Новая история красавицы и чудовища. Марина Рубцова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Что делать, если гражданский муж забыл про годовщину и не явился домой ночевать? Правильно — пойти за компанию с подругой на концерт ее любимой металкор группы. В довесок ко всему посетить гримерку музыкантов. Чем же обернется для Розы знакомство со скримером Андреем Ковальским, которого девушка назвала чудовищем из-за эпатажного образа? Сможет ли он растопить ледяное сердце белокурой красавицы и изменить ее мнение о себе? Да еще и влюбиться по уши…

***

Пытайся забыть, пытайся простить,

   Что все это выше твоих сил.

   Dead by April

ГЛАВА 1

Роза

   Бывают такие моменты в жизни, когда хочется послать все к черту, закрыть глаза и раствориться в пугающей темноте... Пропасть навсегда... Сегодня был именно такой день, а ведь он так хорошо начинался...

   Я проснулась от нежного поцелуя в губы и блаженно улыбнулась. Обожаю, когда Дима так меня будит.

   — Доброе утро, цветочек, — волнующий шепот послал по телу приятную вереницу мурашек.

    Я лениво открыла глаза и улыбнулась сидящему рядом любимому мужчине.

   — Сколько времени? — еле слышно спросила.

   — Почти восемь.

   — Почему ты меня раньше не разбудил? Я бы приготовила завтрак.

   — Перестань беспокоиться о моем желудке, — улыбнулся Димка. — Может моя любимая девушка хотя бы раз отдохнуть в свой заслуженный выходной? — Теплые пальцы коснулись щеки, очертили овал лица. — Помнишь, какой сегодня день?

   Конечно же, я помнила, какой сегодня день — наша вторая годовщина. Кажется, лет сто прошло со дня нашего знакомства.

   — Помню. И?.. — нетерпеливо вымолвила я.

   — И… — нарочно дразнил меня любимый. — Я приготовил для тебя кое-что, но…

   — Но что это, я узнаю только вечером? — с грустью продолжила.

   — Какая ты проницательная, Розита, — улыбнулся Димка. — Уверен, сюрприз тебе понравится.

   Его голос звучал загадочно, отчего еще сильней хотелось узнать, чем он меня в этом году побалует. В прошлый раз подарил кольцо в виде бутона розы. Это так символично, так мило...

   — Потерпи немножко. И не скучай дома одна. Ну все, я побежал.

   После ухода Димы я еще немного понежилась в постели, а потом занялась домашними делами. Однако мыслями была в сегодняшнем вечере. И когда перебирала в голове подарки, которые мог выбрать для меня любимый, сердце отчаянно начало биться в груди. Непонятный трепет поселился внутри, не позволяя связно мыслить. Неужели это то, о чем я думаю? Димка решил сделать мне предложение, которого я так ждала?..

   Время тянулось неумолимо медленно, пока я готовила любимое блюдо Димы — запеченного лосося с овощами. Когда стол был накрыт, надела короткое черное платьице, открыла бутылочку хорошего красного вина и принялась ждать Диму...

   Я познакомилась с ним два года назад, когда пришла устраиваться на работу в цветочный салон. Меня встретил симпатичный молодой мужчина — хозяин этого чудесного места. Тридцатилетний одинокий бизнесмен Дмитрий Новиков покорил меня одним только взглядом. Сильным, властным, пронзительным.

   — А что вы делаете сегодня вечером, Роза? — с очаровательной улыбкой на лице поинтересовался Дмитрий, когда все документы были оформлены.

   Я растерялась, но быстро взяла себя в руки и решила не упускать возможности, иначе никогда бы этого себе не простила.

   — Кажется, иду с вами на свидание, — с невозмутимой решимостью ответила, стойко смотря в бездонные, затянутые серой дымкой, глаза мужчины.

   Только сердечко, бешено колотящееся под ребрами, выдавало мое волнение.

   Как писал Пушкин: «Они сошлись. Волна и камень, стихи и проза, лед и пламень» . И даже довольно значительная разница в возрасте — двенадцать лет — не помешала нашему счастью. Почти сразу я переехала в просторную Димкину квартиру в Москве, и зажили мы как в сказке.

   Из воспоминаний меня вывела настойчивая трель смартфона. Я подорвалась с места и бросилась к нему, ожидая услышать любимого, но это был Сергей Андреевич — хороший приятель и бывший компаньон Димы.

   — Алло! — приняв вызов, отошла к окну.

   — Добрый вечер, Роза. Скажи, а Дима не возвращался?

   — Нет, у вас что-то срочное?

   — Понимаешь, я сейчас в командировке, поэтому просил Димку забрать мою жену из аэропорта. Он должен был это сделать пару часов назад, но я не могу до него дозвониться. До Инги тоже. Я начинаю волноваться. Не случилось ли чего…

   — Теперь и я волнуюсь, Сергей Андреевич, — я принялась выводить на запотевшем окне плавные линии — всегда так делаю, когда нервничаю. — Если что-то узнаете, сообщите.

   — Хорошо. Буду держать тебя в курсе.

   Стерев ладонью свои художества, сбросила вызов и подошла к столу. Часы, висевшие на стене, показывали без пяти минут восемь. В это время Дима уже всегда был дома. Беспокойство никак не отпускало, тревожное предчувствие кольнуло в груди, но я не собиралась раскисать. Плеснула в бокал немного вина и выпила. Не помогло. Нервишки шалили не по-детски, меня начало трясти.

   Снова набрав номер Димы, услышала лишь длинные гудки. Вызов он так и не принял.

   Господи, да что же произошло? Почему он игнорирует звонки?

   Стараясь гнать от себя плохие мысли, убрала все со стола и включила телевизор. Подогнув ноги, укуталась в плед, попыталась отвлечься и не заметила, как задремала…

   Я открыла глаза, услышав возню в коридоре, и глянула на часы — два ночи. Явился…

   Откуда-то вылезла обида. За то, что забыл о нашей годовщине, за то, что не брал трубку и заставил волноваться.

   Когда Дима вошел в комнату, я, оскорбленная, скрестив руки на груди, поднялась с дивана и преградила ему путь.

   — Ну и где ты был? Я волновалась…

   — Пиво пил, — дерзко бросил он и усмехнулся, ослабляя галстук. — А что, нельзя?

   — Можно, но вообще-то у нас годовщина, ты обещал сюрприз…

   — Это все, что тебя волнует? Сюрприз?! А то, что у меня, возможно, проблемы… Об этом ты не подумала, дорогая?! Все, я спать!

   Я опешила от холодного тона в голосе, раньше Дима никогда себе такого не позволял. Что же случилось?

   Дима прошел в спальню, я за ним. Снял пиджак, рубашку, швырнул на стул и рухнул на постель лицом вниз, игнорируя вопрос. Через минуту уже посапывал. А меня охватила такая обида, что ни дышать, ни думать не могла. Взяла его вещи и уловила запах ментоловых сигарет, а ведь Дима не курит, и отчетливый аромат женских духов, которые будто пропитали его одежду. Сердце отчего-то тревожно сжалось, и я поняла, что произошло нечто гадкое. Вспомнился звонок Сергея Андреевича, подтверждая самые худшие опасения.

   Между Димой и Ингой явно что-то произошло, а, может, я просто себя накручиваю? Мы завтра непременно поговорим обо всем, а пока нужно потерпеть.

   Сев на кровать, почувствовала, как теплые слезы потекли по щекам. В душе будто что-то разом оборвалось, сломалось. Вытерев лицо, принялась шарить по Димкиным карманам, в надежде отыскать что-то, что подскажет, чем занимался мой мужчина вместо того, чтобы праздновать со мной годовщину нашего знакомства. Но меня действительно ждал сюрприз. В брюках обнаружила бархатную коробочку и, вытащив, открыла. Там лежало красивое золотое колечко с бриллиантом, который сверкал гранями, будто подмигивая. Выходит, не ошиблась, Дима действительно собирался сделать мне предложение, но что-то пошло не так…

   Спать легла в другой комнате, не хотелось находиться в одной постели с тем, кто, возможно, недавно вынырнул из-под чужого одеяла. Сон долго не приходил, но вскоре я все-таки уснула.

   Утром Димка пришел ко мне, пришлось притвориться спящей. Поцеловал в щеку и удалился. После его ухода я долго ревела на кухне, накручивая себя и размешивая давно растаявший сахар в чашке с кофе. На работу идти в таком состоянии не хотелось. Позвонила Рите, моей сменщице, и попросила выйти, но у той были свои планы на сегодняшний день. Пришлось, скрипя зубы, ехать на работу. Я вызвала такси и отправилась в салон.

***

Стоя за прилавком, я оторвалась от букета и взглянула в сторону окна. Мелкие частички пыли весело играли в потоке утреннего света, радуя глаз. Неожиданно сквозь полупрозрачную занавеску пробился упрямый солнечный луч и скользнул по лицу. Я с грустью улыбнулась, стараясь не думать о случившемся ночью, и продолжила составлять цветочную композицию.

   Вскоре маленький колокольчик над входом приветливо звякнул, заставив меня посмотреть на дверь. На пороге салона показалась фигура Димы. В руках у него был огромный букет розовых роз — моих любимых. Я с ужасом сглотнула слюну, не представляя, как вести себя с ним (обида до сих пор жгла внутренности), но взгляда не отвела.

   Новиков прямиком направился ко мне и остановился у прилавка. Наклонился, чтобы поцеловать, но я увернулась, прошептав:

   — Не нужно.

   — Давай поговорим, Розита.

   Он вручил мне букет, который я положила на стул. Так и хотелось швырнуть его в лицо Димке, чтобы шипы окорябали кожу до крови, но ведь цветы не виноваты.

   — Я закрою салон на технический перерыв, и мы спокойно поговорим, — поставил меня перед фактом Дима, упершись ладонями в деревянную столешницу.

   Непослушная прядь вьющихся темно-русых волос упала ему на лоб. Он убрал ее назад и смерил меня убийственным взглядом, отчего я невольно начала ощущать виноватой себя.

   — Зачем здесь? Мы можем дома поговорить.

   — Не хочу ждать до вечера. Я накосячил. Прости. Больше этого не повторится.

   От его слов похолодело в груди. Что Дима имел в виду под словом «накосячил»? Значит, все-таки было?

   Он взял мою руку и поцеловал. Я сжала губы, брови сошлись на переносице. Не хотелось чувствовать его прикосновения, не хотелось ощущать теплое дыхание на коже. Пришлось вытащить ладонь из цепких пальцев.

   — У тебя с Ингой что-то было? — задала волнующий вопрос, одновременно и хваля себя за смелость, и ругая за подозрения, которые могут оказаться лишь плодом моего разыгравшегося воображения.

   — С Ингой? Что за бред?! — удивился Дима, казалось, искренне, но то, как он при упоминании ее имени начал жевать губы, меня насторожило.

   Нервничает. Получается, я права.

   — Это не бред. Я знаю, что вчера ты забрал ее из аэропорта и пропал. Вы были вместе, да? Ну скажи ты мне правду! Не мучай...

   В ответ лишь молчание, подтверждающее мои самые худшие опасения.

   — Все, с меня хватит, — тихим голосом добавила и опустила голову, не желая смотреть в Димкины глаза. — Я сегодня переночую у родителей в Повадино.

   — Ты не посмеешь! Это только наши проблемы, и я запрещаю тебе вмешивать своих родителей в нашу жизнь, поняла?!

   Дима ударил кулаком по прилавку, отчего я вздрогнула и тут же подняла на него взгляд. Губы поджаты, зрачки расширены. Я несмело вышла из-за прилавка, подошла к стеллажу и поправила цветы в вазах. Работа всегда помогает отвлечься.

   — Мне нужно время, чтобы подумать, — не оборачиваясь, сказала. — Да и тебе тоже.

   — Ладно, можешь подумать, — бросил мне в спину Димка. — Даю тебе один день. Но если завтра ты не появишься в нашей квартире, пеняй на себя, — прозвучало как угроза, отчего руки задрожали. — Приеду в Повадино и силком утащу тебя домой. Я все сказал.

   Шаги стали удаляться, зазвенел колокольчик, хлопнула дверь. Я с облегчением выдохнула и расслабилась. Ушел. Сейчас не время и не место выяснять отношения. Да и вообще не хотелось ничего выяснять. Убежать бы туда, где никто не найдет, и отсидеться, пока все не уляжется…

   Все это было похоже на сон. Страшный сон, от которого я никак не могла проснуться.

ГЛАВА 2

Роза

   С натянутой улыбкой на лице проводила последнего покупателя. Затем взяла метлу и принялась сметать с пола листья, ветки и прочий мусор, желая вымести его и из своей жизни, словно это могло что-то изменить. Внезапно дверь распахнулась, и в салон вбежала возбужденная Людка Смирнова, едва не сбив с ног выходящего мужчину.

   — Привет! Есть минутка?

   Она быстро зашагала к прилавку, поправляя на ходу новую черную майку с белой надписью. Провела ладонями по рваным голубым джинсам и сняла кепку тракер . Угольного цвета волосы упали на грудь и прикрыли на ключице татуировку в виде звезды.

   — Привет! — я обрадовалась приходу подруги, хоть на время забуду о Диме. — Чего такая счастливая?

   — Есть причина! — Люда подошла и положила бейсболку на прилавок. В глазах выплясывали дьяволята. — У «Deadly bloom» заканчивается тур по России. Завтра последний концерт в «Москва HALL». Мне Ванька пару билетов подогнал. Пойдем?

   — Я? С чего вдруг? Ты же знаешь мое отношение к тяжелой музыке.

   — Знаю. Но ты моя лучшая подруга, Котова, и я хочу пойти с тобой, понятно? Мы давно вместе никуда не выбирались. Повеселимся. Отдохнешь, наконец, от своего Димки. А то вы все время вместе как сиамские близнецы.

   Услышав его имя, сердце защемило. Я закусила нижнюю губу и опустила голову.

   — Роза, эй, что с тобой?

   — Да ничего, не бери в голову, — не хотелось омрачать радость подруги своими проблемами. — Потом расскажу.

   И все-таки Люда права: мы с Димой как сиамские близнецы. Свободное время проводили вместе. Он водил меня по ресторанам, которые я уже начинала по-тихому ненавидеть. Походы в театр, оперу, иногда в кино на вечерний сеанс. Это, конечно, хорошо, но иногда мне хотелось просто прогуляться по вечернему городу, совершить какой-нибудь безумный поступок. Например, скинуть туфли и босиком под дождем побегать по лужам, подурачиться. А рестораны и всевозможные выставки уже поперек горла. Возможно, правда, пора сменить обстановку. Концерт отвлечет от грызущих мозг мыслей. Но меня все равно изводили сомнения… Металкор все-таки. Жанр, который я не признаю и не понимаю. Смогу ли не испортить Люде настроение?

   — Не знаю, Люд. — Я покачала головой, сомневаясь.

   — Хорош упрямиться. Пойдем! Прошу тебя. — Она сложила ладони и взглянула на меня щенячьими глазами. — У меня есть два пропуска за кулисы.

   С одной стороны, не мешало бы развеяться, отвлечься. Но с другой, целый час слушать вопли на сцене… Смогу ли я это вытерпеть? Однажды пыталась послушать песни «Deadly bloom», но сдалась на третьей композиции. Не нравится мне их творчество. Не мое это. Может, в песнях и есть глубина, но за криками солиста с нелепым сценическим псевдонимом Андер Вуд она едва прослушивается. Когда он начинает вопить, появляется желание выключить плеер. Людка называет это скримингом , вокальным приемом. Но реально, это невыносимо. Вот только что не сделаешь ради любимой подруги? Смирнова права, мы так давно никуда не ходили вместе. А ведь с седьмого класса дружим.

   — Так и быть, убедила. Но если что, моя смерть будет на твоей совести, — улыбнулась я.

   — А-а-а, Розка, ты не пожалеешь! — Людка наклонилась над прилавком и обняла меня. — Тебе понравится, вот увидишь! Мы круто оторвемся!

   — Не уверена, — шепнула себе под нос, легонько похлопывая Люду по плечу. — Только Диме о концерте не говори, если позвонит.

   — Заметано. А что случилось? Поссорились?

   — Вроде того. Ну я потом расскажу, обещала же.

   — Хорошо. Значит так! — воскликнула Смирнова. — Заеду за тобой завтра вечером. Будь готова.

   Когда подруга ушла, я позвонила маме и сказала, что сегодня приеду к ним с ночевкой.

   — С Димочкой поссорилась? — спросила она и тут же себя одернула: — Ладно, это не мое дело.

   И почему все такие проницательные?

   Новиков так нравился маме, что было даже страшно разрушить тот идеал, что она возвела в своей голове. Я не имела привычки обсуждать с родителями личную жизнь, да и они особо не настаивали. Мама знала, что если захочу поделиться наболевшим, то приду сама. Приду и расскажу. Поэтому она не лезла мне в душу с настойчивыми вопросами, за что я ей безмерно благодарна.

   — Поссорилась, — ответила я. — Ладно, мам, мне пора. Скоро увидимся. Папе привет.

   Заказав такси, я закрыла салон и вышла на улицу. Вдохнув свежий воздух, принялась ждать машину, а когда она подъехала, мы быстро добрались до Повадино. Открыв дверь своим ключом, вошла в дом. Легкие тут же наполнились знакомым с детства запахом хлеба, который почти каждый день пекла мама. В животе заурчало, и я сглотнула.

   Пройдя в кухню, застала ее за столом, пьющей чай. Такая беззаботная и красивая. Как всегда. Она выглядела потрясающе. Волнистые светло-русые волосы были убраны наверх заколкой, легкий макияж подчеркивал бездонные голубые глаза, которые пушистым веером обрамляли длинные ресницы. Мне всегда говорили, что мы с мамой очень похожи, особенно глазами. Я с юношеских лет брала с нее пример, переняла и безупречный стиль одежды. Для меня она идеал, внешне и внутренне.

   — Розочка! Привет, доченька! — воскликнула она, увидев меня, и бросилась в объятия.

   — Привет, мам, — с грустью ответила, пряча лицо на ее плече.

   — Как доехала? — спросила мама, отстранившись. — Хорошо?

   — Да.

   — Есть будешь? Устала, наверное, с дороги.

   — Буду. Когда я отказывалась от твоей еды? Ты у меня готовишь лучше всех на свете, — улыбнулась я. — А папа где?

   — Да на работе задерживается, — махнула она рукой.

   Ох уж мне эти задержки. Я снова вспомнила про Новикова…

   Несколько часов мы проговорили, но про свои подозрения в измене я так ничего и не сказала. Побоялась, что не выдержу и разревусь. А ночью снова не могла сомкнуть глаз. Все думала, думала… И поняла лишь одно — не могу без Димки.

***

К сожалению, утром пришлось встать на два часа раньше, чтобы успеть собраться и доехать до Москвы, не опоздав на работу. Рабочий день прошел хорошо, Димку я даже не видела. Видимо, он специально решил не появляться в салоне, чтобы не мозолить мне глаза. А, может, был у своей любовницы… От этой мысли на глаза навернулись слезы. Да пошли они оба!!! Вот возьму и пересплю с кем-нибудь из музыкантов на концерте. Назло ему! Пусть локти кусает потом. Сам виноват! Вскоре мой гнев поутих, и желание изменять отпало…

   Новиков появился в салоне вечером. Я меняла воду в вазах, когда брякнул колокольчик.

   — Привет! Вернулась? Поговорить надумала?

   Я промолчала, опустила глаза и делала вид, будто здесь одна.

   — Ну хватит уже, поехали домой, цветочек, — голос Димки был мягок.

   — За мной сейчас Люда заедет. Мы идем на концерт, — произнесла ровно.

   Вытащила из вазы гвоздики, сменила воду и поставила их обратно.

   — Какой еще концерт? Почему я узнаю об этом последний? — Димка подошел и развернул меня к себе. — Меня что, можно просто поставить перед фактом? Что ты о себе возомнила, а?

   Он сжал мою руку, и боль острыми иголочками проникла под кожу.

   — Ничего! — огрызнулась я. — Вообще-то мне уже двадцать два, и я сама в состоянии решать, куда мне иди, а куда нет. И, между прочим, ты у меня разрешения не спрашивал, когда решил развлечься в нашу годовщину, — попыталась уколоть его. — Да еще и с женой своего друга!

   Не знаю, получилось или нет, но Димка стиснул зубы и зло впился в меня взглядом.

   — Да не было у нас ничего! Я просто забрал Ингу из аэропорта. По дороге сломалась машина, пришлось несколько часов ждать эвакуатор. Ты же знаешь, какие пробки в Москве, — оправдывался он.

   И вроде все звучало ровно, вот только не очень-то верилось. Почему же он мне сразу об этом не сказал?

   — Хорошо, допустим, это правда. Почему ты вчера мне об этом не сказал? — озвучила мысль.

   — Потому что ты была на эмоциях, все равно бы не поверила. Я дал тебе время остыть. Ну все, Розита, милая, заканчивай на меня дуться, — он взял мою руку в ладони и поцеловал. — Прости, что испортил тебе вечер. Он должен был стать для нас незабываемым, а получилось все по-идиотски.

   — Я очень хочу тебе поверить, Дим. Очень хочу.

   — Так поверь.

   — Не могу, — я помотала головой. — Ты пришел выпивший, весь пропах женскими духами, что мне еще думать?

   — Да, мы немного выпили, пока ждали чертов погрузчик! Это преступление? Я же попросил прощения.

   Прощения попросил… и что? Сделать вид, что ничего не было? А ведь было, я чувствую, а он даже не хочет признаться… Немного помолчав, собралась с мыслями и напрямую спросила:

   — Почему ты игнорировал мои звонки? Я места себе не находила, а ты… ты занимался непонятно чем! — снова вспылила я, вспомнив вчерашний вечер.

   — Сколько еще раз мне попросить прощения?! — рявкнул Димка.

   — А мне не нужно твое прощение. Я просто хочу знать правду. Поставь себя на мое место! Что бы сделал ты, будь я на твоем месте?

   Видимо, такое сравнение Диме не понравилось, и он, прищурившись, с подозрением спросил:

   — У тебя кто-то есть?

   — Не передергивай, речь сейчас о тебе.

   — Я спросил, у тебя кто-то есть? Кто он? — Новиков снова схватил меня за руку и притянул к себе.

   Нас по-прежнему разделял прилавок, поэтому я уперлась ладонями в столешницу.

   — Отпусти! Мне больно! — Дернув плечом, возмутилась. — Нет у меня никого!

   — Смотри мне. Узнаю, башку ему отверну. — Он разжал пальцы и тут же принялся извиняться. — Прости. Я так боюсь тебя потерять, что иногда просто крышу сносит. Сходи на концерт и возвращайся, хорошо? — смягчился Дима. — Я буду тебя ждать. Нам необходимо нормально поговорить. Дома. Это не может так продолжаться. Я докажу тебе, что не вру.

   — Ладно, — согласилась на его предложение. — Вечером я буду дома, и мы поговорим.

   — Вот и умничка. Еще увидимся. — Он чмокнул меня в щеку и ушел, а я осталась стоять неподвижно, провожая Димкину фигуру взглядом.

ГЛАВА 3

Андрей

   Мы приехали в клуб «Nirvana» около пяти с половиной, установили оборудование, и у нас оставался еще целый час до начала концерта. Я ненавидел выступать в Нирване, ведь именно здесь познакомился с Лерой — девушкой, которую любил до безумия, до потери пульса. Она была единственной, с кем мне хотелось создать семью. Никогда раньше подобного не чувствовал ни к одной девчонке, а их у меня было… по пальцам не пересчитать. А теперь Леры нет… И это место напоминает о той боли, что едва-едва начала притупляться.

   — Все хорошо? — подбадривающее хлопнул меня по плечу Пахан, усевшись рядом на невысокую сцену.

   — Да, нормально, — попытался убедить друга в этом, но он всегда без проблем распознавал вранье.

   С Пашкой мы дружили со школьной скамьи, вместе создали эту группу.

   — Я не был здесь с того времени, как она… — договорить не смог.

   Я закусил нижнюю губу до боли, прям как телка, и уставился в пол, борясь с нахлынувшими воспоминаниями о тех днях, когда мы с Лерой были счастливы. Кто-то скажет, нужно жить дальше, что прошло дохрена времени, но, бл*дь, не получается забыть!

   Одна надежда на музыку. В ней мое спасение. Она всегда помогала в трудные периоды жизни, как спасательный круг, за который цепляешься из последних сил, желая выдержать удары судьбы. Когда нет никакой надежды, когда хочется плюнуть на все, я просто сажусь за синтезатор и начинаю сочинять музыку. И тогда переношусь в мир фантазий, отключаясь от внешнего мира.

   Этот концерт не стал исключением. Мы зажгли зал с первых аккордов, заставив фанов подпевать и кричать от восторга. В какой-то момент я спрыгнул со сцены и подошел к ограждению настолько близко, что тут же угодил в объятия. Обожаю нарушать правила и радовать поклонниц. Мой скрим был адресован толпе, я заряжал ее и получал в ответ колоссальный заряд энергии.

   После концерта снова вернулись воспоминания, которые резали по живому. Находиться в гримерке стало невыносимо, захотелось поскорее покинуть клуб и забыться в объятиях первой попавшейся девчонки, а наутро и не вспомнить ее лица. Этим обычно и заканчивались концерты с тех пор, как я потерял Леру. И я очень надеюсь на то, что предстоящее выступление в «Москва HALL» не закончится тем же. Пора уже остановиться…

   Роза

   Около шести вечера за мной заехала Люда. Она притащила целый мешок разных вещей, пытаясь нарядить меня в свои фирменные рокерские шмотки. Я взглянула на нее дикими глазами, не понимая, почему должна надевать это!

   — Даже не пытайся меня уговорить! — сопротивлялась как могла. — Я не пойду в этом.

   — Нет ничего страшного в том, что на один вечер ты станешь похожей на меня. Глянь, какая прелесть! — Она развела руками, привлекая внимание к своей новой темно-синей толстовке с нашивкой «Deadly bloom».

   Я сняла кассу, переодела туфли и вышла из-за прилавка. Принялась разглядывать Людкино добро, которое она разложила на лавочке перед столом с открытками.

   — Ты собралась на рок-концерт на каблуках? — ее брови поползли вверх, а штанга в ноздре, казалось, пошевелилась. — У нас билеты на танцпол, а не в вип-ложу. Стоять придется долго.

   Я подняла ногу и взглянула на каблук красных туфель.

   — А что? Думаешь, не выстою?

   — Если бы только выстоять. Тебе в толпе ноги оттопчут, пожалеешь, что не прихватила с собой пару кроссовок. Я ведь планирую пробраться в первый ряд, так что послушай подругу, дорогуша.

   — Не такой уж и высокий каблук, — хмыкнула я. — Широкий. Устойчивый. И вообще, не умею ходить в кроссовках. А твои кеды я точно не надену. Без высокого каблука меня точно в зале затопчут.

   — Не затопчут! Я тебе на что?

   Я носила спортивную обувь разве что в школе на физкультуре, и не выходила без каблуков практически никогда. А всему виной мой рост в сто шестьдесят сантиметров. Исключение ― балетки, которые надеваю на работе, ведь почти все время приходится проводить на ногах.

   — Ну как знаешь, — Люда дернула кепку на бок и засунула вещи в пакет.

   Я подошла к большому зеркалу, что стояло рядом со стеллажом, и оглядела себя. Симпатичная красная кофточка с открытым декольте, черные джинсы стрейч, обтягивающие не совсем тощие ноги и обычные туфли в цвет кофты. Вполне нормально для концерта. Волосы я предпочла собрать в тугой хвост, чтобы не лишиться локонов.

   Выключив свет, захватила кожаную курточку и закрыла салон. На улице нас ждала припаркованная старенькая «Ауди» подруги. На самом деле машина не так уж и плоха, разве что пробег у нее большой и гремит кое-где. Но это ничего. Главное, что свой транспорт есть. Возможно, когда-нибудь Люда заработает на новую машину, купит квартиру и наконец-то съедет из комнаты в коммуналке, где поживает с мамой и сестрой, в собственную квартиру.

   По дороге до Триумфальной площади Смирнова пыталась познакомить меня с творчеством группы «Deadly bloom» — воткнула диск с их песнями в магнитолу и принялась трясти головой в такт музыке.

   — Лю-юд! — прокричала я. — Может, выключишь?! А то я до клуба не доеду!

   — Ладно, — согласилась она и почти совсем убавила звук. — Не хочешь музыку слушать, тогда рассказывай, чего с Новиковым поссорились? Ты обещала.

   — Кажется, он мне изменил, — тихо произнесла и, закусив губу, устремила взгляд в окно.

   — С чего ты вяла? — опешила Люда.

   Ответом на вопрос подруги послужил небольшой рассказ о том, как я провела вчерашний вечер и о сегодняшнем разговоре с Димой.

   — Вот не зря мне не нравился твой Новиков. Козел он!

   — Ну зачем ты так, Люд? Может, я действительно не права… Завтра нас ждет серьезный разговор, а пока я не хочу даже думать об этом.

   — Тогда остается пожелать тебе удачи. Надеюсь, все обойдется.

   — Я тоже на это надеюсь. Не представляешь как…

   Наконец мы доехали. Люда припарковала машину на стоянке, и мы вошли в клуб. Что творилось в «Москва HALL», трудно описать словами. Это было что-то сумасшедшее, чего мне еще никогда не приходилось видеть. Толпы фанатов кричали и смеялись. Я чувствовала себя лишней, как белая ворона — грустная и безразличная. Но на меня никто не обращал внимания. Испуганно таращась на парней и девчонок, разодетых, будто на маскарад, я толкнула Людку в бок.

   — Не дрейфь, Розунь! — подбодрила она меня. — Будет здорово. Только зря ты не надела кеды. Я предупреждала.

   — Не боись, я привычная, — улыбнулась я.

   Иногда ведь и на каблуках приходилось в салоне целый день торчать.

   Очередь наконец-то сдвинулась с мертвой точки, мы начали потихоньку продвигаться. Вскоре попали в небольшой зал клуба. Людка, как тяжелый боевой танк, перла вперед, расталкивая фанатов. И вскоре пробилась к ограждению, таща меня за собой.

   Концерт начался минуть через двадцать, заиграла музыка. Красные неоновые огни замельтешили перед лицом. Затем синие, и вот они слились в один мощный луч, бьющий по глазам, вынуждающий жмуриться. Вскоре на сцене появились музыканты «Deadly bloom». Затем выскочил Андер Вуд — Андрей Ковальский. В темно-серых джинсах, болтающихся на бедрах, которые, казалось, вот-вот с него свалятся. В белой футболке с непонятной надписью и черно-красной бейсболке, сдвинутой набок. Он завопил, как потерпевший, и мне захотелось убежать из зала. Но пути назад не было, раз пришла, должна выстоять.

   Музыканты ушли с головой в музыку. Сергей Черноусов мелодично пел свою партию, а Ковальский бегал по сцене и размахивал руками, призывая толпу подпевать. Господи, вживую он еще ужасней, чем на фото. Весь татуированный, живого места на нем нет, словно не весть сколько лет просидел на зоне. Даже руки, вплоть до костяшек пальцев, покрыты краской. Бог знает, что еще у него «изуродовано» татуировками! Это я еще не говорю про отвратительные огромные тоннели в ушах, растягивающие кожу до нереальных размеров.

   Не знаю почему, но смотрела я в основном на Андрея. Наблюдала за ним, пыталась понять, что такого находят в нем девчонки? Чем он их так привлекает? И не нашла ни одного довода в его пользу, разве что фигура классная. Видно, что мужчина немало времени проводит в тренажерном зале. Но, на мой взгляд, он слишком эпатажен. Остальные участники группы более или менее нормальные, не такие дерзкие и вполне себе скромные, но этот… Продолжал бегать по сцене, как заводной, поднимая руки и призывая фанатов хлопать. Может, где-то у него есть заводной ключик, который нужно просто повернуть в обратную сторону?

   Не прошло и пяти минут, как толпа уже сошла с ума. Зал качало из стороны в сторону: самые нахальные фанаты пытались прорваться в первый ряд поближе к кумирам, толкались, врезались друг в друга. Я шаталась, стоя на каблуках, изо всех сил цеплялась за ограждение, чтобы не оказаться на полу. Но в какой-то момент это прекратилось, и я с облегчением выдохнула.

   Тяжелые басы били по голове. Будто вместо барабанов стучали по моей бедной черепушке. Я с непроницаемым видом неподвижно стояла среди толпы фанатов, которые вместе с Андреем Ковальским и Сергеем Черноусовым пели песни. К счастью, стоящие позади подростки особо меня не беспокоили, лишь изредка толкали в спину, пытаясь дотянуться до сцены. Солисты с удовольствием жали поклонникам руки. Ведь ограждение, которое в начале концерта стояло в пяти метрах от сцены, под натиском жаждущих тактильных ощущений мальчиков и девочек, перекочевало к самой сцене. То есть, они его просто смели! И теперь приходилось задирать голову, чтобы увидеть происходящее наверху.

   Фанаты орали слова песен, будто дикое стадо аборигенов, совершающих ритуал. Сверху вопил Ковальский. Он походил на лающего питбультерьера. Ха, если у него есть собака, то это точно питбуль, ведь говорят, животные похожи на своих хозяев.

   Народ заводился, когда музыканты поливали их водой. К счастью на меня попало всего несколько капель.

   Ковальский все время выгибался под ритмичные удары барабанов. Вверх-вниз, вверх-вниз. Любимое движение. Ему бы фитнес-аэробику вести. Гибкий такой, хотя и не такой худой, как второй вокалист.

   Подруга «колбасилась» под музыку, трясла головой, подражая Ковальскому, а я, скривив лицо, недовольно смотрела куда-то ниже сцены.

   — Че стоишь?! — прокричала мне на ухо Людка и протянула фотоаппарат. — На, поснимай лучше! Все равно не шевелишься! — гоготнула она.

   Я открыла объектив и направила его на сцену. Ковальский, будто одинокий волчище, зверски вопил, показывая толпе распальцовку. Жестко! Будто настоящее животное. Чудовище какое-то!

   Он продолжал бегать по сцене с воплями, делая вид, что поет. Но разве это песня? Какое-то гортанное рычание… Внезапно остановился напротив меня, задрал ногу на усилитель и чуть не свалился. Чур меня, чур! Мне удалось зафиксировать этот момент на камеру. В это время закончилась песня. Ковальский протянул ко мне руку. Я изумленно уставилась на подругу, когда он взял у меня фотоаппарат. Сделал несколько селфи на фоне зала со сцены и вернул обратно. Людка завизжала мне на ухо, запрыгала, обрадованная поступком кумира.

   М-дя-я… Вот уж эти фанаты…

   Прошли мучительные минуты. Я с нетерпением ждала финальной песни, но вдруг Сергей протянул руку поклоннице и вытащил на сцену. Я так и замерла, таращась на эту «счастливицу», которая довольно подпевала солисту уже на сцене. Толпа разразилась восторженными криками. Мое сердце судорожно сжалось.

   Не нужно подходить к нам! Только не к нам!

   И, словно прочитав мои мысли, перед нами выросла фигура Андрея Ковальского. Он схватил Люду за руку и потянул. Подруга ловко запрыгнула на сцену, при этом успела ухватить мою ладонь. Пока Сергей пел, Ковальский помог Людке затащить меня на сцену, схватил за талию грубыми татуированными ручищами и спокойно поднял. По телу прошла мерзкая дрожь от прикосновения его пальцев к моей коже. В шоке я поправила кофточку и заметила, что Андрей с ехидной улыбочкой быстро оглядел меня с головы до ног. А потом этот сумасшедший завопил мне на ухо бешеным скримом. Я аж вздрогнула. Ладно хоть не подскочила на месте. Мои бедные перепонки «взорвались» на первом же слове. Зато Людка, радостно улыбаясь, восхищалась происходящим. Прыгала рядом с Ковальским, краем глаза поглядывая на любимого бас-гитариста.

   Перестав вопить, Андрей положил мне на шею руку и притянул к себе. Я пошатнулась и невольно оказалась в его объятиях.

   — Не падай, — я ощутила теплое дыхание возле уха и напряглась. — Расслабься, красавица.

   До меня донесся слабый запах алкоголя. Или показалось? Ну, конечно, то-то он носится, как сумасшедший и тискает девчонок прямо на сцене, не стесняясь никого! Да у него нет ничего святого!

   Наконец, песня закончилась и вместе с ней мучения. Ковальский отпустил меня, одарив на прощание заносчивой улыбкой. Было такое чувство, что он вот-вот шлепнет меня по заднице, как какую-то шлюшку. Я как можно скорее поспешила уйти отсюда. Схватила Людку за руку и потащила вниз…

   Когда отыграл последний аккорд, и участники группы вышли на поклон, я облегченно вздохнула. Людке удалось взять автографы музыкантов прямо у сцены. Оставалось надеяться, что она оставит мысль посетить гримерку.

   Закончив раздавать автографы, музыканты скрылись за кулисами, а мы, уставшие и опустошенные, поплелись на выход. Людка воодушевленно размахивала пропусками, я поняла — отвертеться не удастся.

   Дождавшись пока освободится холл, мы проскользнули в коридор и наткнулись на двух охранников. В одном я узнала Людкиного Ваньку. Она подмигнула ему и показала пропуск второму. Парень объяснил, как добраться до комнаты отдыха музыкантов, и мы двинулись по длинному коридору. Увидев в нескольких метрах дверь с табличкой «Deadly bloom», остановились. Из приоткрытой двери доносились громкие голоса и смех. Я тут же пошла на попятную:

   — Люд, может, не пойдем? А если они переодеваются, а мы ворвемся без приглашения?

   — Не дрейфь, Роза! У нас же пропуска. Так что все нормально. Пошли.

   Она схватила меня за руку и потащила за собой. Конечно, ей хорошо говорить, это же ее любимая группа! А я… Что делать мне среди этих мужчин?

   — Может, я тебя здесь подожду? — заканючила я.

   — Ни в коем случае. А кто нас фоткать будет?

   — Тогда давай быстрее, ладно? Я вас щелкну пару раз, и пойдем.

   — Не обещаю. Вдруг мне повезет. Хаха!

   Как ни странно, коридор пустовал. Неужели только Людке выпало такое счастье: получить пропуск в обитель кумиров? Ведь не у всех парни работают в этом клубе. А пропуск можно достать только по знакомству. Или остальные не такие повернутые на творчестве группы, как она, и им хватило автографов и внимания в зале?

   Голоса становились все отчетливее, теперь можно было разобрать, о чем говорили мужчины, но я не хотела этого знать. Мне-то что? Я не фанатка.

   Дверь скрипнула, и в коридоре показался один из музыкантов. Высокий, накаченный брюнет, лысую голову которого едва прикрывала полоска темных волос, что-то похожее на короткий ирокез. Одет в черную майку и широкие шорты. Если мне не изменяла память, это Павел, клавишник и гитарист группы.

   — О-о-о, девушки! — заулыбался он. — Вы как раз вовремя. Проходите. Я сейчас подойду.

   Люда воодушевленно проводила его взглядом, и мы переступили порог гримерки.

ГЛАВА 4

Роза

   — Привет! — засияла Людка, словно начищенная сковородка. — Можно к вам?

   — О-о-о, девчонки! — воскликнул кто-то из музыкантов.

   Надо же, они и говорят одинаковыми фразами. Да уж…

   В помещении было накурено. Идти дальше не хотелось, но подруга не позволила пойти на попятную. Уверенно взяла меня под руку и потащила за собой. Я пихнула ее в бок, чтобы она поняла — мне все это не нравится.

   — Присоединяйтесь! — поддержал приятеля Андрей Ковальский или… как там его второе имя… Андер Вуд.

   Он сидел на диване, вытянув на стол ноги. Хотя бы ради приличия мог подняться.

   Боже, что я здесь делаю?

   — Можно пару снимков сделать? — спросила подруга, вынув из сумки фотоаппарат. И сунув его мне в руку, подмигнула. — Сфоткаешь?

   А куда я денусь? За тем и пришла.

   Музыканты тут же окружили ее. Как раз вернулся пятый участник и присоединился к так называемой фотосессии. Людкины любимчики: Андрей Ковальский и бас-гитарист Максим Мороков обняли ее с обеих сторон. Столько мужицких татуированных лап тискали ее, а она, довольная, наслаждалась. Ковальский скорчил глупую смешную рожу и показал распальцовку. Чудовище, которое будто дикий зверь вопило на сцене весь концерт, превратилось в дите. Господи, большой татуированный ребенок — это уже слишком.

   Я несколько раз сфотографировала и не успела опомниться, как худой барабанщик с ирокезом, кажется Александр Ольховский (надо же, запомнила имена), бесцеремонно выхватил фотоаппарат разукрашенными ручищами и подтолкнул меня к музыкантам.

   — Давайте покучнее. Сейчас вылетит сердитая птичка.

   И рассмеялся.

   Я ощутила на талии жесткую руку и затаила дыхание. Вдоль позвоночника прошла неприятная дрожь. Повернув голову, увидела Андрея Ковальского и возмущенно уставилась на него. В этот момент мелькнула яркая вспышка. Как же хотелось вырваться из стальной хватки и сказать, чтоб больше никогда не трогал меня. Эти полностью татуированные руки, шея и Бог знает что еще… огромные тоннели в ушах… Омерзительно не то, что прикасаться, смотреть больно. Отчего-то рядом с такими людьми во мне просыпалась дикая неприязнь, которую невозможно было скрыть. Я становилась совершенно другой, могла и нагрубить, если что-то мне не понравится. Хотя в жизни я совершенно не такая и, по словам Люды, божий одуванчик.

   Когда Ковальский отпустил меня, я распрямилась и задышала нормально. Хотела утащить подругу из этого ужасного места, но она достала из сумочки блокнот и маркер. Начинается… Ей все мало.

   Мужчины стали расписываться, а я отстранено наблюдала за происходящим. Первым отстрелялся Андрей. Взял со стола недопитую бутылку пива, залпом опустошил и, захватив новую, направился ко мне. Я скрестила руки на груди и уставилась в пол. Мерзкий запах алкоголя резанул ноздри.

   — Тебе где черкнуть, красавица? — дерзко бросил он, подмигнув.

   И принялся с интересом разглядывать меня с ног до головы, будто я какой-то экспонат. Взгляд задержался на груди. Черт, додумалась же надеть на рок-концерт кофточку с открытым декольте! Люда же предупреждала!

   — Мне не нужен автограф. Я не ваша фанатка.

   Внутри зашевелилась злость. От того, что он стоял так близко, лапая меня взглядом, будто оценивая, ну и, конечно, от его колкого «красавица».

   — Серьезно? — его глаза широко открылись, интерес заиграл в прозрачных хрусталиках.

   — Да. Не хочу никого обидеть, но мне ваше творчество не интересно.

   — Вот как? И чем же тебя не устраивает наша музыка?

   — Просто я не люблю скрим, — сдержанно произнесла и вытащила из кармана куртки телефон.

   Взглянула на дисплей — почти одиннадцать. А ведь еще до дома добираться.

   — Неожиданно, — улыбнулся Ковальский и, отвернув пробку на очередной бутылке, глотнул пива из горлышка.

   Еще бы зарычал от радости, как на сцене. Там у него хорошо получалось.

   — Парни, вы слышали? Девушке не интересно наше творчество, и она не любит скрим.

   — О, — засиял барабанщик, подскочив ко мне, — впервые вижу в гримерке девицу, которая не любит нашу музыку. Зачем же ты пришла?

   — Я вам не девица, — на полном серьезе ответила. Подошла к подруге, которая флиртовала с бас-гитаристом, и взяла ее под руку. — Пойдем, Люд.

   — Роза, погоди. Минут десять, ладно? Только никуда не уходи.

   Она как обычно уставилась на меня щенячьими глазами. В такие моменты становилось жаль ее, и я мирилась с обстоятельствами, шла на поводу. Что ж, придется и на этот раз переступить через себя. Господи, дай мне силы это выдержать!

   — Хорошо, — сдалась я, сжимая в руке телефон. — Жду десять минут и ухожу.

   — Вот и славненько, — губы Ковальского растянулись в смешной наивной улыбке.

   — Я сейчас, — шепнула мне Людка, выходя с Максом из гримерки.

   Боже, она меня одну хочет оставить с этими… Злость заиграла во мне, как пузырьки во взболтанной бутылке шампанского. Я уже было направилась к двери, как вдруг Ковальский поймал меня за запястье. Что он себе позволяет?

   — Постой, красавица. Твоя подруга скоро вернется.

   Я отдернула руку. Хотела возмутиться, но сдержала порыв. В отличие от него, я умею вести себя прилично. Но если он еще хоть раз прикоснется ко мне, придется отбросить все приличия. Он узнает, какой я могу быть.

   — Присядешь? — обхаживал меня Ковальский.

   Я глянула в сторону дивана, на котором развалился вокалист группы Сергей. К сожалению, за два часа концерта ноги затекли настолько, что мне было все равно где, на чем и с кем сидеть. Но я все же устояла от желания плюхнуться на мягкое сидение и наконец-то расслабиться. Хотя нет, расслабиться мне вряд ли удастся.

   — Спасибо, постою.

   Я прокляла ту минуту, когда согласилась переступить порог этой комнаты.

   — Как знаешь, но я же о тебе забочусь. — Ковальский встал напротив, скрестив руки на груди, и расставил ноги на ширине плеч. — Кто же ходит на рок-концерт на каблуках? Ты знаешь о существовании спортивной обуви? — слова походили на издевку.

   Послышались неприятные смешки. Внутри все закипело. Я стиснула зубы. Думает, раз я блондинка, то обязательно тупая?

   — Если не знаешь, чем заняться, могу показать свое новое тату, — не унимался Ковальский, продолжая провоцировать меня на грубость.

   — Воздержусь от этого зрелища. Ненавижу татуировки. Если считаешь это красивым, то ты глупец.

   Музыканты захохотали. Мне снова стало не по себе. Щеки заполыхали, я опустила взгляд в пол и нервно принялась покусывать губы.

   — Глупцом тебя еще ни одна поклонница не называла, — заметил кто-то из оставшейся троицы на диване.

   — Я не поклонница, сказала же! — возмущенно выпалила я, отошла к стене и прислонилась к ней спиной.

   Но это не спасло меня от наглого заносчивого взгляда.

   Пытаясь отвлечься, я проследила за уходом Сергея, а Ковальский все не отставал:

   — Знаешь, что я заметил, красавица? — последнее слово он нарочно выделил интонацией.

   Приблизился ко мне и попытался убрать с моего лица прядь волос, но я мотнула головой, не позволяя ему прикоснуться к себе.

   — Ты такая нежная, как цветок, но в то же время дикая, как тигрица. Так и хочется тебя приручить.

   Ковальский задел пальцем мой кончик носа. Я поморщилась, пытаясь избавиться от касания.

   — Это я дикая? — его слова задели за живое. Дикаркой меня еще никто не называл. — По крайней мере, я не воплю на сцене, как потерпевшая. Не разобрать же ни слова.

   — Тебя так задел мой скрим? — губы растянулись в полуулыбке.

   — Меня задел ты, — не подумав, ляпнула, задыхаясь от гнева. И, невольно глянув на дисплей телефона, исправилась: — Вернее твой ужасный внешний вид. Не понимаю всего этого.

   Черт, почему меня не научили держать мысли при себе? Я бросила взгляд на дверь. Где же Людка? Как долго тянется время… Будто нарочно.

   — Ха, я рад, что хоть какие-то эмоции в тебе вызываю. Это лучше, чем ничего. Согласна, красавица?

   Я раздраженно фыркнула в ответ и отвернулась.

   — Не нравится, как я тебя называю, тогда скажи свое имя.

   — Зачем?

   — Хотя бы потому, что мое ты знаешь. Я — Андрей.

   — Роза, — буркнула быстро и уткнулась в телефон, пальцы беспорядочно жали на кнопки.

   — Р-о-з-а, — протянул мое имя Ковальский, будто смакуя каждую букву. — Красивое имя. Люблю розы.

   Я глянула в его сторону, он задрал голову, показывая тату на шее — розовый бутон.

   — Ужасно, — поделилась впечатлением.

   — Кому как. Мне нравится. А тебе не идут шипы… красавица. Ты ведь на самом деле не такая.

   Я поджала губы от злости. Да что он обо мне знает?! Только то, что меня раздражает выдуманное им дурацкое прозвище.

   — Ладно, не буду тебе докучать. Приятно было познакомиться.

   Ковальский снял бейсболку и запустил в «Ирокеза». Затем рывком стянул с себя белую майку и, вытершись ею, швырнул на диван.

   Я только сейчас сообразила, что смотрю на его татуированную грудь. Вульгарный мужлан, который думает, что разукрашенное тело — это красиво, что все девчонки обязаны сохнуть по нему. Хочет, чтобы все было для него и ради него, а сам плюет на чувства других. Я поймала себя на том, что все еще разглядываю его тело. Спортивное, подтянутое, крепкое мужское тело. Однако ж сексуален, как дьявол. Сексуален, но до глубины души неприятен.

   Он допил пиво и поставил бутылку на пол.

   Где же Людка? Я принялась ходить из стороны в сторону, чтобы немного размять ноги.

   — Иди, садись, я не кусаюсь, — сказал Ковальский.

   И я сдалась. Медленно последовала за Андреем. «Ирокез» пересел в кресло, освобождая место, я опустилась на мягкое сиденье рядом с Пашей. Ковальский сел рядом с другой стороны и приобнял меня за плечи. Я выкрутилась из объятий и соскочила с места, но он схватил мою руку и потянул. Пришлось сесть обратно.

   Это когда-нибудь закончится?

   — Где моя подруга? Нам пора ехать.

   — Наверное, Макс показывает ей, откуда дети берутся, — вставил барабанщик и гортанно захохотал.

   Ковальский хмыкнул, взял со стола еще одну бутылку пива и открыл.

   — Выпей, расслабься. — Протянул мне.

   Я положила телефон на диван и выставила ладони вперед. Не дай Боже, еще насильно в рот зальет! От таких наглых людей чего угодно можно ожидать.

   — Я не пью.

   — А мармеладку?

   — Я ничего не хочу, спасибо.

   — А я буду. — Он вернул пиво на стол и отправил в рот конфету. — А то что-то курить захотелось. Пытаюсь бросить, вот и подсел на мармелад.

   «Мне все равно», — хотела сказать, но промолчала, чтобы не продолжать нелепый разговор.

   Я уставилась на вход, буравя взглядом дверь. Какое мне дело до его вредных привычек? В какой-то момент ощутила прикосновения пальцев на коленке и соскочила, как ошпаренная.

   Идиот, да за кого он меня принимает?!

   Ковальский не позволил мне уйти, схватил сзади за талию и потянул на себя.

   — Ты что делаешь?! — Я возмущенно отпихнула его.

   — Да ладно тебе! — Он развел руками. — Давай просто пообщаемся.

   Его «пообщаемся» прозвучало так двусмысленно, что внутренности скрутило.

   — Все, с меня хватит! — недовольно выпалила я и выбежала из гримерки.

   Бежала без оглядки, чувствуя перекатывающиеся внутри волны раздражения, и вскоре поняла, что потерялась в лабиринте коридоров. Сев на ступеньки, опустила лицо в чашу ладоней и едва не разревелась.

   Ну за что мне все это?

   Я бы сейчас все отдала ради того, чтобы прижаться к любимому мужчине, сказать, что прощаю… Возможно, он не хотел изменять мне, а обстоятельства так сложились. Есть ведь женщины-хищницы, которые охотятся за чужими мужчинами. Проходу не дают днем и ночью. Например, как этот Ковальский — пристал ко мне, как банный лист до одного места…

   — Вот ты где, — прозвенел над головой голос Андрея, я вздрогнула и посмотрела на него. — Я уж думал, потерялась. Пойдем. — Он протянул руку.

   — Никуда я с Вами не пойду, — сама не заметила, как перешла на официальную форму обращения.

   — Скоро вернется твоя подруга. Пойдем, говорю. Или ты хочешь побыть со мной наедине? — уголки его губ поползли вверх.

   — Еще чего! — хмыкнула в ответ и встала, но проклятые каблуки снова подвели.

   Оступившись, я слегка подвернула лодыжку и взвыла от боли. Ковальский поймал меня за руку и, приобняв за талию, помог выпрямиться.

   Какие у него крепкие руки…

   Я мотнула головой, прогоняя навязчивую мысль.

   — Каблуки — это красиво, но не практично, особенно на рок-концерте, — сказал он.

   — Знаю, но такие уж у меня странности. — Понимая, что без помощи не обойтись, спросила: — Поможете мне дойти до гримерки?

   — Конечно. Пойдем. Вот так, медленно... — он повел меня в нужном направлении.

    Мне было некомфортно оттого, что рука Андрея на талии случайно скользнула под кофту и коснулась оголенного участка кожи. Однако, когда мурашки забегали по телу, рождая странное чувство, стало вроде даже приятно.

   Когда мужчина завел меня в гримерку, кто-то из музыкантов воскликнул:

   — Вернулась, Розочка. А я думал, все, пропал наш цветочек.

   Андрей осторожно усадил меня на диван и со словами: «Разреши, я посмотрю» сел на корточки. Я пискнула, едва он прикоснулся к моей лодыжке. А когда начал бережно поглаживать кожу, иногда чередуя с массажными движениями, чуть не застонала, но не от боли. Скорее от удовольствия. Стало так приятно, что весь негатив разом испарился. Внизу живота разлилась нега, а мурашки забегали по телу приятной вереницей. Я испугалась собственных ощущений и решила прекратить это безобразие.

   — Хватит. Все уже хорошо. Спасибо, Андрей.

   — Как скажешь.

   В тот момент, когда мужчина выпрямился и отошел, в гримерку влетела Людка. Счастливая и окрыленная.

   — Хохо! — воскликнула она. — Развлекаетесь?

   Я тут же поднялась и поковыляла к подруге.

   — Что с тобой, Розунь?

   — Оступилась, — усмехнулась я, вспомнив, как нелепо все вышло. — Пошли скорее, а.

   — Может, останетесь? — предложил Ковальский. — Съездим в клуб, повеселимся.

   — К сожалению, нам пора. Пока, ребят, — горестно выдохнула Смирнова и помахала рукой. — Увидимся в следующий раз. Было приятно пообщаться.

   Искусственные улыбки появились на лицах «Deadly bloom».

   — До встречи, Роза, — раздался вдогонку голос Андрея Ковальского. — В следующий раз будь осторожна с каблуками.

   Я думала, что провалюсь сквозь землю. Не оборачиваясь, вышла из гримерки, держа Люду под руку.

ГЛАВА 5

Андрей

   Суперский концерт! Столько энергии, столько позитива. Фанаты дарили нам любовь, подпевая Сереге. И вдруг я увидел в первом ряду ангела. Сразу подумал: а не ошиблась ли красавица концертом? Эта девушка отличалась от остальных, она была, как бутон розы среди поля одуванчиков и совсем не походила на почитательницу металкор группы. Миленькая такая, ухоженная. Наши фанаты одевались несколько иначе, предпочитая темные цвета и одежду с нашивкой «Deadly bloom». Ну а когда мне посчастливилось лицезреть девушку на сцене, мазнул по стройным ножкам в темных джинсах и увидел красные туфли. А я-то, дурак, думал, что рок-концерт и каблуки — вещи не совместимые. Усмехнулся.

   Уже в гримерке заметил, как она волнуется, как побыстрее хочет удрать. Но не тут-то было! Разве я мог позволить ей оставить меня без общения? Чтобы снять усталость, взял со стола недопитую бутылку пива и в один присест прикончил. Захватив с собой новую, пошел к симпатичной блондиночке.

   — Тебе где черкнуть, красавица? — пробежавшись взглядом по точеной фигурке, спросил.

   Выглядела девчонка просто сногсшибательно. Особенно упругая грудь в глубоком вырезе красной кофточки. Воображение тут же бурно разыгралось. Представил, как идеально она поместится в моей ладони, как буду сжимать и ласкать...

   — Мне не нужен автограф, — развеяла мои фантазии упрямица.

   Как оказалось, девушке не нравится наше творчество. Когда я услышал это из ее уст, что-то внутри меня встрепенулось, вздрогнуло, заиграло новыми красками. Такого еще ни разу не было ни с одной из поклонниц. Ах, да, она же не любит наше творчество и на концерт пришла за компанию с подружкой, которая слиняла с Максом в бар.

   Видя, как злит ее обращение «красавица», нарочно задевал. Уж слишком хороша она, когда сердится. Зубы стиснула, задышала так, что грудь начала вздыматься. Щечки покраснели, и без того полные губки надулись, так и хотелось их поцеловать.

   — Не нравится, как я тебя называю, тогда скажи свое имя, — предложил ей выход.

   — Зачем?

   — Хотя бы потому, что мое ты знаешь. Я — Андрей.

   — Роза, — сухо выпалила она и уткнулась в телефон.

   Роза — имя-то какое… красивое. Подходит ей как нельзя лучше. Такая же колючая и в то же время прекрасная. Необычная она. Загадочная. Не такая, как все. Зацепила меня своей непосредственностью. Я к ней и так, и сяк, со всех сторон подступить пытаюсь, интерес вызвать. Не поддается, зараза. Гордая. Показал ей свое тату на шее, так она только хмыкнула в ответ. Мне тридцатка в этом году стукнула: старею, видимо, хватку теряю. Или девочка не по зубам? Но ничего, еще ни с такими недотрогами в одной постели просыпался! И эта будет моей. Не сегодня, но когда-нибудь. Зачем торопиться, когда можно сделать все грамотно?

   Я вдруг задумался, отпил пива из бутылки. На миг испугался желаний, которые Роза во мне пробуждала. Ее неприступность сводила с ума, разливаясь в крови жгучим удовольствием.

   Не желая больше не провоцировать красавицу на грубость, решил угомониться:

   — Ладно, не буду тебе докучать. Приятно было познакомиться.

   Я снял кепку и швырнул в Алекса. И вдруг стало интересно, как отреагирует Роза, если я останусь топлес. Засмущается ли она, или мой поступок разозлит ее. А, может, даже внимания не обратит. Пришлось провести эксперимент, чтобы удовлетворить любопытство.

   Я стянул с себя майку и, вытершись ею, отправил в дальний полет вслед за кепкой. Что меня удивило, так это то, с каким вожделением Роза разглядывала мое тело. Возможно, татуировки и не так раздражают ее, как она хочет, чтобы все думали. А, может, красавица ни разу не видела мужское тело, покрытое множеством рисунков. В какой-то момент она засмущалась и, отведя взгляд, принялась расхаживать из стороны в сторону. То ли потому, что нервничает, то ли потому, что ноги затекли. Все-таки уговорил ее присесть. Потом предложил выпить, но Роза отказалась. Мармеладку тоже не взяла. К слову, я подсел на желейных червячков, когда бросил курить — помогают избавиться от вредной привычки.

    Я чувствовал, что Розе неприятно находиться здесь, она устала и хочет домой, но подруга до сих пор не вернулась. Смотрел на девчонку и сам не заметил, как рука коснулась ее коленки. Красавица соскочила с места и хотела убежать, однако я успел схватить ее за талию.

   — Ты что делаешь?! — она попыталась оттолкнуть меня.

   — Да ладно тебе! — Я развел руками и решил еще немного подурачиться. — Давай просто пообщаемся.

   — Все, с меня хватит! — выкрикнула Роза и выскочила из гримерки, будто за ней черти гнались.

   — Что, Ковальский, теряешь хватку? — бросил на меня насмешливый взгляд Алекс. — Не по зубам девочка оказалась.

   Точно мысли прочитал. Сидел в кресле напротив и открыто потешался над моим провалом.

   — Отвали, — я раздраженно бросил в него крышку от бутылки. — Еще не вечер.

   — Спорим на сотню баксов, что ты не сумеешь ее склеить? Деваха не твоего уровня.

   — А спорим! — завелся я, даже приподнялся. Мы сцепили руки. — Пах, разбей.

    Пашка, который все это время не влезал в дискуссию, поднялся с дивана и ударил по рукам. И тут, как рояль из кустов, я заметил телефон Розы, который она из рук не выпускала. Что ж, а вот и повод встретиться подвернулся.

   — Готовь «зеленые», — усмехнулся я, показывая другу смартфон.

   — Коварный ты тип, Андрюха, — хохотнул Алекс.

   Я спрятал находку в карман брюк, понимая, что это шанс снова увидеться с Розой, который упускать нельзя.

    — Андрюх, я, конечно, не твой папочка, — начал Пахан, — но тебе не кажется, что ты обидел девушку? Пойди найди ее, а то еще потеряется.

   — Слушаюсь, папочка, — съехидничал я и вышел из гримерки.

   Я нашел Розу сидящей на ступенях. Лицо опущено в ладони, надеюсь, не довел девчонку до слез. Стало не по себе.

   — Вот ты где, — сказал обеспокоенно. — Я уж думал, потерялась. Пойдем. — Я протянул руку, но она проигнорировала.

   После недолгих уговоров встала, но потеряла равновесие и подвернула лодыжку. Хорошо, что я успел вовремя подхватить Розу за талию, иначе все было бы гораздо плачевнее.

   Шутки кончились. А вместе с тем будто что-то изменилось.

   В гримерке я аккуратно посадил Розу на диван.

   — Разреши, я посмотрю.

    Она не возражала. Позволила прикоснуться к себе. Я старался действовать осторожно, чтобы не навредить и не сделать больно, словно это была не нога девушки, а крыло бабочки. Сначала поглаживал и следил за реакцией, затем, поняв, что уже не так больно, принялся легкими движениями массировать. И кто бы знал, какой пыткой это было! В штанах стало настолько тесно, что ширинка больно резалась в пах. Черт! Со мной такое впервые. И если бы Роза не попросила меня остановиться, не знаю, к чему этот невинный массаж мог привести.

ГЛАВА 6

Роза

   По пути домой я рассказала Люде о разговоре с Ковальским, о том, как убежала и подвернула лодыжку. Она увлеченно слушала, крутя руль.

   — Обалдеть, он тебя красавицей называет, а ты злишься. Ну ты, подружка, даешь! На твоем месте мечтала бы оказаться любая.

   — Но только не я. Слышала бы ты, как он это произносил. — Я непроизвольно сжала кулак. — Ух, так и готова была придушить его. Столько сарказма в голосе. Он какой-то отмороженный.

   — Он прикольный.

   — Ну, если ты называешь прикольным то, как он вытирается майкой перед девушкой или корчит идиотские рожи, то даже боюсь подумать, чем вы с Максом занимались.

   — Да мы в баре сидели. Ну, Роз, они устали после такого сумасшедшего концерта. Нужно было расслабиться, вот он и потащил меня в бар. Выпить и поболтать. Совместить приятное с полезным. Но ты не думай, я не пила, — она покосилась на меня. — Только сок. Тебя домой?

   — Да, конечно.

   — Не передумала разговоры разговаривать? На твоем месте я бы бросила Новикова нафиг, — Люда оторвала взгляд от дороги и глянула на меня. — Изменил один раз, изменит второй. Войдет во вкус — и понеслось. Зачем тебе все это?

   — А если не изменял?

   — Если да кабы… — буркнула она, переведя взгляд на трассу. — Дура ты.

   — Значит, дура, — согласилась я. — Завтра созвонимся, расскажу тебе, как все прошло.

   Нежданно в мозгу что-то щелкнуло. Где смартфон? Я полезла в карман куртки. Пусто.

   — Лю-юд, — протянула я, — ты не видела мой телефон?

   — Нет. В сумке проверяла?

   — Да не брала я ее в клуб! — психанула я. — Блин, если Димка позвонит, и трубку возьмет какой-нибудь мужик, он подумает, что я... В отместку ему… Черт! Скорее всего, оставила на диване в гримерке… Че делать будем? Обратно же не поедем. Смысла нет.

   — Я съезжу завтра после работы и спрошу. Если кто-то из группы найдет телефон, по-любому оставит администратору. Завезу тебе в салон.

   — Хорошо. Так и сделаем.

   Я поджала губы, надеясь, что Димке не взбредет в голову позвонить мне в тот момент, пока мобильный черт знает у кого.

   Подруга остановила «Ауди» у моего дома. Я попрощалась с ней и, вылезая из машины, попросила не выкладывать фотки в твиттере, на которых есть я.

***

Повернув ключ в двери, осторожно, чтобы не шуметь, открыла ее и бесшумно вошла. Опустившись на мягкий пуфик в коридоре, сняла туфли и помассировала уставшие ступни. Какое блаженство! Я готова была вечность просидеть так. Кажется, массаж Ковальского помог: лодыжка уже не болела.

   Чтобы еще когда-нибудь пошла на концерт… Ни за что на свете! Не мое это все.

   В висках стучало, в голове до сих пор витали звериные вопли Андрея Ковальского, сводящие с ума. Причем в прямом смысле.

   Неожиданно в коридоре зажегся свет, и раздался Димкин голос, застав врасплох.

   — Где ты была, спрашиваю?! — повторил он, повысив тон.

   От его голоса по спине побежали колючие мурашки. Он никогда раньше так со мной не разговаривал. Грубо, надменно.

   — Я же говорила, что иду с Людой на концерт, помнишь?

   Я продолжила мять ступни, не обращая на него внимания. Вообще-то это я в обиде и оправдываться нужно уж точно не мне.

   — Я помню. Просто от тебя дымом воняет. Не знал, что на концертах курить разрешено. Я повторю вопрос: где ты была? — настойчиво требовал ответа Дима. — А басня про то, что Людка курить начала, не пройдет.

   Я и не знала, что провоняла с ног до головы. Какой ужас. Пришлось сказать правду, а то ведь не отстанет.

   — Мы были за кулисами. Людка брала автографы. Вот и все.

   Дима резко схватил меня за волосы. Я вскрикнула и, соскочив с пуфика, вцепилась в холодную руку. Страх застрял в горле ледяным комом.

   — Что ты делаешь? С ума сошел?! — возмутилась я, дрожа от ужаса.

   — Отомстить решила? — Димка больно дернул, в глазах вспыхнул гнев. Ужасное зрелище. — Я же тебе сказал, что ничего у меня с Ингой не было! А ты… Ты к рокерам в гримерку поперлась… Экстрима захотелось?! — кричал он. — Так я тебе его устрою!

   Что он говорит? Сам себя слышит?!

   Я пыталась оторвать от себя его руку, но Новиков еще сильнее ухватился за волосы, вынуждая смотреть на него.

   — Что ты говоришь? — пискнула, превозмогая боль. — Я ни с кем… Никогда… Какие рокеры?

   Он оттолкнул меня и скрылся в комнате. Я ударилась плечом о шкаф в прихожей и потерла ушибленное место.

   Это что сейчас было?! Сцена ревности? Застыв на месте, пыталась понять ход Димкиных мыслей. Попытка выставить меня виноватой? Это я должна была кричать, возмущаться, размахивать кулаками. Я, а не он! Злость затмила мое сознание, вынудив последовать за Димой.

   Он лежал на двуспальной кровати и смотрел телевизор. Как ни в чем не бывало. Эта картина меня еще больше распалила. Я приблизилась к Новикову, взяла пульт и выключила телевизор.

   — Это что было?! — Возмущенно развела руками. — Решил из меня козла отпущения сделать? Было у тебя что-то с Ингой или нет, мне все равно.

   Дима поднялся и попытался забрать у меня пульт:

   — А ну отдай!

   — Или что? — Я спрятала его за спиной и с вызовом посмотрела на Димку.

   Ловко скрутив мои руки за спиной, он забрал пульт и швырнул на кровать. Я отступила и прижалась спиной к холодной стене. Сердце встрепенулось. Еще несколько дней назад мы занимались любовью на этом месте. Дима впечатывал меня в стену очередью сильных толчков, а я тихо постанывала, отзываясь на его нежные ласки и горячие поцелуи. Сейчас он стоял так близко… В глазах полыхали искры. Мне безумно захотелось его поцеловать. Я смотрела на тонкие губы, как завороженная, и ждала действий. Новиков разгадал мои желания и впился в губы поцелуем. Дрожь прошла по телу, внизу живота заныло от невыносимого желания сделать это здесь и сейчас, как в тот день.

   Димка завел мои руки за голову, стянул с меня джинсы и провел мягкой ладонью по животу. Его серые глаза были почти черным, а дыхание тяжелым и прерывистым. Он дернул трусики вниз и, приспустив свои штаны, одним сильным толчком вошел в меня…

   …Лежа в шелковой белоснежной постели на Димкином плече, я водила пальцем по его загорелой груди. Туда-сюда, едва касаясь кожи.

   — Значит, мир? — Он сильнее обнял меня и поцеловал в макушку. — Я клянусь тебе, что у меня с Ингой ничего не было. Ты одна мне нужна. Веришь?

   — Верю. Но мне не понравилось, как ты меня встретил. Ты ведь никогда не ревновал раньше.

   — Прости, я ляпнул, не подумав. И обезумел, когда воображение нарисовало эту картину. Как ты в объятиях…

   — Замолчи! — потребовала я. — Проехали.

***

Утром Дима как обычно подбросил меня в салон цветов и, наспех поцеловав в губы, произнес на прощание: «До встречи, красавица». Сердце ушло в пятки, я остолбенела, провожая взглядом его уходящую фигуру. Зачем он так меня назвал, ведь никогда не называл? Сразу вспомнился Андрей Ковальский и его циничное «красавица». Раздражение поднялось из глубин души, неприятные воспоминания вылезли на поверхность рассудка. И чего я об этом-то вспомнила?

   Злясь на себя, поспешила заняться делом. Полила цветы, очистила от засохших листиков комнатные растения в горшках. Осталось поменять воду в вазах. Очень важно вовремя напоить цветы, иначе они завянут, поэтому каждое утро начиналось с «купания» и смены воды.

   Запахи сводили с ума. Мне безумно нравилось ухаживать за цветами. Когда работаешь качественно, покупатель обязательно возвращается, а мы с Димой дорожим постоянными клиентами. Нет ничего приятнее, чем видеть довольные лица. Изо дня в день дарить людям радость и красоту — ни с чем несравнимое ощущение.

   Я управилась за час, открыла магазин и встала за прилавок. Сделав пять красивых букетов, выставила их в витрину магазина. Так-то лучше. А запах какой!

   Сегодня должны привезти свежие розы. Нужно позвонить Диме, уточнить, во сколько именно. Я по привычке потянулась за телефоном под прилавок. Черт! Забыла совсем. Люда должна сегодня съездить в клуб. Скорее бы она вернула мне смартфон, пока Дима не заметил его отсутствие.

   За работой время пролетело незаметно.

   Дверь магазина приоткрылась, брякнул колокольчик, отвлекая от мыслей. Я кинула мимолетный взгляд в сторону входа и, кажется, замерла, увидев Андрея Ковальского.

   За что мне все это? В чем я провинилась? Почему меня наказывают встречами с этим клоуном разукрашенным? С тех самых пор, когда он вытащил меня на сцену против моей воли, лапая огромными татуированными ручищами, я хочу лишь одного — не видеть его ухмыляющуюся самодовольную рожу никогда! Но судьба будто нарочно сталкивает меня с ним снова и снова… Почему? За какие грехи?

   Я нервно сглотнула и сделала вид, что не помню его. Да и он, скорее всего, не вспомнит меня, зря волнуюсь.

   — Добрый вечер! — воскликнула я. — Вам нужен букет? Какие цветы предпочитаете?

   — Розы, — принял он мою игру, либо, правда, не узнал. — Но я здесь не за этим.

   Андрей подошел к стеллажам, где стояли цветы в горшках и, убрав руки за спину, просто рассматривал их.

   — А зачем, простите?

   Я окинула его взглядом. Сегодня он выглядел намного лучше. Черная рубашка с закатанными по локоть рукавами хоть немного скрывала ужасные татуировки на руках и груди. А бейсболку он, видимо, снял в машине, судя по черным примятым волосам. Однако огромные тоннели в ушах портили впечатление, а исколотые краской пальцы все равно наводили ужас. Слишком вызывающе...

   — Чтобы увидеть тебя, красавица, — на его лице расцвела улыбка, а я едва не фыркнула в ответ, чувствуя, как злость разносится по венам молекулами крови.

   Поиздеваться пришел? И не лень было ехать сюда?

   — Увидел? — строго поинтересовалась я, резко перейдя на «ты». — А теперь уходи.

   — Уйду, но только вместе с розой, — прозвучало двусмысленно, я едва слюной не поперхнулась.

   Андрей подошел ко мне, я отвернулась к холодильнику, взяла цветок и вернулась к прилавку.

   — Упаковать?

   — Нет, спасибо.

   Аккуратно, чтобы не пораниться о шипы, я вытерла мокрый стебель тряпочкой. Затем флористическим ножом сделала косой срез и протянула Андрею цветок. Однако он его не взял.

   — Это тебе, — сказал он, положив на прилавок бумажную купюру.

   — По какому поводу? — разозлилась я, но вида не подала.

   Мне не нужны его знаки внимания.

   — Просто так. У тебя с этим цветком много общего. Во-первых, имя. А еще ты такая же красивая, нежная… и шипы тоже имеются, — мужчина улыбнулся ласковой, с ленцой, улыбкой.

   Я едва подавила желание стереть ее с его лица.

   — Даже так? — мои брови от удивления вздернулись.

   — Да и не мог же я в цветочном магазине не подарить девушке цветов.

   — Ну спасибо, — через силу выдавила я.

   Поднесла розу к носу и, вдохнув приятный аромат, положила на столешницу. Андрей сунул руку в карман темно-серых слегка пошарканных джинсов и вытащил мой телефон.

   — Вот, держи. Кажется, твой.

   Я сразу оттаяла и, непринужденно улыбаясь, взяла смартфон. Села на табурет, положив руки на прилавок и вертя в них смартфон.

   — Спасибо, что вернул. Я так быстро убегала тогда, что совсем про него забыла.

   — Бывает, — Андрей поджал губы и, сунув руки в карманы джинсов, покачался на пятках.

   — А как ты узнал, где меня найти?

   — Твоя подруга выложила фото с концерта в твиттере. Я ей написал.

   — Ту ужасную фотку, где я возмущенно смотрю на тебя?! — воскликнула я. — Вот, вредина! Просила же не выкладывать! Ну я ей устрою!

   — А вот этого не нужно. Я обещал Люде молчать о том, как узнал адрес. Ты ведь меня не сдашь?

   — С чего бы это? Переживешь! Тебе с ней детей не крестить.

   — Согласен, но меня все же волнует судьба поклонников. Кстати, почему у тебя нет аккаунта в твиттере? В наше-то время технологий и напряженного ритма жизни!

   — Ничего удивительного, — я опустила взгляд. — Мне не о чем рассказывать. Моя жизнь скучна и предсказуема. Серые будни, дом — работа, работа — дом.

   — Не верю, что у такой красавицы нет увлечений. — Андрей наклонился и, облокотившись на прилавок, впился взглядом в мое лицо.

   — Есть. Все здесь. — Я обвела рукой салон. — Растения, цветы. Мне нравится за ними ухаживать, составлять букеты и композиции.

   — И у тебя это хорошо получается, — улыбнулся он.

   Я впервые обратила внимание на его улыбку. И почему раньше не замечала, какая она необычно-притягательная?

   — Здесь так красиво, — продолжил он. — Чувствуется рука мастера… И ты тоже очень красивая.

   — Спасибо, — засмущалась я и опустила голову, уткнувшись растерянным взглядом в деревянную поверхность прилавка.

   Это ж надо, в гримерке я ему в открытую хамила, а сейчас скромно опускаю ресницы! Но все-таки как приятно получить комплимент от всеми любимого Андера Вуда!

   — Значит, ты хочешь большой дом с садом? — заинтересованно спросил Андрей тихим голосом, чем вынудил меня снова обратить на него взор.

   Мужчина смотрел неотрывно, и я тонула во взгляде зеленых глаз, судорожно решая, что делать.

   — Я бы не отказалась, — шепотом, словно в каком-то трансе, вымолвила я и поняла, что Андрей вот-вот меня поцелует.

   Сердце испуганно встрепенулось, стоило только представить, как его губы касаются моих… Боже, и о чем только думаю?

   От звона колокольчика я вздрогнула, отклонилась назад и замерла. Это Дима! Если он узнает, что солист группы, на чей концерт я ходила, пришел, чтобы вернуть мой телефон, посыплется куча никому не нужных вопросов. Особенно после вчерашней сцены ревности не хотелось злить Диму.

   — Подыграй мне, — встревоженно прошептала я скороговоркой, почти не шевеля губами.

   Сердце ненормально заколотилось, шаги становились все более отчетливыми. Рывком схватив со стола листок, от «балды» написала номер телефона и сунула Андрею в ладонь.

   — Вот ее номер, — как ни в чем не бывало улыбнулась, — надеюсь, она не убьет меня за то, что дала его тебе.

   За спиной музыканта выросла Димина фигура. Взгляд отчужденный, решительный, словно перед прыжком в пропасть. Желваки подрагивают. Не к добру.

   Андрей Ковальский выпрямился и, бросив: «Спасибо», направился к двери. Как я ему благодарна за то, что он все понял и выручил меня.

   Поднялась с табурета, вышла из-за прилавка и подошла к Диме.

   — Привет, — с улыбкой проговорила и поцеловала его в щеку.

   — Что за тип? — спросил он низким, рычащим голосом, вгоняющим меня в смятение, и стиснул челюсти.

   Губы сжались в тонкую, жесткую полоску.

   — Это Людкин знакомый. У него телефон украли, а там был ее номер. Он хочет сделать ей сюрприз, вот и пришел ко мне.

   Кровь зашумела в ушах, я напряглась от того, что пришлось соврать, ведь никогда не обманывала Диму. Даже не думала, что смогу так складненько сочинять. Может, начать писать романы? Нет, ну а что нужно было сказать: «Познакомься, Дима, это Андрей Ковальский. Он пришел, чтобы вернуть телефон, который я оставила на диване в его гримерке. А что мы там делали? Да просто сидели. Да-да, просто сидели. А еще он меня за коленку потрогал, а потом был массаж…» После такого заявления от меня мокрого места не останется.

   — М-м-м, — промычал он, делая вид, будто купился на ложь.

   Но не поверил. Ведь точно! Его выдавали сведенные у переносицы брови, сверкающие глаза и плотно сжатые губы.

   — Ну что ты так смотришь? — спросила я, взяв его за руку. — Все хорошо, Дим. Это был Людки друг, честное слово.

   — Жду тебя в машине. Закроешь салон сама, — сказал он и направился к выходу.

ГЛАВА 7

Роза

   Я долго не могла уснуть, ворочалась в постели, хотя до этого времени ни разу не приходилось страдать от бессонницы. Зато теперь поняла, что это за зверь такой. В который раз повернулась на бок и посмотрела в спокойное Димкино лицо. Я впервые соврала ему. И зачем? Почему не сказала правду, утаив некоторые моменты? Мысли навязчиво лезли в голову, терзая мое и без того затуманенное сознание, но вскоре я провалилась в сон.

   Проснулась от сердитой вибрации Димкиного мобильника на тумбочке, присела в постели. За окном было уже довольно светло. Разлепив уставшие веки, бросила взгляд на часы: без пятнадцати шесть. Дима открыл глаза, лениво окинул меня взглядом и, включив бра, потянулся за телефоном.

   — Да! Что случилось? — не поднимаясь, спросил он у звонившего. — Какая фотография?.. Ты уверен?.. Хорошо, жду!

   Он сбросил вызов и метнул на меня упрекающий взгляд. Вскоре мобильник весело пиликнул, оповещая о новом сообщении в вайбере. Новиков какое-то время смотрел на экран, затем поднялся и обогнул кровать. Оказавшись рядом, сильно схватил меня за предплечье и потянул на себя.

   — Давай, поднимайся, — голос не внушал ничего хорошего.

   — Ты что делаешь? Мне больно.

   Я нервно сглотнула, с непониманием смотря на Диму. Его взгляд пугал. Это был долгий, отчужденный и холодный взгляд. Сердце тревожно забилось, а руки задрожали, я инстинктивно сжала их в кулаки.

   Вытащив меня из постели, он еще какое-то время испытующе смотрел в мое лицо. Тягостное, тягучее молчание сводило с ума, рвало сердце на части.

   — Ты солгала. Зачем? — Его ноздри широко раздувались, а глаза сверкали. Губы плотно сжались, превратившись в тонкую ниточку.

   — Не понимаю, о чем ты? — почему-то слетело с губ.

   Дима резко развернул меня и прижал к прохладной стене. Внутри все похолодело, коленки затряслись. Он пугал меня, безумно пугал.

   Новиков замахнулся, я зажмурилась и сжалась в ожидании удара, которого не последовало. А когда с опаской подняла веки, он уже обрел контроль над собой и самодовольно заулыбался, все так же удерживая меня у стены.

   — Людкин друг, значит? С каких это пор у нее такие друзья?

   Вопрос застал врасплох. Меня обдало ледяным потом.

   — Я все объясню, — я быстро заморгала, трусясь от страха.

   — У тебя был шанс объясниться. Теперь говорю я, а ты молчишь, поняла?!

   Я испуганно закивала, соглашаясь, а что еще оставалось делать?

   — Еще хоть раз ты мне соврешь, я заставлю тебя пожалеть об этом. А теперь отвечай, что у тебя было с этим козлом разукрашенным? — он не кричал, но голос был таким устрашающим, что невольно захотелось исчезнуть.

   — Ничего, — протянула, дрожа от страха.

   У нас ведь с Андреем, по сути, ничего и не было, и быть не может. А то, в чем пытается уличить меня Дима — полная чушь, бред его больного воображения.

   — Не ври мне! Я заметил, как вы мило шушукались, пока я не вошел.

   — Ты больной! — крикнула я и попыталась оттолкнуть Новикова — не вышло.

   Он оторвал меня от стены, завел руки за спину, крепко зажав в кулаке, не позволяя вырваться, и принялся целовать шею. Жадные губы накрыли мой рот, лишая возможности дышать, но я продолжала отбиваться.

   — Пусти! Мне больно…

   — Черта с два!

   Полная отвращения и страха, я вновь и вновь попыталась вырваться.

   — Его поцелуи тоже были такими страстными? — зло бросил Дима, крепче сжав мне запястья за спиной. — С ним тебе было лучше? Тебя заводят его татуировки? Захотелось попробовать чего-то новенького?

   — Ты говоришь ерунду! Отпусти!

   — Не прикидывайся. Ты ведь спала с ним. Признайся!

   Я собиралась продолжать отрицать его слова, но понимала, что этим ничего не добьюсь, поэтому просто сказала правду:

   — Если бы я тебе изменила, то меня бы здесь уже не было.

   Я тяжело дышала, втягивая носом сухой воздух.

   — Врешь, с*ка! — слепая ярость накрыла Новикова с головой.

   Таким я его никогда не видела. Не понимая, что делает, он схватил меня за горло и сжал так сильно, что пульс застучал в висках. Слезы брызнули из глаз. Воздуха не хватало, ужас бился в груди. Его глаза горели от бешенства, он стал таким злобным, что мог убить, не задумываясь.

   Я хрипела, не в силах издать другой звук. А когда сознание начало покидать меня, он разжал пальцы, и я повалилась на пол, рывками хватая ртом воздух.

   С этого дня все и началось. Дима стал подозрительным и непредсказуемым. Если раньше я читала его, как открытую книгу, то теперь не могла предугадать, что произойдет в следующий момент. Ударит он меня или выбросит из окна десятого этажа. Я не знала, на что Дима способен. И это пугало. Мой тихий мир постепенно превращался в ад. А самое страшное — я не могла прекратить все это. Однажды попыталась уйти, но Новиков швырнул мне в лицо документы, будто бы заранее подготовился к подобному повороту.

   — Что это? — я опустилась на пол и подняла разлетевшиеся по полу листы.

   Это были какие-то счета и договора, я ничего не понимала.

   — Здесь компромат на твоего отца. Ты взгляни. Думаю, полиции понравится то, что они здесь найдут. Твой папаша не святой, как ты думаешь. А банк — самое реальное место, где можно добыть деньги так, что не подкопаться. Зная все пароли…

   — Это не правда. Папа не мог… Он бы никогда не взял чужие деньги.

   — А ты спроси у него, — зло улыбаясь, посоветовал Димка. — В общем так, решишь уйти, эта папка попадет в руки полиции. — Новиков говорил спокойно и размеренно, так невозмутимо, что меня от него затошнило. — Так что подумай, что для тебя важнее, свобода отца или твоя независимость.

   Это был словно удар под дых. Полный нокаут. Димка знал, куда нужно бить. Знал, как я привязана к родителям. Что я могла сказать? Чем ответить? Естественно, пришлось принять его условия. И все-таки у меня была надежда — единственный лучик в темном царстве…

   Разговор с отцом состоялся на следующий день. Во время обеденного перерыва мы встретились к кафе напротив цветочного салона.

   — Все верно, — подтвердил он, — я взял эти деньги. Мне пришлось. Так сложились обстоятельства… Эти деньги… они…

   — Я не хочу знать, для чего они тебе понадобились. Меня волнует только то, что тебя могут посадить, — взволнованным шепотом произнесла я. — Ты это понимаешь, папа?

   — Понимаю. Но одно не укладывается у меня в голове: как тебе стало об этом известно?

   Я и сама задумалась. А как Дима узнал? Что, если он и подставил папу?..

   С того самого дня я живу, словно в аду. С ненавистью и болью. Испытываю отвращение к Новикову, но каждый раз ложусь с ним в постель, наплевав на себя и свои чувства. Молча лежу на кровати под тяжестью Димкиного тела и глотаю соленые слезы, пока он делает свое дело. Я терплю и мечтаю об одном — что это когда-нибудь закончится…

    Андрей

   Я несколько подустал за последние концерты. Не думал, что тур по России матушке так вымотает меня, но это факт. Сейчас, качая головой в такт музыке, мечтал о том, как завалюсь на мягкий диванчик с бутылкой холодного пивка и наконец-то расслаблюсь.

   Все… последние аккорды, крики фанатов и выход на поклон… Снимаю с себя майку, вытираюсь и швыряю прямо в разгоряченную толпу, что тут же заводит ее. Несколько селфи на фоне зала, и мы спешим за кулисы. Как хорошо, что на сегодня не запланирована автограф-сессия. Иначе усталость свалила бы меня с ног прямо перед фанами.

   — Было круто! — сказал Макс, падая на диван. — Надеюсь, в Омске нас встретят так же тепло.

   — Да-а, — протянул Пашка, — сюрприз удался. Я не ожидал, что…

   Дальше я друзей уже не слышал. Завалившись поперек кресла, свесил ноги с подлокотника и глотнул пива. Вспомнил тот день, когда Роза переступила порог гримерки. В последнее время все чаще о ней вспоминаю. Порой хочется все бросить и снова отправиться в тот цветочный салон под предлогом покупки букета. Единственный минус — дарить-то его некому.

   Витая в облаках, я прожигал взглядом дверь, представляя, как сейчас войдет Роза и…

   — Андрюха! Алло гара-а-аж! — прозвеневший над головой голос Алекса вывел меня из раздумий. — Какой-то ты сегодня не разговорчивый, — гоготнул он, парни поддержали его оглушительным хохотом. — Расстроен, что девочек нет? Так мы сейчас все исправим… Кстати, ты о нашем споре не забыл? Может, пора признать поражение и отдать мне выигрыш?

   — У меня все под контролем, — уверил я друга.

   — Где-то я это уже слышал, — сказал Алекс и почесал за ухом барабанной палочкой. — Я бы на твоем месте не был таким самоуверенным. Сколько вы с ней уже не пересекались? Неделю? Две? Или больше? Да наша Розочка уже и думать о тебе забыла.

   — Ничего-то ты не понимаешь в обольщении, — вмешался в разговор Макс. Пахан же как всегда оставался в стороне, предпочитая не встревать в разговоры о девушках, Серега тоже не лез, потягивая пиво. Макс между тем продолжил: — Есть такая тактика: на какое-то время пропасть из поля зрения девчонки, а потом внезапно появиться в ее жизни. Андрюх, ты только не забудь главное правило — чем больше тумана ты напустишь при встрече, тем больше шансов ее заинтересовать.

   — Чем дальше, тем интереснее, — гоготнул Алекс. — Что ж, с нетерпением жду финала… и свои сто баксов.

   — Это мы еще посмотрим, — подмигнул я ему. — Совсем скоро я буду праздновать победу.

ГЛАВА 8

Роза

   С тех пор, как Димка показал мне компромат на отца, прошло две недели. Несколько раз он извинялся, говорил, что это я вынудила его пойти на крайние меры. Ссылался на стресс из-за проблем в бизнесе, обещал пойти к психологу. Клялся, что больше не причинит мне боли, что скоро все закончится. Даже у меня на глазах сжег все документы в папке, и вроде это был оригинал… Но что-то изменилось во мне. Будто что-то надломилось. Я уже не понимала, люблю ли Диму, хочу ли быть с ним. Мысли, чувства — все перемешалось, а распутать клубок не получалось. Конечно, всякое бывает, все пары ссорятся, а потом мирятся. Многие ненавидят друг друга, а потом прощают и живут счастливо долгие годы. Мне нужно время, и я решила переехать к родителям в Повадино. С Димкой мы виделись только на работе, общались, как начальник-подчиненный. Он не настаивал на близости, вошел в мое положение. Видимо, на него так повлиял психолог, к которому он пошел по моему настоянию. Я замечала изменения. Дима стал спокойнее и сдержаннее.

   И вот настал тот день, когда мне пришлось решить что-то для себя. Я была на своем рабочем месте, когда появился Дима с букетом розовых роз.

   — Розита, девочка моя, — начал он, подойдя ко мне за прилавок, — ты простишь меня? Знаю, в последнее время я вел себя, как полный кретин, ревновал, не доверял. А знаешь, почему? Потому что люблю тебя до безумия. Потому что раньше никого не любил. С тех пор, как ты появилась в моей жизни, я каждый день боюсь тебя потерять. Давай начнем все сначала. Мир?

   Я слушала его и не могла поверить… Сейчас Дима такой, каким был раньше. Конечно, его слова не могли не тронуть мое сердце.

   — Мир, — с улыбкой произнесла, заглядывая в серые глаза.

   Я не из тех, кто с легкостью отступает при первых же проблемах, ведь любовь никуда не делась. Трудности укрепляют отношения или разрушают навсегда. И я сделаю все, чтобы наша любовь преодолела все сложности.

   Я вернулась в нашу квартиру, мы снова начали ходить в театры, музеи, выставки. Дима заслуживал мое прощение, с каждым днем сильнее меняясь в лучшую сторону. Я увидела того самого Дмитрия Новикова, в которого когда-то влюбилась без памяти, за которого хотела замуж. И… он наконец-то сделал мне предложение.

   — Розита, солнышко, ты станешь моей женой? В горе и радости, в болезни и здравии… Я хочу прожить с тобой всю жизнь. Ты согласна?

   — Да! — обняла его крепко-крепко. — Димка, я так давно этого ждала, конечно, согласна.

   Казалось, жизнь налаживается, через два месяца мы собирались стать мужем и женой, но чего-то не хватало. Возможно, ребенка? Или я слишком забегаю вперед? Мы ведь еще даже не поженились…

   Однажды днем Дима появился в нашем цветочном салоне и, не обращая внимания на посетителей, разглядывающих витрины с открытками, подошел к прилавку, за которым я стояла.

   — Привет, — поцеловав в щеку, продолжил. — У меня хорошая новость. Представляешь, мы получили крупный заказ. Через две недели в кафе «Мишель» пройдет благотворительный вечер в помощь детям, больным лейкемией. От нас требуется украсить зал. Воздушные шары, букеты, цветочные композиции… Справишься?

   — Конечно.

   Ничего не выбрав, девушки-посетительницы ушли, мы остались с Димой одни.

   — Нужно будет встретиться с заказчиком и обсудить кое-какие детали. Я дал ему твой номер, так что жди звонка. Ах, да, чуть не забыл… Он просил нашего консультанта ненадолго остаться в кафе, чтобы раздать детям воздушные шары. Я позвоню Рите…

   — Не нужно. Я же сказала, что справлюсь, — поставила Диму в известность.

   — Ты хочешь сама этим заняться? Уверена?

   — Да, а что в этом удивительного?

   — Хотя бы то, что ты не любишь мероприятия с большим скопищем народа. До сих пор удивляюсь, как Людке удалось вытащить тебя на концерт.

   — Концерт и благотворительный вечер в помощь детям — это две совершенно разные вещи. В театре тоже много людей, но он мне нравится. Так что… И вообще, на благотворительном вечере я могу быть полезной, мне приятно будет увидеть улыбки на детских лицах. Знаешь, а ведь и мы можем поучаствовать. Я поговорю с заказчиком, объясню ему все и возьму воздушные шары на себя.

   — Ну хорошо… — согласился Дима. — Поступай, как знаешь. Если тебя это осчастливит, отговаривать не буду. Ладно, я поехал. У меня встреча. Вечером увидимся.

   Он поцеловал меня и ушел. А я еще долго стояла с улыбкой, представляя, как обрадуются шарикам дети. Если бы на меня внезапно свалились миллионы, я бы отдала их детишкам на лечение. Но я не богата, а у Димы проблемы в бизнесе, да и не муж он мне еще, чтобы просить о такой услуге.

   Из раздумий меня вывел телефонный звонок. Я взяла из-под прилавка смартфон и, увидев на дисплее незнакомый номер, тут же приняла вызов. Скорее всего, заказчик.

   — Алло.

   — Здравствуйте, Роза. Мне Ваш номер дал Дмитрий, — голос показался мне смутно знакомым, но я не придала этому значения. — Мы можем встретиться и обсудить детали предстоящего праздника?

   — Да, конечно. Назовите место, я подъеду.

   Хотелось поскорее увидеть человека, которому не безразлична жизнь чужих детишек. Такие люди заслуживают уважения. Расцеловала бы…

   — Кафе «Мишель» на Красной Пресне, — сообщил мужчина, а я поняла, что даже имени его не знаю, но ничего, у нас будет шанс познакомиться. — Через два часа сможете?

   — Договорились. Но как я Вас узнаю?

   — Я сам к Вам подойду.

   — Ну хорошо.

   Я попрощалась и набрала Риту.

   — Рит, привет! Не могла бы ты выйти сегодня на несколько часов? Мне нужно съездить на встречу с заказчиком, а салон не на кого оставить.

   — Ладно, — согласилась девушка.

   Когда она приехала, я взяла такси и отправилась по нужному адресу. Села за свободный столик у окна и принялась ждать за чашечкой кофе.

   Спустя пару минут где-то над головой раздался знакомый мужской голос.

   — Простите за опоздание. Пробки, — сказал мужчина и тут я его увидела.

   Нет, я не могла ошибиться. Ошибешься тут. «Забитые» татуировками руки, будто рукава, выделялись на общем фоне. Андрей сел за мой столик и, положив на него руки, сцепил пальцы в замок.

   — Не поняла… — протянула я. — Это шутка такая? Вообще-то я жду заказчика.

   — Заказчик — это я, — он подмигнул мне, как тогда, в клубе, а я, кажется, залилась краской.

   Но не от стеснения, а от негодования.

   — Ты? Но…

   — По-твоему, я не могу быть организатором благотворительного вечера? Ты меня совсем не знаешь, красавица.

   — Да, не знаю! — вспылила я, услышав колкость из его уст. Когда же он перестанет называть меня красавицей? — И пусть все остается так.

   Вдох-выдох. Нужно успокоиться, иначе потеряю заказ, который сейчас так необходим салону, и Дима меня прибьет. Я глотнула кофе, и злость испарилась.

   — Оставим разногласия в прошлом и поговорим о деле, — в первую очередь я профессионал и пришла сюда работать, поэтому отбросила предрассудки и сконцентрировалась на деле. — Вы согласны?

   — Мы снова перешли на официальную форму общения? — хмыкнул Андрей, расцепив пальцы и отклонившись на спинку стула.

   — Да. Не вижу в этом ничего удивительного. Вы — мой заказчик.

   — Ну да. Так будет правильней, — согласился он, за что я ему благодарна.

   — Вот и хорошо, — коротко улыбнулась я.

   Мы обсудили кое-какие нюансы, количество цветов и их расположение в зале. Я предложила украсить помещение фигурками из воздушных шаров. А потом внесла поправки в наш договор:

   — Когда я узнала о мероприятии, мне тоже захотелось поучаствовать, сделать что-то полезное для детей. И мы с руководством решили, что воздушные шары, которые Вы хотели раздавать детям, наш салон возьмет на себя. Вы не против?

   — Конечно, нет. Спасибо, Роза. Я благодарен Вам за участие, — сказал Андрей, неотрывно смотря в глаза. — В наше время не каждый готов помочь ближнему, что уж говорить о бедных несчастных детишках, ожидающих своей очереди на операцию. Когда я вижу на их лицах улыбку, мне кажется, что жизнь прожита не зря.

   Внутри что-то встрепенулось от его слов. Они были такими искренними, такими воодушевляющими. Казалось, передо мной сейчас сидит не тот человек, с которым я повздорила в гримерке, а совершенно другой Андрей Ковальский, о существовании которого до сегодняшнего дня я не подозревала.

   — А Вы были правы, Андрей, я совершенно Вас не знаю, — созналась, с интересом глядя на музыканта.

   В нем было все по-прежнему: множество татуировок по всему телу, огромные тоннели в ушах. Мне всегда казалось, что такие мужчины не могут быть сострадающими, нежными, ранимыми, но, кажется, ошибалась. И эта роза на шее, раскрывающая лепестки, будто заманивая… Интересно, что она означает? Почему именно роза?

   — Мы всегда можем это исправить, — сказал Андрей, намек я поняла, но не одобрила. — Можем встретиться еще разок…

   — Не можем, — обрубила все на корню. — Я замуж выхожу.

   Андрей молча смотрел на меня, так смотрел, что дышать стало страшно. Во взгляде было что-то такое… невыносимое, что ли... А потом произнес:

   — Что ж, поздравляю. Желаю счастья в семейной жизни. Надеюсь, хоть у вас все получится, — сказал так, будто не верил в брак, в отношения.

   И что означала приставка «хоть»? Неужели он был женат, но не сложилось?

   — Спасибо, — протянула я, стало как-то не по себе. Наверно, своими словами неосознанно причинила Андрею боль. — Все в порядке? — поинтересовалась, крутя под столом кольцо на пальце, подаренное Димой. — Я ничем Вас не обидела?

   — Нет. Просто брак не принес мне ничего хорошего, лишь боль и разочарование. Поэтому, надеюсь, у Вас все будет иначе.

   — Я сожалею, что у вас не получилось, но у нас с Димой получится. Я знаю.

   Андрей согласно кивнул и улыбнулся.

   — Что ж, Роза, мне уже пора. Скоро увидимся. Я буду ждать этой встречи.

   Он поднялся, подошел ко мне и протянул раскрытую ладонь. Вложив в нее свою, ощутила, как по телу забегали приятные мурашки. А когда сухие губы коснулись моей кожи, подарив легкий поцелуй, я готова была поклясться, что сошла с ума. Мышцы живота напряглись, я разволновалась и тут же разозлилась на себя за такую реакцию.

   — До встречи, — словно на автомате пробормотала хриплым голосом.

   Понятия не имела, почему тело так отреагировало, но мне это не нравилось. С какой стати? Что это было вообще? Я Диму люблю и хочу от него детей.

   Когда Андрей ушел, я еще долго сидела, не шевелясь, смотря на то место, где он только что был он. Пыталась понять, но так и не смогла… Захотелось сию секунду встретиться с подругой и обо всем поговорить, поэтому я набрала ее номер и попросила приехать. Люда была в кафе уже спустя пятнадцать минут. Она влетела в зал, как метеор и опустилась на стул со словами:

   — Что-то случилось? По телефону у тебя был такой странный взволнованный голос. Я гнала, как сумасшедшая. Успела? Ты ничего не натворила?

   Я прыснула со смеху.

   — Чего ржешь? — возмутилась она.

   — У тебя такое лицо, будто ты ежа проглотила, — продолжала потешаться я. — А когда ты узнаешь, кто только что сидел на твоем месте, боюсь даже предположить, что с тобой будет. Наверно, придется «скорую» вызывать.

   — Хватит издеваться, — буркнула подруга, — рассказывай уже. С кем ты встречалась, проказница?

   — С Андреем Ковальским.

   — ЧТО?!!! — кажется, у нее чуть не отвалилась нижняя челюсть, глаза округлились. — Как? Почему?

   — Через две недели в этом кафе пройдет благотворительный вечер в поддержку больных лейкемией детей. Его устраивает Андрей. Он обратился в наш салон с просьбой помочь украсить зал цветами и шариками.

   — Это же круто! Значит, ты и на вечер пойдешь? А меня с собой возьмешь? Это же такой шанс снова встретиться с Максом. Блин, Розик, возьми меня с собой, ну пожалуйста, — протараторила Люда.

   — Ты знаешь, я только за, но туда войти можно только по приглашениям. Я, конечно, могу позвонить Андрею…

   — Андрею? — поиграла бровями подруга. — Не Ковальскому, не Андеру Вуду, а Андрею? Между вами что-то было?

   — Что за странный вопрос? Конечно, нет! — возмутилась я.

   — Но ты бы хотела, да? — хитро улыбаясь, пропела Люда.

   — Нет! — я резко одернула ее фантазии. — Ты не забыла, что я замуж выхожу?

   — Ой, ты сначала выйди. Я уверена, что никакой свадьбы не будет.

   — Люд, ну что тебе сделал Дима? Почему ты его так ненавидишь? — поинтересовалась я. — Ты же знаешь, как сильно я его люблю.

   — Ну начинается… Звони давай Андрюхе.

   Ох, и не нравилась мне эта идея… звонить самой — это словно шанс дать. Еще подумает чего… Но ладно. Это ведь ради подруги. Да и мне станет спокойнее, если она будет со мной рядом на вечере.

   Я достала из сумки смартфон и набрала номер Андрея. Сердце так и норовило выпрыгнуть из груди, а когда на том конце провода ответили, вообще замерло, словно остановилось.

   — Да, красавица! Мы что-то забыли обсудить?

   — Да. Нет. То есть… — растерянно бормотала я. — Я хотела спросить за подругу. Можно ли мне взять ее с собой?

   — Конечно. Я пришлю приглашение, если Вы, Роза, встретитесь со мной еще раз. Завтра.

   — Что он говорит? — прошептала Люда и с жалобным выражением лица посмотрела на меня.

   Во мне боролись две сущности. Одна совершенно не хотела принимать приглашение Ковальского, потому что любила Диму и не собиралась встречаться с другим мужчиной втайне от него. Другая же мечтала осчастливить подругу, осуществив ее мечту, потому что любила Люду — эту взбалмошную, но такую родную. А глазищи-то у нее какие! Правда, как у кота из «Шрека», разве можно отказать?

   — Пожалуйста, Розик… — она сложила ладони вместе, умоляя меня принять любые условия Андрея, и я сдалась.

   — Хорошо, я согласна на встречу.

   — Вы не пожалеете, Роза, — сказал Андрей, а меня уже начинала раздражать вся эта наигранная официальность. — Я сброшу эсэмэс с местом и временем. Вот видите, Роза, все возможно. До встречи.

   — Пока.

   Убрав телефон от уха, я с облегчением выдохнула. Людка, поняв, что приглашение все же будет, завизжала, как сирена, и, подскочив ко мне, крепко обняла.

   — Я обожаю тебя, Роза!

ГЛАВА 9

Андрей

   — Черт! — я долбанул кулаком по рулю своего «Мустанга», в котором сидел; сжал кулаки так, что костяшки побелели.

   Роза выходит замуж... Да откуда я вообще мог об этом знать?!

   Нет, меня огорчало не то, что проиграл Алексу спор, а то, что я потерял ее, не успев обрести.

   Эта девчонка ростом метр с кепкой с первой встречи запала мне в душу, но я не понимал, чем она покорила меня.

   Смазливой мордашкой? Таких вокруг полно крутится. Красивые, статные, высокие, сексуальные — на любой вкус и цвет. Внешность давно не является приоритетной. Но почему тогда при виде этой малышки с огромными как у лани глазами мое сердце начинает сходить с ума? Я будто под дурманом. Когда вижу Розу, хочу схватить ее в охапку и укрыть от чужих глаз.

   Я упустил момент, когда она стала для меня больше, чем просто спор. Маленькая колючка, ежик, фыркающий на каждое неугодное ей слово. Как же ей подходит это имя. Р о з а. У нее и правда есть шипы, которые, как оказалось, больно колются. Она как киллер — бьет метко и в самое сердце. На поражение. И сейчас, когда она в очередной раз дала понять, что шансов у меня ноль, я готов на любые подвиги ради махонькой улыбки в мою сторону. Получить крохотную порцию нежности от ледяной принцессы — вот чего мне сейчас так отчаянно хочется.

   Впервые за долгие годы могу с уверенностью сказать, что прошлое больше не держит меня в своих сетях. Роза — вот имя моей спасительницы. И теперь не представляю, как буду жить без озорной улыбки, от которой под ложечкой начинает посасывать, когда вижу ее. Без моей красавицы. Куда девать мысли, которыми забита голова? Нет, я не отступлю! Буду рядом, на случай, если она вдруг передумает выходить замуж.

   Заведя тачку, помчался прямиком в студию и через полчаса был уже там.

   — Ну как продвигается? — спросил у Пашки, сидящего за компом.

   Несколько дней назад мы начали записывать новую песню, и сейчас он как раз корпел над ней.

   — Хочешь послушать?

   — Ага.

   Он включил трек.

   — Неплохо. Очень даже неплохо получилось.

   — Ты как? Готов поработать?

   В тот момент смартфон в кармане брюк завибрировал. Вынув его, не поверил глазам. На дисплее высветилось имя «Роза», поэтому я сразу же ей ответил.

   — Да, красавица! Мы что-то забыли обсудить?

   Она что-то невнятно пробормотала, что меня однозначно позабавило. Волнуется.

   — Я хотела спросить за подругу. Можно ли мне взять ее с собой?

   Я решил воспользоваться предоставленным случаем и пригласить Розу на еще одну встречу. Теперь-то уж точно не отвертится. Мне хотелось расцеловать ее подругу за то, что она предоставила мне такой шанс.

   Закончив разговор, довольный собой, убрал телефон и уже начал продумывать нашу встречу.

   — Ну что, давай писать скрим? — сказал Пахану.

   — Окей.

   Я зашел в комнату для записи, надел наушники, и понеслось…

   Роза

   До дома меня подбросила Люда. Димы еще не было. Скинув туфли, прошла в комнату и упала на кровать. Я все еще не могла выбросить из головы тот факт, что мне придется снова встретиться с Ковальским. И на этот раз не по работе. Меня немного потряхивало от осознания того, что это будет похоже на свидание. Что я скажу Диме? Совру? Не очень приятная перспектива.

   Только подумав о нем, услышала звук открывающейся двери.

   — Розита, я дома! — прозвучал в тишине квартиры Димкин голос.

   Скорые шаги, и вот он уже в комнате. Нависает надо мной, целует в губы…

   — Ну как прошла встреча?

   Любимый лег рядом со мной, я повернула голову к нему.

   — Отлично, — сказала, улыбаясь. — Только завтра придется еще раз встретиться с заказчиком. Так уж он захотел.

   Похоже, Дима не догадывается, что наш клиент и Андрей Ковальский — одно и то же лицо. И к лучшему. Нечего накручивать себя по пустякам.

    — И я его понимаю, — повернувшись ко мне, прошептал Димка. — Любой захочет еще раз встретиться с такой красавицей. Но ты моя. Только моя. И я никогда никому тебя не отдам.

   Его губы накрыли мой рот жадным поцелуем. И мы больше не возвращались к теме о предстоящем мероприятии.

   Утром, когда я была уже на работе, пришла эсэмэска от Андрея: «Кафе Мишель. 14:30». Я заранее предупредила Маргариту о том, что мне нужно будет отлучиться на несколько часов, поэтому она вышла сегодня на смену вместе со мной. Взяв такси, в назначенное время я поехала в кафе. Ковальский был уже там. Не узнать его невозможно. Он выделялся на фоне заурядных посетителей своим нестандартным внешним видом.

   Подойдя, села за стол и поздоровалась:

   — Добрый день. Давно ждете?

   — Добрый. Может, все-таки перейдем на «ты»? — милая улыбка озарила лицо Андрея.

   — Хорошо. Так действительно будет проще.

   Я вздохнула с облегчением — наконец-то эта игра закончена. Ведь мы перешли на «ты» еще в гримерке.

   — Ты голодна?

   — Нет.

   — Тогда мы можем ехать.

   — Ехать? Куда, если не секрет?

   — Секрет, — лукаво передернул бровями Андрей. — Все узнаешь на месте. Пойдем?

   Что ж, у него получилось заинтриговать меня.

   Встав, направилась вслед за ним. На стоянке заметила припаркованный белый «Форд Мустанг», который отреагировал на нажатую кнопку брелка. По дороге до секретного места Андрей не доставал меня вопросами, не пытался приставать или оказывать хоть малейшие знаки внимания, просто молча ехал в известном только ему направлении.

   Машина вмиг домчала нас до нужного места. И когда она затормозила у большого здания, напоминающего школу, я поняла, куда мы приехали. Это был детский дом.

   Уже на улице Андрей достал из багажника полные пакеты с подарками для детишек. Я увидела подгузники, игрушки, коробки со сладостями, фрукты.

   — Ух ты, хорошо подготовился, — улыбка тут же коснулась моих губ.

   — А то! Пошли?

   Мы подошли к главному входу, Андрей нажал на кнопку звонка, и дверь открылась. В здании нас встретила симпатичная женщина лет шестидесяти в элегантном брючном костюме.

   — Андрюша! Здравствуй, мой хороший!

   Она радушно приняла его в свои объятия и ласково погладила по спине, как родного.

   — Добрый день, Антонина Юрьевна. Простите, что без предупреждения…

   — Ничего, мы всегда рады тебя видеть, — сказала, отстранившись. — В любое время дня и ночи.

   — Я знаю, — на лице Андрея появилась такая счастливая улыбка, что он стал походить не на грубого татуированного мужика, каким я его посчитала при первой встрече, а на милого и любящего парня.

   Он приобнял женщину за плечи, так, как будто та была ему матерью. Видимо, это важный человек в его жизни.

   — Кстати, познакомьтесь, это Роза, — представил он меня. — А это Антонина Юрьевна, моя вторая мама.

   Вот это новости. Неужто Андрей воспитывался в детском доме? Что-то я не слышала ничего подобного от Люды.

   — Добрый день, Роза. Очень приятно познакомиться.

   — Здравствуйте, — немного смущаясь произнесла я и кивнула в знак приветствия. — Мне тоже.

   — Проходите ко мне в кабинет, мои хорошие! Давайте! — легонько подталкивала нас в спины Антонина Юрьевна. — Сейчас я чайник поставлю.

   Мы прошли по длинному коридору и остановились у кабинета директора. Тут же навстречу нам уже выбежала толпа ребятишек из соседней комнаты, а, увидев Андрея, ребята восторженно закричали: «Андрюша! Андрюша приехал!»

   Он присел на корточки и поймал в объятия всех восьмерых девчонок и мальчишек, которым на вид было лет по шесть-семь.

   — Привет, родные! Ну как вы? Все хорошо? Соскучились? — с улыбкой задавал он вопросы, на что детишки хором отвечали:

   — Да!!!

   Я смотрела на эту картину и умилялась. Чувства, которые сейчас испытывала, не умещались в груди. Восторг. Нежность. Счастье. Я радовалась вместе с детьми и боролась с желанием вот так же крепко обнять Андрея за шею. Не встречала еще более заботливого и доброго человека. Смотрела на него и теперь гордилась своим знакомством с ним.

   По настоянию Антонины Юрьевны все мы прошли в кабинет директора. Андрей представил меня детям, которые тут же переключили свое внимание с него на меня.

   — А почему тебя назвали как цветок? — спросила одна из девочек.

   «Потому что моей маме оно очень понравилось», — хотела сказать, но тут же отдернула себя. Не стоит, наверно, говорить о маме при детишках, у которых ее нет.

   — Потому что роза очень красивая, — вышла я из положения. — А тебя как зовут?

   — Вера, — ответил ребенок.

   — У тебя тоже очень красивое имя, Вера.

   — Смотрите, что мы вам привезли! — воскликнул Андрей, вынимая из пакета коробки с конфетами и игрушки.

   Когда дети увидели подарки, глазки у них загорелись. Они тянули к ним свои маленькие ручки, желая поскорее заполучить заветные лакомства.

   Я улыбалась, смотря на то, как Андрей возится с малышами, и в какой-то момент начала ему помогать раздавать гостинцы. Когда дети счастливы — это самое дорогое, что может быть.

   — А кто любит шоколадные яйца?

   — Я!!! — хором выдали малыши и окружили Андрея.

   — Тогда быстрее разбираем!

   Когда воспитатели увели детей, Антонина Юрьевна напоила нас чаем и рассказала забавные случаи из детства Андрея. Оказывается, когда ему было семь лет, он утащил у нее из кабинета розу, чтобы подарить понравившейся девочке. Это так мило. Видимо, эта самая роза стала символом, выбитым у него на шее. Кажется, я начала понимать значение его татуировок. Но если роза ассоциируется с первой любовью, то что означают демоны и черепа на руках?

   — А еще… — вспомнила что-то Антонина Юрьевна, — Розочка, послушайте… Андрюша всегда защищал маленьких и слабых. Он очень добрый и отзывчивый. Да что я вам рассказываю, — махнула она рукой, — Вы и сами это прекрасно знаете.

   Я кивнула, соглашаясь с ней, и улыбнулась. Теперь знаю. Посмотрела на Андрея, который сидел напротив, и напоролась на внимательный взгляд невероятно красивых зеленых глаз. Как давно он смотрит? Такое ощущение, словно пытается дотянуться до меня этим взглядом, словно хочет запомнить каждую черту моего лица. Я на мгновение замерла и, смущаясь, отвернулась от него.

   — Что ж, нам уже пора, — произнес Андрей и поднялся со стула. — Я еще заеду.

   Он подошел и поцеловал Антонину Юрьевну в щеку.

   — Мы пойдем, а Вы не скучайте тут, — выразил он свое напутствие.

   Я тоже встала и, попрощавшись, на ватных ногах пошла за Андреем. Сердце испуганно, словно пойманная птичка, рвалось из груди, а в голове бился единственный вопрос: что со мной происходит? Не найдя ответа, молча села в машину и отвернулась к окну, пытаясь скрыть от Андрея свои пышущие жаром щеки.

   — Не пожалела, что согласилась встретиться со мной еще раз?

   — Нет, — коротко ответила, повернувшись.

   И вдруг меня прорвало на эмоции. Улыбка не сходила с лица, хотелось улыбаться, шутить, обсуждать сегодняшний день снова и снова. Андрей неотрывно смотрел на меня, пока я делилась с ним впечатлениями, и внимательно слушал, не перебивая. А когда я остановила волну слов, он вынул из бардачка конверт и протянул мне:

   — Держи, это приглашение для твоей подруги. Как и обещал.

   Я поблагодарила и взяла конверт.

   — Она будет на седьмом небе.

   — А ты?

   — А что я?

   — Ты счастлива?

   — Да. Тебе удалось меня удивить.

   Сегодня я поняла, насколько образ, который мы видим на экране или на сцене, отличается от реального. Там просто игра на публику, эти огромные тоннели в ушах, татуировки по всему телу… они придают колорита, делают Андрея необычным, особенным, отличным от других. Но в реале совершенно не важно, как выглядит человек внешне, главное — это его внутренний мир, его доброта и человечность.

   Дети были такие счастливые, а вместе с ними и я. Увидев их улыбки, поняла, что вот из таких небольших мелочей строится счастье.

ГЛАВА 10

Роза

   Из детского дома Андрей отвез меня в салон цветов. Когда я вошла и увидела там Диму, мило воркующего с Ритой, ревность острой стрелой пронзила сердце. А главное, он никак не отреагировал на мой приход. Продолжал заигрывать с ней, склонившись над прилавком.

   — Привет! — воскликнула, подойдя ближе, провела ладонью по Димкиной спине и, нагнувшись, поцеловала в щеку.

   — Привет, Розита, — наконец он обратил на меня внимание. — Уже закончила? Все в порядке?

   — Все просто замечательно, — с улыбкой ответила, вспомнив о том, как здорово провела время.

   И сразу стало не по себе, ведь у нас с Димой скоро свадьба, а я позволяю себе гулять с другим мужчиной. Да, это было не свидание, но отчего же я ощущаю себя предательницей? Наверно, потому что до сих пор не сказала Диме, кто на самом деле наш заказчик. И это грызет меня.

   — А я вот пригласил Риту на нашу свадьбу, — вдруг сказал Димка, прервав поток моих мыслей и развернувшись ко мне.

   — Здорово, — похвалила его и попросила: — Поехали домой, а? Я что-то устала.

   — Поехали.

   В машине Дима завел разговор о свадьбе. Пообещал на неделе выкроить время для поездки в ЗАГС. До меня только сейчас дошло, что скоро я стану женой Дмитрия Новикова! Что это не плод моего воображения — это реальность, которой я так долго ждала.

   Спустя три дня все так и произошло. Дима забрал меня с работы около десяти утра, и мы наконец-то выбрали дату и подали заявление. Я была на седьмом небе от счастья, уже из дома позвонила Люде и поделилась радостью.

   — Представляешь, через три месяца я стану женой Димы!

   — Ну что еще сказать — поздравляю! — разочарованно выдохнула она. — Раз ты любишь своего Димку, то совет вам да любовь, как говорится. Но я бы на твоем месте еще подождала немного… Мало ли, что может произойти.

   — Это ты на что намекаешь?! — возмущенно поинтересовалась я, открывая холодильник.

   — Не намекаю, а говорю прямо, как привыкла. Скоро мы с тобой идем на благотворительный вечер, не забыла?

   — И что? — я достала коробку с апельсиновым соком и, наполнив стакан, отправилась с ним в зал.

   — А то! Как дам сейчас по лбу!

   — Люд, если ты снова про Андрея, то ничего слушать не хочу. — Опустившись в мягкое кожаное кресло, сделала глоток и продолжила: — Не надо нас сводить, ладно? Это ни к чему хорошему не приведет. Во-первых, он не в моем вкусе, а во-вторых, я замуж выхожу. Я люблю Диму.

   — Эх, ладно. Больше не буду настаивать, — подруга вздохнула и перевела тему. — Блин, жду не дождусь встречи с Максом. Я уже и наряд подобрала. Он когда меня увидит, обалдеет.

   — Надеюсь, твой план сработает. Ты ведь в платье его покорять собралась, да?

   — А то! Первое платье в моем гардеробе. Оно реально классное!

   Что ж, увидим, когда придет время.

   И вот настал этот день. С утра я поехала в кафе «Мишель» и, расставляя цветочные композиции, вдруг почувствовала необъяснимый страх. Что, если не справлюсь с возложенной на меня задачей? Подведу и детишек, и Андрея… Подумав о нем, ощутила, как сердце взволнованно забилось. Вспомнила нашу вылазку в детский дом, светящиеся от радости глаза мальчиков и девочек. Андрей был таким нежным с ними, заботливым, внимательным… он будет хорошим отцом…

   Я отдернула себя. Мне-то какое дело до того, каким отцом он будет? Хмыкнув, обвела взглядом зал, убеждаясь, что ничего не забыла, и пошла на выход из кафе. Взяв такси, поехала за Людой. Осталось каких-то три часа до начала торжества. Нам нужно привести себя в порядок.

   Она носилась по комнате, как потерпевшая, боясь забыть что-то жизненно необходимое. Интересно, что это может быть?

   — Главное голову не забудь, — подколола ее.

   — А? Что? — она растеряно уставилась на меня.

   — Поехали, говорю. Все, что тебе может понадобиться, у меня есть.

   Люда схватила с вешалки платье, сунула в пакет и отрапортовала:

   — Так точно, товарищ генерал! — разве что честь не отдала.

   Рассмеявшись, я пошла на выход, и вскоре мы уже примеряли наряды в моей комнате.

   Я, конечно, могла себе представить, что за платье купила Людка, но что оно будет настолько безвкусным, подумать не могла.

   — Ты собираешься пойти в этом? — я ошеломленно смотрела на подругу, которая крутилась перед большим зеркалом, разглядывая обнову.

   Последний раз я видела ее в платье на выпускном вечере, четыре года назад. И тогда оно было намного симпатичней этого балахона, скрывающего все достоинства фигуры. Это не тот наряд, в котором стоит идти на благотворительный вечер. Теперь моя очередь делиться одеждой. Хм… кажется, у меня дежавю.

   — Скорее снимай это безобразие. Сейчас тебе кое-что подберем. — Я открыл шкаф и, сняв с вешалки одно из моих любимых платьев, протянула Люде. — Знаю, ты любишь черный цвет. Примерь.

   Она молча взяла его и через пару минут уже стояла передо мной довольнёханькая. Платье на подруге сидело как влитое. Я даже глазам не поверила, настолько оно ей шло. Обтягивающее, сексуальное, но в то же время очень сдержанное за счет того, что верх полностью закрыт под горло. Сам ворот вышит серебряным стеклярусом, отчего платье только выигрывает. Длина чуть выше колен — поэтому назвать его вульгарным язык не поворачивался. Как раз то, что нужно!

   — Оно прикольное, — поделилась впечатлением подруга, — но слишком закрытое.

   — На это и расчет. В женщине должна быть тайна. Ты ведь не только секса с ним хочешь, а отношений, я права?

   — Да, — подтвердила Люда.

   — Ну вот. Поверь, Макс и без глубокого выреза в обморок упадет, когда увидит тебя в платье. А если нет, то и пытаться не стоит его завоевать. Пусть идет лесом.

   — Думаю, ты права. Спасибо, Розик! — Люда и бросилась меня обнимать.

   — Пожалуйста, — улыбнулась я. — Надеюсь, у тебя все получится. Зря, что ли я приглашение для тебя доставала?

   Сама я надела белое коктейльное платье без бретелей, которое по форме напоминало цветок лилии: спереди короче, сзади длиннее. Не знаю, почему выбрала именно его, руки сами потянулись. Волосы закрутила на плойку, оставив их распущенными.

   — Вы прекрасны, девчонки! — отвесил нам комплимент Дима, когда мы вышли в гостиную. — Можем ехать?

   — Да, мы готовы.

   Дима любезно согласился подбросить нас до кафе — для меня это было важно.

***

В кафе «Мишель» мы приехали вовремя. Дима поцеловал меня на прощание и пообещал забрать нас по первому звонку. Оказавшись внутри, мы с Людой сразу же прошли в зал и смешались с толпой. Волнение подступило к горлу, я сглотнула и осмотрелась. На сцене играла неизвестная мне группа, а возле фуршетного стола с бокалами шампанского виднелись знакомые медийные лица. Телеведущие, актеры, популярные исполнители — кого там только не было. Но ни Андрея, ни Максима пока не видела, как и детишек, в честь которых организован праздник. А будут ли они вообще, спрашивается? Может, мы кафешкой ошиблись?

   — Ох-хре-ене-еть, — протянула Люда сквозь стиснутые зубы, при этом пытаясь изобразить улыбку. — Кому скажи, не поверят. Смотри, слева — это же какой-то актер. — Она вцепилась в мою руку. — Я недавно с ним фильм смотрела. Может, по шампусику, а? Расслабимся.

   — Вообще я как бы на работе.

   — Да какая к черту работа, когда здесь такое? Это же… это… Ну ты поняла… — она не находила слов, чтобы описать восторг, который испытывала, но я прекрасно понимала подругу.

   Я и сама была в восторге, но скорее от самого повода, нежели от компании собравшихся знаменитостей, на которых мне совершенно плевать. Никогда ни по кому не фанатела и не собираюсь. Мне было не по себе от взглядов гламурно одетых светских львиц, которые иногда бросали на нас любопытные взгляды, будто пытаясь понять, кто мы такие и что здесь делаем.

   — Ты как знаешь, а я выпью, — выдохнула Людка и взяла бокал с подноса проходящего мимо официанта, разносящего напитки. — Когда еще представится такой случай?

   Она сделала большой глоток шампанского и довольно произнесла:

   — Вот теперь полегчало. Тебе тоже не помешает, а то напряженная, как струна.

   Я проигнорировала ее слова. Еще не хватало, чтобы шампанское ударило в голову, и я начала нести всякую ересь при ребятах из Deadly bloom. Только подумав о них, заметила, как они вошли в зал. Ткнув Людку локтем в бок, отчего она едва не поперхнулась шампанским, шепнула:

   — А вот и твой Макс. Будь естественной и не пей больше. Мне-то известно, какая ты дурная, когда пьяная, — хихикнула я. — Это я тебе как подруга советую.

   — Хорошо, — улыбнулась она и икнула. — Ой! — воскликнула, прикрыв рот ладошкой. — Никто не слышал? Нет?

   Когда мимо нас снова прошел официант, Людка поставила пустой фужер на поднос и поправила платье. Видно, что она волновалась. А я будто нет... Увидев, что Андрей с компанией направляется к нам, нервно принялась жевать нижнюю губу, не думая о том, во что превратится помада. Но вроде бы она достаточно стойкая… В голове как эхо стучали удары сердца, ноги стали ватными.

   Я старалась не отводить взгляда, стояла и нагло рассматривала его, пока он с парнями пробирался через толпу. Темные штаны, с четырьмя металлическими пуговками на ширинке, болтались низко на бедрах. Ворот белой тонкой кофты был расстегнут, немного оголяя татуированную грудь. Рукава закатаны по локоть, открывая «разукрашенные» руки. Торчащие к верху волосы и тоннели в ушах — все как обычно. Но этот взгляд-магнит, от которого не укрыться, завораживал. И я проиграла битву, скромно опустив глазки.

   Подойдя, парни поздоровались. Мы поприветствовали их в ответ.

   — Вот это встреча! — улыбаясь, выдал Александр. — Все хорошо?

   — Да, — подтвердила я и перевела взгляд на Андрея.

   — Привет, — поздоровался он уже лично со мной.

   Столько нежности было в одном этом слове, мне на миг показалось, что сейчас протянет руку и проведет костяшками пальцев по моей щеке.

   — Здравствуй, — ответила я и скромно улыбнулась. — А дети где?

   — К сожалению, их не смогут привезти по состоянию здоровья, но воздушные шарики им обязательно передадут. Ты ведь не против?

   — Конечно, нет.

   Я заметила, как Люда открыто воркует с Максом, никого не стесняясь, и усмехнулась. Надо же! Видимо, выпитый бокал шампанского все-таки ударил ей в голову. Но я была рада за подругу, надеюсь, у нее все получится.

   Паша, Сергей и Александр разбрелись по залу, Люда с Максом тоже отошли.

   — Ты сегодня просто потрясающе выглядишь, Роза, — сказал Андрей, когда мы остались вдвоем. — Словно ангел спустился с небес.

   — Спасибо, — скромно пролепетала я, пытаясь скрыть улыбку — не удалось.

   Это платье вызывало восторги у многих мужчин, но такой комплимент получаю впервые.

   — Что удивительно, мы с тобой сегодня оба в белом, — поиграл бровями Андрей.

   — Да, я заметила.

   — Словно жених и невеста, — продолжил мужчина, но лучше бы не говорил этого.

   Я сконфузилась, вспомнив о Диме. Он там совершенно один, скучает, наверно, а я тут принимаю комплименты. Не хорошо получается.

   — Не надо, Андрей. У меня уже есть жених.

   — Ладно. — Он выставил руки вперед ладонями. — Молчу. — И перевел разговор. — Через полчаса наш выход, а потом будет аукцион. Надеюсь, ты не собираешься уходить? Твое платье заслуживает того, чтобы выгулять его в этот замечательный вечер.

   — Нет, не собираюсь. И я не только платье выгуливаю, а еще подругу, — усмехнулась я.

   — Круто! Ты хороший друг. Заботишься о ней. Вот бы обо мне так кто-нибудь заботился.

   — В твоей жизни обязательно появится такой человек, — хотела добавить: «но это не я», и не решилась.

   Когда ведущий со сцены объявил скорый выход группы Deadly Bloom, Андрей попросил его простить и удалился. Вскоре появилась Людка, схватила меня под руку и пропела на ухо:

   — Спасибо тебе, родна-а-я-я! За то, что взяла меня с собой. Это просто нереально круто! Макс… он такой… У меня просто слов нет от восторга. Остались одни плюшевые слоники.

   — Плюшевые слоники? — я округлила глаза, но Людка проигнорила.

   — Представляешь, он не поверил, что я и есть та самая Люда из гримерки.

   — Еще бы! Ты ведь сегодня так потрясающе выглядишь.

   — Надеюсь. Ладно, пошли поближе к сцене.

   Минут через пять появились Deadly bloom. Они сели на высокие табуреты, Паша принялся наигрывать на гитаре красивую мелодию. Сергей запел, Макс и Алекс в такт музыке защелкали пальцами. И что самое невероятное — свой куплет Андрей пел замечательным чистым голосом, который настолько заворожил меня, что я стояла с приоткрытым ртом и ловила каждое слово. Разве можно было предположить, что он может так волшебно петь? Что ж, ему удалось меня приятно удивить. Снова.

   Сгорая изнутри,

   На то время, когда ты наслаждалась жизнью...

   Я слушала слова песни, ловила на себе говорящие взгляды Андрея. Стало не по себе. Каждое слово, будто ко мне обращено. Я занервничала. Даже было желание убежать, скрыться с его глаз. Зачем он все это делает? Каких «нас»?

   — Круто, да? — Ткнула меня локтем в бок подруга. — Я тоже балдею.

   Это отрезвило меня, и я поймала себя на мысли, что уже несколько минут не свожу с Андрея глаз. Пришлось тут же исправиться, дабы не усугубить положение еще больше. Не дай Бог, растолкует неправильно...

   Пока я размышляла, не заметила, как песня закончилась, и Ковальский начал говорить:

   — Дорогие друзья! Мы благодарны вам за то, что вы нашли время и посетили наш благотворительный вечер. Хочу каждому из присутствующих выразить свою благодарность. Спасибо за поддержку и участие. За то, что вам не безразличны судьбы чужих детей! И помните: доброта спасет мир! Впереди долгожданный аукцион, не расходитесь! Удачного всем вечера!

ГЛАВА 11

Роза

   Спустившись со сцены, парни подошли к нам. Мне показалось, или я действительно отшатнулась от Андрея, как от прокаженного? Люда восхищалась выступлением, и ребята с удовольствием слушали ее восторги. Я же не знала, как себя вести в их присутствии. С одной стороны, было стыдно за свое поведение в гримерке (вела себя как обиженная барышня, шуток не понимая), с другой — они ведь довольно известные люди, а не какие-нибудь там…

   — Роза, отойдем? — Андрей кивнул в сторону, и я молча, словно на автопилоте, последовала за ним.

   — Все хорошо?

   — Да. Просто мне немного не по себе, — созналась я, боясь взглянуть на него.

   — Скучно или тебя беспокоит что-то другое?   

   Он будто читал меня как открытую книгу. О Боже, дай мне сил это вынести!

   — Скорее, первое, — улыбнулась, держась по правую руку от него, пока мы медленно шли к барной стойке.

   — Понимаю. Я и сам не особо люблю светские мероприятия. Все эти люди смотрят на тебя с восхищением, говорят много хвалебных слов в твой адрес, но на самом деле это лишь маски. Такие вечера для многих — повод засветиться. А я не люблю, когда мне открыто лгут, поэтому и не посещаю подобные рауты. Но иногда приходится переступать через себя. Особенно когда речь идет о жизнях детей. А тебе нравится твоя работа?

   — Конечно. Цветы — это мое все. Да и какая девушка не любит цветы?

   Когда я глянула на него, то показалось, будто Андрей помрачнел? Я что-то не то сказала?

   — А как ты стала флористом? — продолжил он, будто ничего не произошло, но я-то видела — что-то явно не так.

   — Большую часть жизни я прожила в небольшом поселке в Подмосковье. Там у родителей был огромный сад. Мама выращивала цветы и продавала их на рынке. Я росла среди лилий и магнезий, роз и гвоздик. Вечера коротала в саду, ухаживая за растениями. А потом учеба, другой город, новая жизнь. Получила диплом дизайнера, окончила курсы флористов и устроилась на работу в салон цветов.

   — Круто! А у меня все банально. С детства сочинял песни. После школы мечтал создать собственную группу и отправиться в тур. Но у родителей были другие планы на мою жизнь. Упекли меня в технический универ. Я отучился полгода и бросил его. За свою мечту ведь нужно бороться, не так ли?

   Я скромно кивнула, боясь взглянуть на мужчину. Чувствовала его прожигающий взгляд на себе и беспокойно сжимала в пальцах клатч.

   Мы остановились возле бара.

   — Как насчет вина или шампанского? Тебе нужно расслабиться, а то напряжена, как высоковольтный столб.

   Я хихикнула, представив себя тем самым столбом.

   — Столб, говоришь? — улыбаясь, спросила.

   — Ну да. Еще немного и искры посыплются, — засмеялся он и поставил передо мной наполненный игристым вином бокал, но я отказалась.

   — Может быть, позже?

   — Окей. Ловлю на слове, слышишь?

   — Ага.

   Возможно, зря отказалась, бокал шампанского мне бы сейчас не помешал. В последнее время, оказываясь рядом с Андреем, я начинала очень сильно нервничать. К чему бы это?

   Мысли рассеял звонок мобильного. Я достала его из клатча и посмотрела на дисплей. Дима.

   — Извини, — сказала Андрею и, отвернувшись, приняла вызов.

   — Привет, Дим! Ты чего звонишь? — голос мой был взволнован, словно застали на месте преступления.

   — Привет, милая! Я соскучился, надеюсь, ты тоже? Хочешь, я заеду и заберу тебя, а?

   — Пока нет. Я дождусь окончания аукциона и наберу тебя, хорошо?

   — Договорились.

   — Я отойду на минутку. — Коснувшись моего оголенного плеча теплой ладонью, сказал Андрей.

   Непроизвольно обернувшись, я кивнула на его обращение и ощутила, как огромные мурашки забегали по телу, а волоски на коже встали дыбом от легкого касания его руки. Я замерла, забыв, что разговариваю с Димой.

   — Чей это голос?! — недоверчиво воскликнул он, напомнив о себе. Дикая ревность так и сочилась в каждом произнесенном слове. — Что за мужик там рядом, а?!

   — Я не знаю. Один из гостей, — непроизвольно соврала. — Ты мне не доверяешь?

   — Доверие — опасная вещь, Розита. А еще очень хрупкая. Так что не подведи.

   Внутри все перевернулось от холодного тона. Как в тот вечер, когда Дима приревновал меня.

   — Ладно. Я позвоню, — как можно более безразлично произнесла, но сердце билось так сильно, что выдавало меня с потрохами. — До встречи.

   Убрав телефон обратно в клатч, повернулась к барной стойке и взяла фужер с шампанским. Убедив себя в том, что от одного выпитого бокала ничего страшного не произойдет, сделала несколько маленьких глотков. Настроение тут же повысилось, а тревоги отошли на задний план.

   — А вот и я! — Андрей затронул меня сзади за талию.

   Я подскочила на месте и, резко обернувшись с бокалом шампанского, случайно плеснула немного шипучки ему на грудь.

   — Блин… Прости, я сейчас все исправлю, — принялась судорожно вытирать алкоголь с его кофты.

   — Ничего страшного. Я сам виноват. Вот знал же, что к девушкам подкрадываться опасно… — выдал он шутливым тоном, но мне было не до шуток.

   Я продолжала тереть пятно, на что Андрей сказал:

   — Перестань, я ведь не железный.

   — Что? — не поняла и глянула в его глаза, в которых плясали смешинки.

   В какой-то момент до меня дошел смысл слов, и я готова была сгореть со стыда. Смущаясь, опустила голову, но Ковальский приподнял мой подбородок двумя пальцами, вынуждая наши взгляды встретиться. О Боже, какие красивые глаза. Выразительные, живые, влекущие. Смотрела и не могла оторваться. Вопреки всем доводам рассудка хотелось провести подушечками пальцев по небритой щеке. Сердце дернулось, забилось быстрее. Я опустила взгляд на губы мужчины, и тело предательски встрепенулось. Какого это, когда тебя целуют эти губы?..

   Испугавшись собственных желаний, убежала из кафе. Ноги привели меня на парковку. Я остановилась и, взглянув в еще довольно светлое небо, попыталась привести в порядок сбившееся дыхание.

   Что это только что было? Я и сама не понимала происходящего.

   — Что со мной не так? — произнесла негромко в пустоту, обхватив себя руками.

   — Бессмысленно бегать от правды, — раздался голос сзади, и сердце снова пустилось вскачь.

   Андрей развернул меня к себе, в его взгляде полыхал огонь.

   — От какой правды? — спросила, надеясь, что он промолчит.

   — Ты и сама знаешь. Не беги от своих чувств, Роза.

   — Нет никаких чувств, — пыталась убедить Андрея в обратном, хотя уже и сама не знала, так ли это на самом деле. — Чувства у меня только к Диме, и я не собираюсь ему больше врать. Сегодня же расскажу, что заказчик — ты.

   — Делай, что хочешь, только не ври и мне. Не ври самой себе. Мне плевать, что ты не свободна, слышишь? Ты нужна мне, и я не отступлю.

   Меня напугал напор Ковальского. Он собирался взять мое лицо в ладони, но я не позволила. Оттолкнула его со словами: «Не надо идти за мной» и, поджав губы, с опущенной головой быстрым шагом направилась в противоположную сторону. Не хотела признавать, что действительно что-то испытываю к нему, поэтому злилась.

   — Роза! — этот голос принадлежал Диме.

   Вот только его здесь не хватало! Я остановилась и, поискав жениха взглядом, поспешила навстречу.

   — Как ты здесь оказался?

   — Тебя только это волнует? А то, что ты только что ворковала там с этим, — он кивнул в сторону Андрея, который все еще стоял на том месте, смотря в противоположную сторону, — тебя совсем не тревожит? Теперь я понимаю, почему ты сама решила заниматься этим заказом. Скрывала от меня…

   Дима злился, и это настораживало, а еще раздражало то, что он безосновательно меня обвиняет.

   — Давно ты крутишь с ним?

   — Только не начинай. Ты ведь знаешь, что мне никто кроме тебя не нужен. Поехали домой.

   Как же надоело оправдываться за то, чего нет…

   — Никто, говоришь? А как же этот?.. — Димка с силой схватил меня за предплечье и потянул на себя. — Может, мне его убить, а?

   Сердце провалилось в пропасть. Я смотрела на Диму и не узнавала его. Неужели снова все возвращается? Ревность настолько застилала ему глаза, что он не отдавал отчета своим действиям и словам.

   — Ты шутишь? — сконфузилась я. — Не надо никого убивать. Давай мы просто поедем домой.

   — Защищаешь его? — вывернул мои слова наизнанку Новиков и, притянув одной рукой к себе, второй схватил за горло. — Защищаешь?!

   Его взгляд был таким пугающим, таким жестоким. Я сжалась под его напором.

   — Девушку отпусти! — велел подошедший Андрей, голос был решительным и твердым, как сталь.

   — Что? — не понял Дима и, отпустив меня, повернулся к нему.

   — Что слышал, — повторил он все так же уверенно. — Или у тебя со слухом проблемы?

   — Да я тебя!.. — кинулся на него Новиков, но Андрей перехватил руку и завернул ее за спину.

   — Что, теперь не такой смелый?

   — Я убью тебя, тварь! Убью! — кричал он, трепыхаясь в сильных руках.

   — Андрей, не надо. Не провоцируй. Пожалуйста! — взмолилась я, опасаясь, что станет только хуже. — Отпусти его. — И обратилась к Диме. — Дима, успокойся, пожалуйста. Поехали домой. Прошу тебя, поехали!

   Андрей отпустил его. Он отдернул пиджак и со злостью выплюнул:

   — Это мой дом, ясно? А ты… ты можешь оставаться с этим уродом!

   Он пошел прочь, сел в машину и уехал, едва не задев другие машины.

   — Ты как? — встревоженно спросил Андрей.

   — Нормально.

   — И это твой жених? Да он больной на голову. Тебе жить с ним не страшно?

   Я прикусила губу и почувствовала, как слезы обожгли глаза. На душе было так паршиво, что хоть в петлю лезь. Вздрогнула, ощутив прикосновение к своим оголенным плечам. Проглотила горечь, образовавшуюся во рту. Но не обернулась. Тело будто цепями сковало. Не разорвать.

   — Роза, — позвал Андрей.

   И, наконец, оковы спали. Не обращая внимания на парня, быстрым шагом проследовала в кафе. В горле пересохло, руки трусились. Что же я сделала не так, черт возьми? В чем виновата?! Почему Дима так не справедлив ко мне? Я ведь никогда не давала повода для ревности, а он…

   По пути достала из клатча смартфон и собиралась уже набрать Димкин номер, однако передумала. Пусть подумает над своим поведением.

   Попав в помещение, направилась прямиком к фуршетному столу. Положив телефон на стол, взяла бокал с шампанским. Быстрыми глотками осушив его, зацепила вилкой какую-то непонятную закуску и съела. И вдруг услышала голос за спиной:

   — Алкоголь в этом деле не лучший помощник. Уж поверь мне. Станет только хуже, а боль никуда не денется.

   — Да? — обернулась и недовольно буркнула: — А, может, я хочу, чтобы стало хуже?

   Чего он ко мне прицепился? Других девушек, что ли, нет? Это ведь все из-за него! Если бы не он со своими чувствами…

   — Не хочешь. Пойдем. Поговорим. Все равно уже терять нечего, — Андрей взял меня за руку и отвел в сторонку от людей, которые любопытно на нас поглядывали.

   Я уже и забыла, где нахожусь. Забыла, что здесь есть и журналисты; их ведь может заинтересовать девушка, которую весь вечер обхаживает всеми любимый скример Андер Вуд. А если наши с ним фото попадут в газеты под красноречивыми заголовками? Тогда мне точно не отмыться в глазах Димы.

   — Больше никакой выпивки, поняла? — командирским тоном начал Андрей; видно, что эта тема ему очень близка. — Несколько лет назад в моей жизни кое-что произошло. Я потерял жену и начал напиваться. Сначала пил, чтобы не думать о потере. Пытался заглушить выпивкой боль. Но становилось только хуже. Это привело к тому, что я чуть не вылетел из группы. К счастью, вовремя остановился. Музыка меня спасла.

   Я виновато потупила взгляд. Ощущала себя полной идиоткой.

   — Я хочу уйти отсюда.

   — Тебе есть куда пойти? Думаю, сейчас не стоит возвращаться домой.

   — Не волнуйся, Дима меня не тронет. Если ты об этом. Наверно, он уже успокоился. Подумал и понял, что был не прав.

   — Я вызову такси.

   — Не надо. Я сама вызову. Чуть позже. Хочу прогуляться немного, успокоиться.

   — Можно составить тебе компанию? Вдруг какие-нибудь хулиганы…

   — Ладно, — согласилась я, не желая спорить. — А ты Люду не видел?

   — За подругу не переживай. Она в надежных руках.

   Ну хоть она сегодня счастлива. Не буду портить ей день своими проблемами. Потом сброшу эсэмэс…

   — Пойдем? — спросила я и направилась к выходу.

   — Да, сейчас. Я только куртку захвачу.

   Выйдя на улицу, вдохнула свежий вечерний воздух и начала расслабляться. Не так я себе представляла этот вечер.

   Когда появился Андрей, он накинул мне на плечи куртку, и мы двинулись в сторону Золотых ключей. Какое-то время шли молча, думая каждый о своем. В какой-то момент тишина начала давить на меня, и я сдалась:

   — Прости, что испортила тебе вечер. Ты сейчас должен быть в кафе, а не утешать глупую несчастную блондинку.

   — Ты не глупая. А то, что несчастная, так это можно исправить.

   — В этом я не уверена, — видимо, выпитый залпом бокал шампанского подействовал, и мне захотелось поделиться наболевшим. — Знаешь, в детстве я очень любила сказку про красавицу и чудовище. Много раз представляла себя на месте Бэлль, пытаясь понять, а что бы делала я, окажись на ее месте. Одно поняла — чудовище не перевоспитать. Это в сказках наступает счастливый конец. Чудовище превращается в принца, и настает хэппи энд. В реальности же мы получаем лишь разочарование.

   — А, может, и не нужно перевоспитывать чудовище? Может, стоит оглянуться вокруг?

   — Может, и стоит, но как же любовь? Бэлль ведь любит свое чудовище несмотря ни на что. Она любит не за что-то, а вопреки. Вопреки здравому смыслу, судьбе, всему!

   Так ведь и есть. Если любишь мужчину, то любишь его всего, целиком. Со всеми недостатками и заморочками. Дима слишком ревнивый. Слепая ревность превращает его в чудовище, но я все равно люблю его.

   Я и не заметила, когда мы остановились и теперь стояли друг напротив друга. Наши взгляды встретились. Сердцебиение участилось от чувства того, что Андрей смотрит в самую душу. Но ему туда путь заказан. Я не могу дать Ковальскому то, чего он так отчаянно хочет.

   Его губы были так близки, дыхание захлестнуло меня волной тепла. Кто бы знал, чего мне стоило унять колотящееся сердце и не броситься в омут с головой. Но я справилась.

    — Прости, — прошептала, увернувшись от поцелуя. — Вызови, пожалуйста, такси.

ГЛАВА 12

Роза

   Добравшись до квартиры, я отворила дверь и увидела Димку — он будто поджидал меня в коридоре. Голый по пояс, с растрепанными волосами и бутылкой виски. Во взгляде сквозил явный холод, а на лице циничная ухмылка.

   — О-о-о, кто пришел, — протянул нагло. — А ты квартирой не ошиблась, милая? Ну иди сюда…

   Он потянулся ко мне, но я не позволила поцеловать себя. Зато отчетливо ощутила запах чужих духов на его коже. Снова?

   — Я за вещами, — произнесла холодно, пытаясь вложить в слова как можно больше равнодушия. — Пройти можно?

   — Нет, нельзя, — медленно проговорил Димка.

   — Противно смотреть, — бросила я и толкнула его в плечо, чтобы пройти, но он стоял в проходе, не позволяя выйти из узкого коридора.

   На душе было так паршиво, что плакать хотелось, но я не собиралась показывать сейчас свою слабость. Не дождется!

   — Противно? Но ведь ты со мной это сделала... — посыпались безосновательные обвинения.

   Дима протянул руку и прошелся подушечками пальцев по моей щеке, я затаила дыхание. Так и ждала, что он схватит меня за шею, но этого не произошло. Уперлась ладонями в его грудь, пытаясь оттолкнуть.

   — Пропусти!

   Новиков усмехнулся и отошел. Я резво скинула туфли и как мышка проскользнула в комнату, бросила клатч на кровать и опустилась рядом. Губы задрожали, я закрыла лицо ладонями и тупо расплакалась. Возможно, боль уйдет вместе со слезами?

   Все это казалось чьей-то злой нелепой шуткой. Я не понимала, как мой любимый мужчина мог так измениться, превратиться в самое натуральное чудовище… А ведь началось все с того дня, когда он не явился домой на нашу годовщину. Именно с тех самых пор он начал ревновать чуть ли не к каждому столбу, хотя я повода не давала. И отношения дали трещину...

   Придя в себя, вытерла лицо и поднялась. Достала из шкафа чемодан и принялась срывать с вешалок вещи. Руки тряслись, беспорядочно бросали их на дно чемодана. Если я нужна Диме, то он поймет, что был не справедлив и сделает все, чтобы вернуть меня. А я еще подумаю, прощать ли его на этот раз.

   Отворилась дверь, заскрипели половицы. Я предполагала, что Дима меня не отпустит, но продолжала собирать вещи. Так или иначе, все равно уйду!

   — Остановись, — потребовал он.

   Я не обращала внимания на его слова.

   — Я сказал, остановись! — Новиков подошел и резко вырвал