Купить

Затерянная в ином мире. Валентина Михайлова

Все книги автора


 

Оглавление

 

 

АННОТАЦИЯ

Как вам проснуться в незнакомом месте, да ещё совершенно без ничего... ну или почти без ничего! Бывает же такое? Приехала издалека и собираешься на вечеринку? Хочешь расслабиться и приятно провести время, да так, чтобы надолго запомнилось? Не забудь рюкзачок с собой прихватить, удобные кроссовочки и дорожный костюмчик... Ох, если бы знать обо всём заранее, наверное, ещё и не то б прихватила! Такая вот несчастная попаданочка, без рюкзака и кроссовок, зато на каблуках и в вечернем платье...

   Да прямиком в дикий мир... мир меча и силы, магии и колдовства, рабства и патриархальных законов. Как же выжить среди грозных существ, диких зверей и откровенного беззакония, постоянно ходя на грани, как между жизнью и смертью, так и свободой и рабством?

   Любовь, ненависть и желание мщения здесь переплелись в один тесный и запутанный комок.

   

ПРОЛОГ

Не знаю почему, но во снах иногда вижу себя не здесь, а в далёкой стране с совсем другими людьми и загадочными существами. Порой даже кажется, будто проникаю в другое измерение, не наше, с совершенно иными человеческими отношениями и ценностями. Полный бред, конечно же, но иногда, кажется, что-то в том по-настоящему реальное всё же есть…

   Сегодня я снова после странного и как обычно какого-то оборванного, недосмотренного сна проснулась, уж не знаю которого и по счёту. Натянула комбинезон, сапоги, умылась и вышла во двор.

   — Ты что-то долго спишь сегодня, — мне наш старший егерь, Матвей Прокопыч, с обычным хитрым прищуром сказал. — Дважды звонили с конторы уже по поводу тебя. Давай завтракай, переодевайся, да дуй туда, отправить тебя в командировку хотят!

   — Какую ещё командировку? — спросонья не сразу до меня дошло.

   — Да я-то откудава знаю? — по-стариковски развёл он руками. — Никогда такого не было, а тут с самого утра названивают... Слёт там у них какой-то, вот и решили тебя покрасоваться от нас отправить. А больше-то не кому! Старики да гамадрилы одни…

   — И зачем оно мне надо? — сунувши в рот зубную щётку, я к умывальнику направилась, потому и говорила немного шепеляво. — Не поеду никуда, лучше уж тебе, ты дольше всех в лесничестве работаешь, потому там толковее справишься…

   — Так там командировочные, поди, хорошие будут, да и в большом городе побываешь, в кино и на танцы куда-нибудь сходишь, покрасуешься, глядишь, и жениха себе заведёшь, а то засиделась у нас уже в девках давно... Сама-то девка симпатичная, да некому в нашей глуши тебя-то разглядеть!

   — Да какие теперь танцы? — брезгливо наморщила я нос. — Это в ваше время были танцы, а теперь уже по-другому всё... А я, если честно, не картинка на выставке, чтобы гляделки устраивать!

   — По-другому не по-другому, а давай собирайся уже! — заявил он строже. — Через час из конторы за тобой уазик пришлют, чтоб к тому времени готовой была!

   — Ладно, хорошо, соберусь, — с неохотой отозвалась я. — Поеду... Надеюсь, не съедят они меня там!

   

ГЛАВА 1. Похищение

Пахло свежеструганными досками, корой и сеном. Я открыла глаза и увидела бревенчатую стену. Полз муравей, забавно двигая усиками. Странный сон. Очень реальный, словно и не сон вовсе. А можно ли во сне ощущать запахи? Наверное, да... Или нет? Шумит в голове или наяву? Душно. Отчего такие тяжёлые веки, так и норовят сомкнуться? Что у меня сегодня? Кажется, выходной. Тогда ещё посплю. Зачем торопиться вставать, когда такая необычная лёгкость во всём теле? Так хорошо, словно плыву по волнам.

   Незнакомый причудливый аромат навязчиво врывается в нос. Громко стрекочет цикада. Опять сон? Ну, всё, встаю! Открыла и закрыла глаза. Сон продолжается? Прилипчивый он какой-то. А может, я всё-таки загородом? Хотя, чего бы меня туда занесло? Ведь уже вторую неделю живу в гостинице пыльного и наполненного выхлопными газами города.

   С трудом отрывочно вспоминается…

   — Вот и приехали, — повернулся ко мне таксист.

   — Минуточку ещё постоите? — протягивая деньги, улыбнулась я. — Можно переобуюсь?

   Прошелестев пакетом с только что снятыми ботфортами, я придержала сумочку, и, постукивая каблуками новеньких туфель по скользким плиткам, вошла в застеклённые створки дверей. Приглушённо чавкнув, они сомкнулись за спиной. Здесь пусто... И вахтёр, как обычно бывает, видимо, ушёл по своим делам. Непроизвольно чертыхнувшись, путаясь в полах плаща, я выудила из кармана пригласительный. Адрес вроде бы верный, но что-то не так... Не похоже, чтобы это было здесь. И зачем я поддалась уговорам подруги и пришла сюда? Впрочем, никакая она мне не подруга, скорее приятельница — соседка по номеру. И зачем я полдня бегала по магазинам и салонам, тратя и так не слишком большие командировочные? Стоп! В приглашении мелким шрифтом дописано: шестьсот тринадцатый офис. Это шестой этаж…

   Поднявшись на лифте, я сразу отыскала дверь с нужными цифрами. Не похоже, что вечеринка здесь? Как-то слишком уж тихо... Не лучше ли уйти? Хотя приятельница должно быть уже там. Пустят ли меня саму? Она предупредила: одного приглашения мало, тут строгий контроль, для мужчин обязателен костюм, а для дам чулки и вечерние наряды. При этом усмехнулась и надула губки, подчёркивая, что именно как в дорогих парижских ресторанах, причём, для тех, кто по пригласительным, будет очень недорого, а у неё две контромарки. Тем и подкупила. В Париже я никогда не была и в ближайшее время не собиралась. Моя командировка заканчивалась через день, а возвращаться в своё лесничество и не знать, чем буду хвастаться — не хотелось. Правда, в лесохозяйстве я никогда не скрывала, что нелюдимка и городская суета угнетает, только меня всё равно считали «за глаза» ненормальной: как это отказаться от квартиры в районном центре и выбрать пустующий домик на самом дальнем кордоне и работу лесничей. Хотя мне больше нравилось называть себя егерицей.

   — Входи! — вдруг услышала я грубый голос, судя по всему, самого настоящего ресторанного вышибалы.

   Странно, ведь и постучать не успела... Тут наверно где-то скрытая камера? Ещё раз посмотрела на нумерацию. Вроде всё верно. С лёгким сомнением повернула бронзовую ручку и неуверенно переступила порог.

   В комнате царил полумрак. Я опасливо сделала пару шагов и остановилась... И тут вспыхнул свет.

   — Ух ты, какая блондиночка! — раздавшееся восклицание, заставило меня отпрянуть к двери.

   Самый обычный офис с плотно зашторенными окнами. Трое мужчин... Один седой, вальяжно откинулся на спинку дивана и явно тут главный. Другой же пристально смотрит из глубины кресла, полноватый такой, c ярко-рыжей копной волос, и с кажущимся безразличием поигрывает блестящим брелком на золотистой цепочке. Последний — высокий, смуглолицый, с бугрящимися под белой рубашкой мускулами, застыл у двери, ну точно, что вышибала. Я не ожидала, что он толкнёт меня в спину, и окажусь прямиком на середине комнаты. Там и застыла, прямо как в немой сцене...

   Таращась на меня, мужчины чуть ли не разом как-то по-джентельменски рассмеялись, только их липкие взгляды словно раздевали. Мне же стало жутко и унизительно.

   — Наверно я ошиблась дверью... — неуверенно пробормотала, борясь с лёгким головокружением. — Вы уж меня извините…

   — Ты правильно пришла, — смех смолк, словно растворившись в сгустившемся воздухе, а улыбка рыжеволосого переросла в хищную ухмылку. — У нас тут кастинг. Ищем актрису на роль эльфийки. И, кажется, уже нашли. Ты ведь в кино посниматься не откажешься?

   — Что? — непонятливо покачала я отчего-то тяжелеющей головой. — Тогда я верно ошиблась. У меня нет желания ни сниматься в кино, ни играть на сцене.

   — Ты точно уверен?! — спросил мужчина с дивана, полуобернувшись к рыжеволосому и уже совсем не удостаивая меня вниманием.

   — Да, — ответил тот, и его губы растянулись в фальшивой улыбке. — Никаких сомнений! Волосы не крашены. Где-то девятнадцать лет. Девственна. Остальное ты и сам видишь.

   Пересиливая странное обволакивающее оцепенение, я задохнулась от внезапного негодования и удивления.

   — Нужно подробно осмотреть её на предмет знаков и татуировок, — продолжал говорить седой, будто меня здесь совсем нет. — Она уже под твоим контролем?

   — Почти. Есть слабое неосознанное сопротивление.

   — Пусть разденется!

   — Ещё противится. Мне пока не удаётся заставить её делать то, чего она сама не хочет.

   — Ты предлагаешь мне встать и сделать это самому?

   — Нет, я почти сломил её волю. Ещё немного!

   Их слова сгущались, доносясь будто из плотного тумана. Сильнее болела голова. И вдруг, навязчиво засвербело в носу. Не удержавшись, я чихнула и наваждение исчезло.

   — Не желаю тут находиться и выслушивать всё это! — воскликнула я.

   — Твоего желания, сучка, никто и не спрашивает! — рявкнув прямо мне в ухо, мускулистый больно сдавил левое плечо. — Давай, раздевайся!

   — Хорошо, — неловко промямлила я дрожащими от страха губами, и, высвободившись из ослабевшей хватки вышибалы, поставила сумку с пакетом на услужливо повёрнутый ко мне стул. Медленно сняла плащ и повесила на резную спинку. Потянулась к подолу юбки. Мысли прыгали... Как выпутаться? Я нарочито неторопливо расстёгивала молнию на платье. Лучше прикинуться послушной. На психов и маньяков вроде бы непохожи... Пусть думают, что я им подконтрольна. Только что за такой контроль? Телепатия, что ли? Тот — с брелком, будто мысли читает. Иначе откуда про меня столько знает?

    «Уже полностью твоя!» — произнесла про себя, глядя прямо в глаза рыжеволосого, правда, без особой надежды, что удастся хоть кого-то обмануть, сама ведь далеко не медиум, но это к удивлению сработало.

   — Всё! — перестал он раскачивать цепочкой. — Вот и готово!

   Омерзительно скривившись, седой важно кивнул. Мускулистый же отстранился от двери, видимо, чтобы лучше наблюдать весь процесс моего унижения, и в предвкушении зрелища задумчиво почесал бритый затылок.

   Лучшего момента могло и не представиться. Схватив свои вещи, тут же развернувшись, я побежала назад. Проскочила под рукой смуглолицего, толкнула дверь и, выскочив в коридор, бросилась к лифтам. Позади себя слышала шумное топотание и неслась со всех ног. Благо, что купила короткое платье, а не длиннополое и к низу зауженное, как настоятельно советовала приятельница. В том бы точно запуталась и упала. К счастью, лифт ещё не ушёл. Заскочила внутрь. Топот становился всё ближе и ближе. Я судорожно нажала кнопку первого этажа. Слава богу! Кабинка быстро поехала. Схватив телефон, вызвала номер экстренной помощи и сокрушённо покачала головой — здесь не берёт.

   Скоро лифт остановился, мне же следовало спешить к главному выходу...

   Уже за стеклом ходят люди, мигают зелёными огоньками такси. Но что это? В отчаянье стукнула ладонями по стеклу. Створки не открываются! Да и вахтера по-прежнему нет! Я закричала, замахала. Бесполезно! Похоже, — на этих дверях зеркальное покрытие, с той стороны меня не видно и не слышно!

   Вот раскрылся зев второго лифта. У меня же впереди тупик и некуда бежать! Господи, что же делать? Они всей гурьбой спешат ко мне! Разбить? Стекло толстое, неподатливое... Я оглянулась, ища подходящий предмет. Как назло ничего подходящего! Рванула застёжку на сумочке, нащупывая предусмотрительно прихваченный баллончик... У них же пистолет! Тоже газовый... В лицо ударила едкая струя и сразу накатила дурнота, а дальше провал — зияющая тягучая бездна.

   Это не сон, а я не дома! Меня прошиб пот. Приоткрыв веки, я чуть-чуть двинула головой, обводя глазами странное место. Подо мной — грязное подобие перины. Я же только в нижнем белье и чулках, слава богу, что своих и ещё не рваных... Руки онемели. Что-то туго стягивает запястья — широкий ремень. Видна цепь, намертво приклёпанная к бревну стены.

   Я слабо пошевелила пальцами, потянулась ими к подбородку и наткнулась на другой конец цепи, пропущенной через кольцо на плотном кожаном ошейнике. Нащупала и маленький висячий замок. Не очень видно какой, но сбоку есть щель для ключа.

   Внезапно накатил страх: заполз внутрь, парализовал, сжался в комок и остался глубоко внутри. Меня похитили? Я стала пленницей? Хотелось вскочить, закричать, позвать на помощь. Вцепиться зубами в жёсткую кожу ремня. Вырвать кольцо ржавой цепи. В ужасе зажмурилась. Нет, это не я! Меня здесь нет! Это другая, а я лежу дома в своей постельке и мирно сплю.

   Я снова открыла глаза. Ничего не изменилось. Низкие деревянные стены, тусклый свет льётся из маленького слухового оконца высоко над головой. Мне явно не достать, даже если встану, начну прыгать и позволит длина цепи. Её не порвать и не вырвать. Не стоит даже и пытаться. И здесь я одна. Лучше не кричать... Кто придёт на зов пленницы? Раздражённый её криками тюремщик?! А тогда зачем его злить? Нахлынула волна безразличия, растеклась по телу. Что ещё остаётся? Покориться судьбе и безропотно ждать своей участи? Не убьют ведь, поди... Нет, только не это! Но тогда: не двигаться, не шевелиться, не показывать, что очнулась. Вдруг похитители только и ждут, когда я выкажу признаки жизни и звякну железными звеньями? А так, возможно, они придут и не тронут меня, решив, что не очнулась... что не пришла в себя. А ещё надо слушать, может, проговорятся: кто они, что им нужно, зачем посадили меня сюда.

   Я замерла, стараясь не менять положения, в котором лежала. Держала в поле зрения дверцу и гадала: сколько прошло времени? Часы пропали с моей руки, наверное, их сняли вместе с одеждой. Наконец-то дверь заскрипела и распахнулась. Сквозь полуприкрытые веки я видела — надо мной склонился невзрачно и как-то совсем уж по-деревенски одетый мужчина с небольшой неухоженной бородкой, и что-то сказал на незнакомом языке.

   Даже не шелохнувшись, я молчала...

   В разных вариациях бородатый повторил одну и ту же фразу несколько раз. Я всё равно ничего не понимала. По созвучию его речь напомнила слышанный мной этим летом арабский, когда очередная делегация охотилась в лесничестве. Запрокинув мне голову, он легонько похлопал по моим щёкам. Его пальцы были липкими и шершавыми. Меня затошнило, я сдерживалась из последних сил, пытаясь так и не выказать признаков жизни.

   Вот мужчина поднёс тыльную сторону ладони к моим губам. Пахло от него ужасно, чем-то кислым напополам с водочным перегаром. Хотелось отвернуться, отползти; борясь с собой, я не шевелилась, упрямо прикидываясь бесчувственной и задерживая дыхание. Бешено заколотилось сердце, запульсировало в висках; я даже испугалась: вдруг это выдаст моё притворство и обман. Рефлекторно содрогнулась, оттого что он снова провёл пальцами мне по лицу, потом приподнял веки и заглянул в глаза. Усмехнулся. Моя симуляция раскрыта? Я закатила зрачки как можно выше. Выпучила глаза. Во рту пересохло и всё же, задвигав языком, как смогла пустила пену промеж сжатых зубов. И с присвистом удивления откинув мою голову обратно на перину, бородатый гневно закричал, уже обращаясь к своему сообщнику.

   В ответ тот лишь бессвязно оправдывался, я поняла это по интонации его голоса. По-видимому, один в чём-то обвинял другого. Они оба выглядели достаточно испуганными. Не моё ли состояние так взволновало их? Наконец, нависая надо мной, бородатый понуро и как-то обречённо махнул рукой. На миг мне его стало даже жалко. Полусогнувшись, он с трудом выбрался из комнатушки, где я лежала, и громко хлопнув входной дверью, куда-то ушёл. Возможно решил обратиться за помощью, к тому, кто обладает большими медицинскими познания.

   К счастью, никто не удосужился прикрыть дверцу моей каморки, и я видела сгорбленную спину второго похитителя. Пьяно раскачиваясь, он сидел за широким деревянным столом, сколоченным из простых нестроганых досок. Рядом, на лавке, лежит моя одежда, содержимое же сумочки высыпано на стол, там же и снятые с меня украшения. Не то чтобы я ими очень уж дорожила, но всё же... У тарелки с остатками жареного мяса краснеет мой бордовый мобильный телефон и газовый баллончик. А ещё на столе стоит бутылка с какой-то прозрачной жидкостью на самом донышке, и два залапанных грязными пальцами стакана.

   Не переставая наблюдать за вторым мужчиной, я перевела дух: меня не выбросили на помойку, как преждевременно сдохшую морскую свинку, а значит, эти два незнакомца — обычные шестёрки, оставленные в качестве сторожей. Сама же я предназначена для чего-то другого или кого-то другого, и моя целостность для них важна...

   Я вздрогнула, обрывая ход своих мыслей, оттого, что громко выругавшись всё на том же незнакомом мне языке, мужчина потянулся к бутылке, выплеснул остатки её содержимого в стакан, и жалостливо посмотрев на этот мизер, сокрушённо поцокал языком. Отрезав кусок мяса, и бросив нож на блюдо, он глубоко вздохнул, кинул мимолётный взгляд на моё «безжизненное» тело, нахлобучил рваную вязаную шапку и, прихватив пустую бутылку с собой, пошатываясь, вышел из дома.

   — О! Господи, спасибо, что ты даёшь мне шанс! — сухими губами прошептала я. — Благодарю тебя за это и поверь, я сумею им воспользоваться!

   С болью во всех мышцах, преодолевая страшное головокружение, я встала на колени. Опять пощупала замок на шее и отверстие под ключ. Оно чем-то напоминает замочную скважину на обычном почтовом ящике. Был бы маленький гвоздик, можно попытаться открыть. Опустив ниже голову, стараясь меньше звенеть тяжёлой цепью, нащупала шпильку в волосах. Хорошо не нашли! Вставила в щель на замке и поворошила. Безрезультатно! Неудобно со связанными руками и плохо слушаются пальцы. «Как же неловко!» — кажется, я сказала это вслух, когда выронила шпильку. Отыскала её на полу, ползая на коленях, и снова продолжила возиться с замком. О чудо! Раздался долгожданный щелчок.

   Сбросила на матрас цепь. Теперь могла расстегнуть ошейник, но лучше сделать это позже. Время дорого. Меня шатало и тошнило, однако с каждым новым шагом силы возвращались всё быстрее и быстрее. Добрела до стола и прислушалась. Было удивительно тихо. Подтянув тарелку, ухватила пальцами нож, зажала между коленками и перерезала ремень.

   «Только бы не оказалось собаки во дворе, — мысленно сама себе сказала, потирая чешущиеся запястья. — И лая вроде бы неслышно. Значит, шавки нет, а то уже бы гавкнула».

   Полностью одеваться было некогда, с трудом попав в рукава своего плаща, я накинула его сверху. Схватила сумочку, торопливо сгребая в неё вещи со стола. Молния не застёгивалась. Я дрожала от страха и возбуждения. Наконец бегунок дошёл до конца. Закинув ремешок за шею, быстро собрала в охапку одежду и обувь. Хотела уже бежать, но увидела коричневый кожаный чехол от ножа. Не знаю почему, до этого я не позволяла себе брать чужое, но прихватив и его, на носочках, стала красться к выходу. На всякий случай остриё ножа выставила прямо перед собой.

   Приоткрыв дверь, я робко выглянула наружу. Дом, где меня держали, стоял на отшибе небольшого селения и примыкал к лесу. Рядом приткнулось пара сараев, погреб, в котором чем-то звякал кто-то из моих похитителей и, судя по вони, отхожее место.

   Уже темнело. Босиком я ступала бесшумно, потом побежала. Сквозь сгущающиеся сумерки увидела грунтовую дорогу. Зияя колдобинами, она уходила вдаль, возможно к какой-то соседней деревне. В первую очередь меня станут искать на ней. И я побежала в другую сторону, к ближайшей лесной опушке. Покосившийся трухлявый штакетник не стал достойной преградой. Протиснувшись сквозь него, я полезла в кусты. Споткнувшись, порвала чулки о колючки, сбила ногу об камень, но натягивать сапожки-ботфорты некогда, да и всё же так тише. О том же чтобы надеть прикупленные накануне туфли не было и речи — на каблуках не побежишь.

   Оцарапываясь, пробиралась сквозь почти непролазные кущи, осторожно раздвигая руками сплетение зелени. Какое благо, что кустарник попался не такой колючий. Но вот наконец-то и просвет. Ноги ступили на мягкий ковёр опавшей листвы. Я вышла на прогалину. Придерживаясь за деревья, стряхнула землю и колючки со ступней, и поспешно натянула сапоги. Дальше лес редел, и я снова побежала, то и дело уворачиваясь от еле заметных веток, не прощая ошибок, они больно хлестали по лицу.

   Чтобы не сделать круг и не вернуться назад, сознательно петляла промеж высоких сосновых стволов. Закололо в боку. Я задыхалась. А ведь не курю! Привыкла вышагивать немало километров по горным тропам нашего лесничества! И так скоро выдохлась… Может, это с воздухом что-то не то?

   Быстро темнело, и будь лес погуще, уже бы не видела ни зги.

   Наткнувшись на старую поросшую молодняком просеку, в изнеможении присела на повалившийся ствол сухостоя. Надо одеться, нашарить в сумочке мобильный телефон и позвонить в милицию. Пока бежала, изрядно вспотела, и освободиться от налипшей на кожу зудящей трухи оказалось не так-то просто. Особенно на ощупь. Всё же, как смогла, я облачилась в платье и привела в порядок растрёпанные волосы. Снять кожаный ошейник не удалось. Он оказался заклёпанным намертво, надо разрезать, но в темноте не получится, могу порезаться, лучше подождать до утра, к тому же, все-таки какое ни какое, а доказательство насильственного удерживания. Ничего другого у меня на моих похитителей не было. Нож не в счёт. Здесь уже я — воровка. А ничем не подтверждённым словам в милиции могут и не поверить.

   Открыла мобильник, и со вздохом захлопнула: нет ни одной сети. Странно, он мощный и даже в лесничестве на дальнем кордоне брал. Выключив телефон, вдруг у моих похитителей есть какой-нибудь хитрый приборчик, с помощью которого они могут засечь работу моего, всё же та троица выглядела достаточно серьёзно, я медленно побрела «куда глаза глядят», если в потёмках уместно это выражение, но вроде бы, по моему убеждению, в сторону от хутора с похитителями.

   Изредка останавливаясь, чтобы отдыхиваться и решать куда идти, я брела в ночь. Плюхнулась в какой-то ручей. Вода холоднющая... Брр! Болотом и испражнениями вроде бы не воняет, наверное, чистая. Зачерпывая ладошками, я жадно пила сколько могла. Потом, припоминая полузабытый фильм о партизанах, оскальзываясь на камнях, пошла против течения по руслу неглубокого потока, в надежде обдурить собак, если вдруг преследователям взбредёт в голову пустить их по моему следу. Шла покуда сапоги не стали промокать.






Чтобы прочитать продолжение, купите книгу

80,00 руб Купить