Жена дракона. Галина Чередий

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ГЛАВА 32
• ГЛАВА 33

АННОТАЦИЯ

История проста как мир. Могучий дракон возжелал в жены прекрасную деву. И получил , как привык получать всё не взирая на желания и чувства других...Но дева не пожелала смириться с судьбой и сбежала от дракона, затерявшись в мирах. Спустя много лет дракон нашёл непокорную жену, ставшую его болезнью , его одержимостью. Но она не помнит его и их прошлой жизни . И теперь перед драконом стоит выбор - сломить непокорную жену или завоевать её любовь.

   А есть еще Темный Бог с его играми и интриги недовольных подданных. Но труднее всего всегда победить себя.

ПРОЛОГ

Мужчина жутко хотел спать. Это была глупая идея – поехать домой именно сегодня. Стоило все же остаться в гостинице до утра и возвращаться уже на свежую голову. Время неуклонно приближалось к четырём утра, к тому же пошёл проливной дождь. Поэтому силуэт в длинном облепившем тело платье он увидел лишь в последнюю секунду.Удар был страшным, и то, что он в последний момент нажал на тормоза, ничего уже не могло изменить. По мокрой дороге крутящуюся волчком машину протащило еще метров шестьдесят. Водителя спасли только качественные подушки безопасности. Кровь заливала глаза – лоб он как-то все же рассек. Мужчина, вывалившись из машины, всматривался в темноту. Нет, конечно, девушка просто не могла уцелеть после такого жуткого столкновения…

   Но произошло чудо, и она выжила. И именно чудом называли это врачи, и с их легкой руки это подхватили журналисты, и покатилась волна информации. Особенную пикантность всему придавал тот факт, что в результате аварии пострадавшая совершенно забыла кто она. Она не знала языка и не помнила абсолютно ничего о себе прежней. Полиция, изучив странное платье, что было на ней в момент аварии, пришла к мнению, что, видимо, девушка участвовала в каких-то ролевых играх на тему средневековья и каким-то образом потерялась. Но опрос всех участников подобных мероприятий не дал никаких результатов. Её не знал никто. Несколько месяцев её фотографии показывали по всем каналам телевидения – искали родню или хотя бы знакомых – но всё без результата. Пока шли поиски, пациентка удивительно быстро шла на поправку и училась жить в новом для неё мире - занималась языком и знакомилась с правилами поведения. Врачи определили примерный биологический возраст – где-то от 18 до 23 лет. Так же выяснили, что она никогда не рожала. Единственной вещью, что была при ней, кроме погибшего после аварии платья, был красивый старинный перстень, который она на цепочке носила на шее. Журналисты затеяли очередную компанию – потеряшке всем миром решили придумать имя. Объявили конкурс с призами и т.д. В конкурсе победило имя Ясмина. Во время всей этой шумихи красивой потерявшей память незнакомкой заинтересовался единственный сын местного олигарха – Феликс Лавров и пришёл в больницу взглянуть на диковинку. Пришёл, увидел, да так и остался в тот день до позднего вечера. А на следующий день появился снова, и так каждый день. К моменту выписки через полтора месяца у загадочной девушки уже была фамилия – Лаврова.

ГЛАВА 1.

- Черт, я просто ненавижу эти огромные торговые центры. И охрану твою ненавижу. Неужели это так необходимо, чтобы они всё время таскались за нами?

   - Ясми, родная, ну не бухти. Мы ведь уже миллион раз об этом говорили!

   - Ну, тогда давай поговорим в миллион первый.

   - Ясми, солнышко. Ну, прошу тебя! Хотя бы до того времени, как я завершу это разбирательство! Как только всё закончиться, ты опять сможешь ходить как тебе вздумается. Ребята и так стараются быть совершенно незаметными.

   - Ну, да, с их то габаритами, да еще в количестве двух штук – они просто сливаются с окружающим ландшафтом! Попросил бы хоть одеваться по-другому. Тогда их хотя бы изредка принимали за моих любовников!

   - Ясми, ну, прошу тебя! Что с тобой, почему ты такая раздраженная?

   Почему? Как будто он сам не знает почему. Ясмина посмотрела в очередную зеркальную витрину, мимо которой они проходили. В ней абсолютно точно отразилось её настоящее. Мужчина, все ещё привлекательный, но уже с очень заметной сединой на висках и морщинками на лбу. И она - всё такая же, как прежде – юная, с гибким, роскошным телом, обтянутым сейчас белоснежным платьем до колен. Белые же сапожки на высоченной шпильке делали её еще стройней и ярче. Никакого вызывающего макияжа и сложных причесок – просто шикарная грива свободно спадающих огненно-красных волос длиной ниже поясницы. На смуглой коже ни единой морщинки, большие ярко–синие глаза, окруженные густыми, неимоверно длинными ресницами. Мягкие, чувственные губы, заставляющие встречных мужчин останавливать на них горящий желанием взгляд. Такой она была всегда – сколько себя помнила. С того времени, как впервые увидела своё отражение в зеркале больницы пятнадцать лет назад. Такой она была на их с Феликсом семейных фото. Год за годом он становился старше, а в ней ничего не менялось.

   Их с Феликсом роман начинался как безумство, как взрыв невиданной силы. Они желали заниматься любовью постоянно, без перерывов и выходных, не в состоянии оторваться друг друга. Им все время не хватало времени и места, чтобы было, наконец, достаточно. Так прошли первые несколько лет. Но затем Ясмина заметила, что муж все реже вспыхивает и все чаще уделяет время делам. На самом деле, ей не у кого было спросить, нормально ли это – у неё не было подруг. Так что приходилось верить дурацким статьям в интернете и глупым женским журналам. А потом ещё начались эти вопросы о ребенке. Ребенке, который, несмотря на все усилия и заверения врачей, что они оба совершенно здоровы – никак не получался. Разговоры об этом стали бесить Ясмину, и в сердцах она неоднократно кричала мужу, чтобы он убирался и делал так нужного ему наследника с кем угодно. Отношения стали разваливаться. Почему то оказалось, что без их безумного секса им и поговорить то вообще не о чём. Так длилось около двух лет, и ежедневные скандалы стали нормой. Жить было невыносимо обоим. А потом Ясмине позвонила незнакомая женщина с неприятным голосом, и потребовала, чтобы она дала развод мужу, так как у него родился сын, и они хотели бы пожениться. Ясмина собрала вещи и ушла из их с Феликсом дома. Просто села в машину и ехала не знамо куда. И уже в пути поняла, что на удивление не испытывает боли от предательства. А ведь должна? Внутри не было совершенно ничего, кроме противной, тянущей пустоты. Когда она успела настолько остыть к Феликсу, что даже его такой поступок не трогал её?

   Тогда её быстро нашли, сидящей в машине на дороге. Феликс сам приехал за ней и, упав прямо в полицейском участке на колени, плакал, никого не стесняясь, и просил простить его. Говорил, что просто хотел ребенка, и с этой девицей у него был контракт, она же возомнила, что может получить больше, чем уже получила. А Ясмина смотрела на него сухими глазами и понимала, что этот мужчина не вызывает в ней больше никаких чувств, кроме привычного тепла и удобства. Когда безумная страсть, что отрывала их от поверхности земли, превратилась в привычку? Когда из пылких влюблённых они стали просто соседями? Горя она от этого не испытывала, лишь какая-то отстраненная констатация факта, что, вроде, роднее, чем Феликс, у неё никого нет, но при этом и настоящей близости тоже нет.

   Вернувшись домой, они стали жить по-новому. Больше они не поругались ни разу. Просто было не из-за чего. Ясмина легко смирилась с тем, что у мужа растет сын. И даже позволила приезжать ему в сопровождении няни к ним по выходным и праздникам. А Феликсу пришлось принять то, что у Ясмины появился любовник. Они поговорили об этом только раз, и он, поняв, что в этих отношениях нет ни капли романтики – только физиология, решил смириться. Сходил к психологу, и тот разъяснил ему, что, несмотря на реальный возраст, его жена все же во многом остается подростком, совершенно не желающим себе в чём-либо отказывать, и всё еще нуждающемся в испытании окружающего мира на прочность… И больше эту тему они не поднимали.

   И теперь из-за предвыборной кампании и разбирательства в суде Ясмина 24 часа в сутки находилась под охраной. К тому же не следовало забывать о журналистах и конкурентах. Поэтому о свиданиях пришлось забыть уже на целый месяц. И после этого Феликс ещё спрашивает о причине её раздражительности.

   Иногда Ясмина даже ненавидела эту часть своей натуры. Злилась и казалась себе самой похожей на животное. Но бороться с этим было бессмысленно. Желание текло в её венах вместе с кровью, а иногда и вместо неё. Иногда Феликс, смеясь, говорил, что ей нужно было родиться мужиком, и она бы сводила женщин с ума своей ненасытностью и бешеным темпераментом.

   - Ясми, солнышко, ты о чём задумалась?

   - О нас.

   Феликс как-то странно глянул на неё и обнял за плечи.

   - Я говорил тебе о том, что счастлив, что ты всё же осталась со мной? - тихо спросил он.

   - Кажется, было что-то такое пару сотен раз.

   - Ну, тогда пусть это будет ещё один раз. Я люблю тебя и, несмотря ни на что, безумно рад, что ты все же рядом. Ты ведь знаешь, что я сделаю для тебя все что угодно? Я хочу, чтобы ты была совершенно счастлива, мое неожиданное сокровище. Плевать на всех и на всё – ты важнее всего, такая, какая есть.

   - Ну, я счастлива. И буду ещё больше, когда за мной перестанут таскаться двое здоровых мужиков и совать свой нос в мои дела.

   - Терпение, родная. Ты не хочешь перекусить? Тут ресторанчик новый открылся.

   - Ну, давай зайдем.

   Уже подходя к дверям ресторана, Ясмина ощутила на себе чей-то тяжелый взгляд. Обернувшись, натолкнулась на полыхающий взор огромного мужчины. Он буквально возвышался над всей снующей толпой, поражал своей мощью и дикой, просто животной исходящей от него силой и сексуальностью. Толпа огибала его, как скалу, никто не решался толкнуть или попросить подвинуться. А он стоял, одетый во всё черное и сложив на груди мощные руки, и смотрел только на неё. Ясмина споткнулась, не в силах оторваться от мужчины. В его глазах плескалась такая гремучая смесь вожделения и ярости, и смотрел он прямо на неё, никого вокруг не замечая.

   Нечто странное шевельнулось внутри, и стало почему-то страшно. Просто откуда-то из глубины сознания пришла мысль, что она должна его бояться.

   - Ясми, что с тобой? Ты знаешь этого человека? - голос мужа вырвал её из плена горящего взгляда.

   Феликс обнял её за плечи и заглянул в глаза с беспокойством.

   - Нет, я не знаю его. Просто он так смотрит на меня. Как будто сожрать меня хочет.

   - Ну, милая, ты ведь не замечаешь, но многие мужчины смотрят на тебя с вожделением. Ты ведь у меня совершенно потрясающая, - и Феликс прикоснулся к её губам легким поцелуем.

   И тут, подняв глаза, Ясмина могла поклясться, что увидела пламя, полыхнувшее в глазах смотревшего на них незнакомца. Теперь он перевел взгляд на Феликса, и она с содроганием прочитала в них обещание смерти. Холод зазмеился вдоль позвоночника, и она поспешила отвернуться от жуткого мужчины.

   - Феликс, ты пойдешь со мной в субботу на выставку холодного оружия? - постаралась она отвлечь себя и мужа.

   - Нет, родная, ты же знаешь. Я не могу, у меня важные встречи с комитетом и масса всего. И ты ведь знаешь, меня всегда пугала твоя тяга к оружию.

   - Ну, что тут страшного, дорогой? Оружие прекрасно, оно завораживает меня. Не знаю, чем оно было для меня в прошлой жизни, но уверена, что наслаждаюсь, всего лишь касаясь его. Особенно старинных мечей и кинжалов.

   - Я знаю, родная.

   - И я хотела попросить, чтобы эти твои охранники оставались снаружи.

   - Нет, Ясми!

   - Тогда я просто сбегу от них. Я могу, ты же это знаешь! Я не желаю быть посмешищем, гуляя между витринами выставки с двумя шкафами на прицепе.

   - Ясми! Ты ведешь себя как подросток!

   - Феликс!

   - Ладно, я дам указания ждать тебя перед зданием, если пообещаешь не сбегать от них.

   - Клянусь, что буду паинькой! А теперь кушать!

   Через два дня в субботу, наскоро позавтракав без мужа - он давно уже уехал - Ясмина чуть ли не вприпрыжку шла к машине. Эту выставку она ждала почти полгода, и ей просто не терпелось увидеть своими глазами эти прекрасные клинки. Оружие действительно вызывало в ней благоговейный трепет и желание обладать, прикасаться. Несмотря на постоянные возмущения мужа, она постоянно пополняла всю коллекцию. И проводила долгие часы, разглядывая клинки.

   Подъехав наконец к зданию местного музея, где с гастролями и базировалась выставка средневекового оружия Ясмина выпорхнула из машины и, перепрыгивая как девчонка через ступеньки, понеслась внутрь. Охранник все же попытался сунуться за ней в здание, но Ясмина на него так натурально рыкнула, что он счел за благо отстать.

   Влетев в выставочный зал, Ясмина короткими перебежками стала перемещаться по залу, надолго приклеиваясь к каждой выставочному стенду. Сейчас она больше всего напоминала восторженную подростка. Прилипая к витринам, она совершенно не заметила, что из самого дальнего плохо освещенного угла зала за ней с мрачной жадностью наблюдал тот напугавший её недавно человек. Пробегав между экспанатами пару часов, Ясмина решила посетить местную комнату задумчивости. Уже выйдя из кабинки и намыливая руки, ощутила словно жжение между лопатками. Подняв взгляд, встретилась в зеркале с полными бешенства глазами того самого огромного незнакомца, и внутри всё обмерло.

   - Ну, здравствуй, родная, - сказал от низким, на грани откровенного рыка, голосом, от которого по телу Ясмины побежали ледяные мурашки.

   - Простите, м-м-мы знакомы?

   - Не прикидывайся, дрянь, – взревел безумный незнакомец, заставляя женщину сжаться в страхе. - Подлая шлюха! Сама со мной пойдешь или тащить тебя придется?

   - Да вы что себе позволяете? Мой муж вас в порошок сотрет! Убирайтесь! - гневно крикнула Ясмина, оборачиваясь, хоть внутри всё и дрожало от страха.

   - Я - ТВОЙ МУЖ! - от рёва психа задрожали стекла. - А того, кто посмел касаться твоего тела я выпотрошу! И того молодого ублюдка, что ублажал тебя! Они оба покойники, потому что никто не смеет покушаться на моё!

   И бешеный мужик резко протянул руку и нажал на шею. Ясмина успела лишь слабо взвизгнуть и перед глазами всё померкло.

   Раэм Дараисский, Повелитель Драконьей Долины.

   Наконец он видел её. Спустя столько лет поисков он видел эту предавшую его дрянь в объятиях другого мужчины и буквально сгорал от желания убить соперника. Хотя, какой соперник этот стареющий человечешка ему – Раэму Дараисскому? Что он мог дать такой, как его Кариба? Да ничего! Но тут же пришла мысль, что именно этот человек рядом с Карибой уже пятнадцать лет, и опять захлестнула бешеная ярость. Как этому жалкому дряхлеющему смертному удалось удержать её так долго? Ненависть полыхала, выжигая всё внутри. Убить его. Медленно и мучительно, чтобы, умирая в жутких страданиях, он знал, за что! И тут, почувствовав что-то, Кариба обернулась и поймала его взгляд. И он опять, как тогда, много лет назад, забыл, как дышать от безумного желания.

   МОЯ! МОЯ! - кричало само его естество.

   МОЯ! - отзывалась кровь в каждой клетке истосковавшегося тела.

   МОЯ! - взрывался мозг, измученный бесконечными днями и ночами ожидания.

   А она смотрела, и в её глазах не было ни тени узнавания, лишь холодное любопытство и легкое замешательство. Как он хотел прямо сейчас рвануться вперед и, убив каждого, кто попытался бы ему помешать, забрать своё, чтобы уже сегодня опять почувствовать её тело под собой. Сжав до хруста зубы, он заставил себя отступить. Не сейчас. Ждать осталось недолго. Совсем скоро она опять будет биться в сладостных судорогах в его постели, срывая голос раз за разом. А те, кто посмел коснуться тела его женщины, умрут в мучениях.

   Спустя два дня он стоял и смотрел, как она с радостным лицом мечется от одной витрины к другой, рассматривая эти жалкие подобия клинков. В этом мире не умели делать настоящее оружие. Сегодня сердце билось уже ровно, размеренными толчками. Скоро, скоро - говорил каждый его удар. И вот, наконец, она решила уединиться. И он, не мешкая, последовал за ней. Она, ни о чём не подозревая, мыла руки и, почувствовав его, подняла глаза. И опять в них нет узнавания. Лишь страх. Но Кариба никогда не боялась его. Нет, она всегда, дерзко глядя в глаза, бросала ему вызов. Что ж, может, это её новая роль? Ему плевать. Он забирает её, а разбираться будет позже. Сначала накажет за то, что так долго заставила ждать и искать себя по всем мирам. Да, наказание будет сладким, таким, каким он представлял себе каждую ночь эти пятнадцать лет, изнывая от желания и тоски. Но сегодня всё изменится. Он заставит её вспомнить, каково это, когда тобой обладает сходящий с ума от желания дракон.

   Её тело на плече по-прежнему почти ничего не весило. Но какое же это наслаждение - чувствовать опять её тепло, проникающее прямо под его кожу даже сквозь их одежду. Никто не посмел остановить его, и он вынес бесчувственную женщину через черный ход. При виде его Кириш сразу завел двигатель огромного черного внедорожника с абсолютно непрозрачными стеклами.

   Раэм быстро скользнул внутрь, укладывая жену на колени. Убрал огненные волосы с лица. Вгляделся в любимые черты. Она все та же, хотя в чём-то все же неуловимо изменилась. Он вспомнил, как редко случалось ему видеть её такой тихой и расслабленной за то короткое время, что они провели вместе. Только когда она засыпала, измотанная его неутомимой страстью. Лишь когда она спала, он не видел её вызывающего, полного злобы взгляда.

   - Как всё прошло, повелитель? – спросил Кириш, оглядываясь.

   - Как видишь. Моя жена опять со мной.

   - Она как-то изменилась.

   - Еще раз взглянешь на неё столь пристально, и я не посмотрю, что ты моя правая рука, и убью тебя.

   - Прошу прощения, повелитель. Просто… это точно она? Я не чувствую в ней магии дракона.

   - Идиот, неужели ты думаешь, что я могу не узнать свою жену? На неё отзывается каждая клетка моего тела. А магии нет, потому что её выпил без остатка этот мир. Разве сам не чувствуешь, как обессилел за время, проведенное здесь? А ведь на нас защита, и возвращались мы домой часто. А она здесь пятнадцать лет. Её дракон настолько ослаб, что почти мертв. Доберемся домой, и всё вернется на место.

   - А если не удастся вернуть её дракона? Зачем вам ущербная жена?

   - Разве я спрашивал твоего мнения? Или этот мир настолько расслабил тебя, что ты считаешь себя вправе задавать мне подобные вопросы?

   - Простите, я опять зарвался, повелитель. Просто я считаю, что она должна быть наказана, как любой другой, посмевший предать.

   - Любой другой давно был бы мертв. А со своей женой я разберусь сам. Никого из вас это не касается, и вы обязаны по-прежнему склоняться перед ней, как перед своей хозяйкой.

   - Да, повелитель. Когда открывается переход?

   - Через два дня. Скоро мы будет дома, и в этот раз уже навсегда.

   - А если она... хозяйка опять решится на побег?

   - Почти уверен, что решится. Кариба никогда не сдается. Только теперь её ждёт сюрприз.

   - Вы про тот странный браслет?

   - Да. Я отдал за него целое состояние. Он не позволит ей отойти от меня дальше, чем на пару лиг. И я всегда буду знать, где она находится. И снять его могу только я. Так что она может пытаться бежать до тех пор, пока не смирится. Жаль, что его нельзя одеть в этом мире. И это всё, кстати, не значит, что мне не должны доносить о каждом её шаге.

   Они подъехали к арендованному особняку. Глухой, высоченный кирпичный забор вокруг участка в точности соответствовал их целям. Раэм вытащил из машины всё ещё бесчувственную жену и понес в дом.

   - Сегодня ты свободен, – бросил он через плечо Киришу.

   Тот кивнул и сел в машину, явно слыша, как закрывается замок на тяжелой металлической двери коттеджа. На всех окнах были очень толстые решётки, запасные выходы и выход в гараж так же надежно запирались. Они с повелителем тщательно выбирали дом, из которого нельзя убежать. К тому же особняк стоял несколько на отшибе, и даже криков никто не услышит. Всё было продумано. Взглянув последний раз на дом, он закрыл и запер за собой ворота. Его ждут удовольствия этого мира. А хозяйку ждёт наказание. Повелитель был жесток, и, даже признавая за женщиной факт вины, Кириш не хотел знать, что её ждёт. В любом случае - лучше бы повелитель просто убил её за измену. Для неё лучше.

ГЛАВА 2.

Ясмина не торопилась открыть глаза. Из-под ресниц она осмотрела насколько возможно окружающую обстановку. Похоже, она лежит на диване в гостиной незнакомого дома. Интерьер богатый, но не безвкусный. Прямо напротив она могла видеть мощные ноги сидевшего в кресле мужчины. Он сказал что-то на незнакомом языке и нагнулся вперед. Видимо, заметил, что она очнулась. Ясмина открыла глаза и села, глядя прямо на жуткого незнакомца. Он опять что-то сказал рычащим голосом, указывая на неё. Звучало как приказ.

   - Я не понимаю вас! - почти крикнула Ясмина.

   Её отчетливо накрыло чувство, испытанное тогда, когда пятнадцать лет назад она очнулась, крича от боли в совершенно незнакомом месте. Вокруг были страшные люди в белых халатах и масках, свет бил прямо в глаза, тело разрывали страшная боль и невозможность даже шевельнуться. Тогда ей тоже что-то говорили, а она ничего не понимала. Ясмина передернула плечами от этого воспоминания.

   - Прекрати ломать эту комедию, Кариба! Я велел тебе снять одежду. Ты не будешь носить тряпки, купленные на деньги другого!

   - Эти вещи куплены на деньги моего мужа!   

   Мгновенно лицо незнакомца оказалось впритык к её, и она почувствовала, как их дыхания смешались.

   - Я - твой единственный муж, – прорычал он ей прямо в губы, – не беси меня! Или я верну Кириша, и мы привезем и выпотрошим этого человечишку прямо у тебя на глазах сегодня. Не хочешь дать ему пожить до завтра?

   Такая близость дикого незнакомца и его будоражащий запах свели внутренности Ясмины от страха и… возбуждения. Резкого, жесткого, такого, что рождается не в голове, медленно охватывая пожаром все тело. Нет, это было полностью противоположным, противным её сознанию, но при этом сильным и настолько неожиданным, что Ясмина, охнув, попыталась отстраниться. Но она была буквально вжата в спинку дивана и сделать этого не могла. А мужчина чуть опустил голову так, как будто собирался поцеловать её.

   - Нет! – в отчаянье крикнула Ясмина, упираясь в твердую как скала грудь.

   Едва она дотронулась, стальные мышца под её руками дрогнули, сокращаясь, а по всему огромному телу мужчины прошла судорога. Издав болезненный стон, он отшатнулся от неё.

   - Сними одежду, или я сорву её с тебя и тогда уже не остановлюсь. Твоя одежда на стуле, Кариба.

   Он резко поднялся и покинул комнату

   - Моё имя Ясмина. Вы меня с кем-то перепутали! – крикнула она ему вслед.

   Оставшись одна, она рысью оббежала комнату, проверяя её на возможность побега. На окнах решетки, да и вообще, сколько она ни дергала, они не открылись. Дверь в эту гостиную только одна, и где-то там этот псих, почему-то считающий её своей женой. Нигде в комнате не было сотового или другого средства связи. Её телефон пропал. Теперь надо подумать, если отбросить бред о жене – зачем её могли похитить? Давить на Феликса? Но это просто глупо, и сейчас не то время, когда можно чего-либо добиться такими методами. Всё давно решается в залах суда. Но тогда зачем она этому придурку? Он маньяк? Весеннее обострение? Господи, что же делать? Как там говорили в книгах – с шизофрениками не нужно спорить. Нужно во всём соглашаться. Ладно, попробуем. Чего он там хотел? Чтобы она переоделась? Так, посмотрим.

   На стуле действительно лежало длинное платье цвета старого вина. Длинное до пола и с расшитыми серебром и стразами рукавами и лифом. Взяв его в руки, она охнула. Камни не были стразами, в этом она поклясться могла! Никакого белья к платью не прилагалось. Поэтому, сняв с себя всё, трусики Ясмина все же оставила. Едва закончила застёгивать пуговички на лифе, вернулся псих.

   - Отдай одежду, - велел он.

   Она протянула ему свои вещи. Он осмотрел их и, повернувшись к ней, реально угрожающе зарычал

   - Я велел снять всё!

   Ясмина нервно сглотнула.

   - Отвернись.

   - Нет. Ты моя жена и будешь делать это при мне.

   - Да какого черта! Я вижу тебя второй раз в жизни, когда это мы пожениться то успели?

   - Шестнадцать лет назад в моем замке в Драконьей долине! Не надоели еще самой эти игры?!

   - Ты сумасшедший!

   - Да, с тех пор, когда увидел тебя в замке твоего отца! Снимай! - незнакомец был непреклонен.

   Сгорая от стыда, Ясмина подняла подол и стянула трусики.

   - Отдай – приказал псих.

   Дрожащей рукой она протянула ему черное кружево. Он выхватил его из рук и неожиданно поднёс к своему лицу.

   - Ты возбуждена, - прохрипел он и, отбросив вещи, стал надвигаться на Ясмину.

   Натурально взвизгнув, она бросилась от него, заметавшись по комнате.

   - Нет, ты не можешь сделать этого со мной! - кричала она, загнанная в угол.

   - Почему? Ты моя жена перед всеми богами Дараисса! И даже не будь это так, у меня есть право взять любую женщину по моему желанию!

   - Ну, так и бери любую, меня не трогай!

   - Я желаю тебя, свою жену! И ты не смеешь мне отказать! У тебя нет такого права! - продолжал надвигаться псих.

   - Не подходи!

   - Зачем ты сопротивляешься? Твоё тело помнит и желает меня!

   - А я не помню! И не стану я слушать глупое тело! У него вообще мозгов нет!

   - Перестань противиться, я знаю, как сделать так, что ты будешь кричать от наслаждения до изнеможения!

   - Да я и сейчас готова кричать до изнеможения! Только от страха!

   - Кариба, прекрати! Ты будешь делить со мной постель! – рычал мужик.

   - Меня зовут Ясмина! И нам нечего делить – можешь всё себе забрать!

   - Ты что, действительно ничего не помнишь?

   - Действительно! Я очнулась в больнице пятнадцать лет назад, без памяти, не зная языка, после того, как чудом уцелела в аварии. Меня сбила машина! И что бы нас ни связывало в прошлой жизни, я ничего не помню! Поэтому вам лучше отпустить меня домой к мужу, и если есть ко мне какие-то претензии – обратитесь к нашим адвокатам!

   Мужчина долго всматривался в её лицо, видимо выискивая признаки лжи.

   - Даже если всё это правда, это ничего не меняет. Ты моя жена! Была ею раньше и останешься! Обратно ты не вернёшься. Мы уходим в Дараисс через два дня. Я не стану… постараюсь не трогать тебя до возвращения домой. У тебя два дня, чтобы привыкнуть к мысли, что каждую ночь ты будешь проводить в моей постели. Я слишком долго ждал, Кариба.

   - Но ведь это чистое безумие! Как я могу спать с тобой, если даже не знаю тебя! Я не помню тебя и никогда не вспомню! И никуда не хочу уходить, меня всё устраивает! Моя жизнь здесь!

   - Ну да, твоя жизнь! Так называемый жалкий муж, который закрывает глаза на то, что ты развлекаешься с молодым любовником, потому что готов на всё, чтобы удержать тебя рядом. Что, удовлетворять драконницу ему стало не по силам?

   - Ч-ч-чего? Мои отношения с Феликсом никого не касаются! Не твоё дело, с кем я сплю!

   - МОЁ!! - рявкнул псих. - Моё дело и моё священное и единоличное право обладать твоим телом когда и сколько захочу! И если ты не прекратишь со мной спорить, я им сейчас же воспользуюсь! Сядь на диван!

   - Не приказывай мне! Я не твоя рабыня!

   - Нет, не рабыня! Я был таким дураком, что женился на тебе, дав тебе право быть равной! А надо было забрать тебя из дома твоего отца силой и сделать своей наложницей! Но я же, влюблённый идиот, решил, что если поступлю честно, оставлю тебя единственной, исключительной, то ты полюбишь меня! Я был так одержим тобой, что готов был на всё ради того, чтобы ты взглянула на меня без ненависти и презрения! - в низком голосе мужчины явно прозвучала боль.

   Он подошёл к окну и замер, глядя в даль, но окаменевшая шея явно говорила о том, что внутри бушуют эмоции. Ясмине вдруг стало безумно жаль этого огромного, сильного мужчину. Она тихонько приблизилась и стала за его широкой спиной.

   - Я не помню ничего из своей прошлой жизни. Но вижу, что, видимо, причинила вам боль своей жестокостью и черствостью. И я прошу простить меня, если все же это была я, – и она осторожно дотронулась до него.

   От её прикосновения дрожь пробежала по всему мощному телу, и мужчина с мучительным стоном резко повернулся к ней. Не успев даже вскрикнуть, она оказалась приподнята над полом и прижата к горящему, как в огне, телу незнакомца. Их глаза и губы оказались прямо напротив друг друга.

   - Ка-ари-иба-а! - простонал мужчина прямо в её губы, - Если бы ты знала, что я готов был отдать раньше за одно твоё прикосновение! Чтобы ты сама, по своей воле коснулась меня хоть на секунду! Если бы ты знала, что это такое - сходить с ума от неразделенной любви к собственной жене! Каково это - обладать тобой по ночам и знать, что каждый раз я буквально насилую тебя, заставляя твоё тело гореть, просто используя то, что в тебе кипит огонь, требующий наслаждений! Если бы знала, что это такое – владеть самым желанным в жизни телом, без всякой надежды когда-нибудь дотянуться до твоей души!

   Мужчина впился в её рот, запутав руку в волосах на затылке. Он буквально пожирал её дыхание, жадно вторгался, подчинял. Сила его желания буквально сочилась из каждой клетки его кожи, обволакивая и подчиняя. Ясмина и сама не поняла, когда стала отвечать на эту агрессию с не меньшим пылом и желанием. Очнулась она, только оказавшись плотно прижатой к стене и почувствовав руки мужчины на своих обнаженных бедрах. Только тогда она поняла, что сама стонет и трется о совершенно незнакомого и видимо чокнутого огромного мужика. Паника плеснула внутри холодной водой, и Ясмина уперлась в каменную грудь.

   - Нет!! Отпусти меня сейчас же, сумасшедший! - и она стала извиваться, пытаясь выбраться из-под прижимающего её к стене тела.

   Рык взбешённого животного вырвался из груди незнакомца.

   - Какого черта ты творишь, Кариба! - заорал он, отступив на шаг. – Ты считаешь, что я способен оценить твои игры после пятнадцати лет ожидания? Да я едва могу удержать человеческий облик от безумного желания очутиться в твоём теле, а ты говоришь мне «нет»?

   Его глаза были действительно безумными, и Ясмина с ужасом увидела, как зрачки в них медленно вытягиваются, становясь из нормальных вертикальными.

   - Боже, что ты такое? – в ужасе прошептала она.

   - Я твой муж - Раэм Дараисский, Повелитель Драконьей долины! – взревел взбешённый мужчина.

   - Т-т-ты не человек! - заикаясь, прошептала Ясмина.

   - Да, я дракон, любимая. Как и ты!

   Вот теперь сомнений не осталось - он точно псих! Ясмина завизжала и стала бешено вырываться.

   - Отойди! Отпусти меня, ненормальный! - паника накрывала её всё больше.

   Мужчина, не обращая внимания на её жалкие попытки сопротивления, перекинул её через плечо и понёс куда-то. Через минуту они оказались в ванной, и он, содрав с неё платье одним движением, засунул Ясмину в душевую кабинку и резко повернул кран холодной воды. От шока она заорала ещё громче. Но долго истерить под потоком ледяной воды не получалось. Вскоре у неё зуб на зуб уже не попадал, и она только беспомощно всхлипывала, дрожа всем телом. Псих выдернул её из душа, завернул в большое полотенце и растёр. Опять поднял, донёс до кровати и запихнул под одеяло, отбросив влажное полотенце. Отступив на шаг, посмотрел на вздрагивающую Ясмину тяжелым взглядом.

   - Кариба, даже если всё именно так, как ты говоришь, и ты ничего не помнишь из нашего прошлого, это ничего не меняет между нами. Ты моя жена, и мы возвращаемся домой. С этим тебе стоит смириться. Так же, как и с тем фактом, что ты родилась драконницей. Отдохни и подумай

   И он вышел из спальни, а Ясмина ясно услышала, как поворачивается ключ в замке.

ГЛАВА 3.

Раэм Дараисский

   Раэм сидел на кухне за столом, склонив голову на руки. Кариба не помнила его! Это была не игра. В её глазах он видел неподдельные эмоции, и узнавания там точно не было, как и притворства. Да, его Кариба не умела притворяться. Это он видел каждый день, когда они были вместе. Каждый мучительный и сладостный день, что он хранил в своей памяти все эти годы. С того момента, как увидел её на тренировочной площадке в замке её отца, куда заехал отдохнуть по дороге из столицы. Раэм закрыл глаза. Это было как удар кинжала в самое сердце. Волосы костром метались вокруг её прекрасного тела в мужском костюме, когда она успешно отражала нападения двух мужчин. А вокруг стояли еще десятки воинов, и все не сводили глаз с движущейся женской фигурки, свистели и подбадривали. Его собственные воины, несмотря на усталость, тут же пополнили ряды зрителей, жадно пожирая глазами её тело.

   А Раэм почувствовал, как бешенство накрывает его черной волной. Дракон взревел внутри: «Наша! Убей их всех!» и рванулся на волю. Чудовищным усилием тогда Раэм удержал обращение, которое закончилось бы побоищем. Резко обернувшись к хозяину замка, он прорычал:

   - Суфус, кто эта девушка?

   - Это моя дочь, повелитель, Кариба, – склонил голову его верный вассал.

   - Почему она в мужской одежде и занимается столь непотребным для женщины занятием? Разве твоя жена не знает, как должно воспитывать дочь?

   - Прошу прощения, повелитель, но моя жена умерла при родах. Кариба - моя единственная радость и смысл жизни. Я, может, плохой отец, но я не могу отказать своей дочери ни в чём. У девочки с детства проявился непокорный характер. Она не желает заниматься занятиями, подобающими женщине. Ей гораздо больше нравится постигать боевые искусства и верховую езду, нежели учиться вести домашнее хозяйство.

   - Как же ты намерен выдать её замуж?

   - О, повелитель, этот вопрос решен уже давно. Её жених безумно влюблён в мою девочку. Он так же, как и я, готов позволять ей всё и принимать её такой, как есть.

   Ярость опять закипела внутри у Раэма. Жених? Не-е-ет! Он не потерпит соперников!

   - Откуда же жених, если твоя дочь не показывалась при моем дворе? Кстати, почему этого до сих пор не произошло?

   - Повелитель, Карибе лишь через месяц исполняется семнадцать. Поэтому мы и не были ещё при дворе. А жених у неё давно. Это сын моего соседа Кориуса Серебряного – Лаэмин. Они давно влюблены, с самого детства. Договор о помолвке был заключен еще год назад. Они поженятся, как только Кариба сочтет нужным.

   - Вот даже как? Тогда советую тебе, друг мой, расторгнуть этот договор и готовить дочь к свадьбе.

   - Повелитель?

   - Что ты не понял? Твоя дочь выйдет замуж в ближайшее полнолуние. За меня.

   Суфус застыл, как громом пораженный. Ужас и отчаяние отразились на его лице.

   - Пощадите, повелитель! - сильный мужчина, упал, не стесняясь никого, перед ним на колени. –Кариба - моя единственная радость! Пощадите, повелитель!

   - Я не понял, разве ты не рад, что твоя дочь удостоится чести стать женой твоего повелителя?

   - Нет! – в гневе вскричал мужчина. - Моя дочь не станет женой мужчины, чей дом полон рабынь для удовлетворения его похоти и высокородных шлюх, готовых выполнить любую его прихоть! Она достойна лучшего! Её муж должен любить мою девочку и не унижать её, деля постель с другими!

   - Да как ты смеешь! Ты отказываешь мне?! Своему повелителю!?

   - Простите меня, повелитель, но да. Моя дочь выйдет замуж за любящего её дракона.

   - Ты считаешь, что я не смогу любить твою дочь? - напрягся всем телом Раэм, сдерживая рвущуюся наружу ярость.

   - Для вас женщины – ничто, игрушки, шлюхи! Я не отдам мою девочку вам, - отчаянно крикнул Суфус.

   Раэм взревел в бешенстве. Он едва сдержался, чтобы не свернуть шею строптивцу, и то лишь потому, что все замерли, наблюдая за ними. Но самое главное, что на него не отрываясь смотрели огромные ярко–синие озера её глаз, заставляя пылать его голову и дрожать тело. С трудом оторвавшись от них, он опустил голову к коленопреклоненной фигуре её отца.

   - Ты приготовишь дочь к свадьбе. Обещаю, что она будет единственной в моей постели. Но если ты ослушаешься или позволишь еще хоть кому-то коснуться МОЕЙ невесты, я вернусь сюда уже не как гость и жених, а как твой повелитель, и осуществлю своё право брать любую женщину по своему желанию. И тогда она будет моей наложницей столько, сколько захочу. Так что подумай, какую судьбу ты выберешь для своей единственной дочери – быть равной мне, моей женой или стать моей постельной игрушкой? Я получу её в любом случае.

   Раэм, взмахнув своим людям, отправился к лошадям, оставив посреди двора сломленного, рыдающего сильного мужчину.

   Уже отъехав достаточно, они услышали стук копыт догонявшей их лошади. Оглянувшись, Раэм увидел бешено несущуюся в их сторону вороную и костер развевающихся волос всадницы. Его воины обнажили мечи.

   - Прочь! - взревел Раэм. – Езжайте вперед, я догоню.

   - Но, повелитель!

   - Прочь! - сверкнул он на них бешеными глазами.

   Воины повиновались и поехали вперед. Всадница неслась прямо на него и лишь в последний момент осадила бешено хрипящего, покрытого пеной жеребца, прямо перед конем Раэма.

   - Раэм Дараисский! – выкрикнула она звонким голосом, что отдался внутри сладкой болью, и дракон блаженно потянулся к этому звуку.

   Её огненные волосы разметались, синие глаза пылали гневом и дыхание сбилось. Раэм сразу представил её обнаженную, распростёртую под его телом, с глазами, горящими страстью, и задыхающуюся от наслаждения от его ласк.

    «Наша!» – взревел дракон, опять бушуя под кожей – «Возьми сейчас!»

   - Я никогда не выйду за тебя замуж! Тебе не заставить меня! – ярилась Кариба.

   - Ты ошибаешься, малышка, – Раэм с трудом заставил свой голос звучать спокойно. – Меньше, чем через месяц мы будем стоять в храме перед ликом Светлых богов, а потом ты окажешься в моей постели. И я поступаю очень благородно, давая тебе время подготовиться.

   - Я никогда не стану делить с тобой постель по собственной воле!

   - Тогда подумай о том, что будет с твоим отцом, когда я приду и разрушу тут всё до основания и убью каждого, кого ты знаешь.

   - Ты не посмеешь!

   Раэм расхохотался.

   - Кариба, я хозяин в Дараиссе. Я решаю, кому жить, а кому умереть! Я получаю что хочу! Так что ты станешь моей женой через месяц и будешь ласкова и покорна в постели. А я обещаю, что дам тебе то наслаждение, на которое не способен мальчишка сосед.

   - Ещё бы, у него нет опыта, который он получил бы в постелях своих бесконечных наложниц и рабынь!

   - Тут ты права. Но отныне весь я буду принадлежать только тебе. Так что поверь, лучшего тебе и желать не надо.

   - Мне этого не нужно! И ты мне не нужен! Оставайся со своими шлюхами!

   - У тебя больше нет выбора. Я вернусь за тобой, и только посмей сбежать – твой отец расстанется с жизнью.

   - Ненавижу тебя! И всегда буду ненавидеть! Тебе никогда не добраться до моей души!

   - Ну что же, мне вполне хватит и тела! - и Раэм развернул коня и помчался к своим воинам.

   Въехав в свой замок, он увидел встречающих его слуг и нескольких высокородных дам, деливших с ним постель в последнее время. Раньше, когда он возвращался с дальней дороги, его жадное до наслаждений тело немедленно отзывалось на присутствие женщин. Он был драконом, и его кровь всегда бурлила от желания. Никогда в его жизни не было женщины, способной надолго задержать на себе его внимание, или насытить полностью его дикий темперамент. Его любовницы мирились с этим, зная, что ни одна из них не может в одиночку совладать с его либидо. Раэму никогда не было достаточно, его дракон всегда оставался неудовлетворенным полностью.

   Но сейчас, глядя на лица и тела, он испытывал лишь глухое раздражение, желая увидеть на их месте лишь одну женщину. Огненноволосую драконницу с огромными синими глазами.

   - Все дамы должны покинуть мой замок уже до вечера, - сказал он управляющему даже не спешившись.

   - Мой повелитель? - замер тот пораженный.

   - Что из сказанного ты не понял, Калин? Я сказал, что все высокородные гостьи должны покинуть мой замок до наступления ночи. Всех рабынь завтра с утра отправь на рынок. В замке начать приготовления к свадьбе.

   - К свадьбе?

   - Свадьбе, Калин! Если стал слишком стар, чтобы хорошо слышать мои указания, то я с легкостью заменю тебя.

   - Простите, повелитель! - испугался старик. - Я просто поражен!

   - Что удивительного в моём желании жениться?

   - Ничего, мой господин. Когда состоится свадьба?

   -- В ближайшее полнолуние.

   - Так скоро?

   - Я не намерен ждать. И к моменту появления здесь моей жены не должно остаться никаких следов пребывания здесь всех этих женщин. Сожгите все - все тряпки, мебель, даже гобелены со стен!

   - Но, мой господин, это же такие деньги!

   - Тебя это не касается, старик. Должны остаться лишь голые стены, и моя жена отделает их как захочет. Если вообще соизволит этим заниматься. Да, и нужно нанять толковую женщину, которая будет вести дом, моя жена не будет пока это делать.

   - Но, господин, а чем же будет заниматься ваша жена?

   - Следовать за мной повсюду и выполнять мои желания, старик. И, думаю, у неё будет мало свободного времени, - самодовольно улыбнулся Раэм.

   Он слез с коня и, даже не взглянув в сторону недавних подруг, зашагал в дом.

   - Кириш, поднимись в мой кабинет, - бросил он через плечо.

   Через пять минут верный соратник стоял перед развалившимся в кресле повелителем.

   - Кириш, возьми с собой двух самых надежных и неболтливых воинов и отправляйся назад. У Кориуса Серебряного есть сын – Лаэмин. Так вот, он должен умереть в ближайшее время. Мне всё равно, сгинет ли он на охоте, отравится едой или вином, или погибнет в пьяной драке в кабаке.

   - Я понял, мой господин.

   - Когда закончите, вернетесь в поместье Суфуса Красного и будете жить там, пока я не приеду. Вы не будете сводить глаз с Карибы, его дочери. Если она исчезнет, или её посмеет коснуться другой мужчина, вы все лишитесь своих голов. Выезжайте немедленно.

   - Да, мой господин. Могу я спросить?

   - Говори.

   - Почему вам было не забрать девицу прямо сегодня, и сейчас вы бы уже могли наслаждаться её обществом в постели.

   - Это не твоё дело, Кириш. И не смей называть свою будущую хозяйку девицей. Скоро всем вам предстоит склонить перед ней свои головы. Иди.

   - Слушаюсь.

   Потянулись дни подготовки к свадьбе и ночи, когда он лежал в постели в собственных покоях, которая станет их общим ложем. В этой постели никогда не было других женщин. Он вытягивался на простынях и представлял, как совсем скоро она будет лежать рядом, каждую ночь, и его дракон ярился и рокотал, изнывая от желания. В темноте перед его горящими от бессонницы глазами вспыхивали картины, заставляющие тело каменеть от вожделения. Да, он был уверен в том, что по началу она будет холодной, не желая отвечать на его ласки. Но он знал, что за огонь полыхает в крови этой красной драконницы. Он заставит её кричать и изгибаться. Научит её всему. Скоро она сама будет ласкать его по ночам. И что-то говорило ему, что ночей им будет мало. Да-а-а! Он заставит её следовать за ним повсюду и будет обладать её телом так часто, как захочет. Все её внимание должно быть направлено только на него. Столько, сколько он этого пожелает. Но тут была проблема. Его драконница могла забеременеть. А он не хотел этого пока. Ему не нужны сейчас наследники. И дети, с которыми придется делить её тело и внимание ему тоже ни к чему. Может, позже, когда он сможет хоть немного утолить эту жажду. Очень часто, доведя себя до края этими мучительными фантазиями, он клял себя за решение ждать так долго. Зачем решил терпеть целый месяц, когда уже сейчас мог врезаться в её тело, утопая в удовольствии?

   Какой-то звук вырвал Раэма из воспоминаний. Поднявшись, он подошёл к двери спальни, где запер жену. Она явно пыталась чем-то вскрыть замок с той стороны. Да, его Кариба не менялась. Она, даже забыв все о себе, оставалась прежней. Всё время рвалась на свободу.

ГЛАВА 4.

Ясмина услышала, как в двери поворачивается ключ. Она едва успела нырнуть под одеяло и притвориться спящей. В дверном проеме показалась огромная фигура её чокнутого похитителя. Он вошёл, и Ясмина услышала, как щелкнул опять замок. Страх сковал всё её тело. Что он задумал?

   - Я знаю, ты не спишь, Кариба, – раздался его низкий рычащий голос.

   Она села на постели, подтянув до подбородка покрывало. Нужно попробовать ещё раз договориться с ненормальным.

   - Почему Вы называете меня этим странным именем?

   - Потому что это твое имя.

   - Послушайте, давайте попробуем поговорить спокойно. Почему Вы так уверены, что я именно Ваша жена?

   - Я знаю тебя. Мой дракон знает тебя.

   - Дракон… ну, ясно… Но послушайте, даже если допустить, что мы были женаты пятнадцать лет назад, разве я не должна была… ну, как-то измениться? Как Вы смогли меня узнать?

   - Пятнадцать лет для драконов – это ничто. А по поводу изменений... Ты и так изменилась. Но это ничего не значит. Мое тело отзывается на тебя так же, как в первый день, когда я увидел. Я желаю тебя с такой же силой. Даже намного сильнее. Мне очень трудно сдерживать себя.

   - Ну неужели Вы не могли ошибиться? - с надеждой спросила она.

   - Нет. Этот разговор не имеет смысла, – жестко ответил он.

   - И где же мы жили?

   - В моем замке в Драконьей долине.

   - Мы… Я любила Вас?

   Повисло долгое молчание.

   - Да, – наконец сказал мужчина. – Ты очень сильно любила и желала меня. Я ведь твой муж. Мы наслаждались друг другом ночи напролёт и никак не могли насытиться. Ночей нам было мало.

   Ясмина внимательно всмотрелась в мужчину в полумраке. Если честно, встреться они в других обстоятельствах, она действительно не отказалась бы наслаждаться его обществом. От него исходила такая мощная волна сексуальности, что даже сейчас, когда она боялась его до чертиков, тело невольно откликалось. Да ещё этот поцелуй в гостиной.

   - Но если всё было так хорошо, почему Вы так отреагировали на моё прикосновение?

   - Я безумно скучал по тебе все эти годы.

   - Но вы говорили о неразделённой любви.

   - Неразделённой она была только по началу, потом ты пылала ко мне такой же страстью, что и я к тебе, - она видела, это - ложь.

   - Как вышло, что мы расстались? - мужчина опять замер, обдумывая ответ.

   - Это была случайность. Тебя обманули, убедив в моей неверности, и ты, разозлившись, убежала. Почему-то теперь Ясмина была просто уверена, что он врёт.

   - А неверности не было?

   -Нет. С того дня, как я увидел тебя, я желал только тебя. У меня было много женщин до нашей встречи, но после одного лишь взгляда на тебя, они перестали для меня существовать.

   - Разве такое возможно? Столько лет прошло. Мужчины не самые верные существа.

   - И это говоришь мне ты? – незнакомец опять перешёл на откровенный рык. – Та, что изменяла не только мне, но даже тому, кого считала своим нынешним мужем? Будь на твоём месте любая другая, я давно убил бы её за измену!

   - Так что же меня пощадили? Зачем Вам неверная жена?

   Мужчина замер в замешательстве. Ясмина вся сжалась. Что она делает, зачем дразнит этого психа?

   - Я не решил ещё окончательно твою судьбу. Если ты по-прежнему будешь ласковой и покорной, возможно, я прощу тебя.

   - А если мне не нужно Ваше прощение, – вдруг ярость вскипела внутри. – Если мне от Вас вообще ничего не нужно? Почему бы Вам не вернуться к себе и не найти себе другую, на все согласную и покорную? Разве нам нельзя развестись?

   - Нет! - заорал псих и подошёл вплотную к кровати, отчего Ясмина ещё больше зажалась в угол. – Ты моя жена! Навсегда! Я не отпущу тебя и не отдам другому!

   - Но это же какой-то каменный век! Если люди не любят друг друга, они просто разводятся и живут дальше счастливо!

   - Я люблю тебя! И только это отделяет тебя от смерти!

    И мужчина стал расстегивать рубашку.

   - Что Вы делаете?

   - Уже ночь, и я собираюсь лечь спать.

   - Здесь?

   - Да. А где же мне быть, кроме как не в постели со своей женой?

   - Но Вы ведь обещали, - в панике взвизгнула Ясмина. – Два дня! Вы же мне обещали!

   - Успокойся! Я не буду брать твоё тело, как и обещал. Если ты сама не захочешь этого. Но спать мы будем вместе. И я буду прикасаться к тебе. Иначе как ты привыкнешь ко мне?

   - Нет! - панически заорала Ясмина и выскочила из постели, утащив за собой покрывало.

   - Да. Немедленно вернись в постель, не провоцируй меня вернуть тебя самому, – он спокойно снимал брюки. - Если это сделаю я, спать мы сегодня не будем, и я нарушу своё обещание. И не скажу, что мне бы этого не хотелось. Вернись в постель. Сейчас же!

   Ясмина словно окаменела. Перед ней стоял огромный, абсолютно обнаженный мужчина, и доказательство его возбуждения гордо возвышалось, ничем не прикрытое. Даже сейчас, будучи смертельно напуганной, она не могла заставить себя оторваться от созерцания его совершенства. Этот человек был определённо самым лучшим образчиком того, каким должно быть великолепное мужское тело. Даже её молодой любовник, тренер по фитнессу, буквально помешанный на собственной внешности, не смог бы без стыда за своё несовершенство стать рядом с этим мужчиной. Всё в нём было просто мучительным соблазном для женщины. Широкие плечи, четкие, скульптурные вылепленные мышцы, мощная грудь, переходящая в жесткий живот, узкие бедра и длинные мускулистые ноги. Это тело, покрытое гладкой, смуглой кожей было настоящим искушением, а мощная волна сексуальной энергии, исходящей от него, просто делала это искушение практически непреодолимым. Опустившись взглядом к его тяжелой, возбужденной плоти, Ясмина сглотнула, ощущая, как волна жара опять окатила её тело, и поспешила отвести глаза. Ну почему она не встретила этого мужчину при других обстоятельствах? Почему такой совершенный образец мужественности обязательно должен был оказаться чокнутым, считающим себя драконьим повелителем. Ну почему красивый и сексуальный мужик не может быть просто тем, кем кажется на первый взгляд, а не наполненным сюрпризами и тараканами придурком? Очередной окрик психа заставил её вздрогнуть.

   - Кариба, я велел тебе вернуться в постель.

   - А Вы что, собираетесь спать прямо так? – она кивнула на обнаженное тело мужчины.

   - Разве мне есть что скрывать от тебя? Или кто-то из твоих любовников был настолько лучше, что мой вид оскорбляет твой взор? - язвительно спросил псих.

   Ну да, мужик красив и прекрасно об этом осведомлён. Ещё бы, бабы за таким табунами должны бегать. Ясмина отвернулась, чтобы не скользить по этой смуглой коже взглядом снова и снова.

   - А Вы уверены, что сможете держать себя в руках? Мне так кажется, что вы несколько… возбуждены.

   - Я очень сильно возбужден, как и всегда в твоём присутствии. Но если я дал тебе слово, то сдержу его. Ложись.

   Ясмина вздохнула, поняв, что спорить дальше просто бессмысленно, а на панику или истерику сил у неё уже не было. Не ребёнок она ведь. Даже если что и случится, то что ж, она взрослая женщина. Может даже после этого чокнутый потеряет к ней интерес и отпустит на все четыре стороны. Ясмина вернулась в постель, таща за собой покрывало. Она легла как можно ближе к дальнему краю постели и отвернулась. Через секунду кровать жалобно скрипнула и прогнулась под тяжестью большого мужского веса. Ясмина слабо вскрикнула, когда горячие, сильные руки легко, как куклу, подтянули её ближе, и сзади прикоснулось раскалённое тело, откровенно прижимаясь к её ягодицам возбужденной плотью. Ясмина замерла, боясь даже дышать. Самое противное было в том, что глупая внутренняя сущность отвечала на близость этого мужчины, совершенно не считаясь с чувствами хозяйки. Такое ощущение, что она и правда знала этого мужчину, его запах и то, что он может дать этому жадному до наслаждений телу именно то, что оно хочет. Ясмина сильнее сжала бедра, боясь выдать опять подступающую волну желания. Мужчина еще крепче прижал её к себе и со стоном втянул воздух.

   - Твоё тело отвечает мне, Кариба, – прошептал он ей в затылок, обжигая дыханием, вызывая желание прогнуться и прижаться ещё плотнее. - Скоро ты устанешь с ним бороться. Что бы между нами ни было, но наши тела созданы для наслаждения друг другом. С этим невозможно бороться. Только я могу дать то, что тебе нужно. Только близость с тобой может успокоить моего дракона. Мы вернёмся домой и начнём всё заново. Мы вновь выгоним всех слуг из замка. Я хочу, чтобы крики твоего наслаждения услаждали только мой слух. Я буду ласкать твоё тело без остановки и пощады. Я накажу тебя за каждую ночь, проведенную мной в одиночестве, сгорая от желания к тебе и мучительной ревности, представляя тебя с другим. Я подниму тебя к звёздам столько раз, что ты забудешь всё – этот мир, других мужчин, даже это имя, что тебе тут дали. Ты сможешь только кричать моё и умолять об отдыхе, и засыпать без сил в моих объятьях.

   Его шёпот скользил словно изощренное прикосновение. Как действительно пытка для изголодавшегося тела. Ясмина со злостью подумала, что опять тело предает её, загораясь в ответ на слова и прикосновения.

   - Это нечестно, – пошептала она в ответ. - Я ничего не помню. Может, мне было очень плохо с тобой, может, ты бил и мучал меня, и поэтому я сбежала от тебя!

   Низкое рычание заставило её сжаться.

   - Никогда, слышишь, никогда я не поднял на тебя руку, – мужчина отстранился и резко сел. – Да, вначале между нами было непонимание. Но я сделал всё, чтобы ты была счастлива! Я бросил к твоим ногам всё, что имел, заставил склониться перед тобой всех и смиренно готов был сам стать твоим слугой... - мужчина осекся и замолчал.

   - Но я всё равно ушла. Почему?

   - Мы не станем продолжать этот разговор! - рявкнул псих. – Спи!

   Он так и остался лежать, вытянувшись рядом с её телом.

   - У нас были дети?

   - Нет.

   - Почему?

   - Нам некуда торопиться.

   - Ты их не хотел, или просто не получалось?

   - Я не хочу об этом говорить! – опять зарычал мужчина.

   - Если ты будешь всё время орать на меня и врать мне, то вряд ли у нас получится начать, как ты говоришь, заново.

   Ответом было только молчание.

   - Скажи, то кольцо, что я ношу на шее, что оно значит?

   - Это моё родовое кольцо и знак нашего союза. Думаю, пора тебе одеть его на руку. Тебе следует спать.

   - Я все равно не смогу… когда ты рядом.

   - Привыкай. Я теперь всегда буду рядом.

   Мужчина протянул руку и опять коснулся каких-то точек на её шее, и тут же глаза закрылись.

   Раэм Дараисский.

   Раэм сидел без сна в постели рядом со спящей женой. Ему опять пришлось насильно усыпить её. Она не могла расслабиться. Он усмехнулся. Это всегда было их проблемой. Его жена никогда не могла заснуть с ним рядом. Никогда не доверяла настолько, чтобы позволить ему смотреть на себя спящую. Даже когда он выматывал её до предела своими ласками, она упорно лежала с открытыми глазами, не слушая его уговоры, не желая уступить даже в этом.

   Раэм опять погрузился в воспоминания. Он снова видел тот день, когда приехал в поместье её отца в сопровождении своих воинов. Поместье просто было битком набито гостями и мечущейся прислугой.

   Его встречал Суфус - бледный, осунувшийся, постаревший.

   - Приветствую вас, мой повелитель – бесцветным голосом сказал он.

   - Моя невеста готова?

   - Да, повелитель. Она готова и ждёт вас.

   Собственное нетерпение и дрожь предвкушения дракона заставляли его ускорять шаг. Он буквально влетел в церемониальный зал. Кариба стояла перед домашним алтарём одна посредине огромного помещения в алом платье с золотым шитьем, тоненькая, хрупкая, и это зрелище лишило его дыхания, но её синие глаза смотрели на него с нескрываемым презрением и ненавистью. В огненных волосах, всегда непокорных и свободных, а сейчас усмиренных в высокую прическу, сверкали сапфиры, подаренные им. Браслеты, тяжелые серьги и колье с теми же бесценными камнями украшали её наряд. Когда он выбирал эти камни, то вспоминал оттенок её глаз. Но сейчас, когда он увидел их на Карибе, они потускнели, потерялись на фоне истинного сияния ледяных озер, смотревших на него. Она не смирилась за этот месяц, но это только ещё больше распаляло его. Он заставит эти глаза смотреть на него с любовью и обожанием днём и гореть безумной страстью по ночам. Он одержит эту победу, как и всегда. Он побеждал, во всём, ведь он Раэм Дараисский Драконний повелитель и любимчик Светлых богов!

   Кариба склонила голову, не отводя от него горящего ненавистью взгляда.

   - Мой повелитель, - голос её мог заморозить действующий вулкан.

   - Нет, Кариба. Твой супруг.

   - Ещё нет.

   - До церемонии пара часов, и уже ничего не изменится. Глупо упрямиться.

   - Я знаю, что по вашему приказу был убит Лаэмин. Хочу только знать – за что? Вы победили, отняв у него меня, за что же он лишился ещё и жизни?

   - Ты моя, Кариба. Ты будешь принадлежать мне телом и душой. Я не потерплю даже намёка на соперничество.

   - Я сказала Вам сразу, что моей души Вам не получить.

   - Не будь так категорична. Сердце женщины так непредсказуемо.

   - Лаэмин был молод и не заслуживал смерти только за то, что на меня упал Ваш похотливый взгляд. Я ненавижу Вас. И сбегу, как только смогу.

   - Не-е-ет, Кариба. Ты ведь любишь своего отца и не сделаешь так, чтобы его жизнь стала ещё хуже, или, не дай Светлые боги, преждевременно прервалась. Ведь так? - жестко произнёс он.

   На застывшем как ледяная маска лице его будущей жены наконец мелькнул глубоко спрятанный огонь.

   - Как же я Вас ненавижу! Как наши Светлые боги могут посылать удачу такому жестокому, развратному чудовищу, как Вы.

   - Они любят меня за силу, потому что дракону и должно быть сильным и безжалостным.

   Раэм протянул руку, Кариба вложила в неё свою подрагивающую ладонь.

   - Я все равно найду выход. Наш брак не продлится долго.

   - Не будь так уверена. Мы сейчас едем в храм и произнесем клятвы перед всеми богами Дараисса, и наш брак станет вечным и нерасторжимым.

   - Нет! - Кариба попыталась остановиться и вырвать свою руку из его цепкого плена. – Ни за что! Достаточно простого светского обряда!

   - Это мне решать, Кариба! - Раэм чувствовал раздражение дракона, он злился из-за упрямства избранницы. Дракон, как и сам Раэм хотел эту женщину навсегда, в безраздельное владение и бесился из-за задержки. – Идём, я ждал достаточно! Или ты хочешь, чтобы я потерял терпение и сделал тебя своей прямо здесь, на этом каменном полу?

   Лишь на секунду он увидел блеснувшие в бесконечно синих глазах слезы, но затем всё опять затянул лёд, и, гордо вскинув голову, она вышла с ним под руку.

ГЛАВА 5.

На улице их встретила толпа, кричащая с фальшивой радостью поздравления. Все жители родного замка Карибы едва могли скрыть слёзы и опускали горящие ненавистью к нему глаза. Его воины приветствовали их громкими криками, но смотрели на его будущую жену с настороженностью. Они всё ещё не привыкли, что теперь им придется склонять головы перед этой девчонкой, что обжигала всех вокруг ледяным взглядом.

   Раэм хотел помочь Карибе подняться в экипаж, но она сама поднялась в него так, как будто взошла на эшафот. Раэм усмехнулся. Да, злись, гордая драконница. Как скоро ты станешь ласковой, как кошка? Эта игра всё больше затягивала его. Дракон замер в предвкушении. Уж он то, в отличии от самого Раэма, точно чувствовал отклик красной драконницы. Между драконами с первой минуты возникло полное взаимопонимание и непреодолимое взаимное притяжение. Сев напротив своей невесты, Раэм всю дорогу до храма любовался её прекрасным лицом и изгибами совершенного тела. Ожидание закончено, совсем скоро их соединят боги, и она будет принадлежать ему безраздельно.

   Кариба сосредоточенно смотрела в одну точку над его головой, не позволяя ему перехватить её взгляд. Брови нахмурены, и он знал, о чём она думает. Надеется, что Светлые боги не примут их брак, и ему придется уступить. Глупая девчонка. Жрецы сделают, то что нужно ему. Но даже если бы так вышло, что боги отвергли бы их союз, он всё равно не отступился бы. Обратной дороги для неё нет.

   Вся площадь перед храмом была заполнена празднично одетыми людьми. Тут многие искренне радовались, желая им долгих лет и прекрасных наследников. Губы Раэма скривились. Не так быстро. Пока она нужна ему самому.

   Жрецы в ярких радужных одеждах вышли им навстречу. Он спустился с подножки экипажа и протянул руку свой невесте. На этот раз под взглядами тысяч глаз она вложила свою ледяную ладонь в его руку, и Раэм, переплетя пальцы, больше не выпустил её. Так, держась за руки, они и предстали перед статуями Светлых богов.

   Всю церемонию лицо Карибы не выражало никаких эмоций, даже когда жрец полоснул ножом по её нежной ладони, не дрогнул ни один мускул на лице. Зато дракон Раэма взвился, желая убить тех, кто посмел заставить показаться кровь его подруги. Огромным усилием Раэму удалось успокоиться, потому что и самому хотелось оторвать руку, нанесшую эту рану.

   Их рассеченные ладони соединили, и мгновенная ослепляющая боль пронеслась по их венам, пропитывая сущностью друг друга. Оба не смогли сдержать вскрика от неожиданности, впились взглядами друг в друга. Взгляд Раэма ясно говорил о ликовании, а в глазах Карибы плескался ужас. Из них вырвалось пламя – алое, как кровь, из тела Карибы и черное, как ночь, из Раэма, и, поднявшись к потолку храма, закружилось в диком танце, а на стенах храма ясно отразились тени двух переплетенных в страстном объятии драконов, и восхищенный вздох вырвался из десятков раскрытых ртов наблюдавших за действом людей.

   - Светлые боги признали брак ИСТИННЫМ! – громовым голосом возвестил жрец, и по толпе побежал ропот, окончившийся взрывом ликующих криков на улице.

   - Нет! - побелевшими губами прошептала Кариба.

   - Да, жена моя. Навечно! - торжествовал Раэм, притягивая безвольное тело к своему и впиваясь в твердые, холодные губы властным поцелуем.

   Кариба сначала не сопротивлялась, хоть и не открывалась для поцелуя. Раэм бесстыдно терзал её губы, требуя, заявляя права. Неожиданно её рот приоткрылся, впуская его. Кариба ответила на поцелуй не менее жестко, чем он сам. Его легкие мгновенно окаменели, лишившись воздуха. Тело завибрировало от так давно сдерживаемого дикого желания и раскаленная, расплавившаяся сталь, прокатившись по телу волной, собралась в паху, становясь опять твердой. Раэм застонал и сжал жену в железных объятьях, уже не понимая, где находится.

   Но Кариба резко оборвала поцелуй, возвращая его на землю…

   - Ненавижу! - прошептала она в его губы. - Я сделаю всё, чтобы наша жизнь стала для тебя таким же адом, каким она является для меня, муж.

   - Идём, нас ждут наши гости, – громко сказала она, отвернувшись, улыбаясь окружающим ангельской улыбкой...

   Когда они вышли из храма, никто вокруг не подумал бы, что они не счастливые молодожёны. Кариба, обливавшая до этого всех льдом своих глаз, теперь сияла и расточала улыбки, покоряя сердца тех, кто смотрел на неё. Уже на свадебном пиру Раэм давился от лютой ревности, то и дело ловя восхищенные, влюблённые взгляды мужчин, которым посчастливилось удостоиться её улыбки. А улыбалась она всем, кроме него. Когда её лицо обращалось к нему, оно тут же меркло, как будто на прекрасный лик луны набегала черная туча. Раэм терпел пару часов, пока дракон не взбунтовался, желая вырваться и уничтожить каждого мужчину в этом зале. Раэм явно почувствовал, как чешуйки прорвали кожу на спине и, решив не омрачать кровью собственную свадьбу, вскочил и увлек жену за собой.

   - Дорогие гости, оставляем вас праздновать и дальше, а нам с моей молодой женой не терпится уединиться. Думаю, глядя на неё, меня поймет каждый мужчина, – и, повернувшись к Карибе, он тихо произнес только для неё: - И поверь, тебе завидует каждая присутствующая здесь женщина. - и он увлек её из зала.

   - Я с радостью готова уступить эту ночь, как и последующие, любой желающей, - прошипела Кариба.

   - Зато я не готов уступить ни минуты твоего внимания, любимая. И запомни это.

   Вместо спальни Раэм практически потащил жену к кабинету. Втолкнув внутрь, плотно закрыл за ними дверь.

   - Мой повелитель, госпожа, - им навстречу поднялась старуха.

   - У тебя всё готово, Аграна? – спросил Раэм.

   - Да, повелитель. Я давно вас жду, – и старуха протянула ему дрожащей рукой тяжелый серебряный кубок.

   - Как долго это будет работать? - Раэм поднес его к носу и понюхал.

   - До тех пор, пока мы не решим дать госпоже противоядие, – с поклоном ответила старуха.

   - Что это такое? - с тревогой спросила Кариба.

   - Это не позволит тебе забеременеть раньше, чем я этого захочу, любимая, - с усмешкой сказал Раэм.

   Кариба в ужасе отшатнулась.

   - Ты не посмеешь поступить со мной так! - воскликнула она. – Ты не можешь лишить меня даже этого! Твои шлюхи рожали от тебя регулярно, это все знают. А мне, твоей жене, ты отказываешь в праве иметь детей?

   - Успокойся, Кариба, это не навсегда. Лишь до того времени, пока я буду готов разделить права на обладание твоим телом с собственным ребенком. Шлюх, когда они беременели, я с легкостью менял, но тобой намерен наслаждаться так долго, как это только возможно. И беременность не входит в мои планы. Я не позволю тебе ускользнуть из моих объятий даже на те месяцы, что нужны для вынашивания ребенка. Ты моя и только моя.

   - Ты просто чудовище! Я не стану это пить, - Кариба попятилась к двери.

   - Станешь. Ты ведь не хочешь неприятностей для тех немногих гостей, что приехали на нашу свадьбу из твоего родного замка?

   - Ненавижу тебя! - ответила Кариба, принимая кубок.

   - Я тоже тебя люблю, жена моя. Поверь, я сделаю тебя очень счастливой женщиной. И так будет лучше.

   Кариба, зажмурившись, выпила до дна.

   - Ты прав, – сказала она, презрительно скривившись. – Если случится такое счастье, и ты вдруг сдохнешь, не хочу, чтобы во мне осталась хоть частица тебя.

   В ответ он расхохотался.

   - Поверь, ты устанешь ждать моей смерти, любимая. Лучше смирись и прими счастье, выпавшее тебе, – ответил он, увлекая её прочь из кабинета.

   - Ты свободна, Аграна. Но не смей покидать поместье на случай, если мне понадобятся твои услуги, – бросил на прощанье Раэм старухе.

   Если бы он тогда не был таким слепым глупцом и заметил, как загорелись надеждой глаза жены при взгляде на старую ведьму, и как та слегка кивнула в ответ совсем не ему. Если бы тогда его голова не полыхала в огне вожделения, то он непременно заметил бы незримый договор, заключенный двумя женщинами.

   Ясмина проснулась одна в пустой комнате. Дверь была чуть приоткрыта, но это лишний раз продемонстрировало ей, что она пленница, и отсюда ей не сбежать. Где-то были слышны приглушенные мужские голоса. Оглядевшись, она увидела на стуле опять приготовленное платье, взамен того, что вчера с неё сорвал сумасшедший. Хотя надо было признать, что, каким бы он ни был психом, происходящее с его глазами было необъяснимо. А может, ей просто померещилось от стресса? Хотя, чем больше она об этом думала, тем меньше у неё оставалось надежды, что это было просто галлюцинацией. Желудок настойчиво напомнил о том, что жизнь продолжается.

   Натянув очередное платье, на этот раз цвета весенней листвы и с расшитым жемчугом лифом, Ясмина, как была босиком, вышла из комнаты и пошла на голоса. Они привели её на кухню. Там сидели и тихо разговаривали на незнакомом языке ненормальный, называющий себя её мужем, и еще один огромный, мрачный мужик со шрамом на лбу. Прекрасно, психи множатся.

   Увидев её, второй вскочил, склонил голову в поклоне и что-то сказал на том самом языке.

   - Простите, я вас не понимаю, - собственное смущение злило Ясмину.

   «Муж» что-то буркнул новичку, и тот повторил поклон со словами.

   - Приветствую Вас, моя госпожа, - и он впился в неё внимательным взглядом

   Ясмина тоже с интересом рассматривала нового персонажа. Огромный рост, мощная мускулатура, что явно бугрилась под одеждой, жесткое, обветренное лицо, цепкие льдисто-голубые глаза и, как и у первого, длинные, собранные в толстый хвост волосы. Пожалуй, его тоже можно было назвать красивым, если бы не излишняя жестокость в глазах. Ясмина встретилась с его восхищенным взглядом и минуту изучала.

   Неожиданно в комнате раздался низкий, вибрирующий звук, словно сдавливающий легкие и заставляющий мелко дрожать всю посуду. Больше всего он был похож на жуткий утробный рык дикого животного.

   Незнакомец мгновенно опустил глаза и, упав на одно колено, склонился почти до пола перед первым психом.

   - Прошу простить меня, мой повелитель, - голос огромного мужчины дрожал от ужаса.

   Несколько минут на кухне царила мертвая тишина, и затем раздался низкий голос «мужа».

   - Ты прощен на этот раз. Но если подобное повторится, я забуду о твоих заслугах, и ты умрёшь, –потом, потеряв всякий интерес к нему, «муж» обернулся к ней. – Думаю, ты голодна. Кириш привёз много разной еды, так как не знал, что ты сейчас предпочитаешь.

   Ясмина перевела взгляд с одного мужчины на другого, успевшего уже подняться с колена и замершего в ожидании ответа.

   - А что я любила есть раньше? - спросила она, наблюдая за реакцией мужчин.

   «Муж» промолчал, переведя тяжелый взгляд на Кириша, давая ему позволение говорить.

   - Прежде госпожа всегда предпочитала мясо птицы, жареное на открытом огне, - наконец ответил он.

   - Что, и по утрам? - удивилась Ясмина.

   - Госпожа раньше редко покидала спальню раньше обеда, будучи утомлена любовью повелителя. Ваш покой всегда жестко охранялся по приказу повелителя, - ответил мужчина, не поднимая глаз.

   Ясмина чувствовала, как краснеют её щеки, и гневно повернулась к первому психу.

   - А что, в особенности нашей супружеской жизни были посвящены все вокруг? – гневно спросила она.

   «Муж» вальяжно откинулся на стуле и нагло посмотрел в её глаза.

   - Нет, любимая. Только прислуга замка и ближайшие ко мне люди. Я ведь говорил тебе, что ты моя жена. Наша взаимная страсть не секрет для нашего окружения. Я никогда не скрывал того, что не могу насытиться тобой, и что тебе требуется отдых после наших ночей.

   Ясмина перевела взгляд на второго мужчину, который как ни в чём ни бывало стал накрывать на стол. Казалось, то, что говорил её так называемый муж, нисколько не смущало его и было совершенно привычным. Решив, что подумает об этом позже, она попыталась ему помочь.

   - Нет! – тут же раздался резкий окрик психа. - Немедленно сядь за стол. Ты не служанка, чтобы заниматься подобными вещами.

   Его глаза гневно сверкали. Он указал на стул напротив, и вся его поза показывала, что возражений он не потерпит. Ясмина опустилась на стул и встретилась с его черными глазами. Его губы тронула улыбка, адресованная только ей.

   - Доброе утро, любимая. Как спаслось тебе? – видимо, он ожидал, что Ясмина должна поддержать светскую беседу, игнорируя её удивлённый взгляд.

   - Спасибо, я выспалась, как никогда, – буркнула она в ответ. – Что мы будем сегодня делать?

   - Поешь, тебе нужны силы для завтрашнего перехода. О планах я сообщу тебе после, - он говорил вежливо, но явно не допуская возражений.

   Кириш закончил с сервировкой, молча поклонился и покинул комнату. Ясмина услышала, как хлопнула входная дверь.

   - Разве твой друг не будет есть с нами? – удивилась Ясмина.

   - Он не друг мне. Он мой воин и слуга, так же, как и твой. Присутствовать за нашим столом честь, которую надо заслужить, – спокойно объяснил псих.

   - Но это невежливо,- возразила она.

   Смех мужчины был громоподобен.

   - Поверь, такие мелочи не должны тебя волновать, любимая.

   - Почему ты так разозлился на него?

   - Он посмел слишком пристально смотреть на тебя и позволил пробудиться своему влечению, - усмехнулся псих.

   - Но откуда ты знаешь? - удивилась Ясмина.

   - Я почуял запах его вожделения.

   - Как мне обращаться к тебе? - не психом же его называть.

   Губы мужчины искривились в чувственной усмешке. Его глаза опять загорелись желанием.

   - Моё имя Раэм, я уже говорил тебе, но «любимый муж», «родной», «желанный мой» – я думаю, любое из этого списка было бы вполне приемлемо.

   - Я так называла тебя раньше?

   На секунду лицо мужчины потемнело, но он быстро вернул себе контроль.

   - Поверь, это самые целомудренные из тех милых прозвищ, что ты мне давала.

   «Опять ложь» - подумала Ясмина.

   Ясмина закончила завтрак под пристальным, задумчивым взглядом Раэма.

   - Так все же, что ты планируешь со мной делать сегодня? - вернулась к своему вопросу Ясмина.

   - Тебе придется немного посидеть под замком, любимая. А мы с Киришем должны навестить тех, кто посмел обладать твоим телом, – рот Раэма искривился в презрении.

   Ясмина вскочила в ужасе. Ведь вчера Раэм сказал, что убьёт Феликса и Антона. Но ведь он не может говорить подобные вещи всерьез?

   - Надеюсь, это шутка? Я понимаю, что ты злишься, но ведь не идти из-за этого на крайности – дрожащим голосом сказала она.

   - Крайности, родная? Я хочу лишь справедливости. А вынужден буду довольствоваться малым. На Дараиссе я бы собственноручно оскопил мерзавцев и отрубил бы им руки, посмевшие касаться твоего тела, и оставил бы их распятыми медленно подыхать под солнцем. А здесь мне просто придется их убить. Быстро и безболезненно. Разве это справедливо?

   - Ты не можешь говорить это серьезно, да? - с затаенной надеждой Ясмина всматривалась в жесткое лицо. - Это же ужасно! Эти мужчины не виноваты! Я ведь сама хотела этого!

   В ту же секунду она оказалась прижата к стене, и искаженное гневом лицо оказалось прямо напротив.

   - Да как ты смеешь говорить мне это? Хочешь ещё больше взбесить меня?

   - Но ведь это правда! Я не помнила тебя! И сейчас не помню. А Феликс любил меня, и был всё это время рядом, заботился. Он практически спас меня, когда я оказалась одна в целом чужом мире, был моим единственным другом долгие годы. Он делал для меня всё, чтобы я была счастлива! Разве он заслужил за это смерти?

   - Может, хочешь сказать, что я благодарить его должен? - черные глаза сузились в гневе.

   - Нет! Но убивать его не за что. Он любил меня очень сильно…

   - Настолько сильно, что позволил развлекаться с молодым любовником? - злобно прошипел Раэм.

   - Да, настолько! Когда он понял, что сам не может дать того, что мне нужно, он смирился, - Ясмина сжалась в ожидании его реакции, но не остановилась. – Он любил меня так сильно, что закрыл на это глаза, не сказал ни одного слова в упрёк, – в её глазах читался вызов.

   На потемневшем лице Раэма ходили желваки, и Ясмина слышала, как скрипят его зубы.

   - Так он смог удерживать тебя так долго? – наконец прохрипел он. – Поэтому ты оставалась с ним все эти годы?

   - Да, поэтому. Потому что всегда чувствовала, что он любит меня, готов на все ради меня.

   - А ты, ты сама, Кариба, любила его? – Ясмина поняла, что от её ответа зависят жизни Феликса и Антона.

   - Нет. Я не любила ни Феликса, ни Антона. Феликс давал мне заботу и уверенность. Антон удовлетворял тело. В том, как все было, нет вины ни одного из них.

   Ясмина медленно подняла руки и осторожно запустила пальцы в волосы мужчины. Его глаза мгновенно затуманились и дыхание сбилось.

   - Что ты делаешь? - прошептал он севшим голосом.

   - Пытаюсь убедить тебя в том, что, если хочешь начать наши отношения заново, не стоит начинать это с крови. – Ясмина легко перебирала его длинные волосы. – Если ты говоришь мне правду о том, кем мы были друг для друга раньше, то тебе стоит простить и забыть. Иначе ничего не выйдет.

    Ясмина сама потянулась к его губам и нежно коснулась их. Раэм тут же ответил, со стоном впиваясь в её рот.

   - Что ты делаешь со мной, Кариба, - прошептал он треснувшим голосом, покрывая мелкими жадными поцелуями её лицо. – Я ведь знаю, что ты сейчас играешь со мной, желая спасти этих мужчин. Знаю, но ничего не могу с собой поделать. Если бы ты знала, жестокая драконница, как я хочу тебя.

   Его руки яростно шарили по её коже. Ясмина опять почувствовала, как неистовое желание этого мужчины наполняет её тело ответным жаром, лишая способности связно мыслить.

   - Ты ведь тоже желаешь меня, – хрипел Раэм, вжимаясь каменной эрекцией в её живот, лаская через платье её отяжелевшую грудь. – Тебе не скрыть отклика своего тела на меня. Запах твоего возбуждения опьяняет меня и лишает разума.

   Ясмина выгнулась в его руках, пламя гудело в её крови, и безумный ток крови оглушал, оставляя только срывающийся от страсти голос этого мужчины. Внутри всё звенело, натянутое, как струна, откликаясь на малейшее касание его рта и рук сладкой, на грани боли, дрожью. Какая-то часть её души, что спала все эти годы, встрепенулась и устремилась навстречу каждому прикосновению именно этого мужчины. Да, Ясмина хотела его рядом, на своей коже и глубоко внутри себя, её мозг взрывался калейдоскопом картин их безумного секса. Закрыв глаза, она видела их , тесно переплетенных в отблесках пламени камина, мощные, ритмичные движения огромного тела Раэма, его вздувшиеся, напряженные мышцы, покрытые смуглой, мокрой от пота кожей, его искаженное острым наслаждением лицо и пылающие глаза, впитывающие каждую сладостную судорогу её тела. Видение было настолько четким и ярким, что Ясмина различила тени сплетенных в страсти драконов, падающие от их с Раэмом на противоположную стену.

   Хлопок входной двери прозвучал как выстрел. С утробным рыком Раэм отступил, опуская её на пол.

   - Повелитель, машина готова, мы можем ехать, - Кириш лишь раз взглянул на их горящие лица и опустил глаза.

   Ясмина, мгновенно очнувшись от чувственного дурмана, впилась напряженным взглядом в лицо Раэма в ожидании его решения. Он, тяжело дыша, смотрел на её губы, не встречаясь с глазами. Тягостное напряжение повисло в воздухе.

   - Мы никуда не едем. Ты свободен на сегодня, Кириш, - низким хриплым голосом сказал Раэм.

   - Но, повелитель…

   - Я сказал, свободен! - рявкнул мужчина.

   Кириш молча склонил голову и исчез.

   - Спасибо,- прошептала Ясмина.

   - Заткнись, – прошипел Раэм и поднял на неё горящие яростью глаза. - Ты заставила меня продемонстрировать слабость перед моим воином. Ты выставила меня слабаком, простившим тех, кто нанес мне смертельное оскорбление. Надеюсь, ты довольна? - буквально выплюнул он и, развернувшись, ушёл из кухни.

   А Ясмина ещё долго стояла у стены, дрожа как в ознобе и понимая, что сейчас произошло нечто невиданное.

ГЛАВА 6.

Раэм Дараисский.

   Раэм метался по двору коттеджа, и жгучая ярость струилась по его венам вместо крови. Как он позволил Карибе сделать это с собой? Столько лет он боролся в себе с этой разрушающей зависимостью. Столько лет поисков, во время которых он разжигал в себе ненависть к непокорной жене, убеждал себя, что сможет противостоять той власти, что обрела она над ним. И вот лишь одно касание её рук и губ, и он готов упасть на колени, упиваясь счастьем, отдавая ей власть над собой, прощая всё, смиренно кладя к её ногам свою душу ради возможности прикасаться. Неужели годы поисков вместо того, чтобы укрепить его волю, наоборот полностью разрушили её? Он так хотел быть жестким с ней, но мысль о том, что она сама притронулась к нему, по собственной воле коснулась его губ, заставляла его тело сотрясаться как в лихорадке.

   Раэм медленно съехал по стене и, откинув голову, закрыл глаза, желая вспомнить, когда же это случилось с ним, когда он, жаждая подчинить себе её душу, потерял свою. Вспомнить, как они, наконец, оказались в их спальне, за закрытыми дверями. Жарко пылал камин, и из огромной дубовой бадьи поднимался пар. Ванна ждала их уставшие за день тела. Кариба замерла хрупкой статуэткой посреди комнаты. Хоть она и старалась казаться безразличной, Раэм четко чувствовал волны страха, расходящиеся от неё. Он подошел сзади и стал по одной вытаскивать сапфировые шпильки из её волос, постепенно выпуская на волю плененную огненную волну.

   - Что, ты уже не такая смелая и острая на язык, а любимая? – сказал он, касаясь губами её шеи.

   Он видел, с каким трудом Кариба сдерживает дрожь. Волосы тяжело упали на её спину, и Раэм с наслаждением зарылся в них лицом. Дракон торопил его, но Раэм не хотел спешить. Он желал, чтобы после этой ночи его юная жена сама стремилась в его объятья. А для этого он должен быть терпелив. Его пальцы нежно скользнули по её шее и повернули голову навстречу ему. Упрямая драконница держала свои сладкие губы плотно сжатыми, но он помнил тот их поцелуй в храме, чуть не лишивший его способности мыслить.

   - Непокорная, – прошептал он в её губы. – Хочешь казаться холодной, но я уже увидел, какой огонь полыхает внутри тебя. Я доберусь до этого пламени и заставлю обжечь нас обоих.

   Пальцы Раэма рисовали невидимые узоры на её шее и открытой вырезом платья груди. Кариба оставалась неподвижна и холодна, лишь только ускорившийся пульс под его губами на её шее сказал ему, что она всё же реагирует на его ласки. Медленно и осторожно он вынул из её ушей тяжелые серьги и расстегнул сапфировое колье. Следующими были браслеты. Теперь на Карибе из украшений оставалось лишь его кольцо – символ её принадлежности ему. Раэм поднёс её руку к губам и поцеловал палец с кольцом, чувствуя, как инстинкт собственника наполняет душу.

   На столике рядом стоял кувшин с вином и кубки. Раэм налил сладкого ягодного вина в один из бокалов и поднес к губам жены.

   - Выпей, тебе станет легче.

   Кариба дерзко вздернула подбородок.

   - Зачем? Думаешь, это сделает меня сговорчивей? Это срабатывало с твоими шлюхами?

   Раэм накрыл её губы пальцами.

   - Здесь только ты и я. Ни моего, ни твоего прошлого здесь нет. Сегодня мы будем принадлежать друг другу, и так останется навсегда. Выпей.

   Кариба сделала несколько глотков, не отрывая от него глаз, в которых трещал мороз.

   - Вот умница. Мы будем продвигаться медленно, очень медленно, хоть мой дракон и умоляет меня сорвать с тебя это платье и овладеть, не теряя больше ни секунды. Он слышит зов твоей драконницы, хоть ты и изображаешь тут ледяную скульптуру.

   Раэм опять зашёл жене за спину и одним движением распустил шнуровку на платье. Алая ткань стала медленно соскальзывать вниз под собственной тяжестью. Кариба прижала руки к груди, останавливая позорное бегство собственного наряда. Раэм тихо рассмеялся и стянул ткань по её рукам, отрывая их от груди. С тихим шорохом ткань упала к ногам Карибы. По традиции ничего больше на ней не было надето, поэтому Кариба стояла перед ним обнаженной. Раэм обошёл её вокруг, пожирая взглядом каждый сантиметр смуглой кожи, каждый изгиб. Он чувствовал, как его и так измученное желанием и воздержанием тело твердеет, наливаясь тянущей болью от этого зрелища.

   - Ты совершенна, жена моя, - хрипло прошептал он. - Я знал, что ты прекрасна, но то, что я вижу, просто лишает меня дыхания. Я готов убить любого за право обладать тобой.

   Глаза его жены полыхнули пламенем.

   - О, ты уже начал с крови, убив Лаэмина!

   - Я сделал нам обоим одолжение. Даже будучи глупым юнцом, он прекрасно понимал, чего лишается. Он не отступился бы. А ты бы страдала. Я избавил тебя от страданий, – усмехнулся Раэм.

   - Ты отвратительное чудовище, – сузила глаза Кариба.

   - Так ли? - его взгляд стал дразнящим.

   Встав прямо перед ней, Раэм стал раздеваться, обнажая своё совершенное тело. Он прекрасно знал, как действует это зрелище на женщин, и был уверен в себе. Он встал перед женой совершенно обнаженным и раскинул руки.

   - Так ли я отвратителен, жена моя? – с торжествующей ухмылкой посмотрел он на неё.

   Раэм ждал её реакции – любой. Ждал, что в глазах зажжется пусть и тщательно скрываемый огонёк желания. Или что она, вспыхнув, отведет глаза в смущении. Даже что закричит на него в гневе. Но её глаза медленно скользнули по его телу от глаз до восставшей плоти, и с таким же ледяным безразличием вернулись обратно к глазам.

   - Я изменила мнение. Ты – самовлюбленное, отвратительное чудовище, - сказала она не дрогнувшим голосом.

   И, пройдя мимо него, она шагнула в бадью с водой, опускаясь по самую шею. Раэм опять расхохотался.

   - Маленькая жестокая драконница! Я люблю тебя всё больше! - и он присоединился к ней в теплой воде. Кариба мыла свое тело быстрыми, решительными движениями, но Раэм подтянул её к себе, развернул, прижав спиной к своей широкой груди, давая ощутить свою твердость, и стал мыть медленными, ласкающими движениями.

   Жена замерла в его руках, не сопротивляясь его откровенным касаниям. Его руки свободно скользили по её рукам и груди, и казалось, его терпение бесконечно. Но стоило его пальцам спуститься по плоскому животу ниже к ее лону, острая дрожь пробежала по его телу, и он выгнулся, прижимаясь окаменевшей эрекцией к её пояснице.

   - Больше не могу, - простонал он, впиваясь поцелуями в её шею и накрывая рукой её лоно.

   Затем он, отстранив её, быстро покинул бадью и, схватив лежащие рядом простыни, буквально выдернул её из воды и завернул в них, нежно вытирая все её тело. Его мокрая загорелая кожа отливала отблесками пламени из камина. Быстро вытершись, он отбросил влажные простыни и, подхватив, понёс жену к кровати. Уложив её на постель, отстранился и некоторое время любовался видом её изящной, точеной фигурки и разметавшихся огненных волос на белых простынях. Да, он так долго мечтал увидеть её такой именно здесь. Кариба не двигалась, лишь прожигала его ледяными глазами.

   - Знаю, ты постараешься сопротивляться собственному желанию изо всех сил. Но тем слаще будет твоё поражение, жена мо

   Раэм вытянулся рядом с женой и контраст между его огромным телом и её хрупкой фигуркой заставил его сердце ещё ускориться. Не желая больше сдерживать свои желания, он, приподнявшись, накрыл её губы своим жаждущим ртом. Алчные руки пустились в свой танец по её гладкой коже. Сколько его поцелуй оставался без ответа Раэм не знал, но отступать не собирался. Он лишь в какой-то момент вдруг почувствовал, что страстная драконница победила упрямую женщину, и губы раскрылись ему навстречу. Не в силах сдержаться, он простонал в её рот, усиливая напор. Наградой ему стал тихий стон, вырвавшийся из её горла, который он с наслаждением проглотил. Огненная драконница закрыла глаза, и дыхание бурно вздымало её грудь. Раэм едва не сорвался от этого зрелища. Больше не сдерживая себя, он с хриплым рыком стал покрывать жадными, болезненными поцелуями её шею и грудь, не боясь оставить следы на восхитительной коже. Его алчущий рот впускался всё ниже, а руки все крепче сжимали дрожащее тело жены. Да, именно такой он и хотел её видеть – дрожащей, открытой, потерявшей разум от страсти. Не давая ей опомниться, он опустил свою голову меж её бедер и накрыл ртом раскаленную сердцевину её тела, и она со стоном выгнулась от этой ласки. Но Раэму этого было мало. Он хотел, чтобы она кричала его имя, умоляя о большем. Он терзал её, держа на краю, отступая в последний момент. Раэм видел, как слёзы текли по её щекам, но его жена не сдавалась, не давая полной свободы драконнице. Сам Раэм понял, что проиграл эту битву, потому что уже не мог совладать со своим ревущим в крови вожделением. Он чувствовал, что если не погрузится сейчас же в неё, то просто умрёт от рвущего его на части желания. С хриплым рыком он вклинил своё дрожащее от похоти тело между бедер жены и толкнулся внутрь раскаленного лона. Первое же движение заставило закричать обоих. Карибу от резкой мгновенной боли, а его от безумного наслаждения. Раэм целовал дрожащие губы своей жены, сдерживая сотрясаемое судорогой нетерпения собственное тело. Но разум покидал его, оставляя только рвущуюся на свободу потребность обладать этой женщиной.

   - Прости, любимая, – прошептал он сквозь вылетающее со свистом дыхание и толкнулся опять.

   Он хотел, чтобы она смотрела, чтобы её глаза сияли от страсти. Но глаза его жены были плотно закрыты. Больше думать он уже не мог. Его мужское естество рвалось навстречу финалу, врываясь в жену раз за разом. Каждая клетка, каждое нервное окончание сжимались в жесткую пружину, восходя всё выше. Кариба выгнулась под ним, и из-за стиснутых зубов прорвался хриплый крик. И тут пружина, стянувшая всё внутри, лопнула, разрывая его на части. Его рык сотряс, казалось, все стены замка, объявляя о самом совершенном финале, что случался в его длинной и далеко не монашеской жизни. Наслаждение пронзало его, растворяя, уничтожая его прежнего так, как будто его никогда и не было. Он был опустошён и, возвращаясь, медленно впитывал в себя, как губка, сущность лежащей под ним женщины. Она проникала внутрь его тела и души, и это тоже было небывалым наслаждением. Так, как будто его, Раэма Дараисского самого по себе больше не осталось, была лишь оболочка, до краев наполненная лишь этой женщиной.

   Раэм, боясь раздавить свою хрупкую жену, держал вес своего ещё содрогающегося от угасающих искр тела на локтях. Открыв глаза, он столкнулся с ледяными глазами любимой, полоснувшими его, как бритва. Его мечты рухнули. Возбуждение схлынуло, и вернулась прежняя Кариба, что ненавидела и презирала его. В груди остро заныло от непривычной боли. Неужели ему не удастся растопить сердце женщины и всегда так и придется взывать к безумной чувственности драконницы?

   Раэм закрыл глаза, не желая видеть этот взгляд, лишающий его надежды. Он ещё не побежден, это лишь начало. У них вечность, и он ещё увидит её глаза, полные страсти к нему, и она будет кричать его имя, умирая от наслаждения. Он ведь всегда побеждает. Раэм соскользнул с тела любимой и, позволив ей отвернуться, крепко прижал её спиной к своему.

   Проходил час за часом, но Раэм чувствовал, что жена не спит. Просто лежит, уставившись неподвижным взглядом в стену. Камин стал угасать, и в комнате становилось холоднее. Раэм укрыл их, по-прежнему крепко прижимая к себе это желанное, хрупкое тело. Рассвет стал осторожно пробираться в их спальню. Пора было заканчивать ритуал. Раэм поднялся и коснулся плеча жены.

   - Нам пора.

   - Нет, - жестко сказала она, даже не поворачиваясь.

   - Нас ждут мои люди, они хотят видеть танец драконов, – как можно мягче сказал Раэм.

   - Нет. И в этот раз у тебя нет власти заставить меня, – Кариба повернулась и с жестокой усмешкой посмотрела на мужа.

   Раэм и сам знал это. Никто не может силой или угрозами заставить проявиться дракона. Для обращения нужны или радостные эмоции, ничем не замутненные, или же крайняя степень гнева. Именно поэтому сейчас весь замок замер в ожидании прекраснейшего из зрелищ - танца опьяненных счастьем драконов после первой брачной ночи.

   - Не в твоей власти сделать меня счастливой. А вместо гнева я испытываю к тебе презрение. Так что сегодня в небе будет танцевать лишь один черный дракон.

   - Это немыслимо! Ты унижаешь меня перед моими людьми! – взвился Раэм.

   - Ну что же, добро пожаловать в мой мир!

   - Я не унижал тебя! Я женился на тебе, хотя мог сделать тебя наложницей, игрушкой.

   - О, да, ты так благороден! Ты не сделал меня игрушкой, какое счастье. Своих игрушек ты хотя бы отпускаешь рано или поздно! А меня ты навеки силой и шантажом заключил в тюрьму брака с тобой. Без надежды, без будущего, НАВСЕГДА!

   - Глупая, да любая женщина в Дараиссе убила бы за право оказаться сейчас на твоем месте, - взревел Раэм.

   - Тогда почему сейчас в этой постели лежу я, а не любая из них!

   - Потому что я выбрал тебя!

   - Но я-то тебя не выбирала! - глаза Карибы горели ненавистью.

   Заскрипев зубами, Раэм набросил на обнаженное тело халат и пошёл прочь из спальни. Обернувшись в дверях, он сказал

   - Ты смиришься. У нас вечность впереди.

   В коридоре он тут же столкнулся со слугами, ожидающими, когда хозяева, наконец, покинут спальню.

   - Повелитель, - все склонились перед ним, но Раэм точно поймал недоумевающие взгляды.

   - Никому не входить и не беспокоить покой госпожи, пока она сама не соизволит встать, -прорычал он.

   - Повелитель, но танец драконов… – начал кто-то робко.

   - Танец драконов вы увидите в другой раз. Госпожа слишком утомлена сегодня, - и он зашагал на башню. Взойдя на самый верх, на открытую площадку на крыше, Раэм сбросил халат и позволил телу наполниться воспоминаниями о минутах обладания любимой. Изменения в этот раз происходили почти без боли. Раэм не чувствовал, как кости ломались и удлинялись, как черная чешуя рвала кожу, и вытягивалось, увеличиваясь в размерах, тело. Вскоре вниз с башни бросился огромный черный дракон, и сильные крылья его поймали воздушные потоки и подбросили его высоко в небеса, где он хотел петь песню своей любви, но почему-то из груди рвался только тоскливый вой. Черный дракон отчаянно звал свою возлюбленную, но она не отзывалась, будучи надежно скрыта оковами человеческой плоти.

   Когда Раэм вернулся в спальню, то застал жену спящей. Она свернулась клубочком в дальнем углу кровати. Длинные ресницы бросали тень на смуглые щеки. Лицо было спокойным и прекрасным, его не обжигали синие бритвы глаз. Раэм так и стоял, любуясь женщиной, которая теперь принадлежала ему, при этом оставаясь далёкой, как звезды.

   Раэм встряхнулся, возвращаясьв реальность из своих воспоминаний. Пора было заходить в дом, пока оставленная без присмотра жена не затеяла чего-нибудь.

ГЛАВА 7.

Ясмина опустилась на стул на кухне. Что только что произошло? Судя по всему, ей удалось убедить Раэма не убивать Феликса и Антона, и этот факт почему-то привел его в дикую ярость. Или она просто как дурочка попалась на разыгрываемый спектакль? Может, никто и не собирался идти дальше разговоров, и всё это было затеяно, что бы она испугалась и была более сговорчивой? Но зачем это, и кому нужно? Если Раэм хотел просто переспать с ней, так она и так уже растаяла, растеклась у его ног сладкой лужей, стоило ему только обнять её покрепче. И что за дикая реакция у неё на этого мужчину. Ведь любой разумный человек при взгляде на этого яростного мощного мужика, наверное, испытал бы желание отойти подальше. Да, он, несомненно, красив, но красота его жестокая, устрашающая в своем совершенстве, такая, которой хочется любоваться лишь издали. А вместо этого её тело в его присутствии просто изнывает от возбуждения. Нет, конечно, она в общепринятом смысле вовсе не образец идеальной верной супруги. Но то, что с некоторых пор происходило между ней и Антоном, и то, как к этому относился Феликс, касалось только их троих. Но даже отношения с Антоном развивались постепенно, она никогда ТАК на него не реагировала. Антон был чем-то приятным, не обременительным в смысле отношений и дающим так необходимую разрядку её телу. А когда к ней прикасался Раэм, было похоже, что у неё закипает кровь именно от ощущения узнавания этих прикосновений. Словно её тело стремится к нему, как к давно знакомому, по чему оно истосковалось. Даже внутренние мышцы сжимались так, как будто помнили, как он должен там ощущаться. Этому не было никаких разумных объяснений, кроме одного – видимо, действительно в её прошлой жизни они были очень близки.

   Конечно, безумные упоминания о драконах и других мирах очень смущали Ясмину. Оставалось надеяться, что этот самый переход в другой мир, что должен был состояться завтра, не будет заключаться в том, что её распнут на алтаре и всадят в сердце нож, чтобы этот самый переход и устроить.

   Хлопнула входная дверь, и вскоре появился Раэм. Его лицо больше не искажал гнев. Видимо, он ходил проветриться, чтобы не прибить её ненароком. Раэм сел напротив и уставился на неё своими темными глазами. Ясмина чувствовала себя ужасно некомфортно под этим сканирующим взглядом.

   - Не хочешь меня о чём-нибудь спросить? – наконец раздался его низкий бархатистый голос.

   Ясмина пожала плечами.

   - Ты говорил о переходе в другой мир. Это будет больно?

   - Вообще-то ты не должна чувствовать боли. Хотя меня беспокоит, что твоя драконница очень слаба и не сможет оказать тебе помощи при переходе. Но тебе не о чем волноваться – моей магии хватит на нас обоих.

   Ну, да, магии, конечно. Чего ж тут непонятного?

   - А как это будет, вы станете читать заклинанья и танцевать с бубном, отрежете голову черному петуху, или что там ещё?

   Красивая бровь Раэма поползла вверх. Потом уголок рта дернулся, и на его губах на краткий миг родилась мимолетная улыбка. Ясмина следила, как завороженная, за этим кратким всполохом тепла, мелькнувшим на его жестком лице.

   - Танцевать с бубном? Пожалуй, нет, любимая. Для меня это несколько экстремально. Просто для нас откроют дверь с той стороны, и мы в неё войдем.

   - Я прям разочарована. Просто дверь? Так прозаично? Никакого мистического антуража, никаких спецэффектов, – поджала губы Ясмина.

   - Ну, прости, что разочаровываю. Магия не терпит лишнего шума, знаешь ли. Но обещаю, что когда мы попадем на Дараисс, я покажу тебе много разных чудес.

   - Ну что ж, раз мне не избежать, по твоим словам, путешествия в твой мир, то ловлю тебя на слове.

   Раэм нахмурился от её слов.

   - Не стоит воспринимать это как путешествие, любимая. Мы возвращаемся домой. Навсегда. Сюда ты больше не вернёшься. Дараисс наш дом. Ты и так слишком долго отсутствовала.

   - А когда я окажусь там… ну, в смысле дома, что я там буду делать? Чем я раньше занималась? Ну, кроме того, что согревала твою постель – это то ты мне уже неоднократно доступно объяснил.

   Красивый рот Раэма опять изогнулся в подобии улыбки. Ясмине стало до ужаса интересно, каким станет его лицо, если он вдруг улыбнется по-настоящему? У неё, наверное, сердце остановится. Все же он потрясающе красив.

   - Мне нравится, что ты больше не паникуешь и не кричишь, говоря о нашей совместной постели.

   - А смысл рефлексировать? Изменить прямо сейчас я ничего не могу. Так что лучше буду наблюдать и думать. Ведь из любой ситуации всегда есть выход.

   Настроение у Раэма вдруг резко испортилось. Брови сошлись, и глаза сощурились и превратились в две горящие черным пламенем щелки.

   - Если ты надеешься, что сможешь снова убежать от меня, то очень сильно ошибаешься. Я не идиот и учусь на своих ошибках, - прорычал он. – Поэтому выброси из головы все мысли о побеге, он невозможен. Просто привыкай к мысли, что твоя жизнь снова принадлежит мне.

   - Почему ты все время злишься и рычишь на меня? Это пугает меня до жути!

   - Да неужто? Что-то не похоже, если ты продолжаешь спорить со мной.

   - А ты бы предпочел, чтобы я упала перед тобой на колени, как этот твой Кириш?

   Лицо Раэма вдруг исказила судорога чистого вожделения.

   - Нет, любимая. Я бы предпочел видеть тебя на коленях передо мной обнаженной, в спальне, - и его откровенно возбужденный взгляд совершенно недвусмысленно остановился на её губах.

   - Ты просто потрясающе нахален! Тебе об этом не говорили? - разозлилась Ясмина, против воли загораясь под этим наглым взглядом.

   - Кто бы мне мог об этом сказать, Кариба? Я повелитель, и все вокруг склоняют передо мной головы и говорят только приятные моему слуху вещи. Но тебе всегда было позволено говорить мне все, что угодно. Хотя больше мне нравилось слышать сладкие стоны из твоих уст, – этот мужчина был просто невыносим!

   - Мы можем хоть пару минут поговорить, не возвращаясь к постельной теме?

   - Вряд ли. Драконы очень чувственные существа. А после нашей разлуки, длившейся столь долго – секс, это вообще единственное, о чём я могу думать, находясь с тобой в одной комнате.

   - И что, у драконов принято столь открыто говорить об этом?

   - Ты моя жена. Я тебя хочу. Что такого в том, что я готов говорить тебе об этом постоянно? Я лишь озвучиваю свои желания, что вполне нормально между супругами. Но если ты посмеешь заговорить об этом с кем-нибудь другим, или, не дай Светлые боги, возжелать другого мужчину, я убью его. А тебя накажу.

   - Вот как? И как же?

   - Ты будешь смотреть на его смерть, а умирать он будет долго и мучительно.

   Ясмина передернулась от ужаса под тяжелым взглядом Раэма. Казалось, от этого взгляда тело покрывается ледяной коркой. А он с усмешкой следил за её реакцией на его слова.

   - Неужели на Дараиссе такие варварские законы?

   - На Дараиссе я закон. И ты даже отдалённо не представляешь, любимая, каким варваром и жестоким чудовищем я могу стать, если это коснется тебя, - доверительно сообщил Раэм.

   Ясмина решила сменить тему.

   - Ты так и не ответил, что же я буду делать на Дараиссе? У меня будут обязанности?

   - Ты можешь делать все, что тебе захочется. Переделывать всё в доме, ездить на прогулки, сопровождать меня на охоте и в поездках, посещать портных и ювелиров, устраивать приемы и званые вечера, да все что угодно. Все, что бы ты ни захотела, будет сделано по первому требованию.

   - Так если я правильно понимаю, я должна буду заниматься всякой ерундой, только что бы не сойти с ума от скуки в твоё отсутствие?

   - Не надейся, что я буду часто отсутствовать. Никакие дела не заставят меня ночевать вне нашей постели, больше нет, дорогая. Если возникнет необходимость длительной поездки, ты поедешь со мной. Думаю, ты быстро привыкнешь. Ведь Дараисс все же твой дом.

   - А у меня там есть какая-нибудь родня?

   - У тебя там есть я, и этого достаточно, – отрезал Раэм, опять мрачнея.

   - Я что же, там сирота так же, как и здесь? - Ясмине вдруг стало очень грустно.

   - Твоя мать умерла в родах, а отец ненадолго пережил любимую жену, - глядя в сторону сказал Раэм.

   - Это поэтому у нас нет детей? Ты боялся, что я тоже могу умереть?

   - И поэтому тоже. Мы обсудим эту тему позже. Ещё какие вопросы?

   - Да я так сразу и не знаю. Может, позже. А чем мы будем заниматься весь день?

   - А чем в этом мире занимаются супруги, если не могут покинуть дом?

   - Ну, не знаю. Разговаривают, иногда готовят вместе что-нибудь вкусное, смотрят вместе кино, валяясь на диване, – «занимаются любовью», чуть не соскочило с её языка, но она его вовремя прикусила.

   Вот откуда ей об этом, по его мнению, знать? Первое время, пока ещё кипели страсти, они с Феликсом действительно всем остальным занятиям предпочитали секс. Ну, а потом… Феликс всегда был занят, и проводить время с ней у него почти не было возможности. Максимум им удавалось выбраться куда-нибудь поужинать, но в последнее время и это случалось все реже и реже. Так что чем себя занять, она должна была думать сама.

   - Готовят? Разве это так увлекательно? Я никогда не пробовал. Может, расскажешь как? - оживился Раэм.

   Он что, решил в счастливое семейство поиграть? Что-то Ясмина не могла его себе представить у плиты. Или просто пытается отвлечься?

   - Ну, для того, чтобы готовить, нужны продукты.

   Раэм указал на холодильник. Открыв его, Ясмина увидела, что он битком набит разнообразными продуктами из супермаркета. Да, видимо, варвары вполне успешно осваивали современные блага.

   - Зачем так много?

   - Мы не знали, что удастся так быстро заполучить тебя, и, к тому же, у драконов прекрасный аппетит. Разве ты не любишь поесть?

   Это верно, Ясмина была обжорой. Она спокойно могла съесть в два раза больше Феликса, и нигде на ней это не отражалось.

   - А что предпочитают есть драконы? – спросила Ясмина.

   - Мясо. Мы же все же хищники.

   Ясмина стала доставать нужные продукты. Внимательно посмотрела на Раэма, размышляя, что же ему можно поручить сделать, чтобы последствия не были фатальны.

   - Не смотри так пристально на меня, Кариба, – пробурчал Раэм. – Это заводит меня.

   Ясмина закатила глаза, мысленно прося терпения у высших сил.

   - А что тебя не заводит? Должна же я знать на всякий случай.

   Раэм задумался с серьезным лицом, перевёл на её грудь взгляд, сглотнул и вдруг хитро улыбнулся. У Ясмины аж нож из руки вывалился от его улыбки, казалось, тело прошила молния от головы до низа живота и ослабила её коленки. Ничего себе!

   - Боюсь, любимая, мне нечем тебя утешить, - заявил Раэм. – В данный момент меня возбуждает абсолютно все в тебе. Так что с этим тебе тоже стоит смириться.

   Ясмина мстительно сунула ему в руки несколько луковиц и нож, в который раз разозлившись на свою реакцию на этого мужчину...

   - Почистить и порезать, – приказала она.

   - Эй, никто не смеет приказывать мне! – притворно возмутился Раэм. Кажется, действительно решил изменить своему мрачному настрою.

   - Ну, подай на меня в суд! Ну, или накажи! - огрызнулась Ясмина.

   - Не дразни дракона, любимая! Последствия могут быть неожиданными для тебя – хотя, определенно приятными, - продолжил поддразнивать её Раэм. И это никак не вязалось с уже создавшимся у неё образом вечно рычащего мужчины.

   Он пожал плечами и принялся выполнять поручение, изредка поглядывая на неё в поисках одобрения. Когда из его глаз стали катиться слезы, и он в недоумении начал тереть глаза в попытке скрыть реакцию своего организма, делая только хуже, Ясмина испытала удовлетворение. Озадаченное выражение лица у жестокого Раэма было как бальзам на душу. Вот сейчас то он точно не думает о сексе. Ага, пакость удалась.

   Мясо «по-французски» им удалось приготовить без особых разрушений на кухне. А после обеда они как настоящие супруги расположились на диване перед телевизором. Они смотрели всё подряд, переключая каналы. Раэм просто завалил её вопросами по поводу увиденного. Ясмина чувствовала себя учителем младших классов, объясняя некоторые очевидные вещи.

   - Слушай, как тебе удалось снять тут жильё, жить и разыскивать меня, если ты ничего не знаешь о жизни здесь?

   - Дело в том, любимая, что разыскивали тебя по всем мирам, не только здесь. Делают это маги-наемники, как - не скажу, это тебе знать не надо. Только когда стало известно, что ты действительно здесь, я пришёл сюда. Так что и дом, и все остальное – это забота слуг.

   - Скажи, ты родился, ну, повелителем, или стал им?

   - До меня на Дараиссе не было повелителей. Он был населён разобщенными племенами и народами, слабым и постоянно разоряемым кочевниками из восточных пустынь. Я объединил всех и сделал Дараисс непобедимым. Я любим Светлыми богами, и они помогли мне в этом, – опять вернулся Раэм Драконий повелитель, надменный и жестокий. Раэм, способный улыбаться, исчез без следа.

   - А мне-то уже показалось, что ты стал нормальным, даже стал мне нравиться, – вздохнула она.

   Лицо Раэма потемнело ещё больше.

   - Тебе следует лечь спать. Дверь откроется завтра на рассвете, и силы тебе понадобятся, – проворчал он недовольно.

   - Что, усыплять опять будешь?

   - Да. Так ты наверняка отдохнешь, а не станешь тратить ночи на бессмысленные терзания и сомнения. Завтра твоя жизнь измениться, так что лучше тебе быть бодрой и сильной.

   Ясмина пошла в спальню, не видя смысла в препирательствах. Все равно он победит. Войдя в комнату, она стянула с себя платье, понимая, что просить его отвернуться или выйти – бессмысленно, и нырнула под простынь. Раэм не стал ложиться, а только, наклонившись, нежно поцеловал и коснулся тех самых точек на шее, погружая её в сон.

ГЛАВА 8.

Раэм Дараиссский.

   Раэм вышел во двор и наблюдал за угасающими отблесками солнца на облаках. Это последний закат в этом чужом мире. Завтра на рассвете они перейдут в Дараисс, и его жизнь вернётся в прежнее русло. Хотя на самом деле он сомневался, что она будет прежней. Кариба как-то неуловимо изменилась в этом мире, стала мягче и легче шла на контакт с ним. И такой она нравилась ему даже больше прежней. Сейчас Кариба не помнила о прошлом, и между ними не стояли обиды и его ошибки. Ошибки? Он что, уже был готов признать, что совершил ошибки, когда пытался заполучить её и подчинить своей воле? Кажется, да. Он никогда не сказал бы это вслух или признал бы это прилюдно, но, однако же, наверное, можно было сделать по-другому, обойтись с ней не так жестко. А что ему было делать? Ухаживать за ней, соперничая с мальчишкой соседом? Выставлять себя на посмешище, если бы она все же предпочла этого Лаэмина. Нет, все он сделал правильно! И если бы он не позволил ей сбежать, то она уже давно смирилась, и жили бы они прекрасно.

   Оставался другой вопрос – хотел ли он, чтобы она вспоминала? Пожалуй, нет. Такая, как сейчас, она его вполне устраивала. Он отчетливо видел желание и неподдельный интерес к нему как к мужчине в её глазах, вместо прежнего ледяного презрения. И этот взгляд делал его мягким, выворачивая его душу ей навстречу. Он чувствовал, что сейчас он мог вылепить их отношения заново, совсем по-другому, именно так, как он и мечтал всегда. Просто ему нужно укротить свой дикий нрав и властность. Ей явно нравилось, когда он вел себя спокойно, изображая из себя простого смертного. Что же, ради того, чтобы Кариба улыбалась ему и даже целовала его сама, он готов немного поиграть в простого парня. Ровно столько, сколько нужно, чтобы прочно привязать её к себе. Он убедит её в том, что она была безумно влюблена в него.

   Оставалась одна трудность. Кто-нибудь в замке или за его пределами мог просветить её о характере их прежних отношений. Можно, конечно, запретить, но всегда были те, кто ослушается приказа.

   Тогда, пятнадцать лет назад Карибе удалось очень быстро завоевать любовь почти всех его людей в замке. Целые дни она проводила в заботах, общаясь со слугами и с просителями из деревень, старательно избегая встреч с ним. Слух о доброй госпоже быстро распространялся, и поток просителей не иссякал. Люди словно сошли с ума и решили отыграться за все те годы, когда он игнорировал нужды простых подданных. Они все шли и шли к ней. Его молодая жена просто рвала себя на части, стараясь всем помочь. У неё было время для всех, кроме него. Стоило ему лишь появиться рядом, и Кариба мрачнела и опускала глаза, при этом выпрямляя словно окаменевшую спину, и вздергивала упрямый подбородок. От глаз людей не ускользало это, как и то, как мгновенно она обмякала стоило ему исчезнуть. Ночами она по-прежнему сводила его с ума своим упрямством. Каждый раз как за ними закрывалась дверь спальни, он набрасывался на неё с неутолимым голодом, упорными ласками заставляя её драконницу подступить близко к коже и затуманить звериным началом разум его восхитительной жены. Её тело послушно загоралось в его руках дикой страстью, сжигая его самого с такой силой, что порой это пугало. Но стоило лишь отхлынуть страсти, и Кариба становилась холоднее льда, отгораживаясь от него каменной стеной. Она по-прежнему не могла спать с ним рядом, и Раэм вскоре увидел следы усталости на её прекрасном лице. Тогда скрепя сердце, он стал уходить из их спальни, едва ослабевал его чувственный голод, чтобы она могла поспать. Все это не ускользнуло от слуг, так же, как и напряженное молчание во время трапез и то, что юная госпожа никогда не звала своего мужа по имени, да и вообще не обращалась к нему сама. Вскоре слухи о том, что юная жена повелителя совсем не так счастлива, как должна, расползлись почти по всему Дараиссу. Когда они, сделав круг, наконец дошли до Раэма, он взбесился. Одно дело знать это самому, но узнать, что это так очевидно для всех, было точно нож в сердце.

    Пройдя через нескончаемую толпу просителей и ворвавшись в шатер во внутреннем дворе замка, где его жена принимала просителей, он взревел:

   - Вон! – и впился в Карибу яростным взглядом.

   В этот момент вокруг жены было несколько детей, видимо, сироты. Они сжались от страха, и Кариба невольно прикрыла их собой.

   - Прощу прощения, мой повелитель, – холодно сказала она. - Мы ещё не закончили.

   - Мне плевать. Все вон! – рычал Раэм.

   Кариба спокойно обернулась к служанке.

   - Лана, вымойте и накормите, пожалуйста, детей. Устройте их в комнатах для прислуги, я навещу их позже.

   Как только шатер опустел, Раэм шагнул к Карибе и, схватив за руку, дернул на себя, с ощутимой силой впечатывая в свою грудь. Он знал, что причиняет ей боль, но Кариба не издала ни звука, только крепко сжала челюсти.

   - Сколько будет продолжаться то, что я вижу тебя только по ночам в постели? - зарычал он ей в лицо.

   - Прошу прощения, повелитель, но не понимаю причин вашего раздражения, – холодно сказала она, отказываясь встретиться с ним взглядом.

   - Раэм! Я твой муж, и ты должна называть меня по имени. Повелитель я для всех остальных, но не для моей жены. Ты не говоришь со мной, избегаешь целый день и просто позволяешь ласкать себя по ночам. Прошло два месяца, и я был терпелив. Но теперь довольно!

   Кариба упрямо молчала. Раэм вздернул её подбородок, заставляя посмотреть в глаза. Его как всегда больно обжёг ледяной взгляд любимой жены. Но, несмотря на это, он, не сдержавшись, накрыл её губы алчным поцелуем. Кариба не отвечала ему по началу, но потом он ощутил её отклик. Она стала горячее и податливее в его жадных руках. Он не хотел ждать ночи, хотел добраться до её тела прямо сейчас. Ему было плевать, что за тонкой тканью шатра находятся десятки людей. Упрямый рот Карибы наконец поддался его натиску, и он углубил поцелуй, желая её полной капитуляции. Раэм зарычал в нетерпении, желая ощутить её под собой немедленно. Он, не прерывая поцелуя, рванул шнуровку, раздирая ткань её платья, и стянул его по плечам, открывая для себя доступ к груди и позволяя ему скользить на пол к её ногам. Подняв её так, чтобы розовые затвердевшие соски оказались на уровне его рта, он впился в одну из восхитительных вершин. Кариба задрожала в его руках. Он знал, что она как всегда борется со своей реакцией на его прикосновения и ласки. Она каждый раз упорно боролась, не желая сдаваться этим ощущениям без боя, и всегда проигрывала.

   Упившись одним соском и превратив его в твердый, сверкающий камушек, он переключился на второй и понес её к подушкам в углу шатра.

   - Ты готова для меня! - и Раэм рванул свои штаны, выпуская на свободу мучительно пульсирующую плоть.

   Все доводы разума и ограничения начисто были заглушены рёвом дракона в крови. Он ворвался в её тело, застонав от удовольствия, и стал врезаться раз за разом мощными, резкими движениями, удерживая её для своего проникновения так сильно, что казалось треснут кости. Возбуждение драконнницы тоже, видимо, было безумным, и Раэм увидел, как полоска алых чешуек прорезалась вдоль изогнутого в страсти позвоночника Карибы. Из горла его жены рвались неконтролируемые хриплые стоны и невнятные мольбы. Это ещё больше сводило с ума Раэма, заставляя ускорять движения, опустошая пожаром его мозг. И когда его жена, изогнувшись, закричала, не в силах удержать в себе их общее наслаждение, он последовал за ней, заставляя мир содрогнуться от торжествующего рыка умирающего от наслаждения дракона. Обессилев, они упали на подушки, и Раэм, закрыв глаза, целовал мокрую от испарины кожу своей жены, ловя чуткими пальцами её утихающую дрожь.

   - Ты можешь упрямиться и морозить меня взглядом сколько угодно, – хрипло прошептал он. – Но твоё тело признает и безумно желает меня. Твоя драконница признает и желает моего дракона. Тебе не выиграть эту битву, моя любимая. И чем быстрее ты признаешь своё поражение, тем лучше.

   Кариба поднялась на нетвердых ногах и потянулась к своему платью.

   - Нет! – рявкнул Раэм неотрывно глядя на её тело. – У меня сегодня больше нет дел. Мы останемся в этом шатре до ужина, раз он тебе так нравится. Вернись ко мне. Мне надоело, что я вижу тебя лишь ночью, хотя хочу видеть и обладать постоянно. Больше сюда не будут приходить эти люди, и все твоё внимание будет принадлежать только мне. Я был достаточно добр, позволяя тебе заниматься всякой ерундой в надежде, что это смягчит тебя ко мне. Но я ошибся, ты просто использовала возможность быть от меня на расстоянии. Неужели ты всерьез думала, что присутствие всех жалких смертных удержит меня вдали от тебя, если я на самом деле захочу? Мне надоело играть в доброго идиота. Отныне мы будем вместе каждую свободную минуту. Мне, и только мне должен принадлежать каждый твой взгляд.

   - Но, повелитель… -

   - Раэм!! Любимый!!! - взревел он. - Скажи, кого из стоящих снаружи мне нужно убить, чтобы ты стала называть меня именно так?

   - Никого… Раэм, - и Кариба встретила его взгляд своим, жестким, как клинок.

   - Вот видишь, ничего сложного. Иди ко мне, любимая. Хочу чувствовать твою кожу на своей, – попросил Раэм почти примирительно, снимая остатки одежды.

   Кариба подчинилась и скользнула на подушки рядом с мужем. Раэм накрыл её тело до подбородка покрывалом и небрежно прикрыл свои бедра.

   - Кириш! – громко крикнул он.

   Полог шатра откинулся, и вошёл огромный воин. Он резко опустился на колено и не поднимал глаз на супругов.

   - Выгоните всех из замка и больше не пускайте. Пусть нам подадут вино и еду прямо сюда, а потом все должны покинуть двор до тех пор, пока мы с госпожой не решим вернуться в замок. Да, вели служанкам принести сюда платье для моей жены. И ещё приготовить к завтрашней охоте спокойную и надежную лошадь для госпожи и собрать все необходимое.

   - Да, повелитель.

   - Раэм... - начала Кариба.

   - Да, любимая? - он весь подался к ней.

   - Можно хотя бы дети останутся в замке, они сироты, им некуда идти. - Кариба не мигая смотрела в его глаза.

   - Нет! У тебя не будет на них времени, а шляться тут без присмотра им нечего.

   - Раэм, пожалуйста…

   Он видел, как она буквально ломает себя, чтобы его попросить.

   - А что я получу за согласие их оставить? Ты будешь нежной со мной сегодня, а, любимая? Может, обнимешь или поцелуешь сама?

   Кариба отвела глаза, и не смогла скрыть дрожь, передернувшую плечи.

   - Вот видишь, ты просишь у меня что-то, ничего не давая взамен. Так больше не будет. Кириш, можешь идти.

   Воин, резко поднявшись, исчез за пологом.

   С того дня Раэм не отпускал Карибу ни на минуту. Ей приходилось следовать за ним на охоту, на суды, на объезды владений, где они останавливались на ночь в замках вассалов Раэма. И каждую минуту, стоило им спешиться, его руки обвивали её талию, и губы то и дело касались волос и виска, утверждая для всех его права.

   Теперь его жена почти всё время находилась в окружении его воинов, а не замковой прислуги. Раэм часто ловил её жадные взгляды, когда воины упражнялись, поддерживая себя в форме. Впервые, когда он это увидел, в нём взревела ревность, и он хотел знать, кто из тренирующихся воинов привлёк внимание его жены. Хотя его дракон готов был убить всех без разбора, чтобы наверняка уничтожить соперника. Но потом Раэм вспомнил её тренировки в замке отца и понял, что Кариба тоскует по ним. Поразмыслив, он, ничего ей не говоря, велел сшить для нее максимально закрытый мужской костюм. Когда он был готов, Раэм принес его однажды вечером Карибе.

   - Одевайся, – и довольно улыбнулся, располагаясь в кресле.

   Кариба молча взяла вещи и, рассмотрев, удивленно подняла глаза. Хотя она позволила эмоции лишь на секунду озарить лицо. Потом молча стала распускать шнуровку платья.

   - Любимая, ты не хочешь спросить, что я задумал? - Раэм с жадностью ловил каждое движение раздевающейся жены.

   - Что ты задумал, Раэм? – голос Карибы был безразличен.

   - Я позволю тебе тренироваться. Даже больше, я сам стану тебя учить, – самодовольно заявил Раэм, следя за реакцией жены.

   Она замерла и, пожалуй, впервые посмотрела на него внимательно, без злобы и презрения.

   - Ты станешь заниматься со мной? - как она ни пыталась спрятать изумление, полностью скрыть свои эмоции ей не удалось.

   На щеках Карибы вспыхнули красные пятна, и она отвернулась. Раэм торжествовал, ему, наконец, удалось добиться от жены хоть каких-то эмоций, кроме ненависти и презрения. С трудом сдержав себя, чтобы не наброситься на неё, пока она переодевалась, он пообещал себе отыграться ночью. Когда Кариба была готова, он взял её за руку и повел наверх на башню к драконьей площадке. Здесь их никто не мог видеть, и это полностью устраивало Раэма. Подняв загодя приготовленные клинки, он вложил один в руку Карибы.

   - Ну, что, нападай, родная. Давай, сорви свою злость, попытайся убить меня, – раскинул он руки, открываясь.

   Но Кариба стояла неподвижно.

   - Что не так? - вздохнул Раэм.

   - Мой меч боевой, а у тебя учебный. Это нечестно, – решительно заявила она.

    Раэм расхохотался.

   - Не бойся меня поранить. Ты вряд ли сможешь даже коснуться меня, - заносчиво улыбнулся Раэм.

   Кариба бросила клинок.

   - Если ты затеял это лишь для того, чтобы подчеркнуть свое превосходство надо мной, то не стоило. В этом я не сомневаюсь. И заниматься со мной для этого не надо, – Кариба отвернулась, чтобы уйти.

   - Остановись! О, Светлые боги, ну как же мне трудно с тобой, Кариба! - Раэм тяжело вздохнул и обнял жену за плечи. - Я не хотел тебя обидеть, прости, если заставил так подумать. Я хотел доставить тебе радость. Пожалуйста, сделай мне хоть полшага навстречу!

   Несколько минут Кариба стояла неподвижно. Раэм уже почти сдался.

   - Хорошо, – наконец сказала она. – Только у тебя тоже должен быть боевой меч. И ты не будешь поддаваться.

   - Любимая, это невозможно. Разве смогу я ударить тебя в полную силу? Ты же рассыплешься, – поддразнил её Раэм.

   - Я крепче, чем кажусь, – и впервые на лице жены Раэм увидел мимолетную улыбку и готов был рухнуть на колени от этого мгновенного проблеска счастья.

   Раэм все же сменил меч, и только тогда Кариба взяла свой. Первую её атаку Раэм едва не пропустил, Кариба оказалась гораздо быстрее, чем он ожидал, к тому же он расслабился. Конечно, ей так и не удалось ни разу коснуться его. Она была на самом деле неплохо подготовлена, быстра и находчива, но все же девчонке, дравшейся только на тренировочной площадке, было далеко до закаленного в настоящих сражениях воина. Кариба будто ожила, лицо раскраснелось, глаза горели неподдельным интересом, щурясь, когда она задумывала хитрый обманный выпад. Раэм просто плавился от удовольствия, глядя на Карибу такую живую. Ведь именно такой он увидел её в первый раз. В его груди рос, расширяясь, теплый, пушистый комок нежности, озадачивая его самого самим фактом наличия. Даже его дракон млел, чувствуя радостные эмоции своей половины.

   Погоняв Карибу до седьмого пота, Раэм дал отбой и стал объяснять ей её ошибки и упущения.

   - Смотри, Кариба, тут ты немного расслабила кисть, и поэтому рука дрогнула, и удар получился неточным, – объяснял он, обхватив её и демонстрирую ошибку, стараясь скрыть то, как жадно его ноздри впитывают запах ее разгоряченного тела, и как от этого наливается желанием его собственное.

   – Нет, погоди, Раэм, – она развернулась к нему и перехватила его руку. – Вот так?

   Она и не заметила, как сама прижалась к нему, взяла за руку и назвала его по имени совершенно спокойно, без усилия над собой. Раэм буквально затаил дыхание, чтобы не выдать резким вздохом свою радость от этого простого прикосновения. Заметив, что Раэм долго не отвечает, Кариба резко подняла голову и встретилась с его горящим голодным желанием взглядом. Вспыхнув, она резко убрала руки и отступила на шаг.

   - Думаю, на сегодня достаточно, – пробормотала она.

   - Как скажешь, любимая, - успокаивая шум крови в ушах, ответил Раэм.

   Они стали тренироваться почти каждый день. Раэму безумно нравилось, что в эти моменты Кариба становилась живой и веселой. Она быстро училась, и уже к концу второй недели занятий ей удалось поднести клинок к горлу Раэма. Точнее, она достигла того уровня, что он мог поддаться так, чтобы это не заметила сама Кариба. Потому что, когда в первые дни она ловила его на том, что он откровенно поддается, сразу злилась и порывалась уйти. Но сейчас, держа меч у его горла, она была уверена в своей победе.

   - Я победила тебя, Раэм Дараисский! – она зашлась серебряным звонким смехом счастливого ребенка, убирая острие.

   - Да, любимая. Победила, – Раэм впитывал звук её радости как пересохший песок воду. Ведь он никогда не видел её искренне смеющейся в его присутствии. - Но, надеюсь, ты не возгордишься настолько, что бросишь тренировки?

   - Не-е-ет! Конечно, нет! Я ведь до конца не уверена, что ты не поддался мне, – она прищурилась, с хитринкой глядя в его глаза.

   Раэм рискнул улыбнуться ей и был просто счастлив, когда ответная улыбка стала шире, хотя Кариба и опустила глаза в смущении. Не сдержавшись, Раэм шагнул навстречу и, отбросив меч, обхватил лицо жены руками, нежно провёл по щекам большими пальцами. Раскрасневшаяся Кариба вспыхнула ещё больше, а губы дрогнули. Её учащенное от движения дыхание вдруг неуловимо изменилось, и он точно уловил в нем возбуждение. Раэм нежно коснулся своими губами её губ, провел без нажима по нижней языком, словно заново исследуя эту территорию. И Кариба дрогнула и потянулась ему навстречу. Раэм углубил свой поцелуй, сдерживая изо всех сил желание атаковать с диким голодом, что уже грыз его изнутри. Нет, сейчас он не мог этого сделать, потому что впервые ему позволила себя поцеловать именно сама Кариба, не принуждаемая чувственным голодом своей драконницы. И от этого несмелого, едва ощутимого касания губ у Раэма просто мутилось в голове от счастья. Это был первый, крошечный и робкий шаг к нему навстречу, который сделала она сама. И поэтому, когда она захотела отстраниться, он не держал.

   Раэм знал, что придет ночь, и он не сможет сдержать себя и опять будет ласкать её тело, пробиваясь сквозь кожу к жадной до наслаждения драконнице. Он просто уже не мог без этого, отказаться от близости было все равно, что сжигать себя вместе с драконом на медленном огне. Но именно сейчас, в эту минуту они были другими. Наверное, если бы сложилось по-другому, именно так и должны были начаться их отношения. С этой робкой нежности, а не с его эгоистичной жадной похоти. Если бы он был другим человеком, а не Раэмом Дараисским - Драконьим повелителем. Потому что Раэм никогда не признает своей ошибки.

ГЛАВА 9.

- Кариба, проснись, - Ясмину кто-то тряс за плечо.

   Она с трудом сообразила где находится, увидев над собой лицо Раэма. Оглядевшись, поняла, что в спальне ещё царит полумрак.

   - Что случилось? - хрипло спросила она.

   - Нам пора. Скоро откроется дверь, а ещё нужно добраться до места. Просыпайся, одевайся и выходи, – и Раэм выскользнул из комнаты.

   Вставать в такую рань Ясмине было непривычно. Ворча и поминая недобрыми словами здоровенных психов, которым нет покоя в такую рань, она быстро натянула платье и пошла умываться.

   - Кариба, пожалуйста, поторопись! - услышала она голос Раэма. – Нам нельзя опаздывать, или придется сидеть в этом мире до следующей Луны.

   Будто бы она из-за этого должна расстроиться. Выйдя наконец из комнаты, она увидела стоящих у входной двери Раэма и Кириша. Кириш молча склонил голову, приветствуя её, но глаз не поднял и вообще выглядел мрачным. Не говоря ни слова, Раэм накрыл её плечи теплым пледом и подтолкнул к выходу. Во дворе уже стоял, негромко журча двигателем, знакомый тонированный черный внедорожник. Раэм открыл заднюю дверь и помог Ясмине забраться. Сам сел рядом, а Кириш занял водительское место. Они выехали со двора и вырулили на трассу. Насколько Ясмина поняла, направлялись они прочь от города. Горизонт только начал окрашиваться первыми проблесками рассвета. Проехав около получаса, они свернули на малозаметную проселочную дорогу. Проехав по ухабам ещё какое-то время, Кириш остановил автомобиль.

   - Идём, любимая, еще совсем чуть-чуть, и мы будем дома.

   Раэм явно не мог сдержать радостного возбуждения. Напротив, Кириш, казалось, с каждой минутой становился всё мрачнее. Выбравшись из машины, они пошли по направлению к лесу. Видимо, мужчины прекрасно ориентировались в темноте, так как шли быстро и не глядя под ноги. Ясмина, напротив, постоянно спотыкалась. Видимо потеряв терпение, Раэм подхватил её на руки так, как будто она совершенно ничего не весила и, ускорив шаги, стал быстро продвигаться в глубь леса.

   - Разве тебе не тяжело? - робко спросила Ясмина спустя минут пятнадцать такого продвижения.

   - О чём ты, жена моя? Я готов идти так сколько угодно, лишь бы быть уверенным, что ты со мной, – ответил рокочущим голосом Раэм, с удовольствием вдыхая запах её волос.

   Ясмина вздохнула и устроилась поудобнее в надежных объятиях сильных рук. На самом деле ей очень нравилась близость Раэма и мужской запах его тела, а то, как он без всякого усилия нёс её на руках, заставляло чувствовать себя хрупкой и защищенной. Они шли ещё где-то минут десять, всё углубляясь в лес. Вдруг Раэм остановился.

   - Мы на месте, – сообщил он.

   Ясмина огляделась. Прямо пред ними медленно проявлялось нечто. Это было похоже на ажурную огромную паутину, покрытую мельчайшими искрящимися росинками, повисшую прямо в воздухе. Тончайшие нити подрагивали, а капли переливались и пульсировали как живые в завораживающем постепенно ускоряющемся ритме.

   - Это и есть дверь? - пораженно спросила Ясмина.

   - Да, любимая, это и есть дверь, – ответил Раэм.

   - Очень красиво.

   В ответ мужчина пожал плечами, видимо, он не видел в этом ничего стоящего внимания. Ну, для него это дверь как дверь, чего уж тут необычного. Ясмина попыталась соскользнуть с рук Раэма, но он только крепче прижал её к своей широкой груди.

   - Нет, я пронесу тебя через портал.

   - Это что, ритуал какой-то?

   - Нет, просто твоя драконница чуть жива, и у неё совсем не осталось магии. Я прикрою своей магией нас обоих.

   - А это не опасно? – забеспокоилась Ясмина.

   - Со мной тебе нечего бояться, – ну да, Раэм как всегда самоуверен.

   Раэм взглянул на Кириша и кивнул. Мужчина, сжав челюсти, подошёл к двери и, замешкавшись лишь на мгновенье, шагнул в центр сплетения нитей. Радужные капли вспыхнули так ярко, что Ясмина на секунду прикрыла глаза. А когда открыла - Кириша уже нигде не было.

   - Теперь наша очередь, - сказал Раэм.

   Он подошёл вплотную к паутине, и Ясмина невольно сжалась в его руках. Вдруг мощная грудь мужчины завибрировала и послышался негромкий низкий рык. И тут Ясмина увидела, что весь воздух вокруг их тел словно стал уплотняться, образовывая странный кокон. Кожу начало покалывать, и Ясмина испуганно ойкнула и посмотрела в лицо Раэма. Но он, видимо, сейчас был слишком занят и никак не отреагировал на её вопросительный взгляд. Когда «кокон» полностью охватил их тела, Раэм резко шагнул в портал. Яркий свет больно ударил по глазам Ясмины, и она опять зажмурилась. Вдруг куда-то исчез весь воздух, и она стала задыхаться. Испуганно дернулась в железных объятиях мужчины. В страхе она открыла глаза, но увидела только полную темноту. Окончательно запаниковав, Ясмина стала рваться из рук Раэма, отчаянно пытаясь вдохнуть.

   - Тише, тише, любимая. Успокойся, дыши, - услышала как сквозь вату шепот Раэма. - Сейчас все закончится, главное успокойся.

   Да ничего себе, успокойся! Оказаться в безвоздушном пространстве в кромешной темноте, что может быть более располагающим к успокоению. Ага, к вечному прям покою.

   Но, вздохнув в очередной раз, Ясмина поняла, что воздух всё же вернулся. Отдышавшись, она сообщила

   - Я ничего не вижу! Здесь что, ночь? - голос хрипел так, как будто по горлу прошлись железным ершиком.

   - Нет, это сейчас пройдет. Полежи спокойно, - услышала она спокойный голос Раэма.

   Вдруг раздалсяшум и крики на незнакомом языке. Кириш что-то закричал Раэму, и Ясмина почувствовала, что её дернули как тряпичную куклу. Теперь Раэм явно отдал резкий и гневный приказ Киришу, и она почувствовала, что её передали с рук на руки, а затем довольно бесцеремонно перебросили через плечо и понесли. Сзадислышались явные звуки борьбы и звон оружия.

   - Что случилось? Раэм? Кириш? - испуганно закричала Ясмина.

   - Тише, госпожа! - ответил ей голос Кириша, видимо, у него на плече она и болталась мешком картошки. - На нас напали.

   - О, господи! Где Раэм? Куда ты меня тащишь?

   - Тише, умоляю! – прошептал мужчина.

   - Почему ты не помогаешь Раэму?

   - Госпожа, повелителю не нужна помощь, он обратился и сейчас уничтожает слабоумных, решившихся напасть на него.

   Вдруг раздался оглушительный рёв. У Ясмины всё внутри сжалось от страха, а затем затрепетало, отзываясь на этот жуткий звук. Что-то внутри рванулось и словно потянулось на этот чудовищный рык. Дальше были только глухое рычание и ужасные крики умирающих в муках людей.

   - Тише, госпожа, успокойтесь, – тряхнул её Кириш, и в этот момент зрение резко вернулось, будто кто-то включил свет.

   - Что со мной происходит? - пораженно спросила Ясмина, щурясь от яркого солнечного света.

   - Вам надо успокоиться. Это ваша драконница отвечает на зов своей пары. Она чувствует опасность для своего единственного и рвётся на волю, чтобы помочь. Но повелителю не нужна помощь. Вы должны успокоиться и успокоить драконницу. Она сейчас слишком слаба, и попытка обратиться убьет вас.

   - Обратиться? Что ты городишь? - Ясмина видела все уже достаточно четко.

   Кириш вдруг опустил её на землю и стал шаг за шагом отступать от неё, глядя с окаменевшим лицом ей за спину. Ясмина обернулась и застыла в ужасе. На землю медленно опускался огромный угольно-черный дракон, и вихрь, создаваемый его крыльями, поднимал всякий мелкий мусор с земли и швырял в лицо Ясмине. Она остолбенела от страха и даже дышать перестала, когда чудовище наконец коснулось земли и сложило огромные крылья.

   Ясмина так и стояла истуканом, прощаясь с жизнью, а дракон с неожиданной для его огромного тела грацией стал приближаться к ней. Ясмине захотелось провалиться сквозь землю, но она по-прежнему оставалась на месте. Зверюга приблизилась и опустила жуткую, рогатую голову к самому лицу Ясмины, обдавая её горячим дыханием из огромных ноздрей. Странно, что его запах не был неприятным, скорее каким-то безумно знакомым, и внутри опять что-то резко рванулось навстречу монстру. С ужасом Ясмина поняла, что возбуждается, ощутив, как наливается жаркой болью низ живота. А дракон обнюхал её лицо, опустил голову и вдруг уткнулся ноздрями в развилку её бедер, обжигая дыханием даже сквозь платье. Длинно втянув воздух, он вдруг издал рокочущий звук, чем-то напомнивший Ясмине возбужденный стон Раэма. Затем все так же, не отрываясь и продолжая вдыхать её запах, дракон стал меняться. Его тело дрожало и ужималось, меняя очертания. Кости будто ломались, уменьшались и принимали новую форму, а крылья быстро втягивались в спину. Последней стала исчезать черная чешуя, и вот уже на земле перед Ясминой - склоненное тело обнаженного Раэма, и последние чешуйки исчезают в его коже вдоль позвоночника. Мужчина со стоном обхватил бедра Ясмины руками и совсем как до этого дракон приник к её животу лицом, жадно вдыхая.

   - Каррриба, – прорычал он, – твоя драконница по-прежнему безумно желает меня.

   Ясмина была настолько поражена, что стояла безмолвной статуей, не в силах переварить увиденное только что. Выходит, что все это время Раэм говорил ей правду? Он на самом деле не психованный придурок в фазе обострения, а самый настоящий дракон. И из этого следует, что она тоже не человек, как он и говорил. Разум отказывался принимать эту инфу, и Ясмина подумала, что, может, ей в обморок свалиться и обдумать все в тишине своего подсознания? Но обморок все не приходил, а голый Раэм поднялся на ноги, и Ясмина смогла лицезреть степень его возбуждения. Она, конечно, видела его и раньше - обнаженным и возбужденным, но это вовсе не значит, что это не производило на неё впечатления. Все-таки приходилось признать, что он был потрясающим мужчиной. Во всех отношениях. Мужчиной с больший буквы. Очень и очень большой буквы. С трудом заставив себя поднять глаза к его лицу, Ясмина встретила его насмешливый и возбужденный взгляд.

   - Да, любимая, это всё твоё, – нахально улыбнулся он. – И простаивает без дела.

   Ага, простаивает. Прям точнее и не скажешь. Ясмина почувствовала, как вспыхнули щеки и уши. Боже, этот мужчина просто наказание какое-то!

   - Кириш, можёшь выйти, - крикнул Раэм и, развернув Ясмину спиной к себе, прижался всем телом, давая ощутить собственную твердость. Как будто ей просмотра этого всего было мало.

   Кириш появился из-за ближайших деревьев.

   - А почему он бросил меня и ушел?

   - Потому что дракон мог убить его за прикосновение к своей паре. Я велел ему уходить с тобой с места нападения, чтобы случайно не навредить тебе после обращения. Но когда дракон убил нападавших, он ринулся искать тебя, и уничтожил бы его, если бы нашел рядом с тобой. Если честно, мне и сейчас с трудом удается успокоиться, я ведь чувствую его запах на твоём теле.

   Кириш подошёл и вытащил из сумки запасную одежду. Раэм стал медленно одеваться, став так, чтобы Ясмина его хорошо видела, и бросал на неё нахальные взгляды.

   - Что случилось? – его взгляд стал колючим.

   - Ничего не случилось.

   - Ты смотрела на меня с желанием, я это видел, а потом почему-то рассердилась. Что я сделал, что ты вдруг стала зла на меня, любимая?

   - Ничего, - у него что, манечка - всё контролировать?

   - Не лги мне. Я чувствую тебя.

   - Да что ты можешь чувствовать?

   - Что моё тело привлекает тебя, но ты отчего-то злишься, – настаивал Раэм.

   - Ну, судя по твоему поведению, не меня одну оно привлекает, и тебе явно об этом известно, – неожиданно психанула Ясмина.

   - Любимая, это ревность? - Раэм опять расплылся в самодовольной усмешке.

   - С чего бы это? Я не помню тебя, и ты для меня никто. Зачем мне ревновать тебя?

   - Ну, может, потому, что в глубине души ты знаешь, что я твой муж. Но у тебя нет причин для ревности. С того дня, как я впервые увидел тебя и по сей день, я желаю только тебя. Мой дракон желает только твою драконницу, и он игнорировал бы любую другую женщину.

   - Я не ревную, – упрямо повторила Ясмина.

   - Ну, нет так нет, – пожал плечами Раэм. – В любом случае тебе стоит знать, что я принадлежу только тебе. А ты мне. И я очень ревнив, как ты заметила. А теперь мы на Дараиссе, так что хорошенько подумай, даже прежде чем взглянуть на какого-нибудь мужчину дважды. Ведь твой взгляд может стоить ему жизни.

   И при этом Раэм перевёл потяжелевший взгляд на Кириша, и лицо его стало таким, как прежде - жестким и холодным.

   - Я так понимаю, что ни лошадей, ни вещей у нас нет. Да и дверь открыта совсем не в том месте, где должна быть? - мрачно спросил он Кириша.

   - Да, повелитель. Похоже, вас предали, - не менее мрачно ответил мужчина.

   - Ну, что же, жаль, что дракон убил всех, и даже мага, открывшего дверь, и допросить нам некого. Но когда я доберусь до дома - полетят головы, – скрипнул зубами Раэм.

   Кириш только молча склонил голову.

   - Иди и осмотри место нападения и собери всё, что может нам пригодиться. Вдруг неподалёку спрятаны их лошади, - велел Раэм. - Нужно как можно быстрее уходить отсюда. Если у этих ублюдков неподалёку есть сообщники, нам может прийтись нелегко. Обратиться второй раз после перехода я вряд ли смогу.

   Ясмина с испугом уставилась на мужчин.

   - Почему эти люди напали на нас?

   - Не на нас, на меня, Кариба. Они были не слишком рады моему возвращению, - кажется Раэма нисколько не расстраивал этот факт.

   - Ну, с таким характером, как у тебя, не стоит удивляться, что тебе не рады, – пробормотала Ясмина.

   - Я повелитель, а не шлюха, и не обязан угождать всем, жена моя, – огрызнулся Раэм.

   - Ну, если дошло до того, что хотят убить, видимо сильно ты достал своих подданных, - ответила она ему в тон.

   - Кариба! - зарычал Раэм.

   - Что, заткнуться? - усмехнулась Ясмина.

   - Просто не стоит говорить об этом сейчас. Я ещё не совсем успокоился после обращения.

   - И что будет? Ударишь меня? - зачем она дергает этого дракона за хвост, Ясмина и сама бы сейчас не сказала. Может, тоже сказывался стресс после перехода.

   - Не городи чушь! Я никогда не подниму на тебя руку – ты моя жена и пара дракона. Даже если я как мужчина и вышел бы из себя, то дракон не позволит мне причинить тебе боль. Но есть другие способы заставить тебя быть покорной.

   - И почему мне не хочется узнать о них поподробней? - буркнула Ясмина. – Так что насколько я поняла, мы находимся черте-где, и, возможно, нас в любой момент могут попытаться убить горячо «любящие» тебя подданные, – решила уточнить она у Раэма.

   Его лицо стало ещё мрачней, и он медленно кивнул. Видимо, сразу не смог придумать какую-нибудь успокоительную чушь. Ну, или дело, правда, настолько плохо.

   - И что мы станем делать?

   - Мы идём домой, - изрёк Раэм и отвернулся, внимательно оглядывая окрестности.

   - А более развернутый ответ можно получить? - съязвила Ясмина.

   - Нет! – отрезал Раэм и продолжил насторожено вглядываться в окрестности.

ГЛАВА 10.

Ясмина вздохнула и тоже решила осмотреться. Место, в котором они находились, очень напоминало границу обычного земного леса и степи. Причем лес обрывался резко, без перехода, мелкого кустарника и молодой поросли. Просто огромные деревья заканчивались, будто кто-то провел черту. Присмотревшись, Ясмина заметила, что цвет листвы немного другой. Он больше напоминал цвет сине-зеленых водорослей, растущих в земных океанах. К тому же, между огромными стволами не было и намека на подлесок. Лес скорее напоминал ухоженный парк, где вся поверхность земли, не занятая деревьями, была покрыта невысокой синеватой травой с бледно голубыми цветами.

   - Красиво, – залюбовалась Ясмина.

   - Конечно, красиво. Дараисс твой дом, Кариба, – голос Раэма раздался прямо над её плечом. – Кириш возвращается.

   И действительно, из-за деревьев показался Кириш. Он вел в поводу две оседланные лошади, а третья, навьюченная всякой поклажей, была привязана к седлу сзади.

   - Мы может выезжать, повелитель.

   - Я не езжу верхом, – решительно заявила Ясмина, отступая на шаг.

   - На самом деле ездишь. И просто великолепно. Ты просто забыла, – спокойно заявил Раэм.

   Он без всяких предупреждений подхватил Ясмину и поднёс к лошади. Попытку закричать пресёк, закрыв рот рукой, и совершенно без усилия вскочил в седло вместе с ней.

   - Не надо кричать. Лошадь может испугаться, – прошептал он.

   Ясмина не нашла ничего лучше, как укусить его за ладонь, чтобы хоть как-то отомстить за бесцеремонность.

   - Не провоцируй меня на эти игры, любимая. У нас сейчас нет для этого времени, – выдохнул Раэм ей в ухо, заставляя опять затрепетать всё внутри. - Но скоро, очень скоро.

   Руку он убрал, не забыв нежно провести по её губам большим пальцем и поцеловать мочку уха.

   - Кириш! - Ясмина в очередной раз поразилась, насколько отличается тон, которым он говорил с нею от того, каким обращался к Киришу. – Где мы находимся на твой взгляд?

   - Похоже, мы на самой границе со степняками. Думаю, место выбрано было не напрасно. Если бы им удалось вас убить, всё свалили бы на засаду степняков. Жаль, что дракон никого не оставил в живых, нам бы сейчас пригодились более точные сведения.

   - В любом случае нам стоит побыстрее убраться вглубь страны, чтобы и правда не нарваться на отряд степняков.

   - А что будет, если мы их встретим? - решила осведомиться Ясмина.

   Но мужчины проигнорировали её вопрос и направили лошадей вглубь леса. И Раэм, и Кириш настороженно вертели головами по сторонам, то ли высматривая опасность, то ли пытаясь сориентироваться. Ясмина явно чувствовала настороженность спутников и решила помолчать, чтобы не отвлекать их. Все же Раэма и Кириша она уже знала, а у других непонятно что за намерения, хоть Раэм и сказал, что убить хотели именно его, вряд ли её и Кириша оставят в живых. Поплутав среди деревьев, они, наконец, выехали на лесную дорогу и пустили лошадей быстрее. Ехать прижатой к мощному телу Раэма быстрым аллюром было неудобно, но Ясмина молчала и сжимала зубы, понимая, что сейчас им нужно оказаться как можно дальше. Но Раэм всё же как-то почувствовал её неудобство и придержал лошадь, переводя её на быстрый шаг. Кириш удивленно взглянул на Раэма.

   - Кириш, будет лучше, если ты поедешь вперед и разведаешь дорогу, а мы не спеша за тобой.

   - Но, повелитель!..

   - Кириш, я отдал приказ.

   - Почему ты так сделал, нам ведь нужно торопиться? – спросила Ясмина, когда Кириш скрылся за деревьями.

   - Мы с драконом чувствуем, что тебе неудобно и больно. Я не могу этого допустить, – мрачный Раэм вернулся и не собирался, видимо, уходить. Хотя можно было понять – сейчас не до шуток.

   Раэм постарался переместить Ясмину так, чтобы ей было максимально удобно - насколько это возможно в таком положении - и они тронулись дальше. Дорога была совершенно пустынна и петляла в лесу так, как будто прорубал её пьяный дровосек.

   - Могу я тебя спросить? - начала Ясмина.

   - Ты все можешь, любимая.

   - Почему ты думаешь, что эти люди хотели убить тебя?

   - В любом государстве есть недовольные.

   - А чем именно они недовольны?

   - Ты считаешь, что я интересуюсь такими вопросами? Если кто-то отказывается подчиняться, я его уничтожаю. Я воин и повелитель. Любой несогласный - мой враг. А с врагами я не церемонюсь.

   - Но ведь ты правитель, и твоя обязанность знать, чем могут быть недовольны твои люди.

   - Ты так считаешь? Я дал им сильное государство и защитил от набегов степняков. Я прекратил распри между драконьими баронами и построил дороги. Разве этого мало?

   - Ну, видимо, мало, если они решились на убийство, – настаивала Ясмина.

   - Не говори о том, чего не знаешь! - зарычал Раэм. – Эти ублюдки бароны недовольны тем, что я лишил их власти распоряжаться жизнями людей. Право казнить или миловать теперь принадлежит только мне. А ещё им не нравится, что приходится платить налоги, содержать армию и отправлять на службу их бездельников сыновей. У них масса претензий, и если я стану вникать в каждую – сойду с ума. А напасть они решились потому, что надеялись на то, что после перехода я буду слаб, и им удастся со мной справиться. Жалкие трусы! Чтобы убить твоего мужа, родная, нужно было взять армию, а не три десятка воинов, затрясшихся как девчонки при виде моего дракона.

   - Тридцать? Ты убил тридцать человек? – шокировано произнесла Ясмина.

   - Я тоже думаю, что они идиоты, раз взяли так мало людей. Совсем уважать перестали, – самодовольно заявил Раэм.

   - Раэм, ты убил три десятка человек, и единственное, что тебя волнует, это то, что они проявили недостаток уважения, придя столь малым числом? – ужаснулась Ясмина.

   - А что ты предлагаешь - начать рвать на себе волосы? Они пришли меня убить! Убить своего повелителя! Или ты предпочла бы видеть меня мертвым?

   - Нет, Раэм! Просто, столько жизней! Это так печально! Может, можно было договориться?

   - Дракон ни с кем не договаривается, Кариба! Они сами виноваты! – раздражался всё больше Раэм. – Ты их даже не знаешь, чего же так сокрушаешься?

   - Любая жизнь бесценна! Нельзя с такой легкостью относиться к этому.

   Раэм недовольно фыркнул.

   - Знаешь, ты и раньше занималась всякой ерундой, собирала вокруг себя всех жалких и убогих и пыталась помочь им. Но, видимо, пребывание в чужом мире окончательно сдвинуло тебе голову. Мы драконы, Кариба! Существа высшего порядка, жизнь людей по сравнению с нашей - краткое мгновение!

   - Но это не значит, что у нас есть право укорачивать это мгновение ещё больше!

   - Я не стану спорить с тобой на такие глупые темы. Лучше подумай, что сегодня твоя первая ночь на Дараиссе, и моё терпение на исходе, – неожиданно голос Раэма стал мурлыкающим, и он провел губами по её шее.

   Ясмина чуть не взорвалась. Да как так можно! Смерть стольких людей ему не кажется чем-то важным, зато собственные желания он не собирается оставлять неудовлетворенными.

   - Ты не можешь заставить меня! – возмутилась Ясмина.

   - Думаю, мне не понадобится этого делать. Твоя драконница крепнет с каждой минутой, и вскоре ты не сможешь скрывать своё вожделение.

   - Не будь так уверен! - Ясмина старалась, чтобы голос звучал как можно уверенней, но наглые скольжения его губ почему-то сделали его жалким писком. И самое ужасное, что сколько бы она ни притворялась для Раэма, себе самой должна была сознаться – ей безумно нравились его прикосновения, где-то внутри что-то просто плавилось от удовольствия и пыталось выбраться наружу, чтобы потереться о его кожу.

   Спустя еще несколько часов пути, когда день стал стремительно клониться к вечеру, Раэм неожиданно насторожился, и Ясмина ощутила твердые монолиты грудных мышц под своей спиной. Затем напряжение схлынуло так же быстро, как и появилось.

   - Кириш, - спокойно сообщил ей Раэм.

   Через несколько секунд она и сама уже могла расслышать приближающийся стук копыт.

   - Повелитель, я нашел прекрасное место для лагеря. Там поблизости есть и небольшой пруд, чтобы госпожа могла освежиться с дороги.

   - Хорошо.

   Почему голос у Раэма опять был недовольным? Чем опять ему не угодил бедный Кириш? Представил её моющейся в пруду и этим опять вызвал ревность дракона?

   Но Ясмина слишком устала для того, чтобы копаться в непролазных дебрях мужской психологии. Никто никого не убивает, и то хорошо. Спустя полчаса пути они свернули с дороги, следуя за Киришем. Ещё минут через десять Ясмину, наконец, сняли с коня на небольшой полянке.

   - Госпожа, озеро вон там, – показал Кириш в нужную сторону.

   - Спасибо, – вежливо ответила Ясмина, стараясь не поднимать на мужчину глаз, мало ли что, и пошла в указанном направлении.

   - Кариба, стой! - резко окрикнул её Раэм. – Только со мной, - заявил он, догоняя и обнимая её за талию собственническим жестом.

   - Разве вам не нужно, ну, там, костер развести, или еще чего там делают? - попыталась отвязаться от него Ясмина.

   - Кириш и сам прекрасно справится. А ты и шагу не ступишь больше без меня.

   - А про личное пространство ты, видимо, никогда не слышал, крылатый ты монстр? - рассердилась Ясмина. - Я ведь женщина, и мне нужно немного уединения!

   - Ты моя жена! И тебе не нужно уединение от меня. Забудь, и больше даже говорить об этом не будем, - безразлично пожал плечами Раэм.

   - Ты просто тиран! Так и скажи, что хочешь на меня голую посмотреть, – в сердцах крикнула Ясмина.

   Раэм прижал её крепче, заставляя идти быстрее и провел горячими губами по её шее, вызывая опять слабость в коленях.

   - И не только посмотреть, любимая! - довольно промурлыкал он. - Ты весь день была так близко, прижималась ко мне своим восхитительным телом и окутывала сладким запахом, но была недоступна. Так что теперь я не просто хочу, я сгораю от нетерпения.

   У Ясмины просто подогнулись ноги от страха. Он же это не всерьёз? Не могут же они первый раз заниматься сексом в лесу? Или могут? Судя по предвкушающей самодовольной физиономии Раэма именно это он и собирается сделать. А она сама? Чего хочет больше она сама, чтобы это, наконец, произошло, или чтобы оттягивалось как можно дольше? Мысли метались в голове, как маленькие испуганные птички, и ноги совсем отказывались идти дальше.

   - Что же ты так плетешься, любимая. Испугалась? - нагло дразнил её Раэм.

   - Ничего я не испугалась! - бодро соврала Ясмина. - Ты же не станешь насиловать меня?

   - Насиловать? Думаю, что мне даже уговаривать тебя не придется, - этот мужчина просто скоро лопнет от самодовольства. Вот ведь гад! И самое противное, что он, скорее всего, прав. Близость его тела будила в Ясмине такие мощные, не поддающиеся никакому контролю желания, что просто становилось страшно.

   Вскоре они стояли на берегу маленького зеркального пруда. Как раз в этот момент над деревьями показался небольшой красноватый диск. Видимо, местная луна. Заметив её взгляд, Раэм подошёл сзади и обвил её талию руками.

   - Серойя - первая луна Дараисса. Моя любимая луна, – прошептал он, щекоча горячим дыханием её ухо и затылок.

   - Почему любимая? – голос Ясмины вдруг превратился в хриплый шёпот.

   - Потому что к моменту её восхода мы заканчивали все дела, и ты, наконец, оказывалась в моих объятиях, – шепот Раэма стал ещё больше искушающим, а губы и кончики пальцев, едва касаясь, скользили по её коже, посылая жаркую дрожь. - Я снимал с твоего тела одежду так же, как сейчас, чтобы наконец увидеть тебя обнаженной. – Раэм распустил шнуровку на платье и стал медленно спускать его с плеч Ясмины.

   Его губы и руки становились всё настойчивей, по мере того как открывалось её тело. Дыхание Раэма становилось более горячим и резким, и из груди то и дело рвались низкие стоны сходящего с ума от желания самца. Ясмина уже не могла контролировать дрожь и откинулась на грудь Раэма, боясь, что ноги её предадут. Он крепко притиснул её к своему телу, и Ясмина ощутила жесткое подтверждение его желания, упершееся ей в поясницу.

   - А когда Серойя была в зените, я уже лежал в колыбели твоих раздвинутых бедер и целовал твое разгоряченное и влажное после любви тело. Счастливый от обладания тобой, но все ещё голодный, жаждущий тебя снова и снова, – голос Раэма срывался на рык от возбуждения. – Как же я скучал по тебе, по твоему телу - жаркому, манящему, тесному, с такой жаждой принимающему меня, по твоим стонам…

   - Мы были вместе каждую ночь? - спросила Ясмина, пытаясь хоть как-то вернуть себе способность мыслить.

   - Да, любимая. Каждую ночь. И днём, если удавалось остаться наедине. Мой голод по тебе невозможно было утолить. – Раэм уже жадно целовал всю доступную ему кожу, лаская руками её грудь и живот.

   - А я так же сильно хотела тебя, как ты меня? - прошептала Ясмина, задыхаясь от этой атаки.

   На секунду Раэм замешкался, и это вдруг практически отрезвило Ясмину. Ведь если верить ему, у них была не жизнь, а сплошная гармония. Но если так, то почему же она ушла? И не просто ушла, а сбежала в другой мир?

   Ясмина выскользнула из рук замершего Раэма и бросилась в озерцо. Вода охладила пылающую кожу, рассеивая дурман слов и прикосновений Раэма. Но ненадолго. Раэм не намерен отступать, это Ясмина поняла, оказавшись через секунду прижатой к уже обнаженному Раэму под водой. Жар его объятий обжигал после прохлады.

   - Тебе больше не сбежать от меня. Никогда, – прорычал он, прижимая её к своей мощной груди и вынуждая обхватить его ногами и руками.

   Теперь он уже не был нежен. Он впился в её губы жестким поцелуем, будто хотел проглотить любое её сопротивление, и так сильно прижал её к своей раскаленной, твердой как камень плоти, что было даже больно. Внутри все взревело в животном голоде, стремясь со всей страстью ответить на желание этого мужчины. Ясмина впилась ногтями в его плечи, уже совершенно отбросив доводы разума. Она хотела Раэма. Хотела безумно, до боли. Ясмина уже сама бесстыже тёрлась о его вздыбленную плоть – желая только одного, ощутить его скорее внутри. Болезненные, голодные спазмы сжимали её лоно. Да она готова была его умолять, он оказался прав, но ей сейчас было плевать на гордость.

   Неожиданно Раэм отстранился с мучительным стоном и резко отплыл от неё на пару метров.

   - Раэм? - голос хрипел и ломался. – Что случилась?

   - Прости, Кариба, – его голос больше походил на рычание. - Мы ведем себя безрассудно. Если я возьму тебя сейчас, то забуду обо всем на свете и не смогу остановиться до утра. Я так долго ждал, мой голод просто невыносим. Но если я дорвусь до твоего тела, то завтра ты не то что на лошадь сесть, но даже ходить не сможешь. А нам нужно выбираться.

   - Ты что, больной совсем? – Ясмина не узнавала собственный голос, это она так рычать может? - Ты завел меня до крайности и теперь говоришь мне о том, что сейчас не время и не место?

   - Кариба, прости, я не могу не касаться тебя. Обещаю, едва мы окажемся дома и в безопасности, все мои ночи и дни будут твоими. – Раэм, оказывается, умеет оправдываться? Но гнев отвергнутой женщины, разрываемой на части возбуждением такой силы, которую разбудил в ней Раэм, так просто не погасить. Ясмина пулей выскочила на берег и подняла своё платье.

   - Да пошёл ты, драконий повелитель! Если ты думаешь, что я не знаю, как буду чувствовать себя после целой ночи безумного секса, то ты ошибаешься. У меня были любовники, способные на это. А ты, видимо, не слишком в себе уверен, если включаешь заднюю. – В ярости ей захотелось хлестнуть его побольнее, но, услышав бешеное рычание и увидев, как разъяренный Раэм надвигается на неё со скоростью курьерского поезда, она испугалась не на шутку.

   Взвизгнув, Ясмина помчалась, не разбирая дороги, прочь от взбешённого мужчины. Она металась по лесу как заяц, слыша яростное дыхание Раэма за спиной. Пожалуй, никогда в жизни она так не бегала. В какой момент она перестала слышать сзади ломящегося как носорог Раэма, Ясмина сразу и не поняла. Просто вдруг ощутила, что никто больше не гонится за ней. Перейдя на шаг, она долго восстанавливала дыхание, стараясь унять жжение в легких.

ГЛАВА 11.

Оглядевшись, вдруг четко поняла, что стоит в лесу и не знает, как быть дальше. Опять одна в совершенно незнакомом мире. Захотелось заплакать. Что же она везучая-то такая, что мотыляет её туда-сюда между мирами? В темноте смутно различались огромные стволы деревьев, под ногами в густой траве, которую она ещё днем рассмотрела, мерцали голубоватыми звездочками те самые понравившиеся ей цветы. Красиво, конечно, только страшно. Какие существа населяют этот странный мир, если её собственный муж время от времени становится огромным драконом, и для всех это в порядке вещей? Предательски заурчало в животе, и от этого стало ещё тоскливей. Ясмина стала всматриваться в темноту, силясь рассмотреть хоть отблеск костра. Ничего. Ни света, ни запаха дыма, ни звука. Может, поорать, и Раэм найдет её? А вдруг он по-прежнему зол на неё? Она ведь сдуру задела его самую больную тему – ревность. Вот кто за язык-то тянул, не могла промолчать? Хотя так ему и надо, вон, до сих пор живот тянет, как будто в него пнули. Нет, ну какого черта домогаться, а потом говорить «прости, любимая, но тут небезопасно», это ли не натуральное свинство со стороны мужчины? Ясмина со вздохом села на поваленное дерево и решила подождать ещё немножечко, а потом уже паниковать. Может, Раэм, пока будет искать её, слегка поостынет? А то как-то стрёмно, особенно если вспомнить, что внутри у него прячется здоровенная зверюга, способная не напрягаясь убить три десятка человек.

   Сзади тихо хрустнула ветка, и Ясмина радостно подскочила, оборачиваясь.

   - Раэм, прости, я не хотела… - и так и замерла с открытым ртом, потому что вместо Раэма перед ней стояли три огромных обнаженных по пояс воина. В этот момент, видимо для большей драматичности, из-за деревьев показалось очередное ночное светило этого чокнутого мира. Яркий желтый диск, гораздо крупнее и ярче первого, залил все вокруг светом. Ну да, подсветку включили, чтобы Ясмина получше рассмотрела новых персонажей и смогла испугаться до полусмерти. Потому что стоящие перед ней воины вряд ли уступали в росте и физической силе Раэму или Киришу. Особенно тот, что стоял впереди и внимательно её рассматривал. К тому же, воины были увешаны разным устрашающим оружием. Из одежды на них были только штаны, похоже, что из замши. На обнаженных торсах ясно прорисовывались мощные, просто прям скульптурные мышцы. Ясмина сглотнула. Вот что значит неудовлетворенная женщина. Еще немного таких издевательств и на каждого встречного бросаться с домогательствами начнет. В ярком свете луны стало видно, что у мужчин смуглая кожа и слегка раскосые глаза, причем, похоже, голубого или зеленого цвета.

   Мужчины тоже были, видимо, удивлены встречей, и так же внимательно изучали Ясмину. Ей даже неловко стало. Затянутая кое-как шнуровка едва удерживала платье на её теле, и оно все время сползало то с одного, то с другого плеча. Ясмина поправила платье, и взгляд переднего мужчины, проследившего за её движением, вдруг вспыхнул неприкрытым звериным голодом. Ясмина почувствовала, как стадо ледяных мурашек ломанулось по телу от этого откровенного взгляда. Видимо, первый шок прошёл, и Зверь, как его про себя окрестила Ясмина, что-то резко сказал, обращаясь, видимо, к ней. Ясмина стала пятиться от мужчин.

   - Простите, я не понимаю вас, – произнесла она, стараясь придать голосу как можно больше мягкости. Чего зверюг-то дразнить. Одного разъяренного мужика ей на сегодня уже достаточно.

   Мужчина сделал шаг вперед, Ясмина отступила. Он опять шагнул чуть вперед и в бок, и на губах появилась предвкушающая улыбка. Ясмина зеркально повторила его движение, отступая.

   Мужчина опять что-то сказал ей, и на этот раз голос его напоминал тихое, угрожающие рычание дикого кота. При этом улыбка стала еще шире, и он облизнул полные губы. Он что, сожрать её собирается? Ясмине становилось действительно страшно.

   В следующий момент произошло два события. Треснула позади ветка, и Ясмина, обернувшись, увидела появившегося на поляне Раэма с побелевшим от ярости лицом. Ясмина только успела подумать, что теперь ей точно конец – Раэм застал её в обществе трех полуголых мужиков, и уже стала прощаться с жизнью. Но в этот момент почувствовала холодную сталь у своего горла, и её жестко притиснули к твердому мужскому телу. Замерев от ужаса, она смотрела в глаза Раэма, где в этот момент кипела дикая смесь ярости и беспокойства.

   Над её головой раздался резкий окрик её захватчика. И вдруг, даже не возражая, Раэм сложил руки за спину и опустился на колени, не сводя с неё взгляда.

   - Раэм! - Ясмина услышала свой жалобный голос, и, дернувшись, ощутила, как сталь сильнее вжалась в горло, причиняя боль.

   - Тише, любимая. Умоляю, не шевелись, чтобы эти ублюдки не навредили тебе. Я вытащу нас обоих. Верь мне и ничего не бойся, – голос Раэма звучал легко и беззаботно, словно и не происходило ничего необычного.

   Подошел один из стоявших сзади воинов и сковал руки Раэма за спиной странного вида кандалами. И Раэм что-то резко сказал захватчикам, все так же не отрывая от неё взгляда. Державший её мужчина торжествующе расхохотался и что-то ответил Раэму, упоминая его имя, явно оскорбляя его. На лице Раэма не дрогнул ни один мускул. Тогда мужчина, наклонившись, провел горячим языком по шее Ясмины от ключицы до уха. Раэм взревел и дернулся вперед, и его взгляд обещал целый океан нестерпимых мук перед смертью посмевшему прикоснуться мужчине.

   Раэм голосом, больше похожим на жуткое рычание, что-то высказал захватчикам, явно угрожая. Они рассмеялись в ответ, но в смехе Ясмина точно уловила нотки страха. Мужчина, державший её, хоть и смеялся, но чуть ослабил хватку, позволяя слегка отстраниться. В этот момент на месте действия стали появляться еще воины, похожие на первых. Они бесшумно выскальзывали из темноты и приветствовали своих, с опаской поглядывая на скованного Раэма. Было понятно, что они боятся его даже такого – стоящего на коленях и беспомощного.

   Вскоре привели лошадей, и мужчина, державший её, буквально взлетел в седло с нею в руках. Ясмина испуганно обернулась на Раэма и увидела его тоже сидящим в седле со скованными за спиной руками. И по-прежнему его горящий взгляд был направлен на неё.

   - Ничего не бойся, Кариба! - крикнул он ей, прежде чем они тронулись в путь.

   Их окружил отряд всадников - около пятидесяти человек. Хотя, люди ли они? В этом мире Ясмина ни в чём не была уверена. Периодически везущего её воина догонял кто-нибудь и, порассматривав её немного, пытался спросить что-то. В ответ Ясмина только качала головой и повторяла:

   - Я вас не понимаю.

   Запах тела захватчика был не то что бы неприятным, просто незнакомым, и Ясмине не удавалось расслабиться. И так не успевшее отдохнуть тело болело нещадно. К тому же она так устала, что в какой-то момент просто отключилась, не взирая на неудобство и страх. Видимо, организм решил взять тайм-аут.

   Проснулась Ясмина от того, что её перемещали. Они находились в каком-то поселении, состоявшем из огромного количества ярких шатров. В момент пробуждения её как раз с рук на руки передавали здоровенному ряженному мужику в странном головном уборе. Похоже было, что это шаман или жрец. Все ему с почтением кланялись. Ясмина завертелась, пытаясь увидеть Раэма. Видно его нигде не было, но Ясмина услышала его яростный рык и крик:

   - Кариба, ты в порядке? - и дальше звуки борьбы.

   - Раэм, всё хорошо! - завопила она в ответ. – Со мной всё в порядке!

   Хотя, какой к черту порядок, когда её уносит в шатер здоровый ряженый, пропахший какими-то жуткими благовониями. Мужик занёс её в шатер и опустил довольно бережно на пол возле кучи подушек. И вдруг, сняв свой дурацкий колпак, спросил её на чистом русском с небольшим акцентом.

   - Ты устала, драконница?

   Ясмина замерла с открытым ртом.

   - Откуда вы…?

   - Знаю язык? Я ведь маг, прекрасная драконница, много путешествую, много знаю. Меня удивляет другое – почему ты не понимаешь языка Дараисса?

   Ясмина внимательно рассматривала мужчину. Он не похож на кочевников. Явно не юный, он не был смуглым, да и разрез глаз не тот. Волосы мужчины черные с проседью, а глаза темные...

   - Драконница, я задал тебе вопрос. Почему ты не говоришь на родном языке?

   - Просто я его забыла. А откуда вы знаете, что я драконница? Я ведь и сама в этом не уверена! - удивилась Ясмина.

   - О, в этом можешь не сомневаться! - улыбнулся мужчина. – Я ясно вижу её тень за твоей спиной.

   Ясмина в испуге обернулась, а мужчина расхохотался.

   - Ты очень странная. Но, видимо, такой и должна быть предсказанная драконница. Ведь тебе предстоит на многое повлиять в этом мире, - мужчина задумчиво посмотрел на неё, словно пытаясь что-то отыскать. – Скажи, ты хотела бы опять вспомнить язык Дараисса?

   - Да, было бы неплохо, если это не больно, а то чувствую себя как немтырь какой-то. Как хочешь, так и понимай всех. Я бы с удовольствием вообще все вспомнила. А то все время такое чувство, что меня дурачат. А что, на всем Дараиссе один язык?

   - Да. Это дар Светлых богов. Хорошо, драконница. Я постараюсь выполнить твою просьбу. Завтра у тебя тяжелый день, ты должна поспать.

   - А как же язык и мои воспоминания? – напомнила Ясмина

   - Для этого тебе бодрствовать не нужно, – сказал он и протянул руки в шее Ясмины.

   - О, нет, – отшатнулась она. - Только не это опять! Ну почему вы все это делаете?

   - Ты предпочтешь быть связанной? – удивленно спросил маг.

   С тяжелым вздохом Ясмина позволила мужчина нажать на уже знакомые точки на шее и погрузилась во тьму.

   Раэм Дараисский.

   Раэм и сам не смог бы объяснить, почему он отказался от столь желанной и долгожданной близости с Карибой. Его кровь уже кипела в предвкушении, а тело просто разрывалось от томления. Кариба - такая податливая и горячая, в его руках. И она пылала, изнывая от страсти подобно ему. Как давно он грезил о том, что его жена будет так же желать близости с ним, как и он сам. И вот сейчас Кариба жадно отвечает на его поцелуи, и её гибкое прекрасное тело льнёт к нему, сводя с ума готовностью принять его в себя. Раэм был совершенно точно готов забыть обо всем на свете и окунуться в это наслаждение.

   Но вдруг его дракон встрепенулся, наполняя его тревогой и требуя защитить свою пару. Причины такого его поведения безумно возбужденный Раэм сначала не понял. Кариба же просто пришла в ярость от необходимости остановиться. Да он и сам готов был спалить весь лес вокруг от жестокого разочарования и необходимости опять ждать. Но когда его жена опять напомнила ему, что и другие мужчины касались её тела, он так взъярился, что перестал соображать. Ослепляющее чувство собственника рвало его на части. Оно требовало немедленно утвердить права обладания его женой, его парой. Он рванулся за ней, но Кариба, испугавшись, бросилась прочь. Он был так взбешён, что просто не видел перед собой ничего, кроме кровавой пелены. Он потерял Карибу в лесу. А затем Раэм почувствовал запах Карибы и еще один – мерзкую вонь диких котов-степняков. Ужас охватил его. Где-то совсем близко была его жена, и рядом его главные враги. Раэм понесся через лес, проклиная свою несдержанность. Если бы он не позволил себе так потакать своему желанию как можно скорее обладать женой, и, если бы он не напугал Карибу, они бы уже сейчас были в седле и уносились прочь от врагов.

   Запах Карибы и степняков стал сильнее, и Раэм теперь сгорал от ужаса. Он издалека увидел самого Муррано в сопровождении еще двоих воинов и свою жену, замерших друг напротив друга.

   - Подойди ко мне, драконница, – велел Муррано на языке Дараисса.

   - Простите, я вас не понимаю, – ответила Кариба на языке другого мира.

   Муррано стал подкрадываться к ней. Раэм же стал бесшумно приближаться, выбирая момент для нападения. Но он не был жителем лесов, и под его ногой предательски треснула ветка. Раэм метнулся к жене, но проклятый кот оказался быстрее. Он приставил кинжал к горлу Карибы и прижал её к себе. Тело Раэма словно окаменело от ужаса. Даже дракон, секунду назад рвавшийся наружу, замер в диком страхе за свою пару.

   - Только посмей обернуться, дракон, и я убью её, – крикнул ему Муррано. – На колени!

   Раэм, даже не задумываясь, опустился на колени и дал себя сковать. Пусть тешат себя надеждой, что эти глупые магические оковы смогут долго его удерживать. Раэму было плевать. Глядя в лицо своей жены, на котором отразился страх за него, он готов был позволить сковать себя ещё сто раз, только бы видеть её искреннее о нём беспокойство. Дракон жалобно стонал, изнывая от страха за свою пару.

   - Кто бы мог подумать, что мне удастся пленить самого Раэма Дараисского! Оказывается, и у великого драконьего повелителя есть слабость. И теперь ты, Раэм, стоишь передо мной на коленях, как смиренный раб.

   Раэм внутренне усмехнулся. «Это ненадолго, тупой кот». Но тут ублюдок с наслаждением лизнул кожу на шее Карибы, и вновь красная пелена застлала глаза Раэма, и только выражение боли на лице Карибы смогло вернуть ему самообладание.

   - Еще раз посмеешь коснуться её кожи и будешь умирать так медленно, что Светлые боги устанут слушать твои мольбы о смерти, Муррано.

   Раэм поднял голову и обратился ко всем появившимся на поляне воинам.

   - Любой, кто посягнёт на мою жену, любой, запах чьей похоти я почувствую рядом с ней, умрёт такой мучительной смертью, что об этом будут с ужасом рассказывать последующим поколениям, – прорычал он.

   Мерзкие коты огрызались и даже посмели смеяться. Но от их смеха веяло страхом. Даже самоуверенный Муррано отстранился от Карибы.

   Вскоре привели лошадей, и всю оставшуюся ночь они ехали к временному стойбищу кочевников. Всю дорогу Раэм был занят тем, что распутывал заклинания, наложенные на магические оковы, которыми были скованы его руки за спиной. Кто-то серьезно потрудился над ними, явно рассчитывая на серьезный улов. Оковы не только предотвращали обращение, но и заметно ослабляли его. Заклятья были весьма сложны и хитро переплетены друг с другом, и к моменту приезда в стойбище Раэму всё ещё не удалось освободиться. Неожиданно сопровождающие оттеснили его лошадь, разделяя его с Карибой. Раэм пришёл в ярость. Он рванулся из оков, готовый сломать себе кости, только бы вырваться. Но кандалы так и не поддались. Степняки - в панике от его бешеного порыва - скопом бросились на него и, стащив с коня, стали избивать, пытаясь справиться с его гневом.

   - Кариба, ты в порядке? – не обращая внимания на удары закричал Раэм.

   - Со мной все хорошо, – прилетел откуда-то ответ его жены, и Раэм затих, позволяя оттащить себя к столбу и приковать толстой цепью. Эти идиоты всерьез надеялись сдержать дракона железом? Да как только он распутает заклятье на кандалах, не дающих ему обернуться, он не оставит здесь в живых никого, кроме собственной жены. Раэм привалился спиной к столбу и расслабил тело, позволяя драконьей сущности залечивать полученные при избиении раны и сломанные кости.

ГЛАВА 12.

И опять, стоило прикрыть глаза, память вернула его на пятнадцать лет назад.

   Уже почти шесть недель он занимался с Карибой, и шаг за шагом они становились ближе друг другу. Кариба все чаще сама заговаривала с ним. И пусть это были простые, ничего не значащие обыденные фразы, но раньше не было и этого. Она уже без ненависти смотрела на него за столом и часто даже поддерживала беседу. А когда Раэм предложил ей верховую прогулку наедине, причем разрешил ей поехать в мужском костюме, ему на миг показалось, что жена бросится ему на шею.

   - Могу я сама выбрать лошадь, Раэм? - с надеждой посмотрела она.

   Раэм едва не крикнул «Нет!», но, сдержавшись, кивнул. Быстро переодевшись, Кариба едва не приплясывала в дверях их покоев, ожидая его.

   Когда они спустились во двор, воины встретили его жену шокированными взглядами, и Раэм даже успел заметить отблеск мужского интереса в глазах некоторых, особенно урожденных драконов. Глухой яростный рык вырвался из груди Раэма, и его пылающий ревностью взгляд буквально согнул спины всех воинов, заставляя потупить глаза и предупреждая о запретности даже мыслей о его жене. Кариба вздрогнула и оглянулась на мужа. Но Раэм ей беспечно улыбнулся.

   - Идём, любимая, выберем тебе лошадь, - спокойно сказал он.

   Кариба быстрым шагом прошла по проходу конюшни, даже не взглянув в сторону спокойного мерина, на котором обычно сопровождала его в поездках. Она уверенно прошла в конец и остановилась перед денником ярко-рыжего жеребца. Его подарили Раэму почти два года назад после победы над вторгшимися с севера дикими племенами благодарные местные жители. Конь был сказочно красив, но с дурным, буйным нравом и довольно подлыми замашками. Самому Раэму он противиться не решался, чувствуя его силу и опыт, но конюхи часто страдали от его характера.

   - Я хочу его, - сказала Кариба.

   - Нет, любимая. Этот жеребец слишком своеволен и подчиняется только мне, - попытался мягко возразить Раэм.

   - Ты считаешь, что я не смогу с ним совладать? - глаза Карибы сверкнули обидой.

   - Я просто не хочу, чтобы ты пострадала. Он слишком силен и к тому же довольно тугоуздый. Я не уверен, что тебе хватит силы рук, чтобы управлять им.

   - Раэм, я дракон, как и ты! И у меня достаточно сил и опыта, чтобы справиться с упрямым жеребцом. К тому же, не все решается силой! - возразила его упрямая жена. – Он мне нравится, и я поеду только на нём. А эту клячу, что ты выбрал для меня, отправь какой-нибудь престарелой даме!

   Раэм тяжело вздохнул, подавляя гнев.

   - Хорошо. Но если этот конь повредит тебе, я убью его и не стану больше заниматься с тобой так долго, как посчитаю нужным, – прорычал он сквозь зубы.

   - Хорошо, муж мой. Но если я справлюсь, ты отдашь мне его и позволишь ездить на нём повсюду, вместо той клячи, засыпающей на ходу.

   Раэм вынужден был кивнуть и сделал знак конюхам вывести коня в проход.

   - Нет! - заупрямилась Кариба, отбирая уздечку у конюха. – Пусть они уйдут. Я все сделаю сама.

   Она сама почистила нетерпеливо танцующего коня, не обращая внимание на ворчание Раэма, что для такой работы есть слуги. Нервный конь сначала вздрагивал от незнакомых прикосновений и даже один раз поднял заднюю ногу, как будто намереваясь нанести Карибе удар. Раэм подался вперед, сжавшись для прыжка, готовый сломать шею строптивому животному, если оно нанесет вред его жене. Но Кариба продолжала бесстрашно скользить по блестящей шкуре щетками, стараясь делать это нежно, и все время что-то нашептывала напряженному коню. Вскоре Раэм заметил, что животное расслабилось, прислушиваясь к нежно журчащему голосу Карибы. Потом аккуратно, чтобы не напугать его, жена стала седлать коня, давая тщательно обнюхать каждый предмет и продолжая убеждать его своим тихим голосом, что никакой угрозы нет.

   Когда она вывела оседланного коня из денника, Раэм внимательно осмотрел амуницию.

   - Мне кажется, ты слабо затянула подпругу, – и он хотел затянуть ремни сильнее.

   - Нет, не надо! Я легкая и хорошо держу равновесие. Ему не нравится, когда затягивают слишком сильно. Он от этого злится.

   Раэм фыркнул, выражая презрение к мнению безмозглого животного, но делать по-своему не стал.

   Конюхи хотели придержать нетерпеливого рыжего, чтобы Кариба села верхом, но она отказалась и взлетела в седло, как птичка. И хотя Раэм невольно морщился при виде мужской посадки, но все же не мог не любоваться грациозной тонкой фигуркой, так уверенно сидящей на спине огромного коня.

   Они выехали в поле, и Кариба, дав лошадям слегка разогреться, задала быстрый темп, оглядываясь на Раэма с проказливой улыбкой. А рыжий упрямец, видимо, почувствовал, что она отвлеклась, и, закусив удила и подобрав голову, стал прыгать, то взвиваясь на дыбы, то пытаясь вытолкнуть Карибу из седла спиной. Раэм едва не закричал от страха за жену и сдержался только из боязни напугать строптивое животное. Он мог лишь с ужасом наблюдать за борьбой упертой скотины и не менее упрямой его жены. Конь буйствовал, но Кариба держалась на нем крепко, словно клещ. Раэм соскочил со своего вороного и метнулся к бушевавшему жеребцу, собираясь поймать поводья и унять разошедшегося коня, пусть даже убив его. В этот момент рыжий упрямец, поняв, что сбросить всадницу не выходит, просто опрокинулся на спину, пытаясь подмять Карибу под своё огромное тело. И тут уже Раэм не сдержал вопля ужаса. А дальше наблюдал как в медленном сне, как в самый последний момент его жена выскользнула из седла и, перекатившись, оказалась на ногах рядом с упавшим конем, так и не выпустив из рук повод. Хитрый конь тут же вскочил на ноги и хотел метнуться в сторону, в надежде, что его пакость удалась, но, поняв, что ничего не вышло, сразу сдулся, и уже через секунду Кариба опять гордо восседала в седле.

   Раэм стоял и никак не мог унять бешено бьющееся сердце. Эта женщина просто сумасшедшая, думал Раэм, глядя на блеск возбуждения в глазах своей жены. Она сейчас была просто прекрасна, и его сердце пропускало удары от восхищения и страха. В этот момент Раэм понял, что все его попытки подчинить её силой, рано или поздно рассыпались бы прахом. Такие, как она, не сдаются и всегда ищут способ одержать победу. Его жена была такой же, как он, и все же совсем другой. Он бы убил сейчас строптивого коня, а она обнимала его, улегшись на его шею, и шептала ему ободряющие слова. Схватка возбуждала её, но победа не ожесточала.

   - Едем дальше, Раэм, – звонко крикнула Кариба и счастливо улыбнулась ему.

   Раэм проглотил все, что хотел сказать по поводу её выходки, сел на вороного и пустил его в галоп, догоняя жену. Они еще долго носились по полям и наконец вернулись в конюшню, отдав конюхам отшагивать лошадей.

   - Ну что, он мой? - подскочила к нему Кариба.

   Тяжело вздохнув под её нетерпеливым взглядом, Раэм кивнул.

   - Но если он сделает еще раз нечто подобное, я его убью. И ты будешь ездить на нем лишь под моим присмотром, - решил он уточнить.

   - Как будто я когда-нибудь бываю без твоего присмотра, – пробурчала, мрачнея, Кариба.

   Она опять решила