Мой сон - моя реальность. Татьяна Алферьева

Оглавление

• АННОТАЦИЯ:
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ:

Сны - забавная штука. Иногда они настолько реалистичны, что от яви не отличишь. А когда они снятся с продолжением ровно с того момента, на котором остановились, так и вовсе становится непонятно: грёза это или другой мир? Порождение твоей бурной фантазии или чудо перемещения, о котором пишут в фантастических книгах?

   Однажды мне начал сниться именно такой сон, и с тех пор я проживаю две жизни в двух разных мирах и телах. И всё бы ничего, даже забавно, если бы в конце концов это не разбило пополам моё сердце...

ГЛАВА 1

Подумать только, всех, кроме меня, не устраивает моя холостяцкая жизнь! Или как там называют жизнь одинокой, незамужней женщины? Маму не устраивает, папу не устраивает, сестёр и подруг не устраивает. Одни готовы поставить на мне крест, другие всячески пытаются помочь. Надоели! Как они мне все надоели! Отстаньте! Я довольна своей жизнью. Разве это не самое главное?

   Я металась по кухне, как тигрица в клетке. Настроение основательно подпортил ужин в кругу семьи. Традиционно он проходил в третью пятницу каждого месяца в родительском доме. На него съезжалась вся ближайшая родня: тёти, дяди, сёстры со своими семьями и я. Так мама пыталась крепче сплотить нашу семью. За столом все откровенно делились своими печалями и радостями, достижениями и проблемами. А кто не хотел, того заставляли. Наша энергичная мама была способна разговорить кого угодно, и без особого труда довести до слёз и истерики.

   Да, мне тридцать лет. Да, у меня до сих пор нет мужа. Да, мне пора рожать. Я всё это знаю и без вас, мои драгоценные, горячо любимые родственники, и отнюдь по этому поводу не переживаю, по крайней мере, пока с вами не пообщаюсь.

   Звонок в дверь прервал мой односторонний, заочный разговор с роднёй. На пороге стояла подруга и коллега по работе Лиза – невысокая брюнетка со светло-голубыми глазами. В руках она держала бутылку мартини и целый батон колбасы.

   – Ты же знаешь, я не ем колбасу.

   – Я тоже рада тебя видеть, – фыркнула подруга, уверенно переступая порог.

   – Что на этот раз?

   – Меня бросил Макс, – раздеваясь, сухо пояснила Лиза.

   Весомый аргумент. Надо лечить.

   Через десять минут я сервировала журнальный столик на колёсиках на две персоны, добавив к Лизкиному набору сок, оливки, фрукты и лёд. Подруга всё это время что-то искала в моём ноутбуке.

   – Ну что, готова?

   – К чему?

   – Погрузиться в сказку про настоящую любовь.

   – А оно нам надо? – засомневалась я.

   – Тут всё как ты любишь: нежно, романтично, без пошлости…

   – Откуда ты знаешь, что именно я люблю?

   – От верблюда…

   Через час я похихикивала, через два – откровенно хохотала, через три – начала высказывать своё нелестное мнение о корейском кинематографе, к коему рискнула приобщить меня Елизавета:

   – Парни – красивые, только почему они всё время плачут? А девки такие глупые. И что у них с походкой? Они все косолапые, что ли?

   – Юлька, ну ты чего придираешься? – ныла Лиза. Она искренне сопереживала героям и вместе с ними рыдала навзрыд.

   – Это я ещё не придираюсь, – хмыкнула ей в ответ. – Давай сразу последнюю серию посмотрим и спать. Хотя зачем смотреть, и так всё ясно.

   – Ложись, если хочешь. Я ещё посижу.

   Поскольку квартира у меня однокомнатная, пришлось засыпать под звуки корейской дорамы. Неудивительно, что это сказалось на сюжете моего беспокойного сна.

***

Мне снилось, что я тону, захлёбываюсь в жутко холодной воде, барахтаюсь, пытаясь выплыть на поверхность, и никак не могу. Мозгом понимаю, что это всего лишь сон, но продолжаю паниковать. От недостатка воздуха саднит в лёгких. Интересно, во сне можно потерять сознание? Потому что я, кажется, потеряла. Следующее сновидение было о том, как меня хлопают по щекам, приводя в чувство.

   – Больно! – возмутилась я, отмахиваясь от чужих рук. Сил не было. Да и голос звучал тихо и пискляво, как мяуканье новорождённого котёнка.

   – Что же ты наделала, Юлиана, – прямо в ухо рыдал незнакомый голос.

   Я скосила глаза и увидела женщину лет сорока, раскачивающуюся из стороны в сторону. Проникнувшись сочувствием к заплаканной незнакомке, спросила:

   – Кто-то умер?

   – Да как ты смеешь такое говорить! – раздался с другой стороны злой мужской голос. – Идиотка!

   – Сам такой! – возмутилась я, с трудом принимая сидячее положение.

   Рыдания со стороны женщины усилились. А за моей спиной послышался гомон нескольких девчачьих голосов:

   – Юли сошла с ума!

   – Кошмар!

   – Ужас!

   – Бедняжка!

   Мужчина потрясённо замолчал. Я обернулась и увидела трёх девчонок в коротких клетчатых юбочках, приталенных пиджачках и получулках на ладонь выше колен. Миленько. Кажется, я пересмотрела дорамы.

   – Её надо быстрее отвезти домой, – сквозь всхлипы произнесла женщина. – Она простудится.

   Меня начали поднимать, и тут я увидела, во что одета. Тёмно-синие гольфины с красной полосой на резинке, плиссированная мини-юбка в клеточку и белая рубашка с синим галстуком. Я попыталась одёрнуть короткое «безобразие» и уткнулась взглядом в обувь. Ужас! Это ещё что такое? Грубо сколоченные бутсы на платформе с объёмными, ворсистыми шнурками. Неудивительно, что я чуть не утонула. Ну, и сон! Да какой реальный! Я огляделась. Мы стояли на берегу большого водоёма. Где-то неподалёку проходило шоссе, слышался звук мчащихся по нему автомобилей. Сгущались вечерние сумерки, и на небе медленно, одна за другой проступали крупные, белые звёзды. От холода тело била сильная дрожь. Мужчина, снял с себя пиджак и накинул мне на плечи.

   – Идём, дочка, – сказала женщина. Видимо, согласно сюжету этого дурацкого сна, она – моя мать.

   Меня подвели к одной из двух машин, стоявших на обочине, и посадили внутрь. Мужчина сел за руль, женщина – на заднее сиденье рядом со мной. Я не стала сопротивляться, когда она обняла и прижала меня к себе. Так теплее.

   Какой скучный сон! Минут пятнадцать мы просто куда-то ехали. Всё ехали и ехали. Я уже начала клевать носом, когда машина, наконец-то, остановилась рядом с двухэтажным домом из белого камня. Меня завели внутрь, заставили раздеться и затолкали под горячий душ. Я так устала, что не было сил ни сопротивляться, ни разговаривать. После душа женщина уложила меня в постель, ещё немного всплакнула и ушла. Наконец-то можно будет нормально поспать!

***

Утром очнулась на своём родном диване совершенно разбитая и больная, словно действительно ныряла ночью в холодную воду. Рядом безмятежно посапывала Лиза. Пришлось вставать, мерить температуру, полоскать горло, глотать таблетку. Когда и где я умудрилась простудиться? Конец августа. Дни стоят тёплые, безветренные. Дождей давно не было.

   Под ногой что-то звякнуло. Пустая бутылка мартини. О, мы её всё-таки допили? Может, я переборщила со льдом? Да какая разница. Лечиться и больше никаких дорам.

   Ближе к обеду разбудила Лизу, напоила чаем с лимоном и отправила домой. А сама легла обратно в постель. Не спалось. Мысли крутились вокруг вчерашнего ужина в родительском доме.

   Что их во мне не устраивает? У меня хорошая работа. Своя квартира. Да, пока в ипотеке, но скоро я её выплачу. Не завишу от родителей финансово, не жалуюсь на разгильдяя-мужа, не подкидываю капризных внучат на выходные. Ого, да я, вообще, молоток! Меня за это на руках носить надо!

   Повысив себе настроение подобными размышлениями, я даже почувствовала силы приготовить ужин.

   Ела прямо в постели. Плохая привычка, но иногда я ей потакаю. Включила ноутбук, покопалась в истории и обнаружила, что Лиза не осилила дораму до конца. Может, времени не хватило, может, терпения. Что там у нас? Седьмая серия? Так, так, так…

   Не заметила, как уснула и оказалась в той самой комнате, что снилась мне предыдущей ночью. Сон с продолжением? Интересно.

   Первое, что бросилось в глаза, – расклеенные по стенам многочисленные фотографии из журналов. Со всех снимков на меня смотрел и улыбался один и тот же парень – темноглазый красавчик-брюнет. Я поднялась на ноги и прошлась по периметру комнаты, вглядываясь в фотоснимки. Парень был мне совершенно незнаком. В реальной жизни я нигде его не видела: ни на обложке журнала, ни в интернете, ни в кино. Кто же он такой? Под одной из фотографий прочитала – Марк Лоуд. Имя тоже ни о чём не говорило. Так, а это кто? Ой! Шевелится! Внезапно я осознала, что смотрю в зеркало.

   Неужели это я? Да ладно! Куда делось моё шикарное тело? Я что зря ходила в бассейн и на пилатес, чтобы во сне увидеть себя худосочной пигалицей?! А где моя грудь почти третьего размера?! Это ещё что за прыщики на её месте?! А причёска? Куда пропал мой коньячный цвет волос? Из какого пыльного угла подсознания вылез этот белобрысый хвостик?!

   В довершение ко всему на мне была одета безобразная пижама серого цвета с огромной головой Микки Мауса в области живота. Я никогда не носила подобное убожество! Только глаза были мои – ярко-зелёные, слегка раскосые, кошачьи.

   В дверь постучали. Интересно, кого я сейчас увижу?

   – Входите!

   На пороге стояла незнакомая девушка лет двадцати с длинными, чёрными, скорее всего, крашеными волосами и большими, светло-серыми глазами.

   – Встала? Прекрасно! Собирайся быстрее. Пора в школу.

   В школу? Что за бред? Я окончила школу более десяти лет назад.

   – Ты кто? – спросила для начала.

   – Как кто? – удивилась незнакомка. – Хватит валять дурака, Юли! Меня ты не проведёшь.

   – Не Юли, а Юля или Юлия, – поправила я.

   – Чего? Какая ещё Юлия? – фыркнула девушка, однако, посмотрев на меня, посерьёзнела и, закрыв дверь, тихо сказала: – Ты что, правда, не придуриваешься? Ты потеряла память после вчерашнего?

   Забавный сон. Хорошо, сделаю вид, что действительно потеряла память, посмотрим, что будет дальше.

   – Юлиана, ты меня пугаешь, – подходя ближе, медленно произнесла брюнетка. – Это я, твоя родная сестра – Иджина.

   Нет. Мою родную сестру зовут Татьяна. Никаких Иджин я не знаю. Поэтому я отрицательно покачала головой.

   – Родители с ума сойдут, – схватилась за голову девушка, опускаясь на розовый стул рядом с белым туалетным столиком. Она помолчала, покусывая губы и обдумывая ситуацию. – Так. Ничего им не говори. Маме нельзя беспокоиться с её диагнозом.

   – Каким диагнозом? – осторожно поинтересовалась я.

   – Рак. У нашей мамы рак.

   – О…

   – Собирайся быстрее. По дороге в школу поговорим.

   Иджина встала со стула.

   – Постой! Скажи, сколько мне лет?

   – Ты даже этого не помнишь?

   Я отрицательно покачала головой.

   – Восемнадцать, скоро исполнится девятнадцать.

   – И до сих пор учусь в школе?!

   – Ты совсем свихнулась, что ли? В Высшую школу руководителей поступают в восемнадцать лет. Ты на втором курсе.

   – А…

   Оказывается, я – большая фантазёрка. Вот, придумала же – Высшая школа руководителей. Так почему же при столь буйной фантазии у меня такой скудный гардероб? Белые блузки, короткие юбочки в складку и гольфы. Откопав на нижней полке светло-голубые джинсы и свободного покроя ярко-сиреневый свитер из тонкой пряжи, я оделась и снова подошла к зеркалу. Так, волосы немного вьются. Длиной чуть ниже плеч. Если распустить, использовать средство для укладки и прихватить с висков невидимками получится романтичная, небрежная причёска. Кстати, я погорячилась насчёт «белобрысого хвостика». Во сне волосы у меня были светло-русыми с золотистым отливом.

   Тут моё внимание привлёк висящий на спинке стула нелепый розовый рюкзак с вышитыми на нём золотыми звёздами. Заглянув внутрь, я обнаружила учебники, тетради и письменные принадлежности. Наверное, надо проверить расписание, чтобы собрать то, что необходимо. Но, в конце концов, сон это или не сон? К чему быть такой дотошной? Я схватила рюкзак со стула и, нырнув ногами в мягкие, комнатные тапочки, выскочила из комнаты.

   Ого! Какой шикарный дом! Вчера он показался мне меньше.

   Я спускалась по широкой лестнице со второго этажа на первый, держась за витые, кованые перила, и любовалась тем, что видела: огромной хрустальной люстрой под потолком, мраморными блестящими колоннами в холле, фарфоровыми статуэтками, высокими напольными вазами, картинами в позолоченных рамах на стенах, идеально чистым пурпурным ковром. В холле стояли та самая женщина, что рыдала надо мной вчера, и моя «сестра».

   – Мы позавтракаем в школе, мама, – сказала Иджина, взмахнув бумажным пакетом, и поцеловала женщину в щёку.

   – Прошу тебя, Иджа, присмотри за ней, – тихо попросила та.

   – Конечно, не беспокойся, – весело ответила брюнетка и, увидев меня, воскликнула: – Ты, что, пойдёшь в этом?!

   – Да.

   – Ну, хотя бы обувь нормальную надень, – фыркнула «сестра».

   – Как ты, детка? – ко мне навстречу поспешила «мама».

   Я позволила себя обнять и шепотом поинтересовалась у Иджи:

   – А где моя обувь?

   – В комнате, конечно.

   Женщина с беспокойством вгляделась в моё лицо.

   – Может, тебе лучше остаться дома…после вчерашнего.

   – Вот ещё! – возмутилась Иджина. – Юли отлично себя чувствует. К тому же, сегодня у неё контрольная работа. Мы опаздываем! Юли, давай живее.

   Пришлось возвращаться в комнату искать обувь. Среди многочисленных пар нелепых бутсов на шнурках я откапала простые, чёрные лодочки.

   – Похоже, ты не только память потеряла, но и разум, – недовольно сказала Иджина, когда мы сели в кабриолет вишневого цвета.

   Я глядела по сторонам с открытым ртом. Что за место? Может быть, я подсмотрела его в каком-нибудь фильме про «золотую» молодёжь? Вокруг нашего дома виднелся идеально подстриженный газон с шикарными клумбами, альпийскими горками и даже фонтанами. Мы выехали за ворота на гладкое, ровное шоссе. Автомобиль бесшумно и мягко двинулся мимо самых настоящих дворцов.

   – Ты такая странная, – усмехнулась Иджина. – Словно в твоё тело вселился другой человек.

   – Иджа, пока мы едем, расскажи, из-за чего я вчера решила утопиться? – перевела я взгляд с окружающего великолепия на «сестру».

   – Не из-за чего, а из-за кого, – хмыкнула девушка.

   – Ну, хорошо, – не стала я спорить. – Из-за кого?

   – Из-за Марка Лоуда. Ты испекла для него торт. И не придумала ничего лучше, как вручить его на глазах у всей школы. Марк опрокинул его тебе на голову.

   – Кошмар… – протянула я. – Как можно было до такого додуматься?

   – Ты уже год, как влюблена в Марка, и всё пытаешься обратить на себя его внимание. Это была твоя очередная отчаянная попытка, – в голосе «сестры» явственно чувствовалось раздражение.

   – Надо было преподнести ему мясо. Шашлык. Судя по фотографиям, он здоровый мужик, который должен любить мясо, – принялась рассуждать я, но, увидев напряженный взгляд Иджи, поспешила её успокоить: – Да шучу я, шучу.

   Однако мой гастрономический юмор так и остался неоценённым по достоинству.

ГЛАВА 2

От большой стоянки к зданию школы вела длинная пешеходная дорожка через красивый, начинающий желтеть и облетать парк. Поскольку школа находилась на возвышенности, в некоторых местах дорожка сменялась тремя-четырьмя каменными ступенями. Вокруг сновали учащиеся: девушки и парни в одинаковой тёмно-синей форме. Увидев меня, они начинали активно перешёптываться:

   – Смотри, Юли!

   – Во что она одета?

   – Говорят, вчера она пыталась утопиться из-за Марка!

   – А я слышала, что она бросилась под машину!

   – Глупости, она перерезала себе вены и легла в тёплую ванну.

   – Тогда что она здесь делает? Её должны были отправить в психушку.

   Все эти девочки в коротких плиссированных юбочках и гольфинах, не стесняясь, тыкали в меня пальцем. Парни похихикивали. Иджа пыталась что-то возражать. Мне же ни до кого не было дела. Я остановилась посередине дорожки, любуясь зданием школы. Это был великолепный особняк, сочетающий в себе готику и модерн: большие высокие окна и многочисленные башни и башенки с остроконечными крышами, покрытые ярко-красной черепицей. Красота!

   Волнение вокруг усилилось. То и дело раздавались девчачьи восхищённые охи-вздохи.

   – Ах, какие красавчики!

   – Он улыбнулся мне!

   – Нет, мне!

   Кто-то грубо толкнул меня со спины в плечо, отпихивая в сторону. Если бы я была главной героиней дорамы, то непременно упала бы и живописно растянулась на дорожке. Возможно даже разбила коленку под трогательную мелодию. Но это не дорама, это мой сон. Поэтому я с силой пихнула наглеца в ответ.

   – С ума сошла?! – раздался недовольный мужской голос.

   Я обернулась. Передо мной стоял Марк Лоуд. В реальности он оказался не менее красивым, чем на фотоснимках. Идеальная кожа. Точёные черты лица. Тёмно-карие, практически чёрные глаза в ореоле густых ресниц. Прямой нос. Чёткий контур губ. Кстати, несмотря на то, что сон был основан на дораме, все здешние люди имели вполне европейскую внешность.

   Марку быстро надоел мой лёгкий ступор, вызванный его появлением:

   – Дай пройти.

   – А ты возьми и обойди, – предложила, небрежно пожав плечами.

   Позади Лоуда стояли ещё три красавчика. У меня дыхание перехватило, когда я встретилась взглядом с одним из них. Да, ладно! Такого ярко-синего цвета глаз не бывает! Высокий блондин, смотрел в мою сторону с заметным интересом.

   Между тем Марк окончательно потерял терпение и попытался отодвинуть нахальную преграду со своего пути уже не плечом, а рукой.

   Согласна, пешеходная дорожка, на которой мы стояли, узкая. Но разминуться двум людям на ней вполне возможно. Неужели обязательно идти напролом прямо посередине?

   – Ты совсем свихнулась после вчерашнего? – раздраженно поинтересовался Марк.

   – Юли! – требовательно воскликнула Иджа, призывая меня к порядку.

   +А порядок тут явно был такой: сначала парни, потом девушки.

   Не знаю почему, меня это взбесило. Я ещё раз пихнула парня в плечо и быстро пошла вперёд. Через пару шагов меня догнала «сестра».

   – Что на тебя нашло? Раньше ты никогда так не разговаривала с Марком. Надеюсь, ты помнишь, что он гораздо выше нас по положению?

   – Нет.

   Иджина застонала.

   – Я так надеялась, что, когда ты окажешься в школе и увидишь Марка, к тебе вернётся память. Ладно, идём быстрее. Скоро начало занятий. А мне ещё шкафчик тебе показать и проводить до аудитории.

   Внутри школа оказалась вполне себе современной. Металл, пластик и стекло. Ну, разве что полы мраморные. Ступить страшно, настолько гладкими и скользкими они были на вид. Занятия, как и в университете, шли парами. Первым была теория экономики, её сменила политология. Я с большим интересом слушала преподавателей, недоумевая, почему мой сон настолько затягивается. Обычно сновидения проскакивали одним махом, а этот, по ощущениям, шёл уже несколько часов. Пощипала себя за руку, однако проснуться так и не смогла. В детстве я мечтала научиться управлять снами. Неужели мечта сбылась? Может, это болезнь так на меня повлияла? Я даже во сне чувствовала неприятное першение в горле.

   Третьей парой была физкультура в бассейне. Я не стала переодеваться, только обувь сняла, чтобы зайти и объяснить преподавателю, что не смогу сегодня плавать. Педагогом оказалась высокая дама лет тридцати пяти, ярко накрашенная, с кудрявыми рыжими волосами. На ней был белоснежный спортивный костюм в обтяжку, а на высокой груди не висел, а, скорее, степенно возлежал серебристый свисток. Она стояла рядом с группой парней и девушек, занимавшихся до нас, и что-то им объясняла. В этой толпе я опознала ту самую великолепную четвёрку парней, с которыми утром не смогла поделить пешеходную дорожку.

   – Эй! Ты почему в одежде? – окликнула меня преподаватель.

   – Я плохо себя чувствую.

   – Справка есть?

   Наверное, действительно надо было сходить в медпункт. Ещё бы знать, где он находится.

   – Справка? Разве что от психиатра, – гаденько захихикала одна из девчонок моей группы. – Со вчерашнего вечера у Юли развилась сильная водобоязнь.

   – Так это ты? – с интересом спросила меня тренер по плаванию.

   – Что я?

   – Ходят слухи, что вчера одна из второкурсниц упала в озеро и чуть не утонула, – пояснила женщина.

   – Она, она, – поддакнула всё та же выскочка.

   Предыдущая группа передумала уходить, с интересом наблюдая за происходящим.

   – Хорошо, – не стала докапываться преподаватель. – Можешь…

   Она не договорила. Кто-то с силой потянул меня назад, кто-то подставил подножку, и я спиной полетела в воду. От неожиданности вскрикнула и наглоталась воды. Надеюсь, преподаватель действительно хотела мне помочь, а не утопить окончательно, попытавшись выловить при помощи длинной палки с кольцом на конце и огрев ею меня по голове, после чего я гораздо увереннее пошла ко дну. Прыгать в воду в стильном, спортивном костюме и портить из-за какой-то дуры шикарную причёску тренеру явно не хотелось. Наконец, чьи-то руки подхватили моё тело и с силой вытолкнули на поверхность.

   – Тео, помоги вытащить!

   Балансируя на грани потери сознания, я проморгалась и увидела перед собой знакомые ярко-синие глаза. Вдвоём парни выволокли меня на бортик бассейна и тут же отошли подальше, будто от прокажённой.

   Ко мне наклонилась обеспокоенная произошедшим преподавательница, тряхнула за плечо, спросила о самочувствии.

   Я откашлялась, отдышалась и, ничего не ответив, поднялась на ноги. Мазнув многообещающим взглядом по своей группе, двинулась в сторону раздевалки. Вокруг царила тишина. Тут я кое-что вспомнила, обернулась, нашла глазами своего спасителя. Парень стоял чуть в стороне от остальных. По его красивому, загорелому торсу до сих пор стекали капельки воды.

   – Спасибо! – громко сказала, прежде чем развернуться и уйти.

   В раздевалке, насколько смогла, отжала из одежды воду, подсушила полотенцем волосы.

   Вот ведь гады. Всё-таки заставили искупаться. Если мне не изменяет память, в личном шкафчике лежит комплект сменной одежды.

   Я подхватила рюкзак и отправилась в главный корпус. Дойти туда можно было двумя путями: через крытую галерею и по улице. Выбрала второй вариант. Погода в моём сне стояла чудесная. На голубом небе ни облачка, лишь лёгкая полупрозрачная дымка. Солнце щедро дарило приятное тепло. Небольшой дискомфорт доставлял разве что лёгкий ветерок, холодящий тело сквозь мокрую одежду. Я села на скамейку, закрыла глаза и подставила лицо солнечным лучам. В воздухе разливался пряный аромат неизвестных растений. Вокруг стояла тишина. Сейчас немного подсохну и пойду дальше.

   – Эй, утопленница! – позвал меня насмешливый женский голос. – Сушишь пёрышки, курица?

   Я посмотрела в сторону говорившей. Незнакомая блондинка висела на руке Марка Лоуда и вызывающе на меня пялилась.

   – От курицы слышу, – равнодушно ответила, снова закрывая глаза.

   – Что ты сказала?! – взбеленилась девица.

   – Пошли уже, – раздражённо бросил Марк.

   Раздались удаляющиеся шаги. Я окончательно расслабилась, растекаясь телом по скамейке. Порыв холодного ветра застал врасплох. Вздрогнув, выпрямилась, обхватила себя руками, чтобы согреться, и вдруг почувствовала, как на плечи опускается что-то тёплое. Резко обернулась и попала в омут удивительных синих глаз.

   – Ты снова меня спас, – благодарно улыбнулась парню. – На этот раз от холода.

   Уголок его рта дёрнулся в попытке вернуть улыбку. Не сказав ни слова, синеглазый блондин ушёл вслед за друзьями, оставив на моих плечах пиджак, хранящий тепло его тела. Интересно, это Риккей или Джай?

   Моё возвращение в главный корпус произвело настоящий фурор.

   – Пиджак Джая! – взвизгнула какая-то девица.

   – Не может быть!

   – Как?

   – Откуда?

   Вот и ответ на вопрос: имя моего спасителя – Джай.

   – Юли! Куда ты пропала? – откуда-то сбоку возникла Иджина. – Что это на тебе? Не может быть! Это же пиджак Джая!

   – На нём написано, что ли? – удивилась я. – Вроде бы нет ничего…

   – У Джая самые элегантные вещи, – благоговейно произнесла Иджа с мечтательным блеском в глазах. – Его одежду ни с чьей не перепутаешь.

   – Ого, сестрёнка, да он тебе нравится, – прищурилась я.

   Иджа вспыхнула.

   – А ты почему такая потрёпанная? – попыталась она скрыть смущение, напустившись на меня. – Что случилось?

   – Долго рассказывать. Есть хочу.

   – Идём в столовую, – вздохнула Иджина и взяла меня под руку.

    Мы спустились на цокольный этаж и оказались в просторном помещении, вся площадь которого была заставлена столами и стульями.

   – Смотри, красная зона, – Иджа указала глазами вправо от двери. – Никогда не смей входить туда без приглашения.

   – А что там такое? – заинтересовалась я, разглядывая резные обеденные столы из тёмного дерева и окружавшие их диваны, обтянутые красной кожей.

   – Там могут находиться только Марк, его друзья и их приближённые, – прошептала Иджа, стесняясь моего невежества.

   Я пробежалась глазами по сидящим в вип-зоне парням и девушкам, без труда найдя своего спасителя.

   – Мне надо вернуть пиджак.

   Забавный всё-таки сон. Столько правил и условностей. Разве не я здесь хозяйка?

   – Куда?! – попыталась остановить Иджина, хватая за руку.

   Однако я вырвалась и быстрым шагом направилась к цели. Все, кто находился в столовой, поворачивали головы в мою сторону. В глазах читалось жадное любопытство. Хм, а я, оказывается, известная личность. Окружающие так и ждут, что ещё отчебучит ненормальная девчонка.

   Красная зона располагалась на подиуме высотой в полметра и была окружена низким заборчиком из редкого деревянного штакетника того же цвета, что и обеденные столы. Сидящие здесь люди были словно специально выставлены напоказ, как в каком-то застекольном шоу. Впрочем, им было не привыкать к повышенному вниманию. Красивые, холёные, крутые…

   Моё приближение заметили многие. Ожидание, что пройду мимо, сменилось неподдельным удивлением и интересом. Вскоре, на меня не смотрел только Джай, внимательно слушая, что ему говорит рыжеволосый Тео. Зато Марк и его подружка таращились во все глаза. Он – с любопытством, она – со злостью и досадой. Брось, дурочка, ты, что, ревнуешь? Ты, шикарная, пышногрудая блондинка ревнуешь ко мне, мокрой курице? Я прекрасно знаю, как сейчас выгляжу: не до конца просохшие волосы висят неопрятными сосульками, на джинсах, особенно сзади, мокрые пятна, свитер мятый и неопрятный на вид.

   Дальнейшее происходило, как в замедленной съёмке: вот я ставлю ногу на первую из трёх ступенек, и по залу проносится общий вздох не то возмущения, не то испуга. Джай, наконец, замечает меня, я улыбаюсь и приветственно машу ему пиджаком. Одновременно делаю ещё шаг. Марк подаёт знак одному из парней, сидящих за его столом, и тот преграждает мне дорогу, насмешливо глядя сверху вниз.

   – Пропусти, – прошу и, подумав, добавляю: – Пожалуйста.

   – Не-а. Тебе здесь не место.

   – Меня пригласили, – нахально заявляю в ответ.

   – Кто?

   – Джай. Вот пропуск, – сую под нос шестёрке Марка пиджак и ныряю ему под руку.

   – Стой! – безуспешно пытается тот поймать нахалку.

   – Пропусти. Она ко мне, – раздаётся голос, от которого по моему телу бегут мурашки.

   В реальной жизни я бы никогда не позволила себе так откровенно проявлять интерес к приглянувшемуся мужчине. Но от этого Джая у меня голова шла кругом. Он обладал сногсшибательной харизмой. Меня завораживало в нём всё: то, как он двигался, как смотрел, как говорил, как улыбался одними глазами, как поправлял волосы.

   Я подошла и наткнулась на насмешливый, оценивающий взгляд зеленоглазого Тео. Парень тоже был хорош собой. При наличии рыжих волос его кожа оказалась довольно смуглой. Привлекательное сочетание. Он с большим интересом ждал, что будет дальше, впрочем, как и все остальные.

   – Не знаю, что ты задумал, Джай, но ей здесь не рады, – с подчёркнутой ленцой в голосе произнёс Марк.

   – Вот именно! – поддакнула льнущая к красавчику-брюнету его блондинистая подруга.

   Джай молчал и просто смотрел на меня. А я на него. Что же мне в нём так нравится? Да, у него яркий цвет радужки, хотя возможно это линзы. Но сами глаза небольшие и глубоко посаженные. Высокие скулы, квадратный подбородок, полные, но вполне мужественные губы. Светлые густые волосы коротко подстрижены и уложены в стиле «контролируемого хаоса».

   – Кажется, утопленница переключилась с Марка на тебя, Джай. Берегись, – хохотнул Тео, вырывая меня из созерцательного состояния. Ну, что за манеры у этой молодёжи давать всем и каждому нелепые, унизительные прозвища?

   – Держи, – я протянула пиджак. – И ещё раз спасибо.

   Теперь можно развернуться и уйти. Но вдруг Джай мне больше никогда не приснится? Вдруг это последний раз, когда я его вижу? Поэтому решительно наклонилась и поцеловала парня в щёку.

   – У-у-у… – по залу прокатился протяжный, громкий гул.

   Тео выразительно присвистнул.

   – Ухожу, ухожу, – фыркнула и неспешно спустилась с помоста.

   – Ну, ты даёшь, сестра! – шепотом воскликнула Иджина, когда я к ней вернулась. И было непонятно, чего в её голосе больше – изумления, восхищения или гнева.

   – Слушай, Иджа, завтрак, который ты утром прихватила с собой, ещё жив?

   – Завтрак? Я и забыла о нём.

   – Пойдём поедим в каком-нибудь тихом месте. Тут слишком шумно.

   Не оборачиваясь, вышла из столовой. Иджа принесла из машины пакет с едой, и мы устроились на самой дальней от главного входа скамейке.

   – Не знаю, что с тобой случилось после вчерашнего, но такая ты мне нравишься больше, – призналась «сестра».

   Из содержательного разговора во время обеда я узнала, что год назад наша семья переехала в Луир – элитный посёлок закрытого типа. Здесь я поступила на первый курс Высшей школы руководителей, а Иджина, которая была старше меня на два года, – на третий. У нашего отца был крупный строительный бизнес, из-за которого Ферд Арнон практически никогда не бывал дома, пропадая в длительных командировках. В школе я, то есть Юлиана, буквально с первого взгляда влюбилась в Марка Лоуда. Скрывать свои чувства девушка не умела или не хотела, активно проявляя их на потеху окружающим. Марк Юли игнорировал, зато другие вовсю изощрялись в издевках и подколках. Да-да, по сравнению со сказочно богатыми Лоудами и многими здешними семействами наша семья считалась среднего достатка. Отец и в Луир-то переехал, чтобы попытаться выдать дочерей за кого-нибудь побогаче. Видать, тоже дорам насмотрелся. Самым грустным в рассказе Иджины оказалось то, что у нашей мамы, Лаисы Арнон, полгода назад обнаружили рак груди. После операции и продолжительного лечения в клинике она совсем недавно вернулась домой. А тут я, то есть Юли, со своей попыткой суицида из-за какого-то придурковатого плейбоя.

   – Иджа.

   – Мм?

   – Поехали после школы по магазинам.

   – Зачем? Мы недавно там были.

   – Мне надо обновить гардероб.

   – Но у тебя и так одежду складывать некуда.

   – После неудачного утопления она мне разонравилась.

   – Ну хорошо, – сдалась Иджина. – Странная ты какая-то. Тебе бы не по магазинам, а к врачу. Встретимся после занятий на стоянке.

   Вот и отлично. Интересно поглядеть, какие во сне магазины и сколько денег я нафантазировала на своей кредитной карточке.

ГЛАВА 3

На стоянку после окончания занятий я пришла первой. Иджа задерживалась. Присев на капот её кабриолета, принялась наблюдать за разъезжающимися из школы учениками. Один автомобиль был круче другого, и практически у каждого свой. Лишь изредка влюблённые парочки усаживались вдвоём в одну машину.

   По словам Иджины выходило, что за год в новой школе у меня не появилось ни одного друга. Три красотки, присутствовавшие при моём вчерашнем утоплении, лишь притворялись, что проявляют ко мне сочувствие. На самом деле троица развлекалась, наблюдая, как далеко зайдёт чужое отчаяние из-за безответной любви. Только сейчас я вспомнила, что та девушка в бассейне, предложившая предоставить справку от психиатра, была одной из них.

   – Эй, Юли!

   Снова она. Я даже соскучиться не успела.

   Обернувшись, обнаружила у себя за спиной всю троицу в полном составе. Короткие юбки едва прикрывали нижнее бельё снизу, а белые блузки с глубоким декольте – сверху. Форма в этой школе была просто отпад. Конечно, существовал определённый фасон, но иные ученики и ученицы чересчур активно с ним экспериментировали. Стандарт, насколько я поняла, задавался такой: короткий приталенный тёмно-синий пиджак, декорированный красным кантом, плиссированная клетчатая юбка, комбинирующая синий и красный цвет, длиной чуть выше колен; белая рубашка и белые гольфы или гольфины. Последние могли быть самых разнообразных цветов, однотонные, в полосочку, с крапинками, с бантиками и стрелками. У парней форма немного отличалась: серая окантовка вместо красной и того же цвета брюки. Галстук независимо от пола у всех учеников был одинаковый – тёмно-синий в тонкую белую полоску.

   – У тебя новая стратегия: липнуть к Джаю, чтобы вызвать ревность у Марка? – поинтересовалась окликнувшая меня девица, скрестив руки на пышной груди. Неестественно пышной, к слову сказать. Тут явно не обошлось без вмешательства пластического хирурга.

   Две другие с нескрываемым злорадством ждали ответа. А я вдруг почувствовала себя жутко разбитой и… больной.

   – А если и так, вам-то какое дело? – пожала в ответ плечами.

   – Не смей трогать Джая! – истерично взвизгнула самая полненькая из троих, весьма симпатичная кудрявая брюнетка. Видимо, синеглазый красавчик был ей глубоко небезразличен.

   – Девочки, что вам надо? – устало спросила я. К концу дня горло саднило всё сильнее, а тело стало ватным и непослушным. Кажется, у меня начала подниматься температура. Надо же, я даже во сне её ощущаю. – Мальчик был явно не против моих прикосновений.

   – Что?! – продолжила возмущаться брюнетка. От гнева на пухлых щёчках отчётливо проступили красные пятна. – Что ты сказала?! Джай очень добрый. Да, он помог тебе в бассейне, но все видели, насколько ему было неприятно.

   – Это ещё почему? – удивилась я. Подумаешь, пару минут потратил на спасение утопающей. Внешне я вполне симпатичная девушка, просто не накрашенная и не разряженная как кукла.

   – Ты же собачонка Лоуда. Его подстилка. Смотреть противно. Никто не захочет иметь с тобой дела. Тем более Джай.

   Я опешила. Неужели Юлиана оказалась настолько глупа, что залезла в постель к презирающему её парню?

   – Да не нужен мне ваш Джай, – отмахнулась я от троицы и зябко поёжилась. Из-за повышенной температуры у меня начался неприятный озноб. – Вот его пиджак сейчас бы не помешал.

   – Брысь отсюда! – Пользуясь положением старшекурсницы, как нельзя кстати появившаяся Иджина отогнала от меня приставучих девчонок.

   – Ну, наконец-то, – воскликнула я, плюхаясь на переднее пассажирское сиденье кабриолета.

   – Чего им надо было? – поинтересовалась Иджа, заводя машину.

   – Приревновали ко мне Джая. Слушай, Иджина, скажи честно: я спала с Марком?

   – Вроде, нет, – нахмурилась сестра. – Ты же ведёшь дневник, посмотри там.

   – А ты сама точнее сказать не можешь?

   – Я не слежу за каждым твоим шагом, – сложив крышу и выворачивая со стоянки, буркнула Иджа. – Очень надеюсь, что нет.

   – Сестрёнка, ты меня, наверное, стесняешься? – проницательно заметила я.

   – Твоя ненормальная любовь к Марку бесит, – призналась Иджина. – Ты готова лизать пыль с его ботинок. Ловишь каждый взгляд. Пишешь глупые, романтические послания. Ещё торт этот…

   Выехав на прямое, как стрела, шоссе, машина быстро набрала скорость.

   – Иджа, – позвала я, хитро прищурив глаза.

   – Что?

   – Хочешь стесняться ещё больше?

   – Ты о чём?

   – Ю-ху! – я вскинула руки. Никогда раньше не ездила в машине без верха. Всегда мечтала это сделать. – Как здорово! Просто супер!

   – С ума сошла?! Прекрати орать! – испугалась моей шумной выходки Иджина.

   В этот момент нас обгонял чёрный спорткар Марка. Рядом с парнем сидела всё та же блондинка. Она что-то сказала. Марк повернул голову и посмотрел на меня. Тёмные очки помешали распознать его эмоции от увиденного. Дурачась, я послала парню воздушный поцелуй.

   – Что ты творишь? – зашипела сестра. – Сейчас передумаю ехать с тобой по магазинам.

   – Да ладно, унижение от выходки с тортом мне не переплюнуть, – хмыкнула я, откидываясь на сиденье.

***

Мы приехали в крупный торгово-развлекательный комплекс, сверкающий стеклом и металлом в лучах заходящего солнца, – средоточие всего, что необходимо для удовлетворения потребительских нужд и отдыха местных жителей: шикарный ресторан, кинотеатр, боулинг-центр, бильярдный клуб и бесчисленное количество бутиков.

   – Выбор здесь невелик, – предупредила Иджина, когда мы поднимались на эскалаторе, – но кое-что приличное найти можно. Какая одежда тебе нужна?

   – Давай для начала просто посмотрим, – предложила я, заходя в первый магазин, где нас тут же окружили продавцы-консультанты, вежливо предлагая свою помощь.

   Кредитка без труда осилила все наши траты, включая вкусный ужин в уютном кафе. Иджа заметно расслабилась и повеселела. Она прекратила переживать из-за провалов в моей памяти и началась активно их восполнять своей безудержной болтовнёй, пока нас не прервали:

   – Иджина, малышка, вот ты где!

   К столику подошёл парень, в котором я с удивлением узнала последнего из знаменитой четвёрки мажоров, с кем мне ещё не довелось близко столкнуться. Риккей, кажется. Пожалуй, он был самым низким из всех. Крепкого телосложения, с русыми вьющимися волосами до плеч и серо-голубыми глазами. Этакий симпатяга с обворожительной улыбкой, от которой на щеках появляются милые ямочки.

   – Почему так быстро сбежала из школы? Ты же обещала дать мне конспекты.

   – Прости, я забыла, – виновато вспыхнула девушка. – Хорошо, что мы встретились. Сейчас я их тебе отдам. Правда, они остались в машине.

   – Знаешь, красавица, так дело не пойдёт. Разыскивая тебя, я потерял слишком много драгоценного времени. Ещё в твоих каракулях разбираться. Давай вместе подготовимся к завтрашнему зачёту у меня дома.

   – Но, – засомневалась Иджина, – я тут вместе с сестрой.

   – Отдай ей ключи от машины, и поехали. Вечером я сам отвезу тебя домой или… – парень сделал многозначительную паузу, наклонился к девушке и, приправив голос интимной хрипотцой, продолжил: – вызовем такси. Как пойдёт. Может, нам захочется расслабиться после зубрёшки. Выпить вина.

   У меня глаза на лоб полезли от подобного подката. Нет, дело конечно молодое, но столь нагло навязывать девушке своё общество? Как насчёт хотя бы маломальского ухаживания? Почему он настолько уверен, что ему не откажут? Идже, вообще-то, совсем другой парень нравится.

   Поведение сестры тоже было крайне подозрительным. Она явно не горела желанием проводить время наедине с этим типом, но почему-то вместо того, чтобы сказать веское «нет», предпочитала юлить и неуклюже оправдываться:

   – Юлиана плохо водит.

   – Тогда вызовем такси, – быстро нашёлся парень, не желая понимать завуалированных намёков на «Отвали!».

   – Давайте лучше все вместе поедем к нам, – вмешалась я в дурацкий диалог. Риккей уставился на меня как на существо с другой планеты. Похоже, подобное ему в голову не приходило. – В любом случае идёмте на стоянку и уже там решим, что делать дальше.

    После забега по магазинам я устала, после ужина меня и вовсе разморило. Недомогание усилилось, температура тела повысилась, и мне хотелось одного – лечь, причём желательно в постель. Второе моё предложение Риккея устроило, и он двинулся к выходу.

   – Подожди! – остановила я шустрого парня. – А девушкам помочь? Вещи донести?

   Я указала на многочисленные пакеты и пакетики с обновками. Снова этот полный недоумения взгляд. Иджа тоже смотрела на меня как-то странно.

   – Да ладно, они не тяжёлые. – Собрав сумки в две связки, решительно сунула их парню в руки.

   – Вообще-то такие, как Риккей, не таскают за дамочками сумки, – шепнула сестра, когда мы оказались на эскалаторе.

   – Ещё как таскают, – подмигнула ей в ответ, оборачиваясь на парня. Тот старательно изображал вид безумного шопоголика: типа я тут сам по себе и все эти вещи – мои собственные.

   Впрочем, мне сейчас было не до местных правил. Я чувствовала себя всё хуже и хуже. Освещение казалось слишком ярким, люди вокруг – чересчур шумными. К тому же во время спуска меня начало мутить.

   Снаружи нашу троицу встретил неприветливый холодный ветер.

   Покидав пакеты на заднее сиденье кабриолета, Риккей спросил:

   – Ну, что решили, красотки? Вызываем такси?

   – Иджина, где конспекты? Отдай ему, и поехали домой.

   С противоположной от нас стороны автомобиля взревел мотор белоснежного мотоцикла. Затянутый в комбинезон из белой кожи с чёрными защитными вставками незнакомец вот-вот готов был сорваться с места. Из-за тонированного стекла-визора лица видно не было, однако Риккей узнал мотоциклиста и громко крикнул:

   – Джай! Стой! Подожди!

   Тот послушался, заглушил мотор и снял шлем.

   – Тут такое дело. Надо девушку домой отвезти.

   – Эй! Я с ним никуда не поеду, – громко возмутилась я чужим самоуправством. – В смысле я не против твоей компании, – поспешила объяснить Джаю свой резкий отказ, – но я ненавижу мотоциклы.

   «Даже во сне», – добавила про себя. Однажды, ещё в глубокой юности мы с двоюродным братом чуть не разбились насмерть. Я чудом отделалась царапинами и синяками, а Пашка надолго загремел в больницу.

   – Мы с Иджиной едем домой. Вдвоём, – категорично объявила, поворачиваясь к Риккею. – О таких вещах, как зачёт, надо думать заранее и либо писать конспекты самому, либо вовремя делать копии чужих. Иджа, давай быстрее, пока мне совсем плохо не стало.

   – Что происходит? В чём дело, Рик? – раздался сбоку знакомый голос.

   О! Великолепный Марк Лоуд собственной персоной. Он-то здесь откуда? Место встречи изменить нельзя? Или знаменитые на всю элитную деревню мальчики жить друг без друга не могут?

   Решив избежать лишних объяснений, я взяла руку сестры и приложила её ладонь к своему лбу.

   – Да ты вся горишь! – воскликнула Иджина.

   – Вот именно. Поехали. – Я первая села в машину, давая понять, что концерт окончен и можно расходиться. Потом всё-таки совершила над собой титаническое усилие, опустила стекло и вымученно улыбнулась: – Рик, спасибо, что помог с вещами. Джай, круто смотришься на мотоцикле.

   Перевела взгляд на Марка. Тот стоял, скрестив руки на груди, выжидательно вскинув тёмные брови. Неужели рассчитывает, что я и для него найду тёплое словечко?

   «Обломайся!»

***

По дороге домой заметила: Иджина чем-то сильно подавлена.

   – И что это было? Почему ты сама не дала ему от ворот поворот? – поинтересовалась я у притихшей девушки.

   – Это же Риккей Тэмплер. Ему трудно отказать.

   – Почему?

   – Твоя потеря памяти убивает! – в сердцах Иджа саданула рукой по рулевому колесу. – Приходится объяснять элементарные вещи!

   – Не хочешь, не объясняй, – примирительно предложила я. – Но мне кажется, тебе сейчас необходимо выговориться.

   – Кто ты? – девушка бросила на меня быстрый взгляд, полный тоски и боли. – С виду – моя сестра, на деле – совсем другой человек. Как можно было так измениться за одну ночь?

   – Ладно, схожу на приём к психиатру, – попыталась я шуткой разрядить обстановку.

   – Мне уже давно нравится Риккей. Но, в отличие от тебя, я стараюсь скрывать свои чувства.

   – Постой, а как же Джай? Я думала, это он тебе нравится.

   – Джай всем нравится, – вздохнула Иджина. – Он тот, кто будет нравиться всегда, даже когда выйдешь замуж за любимого мужчину. Он – сказка в жизни любой девушки. Недостижимая мечта. За глаза его называют «Белый принц». Ещё ни одна из местных девчонок не удостоилась его внимания.

   – Как всё запущенно, – насмешливо протянула я. – Ладно. А что там с Риккеем?

   – Никакие конспекты Рику не нужны. Он сегодня поссорился со своей девушкой и ещё в школе подкатил под предлогом взять мои записи. Я сделала вид, что не поняла откровенных намёков. Думала, он переключится на другую. Не вышло. Мозгом я понимаю, что нужна ему лишь для того, чтобы доказать свою неотразимость и мужественность, но сердце так сильно бьётся в его присутствии, а разум затуманивается. Если бы не ты… Но, Юли, с такими как Рик и Марк нельзя ссориться. Они легко расправляются с теми, кто им неугоден.

   – Что ты имеешь в виду?

   – Твои недопонимания с Марком. Если продолжишь в том же духе, он без труда добьётся твоего исключения из школы и выселения нашей семьи из Луира. Тогда отец выгонит тебя из дома, а мама этого не переживёт.

   – Кошмар, – согласилась я исключительно для проформы, пока не зная как относиться к услышанному. В конечном счёте всё это выверты моего креативного подсознания. – Поняла. Не переживай. Лоуд мне совершенно разонравился. Постараюсь сосредоточиться на учёбе. А теперь загоняй машину во двор и пошли меня лечить.

ГЛАВА 4

В отличие от сна, наяву я ощущала себя вполне здоровой и бодрой. Очнувшись, долго лежала, обдумывая странное сновидение. Уж слишком реальным оно было. И если во сне я не особо удивлялась происходящему, то сейчас меня накрыло глубокое осознание – со мной что-то не так. Переутомление? Стресс? Болезнь? Что вызвало столь яркие картинки? Я помнила абсолютно всё, даже вкус еды и запах цветов. Телефонный звонок прервал мысли на переборе причин появления настолько реальных по ощущениям грёз. Звонила моя старшая сестра Татьяна.

    – Привет, – глотая слёзы, сказала она.

    – Что случилось?! Дети заболели?!

    У Тани было двое сыновей: семилетний Матвей и годовалый Антошка.

    – Нет, они в порядке, – было слышно, что сестра пытается взять себя в руки и перестать плакать. – Приезжай. Ты мне очень нужна.

    Я собралась настолько быстро, насколько могла. Умылась, оделась и выскочила на улицу к машине. Тёмно-синий хетчбек приветственно мигнул и пиликнул брелку. Августовское небо хмурилось, вот-вот готовое пролиться дождём, и нагоняло мрачные мысли. Я старалась не придумывать заранее причину расстройства старшей сестры. Выясню всё на месте. Однако избавиться от плохих предчувствий было не так-то просто.

    Таня жила в пятиэтажке в двухкомнатной квартире, доставшейся ей от бабушки.

    – Сергей опять не ночевал дома? – предположила я, разуваясь.

    – Нет.

    К моему приезду Таня успокоилась и привела себя в порядок. Она даже смогла улыбнуться.

    – Ты, наверное, есть хочешь?

    – Я хочу кофе и в душ. Но второе подождёт, рассказывай, что стряслось.

    Мы прошли на кухню. На квадратном обеденном столе стоял маленький нетбук и чашка с недопитым чаем.

    – Он предложил развестись... по интернету.

    – В смысле? Как по интернету?

    – Написал сообщение: "Давай разведёмся", – отворачиваясь от меня к плите, чтобы сварить кофе, с надломом в голосе пояснила Таня.

    – Козёл! – вырвалось у меня. – Как он мог? У вас двое детей! Вы десять лет вместе!

    – Тише.

   Шокированная новостью, я села на табуретку. Да, проблемы у сестры начались не сегодня. О любовнице она узнала несколько месяцев назад. На тот момент Сергей не собирался уходить из семьи, пусть и не слёзно, но просил прощения. Танюха попсиховала и простила. Стали жить дальше. А тут вон оно что…

   – Он вчера не пришёл домой ночевать, – принялась рассказывать Таня. – А сегодня с утра ему надо быть на работе. Я написала узнать, всё ли в порядке. Слово за слово. И вот.

   Сестра повернула ко мне нетбук, чтобы я смогла прочитать сообщение: «Я долго думал и решил, что нам лучше развестись».

   – Он точно думал? Интересно, какой головой из двух?

   Таня села напротив и, глядя в свою чашку, глухо поведала:

   – Я чувствовала, что так и будет. Ещё во время беременности Антошкой, Серёжа ко мне резко охладел. Начал пропадать со своими новыми друзьями с работы. То горные лыжи у них, то квест, то боулинг, то ещё какая-нибудь развлекуха. Раньше у нас все друзья были общие, а этих я никого не знаю. Он даже, когда дома сидит, не перестаёт общаться с ними по интернету.

   – Мужику тридцать семь лет, – возмутилась я, – а он всё не наигрался!

   – Я кучу информации перелопатила по этому поводу, – призналась Таня. – Может, у него кризис среднего возраста?

   – Замечательная отговорка для оправдания похотливости, – фыркнула я. – Да он обыкновенный кобель.

   Словно ничего не слыша, сестра продолжала:

   – Я всё понимаю. Тяжёлая беременность, маленький ребёнок, бытовуха. Мой внешний вид оставляет желать лучшего…

   – А я вот не понимаю, – решительно прервала я чужое незаслуженное самобичевание. – Он сам просил второго ребёнка. Зачем? Затем, чтобы потом можно было бросить тебя с двумя детьми? Почему вместо того, чтобы помогать жене, он неизвестно где и с кем шатается?

   – Я уже много раз с ним по этому поводу разговаривала. Он пытался что-то делать, как-то помогать, но… Понимаешь, он отдалился. Раньше мы друг за другом фразы договаривали, а сейчас я понятия не имею, что у него в голове.

   Я посмотрела на часы. Девять утра.

   – Знаешь, что мы сейчас сделаем? – задала я сестре интригующий вопрос.

   – Что?

   – Поедем в одно интересное место. Пиши Сергею ответ, а я пока детей разбужу.

   – А что писать? – растерялась Таня.

   – Ну, Танюха, ты старше меня на два года, а спрашиваешь такие элементарные вещи. Пиши: «Дома поговорим».

   В детской на втором этаже двухъярусной кровати мирно посапывал Матвей. Светло-русые кудряшки рассыпались по подушке. Одеяло, как всегда, скомкано и лежит в ногах. Я вытащила из подушки пёрышко и принялась щекотать мальчишке нос. Он недовольно заворочался и отвернулся к стене.

   – Подъём! Вставай пришёл! – принялась я тормошить и щекотать племянника.

   – Тётя Юля? – удивлённо открыл тот заспанные глаза.

   – Она самая. Пошли Антошку будить.

   Матвей зевнул и широко улыбнулся:

   – Пошли.

   – Залазь на спину.

   По пути в другую комнату мы поиграли в лошадку. Годовалый Антон спал на середине расправленного дивана. В белой пижамке, раскинув в стороны ручки и ножки, он походил на звёздочку. Я принялась будить его ласковыми потешками. Матвей щекотал брату голые пятки. Как же они оба походили на отца! Те же светло-русые кудряшки, широко расставленные голубые глаза, курносый нос, форма ушей. Просто как две маленькие копии одного большого болвана.

   – Тётя Юля, ты нам что-нибудь купила? – прямо спросил Матвей.

   – Нет, я сегодня мимо магазина, – честно ответила племяннику и добавила, чтобы он не расстраивался: – Но сейчас мы поедем в одно здоровское место, а потом в пиццерию.

   – Ура! – закричал мальчишка и радостно запрыгал по комнате.

   – Живо в туалет и умываться, – скомандовала я и, взяв на руки Антона, шутливо у него спросила: – А где же наш горшочек?

   Пока дети завтракали, я позвонила в то место, куда мы собирались, – конноспортивный клуб «Свобода». Мне ответил хозяин конюшни Александр, с которым я месяц назад познакомилась в бассейне. Уточнив время работы и обговорив услуги, которые заведение могло нам предоставить, я отправилась в душ. Сестре приказала одеться по-спортивному, детям – как обычно они одеваются на прогулку. На мне самой были чёрные джинсы, зелёная водолазка и кремового цвета болоньевая жилетка с капюшоном.

   Через час мы, наконец-то, погрузились в машину.

   Конноспортивный клуб располагался на окраине города посреди большого лесного массива.

   – Танюш, я записала тебя на занятие по верховой езде, – въезжая в лес, рассказала я цель поездки. – А мы с детьми, пока ты катаешься, пойдём в контактный зоопарк.

   – Ты серьёзно?!

   Таня с детства обожала лошадей. У дедушки и бабушки по папиной линии, живших в деревне, была своя лошадь – ленивая кобыла Зоська. Все летние каникулы Танюха проводила вместе с ней. Потом Зоську продали. Сколько слёз по этому поводу было! Отучившись и начав самостоятельно зарабатывать, Таня стала ходить на занятия по верховой езде. Её даже выдвинули от клуба на любительские соревнования по конкуру. И тут первая беременность. Когда Матвей подрос, Таня подумывала вернуться к лошадям, однако, оказалось, что их семейному бюджету не потянуть такие расходы. Да и времени ни на что не хватало. Моя сестра была учителем русского языка и литературы. И школа, по сути, была её вторым домом. С рождением Антона и семейными передрягами она и вовсе поставила крест на себе, своих мечтах и желаниях.

   Я видела, как не терпится сестре вновь очутиться на конюшне. Она обо всём забыла: и о пищащих на заднем сиденье детях, и о гулящем муже, высматривая впереди то место, куда мы ехали. Серо-голубые глаза блестели от предвкушения. Что бы ни думал Сергей, что бы она сама ни говорила, моя Танюха – красивая женщина. Да, после второй беременности она сильно похудела, из-за чего черты лица заметно обострились. Но это её отнюдь не портило, разве что добавляло благородной утончённости. А большие глаза стали казаться ещё больше. У моей сестры были удивительные глаза. В зависимости от настроения они могли менять свет: от пронзительно-голубого до дымчато-серого. Чётко выраженный тёмно-серый ободок вокруг радужки делал их очень выразительными. С такими глазами никакой макияж не нужен, разве что ресницы подкрасить. В голубых обтягивающих джинсах и василькового цвета короткой курточке Таня походила на девочку. Лишь редкие, тонкие морщинки в уголках глаз да серьёзный взгляд выдавали её возраст.

   На ресепшн нас встретил Александр. Он пояснил, что большая часть сотрудников по разным причинам отсутствует, поэтому он обслуживает гостей сам. Хозяин «Свободы» был невысокий, худощавый брюнет тридцати пяти лет с проницательным взглядом золотисто-карих глаз. Он вызвался провести занятие с Таней, а меня с детьми передал разговорчивой девушке Нине, которая сопроводила нашу весёлую троицу в местный контактный зоопарк. Кого тут только не было! Ослик и пони, декоративные карликовые козочки и кудрявые бараны, кролики и ёжики, павлины, курицы, гуси и утки, черепашки и даже совёнок. Любознательный Матвей закидал Нину вопросами о животных. Я же учила Антона правильно гладить и держать зверюшек, не тиская и не сжимая их в крепких объятиях. Когда дети наигрались, Нина угостила нас вкусным травяным чаем в уютном кафе на втором этаже. Отсюда открывался хороший вид на крытый манеж для занятий. К моему удивлению, внизу было пусто. Ни Александра, ни Тани в манеже не было.

   – Может снаружи занимаются, – пожала плечами Нина на мой вопрос.

   Однако на улице, куда мы вскоре вышли, тоже никого не оказалось. Проходивший мимо конюх Михаил сообщил, что парочка уехала в лес. Я глянула на наручные часы и обнаружила, что время занятия давно истекло. Дожидаясь маму, мы с детьми отправились прогуляться по лесу в окрестностях клуба. Насобирали полные карманы шишек и повернули назад. И тут я услышала смех. Я и забыла, что Таня умеет так заразительно и весело смеяться. Даже не зная причину безудержного веселья сестры, почувствовала, как губы растягиваются в широкой улыбке. Я схватила детей в охапку и бросилась навстречу возвращающимся всадникам. Мне так хотелось увидеть сестру счастливой, впервые за последние несколько месяцев. Сколько раз я замечала, каких усилий ей стоит улыбаться на семейных посиделках, объясняя родителям, почему Сергей снова не пришёл на пятничный ужин вместе с ней и детьми. Впрочем, в этом отношении я зятя понимала, сама бы с удовольствием туда не ходила, вот только по другим причинам.

   Таня сидела верхом на большой, серой, в гречку лошади рысистой породы. Под Александром была тонконогая вороная кобыла, рыжеватую гриву которой кто-то искусно заплел в многочисленные косички. Мужчина что-то рассказывал, а Таня смеялась и никак не могла остановиться. В конце концов, смехом залились оба.

   – Вы уже всё? – спросила Таня, увидев нас.

   – Мы давно всё.

   – Мама, я тоже хочу покататься, – заканючил Матвей.

   – Без проблем, джигит. – Александр легко спрыгнул с лошади и подсадил на неё мальчишку.

   – Давай его мне, – имея в виду сидевшего у меня на руках Антона, сказала Таня. Малыш радостно потянулся к матери.

   Возвращаясь ко входу в «Свободу», я заметила на стоянке тёмно-красный автомобиль. Однако на ресепшн никаких новых посетителей не было. Когда Таня и дети, довольные и счастливые, вышли из конюшни, я спросила Александра, сколько ещё следует доплатить за затянувшееся занятие сестры и катание мальчишек.

   – Обижаете, Юлия, – загадочно улыбнулся тот. – Это по моей инициативе мы с Татьяной так долго ездили по лесу. Так что, дополнительно никаких денег не надо.

   – Спасибо! Вы не представляете, какое доброе дело сегодня сделали, – невольно вырвалось у меня искреннее признание.

   Наверное, он не понял, что я имела в виду вовсе не деньги, а вдаваться в подробности я не собиралась, поспешив выскочить на улицу вслед за родственниками.

   – Ты должна это увидеть, – хватая меня за руку и ведя в сторону уличного манежа, взволнованно произнесла Таня.

   Мы подошли к изгороди. У меня невольно захватило дух от открывшегося мне зрелища. Крупный белоснежный скакун и полностью одетый во всё чёрное всадник двигались как единое целое, преодолевая высоченные препятствия. Посередине конкурного поля стоял тренер и цепко следил за выполняемыми элементами.

   – Какие шикарные сапоги, – вздохнула Таня. – Вся моя зарплата.

   Я в ценах на экипировку для верховой езды понимала мало, поэтому молча следила за незнакомцем. Он и его конь неутомимой чёрно-белой бабочкой порхали над полосатыми жердями. Но тут тренер что-то сказал, всадник перевёл лошадь с галопа на рысь и начал кружить вокруг наставника, выполняя вольты, восьмёрки и слушая, что тот ему говорит. Затем двинул жеребца по краю манежа.

   – Он едет к нам! – восхищённо воскликнул Матвей, вставая ногами на нижнюю перекладину ограды.

   Всадник приближался, постепенно сокращая рысь и позволяя рассмотреть себя во всех подробностях. Это был привлекательный мужчина лет тридцати–тридцати пяти. Или у меня один Джай в голове, или незнакомец действительно был похож на парня из сна, разве что старше лет на десять. Когда он подъехал ещё ближе, я поняла, в чём дело. У всадника, как и у Джая были удивительно синие глаза. Может, не настолько нереально яркие, но всё-таки…

   – Это принц на белом коне из сказки! – крикнул Матвей.

   – Не тычь пальцем, – смутившись, одёрнула сына Таня.

   Незнакомец улыбнулся и отсалютовал неугомонному мальчишке рукой, затянутой в чёрную кожаную перчатку.

   – Действительно принц, – прошептала сестра, когда всадник отъехал на значительное расстояние, чтобы не услышать нас. – Видела, какая у него красивая улыбка?

   – Идёмте. Антошка уже зевает, спать хочет, – вместо ответа скомандовала я.

   В машине Таня счастливо вздохнула и посмотрела на меня благодарным взглядом.

   – Юлька, ты чудо. Спасибо тебе огромное за этот день. Мы словно в сказке побывали.

   – Так почему бы тебе самой эту сказку не устраивать каждую неделю? – поинтересовалась я. – Оставила детей с Сергеем и вперёд.

   – Я бы с удовольствием, но у меня нет на это денег.

   – В смысле? Сергей работает, ты декретные получаешь, и вам не хватает?

   – Сергей последнее время без премий сидит, а оклад у него небольшой. На Матвея много денег ушло. Всё-таки, первый раз в первый класс.

   – Ничего не понимаю. Значит, Сергею на развлечения хватает, а тебе нет? Интересно получается. Ты уверена, что он не сов…не пошутил насчёт премий? – вовремя вспомнила я про детские уши и решила пощадить авторитет отца в глазах сыновей.

   – Не знаю. Надеюсь, что нет.

   – Подай на алименты, – шепнула я сестре.

   – Что? Разве так можно?

   – Нужно. У меня на работе одна девочка так сделала. Подала на алименты, ещё находясь в браке. Зато сразу узнаешь, насколько честен с тобой любимый. С двумя детьми, тебе полагается треть его заработка. Пошерсти в интернете, выясни, какие требуются документы, и вперёд.

   – Ну не знаю.

   – Зато я знаю. Танюх, хватит его жалеть. Работает он, устаёт бедненький, а зарплаты всё равно ни на что не хватает. Бесит, аж!

   – Ладно, на дорогу давай смотри, – хмыкнула сестра. – И в кого ты такая умная?

   – В себя. Надеюсь, теперь-то ты перестанешь выдавать меня замуж? – хитро поинтересовалась я.

   – Уже давно перестала, – отмахнулась Таня. – Нечего там делать.

   По стеклу забарабанил собиравшийся с самого утра дождь. Вовремя мы уехали. Интересно, как там таинственный всадник? Промок, наверное…

ГЛАВА 5

Опять?! Да что ж этот сон никак не оставит меня в покое?!

   Я села, огляделась. Та же самая комната, обклеенная многочисленными постерами. Клятвенно обещаю, если окажусь здесь ещё раз, сделаю ремонт!

   Голова раскалывалась, тело ломило от жара, в горле першило, в носу свербело – всё как положено при сильной простуде.

   Да что б тебя! Болеть во сне – хуже не придумаешь.

   Заскочила Иджа, полюбовалась на моё состояние и посоветовала в школу не ходить. Следом зашла Лаиса – моя здешняя мама – попыталась накормить, но аппетита не было. До обеда я так и провалялась в болезненной полудрёме. Жар, благодаря лекарствам, спал и позволил подняться на ноги.

   Из зеркала на меня глянуло бледное, лохматое существо с потрескавшимися губами и покрасневшими, воспаленными глазами. Красотка! Тут я вспомнила про дневник, который, по словам Иджины, вела Юлиана. Бесцеремонно порывшись в тумбочке письменного стола, нашла толстую тетрадь в бледно-розовой обложке, украшенную золотыми и серебряными блёстками в виде сердечек. С первых же страниц на меня обрушился поток признаний в любви к красавчику Марку. Здесь были и стихи, и стенания по поводу его безразличия, и подробное описание обид и издевательств со стороны однокашников. Читать, не перечитать. Решив заняться более подробным изучением компромата после обеда, я умылась, причесалась и, надев простое светло-бежевое платье и мягкие домашние туфли, спустилась в залитую солнечными лучами столовую. Через большое окно увидела Лаису, одиноко сидящую на террасе за белым круглым столом.

   – Желаешь пообедать? – застигла меня врасплох своим неожиданным вопросом незнакомая женщина в коричневом платье и белом переднике. Кажется, это был наш личный повар. В большом доме без помощников по хозяйству не обойтись. – Как себя чувствуешь? Лаиса сказала, что у тебя сильный жар.

   – Принесите мне поесть туда, пожалуйста, – я указала рукой на террасу.

   Она выглядела очень одинокой и грустной моя мама из сна. Были некоторые опасения, что Лаиса станет задавать вопросы, с которыми мне не справиться, но решив каждый раз ссылаться на беспамятство, я всё-таки составила ей компанию.

   Перед Лаисой на столе лежала книга в чёрной обложке, но взгляд женщины был задумчиво устремлён вдаль.

   – Юли, милая, тебе лучше? – оживилась она при моём появлении.

   – Угу.

   – Спасибо, Энни, – поблагодарила Лаиса повара, когда та поставила передо мной тарелку с фасолевым супом и блюдечко с хлебцами.

   Какое-то время мы молчали. Я наслаждалась вкусной едой, мама – моим аппетитом, которого хватило примерно на половину порции.

   – Как дела в школе? – поинтересовалась Лаиса, когда я отодвинула тарелку и захрустела хлебцем.

   – Хорошо, – решила отделаться стандартной фразой.

   – Дочка, после того, что случилось, – голос женщины дрогнул, – я поняла, как мало о тебе знаю. Полгода меня не было рядом. Этого оказалось достаточно, чтобы нам с тобой отдалиться друг от друга. Необходимо навёрстывать упущенное. Я не хочу, чтобы подобное повторилось. Помни, я на твоей стороне. Всегда помогу и поддержу. Марк Лоуд – бессердечный эгоист. Тебе лучше забыть о нём.

   – Кажется, я сама это поняла, – от подобных откровений мне стало неловко. Ведь, по сути, настоящая Юли добилась своего, и Лаиса навсегда потеряла младшую дочь, не зная об этом.

   – Правда? – женщина с заметным облегчением улыбнулась. – Ты молодая, красивая, интересная. Ты ещё найдёшь человека, с которым тебе будет хорошо…

   До вечера мы так и сидели вдвоём на террасе. Оказалось, что с моей мамой из сна очень комфортно молчать. Она читала книжку, я вникала в каракули Юлианы. Ничего криминального пока там не обнаружила. К моему величайшему облегчению Марк Лоуд близко Юли к себе не подпускал.

   Вернувшаяся из школы Иджина отозвала меня в сторону и сообщила, что звонил отец. Он напомнил: в ближайшие выходные планируется совместный выезд учеников школы на горнолыжный курорт. Поскольку Ферд Арнон оплатил поездку обеих дочерей, он не желает, чтобы те её пропускали, даже по состоянию здоровья.

   – Придётся тебе в срочном порядке выздоравливать, Юлиана, – похлопала меня по плечу добрая старшая сестрица.

   Вечер прошёл удивительно спокойно. Мы вместе поужинали. Иджина рассказала последние школьные новости. Приняв необходимые лекарства, я пораньше легла спать, чтобы поскорее вернуться из странного сна в свою привычную реальность.

***

Понедельник – день тяжёлый. Это я поняла сразу, как только вошла в офис. Буквально с порога меня атаковала руководитель группы упаковки отдела закупок Елена.

   – Юля, что там с плёнкой для мыла? Из-за тебя производство останавливается!

   – Не из-за меня, а из-за «Драккара», – невозмутимо ответила я, снимая пальто и аккуратно вешая его на плечики в шкаф.

   – Ну так позвони, поговори с ними, – наседала Лена, не давая мне прохода.

   – Подожди, компьютер включу.

   Наш офис вмещал четыре рабочих места и зону для переговоров. Белая плитка на полу, кремового цвета столы и шкафы, бледно-зелёная обивка стульев делали помещение светлым и просторным. Моё рабочее место располагалось справа от окна. Лена сидела напротив, по диагонали. Пока я включала компьютер, она обеспокоенно поглядывала на меня поверх монитора.

   – Что-то с тобой не так, Арнова, – сделала она неожиданное предположение. – Какая-то ты странно задумчивая. Признавайся, что случилось?

   – Так мне звонить в «Драккар» или нет? – усмехнулась ей в ответ.

   – Ой, девочки! Опять опоздала! – в офис ворвалась ещё один менеджер нашей группы Галя. – А Маринка где?

   – На складе, – переключилась на опоздавшую сотрудницу Лена.

   Я набрала знакомый номер по памяти, слишком уж часто доводилось звонить пропащему поставщику.

   – Алло, Станислав, здравствуйте.

   – Это не Станислав. Это Андрей, – ответил мне незнакомый мужской голос. Бархатный баритон завораживал с первого звука.

   – А где Станислав? – растерялась я.

   – Представьтесь, пожалуйста, и объясните, по какому вопросу вы звоните, – попросил мужчина.

   Я справилась с собой и деловым тоном ответила:

   – Меня зовут Юлия. Я – менеджер отдела закупок С***ого жирового комбината. Звоню по поводу задерживающейся поставки плёнки для мыла. Станислав обещал, что плёнку привезут ещё в пятницу.

   – Приятно познакомиться, Юлия. Я директор фирмы. Приношу свои извинения за задержку. Машина приедет сегодня до обеда.

   – Послушайте, Андрей… Как вас по отчеству?

   – Владимирович. Но вы можете обращаться ко мне просто по имени.

   – Андрей Владимирович, – не повелась я на попытку установить панибратские отношения, – хорошо, что я попала на вас. Подобная неприятная ситуация не в первые. Из-за некомпетентности вашей фирмы мне грозит второй месяц остаться без премии.

   Тут я заметила, что Лена делает мне какие-то странные знаки.

   – Минуточку, подождите, – я прикрыла трубку рукой. – Ты чего?

   – Андрей? Это Андрей? Неужели он из-за границы вернулся?! Назначь ему встречу. Скажи в связи с накопившимися вопросами.

   – Алло, вы меня слышите?

   – Да.

   – Руководитель моей группы хочет пообщаться с вами лично по всем возникшим вопросам, – подмигнув Ленке, сказала я в трубку.

   – Хорошо. Когда? Могу подъехать уже сегодня, – с готовностью отозвался директор и владелец «Драккара».

   – Сегодня нам некогда, завтра тоже… – задумалась я. – Давайте в четверг.

   – Отлично. До встречи, Юлия, – он произнёс моё имя так, словно я назначила ему не деловые переговоры, а свидание.

   – Жду машину, – хмыкнула напоследок.

   – Вау, Андрей вернулся, – мечтательно произнесла Галя, крутясь на стуле.

   – У него красивый голос, – признала я, до сих пор ощущая бегущие по телу от приятного мужского баритона мурашки.

   – Ты ещё его самого не видела, – многообещающе произнесла Лена. – Девочки, в среду полная боевая готовность. Андрей вернулся.

   – Да что такого в этом Андрее? – удивилась я.

   – Он красивый, обходительный, мужественный, сексуальный, – принялась перечислять Галя, загибая пальцы.

   – Галка, остынь, ты замужем, – насмешливо напомнила девушке Лена.

   – А этот супер-мужик, случаем, не женат? – спросила я.

   – Ну… – протянула Лена. – Кажется, они собирались разводиться.

   – Короче, слушай сюда, – не выдержала Галя. – У Андрея было две фирмы. Одну он продал, чтобы оплатить лечение тяжелобольного сына за границей. Он жил там вместе с ним последние полгода. А жена здесь гулеванила, разбазаривая последние деньги. Чуть фирму не разорила. Потому «Драккар» так тебя и подводит.

   – Откуда настолько подробные сведения? – удивилась я. – Ч*** в двух часах езды от нас. У тебя знакомые в его фирме работают?

   – Нет. У меня подруга – врач, одноклассница Андрея. Он к ней с сыном на приём приходил.

   – И всё ей в подробностях изложил, – недоверчиво усмехнулась я.

   – Слушай, Арнова, хватит включать упрямого ослика. Тебе говорят: мужик классный. Какая разница, женат он или нет? – вмешалась Лена.

   – Действительно, какая разница, – равнодушно пожала я плечами. – Давайте работать.

   К обеду весь отдел закупок был в курсе возвращения из-за границы Андрея Назарова. Девушки и женщины набились в наш офис, как сельди в бочку, галдя и мешая нормально работать.

   – Он вас, наверное, опять в ресторан обедать поведёт, – закатила густо накрашенные глаза Наталья Алексеевна, руководитель отдела. – Может, мне вместо вас с ним встретиться? У меня тоже есть к нему парочка вопросов.

   – Да тут никто не откажется пообщаться с Андреем, – хохотнула Маринка, четвёртая из нашего офиса.

   Похоже, всё местное бабьё сходит с ума по этому Назарову. Одна я не в курсе, что же в нём такого замечательного, так как устроилась на комбинат полгода назад, когда владелец «Драккара» уехал за границу, передав дела своему заместителю пустоголовому Станиславу. Вот с тем я общалась достаточно плотно, поскольку он постоянно меня подводил со своевременностью поставок.

   После обеда, написала сестре:

   – Как дела? Как поговорили?

   Таня ответила коротко и по существу:

   – Сказал: любовь живёт три года, я изменился, ты изменилась, мы больше не подходим друг другу. Подала на алименты.

   – Быстро ты. Молодец.

   – Пришлось побегать по инстанциям вместе с мелким, но ничего справилась.

   – Кто бы сомневался.

   – Спасибо за идею.

   – Он подал на развод?

   – Нет ещё.

   – А жить где собирается?

   – Не знаю.

   – Ладно, пиши, если что. Вечером забегу в гости.

   – Буду ждать.

   Я потянулась, глядя в окно. На небо медленно наползали тяжёлые кучевые облака. Интересно, приснится ли мне сегодня мой нереально реальный сон?

***

Приснился. А раз приснился, надо держать данное самой себе обещание.

   После завтрака я принялась обдирать постеры со стен. Отрывались они исключительно с обоями, и вскоре моя комната приобрела весьма неопрятный вид. Со стен свисали белые и розовые лоскутки, а посередине пола красовалась куча мятой разноцветной бумаги. Ну, кто придумал декорировать спальню в розовые и белые тона? Словно будуар Барби.

   – Юлиана, что ты наделала? – на пороге возникла Лаиса, с ужасом взирая на учинённый беспорядок. Вероятно, она решила, что у меня нервный срыв из-за неразделённой любви.

   – Мамуль, поехали за новыми обоями, – предложила я.

   – Что ты задумала?

   – Ремонт.

   – Но ты же больна…

   – Ага. И видимо на всю голову, – указала я на кучу постеров.

   – Хорошо, попрошу Марису прибраться и распоряжусь насчёт машины, – сдалась мама, выходя из комнаты.

   Мариса была ещё одной помощницей по хозяйству. Она приходила каждый день, чтобы поддерживать в доме идеальную чистоту. А водитель – это хорошо. Когда болею, стараюсь не садиться за руль без крайней необходимости.

   В машине, глядя в окно, Лаиса со вздохом заметила:

   – За месяц я ни разу не выезжала за пределы нашего дома. Тут красиво.

   – Мам, ты знаешь, у меня после падения в водоём проблемы с памятью, – решила я подстраховаться на случай неудобных вопросов.

   – Я заметила. Тебе нужен врач, – забеспокоилась Лаиса. – Позвоню доктору Брикману. Это хороший психотерапевт.

   – Оу, не надо. Пока не надо, – отказалась я. Однако про себя подумала, что неплохо бы наяву обратиться к специалисту подобного профиля.

   В отличие от мрачной дождливой реальности, во сне снова было тепло и ясно. Я любовалась на проносящиеся мимо красивые дома, утопающие в желтеющих парках и садах, ровные пешеходные и велосипедные дорожки вдоль тёмно-серого шоссе с ярко-жёлтой полосой посередине. Побывав в школе, я знала, что сейчас конец сентября. Сдвиг во времени по сравнению с явью был около месяца. Дни недели тоже не совпадали. Во сне была среда, наяву – ночь с понедельника на вторник.

   – Может, зря мы поехали? – засомневалась Лаиса, видя, что я притихла задумавшись. – Всё-таки ты ещё плохо себя чувствуешь.

   – Не зря, – покачала я головой. – Погуляем по магазинам. В кино сходим. Развеемся.

   Мне такой сон снится! Не собираюсь пролёживать его в постели!

   Мы с Лаисой отлично развлеклись. Посмотрели смешной мультфильм, похрустели попкорном, прошлись по бутикам. Вот только обоев так и не купили. Мне ничего не понравилось. Придётся ехать за ними в ближайший к Луиру город.

***

На следующий день во сне я собралась идти в школу.

   – Вау! – восхитилась Иджина, когда я спустилась на завтрак в столовую.

   На мне было жемчужно-серое, в меру обтягивающее платье из тонкого трикотажа чуть ниже колена и школьный пиджак. Чтобы сочетать одно с другим я добавила к платью узкий красный поясок. На ногах были того же цвета туфли на скрытой платформе и высоком, но достаточно устойчивом каблуке. Волосы я оставила распущенными, лишь с висков прихватила серебристыми заколками.

   – Что? – фыркнула в ответ. – Мне скоро девятнадцать. Не хочу выглядеть как малолетка в этой нелепой, клетчатой юбчонке.

   – Это ты сейчас на что намекаешь? – рассмеялась Иджа. На ней как раз была подобная юбка, но вполне приличной длины до колена.

   – Ну, уж извини, каждому своё, – шутливо произнесла я, разведя руками.

   На стоянку мы въехали одновременно с Марком. Ну как в том сериале, где героиня регулярно, во всех мыслимых и немыслимых местах сталкивается с главным антагонистом и по совместительству будущим возлюбленным. Надеюсь, второе Марку не светит.

   – Справку отдашь методисту. Она курирует вопросы посещаемости, – наставляла меня Иджа, поправляя макияж с помощью бокового зеркала своего автомобиля.

   Я заметила, что Лоуд не спешит уходить с парковки. На нас он внимания не обращал. Проследив его взгляд, увидела выбирающихся, каждый из своей машины, Тео и Риккея. Должно быть, у парней такой ритуал – входить на территорию школы всем вместе. Тогда, где ещё один представитель дружной четвёрки – Джай?

   Риккей заметил нас с Иджиной и сказал что-то рыжеволосому Тео. Тот с нескрываемым интересом поглядел в нашу сторону и громко присвистнул. Его реакция заставила Марка обернуться.

   – Привет, – весело помахала я.

   Следом за мной гораздо сдержаннее поздоровалась Иджа.

   – Кстати, как Риккей сдал зачёт?

   – Сдал, – коротко ответила сестра, не желая распространяться на эту тему. – Идём.

   На полпути к школе парни всё-таки нас догнали. Разговор завёл Тео.

   – Как самочувствие, утопленница? – бесцеремонно спросил он.

   – Лучше всех. Разве не заметно? – насмешливо ответила, кидая на ухмыляющегося парня лишь мимолётный взгляд.

   – Действительно. Классно выглядишь, – признал тот. – Сама на себя не похожа.

   – А на кого похожа? – живо поинтересовалась я.

   – На красотку, которую хочется пригласить на свидание.

   Рыжий явно пытался меня смутить или сбить с толку. По всей видимости, для него это была обычная манера общения. Я резко остановилась и очаровательно улыбнулась с трудом затормозившему парню:

   – Так пригласи.

   И кто кого смутил?

   Тео явно не ожидал от Юлианы подобного поворота в разговоре, поэтому ответил не сразу, и я успела вставить ещё одну насмешливую реплику:

   – Или боишься, Марк ревновать будет?

   Парень окончательно растерялся и ляпнул:

   – Кого?

   Ну, не дурачина ли подобное спрашивать?

   – Тебя ко мне, очевидно, – рассмеялась я и, подхватив Иджу под руку, быстро пошла вперёд. После моих слов у Марка был такой взгляд, что я поспешила сбежать. Неожиданно за спиной раздался громкий хохот. Беззастенчиво ржал Риккей, которому явно понравилась шутка.

   В классе меня тоже встретили удивлёнными, в некоторых случаях восхищёнными взглядами. Впрочем, никто не пытался заговорить или назначить свидание. Три девчонки, напавшие на меня с угрозами из-за Джая, продолжали смотреть волками. Я отнюдь не переживала из-за игнора одноклассников. Вместо этого получала удовольствие от учёбы. Мне всегда нравилось узнавать что-то новое. Будет забавно, если полученные во сне знания пригодятся наяву.

   После второй пары на перемене все одноклассницы неожиданно прилипли к окну.

   – Ах, какой лапочка!

   – Какой красавчик!

   – Как он мне нравится!

   – Люблю его!

   Чисто из женского любопытства тоже выглянула наружу. К главному входу неспешной походкой приближался Джай. Похоже, к школьной форме он относился ещё пренебрежительнее, чем я. На парне были надеты голубые джинсы и рубашка с закатанными рукавами. Белоснежный цвет последней выгодно подчеркнул красивый загар.

   Я отошла от окна. Чур, меня, чур! Влюбиться в мужчину из собственного сна – этого ещё не хватало.

   В столовой я села вместе с сестрой и двумя её подругами. Они как-то нездорово покосились, но против моей компании не возражали. В красной зоне веселилась элита. Особенно слышался голос Риккея. Я поглядела в ту сторону лишь однажды, когда с полным подносом отходила от раздачи. Джай тоже был там, о чём-то общался с Марком. На губах у Лоуда светилась до сих пор невиданная мной добрая улыбка.

   – Юли, – обратилась ко мне Иджина. – Я сегодня не смогу отвезти тебя домой. Поеду в гости к Наэли. Вызови Руиса.

   – Да без проблем…

   Уезжать из школы я не торопилась. После занятий зашла в библиотеку, села за свободный компьютер. Хотелось побольше узнать о реалиях пригрезившегося мира. Незаметно просидела до самого закрытия. Позвонила обеспокоенная моим долгим отсутствием мама. Я попросила прислать водителя. Лаиса ответила, что отпустила Руиса домой, и предложила вызвать такси. Правда, в Луире своего таксопарка не было. Машину пришлось бы нанимать из ближайшего города, а это долго. Поэтому я отказалась и заверила, что с удовольствием прогуляюсь пешком.

   Сумерки в сонном царстве сгущались быстрее, чем в реальности, и по обочине дороги уже горели жёлтые фонари. Тишину вечера нарушали лишь стрекочущие в траве насекомые и изредка проносящиеся мимо автомобили. Примерно на полпути рядом со мной притормозил знакомый спорткар.

   Только не это! Я ещё не до конца разобралась в запутанных отношениях Юлианы с Марком и чувствовала себя рядом с этим парнем не в своей тарелке.

   Стекло со стороны переднего пассажирского сиденья медленно опустилось.

   – Садись. Надо поговорить.

   – О чём? – искренне удивилась я.

   Вместо ответа Марк вылез из машины и подошёл ко мне вплотную. Высокий, зараза. Пришлось немного поднять голову, чтобы встретиться взглядом. Школьная форма удивительно ему шла, подчёркивая широкий разворот плеч, узкую талию и длинные стройные ноги. Должно быть сшита на заказ – каждая вещь сидит как влитая.

   – Что это было сегодня? Что за намёки? – холодно поинтересовался Лоуд.

   А я и забыла об утреннем инциденте. Он, что, совсем шуток не понимает?

   – Между нами ничего не было, и быть не могло, – продолжил Марк, чеканя каждое слово. – Прекрати вести себя так, будто ты моя бывшая девушка.

   – Да я и не начинала, – хмыкнула в ответ. – Это была просто шутка.

   Красавчик смерил меня пытливым взглядом, сканируя, насколько я с ним честна, и, больше ни слова не говоря, пошёл обратно к автомобилю.

   – Эй! – окликнула я. – Хоть бы подвезти предложил.

   – Садись.

   Я воспользовалась не слишком любезным, судя по тону голоса, приглашением и нырнула в тёплое нутро автомобиля. Чтобы не раздражать мнительного парня, решила не разговаривать. Марк первым нарушил затянувшееся молчание:

   – Что ты делала на дороге одна без машины?

   – Иджина уехала к подруге, а у водителя закончился рабочий день, – вежливо ответила я, наблюдая сквозь лобовое стекло за извивающейся лентой шоссе.

   – Сама за руль сесть не пробовала?

   – Нет. То есть, Иджа говорит, что у меня плохо получается.

   – Иджа? А ты как считаешь?

   – Не знаю, – пожала плечами и вдруг предложила: – Давай, проверим.

   Видимо, Марк опешил, так как ответил далеко не сразу.

   – Хочешь, чтобы я пустил тебя за руль своего авто? – недоверчиво уточнил он, явно сомневаясь в моих умственных способностях.

   – Переживаешь за тачку? – усмехнулась в ответ. – Правильно, свои вещи беречь надо.

   – Между прочим, здесь механическая коробка передач.

   – Отлично, всё как я люблю.

   – Нет.

   – Так и скажи, что струсил, – почему-то мне понравилось дразнить высокомерного красавчика.

   – Что?! – взъярился он.

   А с чувством юмора у Марка Лоуда большие проблемы.

   – Успокойся, я пошутила.

   Машина резко затормозила.

   – Садись за руль.

   – Ты серьёзно?

   Парень ответил мне мрачным, полным решимости взглядом. Я поспешила пересесть на водительское сиденье. Погладила затянутое в светло-бежевую кожу рулевое колесо, выслушала короткий инструктаж и плавно тронула автомобиль с места. После нескольких сот метров Марк заметно расслабился. Я продолжала наращивать скорость, нутром ощущая мощь вороного красавца.

   – У тебя неплохо получается, – скупо похвалил меня Лоуд.

   – А у тебя отличный автомобиль!

   – Кажется, мы проехали поворот к твоему дому.

   – Да? Упс! Сейчас развернемся.

   – Давай лучше я.

   – Да ладно. На такой широкой дороге это не проблема.

   Припарковавшись возле ворот, я горячо поблагодарила Марка за подаренные его щедростью яркие впечатления, попросила прощение за своё прошлое поведение и пообещала:

   – Постараюсь держаться подальше и не отсвечивать.

   Фух! Я даже облегчение испытала, закрыв чужой гештальт. Теперь можно будет относительно спокойно наслаждаться собственным безумием, породившим этот удивительный мир. Главное, не перепутать, где сон, а где реальность. Впрочем, законы физики и там, и там работали одинаково.

ГЛАВА 6

Наяву следующий день прошёл очень скучно. Может потому, что я с нетерпением ждала грядущую ночь. В пятницу вместо занятий мы почти всей школой отправлялись на горнолыжный курорт на самолёте на три дня. Я, когда узнала, прыгала до потолка. В моей реальности до открытия сезона, как до луны пешком, а здесь часовой перелёт и вот они – заснеженные горные склоны.

   К горнолыжному костюму Иджина посоветовала добавить вечернее платье, объяснив, что помимо спортивных развлечений, планируются светские мероприятия.

   Рано утром все четыре курса Высшей школы руководителей отчаянно зевали в аэропорту. Самолёт, на котором мы летели, имел два класса обслуживания пассажиров: первый и «все остальные». Войдя в здание аэропорта, мы сразу поделились на группы, поскольку стойка регистрации на рейс для каждого класса была своя.

   Марк прошёл мимо с таким видом, словно знать меня не знает и вообще видит в первый раз. Его холодный, пренебрежительный взгляд скользнул насквозь. Я даже заволновалась, вдруг действительно начала просвечивать. Мало ли чего во сне не бывает? На руке у отмороженного красавчика болталась неизменная болонка, то есть блондинка, о чём-то горячо и взволнованно рассказывая Марку. Зато Тео послал воздушный поцелуй, намекая на вчерашний разговор, а весельчак Риккей подмигнул то ли Иджине, то ли нам обеим. Идущий в четвёрке последним Джай неожиданно тепло улыбнулся. Правда, принимать его улыбку на свой счёт я не спешила. Та самая пышнотелая брюнетка, одна из трёх псевдоподружек Юлианы, со всех ног бросилась к Белому принцу.

   – Джай, у меня билет в первый класс. Буду сидеть рядом с тобой, – преданно заглядывая парню в глаза, затараторила девушка.

   Две её подруги готовы были кусать локти от зависти: если не свои, то хотя бы друг дружке.

   В самолёте практически все, кроме меня, уснули. Я, смешно сказать, боялась вывалиться из сна в реальность, так и не покатавшись на лыжах, поэтому глаз не сомкнула, и первая увидела сверкающие в солнечных лучах, словно облитые сахарной помадкой, белоснежные горные вершины. Завозились остальные, поглядывая в иллюминаторы и предвкушая отличный отдых. Из ранней осени мы всего за час попали в зимнюю сказку.

   От аэропорта в горы нас везли на комфортабельных минивэнах. Я безотрывно смотрела в окно. По обочинам дороги росли лохматые ели, густо припорошенные снегом. Ужасно хотелось скорее встать на лыжи. Однако пришлось подождать, пока нас расселят по деревянным, ярко-раскрашенным, двухэтажным шале по десять человек. После обеда в главном корпусе, мы наконец-то отправились на гору.

   Я ещё могла с горем пополам смириться с любовью Юлианы к розовому цвету, но почему у неё на куртке опять эти нелепые серебряные звёзды как на школьном рюкзаке? Впрочем, данное обстоятельство не могло омрачить моего радужного настроения. У подъёмников нас познакомили с инструктором, молодым парнем с длинными рыжими волосами, торчащими из-под полосатой шапки. Из разговора с ним я поняла, что, в том месте, где мы находились, нам доступны два склона: один для начинающих, второй – для уверенных лыжников. Профессионалам приходилось идти на другой подъемник, который находился достаточно далеко отсюда.

   Парни и девушки весело переговаривались, подшучивая друг над другом. Впереди маячила Иджина в окружении двух своих подруг. Ещё ближе к турникету стоял Марк в чёрно-белой горнолыжке. К нему липла его барби в ярко-розовой куртке с объёмной меховой опушкой капюшона. За Лоудом веселились Тео и Риккей. А самым первым стоял Джай со сноубордом в руках. Он снова был во всём белом, лишь кое-где имелись чёрные вставки, по которым можно будет отличить парня от снега, если он упадёт.

   С кресельного подъёмника я шумно любовалась горным пейзажем, за что на меня забавно ворчал мой сосед – незнакомый парень со старшего курса.

   – Юли, ты что здесь забыла? – удивилась Иджина, встретив меня на вершине. – Ты должна была ехать на склон для начинающих. Тебе здесь не спуститься.

   Одна из её подруг ехидно заметила:

   – Да она прилетела на крыльях любви вслед за Марком.

   Девушка сказала это достаточно громко, чтобы стоявшие рядом услышали, в том числе пресловутая четвёрка, отчего-то не спешившая начинать спуск. Раздосадованная Иджа ткнула подругу в бок и, обращаясь ко мне, потребовала:

   – Снимай лыжи и иди пешком.

   – Утопленница, тебе жить надоело? – до кучи высказался Тео. – Помнится, в прошлый сезон ты съезжала с горы исключительно на заднице.

   – Правда? – я развернулась к парню, оказавшись при этом спиной к спуску. Отметила про себя, что Марк хмурится и больше не смотрит насквозь. Не менее мрачным взглядом меня одарила его блондинка. Моника, кажется. – Вот, чёрт, а я и забыла…

   И будто бы случайно заскользила вниз по горе.

   – Стой! – рявкнул Марк, бросаясь следом.

   Иджина испуганно закричала.

   Сейчас меня будут ловить. Я ловко развернулась и по прямой устремилась вниз по склону. Вначале он был довольно пологим, лишь к середине набирая хорошую крутизну. Вскоре меня догнали двое: справа – Марк, слева – Джай. Втроём мы продолжили стремительно нестись по трассе, выписывая в слепящем белому снегу прихотливые зигзаги. Это были непередаваемые ощущения полёта, которые хотелось испытывать снова и снова.

   – Ненормальная, – проворчал Марк, когда мы остановились внизу.

   Думала, он до кучи ещё и сплюнет – ан нет, сдержался.

   Джай молча улыбнулся, покачал головой и первый пошёл к подъёмнику.

   В спину неожиданно прилетел увесистый снежок.

   – Ну, ты даёшь, утопленница! – крикнул Тео. – Когда научилась кататься?

   – Брала частные уроки.

   – Могла бы предупредить, – буркнул Лоуд.

   – Ты серьёзно думал, что я забралась на склон ради тебя? – искренне удивилась я, подъезжая ближе к парню.

   – Отойди от него! – между мной и Марком вклинилась Моника.

   Я, дурачась, подняла руки в жесте «сдаюсь», заметила приближающуюся Иджину и бросилась наутёк. Чую, сейчас не поздоровится. Всё-таки я знатно напугала сестрёнку. И весьма удивилась, когда в соседнее кресло бесшумно сел Джай. Вроде бы в очереди за мной стоял совсем другой парень.

   – Здорово катаешься, – сказал он, глядя на меня сквозь очки с зеркальным напылением.

   – Спасибо за высокую оценку.

   – Только зачем же так пугать? – усмехнулся парень.

   – А ты разве испугался?

   – Я – нет, Марк – да.

   – Тогда зачем следом поехал?

   – Интересно стало, на что ты ещё способна, – улыбнулся Джай.

   Я даже дыхание задержала, очарованная его улыбкой. Интересно ему… И тут же тряхнула головой, прогоняя наваждение.

   – Ты тоже неплохо катаешься.

   – Неплохо и всё? – весело переспросил собеседник.

   – Мне некогда было за тобой наблюдать, – пожала я плечами. – Наслаждалась спуском.

   – Давай снова вместе.

   – Давай.

   Кататься парой было интереснее, чем по одному. Мы дурачились, по очереди обгоняя друг друга. То сближались, то разъезжались в разные стороны.

   – Тео прав, – заявил Джай, когда мы снова поднимались наверх. – Ты сильно изменилась.

   – Надеюсь, в лучшую сторону?

   Ответа не последовало. Вот что за дурацкая привычка загадочно молчать?

   В этот раз наверху склона нас поджидал Риккей на сноуборде.

   – Дружище, давай наперегонки.

   – У тебя появился шанс оценить меня по достоинству, – лукаво произнёс Джай, кивая приятелю.

   – Хвастун! – крикнула я ему вдогонку.

   – Снова ты?! – раздалось злобное шипение сбоку. – Опять трёшься возле Джая. Я же тебя предупреждала.

   – Привет, солнышко.

   В ярко-жёлтом костюме пышечка-брюнетка походила скорее на симпатичный колобок, однако оскорбления не наш метод. Тем удивительнее, что девушка всё равно непостижимым образом оскорбилась:

   – Как ты меня назвала?!

   На помощь «солнышку» тут же поспешили её «не разлей вода» подруги.

   – Совсем обнаглела, – заверещала та, что столкнула меня в бассейн.

   Третья пока молчала, но наступала с не менее воинственным видом.

   – Остыньте, девочки, – попыталась я успокоить разбушевавшуюся троицу. Что им надо? Неужели со стороны действительно кажется, будто я липну к Джаю?

   – Сама остынь! – крикнула брюнетка и со всей дури толкнула меня в плечо.

   Второй раз проделать фокус с поворотом на сто восемьдесят градусов не получилось. От неожиданности я не успела правильно распределить нагрузку на лыжи и упала, пару раз перекувыркнувшись через голову.

   – Вы что творите, идиотки?! – раздался позади грозный окрик.

   Отплёвываясь от снега, подняла голову. Ко мне бежал Марк Лоуд. Без лыж.

   – Ты всё-таки сумасшедшая! Нашла место для болтовни! Тут на лыжах катаются, а не разборки устраивают.

   – Вали к своей Монике, – огрызнулась я. – А то мне ещё и от неё достанется.

   – Сама виновата, – безуспешно пытаясь поднять меня на ноги, продолжал ругаться парень.

   – Да пошёл ты! – рухнула я обратно в снег, едва не сбив непрошенного помощника с ног.

   – Влюблённые ругаются, только развлекаются, – рядом с нами остановился Тео.

   – Уйди! – рявкнули мы с Лоудом одновременно.

   Тео рассмеялся и поспешил отъехать прочь.

   – Вставай, здесь нельзя лежать, – гораздо спокойнее произнёс Марк, снова беря меня за руку.

   – Да подожди ты. Сейчас. Дай сосредоточиться.

   Тут парня осенило:

   – Где болит?!

   – Нигде.

   Я наконец позволила себя поднять.

   – Фух, так и убить можно. Спасибо.

   – Сама сможешь спуститься?

   Неужели он по-настоящему беспокоится обо мне? Я посмотрела Марку в глаза. Странно видеть его взволнованным.

   – Подожди. Надену лыжи. Спустимся вместе.

   Ага. Щас! Так я и послушалась. Пусть тебя Моника ждёт.

   Как только Лоуд отошёл, я оттолкнулась и заскользила вниз по склону. У подъёмника ко мне подошла Иджина.

   – Не накаталась ещё? – сердито спросила она. – Тео рассказал, что случилось наверху. Вечно влипаешь в неприятности.

   – Сестрёнка, прости, что напугала, – я крепко обняла девушку за плечи. – Постараюсь больше так не делать…

***

На ужин нас отвезли в город, расположенный у подножия горы.

   Минивэны по очереди останавливались у парадного мраморного крыльца похожего на дворец здания. Внутри в просторном зале толпилась куча народа. Туда-сюда сновали юркие официанты с подносами, предлагая выпить шампанского.

   Спустя некоторое время я сообразила, кто есть кто. Здесь были практически все родители моих однокашников. Взяв в очередной раз предложенный мне бокал игристого, я встала у колонны и принялась наблюдать за происходящим. Это был настоящий светский раут, проводимый для того, чтобы в непринуждённой обстановке пообщаться, решить некоторые деловые вопросы, ближе познакомиться друг с другом, ведь многим из тех, кто находился в зале, предстояло в недалёком будущем породниться. По сути, бизнес сватался к бизнесу. Помолвка детей становилась гарантом взаимовыгодных партнёрских отношений. О чувствах и предпочтениях молодёжи речи не шло. Что ж, такова их расплата за шикарный образ жизни, который они ведут с момента рождения, и большинство этим вполне довольны, привыкнув, а то и полюбив свою надёжную золотую клетку.

   Ко мне подошёл Тео. Он был одним из немногих, кто надел классический чёрный смокинг. Остальная молодёжь предпочла нежные пастельные тона или яркий белый.

   – Утопленница, запомни – первый танец мой! – нахально заявил рыжий.

   – С какой стати? – не пожелала я так просто сдаваться.

   – Твоё платье подходит к моим глазам, – хохотнув, пояснил Тео, намекая на зелёный цвет выбранного мной наряда. Интересно, сколько бокалов шампанского он успел выдуть натощак?

   – Вообще-то я подбирала его под свои глаза.

   – Тогда мы тем более должны танцевать вместе.

   – Не вижу связи.

   – Расслабься утопленница, – продолжал дурачиться парень. – Просто я люблю весёлых и смелых девушек. Мне с ними интересно. Ты, главное, закусывай, чтобы во время танца не оттоптать мне ноги.

   Он прав. Поесть действительно стоило. Полноценным ужином нас так и не покормили, очевидно предположив, что фуршета будет достаточно.

   Накладывая еду на тарелку, заметила молодого мужчину, очень похожего на Марка, но старше последнего лет на пять.

   – Наэль, – обратилась я к подруге Иджины, что как раз подошла к столу с закусками, – у Марка Лоуда есть старший брат?

   – Да. Так вот же он стоит.

   Значит, я не ошиблась.

   – Красавчик, правда? Даже не знаю, кто из них лучше. А ты почему интересуешься?

   Я неопределённо пожала плечами. Зазвучала музыка, и всех собравшихся пригласили в украшенную живыми цветами бальную залу. Тео поймал меня у дверей:

   – Куда пропала? Идём танцевать…

   Парень хорошо вальсировал, уверенно ведя нас между другими парами. Вот мимо проплыла счастливая Иджа в объятиях Риккея. Пролетели Марк с Моникой, Джай в тисках агрессивной брюнетки и много других, знакомых и незнакомых, лиц.

   – Спасибо за чудесный танец, – в конце искренне поблагодарила я Тео.

   – Взаимно, утопленница.

   – Ты можешь не называть меня так? – поморщилась я. – Вообще-то у меня есть имя.

   – Правда? – притворно удивился рыжий и тут же отошёл.

   Да что б тебя! От общения с этим раздолбаем на губах поневоле возникала улыбка. Мне по жизни было легче заводить дружбу с мальчиками, чем с девочками. Мама считала, что именно в этом кроется причина, почему я до сих пор не замужем. По её словам выходило, что мужчины видят во мне только друга, не замечая женщину.

   – Подаришь мне танец?

   Рядом остановился улыбающийся Джай.

   – Смерти моей хочешь? – притворно ужаснулась в ответ. – Слышал, что твоя предыдущая партнёрша сделала со мной на горе?

   – Абби пообещала оставить тебя в покое, – беря меня за руку и ведя в центр зала, успокоил парень.

   – Провёл воспитательную работу? – удивилась я.

   Джай кивнул, и мы оба рассмеялись. Рядом с ним было легко и хорошо, но совсем не так, как, например, с Тео. Если рыжий сумасброд был для меня открытой книгой, то очаровательный блондин – многоуровневой загадкой.

   – Хм, полагаю, мне нужна достойная компенсация, – с хитрой улыбкой заявила я.

   – Интересно, какая?

   – Научи меня кататься на сноуборде.

   Некоторое время парень молчал, пытливо глядя в глаза, словно выискивал за внезапной просьбой скрытые мотивы. Достали его, видать, девушки-прилипалы всех шерстей и мастей, потому и осторожничает.

   – Не знаю, почему должен отдуваться за Абби, но я согласен, – наконец отмер Джай.

   – Отлично. Тогда давай завтра утром? – шустро схватила я быка за рога.

***

По завершению чопорного светского раута, кое-кто из молодёжи подался в ночной клуб, в том числе Иджа и её подруги. Я предпочла выспаться, чтобы завтра встать пораньше и хорошенько подготовиться к «свиданию» с Джаем. Однако, когда вернулась в шале, не удержалась и отправилась гулять по окрестностям.

   Было относительно тепло, безветренно. Подъёмники до сих пор работали, и по хорошо освещённым трассам скользили редкие лыжники и сноубордисты. Наблюдая за ними, я заприметила одинокую фигуру, маячившую у кромки елового перелеска. Подойдя ближе, узнала Марка. А он что здесь делает? Я была почему-то уверена, что Лоуд вместе с остальными зажигает в дискобаре. Значит, мне не показалось там, на балу, что встреча с братом основательно подпортила Марку настроение? Он даже почти не танцевал, лишь один раз со своей блондинкой.

   Я медленно двинулась в сторону подъёмника, на котором собиралась прокатиться, и… остановилась. Что за?! Почему, мне кажется, что парень глубоко одинок и несчастен? Откуда мне это знать? Это же Марк! Вряд ли он вообще способен испытывать подобные чувства. Хм, его родители умерли пять лет назад. Погибли в авиакатастрофе. Марку тогда было шестнадцать. Возраст, когда ты, вроде бы, уже взрослый, но до сих пор нуждаешься в родительской опеке и ласке. По себе помню. Наверное, для него это было сильнейшее потрясение, которое до сих пор даёт о себе знать…

   Я оглянулась. Парень стоял, опустив голову, и носком ботинка ковырял снег. В конце концов, вдвоём веселее. Быстрым шагом, чтобы не дать себе времени передумать, подошла к Марку и попросила:

   – Прокатись со мной на подъёмнике.

   – Что? – поднял он голову.

   Я оказалась права – в тёмных глазах застыла вселенская грусть-тоска.

   – Прокатись со мной на подъёмнике, – терпеливо повторила и добавила: – Боюсь ехать одна.

   – Тогда не езди, – равнодушно пожал плечами Лоуд, снова опуская взгляд и продолжая ковырять снег.

   – Возьми лопату, – посоветовала я деловым тоном.

   – Зачем?! – удивлённо вскинулся Марк, наконец-то хоть немного оживившись.

   – Лопатой удобнее копать яму. Ведь именно этим ты сейчас занимаешься? – пояснила, прежде чем повернуться и пойти прочь.

   Ну в самом деле, чего привязалась? И с какой стати нафантазировала, что ему нужна поддержка и сочувствие? Тоже мне – доморощенный психолог…

   Я устроилась в кресле и только собралась опустить рамку безопасности, как на сиденье рядом заскочил Марк. Он ничего не сказал и сам двинул перекладину вниз.

   Мы начали медленно подниматься. Впереди золотились подсвеченные жёлтыми фонарями склоны. Справа горел разноцветными огнями главный корпус. Светились окошки в раскиданных по горе домиках. Белел снег на еловых лапах. Слышалось, как переговариваются между собой полуночники-райдеры.

   Марк молчал, скрестив руки на груди. Мне тоже было о чём подумать. Например, о своём попаданстве. Кажется, именно так в фэнтезийной литературе называется ситуация, в которой я оказалась. Интересно, что будет, если очнусь посреди ночи, предварительно не заснув здесь, культурно лёжа в кроватке? Внезапно потеряю сознание? Ведь переход происходит именно во сне. И вообще, почему я не особо волнуюсь по поводу творящегося со мной безумия? Наоборот, вовсю наслаждаюсь, будто бы действительно вижу увлекательный осознанный сон. К тому же, с некоторых пор в моей голове начала весьма вовремя появляться нужная информация о параллельной реальности, которую я бессознательно использовала в своих интересах. С одной стороны, это помогало не выглядеть слишком странной, с другой – немного пугало.

   – Прости за торт, – ни с того, ни с сего решил повиниться Марк, когда мы развернулись и начали спуск.

   А я вдруг явственно ощутила вкус творожно-сырной начинки, почувствовала фантомные потёки крема на лице.

   – Понимаешь, ты подошла очень не вовремя, и я не сдержался, сорвался. Это, конечно, не оправдание, но…

   Лоуд продолжал говорить что-то ещё, но я его не слушала, размышляя о том, что моё сумасшествие совершило квантовый скачок, объединив два сознания – настоящее, родное и чужое выдуманное. И было бы грустно, не будь так занимательно.

   – Торт был вкусным… – потрясённо прошептала я, глядя в пространство перед собой.

   – Да, Тео говорил.

   – Тео? – недоумённо переспросила, переведя взгляд на Марка.

   – Ну… он успел попробовать, – с лёгкой заминкой ответил тот.

   Я расхохоталась. Громко, заливисто, до слёз. Даже Лоуд не выдержал и улыбнулся:

   – Ты чего?

   – Вот ты дурень, – отмахнулась, вспомнив, что Юлиана действительно любила и умела готовить, особенно всякие сладости. Подарок Марку она преподнесла от чистого сердца, прокорпев над шедевром достаточно времени, чтобы быть на сто процентов уверенной – ему понравится. Она ведь даже в конкурсах кондитеров участвовала и занимала призовые места.

   Я же готовить не любила. Умела, конечно. В основном что-нибудь простое. Посложнее тоже могла в случае необходимости сварганить при помощи интернета. Однако до той же Тани мне было далеко. Сестра безошибочно на глазок определяла необходимое количество ингредиентов, без рецептов умела сочетать между собой несочетаемые с виду продукты и по итогу получать изумительную вкуснятину.

   – Ты странная.

   Я закатила глаза: сегодня только ленивый не сказал мне об этом.

   – Ты тоже, – не осталась в долгу, спрыгивая с подъёмника и оборачиваясь, чтобы попрощаться, поскольку вряд ли Марк Лоуд озаботится проводами Юлианы Арнон. – Спасибо за компанию. Было весело.

   Помахав рукой, поспешила в сторону своего шале и оказалась права: провожать меня никто не собирался.

ГЛАВА 7

На работу я подозрительным образом проспала, хотя обычно открывала глаза за пять минут до будильника. Поэтому ни о каком макияже и завтраке речи идти не могло. Ладно, хоть тёмно-красный брючный костюм и белая блузка под него были поглажены, а то совсем бы туго пришлось.

   При моём появлении в офисе Лена сделала большие глаза. Она, в отличие от меня, была сегодня накрашена с особой тщательностью. Впрочем, как и все остальные.

   – Что с лицом? Почему без макияжа? Не забыла, что Андрей приезжает?

   – Не забыла, – проходя к своему рабочему месту, подчёркнуто ровно ответила я.

   – Тогда красься быстрее.

   – Некогда мне.

   – Арнова, я тебе поражаюсь! Тридцать лет. Не замужем. А теперь ещё и краситься перестала?

   – Кто бы говорил.

   Елене Тереховой недавно исполнилось тридцать пять. Она тоже была не замужем. Правда, маячил на горизонте некий Дима. Но жил он в Москве и перебираться к любимой не спешил. А Лена была категорически против переезда в столицу. В результате встречались влюблённые только по праздникам, да в отпусках.

   – Я-то хотя бы крашусь…

   Проверив сроки поставок, всё-таки сделала макияж. Правда, меня без конца отвлекали то звонки, то водители с накладными на груз, номера которых необходимо было забить в систему. Когда наносила помаду на губы, так и вовсе чуть дверью не пришибли. В кабинет ворвалась Лиза.

   – Девочки, меня Арский на ковёр вызывает!

   Валерий Арский, директор нашего департамента, был суровым начальником, которого мы все побаивались.

   – Что натворила? – деловито поинтересовалась Лена, сдувая с глаз длинную, прямую, рыжеватую чёлку.

   – Да, ничего, – растерянно развела руками Лиза. – Сама не знаю.

   – О чём говорить-то будете? – весело тряхнула кудрявыми золотистыми волосами Марина.

   – О контрактном производстве, – вконец понурилась бедняжка.

   – У-у, тогда понятно, – сочувственно протянула Галя.

   – В смысле, понятно? – вскинулась Лиза. – Ты что-нибудь знаешь?

   Все с интересом уставились на Галку. Та, ошарашенная наскоком, тихо произнесла:

    – Ну, судя по твоему виду, всё плохо.

   Я рассмеялась. Вот она, женская солидарность в действии.

    – Иди уже давай. Арский ждать не любит, – посоветовала подруге.

    – А никому в Управление не надо? Арский меня там ждёт. Вместе бы прогулялись.

    – Мне надо, – ответила я. – Только думала сходить попозже, но за компанию будет веселее. Проверено на недавнем личном опыте.

   Я накинула плащ, и мы с Лизой вышли из кабинета.

    – Я так боюсь, – призналась по дороге подруга. – С этим контрактным всё время какие-нибудь проблемы возникают.

    – Из всех нас ты, по-моему, единственная, кто никогда не боялся Арского, – напомнила я. – Что изменилось?

    – После расставания с Максом меня никак депрессуха не отпускает, – призналась Лиза. – Всё видится в чёрном свете. Ну, что со мной не так? Почему меня парни бросают?

    – А сколько тебя уже бросило?

    – Макс был вторым.

    – Какой кошмар! Так много! – притворно ужаснулась я.

   Подруга слабо улыбнулась и предложила:

   – Пойдём вечером в кино?

   – Спасибо, мне хватило твоей дорамы, – воспротивилась я, про себя добавив: «До сих пор расхлебываю». – Пойдём, лучше, на роликах кататься.

    – Я не умею, – покачала головой Лиза. – Только на коньках…фигурных.

    – Значит, пора научиться. Сестру мою с собой возьмём.

    – Танюху, что ли?

    – Да. Пусть проветрится.

    – Тогда пойду.

   В Управлении мы с подругой разделились. Я поднялась на второй этаж в приёмную генерального директора, а Лиза осталась на первом, в отделе маркетинга, где её поджидал Арский.

   Забрав письма и подписанные генеральным спецификации, я заглянула в юридический отдел. У юристов возникли вопросы по договору с бельгийским поставщиком. На выходе из кабинета почувствовала, как в кармане завибрировал мобильник. Звонила Лена.

   – Ну, ты скоро? Андрей Владимирович уже здесь.

   – Рада за него. Общайтесь. Это же ты его пригласила.

   – Юлия Васильевна, прекращайте саботаж и шуриком на базу.

   – Да иду я, иду.

   Вышла из здания Управления и увидела впереди себя забавную парочку: миниатюрная Лиза и большой, широкоплечий Валерий Арский. В свои двадцать шесть моя подруга выглядела не старше восемнадцати. Короткая густая чёлка в сочетании с длинными прямыми волосами и наивный взгляд светло-голубых глаз превращали её в старшеклассницу. Но при этом Лиза была опытным менеджером, которому доверили вести контрактное производство.

   Валерий Арский, ровесник нашей Лены, напротив, казался старше своих лет. Уж слишком серьёзным был этот полноватый, симпатичный мужчина. От всех и каждого и, прежде всего, от себя он требовал в работе совершенства. Утром приходил раньше других, а уходил самым последним. Поговаривали, что он в разводе и что развод инициировала жена, которую Арский до сих пор безумно любит и сюда из Санкт-Петербурга он переехал, чтобы быть как можно дальше от этой роковой женщины…

   Не одна комбинатовская красотка обломала стрелы своего очарования о непробиваемого Арского. В самых прекрасных наших дамах он видел только коллег, причём бесполых. Валерий Вениаминович был скуп на похвалу, но ещё скупее он был на комплименты, даже в неформальной обстановке. Он всегда говорил тихо, но его слова имели способность жалить больнее ос. Бывало, девчонки из его кабинета выбегали в слезах. Мужчина умел корректно, но жёстко поставить человека на место. Обладая богатым словарным запасом, он иногда настолько приукрашивал логический ход своих рассуждений, что не сразу становилось понятно, ругают тебя или одобряют. Лишь выйдя от Арского ты, вдруг, начинал осознавать, что тебя отчитали как какого-то несмышлёныша.

   Лиза обладала уникальной способностью пропускать мимо ушей ту информацию, которую считала в данный момент лишней. Она с маниакальным упорством шла к цели, не обращая внимания на чужое мнение о себе. А если в чём-то ошибалась или говорила глупости, с лёгкостью и благодарностью принимала исправление, не отвлекаясь на самобичевание и стыд. Всё это настигало её потом, вечером после работы. Тогда подруга звонила мне и ныла в трубку, какая она глупая и косноязычная; переживала, что о ней могли подумать и прочее, прочее… Однако главное дело было сделано – договор заключён, контракт подписан, скидка оформлена. За это Лизу и ценили. В том числе и Валерий Вениаминович, просто он никогда ей этого не показывал.

   Парочка остановилась, и Лиза принялась размахивать руками, пытаясь что-то объяснять не только словами, но и жестами. Я перешла на другую сторону дороги, решив незаметно обогнать бурно дискутирующих коллег. Взглянув на часы, увидела, что время близится к обеду. Неужели Назаров действительно поведёт нас в ресторан, как мечтала Лена?

   В кабинете за столом переговоров обнаружила всех наших дам: Лену, Марину и Галю. Действительно, зря они, что ли, нарядились в лучшие свои платья и потратили уйму времени на макияж? Мужчина, которого они окружили со всех сторон, того стоил. В Андрее Назарове я с изумлением узнала загадочного всадника из конноспортивного клуба, куда мы недавно ездили с Таней.

   – А вот и наша Юля! – повернулась ко мне Лена. – Андрей Владимирович нам про Лондон рассказывает.

   – Странно, я думала, вы общаетесь по поводу перепоставки брака, – подходя к столу и садясь на свободное место, произнесла я будничным тоном. – Здравствуйте.

   Во взгляде Назарова, устремлённом на меня, появился живейший интерес:

   – Кажется, я вас где-то видел…

   – Даже если и так, будет нелишним ещё раз познакомиться, – я решила не вдаваться в подробности нашей первой встречи при свидетелях. – Юлия Арнова. Так что же будем делать, Андрей Владимирович? Практически половина партии «Эфф200» оказалась бракованной. А это наше самое ходовое мыло. Перепоставка нужна в кратчайшие сроки.

   Лена нахмурилась. Не ожидала она от меня столь делового наскока на красивого мужчину. Я же не узнавала свою начальницу. Она же сама нас учила относиться ко всем поставщикам ровно и держать их на расстоянии, избегая панибратских отношений.

   – Тогда позвольте сделать один звонок, – с вежливой улыбкой произнёс Назаров, поднялся из-за стола и отошёл к окну.

   – Ну, ты чего так жёстко? – наклонилась ко мне Лена.

   Маринка хмыкнула, покачивая ногой в ярко-красной туфле на шпильке. Бирюзовое платье поднялось выше середины бедра. Вся эта ситуация её явно забавляла. Галя сидела тихо как мышь, устремив мечтательный взгляд в пространство.

   – Перепоставку сможем сделать завтра после обеда, – сообщил вернувшийся к столу Назаров. – Извините, что так получилось.

   – Утром я отправила вам претензию. Жду официального ответа, желательно сегодня. И раз уж вы здесь, можем сходить в цех, посмотреть брак, – не сбавляя строгого делового тона, продолжила я.

   – Я верю вам на слово.

   – Не стоит. Будет лучше, если вы пообщаетесь со специалистом из службы качества. Он подробно объяснит, в чём ваши недочёты, чтобы этого больше не повторилось. Я сейчас договорюсь о встрече.

   – Скоро обед, – одёрнула меня Лена.

   Но я уже набирала номер.

   – Любаша? Как насчёт того, чтобы пообщаться с представителем «Драккара» по поводу брака?

   – Так ведь обед.

   Я глянула на часы.

   – До обеда ещё двадцать минут. Мы быстренько. Успеем.

   – Может, сама всё объяснишь? Ты лучше меня в этом шаришь.

   – И это мне говорит специалист службы качества?

   – Ну…

   – Ладно, созвонимся.

   Я набрала другой номер.

   – Фёдор Степанович? Я к вам сейчас подбегу по поводу брака от «Драккара». Нет, не фотографировать. Со мной их представитель. Да успеем мы до обеда.

   Я встала из-за стола.

   – Идёмте. А то что-то сегодня все жутко голодные.

   Мы молча спустились с третьего этажа на первый и вышли на улицу. Из-за туч впервые за эту неделю выглянуло солнце и отразилось-засверкало в лужах на узком тротуаре, по которому бойко цокали мои каблуки и мягко ступали ботинки Назарова.

   – С вами приятно иметь дело, Юлия, – заметил мужчина. – Всё чётко, ясно, по существу.

   – Спасибо за комплимент, – сдержанно улыбнулась в ответ.

   Оказавшись наедине с этим человеком, я почувствовала, как на меня начали воздействовать флюиды его обаяния. Отчего-то стало неловко.

   – Давно здесь не были? – спросила, чтобы отвлечься от внутреннего трепещущего состояния на разговор.

   – Да, – кивнул Назаров, поглядывая по сторонам. – Что-то тут явно изменилось.

   – Реконструируют маслосливную станцию, – с готовностью пояснила я.

   Навстречу попались девчонки из службы качества. Любаши среди них не было, а то бы я взяла её в оборот. Коллеги чуть шеи себе не свернули, провожая нашу парочку любопытными взглядами. Я ускорила шаг, чтобы успеть до обеда оказаться в мыловаренном цехе.

   – А, Юлечка, пришли всё-таки, – радушно приветствовал нас Фёдор Степанович, мужчина пятидесяти лет.

   – Знакомьтесь: Андрей Владимирович Назаров – директор «Драккара», – представила я своего спутника. – Фёдор Степанович – главный по мылу. Ну, показывайте, что тут у нас.

   Втроём мы тщательно осмотрели рулоны плёнки. Я подробно объяснила наши претензии. Начальник мыловаренного цеха с серьёзным видом поддакивал. Техническая сторона вопроса была мне хорошо знакома в силу неуёмной любознательности.

   – В службу качества бы тебе, девонька, – в который уже раз посоветовал Фёдор Степанович.

   – Там зарплаты маленькие, – привычно отнекалась я и повернулась к Назарову. – Теперь можно и перекусить.

   На обратном пути Андрей Владимирович предложил обсудить накопившиеся рабочие вопросы за обедом в ресторане. Сбылась Ленкина мечта. Я позвонила девушке и предупредила, что мы будем ждать её на стоянке. Попросила захватить мою сумку. Назаров оказался интересным собеседником. Пока не пришла Лена, мы успели поговорить о многом, начиная с погоды, свежих новостей и кончая личными увлечениями и хобби.

   За обедом в маленьком уютном ресторанчике мы с Леной поменялись ролями. Решив рабочие вопросы, я расслабилась, наслаждаясь вкусной едой и приятной беседой. Назаров, видя мой искренний интерес, живописал о своей жизни за границей. При этом он не спускал с меня глаз, что было вполне естественно, ведь я постоянно задавала вопросы, а мужчина на них отвечал. Лену подобный расклад не устроил, и она мягко напомнила, что обед у нас носит не развлекательный, а сугубо деловой характер. Назаров не стал спорить и сопротивляться, легко переключившись на тему сотрудничества.

   – Юлька?! Арнова?! – раздалось у меня над головой.

   – Гриша? – узнала я в остановившемся рядом со столиком официанте бывшего одноклассника.

   – Давно не виделись, Юла! – как всегда бесцеремонно заявил Сафонов.

   Я поднялась на ноги и, извинившись, вместе с Гришей отошла к барной стойке.

   – Ну, ты настоящая бизнесвумен, – окидывая меня оценивающим взглядом, присвистнул парень.

   – Зря, что ли, в универе пять лет корячилась. А ты снова официант? Писал же, что до администратора повысили.

   – Пару раз на работу опоздал, – нисколько не смущаясь, весело поведал Гришка. – Юляха, а ты ещё помнишь наше приветствие?

   – Конечно, помню.

   В школе у нас с пацанами, с которыми я вместе ходила в волейбольную секцию, была разработана сложная схема приветствия, состоящая из нескольких движений руками. В неё входили удары ладонями и кулаками, а также другие более замысловатые жесты.

   – Давай, проверим! – предложил Гришка.

   – Да иди ты.

   – Всё-таки забыла, – притворно-разочарованно протянул парень.

   Я обернулась на оставленную за столом парочку. Увлечённые разговором они в нашу сторону не смотрели.

   – Ну, давай. Только быстро.

   Мне самой было интересно вспомнить весёлые школьные годы. Оказалось, я действительно ничего не забыла.

   – Видел, Юрик? – спросил Гриша у наблюдающего за нами бармена.

   Вместо ответа тот показал поднятый вверх большой палец.

   – Юляха, хорошо, что я тебя встретил. В эту субботу собираю всех наших пацанов поиграть в волейбол. Приходи!

   – Так уж и всех?

   – Ну, тех, кто остался. Саньку, Артемона, Коляна. Ко мне Евгеша в гости приедет…

   – Сто лет не играла, – призналась я, хотя всё тело тут же заныло от воспоминаний. Ужасно захотелось взять в руки мяч.

   – На вид ты не такая уж и дряхлая, – хмыкнул Гриша. – Приходи!

   – Хорошо, скидывай время и место, – сдалась я то ли самой себе, то ли однокласснику, и поспешила вернуться за стол, пока там окончательно всё не остыло.

   – Интересное приветствие, – одобрительно произнёс Назаров, когда я села.

   – Вы всё видели?

   – Трудно было не заметить, – фыркнула Лена и продолжила разговор о новом программном обеспечении, на которое в скором времени перейдёт комбинат.

   Я решила помолчать и насладиться едой.

   После обеда Назаров отвёз нас обратно, но сам на территорию заходить не стал, пообещав вскоре позвонить. Прощаясь, он пожал нам руки. Ладно, хоть не поцеловал, а то с такого станется.

   – Это ты его спугнула, – бурчала по дороге в офис Лена.

   – Интересно, чем?

   – С порога набросилась на него со своим браком.

   – Не со своим, а с его.

   – Так бы он, может, ещё остался, – размечталась девушка.

   – А как же Дима?

   – Ради такого мужчины Диму можно и задвинуть.

   Марина с Галей тоже были немного разочарованы, что Назаров так быстро уехал, и до вечера не могли успокоиться, то и дело, возвращаясь к теме «О, боже, какой мужчина!».

ГЛАВА 8

Этим вечером я с особым волнением ложилась в постель. Во сне меня ждал Джай, обещавший научить кататься на сноуборде. Заснуть долго не получалось. Мыслями я возвращалась к Назарову, вспоминая его чарующую улыбку и загадочный взгляд синих глаз. О таком мужчине только мечтать. Он бы хорошо вписался в мой сон, но никак не в реальность…

   Утром в шале царила тишина. Вернувшиеся далеко за полночь девчонки дружно отсыпались. Иджина морской звездой раскинулась по кровати, сбросив одеяло на пол.

   Стараясь не шуметь, я оделась, позавтракала, подобрала по размеру из имеющегося в домике спортинвентаря ботинки, сноуборд и вышла на улицу. Постояла на крыльце, привыкая к отражённому от снега вдвойне яркому солнечному свету. Прислушалась. На склоне было шумно. Видимо, со вчерашнего вечера заехали ещё гости.

   И всё-таки, мой сон – что это? Причудливое порождение подсознания, в которое я пытаюсь убежать от реальных проблем или верные признаки психического расстройства? Ведь последние несколько дней я живу не только в двух мирах, но и в двух телах.

   – О чём задумалась? – окликнул меня Джай, незаметно приблизившись по огибающей шале с правой стороны тропинке.

   – О вечном, – вздохнула я и спустилась с крыльца. – Привет.

   – Покажи-ка доску. Нет, такая не пойдёт.

   Джай попытался объяснить почему, используя малопонятные термины. Но увидев искреннее недоумение на моём лице, улыбнулся и предложил сходить в прокат. Там он подобрал подходящий спортивный снаряд, и мы, наконец-то, двинулись на склон.

   Для начала определили, кто я – «гуфи» или «регуляр». Оказалось, что «гуфи». Знала бы я тогда как Джай меня обозвал, торчать бы ему в сугробе вниз головой. В общем, ведущей ногой у меня была правая. Вот её-то мы к доске и пристегнули. Дальше Джай предложил проехаться на сноуборде, как на самокате. Из-за неудобно вывернутой пристёгнутой ноги ощущения были непередаваемые, особенно, когда я упала. При выполнении следующего упражнения – оттолкнуться, поставить левую ногу рядом с креплением и прокатиться по прямой – упали вместе с наставником. А что началось, когда зафиксированными оказались обе ноги…

   – Полное отсутствие способностей, – дразнился Джай, в очередной раз скидывая с себя мою тушку.

   – Что ты сказал?! – бросалась я в ответ снегом, не позволяя парню подняться.

   – Знаешь, а ты не такая уж и лёгкая.

   – Это ты слабак, если для тебя мой вес – проблема.

   Я знала, о чём говорила. Сорок восемь килограммов – довольно дохло для девушки со средним ростом. В реальности я весила пятьдесят три. Впрочем, разница была в основном за счёт мышечной массы, а не из-за габаритов. Если поставить нас с Юли рядом, сразу и не скажешь, кто крупнее. По всей видимости, Юлиана недолюбливала спорт и периодически сидела на диетах. А может, просто плохо питалась из-за неразделённой любви.

   – Вставай уже. Давай попробуем по-другому.

   Мы попробовали.

   Вот уж у кого был немаленький вес, так это у Джая. Я только крякнула, придавленная его телом после очередного падения.

   – Прости. Больно? – переполошился парень, с тревогой вглядываясь в моё лицо.

   – Ты далеко не хлюпик, – поморщилась в ответ и замерла, так близко оказались его глаза и губы. Правда, всего на несколько мгновений.

   – У тебя неплохо получается, – похвалил Джай, поднимаясь и помогая встать на ноги, но тут же обломал: – Падать.

   – Ах, так! – возмутилась я, ловко делая подножку. – Ты лучше учи, а не критикуй.

   И он учил, терпеливо объясняя, как распределять нагрузку на ноги, как держать равновесие, как разворачивать корпус. В конце концов, мы побросали доски и стали гоняться друг за дружкой по глубокому снегу обочины, пытаясь уронить и поглубже закопать один другого.

   – Давно я так не веселился, – признался Джай, вытаскивая из-за шиворота метко попавший туда снежок.

   – Благодаря тебе я наелась снега, – без претензий весело заметила в ответ, закрыв глаза и подставив лицо солнцу.

   Мы отдыхали, сидя на горном склоне и переводя дыхание после активных игр.

   – А кто говорил, что будет легко? – хмыкнул блондин, шутливо толкая меня плечом.

   – Вы давно дружите? – спросила я без всякого перехода.

   – Кто мы?

   – Марк, Тео, Риккей и ты.

   – Дольше всех я знаю Марка. С десяти лет. С остальными познакомился здесь в школе.

   – Мм…

   Даже не знаю, почему я об этом спросила. Наверное, просто так.

   – Спрашивай ещё, – неожиданно предложил Джай.

   – О чём? – удивилась я.

   – Разве ты не хочешь побольше узнать о Марке от его близкого друга? – повернулся ко мне парень.

   – С чего ты взял? – внимательно всмотрелась я в его лицо.

   Джай был сама серьёзность.

   – С того, что ты всегда им сильно интересовалась.

   Что на него нашло? Ревнует Лоуда к приставучей Юлиане?

   – Ты правильно сказал: интересовалась, – подтвердила я и, сделав небольшую паузу, вкрадчиво добавила: – Но сейчас меня гораздо больше волнуешь ты!

   Я так сильно толкнула парня плечом, что тот упал. На его лице после моего заявления появилось весьма озадаченное выражение.

   – Чего испугался? – рассмеялась я. – Волнуешь, как учитель катания на сноуборде. Плохо у тебя получается.

   – Мне просто попалась безнадёжная ученица, – снова садясь, пошутил в отместку Джай.

   – Нет безнадёжных учеников, – запротестовала я. – Есть бездарные учителя.

   Дабы наверняка оставить за собой последнее слово, попыталась удрать, но парень успел схватить меня за ногу и уронить в рыхлый снег.

   – Куда? Значит, я плохой учитель? – Он произнёс эти слова медленно, с деланной угрозой, наклонившись и глядя в глаза.

   –Только не лицом в сугроб! – взмолилась, да так искренне, что Джай фыркнул и тут же выпрямился отпуская.

   – Как ты могла такое обо мне подумать?

   Я села, отряхнулась и решила воспользоваться великодушным предложением задавать поросы:

   – Раз тебя потянуло на откровенность, расскажи, почему Марк вчера вернулся из города расстроенным?

   – Ты с ним встречалась здесь вечером? – удивился Джай.

   – Ну, да. Он приходил извиниться за торт, – я не стала вдаваться в подробности.

   – Марк? Извиниться? Это точно был он?

   – Слушай, ты так говоришь, будто Марк – монстр, которому всё человеческое чуждо. Тоже мне, лучший друг…

   – Между прочим, именно эти слова ты сказала, когда Марк опрокинул на тебя торт, – выразительно изогнув брови, напомнил Джай.

   – Я была не в себе. Мало ли что наговорит человек с тортом на голове. Ты от вопроса-то не увиливай.

   – Я думал, ты будешь спрашивать о том, что он любит, чем увлекается. Какую начинку для пирога использовать в следующий раз…

   – Ты издеваешься что ли?! – воскликнула я

   Поняв, что запахло жареным, Джай вскочил, выдернул из снега сноуборд и, сев на него как на ледянку, скатился с горы. Благо, ехать было недалеко. Мы всё время оставались в самом низу склона. Я последовала его примеру и быстро оказалась рядом.

   – Из-за твоих разговоров о сладком, ужасно захотелось есть. Угостишь обедом? – и, не дожидаясь ответа, словно его согласие было чем-то само собой разумеющимся, добавила: – Пойду, переоденусь. Встретимся через полчаса в ресторане.

   – Подожди, – остановил меня Джай и протянул руку: – Давай доску, отнесу обратно в прокат. Жди меня у шале. Через полчаса я зайду за тобой.

***

В домике моё возвращение встретили выразительным молчанием и любопытно-завистливыми взглядами.

   Я поприветствовала собравшихся в гостиной соседок и прошла в свою комнату. Следом за мной бросилась Иджина.

   – Так это и есть твоя месть? – с восторгом поинтересовалась сестра. – Сблизиться с Джаем, чтобы утереть нос Абби? Да она с ума сойдёт от ревности!

   – Ты-то чему радуешься? – удивилась я.

   – Возможно, благодаря тебе, мы с Риккеем тоже подружимся, – обняв подушку и закружившись с ней по комнате, мечтательно произнесла девушка. – Кстати, куда ты собираешься?

   – Обедать.

   – О, мы тоже ещё не ели. Пошли вместе.

   – Меня ждут.

   – Кто?

   – Джай.

   Я подошла к зеркалу и принялась приводить в порядок волосы, знатно растрепавшиеся за время прогулки. Иджина тихо присвистнула и плюхнулась на кровать.

   – Знаешь новость про Марка?

   – Какую?

   – Он расстался с Моникой.

   – Когда успел?

   – Вчера вечером. Она предпочла Марку его старшего брата. Говорят, до сих пор из города не вернулась, – беспечно болтала Иджа, словно Марк потерял не девушку, а носовой платок.

   Так вот почему он был такой подавленный. Неужели, Марк любил свою блондинку? Или дело было в уязвлённом самолюбии?

   – Поражаюсь тебе Иджа. Ты ещё никуда не выходила, а уже в курсе всех сплетен.

   – Зачем выходить? – фыркнула сестра. – Для этого есть интернет. Кто-то выложил фотки Моники и Вэрда в сеть.

   Переодевшись в голубые джинсы и мягкий, объёмный, вязаный свитер жёлтого цвета, я стояла на пороге и задумчиво смотрела на девушку.

   – Иджа, скажи, как ко мне раньше относился Джай?

   – Ты и этого не помнишь? – насторожилась сестра.

   – Я же говорила, что ничего не помню.

   – Ну, кажется, он тебя немного жалел за твои отчаянные попытки привлечь внимание Марка, – задумчиво произнесла Иджина. – Они все были такими глупыми и неудачными. Из-за них Марк с Моникой вечно над тобой издевались. Джай не позволял зайти издевательствам слишком далеко.

   – Например?

   – Ты читала свой дневник?

   – Вскользь.

   – Почитай внимательнее, там должно быть хоть что-то об этом.

   – Спасибо за совет.

   Я прошла в прихожую, где успели сгрудиться остальные обитательницы шале. Они шумели, обсуждая две основные новости: меня с Джаем и брошенного Марка. Первого явно ревновали, второго рассчитывали прибрать к рукам. Я нашла на полке свою обувь и проскользнула к вешалке за пальто.

   – Чего толкаешься? – окрысилась Шейла, та из двух подруг Иджины, которая явно меня недолюбливала.

   – Тороплюсь, – бросила ей в ответ, быстро одеваясь.

   Мне удалось выйти на крыльцо самой первой. Вот и хорошо! А то эта «свора» нападёт на Джая, за уши не оттащишь. Парень уже поджидал меня рядом с шале, одетый в светло-серое пальто и узкие чёрные брюки. Вокруг шеи несколько раз был обёрнут тёмно-красный в чёрную клетку шарф. Всё вместе смотрелось весьма элегантно.

   Я сбежала вниз по ступенькам и подхватила блондина под руку.

   – Идём скорее!

   – За тобой кто-то гонится?

   – Есть хочется.

***

В главном корпусе на первом этаже располагался большой ресторан, отделанный в трёх основных цветах: белый, голубой и глубокий синий. Всё напоминало о снеге и льде. Одетые с иголочки официанты, бесшумно сновали между столиками. Мы выбрали маленький, круглый, у окна. Отсюда открывался вдохновляющий вид на горы.

   В ресторане скопилось много наших. В углу я заметила Марка, в одиночестве пьющего кофе. Джай проследил мой взгляд и улыбнулся одними уголками губ. В ожидании заказа мы беседовали на отвлечённые темы. Чтобы парень не слишком удивлялся моим странностям, я рассказала о своей амнезии после купания в холодном озере. Мы даже пошутили на тему, что это пошло мне на пользу. В нашу сторону то и дело жадно поглядывали девчонки. Они сильно недоумевали, что Белый принц забыл рядом с дурочкой Арнон?

   После сытного обеда мы с Джаем не спешили подниматься и уходить, продолжая болтать обо всём и ни о чём, в частности. Я пользовалась почерпнутыми из интернета знаниями и воспоминаниями бывшей хозяйки тела, ловко балансируя на грани разоблачения. Впрочем, кому придёт в голову всерьёз уличить меня в иномирном происхождении, тем более в собственном сне?

   К нам подошли Иджа и Риккей. Сестра светилась от радости.

   – Юли, Тео и Рик предлагают покататься на снегоходах. Поедешь с нами?

   – Ох, я так наелась, что с места сдвинуться не могу, – честно призналась, нисколько не стесняясь своего здорового аппетита.

   Иджина состроила умоляющее выражение лица

   – Ну, мы не сразу поедем. Сначала вернёмся в шале, переоденемся.

   – Соглашайся, утопленница, – внезапно нарисовался Тео в изумрудно-зелёной куртке. – Без тебя я не поеду, без меня не поедет Риккей.

   Иджа горестно вздохнула.

   В результате активных уговоров, через час я стояла на плотно утрамбованной площадке рядом с двумя креативно раскрашенными снегоходами. У одного, красно-белого на капоте был нарисован череп.

   – Соглашаюсь только ради тебя, – шепнула сестре на ухо. – Если честно, неважно себя чувствую. Горло побаливает.

   – Мы ненадолго, – заверила Иджа.

   Подошёл Тео и протянул мне шлем.

   – Надевай и садись со мной.

   Нашим снегоходом оказался тот, что с черепом. Кто бы сомневался!

   – Не советую ехать. Погода портится, – раздался за спиной голос Марка.

   Я обернулась. Парень стоял в расстегнутой куртке с накинутым на голову меховым капюшоном и, засунув руки в карманы, хмуро смотрел на наш разудалый квартет. Я на всякий случай поглядела вверх: небо подёрнулось белёсой дымкой, но никаких туч, которые могли бы принести сильный снегопад, не заметила.

   – Не каркай, Лоуд, – фыркнул Риккей. – Отличная погода.

   Мы расселись по снегоходам. Марк продолжал всем своим угрюмым видом выражать недовольство.

   – Если что я, предупредил, – сказал он напоследок.

   – А может, Марк прав? – забеспокоилась я.

   – Не трусь, утопленница. Всё нормально будет. Тебе понравится, – заверил меня Тео.

   Мне действительно понравилось. Было здорово рассекать снежные равнины, чувствуя под собой мощь железного коня. Парни дурачились, обгоняя друг друга, пока это позволял маршрут. Однако через некоторое время Риккею вздумалось свернуть в пухлый снег. Вскоре мы оказались в небольшом перелеске и заскользили между соснами.

   – Тео! – крикнула я парню, крепче прижимаясь к его спине. – Может, пора возвращаться?

   Белёсая дымка, застилавшая небо, становилась всё более непроницаемой. Солнце сквозь неё виднелось размытым бледно-жёлтым пятнышком. На горизонте появились тёмные, кучевые облака.

   – Риккей! – попытался докричаться до друга Тео.

   Куда там.

   Парень решил поравняться с движущимся впереди снегоходом. В рыхлом снегу мы заметно сбавили скорость и ехали на пониженной передаче. В общем, ни к чему хорошему наш манёвр не привёл. Не знаю, кто кого боднул, но оба снегохода внезапно оказались на боку. Риккей крепко выругался, поднимаясь на ноги и выдёргивая из снега Иджину.

   – Ты что творишь! – накинулся он на Тео.

   – А ты? Куда нас завёз? Вот-вот снег пойдёт! Пора назад поворачивать.

   Парни принялись заводить свои агрегаты и… не смогли.

   – Мальчики, вы что серьёзно? – насторожилась я.

   Мы с Иджиной стояли в стороне и с тревогой следили за безрезультатными попытками оживить железных коней.

   – Что-то пошло не так, – попытался отшутиться Тео, но взгляд зелёных глаз выдавал с головой: парень переживал не меньше нашего.

   – Сейчас. Подождите немного, – отмахнулся Риккей, снова и снова пробуя завести двигатель. Тот лишь жалобно булькал в ответ.

   Пошёл снег. Мелкий, противный, колючий, и сразу потемнело.

   – Мы же замёрзнем здесь, – испуганно прошептала Иджина, прижимаясь ко мне.

   – Отставить панику! – рявкнул на неё Риккей.

   – Идёмте пешком, – предложила я.

   Тео согласно кивнул. Однако его приятель неожиданно вызверился:

   – Заткнись! Сейчас поедем.

   – Надо идти, пока не начался буран, – попыталась я вразумить бунтовщика.

   – Я сказал – заткнись, – парень явно нашёл объект для срыва охватившей его злости на происходящее.

   – Идёмте. Догонит, – махнул рукой Тео.

   Передвигаться по рыхлому снегу было тяжело. Ноги проваливались в сугроб по колено. Я запыхалась уже через несколько минут. Ну и слабачка эта Юли! Выживем, буду гонять её до потери пульса, чтобы нарастить мышцу худосочному телу. Ко всему прочему вернулось недомогание. Запершило в горле, заложило в ушах. В руках и ногах возникло ощущение ватности. Ну, ничего, сейчас выберемся на объезженный маршрут – там наст плотнее, идти станет легче. Небо быстро затянули тяжёлые тучи. Из них всё гуще и гуще валил снег. Чтобы не потеряться, мы взяли друг друга за руки. Вскоре нас нагнал Риккей.

   – Бесполезно, – сказал он, останавливая всю цепочку. – До базы нам не добраться. Здесь где-то должен быть перевалочный домик для таких потеряшек, как мы.

   – В какой стороне? – с готовностью отозвался Тео.

   – Погоди, сейчас сориентируюсь.

   Риккей повернулся вокруг себя. Не знаю, увидел ли он хоть что-нибудь за окружавшей нас снежной пеленой, но куда-то пошёл, взяв Иджу за руку. Девушка, в свою очередь, держала Тео, а рыжий – меня. Шли долго. Я с большим трудом переставляла ноги, двигаясь на голом энтузиазме, и размышляла про себя, что со мной будет в реальной жизни, если сейчас во сне я насмерть замёрзну. Услышала, как плачет Иджа, как ворчит на неё Риккей. Периодически я падала, Тео терпеливо и быстро ставил меня на ноги, продолжая тащить за собой. В какой-то момент показалось, что мы просто кружим по одному и тому же месту. Захотелось зарыться в сугроб и уснуть, пускай даже смертным сном. Силы вконец иссякли.

   – Я больше не могу, – заскулила Иджина, останавливаясь.

   – Заткнись и иди, – одёрнул её Риккей.

   – Нас ведь ищут? Должны искать. Может, подождём их здесь, – не унималась девушка.

   Я прикусила губу.

   – Если мы сейчас ничего не найдём, сделаем шалаш из веток и разведём костёр, – попытался успокоить Иджу Тео.

   – У тебя есть топор или, хотя бы, нож? Зажигалка? Спички? – издевательски поинтересовался Риккей.

   – То есть вы, придурки, ничего с собой не взяли? – моё терпение было не бесконечным. – Ни спутникового телефона, ни рации, ни чёртовой зажигалки?

   – А ты взяла? – задал встречный вопрос наш горе-проводник.

   – Мы же ехали просто кататься, – принялся оправдываться Тео. – И не собирались забираться слишком далеко…

   Громко всхлипнула Иджина.

   – Я что-то вижу! – внезапно завопил Риккей. – Дошли!

   На последнем издыхании мы доползли до крыльца маленького домика, на двери которого висел амбарный замок. Подёргав его, Риккей предложил:

   – Разобьём окно.

   – Да подожди ты, – остановила я потенциального вандала и полезла под крыльцо.

   Если домик перевалочный, ключ должен быть спрятан в надёжном, но доступном месте. Так оно и было. Он висел на гвоздике, прибитом к верхней ступеньке изнутри.

   Мы не вошли – ввалились в дом. Переведя дух, парни взялись растапливать камин, а мы с Иджиной сели прямо на пол, ближе к пока ещё слабенькому костерку. Обстановка в доме была простой. Голый пол, продавленный диван, одно кресло. В левом от входа углу свалена куча дров, что было весьма кстати.

   – Есть хотите? – постучал друг о друга найденными консервами Тео.

   – Мне бы воды, – попросила я, только сейчас почувствовав сильную жажду.

   – Надо снег растопить.

   Помимо консервов, нашлись галеты, плитка шоколада, молотый кофе и одноразовые пакетики с чаем. Я отвернулась от еды. Мне хотелось только пить.

   – Туалет на улице, кровать одна, зато большая, – вернулся с обзорной экскурсии Риккей. – О, жрачка!

   Парни накинулась на еду так, будто сутки не ели. Иджина с беспокойством поглядела на меня:

   – Почему не ешь?

   – Не хочу, – поморщилась я.

   В кастрюле, стоявшей рядом с камином, медленно таял снег.

   – Ты неважно выглядишь, – не унималась сестра. Она потянулась ко мне рукой и коснулась ладонью лба. – Да у тебя жар!

   – Этого ещё не хватало, – нахмурился Рик.

   – Надо вскипятить воду, сделать чай, – спохватился Тео.

   Не в силах больше сидеть, я поднялась, подошла к дивану и легла на него. В этой части комнаты было гораздо холоднее.

   – Здесь где-то должна быть аптечка! – Видя моё состояние, даже Риккей засуетился.

   Аптечка нашлась, но в ней не оказалось ничего подходящего, только перевязочные средства, перекись и ещё какие-то малопонятные мне обеззараживающие средства. Иджа заботливо напоила меня сладким чаем. Парни, между тем, готовились ко сну – грели подушки и одеяла. И того, и другого было по два. Не густо.

   – С такой грелкой, – Риккей кивнул в мою сторону, – не замёрзнем.

   – Не смешно! – возмутилась Иджина.

   Ох, как же не вовремя Юлиана разболелась! Подумаешь, искупалась разок в холодной воде! Похоже, то, чего она так добивалась, скоро осуществится. Впрочем, меня гораздо больше волнует, что случится наяву, при таком-то бурном сновидении.

   – Горнолыжки придётся снять, – заявил Риккей, – а то мы на кровати не поместимся. Девчонок – в середину. Будем греть и греться.

   – Тебе помочь? – Ко мне подошёл Тео. Он переживал не меньше Иджины и выглядел необыкновенно притихшим, даже «утопленницей» перестал называть.

   Я отрицательно качнула головой, поднялась на ноги и тут же пошатнулась от сильного головокружения. Иджа и Тео с двух сторон подхватили меня под локотки.

   – Нормально всё. Иджа, кипяченая вода осталась? Поставь её рядом с кроватью. И какой-нибудь тазик…

   – Зачем? – насторожился Риккей, стоявший на пороге спальни.

   – Вдруг тошнить будет.

   – Тогда посередине тебя лучше не класть, – забеспокоился парень. – А то ночью проснёмся в…

   – Не договаривай! – Иджина вскинула руку в протестующем жесте. – Мы и так всё поняли.

   – В любом случае, мне лучше лечь с краю, – примиряюще сказал я. – А то вы меня так нагреете, что температура ещё выше поднимется.

   – А вдруг ты упадёшь? – продолжала переживать сестра.

   – Подберёте, – равнодушно пожала плечами в ответ.

   – Куртки сюда тащите, будем ими укрываться, – скомандовал Риккей.

   Иджа хотела лечь рядом со мной, но её решительно оттеснил Тео. Оказавшись зажатой между двумя парнями, девушка начала возмущаться.

   – Я буду её держать, – коротко пояснил Тео, обвивая меня рукой за талию.

   Мне в этот момент было совершенно фиолетово, кто меня обнимает: парень или девушка, сестра или малознакомый человек. Руки Тео были прохладными и надёжными, и в его объятиях было уютно. Я почувствовала, как постепенно проваливаюсь в дрёму. Сознание затуманилось, до меня как сквозь вату доносились приглушённые голоса:

   – Не лапай меня!

   – Да больно надо! Я случайно коснулся! Здесь тесно!

   – Заткнитесь оба!

   Впрочем, вскоре усталость взяла своё и в комнате воцарилась тишина.

ГЛАВА 9

Проснулась в холодном поту, как после жуткого кошмара. Вскочила на ноги, коснулась лба… Вроде бы, чувствую себя нормально.

   Часы показывали пять утра. В комнате из-за плотно задвинутых штор царила кромешная темнота. Я люблю ранний подъём, но обычно встаю на полчаса позже.

   Прошла на кухню, включила чайник и, сев за стол, стала размышлять. В прошлый раз, после купания в холодной воде, я проснулась больная. Сегодня чувствую себя хорошо, хотя во сне валяюсь в бессознанке. Значит, тогда было просто совпадение. Я действительно умудрилась простудиться наяву, вот мне и нездоровилось. Почему же внутри всё дрожит? Может, от осознания чрезмерной реальности сна? Что со мной происходит? Надо срочно с кем-то посоветоваться…

   Весь день я провела как на иголках, что не могло не сказаться на качестве моей работы. Мысли то и дело текли ручейком обратно в сон. Как я там? Жива ли ещё? Пару раз ошиблась в оплатах. После второй промашки мне даже бухгалтер позвонила:

   – Юля, ты единственная, кто никогда не ошибался с этой дурацкой новой системой оплат. Что случилось? Ты не заболела?

   Заболела, ещё как заболела, только не наяву, а во сне.

   Вечером с работы я прямиком отправилась к Тане. Теперь я каждый день бывала у сестры, помогала с мальчишками. Сергей из дома всё-таки ушёл, то ли к новой пассии, то ли к друзьям на время перебрался. Танюха держалась. Правда, она призналась мне, что ночами её мучает бессонница, но, в общем и целом, депрессовать было некогда – на следующей неделе уже первое сентября, да и годовалый ребёнок на руках.

   На ужин мы затеяли испечь пирог с рыбой. Я купила сёмгу, а Таня поставила тесто, почти треть от которого пришлось отдать на растерзание мелким. Мы запоздало сообразили, что можно было по-быстренькому сварганить им своё из соли и муки, но было уже поздно – Матвей и Тоша увлечённо катали «червячков». Поэтому пирог получился небольшим, зато высоким от переизбытка начинки, сочным и вкусным.

   Таня выслушала меня очень внимательно, помолчала и высказалась:

   – Ты всегда отличалась бурной фантазией. Ничего удивительного, что тебе снятся такие яркие сны.

   – Нет, мне, конечно, всегда интересные сны снились, но настолько реальные – никогда, – возразила я, забираясь с ногами на табуретку. – А вдруг это такая форма психического расстройства?

   – Оставайся сегодня у меня, – предложила сестра. – Я всё равно ночами почти не сплю. Понаблюдаю за тобой.

   – А это идея, – с энтузиазмом согласилась я. – Может, у тебя вообще ничего сниться не будет?

   Мы ещё немного поболтали. Таня успокоила, что ничего странного в моём поведении не заметила, а значит, мне ещё рано бежать к психиатру и надо подождать, что будет дальше.

   Спать я ложилась с сумбурными ощущениями: здесь наяву чувствую себя хорошо, даже прекрасно, а там очнусь с высокой температурой, полуживая.

***

– Юли! Очнись, Юли! – Тео настойчиво тряс меня из стороны в сторону.

   – Вытащи её из-под одеяла и кофту сними, пока кровь не вскипела, – проворчал Риккей. – Пойду, дровишки подкину, прогорело, видать, всё.

   Тео послушался совета и скинул с меня одеяло. Как же холодно! Я тут же свернулась калачиком, подтянув коленки к подбородку.

   – Шевелится, значит, жива, – судорожно вздохнула Иджа, – а то совсем как тряпочка лежала.

   Я открыла глаза. Темно, только сквозь окно льётся бледный, лунный свет. Чьи-то пальцы принялись расстегивать замок моей флисовой толстовки.

   – Не надо! – схватилась я за чужие руки.

   – Надо, – мрачно возразил Тео.

   Без кофты тело задрожало ещё сильнее.

   – Может, мы её в той комнате положим? – спросил вернувшийся Риккей. – Там такой дубак, мигом остынет.

   – Сейчас не до твоих дурацких шуточек, – сердито буркнула Иджа, поднося к моему рту стакан с водой.

   – А кто сказал, что я шучу? – хмыкнул в ответ парень.

   – Вообще-то, она в таком состоянии из-за тебя! – обвиняющим тоном воскликнула девушка.

   – Вообще-то, нефиг было тащиться на горнолыжный курорт полубольной, – не остался в долгу Риккей.

   – Хватит грызться, – рявкнул на обоих Тео. – Что делать будем? А если она умрёт?

   – Я всё слышу, – напомнила я о своём вполне вменяемом состоянии. – Иджа, намочи тряпку холодной водой. Тео, помоги снять термобельё.

   – О, стриптиз! – ухмыльнулся где-то в темноте Риккей.

   – Дурак! – смешно, по-детски обозвалась Иджина.

   Второй раз мы расположились на кровати по-другому. Теперь рядом со мной лежала сестра, за ней Тео, противоположный край так и остался за Риком. Я быстро погрузилась в полузабытье, когда не столько спишь, сколько бредишь. Мне слышались чьи-то голоса, и я всё время куда-то шла, пробираясь сквозь густую серую пелену. Пару раз даже видела себя со стороны – пластом лежащую на кровати.

   – У неё руки и ноги ледяные, а голова горячая, – страшным шепотом сообщила кому-то Иджина.

   – Как спать-то хочется, – заныл Риккей.

   Я открыла глаза, и надо мной закружилась темнота, перемежаясь разноцветными вспышками.

   Холодные руки и ноги, холодные руки и ноги и при этом высокая температура...

   – Что делать? – всхлипнула Иджа. – Юли, ты меня слышишь?

   – Растирай, пока не потеплеют, – прошептала потрескавшимися от жара губами. – Но сначала дай пить.

   Девушка послушалась и, напоив меня, принялась за неумелый массаж, более похожий на лёгкое поглаживание.

   – Дай, я попробую, – оттеснил её в сторону Тео.

   Его растирания оказались что надо. Я мигом почувствовала, как кровь свободно заструилась по всем четырём конечностям.

   – Ну и ночка, – пробурчал Риккей, ложась обратно в кровать. Он вставал, чтобы подкинуть дрова. – И когда она, наконец, закончится?

   Иджа положила мне на лоб холодную, мокрую тряпку. Жалобно спросила:

   – Как ты?

   – Если выживу, прибью Риккея, – ответила я.

   – Эй?! За что? – возмутился парень.

   – За то, что скрипишь, как старый пень, – у меня даже хватило сил на столь длинную тираду.

   – Тео, пусти, – попыталась отпихнуть парня в сторону Иджа, чтобы снова устроиться рядом со мной.

   – Ложись с Риком.

   – Почему?

   – Потому что он во сне обниматься лезет.

   – Я?! Ты что несёшь?!

   – Тем более не лягу! – взбунтовалась Иджина.

   – Тогда иди на диван, – фыркнул Тео, крепко прижимая меня спиной к своей груди.

   Тёплые объятия помогли расслабиться и перестать так сильно дрожать от озноба. Учитывая то, что я была лишь в нижнем белье, ситуация могла показаться пикантной. Однако вряд ли Тео воспринимал меня сейчас как девушку. Да и я в этот момент ни за что не отказалась бы от его надёжных рук. Пару раз провалившись в полубред-полудрему, я, наконец-то, спокойно заснула. Удивительно, но очнулась не наяву, а снова во сне. Рядом сидела Иджа, обхватив руками ноги и уткнувшись лицом в колени.

   – Испугалась? – спросила я сестру. Голос звучал сипло и тихо.

   Девушка подняла голову и посмотрела на меня. В светло-серых глазах промелькнуло облегчение.

   – Ещё бы! Ты же чуть не умерла этой ночью!

   Иджа осторожно коснулась рукой моего лба.

   – Кажется, температура немного спала. Но ты всё равно горячая.

   Я села. Даже на это простое действие сил едва хватило. Закружилась голова. В висках закололо.

   – Где парни?

   – Пытаются починить рацию. Нашли в кладовке.

   – Как холодно, – дрожа, я натянула одеяло до подбородка.

   – Дрова кончились, – пояснила Иджа и посмотрела в окно, из которого лился яркий солнечный свет. – Скорее бы нас нашли…

   – Найдут. Погода хорошая. Не так уж далеко мы забрались, – успокоила я сестру.

   – Пить хочешь? – спохватилась она.

   – Да. И дай мне одежду.

   На одевание ушло, наверное, не менее получаса. Так медленно я всё делала. Периодически приходилось отдыхать, дожидаясь, пока почти покинувшее тело сознание соизволит вернуться. Зато было чем заняться. Одевшись, я привалилась к спинке кровати и огляделась. Маленькая спаленка с белёными стенами. Одну из них, общую с другой комнатой, практически целиком занимал выдающийся на полметра вперёд бок печки-камина. Кроме кровати, здесь стоял старинный шкаф из тёмного дерева и прикроватная тумбочка, на которой в медном подсвечнике грустно искривился оплывший огарок свечи.

   Иджина, настроение которой после моих полных энтузиазма слов заметно повысилось, оделась и убежала на улицу. Во-первых, в туалет, во-вторых, рассказать парням, что я очнулась и умирать пока не собираюсь.

   Странно, почему, в очередной раз заснув в этом мире, я не оказалась в своём родном? Не вышло время? Что-то пошло не так? Сбой в подсознании?

   От размышлений меня отвлёк шум, поднявшийся в соседней комнате. Среди голосов Тео, Риккея и Иджы я с удивлением узнала голос Марка.

   – Где она?

   – В другой комнате.

   – Да нормально всё. Живая.

   Последние слова произнёс Риккей. Интересно, кого он успокаивал? Себя или Марка? Какое в принципе Лоуду дело до моего здоровья? Тем не менее, появившийся на пороге парень имел такой вид, как будто ему действительно не всё равно. Он быстро подошёл к кровати, хотя большой необходимости в этом не было. Разглядеть моё состояние в маленьком помещении, залитом солнечным светом, можно было и от двери. Представляю, как сейчас выгляжу – мятая, лохматая, бледная. Поди, ещё и с синяками под глазами. Бррр.

   – Привет! – вяло помахала парню рукой и тут же спрятала её обратно под одеяло. – Надеюсь, ты не один, а в составе спасательной экспедиции, которая вытащит нас отсюда.

   – Вдвоём, – из-за спины Марка выступил Джай со своей фирменной улыбочкой в уголках губ.

   Ну, всё…труба дело. Теперь ещё и Джай видит меня в ужасном, жалком состоянии. Я медленно начала натягивать одеяло на голову. В глазах наблюдателей появилось удивление и тревога.

   – Холодно, – оправдалась я из своего укрытия.

   – Её надо срочно везти на базу, – тихо сказал Джай, обращаясь к Марку.

   – Сам знаю.

   Марк потянул одеяло на себя.

   – Одевайся.

   – Я сейчас помогу, – засуетилась Иджина, ища мою куртку и штаны.

   Тео и Риккей стояли на пороге, любуясь происходящим со стороны. Оба испытывали заметное облегчение, сдав проблемную меня с рук на руки «спасателям».

   Я выбралась из-под одеяла и принялась натягивать штаны. Заметив, что за мной продолжают следить пять пар глаз, попросила:

   – Можете выйти? А то вы меня смущаете.

   Иджа осталась помочь. Впрочем, даже она не ожидала, что, поднявшись на ноги, я тут же грохнусь на пол. Если бы стенка, к которой меня повело из-за сильного головокружения, была чуть ближе, я бы за неё ухватилась. А так…

   На шум все сбежались обратно.

   – Упала, – глядя на парней снизу вверх, криво улыбнулась я. А что мне ещё оставалось, как не посмеяться над слабой и жалкой самой собой?

   Джай оттеснил охающую Иджину и помог подняться на ноги. Придерживая меня за плечо, он надел куртку и шапку.

   – Идём.

   – Она поедет со мной, – заступил нам дорогу Лоуд.

   – Почему? – не столько удивился, сколько возразил Джай.

   Ответа на этот вопрос Марк, по всей видимости, не знал.

   – Да какая разница, кто повезёт, – вмешался Риккей. – Главное, чтобы не сдохла по дороге.

   – Стукните его кто-нибудь, – попросила я. – А то мне не дотянуться.

   – Пока вы спорите, я сам её отвезу. Джай, дай ключи от снегохода, – с этими словами Тео попытался забрать меня у друга.

   Джай не отпустил.

   – Только на части не порвите, – взмолилась я, высвобождаясь из чужих рук и делая неуверенный шаг к двери. С каких пор горнолыжный костюм стал таким тяжёлым? А на ногах, словно не ботинки надеты, а по кирпичу к каждой конечности привязано. – Риккей, может, с тобой поедем? Ты так жаждешь от меня избавиться – мигом домчишь.

   – Нее, не хочу. Вдруг, тебя стошнит мне на спину.

   Стошнит? Как-то я об этом не подумала.

   – Тогда меня повезёт Марк, – решительно закруглила спор. – Потому что из-за него я нырнула в холодное озеро и до сих пор болею.

   И, если стошнит, не жалко.

   Я подошла к Марку, благо для этого хватило сделать два шага, и рухнула на него всем телом. Надо отдать парню должное, он с готовностью меня подхватил.

   – Неси. У меня силы кончились.

   – В холодную воду ты прыгнула из-за своей дурости, а болеешь, потому что толком не лечишься, – проворчал Марк, прежде чем закинуть мою безвольную тушку к себе на плечо.

   Да-да! Вместо того, что бережно взять несчастную девушку на руки, нежно прижать больную к своей груди и нести аккуратно, как драгоценную ношу, парень просто взвалил меня на себя, будто мешок картошки.

   – Сейчас стошнит, – пригрозила я.

   Видимо, в отличие от Риккея, Марк Лоуд не боялся испачкаться. Он вынес меня на улицу, посадил на снегоход и дал в руки шлем. Я жмурилась от яркого солнца, искрящегося свежевыпавшего снега и качалась из стороны в сторону от слабости.

   – Думаешь, удержится? – с сомнением в голосе спросил Джай.

   – Нет. Найдите верёвку.

   В общем, меня крепко привязали к Марку, чтобы не потерялась по дороге. Сидеть связанной оказалось жутко неудобно.

   – Скоро за вами приедут, или мы вернёмся и заберём, – приободрил Джай остающихся в домике Рика и Тео. Иджину он пристроил к себе за спину.

   – Только попробуйте не вернуться, – шутливо пригрозил Риккей.

   Взревели моторы.

   – Ты первый, Марк, – крикнул Джай.

   Мы тронулись с места. Снегоход двигался плавно, лишь иногда слегка подскакивая на небольших холмиках снега. Стоило мне закрыть глаза, как тут же начинало мутить. Поэтому я смотрела в сторону на белоснежную равнину и горы, похожие на оскаленные зубы огромного дракона. Фух! Скорее бы снова принять горизонтальное положение. Наверное, это романтично быть привязанной к богатому красавчику, но только не в том состоянии, в котором я сейчас нахожусь. Похоже, опасения Риккея были не напрасны...

   – Марк, останови, – сдавленно попросила я.

   Парень услышал, снегоход постепенно начал замедляться и, наконец, замер на месте.

   – А теперь отвяжи.

   – Зачем?

   – Быстрее!

   Освободившись от пут, я отскочила в сторону, одновременно стаскивая шлем, провалилась в глубокий снег и едва удержалась на ногах. Меня начало тошнить желчью, больше было нечем. Когда приступ рвоты закончился, я упала на спину, раскинув руки в стороны. От-ды-хать!

   – Юли, ты как? – Ко мне по снегу пробиралась Иджа. – Вставай! Надо ехать дальше.

   – Не могу. Устала. Так хорошо просто лежать.

   – С ума сошла? – крикнул Марк, со снегохода расслышав мою последнюю реплику. – Быстро иди сюда.

   – Сейчас, – махнула я на него рукой. – Куда я денусь?

   Сестра помогла мне подняться и сесть обратно за спину Марка.

   – Не надо привязывать, – попросила я.

   – Надень шлем, – потребовал парень.

   – Не хочу. Меня в нём укачивает.

   – Надень!

   – Хорошо. Не кричи.

   Я послушалась. Он прав – безопасность превыше всего. Обняв парня руками за пояс, прижалась к его спине. Спустя, как мне показалось, довольно продолжительное время, мы добрались до базы. Наше появление вызвало большую шумиху. Снова Юли стала главной героиней сплетен. Многие связывали мою мертвенную бледность с нападением дикого зверя и с якобы скрытой под одеждой ужасной раной. Я отмалчивалась, попутно выслушивая от окружившей нас толпы одно предположение страшнее другого. Парни не спешили просвещать публику относительно истинной причины моего нездоровья. Иджина тоже. Все сошлись на том, что пострадавшую срочно надо доставить в местный медпункт.

   И тут Марк исполнил очередной финт ушами – подхватил меня на руки, хотя я вполне могла пройти несколько десятков шагов своими ногами. Толпа зевак слаженно ахнула. Я, делать нечего, обняла непрошенного носильщика за шею, и тихо спросила:

   – Признавайся, тебе что-то от меня надо? Ты поэтому так странно себя ведёшь?

   Быть не может, чтобы он делал это по доброте душевной, значит, преследует какую-то цель.

   – Поговорим позднее, когда тебе полегчает, – не разочаровал Лоуд.

ГЛАВА 10

В медпункте поставили капельницу и дали жаропонижающее. Моё тяжёлое состояние врач объяснил ослабленным иммунитетом и несвоевременным лечением. Джай посоветовал не говорить остальным, что я простужена, иначе не пустят в самолёт. Температуру мне сбили достаточно быстро. Ни насморка, ни кашля так и не появилось, горло болеть перестало. Видимо, инфекция «сгорела» за ночь, оставив после себя неприятный след в виде слабости и головокружения.

   – Сейчас ты ещё больше похожа на утопленницу. – В дверях комнаты, где я лежала, появился улыбающийся Тео.

   – Привет! Вас быстро нашли?

   – Как только вы уехали.

   Парень подошёл ближе, с интересом оглядел капельницу, словно никогда раньше не видел.

   – Как ты себя чувствуешь?

   – Нормально. Спасибо, что возился со мной всю ночь.

   – Без проблем. Обращайся, – Тео лукаво мне подмигнул. Руки он при этом держал в карманах узких, чёрных брюк. Я заметила, что они сжаты в кулаки.

   – Когда отъезд? – спросила, не зная, о чём ещё говорить. В памяти назойливо всплывали отдельные моменты прошедшей ночи: Тео растирает мне руки и ноги, а потом крепко прижимает к себе полуобнажённое тело. Кто бы мог подумать, что этот легкомысленный шутник способен на такую трепетную заботу?

   – После обеда.

   – Пора собирать вещи, – спохватилась я.

   – Иджина соберёт. Успокойся и лежи.

   Капельница почти закончилась. Заметив это, парень вышел позвать медсестру, и больше не вернулся.

   Уф! Что это со мной? Как-то неловко я себя чувствую в его присутствии.

   Вскоре пришла Иджа, принесла сменную одежду, отчиталась, что багаж уже отправили в аэропорт, и смущённо опустив взгляд, поведала:

   – Риккей сожалеет, что всё так вышло.

   – Рик умеет сожалеть? Что-то не верится, – усмехнулась я, натягивая свитер. – Неужели он до сих пор тебе нравится?

   – А почему что-то должно измениться? – ощетинилась девушка.

   – Он так ужасно вёл себя ночью!

   – Нормально Рик себя вёл! – бросилась защищать любимого Иджина. – Он просто сильно испугался.

   – Ах бедняжечка, – покачала я головой. – В любом случае, если Риккей сожалеет, пусть сам об этом скажет. А тебе советую не забывать его ночное поведение.

   – Да ты! – возмутилась Иджа. – Ты – мелкая! Как ты можешь мне указывать?

   – Идём уже, – не стала я дальше спорить.

***

В просторном холле главного корпуса было шумно и людно. Мы с Иджиной стояли у колонны. Я спиной опиралась о прохладный мрамор и лениво наблюдала за окружающими. Многие косились в мою сторону. Подошли две одноклассницы, поинтересовались, почему я такая бледная. Я ответила, что просто накраситься не успела. Тут моё внимание привлекла ссорившаяся у другой колонны парочка – Моника и Марк. На девушке было короткое, белое, вязаное платье, и её длинные ноги в прозрачных колготках до половины отражались в зеркально-гладком полу. Она о чём-то возбуждённо говорила Марку. Тот слушал с кривой усмешкой на губах. Потом тихо что-то сказал, и у Моники появилось такое выражение лица, словно ей дали пощёчину. Девушка разозлилась и практически выплюнула несколько слов, при этом зачем-то ткнув пальцем в мою сторону. Марк демонстративно отвернулся от бывшей подруги. Та в сердцах топнула ногой, оглянулась, поймала мой любопытный взгляд и, подлетев, злобно прошипела:

   – Зря ты на что-то надеешься! Ничего не выйдет!

   Стоявшая рядом Иджина испуганно отпрянула в сторону.

   – Не лезь в моё личное пространство, – холодно попросила я.

   Моника тряхнула распущенными волосами, будто норовистая кобылка гривой, и отошла к подругам.

   – О чём она? – тихо спросила сестра, провожая блондинку взглядом.

   – Понятия не имею.

   Появились наши руководители и, проинструктировав относительно отъезда, отправили по домикам.

   – Как уезжать-то не хочется, – с грустью призналась я, идя рядом с Иджиной по гладко выметенной от снега дорожке. – Получается, мы с тобой катались на лыжах всего один раз. Мало…

   Я поглядела на склон, по которому яркими пятнышками скользили райдеры. Перевела взгляд на заснеженные ели и сосны, чьи лапы пригнулись под тяжестью «шубы», на разноцветные домики в объёмных, белых шапках, на голубое небо, со сдержанно улыбающимся солнышком.

   – Как себя чувствуешь? Перелёт выдержишь? – забеспокоилась Иджа.

   – Лететь всего час. Нормально.

   У крыльца шале нас поджидал минивэн.

   – Чего как черепахи ползёте? – окликнула стоявшая рядом с автомобилем Наэль.

   Мы с Иджей поспешили к домику, заскочили в свою комнату, проверили, что ничего не забыли, и сели к остальным в машину. Я прислонилась лбом к прохладному стеклу и закрыла глаза. Впервые во сне у меня было плохое настроение. До этого, чтобы не происходило, было интересно и весело, а сейчас… Сейчас на душе скребли кошки. Почему? Это же всё нереально и не всерьёз. Зачем так напрягаться и принимать происходящее близко к сердцу? Впрочем, во время болезни у меня всегда упадническое настроение.

   Когда приехали в аэропорт, я купила воды и расположилась в стороне от остальных, наблюдая сквозь панорамные окна за важно маневрирующими по лётному полю самолётами.

   – Арнон, – ко мне подошла староста нашей группы, очень серьёзная девушка в очках. – Давай поговорим.

   – О чём?

   Староста присела рядом и строго посмотрела сквозь стёкла в модной, круглой оправе.

   – О твоей успеваемости.

   Я даже не знала, что сказать на такое заявление, поэтому промолчала.

   – Прошлый год я терпела, но в этом – не стану. По итогам месяца ты снова на последнем месте. Из-за тебя мы плетёмся в самом хвосте!

   О чём она? Какие итоги? Какие хвосты?

   – Ты должна пересдать тест. Я договорюсь с преподавателем, – девушка тряхнула тёмно-русыми, короткими кудряшками. – Со своей маниакальной любовью ты совсем об учёбе забыла.

   Оказывается, Юли ещё и тупая.

   – Ладно, – буркнула, лишь бы отвязалась.

   В реальной жизни я была хорошисткой. Учиться на отлично мне мешала природная лень. Я быстро схватывала и на память не жаловалась. И всё-таки, чтобы быть круглой отличницей, иногда необходимо зубрить, чего я терпеть не могла, предпочитая зубрёшке волейбол. Зачастую, заданное на дом стихотворение учила на перемене перед уроком. И так было во многом. Неужели в этом мире снова придётся капитально засесть за учебники?

   Объявили посадку. Первыми шла элита, за ними все остальные, в самом конце плелась я.

   Иджа всё никак не могла наговориться с подругами, которые сидели прямо за нами. Пришлось немного отклониться в сторону прохода, чтобы она смогла свободно общаться с Наэль и Шейлой через щель между высокими спинками кресел. Поэтому я первая заметила идущих к нам Тео и Риккея.

   – Что вы здесь делаете? – удивлённо спросила у остановившихся рядом парней.

   – Меняемся местами, – весело ответил рыжий.

   На лице Риккея застыло кислое выражение.

   – С кем? – Из-за плохого самочувствия я туго соображала.

   – С тобой, – Тео протянул руку. – Идём.

   Вокруг раздались возмущённые вздохи девчонок и громкие шепотки. Я послушно встала. Ладонь парня крепко сомкнулась вокруг моей. Риккей посторонился пропуская. Мы с Тео двинулись по проходу по направлению салона первого класса. Меня провожали завистливые и просто заинтересованные происходящим взгляды. Попавшаяся навстречу стюардесса попросила поскорее занять места и пристегнуться.

   – Ей здесь не место! – взвизгнула Моника при моём появлении.

   Я даже не взглянула в её сторону, осматривая шикарные, светло-бежевые, кожаные кресла, в которых с большим комфортом разместились пассажиры. Со своего места мне приветственно улыбнулся Джай. Сидевший рядом Марк с отсутствующим видом продолжил смотреть в иллюминатор, словно ничего не слышал.

   Тео посадил меня на свободное место у окна и сел рядом.

   – Зачем ты меня сюда притащил? – тихо поинтересовалась я.

   – Это Риккей так извиняется, – хитро улыбнулся парень.

   – Ты ему подсказал?

   – Пришлось. Он же такой толстокожий. – В серо-зелёных глазах плясали бесенята. Тео продолжал держать меня за руку. – Ты болеешь. Здесь тебе будет лучше.

   – Спасибо, – улыбнулась я, аккуратно высвобождая пальцы.

   Загорелось табло с надписью «Пристегните ремни».

   Когда самолёт набрал высоту, Тео предложил лечь. Сиденья в первом классе не просто имели удобную подставку под ноги, но и могли раскладываться в полноценную кровать. А я-то думала, зачем такое большое пространство между рядами?

   – Супер, – выдохнула, когда мне ещё и подушку под голову положили, а сверху укрыли лёгким, приятным на ощупь пледом.

   – Вообще-то, идею подал Джай, – признался Тео. – А я уговорил Риккея.

   – Представляю, как это было трудно, – засмеялась я, повернулась на бок лицом к парню и изобразила толстокожего Рика: – «Да, не боись, не сдохнет!»

   – Примерно так он и сказал, – хохотнул в ответ Тео.

   – Спасибо, – я ещё раз искренне поблагодарила. – Здесь очень удобно.

   – Спи.

   Но мне не хотелось. Я лежала, вспоминала обо всём, что произошло за последние два дня, и размышляла, что от меня могло понадобиться Марку Лоуду. Неужели он попытается с моей помощью отомстить бывшей? Типа не она его бросила, а он первый переключился на другую девушку. Вот только кандидатуру на эту роль красавчик выбрал явно неподходящую. Кто поверит, что Марку Лоуду по-настоящему нравится липучка Юлиана?

   Самолёт знатно тряхнуло, прерывая полёт моей мысли, потом ещё раз и ещё. Загорелось табло «Пристегните ремни». Кто-то из девчонок испуганно взвизгнул. Я села и посмотрела на Тео. Парень ободряюще мне подмигнул, но сам при этом побледнел. Я не поверила глазам. Этот бесшабашный горный экстремал испугался обыкновенной турбулентности?

   – Ты в порядке? – спросила напрямую, и как раз в этот момент мы провалились в воздушную яму.

   Тео со стоном откинул голову на спинку кресла и закрыл глаза. Костяшки судорожно вцепившихся в подлокотники пальцев побелели от дикого напряжения.

   – Мы с родителями как-то попали в авиакатастрофу. Половина пассажиров не выжила, мама тоже, – сквозь зубы признался Тео.

   – Мне очень жаль, – выражая искреннее сочувствие, я положила ладонь поверх его бледной кисти. Парень тут же перехватил мою руку и крепко переплёл наши пальцы. Ох! Лучше бы он продолжал цепляться за кресло.

   Самолёт клюнул носом, Тео выругался и стиснул мои несчастные пальцы так, что я испугалась за целостность костей, однако, прикусив губу, терпела. Вокруг поднялся встревоженный галдёж, стюардессы безуспешно пытались успокоить паникующих пассажиров по рации, однако с каждым толчком те паниковали всё громче и громче.

   – Тео, – позвала я. – Это всего лишь дурацкая турбулентность.

   – Слишком похоже на тот раз, – прошептал рыжий.

   Нет, так не пойдёт. С этим срочно надо что-то делать…

   – Слушай, Тео, – деловым тоном обратилась я к парню. – Хочу с тобой посоветоваться. Моя сестра, кажется, запала на Риккея, и мне, если честно, не нравится её выбор.

   – Почему? – через силу, сдавленно спросил рыжий.

   – Потому что Рикки-Тикки-Тави эмоционально ещё не дорос до серьёзных отношений, а может, вообще никогда не дорастёт.

   – Как ты его назвала?

   – Рикки-Тикки-Тави, – повторила я. Возможно, в сонной реальности и не существовало сказочки про храброго мангуста, но это не суть важно, главное сейчас – отвлечь Тео от пугающего настоящего и мыслей о прошлом. Да и самой отвлечься не помешает. Я ведь тоже до чёртиков боюсь потенциальной авиакатастрофы.

   – Кто это?

   Я с энтузиазмом принялась пересказывать знаменитое творение Киплинга и в процессе шутливо признала, что сравнение Риккея с отважным зверьком оскорбительно для последнего. Самолёт под конец истории перестал исполнять безумный танец живота, выровнялся и спокойно полетел дальше.

   – Юлиана, ты невыносимая болтушка, – широко улыбнулся Тео. Примерно с середины сказки к нему вернулся здоровый цвет лица и ровное дыхание.

   – А ты мне чуть пальцы не сломал, – потрясла я в воздухе основательно помятой кистью.

   – Где? Покажи, – Рыжий отстегнулся и придвинулся ближе.

   – Зато теперь мы квиты. – Я вдруг с кристальной ясностью осознала, что начала привязываться к людям, которых никогда не встречу в реальности. Как долго продлится мой странный сон? И что будет с моими чувствами, когда я перестану его видеть?..

   В аэропорту только и разговоров было, что о зоне турбулентности. Нас с Иджиной встречал Руис. По дороге домой сестра прожужжала ему все уши, живописуя, какой ужас испытала, когда самолёт провалился в воздушную яму. Я с трудом уговорила девушку ничего не рассказывать маме о том, как мы застряли на ночь в горах и как летели обратно. Лаисе вполне хватило моего осунувшегося, болезненного вида, из-за которого женщина принялась сетовать, что зря отпустила младшую дочь в таком ослабленном состоянии на горнолыжный курорт, а затем пригрозила постельным режимом минимум на неделю. Засыпала я под её причитания, терзаемая мыслями о том, что сон с каждым разом становится всё более и более значимой частью моей жизни.

ГЛАВА 11

За время столь бурного сновидения я даже забыла, что ночую у сестры. Поэтому проснувшись, какое-то время сидела на кровати, приводя в порядок разбегающиеся в стороны, как тараканы при внезапном включении света, мысли, одновременно испытывая облегчение и тревогу. Реальность никуда не делась, более того временной разрыв с миром грёз по-прежнему составлял приблизительно двое суток. Как бы чудно это не звучало, но у меня просто случился сон внутри сна.

   Таню обнаружила на кухне, сидящей за нетбуком.

   – Ты спать ложилась?

   – Приснилось? – вопросом на вопрос ответила сестра.

   – Да.

   Я налила воды и тоже села за стол.

   – Наблюдала за тобой ночью. Спишь спокойно, не дрыгаешься. Только улыбаешься иногда или морщишься.

   – Ты даже это разглядела? – удивилась я.

   – Фонариком посветила. Иди, умывайся. Будем завтракать.

   Я послушно отправилась в ванную. В шкафчике над раковиной до сих пор остались некоторые, чисто мужские рыльно-мыльные принадлежности. И как Танюха их не выбросит? Надеется, что Сергей вернётся и всё будет по-прежнему? Подумаешь: пожил какое-то время с другой женщиной. Зато у него здесь зубная щётка и гель для душа.

   Вернувшись на кухню, я с порога заявила:

   – Пошли сегодня со мной на волейбол!

   – Я плохо играю, – раскладывая по тарелкам молочную рисовую кашу, не впечатлилась предложением сестра.

   – Да ладно скромничать. Просто развлечёмся. Мы не собираемся устраивать профессиональные соревнования, – успокоила я её. – Меня Гриша позвал. Тот самый, который был влюблён в тебя в школе.

   – Сафонов?

   – Ты даже фамилию его помнишь!

   – Конечно, помню. А ещё гладиолусы – первые цветы, подаренные мне мужчиной.

   – Это будет интересная встреча, – улыбнулась я, намазывая масло на хлеб.

   – Я ещё не согласилась.

   – Куда ты денешься? Заеду за тобой в четыре часа. Отвезём детей к бабушке с дедушкой. Ты только предупреди их заранее.

   – Ты лучше про сон расскажи, – перевела разговор на другую тему Таня.

   – О! Там такое…

   Я в красках обрисовала насыщенное событиями сновидение, а потом с интересом выслушала мнение сестры. Удивительно, но Таня не стала вдаваться в психоанализ, пытаясь выяснить причины столь реальных снов. Вместо этого она решила осмыслить поступки его персонажей, рассуждая о них так, словно описанные мной события происходили не во сне, а наяву. «Джай и Тео – самые адекватные из четвёртки, Марк боится показаться заинтересованным, а последний вообще сноб», – подвела итог сестра, пока я одевалась в коридоре, собираясь ехать домой.

   Что и говорить, исчерпывающе.

   Занимаясь домашними делами, мыслями я была в далёком Луире. Все мои попытки разобраться, что со мной происходит, ни к чему путному не приводили. Я даже порыскала в интернете в поисках информации, но толкового нашла мало. В основном всё сводилось к наличию либо психического расстройства, либо паранормальных способностей. В первое верить не хотелось, во второе не получалось. Неудивительно, что в конце концов я плюнула и рванула к Тане раньше запланированного времени. Одиночество в реале внезапно начало меня тяготить.

***

Так странно засыпать здоровой, довольной жизнью (субботний вечер удался на славу, пускай и с некоторыми шероховатостями), а просыпаться больной.

   Меня разбудил звонок мобильника.

   – Арнон! – услышала я в трубке недовольный голос старосты. – Быстро в школу. Я договорилась о пересдаче сегодня после первой пары, которая, между прочим, уже началась.

   Девушка резко отключилась. Я вылезла из-под одеяла, сходила в душ и критически осмотрела себя в зеркале. Замазывать круги под глазами и наводить румянец-глянец времени не было. Поэтому на борьбу с бледностью была призвана одежда: красная шёлковая блузка и тёмно-синие брюки в тон школьного пиджака. Под цвет блузки у меня были куплены туфли на высоком каблуке. Я засомневалась: надевать или нет. Меня и без того пошатывало из стороны в сторону, а тут ещё новая обувь. Да ладно! Не пешком же идти.

   – Куда?! – воскликнула Лаиса, увидев дочь при полном, за исключением макияжа, параде.

   Мы столкнулись в столовой, где наша с Иджиной матушка любила проводить свободное время.

   – На пересдачу, – наливая в стакан воды из графина, коротко ответила я.

   – Ты же на больничном!

   – Мам, я быстро. Мне очень надо. Туда и обратно. Руис меня отвезёт.

   – Но они с Энни собрались за продуктами.

   Здешняя мама сильно отличалась от моей реальной. Та и разговаривать бы не стала. Хватило бы одного взгляда, чтобы меня сдуло обратно в комнату.

   – Вот и хорошо. По пути забросят в школу. Всё, мамуль, мне пора.

   – А поесть?

   – Некогда и не хочется. В школьной столовой перекушу.

   Успела как раз к концу первой пары. Дождалась, пока из аудитории выйдет Глори, и вместе с ней отправилась к нужному преподавателю.

   Пересдавать, к моему величайшему облегчению, пришлось высшую математику. Если бы это была, к примеру, история, я бы не справилась. Элементарно не хватило бы сугубо здешних знаний. Математика же оказалась одинаковой в обоих мирах. К тому же я всегда её любила и до сих пор умудрилась не забыть университетский курс, по крайней мере, большую его часть.

   Выполнив задания, представленные в виде теста, и получив хорошую оценку – восемь из десяти баллов, я отправилась в столовую перекусить. Аппетит так и не появился, но умом я понимала, что поесть надо, иначе сил совсем не останется. Приходилось постоянно бороться с телом Юлианы. Если бы не моя железная воля, лежать бы мне до сих пор дома в постельке или валяться под столом после утомительной пересдачи. Тело болело, я же болеть не хотела и заставляла себя двигаться вопреки нездоровому физическому состоянию.

   Началась третья пара. В столовой было пусто. Я взяла чай, сэндвич и села за ближайший к раздаче столик. Моё относительное уединение было нарушено на середине бутерброда. В столовую вошёл Марк и прямиком направился ко мне.

   – Прогуливаем? – вместо приветствия лениво поинтересовалась я.

   – Надо поговорить. Давай пересядем.

   – Это обязательно? Мне и здесь хорошо.

   – Не хочу, чтобы нас кто-нибудь подслушал, – Марк выразительно указал глазами на снующих за стойкой поваров. Близилось время обеда, и они спешили наполнить мармиты готовыми блюдами.

   – Хорошо.

   Мы перебрались в «красную зону». Я продолжила есть сэндвич, Марк – сверлить меня задумчивым взглядом.

   – Лоуд, если ты голодный, возьми себе чего-нибудь. Я с тобой делиться не собираюсь, – предупредила на всякий случай.

   – Юли, будь моей девушкой, – без какой-либо подготовки огорошил парень.

   Само собой от подобного заявления я подавилась. Откашлявшись и глотнув чаю, сдавленно уточнила:

   – Это глупый розыгрыш?

   – Временно и не по-настоящему, – обозначил дополнительные условия Марк.

   – Фух, я уж было испугалась, что ты спятил. Зачем тебе это? Монику позлить?

   – Причём тут Моника, – раздражённо дёрнулся Марк. Он явно ждал другой реакции на свою просьбу. Интересно, какой? – Мне надо кое-что проверить.

   Я дожевала остатки бутерброда и попросила:

   – Давай ещё раз и по порядку.

   – Хочу, чтобы ты некоторое время изображала мою девушку, – медленно, чуть ли не по слогам повторил Марк.

   Я не удержалась и передразнила:

   – За-чем?

   – Пока не могу тебе об этом сказать.

   – Так дело не пойдёт, – покачала я головой. – Ты втягиваешь меня в какую-то тёмную историю и не собираешься ничего объяснять.

   – Разве не ради этого ты бегала за мной целый год? – воскликнул Марк, крепко раздосадованный моим упрямством.

   – Нет, – скрестив руки на груди, уверенно ответила я.

   – В смысле? – опешил парень. – Все эти тортики, стихи, послания…

   – А, что, тортиков было несколько?

   – Да какая разница! Я не помню.

   – Я тоже. Думала, только один тортик…

   – Причём тут тортики!

   – Ты первый про них сказал.

   – С тобой невозможно разговаривать! – окончательно взбеленился Марк.

   – Ну и не надо.

   Собралась было встать из-за стола, однако парень проворно преградил дорогу.

   – Тебе придётся согласиться, – склоняясь надо мной, произнёс он с угрозой в голосе. – Иначе я сделаю так, что ты завтра же вылетишь из школы.

   – Шантаж? – скептически хмыкнула в ответ. – Ты редкостный гад.

   Гад, недолго думая, устроился рядом, хотя в начале разговора сидел напротив. Будь на моём месте настоящая Юлиана, она бы упивалась возможностью находиться вплотную к любимому, и ей было бы совершенно не важно, чем продиктовано его внезапное внимание. Обидно за девушку. Дождалась предложения дружить, и то липовое.

   – Не предполагал, что до этого дойдёт, но раз не хочешь по-хорошему… – попытался неуклюже оправдать свои грязные намерения Лоуд.

   Однако я его перебила:

   – Может, я хочу не по-хорошему, а по-настоящему? – Так и думала, что ему нечего будет ответить. – Шучу. Выдохни.

   – Так ты согласна или нет?!

   – А ты разве предоставил мне выбор? Сколько продлится эта комедия?

   – Месяц, два, может, чуть дольше.

   – Хм, а если мне нравится другой? И я не хочу разбивать ему сердце? Я могу сказать, что наши с тобой отношения фиктивные?

   – Кто другой? – нахмурившись, зацепился за первый вопрос Марк.

   – Какая разница. Другой и всё.

   – Нет. Даже мои друзья должны поверить, что у нас настоящие отношения, – упёрся Лоуд.

   – А когда надобность в фарсе отпадёт, ты меня типа бросишь? – продолжала допытываться я. – Давай лучше я тебя!

   Хоть немного отомщу за бедняжку Юли.

   – Мы ещё не