Между эльфом и дроу. Марина Снежная

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20

АННОТАЦИЯ

Спасаясь от нежеланного, но очень настойчивого поклонника, Арина едет в Москву. Надеется хоть там затеряться и вести неприметную, спокойную жизнь. Не тут-то было! В первый же день снова вливает в неприятности.

   Казалось бы, ситуация безвыходная! Но внезапно Арина неизвестно как в самый отчаянный момент переносится в другой мир.

   Неужели наконец-то ей повезет, и мужики, что всю жизнь слетались к ней, как мухи на мед, хоть тут оставят в покое? Ага, как же…

ГЛАВА 1

Поезд плавно раскачивался, напоминая палубу волшебного корабля. Монотонное постукивание колес убаюкивало и трансформировалось в моем извращенном мозгу в говор странных и необычных существ. Я снова видела во сне удивительную страну с деревьями разного цвета: от фиолетового до розового, зверей самых неожиданных видов, существ, похожих на людей, но все же ими не являющихся. Всякий раз, когда сон уже оставлял меня, пыталась ухватить его за невидимый хвостик. И постоянно терпела поражение. Знала, что уже через несколько минут забуду обо всем, кроме смутных образов. И почему-то это неизменно мучило меня и оставляло тягостное впечатление.

   Зычный храп соседа по плацкартному купе сделал процесс пробуждения еще быстрее, чем обычно. С тягостным стоном я еще какое-то время барахталась на поверхности волшебного сна, а потом с грохотом вернулась в привычный мир. Открыв глаза, с тоской посмотрела наверх, на совдеповских времен сооружение, где пошатывалась поклажа пассажиров. Того и гляди громадная корзинка бабульки, лежащей на нижней полке, грозила обрушиться вниз, зацепив по дороге и меня. Вспомнила сморщенное улыбающееся личико старушки, угощавшей нас вчера пирожками. «К внучку еду вот. Проведать. Он у меня на «ахтера» учится», – говорила она с такой гордостью, словно любимый внучок уже положил на обе лопатки весь киношный мир.

   И тут же, внимательно оглядев меня, добавила: «Вот тебе бы тоже, внучка, на «ахтерский». Хорошая девка, видная». Соседи по купе: два мужика лет далеко уже за сорок, одобрительно закивали, бросая сальные взгляды в мою сторону. А я постаралась сцепить зубы и ничего не замечать. Надоели хуже горькой редьки эти мужики! Вот была бы моя воля: никого из них не оставила на свете. Просто взяла бы и испарила, как воду на раскаленных углях. Житья от них нет, сколько себя помню. Уже что только ни делала, чтобы отвадить, дык бесполезно! Как будто медом меня щедро кто-то вымазал, а эти противные липучие мухи так и роятся вокруг.

   Так что разговор я постаралась закруглить и поскорей полезла вчера на свою верхнюю полку. И то один из соседей кинулся якобы помогать мне взобраться на этот насест и за ягодицы облапал. Сволочь! Только присутствие бабки удержало от того, чтобы его по физиономии умильной не съездить. Благо, это я умела. Сообразив еще с двенадцати лет, что без этого не обойтись, сама записалась на курсы самообороны. И не зря. Не проходило и нескольких дней, чтобы кто-то из распаленных самцов не попытался проявить ко мне внимание. Одноклассники, соседи, да любой другой мужик, идущий по улице, считал своим долгом подкатить ко мне. Разговор у меня с ними был короткий. Врезать, чтобы неповадно было, и пока не очухались, ломануться бежать. Те, кто понятливей, больше не доставали. Только издали вздыхали и глаза закатывали. Но картина за окном нашего с бабушкой скромного деревенского домика оставалась неизменной. Мимо то и дело прохаживались мужики. Будто невзначай. Не знаю, на что они надеялись. Что я, как неприступная крепость, рано или поздно сдамся после долгой осады? Глупо!

   Не знаю, от кого мне досталась такая внешность. Я придвинула сумку, которую вчера пристроила рядом с подушкой во избежание соблазна для нечистых на руку пассажиров. Достала оттуда потертую от времени и пожелтевшую фотографию матери. Самую любимую среди вороха других, которые бабушка бережно хранила. Посмотрела на грубоватое лицо с широкими скулами и пронзительным взглядом карих глаз. Никакого сходства со мной. Всякий раз, когда я спрашивала об этом у бабушки, она уклончиво говорила, что сходство есть. Просто оно отдаленное. И что вообще я, видать, больше на отца похожа. Вопрос же: «Интересно, а кто отец мой был?» – неизменно оставался без ответа. Но если я и правда на него похожа, то уж как увижу, точно мимо не пройду.

   Выудив из сумки зеркальце, я задумчиво посмотрела на свое растрепанное отражение. Безукоризненной формы лицо, словно светящееся изнутри. Раньше я страдала из-за своей слишком белой кожи. Ни один загар ее толком не брал. Что уж ни делала для этого! С утра до вечера валялась на берегу речки, натиралась морковкой, даже уговорила бабушку выделить деньги на крем для загара. Бесполезно все. Но странно. Если других, кто после долгой зимы выходил позагорать, можно было сравнить с бледными поганками. Синюшными даже. То моим цветом кожи постоянно восхищались. Парни говорили, что мне и не нужно загорать. Один особо поэтичный даже сказал, что я вся сияние излучаю. Надо же. Сияние, блин!

   Как ни старалась я найти в своем лице недостатки, не могла. Носик не курносый и не длинный. Все в нем в меру. Губы не слишком большие, но и не тонкие. Глаза большие и выразительные. Когда-то я видела изделия из бирюзы. Вот такого необычного голубоватого с зеленым отливом цвета. И на контрасте с ними черные-пречерные волосы. Росли они просто с нереальной скоростью. Пытаясь избавиться хоть от этого своего достоинства, я коротко их обстригала. Но уже через месяц – два они снова отрастали. Просто проклятье какое-то. Я нашла компромисс и стягивала их в старомодную косу. Но даже эта прическа, которая могла бы придать любой девчонке вид деревенской клуши, почему-то шла мне.

   Понимаю, что жалобы на красивую внешность многим покажутся обычным выпендрежем. Но я и правда очень хотела стать самой обычной! Ну не получала я удовольствия от того, что где бы ни появилась, сразу становилась центром внимания. Мужики словно шалели и устраивали из-за меня целые баталии. Притом согласия моего никто не спрашивал, хочу ли я вообще быть с кем-то из них. А девушки меня люто ненавидели. В детстве у меня еще были подруги. Но с тех пор, как я вошла в переходный возраст, резко отсеялись. И я их понимаю. Кому понравится рядом с подругой чувствовать себя пугалом!

   Я не могла дождаться, пока закончу школу. Хотела уехать из нашей деревни и затеряться где-нибудь в большом городе. Надеялась, что там, среди множества красивых и модно одетых женщин, это получится без труда. Бабушку, конечно, жалко было оставлять, но я решила помогать ей деньгами. Вот только устроюсь на работу и сразу же начну посылать переводы! Да и не дряхлая она вовсе. Любой молодухе фору даст. И на огороде и по хозяйству легко справляется. В деревне поражаются ее кипучей энергии. Говорят, что не иначе как ее молодильными яблочками кто-то откармливает. И на вид больше пятидесяти ни за что не дашь! Я бабкой гордилась и мечтала и сама в ее возрасте оставаться такой же здоровой.

   И все же, как я ни бодрилась и как ни убеждала себя, что бабушка выдержит все, чувство вины скребло на душе оголтелой кошкой. Я просто убежала. Даже не попрощалась с ней, зная, что станет отговаривать и просить никуда не уезжать. Написала громадное письмо на пять листов, где объясняла, почему и куда еду. Обещала писать и часто приезжать. Знала, что это будет бабушке слабым утешением, но по-другому не могла. Может, и не ехала бы никуда, если бы оставили в покое. А то уже к бабушке сватов что ни день засылали. Даже хозяин свинофермы, на которой работали многие деревенские мужики, клинья подбивал. А уж о его мстительном характере только ленивый не гутарил. Уж если разобидится, то ни мне, ни бабушке житья не даст. Это и стало последней каплей. Представить себя рядом с этим жирным боровом, которого самому впору на его ферме использовать по назначению, было и вовсе невозможно.

   Как и многие деревенские девушки, ищущие лучшей доли, я выбрала пунктом назначения Москву. Во-первых, потому что там и правда ничего не стоит затеряться. А во-вторых, месяц назад я узнала, что именно там сейчас живет моя мать. Сама я ее не видела ни разу. По крайней мере, ни одного, даже самого завалящего и смутного воспоминания по этому поводу не осталось. Когда-то она тоже, как и я, уехала покорять Москву. И исчезла. Даже долгое время не писала бабушке. Это уже я передаю то, что узнала из многочисленных расспросов. А потом как-то утром бабушка обнаружила под своей дверью корзинку с младенцем. Мной тобишь. На крики ребенка и соседи сбежались. Другого мнения ни у кого и не было – поняли, что это моя мать-кукушка подбросила. Видать, залетела в своей Москве и решила на бабушку ребятенка сплавить. Предлагали в приют отдать. Говорили бабке, мол, не потянешь ты одна дите поднимать. Но она и слышать об этом не захотела. И подняла. Как ни было трудно.

   А мать так и не объявлялась. Только месяц назад пришло от нее письмецо. Бабушка мне сразу и показывать не хотела его. Но я сама поняла, что что-то не так. Она сама на себя не была похожа – все из рук валилось. Вспомнив, что недавно к нам почтальон заходил, я сопоставила факты и поняла, в чем дело. Бабушкин нехитрый скарб в виде фотографий с покойным дедом и дочерью хранился в комоде на верхней полке. И я тут же сунула туда загребущие ручонки. Так и обнаружила письмо от матери. Обо мне в нем ни слова ни полслова. Это меня сильно задело. Мама просила прощения за то, что долго не писала. Говорила, что жизнь ее сильно потрепала. Она и за границу ездила, счастья искала, и по стране колесила. И только сейчас жизнь, наконец, наладилась. Замуж вышла за бывшего военного, старше ее на десять лет. И живут они в Москве. Говорила, что может теперь деньгами помочь. О том, что приехать хочет, даже не заикнулась. Наверное, это и подкосило бабушку. На кой ей деньги эти, если куда важнее увидеть самого дорогого человека?!

   Понимала, что и мне мать вряд ли обрадуется. Судя по всему, сердце у нее что камень. Но я мстительно решила, что никуда не денется. Раз породила меня на свет, то и отвечать придется. Не все ж бабушке отдуваться! Я записала с конверта адресок, где жила мать, и решила первым же делом добраться туда. О том, что будет, если она прогонит меня взашей, старалась даже не думать. Все-таки какая-никакая, но мать. Должна же озаботиться моей судьбой. Денег же у меня с собой было с гулькин нос. Хватит только на поезд до Москвы и на то, чтобы добраться до дома мамы. Но я решила, что не пропаду. Бабушка меня научила никакой работы не бояться. Устроюсь куда-нибудь, сниму себе комнатку и дело с концом. А от матери помощь приму только в первое время, пока буду работу искать. В будущее я смотрела с оптимизмом, которому меня тоже научила бабушка. Она всегда говорила, что никогда не нужно руки опускать. Нет ничего, чего не сможет человек, который в себя верит. И я старалась в себя верить. Пусть даже предательство матери, как ни крути, больно по мне ударило. Помню, как втихомолку не раз ревела, что, наверное, я чем-то хуже, чем другие, раз меня бросили. Смотрела, как других детей голубят матери, целуют, окружают заботой, и испытывала жгучую зависть. Пусть у меня есть бабушка, но ничто и никто не сможет заменить ребенку родную мать. И как я ни храбрилась и не обманывала саму себе, что мне наплевать, как она ко мне отнесется, на самом деле жутко переживала.

   Поезд, наконец, прибыл к вокзалу. Мы со старушкой заторопились к выходу. Я помогала ей с многочисленными сумками, не в силах оставить один на один с такой поклажей. Втихомолку поражалась, откуда в наших бабушках столько энергии и сил. Даже взрослый здоровый человек не в силах тащить столько, сколько могут они. Наверное, раньше людей растили как-то иначе, что на всю жизнь оставалась такая закалка. Как бы то ни было, мы, пыхтя и отдуваясь, все-таки вылезли из вагона. Ни один из наших соседей даже не подумал помочь. И я в который раз поразилась кобелиной сущности мужиков. Как глазки строить и подкатывать, так петухами ходят. А как делом помочь – резко куда-то улетучиваются.

   К счастью, много раз вспомянутый внучок появился почти сразу встречать бабушку. И дальше я передала старушку ему из рук в руки. Довольно симпатичный улыбчивый парень окинул меня заинтересованным взглядом. Явно хотел что-то сказать, но я тут же торопливо попрощалась и смешалась с толпой пассажиров, хлынувших из вагонов. Ни к чему мне сейчас знакомство с очередным поклонником. Я здесь не для этого. Хочу жить одна, а количество мужиков в своей жизни свести к минимуму. У меня с ними могут быть только деловые отношения. Вот когда появится тот, кто действительно понравится, тогда и подумаю, как вести себя.

   Я потащила свой скромный чемоданчик к автобусной остановке, помимо воли озираясь и оглядывая город. Огромный, шумный! Здесь был совершенно другой ритм жизни. Не тот, к которому я привыкла. Мне казалось, что сама ползу улиткой или черепахой, а люди вокруг несутся, суетятся, не желая тратить ни секунды зря. Несмотря на то, что старалась казаться уверенной и непробиваемой, я сильно оробела. Все-таки впервые в чужом городе, да еще таком большом. Совершенно одна. Мне всего восемнадцать, вчерашняя выпускница. Почти без денег. Сейчас единственное, что утешало – все-таки в этом городе живет родной человек. Мне есть куда идти, а не нужно бегать и искать себе жилье.

   Мои размышления прервал сигнал клаксона, заставивший вздрогнуть. Сама не заметила, что чуть под колеса не кинулась, не обратив внимания на сигнал светофора. Водитель черной иномарки высунулся в окно и крикнул что-то обидное вроде:

   – Куда прешь, дура? – но тут же осекся, наверное, разглядев меня повнимательнее. Тут же машина резко затормозила, а затем плавно подъехала ко мне. Уже гораздо миролюбивее этот безукоризненно одетый мужик в деловом костюме обратился ко мне: – Девушка, может, вас подвести?

   Смерив его убийственным взглядом, который я долго репетировала перед зеркалом, а потом опробовала на нескольких десятках поклонников, я замотала головой.

   – Нет, спасибо.

   – Да вы не бойтесь меня, – как можно безобиднее улыбнулся он, сверкнув белозубой улыбкой. – Я же просто подвезти. Без каких-то далеко идущих намерений. Смотрю, вы явно в первый раз в Москве. Подвезу, куда скажете.

   Я нисколько не поверила про отсутствие намерений. Пусть даже с «далеко идущими» он и не соврал. Намерения явно читались в масляно поблескивающих глазках. И снова решительно помотала головой. Думала, отвяжется. Но нет! Похоже, в столице мужики еще напористее, чем в нашей деревне. Выскочил из машины, подбежал ко мне и бесцеремонно выхватил чемодан.

   – Эй, вы чего?! – малость опешила я и постаралась вернуть обратно так нагло отнятое имущество. – Люди добрые, что ж это делается! – заголосила, привлекая к себе внимание прохожих.

   Те с любопытством поглядывали в нашу с «деловым» сторону, но никто и попытки не сделал замедлить шаг. Подхватив меня под локоть свободной рукой, мужик потащил меня к машине, на ходу заговаривая зубы. Мол, я не должна его бояться. Я похожа на его младшую сестренку, и он испытывает ко мне исключительно братские чувства. Подвезет и все, тут же наши пути разойдутся. Ни одному его слову я не поверила, но выбора особого мне не оставили. Конечно, я могла вспомнить про навыки самообороны и ударить его в причинное место. Но начинать визит в столицу с похода в полицию как-то не прельщало. Поэтому я подумала, что причинное место мужика никуда от меня не денется. Начнет руки распускать – получит по самые не балуйся! А пока же с протяжным вздохом я все же протиснулась через гостеприимно распахнутую передо мной дверцу в дорогой кожаный салон авто и плюхнулась на сиденье рядом с водительским.

   Он засунул мой чемодан в багажник и тоже сел в машину. По дороге заткнуть этот фонтан красноречия было невозможно. Мужик рассказал мне всю свою биографию, начиная с того, как приехал из какого-то захолустья покорять столицу, так же, как и я сейчас. Как сделал здесь успешную карьеру и теперь работает замом директора в одной перспективной компании. Расхваливал свои шикарные апартаменты в центре и намекал, что мог бы мне их показать. В общем, все, что мне оставалось, это кивать и сквозь стиснутые зубы говорить:

   – Да… Правда? Да что вы говорите!

   Мужик просил называть его просто Толиком, хотя для всех он теперь Анатолий Борисович. Выспросил мое имя. Я без зазрения совести соврала, назвавшись Ксюшей. На самом деле-то я Арина, но с чего мне рассказывать об этом человеку, которого вижу в первый и, надеюсь, в последний раз. К концу нашего пути он смотрел на меня уж вовсе осоловелыми глазами и навязывался сходить со мной, куда бы я ни направлялась. Зазывал то в кафе, то в театр, то куда угодно, лишь бы заинтересовать. Я оставалась неприступной стеной. В итоге он очень погрустнел, но все же самолично открыл передо мной дверцу и выпустил из машины возле указанного в адресе дома. Передал мне чемодан и всучил свою визитку.

   – Ксюшечка, вы можете звонить мне в любое время! – с придыханием сказал он напоследок. – Я всегда буду рад вас слышать. Вдруг с работой нужно будет помочь или с жильем. Вы не стесняйтесь.

   Я красноречиво глянула на кольцо на его безымянном пальце и буркнула:

   – А жена-то против не будет?

   Он даже не покраснел.

   – Да у нас с ней свободные отношения, – с самой широкой улыбкой, на какую был способен, произнес Толик. – Так что не переживайте на этот счет.

   Я особо и не думала переживать, поэтому не удостоила его ответом. Визитку небрежно бросила в карман своего дешевенького цветастого сарафанчика, решив выбросить в ближайшую же урну, выхватила чемодан и пошла к подъезду. Вслед донеслось совсем уж несчастное:

   – Ксюшенька, вы обязательно позвоните! Я буду очень ждать!

   – Ага, непременно, – проворчала я издевательски и даже не оглянулась.

   Лишь юркнув в открытую как раз выходившим жильцом дверь, мельком покосилась назад. Машина все еще стояла на улице, а Толик с мечтательным и на редкость глупым видом смотрел мне вслед. Интересно, сколько он тут торчать думает? Хотя сколько бы ни торчал, ловить ему в моем случае нечего. Уже под сороковник ему. Пусть даже вид лощеный и холеный. Тоже мне Дон Жуан недоделанный. На молоденьких его потянуло! Свободные отношения у него с женой! Тьху ты, мерзость! Сама я была до крайности категорична в суждениях. Если уж выбирать пару, то на всю жизнь. Иначе зачем вообще замуж выходить тогда?

   Лифта в подъезде не оказалось. Дом был старинный, добротный, трехэтажный. Подсчитав в уме, где может находиться пятая квартира, я решительно двинулась на второй этаж. С каждой ступенькой сердце колотилось в груди все сильнее. И вовсе не потому, что организм не справлялся с такой смешной нагрузкой. Я понятия не имела, чего ждать от встречи с матерью. И это волновало меня так, что даже руки взмокли от пота. Но делать нечего. Я должна посмотреть ей в глаза хоть раз в жизни. А там уж видно будет, как вести себя дальше.

ГЛАВА 2

Пока мелодичная трель звонка эхом уносилась куда-то вглубь квартиры, я стояла и перебирала в голове, что сказать в первую очередь. «Здравствуйте, я ваша дочь!» Глупо и смахивает на название небезызвестного фильма. «Вы моя мать!» – еще хуже. Не дай бог, у женщины, которую я пока еще не могла с полным правом называть матерью, инфаркт случится. Или она меня за аферистку примет и вытолкает взашей. «Вы знаете Клаудию Никитичну? – так бабку мою зовут. – Так вот, я от нее». А потом уже, ненавязчиво и постепенно подготовить к правде. Мысли все тут же улетучились, стоило мощной двери, обшитой металлом, распахнуться.

   На пороге стояла вовсе не мама. Крупный мужик с заметным пивным животиком, но военной выправкой. Уже за пятьдесят точно, судя по виду. С проплешиной во всю макушку и седыми висками. Нос, что называется, орлиный – большой и горбатый. Видать, затесалась в жилах мужика кавказская кровь. Строя свои планы, я как-то подзабыла об этом немаловажном факте. Мать-то не одна живет! С мужем. И вот как примет отчим новоявленную дочурку, это большущий вопросище такой. Но делать нечего. Не ретироваться же прямо сейчас, даже не выяснив все. Собрав в кулак свою уже изрядно подтаявшую смелость, я выпалила:

   – Здравствуйте, а Ольга Петровна здесь живет?

   Мужик во все глаза рассматривал меня. Внимательно так, с ног до головы. И кавказские черты в его лице проявлялись все сильнее. Или мне так казалось? Не знаю, в общем. Но то, что хотелось съездить ему по физиономии, чтобы так не пялился, это точно.

   – Здесь… – наконец, разлепил тонкие губы отчим. – Только ее сейчас дома нет.

   Час от часу не легче! Ну вот и что теперь делать? Торчать на лестничной площадке и дожидаться? На улице же вообще не вариант. Тут же привлеку внимание какого-то местного казановы.

   – Но вы можете подождать ее.

   Мужик гостеприимно распахнул дверь передо мной и отступил в сторону, давая пройти. Вот черт! Я почувствовала себя зайцем, которого загоняют в силок. Сопоставила свои шансы противостоять этому престарелому качку и с усилием сглотнула слюну. Скрутит в бараний рог, и ни черта я не сделаю. Даже не рыпнусь. Хотя… В этом деле ведь главное эффект неожиданности. Как только почувствую, что дело не туда движется, ослаблю бдительность, ударю по болевым точкам и стрекача дам. Протискиваясь в квартиру так, чтобы невзначай не зацепить мощный торс отчима, я лихорадочно соображала. Говорить о том, кто я, до возвращения мамы или нет? Решила, что разберусь по ходу дела и все-таки вошла. Звук хлопнувшей за спиной двери отозвался тревожными звоночками в голове, но я понимала, что это обычная паранойя. Она уже давно и привычно обосновалась во мне на почве озабоченности всех окружающих мужиков. Правда, причины для нее были самые веские, но не суть. Нельзя же всех под одну гребенку мерить.

   Квартира оказалась роскошной по моим представлениям: высокие потолки, простор. Комнат здесь, судя по планировке, три. Мебель, правда, в основном старая, но зато добротная и основательная. На стене я заметила свадебную фотографию в рамке – женщина, в которой я не без труда узнала мать, и полулысое счастье, стоящее сейчас за моей спиной. Мать выглядела изрядно потрепанной жизнью, но на удивление счастливой. Блеск в глазах, устремленных на мужа, с лихвой компенсировал все недостатки. Не знаю, почему меня так уязвило это счастье в материнских глазах. Может, потому что мне самой в этой идиллии места не нашлось. А ведь я ее дочь, как никак.

   Судя по всему, мужик что-то сказал мне. Но поглощенная созерцанием фотографии, я даже этого не заметила. Только когда он повысил голос и с более сильной интонацией повторил вопрос, я вернулась к реальности.

   – Я спрашиваю: может, хотите чаю или кофе? Жена у меня пирожные замечательные печет. Вот с ними как раз и попьете.

   Опять полоснуло по сердцу от этого замечания. Я вот понятия не имела, что мама у меня хорошо готовит. Я вообще о ней по сути ничего не знаю, и от этого до слез обидно. Чтобы скрыть тот сумбур, который творился у меня внутри, я просто кивнула.

   – Вы так и не сказали, как вас зовут. Я вот Геннадий Степанович.

   – Арина, – сухо откликнулась я.

   – Наверняка приехали в театральный поступать, – проговорил он. – Внешность у вас интересная…

   Я напряглась и как можно холоднее сказала:

   – Не угадали. Работать приехала.

   – Моделью, наверное? – опять тем же тоном старого ловеласа произнес Геннадий Степанович.

   – И в мыслях не было.

   Он придвинулся на диване поближе ко мне – в нос ударил ядреный запах мужского пота. Я поморщилась и поспешно вскочила.

   – Знаете, я, пожалуй, подожду Ольгу Петровну снаружи…

   С этими словами сделала пару шагов к двери. Реакция у него оказалась молниеносной. В таком громоздком теле это смотрелось вдвойне удивительным. Тут же оказался рядом и стал оттеснять от двери.

   – Да ну что вы, Ариночка? Как же такую девушку заставлять ждать на улице? – бархатным баритоном выдыхал он мне в самое ухо.

   Противно было так, что даже передать трудно. Я уже всерьез подумывала о том, чтобы съездить его по «орешкам», но пока удерживала мысль о маме. Если покалечу ее чудо чудное диво дивное, то по головке точно не погладит. Мужик же, пользуясь моей растерянностью, уже оттеснил меня в самое опасное место в комнате – к дивану. Резкое движение грудью, и коленки мои подкосились, а я сама рухнула в мягкие объятия мебели. Увидела над собой возбужденное лицо старого кобеля, и рука инстинктивно сжалась в кулак, чтобы ударить в челюсть. И тут, по законам жанра, в происходящее вмешалась третья сторона. Мать.

   Истошный вопль заставил моего неудавшегося соблазнителя подпрыгнуть на месте и отшатнуться от меня на пару метров, сбивая по пути столик с чаем и пирожными и прочие предметы интерьера. Я с облегчением приняла сидячее выражение и уставилась в перекошенное лицо женщины, несущейся на мужа с громадной хозяйственной сумкой в руках. Такой и убить можно при желании! Но жалеть я этого идиота точно не стану. Заслужил!

   – Ах ты кобель проклятый! Это значит я тут на рынок бегаю, тебе жратву покупаю. Котлеток, блин, захотел, сволочь! А ты в мое отсутствие сюда шлюшек тащишь?!

   Дальше из горла маман полилась такая нецензурщина, что я постаралась даже не вслушиваться. Лишь с восхищением открыла рот, пополняя и собственный словарный запас.

   – Это не… это не… Олечка, солнышко, ты все не так поняла! – лепетал мужик, бегая по всей комнате в попытках спастись от разъяренной фурии.

   Выглядело это все донельзя комично. Гора мышц и мяса, в два раза больше щуплой жены, бегала, словно перепуганный козленок. Козлище, вернее. Ближе к истине. Матери все-таки удалось обманным маневром заманить его в угол. Геннадий Степанович ойкнул и обреченно прикрыл голову руками. Жена уже занесла над ним свое рыцарское оружие, когда в дело, наконец, вмешалась я. И вовсе не потому, что вдруг озаботилась судьбой этого придурка. Была бы моя воля, еще бы и подбадривала мать. Но до меня дошло, что сразу после расправы над мужем маман переключится на меня. И вряд ли даже шанс даст объяснить все. Просто за дверь выставит и слушать ничего не пожелает.

   – Мама, ты и правда все не так поняла!

   Женщина остановилась так резко, что я даже запереживала. Уж не стало ли ей плохо? Так долго она стояла восковой фигурой с занесенной над головой сумкой. Потом от сердца отлегло, когда она медленно повернулась ко мне. Мужик тоже ошарашено смотрел на меня, позабыв об опасности. Так вовремя вылетевшее слово «мама» оказало эффект разорвавшейся бомбы.

   – Это твоя дочь?! – первым опомнился Геннадий Степанович, осторожно отодвигая жену и перебегая на безопасное расстояние к стене. – Ты мне никогда не говорила, что у тебя есть дочь.

   Мать, наконец, отмерла и некоторое время озадаченно смотрела на меня. Потом ее глаза прищурились.

   – Думаю, если бы я родила дочь, то помнила бы об этом, – холодно сказала она.

   Теперь настал мой черед превращаться в восковую фигуру. Некоторое время я просто не могла понять, почему она так говорит. Боится признаться мужу, что у нее есть ребенок? Но это глупо! Они ведь уже не дети. Вполне нормально, что у обоих до свадьбы была личная жизнь и прошлое. Почему она отвергает меня? Снова! Было так больно, что все слова, которые я так долго репетировала и хотела высказать ей, куда-то улетучились.

   – Зачем ты так, мама? – чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы, проговорила я. – Просто скажи, что не хочешь иметь со мной ничего общего. Но не делай вид, что я для тебя никто.

   – Девушка, – с нотками презрения в голосе сказала Ольга Петровна, – то ли вы сумасшедшая, то ли аферистка. У меня никогда не было дочери, ясно? И не могло быть! Когда-то по молодости сделала неудачно аборт. И детей у меня быть не может в принципе! Так что если вы таким экстравагантным образом выгораживаете этого кобеля, – она махнула рукой в сторону мужа, – то попытка не удалась. Немедленно покиньте мой дом!

   – Но я… Я… – Я будто приросла к этому дивану, не в силах ничего понять. – Постойте… Бабушка говорила, что…

   Тут до меня постепенно дошло, и я осеклась. А с чего вдруг бабушка решила, что ребенок, подброшенный ей на крыльцо, является внуком? Да, все посчитали это самой приемлемой версией. Но ведь на самом деле могло быть и не так. Моей матерью могла быть какая-то залетевшая школьница или забулдыга, не захотевшая растить ребенка. А в приют тащить в районный центр не захотела. Вот и подкинула бабушке. И на самом деле те люди, которых я считала родными, не имеют ко мне никакого отношения. Кто я такая вообще?! Сейчас я чувствовала себя абсолютно раздавленной. Будто дождевой червяк, корчащийся на асфальте и размазанный чьей-то грубой ногой. Ни слова не говоря, я поднялась и, как во сне, побрела к двери. В спину донесся почти болезненный возглас той, которую я всего минуту назад считала матерью:

   – Не представляешь, что бы я отдала, чтобы и правда иметь дочь… И сколько лечилась от бесплодия. С твоей стороны просто жестоко шутить таким образом.

   И снова новый удар обухом по голове. На самом деле эта женщина бы не бросила меня. Будь она моей матерью, уже давно бы забрала и растила. Я больше не сдерживала слез. Они ручьем катились из глаз, и я почти ничего не видела. Вяло переставляла ноги и понятия не имела, куда бреду и зачем. А за спиной опять слышались ругань и выяснение отношений. Похоже, я далеко не первая, к кому приревновала Ольга Петровна своего мужа. Но сейчас подумала об этом отстраненно и без малейших эмоций. Эти люди мне чужие. Мне нет дела до них и их отношений. Все, чего я хотела, вернуться домой. Вернее, в то место, которое считала домом. К единственному человеку, которому я нужна в этой жизни. Зачем вообще приехала сюда? Идиотка! Не знала бы ни о чем, не было бы сейчас так паршиво на душе. Впору повеситься где-нибудь на ближайшем деревце.

   Только когда я вышла из подъезда и вдохнула духоту жаркого летнего дня, осознала, что у меня нет денег даже на обратный билет. И вот тогда в полной мере прочувствовала на себе, что значит оказаться в чужом городе абсолютно одна. На негнущихся ногах я побрела по улице, волоча за собой чемодан. Ничего не видела и не слышала. Действовала, как автомат, пока не услышала восхищенный возглас:

   – Девушка, можно минуточку вашего внимания?

   Даже не сразу поняла, что обращаются ко мне, пока кто-то не схватил за локоть, останавливая меня. Медленно обернулась и окинула взглядом долговязого типчика с длинными волосами, собранными в хвост. Лицо наполовину скрывали огромные затемненные очки. Не старше тридцати пяти явно. Одет в обычные джинсы и футболку. На шее висит фотокамера, по виду дорогущая.

   – Чего вам? – недружелюбно бросила я.

   – Девушка, не думайте, что я так ко всем на улице пристаю, – широко улыбаясь, затараторил он, будто боясь, что я тут же бежать брошусь. – Я фотограф. Довольно известный в определенных кругах. У вас такая внешность интересная! Я прямо остолбенел, когда увидел. Взгляд вас в толпе мгновенно выцепил. Даже сразу не поверил, что вы мне не привиделись. Послушайте, позвольте мне сделать несколько ваших снимков!

   Клеится или серьезно говорит? Хотя сейчас я так устала от обрушившегося на меня морального потрясения, что реагировала бы в любом случае спокойнее, чем обычно. Даже бросила в виде горькой шутки:

   – Если денег на билет дадите, то пожалуйста. Щелкайте на здоровье.

   – Да без проблем! – откликнулся он с энтузиазмом, а я в удивлении приоткрыла рот.

   Неужели все так легко решится? Все-таки есть Бог на небе! Когда кажется, что ситуация абсолютно безвыходная – раз, и выход находится. Хоть раз мне моя внешность поможет! И я улыбнулась так вовремя подвернувшемуся фотографу.

   – Отлично!

   – Только придется поехать ко мне в студию. Надеюсь, вы не против? – заговорил он деловым тоном.

   Мысль о том, что придется куда-то ехать, немного насторожила, но я постаралась отключить всегдашнюю параноидальную осторожность.

   – Ладно.

   Я пожала плечами и последовала за парнем, который всю дорогу пудрил мне мозги рассказами о своих достижениях. В какой-то момент я даже отгородилась от его болтовни, снова погрузившись в мысли о встрече с «матерью». Думала о том, как к правде отнесется бабушка. А рассказать ей все равно придется. Сама поймет по моему лицу, что что-то не так. Уж лучше я ей расскажу правду, чем она себе так надумает бог весть что.

   Так называемая студия оказалась полуподвальным помещением с кучей хлама, по всей видимости, связанного с фотографиями. Судя по виду, вряд ли дела у этого субъекта, назвавшегося Андреем, шли так уж хорошо, как он расписывал. Но мне до лампочки. Пусть пощелкает вволю, потом я просто уйду и вряд ли когда-нибудь о нем вспомню. По дороге я фотографа предупредила сразу: голой и даже в нижнем белье сниматься не буду, плюс если он на интим рассчитывает, то пусть губу сразу закатывает. Он вроде понял все и отреагировал нормально.

   В общем, начали мы фотосессию эту. Сначала Андрей, чтобы я расслабилась, снимал меня в моей собственной одежде. Потом предложил переодеться и провел в гардеробную. Там висели самые разнообразные наряды, при виде которых я все же изменила мнение. Не так уж плохо у него дела идут! Я с восторгом разглядывала платья, которые раньше могла видеть только на обложках журналов и по телевизору. Андрей выудил сначала черное короткое и босоножки на умопомрачительных каблуках. Велел мне собрать волосы по-другому и даже сам показал, как именно. Правда, ручоночки при этом дрожали все-таки, прикасаясь ко мне, но он стоически не переходил границ.

   Чем больше он снимал меня, тем более довольным и восхищенным становилось его лицо.

   – Ариночка, просто грех скрывать такую красоту! Вам нужно обязательно становиться моделью или актрисой!

   – Меня это не прельщает, – холодно сказала я, как еще недавно Геннадию Степановичу.

   – Вот увидите свои снимки на обложке модного журнала, и сразу передумаете! Я не сомневаюсь, что вами тут же заинтересуются! Просто восхитительная внешность! Вас даже гримировать не надо. Кожа будто светится изнутри.

   – Насчет этого я в курсе, – пробормотала я и поморщилась.

   – А глаза! Просто сказочные! – заворожено сказал он, снимая меня крупным планом. – Постойте-ка!

   Он ринулся обратно в гардеробную и вынес восхитительный легкий сарафан такого же цвета, как мои глаза.

   – Наденьте это!

   Я не заставила себя долго упрашивать и скрылась в примерочной. Когда сама глянула на себя в зеркало, не смогла скрыть восторга. Платье и правда великолепное! И глаза подчеркивает. Появившийся словно из ниоткуда Андрей заставил меня вздрогнуть. Он стоял за моей спиной и совершенно ошалевшими глазами смотрел на мое отражение в зеркале. Потом его руки потянулись к заколке, и он снял ее, позволяя моим волосам свободно заструиться вниз до бедер.

   – Богиня! – выдохнул он, и его руки осторожно опустились на мои обнаженные плечи.

   Момент, когда из вполне адекватного парня он превратился в забывшего обо всем кобеля, я упустила. Смогла лишь завопить, когда он резко развернул меня к себе за талию и вплотную притянул к себе. Губы жадно скользили по моей коже. Он едва не урчал, прикасаясь ко мне, словно кот от прикосновения ласковой хозяйской руки.

   – Пусти, быстро! – сообразив, что мой ор на него не действует, выдохнула я ему в ухо.

   Это оказало полностью противоположный эффект, и мужик еще сильнее прижал меня к себе. Его жадный рот накрыл мой, и я едва не скривилась от отвращения. Мне не доставляло никакого удовольствия это слюнявое соитие наших губ. Мда, свой первый поцелуй я представляла как-то иначе. Конечно, странно, что при наличии такого количества поклонников я осталась невинной, аки агнец… Но с учетом того, что мужиков я к себе и на пушечный выстрел не подпускала, то понять в принципе можно. Фу, как противно! Он еще и язык мне в рот просунул. Меня едва не стошнило. От его напора даже дышать было трудно, голова закружилась от недостатка кислорода. Я была так ошарашена происходящим, что позабыла напрочь про навыки самообороны. Трепыхалась в руках фотографа тряпичной куклой и напрасно пыталась вырваться.

   А потом он куда-то потащил меня, и я ощутила, что падаю на кожаную упругую поверхность дивана. Черт! Только не это! Будто очнувшись, я принялась усиленно лягаться, стараясь попасть в пах. Но он оказался поразительно сильным для такого худого дрища. Наглые бесцеремонные пальцы развели мои ноги и полезли под платье, пробираясь к трусикам.

   – Пусти, сволочь! – полузадушено орала я в его рот, но мое сопротивление, казалось, еще больше распаляло его.

   – Не бойся, Ариночка, – шептал он, совершенно обезумев. – Я тебя звездой сделаю, слышишь?! Все, что хочешь, сделаю! Денег дам сколько скажешь!

   – Да пошел ты!

   Я извивалась угрем, напрасно стараясь сбросить его с себя. Пальцы уже в наглую проникли под ткань трусиков и задрожали, прикасаясь к моему внутреннему естеству. Сволочь! Урод! Из глаз снова брызнули слезы от ощущения собственной беспомощности! Появился такой панический страх, которого я никогда раньше не испытывала. В голове помутилось еще сильнее. В какой-то момент я уже даже сопротивляться не могла, не чувствуя онемевших конечностей. Лишь молча молилась и желала оказаться сейчас где угодно, только не здесь! Вспомнила свой сон, неизменно успокаивавший меня. Волшебный разноцветный лес удивительной красоты, дарящий покой и умиротворение. Дикая ослепительно-яркая вспышка света пронеслась в голове, словно разряд молнии.

   И в следующий момент я перестала чувствовать омерзительные прикосновения ошалевшего от страсти мужика. Лежала на чем-то мягком и непонятном, а сквозь застилающие глаза слезы видела склонившиеся надо мной фиолетовые кроны громадного дерева, похожего на дуб. Сначала решила, что от потрясения повредилась в рассудке. Или что снова сплю. Резко заморгала, потом вытерла глаза от застывших в них слез и медленно поднялась на ноги. Несколько раз щипала себя и била по щекам. Ничего не менялось. Вокруг сгрудился тот самый сказочный лес с деревьями разного цвета. Под ногами у меня находилась голубая трава. В отдалении промелькнуло животное, похожее на огромного зеленого зайца. Показалось, что мир вокруг закружился на какой-то чудовищной карусели. И в следующий момент я просто потеряла сознание.

ГЛАВА 3

В первую минуту после пробуждения, когда я выныривала на поверхность сознания, мне снова казалось, что я во сне. Брожу по волшебному лесу, а уже в следующую секунду окажусь в реальном мире. Смутно вспоминала события, которые привели к беспамятству. Наверное, этот козел все-таки довершил то, что хотел. Воспользовался моим беспомощным состоянием. Даже открывать глаза не хотелось, когда я представляла себе, что могу увидеть. Робко прислушалась к собственным ощущениям, особенно в низу живота. В первый раз ведь обычно больно бывает, дискомфорт должен быть сто процентов. Но нет. Я чувствовала себя как всегда. Может, у этого подонка в последний момент совесть проснулась?

   Я все же разлепила веки, и у меня перехватило дыхание. То ли я и правда во сне, то ли спятила на полную катушку. В последнем случае волшебный лес никуда не исчезнет, и я теперь буду бродить по нему вечно. Да что за черт? Остатки полудремотного состояния окончательно схлынули, и я вскочила на ноги. Шпильки дизайнерских босоножек, которые так и остались на моих ногах, врезались в землю, и мне приходилось постоянно их вытаскивать оттуда. Цвет травы внушил мне серьезные опасения: а не заболела ли я на почве нервного стресса дальтонизмом. Такое ведь тоже бывает. Помню, когда-то фильм смотрела. Какой-то триллер психологический. Так вот. Там женщина увидела кровь вокруг трупа, и сознание само включило защиту. Вместо красного цвета она теперь видела зеленый. Может, и со мной нечто подобное произошло? И немудрено после такой-то фотосессии! И все же самой правдоподобной версией оставался сон.

   Но уж слишком реальными и живыми были все ощущения. Запах, витающий в воздухе. Древесный пряный аромат, одновременно похожий на тот, что витает в наших обычных лесах, и в то же время другой. Странно, но почему-то он будил во мне какое-то трепетное чувство. Сродни узнаванию. И это еще сильнее сбивало с толку. Я никогда в своей жизни не была в таком лесу. Конечно, я имею в виду, в реальности, а не во сне. Птичьи трели казались такими же, как дома, да и звуки лес издавал такие же. Шелест травы под дуновением ветра, треск сухих веток. Если закрыть глаза, то можно даже подумать, что в обычном лесу. Но только не когда смотришь вокруг на это странное разноцветье. Напоминало картину ребенка с живым и богатым воображением. Розовые, синие, голубые, фиолетовые, желтые деревья. Встречались и зеленые, но таких необычных оттенков, что их трудно было назвать нормальными.

   Я понятия не имела, куда мне идти и что делать. Как я вообще сюда попала? Можно ли отсюда вернуться домой? Возникла дурацкая идея заголосить во всю глотку: «Ау! Люди!» Но я тут же представила, какие в этом месте могут быть «люди», и идея показалась не просто дурацкой, а еще и опасной. Но вечно стоять так столбом в надежде на чудо не менее глупо. И я решила пойти куда глаза глядят, в лучших традициях сказок.

   Едва слышала в кустах подозрительный шорох, как тут же кидалась к ближайшему дереву и готовилась карабкаться. Но всякий раз мне везло – оказывались местные аналоги травоядных безобидных зверей. Не знаю, сколько я прошла так, но устала жутко. Захотелось есть и пить, но воды в обозримом пространстве не было. А плоды местных растений есть я опасалась. Неужели вот так глупо и бездарно закончится моя жизнь?! Помру от голода и жажды среди фэнтези-леса? Всегда считала глупыми и примитивными многочисленные романы про попаданок. И вот угораздило же меня оказаться на месте одной из героинь. Хуже не придумаешь! По законам жанра сейчас должны появиться представители местных разумных существ и попытаться что-то со мной сделать. Тут уж все зависело от извращенности фантазии писательниц. Существа, к примеру, могли захотеть меня съесть, изнасиловать или сделать своей богиней. Если выбирать из этих возможных вариантов, то я бы предпочла, конечно, последний. Хотя что мешало им после него сделать со мной первое или второе.

   Боже, какой бред лезет в голову! Еще бы возомнила себя избранной какой-нибудь. Вдруг у меня внутри все это время скрывались какие-то супер-способности, а я и не знала. Прислушалась к себе, но способности упорно дремали.

   На болото я набрела по собственной глупости. Погрузившись в размышления о собственной избранности, не заметила, как земля становится все мягче, а шпильки проваливаются все глубже. Когда же провалилась в одном месте почти по щиколотку, взвизгнула и торопливо двинулась в обратном направлении. Снова неловко ступила и попала в еще более глубокую яму. Погрузилась почти по колено и с ужасом поняла, что выбраться не могу. Начинаю погружаться все сильнее. И вот тут я завопила. Теперь мне уже было все равно, кто меня услышит, и как буду при этом выглядеть. Орала все, что только в голову взбредет:

   – Спасите-помогите! Люди добрые! Ау! Помогите! Тону! А-а-а-а-а-а! – от последнего крика у меня самой уши заложило.

   Минуты через три, когда погрузилась уже по бедра, поняла, что никто меня спасать не собирается. И вот тогда стало настолько страшно, что у меня началась истерика. Я барахталась, рвалась из голубой по цвету трясины и напрочь позабыла о том, что знает любой школьник. Чем сильнее рыпаешься, тем быстрее болото тебя тащит в себя. Когда все же вспомнила эту нехитрую истину, застыла столбом и стала лихорадочно обдумывать, что делать. Увидела впереди синий корявый куст с протянутой в мою сторону веткой и осторожно потянулась к нему. Да куда там! Расстояние от него до меня полметра, что в данной ситуации казалось таким же недостижимым, как до Луны. Но я упорно продолжала тянуться. А в какой-то момент мозг заработал в неком странном режиме. Позже я даже не поняла, как это произошло. Будто в него разом ворвалось еще больше звуков и запахов. Могу поклясться, что даже слышала, как бежит по внутренностям деревьев липкий сок. Наверное, во мне и правда проявились какие-то способности избранной, но куст вдруг начал гнуться ко мне. Заветная ветка, похожая на спасительную руку, приближалась медленно, но уверенно. Я уже не думала о том, как и почему я могу это делать! Просто радовалась, что это так. Жадные пальцы уже почти схватили ветку, когда чей-то резкий окрик ударил по мозгам железной кувалдой:

   – Совсем сбрендила?! Ты чего творишь?

   Куст с гулким уханьем разогнулся в обратную сторону, а странное мое состояние исчезло. Я снова беспомощно барахталась в голубой грязи, не в силах опять настроиться на нужную волну. Могла лишь с ненавистью и яростью смотреть на стоящего на безопасной кочке мужика. Конечно, сказать про него просто «мужик» – это даже кощунство. Наверное, по такому все местные бабы в подушку плачут и штабелями перед ним укладываются.

   Высокий, с могучим атлетическим торсом и длинными ногами. Одет в какие-то несерьезные кожаные черные штанишки и длинные сапоги. Последние, судя по виду, из кожи какой-то рептилии, только странного красного цвета. Кожаная черная безрукавка нисколько не скрывала великолепного рельефа груди. На шее висел грубо сработанный амулет красного цвета с каким-то затейливым вензелем. За плечами что-то похожее на арбалет и колчан со стрелами. За поясом пара ножей и меч. Никогда не любила мужиков с длинными волосами, но этому такая прическа шла и вовсе не делала похожим на бабу.

   При виде мужественного лица с грубоватыми, но безумно привлекательными чертами даже я бы, наверное, не устояла. Но не в этой ситуации и не в этом дурацком лесу, когда до смерти оставались считанные минуты. Медово-карие глаза мужчины смотрели на меня с любопытством, сменившим прежнее недовольное выражение. Он разглядывал меня так же пристально, как я его. Но я-то потому, что выбора у меня сейчас особого не было. Он единственный, кто мог помочь мне, но почему-то не помогал. А уж что двигало этим странным существом, понятия не имею.

   – Вот оставить бы тебя здесь за такие фокусы, – произнес он, наконец, но все же стал приближаться ко мне. Осторожно и медленно ступая, чтобы не провалиться самому.

   Я поняла, что он все-таки меня спасет, и сменила гнев на милость. Может, этот альфа-самец не так уж и плох. Хотя если он думает, что на меня его чары произвели хоть какое-то впечатление, то ему придется разочароваться.

   Он поднял меня на руки и понес к безопасному месту. Я же, не решаясь признаться даже себе в том, что чувствую, с наслаждением приникала к мощной груди. Тело будто жило своей жизнью, желая чего-то такого, чего я никогда раньше не испытывала. Что же это такое со мной?! Я ведь не отношусь к тем женщинам, которые при виде горы мышц и смазливого лица на все готовы!

   Он поставил меня на ноги, и я помимо воли тут же задрала голову, чтобы посмотреть в его лицо. Этот козел улыбался такой самодовольной улыбочкой, что у меня даже сомнений не осталось – прекрасно знает, что я испытываю. Эта мысль немного отрезвила и дала мне силы отпрянуть от него сразу на два шага.

   – Спасибо, что спас меня, – буркнула я недружелюбно и резко развернулась. – А теперь я пойду своей дорогой.

   Гордость и стыд мешали мне признать, что в этой ситуации я должна, как клещ, прицепиться к этому раздражающему субъекту. Лишь бы вывел из леса и объяснил, что здесь вообще происходит. Но уж слишком сильные эмоции вызывала во мне его близость.

   – Ты странная, – ударил в спину насмешливый голос.

   – Я странная?! – Я чуть не задохнулась от возмущения и резко развернулась. Покачнувшись, сообразила, что одну босоножку утащило болото, а я, как аист, теперь балансирую на другой. С раздражением сбросила ее и уперла руки в бока. Уже не обращала внимания на неприятное прикосновение грязи к босым ступням и то, что вся насквозь грязная и пропиталась неизвестно чем. Оно еще и воняло отвратительно. – Вполне обычная. А вот ты странный. И это место тоже!

   Мужчина не делал попыток приблизиться. Лишь с улыбкой наблюдал за мной, слегка склонив голову набок. Потом осторожно произнес:

   – Сначала я думал, что тебя просто перенесло из другого мира. – У меня глаза тут же расширились, но не давая мне задать вопроса, он продолжил: – Потом, когда ты сумела установить связь с энергией леса, понял, что в тебе есть сила эльфийки.

   – Чего?! – тут уже я не удержалась. Вот только эльфов мне как раз не хватало!

   – Но, – будто не слыша меня, сказал он, – будь ты одной из нас, то не рискнула бы накликать на себя лесную ведьму. Предпочла бы своими силами справиться. Значит, ты все-таки не отсюда. И чем больше смотрю на тебя, тем убеждаюсь, что вообще ничего не понимаю. Красивая, как эльфийка. Но внешность у тебя и не светлых, и не темных. В тебе есть сила, но ты понятия не имеешь, как ей управлять. И проявляется она хаотично.

   – Чтобы ты побыстрее заткнулся, я просто скажу, что я обычная девушка. И я понятия не имею, как сюда попала. А теперь, может, объяснишь, где я и кто ты такой?

   – Наш мир называется Айлия. Если тебе это о чем-нибудь говорит, конечно. – Он снова усмехнулся. – Кто я? Судя по твоей реакции, ты знаешь, кто такие эльфы. Я темный эльф. Нас еще называют дроу.

   Я поморщилась. Хуже не придумаешь! Только что пускала слюни по дроу. Ум за разум заходил от абсурдности ситуации.

   – Почему я вообще здесь? – резко спросила я.

   – Мне почем знать? Не я же тебя сюда притащил. – Он пожал плечами. – Могу только предположение сделать.

   – Ну так сделай! – У меня уже внутри все кипело от его снисходительно-издевательского тона.

   – Есть миры, где магия сильнее, есть те, где слабее. Нам, эльфам, естественнее жить в первых. Но при желании мы можем путешествовать и в миры, где магия не так сильна. Правда, переход туда и обратно требует от нас гораздо больше энергии. Возможно, тебе не повезло оказаться рядом в тот момент, когда происходил момент перехода. В этом случае даже обычного человека может затянуть внутрь и переместить туда же, куда двигался эльф.

   – Что-то не припомню, чтобы такое происходило в тот момент, – проворчала я. Мелькнула даже дурацкая мысль: а не был ли фотограф тоже эльфом. И я тут же замотала головой. Да и занят он был вовсе не созданием портала между мирами, а попытками поскорее залезть ко мне в трусики.

   – Как я уже сказал, если ты смогла повлиять на природу, в тебе есть способности эльфа, – с видом знатока сказал дроу. – Может, ты и сама портал соорудила. Есть у меня одна мысль… – Он не договорил, и взгляд его сделался задумчивым и непривычно серьезным.

   – Может, озвучишь?

   Когда он замотал головой, захотелось его тут же пришибить уцелевшей босоножкой, сиротливо валяющейся у моих ног.

   – И вообще нам лучше бы поскорее убраться отсюда. Лесная ведьма могла почувствовать всплеск энергии. Кто знает, вдруг уже мчится сюда на всех парах.

   – Ты предлагаешь мне идти с тобой? – не особо уверенно спросила я, раздумывая над альтернативами.

   – Если хочешь, оставайся здесь, – не стал настаивать дроу. – Я же лучше уберусь.

   – Боишься какой-то ведьмочки? – съехидничала я.

   – Когда знаешь, что враг сто процентов сильнее, то зачем лезть на рожон, – совсем даже не мужественно рассудил он. И я порадовалась, что есть причина, чтобы разочароваться в нем.

   Но как только дроу почти неуловимым движением оказался рядом и взял меня под локоть, тело снова пронзила знакомая вспышка возбуждения. Едва не застонав от досады, я сбросила наглую руку и буркнула:

   – Я пойду с тобой, но не вздумай лапать!

   – И в мыслях не было, – от его улыбки у меня опять все перед глазами поплыло, и я поспешно отвернулась. – Да и что-то мне подсказывает, что ты на самом деле очень даже не против.

   – Это что ж тебе такое это подсказывает? – возмутилась я.

   Он издал издевательское хмыканье и молча двинулся вперед. Ничего не оставалось, как последовать за ним. К своему ужасу, постоянно ловила себя на мысли, что разглядываю великолепную фигуру дроу едва ли не с открытым ртом. И этот мерзавец прав! Тело мое было бы очень даже не против его прикосновений. Но я ни за что в этом не признаюсь! Надеюсь, когда мы доберемся до какого-нибудь поселения, наши пути разойдутся. И этот живой соблазн исчезнет из моей жизни. Хотя вдруг в их мире все такие?! Страшно представить, что тогда со мной будет.

   – Эй, дроу! – охрипшим голосом крикнула я.

   – Я предпочитаю, когда ко мне обращаются по имени, – не оборачиваясь, отозвался он. – Можешь звать меня Дриан.

   – А мне почему-то казалось, что имена у вас такие, что язык сломать можно, – не сдержалась я. – Как во многих наших книжках.

   – У вас пишут книги об эльфах? – похоже, ему даже польстила эта мысль, настолько довольным прозвучал голос.

   Знал бы бедолага, какими идиотами их иногда там выставляют, так бы не радовался. Но я благоразумно промолчала.

   – А тебя как зовут? – спросил он. Я уже обдумывала, какое бы такое имя позаковыристее придумать, чтобы поиздеваться, но неожиданно для себя буркнула: – Арина.

   – Красивое имя.

   От этого банального и, скорее всего, ничего под собой не несущего комплимента мне почему-то стало безумно приятно. Теплая волна снова прокатилась по телу, спускаясь куда-то в район солнечного сплетения.

   – Так ты что-то спросить хотела, Арина? – этот гад как-то по особенному произнес мое имя. Внутри прямо защемило, и я мысленно выругалась. И зачем вот только сказала правду?! Если бы знала, как на меня подействует один звук собственного имени из его уст, ни за что бы не стала этого делать.

   – Да, хотела. Как у вас тут все устроено вообще? Ну, есть только эльфы или и обычные люди? Кто вами правит? И тому подобное, в общем.

   Думала, что Дриан снова отделается какими-нибудь насмешливыми фразочками, но он и правда начал рассказывать. Даже не запыхался ни разу, продолжая делать громадные уверенные шаги. Мне же приходилось чуть ли не бежать, чтобы не отставать, да еще не упустить ни слова из его истории.

   – Наш мир создало некое древнее могущественное существо. Мы называем его Айлинар. Говорят, он перенес сюда представителей всех рас, живущих сейчас на Айлии или уже вымерших. Возможно, из множества других миров по всей Вселенной.

   – И много у вас рас этих? – полюбопытствовала я.

   – Раньше было действительно много. Сейчас остались только светлые эльфы, темные, гномы, орки, люди. Есть еще дикие существа, живущие в лесах. Мы называем их зверолюдьми. Кстати, тебе повезло, что не наткнулась на одного из них.

   Я благоразумно не стала расспрашивать, что было бы в этом случае, и задала новый вопрос:

   – А лесная ведьма? Она из какой расы?

   – Ни из какой, – мрачно откликнулся Дриан. – Понятия ни имею, откуда она взялась. Скорее всего, перенеслась из другого мира.

   – Чем же она такая страшная?

   – Питается эльфийской силой.

   Я сглотнула комок в горле, вспомнив о том, что дроу говорил, что и во мне такая сила есть.

   – Она типа вампир?

   – Что-то вроде того. Видела бы ты, во что превращаются эльфы после встречи с ней. Если, конечно, вообще остаются живы. Пустая оболочка, лишенная силы. Они даже хуже обычных людей становятся. Потому что приспособиться к новым условиям им невероятно тяжело.

   Я, конечно, возмутилась внутренне такой формулировке «хуже обычных людей», но ничего не сказала. То, что самомнение у дроу зашкаливает, для меня не стало неожиданностью. Он же, не замечая моей реакции, продолжил:

   – Ведьма чует проявления силы на большом расстоянии. И может найти, как ищейка. Поэтому в лесу мы стараемся обходиться без своих способностей.

   – А зачем вы вообще сюда ходите тогда?

   Дроу бросил на меня через плечо такой взгляд, словно я сказала глупость.

   – Лес – родная нам стихия. Мы черпаем из него свои силы. Даже просто находясь здесь. Да и интересно ведь попробовать полагаться только на природную ловкость и физическую силу. Женщины сюда правда перестали ходить после того, как объявилась ведьма. Но если эльф считает себя настоящим мужчиной, то для него позор избегать леса.

   – Понятно.

   Привычное меряние своим достоинством. Что эльфы, что наши мужики – отличия особого не вижу. Хотя не окажись этот дроу типичным представителем своего пола, я бы сейчас уже не шла по лесу. Булькала внутри голубой трясины, пытаясь сделать последний вздох. Даже думать о таком было страшно, и я поспешно отогнала от себя эти мысли.

   – У вас расы отдельно живут? – вернулась я к прерванной беседе. Вопрос меня, действительно, волновал, учитывая, какой эффект на меня оказывали темные эльфы. И если он ведет меня сейчас в целое их логово – ой, мамочки! Даже представить трудно, что станет с моими непоколебимыми моральными принципами.

   – Раньше у всех была своя территория, но постоянно велись набеги на земли соседей. В этих войнах много крови пролилось. Еще немного, и все бы поубивали друг друга. Особенно страдали люди. Они не обладали способностями других рас и гибли сотнями. Тогда Айлинару это надоело. И он через наших вождей донес свою волю. Жить в мире и бок о бок. Установил законы и правила, которых мы должны придерживаться неукоснительно. Так, например, в поселениях строго запрещается применять магию и силу к представителям другого вида. Кроме, конечно, случаев, когда те законы нарушают. Между собой можно, – добавил он, едва я открыла рот, чтобы задать вопрос. Я даже опешила, настолько, оказывается, он предугадывает мои реакции. – Мы целые поединки иной раз устраиваем.

   Удивил. Мужики и без войнушки обойтись. Как же!

   – И сферы влияния мы разделили. Эльфы считаются элитой. Мы занимаемся наукой, искусством и прочими благородными занятиями.

   – Даже не сомневалась, – едко вставила я.

   Проигнорировав мое замечание, он продолжил:

   – Гномы заведуют всеми хозяйственными вопросами, торговлей и прочим. Орки составляют нашу военную силу.

   – А что же люди? – не удержалась я от вопроса.

   – Ну, они работают на нас, мы их защищаем за это.

   – Ясно, – процедила я. В общем, дискриминация явная. Мда, не хотела бы я жить в этом мире, это точно. – И что я еще должна знать о вашем мире, чтобы не попасть впросак?

   – Ну, межвидовые браки тут запрещены. И не только браки, – сказал он, словно я здесь для того, чтобы мужа себе найти. Я подавила возмущение и уточнила: – То есть, вообще нельзя влюбляться в представителей других видов?

   – Не то, чтобы, – судя по голосу, он смутился. – В общем, не доводить до того, чтобы могло появиться потомство.

   Щеки мои густо залил румянец, когда я сообразила, какое щекотливое направление принял наш разговор. С учетом того, что присутствие дроу продолжало меня сильно волновать, это не радовало. Но мозг помимо воли уже строил дальнейшую логическую цепочку. Как же они здесь предохраняются-то? Представить себе эльфа в презервативе было настолько комично, что я не удержалась от смеха. И тут же снова получила волну возбуждения от зрелища, нарисовавшегося в голове. Дроу, вышагивающий передо мной, вдруг в моем воображении лишился одежды и стоял во всеоружии. С презервативом в руках. Полный бред! Я яростно замотала головой, отгоняя дурацкие видения. Дроу неожиданно остановился и развернулся. Зрачки его янтарных глаз почему-то расширились, крылья носа раздувались.

   – Эй, ты чего? – опешила я, тоже останавливаясь. В голову закралось жуткое подозрение. – Слушай, а в способности эльфов, случайно, чтение мыслей не входит?

   Он промолчал и тут же отвернулся, я же издала сдавленный писк.

   – Сволочь! Гад! – Я набросилась на спину дроу с кулаками и замолотила по ней. Его плечи подрагивали, но вовсе не от боли. Этот козел самым наглым образом ржал надо мной.

   – Когда мы доберемся до города, я не буду иметь права это делать, – наконец, сказал он, разворачиваясь и перехватывая мои запястья. – Но сейчас это было так забавно, что я не смог удержаться.

   – Смешно тебе?! Подонок ты! – яростно выпалила я, уставившись в ухмыляющееся лицо. Уже в следующую секунду гнев сменился другим чувством, от которого по всему телу пробегали самые настоящие электрические разряды. – Черт! – вырвалось у меня, и я попыталась высвободиться.

   Дроу и не думал выпускать мои руки, и наглая улыбка уже исчезла с лица. И то, что читалось на нем сейчас, мне одновременно не нравилось и в то же время вызывало бурный отклик. Когда наши губы начали с неумолимостью несущегося поезда приближаться, у меня все обмерло внутри. Я позволю ему поцеловать меня?! Да ни за что! Но тело само тянулось к этому мужчине, оставляя за бортом отчаянные крики разума. Из последних сил я все же дернулась и закрыла глаза, чтобы уменьшить соблазн.

   – Не смей… – прошептала я еле слышно.

   Но когда он отпустил, почувствовала не облегчение, а разочарование. Тут же выругала себя за это и напомнила себе, что он может читать мои мысли. Послышался насмешливый голос:

   – Ладно, не буду больше этого делать. А то точно до межвидовых связей дойдем.

   – Идиот! – буркнула я и распахнула глаза.

   Он уже стоял в нескольких шагах от меня, и на его лице играла прежняя невозмутимая улыбка.

   – Вообще с чего ты взял, что я бы тебе это позволила?! И что я вообще этого бы хотела?

   Дроу расхохотался и издевательски бросил:

   – Да и меня, знаешь ли, не особо привлекают девушки, вывалянные в болотной грязи. Воняешь ты хуже зверочеловека.

   – Что?! – От возмущения я широко раскрывала рот и тут же закрывала, не в силах подобрать подходящих слов. Этот тип просто невыносим!

   – Ладно, не переживай. Тебе в таком виде не придется в город идти. Тут неподалеку озеро есть. Искупаешься и одежду постираешь.

   – Да? И пока она высохнет, перед тобой голой щеголять? – опешила я.

   – Да что я не видел там, – хмыкнул он. – Но если ты такая скромница, я тебе плащ свой дам.

   Он похлопал рукой по сумке, переброшенной через плечо и висящей рядом с колчаном.

   – Тогда ладно.

   Я шмыгнула носом и вздернула подбородок, давая понять, что его издевательства меня нисколько не задели. Мысль о том, чтобы искупаться, и правда казалась удачной. Пусть даже к запаху я привыкла, и он уже не так раздражал. Но ведь грязь прилипла к коже и вызывала далеко не приятные ощущения. Да и не хотелось предстать перед людьми этого мира чудищем болотным.

   Пока мы шли дальше, я уже немного остыла и теперь обдумывала то, что узнала от Дриана. Неужели существам этого мира и правда запрещено любить тех, кто принадлежит к другому виду? Но ведь сердцу не прикажешь! Сомневаюсь, что такого у них не случалось.

   – Ты права, – неожиданно ворвался в мои размышления голос дроу. – Случалось и такое.

   Я взвизгнула.

   – Ты же сказал, что больше не будешь!

   – Прости, не удержался. Ты что-то такая молчаливая стала, что мне стало интересно. Уж не затеваешь ли каверзу какую-то? – Он явно опять издевался. – Да и скучно стало. Дай, думаю, посмотрю, что в твоей красивой головенке делается. Конечно, чулан там такой, что сходу и не разберешься. Но некоторые мысли любопытные.

   – Не смей копаться в моей голове! – яростно выкрикнула я.

   – Ладно-ладно, успокойся.

   Я немного отдышалась, пришла в себя и все же задала вопрос:

   – Так что было с теми, кто влюблялся несмотря на законы?

   – В принципе, если их не пугала участь считаться изгоями, то могли и жить вместе. Но вот появления потомства никто бы не допустил. Едва женщина беременела, ей давали выпить снадобье, которое избавляло от ребенка.

   – Ужас какой! – Я зажала рот ладонью. – Что же вы за звери?

   – С богами не спорят, – в голосе Дриана послышались нотки горечи. – Мы в этом убедились на собственном опыте.

   Я даже споткнулась и остановилась. Дроу тут же обернулся и внимательно посмотрел на меня.

   – Однажды темный эльф и светлая эльфийка полюбили друг друга. От них отреклись все, но это их не пугало. Потом она забеременела. Но эти безумцы не позволили никому причинить вред ребенку. Тайно бежали в лес и скрывались там до тех пор, пока не родился младенец. Гнев Айлинара был ужасен. Снова к нашим вождям обратился его голос. За то, что ослушались его повеления… – Он умолк, видно было, что продолжать ему тяжело.

   – Так что же он сделал?

   – Пока то непотребное дитя не окропит своей кровью алтарь в роще Айлинара, ни одно другое дитя не появится в Айлии.

   Его слова отозвались в голове смутным беспокойством. И почему он так смотрит на меня, будто знает что-то, до чего пока не додумалась я? Глухо и словно через силу, я спросила:

   – Что же было дальше?

   – Ту семью разыскали. Сообщили им о том, какую страшную кару они навлекли на весь мир. Хотели немедленно отнять ребенка и умертвить. Но эти безумцы не смогли этого допустить. Пока дроу отвлекал врагов, эльфийка успела перенестись в другой мир. Какой и куда, не знает никто.

   Я глухо вскрикнула, начиная соображать, почему во мне, обычной девушке с Земли, вдруг неожиданно открылись способности эльфийки. И, похоже, дроу тоже понял это. Я невольно отступила на шаг, раздумывая, успею ли сбежать. Вряд ли. Шансов против этого образчика мужской силы у меня никаких. Но странно. Похоже, он вовсе не собирался немедленно опутывать меня по рукам и ногам и тащить к жертвенному алтарю. Более того, если бы хотел так поступить, то явно эту историю рассказывать не стал.

   – Что было с ними дальше? – безжизненным голосом произнесла я. – С эльфийкой и дроу?

   – Они вызвались принести себя в жертву, чтобы смягчить гнев Айлинара.

   Я глухо вскрикнула и закрыла лицо руками. Из глаз хлынули слезы, которые я не могла сдержать. Непостижимым образом накрыла уверенность – речь и правда о моих родителях. Они пожертвовали собой, чтобы я жила. И если бы не чрезвычайные обстоятельства, пробудившие мой дар, я бы могла прожить привычную и нормальную жизнь в своем мире. И никогда ни о чем бы не догадалась. Ощутила, как крепкие горячие руки обнимают меня, и замерла, не зная, как реагировать. Но уже через секунду уткнулась мокрым от слез лицом в его грудь и зарыдала пуще прежнего. Мы долго стояли так, и молчаливая поддержка этого непонятного существа приносила облегчение.

   Когда слезы иссякли, я отвела руки от лица и сказала:

   – Ты давно догадался?

   Он кивнул.

   – Ты слишком красива для обычного человека. Но это еще ладно, случается и такое. Твои способности. Не смогла бы ты установить связь с лесом, если бы в тебе не текла эльфийская кровь.

   – И что же мне теперь делать? Если кто-то еще догадается, то меня убьют. Ты можешь перенести меня в мой мир?

   – Я не знаю, где он. А ты вряд ли сможешь передать мне знания энергетически. Ты этого просто не умеешь пока. Единственный выход – пока не научишься всему, что должна, ничем себя не проявлять. Я скажу, что ты обычная девушка, случайно попавшая сюда из другого мира. На твое счастье, мысли твои читать никто не посмеет в городе. И советую не выходить за его пределы в компании какого-нибудь эльфа. Кроме меня, конечно.

   – Ладно, – покорно сказала я. – Спасибо тебе, что хочешь помочь.

   – Не стоит. Тот дроу… – в голосе Дриана снова послышалась боль. – Он был моим лучшим другом.

   Я опешила. Сколько же лет Дриану? На вид не больше двадцати пяти. Он не мог быть ровесником моего отца! Он снова прочел мои мысли, хотя в этот раз я не обиделась на него, и сказал:

   – Эльфы живут до тысячи лет. Так что внешность обманчива.

   Я обмерла, сообразив, что то же самое касается и меня. Потом пришла еще одна страшная догадка.

   – Постой, но вы все равно ведь умрете когда-нибудь. Люди еще раньше. И если не будут рождаться дети… – я осеклась.

   – Не думаю, что Айлинар допустит полное уничтожение, – вполголоса, словно боясь, что их грозный бог услышит, сказал дроу. – А если и так, значит, так тому и быть. Я не считаю, что мой друг и его возлюбленная совершили такое уж страшное преступление. Наказание за это слишком суровое.

   Дроу открывался мне с новой стороны и это пугало еще сильнее. Он больше не казался мне поверхностным альфа-самцом. Пусть он был темным, но светлая сторона в нем тоже была. И я начинала понимать свою мать, когда-то сделавшую своим избранником одного из его расы. Но едва на лицо Дриана начала наползать знакомая насмешливая улыбка, я едва не ударила его.

   – Смотри, не влюбись в меня, – протянул он.

   Неужели этот гад мне просто лапшу на уши вешал, чтобы в постель затащить?! Все эти его благородные рассуждения могут быть обычным трепом. Я возмущенно выдохнула:

   – Размечтался! – и решительно двинулась вперед.

   Он без труда обогнал меня и вскоре снова показывал дорогу. Я же напрасно пыталась разобраться с обуревающими меня чувствами.

ГЛАВА 4

К тому времени, как мы добрались до озера, про которое дроу сказал, что оно «неподалеку», в лесу потемнело. Солнце лениво клонилось к горизонту.

   Впереди расстилалось небольшое, но невероятно красивое озеро. Картина оказалась настолько потрясающей, что некоторое время я просто с открытым ртом стояла и смотрела на нее. Последние оранжевые лучи щедро разбрызгивали краски по водной глади. Соединяясь с темнотой и серо-голубой поверхностью воды, они давали поистине потрясающей эффект. Нереально красиво! Как пятилетняя девчонка, я восторженно захлопала в ладоши и ринулась к озеру. Вслед послышалось издевательское:

   – Забыл тебя предупредить… Там опасные рыбки водятся. Сунешься на глубину, и обглодают до костей.

   Я резко затормозила на полпути и не удержалась на ногах. Со всего размаху плюхнулась на пятую точку и теперь уже с ужасом уставилась на водную гладь. Сейчас она казалась мне зловещей, и затащить меня туда пусть даже на несколько сантиметров никто бы не смог. Упиралась бы всеми конечностями.

   – Да пошутил я! – заржал дроу, а мне тут же снова захотелось его прибить. – Подсмотрел в твоих воспоминаниях какой-то фильм про плотоядных рыбок…

   – Скотина, – пробормотала я сквозь зубы и опять поднялась. Развернулась к нему и подбоченилась. – Там, в воде, точно никакой дряни нет?

   – Какая-то дрянь везде есть, – философски рассудил он. – Но опасного для жизни нет. Так что можешь идти купаться.

   – Сначала ты отвернешься! – процедила я. – А в идеале, сдымишь отсюда куда-то минут на десять.

   – А может, вместе искупаемся? – его губы растянулись в широкой улыбке. – До смерти хочу ополоснуться.

   – Потерпишь! – буркнула я и исподлобья на него уставилась. Дала понять, что и шагу опять к озеру не ступлю, пока он маячит на берегу.

   – Ладно-ладно, – усмехнулся он. – Пойду как раз веток для костра соберу. Скажи, в вашем мире все девушки такие бешеные?

   Я не удостоила ответом дурацкий вопрос и гордо отвернулась. Услышала треск сухих веток по направлению к кустам, который вскоре прекратился. Только тогда снова повернулась в сторону, где стоял дроу. С облегчением выдохнула. Он и правда ушел. И все же я еще некоторое время подозрительно оглядывала кусты и деревья. Не мелькнет ли там знакомая наглая рожа. Не мелькнула. Успокоившись, я подбежала к кромке воды и сбросила одежду. Быстро сполоснула ее от грязи, а потом с наслаждением погрузилась в воду сама. Вода была прохладной, но не холодной. А вскоре, когда тело к ней привыкло, и вовсе показалась теплой, как парное молоко.

   Я долго и с наслаждением плескалась в озере, пока кожа не покрылась пупырышками. Правда, при этом не забывала поглядывать на берег. Уж не появился ли дроу. К счастью, тот все еще ходил где-то. Я надеялась, что не прячется в кустах и подглядывает. Наконец, с неохотой вылезла на берег и только тут до меня дошло.

   – Черт!

   С ужасом глянула на мокрую одежду, разложенную на большом валуне. Этот гад не оставил мне плаща, который обещал! А я сама напрочь забыла, что мне понадобится во что-то завернуться, пока одежда сохнет. С робкой надеждой обежала глазами берег, над которым уже сгустился полумрак. Может, дроу оставил где-то свою сумку с плащом? Убедилась, что снова слишком хорошо о нем подумала и выругалась одним из слов, почерпнутых из лексикона «матери». Им она назвала своего благоверного, когда застала нас с ним. И вот что теперь делать-то? Надевать мокрую одежду не хотелось. Не хватало еще заболеть в этом фэнтези-мире. Сомневаюсь, что тут антибиотики имеются. Лечатся наверняка какими-то отварчиками или пиявками. Как в старые добрые средневековые времена.

   Но и щеголять перед вернувшимся дроу голышом тоже не хотелось. Тогда уж точно проходу не даст своими дурацкими шуточками. Пока я металась между мокрой одеждой и водой, раздумывая, не подождать ли прямо в озере, случилось то, чего я боялась. Послышался ироничный голос Дриана:

   – Ух ты! Знал бы, что тут такое зрелище, раньше бы вернулся.

   Взвизгнув, словно меня разрезали надвое, я в несколько огромных прыжков преодолела расстояние до воды и камнем кинулась туда. Вслед донесся оглушительный гогот дроу. Я нырнула под воду и некоторое время не решалась даже головы оттуда вытащить. Но жабры у меня не отросли. Видно это тоже не входило в эльфийскую генетику. И пришлось все-таки вынырнуть. Я ожидала, что эта сволочь будет стоять на берегу и караулить мое возвращение. Чтобы снова поиздеваться. Но он неспешно и деловито разводил костер, даже не глядя в мою сторону. Я быстро глянула в сторону валуна. Теперь уже мокрая одежда не пугала. Напялила бы в два счета. Вот только, чтобы добраться до нее, придется преодолеть некоторое расстояние голышом. А теперь, когда берег окружает свет пламени, даже полумрак не скроет от дроу все, что он захочет увидеть. Черт! Дрожащим от гнева голосом я крикнула:

   – Эй, можешь отвернуться?

   – Да я и так не смотрю.

   – А вдруг посмотришь? Я тебе не доверяю.

   – Я уже видел все, что мог, – ухмыльнулся он.

   Я опять грязно выругалась, а он расхохотался.

   – У меня есть другая идея, – бархатным голосочком, который мне ой как не понравился, проговорил Дриан.

   Поднялся на ноги, потянулся, разминая великолепные мышцы, и походкой грациозного леопарда двинулся к озеру. Что он задумал?! Когда на ходу дроу начал сбрасывать с себя одежду, до меня дошло. Я едва не задохнулась от возмущения.

   – Ты что надумал?

   – А что? Ты, похоже, надолго озеро оккупировала. Оно не твое, между прочим. И я тоже хочу немного освежиться.

   – Давай я вылезу, а потом купайся хоть до посинения, – зло буркнула я.

   – Вылезать ты вроде не собираешься, а я устал ждать.

   – Скотина ты! – выплюнула я.

   Он ответил масляной улыбочкой, а я резко проглотила комок в горле. Дроу уже снял безрукавку. Огненные языки пламени отбрасывали причудливые блики на мускулистую смуглую грудь, лишенную волос. Потрясающие мускулы перекатывались под кожей при каждом движении. Кроваво-красный амулет мерцал удивительным светом и в сочетании с золотистой кожей выглядел волшебно. Блин… Я уже не чувствовала холода воды. По телу прокатилась жаркая волна. И какая-то моя часть даже хотела, чтобы Дриан сейчас присоединился ко мне. Но оставалась и другая, благодаря которой я еще держалась. И она отчаянно призывала держаться подальше от этого мужчины. Когда дроу потянулся к шнуровке штанов, я закрыла глаза. Уж этого зрелища точно не выдержу! Открыла их только когда услышала всплеск. Дроу в воде… Где-то в нескольких метрах от меня. Я лихорадочно озиралась, вглядываясь в темную гладь. Похоже, он плыл под водой. На поверхности его видно не было. Где этот гад?

   Я вскрикнула, когда он резко вынырнул прямо передо мной. Стояла, уперевшись ногами в илистое дно, и дрожала. И вовсе не от холода. Как завороженная, смотрела в мужественное привлекательное лицо и чувствовала, как мысли текут вяло и нехотя. Разум неумолимо отключался, уступая место совсем другим частям тела. В низу живота, казалось, разгорелся пожар. Поймала себя на том, что не отрываясь смотрю на его губы. Черт! Они раздвинулись в ленивой улыбке, сделавшей дроу еще более сексуальным. Казалось, он видит меня всю, даже несмотря на водные покровы, охраняющие от его взгляда мое тело. Рука дроу медленно потянулась ко мне и коснулась волос. Отвела их от лица, а затем вернулась к щеке и провела по ней. То, что я ощутила при этом, напоминало взрыв. Тело само подалось к нему, дернулось. Я едва удержалась на ногах.

   – Прекрати это делать! – хриплым голосом пробормотала я.

   – Почему? Тебе же нравится, – таким же хриплым голосом откликнулся он. Улыбка с его лица исчезла, в глазах загорелись огоньки, и это казалось еще опаснее.

   – Ты сам сказал, что межвидовые отношения у вас запрещены, – ляпнула я, не зная, что еще сказать.

   – Во-первых, ты тоже темная эльфийка. Пусть даже с примесью светлых, – возразил он. – Во-вторых, теперь, когда на нас проклятье, при всем желании последствий не будет. И никому необязательно знать о том, что случилось между нами.

   – Не случилось еще! – запальчиво бросила я, из последних сил сохраняя остатки контроля. Потом до меня дошло, как должно было прозвучать слово «еще», и поспешно добавила: – И не случится!

   – Жаль… – протянул он и некоторое время продолжал ласкать взглядом мое лицо, шею и плечи. Потом резко нырнул под воду и, когда снова показался, был уже в нескольких метрах от меня. – Плащ я оставил на валуне. Рядом с твоей одеждой, – бросил дроу, уже не глядя на меня.

   Я поразилась тому, что вместо облегчения ощутила разочарование. Нужно срочно брать себя в руки! Я не должна испытывать интерес к этому наглому дроу. И вообще думать о том, что между нами что-то может быть. Единственное, что должно меня заботить, – возвращение домой. Туда, где все просто и понятно. Где мужики не умеют читать мыслей, а в лесу за мной не станет охотиться какая-то ведьма-вампирша. И все же при одной мысли о том, что я могу никогда больше не увидеть этой белозубой нагловатой улыбки, сердце почему-то противно сжалось.

   Постоянно озираясь, чтобы убедиться, что дроу не подглядывает, я вылезла на берег. Торопливо схватила плащ и закуталась в него. Его тепло приятно согревало, но от едва заметного запаха тела Дриана, который еще хранила одежда, стало совсем плохо. Возбуждение нахлынуло с новой силой. Мне казалось, что вместо плаща меня обволакивают руки дроу. И от этого все внутри ныло от неутоленного желания. Я и не подозревала, что могу испытывать такое! Раньше такие сильные эмоции казались мне красивой выдумкой. Я не думала, что их можно испытать в реальности. Пришлось убедиться, что можно. Как еще сдерживалась, чтобы не послать к чертям свои принципы и не броситься обратно в воду, не знаю. Поскорее двинулась к костру и присела рядом. Протянула руки, согревая их приятным теплом. В сторону озера упорно не смотрела, хотя соблазн был невыносимо силен. Слышала едва заметный плеск воды под уверенными движениями дроу и представляла сокрытое в глади озера великолепное обнаженное тело. Как оно могло бы всей своей мощью прижаться к моему… Нет, нельзя о таком думать. Когда я представила, что нам придется спать рядом всю ночь, и вовсе захотелось взвыть. Надеюсь, он не станет снова делать попыток к сближению. Иначе сомневаюсь, что в этот раз смогу устоять.

   Я так погрузилась в эти невеселые размышления, что не заметила, как дроу вылез из воды. Лишь когда его темная фигура выросла рядом, вздрогнула и опомнилась. С опаской посмотрела вверх и с облегчением вздохнула. Он уже успел одеться. Хотя это мало спасало ситуацию. Мое воображение справлялось со своей задачей не хуже реального зрения. Оно само дорисовывало детали, которые скрывала одежда. В горле пересохло, и я постаралась побыстрее отвести глаза. Дроу невозмутимо устроился напротив и вытащил из сумки небольшую птицу, похожую на фазана, только с зелено-красным оперением.

   – Вот, подстрелил, пока ветки собирал, – сообщил он и стал деловито готовить тушку к приготовлению.

   Только сейчас я почувствовала, как сильно проголодалась. С утра и маковой росинки не было. В последний раз я ела вкуснейшие пирожные в доме женщины, которую считала матерью. При одном воспоминании о них желудок заурчал. То, что делал дроу с птицей, не вызывало у меня ни малейших неприятных эмоций. Я не закатывала глаз и не говорила о том, как безжалостно убивать несчастное животное. Все же выросла в деревне, в своем доме. Мне даже самой приходилось сворачивать шеи курам и уткам, которых мы держали с бабушкой. Это жизнь. Я прекрасно понимала, что само по себе мясо на прилавках магазинов не материализуется.

   Дроу быстро ощипал и разделал птицу и нанизал на вертел. Вскоре от костра стал доноситься аппетитный запах, от которого у меня прямо слюнки потекли. Все это время мы молчали, но я не ощущала неловкости. И это казалось самым странным. Обычно в присутствии другого человека, чтобы не молчать, хочется придумывать какие-то темы для разговора. Иначе чувствуешь себя по-идиотски. С дроу молчание казалось естественным. Мелькнула мысль, что мы сейчас напоминаем престарелую пару, которая прожила вместе достаточно долго для того, чтобы в разговорах уже отпала всякая нужда. Так, опять мои мысли приняли опасное направление. Еще не хватало начать строить планы на долгую совместную жизнь с этим субъектом. Я опасливо покосилась на Дриана, но по его невозмутимому лицу было непонятно: читает он сейчас мои мысли или нет. Я все же надеялась, что нет.

   Потом мы в таком же молчании съели птицу и стали устраиваться на ночлег.

   – Ночью в лесу холодно, – впервые за то время, что вылез из воды, нарушил он молчание. – Обычно я накрывался плащом, чтобы не замерзнуть. Думаю, если мы прижмемся друг к другу и накроемся им вместе, то будет гораздо теплее.

   При одной мысли об этом меня будто ударило электрическим разрядом.

   – Плохая идея! – бурно возмутилась я.

   – Я так и думал, – ухмыльнулся он. – Но не мог не предложить. Ладно, померзну сегодня.

   Дриан по-джентльменски дал мне вместо подушки свою сумку, сам же устроился прямо на траве. Я легла по другую сторону костра и поплотнее закуталась в плащ. Пришлось свернуться калачиком, чтобы хоть немного согреться. И все равно холод пробирал до костей. Дроу не солгал. Ночью тут и правда холодно. Из-за этого заснуть никак не удавалось. Не знаю, спал дроу или нет, но глаза его были закрыты, а лицо казалось невозмутимым. Когда я в очередной раз зашмыгала носом, а мои зубы клацнули от охватившей все тело дрожи, Дриан, не поднимая век, процедил:

   – Если не хочешь замерзнуть, перестань вести себя, как идиотка. Иди сюда.

   Вздохнув, я поднялась на ноги и, подхватив импровизированную подушку, поплелась к нему. Он потеснился, давая мне место поближе к костру. Конечно, накрывать нас обоих плащом я не стала, но все же позволила ему обхватить меня и прижать к себе. Понимала, что сейчас в этом движении нет никакого сексуального подтекста. Нам просто нужно согреться о тела друг друга. И все же, когда холод отступил под воздействием горячего, как печка, дроу, я поймала себя на мысли, что снова испытываю возбуждение. Его руки едва заметно сжались сильнее на моей талии, и от этого прикосновения по коже растеклась обжигающая волна. Я чувствовала дыхание Дриана на своей шее и по спине бегали табуны мурашек. Поймала себя на неожиданной мысли: а почему я, собственно, сопротивляюсь этому притяжению? Кому хочу отдать свою так тщательно оберегаемую девственность? Какому-нибудь земному, пускающему на меня слюни мужику? Ни один из них не вызывал у меня и грамма тех эмоций, какие я чувствую к дроу. Вполне возможно, что когда вернусь домой, и вовсе проживу всю жизнь одна. Я была твердо убеждена, что это лучше, чем жить с тем, к кому не испытываешь даже симпатии. Так что такой вариант вполне для меня был возможен. Так почему я отказываю себе в праве хоть раз ощутить то, о чем я читала лишь в книгах. Можно сказать, что в какой-то мере это я использую дроу, а не он меня. И эта мысль окончательно примирила разум с той бурей эмоций, какая сейчас проносилась по телу.

   Я развернулась лицом к Дриану и поймала его задумчивый взгляд. Если бы сейчас на его губах появилась гаденькая улыбочка, я бы сразу передумала и отвернулась. Но он оставался серьезен. В отличие от меня. От его запаха просто крышу сносило, а от близости его губ мои собственные тут же пересохли.

   – Ты ведь прочитал мои мысли, правда? – еле слышно пробормотала я.

   Он кивнул, потом мягким, непохожим на его обычный, голосом произнес:

   – Ты странная девушка. Слишком категоричная в суждениях. Видишь только черное и белое. Это странно, учитывая, что в тебе есть кровь как темных, так и светлых. Не скрою, ты привлекаешь меня. Может, именно этой своей необычностью. Но я не хочу, чтобы ты уже завтра пожалела.

   – Ладно… – заставила я себя выдавить. – Ты прав. Идея плохая…

   Не успела я это сказать, как он с каким-то утробным рычанием прильнул к моим губам. И то, что я хотела сказать дальше, моментально улетучилось из головы. Тело жадно откликнулось на его призыв. Наши губы отрывались друг от друга только для того, чтобы сделать жадный вдох, а затем снова слиться в единое целое. Этот поцелуй даже сравнить невозможно было с тем подобием поцелуя, которое мне пришлось испытать ранее. В этот раз я ощутила все то, что обычно описывают в любовных романах. И это по-настоящему пугало. Я боялась тех эмоций, какие вызывал во мне дроу. Прекрасно себя знала. Несмотря на всю мою практичность, которую с детства прививала бабушка, внутри я оставалась романтичной идиоткой. Мечтала о волшебной любви до гроба и прочих глупостях. Но вот объект для воплощения таких вот розовых фантазий выбрала явно неудачный. Судя по прикосновениям Дриана, он в этом деле далеко не новичок. Думаю, чем-то удивить его уже невозможно и то, что происходит сейчас между нами, для него обычный процесс. От этого даже слезы на глаза наворачивались, но даже они не могли заставить меня прервать наш поцелуй.

   – Не думай сейчас ни о чем, – послышался горячий выдох мне в ухо, и я правда больше ни о чем уже не могла думать.

   Его губы скользнули по моей шее томительно-нежно и медленно, вызывая по всему телу сладостную истому. Помимо собственной воли я выгнулась, полностью открываясь перед ним. Куда-то улетучились последние остатки здравого смысла. Руки Дриана осторожно приспустили с плеч плащ, но от соприкосновения с прохладным ночным воздухом я даже дискомфорта не ощутила. Наоборот, он отдался новыми волнами мурашек по разгоряченному телу. И все же, когда дроу спустил плащ еще ниже, открывая на обозрение ночному лесу мою грудь, я не сдержала невольного порыва стыдливости. Еще ни один мужчина не видел меня настолько обнаженной. Я попыталась прикрыться руками, но Дриан нежно развел мои руки и выдохнул:

   – Ты прекрасна...

   Если уж даже темный эльф, у которого есть с чем сравнить, считает меня красивой, то чего я переживаю. Мне нечего стыдиться. Да и глупо это перед тем, кого я выбрала для роли первого мужчины. Пусть даже потом дам понять, что этого больше никогда не повторится. Интересно, как отреагирует самодовольный дроу, когда поймет, что я его просто использовала? Эту мысль я не додумала до конца, потому что тело взорвалось новой волной удовольствия, когда горячие губы сомкнулись на горошине соска. Черт, как же приятно! Он облизывал, слегка покусывал, ласкал, а я потеряла всякий стыд, изгибаясь перед ним и позволяя делать все, что захочет.

   Дроу бережно уложил меня на спину и развернул плащ до конца. Словно конфетную обертку. На какое-то время оторвался от меня, жадно разглядывая все мое трепещущее перед ним тело. Я закрыла глаза, боясь выдать ими всю мою беззащитность перед ним. То, на что готова сейчас пойти. Вздумай дроу сейчас заняться со мной какими-нибудь извращениями, наверное, позволила бы и это. Совсем стыд потеряла! Но поймала себя на мысли, что с закрытыми глазами ощущения лишь усилились. Почувствовала прикосновение влажных губ к ложбинке между грудями и невольно застонала. Дроу проделывал языком дорожку по моему животу, и у меня кровь прилила к щекам, когда я осознала, куда он движется. Конвульсивно покрепче сжала ноги, но услышала ласковый голос:

   – Доверься мне... Просто расслабься...

    Поразительно, но я и правда доверилась. Просто не могла иначе. Мое тело будто жило своей жизнью, отдаваясь этому мужчине полностью и без остатка. Дриан осторожно развел мои ноги и его пальцы коснулись внутренних губ. Скользнули внутрь, заставив меня заерзать от всплеска новых удивительных ощущений. Хотелось одновременно сжать ноги снова и бесстыдно распахнуть их. Господи, что со мной происходит?! Как я смогу потом смириться с тем, что больше не почувствую этого снова? Нет, я не могу позволить ему это сделать! Иначе окончательно потеряю себя.

   Он будто снова прочел мои мысли и прежде, чем я довела до конца свой невольный порыв, скользнул языком к средоточию моего естества.

   – А-ах-х... – издала я жалобный стон и почувствовала, как уплываю куда-то.

   Волны мощного неудержимого удовольствия накатывали одна за другой под умелыми губами и языком дроу. Я содрогалась в его руках, как марионетка, лишенная разума, лишенная собственного «я». А в какой-то момент просто утратила связь с реальностью, улетев куда-то в иной мир. Мир восхитительного, ни с чем не сравнимого удовольствия. В тот же миг ощутила, как к моим бедрам прижалась его горячая пульсирующая плоть. Не могла сейчас даже попытаться оттолкнуть и сопротивляться. Напротив, обвила руками его талию, прижимая к себе еще крепче. Он развел мои ноги еще сильнее, а затем внутрь тела стало проникать что-то огромное и твердое.

   Волшебные ощущения тут же схлынули, сменившись болью. Я затрепыхалась, пытаясь сбросить с себя дроу.

   – Нет, не надо! Прошу тебя! Не надо.

   Он уже не мог остановиться и продолжал проникать внутрь, заглушая мои крики жадными неистовыми поцелуями. Из моих глаз хлынули слезы. Я так сильно закусила нижнюю губу, что на подбородок брызнула кровь. Казалось, эти неприятные ощущения будут длиться вечно, но в какой-то момент я поймала себя на мысли, что к боли примешивается вновь накатывающее удовольствие. Пульсация его горячей плоти внутри, ощущение абсолютной наполненности, поцелуй, вызывающий волны нового возбуждения. Тело само подстроилось под движения мужчины, и я задвигалась в ритме с ним. А потом накрыло новой волной оргазма, на этот раз смешанного с болью, но от этого не менее сильного. Внутри стало липко от его разрядки, и в какой-то момент нахлынула паника. Мы же даже не предохранялись! Вот появление ребенка в мои планы явно не входило! Тут же вспомнила, что в их мире теперь такие проблемы не существуют, и вздохнула с облегчением.

   Некоторое время я не решалась даже пошевелиться под его тяжелым горячим телом, пригвоздившим меня к земле. Потом робко шевельнулась. Он что-то пробормотал и перекатился с меня набок, продолжая прижимать к себе руками. Я встретилась с его напряженным и чуть виноватым взглядом. Почему-то такое выражение в его глазах поразило. Я ожидала чего угодно. Безразличия, насмешки, самодовольства, но только не этой глубины. Словно я с самого начала ошибалась и для него случившееся вовсе не рядовое событие.

   – Тебе было слишком больно? – осторожно спросил он.

   – Все нормально, – процедила я. – Но ты должен был остановиться, когда я просила.

   – Прости...

   Удивительно, но, похоже, он смутился! Дроу, наконец, разомкнул объятия и вышел из меня. Я считала, что должна испытать облегчение, но едва не застонала от внезапно нахлынувшего ощущения одиночества. Будто лишилась чего-то очень важного, частицы самой себя. Черт! Я что в него втюрилась?! Только этого не хватало! Ну нет, не дождется! То, что произошло, было в первый и последний раз. Я резко поднялась и с неудовольствием глянула на свои окровавленные бедра. Дроу стиснул губы и отвел взгляд. Снова бросил: «Прости», – и отошел к костру, чтобы подбросить новых веток.

   Я же поплелась к озеру и долго там отмывала следы нашей бурной ночи. Ругала себя на чем свет стоит за это временное помрачнение рассудка. Ну зачем мне понадобилось так все усложнять? Хотя... Мне кажется, усложняю я все сейчас. Что, в сущности, произошло-то? Переспала с местным красавчиком, который уже завтра и не вспомнит об этом факте. Наверняка таких, как я, у него пруд пруди.

   Дроу сидел спиной ко мне и помешивал одной из веток поленья. При моем приближении его спина неуловимо напряглась. Я обошла Дриана и села напротив, стараясь не смотреть на него. Только услышав холодный и суховатый голос, осмелилась поднять голову.

   – Ты слишком заморачиваешься. Так, кажется, у вас на Земле говорят. Мы, дроу, не стесняемся своих сексульных проявлений. Это светлые строят из себя ханжей и соблюдают глупые приличия. Для нас же в порядке вещей наслаждаться тем, что подарила нам природа.

   Его лицо было безразличным, но глаза почему-то казались злыми. Я удивилась этой злости? За что он на меня злится?

   – Я не темный эльф, понятно? – заметила я. – Пусть даже во мне есть ваша кровь, но я считаю себя человеком. Но ты прав, не будем придавать значения тому, что и внимания не заслуживает. Мы просто переспали. И продолжения не будет.

   – Не скажу, что мне не жаль... – протянул он, а на лице вновь появилось прежнее насмешливое выражение. – Но как скажешь...

   Почему мне показалось, что именно сейчас он надел маску? Не тогда, когда серьезно и зло смотрел на меня? Или это я дура приняла желаемое за действительное? В любом случае от его последних слов, от того, что он так легко согласился со мной, стало по-настоящему больно. Я все меньше понимала себя. Чего я вообще от него ждала? Он дроу. Сам признался, что секс для него в порядке вещей и обычно он не заморачивается и не придает ему какого-то значения. Для него это что поесть. Сегодня так уж случилось, что кроме меня другого подходящего объекта рядом не оказалось. Вот и полакомился тем, что бог послал. От этих мыслей стало совсем уж мерзко на душе, и я поспешно бросила:

   – Я спать.

   Отвернувшись от дроу, я поплотнее завернулась в плащ и сделала вид, что сплю. Чувствовала на себе его взгляд, и он удерживал от того, чтобы разразиться горькими рыданиями. Этот гад еще и мысли мои наверняка читает! Последнее особенно убивало.

   Вскоре снова стало холодно, но о том, чтобы опять спать, прижавшись к дроу, не могло быть и речи. Уже поняла, что в непосредственной близости от него совсем теряю разум. Впредь буду избегать этого, как проказы.

ГЛАВА 5

Утром меня разбудил бесцеремонный солнечный зайчик, облюбовавший мое лицо в качестве площадки для игр. На несколько секунд память сделала мне подарок, напрочь убрав весь вчерашний нелепый день. Показалось, что я в своей уютной комнатке в бабушкином доме. И что скоро раздадутся быстрые, несмотря на солидный возраст, шаги и жизнерадостный оклик:

   – Аришка, просыпайся! А то всю жизнь проспишь!

   Я улыбнулась, потянулась всем телом и открыла глаза. Тут же улыбка сползла с лица, как змеиная кожа. Вокруг стояли разноцветные деревья, впереди поблескивала голубоватая водная гладь озера. Костер, вчера не позволивший замерзнуть насмерть, уже догорел. Валялись лишь обуглившиеся ветки и пепел. Когда же в памяти окончательно восстановились все события вчерашнего дня, захотелось сквозь землю провалиться. Но уже через секунду моральные терзания улетучились, сменившись смутным беспокойством. Где дроу? Этот проклятый гад смылся, оставив меня совершенно одну?!

   Неуверенно поднялась на ноги и с неудовольствием ощутила болезненный отклик внизу живота. Вчера я потеряла невинность с существом, которое уже на следующий день бросило меня помирать в полном опасностей фэнтезийном лесу. И вот кто я после этого, как не дура набитая? К глазам упорно подступали предательские слезы, а я яростно смахивала их полой плаща. Сообразив, чей это плащ на мне, испытала самую настоящую ненависть к ни в чем не повинному предмету одежды. Сбросила с себя и стала остервенело топтать ногами.

   – Вот тебе! Вот!

   Насмешливый голос дроу, в этот момент появившегося из-за деревьев, заставил замереть на месте.

   – По всей видимости, ты представляешь на его месте меня.

   Неловкость, досада и вместе с тем громадное облегчение накрыли с головой. Я торопливо подхватила плащ с земли и снова спряталась под ним, исподлобья наблюдая за дроу. Даже отвечать не буду ему. Пусть думает, что хочет, о моем глупом и детском поведении. И все же злость на него улетучивалась с каждой секундой. Пусть он сволочь и гад, но оказался гораздо лучше, чем я о нем думала. Не бросил. Наоборот, завтрак мне идиотке принес. В руках дроу держал мелкого зверька, похожего на зайца, из которого торчала стрела.

   Дриан уверенной походкой приблизился к тому, что осталось от костра. При этом будто случайно задел меня плечом, отчего обдало волной настолько сильного жара, что я отпрянула. Черт! Теперь мое тело реагирует на него еще сильнее, чем раньше. Стушевавшись, я поспешно бросилась к воде, чтобы умыться и немного остудить разгоряченное лицо. На дроу старалась не смотреть, зная, что это ни к чему хорошему не приведет. Надеялась, что этот гад, занятый разведением костра и освежеванием зайца, не станет сейчас подглядывать за мной. А даже если и станет, я хоть не увижу этого. При одной мысли о его взгляде у меня ноги подкашивались. А уж когда в это все вклинивались воспоминания о его руках и губах, и вовсе крышу сносило. Так, лучше об этом не думать...

   Я привела себя в порядок и с удовольствием переоделась в уже просохшую одежду. Порадовалась, что теперь могу отдать дроу его плащ. И он не будет смущать меня едва заметным, приводящим в еще большее возбуждение, запахом его тела.

   Когда я шла от берега, на ходу пытаясь распутать пальцами влажные пряди волос, дроу бесцеремонно наблюдал за мной. Даже оторвался от своего занятия по разделке тушки. От этого взгляда у меня все внутри сжалось в тугой комок, а внизу живота снова заныло. Ну почему он так действует на меня?! Превращает в напрочь озабоченную нимфоманку.

   – Спасибо за плащ, – буркнула я, положив этот предмет одежды рядом с дроу.

   – Да не за что. – Он обнажил белоснежные зубы в улыбке, и я с трудом сглотнула комок в горле.

   Я устроилась как можно дальше от Дриана и сделала вид, что меня больше всего на свете занимает моя прическа. Молчание, царящее сейчас между нами, больше не казалось таким естественным, как вчера. В нем ощущалось почти физическое напряжение, словно мы оба едва сдерживались, чтобы не наброситься друг на друга. Конечно, за него не могу говорить уверенно, но я была близка к этому. Прямо пальцы покалывало от желания коснуться его смугловатой кожи, провести по мускулистому рельефу груди и плеч. О нет, меня явно не туда мысли занесли! Это же наглый самодовольный дроу, и я поклялась себе больше никогда ничего общего с ним не иметь.

   – Долго еще до вашего города? – сиплым от того, что все в горле пересохло, голосом нарушила я молчание.

   – Сегодня к полудню дойдем, – его голос тоже звучал как-то напряженно, и от этого меня обдало новой волной жара.

   – Это хорошо...

   – Послушай, – глухо проговорил он, – тебе придется быть готовой к тому, что обратно ты вернешься не так скоро. Пока я научу тебя всему, что тебе нужно знать, нам придется какое-то время общаться.

   – Понимаю...

   От этой мысли мне резко поплохело. Как я выдержу его присутствие пусть даже неделю? Я же просто голову потеряю окончательно и бесповоротно. Не могу нормально реагировать даже сейчас, когда он просто сидит напротив и даже попыток не делает клеиться ко мне. Что же будет дальше?

   – Если хочешь, я попрошу кого-нибудь другого позаниматься с тобой, – сухо сказал Дриан, и я с ужасом поняла, что он снова прочел мои мысли.

   – А ты уверен, что тот человек тут же не раскроет, кто я такая? – резонно заметила я.

   – Уверен. Я ей доверяю.

   – Ей? – Меня будто ведром ледяной воды облили. При одной лишь мысли о другой женщине рядом с ним внутри словно зверь проснулся. Я поразилась такой буре эмоций, совершенно мне не свойственной. Я что ревную?! Еще даже не зная ничего об этой женщине, мне уже хотелось ее ударить, убить, все что угодно плохое сделать. Только лишь из-за того, с какой интонацией дроу произнес это: «Я ей доверяю». – Это твоя жена? – Я была готова убить себя за этот вопрос, но он вырвался почти помимо моей воли.

   – Не жена, – коротко откликнулся дроу. – Просто близкий мне человек.

   – Ясно.

   Дриан явно пожалел мои чувства и не стал распространяться, кем она ему приходится. Но я ведь не полная дура, могу и сама догадаться. Итак, он собирается просить о помощи свою любовницу. И вот как мне на это реагировать?! Это же еще хуже, чем если бы дроу учил меня сам. Хотя, может, так я побыстрее избавлюсь от этих непонятных чувств к нему? Разочаруюсь окончательно и смогу выбросить из головы.

   – Думаю, так и правда будет лучше, – раздался немного напряженный голос дроу. – Так что, когда мы доберемся до Глайна, я сразу отведу тебя к Файлии.

   – Если ты еще раз прочтешь мои мысли, я тебе глаза выцарапаю! – процедила я и с раздражением отбросила с плеча косу, которую наконец-то заплела.

   – Мы с Файлией просто друзья, – неожиданно сказал он, а я замерла с открытым ртом.

   Облегчение, которое я испытала сейчас, было таким сильным, что это меня по-настоящему испугало. Похоже, я и правда пропала... Что ж, единственный выход – выполнять все указания этой загадочной Файлии и поскорее убраться из этого места. Подальше от дроу, который разбудил во мне такой вулкан, что я понятия не имею, как его затушить.

   И все же, чтобы хоть немного сохранить лицо, я буркнула:

   – Как будто мне есть до этого дело вообще.

   Дриан хмыкнул, и я поняла, что обмануть его мне не удалось. Этот гад прекрасно знал, что со мной происходит, и явно наслаждался ситуацией. Еще бы, получил живую игрушку, с которой можно позабавиться. Но и у игрушки могут быть коготки. Ему еще придется в этом убедиться.

   Позавтракали мы в молчании. Не знаю, о чем думал дроу, задумчиво поглядывающий на озеро, но я упорно старалась не думать вообще. Прокручивала в голове дурацкие песенки и стишки, лишь бы не давать Дриану повод снова забраться в мои мысли. Пусть наслаждается тем бредом, какой я позволяю ему услышать. Но судя по тому, что он не ухмыляется и не приподнимает в изумлении брови, в этот раз он и правда внял моей просьбе и мыслей не читал. Что ж, тем лучше.

   После того, как мы поели, Дриан затушил костер и велел мне собираться. Никаких привычных шуточек и издевок. С одной стороны я обрадовалась, а с другой – неожиданно для себя взгрустнула. Видно, совсем ко мне интерес потерял. Типичный мужик. Получил, что хотел, и теперь нос воротит. Подумала так и поразилась, насколько же у меня парадоксальная логика. Что бы ни делал дроу, я всегда нахожу, к чему придраться. Издевается – плохо, не издевается – тоже плохо. Думаю, в моем лице понятие «женская логика» проявилось во всей своей красе. Ну и ладно! Плевать вообще. Пусть что хочет, то и думает обо мне.

   Погруженная в свои мысли, я, как и вчера, старалась не отстать от шагающего впереди Дриана. Когда он внезапно резко остановился, сразу не сориентировалась и налетела прямо на его спину. Тут же отшатнулась, словно от чумного, и грубовато спросила:

   – Ты чего встал?

   – Тс-с! – недовольно воскликнул он, и я послушно заткнулась. – Слышишь?

   – Что? – шепотом спросила я.

   – В том-то и дело, что ничего, – так же шепотом ответил он.

   И правда. Поразила царящая вокруг тишина. Ни птичек не было слышно, ни шорохов. Будто лес вдруг вымер напрочь. Меня охватило чувство смутного беспокойства, которое я не могла себе объяснить. Пальцы будто покалывало ледяными иголками.

   – Ты тоже это чувствуешь? – снова прочел мои мысли дроу, но на этот раз я не обиделась.

   – Ага, – откликнулась я тихо. – Что за черт?

   – Не знаю, причем тут маленькое существо с рогами и хвостом, – слегка улыбнулся он. – Думаю, оно тут вообще ни при чем.

   – Это выражение такое, – проворчала я. – Так что случилось?

   – Думаю, случилось то, чего мы боялись. Хотя не уверен.

   Если он подумал, что я пойму смысл его загадочных фраз, то слишком хорошего мнения о моих мыслительных способностях.

   – А проще? Я, в отличие от тебя, мысли читать не умею.

   – Умеешь. Просто не знаешь, как, – усмехнулся Дриан.

   От потрясения я разинула рот и некоторое время безмолвно смотрела на него. Дроу, между тем, задумчиво размышлял:

   – Я мог бы сейчас слиться с лесом и послушать его. Но тогда она нас сто процентов почует.

   – Она? – Тут до меня, наконец, дошло, и я в ужасе прикрыла рот ладонью, чтобы удержать рвущийся наружу крик. – Лесная ведьма.

   Дриан кивнул.

   – Она где-то рядом. Но неизвестно, почуяла нас или нет. Может, просто проходит неподалеку. Рисковать не хочется.

   – Согласна, – пробормотала я. – А еще я думаю, что это ты ее накликал.

   Брови темного эльфа взметнулись.

   – Интересно, как?

   – Мысли нужно меньше читать! – победно заявила я.

   – Это она на большом расстоянии не почует, – возразил он. – Только если близко к нам будет. Вот воздействия более сильного уровня почувствует.

   – Тогда просто не будем проявлять свои способности, – предложила я. – Она примет нас за обычных людей и пройдет мимо.

   – Огорчить тебя? – после некоторого молчания спросил дроу.

   – Говори уже… – предчувствуя какую-то очередную пакость, протянула я.

   – Если на ее пути встречаются любые другие существа, она их просто убивает. Натура у нее такая.

   – Гадостная натура, – буркнула я.

   – Согласен, – усмехнулся дроу.

   – И что же нам делать?

   – Идем вперед. И будем надеяться, что пронесет. Да, еще… Увидишь где-то белые деревья, тут же беги к ним. Их в наших лесах мало, но они есть.

   – Что за деревья такие? И почему к ним бежать надо? – удивилась я.

   – Странный факт, но если человек находится поблизости от белого дерева, ведьма его не трогает. Просто обходит стороной. Зверолюди уже давно это усекли и строят себе частоколы из белых деревьев. Так и выживают. У нас тоже в городские ворота вставки из него сделаны.

   – Значит, есть от нее все-таки спасение. Это хорошо, – обрадовалась я. – Так а почему ты с собой не носишь какой-то оберег из него?

   – Не думай, что тут все такие тупые, что не додумались до этого, – проворчал Дриан. – Если дерево соприкасается с живой энергией, то почему-то теряет силу. Единственный выход – находиться рядом с ним, но не прикасаться.

   – Непонятно это мне.

   – И не только тебе. Но факт остается фактом.

   – Ладно, тогда пойдем искать эти деревья.

   – Если не ошибаюсь, в десяти минутах отсюда есть одно. – Дроу посмотрел на небо, потом на кору ближайшего дерева. Видать, стороны света сверил. Потом решительно указал рукой направление. – Придется сойти с дороги. Но лучше перестраховаться.

   Я и не думала возражать и покорной овечкой потрусила за ним. Не прошло и пяти минут, как меня будто в спину ударило ледяной волной. А паника, накатившая вдруг ни с того ни с сего, просто зашкаливала. Дроу резко обернулся, и я опять налетела на него. Но на этот раз вместо того, чтобы отпрянуть, вцепилась в него и прижалась, как обезьянка к матери.

   – Она близко, да?!

   – Хуже. Она прямо за нами. Смотрит на нас, – в его обычно спокойном голосе слышалось едва сдерживаемое волнение и это напугало еще сильнее.

   – Что нам делать?!

   – Бежать! – заорал он, схватил меня за руку и понесся прочь.

   Так быстро я еще никогда не бегала. Забыла о том, что при беге в босые ноги болезненно вонзаются сухие ветки. Летела просто на запредельной для себя скорости, почти не уступая дроу. Цеплялась за его руку, словно от этого зависела жизнь. Оглянуться хотелось до безумия, но я понимала, что если увижу за спиной что-то страшное, то просто застыну соляным столпом. Поэтому назад принципиально не смотрела и лихорадочно озиралась по сторонам в поисках белого дерева. Как назло, растения вокруг были какие угодно, но только не белые.

   Когда за спиной послышался заунывный, будто могильный вопль, у меня все похолодело внутри. Сердце бросилось в пятки и теперь колотилось оттуда полупарализованным придатком.

   – Быстрее, Арина! – завопил дроу.

   Куда быстрее?! Он что издевается?! Я и так на пределе. Позади будто что-то коснулось моей спины, и я тут же забыла о слове «на пределе». Побежала так быстро, что ветер в ушах засвистел. И все же то, что догоняло нас, двигалось настолько стремительно, что все наши жалкие попытки казались смешными. В какой-то момент я увидела полный странной решимости взгляд Дриана, который он метнул на меня.

   – Беги в том же направлении и не останавливайся, что бы ни случилось!

   – Ты что хочешь делать?

   Когда он резко отпустил мою руку и остановился, до меня дошло. Я затормозила так резко, что из-под ног чуть искры не пошли.

   – Ты что делаешь, идиот?!

   – Мы не убежим вдвоем! – заорал он. – Беги, я задержу ее!

   – Какого черта ты творишь?! Бежим скорее!

   Тут краем глаза я уловила движение за ближайшим кустом. Резко развернулась и огласила лес самым душераздирающим криком, на какой была способна. Высокая, больше двух метров, фигура в белом дырявом одеянии стремительно неслась прямо на нас. Лицо белое и почти прозрачное, с синеватым отливом. Темные провалы глаз, изнутри которых будто огоньки светились. Широко оскаленная громадная пасть с заостренными зубами. Нечесаные черные космы разметались по плечам, будто ядовитые гадюки. Словно ожившее чудище из фильмов ужасов! Дроу с побледневшим, но решительным лицом, вскинул арбалет. Я заметила, что он зарядил его белой стрелой и на мгновение обрадовалась. Значит, все-таки выход есть! У него есть стрела из белого дерева! Сейчас он просто проткнет ею монстра и все закончится. Еще когда стрела летела к страшной фигуре, поняла, насколько самонадеянной была. Молниеносным, почти незаметным для глаз движением, ведьма метнулась в сторону. Из ее горла послышались клокочущие звуки, и я с ужасом осознала, что это такое. Эта тварь смеется над нами. А в следующую секунду она уже стояла рядом с дроу, и его арбалет оказался откинутым в сторону.

   – Нет! – истошно завопила я, почувствовав, что весь мир обрушился на меня.

   Нахлынуло такое дикое отчаяние, на которое я даже не считала себя способной. Когтистая рука с длинными пальцами сжала горло дроу и подняла в воздух, словно он был домашней миниатюрной собачонкой. Дриан захрипел, но его взгляд все еще был устремлен на меня. Губы беззвучно открывались, и я читала по ним одно лишь слово:

   – Беги!

   Инстинкты во мне вопили то же самое и приказывали бежать отсюда опрометью. Но что-то более сильное и мощное заставляло стоять на месте и лихорадочно искать выход. Я не могла оставить его! Для меня это равносильно смерти! Осознала это с какой-то истеричной обреченностью. Я лучше умру здесь и сейчас, чем позволю этой твари причинить зло этому мужчине. Как только я осознала это, паника куда-то улетучилась. Мозг включил интенсивный режим работы, устраняя эмоции. Взгляд остановился на откинутом ведьмой арбалете. В противоположной стороне поляны валялась так и не попавшая в цель стрела. С быстротой серны я метнулась сначала к оружию, подхватила с земли и понеслась к стреле. Похоже, ведьма не считала меня достойным противником. Даже не обернулась. То, что она делала с дроу, вызвало у меня новую паническую атаку. Но я усилием воли подавила ее. Не буду смотреть, как ее отвратительные губы прижимаются к его раскрытому рту. И как она что-то с отвратительным чавканьем вытягивает из него. Силу темного эльфа, его особую энергию!

   Я никогда раньше не стреляла ни из лука, ни из арбалета, ни из любого другого оружия. Трясущиеся пальцы с трудом натянули тетиву. Я осознала, что попытка у меня будет только одна. Если не попаду – мы оба погибнем. Сначала она высушит дроу, оставив от него лишь оболочку, потом меня. Несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, унимая дрожь в руках. Быстро вскинула оружие, вспомнив, как делал это Дриан. Тщательно прицелилась куда-то в район лопаток. Так было больше шансов попасть хоть куда-то, а не в молоко. Пробормотав:

   – Господи, помоги! – послала стрелу в цель.

   Стрела вонзилась выше, чем я ожидала – в основание шеи. Но я не промазала! Мне удалось! С застывшим в руках арбалетом я наблюдала за реакцией монстра. Вначале показалось, что ведьма даже не почувствовала удара. Лишь едва заметно дернулась. Затем вдруг ее словно пронзило электрическим разрядом. Тряпичной куклой на другой конец поляны полетел дроу. Ведьма обернулась ко мне, глаза ее полыхнули таким диким блеском, что у меня кровь застыла в жилах. Черт! Вот теперь мне точно хана! Сейчас одним движением окажется рядом – и все… Так и закончится история непутевой попаданки. Но существо сделало несколько шаркающих шагов по направлению ко мне и замерло. Будто разом лишилось всей своей силы. Издав яростный болезненный вопль, она из последних сил бросилась в кусты. Убежала!

   Мои ноги тут же ослабли. Сказалось чудовищное нервное напряжение, в котором я пребывала эти несколько страшных минут. Но я устояла на месте и опять несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула. Потом бросилась к неподвижно лежащему на земле Дриану. Те несколько секунд, когда мне казалось, что он не дышит, были самыми страшными за всю мою жизнь.

   – Дриан… Дрианчик! Пожалуйста, очнись! – обливаясь слезами, я тормошила его.

   Вспомнив про то, как нужно оказывать первую помощь, надавила несколько раз ладонями на грудную клетку. Потом открыла ему рот и стала делать искусственное дыхание. В какой-то момент почувствовала, как мою талию обвили крепкие руки и прижали к себе. Губы под моими губами дрогнули, и тут же я сама едва не задохнулась от жадного поцелуя, которым он ответил мне. Тоже мне, умирающий! – с облегчением думала я, но даже не пыталась отстраниться.

   Поцелуй становился все глубже и жарче, и я с удивлением ощутила, что потрясение от пережитого сменяется дикой вспышкой возбуждения. Даже сильнее, чем вчера, когда мое тело прижималось к нему. Похоже, ощущение опасности лишь усилило мою физическую тягу к этому мужчине. Или, может, мне просто невыносимо нужна была разрядка после того, что произошло. Наверное, дроу чувствовал то же самое, потому что его прикосновения становились все более настойчивыми и неистовыми.

   Он перекатил меня на спину и налег сверху. Отвел мои руки за голову, словно боялся, что я начну сопротивляться. Глупый! Сейчас ничто на свете не заставило бы меня оторваться от него. Его губы жадно, почти болезненно ласкали мою кожу. Он целовал, облизывал, покусывал. Кожа уже саднила под этим неистовым натиском, но возбуждение от этого лишь усиливалось. Дриан задрал вверх мое платье и одним движением сорвал трусики. Мелькнула всполошенная мысль, что у меня же нет другого белья и что придется теперь ходить без него.

   Громко и протяжно застонала, когда он начал проталкиваться в меня. Медленно и осторожно, словно не желая снова причинить боль. Внутри и правда все еще ныло после вчерашнего первого опыта. Но сейчас это все казалось неважным и несущественным. Я хотела грубых резких толчков внутри, доводящих до исступления. Он будто почувствовал и перестал себя сдерживать. Я кричала от избытка эмоций, ощущая, как он врезается в меня, заполняет без остатка, словно желая проникнуть до самого основания. Еще сильнее вжималась ногами в его ягодицы, подаваясь вперед и подстраиваясь под его движения. Разрядка оказалась бурной и мощной. Мы кончили одновременно, и наши тела еще долго содрогались после наплыва эмоций.

   Некоторое время он все еще находился во мне, уткнувшись лицом в мою грудь и тяжело дыша. Потом осторожно отстранился и поднялся. Его глаза пытливо вглядывались в мое лицо. Не знаю, что он искал там. Сейчас я просто не могла ни о чем думать. Настолько казалась опустошенной всем, что произошло. Дриан помог мне подняться и оправил платье. Смущенно покосился на рваную тряпочку, лежащую на земле, в которую теперь превратились мои трусики. Я даже не нашла в себе силы смутиться.

   – Ты спасла меня, – нарушил он напряженное молчание. – Я никогда этого не забуду.

   – Ты тоже меня спас, – возразила я. – Если бы ты не пожертвовал собой, ведьма расправилась бы и со мной тоже. С нами обоими. Так что мне просто повезло, что она отвлеклась на тебя и не посчитала достойным противником.

   – И все же ты могла просто убежать, – заметил он. – Почему ты этого не сделала?

   И вот тут мое умиротворенное состояние улетучилось. Щеки залила краска, и я поспешно отвернулась. Надеялась только, что он не станет сейчас читать мои мысли.

   – Я привыкла возвращать долги, – наконец, холодно откликнулась я, не глядя на него. – Ты вытащил меня из болота. Я спасла тебя от ведьмы.

   Дроу молчал так долго, что я, наконец, решилась поднять голову. Он смотрел на меня таким странным волнующим взглядом, что внутри все сжалось. Губы моментально пересохли, и я нервно облизнула их. Не смотри на меня так! – мысленно взмолилась я. Внизу живота вновь разгоралось пробужденное желание, и я пришла в ужас от того, какое воздействие производит на меня этот мужчина. Дроу резко отвернулся и поднял с земли арбалет и сумку.

   – Пойдем. Нам нужно поспешить.

   – Почему? – сдавленно откликнулась я и тут же мысленно отхлестала себя по щекам. Он еще не то подумает! – Я хотела сказать: чего нам теперь бояться? С ведьмой ведь покончено.

   – К сожалению, все не так просто, – откликнулся дроу. – Убить это существо не может даже белое дерево. Ранить – да, но не убить. Она вытащит стрелу, рана затянется, и она снова будет готова к охоте. Поверь, что мы только ни делали, чтобы избавиться от этого существа. Все бесполезно. Может, и есть что-то, что может ее убить, но точно не в нашем мире.

   – Жаль, – вздохнула я. – Тогда и правда нам стоит поспешить. Она теперь на нас очень зла, наверное.

   – Это точно, – усмехнулся дроу и вновь двинулся вперед, указывая дорогу.

   Я последовала за ним, стараясь не слишком пялиться на его великолепную фигуру. Снова напомнила себе о том, что не должна позволять этому мужчине больше ко мне прикасаться. Надеялась, что мне хватит сил, чтобы и правда сдержать данное себе обещание.

ГЛАВА 6

Через пару часов лес, наконец, закончился, и мы вышли на равнинную территорию. А вскоре набрели и на довольно широкую утрамбованную дорогу. Солнце ласково припекало, оглушительно пели птицы, парящие в голубом небе. И, если бы не голубовато-фиолетовая трава, мне бы и вовсе казалось, что я на Земле. Дроу по дороге объяснял мне, как себя вести и что говорить. И строго-настрого запретил использовать силу на улицах города.

   – Там везде стоят магие-уловители.

   – Что? – опешила я. – Это что еще за штуки такие?

   – Внешне напоминают флюгеры, только вот двигаются они не от ветра, а от магии. Если кто-то неподалеку проявит магическую силу, тут же начнут вертеться, как оглашенные. И еще и писк издавать. Тогда тут же набежит магический патруль и повяжет тебя по рукам и ногам.

   – И что обычно бывает за использование магии?

   – Тюрьма или изгнание. За причинение тяжелого вреда живому существу могут даже казнить. Но это уже в исключительных случаях. Только самоубийца пойдет на такое.

   – Ладно. – Я пожала плечами. – А как же меня тогда учить будут, если магию нельзя использовать.

   – Нельзя на улицах города, – подчеркнул дроу. – У себя дома можно. Только, конечно, на представителях своего вида. И все равно многие предпочитают носить защитные амулеты, чтобы исключить воздействие.

   Я покосилась на красную штуку, висящую на его шее.

   – Такие, как у тебя?

   Он кивнул.

   – Вообще-то мы умеем ставить защиту и так, без амулета. Но это тоже требует проявления магии. Да и всегда найдутся умельцы, которые могут твою защиту обойти. Предпочитаю не рисковать.

   – Так тебе есть что скрывать? – сделала я неожиданный вывод. – Раз ты боишься, что кто-то твои мысли прочитает.

   – С чего ты взяла? – Он сказал это слишком поспешно,