Ева. Зоя Сокол

Ева возвращалась домой. Сегодня она немного задерживалась. Просто на дом задали слишком много, и пришлось засесть в библиотеке, окопавшись книгами. А потом девушка опоздала на работу, и пришлось задержаться уже там, что бы все закончить. Устала, конечно, безумно, но спасибо напарнице, Анюта не только прикрыла её, но и помогла с работой. Так что Ева ушла из кафе, где работала официанткой и посудомойкой не так поздно, как ожидала.
Но если не кривить душой, то ей не хотелось идти домой. А если говорить совершенно откровенно, то вот уже много лет она не торопится домой.
Нет, у неё не проблемная семья. Вполне нормальная. Никто из родителей не пьет и не гуляет. Оба работают. И даже есть младшая сестра, Александра.
Просто Ева никогда не чувствовала себя любимой и нужной в этой нормальной, среднестатистической семье, какой бы хорошей и какой бы примерной не была. Все внимание семьи всегда было сосредоточено на младшей дочери Александре. Девушка была всеобщей любимицей с самого детства. И даже эгоистичный и себялюбивый, а местами откровенно стервозный характер, который она начала демонстрировать всем и каждому когда подросла, не изменил этого факта. Самым неприятным было то, что Ева знала, откуда такое отношение со стороны родителей.
Она, Ева, была маминой ошибкой. Мама изменила папе, но тот её простил и принял ребенка, пообещав вырастить. Только полюбить так и не смог.
Сколько девушка себя помнила чаще всего мужчина, считавшийся её отцом, старался не замечать Еву и попросту избегать. То ли мать и сестра вслед за ним стали относиться к ней также, то ли отец повторял за ними, но остальные члены семьи также старались делать вид, что её не существует.
А вот Алекса — их родной и очень желанный ребенок. Вот поэтому все, сначала доставалось ей, а уж потом и Еве. Сначала обували и одевали любимую дочь, а уж потом и вторую. Родители именно так всегда и говорили — любимая дочь, Алекса, и вторая, Ева. И не скрывали, что с трудом терпят её.
Особенно трудно стало, когда младшая сестра с четырнадцати лет стала пропадать по ночам, и общаться с неблагополучными компаниями. Родители во всем винили Еву. Именно тогда у неё появилась привычка подолгу пропадать в библиотеке. А потом она и вовсе устроилась на работу, что бы, во-первых, не видеть свою семью лишний раз и не напоминать о своем присутствии. Во-вторых, потому, что ей нужно было откладывать деньги на обучение. Родителям пришлось потратить деньги, отложенные на обучение одной из сестер, что бы отмазать Алексу от обвинения в краже. Но даже если бы деньги у них были, вряд ли про Еву вспомнили бы.
Единственная работа, на которую взяли десятиклассницу, и то неофициально — официанткой. Но того, что она зарабатывала было мало и приходилось брать дополнительные смены. Вскоре девушка даже взялась за мытье посуды. Доплачивали за это не так и много, но выбирать не приходилось.
Вот и сегодня, Ева устало плелась улочками родного городка. Она не боялась, что на неё нападут. Так поздно, а вернее, так рано даже маньяки уже спят. Поздний час не мешал ей наслаждаться прогулкой в лунную ночь.
Ева прошла по городской площади и свернула на улочку, ведущую в парк. Это была самая короткая дорога домой, и она всегда любила гулять здесь. Особенно в то время, когда парк пустел и никакие старички, влюбленные, или мамочки с колясками или шумными детками не мешали ей любоваться парком и оставаться ей наедине со своими мыслями. Почему-то именно здесь девушка чаще всего мечтала о том, как вырастет и станет хорошим, высокооплачиваемым специалистом, которому все будет по плечу. Здесь рождались грандиозные планы, по достижению успеха и построению карьеры. Первые шаги для этого она уже сделала. Год она проработала, откладывая почти все до копейки на обучение. Это был план "Б". Планом "А" было поступление на бюджетное место. Ева на него очень надеялась. Тогда можно было бы на заработанные деньги снять себе комнатку и съехать от родителей. Это всегда казалось ей самым лучшим выходом из сложившейся ситуации.
Подойдя к родному подъезду, она заметила свет в окне родительской квартиры. Тяжелый вздох вырвался сам собой. Ну, вот. Попала на очередной ночной скандал. Который уже за последнюю неделю? Четвертый?
Словно утопленник, понимающий, что руки связанны и спасенья не будет, Ева поплелась на свой родной седьмой этаж, попутно кляня все на свете — и лифт, который не работает, сколько она себя помнит, и холод на улице, из-за которого не смогла погулять, пока буря не уляжется, и можно было бы тихонечко вернуться домой. Но больше всего досталось её судьбе-злодейке, из-за которой случилось все выше перечисленное.
Ещё только подходя к двери, Ева уже слышала срывающийся крик матери:
— Ты совсем не думаешь про родителей! У отца больное сердце!
— Да насрать мне на его сердце! — орала не хуже матери её младшая сестра.
— Как ты говоришь с родителями! — возмутился теперь уже отец.
— Мы столько для тебя сделали, — срывающимся на слёзы голосом принялась попрекать мать. — Неблагодарная!
— Если бы не мы ты бы по сей день, гнила в тюрьме! — затянул старую песню отец. Зачем? Отстраненно подумала Ева, снимая обувь и тихонечко раздеваясь, стараясь не привлечь ничьего внимания. Знают ведь, что будет дальше. Алекса всех пошлет куда подальше. В подтверждение сестричка выдала:
— Да больно надо было, что бы вы лезли со своей помощью!!!
Дальше по списку истерика матери. Прислушавшись, Ева поняла, что не ошиблась. По всей видимости, сегодня ругались не просто, что бы было, а по какому-то поводу, потому, что мать делала попытки упасть в обморок, причитая:
— О моё бедное сердце! Кого же я вырастила! Люди добрые! За какие грехи мне эти испытания!
Дальше по плану речь отца, про неблагодарную, и безответственную эгоистку. Если конечно не...
— Явилась! — заметила её присутствие младшая сестра и поспешила перевести стрелки. — Естественно, когда она шляется бог знает где по ночам — это в порядке вещей! Этого вы не видите! У вас только я плохая! Куда мне сравнится с вашей любимой дочуркой!
И хлопнув дверью спальни, чисто номинально считающейся их общей со старшей сестрой, сбежала из комнаты, оставив Еву наедине с разозленными родителями.
— Где ты была до этой поры? — первой пошла в наступление мать. — И не говори мне, что на работе! Я знаю, во сколько ты обычно возвращаешься!
— Господи, — вздохнул отец, но не потому, что очень уж осуждал дочь за опоздание, а скорее потому, что не хотел продолжения ночного концерта.
Даже понимая, что мать ничем не успокоить и в её глазах оправдания не будет, девушка все же попыталась объясниться:
— Нам пришлось задержаться. Сегодня было много посетителей, и мы просто не успевали. Поэтому с посудой пришлось повременить, и задержаться, чтобы помыть ...
— Да как тебе только не стыдно! — тихо проговорила мама и тут же сорвалась на крик: — Матери в глаза врать! Вот! Вырастила на свою голову! Неблагодарная!
— Прости мам! — привычно отозвалась Ева. Когда её мама не права лучше сразу с нею согласится. Может, обойдется...
Не обошлось:
— Ты хоть представляешь, что мы сейчас чувствуем? Как мы волнуемся? Ты что родителей вообще ни во что не ставишь? — мать перешла на визг.
— Простите, — снова привычно согласилась Ева. И даже невольно вздохнула. Теперь она попала минимум минут на двадцать.
— А так я тебе со своими нотациями уже надоела! — мать вцепилась в этот невольно вырвавшийся вздох, и понеслась. Про её безответственность, про то, какая она неправильная и не благодарная дочь, про то, сколько они с отцом для неё сделали, и как она это все не ценит, каким она все же стала для них разочарованием… И, конечно, под конец не забыла напомнить: — Господи, как я могла так ошибиться с тобой! Твой отец, святой человек, принял и воспитал тебя как родную… Плевать на мать, хоть его пожалей! Ох, если бы я только знала, чем обернется для меня моя доброта...
Ева слышала эту тираду уже столько раз, что местами даже могла предсказать, что мать дальше скажет. Но каждый раз, после таких разговоров, ей хотелось удавиться, лишь бы не портить жизнь своим присутствием таким замечательным людям.
Наконец, матери видимо надоело, потому, что она милостиво отпустила её:
— Уйди с глаз моих! Ты самое большое мое разочарование в этой жизни!
Ева, бросилась в свою комнату, глотая комок, подкативший к горлу. Но уже там ей стало не до слез. За те полчаса, что она провела с родителями, Алекса успела уснуть, и комната пропахла перегаром. По всей видимости, младшая сестра уже успела изрядно набраться, прежде чем вернулась домой, и, судя по всему, ещё и курила. И теперь спит мертвым сном.
А вот Еве в этой небольшой комнатушке не уснуть, пока она не проветрится. Поэтому пришлось открыть окно. В комнату сразу же ворвался свежий, морозный воздух, и пробежался по спине, заставив девушку поежится. В то же время она засмотрелась на родной дворик припорошенный снегом. Каким же красивым он сейчас был, при свете полной луны...
Ева взяла с кровати одеяло и укутавшись в него села на подоконник
Как бы ей хотелось любоваться им из окна собственной квартиры, что бы за плечами не храпела пьяная младшая сестра, и в соседней комнате не ругали её родители, игнорируя тот факт, что она их прекрасно слышит и отлично понимает, что им это хорошо известно.
Ева сидела на подоконнике, укутавшись в одеяло, и мечтала, что когда-нибудь, в далеком будущем, жить будет не так больно… Спать этой ночью она легла не скоро. А утром, как и ожидалось, проспала. Пришлось собираться впопыхах. В итоге, заканчивала одеваться она уже на улице.
Ева как раз перебегала улицу, на ходу застегивая пальто не глядя по сторонам. Их улица находилась вдали от оживленной трасы и тут довольно редко ездили машины. А она очень сильно торопилась. Первый урок сегодня должен был быть у Марьи Викторовны, а этот старый закаленный годами педагог никому поблажек не делала и могла спокойно влепить двойку за опоздание. Поэтому Ева не стала смотреть по сторонам перебегая в месте пешеходного перехода. А зря!!! Если бы она потрудилась посмотреть в сторону, то увидела бы темно-вишневое Вольво, которое неслось прямо на неё. Но, так как опаздывающая девушка не стала себя утруждать такой мелочью то, когда выбежала на дорогу в том месте, где переходила дорогу всю свою сознательную жизнь, угодила прямиком под колеса той самой темно-вишневой машины.
На этом её поход в школу закончился...
Очнулась Ева уже в больнице. Это было тяжелое пробуждение, по ощущениям было больше похоже на то, что у неё была температура под сорок. Только без чувства жара. Все тело было слабым, и при попытке двигаться её трясло. Вдобавок, бедняжку сильно мутило. С огромным трудом открыв глаза, девушка уже не могла снова провалиться в спасительную темноту.
Ева не понимала что это за место и как она тут оказалась. Последним четким воспоминанием было застегивание пальто. Дальше больничная палата. Правда, палата немного странная...

Это не первый раз, когда Ева загремела в больницу. Когда ей было одиннадцать, она попала в больницу с воспалением почек. Правда, как именно это произошло девушка могла рассказать только с чужих слов, ведь у неё сохранились лишь обрывки воспоминаний. У неё больше пяти дней температура под сорок держалась. Три из них Ева провела дома, и из лекарств видела только аспирин.
"Скорую" вызвали по настоянию, зашедшей за какой-то надобностью соседки. Сама Ева этот момент не помнила вообще. А эта самая соседка тогда так собой гордилась и часто рассказывала эту историю всем кому не лень:
— Прихожу я, значит, к ним домой за... (тут версии расходятся, ибо соседка сама не помнила, зачем приходила и вход шли многие варианты от коробки спичек до книги), а она там на раскладушке лежит, прям в зале (из спальни её забрали потому, что там была Алекса, а балкон был не застеклен тогда. Когда его застеклили и более-менее утеплили, болеющую Еву начали выселять туда, чтобы не разносила инфекцию по дому). Я и спрашиваю, а что с дитем, приболела, наверное. А мать, невнимательная такая, говорит. Нет, не заболела, просто спит. А я-то троих своих вырастила. Я-то вижу, что она бедненькая вся, и аж, розовая. А дышит-то так часто! Я сразу поняла, что-то не то! Да и чё это малому дитю спать средь бела дня? Они ж неугомонные все. Я к ней подошла, руку на лоб положила, а она!!! Батюшки!!! Да она ж просто горела вся! Я соседке и говорю, что спасай доченьку, вызывай скорую! А она, ну видно, что первый ребенок, сначала отнекивалась, мол, зачем, сейчас температуру собью… Глупая, не понимала ещё, что это ребенок, что она денек так полежит и все! Ну, я ей мозги прочистила, рассказала, что делать нужно, позвонить в "скорую" помогла… Она ж тогда молодая, глупая была. Врачи ей «ребенок ваш очень болен», а она от госпитализации отказывалась. Ну, ничегошеньки не соображала. Если бы не я, угробила бы дитя по незнанию...
Она так гордилась собой… У Евы просто язык не поворачивался сказать этой доброй женщине, которая, скорее всего, спасла ей жизнь, что это был уже третий день, как она с температурой лежала. Да и зачем?
Ева старалась не думать о том, как с ней поступали родители. Справедливо это было или нет… В конце концов, она была им в тягость, не любимая и не желанная… Они могли поступать и хуже, но не поступали. И на том спасибо.
Ева всегда старалась жить по принципу: не суди, да не судим, будешь.
Так вот, это место, в котором она сейчас проснулась, было, больничной палатой. Только когда Ева прошлый раз лежала в больнице палата была шестиместная. А эта была на одного человека. Маленькая, аккуратная… палата больше походила на уютную комнатку. Ещё больше сходства ей придавали цветы в вазе, и кремовые шторки в мелкий цветочек. А вот больничная кушетка, на которой она лежит, капельница, висящая рядом, и куча лекарств и шприцов, лежащих на соседнем столике, выдавали её истинное назначение.
Долго гадать, что это за место и как её сюда занесло, не пришлось. Вскоре дверь открылась, и вошла медсестра со сменной капельницей.
— Вы уже проснулись! — заметила она.
— Где я? – тут же встревоженно спросила у неё Ева.
— В больнице. Ни о чём не волнуйтесь. Как вы себя чувствуете?
— Нормально, — выпалила Ева, прежде чем подумала, но потом, прислушавшись к своим ощущениям, все, же признала: — Живот болит с левой стороны, под ребрами. Что со мной?
Молоденькая медсестра с красивым макияжем кивнула, и успокаивающе сказала:
— Не волнуйтесь, это нормально, что болит, у вас трещина ребра.
Это была так себе попытка успокоить. Ева испугалась и разволновалась:
— Откуда у меня трещина ребра?
Поправив красиво сидящий на голове колпак, медсестра пояснила:
— Вас сбила машина.
Ева от таких новостей, чуть с кушетки не упала:
— Как сбила машина? Когда? Где?
Медсестре видимо наскучил этот допрос, поэтому она с приторной вежливостью и наигранной доброжелательностью сказала:
— Вы не помните? Но собственно это и не удивительно. Я поставлю новую капельницу, и позову врача. Он ответит на все ваши вопросы. Потерпите.
Быстро выполнив свою работу, женщина ушла, оставив Еву в раздумьях. Впрочем, как оказалось, ненадолго. Вскоре в дверь постучали, и, не дожидаясь ответа, в комнату вошел пожилой доктор.
— Добрый день, меня зовут Петр Иванович, — мужчина представился и взял из небольшой корзинки, висящей на спинке кровати, рентгеновский снимок. Рассматривая его, доктор принялся монотонно комментировать: — Серьезных повреждений нет, могу поздравить, ваш ангел-хранитель не спит. Как вы себя чувствуете? Ничего не болит? Голова не кружится? Вас не тошнит?
Он закончил говорить и оторвавшись от рассматривания снимка, уделил внимание её скромной персоне. Ева немного привыкла к его тихому, монотонному голосу, и не сразу сообразила, что пришло время отвечать, а спохватившись, торопливо ответила:
— Нет, со мной все в порядке, честное слово, — тут Ева немного замялась, но все же спросила: — Где я? Что со мной случилось? Медсестра сказала, что меня сбила машина, но почему я ничего не помню? Как я здесь оказалась?
— Сколько вопросов сразу, — мягко улыбнулся доктор. — Ну, начну с главного. Вы так же здоровы, как и ваше любопытство. Если не считать трещину ребра. Но если воздержитесь от физических нагрузок в ближайшие три месяца, то все будет хорошо и от травмы не останется и следа. Вы действительно попали в аварию. В больницу вас привез жених. Он сейчас в коридоре ждет, что бы увидится с вами...
— Но у меня нет жениха!!! — испуганно воскликнула Ева.
— Да? — Петр Иванович немного задумался, а потом ответил с той житейской мудростью, на которую смог накопить за все прожитые годы. — Значит, скоро будет, уж поверьте мне голубушка, я такие взгляды часто видел. Он очень испугался, что убил вас. Не уходил из больницы, пока не узнал, что вы в неопасности Ну, собственно, сейчас я его приглашу, познакомитесь.
Он положил снимок туда, откуда взял, и вышел из палаты. Еве показалось, что у неё сердце пропустило несколько ударов. Кто, кто мог привезти её сюда? Кто ждал у её двери?
Пока, Ева терзалась сомнениями, Петр Иванович открыл дверь, и позвал:
— Молодой человек, вы можете войти!
Только тут она спохватилась, что даже не знает, как сейчас выглядит. Ева оглянулась по сторонам в поисках зеркала, но так его и не увидела. Тут ей пришло в голову проверить, что с прической, и она схватилась за волосы.
И нужно же было именно в этот момент доброму доктору открыть дверь, и впустить молодого голубоглазого брюнета лет двадцати пяти-шести. К тому же этот незнакомец обладал красивыми, по-аристократически правильными чертами лица, и телосложением олимпийского атлета. В руках у этой ходячей иллюстрации на молодого Адониса, был довольно потрепанный жизнью прозрачный пакет с фруктами.
Ева так и застыла с поднятыми руками, и испуганными глазами. А человек, которого доктор упрямо именовал её женихом, так же точно застыл как вкопанный у двери.
Девушка растерялась, до этого момента в такие ситуации попадать не приходилось, да и этого мужчину она раньше никогда не видела.
— Вот, как я и говорил, ваша невеста в полном порядке, — бодренько отрапортовал доктор. Эта его фраза помогла вывести из ступора обоих. Они хором воскликнули:
— Я не его невеста!
— Она не моя невеста!
Эта фраза получилось у них до того синхронно, что оба невольно заулыбались. Причем у Евы уже вовсю пылали уши и щеки.
— Меня зовут Сергей, — представился этот клон Бреда Питта.
— Е-е-ева, — как ей сейчас было стыдно, но она ничего с собой поделать не могла. Язык заплетался, руки тряслись, и скрыть это не получалось. Блин, да когда он с нею заговорил, она чуть имя свое не забыла!
— Какое у вас красивое имя, — продолжил меж тем Сергей, и галантно поцеловал ей руку. — Мне очень жаль, что мы не познакомились при других обстоятельствах.
— Мне тоже, — почти пролепетала она, и только потом до неё дошел смысл его слов. — Что за обстоятельства? Что со мной произошло? Кто вы?
Доктор и её первый посетитель переглянулись.
— Что последнее вы помните? — спросил Петр Иванович очень осторожно, и Ева постаралась вспомнить, но в памяти всплывало только одно:
— Я застегивала пальто… А дальше темнота.
Ева развела руками для большей убедительности, а её собеседники снова растеряно переглянулись.
— Может мозг пострадал? — предположил Сергей, и доктор снова задал вопрос на уточнение:
— То есть последнее ваше воспоминание о том, как вы дома одевали пальто?
— Нет, — ответила Ева. — Я одевала пальто на ходу, перебегая улицу...
Сергей и Петр Иванович снова переглянулись, только теперь как бы говоря "так вот оно что!".
Молодой человек снова уделил внимание её скромной персоне, и объяснил:
— Понимаете, Ева, вы не заметили мою машину. Из-за того что одевали пальто прямо посреди проезжей части, и выскочили прямо под колеса моей машины...
— Что-о-о? — до этого момента она и не думала, что может брать такие высокие ноты. Оказалось — главное правильная мотивация. — Как под колеса?!
Ева возможно понимала, что у неё сейчас начнется банальная истерика, и что так визжать как минимум неприлично… Но остановиться не могла и не хотела. Мысли в голове путались. Еве трудно было поймать за хвост хоть одну.
Все на свои места расставил Петр Иванович:
— Успокойтесь, милая девушка, с вами все в порядке, вы практически не пострадали. Вам сейчас тяжело думать, вы на обезболивающих лекарствах. Поэтому, лучше воспользуйтесь хорошим советом и отдохните. Сообщите нам, пожалуйста, свой домашний телефон, что бы мы могли сообщить вашей семье, где вы находитесь и что с вами все в порядке.
В одно мгновенье Ева изменилась в лице. Семья!
— Что с вами? Вам плохо? — бросились к ней оба мужчины.
Плохо? Плохо ей будет, когда она вернется домой. Боже, что теперь будет...
Ева так разнервничалась, что попыталась встать, что бы уйти домой, но голова тут же закружилось и Сергей с врачом совместными усилиями уложили её назад. Медик, воспользовавшись случаем, вколол тихо плачущей девушке снотворное.
— Это все нервы, — знающим тоном успокоил он Сергея. — После ударов головой и не такой бывает. Но нам все же следует разыскать её родственников. У вас могут быть большие проблемы, если она несовершеннолетняя.
Теперь уже молодой человек с понимающим видом кивал головой, внимая каждому слову врача. Найти родственников? Не проблема. Они нашли её ученический билет. В школе Сергей и узнает домашний адрес. Родственники… Ну, придется ему действовать по обстановке. Проблемы ему не нужны. Особенно теперь, когда он начинает новый бизнес.
Забрав у доктора ученический, Сергей отправился решать вопросы. Напоследок он ещё разок зашел в палату и оглянулся на спящую девушку. Совсем ребенок ещё. Только глаза… такие взрослые… и… уставшие, по-другому не скажешь. Странная она. И красивая. И такая маленькая, как ненастоящая. Сергей вспомнил, что когда выскочил из машины, очень боялся что переломал ей все кости. Страшно было её на руки брать. До сих пор в голове не укладывалось, что девушка себе так ничего и не сломала. Не то, что бы он жаловался… Просто не понимал, каким чудом так вышло.
Сергей оставил спящую девушку в больнице и отправился в школу. Где она находиться молодой человек прекрасно знал, потому что учился в соседней. О тех временах он вспоминал с долей ностальгии. Частенько его компания заглядывала в этот район на дискотеки, чтобы знакомится с девушками. А девушки чаще всего были из альма матер сбитой им девушки.
Когда молодой человек прибыл на место, его ждала ещё одна прекрасная новость — директрисой все так же работала хорошая подруга его матери, Валентина Андреевна. И Сергей без проблем добыл адрес. Он уже собирался уходить, когда женщина как бы невзначай бросила фразу, которая его очень заинтересовала:
— Бедная девочка...
Тяжелый вздох, которым сопровождалась эта реплика, только усилил его интерес.
— Почему? Она из бедной семьи?
— Нет, — опять вздохнула учительница. — Вполне себе обычная семья. Мама, папа, и сестра кроме неё. Просто… Как тебе сказать. Ева десять лет проучилась в моей школе, можно сказать, что выросла на моих глазах. Про таких как она обычно говорят золотой ребенок. Послушная, умная, талантливая… Ева единственная на всю нашу школу знает четыре языка, и посещает почти все факультативы. При этом ещё и умудряется и работать по вечерам.
Женщина затихла, думая о своем, поэтому Сергею пришлось самому спрашивать то, что его интересует:
— Зачем ей работать по ночам?
— Ну, как тебе сказать? — задумчиво ответила Валентина Андреевна. — Мое личное мнение — чтобы не приходить домой.
— Почему? С ней там плохо обращались? — этот разговор становился все более и более информативным.
— Её не били, если ты об этом, — грустно улыбнулась директриса. — Но вот тебе пример. Когда она была во втором классе, мне довелось говорить с её матерью. Я очень хвалила маленькую, но такую одаренную ученицу. Девочка уже тогда подавала большие надежды. А она только отмахнулась. Сколько буду жить, буду помнить, как её мать сказала мне: "Ах, оставьте! Из неё никогда не вырастет ничего хорошего. Она абсолютно бесполезна и бестолкова. Когда не мешает, и на том спасибо". И все это при том, что её родная дочь стояла рядом. Сергей, девочка стояла и изо всех сил старалась не дать волю слезам, чтобы никто не увидел её слабости. Ещё такая маленькая, но уже такая гордая. Я сделала, что могла, что бы ей помочь. Дальше, все зависит только от неё.
— О чём вы? — Сергей был под впечатлением. Не то, что бы он был таким сентиментальным или мягким человеком. Просто даже ему не пришло бы в голову так жестоко поступать с маленьким ребенком. Ему вспомнился её взгляд… Да, этот разговор многое расставил по местам.
— Ну, в этом году она заканчивает школу, и будет поступать.

******

Когда Сергей и доктор ушли, Ева ещё немного полежала, а потом осторожно, с опаской встала с кровати. Ей казалось, что у неё даже волосы на голове болят. Но ничего нетерпимого. Так ноет во всем теле. Немного походив по палате, Ева даже привыкла к этим ощущениям.
Вещи, которые были у неё с собой, когда её сбила машина, лежали тут же рядом, аккуратно сложенные на комоде у входной двери. Немного пошарив по карманам, девушка вскоре нашла и свой мобильник. Старенькая модель, но звонки принимал, и звонить мог, а поэтому полностью её устраивал.
Одно плохо. Маленький квадратик вверху мигал, показывая, что разряжен и вот-вот полностью отключиться.
Надеясь, что у неё хватит времени хотя бы на один звонок, Ева быстро набрала тот самый номер, который всегда отвечал и никогда не отказывал в помощи.
— Станция торпедных катеров на проводе! — бодренько отрапортовал низкий девичий голос. — Ну, наконец-то! Я уже начала волноваться, живая ты там или как?
Ева быстро затараторила:
— Ань, в больнице! Меня машина сбила! Ну, точнее, я сама под машину бросилась, но...
— Ты бросилась под машину??? — её лучшая подруга как всегда услышала не то, что ей сказали. А мобильный уже начал пищать, сигнализируя, что вот-вот разрядится.
Времени на то, чтобы слушать болтовню не было, поэтому Ева перебила Аню:
— Послушай, я не могу всего объяснить по телефону. Приезжай в Четвертую поликлинику. Я на пятом этаже! Аня, забери меня отсюда!
Ева ещё немного поговорила, прежде чем поняла, что все, мобильный уже разрядился. Плохо, что она не поняла в какой момент это случилось и теперь сложно было определить, что Аня услышала, а что нет. Ей пришло в голову попросить у медсестры телефон, что бы позвонить, ну или хотя бы зарядку, что бы хоть чуточку подзарядить свой.
Девушка выглянула в коридор. Прямо возле её двери стояло несколько диванчиков, видимо для встреч с родственниками. И на одном из них сидела санитарка, не менее ста пятидесяти килограмм и разгадывала кроссворд в журнале. Ева подошла к ней и невольно проследила, куда эта тетенька тычет ручкой и не может угадать слово. Хотя известно четыре из шести букв.
— Оттава, — подсказала она женщине.
— Что? — гаркнула та в ответ, чуть не подпрыгнув от удивления. А потом и вовсе наградила неласковым взглядом нежданного помощника.
— Слово… — промямлила Ева, понимая, что решение подсказать, наверное, было не самой лучшей идеей. Под строгим взглядом санитарки, так напоминающим взгляд её матери, она стушевалась и принялась, заикаясь излагать свою просьбу. — Ну, слово… столица… Ну, Канады… из шести букв… Ну, там… а мне бы… позвонить… ну в смысле...
— Что? — странно, но женщина, казалось, стала ещё больше в размерах. А Ева пришла к выводу, что лучше бы она дождалась прихода доктора или научилась держать язык за зубами! Но больше всего ей сейчас хотелось стать невидимой, или прикинуться частью интерьера.
— Простите, — пискнула Ева голосом, который сама не узнала, и юркнула назад в палату. Она себе так и не смогла объяснить, зачем залезла под одеяло с головой. А что доктор, вроде неплохой человек… В конце концов, ну не станет же он держать её здесь силой?
Да и потом, может Аня услышала просьбу и заберет её отсюда...
Наверное, впервые в жизни молитвы Евы были услышаны! Прошло несколько часов и к ней в палату снова вошел доктор, только теперь в сопровождении Ани. Едва войдя в палату, сногсшибательно красивая блондинка заговорщицки ей подмигнула.
— Ну, что ж девушка. У вас есть жалобы на ваше самочувствие? — бодренько поинтересовался Петр Иванович.
Ева боялась говорить, чтобы не спугнуть удачу, поэтому просто отрицательно кивнула головой.
— Я же вам говорила, — обаятельно улыбнулась ему Аня. — Ну, так, отпускаете её домой?
Доктор сделал вид, что задумался, а потом, ответил:
— Ну, что ж, тогда вы свободны. Ева, вы пока собирайтесь, А вы Анна, пойдемте со мной я приготовлю документы на выписку.
Он галантно придержал перед Анютой дверь и прежде, чем выйти лучшая подруга на прощанье ободряюще улыбнулась.

Ева пару мгновений после их ухода ещё смотрела на дверь. Потом, все же начала собираться. Странно, но до этого момента она просто мечтала уйти из больницы. А вот теперь ей стало страшно.
Из больницы придется возвращаться домой, где она не была почти двое суток. А дома будут родители...
Умом Ева понимала, что её не за что наказывать. Но не могла перестать бояться. Она ж не Алекса. И девушка боялась очередного скандала и ругани. Да мало ли что могло случиться. Возможно Ева сама себя накручивала, но недоброе предчувствие не проходило.
Ева собиралась как при замедленной съемке в кино. Словно наблюдала за собой со стороны. А собравшись села тихо на край кровати и принялась ждать. Вскоре в дверь постучали, и не дождавшись ответа в комнату вошла её подруга:
— Ты готова? — спросила она и полностью открыла дверь, явив миру свою неунывающую персону. — Ну, так пошли, пока врач не передумал. А то Петр Иванович сильно беспокоился, что молодой человек, который тебя сюда привез, не сможет тебя снова увидеть.
Аня хихикнула. Так, хихикнула, что Ева невольно заподозрила неладное:
— И-и-и?
— Ну, а я его успокоила, — с невинным видом ответила красавица блондинка, усердно разглядывая стены.
— Как ты его успокоила? — у Евы все аж похолодело внутри.
— Ну, сказала, что если у молодого человека возникнет такое желание, то он вполне может тебя найти со временем, — ответила Анна, слегка пожав плечами.
Ева только-только расслабилась и набрала в грудь воздуха, что бы вздохнуть с облегчением, как Аня добавила:
— Если что, адресочек у доктора есть. Я чиркнула.
Сказала и вышла из палаты. Бедная Ева аж подавилась воздухом. Пока она откашлялась, Аня уже успела подойти к лифту и вызвать его. Ева почти бегом догнала подругу и схватив её за рукав, громким шепотом принялась выяснять:
— Что значит, адресочек дала? Ты что? Ты в своем уме? Зачем?
— Затем, что как мне сказал доктор, он очень даже ничего! — вяло огрызнулась Анна. — А ты ни с кем не встречаешься. Вообще. И не встречалась. Пора бы с чего-то начинать, подруга!
Ева уже собралась заорать на свою напарницу и по совместительству лучшую подругу, как во второй раз за прошедшие десять минут подавилась воздухом. На этот раз под пристальным взглядом той самой санитарки, которой она помогла с кроссвордом.
— Ты в порядке? — спросила Аня, постоянно нажимая кнопку вызова лифта. — Меня беспокоит твой кашель.
Дверь лифта открылась, и они вошли внутрь. Прежде, чем дверь закрылась, Аня спросила:
— Кстати, ты уже думала, что скажешь матери?
А что Ева могла ей сказать? Человеку, которому было на неё глубоко наплевать?
С другой стороны, если ей повезет, то мать просто не обратит внимание, что её не было. И все обойдется. Еве ведь не долго осталось. Лишь бы дожить до конца школы и до начала занятий. После этого она исчезнет из их жизни. Навсегда. После этого она уже никому мешать не будет.
Эти мысли крутились у неё в голове всю дорогу от больницы до дома. Она так изнервничалась в дороге, что в конце её уже просто трусило.
Вот, её родная старенькая девятиэтажка. Странно, но Ева всегда относилась к этому дому с нежностью. Эти старые потрепанные временем стены с глубокими трещинами и старенькими, деревянными входными дверями были ей милее всех на свете. Ребенком она мечтала, что когда вырастет, то обязательно станет очень богатой и купит этот дом у родителей.
Иногда она вспоминала, как им в почту вкинули рекламный журнал какого-то мебельного салона. Там были фотографии возможных интерьеров с мебелью, которая продается у них в салоне, и рядышком цены. Ева часто сидела и рассматривала этот журнал, прикидывая, как бы она обставила родную квартиру. Девочка брала свою школьную линейку и меряла комнату вдоль и поперек, что бы понять влезет ли понравившаяся мебель. Она даже посчитала, сколько для этого нужно денег. Это была мечта… Которую отобрала мать, со словами:
— Вот какой ерундой ты занимаешься вместо уроков? Нет, из тебя человека уже не сделать… — тут она покачала головой в унисон своим мыслям. — Господи, ты что и вправду мой ребенок? Не стоило все-таки тебя заводить… ох, не стоило...
Ева тогда ещё была маленьким ребенком восьми лет. Она все ещё пыталась заслужить любовь и одобрение матери… Эти слова она позже слышала не раз. Но в тот раз они ударили особенно больно, потому, что угодили не только в надежду, но и в мечту. А дети такие удары чувствуют куда сильнее, чем взрослые. И раны от них получаются глубже… и заживают дольше… но шрамы не уходят. Никогда!
Те слова, которые мать обронила мимоходом и забыла… Ну. Может Ева и была благодарна за них сейчас. Благодаря им, она стала тем, кем стала и сейчас готова побороться, что бы воплотить свою мечту в жизнь.
Ева и Аня остановились у двери в подъезд. На улице никого не было, поэтому они смогли немного поговорить.
— Может мне пойти с тобой? — в который раз спросила Аня. Она переживала не меньше своей подруги.
— Нет. — Ева покачала головой. Слабая улыбка тронула её губы. — Ты думаешь, что это поможет? Ань, она вышвырнет тебя за порог, если вообще соизволит впустить.
— Я попробую ей все объяснить, — не сдавалась напарница. — В конце концов, она же нормальный адекватный человек, должна понимать, что ты не виновата в том, что тебя сбила машина...
— Это если она вообще заметила, что меня сбила машина, — горькая усмешка. — Но ничего Анют, бывало и хуже, прорвемся!
Она постаралась говорить ободряющим голосом. Но как не старалась, все же не смогла скрыть дрожь в голосе. Себя ведь не обманешь.
— Ев… — попыталась снова предложить свою помощь Анна, но Ева её перебила таким веселым голосом, на который только была способна:
— Так, не знаю, как ты. А я замерзла! А я ведь только из больницы! Если так и дальше пойдет, то я опять туда загремлю! Так, что хватит меня морозить. Давай уже по домам!
Её напарница вздохнула. Так вздыхают по нашкодившему ребенку. Вроде и нашкодил, и наказать нужно… а рука не поднимается.
Девушки обнялись на прощанье, и разошлись каждый к себе домой.
Лифт как всегда не работал. Ну, он собственно почти никогда не работал на её памяти. Но все же, иногда он включался. И тогда в далеком детстве считалось особым шиком застрять в лифте. Еве ни разу так не повезло. Ей оставалось только слушать рассказы других детей и тихо им завидовать.
А сейчас она даже радовалась этой маленькой отсрочке. Потому, что разговор обещал быть тяжелым. Если бы тогда девушка знала, как ошибается. Но как говорится, знал бы, где упадешь — подстелил бы соломки.
Звонок уже очень давно не работал, да и он и не понадобился. Ева тихонечко вошла, открыв дверь своим ключом. В квартире царила тишина. Даже слышен был тихий ход секундной стрелки в старых китайских часиках, стоящих на кухне.

Ева вздохнула. Значит дома никого нет. Ну, и слава богу. Может, все ещё обойдется...
— Явилась, — послышался позади неё стальной женский голос, который она узнает и во сне, и в бреду. — Не прошло и недели, как ты почтила нас своим присутствием.
— Мам, я… — попыталась все объяснить Ева, но не тут-то было.
— Молчать! Я все знаю, — не смотря на то, что говорила она необыкновенно тихо, девушка просто вся сжалась, от ощущения ужаса, который холодом расползался внутри. Лучше бы она орала как всегда. — Мне все равно, где ты была! Тебя не было дома. Ты не потрудилась позвонить и сказать где ты и что с тобой. Из этого я делаю вывод, что ты считаешь себя достаточно взрослой, что бы не считаться с мнением родителей.
— Мам… — лицо Евы пылало, а голос дрожал от еле сдерживаемых слез, из-за того, сколько желчи и спокойствия одновременно было в её словах.
— Я тебе не мать! — гаркнула женщина в сердцах, но тут же снова взяла себя в руки. — Господь свидетель я пыталась воспитать тебя нормальным человеком… Но я не люблю тебя! И никогда не любила! Лучше бы я сделала аборт или отдала тебя кому-нибудь! Но тогда было другое время. Я бы опозорилась так, что и до конца жизни не отмыться.
Женщина замолчала, отвернувшись от своей дочери. Ева глотала слезы, стараясь не разреветься в голос. В душе тлела надежда что это конец, что сейчас мать успокоится и наконец, отпустит. Но это было не все:
— Ева, я долго тебя терпела, хотя твой вид… Знаешь, когда ты была маленькой, то я иногда стояла с подушкой у твоей кровати… Я бы хотела, что бы тебя никогда не существовало. Но это невозможно. Я больше не могу и не хочу тебя видеть. Собирай свои вещи, и уходи туда, где ты была эти два дня. Тебя больше не будут терпеть в этом доме!
Ева на мгновенье забыла, что нужно дышать. Неужели она не ослышалась? Мама действительно сказала эти слова?
— Мама… — Ева потянулась к ней рукой, но женщина отпрянула от неё, словно кипятком ошпаренная.
— Не трогай меня! Ты! Ублюдок! Уходи! Убирайся! Проваливай! Не называй меня своей матерью! Никогда!
Больше говорить она не могла. Женщина, которую Ева столько лет подряд называла мамой схватила бедняжку за шиворот и, с невероятной для её возраста и комплекции силой, вытолкала за дверь, тут же закрыв её на несколько оборотов.
— Мама? Мама! Мама! Мамочка!
Ева рыдала и молотила руками в дверь, пока не поняла бесполезность того, что она делает. Эта дверь для неё закрылась навсегда. Девушка обессилено оперлась спиной об дверь и тихо сползла по ней на пол. Какое-то время она ещё плакала. Потом начала думать о том, что же теперь делать дальше? Куда теперь идти?
Это вопрос стал особенно остро, когда она вышла на улицу. Не май месяц все-таки. А у неё не гроша. Даже сюда она приехала за счет Ани.
Ева пошла вдоль улицы. Мысли разбегались. Все случилось слишком неожиданно.
У неё не было родственников, способных приютить её, не было и друзей, никого, кроме Ани. Оставалось идти к ней. Пешком, почти на другой конец города. В пальто. По этому холоду.
Дорога была длинной. И дала ей время подумать над тем положением в котором она оказалась. Прежде всего, нужно было решить вопрос с жильем. Жить ей негде. Совершеннолетие наступит через несколько месяцев, и ей нужно только продержаться это время, чтобы не загреметь в интернат. Работа пока есть, да и какие-то сбережения то же есть. Как-нибудь выкрутится. Аня ведь вообще детдомовская, и ничего, выжила.
Ева старалась не думать о том, как с ней поступила мать… в этот момент она даже резко остановилась посреди дороги.

******

Как и обычно рабочая смена Ани закончилась поздним вечером. Сегодня даже ещё более поздним, чем обычно. Пришлось поработать и за себя и за Еву. Николаеч, их зам. администратора, даром, что постоянно орет, мужик в принципе нормальный. Выслушал и разрешил Еве не приходить на работу неделю, пока она не поправится.
Но на сегодня в срочном порядке подмену найти не удалось, поэтому пришлось Ане самой делать за неё работу. Не впервой в принципе. Да и не трудно хорошему человеку услугу оказать. Ева её чаще подменяла, когда Аня с похмелья вообще не приходила на работу. А девчонка, несмотря на то, что завтра в школу, работала за двоих. И не жаловалась. Никогда. Это Аню и удивляло. Почти год они проработали вместе, прежде чем она узнала, что твориться дома у напарницы. И то для этого девочку пришлось напоить.
Ане как сейчас вспомнился тот сабантуй, что они устроили по случаю дня рождения одной из поваров. Ева долго отпиралась, и не хотела пить. Пока именинница почти силком не влила в неё вино. И бедняжку почти мгновенно сильно развезло. Она начала лепетать про мать, что ей попадет… Аня тогда по наивности думала, что напарница преувеличивает. Ну отругают родители, что выпила немного. Ну не убьют же её за это? Аня даже решила отвести девушку домой, чтобы во-первых, точно добралась домой, во-вторых, чтобы объяснить её строгим предкам, что та выпила всего бокал.
Там-то она и узнала, что Ева отнюдь не преувеличивала.
До конца своих дней Ане будет вспоминаться, как её вышвырнули из того дома, даже не дав сказать ни слова. Зато София Вячеславовна, мать напарницы не молчала, и Аня много интересного узнала про себя, а ещё больше про Еву. Конечно, она выросла в детдоме и не знает, какие отношение в семье между родителями и детьми, но до этого момента свято верила в то, что нормальная мать никогда дочке не скажет: "Да лучше бы ты не родилась!". В тот момент выросшая в детдоме девушка даже порадовалась, что не знала своей родни.
В размышлениях о превратностях чужой судьбы, девушка не заметила как добралась до двери любимого подъезда. Стоило его увидеть, где и силы взялись! Аня бодренько забежала к себе на этаж, и чуть не споткнулась на последней ступеньке, увидев сидящую просто на полу в подъезде напарницу, такую бледную, что бедняжку без труда можно было спутать с трупом.
— Господи боже, Ева!
Ане показалось, что девушка просто спит, поэтому она попыталась разбудить неожиданную гостью. Но та лишь бормотала в ответ что-то невразумительное. Неудивительно. Ведь её лоб и щеки на ощупь были такими горячими, что на них можно было яичницу жарить.
Аня быстренько открыла дверь своей квартиры и втянула больную подругу внутрь. Там она затащила её на диван и раздела. Что делают в таких случаях? Господи, Анне не приходилось ухаживать за больными. Тем более в таком тяжелом состоянии.
Аня посмотрела на свою больную подругу, и приняла единственное разумное решение в данной ситуации.
— Алло? Скорая? У меня дома человек в тяжелом состоянии. Адрес? Конечно, продиктую, пишите. И поторопитесь, ей очень плохо.

******

Последнее, что Ева помнила, прежде чем уснуть — лестничная площадка. Сон был таким спокойным и приятным… Ощущение тепла, словно одеяло окутывало её со всех сторон. Замечательное чувство полной расслабленности и невесомости. Еве так не хотелось, что бы оно прошло. Но к сожалению, сон закончился, и пришла суровая реальность, в которую её вернул знакомый голос:
— Ева, очнись, я тебя очень прошу! Мне нужно, что бы ты пришла в себя! Ева, давай, девочка, ты сможешь, просыпайся!
Ева слышала этот голос довольно часто, пока спала. Но только сейчас при его звуках она действительно начала просыпаться. Девушке захотелось сладко потянуться… Но тело плохо слушалось. Руки и ноги были будто ватные. Не было сил, даже что бы пальцы в кулак сжать! В ноздри ударил знакомый больничный запах, вызывая слабую головную боль. Такая иногда появляется, если слишком долго спишь. Что же с ней такое?
— Евочка, милая, слава богу! Ты живая! — бледное и озабоченное лицо Ани напугало прикованную к постели девушку больше, чем собственная немочь. Поэтому она задала вполне естественный в такой ситуации вопрос:
— А?
Аня истерично засмеялась, и у неё на глаза навернулись слезы. Вытерла их рукавом, продолжая смеяться.
— Ну, вот что ты за человек, такой?! — шутя возмутилась красавица блондинка поведением подруги. — Ева, ты трехзначные числа в уме можешь помножить! И это было самое умное, что ты смогла из себя выдавить?
Еве стало стыдно, хоть она до конца и не понимала, что же тут происходит. Ей трудно было соображать, но оглянувшись, девушка все же спросила:
— Почему я опять в больнице? Ань? Меня опять машина сбила?
Её подруга тихо рассмеялась. А потом поправила подушку и рассказала:
— Нет, машина тебя не сбивала. Просто мать выгнала тебя из дому и ты по тому собачьему холоду в мороз поплела ко мне домой. То что кафе где мы обе пока ещё работаем намного ближе и там ты смогла бы попросить у меня денег на проезд и ключи от квартиры, ты, конечно, же не сообразила. И вот, жутко промерзнув, пока шла, ты заболела, и чуть богу душу не отдала, прямо у меня на лестничной площадке.
Ева слушала её с такими перепуганными глазами, что Ане стало жаль бедняжку:
— Да не смотри ты на меня так! Я ж не твоя… гм-м!… матушка, прости господи. Убивать тебя не стану! Ну, с кем не бывает. Просто напугала ты всех, конечно, до потери пульса. Хуже всего, что ты не совершеннолетняя. Пришлось ехать к тебе домой и выбивать письменное разрешение. Там у нас состоялся весьма занимательный разговор. Софья… тьфу ты, забыла как там её дальше, рассказала мне, как выгнала тебя из дому, и что ей твои проблемы до лампочки. Ну и многое в этом же ключе. Но все же подписала разрешение мне от её имени решать как тебя лечить, и разрешила забрать твою одежду...
— А деньги? — почему-то вспомнила Ева.
Не то что бы она была таким меркантильным человеком, просто при всей романтичности и наивности её натуры, она все же имела более рациональный и логично мыслящий ум, который тут же подсказал недостающее в цепочке звено. А это слово само сорвалось с губ.
— Какие деньги? — удивилась Аня.
— Ну, я все время пока работала, почти всю свою зарплату откладывала. Она хранилась у меня дома, в старой автомобильной аптечке, — объяснила Ева неуверенным голосом.
— Ну, она мне ничего не сказала про деньги, и ничего не дала. Одежду забрать разрешила, и то уже много. Может твоя мать про них не знает? — предположила Анна.
Девушка слабо покачала головой:
— Она не могла не знать про них. Они всегда там лежали! Про них все знали...
Ева осеклась увидев, каким взглядом смотрит на неё подруга и мгновенно все поняла. Сочувствие, жалость, понимание… Ей стало ужасно больно и ужасно стыдно… Её обокрали… Те, кого она считала семьей… Девушка глотнула комок подступивший к горлу. Сейчас нельзя распускать сопли, не время! Тем более сама виновата. Впредь, будет умнее. Впредь, будет знать, что никому, никому! Нельзя верить. Все предают...
Ева посмотрела на свою лучшую, на свою единственную подругу.
Нет, не все! Но она больше не будет так легко доверять свою жизнь другим и так легко в неё кого-нибудь впускать. Полагаться можно только на себя. Постаравшись придать своему голосу как можно больше твердости, Ева сказала:
— Им это так с рук не сойдет!
— Естественно! — улыбнулась Анна, сидя на краешке кровати умудряясь, закинув ногу за ногу, одной из них покачивать, и при этом не упасть. — Мы им это с рук не спустим. Поставим тебя на ноги, а то ты под капельницей пока лежишь, и пойдем выбивать из них твои деньги. И знаешь, что?
Аня вопросительно приподняла бровь. Сейчас вид у неё был слегка беспечный, но за все время знакомства с ней Ева довольно неплохо изучила характер подруги. И эта "беспечность" не предвещала ничего хорошего.
— Отдадут, как миленькие. Никуда они не денутся. Сами не захотят — заставим.
Ева невольно вздохнула. Вся эта ситуация тяжело давалась ей. Скоро она пойдет требовать деньги у людей, которых ещё вчера считала своей семьей, родными, близкими… Пускай, у них в семье были проблемы и не понимание. Пускай её там не любили… Но эта была единственная семья которую она знала.
А теперь ей предстояло остаться одной. Совсем одной. Справиться ли она? Словно услышав её мысленный вопрос, Аня ободряюще сказала:
— Не бойся, стажер! Прорвемся, и не так плохо было. Ты не одна, - и ободряюще похлопала по руке.
Стажер. Ева невольно хмыкнула. Её так полгода называли все в кафе. И только Аня по сей день называет так постоянно. Она для неё, наверное, навсегда, останется стажером. Хотя в одном её напарница права. Ева не одна. Можно попробовать повоевать.
Правда, к тому моменту, как она добралась до матери и до разговора с нею её решительность слегка поубавилась. Неделя времени прошла все-таки. И если бы не Аня которая буквально силком пригнала её под дверь родного подъезда, то Ева может и плюнула бы на эти деньги, потратив силы на то, чтобы заработать их снова.
Конечно, об университете пришлось бы забыть… Но что делать?
А вот её подруга была с ней категорически не согласна.
И вот теперь они подошли к деревянным дверям квартиры, в которой прошли детство и юность Евы, что бы добиваться справедливости. Пришли довольно поздно в семь вечера, по нескольким причинам. Во-первых, днем Аня работала, первая смена. Во-вторых они потратили довольно много времени, пока Еву выписали из больницы, пока перевезли все её вещи домой и обустроили там. Пока девушка лежала в больнице, подруга сделала для неё дубликат ключей, что бы больше не приходилось мерзнуть под дверью. Вроде бы простой жест, но когда Аня дала ей их, то у Евы появилось щемящее чувство в сердце и ком подкатил к горлу. До этого момента никто не оказывал её такого доверия. Но эти чувства пришлось отложить подальше, потому что следующей остановкой стал её бывший дом.
Ну, и ещё одна причина по которой они пришли именно в это время — как правило, ближе к шести-семи часам дома собирались вся семья. А значит, говорить можно будет не только с матерью, но и с остальными. Слабо верилось, но может они её поддержат?
Аня не стала давать ей время на подготовку. Она просто бодрым шагом поднялась по лестнице. Шла напролом, так сказать. И Еве ничего не оставалось кроме как семенить следом, пытаясь выпросить отсрочку. Но подруга была неумолима. Даже не взглянув на свою напуганную до слез спутницу, она бодренько поднялась по лестнице и у самой двери квартиры, оглянулась на готовую разреветься Еву, спросив:
— А Сергей, который тебя сбил, очень сексуальный?
Еву вопрос застал врасплох и она аж с ритма дыханья сбилась на мгновенье. Подруга тем временем постучала в дверь. Ева абсолютно растерялась и даже забыла, что ещё секунду назад готовилась заливать слезами лестничную площадку. Аня к тому же так на неё посмотрела, что у девушки невольно появилось желание оправдаться за мысли, которые иногда появлялись в голове, в отношении этого Сережи.
Пока она лихорадочно соображала что сказать и что сделать, дверь неожиданно открылась и на пороге появилась мать. Ева уже успела подзабыть, что только что собиралась плакать и что вообще стоит под дверью обокравшей её семьи, поэтому, увидев Софью Вячеславовну даже удивилась немного. А в мыслях все ещё был Сергей. Поэтому, даже испугаться немного забыла.
Аня посмотрела на реакцию Евы. Конечно. Первая любовь. Она пока ещё и сама не знает что с ней делать. И это сейчас пострашнее мамаши будет.
На то и был расчет. И он себя оправдал.
— Чего вам нужно? — недружелюбно рявкнула женщина, открывшая дверь.
— Мы пришли за моими деньгами, — получилось как требование, хотя на самом деле, Ева скорее для себя вспомнила, зачем же она сюда пришла то.
Аня едва не засмеялась. Мать растерялась. Полный абзац.
Позади послышался зычный голос её отчима:
— Кто там?
В этот момент случилось нечто странное. Мать ответила:
— Никто.
И вышла в коридор в одних тапочках, закрыв за собой дверь.
— Чего приперлись? Что вам нужно? Какие деньги? — насыпалась женщина на них злым, но намного более тихим голосом, чем до этого. Она изо всех сил старалась не шуметь.
Ева ещё надеялась на мирное решение вопроса, поэтому сочла, что самым правильным будет ответить ей:
— Я хотела забрать свои деньги. Я откладывала их на обучение...
Ответ настолько возмутил Софью Вячеславовну, что та даже дослушивать не стала.
— Что? — её мать едва на визг не перешла. — Какие деньги? А ещё тебе что? Совсем умом повредилась после своей аварии? Где тут взяться твоим деньгам? Убирайся!
— Но… у меня были деньги в старой автомобильной аптечке… — Еве хотелось заплакать, голос предательски дрожал.
— Нет у тебя денег! — прошипела мать. — А те жалкие копейки что там валялись… Считай, что я взяла их себе как компенсацию. За то, что мне столько лет приходилось тебя терпеть, кормить поить и одевать! Пошла вон! И забудь сюда дорогу!
Ева уже готова была сдаться. Лишь бы уйти и этого не слышать. Но только не Аня. Подруга была тем самым подкреплением, которое до поры до времени тихонечко сидело в засаде, ожидая когда основные войска начнут сдавать позиции. Теперь пришла её очередь:
— Так, слушай сюда, старая кошелка, — Аня громкость не понижала, и София Вячеславовна, мама Евы невольно начала осматриваться по сторонам, не услышит ли кто из соседей. — Эта девочка больше года пахала как проклятая, что бы заработать деньги. Лучше по-хорошему отдай их. Иначе весь дом знать будет, что ты сделала. Что там весь дом, голос у меня хороший, вся улица будет в курсе!
Мама Евы даже вперед ступила чтобы с ненавистью сказать, и не заорать при этом:
— Я столько лет её терпела! Проклятого ублюдка! Думаешь, я боюсь, что ты расскажешь кому то, что я её выгнала? Вали, хоть в газету напиши мне все равно! Я нагуляла её и очень сожалела об этом! И все знали, что она незаконнорожденная! И мне каждый в лицо тыкал! Она мне жизнь испортила одним своим существованием! Пошли вон, обе! Никаких денег я вам не дам!
В этот момент дверь позади неё открылась. На пороге стоял её муж. Отчим вышел из квартиры и протянул аптечку сказал:
— Вот, держи. Все что осталось. Остальное потратили твои мать и сестра. Бери и уходи. И больше никогда не показывайся здесь. Никогда!
Голос его был спокойным и твердым. Он ставил точку. Ева поняла это. Теперь она такая же сирота как и Аня. Подруга взяла из его рук аптечку и не говоря ни слова девушки пошли вниз по лестнице. Прежде чем дверь квартиры закрылась впуская своих жильцов они услышали недовольное шипенье Софьи Вячеславовны:
— Зачем ты отдал деньги? Я её и так почти прогнала...
Эти слова не резанули ножом по сердцу. Ева очень удивилась, но они не вызвали вообще никакой реакции. Плакать уже совершенно не хотелось. Чувство, что сейчас было у неё в груди, было сродни тому чувству, что возникает после покупки хлеба в супермаркете.
— Пойдем быстрее, — глухим голосом попросила Ева подругу. — Нам ещё домой ехать на другой конец города.
В этот самый момент, когда она спускалась вниз по лестнице, она распрощалась со всем — своя семья, свое прошлое, та жизнь, которой она раньше жила. У неё больше ничего не осталось. Это был тот момент, когда Ева впервые нашла в себе силы не оглянуться, не сожалеть, а шагать дальше по жизни.
Возможно, со временем боль, грусть и сожаление о прошедшем снова пришли бы к ней… Если бы в её мыслях оставалось для них место. Но они были слишком заняты будущим. Ведь оно пока ещё принадлежит только ей.
Ева прекрасно понимала, что не может оставаться у Ани долго. Два месяца, что она прожила у неё до своего совершеннолетия и так дались напарнице тяжело. Но несмотря на все трудности, подруга наотрез отказалась брать у Евы деньги за квартиру, и на продукты. И сильно ругалась, когда та приносила в дом еду.
Аня до последнего уверяла, что у неё все отлично, и что в помощи она не нуждается.
Но Ева-то видела, что девушка еле тянет, из последних сил. Даже стала брать дополнительные смены. На все вопросы напарница обычно отвечала что-то типа: " Лиля сама попросила..." или "Михалич заставил, что мне ещё было делать?".
Ева не хотела обременять подругу своим присутствием дольше необходимого, поэтому как только исполнилось восемнадцать нашла себе подходящий вариант.
Это оказалось нелегко. Когда прошел первый шок, от последнего разговора с родителями, Ева пересчитала деньги, которые удалось вернуть. Конечно, она понимала, что там будет не вся сумма. Но никак не ожидала, что там окажется меньше половины.
Ева прикинула свои возможности. Этого не хватит на то, что бы снять квартиру. Этого не хватит даже на комнату в общежитии!
Вариантов выхода из сложившейся ситуации оставалось прискорбно мало. Первый вариант – не поступать в этом году, пойти работать и попытаться отложить денег. Но Ева понимала, что если не пойти учиться сейчас, то в следующем году найдется ещё какая-то причина, по которой она не сможет поступить, потом ещё одна и ещё одна. Если сейчас уступить этим трудностям, то о перспективах на будущее можно забыть. Нет, нужен другой план!
Второй вариант – найти ещё одну работу. Но как совмещать две работы и учебу? Ведь в сутках всего двадцать четыре часа. Нет, это тоже не выход.
Возможно, Ева сломала бы свои одаренные мозги в поисках замысловатого решения, если бы рационально мыслящая подруга не подсказала бы третий вариант, который даже не пришел ей в голову. Хотя он оказался самым приемлемым — пойти учиться заочно.
Вариант действительно был идеальным для сложившихся обстоятельств. На сессию с работы других девушек отпускали без проблем и Ева надеялась, что и с нею проблем не будет. А там, если обстоятельства изменяться – всегда можно будет перевестись на очное. Главное, что теперь не придется отказываться от мечты.
Такой план действия показался Еве настолько неплохой перспективой, что настроение, которое до этого было просто ужасным, теперь мал-по-малу стало улучшаться. Ещё лучше оно стало после того, как проведя почти полтора часа в компании газеты с объявлениями и телефона, девушка таки нашла подходящий ей по цене вариант.
О чем в тот же день и сообщила Анне. Сначала подруга немного обалдела от такой новости. Потом снова попыталась отговорить:
— Ева, ты мне совершенно не мешаешь! Можешь жить здесь сколько захочешь...
Но девушка была настроена решительно:
— Я знаю, — улыбнулась она в ответ. — Но я делаю это не для тебя. Скорее, это для меня. Я никогда не стану самостоятельной и никогда не научусь принимать твердые решения, если всегда буду на кого-то полагаться.
— Но Ева… — попыталась возразить Аня, не понаслышке знакомая с тем, как трудно начинать самостоятельную жизнь.
Но её молодая собеседница, с горячностью подростка, уговаривающего родителей разрешить ему сделать себе татуировку, настаивала на своем:
— Нет! Я уже все решила, и прошу тебя поддержать меня! И вообще, отчего такое недоверие? Ань, ты прекрасно знаешь, что я довольно рационально мыслящий человек и не принимаю необдуманных решений. Взвесив все за и против, я и пришла к выводу, что это наилучший из вариантов...
Жизненный опыт подсказывал красавице-блондинке, что пора сменить тактику и попытаться достучаться с другой стороны
— Э-э-э… Евочка, милая, — Аня, как можно мягче, постаралась обратить внимание своей юной собеседницы на смущающие её моменты. — Ты уверенна, что комната в трехкомнатной квартире, на окраине города, откуда тебе будет слишком далеко выбираться на работу это именно то, что тебе нужно?
— Да! — без тени сомнения заверила её Ева.
— И тебе ничего не кажется странным в этой квартире? — все же не сдавалась Анна.
— А что там может быть странного? — удивление девушки было таким искренним, что её напарница просто не выдержала:
— Твоими соседями будут два парня! Ты что, Ева? Два парня!!!
Аня остановила себя, пока её не занесло, и она не наговорила лишнего. Она и так сорвалась на крик...
Но каково, же было её удивление, когда подопечная беспечно отмахнулась и беззаботно ответила:
— Я знаю. Это не проблема.
— Что??? — Ане казалось, что от удивления, у неё сейчас как в мультике глаза на лоб повылезают. Интересно, а не поздно девушку назад на обследование сдать? Потому, что видимо в той аварии мозг она себе конкретно так повредила.
— Ань, — глядя на неё кристально чистыми глазками, пояснила Ева. — Они пара.
Полный абзац!
Нет, о том, что мужчины традиционной ориентации существуют, Аня знала: слышала о них, читала в журналах, видела по телевизору. Но представить, что кто-то из них живет с нею в их маленьком городишке? У неё для этого было слишком бедное воображение.
И все же, судя по тому, как решительно настроена Ева, скоро ей придется познакомиться с ними. Интересно, как это будет?

******

С переездом пришлось повременить. Квартира находилась слишком далеко от школы и от работы. Поэтому, Аня поставила своей подопечной условие — переселяешься, только после сдачи экзаменов.
Таким образом отъезд удалось отсрочить ещё на месяц. Несомненный плюс такого решения в приличной экономии времени. Квартира Ани находилась к школе даже ближе, чем квартира родителей. Минус в том, что сколько Ева ни просила повременить ещё месяц со сдачей комнаты, на уступки ей так и не пошли. Поэтому, хоть она и не жила там, но заплатить за месяц пришлось. Вообще, пришлось дать аванс за три месяца.
Но, вот, наконец, все экзамены остались позади, и настал тот самый день — День переезда. Ева ждала его с таким нетерпением, что Аня даже начала бурчать по этому поводу. Неужели им так плохо жилось вместе, что она так радуется возможности переехать? Хоть для приличия могла бы сделать скорбное выражение лица.
Ева оставалась глухой ко всем придиркам и просьбам. Поэтому в воскресенье с утра, после того, как все приготовления были завершены, девушки собрав все вещи вызвали такси и отправились заселяться в новую квартиру. Если бы хоть одна из них знала, чем обернется для них этот переезд, то наверняка бы повременили, или может вообще отказались бы от этой затеи. Правда, следует заметить, что Аня постоянно бухтела по поводу того, что затея дурная и хорошим не кончится. Но её мнение в расчет не бралось, и спустя сорок минут, они уже стояли с нехитрыми пожитками Евы у подъезда её нового дома, ожидая пока придут новые соседи, и откроют подъезд. Сами войти они не могли, потому, как на двери был установлен домофон, а ключей от него им пока не дали.
Мальчики по всей видимости особой пунктуальностью не отличались, так как прошло почти двадцать минут после оговоренного времени, прежде, чем они все же почтили девушек своим присутствием. Аня и Ева даже начали сомневаться туда ли они приехали. Но поржавевшая металлическая надпись на углу дома гласила, что таки да, адрес верный.
Когда Ане настолько надоело ждать, что она пригрозила уехать, если эти горе-соседи не появятся в течение пяти минут, на горизонте замаячили они: двое парней, приблизительно одного роста, довольно коренастые, спортивного телосложения, оба брюнеты. Переругиваясь, они стремительным шагом направлялись в их сторону.
Почему девушки решили, что это именно они? Ну, видимо потому, что парни были с тортом (который ежесекундно друг у друга забирали), и заметив их у подъезда издалека начали махать руками и орать на весь двор:
— Эй, это мы!
Аня, памятуя о их нетрадиционной ориентации, первые несколько секунд даже пыталась вид делать, что их не замечает. Что о ней будут думать люди, если узнают, что она с ними общалась? А городок то маленький, вести быстро разлетаются.

*******

Спустя почти неделю после того памятного знакомства, уже находясь на рабочем месте, Анна обнаружила, что умеет переходить на ультра звук.
— Что? — тоненько взвизгнула девушка, помогая мыть посуду своей подруге. И тут же, с извиняющимся видом мотнув головой по сторонам, добавила уже потише: — Куда?
— На День Рождения моей сестры… — попыталась тихо ответить Ева.
— Ты спятила! — снова потеряла контроль над громкостью своего голоса её напарница.
— Нет, какая ни какая, а она моя сестра… — ещё одна попытка объяснить свою позицию была пресечена на корню:
— Какая она тебе сестра! — злым шепотом начала наставлять её на путь истинный Аня. — Сколько времени прошло полгода? Больше? Почему раньше она тебе не звонила? Вспомнила про тебя только сейчас, когда, подарочек захотела.
— Но вспомнила...
— Да она тебя просто использует, как ты не понимаешь! — напарница со злостью бросила мочалку, которой только что мыла посуду в воду. — Небось, заказала, что ей хочется?
— Ну… — Ева потупила взгляд. Крыть было нечем. Она действительно заказала подарок. Причем не дешевый. Причем такой… Щеки заалели сами собой, при воспоминании о том заказе. Нижнее белье из того разряда, которое в школу не носят. И хоть Ева считала, что такой комплект больше подошел бы проститутке или стриптизерше, решила без вопросов просто подарить заказанный комплект. Меньше знаешь — крепче спишь. Да и зная вспыльчивый характер Алексы, можно было спокойно рассчитывать на ссору. А Ева не для этого сегодня шла на встречу. Ей хотелось наладить контакт хоть с одним родным человеком. А уже потом, когда эта миссия будет выполнена, можно будет тактично выяснить что твориться в жизни младшей сестры.

— Ева я тебе категорически не советую туда идти! — Аня сложила руки на груди и наблюдала за тем, как напарница заканчивает домывать посуду. — Ты же прекрасно знаешь, чем все закончится. Ты помнишь, что было в том году?
Этот вопрос видимо был риторическим. Естественно, она помнила, что тогда было. Она сколько жить будет, не забудет, как пришла домой с подарком, а родители в санатории и вечеринка в полном разгаре. И пьяная вдрызг сестра, открывшая ей дверь.
— О! Евка! — она едва стояла на ногах, а запах был просто невыносимый. — А у меня днюха...
В этом месте, слегка трезвая Алекса чуть не упала. Так что Еве пришлось поддержать её.
— О! Подарочек! — она заметила пакет и тут же его вырвала. Не смотря на то, что выпила она конкретно, хватка у девушки была железная.
Ева заглянула в комнату. Там громыхала музыка и веселилось по меньшей мере человек двадцать:
— Кто все эти люди? – пришла в ужас от увиденного она.
— А? — Алекса оторвалась от созерцания содержимого пакета. — А! Это просто друзья.
Ева помогла своей беспутной сестре стать на ноги только для того, что бы услышать:
— Слышь, сеструха, а ты не могла бы куда-нибудь свалить, пока я погуляю с друзьями? Пару часиков, не больше!
Пока Ева смотрела на неё обалдевшим взглядом, Алекса закрыла дверь прямо перед нею, прихватив подарок. Ну и что ей было дальше делать? Вот так, впервые в жизни Ева осталась ночевать на скамейке в парке.
Конечно, она этого не забыла.
Но ей так хотелось провести время с сестрой, и Ева до сих пор, несмотря ни на что, верила в чудо и верила, что люди могут меняться. Иногда, втайне, девушка мечтала, что в один прекрасный день, дверь кафе откроется, как от пинка, и туда вбежит заплаканная Софья Вячеславовна. Ну или если не заплаканная, то хотя бы сильно взволнованная. Мама будет долго извиняться и просить прощения за то, как поступила. А Ева, конечно, сразу её простит.
Реже Софью Вячеславовну сопровождала Алекса, ещё реже – как всегда хмурый отец.
— Она позвонила и сказала, что соскучилась… — попыталась оправдаться за свою слабость Ева.
Аня тут же выразительно фыркнула:
— Ага, а ты ей поверила? Ева, ну до чего же ты наивная! Она соврала!
— Ну и что? — теперь уже разозлилась и швырнула мочалку Ева. — Думаешь, я не знаю? А что если я согласна покупать её любовь и внимание подарками? Что если мне нужен этот самообман? Я согласна на это, лишь бы только иметь хоть одну родную душу!
Ева повернулась и ушла.
Анна не стала её догонять. Свою подругу она знает довольно хорошо. Позлиться и отойдет. Ничего серьезного. Вздохнув, она принялась домывать посуду.
Еве прекрасно понимала, что её там ждет. У неё не было иллюзий по поводу того, кто и что она для этой семьи. Просто… Ей нужна семья. Если придется покупать — пускай. Она согласна платить.
Кроме того, несмотря на все, что было, у неё все ещё тлела надежа, что когда-нибудь все измениться. Пусть мать про неё забудет. Но ведь у неё есть сестра. Когда-нибудь Алекса перебесится, выйдет замуж и родит ребенка. У неё будет полноценная семья, и Ева очень хотела быть частью этой семьи. И если даст бог, чтобы Александра была частью семьи, которая появится у неё самой.
Иногда Ева даже воображала, что в далеком будущем, когда обе сестры устроятся в жизни, они будут ездить в совместные отпуски на море или их дети будут учиться в одном классе, или ходить к одному репетитору, стоматологу или кому-нибудь ещё. А если у детишек будет разный возраст, то сестры будут отдавать друг другу вещички, из которых дети уже выросли.
И ей так хотелось, чтобы все это было правдой! А предстоящая встреча виделась как первый шаг к осуществлению этой мечты! Поэтому даже ссора с Аней не смогла уменьшить воодушевления, с которым девушка готовилась к ней.
Ева купила все, что заказала сестра и завернула в красивую упаковку. Потом выбрала цветы и торт. Она долго крутилась возле зеркала, примиряя все подряд, не зная, в чем же пойти. В итоге остановилась на платье вишневого цвета. Платье, купленное специально для экзамена. Самое лучшее, из того, что у неё есть. Потом сделала себе укладку. Ничего особенного, просто красиво вытянула волосы специально одолженным по такому случаю у Ани выпрямителем.
Ева собралась раньше, чем рассчитывала, поэтому пришлось, немного погулять по городу, чтобы скоротать время. Ничего, пешие прогулки даже полезны. Для сердечно-сосудистой системы.
И все равно, Ева пришла раньше. Но ждать дольше она не могла. Цветы уже привяли, торт мог испортиться на жаре. Поэтому пришлось позвонить:
— Привет Алекса. Поздравляю тебя с Днем Рожденья!
— Привет! Спасибо! Но Ев, ты рано! Предки ещё не умотали на дачу...
— Знаю. Так получилось. Но дольше подождать я не могу. Могла бы ты спуститься ко мне на несколько минут?
— Ну, я вообще-то собираюсь! — обиделась Алекса. — Знаешь, сколько времени занимает хороший макияж и укладка?
— Прости, но я принесла твой любимый торт, и если ты его не заберешь, то он испортится.
— Ну, ладно, что с тобой делать, — вздохнула в трубку Алекса. — Жди. Минуты через три выйду.
Ева то же вздохнула. Как-то не так она себе все это представляла. Но девушка не дала себе раскиснуть. Говорят, люди вокруг чувствуют плохое настроение и неискренние улыбки.
Алекса появилась несколько позже, чем через три минуты. Она вышла из дома, и, помахав Еве рукой, царственной походкой прошла мимо бабулек, прямо к сестре. Одна из бабушек "Божий одуванчик", плюнула ей в след и крикнула:
— Проститутка!
— Пошла в ж*пу! — будничным тоном огрызнулась Алекса и села на скамейку рядом с сестрой.
— Чего это она? — удивилась Ева. Она знает каждую из сидящих там. И раньше таких выражений за ними не замечала...
— Завидуют! — отмахнулась именинница, и спросила: — Ты принесла?
— Конечно, вот держи! Это все тебе!
Ева вручила подарки и попыталась обнять сестру. Но та оттолкнула её со словами:
— Ты что платье помнешь! А мне ещё на свиданье сегодня идти!
При этом она кокетливо опустила вниз глазки, всем своим видом давая понять, что Ева обязана спросить, что за свидание.
И старшая сестра не стала разочаровывать младшую:
— Что за свидание? Ты познакомилась с мальчиком?
— Ну не с девочкой же! — заржала Алекса. — Ну, ты даешь, сеструха! Ты хоть про тычинки пестики знаешь?
Ева залилась румянцем. Её одолевали три чувства смущение, стыд и обида, что она заорала это на весь двор.
Но Алексе было все равно, она увлеченно рассказывала:
— Да и он не мальчик! Он мужчина! Настоящий мужчина! Эти старые коровы видели однажды, как он меня подвозил домой на машине. Так их по сей день зависть грызет! Глазки завидущие, ручки загребущие! Какая у него машина! Евка! Он такой богатый! Мне только нужно от него залететь и все! Моя жизнь в шоколаде!
Ева ушам своим не верила. А Алекса продолжала:
— Он мне одежду такую классную покупает, по клубам водит иногда! На квартиру к себе приводил...
Ева слушала и слушала все, что говорит Алекса и не могла поверить, что все это на самом деле. Когда младшая сестра превратилась в такую стерву? Когда научилась использовать людей, ради удовлетворения своих прихотей?
И тут ей физически стало плохо от осознания того, что такой она была всю жизнь. Так относилась к родителям, окружающим и к ней самой. Только Ева этого не замечала, потому, что на фоне того, как к ней относились родители, отношения с Алексой казались едва ли не дружескими. Хотя по факту, младшая сестра её просто не замечала, пока что-то не требовалось.
Чувство было такое, словно она жвачка, которую школьник пожевал и прилепил под партой, чтобы опять пожевать на перемене.
— Ты его хоть любишь? — перебила Ева.
— Что? — даже удивилась её сестра. — Какая любовь? Ты заешь, сколько у него бабла? Нахрена мне его любить?
Ева ничего не ответила. Ей просто отчетливо захотелось сейчас оказаться в каком-нибудь другом месте. В любом, лишь бы подальше отсюда...
— Прости, но мне пора. Я должна идти.
Алекса не удивилась и не огорчилась, не попыталась удержать сестру, с которой так давно не виделась. Ни спросила ни слова, ни полслова о том, где она сейчас живет, что ест…Вместо всего этого Алекса царственным жестом отпустила её:
— А? Ага, давай топай. Бывай!
Права была Аня. Лучше бы она не ходила...

********

Этим же вечером Ева сидела на кухне, которую теперь называла своей, и пила красное вино в компании своих соседей. Она не хотела плакать. Но как-то само собой получалось. А Аня сегодня как назло на вечерней смене. Так и получилось, что принимать огонь на себя, то есть утешать её, пришлось ребятам, которые как раз оказались дома.
Сначала, они попробовали с ней поговорить. Но как-то не сильно получилось. Потом, кому-то из них пришла в голову гениальная идея выпить, и вот мальчики глушат пиво, а она помаленьку лакает вино.
— Да плюнь ты на неё! — стукнул кулаком по столу Вова.
— Ага, — подтвердил Антон, потягивая светлое пиво из стеклянной бутылки.
— Семья это не главное! — продолжал Владимир.
— Точно, — подтвердил второй сосед.
— Что тогда главное? — хныкнула Ева.
Парни призадумались. Вопрос загнал их в тупик.
— Знаешь, главное люди вокруг тебя. И выбор, который делают они, и который делаешь ты. Потому, что ты влияешь на их жизнь. А они влияют на твою, — неожиданно заговорил Антон.
— Твое окружение характеризирует тебя куда лучше, чем ты сама, — подтвердил Владимир.
— Вы такие умные и так понимаете друг друга! — Ева икнула. По всему выходило, что она таки набралась. Вроде голова соображает нормально, но язык уже заплетается. — Вы, наверное, знакомы с детства!
— Мы познакомились полгода назад, — равнодушно пожал плечами Антон.
— Как? — удивилась девушка. — Разве, вы не старые друзья? Как же вы познакомились?
— Ну… — замялся Владимир, ему помог Антон:
— Мы познакомились, когда выяснилось, что нас в детстве перепутали в роддоме...
— Да?!?! – изумленно вытаращила на них глаза Ева. Это было некрасиво, но она ничего не могла с собой поделать.
Антон сдержано кивнул.
— Но как такое могло случиться?
— В роддоме перепутали бирки, — принялся рассказывать Владимир. — Я вырос в семье его родителей, он в семье моих.
— А как вы узнали правду? — Ева уже и забыла, что минуту назад горевала.
— У моего биологического отца рак, — сухо сообщил Антон. — Ему нужна была пересадка костного мозга. Так всплыла правда.
— А он выжил? — девушка глотнула вина.
— Да, — теперь сухо кивнул головой Вова.
— А теперь что? — Ева подлила себе вина. Соображалось туго, но было ужасно интересно.
— Наши родители сгрызлись не на жизнь, а на смерть. Нас никто не спрашивал. Поэтому мы забили на все и ушли жить сюда, — коротко рассказал Антон, и отобрал бутылку девушки, которая отчаянно пыталась налить вина, но у неё не получалось. — Думаю, с тебя хватит на сегодня.
— Ага, — поддакнул Владимир.
— Я уберу, а ты отнеси её в кровать, — сказал Антон.
— Угу, — кивнул Вова, и легко подхватив свою соседку на руки, отнес в её комнату.
Ева уснула где-то по дороге.

******

Спустя несколько дней Ева сидела дома перед зеркалом и расчесывала мокрые волосы. И наблюдала за подругой, в художественном порядке разбрасывающей одежду по всей комнате. Обозвала она это безобразие — примеркой. Правда, примерить владелице гардероба пока ничего не пришлось
— Нет, нет, нет, — подруга решительно отметала все, что извлекала на свет божий.
— Да ладно тебе! Вот то голубенькое платьице вроде ничего… — попыталась вмешаться в процесс Ева.
— Что-о-о??? — тоненько взвизгнула Аня. — Ты эту тряпку только через мой труп оденешь! Волосы расчесывай! И не мешай!
Ева вздохнула и принялась покорно расчесывать волосы. Она, конечно, очень любит свою подругу, но вот если бы у неё ещё была привычка складывать разбросанные вещи...
Кроме того, она была не в восторге от происходящего в принципе.
Аня скооперироровалась с её соседями и теперь они дружно идут в какой-то новомодный танцевальный клуб. Ева как могла, старалась отвертеться. В ход пошли все возможные аргументы. От того что она не умеет танцевать и ей нечего надеть, до того, что у неё болит голова. Фокус не удался. Поэтому, сейчас её шкаф медленно, но уверенно разоряется не хуже, чем Русь разорялась ордой. А сама Ева сидела и расчесывала мокрые волосы, в ожидании пыток — укладки и макияжа.
И ведь не объяснишь, что с большим удовольствием осталась бы дома в обнимку с хорошей книгой.
— Нет, так дело не пойдет! — Аня наконец бросила свое увлекательное занятие, так ничего и не найдя.
— Я же говорила надеть нечего! — обрадовалась Ева. Как выяснилась — рано.
— Поэтому, я тебе что-нибудь одолжу! — припечатала подруга. — А пока мы сделаем тебе прическу!
Ева скисла ещё больше. Прическу!!! Она до конца своих дней вспоминать будет свой выпускной, когда Аня делала ей "прическу". Добрых полтора часа она издевалась над её бедной головой. Потом сделала макияж. Затем было самое страшное. Впервые в жизни Ева надела каблуки. Двенадцатисантиметровые шпильки!
Поначалу, было вроде даже ничего: осанка выпрямилась и походка стала изящнее. Ева даже начала чувствовать себя по-настоящему женственной и в какой-то степени привлекательной.
Но под конец торжественной части ноги настолько немилосердно болели, что девушка начала по очереди поворачивать туфли бочком, чтобы дать передохнуть ступне. Когда директор объявлял об окончании торжественной части, страдалице уже казалось, что у неё ноги навечно колесом останутся.
Худшее в выпускном – это платье! Это дурацкое платье! Такое розовое! Такое пушистое! Ева постоянно в нем путалась и серьезно опасалась, что получит тепловой удар.
В общем, выпускной удался.
А теперь эти танцы.
Она что проклята? Ладно, Аня. Эта выходка полностью в её духе. Но ребята! Как же быстро они спелись с её неугомонной напарницей. А страдать теперь Еве.
Хотя, одна радость все же осталась. Каблуки надевать не заставили. В приступе несвойственного милосердия, Аня позволила обуть балетки. Ну, и на том спасибо. Ева и на такую щедрость не надеялась.
Наконец, с приготовлениям было покончено. И тут девушку ждал очередной сюрприз. Оказалось, что у Вовы есть своя машина, на которой он и отвез друзей в клуб.
Известие о том, что у товарища по квартире есть свой транспорт произвело на Еву большее впечатление, чем фешенебельное заведение, в которое они в итоге приехали. После восторженных рассказов Ани, девушка представляла что-то сравнимое с Букингемским дворцом. А на деле получилось то ли белого, то ли розового цвета двухэтажное здание (в свете фонаря не различишь), яркой неоновой вывеской, смотревшейся на нем также органично, как смотрелась бы корова с ослиными ушами.
Осмотрев придирчивых взглядом «местечко, не хуже столичного», Ева решила, что речь шла о внутреннем убранстве.
Но и там девушку ждало разочарование. Ничего особенного: большой танцпол посреди помещения и столики со стульями для больших и не очень компаний. Ах, да! Барная стойка в углу красивого красного цвета. На втором этаже были только столики с диванчиками. Но перед лестницей, ведущей туда стоял накачанный парень и пускал туда только «элиту». Как он определял кто к этому числу относится, Ева так и не узнала до конца своих дней. Хотя, справедливости ради, её этот вопрос и интересовал-то секунд двадцать, не более. Иначе она бы нашла на него ответ.
Вообще, поначалу в клубе ей не понравилось. Музыка слишком громко играла и кроме постоянного "Бух-бух-бух!" решительно ничего невозможно было разобрать. Звук словно сквозь грудную клетку проходил.
Но спустя какое-то время Ева привыкла, втянулась и ей даже начало нравится.
Мальчики принесли выпить.

******

Сергей ехал по промокшей от недавно прошедшего дождя дороге и тихонько матерился. Четыре дня назад ему пришла в голову "гениальная "идея. Директриса сказала, что она подрабатывает по вечерам. Можно поспрашивать по кафешкам. Не испарилась же она, в самом деле?! И он принялся с энтузиазмом воплощать свой смелый замысел в жизнь… Сейчас он был готов плюнуть на все. Не стоит эта девчонка таких усилий. Вот не стоит и все Стоит только поманить пальцем, и ему под ноги штабелями лягут десятки, нет, сотни таких же. В конце концов, незаменимых нет. И на ней свет клином не сошелся Домой. Точно домой. Найдет себе кого-то и ближе, и сговорчивее, и доступнее...
Кляня про себя все на свете и матерясь, как последний сапожник или матрос, Сергей свернул к очередной придорожной кафешке. Это — последняя. Честное слово. Ещё одна и он точно все бросает и сваливает домой!

*******

Не смотря на то, что на душе было очень и очень плохо, Ева все же вышла на новую работу. А что ей оставалось? Как говаривал бессмертный классик: "Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда". От себя девушка могла бы добавить только: "А за квартиру платить четвертого".
В первый рабочий день их, девушек, которые будут работать промоутерами в разных концах универмага, встретила Вероника Александровна — распорядитель. Молодая девушка, максимум года на три старше самой Евы. Но очень, напыщенная и надменная. Еве она не нравилась. Больше всего эта" распорядитель " напоминала гусыню, раздутую от понимания собственной важности и значимости. А ещё Вероника Александровна не понравилась девушке, потому, что смотрела на неё свысока.
Но работа есть работа. Не важно, на кого работать. Лишь бы платили хорошо.
Поэтому Ева безропотно проследовала за Вероникой Александровной, в комнату, где переоделась в костюм. После этого начальница провела новую сотрудницу в другую комнату, где уже ждали одетые в аналогичные костюмы девушки-промоутеры и дала все необходимые наставления: где стоять, что говорить, к кому обращаться, как себя вести… Ну, скажем так, инструктаж был основательный. Хотя, как отметила про себя Ева, сводился он в итоге к одному: "Не опозорьте меня, бестолочи!", и странное чувство внутри, которое, наверное, можно было назвать интуицией подсказывало, что вряд ли сотрудники смогут оправдать возложенные на них надежды...
Конечно Ева в итоге оказалась неправа. Она не только оправдала надежды, но и перевыполнила план. К ней постоянно кто-то подходил. В основном парни.
Хотя и это случилось не в первый день.
В первый день Ева ужасно нервничала, заикалась и пугалась каждого подходящего человека. А ещё она чувствовала себя словно голой в откровенном наряде. Ей постоянно хотелось одернуть юбку или натянуть корсет выше. Но хуже всего было то, что она не могла ответить на элементарные вопросы, даже несмотря на то, что к новой работе девушка подошла очень ответственно и зазубрила едва ли не всю информацию, которая была в методичках, предоставленных Вероникой Александровной. И стоя за своей небольшой промоутерской стоечкой Ева все помнила. Но стоило подойти потенциальному покупателю и начать задавать даже самые простые и совершенно не сложные вопросы, как заученная накануне информация выветривалась из её головы, и девушка не могла выдавить из себя ничего вразумительного.
Ева промаялась так несколько дней. Продажи у неё были более чем скромными и она уже начала подумывать о том, чтобы завязать с карьерой промоутера, но счастливый случай свел её с человеком, который не только помог добиться успеха в этой работе, но и сыграл огромную роль в дальнейшей её жизни.
Когда небольшая компашка около четырех человек подошла к ней, Ева очень растерялась. Она заикаясь принялась тараторить заученный текст, чем очень их рассмешила. Девушке стало ужасно неловко и очень стыдно за свою бестолковость. Первым желанием было сбежать. Подальше от их смеха. Потому, что казалось, что насмехаются они над ней. Но послушав немного, о чём говорят молодые люди, Ева поняла, что они не насмехаются. Они пошутили над ней. Потом пошутили друг над дружкой, причём, это получилось так естественно, что она сама не заметила, как начала смеяться, вместе с остальными. Где-то в этом веселом шуме Ева призналась, что совершенно не понимает, что в этом напитке может быть хорошего.
- О-о-о!!! - дружно выдала компания, и вперед шагнул парень, которого если Ева не путает, звали Игорем.
- Дорогая, - он приобнял её за талию и добавил голосом полным вдохновения: - Ты по адресу!
Кто-то из остальных ребят разочаровано бросил: "Это надолго..." И они, один за другим, порасходились по своим делам.
Её новый знакомый облокотился о небольшую витрину стоящую рядом и принялся с видом гурмана вещать:
- Я, конечно, мог бы тебе рассказать о богатой истории этого напитка. Все-таки, он третий в мире по популярности после воды и чая. Но это не то, что может помочь тебе в работе. Я попробую объяснить тебе так, что бы ты поняла. Ты в курсе как делают пиво?
Девушка с готовностью кивнула и принялась декламировать заученный текст:
- Основные ингредиенты, из которых производится пиво это хмель и солод. Основные виды пива: темное, светлое, живое, фильтрованное, нефильтрованное...
- Тихо, тихо, тихо! - парень рассмеялся и даже по плечу её похлопал. - Домашнее задание ты выучила, я уже понял.
Девушка смущенно замолчала, не зная, что дальше делать. Слава богу неловкая пауза не затянулась и парень сам дальше заговорил:
- Вот, что ты видишь, глядя на любую из этих бутылок?
Ева удрученно посмотрела на свой инвентарь. Жестяные банки и стеклянные бутылки. Что ещё тут можно увидеть?
- Ты видишь только баночки и бутылки, - словно прочитал её мысли молодой человек. - А на самом деле, это янтарный напиток, с богатой историей и традицией пивоварения. Чтобы получить истинное наслаждение, необходимо знать, как его пить. На его вкус влияет множество факторов. Один и тот же сорт может иметь совершенно разный вкус в зависимости от того как ты его пьешь и из какой посуды. Даже то, насколько пиво правильно хранилось, влияет на его вкус. Да даже то в какое время года оно было сварено играет свою роль!
Последняя фраза получилась у парня особенно эмоционально. В этот рассказ он словно душу вкладывал. Вопрос сам собой сорвался у Евы с губ:
- Какая разница, с какой посуды пить пиво? - ей действительно было это невдомек.
- Ну, пиво вот в такой банке, - он подвинул вперед жестяную банку, - имеет характерный привкус металла. Мало кто знает, что на самом деле, это привкус эмали, которой покрывается внутренняя сторона банки. Есть даже такое выражение "Баночный вкус". С ним невозможно бороться, и даже больше того, чтобы баночное пиво не портилось, туда обязательно добавляют стабилизаторы и консерванты.
- А в стеклянной бутылке? - Ева взяла в руки стеклянную бутылку и с живым интересом принялась её рассматривать.
- Ну, это, конечно, получше, но все же, лучший вариант - разливное пиво!
- Почему? - девушка моментально потеряла интерес к таре у себя в руках.
- Ну, - он с задумчивым видом подпер щеку рукой. - Пиво - живой напиток. Дрожжи, микроорганизмы способствующие процессу брожения... Все это создает определенную среду, которая формирует вкус напитка. Но чем больше тепловая обработка - тем менее вкусным становится напиток. Поэтому, модное нынче пастеризованное пиво - на самом деле далеко от настоящего пива...
- А какое пиво ты пьешь? - перебила его Ева. Ей действительно было интересно это узнать.
- С утра пью легкое светлое пиво. Предпочитаю несколько сортов. Ты кстати рекламируешь один из них. А вечером - темное, оно тяжелее, но, в то же время, плотнее и насыщеннее. Ну и, конечно, предпочитаю нефильтрованное.
- А какая разница? - тут же уточнила: - Почему не фильтрованное?
Парень усмехнулся, давая понять, что надеялся на такой вопрос. И собеседница его не разочаровала.
- Понимаешь, оно уступает по вкусу не фильтрованному. В фильтрованном пиве нет... - он ненадолго умолк, подбирая нужное слово. - Изюминки что ли...
Он снов мечтательно задумался. Судя по всему - надолго. Но Ева была пока не готова отказаться от столь увлекательного разговора. Ей, конечно, предоставили информацию о продукте, но такую сухую и скудную... Что могут сказать человеку, который вообще не пьет этот янтарный напиток сведенья о том, что он производится из хмеля и в нем такое-то процентное содержание алкоголя? Или сколько процентов населения предпочитают именно эту торговую марку? Или откуда родом основатель данной фирмы?
А вот неожиданный собеседник рассказывал очень интересно, с душой так сказать. Поэтому Ева снова легонечко подтолкнула его:
- В чём отличие между темным и светлым пивом? Ну, кроме цвета, конечно.
Он взглянул на неё слегка удивленно, будто забыл, что она все ещё здесь. Но, спохватившись, охотно объяснил:
- Ну, кроме цвета их можно отличить по вкусу. Светлое пиво слегка горчит и практически не оставляет послевкусия. Поэтому я предпочитаю пить его поутру. Темное пиво, наоборот, должно быть сладковатым и не оставлять хмелевой горечи - его вкус более полный. После питья темное пиво должно оставить только вкус солода, без горьких послевкусий.
Её случайный знакомец действительно хорошо рассказывал. Но...
- Не знаю... - протянула Ева с сомнением. – Понимаешь, мне нужно продавать это пиво. Но я не знаю, действительно ли это нужно. Сама я пиво не пью, честно признаюсь. И не понимаю, зачем его пьют другие...
Молодой человек глубоко вдохнул.
- Зачем?.. - переспросил он на выдохе. Вопрос явно поставил его в тупик. - Пиво пьют по разным причинам. Его могут пить большой компанией. Когда собирается много людей и все они разные и с разными интересами - пиво всех как бы объединяет. Каждый будет пить то, что ему по душе. Но все или почти все будут пить пиво. Его так же может пить уставший трудяга после смены на заводе. Он сядет с друзьями в баре, или дома перед телевизором и оно поможет ему расслабиться, забыть ненадолго, что завтра опять на смену. Или холодное пиво может пить любой, в жаркий летний зной...
- Ну, ты скоро там? - его друзья уже успели собраться и ждали только своего приятеля.
- Да, буквально минуту, - отозвался молодой человек и сказал на прощанье: - Причин много. Ты главное подумай вот о чём. Человек не купит себе то, что ему не нужно. Твоя работа не пиво продать. А продать правильное пиво, чтобы покупатель остался доволен. Ну, бывай, береги себя.
Последние слова он выкрикнул почти на ходу. Отвечать что-то было бесполезно, парень бы этого не услышал. Компания встретила его одобрительными криками и смехом. И в таком вот настроении они отправились дальше. А Ева некоторое время переваривала полученную информацию. Потом появился покупатель. Волнуясь, как на экзамене, Ева поспрашивала у человека о его предпочтениях. Какое пиво он предпочитает - светлое, темное, фильтрованное или нет - и предложила ему самый оптимальный вариант, полагаясь на рассказ недавнего знакомого. Покупатель отнесся весьма благосклонно к её выбору и даже оставил чаевые.
Ева была в полном восторге. Сработало. Ведь, на самом деле все так просто... Со вторым покупателем было проще. Девушка уже чувствовала себя куда смелее и тверже. С третьим все прошло как по маслу... Вскоре, она уже уверенно продавала пиво направо и налево.
Так прошла почти неделя. От покупателей не было отбоя. Ей даже выделили помощницу. Ева работала по одной и той же нехитрой схеме. Если человек желает чего-то конкретного - вот, пожалуйста. Но если он не определился с выбором, то заводила с ним непринужденный разговор и, выяснив предпочтения, предлагала напиток.
Вполне закономерно появились и постоянные покупатели, и люди, которые приходили не столько за напитком, сколько просто поговорить. Но Ева им вежливо объясняла, что говорить может только с клиентами о товаре. Чаще всего, если это были молодые люди, они покупали пиво и оставались поболтать со смущенной девушкой, когда у неё нет посетителей.
Жизнь начинала налаживаться.
В этот самый момент в её жизни появился он.
Сергей был ошарашен. По-другому не скажешь. Сначала встреча в респектабельном ночном клубе. Теперь здесь. Он как-то привык к мысли, что она может работать официанткой. Но что девушка, полностью завладевшая его мыслями может работать полуголым промоутером? Не зная, что делать с таким вот открытием Сергей сел за столик в кафешке неподалеку и решил понаблюдать. Хуже от этого не будет.
Так он просидел целый день. Сергей сам себя не узнавал. Он просто сидел и смотрел. Молодой человек не решился подойти и просто поздороваться. Но и уйти тоже не смог.
На следующий день, кляня все и всех, он снова пришел на свой наблюдательный пункт. Тихо матерясь про себя, на свою нерешительность, на эту чертову девку прыгнувшую ему под машину, Сергей снова и снова заказывал кофе, и не мог глаз отвести от этого сероглазого чуда за промоутерской стойкой. А ещё он не мог не смотреть на всех тех мужчин и парней, что трутся рядом, не мог не видеть, что она им улыбается, позволяет флиртовать с собой... неужели она не понимает, что им нужно не пиво?
Было уже почти пять когда мобильный телефон подал признаки жизни. Звонил зам Сергея – Егор.
- Чего тебе? – зло поприветствовал друга Сергей. Собственно зол он был не на него. Злился молодой человек на того мужика в кожаной курточке, что уже минут пятнадцать обхаживал Еву. А Егор так, под горячую руку попал.
- И я рад тебя слышать, - рассмеялся в трубку его лучший друг.
- Я занят, - зло рявкнул Сергей. Да что с ним такое? Почему его так бесит тот хмырь в частности и все мужики на планете земля в общем? Почему бы им не повыздыхать? Хоть ненадолго.
- Мда? - понятливо протянул Егор. - И как её зовут?
- Ева, - брякнул Сергей не подумав, потому, что в этот момент все его внимание было поглощено тем, как хмырь поглаживает девушке руку. Но быстро раскаялся в сказанном. У его зама память хорошая. И смекалкой он не обделен. И точно, молодой человек на той стороне провода быстро сложил дважды два:
- Это что та девка, которую ты сбил? И что она хочет?
- Я перезвоню! - зло бросил трубку Сергей.
- ... только не давай ей денег... - последнее, что он услышал из телефонной трубки.
Ну, все. Этот хмырь, который сейчас так по-джентельменски поцеловал Еве руку, доживает свои последние дни. Как там у классика? "Молилась ли ты на ночь Дездемона?". Молись, Дездемон, ходячий!
Кто его знает, чем бы закончился такой неожиданный припадок ревности, если бы чисто случайно не оказалось, что он был не беспочвенным. Ева уже несколько раз спроваживала этого парня в кожаной куртке. Но сегодня он видимо решил пойти ва-банк. Девушке такая перспектива не улыбалась и она вежливо но твердо ему отказала. Сначала он пытался снова и снова её уговаривать. Потом решил, действовать по принципу: "Если женщина говорит нет, то это значит да". Не лучший расклад для девушки, которая раза в три меньше, чем ухажер. Ева попробовала его вразумить:
- Послушайте, я вам абсолютно серьезно говорю, что у меня нет никакого желания идти с вами отдыхать. Пойдите, найдите себе девушку, которой это предложение будут интересно!
Парень взял её за руку и поцеловал кончики пальцев, явно пытаясь изобразить джентльмена. Но Еве это не понравилось. Она попыталась высвободить руку. Но не тут-то было. Ухажер вцепился в неё мертвой хваткой, до боли сжав несчастную конечность.
- Отпустите Больно же! - девушка попыталась вырвать свою руку нависнув всем телом на захвате. Не получалось. Что же делать?
- Кончай ломаться! - прошипел моментально изменившимся тоном "ухажер". - Долго ещё будешь мне голову морочить? Сказал, пошли, отдохнем, значит пошли. Чего тебе ещё нужно?
- Оставьте меня в покое! - взмолилась Ева со слезами на глазах. Что ещё можно сделать она просто не представляла. Раньше в такой переплет попадать ей не приходилось.
Помощь пришла неожиданно. Парень резко бросил её руку и повернулся к ней спиной. Точнее, его повернули. И тут же точным ударом отправили в нокаут.
Когда Ева увидела своего спасителя она просто ахнула:
- Боже, откуда ты тут взялся?
Сказать, что она удивилась - ничего не сказать. Девушка была просто в шоке. Вот уж кого не ожидала увидеть. Ева не видела его с тех самых пор, как он рассказывал ей про пиво.
А парень стоял, как ни в чём не бывало, и потирал руку, которой отправил наглеца смотреть сны о хороших манерах.
- Зови меня просто Игорь, - улыбнулся он ей. - Ты в порядке?
Ева вяло улыбнулась в ответ. Её все ещё немного трясло от испуга.
- Да, но спасибо, ты подоспел очень вовремя, - девушка наградила его ещё одной очень благодарной улыбкой. - Не знаю, как бы я выпутывалась, если бы не ты.
- Думаю, ты просто могла бы позвать охрану, - пожал плечами Игорь.
Девушка залилась краской. Как она сама не догадалась?!
- Кстати, помяни черта, - буркнул он себе под нос, видимо, намекая на несущихся в их сторону "секьюрити". - Ну, береги себя малышка и старайся не попадать в беду. А мне пора, пока мне не прилетело.
Последние слова он бросил уже на бегу. Девушка так и не успела с ним попрощаться. Ева улыбнулась осознав, что он уже второй раз так от неё сбегает. Это уже становится традицией.
Вздохнув, девушка принялась рассказывать подоспевшим охранникам, что здесь произошло. Она даже и не заметила пару глаз не так далеко от себя, внимательно за ней наблюдающую.
Сергей сорвался с места, чтобы как следует врезать нахалу так развязно пристающему к Еве. Каково же было удивление, когда его опередили. Парень, примерно одного с ним возраста, появился, словно из ниоткуда и технично, одним ударом, вырубил наглеца. А потом, развеселив девушку быстренько смылся. Видимо, по какой-то причине не хотел светиться перед охраной.
Чего Сергей не любил, так это соперников. Потому, что их у него было не много. Но те, которые имелись, всегда были угрозой. И хоть Сергей лично не знал этого "Чип и Дейла", но чувствовал, что тот будет сильным соперником.
Все, хватит по-тихому глазеть на девчонку издалека. Пора начинать действовать, пока её не увели.
Сергей ещё раз посмотрел в её сторону. Девушка была в окружении охраны и сбежавшихся продавщиц, которые расспрашивали и утешали бедняжку.
Нет, не сегодня. Он придет сюда завтра.
Так он и сделал. Пришел на следующий день с цветами. Внутренне он уже был готов к тому, что не застанет её. Или по какой-то причине она больше не будет здесь работать. Так часто девушка ускользала из его рук.
Но Ева оказалась там, где и вчера.