Оглавление
АННОТАЦИЯ
Жители небольшого американского городка встревожены: из тюрьмы сбежал опасный преступник, и следы его ведут к их городу. Женщины боятся выходить на улицу, всюду рыщет полиция, на дорогах выставлены патрули...
Что бывает с человеком, который становится заложником? Хотя в этой истории не все так просто и с заложницей, и с самим преступником.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Если уж день не задался - так не задался, и ничего ты с этим не сделаешь! Бабушка всегда говорила, что беда никогда не приходит одна.
Началось все с того, что когда Грейс пошла за газетой, Бобби ухитрился каким-то образом приоткрыть входную дверь, выскочил на лужайку - и немедленно вскарабкался на лимонное дерево! Он проделывал этот трюк частенько, и каждый раз ей приходилось тащить стремянку, лезть и снимать его оттуда, давая соседям новый материал для сплетен про "ненормальную с кошками".
Иногда ее даже подмывало спилить к черту этот проклятый лимон, но тогда Бобби наверняка придумал бы что-нибудь еще - да и дерево было жалко. Оно росло здесь с незапамятных времен и, несмотря на далеко не тропический климат, каждую осень исправно покрывалось желтыми крупными плодами.
Стащив Бобби с ветки, она отнесла его обратно в дом, вернулась за стремянкой, покормила котов - возбужденные "подвигом" сотоварища, они, вместо того, чтобы нормально есть, обступили его и изучающе обнюхивали - и в результате сама позавтракать, конечно, не успела!
А потом, выйдя из дома, она обнаружила, что оставила на столе ключи - причем обнаружила уже после того, как защелкнула замок. Значит, вечером придется лезть в окно...
В магазине ее тоже ждал "сюрприз" в виде Кипа Тейлора, который вольготно, словно у себя дома, расположился в кресле, разложив грязные ковбойские сапоги на чистом табурете, и, прихлебывая кофе, нес какие-то глупости под восхищенными взглядами Моди и Аниты.
Грейс он встретил словами:
- А вот и ты, моя красавица! - Не обратил внимание на холод в ответном "Здравствуй, Кип" и продолжил, как ни в чем не бывало: - Тебе тоже следует послушать то, что я рассказываю. Ты у нас женщина молодая, одинокая...
Из дальнейших его речей выяснилось, что вчера вечером милях в десяти отсюда при перевозке из машины сбежал опасный преступник, убив при этом одного из конвоировавших его полицейских и ранив другого. И вполне возможно, что направился он после этого в сторону их городка, а если так - то всем жителям нужно быть настороже. Особенно таким молоденьким и хорошеньким.
При этих словах, сказанных, казалось бы, всем трем женщинам, он смерил Грейс недвусмысленным взглядом - она пожала плечами и ушла в заднее помещение.
Моди появилась через минуту, возмущенная до глубины души, и с порога заявила:
- Чего ты ушла? Он же явно к тебе пришел!
- Ну и что? На кой черт мне этот придурок?!
- Он сказал, что хочет пригласить тебя на вечеринку - неужели ты не можешь быть с ним полюбезнее?!
- Не хочу я с ним никуда идти. Он мне не нравится!
- Смотри, пробросаешься! - предостерегла Моди. - Чем он тебя не устраивает? Симпатичный, неженатый, который месяц тебя обхаживает - а тебе все не то! Ты что, так и хочешь одна остаться?! Чтобы тебе, как сейчас, даже в отпуск не с кем было поехать?!
- Я и не собиралась никуда в отпуск ехать. Я хочу наконец дома стенки покрасить и на чердаке бабушкины сундуки разобрать. И цветы высадить.
- Вот он бы тебе стенки и покрасил - только намекни, и с радостью! Глядишь - и присмотрелись бы друг к другу!
- Да я и так вижу, что он только о бейсболе думать и способен. И кошек он не любит. И вообще...
Что именно "вообще" Грейс объяснить не успела - Моди рассердилась окончательно:
- Да, конечно, самое главное - это твои кошки! Это ненормально, когда женщина отказывается от личной жизни ради каких-то кошек! Ну поговори хоть с ним!
Ну как было объяснить, что ни от чего она не отказывается - просто Кип Тейлор ей не нравится, и никогда не понравится, пусть он хоть из кожи вылезет. Грейс махнула рукой и снова вышла в зал.
Кип встретил ее словами:
- Мисс Фаррен, официально заявляю вам, что пока есть вероятность, что по городу шляется этот самый преступник, я беру над вами шефство - так сказать, по долгу службы - и намерен не отходить от вас ни на шаг! Сегодня в девять я заеду за вами - и мы отправимся в "Погребок"! Там собирается небольшая компашка, будем отмечать день рождения одного моего приятеля. Туда уж точно никакой преступник не сунется - половина полицейские! Заодно отметим и начало вашего отпуска - мне Моди рассказала! Кстати, как насчет того, чтобы махнуть завтра в Денвер, на матч?!...
Выслушивать еще, какие именно команды там играют, было выше ее сил. Поэтому она покачала головой и прервала его:
- Извини, Кип, ничего не выйдет. У меня другие планы на этот отпуск. Я собираюсь кое-какой ремонт дома сделать и вещи на чердаке разобрать.
- Ясно... - недовольным голосом протянул Кип.
- Но если мне потребуется твоя помощь... или я увижу или услышу что-то подозрительное - я непременно тебе позвоню!
На этом Грейс сочла разговор исчерпанным и отошла обслужить вовремя появившихся покупателей. Но разговор не сочла исчерпанным Моди. Кип уже давно отправился по своим делам, а она, стоило покупателям выйти, возобновила душеспасительную беседу:
- Неужели ты теперь до самой старости будешь мужчин избегать, если тебе один подлец попался?!
"Не один, а два..." - мысленно поправила Грейс. Два. Правда, про ту историю никто в городке не знал. А вслух сказала:
- Ну хватит, Моди! Он мне правда не нравится - что я могу сделать?!
- Но одной оставаться - тоже не дело! Этот не нравится - осмотрись вокруг, полно же кругом хороших мужиков! Ты хоть подумай как следует над моими словами, потом поздно будет!
При этом тон у нее был как у умудренной жизнью матроны, увещевающей непутевую дочь. А сама-то - всего на шесть лет старше!
***
Закрылись они, по случаю ухода Грейс в отпуск, пораньше. Заперли дверь, быстренько убрали магазин, и, наконец, выставили на стол то, чего с нетерпением дожидались весь день: заказанный еще вчера в кондитерской торт со взбитыми сливками.
Все трое, конечно, соблюдали диету, но существовала негласная договоренность, что если это не просто так, а "по случаю", то диетой можно и пренебречь. Ну нельзя же пировать низкокалорийными хлебцами с йогуртом!
За столом шла обычная болтовня о том о сем - в основном, о предстоящем фестивале; торт был на редкость вкусным, и Грейс уже решила, что все проблемы неудачного дня позади - но тут, словно в отместку, прозвучал новый "звоночек"! Анита потянулась за самым дальним куском - ей непременно хотелось с вишенкой - и смахнула свою чашку прямо Грейс на ноги!
Нет, чашка не разбилась - пострадали только туфли, в результате залитые снаружи и изнутри кофе. Как Грейс потом не сушила и не протирала их салфеткой, стоило сунуть в них ногу - и они снова начинали противно хлюпать.
***
Остатки торта, по традиции, достались "виновнице торжества". Правда, остатков этих получилось не так уж много: за приятной беседой время текло незаметно, и так же незаметно, сам собой, на тарелке оказывался новый кусочек, а в чашке - еще кофе.
Возможно, еще час - и от торта бы осталось только воспоминание, но внезапно раздавшийся звонок прервал веселье.
- Господи, Фред! - испуганно вскочила Моди и бросила на ходу: - Я обещала ему сегодня придти домой пораньше! - Схватила трубку. - Да, я уже выхожу!... Что?... Что-о?!... - Вытаращив глаза, она прислушивалась к тому, что говорил голос в трубке. - Что ты говоришь?!... Ужас какой!!!... Да, я обязательно передам!
Положив трубку, Моди обернулась.
- Девочки, это Кип звонил. Того преступника, про которого он сегодня рассказывал, пытались искать с собаками. Так вот - собаки потеряли след на шоссе, всего в полутора милях от нас! И его сейчас ищут в городе, и Кип просил нас побыстрее ехать домой, и больше не высовываться. И ресторан сегодня тоже раньше закроют, и дороги уже перекрыты, и приехали полицейские из Денвера, и сейчас проверяют, не подвозил ли его кто-нибудь!
Несколько секунд все потрясенно молчали. Потом Анита нерешительно подала голос:
- Я сейчас позвоню папе, пусть он за мной приедет! Вы подождете, пока он приедет? Пожалуйста, я не хочу одна здесь оставаться!
***
Отец Аниты приехал быстро - она жила всего в двух кварталах. Уже наслышанный о происходящем, он предложил развезти по домам и остальных женщин, но Грейс сразу отказалась - ей не хотелось завтра возвращаться к магазину за машиной - а вслед за ней и Моди.
Все вместе они вышли из магазина. На улице было пусто и неуютно. Ветер завывал как-то особенно зловеще, фонари покачивались, отбрасывая колышущиеся тени. Анита, испуганно оглянувшись, быстро села в отцовскую машину, а они с Мод отправились на стоянку - точнее, на обширный задний двор, где стояли помойные баки, но хватало места и для автомобилей владельцев полутора десятков окрестных магазинов.
Грейс владело одно желание: как можно быстрее оказаться в спасительном тепле машины, и домой, домой! А там камин, и коты, и бутылочка смородинового ликера - и целых восемь дней отпуска, когда можно вообще не выходить из дома, сидеть на чердаке и разбирать бабушкины сундуки! Где-то там наверняка хранятся старые журналы, которые бабушка ей показывала: со страшными историями про привидения, портретами дам в изящных шляпках и рассказами о путешествиях по Амазонке!
Но именно тогда, когда они, обогнув магазин, добрались до стоянки, и Грейс уже увидела освещенный фонарем бок своего "Судзуки", Моди снова вспомнила утренний разговор и, очевидно, решила поставить в нем последнюю точку:
- Грейси, подумай еще раз над тем, что я тебе сказала! Нельзя всю жизнь одной жить! Вот сегодня - каково тебе будет одной в пустом доме ночевать?! Хочешь, - ее вдруг осенила новая мысль, - хочешь, приходи к нам в следующее воскресенье ужинать?! У Фреда есть один приятель...
- Посмотрим, - Грейс не хотелось сейчас выслушивать подробное описание достоинств приятеля Фреда, проще было отделаться неопределенным ответом: - До будущего воскресенья еще целая неделя. Может быть, к тому времени в моей жизни появится какой-нибудь таинственый незнакомец!
- Никого у тебя не появится, - опустила ее с небес на землю Моди, - если ты весь отпуск просидишь на чердаке над бабкиными сундуками! Короче, я позвоню тебе на неделе!
- Ладно, - нехотя согласилась Грейс.
Удовлетворенная Моди быстренько погрузилась в машину и уехала, Грейс же, положив рядом с собой на переднее сидение остатки торта, занялась непростым делом: начала выводить "Судзуки" задним ходом из узкого промежутка между помойными баками.
Въехала она туда утром легко - но сейчас баки, очевидно, кто-то сдвинул, и они стояли почти вплотную к машине. Осторожно, то и дело выглядывая из окошка, Грейс продвигалась буквально по дюйму, одновременно гадая: этот приятель Фреда окажется просто занудой - или занудой нахальной и с претензией на остроумие?!
Ну почему они все не могут оставить ее в покое и дать жить так, как ей хочется?! Никого не обслуживать, не терпеть ничьего бурчания и дурного настроения, не смотреть идиотский футбол и не вставать рано по выходным, чтобы приготовить для кого-то завтрак - ну чем, чем это плохо?! И вовсе она не одна...
Слава богу, удалось выползти не поцарапавшись! Грейс вздохнула с облегчением...
И вот тут-то все и произшло! Дверь машины неожиданно открылась, на переднее сидение рухнул огромный мужик, страшный и небритый - и, направив на нее пистолет, прохрипел:
- Двигайся с места - и чтоб ни звука!
***
В следующий момент Грейс осознала еще две вещи: что от этого типа отвратительно пахнет, и что сидит он прямо на пакете с остатками торта. Последнее вызвало у нее вопль отчаяния.
Ей удалось только слабо пискнуть: жесткая тяжелая рука мгновенно наглухо запечатала ей рот.
- Я сказал - ни звука! - прокомментировал мужик.
Грейс дернулась, пытаясь вывернуться. Ей показалось, что сейчас ее стошнит: от руки тоже мерзко воняло.
- Ы-иы... - провыла она. Это означало "Пусти!"
Как ни странно, тип сразу понял и спросил:
- Если отпущу - будешь молчать?
Она энергично закивала. Медленно, не сразу, рука отодвинулась от ее лица, и Грейс, закашлявшись и всеми силами пытаясь сдержать рвоту, судорожно потянулась к стоявшей на приборной панели коробке с "Клинексом".
- Вот так, - поощряюще сказал незнакомец, наблюдая, как Грейс вытирает рот салфеткой. - Если будешь молчать и хорошо себя вести - я тебе ничего не сделаю. Ясно?
Пока что ей было ясно только одно: это, несомненно, тот самый преступник, про которого рассказывал Кип! Которого сейчас всюду ищут с собаками!
Удовлетворенный ее молчанием, преступник качнул пистолетом и сказал:
- Давай, заводи - и поехали!
- Ты сидишь на торте! - неожиданно для самой себя выпалила Грейс.
- Что?!
- Ты мне на торт сел!
- Какой еще... - он быстро сунул под себя свободную руку, тут же выдернул ее и оторопело уставился на пальцы, вымазанные белой кашицей.
Поднес руку к лицу, осторожно лизнул палец - и вдруг одним движением запихнул все, что было намазано на пальцы, в рот. Пробормотал:
- Черт возьми, - снова запустил под себя руку, и, вытащив полную пригоршню белой массы, в которую превратился многострадальный торт, начал жадно пожирать ее.
Еще пригоршня... и еще, уже неполная. Наконец, приподнявшись, преступник вытащил из-под себя слипшийся кусок пергамента - все, что осталось от тщательно упакованной доброй трети торта - взглянул на него и отбросил себе под ноги.
Грейс с ужасом следила за его действиями. В голове крутилась неуместная мысль: чехол теперь не отстирать будет - останутся жирные пятна! Чем не стирай - все равно останутся!
Под конец бандит вытер рукой заляпанную кремом физиономию и снова облизал пальцы. Вытер плохо: на подбородке и на щеке остались белые пятна.
- Ну чего стоишь - поехали! - нетерпеливо бросил он.
- А к-куда?...
Дрожь в ее голосе объяснялась отнюдь не страхом - Грейс с трудом удавалось сдерживать неудержимо рвущийся наружу приступ истерического хохота. Рассудок отказывался принимать такое: ей угрожает пистолетом гангстер, измазанный по уши взбитыми сливками!
Но преступник, очевидно, понял ее иначе.
- Да не трясись ты так! Если будешь себя нормально вести - я тебе ничего не сделаю! Сейчас мы поедем к тебе... Ты ведь одна живешь, верно?
- Нет! - замотала головой Грейс. - У меня муж и... и пятеро детей!
А вдруг, услышав это, он отпустит ее?!
- Ты мне не ври! - вспылил бандит. - Я что - не слышал, думаешь, что эта баба говорила?! Ну-ка, заводи и поехали, быстро! - для убедительности он больно ткнул ее в бок дулом пистолета.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Ему в заложницы досталась ненормальная - это точно! Для начала она выдумала идиотское вранье про мужа с пятью детьми, потом никак не могла завести машину - а добравшись наконец до дому, уперлась и наотрез отказалась выходить из гаража. Так и заявила, вцепившись в руль:
- Никуда я не пойду! Давай здесь!
- Что - здесь?! - не понял он.
- Если ты собираешься меня изнасиловать - так давай прямо здесь! В дом я не пойду!
Насиловать ее - как же, разбежалась! У него бы сейчас не встал и на Шарон Стоун!
Еще никогда Рейлан не чувствовал себя так плохо. При каждом движении грудь прохватывало болью, ноги мучительно горели, а пальцы на левой руке распухли и почти не гнулись.
Ошметки торта, правда, помогли унять сосущую боль под ложечкой, но теперь невыносимо хотелось пить. Сил почти не осталось, и он с трудом удерживал пистолет, казавшийся отлитым из свинца.
Ему срочно нужно было попасть в тепло. И выпить чего-нибудь горячего, и принять побольше аспирина, и как следует выспаться. Тогда завтра он будет способен соображать - и обдумает, что делать дальше. А пока - только одно: тихое теплое местечко, где можно отлежаться!
А этой ненормальной, видите ли, изнасилование в гараже подавай!
- Вылезай и пошли в дом! Хватит болтать! - рявкнул он.
- Нет! - она еще крепче вцепилась в руль.
- Да не буду я тебя насиловать! И вообще ничего тебе не сделаю - мне просто отсидеться где-то надо!
- Не пущу! У меня там...
- Что? Не убрано?
С нее станется!
И вдруг, как обухом по голове, ударила страшная мысль: а может, у нее в доме действительно пятеро детей?! И муж!
- У меня дома коты, - неожиданно выпалила она.
- Что?!!!
- Коты, - повторила она, упрямо глядя на него в упор.
- Ну и что?! Какое мне до них дело - говорю тебе, мне просто нужно где-то отсидеться! - почти взмолился Рейлан - и пришел в бешенство от того, что вынужден тут сидеть и уговаривать ее. - Вставай и пошли! - дернул он ее за плечо.
Кажется, ненормальная решила перестать артачится - отпустила руль и потянулась к двери. Если она сейчас выскочит из машины и побежит, ему ее не догнать...
Рейлан быстро вытащил из-за пояса наручники, охватил ее правую руку браслетом и застегнул его.
- Нет, вылезай за мной, с моей стороны! - защелкнул второй браслет у себя на левом запястьи и потянул ее за цепь, как собаку за поводок.
- Зачем это?! - женщина испуганно уставилась на наручники.
- Затем! Вылезай!
Больше она возражать не стала - послушно потянулась вслед за ним. Так же послушно, не пытаясь кричать или вырываться, дошла до крыльца - и вдруг застыла как вкопанная.
- Что опять?! - Рейлан снова потянул за цепочку: надо быстрее убираться с крыльца - неровен час, соседи увидят!
- Я ключ дома забыла! - Женщина растерянно уставилась на него. - С утра на столе оставила, замок защелкнула, и теперь в окошко надо лезть, на кухне, там форточка...
- Погоди! - Он бросил взгляд на замок. - У тебя карточка есть?
- Какая?
- Кредитная! - Рейлан с трудом проглотил слово "дура".
- Е-есть...
- Дай сюда!
Казалось, она бесконечно долго роется в сумке, перебирая содержимое - но наконец ее рука вынырнула оттуда с кредиткой.
Рейлан нетерпепеливо выхватил у нее карточку. Одно отработанное движение... придерживая в нужном положении кусочек пластика, он потянул за ручку - и дверь приоткрылась.
- Вот!
Сунув ей обратно кредитку, он сильнее приоткрыл дверь и прислушался. Показалось - или в темноте действительно раздался какой-то шорох?
И тут ненормальная снова показала себя во всей красе!
- Заходи быстрее! - гаркнула вдруг она, и от внезапного толчка в спину Рейлан, едва удержавшись на ногах и чудом не выронив пистолет, влетел в дом. - Я тебя, негодника! - позади хлопнула дверь и вспыхнул яркий свет.
- Ты что?!!! - повернулся он, вскинув пистолет.
Наверное, он был страшен в этот миг - женщина попятилась и прижалась спиной к двери; рука ее, по-прежнему соединенная наручником с его левым запястьем, нелепо вытянулась вперед.
- Я не... - пролепетала она и бросила взгляд на что-то за его плечом. Рейлан резко обернулся.
В холле никого не было, кроме большого бурого кота, сидевшего под вешалкой и смотревшего на него исподлобья.
- Я не тебя негодником назвала, извини, пожалуйста! - быстро-быстро затараторила женщина. - Это Бобби, он часто выскакивает, если дверь открыта, а я не хотела сегодня снова на лимон лезть со стремянкой, и в темноте ничего не видно, я ему сказала это, на всякий...
- Заткнись!
Она замолчала так внезапно, словно прикусила язык. Из объяснений Рейлан не понял ни слова - похоже, со страху эта дура окончательно разучилась говорить внятно.
- Кто такой Бобби?! - спросил он.
- Он, - кивнула она на кота. - Не трогай его, пожалуйста, он не виноват!
Да какое ему дело до ее кота?!
- Еще кто-нибудь в доме есть?
Женщина сделала странное движение головой, одновременно закивав и замотав ею.
- Так есть или нет?!
- Да. - На этот раз она определенно кивнула с несчастным видом. - Коты.
- Да плевать мне на твоих котов?! - не выдержав, рявкнул он. - Люди в доме, спрашиваю, есть?
- Нет.
- Придти сегодня кто-нибудь должен? Ты кого-нибудь ждешь?
- Нет.
Наконец-то она отвечает вразумительно!
- Где у тебя тут кухня? - спросил Рейлан, сунув за пояс пистолет.
- Пожалуйста, сюда, - показала женщина рукой направо, словно радушная хозяйка, приглашающая в дом гостя.
***
На кухне пахло едой - от этого запаха Рейлана еще сильнее замутило.
Он достал из кармана согнутый гвоздь, служивший ему ключом от наручников, освободил свою пленницу от браслета и приказал:
- Задерни занавеску и поставь чайник.
Здесь она никуда не денется...
Выдвинув табуретку и поставив ее в дверях, он осторожно сел и медленно вытянул ноги. Глубоко вдохнул. Тепло...
Закоченевшее тело мало-помалу согревалось, зато приутихшая было боль в груди снова напомнила о себе. Но сейчас главное - ноги.
- Дай нож!
- З-за... зачем?!!! - женщина прижалась спиной к столу и замотала головой. - Зачем?
- Дай. Мне надо ботинки снять!
Ну пусть она наконец сдвинется с места! Что, может начать ей еще объяснять, что пальцы на левой руке, по которым вчера врезали каблуком, теперь толком не работают, а одной рукой невозможно развязать затянувшиеся мокрые шнурки?!
- Может, лучше ножницы?
Похоже, она любым путем стремилась не давать ему в руки нож...
- Ладно, давай.
Быстро, словно боясь, что он передумает, она достала из ящика стола ножнички - маленькие, вроде маникюрных.
- Вот.
Рейлан нагнулся - и стиснув зубы, откинулся назад. Грудь пронзило такой невыносимой болью, что он с трудом сдержал стон - только зажмурился, стиснув зубы. Похоже, ребро все-таки треснуто...
Тяжело дыша и чувствуя, что лоб покрылся испариной, он открыл глаза. Женщина смотрела на него в упор. Нельзя... так она быстро поймет, что сейчас он совершенно беспомощен...
Но в глазах ее было что-то похожее на сочувствие.
- Может, я попробую? - неожиданно предложила она.
Он кивнул - от одной мысли, что придется снова нагнуться, становилось худо.
- Давай. Разрежь шнурки, - протянул ей ножницы.
Женщина присела на корточки. Откинувшись назад, Рейлан не видел, что она делает - только слышал щелчки лезвий. Если ей сейчас вздумается воткнуть эти ножницы ему в ногу и попытаться бежать...
Но она еще пару раз щелкнула и подняла голову.
- Все.
- Ты можешь снять с меня ботинки?
- Попробую.
Он сжал зубы и приготовился, но прикосновения ее рук были на удивление легкими и осторожными. Она потянула за ботинок... сильнее - и словно сам собой, он соскользнул с ноги.
Мгновенное облегчение - и тут же приступ невыносимой боли, точно ступню окунули в кипяток. Рейлан подавил рвущийся из горла крик и конвульсивно вцепился пальцами в край табуретки, повторяя про себя: "Сейчас пройдет... Сейчас... сейчас..."
Боль постепенно начала откатывать, лишь большой палец все еще будто кто-то сжимал клещами. Он отпустил табуретку и взглянул вниз. Женщина, по-прежнему сидя на корточках, смотрела на него наморщив лоб, словно ей тоже было больно.
Встретив его взгляд, спросила:
- Вторую?
Он молча кивнул.
На этот раз было еще хуже - он не сумел сдержать стона. Сейчас пройдет... Сейчас... Все...
Боль снизилась до приемлемого уровня, и он открыл глаза.
- Нужно ноги теплой водой обмыть. Сразу легче станет, - сказала женщина, выпрямившись. Только теперь, пошевелив пальцами, Рейлан почувствовал, что носки с него она тоже успела снять.
- Спасибо... У тебя есть аспирин?
- Сейчас принесу, - она попыталась выйти в коридор, но он мотнул головой.
- Потом. Сделай мне чай. Покрепче и сладкий.
***
У нее никак не получалось всерьез бояться его, несмотря на всю его страхолюдность. Впрочем, и страхолюдности-то особой бы не было, если бы не щетина и синяки - человек как человек, только очень замученный и замерзший.
Он мелкими глотками, то и дело морщась, пил чай, обхватив кружку обеими руками, словно пытаясь согреть их.
На самом деле Грейс тоже была бы не прочь выпить чаю. И переодеться, и покормить котов, которые давно мелькали в коридоре, но не решались подойти поближе - кроме, разумеется, Бобби. От этого стеснительности ждать не приходилось: он уже успел обследовать ботинки "гостя" и выразительно поскрести вокруг них лапой: "Плохо пахнет!"
Сама она к этому запаху кое-как притерпелась. Куда больше ее беспокоило другое: что будет дальше?
Непохоже было, что этот тип допьет чай и уберется восвояси. Да и куда ему - с такими жуткими разбитыми ногами едва ли он сейчас сможет пройти и несколько ярдов!
Через секунду Грейс поняла, что двигаться ее незваный гость все-таки может, причем достаточно быстро.
Звонок телефона заставил ее вздрогнуть и обернуться - в следующий миг преступник оказался рядом, обхватил ее за плечи и вжал дуло пистолета ей в бок.
- Сейчас ты подойдешь и ответишь. И скажешь, что у тебя все в порядке. Я буду слушать. Пошли. Медленно и не дергайся.
Телефонов в доме было два: в гостиной и в спальне. Грейс давно собиралась купить беспроводной - но все как-то руки не доходили, а теперь идти до гостиной, чувствуя под ребрами дуло пистолета, было крайне неприятно.
К тому времени, как они добрались до телефона, тот успел прозвонить уже трижды.
- Отвечай! - пистолет качнулся в сторону телефона и снова, как намагниченный, уставился ей в бок.
Грейс неуверенно подняла трубку.
- Алло? - в тот же миг незнакомец прижался к трубке ухом с другой стороны.
- Привет! - отозвалась трубка знакомым голосом. - Это Кип говорит.
- Привет, Кип, - ответила Грейс. На секунду у нее мелькнула мысль назвать его, как делают в детективах, другим именем, чтобы он сразу понял, что с ней что-то не так. Но поскольку "гость" слышал весь разговор, в том числе и то, как Кип представился, едва ли это было осуществимо.
- Слушай, я вот чего звоню. Ты двери все запри как следует. Этот тип - ну, про которого я говорил - похоже, он где-то поблизости, в городе или в окрестностях...
Вот в чем-в чем, а в том, что он поблизости, Грейс совершенно не сомневалась!
- ...И если увидишь, что по двору кто-то ходит, или хоть шорох какой-нибудь подозрительный услышишь - сразу звони мне. Я всю ночь в участке буду, и если что, приеду. Ты меня поняла?
- Да, Кип, я все поняла. Если я увижу преступника у себя на заднем дворе, я непременно тебе позвоню, - кивнула она, добавив про себя: "Если он когда-нибудь окажется на заднем дворе, а не прямо здесь!"
- Ну ладно! У нас тут массу народа нагнали. И из Денвера приехали, и из Пуэбло. Похоже, плакал мой завтрашний бейсбол.
- Сочувствую.
Очевидно, Кип, наконец, почувствовал, что у нее нет ни малейшего настроения болтать с ним еще и о бейсболе.
- Ну хорошо, я пошел. Если что-то новое будет или если этого придурка поймают, я тебе сразу перезвоню.
Грейс и без того не сомневалась, что узнает об этом первой...
- Давай, Кип. Пока! - сказала она и повесила трубку.
- Кто такой этот Кип? - тут же спросил "придурок". - Местный полицейский?
- Начальник городской полиции.
- Твой бойфренд?
- Нет.
- Тогда чего он звонил?
- Придурок потому что! - огрызнулась Грейс. Не будет же она посвящать постороннего человека в подробности своих личных дел!
***
Ноги почти не болели. Правда, распухли так, что при каждом шаге возникало ощущение, будто они обмотаны надутыми велосипедными камерами, но Рейлан знал, что если дать им отдых, то к утру он уже более-менее сможет ходить.
Хуже было другое - накатывавшие одна за другой волны дурноты и озноба. Его буквально колотило от холода, и он с трудом сдерживался, чтобы не стучать зубами. Похоже, эта ночь в лесу даром не прошла - наверное, градусник зашкалит при одном прикосновении к его телу. Сейчас бы на пляж, чтобы солнцем каждую косточку прогрело...
На какую-то долю секунды Рейлан забыл, где находится, но, бросив взгляд на стоявшую рядом женщину, снова пришел в себя.
Спросил:
- Где у тебя аспирин?
- В ванной.
- Пошли.
Первое, что он сделал, стоило ей положить трубку, это опять приковал ее к себе наручниками. Сопротивляться она не стала - посмотрела сердито, но промолчала.
И сейчас тоже молча повернулась и пошла по коридору.
***
В ванной было просторно, светло, чисто и мирно. И тепло - так тепло, что захотелось лечь прямо тут, закрыть глаза и больше ни о чем не думать.
Рейлан снял с себя браслет и пристегнул его на трубу, проходившую вдоль стены, затем ополоснул лицо над раковиной. Ледяная вода в первую секунду обожгла, словно кипятком - возможно, от этого в голове немного прояснилось.
- У тебя одежда есть? - спросил он, обернувшись.
Женщина недоуменно уставилась на него.
- Я хочу вымыться и переодеться во что-нибудь сухое. Все равно, во что - штаны там, футболка...
- У меня вся одежда в спальне, в стенном шкафу, здесь есть только халат, такой же, как этот, - кивнула она на темно-красный махровый халат, висевший на крючке у двери, - но...
- Давай халат! - не дослушав, махнул он рукой.
- Да... сейчас, - она открыла стенной шкаф и начала рыться в лежавших там стопках разноцветного белья.
Черт с ним, пусть будет халат. Пусть будет что угодно, лишь бы побыстрее! Желание скинуть с себя наконец пропитанные сыростью и грязью тряпки и согреться под струей горячей воды стало почти невыносимым.
***
Нет, посмотрите-ка - эта нахалка определенно пялилась на него! Чуть ли не рот раскрыла!
Когда Рейлан начал стаскивать с себя одежду, она скромно отвернулась. Поэтому, чтобы пощадить ее нежные чувства, раздевшись и вступив в ванну, он задернул занавеску.
В первый момент от горячей воды нестерпимо защипало все ссадины и царапины, но уже через минуту стало легче. Он включил воду сильнее и блаженно замер, поводя головой, чтобы горячие струи обдавали все тело. И тут... уловил любопытный женский взгляд. Оказывается, ей достаточно было взглянуть в зеркало, закрепленное на противоположной стене, чтобы увидеть все подробности его анатомии - и сейчас эта "скромница" беззастенчиво таращилась туда!
Правда, пойманная на месте преступления, она сразу отвела глаза, но Рейлану хватило и этого!
- Слушай, дамочка! - не поворачиваясь, рявкнул он. - Может, хватит на меня глазеть?! А то ведь я тебя могу не так понять - ты у меня в два счета прямо тут на спине окажешься?! Или тебе именно этого и надо?!
- Я не глазела! - донеслось из-за занавески. - У тебя кровь на боку...
Да, отделали его изрядно. Наверное, так, без сознания, и пристрелить собирались - не думали, что он придет в себя.
Он выключил воду и немного постоял, чувствуя, как по телу стекают последние струйки воды, и собираясь с силами. Взял лежавшее на раковине полотенце...
И именно оно - нежно-голубое, мягкое и пушистое, пахнущее свежестью и цветами - вдруг доконало Рейлана. Оно показалось ему таким неправдоподобно домашним и не подходящим ко всей ситуации, что не осталось сил больше ни на что - только стоять, уткнувшись в него лицом.
Нет, вытираться он не будет, сойдет и так.
Хотел натянуть трусы, чтобы не чувствовать себя окончательно беспомощным - но и этого не стал делать.
***
Ничего она не глазела! Ну разве что... чуть-чуть. Прочитала недавно в журнале, что в мужчине самое сексуальное - ягодицы, и решила посмотреть на живом примере. Но ничего особо сексуального не увидела - только синяки, кровоподтеки и царапины, покрывавшие все его тело. Трудно было себе представить, что человек, избитый до такой степени, еще может двигаться.
Интересно, кто его так? Неужели полицейские?
В халате он выглядел нелепо: из-под зеленой атласной ленточки, украшавшей нижний край, торчали волосатые ноги с распухшими красными ступнями, а полы еле сходились на груди. Грейс с трудом сдержалась, чтобы не захихикать.
Но тут он снова потянул за цепочку и сказал:
- Пошли. Где у тебя спальня?
Эти наручники - просто мания у него какая-то! Сколько можно?! И он что, не понимает, что человеку нужно, простите, сходить в туалет?!
Очевидно, этот тип неправильно понял причину ее задержки и медленно, словно через силу, повторил:
- Пошли. Не бойся. Я сказал - я тебе ничего не сделаю. Мне нужно отсидеться. Пару дней. Пока не перестанут искать. Потом я уйду.
Пару дней?! И все это время он собирается водить ее за собой вот так, на цепочке? Не давая ни помыться, ни попить кофе, ни переодеться, ни покормить котов?!
А что если он прямо здесь, так с наручником, и помрет?! - подумала вдруг Грейс. Каково потом будет объяснять всем, почему она в собственном доме оказалась привязана к трупу?!
- Чего ты стоишь? Пойдем!
- Мне нужно в туалет. И котов покормить, - сказала она как можно убедительнее, выбрав из насущных проблем самое главное.
- В туалет?
- Да!
Он еще переспрашивает!
- Ладно...
Как выяснилось, отвязывать ее, даже на время визита в уборную, он не собирался. Довел до двери, из-за которой слышалось журчание воды (опять бачок течет!), прислонился к стене, вытянул руку с браслетом так, что та оказалась внутри помещения, и кивнул.
- Давай, иди...
В первый момент Грейс хотела возмутиться, но потом решила не спорить и не раздражать его и послушно пошла внутрь. Конечно, приоткрытая дверь и торчавшая в ней рука действовали угнетающе, но, в конце концов, это же рука, а не голова с глазами!
Она уже поправляла ручку на бачке, чтобы поменьше текло, одновременно прикидывая, как бы уговорить этого типа разрешить ей еще и котов покормить, когда из коридора вдруг раздался шум, и цепочка больно дернула Грейс за запястье, потянув вниз...
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Холод и боль... и жар, невыносимый жар, словно его опускают в огонь... и снова холод...
Иногда становилось легче, и он чувствовал, как кто-то прикасается к нему, и просил - не надо, не надо больше огня! Но жар неизбежно снова охватывал все тело, и затекал внутрь, так, что нечем становилось дышать.
Он хотел вырваться, убежать - там, на воле, было спасение! - но его хватали и били, и наваливали на грудь камни, горячие и тяжелые, выжимая из нее последние остатки воздуха.
А потом снова становилось холодно - и это было еще хуже...
***
Очнулся Рейлан от странного ощущения, будто по лицу ползает муха, щекочется лапками и все не улетает. Мотнул головой, открыл глаза и вздрогнул: перед лицом маячила жуткая черно-белая маска. В следующую секунду он сообразил, что это кошка, которая стоит у него на груди и смотрит на него круглыми зелеными глазищами.
- Кыш! - хотел сказать он, попытался смахнуть ее, но руки было не поднять, а из пересохшего горла вырвался лишь слабый звук.
Вместо того, чтобы убежать, кошка наклонила голову, и Рейлан почувствовал знакомое щекочущее прикосновение к подбородку.
- Кыш! - сказал он снова. На сей раз кошка поняла и неторопливо слезла - не спрыгнула, а именно сошла, картинно вытягивая ноги. Обернулась и словно бы ухмыльнулась.
Рейлан огляделся.
Укрытый теплым тяжелым одеялом, он лежал на полу - точнее, на чем-то мягком, постеленном на пол - в небольшом помещении. Под самым потолком светилось небольшое окошко, давая возможность разглядеть нагроможденные вдоль стены коробки, покосившийся шкаф, прислоненные к нему лыжи - и кошек.
Их было несколько: тощая черно-белая, которая разбудила его; огромный серый белолапый котище, неподвижно восседавший на шкафу, и белый пушистый кот, похожий на тех, что изображают на открытках - он лежал на одной из коробок.
Чувствовал Рейлан себя, как выжатый лимон - чтобы не сказать хуже. Болело все тело. Ныло, ломило - он не знал, как еще назвать тупую боль, при малейшем движении охватывавшую, казалось, каждую косточку. Голова кружилась так, будто он раскачивается на гигантских качелях.
Он попытался приподняться и со стоном откинулся обратно на подушку. Выяснились еще две вещи: во-первых, что под одеялом он гол, как Адам, и во-вторых, что его левая рука накрепко привязана к стоявшей рядом кушетке - с помощью наручников, похоже, его же собственных.
Запястье охватывал браслет, под который была заботливо подложена мягкая тряпочка. Ко второму браслету был прицеплен сложенный в несколько раз и завязанный десятком узлов электропровод - другой конец его тянулся к перекладине кушетки. Общая длина "привязи" получалась фута два с половиной, не больше.
Где он? Что происходит? Последнее, что Рейлан помнил - это как его заложница попросилась в сортир. Потом - все, обрыв пленки...
- Э-э... - попытался подать он голос.
Дверь скрипнула, приоткрылась шире, и на пороге появился еще один кот - бурый. "Бобби..." - мелькнуло в голове.
Оглядевшись, бурый кот издал странный, похожий на блеяние ягненка, звук, в котором явно слышался вопрос. Это вызвало ажиотаж у остальных. Они загалдели - Рейлан не мог подобрать другого слова - тонкими голосами, словно наперебой докладывали о происходящем.
На секунду, вне всякой логики, ему стало страшно. Вспомнились рассказы Лавкрафта и Стивена Кинга, и показалось, что сейчас эти твари начнут обсуждать его участь: казнить или помиловать?
Но вместо этого, "наговорившись", кошки зашевелились: серый белолапый гигант соскочил вниз и направился к двери, за ним побежал и черно-белый - зато белый пушистый тут же занял "наблюдательный пост" на шкафу. У самой двери белолапый остановился - Бобби, угрожающе подняв лапу, не хотел уступать ему дорогу. Несколько секунд они стояли, глядя друг на друга, потом бурый кот неожиданно развернулся и выскользнул из комнаты. За ним гуськом побежали остальные.
***
Шаги послышались через минуту - ближе, ближе... Дверь открылась, и на пороге появилась женщина. Та самая - его заложница. В следующий миг Рейлан непроизвольно зажмурился - луч фонаря, который она несла в руке, ударил по глазам.
Шаги раздались совсем рядом, свет убрался, и неуверенный голос спросил:
- Ну, как ты?
- Я... - начал он и остановился, не зная, что отвечать.
Она присела на корточки и потрогала его лоб, сообщила:
- Температура вроде чуть получше. Сейчас принесу лекарства. У тебя аллергия на что-нибудь есть?
- Н-нет...
- Пить хочешь?
- Да.
- Сейчас я все принесу, - кивнула женщина и вышла, оставив фонарь - большой, с лампами дневного света, какие нередко используют автомобилисты - на полу у изголовья.
Вернулась она быстро. Сначала в помещение, словно герольды, вбежала пара кошек, а потом появилась и их хозяйка, толкая перед собой сервировочный столик, уставленный всякой всячиной. Уселась прямо на пол рядом с Рейланом, налила что-то в кружку и протянула ему.
Он приподнял голову и поморщился от боли.
- Сейчас, подожди... - она подсунула руку ему под затылок и поднесла кружку ко рту. - Пей!
Питье, нехолодное, сладкое и чуть кисловатое, само лилось в горло. Рейлан, не отрываясь, выпил все до дна и кивнул.
- Спасибо.
Говорить стало легче, но перед глазами все плыло и с трудом удавалось держать их открытыми. Окружающее казалось каким-то нереальным: мертвенно-бледный свет фонаря, уходящие вверх стены, покосившиеся коробки, рассевшиеся на них кошки - и тут же, словно чтобы сделать все еще неправдоподобнее, эта женщина, совершенно не подходившая ко всему остальному: пухленькая, с кудряшками и с ямочками на щеках, уютная и "домашняя", одетая в розовый халат с оборочками.
Она вытащила из кармана халата несколько фольговых пластинок и выдавила из них на ладонь таблетки: одну... другую, третью... подняла голову, спросила:
- У тебя что-нибудь болит?
Рейлан хотел ответить "Все", но это было бы уже слишком. Поэтому ограничился обтекаемым:
- Если не двигаюсь, то не особенно.
- Понятно, - кивнула она и, чуть поколебавшись, добавила к набору еще таблетку. Подцепила одну пальцами и поднесла к его губам, держа наготове кружку. - Давай!
Он проглотил и запил. Тем же путем проследовали и остальные таблетки.
- Хорошо, - словно послушную собаку, похвалила его женщина. Взяла со столика полотенце, вытерла ему подбородок, на который пролилась струйка питья. - Поспишь?
- Да.
Глаза и в самом деле закрывались. Казалось, весь мир вокруг покачивается, словно он лежит в лодке и плывет куда-то, плывет...
- Если надо будет что-то, позови меня, - донеслось откуда-то издалека. - Меня Грейс зовут.
Грейс... Грейс... Лодка слегка качнулась и поплыла дальше.
***
Когда Рейлан пришел в себя следующий раз, вокруг царила полная темнота. По лицу текли струйки пота, и все тело было мокрым, но голова больше не кружилась, и попытка пошевелиться на этот раз не вызвала вспышки боли.
Он прислушался и неуверенно позвал:
- Э-э... Грейс!... - собственный голос прозвучал непривычно, хрипло и слабо - едва ли кто-нибудь за пределами этой комнатушки мог услышать его.
В ответ раздался скрипучий звук и одновременно - шум, словно рядом на пол упало что-то увесистое. Потом - быстрый топоток, скрип двери... странно, а он всегда считал, что кошки ходят бесшумно.
Грейс пришла через несколько минут. Сначала в коридоре вспыхнул свет, а потом появилась и она - в халате и шлепанцах, явно разбуженная и сонная. Нагнулась, пощупала его лоб и спросила:
- Ну что, получше тебе?
- Да. Мне... в туалет надо.
Она взяла с сервировочного столика банку из-под майонеза с плотно прилегающей крышкой и поставила рядом с ним.
- Вставать тебе не стоит, так что вот... воспользуйся. Потом заткнешь, я выкину. Справишься?
Рейлан кивнул. Уж в этом-то он не попросил бы помощи, даже если бы подыхал!
- Я пока принесу свежую простыню - ты весь мокрый, - сказала она и вышла из комнаты.
Похоже, температура у него упала, осталась лишь слабость - такая, словно к рукам и ногам были привязаны железные цепи; каждое движение давалось с трудом. Зато грудь почти не болела и пальцы на левой руке более-менее сгибались - это оказалось приятным сюрпризом.
Вернувшись, Грейс протянула ему что-то, при ближайшем рассмотрении оказавшееся его собственными трусами, чистыми и теплыми, словно их только что прогладили утюгом.
- Вот, можешь надеть.
Рейлан втащил их под одеяло, неловко, с трудом, натянул - и откинулся на спину: от этого пустячного усилия сердце заколотилось так, словно он пробежал полмили, на лбу выступил пот.
Она позвякала чем-то на столике и присела рядом, держа в руках полотенце.
- Сейчас я тебя оботру - будет легче.
- Спасибо... - он попытался улыбнуться и закрыл глаза.
Почувствовал, как влажное полотенце скользит по коже, оставляя ощущение прохлады и свежести. Прошлось по лицу, спустилось на шею, на грудь... Хорошо...
Потом Грейс ловко вытянула из-под него простыню и постелила новую. Сменила наволочку. Позвякивающих при каждом его движении наручников она словно и не замечала.
- Еще чего-нибудь хочешь? Есть, пить? Или я спать пойду?
Это был явный намек, но Рейлан не хотел отпускать ее, не получив ответа хотя бы на часть роившихся у него в голове вопросов.
- Если можно, я бы съел что-нибудь, - попросил он.
- Суп будешь?
- Да.
Она снова ушла, подхватив на ходу деликатно отставленную им в сторону майонезную банку.
***
Суп оказался гороховый - горячий, густой, с сытным мясным запахом и плавающими в ароматной толще кусочками мяса и картошки.
Поставив на пол перед Рейланом плошку, Грейс опять уселась на пол, поджав под себя ноги и натянув на колени полы халата.
- Какой сегодня день? - поинтересовался он, приступая к трапезе.
- Воскресенье... а, нет, уже час ночи. Значит, понедельник... Да, милый, да, можно...
Удивленно взглянув на нее, Рейлан понял, что последние слова были обращены не к нему, а к небольшому серенькому котишке, запрыгнувшему к ней на колени. Кот плюхнулся набок, прищурился и замурлыкал.
- Слушай, а сколько их здесь у тебя?! - не выдержал Рейлан.
- Пятеро.
В ее ответе ему почудилось что-то вроде вызова.
- Что со мной случилось?
- Ты потерял сознание. Я перетащила тебя сюда... в чулан, и вот лечу, как могу. Похоже, у тебя сильная простуда, температура была высокая. Я сначала колола тебе антибиотики, но раз ты уже пришел в себя, то сможешь теперь пить таблетки.
- Колола? Куда?
- Ну... как куда - куда обычно колют, - слегка смутившись, Грейс пожала плечами.
- Ты что - врач?
- Нет. Но ты не беспокойся, я дозу правильно рассчитала. Ты весишь примерно как восемь Кингов, - кивнула она на белолапого котищу, расположившегося на кушетке и при упоминании об его персоне хрипло отозвавшегося: "Я-а-а!..." - А этот антибиотик ему прописали, когда он в прошлом году болел.
Еще никогда его вес не считали в кошках и не лечили его антибиотиками, прописанными для кота! Впрочем, тут же посетила Рейлана трезвая мысль, уж лучше кошачьи антибиотики, чем тюремная больница. Тем более что они, вроде бы, неплохо помогают.
Суп он не доел - почувствовал, что сыт под завязку и отодвинул от себя плошку.
- Спасибо. Вкусно было.
Не вставая, Грейс переставила ее на середину чулана и негромко позвала:
- Коты - коты! Суп есть!
Это вызвало среди котов оживление: через несколько секунд у миски оказались сразу трое: "открыточный" пушистый белый, бурый толстяк - и худой черно-белый, разбудивший Рейлана давеча.
- Они у тебя что - дрессированные? - удивился Рейлан.
- Почему?
- Ну... они тут, когда я только проснулся, между собой вроде как поговорили, а потом тебя звать побежали. И понимают, что ты им говоришь...
- Коты вообще умные. - Она подтянула к себе вылизанную дочиста миску. - Тебе что-нибудь еще нужно - или я пойду?
- Спасибо, больше ничего не надо. Иди спи и извини, что разбудил. Тебе утром на работу?
- Нет, я в отпуске. - Грейс встала. - Я тебе фонарь оставлю, только не жги долго - в инструкции написано, что аккумулятора на шесть часов хватает, а на самом деле он и трех не выдерживает. Завтра днем я его подзаряжу.
- А свет здесь не горит? - кивнул Рейлан на болтающуюся под потолком лампочку на шнуре.
- Нет, что-то с выключателем. Спокойной ночи.
***
Старый дом был наполнен звуками, непривычными и "негородскими": что-то поскрипывало, шуршало, за окном шумели деревья и где-то еле слышно капала вода.
Рейлан лежал, рассеянно скользя глазами по уходящим вверх, в темноту, стенам и пирамидам коробок.
- Ну, а ты что скажешь? - шепотом спросил он у Бобби, уставившегося на него со шкафа - в свете фонаря глаза кота отблескивали зеленым.
Очевидно, тот счел это приглашением - деловито соскочил, подошел и плюхнулся рядом на матрац, привалившись теплым тяжелым боком к бедру. Несколько секунд Рейлан размышлял, не спихнуть ли незваного гостя, но потом решил, что не стоит. Еще хозяйке, чего доброго, нажалуется, умник! Эта мысль заставила его улыбнуться.
Странная женщина... Посадила его "на цепь", разговаривала сухо и деловито - но не сделала того, что сделала бы на ее месте любая другая: в ту же секунду, как он упал у нее в коридоре, не бросилась к телефону вызывать полицию...
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Почему?!
Заснуть никак не удавалось, и Грейс, ворочаясь в постели, снова и снова спрашивала себя - почему, ну почему она сделала такую вопиющую глупость?! Ведь можно же было, как только этот тип грохнулся в коридоре и она осторожно вытащила у него из кармана железную штучку, которой он расстегивал наручники - можно же было сразу позвонить Кипу и рассказать ему, что произошло!
Она и позвонила - но там все время было занято. И тогда она подошла к лежавшему и посмотрела, что с ним. Вот это-то и стало первой ошибкой!
Он тяжело, со свистом, дышал, и чувствовалось, что от него просто пышет жаром; халат распахнулся, из раны на боку сочилась кровь. И синяки - так много, что страшно было смотреть...
Кип перезвонил через несколько минут, заявил, не дав Грейс вымолвить и слова: "Я видел, что ты звонила, но мне сейчас некогда, у меня совещание, я тебе потом позвоню!" - и бросил трубку.
Некогда так некогда! Не хочет слушать - не надо, пусть себе продолжает совещаться, как поймать преступника, который на самом деле лежит у нее в коридоре!
Рассердившись, она принесла из гостиной плед: пусть лежит в тепле!
Снова Кип позвонил только часа через три. К этому времени Грейс успела покормить котов, принять душ, переодеться, сменить котам песок и поужинать - и сидела в гостиной, уставившись в телевизор и иногда с опаской поглядывая на своего незваного гостя. Тот не подавал никаких признаков жизни, но на всякий случай на диване рядом с ней лежал пистолет.
Спать ей хотелось жутко, глаза просто сами закрывались, и она мысленно крыла на чем свет и этого полудохлого придурка, которому понадобилось захватить именно ее, и Кипа, который все не перезванивает, и составителей телепрограммы, которые не могут показать что-нибудь повеселее и поинтереснее!
Позвонив, Кип с места разразился монологом, обличающим проклятых понаехавших на его голову техасских выскочек, которые чувствуют себя здесь, как дома, и учат его, как надо работать! А начальство отменило все увольнительные и отпуска, так что бейсбола ему уже точно не видать, а такой матч должен быть - зашибись!
Грейс терпеливо ждала, пока он иссякнет, мысленно репетируя, каким тоном она сейчас скажет: "Можешь забирать своего преступника!"
И тут Кип произнес фразу, от которой ей стало нехорошо: "Ну ничего, теперь этому Рейлану О'Кифу точно электрический стул светит!"
Она не поняла, переспросила: как же так, почему, он что - маньяк?!
"Ты что - с Луны свалилась? - хохотнул Кип. - В Техасе законы пожестче, чем наши - убийц полицейских там казнят без разговоров. До сих пор на нем крови не было - он по банкам шуровал, но теперь поджарят его, как пить дать! Да, а чего ты звонила-то?"
И Грейс не сказала: "Можешь забирать преступника!", вместо этого промямлила нечто неопределенное - что хотела, мол, просто узнать, нет ли новостей. Повесила трубку, выключила телевизор и долго сидела, глядя на плед, из под которого по-прежнему доносилось тяжелое дыхание.
Значит, его убьют...
Почему-то вдруг представилось, что это произойдет прямо при ней. Что его заставят встать - может быть, даже пнут ногой в и без того покрытый синяками бок, и поведут по коридору, и выведут во двор, прямо под лимонное дерево, и выстрелят...
Она понимала, что это чепуха, что все будет не так и его сначала должны судить - но никак не могла изгнать из воображения страшную картину. Его убьют...
Конечно, это закон такой, и наверное, правильно, раз закон... И она сама сотни раз смотрела боевики, где все было ясно: вот это - преступник, убийца, и он плохой, и такого не жалко! Но до сих пор это было в кино и не относилось к конкретному человеку...
К человеку, который пил у нее на кухне чай, обхватив кружку так, словно хотел согреть руки с покрасневшими распухшими пальцами. И ел у нее в машине размазанный торт, и открыл ей дверь - так что не пришлось лезть в окно кухни. И рассердился, когда заметил, что она подглядывает в зеркало...
К конкретному живому человеку...
У него были очень темные глаза - сердитые и усталые, и ему было больно, когда она стащила с него ботинки. По-хорошему ему надо бы обработать ноги мазью....
Он не сделал ей ничего плохого, хотя мог. Только ругался - но когда мужчинам плохо и больно, они всегда ругаются.
Она сейчас позвонит, скажет всего несколько слов - и его уведут. И она будет жить дальше, и никогда не узнает, жив он еще - или уже нет...
И тогда Грейс принесла матрац, перевалила на него тяжелое, пышущее жаром тело, и пятясь, как муравей, потащила его в чулан - подальше от посторонних глаз.
***
Когда-то, когда ей было лет восемь, у них на заднем дворе жил уж. Грейс увидела его первой, сказала бабушке - они вместе сходили посмотрели, и бабушка подтвердила, что это точно уж, и его можно не бояться.
Если было солнце, он дремал, свернувшись на старой плите, иногда - ползал в траве или забирался под крыльцо. Грейс он особо не боялся - только поднимал голову, когда она подходила, и высовывал черный раздвоенный язык. Порой он уползал неизвестно куда по каким-то своим ужиным делам - а потом снова появлялся.
Грейс так привыкла к нему, что даже начала подкармливать: находила больших червяков и кидала в траву рядом с ним - найдет, полакомится. И ставила молоко на ночь. К утру блюдце обычно бывало пустым, но она так до сих пор и не знала, кто выпивал это молоко - уж или бездомные кошки.
А потом его убили. Он заполз к соседям, миссис Бирн завизжала: "Змея!!!", и ее муж не стал разбираться - просто затоптал его своими огромными сапожищами...
***
Проснувшись, Рейлан сразу понял, что дело идет на поправку. Правда, при каждом неловком движении треснутое ребро давало о себе знать, да и ослабел он изрядно, но голова была ясной, температура, похоже, нормальной, а главное - очень, просто зверски, хотелось есть.
Кроме белолапого Кинга, который, словно часовой, сверлил Рейлана со шкафа немигающим взглядом, в чулане никого не было. В окошко под потолком светило солнце, а из коридора пахло жареной рыбой, горелой бумагой, цементом и кофе. От этой смеси запахов засосало под ложечкой.
- Ну что - иди, докладывай, что я уже проснулся! - сказал Рейлан "часовому". - И намекни там, что я пожрать бы не отказался! Иди, иди!
Кот обиженно мяукнул, соскочил со шкафа и выбежал за дверь.
Грейс появилась через минуту - в джинсах и заляпанной чем-то белым футболке, с завязанными сзади в хвостик волосами. Руки с растопыренными пальцами тоже были испачканы, и она держала их наотлет от туловища. Не поздоровалась, не улыбнулась - с порога выпалила:
- Ну что? Как ты?
- Вроде лучше.
- Сейчас я помою руки, принесу тебе таблетки, завтрак и все прочее.
- Мне бы... умыться надо сходить, и зубы почистить. И хорошо бы еще одеться во что-нибудь.
- Не стоит тебе по коридору ходить. Соседи могут увидеть в окно.
- Я быстро. Туда и обратно!
- Ты думаешь, ты уже сможешь идти? - неуверенно спросила она, ища, похоже, любой предлог для того, чтобы сохранить "статус кво".
- Смогу.
Ему показалось, что Грейс заколебалась - но тут же, нахмурившись, покачала головой.
- Нет, мне сейчас некогда. Потом, попозже, днем, - и, словно подводя черту, резко сменила тему: - Раз ты уже можешь встать - перебирайся на кушетку, тут с этим матрацем не повернуться.
***
Завтрак превзошел все ожидания Рейлана - сервировочный столик, что называется, ломился от яств: помимо тостов, яичницы и бекона, там был еще увесистый кусок жареного палтуса и помидорный салат. И полный кофейник кофе, и высокий запотевший стакан с соком, и, как завершающая нота - два больших куска пирога с ананасом.
Не обошлось, правда, без небольшой ложки дегтя - заявления Грейс:
- Поешь поплотнее, до вечера больше ничего не будет - мне сегодня некогда... Да, солнышко, на тебе, кушай!
Последняя фраза была, ясное дело, адресована не ему, а белому коту, с мяуканьем крутившемуся у ее ног - одновременно Грейс отщипнула кусочек пирога и сунула в жадно распахнутую пасть.
- Я и не знал, что кошки едят ананасы... - заметил Рейлан. Возмущаться, что его пирог скармливают коту, он счел недипломатичным: в этом доме кошки явно занимали не последнее место.
- Вайти любит пироги - неважно, с чем, - с этими словами она отщипнула еще кусочек.
Кроме того, Рейлан получил: новую порцию таблеток, упаковку специальных увлажненных салфеток, какими обычно вытирают попу младенцам (хотел умыться? - вот тебе!), трикотажные штаны и футболку с распахнувшей зубастую пасть акулой на животе. И - очередное указание:
- Если услышишь стук в дверь или чьи-то голоса - чтобы ни звука, ни шороха! Ладно, я пойду, а то у меня работы много. Поднос потом заберу.
- Ты что - ремонт затеяла? - миролюбиво поинтересовался он, игнорируя сухость ее тона.
- Думаешь, если женщина, так не справлюсь?! - уходя, огрызнулась Грейс.
***
Как выяснилось, выданные Рейлану штаны еле доходили ему до лодыжек, что же касается футболки, то надеть ее с прикованной рукой было невозможно.
Зато еда оказалась выше всяких похвал. Яичницу он смёл в минуту, даже толком не распробовав; бекон и салат - уже помедленнее; рыбу же смаковал по кусочку, растягивая удовольствие: под хрустящей корочкой пряталась нежная, солоноватая, буквально тающая во рту мякоть.
Случайно подняв взгляд, Рейлан обнаружил, что в комнате он уже не один: на коробке, откуда ни возьмись, появился черно-белый кот, Бобби же, на правах старого знакомого, примостился на углу кушетки. Оба в упор смотрели на него.
- Вы чего - рыбы хотите, что ли? - поинтересовался он, с сомнением взглянув на тарелку с остатками палтуса: с одной стороны - вкусно, с другой - еще предстоял пирог, не съесть который было бы просто кощунством! Вздохнул и поставил тарелку на пол. - Ладно, ешьте! Кис-кис!
Бобби спрыгнул с кушетки, но вместо того, чтобы направиться прямиком к тарелке, подошел к Рейлану и чувствительно боднул его в щиколотку. Развернулся и прошелся пушистым боком по голой ноге.
- Ты чего? - Рейлан опустил руку.
Кот боднул и руку тоже, и лишь после этого, решив, наверное, что "поблагодарил" достаточно, принялся за еду. Черно-белый тоже соскочил с коробки, но подойти не решался - крутился где-то футах в трех, вытягивал шею и принюхивался.
- Эй, ты, иди тоже рыбу есть! - позвал Рейлан, видя, что вот-вот бедняге не останется ни крошки. - Киса!
- Его Купон зовут, - сообщила, входя, Грейс. На лице у нее, впервые за все время, мелькнуло что-то похожее на улыбку.
- Ничего, что я им рыбы дал?
- Ничего.
Она открыла шкаф и, присев на корточках, начала рыться в ящике.
- Ты очень вкусно готовишь.
Ответом был вздох и пожатие плечами.
- А пирог - просто великолепный! Недаром его твой кот так выпрашивал!
Грейс достала из ящика плоскогубцы, пару раз щелкнула ими, обеими руками с трудом сводя ручки, и молча вышла.
Ее настроение Рейлану очень и очень не нравилось - казалось, чем лучше он себя чувствует, тем суше и недружелюбнее она с ним держится. Хотя - откуда тут взяться дружелюбию? Кто он для нее? - разыскиваемый полицией преступник, бандит и убийца...
То, что она по необъяснимой причине спрятала его, лечит и кормит, вовсе не означает, что завтра... через час, через минуту она не передумает и не позвонит в полицию. И узнает он об этом, лишь увидев в дверях дула пистолетов.
***
Когда Грейс пришла снова взять что-то из шкафа, лицо ее было хмурым - еще более хмурым, чем утром.
- Я, когда в ванную пойду, хотел бы еще и побриться. У тебя найдется чем? - решил Рейлан косвенно напомнить ей об ее обещании.
Отросшая за последние несколько дней щетина и правда здорово его раздражала - да и выглядел он с ней как типичный, не внушающий доверия бандит.
- Лезвие, которым я ноги брею, тебя устроит?
- Да.
- Ну, возьмешь там... через час-полтора, когда я дошпаклюю стенку.
- Спасибо.
Она уже нашла то, что искала, и собиралась уходить, когда Рейлан все-таки осмелился спросить:
- Ты не в курсе - меня все еще ищут?
- А ты как думаешь, - обернувшись, Грейс смерила его сердитым взглядом, - я тебя тут для собственного удовольствия держу?! Ты хоть понимаешь, что со мной будет, если тебя здесь найдут?! - Кажется, она собиралась сказать еще что-то резкое, глубоко вздохнула, набирая воздух... и вдруг, будто у нее внезапно кончились силы, выдохнула и устало присела на коробку. - Да. Да, тебя ищут. Нашли грузовик, в котором ты добрался до города, и теперь предполагают, что ты спрятался в каком-то подвале или в пустом доме. - Голос ее звучал глухо и хрипло; казалось, она с трудом сдерживается, чтобы не расплакаться. - На дорогах посты - проверяют все выезжающие машины. По лесу ходят патрули с собаками. Приехали полицейские из других графств, и из Техаса тоже. Мэр уже обратился по этому поводу к жителям. Городок у нас маленький, тихий, и все относятся к этому... с пониманием.
"Хреново, - подумал Рейлан. - Полицейские из Техаса... Она даже не понимает, насколько это хреново!"
Но вслух он не сказал ничего. Грейс немного посидела, словно собираясь с силами, потом встала и не глядя на него вышла, прикрыв за собой дверь.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Ей было страшно. Видит бог, как ей было страшно! Так страшно, как не было даже тогда, когда он угрожал ей пистолетом, водил на наручнике и злобно рычал, чтобы она не смела подглядывать. Все тогда казалось каким-то ненастоящим, словно бы понарошку, и слегка забавным. Зато теперь... Что бы она ни делала: кормила котов, отдирала старую краску в коридоре и шпаклевала неровности, выходила вынести мусор, здоровалась через забор с соседкой - Грейс не оставляло ощущение, что вот-вот произойдет что-то ужасное и непоправимое, что каждая минута уводит ее все дальше и дальше от той спокойной, понятной и правильной жизни, которой она привыкла жить...
Работа шла плохо. Стенка никак не получалась ровной, старые шурупы, казалось, засели в ней намертво, алебастр бугрился и все время каким-то образом оказывался на руках и штанах - а тут еще Вайти с Купоном затеяли на телевизоре драку и свалили часы. Кончилось тем, что она мазнула лопаточкой в последний раз - как получится, так получится! - ушла на кухню и сделала себе кофе.
Села и заплакала.
***
Днем позвонила мама - напомнить, что если на чердаке найдется памятная ей с детства китайская шкатулочка с лакированной крышкой и органчиком, то эту шкатулочку нужно сразу отправить ей в Сиэтл. Грейс нажаловалась на плохо получающуюся стенку, в который раз услышала, что нужно нанять кого-то, а не делать все самой, и под конец не выдержала - попросила:
- Мама, пообещай мне, пожалуйста, одну вещь... если со мной что-нибудь случится - ты возьмешь моих котов!
Та, конечно, удивилась, даже испугалась - начала спрашивать: что, почему, ты не заболела?!
- Ну что ты, мама! - взяв себя в руки, как можно более бодрым и беспечным тоном отозвалась Грейс. - Просто настроение жуткое - совсем мне сегодня не везет: и коты подрались, и стенка вот не выходит... Ну ничего, справлюсь!
***
Похоже, хозяйка этого дома относилась к той редкой разновидности людей, которые считают, что обещанное нужно выполнять. Не прошло и полутора часов, как она снова появилась в дверях - с пистолетом в руке. Мрачно сообщила:
- Сейчас пойдешь в ванную. Я буду все время держать тебя под прицелом. Быстро сделаешь... все свои дела, вернешься сюда и пристегнешь наручник на место. Ясно?
- Ясно... - кивнул Рейлан. - Зачем это? Неужели ты думаешь, что я способен сделать тебе что-то плохое?
- Ты преступник. Ты убил полицейского!
- Я не хотел этого делать, так вышло!
Грейс подошла и неумело, с нескольких попыток, открыла браслет. Сказала, отступив на шаг:
- Вставай и иди... только медленно.
Рейлан потер намятое запястье и про себя усмехнулся: за то время, что она возилась, он мог бы несколько раз ее скрутить, вырубить и отобрать пистолет - и пикнуть бы не успела!
Он встал. В глазах на миг потемнело и голова закружилась от накатившей вдруг волны слабости, но стоять он мог. Да и идти, похоже, тоже. Сделал несколько шагов, чувствуя, как жесткое холодное дуло то и дело толкает его под ребра...
До двери оставалось совсем немного, когда он покачнулся, словно потеряв равновесие, и, резко обернувшись, схватил Грейс за запястье, выкручивая у нее пистолет.
Борьба не продолжалась и двух секунд.
- Вот так, - отбросив пистолет на кушетку, Рейлан поймал ее за второе запястье и притянул поближе к себе.
Грейс не пыталась вырываться или сопротивляться - молча смотрела на него снизу вверх перепуганными расширившимися глазами.
***
"Влипла! - мелькнуло у нее в голове. - Влипла, дура, идиотка, так я и знала, ой, что теперь будет!"
Как она могла забыть, что он преступник и убийца, что от него чего угодно можно ожидать?! Дура, идиотка! Зачем все это было?!
Он зажал оба ее запястья в одной руке, освободив другую. Грейс зажмурилась, чтобы не видеть того, что сейчас произойдет... Как в фильме ужасов... А коты, что будет с котами?!
- Да успокойся ты! - сказал Рейлан совсем не сердито. - Я же сказал, я ничего тебе не сделаю. - Свободной рукой поправил сбившиеся ей на щеку волосы - она дернулась от неожиданности и открыла глаза. - Пойдем сядем.
Подчиняясь нажиму его руки, она послушно сделала несколько шагов и опустилась на кушетку.
Внезапно он взял пистолет и протянул ей.
- На, хочешь - возьми обратно.
Грейс машинально протянула руку - и тут же отдернула. Зачем, почему?! Он что, издевается?!
Рейлан усмехнулся:
- Не бойся, он не заряжен...
- Как?! - вырвалось у нее.
- Так - не заряжен. Обойма пустая. Не привязывай меня больше.
Несколько секунд Грейс оторопело глядела на него, только теперь понимая, какой идиоткой она была с самого начала.
- Так ты что... ты что - мне незаряженным пистолетом угрожал?!
Ей захотелось заплакать... или стукнуть его этим самым пистолетом по башке - ну чего он ухмыляется?!
- Да... И не плачь, пожалуйста!
- Я и не плачу! - (Не дождется!) - Я не плачу! Пусти!
Она выдернула у него одну руку и стерла выступившие на глазах слезы.
- А пистолет я все-таки лучше заберу. Тогда, если меня схватят, ты сможешь сказать, что я тебе им угрожал и от тебя ни на шаг не отходил - так что ты боялась и не имела возможности позвать на помощь или позвонить в полицию. И ночью наручниками привязывал... В общем, вали все на меня.
- Но это же неправда!
- Это то, что ты должна будешь сказать, если меня арестуют, - повторил Рейлан. - И я подтвержу. Понятно?!
- П-понятно.
- Ну вот... - он отпустил ее - и улыбнулся. - А теперь пойди и проверь, чтобы соседи нигде поблизости от окон не шастали - я вообще-то в ванну собирался.
***
Грейс не понимала, почему ей вдруг стало легче - но легче определенно стало. Может быть, потому, что появился кто-то, кто мог все решить за нее, и не надо было больше судорожно думать, что делать дальше, и строить всякие невероятные конструкции: а вот если случится так, то я должна буду сделать так и сказать вот так, а вот если... а если... Казалось, открылась крышка какой-то душной коробки, и воздух снова свободно потек в легкие...
***
Выйдя из ванной - бритый, причесанный и в футболке - Рейлан, вместо того, чтобы сразу уйти в чулан, бросил взгляд на зашпаклеванную стенку, присел на корточки у банки с разведенным алебастром, потыкал в нее пальцем и поинтересовался:
- Ты уверена, что правильно развела шпаклевку?
- Я по инструкции делала - там на пакете написано, - объяснила Грейс, разглядывая его во все глаза.
Подумать только, оказывается, под этой страхолюдной щетиной скрывался весьма привлекательный мужчина! Такого не стыдно было бы и людям показать (пара желто-зеленых синяков на скуле и на щеке - не в счет!)... если бы его вообще можно было людям показать. А прятать под щетиной этот подбородок с ямочкой - и вовсе преступление!
- Пойди, посмотри - в окна никто не подглядывает?!
И она пошла. А, вернувшись, застала Рейлана с лопаточкой - он плавными уверенными движениями размазывал по стенке алебастр, который почему-то не бугрился, не капал и не оставлял пятен у него на штанах.
- Вот так надо шпаклевку класть, - заявил он с неподражаемым мужским превосходством. Надо сказать, основания для этого были: стенка получалась гладкая и ровная, без малейшего следа от старых шурупов. - На-ка, попробуй!
Грейс попробовала - Рейлан стоял сбоку и командовал:
- Меньше бери! Легче, легче, не дави так сильно! Вот, правильно... И дай мне отвертку - я починю выключатель в чулане.
***
К шести часам Грейс закончила обе стенки в холле и коридорчик. На этот раз получилось - просто заглядение! Теперь только рядом с кухней зашпаклевать, еще вдоль лестницы по трещинам алебастром пройтись - и можно будет красить!
Она бы закончила и раньше - но позвонила Анита и стала жаловаться, что Моди ушла и не отвечает на звонки, а она не знает, где еще есть декоративные кружки, а пришла миссис Ренкин и хочет две кружки с собачками для своих близнецов, и непременно разные, а на полке стоят только с далматинами... Словом, когда Грейс повесила трубку, остатки шпаклевки в банке уже покрылись корочкой. Пришлось срочно размешивать и домазывать, пока они вовсе не закаменели.
Зайдя в чулан, Грейс обнаружила, что Рейлан не только починил выключатель, но еще сделал на лампочку какое-то подобие абажура из картонки. Стало значительно уютнее.
Только вот сам он ей категорически не понравился: и без градусника было видно, что температура у него снова поползла вверх. Хотя это вполне естественно - такая простуда за один день пройти не может.
- Ну, как ты тут? - подошла, потрогала ему лоб. - Сейчас я принесу таблетки. Голова болит?
- Да нет.
Наверняка болит - по глазам видно, но он, как это свойственно мужчинам, не желает признавать очевидного...
Грейс уже повернулась, собираясь выйти, когда Рейлан внезапно сказал:
- Подожди. Побудь немного со мной - я хочу тебе кое-что рассказать... про того полицейского.
Первой ее мыслью было - уйти, не слушать. Только-только удалось ненадолго перестать думать, что она, Грейс Фаррен, у себя в доме прячет убийцу - убийцу, черт возьми, убийцу - так зачем об этом еще вслух говорить?!
Но, наверное, от этого все равно никуда не деться...
- Я сейчас вернусь...
Она сходила на кухню, налила стакан клюквенного морса, взяла таблетки и вернулась в чулан. Дала Рейлану лекарства и присела рядом.
- Ну, так что ты мне хочешь сказать? - хотела добавить: "Давай быстрее, мне некогда!", и не стала - уж очень у него был больной вид.
- Я действительно не хотел его убивать. Мы подрались, я пытался отнять у него пистолет, не дать ему в меня выстрелить и... даже не знаю, как это получилось. Понимаешь, я узнал про них кое-что... - Рейлан быстро мотнул головой, оборвав фразу на полуслове. - Нет, давай лучше об этом не будем говорить! В общем, они избили меня и везли, хотели инсценировать "смерть от несчастного случая" - вроде как я бежать пытался, а они меня случайно застрелили. Вот... так и вышло.
Они смотрели друг на друга в упор, и Грейс очень хотелось увидеть в его глазах что-то, что подтвердило бы: он не лжет. Но глаза были темные, усталые - и больше ничего.
- Почему я должна верить тебе? - немного помолчав, спросила Грейс - ну пусть он скажет еще хоть что-нибудь, пусть как-то убедит ее!
- Не знаю, - усмехнулся он. - Просто - попытайся поверить...
***
То ли от таблеток, то ли от теплого одеяла, под которое он наконец залез - но постепенно Рейлан почувствовал себя получше.
Сквозь приоткрытую дверь он слышал шаги Грейс, шелест настеленных в коридоре газет, звон посуды, еще какие-то непонятные звуки. Пару раз звонил телефон, и она довольно долго разговаривала, но о чем, было не разобрать. Потом вдруг крикнула: "А ну прекрати, хулиган!", и через секунду в чулан, задрав хвост и прижав уши, влетел Купон - очевидно, "хулиган" относилось именно к нему.
Так, прислушиваясь, Рейлан и задремал...
Проснулся он от очередного звонка.
В чулане было темно, лишь из коридора пробивалась полоска света. Грейс где-то вдалеке разговаривала по телефону. Переспросила громко: "Что? Что?!" - дальше слова опять стали неразборчивы, но голос звучал встревоженно.
Через некоторое время в коридоре послышались ее шаги - ближе, ближе... - остановились у самой двери, словно в нерешительности.
- Грейс! - позвал он негромко, и она тут же появилась в дверях.
- Ты не спишь?
- Нет.
Она щелкнула выключателем, и Рейлан зажмурился от резанувшего глаза света. Подошла, дотронулась до его лба, вздохнула.
- Что-нибудь случилось? - спросил он.
- Скажи, Рейлан, а эти полицейские из Техаса - они что, тоже хотят тебя убить?
Возможно... Очень даже возможно....
- Почему ты спрашиваешь?
Грейс примостилась на коробке напротив него и обхватила руками колени.
- Мне Кип только что звонил. Сказал, что пару часов назад к ним поступил сигнал, что в школе, на чердаке, мелькает свет. Ну, полицейские подъехали, оцепили здание, тихонько вошли и начали подниматься. И тут эти двое... из Техаса, которые присланы вроде как "для координации действий", проскочили вперед и побежали вверх по лестнице. Кип еле успел за ними - говорит, они уже с пистолетами наготове собирались первыми на чердак ворваться и... я не знаю, почему, но он считает, что они были намерены стрелять по всему, что движется.
- А что там на самом деле было?!
- Мальчишки - наши, городские. Билли, сын Джеда с заправки, брат его - Тери - тому вообще одиннадцать, и еще трое. Добыли где-то несколько сигарет с марихуаной, хотели их втихаря выкурить и вот...
- Они не пострадали?
- Нет. Но перепугались, конечно, жутко. Кип их по домам на машине отправил и родителей обзвонил. Потом доложил начальнику окружной полиции о происшедшем и попросил, чтобы этих психованных ковбоев отсюда убрали куда-нибудь подальше. Или, по крайней мере, запретили вмешиваться - они тут как консультанты, вот пусть сидят и консультируют. А начальник окружной полиции сказал, что Кип доложен вести себя дипломатичнее и оказывать гостям содействие - так что он сидит сейчас и злится. Говорит, что плевать ему на всякую дипломатию, и если эти придурки считают, что смогут палить направо и налево - так не на того напали, тут им не Техас.
Да, похоже, что за ним выслали "бригаду смерти". Нужно побыстрее сменить тему разговора...
- А чего этот Кип тебе все время звонит - он что, за тобой... ухаживает?
- Нет. Он был бы не против - видишь, все время звонит по любому поводу, пытается впечатление произвести. И все вокруг тоже мне его сватают. Но я не хочу.
- Ты что, так не любишь полицейских?
- Да нет... Мне с ним просто неинтересно. Он, если не о работе своей говорит, то только о бейсболе, а я бейсбол не люблю. Ну, а... он кошек не любит.
Несмотря на не слишком веселую ситуацию, Рейлан с трудом сдержал усмешку - скорее всего, именно это было для Грейс самым важным.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Похоже, кошки сочли его общество вполне приемлемым - эту ночь Рейлан провел уже в компании не одного, а двух котов, расположившихся рядом на кушетке. Помимо Бобби, тихонько похрапывавшего у ног - он никогда раньше не подозревал, что кошки храпят! - под боком у него свернулся и белый красавец Вайти.
Рейлан попробовал погладить его - ощущение оказалось весьма неожиданным: под облаком пушистой шерсти пряталось весьма тощенькое тельце.
Спалось плохо - за месяцы, проведенные в тюрьме, он отвык спать в темноте. Даже ночью, когда в камере выключали свет, в коридоре горела лампа, и теперь без этой лампы, дающей тусклый, но позволяющей различить все, что происходит вокруг, свет, он чувствовал себя несколько неуютно.
Наконец он встал и немного походил по дому, стараясь ступать бесшумно и изучая обстановку. Зашел на кухню, немного посидел на табуретке и попил воды из-под крана. Открыл холодильник и взял кусочек сыра - не потому, что хотелось есть, а потому что много месяцев не имел возможности, ни у кого не спрашивая, пойти вот так, ночью, на кухню, и взять что-то из холодильника.
Похоже, опасения Грейс насчет соседей и впрямь были не лишены оснований. Из бокового окна гостиной хорошо просматривался соседский участок, отделенный от ее участка лишь низенькой живой изгородью - окна соседнего дома находились в каких-нибудь двадцати ярдах. Из кухонного окна виднелся дом другого соседа. Остальные окна гостиной выходили на улицу - даже из коридора через широкий арочный проход можно было видеть горящие фонари и разноцветные лампочки, светившиеся в кронах растущих вдоль дороги деревьев (Интересно, зачем? Праздник у них какой-то, что ли?)
Значит, и жизнь самой Грейс перед соседями была как на ладони...
Закончилась экскурсия по дому тем, что Рейлан наступил босой ногой на что-то колючее, зашипел от боли и похромал обратно в чулан.
***
Заснул по-настоящему он лишь под утро - и, казалось, в тот же миг очнулся от резкого толчка. Инстинктивно скорчился, прикрывая живот - открыл глаза и увидел мелькнувший в дверном проеме пушистый белый хвост.
Издалека доносилось: "Коты-коты!", мяуканье, шелест - мирные, домашние звуки.
"Это не тюрьма!..."
На какую-то долю секунды показалось, что он снова там. Снова там - и за ним пришли...
Сердце отчаянно колотилось. Рейлан перевернулся на спину, глубоко дыша и приходя в себя.
Он в доме. В безопасности. В относительной, конечно - но безопасности. Это просто кот с кушетки соскочил. Сейчас Грейс покормит их, а потом очередь дойдет и до него...
***
Пришла она только минут через двадцать, довольная и свеженькая, в розовом халате с оборочками и с намотанным на голову полотенцем. И пахнущая яблочным шампунем - просто одуряюще для человека, который уже почти полгода толком не видел женщины.
"Стоп! - осадил себя Рейлан, поймав за хвост промелькнувшую ненароком мысль. - Этого нельзя! Даже думать нельзя - категорически!"
Спросила традиционное:
- Ну, как ты тут?
- Вроде нормально.
Подошла, потрогала его лоб, поинтересовалась:
- Тебе что на завтрак - вафли с ветчиной или хлопья с молоком?
- Вафли! - (Какой же дурак будет есть хлопья, когда предлагают вафли?!) - И мне бы в ванную сначала надо...
- Сейчас я схожу окна проверю, - спокойно сказала Грейс. - Только у меня для тебя свежих трусов нет - я сегодня в магазин пойду, тогда и все необходимое заодно куплю. У тебя какой размер?
Рейлан усмехнулся, еще раз убеждаясь в потрясающей способности женщин приспосабливаться к обстоятельствам: она уже не видит ничего особенного в том, чтобы постоять на стреме, пока разыскиваемый всем городом преступник принимает душ в ее ванной! Но последняя фраза заставила его насторожиться.
- Не надо, ради бога, мне ничего покупать!
- Да я ничего дорогого покупать и не буду! - по-своему поняла она его. - Но надо же тебе в чем-то ходить!
- Да дело не в том, что дорого! Просто... ты же одна живешь, верно? - Грейс кивнула. - Ну и как ты думаешь - если ты вдруг купишь какую-то мужскую одежду, никто на это не обратит внимания? Никто не спросит: "Зачем, для кого?!" Я уверен, что этот твой Кип уже распорядился обо всех таких подозрительных покупках сообщать!
- А что же тогда делать?!
- А где моя одежда? И ботинки?
- Я ее сожгла... - растерянно сообщила Грейс. Тут же попыталась оправдаться: - Но она очень грязная была, и рваная, и пахло от нее плохо, и я ее сожгла, и носки тоже, в печи, у меня за домом пристройка, отопительная система...
Рейлан не в первый раз замечал, что стоит ей разволноваться или смутиться, как она начинает тараторить без устали - слова просто сыпались из нее горохом. Но ему уже было ясно: одежды нет. На миг он представил себе, как идет по городу в спортивных штанах, едва доходящих ему до лодыжек... В женских штанах!
- ...Но ботинки я не сожгла, ботинки помыла и спрятала - на чердаке, за трубой, там тепло, они быстро высохнут... Вот... Я думала, что новое куплю!
Вид у нее был такой, словно она вот-вот расплачется. Этого только не хватало!
- Ладно, не огорчайся, что-нибудь придумаем! - поспешно сказал Рейлан. - У тебя что, вообще никакой мужской одежды нет?
- Нету!... - Грейс огорченно замотала головой - и вдруг остановилась, словно ее осенила какая-то мысль. - Может, на чердаке что-то есть - от дедушки осталось! Бабушка не любила ничего выбрасывать, и там сундуки со всякими вещами стоят, я как раз сегодня
