Обожженные души. Часть 1. Екатерина Азарова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11

АННОТАЦИЯ

Нельзя красть чужие души. Нельзя бить их на осколки. Нельзя становиться центром вселенной для того, у кого душа черна, как ночь. Но хуже всего ничего не знать об этих правилах. Меня зовут Лана и я всего лишь разменная монета в игре двух колдунов. Или нет?..

ПРОЛОГ

   - Я всегда буду рядом. Сам не верю толком, но да, через месяц я стану женатым человеком. Добровольно вручаю тебе и сердце, и душу. Оптом. Ведьма ты моя.

   - И руку, - улыбнулась я, рассматривая помолвочное кольцо.

   - Отдаюсь целиком и без остатка, причем добровольно, - рассмеялся Виктор, потянувшись, чтобы обнять меня и поцеловать. – Люблю тебя, Лан.

   - Но не сильнее, чем я.

   Виктор улыбался и выглядел абсолютно счастливым. Легкое пожатие моей руки, на которой вот уже несколько минут сверкал радужными гранями крупный рубин, медленный томительный поцелуй, от которого внутри все замирало, и привычная хитринка во взгляде, когда парень отпустил меня и включил зажигание.

   - Ну что, испытаем малышку?

   Я не стала ничего отвечать, лишь пристегнула ремень безопасности. Мой жених любил скорость, она сводила его с ума, и с тех пор как мы познакомились, незаметно увлек своим образом жизни и меня. Гонки, дайвинг, скалолазание… Я составляла ему компанию в любой его очередной безумной задумке и радовалась жизни….

   Мотор спортивной машины довольно урчал, требовательно призывая нажать на газ, и Виктор не стал ему перечить. Ярко освещенная ночная дорога была пустынной и как нельзя лучше подходила для быстрой езды. Фонари мелькали яркими пятнами, машина, ведомая умелым водителем, перестраивалась из ряда в ряд, обгоняя тихоходов, стрелка спидометра постепенно ложилась направо, а из колонок звучал один из последних хитов.

   Когда мы выехали на трассу, стало гораздо интереснее. Дорога отныне освещалась только фарами, а разметка слилась в единую линию. Иногда они выхватывали из темноты указатель на очередной населенный пункт, или придорожное кафе, но даже рассмотреть название было проблематично. Я наслаждалась скоростью, быстрыми взглядами жениха, обещавшими не менее сумасшедшую ночь, и была совершенно счастлива.

   - Впереди ремонт дороги, - сказала я, увидев соответствующий знак. – Вик?

   Жених никак не отреагировал на мои слова, продолжая вести машину и не сбавляя скорости. Но все, что я успела понять, прежде, чем машина влетела в ограждение, это то, что Виктор умудрился заснуть за рулем. Вот только спал он почему-то с открытыми глазами…

   Скрежет металла, удар такой силы, что сработала подушка безопасности, боль во всем теле, натяжение ремня… Тело Вика, вылетающее через лобовое стекло. Осколки, летящие на меня, вкус крови во рту… Призрачный силуэт женщины на дороге, мой хриплый стон о помощи и темнота…

ГЛАВА 1

   Год спустя

***

Проснувшись от очередного кошмара, неизменно повторяющегося почти каждую ночь вот уже год, я бросила взгляд на часы. Три ночи… Можно даже и не мечтать, что смогу снова уснуть. Проверено опытным путем. Встав с кровати, я медленно побрела в ванную и на несколько секунд зажмурилась, когда яркий свет резанул по глазам. Холодная вода окончательно помогла проснуться, а в отражении на меня посмотрела уставшая взъерошенная блондинка с непроходящими темными кругами под глазами. Бессонница давала о себе знать, но от снотворного кошмары лишь усиливались, так что я отказалась от него.

   Я покачала головой. Нет, так жить дальше нельзя. Надо что-то менять, причем кардинально. Вернувшись в комнату, уселась на кровать, невидяще посмотрев на часы. Решение, что делать, пришло моментально и показалось безумием, но почему бы и нет. На то, чтобы купить билеты, забронировать гостиницу, принять успокоительное и собрать сумку ушло около часа, и в начале пятого я уже садилась в заказанное такси.

   - Аэропорт? – уточнил водитель и добродушно улыбнулся, заводя машину. – Обычно все с огромными чемоданами, а у вас маленькая сумка. На пару дней?

   - Пока не знаю, - скупо ответила я и откинулась на сиденье.

   После той аварии появились некоторые проблемы, связанные именно с легковым транспортом, но я надеялась, в этот раз до истерики не дойдет, учитывая принятые меры.

   Судя по всему, таксист собирался поболтать, но, видя неразговорчивость пассажирки, включил музыку погромче, и машина тронулась.

   Как и всегда, у меня словно душу потянуло из тела. Пришлось судорожно сжать руки в кулаки, чтобы болью привести себя в относительную норму. Помогло, но ненадолго. Тогда пальцы сами сжали кулон, висящий на груди. Еще один подарок Виктора… Единственный, оставшийся у меня от него. Все остальные вещи родители и Олег выкинули, еще когда я находилась в больнице после аварии, а кольцо… Я не знаю, куда оно исчезло, но когда я в себя пришла, на пальце его не было. Потерялось ли оно в момент катастрофы, или те, кто транспортировал меня в больницу, позарились на дорогое украшение, мне было все равно. Надеюсь, новому владельцу оно принесет больше счастья и радости, чем мне.

   - Куда летите? – не выдержал моего молчания водитель.

   - Прага.

   - Популярный город. Пару дней назад как раз отвозил парня, который туда летел.

   Таксист замолчал, видимо ожидая реакции, а когда я промолчала, вновь врубил музыку. Я же откинула голову и прикрыла глаза. Неожиданно неимоверно захотелось спать. Но стоило мне задремать, как кошмар быстро вернулся. Снова кровь, боль и ужас…

   - Девушка!

   Очнувшись от того, что водитель трясет меня за руку, я только сейчас поняла, что в этот раз перепугала криками его.

   - Простите.

   - Все в порядке? – взволнованно спросил он.

   Скованно улыбнувшись, я кивнула. Возвращаясь на свое место таксист ворчливо заметил, мол привалило счастье, вести то ли обдолбанную, то ли психопатку, но я лишь равнодушно смотрела, как небо становится все светлее. Если так подумать, он не сильно далек от истины. Самое главное, что таксист снова замолчал, больше не пытаясь завязать разговор. Да и принимая оплату и вытаскивая сумку из багажника, явно поторопился поскорее избавиться от клиентки.

   Аэропорт встретил меня громкими объявлениями, сонными пассажирами и прохладой кондиционеров. Зарегистрировавшись, прошла паспортный контроль и пристроилась в кресле в зале ожидания. Снова отчаянно захотелось спать, но я решила подождать до самолета.

***

Прага… Не знаю, почему я выбрала этот город в качестве стартовой точки. То ли потому, что любила его той особой любовью, которая возникает только там, где ощущаешь, что это твое место, или может потому, что на другие рейсы просто не было билетов. Как здесь не поверить в судьбу? Так или иначе, я сидела в кресле самолета, куталась в куртку и ждала взлета. Багаж, крайне скудный, как правильно заметил таксист, не пришлось даже сдавать, он вполне сошел за ручную кладь. Но и это к лучшему. Смысл мотаться с чемоданом, если не понятно, куда дальше лежит путь. Удаленная работа позволит мне заниматься ею в любой точке мира, где есть интернет. Возможно, я просто погуляю недельку и вернусь обратно, а может перееду куда-нибудь еще. Вик… Он научил меня брать только самое необходимое в поездки. Год я провела в самолично созданной клетке, но приобретенный навык пригодился, когда наступило время….

   - Вы сидите на моем месте.

   Мужской голос, низковатый, с легкой хрипотцой заставил проснуться и посмотреть на говорившего. Обладатель сногсшибального тембра был высок, широкоплеч, черноволос и смугл. А еще недоволен тем фактом, что я устроилась у окна. Еще одна старая привычка. Вик всегда сажал меня у окна. Как он говорил – чтобы никто не украл… А я не подумала, что могу занять чужое место.

   - Простите.

   Он оказался еще выше, чем я предположила сначала. Ростом брюнет был около двух метров, возраст слегка за тридцать, в серых глазах сталь. Смуглое, обветренное лицо, как будто мужчина только что вернулся из поездки по горам. Уверенный в себе настолько, что волны этого магнетизма обволакивали и требовали подчинения. От него веяло какой-то необъяснимой силой и опасностью. Хищник. Дикий... Опасность, наверное, это будет самое правильное определение. Поднявшись, я вылезла в проход, пропуская мужчину.

   Между креслами казалось слишком мало места, чтобы сохранять дистанцию и, оказавшись в такой близости, я на мгновение словно очутилась в том времени год назад, когда была прежней. Не боящейся опасности, постоянно в поисках адреналина… Неожиданно я осознала, что мне отчаянно не хватало этого.

   Мужчина устроился в кресле и достал планшет, а я, сев на соседнее место, невольно втянула воздух. Казалось, еще немного, и я почувствую такое знакомое ощущение нереального драйва и получу то, в чем отказывала себе целый год. Но вместо этого пришел приступ паники. Неожиданной и несвоевременной.

   Кровь отлила от лица, закружилась голова, заледеневшие пальцы сжали ручки кресла.

   - Девушка, с вами все хорошо?- за плечо меня кто-то ощутимо тряхнул.

   Я невидяще посмотрела на соседа, чтобы понять, что теперь у меня еще и проблемы с дыханием.

   - Эй, да что с тобой? Ты бледная как смерть. Алкоголь? Воды?

   - Воды…

   С усилием оторвав руки от кресла, я дрожащими пальцами взяла протянутую бутылку с водой и судорожно начала пить. Отпустило. Пронесло.

   - Тебе лучше? - в голосе мужчины послышалась тревога.

   – Извините, наверное, я просто боюсь летать, - криво улыбнувшись, попыталась пояснить.

   - Тогда, какого черта тебе дома не сидится, - в голосе мужчины послышалось раздражение, смешанное с облегчением. Он с каким-то остервенением опять уткнулся в планшет, полностью забыв про меня, чему я была очень рада.

***

То, что ему не повезло с соседкой, Александр Воронов понял сразу, как только увидел ее, сидящей на его месте. И можно было бы не акцентировать на этом внимания и уступить девчонке место, но он был невыспавшийся и намеревался подремать хотя бы пару часов. С его ростом да в экономе, это было сделать проблематично, но с поездкой все решилось в самый последний момент, и пришлось брать то, что оставалось. Сидеть с краю… Нет, не сегодня.

   Еще раз взглянув на девушку, он попытался вернуться к работе. Но мысли ускользали, то и дело возвращаясь к соседке. Она пришла в себя, но все еще была бледной и какой-то потерянной, что ли. По крайней мере, в обморок падать вроде больше не собиралась. Александр сам удивился своей реакции. Какое ему дело до этой анемичной девицы. Ну, подумаешь, потеряла бы сознание, ну, привели бы ее в чувство стюардессы. Он-то тут при чем? Нет, девчонка конечно красивая, только странная. Не похоже, что у нее аэрофобия. Вот, и самолет уже взлетел, а она сидит, спокойная как удав. Когда он подошел к своему месту, она вообще спала, причем достаточно крепко. Пришлось несколько раз к ней обратиться, прежде чем она проснулась.

   Шикарная фигура, небрежно подчеркнутая одеждой: джинсы в обтяжку и тонкий черный свитер с глубоким вырезом. Красивое лицо, полностью лишенное косметики, тени, залегшие под глазами, густые платиновые волосы небрежно стянуты в хвост… Обладая подобной внешностью, незнакомке было абсолютно наплевать на нее и это странно. Любая другая на ее месте, старалась бы преподнести себя как можно в более выгодном свете. А этой было все равно. Никаких украшений, кроме тонкой цепочки с большим кулоном на шее. Сидит, уставившись в одну точку, и молча теребит очки тонкими сильными пальцами. Кстати, а кулон-то странный…. Воронов прищурился, пытаясь уловить эманации, идущие от него, но в этот момент блондинка в очередной раз сжала украшение пальцами и ощущение прошло.

   Осознав, что рассматривать девушку ему любопытнее, чем работать, Александр, тем не менее, продолжал держать планшет в руках, скрывая свой интерес. Не такой уж она нежный цветочек, как ему показалось вначале. Внешность кукольная, да, словно девчонка только что сошла с обложки, несмотря на всю бледность кожи и круги под глазами, которые бывают от постоянного недосыпа, но тело тренированное. Это он подметил сращу, когда она вставала, чтобы пропустить его.

   Интересно, как долго она будет обдумывать свою проблему? Лучше бы поскорее закончила, иначе ее солнцезащитным очкам придет конец. Ага, есть. Очки сломались. Девушка с изумлением посмотрела на остатки у себя в руке, хмыкнула, видно удивившись, как такое вообще могло произойти, и засунула их себе в карман. Потом устроилась поудобнее в кресле и закрыла глаза.

   Отложив планшет, Воронов, уже не скрываясь, рассматривал девушку, а та совершенно спокойно задремала, словно в теле в один миг сработал переключатель с режима бодрствования на сон. Вот только этот самый сон был неспокойный. Густые ресницы постоянно вздрагивали, отчего тени под глазами казались еще темнее, дыхание стало прерывистым, периодически с болезненно сжатых губ слетал еле слышный, то ли всхлип, то ли вскрик. Да, а нервы-то у блондинки ни к черту.

   Подчиняясь непонятному желанию, Александр аккуратно привлек девушку к себе, подставляя плечо под ее голову, и слегка провел по ее волосам, убирая выбившиеся пряди. Соседка развернулась к нему, положила руку ему на грудь и доверчиво прижалась.

   Воронов понимал, что это не его дело, но решил немного помочь девушке. Видимо его присутствие и действия помогли, потому-то дыхание у нее выровнялось, и сон стал спокойным.

   Странное ощущение. Незнакомка вызывала непривычные эмоции: невероятной силы желание затащить ее в постель и одновременно защитить от всего мира, но, прежде всего, от нее самой. Мужчина отогнал от себя эти мысли и велел себе сосредоточиться на работе. Взяв планшет и, осторожно, стараясь не тревожить спящую девушку, принялся за работу. Времени оставалось мало.

***

Время. Иногда оно тянется медленно, а порой несется вскачь. Приятные моменты жизни кажутся прыжком с парашютом, но внизу всегда ждет земля, и нахождение на ней может быть бесконечным, если только снова не рискнешь забраться в самолет, который поднимает тебя в небо. Год я провела на земле, а сегодня вновь поднялась в небо, причем в прямом и переносном смысле. Кошмар, преследовавший меня, неожиданно отпустил жертву и я, наконец-то, проснулась не от крика, а от того, что отдохнула, несмотря на неудобную позу. Во сне же я парила. Тело дрожало от возбуждения, заставляя кровь бурлить, а дыхание перехватывать. Невероятное ощущение из смеси страха и адреналина, приправленное потрясающим ароматом, который дурманил голову еще сильнее, чем прыжок. И даже проснувшись, я продолжала жить этим…

   Потянувшись, с наслаждением разминая застывшие мышцы, я повернула голову и замерла, обнаружив прямо перед собой мужское лицо. Интуиция вновь завопила, предупреждая об опасности, посылая в кровь сумасшедшую порцию адреналина, словно ей было мало той дозы, что уже находилась там.

   Будто гипнотизируя и лишая воли, на меня, не отрываясь, смотрели темно-серые глаза соседа. Дыхание перехватило, по телу пробежала дрожь. Незнакомец, словно почувствовав мою реакцию, довольно улыбнулся. Внезапно, хищное выражение в глазах мужчины сменилось на обеспокоенное.

   - Да что с тобой опять?

   - Все нормально, - нервно выдохнула я.

   - Уверена? - прищурился мужчина.

   - Абсолютно. Что-то не так? – лихорадочно уточнила я.

   - Вовсе нет, и даже если бы это было так…, - он замолчал на полуслове и прищурился. В глазах мужчины промелькнул и пропал хищник, а на губах расцвела открытая улыбка. – Александр.

   - Что?

   - Думаю, что после того, как ты проспала весь полет у меня на плече, мы просто обязаны познакомиться и перейти на «ты».

   Я промолчала, не став напоминать, что он тыкает мне с самого начала, а вот известие, что я использовала плечо вместо подушки, мне не понравилось, как и столь откровенный подкат. С другой стороны, грубо послать его можно, конечно, но смысл? Полчаса максимум и мы простимся, так что ругаться смысла нет.

   - Это такая большая тайна? Твое имя?

   - Лана, - решила быть вежливой.

   - В Прагу первый раз?

   - Нет. Хотя можно сказать, что в первый, - сама не знаю, зачем я это сказала.

   - Прага прекрасна. Вся проблема в гиде, - намекнул Александр. – Могу поработать им сегодня вечером.

   - Не думаю, что это хорошая идея, но спасибо за предложение. К тому же, - я кивнула головой в сторону планшета, - ты явно прилетел работать, а не прогуливаться по улицам Праги, пусть и таким чудесным.

   - Так, одно другому не мешает…, - низкий, с легкой хрипотцой голос обволакивал…

   Раздались аплодисменты. Самолет приземлился.

   Именно они и вывели меня из заторможенного состояния.

   - Неужели я похожа на девушку, которая поведется на такой банальный пикап? – прищурилась я. – Скучно.

   Быстро отстегнув ремень, я забрала сумку из багажного отделения и скользнула в проход, успев первой до того, как образовалась очередь.

***

Александр злился, причем настолько, что когда увидел друга, встречавшего его в аэропорту, лишь кивнул ему и направился на выход, продолжая оглядываться. Девчонка как сквозь землю провалилась, и это бесило. Нет, при желании он ее все равно найдет, но как-то хотелось сначала пойти традиционным путем.

   - И тебе привет, - хмыкнул Марат. – Ты кого все высматриваешь?

   - Да так… Ерунда.

   - Колись, - рассмеялся друг, и Александр только сейчас понял, что тот похож на взъерошенного воробья. Промокший почти насквозь, несчастный и шмыгающий носом. Учитывая же плотное телосложение, Марат выглядел весьма упитанным несчастным воробьем.

   - Что с тобой?

   - Прага, друг мой. Просто Прага. Она любит пошутить с погодой. Посмотри на улицу.

   Последовав совету, Воронов увидел не только темные грозовые облака и дождь, льющийся с такой силой, будто небо прохудилось, но и крупный град.

   - А обещали солнце, - страдальчески протянул Марат.

   - Прага, - улыбнулся Александр.

   Наверное, если бы можно было выбирать себе любовницу среди городов, то именно Прага стала бы претенденткой номер один. Непостоянная, ветреная и капризная. Порой обжигающая солнцем так, что даже он, довольно закаленный, мог вполне получить солнечный удар, а когда у нее было плохое настроение, окатывающая пронизывающим ветром и проливным дождем. Несмотря на все это, Алекс любил город, где провел больше времени за последние несколько лет, чем в любом другом, несмотря на постоянные разъезды. Да, его постоянно тянуло куда-то, по работе и нет, но он всегда возвращался в Прагу и она с радостью раскрывала объятия, пусть и выказав свое недовольство за то, что он снова ее оставил.

   - Ты вообще слышишь, что я тебе говорю? – в голосе Марата промелькнуло раздражение.

   - Извини, задумался. Если ты про самолет, - понимая, что незаслуженно наехал на друга, Александр попытался смягчить грубость и улыбнулся. – Ты не поверишь. Я познакомился с девушкой, а она от меня сбежала, да еще заявила, что я не умею знакомиться.

   - От тебя? В жизни не поверю. Обычно ты от них бегаешь.

   - Есть такое. Но эта сама. Красивая девчонка, только странная.

   - Только не говори, что умудрился связаться с сумасшедшей.

   - Нет, она не сумасшедшая, - задумчиво заметил Воронов, вспоминая некоторые детали, и подчеркнуто цинично хмыкнул. – Хотя как еще ее назвать, если она меня отшила. Ну да ладно. Вернемся к нашим проблемам…

   Про то, что Лана полна противоречий, заинтересовавших его, Александр умолчал. Это не относится к делу и Марату знать о них не нужно.

   - Я тебе все расскажу, пока едем.

   - Ладно, показывай, где припарковался.

   Алекс подхватил свои вещи и пошел следом за другом. Зонт помогал слабо, так что пока они добрались до машины, Воронов вымок, как и Марат.

   - Ты не против? Соскучился.

   Марат хмыкнул и отдал ключи.

   Черный внедорожник сверкнул отполированными боками и призывно моргнул фарами, когда Воронов отключил сигнализацию. Закинув сумку назад, Александр сел на водительское сидение и погладил руль.

   Мотор довольно заурчал, и Алекс на секунду прикрыл глаза, наслаждаясь ровным звуком, явственно говорящим, сколько мощности скрыто под капотом. Скоро, совсем скоро… Будет дорога, ночь и только они вдвоем. Самое то, чтобы снова получить дозу адреналина и почувствовать себя живым.

   - Ну, рассказывай, что вы там нарыли?

***

Прага встретила меня проливным ливнем с градом, размером с перепелиное яйцо и шквалистыми порывами ветра. Пройдя паспортный контроль в числе первых, я твердо решила не задерживаться в аэропорту, но погода решила иначе. Стоять в зале прилета я не стала, выйдя наружу, но из-за дождя, добраться до автобусной остановки и не вымокнуть насквозь, не вышло бы, хотя расстояние было не более десяти метров.

   Впрочем, я была не одинока в своем желании переждать непогоду. Люди выходили и выходили. Кто-то буквально залетал в такси, кто-то останавливался рядом со мной, но постояв несколько минут, все же шел на остановку.

   Наверное, я бы дождалась окончания дождя, но в груди вновь проявилось нечто позабытое. Пока я сидела дома, жизнь шла, и ощущать себя стоящей на обочине оказалось не осень приятно. Чувство, что я целый год спала, а сейчас проснулась и с удивлением рассматриваю, насколько все изменилось вокруг, крепло и крепло, заставляя вспомнить прошлое и вновь осмелиться на безумные поступки. Поступки, будоражащие кровь, порой приводящие к невероятным последствия, но неизменно возвращающие меня к жизни. Решительно прикрыв курткой голову и шагнув под стену дождя, я метнулась к остановке, едва не столкнувшись с огромным черным внедорожником, но успела вбежать в автобус, прежде чем двери закрылись.

***

Резкий удар по тормозам и отборная ругань, заставила Марата вцепиться в дверную ручку и недоуменно посмотреть на друга.

   - Гребаные пешеходы…

   - Ты сегодня слишком нервный, - заметил Марат, посмотрев на дорогу.

   Взглянул и замер, не веря собственным глазам.

   - Стой!

   Александр вновь резко затормозил, но в этот раз его друг ничего не сказал, лишь выскочил из машины и бросился к автобусу, но тот уже тронулся.

   - В чем дело? – недовольно уточнил он, когда Марат вернулся.

   - Езжай за тем автобусом, - лихорадочно воскликнул тот.

   - Марат…

   - Езжай, прошу. Все объясню потом.

   - Ну ладно, еду – Воронов завел машину и тронулся. – Может, теперь объяснишь, что происходит?

   - Подожди, я должен убедиться…

   Пожав плечами, Александр, заинтригованный странным поведением Марата, не стал настаивать, просто послушно следовал за автобусом, пока спустя час, Марат не попросил его остановиться.

   - Видишь вон ту девушку со светлыми волосами, которая вышла из автобуса?

   - Вижу, - прищурился он.

   Разум отказывался понимать происходящее, особенно учитывая, что друг указывал на блондинку, которая так ловко от него сбежала. Теперь оказывается, что Марат то ли был с ней знаком, то ли еще что…

   - Поезжай за ней, только осторожно, чтобы она тебя не заметила, - попросил он.

   - Предлагаешь полти черепахой? Марат, в какие игры ты играешь?

   - Алекс, прошу, все вопросы потом.

   - Не может быть…, - прошептал он, когда Лана вошла в двери гостиницы. - Подожди здесь, мне надо кое-что проверить, - Марат выскочил из машины и направился следом за девушкой.

   Воронов недоумевал, но решил дождаться объяснений. Не оставалось сомнений, произошло что-то из ряда вон выходящее, раз его всегда спокойный и серьезный друг вел себя так странно. За то время, что они работали вместе, Александр не мог припомнить от него такого поведения.

   Когда Марат вернулся, открыл дверь и сел в машину, терпение Воронова было на исходе.

   - Ну что, проверил? – процедил он, взбешенный до предела.

   - Да, это она, - приятель выглядел полностью обескураженным, и это немного погасило раздражение, но не до конца, чтобы и дальше спокойно ждать объяснений.

   - В чем дело? И причем тут Лана?

   - Откуда ты ее знаешь?

   - Это та девушка из самолета, я тебе о ней рассказывал.

   - А-а-а, - протянул Марат, - понятно. Алекс, помнишь, как мы начали работать вместе? Из-за чего все началось?

   - Короче!

   - Я тогда жил в России. У меня был лучший друг, которого звали Виктор Вихрев, а Лана как раз была его девушкой. Однажды ночью они попали в аварию. Вик не выжил, а она как-то умудрилась, хотя там такая лобовуха была, что спасатели вскрывали груду металлолома.

   - Не понимаю…

   - Лана была популярной девушкой, - грустно улыбнулся Марат. – Она многим нравилась, в том числе и тому, кого мы с тобой оба хорошо знаем.

   - Марат!

   - Лагерт за ней около года бегал, - словно не слыша возглас друга, задумчиво продолжил он. – Был готов ей весь мир под ноги кинуть, но она никого кроме своего жениха не видела. Подсела на экстрим следом за ним. Боги, да они в таких местах побывали вместе, что я до сих пор не рискну туда сунуться. Ты ведь видел ее, Барби, по виду и не скажешь, что та еще экстремальщица. Вик и его Ведьма, - усмехнулся он. – Неразлучные, полностью на волне друг друга. Лагерту ничего не светило, и он от этого бесился. Знаешь, он настолько был одержим ею, что какое-то время я думал, авария – его рук дело, но он никогда бы не подверг опасности Лану, и только это заставляет меня верить в то, что произошедшее – нелепая случайность.

   - Она красивая девушка, - согласился Алекс. – Твоего друга, как и Олега можно понять.

   - Ты не понимаешь. Та Лана, с которой ты познакомился, это бледная тень той Ланы, которая была год назад. У той Ланы не кровь, адреналин по венам тек. Она без этого драйва жизни себе не представляла. А учитывая, что она и по жизни веселая была, открытая, народ к ней тянулся, как к солнцу.

   - Почему Лагерт ее оставил, когда соперника не стало?

   - После аварии она долго в больнице была, Олег поднял всех на уши, оплатил операции, дневал и ночевал в палате. Но Лану тогда переклинило. Она тяжело переживала смерть Вика, отказалась со всеми общаться и замкнулась в себе. Ее родители, с Лагертом на пару, испугались, что у нее крыша поехала, начали ее по врачам и целителям таскать. Только все без толку, ей все хуже становилось. А потом, в один прекрасный день, она просто взяла и уехала. Правда записку оставила родителям, - Марат криво ухмыльнулся, - чтобы те не волновались. Но куда, не знал никто. Лагерт сначала чуть с ума не сошел, всех на уши поставил. Впрочем, родителям было не легче. Она позвонила через несколько дней, сказала, что с ней все в порядке и попросила ее не искать. Сказала, что ей надо разобраться в себе самостоятельно и глупости она делать не собирается. Знаешь, не знаю, что случилось, но Лагерт неожиданно прислушался к ее просьбе и уехал из России, предложив мне у себя место. После этого мы с тобой познакомились.

   - Странно, что вы так быстро от нее отказались, причем скопом, - заметил Воронов, вновь разозлившись. - Понятно ведь, что у девчонки посттравматический стресс был, а ее оставили совсем одну…

   - Ее новый телефон никто не знал. Я, как дурак, свой номер долго не менял, все надеялся, что она сама позвонит… Теперь представь, что я чувствую, когда год спустя встречаю ее вот так, на улице… Извини, мне надо ему позвонить.

   - Не хочешь ее об этом спросить?

   - Раз Лана решила вернуться к жизни, он должен об этом знать. К тому же, это успокоит его и поможет решить ваши разногласия.

   - Не таким путем.

   - Лагерт любит ее до сих пор, - отвернувшись в сторону, обронил Марат. – Поверь, я знаю, о чем говорю. И да, в свете существующей проблемы, Лана – ее решение.

   - Ты подставляешь свою подругу…

   Марат ничего не ответил, лишь достал телефон, набрал номер и, когда на том конце ответили, сказал.

   - Я нашел Лану. Она в Праге.

ГЛАВА 2

***

Бросив телефон на стол, Олег подошел к окну и неверяще уставился в ночь. В услышанное поверить было сложно. Прошел почти год, как он в последний раз видел Лану. Потерянную, разочаровавшуюся в жизни, не живущую, а лишь существующую. Сколько пришлось приложить усилий, но ничего не помогало. Девушка угасала, а его присутствие лишь приближало конец. И дело было не только в магии. Лана так и не приняла его заверений, что к гибели Вихрева он не имеет отношения. Потом состоялся серьезный разговор с родителями девушки, когда они, пряча взгляды, попросила его оставить их дочь в покое. Лагерт не стал спорить, просто молча ушел в тот вечер, но решил выполнить просьбу отчаявшихся и обезумевших от беспокойства за дочь отца и матери, и перестал навещать Лану, отныне наблюдая со стороны. Было горько осознавать, но они оказались правы. Ей стало легче, причем настолько, что она в какой-то момент стала прежней, решительно отважившись полностью переменить жизнь, уехав в никуда. Точнее, Олегу было прекрасно известно о ее перемещениях, так что, удостоверившись, что девушка не станет делать глупости, оставил за ней наблюдение и вернулся в Европу.

   Ему докладывали каждый день, чем она занимается, что заказывает по интернету, и какие места посещает. Естественно, никого в известность об этом он не ставил. Лана жила скромно, работала удаленно, гонорары тратила лишь на самое необходимое: жилье, питание, вещи, необходимые для работы. Но она жила, дышала одним с Лагертом воздухом, пусть их и разделяли тысячи километров, и Олег верил, что однажды она решится выйти из клетки, куда добровольно себя посадила. Ждал, надеялся, хотя и осознавал, что, возможно, этого никогда не произойдет….

   Последний отчет был получен менее суток назад. За это время все кардинально изменилось, и Лагерт не только был взбешен, что ему не доложили своевременно об изменениях, но и не совсем представляя, что именно предпринять.

   Не понимая, зачем он это делает, Олег открыл сейф и достал плоский футляр. Медленно открыл крышку, достал ожерелье, которое собирал десятки лет и задумчиво провел по грубым граням. Радужные, едва обработанные камни сверкнули под действием силы, в один миг став красивее самого искусного украшения с тонкой огранкой. Столько лет уже прошло, а он снова на распутье: вернуть, что было, или жить ради будущего?

   - Это подарок для меня? Какой необычный…

   Мелодичный голос Карины, прозвучавший со спины, шелест простыней, подсказывающий, что любовница поднялась с кровати, нежное прикосновение к его плечу…

   Наверное, он захлопнул крышку слишком резко, потому что кожей почувствовал, как вздрогнула девушка, но не стоило ей лезть, куда не следует.

   - Нет!

   - Что-то случилось?

   - Тебя это не касается, - грубо сказал он.

   Тонкие пальцы застыли, а затем девушка и вовсе убрала руку.

   - Мне уйти? – едва слышный вопрос с неприкрытой надеждой, что сейчас Лагерт обернется, скажет, что все в порядке и увлечет Карину в кровать.

    Они всё это проходили и неоднократно. Девушка прекрасно знала характер любовника и принимала любое его поведение, но в этот раз все было иначе.

   - Да.

   - Когда мы увидимся?

   - Я позвоню, - скривился Олег.

   Навязчивость Карины бесила, как и то, что она до сих пор находилась в его спальне. Ей здесь не место! Да, на какое-то время она смогла заменить ту, что проникла не только в сердце, но и душу Лагерта, но теперь подделка ему не нужна.

   - Я пошла?

   Он ничего не стал ей отвечать, впрочем, даже не повернулся. Несколько минут и шорох одежды, а затем Карина на миг вновь подошла к нему, но ничего не сказала, как не стала и трогать. Звук захлопнувшейся двери и пронзительная тишина…

   Не выдержав, Олег распахнул окно, впуская прохладу ночи, звуки и запахи. Рассвет был еще далеко, но неожиданно ночное небо прочертили вспышки молний. Загрохотал гром. Это заставило очнуться. Взяв телефон, мужчина быстро нашел нужный номер и позвонил.

   - Господин Лагерт, - послышался сонный голос на том конце.

   - Светлана Чернова два часа назад прилетела в Прагу, - отрывисто сказал Олег. – Когда я должен был об этом узнать?

   - Но?...

   - Мне кажется, я дал ясно понять, что меня интересуют любые изменения в ее жизни. И когда они происходят, я должен узнать незамедлительно, вне зависимости от времени суток или степени моей занятости.

   - Господин Лагерт, я просто не успел…

   - Меня это не волнует, - отрезал он. – Ты уволен.

   Хотелось вновь швырнуть телефон, но вместо этого Олег набрал еще один номер. Секретарь ответила, не прошло и нескольких секунд. Похожий сонный голос, но Лагерт знал, она всегда готова к работе, причем готова это делать тщательно, быстро и качественно. За это и ценилась им, да и оплачивал такой график работы он весьма щедро.

   - Элисон, я вылетаю в Прагу, - сообщил он. – Отменить все встречи минимум на неделю. Буду готов через час.

   - Да, господин Лагерт, все будет сделано. Я вам нужна или поездка носит личный характер?

   - Оставайся здесь, - уже мягче заметил он.

   - Да, господин Лагерт.

   На сборы ушло гораздо меньше времени, не больше получаса, но как бы Олег не стремился увидеться с Ланой, он прекрасно понимал, что не получится в одну секунду оказаться на другом континенте.

***

Зарегистрировавшись в гостинице и бросив сумку в номере, не долго думая, я села на трамвай и минут через десять была на Градчанах. Какой-то определенной цели не было. С одной стороны, хотелось побродить по городу, но наблюдать толпы туристов… Нет, я прекрасно их понимала, сама каждый раз с восторгом открывала для себя город заново. Было в нем что-то такое: непонятное, зовущее, таинственное, от чего замирало сердце, а на губах расцветала улыбка. Я любила Прагу, но у нас был свой роман, в который пускать посторонних совершенно не хотелось.

   На небе весело сияло солнце, словно и не было проливного дождя еще недавно. Озаботившись очками, ведь то, что осталось от моих, я выкинула еще в аэропорту, заодно приобрела и бейсболку. Поудобнее перехватив рюкзак, пошла вперед, спускаясь вниз по серпантинным улочкам.

   Пройти мимо Карлового моста я не могла, да и не хотела. Привычно уворачиваясь от туристов, с улыбкой наблюдая за кипящей вокруг жизнью, я в очередной раз поняла, как многого себя лишила, заперевшись в четырех стенах. Хотя, наверное, всему свое время и место….

   Ноги сами вынесли меня к Национальному театру, а увидев до боли знакомую красную вывеску кафе, я застыла.

   «Славия». Большое старое кафе, излюбленное место для встреч так называемых представителей творческих профессий, где можно было одновременно наслаждаться прекрасным видом… Но для меня оно навсегда осталось символом той невероятной недели которую мы провели в Праге с женихом.

   Впрочем, этого следовало ожидать. В первый раз я была здесь, когда Виктор решил устроить культурную программу и затащил меня выпить кофе. Потом, мы бывали здесь каждый день… Полтора года прошло… а с первого взгляда ничего не изменилось. Не зная, зачем я это делаю, поднялась по ступенькам и толкнула стеклянную дверь. Внутри тоже ничего не поменялось. Те же удобные кресла и маленькие столики у окна, фотографии на стенах, черный рояль, за которым сидел седовласый музыкант в черном фраке и бабочке и играл Шопена. Легкий запах от табачного дыма, невероятный аромат кофе и сладостей…

   Словно во сне, я прошла именно к тому столику, за которым мы всегда сидели с Виком, и заказала себе капуччино и фирменный десерт. Воочию увидев, как Вихрев сидит напротив и затягивается сигаретой, делая глоток столь крепкого кофе, что у любого другого с непривычки зайдется сердце, я в очередной раз поняла, насколько мне не хватает его. Нет, боль от потери притупилась, и я научилась с ней жить, но он словно всегда был со мной все эти месяцы, не отпуская и не уходя сам.

   Громкий смех привлек к себе внимание. Обернувшись, я растерянно посмотрела на довольно разношерстную компанию, расположившуюся за одним из больших столов, и что-то бурно обсуждающую. Некоторые лица показались знакомыми, но все внимание привлек оживленно дискутирующий мужчина в очках.

   Не может такого быть! Вот так спустя почти два года встретить профессора Адама Петршина. Не в силах поверить, что это все происходит в реальности, я уставилась на него.

   - Профессор Петршин…, - то ли окликнула, то ли прошептала я, переходя на английский, которым владела на довольно высоком уровне.

   Но он меня услышал! Оглянулся, расплылся в широкой улыбке и поторопился встать, махнув рукой и призывая подойти.

   - Мой любознательный друг, ты ли это? – радость профессора от встречи была столь искренней, что я улыбнулась, позволяя себя расцеловать. - Прошу, присоединяйся и отпразднуй с нами. Подвинемся друзья мои, чтобы освободить местечко для Ланы.

   Не прошло и минуты, как мне нашли место рядом с Адамом.

   - Коллеги, позвольте мне вам представить эту юную, но чрезвычайно любопытную особу. То, что она сейчас так робко улыбается, пусть не обманывает вас. Лана прекрасно разбирается во многих вещах, в том числе и кельтской мифологии, да еще и способна переспорить меня. Да-да, именно так! Можно сказать, что она поспособствовала рождению моей книги… А ты присаживайся, - профессор приглашающее указал на свободный стул, - и приготовься к допросу.

   После характеристики профессора, четыре пары оценивающих глаз уставились на меня. Кто-то с любопытством, кто-то с усмешкой. Но сигнал к расспросам подал сам Петршин.

   - Итак, мой юный друг, потрудитесь объяснить, куда вы пропали почти на год. Ни слуху, ни духу. Кхм, нехорошо так поступать со старым человеком. Пришлось заканчивать книгу в одиночестве и мне чертовски не хватало ваших комментариев. Лана, ты даже не поздравила меня с ее выходом, - с обидой закончил он.

   - У меня не было возможности приехать.

   - Мой друг, но ведь существует телефон. Не думаю, что ты могла забыть о таком способе связи.

   - Сложно объяснить.

   - Адам, так эта и есть та юная леди, про которую ты мне все уши прожужжал, - спросил сидящий напротив нее коренастый бородач, - Иван Богденко, - представился он.

   Я знала этого профессора заочно, коллега Петршина. Философ. Но мы никогда не встречались лично.

   - Э-э-э… Все, что он говорил обо мне, неправда – мягко улыбнувшись, я внезапно почувствовала себя свободно, а внутренняя пружина словно распрямилась.

   - Ну почему же? Он охарактеризовал вас как весьма настырную особу, которая уверила его в том, что черное это белое и наоборот. Поздравляю вас леди, мало кому удавалось вызвать у Адама такие бурные всплески эмоций. После некоторых ваших писем он был просто в бешенстве. Правда потом успокаивался и ночевал в библиотеке по несколько дней подряд. Но это не отменяет того факта, какими эпитетами он награждал вас. Но особо благодарны вам были его студенты.

   Я рассмеялась. Представить себе Петршина в бешенстве никак не получалось. На моей памяти, с самого момента знакомства в сети, когда мы поспорили на одном из форумов и личным знакомством на одной из конференций, итогом которой стал совместный отъезд в Ирландию на неделю на место раскопок, профессор всегда представлял собой образец спокойствия и рассудительности.

   - Но я невежлив, мой друг, раз забыл о правилах этикета и до сих пор не представил тебе моих друзей. Ну, Иван представился сам. Это, - Петршин показал на светловолосого мужчину с нервным лицом, - Вацлав Пахар, историк. А это, мои коллеги из Дублина, Патрик и Дуглас О’Нейл. Род их деятельности назвать сложно. Слишком широки интересы. Но, неизменно одно, их любовь к своей стране и все что с ней связано.

   Двое улыбающихся, абсолютно одинаковых рыжеволосых мужчин, синхронно встали и протянули мне руки.

   Растерянно посмотрев на близнецов, я вместо одной протянула им обе руки. Громкоголосый хохот сотряс кафе с такой силой, что подошедшая официантка едва не выронила поднос, но быстро справилась с собой и шустро расставила заказы на столе.

   - Адам, она нам нравится. Возьмем ее с собой, - продолжая смеяться, сказал один из близнецов.

   - Патрик…

   - Точно, берем, - перебил брата второй. - Кстати Патрик это я.

   Петршин закатил глаза, но тут же хитро посмотрел на меня и продолжил.

   - Я очень рад, что судьба подарила мне сегодня встречу с тобой. Я хочу подкинуть тебе одну очень интересную головоломку. Все как ты любишь. Искусство и литература. Хотя… скорее камушки и легенды.

   Заинтересованно вскинув голову, я посмотрела на профессора. Петршин, с его неуемным любопытством и скрупулезным подходом к проблеме, всегда импонировал мне, а его «задачки» заставляли напрячь голову. Именно то, что мне сейчас и нужно.

   - Помнишь Ирландию?

   - А как же, конечно. Это было незабываемое время, - хмыкнула я. - Мы целую неделю лазили по могильникам… не имея ни единой возможности искупаться!

   - Мой юный друг, а не хотела бы ты повторить этот поездку. Если ты конечно ничем не занята в ближайшие три недели, - Петршин выжидающе посмотрел на меня. - Только в этот раз все будет гораздо интереснее. Да… душ я тебе гарантирую.

   - Ну, если будет душ… то тогда я согласна.

   - Вот и чудно. В принципе почти вся наша компания сейчас здесь. Но о деталях я расскажу тебе чуть позднее. Видишь ли, к нам присоединиться еще несколько человек…

   - Адам, отстань от девушки, - со смехом воскликнул Патрик… или Дуглас. - Она уже согласилась. А теперь я хочу удовлетворить свое любопытство и, наконец, выяснить, что может быть общего у такого старика, как ты, и столь юной девушки.

   - Я не старик, - обиженно протянул Петршин.

   - Да ладно тебе Адам, совсем старый стал, шуток уже не понимаешь, - засмеялся второй близнец.

   Я улыбнулась, про себя подумав, что мне отчаянно не хватает бейджей на груди, потому как различить этих двоих пока не было никакой возможности.

   - Итак, Лана…, ну что за чудесное имя, я хочу это услышать, - сообщил второй рыжий.

   - Я …

   - Мой друг, позволь я расскажу все сам, - со смехом перебил ее Петршин, поправляя очки. - Иначе эти двое, с их манерой разговаривать, не скоро от тебя отстанут. Хотя, надо бы их немного помучить за вредность. Да, именно так.

   - Но-но, мы исправимся!

   - Верится с трудом, - протянул профессор. – Ну да ладно. Все равно терпения не хватит. Так вот, я как раз собирал материал для своей книги. И некая пара ирландцев посоветовала мне обратиться в сеть. Да, это ваша вина и хватит уже смеяться. Мол, библиотеки хорошо, но их много и все изучить невозможно…. Да знаю я, что вы это знаете и что сами мне это посоветовали… Нет, я не впал в маразм…И вот, меня занесло на форум, где мы с Ланой и поспорили. Все началось с короны Святого Вацлава, вопросом которой я и заинтересовался тогда. Официальная легенда гласит, что Карл IV решил превратить ее в символ ценностей и добродетелей, которые признавал сам, и хотел, чтобы народ как можно больше к ним стремился. Он верил, что если это произойдет с помощью короны, то это ускорит расцвет королевства, поэтому и решил сделать ее символом, причем корона отныне не будет собственностью короля, а правитель будет ее брать на время у святого Вацлава, главного защитника и спасителя народа. Мало того, Карл пошел на следующий шаг и объявил, что правитель может быть с короной на голове всего лишь один день при его назначении королем, а с последними лучами солнца должен ее вернуть и поместить в отведенное для нее место в соборе, надев на череп святого Вацлава. Да, весьма неожиданный шаг... И вот это разграничение символа власти и веры меня и заинтересовало, а еще камни с короны... Слишком уж огромные они были, слишком тщательно Карл подбирал их, слишком большой сакральный смысл вкладывал в эту реликвию, чтоб так просто можно было отмахнуться… Конечно много времени я проводил в библиотеках и хранилищах, но информации было крайне мало… Не перебивайте меня!

    Я лишь улыбалась, наблюдая за этой дружеской перепалкой. Близнецы хотели услышать самую суть, их молчания хватило лишь на начало рассказа, и теперь постоянно перебивали Петршина. Но профессора не так-то просто было свернуть с его пути. Он был настолько закален в перепалках со своими студентами, что как братья О’Нейл ни пытались его сбить, с неизменной точностью возвращался именно в ту часть своего рассказа, на которой его прервали…

   - … Вы прекрасно знаете, что Карл всю свою жизнь изменял свою корону, устанавливая в неё дополнительные редкие драгоценные камни, которые специально для этого приобретал… Ладно, мне надоело…, - профессор подчеркнуто обиженно отвернулся в сторону, но буквально через несколько секунд продолжил свой рассказ…

   - И вот эта юная особа, наплевав на мой возраст и заслуги, спокойно заявила, что Карл IV подбирал камни для своей короны, исходя не из их красоты и стоимости, а с учетом их лечебных свойств, указав на то, что вместо рубина Карл использовал рубеллит. Естественно я высмеял ее…, причем прилюдно, но затем, изучив всю информацию более основательно понял, что был не прав как раз я, - Петршин сделал паузу. - Я разыскал Лану и … долго извинялся…. Да-да, я профессор Адам Петршин извинялся перед молоденькой девушкой… В качестве извинения я пригласил ее на конференцию, ну а потом мы поехали в Ирландию… хотя об этом я вам не буду рассказывать сейчас… Нет, не буду! И потом почти полгода мы постоянно переписывались, что очень помогло мне в дальнейшей работе над книгой.

   Петршин с размаху сел на свое место, с которого в пылу разговора успел вскочить и, демонстративно сложив руки на груди, вновь отвернулся в сторону. Но эта нарочитая обида, на ирландцев не произвела никакого впечатления. Поэтому профессор, посидев так несколько минут, как ни в чем не бывало, закончил.

   - Вот так мы познакомились и подружились.

   - Любопытная цепочка рассуждений, - заметил Богденко.

   - Ничего необычного, - пожала я плечами. – Это логично. У Карла IV постоянно болела спина, а учитывая медицину того времени… К тому же, рубин дает власть, рубеллит – лечит. Это и есть главное основание.

   Близнецы хитро улыбались, уставившись на меня, а Петршин торжествующе молчал.

   - Ну что, убедились? Невозможно, невозможно, - передразнил он. – Ну, ничего, потом я еще расскажу вам, что в Ирландии было. Но не сейчас, поэтому… пока мучайтесь, - злорадно закончил он.

   - Как интересно…, - презрительно протянул молчавший до сих пор Вацлав Пахар, - а в истории эта особа также хорошо разбирается?

   - Никто не может знать абсолютно все, - заметила я. - К тому же, как известно, слишком часто ее переписывают… победители, хотя, я бы сказала, те, кто желает ими оказаться. Но, я надеюсь, вы не будете устраивать мне экзамен еще и по истории…

   - Что Вацлав, - довольно хохотнут Богденко. - Сделала она тебя…

   - Не думаю, - перебил философа Пахар. - Не та весовая категория. А теперь, позвольте откланяться. Если мы через скоро уезжаем, необходимо собрать вещи.

   Историк поднялся и нервной походкой покинул кафе.

   - Так быстро? – удивленно спросила я. - Я думала, что проведу в Праге хотя бы недели две.

   - А что тянуть-то? Я сегодня же улажу все вопросы со спонсором. Да, вот такое уж время сейчас. Частное финансирование, - профессор вздохнул, придвинувшись ко мне и не обращая внимания на начавшееся новое обсуждение. – Но в этом плане не волнуйся. Не думаю, что он откажется от включения в состав группы первоклассного геммолога. Так что все организационные вопросы мы до отъезда уладим. Кстати, виза-то у тебя действующая еще?

   - Да, - кивнула, припомнив дату выдачи. – Три года еще не прошло, так что в этом плане все в порядке.

   - Вот и замечательно! Тогда дело за малым, сообщить спонсору.

   - На мой взгляд, с этого лучше начать, - рассмеялась я. – И если он согласен, то документы по поездке посмотреть.

   - А, - отмахнулся профессор, - в самолете посмотришь. Мой номер, если ты забыла, - Адам быстро написал его. – Позвони, вечером, я расскажу все подробности.

   - Идет, - я поднялась.

   - Ты куда? – удивленно спросил Петршин.

   - Гулять пойду, - я мечтательно улыбнулась. – Раз у меня всего несколько дней, не хочу тратить ни минуты.

   - Все еще крутишь роман с Прагой? – подмигнул мне профессор.

   - Точно. Было приятно познакомиться, - улыбнулась присутствующим.

   - Увидимся, Лана, - один из ирландцев вскочил, чтобы заключить меня в объятия, не прошло и минуты, как я оказалась в руках второго, который еще и смачно поцеловал.

   Выпутавшись от рыжих нахалов, я вновь подумала про бейджи. Еще одна такая выходка, и кто-то получит по шее, но надо хотя бы знать, кого бить…

***

Встреча оказалась настолько неожиданной, а ее последствия - безумными, что я еще долго не могла поверить в происходящее. Но, следуя собственному решению, честно прогуляла по городу до вечера. Завернув на обратном пути перекусить в один из ресторанчиков, в гостиницу я вернулась около десяти вечера.

   Ноги гудели от полузабытой нагрузки, но с лица не сходила улыбка. Впервые за долгое время, я чувствовала себя живой, и мне это нравилось.

   Приняв душ, растянулась на кровати, с сожалением отметив, что скоро ночь, а значит… с огромной долей вероятности меня ждет очередной кошмар. Появился страх просто закрыть глаза, но я понимала, необходимо поспать хотя бы несколько часов. С сомнением посмотрев на снотворное, зло засунула таблетки в сумку. Нет. Обойдусь без них.

***

Прямо передо мной вспорхнула стая испуганных птиц, но далеко не улетела, облюбовав ближайшее дерево и рассевшись на его ветвях. Противное карканье нервировало и, казалось, вороны наблюдают за тем, что я буду делать дальше….

   Именно с этого момента все всегда и начиналось. Стоило мне заснуть, как через некоторое время я оказывалась в непонятном месте. Пустынное, сумрачное, с пожухлой травой и редкими деревьями. Сначала появлялись вороны… точнее, до какого-то времени они таились в траве, а стоило мне сделать шаг, как они поднимались в воздух. И следили…. Все то время, что я была во сне, они следили за мной!

   Привычно скривившись, я пошла вперед, зная, стоять на месте нельзя. Это принесет новые кошмары, а чтобы достигнуть того последнего, после которого я проснусь с криком ужаса, надо как можно скорее оказаться в нем. И я брела… Путаясь в траве и нервно отмахиваясь от гнуса, противно кружащего вокруг, но не кусающего, пока я не останавливалась.

   Постепенно пейзаж изменился, и я безошибочно узнала место, которое выучила наизусть за прошедший год. Березы с сероватой листвой, ночное небо, где ярко светит луна, отбрасывающая мертвенный отблеск на шоссе и знак аварийных работ. Встав посередине дороги, я увидела, как из темноты показался свет фар. Машина приближалась на огромной скорости, но шла уверенно и ровно… В следующий момент я оказалась внутри нее, чтобы предупредить Вика об опасности, но он меня по-прежнему не услышал, немигающе глядя на дорогу. Обернувшись, я вновь увидела призрачную женщину, ее улыбку, палец, прижатый к губам и призывающий молчать… Через секунду раздался удар….

   Крик, заглушенный подушкой, слезы, выступившие на глазах и ощущение, что на плечи упало небо. Поднявшись с кровати и привычно пройдя в ванную, я умылась и напилась воды. Постепенно сердце забилось в нормальном ритме и я вернулась обратно в спальню. Прижав колени к груди и обхватив их руками, долго всматривалась в темноту комнаты и неожиданно поняла, через восемь дней будет как раз будет год с того дня, как произошла авария.

ГЛАВА 3

***

Свесив ноги, я сидела на парапете и, обнявшись с рюкзаком, задумчиво смотрела на Влтаву. Вышеград я любила больше всех остальных крепостей. Нет такой дикой толпы туристов, множество деревьев, дающих тень, извилистые тропинки… Помнится, попав сюда впервые, я умудрилась заблудиться, хотя, это было типично не только для Вышеграда. Прага всегда заводила меня туда, куда ей хотелось, причем я могла блуждать в ста метрах от отеля и не понимать, где нахожусь. Но привычка довериться городу, который сам покажет то, что посчитает необходимым, всегда радовала новыми открытиями. Я доверяла городу, и он не обманывал моих ожиданий.

   - Красиво, не правда ли?

   На миг замерев, я посмотрела на того, кто нарушил мое уединение, и едва удержалась, чтобы не выругаться. Мир тесен, иначе и не скажешь. Я была настолько погружена в свои мысли, что не сразу обратила внимание, как Александр неслышно подошел и встал рядом.

   - Здравствуйте, Александр.

   Отвернувшись, я дала понять, что продолжать разговор не намерена, но на мужчину подобная демонстрация не произвела впечатления. Нахально загородив мне солнце, он уселся на парапет рядом и уставился на меня.

   Этот взгляд в одно мгновение заставил позабыть о спокойствии. Я, одновременно, ощутила себя кошкой, перед которой поставили тарелку со сметаной, и ланью, на которую сейчас охотился горный лев. И это раздражало так же сильно, как и нервировало.

   Против воли я посмотрела на мужчину. Высокий, крепкий, сильный и, несмотря на широкую открытую улыбку, очень опасный. Уверенность в себе и невероятный магнетизм, исходившие от него, настолько притягивали к себе, что я вновь почувствовала, как учащенно забилось сердце. Адреналин, чтоб его!

   Но самое ужасное заключалось в том, что Александр беззастенчиво рассматривал меня, был уверен, что я никуда не денусь, и для него не являлась секретом моя реакция.

   - Вы что-то хотели? – равнодушно спросила я, надевая очки.

   - Я думал мы перешли на «ты», - с улыбкой произнес Алекс и не дожидаясь моего ответа вдруг ни с того ни с сего спросил. - А тебе знакома легенда о происхождении Вышеграда?

   - Что вам от меня нужно, Александр?

   - Поближе познакомиться, - откровенно заявил он.

   - Мое мнение не учитывается?

   - Только не на этой стадии.

   - Понимаю, наглость – второе счастье. Увы, я не настроена на новые знакомства, - улыбнулась я, спрыгивая на дорожку. – Хорошего дня.

   - Лана, постой, - мужчина нагнал меня, когда я спустилась к ротонде святого Мартина. – Я хочу извиниться.

   От неожиданности, я остановилась.

   - Хорошо, - повернувшись, сняла очки и посмотрела на мужчину. – Начинай.

   - Тогда, в самолете, я повел себя грубо. Несколько ночей толком не спал, устал, как собака, вот и сорвался на тебе. А потом подкатил так грубо. Правда, в последнем ты виновата сама. Нельзя быть такой красивой. Я же не железный.

   - Это извинение? – уточнила я. – Выглядит, как оправдание. Вот только я ни в чем вас не обвиняю.

   - Тебе не нужно ничего говорить, все и так понятно. Так вот, извини, что повел себя, как последний урод. Давай начнем сначала. Меня зовут Александр Воронов и я хочу пригласить тебя на прогулку.

    - А если я откажусь?

   - Как побитая собака прижму хвост и буду следовать за тобой, пока не прогонишь. А когда прогонишь, все равно буду рядом, чтобы прийти на помощь, если вдруг появится необходимость.

   Он попытался изобразить раскаяние и покорность, но это плохо вязалось с его внешностью. «Пес» из него вышел никакой, зато волкодав вполне достоверный. Задумавшись на несколько секунд, я вдруг поняла, что мне интересен этот мужчина. Было в нем что-то такое…

   - Хорошо, - кивнула я.

   - Перейдем на «ты»? – вкрадчиво уточнил он.

   Нахальный попутчик, что тут скажешь, но почему-то это заставило улыбнуться.

***

- Основная легенда говорит, что именно здесь легендарная княгиня Либуше основала город, назвав его Прагой, и предсказала ему великую славу, которая долетит до самых звезд…, - я оперлась о парапет, наслаждаясь мороженым, в качестве очередного извинения от Воронова.

   Александр все же добился от меня ответа на свой первый вопрос. Настроение было превосходным, собеседник изумительно начитанным и эрудированным, а сама крепость… я готова была провести здесь весь день.

   - Есть другая легенда, - задумчиво заметил мужчина, пристально рассматривая меня. - Говорят, что в давние времена, после сотворения мира, красивейший из ангелов захотел стать более могущественным, чем Господь Бог. Тогда Архангел Гавриил ударил этого ангела Света своим копьем и ударом выбил из его короны сияющий драгоценный камень. Камень Света падал, и зажигал звезды, рассыпавшиеся Млечным Путем. Вслед за камнем падал тот, кто потерял право носить свое имя, ибо он уже не нес Свет. Совсем низко над Землей от злости своей падший ангел взорвался, и от этого образовалась чешская долина. Самая большая часть камня света упала на Землю и осталась лежать на холме, там, где мы сейчас и находимся. В Вышеграде. А мелкие осколки…

   Александр замолчал, потом помотал головой, словно прогоняя от себя неприятные мысли, и перевел взгляд на Влтаву.

   - Красиво. Я не знала этой легенды.

   - О, - он весело подмигнул мне и я окончательно расслабилась. - В мире огромное множество историй и легенд. Нельзя знать их все. И эта, лишь одна из многих. Ну так что, я прошел тест на гида?

   - Более чем.

   - Тогда продолжим?

   - А как же работа?

   - Не беспокойся, все свои дела я сделал - Воронов беспечно махнул рукой, - и до завтрашнего дня абсолютно свободен. Так что теперь моя работа ты…, хочу сказать, что мое предложение в силе. Хочу показать тебе свою Прагу.

   - Ну что ж, - протянула я. – От такого гида отказываться я не собираюсь.

   - Тогда вперед…

***

Вот только до Праги мы так и не добрались, оставшись в Вышеграде. Перекусили в ресторанчике, надолго застряли на кладбище, которое походило больше на выставку великолепных скульптур. Учитывая же, сколько известных личностей там было похоронено… Истории их жизни, да еще с искрометными комментарии Александра. Это было нечто. Я ощущала себя словно в музее, но никак не на кладбище.

   День пролетел, а я и не заметила. Когда на парк опустился вечер, мы с Вороновым расположились в сквере напротив костела. Точнее, я сидела на лавочке, а Александр устроился на газоне.

   Давно уже я не чувствовала себя настолько хорошо, а главное, свободной, словно птица. Рядом с этим мужчиной привычная за последний год заторможенность куда-то ушла. Мой новый знакомый был совершенно прав, когда заявил, что Прага в его сердце. Такого количества информации невозможно узнать на обычной экскурсии, а сбор информацию по книгам, занял бы огромное количество времени. Легенды и мифы перемешивались с историческими фактами и различными смешными случаями, создавая на выходе такой интересный рассказ, что я не просто слушала, а ловила каждое слово с жадным любопытством.

   То, что наступила ночь, я заметила лишь когда замерцала ночная подсветка.

   - Кажется, пора возвращаться, - вздохнула я. – Слушай, это что-то невероятное. Давно не получала такого удовольствия от прогулки, и совершенно потеряла счет времени. Странно, что нас не выгнали отсюда?

   - Считай это еще одним волшебством Вышеграда, - подмигнул мне Александр. – Хотя все гораздо прозаичнее. Парк не закрывается на ночь, только объекты.

   - Спасибо тебе, - с сожалением поднявшись со скамьи, я протянула ему руку.

   - Можем переместиться в город, - приподнял он бровь.

   - Хорошего понемножку. Все имеет обыкновение заканчиваться. К тому же я улетаю на днях, а у тебя свои дела.

   Стараясь не думать, что как-то слишком комфортно себя чувствую, когда его рука поглаживают мою, я осторожно вытащила ладонь.

   - Лана, - с насмешливым упреком заявил мужчина. – Я согласен расстаться, если ты пообещаешь, что завтра мы встретимся вновь и ты не сбежишь от меня, как после самолета.

   - Обязательно встретимся! Где я еще смогу заполучить такой источник информации.

   - Ах, только источник? - голос Воронова неуловимо изменился, стал чуть ниже, в нем появились бархатистые нотки. - Ты действительно только этого хочешь?

   Наверное, все дело было в особой мистике Праги, а может в моем желании вернуться к полноценной жизни, но когда Александр приобнял меня за талию, я не стала возражать. Лишь нервно выдохнула, когда мужские пальцы мягко провели по щеке, спустились вниз и нежно тронули губы, заставив приоткрыться. Словно завороженная, я смотрела в стремительно темнеющие серые глаза, забыв обо всем. Они звали, приказывали подчиниться. Понимая, что сейчас чувствую примерно то же самое, как при прыжке с парашютом, мне хотелось как можно скорее шагнуть вперед, чтобы получить дозу адреналина. Адреналина, который заставит двигаться вперед. Если сейчас отступлю, испугаюсь и убегу, то снова спрячусь в свою нору и не факт, что смогу найти в себе сил, чтобы выбраться наружу.

   В голове крутилось только одно – Воронов сейчас меня поцелует, а я не знаю, хочу этого или нет. Одно было понятно, если он решил это сделать, то пусть делает поскорее, пока я сама хочу этот разряд в пять тысяч вольт, чтобы запустить сердце.

   Воронов же, словно наслаждаясь моим состоянием, наоборот оттягивал момент. Его лицо приближалось настолько медленно, что это напоминало безумную пытку. Не желая больше терпеть, я сама потянулась к нему.

   Стоило Воронову коснуться моих губ, как через тело словно прошел тот самый ожидаемый электрический разряд, вот только он подействовал не так, как я думала. Он словно выжег в мозгу последние остатки разума, а по венам начал растекаться жидкий огонь, сворачиваясь томительным узлом в животе. Сердце зашлось в бешенном ритме, а дыхание перехватило. Впрочем, зачем мне сейчас кислород?

   - Лана…

   Я получила свою дозу, а теперь надо отстраниться, чтобы вздохнуть и вернуть себе разум, но так не хочется. Тела словно единое целое, а происходящее кажется таким правильным. Судорожный вздох, чтобы не потерять сознание и… очнуться, когда сквозь бешеную барабанную дробь пульса в ушах, в затуманенный страстью разум, проник возглас…

   - Твою мать... Только не это!

   Недовольно застонав и приоткрыв глаза, я заставила себя сосредоточиться и немного прийти в себя. Мужчина все еще прижимал меня к себе, но вглядывался куда-то вдаль. Машинально повернув голову, я проследила за его взглядом, но ничего не увидела. Точнее, все, что я увидела - был туман, который молоком разлился вокруг и мы словно находились в центре этого облака.

   Воронов одним резким движением подхватил мой рюкзак, крепко схватил за руку и потащил вперед. Я попыталась было запротестовать, но он не обратил на это никого внимания.

   - Надо уходить отсюда и быстро, - жестко бросил он, вновь превратившись в циничного и опасного мерзавца.

   Дорогу я не видела, постоянно спотыкалась, но Александр крепко держал за руку и не давал упасть. Он практически бежал, а я, не понимая, что происходит, была вынуждена следовать за ним.

   - Воронов, подожди! Объясни!

   Но он не реагировал на вопросы и продолжал тянуть вперед, изредка чертыхаясь сквозь зубы, когда я в очередной раз спотыкалась, и он был вынужден останавливаться. А тем временем, туман, разлитый вокруг, становился все гуще, и вот уже не видно фонарей, лишь бледные пятна света на их месте. Здания и деревья приобрели зловещие очертания, а молочное марево подернулось зеленоватым светом, в котором то тут, то там мелькали красные огоньки. Сердце сжалась от предчувствия опасности, запястье онемело от железной хватки Александра. Дыхание, так и не пришедшее в норму, сбилось окончательно. Но вот Воронов резко остановился, и я налетела на него.

   Выглянув из-за спины мужчины, я ощутила, как по позвоночнику прокатилась волна безотчетного страха. Прямо перед ними на дороге, появившись из ниоткуда возник черный пес. Туман вокруг твари словно расступился. И стало отчетливо видно, как на загривке топорщилась короткая иссиня-черная шерсть, на шее вместо ошейника находилась ржавая цепь, а на вытянутой морде обычной беспородной дворняги горели глаза. Я похолодела от ужаса. Эти глаза, смесь красного и ядовито-оранжевого, смотрящие на меня, я часто видела в своих кошмарах.

   Сон… это просто сон! Надо как можно скорее сократить его и перейти к последнему фрагменту!

   Вырвав свою руку у Воронова, я пошла навстречу псине, не обращая внимания ни на что вокруг и не видя ничего, кроме глаз твари. В очередной раз оказавшись в собственном кошмаре, я знала, что будет дальше. Еще немного и произойдет авария. Я так часто видела это, что воспринимала происходящее в обреченной неизбежностью. Просто хотелось, чтобы это поскорее закончилось. Необходимо приблизить конец кошмара и проснуться!

   Вот только почему что-то жжет кожу на груди, словно раскаленный уголек и что за холод так обжигает руку. На мгновение я решилась отвести взгляд от адской твари и очнулась, почувствовав рывок. И в тот же миг меня будто выкинуло из сна в зловещий туман…

   - Смотри на меня, - донеслось откуда-то. - В глаза мне смотри!

   Пытаясь скинуть с себя липкую паутину ужаса, я перевела ошалелый взгляд на Александра. Он обнимал меня, но теперь от его рук шло тепло.

   - Приди в себя! – рявкнул он и добавил мягче. - На меня смотри… слышишь… Вот и хорошо, умничка… Давай! Борись!

   В следующий миг сильные руки подхватили меня и куда-то понесли. Перед глазами промелькнули арка кирпичных ворот и вот, меня уже опустили на землю.

   - Жди здесь. Как только открою машину, сразу же садись.

   Александр побежал к внедорожнику, черным пятном видневшемуся среди всего этого тумана, а я стояла и понимала, у меня не хватит сил справиться со вторым своим кошмаром.

***

Александр открыл машину и завел двигатель, когда понял, что девушка со скрещенными на груди руками все еще стоит на улице и панически смотрит в его сторону. Воронов выскочил из машины, подбежал к ней и, схватив за руку, потянул за собой. Лана начала вырываться и Воронов от неожиданности выпустил ее. Девушка мгновенно успокоилась, отошла в сторону и, все так же скрестив руки на груди, посмотрела на него.

   - Я не поеду…

   Воронов ошарашено уставился на нее. Неровное дыхание, зрачки неестественно расширены, а кожа бледная, как мел. Если бы кто увидел ее сейчас, то однозначно бы решил, что девушка наркоманка.

   - Как это?

   - Я не могу, - голос немного охрип, но был неожиданно твердым. - У меня фобия.

   - Что за бред ты несешь!

   Александр не стал разбираться, что к чему. На то, чтобы принять решение ушло всего несколько секунд. Больше времени на раздумья у него не было. В наползающем тумане то здесь, то там виднелись красные огни глаз гончих. Подтащив упирающуюся девушку вплотную к машине, он буквально запихнул ее в салон. Еще пара секунд и Воронов надавил на газ. Мотор взревел, и радостно набрал нужную скорость.

   Стараясь не смотреть на пассажирку на заднем сиденье, у которой в первый момент случилась самая натуральная истерика со слезами и криками, он старался как можно дальше оказаться от Вышеграда.

   Когда они отъехали достаточно далеко, Воронов остановился, взглянул в зеркало и выругался.

   Девушка больше не вздрагивала и не кричала. Она застыла, словно кукла, а зрачки настолько расширились, что стали похожи на черные бездонные ямы на мертвенно бледном лице.

   - Лана?

   Уставившись в одну точку, она не отреагировала на голос и осталась равнодушной, когда Александр потряс ее за плечо. Лану просто мотало из стороны в сторону, как тряпичную куклу.

   - Твою мать…

   Понимая, что он нифига не понимает, что с ней делать дальше, Воронов судорожно схватил телефон.

***

- Иду, иду. Кто там ломится?

   Адам Петршин спустился по лестнице и подошел к двери. Стук, а скорее грохот, раздававшийся в ночной тишине, весьма действовал ему на нервы. Профессор не понимал, кому он мог понадобиться, да еще в такое время.

   Стук не прекращался, становясь все настойчивее. Петршин открыл дверь, подслеповато прищурился и замер. На пороге, держа на руках и прижимая к себе, закутанную в его куртку девушку, стоял Алек. И что-то такое было в его лице, что Адам просто молча отошел в сторону, пропуская мужчину вперед.

   Александр быстро огляделся, подошел к дивану и осторожно опустил на его подушки свою ношу. Петршин закрыл входную дверь и прислонился к стене гостиной.

   - Алек, друг мой, я не ждал тебя раньше завтрашнего дня. Что случилось? Откуда ты и… кто это?

   - Адам, - Алекс устало взъерошил волосы, - давай все вопросы потом. Пока надо попробовать привести ее в чувство. У тебя есть что-нибудь… нашатырь или что-нибудь такое?

   - Только нашатырь…

   - Давай. И разыщи Божену, срочно. Я не смог до нее дозвониться. И потом дай мне трубку.

   - Но…

   - Адам… все остальное потом!

   Петршин бросился в ванную. Александр, услышав раздавшийся оттуда грохот, машинально отметил, что, видимо, профессор опять не надел очки. Но все внимание Воронова было приковано к девушке. Ее состояние так и не изменилось с того момента, как она впала в оцепенение в машине. Воронов давил на педаль газа до упора и, лишь когда они отъехали на достаточное расстояние от Вышеграда, рискнул первый раз остановиться и попытался привести Лану в чувство. Она не слышала его и, хотя была в сознании, полностью погрузилась в себя, не реагировала ни на что, уставившись остекленевшими глазами в одну точку. Отчаявшись добиться от нее хоть какой-нибудь реакции, Алекс всерьез занервничал. Воронов принялся названивать Божене, их врачу, но ее телефон был постоянно занят. А потом и его разрядился, и Алекс принял решение ехать к профессору.

***

Присев на диван, Воронов нервно потер виски. Чувствуя свою беспомощность и понимая, девушка говорила правду, он ощутил себя последним козлом. Что-то такое Лана упоминала и в самолете, но видимо, перед полетом успела принять успокоительное или что-то в этом роде. Поэтому и вела себя так: сонливость, нервные движения, чрезмерная бледность. Но за весь день, что они провели в крепости, он не видел, как она пила таблетки, да и вела себя совсем иначе: жадно слушала его рассказы, иногда вставляла остроумные реплики, заразительно улыбалась и смеялась.

   Когда они познакомились, то Лана не только ему понравилась, но и заинтриговала. Узнав подробности, Воронов испытал сочувствие, ведь ему было прекрасно известно, что подобные удары жизни не проходят бесследно, но, выяснив про Лагерта, засунул возникшую симпатию куда подальше. Если Олегу нужна Лана, то Воронов решил сделать все, чтобы он ее не получил. Девушка должна была стать еще одним эпизодом в их затянувшемся противостоянии, но все оказалось сложнее, а планы резко поменялись.

    Общение, которое он уже определил, как несвоевременную обязанность, неожиданно доставило удовольствие. Ум, эрудированность, отсутствие малейшего кокетства, способность поддержать разговор на любую тему, желание узнавать новое, отсутствие страха, ну и конечно внешняя привлекательность... Что самое удивительное, к девушке тянулось что-то в душе, причем с такой силой, словно она была лучиком света... Почти забытое чувство, но такое близкое и родное.

   Давно Алекс не проводил день, не задумываясь о времени, расслабившись и забыв про проблемы. День пролетел с такой скоростью, что мужчина и не заметил. Поцелуй же… Наверное, не стоило этого делать, но устоять Воронов не мог, да и не хотел. Порывистость, страстность, готовность броситься в омут с головой и склонность ко всему новому и неизведанному. Лана полностью оправдывала характеристику, данную Маратом. Точнее, она вела себя именно так, как он и описывал девушку до аварии.

   Самолюбию Воронова льстило, что это его усилиями Лана стала прежней, но все изменилось с появлением адских тварей. С гончими Александр встречался неоднократно, чтобы разбираться в их поведении. Его они встречали злой яростью, накидываясь не раздумывая, следуя приказу хозяина, хотя ни разу и не достали. Сегодня же у них была другая добыча, вот только почему именно Лана, раз они столь резко изменили цель? Выслеживали и хотели напугать, или уничтожить?

   Почему Лана пошла навстречу, ведь естественной реакцией любого нормального человека, пусть и склонного к экстриму, станет побег от сверхъестественного? Но она безропотно шла, а значит… видела их не единожды. Надо все выяснить, хотя уже сейчас понятно, отшутиться, что все произошедшее в Вышеграде было сном, не представлялось возможным…

   - Божена, извини, что так поздно. Но дело не терпит отлагательства, - передав телефон Воронову, Петршин отошел на шаг, внимательно слушая, как Александр коротко описывает состояние девушки, а когда он вернул ему телефон, отдал и нашатырь.

   Воронов смочил раствором платок и поднес его к носу девушки. Та невнятно пробормотала что-то и отвернулась лицом к спинке дивана. Ну, хоть какая-то реакция. Хотя, чему тут радоваться? То, что у нее обоняние работает?

   - Что с ней? Обморок?

   Адам все еще стоял поблизости, обеспокоенно посматривая на «поздних гостей».

   - Шок, я так думаю. Она в сознании, но почти ни на что не реагирует. Божена обещала скоро быть, так что ждем…

   - Может все-таки лучше в больницу?

   - Исключено. Если она очнется и начнет рассказывать о произошедшем, ее тут же направят в психушку.

   - Что случилось?

   - Гончие…, - скривился Алекс, поправляя подушку под головой девушки и расправляя растрепавшиеся светлые пряди.

   - Алек, но как же так? Невозможно…

   - Это ты ей объясни. Когда она придет в себя…

***

Петршин подошел поближе, подслеповато прищурился и внимательно присмотрелся к лежащей на диване девушке. Несмотря на то, что ее лицо ему не было видно, что-то в ней показалось ему знакомым. Профессор бросился к заваленному книгами журнальному столику, схватил свои очки, нацепил их. Потом он приблизился вплотную к девушке, отвел волосы с ее лица и в недоумении замер.

   - Лана… бог мой. Алек, что ты сделал с ней?

   - Адам, да причем здесь я? Я все сказал. Лана повстречалась с гончей. И теперь … вот в таком состоянии. Вывести ее из него я могу попробовать, но не хочу рисковать. Подожди, а вы что, знакомы?

   - Да! Алек, надо ее устроить получше, - Петршин засуетился. - Может отнести ее наверх, в спальню?

   - Возможно ты прав, и там ей будет удобнее….

   - Никуда вы не понесете ее молодой человек. По крайней мере, до того, пока ее не осмотрю я.

   Сухой, немного резковатый голос прозвучал со стороны входной двери. Мужчины синхронно повернулись на него. У порога стояла невысокая худощавая женщина лет за сорок. Она сняла плащ и прошла в гостиную. Быстро взглянула на лежащую девушку и, не говоря ни слова, направилась в ванную, откуда мгновение спустя раздался звук льющийся воды. А еще через минуту Божена, вытирая реки полотенцем, присела на краешек дивана, аккуратно взяв Лану за руку, нащупывая пульс.

   - Алек, свали отсюда. Или ты так и будешь на полу сидеть? Я не желаю пока лицезреть твою физиономию.

   Воронов молча поднялся, отошел от дивана и уселся в кресло, стоящее напротив и приготовился к расспросам. То, что они последуют, он не сомневался ни на минуту.

   Таких, как доктор Божена Белькевич, называли врачами от бога. Все пациенты, которым довелось побывать в ее руках, готовы были молиться на нее и называли ангелом. Вот только ангельского в характере Божены не было ни капли. Резка, груба, порой она даже откровенно хамила, но никогда, если оставался хотя бы малейший шанс на выздоровление, не отпускала пациента. И там, где остальные опускали руки, она боролась до конца, ведь помимо прочего, у Божены был дар истинной целительницы, и видела она гораздо глубже, чем показывали медицинские приборы.

   - Ну и кто из вас остолопов довел это юное дитя до такого состояния?! – Божена была в ярости. - Адам тащи мой чемоданчик, он стоит около двери. Да, побыстрее двигайся, старый кобель. Или у тебя скорость активизируется, только когда за студентками бегаешь?!

   Профессор Петршин, потупив глаза, бросился ко входу. Мужчина до сих пор до ужаса боялся своей бывшей жены, несмотря на то, что они развелись пять лет назад. Вернулся, протянул ей саквояж и, отойдя к Алексу, замер.

   - Что с ней? – решился спросить Воронов.

   - Ага, значит это ты виноват. Заторможена, кожный покров бледен, тоны сердца приглушенны, пульс бешеный, давление снижено. Дыхание поверхностное, учащенное, сознание сохранено. У девочки шок второй степени. Хорошо хоть не третий, а то бы я тебя убила за то, что ты ее сюда притащил, а не в больницу. Алек, - устало закончила она, складывая и убирая тонометр, - напомни мне, чтобы я тебя выпорола. И, в конце концов, объясни, как ты довел девочку до такого состояния.

   - Мы были в Вышеграде и там появились гончие, - глухо ответил Алекс.

   - А до этого? Или ты хочешь сказать, что появление собачки с красными глазками так напугало ее? Что было до этого? Такая реакция могла возникнуть только после сильного эмоционального напряжения!

   - Ну, - Воронов запнулся, - я… мы…

   - Понятно. Кобель ты Алек. И ничто твою кобелиную натуру не может исправить. Что еще?

   - А вот этого я не знаю, - Воронов вновь обхватил голову руками и потер виски, - но есть подозрения…

   - Алек, я тебя точно выпорю. Мне из тебя клещами слова надо вытаскивать?

   - Она упоминала, что у нее фобия какая-то, связанная с машинами, но у меня не было других вариантов, как иначе убраться из Вышеграда. Не на трамваях же ехать..., - Александр сжал кулаки. – Божен, мне кажется дело не только в этом. У нее что-то с душой не так…

   Белькевич, до этого внимательно слушавшая путанные объяснения, одним жестом заставила мужчину замолчать, закрыла глаза, сосредотачиваясь, и приложила ладонь к груди девушки, чтобы через секунду отдернуть ее.

   - Жжется!

   Аккуратно стянула блузу с плеч и потянула за цепочку, висящую на шее.

   - Алек, - Божена подцепила пальцами и вытянула длинную тонкую цепочку с подвеской в виде слезы кровавого цвета, - что это? Что, забери тебя Гончие, у этой девочки на шее делает накопитель! Или ты считаешь, ей мало проблем с ее душой. Поэтому навесил вторую? Ты совсем спятил?!

    Воронов вскочил с кресла и, оказавшись около девушки, впился глазами в подвеску, которая качалась на цепочке.

   - Нет!

   - Да…, - передразнила его интонацию Белькевич. - Ты действительно идиот. Адам, а ты что выглядываешь из-за плеча? Ты тоже идиот, не сомневайся.

   - Божена…

   - Я уже сорок пять лет Божена. Дальше что? Интересно выслушать ваши предложения.

   - Снять?

   - Исключено, неизвестно, сколько времени он висит у нее на шее.

   - Да, тяжелый случай, - протянула Белькевич. - Теперь я точно знаю, что правильно сделала, разведясь с тобой, Петршин.

   В этот момент Лана застонала, очнулась и нахмурилась. Посмотрела на Воронова, перевела взгляд…

   - Профессор… как вы… где я? - она обвела взглядом комнату, невольно улыбнувшись при виде наваленных книг вокруг. - Как я оказалась у вас дома? Что происходит?

   - Лана, друг мой…

   - Помолчи, Адам, - перебила его Божена и уставилась на девушку. – Что ты сама-то помнишь?

   - Вышеград, - Лана нахмурилась. - Туман, собаки… Кто вы?

   Она попыталась привстать, но устало упала обратно на диван, по телу пробежала судорога, дыхание вновь участилось.

   - Лежи, не вставай, - Белькевич достала из саквояжа стеклянную ампулу и одноразовый шприц. Быстро перетянула девушке руку и сделала укол.

   - Но…, - запротестовала она, но почти сразу вновь прикрыла глаза. Веки все реже подрагивали, пока дыхание не выровнялось, и девушка не заснула.

   - Пусть поспит. Ей пока лучше не разговаривать. Успеется. Значит так, - резко сказала Божена, посмотрев на мужчин. - Снимать накопитель пока нельзя. В этом Алек прав. Но и нервничать ей нельзя.

   - Но мы едем все вместе в Ирландию! – воскликнул Адам. - Сегодня как раз утрясли все окончательно со спонсором. Хотя, теперь, когда она в таком состоянии, не знаю.

   - Да все нормально. Она девочка сильная, выкарабкается. Отдохнет немного, выспится и придет в себя. Алек, а ты когда едешь?

   - Пока не знаю, еще не решил.

   - Хм, - покачала головой Божена, - Сложно все, но лучше присматривать за ней. Наверное, не стоит ей пока всего рассказывать. Ну, вы что-нибудь придумаете. И Алек, держи свой кобелизм под контролем и помни, ты за нее ответственный. Помни, что девочке нельзя волноваться.

   - Божена, я не лучший вариант, - заметил Воронов. – К тому же, Лагерт питает к ней особые чувства, а мы с ним… не очень ладим.

   - Мне плевать, - заметила врач. – Ты ее во все это втянул, тебе и сопровождать. Алек, неужели необходимо тебя учить? Сколько раз ты все это проделывал. Заблокируй ей воспоминания, избавь от кошмара. Поработай по «специальности» или вы с Петршиным только на одно способны?

   - Посмотри на нее и скажи, нормальный мужик может удержаться?

   - Если под понятием «нормального» ты имеешь в виду себя и Адама, то комментарии излишни.

   - Я живой человек, а она…

   Александр замолчал. Божена не дурочка и все должна понять сама. Лана была из тех, на кого мужики сворачивают шеи, стоит ей пройти мимо. И да, он не стал исключением, хотя почему-то тот факт, что девушка слишком красива и это видят остальные, Воронову не понравился. Где-то в груди шевельнулся махровый собственник, который пробудился после их поцелуя.

   - Я все сказала, - пожала плечами врач. – Повторюсь, но не мне тебя учить, что нужно делать. Воспринимай ее как одну из многих, кому нужна помощь. Помощь, которую мало кто кроме тебя может дать. И да, тебе необходимо встретиться с Лагертом и рассказать, что творят его питомцы, пусть приструнит стаю.

   - А что делать мне? – робко уточнил Адам.

   - Вызови домработницу, - огрызнулась Белькевич. – Когда я здесь жила, такого бардака не было. Так, ладно, после этого укола она должна проспать до утра. Если вдруг что не так, звоните. А я зайду с утра пораньше. Кстати, Адам, входную дверь надо закрывать. Провожать меня не надо.

   Доктор Божена Белькевич еще раз проверила пульс девушки, кивнула, поднялась с дивана и, подхватив свой чемоданчик, направилась к выходу. Остановилась около двери, обернулась и бросила:

   - И еще, не надо ее наверх таскать. Пусть спит на диване. Только Адам, принеси ей нормальную подушку и одеяло.

***

- Не представляю, как ты с ней прожил столько лет, - заметил Воронов. – Я люблю Божену, но это мужик в юбке, а не женщина.

   - Наш развод – самая большая ошибка, - вздохнул Адам. – Второй такой на свете нет. И да, я все еще люблю ее.

   Петршин замолчал, ничего не стал говорить и Александр. Подробности развода он знал. Профессор сглупил, увлекшись студенткой, его жена подобный адюльтер не простила, впрочем, правильно сделала. Надо отдать Божене должное, она долго закрывала глаза на интрижки мужа, но видимо, ее терпению пришел конец.

   - Я принесу подушку и одеяло, - сказал Воронов. - А ты пока свари кофе.

   Александр поднялся наверх. Он нередко оставался ночевать у профессора и поэтому прекрасно знал, где что лежит. Взяв в шкафу необходимое, спустился вниз, осторожно приподнял голову спящей девушки и подложил под нее подушку. Затем аккуратно укрыл одеялом, убедился, что ее сон ровный и спокойный, и прошел на кухню, откуда уже доносился бодрящий запах кофе, прикрыл за собой дверь и сел за стол.

   - Спит?

   - Да.

   - А теперь я требую объяснений, - Петршин снова был собран и серьезен, поставил на стол две чашки с кофе и сел напротив Алекса.

   - У меня их нет. Я и сам не все понимаю.

   - Нет, с самого начала. Откуда ты знаешь Лану, и что, черт возьми, произошло перед тем, как ты появился у меня на пороге?

   - Адам, все очень сложно и запутанно, даже не знаю с чего начать. Слушай, я могу закурить? – Алекс дождался кивка профессора, и раздраженно достав из пачки сигарету, прикурил и нервно затянулся.

   - Познакомились мы в самолете, потом оказалось, что это подруга Марата…

   Воронов кратко рассказал все, что знал, как и произошедшее в Вышеграде. На это ушло еще один кофе и две сигареты. Вот ведь! Весь день не вспоминал про вредную привычку, а сейчас, словно паровоз.

   - Рановато для гончих, - заметил профессор. – До Белтейна две недели еще, грани довольно крепкие.

   - Знаю, - Александр раздражено смял пачку. – И чем дольше я думаю, что их могло привлечь тем больше прихожу к выводу - дело не во мне, хотя псины и не упускают возможности напакостить мне. Эта тварь, искала и целенаправленно пыталась утянуть за грань Лану. Ты бы видел. Она уже почти пересекла черту. Я еле докричался до нее. Или скорее всего дело в этом чертовом накопителе. Других объяснений у меня просто нет.

   - Но зачем она таскает у себя на шее чужую душу?

   - Не знаю! Но я и сам не люблю, когда что-то не понимаю, - Алекс нервно покрутив в пальцах неспешно тлеющую сигарету, остервенело затушил ее и достал из пачки новую. - И что самое странное, эта псина была там не одна, их было штук десять, не меньше. Адам, что такого в этой девушке особенного? Скажи мне? И, черт возьми, как получилось, что Лана попала в твою команду? В качестве кого она едет?

   - Лана – это Лана, - хмыкнул Адам. – Она первоклассный геммолог, специалист по мифологии, причем не только кельтской, и любительница экстрима. Не знаю, почему, но я уверен, Лана должна с нами поехать, да и вообще, я рассматриваю ее появление, как знак судьбы. Она моя птица счастья. Именно она отыскала третий камень дл короны. Не знаю как, почувствовала или нет, но Лану понесло именно в тот раскоп, который мы, казалось, просеяли ситом… Но она слишком любопытна, рано или поздно придется ей все сказать.

   - Ты хочешь сказать, что она не знает истинной цели поездки?

   - Пока нет....

   - Адам, а ведь Божена права. Надо подумать под каким соусом преподнести все случившееся Лане, - Алекс внимательно посмотрел на Петршина. – Но я с тобой полностью с тобой согласен. Она должна поехать в Ирландию. К тому же, есть в ней что-то такое. Я пока не могу это понять, но уже сейчас ясно – я ее не отпущу, пока это не выясню.

   - И что ты предлагаешь?

   Алекс усмехнулся и выкинул так и не зажженную смятую сигарету.

   - У меня есть кое-какие мысли на этот счет. Слушай Адам…, а у тебя есть что-нибудь покрепче кофе? К тому же, извини, но ты совершенно не умеешь его варить.

   - Обижаешь, - профессор хмыкнул, встал и достал из шкафа темную бутылку. – Ты прав, это поспособствует мыслительному процессу.

ГЛАВА 4

***

Мне снилась летняя гроза: ветвистые молнии расчеркивали ночное небо, шелестела листва деревьев, да и сами они склонялись под силой ветра. Ветра, насыщенного свежестью и озоном…. Это был один из тех снов, которые снились мне когда-то давно. Каждый раз, когда в моей жизни должно было что-то произойти, я все время видела грозу…

   Оглушающий гром, казалось, сотряс всю землю и разбудил, заставив недовольно поморщиться и закрыть голову подушкой, стараясь удержать исчезающую картинку сна. Потом еще один… Не совсем понимая, в чем дело, я приоткрыла глаза и застонала. Это был не гром. Раскатистый храп доносился откуда-то неподалеку, заставив проснуться окончательно.

   Захотелось убить особо жестоким способом того, кто вырвал меня из объятий Морфея и не только лишил меня нормального сна, столь редкого за последний год, но и разрушил волшебство утренней неги.

   Потянувшись, я села на мягких подушках и опустила ноги с дивана. Несмотря на такой подъем и смутную тревожность, настроение было прекрасным, и я замечательно выспалась. Потерев ладонями заспанные глаза, зевнула и обвела взглядом комнату.

   Вдоль стен расположились книжные стеллажи. Но их однозначно было недостаточно. Книги были повсюду, на письменном столе, который пристроился рядом с окном, на журнальном столике, стоящем рядом с диваном, навалены на полу. В самой же комнате царил полумрак. Тяжелые гардины неплотно задернуты, и сквозь оставшиеся щели весело пробивались солнечные лучи.

   Беспорядок вызвал улыбку, а затем я отметила еще одну знакомую деталь. Точнее, количество маленьких мягких подушек, сильно превышающих их разумное количество на квадратный метр, что прямо указывало на владельца этих апартаментов.

   У каждого человека бывают странные привычки и хобби, но из всех людей, кого я знала, только Петршин мог сочетать настолько несочетаемое. Что подвигло превосходного знатока истории и фольклора, увлечься вышиванием, было тайной, покрытой мраком. Но факт оставался фактом. Все свободное от работы и экспедиций время профессор проводил за этим исконно женским занятием.

   Когда я первый раз оказалась у Адама дома, то поразилась их обилию. Помнится, даже просила передать комплименты хозяйке дома, на что профессор признался, что он автор этих милых вещичек….

   Но почему я у профессора дома, а не в отеле? Воспоминая о вчерашнем вечере, крутились в голове, но никак не могли пробиться через дымку сознания. Наверное, я приехала к нему вечером. Но в этот момент память услужливо подсунула лицо Воронова, и сердце учащенно забилось. Что-то еще произошло вчера вечером, но она никак не могла вспомнить, что именно. В голове стоял туман. Сжав виски пальцами, я добилась только того, что еще сильнее разболелась голова. Последним что я могла припомнить из вчерашнего вечера, было то, что мы с Александром начали целоваться в парке у собора. Потом только туман.

   Итак, первым делом необходимо найти хозяина дома, все у него узнать и, заодно, взбодриться чашкой крепкого кофе. Это лекарство лучше всего приведет меня в норму, проверено неоднократно.

   Поежившись, я побрела в сторону кухни, ведь именно оттуда раздавался храп. Тонкие стены, как и близость кухни к гостиной лишь усиливали эффект. И что-то подсказывало мне, что именно там я и обнаружу хозяина. Часть ответов на вопросы я точно получу у него, остальные же… придется разыскать Воронова и устроить допрос ему, как непосредственному участнику событий и виновнику ее состояния.

***

Дверь на кухни бесшумно открылась, стоило лишь немного толкнуть ее рукой, а представшая взгляду картина заставила замереть от изумления на месте.

   Да, зрелище было невероятным. Небольшая кухня профессора утопала в сигаретном дыме, словно в сизом тумане. Кошмарный запах! Хотя на тему, что страшнее, с ним мог поспорить бардак, царящий вокруг. Бутылки, тарелки с засохшими бутербродами, окурки. И как завершение композиции - два, судя по всему, пьяных и оглушительно храпящих мужских тела. Одно спало за столом, положив голову на руки, в нем я с удивлением опознала Александра. Второе тело, а иначе это назвать было просто нельзя, притулилось на полу, левой рукой прижимая к себе одну из подушек, а правой обхватывая какую-то старую книгу, даже на первый взгляд весьма древнюю и ценную, а рядом стояла початая бутылка. Профессор?

   Что говорит в таких случаях поговорка? «Картина маслом»? Мысли проносились в голове вихрем, одна невероятней другой, но слов не было.

   Неизвестно, сколько времени я бы еще так простояла, но позади хлопнула входная дверь. Раздался легкий шум шагов. Оглянувшись, я увидела, как в мою сторону энергичной походкой приближается невысокая худощавая женщина в черном мешковатом свитере и голубых джинсах. Коротко остриженные темные волосы незнакомки пребывали в легком беспорядке, а на лице не было ни грамма косметики. Но женщина настолько искренне улыбнулась мне, что я машинально ответила ей тем же. Но по мере того, как незнакомка приближалась, улыбка постепенно покидала ее лицо, а нос недовольно морщился.

   - Божена Белькевич, - представилась женщина.

   Божена взяла стоявшую на подоконнике вазу, вернулась к столу и сильно качнула стул, на котором сидел Алекс, отчего тот опасно накренился. Но она на этом не остановилась. Резким ударом ноги женщина пнула лежащего профессора и вылила на него воду из вазы вместе с цветами. Грохот от упавшего вместе с Алексом стула совпал с недовольными воплями резко проснувшегося Петршина.

   Божена же поставила вазу на стол, вернулась ко мне и, сложив руки на груди, с невозмутимым видом посмотрела на пытавшихся подняться мужчин.

   У профессора это получалось плохо. Он продолжал возиться на полу, в то время как на его седой шевелюре живописно расположись остатки букета, а по лицу стекала вода. Александр же вскочил мгновенно и теперь сверлил Белькевич яростным взглядом.

   - Доброе утро Алек, - издевательски поприветствовала его Божена. - Ты глазками-то не сверкай, а то еще воспламенюсь, того гляди.

   - Божена, - простонал Воронов, но моментально взял себя в руки и, лукаво улыбнувшись не только ей, но и мне, показал рукой на стул, у которого отломилась ножка, и поинтересовался. – Ну, зачем же мебель ломать? Я бы и так прекрасно встал.

   - Алек, - ехидно ухмыльнулась Белькевич. - Прежде чем пытаться произвести на нас неотразимое впечатление, ты в зеркало-то на себя посмотри. Тоже мне герой- любовник.

   Невольно я хихикнула. Мужчина действительно смотрелся смешно, но в то же время безумно притягательно. Заросшее щетиной заспанное лицо, на левой щеке отпечатался след от стола, всклоченные волосы и сексуально лукавая улыбка, обещавшая все мыслимые удовольствия. Помятая рубашка была расстегнута на мускулистой груди, рукава закатаны, обнажая сильные руки… Скользнув взглядом по его телу вниз, я постаралась побыстрее отвернуться. Мнение Божены совершенно не совпадало с моим.

   От подчеркнуто внимательного рассматривания окружающей обстановки отвлек яростный возглас Белькевич, которая наконец соизволила обратиться к профессору.

   - Адам, алкоголик ты недоделанный, ты во что превратил МОЮ кухню?!

   Профессор успел подняться с пола, но отчаянно делал вид, что его здесь нет. Пряча улыбку, я понимала, что мне не следует присутствовать при личной разборке, но и заставить уйти себя не могла. Я уже забыла про то, что и сама хотела задать Петршину несколько вопросов, не говоря уже про кофе. Профессор, в шевелюре которого все также торчали застрявшие маргаритки, покаянно потупив глаза и вжав голову в плечи, до боли напомнил мне того самого Карлсона, который живет на крыше….

   - «Да мы тут просто плюшками балуемся», - пробормотала я и, не в силах сдерживать себя, хихикнула.

   Воронов казался невозмутимым, но стало понятно, он услышал меня и его плечи тоже начали подрагивать от смеха. Адам на минуту вздрогнул, затем, осмотрев всю собравшуюся компанию, и сам улыбнулся. И только Божена оставалась серьезной и походила на ангела мщения.

   - Ну что же, - подытожила она. - Очень хорошо, что у вас такое прекрасное настроение. Потому что у вас есть ровно пятнадцать минут, чтобы привести мою кухню в идеальное состояние и еще пять – чтобы сварить нам кофе. А мы с Ланой не будем вам мешать и пока побеседуем в гостиной. Пойдем дорогая, - Божена взяла меня за руку и вновь взглянула на профессора. – Ах да, Петршин, не думай, что на этом все закончилось. Нам с тобой тоже предстоит очень серьезный разговор. Алек, вместо того чтобы улыбаться, приступай к работе. Время пошло.

***

- Жестко вы с ними, - заметила я, присаживаясь на диван в гостиной.

   - А иначе нельзя. Только дай слабину, и эти мерзавцы живо усядутся тебе на шею и свесят ноги. И давай на «ты». Я еще не настолько старая, - кокетливо добавила Белькевич. – К тому же мы уже, можно сказать, познакомились. Я приезжала вчера, – заметив мой недоуменный взгляд, пояснила она. - Адам позвонил вчера, когда Алек привез тебя к нему в абсолютно невменяемом состоянии. Я – врач, так что оказала тебе первую помощь.

   - Но…

    - Вижу, у тебя есть вопросы. Давай так, - перебила ее Белькевич, - я расскажу тебе все, что знаю сама. Все остальное уточнишь у тех двух остолопов, когда они закончат с уборкой.

   - Даже не знаю с чего начать.

   - Хм… тогда это сделаю я, - заявила женщина. – Чего ты так испугалась вчера? Алек упомянул, что когда вы вчера ехали обратно, у тебя была настоящая истерика.

   - Я ехала на машине?! Очень сомневаюсь.

   - Что так?

   - Эм… В некотором смысле разновидность фобии, - призналась. – Если не нагрузиться успокоительным, то вероятность панической атаки практически сто процентов. Так что общественный транспорт – мое все, - грустно добавила я.

   - Так ты ничего не помнишь? – протянула Божена, задумчиво разглядывая меня.

   - У меня такой туман в голове. Вчерашний вечер напрочь вылетел из памяти.

   - Меня тоже не помнишь… Наверное, это следствие укола, который я тебе вчера сделала. Но ничего. Это пройдет, - успокоила Белькевич. – Расскажи-ка мне о своей фобии.

   - Это долгая история.

   Ничего секретного в ней, конечно, не было, но пусть Божена и врач, вот так сразу с порога говорить о своих проблемах…

   - Сделаем так, - заявила Божена. - С сегодняшнего дня ты моя пациентка. Мне нравится твоя фобия, особенно ее выборочность. Расскажи мне, когда все началось, и я постараюсь тебе помочь.

   - Но… С чего вы решили, что я хочу об этом говорить? - прищурилась я. - Это мои тараканы. Сомневаюсь, что кто-то сможет с ними справиться кроме меня. По крайней мере, до сих пор это никому не удалось.

   - Дорогая, мы вроде перешли на «ты», - укоризненно заметила Божена. – А твою фобию я воспринимаю как вызов моему профессионализму. К тому же, - Белькевич сделала торжественную паузу и добавила. - Я еду с вами вместе. Так что, дорогая моя, можешь считать меня своим исповедником, подружкой или врачом. Я в любом случае докопаюсь до истины и изведу всех твоих тараканов.

   - Куда едете?

   - В Ирландию, конечно.

   - Вы тоже? Сделаем так, - хмыкнула я, видя огонек азарта в глазах врача и понимая его причины. – Сейчас мы про это говорить не станем. Кофе хочется просто ужас как.

   - Ну, недолго ждать осталось, - Божена взглянула на часы и лукаво подмигнула мне. - К тому же, скажу тебе по секрету, Алек варит удивительный кофе. Да он и сам - ничего. Мерзавец, правда, тот еще, - добавила она. - Но хорош!

   - Откуда вы все друг друга знаете? – я решительно перевела тему разговора.

   - Если коротко, то Петршин мой бывший муж, а Алек - друг. Потом я как-нибудь расскажу тебе пару смешных случаев. Чем еще заниматься у костра?

   - У костра? – переспросила я. – Я думала, в этот раз все будет цивилизованно.

   - Цивилизованно, - рассмеялась Белькевич. - Это тебе Адам так сказал? На какие только ухищрения не идут мужики, чтобы заставить молодую и красивую девушку составить им компанию. Нет, дорогая, все намного прозаичнее и проще. Палатки, костры, дождь, слякоть, грязь и ветер. Но ты не переживай, - успокоила меня она. – Вопрос с душем я уже задавала Петршину. Обещал, что все будет. Я как-то тоже не понимаю этой сельской романтики. Готова лазить по горам хоть целыми сутками напролет, но нормальная постель, душ и кофе по утрам – это святое. И пусть только попробует не предоставить мне этого всего. Ему же хуже будет.

***

Профессор окинул взглядом кухню, отдельно заострив внимание на Александре, сгребающим мусор в мешок, и принялся за мытье посуды.

   - Кому скажи, что я убираюсь на кухне, никто бы не поверил, - задумчиво протянул Воронов. - Как это у нее так получается? В смысле командовать нами.

   - Это же моя Божена. Она кого хочешь заставит делать то, что ей нужно. Со мной все ясно, у нее было десять лет, чтобы меня выдрессировать, а вот ты…. Предполагаю, она нашла подход и к тебе. А вообще, она мой ангел-хранитель.

   - Немного резковатый на язык, - заметил Воронов.

   - Иначе это была бы не она, - Адам широко улыбнулся, но сразу же помрачнел. - Вот скажи, как мы могли столько выпить ночью? У меня голова просто чугунная. Во рту пустыня Сахара. А вкусовые ощущения такие, словно там была стоянка воинов-кочевников или, по меньшей мере, финал конкурса друидов на самое поганое зелье. В смысле, что особо удачные образцы испытывали на мне.

   - С каких это пор хорошо выдержанный виски стал зельем?

   - А, как ни назови, все равно менее гадко не станет.

   - По крайней мере, ты успел принять душ с утра, - хмыкнул Алекс. – Мне же только предстоит прошмыгнуть мимо нашего цербера. Адам, вот смотрю на тебя и не понимаю. Вы с Боженой развелись пять лет назад, почему ты ей позволяешь командовать? Ну, не убрался… велика беда.

   - Вообще-то у меня домработница есть, - гордо заметил Петршин и уныло добавил. - Только вот попробуй объясни это Божене. Мы когда женаты были, я даже в туалете оставался под ее зорким оком. Попробуй там круг не опустить или пеной для бритья зеркало забрызгать. Все, скандал обеспечен. А вообще, она хорошая. Резкая, но зато хозяйка отличная. Эх, какие она пирожки пекла, - мечтательно вздохнул Адам. – Хотя, наверное, и сейчас печет. Правда меня ими точно не кормит. А с кухней у нее всегда пунктик был. Все должно на своих местах лежать, стоять и так далее. Знаешь, а ведь я в последнее время, постоянно про нее думаю. Пусто здесь без нее. Если бы можно было повернуть время вспять, я бы никогда так не поступил. Вот пришла она, накричала, а я даже рад этому.

   - Все хотел спросить. А почему вы все-таки развелись?

   - Эх… Как, как. Вот так. Потому что кобель я, в этом Божена права. Признаю, что далеко не ангел и совершил много ошибок, хотя, конкретно в тот раз был не виноват, но Божена не стала разбираться, что к чему. Давай не будем об этом.

   Профессор домыл последний стакан и закрыл воду. Огляделся и удовлетворенно заметил:

   – Ну вот, вроде все чисто. Алек, сделаешь кофе? – казалось, у Петршина закончился запал, он присел и грустно посмотрел на сломанный стул. - Как думаешь, его можно отремонтировать, Божена любит их.

   - Не знаю насчет ремонта, - Воронов придвинул сломанный стул к стене и внимательно посмотрел на бледного профессора. - Хм, ты уверен, что кофе сейчас для тебя подходящий вариант?

   - Так я же не про себя говорю. Божене нравится, как ты варишь кофе. Да и Лане он тоже не помешает.

   - Лана, - Александр улыбнулся, но сразу стал серьезным и посмотрел на Петршина. – Кстати, мы ведь с Боженой не обговорили ничего….

   - Поздно спохватился, - покачал головой профессор. – Не переживай, Божена знает, что Лане нельзя волноваться, так что все будет хорошо.

   Александр посмотрел на Петршина. Уверенность Адама в бывшей жене поражала Воронова. Он и представить себе не мог, что можно настолько сильно доверять женщине. Отогнав от себя весьма неприятные воспоминания, он подошел к шкафу, достал медную турку и стеклянную банку с кофе. Открыл крышку и вдохнул запах.

   - Когда обжаривал?

   - Вчера.

   Воронов покачал головой, но не стал ничего говорить, лишь уверенно подошел к мельнице, засыпал в нее кофе и смолол. Пленительный аромат заполнил кухню, вытеснив запахи вчерашней ночи. Александр же приступил к варке, полностью сосредоточившись на процессе.

***

- Наш кофе готов, - улыбнулась Божена, поднимаясь с дивана.

   Последовав за ней, я наблюдала, как уверенно Белькевич прошла на кухню, как придирчиво оглядела комнату и, наконец, уселась за стол.

   Одобрительно кивнув, когда Александр поставил перед ней чашечку кофе, врач с наслаждением сделала первый глоток.

   - Вот за это я готова простить тебе многое, - подмигнула она Воронову и посмотрела на меня. – Лана, иди сюда.

   Присоединившись к Божене, я села рядом и получила свою чашку. Подозрительно посмотрев на Воронова, с наслаждением вдохнула аромат кофе и сделала первый глоток…Маленький и очень медленный. Кофе был невообразимо хорош. Не удержавшись, я прикрыла глаза. Казалось, аромат напитка проник в кровь и достиг сердца, растапливая ледяную корочку вокруг него, а вкус заставил взбодриться и остался на губах вкуснейшим лакомством. Невольно облизав губы и медленно выдохнув, я взглянула на Александра с восхищением.

   - Ну, как тебе кофе? – голос Божены вернул к реальности.

   Белькевич загадочно улыбалась и лукаво смотрела на меня.

   - Божественно, - искренне призналась я. - Это настоящая песня! Вот уж не думала, что обычный напиток возможно превратить в такое волшебство. Я настаиваю на проведении мастер-класса.

   - Может, я просто буду сам варить тебе кофе каждое утро? - подмигнул мне Воронов, явно польщенный такой реакцией на его умение.

   - Алек, - предупреждающе одернула его Белькевич. – А ты что такой грустный Петршин? - перевела она взгляд на профессора. - Неужели аромат кофе не может перебить исходящие алкогольные пары?

   - Божена, - застонал Адам, - ну зачем ты? Мне и так нелегко.

   - Ладно, я в необычайно добродушном настроении, - Божена с сожалением посмотрела на опустевшую чашечку с кофе, встала и направилась к холодильнику. – Сделаю столь необходимую тебе Мари.

   - Что это? – уточнила я.

   - Так она называет «Кровавую Мэри», - откликнулся Александр, - самое то, что сейчас необходимо Адаму.

   - Настоящая «Кровавая Мэри» – категорически безалкогольный коктейль, - заметила Божена. - Те, кто называют так смесь водки с томатным соком, в корне не правы. В томатный сок надо добавить соли, перца и один яичный желток, - перечислила ингредиенты Белькевич, доставая необходимое из холодильника и смешивая все это в блендере. – Этот рецепт приводит в норму электролитный баланс организма и хорошо снимает жажду. Хотя Петршину я бы еще порекомендовала выпить прохладной минеральной воды с соком лимона и одной столовой ложкой мёда. А еще был бы нелишним свежевыжатый сок из киви и апельсина. Так как этот старый… профессор вдобавок перебрал с сигаретами. Следовательно ему надо восстановить в организме запас витамина С, полностью убитый никотином. Но я знаю, как помочь страждущему. Мой фирменный коктейль не даст ему умереть от обезвоживания. В конце концов, я не просто так клятву Гиппократа давала.

   - Божена, - застонал снова профессор.

   - Ты повторяешься, дорогой мой, – съязвила Божена. - Затем. Думать надо, прежде чем пить с молодыми представителями твоего… племени.

   - Эй, а я-то тут причем? - возмутился Воронов. - Я в него насильно не вливал.

   - Алек, - укоризненно глянула на него Белькевич, - не пытайся казаться глупым. Тебе это не идет. Или ты хочешь сказать, что я лгу?

   - Спорить я с тобой не буду, - примиряющее подняв руки вверх, ответил Александр. – Но, Божена, все-таки ты не права сейчас.

   - А это решать только мне, мой мальчик, - отрезала она и перелив ярко красное с зеленоватым отливом содержимое блендера в стеклянный бокал, поставила его перед профессором. - Пей на здоровье. Тут три в одном, – злорадно добавила она.

   Петршин послушно взял стакан, поморщился, но выпил все. С размаху поставил сего на стол и резко отвернулся в сторону. Я успела заметить, как побелело его лицо. Мне и самой на мгновение стало нехорошо, стоило только представить, каков на самом деле вкус выпитого напитка, и от души посочувствовала профессору.

   Петршин резко отодвинул стул и поднялся из-за стола. Видимо, немного не рассчитал сил, потому что следующим неловким движением рукой уронил стоящую на столе вазу. Ту самую, остатки цветов из которой, до сих пор украшали его шевелюру. Словно в замедленной съемке ваза покачнулась, потом упала на бок и покатилась к краю стола... За этим ее перемещением наблюдали четыре пары глаз, но никто ничего не сделал, чтобы остановить это движение. Хрупкий стеклянный сосуд на мгновение задержался на краешке стола, упал на мраморный пол, и разбился, превратившись в груду осколков.

   - Это была моя любимая ваза, - голос Белькевич не предвещал ничего хорошего.

   - Боженочка, ну не злись, - умоляюще протянул профессор.

   В следующую секунду цвет его лица поменялся с белого на зеленоватый и Петршин опрометью бросился вон из кухни.

   Воронов молча встал и закрыл распахнутую настежь профессором дверь. Присел на корточки около стола, аккуратно собрал крупные осколки от разбитой вазы. Поднялся, вопросительно посмотрел на Божену.

   - Выкинь их. Разбитого не склеить, - Белькевич проследила, как остатки вазы отправились в мусорное ведро, обхватила ладонями свою чашку с кофе и замолчала, уставившись на закрытую дверь.

   - Мне надо уйти, - коротко сказал Александр, посмотрев на часы.

   - Я побуду с Ланой, - улыбнулась она. – Не волнуйся.

   Мужчина кивнул, пристально взглянул на меня и вышел. Допивая свой кофе, я думала о происходящем и неожиданно поняла, что не спросила ничего из того, что меня так интересовало.

   - Божена, мы можем поговорить? – тихо уточнила я.

ГЛАВА 5

***

Олег Лагерт пытался взбодриться с помощью обжигающего кофе, но получалось плохо. Бессонная ночь давала о себе знать, хотя больше повлияло то, что весь ритм его жизни напрочь изменился за одну минуту.

   - Это все, что я знаю, - растерянно сказал Марат.

   Посмотрев на подчиненного, Олег поморщился. Никакой новой информации, лишь жалкие оправдания и попытка выслужиться. Это раздражало, а Лагерт не любил, когда что-то шло не по его плану. Вот только… за двенадцатичасовой перелет он так и не решил, какую стратегию поведения выбрать. Вызвав Марата для разговора, он надеялся получить зацепку, но этого не произошло.

   - Как она? – как можно равнодушнее спросил Олег, размешивая сахар в кофе, а сам затаил дыхание, приготовившись жадно выслушать любые новости.

   - Внешне не изменилась, - осторожно ответил Марат. – Разве что грустная, и нет прежнего огонька.

   - Этот вывод ты сделал, даже не пообщавшись? – зло спросил Лагерт.

   Резко вытащив ложку, он остервенело бросил ее на блюдце. Подобного варварства тонкий фарфор не выдержал, треснув, и по белоснежной скатерти расплылось грязное пятно.

   Моментально появился официант, постаравшийся убрать последствия приступа злости, но Лагерт снова лишь поморщился. Отель высшей категории, но идиотов хватает везде.

   - Оставь нас, - раздраженно сказал он.

   Неужели непонятно, что распоряжение «не беспокоить» означает, что необходимо ждать, когда их позовут…

   - Приношу свои извинения, - пробормотал парень, метнувшись прочь.

   - Она поселилась в гостинице…

   - Я в курсе, - перебил его Лагерт. – Скажи мне то, что я не знаю.

   - Олег, я ничего не знаю сверх того, что уже сообщил, - спокойно сказал Марат. – Будучи в курсе твоего интереса к Лане, я счел необходимым рассказать тебе об изменениях в ее жизни. Все.

   - Я ценю это.

   Кофейное пятно раздражало. Впрочем, Лагерта все раздражало. Подчиняясь импульсивному желанию как можно скорее увидеть Лану, он не учел, что в их отношениях ничего не изменилось. Вряд ли она переменила свое мнение насчет него, вот только потребность ее увидеть, стала нестерпимой. Мог ли он знать, что случайно встреченная девушка станет для него светом в окне и вернет давно застывшие чувства? Нет. Увы, нельзя повернуть время назад и сделать так, чтобы отношения Ланы с Вихревым не зашли так далеко, и предупредить ту аварию.

   - Что мне делать? – уточнил Марат, когда молчание затянулось.

   - Все то же самое. Про Лану забудь. Если понадобишься, я скажу, - звонок телефона отвлек внимание, но, увидев номер Карины, Олег не задумываясь, сбросил его, как и еще раз двадцать до этого. Любовница названивала ему уже несколько часов и это тоже раздражало.

   - Хорошо.

   Марат поднялся, пару секунд помялся, словно желая задать еще несколько вопросов, но хватило одного взгляда, чтобы он кивнул и покинул ресторан.

   - Убери, - негромко бросил Олег.

   Не прошло и минуты, как скатерть была перестелена, приборы заменены, а перед мужчиной стояла новая чашка с кофе.

   Вновь положив и размешав сахар, Лагерт откинулся на спинку кресла и зажмурился. Образ любимой моментально возник перед глазами. Красивое лицо, стройная фигура, светлые волосы, при свете солнца сияющие серебром, а ночью мерцающие платиной. Девушка была его слабостью и затаенной мечтой. Чувствуя в Лане силу, так созвучную с осколками его души, он тянулся к ней, словно она была спасательным кругом. Но, памятуя об ошибках, совершенных в другое время и с другой девушкой, столь же прекрасной и светловолосой, боялся давить и принуждать. Страх, из-за которого он год находился в аду.

   - Давно не виделись, - прозвучал ненавистный голос, и Олег, открыв глаза, равнодушно посмотрел на Воронова.

   Тем временем тот, как и всегда, не спрашивая его мнения, уселся напротив и махнул рукой официанту, заказывая себе кофе.

   - Если не увидимся еще столько же, не расстроюсь, - вернул сарказм Лагерт. – Что надо?

   - Мы вынужденно работаем вместе, и насколько я помню, пусть своеобразное и временное, но мирное соглашение все же заключили. Хотелось бы нормальных условий для работы.

    - Вы обладаете всеми ресурсами, которые запросили, - лениво заметил он. – Если чего-то не хватает, обратись к моему секретарю.

   Александр скрипнул зубами, но промолчал, а Лагерт с удовольствием припомнил доклад Марата на реакцию Воронова о том, что именно Олег выступает в роли мецената, которого откопал Петршин. Александр был зол до такой степени, что наорал на профессора, но на тот момент все документы были подписаны.

   - По административной части работает Адам, - усмехнулся Воронов. – Я просто присматриваю за тем, чтобы он не совершил ошибок.

   - Получается?

   - Вполне. Но вот что интересно, в Москве у меня под носом увели один камень. Необходимый мне камень. И не только мне… Представь мое удивление, когда я узнал, что владелец и не собирался продавать его.

   - Надо быть расторопнее… Может, его твое резюме не впечатлило?

   - Не собираешься начать играть честно? - прищурился Александр.

   - Не люблю скучать. Что-то еще?

   – Я уже однажды говорил, чтобы ты придержал свою стаю и прекратил на меня ее натравливать. Когда же они накидываются на постороннего человека, лишь на том основании, что он со мной – это и вовсе недопустимо. Если такое произойдет еще раз, я уничтожу твоих псин, несмотря на все договоры.

   - Так им надо иногда развлекаться.

   - Я похож на железного зайца? – приподнял бровь Воронов. – Лагерт, ты меня знаешь, я слов на ветер не бросаю. Между нами сейчас мирный договор, но он уже трещит по швам, а все из-за твоего непонятного стремления досадить мне.

   - Столько лет и до сих пор не понял, в чем виноват? Ну что ж, значит ты глупее, чем я думал. Поразмышляй на досуге еще.

   - Нарываешься…

   - Как ты догадался? - лениво заметил Олег. – Удивительно. Воронов, многое изменилось за это время. Отныне мы в разных весовых категориях…

   - Ты про своих новых друзей или то, что затащил в кровать племянницу одного из них? Так вот, ни Карина, ни ее дядя тебе не помогут, - усмехнулся Александр.

   - Ты и это знаешь?

   - Ты следишь за моей жизнью. Было бы глупо не сделать то же самое.

   - Не переходи мне дорогу.

   - Как и ты мне.

   - Мы друг друга поняли? – прищурился Олег, после небольшого молчания.

   - Только если ты осознал, что нельзя пытаться забрать принадлежащее мне.

   - Расслабься. Все, что мне нужно, я уже получил.

   - Договорились, - улыбнулся Воронов, допил свой кофе и встал из-за стола.

   Две крупные купюры, брошенные на стол, показались Олегу плевком в лицо, но он ничего не стал говорить. Именно этого Воронов и добивается, но Лагерт не даст ему повода. У них еще будет возможность выяснить отношения.

***

Время за разговором с Боженой и Адамом пролетело незаметно. Точнее, с того момента как ушел Александр, Белькевич еще немного демонстративно «пообижалась» на профессора, но стоило разговору зайти о поездке в Ирландию, как их разногласия испарились, как и комментарии Божены по поводу морального облика бывшего мужа.

   Не прошло и часа, как двое взрослых людей, бесконечно влюбленных в свои профессии, наперебой обсуждали предстоящую экспедицию, а я с улыбкой слушала их, не вмешиваясь в разговор.

   - Когда мы откроем круг, то не только проникнем за завесу, но и соберем все доказательства существования параллельного мира! – выпалил Петршин и осекся.

   Панически взглянув на меня, потом на Божену, он вскочил с кресла, и в этот момент стало понятно, он сказал больше, чем мне следовало знать.

   - Какой мир? – прищурилась я. – Профессор?

   - Понимаешь, - начал он и снова замолчал.

   - Петршин, ты в своем репертуаре, - покачала головой Божена. – Ладно, наверное, сейчас самое время…. Лана, да, мы планируем проникнуть за завесу и доказать, что другие миры, о которых постоянно упоминается в тех или иных легендах, вовсе не плод воображения рассказчиков.

   Я молчала, пристально глядя на женщину. Не то чтобы я не верила в оккультизм и иже с ним, но видеть, как двое человек от науки относятся к этому с детской беспечностью, было странно. Хотя, наверное, надо сказать иначе. За прошедший год я как раз поверила во многие сверхъестественные вещи, чтобы осознавать, не стоит с ними заигрывать.

   - Подробности будут? – мрачно уточнила я.

   – Во всех источниках, которые мы изучали, указывается, что самое лучшее время: Белтейн и Самайн. Грани между мирами становятся тонкими и появляется возможность проникнуть за завесу. Представляешь, каким открытием это может стать! Никто до нас не делал ничего подобного. Мы же не только попробуем, а обязательно добьемся успеха и соберем доказательную базу.

   - В Белтейн? – нахмурилась я.

   - Конечно! - горячо воскликнула Белькевич.

   - Открытие века, - поддержал бывшую жену профессор.

   - А вас не пугает, что согласно тем же легендам, не рекомендуется заигрывать со сверхъестественным, не говоря уже о том, что невозможно предугадать исход мероприятия?

   - Мы все просчитали, - уверенно заявил Петршин.

   - Хорошо. На мгновение представим, что вы на самом деле решились на эту авантюру. Я могу даже предположить, что вы нашли спонсора на все это. Скажем так, в истории множества подобных примеров. Почему решили, что получится?

   - Изучали мифы и легенды, - мило улыбнулась мне Белькевич и стало понятно, она снова не договаривает.

   Наверное, еще несколько дней назад, я бы покрутила пальцем у виска, встала и покинула дом, ставший приютом для ненормальных, но припоминая свои сны, ночь аварии, после которой осталось так много вопросов, продолжала сидеть на месте и переводить взгляд с профессора на его бывшую жену. Они с тем же интересом наблюдали за мной. Опять же…. Адам позвал меня в экспедицию вот так сходу, не раздумывая и не сомневаясь в моей полезности, а значит у него были на то основания. Не говоря уже о том, что подобная авантюра – великолепный способ окончательно попрощаться с прошлым и начать жить в полную силу…

   - А какая роль отводится мне? – с улыбкой поинтересовалась я, стремясь разбавить напряженную ситуацию.

   - Геммолог. Ведь это ты консультировала Петршина по поводу короны, так что твоя помощь будет неоценима, - выпалила Белькевич.

   - А если бы мы не встретились случайно? – прищурилась я.

   - Алек, - улыбнулась Божена. – Он у нас главный специалист по камням, но если вы будете работать вдвоем, то шансы на успех возрастут многократно.

   Услышав про Воронова, я невольно поморщилась. Наше знакомство началось не с самой приятной ноты, продолжилось еще хуже, так что перспективы провести с ним две недели бок о бок…. К тому же, я не могла игнорировать и тот факт, что реагирую на него не так, как должна. Слишком притягателен он был, а от поцелуев разум и вовсе отключался. Не самая хорошая идея сталкивать нас еще сильнее, в то время когда я совершенно не готова к новым отношениям. Мне бы со старыми разобраться, выкинув их из своей головы и снов, вновь научиться радоваться жизни. В случае же Александра, не уверена, что его устроит исключительно деловое общение.

   - Это плохая идея, - мрачно заметила я и посмотрела на Белькевич. – Божена, кто-кто, а ты должна это понимать.

   - Что именно?

   Легок на помине! Воронов, в хорошем настроении и явно довольный жизнью, вошел в гостиную.

   - Я весь внимание! – добавил он, садясь в кресло.

   - Алек, прекрати паясничать. Все очень серьезно. Мы друг друга хорошо знаем, но Лана впервые окажется в нашей компании, - одернула его Белькевич и посмотрела на меня. – А твое поведение может усугубить проблемы Ланы….

   - Дело не в них, - простонала я.

   Постоянно напоминание о моих фобиях начинало раздражать. Я не скрывала их, но вот так тыкать ими в лицо – не самый приятный момент.

   - Тогда скажу вот что. Как твой доктор, я должна быть уверена, что ваши с Алеком отношения не повлекут за собой ухудшение ситуации. Впрочем, пусть он порой и бывает мерзавцем, но на этот раз будет вести себя хорошо. Ты – думаю тоже. Так что никаких проблем не будет.

   - У нас нет никаких отношений! - воскликнула я.

   - Вот и замечательно.

   - Я бы не был в этом так уверен, - подмигнул мне Алекс. – Кстати, память вернулась? Вспомнила что о вчерашнем вечере?

   - Странно, что у тебя она в порядке. Учитываю количество выпитого ночью, - кивнув в сторону мусорного ведра, я перевела на Воронова яростный взгляд, уже сожалея, что не смогла воздержаться от комментариев в его сторону. – Единственное, что ты делаешь хорошо – кофе, все остальное безжалостно портишь.

   - Я не только кофе хорошо варю, - вкрадчиво сообщил мужчина. - Еще смешиваю весьма неплохие коктейли. В Ирландии я обязательно побалую тебя еще и ими. Тебе понравится. У меня вообще много талантов.

   - Обойдусь, - прошипела я.

   - Брейк, молодежь! - прекратила обмен любезностями Божена, - Про то я и говорю. Вам предстоит провести вместе две недели, и мне не хотелось бы незапланированных нервных срывов. Ты понял меня, Алек?

   - Божена, ну ты же меня знаешь, - наигранно обиделся Александр. - У меня практически ангельский характер.

   - Ты сам-то веришь в то, что говоришь? – скептически посмотрела на Алекса Белькевич. - Если ты и ангел, то однозначно падший.

   - Обещаю, я ее не съем, - на лице Воронова вновь заиграла лукавая улыбка. - Сегодня…

   - Алек! – воскликнула Божена и хотела что-то еще добавить, но взглянув на меня, закончила спокойно. – Прекрати! То, что я не могу долго на тебя сердиться, не означает, что все такие.

   - Нам надо поговорить, - резко сказала я, поднимаясь с дивана и направляясь в сторону кухни, уверенная, Воронов следует за мной.

   - Хочу задать тебе несколько вопросов - дождавшись, когда Александр закроет за собой дверь, начала я. - Что вчера произошло?

   - Ты действительно ничего не помнишь? – прищурился он.

   - Последнее, что я помню, как ты… поцеловал меня, - кажется, я покраснела.

   - Продолжим, на чем остановились вчера? - Воронов широко улыбнулся и взял меня за руку.

   - Я серьезно!

***

Вот они и подошли к тому моменту, которого Александр надеялся избежать. Божена ясно дала понять, что девушке нельзя нервничать, но и откровенно лгать не хотелось, потому что рано или поздно она все равно вновь столкнется с этой частью его жизни. Точнее, уже соприкоснулась, просто пока не помнит о гончих, а учитывая, что профессор не смог удержать язык за зубами и частично рассказал про цель их поездки, необходимо правильно и дозированно преподнести все остальное.

   - Несвоевременная шутка, понял. Хорошо, коротко и обстоятельно. Да, мы целовались, а в процессе ты потеряла сознание, - на ходу сочинял Воронов, перемешивая ложь с правдой для большей достоверности. - Я не знал, где ты остановилась, поэтому привез сюда. Божене я доверяю безоговорочно. Она сделала тебе какой-то укол и сказала, что вести в больницу нет необходимости. Ничего серьезного, просто нервное перенапряжение. Я и предположить не мог, что вы с Адамом знакомы друг с другом. И да, я с удовольствием повторю наше свидание, желательно много раз.

   - Это не было свиданием, - устало возразила она и потерла виски. – Уверена, ты что-то не договариваешь, но я этим я разберусь позже.

   - Я честен, словно невинный младенец…

   - Воронов, хватит, - поморщилась Лана и Александр осекся.

   После утренней встречи с Лагертом, адреналин бурлил в крови, проявляясь своеобразным образом, а ведь еще вчера было очевидно, что соблазнять Лану надо иначе. Заинтересовать интересным рассказом, чтобы она расслабилась и перестала быть шипящей кошкой….

   - Я действительно перенервничала вчера, - неожиданно согласилась Лана. Видимо, рассказ Воронова выглядел вполне достоверно. – Извини, что пришлось со мной возиться.

   - Извиняться тоже нет необходимости. Не представляешь, как приятно заботиться о тебе, - Воронов мягко улыбнулся, осторожно взял Лану за руку и слегка применил силу, успокаивая девушку.

   Впрочем, да и не врал Александр в этот момент. Как ни казалось ему это странным, но он на самом деле хотел заботиться о ней.

   - Не думаю, - криво улыбнулась она. – Да, у меня есть некоторые проблемы с психикой. Если мы действительно будем работать бок о бок, то ты должен о них знать, - Лана на мгновение запнулась, но решительно продолжила. - Некоторое время назад у меня произошел нервный срыв, и с тех пор я панически боюсь машин. Точнее, на короткое время могу их использовать, но прежде надо накачаться успокоительным. Подсаживаться на лекарства я не собираюсь, так что вынужденно полюбила пешие прогулки и автобусы. В общем… Я не хочу быть для вас обузой, но не вижу пока решения своей проблемы. Возможно, я поторопилась, пообещав профессору свою помощь.

   - Не беспокойся об этом, - раздался от двери голос Божены. – На первое время обойдемся таблетками, хотя ты права, злоупотреблять ими нежелательно, но мы будем использовать их только в случае острой необходимости. А на месте будем работать уже более предметно.

   - А как быть с тем, что Лана совсем не помнит вчерашний вечер? - преувеличенно громко спросил Александр. - Я немного рассказал ей о произошедшем. Ну, про то, что она потеряла сознание, и я привез ее вчера сюда.

   - Я уже в курсе, - улыбнулась Белькевич, - Лана, скажи Алеку в какой гостинице ты остановилась. Он поедет и заберет твои вещи.

   - Да там и вещей особо нет, - машинально сказала девушка. - Ой, а где мой рюкзак? Там документы и деньги.

   - У меня в машине. Все в целости и сохранности. Сейчас принесу…

   - Успеется, - перебила его Белькевич. – Лучше введи ее в курс своей работы.

   - Кстати, да, - нахмурилась Лана.

   - Пойдем, - подмигнул Воронов и приглашающе указал рукой на гостиную.

***

- Невероятно, - прошептала я, когда мы остались одни, а Воронов достал из шкафа точную копию короны святого Вацлава и водрузил ее на стол.

   Подойдя к ней, я легко коснулась пальцами граней и сразу отдернула руку.

   - Ничего не понимаю, - нахмурилась, взглянув на Воронова. – Зачем она вам?

   Смотря на точную копию одной из королевских регалий, я, как и всегда при работе с камнями, испытывала священный трепет. Жемчуг, сапфиры, шпинели… Все было подобрано с исключительной точностью. Не хватало нескольких камней, и еще были сомнения по паре помельче.

   - Когда мы впервые задумались о возможности проникновения сквозь грань, то основательно поработали с легендами, - улыбнулся Воронов, нежно поглаживая корону. - Только корона святого Вацлава после доработки ее Карлом IV по форме и свойствам максимально соответствует необходимым параметрам для ритуала.

   - Нелогично, - усмехнулась я. – Даже если на миг представить, что эта корона поможет вам проникнуть через завесу миров, то во-первых: глупо использовать христианскую освященную реликвию для языческого ритуала, а во-вторых: сами символы надо менять. Вообще, идея любопытная, вот только… корона все равно не готова полностью.

   - Для начала, никто не собирался освящать корону, - заметил Александр. – Все дело в расположение камней.

   - Саша, я все равно не понимаю. Начнем по порядку. Во всех легендах случайное попадание в иной мир всегда сопровождает особый вид тумана. Да, все верно, в Самайн или Белтейн таких случаев зафиксировано больше всего, так что выбор дня для эксперимента можно считать удачным, но корона… Карл создавал корону для улучшения здоровья. Она защищает носителя, но не открывает портал в другой мир.

   - Или охраняет носителя, решившего открыть портал, - улыбнулся Воронов. – Ты совершенно права. Задача короны именно – защита. Портал открывать будем иным способом.

   - Мне кажется, я схожу с ума, раз обсуждаю с тобой портал в другой мир, - нервно заметила я.

   - Представь на мгновение, что мир не так прост, как кажется на первый взгляд, а магия не только в мифах и сказаниях.

   - Не верю, что ты сейчас говоришь это на полном серьезе.

   - Узнаешь камень? – Воронов повернул корону, указывая на один из сапфиров.

   - Конечно, - улыбнулась, словно встретившись со старым знакомым. – Я нашла его в Ирландии. – А вот этот, Адам показывал мне среди нескольких других, когда не мог решить, какой точно подходит… И эти я видела…

   Обрисовывая кончиками пальцев один драгоценный камень за другими, я погрузилась в привычно отстраненное состояние и прикрыла глаза, но стоило пробежаться по верхней дуге, как тело словно молнией пронзило. Будто прозвучала фальшивая нота, нарушая мелодичный мотив…

   Открыв глаза, я посмотрела на один из рубинов и нахмурилась.

   - А вот этот камень сюда не подходит, - пробормотала я.

   - Почему? – Воронов накрыл мои пальцы своей ладонью и я занервничала. – Форма и характеристики идентичны.

    - Не знаю, - буркнула я, убирая свою руку.

   Хмуро взглянув на корону, я не могла избавиться от чувства, что уже видела тот камень, который подошел бы сюда идеально. Мельком посмотрев на Александра, я машинально тронула кулон на груди. Слишком внимательным и цепким был его взгляд, чтобы я могла оставаться спокойной.

   - Что-то у меня заболела голова, - выпалила я. – Давай в другой раз продолжим.

   - Как скажешь, - согласился Воронов. - Я провожу тебя.

   - Поедешь на трамвае провожать меня в гостиницу? – усмехнулась я.

   - Или пешком на край земли.

   - Давай без шуточек, у меня и правда разболелась голова.

   Точнее, мне надо было как-то утрамбовать в голове, что компания взрослых людей, начитанных и эрудированных в самых различных областях, всерьез верят во все это. Впрочем, все вокруг говорило именно об этом. Да и я потихоньку начинала верить…

   Дорога до гостиницы не заняла много времени. Периодически я задавала Воронову уточняющие вопросы, он отвечал и я снова погружалась в свои мысли.

   - Может, передумаешь? – поинтересовался Александр, когда мы остановились у гостиницы. – Дом у Адама большой, места всем хватит.

   На предложение хотелось согласиться, но, на миг представив, что я еще и профессора буду будить безумными