Элпис. Дилогия. Марина Снежная

Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11
Глава 12
Глава 13
Глава 14
Глава 15
Глава 16
Глава 17
Глава 18
Глава 19
Глава 20
Глава 21
Глава 22
Глава 23
Глава 24
Глава 25
Глава 26
Глава 27
Глава 28
Глава 29
Глава 30
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11
Глава 12
Глава 13
Глава 14
Глава 15
Глава 16
Глава 17
Глава 18
Глава 19
Глава 20
Глава 21
Глава 22
Глава 23
Глава 24
Глава 25
Глава 26
Глава 27
Глава 28
Глава 29
Глава 30

Глава 1

В воспоминаниях Элпис не раз возвращалась ко дню, изменившему ее жизнь. Мир детства, не всегда розовый и счастливый, но все равно дающий ощущение твердой почвы под ногами, раскололся в один миг, как стекло на любимой репродукции мамы в день ее смерти.

Элпис любила эту картину и могла смотреть на нее часами. Отражение чужой манящей жизни из обожаемой мамой Греции. На фоне ослепительно-ярких красок неба и моря – гора Олимп с вершиной в облачной дымке, а на колеблющихся волнах у ее подножия – крохотный белый парусник. Такой маленький и беззащитный по сравнению с величественной природой, и, тем не менее, именно он вызывал у Элпис восхищение, а вовсе не красивые пейзажи.

Способность бороться и побеждать, вера в то, что желанная цель будет достигнута – вот, что она видела в нем. Величие человека. Так же стойко старалась держаться и сама, пусть не всегда жизнь казалась безоблачной.

Постепенно храбро держащийся на поверхности кораблик начал тонуть. Сначала едва заметно, но со временем все сильнее.

Тот день пробил брешь в сердце Элпис, которая до сих пор так и не затянулась. Воспоминания о нем и сейчас оставались яркими и четкими…

., поселок Дубино, Подмосковье

– Лара! Лара-а!

Элпис захлебывалась криком, носясь по саду и заглядывая в самые укромные уголки. Одичавшие плодовые деревья выглядели настороженно и враждебно, словно переговариваясь между собой шелестом изумрудной листвы. Элпис перебежала через ветхий деревянный мостик на другую сторону заболоченного пруда и остановилась. Внизу, в мутной вязкой воде чавкнуло – поверхность пошла кругами. Элпис испуганно всмотрелась, но ничего опасного не заметила. Наверное, лягушка или рыба, если последняя тут, конечно есть. Они с ребятами когда-то пытались устроить здесь рыбалку, но выловили лишь старый башмак и водоросли.

Стремительно темнело. Усталое багровое солнце уже не давало достаточно света и тепла. Элпис растерянно глянула на возвышающуюся неподалеку белую усадьбу. Симметричная прямоугольная конструкция с остроконечной крышей. По бокам – башенки-мансарды, покрытые красной черепицей. В вечернем свете усадьба казалась еще более зловещей. Темные провалы окон, лишенные стекол, враждебно выжидали, когда неосторожный путник решится приблизиться. Элпис заставила себя унять разыгравшееся воображение, но отвести взгляд от чернеющей громадины не могла. Словно там крылся ответ на мучивший ее вопрос.

На мгновение показалось, что в одном из окон мелькнула фигура. Элпис нервно сглотнула комок в горле – мало того, что боялась наказания родителей, так еще и это место нагоняло ужас. С самого первого дня, когда увидела это старое здание, в душе поселилось тревожное чувство. Будто она уже тогда предполагала, что ничего хорошего от зловещего места ждать не стоит. Присутствие других ребят удерживало от проявления страха. Боялась показаться смешной. При свете дня притворяться, что все в порядке, было легче, а теперь, один на один с пугающим домом, стало по-настоящему жутко. Два чувства боролись между собой, но боязнь упреков мамы и отчима победила. Она уже не маленькая девочка, прекрасно понимает – привидений и прочей нежити не существует. Это сказки, которыми пугают малышей. И раз Элпис взрослая, то не должна бояться. Гораздо реальнее – родительский гнев. Как она станет оправдываться за то, что поволокла больную сестру в заброшенный дом и оставила ее там? И даже не довела поиски до конца, потому что струсила. Чтобы родители посмотрели на нее, как на ребенка? Ну, нет! Элпис снова принялась искать сестру.

– Лара! Где ты?

Она полезла в заросли ближайшего кустарника. Может, сестра решила поиграть в прятки? Кто знает, что у нее на уме? Элпис раздраженно стиснула зубы, когда колючая ветка полоснула по щеке: из-за этой недоразвитой жизни нет! Вместо того, чтобы веселиться с друзьями, приходится нянчиться с умалишенной сестрой! Хотя для родителей это, похоже, в порядке вещей. Заботы о больной полностью возложили на плечи Элпис. И почему бы Лару не отдать в психушку? Там ей самое место. Понимала, что так нельзя – сестра все-таки, но ничего не могла с собой поделать. Лара с ее тупым и безразличным выражением лица бесила.

Болезнь сделала сестру центром их маленького семейного мирка. Все вертелось вокруг нее. Мама и отчим из кожи вон лезли лишь бы найти деньги на хорошего специалиста. Все без толку. Лучшие врачи беспомощно разводили руками. Знакомым родители говорили, что у Лары аутизм. Хотя Элпис думала по-другому. Аутисты могут говорить, просто воспринимают мир несколько иначе, чем нормальные люди. Лара ведь умеет разговаривать, правда, делает это крайне редко, и только с Элпис. С остальными ведет себя, словно робот, но, в отличие от аутистов, на прикосновения реагирует нормально. Хотя видно, что ей это не особенно приятно. И первой на контакт никогда не идет.

Иногда Элпис казалось, что Лара зачем-то притворяется больной и из-за этого сердилась еще сильнее. Ну почему она должна отвечать за сестру, заботиться о ней?

Раньше родители нанимали сиделок, чтобы присматривать за больной, но ни одна не задерживалась надолго. Скорее всего, из-за странностей, окружавших Лару: если ей что-нибудь не нравилось, внезапно перегорали лампочки, замыкало проводку, бились хрупкие предметы. А после того, как последнюю сиделку шибануло током и ее увезли на скорой, родители и вовсе отказались от мысли приглашать в дом посторонних. Мама сказала, что Элпис уже достаточно взрослая и может последить за сестрой сама. Тем более, что с простейшим Лара справлялась: ходила в туалет, ела и даже одевалась. Правда, все это словно в полусне. Приходилось водить ее за собой и следить, чтобы ненароком не поранилась.

Мама, международный журналист, пропадала в бесчисленных командировках. В этом Элпис тоже винила Лару: если бы сестра была нормальной, мама бы так не рвалась из дома.

Отчим тоже днями и ночами пропадал на работе. У него была собственная фирма по продаже и ремонту автомобилей. Считалось само собой разумеющимся, что отвечать за Лару должна Элпис. Это даже не обсуждалось, являлось ее обязанностью.

Элпис радовалась возможности ходить в школу. На полдня она могла избавиться от сестры, пока за той присматривала домработница. Но женщина даже подходить к Ларе боялась, только наблюдала со стороны, чтобы с ней не случилось ничего плохого. И с облегчением передавала из рук в руки Элпис, когда та возвращалась из школы. Даже уроки приходилось делать в обществе сестры: она рисовала или складывала кубики, а Элпис, наблюдая за ней краем глаза, выполняла домашнее задание.

Иногда, когда смотрела на Лару, ее оторопь брала. Словно зеркальное отражение. Только в глазах сестры – отрешенность, будто она все время жила в собственном мире. Имя тоже звучало, как издевка. Все благодаря матери, обожающей Грецию. Решила дать дочерям греческие имена. Элпис – означало «надежда», Илария, сокращенно Лара, – «радостная». Да уж, радость та еще! Но ведь мама, когда выбирала имена, не могла знать, что одна из дочерей окажется с психическими отклонениями.

Через несколько месяцев после случая с сиделкой родители купили дом в Подмосковье, в маленьком поселке под названием Дубино. Он считался элитным, тут строили коттеджи в основном обеспеченные люди. Коренное население с удовольствием устраивалось на работу к новым соседям. Основной достопримечательностью служила усадьба, принадлежавшая раньше местному помещику. Элпис успела узнать некоторые подробности из дубинской этнографии. Сначала из здания хотели сделать музей, потом санаторий. В обоих случаях что-то не заладилось, и оно так и осталась бесхозным. Местные жители верили, что здесь водится нечистая сила. Разумеется, большинство детей это не отпугивало, а наоборот, притягивало. Приходилось не отставать от остальных. Элпис делала вид, что ей безумно нравится таинственность, окружающая усадьбу.

Они с соседскими ребятами часто приходили сюда играть. В дом, правда, Элпис так и не решилась зайти, а вот сад и обветшалые постройки облазила вдоль и поперек. Приходилось таскать сюда и Лару, конечно, втайне от родителей. Обычно сестра вела себя смирно, ребята по очереди приглядывали за ней. Элпис с ужасом представляла, что было бы, если бы родители узнали. Скорее всего, руганью и упреками не обошлось бы. Максим рассказывал, что отец часто охаживает его ремнем. Саму Элпис еще ни разу не били, но она и повода не давала. Теперь же точно с нее шкуру спустят. Но хуже всего даже не это, а разочарование в глазах мамы. Она ведь доверяла ей, как взрослой… Эх, почему нельзя этот день начать сначала? Она никуда бы не пошла или ни за что не поручила Костику следить за Ларой.

Этому идиоту всего лишь надо было полчаса присмотреть за девочкой! А он отвлекся на воробья с подбитым крылом, как потом сбивчиво оправдывался. Но что поделаешь? Отругав мальчишку, ребята разделились и пустились на поиски. Пока безрезультатно. И куда Лара могла деться? Элпис вздохнула и снова закричала:

– Лара!

Позади нее зашуршали кусты – по спине пробежал холодок. Элпис мигом вспомнила, что осталась совершенно одна, а неподалеку усадьба. Она резко обернулась и облегченно перевела дух – перед ней стоял Максим, растерянный и всклокоченный. Это он предложил оставить Лару на попечение Костика – своего непутевого братца. Элпис уже заметила, что он всегда берет на себя его вину. Но на то он и старший. Она, как никто, понимала Максима. У нее схожая ситуация, правда, старшей была Лара. Но это дела не меняет. Да и старше она всего на два часа. Снова в груди всколыхнулась обида – почему все именно так? У других нормальные сестры и братья, а у нее наказание какое-то.

– Не нашел? – расстроено спросила она.

Мальчик отвел глаза и засопел.

– Нигде нет. Танька тоже не нашла. Может, Денису повезет больше.

– А что, если?.. – мелькнула жуткая мысль.

Элпис нервно посмотрела на белеющую вдали усадьбу.

– Думаешь, она туда пошла? – заволновался Максим.

– Ну, нигде больше ее нет… Ты ведь с Денисом туда заходил. Там ничего страшного, правда?

– Ну, да, обычный старый дом. Внутри все разрушено, но ничего подозрительного. Правда, заходили мы днем… Слушай, может, позовем взрослых?

– Ты что! Отчим с меня шкуру спустит! – с ужасом замотала головой Элпис. – В общем, ты, как хочешь, а я пойду туда. Без Лары мне домой лучше не возвращаться...

– Да, я с тобой, конечно, – поспешно сказал Максим. – Не думай, что я испугался!

Элпис едва сдержала улыбку. Наверняка, так и есть, но он ни за что не признается. Пытается казаться взрослым и сильным. Хотя только на год старше. Тринадцать всего.

– Ладно, пошли, – решительно заявила она, выбираясь из зарослей.

Уже совсем стемнело. Правда, ночь была такая ясная, что усадьба виднелась, как на ладони. Да и вдали поблескивали огоньки в окнах домов. Элпис внушала себе, что ничего страшного нет. Просто старый заброшенный дом. Но если бы рядом не оказалось Максима, она вряд ли зашла туда одна. При взгляде на усадьбу по спине бегали противные мурашки. Сразу вспоминались истории, которые любила рассказывать Танька. Про привидений, домовых, вампиров и прочую нечисть.

Они медленно шли по почти невидимой дорожке, когда-то ухоженной и посыпанной гравием, а сейчас сплошь заросшей травой. Покосившаяся, но все еще внушительная дверь пронзительно заскрипела, когда Максим толкнул ее. Он взглянул на Элпис, видимо, надеясь, что она передумает. Но Элпис стиснула зубы, упрямо мотнула головой и решительно прошла внутрь.

В доме оказалось темно, как в погребе. Молочно-белый лунный свет, проникающий сквозь оконные проемы, не добирался до всех углов просторного помещения. Элпис невольно вздрогнула, когда щеки коснулось что-то сухое и легкое. Она вскрикнула и тут же зажала рот ладонью, испугавшись, что может разбудить нечто, живущее в доме. Второй рукой судорожно схватилась за плечо Максима. Мальчик пристально вгляделся в темноту, облегченно вздохнул:

– Летучие мыши. У меня фонарик есть. Сейчас включу.

– Что ж ты молчал? – укоризненно воскликнула Элпис, всплеснув руками.

Раздался щелчок – яркий луч осветил огромную комнату с разбитой мебелью и порванными драпировками на стенах.

Они с Максимом бродили по пустым помещениям, заглядывая в каждый уголок. Под ногами хрустели обломки разбитых скульптур и мусор. Выкрикивать имя Лары она не решалась. Судя по молчанию Максима, наверное, он испытывал то же самое. Обшарив весь первый этаж, они нерешительно застыли возле лестницы. Переглянулись.

Максим медленно двинулся наверх, а Элпис словно к месту приросла. Она покусывала губы и нервно озиралась. Негромко постукивали расшатанные ставни. Сами по себе скрипели половицы, словно что-то или кто-то ходило по ним совсем рядом. Откуда-то сверху слышалось завывание ветра. В горле пересохло – как сказать Максиму, что она не может пойти туда, наверх? Он осторожно коснулся ее руки и неуверенно улыбнулся. В полутьме блеснули белые зубы.

– Подожди здесь. Я скоро.

Элпис облегченно кивнула – в груди всколыхнулась волна благодарности.

Но стоило свету фонарика скрыться из виду, как подступила паника. Темнота показалась зловещей. Что-то зашуршало неподалеку, там, куда не доходили отблески лунного света. Завывание ветра показалось особенно угрожающим и живым. Элпис ринулась к выходу, запнулась, ударилась обо что-то. Едва не упала, забалансировала на одной ноге и снова бросилась бежать.

Спасительная дверь была уже на расстоянии вытянутой руки, как вдруг тишину разорвал истошный крик. Элпис окаменела. С трудом сдержала сильную дрожь, лязг зубов показался оглушительно-громким. Кто кричал? Максим?

Что делать? Броситься на помощь или бежать прочь, сломя голову? Она с тоской взглянула в сторону распахнутой двери. Совсем рядом нормальный мир, привычный и безопасный. Всего пара шагов… А что, если Максим поранился или сломал ногу? Элпис сцепила пальцы, собираясь с духом. Она его не бросит! Да и Лара может быть там! Этот последний аргумент оказался решающим. Досада на сестру сменилась тревогой. Подумать только, сколько раз она в сердцах желала, чтобы Лара исчезла из ее жизни, даже умерла. А теперь, когда сестре угрожает опасность, все в душе перевернулось. Страх перевесил панику. Если Ларка погибнет, она не переживет. Это же ее сестричка родная, беззащитная, не соображающая, что делает. Она даже убежать не сможет! Да и Максима нельзя бросать. Он не хотел сюда идти, это Элпис его заставила – будет подло оставить его здесь. Максим бы так не поступил, окажись она на его месте.

Элпис пошла обратно, на этот раз едва переступая отяжелевшими ногами. Глаза немного привыкли к темноте, очертания предметов проступили отчетливее. Она уже не натыкалась на все подряд. По спине стекала струйка пота. Стараясь разглядеть получше каждую подозрительную тень, Элпис упрямо продолжала идти к лестнице.

Каждая ступенька давалась с трудом. Элпис уговаривала себя быть смелой. Шаг. Еще один. Еще. Лестничный пролет кончился – впереди оказался темный коридор. Ни огонька. Вытянув руки перед собой, она двинулась дальше. Робко позвала:

– Максим, ты здесь?

Тишина. Легкий скрип сбоку. Элпис взвизгнула, когда одна из дверей открылась сама. Шарахнулась в сторону. Закусив нижнюю губу, напряженно всматривалась в темный проем. Даже дышать не решалась.

– Максим, это ты?

В ответ раздался жалобный крик:

– Элпис!

Она облегченно вздохнула, узнав голос. Лара! Она все-таки здесь. Элпис, не раздумывая, ринулась внутрь. Дверь с оглушительным грохотом захлопнулась за спиной. Элпис вскрикнула. Зубы стали выбивать барабанную дробь, ее бросало то в жар, то в холод.

Комнату заливал яркий лунный свет. Элпис заметила в углу съежившуюся дрожащую фигуру.

– Лара!

Кинулась к ней. Девочка подняла голову, посмотрела куда-то поверх нее. Нечеловеческий ужас явственно отражался на лице сестры. Элпис невольно остановилась и попятилась.

– Что случилось?

Лара вытянула руку, показывая на что-то позади нее. На ватных ногах Элпис медленно обернулась. Яркая вспышка – Элпис стало нечем дышать. Падение в бездну…

Глава 2

., г. Москва

В крохотной кухне едва можно развернуться. Элпис, ловко лавируя между покрытым цветастой скатертью обеденным столом и допотопной раковиной, убирала после завтрака грязную посуду. Как всегда, овсянка на воде и дешевый растворимый кофе – она не могла себе позволить особых изысков. С сомнением глянула на сложенные одна на другую тарелки, залитые водой. Времени, чтобы вымыть их, уже не оставалось. Ничего, сделает, когда вернется. Хорошо все-таки быть хозяйкой самой себе, никто не указывает, что нужно делать. Мама бы никогда не оставила грязную посуду – мелькнула тоскливая мысль. Как бы ни была занята, она всегда находила время поддерживать чистоту и порядок. Домработница боялась хозяйки, как огня, и когда мама была жива, все в доме сверкало. С ее смертью все изменилось. Коттедж словно потускнел, а его обитатели махнули на себя рукой.

Элпис решительно включила воду и взяла губку. Старательно, до блеска вымыла посуду. Вытерев руки полотенцем, она украдкой смахнула слезу. Оставив посуду сушиться, обернулась к сестре. Лара качалась на табурете, сосредоточенно разглядывая скатерть, словно там было что-то интересное. На ее правой щеке Элпис заметила пятнышко каши, подошла и привычно вытерла его полотенцем.

– Ну вот, так лучше.

Голос дрогнул, хотя она пыталась говорить спокойно и безразлично. Состояние сестры не улучшалось, даже наоборот. С каждым годом она все глубже погружалась в собственный мир. И никто ничего поделать не мог. Раньше Лара хоть изредка казалась обычным человеком. Но после случая в усадьбе она совершенно потерялась в иллюзорном мире. Вела себя, как механическая кукла, лишенная чувств и эмоций.

Наверное, там случилось что-то по-настоящему ужасное. Только вот сама Элпис ничего не помнила об этом. Последнее, что осталось в голове – Лара, протягивающая руки к чему-то невидимому. И все. Словно память установила непреодолимый барьер, не позволяя Элпис добраться до важных воспоминаний. Даже многочисленные психиатры и психологи, к которым водили ее родители, не добились успеха.

В сознании существовал провал, темный и затягивающий. Именно оттуда, скорее всего, возникали кошмары, такие тяжелые, что Элпис просыпалась в слезах, с искусанными в кровь губами. Смутно догадывалась, что видела разгадку того страшного вечера, но с наступлением утра в памяти оставались только неясные образы. Снова и снова прокручивала в голове, надеясь, что это поможет. Бесполезно.

В один момент перед ней – залитое лунным светом помещение, Ларина рука. А в другой – темнота. Очнулась она от шума голосов. Та же самая комната, лучи множества фонарей. Над ней перепуганные лица взрослых и друзей: Таньки, Дениса, Костика. Возле отчима стоит неподвижная и безразличная Лара. И все смотрят на Элпис. Кто-то тормошит ее, видимо, пытаясь привести в себя. Она всматривается – приятная женщина, мать Тани, врач местной больницы. Увидев, что Элпис очнулась, все немного успокаиваются.

К ней обращается отец Максима – полноватый видный мужчина в деловом костюме:

– Где Макс? Костик сказал, он пошел с тобой.

Элпис непонимающе качает головой и пожимает плечами. Тревога за Максима вспыхивает, но приглушенно, словно все это происходит не с ней. Отчим отстраняет врача и поднимает Элпис на руки. Ласково шепчет, что все в порядке, и он не даст ее в обиду. Она обессилено склоняет голову на его плечо и снова погружается в беспамятство.

А потом – долгие мучительные месяцы допросов и попыток разобраться. Следователь, пытающийся узнать о том, что случилось. Психиатры, родители – все без толку. Она совершенно ничего не помнила о происшедшем, но ее беспокоило чувство тревоги, страх, сожаления, смешанные с угрызениями совести. Если бы она не потащила Максима в тот дом, ничего бы не произошло. Мальчик был бы сейчас с родными, его мать при встрече не смотрела бы с мучительным вопросом в глазах. Только потом Элпис узнала, что Максима объявили пропавшим без вести. Эта неизвестность терзала еще сильнее, заставляла надеяться на его возвращение, которое возможно, никогда не произойдет. А с ней как-то разом перестали общаться лучшие друзья. Вокруг словно образовалась невидимая стена, отделяющая ее от других людей. Даже учили ее теперь на дому. Мама сказала, что так лучше. Люди жестоки, особенно дети. А Элпис теперь считают не совсем здоровой. Она тогда тихо спросила:

– Как Лару?

Мама промолчала, но Элпис все поняла и без слов.

Теперь весь мир ограничился для нее стенами отчего дома. И Ларой.

Она пыталась выспросить у сестры, что тогда случилось. Лара ведь тоже была там, в заброшенном доме. Это из-за нее они отправились туда.

– Зачем ты пошла в усадьбу, Лара? Что там было? Ты можешь мне сказать?

Сестра смотрела равнодушно, будто сквозь нее, и не реагировала на вопросы.

– Ты ведь можешь говорить, я знаю! – Элпис разозлилась, молчание Лары казалось издевательством. – Разве ты не понимаешь, как это важно? Где Максим?

Она тряхнула сестру за плечи, та съежилась, уставившись в пол. И Элпис ударила ее. Впервые в жизни. Размахнулась и дала пощечину. На бледной щеке Лары остались следы ее пальцев. Из-под полуопущенных ресниц покатились слезы. Элпис словно ножом по сердцу полоснули.

– Ларочка, прости! Я не хотела! – она обняла сестру, прижала к себе и тоже расплакалась.

Повторяла «прости» до тех пор, пока не почувствовала слабое пожатие – Лара робко взяла ее за руку. Больше Элпис говорить с сестрой на эту тему не пыталась.

Пришлось смириться с тем, что случившееся той ночью навсегда останется тайной, и жить дальше…

Элпис очнулась от звука настенных часов, пробивших девять.

– Черт!

Она торопливо чмокнула сестру в лоб.

– Ларочка, мне нужно уйти. Я скоро вернусь. За тобой присмотрит тетя Ира. Веди себя хорошо. Чем ты хочешь заняться сегодня? Будешь собирать паззлы?..

Лара не отреагировала, продолжая смотреть на яркую скатерть.

– Рисовать хочешь?

Веки сестры едва заметно дрогнули.

– Значит, рисовать, – кивнула Элпис.

– Сейчас принесу, подожди немного.

Она метнулась в комнату, торопливо схватила с письменного стола альбом и коробку цветных карандашей. Вернулась на кухню и положила перед Ларой. Та молча ждала. Элпис укоризненно заметила:

– Сама же можешь достать. Нет? Ну, хорошо.

Открыв коробку, протянула Ларе зеленый карандаш.

– Держи!

Сестра не шевельнулась. Элпис достала красный – Лара протянула руку и взяла карандаш. Нагнулась над альбомом и стала выводить на чистом листе непонятные вензеля. Полностью погрузилась в это занятие, даже кончик языка высунула. Элпис осторожно погладила ее по черноволосой голове – сестра едва заметно напряглась.

– Хорошо-хорошо, не буду тебя трогать, – поспешно сказала она и глянула на наручные часы. – Черт! Точно опоздаю!.. Я побежала, Ларочка.

Элпис снова вернулась в комнату, накинула легкий темно-серый плащ и схватила приготовленный с вечера портфель. Мельком подумала – надо бы тут прибраться, повыбрасывать ненужный хлам. А то скоро для них с Ларкой места не останется. Да и ремонт не мешало бы сделать, хоть самый простенький. Но Лара не любит, когда передвигают вещи и нарушается привычный распорядок. Элпис вздохнула, решила, что подумает об этом потом, и вышла из квартиры.

Позвонила в соседскую дверь. Почти сразу открыла приятная пожилая женщина в перепачканном мукой фартуке поверх поношенного, но чистого халата. Из квартиры доносился запах свежей выпечки. Элпис втянула носом воздух, даже слюнки потекли.

– Доброе утро, тетя Ира. Пирожки печете?

– Да, деточка, – она ласково улыбнулась. – Заходи на чай.

– Не могу. По делам нужно уехать. Вы не могли бы за Ларой присмотреть?

– Конечно, Элечка, не переживай, – кивнула она. – Сейчас плиту выключу и к вам зайду. Накормлю Ларочку пирожками.

– Спасибо. Вы так нам помогаете, – чуть виновато произнесла Элпис.

– Да ну что ты. Для меня это в радость, – всплеснула руками тетя Ира.

Элпис в который раз подумала, как ей повезло с соседкой. Одинокая пенсионерка сразу взяла их с Ларой под крыло. Стала помогать и заглядывать на огонек чуть ли не каждый день. В знак особого доверия Элпис даже дала тете Ире запасной ключ, чтобы, когда ее нет, та могла присматривать за сестрой. Поначалу опасалась, что Лара снова будет фокусничать. Но к удивлению Элпис, сестра вела себя хорошо, как ни с одной из прежних сиделок.

Скоро Элпис уже знала все подробности нехитрой жизни пенсионерки. Муж развелся с ней еще в молодые годы, она одна вырастила сына – Сергея. Тот сейчас жил в США, работал программистом. Каждый месяц исправно высылал деньги. Но тетя Ира не раз вздыхала, что лучше бы вместо этого он хоть изредка появлялся сам.

На почетном месте в ее опрятной чистенькой квартире стояла глянцевая фотография в рамочке – сын, его жена американка и двое внуков. Она с тоской говорила, что хотела бы перед смертью увидеть детишек вживую, обнять и поцеловать. Элпис в глубине души осуждала сына соседки. Как можно за десять лет ни разу не навестить родную мать. Но вслух ничего не говорила, боясь еще больше растревожить добрую женщину. Зато тетя Ира всю любовь отдавала им с Ларой. Считала их чуть ли не родными, подкармливала пирогами и блинчиками, поддерживала и всегда была готова выслушать.

Элпис не любила жаловаться на судьбу, но как-то незаметно рассказала соседке обо всех горестях и проблемах. Тетя Ира не стала театрально закатывать глаза и бурно реагировать, просто налила ей самодельной сливовой настойки и тихо сказала:

– Это нужно пережить. Со временем боль уже не будет такой острой. Этот человек исчез из твоей жизни, он больше не обидит ни тебя, ни Лару. Бог ему судья.

Забыть оказалось нелегко. Элпис даже в мыслях не желала думать о том кошмаре, через который ее заставил пройти отчим…

Что-то сегодня у нее день плохих воспоминаний.

Попрощавшись с тетей Ирой, Элпис побежала вниз. Она никогда не пользовалась лифтом – замкнутые пространства внушали ей страх. На полпути, когда до конца лестницы оставалось три этажа, настойчиво зазвонил мобильник. Чертыхнувшись, Элпис остановилась и принялась искать его в портфеле. Как обычно, найти телефон оказалось нелегко. Сколько здесь ненужных вещей – уму непостижимо! Надо бы прибраться. Эта мысль посещала ее уже не раз, но дальше дело не шло.

Наконец, Элпис удалось совершить невозможное. Выудив мобильник со дна сумки, торопливо нажала кнопку вызова. Только потом догадалась глянуть, кто звонит, и тут же едва не выронила портфель. От гадкого, неприятного чувства засосало под ложечкой. Но было уже поздно, пришлось ответить.

– Слушаю, – холодно произнесла она в трубку.

– Эля, привет, – раздался знакомый низкий голос.

– Я просила больше не звонить, – отчеканила Элпис, лихорадочно соображая, как лучше объяснить, чтобы человек больше никогда ее не тревожил.

В трубке повисло молчание, нарушаемое лишь прерывистым дыханием.

– Что тебе нужно? – раздраженно бросила она.

– Хочу видеть тебя. Я скучаю… По вам обеим, – умоляющие интонации взбесили ее.

– Забудь о нас!F! – решительно заявила Элпис и нажала кнопку отбоя.

Она швырнула мобильник обратно в портфель и перевела дух. Руки дрожали, щеки горели. Почему он никак не оставит их в покое? При одном звуке голоса отчима ее охватывала такая ярость, что самой страшно становилось. Но он упорно продолжал звонить, словно не понимал, насколько это абсурдно. У него теперь другая семья. Молодая жена, старше Элпис всего на пять лет, и маленькая дочка. Пусть подумает лучше о них. Она не раз уже меняла сим-карту, но каким-то образом отчим снова и снова узнавал ее номер. Видно, по своим каким-то каналам.

Глубоко вдохнув, она продолжила спуск. Выйдя из подъезда, немного воспрянула духом. Природа вовсю радовалась скорому приходу лета. Зелень деревьев, распускающиеся на ветвях почки. Птицы щебетали так, словно у них праздничный банкет. Элпис постаралась отбросить неприятные мысли и улыбнулась сидящим на лавочке бабушкам, вежливо поздоровалась. Те заулыбались в ответ, спросили о Ларином самочувствии.

Да, все-таки с соседями повезло. Район, хоть и далековато от центра, зато тихий и спокойный. Еще больше радовало то, что на эту квартиру хватило денег, оставшихся в наследство от матери. Не пришлось обращаться за помощью к отчиму, хотя он настойчиво ее предлагал. Но Элпис скорее пошла бы побираться, чем взяла у него деньги.

Она уже прошла до угла дома, когда услышала громкий шепот старушек. Явно, говорили о ней.

– Хорошая девочка, красавица какая. Жалко, что одна совсем.

– Так кто ж ее возьмет, когда на руках такая обуза? Это ж крест на всю жизнь.

Элпис вздохнула. Вот, как считают люди. А ведь Лара – ее спасение. Только благодаря ей она не сошла с ума или руки на себя не наложила. Знала, что нужна больной сестре, оставшейся на ее попечении. Решиться уйти из дома в шестнадцать лет оказалось непросто. Но Элпис с удивлением поняла, что ей это под силу: и работать и учиться одновременно. Правда, на личную жизнь времени совершенно не оставалось. Иногда она с тоской смотрела на влюбленные парочки, гуляющие по городу или сидящие в кафе. Видимо, у нее самой этого никогда не будет. Да и нужно ли?

Так, с чего это ей взгрустнулось? Когда еще на свидания бегать? И так времени ни на что не хватает. Хорошо, что учится на заочном, можно больше времени уделять работе и сестре. Все-таки, Элпис есть, за что благодарить родителей. Занятия с репетиторами помогли ей значительно продвинуться в изучении иностранных языков. Теперь может зарабатывать на жизнь переводами, контрольными и курсовыми. Сегодня ей нужно встретиться с заказчиком и заехать в институт, узнать расписание. Тогда программа-минимум будет выполнена.

Погода отличная, можно будет выбраться с Ларой в парк. Элпис поймала на себе заинтересованный взгляд проходящего мимо парня и досадливо поморщилась. Она неловко себя чувствовала, когда на нее обращали внимание. Лучше бы родилась дурнушкой, скольких бы проблем избежала. И так старалась не краситься, одеваться скромно и волосы собирать в строгую прическу. Это мало помогало.

Элпис остановилась возле светофора, ожидая, пока загорится зеленый свет. Рядом просигналила машина. Черноволосый кавказец высунулся из окна джипа и осклабился.

– Тебя подвезти, красавица?

– Нет, спасибо, – она поджала губы.

Он еще что-то кричал, но, слава Богу, загорелся зеленый. Элпис торопливо перешла на другую сторону.

Вот и сквер, где они договорились встретиться с заказчиком. Она присела на выкрашенную в болотный цвет лавочку и стала ждать. Мимо проходили спешащие по своим делам люди, а она радовалась минутной передышке. Когда еще удастся просто посидеть, полюбоваться природой и подышать свежим воздухом? Прикрыла глаза, представляя себя в лесу. На душе стало хорошо и легко.

– Эля? Вот так встреча!

Приятный женский голос, раздавшийся над головой, заставил вздрогнуть.

Глава 3

Элпис разомкнула веки, слегка прищурилась от слепящего солнца. Перед ней стояли парень и девушка. Лицо последней казалось смутно знакомым: округлое, приятное, с пухлыми розовыми губами и голубыми глазами. В них на мгновение промелькнуло виноватое выражение. Парня Элпис никогда не видела раньше. Высокий, худощавый и смуглый, с задорной улыбкой на лице.

– Мы знакомы? – как можно вежливее спросила она.

– Ну, вот, старых друзей не узнаешь, – чуть обиженно протянула девушка. – В средней школе мы даже учились вместе, пока тебя не стали обучать на дому.

– Таня? – узнала Элпис, испытывая смешанные чувства.

Когда-то она считала Таню лучшей подругой, пока после случая в усадьбе та не отвернулась от нее вместе с остальными. Сначала были обиды и непонимание, но со временем все ушло, став неважным и далеким. Кроме пенсионерки тети Иры, Элпис никого не могла назвать другом. Она привыкла обходиться собственными силами. Так даже легче. Близкие и любимые могут сделать гораздо больнее, чем чужие. Снова в памяти возникло тонкое интеллигентное лицо отчима, умоляющие серые глаза. Элпис стиснула зубы и отогнала образ.

– Привет, Тань, – спокойно сказала она, обращаясь к девушке. – Как жизнь?

– Да вот, уже два года живу в Москве. Поступила в академию, учусь на юриста. Не знала, что и ты здесь. Тоже учишься?

– Да, – улыбнулась Элпис. – На переводчика.

Парень рядом с бывшей подругой кашлянул, обращая на себя внимание.

– Вот так совпадение. Похоже, это меня вы и ждете. Я заказывал перевод для контрольной. Кстати, я – Игорь.

Таня визгливо засмеялась, словно услышала особо удачную шутку и с обожанием уставилась на него.

– Вот я невоспитанная. Даже не познакомила вас. Это мой парень. А это моя подруга детства – Эля.

Элпис приветливо кивнула, а Игорь с интересом спросил:

– Эля – это сокращенно от чего?

– Элпис, – привычно пояснила она. – С греческого «надежда».

– Необычное имя, – протянул он. – Красивое. И вам подходит.

В его глазах зажглись искорки, вызвавшие у Элпис раздражение. Хоть бы при девушке своей постыдился. Строит глазки прямо при Таньке! Ну и мужики пошли! Таня же ничего не замечала. Устроившись на лавочке рядом с Элпис, принялась взахлеб рассказывать подробности своей нехитрой жизни. О том, что родители сняли ей в Москве квартиру, как легко дается учеба и куда она планирует пойти работать после окончания вуза. Элпис вставляла короткие реплики для поддержания разговора, радуясь, что Таня не расспрашивает ее.

Игорь вытащил сигареты, галантно предложил Элпис:

– Будешь?

– Нет, спасибо. Я не курю, – поморщилась Элпис.

Она ненавидела запах табака, он неизменно напоминал ей о том, о чем хотелось бы забыть.

Игорь одобрительно кивнул, но сам закурил, сверля Элпис маленькими темными глазами. Он снисходительно кивал в сторону Тани и ухмылялся. Наконец, не видя реакции, сказал:

– Танька в своем репертуаре. Не дает человеку слова сказать.

Та немного смутилась и тут же произнесла:

– И правда!E! Эль, расскажи, как у тебя дела? Где живешь? В общежитии?

– Нет, у меня квартира.

– Снимаешь? – деловито поинтересовался Игорь, выпуская дым.

– Своя, – нехотя ответила Элпис.

В глазах парня промелькнул еще больший интерес.

– А где?

Элпис покоробила такая бесцеремонность.

– В гости хочешь? – резко спросила она. – Пригласила бы, только там сестра больная.

– Лара с тобой живет? – всплеснула руками Таня. – Как она?

Раздосадованная на саму себя за гневную вспышку, Элпис сдержанно откликнулась:

– Нормально.

– Наверное, сиделки обходятся в целое состояние, – сочувственно сказала Таня.

– Я не нанимаю сиделок. Сижу с Ларой сама, иногда соседка помогает, – нехотя призналась Элпис.

Глаза Тани расширились:

– Да ты что! Как же все успеваешь? И учишься, и переводами подрабатываешь, еще и за сестрой присматриваешь!

– Справляюсь.

– Наверное, Константин Юрьевич тоже помогает? – с придыханием произнесла Таня, еще с детства неравнодушная к отчиму Элпис.

Стараясь скрыть новую вспышку раздражения, Элпис пробормотала:

– У него теперь другая жизнь. Жена и ребенок.

– Да ты что! – снова всплеснула руками подруга детства. – А мы думали, он не женится снова. У них с твоей мамой такая любовь была!

Она осеклась и виновато пролепетала:

– Прости, я не хотела…

– Все в порядке, – пожала плечами Элпис. – После смерти мамы уже четыре года прошло. Я могу говорить на эту тему.

– Мы все в шоке были! – засопела Таня. – Такая красивая женщина. И авария такая нелепая. Все выжили, только она…

– Да… – с трудом сдерживая набегающие на глаза слезы, откликнулась Элпис.

До сих пор ей не давала покоя эта чудовищная несправедливость. Почему именно мама? Из всей группы журналистов, ехавших в автобусе. Она одна… Остальные отделались синяками и легким испугом. Когда в их дом явился мамин коллега и сообщил об этом, ей показалось, земля ушла из-под ног. Мир до сих пор так и не обрел твердость, оставаясь зыбким и ненадежным.

Мама… Она всегда была каменной стеной, за которой можно спрятаться от проблем и забот. Строгая, но умеющая найти особые, нужные слова. После них все становилось простым и понятным, а любая проблема – преодолимой. Только благодаря ей Элпис смирилась с всеобщим непониманием и осуждением. Ее, тогда еще подростка, считали виновной в исчезновении Максима. За спиной шептались: она знает, что случилось, но ничего не говорит.

И она ведь знала… Просто не помнила. Максим часто приходил к ней во сне. Такой же белокурый и вихрастый, с глубокими зелеными глазами, в которых можно утонуть. После этих снов Элпис просыпалась в слезах.

Еще почему-то казалось, что в смерти мамы виновата она. Тот день в усадьбе перечеркнул привычную жизнь, впустив в нее зло, загадочное и непонятное. И оно теперь управляло судьбой, принося боль и страдания не только ей, но и близким. Ларе легче, она замкнулась в собственном мирке и не пускает туда никого. Но кто знает, как она на самом деле пережила то, что случилось? Может, так же, как Элпис, только сердце ее рыдало и кровоточило, не выплескивая горе в слезах.

А человек, который должен был поддержать и помочь… Тот, кого Элпис считала единственным отцом… Нет. Лучше об этом не думать. Слишком тяжело.

– Эль, все в порядке? – легкая рука опустилась на ее плечо.

Элпис смахнула набежавшие слезы и улыбнулась Тане.

– Да, все в порядке. Мне уже пора. Рада была повидаться.

Она порывисто поднялась и протянула Игорю файл с переводом и дискетой. Принимая его, парень словно невзначай коснулся ее руки.

– У меня еще будет заказ. Ты не против?

– Конечно, – холодно ответила Элпис, поморщившись.

– Я позвоню тебе, – многозначительно произнес Игорь, передавая деньги за перевод.

Элпис не стала пересчитывать, сунула в портфель и быстро произнесла:

– Хорошо. Пока, ребята.

Не оглядываясь, зашагала в сторону остановки.

Эта встреча оставила в душе неприятный осадок и всколыхнула непрошеные воспоминания. Она не имеет права вязнуть в прошлом, всегда нужно идти вперед, несмотря ни на что. Так говорила мама. Элпис вспомнила вечную грусть, затаившуюся в темно-карих глазах. Откуда эта печаль у красивой, успешной женщины? Чего ей не хватало? Может, дело в болезни Лары? Как-то решилась спросить об этом, мама тогда ответила:

– Вы и Лара самое дорогое, что у меня есть. Я люблю вас такими, какие вы есть.

– Почему тогда ты грустишь? – спросила Элпис, обнимая маму за талию и заглядывая ей в глаза.

– Сейчас ты вряд ли меня поймешь, Элпис. Чтобы понять, нужно так же полюбить, познать такое же счастье, а потом потерять навсегда…

– Ты о моем отце? – озарила ее догадка. – Настоящем отце?

Мама кивнула и провела рукой по ее волосам.

– У тебя его глаза. Ты и Лара на него похожи. Только волосы у вас мои.

– Что с ним случилось?

Мама вздохнула, ничего не ответив. Элпис растолковала это по-своему, дрожащим голосом спросила:

– Он умер?

– Для нас – да…

Больше мама ничего не захотела рассказывать, а Элпис тогда долго разглядывала себя в зеркало, пытаясь представить отца. У него – такие же глаза. Большие, темно-синие, почти фиолетовые. С тех пор Элпис непроизвольно заглядывала в глаза незнакомым людям, надеясь увидеть похожие на мужском лице. Кто знает, может быть, в один прекрасный день она все же найдет отца… Даже сейчас Элпис иногда ловила себя на этой мысли, хотя понимала, что шансов очень мало.

***

1992 год, мир виленов

Раннее утро радовало свежестью и прохладой, которая уже через два часа должна была смениться палящим зноем. Сын правителя Литера, восемнадцатилетний Лидар Силейн, сидел на траве, подстелив грубый коричневый плащ. Спиной упирался в ствол огромного старого дуба, чьи крючковатые ветви почти не пропускали солнечные лучи. Молодой человек задумчиво покусывал стебелек, наблюдая за колыхающимися на ветру травами и цветами. «Хорошо здесь», – подумалось ему.

Лидар набрел на этот луг во время прогулки. Он простирался неподалеку от Литерского леса, но находился на значительном расстоянии от проложенных дорог. Поэтому, сюда мало кто забредал. Разве что иногда пастухи. И Кэйла, о которой он думал не переставая с того самого момента, как увидел.

Та памятная встреча тоже произошла на этом лугу. Лидар тогда утомился от полуденной жары и решил вздремнуть под сенью старого дуба. Проснулся от ощущения постороннего присутствия. Обладая инстинктами настоящего воина, Лидар тут же очнулся, сразу хватаясь за меч, притороченный к поясу. Хорошо хоть не сразу пустил его в дело. Нарушителем его уединения оказалась всего лишь крестьянская девушка. Лица рассмотреть не смог – она стояла спиной к солнцу, а ему оно слепило глаза. Но по фасону платья – грубое, коричневое, доходящее до середины голени – понял положение незнакомки. Знатная бирронка никогда бы не одела платье такой длины. Да и что бы стала делать девушка из хорошей семьи одна на лугу?

– Ты кто? – лениво поинтересовался Лидар, хотя знать ему это не особенно хотелось.

Но неудобно просто сидеть и молчать, пусть это даже крестьянка. Лидар, в отличие от большинства людей его круга, не считал зазорным по-человечески относиться к простолюдинам. Девушка неуверенно произнесла:

– Простите, что нарушила ваш сон. Просто случайно набрела на этот луг. Я собираю травы, а здесь есть как раз те, что мне нужны. Вы не будете против, если я соберу их?

– Почему ты меня об этом спрашиваешь? – улыбнулся молодой человек.

– Может, мое присутствие будет вам неприятно, – почтительно пояснила девушка. – Я ведь знаю, кто вы. Не раз видела вас, когда вы проезжали с отрядом воинов мимо нашей фермы. Вы – сын правителя.

Он вздохнул, не любил, когда к нему относились подобострастно только из-за его положения.

– В общем, я не против, что ты здесь. Собирай свои травы, – суховато откликнулся он.

– Спасибо, господин! – радостно воскликнула она и побежала по лугу.

Остановилась возле подходящего растения, опустилась на корточки. Только сейчас Лидар смог разглядеть ее лицо и у него дыхание перехватило. Сердце забилось часто и неудержимо. Такой красивой девушки видеть ему еще не доводилось – она совершенно не походила на грубых крестьянок, которых он видел в городе. Тонкое одухотворенное личико с правильными чертами. Немного пухлые губы и маленький аккуратный носик. А глаза! Огромные, живые, черные, как ночь. И неожиданно яркие, как огонь, рыжие волосы. Поразительный контраст.

Почувствовав его взгляд, девушка посмотрела на него, улыбнулась. Лидар, смущаясь и краснея, как подросток, робко произнес:

– Как тебя зовут?

– Кэйла, господин, – ответила она.

Девушка сначала вела себя скромно, стесняясь разницы в происхождении, но потом оживилась. Вскоре они уже непринужденно беседовали, хотя Лидару это давалось с огромным трудом. Все в нем трепетало от ее присутствия. А потом они договорились встретиться еще раз. И еще…С тех пор этот луг стал их постоянным местом свиданий. Вот и сейчас Лидар с нетерпением ждал, когда появится Кэйла. Именно сегодня он собирался серьезно с ней поговорить. Молодой человек уже давно понял, что любит ее, но между ними существовало препятствие, делающее дальнейшие отношения невозможными. И дело было не в разнице в положении.

Увидев мелькнувшую за дальними кустами огненную вспышку, он встрепенулся. Так играло солнце в ее волосах, его всегда это завораживало.

– Кэйла!

Она подбежала к нему, сверкая белозубой улыбкой, и села рядом. Обратила на него выразительные черные глаза.

– Еле вырвалась.

– Думал, ты уже не придешь.

– Что ты! Я бы сбежала, если бы понадобилось, – покраснев, призналась она.

– Кэйла, – его сердце сжалось от нежности. – Нам нужно поговорить.

– О чем? – насторожилась она, подозревая недоброе.

– О нас. Так дальше не может продолжаться, – решительно заявил Лидар, хотя все в его душе переворачивалось. – Скоро пойдут слухи, это ни к чему.

– Конечно, – горько заметила Кэйла. – Сыну правителя негоже встречаться с дочерью фермера.

– Да не в этом дело! – воскликнул он и обхватил голову руками.

– А в чем?

– Я – тот, кто может «исчезать», – тихо пояснил он.

Лидар ожидал, что она в ужасе бросится бежать или в ее глазах отразится непонимание или страх. Но на ее лице отразилось облегчение. Он недоуменно спросил:

– Разве это тебя не пугает? Я могу исчезнуть и никогда не вернуться. Ты понимаешь, что я имею в виду? Я открыл в себе способность создавать порталы между мирами. Но не всегда получается сразу вернуться на родину. Чаще всего промахиваюсь и попадаю в самые невероятные миры. Некоторые из них опасны, я могу никогда оттуда не выбраться. В опасные передряги я попадал уже несколько раз, и только чудом выпутывался.

– Ну, со мной это происходило только два раза, – медленно проговорила Кэйла. – Но я понимаю, что ты чувствуешь.

Глаза Лидара расширились, он неверяще смотрел на улыбающуюся девушку.

– Не может быть! Ты – такая же, как я?

– Один раз я вернулась обратно рядом с «мертвыми землями». Представляешь? Всего в шаге от них, – возбужденно воскликнула Кэйла. – А что, если бы оказалась прямо там? Даже представить страшно! Когда я попала в другой мир в первый раз, то даже не сразу поняла, что что-то не так. Тот мир был таким же, как наш. Только у них два солнца, представляешь? Ночь длится всего два часа. И люди одеты странно.

– А я попал в мир, почти полностью состоящий из воды! – подхватил Лидар.

Перебивая друг друга, они рассказывали о пережитом, чувствуя, что теперь их объединяет нечто большее, чем взаимное притяжение. Они оба отличались от остальных, и только друг другу могли доверить то, что у сородичей вызвало бы ужас и непонимание.

– Кэйла, выходи за меня замуж! – неожиданно воскликнул он.

– Ты серьезно? – прерывисто спросила девушка. – Представляешь, как рассердятся твои родители? Они не захотят в невестки дочь простолюдина!

– У них не будет выбора, – хмуро заявил Лидар. – Сегодня же все расскажу матери, она меня всегда понимала. Думаю, вместе мы сможем убедить отца пойти нам навстречу.

Глава 4

., г. Москва

Подходя к зданию университета, Элпис, как всегда, почувствовала робость и волнение.

Большое трехэтажное сооружение из красного кирпича, с несколькими мраморными колонами, украшающими вход. Вокруг кипела жизнь, отовсюду слышался смех и голоса студентов. Возможно, если бы Элпис училась на дневном отделении, то давно бы стала частью этого бурного мирка. Но, к сожалению, она не могла себе такого позволить. Работа и заботы о Ларе не давали возможности радоваться студенческим годам.

Элпис заметила возле лестницы одногруппников и поспешила к ним. Послышались приветственные возгласы. Она вежливо поздоровалась с ребятами и встала рядом, почти не принимая участия в разговоре. Ей нелегко давалось общение со сверстниками. Возможно, из-за того, что долгие годы она вела одинокое существование, а единственным собеседником оставалась погруженная в свой мирок Лара. Разбавляли однообразие жизни только взрослые: родители и репетиторы.

Ребята обсуждали предстоящую трехнедельную волокиту: начитку, экзамены и зачеты, перемывали косточки преподавателям. Одна из девчонок, Валя, с придыханием произнесла:

– А вы уже видели нашего нового куратора?

– Нам что, нового куратора дали?

– Как?

– Почему? – посыпались вопросы.

Валя довольно улыбалась, видимо, радуясь, что стала центром внимания. Выдержав многозначительную паузу, сказала:

– Ага, меня, как старосту сегодня вызвали в деканат пораньше. Там и познакомили с новым куратором.

– И что за фрукт? – спросил Егор, тряхнув оранжевыми прядями ассиметрично-подстриженных волос.

– Какой мужчина! – мечтательно закатила глаза Валя. – А от его взгляда просто мурашки по коже.

Егор хмыкнул.

– Молодой?

– Нет, в возрасте. Лет тридцать пять – сорок. Но для мужчины это не главное, – Валя махнула рукой.

– А почему Ларису Тимофеевну сняли? – робко спросила Элпис, вспоминая деликатную и приятную бывшую кураторшу.

– Вроде бы она ушла с работы. Подробностей не знаю, – пожала плечами Валя. – Да я и не жалею. Ни рыба, ни мясо была.

Элпис поморщилась – Валя раньше стелилась перед Ларисой Тимофеевной, угодничала и говорила о ней восторженно-почтительно. Теперь же, когда власть сменилась, не стеснялась обливать грязью. Но вслух ничего не сказала. Вряд ли ее слова что-то изменят, а вступать в конфликт со старостой не было ни малейшего желания.

Зубрилка Даша, как ее все называли, поправив круглые очки, строго заметила:

– Через пять минут звонок. Может, пойдем в аудиторию?

Валя вздохнула:

– Ну, пойдемте тогда. Сейчас ключ возьму.

Все дружно потянулись внутрь здания.

Сидя в небольшой аудитории со старыми столами, местами испещренными неприличными надписями, Элпис с нетерпением ждала начала занятия, заразившись общим интересом к личности нового куратора. Сейчас как раз его пара. Элпис нравилась история, хоть этот предмет тяжело ей давался. С датами у нее всегда были проблемы. Но слушать о минувших временах и невольно погружаться в канувшие в Лету эпохи она любила. Интересно, как рассказывает новый историк? Валя, вон, уже места себе не находит от нетерпения. Хотя, вряд ли ей так уж хочется послушать лекцию. Скорее, новый куратор интересует ее, как мужчина.

Раздался звонок, а преподавателя все еще не было. Студенты продолжали галдеть, обмениваясь новостями. Элпис от нечего делать, уставилась в окно, наблюдая за зеленеющими деревьями. И вдруг, как по мановению волшебной палочки, все стихло. Она обернулась. К кафедре шел мужчина – молодой и уверенный в себе. В черном строгом костюме и такого же цвета рубашке. Оживлял наряд лишь серебристо-серый атласный галстук. Суровое непроницаемое лицо с мужественными чертами, длинноватый нос, тонкие губы. Прическа не вязалась с образом строгого преподавателя. Длинные волосы цвета воронова крыла собраны сзади в хвост, доходящий до лопаток.

Как и говорила Валя, красивый мужчина, только почему-то сердце Элпис тревожно заколотилось, словно от нехорошего предчувствия. Она не могла отвести глаз от нового куратора. Тот встал за кафедрой и вытащил из портфеля стопку бумаг, выложил перед собой и обвел взглядом аудиторию.

– Добрый день, – громко и уверенно произнес он. – Меня зовут Андрей Данилович Хасманов. Я – ваш новый куратор, и, к тому же, буду читать у вас историю.

От звука этого голоса по спине Элпис пробежал холодок. К горлу подкатила дурнота. Она не могла четко объяснить, что вызвало такую реакцию. Взгляд преподавателя остановился на ней. Показалось, или в светлых, похожих на речную воду, глазах, что-то промелькнуло? Наверное, воображение разыгралось.

Андрей Данилович уделил несколько минут знакомству и обсуждению дальнейшей работы с группой в качестве куратора, потом начал лекцию. Элпис ничего не слышала и не понимала. По телу расползалась пустота, в ушах стоял надрывный гул, мешая сосредоточиться. Что с ней происходит? Элпис тряхнула головой, пытаясь отогнать наваждение. Тревога не отпускала, в животе что-то сжималось и противно ныло.

Словно из тумана до нее донеслись слова историка:

– Скажите, вы верите в существование других миров?

Элпис будто ударило под дых, звуки вернулись с новой силой, на мгновение оглушив. Ребята загалдели, прерывая друг друга. Андрей Данилович прервал их взмахом руки.

– Древние цивилизации воспринимали это как данность. Подобные верования нашли отражения в их мифологиях. Многое в них – вымысел, но кто знает, может, что-то и правда. Почему, например, в мифах разных народов прослеживается такое сходство? Для многих характерна вера в многоэтажную вселенную. Обычно она состоит из трех миров: небес, земли, подземного царства. Они имеют некую связующую ось, которой обычно выступает гора или мировое древо. У скандинавов ясень Иггдрасиль соединяет мир богов (Асгард), мир людей (Мидгард), подземный мир мрака (Нифльхейм). У древних египтян осью мира было гигантское золотое древо, вершиной упиравшееся в небо. Майя Центральной Америки говорили о Первом дереве мира, с бочкообразным стволом, усеянным колючими шипами. Представления о мировой горе есть в индийской (гора Меру), алтайской и китайской космологиях. Никогда не задумывались, почему так? Недавно мне попался любопытный документ. Старинный свиток, написанный на одном из мертвых языков. Так вот, там утверждается, что все миры объединены между собой некой связующей цепью, которую можно назвать деревом или чем угодно. Автор назвал это Древом Жизни. От него отходят ветви – двери в другие миры. Они закрыты для обычных смертных. Более того, люди определенного мира не в силах проникнуть в другой. Они прикованы к своему миру, «укоренены» в нем. В другом их ожидает неминуемая смерть. Но очень редко рождаются люди, которые в состоянии приоткрыть двери в другие миры и путешествовать между ними. Таких людей автор назвал «неукорененные». Они могут жить в мире, где родились, так и не открыв своей настоящей сущности, но иногда некий толчок, эмоциональная встряска способна пробудить дар. И они переносятся в другие миры.

– Интересная теория, – заметил Егор в своей обычной бесцеремонной манере. – Но это сказка. Такого не бывает на самом деле.

Историк улыбнулся, а у Элпис дыхание перехватило. Она четко осознала, что уже видела эту улыбку прежде. Во сне…

***

Элпис едва дождалась окончания пары, так вывело ее из равновесия присутствие нового преподавателя. Но и когда Андрей Данилович вышел из аудитории, не могла унять выбивающего чечетку сердца. Мелодичная трель мобильника заставила ее вздрогнуть. Элпис, чертыхаясь, лихорадочно принялась шарить в сумке – это устройство заколдованное! Наконец, выудила телефон; взглянув на дисплей, ощутила, как кровь прилила к щекам. Снова отчим! Ну, чего ему неймется? Вроде же ясно все высказала утром – должен понять, что она не хочет с ним разговаривать!

Нажала кнопку отбоя. Через несколько секунд телефон затрезвонил снова. Похоже, так легко сдаваться Константин Юрьевич не собирается. Можно, конечно, отключить мобильник совсем, но могла позвонить тетя Ира или кто-то из заказчиков. Единственный выход – все же ответить.

– Алло, – сухо ответила в телефон, чувствуя, как все внутри превращается в лед.

– Эля… – обрадовано откликнулся отчим. – Я боялся, ты так и не ответишь.

– Мы уже говорили утром, – еще более холодно заметила Элпис. – Мне нечего вам сказать.

– Почему ты так? Да еще на вы… – в его голосе послышались болезненные нотки. – Ты же знаешь, как я к тебе отношусь.

– Знаю, потому и не хочу иметь с вами ничего общего.

– Я не видел тебя уже полгода… Да и в тот раз ты сразу меня выгнала…

– Вас это удивляет, Константин Юрьевич? – как всегда при беседе с отчимом Элпис переполняли гнев и отвращение.

Руки тряслись, хотелось шмякнуть ни в чем неповинный телефон об стол, чтобы не слышать ненавистного голоса.

– Я должен тебя увидеть, – продолжал настаивать он. – Прошу тебя!I! Где ты сейчас? Дома?

– Нет, я в университете, – буркнула Элпис.

– Я приеду…

– Нет!

Он уже отключил телефон. Элпис раздраженно швырнула трубку в сумку и опустила голову на сомкнутые руки. Раздражение сменилось опустошенностью. Когда же прошлое оставит ее в покое? Еще и этот новый преподаватель! Она уже видела его прежде, но мысль снова ускользала от нее, не успев обрести очертания.

Кто-то тронул ее за плечо – Элпис подняла голову. Зубрилка Даша.

– Эль, мы в другую аудиторию переходим. Эту закрыть нужно. С тобой все в порядке?

Красные от постоянного чтения усталые глаза смотрели с добротой и сочувствием.

– Все хорошо, Дашунь. Я на пару не пойду. Плохо себя чувствую. Передашь Вале?

– Хорошо… Тут наши собираются после пар куда-то сходить. Ты пойдешь?

– Нет, – покачала головой Элпис. – Домой надо.

– К сестре? – понимающе кивнула Даша.

Элпис поразилась. Откуда она знает? Ведь старалась не распространяться на этот счет! Но недаром говорят, слухами земля полнится.

– Да, к сестре, – солгала Элпис, чтобы не вдаваться в ненужные объяснения. – Ну, давай, пока.

– Пока, Эль. – Помолчав, Даша добавила: – Я хочу сказать, мы все тобой восхищаемся. Ты – большая молодец! Тянуть на себе больную сестру, когда сама еще учишься – на это не каждый способен.

– Спасибо, – ее слова растрогали. Видно было, что сказано от души и искренне.

Элпис вышла из университета и замерла, не зная, куда пойти дальше. Ждать отчима прямо здесь не хотелось. Сцена предстоит нелегкая, ни к чему знакомым становиться ее свидетелями. Побрела в сторону небольшого парка рядом с университетом. Сейчас здесь было малолюдно. Села на лавочку и стала ждать. Нужно вести себя спокойно и сдержанно, лишние эмоции ни к чему. Это ему на руку. Он снова попытается убедить ее, что она еще ребенок, и не может сама заботиться ни о себе, ни о Ларе. Она должна показать, что уже взрослая и самодостаточная личность.

С того места, где она сидела, отлично проглядывался университетский двор. Когда подъехал джип отчима, она сразу это увидела. Ладони моментально вспотели, а присутствие духа испарилось. Он вылез из машины – элегантный, подтянутый, привычным жестом откинул назад прядь волнистых темно-каштановых волос. Взгляд блуждал в поисках нее. Заметил. Лицо озарилось улыбкой, он помахал рукой и стремительной пружинистой походкой направился к Элпис.

Она ждала, напряженная, как струна, хотя больше всего хотелось вскочить с места и убежать. Отчим приблизился, его серые глаза, устремленные на нее, сверкали.

– Эля!

Элпис коротко кивнула, стиснув губы. Он сел рядом с ней на лавочку, взял за руку и крепко сжал.

– Как ты?

– У меня все отлично, – процедила Элпис.

– А Лара?

– Тоже.

Повисло молчание, с каждой секундой становившееся все более гнетущим. Элпис чувствовала, как горят щеки под его пронизывающим взглядом. Старательно отводила глаза. Прикосновение его горячих ладоней обжигало. Она сбросила его руку. В памяти пронеслись воспоминания, которые хотелось забыть.

***

., поселок Дубино, Подмосковье

…Прошло всего полгода после смерти мамы. Страшные полгода. Элпис все эти месяцы места себе не находила. Чудо, что вообще с ума не сошла. Ей все казалось, что это ошибка, умер кто-то другой. И мама в любой момент откроет двери ее комнаты, подойдет и поцелует в лоб. Она делала так всегда, возвращаясь из командировки. От нее исходил особый запах чужих стран и приключений. Элпис любила прижиматься к ее груди щекой, чувствовать, как ее руки гладят по волосам, слушать истории о местах, где она побывала. Больше всего маме нравилась Греция, она могла говорить о ней часами. Мечтала однажды съездить туда всей семьей и показать дочерям одно особенное для нее место. Уединенную бухту на берегу моря.

– Чем она такая особенная? – спросила как-то Элпис. – Там так красиво?

– Да, там красиво. Но не только поэтому то место мне дорого, – задумчиво ответила мама. – Именно там я познакомилась с твоим отцом.

Элпис затаила дыхание, ожидая, наконец, услышать романтическую историю их знакомства.

– Он спас меня… – тихо сказала мама. – Вытащил из моря, когда я тонула.

– И вы полюбили друг друга?! – возбужденно воскликнула Элпис. – С первого взгляда?

Мама потрепала ее по щеке и заговорила о другом, а Элпис посмотрела на ее любимую репродукцию. Может быть, на ней изображена именно та бухта. С того дня эта картина стала ей еще дороже, как память об отце, которого никогда не видела. Репродукция казалась живой, полной чувств и воспоминаний. В день смерти мамы стекло на ней раскололось само по себе – еще до того, как пришел мамин коллега и рассказал о случившемся. Элпис уже тогда почувствовала неладное, места себе не находила. Только потом, рыдая от горя, она связала одно с другим. Картина стала для нее еще дороже, словно в ней сохранилась частичка маминой души.

Вот и сейчас Элпис снова смотрела на репродукцию, глотая слезы и мучительно скучая по маме. Даже не сразу заметила, как открылась дверь, и в ее спальню вошел отчим. Элпис поражалась тому мужеству, с каким он переносил смерть мамы. Всегда спокойный и невозмутимый, не показывающий никому своих переживаний. Только на работе стал пропадать еще больше. С ней и Ларой почти не общался, хотя именно в эти дни его внимания очень не хватало. Элпис удивилась и обрадовалась, увидев его, порывисто села в постели и протянула к нему руки:

– Папа!

В его глазах что-то сверкнуло, он медленно подошел ближе и сел рядом. Осторожно взял ее руки в свои, нежно сжал.

– Ты не спишь еще? – хрипло спросил он.

– Не могу заснуть, – Элпис всхлипнула. – Думаю о маме.

– Скучаешь по ней? – ласково произнес отчим. – Бедная моя девочка.

Он привлек ее к себе, а Элпис доверчиво прижалась щекой к его груди. От Константина Юрьевича пахло табаком и алкоголем. Она недовольно поморщилась, но все же не отстранилась. Ей так не хватало обычного человеческого тепла.

– Я вспомнила, как мама ко мне всегда заходила, когда возвращалась из командировок. Все время кажется, что она сейчас зайдет в комнату.

Отчим осторожно гладил Элпис по голове, она почувствовала, как он прижался губами к ее волосам.

– Нужно смириться, Эля. Я позабочусь и о тебе, и о Ларе. Все для вас сделаю… Я очень вас люблю. Ты мне веришь?

– Да, папа, – сквозь слезы пролепетала Элпис.

– Пожалуйста, не называй меня так, – прерывисто произнес он.

Она замерла, непонимающе подняла на него глаза, – его лицо исказилось.

– Я ведь тебе не отец, ты же знаешь, – пробормотал отчим. – И, слава богу, иначе это было бы чудовищным…

– О чем ты? – непонимающе спросила Элпис.

– Пока твоя мать была жива, я не мог открыто выражать свои чувства. Но всегда ощущал особую связь между нами, – он провел рукой по ее щеке. – Ты ведь понимаешь, о чем я? Тебе уже четырнадцать.

– Я… не понимаю… – Элпис отстранилась, сбрасывая его руку.

– Моя невинная маленькая девочка, – срывающимся голосом проговорил он, его руки скользнули по ее плечам, сбрасывая ночную сорочку.

– Что ты делаешь, папа? – с ужасом воскликнула она.

– Я же просил, не называй меня так! – он заглушил ее протест жадным поцелуем…

***

., г. Москва

– Эля… – хрипло выдохнул он, наклоняясь к уху Элпис.

Его губы скользнули по ее шее, обжигая влажными поцелуями.

– Нет!

Элпис передернуло от омерзения, она поспешно отпрянула, поднимаясь с лавочки. Он тут же встал следом за ней и схватил за талию.

– Не представляешь, как я скучал по тебе…

– Не могу сказать того же, – напрасно стараясь подавить дрожь в голосе, откликнулась она и резко высвободилась.

– Ну, почему ты так? Я мог бы дать тебе все. Ты бы ни в чем не нуждалась. Ни ты, ни Лара.

– Мы и так ни в чем не нуждаемся! – с вызовом воскликнула она, ненавидяще глядя на отчима. – Почему вы не хотите оставить нас в покое?

– Не могу, – с мукой в голосе произнес он. – Ты – как наваждение… Я пытался не думать о тебе… Напрасно.

– У вас есть жена и ребенок. О них подумайте! – презрительно выдавила Элпис.

– Стоит тебе сказать хоть слово, я вычеркну их из своей жизни. Ты же знаешь!

– Нет! – решительно возразила она. – Ничего не будет. Я ведь считала вас отцом! А вы…

– Эля, я долго боролся с собой…

Он осторожно коснулся ее щеки, провел по ней ладонью. Его лицо исказилось от едва сдерживаемой страсти.

– Не мучай меня, моя девочка…

– Перестаньте, мне противно это слушать, – она едва дышала от переполнявшего ее возмущения. – Я бы простила вам то, что едва не сделали со мной. Но Лару! Беспомощную, ничего не соображающую! Как вы могли?

– Это было помутнением, – потерянно произнес отчим. – Она так похожа на тебя… Не знаю, что на меня нашло…

– Не хочу вас больше видеть! – звенящим от ярости голосом выпалила Элпис. – Не ищите больше встреч со мной!

– Не могу тебе этого обещать! – прерывисто воскликнул он, снова притягивая ее к себе. – Элечка моя…

Прежде, чем она успела отреагировать, он с жадным неистовым напором впился в ее губы. Элпис задыхалась, пыталась освободиться, но его натиск подавлял и выбивал почву из-под ног. Наконец, он отпустил ее. Она снова чувствовала себя беспомощной девочкой, полностью зависимой от воли взрослого. Как и тогда, могла только плакать и молить о пощаде. А ведь она считала, что избавилась от этого, стала независимой и сильной. Видимо, зря. Сломанная кукла – вот, как она себя ощущала рядом с ним. Тяжело дыша, Константин Юрьевич победно смотрел на Элпис.

– Ты сама знаешь, что никуда от меня не денешься. Поехали ко мне. Жена с ребенком сейчас гостят у родителей в Ростове.

– Я никуда не поеду, – пролепетала она. Это прозвучало так жалко, что вызвало на его лице лишь снисходительную улыбку.

– Ты не сможешь мне противиться, – уверенно заявил он, схватил ее за руку и потащил к машине.

Элпис и, правда, чувствовала, что не может сопротивляться. Покорно плелась, как ягненок на заклание, и глотала слезы. Вспомнились бессонные ночи, когда отчим приходил к ней в комнату, ложился рядом и ласкал. Все в ней содрогалось от омерзения, но воля казалась парализованной.

Что-то мешало ему довести дело до конца, он всякий раз останавливался перед решающим моментом. Но она знала, что если бы он захотел, то это случилось бы, потому что сама Элпис ничего не смогла бы сделать. Это длилось долгие полтора года, пока однажды Элпис не застала его в комнате с Ларой. Тогда все в ней взбунтовалось, наружу вырвалась такая сила духа, о какой она в себе и не подозревала. Налетела на отчима, как коршун, отшвырнула от Лары. Решительно заявила, что уходит и забирает сестру с собой.

Он пытался остановить ее, сказал, что она не сможет себя обеспечить. Элпис потребовала отдать то, что оставила им с Ларой мама по завещанию – приличную сумму на банковском счете. Отчим извинялся, убеждал, что такого больше не повторится. Она пригрозила, что расскажет всем о том, что он делал с ней и Ларой. Отчим дорожил репутацией – на него это подействовало.

Даже принял участие в покупке квартиры. Пытался и дальше помогать, но Элпис вычеркнула его из жизни. Думала, он смирится с этим рано или поздно. Похоже, все стало только хуже. И самое плохое, что она и сама еще ничего не забыла. В его присутствии снова рождалась испуганная девочка-подросток, не осмеливающаяся противиться взрослому мужчине, в котором когда-то видела опору и защиту.

Непостижимым образом, отчим, похоже, чувствовал ее состояние. Он уверенно вел ее за собой. До машины оставалась пара шагов, когда путь преградил новый куратор. Это ошеломило Элпис, но привело в себя. Выдернув руку, она холодно заявила:

– Я никуда не поеду.

– Что здесь происходит? – поинтересовался Андрей Данилович.

– Вас это не касается, – резко бросил отчим, раздосадованный неожиданной помехой.

Элпис с ужасом поняла – если бы не появление преподавателя, ничто не помешало бы отчиму запихнуть ее в машину и увезти с собой.

– Долинина, вам нужна помощь? – осведомился куратор, обращаясь к ней и игнорируя отчима.

– Да… – быстро ответила она.

Андрей Данилович схватил ее за руку, задвинул за спину и нарочито спокойно процедил:

– Вам лучше уехать.

– Да кто вы такой, чтобы указывать мне? – набычился отчим и толкнул преподавателя в грудь.

Тот даже не покачнулся, перехватил его руки и сжал. Раздался хруст. Отчим жалобно вскрикнул, обмякая на асфальт.

– Пустите, вы мне руки сломаете.

– Надеюсь, вы теперь сто раз подумаете прежде, чем приближаться к кому-то из моих студенток, – бросил куратор. – В следующий раз так легко не отделаетесь.

Отчим закивал – Андрей Данилович расцепил пальцы. Элпис облегченно вздохнула, наблюдая, как Константин Юрьевич идет к машине, потирая запястья. Ей крупно повезло, что куратор оказался рядом. Словно прочитав ее мысли, тот обернулся и устремил на нее выразительные голубовато-серебристые глаза.

– Все в порядке, Долинина?

– Теперь да, – благодарно улыбнулась она.

Он не ответил на улыбку, коротко кивнул и направился к зданию университета. Элпис непонятно почему ощутила досаду. Мог бы и поинтересоваться, что все это значило. Но, наверное, его это абсолютно не интересует. Андрей Данилович просто вступился за одну из подопечных и, когда опасность миновала, счел свой долг выполненным. Вполне нормальная реакция, только почему-то ей бы хотелось большего внимания с его стороны. Да что это с ней? Или она, как и Валя, подпала под обаяние этого мужчины? Ну, нет, Элпис ни к чему такие сложности. Она не станет думать о новом кураторе, как о мужчине. Он для нее – преподаватель, не больше.

Глава 5

Повернув ключ в замке, Элпис поморщилась – как всегда, заедает. Однажды она так вообще может в квартиру не попасть. Вот, что значит, мужских рук не хватает. Был бы в ее жизни парень, такие проблемы пришлось бы решать ему. Может, мастера вызвать? Элпис не любила этого – впускать в личное пространство посторонних людей. Еще неизвестно, как на такое вторжение отреагирует Лара. Иногда сестра напоминала кошку, привыкшую находиться в одиночестве. Стоило появиться чужим людям, она напрягалась, капризничала.

Правда, было еще кое-что, на что кошка вряд ли способна. В минуты недовольства Лары сами собой лопались лампочки, перегорали электрические провода, билась посуда. Может, конечно, это всего лишь совпадение, но уж слишком частое.

Дверь немного скрипнула, впуская внутрь. Тесная прихожая – едва хватало места, чтобы развернуться. Элпис сняла плащ, повесила на вешалку. Из глубины квартиры доносился негромкий голос тети Иры. Элпис на цыпочках прошла к приоткрытой двери, замерла на пороге. Ларка складывала на полу паззлы, а соседка устроилась в кресле с книгой. На переносице – очки в роговой оправе, голос спокойный и вместе с тем выразительный.

Прислонившись к дверному косяку, Элпис застыла, любуясь этой идиллией. Как же хорошо дома, среди близких людей. Можно оставить там, за порогом, все мерзости и неприятности большого мира. Ее до сих пор трясло при мысли о том, что случилось. Если бы не куратор, кто знает, где она была бы сейчас. Элпис постаралась отогнать тяжелые мысли, забыть, как страшный сон.

Чтение прервалось, послышался радостный возглас:

– Элечка, вернулась уже? Как ты быстро!

Лара даже голову не подняла, но по дернувшейся щеке Элпис поняла – сестра заметила ее приход.

– Да, занятий было мало, – уклончиво бросила она, прошла в комнату и положила портфель на стол.

– Как Лара? Хорошо себя вела?

– Ларочка умничка, – заворковала тетя Ира, поднимаясь с кресла. – Только немного капризничала сегодня. Но это недолго было. Хочешь чаю? Я тут пирожки на скорую руку сделала. Твои любимые – с капустой.

– Спасибо, с удовольствием, – по телу разлилось приятное тепло от проявления заботы.

– Ну, тогда пошли на кухню. Ларочка, не шали без нас.

Сестра не отреагировала. Вслед за соседкой Элпис прошла на кухню и устало опустилась на табурет. Тетя Ира звенела посудой и ставила на плиту чайник. Элпис воровато потянулась к стоящей в центре стола миске с пирожками, взяла один, самый румяный и с наслаждением вдохнула аромат свежей выпечки. Откусила кусочек – восхитительно! У нее самой никогда не получались такие вкусные пирожки, хотя все делала по рецепту тети Иры.

Соседка обернулась и покачала головой.

– Хоть чайку подожди, что ж ты всухомятку!

– Я один всего… – Элпис улыбнулась легко и совсем по-детски. – Проголодалась.

– Ну, еще бы. Все утро на ногах. Ты расскажи хоть, как там в университете твоем.

– Да все хорошо. Правда, график напряженный будет. Но это ничего. Всего три недели, – рассказывала Элпис, уплетая пирожок. – Да, еще новый куратор у нас.

Тут же осеклась, почувствовала, как к щекам прилила кровь. Что это с ней? Сама мысль о нем заставляла волноваться. Поймала любопытный взгляд тети Иры.

– Хороший?

– Пока трудно сказать, – стараясь справиться с волнением, безразлично ответила Элпис.

Тетя Ира поставила перед ней чашку с ароматным чаем. Пахнет малиной – Элпис с удовольствием втянула носом воздух. Соседка устроилась напротив и лукаво прищурилась.

– Куратор мужчина?

– Да, – Элпис снова смутилась и торопливо отхлебнула чай.

Язык обожгло – из глаз хлынули слезы.

– Горячий же! – укоризненно заметила соседка. – Что ж ты так, залпом? Чего ты так нервничаешь-то?

– Я не нервничаю. Почему это вы так решили? – с досадой откликнулась Элпис.

– Куратор-то молодой? – продолжала допрос соседка.

– Нет, в возрасте. Лет сорок уже.

Тетя Ира рассмеялась:

– Это для тебя в возрасте? Ой, доживешь до моих лет, тебе сорокалетние будут мальчиками казаться. Но для тебя, конечно, староват.

– Да он вообще меня не интересует! – запальчиво произнесла Элпис. – Что это вы его ко мне примеряете?

– Ну, так, ты мне, как родная. Девка видная, молодая. Пора бы уже и о личной жизни подумать.

Разговор нравился Элпис все меньше. Соседка уже не раз пыталась ее знакомить с кем-то, но она упиралась всеми руками и ногами. Но упрямая тетя Ира решила во что бы то ни стало устроить ее личную жизнь. Элпис относилась к этому снисходительно, старалась не обращать внимания. Но почему-то сейчас, когда дело касалось Андрея Даниловича, ее переполнили непонятные ей самой эмоции. Досада, протест и в то же время робкая надежда. В глубине души она сознавала, что внимание куратора было бы ей даже приятным. Разумеется, Элпис ни за что бы это не показала, но все же… Только вот для Андрея Даниловича она совершенно ничего не значит, и сама мысль об этом обжигала горечью.

– Так мужчина-то видный? – донесся вопрос соседки сквозь оглушающе бьющуюся в голове барабанную дробь.

– Интересный, – с трудом выдавила Элпис. – Но с чего вы взяли, что между нами с ним может что-то быть. Он просто мой преподаватель.

– А что ж глазки заблестели? – сдвинув очки на кончик носа, взглянула на нее соседка.

– Не выдумывайте! Лучше расскажите, как у вас день прошел. Говорите, Лара капризничала? – перевела Элпис разговор на другую тему.

– Да, что-то ее беспокоило сегодня, – посерьезнела соседка. – В один момент перестала играть, встала и пошла к двери. Я едва успела ее остановить. Она уже замок поворачивала.

– Ничего себе! Что это на нее нашло? – куратор мигом вылетел из головы, сменившись беспокойством о сестре.

– Разве у нее допытаешься, что с ней? Я потащила обратно в комнату, она так глянула на меня, что мне не по себе стало. А потом книги с полок посыпались сами собой. У меня чуть сердце не остановилось. А Ларка смотрит на меня, будто соображает что-то. Никогда у нее такого взгляда не видела. Вроде хочет сказать что, а не может. Губами только шевелит. Я ей: «Ларочка, детка, что с тобой такое? Испужалась чего?» А она молчит, потом руку протянула в угол комнаты и кивает туда. Спрашиваю: «Что там?» А она вдруг тихо так, протяжно произносит: «Ма-а-кс-и-им!»

– Что? – по спине Элпис мурашки побежали. – Вы уверены, что она так и сказала?

– Уверена! Она так с минуту стояла и смотрела в угол, потом как ни в чем не бывало опустилась на пол и опять играть принялась.

Соседка еще что-то рассказывала, а Элпис ничего не слышала. Уши словно воском залили – слышала только стук собственного сердца. Почему Лара вспомнила о Максиме?

Когда тетя Ира ушла, Элпис подошла к сестре, опустилась на ковер рядом с ней и тихо позвала:

– Лара, посмотри на меня…

Реакции – ноль, сестра продолжала собирать картинку из маленьких деталей.

– Ты видела Максима сегодня? Лар, скажи!

Элпис осторожно развернула ее к себе. Бессмысленный взгляд сестры скользнул мимо нее. Лицо абсолютно ничего не выражало.

– Лара, перестань притворяться! Ты же все понимаешь. Расскажи, что видела!

Сестра молчала. Элпис вздохнула и отпустила ее – Лара тут же вернулась к игре.

***

…Странное место – насколько хватает глаз, растянулась сверкающе-белая пустыня. Словно она оказалась в Арктике, среди царства льда. Робко ступила по прозрачной поверхности, ожидая, что сейчас ноги заскользят и она не сможет удержать равновесие. Но каток это место напоминало только с виду. Поверхность оказалась мягкой и упругой, словно резина или плохо застывший асфальт. Ноги погружались в нее по щиколотки, но их не засасывало туда. Идти было хоть и непривычно, но сравнительно легко.

Небо такое чистое, что казалось нарисованным, а не настоящим. Красиво, но какой-то пугающей нереальной красотой. Элпис не могла понять, как здесь оказалась и что делать дальше. Механически шла по мягкому льду, лишь бы не стоять на месте. Почему-то место ее не пугало, наоборот, казалось, она вернулась домой. Закрыла глаза, чувствуя, как тело обволакивает приятное тепло. Негромкое жужжание и потрескивание, в котором присутствовал смысл. Не без труда, но она различила значение звука.

– Исправь наши ошибки, дитя.

– Какие ошибки? Как мне их исправить?

Миг – исчезло обволакивающее тепло, сменившись леденящим холодом. В лицо дохнуло порывом ветра. Элпис открыла глаза – она на заросшей сорной травой тропинке. Впереди белеет заброшенная усадьба, в окне на втором этаже горит яркий свет. Почему-то Элпис знала, что должна пойти туда. Тогда раскроются все загадки, мучившие ее уже семь лет. Даже страх, застрявший колючим комком в животе, уступал нестерпимой жажде узнать правду.

Элпис двинулась вперед, с силой толкнула тяжелую дверь – противный скрип эхом пронесся по пустому дому. Она осторожно пробралась к лестнице, наверху мерцал слабый свет. Он все ближе и отчетливее. Элпис остановилась перед закрытой дверью, из-под которой и проникало это сияние. Взялась за ручку, нажала и решительно толкнула дверь...

Элпис проснулась посреди ночи – дрожащая и мокрая от пота. В голове до сих пор звучал пронзительный крик:

– Отпусти ее! Ей здесь не место!

Она пыталась удержать ускользающий сон и не могла. Смутный образ Максима, что-то отчаянно пытающегося ей объяснить, становился все более размытым, пока не исчез совсем. Элпис обвела глазами комнату – рядом мирно посапывала Лара, засунув большой палец в рот. По помещению плясали тени, под легким ветерком трепетала занавеска на окне. В углу что-то шевельнулось – у Элпис дыхание перехватило. Она резко села в постели, нащупывая кнопку торшера. Дрожащие пальцы не желали слушаться. Тень сгущалась и обретала очертания человеческой фигуры.

– Отпусти ее! – раздался другой голос, не Максима, но тоже смутно знакомый.

Элпис завопила, кубарем скатываясь с кровати. Шмыгнула к стене и нажала выключатель – комнату залил яркий свет. Кроме нее и разбуженной Лары, сонно потирающей глаза, здесь никого не было.

***

., мир виленов

Лидар до крови сжимал кулаки, глядя, как веселятся гости на свадьбе. Он сидел на почетном месте, напротив жениха с невестой. Кэйла, в светлом полотняном платье и кружевном головном уборе, опускающемся на ее волосы и удерживающемся обручем, выглядела бледной и несчастной. Грубый мужлан, старше ее лет на десять, опрокидывал кружку за кружкой и хохотал над непристойными шутками гостей. Лидар проклинал тот день, когда решил рассказать обо всем матери. Да еще оказался таким глупцом, что не догадался по ее лицу, как она на все отреагировала. Но мать убедила, что на его стороне, только ей нужно время, чтобы уговорить отца. И поэтому Лидару нужно уехать на несколько дней, чтобы не гневить правителя одним своим присутствием. А она, тем временем, убедит мужа, что так будет лучше для всех.

И вот теперь, приехав из соседнего поселения, Лидар попал на пир в честь свадьбы Кэйлы. Быстро же мать все провернула, а теперь его любимая отдана другому. Он тут же ринулся к ней, требуя объяснений. Дирана Силейн спокойно пояснила сыну, от какой ошибки его уберегла и как он должен быть ей благодарен. В этот момент он понял, что чужой здесь. Самый родной человек предал его, а Кэйлу он потерял навсегда.

От горьких мыслей Лидара оторвали громкие возгласы гостей. Жених грубо прижал невесту к себе и впился в ее губы. Лидара охватила ярость – дикая, первобытная. Никто не смеет касаться его женщины! Не соображая, что делает, вскочил с места и набросился на мужлана, опрокидывая его на землю. Никто не осмеливался вмешиваться, ведь это же сын правителя. Только Кэйла холодно произнесла:

– Отпустите моего мужа, господин Лидар. Вы сами отдали меня ему. Теперь уже поздно.

– Я не виноват, Кэйла. Поверь мне. Это все мать, – его оправдания звучали жалко, он сам это понял и замолчал.

Кэйла смерила его презрительным взглядом и нагнулась, чтобы помочь жениху подняться. Лидар издал возглас проклятья и схватил ее на руки. Несмотря на отчаянное сопротивление девушки, понес прочь. Никто не посмел преградить ему дорогу. Остановился только, когда впереди показался лес. Опустил Кэйлу на землю и крепко прижал к себе.

– Я не отдам тебя никому. Давай уйдем отсюда.

– Куда? – обреченно спросила она. – Я теперь замужем. По законам этого мира я стану беглой женой. Преступницей. Меня станут искать, а потом подвергнут позорному наказанию. Сам знаешь.

– Тогда уйдем в мир, где эти законы не действуют, – тихо произнес Лидар.

Она посмотрела на него расширившимися глазами.

– Навсегда?

Он кивнул. Кэйла порывисто обняла его:

– Я согласна!

Лидар сосредоточился, протянул вперед руку – в воздухе образовалась сверкающая дыра. Взявшись за руки, влюбленные шагнули в нее, навстречу неизвестности. Любая из возможных опасностей не так пугала, как перспектива остаться в родном мире.

Глава 6

., г. Москва

Маленькое кафе поблизости от университета было переполнено молодежью. Ни хорошим сервисом, ни широким ассортиментом оно не отличалось. Единственное, что привлекало в него народ, – удобное расположение и относительная дешевизна. Отхлебывая из маленькой чашки отвратительное пойло, Элпис угрюмо смотрела на сидящего напротив черноволосого парня. Тот искрился дружелюбием и сыпал пошловатыми анекдотами. Элпис иногда вежливо кивала и улыбалась, давая понять, что слушает, хотя на самом деле предпочла бы пресечь бесполезный разговор и уйти отсюда. Но Игорь сказал по телефону, что у него есть еще один заказ для нее. А деньги никогда не бывают лишними. Пришлось согласиться на встречу и пойти сюда с ним после пар.

Но, похоже, парень и не собирался говорить о деле. Его цепкий взгляд, плотоядно оглядывающий ее, смущал и вызывал неприятное ощущение.

– А ты слышала этот анекдот? Разговор на студенческой свадьбе: «Постойте, а почему невеста не пьет?» «Так она не скидывалась!»

Игорь визгливо захохотал, откинувшись на спинку стула – Элпис натянула улыбку.

– Послушай, Игорь, ты сказал, что у тебя срочное дело. Я слушаю.

– Ну, вот, что ж ты так торопишься? – протянул он обиженно. – Так хорошо сидим. Успеется еще с делами.

– Как Таня? – как бы между прочим спросила Элпис. – Она знает, где ты сейчас?

– А причем тут Танька? – пожал плечами Игорь. – Она меня не контролирует. С кем хочу, с тем и общаюсь. Мы с ней уже говорили на эту тему.

– То есть, по-твоему, она не будет против, что ты встречаешься в кафе с другими девушками за ее спиной?

– Странная ты, – недовольно пробормотал парень. – Какое тебе дело до Таньки? Вы ж с ней уже давно не общались, насколько я знаю. Она о тебе рассказывала, кстати…

Элпис подавила порыв сказать, что ее совершенно не интересует, что говорила о ней Таня. Устало потерла лоб и холодно заметила:

– Послушай, Игорь. У меня еще много дел…

Он словно не слышал:

– Ты знаешь, что Танька тебя считает психованной? Такой же, как твоя сестра. Говорит, ты всегда была не от мира сего, а после истории с исчезновением мальчика вообще свихнулась. Кстати, чем это вы там занимались с тем пацаненком в заброшенном доме? – он захихикал.

Волна омерзения захлестнула с головой – Элпис поднялась.

– Послушай, я не собираюсь обсуждать это с тобой. Если у тебя нет для меня работы, я пойду.

– Да постой ты! – Игорь перегнулся через стол и схватил ее за запястье. – Нервная какая. Я же шучу просто.

– Я не понимаю таких шуточек, – нахмурилась Элпис. – Лучше держи их при себе. Мы с тобой не так хорошо знакомы, чтобы ты мог позволить себе такой тон.

– Ну, так в чем проблема? Давай познакомимся поближе, – он слегка погладил ее руку – Элпис дернулась, вырываясь.

Хотела немедленно уйти, но взглянув в сторону выхода, оцепенела – быстро села обратно на стул. Не обращая внимания на что-то объясняющего ей Игоря, сверлила взглядом вошедших в кафе людей. Не только она обратила на них внимание. Многие студенты оживились, завидев вновь прибывших. Андрей Данилович, в неизменном строгом костюме, вежливо пропустил вперед элегантно одетую рыжеволосую женщину с короткой мальчишеской стрижкой.

Элпис уже видела ее прежде – преподавательница английского языка Светлана Викторовна Чудова. Студенты за глаза называли ее Чудо. Бойкая и острая на язык, она пользовалась авторитетом у молодежи. Ей уже за тридцатник, но выглядела значительно моложе. Элпис стиснула зубы, наблюдая, как Чудо полуобернулась к спутнику и что-то шепнула ему. Тот улыбнулся – англичанка по-хозяйски взяла его под руку и повела к освободившемуся столику. Будто тысячи острых иголок пронзили сердце – Элпис тяжело задышала, не в силах отвести глаз от этой пары.

– Эй, ты чего? – как сквозь туман донесся голос Игоря. – На тебе лица нет.

Элпис с трудом повернула к нему голову.

– Все в порядке. Мне уже пора.

– Ну, давай я тебя провожу тогда.

– Не стоит.

– Да что ты выделываешься? – недовольно выпалил он. – Строишь из себя недотрогу!

Элпис смерила его уничтожающим взглядом и порывисто поднялась.

– Больше не звони мне.

Прежде, чем он попытался ее остановить, бросилась к выходу. Глаза застилали слезы – она не знала сама, чем они вызваны. То ли грубостью этого по сути незнакомого парня, то ли тем, что она увидела куратора в обществе другой женщины. Почему это так задевает ее, она и сама не понимала. Не успела Элпис покинуть кафе, как затрезвонил мобильник. Остановившись возле ступенек заведения, она торопливо открыла портфель. Почти ничего не видела, но каким-то чудом довольно быстро выудила недовольно вопивший предмет.

– Слушаю! – выдохнула в трубку.

– Элечка, дорогая! – раздался встревоженный голос тети Иры. – Тут такое случилось!

По сердцу словно лезвием полоснули – Элпис едва не выронила портфель.

– Что произошло?

В голосе соседки послышались всхлипывания:

– Ларочку забрали!

– К-как забрали? К-кто забрал? – заикаясь, пролепетала Элпис. – Я уже еду! Рассказывайте!

Она понеслась в сторону остановки, сквозь шум машин пытаясь различить слова тети Иры. Кое-как в голове выстроилась цельная картина, не желающая восприниматься, как реальность. Лару забрал отчим, ткнув тете Ире под нос бумажку с официальным постановлением. Сказал, что он получил право опеки над Ларой и забирает ее. А если соседка попытается ему противостоять, будет иметь дело с законом. Бедная тетя Ира – Элпис с ужасом представляла, в каком она сейчас состоянии! Но все затмевала тревога за сестру. Куда этот подонок увез Ларку? Что собирается с ней делать? Элпис кусала губы, нетерпеливо ожидая маршрутку. Может, такси вызвать? Но денег с собой явно не хватит, тем более, что она потратилась в кафе, не позволив заплатить за себя Игорю.

Как назло, нужная маршрутка не спешила появляться. Элпис со злостью смахивала слезы, наплывающие на глаза. Ощущение собственной беспомощности угнетало – ей совершенно не к кому обратиться в этой ситуации. Даже если она поедет к отчиму и потребует отдать сестру, вряд ли сумеет чего-то добиться. Кто она и кто он? У него такие связи, а она – никто и звать ее никак. Тем более, если он и, правда, выбил постановление суда об опеке над Ларкой. Конечно, Элпис попытается его оспорить, но не факт, что добьется успеха. Что же ей делать?

В памяти само собой всплыло уверенное мужественное лицо куратора. Как он тогда заставил отчима скукожиться и поджать хвост. Элпис бросило в жар – не может же она просто заявиться к Андрею Даниловичу и попросить о помощи, тем более в таком деле. Кто она ему такая? Всего лишь студентка. Но ради Ларки она готова опозориться. Если есть малейший шанс, что куратор поможет, она им воспользуется.

Элпис решительно бросилась обратно в кафе – словно издеваясь, мимо нее к остановке подъехала нужная маршрутка. Добежав до кафе, перевела дух и торопливо пригладила растрепавшиеся волосы. Смахнула рукавом слезы, расправила плечи и прошла в помещение. Мельком глянула в сторону, где оставила Игоря, – тот уже обитал в компании двух вульгарно одетых девиц. До нее донесся его визгливый смех, который резко оборвался – парень заметил Элпис. Она уже не смотрела на него, продвигаясь к столику, за которым сидели Андрей Данилович и Чудо.

Куратор, слегка изогнув бровь, с тонкой улыбкой смотрел на собеседницу. Англичанка что-то взахлеб ему рассказывала, одновременно поигрывая золотой сережкой и делая жеманные жесты руками. Как неловко их беспокоить! Элпис на отяжелевших ногах подошла к столику, остановилась, потеряв дар речи. Чудо небрежно бросила, обращаясь к ней:

– Благодарю, нам ничего не нужно…

Наверное, приняла за официантку. Куратор обратил на Элпис невозмутимое лицо.

– Долинина? Вы что-то хотели?

Чудо по-новому взглянула на нее, оценивающе и недовольно. Элпис почувствовала, как к щекам прилила кровь. Едва слышно прошелестела:

– Вы не могли бы мне помочь?

– Это не может подождать? – недовольно заметила англичанка. – Насколько я понимаю, вы студентка? Занятия уже закончились, ваш преподаватель тоже имеет право на отдых.

– Света, подожди, – резковато прервал ее куратор. – Может, что-то важное. Присаживайтесь, Долинина.

– Пожалуйста, вы не могли бы сейчас поехать со мной? – замирая от собственной наглости, выпалила Элпис. – Мне больше не к кому обратиться!

Андрей Данилович внимательно смотрел на нее, на какой-то момент показалось, что они остались одни в целом мире. В горле пересохло, ноги подкашивались – Элпис не знала, как выдержала его взгляд. Куратор поднялся из-за стола и извиняюще обратился к спутнице:

– Света, прости, увидимся в другой раз.

Он оставил на столике несколько купюр и, не обращая внимания на возмущение женщины, взял Элпис под руку и повел к выходу. То место, которого касались его пальцы, словно огнем жгло. Сердце бешено колотилось от его близости. На какой-то момент она забыла обо всем, даже о Ларе.

Свежий воздух немного отрезвил Элпис. Она тяжело задышала и умоляюще взглянула на куратора – тот молчал, ожидая объяснений.

– Андрей Данилович, простите, что испортила ваше свидание…

– Это не свидание, просто коллега пригласила выпить по чашечке кофе, – нетерпеливо отмахнулся он. – Ближе к делу.

Непонятно почему, у Элпис на душе потеплело от его слов – она набрала побольше воздуха и выпалила:

– Помогите мне, пожалуйста! Мой отчим, он увез сестру. Я не знаю, что он с ней сделает! И никто мне не может помочь…

– Постойте, – Андрей Данилович осторожно взял ее за плечи. – Успокойтесь сейчас. Можете мне внятно объяснить? Хотя, постойте, пойдемте лучше сядем в машину. Не стоит обсуждать это здесь.

Элпис послушно кивнула и позволила ему повести ее за собой. Сидя в его серебристом шевроле и вдыхая приятный свежий запах в салоне, Элпис принялась сбивчиво рассказывать. Никогда не думала, что может поведать свою историю постороннему человеку, тем более мужчине. Даже соседке она доверилась только спустя полгода после знакомства. А тут слова лились нескончаемым потоком, прерываясь рыданиями. Он не пытался утешать, просто слушал, а по его бесстрастному лицу ничего нельзя было прочитать. Казалось, его нисколько не трогала ее трагедия.

Элпис замолчала – ее трясло от переполнявшей боли и ненависти к человеку, искалечившему ей жизнь. Она закрыла глаза и откинулась на спинку кожаного сиденья, чтобы не видеть равнодушия в прозрачно-серых глазах. Это задевало больше возможного отвращения и осуждения. От осознания того, что абсолютно ему безразлична, по щекам снова полились слезы. Она давно уже так много не плакала – словно плотина прорвалась, так долго сдерживающая реку отчаяния.

Теплые пальцы коснулись ее щеки, вытирая слезы.

– Все в порядке, девочка… Я не позволю тебя обидеть…

Сердце защемило от бури эмоций. Элпис открыла глаза – его лицо совсем рядом, такое привлекательное. Вместо бесстрастности – нежность и сочувствие. Всхлипнув, прижалась к груди куратора, он осторожно обнял ее и стал гладить по спине.

– Он не стоит твоих слез… Назови адрес, сейчас поедем к этому мерзавцу и заберем твою сестру.

– Он не позволит, – глухо произнесла она, не отрывая лица от его груди. – Тетя Ира говорит, у него официальное постановление.

– Да ну? Даже если так, думаю, суду будет интересно послушать твою версию событий. О том, как этот педофил издевался над вами.

– Он станет все отрицать…

– Послушай, ты говорила, он бизнесмен. Да если эта история просочится в прессу, его дело затрещит по швам. Насколько я успел понять, это мелкая душонка, признающая только право силы. Не знаю, как он решился на такие отчаянные действия сейчас. Видимо, ты сильно запала ему в душу.

– Но зачем ему тогда Лара? Чем она виновата? – икая, спросила Элпис.

– Да потому что он знает, что через нее вернее всего сможет к тебе подобраться. Безусловно, он на то и рассчитывает, что ты бросишься сейчас к нему и окажешься в его лапах. Лару он тебе вернет, вот только ты уже никуда от него не денешься, зная, что в любой момент он сможет ее отобрать.

– Как это мерзко… – поморщилась Элпис. – Сама мысль об этом противна.

– Понимаю… Но повторяю, я не дам в обиду ни тебя, ни Лару…

– Почему вы мне помогаете? – Элпис отстранилась и испытующе посмотрела на него. – Мы с Ларой вам чужие.

В его глазах что-то промелькнуло, как и тогда, в аудитории.

– Правда, не понимаешь?

– О чем вы? – по спине пробежал холодок.

Элпис снова явственно поняла, что уже видела этого человека раньше. Но где и когда?

– Ладно, не будем об этом. Значит, не время еще.

Больше он не пожелал говорить на эту тему, холодно потребовал назвать адрес отчима и завел машину. Элпис морщила лоб, мучительно пытаясь вспомнить. Память словно издевалась, оставаясь равнодушной к ее стараниям…

Глава 7

До поселка Дубино два часа езды. Элпис, опустошенная переживаниями и неожиданной исповедью, безжизненно смотрела в окно на проносящиеся пейзажи. В машине царило напряженное молчание, которое она не решалась прервать. Пришло в голову – она же совершенно не знает человека, увозящего ее сейчас непонятно куда. Все, что ей известно о нем – имя и должность.

Почему она так безоглядно ему доверяет? Ведь столько непонятного и загадочного творится вокруг нового куратора. Он сам подтвердил, что знаком с ней. Когда и где состоялось это знакомство? Почему Андрей Данилович не считает нужным все разъяснить?

Элпис повернула голову к куратору – он спокойно и невозмутимо вел машину, уставившись на дорогу. Резкий профиль четко обрисовывался на фоне заходящего солнца. Сердце замирало от щемящего чувства близости к этому человеку. В его присутствии кровь быстрее струилась по жилам, Элпис одновременно парила в небесах и падала в бездну. Хотелось спрятаться в его объятиях и позволить ему все решать за нее. Впервые в жизни она ощущала такое! Привычное недоверие к мужчинам разбивалось вдребезги, стоило заглянуть в прозрачно-серебристые глаза Андрея Даниловича.

На некоторое время она даже забыла, куда и зачем они едут. Даже о Ларке забыла. Опомнившись, почувствовала себя виноватой и нахмурилась. Звонок мобильника заставил ее вздрогнуть. Органная мелодия – что-то из Баха. Это не ее телефон. С любопытством смотрела, как куратор одной рукой выуживает из кармана мобильник и подносит к уху. Каждое его движение завораживало ее и приводило в трепет.

– Слушаю! – резковато бросил он в трубку.

Элпис невольно стала строить догадки, кто может ему звонить: коллега, друг или любимая женщина?

– Я сейчас занят. Сам справиться можешь?

Значит, мужчина – облегченно вздохнула.

– Максим, не лезь на рожон! – повысил голос Андрей Данилович.

У Элпис внутри все обмерло. Максим? Она понимала, что это может быть обычным совпадением. Мало ли вокруг Максимов? Но гложущее сомнение не покидало – совсем недавно Лара упоминала имя пропавшего мальчика, сейчас его произнес куратор. А от нахлынувшего воспоминания по коже прошел холодок – она вспомнила голос в ее спальне… Только сейчас поняла, кому он принадлежал. Андрею Даниловичу! Конечно, это могло быть обычной галлюцинацией или сном, не более того. И уж глупее не придумаешь, чем спросить сейчас у преподавателя – не вы ли были в моей спальне на днях? Элпис досадливо поморщилась. Он тогда вообще посчитает ее умалишенной.

Продолжала жадно прислушиваться к разговору. Куратор сдвинул брови, бросая в трубку отрывистые фразы:

– Ничего не делай, я сказал. Ты не справишься один. Никого из наших выделить пока не могу, все заняты. А мне понадобится еще несколько часов. Просто следи за ним и все… Максим, не задавай глупых вопросов. Действуй по ситуации… Да, я очень занят!.. Да… С ней…

Элпис затравленно смотрела на него – неужели, он говорит этому загадочному Максиму о ней? Или опять она что-то не так понимает?

– В порядке… Не беспокойся… Я обо всем позабочусь… Максим, все, я не могу больше говорить. Давай, пока.

Куратор резко глянул на Элпис, словно окатив ледяной водой. Она робко пискнула:

– У вас появились другие дела? Я не имею права вас задерживать… Просто высадите меня и все. Сама как-нибудь справлюсь.

– Не говори глупостей, – отчеканил он.

– А можно спросить… Понимаю, что покажусь вам сумасшедшей… Вы сейчас говорили с каким-то Максимом. И он меня, похоже, знает?

– Эля, – его голос стал мягким и тихим. – Сейчас мы заберем Лару, а потом поедем туда, где ты сможешь все вспомнить. Могу сказать тебе одно – и я и Максим здесь ради тебя и Лары. Пока этого достаточно…

– Для вас может и достаточно, но у меня уже голова кругом идет от этих загадок! – поежилась Элпис.

– Потерпи еще немного…

– Хорошо, – Элпис нервно сглотнула. – Похоже, выбора у меня и нет.

– Есть… Ты поймешь это очень скоро…

Он замолчал и всю оставшуюся дорогу не обращал на нее внимания.

Когда они въехали в Дубино, уже стемнело. Знакомые очертания домов вызвали в горле Элпис болезненный спазм. Для нее этот поселок на несколько лет стал тюрьмой, сама мысль о нем вызывала содрогание. На улице почти не было людей, в окнах светились огоньки – все наслаждаются уютом и теплом домашнего очага. Мелькнула невольная зависть – как ей не хватало поддержки и опоры семьи. Она совершенно одна на свете, если не считать Ларки. Но та полностью зависит от нее, а самой Элпис не на кого опереться. С отвращением прогнала жалость к себе – совсем размякла. Она сильная, все выдержит и выстоит!

Коротко указывала Андрею Даниловичу, куда ехать. Чем ближе становился дом отчима, тем сильнее Элпис колотило. Куратор не проявлял ни волнения, ни беспокойства. Ей бы такую уверенность в себе!S! Автомобиль мягко притормозил около каменной ограды. Черный глазок видеокамеры крутнулся в их сторону. Похоже, отчим обзавелся охраной. Куратор вышел из машины и подал руку Элпис – она неловко выбралась наружу. Промозглый ветер пробрал до костей – вздрогнула, плотнее кутаясь в легкий плащик. Андрей Данилович двинулся к воротам и нажал кнопку звонка. Раздался искаженный домофоном голос – чужой и недружелюбный.

– Вы к кому?

Элпис приблизилась к куратору и решительно сказала в ответ:

– Нам нужен Константин Юрьевич. Он дома?

– Вам назначено? Мне на ваш счет распоряжения не поступали.

– Передайте, что пришла Эля. Он знает, кто я.

В динамике что-то захрипело – через некоторое время, тянувшееся мучительно долго, мягкий вкрадчивый голос произнес.

– Пришла все-таки… А кто это с тобой?

– Это мой друг! – нервно заявила Элпис, переминаясь с ноги на ногу.

– Тебя я впущу, а друг пусть подождет снаружи, – в голосе отчима послышались издевательские нотки.

– Прекратите ломать комедию, – рявкнул куратор. – Вы насильно удерживаете у себя молодую девушку. Если немедленно не впустите нас, мы уедем, но вернемся уже с милицией.

– Зря пугаете, – хохотнул Константин Юрьевич.

Но в опровержение его самоуверенному тону раздался щелчок – домофон запиликал и ворота разъехались. Андрей Данилович взял Элпис за руку и повел за собой, ноги едва слушались – перед глазами плыла пелена от захлестнувших воспоминаний.

***

., поселок Дубино, Подмосковье

Сверкающая современная кухня, длинный прозрачный стол на одной изогнутой подпорке. За ним – Константин Юрьевич, неторопливо поглощающий фруктовый салат. Элпис сидит напротив, сжимая в ладонях чашку свежесваренного кофе. Перед ней тарелка с таким же завтраком, но она не может заставить себя проглотить ни кусочка. Лара механически подносит ко рту кусочек за кусочком, глядя в пространство перед собой. Ее совершенно ничего не волнует, как обычно.

А Элпис сознает, что весь ее мир вчера ночью перевернулся. И больше никогда все не будет, как прежде. Глядя на длинные тонкие пальцы отчима, вспоминала, как он касался ее тела. Его губы растянулись в улыбке, когда он заметил ее взгляд. Подмигнул ей и скользнул глазами снизу-вверх, задержавшись на ее груди. Элпис резко поставила кофе на стол, пролив часть его содержимого на белую кружевную салфетку. Домработница, застывшая изваянием у плиты, тут же бросилась вытирать.

Элпис поднялась, хрипло бросила ей:

– Спасибо, все было очень вкусно, – и на негнущихся ногах вышла из кухни, ощущая спиной пристальный взгляд отчима.

Поднявшись в свою комнату, Элпис схватила учебник по истории и стала читать, почти не воспринимая смысла слов. Перед глазами продолжало стоять лицо отчима и вчерашняя ночь. С ужасом сознавала, что, скорее всего, это не конец. Он ведь так и не довел до конца то, что задумал. Наверное, его остановили ее слезы или мольбы. Кто знает?

Дверь негромко скрипнула – Элпис резко подняла голову. На пороге стоял отчим. Ее бросило в жар, она поспешно вскочила с кровати, выставив вперед руки.

– Не подходите ко мне!

– Я хотел попрощаться перед уходом на работу, – немного укоризненно произнес он. – Ты так быстро сбежала с завтрака. Это даже обидно.

– Неужели, я должна объяснять, почему? – возмутилась Элпис.

– Мы поговорим об этом, но не сейчас… – улыбнулся он. – Сегодня ночью.

Элпис нервно сглотнула, стиснула губы и обхватила плечи руками. Константин Юрьевич подошел ближе, обнял и слегка коснулся ртом ее щеки.

– До вечера, девочка моя. Кстати, не советую тебе делать глупостей. Наша домработница теперь будет постоянно следить за тобой. Если попытаешься выйти за ограду, тебя остановят. А замки я скоро сменю. Разумеется, ключей у тебя не будет. Это для твоего же блага, дорогая.

– Я что, теперь пленница? – еле слышно выдохнула Элпис.

– Нет, ты мое сокровище, – он приподнял ее за подбородок, пристально глядя в глаза. – И я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.

Элпис проплакала весь день, а звук подъехавшей к дому машины прозвучал для нее траурным маршем. Она сжалась в дрожащий комочек на постели. Сердце Элпис едва не выскочило из груди, когда она услышала шаги снаружи.

– Ну вот и я! – радостно возвестил отчим, распахнув дверь. – Соскучилась?

Элпис замотала головой, словно это могло как-то помочь.

– А вот я да. Думал о тебе весь день. Даже с работы пришел пораньше.

– Пожалуйста, не надо, – пролепетала она, наблюдая, как он закрывает дверь на ключ и снимает с себя пиджак.

Он не ответил, подходя все ближе, его глаза лихорадочно сверкали.

***

., поселок Дубино, Подмосковье

– Все в порядке, – тихо шепнул куратор. – Я рядом.

Они прошли по посыпанной гравием ухоженной аллее и поднялись по ступенькам на крыльцо. Дверь распахнулась – на пороге стоял отчим, за его спиной маячил верзила с вызывающе покачивающейся кобурой на боку. Константин Юрьевич прищурился, оглядывая куратора, натянуто улыбнулся.

– Ну, что ж, входите, – махнул рукой и отошел в сторону, пропуская их внутрь.

Элпис напряженно разглядывала знакомый интерьер – здесь почти ничего не изменилось. Современный дизайн, холодный и безликий. В этом доме не чувствовалось души. Наверное, она умерла еще пять лет назад, вместе с мамой.

– Присаживайтесь, – гостеприимно предложил отчим, указывая в сторону черного кожаного дивана.

– Нет, спасибо, – покачал головой куратор. – Мы ненадолго.

– Где Лара? – резко спросила Элпис.

– Наверху, в своей комнате. С ней опытная сиделка.

– Приведите ее! – потребовала Элпис.

– К чему беспокоить девочку? Она теперь останется со мной. Я выбил постановление суда, – лениво заметил отчим, покручивая золотые часы на запястье.

– Интересно, как вы его выбили без моего согласия?

– Но ведь я так и оставался официальным опекуном Лары. Твое согласие и не требовалось. Я просто временно позволил тебе заботиться о сестре, не более того.

– А если я обращусь в суд и потребую, чтобы опекунство передали мне? Вы ей не родной, я – ее сестра! – прерывающимся голосом воскликнула Элпис.

– Попробуй. Как считаешь, кому отдадут Лару: нищей студентке или успешному бизнесмену, который сможет обеспечить ей лечение и уход? – отчим развалился в кресле, постукивая пальцами по подлокотникам.

Элпис с отчаянием взглянула на Андрея Даниловича – ведь он прав, дело в суде ей не выиграть. Куратор холодно произнес:

– Думаю, суду будут интересны подробности из детства вверенных вам девочек.

Отчим перестал улыбаться, глаза злобно сверкнули.

– Что вы имеете в виду?

– Правда, хотите, чтобы я озвучил? Еще и при вашем охраннике? Сплетен не оберетесь.

– Еще посмотрим, кому поверят, – кадык отчима дернулся. – Да я таких свидетелей найду, если понадобится! Они подтвердят, что Элька – малолетняя шалава, которая со всеми подряд ложилась. Еще кто кого ославит…

– Мерзавец, – процедил Андрей Данилович.

Элпис обхватила голову руками, желая сквозь землю провалиться. Отчим осторожно проговорил:

– Ты можешь и не разлучаться с сестрой. Я позволю тебе по-прежнему заботиться о ней. Правда, если позволишь мне тоже принимать участие в ее жизни. Я буду приходить к вам, когда захочу, и выгонять ты меня не станешь…

К горлу подкатила дурнота – Элпис смотрела в искаженное гадкой усмешкой лицо отчима и прекрасно понимала, что он имеет в виду.

– Ну, вот что! – решительно заявил куратор. – Мы немедленно забираем Лару и уезжаем отсюда.

– Да ну! Кто ж вам позволит? – Константин Юрьевич кивнул в сторону охранника.

Тот уже почти вытащил пистолет из кобуры, по его нахмуренному лицу становилось понятно – готов воспользоваться оружием без колебаний. Элпис сдавленно вскрикнула, хватаясь за руку Андрея Даниловича. Тот привлек ее к себе, успокаивающе поглаживая по спине. Отчим недовольно пробурчал:

– Друг, говоришь? И давно с ним спишь?

Дальнейшее произошло молниеносно. Андрей Данилович оказался возле охранника, перехватывая руку с пистолетом. Верзила заорал, прижимая к груди повисшую плетью кисть. Куратор сунул пистолет за пояс брюк и повернулся к отчиму:

– Вам доходчивее объяснить или и так понятно? Велите вашему клоуну привести сюда девочку!

Константин Юрьевич попытался храбриться, хотя на лбу уже выступила испарина.

– По какому праву?.. Вы ответите за это! Думаете, это так легко сойдет вам с рук.

– Готов ответить. А сейчас пусть сюда приведут Лару.

Он не стал опускаться до того, чтобы угрожать пистолетом. Сам его взгляд казался оружием. Даже Элпис хотелось скрыться от него, а ведь смотрел он не на нее, а на отчима. Тот все сильнее потел и бледнел, затем сдавленно произнес:

– Виталик, приведи сюда Лару.

Тот, с ненавистью зыркнув на куратора, прошел мимо него, подтягивая к груди вывихнутую руку.

– Попадись мне только! – прошипел он, но Андрей Данилович не отреагировал на этот выпад.

Элпис устремила глаза к выходу, сгорая от нетерпения увидеть сестру, убедиться, что с ней все в порядке. Охранник отсутствовал несколько минут, за это время чего она только не передумала. Наконец, тот появился, с перекошенной дрожащей физиономией.

– Сами забирайте ее! Она сиделку порешила вроде… А сама сидит рядом и картинки рисует!

Элпис больше не стала раздумывать, ринулась к двери, отпихивая с дороги охранника. Тот не стал удерживать – посторонился. Андрей Данилович не пошел за ней, оставшись приглядывать за отчимом. Элпис в несколько секунд взмыла по лестнице на второй этаж и, тяжело дыша, вбежала в комнату сестры. Лара повернула голову в ее сторону, щека немного дернулась, что выражало крайнюю степень волнения.

По комнате будто смерч прошелся – мебель перевернута, все, что могло биться, превратилось в осколки. На полу лежала полноватая женщина – у Элпис дыхание перехватило. Она медленно подошла к сиделке и опустилась на корточки. Опустила ухо к ее груди – та мерно вздымалась. С губ сорвался облегченный вздох – жива, наверное, в обмороке.

– Лара, мы уходим! – решительно заявила она, хватая сестру за руку.

Та безропотно поднялась и, как механическая кукла, последовала за Элпис. Вместе они спустились в гостиную, Андрей Данилович коротко кивнул и сухо обратился к отчиму:

– Счастливо оставаться. Больше не советую вам устраивать нечто подобное.

Тот не ответил, на его скулах играли желваки.

Только оказавшись в машине, Элпис смогла немного успокоиться. Прижала к себе Ларку и разрыдалась – нервное напряжение отпустило.

– Ларочка, он ничего тебе не сделал?

Рука сестры немного дернулась, Элпис накрыла ее своей.

– Теперь все в порядке, я больше не позволю ему тебя забрать. Мы едем домой!

– Боюсь, нет, – холодный голос куратора прозвучал пистолетным выстрелом. – Если все пройдет, как надо, домой вы больше не вернетесь. По крайней мере, одна из вас…

Глава 8

Сердце в груди Элпис едва не остановилось от потрясения. Она инстинктивно дернулась к ручке двери – мягкий голос куратора тут же заметил:

– Не делай глупостей.

Но она и сама уже поняла – даже если выскочит из машины, то Лару вряд ли сможет вытащить за собой. А оставлять ее в руках этого непонятного и теперь уже пугающего человека ей совести не хватит. И зачем она только обратилась к нему? Сама как дура сунула голову в львиную пасть, о помощи его просила. Вот почему он так подозрительно быстро согласился – сам ждал подходящего момента. Только вот зачем ему Элпис, а уж тем более психически нездоровая Ларка? Или он извращенец какой-нибудь? Вопросы роем кружились в голове, натыкаясь на стену непонимания. Поведение Андрея Даниловича не укладывалось в логические объяснения.

Элпис глянула на Лару – по прежнему безучастная и равнодушная ко всему. Кольнула невольная зависть – у сестры все так просто, нет сомнений и переживаний по любому поводу, в то время как сама Элпис постоянно мучается от проблемы выбора и различных страхов. Хотя, кто знает, что на самом деле творится в голове Лары? Может, она, наоборот, словно заперта в клетке. Пытается докричаться оттуда до внешнего мира, до самой Элпис, но не может. Бессильно бьется о прутья решетки – собственного безумия. На глаза навернулись слезы. Элпис откинулась на спинку сиденья, схватила руку Лары и прижала к груди.

– Все будет хорошо, – шептала, словно заклинание, успокаивая не столько сестру, сколько саму себя. – Я не позволю причинить нам зло. Мы справимся…

– Тебе нечего бояться, – устало произнес куратор. – Если бы я хотел причинить вам вред, то не стал бы затевать весь этот спектакль.

– Для вас это спектакль? – возмутилась Элпис. – Что же именно вы называете этим словом? То, что Ларку забрали и удерживали силой?

– Я не об этом… – плечи куратора передернулись. – О том, что мне пришлось играть роль твоего преподавателя.

Элпис нервно сглотнула.

– Не понимаю… Если вы не преподаватель, как смогли попасть в университет, да еще стать куратором именно моей группы?

– В этом как раз ничего сложного нет. У нас есть свои способы. Но огромная удача, что все произошло так быстро. Ты начала мне доверять и сама обратилась ко мне.

– У вас – это у кого? – пропустив мимо ушей последнюю фразу, буркнула Элпис. Хотя осознание собственной глупости заставило ее мысленно выругаться.

– Об этом поговорим позже, – уклонился от ответа Андрей Данилович.

– Значит, будет это позже? Убивать вы нас не собираетесь?

Куратор тяжело вздохнул.

– Разве я сказал, что собираюсь вас убить? Девочка, ты же не глупа, зачем несешь всякий бред?

– По-вашему, я должна спокойно относиться к тому, что незнакомец везет нас непонятно куда? – взорвалась Элпис. – С чего это я должна вам доверять? Скорее всего, вы даже насчет своего имени солгали. Кто вы на самом деле?

– Если тебя это немного успокоит, я назову свое имя, – ласково, словно разговаривая с ребенком, произнес он. – Делиан.

– Что это еще за имя? – нахмурилась Элпис. – А фамилия?

– Биартон.

– Фамилия не менее странная. Вы иностранец?

– Можно и так сказать, – в его голосе послышалась улыбка.

– И откуда вы?

– Оттуда же, откуда когда-то сюда пришел твой отец.

У Элпис дыхание перехватило, она замерла, пытаясь переварить услышанное.

– Вы знаете моего отца? Это он прислал вас?

Если так, все ее страхи беспочвенны. Внутри рождалась безумная надежда, согревая теплотой и растапливая лед, в который постепенно превращалось сердце. Вполне возможно, этого человека послал за ними с Ларкой отец, которого она никогда не видела, но столько раз представляла в мечтах.

– Нет, я не знал твоего отца, – сухо возразил он, обрубив крылья, на которых ввысь устремилась глупая птичка под названием надежда. – Мне говорили о нем.

– Вы говорите в прошедшем времени, – глухо выдавила Элпис. – Почему?

Он не ответил, но его молчание сказало больше всяких слов. К глазам Элпис подступили слезы, она напрасно пыталась остановить их.

– Почему ты плачешь о нем? Ты ведь никогда его не знала, насколько я понимаю?

Она поразилась такой бесчувственности.

– Ну и что, что не знала! Он все равно мой отец!

Куратор пожал плечами. Почему-то мысленно Элпис продолжала его называть именно так. Непривычное имя Делиан Биартон казалось настолько чужим и нелепым, что она не могла заставить себя воспринимать Андрея Даниловича именно так. Пока она зовет его по старому, все кажется лишь странной игрой, но стоит принять ее правила, поверить в них, и возврата к прежней жизни не будет. Элпис почему-то была в этом абсолютно уверена. Некоторое время она беззвучно плакала, потом хмуро произнесла:

– Вы так и не сказали, откуда вы.

– А вот это, юная леди, я не имею права разглашать до поры до времени, – менторским тоном заявил он.

– И когда же это время настанет?

– Уже через несколько минут, – его голос сменился, став сухим и деловым.

Элпис бросила взгляд в окно и обмерла – впереди вырастала знакомая громадина белой усадьбы. Деревья вокруг нее покачивались под порывами нарастающего ветра. Темнота казалась почти кромешной – даже луна спряталась за тучами. Тусклые звезды едва освещали зловещее место. Неужели, он везет их с Ларой в усадьбу? Зачем? Зубы сами собой клацнули – так ее передернуло.

Автомобиль остановился возле полуразрушенной изгороди, увитой плющом. Андрей Данилович вышел – стукнула дверца машины, обошел вокруг и открыл дверцу со стороны Элпис. Джентльмена еще разыгрывает! Элпис удержала порыв проигнорировать протянутую руку, оперлась на нее и вылезла наружу. Он тут же отстранился и просунул голову в салон.

– Лара, пойдем.

Ага, так она его и послушала! Элпис фыркнула, не собираясь помогать ему вытаскивать сестру из машины. К ее удивлению, Лара безропотно подчинилась, даже не отпрянула от него, когда он коснулся ее локтя, помогая выбраться. Что это с Ларой? Почему она так доверяет незнакомцу? Взгляд сестры, равнодушный и немигающий, смотрел сквозь нее, устремленный в сторону усадьбы. Куратор взял Лару под руку и повел к проржавевшим воротам. Элпис побрела следом, кусая губы. И почему она не находит в себе силы даже закричать, попытаться привлечь внимание людей? Вряд ли, конечно, кто-то откликнется на ее призыв. Но это все же будет попытка доказать самой себе, что она не безропотное животное.

Смолчала. Ворота противно заскрежетали, когда куратор с силой толкнул их. Створки нехотя растворились, пропуская во владения призрачных хозяев усадьбы. Вернулись старые воспоминания, ощущение ужаса, от которого кровь стыла в жилах.

– Мы и, правда, должны туда идти? – Элпис не узнала собственный голос, так жалобно он прозвучал.

– Это лучшее место для того, чтобы ты все вспомнила. К тому же, там еще до сих пор присутствует энергия портала.

– Вы о чем сейчас вообще говорите? – грубо буркнула Элпис. – Что за бред? А, я поняла, вы – псих!

Он не ответил, а она ненавидяще сверлила глазами его спину. Двигался уверенно и четко, безошибочно находя путь в сгущающейся вокруг полутьме. Лара покорно шла рядом с ним, словно ягненок, которого ведут на закланье. Элпис перецепилась через сухую ветку, чертыхнулась, с трудом удержав равновесие.

– Осторожней, – раздался равнодушный голос.

Да пошел ты! – про себя оценила Элпис его заботливый возглас. Под ногами шуршали мелкие камешки и сухие ветки. Она шла осторожно, напряженно всматриваясь в темную дорогу. Разглядеть что-нибудь было проблематично, двигалась фактически на ощупь, переступая ногами, словно шаркающая старушка. Ноги наливались свинцом еще и от того, что в голове тревожным набатом билась одна и та же мысль. Она снова идет в этот дом. Ничего хорошего ждать от данного факта само по себе не приходится. Но в довершении всего, она окажется там в обществе безумца, твердящего о каком-то портале и о том, что одна из них домой не вернется. Бред! Может, все это сон, сейчас Элпис проснется и окажется в безопасности своей комнаты рядом с мирно посапывающей Ларкой.

– Не отставай! – холодный окрик разорвал ее надежды пушечным выстрелом.

Элпис прибавила шаг и догнала куратора и сестру. Впереди маячило крыльцо. Сейчас, в темноте, не видно было ни облупившейся краски, ни пробившейся сквозь щели сорной травы. Усадьба казалась почти жилой, только кто мог там жить? Лучше не думать об этом. Вслед за Андреем Даниловичем и Ларой она поднялась по ступеням и замерла, глядя, как куратор уверенно толкнул массивную, покосившуюся дверь. В горле Элпис пересохло, она не могла себя заставить переступить порог этого дома. Уже изнутри раздался раздраженный голос:

– Входи же!

Элпис боролась с диким желанием развернуться и броситься наутек, даже если придется оставить Лару. Эгоистичный инстинкт самосохранения упорно посылал в мозг тревожные сигналы.

Нечеловеческим усилием Элпис заставила себя сделать шаг внутрь дома.

Тишина, прерываемая завыванием ветра в дырявой кровле и шорохом развеиваемого ветром мусора. Дыхание двух людей, стоящих тут же, в кромешной тьме. Даже лунный свет сейчас не проникал сюда. Что-то щелкнуло – тьму прорезал луч фонарика. Куратор казался окруженным огненной стеной. Прямо демон из ада! В глазах отсвечивают огоньки.

– И что теперь? – собрав волю в кулак, с вызовом произнесла Элпис, вздернув подбородок.

– Пройдем на второй этаж… – мягко отозвался куратор.

Самоуверенность мигом сдуло, словно бабочку с цветка порывом ураганного ветра. Наверх? Нет! Она даже головой замотала, настолько эта мысль казалась неправдоподобной. Еще раз проделать тот путь вверх по лестнице, войти в одну из заброшенных комнат… А если еще и в ту же самую… Он что, садист? И вообще, откуда он знает, какое значение для нее имеет это место? Элпис бросило в холодный пот, она попятилась к выходу, не сводя взгляда с лица Андрея Даниловича, казавшегося зловещим.

– Эля, – прошелестел он. – Там уже нет ничего страшного. Только твои воспоминания. Память твоя оказалась не в силах справиться с пережитым, и ты все забыла. Я понимаю, почему. Огромное потрясение даже для взрослого человека, а ты тогда была ребенком. Но ты справилась тогда и справишься сейчас!

– С чем справлюсь? – сдавленно выдохнула Элпис, до боли сжимая руки в кулаки. – Что тогда случилось?

– Если я скажу это сам, ты не поверишь. Будешь считать меня безумцем. Наверное, уже считаешь.

– Как вы догадались? – попыталась съязвить Элпис и слова застряли в горле тяжелым комком.

Словно вспышка в голове – яркое свечение, радужное, нереальное. Она нахмурилась, пытаясь остановить мелькнувшее птицей воспоминание. Напрасно.

– Пойдем! – потребовал куратор и протянул к ней руку.

– Я не смогу…

– Я помогу…

Как завороженная, ступила к нему. Шаг, еще один, еще. Подошла и замерла, не в силах отвести взгляда от нереально привлекательного лица. Снова она доверяет ему. Почему? Логики в этом нет совершенно, но все в ней стремится к этому человеку. Вложила руку в его ладонь, горячую и крепкую, по телу пробежала легкая дрожь.

– Веди Лару, – попросил он, освещая им путь фонариком.

Элпис безропотно подчинилась, взяв сестру под руку. Так они и поднялись втроем по широкой мраморной лестнице. Элпис стиснула зубы и сильнее вцепилась в Андрея Даниловича. Ответное пожатие его пальцев немного успокоило.

Впереди разгадка всего, что так долго ее мучило. Мысль об этом будоражила и одновременно пугала…

Глава 9

Яркий луч фонаря высвечивал из темноты подертый пол, осыпавшуюся штукатурку, бесформенные обломки и осколки чего-то, что раньше возможно представляло собой предметы роскоши. Та же комната, которую Элпис не раз вспоминала в мельчайших деталях. Здесь должна быть сломанная половица. Так и есть. Под неуверенным движением Элпис пол жалобно заскрипел. Угол, где шесть лет назад она нашла потерянную сестру. В нем сгрудился мрак, оставляющий ощущение тревоги и опасности.

– Попытайся восстановить события того дня, – негромко посоветовал Андрей Данилович.

– Я пытаюсь, – проглотив комок в горле, выдавила Элпис.

Взглянула на Лару, надеясь, что реакция сестры поможет вспомнить. Напрасно. Та в полной прострации стояла столбом и невидяще смотрела вниз. Элпис вздохнула и снова напрягла память. Обернулась к углу, представляя на том месте двенадцатилетнюю Лару. Дрожащую от страха девчонку, смотрящую на нее осмысленно и совершенно нормально. Расширившиеся глаза словно пытаются о чем-то сказать, предупредить. Тонкая протянутая рука, указывающая на что-то невидимое самой Элпис. За спиной. Волосы на затылке зашевелились, по спине забегали противные мурашки, как и тогда.

Элпис закрыла глаза, пытаясь лучше прочувствовать то состояние, перенестись в прошлое. Вернулась в тот день…

., поселок Дубино, Подмосковье

Медленно оборачивается – яркая вспышка. От нее глаза взрываются резкой болью, ослепляются на несколько секунд. Яростно трет их, смахивает льющиеся по щекам слезы. Обжигающее дыхание заставляет щеки гореть. Отступает, вытягивая перед собой руки, пытаясь защититься от невидимой опасности. Темнота отпускает нехотя, пестря провалами пятен. Но зрение возвращается; Элпис щурит режущие глаза, всматривается в то, что ослепило ее. Из груди вырывается крик – долго не может унять его, захлебывается и отступает. Путается в собственных ногах, падает на пол, больно обдирая голые колени.

Дыра в воздухе, из которой полыхает пламя. Необычное. Радужное: желтое, красное, голубое, синее, зеленое. Цвета переливаются и переходят один в другой, кажутся живыми.

А рядом стоит нечто. Его трудно назвать человеком или животным. Бесформенная туша, заросшая волосами. Тело прикрывает что-то, напоминающее кожаный фартук. Лицо свирепое, красные глазки кровожадно поблескивают. Огромная ручища с длинными заостренными когтями тянется к Элпис. Существо медленно ступает в ее сторону, под его шагами содрогается пол. Оскаливает пасть с четырьмя длинными клыками: двумя сверху и двумя снизу. С них на массивно выдающуюся вперед нижнюю челюсть капает слюна.

Позади всхлипывает Лара – этот звук приводит в чувство. Элпис вскакивает, бросается к сестре и тянет за собой. Тут же чувствует смрадное дыхание за спиной – Лара вопит, громко, протяжно. Элпис оборачивается, едва не теряет сознание от близости непонятно откуда взявшегося чудовища. Пожалуйста, пусть это будет сон! Кошмар, который скоро закончится!

Ну, почему он все не заканчивается?

– Помогите! – кричит так, что едва не лопаются связки.

Существо запрокидывает голову и издает булькающие звуки, похожие на смех. Это еще страшнее… Прекращает смеяться, приближает оскаленную пасть к самому лицу Элпис, обнюхивает – огромные ноздри раздуваются. На ее щеку капает горячая слюна – Элпис содрогается от ужаса и отвращения. Острый коготь проводит по шее, резкая боль, отозвавшаяся оцепенением. Не может двинуть ни рукой, ни ногой. Словно парализованная. Может только смотреть в жуткую морду и ждать, пока чудовище закончит ее мучения. Но оно оставляет ее и обращает внимание на Ларку.

Нет! Элпис пытается закричать, но губы словно свинцом налились. Рвется, пытается помочь. Ну, почему сестра не убегает? Ларочка, беги, солнышко! Беги, пожалуйста! Слезы неудержимым потоком льются по щекам, бессильные, яростные. Лара еще сильнее вжимается в покрытый паутиной угол. По ее лбу пробегает черный паук и соскакивает на стену. Словно замедленная съемка, где все детали четкие и ясные. Мучительно медленно существо тянет когтистую лапу к Ларе. Какая тоненькая у нее шейка, чудовище же сейчас переломит ее, как тростинку.

А Лара уже даже не кричит – широко открытые глаза обреченные и пустые. Элпис собирает оставшиеся силы, в мозгу что-то взрывается, по телу растекается обжигающая волна, пробуждает к жизни окамененевшие суставы. Пытается пошевелить рукой – с трудом, но получается. Мышцы оживают – морщась от иголок, разбежавшихся по телу, встает на четвереньки. Поднимается на ноги, они вялые и дрожащие, словно сделаны из желе.

Существо оборачивается – на его морде мелькает выражение, похожее на удивление. Его нижние конечности сгибаются, готовясь к прыжку. Но прежде, чем он взмывает в воздух, Элпис изо всех сил желает, чтобы его затянуло в светящуюся дыру, откуда он, по всей видимости, взялся. Глупо и по-детски, но желание такое сильное! Закусив до крови нижнюю губу, Элпис мысленно молится об этом невидимому божеству. Сама не верит собственным глазам.

Чудовище с жутким рыком взмывает в воздух, трепеща всеми конечностями и бешено вращая головой. Его затягивает в дыру, оно яростно сопротивляется, пытается ухватиться за окружающие предметы. Напрасно. Словно магнитом, его притягивает в огненный круг, с чавкающим звуком заталкивает туда. Радужная поверхность колеблется и затягивается. Накатывает темнота. Она кажется кромешной после яркого света.

Ноги Элпис подкашиваются, она ползет в ту сторону, откуда слышится хриплое дыхание Лары. Чувствует под пальцами теплую кожу, нащупывает – похоже, нога. Поднимается выше – притягивает Ларку к себе и с силой обнимает. Зарывается лицом в пахнущие цветочным шампунем волосы и разражается рыданиями. Нервное напряжение, наконец-то, отпускает.

– Ларочка, он ушел. Все в порядке. Все теперь в порядке.

Голову обжигает болезненной мыслью – Максим! Где он? Неужели, чудовище сожрало его?

– Ларка, где Максим? – трясет обмякшее тело сестры, но не получает ответа.

В комнате снова становится светло, как днем. Нет, только не это! Оно вернулось? Элпис быстро оборачивается, задвигая Ларку за спину. Та же дыра – яркая и переливающаяся. Только рядом с ней не монстр из фильмов ужасов, а двое людей. Один из них – светловолосый мальчик с вьющимися волосами. Максим! Элпис облегченно вздыхает, отпускает Ларку и бросается к нему.

Максим выглядит ошарашенным и растерянным. Он вяло отвечает на ее объятия, неуверенно косясь на спутника. Элпис тоже переводит на него взгляд. Мужчина чуть выше среднего роста в одежде, похожей на средневековую. Фигуру почти до колен скрывает темно-коричневый бархатный плащ с серебряной застежкой. Длинные темные волосы рассыпаны по плечам. Глаза жесткие и холодные, словно лунные камни.

– Это ты закрыла портал? – спрашивает он сухо и невыразительно.

Элпис не понимает, о чем он спрашивает, оторопело вертит головой.

– Ты должна пойти со мной.

– Нет! – отступает, переводя взгляд то на Максима, то на человека в плаще. – Никуда я с вами не пойду.

– Эта девочка, – он указывает на Лару, безучастно сидящую у стены. – Ей здесь не место. Ты можешь остаться, она – нет.

– Вы не заберете Ларку! – яростно восклицает Элпис, вздергивая подбородок.

Уверенность, что она сможет отстоять сестру, призрачна, но все же не покидает ее. Ведь чудовище она смогла победить, а это всего лишь человек. Он не так страшен.

– Эль, это Делиен, – вмешивается в разговор Максим. – Он меня спас. Он не причинит тебе зла. Если говорит, что Лару надо забрать, значит, так и есть.

– Что ты несешь, Максим? – Элпис продолжает отступать. – Что он с тобой сделал?

– Ничего… – Максим виновато опускает глаза и водит носком по полу. – Я домой не вернусь. Делиен сказал, что я «неукорененный» и могу пойти с ним.

– Бред какой-то!O! А как же твои родители?

– Я им не нужен, – в голосе мальчика послышалась грусть. – Ты знаешь, как отец ко мне относится. А мама больше любит Костика.

– Но как же мы? Танька, я, другие ребята?

– Эль, пошли с нами! – оживляется Максим. – Ведь ей можно? – с надеждой смотрит на мужчину.

– Если она сама захочет, – спокойно отвечает тот. – Мы поговорим об этом позже. Сейчас я заберу вторую девочку. Ей здесь нельзя оставаться. Чем дольше она в этом мире, тем сложнее ей будет в своем.

– О чем вы говорите вообще? – гневно кричит Элпис.

Мужчина не считает нужным ей отвечать, обходит мимо и идет к Ларке. Прежде, чем он успевает ее коснуться, Элпис с силой взмахивает рукой. Мужчина замирает, на его лице отображается внутренняя борьба. Удивленно сводит брови, пытается что-то сказать, но не успевает. Его срывает с места и затягивает в дыру. Он успевает ухватить за руку Максима – тот с визгом летит за ним. Портал закрывается – вновь темнота. В голове Элпис снова что-то взрывается – сознание оставляет ее…

., поселок Дубино, Подмосковье

Элпис вернулась к реальности, открыла глаза, недоуменно потерла лоб. Перед ней все тот же мужчина из прошлого, только одет в современную одежду – черный строгий костюм. Волосы собраны в хвост, но глаза остались теми же, холодными и непроницаемыми.

– Ты вспомнила?.. Вижу, что да.

– Вспомнила, – прерывисто ответила она. – Но это не значит, что я все поняла. Может, теперь объясните, что все это значит? Портал, чудовище, другие миры. Скажите, я ведь не сошла с ума? Или болезнь Ларки и мне передалась?

– Ты не сумасшедшая, впрочем, как и твоя сестра.

– Еще скажите, что она совершенно здорова.

– Абсолютно. Просто она «укоренена» не в том мире, к которому принадлежит изначально. Это если пересадить растение в неподходящую для него почву. Оно рано или поздно зачахнет и погибнет.

– Что вы несете? Какие еще «укоренения»? Причем тут это вообще?

– Я все расскажу, Эля. Часть истории ты уже слышала из моей лекции.

– Да, вы говорили что-то о старинном свитке, дереве, объединяющем миры.

– Ну, дерево всего лишь символ. Мы говорим о мировой материи. Автор образно сравнил ее с деревом. Мы стали тоже так это называть. Так проще.

– Мы – это кто?

– «Неукорененные», – кратко ответил он. – Те, кто могут свободно путешествовать между мирами и жить в любом из них. По всей видимости, ты одна из нас, причем очень одаренная в этом плане. Открытие и закрытие порталов требует огромных усилий и энергетических затрат. А уж возвращение других существ в канал и подавно. Тебе удалось затащить туда сначала минантра…

– Кого? – прервала Элпис.

– То существо, которое на тебя напало. Оно так называется. Тебе повезло, что силы пробудились так своевременно. Оно сначала парализует жертву особым ферментом, находящимся в когтях, потом поедает.

– Безумие какое-то, – прошептала Элпис, но не стала просить подробностей.

– Так вот, – продолжил Андрей Данилович. – Мало того, что тебе удалось справиться с минантром. Ты еще смогла вернуть в канал «неукорененного», тем более, сильного – это гораздо сложнее. Я был поражен тогда! Немедленно сообщил о тебе нашему главе, убеждал его, что тебя необходимо забрать и убедить стать одной из нас. Не знаю почему, но он велел мне этого не делать. Даже Лару приказал не трогать, хотя обычно таких, как она, мы возвращаем обратно. Пришлось смириться. А несколько дней назад Мастер вызвал меня к себе, велел взять с собой Максима и отправляться за тобой. Попутно решить еще кое-какие вопросы с прорвавшимся.

– Послушайте, у меня уже голова идет кругом. Чем больше вы рассказываете, тем больше у меня вопросов. Что еще за прорвавшийся?

– Тот, кто случайно попал в самопроизвольный портал.

– Час от часу не легче, – возмутилась Элпис.

– Самопроизвольный портал – это смещение в мировой материи, когда возникает дыра между мирами. Туда могут попадать существа из разных миров и оказываться в других. Мы призваны следить за порядком, восстанавливать целостность Древа и возвращать обратно прорвавшихся существ.

– Вы – это кто? – четко и раздельно произнесла Элпис

– Хранители. Так мы называем себя. Хранители миров.

– Громко сказано, – фыркнула она.

– Возможно, – куратор пожал плечами. – Но как бы то ни было, Мастер поручил мне предложить тебе стать одной из нас. Ты вольна отказаться, но если честно, не знаю, как ты сможешь жить прежней жизнью, узнав обо всем этом. Я вот не смог. Когда впервые открыл портал в другой мир и оказался по ту сторону… Но не обо мне сейчас речь. Что касается Лары, поверь, я должен ее забрать в любом случае. Ей хуже. Ты не можешь этого не замечать.

– Почему? – сдавленно спросила Элпис.

– В ней гораздо больше от отца, человека не твоего мира. Здесь она чужая, она не понимает и не может принять этот мир, как свой. Если ее не вернуть, в конце концов, Лара погибнет. Там ей станет лучше.

– Но моя мать ведь отсюда, правда?

– Да.

– Тогда как же Лара сможет жить в том мире, о котором вы говорите? Она и там будет чужая!

– В меньшей степени, чем здесь… Поверь мне. Ты сможешь пойти с ней и увидеть это сама.

– А если я захочу пойти, но не стану одной из вас? – с вызовом воскликнула Элпис.

– Это твое право, – сухо заметил Андрей Данилович. – Итак, что скажешь?

Она напряженно молчала, обдумывая эту абсурдную, неправдоподобную ситуацию. Бред какой-то. Но это и правда происходит с ней. Здесь и сейчас. И от ее решения зависит судьба, и даже жизнь единственного родного человека. Элпис зачем-то зажмурилась и, набрав полную грудь воздуха, озвучила свое решение.

Глава 10

– Я пойду с вами, – выпалила Элпис и пристально взглянула в бесстрастное лицо куратора.

Пыталась по его реакции угадать, правильное ли решение приняла. Напрасно. Ни один мускул не дрогнул на лице, лишь зрачки слегка расширились.

– Ты станешь одной из нас или просто будешь сопровождать Лару? – уточнил Андрей Данилович.

– Пока не знаю, – уклонилась от ответа Элпис.

Вернулась прежняя недоверчивость – она решила обдумывать каждое слово и шаг. Чувствовала, что с этими людьми нужно держать ухо востро. Как они замылили глаза Максиму, уму непостижимо! Всего за несколько минут убедили его покинуть родной дом, семью и отправиться неизвестно куда. Элпис вспомнила горящие глаза друга детства, какими он смотрел на этого человека. Словно на кумира или божество. Да и немудрено. Мальчишка всегда грезил приключениями, зачитывался фантастикой. А тут ему предоставилась возможность погрузиться в эту атмосферу наяву.

Сама Элпис мечтала о тихой и спокойной жизни, упорядоченной и размеренной. Поэтому, ей было непонятно, почему люди срываются с насиженного места и бросаются в омут с головой. Окунаются в пугающую неизвестность, которая, скорее всего, не принесет ничего хорошего. Но недаром говорят: желающего судьба ведет, нежелающего тащит. Так и с ней – сколько бы не противилась, невидимый кукловод вновь и вновь управляет ее жизнью, давая кратковременные передышки. Что ждет ее впереди? Даже загадывать страшно.

Конечно, она может предоставить Лару собственной участи. И так сколько лет она заботилась о ней, забывая о собственных желаниях и нуждах. Может, настало время отпустить ее?.. А самой остаться в привычном упорядоченном мире, закончить университет, выйти замуж, родить и воспитать детей. Жить обычной жизнью, какой живут многие. Элпис тут же устыдилась эгоистичного порыва. Словам о том, что Лара в другом мире станет вполне нормальной, верилось с трудом. Она не могла представить сестру другой. Живой, активной и веселой. Лара – существо, нуждающееся в заботе и опеке. И отпустить ее вот так, неизвестно куда… Да как потом с этим жить?

А вот если все и впрямь окажется так, как расписывает Андрей Данилович, и Ларе ничего не будет угрожать, тогда Элпис с чувством выполненного долга вернется в свой мир. И забудет о том, что судьба когда-то связала ее с чем-то выходящим за грани привычного.

– И как же мы попадем в мир Лары? – напряженно спросила она.

– Через портал, разумеется. Я перенесу вас туда сейчас.

– А как у вас это получается?.. – после небольшой паузы спросила Элпис. – Как вы открываете портал именно в тот мир, который хотите?

– Это приходит с опытом, после долгих тренировок. Сначала все происходит хаотично и бесконтрольно. Если станешь одной из нас, поймешь, о чем я говорю.

– Значит, если я захочу вернуться сама в мой мир, у меня это не получится?

У нее в горле пересохло. Ощущение смыкающегося вокруг капкана становилось все сильнее.

– Ведь сама я это не контролирую!

– Не переживай на этот счет. Если ты захочешь, я верну тебя сюда, – слегка нахмурился Андрей Данилович.

– И с чего мне вам верить? – продолжала раздумывать Элпис.

– Ты остаешься? – резковато буркнул куратор.

Похоже, ему надоели ее колебания. Элпис угрюмо покачала головой.

– Открывайте ваш портал. Я готова.

Андрей Данилович облегченно вздохнул.

– Подожди минутку…

Он вынул из кармана мобильник, быстро набрал нужную комбинацию цифр и прижал телефон к уху. Лицо его стало встревоженным, он нервно закусил губу.

– Максим не отвечает. Не удивлюсь, если сунулся сам, не стал дожидаться помощи, – счел нужным объяснить куратор.

– Ему грозит опасность? – обмерла Элпис.

– Мальчик достаточно силен, но он никогда еще не участвовал в самостоятельной операции. Может сказаться волнение.

– Так что ему грозит? – продолжала допытываться она.

– Сюда проникло одно из опасных существ. Название тебе ни о чем пока не скажет. Тварь ненамного безобиднее минантра, с которым тебе довелось уже столкнуться.

– О, Господи! Может, вы тогда поспешите на помощь Максиму? Мы с Ларой подождем.

Куратор с сомнением покачал головой:

– Доставить тебя и Лару – приоритетное задание. Максиму придется выкручиваться самому.

Элпис едва не задохнулась от возмущения:

– Значит, так вы относитесь к своим! Бросаете на произвол судьбы!

– Ошибаешься. Мы редко так поступаем. Но мальчик сам виноват. Я четко дал ему указания не вмешиваться, просто следить за логнелом. Он не послушался.

– Может, все-таки объясните, что это за тварь такая?

– Ты любопытна, – жестковато откликнулся Андрей Данилович. – Но, возможно, это нам на руку. Чем больше узнаешь о других мирах, тем труднее ограничиться одним. Логнел – существо-хамелеон, которое может принимать любую форму. У него своеобразная логика. Все, кто не принадлежит к его виду – враги, их нужно уничтожать, вплоть до истребления всей популяции. Прибавь к этому необыкновенную быстроту реакции и силу, вдвое превышающую человеческую. В общем, Максиму придется нелегко. Надеюсь, он успеет отправить логнела в канал до того, как тот его заметит. В противном случае шансы у мальчика невелики.

– И вы так спокойно об этом говорите? Что вы за человек такой?

– А я разве сказал, что я человек? – сверкнул глазами куратор. – Наши расы похожи, но я не человек вашего мира.

Элпис часто заморгала, пытаясь справиться с волнением.

– Чем же вы отличаетесь?

– Ну, отличий не так много. Структура крови, сердце с другой стороны, лучшая регенерация, чем у вас. Хотя, ты тоже наполовину принадлежишь к моей расе. Не знаю, что тебе досталось от нас.

– Значит, вы из мира моего отца, – справилась с замешательством Элпис. – И как же называется ваша раса?

– Вилены, – кратко ответил куратор. – Мы отправляемся в наш мир. Возможно, то, что ты увидишь, тебя шокирует.

– Почему?

– То, что осталось от нашей цивилизации, жалкое зрелище. Хотя еще несколько столетий назад она намного превышала по уровню развития вашу.

– Что же произошло?

– Изгнанники.

– Опять загадки, – вздохнула Элпис.

– Не торопись. У тебя будет достаточно времени во всем разобраться. Знаешь, куда мы сейчас перенесемся?

– Откуда же я могу это знать? – пожала плечами Элпис.

– К твоей бабушке по отцу.

– Что? – ее сердце бешено заколотилось.

Он шутит или говорит всерьез?

– Вы же сказали, что не знали моего отца.

– Да, не знал. Координаты твоей бабушки дал мне Мастер. Он его знал. А быть может и нет. Мастер знает то, что недоступно другим, его разум недостижим для нашего понимания.

Элпис нервно сглотнула.

– Кто такой Мастер? Он тоже вилен?

– Этого я не знаю. Никто не видел его воочию.

– Как же вы с ним общаетесь?

– Эля, я не вправе разглашать тебе все наши тайны. Присоединяйся к хранителям, и ты все узнаешь сама.

– Я подумаю, – снова уклонилась от ответа Элпис.

– Твое право, – посуровел куратор. – Но хватит терять время.

Он протянул руку в центр комнаты, лоб прорезали морщины. Через пару секунд комната озарилась ярким светом. Уже знакомая Элпис радужная дыра висела в воздухе, словно глаз огромного демона.

– Только не говорите, что надо войти туда! – выдавила она.

– По-другому никак, – заметил куратор.

– Но ведь там огонь. Мы сжаримся насмерть.

– Это необычный огонь. Он не обжигает. Как не парадоксально, он наоборот охлаждает температуру тела.

– Как это может быть?

– Природа порталов так и не поддалась нашему пониманию. Мы изучили многие их свойства, но сам принцип того, как они возникают, загадка. И то, почему определенные люди могут их открыть, тоже не раскрыто нами.

– Даже ваш Мастер этого не знает? – съязвила Элпис.

– Кто знает? – пожал плечами Андрей Данилович. – Мастер говорит только то, что считает нужным… Но довольно слов. Возьми Лару за руку.

Элпис кивнула и сжала прохладную ладонь сестры.

– Идем, Ларочка.

Та безропотно подчинилась, засеменила к огненной дыре вслед за ней. Элпис поразилась – и как сестра не боится? У нее самой уже сердце в пятки ушло. Она остановилась в шаге от портала. Пахнуло жаром.

И как то, что выглядит и даже ощущается как огонь, не может обжигать? Это что-то непостижимое. Может, куратор задумал убить их с Ларкой по какой-то своей, неподдающейся логике причине. Кто их знает, этих жителей других миров? Может, для них это в порядке вещей. Или он и сам один из этих… как их там… логнелов. Бросила на куратора беглый взгляд, он ободряюще улыбнулся.

Проклятье. И почему его улыбка так на нее действует? Ни угрозы, ни резкие слова не заставили бы ее сделать решающий шаг. Но эта улыбка заставила отбросить все сомнения. Элпис крепче сжала руку Лары и ступила в огненную дыру.

***

., мир Икс

Этот мир состоял из света – ослепительно-яркого, искрящегося. Замерев от восхищения, Кэйла и Лидар застыли перед раскинувшейся хрустальной пустыней. Похоже на лед. Молодой человек осторожно коснулся поверхности, оказавшейся мягкой и горячей.

– Что это? Какая жизнь может существовать здесь?

– Вряд ли похожая на нашу, – робко заметила Кэйла, обхватив плечи руками. – Давай уйдем отсюда.

– Разве тебе неинтересно немного исследовать эту землю? – заворожено произнес Лидар. – Давай немного пройдемся.

– Если хочешь, – со вздохом согласилась она.

И они двинулись по пульсирующей поверхности, сгибающейся под их ногами и тут же восстанавливающейся, стоило убрать ступню.

– Удивительно! – воскликнул Лидар. – Она словно живая!

– Может и так, – немного испуганно проронила Кэйла. – Мне здесь не нравится. Ни растений, ни животных, ни людей. Одна пустыня. Это словно наши «мертвые земли».

– Эта земля не мертвая, – возразил Лидар. – Разве ты не чувствуешь?

– Чувствую! – неожиданно согласилась Кэйла, закрывая глаза и вбирая в себя колебания энергетических волн. – Сколько здесь энергии!

– А это что? – встревожено воскликнул Лидар, поднимая голову и расширенными глазами всматриваясь в приближающиеся светящиеся шарики.

Кэйла разомкнула веки и проследила за его взглядом, перепугано закричала:

– Бежим!

Ступор Лидара прошел, схватив девушку за руку, увлек ее прочь. Мягкая поверхность под ногами затрудняла бег, словно не желая их отпускать. Лидар то и дело оглядывался – сверкающие сгустки приближались, неумолимо и стремительно.

– Нам не убежать! – крикнул он. – Нужно открывать дыру!

– Я не могу, – стуча зубами, воскликнула она. – Не могу сосредоточиться!

Лидар почувствовал, как что-то ударило в спину, опрокинуло. Рядом упала Кэйла, тяжело и прерывисто дыша. Шарики закружились над испуганными виленами, один из них снизился над Кэйлой. От него исходило еле слышное жужжание и потрескивание. Лидар выхватил из-за пояса меч и попытался отогнать им шарик. Оружие оплавилось, серебристой жижей стекая на хрустальную землю. Руку обожгло – Лидар вскрикнул и выронил ставшую бесполезной рукоятку. Завопил от ужаса, когда шарик скользнул в приоткрытый от волнения рот Кэйлы.

Тело девушки выгнулось. Лидар схватил ее за руку, его пронзило мириадами искр – он отпрянул. Кэйла содрогалась, из-под сомкнутых век струились слезы, а Лидар ничем не мог помочь. Это длилось, казалось, вечность, пока девушка резко не открыла глаза. В их черной глубине искрились огоньки. Взгляд чужой и незнакомый.

Второй шарик громко жужжал над ней, словно что-то кричал. Кэйла расхохоталась, громко, торжествующе.

– Наконец-то! Я могу уйти отсюда!

– Кэйла, что с тобой? – Лидар попытался взять ее за руку, она обожгла его надменным взглядом.

– Не смей меня касаться, смертный!

– Ты не Кэйла! – он отступил на шаг, напряженно наблюдая за все более агрессивно ведущим себя шариком.

Тот врезался в девушку, оставляя красные следы. Они тут же затягивались, а Кэйла досадливо отмахивалась.

– Брысь, Виайл. Если хочешь тело, вот стоит человечишка. Давай, пока остальные не набежали. Пора выбираться отсюда!

Лидар бросился бежать, осознав, что его сейчас постигнет участь Кэйлы. Напрасный труд. Проклятый шарик легко настиг его и снова сбил с ног. Тело пронзила судорожная дрожь, когда сгусток энергии влетел в его рот. Показалось, что он проглотил огонь. Внутри все пекло и болело. На какой-то миг Лидар потерял сознание, а когда очнулся, Кэйлы рядом не было. И шарика тоже. Он лежал на мягкой, словно перина, поверхности и смотрел, как в небе летят несколько светящихся точек.

Лидар вдруг осознал, что это, и, пробормотав проклятья, вскочил на ноги. Сосредоточился и протянул руку, создавая портал. Успел. Один из шариков лишь слегка коснулся его уха, обжигая кожу. Холод тоннеля показался благословением. Лидар понесся вперед, на короткое время позволив себе не думать о том, что произошло.

Глава 11

., мир виленов

Невольно зажмурившись, Элпис обреченно ждала, когда обжигающие языки пламени станут лизать ее кожу. Вместо этого – холод, пробравший до мурашек, зубы застучали. Осторожно разомкнула веки, тут же вскрикнула и закрыла. Свет ослеплял, казался нестерпимо ярким. Все вокруг нее – свет, остальное нельзя различить. Только покалывание ледяных иголок и дрожащая рука Лары в ладони. Скорее всего, где-то в этой сверкающей пустоте и Андрей Данилович. Или нет? И он остался там, в привычном и родном мире, а их с Ларой отправил неизвестно куда?

Элпис постаралась отогнать тревожные мысли – главное, выбраться живыми из этого туннеля. Там видно будет. Нужно решать проблемы по мере их возникновения, – так любила говорить мама, и Элпис часто руководствовалась этим высказыванием. Что толку даром сотрясать воздух? Это ничего не даст, только вымучает еще больше.

Сколько длилось путешествие в другой мир? Элпис не могла сказать, настолько время здесь теряло значение. Даже полета как такового не чувствовалось. Словно тело стало легким до невесомости и парило где-то в высших сферах. Если бы не холод, ощущение казалось бы даже приятным. Каждая клеточка тела будто обновлялась и пронизывалась энергией. Она струилась по жилам почти ощутимо, наполняя непонятным покоем и в то же время трепетом.

Хлопок – словно тонкая эластичная пленка разорвалась, извергнув из умиротворяющего кокона. На Элпис обрушились запахи и звуки. Оглушительные, сильные, может, кажущиеся такими из-за того, что пришли на смену полной пустоте. Пение птиц, шуршание сухих веток, шелест листвы. Одуряющий цветочный аромат, горьковато-приторный запах леса, воздух такой свежий и чистый, что его, казалось, можно есть. Элпис глубоко задышала, одновременно открывая глаза. Инстинктивно осторожно, сузив сначала в тонкие щелочки. Ожидая снова слепящей рези.

Но нет. Никакого яркого света, скорее даже приглушенный полумрак, создаваемый высокими кронами деревьев. Зеленый красочный мир – вокруг лес, практически ничем не отличающийся от привычного. Правда, деревья немного другие, но разница почти неуловима. Интересно, а какие здесь животные? По коже пробежал холодок. Что, если это родина минантра, того жуткого существа, которое едва не убило их с Ларкой в детстве.

Глянула на сестру, продолжающуюся цепляться за ее руку. Почувствовала, как глаза расширяются сами собой – Лара словно ожила. Прежнее безразличное выражение лица сменилось удивленным. Сестра осторожно втягивала носом воздух, озиралась вокруг с обескураженным видом. Потом ее ладошка выскользнула из руки Элпис. Лара сделала шаг, второй, остановилась возле раскидистого куста с ярко-красными цветами, похожими на дикую розу. Коснулась цветка, опустила к нему лицо и понюхала. Вскинула голову на Элпис – губы тронула восторженная улыбка.

– Элпис… – произнесла осторожно, словно боясь, что не получится. Потом быстро затараторила: – Элпис, где мы? Тут все не так! Мне так легко здесь, так хорошо! И мысли уже не ускользают, я их могу оформить в слова. Такое странное ощущение! До этого я, как ни пыталась, не могла успеть выразить мысли, пока они еще были в голове. А потом они уходили. Я ничего не успевала. Думала, что я глупая, наверное…

Элпис ощутила влагу на щеках, удивленно коснулась пальцами и поняла, что плачет. От щемящей нежности и радости перехватывало горло. Куратор не солгал – Ларе и, правда, здесь значительно лучше! Стоило подумать об Андрее Даниловича, сверкающая дыра снова чавкнула, выталкивая его наружу. Он мягко спрыгнул на землю и испытующе перевел взгляд с Элпис на Лару, видимо, оценивая ситуацию.

А сестра бегала вокруг, наклоняясь к каждой травинке и радостно изумляясь. Элпис убрала с лица растроганную улыбку и сухо обратилась к куратору:

– Вы были правы. Ей здесь сразу стало лучше.

– Значит, ты готова оставить ее тут? – уточнил Андрей Данилович.

– Думаю, так будет лучше для Лары, – с трудом произнесла Элпис. – Но я еще хочу посмотреть на место, где ей придется жить.

– Тогда не будем терять времени. Лара, пойдем, – ласково позвал он.

Та широко улыбнулась и вприпрыжку подбежала к ним.

– Куда мы идем?

– Домой, девочка, – куратор потрепал ее по растрепавшимся волосам. – Там, где тебе будет хорошо.

– И Эля с нами?

– Конечно, куда же мы без Эли, – снисходительно успокоил ее Андрей Данилович.

– А мама там? Мне говорили, она ушла далеко-далеко. Это сюда, да?

Элпис кольнуло в сердце от ее слов, звенящих от затаенной надежды.

– Ларочка, мама в другом месте. Но она все время за тобой наблюдает и очень тебя любит.

– Хорошо, – кивнула сестра. – И мы больше не вернемся к дяде Косте? Я туда больше не хочу… Он плохой…

– Нет, солнышко, мы не вернемся к нему. Не беспокойся, – смахивая новый поток слез, откликнулась Элпис.

Куратор тихо, чтобы не слышала Лара, шепнул:

– Не беспокойся, ее разум быстро наверстает упущенное. Скоро она станет мыслить, как взрослый человек, а не ребенок.

– Я не могу это представить, – повела плечом Элпис. – Лара будет такой же, как все. Даже не знаю, радует это меня или пугает. Какой она будет?

– Думаю, похожей на тебя. Только даже не вспомнит скоро ваш мир. Он изгладится из ее памяти, как дурной сон.

– Но почему?

– Еще одна загадка. Когда «укорененный» возвращается в свой мир, он сбрасывает несвойственные ему реакции и воспоминания, как ненужный балласт.

– И она даже не вспомнит маму?

– Только если ты ей расскажешь о ней уже сейчас.

– Мы станем чужими, – острая боль показалась нестерпимой.

Подумать только, она всегда полагала, что Лара в большей степени обуза, хоть и любила ее. Но теперь, когда скоро сестра не будет в ней нуждаться, и вполне возможно, легко обойдется без самого ее присутствия, это причиняло страдание. Лара – единственный родной человечек. Остаться совсем одной… Сердце заныло.

Да что это она, в конце концов! Нужно радоваться, что с сестрой все скоро будет в порядке! А Элпис эгоистично думает только о себе. Но даже несмотря на здравые правильные размышления, сосущая тоска не желала оставлять ее. Она станет не нужна Ларе, но и остаться в этом мире вряд ли сможет. Это для сестры он единственное приемлемое место обитания, для самой Элпис – чужой и непонятный. Пусть Андрей Данилович и говорит, что это ее мир тоже.

Вернуться домой? И знать, что на этом все кончится, она никогда не увидит сестру, не узнает правды об отце. Как с этим жить? Теперь Элпис лучше понимала Максима, ринувшегося на поиски приключений. Прежняя упорядоченная жизнь уже не казалась такой манящей. Вечный круг серых будней, без цели и смысла… Да, так живут миллионы людей. Но их это устраивает только потому, что иного выбора нет. У нее есть уникальный шанс приоткрыть завесу недоступного для остальных, прожить удивительную жизнь, не такую, как у всех. Больше не быть никем и ничем…

Элпис поймала на себе взгляд куратора – тот улыбался. Похоже, он прекрасно понимал, что сейчас творится в ее душе. Все шло так, как он и задумал. А она, как глупая рыбешка, уже проглотила наживку и никуда теперь не денется. Мысль об этом уязвила. Элпис вскинула голову и хмуро произнесла:

– Ну что ж, ведите нас. Мы готовы.

Куратор двинулся вглубь леса, а Элпис и Лара побрели вслед за ним…

– Расскажите немного о том месте, куда мы идем, – попросила Элпис, когда дальнейшее молчание стало нестерпимым.

Андрей Данилович замедлил шаг и заговорил:

– Сначала расскажу тебе немного об этом мире. Мире виленов. Могущественная цивилизация, достигнувшая поразительного научно-технического прогресса. Но, как и в вашем мире, это стало началом конца. Наряду с полезными изобретениями, изготавливалось чудовищное оружие массового поражения. Однажды оно оказалось не в тех руках…

– Тех самых изгнанников, о которых вы говорили? – вспомнила Элпис.

– Именно.

– Кто они?

– Тоже «неукорененные», существа, способные путешествовать между мирами. Общество Хранителей борется с ними уже давно, защищая миры, даже не подозревающие о подобной угрозе. К сожалению, в этот раз они не успели. Изгнанники, как обычно, вникли в нужные им секретные технологии, и почти уничтожили мир виленов нашим же оружием. Только некоторые области остались пригодными для жизни. Горстка выживших вернулись в состояние, близкое к первобытному. Сейчас уже все не так плачевно, как тогда. Я родился уже в поселении, напоминающем ваше средневековье. Это далеко отсюда. Но речь сейчас не обо мне. Мы направляемся в поселение, которое мало чем отличается от того, где вырос я. Называется оно – Листер. Население – около трехсот жителей. Тебе, привыкшей к благам вашей цивилизации, здесь будет нелегко. Но человек адаптируется ко всему, если хочет выжить. К тому же, тебе и не обязательно здесь оставаться. Хотя Хранители тоже живут в достаточно суровых условиях. Мы не намерены баловать наших учеников. Хранители – прежде всего воины и защитники, а не изнеженные сибариты.

– И вы полагаете, из меня может получиться воин? – усмехнулась Элпис.

– Разумеется. Иначе я бы не предлагал тебе этого, – сухо заметил куратор.

– Я еще не решила, хочу ли быть одной из вас, – на всякий случай напомнила она.

Это прозвучало так неубедительно, что она сама смутилась. Но Андрей Данилович никак не отреагировал. Немного помолчав, Элпис спросила:

– Если вы говорите, что этот мир напоминает средневековье, то здесь, наверное, есть короли или что-то вроде того?

– Правители, если точнее. Каждое поселение – что-то вроде феода. Но власть их не так абсолютна. Крепостного права здесь нет, но захваченных в военных сражениях пленников заставляют прислуживать и выполнять черные работы. Правда, только до того времени, как они решат примкнуть к данному феоду.

– Здесь есть войны? – ужаснулась Элпис.

– Ну, это громко сказано. Иногда бывают набеги. Эта территория «живой земли» не так уж обширна. На ней ютятся несколько десятков поселений. Время от времени из-за голода или желания расширить свои владения и возникают стычки.

– Ужас какой! И вы хотите оставить здесь Ларку? – возмутилась она.

– У тебя есть другие предложения? – сухо проронил куратор. – К тому же, это поселение считается одним из самых сильных. Мало кто сюда суется. Кстати, управляет им женщина.

– Да ну? – Элпис даже остановилась на мгновение от неожиданности. – Значит, тут нет жесткого патриархата, как в нашем средневековье.

– К сожалению, есть. Но Листер исключение из правил. Дирана Силейн удивительная женщина. Ее авторитет никому не придет в голову оспаривать.

– Хочется познакомиться с ней, – искренне воскликнула Элпис.

– Конечно, познакомишься. Она – твоя бабушка, – отозвался Андрей Данилович, а у Элпис снова дыхание перехватило.

И как она могла забыть? Куратор же и, правда, говорил, что их будет ждать бабушка по отцу. Интересно, найдут ли они общий язык? Элпис охватила невольная робость. Как ее встретит женщина, которая и в глаза не видела собственную внучку? Еще вопрос, когда она вообще узнала об их с Ларкой существовании. Ну, ладно, что толку сейчас об этом думать? В конце концов, она в любой момент сможет уйти. Так ведь сказал Андрей Данилович. А пока он выполнял все свои обещания, и Элпис решила снова начать ему доверять.

Глава 12

Дорожка исчезла незаметно – поворот сменился открытым пространством. Лес закончился, впереди расстилался широкий зеленый луг, испещренный яркими пятнами полевых цветов. А на холме неподалеку высилось поселение, окруженное высокой деревянной оградой и частоколом. Элпис приложила ладонь козырьком ко лбу и разглядела темное пятнышко, застывшее в небольшой башенке наверху. Часовой. Всегда наготове – весьма разумная предосторожность, если учесть то, что рассказал Андрей Данилович.

Элпис сложно было представить, как можно жить в мире, где постоянно существует угроза военного вторжения. Мире, который ее собственная цивилизация уже переросла. Жестокий феодализм с варварскими законами и обычаями. И в нем предстоит жить Ларе. Всю оставшуюся жизнь. По спине пробежала холодная струйка пота – может, забрать сестру и вернуться обратно? Пусть там Лара снова станет психически ненормальной, зато живой и в безопасности.

Она тряхнула головой – теперь Лара сама может принимать решения относительно собственного будущего. Захочет остаться – Элпис не вправе ей мешать. В принципе, человек привыкает ко всему, с этим не поспоришь. И, возможно, скоро Лара и не сможет представить себе иной жизни, чем эта. Небольшое поселение под названием Листер станет ее домом.

– Пойдем, – видя, что Элпис остановилась, куратор сделал то же самое. – Уже немного осталось.

– У меня вопрос. Вряд ли здесь говорят на одном из земных языков. Как мы с Ларой будем объясняться с этими людьми?

Куратор улыбнулся:

– Еще одна загадка порталов. Стоит тебе пройти через один из них, и знание всех языков того мира, в который он ведет, придет само. Очень удобно, иначе наши экспедиции стали бы весьма затруднительны.

Элпис пораженно захлопала глазами и нехотя побрела за ним, мимоходом отмечая, что из-за верхних прутьев ограды выныривает все больше голов. Похоже, их приближение не осталось незамеченным. Часовой не преминул поднять тревогу. Признаков угрозы по отношению к Элпис и ее спутникам пока не было – защитники города лишь настороженно наблюдали. Но она не сомневалась – стоит им углядеть в действиях пришельцев что-нибудь подозрительное, спасти может только чудо. Сглотнув пересохшим горлом, Элпис хрипло спросила:

– Они знают, что мы должны прийти?

– Мастер сказал, нас примут, как друзей, – уверенно заявил Андрей Данилович.

– А вы сами здесь бывали?

– Нет, Мастер передал мне карту, как найти Листер, и объяснил, что я должен сделать.

– Что, если ваш Мастер обманул вас? – выпалила Элпис, а куратор смерил ее таким взглядом, словно она изрекла богохульство.

Она тут же умолкла и принялась рассуждать – вряд ли у неизвестного главы Хранителей есть причины желать смерти ей и Ларе; к тому же, подставлять собственного воина. Но все равно при взгляде на угрожающе застывших наверху частокола людей ее сердце колотилось, как у загнанной лани. Хотелось развернуться и броситься обратно, под спасительную сень деревьев. Здесь, на открытой площадке, она чувствовала себя голой и беззащитной.

Они подошли к массивным, обитым железом, воротам и остановились. Задрав голову, Андрей Данилович прокричал, обращаясь к защитникам города:

– Мы пришли к Диране Силейн. Она ждет нас.

Несколько голов исчезли из поля видимости – остальные продолжали сверлить их глазами. Элпис переминалась с ноги на ногу, чувствуя себя неуютно. Андрей Данилович же не проявлял ни малейшего беспокойства. В очередной раз она поразилась его сдержанности и уверенности в себе. Вот бы ей уметь настолько себя контролировать! Если этому учат в обществе Хранителей, то мысль о вступлении в него кажется все более заманчивой.

Долго ждать не пришлось, ворота стали раскрываться, тяжело и медленно. Сердце Элпис забилось еще сильнее. Мелькнуло глупое опасение – стоит туда войти, и пути назад не будет. Ее обжег насмешливый взгляд куратора:

– Снова боишься?

Щеки вспыхнули – Элпис с досадой буркнула:

– И вовсе я не боюсь.

– Ну, тогда идем.

Не дожидаясь ответа, Андрей Данилович схватил за руку Лару и повел за собой. Элпис юркнула следом за ними – за спиной заскрежетали закрывающиеся створки. Упал тяжелый засов, отозвавшись гулким ударом в сердце. Стиснула зубы, собирая в кулак оставшиеся крупицы мужества. Лихорадочно оглядывалась, выискивая возможные пути к бегству.

Большая городская площадь, мощеная камнем, в центре которой возвышался помост со ступенями. Рядом здание, кажущееся побогаче и повнушительнее остальных. Возможно, ратуша, или дом правителя. Правительницы – поправила себя Элпис. Куратор говорил, что поселением управляет женщина. От площади извиваются узкие улочки. Дома в основном одно и двухэтажные. Почти все деревянные, но встречаются и из камня. Наверное, зависит от социального положения жителей. Неподалеку от площади колодец – ничего себе, у них, наверное, даже водопровода нет! И воду набирают отсюда. Кошмар какой! Как можно жить в таких условиях?

Но времени разглядывать город особо не было, со всех сторон обступали местные. Смотрели: кто с интересом, кто настороженно. У большинства в руках оружие, довольно примитивное: топоры, мечи, луки со стрелами, у некоторых арбалеты. Настоящее средневековье! Трудно поверить в то, о чем говорил Андрей Данилович. Что еще несколько столетий назад виленская цивилизация превосходила земную.

Словно по незримому приказу толпа расступилась, давая проход. По образовавшемуся живому коридору шла женщина в мрачном сером платье, закрывающем фигуру до щиколоток. Пожилая, наверное, уже за шестьдесят, но бодрая и энергичная. Полностью седые волосы собраны в тугой пучок и украшены лишь деревянным гребнем. У Элпис дыхание перехватило, когда она заглянула в ее лицо – показалось, она смотрит на саму себя или Лару в старости. Женщина остановилась в двух шагах, переводя взгляд с Элпис на Лару. Губы дрогнули, словно она хотела что-то сказать, но передумала.

Вместо этого коротко кивнула Андрею Даниловичу и взмахнула рукой, указывая в сторону ратуши. Сама же, даже не удосужившись убедиться, что за ней идут следом, двинулась туда. Да, железная леди! Неужели, никаких эмоций не возникло от того, что увидела собственных внучек? Элпис невольно посочувствовала Ларе, которой предстоит остаться на попечении такой вот бабушки.

При этом слове рисовался тихий и уютный образ, сухонькие, морщинистые руки, горячие пирожки, ласка и забота. Вот соседка тетя Ира – это, действительно, та бабушка, о которой можно мечтать. А эта черствая твердокаменная старуха с ледяными глазами – кто угодно, но не бабушка. Назвать ее так даже язык не повернется.

Пробираясь сквозь толпу за новоявленной родственницей, Элпис ощущала себя раздетой. Мужчины провожали ее отнюдь не невинными взглядами. Представив, как выглядит со стороны, Элпис не особо и удивилась. Обтягивающие джинсы и тонкий свитерок – плащ остался в машине куратора в другом мире, куда она, возможно, больше не вернется. Ларка хоть в спортивном костюме, не так вызывающе смотрится. Судя по здешней моде, Элпис кажется местным жителем совершенно голой.

Все женщины – в длинных платьях, с высоким воротом, мужчины – в бесформенных штанах, грубых рубахах, коротких кафтанах и головных уборах, похожих на береты. Почти ни одного яркого пятна в одежде – все серое, коричневое или черное. Сам город тоже кажется унылым и беспросветным. Элпис опустила глаза, чтобы никто не заметил, как они наполняются слезами. Скорей бы убраться отсюда!

По небольшому коридору их провели в огромный зал, где в конце комнаты возвышалось кресло, похожее на трон, а по обе стороны – грубые деревянные скамьи. Скорее всего, комната для совещаний, или что-то вроде того. Сейчас здесь было пусто. Правительница, которую Элпис упорно не желала воспринимать, как бабушку, велела посторонних выйти. Остались только они вчетвером.

Лицо Дираны Силейн немного расслабилось, в глазах промелькнуло что-то вроде волнения.

– Скажите, кто вас послал?

– Я думал, вы знаете, – брови куратора слегка сошлись на переносице. – Мне сказали, вам все объяснят.

– Кто объяснит? Знаете, откуда я знаю о вашем появлении? Мне сон приснился! Вот и все! Но яркий и реальный, словно это наяву. Существо, окруженное светом, сказало мне, что скоро один человек приведет ко мне моих внучек. Понимаю, звучит, как бред, но такие сны мне снятся довольно часто. Сны, которые сбываются. Только поэтому вас впустили. Я поверила…

– Значит, если бы вы решили, что сну нельзя верить, нас бы осыпали стрелами! – не сдержалась Элпис и ошеломленно покачала головой.

– Бред какой-то…

Дирана Силейн быстро глянула на нее:

– Если бы ты знала, сколько раз эти видения выручали меня, ты бы не решилась назвать их бредом… Откуда вы? Почему так неприлично одеты?

– У нас эта одежда считается даже скромной, – фыркнула Элпис и вопросительно посмотрела на Андрея Даниловича. – Мне можно сказать правду?

– Разумеется.

Похоже, он не собирался помогать, предпочитал, чтобы она сама отдувалась. Но Дирана Силейн не дала Элпис даже начать.

– Ну, вот что. Сначала вас разместят в моем доме, дадут приличную одежду и накормят. А уж потом мы обо всем обстоятельно поговорим.

Элпис не нашла, что на это возразить. Андрей Данилович извиняюще произнес:

– К сожалению, я остаться не смогу. У меня есть еще одно незаконченное дело.

– Максим? – догадалась Элпис.

Куратор кивнул.

– Я скоро вернусь за тобой.

– Вы ведь не оставите меня здесь? – выпалила она, глядя, как он, учтиво простившись с правительницей, двинулся к дверям.

Андрей Данилович обернулся:

– Только, если ты сама захочешь…

Элпис облегченно вздохнула. Но все равно, когда куратор скрылся из виду, ее охватило щемящее чувство одиночества. Даже то, что рядом сестра и бабушка, не могло заполнить образовавшуюся пустоту. Настолько важную часть ее жизни стал занимать этот загадочный человек.

Глава 13

Элпис сидела за длинным прямоугольным столом, рассчитанным, по меньшей мере, на два десятка человек. Но сейчас здесь находились только она, Лара и Дирана Силейн. Молчаливые слуги принесли еду и удалились, оставив их одних. Элпис чувствовала себя скованно в длинном темно-сером платье, наглухо закрытом. Она любила свитера с тугим воротом, но не настолько же. В этом платье Элпис казалось, что она задыхается. Пуговицы, обшитые черной тканью, начинались от талии и заканчивались на середине шеи. Ни малейшего украшения носить в повседневной жизни не позволялось. Наряжаться можно было только по праздникам. Так объяснила Дирана Силейн, сухо и деловито, словно рассказывала о приготовлении супа.

В точно таком же платье, только черного цвета, сидела на другом конце стола Лара. Выглядела она, на удивление, спокойной и вела себя так, словно всю жизнь провела здесь и привычна к этим порядкам. Сама же Элпис ощущала себя неуютно. Она считала себя скромной девушкой, но даже ее здешние нравы заставляли протестовать.

Комнату, которую предоставили им с Ларой, можно было смело назвать спартанской. Две грубые узкие кровати, по всей видимости, жесткие и неудобные. Это ей еще предстоит опробовать сегодня ночью. Огромный шкаф, куда Дирана Силейн приказала повесить новую одежду для них с Ларой. Едва взглянув на нее, Элпис пришла в ужас. Платья-клоны, различающиеся только оттенками, все мрачные и строгие. Бесформенные грубые ночные сорочки, уродливые башмаки, плащи, напоминающие средневековые. О существовании же зеркал здешние жители, похоже, даже не подозревали. Когда Элпис спросила об этом, Дирана Силейн пожала плечами и сказала, что самолюбование грешно, но если нужно, девушки могут посмотреть на себя в начищенное до блеска металлическое блюдо.

А уборная? Ветхое сооружение на заднем дворе дома с дыркой в полу. Настроение Элпис портилось все сильнее, но деваться некуда. Придется прожить в таких условиях те несколько дней, пока за ней не вернется Андрей Данилович.

Элпис погрузила деревянную ложку в миску. От жидкости неопределенно-коричневого цвета исходил пар. Пахло не очень аппетитно. Интересно, из чего эта похлебка? Элпис надеялась, что не из каких-то насекомых или мышей. Кто его знает, какие вкусы у местных обитателей. Неохотно зачерпнула содержимое и осторожно поднесла ко рту. Отхлебнула и приятно удивилась. Довольно вкусно, хоть и необычно. Вкус кисло-соленый, пахнет чем-то острым и пряным.

Элпис глянула на сестру – та уплетала суп с огромным аппетитом, словно ничего вкуснее в жизни не ела. Дирана Силейн смотрела себе в тарелку, не желая, по-видимому, вести никаких бесед. Но Элпис не собиралась продолжать и дальше сидеть в гнетущей тишине.

– Не могли бы вы больше рассказать о здешней жизни?

– Что тебя интересует? – холодно отозвалась правительница.

– Ну, какие у вас обычаи? Или хотя бы, верите ли вы в Бога?

– Разумеется, – глаза Дираны Силейн сверкнули. – Этот вопрос даже кощунственный. Народ виленов верит в могущество Сиэля. Именно он сотворил наш мир и вершит в нем свои законы. За непослушание карает, за благочестие вознаграждает.

– И у вас есть церкви или храмы?

– В них нет нужды. Сиэль в наших сердцах всегда, он не нуждается в храмах и предметах культа. Те, кто создает себе идолов, грешники.

– И что же требует ваш бог от своих приверженцев?

– Соблюдать его волю, разумеется.

– И в чем же его воля?

– Чтобы народ соблюдал волю своего правителя, потому что Сиэль говорит через него.

– Как удобно, – язвительно заметила Элпис. – Значит, ваши правители, по сути, боги своих народов.

– Не богохульствуй! – возмущенно воскликнула Дирана Силейн, стукнув по столу. – Сиэль и, правда, говорит с нами.

– То есть, вы общаетесь с богом? – Элпис тревожно подумала, все ли в порядке с головой у ее так называемой бабушки.

– Он приходит во снах и видениях, – кивнула правительница. – Я думаю, именно он сообщил мне о вашем с Ларой возвращении.

– Ну, ладно, – осторожно протянула Элпис. – А как у вас выбирают правителей?

– Это наследная должность. Мой муж был правителем, но, к сожалению, умер от неизлечимой болезни тринадцать лет назад. А сын наш исчез бесследно. Других детей у нас не было, как и других родственников мужского пола. Поэтому, в качестве исключения совет бирронов разрешил мне стать главой нашего народа.

– Что еще за совет бирронов?

– Представители самых уважаемых семей Листера. Вы с Ларой тоже бирронки по отцу, хоть и незаконнорожденные.

– Судя по всему, женщины у вас стоят ниже по положению, чем мужчины. Раз вы говорите, что вам разрешили стать правительницей в порядке исключения.

– Женщины в большинстве своем слабые и более грешные существа, чем мужчины, – подтвердила Дирана Силейн. – Мужчины оберегают и защищают нас, без них мы – ничто.

– Это бред! – вспылила Элпис. – Варварство!

– Осторожнее в высказываниях, девочка. Ты не у себя дома. Чти обычаи дома, под крышей которого получаешь кров и пищу.

– Хорошо, что я здесь ненадолго! – не сдержалась она.

– Ты уйдешь за мужчиной, который привел вас? – уточнила правительница. – Он твой муж?

– Он мне не муж. Но он за мной вернется.

– Ты живешь с ним во грехе? – глаза Дираны Силейн стали колючими, словно иглы.

– Почему вы сразу думаете самое плохое?

– Потому что ты грешна. Я это чувствую. Ты непокорна и горделива. Нет худшего греха для женщины.

– Вашего мира! – уточнила Элпис. – Не моего.

– Но сейчас ты здесь. И я считаю, только здесь ты сможешь стать на праведный путь.

– И каким же образом? – Элпис вцепилась в столешницу, с трудом сдерживая гнев.

– Я могла бы подыскать тебе строгого и сильного мужа, который смирил бы твой нрав.

– Нет уж, обойдусь как-нибудь, – процедила она.

– Как знаешь. Но если твой мужчина за тобой не вернется, тебе придется смириться, что в Листере моя воля – закон.

– Он вернется! – убежденно сказала Элпис.

Правительница не удостоила ее ответной репликой. Вместо этого обратила внимание на Лару.

– Как тебе ужин, девочка?

– Спасибо, все было очень вкусно, – кротко улыбнулась она.

– Я рада, что хоть одна из моих внучек оказалась достойной своего рода, – медленно произнесла Дирана Силейн. – Одна из вас станет его продолжательницей. И я думаю, это будешь ты, Лара. Завтра я познакомлю тебя с одним достойным человеком. Будь с ним смирной и покорной.

– Это еще что за новости? – подозрительно прищурилась Элпис. – Что за человек?

– Я говорила не с тобой. Девушка не должна перебивать старших, а тем более тех, кто стоит выше нее по положению. Но я все же отвечу. Я уже стара, мне осталось недолго. Хочу перед смертью быть спокойной за судьбу моего рода, выдать свою наследницу за подходящего человека. Того, кто станет хорошим правителем.

– Вы собираетесь выдать Лару замуж? – ужаснулась Элпис. – Она не готова к этому! Вы о ней многого не знаете!

– Почему не готова? Сколько вам с ней?

– Девятнадцать.

– Наши женщины могут выходить замуж с четырнадцати лет. Лара давно уже вступила в подходящий возраст.

– Но дело не только в этом, хотя ваши обычаи – варварство! Лара была больна, она еще не оправилась!

– Как по мне, она абсолютно здорова, – возразила правительница.

– Я имею в виду, что она была больна психически.

– Не выдумывай. Девочка скромна, но ведет себя вполне нормально. Это ты ведешь себя, словно одержимая!

– Я не позволю так поступить с Ларой! Выдавать ее замуж за незнакомого человека!

Элпис вскочила с места, едва не опрокинув миску с недоеденным супом.

– Но они познакомятся. Уже завтра. Я ведь не чудовище. Дам ей время привыкнуть, – успокаивающе, как с неразумным ребенком, заговорила с ней правительница. – Понимаю, ты волнуешься за сестру. Но ведь вы мне не чужие. Я не сделаю ничего, что может вам навредить. Поверь мне.

– Но вы считаете, что можете решать нашу судьбу! А ведь еще сегодня утром мы вас не знали вообще!

– А что сейчас делаешь ты? – мягко проронила Дирана Ситлейн. – Ведь ты тоже сейчас пытаешься решить судьбу Лары за нее. Давай у нее спросим, чего она хочет.

Элпис уже открыла рот, чтобы сказать, что Лара не способна принимать решения сама. Тихий, но четкий голос сестры опередил ее:

– Я сделаю так, как будет лучше для моего рода.

Элпис ошеломленно уставилась на нее, не в силах поверить тому, что слышит. Лара, абсолютно нормальная, осмысленно смотрела на нее и говорила спокойно и рассудительно.

– Что вы с ней сделали? – прохрипела Элпис.

– Ничего. Она – девушка нашего мира. Ты – нет. Конечно, я не хочу, чтобы ты уходила, но понимаю, тебе здесь будет трудно. Не делай так, чтобы трудно стало и Ларе.

Элпис смахнула рукавом набежавшие на глаза слезы и, бросив на правительницу ненавидящий взгляд, выбежала из зала. Поведение сестры уязвило, как нож в сердце. Лара на глазах становилась чужой и непонятной. Но ведь куратор предупреждал об этом. Только от этого легче не становится.

Когда ночью они с Ларой лежали на своих кроватях, неудобных и жестких, как и предполагала Элпис, она попыталась еще раз поговорить с сестрой.

– Лара, ты ведь можешь не оставаться здесь. Уйти со мной.

– Зачем? – искренне удивилась она. – Мне здесь хорошо.

– Как тебе может быть здесь хорошо? Это ужасный, варварский мир.

– Почему ты все время повторяешь это слово – варварский. Что оно означает?

– Мир дикий, с абсурдными и жестокими законами, – выпалила Элпис. – Такой, как этот. Вспомни наш дом. Там хоть и не всегда легко, но нет такой беспросветности.

– Наш дом? – протянула Лара. – А где он?

– Мы прошли из него через портал, прежде чем попали сюда. Разве не помнишь?

– Нет.

У Элпис все похолодело внутри.

– А что ты помнишь?

– Не знаю… Обрывки только. И женщину какую-то. Очень красивую…

– Наверное, маму.

– Но это словно во сне было. Первое четкое воспоминание – лес! – в голосе Лары послышались мечтательные нотки. – Там было так хорошо, весело.

– Ты все забыла… – с трудом сдерживая отчаяние, прошептала Элпис. – Ну, хоть меня ты помнишь? Мы же всегда были вместе, никогда не разлучались. Нашу жизнь помнишь?

– Прости… Какие-то обрывки… Но и они все тускнеют. Чем больше пытаюсь за них ухватиться, тем они больше ускользают.

– Лара, прошу тебя, никогда не забывай меня. Я – твоя сестра. Ты для меня самый родной и дорогой человечек. Слышишь?

– Хорошо… – сонно протянула Лара.

Элпис перевернулась на живот, уткнулась лицом в подушку, заглушая рвущиеся из груди рыдания.

***

., поселок Дубино, Подмосковье

Домработница, Екатерина Леонидовна, убрала со стола остатки ужина и нервно глянула на наручные часы.

– Что-то Константин Юрьевич задерживается. Я на последний автобус опоздаю.

Элпис, согревающая руки о чашку горячего, пахнущего мятой, чая, вяло откликнулась:

– Наверное, важные дела задержали.

– Он обычно звонит, если задерживается, разрешает уйти, не дожидаясь его прихода.

– Так позвоните ему сами, – пожала плечами Элпис.

Машинально взглянула на уставившуюся в свою чашку Лару, подумала о том, что надо уложить ее в постель. Раз отчим задерживается, можно даже сказку почитать сестре. Она заметила, что ей это нравилось, Лара становилась мечтательно-задумчивой. Хорошо, когда его нет дома, тогда можно вести нормальную спокойную жизнь. Но когда он приходит, все меняется. В воздухе постоянно висит напряженное ожидание того постыдного и мерзкого, что объединяло его с Элпис.

Она старалась вытеснить из памяти то, что происходило по ночам, но ей плохо это удавалось. Утешало только то, что он так и не решился довести все до конца. Непонятно почему. Может, мысль о маме останавливала его. Или что-то другое. Элпис не знала точно. Но после ее шестнадцатилетия, которое в тихом семейном кругу отпраздновали неделю назад, отчим начал заводить беспокоящие ее разговоры. О том, что она уже взрослая, в ее возрасте некоторые уже и замуж выходят. Она боялась предположить, к чему он клонит. Неужели, хочет жениться на ней? Если так, Элпис лучше умрет, чем согласится на это добровольно. А заставить ее он не сможет. Или сможет? Мысли об этом сводили с ума.

От размышлений Элпис оторвал неуверенный голос Екатерины Леонидовны:

– Константин Юрьевич не любит, когда я тревожу его по пустякам.

– Ну, тогда уходите сами, – проявила участие Элпис. – Запрете нас и дело с концом. Ключей ведь у нас с Ларой нет. Да и куда мы денемся?

Домработница бросила на нее сочувствующий взгляд.

– Бедная девочка, – вздохнула она и побледнела, видимо, тут же пожалев о вырвавшихся словах.

Элпис вдруг осознала, что женщина знает о том, что происходило все эти годы. Ей стало нестерпимо обидно. Как можно было просто закрывать глаза на то, что творил отчим с ней, беззащитной девчонкой? Это у Элпис нет возможности ничего сделать, ведь она отрезана от мира. А Екатерина Леонидовна могла бы пожаловаться в соответствующие органы, хоть что-нибудь сделать. Элпис тут же устыдилась злости на домработницу, вспомнив, что у той старые родители и сын-инвалид, все полностью на ее попечении. Лишиться такой хорошооплачиваемой работы – пойти по миру. Да и она сама. Ведь можно было попросить помощи у репетиторов, которые обучали ее на дому или по телефону позвонить. Но удерживал стыд. Элпис казалось, что она сама во всем виновата, и так подумают все. Да и огласить происходящее – опорочить светлую память мамы.

– Все в порядке, – с трудом проговорила она, слабо улыбаясь домработнице.

В опровержение ее слов по щеке скатилась слеза, за ней другая. Екатерина Леонидовна тоже прослезилась и, поколебавшись, произнесла:

– Элечка, я долго не вмешивалась в это все. Но ты уже взрослая девочка. Уходить тебе нужно отсюда, и сестру забирать.

– Но куда я пойду? – вздохнула Элпис. – Кому мы нужны с Ларкой?

– Да ведь мама твоя наследство вам оставила. Она мне как-то говорила, что написала завещание. Довольно приличная сумма. Этого вам хватит на первое время. А потом работу найдешь.

– Я впервые слышу об этом! – похолодела Элпис. – Отчим не говорил мне.

– Ну, еще бы, – буркнула Екатерина Леонидовна.

Ее словно прорвало. Видимо, и впрямь все эти годы женщину мучили угрызения совести за свою безучастность. Она высказала все, что думает о хозяине и заявила, что таких, как он, в тюрьму сажать нужно. После разговора с ней Элпис стало легче.

Когда Екатерина Леонидовна уехала, так и не дождавшись отчима, Элпис провела Лару в ее комнату. Уложив сестру спать, не стала читать ей книгу, как намеревалась раньше. Вместо этого прошла к себе и долго мучительно думала над тем, что сегодня узнала. Впервые в ее жизни появился просвет. Но как заставить отчима отдать мамины деньги и отпустить их с Ларой? Элпис осознавала, что осуществить это будет не так просто.

Звук подъехавшей машины заставил ее вздрогнуть. Она подобралась, напряженно глядя на дверь и ожидая знакомых шагов. Но шло время, Константин Юрьевич не спешил к ней, как обычно. Сначала Элпис обрадовалась, затем сердце сжалось от тревожного предчувствия.

В голове что-то щелкнуло, по коже пробежал мороз. Не раздумывая, Элпис выбежала из комнаты и двинулась в другое крыло этажа. Дверь в спальню Лары оказалась слегка приоткрыта, хотя Элпис четко помнила, что запирала ее. Остановилась, тяжело дыша, заглянула в щель. Внутри сгрудился тяжелый комок ненависти и отвращения.

Лара неподвижно лежала на постели, устремив невидящие глаза в потолок. А отчим стягивал с нее ночную сорочку и покрывал поцелуями обнажающуюся кожу.

– Как ты можешь? – Элпис с силой толкнула дверь и влетела в комнату. – Она же больна!

Константин Юрьевич обернулся, по лицу расползалась пьяная улыбка. Элпис уловила сильный запах спиртного.

– Решил, что хоть одна из сестричек не станет строить из себя недотрогу. Да она даже не поймет, что случится, – он хохотнул. – Еще и удовольствие получит.

– Убирайся отсюда! – закричала Элпис, ее трясло от ярости.

Куда только делся панический страх, заставляющий ее чувствовать себя перед отчимом, как кролик под взглядом удава.

– Ревнуешь? – он двинулся к ней нетвердой шатающейся походкой. – Не переживай, ты у меня самая любимая… Ни одна шлюха не может тебя заменить. С кем бы я ни был, все время твое лицо перед глазами. Ты не иначе, как ведьма.

Элпис отступала к двери, вытянув перед собой руки. Но уйти не решалась, боясь оставить Лару наедине с обезумевшим чудовищем.

Элпис уткнулась в стену – отступать дальше было некуда. Отчим схватил ее за плечи и уткнулся лицом в ее шею, скользнул по ней губами.

– Вот скажи, что ты со мной делаешь?.. Я тебя безумно хочу, но как только собираюсь довести дело до конца, ничего не получается! Мистика какая-то.

– Не знаю, – брезгливо выдавила Элпис, содрогаясь от его поцелуев. – Но больше тебе не придется так мучиться. Я забираю Лару и ухожу отсюда.

Он поднял голову, насмешливо изогнул брови.

– Куда интересно? Да кому ты нужна?

Надо же, повторил ее собственные слова, сказанные домработнице, почти слово в слово.

– Знаю, что никому. Но ведь мама о нас с Ларой позаботилась. Ты знаешь об этом. Скажи, почему ты скрыл, что она оставила нам наследство?

Лицо отчима трезвело на глазах.

– Кто проболтался? Клуша-домработница? Завтра же уволю! Но ты все равно еще не можешь распоряжаться деньгами.

– Могу, если ты сам мне их отдашь.

Он расхохотался, едва удержавшись на ногах.

– С чего мне это делать?

– С того, что иначе я обо всем расскажу. Найду способ сообщить в милицию о том, что тут творится!

– О чем это? – прищурился он, прекратив смеяться.

– О том, что ты делаешь с собственными падчерицами. Расскажу во всех подробностях. И не только милиции. Всем нашим знакомым. Ты на улицу не сможешь выйти после этого.

И откуда только смелость взялась? Элпис рубила словами сухо и уверенно, даже не повышая голоса. Это подействовала на отчима сильнее, чем если бы она закатила истерику.

– Хорошо, – глухо проговорил он, наконец. – Но не думай, что это конец.

– А это и есть конец, – спокойно возразила Элпис, презрительно глядя на него. – А сейчас выйди. Нужно успокоить Лару. Она напугана.

Он сверкнул на нее налитыми кровью глазами, но послушался. Громко стукнула захлопнувшаяся за ним дверь. Ноги Элпис подкосились, она медленно сползла вдоль стены на пол. Долго сидела так, обхватив руками колени и все еще не веря, что победила. Затем с трудом поднялась, подошла к сестре и натянула на ее худенькие плечики ночную сорочку. Крепко обняла и стала укачивать, как маленькую:

– Теперь все будет в порядке, Ларочка. Завтра мы уйдем отсюда, слышишь? Я никогда больше не позволю, чтобы с тобой случилось что-то плохое. Всегда буду заботиться о тебе…

Глава 14

., мир виленов

Проснувшись утром, Элпис первую минуту не могла понять, где находится. В глубине души она надеялась, что все случившееся вчера окажется нелепым сном. Напрасно. Похожая на средневековую комната никуда не делась, на другой кровати мирно посапывала Лара. Элпис села в постели, подтянув колени к груди, и уткнулась в них лицом. Нужно принять это, как ни будет трудно. Прошлая спокойная и привычная жизнь никогда не вернется. Следует приспосабливаться к новым обстоятельствам, даже если они не вызывают ничего, кроме протеста и неприязни.

Элпис спустила ноги с постели и нащупала башмаки. Одев их, поднялась и потянулась. Жуткая бесформенная ночная сорочка вызывала дискомфорт. Хотелось сменить ее на что-то более удобное, но вещи из родного мира куда-то унесли еще вчера. Придется снова надевать тоскливое мрачное платье, в котором она, наверняка, напоминает монахиню. Элпис сбросила сорочку и достала из шкафа один из нарядов. Чертыхаясь, застегнула бесконечное количество пуговиц. Хотелось умыться и почистить зубы, но не похоже, что тут это предусмотрено. И без зеркала оказалось довольно проблематичным уложить волосы.

Элпис соорудила что-то вроде пучка, натыкала в него деревянных шпилек из предоставленной правительницей шкатулки для украшений. Видок, наверное, еще тот. Но выбирать не приходится. Она на цыпочках подошла к двери, чтобы не потревожить сон Лары, и выскользнула из комнаты. Хорошо, что петли на двери хорошо смазаны, даже не скрипнули.

В коридоре столкнулась с одной из служанок. Та учтиво склонила голову и деловито поинтересовалась:

– Уже встали, госпожа? Принести вам воды для умывания?

– Конечно, – обрадовано воскликнула Элпис.

Она и не ожидала, что все, оказывается, так просто.

– И еще… Принесите мне начищенное металлическое блюдо. Хочу посмотреть на себя.

– Как вам будет угодно, госпожа, – служанка даже не выразила особого удивления.

Элпис неуверенно взглянула на дверь комнаты, из которой только что вышла. Жалко будить Ларку.

– Может, я смогу привести себя в порядок где-нибудь в другом месте, а не в своей комнате?

– Конечно. Пойдемте, госпожа.

Девушка провела Элпис в крохотную каморку, где стояли таз и кувшин с водой.

– Это для слуг, – робко заметила служанка. – Но если госпоже так угодно…

– Я не вижу в этом ничего зазорного, – пожала плечами Элпис. – Кстати, как тебя зовут?

– Эйника, госпожа.

– Спасибо тебе большое за помощь! – с жаром воскликнула Элпис.

– Ну, что вы, – смутилась та.

Похоже, она не была привычна к благодарности со стороны господ. Но во взгляде промелькнула теплота, смешанная с удивлением. Пока Элпис умывалась, Эйника принесла ей начищенное блюдо и помогла уложить волосы, как надо.

– Вы голодны, госпожа?

– Немного.

– Боюсь, придется подождать, пока госпожа Дирана велит подать завтрак.

– Ничего, я подожду. Давно ты тут служишь? – разглядывая себя в служившее зеркалом блюдо, спросила Элпис.

– С детства. И моя мать тут служила.

– Может, ты помнишь сына хозяйки?

Элпис отложила блюдо и пытливо уставилась на девушку.

– Смутно. Я была еще ребенком, когда он исчез. Но в комнате памяти есть его портрет.

– Что за комната памяти? – удивилась Элпис.

Служанка слегка изогнула брови, но больше ничем не выразила удивления. Хотя, наверняка, вопрос показался ей глупым. Интересно, что думают люди об их с Ларой неожиданном появлении? Вряд ли им приходит в голову, что внучки правительницы явились из другого мира.

– В каждом бирронском доме есть комната памяти. Там собраны портреты предков. Так они остаются жить в веках, хоть души их отправились к Сиэлю.

– Интересная традиция, – задумчиво протянула Элпис.

– Там, откуда вы пришли, разве нет комнат памяти? – осмелилась спросить Эйника.

– Нет. Но у нас есть фотографии. Именно благодаря им остается память о тех, кого больше с нами нет.

Элпис стиснула пальцы в кулаки, вспомнив о спрятанной в картонной коробке фотографии матери.

Из маминых вещей Константин Юрьевич разрешил взять только репродукцию с греческим пейзажем и эту фотографию. Там мама еще совсем молодая, улыбающаяся, держит за руки трехлетних дочерей. Элпис решила, что когда-нибудь обязательно вернется в свой мир и заберет эту фотографию.

– Что такое фотографии? – услышала она вопрос служанки.

– То же, что и портреты, – не стала вдаваться в лишние подробности Элпис. Вряд ли девушка из этого мира нуждается в детальных объяснениях технологии фотосъемки. – Только маленькие.

Служанка кивнула.

– Пойдемте за мной, госпожа.

Вслед за Эйникой Элпис поднялась на второй этаж и прошла по длинному коридору к крайней комнате. Оказавшись внутри, она пораженно застыла. На всех стенах висели портреты, в основном мужчин, женщин меньше. Похоже, не всякая представительница рода Силейн удостаивалась чести остаться в памяти людей. Элпис медленно шла вдоль вереницы изображений предков, находя признаки внешнего сходства. Как это удивительно! Этих людей уже нет несколько столетий, а она все еще может увидеть, как они выглядели, попытаться угадать черты характера. Под каждым портретом находилась надпись с именем и годами жизни. Словно кладбище. Элпис поежилась. Где-то среди этих портретов ее отец. Она нерешительно взглянула на Эйнику:

– А где?..

Ведь она даже не знает, как его звали? Собственного отца! Служанка подошла к одному из портретов и указала рукой.

– Вот ваш отец. Лидар Силейн.

– Лидар, – повторила за ней Элпис, приближаясь к портрету.

С жадным любопытством она разглядывала изображенного на нем мужчину. В строгом сером кафтане и белой рубахе. Каштановые волосы до плеч прикрывает берет. Суровое, но привлекательное лицо с прямым носом и пристальным взглядом темно-синих глаз. Как же он похож на нее! Удивительно! Только цвет волос другой – его Элпис унаследовала от мамы. Отец…

Элпис провела рукой по холсту, чувствуя теплое покалывание, словно прикасалась к чему-то живому. Наверняка, он был одним из «неукорененных», раз смог проникнуть в ее мир. Кем для него стала мама? Лишь пикантным развлечением, о котором он тут же позабыл, стоило вернуться в свой мир? Знал ли он о них с Ларой? Вряд ли этого человека интересовала их судьба. Они – чужие для него. К горлу подкатила горечь, Элпис скривилась, подавляя возникшую неприязнь. Мама всю жизнь не могла его забыть, а он просто ушел. Оставил и даже не поинтересовался ее дальнейшей судьбой.

Пальцы пронзило легким разрядом – Элпис вскрикнула и отдернула руку. Глаза на портрете смотрели укоризненно. Элпис обескуражено провела ладонью по вспотевшему лбу. Бред. Похоже, она начинает сходить с ума. Стены комнаты словно смыкались, сдавливая в тиски.

– Пойдем отсюда! – крикнула она, хватая за руку Эйнику и таща за собой наружу.

Когда за спиной хлопнула тяжелая дверь, Элпис обессилено прислонилась к стене. Приятный холодок немного привел ее в чувство.

– Все в порядке, госпожа? – участливо склонилась к ней служанка.

– Да, спасибо. Мне нужно подышать свежим воздухом. Я выйду из дома.

– Только не уходите далеко, госпожа. Хозяйка будет сердиться, – предупредила Эйника, робко улыбаясь.

– Спасибо тебе.

Служанка смутилась и пробормотала, что ей нужно заняться делами. Звук ее шагов скоро утих в отдалении. Элпис заставила себя отлепиться от стены и пойти по коридору. Атмосфера этого дома давила на нее, заставляла задыхаться.

Наконец-то! Элпис захлопнула за собой входную дверь и втянула прохладный утренний воздух. Откуда-то пахло свежей выпечкой, под ложечкой засосало от возникшего чувства голода. Элпис неуверенно двинулась по мощеной мостовой вдоль похожих друг на друга домов.

Город уже пробуждался. По улице сновали заспанные горожане, двигаясь по своим делам. Большинство направлялось к площади, и Элпис тоже последовала туда. Около колодца собралась приличная очередь. Торговцы раскладывали лотки с товаром. Горожане лениво переговаривались. Элпис чувствовала на себе любопытствующие взгляды, но старалась не обращать на это внимания. Она медленно брела вдоль прилавков с нехитрым товаром: выпечкой, сладостями, овощами и фруктами, глиняной посудой и прочим.

Чей-то бесцеремонный голос окликнул ее:

– Эй, красавица, не хочешь парного молочка?

Элпис обернулась, глядя на молодого парня, стоящего за одним из лотков. Он протягивал ей крынку с молоком, скалясь в белозубой улыбке.

– Я бы с удовольствием, – смутилась она. – Но денег у меня нет.

– Так я за бесплатно. Подари мне улыбку – и мы в расчете.

Помимо воли губы расплылись в приветливой улыбке.

– Какое у вас тут дешевое молоко.

– Наоборот, такая улыбка – на вес золота, – сверкнул глазами парень. – Держи, красавица. Молоко свежее, вкусное. Пей. Пусть твои щечки всегда остаются такими же румяными.

Элпис не стала отказываться, взяла крынку и с удовольствием сделала глоток. Разве это идет в какое-то сравнение с тем, что она пила в родном мире? Восхитительно. Элпис переговаривалась с парнем и неспешно отхлебывала молоко. Скоро она уже знала, что его зовут Майник, у его отца своя ферма, а еще у него десять братьев и сестер. Парень говорил, что мечтает стать воином, но отец против. Пока не подрастут братья, ему придется помогать на ферме.

– И что же тебя привлекает в том, чтобы быть воином? – улыбнулась Элпис.

– Так это же слава и хорошее жалованье! А еще женщины любят воинов.

– Думаю, у тебя и так нет недостатка в женском внимании! – рассмеялась Элпис. – С твоим-то напором.

– Ну, так, смотрят не те, на кого смотрю я, – философски рассудил парень. – Вот таким, как ты, точно больше нравятся воины.

– Ошибаешься, – покачала головой она.

– Значит, у меня есть шанс? – прищурился Майник. – Хочешь сходить на танцы в пятницу вечером?

– У вас тут есть танцы? – удивилась Элпис.

– Конечно. Мы ж не бирроны, у нас все по-простому.

Похоже, парень или не понял, что она принадлежит к тем самым бирронам, или притворялся дурачком. Элпис представила реакцию Дираны Силейн на то, что она общается с простолюдином да еще собирается пойти с ним на танцы. Да правительница ее со свету сживет! Возникло дикое желание сделать назло и согласиться на предложение молочника. Элпис задумчиво смотрела на него, не решаясь сделать выбор. Но сделать его ей так и не дали.

Над ухом раздался низкий властный голос:

– Как ты осмелился приставать к благородной девушке?

Белозубая улыбка Майника померкла. Элпис обернулась в сторону говорившего. Одетый в темно-коричневый костюм и серую блузу мужчина не старше тридцати лет. Грубое лицо с квадратным подбородком, прикрытым небольшой бородой. Выдающийся нос с горбинкой. Маленькие серые глазки с колючим неприятным взглядом. Подстриженные «под горшок» рыжевато-русые волосы, прикрытые коричневым беретом. Судя по надменно-презрительному выражению лица, наверняка, биррон.

– Простите, господин, – миролюбиво произнес Майник. – Я всего лишь угостил ее молоком.

Биррон повернулся к Элпис.

– Это правда?

– Абсолютная, – поспешно сказала она, не желая, чтобы у молочника возникли неприятности из-за нее.

– Тогда ему повезло, – надменно подытожил биррон. – Позвольте представиться. Ирайдл Глеррон. Глава совета бирронов.

Ого! Похоже, важная шишка.

– Вы можете не представляться. Я видел вас вчера, – добавил он, скользнув по ней далеко не равнодушным взглядом. – Правда, на вас была другая одежда. Вы – внучка госпожи Дираны.

Молочник присвистнул. Элпис быстро глянула на него – лицо парня окаменело. Похоже, он уже жалел, что распустил язык. Она ободряюще ему улыбнулась, а он склонился в почтительном поклоне.

– Вы позволите проводить вас? – спросил биррон.

– Если хотите, – вежливо ответила Элпис, хотя общество горделивого вельможи не вызывало у нее приятных чувств.

Они двинулись обратно к дому правительницы. Народу на площади уже стало значительно больше, но биррон бесцеремонно расталкивал людей, давая Элпис возможность беспрепятственно продвигаться вперед.

– Очень удачно, что я вас встретил. Среди черни встречаются довольно бесцеремонные люди. Вас могли обидеть.

– Я не заметила никакой враждебности, – холодно возразила Элпис. – Вообще считаю, что все люди равны, независимо от происхождения.

Биррон резко остановился – Элпис едва не налетела на него. В его взгляде читалось такое выражение, словно он увидел, как небо обрушилось на землю.

– Какие кощунственные речи, госпожа! Оправданием вам может служить только то, что вы не из этих мест. Но мне страшно представить, что за общество в вашем городе. Безбожники!

– Почему же? Не говорите о том, чего не знаете!

Этот человек все больше раздражал ее, но она сдержалась. Она не имеет права навязывать людям этого мира свои взгляды, впрочем, как и они ей.

– Давайте оставим этот спор. Просто примите к сведению, что при мне лучше не говорить пренебрежительно о бедных.

Лицо Ирайдла скривилось так, словно он жабу проглотил.

– Надеюсь, правительница обучит вас манерам, подобающим бирронке. Иначе вам здесь будет очень трудно.

– Я не собираюсь здесь задерживаться надолго.

– В самом деле? – ухмыльнулся биррон. – Я бы не стал говорить об этом так уверенно. Знаете, когда я вижу непокорность и гордыню, у меня становится делом принципа укротить эти качества.

– Ну, никто вам права не даст укрощать их в моем случае! – дерзко заявила Элпис.

От ответного взгляда биррона по ее спине побежали мурашки. Элпис резко отвернулась и поспешила к дому правительницы, даже не заботясь о том, успевает ли за ней спутник. Какой мерзкий тип! Неужели, Дирана Силейн собирается сделать одного из таких напыщенных снобов мужем Ларки? В таком случае, сестре можно только посочувствовать. Нужно постараться убедить ее, чтобы она не проявляла излишней покорности, а отстаивала собственные права.

Глава 15

Стоило войти в дом, раздался недовольный голос Дираны Силейн:

– И, позволь узнать, где ты пропадала?

Элпис с вызовом взглянула на правительницу, каменным изваянием застывшую в холле.

– Гуляла. А что, у вас это тоже запрещено?

– Благородные девушки никогда не выходят из дома без сопровождения, – холодно уточнила Дирана Силейн. – Тебя извиняет лишь то, что ты об этом не знала. Но впредь постарайся вести себя прилично и не навлекать позор на собственную семью.

– Вижу, почтенная госпожа Дирана в гневе, – раздался слегка насмешливый голос вошедшего вслед за Элпис биррона.

– О, Ирайдл. Вы уже здесь, мальчик. Раннее утро, а вы уже на ногах, готовы приступать к своим обязанностям. Весьма похвально. Кстати, хотела сегодня пригласить вас на ужин, но раз уж такое дело, присоединяйтесь к нам за завтраком.

– С огромным удовольствием, госпожа Дирана, – широко улыбнулся биррон.

Элпис поморщилась. Неужели, придется терпеть присутствие этого мерзкого типа и за столом? Похоже, правительница без ума от него, судя по благосклонному выражению лица.

– На стол уже накрыли. Так что прошу последовать в зал.

Они двинулись вперед, что-то оживленно обсуждая по пути. Элпис плелась следом, обдумывая, как сделать так, чтобы завтрак ей подали в комнату. Так ничего и не придумав, со вздохом прошла в трапезную. Лара уже находилась там, чинно сложив руки возле миски и ожидая, пока разрешат приступить к еде. Биррон при виде нее склонился в поклоне, затем учтиво проговорил:

– Рад вас приветствовать, госпожа. К сожалению, мы официально не представлены.

– Сейчас исправлю это досадное упущение, – вмешалась правительница. – Это глава совета бирронов, моя правая рука в государственных делах, – Ирайдл Глеррон. А это мои внучки, – она по очереди кивнула в их сторону. – Элпис и Лара.

– Весьма рад знакомству, – слегка склонил голову биррон. – Надеюсь, оно станет обоюдно приятным.

– Хочется на это надеяться, – прищурилась Дирана Силейн. – Что уж ходить вокруг да около. Вы мне как сын. Лучше вас никто не справится с должностью правителя после моей смерти.

Ничего себе! Похоже, она сразу решила взять быка за рога. И именно этого субъекта наметила на роль мужа для Лары. Элпис нахмурилась, но поняла, что скандал ничего не решит. Нужно действовать умнее, через сестру.

Все расселись за столом и приступили к простой трапезе: каше, напоминающей овсяную, сыру и хлебу. Похоже, здешние аристократы не особо привередливы в еде. Но Элпис не страдала чревоугодием, поэтому, такой завтрак ее вполне устраивал. Правда, сейчас кусок в горло не лез. В основном из-за пристального взгляда биррона, который он то и дело устремлял на нее.

– Необычные у вас имена, – нарушил молчание Ирайдл Глеррон. – У нас каждое имя имеет значение, у вас так же?

– Чаще всего да, – кивнула Элпис.

– И что же означают ваши с сестрой имена? – продолжал вести светскую беседу биррон.

Элпис была вынуждена ответить, не могла же она просто его игнорировать. Хотя особого желания болтать с этим напыщенным идиотом не возникало.

– Имя Лары полностью звучит как Илария. Оно означает «радостная, светлая». Мое переводится как «надежда».

– Красиво, – заметил он. – И я бы хотел, чтобы ваше имя себя оправдало.

– Что вы имеете в виду?

– Чтобы надежда на ваше исправление осуществилась.

– Исправление? Не думала, что меня нужно исправлять, – не выдержала она.

– Только ты так полагаешь, – хмуро заметила правительница. – Но думаю, наши усилия должны принести плоды.

– Меня не нужно исправлять по вашим меркам, – возмутилась Элпис. – И я не собираюсь задерживаться у вас надолго.

– Ты уже это говорила, – недовольно пробормотала Дирана Силейн. – Но пока ты здесь, я не позволю тебе бросить тень на наше имя.

– Вы собираетесь уехать от нас? – осведомился биррон. – Куда же? На родину?

– Возможно, – нехотя отозвалась Элпис.

– А откуда вы?

– Вам это название ничего не скажет.

– Ну, я неплохо знаю здешние места. Вряд ли вы пересекли «мертвые земли».

– Моя родина намного дальше ваших «мертвых земель».

Воцарилось молчание. Биррон не донес ложку до рта, вытаращив глаза на Элпис.

– Это невозможно!

– Почему же?

– Те, кто ступит на «мертвые земли» не выживают. Они умирают за несколько дней. Были уже такие глупцы, которые пытались. Мы видели, что с ними стало. Для нас весь мир ограничен границей «мертвых земель».

– Может, расскажете подробнее, что они собой представляют? – заинтересовалась Элпис. – Уже неоднократно слышу это название.

– Охотно, – кивнул Ирайдл. – Хотя в первый раз вижу человека, не знающего, что такое «мертвые земли».

– Ну, раз уж так получилось, – поморщилась Элпис снисходительности его тона, – может, просветите?

– В эпоху расцвета виленской цивилизации существовало мощное оружие, способное уничтожать целые города в мгновение ока. Разумеется, его держали под строжайшим контролем, чтобы не подвергнуть опасности людей. Но один из правителей все же рискнул использовать его в борьбе с другим. Тот не остался в долгу. И начался хаос. В войну включились и другие государства. Почти весь мир был разрушен, остались невредимы лишь самые удаленные места. Все остальное превратилось в «мертвые земли». Там не растут растения, а животные или люди, ступившие туда, подхватывают неведомую болезнь и за несколько дней умирают в страшных мучениях. Даже спустя столетия ничего не изменилось.

– Понятно, скорее всего, радиация, – задумчиво произнесла Элпис.

– Что вы сказали? – недоуменно изогнул бровь Ирайдл.

– Не берите в голову, все равно мои объяснения вам ни о чем не скажут, – настала очередь Элпис прибегнуть к снисходительному тону.

Похоже, биррон обиделся, поджал губы и процедил:

– Ну, не смею настаивать. Но, в любом случае, мой рассказ подтверждает, что вы не могли пересечь «мертвые земли» и приехали из одного из поселений, расположенных на нашей территории.

– Как бы трудно вам ни было в это поверить, моя родина не на вашей территории. И вряд ли я имею право говорить, как я сюда попала. Да вы мне и не поверите.

Ирайдл озадаченно покачал головой, а правительница негромко заметила.

– Возможно, моим внучкам передались способности отца. Он один из тех, которые могут «исчезать».

– Кроме вашего сына, я таких не встречал, – заметил биррон. – Меня всегда интересовало, куда он «исчезает».

– Вы знали моего отца? – подалась вперед Элпис.

– Разумеется. Если хотите, расскажу вам о нем как-нибудь.

– Ирайдл, – вмешалась правительница. – Я бы хотела, чтобы вы больше времени уделяли другой моей внучке. Не стану ходить вокруг да около. Именно Лара – моя наследница, и я желаю, чтобы вы с ней нашли общий язык.

Биррон, похоже, не ожидал такого. Он обескуражено взглянул сначала на Элпис, потом на Лару.

– Ну, что ж, – наконец, пробормотал он. – Если такова ваша воля.

– Именно такова, – подтвердила Дирана Силейн. – И после завтрака я хочу, чтобы вы показали Ларе город.

– Но как же дела в ратуше? – попытался возразить Ирайдл.

– Сегодня я справлюсь сама.

– Но, может, позволите взять с нами Элпис? Полагаю, ей тоже будет интересно посмотреть город.

– Она и так уже достаточно погуляла сегодня, – безапелляционно заявила правительница. – Лучше всего ей будет остаться дома и подумать о смирении.

Элпис встревожено взглянула на сестру. Не хотелось оставлять ее наедине с этим субъектом. Но, похоже, Лара была не против. Она с милой улыбкой смотрела на потенциального жениха, в ее глазах даже читалось что-то вроде восхищения. Уму непостижимо!V! Еще не хватало, чтобы Лара в него влюбилась! Элпис резко поднялась.

– Извините, у меня больше нет аппетита. Пойду к себе.

– И снова ты демонстрируешь отсутствие хороших манер, – поджала губы правительница. – Как же я устала от тебя. Даже хочу, чтобы твой мужчина поскорее за тобой пришел.

– Как вы сказали? – натянуто произнес биррон. – Ее мужчина?

– Да. Тот, кто сопровождал моих внучек вчера. Элпис утверждает, что он за ней вернется.

– И вы собираетесь так просто отпустить ее неизвестно с кем? – в голосе Ирайдла послышалось недовольство.

Правительница слегка приподняла брови:

– Что с вами, Ирайдл?

– Простите, – хрипло выдавил он. – Разумеется, вам лучше знать, как распорядиться судьбой своих внучек.

– Вот именно, – удовлетворенно улыбнулась Дирана Силейн.

Элпис не стала дожидаться окончания их разговора и быстро вышла из трапезного зала.

***

Стоя у окна их общей с Ларой комнаты, Элпис наблюдала, как вышли из дома сначала Ирайдл с Ларой, потом правительница. Сидеть взаперти она не собиралась. И подчиняться деспотичной бабке тем более. Едва фигуры домочадцев скрылись из виду, Элпис вышла из комнаты и спустилась вниз. Но когда хотела выйти за дверь, дорогу преградил хмурый слуга.

– Простите, госпожа, хозяйка велела вас не выпускать.

– Что это за произвол? Я не заключенная, чтобы меня здесь держали против воли!

Она еще что-то кричала, но на слугу ни один из ее доводов не подействовал. На все ее возмущения он отвечал одной только фразой:

– Хозяйка не велела.

В сердцах Элпис топнула ногой и развернулась обратно. Но подниматься в свою комнату не собиралась. Возможно, есть другой путь. Скорее всего, в таких домах должен быть черный ход. Нужно найти ту девушку-служанку, с которой познакомилась утром. Элпис решительно проследовала на кухню, где у очага хлопотало несколько служанок. Эйники среди них не наблюдалось. На Элпис устремились недоуменные взгляды, она вздернула подбородок и, стараясь держаться уверенно, спросила:

– Мне нужна служанка по имени Эйника.

– Она на рынок отправилась, – робко ответила одна из женщин, режущая зелень. – Вам что-нибудь нужно, госпожа?

– Нет, спасибо, – с досадой откликнулась Элпис и вышла из кухни.

Что за невезение? Она могла бы, конечно, спросить о черном ходе других слуг, но те вряд ли захотят нарушить запрет хозяйки. Хотя, с чего она взяла, что Эйника поступила бы иначе. В этом мире слово господина, а тем более, правителя, закон. Нарушить его – недопустимый проступок. Похоже, Дирана Силейн рано или поздно одержит верх. Элпис знала, что как бы не протестовала и не храбрилась, она не такая уж сильная. Все в ней сжималось от страха и опасения, что Андрей Данилович за ней так и не вернется. И ей придется остаться здесь, в этом пугающем мире, правила которого она упорно не желала принимать.

Словно что-то кольнуло в бок. Элпис остановилась перед лестницей, по которой уже собиралась подняться. Почудилось дуновение ветерка откуда-то слева. Она повернулась в ту сторону и несмело двинулась вперед. Коридор окончился каменными ступенями, ведущими вниз. Погреб или подвал, скорее всего. Элпис нерешительно обернулась, но тут же упрямо расправила плечи. Нужно обследовать дом до конца, вдруг это когда-нибудь пригодится.

Она спустилась по ступеням и с трудом открыла тяжелую дверь. Впереди сгустилась темнота. Может, вернуться за свечой? Но это может навлечь подозрения. Элпис ступила внутрь. Глаза постепенно привыкли к темноте, она уже могла рассмотреть очертания предметов. Даже окошко тут было, на самом верху, правда маленькое и почти не пропускающее свет. Но уже хоть что-то. И, правда, погреб или кладовка. Здесь повсюду стояли мешки, бочки, бутыли и корзины.

Вряд ли тут есть что-то интересное. Элпис уже хотела пойти обратно, но знакомое дуновение ветерка снова коснулось ее лица. Откуда оно? Элпис постаралась отгородиться от посторонних мыслей и сосредоточиться на ощущениях. Даже глаза закрыла. И тогда почувствовала это. Покалывание в пальцах. Настойчивое, все сильнее разрастающееся. Руки поднялись сами собой, указывая в сторону. Ей оставалось только пойти следом, по-прежнему не открывая глаз, чтобы не спугнуть странное ощущение.

И как она умудрилась ни за что не зацепиться по дороге? Уму непостижимо! Руки уткнулись в склизкую и твердую поверхность. Элпис решила открыть глаза – стена. Покалывание усилилось. Она непонимающе покачала головой, улавливая знакомый ветерок. Откуда он идет? Начала шарить по стене, пока не уткнулась в почти незаметную гравировку. Нажала на нее – стена отъехала в сторону. Пахнуло влажной сыростью. Подземный ход!

Элпис напряженно смотрела в темноту, кромешную и вызывающую оторопь. Куда ведет этот ход? Может, не стоит туда соваться? Вдруг, это ловушка какая-нибудь. А что, если спасение? Элпис решительно шагнула в темноту.

Глава 16

Двигалась Элпис медленно и осторожно, прощупывая каждый шаг и рукой держась за стену. Мало ли, что может находиться в кромешной тьме. Вдруг есть ямы или ловушки? При мысли об этом хотелось вернуться обратно, но для Элпис продвижение вперед стало делом принципа. Если испугается, грош ей цена. Если же дойдет до конца – докажет самой себе, что она сильная, все сможет выдержать и пережить. До крови закусив нижнюю губу, Элпис заставляла себя идти дальше, повторяя про себя, что здесь нет ничего страшного. Самый большой страх – в ней самой. Если его преодолеет, сможет все.

Она шла, казалось, вечность. Сколько прошло? Час? Два? И есть ли конец этому темному коридору? От влажной сырости, исходящей от стен, ее начал колотить озноб. Знала бы, куда сунется, накинула бы жуткий бесформенный плащ, подаренный бабушкой. Платье длинное и закрытое, достаточно теплое, но здесь от него мало толку. Оно уже насквозь пропиталось сыростью. Прикосновение мокрой ткани неприятное, только еще холоднее становится.

Куда же она идет? Насколько глубоко уходит подземелье и чем закончится? А что, если выход давно заброшен или чем-то закрыт? Но ведь пока не дойдешь, не узнаешь. Что толку гадать? Нужно идти. Рано или поздно тайный ход закончится, а назад идти сил уже не оставалось. Элпис показалось, что она задыхается. Скорее всего, самовнушение. Слабое дуновение, исходящее откуда-то, ясно доказывало, что воздух сюда проникает. Может, у нее клаустрофобия, о которой даже не подозревала? Глупости. Нет у нее никакой клаустрофобии.

Сначала Элпис даже не осознала, что это значит. Почему вдруг она стала различать очертания стен и каменных плит под ногами. Потом до нее дошло. Впереди брезжит слабый свет. До него уже совсем немного. Элпис заставила себя ускорить шаг, а потом побежала, когда свет стал более отчетливым.

Едва сдержала ликующий возглас при виде дыры впереди, прикрытой ветками кустарника.

Элпис продралась сквозь ветви, не заботясь о том, что они болезненно впиваются в волосы и ударяют по лицу. Главное – выбраться наружу, об остальном она подумает потом.

Прислонившись к стволу раскидистого дерева, напоминающего земной дуб, Элпис отдышалась. Снаружи дыра почти не видна. Только если знать, где она находится, можно ее разглядеть. Элпис постаралась запомнить ориентиры, чтобы легче было найти это место. Так, рядом три небольших деревца, стоящих так тесно, что кажутся одним. Про себя Элпис окрестила их «триадой».

По всей видимости, она в лесу. Возможно, том самом, куда перенес их с Ларой и куратором портал. Оказывается, тайный ход ведет так далеко. Сколько же прошло времени? Хорошо, что она никогда не расстается с часами, пусть они и дешевые, на простом черном ремешке. Здесь эта вещь на вес золота. Присвистнула. Ничего себе. Когда выходила из своей комнаты, было около девяти. Сейчас уже двенадцать. Нужно возвращаться, пока не заметили ее отсутствия.

Но она не могла себя заставить снова войти в дыру. Жадно вдыхала свежие ароматы леса, и не могла надышаться. Может, не возвращаться совсем? Но куда идти? Не жить же в лесу. Она к этому совершенно не приспособлена. В поселении хоть минимальный, но комфорт. И чем питаться? Она даже не догадалась прихватить с собой еды. Хотя, кто знал, что ход выведет сюда? Нет, возвращаться все же придется. Если бежать, то нужно хорошо подготовиться, взять с собой самое необходимое.

Элпис нехотя отлепилась от шершавого ствола и поплелась к дыре. В первый момент она даже не поняла, что произошло. Ее словно что-то в спину ударило. Элпис не смогла сохранить равновесие и упала на четвереньки. Ошеломленно осмотрелась – может, споткнулась? Но рядом не валялось ничего, обо что можно было споткнуться. Медленно поднялась и почувствовала, как ее колотит. Зубы выстукивали барабанную дробь, будто жили собственной жизнью. Волосы на затылке зашевелились, предупреждая о невидимой опасности. Да что происходит?

Покалывание. Уже знакомое, только гораздо сильнее, чем перед входом в подвал. Элпис едва не закричала от боли. Виски сдавило тисками. Элпис вывернуло в другую сторону, швырнуло вперед. На лбу выступили капли пота, она испуганно пыталась совладать с взбунтовавшимся телом. А потом в сознании отчетливо забилась мысль: опасность.

Прежде, чем разум успел додумать, что из этого следует, ноги помчали ее прочь, вглубь леса. Но прежде, чем успела пробежать несколько метров, ее сбило на землю. Элпис тяжело упала, тут же перекатилась на спину и попыталась принять вертикальное положение. Глаза расширились от того, что она увидела на том месте, где только что стояла.

В воздухе переливалась радужными бликами дыра портала. Мелькнула радостная мысль – куратор! Он вернулся за ней. Элпис вскочила и побежала туда, охваченная ликованием. Жадно устремила глаза в подернутую сверкающей пленкой дыру.

С громким чавканьем пленка прорвалась, извергая на землю этого мира пришельца. Элпис глухо вскрикнула, глядя на лежащего к ней спиной человека. Уже понимала, что это не Андрей Данилович, но не могла заставить себя двинуться с места. Блестящая черная одежда, напоминающая змеиную кожу, длинные светлые волосы до талии. Судя по бугрящимся мускулам и поджарому телу – мужчина. Он резко взмыл в воздух и мягко опустился на землю, уже лицом к Элпис.

Она стала отступать, не в силах отвести от него глаз. Это не человек! Черты лица похожи на человеческие, их можно назвать даже красивыми. Вот только глаза – раскосые, с узкими, как у кошки, зрачками. Желто-зеленые, немигающие, они буравили Элпис насквозь.

Сознание уже надрывалось, крича об опасности. Элпис, наконец, смогла сбросить непонятное оцепенение. Со всех ног ринулась прочь. Так быстро она еще никогда не бегала. Что-то тяжелое упало сверху, опрокидывая на землю. Мощная сила перевернула – над собой Элпис увидела то самое существо. Оно пригвоздило ее к земле и не давало ни малейшей возможности выбраться. Элпис жалобно залепетала:

– Пожалуйста, отпустите!

Поняла, что говорит на русском, и пришелец вряд ли его знает. Перешла на здешние языки. Он продолжал буравить ее холодным взглядом, не говоря ни слова. Затем его лицо приблизилось, обнюхивая и изучая. Элпис затаила дыхание, боясь неверным жестом спровоцировать агрессию. Теплое дыхание существа коснулось ее уха, спустилось к шее.

– Пожалуйста, не причиняйте мне зла… – по ее щекам катились слезы.

Холодные пальцы коснулись ее лица, провели по нему. Она замерла, ожидая, что он сейчас исполосует ее в клочья. Его руки сомкнулись на ее висках, сжали. Элпис закрыла глаза, вспоминая все молитвы, которые знала. Как назло, они улетучились, так же, как ее самообладание. Остался панический ужас и нестерпимое желание жить. Она еще так молода. Как же страшно умирать!

Его ладони дернулись, в кошачьих глазах мелькнуло непонятное выражение. Он взмыл вверх, на мгновение зависнув над Элпис. Опустился на землю рядом с ней, бросил на нее быстрый взгляд и с невероятной скоростью скрылся за деревьями.

Элпис не сразу осознала, что все кончилось, опасность миновала. Продолжала лежать на земле и дрожать. Медленно прижала руки к груди, словно успокаивая бешено колотящееся сердце. Он ушел? Он, правда, ушел? Нужно вставать и уходить. Вдруг он собирается вернуться? По щекам продолжали катиться слезы, она даже не пыталась вытирать их. Осторожно села, подавляя нервную дрожь.

Что это за существо? Один из прорвавшихся, о котором говорил куратор? И чем его появление грозит этому миру? Ну где же Андрей Данилович, когда он так нужен? Элпис бессильно стукнула кулаком по земле. Ей не справиться одной! Но здесь больше никого нет, кто может оказать сопротивление этому опасному пришельцу. Она видела, на что он способен. Сверхсила и молниеносная реакция. Это чудо, что он оставил ее в живых. Может, не посчитал угрозой? Она могла только предполагать, чем руководствовалось это существо. Но пока он не опомнился, нужно возвращаться в поселение. Под защитой городских стен она хоть в какой-то безопасности. А потом вернется Андрей Данилович. Она ему расскажет о том, что видела. Он примет нужные меры, и все будет хорошо.

Элпис с трудом поднялась с земли и побрела в сторону «триады». Она ловила себя на том, что все время оглядывается, опасаясь, что пришелец где-то рядом. Но ничего подозрительного не наблюдалось, и она вздохнула с облегчением, нырнув в тайный лаз.

Глава 17

Элпис осторожно проскользнула в их с Ларой комнату, молясь про себя, чтобы сестра еще не вернулась с прогулки. Напрасно. Едва ступив за порог, она наткнулась на осуждающий взгляд Лары.

– Уже вернулись? – как ни в чем не бывало улыбнулась Элпис, невозмутимо проходя в комнату.

– Бабушка же велела тебе оставаться здесь! И что с твоей одеждой? Где ты была, Элпис?

– О чем ты? – невинно захлопала глазами она.

– Да ты посмотри на себя: растрепанная, платье разорвано. Хорошо, что бабушка этого не видела!

– Надеюсь, ты ей не расскажешь?

– Если поклянешься, что не делала ничего предосудительного, не расскажу! – потребовала Лара.

– Тогда клянусь, – торжественно воскликнула Элпис. – Просто обшаривала дом. Тут есть столько интересных мест.

– Лучше бы посидела и подумала над своим поведением, – вздохнула Лара. – Бабушка тобой недовольна. Зачем ты все время ее злишь?

– Ну, ладно, постараюсь вести себя хорошо, – миролюбиво сказала Элпис, скрестив пальцы за спиной. – Как ваша прогулка с бирроном?

С лица Лары тут же исчезла недовольная гримаса, сменившись восторженным выражением.

– О, все прошло чудесно! Он такой обходительный и вежливый. Рассказывал мне о здешней жизни.

– Тебе с ним было интересно? – поразилась Элпис. – Он на редкость самовлюбленный тип.

– Мне так не показалось. Не наговаривай на него.

– Ну, как скажешь. Но, неужели, ты и, правда, не против выйти за него замуж?

– Я бы очень этого хотела, – вздохнула Лара. – Но, по-моему, Ирайдла больше интересуешь ты.

– С чего ты взяла? – Элпис, приводившая в порядок прическу, замерла.

Лара взяла гребень и стала расчесывать ее волосы.

– Он все время о тебе спрашивал. К сожалению, я мало что могла ему рассказать о тебе. Почти ничего не помню. А еще он спрашивал о мужчине, который нас привел.

– Что ты ему сказала?

– Ничего. Я даже не помню, как его зовут.

– Тем лучше. Я бы на твоем месте не стала слишком доверять этому напыщенному биррону. Он мне заявил, что когда видит непокорность, ему хочется ее усмирить.

– Ну, он же мужчина, – пожала плечами Лара. – Должен быть сильным.

– Ты что, не поняла? – вспылила Элпис, вырывая у нее расческу. – Он имел в виду, что не потерпит от женщины иметь свое мнение. Если станешь его женой, то должна будешь во всем ему подчиняться.

– Но так и должно быть, – удивилась Лара. – Женщины должны подчиняться мужчинам.

– Кто вбил тебе это в голову?

Элпис отшвырнула расческу и подбоченилась.

– У женщин и мужчин должны быть равные права! Когда наша бабка успела тебе так запудрить мозги?

– Она не говорила мне этого, – Лара потерла лоб. – Я просто это знаю. Все в голове выстраивается в четкую картину, как должно быть.

– Может, это влияние портала? – пробормотала Элпис, присаживаясь на кровать.

Ноги гудели. Она с наслаждением сбросила неудобные башмаки и забралась на постель.

– Куратор говорил, что портал дает переходящим через него знания других языков. Может, таким же образом передаются правила, заведенные в том или ином мире. Но почему тогда я не воспринимаю это, как должное? Что со мной не так?

Она осеклась. Вспомнились рассуждения Андрея Даниловича про «неукорененных». Они могут перемещаться в разных мирах без последствий. Может, в этом дело? Если каждый раз перестраиваться под чужие порядки и терять собственную личность, рано или поздно с ума можно сойти! И именно поэтому обычные люди плохо переносят такие путешествия. Их порталы не щадят. Отсюда те разрушения в психике, которые наблюдались у Лары. Так это или нет, не поймешь. Но это самая вероятная версия.

Единственное, что не дает покоя: почему у них с Ларой все происходит по-разному. Они же близнецы. Как возможно, что одна стала «неукорененной», а другая «укоренилась» в мире отца? Скорей бы вернулся куратор. У нее столько вопросов, на которые необходимо получить ответ.

***

За ужином Дирана Силейн объявила, что намерена представить Лару высшему обществу Листера. Прежде чем Элпис успела спросить, почему ее решили обойти вниманием, правительница сказала:

– Не хочу, чтобы ты снова опозорила меня. Ирайдлу можно доверять, он не станет никому рассказывать о твоем недостойном поведении. Но остальные не так терпимы.

– Хотите сказать, биррона можно назвать терпимым? – фыркнула Элпис. – Представляю, что за чудовища остальные!

Дирана Силейн громко стукнула по столешнице, испепеляя ее взглядом.

– Мне надоела твоя наглость!E! С этого момента ты не покинешь пределы дома, пока я тебе не позволю.

– Значит, я пленница? – прищурившись, уточнила Элпис.

– Считай, как угодно. И я не советую тебе злить меня. Не забывай, ты находишься в моей власти. Не вынуждай меня переходить грань.

– Грань? Интересно, что вы готовы со мной сделать?

– Элпис, прекрати! – с ужасом закричала Лара.

Ее губы дрожали.

– Хорошо. Только ради тебя, сестра, – как можно спокойнее откликнулась она, хотя внутри все дрожало от гнева.

Остаток ужина прошел в тягостном молчании. Элпис вздохнула с облегчением, когда им с Ларой разрешили подняться в свою комнату.

– Наша бабушка – чудовище! – заметила она, стоило оказаться в спальне.

– Неправда, – покачала головой Лара. – Она – глава рода, а значит, должна быть сильной и заботиться о соблюдении чести семьи.

– Ты ее поддерживаешь?

– Полностью. И я хотела бы, чтобы и ты перестала ей сопротивляться. Чем больше ты это делаешь, тем хуже становится.

– Лара, ты, правда, хочешь здесь остаться? – грустно спросила Элпис, взяв сестру за руку.

– Мне здесь хорошо. Я дома, – улыбнулась она.

Элпис ничего не сказала и стала готовиться ко сну.

***

Дни тянулись тоскливо и безрадостно. Сестра целыми днями пропадала, а потом возвращалась, полная новых впечатлений. Бабушка познакомила ее со всеми бирронскими семьями, Лара нашла себе подруг и пребывала в полном восторге. Она поделилась с Элпис еще одной радостью: сразу после ярмарки, которая намечалась в городе, бабушка планировала устроить званый ужин, а там объявить о помолвке. Элпис не разделяла восторгов сестры, вместо этого лениво поинтересовалась:

– И что это за ярмарка?

Лара принялась взахлеб рассказывать:

– Каждое поселение по очереди устраивает ежегодную ярмарку. Туда съезжаются вилены со всех удельных земель. В этот раз черед Листера принимать у себя гостей. Бабушка говорит, это будет грандиозное событие. Настоящий праздник.

– И когда же он состоится?

– Через три дня. В городе уже вовсю готовятся к ярмарке. Если бы ты выходила из дома, то увидела бы, какое оживление на улице.

– Думаешь, мне разрешат туда пойти? – задумчиво произнесла Элпис.

Ей до смерти надоело сидеть взаперти, а повторить недавнюю вылазку в лес она не решалась. Что, если снова повстречает неведомое существо. Нет, лучше ничего не предпринимать и ждать Андрея Даниловича. Тревога по поводу его отсутствия становилась все сильнее. Когда он уходил, то говорил о нескольких днях. Прошла уже неделя, а от него ни слуху, ни духу. А вдруг он передумал возвращаться за ней? Может, глава Хранителей, загадочный Мастер, изменил планы. И Элпис ему больше не нужна. Похоже, она никому не нужна. Подступили горечь и досада. Элпис постаралась отбросить неприятные мысли. Между тем, Лара после некоторого молчания ответила на ее вопрос:

– Даже не знаю. Все считают тебя… – она осеклась.

Элпис вернулась к реальности:

– Что ты сказала? Кем меня считают?

– Бабушка говорит всем знакомым, что ты не в себе.

– Что?

Элпис ошеломленно потерла переносицу:

– В каком смысле? Хочешь сказать, меня здесь считают сумасшедшей?

– Ну, ты сама виновата. Ведешь себя слишком агрессивно. Так не принято.

– Похоже, ты полностью на стороне правительницы, – уязвленно заметила Элпис.

– Бабушки, – мягко уточнила Лара. – Она желает нам только добра. Лучше пусть считают тебя сумасшедшей, чем бунтаркой.

Какой парадокс! Прямо насмешка судьбы! В родном мире сумасшедшей считали Лару, а здесь Элпис придется испытать, каково это, на собственной шкуре.

– Я не больна, и ты об этом прекрасно знаешь, – устало произнесла она. – Как же мне надоел этот город! Я хочу убраться отсюда как можно скорее.

Элпис легла на постель и отвернулась к стене, поджав колени к груди. Накатила такая обреченность, что даже дышать стало трудно. Из глаз сами по себе хлынули слезы. Она больше не обращала внимания на Лару, рыдания выворачивали душу, превращаясь в истерику. Лара что-то говорила ей, но Элпис и не пыталась вникнуть в смысл ее слов. Хлопнула дверь – сестра просто ушла, бросила ее, как и все. Отец, мать, Андрей Данилович. Никого у Элпис нет в этом мире. Впрочем, как и во всех других. Рыдания прорвались с новой силой, застилая разум.

Кто-то тронул Элпис за плечо и развернул к себе – над постелью склонилась Дирана Силейн.

– Успокойся, девочка, – ласково сказала она, привлекая Элпис к себе.

– Не трогайте меня! Какое вам до меня дело?

– Ты – моя внучка… Мне есть до тебя дело, – возразила правительница, убирая с ее мокрой щеки волосы.

– Я же не нравлюсь вам, – продолжала отталкивать ее Элпис. – Я непокорная, не желаю подчиняться вашим правилам.

– Да, я не одобряю твоего поведения, но от этого ничего не меняется. Ты – моя плоть и кровь. Одна из рода. Что бы ни случилось, я буду тебя любить.

– Вы меня любите? – пораженно воскликнула Элпис, даже прекратив плакать. – Но как же то, что вы меня объявили сумасшедшей и заперли здесь?

– Это для твоего же блага. Люди жестоки, они не станут жалеть тебя, как жалею я. Наш мир не для таких, как ты. Поэтому, я готова отпустить тебя с твоим мужчиной, когда он вернется.

– Я уже все меньше верю, что он вернется, – всхлипнула Элпис.

– Тебе остается только ждать. Ты ничего не можешь сделать, – вздохнула бабушка.

Почему-то теперь Элпис могла уже ее так воспринимать. Бабушка. За суровой маской, оказывается, скрывался неплохой человек.

– Кстати, если хочешь, я разрешу тебе выходить из дома. Только в сопровождении, разумеется. Лара, возможно, тебе говорила. Скоро ярмарка. Думаю, тебе не помешает развеяться.

– Спасибо… бабушка.

Дирана Силейн снова привлекла ее к себе и поцеловала в макушку.

– А теперь успокаивайся. Ты у меня сильная девочка. Все будет хорошо.

Глава 18

Ярмарка и, правда, стала грандиозным событием для поселения. В сопровождении Лары и Ирайдла Элпис прогуливалась по городу и видела, как оживленно и радостно жители готовятся к ней. Улицы тщательно очищали от мусора и украшали бумажными фонариками и гирляндами. На городской площади выставили столько лотков и лавок для того, чтобы вместить всех желающих, что глаза разбегались. Даже задействовали часть близлежащих домов, сделав внутри что-то вроде маленьких магазинчиков и закусочных.

Жители окрестных поселений уже начинали съезжаться в Листер. Для них сооружались временные постоялые дворы. Похоже, кто-то заработает на этом немало денег. Что касается знати, то их планировали разместить в бирронских домах. Бабушка уже сообщила, что и сама намерена принять несколько высокопоставленных семей. Похоже, в ближайшее время скучать не придется.

Элпис поймала на себе взгляды двух чопорных девиц с надменно поджатыми губами. Слегка презрительные и любопытные. В сопровождении полного флегматичного мужчины они приблизились к ней и ее спутникам. Мужчина учтиво склонил голову:

– Приветствую вас, господин Глеррон, госпожа Лара.

– Добрый день, господин Стилос. Барышни, – Ирайдл, в свою очередь, кивнул.

Одна из девушек, более симпатичная, схватила Лару под руку и увлекла за собой:

– Рада тебя видеть, – послышался ее тонкий голосок. – А что, твоей сестре разрешили выходить?

К ним тут же присоединилась вторая барышня. Лара мельком взглянула на Элпис и что-то принялась им рассказывать. Элпис чувствовала себя лишней. Мужчины говорили о делах, а она стояла посреди площади, как идиотка, и не знала, куда приткнуться. Вздернув подбородок, она стиснула зубы и сделала вид, что ее совершенно это не волнует.

Что-то словно ударило под дых – Элпис пошатнулась, едва устояв на ногах. С чего такая реакция? По телу пробежало знакомое покалывание, правда, не такое сильное, как в последний раз. Ошеломленно огляделась. В нескольких шагах от нее, держа под уздцы животное, похожее на лошадь, стоял мужчина. Выше среднего роста, атлетически сложенный, одетый в белую рубаху, черный кафтан и такого же цвета штаны. Высокие сапоги до колен – такие носят бирроны, а не простолюдины. Лицо жесткое, властное, с пронзительными черными глазами. Волосы угольного цвета, до плеч. Легкая щетина на подбородке. Довольно привлекательный, но при взгляде на него почему-то оторопь брала.

Некоторое время он сверлил Элпис глазами, затем повернулся к своим спутникам, нескольким хмурым воинам, и что-то сказал. Все вместе они, расталкивая толпу, двинулись прочь. Элпис передернула плечами, радуясь, что противное покалывание исчезло.

– С вами все в порядке? – негромко спросил Ирайдл.

– Да, а что?

– Вы так бледны. Может, проводить вас домой?

– Нет, со мной все хорошо. Хочу еще немного прогуляться.

Когда ближе к вечеру они вернулись в дом правительницы, Элпис заметила во дворе несколько повозок и суетившихся вокруг них слуг. Она остановила одного из них:

– Что происходит?

– Приехал правитель Дирона и несколько бирронов из его окружения. Госпожа Дирана велела разместить их у нас.

– Понятно, – поморщилась Элпис.

Вот и закончились спокойные деньки. Теперь два дня до окончания ярмарки придется терпеть присутствие напыщенных снобов. К Ирайдлу она уже успела привыкнуть, да он и вел себя с ней теперь более деликатно. Элпис это оценила и даже решила, что он не так плох, как ей показалось сначала. Но вряд ли остальные станут щадить ее чувства.

Ничего не оставалось, как войти в дом. Там тоже царила суматоха. Громкие голоса, смех, оживление, доносящиеся из трапезной. Похоже, привычное время ужина перенесли в честь прибытия важных гостей. Ирайдл направился в трапезную, а Элпис с Ларой поднялись в свою комнату и наскоро привели себя в порядок.

– Как думаешь, может, мне остаться в своей комнате? – с надеждой спросила Элпис. – На правах местной юродивой?

– Не выдумывай, – нахмурилась Лара. – Просто постарайся вести себя смирно.

– Да у меня и нет особого желания разговаривать со стадом бирронов.

– Как ты непочтительна! – ужаснулась Лара.

– Уж какая есть, – усмехнулась Элпис. – Ладно, сестренка, пошли.

На пороге трапезной они остановились, оглушенные шумом. За столом сидели бабушка, несколько ее ближайших соратников и около десятка незнакомых людей. Похоже, в честь особого случая, дело дошло даже до выпивки. Слуги то и дело подливали в кружки собравшихся вино.

Появление их с сестрой не осталось незамеченным. Мужчины умолкли, с любопытством разглядывая ее и Лару. Бабушка громко сказала:

– Позвольте представить вам моих внучек, Элпис и Лару.

– Да они же похожи, как две капли воды, – хохотнул один и бирронов. – А кто из них кто?

Дирана Силейн терпеливо указала рукой сначала на Лару, потом на Элпис и снова представила. Далее по очереди назвала новых гостей. Элпис почти не слышала ее слов, уставившись на мужчину, которого сегодня видела на городской площади. Он задумчиво вертел в руках кружку с вином, исподлобья глядя на Элпис. Его представили первым, и только это имя отпечаталось в голове. Круэн Бердон – правитель Дирона.

С разрешения бабушки она вслед за Ларой села за стол. Слуги подали им еду, но Элпис не могла себя заставить съесть хоть кусочек. Тупо уставилась в миску, боясь даже глаза поднять. Вернулось знакомое покалывание. Мужчины снова вернулись к прерванной беседе. Говорили о политике, предстоящей ярмарке, планах на будущее. Слова доносились до Элпис будто сквозь слой ваты.

Украдкой она решилась поднять глаза и тут же щеки вспыхнули – Круэн смотрел прямо на нее, с непонятным хищным выражением.

– Скажите, госпожа Дирана, – раздался его уверенный голос, заставивший умолкнуть все остальные звуки. – Ваши внучки уже замужем?

Правительница немного удивленно ответила:

– Лара обручена с господином Глерроном, – она кивнула в сторону напрягшегося Ирайдла. – Что касается Элпис, то я пока не собираюсь подыскивать ей мужа.

– Нет подходящей кандидатуры? – уточнил Круэн. – Или есть другая причина?

Один из советников правительницы осторожно произнес:

– Девушка немного больна.

– Вот как? – насмешливо изогнул бровь правитель Дирона. – А выглядит вполне здоровой.

– Я поясню вам позже, если захотите, – натянуто улыбнулась бабушка.

– Что ж, хорошо. Вернемся к этому разговору позже. Просто я как раз подумываю жениться. Ищу подходящую девушку из хорошей семьи. К тому же, хотелось бы установить между нашими поселениями более тесные дружеские отношения.

Элпис с ужасом поняла, куда он клонит, и беспомощно взглянула на бабушку. Та нервно сжимала ложку, костяшки пальцев побелели.

– Как я уже сказала, поговорим об этом позже.

Круэн кивнул. Элпис заметила, что Ирайдл, обычно отличавшийся говорливостью, весь ужин молчал, как рыба. Только бросал на правителя Дирона далеко не мирные взгляды. Что это с ним? Похоже, Круэн бесит не только Элпис, но и главного советника бабушки. Может, заручиться его поддержкой? Вдвоем им легче удастся убедить правительницу отказаться от мысли выдать Элпис за Круэна. По бесстрастному лицу бабушки невозможно было понять, что она думает по этому поводу.

Когда мужчины слишком набрались, Дирана Силейн сделала ей и Ларе знак. Сестра тут же вскочила и торопливо произнесла:

– Доброй ночи, достопочтимые господа.

Элпис поднялась вслед за ней.

– Уже покидаете нас? – раздался насмешливый голос Круэна.

– Лишаете нас возможности лицезреть такую красоту?

– Девочкам пора спать, – холодно заметила бабушка.

– Приятных снов, – ухмыльнулся Круэн. – Надеюсь, ни одной из вас не приснятся кошмары.

Элпис резко дернулась, глядя в его пронзительные глаза. Кошмары. С тех пор, как она здесь, они больше ей не снились. Но до этого преследовали чуть ли не каждую ночь. Его замечание – случайность или намек? Глупости какие! Откуда этот человек может знать о ее проблемах? Тряхнув головой, Элпис последовала за сестрой к выходу. Уже на пороге услышала голос Ирайдла:

– Я тоже, пожалуй, пойду.

В ее голове мелькнула отчаянная мысль. Более удачного момента поговорить с Ирайдлом наедине не найти. Около лестницы она торопливо сказала сестре:

– Ты иди, я сейчас.

Та пожала плечами и поднялась наверх. Элпис побежала в холл, где уже стоял Ирайдл Глеррон, собираясь уходить.

– Постойте!

Он застыл, затем медленно обернулся.

– Элпис? – его губы дрогнули. – Вы что-то хотели?

– Мне нужно с вами поговорить! Пожалуйста, это очень важно!

– Конечно, – хрипло согласился он.

– Пойдемте в комнату памяти. Там нам никто не помешает.

Она схватила его за руку и потащила за собой. Он даже не пытался сопротивляться, его пальцы подрагивали. Двигаясь по коридору, Элпис показалось, что кто-то идет. Она толкнула Ирайдла в нишу в стене и прижалась к нему, затаив дыхание. Рядом послышались шаги, скоро затихшие в отдалении. Она облегченно вздохнула и хотела отстраниться, но руки биррона сомкнулись на ее талии. Возле уха послышалось его прерывистое дыхание.

– Элпис…

– Эй, вы чего надумали? – она постаралась высвободиться, но его хватка казалась железной.

– Ты сводишь меня с ума, – шепнул он, скользя губами по ее шее.

– Послушайте, я вовсе не за этим позвала вас, – раздраженно рявкнула Элпис.

– Скажи только слово, я расторгну помолвку с Ларой… – он словно не слышал ее или не желал слышать. – С того дня, как я тебя увидел, я не могу думать ни о чем другом.

– А как же Лара? – возмущенно воскликнула Элпис. – Она ведь вас любит!

– Она так похожа на тебя… Но она не ты… – вздохнул он. – Словно безжизненная копия.

– Не говори так о ней! Моя сестра – сокровище! Ты должен ноги ей целовать, а не отказываться, как от ненужной вещи!..

Биррон заглушил ее возглас страстным поцелуем. Элпис отчаянно пыталась освободиться, дергала его за волосы, лягалась. Напрасно. Ирайдл словно обезумел. Он мелко дрожал, впечатал ее в стену, и продолжал покрывать обжигающими поцелуями. А Элпис все больше слабела. Кричать не решалась. Это бы убило Ларку! Узнать, что человек, которого она боготворила, предпочел ее сестру.

Из темноты раздалось сдержанное покашливание. Кто-то отшвырнул Ирайдла от нее. Перед Элпис со свечой в руке стоял Круэн Бердон, лицо в отсветах пламени казалось зловещим. Биррон уже стоял на ногах, выпятив грудь. По зверскому выражению его лица становилось понятно, – он сейчас едва сдерживается, чтобы не наброситься на правителя Дирона.

– Оказывается, листерские женщины не отличаются благопристойностью, – насмешливо заметил Круэн. – Элпис, я полагаю? Не Лара? С женихом собственной сестры? – он хохотнул.

Элпис прижала ладони к пылающим щекам.

– Все не так…

– Ну, разумеется, – осклабился он.

– Лучше будет, если вы забудете о том, что видели, – угрожающе просипел Ирайдл.

– Я сам решу, что будет лучше для меня, – продолжал ухмыляться Круэн. – А если серьезно, – улыбка исчезла с его лица. – То, что я видел, мало походило на обоюдное согласие. Вы пытались взять силой эту девушку?

Биррон утратил самоуверенность, словно сдувшийся шарик.

– Вам лучше уйти, – холодно бросил Круэн. – И забыть об этой девушке. Я не намерен бросать тень на ее имя, поэтому, оставлю все в тайне.

– Спасибо, – слабо откликнулся Ирайдл и, не глядя на Элпис, бросился прочь.

Она благодарно улыбнулась правителю Дирона.

– Я благодарна вам.

– Не за что. Я же не идиот: порочить честь девушки, которую собираюсь сделать своей женой, – насмешливо произнес Круэн.

– Что? Даже после того, что вы видели?.. Почему я? Уверена, найдутся сотни девушек, которые будут счастливы выйти за вас.

– Но не вы? – его глаза сверкнули. – Знаю, вы считаете, что влюблены в другого. Ждете, что он за вами вернется. Похоже, он не особо спешит.

– Откуда вы знаете?

Элпис нервно сглотнула.

– Бабушка сказала?

– У него, наверняка, есть более важные дела. Такие, как он, лишь солдаты в чужой игре. Чувства, привязанности – вторично. Он, не задумываясь, пожертвует ими, если прикажет господин.

Элпис осторожно двинулась к лестнице, расширившимися глазами глядя на Круэна.

– Я не понимаю… Вы знаете Андрея Даниловича? Или просто несете всякий бред, лишь бы заставить меня в нем усомниться?

– Ты не понимаешь? Правда? Или не желаешь признавать? – вкрадчиво проговорил он. – Ты ведь не можешь не чувствовать.

В горле Элпис пересохло, пальцы снова покалывало.

– Я помогу тебе, Элпис. Стану твоим наставником, если позволишь…

– О чем вы говорите?..

– Вернемся к этому позже.

– Кто вы? – она непонимающе мотнула головой. – Тоже «неукорененный»?

Круэн расхохотался.

– Спокойной ночи, Элпис.

С этими словами он обогнул ее и прошел дальше по коридору. Элпис боролась с желанием, не разбирая дороги, бежать к подземному ходу. Нужно уходить отсюда. Но куда? Весь этот мир непонятен и враждебен. Она так много еще не понимает в правилах чудовищных игр, которые ведут между собой те, кто знают тайну порталов. Кому из них можно доверять? Кто друг, а кто враг? Одно знала точно – Круэна она боится до дрожи. Раньше такие эмоции вызывал в ней только отчим.

Еще бы разобраться в непонятных реакциях собственного тела, которое настойчиво о чем-то ее предупреждает. Но она не понимает его языка, и потому не успевает вовремя отреагировать. И, похоже, никто не собирается помочь ей в этом разобраться. Она может полагаться только на себя.

***

…Элпис брела по темному подземелью уже несколько часов. Выход все не появлялся, хотя уже давно должен был возникнуть впереди. Может, в коридоре есть ответвления, которые она не заметила в первый раз. И сейчас она свернула в одно из них. Теперь неизвестно, куда приведет мрачный туннель. Почему Элпис снова не догадалась взять с собой свечу?

Все сильнее колотил озноб, лоб покрылся испариной. Когда она уже почти потеряла надежду, ее вытолкнуло на поверхность. Как это произошло, Элпис сама толком не поняла. В один момент находилась в туннеле, в другой – стояла в уже знакомой комнате памяти. Портреты на стенах казались живыми. Она видела их отчетливо благодаря горящим на стенах канделябрам. Но кто оставил свечи? Бабушка, как и большинство виленов, чудовищно экономна. Не стала бы без нужды оставлять свет.

Элпис осторожно шла вдоль стен, чувствуя, как ее все еще колотит, теперь уже от поднимающегося на задворках сознания страха. Ноги сами остановились возле портрета отца. Темно-синие глаза, такие же, как у нее, смотрели пристально и напряженно. По спине Элпис пробежал холодок. Казалось, портрет сейчас оживет. Она слегка моргнула, чтобы избавиться от наваждения.

За спиной послышался мягкий мужской голос:

– Здравствуй, моя девочка.

Элпис взвизгнула от неожиданности и быстро обернулась. Зажала рот рукой, чтобы не завопить и не разбудить весь дом. Перед ней стоял человек, изображенный на портрете, во плоти. Отблески свечей играли в его темно-каштановых волосах, лицо казалось печальным.

– Мне это снится? – прошептала Элпис.

Он слегка улыбнулся.

– Конечно… Лидара Силейна больше нет.

– Ты умер? – вместо страха теперь она почувствовала жалость и горькое сожаление.

Он не ответил, пристально разглядывая ее. После непродолжительного молчания проговорил:

– Ты выросла красивой и умной. Я часто думал о том, какой ты будешь.

– Нас ведь двое у тебя, – напомнила Элпис. – Есть еще Лара.

– Конечно… Только все это затевалось ради тебя…

– Что затевалось? – недоуменно нахмурилась она.

– Если бы я мог сказать… Тебе предстоит через многое пройти, Элпис. Ты должна быть сильной.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь. Скажи, почему ты бросил маму, нас с Ларой?

– Мне пора, дочь. Мое участие только повредит тебе. Все должно идти своим чередом.

– Постой, не уходи! – в отчаянии крикнула Элпис, но Лидар Силейн уже растворился в воздухе.

Тут же погасли все свечи, а Элпис ощутила, что падает куда-то. Толчок – она открыла глаза. С удивлением поняла, что находится в собственной постели, а рядом спит Лара. Всего лишь сон. Элпис вздохнула и снова закрыла глаза.

Глава 19

Оставшиеся до ярмарки дни правитель Дирона не докучал Элпис вниманием. Но от своих намерений в отношении женитьбы на ней не отказался. В вечер накануне праздника в комнату Элпис и Лары вошла Дирана Силейн. Она попросила Лару выйти, та послушно удалилась. Бабушка села на кровати рядом с Элпис, расчесывающей волосы на ночь. Взяла у нее деревянный резной гребень и стала помогать.

– Со мной говорил Круэн Бердон. Вероятно, ты догадываешься, о чем.

Элпис напряглась.

– Он так и не отказался от мысли сделать меня своей женой.

– Именно так. И молодой человек проявлял крайнюю настойчивость. Не знаю, чем ты успела так заинтересовать его.

– Что вы ему ответили?

– Сказала, что у тебя уже есть жених.

Элпис облегченно вздохнула и благодарно повернулась к правительнице.

– Спасибо.

– Не похоже, что его удовлетворил мой ответ. Судя по выражению лица, от своей идеи он не отказался.

– Я не ожидала, что вы будете на моей стороне.

– Как не прискорбно мне это сознавать, – бабушка ласково провела по волосам Элпис, – я понимаю, что твое место не здесь. У тебя иная судьба, как и у моего сына. Я долго не хотела отпускать его, тем сложнее было смириться, когда он все-таки ушел.

– Расскажите о нем, – тихо попросила Элпис.

– Хороший мальчик. Мой Лидар. Непохожий на других. Не такой жестокий и горделивый, как другие мужчины его круга. С детства он чувствовал то, что недоступно другим. Его сложно было понять. И никто этого не мог до конца. Может, оттого друзей у него не было. Со всеми проблемами он приходил ко мне.

Голос бабушки дрогнул, а рука, сжимающая гребень, опустилась на колени. Элпис осторожно накрыла ее ладонью.

– Кто знает, если бы я повела себя по-другому, как бы все сложилось…

Элпис боялась неверным словом или жестом прервать неожиданную откровенность бабушки. Затаив дыхание, молчала, жадно слушая историю отца.

– Однажды он сказал мне, что встретил девушку. Такую же, как он. Способную видеть и ощущать то же, что и он. Одну из способных «исчезать». Я спросила, кто она. Он немного смутился, но все же проявил откровенность и на этот раз. На свою беду. Девушка оказалась дочерью фермера. Но, несмотря на разницу в положении, он хотел жениться на ней. Разумеется, меня ужаснула эта мысль. Я сделала все, чтобы разлучить их. Теперь бы, возможно, я все сделала по-другому. В общем, я устроила ее брак с более подходящим по положению человеком. Сын ничего не мог сделать, ведь на моей стороне был муж, правитель Листера. Мой мальчик тяжело воспринял мое предательство. Я поняла – его доверие утрачено навсегда. В день свадьбы они вместе исчезли. Мой сын и та девушка. Многодневные поиски не дали результата. Лидара не было несколько месяцев, вернулся он другим человеком. Сколько я не расспрашивала, ничего мне не рассказал. Потом он снова уходил и возвращался. Стал жестким и скрытным. Остальные сторонились его… А тринадцать лет назад, когда умер муж, и Лидара должны были объявить правителем, он сказал, что ему это не нужно. Он ушел насовсем. С тех пор я его больше не видела.

– И он ни разу не попытался связаться с вами?

– Нет… – покачала головой Дирана Силейн. – Моя жизнь утратила смысл. Только долг перед народом удерживал меня на грани отчаяния. Пока не появились вы с Ларой, я лишь существовала, а не жила. Мне стыдно за то, как я вела себя с тобой первое время. Наверное, просто боялась привязываться. Но сейчас поняла, что не хочу допускать прежних ошибок. Я не стану неволить ни тебя, ни Лару. Вы выйдете замуж за тех, кого выберете сами.

– Насчет Лары, вы сделали правильный выбор, – вздохнула Элпис. – Она любит Ирайдла, хотя он ее недостоин.

– Он – хороший человек, – возразила бабушка.

– Но он ее не любит! Лара заслуживает иметь мужа, который будет боготворить ее.

– Но он предпочитает тебя, – пытливо взглянула на нее правительница. – Я вижу это. Ты привлекаешь его непохожестью на других. Сильная, дерзкая, живая. Ты не похожа на наших женщин.

– Чем бы я ни привлекала Ирайдла, шансов у него нет.

– Как и у Круэна? – уточнила бабушка.

– Именно.

– Твоему мужчине повезло.

– Он не мой мужчина!T! – с горечью возразила Элпис. – Я даже все меньше уверена, что он вернется за мной.

– Но ты будешь ждать до последнего, не так ли? Хочу дать тебе совет, а ты уж сама решай, прислушиваться к нему или нет. Не доверяй слепо ни одному мужчине. Никогда не теряй головы. Тогда не будет так больно, если твои ожидания не оправдаются.

– Да я и не уверена, что вообще привлекаю Андрея Даниловича, – прошептала Элпис.

– Не показывай ему своих чувств, девочка, пока не будешь полностью уверена. Тогда при тебе останется хотя бы чувство собственного достоинства.

– Хорошо, – кивнула она. – Я так и сделаю. Разумеется, если увижу его вообще.

– А теперь ложись спать. Завтра большой праздник. Хоть как-то развеешься.

***

Ярмарка началась с самого утра. Город превратился в оживленно движущийся улей. Играла музыка, слышались разговоры и смех. Как ни было тяжело на душе, Элпис невольно заразилась атмосферой всеобщего веселья. В сопровождении Ирайдла и Лары она гуляла по городу. Бабушка выделила им деньги, чтобы могли приобрести себе что-нибудь на ярмарке. Элпис вскоре поймала себя на том, что накупила кучу ненужных мелочей, и хочет приобрести еще больше.

В центре площади устроили место для танцев, где уже вовсю веселилась молодежь. В основном, простолюдины, но Элпис заметила и несколько бирронских парочек, тоже рискнувших влиться в круг. По приказу правительницы выкатили несколько огромных бочек с вином, которое раздавали бесплатно.

К вечеру уже разобрать было невозможно, где бирроны, а где обычные поселяне. Люди беззаботно веселились и превосходно проводили время. Элпис и сама опрокинула несколько кружек. Ноги сами просились в пляс, но она не решалась. Стояла и наблюдала за танцующими. Обычно степенный Ирайдл, похоже, набрался и то и дело тащил в пляску Лару. На Элпис он избегал смотреть. Крепко же его запугал Круэн. Но это не расстраивало ее.

Элпис поймала на себе чей-то взгляд и с улыбкой помахала рукой знакомому молочнику. Майник улыбнулся в ответ и подскочил к ней:

– Добрый вечер, госпожа!

– И тебе добрый вечер! – жизнерадостно откликнулась она. – Хорошо проводишь время?

– Увидел вас, и стало еще лучше, – сверкнул глазами он. – Не хотите потанцевать?

Элпис неуверенно огляделась, но, похоже, сейчас мало кто следил за соблюдением приличий.

– С удовольствием, – она вложила руку в его ладонь и он со смехом потащил ее в круг танцующих.

Элпис старательно копировала движения остальных и, вскоре, без труда их освоила. Мир вокруг кружился в яркой карусели. Она то и дело заливалась счастливым смехом, чувствуя себя легкой, как бабочка. В этот момент ей до безумия нравились и город и сам мир виленов.

Элпис не знала, сколько времени провела в этом блаженном состоянии. Потом поискала глазами сестру и Ирайдла. Не смогла найти их и, бросив Майнику:

– Я скоро вернусь, – выбралась из круга танцующих.

Где же Лара? Элпис ходила по площади, с трудом протискиваясь сквозь толпу, и никак не могла найти ее. Наконец, разглядела возле здания ратуши группку бирронов, а среди них бабушку. Приблизилась к ним и увидела выходящего из близстоящего дома Ирайдла с двумя кружками вина. Одну он протянул правительнице и с удивлением взглянул на Элпис.

– А где Лара?

Элпис слегка удивилась:

– Как где? Она же с вами была.

– Вначале да, но я не любитель танцев. Оставил ее веселиться с вами и присоединился к госпоже Диране.

– Не понимаю, – пожала плечами Элпис. Хорошее настроение медленно улетучивалось. – Вы же с ней вовсю танцевали на площадке!

– Я? – удивился Ирайдл. – Вы что-то путаете.

Их разговор привлек внимание остальных. Бабушка недоуменно произнесла:

– Элпис, где Лара?

– Это я и пытаюсь выяснить. Говорю же, последний раз я видела ее с Ирайдлом!

– Но он уже несколько часов со мной, – возразила Дирана Силейн.

По спине Элпис пробежал холодок.

– Как такое может быть?

– Я поищу ее, – посерьезнел Ирайдл.

– Я с вами! – поспешно бросила Элпис и, не дожидаясь его согласия, снова принялась продвигаться через толпу к площадке для танцев. – Лара! – громко кричала она, но ее голос заглушался гомоном и смехом веселящихся людей. – Что же это такое? Лара!

Кто-то схватил ее за руку – Ирайдл успокаивающе проговорил:

– Мы найдем ее…

– Конечно, найдем. Она не могла далеко уйти, – наигранно уверенно заявила Элпис, вырывая руку из его ладони. – Лара! Ты где?

Почему-то вспомнилась схожая ситуация семилетней давности, когда она так же не могла отыскать сестру. От подобной аналогии ее передернуло. В этот раз все не так. С Ларой ничего не случится. Никакая опасность ей не угрожает!

Но поиски ничего не дали. Вскоре к ним подключились еще несколько бирронов. Элпис с трудом скрывала подступающую панику. Ей пришло в голову, что Лара могла вернуться домой, но и там сестры не оказалось. Ирайдл осторожно произнес:

– Пойдемте, спросим стражников у ворот, может, она выходила за пределы поселения.

– Зачем ей это нужно? – усомнилась Элпис, но все же послушно побрела за бирроном.

У ворот с постными минами лениво перекидывались разговорами несколько парней. При виде Ирайдла они вытянулись по струночке.

– Скажите, из города не выходила такая же девушка? – спросил он, кивнув в сторону Элпис. – Вторая внучка госпожи Дираны.

– Да, господин Глеррон, – подтвердил один из стражников.

Элпис поспешно бросилась к нему.

– Когда? С кем она выходила?

Стражник смущенно почесал затылок.

– Так с господином Глерроном она выходила. Я еще удивился, что вы снова здесь, господин, хотя не проходили обратно мимо нас.

– Как такое может быть? – в ушах Элпис нарастал тревожный гул.

– Когда это было? – вмешался Ирайдл.

– Да пару часов назад.

– Нужно ехать следом. Может, догоним! – решительно заявил биррон и, не обращая больше внимания на Элпис, кинулся обратно.

Она поспешно ринулась за ним.

***

Вскоре небольшой отряд столпился перед воротами. Правительница давала последние указания. Элпис робко попросила:

– Можно, я тоже поеду?

– Пожалуйста, останься, – сжала ее руку бабушка. – Я не переживу, если лишусь вас обеих!

Если бы она стала кричать или приказывать, Элпис бы нашла способ настоять на своем, но сейчас только кивнула. Ирайдл решительно воскликнул:

– Не переживайте, мы найдем Лару! Я сделаю все для этого.

– Спасибо, мой мальчик, – благодарно кивнула правительница.

Воины вскочили на лошадей и выехали за ворота. Элпис и правительница еще долго смотрели им вслед, слушая затихающий топот копыт.

В голове Элпис билась настойчивая мысль, что разгадка лежит на поверхности. Она просто не может этого понять. Но как не пыталась, не могла сейчас докопаться до правды. Оставалось только ждать. В данный момент от нее ничего не зависело.

Глава 20

Город уже проснулся после вчерашнего праздника, и теперь полусонные люди приводили в порядок улицы. Жители других поселений покидали пределы Листера, увозя покупки и обмениваясь впечатлениями. Элпис провела бессонную ночь и с первыми лучами солнца вышла из дома. Заняла удобную позицию у ворот, чтобы не пропустить возвращения Ирайдла с другими воинами. Не обращая внимания на любопытствующие взгляды, она вглядывалась через открытые ворота вдаль, где клубилась дорожная пыль и воздух расплывался под палящим солнцем.

Сердце терзала тревога, не утихающая ни на минуту. Где сейчас Лара? Что с ней? Элпис вслушивалась в собственные ощущения, надеясь, что они дадут ей ответ. Ведь между близнецами существует незримая связь, об этом говорится в стольких книгах ее мира. Почему же она даже не может понять, жива ли сестра, все ли с ней в порядке? И кто ее увез? Подозрения у нее были. Правитель Дирона Круэн исчез загадочным образом, даже не попрощавшись с бабушкой. Но каким образом он смог незаметно увести с собой Лару? Может, Круэн тут абсолютно не причем?

На дороге снова заклубилась пыль – Элпис напряглась, жадно уставившись в ту сторону. Отряд всадников стремительно мчался по дороге. Скоро она уже отчетливо смогла рассмотреть хмурое лицо Ирайдла, едущего впереди процессии. Элпис вскочила с бочки, на которой примостилась, и кинулась навстречу.

Отряд въехал в город. Ирайдл резко остановил коня, взвившегося на дыбы. Костюм биррона насквозь пропитался пылью, лицо выглядело усталым и мрачным. В сердце Элпис закралось тревожное предчувствие. Что-то случилось. Они не нашли Лару или нашли, но новости неутешительные? Мучаясь сомнениями, она наблюдала, как Ирайдл соскочил с седла и бросил поводья подбежавшему стражнику. Его взгляд задержался на ней, стал испытующим и тяжелым.

– Ну что? Вы узнали, где Лара? – нетерпеливо спросила она, подбегая к биррону.

Вцепившись в его кафтан, напряженно ждала ответа. Ирайдл осторожно отцепил ее пальцы и глухо произнес:

– Пойдемте к госпоже Диране. Там я скажу все.

Пришлось подчиниться, поскольку он не пожелал слушать ее возражений и направился в сторону дома правительницы. Элпис ничего не оставалось, как следовать за ним, кусая губы от нетерпения.

Бабушка встретила их в холле, прямая, как струна, и внешне бесстрастная. Но судя по усталому лицу и залегшим под воспаленными глазами теням, она тоже провела бессонную ночь. Элпис подошла к ней и обняла за плечи. Вместе они устремили глаза на Ирайдла, ожидая его слов, будто приговора. Словно издеваясь, проклятый биррон хранил молчание.

– Вы нашли Лару? – первой не выдержала Дирана Силейн.

– В каком-то смысле, – бросил Ирайдл, заложив руки за пояс.

– Ну, не томите же нас! – в сердцах воскликнула Элпис. – Вы, что, не видите, мы с ума сходим от тревоги!

– Лара в Дироне, – быстро ответил Ирайдл, сверкнув на Элпис мрачным взглядом.

– Как в Дироне? – изумилась Дирана Силейн, слегка пошатнувшись. Элпис осторожно поддержала ее. – Что она там делает?

– Ее увез Круэн Бердон, – пояснил биррон.

– Но зачем она ему? – дернулась Элпис.

– Это у вас нужно спросить, – холодно заявил Ирайдл.

– Прекратите говорить загадками, – приказала бабушка.

– Хорошо. Правитель Дирона заявил, что отдаст Лару обратно только в том случае, если вы отдадите за него Элпис. И Лару он вернет только после свадьбы.

– Что за бред? – вскинулась Элпис.

Она отошла от бабушки и принялась нервно мерить шагами холл. В голове не укладывалось происходящее. Этот Круэн совсем с ума сошел? Ведь не может не понимать, что это, по сути, объявление военных действий Листеру! Украсть во время мирного праздника внучку правительницы и удерживать ее заложницей. Ради чего? Неужели, воспылал к Элпис настолько сильными чувствами, что наплевал на все? Да она в это ни за что не поверит! Не выглядел Круэн особо влюбленным. Это наглый, расчетливый тип, просчитывающий каждый шаг. Или все же она ошибается. Но в любом случае, почему он не похитил Элпис, а стал действовать таким сложным путем? Или ему нужно, чтобы она добровольно согласилась стать его женой? А ведь выбора-то нет. На кону Ларина жизнь. Биррон холодно произнес:

– Я передаю вам его слова.

– Но как он смог ее увести? Неужели, она безропотно пошла за ним? Я в это не верю! – замотала головой Элпис.

Она вспоминала вчерашний вечер в деталях.

Вот они проводят время с Ирайдлом на празднике, потом тот что-то говорит Ларе и уходит. Через пару минут возвращается веселый и жизнерадостный, тащит сестру танцевать. Чопорного биррона словно подменили. Именно здесь крылась разгадка, но она все время ускользала от Элпис.

– Что толку гадать, как это случилось? – рассудительно заметила бабушка, словно в ответ на ее мысли. – Теперь нужно думать, как исправить ситуацию.

– А что тут думать? – горько произнесла Элпис. – Мне придется принять условия Круэна. Другого выхода нет.

– Девочка моя… – с жалостью протянула Дирана Силейн.

– Когда выезжаем?

– Сначала я пошлю к Круэну гонца, – вздохнула бабушка. – Сообщу, что мы принимаем его условия. А завтра утром мы выедем из Листера.

– Не думаю, что вам следует ехать, – возразила Элпис. – Вы – правительница, ваша жизнь слишком ценна, чтобы подвергать ее опасности. Судя по всему, Круэн способен на любую подлость.

– Я поеду с вами, – глухо проговорил Ирайдл, опустив голову. – Прослежу, чтобы все прошло, как надо.

Элпис кивнула и вышла из комнаты. Ей хотелось побыть одной и подумать о том, что произошло. Поднявшись в свою спальню, она села на кровать и бессильно замолотила кулаками по подушке. С каждой минутой она все больше утрачивала контроль над собственной жизнью. Как бы отчаянно не сопротивлялась, от нее зависело все меньше. За нее решали другие. Сначала отчим, потом Андрей Данилович, теперь этот загадочный Круэн. Хуже всего, что под угрозой не только ее собственная жизнь, но и Ларкина.

А ведь куратор убеждал ее, что в этом мире с сестрой все будет в порядке. Может, так и было бы, если бы Элпис сразу ушла. Но снова и снова она навлекает на Лару беду. Именно из-за сходства с ней отчим домогался сестру. И только из-за того, чтобы повлиять на Элпис, правитель Дирона ее похитил.

Элпис бессильно опустила голову, даже не пытаясь вытирать слезы, льющиеся по щекам. Может, теперь замкнутый круг разомкнется, когда она перестанет противиться судьбе и просто сдастся. Будь что будет. Лишь бы Лара, наконец-то, оказалась в безопасности. Думать о том, что проведет остаток жизни в мире виленов, женой местного правителя, не хотелось. Хотя, кто помешает ей уйти, когда Лара окажется за пределами Дирона.

Разумеется, она не тешила себя напрасными иллюзиями – Круэн несомненно приставит к ней охрану. Но нельзя списывать со счетов загадочную способность «исчезать», переданную ей от отца. Андрей Данилович говорил, что она может проявиться стихийно, в минуты крайнего душевного волнения. И у нее уже проявлялась в детстве. Нужно только научиться этим управлять. И сделать это лучше как можно быстрее, желательно до того, как ей предстоит провести с ненавистным Круэном первую брачную ночь.

Элпис постаралась вызвать в памяти в мельчайших подробностях, как создавал портал Андрей Данилович. Он сосредотачивался, так что меж бровей пролегала глубокая складка, протягивал вперед руку, и в воздухе возникала радужная воронка. Элпис попыталась действовать также, от напряжения у нее даже челюсти свело. Ничего. Портал не желал появляться, несмотря на все ее усилия.

Но как-то это же получилось у нее в детстве. Она вспомнила те ощущения – разлившуюся по телу энергию, вспышку в сознании. Как же это повторить? Тогда Элпис сражалась за сохранение жизни – своей и Лариной. Может, в этом дело? Только на грани жизни и смерти это у нее проявилось. Но ведь и сейчас ситуация непростая. Ларе угрожает опасность. Почему же проклятая способность упорно не желает проявляться? И где Андрей Данилович, когда он так нужен? Элпис устало опустилась на кровать, сознавая собственное поражение. Придется смириться, что она сейчас не может бороться с обстоятельствами.

***

Элпис сидела в повозке, везущей ее в пугающее, неизвестное будущее. Ее сопровождал отряд воинов, а рядом ехал Ирайдл. Он всю дорогу молчал, лишь бросал на Элпис тоскливые взгляды. Она делала вид, что абсолютно спокойна. Сжимала в руках медальон с символом бога Сиэля, подарок бабушки. Такие вещи нужно было прятать под одеждой, а не сверху, но сейчас для Элпис не имело значение, что подумают другие. Вещица с древними письменами придавала ей силы, словно неся заряд любви и мудрости человека, подарившего ее.

Поселение Круэна находилось в восьми часах езды от Листера. Оно почти не отличалось от города бабушки. Окруженное высокой стеной с частоколом, из-за которой выглядывали головы стражников. Только рядом протекала небольшая речушка с покачивающимися у причала лодками. Неужели, здесь и закончится жизнь Элпис? Она станет женой правителя и вечной узницей этого небольшого поселения? Мысль об этом вызвала нервную дрожь. Даже если Андрей Данилович собирается вернуться за ней, станет ли он уводить ее с собой, когда она выйдет замуж? Ведь он тоже вилен по происхождению, наверняка, чтит их законы. Что победит: верность загадочному Мастеру или уважение к обрядам собственного народа. Элпис совершенно не знала, чем руководствуется в своих поступках этот загадочный человек. Да и хватит надеяться на него, как на панацею от всех бед! Уже понятно, что если бы он хотел вернуться, то давно бы это сделал. Она тут же устыдилась. Мало ли, что могло случиться с куратором. Вдруг он ранен или погиб в стычке с одним из прорвавшихся. В общем, как бы то ни было, придется смириться с тем, что выбора у нее нет. Тем более, от ее покорности зависит судьба Лары.

Ворота распахнулись, как по волшебству. Отряд и повозку беспрепятственно впустили в город. Прибывших тут же окружили вооруженные люди. Элпис хмуро смотрела на напряженные лица диронцев, выискивая среди них знакомые. Воины образовали коридор, пропуская своего господина. Круэн двигался неторопливо, насмешливо улыбаясь и не сводя с Элпис пронизывающего взгляда.

– Вот и моя невеста явилась.

Он шутливо поклонился, останавливаясь у повозки. Протянул ей руку – Элпис вздернула подбородок и выбралась сама. Он хмыкнул и все же придержал ее за локоть. Она резко дернулась от этого прикосновения и, оказавшись на земле, поспешно высвободилась.

– Где Лара?

– С ней все в порядке.

– Хочу лично в этом убедиться!

– Тогда прошу в мое скромное жилище, – он сделал приглашающий жест. – Там уже все готово к свадьбе.

– Прямо сейчас? – Элпис нервно сглотнула подступивший к горлу комок.

– А зачем ждать? – прищурился Круэн. – Хочу, чтобы ты как можно скорее стала принадлежать безраздельно мне.

Ирайдл дернулся, хватаясь за меч. Тут же воины Круэна обнажили свои, угрожающе глядя на него. Элпис покачала головой и вздохнула. Ирайдл глухо застонал и сжал ладонями виски.

– Я думал о тебе, – шепнул Круэн ей на ухо, бесцеремонно взяв под руку. – С нашей первой встречи…

– Любовь с первого взгляда? – пренебрежительно фыркнула Элпис.

– Что-то вроде того… – ухмыльнулся он. – Ты не представляешь, что в тебе скрыто, девочка. От этого дух захватывает.

– Не понимаю… – она нахмурилась.

– Я все объясню… Когда буду полностью уверен, что ты на моей стороне.

– Значит, это не произойдет никогда! – с вызовом произнесла Элпис.

– Я терпелив… И у нас больше времени, чем ты думаешь, – загадочно заявил он и сильнее сжал ее локоть.

По коже Элпис пробежали мурашки, от взгляда Круэна стало не по себе.

– Послушайте, к чему такая спешка? – жалобно сказала она. – Зачем проводить свадьбу прямо сейчас?

– Чтобы никто не отнял тебя у меня, – его глаза буравили насквозь. – Нужно убираться отсюда поскорее…

– Вы о чем?

– Не забивай себе голову, девочка. Сейчас тебя должно заботить только одно. Жизнь твоей сестры для меня ничего не значит. Если станешь сопротивляться, я ей просто шею сверну. Помни об этом…

Элпис возмущенно дернулась, он резко притянул ее к себе и впился в ее губы. Окружающие воины загоготали, Ирайдл пробормотал проклятье. Круэн сжал пальцами подбородок Элпис и выдохнул ей в лицо:

– Сколько в тебе намешано, девочка… Сила и слабость. Ты не такая, как другие. Когда ты узнаешь себе цену, тебе не будет равных…

– Я не понимаю вас…

– И не нужно пока… Тебя необходимо спрятать, иначе она захочет уничтожить. Стереть с лица земли…

– Кто? О ком вы говорите?

Его губы растянулись в улыбке. Он резко отстранился и снова потащил Элпис за собой.

***

Круэн привел Элпис в ратушу, где в главном зале уже столпились бирроны, оживленно переговаривающиеся между собой. Среди них, обхватив плечи руками, стояла Лара. Она казалась такой беззащитной и растерянной, что у Элпис сердце защемило.

– Ларочка! – она рванулась к ней, но Круэн остановил ее.

– Позже, моя девочка. Сначала произнесем брачные клятвы.

– Чудовище! – Элпис с ненавистью взглянула на него.

– Даже не представляешь, какое, – хохотнул он. – Но скоро узнаешь.

– Элпис! – жалобно крикнула Лара.

– С тобой все в порядке? Они тебя не обижали? – чувствуя, что на глаза наворачиваются слезы, спросила она.

– Все хорошо, сестричка.

– Ирайдл!

Лара бросилась к вошедшему в зал биррону. Он нехотя привлек ее к себе и с яростью посмотрел на Круэна.

– Послушайте, зачем вам это нужно? – выпалил он.

– Хотел бы оказаться на моем месте, да? – усмехнулся тот. – Только для тебя слишком лакомый кусок бы оказался.

Элпис обхватила голову руками, чувствуя, что сходит с ума от абсурдности ситуации. Какой-то дикий бред! Это не может быть правдой. Она сейчас проснется и окажется в своей маленькой квартирке в Москве. Проснется, поможет Ларе одеться, приготовит завтрак и займется переводами. Окунется в привычную, спокойную и понятную жизнь.

Громкий голос Круэна вонзился в голову, словно отбойный молоток:

– Повторяй за мной! В присутствии свидетелей я беру на себя обязательства… Ну же, повторяй!

Он тряхнул ее, словно тряпичную куклу.

– Повторяй, иначе я сверну шею и твоей сестре и ее женишку! – рявкнул Круэн.

И она безжизненно повторила за ним слова, а потом еще и еще. Она произносила слова священного обряда виленов, а про себя твердила, что это все не по-настоящему. Элпис не из этого мира, она не должна хранить верность подобным клятвам.

– Именем Сиэля мы связаны навеки! Именем Сиэля и повелителя миров!

Элпис заметила – что-то не так. Почему-то лица окружающих вытянулись, стали удивленными и непонимающими. Она глянула на стоящего рядом с ней Круэна, протягивающего руки вперед. Его сомкнутые веки подрагивали. Она механически повторила за ним слова.

– Наши энергии – одно целое, наша связь – нерушима.

Помимо ее воли, после произнесенных слов руки поднялись вверх и соприкоснулись с его руками. Пальцы переплелись. Тело Элпис выгнулось, знакомое покалывание заставило застонать. По ее рукам пробежали искры, радужное пламя охватило и ее саму и стоящего рядом Круэна.

– Что происходит? – раздавались вокруг взволнованные возгласы.

Круэн повернул к ней лицо, открыл глаза, и она вскрикнула – желто-зеленые, с вытянутыми, как у кошки, зрачками. Хотела отпрянуть, но что-то удержало ее на месте. Пламя исчезло – глаза Круэна стали прежними. В них читалось торжество.

– Теперь мы неразрывно связаны! – негромко произнес он.

Створки дверей резко распахнулись – раздалось хриплое прерывистое дыхание. Элпис обратила взгляд к двери и с трудом удержалась на ногах от потрясения.

У входа стоял Андрей Данилович, чье обычно бесстрастное лицо было искажено от волнения. Рядом с ним стоял светловолосый привлекательный парень с ясными зелеными глазами. Максим! В руках обоих обнаженные мечи, окропленные кровью.

– Попался, изгнанник! Долго же пришлось за тобой гоняться! – процедил сквозь зубы куратор, глядя на новоявленного мужа Элпис.

Она непонимающе посмотрела на Круэна, на глазах принимающего другое обличье.

Глава 21

Фигура Круэна вытянулась и расширилась в плечах. Черные волосы светлели, пока не стали пепельно-белыми. Лицо сузилось, оттуда бешеным блеском сверкали желто-зеленые, яркие глаза с узкими кошачьими зрачками. Элпис глухо вскрикнула, отступая в сторону Лары. Она узнала существо, напугавшее ее в лесу. Но каким образом оно приняло облик правителя Дирона? Судя по всему, окружающие задавались тем же вопросом. Некоторые уже обнажили мечи, настороженно глядя на бывшего Круэна.

В памяти всплыли слова Андрея Даниловича, сказанные в заброшенной усадьбе: «Логнел – существо-хамелеон, которое может принимать любую форму. У него своеобразная логика. Все, кто не принадлежит к его виду – враги, их нужно уничтожать, вплоть до истребления всей популяции. Прибавь к этому необыкновенную быстроту реакции и силу, вдвое превышающую человеческую».

Элпис крикнула куратору:

– Он – логнел, да?

Вместо него ответил бывший Круэн, повернувшись к ней:

– Наконец-то дошло. Информация в твоей голове была, я давал тебе столько подсказок, чтобы пробудить твой разум.

Андрей Данилович осторожно приближался к существу:

– Как твое настоящее имя?

– Это имеет значение? – усмехнулся логнел. – Но моя жена имеет право знать. Амиран.

– Ого! – присвистнул Максим. – Мы полагали, ты один из прорвавшихся.

– Правая рука Наамы… – негромко произнес куратор.

– Кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? – умоляюще протянула Элпис.

– Я больше не служу Нааме, – проигнорировав ее вопрос, произнес логнел. – У меня планы изменились.

На его привлекательном лице появилась легкая улыбка.

– И весьма кстати, что я случайно наткнулся на эту девчонку.

– Оставь ее в покое! – угрожающе процедил Андрей Данилович.

– Законом повелителей миров мы теперь с ней одно целое. Она сама произнесла слова клятвы.

– Элпис не понимала, что творит! – запальчиво возразил Максим.

– Дела это не меняет. А теперь нам с моей женушкой пора…

Молниеносным движением логнел оказался рядом с Элпис и притянул ее к себе. Андрей Данилович протестующе занес меч:

– Я не позволю!

– Попытаешься помешать – я сверну ей шею, – почти ласково предупредил Амиран.

Куратор сцепил зубы, на скулах заиграли желваки. Элпис с ужасом поняла, что ей придется идти неизвестно куда с этим странным существом, намерения которого оставались тайной за семью печатями. Почувствовала досаду на Андрея Даниловича – не мог прийти хоть на полчаса раньше! Словно выжидал подходящего момента. Тут же устыдилась, заметив кровь на его одежде. Наверняка, они прорывались сюда с боем. Она ведь не знает, что его задержало на целых две недели. Но легче от этого не становилось.

– Элпис, мы тебя найдем! – ободряюще крикнул Максим.

Но она смотрела только на Андрея Даниловича, чувствуя, как глаза наполняются слезами. Спасение было так близко. И снова во всем должна винить только себя. Если бы ее не понесло в подземный ход, она бы никогда не встретила логнела и не привлекла его внимания. Сидела бы в Листере и спокойно ждала возвращения куратора. Нет же, нужно было полезть туда, как героиня очередного американского фильма ужасов. А теперь что с ней будет?

– Логнел, я все равно тебя отыщу, где бы ты не спрятался, – звенящим голосом произнес куратор.

Амиран испытующе смотрел на него, а затем медленно проговорил.

– Я сам тебя найду. Нужно кое-что проверить.

Логнел потащил Элпис к выходу, второй рукой предостерегающе размахивая мечом.

– Хочешь узнать, что в моей голове? – уточнил Андрей Данилович. – Я лучше сам себе глотку перережу, чем это допущу.

– Посмотрим, кто окажется быстрее, Дэлиан Биартон.

Оказавшись за дверями, логнел перекинул Элпис через плечо и огромными прыжками двинулся вперед. Тех, кто попадались ему на пути, отбрасывал с чудовищной силой. Элпис изо всех сил вцепилась в него, чтобы не упасть. Голова билась о спину логнела, зубы стучали от бешеной скорости и страха. Играючи перемахнув через ограду поселения, Амиран оказался за пределами города, унося Элпис с собой беспомощной пленницей.

***

Они мчались так долго, что Элпис потеряла счет времени. В голове гудело, уши болели, словно от перепада давления. Только гордость и ненависть к похитителю удерживали ее от того, чтобы взмолиться о пощаде. Местность проносилась вокруг, словно на карусели, от скорости к горлу подступала тошнота. Элпис решила закрыть глаза, надеясь, что это поможет.

Резкий толчок встряхнул ее и заставил болезненно застонать. Движение, от которого в теле болел каждый мускул, прекратилось. Логнел сбросил Элпис на землю, словно куль с мукой. Она медленно села, тряхнула головой и осмотрелась. Ни души вокруг, впереди безжизненная пустошь, над которой не пролетали даже птицы. Темная потрескавшаяся земля, лишенная растительности.

– Где мы?

Она не ожидала, что он ей ответит, но Амиран все же пояснил:

– На границе с «мертвыми землями». Теперь можно и прыгнуть.

– О чем вы?

– Открыть портал, – медленно сказал он, словно разговаривал с идиоткой.

– Почему же вы не сделали этого раньше? – поразилась она. – Зачем была это чудовищная скачка?

– Чтобы запутать следы, дорогая. Похоже, именно мне придется учить тебя всему. Знаешь, это для меня в новинку, но я попробую стать терпеливым наставником.

– Зачем же так утруждаться? – ехидно заметила Элпис, уже немного придя в себя. – Оставьте меня здесь, а сами уходите. Я ведь для вас обуза.

– Однажды ты можешь стать мне полезной, – загадочно возразил логнел.

– Я не понимаю, о чем вы говорите. Для чего я вам нужна?

– Считай, что я воспылал к тебе сильными чувствами, едва увидел, – усмехнулся Амиран.

– Но ведь это не так? – пытливо посмотрела на него Элпис. – И вы мне все равно об этом не скажете.

– Разумеется.

– Понятно. Тогда все же скажите, для чего понадобилось так далеко бежать, прежде чем открыть портал, – решила она прояснить хотя бы этот вопрос.

– Путешествие через портал оставляет энергетический след. «Неукорененные» могут его чувствовать, – логнел уселся на корточки рядом с ней. – С каждым днем след слабеет, поэтому так важно как можно быстрее отыскать путешественника между мирами, если есть такая необходимость. Если найти след портала, можно выследить, куда он ушел. Пока твои друзья доберутся сюда, мы успеем сменить несколько порталов и запутать следы. В одном из миров мы затеряемся надолго, пока след не исчезнет.

– То покалывание, которое я ощущала… Именно так это и происходит? Так мы можем чувствовать энергию порталов?

– Видишь, ты сообразительная девочка. Сама все поняла. Еще стоит прислушиваться к ощущениям собственного тела. У «неукорененных» сильная интуиция, она подсказывает о возможной опасности. Чем сильнее путешественник, тем более развиты его способности. К тому же есть магия энергий, которой можно научиться управлять. Некоторые доходят до этого сами, но это долгий путь. Судя по тому, что я прочитал в твоих воспоминаниях, ты владеешь магией на подсознательном уровне, и уже использовала ее.

– Вы читали мои воспоминания? – поразилась Элпис. – Это тоже способность «неукорененных»?

– Нет, дорогуша, – его зрачки еще более сузились, превратившись в почти неразличимые щели. – Это способность логнелов. В мирах порталов мало существ, которые могут сравниться с нами.

– Похоже, у логнелов еще и огромное самомнение, – едко бросила она.

– Ну, люди тоже считают себя выше животных. Так вот, по сравнению с нами, они и есть животные. Низшие.

Амиран поднялся, разминая спину.

– Андрей Данилович говорил, что вы истребляете другие расы, – хмуро произнесла Элпис.

– Не все. Только те, которые не хотят признавать величие логнелов.

– А можно узнать, зачем тогда вы сделали своей женой одну из низших животных? – прищурилась она. – Разве это не унижает вас?

– Ты многого о себе не знаешь, – он нагнулся над ней и схватил за подбородок, заставляя посмотреть прямо на него. – Я ведь способен видеть не только воспоминания, но и структуру того или иного существа. Иначе как бы я смог принять его облик.

– Что вы имеете в виду? – у нее в горле пересохло. – Кто я?

– Я скажу только, когда буду уверен, что ты на моей стороне. И поверь, я пойму, когда это произойдет на самом деле. Притворство разгадаю сразу.

– Можно еще вопрос?

– Задавай, – он убрал руку и подбоченился.

– Почему вы не забрали Лару? Она – такая же, как я. Для чего все эти сложности?

– Она не такая, как ты, – возразил логнел. – Как это возможно, что близнецы отличаются по структуре тела? Об этом нужно спрашивать не меня. Она – виленка с незначительной примесью человека. Ты – нечто большее. Древняя субстанция, смешанная с кровью виленов и людей на генетическом уровне. Пока я до конца не понял, что за силу это может дать тебе. Мы разберемся в этом вместе. Но довольно болтать. Вижу, ты немного отдохнула. Нам пора уходить.

Логнел протянул руку, его лицо напряглось, меж бровей залегла глубокая складка. Воздух заколебался, Элпис ощутила покалывание, пробежавшее по телу. Миг – в воздухе заполыхала радужная дыра. Амиран схватил Элпис за руку и стремительно прыгнул в портал. Знакомое ощущение холода, к которому примешивалось многократно усилившееся прикосновение логнела. Словно их ладони срослись в одно целое – она не могла различить до конца, где начинается он и заканчивается она. Что этому виной: соприкосновение тел в туннеле портала или последствия клятвы, которую они дали друг другу в ратуше Дирона? Лучше об этом не думать сейчас.

Их выбросило на обжигающе горячий песок чужого мира. В розоватом небе алело громадное солнце, воздух казался удушливым. Сначала тепло песка вызвало приятные ощущения после холода портала, но уже через несколько секунд Элпис поспешно вскочила. Жар от земли обжигал даже через обувь. Ее бросило в пот.

– Что это за место?

Она огляделась – впереди, насколько хватало глаз, раскинулась пустыня. Песок, похожий на земной, только красноватого цвета. Быть может, так казалось из-за цвета неба и солнца.

– Наверное, твои соплеменники назвали бы это адом, – усмехнулся Амиран. – Здесь жарковато. В этом мире уже давно нет жизни.

– Давайте уйдем отсюда! Тут можно задохнуться! – тяжело дыша, произнесла Элпис.

У нее уже кружилась голова, а перед глазами плясали темные пятна.

– Жаль, что твой организм не так вынослив, как мой, – заметил логнел. – Придется снова нести тебя.

– Почему мы не можем уйти в другой мир прямо сейчас?

– Не хочу облегчать задачу твоим рыцарям, – саркастически ухмыльнулся Амиран. – Не переживай, я понесу тебя.

– Нет, пожалуйста! – Элпис пришла в ужас, осознав, что дикая гонка сейчас снова повторится.

Не обращая внимания на ее протесты, логнел снова взвалил ее на плечо и понесся по багровеющему песку. Элпис закрыла глаза, молясь, чтобы это поскорее закончилось.

***

., мир логнелов

Неподалеку раздавались крики, бряцанье мечей, стоны раненых. Лидар осторожно выглядывал из-за причудливых деревьев, изогнутых в разные стороны и лишенных листьев. Впереди, насколько хватало глаз, разворачивалась жестокая резня. Небольшое поселение, атакованное быстрыми, как молния, воинами в блестящих облегающих костюмах. Лидар мысленно обозвал их «черная смерть». Не знающие жалости и колебаний, врезались мечами в немногочисленную группу защитников деревни. Те ничуть им не уступали, но их было меньше. И это стало для них роковым. Еще несколько минут – и все закончилось.

Захватчики, как вихрь, промчались по поселению, вытаскивая из домов женщин и детей, дрожащих от ужаса. Из коротких реплик Лидар с облегчением понял, что смерть им не грозит – только служение новым хозяевам. Могло быть и хуже. Лидар нащупал энергию Виайла и мысленно произнес:

– Ну что, уходим отсюда?

– Пожалуй, да. Здесь нет ничего интересного. Варварский мир логнелов.

– Ты так и не сказал, что ищешь.

– Более цивилизованный мир, в котором будут все необходимые условия.

– Условия для чего? – недоумевал Лидар. – Если хочешь, чтобы я тебе помог, расскажи мне все.

– Нужно существо, генетически близкое к моему роду.

– Ты – шарик энергии! Как живое существо может быть тебе близко? – напомнил Лидар.

– Ты ничего не понимаешь, вилен, – голос Виайла звучал раздраженно.

– Но ты даже не пытаешься объяснить.

– Потому что твои реакции непредсказуемы.

Я не хочу, чтобы ты глупостей наделал.

– Знаешь, я не понимаю, почему ты не можешь полностью контролировать меня. Ведь твоя подружка могла управлять телом Кэйлы.

– Дело не в том, что не могу. Это противоречит моим принципам, – вздохнул Виайл.

– Шарик с принципами? – усмехнулся Лидар. – Интересно.

– Зря оскорбляешь. Я ведь могу и рассердиться.

– И что ты сделаешь? – с вызовом спросил Лидар. – Ты всего лишь голос внутри меня.

– Не голос, а энергия, – возразил Виайл. – Разные вещи, не находишь?

– Значит, не скажешь, что мы ищем?

– Если пообещаешь согласиться, не раздумывая, на то, что я хочу сделать, то скажу.

– Думаешь, я окажусь таким дураком? – усмехнулся Лидар. – Пообещать сделать что угодно! А вдруг ты заставишь меня в огонь прыгнуть или еще что похуже.

– Убивать тебя не входит в мои планы, – натянуто произнес Виайл. – Если бы я хотел это сделать, ты умер бы еще в день нашей первой встречи, в моем мире.

Происходящее в деревне оторвало Лидара от разговора с энергетическим шариком. Из одного дома выбежал мальчик не старше восьми лет, светловолосый и худощавый, крепко сжимая в руках меч. Наверное, прятался