своих не мстили), часть погибла при весьма загадочных обстоятельствах, и он точно знал, что его предки не имели к смерти, к примеру, прадеда и прабабки Актара ни малейшего отношения… и Дариэты, при всей беспринципности его дедули, никогда не убивали детей. Тем не менее, оба высших вампирских рода практически полностью отправились на тот свет.

   А теперь, похоже, пришел черед Звезды…

   Ему упорно мерещился тут чей-то враждебный замысел, но… Кому может быть выгодна гибель предтеч?

   Ответа у него не было.

   Император посидел еще немного в кресле, допивая остатки гемоглобиновой вытяжки госпожи Иварро, затем, почувствовав прилив сил, сплел заклинание видения правды. Его прелесть заключалась в том, что оно оставалось неощутимым для собеседника, так как не воздействовало на него. Заклятье позволяло лишь выявить ложь, но не узнать правду. И сейчас ему, к счастью, этого будет достаточно.

   Ну, посмотрим, что скажет обо всем происшедшем лорд Астер.

***

   - Аргихар! Умоляю, выслушайте меня. Я клянусь вам, я ничего не знал об этом! Клянусь! Мой сын… совершил страшное предательство… и я тоже виновен, поскольку я его отец и, видимо, плохо воспитал его… Лишите жизни нас обоих, но умоляю, не причиняйте вреда моей жене и другим детям! Клянусь, они ни в чем не повинны!

   Честный вампир стоял на коленях перед откровенно растерявшимся императором и плакал не скрываясь. Даскалиар не знал, что его больше удивило – открытое проявление слабости со стороны всегда надменного лорда Астера или его искренность.

   Ни слова лжи. Даже о своей вине он говорил искренне, считая, что где-то недоглядел за сыном.

   - Лорд Астер, поднимитесь, пожалуйста, - с непривычной для себя самого мягкостью произнес Даскалиар. – Я пришел к вам не казнить и не выносить приговор. Я пришел побеседовать с вами как с главой третьего рода предтеч.

   Утиравший слезы лорд Астер вздрогнул и резко поднял взгляд на императора.

   - Аргихар?

   - Мне нужно поговорить с вами, ар-лорд Астер. Присядьте, прошу вас.

   Вампир застыл, глядя на императора с суеверным ужасом. Поморщившись, Даскалиар поднял немолодого уже лорда на ноги и подвел к креслу.

   - Садитесь. Лорд Селиэт… доложил мне о том, что произошло, и о том, как была установлена вина вашего младшего сына. Его я еще не видел и первым делом пришел к вам. Мне необходимо услышать ваше мнение. Скажите, что произошло? Его действительно поймали, когда он избавлялся от «ключа» к заклятию?

   - Д-да, - кивнул еще не пришедший в себя лорд Астер. – Лорд Селиэт сразу понял, что вы, скорее всего, выживете, а значит, первостепенная задача – по горячим следам найти виновника… - его глаза снова наполнились слезами. Он не просил помилования для сына-изменника, но Вечность видит, как же ему больно…

   Даскалиар опустил на миг взгляд. Ему было искренне жаль несчастного отца, но поделать он ничего не мог.

   - И «ключом» была…

   - Кровь, мой император. Ваша и какой-то человечки. Я был там. Вашу кровь узнает любой, кто принес вам клятву. И я сам был вынужден подтвердить, что мой сын замыслил против вас недоброе… - он не мог продолжать и низко опустил голову.

   - Я понимаю ваше горе, - тихо произнес Даскалиар. – Но мне необходимо знать подробности. Он сам сплел заклятье?

   - Лорд Селиэт сказал, что нет, а его мнению в подобных вопросах можно верить, чутье на магию у них в крови. Но мы оба понимаем, что это не меняет дела, не так ли, Аргихар?

   Император молча кивнул. На это ему было нечего сказать.

   - А кто его обнаружил?

   - Лорд Рентар заметил, как мой сын… ушел в лес, озираясь. Когда суматоха немного улеглась, он отозвал лорда Селиэта в сторону, и они осторожно двинулись следом. Кораки поймали, когда он запихивал в дупло пузырьки из-под крови. Лорд Селиэт притащил его в лагерь и тут же выставил охрану из четырех лордов дома Нихтаэт, запретив приближаться к нему, хотя совет министров настаивал на немедленной казни…

   - Дом Ночи… Мудрое решение. Пусть это шестой род, но он славен своими воинами, молчаливыми, преданными и безжалостными.

   - Да, признаюсь, мы все были приятно удивлены действиями лорда Селиэта… Он блестяще расстроил заговор… - вампир снова смахнул выступившие слезы. – Аргихар…

   Даскалиар взглянул на него. Разговор давался тяжело им обоим, и для разнообразия он не пытался скрыть свои чувства, зная, что вампир абсолютно честен с ним.

   - Аргихар, я прошу вас только об одном – пощадите мою жену и детей. Я не прошу о снисхождении к моему сыну… и даже к себе самому… - его голос дрогнул. – Но пощадите других моих детей, если они невиновны – а я уверен, что это так. Моя жена… она вне себя от горя… Я хочу, чтобы она жила…

   - Лорд Астер…

   - Я молю вас, мой лорд… Мы первыми присягнули на верность вам как наследнику вашего рода. Мы первыми присягнули на верность вашему дому. Уже были прецеденты во время восстания, когда пострадали мятежные роды - какие-то были казнены целиком, другим повезло больше… Вы – единственный наследник своего рода, вы должны понять, почему я…

   - Лорд Астер, нет нужды ни о чем молить. К вам как к главе рода у меня нет претензий. И я не готов в данном случае следовать букве закона, даже если совет министров в полном составе будет на этом настаивать.

   - Аргихар? – пораженно воззрился на него уже немолодой вампир.

   - Я лично поговорю с каждым членом вашей семьи. Если они ни в чем не виноваты и не знали о заговоре, они будут жить. Я не желаю зря проливать кровь одного из благороднейших родов в империи. В беседе с вами я убедился в вашей непричастности. Вина вашего сына доказана, и он понесет наказание… Но я не стану казнить невинных. Ваш сын запятнал себя, но не свой род, который много лет был ближайшим и доверенным союзником дома моей матери.

   Лорд закрыл лицо руками и разрыдался. Переживания совершенно его доконали. Десять дней ждать со страхом собственной смерти, смерти всех, кто тебе дорог… И ведь он даже сбежать не попытался, даже не попытался вывезти младших детей, спрятать их, хотя, судя по его словам и поведению, был уверен в том, что их всех казнят…

   - Лорд Астер, я не прошу вас взять себя в руки, понимая, как вам тяжело. Но ради своей супруги все же постарайтесь это сделать. Сразу же после нашей беседы я пришлю к ней лорда Лориэля. Успокойте ее, насколько сможете, передайте ей мое решение. Ваш сын сам подписал себе приговор, однако прежде, чем он будет приведен в исполнение, состоится допрос и суд. Мне нужны сведения – кто сплел заклинание, кто передал ему ключ (как неизвестные его получили тоже, кстати), мне нужно знать имена организаторов покушения на меня и на девушку, которая пребывает в данный момент под моей защитой. Покушение это уже не первое, но я, признаюсь, не ожидал подвоха со стороны вампиров. Я сообщаю вам об этом, чтобы вы не думали, будто утратили мое доверие. И я искренне сожалею о вашем горе. На этом у меня все. Будьте спокойны – невинные не погибнут. Даю вам слово.

   Вампир потрясенно слушал императора, и когда тот поднялся, собираясь уходить, вскочил и низко поклонился ему.

   - Аргихар… вы сняли с моей души тяжкое бремя. Преступление сына лежит на ней неподъемным грузом, но вы… Вы оказались не таким, каким вас представляют.

   - Меня считают бездушным и жестоким, помешанным на букве закона, не терпящим и не прощающим ни малейших ошибок, назначающим самое жестокое наказание за любой проступок. Меня боятся, в конце концов. Верно? - губы императора изогнулись в горькой усмешке. – Я сам не так давно с удивлением узнал об этом. Не стоит верить всему, что говорят, лорд Астер. Тем более что вы должны были знать меня лучше. В конце концов, в вашем доме я не раз гостил в детстве и юности.

   - Прошу простить, Аргихар, но годы порой меняют сущность. И… примите мою благодарность, ар-лорд Дариэт.

   Ар-лорд Дариэт. Благодарность за то, что не воспользовался правом пострадавшего и не казнил весь род отступника… По закону империи умирали только старшие, молодое поколение оставалось в живых. По традициям вампиров надлежало истребить всех.

   - Я действую по справедливости, а не из личных предпочтений, лорд Астер. Благодарности здесь излишни. Полной луны.

   И Даскалиар вышел за дверь.

   На душе было тяжело. Но поведение достойного вампира говорило само за себя. Род Астер не понесет ответственности за поступок одного, уж теперь-то он точно об этом позаботится! И все, все вопросы, связанные с родами предтеч, отныне будет разбирать лично, докапываясь до правды любой ценой!

   Он подумал, что Ашасси была права насчет лорда – и на душе вдруг потеплело.

   По крайней мере, она не считала его бездушным чудовищем.

   Но впереди была долгая ночь. Нужно вызвать для допроса других представителей рода Астер. Все-таки одно дело – глава рода, другое – младшие его члены. А изменник будет последним. И, пожалуй, открытый суд тоже не помешает, чтобы ни у кого не осталось и тени сомнения в том, почему он принял именно такое решение, и чтобы потом никто не смог его оспорить.

***

   Актар сидел в привычном кресле, откинувшись на спинку и глядя в потолок. В душе наконец воцарился относительный покой. А по сравнению с тем, что было еще вчера – так вообще безмятежность. И все же…

   Как Дариэт в этом живет? Теперь ясно, откуда взялась его паранойя. С такими приближенными и врагов не надо…

   Хотелось напиться в хлам и уснуть на сутки. Но он не стал этого делать. Его помощь может понадобиться Дариэту.

   С каких пор его это волнует?

   Да демон его разберет…

   Но сколько можно ненавидеть всех вокруг?

   Жаль только, что он не может посвятить в происходящее Эйну. Она и так в опасности из-за того, что связалась с ним, и сегодня Актар ей прямо сообщил об этом. А эта ненормальная светлая только улыбнулась и сказала: «Я знаю. И что?».

   Он покачал головой. А он-то наивно думал, что после Ашасси точно знает, чего можно ожидать от женщин…

   Но за это Эйна ему и нравилась. Она была необычной, красивой, ласковой, спокойной, как воды летнего озера… и в глубине таилась страсть, пламя, безрассудность. Об этом вряд ли кто-то знал, кроме него. Он один видел этот голодный блеск в ее глазах. И с нетерпением ждал большего, но не давил, не настаивал. В конце концов, Дан хорошо знал, почему светлые недолюбливают темных, знал, что именно их пугает. И не хотел напугать ее.

   ...Интересно… а Дариэт не чувствует чего-то подобного в отношении Ашасси? Уж очень странно он себя с ней ведет порой… И вряд ли дело тут в ее силе. Мы с ней оказались в его святая святых, в конце концов, там, куда он больше никого не пускает… Подольститься к девушке можно и другими способами, к тому же тогда император о ее способностях вряд ли знал – он ведь дал ей допуск, еще когда я лежал полутрупом… В принципе, Дан догадывался, почему Дариэт по-своему тянется к Ашасси. После его двора ее живость и непосредственность не могли не привлекать. Но почему бы не сказать об этом прямо? Почему император постоянно уходит от ответа на этот вопрос, невольно заставляя подозревать, что у него имеются не слишком благородные намерения?

   И с нападениями