Оглавление
АННОТАЦИЯ
Пираты захватили лайнер, на котором среди пассажиров и Даша - неугомонная дочь командора Вереевой. Следы похитителей ведут на Альрам - планету гильдии купцов. Кто же купит молоденькую рабыню? Что с ней будет? Как вообще ее спасать?
И как отреагирует на нее мятежный маршал Ро'Грик, увидев на торгах?
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
«Хороший пират — мертвый пират!»
Любимая присказка одного из генерал-губернаторов Ямайки
ГЛАВА ПЕРВАЯ
— На темных эльфов не действуют возбуждающие препараты! — возмущенно заявил Ро’Карси. — На нас вообще не действуют стимуляторы. И...
— Тогда владыка целовался и обжимался с дочерью главы Торговой палаты... И это на глазах у изумленной публики! Совершенно добровольно, — насмешливо сообщил Сильверстров начальнику службы безопасности.
Тот обеспокоенно посмотрел на своего лура. Тот как уселся на диванчик в кабинете командора, куда они прибыли после... праздника — так еще и не пошевелился ни разу.
— А откуда взялась эта... красавица на пляже? — спросил Ру’Рар.
— И красавица на пляже, и занятная эмульсия, которую она на ладонь нанесла... — задумчиво протянул Сильверстров. — Все откуда-то взялось.
— То есть она подошла к владыке — и просто его коснулась?
— Обнаженной кожи. Да.
— И откуда у нее такое? Чья разработка? Кто выдал?
— Пытаемся узнать. Хорошо никто еще не хватился, что девица у нас. Задержанная. С другой стороны, у нее в крови такой коктейль! И алкоголь, и наркота. Дома, наверное, уже привыкли.
— А что она говорит?
— Наши врачи занимаются экстренным выведением ее из состояния кайфа. Пока она может лишь хихикать и рассказывать, как она всех любит. Все время повторяет, что обязательно переспит с владыкой. На вопрос, зачем ей это надо, ответила, что у лура... — Командор взял лист с протоколом допроса и прочитал: — «Ушки у него самые сексуальные».
— Дрогрххх! — высказался Ро’Карси и добавил еще несколько ругательств на орочьем.
Что ни говори, вечер удался. Сеть взорвали фотографии с вечеринки. Делали их не только жители поселка «Окуневка», но и несколько проникших на мероприятие журналистов. И подруга девицы, которую задержали. Фотографии сразу выложили на странички в сетях. И в интернет-журналы. Просмотров было... Несколько миллионов. Комментарии — от «Девки, я его тоже хочу!» до «Если они сюда просто за трахом явились, то зачем нам рассказывают про то, что они любовь и семью хотят?!!» Но в основном земные женщины сходились в том вопросе, что все мужики козлы. Даже если они темные сексуальные эльфы с другого конца Галактики.
Петрович рвал на себе несуществующие волосы. Он не смог обеспечить безопасность на собственном празднике. Дочь луры подошла к владыке и ударила по щеке, после чего убежала в слезах. Наташа исчезла. Поиски ее ничего не дали. При попытке выследить командора, используя аппаратуру военных, на мониторе появлялась одна и та же надпись: «Со мной все хорошо, видеть пока никого не хочу. Успокоюсь — вернусь. Вереева». Когда решили подключить смежников — полицию, то у тех выскочило другое сообщение: «Добрый совет: не злите еще больше».
— Итак, что мы имеем на семь утра, кроме неприятностей? — потянулся Сильверстров. — Эмульсия, которой обработалась девица, — у химиков. Те разбираются, что это за гадость. Сама девица — у медиков, еще пару часов — и на допрос. Петрович разбирается со своими, пытается понять: откуда взялось такое чудо в закрытом поселке. А мы... позавтракаем сейчас — и продолжим. Надо вызывать пиарщиков. И что-то делать с общественным мнением.
— И Иветта с Ро’Ольдом разругалась, — сказал Ру’Рар. — Ребята говорили, что у них еще в боте, пока они летели на флагман, скандал был. Она ему сказала, что владыка — подлец. Он попытался ее остановить. Брякнул, что говорить так — это государственная измена. И понеслось.
Сильверстров знал заместительницу Вереевой, ее преданность начальнице. А еще недоверие к мужчинам и вспыльчивость. Маршалу можно было только посочувствовать.
А Ру’Рар вспоминал, какой растерянной была Маша, какой потерянной. Он, как только поднялся крик, бросился к ней, взял за руку. Пальчики были совсем ледяными. Вывел из толпы. Только потом осознал: он кинулся не к владыке, а к ней.
— Мне, наверное, лучше поехать домой, — тихо произнесла она.
— Маша... — Он прижал ее руки к своим щекам. — То, что вы видели... Этого просто не может быть. Любой темный — он предан лишь своей женщине. Он видит только ее. Э’тили — это как дыхание. И потеря жизни ничто по сравнению с потерей любимой. Поверьте!
— Да какое мне-то дело до всего этого! — раздраженно ответила она, вырывая свои руки. — Я, как и любой здравомыслящий человек, верю своим глазам. А все остальное меня просто не касается!
— Мне важно, чтобы вы мне поверили.
— Вам тоже интересно развлечься? — холодно спросила она. — Но я думаю, что на этом берегу есть кто-то более подходящий, чем беременная женщина. И не надо меня довозить. Я вызову себе такси.
— Маша, пожалуйста. Мне нужно узнать, что с братом, потом я отвезу тебя. И мы поговорим.
— Я не хочу разговоров. Всяко не сейчас, — отвернулась она.
А Ра’хард был просто не в себе. Он дошел до камня, на котором сидела Наташа, тяжело опустился на него, уставился на море. И уже ни на что не реагировал. Возле него хлопотал лекарь — заместитель Ре’Лерга.
— Странный ступор у владыки, — доложил лекарь. — Взял кровь на экспресс-анализы. Скоро будут результаты. Нам бы на флагман, в лазарет.
— Нет, — отказался владыка. — Без Наташи я никуда не поеду.
— Брат, — сказал Ру’Рар. — Мы вернем ее.
— Я приказываю тебе, сержант, — раздался бесцветный голос, — покинуть меня и отправиться со своей э’тили.
Темный остановился в нерешительности, не зная, что предпринять. Он не мог покинуть владыку, когда тот в таком состоянии. Но... Он оглянулся. Маша уселась на песок и ждала его.
— Иди, — поторопил его начальник службы безопасности. — Мы справимся. Сейчас здесь закончим — и к Сильверстрову. Так что, как освободишься, свяжись со мной. Скорее всего встретимся там.
Всю дорогу Машу и Ру’Рара сопровождало тягостное молчание. Выходя, он взял ее сумку.
— Не надо, — резко отказалась она. — Я сама.
— Зачем?
— А смысл привыкать?
Он хотел ей сказать, что готов сделать для нее все: возможное и невозможное. Убить для нее, умереть за нее. Готов увезти к себе и сделать так, что никакой финансовый вопрос ее больше никогда не коснется, назвать ее ребенка своим... Но промолчал. Потому что сегодня слова были бы просто сотрясанием воздуха. Нелепым. Ненужным.
— Ты позволишь прийти к тебе? — только и спросил он. — Еще раз.
— Я устала.
— Выпить кофе, поговорить. Прогуляться туда, где тебе нравится. Понять, что это нравится и мне.
— Позвони мне завтра, — чуть смягчилась она.
— Хорошо. Но сумку я все-таки донесу.
Воспоминания сержанта были прерваны шумом в приемной.
Сильверстров и Ро’Карси выглянули туда. Ру’Рар отступил к владыке и загородил его собой.
— Да вы где находитесь! — орал на лейтенанта Орлову президент Земного союза Станислав Броу лично. — Это что это за форма одежды?! Вы тут совсем с ума посходили?
Девушка то бледнела, то краснела, но не пыталась оправдываться. Она действительно была в приемной командора Сильверстрова в джинсах и тонком свитере. Правда, в шесть утра субботы, выдернутая с праздника, на который ее пригласил темный. Так и не попавшая домой, потому что командору понадобилась ее помощь.
— Идите в отдел кадров и скажите, что вы уволены!!! — продолжил кричать президент.
Не успел Сильверстров заявить, что своих сотрудников берет на работу и увольняет он лично, как вдруг Ро’Карси бросился вперед и загородил девушку собой.
— Не смей повышать голос на нее, — прорычал темный.
— Нашелся защитник! — ядовито ответил землянин. — Сначала будешь приручать, а потом она полюбуется, как ты будешь лапать какую-то девку при всех?!
— Довольно, — вмешался Сильверстров. — Господин президент, прошу в мой кабинет. Только вы учтите, что мы все тут одеты не по форме. Мы еще домой не возвращались.
Станислав только сейчас заметил, что и командор одет в футболку и джинсы.
— Евгения Васильевна! — обратился к девушке ее начальник. — Я думаю, вам нужно ехать домой. Вы и так устали.
— Но расследование... — растерялась она.
— Идите. Отдыхайте.
Ро’Карси уходил последним. У двери в кабинет он не выдержал — обернулся. И успел заметить, что девушка плачет.
— Не надо, — тихо попросил он.
— Все в порядке, — еще тише ответила она. — Рабочие моменты.
— Я прикажу, чтобы вас отвезли. Ребята будут вас ждать.
— Спасибо.
— Ни о чем не думайте. И выспитесь.
Дольше оставаться с ней он не мог и закрыл за собой дверь кабинета.
— Повторю для уважаемого лира Ро’Карси, — сказал Сильверстров, как только темный вошел. — В крови у владыки Ра’харда обнаружен этоксиметилсальвинорин — ядреный галлюциноген. И к нему прилагалось сильное возбуждающее. Химики за голову схватились — смесь адская. Удивляются, как еще у владыки сердце выдержало.
— Значит, эта смесь была в эмульсии, что нанесла на себя госпожа Райт?
— Именно. Через кожу эта гадость попала в кровь лура.
— Только не говорите мне, что вы задержали дочь президента Торговой палаты! — охнул президент.
— Именно так, — спокойно ответил Сильверстров.
— И ей предъявили обвинение?
— Пока наши врачи героически борются за ее жизнь. А мы просто не знаем, кто она такая. Передоз — штука страшная.
— Вызывайте министра юстиции, — решился президент. — Для начала. Раз все пошло так — будем бить. Что-то мне хочется прижать наших торговцев. Как-то они распоясались совсем.
— За ее подругой, а мы выяснили, что госпожа Райт была не одна, следят наши бойцы из отряда «Нарак», — доложил начальник службы безопасности. — Как она ни спешила уйти, я успел отдать приказ, а они встали на ее след.
— Она их не заметит? Темных эльфов на улицах не так и много, — усмехнулся Станислав Брроу.
— У них режим невидимости. И они все записывают.
— Хоть что-то хорошо, — проворчал Сильверстров.
— А почему вас не было на празднике? — вдруг спросил начальник службы безопасности владыки. — Вы что-то знали и поэтому...
— Я. Ничего. Не. Знал, — отрезал господин Броу. — Просто... у нас с женой не получилось приехать.
Сильверстров и лир Ро’Карси переглянулись. Президент Земного союза смутился. Ну не говорить же им прямым текстом, чем они с женой занимались. Вот право слово! Не до празднований им было!
Тут распахнулась дверь, и на пороге появилась лейтенант.
— Евгения Васильевна! — удивился командор. — Почему вы еще здесь?
— Петр Данилович! — смогла она выдавить. Губы у нее подрагивали. — Разрешите доложить.
— Докладывайте, — раздраженно бросил командор. — Что там еще?
— Только что пришло сообщение: пираты захватили лайнер «Весна», следующий по маршруту Земля — Калаган.
— Когда они успели? — удивился Сильвверстров.
— Прямо на выходе из Солнечной системы.
— «Весна»? — очнулся вдруг владыка.
Название он хорошо запомнил еще с вероятностей. Именно этот лайнер уничтожили темные, а на нем перевозили детей.
— Я же приказал проследить за безопасностью этого судна! — гневно проговорил лур.
— Простите, владыка, — склонил голову начальник службы безопасности. — Надо разбираться, как так получилось.
— Корабли охранения базируются чуть дальше, — пояснил Сильверстров. — Наши военные договорились с вашими. Поделили маршрут. А как раз на выходе из системы получился просвет. Никому и в голову не могло прийти...
— Это еще не все, — вдруг вмешалась лейтенант. — Уже есть список пассажиров, захваченных пиратами.
— Говорите уже! — приказал Сильверстров.
— Вереева. В списке есть такая фамилия. Я запросила записи камер в космопорту. Наталья Владимировна там была.
Повисла тяжелая тишина. Все, кто находился в кабинете, пытались осознать, что случилось, — и принять это. Потом, через несколько ударов сердца, кабинет наполнили короткие четкие приказы.
— Берите несколько кораблей-разведчиков. Немедленно возьмите след! Режим невидимости не снимать, режим полного радиомолчания, — распоряжался Ро’Карси. — О вас никто не должен знать! Найдите мерзавцев.
— Все части — на усиленное патрулирование путей следования наших лайнеров и транспортников. Будем считать, что у нас началась новая война с пиратами, — отдавал приказания Сильверстров.
— ...пресс-конференция через час, согласен, — совещался со своим начальником пресс-службы президент. — Да. И первая леди будет.
— ... Ре’Лерга сюда, быстро. — Ру’Рар старался говорить тихо. — Пусть лекарства захватит. Откуда я знаю, какие! Обрисуйте ему ситуацию. Он поймет.
— ...пираты ни с кем не связывались, требований не выдвигали, — собирала данные адъютант. — Подготовьте отчет, как они могли подобраться незаметно. Они перегнали пассажиров к себе? Нет? Скинули десант на броню, захватили судно и исчезли на нашем же транспортнике?
И среди всего этого вдруг раздался голос владыки:
— А зачем им вообще понадобился этот лайнер?
Все замерли. Замолчали и переглянулись. А ведь действительно — зачем?
— Иветту сюда, — прозвучала команда Сильверстрова. — Будет вместо Наташи вероятности просчитывать.
— А зачем вместо меня? — раздался от дверей спокойный голос командора Вереевой. — Что у нас случилось такого, о чем я не знаю?
ГЛАВА ВТОРАЯ
Сильверстров посмотрел на президента Земного союза, Ро’Карси — на молочного брата владыки. И все они — на старшего лейтенанта.
— Ой, — всплеснула руками Евгения Васильевна. — У нас столько дел... Уму непостижимо. Мы пойдем, а претемный лур вам все объяснит.
Мужчины радостно закивали. И все, кроме Ра’харда и Наташи, вышли из кабинета.
— Лекарь где? — донеслось до Наташи.
— На подлете! Десять минут.
Женщина хотела выйти вслед и добиться ответа на свой вопрос. Но присмотрелась и обратила внимание на состояние Торна. На почерневшее, осунувшееся лицо. На поблекшие глаза. На то, что он какой-то неживой.
— Торн... — Она быстро пересекла кабинет, села рядом на диван и обняла его. — Ну что же ты?
— Значит, ты получила результаты экспертизы от химиков перед тем, как их прислали сюда.
— Да, — кивнула она. — Я отдала распоряжение выслать их и мне тоже. Ты знаешь, лаборантка, которая отправляла вам результаты... Она так волновалась за нас... И так хотела, чтобы мы помирились.
— А если бы результаты не показали наличие веществ у меня в организме?
— Не знаю, Торн, — тяжело вздохнула она. — А что сделал бы ты в такой ситуации?
— Убил.
— И подобная реакция хорошо просчитывается, — задумчиво проговорила Наташа, не выказывая ни удивления, ни страха. — Знаешь, я бы на месте нашего противника намазала кого-нибудь подобной гадостью и отправила ко мне. Глядишь, быстрее бы добились своего.
— Как ты попала в вероятность?
— Торн, правда — не специально! Я просто спать легла.
Он вздохнул и порывисто обнял ее. Наташа гладила его задеревеневшее тело, запускала пальцы в длинные волосы. Потерлась своей щекой о его...
— Не уходи, — шептал он. — Дыхание мое... Не надо...
— Торн, — потянулась она к нему и поцеловала.
Он только коснулся ее губами и отстранился.
— Я же не сдержусь, — в голосе его послышался смешок. — И получится опять неловкая сцена.
— М-да... И не время, и не место.
— Слушай, — спросил владыка, — а как ты от всех скрылась? Или Сильверстров тебя все-таки прикрывал?
— Зачем командора беспокоить и заставлять врать тебе в лицо? У меня есть ученики. Бывшие.
— И сколько военных ты подняла? Дивизию?
— Зачем так много? Троих.
— И кого же?
— Контрразведчика, десантника и компьютерщика.
— Последний вычистил твой телефон, с которого ты звонила.
— Именно. А еще оставил замечательные сообщения в базе, когда вы меня искали.
— А остальные двое?
— Контрразведка меня вывозила из леса неподалеку от поселка. Кстати, капитан привез мне новую одежду. Уходила я в купальнике. Подумала, что твои мне «жучков» на одежду понасовали. Замерзла, и меня комары искусали.
— Значит, некоего капитана ты потрясла.
— Слушай, потрясла я его давным-давно, когда еще у него лекции читала, а потом помогала ему первое дело раскрывать. Он сам просчитать засланцев не мог и обратился ко мне за помощью. Там сеть торговцев наркотиками была очень законспирированная, безопасники не справлялись, обратились к военным, те скинули на контрразведку. «Синюю пыль» нам подсунули наши друзья и коллеги из Галактического совета, поэтому наркодилеры творили беспредел как хотели. Убивали всех, кто мог хоть как-то им помешать.
Владыка кивнул. «Синяя пыль» — наркотик, рассчитанный на геймеров. Вдыхаешь. И иллюзия погружения полная. Правда, когда начинается откат, даже еще не ломка, то человеком овладевает практически ничем не укротимая жажда покончить с собой, лишь бы не возвращаться в серую реальность.
Значит, так Галактический совет собирался проредить популяцию землян. Играют-то в основном подростки.
— Год работы. Мы уничтожили всю цепочку. И смогли сделать противоядие.
— Значит, контрразведчик тебя вывозил... А десантник?
— Это еще один мой ученик, которому я просто поставила зачет... Он чуть не вылетел из академии из-за моего предмета. Я его пожалела. Он поменял флаер, организовал мне жилье.
— И ты обратилась к нему за помощью, потому что...
— Меня с ним практически невозможно связать.
— И сколько времени тебе понадобилось, чтобы разработать операцию и воплотить ее в жизнь?
— Как только я увидела, что девица к тебе клеится, а ты и не против, я и ушла. На все мне понадобилось семь минут. Ваши поцелуи смотрела уже в сети на чужом планшете. В чужой квартире. Потом ко мне привезли Дашу и Мишу. Они, кстати, решили поехать к родственникам на Калаган. Я их отговаривала. Но они зафыркали и улетели. А мне минут через сорок сообщение от химиков пришло. Я узнала, где ты, — и отправилась к тебе.
— Следовательно, эти сорок минут ты новости не смотрела?
— Что случилось, Торн?
Он на мгновение прикрыл глаза. На самом деле милосерднее было запутать э’тили в кружеве иллюзий, перевезти на флагман и морочить голову до тех пор, пока они не спасут детей. Но...
— Не вздумай! — вскочила она.
Ра’хард поморщился. Вот уж кем быть не хотелось, так это черным вестником.
— Ты скажешь мне сам, что с детьми? — глухо спросила Наташа. — Или мне выйти и приказать адъютанту Орловой ввести меня в курс дела?
— Пираты захватили лайнер «Весна».
Молчание. Беспросветное. Могильное. Казалось, живых в этом кабинете не осталось.
Потом Наташа глубоко вздохнула. И вышла. Ра’хард услышал, как она приказывает адъютанту:
— Евгения Васильевна, распорядитесь, чтобы в мой кабинет доставили кофе. Целый кофейник. И что-нибудь поесть. И моих людей сюда. Всех. И отчеты. Что есть на камерах? Успели что-то передать с лайнера? Как вообще узнали, что «Весна» захвачена? Весь материал — на мой компьютер. Отойдите от меня, Ре’Лерг. Никаких успокоительных. Они туманят сознание.
Голос женщины был спокойный, лишенный каких-либо эмоций. Владыка вспомнил, как она говорила, что, услышав страшные вести, она леденеет изнутри. И что он может сделать в данной ситуации? Только помочь. Он поспешил в приемную. Жестом запретил лекарю настаивать.
— Ты позволишь помочь тебе? — спросил он у Наташи.
Она кивнула не задумываясь.
— Пойдем ко мне, надо посмотреть, что известно о похищении. И... требований об уплате выкупа не было?
— Никак нет, — отрапортовала адъютант.
— Претемный, — обратился к нему лекарь. — Я должен вас госпитализировать.
— Позже.
— Доставьте сюда вашу реанимационную капсулу, — приказала Наташа. — И луру будет полезно полежать в ней, и мне.
— Слушаюсь! — обрадовался четкой команде Ре’Лерг, и его поникшие косички радостно встали дыбом.
Они вдвоем отправились по коридорам на другой этаж. Народу все прибывало и прибывало. Генштаб гудел, как растревоженный улей. Командор Вереева распахнула перед темным дверь кабинета.
— Располагайся, — предложила она, когда раздалось мерное гудение ее компьютера.
Он сел рядом.
— Торн, — обратилась женщина к владыке. — Мне нужно, чтобы ты меня подстраховал. Я не понимаю, как происходит, но я все время куда-то проваливаюсь, когда начинаю размышлять и просчитывать. Я, конечно, делаю привязку к реальности, как ты и учил. Но все равно проваливаюсь. И хуже всего — это получается спонтанно. А во сне произошло то, что я пока объяснить вообще никак не могу. Кстати, гневался на меня ты абсолютно зря.
— Прости, — сказал он.
И задумался: до встречи с этой женщиной он и не знал, что существует такое слово. Что есть чувство страха, просто отключающее разум.
— Итак, что мне делать, чтобы не уйти ненароком? — спросила Наташа, отвлекая его от мыслей.
— Что тебя вытащило во сне?
— Искорка.
— Что? — удивился он.
— Я соображала, чем пустота, в которую меня затянуло, отличается от реальности, и передо мной возникла мельтешащая перед глазами серебристая искорка.
— Странно. Никогда о таком не слышал.
— А что делаешь ты?
— Я просто знаю, где вероятность, а где — реальность. И каждый из рода Хардов это знает. Это свойство. Такое же, как цвет волос или кожи. Только в тот раз, когда мы летели в Солнечную систему, я запутался.
— И что тебе помогло выйти?
— Осознание того, что мне мир без тебя не нужен. Я просто рванулся прочь.
— Хорошо. И что тогда делать мне? Я раскладываю теперь перед сном свои сокровища. Носочки Даши. Пинетки Миши. Их поделки. И...
Она замерла, справляясь с болью.
— Но сейчас это не самый лучший вариант, — добавила она тихо.
И посмотрела на него беспомощно.
— Представь запах, — посоветовал владыка, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не впасть в безумие.
Его темная сущность требовала, чтобы он уничтожил тех, кто доставил боль его луре. Чтобы он услышал хруст ломаемых костей в их телах. Насладился воплями боли и ужаса. И кровь... Ему очень хотелось увидеть их кровь на клинке. Он несколько раз моргнул, прогоняя наваждение. Надо взять себя в руки!
— Запах, — повторил он. — Или вкус. И пусть он будет у тебя ассоциироваться лишь с этим миром.
Наташа задумалась. И представила себе северный лес — такой, как в июле. В тот волшебный момент, когда одновременно можно встретить мелкую, но такую ароматную землянику, которая уже отходит, и бусины поспевающей черники. А если собрать на ладонь несколько и тех, и тех ягодок... И положить в рот...
— Поняла! — объявила она, на мгновение забыв о всех своих невзгодах. — Я чувствую запах. И вкус!
В этот миг дверь кабинета резко распахнулась. Наташа даже не успела испугаться, а Ра’хард уже был на ногах. Лязгнул меч.
— Вам настолько нет дела до собственных детей, что вы просто сидите в кабинете и обжимаетесь с этим... темным?! Улыбаетесь?!! — презрительно, как пощечину, бросил ей куратор дочери.
— Дмитрий Иванович... — удивилась Наташа. — Да вы что? С ума сошли?
— Надо же что-то делать! — закричал майор. — Что же вы за мать такая!
И тут же покатился кубарем, прижимая руки к разбитому лицу.
— Еще раз кто-то что-то скажет о моей луре в подобном тоне, — прорычал владыка, стряхивая с эфеса кровь. — И я начну убивать.
Десантник уже был на ногах. Тяжеленный стол для переговоров, который занимал большую часть кабинета, отлетел в сторону окон, стена содрогнулась, что-то жалобно зазвенело. А мужчины закружились вокруг друг друга.
— Немедленно прекратите! — рявкнула командор Вереева. — Майор, под трибунал пойдете! Ра’хард, уймись. Вы мне работать мешаете!
— А что здесь происходит? — спросил Сильверстров, заходя в кабинет с распечатками.
— Достойное продолжение вчерашнего дурдома, — покачала головой Наталья. — Майор, что на вас нашло?
— Они или любовники, или собираются ими стать, — сообщил владыка, убирая меч. — Тут даже в вероятности погружаться не нужно, чтобы это понять.
— Что? — Наташа присела. — Господин майор! Дмитрий Иванович...
— Да, — тяжело опустился на стул десантник. — Я ее люблю. Но... девочке лишь девятнадцать. Я решил, что не хочу портить ей жизнь. Что может быть нелепее, чем роман куратора и кадетки...
— Так это из-за неразделенной любви она мне все нервы вымотала за эти два года?! — вздохнула Наташа. — Дмитрий Иванович, на будущее. Если вы любите, если любят вас — а я не думаю, что для взрослого мужчины остались в тайне чувства молоденькой девчонки...
— Но я на двенадцать лет ее старше, — растерянно отозвался десантник.
— И, по логике, должны быть умнее, — нахмурилась командор Вереева. — Петр Иванович, распорядитесь, пожалуйста, поместить майора под арест.
— Наталья Владимировна, — взмолился Сильверстров. — Вы же понимаете, как арест за нападение на вышестоящего офицера отразится на послужном списке майора.
— А мозги ваши десантники включать будут когда-нибудь?! Сначала Стас, теперь... — Наташа взмахнула рукой.
— Простите, я переживаю, — опустил голову майор. — Сорвался.
— Вон отсюда! — зарычал владыка.
— Владыка Ра’хард! — В кабинет командора Вереевой забежал лекарь Ре’Лерг. — Разрешите доложить — реанимационная капсула доставлена. Кого первого погружать в нее? Вас или луру?
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Командор Наталья Владимировна Вереева злилась. Все эти скачки вокруг ее персоны безумно отвлекали. Она не могла позволить себе нервничать, негодовать, гневаться или истерить. Ей необходимо было стать куском льда. Таким, каким она была, когда искала убийц мужа и его сослуживцев. Очень злопамятным, все замечающим и крайне работоспособным куском льда. Заставить себя не обращать внимания на ноющее сердце, на подступающие слезы, на ужасные картины, что рисовало воображение.
Не сейчас.
Но как же ее отвлекали! И майор с такой несвоевременной истерикой, и Ра’хард с выбешивающей заботой. И Ре’Лерг со своей реанимационной капсулой. Которую к тому же решили не тащить на пятый этаж, где располагался ее кабинет, а оставили на первом.
— Торн. Немедленно прекрати!
— Поспишь пару часов. Тебя пока подлечат. Потом снова сядешь за свой компьютер, — невозмутимо отвечал владыка.
Он, как только понял, что Наташа уперлась (и ни в какую не соглашалась терять время на лечение), просто подхватил ее на руки и понес по коридорам. Вслед за лекарем, показывающим дорогу. Не обращая никакого внимания на изумленные взгляды военных. И суровое пыхтение командора Вереевой, которая не кричала, не ругалась и не отбивалась только из-за того, чтобы не позориться еще больше.
— Мы пока будем готовить эскадру к отбытию, — говорил между тем владыка. — Надо понять, кто идет с нами, кто остается. И я хочу взять с собой земных десантников. И несколько ваших небольших кораблей. Надо понять, войдут ли они во флагман. И кто будет командовать операцией. Мой начальник генерального штаба подался в пираты.
— Пообещай, что ты не оставишь меня на Земле, — быстро потребовала Наташа.
— Я прекрасно понимаю, что ты в любом случае полетишь, — скривился Ра’хард. — И лучше уж под защитой моих теней. А сейчас — спать!
И он уложил ее в реанимационную капсулу. Кивнул лекарю, приказывая заняться лурой, и вышел.
Космопорт. Началась регистрация на рейс номер сто тридцать восемь «Земля — Калаган». Мама уходит. Даша смотрела вслед и понимала, что всегда немного завидовала ей. Легкости, изяществу, уверенности в себе...
— И как ты думаешь, простит она этого темного? — спрашивает у Даши брат.
— Не знаю, — отвечает ему сестра. — Я бы не смогла.
— Может, с ним было что-то не то? Что-то сыпанули? Ну, журналисты там. Для рейтинга и фоток. Или дура эта? Что к нему на колени забралась.
— Ага, конечно. Все видели, что произошло!
— Все-таки он — владыка. И вряд ли бы стал так позориться. Да еще и при всех.
— Слушай, вот что ты его защищаешь? — завелась Даша.
— Я его не защищаю. Просто хочу, чтобы мама была счастлива.
— С кем? — презрительно фыркнула девчонка. — С этим пришельцем-эротоманом? Ты спятил? Ну ладно, переэтовались! До полного удовлетворения. Но жить? С ним? Надеюсь, у матери мозгов хватит, чтобы ограничиться интрижкой.
— Даша. Не надо в таком тоне говорить о маме.
— Слушай, вот ты подлиза! И всегда таким был. Только я не понимаю, чего ты так сейчас разошелся — матери-то рядом нет.
— Дура ты, Дашка... — с сожалением посмотрел на сестру Миша. — Мало того что глупая, так еще и злая.
— Кто? — возмутилась она. — Я, что ли?
— Именно ты.
— Пошел вон! — взвилась сестра. — Видеть тебя не хочу!
— Так и я не особо жажду с тобой лететь.
— Вот и убирайся.
— Пошла ты!
— Сам пошел!!!
— Молодые люди! — сделали им замечание в очереди. — Вы бы успокоились. Вокруг детей много, и им, как и нам всем, совершенно не интересны ваши семейные проблемы.
Миша извинился. Даша только фыркнула. Брат и сестра помолчали немного, потом Миша сказал:
— Знаешь, что. Я остаюсь на Земле. Найду себе более приятное занятие, чем болтаться с тобой тридцать восемь часов в одном помещении!
— Проваливай, — скривилась Даша.
Она уже сама жалела о своей несдержанности и тех словах, что сказала о матери. И о ругани с братом. Но признаваться в этом? Да щас!
— Счастливого пути! — бросил брат. И ушел.
Даша осталась одна. Как-то так получалось в этот год, что она очень остро чувствовала одиночество, будто оно было разлито кругом, как горько-соленая вода Рассветного океана на Калагане. Еще полтора года назад, когда она поступила в Звездную академию — факультет пилотирования и звездной навигации, четыреста человек на место, — ничто этого не предвещало. Она сама была счастлива. Абсолютно. Потом новое окружение. Их подразделение — десять человек, которые стали больше чем друзьями или родственниками. И их куратор. Боевой офицер. Майор. Стародумов Дмитрий Иванович.
Поймав себя на тяжелом вздохе, Даша мысленно надавала себе пощечин. Не нужна оказалась она со своими неуместными чувствами блестящему офицеру. И выволочка, которую он ей устроил, как только понял, что она испытывает к нему... О-о-о-о! Что это была за выволочка!
Нет, Даша не писала ему писем. Что за глупость! И не преследовала его долгими, томными «коровьими» взглядами. Как ей казалось, она весьма успешно скрывала свой интерес. А вон как получилось...
— Вот что, уважаемая Дарья Юрьевна, — говорил ей куратор со снисходительным высокомерием, от которого хотелось завыть и вмазать ему в нос ногой. С разворота. — Я бы рекомендовал вам сосредоточиться на учебе. И не оставлять себе время для разного рода глупостей. Кроме того, я бы посоветовал вам подумать вот над каким вопросом. Предположим, мы с вами... Как бы это выразить... Кхм...
— Станем любовниками, — спокойно сказала Даша.
— Именно, — насмешливо склонил голову он. — Тогда представьте себе, что останется от вашей репутации. Это будет особенно важно, когда вы выйдете из академии и отправитесь хотя бы на практику. Я не говорю уже о первом назначении. Так что... Мы поняли друг друга, кадет?
— Так точно, господин майор! Разрешите идти!
— Идите, — кивок.
И до этого Даша училась хорошо. А стала — блестяще. И в следующую же увольнительную она не стала отказывать знакомому парню, который давно добивался ее внимания. И переспала с ним. Все было... Мило, наверное. И нелепо. И, по большому счету, не нужно.
Куратор, когда она прибыла из увольнительной, просто озверел. Докапывался до всего, щедро раздавал наряды и отработки. Все стенали. Только Даша улыбалась.
Так они и дожили до летней сессии второго курса...
В воспоминания Даши властно вмешались звуки космопорта. Пассажиров наконец приглашали на посадку.
Их загрузили по местам. Лежачие полки, которые при желании трансформировались в кресло со столиком. Даша вспомнила покои, в которые ее поместили на флагмане темных. Несколько комнат, настоящая вода в душе... И грустно улыбнулась.
Темные.
Она не верила ни одному слову из тех, что говорили эти красавцы. Слишком хороши они были, чтобы говорить правду. Слишком яркие глаза. Слишком нарочито распущенная копна волос. Она вспомнила, как десантники упоминали, что можно сильно пострадать, пытаясь провести прием с захватом волос темного.
А вот мама, похоже, поверила.
Даша вспомнила, как болтала на камне с мамой этой ночью. Как раньше. И на сердце было легко-легко. Но... Несколько минут спустя она как раз отошла от мамы и увидела, что творит владыка на глазах у всех. Узнала девицу — тупую и высокомерную госпожу Райт, которая корчила из себя светскую звездень. Свою бывшую одноклассницу. Даша обернулась к морю, нашла глазами камень. Мамы на нем уже не было.
Потом услышала, как владыка, ругаясь, вскакивает и сгоняет девицу. Словно бы он и ни при чем...
Даша не выдержала. Подошла и ударила его. Жаль, силы были не равны. Могла бы — вообще убила бы. И плевать на то, что темные месть считают почти религией.
К удивлению своему, когда ее утром привезли к маме, выглядела командор Вереева вполне спокойной. Они позавтракали. И Даша предложила улететь к родственникам на Калаган. Мама отказалась. А Даше словно шлея под хвост попала. И Миша вроде согласился.
А вот как получилось! Наверное, надо было остаться. Поддержать маму. Тут на лайнере взвыли баззеры тревоги. И веселый голос объявил:
— Дорогие земляне! Объявляю, что лайнер «Весна» захвачен нами, свободными пиратами свободной Галактики. Рекомендую сохранять спокойствие. Не покидать свои места и лежать смирно. Помните! Мы убьем любого при попытке малейшего сопротивления. Мы будем казнить по десять человек за каждого нашего пострадавшего. И вам лучше не знать, что произойдет, если кто-то из свободных пиратов погибнет. И, дорогие женщины, я хочу вас обрадовать! Наша доблестная команда обратит на вас самое пристальное внимание. Советую расслабиться и получить удовольствие! Тогда мы не тронем детей. А сейчас по каютам пройдут мои люди со списками. Нам же надо понять, кто у нас где! Удовольствия в поездке!
Наташа вздрогнула — и очнулась. Тихо заскулила. Бедная ее дочь. Бедные захваченные люди. Что же теперь будет?
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Маша с самого утра принялась работать. Она по сети связывалась с базами горного туризма, гостиницами, администрацией замка Гохостервитц. А еще Выборгского замка и комплекса Кижи. И с перевозчиками. Вот те были в шоке: к чему такие замысловатые маршруты? Маша объясняла, что идея не ее. Она лишь выполняет пожелания клиентов. Потом, часа через два, на нее обрушился поток коммерческих предложений. И возмущенных комментариев. Почему горы? Почему именно такой перечень объектов? Кто дал госпоже Колесовой право решать...
Еще она пыталась дозвониться до Вереевой. Нужно было понять, как в туристический маршрут вставить посещение Лунной базы. Наталья Владимировна трубку не брала. И Маша беспокоилась. Как подруга ее матери отреагировала на вчерашнюю историю с прилюдными поцелуями претемным луром какой-то невнятной раскрашенной девицы?
Ей самой было обидно. Словно показали несколько кадров сказки, в которую очень захотелось поверить, а потом пустили незамысловатый и пошлый фильм с голыми девицами и заурядным мордобоем.
А потом сеть взорвало сообщение о захвате лайнера пиратами. Стало страшно. Стало жутко. В прошлую кампанию у Маши погиб отец — военврач. Маша, а ей на тот момент было десять лет, все не могла поверить, что папа больше никогда не вернется. Она ждала. И иногда ей казалось, что вот он, рядом. Где-то на улице. Ждет, когда его позовут.
Мама же держалась. Старалась. Но глухо рыдала во сне, только ночью позволяя себе выплеснуть горе.
И это было страшнее всего.
И вот теперь горе придет и в другие семьи.
— ...все новостные ленты заполнены лишь одной новостью...
— ...мы передаем в прямом эфире интервью...
— ...президент Земного союза господин Броу дал пресс-конференцию, в которой...
— ...совместная боевая операция темных эльфов и людей. Как это будет происходить?..
— ...ожидается ли пресс-конференция претемного лура Ра’Харда? Как связано прибытие в Солнечную систему темных с отчаянной акцией пиратов?
Работать было невозможно. Маша разрешила себе найти в сети пресс-конференцию президента. Станислав Броу был бледен и решителен. Ничего конкретного он не сообщил, мотивируя это государственной тайной. Его жена стояла рядом и всем своим видом выражала поддержку.
— Мы не можем сообщить всех подробностей акции по освобождению наших сограждан, захваченных пиратами, — такими словами закончил президент пресс-конференцию, — но, смею вас уверить, мы принимаем все меры, чтобы помочь нашим согражданам и наказать виновных.
Он оглядел журналистов и продолжил:
— В последнее время в Земном союзе стало бытовать мнение. Если мы не будем проявлять агрессию, не будем наращивать военный потенциал, не будем уничтожать пиратов, то нас и не тронут. Мы с изумлением замечаем, что эта точка зрения получает все большее распространение среди молодежи. К сожалению. Однако трагедия, которая произошла с лайнером «Весна», — это хороший контраргумент для всех, кто думает, что беспомощность — это синоним безопасности.
Тут все заметили, что жена президента взяла его за руку. Такого давно не было. Вообще, в последнее время супруги выглядели отстраненно, и ходили упорные слухи о том, что дело идет к разводу. А тут такое! Камеры засверкали вспышками.
— Я хочу донести до каждого члена Земного союза. У нас два пути развития. Или мы — сильные. И нас уважают, хотя все равно время от времени пробуют на прочность. Или мы — рабы. Причем не в переносном значении, а в самом что ни на есть прямом. С ошейниками подчинения, с абсолютным бесправием. И правом хозяина распоряжаться жизнью и смертью. Лично я не хочу такого ни для себя, ни для своего ребенка. А вы? Задумайтесь над этим!
Тут раздалась трель входного звонка. Маша удивилась: кто это мог быть? Мама в отпуске. Молодой человек (кандидат психологических наук в одном из ведущих университетов Земли) испарился, как только узнал о случившейся «неприятности». Так он охарактеризовал беременность Маши.
Она подошла к двери и, к удивлению своему, увидела в домофон сержанта Ру’Рара.
— Добрый день! — поздоровалась Маша, открывая дверь.
— Добрый, — поморщился он, но тут же исправился: — Простите, просто...
И он зашел в квартиру.
— Я пришел попрощаться, — решительно сказал темный.
Маша нахмурилась. Потом рассмеялась:
— Спасибо, конечно. Это более чем великодушно с вашей стороны — хотя бы предупредить меня об этом. Хотя я, честно говоря, особо и не рассчитывала.
— Не понимаю, — ошалело посмотрел на нее Ру’Рар глазами цвета янтаря теплого медового оттенка.
— Да что тут понимать! — задохнулась Маша. — Вы — родственник владыки. Красивый, сильный, свободный. А я — беременна.
Опомнившись, продолжила спокойно:
— Простите, я не имела права разговаривать с вами в таком тоне. И принимать вежливость и хорошее воспитание за...
Хотела сказать — «за интерес». Но осеклась и прикусила язык. Поняла, что щеки и так горят.
— Спасибо, что зашли, — выдавила напоследок — и совсем смешалась.
Позорище какое!
— Маша, — нежно проговорил темный. Провел кончиками пальцев по ее алеющей щеке и добавил с восторгом: — Какая горячая...
— Сержант Ру’Рар, что вы делаете?
— Не могу удержать себя в руках, — нахмурился он. — Не получается. Хотя так вести себя — просто недопустимо.
— Погодите, — она отошла от него. — Я вас не понимаю.
— Вы можете сварить мне кофе? — попросил он. — У меня до отбытия еще двадцать три минуты.
— Конечно, — вспомнила о хороших манерах молодая женщина. — Присаживайтесь.
— Спасибо.
Ру’Рар расстегнул высокий воротник-стойку на мундире, сел на диванчик. Маша захлопотала. Вскоре по кухоньке поплыл умопомрачительный запах кофе.
— Я убываю на задание, — тихо сообщил он. — Смог выбраться, чтобы еще раз увидеть вас.
Маша обернулась, чтобы посмотреть на гостя. Она все еще не верила, что это происходит с ней. И очень боялась ошибиться.
— Лура запретила давить на земных женщин. Она объясняла, что у вашей расы любовь зарождается постепенно. Но это противоречит тому, что чувствуем мы — темные. Увидеть свою э’тили — это как... удар молнии. Но мы, мужчины, имеем право лишь проявить интерес. А дальше... Все решает женщина.
— И вы сейчас... проявляете этот самый интерес? — уточнила Маша.
Темный улыбнулся. Хотел ответить, но тут зашипел обиженный невниманием кофе в турке. И выплеснулся на плиту.
— Ну вот, — огорчилась Маша, хватая турку за ручку. — Не уследила.
— Не обожгитесь! — Он уже был рядом, забрал у нее емкость и поставил обратно на плиту.
Замер на мгновение, что-то решая для себя. Потом с длинным протяжным вздохом привлек к себе.
— Прости, — шептал он ей. — Не могу удержаться. Ты так близко...
Она сама, где-то глубоко внутри изумляясь себе и своему порыву, потянулась к его губам. Разрешила погладить его волосы. Какие жесткие! И... закрыла глаза, погружаясь в чудо его нежности. И только протестующее застонала, когда почувствовала, что он отстраняется.
— Время, — прошептал он, продолжая ее обнимать. — Меня вызывают.
Маша смогла лишь тяжело вздохнуть. Ру’Рар сделал шаг назад. Еще один.
— Если бы ты знала, чего мне стоит выпустить тебя из объятий, — улыбаясь, он покачал головой.
— Мне тоже, — практически беззвучно отозвалась женщина.
Но он услышал. Улыбка стала запредельно ликующей. Но темный сумел взять себя в руки и заговорил о деле, которое, собственно, привело его сюда.
— Э’тили. Я знаю, что ваши женщины очень плохо относятся к помощи и заботе. Но. У меня осталось четыре минуты. Поэтому не спорь. Если захочешь злиться, времени у тебя как раз будет достаточно. Пока меня не будет. Поэтому...
Он вытащил из нагрудного кармана несколько пластиковых карт и документов.
— Что это?
— Это — договор с человеком, который подберет тебе квартиру. Или дом. Как тебе будет удобнее. Сильверстров клялся, что этот человек приличный. Я уже перевел деньги, поэтому просто выбери, что тебе нравится.
— Но...
— Ты не будешь жить в съемной квартире.
— Ру’Рар!
— Помним, что у меня всего три минуты. Ругаться просто некогда! Кстати, мое личное имя, не родовое, — Рор.
— Рор Ру’Рар... Звучит очень по-кошачьи, ты не находишь?
— Не отвлекай меня, э’тили. Вот здесь, — он указал на две визитки, — прямые контакты Петра Сильверстрова и лира Ро’Карси. Ты имеешь право обращаться к ним по любым вопросам. Я согласовал. Время от времени они будут связываться с тобой и узнавать, все ли у тебя в порядке.
— Рор... Почему мне кажется, что ты прощаешься?
— Надеюсь, что это не так. Но война есть война. И что Мать-Тьма каждому из нас назначила — не знает никто... Так. Что забыл?
— Рор... — У Маши на глаза появились слезы.
— Вот. Еще я оформил твое сопровождение на период беременности и родов в клинике «Беременяшки». Мне поклялись, что это лучшая клиника в Земном союзе. Завтра в восемь тридцать утра у тебя первый визит туда. И...
Маша всхлипывала.
— Не надо, — мягко попросил он. — Не стоит провожать воина слезами. Дороги обратно может не быть.
— А как надо?
— Улыбнись. Поцелуй. И не думай о плохом.
— Я буду ждать, — подошла она и поцеловала темного.
— Честно говоря, — прошептал он, — я бы еще запретил тебе работать. Особенно с моими соотечественниками. Ты просто сокровище! И я... буду ревновать.
— Вот уж не стоит, — фыркнула она.
— Маша... — склонился он к ее губам. — Погоди. Я вспомнил.
Он опять подошел к столу, на котором были разложены карточки. И показал на одну из них, на которой было написано «Летающее такси».
— Я оформил карту и вывел на них счет. Просто вызывай. Не бегай по делам на ногах. Побереги себя.
— И ты тоже.
Ру’Рар был счастлив. Пусть впереди была разлука, пусть — война. Но... Его ждали. Перед тем как уйти, он решился на то, о чем мечтал. Пожалуй, так сильно, как и обладать этой женщиной. Взглядом попросив разрешения, он опустился перед Машей на колени и прижался щекой к ее животику. И почувствовал... Нет, не толчок. Легкое поглаживание изнутри.
— Командующий! — вытянулись перед ним водитель и адъютант.
— Вольно, бойцы, — сказал он. — Я должен был отбыть пять минут назад. Сможем нагнать?
ГЛАВА ПЯТАЯ
— Вы же понимаете, насколько тяжелы выдвинутые против вас обвинения. Вы покушались на первую леди. А это не только срок. Это еще и ненависть всего клана Черчилль. Вы втянули в свои дела госпожу Райт. И ее отец очень хочет узнать, кому ему быть благодарным за то, что его дочь арестована. Причем не полицией даже. Как я понимаю, в этом случае он решил бы проблему парой звонков. А военными. Кроме того, многие ваши действия можно расценивать, как государственную измену. И это — смертная казнь.
Следователь, пожилой уставший мужчина, не играл в доброго или злого полицейского, не пытался вызвать доверие задержанной. Он просто и сухо излагал факты.
— Я уже не говорю о действиях, направленных против владыки темных эльфов. Так что ваш единственный шанс — это сотрудничать.
Девица лишь презрительно усмехнулась.
— Ваше право, — кивнул следователь. — Итак, что тут у нас? Каролина Станнер, двадцать три года. После университета — факультет управления. Высшие баллы... Как интересно! В администрации президента вас заметили еще в годы вашего студенчества. По волонтерской работе. И после университета, когда вы подали заявление на соискание должности секретаря первой леди... Вас взяли на эту работу. Интересно, вас уже тогда завербовали?
Глаза Каролины сверкнули.
— Даже так? — удивился следователь. — А я думал, что служба безопасности недаром ест свой хлеб. Или кто-то из них вам подыграл?
Задержанная не дернулась, не вздрогнула, но следователь уже говорил:
— Спасибо, я вас понял, будем проверять. И, кстати, а зачем было воздействовать на владыку темных и подкладывать под него госпожу Райт?
— Это была ошибка, — зло процедила задержанная. — Надо было облить эмульсией ее.
— Э’тили владыки?
— Именно. Можно было бы вывести из игры обоих. И он ее убил бы. Так что радуйтесь! Я сделала глупость. Хотя... Если бы Райт забеременела, возможны были бы интереснейшие варианты.
— А что ваши родители? — резко сменил тему следователь.
Он внимательно смотрит на девушку. Та вздрагивает. Отто фон Бранг продолжает, уже чуть улыбаясь:
— Знать не знали о ваших художествах? Ведать не ведали? Занятно. А сотоварищи по университету?
— Прекратите!
— Я еще раз хочу сказать вам: ваше положение безнадежно. И единственный шанс и для вас, и для вашей семьи — это сотрудничать.
Наташа стояла за стеклом и наблюдала.
— Вы что, действительно считаете, что она будет сотрудничать или каяться? — спросил подошедший Торн.
— Конечно, нет, — с удивлением посмотрела на владыку командор Вереева. — Отто фон Бранг отслеживает реакции подозреваемой на фразы, ее раздражающие. Потом составит картину. То есть очертит круг ее связей. И будет работать дальше, вытаскивая всех, кто связан с личной помощницей первой леди. В этом он лучший.
— Интересно то, что именно ее ментальный посыл я зафиксировал на приеме. И если бы я не смог отсечь его, то Эмили Броу просто-напросто выжгло бы мозги. И моих теней она водила вполне профессионально. Пока мы не сообразили, что она ходит по различным общественным местам и не выведет нас на свои контакты.
— И после этого Сильверстров отдал приказ ее арестовать.
Владыка кивнул и добавил:
— А вот посмотри на нее. И не скажешь. И вот вопрос. Почему она не пытается воздействовать на следователя?
— Понимает, что это бессмысленно? — предположила Наташа.
— Или чего-то выжидает.
— Что она должна сделать, если возникнет вероятность ареста?
— Если она что-то знает, то не попадаться к нам в руки живой, — быстро ответила Вереева.
— Или?
— Или при аресте нанести максимальный урон.
Наташа вздрогнула:
— Надо убирать следователя из допросной.
— И тебя из комнаты по соседству. Потому что... я бы не интересовался следователем. Я бы постарался подобраться к тебе.
— Поняла, — ответила Наташа. С минуту раздумывала. Потом нажала на кнопку связи и сказала в микрофон, зная, что ее голос следователь услышит в наушнике: — Спросите у нее. Она знает, что на Земле не останется никого, кто дышит?
Если Отто фон Бранг и удивился, то ничем своего удивления не выдал. И повторил вопрос.
— Наконец-то правильные вопросы. — Лицо девушки превратилось в искаженную ненавистью маску.
— Приготовьтесь вытащить следователя и отсечь от нас допросную, — приказала командор.
— Наташа, уходи отсюда немедленно! — напрягся владыка.
— Не мешай! — Наташа изучала лицо девушки.
— Я знаю все, что произойдет с Землей, — вдруг ответила предательница.
— И на что ты надеешься? — спросил следователь уже без подсказки.
— На перерождение. Они гарантировали это всем, кто будет помогать.
— Спроси: она надеется стать тенью? — обратилась Наташа к следователю.
— ДА! — прошипела девушка. — Мне обещали. А они всегда держат слово.
— Убирайте его оттуда! — приказала Вереева.
Кресло следователя с ним вместе ушло в пол, девушку накрыло прозрачной сферой. Раздался грохот взрыва. Наталья отвернулась и спрятала лицо на груди Торна. Владыка обнимал свою женщину, гладил закаменевшие плечи, чувствовал не желающую прекращаться дрожь ее тела. И злился. На пиратов. На жизнь. На каких-то неизвестных теней. И на Верееву Наталью Владимировну — командора.
— Вот иногда тебя убить хочется, — проворчал он ей на ухо.
Она почему-то хихикнула.
— Обычно на мои угрозы так не реагируют, — пожаловался владыка.
— Прости. Это нервное.
— Кто такие тени?
— Это кошмар из моего сна. Откуда я не могла выбраться.
— Когда ты провалилась на десять часов?
Наташа кивнула.
— И что ты видела?
— Корабли. Не похожие ни на какие из виденных ранее. Я потянулась, пытаясь разглядеть, кто в них. Там были... тени.
— Я так понимаю, говорить тебе: «Не делай так больше», — бессмысленно?
— Торн, не ругайся со мной. Не надо, — попросила она.
Владыка только тяжело вздохнул:
— Пойдем. У нас совещание перед отлетом. Надо договориться, кто за что отвечает. И у меня вопрос: ты не будешь против, если командовать отрядом землян будет майор Стародумов?
— Не буду. Мне кажется, больше он истерик закатывать не будет.
— Думаю, да, — кивнул владыка, не докладывая любимой, что с майором серьезнейшую беседу проводил и он сам, и Сильверстров. И если земной командор стыдил, то претемный высказался четче и конкретнее: «Если что — убью».
Они шли по коридорам к кабинету Сильверстрова.
— Мне наконец-то нашли Мишу, — сказала Наташа.
— И где он был?
— Поругался с Дашей, никуда не полетел. Пошел к друзьям, и они напились. Пока его разыскивали, он спал.
— Вот и не знаешь, то ли ругать, то ли хвалить, — покачал головой владыка.
— С ним в попойке принимал участие Уильям, сын Эмили и Стаса. Так что я отдала сына на растерзание дедушке-Черчиллю. Пускай проникнутся! Оба. Пока его искали, я массу вариантов прокрутила. Попойки не было ни в одном из них. А вот всяких ужасов...
Она остановилась, словно споткнувшись...
— А вот Даша... Только бы живая... Я схожу с ума... Только бы живая, только бы ее на подвиги не потянуло, только бы она пререкаться не стала, как привыкла...
— Дыхание мое, — обнял ее владыка, не обращая внимания на офицеров. — Я тоже с ума схожу. От бессилия и злобы. И не могу даже просчитать. Может, будет больше пользы, если объявить тебя моей лурой официально? И, следовательно, твои дети станут моими. Думаю, что немного есть существ, которые рискнули бы вызвать мой гнев.
— Не знаю, — тихо сказала она. — Я просто не могу понять. Давай решим завтра, когда будем уже в космосе. Суета сборов пройдет, мы перейдем от гнева к пониманию, что все это случилось на самом деле. И тогда уже решим.
— Я поставил Ру’Рара командовать операцией по освобождению лайнера, — сообщил владыка уже обычным голосом.
— Я так и знала, что он не просто сержант.
— Он любит себя им представлять. Ему так удобнее, — скривился владыка.
— Таким образом, мы видим, что сеть агентов неких «теней», как выразилась арестованная, была раскинута еще год назад, — отчитывался следователь Отто фон Бранг. — Судя по всему, основные участники — молодежь. И, особо отмечу, это фанатики, которые не боятся смерти, потому что надеются на перерождение. Так что работы предстоит много. Работы кропотливой. Сейчас эксперты пытаются понять, как нашей подозреваемой удалось подорвать себя. И, в идеале, как не допустить этого с другими.
— А конфликт темных с землянами им был зачем? — спросил Станислав Брроу.
— Проще захватывать те территории, на которых уже идет война. Меньше шансов столкнуться с хорошо организованным сопротивлением, — ответила Наташа.
— Слушайте, командор Вереева, — насмешливо протянул президент. — Мне, конечно, льстит, что вы такого высокого мнения о Земном союзе, однако мы для темных — как слону дробина.
— Не скажите, господин президент, — ответила Наташа и посмотрела на владыку темных.
Только они вдвоем знали, к чему могло привести военное противостояние между людьми и темными эльфами. К каким жертвам. К какой бойне. К какой войне.
— В любом случае война между нашими расами — это не то, чего бы мне хотелось, — проворчал владыка. — И с вашими военными я предпочту быть союзниками.
— Теперь о том, для чего наша подозреваемая бродила по городу, — снова заговорил следователь. — Я так думаю, она предупреждала своих о возможном провале.
— Но она же ни с кем не контактировала? — спросил Сильверстров. — Разве нет?
— Аналитики отсматривают весь ее путь, — ответила командор Вереева. — и в первую очередь обращают внимание на тех, кто смотрел на нее. Или с кем она пересекалась взглядами.
— А что у нас по пиратам? — спросил президент.
— Мой лур, вы позволите? — чуть поклонился начальник службы безопасности владыки.
— Конечно, лир Ро’Карси, — кивнул Ра’хард.
— Мы так и не смогли понять, откуда появились пираты. Такое ощущение, что они просто вынырнули рядом с лайнером, как будто ждали его. У них ушло минут пять, чтобы выкинуть десант на обшивку лайнера. И еще семь, чтобы его захватить. Развернуться. И начать разгон. Три наших корабля-разведчика успели сесть на хвост и пиратскому кораблю, и захваченному лайнеру. Но как только пираты отошли на безопасное расстояние и посчитали, что оторвались, к ним приблизился неизвестный корабль по размеру чуть больше нашего флагмана. И оба корабля были поглощены им. Это произошло через два часа сорок минут.
— Так разведчики их упустили? — спросила Наташа. На ее щеках был лихорадочный румянец, глаза горели.
— Нет, лура, — поклонился ей начальник службы безопасности. — Теперь уже наши бойцы успели высадиться на обшивку. Один из кораблей-разведчиков следует неподалеку, а самый быстроходный отправился обратно к нам, чтобы передать информацию. Командир посчитал необходимым режим радиомолчания, чтобы противник не заподозрил, что мы их обнаружили.
— Распорядитесь, чтобы двенадцатая эскадра Мглы отправилась на перехват. Пусть рассчитают точку рандеву и освободят пленников, — распорядился владыка. — Узнали маршрут, по которому следует этот корабль?
— Судя по всему, на Альрам, мой лур, — ответил Ро’Карси.
Наташа и Ра’хард вздрогнули одновременно. Планета Торговой гильдии, где земляне — самая популярная игрушка этого сезона. Где их выгуливают на цепочках и в ошейниках подчинения. Где, в другой вероятности, застрелили Наташу...
— Ты остаешься на Земле! — рявкнул владыка.
— Нет! — так же яростно ответила его э’тили.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
— Мам, — склонил голову Миша. — Мам, прости меня. Я не специально...
Наташа могла только рыдать. Вот сейчас, когда она увидела его. Рядом, в безопасности. Слезы полились градом. Она всхлипывала, обнимала и никак не могла взять себя в руки.
— Ма-а-а-ам! — пробасил молодой человек. — Да я в порядке. А Дашка?
— Она на лайнере. Ее захватили, — ответил владыка.
— А я с ней поругался перед отлетом... — прошептал Миша. — Как же так... Лучше бы утащил с собой. Вот как чувствовал...
Наталья погладила по голове своего ребенка. Такого большого — на голову выше нее. Такого взрослого — перегарищем от него несло будьте-нате. Он всхлипнул и прижался к ней.
— Ну ладно тебе, — гладила она его по голове.
Владыка смотрел на эту сцену и понял, что у него защемило сердце. Он нахмурился и строго сказал:
— У меня есть просьба к вам, Михаил.
— Слушаю вас. — Парень отошел от матери и смущенно вытер глаза.
— Мне нужно, чтобы вы уговорили вашу маму остаться в безопасности. Поймите, что я сработаю лучше, если не буду переживать еще и за нее.
— А можно мне с вами? — спросил молодой человек.
— Нет! — на это и мать, и владыка ответили уже хором.
А Наташа, посмотрев в фиолетовые глаза
