Оглавление
Пролог
По гребню сильно разрушенной временем невысокой скалы, окаймляющей берег неспокойного серого северного моря, перескакивая с камня на камень, бежала девочка в лохмотьях.
— Милена! Милена, ты где?! — кричала она, оглядываясь по сторонам.
— Ллу! — донесся ответ Милены, невидимой за каменными нагромождениями.
Девочка, наконец, свернула с края прибрежной скалы и подбежала к подруге. Та старше первой и заметно выше, одета в добротное домотканое платье, на плечах теплый платок. Она соответствовала своему имени — довольно мила.
— Милена, выброси то, что взяла здесь!
— У меня же ничего нет, — Мила протянула подруге пустые руки и оборнулась, показывая спину.
— Я видела, ты здесь что-то нашла!
— Ллу, ты маленькая фантазерка, — засмеялась Милена.
— Это не наша вещь, она опасна. Ты ее спрятала?
— Я ничего не брала.
— Ты держала ее в руках… отнесла наверх, — девочка в лохмотьях огляделась и показала на ближайший склон, — туда! Там ты ее спрятала.
— Да, Ллу, в настоящей гномьей пещере, — усмехнулась Мила, взяла подругу за руку и потащила на тропку. Девочка сопротивлялась, и Мила взяла ее на руки.
— Сумасшедшая! Немедленно отпусти — тебе же нельзя поднимать тяжести!
— Это почему мне нельзя?
— Отец сказал, ты уже девушка и должна себя хранить.
Мила опустила девочку на землю.
— Да, Ллу, я уже девушка, но я ничего не должна ни твоему отцу, ни лорду побережья.
Когда отец Милены погиб, в доме не осталось мужчины. Женщины и дети не могли содержать жилище и по традиции севера перешли жить к соседу — отцу Ллу.
— Ты уйдешь в город? Ты не передумала? — Ллу держала подругу за руку и смотрела на нее снизу вверх.
— А ты откуда узнала?
— Ты же мне сама говорила, когда мы ходили на промысел.
— Это прошлым летом было, и ты запомнила?
— Как тут не запомнить, Милена, ты ведь не только со мной занимаешься, ты со старостой и с мечом, и с копьем тренировалась.
Мила молча кивнула.
— Милена, возьми и меня с собой в город.
— Тебя отец не отпустит, тебе подрасти нужно.
— Милена, но тогда ты уйдешь одна. Понимаешь, ты останешься совсем одна!
Мила глянула на подругу с грустью и удивлением.
— Спасибо тебе, Ллу, я тебя не забуду вовек, — Мила с трудом представляла, каково остаться совсем одной, но была уверена в себе.
1. Кровь эленитов
Еще зимой в год наступления совершеннолетия Милене велели ткать приданое. Помогали ей три женщины, живущие в доме: мать Милы, мать Тейси — подружки, которую Милена называет Ллу, и пожилая вдова, лишившаяся всей семьи. Мила отнеслась к работе серьезно, но не спешила. Она о чем-то говорила с хозяином дома — отцом Тейси, и с другими мужчинами поселка. Тейси знала, что Милена хочет уйти в город, но та не посвящала ее в подробности своей подготовки. Поэтому весной расставание случилось неожиданно. Мила вдруг стала готовить дорожный мешок, обувь, нож, снаряжение для похода, а на следующее утро ушла. А Тейси осталась ее ждать. Мила обещала вернуться за ней, после ее совершеннолетия.
Из деревни тянулась только одна дорога — через соседние селения на юг, в далекую теплую страну под названием Далия.
Первый караван приходил из Далии весной, как только вставала дорога. Привозил письма, товары и отправлялся обратно в город Далиаполь.
На побережье только наступала весна, а в теплой Далии уже во всю лето, нужно только добраться до леса. До него идти два дня с ночевкой в остроге, защищенном деревянным частоколом от северного ветра. Чтобы согреться, всю ночь жгут дрова, принесенные этим же караваном из леса по пути к побережью. По лесным дорогам до Далии еще пять дней ходу, но там нет пронизывающих морских ветров, много воды и дров для костров, а также встречается дичь.
Отец Тейси привел Милену к караванщику и попросил взять ее в Далию.
— Она идет одна? — осведомился тот.
— Да, одна.
— А дойдет? — караванщик хлопнул Милену по плечу.
Она успела среагировать и парировала удар.
— Хороша, дойдет, — улыбнулся он, взял монету и спрятал в дорожный кошель.
Только потом записал имя на обратной стороне подорожной — Милена из деревни Рыбной и спросил:
— Куда ее доставить?
— Она сама скажет, наверное, в Далиаполь.
— На заработки идет?
— Я хочу учиться, господин, — ответила Милена.
— Я не господин, а караванщик. Синивен. А ты можешь идти во двор попрощаться и подготовиться к переходу, скоро в путь.
— Милена, привет, ты куда собралась? — окликнул ее во дворе солдат.
— Здравствуй, я в город, а ты откуда меня знаешь? — удивилась она.
— А вспомни сама?
— Ты Терен, из нашей деревни?
— Угадала.
По команде караванщика Терен начал инструктировать караван. Первым делом проверил обувь и онучи у шестерых идущих пешком. У Милы и еще одной девушки туфли оказались с деревянными подошвами. Миле он дал сапоги из запаса, а второй девушке только посоветовал побыстрее найти обувь с гибкой подошвой, ведь в деревянной она далеко не уйдет. Затем потрогал плащи, шарфы, платки и кому-то выразил свое неудовольствие — две первые ночевки обещали быть суровыми.
После этого он показал, куда на телеге можно поставить вещевые мешки, чтобы не нести лишний груз. Первыми он принял их от девушек, а для последних едва хватило места. Так еще до начала похода Мила познакомилась с конкуренцией — ей обувь досталась бесплатно, а ее товарке нужно было где-то срочно искать сапоги. Мешок Милены лежал в надежном месте, а последние два — сверху, они могли в дороге выпасть из телеги. Да и плащ у нее теплее, чем у соседа.
Дальше Терен рассказал правила поведения в тундре — воду на целый день каждый должен брать с собой из источника, который укажет караванщик. Из канав и болот не пить и не поить лошадей, последнее касалось троих конных. С дороги не сходить — окружающие болота топкие, в них водятся змеи, а в лесу можно заблудиться или встретить хищников. На первых ночевках лошадей не пасти — северные травы и мхи могут оказаться ядовиты. Правил было много, Мила не смогла их запомнить.
Караван тронулся, вышел из села и попал под упругий влажный и обжигающе холодный северный ветер. И Мила, и ее товарка путались в длинных юбках и плащах. После телег и всадников, шедших первыми, на дороге выступила грязь. Ноги скользили в ней, подол намок и под ветром бил по ногам. А у Милы не было провожатого, пока через час не освободился Терен. Он взял ее за руку. Стало легче идти, она распрямилась, перевела дух и поблагодарила. Солдат заверил, что после полудня они уйдут от моря, и дорога станет немного суше и легче.
На привале он усадил ее на камень и показал, как сделать массаж ног. Две первых передышки были короткими: только отдышаться, расслабить ноги, глотнуть воды. На третьей, усадив Милу на подходящий валун, Терен быстро разжег костер — дрова, лучину и экзотические на севере спички караванщики возили с собой. Путники погрелись у огня, поели, отдохнули.
Вскоре дорога действительно стала суше. Терен так же вел Милу и рассказывал о составе каравана.
К вечеру, заменяющему на севере в летнее время ночь, караван достиг острога расположенного среди тундры на юго-западной стороне небольшой возвышенности. Участок твердой почвы огорожен по углам валунами, а в промежутках между ними — частоколом. С севера он покрыт толстой коркой намерзающего льда. Частокол защищает от северного ветра и в меньшей степени от диких животных. Внутри навес для коней и один низкий барак, построенный вокруг каменной печи, у которой на всякий случай две топки. Печь требует много дров, привозимых караваном из леса заранее, так как в тундре нет горючих материалов.
Терен сам растопил печь, затем приставил Милу приглядывать за ней, попутно она смогла высушить обувь.
Спали на полу.
На следующий день дорога стала еще суше, ветер немного ослаб, а когда они вошли в лес, совсем перестал докучать.
Лесные остроги, в которых они ночевали в пути, оказались намного лучше и удобнее первого. Они располагались на всем пути каравана рядом с дорогой, на возвышенностях. Острог окружал ров. Над ним ставился частокол под углом наружу — бревна нависали над рвом, не позволяя забраться внутрь хищникам. Внутри навесы с наклоном на север. Их боковые стены образовывали поленницы дров, заготавливаемых загодя. В лесу уже можно было охотиться, но из-за лесных хищников стража не разрешала удаляться.
К концу третьего дня начался смешанный лес, высокие травы, цветы, певчие птицы. На одном из привалов стражники обратили внимание Милы на то, что в Далии нож следует носить под одеждой, на виду оружие носят те, у кого есть такое право.
Мила показала им умение обращаться с ножом, после этого стражники обсудили, куда ей можно пристроиться: на работу в летнем лагере, в общежитии (общем доме) Наниаполя, на бесплатное обучение в храме Гор или в университете Далиаполя. И несколько заведений с умеренной платой за обучение.
За неделю пути Милена подружилась с солдатами, сопровождавшими караван, и узнала у них, что самое близкое и одно из лучших заведений Далии, занимающихся обучением девушек — храм Гор, который они проходят по пути в Далиаполь. А когда караван шел мимо него, Милена решилась и отправилась туда в сопровождении Терена.
От тракта до храма шли не долго. Лес отступил от дороги. Посреди поля поросшего кустарником, за каменной стеной показался высокий храм с колоннами. Ворота приоткрылись, и Милену с Тереном впустили. Стражники убедились, что Терен далийский солдат и показали, как пройти в храм. Там их встретила темноволосая девушка в пышном зеленом платье. Она представилась ученицей Илсией, спросила их имена, осведомилась о цели визита, потребовала оставить оружие, забрала его и провела их к жрице.
Жрицу звали Зейтаэни. Она вновь спросила, кто они и чего желают получить в храме, а узнав, уточнила:
— Мы принимаем учениц только после испытания. Если ты его не пройдешь, можешь уйти, либо остаться прислугой, а через год попробовать снова. Ты, Милена, хочешь пройти испытание?
— А какое будет испытание? — поинтересовалась она.
— Ты покажешь нам свои навыки в любом ремесле.
— Да, госпожа, я хочу пройти испытание.
— Хорошо, — жрица взяла перо и спросила: — В каком ремесле испытание? Назови любое из того, что умеешь, а пройти можешь и по другому ремеслу.
— Вышивание.
— Златошвейка, по-нашему.
Она написала что-то на листе и протянула его Милене.
— Прочитать сумеешь?
Та взяла лист, пробежалась взглядом по строкам и вслух прочла:
— Я, Зейтаэни н-Гор, жрица храма Гор, принимаю девушку Милену из деревни Рыбной, 18-ти лет от роду, на испытание в ремесле златошвейки. И высказываю свою благодарность ее родителям. 17 июня 621 года королевства Далии.
— Правильно, молодец, — похвалила ее жрица и строго продолжила: — в течение двадцати одного дня ты не должна покидать пределы храма.
Посмотрела на Терена и спросила:
— Терен, ты доставишь письмо ее родителям?
— Да, госпожа.
— Идите, прощайтесь. Илсия покажет тебе комнату и даст все необходимое. А ты, Терен, или родители Милены, сможете навестить ее не ранее этого срока: через двадцать один день.
У ворот Милена простилась с Тереном. Она, наконец, остается совсем одна. Когда за ним закрыли ворота, она тихо заплакала и вспомнила Ллу. Илсия дождалась, когда Мила придет в себя, и повела ее на кухню.
— Ужин еще не готов, и чаю нет. Вино будешь? — спросила та.
— Вино? Я ни разу не пробовала, буду.
Илсия поставила на стол два металлических стакана и налила вино из фляги. Тут же кто-то поставил рядом третий и заявил:
— И мне!
От неожиданности Милена вздрогнула и резко обернулась. Позади стояла хорошенькая светленькая девочка, одетая под мальчика в бежевую курточку и кожаные штаны.
— Привет, Милена! Меня зовут Ани, — представилась она с озорной улыбкой.
— Здравствуй, Ани, ты меня напугала.
— Извини, а мне Зейта вина не дает, говорит, я маленькая.
— Но ты и, правда, маленькая.
Илсия налила вина Аниани, та уселась на лавку между ними.
— Милена, ты, правда, пришла из деревни с берега северного моря?
— Да.
— И ты девочка-переросток?
— Да.
— И у тебя есть подружка, ну примерно, как я?
— Да, — Милена была не многословна.
— А я из Роханны, Милена. Ты будешь со мной дружить?
— Конечно.
— Спасибо! — девочка, легко вскочив, убежала, а вернувшись, принесла белый хлеб и сыр. Нарезала то и другое и подала Милене.
— Ты с дороги, а ужин еще не готов, поешь пока сыру.
После еды Илсия и Ани показали Милене ее комнатку на первом этаже. Илсия объяснила, что внизу комнаты прислуги и учениц ремесла, на втором этаже — мастериц и учениц храма, а покои жриц в другом здании под охраной солдат. Затем повела ее на склад и выдала простыни, одеяло, полотенце и жидкое мыло во флакончике.
— Это мыло, осторожно — флакон хрупкий.
Мила рассмотривала диковинку — раньше у нее не было ни стеклянных флаконов, ни жидкого мыла.
— У вас оно бы замерзло, поэтому ваше мыло в брикетах, — подсказала Ани.
Они застелили для Милы постель, принесли свечку, объяснили, для чего используется шкаф, показали другие нужные в быту помещения. Затем дали тонкую белую ночную рубашку, а Милена взглянула на нее недоверчиво.
— Что-то не так? — поинтересовалась Илсия.
— Я должна спать в комнате одна под тонким одеялом и в тонкой сорочке?
— Да, а как еще можно спать? — удивилась Илсия.
— Илси, у них ночью мороз, и они спят всей семьей на соломе в теплой одежде, и укрывшись меховыми шкурами. И, кстати, мужчины любят женщин прямо там, при всех, — подсказала Аниани.
— Это правда, Милена?
Та утвердительно кивнула.
— А у нас тепло, мы спим в рубашках и летом часто без одеяла. В жару я люблю спать на крыше, как в южных странах, — улыбнулась Илсия.
Затем они попытались определиться, что делать дальше: идти ужинать или сначала вымыть Милу, которой не представилось возможности искупаться за время похода, который длился больше недели.
— Баня еще через два дня, горячую воду греть долго, только к полуночи управимся. А в реке вода холодная, — пояснила Илсия.
— Илси, это для тебя она холодная, а для Милены — как парное молоко, она северянка, у них море ледяное, холоднее наших рек, — пояснила Ани.
— Ани, а как вода может быть, как молоко? — спросила Мила.
— Это пословица, Милена, прости, потом объясню. Конечно, вода на молоко не похожа.
— Пословица? — вновь не поняла Мила.
— Девочки, мы идем ужинать, остальные вопросы решаем позже!
— Не выйдет Илси, идем купаться. Я не собираюсь представлять ученицам Милену замарашкой! — не согласилась Аниани.
Они пошли через задний двор к большой заводи, устроенной на протекающей неподалеку речке. Возле воды росли невиданные Милой растения — плодовые деревья, ореховые кусты и дикий виноград. Она также обратила внимание на распустившиеся на деревьях цветы.
Помимо них у заводи еще насколько учениц и служанок, а на противоположной стороне — двое воинов. Они мыли коней ниже по реке, и пришли попутно искупаться. Мила разделась на берегу, не стесняясь присутствующих. Она знала, что хороша собой, но не догадывалась о своей ослепительной красоте. Дома ей не представилось случая увидеть эффект воздействия своей внешности на окружающих.
Ани взяла у нее одежду и отошла в сторонку, желая почистить ее припасенной щеткой. По пути глянула на остолбеневшую Илсию и других. Илси выглядела совершенно потерянно. Поначалу она не понимала, зачем Зейтаэни приютила эту пухлую и грязную деревенскую попрошайку, затем убедилась, что девушка к тому же глуповата, многого не видела и не знает. И вдруг, раздевшись, та стала похожа на сказочную принцессу с симпатичными округлостями, которыми нередко грезят мужчины.
Мила окунулась и намылила волосы. Потом, спросила:
— Ани, здесь глубоко? Нырять можно?
— Два с половиной метра, — ответила Ани, затем поправилась: — полтора твоих роста — ныряй.
Та скрылась под водой. А когда через минуту не вынырнула, Илсия обеспокоено позвала Ани:
— Она прыгнула в воду и утонула!
— Не прыгнула, а нырнула, и в этой луже морячка не утонет, — уверенно ответила Аниани.
Мила появилась у другого берега. Оба солдата поплыли к ней. А она поднырнула под ними. Они немного за ней погонялись, но не поймали, затем Милена развернулась и поплыла обратно деревенскими саженками. Один из солдат попробовал с ней состязаться, но сразу отстал.
Ани уже приволокла почищенную одежду и ждала Милу с полотенцем.
Обратно Аниани с Миленой шли во главе небольшой процессии девушек.
— Милена, куда мы идем?
— Домой, ужинать.
— Это ты в деревне ужинала, а здесь мы идем принимать пищу, — наставляла Ани. — Прием пищи, один из важнейших ритуалов не только в нашем храме, но и во всем Далийском королевстве. От него ты не должна уклоняться ни при каких обстоятельствах. От того где, как и с кем ты кушаешь, зависит вся твоя жизнь. Ты не удивишься, если я скажу, что принимающая пищу с жрицей, может сама стать жрицей, а принимающая ее с королем — его королевой? Ты многого достигнешь, если будешь исполнять ритуал регулярно в установленные сроки. Сперва ты должна научиться вовсе не работать, а правильно одеваться, ходить и говорить, а прежде всего — правильно есть! Ты меня понимаешь?
— Да.
— Нет! Ты ничегошеньки не поняла! Как ты идешь? — Ани, кривляясь, показала походку Милы, затем подошла к ней и пояснила, как нужно ходить.
Распрямила ей спину руками, подняла подбородок.
— Со всеми, кроме меня, ты можешь разговаривать о погоде, пока не научишься говорить о еде и не выучишь имя верховной жрицы. Как запомнишь, можешь рассказывать какая она умная и красивая.
— А она красивая?
— Да, как ты.
Мила остановилась обдумать услышанное. «Как ты» сбило ее с толку — она не понимала, красива ли сама. Аниани обернулась к ней и сопровождающим и состроила задумчивую рожицу. Девушки засмеялись. Ани схватила Милу за руку и потащила вперед со словами:
— Потом додумаешь — ужин стынет.
— Ты когда-нибудь вилку видела? — продолжила она.
— Да, мне солдаты показывали.
— Хорошо, а есть вилкой они тебя научили?
— Нет.
— Сегодня начнем учиться. Главное — делай, как я, и не вздумай есть руками.
— Караванщики говорили: солдатом становятся, овладев копьем, а офицером — вилкой!
— Верно, тебе попались хорошие служаки.
У входа в здание Ани удержала Милену за руку, пока сопровождающие заходили внутрь. Показала Миле, как делать реверанс. Еще раз напомнила правила поведения.
В столовой Аниани представила подругу:
— Девочки, знакомьтесь, наша будущая ученица Милена из Рыбной, — тут она пригнула Милу за плечо, вынуждая поклониться. — Она пришла не просто сделать карьеру, а помочь нам осуществить свои мечты. А мы поможем ей в том же.
Ани повела ее за руку вдоль столов и назвала имена служанок и учениц. Затем дала тарелку и показала, как положить в нее кашу и мясо. Рассказала о приправах и зелени, небольшой набор которых прилагался к пище. Объяснила, что мяса и масла можно брать по одному кусочку, два фрукта, а чаю — один стакан. Остального — сколько угодно, по вкусу. Кроме того, можно взять и вторую порцию, но только когда все поужинают. А у стражников, в другом доме, порции больше, чем у учениц.
Мила училась есть вилкой. Ани приходилось ее одергивать и удерживать за руки — далийская пища казалась Милене необыкновенно вкусной, поэтому она ела быстро. После ужина она расспросила о еде, а Ани продолжила давать наставления. Расстались девушки поздно.
На следующий день Мила приступила к первому заданию — вышивке в любом стиле по собственному усмотрению — то, что лучше всего получается. Илсия выдала ей необходимые для работы материалы, в том числе и очень красивые нитки разных цветов. Не задумываясь, за два дня Мила вышила гладью жар-птицу с оранжевыми крыльями и хвостом, используя нити различных тонов оранжевого, желтого и зеленого цвета.
Жрица похвалила ее работу сдержанно, а вышивку другой ученицы просто отложила в сторону.
Аниани птица понравилась. Она тут же стала расспрашивать о вышивании, о льне и ткани из него. Оказалось, в Далии лен редкость, платья шьют из шерстяных материй или из восточного шелка. О нем Мила уже слышала и попросила показать.
Ани ответила:
— Если хочешь — похвастаюсь.
— Конечно, хочу!
Ани затащила ее в свою комнату, показала шелковый платок и тонкое полупрозрачное платье голубого цвета с вышитыми по краю подола россыпями серебристых звездочек.
— Ты не должна смотреть, как я переодеваюсь, — предупредила она и скрылась за дверью.
Мила поняла, это не шкаф, а вход в другую комнату. Ани переоделась и вышла в полупрозрачном шелке, подтверждая догадку Милы.
— Ты же все равно голая, — улыбнулась Милена, она не представляла, зачем нужно платье, не защищающее от дождя и холодного ветра.
— Я не голая, а нарядная, а если ты этого не понимаешь, то я не покажу тебе свой любимый наряд.
Ани сделала обиженный вид, а Мила подошла к ней потрогать необычный материал платья, потом стала просить ее показать красивый наряд, подобного которому она, в своей деревне, никогда не видела.
Любимое одеяние Ани оказалось коротким и едва прикрывало бедра. Оно состояло из плотного и мягкого бежевого нижнего платья из незнакомого Миле материала — замши, как назвала его Ани. И декоративного верхнего платья, сшитого из множества отдельных полупрозрачных бирюзовых шелковых листиков, собранных в несколько гирлянд и соединенных вместе. Между листиками оставалось достаточные промежутки, сквозь которые виднелось нижнее платье. В то же время шелк сильно блестел, плечи девочки казались облитыми водой. К платью прилагались перчатки, сапожки, пояс, которые Ани не спеша надела и, наконец, спросила:
— Так нравится? Только не обманывай — мне интересно твое первое впечатление. Ты же не знаешь, для чего подобный наряд?
Мила задумчиво потупилась. Немного погодя Аниани взяла ее за руку.
— Милена, ты впервые видишь такое короткое платье?
— Да, у нас так не ходят — ноги сразу застынут, — улыбнулась Милена. — Ани, а я очень глупая?
— Нет, — покачала головой та, глянув на Милу.
— Но я ничего не понимаю.
— А ты рассчитывала все понять за два дня? — шутливо поинтересовалась Ани.
— Не знаю, — Мила потупила взор.
— Или ты считала Далию такой же деревней, как и твоя — в десять домов?
— Не знаю. Я не думала об этом.
— И не нужно, потом увидишь всю Далию. А сейчас скажи — платье тебе нравится?
— Как же я скажу? Я его не надевала – северянке в первую очередь могла понравиться теплая одежда, а не изящная.
Ани звонко рассмеялась, обняла Милу, поцеловала, а отсмеявшись, спросила:
— А наденешь?
— Оно же маленькое, — по жалобному тону Ани догадалась, что Милене очень хочется примерить далийское шелковое платье.
— Найдем наряд и на твой рост.
Ани накинула плащ, попросила Милену взять свой, и они отправились в соседнее здание. Аниани раздобыла ключи и открыла склад с одеждой. Платье нашлось быстро, но сапожки подбирали долго, а перчаток на руки Милены вовсе не оказалось. Она переоделась и накинула плащ.
— Ани, а мы сюда без спросу пришли, нас не побьют за кражу?
— Видишь, ты совсем не глупая. Я объяснила ключнице, для чего мы сюда идем.
Ани вернула ключи и повела Милу за руку, но не домой, а через двор по тропинке к реке. Свернула в сторону, и они оказались на полянке.
— А теперь отвечай — нравится или нет?
Мила сняла плащ, бросила на траву и, положив сверху свою одежду, шагнула вперед.
— Непривычно, ноги голые. В нем купаться можно или на лошади скакать удобно.
— Не угадала.
Милена замерла, немного погодя Ани продолжила:
— Потом додумаешь, повторяй за мной: руки в стороны, вверх, вперед, в замок. На правое колено, на левое колено, — проговаривая, Ани медленно проделала движения перед Милой, а та, привыкшая подчиняться, повторила их.
Ани продолжала выполнять упражнение, ускоряя темп, пока Мила не начала сбиваться. Затем сразу перешла к следующему:
— Хорошо, второе движение: руки в замок за спиной, правую ногу вверх, опускаем. Левую ногу вверх, опускаем, и все снова.
Мила повторила за ней, но Аниани принялась объяснять, как держать поднятую ногу прямой и вытянуть вперед носок сапога.
Разучивание этого движения заняло много времени, опустились поздние летние сумерки.
— Ани, наверное, девочки уже спать легли, нас ищут.
— Не отвлекайся. Следующее упражнение: правая нога вперед, левая рука назад, поворот головы налево, левая нога вперед, правая рука назад, поворот головы. Теперь повторяем, — Ани двигалась плавно и быстро и добивалась того же от Милены.
— А теперь повторяем все вместе: руки в стороны, вверх, вперед, в замок, вправо, влево, правую ногу вверх, левую ногу вверх.