Весы: летописи благоземья. Летопись вторая. Хранители Весов. Александр Егоров

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА ПЕРВАЯ
• ГЛАВА ВТОРАЯ
• ГЛАВА ТРЕТЬЯ
• ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
• ГЛАВА ПЯТАЯ
• ГЛАВА ШЕСТАЯ
• ГЛАВА СЕДЬМАЯ
• ГЛАВА ВОСЬМАЯ
• ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
• ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
• ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

АННОТАЦИЯ

Битва за Благоземье продолжается. После неудачной попытки Богов остановить демонов, мир подвергся атаке Тёмных Сил. А пока правители решают, кто виноват в пропаже Драгоценной Синей Воды, на поляну Больших Холмов ступает, тот, кто может решить судьбу мира.

ПРОЛОГ

...Он не знал, что свет может быть таким ярким. Когда вынырнул из черной ямы, на него сверху упал поток света и обрушился ему на голову. Словно освежающий ливень, обжег глаза и лицо, заставил зажмуриться... Какое-то время не мог открыть глаза. И в этой удушливой темноте, словно погруженный в воду, не слышал ни малейшего дуновения ветерка, ни убаюкивающего шелеста покорной листвы, ни далекого шума воды... На секунду его охватил ужас, а вслед за ним в сознание пришел вполне очевидный вопрос - кто я?

   Ответа на этот вопрос не было, равно как и на последующий – как я здесь оказался. Очевидно, что он появился здесь не сразу. И, что вероятнее всего, появился из этой ужасной зловонной ямы. Перед этим долго брел по темному коридору, который просто кишел крысами. Попытался найти ответ на вопрос, что привело его сюда, но тут в груди его что-то зашевелилось. Инстинктивно нащупал руками медальон, все еще не решаясь открыть глаза. На мгновение дрожь захватила тело, а когда пропала, в сознании отчетливо зазвучал чей-то знакомый голос.

   - Церебрал... - позвал из пустоты чуть приглушенный голос.

   - Церебрал...

   - Вспомни, как ты появился на свет. Я - Зорг, Магистр Тьмы! Я - твой создатель, и ты ДОЛЖЕН мне подчинятся!

   Голос, сильный и властный, мгновенно завладел сознанием Церебрала. Как мог, он пытался выбросить его из головы, но голос Неведомого, что называет себя Зоргом, ни за что не хотел покинуть этот разум. Видимо, Магистр Тьмы крайне заинтересован в нем. Но какую выгоду может принести он, простой кузнец могучему магу?

   Мысль оборвалась, еще не закончившись. Голос Того, Что Называет Себя Зоргом снова вторгся в сладостную, убаюкивающую тишину, с таким трудом воссозданную в его встревоженном сознании. Церебрал сразу прочувствовал, как по груди его пробежал сковывающий холод. н весь сжался от страха, не смея ни вымолвить и звука, ни пошевелится.

   - Помни, кто тебя создал, Церебрал. Я, Зорг, Магистр Тьмы. Помни об этом всегда: днем и ночью, в жару и в холод, в болезни и здравии. Помни, когда захочешь принять свое решение... Всегда, ибо, предав меня, ты предашь своего отца. Ты понимаешь меня, Церебрал?

   - Да, - с готовностью согласился Церебрал.

   - Тогда вот тебе мой приказ…

   Дав указания, голос растворился в воздухе, не оставив после себя ни звука. Разум был чист и невинен, как дитя, как будто его окунули в колодец, и полоскали там с углем и хвоей, пока он не будет сверкать, как стекло. Нет, кое-что осталось. Нет, это были ни обрывки фраз, ни голос. Выслушав Магистра Тьмы, Церебрал просто знал, кто он, и что ему нужно делать. Его имя Церебрал. Его дорога лежит в Благоземье....

***

Рагнар очнулся от вспышки боли. Она прожигала голову изнутри. Сотник морщил лицо, и постоянно потирал лоб, пока в его измождённом тельце не нашлось сил на то, чтобы открыть глаза. Тогда он увидел нечто расплывчатое, нечёткое. Изображение, преломляемое его собственной слабостью, постепенно становилось всё чётче. Рагнар ощущал под собой нечто мягкое, и очень приятное.

   - Нельзя быть таким неосторожным, Рагнар…

   Девичий голос, очень нежный и приятный, зазвучал в тишине, и сразу заставил Рагнара вздрогнуть. Он очень хорошо помнил этот голос.

   - Тайния? Значит, я снова в Пантеоне…- сообразил Рагнар.

   - Я вижу, ты идёшь на поправку!

   Рагнар увидел, как девушка медленно приблизилась к нему, и села на край кровати. На ней было воздушное белое платье, которое удачно подчёркивало её пышные формы. С нарядом удачно сочеталась смуглая кожа, которая поблескивала на свету.

   - Это всё благодаря тебе, правда? – спросил сотник.

   Тайния удивлённо приподняла бровь, касаясь ладонями пухового одеяла. – Я - единственная во всём Пантеоне обладаю способностью лечить любые болезни… Ни всесильным Нагошу, Пакрому, ни моему отцу не даровано залечивать раны.

   Рагнар хотел ещё кое-то спросить у обольстительной богини ночи, но она не позволила ему этого сделать, и обожгла его губы долгим страстным поцелуем.

***

В Чёрном Замке было тихо. Нагош и Пакром наблюдали за Оком Весов. Шар демонстрировал им нечто пугающее.

   – Ещё немного, и от Великих Весов Равновесия ничего бы не осталось…

   - Демонов не удалось остановить, как мы ни старались.

   - В этом-то и заключался план Зорга, - пламя, полыхавшее в глазницах Нагоша, теперь горело ярче. – Даже, если бы призвали в помощь всех Богов Пантеона, то всё равно бы не устояли. Не забывай, что на службе у Зорга всё царство Смертуша.

   Пакром на секунду отвернулся от Ока Весов, и его холодный взгляд устремился в темноту.

   - Ты прав, Божественный Нагош! – подумав, поправил он себя. – Зорг сделал всё, чтобы хотя бы на шаг приблизиться к Колодцу Силы. Мы бы в любом случае уступили бы ему кое-что, и для нас счастье, что этим «кое-чем» стали пределы Благоземья, а не Хозяин Сущего.

    Два Старших Бога задумались. Они молча стояли, пока шар не привлек внимание Пакрома.

   - Нагош, смотри! – кричал он, показывая в центр Ока.

   - Кто это? – удивился Нагош, наблюдая за массивной фигурой ужасного монстра, бредущей в темноте. - Он так похож на Сметта… Неужели Зоргу удалось воскресить своего неудачливого братца?

   – Перед нами тот, кто много лет прибывал в заточении в негостеприимных чертогах Зорга, а теперь вернулся, чтобы продолжать защищать Коридор Миров и его единственного Хозяина! Перед нами первый Хранитель Великих Весов Равновесия и первый правитель Благоземья в одном лице!

   - Он вернулся? Но почему в таком обличии? – лицо Нагоша вдруг засветилось от радости.

   - Зорг загнал его душу в мёртвое тело Сметта, и ждал, пока они не сольются в единое целое, совершенное и гармоничное. Но в силах Хозяина Сущего повлиять на плавный ход событий: воздействуя через медальон, он может изгнать из души нашего Хранителя тёмные силы.

   - Нужно сказать ему, - догадался Нагош.

   - Он почувствовал Хранителя раньше, чем мы увидели его в этот стеклянный шар, и уже начал воздействовать. Но само существо ещё пока во власти Зорга, но Церебрал – такое имя придумал Магистр Тьмы для своего чада – отдаляется от чертогов, в которых его создали, и чары Зорга становятся слабее.

   - Это означает, что пока мы можем рассчитывать только на Рагнара и его спутников.

   - Тогда мне нужно поговорить с Рагнаром.

   - Иди, - подгонял его Пакром.

   Нагош прошёл к лестнице и, скрывшись в полутёмном проёме, покинул обсерваторию. После этого он попал в совершенно холодный холл, где бродил только ветер и вышел на плато. Здесь было ещё холоднее, но это не беспокоило Божественно. Подойдя к краю чёрного каменного нароста, он позвал феникса. Меньше, чем рез минуту птица появилась перед ним, готовая отнести хозяина в любую точку чудесного царства Богов. Взобравшись на спину гигантской птицы, Нагош отдал мысленную команду и, благородная птица повиновалась. Размашистые, охваченные огнём, который никогда не может потухнуть, крылья легко зашуршали в воздухе, поднимая неподъёмное тело, всё выше и выше. Ледяной ветер, складываясь в невидимые, но невероятно прочные нити, нёс двух Божественных существ по просторам окружающего.

   …- Всё, прибыли!

   Белоснежный изящный, увенчанный позолоченными куполами, силуэт Дворца Махараджи со множеством башен вырос из темноты. Поставив лапы на аккуратно подстриженную лужайку, Феникс поджал их, позволив Нагошу сойти. Когда он оказался на дорожке перед крыльцом, птица взмыла в воздух, и будет плавно парить под куполами дворца, пока снова не услышит зов хозяина.

   Нагош поднялся по мраморным ступеням, быстро нашёл комнату, где разместили бесчувственного Рагнара, и отворил дверь. То, что он увидел в следующую секунду, не удивило его, а поразило. Молодой воин лежал на кровати, прижимая к себе Тайнию. Девушка страстно целовала Рагнара, его лицо, губы, изрезанный шрамами торс. Когда Нагош вошёл, Тайния уже была готова сорвать с себя платье.

   - Быстро вы, - прошептал Нагош.

   Девушка отпрянула от Рагнара и соскочила с кровати, поправляя платье. Молодой воин, в свою очередь, машинально натягивал повыше неприлично низко сползшее одеяло.

   - Прости, Нагош… - девушка виновато посмотрела на божественного, языки пламени на теле которого уже заметно потемнели.

   - Прикройся, а потом иди, и позови сюда остальных.

   Увидев улыбку на его лице, девушка улыбнулась в ответ, и скользнула в широкий проход, чтобы позвать остальных четырёх хранителей. Рагнар и Нагош остались вдвоём.

   - Рагнар, я всё понимаю… - начал божественный после короткой паузы. – Вы молоды, и ваша юная плоть жаждет всего этого, и никто из нас, даже сам Светоч, не будет препятствовать вашей любви, если она перельётся в нечто большее, чем пустая похоть. Но сейчас не время для любви. Потерпите немного: мы справимся с Зоргом, и тогда можете делать всё, что захотите…

   – Тайния, конечно же, мне нравиться, но я даже не думал ни о чём подобном: она сама на меня набросилась.

   - Сама? – улыбнулся Огненный Владыка. – А ты, похоже, даже не пытался сопротивляться… Ладно, можешь не оправдываться, Рагнар. Просто держи себя в руках в следующий раз, хорошо?

   - Я постараюсь… - неловко пообещал сотник. Через секунду в комнате снова появилась Тайния в сопровождении четырёх Хранителей. Мергал шёл впереди всех.

   - Рагнар, рад тебя видеть! - Он бросился обнимать сотника. - Я знал, что ты выживешь… - произнёс растроганный старец, – Но в какой-то момент, всё же, засомневался…

   - Ну, будет, Мерлин, будет…

   - Мы тоже испугались, когда увидели тебя лежащим… - проговорил Догдар. – Вы храбро сражались. Не хватило совсем чуть-чуть…

   - Там не было места для отхода …

   - Мы не смогли удержать демонов. Они прорвались дальше. Сейчас они в Благоземье, - Хранители со страхом переглянулись. – Но до пределов Королевства они ещё не добрались. Мы еще можем перехватить у форпоста.

   - Мы должны отправиться в Благоземье?! – густые рыжие брови коротышки поднялись высоко вверх.

   - Именно так, Метатель Секир, - спокойно ответил Нагош. – Мы, Боги, не можем действовать за пределами Хаоса, а вот Хозяин Сущего будет помогать вам, когда посчитает нужным. Но, помните: вы должны надеяться только на самих себя.

   - Заварушка будет не маленькая… - заметил Догдар.

   - Демоны пойдут с севера. В том же направлении выйдите и вы.

   - Ангул! – быстро выкрикнул Рагнар. – Северная башня. Мы можем рассчитывать на поддержку воинов, охраняющих ее.

   Вместо ответа Рагнар извлёк из сумки небольшую металлическую сферу. Изящная вещица, сверкающая при малейшем попадании на неё света, сразу привлекла внимание Хранителей.

   - Что это? – маленькие хитрые свинячьи глазки Орлина сразу же сфокусировались на шаре.

   - Это Собиратель Сил! – торжественно объявил Рагнар.

   Выражение глаз Орлина изменилось в одну секунду.

   - Откуда он у тебя?

   - Я был в подземелье вместе с вами…

   - Тебя, наверное, заставил правитель?

   - Да, Мерлин. Остановить вас мне приказал Царственный Элейм…

   - Мальчики правы: к Ангулу придёт столько демонов, что нам будет нипочём с ними справиться…

   - Не беспокойся, Ночная Охотница.Если это случиться, мы подскажем, что делать. Ну, вам пора!

   Пятеро воинов с загадочными рунами VVR на груди покинули просторную, роскошно обставленную спальню и отправились к выходу. Дворец Тайнии был большой, красивый, и светлый, поэтому им пришлось ещё полчаса пробираться по его длинным коридорам, мимо позолоченных колонн и шёлковых люстр, прежде, чем достигли выхода, где их уже поджидал феникс.

   – Я довезу вас до портала.

   Портал находился возле дома самого Нагоша. Вулкан Везувий выплёвывал раскалённую лаву в бурлящую красную реку, которая текла по чёрному пеплу, заполняя глубокое русло Огненной Реки. По ней души умерших переправляются прямо в логово Смертуша. Огненный Птах, управляемый Божественным Погонщиком, элегантно воспарил над бездной, расправляя уродливые, похожие на куриные, лапки, и опустился на безжизненный остров из тлеющих углей, безжизненного камня, и пепла. Почувствовав лапами твёрдую почву, феникс сложил крылья, поджал лапы, и опустился на брюхо.

   - Спускайтесь! Живее! - скомандовал Нагош, уже стоя на земле. Один за другим Хранители сползли со спины Феникса на Чёрный Пепел.

   Нагош, между тем. отправился в Коридор Миров. Нужно было навестить Хозяина Сущего. В Коридоре не осталось ни следа жестокой битвы. Чаши Великих Весов Равновесия висели ровно и пламя горело спокойно. Но с появлением Нагоша в центре круга, опоясывающего Хозяина Сущего, ровно горящие лепестки пламени вдруг зашевелились. Божественный уже приготовился выдохнуть приветствие, но Хозяин Сущего опередил его.

   - Нагош? Что привело тебя в мои чертоги? - Хозяин Сущего… Я пришёл сообщить тебе нечто важное: тот, кого все мы давно считали пропавшим без вести, теперь вернулся! Тёмные силы поработили его, и только ты можешь освободить его от неведомых чар зла…

   - Всё-таки, это произошло… - раздался вздох.

   - Да, и ты должен прогнать тьму из воскресшей плоти, оставив лишь светлую. Только тогда Мудрый Владыка будет навсегда возвращён.

   - Ступай.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Войско Царственного Элейма возвращалось домой. После тяжёлого боя настроение у всех было невесёлое. Кого смогли, воины несли на щитах, чтобы похоронить по всем правилам. Остальные же лежали на обагрённой кровью земле на радость стервятникам. Удручало и осознание того, что все они пали напрасно, ведь бой проигран. И теперь Владыки теперь будут чувствовать себя ещё более уверенными, чем раньше. Они будут знать, что Элейму больше нечего им противопоставить.

***

Хранителям уже доводилось перемещаться по Пантеону при помощи портала. Когда это потребовалось сделать вновь, они ни секунды не колебались. Лёгкий холодок и ощущение погружения в воду показались им привычными. Но главное, никого уже не удивляло, что, переступив порог чудовищного провала, они оказывались в другом месте. И только Орлин всё ещё высказывался по поводу необычного средства передвижения.

   - Чудеса! – пробасил он, усмехаясь в густые огненно-рыжие усы, оказавшись с противоположной стороны провала. – Как это получается: зашёл в одном месте, а вышел в другом?

   - Это так просто не объяснишь…- начал Мергал издалека. – В портале сосредоточенна большая магическая сила, которая и позволяет нам мгновенно перемещаться из одной точки в другую. Достаточно лишь задумать название того места, в котором ты хочешь оказаться, и сделать шаг.

   - Почему тогда мы не можем точно так же перемещаться по Благоземью? Пока не случилась вся эта заварушка с Маной, у нас никто даже не пытался использовать её ещё и при перемещении.

   – До этого никто, кроме тебя, даже не задумывался об этом. Но, ничего! – Мергал поспешил успокоить коротышку. – Когда всё это закончиться, мы обязательно научимся перемещаться с помощью маны!

   - Лишь бы только она вернулась… - с грустью заметил Рагнар.

   Они уже далеко отошли от провала. Пейзаж, открывшийся путникам, был далеко не так разнообразен, как бы хотелось. Пустынное поле, простирающееся до самого горизонта, утопало в траве. Вдалеке виднелся островок селений, в непосредственной близости от которого угадывались очертания хлебных полей. Тут же росла капуста, картофель, морковь. Кто-то вёл под уздцы попастись под лучами восходящего солнца молочных коров. Крестьяне стаскивали на поля инструменты. Самые работящие уже вспахивали поля неподатливыми вилами.

   Путники с большим интересом следили за их работой. Кому-то из них даже захотелось занять место этих пахарей, но тут Орлин снова подал голос.

   - Человек, я что-то не пойму, почему ты так и не набрался храбрости всё нам объяснить? – его голос звучал резко и вызывающе. Рагнар сразу понял, что эта речь адресована ему, но не мог найти слов, чтобы ответить достойно. А гному только этого и надо было. Он стал во всю потешаться над Рагнаром, не зная, с кем разговаривает.

   - Что, молчишь? – коротышка с готовностью пустил в ход свой острый, не в меру разболтавшийся язык. – Будешь и дальше прятаться за спину старца? Или, быть может, уже научился сам отвечать за свои поступки? Не-е-ет… Похоже, Мергал и дальше будет прикрывать тебя, только мы больше не будем его слушать. Дорога длинная, человек! Так что, выбирай слова, если не хочешь рухнуть на траву с расквашенным лицом!

   - Ты прав, гном! – Рагнар понял, что томить спутников больше нельзя, и заговорил. – Я поступил неразумно, когда стал защищать сокровищницу. Я должен был позволить вам уйти с Собирателем Сил, тем более, что стражу вы уже положили. Вы хорошие воины, я сразу понял это, и поэтому решил напасть исподтишка, в темноте. Но, если бы я отпустил вас тогда, то сам бы угодил в темницу.

   - Красиво говоришь, человек! – крикнул Орлин Рагнару в спину. - Ты лучше меня знаешь, что виноват, да только боишься признаться!

   Коротышка обливался потом, пока Рагнар приближался к нему. Припав грудью к тугому, как барабан, пузу гнома, он процедил прямо в его красное, влажное от пота, мерзкое волосатое лицо.

   - Да уймись ты, наконец, Дитя Гор! – прошипел он, обхватив ладонью толстую шею Орлина. – Видишь, за тебя никто не вступился. Так может, хватит распылятся попусту? Не то я снесу твою башку так, что никто даже писка твоего не услышит!

   Рагнар отпустил Орлина и стал отдаляться от толпы. Коротышка ещё долго не мог прийти в себя, кашлял, хватаясь за натруженное горло, и что-то ворчал себе под нос. Догдар и Неясыть поочерёдно подходили к нему, а когда спрашивали, что случилось, тот только отмахивался. Постепенно всё забылось.

   Они шли, а пейзаж вокруг будто совсем не менялся: та же открытая поляна, те же селения, те же поля и трудолюбивые пахари. Справа всё так же маячила далёкая кромка леса, которую огибала выползшая из-за воздушного облачного полога горная цепь, опоясывающая всё Благоземье плотным кольцом. Сейчас казалось, будто горы приближались. Солнце палило нещадно. Снежные комья, посыпающие вершины, сверкали в его необыкновенно ярком свете. Этот блеск привлекал путников, увлекал за собой, точно маяк, ведущий к берегу заплутавший в море одинокий корабль. Но время шло, и свет Золотого Диска стал меркнуть. Его лучи уже не отдавали земле столько тепла. К этому времени путники уже два раза успели устроить привал, но за это время Орлин и Рагнар ни разу не сказали друг другу ни слова. Остальные видели это, но вмешиваться не решались – пусть сами разбираются.

   - Скоро закат! – сообщил кто-то. – Надо устраиваться на ночлег.

   …Место для привала выбрали тихое укромное. Пока остальные расставляли шатры и собирали хворост для костра, Неясыть с луком наперевес отправилась на охоту – пристрелить в лесах какую-нибудь дичь. Никто не стал её отговаривать, хотя сумки путников распирало от снеди. Каждый из них прекрасно понимал, что девушке просто хочется поохотиться.

   Она вернулась, когда алый свет зари уже обжигал своим ярким свечением верхушки деревьев. Капли золотого света ещё падали на небесный купол, но их становилось всё меньше. Небесный купол темнел. На его далёкой, казалось, совершенно недосягаемой глади всё реже можно было заметить белые пятна; алые отсветы зари растекались по куполу. Она заливала облака, деревья, садилась на крыши домов, пыталась набросить на цепи Драконовых Скал прозрачную тень.

   Когда Неясыть вернулась в лагерь, шатры уже были разложены; они были разбросаны по равнине неровным полукругом, в центре которого плясало неугомонное пламя. Девушка извлекла из сумки две туши, которых она ощипала и приправила ещё в лесу. Оставалось только поджарить ещё теплое мягкое, нежное мясо.

   - Хороша добыча! – у гнома заблестели глаза. Он охотно вызвался приготовить мясо. Увлеченно стал насаживать куски мяса на ветки. Затем принялся развешивать их над костром, превкушая вкус будущего ужина. В это время остальные расположились вокруг костра, побросав оружие рядом, наслаждались покоем.

   - Что за битва была! – вдруг произнёс Догдар с восхищением. – Откуда только могло взяться столько демонов?

   - Откуда, откуда? – проворчал Орлин. – Из Умертвия! Там этих мертвецов столько, что можно два раза заполнить всё наше Благоземье, чтобы не осталось ни одной щёлочки, ни одного свободного кусточка, да ещё останется!

   - Орлин прав! – подтвердил Мергал. – Мы были обречены на поражение. И, будь у нас сколь угодно много воинов, мы бы всё равно проиграли.

   - А Боги? Они, что, ничего не смогли сделать? – уставшие потухшие глаза Неясыти засверкали.

   - Они переключили внимание демонов на себя, чтобы позволить нам спокойно уйти…

   - Почему ты так в этом уверен, старец? – Догдар сдвинул брови.

   - Я видел, сколько демонов было тогда в Коридоре.

   Отряд снова притих. Подоспевшее мясо на какое-то время заняло рты воинов. Еду запивали пивом и ароматным элем. Когда с едой было покончено, Догдар вытер руки о траву и повернулся к Рагнару.

   - А ты что думаешь, Рагнар?

   Сотник хотел ответить, но его опередил Орлин.

   - А он не думает. За него всегда принимает решения Король!

   Рагнар вскочил со своего места. И потянулся рукой к тому месту, где сидел гном, пытаясь схватить болтливого Орлина за бороду. Догдар, сидевший подле сотника, вовремя остановил его. И, когда Рагнар, успокоившись, сел на своё место, сверкнул на коротышку глазами. Увидев, что тот присмирел, повторил свой вопрос. Было видно, что Орлину не терпелось выпалить ещё какую-нибудь гадость, но он не решался. Рагнар произнёс.

   - У нас не было шансов победить. Демонов было слишком много.

   - Да уж… - вздохнула Неясыть.

   - У стен Ангула будет не легче… - прибавил Мергал – Если только Зорг не задумает разделить войско. Ну, хватит разговоров! – произнес он после короткой паузы. – Сейчас всем отдыхать. А ты, Рагнар, останешься за часового.

   Рагнар не стал спорить. Дождавшись, пока все разойдутся по шатрам, молодой воин медленно поднялся с земли, по-хозяйски поднял с земли кости и бросил в костёр. Оставленную Орлиным кружку он убрал в сумку. Затем вернулся к костру и, убедившись, что убирать больше нечего, уселся на траве, тепло костра, во всю полыхающего, убаюкивало сотника. Какое-то время он сопротивлялся этой сладостной дрёме, но, в конце концов, чары Тайнии подействовали. Её нежные бархатные шёлковые руки с лёгкостью подхватили его и унесли в волшебное царство снов. Усталое тело быстро успокоило встревоженное сознание, и Рагнар не заметил, как уснул.

   Его разбудил спокойный голос Догдара.

   - Время для завтрака!

   Сотник подскочил, открывая глаза. Когда сознание пробудилось, почувствовал бешеный стук сердца, и долго ещё не мог унять внезапно развившуюся тревогу. Всё это время его спутники сновали между шатрами и костром. Кто-то пытался привести себя в порядок, кто-то подогревал на костре остатки ужина. Нашлись и те, кто не стал утруждать себя, предпочитая выгадать оставшееся время для сна. Этим «кем-то» оказался Орлин. Он выбрался из шатра только, когда в воздухе послышался запах поджаренного мяса.

   - Садись, Орлин! – увидев коротышку, Догдар подвинулся, освобождая место для заспавшегося гнома.

   Заняв место у костра, он принял из рук Неясыти аппетитное крылышко, с которого прямо на траву стекали капельки жира, Орлин не постеснялся спросить.

   - Ну, как прошла ночь, Рагнар?

   Сотник повернул в его сторону уставшее заспанное лицо.

   - Вроде всё спокойно.

   - Аааа… Понятно! – рассеянно протянул коротышка, ковыряя зубами кость. – Я так и подумал: ты чихать хотел на всех, кроме себя!

   - Орлин! – Неясыть даже вскочила.

   - А чего ты беспокоишься? – остановил её гном. – Я не удивлюсь, если в скором времени этот «служитель» доставит нам ещё немало бед! – ядовито заметил он.

   Рагнар покосился на широкое пухлое лицо гнома, спокойно дожевал свой кусок, бросил кость в траву, предварительно тщательно протерев руки. Всё это время Орлин не сводил с него глаз, то и дело ядовито посмеиваясь.

   - Чего молчишь, служитель? – наконец, подал он голос. – Может, ты всё-таки понял, что я прав?

   Рагнар подождал, пока гном замолчит, затем медленно встал. Коротышка и тут нашёл, что сказать.

   - Что, правда глаза колет? А, человек? Чего ты вскочил? Посиди, послушай, что про тебя остальные думают…

   Он замолчал только, когда высокая широкоплечая фигура Рагнара нависла над ним непреступной скалой.

   - Рагнар, что ты делаешь? – вскрикнула эльфийка.

   Рагнар не слышал её. Прочным как сталь захватом он сжал густую рыжую бороду коротышки и потянул за неё, заставив гнома подняться.

   - Рагнар, перестань! – предчувствуя, чем всё это может закончиться, кричала Неясыть. – Догдар, останови его!

   Но Догдар не двигался с места.

   - Не стоит, Неясыть! – мягко сказал он. – Пусть Рагнар проучит этого рыжеволосого клеща. Может, после пары синяков он поумнеет.

   Орлин заверещал от боли, но всё же, встал на ноги.

   - Что ты делаешь? – кричал он.   

   Рагнар, казалось, не слышал, что говорил ему коротышка. Поставив ворчуна на землю, он отпустил его бороду, после чего сжал пальцы левой руки в кулак.

   - Эээ-ээй, сотник! Ты что делаешь? Кто-нибудь, уймите его! – снова запричитал гном.

   - Сейчас я усмирю тебя, коротышка!

   Кулак Рагнара с силой впечатался в пухлое лицо коротышки. Потеряв равновесие, гном рухнул, всё ещё исторгая проклятья. Сотник свысока взглянул на него, и бросил, потирая кулак.

   - Если ты ещё хоть раз позволишь себе распускать свой грязный язык, я буду и дальше лупить тебя по морде!

   Вернулся к костру. Он ждал, что хранители станут его осуждать, но их реакция была совершенно противоположной. Даже Неясыть, которая отчаянно пыталась остановить взбесившегося Рагнара, теперь смотрела на него с уважением.

   - Давно пора было ему вмазать! – сказал Догдар. Сотник ничего не ответил; он сидел у костра, наслаждаясь тишиной – видимо, Орлин порядком утомил его. Он, Догдар, и Мергал принялись собирать шатры, Неясыть в это время убирала посуду и остатки снеди. Орлина видно не было: не в силах терпеть боль, которую причинил ему Рагнар, коротышка сидел в стороне, не смея вернуться в отряд. А сделал это только, когда Хранители уже собирались уходить.

   - Хватит там сидеть! Идём! – позвал Догдар. - Держи! – он вручил гному его сумку. – Я не собираюсь нести за тобой твою поклажу.

   Орлин смутился и взял сумку.

   Шли молча. Солнце ещё только поднималось. Сильной властной рукой Светоч заставлял его пробуждаться, как на ниточке, вознося над миром. Золотой Диск Солнца, постепенно набирая силу, вначале нависал над широкой кромкой леса. Затем, оторвавшись от острых вершин, укрепился на небе. Ему потребовалось сделать ещё одно небольшое усилие, чтобы взойти на острый уступ Драконовых Скал. А уже к полудню их вершины скребли края Золотого Диска. Всё это время Хранители шли, лишь изредка останавливаясь для коротких передышек.

   Каждый час тень, спускавшаяся с гор к земле, накрывающая крышу и верхушки деревьев, заметно тускнела, поднимаясь, как воздушный шёлковый балдахин. Золотой Диск солнца поднялся ещё немного выше над землёй.

   - А всё-таки кто он, этот Зорг? – вдруг спросила Неясыть.

   - Магистр Тьмы, - мгновенно отреагировал Рагнар. – Как и его младший брат Сметт, он в совершенстве владеет тёмной магией.

   - А что это значит? – продолжала допытываться эльфийка.

   - Это значит, что он владеет не только боевой магией, сосредоточенной на призыве существ и разного рода перевоплощениях. Но также может призывать себе на помощь саму Смерть!

   - Саму смерть? – испугалась Неясыть. – Почтенный Мергал, это значит, что…?

   - Только благодаря этой способности братья получили в своё распоряжение неупокоенные души из недр самого Умертвия. За то, что Смертуш подчинился воле тёмных магов, его невзлюбили в Пантеоне. И навеки изгнали в чертоги Окружающего.

   - А что, Смертуш раньше входил в гильдию Старших Богов? – заинтересовался Рагнар.

   - Нет, но для него это означало ровно то же самое, что для меня – изгнание из дворца. Царственный Элейм отобрал у меня медальон Войта и навсегда изгнал из королевства без права на возвращение. А его – из чертогов Пантеона, лишив звания Бога и всех благостей, связанных с этим.

   - И поэтому его называют Самым Мрачным Среди Богов? - Рагнар не на секунду не сомневался, что Мерлин ответил утвердительно.

   - Нагош сообщил, что Зорг слаб…

   - Чертоги Хаоса содержат силу, посредством которой он очень скоро вернёт себе былую мощь.

   - А как же его брат? – снова вмешалась Неясыть. – Ведь именно на его воскрешение Зорг и потратил всю свою Силу.

   - Похоже, что его попытка не увенчалась успехом, но и без своего братца Зорг может наделать в Благоземье немало шуму.

   - Это мы и так знаем… - невесело заметил Орлин.

   - Но как его победить? – снова вмешалась Неясыть. – Ведь Царственный Дирей знал какой-то секрет. Он знал, что может убить могущественного Магистра Тьмы!

   - Проклятый Зорг уничтожил всех, кто мог противопоставить ему хоть что-нибудь. Он забрал с собой Первого Хранителя Великих Весов Равновесия, а вместе с ним и смельчака-правителя…

   - Так значит, Хранитель и Царственный Дирей были заодно в той битве?

   - Похоже… - Мергал насупил брови: похоже, он о чём-то серьёзно задумался. – Боги не хотели, чтобы Зорг раньше времени узнал о Хранителе, и поэтому никому ничего о нём не рассказывали, - торопливо объяснял он, чтобы как-то оправдать своё незнание.

   - А где он сейчас? – спросил Рагнар, искренне надеясь получить ответ.

   - Ах, если б я знал…- вздохнул старец. – Там же, где и Царственный Дирей. Рагнар и остальные Избранные Хозяина Сущего размышляли об этом, дорога неумолимо вела их вперёд. Высокие горные вершины, закрывавшие горизонт, становились всё ближе. Видимый кусочек неба казался им таким же чистым, прозрачным, как зеркало; в нём отражались золотые солнечные лучи, ниспадающие с вершины купола на землю, согревая её своим теплом. Всё это было красиво, и казалось настолько естественным, что временами Хранителям не верилось, что там, за голубым куполом, окутанным прохладным воздухом и парящими в нём воздушными, мягкими, словно пух, облаками покоиться царство вечного мрака и холода, где нет жизни, и только Боги, рождённые самим Отцом-Всесоздателем, способны существовать там. Но именно здесь и зародилась жизнь: по воле Творца энергия Хаоса породила этот мир, за короткое время создав истинную благодать…

   Самых чувствительных пробила дрожь, а потом мысли отступили. Хранители стали оглядываться по сторонам, чтобы понять, сколько ещё осталось до заветного форпоста. Но вместо этого обнаружили, что Трон Богов на самом краю Пантеона снова опустел – с него по мраморным ступеням на цветущую аллею сошёл Светлейший Из Богов, чтобы уступить место своей дочери, Божественной Тайнии, ибо настал час смены дня и ночи, когда свет сменяет тьму и мир погружается во мрак. Но очень скоро Тайнии снова придётся сбросить свой чёрный балдахин с небесного купола, потому что на трон снова взойдёт Светоч. Он поднимет из далёких чертогов Золотой Диск Солнца, и земля снова осветиться его неиссякаемым светом. Остывшая за ночь, она прогреется, оживёт. Потекут по руслам ручьи, разнося живительную влагу. Питаемые ею, распустятся молодые побеги. Вековые деревья потянут свои корни в недра земли, чтобы насытиться влагой. Бурный ветер будет раскачивать спокойную листву, сметая с ней капли утренней росы. Заглушая его свист, к деревьям слетятся, покидая свои гнёзда, птицы. Шум их крыльев и мелодичное пение растопят тишину Девственного Леса. На водопой сбегутся звери. Люди, гномы, и эльфы, разбуженные солнечным светом, выйдут из своих домов, чтобы встретить новый день, и с новыми силами приступят к своим делам.

   - Привал! – скомандовал Рагнар. Быстро развели костер и, пока Неясыть готовила пищу, разбивали шатры. Как только они закончили. Ночная Охотница позвала всех ужинать.

   Ели молча. То ли, потому, что все были так голодны, то ли за прошедший день все успели наговориться настолько, что из них и слова нельзя было вытянуть. Видимо, каждый из них был слишком встревожен в эту последнюю ночь. И эта тревога мешала Хранителям. Это она ледяной хваткой сковывала глотку. Это она перемешивала мысли в беспорядочный нервный комок. Заставляла Хранителей думать только о предстоящей битве, выбрасывая прочь из сознания все прочие мысли.

   - Завтра мы, скорее всего, будем на месте… - тишину внезапно прервал слабый сдавленный голос Орлина.

   - Да, осталось не долго… - в тон гному произнёс Догдар.

   - До чего? – голос Рагнара казался немного более уверенным на фоне человека и гнома, но скоро и он перенял настроение спутников.

   - Битвы! – Догдар возвысил голос, чтобы скрыть его непреодолимое желание вместо слова «Битвы» сказать слово «Смерти» - Бой будет непростым, сотник… - голос воина снова померк.

   - Тогда, чего мы сидим? - Коротышка вдруг оживился. Его маленькие зелёные глазки беспокойно забегали, и сам он будто заёрзал от нетерпения. Догдар и Орлин посмотрели на него с некоторым недоумением.

   - А что нам ещё делать? – спросил Рагнар, не понимая, что имеет в виду коротышка.

   - Нужно что-то придумать! Нам нужен план, чтобы не остаться там, чтобы Смертуш сделал из нас таких же демонов! – гном даже не замечал, как его голос с каждой секундой становился всё громче. И последние слова он уже выкрикивал в полыхавший перед его лицом столб ярко горящего пламени.

   - Нужно что-то придумать… - повторил он, и затих, ожидая, что ответят спутники, но они молчали. Казалось, все они были абсолютно спокойны, и только он, Орлин, нервничает. И это раздражало гнома, преумножая его тревогу.

   - Нет! – отрезал Догдар. – Нас слишком мало, чтобы хоть как-то сорганизоваться. Будем действовать по ситуации. Боги, надеюсь, нас не оставят…

   Он коснулся пальцами выжженного на груди символа. Руны давно потухли, и их не было видно, но Догдар всё равно ощущал их даже под толстым стальным нагрудником.

   - Подумай, Догдар… - произнёс коротышка предостерегающим тоном. –Может, лучше было бы…

   - А что мы можем придумать? – вдруг подал голос Рагнар. Сейчас он был спокоен, но наблюдавший за ним Мергал знал – ещё немного, и томящийся в душе страх выдаст себя. – Пятеро против сотни. Единственное, что нам остаётся – держаться вместе, а дальше…

   - Хозяин Сущего поможет нам! – бархатный голос Мергала почти слился с мерным треском ярких золотых искр, отбрасываемых костром.

   - Довольно! Уже спать давно пора. Живо по шатрам! – вдруг скомандовал Мергал, с трудом поднимаясь на ноги – всего за несколько часов остывшая земля лишила старца подвижности. Но это не помешало ему добраться до яркого шёлкового шатра, распахнуть широкие полы, и скрыться внутри, затворив за собой полоски ткани.

   Вслед за ним со своих мест поднялись Рагнар и Орлин.

   - Догдар, ты сегодня за часового! – произнёс Рагнар, скрываясь в шатре. Сотнику уже скрылся внутри шёлковой крыши. А когда повернулся назад к костру, на него уставились большие карие глаза эльфийки.

   - Хочешь, я посижу с тобой?

   - Хочу! – набравшись смелости, воин дал ответ. Ответ, который и ждала от него Неясыть. Она поднялась, и грациозными, едва заметными шагами обогнула костёр, и уселась рядом с воином. Затем положила голову ему на плечо. Воин осторожно приобнял её и прижал к себе. В этих объятьях девушка чувствовала себя спокойно.

   - Знаешь, Догдар! А ты мне сразу понравился… - призналась она, поворачивая к воину расплывшееся в улыбке лицо. – В ту самую минуту, когда вы с Орлиным увидели меня там, у дворца. Ты бросился защищать меня от оравы стражников, а потом долго нёс на руках. Я видела, как ты смущался – эти гвардейцы разорвали мне почти всю одежду, и ты старался не смотреть в мою сторону. Я тогда была ещё очень слаба, но не могла не заметить, как смягчалось твоё лицо, когда Орлин принимал у тебя ношу.

   - А что тебя туда привело? – поинтересовался Догдар.

   - То же, что и всех… - ответила она ровным спокойным тоном. – Я хотела получить ману, которой не было.

   - А как получилось, что на тебя напали гвардейцы?   

   - Ко дворцу я пришла одна, а когда началась осада, отбилась от толпы. Гвардейцы бросились на защиту дворца – часть осталась у стен, часть погналась за горожанами. За мной увязалось несколько стражников. Я долго убегала от них, набегу отстреливаясь из лука. Мои стрелы почти всегда попадали в цель, часть гвардейцев отстала. Но совсем отбиться от погони мне не удалось. Я бежала, пока не попала в тупик. Отстреливалась, пока гвардейцы были ещё далеко, но успела сразить только двоих – остальные обступили меня, ожидая, что сдамся, едва только они покажут мне свои клинки. Но вместо этого я выхватила нож, и отбивалась, пока не пришли вы…

   Договорив, эльфийка удобнее устроилась у воина на плече и сладко засопела. Догдар с нежностью посмотрел на неё и тоже затих. Он слышал, как угли мерно потрескивали в пламени костра. Его яркие языки жадно лизали чёрную занавесь ночи, настолько плотную, что вокруг нельзя было разглядеть ничего, кроме нечетких силуэтов. И тогда всё то, что днём казалось простым и понятным, сейчас выглядело совершенно иначе, так что сквозь эту плотную чёрную занавесь нельзя было понять, где что. Догдар сидел, глядя в темноту. Погружённый в сладостное тепло, он опускал тяжёлые веки, а потом снова поднимал их. Какое-то время глаза оставались открытыми, но потом закрывались снова, и Догдар открывал их до тех пор, пока Тайния, Дева Ночи, не погрузила его в сладостные объятья сна…

***

…- Мергал, Мергал…

   Старец насторожился. Он старался отыскать того, кто звал его. Вокруг было темно. Он постарался спрятать поглубже страх, внезапно вспыхнувший в сердце, и в этот момент голос снова зазвучал внутри его сознания.

   - Первый Хранитель вернулся… Скоро он будет в чертогах Благоземья; ты и твои спутники должны встретиться с ним…

   - Зачем?

   - Одному ему известно то, что поможем вам победить Зорга…

   Мергал вдруг вынырнул из цепких и таких манящих объятий сна, и сразу вспомнил про ведение. Голос, говоривший со старцем во сне, звучал в его сознании и теперь.

   - …победить Зорга – этот шёпот, постепенно угасая, звучал в его голове, пока, наконец, не исчез. Всё это время старец сидел в своём шатре, не смея пошевелиться.

   - Хозяин Сущего! – внезапно произнёс он, когда голос в сознании совсем затих. – Это был Хозяин Сущего!

   Он опустил голову и посмотрел на свою грудь – там под просторной ночной рубахой мерцали руны, выжженные истинным пламенем Нагоша. VVR – отчётливо высветилось под рубахой.

   Старец быстро вскочил на ноги, так же быстро оделся и, проигнорировав умывальную чашку у выхода, выскочил на улицу. Солнечный Бог Светоч ещё возносил пунцовое солнца на вершину Купола Небес. Освещённый зарёй, он полыхал, купаясь в её жаре. Но в воздухе ещё витала ночная прохлада и таинственный полумрак, постепенно рассеиваемый восходящим солнечным диском, напоминал о ночи. Несмотря на это, Неясыть уже суетилась у костра. Рядом сидели Рагнар, Догдар и Орлин, и оживлённо о чём-то беседовали, но при виде Мергала затихли.

   - Мергал? – Рагнар повернул на старца обеспокоенное лицо. Вид у колдуна-летописца был весьма странный. Сообщение Богов не испугало его, но насторожило. Это напряжение передалось и сотнику. Он следил за колдуном, пока тот неторопливыми осторожными шагами не приблизился к костру.

   - Что-то случилось? - спросил сотник, когда старец занял свободное место у костра. – Мне кажется, у тебя встревоженный вид.

   Колдун ответил не сразу. Какое-то время сидел, глядя в огонь и поглаживая серую от грязи бороду.

   - Первый Хранитель вернулся.

   Все с недоумением переглянулись, и только Орлин решился просить.

   - А кто это?

   - Первый Хранитель был служителем коридора тогда, десять лет назад. Великие Весы Равновесия почуяли опасность задолго до её возникновения, и сумели отыскать одного-единственного воина, который был призван остановить Сметта…

   - Значит, Первый Хранитель жив? – глаза Неясыти блеснули. – Возможно, жив и Преславный Дирей. И, раз уж Хранителю удалось выбраться из Логова Зорга, то, возможно, это удастся и ему.

   - Ты права, Ночная Охотница, - согласился старец с эльфийкой. – Но Хозяин Сущего сообщил мне, что Зорг придал Хранителю иной облик.

   - Это он сообщил тебе, что Первый Хранитель в Благоземье?

   - Да, Рагнар.

   - А что ещё он сказал?

   - Первый Хранитель знает то, что поможет нам победить Зорга. И что мы обязательно должны встретиться с ним.

   Мергал умолк, остальные с напряжёнными лицами уставились в костёр, словно бы желая увидеть что-то сквозь мерно покачивающиеся лепестки. Слова старца породили новые вопросы. Вопросы требовали ответа, которых не было. Пока.

   - А как мы найдём этого Первого Хранителя?

   - Не знаю, Орлин.

   - На кой тогда Хозяину Сущего нам было говорить об этом, если мы даже не можем найти его? – гнев так и распирал коротышку. Но на этот раз никто, даже Рагнар, не посмел бросить в его сторону хотя бы слово по этому поводу, как будто все сидящие у костра думали о том же, о чём думал коротышка. Только у него хватило наглости высказать это вслух, а у них – нет.

   - Орлин, - спокойно сказал Мергал. – Ни я, никто из нас, ни Боги, ни даже сам Хозяин Сущего – никто не знает, что сделал Зорг с Хранителем. Он может стать нашим союзником. Тогда Боги приведут его к нам при помощи таких же, как у нас с вами, знаков. Но может – и врагом: в этом случае мы должны держаться от него подальше.

   - Получается, Первый Хранитель может оказаться третьим Магистром Тьмы… - со страхом произнёс Догдар после короткой паузы.

   - Нет, ведь Зорг с его помощью пытался воскресить Сметта, убитого Первым Хранителем и Царственным Диреем. В любом случае, мы должны быть осторожны.

   - Не беспокойтесь, я рожу этого Сметта хорошо помню! – Орлин многозначительно потряс увесистым кулаком с огромным перстнем на указательном пальце.

   - Да, это нам поможет. Хотя бы, будем знать, какой он из себя, этот Первый Хранитель.

   Воины поздракали, сложили в сумки остатки пищи, убрали шатры, потушили костер, и отправились в дорогу. В это время солнечный диск уже поднялся достаточно высоко, чтобы осветить землю. Купол Небес уже успел проясниться; в его облаках не было ни алых, ни чёрных, ни серых пятен. Лёгкая прохлада и капли росы на траве ещё напоминали путникам об его утреннем облике. Дорога, что вела их через широкую и совершенно пустую поляну, была устлана желтоватым мхом, который всё время скрипел под ногами. Несмотря на то, что в окрестностях редко можно было встретить прохожих, тропинка была хорошо утоптана. И временами путникам казалось, что она выросла на дороге сама по себе. Нет-нет. Это кто-то нарочно проложил тропу к северным воротам.

    Редкие лепестки мха выцвели настолько, что посидели, и теперь распластались на дороге, привлекая к себе внимание. Растущая по обеим сторонами от тропы молодая листва мерно покачивалась при малейшем дуновении ветерка, издавая приятный шелест. Кусты едва не переламывались под весом своих побегов. Временами Неясыти хотелось сорвать несколько ягод, но каждый раз Мергал отговаривал её.

   - Ты знаешь, что это за ягода? – спрашивал он наставительным тоном.

   - Нет… - отвечала девушка.

   - Тогда зачем ты хочешь сорвать её? Чтобы съесть? А если она ядовита? У нас, что, мало поводов для тревог? Ещё ты рухнешь посреди дороги. А потом отварами тебя отпаивай …

   Он ворчал, совсем как Орлин, и этим заставил девушку воспринять его слова должным образом. Тихонько посмеиваясь, она отошла от кустов, а Мерлин потом ещё долго твердил что-то о ядовитых ягодах и лечебных настойках. А между тем устланная мохом трава вела путников всё дальше. Раскалённое солнце согревало их плечи, земля искрилась от его прикосновений. Золотые колосья хлеба, согретые теплом Светоча, казалось, уже сейчас готовы были показать свои молодые побеги. Трава воздевала свои кончики к небу, стараясь, чтобы как можно больше тепла упало на каждую из них, и чтобы затем тепло это, словно по черенку, проникло в недра земли. А когда путники проходили мимо озера, то увидели, как искриться его гладь, как в неподвижном зеркале воды отражается истинный свет солнца, и как вода возвращает назад часть этого тепла, отражая его и отправляя назад в небо. Именно поэтому озеро так сияло. Тепло растворяло исходящую от него прохладу, и только лёгкий ветерок смог донести до путников запах воды, её прохладу и свежеть. Это продолжалось достаточно долго, чтобы путники смогли восстановить силы, не сбавляя хода, а когда тропинка вдруг стала отводить их от озера, ветер ещё обдавал их запахом и живительной прохладой далёкой воды, пока воины не отдалились от него настолько, что стало видно только сияние, исходящее от его неподвижной глади.

   Тропинка увела их к селению – небольшой участок неприглядных хижин, похожих друг на друга, показался вдали. Дома здесь стояли близко друг к другу, и на скромных дворах почти не оставалось места для хозяйственных построек и небольшого огорода, но сельчанам удавалось обустраиваться так, что там ещё можно было даже пройтись – от крыльца до калитки, и обратно. Но проходившие мимо путники почти не обращали на это внимания. И только Орлин на какое-то время задержал взгляд на неприметной хижине.

   - А где хозяева? – спросил он, увидев, что во дворе никого не было.

   - На поле! День-то только-только начался! – успокоил его Догдар. – Погляди, даже солнце ещё не вознеслось под самый купол небес.

   Доверившись спутнику, коротышка успокоился, и вскоре позабыл об этом. А тропинка, тем временем, уводила их всё дальше и дальше. Очень скоро Хранители миновали селения и оказались в открытом поле, усеянном полями и пышными кустарниками. Высокие деревья широко раскидывали свои ветви, густо поросшие упругими листьями, и отбрасывали причудливую тень, на которой листья то исчезали, то снова появлялись, оставляя на земле белые пятна. Деревья появлялись редко, благодаря чему широкая степь была открыта солнечному свету. Несмотря на это, кустарники разрастались здесь вовсю. Высокие, низкие, припадавшие прямо к земле, они заполняли пространство вокруг дороги, у кромки леса, и везде, где только могли пустить корни. Иногда попадались цветы – жёлтые сорняки, которые и растоптать не жалко. Ещё реже – одуванчики или ромашки. Они лепились целыми полянами, устилая свободное пространство, и росли вперемежку с травой, высокие листья которой только в порядке исключения соглашались потесниться.

   Когда проходили мимо одуванчиков, Неясыть не выдержала и, свернув с тропы, вдруг побежала по поляне, один за другим срывая цветы, а затем дула на их лепестки-иголки, чтобы затем проследить, как эти лепестки всего несколько мгновений парят в воздухе и падают на траву.

   Воины с улыбкой наблюдали за тем, как дурачиться их спутница. Но не смели отрывать её от этого занятия. Даже Мергал хоть и смотрел на девушку сурово, однако не проронил ни слова. Какое-то время спустя поляна с одуванчиками уступила место обширным хлебным полям. Девушка вернулась в отряд, и взгляды воинов теперь были обращены к полям, на которых распускались золотые колосья. Чем дольше шли воины, чем больше смотрели на поле, тем отчётливее замечали – на полях нет косцов. Никто не свистит косой, никто не собирает хлеб. Распустившиеся колосья стоят жердях, ожидая, пока их не уложат в наскоро сколоченную тачку. Воины не верили своим глазам, но, чем ближе подходили к полям, тем отчётливее понимали – поля пусты.

   - Вы тоже видите это? – вдруг спросил Орлин. – Хлеб не убран, а косцы где-то прохлаждаются!

   - Да, Орлин… Мы тоже не знаем, почему поля пусты, - ответил Мергал.

   Дорога тянулась вдоль широкого поля, которое вскоре снова сменила поляна из одуванчиков. Неясыть не рискнула повторить свою шалость. Какое-то время она держалась сама по себе, а потом вдруг поравнялась с Догдаром и нежно прижалась к нему. Воин отреагировал, обняв девушку.

   Они шли так, погружённые в собственные мысли, пока поляна вновь не сменилась полем.

   - Что за дела? Где косцы? - На этот раз, Орлин был всерьёз встревожен - уже второе поле, которое встретилось им на пути сегодня, пустовало. – Или вы снова скажете, что я – ворчливый гном, что работники отошли передохнуть, или по другим делам?

   - Лучше бы ты снова ошибся…- проронил Рагнар, уходя куда-то глубоко в себя.

   Коротышка покосился на сотника. После того, что случая, когда храбрый воин хорошенько всыпал гному, который не в меру развязал свой длинный язык, он, Орлин, старался вести себя осторожно. По крайней мере, по отношению к Рагнару. Вот и сейчас коротышка скосил маленькие хитрые зелёные глазки на войта и затих. Хотя в его голове, без сомнения, ещё нашлось бы пару десятков ядовитых словечек, которыми бы мог с удовольствием наградить человека. Охота говорить почему-то вдруг пропала и у остальных: то ли страх стал этому виной, то ли сами хранители просто не желали высказываться – так или иначе, но какое-то время отряд двигался в полном молчании. И только ветер мог развеять эту тишину. Временами он раскачивал высоко растущие ветки могучих дубов, разбросанных тут и там, от чего листья, что росли на ветвях, весело шелестели. Управляемый волей Пакрома, ветер раскачивал и молодые хлебные колосья. Они покорно склонялись, приветствуя путников, и шумели в такт шуму деревьев. Шелест деревьев и шелест колосьев сливались в один звук – не слишком громкий, но и не слишком тихий. Этот звук заполнял собой пространство, но воины будто и не слышали его, а продолжали идти, пока Неясыть, внезапно вышедшая вперёд, не заметила что-то, лежащее на тропинке.

   - Стойте! – её встревоженный крик разом перекрыл шум ветра, древесной листвы и душистых колосьев. – Там что-то есть…

   Хранители все разом остановились, и устремили взгляды вдаль, стараясь смотреть туда же, куда только что смотрела Неясыть.

   - Что ты там увидела, Неясыть? – после непродолжительной паузы, спросил Догдар встревожено.

   - Мне показалось, что там кто-то лежит… - растерянно пробормотала эльфийка.   - А что именно? Ты можешь разглядеть? – осторожно спросил Рагнар.

   - Нет… - Ночная Охотница вздохнула. Все четверо разом почувствовали, как сильно переживает девушка. Переживает за то, что не может разглядеть, что там вдали.

   - Давайте подойдём поближе и посмотрим… - предложил Мергал

   Отряд стал подбираться к загадочному бесформенному пятну, растянувшемуся посреди дороги. Это пятно, о котором никто из Хранителей ещё совсем недавно даже понятия не имел, теперь пугало воинов. Пробираясь вдоль поляны, обильно засеянной хлебом, Избранные Великих Весов Равновесия вглядывались в каждый куст, в каждое дерево, чтобы не упустить момент, когда в укрытии хоть кто-нибудь зашевелиться.

   - Смотрите!

   Внимание Хранителей было приковано к кустам, к деревьям, и к хлебной пашне. На дорогу они почти не обращали внимания. И уже даже, казалось, позабыли про странный силуэт. И только Неясыть, Ночная Охотница, в нужный момент сумела обратить внимание на это злополучное пятно. Крикнула.

   - Смотрите, там человек!

   - Что?

   - Там, на дороге… Это пятно – человек!

   Неясыть не обманула. Тело, привлёкшее внимание девушки, принадлежало человеку. На нём была свободная белая рубаха с широким воротом, на поясе подвязанная верёвкой, на которой болтался небольшой мешочек. Такие же светлые штаны были заправлены в высокие сапоги. Рядом валялась шляпа с широкими полями и коса.

   - Это крестьянин! – со страхом произнёс Рагнар. в этот момент в его голове мелькнула страшная догадка, но молодой воин не спешил делиться ею со спутниками – а вдруг он ошибся. Чтобы проверить свою догадку, Храбрый Воин склонился над мертвецом, чтобы получше разглядеть его шею.

   Не ошибся – с досадой подумал сотник: на шее зиял косой розовый порез – след от клыков.

   - Ну что там, Рагнар? – окликнул Догадр сотника.

   - Демоны уже были здесь до нас, - холодно произнёс сотник, поворачиваясь к Хранителям. – Этот крестьянин погиб от клыков Сына Смерти!

   - Так вот куда подевались косцы… - Орлин внезапно сорвался с места и подошёл вплотную к телу мёртвого крестьянина.

   - Куда это он? – насторожился Рагнар, поворачиваясь к Догдару.

   - Не знаю… - вздохнул тот.

   Тем временем гном склонился над телом крестьянина и стал осматривать его.

   - Я не удивлюсь, если он не один здесь лежит… - холодно сообщил он, выпрямляясь. – Тут следы – лап и крови.

   Рагнар, Мергал, Догдар, и Неясыть приблизились к Орлину. Видимо, они пожелали лично убедиться в правдивости слов коротышки. И тот охотно показал им длинную алую борозду, уходящую далеко в заросли. Хранители пошли по кровавому следу, всей душой желая, что их предположения так и останутся предположениями. Но очень скоро стало понятно, что коротышка оказался прав: всего в полусотне шагов от тела первого косца Хранители обнаружили ещё троих. Все мужчины – два человека и один гном – лежали в зарослях кустарника лицом вверх, и у всех на шее виднелся яркий алый след от клыков. Шляпы и косы валялись тут же. Косы не были окровавлены – неужели крестьяне даже не сопротивлялись?

   - Из засады подкрались, алокожие дети смерти… - заключил Орлин презрительно.

   - Похоже это не всё! Смотрите! – вскричала Неясыть, показывая на новую алую борозду, украшающую хлебное поле. Хранители пошли по этой дорожке, ожидая, куда она их приведёт. И обмерли, когда нашли в кустах ещё четырёх крестьян. Рядом с эльфом и тремя гномами растянулся демон – уборщики хлеба пытались бороться, но демонов было слишком много, так что их не спасли даже косы. Следы лап и крови вели хранителей всё дальше, так что они дошли до конца поля и то и дело натыкались на растерзанные тела несчастных крестьян.

   - Они все здесь… полегли, - тихо сказала Неясыть, когда они снова вышли на тропу. – Все, кто был на поле… Демоны не пощадили никого…

   - Это значит, что демоны уже были здесь… - задумчиво проговорил Рагнар. – Нам надо торопиться, если мы не хотим, чтобы демоны оказались у форпоста раньше нас. Вперёд!

   Они обогнули пустынное поле, осквернённое демонами, и вскоре вернулись на прежний путь. Теперь, если на пути у воинов встречалось селение, они поглядывали на него с опаской. Всем до одного хранителям почему-то казалось, что алокожие уже успели побывать в каждом доме, и сейчас там лежат растерзанные тела хозяев. Но это было не так – кое-где воины замечали движение.

   - Неужели они совсем не заглядывали в дома? – дрожащим голосом спросила Неясыть.

   - Нет, девочка… - вздохнул Мергал. – Просто, кому-то повезло меньше, кому-то больше.

   Плечи девушки содрогнулись, и тогда Догдар нежно приобнял её, прижал к себе. А та не стала сопротивляться. В надёжных и сильных руках воина её страх постепенно стал затухать.

   Между тем, отряд воинов продолжал движение. Сбиться с пути они не могли, так как тропа, ведущая их от самого Выхода Из Коридора Миров, не разветвлялась, а вилась строго вперёд, изредка делая небольшие витки. Но даже, если бы Хранители заплутали, или сошли с тропы, заблудиться окончательно им бы не позволил силуэт Драконовых Скал. Каменная громада возвышалась над самыми высокими деревьями, а снежные хлопья, щедро посыпающие вершины горной цепи, как маяки, светили Хранителям с недосягаемой выси. Эти горы, непреступной стеной опоясывающие Благоземье и всё Серединное Королевство, ничуть не пугали воинов. После того, что увидели они в Коридоре, вид скребущих небо горных вершин даже не вселял в их души страх. Его могли пробудить лишь мысли о демонах.

   - Алокожие дети Смерти… - ворчал Орлин себе под нос. – Маленькие хилы уродцы, в сущности, едва ожившие слабаки… А мы так их боимся, словно перед нами могучие воины!

   - Всё просто – их больше, чем нас, - спокойно ответил Догдар.

   - И за это мы должны их бояться? – гном снова побагровел; его маленькие зелёные глазки заблестели от нескрываемой ярости.

   - Но ведь мы же боимся. Мы все… - широким взглядом Рагнар окинул забредшийся по тропе отряд.

   - Но почему? – кулаки рыжеволосого Сына Гор вдруг сами собой сжались. – Я сам видел, как эти мокрицы падали от одного взмаха моей секиры…

   Он рычал, всё сильнее сжимая пальцы, пока не заболели костяшки. И тогда коротышка бессильно опустил руки, вздыхая. Не обращая на его поведение ни малейшего внимания, Рагнар произнёс.

   - Я тоже, как и ты, могу с одного удара завалить демона. Но на его место тут же встанет новый, стоит мне обтереть меч о траву. И это замкнутый круг. Мы будем убивать демонов, но Зорг будет создавать новые в чертогах Умертвия. Демоны сами поставляют ему сырьё для новых солдат своего бесконечного войска!

   - Но ведь они же слабаки!

   - Туши, приготовленные на убой! – кричал Раганар в ответ коротышке. – Зоргу не жалко наблюдать за тем, как Дети Смерти гибнут один за другим, ибо каждый из них приносит в Умертвие десять, а то и двадцать душ – скольким успеет проткнуть глотки, пока не погибнет во второй раз…

   - И души, однажды побывавшие в шкуре демона, тоже оживают?

   - Если этого пожелает Смертуш, - спокойно ответил Мергал.

   - Неужели так было задумано? – Неясыть вдруг подняла вверх левую бровь, и её совершенно прямой лоб сразу скривился от морщин. Большие круглые карие глаза Ночной Охотницы с удивлением и страхом смотрели на Мергала. – Неужели Зорг с самого начала хотел, чтобы всё было именно так?

   - Точно не знаю, моя девочка… Но когда Смертуша изгнали из Пантеона, Зорг и Сметт заключили с ним договор – многоликому богу смерти уже было нечего терять, и он принял предложение Магистров Тьмы, предоставив Умертвие в их полное распоряжение.

   - А что Смертуш получил взамен? – допытывалась Неясыть, не скрывая свой интерес.

   - Этого я не знаю. Скажу одно: Магистры Тьмы Зорг и Сметт предложили Смертушу то, от чего он не смог отказаться.

   - А как получилось, что Смертуша изгнали из Пантеона? – заинтересовался Рагнар.

   - Так пожелал Хозяин Сущего. Он увидел мрак в сердце Смертуша и изгнал его из Священного Обиталища Богов…

   - И Смертуш, конечно, потерял силу? – спросил Догдар. В глазах его старец увидел неподдельное любопытство.

   - Нет, Хозяин Сущего не смог лишить Бога Смерти силы, потому что он черпал её не из маны, как мы с вами, а из глубин самого Хаоса.

   - А Зорг тоже берёт силы из Недр Самого Хаоса? – подала голос Неясыть.

   - Да…

   - Почему тогда Хозяин Сущего сказал, что сейчас Зорг слаб?

   - Энергию Хаоса нельзя пополнить, пока ты полностью не выжал всё, что только можно из своих жил. Кроме того, Энергия Хаоса медленнее обычной, земной магии, и для того, чтобы заполнить ею жилы до конца, требуется много времени.

   - Много – это сколько? – Орлин хитро прищурил глаза.

   - Энергия Хаоса течёт крайне медленно. Чтобы заполнить все жилы, требуется несколько месяцев. И поэтому Зорг вынужден прятаться от нас в чертогах Хаоса, пока его энергия не заполнит опустошённые жилы Магистра Тьмы.

   - А что будет, когда Энергия Хаоса заполнит жилы Зорга? – голос Неясыти снова задрожал.

   - Сила вернётся к Зоргу. Тогда, должно быть, он вылезет из своего убежища и сам заберёт то, зачем пришёл сюда.

   - Неужели этому нельзя помешать? – девушка нахмурила брови, чем внезапно стала очень сильно походить на Орлина, который часто ходил, надвинув на глаза густые рыжие брови.

   - Если только отправиться в глубины Хаоса и отыскать там логово Зорга. Но это слишком опасно, ведь пока мы даже ещё не знаем, как его можно убить. Лучше доверимся Богам и Хозяину Сущего – у них уже наверняка есть план.

   - А что, если Боги примут неправильное решение? – красивое округлое лицо Неясыти вдруг стало грубым и, казалось, злым. – Что, если они ошиблись? И, вместо того, чтобы рыскать по Благоземью, останавливая Демонов, нужно идти напрямик к Зоргу? У нас ведь есть собиратель сил, а значит можно идти на Зорга, пока он ещё окончательно не восстановился.

   - Хорошо, идти, - спокойно ответил Мергал. – Иди одна: Рагнар отдаст тебе шар с маной, ты уничтожишь Зорга, дух выпорхнет из мертвого тела, осядет в чертогах Умертвия, а потом с помощью энергии Хаоса перекочует в тело какого-нибудь неудачливого воина. Пройдёт совсем немного времени, и Великое Зло снова поглотит Благоземье…

   Несыть не слушала, а шла, опустив глаза к земле.

   - Прости, Мергал… Я поняла…    

   Хранители шли долго, не замечая, как Золотой Диск Солнца, перемещаясь по кругу, отсчитывает время до заката. И очнулись только, когда свет его стал меркнуть, остужая землю перед долгой ночью.

   - Надеюсь, мы успеем до заката? – испугался Рагнар.

   - Не знаю, мой мальчик… - вздохнул старец.

   Они шли, пристально вглядываясь вперёд. Туда, где, закрывая могучей тенью частокол далёких деревьев, Над Миром возвышалась цепь Драконовых Скал, желая увидеть там заветный форпост.

   - Ангул! – вдруг крикнул Орлин. – Вот он, я вижу! – коротышка стал прыгать на месте, показывая на далёкий силуэт форпоста пальцем в латной перчатке.

   - Да, точно… - промолвил Рагнар, но только радоваться нечего, потому что мы опоздали. Демоны уже там, - сотник указал на следы лап на земле.

   - Они поджидают и наверняка устроят засаду…- коротышка хитро прищурил маленькие зелёные глазки, - Я говорил, нам нужен план!

   - С каких это пор ты такой осторожный стал? – удивился Догдар. – Раньше ты и слышать не хотел ни о каком плане – лишь бы секирой махать!

   - Годы берут своё… - отмахнулся коротышка, пряча хитрую ухмылку за густой рыжей бородой….

   Два воина, гном, эльф, и старец приближались к Анугулу – одной из пяти башен, защищавших границы Серединного Королевства. Их уверенно вели следы демонов. Теперь эти следы не просто показывались местами, а уверенно следовали той же тропой, которой шли сами Хранители. Защитники Коридора уже не надеялись оказаться у форпоста первыми, прекрасно понимая, что алокожие уже давно там…

ГЛАВА ВТОРАЯ

Церебрал долго шёл через подземелье. Сырое, темное, с удушливым запахом плесени, наполненное мышами. Не знал, куда идёт, понимал одно – ему во что бы то ни стало надо выбраться на поверхность. Это единственная мысль заполняла его сознание. И, сколько бы он не пытался, не мог вспомнить ничего о себе.

   Когда ему на голову с неба ударил солнечный свет, на мгновение ослепив, голос зазвучал внутри. Это был Зорг. Хозяин Зорг. Он поведал Церебралу всё, что тот должен знать о себе – не больше, не меньше. Но главное, Хозяин сообщил Церебралу, зачем он здесь. На северной границе, у башни Ангул он должен встретиться с отрядом демонов и сопровождать их до самого Колодца Силы…

   Церебрал плохо понимал, что говорил Зорг, но ни задавать вопросов, ни, тем более, спорить, не посмел. Ведь это сказал Хозяин. А слову Хозяина нельзя перечить.

   Церебрал не знал пути, и тропу выбрал случайно – почему-то именно она показалась ему верной - , и побрёл, будучи абсолютно уверенным, что эта тропа приведёт его к воротам Ангула. Это было очень странно и, вместе с тем, настолько очевидно, что Церебрал даже не сомневался. Что-то, сидящее глубоко в его сознании, заставляло его отбрасывать сомнения прочь, действовать быстро и чётко. Так, словно он много раз бывал здесь, ощущал в лёгких этот прохладный, насыщенный неисчерпаемой свежестью воздух. Видел это солнце – такое яркое, такое тёплое, и бесконечно далёкое. Слышал шелест листвы, и бродил по этой земле.

   Странное ощущение. Особенно, если точно знаешь, что никогда не бывал здесь. Или, быть может, Хозяин чего-то недоговаривает Церебралу. Нет, нет! Зорг не может обманывать.

   Хозяин подарил ему гибкое сильное тело, которое покрывала грубая, но прочная, как панцирь, кожа, делавшая его почти неуязвимым. Церебрал прекрасно видел как днём, так и ночью, а поскольку возможности организма позволяли ему е спать по нескольку ночей подряд, он продолжал путь в темноте. Благодаря длинному остро отточенному мечу у него никогда не было недостатка в пище. Не брезговал ничем и съедал первое, что удавалось поймать. Когда охота не удавалась, подкреплялся ягодами, но с собой ничего не брал – шёл налегке. А когда слабость брала своё, спал на охапке из веток.

   В пути Церебрал часто слышал голос хозяина. Он приходил то днём, то ночью, то во сне, то наяву, и всякий раз повторял одно и то же.

   - Я –Зорг, твой хозяин! Я тот, кто породил тебя, и ты не смеешь меня ослушаться! Следуй на север. Там, у ворот в Ангул тебя уже ждут демоны. Торопись…

   Тихая и спокойная речь Зорга впечаталась в его сознание, и звучала там. Тихо и ненавязчиво. Возможно, поэтому они не досаждали Церебралу, а лишь изредка звучали, и тут же уходили обратно. Нельзя сказать, что это нравилось ему, но точно не мешало и не доставляло неудобств. Поэтому он, почти не останавливаясь, спокойно шёл к своей цели, ни разу не сменив тропу, как будто кто-то далёкий и неведомый указывал ему путь.

   Как дитя, вёл за руку по незнакомым местам. Просторная поляна, густо поросшая травой, тянулась до самого горизонта, и там, на самом краю перед глазами вырастали густые заросли вековых деревьев, а позади них возвышалась серая громада мрачных горных хребтов, источавших холод. Их зубцы поднимались до самого неба, и скребли нежный прозрачный голубой купол, силясь пробить дорогу к Пантеону. Был слишком высоко, так что зубцам нипочём нельзя было дотянуться до его прозрачной, чистой, словно зеркало, глади, а тем более, пробить её. Кроме густых зарослей травы, поляну украшали редкие, но обильно разросшиеся кустарники. На недлинных, показавшихся из-под земли не выше, чем на половину человеческого роста, ветвях покачивались молодые побеги. Красные и чёрные ягоды привлекали внимание, и Церебрал, не думая, срывал их горстями и тут же отправлял к себе в рот. Цветники попадались реже, а когда Церебралу всё же, улыбалась удача, и на пути у него попадался ковёр из живых цветов, он, будучи равнодушным к цветам, не обращал на него внимания, а шёл дальше.

   День клонился к закату. Но Церебрал не стал останавливаться для отдыха – он шёл всё утро и весь день, и наверняка пройдёт ещё целую ночь, потому что его тело не ощущало даже симптомов усталости, как будто всё это время Дитя Зорга не шёл, а мирно дремал в роскошной постели.

   Я Зорг, твой хозяин, породивший тебя! – голос Зорга внезапно зазвучал в сознании Церебрала. - Я – единственный, кому ты можешь доверять, и только мои приказы ты можешь исполнять. Иди в Ангул! – голос затих так же внезапно, как и возник. И ему на мгновение показалось, что кто-то подскочил к нему сзади, схватил за шею и с силой окунул вниз головой, и держал там, пока во встревоженном сознании Сына Зорга звучал голос хозяина. Он смог поднять голову только, когда голос затих. Дитя Зога чувствовал необыкновенную воздействующую силу, исходящую от хозяина. Силу, которую невозможно не подпустить к себе. Она сама находит точки и пути, через которые проникает в твоё сознание, и оттуда поражает сознание. Это выводило его из равновесия, и каждый раз нужно было какое-то время, чтобы прийти в себя. Давление Хозяина, далёкое и почти незаметное, было настолько велико, что Церебралу приходилось садиться на землю и сидеть так, пока не пройдёт головная боль и не утихнет постоянно повторяющееся эхо. Зорг продолжал что-то говорить. Но это уже были бессвязные звуки, которые уже произносил не он, а воспалённое тревогой сознание. К счастью, эхо быстро затихало, и он с новыми силами продолжал путь.

   Зорг повторял свои беседы часто, всякий раз Церебрал со страхом ждал их, когда чувствовал, что уже вот-вот голос Хозяина вновь зазвучит в его сознании. Вот и сейчас Церебрал шёл, ожидая, когда голос Зорга вновь посетит его сознание. Солнце уже почти скрылось от глаз. И Дитя Зорга шёл среди едва различимых теперь силуэтов могучих дубов, изящных елей, и стройных берёз, которые обыкновенно выделяются среди других деревьев необычными белыми пятнами на коре. Церебрал хорошо видел в темноте, и мог даже в сумраке отличить, какое дерево перед ним. Молодые берёзы попадались на его пути чаще всего. Они прошли ближе к тропе, а дубы и ели стройными рядами теснились к лесной опушке. Но иногда дубы могли встретиться и посреди поляны: в жаркий полдень хорошо встретить такой и на несколько минут спрятаться пол его раскидистыми ветвями, чтобы хоть немного остудить тело.

   Тайния, Дева Ночи полностью накрыла далёкий купол небес чёрным непрозрачным куполом. Тёплый воздух стал постепенно остывать, а с ним и земля теряла накопленное за день тепло. Чувствуя прохладу, Церебрал пошёл быстрее, чтобы согреться. В этот момент голос снова зазвучал в его сознании.

   - Церебрал! – услышал он едва различимый шёпот, и насторожился. Это был не Зорг.   

   - Церебрал… - повторил голос. – Возвращайся!

   - Кто ты?

   - Я Тот, Кого, Зовут Хозяином Сущего!

   - Хозяин Сущего?

   - Возвращайся, Церебрал!

   Церебрал шёл, с каждым шагом ощущая, как внутри от живота к груди поднимается волна напряжения и страха. Туда, к самому сердцу, заставляя его бешено стучать в груди. В так этому стуку настал и голос.

   - Возвращайся…

   - Возвращайся…

   - Возвращайся!

   Тревожный крик оглушил Церебрала, он схватился за голову, и стоял, стараясь заглушить сильную давящую боль в голове. Какое-то время он стоял так, наслаждаясь сладостной тишиной в сознании. Когда боль утихла, голос вернулся.

   - Возвращайся в коридор, Хранитель Дирей… Хозяин Сущего и Старшие Боги ждут тебя…   

   Последние слова Неведомого Хозяина Сущего испугали Церебрала. До последнего момента он слышал о себе и о своём прошлом только от Зорга. А поскольку сам ничего не помнил, то бесконечно доверял ему.

   Так он до последнего момента. Но теперь в сознание его закралось сомнение.

   - Как ты смеешь не доверять мне?! – голос Зорга, до того дремавший, снова возник в его сознании, ворвавшись в него громоподобным криком, полным ярости и беспредельного гнева. – Я тот, кто породил тебя! Я и только я говорю тебе правду! И только мне можно доверять, только меня можно слушать! А он, кто он такой? Ты знаешь? Ты хочешь довериться тому, от которого узнал лишь имя? Нет, Церебрал! Ты должен слушать только Хозяина!

   Церебрал снова схватился за голову, опустившись на колени, и пытался загрушить сильнейшую боль. В этот момент в воспалённый разум прокрался голос ненавистного Хозяина Сущего.

   - Вспомни, кто ты есть… Твоё имя – Дирей. Ты – Хранитель Весов, Хранитель Коридора. Вспомни кузницу, помни своего сына… Вспомни Дирей, и ты узнаешь правду!

   Боль утихла, и в ту же секунду на её месте появилось ведение, настолько реальное, что казалось, будто всё это происходит наяву:

   …День обещал быть жарким. Дирей радовался. Ему удалось сэкономить немного денег и купить кусок плотной ткани, чтобы закрывать её большое окно, из которого можно было наблюдать за происходящим в лавке и на улице. Лавка была пристроена к дому, в ней заправляла жена, торгуя тем, что выковывал он в жаркой кузнице.

   В одной руке Дирей держал заготовку. В другой была рукоять от молота, которым с силой бил по раскаленному металу. После нескольких ударов опускал щипцы с заготовкой в чан с водой. Пластина с шипением испускала густой дым. Выждав какое-то время, кузнец доставал заготовку, вновь погружал в жаровню, затем брался за молот… Благодаря Мане заготовка легко поддавалась его усилиям. Заключённая в ней энергия помогала кузнецу прилагать в несколько раз меньше усилий – даже полностью остывшая заготовка гнулась легче, если перед работой сделать несколько глотков из прозрачной пузатой бутыли.

   Дирей на миг отвел взгляд от заготовки, и недовольно цокнул зубами – она почти вся выпарилась. Потом сделал шаг в темную часть комнаты.

   - Элейм, принеси водицы, сынок!

   Из соседней комнаты раздался топот ног, и в кузнице появился маленький мальчик, босой, в коротких штанишках и нелепой повязкой на голове. В доме и на улице было жарко, и он ходил с голым телом.

   - Сбегай во двор и набери воды из колодца, - попросил он, глядя в небесно-голубые глаза ребёнка. Элейм с готовностью кивнул и, поправив повязку, быстро схватил ведро и побежал исполнять приказание…

   Кто этот человек? Неужели это он, Церебрал? Откуда он это знает, и почему, в конце концов, Зорг призывает его не верить в слова Того, Кого Называют Хозяином Сущего?

   - Вспомнил, Дирей? Тот человек из Ведения – это ты. А то ужасного вида существо – это чужая плоть, в которую закована твоя душа! Подойди к ручью, посмотри в зеркало воды, и ты увидишь своё отражение.

   Дирей не знал, кого слушать – Зорга или Хозяина Сущего. Но любопытство, заставившее сознание вновь встревожиться, принуждало его последовать за словом Хозяина Сущего. Но Церебрал боялся ослушаться Зорга.

   Немного поколебавшись, Церебрал сошёл с тропы, нашёл небольшой ручей, и склонился над прозрачным зеркалом воды. Там сквозь илистое дно проступало странное и страшное лицо: большие, вытянутое, обтянутое мертвенно белой кожей, оно смотрело на Церебрала пустыми глазницами без зрачков, заполненные ледяным сиянием. Он ощутил этот холод, и отшатнулся.

   - Ну как? Ты снова доверился Хозяину Сущего? Ну, теперь ты хоть не станешь отрицать, что принадлежишь к Тёмным?

   - Твоё имя Дирей! – голос Зорга заглушил крик Хозяина Сущего. – Твоё имя Дирей! Ты – Хранитель Весов, Хранитель Коридора!

   Голоса внезапно затихли. А вот головная боль только усиливалась. Магистр Тьмы не знал, что в этот момент две души, душа Зорга и душа Хозяина Сущего боролись внутри тела Церебрала-Дирея. Их энергия, посланная с разных концов Окружающего, собралась здесь. Несмотря на то, что в схватке Света и Тьмы Церебрал-Дирей не принимал никакого участия, он прекрасно видел, что происходило в его душе, видел схватку. Ведь именно там сошлись Зорг и Хозяин Сущего. Но правда, облик у них был весьма странный: две души, два силуэта. Один – прозрачный, с мерцающей синей точкой посередине - Хозяин Сущего Другой – плотный, с тёмным нутром, окружённый постоянно мерцающим красным ободком и такой же большой синей кляксой посреди живота – Зорг. Они одновременно возникли по обе стороны чёрного бездушного пространства.

   - Вот мы и встретились, Зорг, - спокойно произнёс Хозяин Сущего. – Дирей снова мой: тебе ни за что не заполучить его, так что гони свою мерзкую душонку прочь из его тела!

   - Хочешь заполучить назад Первого Хранителя? – голос Зорга вдруг обрёл ненавистный насмешливый тон. – Сначала, сразись со мной, обитатель Коридора!

   Темный силуэт выплеснул из своего лёгкого на подъём тельца, сгусток энергии, превращённый в электрический разряд. Он с головокружительной скоростью понёсся в сторону Хозяина Сущего. Его дух метнул в Зорга сгусток энергии. Он столкнулся с первым сгустком. Тёмное пространство души Церебрала (или всё-таки Дирея) осветила яркая вспышка. Энергия рассыпалась по его плоти и ушла в никуда. Церебрала основательно тряхнуло мощным разрядом. На несколько мгновений у него потемнело в глазах, но Дитя Тёмных Сил быстро пришёл в себя. А между тем новый сгусток энергии вырвался на свободу, движимый одной лишь силой мысли Тёмного. Хозяин Сущего заметил его приближение, но не стал проводить ответную атаку. По воле его сознания в пространстве души Церебрала-Дирея был создан прозрачный купол, который окружил его прозрачную плоть за секунды до того, как чудесный сгусток энергии уже был готов коснуться прозрачного тела Хозяина Сущего. Но вместо этого столкнулся с прочной конструкцией из такой же живой, трепетной, и невероятно подвижной энергии, но обращённой в плоть. Энергетический шар Зорга рассыпался, не принеся никакого вреда Обитателю Коридора. Защитный купол над его головой рассыпался, и дух Великих Весов Равновесия сотворил в глубинах души Первого Хранителя (или брата Зорга) новое заклятье. Энергией мысли он создал в воображении облик энергии, бегущей по земле, как по жилам, а затем воплотил этот мысленный образ в явь. Синий клубок в его груди замерцал, залил его бесцветное тельце, так что теперь оно мерцало всё целиком. Энергия маны, заключённая в этом клубке, стала постепенно высвобождаться, выходя во плоть одинокой души Хозяина Сущего в виде ослепительно ярких искр. Они постепенно заполняли всё его тело, так что дух Вечного Обитателя Коридора скоро обрёл весьма устрашающий вид.

   Хозяин Сущего заставил её переместиться из его тела в землю. Подвижная энергия, как вода из сосуда, тонкой струйкой потекла в землю. Её передвижение сопровождалось яркими вспышками, бившими прямо в плоть Дирея (или Церебрала). Тонкие ниточки молний, не переставая мерцать и распылять свою энергию, заряжая воздух, позли по легковесному духу Хозяина Сущего, точно змея. Они то сталкивались друг с другом, то расходились, то снова сталкивались. Чёрная безымянная бездушная плоть вбирала их в себя, и яркие вспышки продолжали мерцать, ползать, разбрасывать энергию, но уже там, в этой иной, совершенно неживой плоти.

   Хозяин Сущего потратил много времени на сотворение заклятья. Ловко управляя своим духом на расстоянии, он запустил в сторону Вечного Обитателя Окружающего сгусток энергии. Только теперь выглядел иначе: энергия в нём располагалась вертикально, и сама субстанция походила на стрелу или бумеранг, сотканный из нескольких десятков энергетических вспышек. И сейчас она летела навстречу Хозяину Сущего. А тот тем временем уже успел переместить всю энергию прямо в нутро души Церебрала-Дирея, после чего заставил эту энергию равномерно распределиться по пространству, и только потом пустил смертельно опасную волну вперёд.   

   Хозяин Сущего увидел несущуюся на него стрелу-бумеранг поздно. И не успел закрыться. Чудовищное орудие тьмы вонзилось в его плоть; рассыпавшаяся энергия прожгла его тело, заставляя мерцать, точно звёзды на ночном пологе ночи. При этом чаши Весов в далёком Коридоре Миров на время застыли на месте, свет над Хозяином Сущего погас, но опутавшие его тело молнии освещали Коридор даже лучше той короткой полоски света, льющегося из глубин Окружающего. Сгусток энергии Магистра Тьмы поразил и питомцев Хозяина Сущего: растущие под прозрачным стеклянным куполом Големы Хаоса тоже оказалась опутаны обжигающими нитями. Самые слабые их них не выдержали и потеряли сознание, другие же держались, но на их долю выпало не так много энергии –больше всего досталось самому Хозяину Сущего. Его реальная плоть и заключённый во плоти Церебрала-Дирея дух вели себя одинаково. Оба не могли пошевелиться, чувствуя свою беспомощность перед силами Магистра Тьмы. Но всё же сила эта оказалась не столь могущественной. Отключить сознание Хозяина Сущего так и не удалось. Сила пронзала Обитателя Окружающего, а когда вся она иссякла, Хозяин Сущего снова ожил. Огляделся. К тому моменту его энергетическая волна уже почти достигла цели. Широкий, заряженный силой поток нёсся на дух Зорга с мерцающим красным ободком, который с каждой секундой становился всё ярче. На пути не было ни одного препятствия. Но внезапно на пути у невероятно сильной волны энергии вдруг возник массивный щит из закалённого стекла. Он оказался в состоянии удержать волну Хозяина Сущего на безопасном расстоянии от тёмного духа Магистра Тьмы.

   Хозяин Сущего заставил энергию вернуться. Коварные молнии мерцали в исполинской утробе. Зорг силой собственного разума высвобождал энергию маны, чтобы потом обратить её к земле. Безвольное чёрное тельце души Магистра Тьмы уже налилось маной. Это означало, что скоро вся эта энергия перекочует в чёрное нутро души Церебрала – или, всё-таки Зорга – и тогда…. Что тогда будет, Хозяину Сущего было даже страшно представить.

   Обитатель Коридора пришёл в себя, и увидел сгусток энергии, покрывалом расстелившийся по неосязаемому нутру души Хранителя – а может, воскресшего магистра?

   В последний момент сообразил. Нужно оживлять волну, иначе его дух уже больше никогда не вернётся в чертоги Окружающего. Хозяин Сущего отдал короткую мысленную команду, и волна энергии, до того дремавшая, вдруг зашевелилась, заискрила, зашипела, зашевелилась, стремительно наступая на волну Магистра Тьмы.

   Волны столкнулись, вздрагивая от натуги, которую вкладывали в них заклинатели, и разбрасывали по чертогам Церебраловой души крохотные вспышки силы. Сила эта в виде молний металась по чертогам. Боль, похожая на сильнейший укол остро отточенного копья, была и в голове, и в груди, и в ногах. Могучий воин уже не видел и того, что происходит в его сознании. И с трудом различал происходящее наяву. Постепенно Дирей стал терять равновесие, но не сдался. Удержался на ногах.

   Заклинатели вкладывали всё больше энергии в чудовищные волны, так что те уже начинали вздрагивать от её переизбытка. Но волны по-прежнему не двигались с места. Опутанный молниями чертог светился от молний, вспыхивающих и тут же гаснувших на чёрной глади души Церебрала.

   Зорг слабел с каждой секундой. И невероятно быстрый бег молний становился всё мене интенсивным. Наконец, напор и сосредоточенная в волне сила ослабли настолько, что уже не могли соперничать с волной Хозяина Сущего. И в тот момент волна Хозяина Сущего стремительно бросилась вперёд, сверкая молниями. От переизбытка энергии и невероятного напряжения сила, сосредоточенная в обеих волнах, спровоцировала взрыв. Души и их волны побросало в разные стороны и выбросило прочь из чертогов туши Церебрала-Дирея. Они ещё не знали, что от невероятно сильного взрыва он испытал шок и потерял сознание. Если бы их не разметало в разные стороны, им бы пришлось сражаться внутри души Хранителя – или Магистра Тьмы - пока он не проснётся.

***

- Хозяин Сущего! – позвал встревоженный голос. – Хозяин Сущего! – взволнованно повторил Нагош. – Что произошло? Мы с Пакромом наблюдали за тобой, и увидели, что что-то не так. Я решил навестить тебя.

   - Я освобождал Дирея из плоти того чужака, чьё приближение обнаружили мои чаши и ваше Око.

   - И что, Хозяин Сущего, ты освободил его?

   - Ещё не знаю. Наблюдайте!

***

   Резкая боль заставила Дирея очнуться, и сесть прохладную, чуть влажную от росы, траву. Кругом было темно, но Дирей отчётливо понимал, что это – не логово Зорга. Здесь была сама жизнь. Хорошо, что он покинул это место. Зорг забрал его не только потому, что Дирей - Хранитель Великих Весов Равновесия, союзник Богов. У Магистра Тьмы была ещё одна причина, быть может, даже посерьёзней той, о которой Дирей подумал в первую очередь. Какая? Сейчас он сам найдет ответ на этот вопрос. Нужно только как следует напрячься, и картинка сама собой возникнет в сознании…

   …Дирея разбудил холод. Он открыл глаза – с неба на него полился яркий свет. Хранитель повернул голову, а затем лёг, обречённо вздыхая – его удерживали короткие прочные цепи, укреплённые на столе за прочные кольца, заканчивающиеся такими же прочными браслетами. Сообразив, что порвать цепь всё равно не удастся, он лёг на стол. Стол был деревянный, но в помещении, где находился стол, было холодно и совершенно темно. А единственный источник света был вверху, под самым потолком. И зачем-то с него сняли всю одежду…

   Зорг! Проклятье! Он забрал его! Забрал тогда, после битвы на Больших Холмах! Вместе со своим братом Сметтом, которого он, Дирей, убил. Но, для чего? Неужели он знает главный секрет Дирея. Тот самый секрет, о котором знает только он и Боги! Или, он просто боится Хранителя Весов?

   Дирей затих, прислушался. Было тихо, но один робкий, едва различимый звук своим внезапным появлением разрушил эту тишину. На что был похож этот звук, Дирей так и не смог различить. Подумал – звук наверняка повториться, если, конечно, он не ослышался. Надо прислушаться и ждать.

   Звук повторился. Это был звук медленно приближающихся шагов. Каждый шаг эхом отражался от далёких стен, скрытых под густой тенью воцарившегося здесь сумрака. Кто-то, внезапно появившийся здесь, медленно приближался. Дирей насторожился, повернул голову в ту сторону, откуда, как он думал, должен был приближаться неизвестный, и ждал. Какое-то время он лишь слушал шаги. Но в какой-то момент из темноты показалась таинственная чёрная тень, в которой угадывался лишь плохо различимый силуэт незнакомца. Дирей продолжал наблюдать. Гость приближался к столу. Скоро он вышел на свет, который в ту же секунду сбросил с него чёрную мантию, мгновенно обнажив до того таинственную, сокрытую во мраке личину.

   - Зорг?!

   Освещённый ярким светом, бьющим прямо из потолка, незнакомец приблизился к столу ещё на один шаг.

   - Угадал, Дирей! - Просторные одежды сливались с чёрным покрывалом мрачных чертогов Магистра Тьмы, и даже лицо Тёмного Мага скрывала тень, отбрасываемая капюшоном, который Зорг никогда не снимал. И только два ярко-красных огонька, пробиваясь сквозь тьму, светили, не переставая. То были глаза Зорга. Дирей взглянул в них всего один раз, и в ту же секунду его охватил страх, нестерпимый настолько, что воин уже больше не хотел смотреть в них. И всякий раз, когда Зорг пытался поймать взгляд воина, Дирей опасливо отводил взгляд. – Наконец-то ты здесь, Хранитель Весов!

   - Ты знал о Первом Хранителе?

   - Знал…- холодно обронил Зорг. – Знал, и долго думал, как с тобой справиться, Хранитель… Но ты сам угодил в мои чертоги!

   - Зачем я тебе? Неужели хочешь отомстить за смерть брата?

   - Ты почти угадал, Хранитель… Но всё-же, не до конца. Месть мне не к чему. Это глупо и бесполезно, а мне нужен результат. Понимаешь? – Зорг склонился над лицом Дирея. При этом Хранитель постарался максимально прижать голову к столу, но всё равно не избежал ледяного прикосновения, источавшего холод дыхания Магистра.

   - Результат? Какой?

   - Всё просто – Зорг выпрямился и заходил вокруг стола – Мне нужно выжать ваш чудесный юный мир до капли – мана, которая течёт в его недрах, очень нужна мне.

   - И как же я помогу тебе в этом?

   - Ты слишком любопытен, Хранитель… Ты слишком мешал мне всё это время. Мне и моему брату. Но теперь с тобой будет покончено…

   - Убьёшь меня?

   - Нет… Если бы я хотел, то сделал бы это прямо сейчас, - Зорг положил руку на пояс, на который за лёгкую, но прочную цепочку крепился меч в кожаных ножнах. Он заметил, что эфес и рукоять украшали крохотные черепа. Такой же череп, только намного больше, украшал и бляшку кожаного пояса Магистра Тьмы. – Но мне этого и не нужно, - Зорг снова приблизился вплотную к беспомощному Хранителю, и тогда взгляд Дирея упал на руку Магистра Тьмы. Кожа давно сползла с неё, и остались только белые, совершенно белые кости.

   - А что, что тебе нужно?

   - Ты хочешь знать, что я с тобой сделаю? Зачем? Всё равно твой разум очень скоро погрузится в состояние вечного сна, жить будет один только дух…

   - Что?

   Дирей затрепыхался на столе. Инстинкт, бушевавший сейчас где-то глубоко в душе воина, заставлял его рвать цепи. Он знал, что у него никогда не хватит силы, чтобы порвать их. Но всё равно до боли сдирал кожу на запястьях, снова и снова осаждая прочные цепи. Зорг отнёсся к этому крайне холодно. Он только смотрел, ожидая, что, в конце концов, у его жертвы иссякнут силы, и он успокоится. И тогда Магистру Тьмы, уже ничто не помешает довершить начатое. Но Дирей оказался на редкость упрям. Он продолжал осаждать цепи даже, когда, казалось, в руках уже больше не осталось сил. Оглушающую тишь бездыханной пустоты окружающего нарушал холодный звон стали. Этот звон сильно раздражал магистра.

   Зорг прикрыл глаза – два ярко-красных огонька теперь показались из-под чёрной тени только наполовину. Затем выставил вперёд правую руку. Костлявая ладонь с растопыренными пальцами застыла над извивающимся на столе телом Дирея. В ту же секунду вокруг руки стали собираться клубы дыма. Этот дым привлёк внимание Хранителя. На какое-то время он даже заставил себя остановиться, чтобы понаблюдать за странным голубым дымом. Да, да. Дым был не серый, а голубой. Дирей долго смотрел на плотные облака дыма, пока они не образовали кольцо. Он заметил так же, что глаза Зорга открылись полностью в тот момент, когда волей его заклятья ветер согнал облака у его руки. И тут же дал новый приказ: повинуясь, кольцо облаков закружилось. Дирей не знал пока, чего хочет добиться Зорг, но страх, разрождавшийся в его душе, говорил Хранителю о том, что ничего хорошего от этого кольца ждать не стоит. Беспомощный, он застыл, наблюдая за тем, как кольцо вращается, удерживаемое навесу чуткой рукой заклинателя, и как постепенно над этим кольцом растёт столб такого же голубого цвета – цвета маны - неуклонно двигаясь к Дирею. И по мере того, как слой за слоем, нарастили слои странного кольца, росла тревога в душе Хранителя. Он уже чувствовал бешеный стук сердца, разгоняющий кровь по жилам. Ощущал и поток тревожных мыслей, уже пробирающихся в его сознание…

   Внезапно сгусток энергии внизу столба коснулся обнажённого тела. Дирей невольно вздрогнул. Боли не было. А только тепло. На какое-то время это успокоило Дирея. Всего на мгновение, потому что уже в следующую секунду он услышал голоса. Они рассыпались в отдельные звуки. Из этих звуков ничего нельзя было различить. Между тем бессмысленный лепет, рассеваемый по сознанию и подкрепляемый неукротимым гулом эха, продолжал звучать в его сознании. Вначале этот голос был тих, и при желании Дирей мог отстранится от него, не обращая внимание. Но секунды шли, и голос становился всё сильнее всё навязчивее, и уже совсем скоро воин уже не мог так просто уйти от него. Голос проникал в недра его сознания, заполняя собой всё вокруг. Наконец, наступил момент, когда Дирей уже был не в силах хотя бы на секунду отстранится от голоса. Голос стал частью его сознания – такой же гулкий и невнятный, и это больше всего пугало Дирея. А ещё он перестал слышать свой внутренний голос, потому что этот чужой, нездешний голос, заполонил собой всё вокруг, не давая Хранителю возможности даже подумать. И единственное, что он мог делать, это лежать и слушать этот голос. Воин уже даже не пытался вырваться.

   Дирей продолжал слушать этот чужеродный голос, и внезапно заметил, что в какой-то момент этот голос стал отчётливее. Среди невнятного бормотания вдруг стали пробиваться отдельные звуки. Они были гораздо громче тех, что бессвязной рекой текли по безбрежным просторам его сознания, и досаждали Дирею гораздо больше того нескладного неразборчивого бормотания. Постепенно Хранитель стал замечать, что отдельных звуков становится всё больше. Секунды текли, и отдельные выкрики стали всё интенсивнее проступать в его сознании. Постепенно они стали заглушать интенсивный. Но не слишком громкий поток слитых в одно целое голосов. Настал момент, когда едва слышное бормотание отошло на второй план – его заглушила волна отдельных выкриков. Эта, вторая волна не была такой громоздкой, но её Дирей слышал гораздо более отчётливо, чем первую. Уже совсем скоро отдельные выкрики окончательно заглушили невнятный шёпот, так что казалось, что он пропал совсем. Но он продолжал звучать, однако Дирей уже не слышал его, хотя он продолжал звучать.

   Время шло. Внезапно Дирей почувствовал, что начинает терять силы. Их забирал звук. Сам того не осознавая, Хранитель то и дело пытался вытолкнуть его из своего сознания. Но поток бессвязных звуков крепко сидел в его мозгу и ни за что не хотел покидать его. Тем не менее, сознание продолжало бороться с инородным существом, снова и снова забирая силы. Какое-то время Дирей не ощущал этого, но теперь, когда невидимая борьба отняла у него много энергии, человек стал ощущать её нехватку. Сначала это была лёгкая головная боль, которая постепенно усиливалась. И тогда к ненавистному потоку бессвязной речи добавились шум и давящая боль. Дирей вдруг обнаружил, что картинка, которую он видит, становится мутной, и временами мерно раскачивается, словно чаши Великих Весов Равновесия. Это испугало воина: он понял, что может потерять сознание, и пробудить его будет не в силах даже голос, навязчиво звучавший внутри. Покачивания становились всё интенсивнее, Дирей почувствовал приступ тошноты и закашлял. Он уже чувствовал, как что-то сидящее в его голове, интенсивно раскачивается вместе с изображением у него перед глазами. Невидимая борьба с этим покачиванием отняла у воина ещё больше сил; он видел пелену, накрывающую глаза.

   Тревожная мысль с силой прорвалась сквозь поток бессвязных звуков, а в следующую секунду Дирей почувствовал удар, как будто кто-то с силой ударил его по макушке, но правда изнутри. Воин ощутил страх, а в следующую секунду сознание померкло…

   Дирей покинул ведение воспоминаний спокойно и плавно. Так, как если бы он, опускаясь в воду, плавными движениями рук и ног заставил бы тело подняться на поверхность. Поэтому воина не преследовали ни приступы страха, ни внезапный шок. Дирей словно бы открыл дверь и, переступив через порог, закрыл дверь.

   Он сидел на траве, и вспомнил увиденное. И только тогда испытал страх. Воспоминание, пришедшее хранителю из глубоких недр его собственной памяти, конечно же, наводило на кое-какие мысли. Во-первых, то, что Зорг забрал его в свои чертоги вместе с телом Сметта, убитого Хранителем, не пустая случайность: Магистр Тьмы сделал это с определённой целью. Во-вторых, очевидно, что Зорг осуществил свой план: странное заклятье хоть и не было завершено, но его ход чрезвычайно сильно напугал Хранителя. Эти голоса и, особенно, силуэт Сметта, ещё долго преследовали его встревоженный разум.

   - Что он сделал со мной? – эта была первую мысль, которую Дирей осмелился произнести вслух. Она же была, наверное, и самой важной. – Что он сделал со мной?

   - Ну, теперь ты доверяешь мне?

   Голос, внезапно зазвучавший в его сознании, испугал воина. Он подскочил, и сразу спросил, настороженно сдвигая брови.

   - Кто это?

   - Хозяин Сущего…

   - Почему ты думаешь, что я не доверяю тебе? Неужели ты решил, что я стану обвинять тебя в том, что случилось тогда на Больших Холмах?

   - Дирей, это ты! – воин вдруг услышал, как голос в его сознании облегчённо вздыхает. – А я уж думал, что снова разговариваю с этим проклятым сыном Смерти!

   - С Зоргом? – испугался Дирей.

   - Нет. С тем, кто сидит внутри тебя. Мне удалось внедриться в твой разум, Дирей, и вытолкнуть оттуда тёмную душу Сметта.

   - Что? Зорг сделал из меня Тёмного?

   - Да. Он почувствовал, что может проиграть эту войну, и решил затаиться. Но ему нужен был кто ещё, кроме демонов, кто мог бы вести охоту за Синей Водой. Жребий пал на тебя.

   - Так значит, моя плоть должна была оживить душу Сметта?

   - Скорее, твоя душа должна была оживить тёмную плоть Младшего Из Магистров… Подойти к ручью, и склонись над водой. Сквозь ил, разбросанные камушки, и яркие водоросли ты увидишь, кем стал. Иди смелее, Хранитель. Гладь воды не обманет, если нет ветра.

   Почему Хозяин Сущего вдруг решил сказать ему это? Дирей решил не медлить, а последовать совету.

   Окинув глазом окрестности, сразу сообразил: проще всего найти реку, озеро, или ручей у кромки леса. И уверенно шагал к опушке, игнорируя тропинку, восихищаясь пейзажем. Кора деревьев, и рисунок на их листьях, незатейливый, но всегда разный – все привлекало внимание. Так же неповторимо выглядели облака. Мягкие, и невероятно лёгкие пушинки парили в недосягаемой выси, и каждое из них не было похоже на предыдущее, принимая благодаря своей пуховой мягкости самые разнообразные формы.

   Но бывали минуты, когда облаков становилось меньше, и тогда голубой купол небес полностью открывался взору Дирея. Необъятный, недосягаемый, совершенно чистый и прозрачный, он висел Над Миром, отправляя к его обитателям потоки обжигающего солнечного света, отражавшиеся в его глади. Трудно было даже представить, насколько далеко может находиться этот купол; никому ещё не удавалось подлететь к нему и коснуться рукой. Должно быть, это даровано одному лишь Огненному Владыке: верхом на своём фениксе он легко бы добрался до края купола – жар от солнечного диска не страшен ни птаху, ни наезднику.

   Дирей не заметил, как оказался у кромки леса. От опушки сразу потянуло ароматом хвои – его принёс сюда прохладный ветер. Дирей жадно вдохнул этот аромат и сразу почувствовал, как в носу приятно защекотало. Но долго задерживаться не не стал - ступил на тропинку и зашагал наугад вглубь леса. Тропинка была крутой и извилистой; воину часто попадались коряги. Столкнувшись с одной из них, Дирей споткнулся и едва не упал. Но с тропы сворачивать не стал, тем более что вскорости услышал далёкий шум воды. Обрадовавшись, воин продолжал идти, стараясь не упустить звук. Вскоре обнаружил заросли кустарника. Раздвинув руками кусты спелой малины, обнаружил ручей. Вода быстро стекала в узенькое русло, окружённое густо поросшей травой, под которой спрятался массивный булыжник. Ручей бежал быстро, и бурные потоки воды часто бились о стенки русла. Брызги от них попадали на булыжник, сбивая траву, окутывавшую его. А в бассейне, куда сверху стекала вода, было совершенно спокойно. Водная гладь почти не волновалась; побеспокоить её не могли даже потоки воды, стекавшие сверху. Найденный ручей подходил ему как нельзя кстати, и приклонил колено у зеркала воды. Водная гладь не сразу показала лицо. Сначала это был чёрный силуэт, смешанный с отражением булыжника, пушистого покрывала высокой травы и далёкого кустарника, через который воин попал сюда. Изображение стало проясняться, и лишь полминуты спустя зеркало воды показало Хранителю его отражение. Это был не он. То, что показывала Дирею водная гладь, воин не узнал. Но облик, который рисовала на прозрачном зеркале едва заметная рябь, был знаком ему. Мертвенно бледная кожа с тонкими голубыми ниточками вен плотно обтягивала массивный череп. Такие же бледные губы, казалось, уже не могли пошевелиться. Холодный взгляд ледяных глаз, которые, как два бриллианта, сверкали. Но блеск из не излучал жизни. Тем более, что, кроме них, в глазницах не было ни пугающего свечения, источавшего тепло, ни сгустка энергии. Чувственные скулы гармонировали с большим вытянутым носом.

   Взглянув на своё новое отражение всего один раз, воин отпрянул, и спрятался за кусты. Ему казалось, что теперь он в безопасности. Тот, кто посмотрел на него из прозрачной глади царственно спокойного ручья, давно уже мёртв, ибо имя его – Сметт. Как странно! Теперь его душа заключена в теле того, с кем он вёл долгую войну, унёсшую сотни жизней подданных Серединного Королевства. И, в конце концов, он, Преславный Дирей, правитель Благоземья, проиграл эту битву. Тьмы одержала верх, потому что Сметт жив, а Дирей мёртв. И только в его душе пока ещё теплиться жизнь.

***

- Ты справился с Зоргом, Хозяин Сущего! В теле Церебрала сейчас сидит Дух Света; Дух Тьмы изгнан.

   - Не спеши, Нагош! Создатель очень дорожит Церебралом, и наверняка постарается вернуть его обратно. Мы должны быть начеку, пока действие медальона ещё достаточно велико.

***

   Дирей вернулся к кустам, раздвинул руками тугие ветви и вернулся к ручью, чтобы упасть на колени перед зеркалом воды. Но не для того, чтобы увидеть лицо. Нет. Дирей хотел взглянуть на своё тело. Теперь он был выше почти в два раза, неплохо сложён, на поясе болтался меч. Еще этот шрам на груди. Неяркие полосы запёкшейся крови поверх медальона изображали три руны – V.V.R. Этот знак Дирей получил очень давно, когда ещё был простым кузнецом и даже понятия не имел, каков на ощупь мех горностая, из которого изготавливается королевская мантия. Не знал и того, какова на вес корона и как тяжело бывает подчас принять то или иное решение. Правителем Благоземья, а затем и Диреем Преславным его нарекли позже. А пока он лишь примерял на себя новую роль Хранителя Весов, и долго думал о том, как ему повезло, что он стоит сейчас рядом со Старшими Богами – Пакромом, Нагошем, Светочем, и Тайнией….

   - Дирей! – от нахлынувших воспоминаний воина отвлёк внезапно зазвучавший в его сознании голос.   

   - Хозяин Сущего? – Хранитель вскочил на ноги, чтобы оглядеться. Но вокруг было тихо. Тихо и пусто.   

   - Ты видел, во что превратил тебя Зорг?

   - Видел…

   - Это существо Зорг создал из плоти Сметта и твоего духа. Церебрал очень дорог Зоргу. А значит настанет момент, когда он придёт, чтобы вернуть тебе обличие Тёмного. И тогда в сознание придёт другой дух. Разум остается прежним, а вот душа кардинально изменит свой облик.

   - А что будет с моим… духом?

   - Он погрузиться в сон, уступив место более сильному духу Тьмы. Можешь быть спокоен, он останется в твоей плоти. Но он будет дремать, в то время как управлять твоим телом будет иное сознание.

   - А что мне делать, Хозяин Сущего?

   - Отправляйся на север, к башне Ангул. Там ты встретишься с новым отрядом Хранителей.

   - А если Зорг попытается вернуть своего Церебрала?

   Хозяина Сущего не отзывался. Ушёл в свои чертоги. Воин снова остался один. А в голове ещё столько вопросов, требующих ответа…

   Поднялся на ноги. Огляделся. Кем он стал после десяти лет заточения в логове Зорга? Этот ужасный облик, видимо, останется с ним навсегда. Разве что, только Боги окажутся в состоянии вернуть ему прежний облик.

   Отбросив эту печальную мысль, стал подгонять себя. Пора выдвигаться.

   Решил идти по тропе, напрямик. Так и быстрее и безопастнее. Сейчас лишние встречи ему ни к чему. Особенно, с эльфами, которые крайне осторожно относятся к пришельцам. Независимость эльфов, наряду с божественной красотой и безграничной мудростью, Дирей заметил уже давно, ещё, когда, будучи правителем Серединного Королевства, заключал перемирие между народами Благоземья. Многомудрые эльфы жили в девственных лесах. Почтенным гномам принадлежали все Драконовы Скалы и город Авгалаг. Но Дирей хотел, чтобы все народы жили вместе, чтобы каждый мог пользоваться преимуществами своих собратьев. Ведь, любой знает, что во всём Благоземье нет лучших доспехов, чем доспехи из кузниц гномов. И, конечно же, никто не может потягаться с эльфами в их меткости, а ещё их женщины ткут нежнейший в мире шёлк. Постоянная вражда ещё никому не приносила пользы – и поэтому собрал владык Тора и Омтеля в своей столице, Веленоре. Но Владыки долго не хотели подписывать соглашение: каждый хотел для своих подданных независимости. Но ведь Дирей и не отнимал свободу у эльфов и гномов, он лишь решил объединить их в одном королевстве. Этот аргумент убедил Владык, но не до конца. И тогда Дирей привёл последний довод, оказавшийся ключевым в их беседе – Синяя Вода станет общей. Это заявление Преславного Дирея больше всего поразило Владык Сопредельных Земель. Никто из них и подумать не мог, что Человек вообще пойдёт на это. До сих пор гномы и эльфы не видели в людях ничего хорошего, но после той аудиенции всё изменилось. Соглашение об «Sojuze trjoh narodov» было подписано.

   Перед глазами Дирея мелькали то пустынные равнины, на которых изредка можно было встретить лишь одинокий дуб или берёзу. Равнины сменяли силуэты далёких селений и золотые пашни. А когда за горизонт уходили и они, глазу представали душистые луга. Впереди, окутанные волшебным блеском и лёгкой дымкой, маячили цепи драконовых скал. Эти нерукотворные каменные зубцы помогали Дирею ориентироваться. Казалось, он не должен сбиться с пути.

   - Ты решил сбежать от меня, Дирей? Думаешь, тебе удастся скрыться? Как видишь, я нашёл тебя. Я пришёл, чтобы вернуть Церебрала. Но мне не хочется снова изгонять тебя, Дирей, поэтому я надеюсь на твоё благоразумие. Я хочу предложить тебе сдаться добровольно.

   - Я больше не вернусь!

   - Десять долгих лет ты безмятежно проспал в теле Церебрала, пока я не был готов вывести его в просторы Благоземья. Я надеялся, Дирей, что эти десять лет ты поумнеешь. Но ты остался таким же – глупым и упрямым. Что ж, я дал тебе шанс, но ты не воспользовался им…

***

- Пакром, смотри! Кажется, Зорг снова атакует. Как быстро он напал на след Дирея…

   - Да, ты прав, Божественный Нагош. Нужно помочь нашему шестому хранителю!

   - Ты хочешь, чтобы мы вмешались в ход битвы?

   - Дирей не продержится столько! Я помогу ему, а ты наблюдай за Оком….

***

Дирей почувствовал боль, но он не понимал, откуда она исходит – вокруг было темно. Чёрная непроницаемая занавесь заслонила ему взор, и единственным, что связывало его с внешним миром, был голос.

   - Церебрал, ты думал, я так просто отвяжусь от тебя?

   - Зорг? Что ты сделал?

   - Ты не хочешь вернуться ко мне добровольно, поэтому я пытаюсь вернуть тебя силой. Всё просто, Церебрал…

   - Ответь мне, где я?

   - Это мои владения! Благодаря тебе я не могу пока перейти в мир живых, и поэтому ты умрёшь здесь!

   Зловещий голос Зорга звучал в голове Церебрала, и его эхо отдавалось в его висках оглушительным стуком. Он не заметил, как сознание его померкло, но лишь на мгновение, а потом оказался в совершенно другом месте.

   Тьма рассеялась. Воин увидел чёрную бездну, далёкие стенки которой скрыты за чёрными тенями, а из невидимого купола льётся вниз едва заметная полоска света. Она освещает чёрный пол, на котором друг напротив друга стоят два силуэта. Первый – совершенно прозрачный, безликий, с тонкими конечностями и большой синей точкой в груди, которая заметно пульсировала при кажом вздохе. Второй почти сливался с чернотой окружающего. В его чёрном совершенно непроницаемом теле мерцала едва заметная синяя точка, которая то и дела мигала, то сжимаясь, то расширяясь.

   Точка в груди силуэта чёрной Зорговой души вдруг стала пульсировать слишком интенсивно. Она выпускала сотни нитей, которые, словно змеи, расползались по силуэту, заполняя его. Эти нити мерцали. Дирей насторожился, хотя и не знал, для чего все эти манипуляции. В то же время, сам не пытался ничего предпринять, а только наблюдал.

   Тем временем от мерцающей точки отходили всё новые голубые нити. Яркие, беспрерывно мерцающие, они доходили до самых ступней Магистра и застывали там, щупая безжизненную твердь Окружающего. Другие в это время продолжали заполнять чёрное нутро заклинателя, и уже совсем скоро тёмный силуэт Зорга, почти слившийся с этим пустынным коридором, был опутан паутиной цвета драгоценной маны. А потом всё застыло. Дирей не знал, что будет дальше. Но он прекрасно понимал, что что-то обязательно должно было произойти, иначе зачем Магистр Тьмы тратил столько времени на создание этой паутины? Он ждал, затаив дыхание глядя на неподвижный силуэт. И в эти короткие мгновения воину казалось, что он готов ко всему. Готов, как и раньше, отразить любую атаку, парировать любой удар – стремительный взмах меча или могущественное заклятье. Так думал он, потому что считал, что это место, такое мрачное, холодное, и совсем безжизненное, ничем не отличается от мира живых, который прекрасно ему известен. А раз он знает законы схваток в Мире Живых, значит, и здесь сумеет одолеть врага. Так думал он, и потому ждал, не ожидая встретить ничего такого, что было бы ему незнакомо…

   Внезапно десятки тонких нитей, опутавших тело Зорга, исторгли томившуюся в них энергию. Эта энергия – сила, заключённая в Мане – на ходу сливаясь в большой единый бурный поток бесконечной силы, потекла по безжизненной глади Окружающего, как бурная неуправляемая волна, которая поднялась из большой воды, встревоженная ветром. Дирей вдруг понял, что находиться сейчас на самом гребне этой волны, и что его хрупка лодчонка вот-вот даст течь, и что вряд ли, имея в руках всего пару вёсел, он успеет вывести своё прогнившее корытце из этого шторма, ведь напарника смыла густая пена ещё, когда этот могучий вал почерневшей вдруг воды только-только набирал силу. И от этой мысли всё его нутро вдруг сжалось от нестерпимого холода. Он видел энергию, бушевавшую внутри этого потока. Видел искры: яркие, они возникали, и тут же пропадали, на мгновение ослепив Дирея. Видел, что поток энергии не стоит на месте, а движется прямо на него. Встревоженное, возбуждённое внезапно возникшим испугом сознание твердило ему: назад, скорее, в сторону, прочь. Беги, пока можешь! И, поддаваясь этому инстинкту, он готов был бежать, но тело уже не слушало привычные команды. Сейчас у Дирея не было его ТЕЛА, у него был лишь дух, который просто не мог расслышать команд. Их встревоженный разум посылал телу, которое видел. А между тем, это тело воспринимало лишь голос сознания. Но Дирей не знал этого, и не понимал, почему тело отказывается идти, когда разум требует этого. А между тем волна непокорённой энергии становилась всё ближе, и напряжение в сердце воина нарастало.

   - Ну, давай же, иди! – в панике произнёс он. Безвольное прозрачное тельце – безликий дух – мгновенно повиновался, и отскочил в сторону. Но слишком поздно. Всего нескольких мгновений не хватило духу Дирея для того, чтобы оказаться в безопасном месте. Волна неуёмной тёмной энергии коснулась прозрачного тельца. Это прикосновение воин почувствовал мгновенно: мощная вспышка боли поразила всё его теперь уже настоящее тело. Весь он с головы до ног оказался словно бы пронизан десятками остро отточенных пик. От этой боли свело мышцы, да и сознание уже не могло работать так быстро, как раньше. Сначала его голову как будто опустили в воду, затем заткнули нос и рот ладонями. И только глаза какое-то время оставались открытыми…. Дирей продолжал ощущать боль, но она как будто бы притупилась. Казалось, боль эта для воина не имела сейчас никакого значение, потому что он парил сейчас где-то в своём пространстве, куда распахнуты ворота лишь для него одного, не подозревая о том, что очень скоро его сознание усилиями Зорга вновь будет погружено в спокойный и безмятежный сон. Долгим он будет, или нет, покажет время…

***

- Опоздали! Зорг слишком быстро расправился с нашим Хранителем! Надо возвращать Дирея. Но Зорг ещё слишком силён. Пока Церебрал отошёл не слишком далеко от него, Зорг найдёт своё дитя. Наблюдай за Церебралом, Пакром! Когда он будет на достаточно расстоянии, мы нанесём удар!

***

Церебрал проснулся от холода. Сел на траву. Огляделся. И не мог понять, вернее, не помнил, что заставило его лечь здесь и уснуть прямо посреди дороги? Ведь он ощущал такую бодрость. Странным показалось и то, что магистр совершенно не понимал, сколько ему еще осталось до встречи с демонами. Вопросов было много. Вопросы требовали ответа. Но как найти ответ, если все твои собеседники – это вековые дубы да стройные осины. Они шумят только, если ветер подует на листву. А если бы и научил, дар речи не прибавил бы им мудрости. И только Зорг мог удовлетворить любопытство магистра. Но он молчал. Скорее, он приходит только тогда, когда считает нужным и говорит только то, что, по его мнению, нужно Церебралу.

   Перед глазами Церебрала лежала узкая извилистая тропинка, выстланная мхом. Справа и слева, утопая в зарослях травы и кустарника, росли деревья. Их широкие ветви разрастались иногда настолько, что, перекрещиваясь друг с другом, образовывали причудливые арки, отбрасывая приятную тень. И временами росли так низко, что, чтобы не зацепиться головой за ветку, Церебралу приходилось, склоняться перед ветвями. Иногда гордые деревья отвечали ему, шевеля ветвями. Листья имели форму капли, иногда вытянутой, иногда чуть приплюснутой. Они осыпали древесные ветви, защищая от солнца грубого вида кору и растущие поблизости грибы, ягоды, и просто цветы, которые не могли находиться на открытом солнце. Кустарники же росли отдельно. Путник то и дело останавливался возле них, и набирал в ладонь пригоршню - другую ягод. Это была его пища, конечно, не самая сытная. Но если в течение дня понемногу подкрепляться, то к вечеру, глядишь, и чувствуешь насыщение. Церебрал воздел глаза к небу - солнце источало жар, поднявшись на самый купол небес. Значит, до вечера было ещё далеко, а он ещё толком не понимал, в правильном ли направлении он идёт. И при себе у него нет никакой карты, и только острые пики горной цепи, заснеженные вершины которых загадочно сверкают, то и дело пуская в глаза солнечных зайчиков, привлекают внимание. И подсказывает – он идет верной дорогой. Церебрал решил не сходить с тропы, потому как других знаков, кроме как этот, у него не было.

   Тропа эта не имела никаких ответвлений. Чётко вела его к намеченной цели. Золотистый мох шуршал под ногами. Глядя на его неширокую полоску, Церебрал послушно поворачивал каждый раз, когда полоска загибалась. В тех местах, где деревья слишком близко подходили к тропе, дорогу магистру преграждали слишком сильно разросшиеся корни. Часто эти корни оказывались закрытыми наросшим на них мхом. Замаскированные, они представляли для редкого путника большую опасность. Не видя перед собой препятствия, гном или человек мог запросто упасть. Для эльфов же подобное не являлось сюрпризом: все они хорошо знали Девственные Леса и их окрестности, кроме того неплохо ориентировались на местности. И даже оказавшись в месте, в котором никогда не был, эльф мог запросто отыскать на земле прикрытые мхом коренья. Валуны встречались реже, да и заметить их было намного легче, чем корни. В отличие от них, валуны не припадали к земле так сильно. Их запросто мог разглядеть как человек, так и гном.

   Церебрал хоть и не принадлежал к славному роду лесных обитателей, но всё же глазу его удавалось различить тщательно укрытые мхом древесные отросты, преграждающие путь, и предусмотрительно обходить их стороной.

   Всё это время, утаптывая отмершие листья мха и, тем самым, приближаясь к заветной цели, Церебрал ожидал услышать голос Зорга. Хотя казалось, что в его советах магистр уже больше не нуждается. И он услышал, но лишь тогда, когда уже потерял всякую надежду на то, что Зорг объявиться.

   - Церебрал, ты вернулся! Я смог вернуть тебя!

   - О чём ты говоришь? – речь Создателя была малопонятна магистру. Должно быть, он не знал чего-то. Того, что знал Зорг, и именно это «что-то» позволяло ему говорить сейчас о неком возвращении Церебрала.

   - Конечно, ты не мог знать. Боги Благоземья снова предприняли попытку вернуть своего Хранителя, но у них ничего не вышло. Я изгнал его душу из твоей плоти, и поэтому ты теперь снова со мной. Ведь твой разум дремал в теле, пока им управлял дух Дирея.

   - А как он оказался в моём теле?   

   - Благодаря нему я создал тебя.

   - Как?

   - Я крайне нуждался в тебе, Церебрал.

   - Как ты меня создал?

   - Тот, кто теперь стал частью тебя, очень мешал мне…. Он не только препятствовал осуществлению моих целей, но, кроме этого, лишил жизни моего брата, Сметта. Я очень хотел вернуть его к жизни, и поэтому был вынужден прибегнуть к хитрости.

   Церебрал молчал, но в голове его кружилось столько мыслей, что, казалось, хватило бы на несколько увесистых томов Книги Древних; всё, что он услышал сейчас, казалось магистру странным. И именно поэтому ему трудно было принять всё то, что рассказал ему Зорг.

   - Церебрал, ты не доверяешь мне?

   - Я… Я не знаю…

   - Что тебя смущает? Отбрось прочь все сомнения, и просто поверь в то, что говорю я. Ведь я тебя создал! Я твой хозяин! - Голос в сознании Церебрала снова стал властным и сильным. Пропали те заботливые нотки, которым магистр поначалу доверился, и Зорг снова начал в чём-то убеждать магистра. Но теперь он уже не был готов так безоговорочно доверяться всему тому, что говорил ему Хозяин. В его душу уже закрадывалось какое-то сомнение. Робкое, и совершенно непонятное, оно отталкивало Церебрала от Зорга.

   - Ответь мне, Церебрал, - продолжал допытываться Зорг, - Ответь, в чём причина твоих сомнений, и я развею их в один момент.

    - Всё, что ты сказал мне, - Церебрал, наконец, решился открыться Хозяину – неприятно и непонятно для меня.

   - Ну, это скоро пройдёт, когда ты сам научишься проделывать подобное! – заверил Зорг, и тут же добавил – Главное, что ты доверяешь мне, ибо я – твой хозяин. И ты должен слушать только меня!

   Голос Хозяина – властный и сильный – наконец затих. Церебрал глубокое, медленно затихающее напряжение и тревогу. А ещё он вдруг понял, что слаб как никогда. Большой и сильный, налитый горой мышц, сейчас Церебрал был не сильнее младенца. И казалось, призванный волей самого Пакрома лёгкий ветерок мог бы за считанные мгновения повалить его на землю. Сын Магистра Тьмы, мастер тёмной магии, Церебрал сейчас не мог даже стоять, и в изнеможении присел на траву. Какое-то время голос Зорга – точнее сказать, его эхо – ещё преследовал Церебрала. И каждый раз, слыша голос Хозяина, воин вздрагивал.

   Вскоре пропало и эхо. Но встревоженный разум Церебрала ещё пока не мог довериться тишине, вдруг до отказа заполнившей его, и ждал появления Голоса. И лишь, убедившись, что он уже больше не появиться, успокоился. Силы стали к нему возвращаться. На их восстановление потребовалась пара часов. После чего он мог идти дальше.

   Сколько уже прошёл воин по этой бесконечной, тропе. И сколько дней он уже бредёт к заветному форпосту и, главное, сколько ещё осталось брести – воин даже не догадывался. Но одно знал точно. Там, у заветных ворот его ждёт отряд голодный, и оттого свирепых демонов, готовых броситься в бой. И очень скоро эта сила будет в его власти….

   На секунду Церебралу показалось, что он так и остался стоять на том самом месте, где остановился. Причём, уже давно. Но как он мог заблудиться, если ни разу никуда не свернул?

   Какое-то время Церебрал шёл в тишине. Но вскоре, насладившись покоем, Церебрал стал впускать в своё сознание мысли. Вернее, они возникали сами собой в форме ведений, почти все казались воину нечёткими, размытыми, с небольшим количеством деталей, и поэтому сквозь них, словно через дымку сизого тумана, проступал однообразный пейзаж тропы, ведшей Церебрала к заветной башне Асур. Ведений было много, они шли друг за другом, лишь изредка обрываясь.

   - Элейм, принеси водицы…

   - Да, отец…

   Мальчик в свободной белой рубахе, которая явно была ему больше размера на два, сверкая пятками, бросился прочь из кузни. Его долго не было, и Дирей уже начал волноваться. Он даже уже хотел отложить незаконченную заготовку, и посмотреть, что случилось. Но тут вернулся Элейм. В полутёмной кузнице Дирей увидел большие широко раскрытые глаза своего сына – мальчик был напуган.

   - Отец! Там какой-то господин спрашивал тебя…

   - Скажи, что товар ещё не готов! – поспешно отозвался Дирей, поглядывая на сваленные в кучу готовые мечи. Неделя выдалась неудачной, и он заготовил намного меньше товара на продажу, чем планировал.

   - Отец, этот господин говорит, что он не по поводу твоего товара…

   Слова сына насторожили немолодого кузнеца. Он посмотрел в его глаза – в них по-прежнему жил страх – вздохнул, затем взял со стола у окна бывшую когда-то белой, а теперь не то чёрную, не то серую, обтёр ею пот со лба, и вышел во двор. Сын не обману. Во дворе действительно стоял какой-то господин. Он был хорошо одет – его тёмно –синий камзол, расшитый золотом, был небрежно расстёгнут, открывая шёлковую сорочку, расшитую серебром. Весь облик этого уважаемого господина указывал на то, что он может быть купцом, раз уж появился перед дверями его скромной кузницы. А если не кузнец, то, наверняка, хочет что-то купить…

   Размышляя, сколько золотых может принести ему этот господин, Дирей не заметил, как поравнялся с ним.

   - Как твоё имя, кузнец? – начал незнакомец довольно холодно.

   - Дирей… - своё имя этот здоровенный детина произносил с некоторым страхом и удивлением: его пугал не вид этого обеспеченного господина, ни его голос, ни даже речи, которые он произносил. А только глаза. На первый взгляд, вполне обычные, временами они наливались красным цветом – цветом крови, цветом пламени. Что это было, Дирей не знал, но сторонился незнакомца, и успокаивался только, когда тревожный огонёк пропадал. Но его собеседник этой тревоги не замечал, а продолжал говорить, как ни в чём не бывало.

   - Прекрасно, значит я не ошибся…

   - К вашим услугам, сир! Желаете кольчугу? Меч? Или, вам больше подходит оружие гномов – боевая секира?

   - Я же сказал мальчишке, что меня не интересует твой товар, - спокойно объяснил незнакомец.

   - К вашим услугам… - Дирей не нашёл ничего лучше, как раскланяться перед гостем.

   - Для начала позволь представиться. Моё имя Нагош.

   - Нагош? – Дирей подумал, какой матери пришло в голову назвать своего сына в честь Огненного Бога.

   - Да, да! Ты не ослышался, - заверил Нагош. – Я тот, кто заставляет пылать костры, кто зажигает пламя факела, свечи. Моё священное пламя приносит в ваши дома не только тепло, но и свет. И за это вы, смертные, прозвали меня Огненный Владыка.

   - Правда? – Дирей уже почти поверил сладким речам своего собеседника.

   - Правда…- снисходительно отозвался незнакомец, Назвавший Себя Нагошем. – Но здесь не моя плоть, а лишь образ, созданный силой магии: нам, богам, не дано посещать миры Смертных. Именно поэтому я пришёл к тебе, Дирей…

   Ведение оборвалось. Церебрал с разочарованием потёр голову руками, но ничего не смог поделать. Восстановить пустую ячейку в собственной памяти он был не в силах. Зато в его силах оказалось увидеть следующее ведение. Оно, словно испещрённая замысловатыми рунами новая страница драгоценной книги возникло перед ним через считанные секунды. И Церебрал увидел роскошь дворцовых палат, и искрящийся блеск. Бесконечные коридоры вмещали в себя столько золота, шёлка, и серебра, что ни один торговец не в силах был привести столько за один раз. Шёлковые шторы занавешивали не только окна, но и весели по бокам от дверных проёмов. Мраморные и просто деревянные, непременно украшенные позолотой, колонны виделись повсюду. Эти колонны – мраморные или деревянные, украшали замысловатые узоры, чаще, позолоченные. Изредка зодчие обходились и без этого, особенно, когда, вместо мраморного столба на подиуме возвышалась статуя Бога.

   В своём ведении Церебрал словно бы бродил по этим покоям, потому что, как ему казалось, он уже бывал здесь: вкушал запах диковинных ароматических свечей – благовоний, ощущал бархатную нежность шёлковых занавесей, слушал хруст паркета. Но за всем этим лоском баснословной роскоши таилось колоссальное напряжение. Напряжение, которого не испытывал никто, кроме него, ибо он, Дирей, отвечал за всё. В одиночку принимал решения, от которых зависела судьба целого народа. Эти стены, манящие своей красотой, были для него чужими, как и ноша, внезапно свалившаяся на простого кузнеца вместе с появлением в его доме незнакомца, решившегося назвать себя именем Божественного Властелина Огня!

   Это ведение оборвалось так же внезапно, как и предыдущее, оставив Церебрала в растерянности. Он попытался сообразить, что кроется за этими картинами, вдруг всплывшими из самых недр его памяти, но не успел, потому что помимо его воли в сознании вскрылась следующая ячейка, представив на обозрение безропотному зрителю новое ведение.

   …Они были близки к победе как никогда. Сметт зажат и напуган, потому что его армия таит на глазах при первом наступлении армии Благоземья. Магистр Тьмы ослаб, силы его на исходе, и он уже больше не внушает тот благоговейный трепетный страх, какой возникал у славных обитателей Серединного Королевства при одном только упоминании о Магистре.

   Но Дирей знал: не стоит недооценивать противника. Поэтому к решающей схватке со Сметтом, которая должна была стать последней, Дирей готовился основательно. Покинув дворец, он отправился в казарму, где за кружкой пива обсудил со своими воинами план предстоящей битвы…

   …Всё шло по плану, но Дирей не хотел радоваться раньше времени – боялся спугнуть удачу. Но пока пехотинцам удавалось удерживать внимание демонов на себе, отвлекая внимание от конницы, которая неторопливо продвигалась к Магистру Тьмы, который всё это время прибывал в полной уверенности, что находиться под защитой тысяч демонов.

   Но это ещё далеко не всё. Пока демоны будут увлечённо сражаться с пехотинцами, правителю вместе со своими воинами предстоит непростая схватка. Сметт – очень сильный противник…

   …Сметт в ярости швырял в землю одну за другой ослепительно яркие молнии, но одна из них не попала в цель. Дирей и его воины ловко уворачивались от метеоров, несущихся на них, казалось, с самого Пантеона. Какое-то время это забавляло Сметта: он даже вошёл в азарт и с увлечением пытался попасть хотя бы в одного воина. Но его хватило ненадолго - скоро Сметт начал злиться и ожесточённо швырял молнии в людишек, копошившихся у него под ногами. Одна из них, всё же, угодила в цель; услышав раздавшийся за спиной глухой стук падающего тела, Дирей очнулся. Тревога, в тот миг прокравшаяся в его сознание, заставило сердце биться чаще, и его лихорадочный стук, отчётливо различимый в груди, гнал кровь по жилам, словно погонщик, решивший загнать в хлев всё стадо овец, мирно пасущихся на лугу.

   - Выжидать больше нельзя! – решил Дирей. – Пора действовать, а то этот исполин нас всех тут поодиночке перебьёт!

   Дирей приказал своим воинам собраться вместе. Затем сам правитель создал и накрыл себя и других воинов защитным прозрачным куполом, созданным из мощных сгустков энергии, которые ограждали отряд от всякой опасности. Прочность купола сразу же решил проверить Сметт. Он метал в энергетическую полусферу молнии одну за другой, от чего купол только сотрясался, не пропуская к воинам стрелы, созданные тёмной магией. А пока Магистр Тьмы безуспешно пытался пробить защитный купол, воины, спрятавшись под ним, создавали мощное заклятье, которое, по замыслу Дирея должно было сильно охладить пыл исполина. Для этого им нужно было сконцентрировать свою энергию в одной точке. Мана потекла по жилам, собираясь со всех уголков, подгоняемая разгорячённым сердцем. А когда её собралось достаточное количество, сердце погнало её в желудочки. Собираясь там, Синяя Вода концентрировала свою силу, и в назначенный час эта сила выплеснулась наружу в виде длинного бесконечно яркого луча, бившего вверх, к самому потолку прозрачной полусферы. Так, один за другим, внутри защитного полукруга появились три луча, скрещённых под самым потолком. Они отдавали свою энергию большому голубому шару, который, накапливая энергию, разрастался, превращаясь в светящийся метеор. И когда он достаточно напитался божественной энергией Синей Воды, Дирей снял купол. Сметт заметил это, и хотел метнуть молнию в своих маленьких воинов, которые, как назойливая мошкара, всё это время досаждали ему, но не успел. Едва только защитный полог был сорван, Дирей силой мысли метнул метеор в противника, силясь попасть в голову. Коснувшись широкого лба исполинского уродца в обличии ожившего мертвеца, шар лопнул, выплеснув на врага всю энергию, томящуюся в нём. Вся она выплеснулась Церебралу прямо на лицо, мгновенно обожгла мертвенно белую кожу, и стала медленно перетекать на глаза. Прикосновение Дирея оказалось горячим настолько, что, вскричав от боли, исполин рухнул, подмяв под свою тушу несколько десятков воинов. Всё это время боль не утихала, а только усиливалась. Сметт продолжал кричать, бить ногами и руками о землю, потому что чудесная энергия, посланная Диреем, уже успела переключиться на глаза.

   Дирей застыл на месте, молча наблюдая, как корчится, силясь отогнать от тела этот нестерпимый жар, магистр. Он знал: сейчас у него нет препятствий для того, чтобы добить беспомощного исполина. Дирей знал так же и то, что любой бы на его месте поступил именно так, но продолжал стоять, наблюдая за Сметтом со стороны. Что удерживало его тогда? Оцепенение? Страх? Или, какие-то тайные неведомые чары, пришедшие из Ниоткуда, мешали Владыке одним ударом покончить со злом, прокравшимся в райский мирок, обитатели которого сумели не перегрызть друг другу глотки из-за божественной синей воды, дарующей выпевшему её силу, ограниченную лишь его собственным воображением.

   - Правитель, Сметт поднимается!

   - Что?

   Дирей не сразу сообразил, что происходит. Но тут вслед за встревоженным голосом воина раздался рык. Правитель сразу понял, откуда идет устрашающий звук, и поднял голову – сверху на него смотрели светящиеся от ярости холодные глаза Сметта. Лицо его украшало алое пятно от ожога на пол лица – напоминание об удавшейся атаке Дирея.

   Сейчас Сметт был зол как никогда, и от злобы набирала силу ярость, которую он готов был хоть сейчас выплеснуть на человека. Дирей видел это по кровожадным зрачкам магистра, но постарался не выдать свой страх. А Сметт тем временем, стал осторожно наступать на троицу смельчаков, и при каждом его шаге дрожала земля. В целях предосторожности Дирей извлёк из ножен меч, спутники последовали его примеру. Но это не заставило Сметта остановиться, а лишь подзадорило во всю бушующую в нём ярость. Заметив блеск стали, магистр тьмы только ухмыльнулся.

   - Я уничтожу тебя, человек! – рычал Сметт, наступая на троицу. Он пока ещё ничего не делал, а только готовился к атаке, и Дирей мог пуститься в атаку, но не сделал этого – побоялся. Правитель осторожничал. Он понимал, насколько непредсказуем может оказаться Сметт: никто не знает, куда может увести его неприкрытая злоба, ибо он не управлял разумом – им управляла ярость.

   - Я уничтожу тебя!

   В костлявых пальцах Сметта появилась стальная рукоять остро отточенного клинка, чёрного как сама ночь. Дирею давно был знаком этот меч. Его лезвие не раз представало перед ним, так что кому, как не Владыке, не знать, что бронзовой здесь была только рукоять – тонкая, изящная, она была украшена черепами, которые искусный кузнец разместил и на рукояти, и на эфесе. А вот лезвие было совершенно особым. Его нельзя было почувствовать, но от его прикосновения по телу проходила неистовая дрожь, потому как из самой рукояти в виде тонкого, длинного, и совершено прямого лезвия лилась сама чёрная магия. Это был пучок света, чёрного, как ночь, мертвенно холодного, как просторы окружающего.

   Дирей бросил взгляд на меч, остановился. Двое других воинов, бывших рядом с ним, тоже застыли на месте.

   - Что это? – спросил один из них, плохо сдерживая дрожь в голосе.

   - Тихо!

   Три воина стояли, ожидая непонятно чего. Но какое-то тайное напряжение, жившее всё это время в их сердцах, подкрепляемое страхом, позволяло предположить, что этого «непонятно чего» следует остерегаться.

   - Следите за мечом! – приказал Дирей громким шёпотом, а в следующую секунду клинок ожил. Управляемый разумом Сметта, он вдруг стал извиваться, постепенно удлиняясь.

   - Что за…

   - Молчи! Забыл, с кем сражаешься?

   Удлиняясь, лезвие меняло форму. Из совершенно плоского оно превращалось в округлое, обрастая упругой, как резина, чуть влажной, покрытой мелкими чешуйками, кожей. Вскоре появилась и вытянутая морда с широкой пастью, снабжённая раздвоенным языком, и двумя рядами остро отточенных клыков.

   - Змей!

   Извиваясь в руке магистра, чудовищный ящер вытянул своё гибкое тело, и стал вертеть головой в поисках жертвы.

   - Что, страшно, Дирей? – проговорил Сметт насмешливо. Но Дирей ничего ему не ответил: в те короткие мгновения его голова была слишком занята сотворением образа. Он не собирался сдаваться, а значит, должен был приготовить достойный ответ заклинанию, которое сотворил Сметт.

   Собираясь со всех уголков его организма, мана перетекала в желудочки. А потом покинула тело, матерелизуя образ в сознании заклинателя.

   И тогда в воздухе возник дракон с перепончатыми крыльями, длинной гибкой шеей, и таким же длинным, тяжёлым хвостом. Тяжёлая голова с длинной вытянутой мордой выглядела уродливо и даже устрашающе благодаря шипастым наростам и чешуе, покрывающей всё его тело.

   Дракон с устрашающим рыком полетел на ящера. Змей зашипел в ответ. Затем, вынув длинный раздвоенный розовый язык, почувствовал запах врага и настороженно повернулся в сторону дракона. Пока тот приближался, прибывая в абсолютной уверенности, что змей не видит его, готовый нанести удар. Но змей уже ждал его. И, когда дракон уже снижался, чтобы впиться змею в толстую мускулистую шею, выбросил вперёд свою тупую морду с двумя маленькими разрезами ноздрей и схватил летучую бестию за ловко подставленную шею. Дракон закричал, замахал крыльями, стараясь вырваться из капкана, но змей уже держал его в прочных тисках. Дракон стал вертеть хвостом, хлеща ящера по морде. Тот зажмурился и разжал крепко сомкнутые челюсти.

   Получив свободу, дракон отлетел назад. Его огромная уродливая рана кровоточила, но не отняла у него прежней силы, гибкости, и скоростию Летучий ящер развернулся и снова полетел на змея, который снова был готов к атаке. И когда дракон уже приблизился, снова попытался схватить его, но летучий ящер поднялся чуть выше, позволив змею лишь схватить челюстями воздух. А пока его противник в растерянности искал дракона, тот изловчился и укусил змея. Затем тут же отлетел назад. Но змей, за мгновение почувствовав дыхание противника, выбросил в его сторону голову, снабжённую остро отточенными клыками прямо в удаляющегося ящера. Чёрный, немного влажный клубок быстро размотался и клыки вонзились в хрупкое перепончатое крыло. Хрустнули тонкие хрящи. Крыло тут же подогнулось, и само тело летучего ящера чуть накренилось, но всё ещё держалось в воздухе. Выпустив дракона, змей вернулся на место, свернув тело в гибкие, снабжённые каменными мышцами клубки. Дракон и его заклинатель – Дирей – точно знали, что ящер обязательно нападёт снова. И он не будет ждать подходящего момента…

   … Дирей вскинул над головой меч, и разрубил сверкающим божественным белым светом остриём воздух. Он целился в шею магистра, но промахнулся – Сметт успел отскочить. Однако заострённый конец задел невесомую цепочку медальона. Хрупкие звенья-кольца лопнули; цепочка рассыпалась, и медальон с выбитым на нём черепом рухнул на землю и раскололся надвое, словно глиняный кувшин. Сметт застыл на месте, не смея пошевелиться. За несколько мгновений кожа на его лице из мертвенно белой стала почти чёрной, и только глаза оставались ледяными. Он уже не шевелился; ужасный клинок выпал из разомкнутых пальцев. Добрая сталь со звоном упала на землю. Неподвижная туша змея превратилась чёрное пламя страшного клинка.

   - Ты убил меня, Дирей! – только и смог произнести Сметт, а потом рухнул на землю на глазах у изумлённых воинов. Не только Дирей, но и они могли видеть, как затем кожа на уже неживом теле обретает прежний оттенок, но душа – её прозрачный контур, отделившись от тела, медленно возносился ввысь – уже уходила в Умертвие.

   - Он мёртв? Да, правитель? – спросил один из воинов, сражавшихся вместе с Диреем. Правитель посмотрел на него, и ответил без тени сомнения.

   - Да, мы победили!

   Эта фраза, неосторожно брошенная Царственным Диреем, пробудила в сердцах воинов, бывших рядом с ним, целую бурю ликования. Они кричали, срывая с себя доспехи, а потом падали на землю. Дирей видел это, но не мог запретить им радоваться долгожданной победе. Но очень скоро станет понятно, что радость эта была преждевременной.

   В то время, пока воины ликовали, радуясь внезапной победе над Великим Злом, на месте схватки витал бурный ледяной ветер. Его бурные потоки, наверняка пригнал из своего Чёрного Замка сам Пакром, Хозяин Небес. Так думал Дирей, пока ветер не стал крепчать. Дирей едва держался на ногах. Страх уже закрался в его душу, но по-настоящему он разросся несколько позже, когда бурные ветры стали поднимать вверх предметы.

   Дирей не заметил, как эти холодные ветры посадили его на свою невидимую человеческому глазу ладонь, и подняли вверх. Всё это произошло так внезапно, что, оказавшись в центре серой воронке, собранной из потоков ледяного ветра, он даже не закричал. А когда понял, что ему уже не вырваться, и что воронка уносит его всё выше и выше, звать на помощь было уже поздно: ветер свистал так, что заглушал даже самый громкий крик. Оставалось только одно: отдавшись воле ветра, ждать, какую участь он приготовит Преславному Владыке.

   Воронка поднимала его всё выше и выше, погружая все вокруг во мрак. Наконец, он поглотил пространство целиком. И всё, что оставалось Дирею – неутихающий свист близкого ветра. Он слушал его, пока в воронку не проник свет. Щедрый пучок его разлился над головой Дирея, он подставил ему лицо, чтобы попытаться разглядеть то место, где оказался, но внезапно ветер стих. Дирей насторожился, прислушиваясь. Тишина, окружающая его, пугала, но гораздо более сильный страх вызывало ощущение полной неизвестности.

   Он стоял, слушая мёртвую, торжественно-спокойную тишь, не смея пошевелиться, но в один момент эту тишину оборвал голос, заставивший правителя вздрогнуть…

   Проторенная редкими путниками, неширокая тропка проступала сквозь кадры ведения, и он шёл, глядя на ведение и на дорогу, и даже сумерки, внезапно заставшие Церебрала посреди пути, оказались не в силах остановиться. Он шёл, а воображение рисовало ему новые и новые картины…

   …Дирей?

   - Кто это? Как я сюда попал?

   - По моей воле, Первый Хранитель!

   - Зачем… я тебе нужен?

   - Ты ещё не понял? Чтобы вернуть того, кого ты убил!...

   Открыв глаза, он увидел перед собой лицо, закрытое плотным капюшоном, из-под которого выглядывали только глаза – два ярко-красных огонька.

   - Кто ты?

   - Моё имя Зорг. Я – твой создатель! Добро пожаловать в этот мир, Церебрал!

   - Создатель?

   Глаза, светящие, словно два далёких факела, сузились, и в тишине послышался лёгкий смешок – покорность воскрешённого Сметта ему понравилась. Значит, всё удастся, и Великое Зло получит Синюю Воду!

   Насладившись своим созданием, Зорг произнёс.

   - Очень скоро ты отправишься в долгий путь, а пока ты должен копить силы, Церебрал.

   - Моё имя Церебрал?

   - Да…

   - А в какой путь?

   - В своё время ты узнаешь всё, что нужно.

***

… Зорг часто появлялся в странной комнате, совершенно тёмной. На широкий деревянный стол из отверстия в потолке лился скупой пучок света, рассеивая сумрак. И каждый раз Церебрал ждал, что он подойдёт, и скажет – пора собираться в дорогу. Но всякий раз у него находились более важные дела. Часто он беседовал с кем-то; Церебрал видел, как говорящий приходил в чёрные чертоги – Зорг называл его Смертушем – и даже несколько раз успевал разглядеть его облик, всегда одинаковый и неприметный. Перед человеком в развивающемся чёрном плаще и капюшоне, плотно надвинутом на лицо, стоял невысокий стоптанный старикашка с бледной кожей, плотно обтягивающей хрупкие кости. Его маленькая голова покоилась на короткой шее, торчащей из тощего тельца, которое, казалось, мог сдуть лёгкий ветерок.

   - Мне нужно больше душ мертвецов, Зорг. Старшие Боги изгнали меня из Пантеона!

   - Как они узнали о нашем союзе?

   - Не надо было осаждать Благоземье полчищами демонов, Зорг!

   - А может, это ты им рассказал, а? Почти десять лет я сидел спокойно – мне и Церебралу нужно было накопить силы.

   - Ты прав, я сознался! Но только после того, как Боги сообщили, что видели всё при помощи Ока Весов!

   - Они наблюдали за тобой?

   - Похоже на то…

   - Ладно! Теперь я буду оставлять тебе больше свежих мертвецов…

   Зорг и Сметт часто беседовали, но иногда Создатель беседовал ещё кое с кем. Церебрал не был в состоянии даже объяснить, кто это был, ведь даже отдалённо его собеседник не напоминал человека. Он никогда не приходил в чертоги. В чёрной комнате появлялся лишь его образ, выброшенный на скрытую под чёрной тенью стенку небольшим позолоченным медальоном на груди магистра. В определённое время этот медальон светился волшебным голубым свечением, и тогда Церебрал мог разглядеть устрашающий узор, выбитый на нём – череп с кровожадным оскалом. Увидев свечение, Зорг направлял медальон на стену, и мгновение спустя на ней появлялось изображение странного существа. Одно большое огромное лицо, заключённое в чёрной стене. Казалось, оно срослось с пространством, но при этом было живым и обладало способностью говорить. Шевелились не только губы; глаза, брови, мышцы лица – всё отвечало за передачу эмоций.

   - Какие новости, Зорг?

   - Мне не удалось выкрасть ману, Повелитель! Проклятые Хранители всё расчитали: они взяли в союзники человека!

   - Так что тебе помешало с ним справиться? В твоих руках и в руках твоего брата была бессчётная армия мертвецов! Кроме того, ты можешь пополнять силу из недр окружающего. Ответь, что помешало вашей победе?

   - Не знаю… Сметт мёртв, но я забрал этого человека к себе. Потом переселил его душу в тело Сметта, и воскресил…

   - А сам, что, боишься выходить против Смертных?

   - На воскрешение ушло много энергии, Повелитель!

   - Никогда не думал, что ты так глупо распорядишься своей силой.

   - Не беспокойся. Окружающее дарует мне новую силу!

   - Думаешь, успеешь восстановиться?

   - Да! А пока Церебрал будет прикрывать меня, добудь мне синюю воду!

   Беседа заканчивалась, и чудесный медальон гас, а с ним со стены пропадало изображение Повелителя. И в такие минуты Церебралу очень хотелось спросить, с кем разговаривал Зорг, но всякий раз он отговаривал себя. Но однажды он, всё же, рискнул.

   - С кем ты сейчас разговаривал, Хозяин?

   - Понимаешь, Церебрал. Это существо повелевает мной.

   - И поэтому ты называешь его Повелитель?

   - У него есть ещё одно имя – Великое Зло. Это существо никогда не покидает своих чертогов, ибо его плоть – просторы Окружающего. Оно питается энергией Хаоса.

   - А почему ты подчиняешься этому… Великому Злу?

   - Повелитель должен оказать мне одну услугу, а взамен я должен принести ему кое-что…

   - Что именно?

   - Синюю Воду… И очень скоро ты поможешь мне добыть её…

   - Да, Хозяин!

   Церебрал хотел задать Зоргу ещё несколько вопросов про странного Повелителя, но тот слишком быстро ушёл, оставив Церебрала наедине с собственными мыслями.

***

   - Смотри, Пакром! Наши усилия не пропадают даром!

   Пакром заёрзал в глубоком удобном кресле.

   - Думаешь, дух Дирея укрепляется в нём?

   - Безусловно, Пакром! Видишь, воспоминания из жизни Дирея перемешиваются с тем, что пережил Церебрал!

   - Думаешь, он может быть нам полезен уже сейчас?

   - Да. Нужно лишь подтолкнуть его мечущийся разум в нужную сторону, пока Зорг вновь не вернул тёмную душу в воскрешённое тело!

***

Поток воспоминаний оборвался. Теперь Церебрал мог отчётливо видеть, куда идёт, и даже получил возможность полюбоваться ночгыми видами. Кроваво-красные разводы, перемешанные с золотым свечением, возвещали о восхождении солнца под купол небес. Пройдёт совсем немного времени, и его яркое свечение сорвёт с небесного купола чёрный непроницаемый полог, заботливо наброшенный прекрасной девой ночи, юной Тайнией, и небо снова станет голубым.

   Сколько сотен шагов уже прошёл, и сколько ещё осталось пройти? Его взор был направлен на горную цепь, скребущую небесный купол своими острыми зубцами, на вершинах которых блестел свежий снег – единственный ориентир, бросая неуверенный взгляд, на который, Церебрал убеждался, что тропа ведёт его по верному пути.

   Он шёл, слушая только спокойный шелест далёкой листвы, и звук собственных шагов, но внезапно в его сознание снова прорвался голос.

   - Кто ты? – голос был настойчивый и требовательный, так что Церебрал не смел ослушаться. – Скажи мне, и, в первую очередь, самому себе! Время выбирать, кто ты – Церебрал или Дирей?

   - Но как мне выбрать, ведь оба они внутри меня! – Магистр сам обалдел от того, что случайно сорвалось с его губ, но иначе сказать было просто нельзя. В нём действительно боролись две личности: тёмная и светлая.

   - Выбери ту, что ближе тебе…

   - Я Дирей! – ответил Магистр, теперь уже, без тени сомнения в голосе.

   Видимо, этот ответ показался его собеседнику исчерпывающим. Выслушав его, собеседник, ничего не ответив, скрылся из его сознания. А магистр, убедившись, что в его сознании нет больше никаких голосов, кроме его собственного, продолжил путь. Некоторое время ему ещё пришлось смотреть на наскучивший однообразный пейзаж, но потом на горизонте возникла широкая поляна, на которой, щедро поливаемая ослепительно ярким солнцем, возвышалась стена. Несколько высоких башен с площадками для лучников и, конечно же, огромные ворота.

   - Вот он, Асур!

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Элейм и его люди шли домой с позором, потому что проиграли. Они оказались слабее, но только пока. Пройдёт совсем немного времени, и Элейм отомстит Владыкам за павших воинов.

   Громкий звук донёсся до лучников на башнях. Они стали кричать копейщикам, дежурившим у самых ворот. и те лихорадочно начали нажимать рычаги, приводя в движение старые заржавленные механизмы. Длинные цепи поднимали вверх массивные ставни, воткнутые в прочные пазы. Копейщики торопились – они знали, что у ворот ждёт ни одинокий путник, ни расчётливый купец, а сам владыка.

   Наконец, ставни были убраны, и ворота распахнулись. Элейм увидел огромную толпу, выстроившуюся по обеим сторонам узкой улочки. Юноши и девушки держали в руках венки. Они даже не выкрикивали приветствий, когда жеребцы послушно повели своих наездников через ворота, а только смотрели на растягивающийся строй. На павших, тела которых несли на щитах. И их было гораздо больше, чем выживших. А те, кто уцелел, шли с неприкрытыми ранами. На их лицах были боль и усталость. Горожане не могли долго смотреть в эти лица. Слишком много было в них страданий и боли от всего пережитого.

   Горожане провожали правителя до самых ворот дворца. И, наверное, пошли бы дальше, но суровые стражники за прочной оградой позволили пройти только правителю и его воинам.

   Здесь, в тихом уютном дворике, ограждённом от остального мира прочной изгородью, он отправил войско в казармы. Там они смогут поесть, отдохнуть, и прикрыть свои раны. Сам же отправился во дворец, вернее, в его подземные коридоры, где среди множества темниц затерялись крохотная комнатка – сокровищница. В этой каморке на шёлковой подушке лежит, дожидаясь своего часа, блестящий бронзовый шар – собиратель сил. И Элейм решил сменить на время богатое убранство королевских покоев на сырость, холод, и смрад подземелий, чтобы собственными руками извлечь из сокровищницы эту поистине чудесную вещицу. Вообще, он редко бывал здесь. Даже, когда взошёл на трон. И поэтому, едва в полутьме раздался шелест драгоценной мантии, развивающейся в воздухе, стражник опешил и, навострив алебарду, громко спросил, целясь в темноту.

   - Кто здесь?

   - Ты не узнаешь своего короля? Идём, откроешь мне сокровищницу!

   - Сокровищницу? Сию минуту, сир! Сейчас…

   - Прошу… - произнес он, когда справился с увесистой связкой ключей.

   - Благодарю… Э-э-э… Не уходи далеко: сейчас я кое-что возьму, и ты снова запрёшь сокровищницу…

   - Да, мой король!

   Царственный Элейм широким уверенным шагов переступил порог сокровищницы, держа на вытянутой руке дымящийся факел, заранее зная, что предстанет его взору. Едва свет истинного пламени Нагоша проник в крохотную каморку, что-то внутри у Элейма сжалось, а уверенность уступила место страху: в сокровищнице правитель увидел подиум, и шёлковую подушку… но вот чудесного шара на ней не было.

   Мгновение поколебавшись, правитель ощупал подушку, и даже приподнял её, и окончательно убедившись, что собирателя сил как след простыл, молнией выскочил из каморки.

   - Уже всё, Владыка Элейм?

   - Шара нет…- бледнея, сообщил правитель. Со страху он едва не уронил на землю факел.

   - Какого шара?

   - Собиратель Сил… Он пропал!

   - Как? Ведь я…

   - Стоп! – прервал он коротышку. – Рагнар сказал, что вернул шар на место после того случая… Почему же тогда в сокровищнице пусто? Плохо охраняешь, гном! – вдруг набросился он на стражника. – За что я тебе жалованье плачу? Отвечай, где шар!

   - Я… не знаю… - признался коротышка.

   - А кто знает?

   - Может, сир Рагнар?

   - Ты прав!

   Правитель немедленно покинул сокровищницу, и отправился в тронный зал. Переступив порог торжественный покоев, пропускал мимо ушей подобострастные речи служителей, и искал глазами только одного человека.

   - Где сир Рагнар? Найдите его! А когда найдёте – скажите: он нужен мне немедленно! – выпалил он, увидев вышколеного слугу.

   - Да, мой король!

***

Самодовольный человек повержен. И по этому случаю эльфы вместе с гномами праздновали общую победу: в шатрах было шумно. И

   до поздней ночи не гасли свечи – здесь рекой текло пиво, хмельной эль, и благородное вино.

   Но пока воины веселились, заливая в глотки хмель, Владыкам было не до отдыха. Закрывшись от чужих глаз в отдельном шатре, Омтель и Тор, устроившись за удобным столом, обсуждали, что делать дальше.

   - Думаешь, Элейм готовит ответную атаку? – спрашивал Тор, осушая тяжёлый деревянный кубок с пивом.

   - Не знаю… Он хоть и молод, но горд, и не станет терпеть поражения…- немолодой эльф стал задумчиво поглаживать холёную, почти шёлковую, гладко расчёсанную бородку.

   - Тогда, скорее всего, человек попытается доказать нам свою силу! – Тор стукнул кубком по столу, отчего невесомое, казалось, тело эльфа невольно вытянулось в струну. – Тем более, что с треском разгромили его армию.

   - Да, ты прав, почтенный Тор! Только, с чем же он выйдет против нас? Неужели найдутся среди его поданных смельчаки, готовые пойти вслед за своими сыновьями и детьми, которые уже мирно почивают в гостях у Смертуша?

   - Ты не знаешь людей, благородный Омтель… - проговорил Тор вдруг необычайно тихо. – Они ещё не на такое способны…

   - Что ж, я доверюсь тебе, почтенный Тор! – поспешил согласиться эльф. – Но мы не будем ждать Элейма и его войска, а сами нападём на него!

   - Как?

   - Разобьем лагерь на подступах к столице, и будем ждать возвращения короля под стенами Веленора.

***

После недавних событий в голове правителя их скопилось множество мыслей. И, первое, о чём подумал Владыка, было отношение к нему подданных. Что думают о нём люди, эльфы, гномы, проводившие его на битву, ожидая, что он вернётся с победой? Что испытывают они – разочарование, страх. Или, быть может, отвращение? Едва ли он, Царственный Элейм, заслужил большего, ибо он – недостойный сын своего отца – самого успешного правителя за всю историю Благоземья. Спустя столько лет Элейма продолжают сравнивать с Диреем – его имя надолго закрепилось в умах благодарных подданных. И, как прежде, его называют не иначе как «преславный». Это прозвище Дирей получил за своё умение разрешать конфликты и обходить стороной неудачи.

   Всё складывалось как нельзя лучше – мана помогала жителям Благоземья не умереть от голода даже в самые засушливые месяцы, когда золотистые колосья хлеба сгорали под палящим солнцем. А с ними падал урожай овощей и фруктов. Непримиримые народы гномов и эльфов Дирей заставил сложить мечи при помощи всё той же Синей Воды. В обмен на перемирие он предложил им неограниченный доступ к Колодцу Силы, и приказал убрать оттуда стражников, всех до единого. И даже война с Тёмным Магистром Тьмы, могущественным Сметтом не заставила подданных любить своего короля меньше, потому что он не только сражался в боях наравне со своими воинами, но сумел найти слабое место у непобедимого, казалось, Сметта, одним метким точным ударом навсегда отправив его душу в Умертвие. Но, убив своего заклятого врага, он угодил в сети его старшего брата, Зорга. Где теперь Дирей, и жив ли он? Этого не знают, думается, даже сами Боги.

   Многие думают, что эти создания помогали Дирею, иначе как объяснить тот факт, что владыке всякий раз удавалось обходить стороной любые неприятности, а если они вдруг возникали, мгновенно разрешать проблему самым неожиданным образом. Но, раз так, то почему в последний момент Божественные Обитатели Пантеона отвернулись от него? Почему позволили Зоргу забрать его с собой?

   Решение давалось, как никогда, трудно. Временами правитель даже пытался обратиться к холодным каменным статуям, надеясь, что его мольбы вдохнут жизнь в мрамор, статуи оживут и, сойдя с подиумов, соберут совет, после которого дадут правителю ответ. Быть может, так и случиться. Когда-нибудь. Когда-нибудь, но только не сейчас. Это решение примет он сам, без чьей-либо помощи.

   Элейм повернул голову в другой конец зала, и увидел запыхавшегося слугу. Он быстро шёл по ковровой дорожке прямо к трону. Владыка уже ни о чём не думал, а смотрел только на него.

   - Мой король! Мы не нашли сира Рагнара: мы обыскали весь дворец, подземелье, заглянули даже в казармы…

   - А домой? Вы были у него дома?

   - Да, мой король! Пришлось разделиться, но это нам не помогло – сира Рагнара нигде нет…

   - Куда же он мог запропастятся? Сбежал, гадёныш! Приведи ко мне Вессала! Он отпустил слугу, и погрузился в собственные размышления. Их прервал голос.

   - Мой король? – сдержанно поклонившись в знак почтения, высокий широкоплечий юноша в парадном камзоле.

   - Вессал! – произнёс Элейм, увидев перед собой застывшую фигуру сотника. – Ты хочешь помочь своему королю?

   - Да

   - Рагнар пропал, и унёс с собой ману. Возьми свою сотню, и разыщи его как можно скорее: собиратель сил нужен мне уже сейчас!

   Сотник отправился исполнять приказ, а правитель погрузился в долгое томительное ожидание. Мог ли он представить себе, что когда-нибудь будет ждать появления в своём тронном зале молодого сотника? Мог ли вообразить, что от него будет зависеть судьба целого народа? Но так случилось, что последние два дня он с волнением ждал возвращения своего сотника, ведь у него Собиратель Сил, драгоценный артефакт, заключающий в себе колоссальный запас маны.

   Элейм ни на секунду не сомневался в том, что Рагнар выкрал из сокровищницы драгоценный артефакт. Именно он должен был положить шар на шёлковую подушку и запереть прочный засов, но он не сделал этого. Сказал королю, что выполнил его приказ и что шар лежит на своём месте. Но зачем он это сделал? Ему очень хотелось вызволить из неволи Мергала. Только ради друга он пошел на этот шаг.

   Услышав скрип двери, правитель поворачивался, ожидая, что на пороге появиться сотник. К вечеру второго дня напряжение возросло настолько, что владыка уже не мог сидеть на месте, а всё больше ходил. Шансов на то, что в бой придётся идти без маны, оставалось всё больше. Всё должно было решиться в следующий день. Если Вессалу и его сотне удастся отыскать Рагнара, победа будет на стороне Элейма. Если нет - всё, что останется молодому правителю – это уповать на удачу.   

   Чутьё подсказывало ему, что к назначенному часу Рагнара не найдут, а значит, он должен собирать войско и сообщить своим подданным о печальном исходе прошедшей битвы.

   - Позвать ко мне писца! – скомандовал Элейм. Служитель появился перед ним, держа в руках небольшой складной столик с сиденьем, перо, чернильницу, и запас чистой бумаги. Поставив всё это у самого подиума, он быстро разложил столик, после чего извлёк из потайной полости, незаметной намётанному глазу, всё письменные принадлежности, затем, усевшись поудобнее, обмакнул в чернильницу перо, таким образом показывая свою готовность к работе. Элейм никак не ожидал такой прыти от немолодого служителя, поэтому заговорил лишь спустя некоторое время. Он говорил, взвешивая каждое слово, чтобы донести до своих подданных свою мысль максимально точно. Потому указ «оb nemedlenom nabore vol`nih najomn`ikav v rjadi karal`evskaj armi» был подписан только спустя несколько часов. И сразу после этого, не дожидаясь следующего дня, Элейм приказал глашатай зачитать сей документ. Собрав горожан на площади, служитель, не спешиваясь, зачитал указ, предварительно развернув свиток пергамента.

   «Ja, charstvenyj El`ejejm, pravit`el` Siridinava Karal`evstva I sapredel`nih zemel`, pavelevajy! V karotkij srok papoln`it` arm`ijy za schjot dabravol`n`ih najomn`ikav. Boj na bol`shih halmah praigran, I mi dalzni prin`at` novij boj. Vsja nadezda tol`ko na vas – zapasi man`I bil`I ut`erjan`i»

   Эти слова мгновенно разделили всех подданных на несогласных, и тех, кто решил вступить в ряды славных воинов королевства. Для тех и других натсупила Эпоха Без Синей Воды. Они поймут это позже. А пока будут лишь со страхом пытаться принять все, что происходит, достойно…

***

Утренняя прохлада отгоняла сон, но бодрость не отнимала у правителя гнетущей тревоги. Молча, и почти без движения, он смотрел на вымощенную камнем площадь, на которую уже ложился свет от солнца: ещё не слишком яркий, он согревал землю. Суровые сотники стали снимать шлемы и меховые накидки, и всё чаще щурились. На их лицах уже выступали капельки пота, а вот заготовленные заранее листы папируса оставались чистыми.

   Солнечные лучи были настолько горячи, что благородные сотники прятали лица за широкими ладонями. Его тепло добиралось и до балкона, с высоты которого правитель наблюдал за набором наёмников; несколько юношей уже приблизились к столам: лицо правителя осветила улыбка, но расслабляться было ещё рано. Правитель опёрся руками на ограду, и внимательно следил за дальнейшим ходом событий.

   А между тем на площади появлялись всё новые и новые желающие вступить в ряды наёмников. Какие мотивы движели ими в тот момент – это меньше всего волновало Элейма. Он даже готов был согласиться, что их прельстило удвоенное жалованье, и искренне радовался этому, понимая, что сумел пополнить войско ещё несколькими молодыми сильными пехотинцами.

   Элейм мог вздохнуть свободно – подданные не подвели его.

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ

– Асур совсем близко!

   Хранители обратили свои взоры на башни.

   - Как тихо… - прошептала Неясыть.

   - Ага… - согласился гном, держа наготове секиру. – Тихо, как у Смертуша запазухой, - проворчал он себе в бороду. Но Рагнар, Мергал и Догдар не спешили высказывать свои мысли. И, конечно же, присматривались к загадочному силуэту приближающегося форпоста, силясь увидеть во всём этом нечто такое, что настойчиво скрывалось от них.

   Они ничего не говорили. Но, так же как гном и эльф, считали это спокойствие обманчивым. Их прихода как будто кто-то ждал, но, услышав шаги, быстро ускользнул в укрытие и сидел там, дожидаясь подходящего момента. Демоны не ушли: они где-то здесь, они что-то затевают, и не говорили этого только потому, что скулы им сковала тревога. Тихая и почти незаметная, они сидела в самой глубине, дожидаясь своего часа, и потому Рагнар, Мергал, и Догдар почти не замечали её присутствия.

   Настороженные, Хранители приближались к воротам Асура, и каждый был готов в любой момент пуститься в бой, но сражаться было не с кем. Враг выжидал, терпеливо укрываясь в своём логове...

   - Демоны! – закричала Неясыть.

   Дети Смерти спрыгнули вниз на траву. Все они мгновенно обступили хранителей, и сразу бросились в атаку. Растерянные посланцы творца отчаянно отбивались. На каждого пришлось по два-три демона. Больше всех не везло тем, кто отважился нападать на гнома. Орлин рубил их своей секирой, не щадя ни своих рук, ни топора – отсекал головы, руки, пробивал грудь, беспощадно отправляя воинов тьмы назад в Умертвие.

   Неясыть оказавшись в кольце демонов, не могла воспользоваться луком. К счастью, на поясе у неё был небольшой клинок, и она отбивалась им. Но демоны напирали так, что она только и успевала колоть, как пикой.

   Рагнар и Догдар сразу избрали тактику защиты. Никто не размахивал мечом, пока на него не наступал демон. В результате перекошенные яростью пунцовые морды демонов мелькали перед ними одна за другой, и всякий раз воинам хватало нескольких мгновений, чтобы заставить противников упасть на траву…

***

- Вот они, демоны! – очень скоро в путешествии Церебрала настал момент, когда он смог так сказать. Приближаясь к Асуру, он вдруг увидел возле его зубчатых стен скопление алокожих, окруживших горстку воинов. Не колеблясь ни секунды, Церебрал уже бросился вперёд, готовый напасть. Но внезапно заметил, как от плотной толпы отделилась горстка демонов, и направилась в его сторону.

   Едва завидев их, воин потянулся костлявой рукой к поясу, где в подвешенных на прочной цепи ножнах лежал меч. Его стальное тело источало спокойную прохладу, но стоило Церебралу взяться за рукоять, сталь ответила ему теплом. И с этого момента меч готов был исполнить любой приказ Хозяина. Его чёрное, источавшее ужас, лезвие было готово принять любой облик, стоило только хозяину напрячь воображение.

   Но пока Церебрал просто ждал появления демонов с оружием наготове, желая обжечь их и без того горячую кожу источавшим смерть жалом. Демоны увидели его блеск, но ещё ничего не заподозрили – по крайней мере, так показалось Церебралу. И поэтому шли навстречу Магистру Тьмы, искренне надеясь, что сейчас он поможет им расквитаться с горсткой Смертных. Но всё обернулось иначе: едва демоны оказались на расстоянии удара, Церебрал незамедлительно взмахнул мечом, и один из демонов, тот, что был к нему ближе всех, рухнул на спину. Его грудь была рассечена ровной бороздой. И, если бы удар был посильнее, чёрное остриё раскроило бы демона пополам. Остальные демоны мгновенно поняли, что к чему. И уже не рвались к Магистру, так похожему на Сметта, их хозяина. Издавая кровожадный устрашающий рык, они отступил назад на безопасное расстояние, чтобы потом напасть снова.

   Церебрал наступал спокойно и уверенно, зная, что, сколько бы они не отступали, рано или поздно его чёрный клинок настигнет их. Это произошло гораздо быстрее, чем он мог себе представить, и занёс меч для удара. Лезвие, несущее в себе неиссякаемую чёрную силу Тьмы раскроило пополам сразу нескольких демонов. Ободрённый успехом, Церебрал ударил снова, и снова чёрный клинок с лёгкостью разрубил алокожих. Лёгкий успех добавил воину азарта, и он стал бить ещё интенсивнее. Раз, два, три – демоны падали один за другим, словно щепки, разрубленные остро отточенным топором, а Церебрал осыпал их ударами.

   - Идите ко мне…

***

   - Демоны! – воскликнул один из воинов. - Сир Элейм, там демоны! Что делать?

   - Что?

   - Вперёд, мои воины! – скомандовал Элейм. – Уничтожим этих демонов!

   - Владыка, но как же…

   - Это ловушка, как ты не понимаешь! Омтель думает, что я отступлю, но только не в этот раз!

   Элейм рванул поводья и помчался к воротам. Мечники и копейщики скромно шли позади. Замыкали процессию лучники, которых, к слову, было меньше всего.

   - Лучники, на башни! – скомандовал Элейм, когда оказался у самых ворот Асура. Пехотинцев и конницу он решил приберечь – пускай лучники сначала расчистят им путь.

   Едва лучники выстроились за каменными зубцами, демоны прильнули к стенам. Их было очень много, но пока никто из них не мог добраться до людей. И, пользуясь этим, лучники заряжали в луки стрелы.

   - Сир, может мы атакуем, пока демоны заняты лучниками? – вдруг предложил один из сотников, глядя на задумчивое сосредоточенное лицо правителя.

   - Что? – Элейм обдумывал предложение сотника, прикидывая, сколько воинов останется в колонне, когда конница и демоны сойдутся. Точнее, владыка прикидывал в уме, стоит ли сейчас выпускать за ворота воинов, но в отношении сложившейся ситуации это было почти одно и то же.

   - Всадники, за мной! – несколько копейщиков мгновенно подскочили к воротам, и при помощи прочных цепей и заржавленных механизмов, шестерёнки которых без помощи маны едва шевелились, поднимали прочные засовы. Ворота отворились, выпустив конницу, и тут же захлопнулись, преградив демонам дорогу в королевство. Оставшаяся по ту сторону стены конница под командованием славного Элейма, не останавливаясь, двигалась навстречу алокожим. Он скакал в самом центре, под надёжной защитой закованных в броню воинов. Его тело было прижато к гриве жеребца, а сам он, напряжённый, не сводил глаз с алокожих, силясь не упустить момент, когда они – всадники и демоны – наконец, сойдутся. Сосредоточенный на схватке, он, правитель, не мог ни видеть, ни слышать ничего вокруг себя. Ничего, кроме них, алокожих детей смерти, которые шли на бравую конницу, сбившись в огненный ком. Сколько их было, сказать трудно, но всё это скопище, отдающее невыносимым лютым жаром, одним только своим видом внушало страх у Владыки. Бояться было особенно нечего, ведь демоны не отличались превосходным телосложением, не было у них и брони, предохраняющей тело от ударов, а единственным их оружием были только клыки да когти. Почему же, тогда, им удавалось так долго держать в страхе целое королевство: ответ был очевиден – их было много, очень много.

   Ветер бил в лицо. Справа и слева доносился топот копыт, а впереди рос огненный шар. И наконец, наступил момент, когда он, Элейм, уже смог видеть лица демонов – уродливые, с навсегда застывшим выражением тупой безграничной ярости. Страх, проникший в его сознание правителя, мгновенно парализовал мыслительный процесс. Он нёсся на демонов, навострив копьё, и ждал. Столкновение было внезапным, но сильным, так что у Владыки даже захватило дыхания. А потом он увидел перед собой нелепые, плохо различимые фигуры демонов. Они натыкались на копья всадников, и даже не пытались увернуться. А кони топтали их ещё живые тела копытами. Так конница истребляла алокожим одного за другим, пробираясь кровавой дорогой смерти сквозь стройные ряды….

***

Демоны будто бы сами лезли под острые клинки. Воины разрубали их, как раскалённый нож – масло, только что извлечённое из погреба. Догдар, Орлин, Мергал, и Рагнар уверенно пробивались сквозь бессчётную толпу алокожих и, казалось, ничто не могло остановить их. Но так было не всегда…

   … Орлин прокладывал себе дорогу головами мертвецов – демоны будто нарочно лезли под лезвие - пока не увидел, что демон, которого он атакует, ведёт себя, не как это свойственно демонам. Они всегда с лёгкостью попадались под чётко поставленные удары гнома. Но тот, с которым коротышка дрался сейчас, был каким-то другим. Он улавливал любые движения врага и, был готов ко всему. А вот Орлин едва успевал уворачиваться от его стремительных рывков, и со страхом ждал, что будет дальше.

   После нескольких неудачных попыток атаковать, Орлин ушёл в защиту. Он не стал нападать, как это бы сделали его собратья, а, вместо этого, криво ухмыляясь, застыл, держа лапы наготове, и ждал…

   … Мергалу вдруг попался алокожий, по-настоящему сильный, старец не отчаялся. Он набросился на него, размахивая оружием вдвое интенсивнее, но это не действовало – демон, мелькавший перед его глазами, ловко уворачивался от всех его ударов, не пропустив ни одного, хотя при этом сам не нападал. Старец следил за ним, силясь угадать, что замышляет алокожий, и продолжал свои атаки, каждая из которых могла отправить его обратно в умертвие. Демон же не позволял мечу смертного хотя бы раз коснуться его тела, и делал с такой лёгкостью и непринуждённостью, что временами у старца возникало ощущение, что всё это он делает не всерьёз, а играючи. Почти так же, как бьют друг друга розовокожие отроки, впервые взявшие в руки деревянные мечи.

   Мерлгал пытался понять, чего его противник хочет этим добиться, но не мог, как ни старался. А между тем, демон снова и снова избегал ударов его меча. А потом вдруг, в очередной раз уклонившись, полоснул когтями живот старца. Мергал отступил, и острые когти демона оставили на его теле лишь неглубокий порез. Он не нанёс старцу серьёзных повреждений, но заставил быть осторожнее. Демон тоже не нападал, а всё ждал чего-то. Мергал смотрел на демона, демон смотрел на Мергала…

   …Храбрый Воин и Мастер Меча с самого начала не забывали об осторожности. Так поступил бы каждый, оказавшись в плотном кольце демонов. Алокожие нападали со всех сторон, норовя ударить и вбок, и в грудь, и в спину. А потому, для них не стало большой неожиданностью, когда демоны стали вести себя осторожнее. Первым изменение в поведении противников заметил Рагнар, когда не смог пробить защиту алокожего, и едва отбил внезапную встречную атаку. Когда же демон предусмотрительно вернулся назад, сотник вздохнул с облегчением, как будто только что отправил в умертиве сотню-другую демонов и, не поворачивая головы, обратился к Догдару.

   - Что у тебя?

   - Ничего нового… - отвечал мастер меча.

   Рагнар хотел ещё о чём-то спросить, но не успел: видно, Сын Смерти решил, что смертный отвлёкся, и не замечает его, а значит, он может напасть. Но сотник видел демона, и приготовился встретить его атаку таким же стремительным, точным, и невероятно сильным ударом. Молодой воин ждал, что этот демон, как и все, попытается повалить его на спину, но противник не собирался прыгать. Оказавшись от смертного на расстоянии, достаточном для удара, он обрушил на противника целую серию ударов. Ему изрядно досталось, прежде чем он смог отскочить, и ответить алокожему. Но тот увернулся от меча, стремительно несущегося ему навстречу. И тогда Рагнар предусмотрительно отступил – теперь он, который побывал в стольких битвах, уже не знал, чего можно ожидать от демонов. Такой вывод не вызывал в его душе ничего, кроме страха, но сотник не терял самообладания. В конце концов, не этот демон первый, не он и последний, и рано или поздно на его пути должен был встретиться противник, превосходящий его по силе. Вопрос лишь в том, сможет ли он преодолеть предел своего мастерства, и выйти из этой схватки победителем.

   - Ну что, Дитя Смерти, смотришь? Думаешь, что сможешь обхитрить меня? Что-ж, посмотрим…

   Они смотрели друг на друга, выжидая, пока кто-нибудь ни даст слабину, и ни не отвлечётся на мгновение. Всего лишь на мгновение, но этого мгновения будет достаточно, чтобы тот, на чьей стороне будет удача, добьёт противника одним единственным стремительным, мощным ударом…

   …Тиана По Прозвищу Неясыть давно забыла, что превосходно владеет луком - демоны как будто нарочно обступили её, не позволив пустить стрелу крохотные головы. А, поскольку коротким ножом Ночная Охотница владела плохо, то и число алокожих, обступивших её, не уменьшалось.

   - Пошли вон! –Этот возглас уже звучал не устрашающе. Один из демонов внезапно сделал выпад, готовясь зацепить эльфийку острым когтем. Настороженная, она мгновенно отскочила, держа наготове оружие. Демон недовольно прорычал. Уже через секунду подскочил вновь, чтобы вновь попытаться пронзить нежнуюплоть эльфийки своими острыми когтями. Неясыть уловила грациозное и быстрое движение демона. Вовремя отступив, сделала стремительный выпад. Короткий клинок вонзился демону в грудь; он прохрипел что-то неопределённое и, затихнув, рухнул к ногам изумлённой эльфийки. Она бросила короткий взгляд на поверженного и подняла глаза. Впереди неё уже стоял разъярённый демон, и со злобным рыком готовился отомстить за убитого собрата. Кинжал в руках Неясыти по-прежнему не казался эльфийке серьёзным оружием, но она стойко приняла вызов алокожего, который, не дожидаясь подходящего момента, мгновенно подскочил к ней, чтобы провести молниеносную атаку. Но Тиана отреагировала мгновенно, выставив вперёд кинжал. Короткий, но прочный и острый клинок вонзился прямо в живот демона. Он упал, корчась в предсмертной агонии. В это время на его месте появился следующий.

   - Чего смотришь, Дитя Смерти? Нападай! – кричала Тиана. Но демон только скалился, и кружился на почтительном расстоянии от воительницы. Это сильно раздражало эльфийку. Она уже готова была к тому, чтобы напасть первой, и только страх сдерживал её. - Да бей же, дьявольское отродье! – крикнула Неясыть, теряя терпение. Алокожий ответил рыком, навострил когти, а затем бросился к эльфийке. Тиана мгновенно поймала это движение алокожего, такое стремительное, такое неуловимое, и тут же отреагировала. Когда её кинжал, сверкнув клинком, просвистел в воздухе, демон уже готов был вонзить свои мощные когти в хрупкие плечи эльфийки. Но этому не суждено было случиться. Всего за мгновение до того, как Дитя Смерти сильным ударом должен повалить Тиану наземь, она вонзила остриё своего кинжала точно в грудь ужасному демону. Он умер мгновенно – клинок угодил точно в сердце, и обмякшее тело демона, мгновенно подалось вниз. Недлинное остриё кинжала не могло удержать его на весу. Алокожий подмял под себя тонкую хрупкую Неясыть, которая упала вслед за ним. Неподвижный, но ещё тёплый, он навалился на неё всем телом, и девушка сразу же прониклась отвращением к нему. Неясыть посмотрела в них, и ужаснулась. Сейчас жизнь вытекала из него, но глаза его всё ещё горели. Принцесса смотрела в эти глаза, такие большие, такие яркие, наполненные гневом, и её одолевал истинный неподдельный страх. Но, опомнившись, Неясыть попыталась выбраться из-под навалившейся на неё туши. Сделать это оказалось не так-то просто. Но, приложив немало усилий, она, потрёпанная, смогла встать. И приготовилась защищаться, но поблизости демонов не было. Должно быть, алокожие решили, что лучница мертва, и отправились искать новых жертв. Наверняка, они примкнули к группкам, атаковавшим её спутников – самое время помочь им. Неясыть привычным движением сорвала с плеча лук: тетива, как прежде, держалась на нём туго, и самое время опробовать её в действии. Девушка осмотрелась: за то время, пока она лежала на холодной земле, демонов не убавилось – все они разбрелись по окрестностям форпоста, атакуя защитников. Эти места были хорошо видны Неясыти. Как огнистые сполохи ужасных пожаров, они сияли вдалеке. Тиана всматривалась в лица, ища среди них знакомые, и вскоре нашла.

   - Я должна помочь им! – рука сама собой потянулась к колчану…

***

…Элейм двигался в центре своей конницы, протыкая демонов заострённым наконечником своего копья. Те, кто был ещё жив, но падал с раной в груди, оказывались затоптанными под копытами жеребцов. Владыка ждал конца.

   - За мной! – произнёс Владыка. И, пришпорив коня, бросился прямо в толпу демонов, приближавшихся к кучке всадников. Он гнал коня, точно безумный, и в этом им управляло только одно желание – расчистить путь для пехотинцев, томящихся по ту сторону форпоста.

   Правитель смотрел туда, где разрастался громадный алый сполох, сплетённый из десятков маленьких уродливых тел. Демоны уже видели своих палачей издалека, и поприветствовали их, показав клыки. Этот звериный оскал уже не пугал Элейма, а только подогревал копившийся в нём гнев. Он скакал, считая мгновения до столкновения, но просчитался –его копьё пронзило тело демона раньше, чем он предполагал. Проткнутое насквозь тело цвета разгорающейся зари рухнуло под копыта его жеребца. И он, безжалостно топча их, отправился дальше, нанизывая друг на друга кольца цепочки смертей. Владыка быстро оказался на другой стороне, и, остановившись, бросил взгляд на гору трупов, растоптанных копытами холёных жеребцов.

   - Всё, хватит с них! Назад, отступаем!

   Всадники погнали своих жеребцов к воротам. Остановившись у самых стен, правитель подал сигнал. Воины высыпали наружу, в самое пекло. Всадники же хотели спрятаться за стенами, но Элейм остановил их.

   - Нет, стойте! Останьтесь здесь.

   Кто-то из всадников что-то злобно прошипел, но звук его брани владыка не услышал потому что как раз в этот момент отдавал команду пехотинцам. Сотни, сомкнутые в плотные ряды, двигались гораздо медленнее стремительной коннице.

   - Вперёд!

   Сейчас Элейм прекрасно видел, как под градом стрел двигались его воины. Они ещё только наступали, но уже успели посеять здесь смерть. Они бесстрашно бросились навстречу растущей впереди них кучке демонов, держа наготове мечи да копья. А всего несколько мгновений спустя две эти кучи сошлись, и уже нельзя было отличить, кто здесь кто. Послышался звон стали, а затем хруст ломающихся костей. Копья и мечи одинаково хорошо пронзали тела демонов, но алокожих было слишком много. И когда погибали одни, на их место тут же вставали другие. Каждый мечник стоял против двух-трёх демонов сразу. Идущие позади лучники прикрывали пехотинцев, поливая алокожих сверху градом смертоносных стрел.

   Элейм, а с ним и его верная конница, с тревогой наблюдали за происходящим со стороны. И, как вскоре выяснилось, не напрасно…

***

Дирей, заключённый в тело Церебрала силой мысли стал создавать разнообразные заклятья. Все их преобразовывал чёрный клинок страшного меча Хаоса.

   Для этого емуне приходилось извлекать энергию из собственной плоти, как это было, когда он был человеком. Теперь сила была не в нём, а в клинке. Это воин понял спустя время, когда смог заставить чёрное лезвие скривиться и броситься на демонов гибкой извивающейся плетью. Сообразив, сколь мощное оружие столь безрассудно даровал ему Создатель, воодушевлённый Дирей продолжал практиковаться. На этот раз, он попытался придумать что-нибудь посложнее. Нужно было всего лишь чётко представить облик того, что должно в итоге получиться, а затем отдать мысленный приказ энергии, и направить её в руку, что сжимает меч….

   Церебрал-Дирей вскрикнул от мгновенной боли – в руку метнулось сразу слишком много энергии. Подобно лепесткам пламени, танцующим на просмолённом наконечнике длинного факела, она обжигала изнутри сначала плечо. Затем предплечье, но наибольшего пика сила её достигла только у кисти. А когда боль от мгновенного ожога утихла, воин увидел пред собой взвившегося в воздух змея. Чёрный, почти слившийся с землёй блестящей, покрытой крупными чешуйками и ужасной прозрачной слизью, вертел головой в разные стороны. Раз, другой, третий – и демоны в испуге стали расступаться, а это только веселило Церебрала. Он наступал, снова и снова позволяя своему змею поглотить демона. Но скоро змей наскучил воину, и он сотворил новое заклятье. На этот раз клинку была дана команда выплеснуть энергию.

   Уже привычный импульс прокатился по руке Церебрала.

    - Отправляйтесь в Умертвие, алокожие дети смерти! – прорычал он, вонзая чёрный клинок в землю. Дремавшая в далёких глубинах, невидимых взору смертного, энергия хаоса мгновенно выплеснулась наружу. Почва под ногами задрожала, вздулась, закачалась. Плохо понимая, что происходит, демоны в страхе бросились кто куда. Церебрала это ничуть не волновало. Он прекрасно понимал – мало кому из алокожих, находящихся поблизости, удастся улизнуть от его чудовищного землетрясения, потому что уже всего мгновение спустя почва стала буквально взрываться изнутри, вспыхивая отдельными участками. Груды земли выбивало изнутри, и на месте взрывов оставались огромные воронки. Те, кто попытался бежать, оказались опрокинуты взрывной волной и присыпаны землей, остальные же погибли мгновенно.

   Ещё долго Церебрал стоял на одном месте, оглядывая место чудовищного побоища. Место битвы было завалено телами, но впереди ещё оставались алокожие, и он отправился дальше. Сколько ещё мертвецов способен оживить Зорг?

   … Демоны каким-то образом узнали, что он уже не на их стороне, и приготовились атаковать. Но Дирей не стал ждать, пока они подойдут поближе, или пока навострят свои клыки. А просто представил себе мощный взрыв, а когда энергия подступила к разогретой теплом руки рукояти, вонзил чёрный клинок в землю.

   Новый взрыв был таким же мощным, и таким же действенным. Но впереди всё ещё оставались демоны, и Магистр Тьмы со светлой душой Властителя зашагал вперёд, держа наготове чёрный меч. Но, уже, подбираясь к красному сполоху, сотканному из алокожих детей смерти, он насторожился. Было в этой кучке что-то необычное. Вроде бы, там блуждали демоны, а значит, их обязательно нужно истребить, но что-то мешало Церебралу. Что –то заставляло его усомниться. Он приближался к сполоху, и всё время присматривался… Присматривался, пока не увидел… Смертных!

   Да, да! Впереди были люди! Это небольшая горстка защитников, выведанная правителем Элеймом за пределы прочных каменных стен, кажется – всё, что могло Серединное Королевство противопоставить бессчётной армии демонов… Похоже, среди сражавшихся и сам Элейм.

   Элейм, мой мальчик! Это ты? – Церебрал застыл на месте, как вкопанный. Тело, в которое Зорг заключил его душу, не позволило душе забыть то, чем всё это время жил он, Дирей. И, конечно, он не мог забыть сына.

   Элейм, Элейм!

   Он звал, и смотрел сыну в лицо, надеясь, что тот его узнает. Но тот только кричал что-то своим воинам, а те, не поднимая оружия, бросились врассыпную. Сидящий верхом на коне Элейм бросился за ними.

   - Проклятье! В этом шутовском одеянии меня даже сын родной узнать не может!

***

…- Проклятье! Это ещё что за…?

   Обернувшись на встревоженный голос воина, Элейм подскочил в седле, и прошептал, плохо скрывая умножавшийся в душе страх.

   - Это Зорг… Или Сметт? Похож, но отец же убил его… В стороны! Всем назад! Назад, назад! Вы, что, к Смертушу в гости захотели? На-а-а-а-за-а-а-а-д!!!

   Воины бросились, кто куда. Элейм же повёл конницу к воротам форпоста.

   - Все за мной! Мы отходим! Против этой твари нам не устоять, кто бы он ни был!

   Увидев нависшую над ними фигуру монстра в виде скелета обтянутого белой кожей, с ледяным взглядом, костлявыми пальцами, и облачённого в броню, они сами бросились прочь с поля боя. Они бежали, пока не добрались до форпоста, и только там, под защитой неприступных стен, смогли почувствовать себя в безопасности и, наконец, отдышаться. Им ещё повезло, что кони оказались выносливы, иначе всадники загнали бы их до смерти.

   - Что теперь делать, владыка? – спросил один из всадников. Тот, что находился ближе всех от правителя.

   - Мы возвращаемся в Веленор!

***

…Никто не уступит гному в силе. Секира Орлина пронеслась в воздухе с такой силой и скоростью, что, казалось - её стальному трапециевидному лезвию под силу разрушить всё, что попадётся у него на пути. На деле же оказалось, что даже тощее тельце демона, не защищённое даже полоской стали, из которой умелец выковал рельефный стальной нагрудник, оказалось не под силу боевому топору в руках обитателя горных отрогов драконовых скал. Но почему? Неужели гном не заточил должным образом оружие? Или, быть может, удар оказался недостаточно сильным? Нет. Просто демон, напавший на Орлина, оказался проворнее бородатого коротышки. В тот момент, когда тот только заносил для удара свой многовесный боевой топор, он уже тянул свои длинные острые когти к защищающему круглое пузо коротышки нагруднику. Гном мгновенно уловил это движение, но полагал, что многовесное трапециевидное лезвие его секиры выбьет демону единственный позвонок на шее. Но он ошибался: демон оказался быстрее. Когти на его тонких, но жилистых руках-лапах прорезали стальной нагрудник, и достигли гномьего живота раньше, чем его топор опустился на шею алокожего сына смерти. То, что его атака медленнее атаки демона, Орлин понял, когда мгновенная вспышка боли, похожая на мощный ожог, пронзающий до самых глубин, возникла у него на животе. Сквозь только нарастающий жар он ощутил стремительный ток крови, кажущейся сейчас прохладной. И, пока в маленьком теле Орлина ещё оставались силы, чтобы стоять, он успел опустить многовесное и невероятно острое трапециевидное лезвие на шею алокожего, и упал вместе с противником. А когда холодная земля приняла их обоих, гном потерял сознание – за эти несколько мгновений у него ушло слишком много сил, чтобы справиться с болью…

   …Мергал следил за каждым движением демона, но алокожий как будто вовсе не демонстрировал ему попыток атаковать, пусть и незаметно. А может, это повод измотать старца настолько, чтобы тот, потеряв терпение, уже забыл о былой осторожности? Старец не знал ответа на этот вопрос, а, набравшись терпения, ждал. И в один момент демон зашевелился. Чуть расслабленный, уловив движение когтистых лап, снова заставил мышцы натянуться, и приготовил меч. В это время демон уже шагнул в его сторону, выбрасывая вперёд правую руку. Готовый к атаке, Мергал ловким ударом снизу, беспощадно отсёк демону кисть руки, и сразу отступил назад. Пронизанный болью, и поражённый тем, как быстро человеку удалось отреагировать на её удар, демон тоже отступил. А уже в следующую секунду атаковал снова. И снова старец отреагировал так же стремительно и беспощадно. Меч его с клинком, сверкающим серебром истинной стали, закалённой в жаре кузнечного горна, взвился в воздухе. Косой рубящий удар, идущий от плеча, должен был снести алокожему голову, но эта атака была гораздо медленнее первой. Прыткий монстр успел отступить назад, позволив мечу просвистеть в воздухе, вспарывая пустоту своим обтекаемым и невероятно красивым клинком, чтобы затем остановиться в замешательстве. Странно, но только сейчас Мерлин понял, что атака не удалась. Но те короткие мгновения молниеносной стремительной атаки демон готовил ответный удар. А когда старец остановился в замешательстве с оружием наперевес, посчитал этот момент подходящим, и выбросил своё тело вперёд. Его силуэт, несущийся навстречу старцу, Мергал заметил сразу. Но у него не хватило времени на то, чтобы отступить. Мог лишь попытаться насадить на длинный прочный клинок своего противника, и поступил именно так. Однако, он слишком поздно заметил демона, и его меч ещё только двигался навстречу своему противнику, когда тот уже вонзал свои когти в его едва прикрытые стальными пластинами тощие, не под стать остальным воинам, плечи. Мергал ощутил это прикосновение, а потом понял, что вес демона тянет его вниз, и что он ничего не может с этим поделать.

   Шелест высокой травы нарастал. А потом старец понял, что демон уже нагнулся к нему, и старательно водил приплюснутом к черепу уродливым носом по его лицу. Так продолжалось несколько секунд, и до последнего мгновения старец ждал, что демон оставит его в покое, но алокожий не ушёл. Безжалостно, с неприкрытой звериной яростью он стал рвать плоть убитого собрата, то ли силясь, разорвав тушу, добраться то Мергала, то ли сорвать её клыками с беззащитного тела старца.

   Уходи, уходи, дитя смерти! – повторял он про себя. Уходи!!!

   Внезапно он ощутил на своём лице влажное прикосновение, а потом в его ноздри прокралось сильнейшее зловоние, сопровождаемое недовольным рыком…

   Старец мгновенно открыл глаза, и увидел перед собой морду демона. Алокожий был так близко, что старцу тут же захотелось отпрянуть, но места для отступления не оставалось. В замешательстве Старец уставился на демона. Пока демон, поднимаясь на тонких лапах-костяшках, обнажая клыки в кровожадном победоносном оскале, он лихорадочно искал путь к спасению. И вдруг железной хваткой схватил демона за шею. Так, чтобы алокожий не смог достать до его шеи. Демон метался, силясь вырваться из живого капкана, а в это время Мергал обнаружил, что теперь его движения не так скованны, так как туша убитого демона отброшена, а новый, напавший на него, поставил лапы на землю, вместо того, чтобы прижать ими лопатки старца. И, благодаря этой оплошности, которую допустил демон, старец теперь мог дотянуться до меча…

   Сделать это удалось не сразу. Демона, которого старец удерживал, необходимо было постоянно контролировать – то и дело он норовил вырваться, или, того хуже, укусить. Лапами алокожий двигал постоянно, и иногда ему даже удавалось полоснуть Мергала по руке, но тот не обращал на это никакого внимания, заботясь только о том, чтобы не разжать пальцы. Свободной рукой он в это время пытался дотянуться до рукояти меча….

   Внезапно Мергал заметил, как второй демон, почуяв добычу, шёл к нему. Видимо, посчитав, что стоит держаться на безопасном расстоянии. Пока более опытный собрат разведывал обстановку, этот демон, поняв, что перед ними действительно был человек, бросился на помощь первому. В тот момент, когда этот, второй демон, уже находился от Мергала на расстоянии удара, рукоять меча вновь согревала ладонь старца. Он видел движущегося на него демона, и был готов отразить удар....

   Ну, иди сюда, дитя смерти…

   Демон отозвался на голос жертвы, послушно, как лопоухий щенок, бросившись на встречу. Но не для того, чтобы уткнуться носом в ласковую ладонь, а для того, чтобы перекусить глотку.

   Секунда. Окрашенной в цвет крови, тело демона выросло перед лицом Мергала, предварительно натянув до предела мышцы задних лап для молниеносного прыжка. В этот миг рука старца уже занесла клинок за спину. Когда же тело демона оказалось перед лицом старца, тот выпрямил руку. Последовал мощный косой удар. Клинок вонзился в бок алокожего. Тот, взревев от боли, рухнул наземь. Мергал наслаждался удачной атакой, не понимая, что уже разжал пальцы, железной хваткой сжимавшие шею первого демона…

   Несколько мгновений спустя, когда услышал где-то совсем близко гортанный рык. Настороженный, старец обернулся, и новый приступ страха поразил его. Радовало только то, что меч по-прежнему был в руках. Огорчало же то обстоятельство, что демон был уже слишком близко. А значит, у старца не было в запасе достаточно времени на то, чтобы покончить с этим демоном так же легко, как и с первым.

   Умри!

   Мергал решил напасть раньше, с тем, чтобы застать демона врасплох, и приготовился проколоть алокожему грудь чётко поставленным ударом, прямым, как стрела. Но демон не позволил ему это сделать: увидев, что человек уже наносит удар, он атаковал в ответ.

   Далее всё развивалось очень быстро. Меч Мергала двигался навстречу демону. Но и демон не отставал, силясь вспороть шею старца смертоносными клыками. Кто окажется быстрее, кто победит?

   Сталь и плоть сошлись в одной точке почти одновременно, но демон оказалась чуточку быстрее: за секунду до того, как меч старца вонзился ему во грудь, голова демона уже была у шеи Мергала. Он прихватил её клыками, незащищённую, и от образовавшейся раны старец мгновенно потерял сознание, однако перекусить позвонки демону не удалось. Когда он, наслаждаясь лёгкой добычей, поднял голову, чтобы добить старца, стрела, просвистевшая в воздухе, пронзила его череп насквозь…

   …- Что будем делать? – шёпотом спросил Догдар, поворачиваясь к своему спутнику.

   – Нападаем, только вместе! Не зевай!

   Стараясь не позволить демонам раньше времени разгадать их планы, Догдар и Рагнар осторожно подбирались к демонам. А поскольку движения их были ненавязчивы и неторопливы, алокожие не видели в них ничего опасного, и всё так же стояли, неподвижные, глядя на своих противников. Они позволяли молодым воинам приближаться к ним, но лишь до определённого момента – как только Хранители подобрались слишком близко, один из алокожих недовольно зарычал, обнажая клыки. Воины отступили, но возвращаться назад не думали.

   – Бей их!

   Крик сотника встревожил демонов. Они навострили свои когти, поджидая Хранителей. Но те, видя готовность алокожих, даже не думали отступать. Остро отточенные лезвия клинков серебром засверкали в воздухе, в этот момент Догдар и Рагнар уже вспороли грудь каждого из противников, так что демоны даже не успели ничего сообразить. Демоны одновременно рухнули на землю, и падение их сопровождалось лишь предсмертным хрипением. С презрением взглянув на них, воины высвободили клинки из их уже неподвижных тел. Огляделись. Кругом было тихо, а демоны будто бы скрылись с их глаз.

   - Кажется, всё…- произнёс Догдар. – Биться больше не с кем. – Но голос его звучал как-то неуверенно, и напряжённо. Золотоволосый воин будто бы сомневался, а с ним сомневался и Рагнар.

   - Постой… Они не могли уйти так быстро… Вспомни, сколько их было здесь…

   Догдар посмотрел на спутника, не понимая, что тот имеет в виду, но уже секунду спустя сомнения сотника стали ему понятны. Оказалось, что демоны никуда не уходили. Они просто затаились, дожидаясь удобного случая, чтобы напасть. Сейчас, почуяв запах и встревоженные голоса воинов, выбрались из своих убежищ, словно дождевые черви, и побрели навстречу своим жертвам.

   - Проклятье! – выругался Догдар.

   - Тише, - тут же предостерёг его сотник. – Прибереги силы, размахивать мечом придётся долго…

   Они не могли сосчитать, сколько было демонов. Да только все они заполонили собой равнину пред форпостом Асур, и напирали на воинов. Догдар и Рагнар отчаянно отбивались; каждому доставалось сразу по три-четыре алокожих, но дети смерти легко шли под ловко подставленные клинки, и Хранители отправляли их воскрешённые души обратно в Умертвие уже с первого удара. Так продолжалось долго: взмах, ещё взмах, выпад… Ни Рагнару, ни Догдару не приходилось изощряться, потому что алокожие даже не пытались уходить от ударов, нарочно подставляя головы, и Хранители беспощадно сносили их. А демоны всё прибывали, и снова поддавались своим противникам…

   Стая демонов, возникшая на пустоши перед башней, защищающей границы королевства, вдруг ринулась вперёд, к воротам.

   - Что происходит? – вдруг забеспокоился Догдар. – Куда это они…

   - Осторожнее! – закричал Рагнар, оттаскивая воина в сторону. – Нужно уходить отсюда как можно скорее, вдвоём мы всё равно их не остановим! Скорее!

   Догадр ничего не отвечал, а только послушно следовал указаниям Рагнара. Между тем демоны продолжали пробиваться к воротам, чудовищно сильной волной пробираясь к с виду беззащитному перед кроваво-красной армией форпосту. Хранители с трудом лавировали между ними. Но всё равно не успевали проскочить, получая удары крепких костей то в плечо, то в грудь. Часто удары оказывались такой силы, что они едва держались на ногах, но что-то не давало им упасть. Чтобы спастись, им оставалось совсем немного, но тут последовало сразу два мощных толчка, первый из которых едва не повалил Догдара, но сотник, сжимавший его ладонь мёртвой хваткой, не дал златокудрому воину упасть. Они продолжали идти, но прошло всего несколько мгновений, и последовал новый удар. И, то ли сила его оказалась слишком велика, то ли воины были уже настолько истомлены схваткой, что уже не смогли держаться на ногах – исход был один: пошатнувшись, Догдар потянул за собой Рагара, и тот снова попытался удержать спутника, но, вместо этого сам рухнул наземь. И, почти сразу после этого сотни лап, не разбирая ничего вокруг, заплясали сверху, закрывая от глаз воинов солнечный диск…

   …Какое-то время Рагнар ещё оставался в сознании, боль в разбитом теле не давала ему пошевелиться, но он уже не мог ни о чём думать, и всё ждал, пока решающий удар не приглушит его сознание. Он ещё был в сознании, когда другие демоны, не обращая внимания ни на своего собрата, ни на его жертву, торопясь и чуть не сбивая друг друга с ног, рвались к воротам Асура. Сотник понял: сейчас они доберуться до ворот, а там им уже никто помешать не сможет…

***

- Нагош, Хранители добрались до Асура.

   - Отлично, всё идёт, как надо! - В полутёмной обсерватории Чёрного Замка было светло настолько, что не требовалось зажигать свечи. Нагош разгуливал по пустынной комнате, всё пространство которой занимал один-единственный огромный шкаф, состоящий из множества полок. Все они были завалены книгами, которые, по-видимому, Властитель Ветра, хозяин Замка, никогда не доставал и не открывал и даже не догадывался об их содержании, потому что все полки. Потолок, и стеклянные сферы, и рядом стоящие колбочки, и сосуды разный форм – всё было затянуто паутиной. Лепестки пламени на его теле были высоко подняты, и рассеивали вокруг мягкий приятный свет. Они были яркие, и агрессивно раскачивались из стороны в сторону. Пакром, который сидел тут же, у невысокого стола, прильнув к прозрачной сфере, внутри которой мелькало изображение, знал, что это явный признак беспокойства. – Хотя, я бы не стал радоваться раньше времени. Зоргу очень нужно перебросить свою армию в пределы королевства. Сейчас он восстановил свои силы, собрал достаточный урожай смерти из Царства Отверженного Бога, так что теперь вряд ли Хранители смогут оказать его армии хоть сколько-нибудь достойный отпор.

   - Но ведь там Первый Хранитель! – поспешил напомнить Пакром.

   - Церебрал? Да, но ведь он ещё не в союзе с новым отрядом Хранителей, и действует в одиночку.

   - И что это меняет? Он всё равно будет истреблять демонов, так как теперь разочаровался в суждениях, навязанных ему Зоргом. Собственно, он уже это делает…

   - Ты не на Церебрала смотри, - взорвался Нагош. – Смотри на Хранителей.

   - Хорошо-хорошо…

   Большую часть времени Пакром и Нагош, насупив брови, наблюдали за тем, что показывало Око. Но иногда их лица прояснялись, а потом снова обретали прежнее скупое выражение. Бывало и так, что на лицах Старших Богов проступала боль, или досада, которую то и дело сменяла радость, перерастающая в скупое выражение.

   Битва у стен Асура оказалась напряжённой. Хранители то и дело оказывались в разном положении. То удача оказывалась на их стороне, и тогда Боги ликовали, то отворачивалась. Но вдруг Божественные Хранители Коридора и его вечного обитателя, Хозяина Сущего увидели внутри прозрачной сферы нечто, заставившее их оставить ликования до более подходящего момента.

   - Проклятье, эти демоны так и лезут! – кричал Пакром, ерзая в своём удобном кресле с мягкой пуховой подушкой.

   - Зоргу очень нужно пробраться в Серединное Королевство…- казалось, равнодушно заметил Нагош. Немногие в Пантеоне, а ещё меньше – в Благоземье – знали, что Огненный Владыка редко выставляет напоказ свои эмоции, предпочитая держать всё в себе. Но это не значит, что он не переживает. Другое дело, что не всякому дано разглядеть это в нём.

   - Что ты стоишь, Нагош? – вдруг набросился на него Пакром. – Ты разве не видишь, что происходит? Мы должны помочь Хранителям!

   - Помочь? Но, как? Ты ведь не хуже меня знаешь, что Хозяин Сущего может вызывать своих существ только в пределы Хаоса!

   - Да, но…

   - Успокойся! – оборвал его Нагош. – С ними Церебрал!

   …Они следили за схваткой. Стекло передавало им ясные, чёткие ведения, и Божественные поражались каждому взмаху клинка, каждому оскалу, каждому заклинанию. Всё, происходящее пред их глазами поражало их настолько, что, казалось, всё, что было до этого, меркло по сравнению с этой бойней.

   - Демонов слишком много… Они не справятся…

   - Смотри! Они так и лезут!

   - Проклятье! Я же говорил, что они справятся!

   - Не болтай попусту, а беги за Тайнией… Будем вытаскивать Хранителей из цепких лап смерти…

   - Постой! Я вижу только четверых, а где же Ночная Охотница?

   - Вот она, целёхонька! Не оставлю я её здесь не бойся! И лети уже во Дворец Махараджи!!!

ГЛАВА ПЯТАЯ

…Алокожие суетились, стремительно направляясь куда-то. Дирей в облике уродца продолжал стоять, стараясь воспринять всё то, что произошло с ним сейчас. Ему так хотелось, чтобы сын даже во плоти ужасного Магистра Тьмы узнал отца. Но Элейм увидел то, что должен был увидеть великана с белой, словно сама смерть, кожей, холодным как лёд, непроницаемым взглядом, безкровными тонкими губами, и костяшками вместо рук. Да. Желанию Дирея невозможно осуществиться, по крайней мере, сейчас. Быть может, позже Элейм узнает в Церебрале своего отца, а сейчас он должен… найти Хранителей Весов. Да-да! Именно об этом говорил ему Нагош, Огненный Владыка. Но где их искать?

   Дирей огляделся. Демоны продолжали заинтересованно продвигаться вперёд. Тут и там виднелись ярко-красные сполохи не то крови, не то пламени – то были демоны. Они, определённо, куда-то спешили. Возможно, здесь был ещё кто-то, кому нужна помощь Дирея. И, возможно, этот кто-то и есть Хранители Весов. Владыка в теле Магистра Тьмы не знал, как они выглядят, но думал, что руны на теле подскажут ему ответ.

   Церебрал-Дирей пошёл по следу Демонов, недеясь, что приведут его к защитникам Коридора. Им, должно быть, понадобиться его помощь.

   Продвигаясь всё дальше и дальше, Владыка замечал следы битвы. И это были не только растерзанные тела воинов. Израненной, избитой, и истоптанной была земля. Мечи оставили на ней глубокие порезы, временами встречались и глубокие рытвины, а ещё реже – выженная до основания трава. Видимо, защитники форпоста очень старались отбиться от демонов, так что огонь в некоторых местах даже не успел погаснуть, освещая путь Магистру Тьмы.

   Он не сразу заметил, что приближался к заветной цели. А между тем вокруг него собирались демоны. Они были впереди, сзади, справа, и слева. Но Владыка даже не замечал их присутствия, а всё смотрел куда-то. Но вскоре пришёл в себя, огляделся, и увидел, что находиться в центре плотного кольца демонов, а впереди металась горстка воинов. Люди, гном, и даже эльф… Должно быть, это и были Хранители. А может, просто защитники города. Так это, или нет, сказать сейчас было сложно. Настолько, настолько тяжело было разглядеть, выжжены ли на коже заветные руны – VVR. Но, так или иначе, Дирей решил помочь этим воинам, а уж потом, когда стихнет звон и лязг, начнёт выяснять, кого спас.

   Привычным движением он извлёк из ножен меч с чёрным как сама смерть клинком, и уже хотел отдать живому мечу мысленный приказ. Но в эту самую минуту один из защитников посмотрел на него. Дирей ощутил этот взгляд, и на спине проступил холодный пот. Минутный страх прошёл быстро, но воин забыл своё заклятье, и стоял, растерянно глядя в пустоту. А когда страх, и последовавшее за ним оцепенение, прошли, Дирей обеспокоенно завертел головой в разные стороны, и искал тех самых защитников, но их как след простыл.

   - Проклятье! И эти перепугались! Неужели Нагош не предупредил их?

   Дирей не был удивлён. После того, как даже сын не узнал в нём Владыку, некоторая непроницательность юноши, не признавшего в нём Хранителя, была вполне понятна Дирея. Неясным оставалось только одно: что ему делать теперь. Думая об этом, Церебрал-Дирей отбивался от демонов, совершенно не опасаясь того, что Зорг обнаружит его предательство. Рано или поздно, он всё равно узнал бы это.

   Тело его теперь несёт не дух Сметта, а очищенный, пронизанный светом, его дух, дух Дирея. Тот, который и должен быть заключён в этом теле. Видимо, бездушной, хоть и прозванной Хозяином живой, стали было всё равно, чьей рукой он отправит очередную душу в мрачное логово Смертуша.

   Дирей пользовался этим, не стесняясь, уничтожая демонов десятками. Ему даже не хотелось пользоваться заклятьями: достаточно было лишь удлиннить клинок, и демоны падали деятками, как подкошенные. И, казалось, что меч сам машет, точно попадая именно в то место, которое требовалось, чтобы одним движением погасить лютый пламень жизни, самим Хозяином зажжённый в этом хлипком, тощем, казалось, нижевом теле. А пока он сам довольно успешно истреблял демонов, Церебрал-Дирей размышлял о том, что ему делать дальше.

   Это оказалось намного сложнее, ведь у Церебрала-Дирея не было никакого советчика, и единственные, кто мог помочь Владыке, Боги, молчали. Неслышно было и голоса Зорга, который, казалось, видет всё и всех, и может найти любого, кто был ему нужен, в один момент. Может, так и есть, но сейчас он, Дирей, был невидим как для Зорга, так и для Богов. А может, всё совсем не так?

   Дирей знал, что должен найти Хранителей, но как их искать – этого он не знал. Другой вариант, никого не слушать, и водиночку прорваться в логово Зорга. И не важно, что тут возникает гораздо больше вопросов, чем в случае, если он отправиться на поиски Хранителей. И первым среди них был даже не вопрос, где логово Зорга. Гораздо сложнее, как казалось Дирею, было придумать, как искать это самое логово. Ведь у него не было ничего, кроме чёрного клинка Магистра, и горящего желания покончить с Зоргом. И, как выяснилось, этого было недостаточно…

   - Дирей…

   - А?

   - Дирей…- голос позвал из темноты.

   - Кто это? – дрожащим голосом громко спросил Дирей.

   - Это я, Нагош. Не пугайся. Я знаю, что ты не смог встретиться с Хранителями, но тебе необходимо это сделать.

   - Как?

   Сейчас Хранители направляются к Сердцу Благоземья. Ты пойдёшь по их следам. Как будешь пробираться – дело твоё, но на этот ошибку допустить нельзя.

   - Я понял

   - Ступай, Дирей…

***

Рагнар выскочил из объятий сладостной дрёмы, и хотел вскочить, но чья-то ладонь, мягко и ненавязчиво упёршись ему в грудь, заставила сотника лечь обратно. Воин послушно опустил голову на подушку; свет, льющийся из далёкого окна, добрался до кровати, и он увидел девушку, сидящую возле него.

   - Тайния?

   Рагнар не верил: юная Дева Ночи снова сидит у его кровати и смотрит на него так, словно перед ней тот, ради кого каждый вечер она зажигает на чёрном куполе небес мириады звёзд. Он был рад видеть Тайнию. Рад настолько, что поначалу даже подумал, что это ведение. И боялся, что вот-вот оно пропадёт, но девушка не пропадала. А продолжала сидеть на его кровати. И Рагнар чувствовал её тепло, её запахи. А когда девушка стала прикасаться к нему, поглаживая ладошкой изрезанную шрамами грудь, воин почувствовал, какой нежной может быть кожа, и тогда все сомнения отпали.

   - Тайния? Ты снова здесь?

   - Тише, - девушка приложила указательный палец к губам – Не говори ни слова… - Рагнар с удивлением посмотрел в её широко раскрытые карие глаза, и ждал чего-то.

   - Я так боялась за тебя… Я просила отца провести меня к Пакрому и следила за тобой через Око Весов… - она замолчала, но лишь на секунду. А затем добавила, поджав губки, - Не пугай меня так, Рагнар… Там было столько крови, столько крови… Эти демоны лезли со всех сторон, а ты всё размахивал своим мечом…

   Рагнар хотел попытаться успокоить девушку, но тут в роскошную спальню ворвался Нагош.

   - Тайния, девочка моя! Я вижу, твоя помощь больше не требуется нашему Хранителю. Отправляйся к отцу: он давно ждёт тебя, а пока мы со славным Рагнаром немного побеседуем…

   - Не ругай его… Я сама заговорила с ним… - залепетала Тайния, поднимаясь с кровати.

   - Ступай, ступай! Мы сами разберёмся! – голос Огненного Владыки был непреклонен: суровый, но справедливый, он заставил девушку без лишних слов покинуть покои, оставив мужчин в обстановке, располагающей для спокойной беседы.

   - Чары Тайнии быстро возвращают тебя к жизни… - заметил Нагош, шагая к кровати, на которой всё ещё лежал Рагнар. Сотник смотрел на Божественного со страхом, не понимая пока, что хочет от него Огненный Владыка. – И ты спешишь этим воспользоваться, не так ли?

   - Нагош, мы всего лишь беседовали!

   - Да? – спокойные, потухшие глаза Нагоша вдруг заполыхали лютым пламенем. – А в прошлый раз, когда я вошёл, чем вы занимались?

   - Нагош…

   - Рагнар, я тебя понимаю. Тайния – девушка редкой красоты. Таких, как она вряд ли найдёшь даже среди гордых эльфов… Но ведь она – богиня, а ты – смертный! Понимаешь, что это значит? Это значит, что она никогда не сможет сойти к тебе в Мир Живых, а ты не можешь навечно остаться в Пантеоне, а если и задержишься здесь, то, в конце концов, умрёшь.

   - Я понимаю, Нагош…

   - А раз понимаешь, так зачем даёшь девочке надежду? Ты же видишь, что она совсем ещё девочка, и многого ещё не знает!

   - Но ведь это она соблазняет меня!

   - В общем, так! - взгляд Огненного Бога снова потускнел, но огонь в зрачках продолжал полыхать. – Я сказал тебе всё, что должен, а ты уж сам решай, как тебе быть. А сейчас, поднимайся: твои друзья уже ждут нас в Коридоре!

   - Хранители? Они здесь?

   - Да! – Нагош нетерпеливо замахал рукой, подгоняя воина. – Не спрашивай меня больше ни о чём, Рагнар. Обо всём, что тебя интересует, ты спросишь у Хозяина Сущего! Быстрее!

   Вскинув тяжёлое одеяло, Рагнар вскочил с кровати и, облачившись в доспехи, последовал за Огненным Владыкой. Вместе они быстро преодолели несколько обширных залов и связывающие их коридоры – всюду взгляд манила роскошь. Золото, серебро, шёлк, и драгоценные росписи украшали стены. Рагнар видел всё это, но старался не обращать внимания, чтобы не терять времени. Благодаря этому уже совсем скоро Божественный Царь Огня и его скромный спутник покинули Дворец Махараджи и оказались в просторном саду с фонтанами, утопающими в зелени диковинных деревьев без ветвей, листья которых – широкие и чрезвычайно плотные – росли на самой верхушке. Когда Рагнар спросил у Нагоша, как называются эти деревья, он ответил коротко – пальмы. Сквозь густую листву этих пальм Рагнар и Нагош очень скоро увидели Феникса. Нагош позвал птаха, который очень скоро спустился к ним до самой земли, позволив Богу и Смертному сесть. А когда оба оказались на широкой сильной спине, феникс несколькими лёгкими взмахами заставил своё тело подняться в небо, и понёс человека и бога к жилищу Нагоша, где находился вход в Коридор Миров…

***

Проход через портал уже стал привычным для Рагнара. Он уже не боялся ни этой чёрной бездны, смотрящей на него из провала в скале, ни ветра. И, когда теперь ему снова понадобилось переступить через него, то без колебаний сделал шаг в никуда. Страха не вызвала и темнота, окружившая сотника, когда он уже несколько секунд спустя оказался по ту сторону провала. Без колебаний он пошёл вперёд, не дожидаясь, пока ему скомандует Нагош. Казалось, воину даже не нужен был ослепительно яркий свет от его тела. Он знал: недлинный коридор приведёт его и божественного Нагоша в Коридор, обиталище Хозяина Сущего.

   Нагош едва поспевал за своим спутником. Молчаливый, быстрый, и уверенный в себе. Это настораживало Огненного Владыку; он представлял себе Рагнара совершенно другим, и подозревал, что Хранитель чем-то расстроен.

   - Рагнар, ты что, злишься из-за Тайнии? - Сотник не реагировал, и вёл себя так, как будто Нагоша вовсе не было рядом, - Почему ты не отвечаешь? Скажи мне, ведь я спрашиваю не из праздного любопытства.

   - Нет, с чего ты взял?

   - Мне кажется, ты чем-то недоволен, вот я и подумал…

   - Нет!

   - Зачем ты обманываешь, Рагнар? Думаешь, я ничего не знаю? Я же вижу, как горят у тебя глаза, когда речь заходит о Тайнии…

   - А раз знаешь, зачем говоришь мне всё это? Зачем мешаешь нам?

   - Я не мешаю: я пытаюсь предостеречь от ошибки – и тебя, и её…

   - От какой ещё ошибки?

   - Пойми, - Царь Огня отозвался на жёсткий металлический голос юноши глубоким печальным вздохом. – Вы не можете быть вместе!

   - А если я стану одним из вас?

   - Ты так хочешь быть с Тайнией, что готов служить в Пантеоне, защищая Коридор? – спросил Нагош после продолжительной паузы, всё ещё надеясь, что юношу испугают его суровые речи.

   - Да, Нагош!

   - Но, получив посвящение, ты уже никогда не сможешь покинуть просторы Окружающего. Это не останавливает тебя?

   - Нет?

   - А почему ты решил, что Хозяин Сущего позволит тебе стать одним из нас?

   - Ты же сам сказал перед посвящением в Хранители, что я был избран Хозяином Сущего.

   - Да, но этого недостаточно: нужно поразить Обитателя Коридора! Нужно показать ему, что ты особенный, не такой, как все, и совершить поступок, достойный Богов…

   …Оказалось, что в Коридор Миров Рагнар прибыл последним – Великие Весы Равновесия уже обступили Догдар, Орлин, и Неясыть. Священный Хозяин Небес, Пакром был с ними.

   Все в сборе, - начал Хозяин Сущего. – Демонов не удалось удержать, и теперь они направляются в самое сердце Благоземья. Туда, где в тени Девственных Лесов расположен Колодец Силы. Нам повезло – Зорг не знает о том, что в Благоземье нет маны, и попытается выкрасть Синюю Воду. Вы, Хранители, отправитесь туда. Вам нужно прибыть к Колодцу раньше демонов, и там дать им бой.

   - Ты надеешься, что так удастся остановить поток Детей Смерти, посланных в Благоземье? – спросил Нагош.

   - Надеюсь, и вы мне в этом поможете, Хранители.

   - А как же Зорг? Как мы доберёмся до него? – испугался Рагнар.

   - Чтобы пробраться в логово Зорга, вам нужно встретиться с Первым Хранителем. Сейчас вы разминулись с ним – демоны уже ждали вас у ворот Асура. И теперь, чтобы снова встретиться, вы должны добраться до Колодца Силы раньше демонов.

   - Хозяин Сущего, - спросила Неясыть с неподдельным интересом. – А почему ты думаешь, что Первый Хранитель будет ждать нас у Колодца Силы.

   - Мы уже переманили Первого Хранителя на сторону Света. Однако, он по-прежнему исполняет волю Зорга.

   - Так почему Первый Хранитель должен отправиться именно к Сердцу Благоземья? – допытывался Догдар.

   - Церебрал – такое имя дал ему Зорг – сотворён создателем, чтобы командовать демонами. Теперь, согласно замыслу Зорга, должен повести Детей Смерти к Колодцу Силы.

   - А если нам снова не повезёт, и демоны одержат победу? Что будет тогда? – Неясыть посмотрела на огромную, высотой в три человеческий роста, фигуру Хозяина Сущего. И в её больших карих глазах застыл страх – не мнимый испуг, а настоящий, неподдельный. – Что будет?

   - Если в Сердце Благоземья вы встретитесь с демонами, источник зла всё равно будет устранён, а если нет – мы снова соберёмся вместе, и решим, что делать дальше.

   - Благодарим тебя, Хозяин Сущего! Я думаю, Хранители узнали достаточно, и могут отправляться в путь. Не так ли? – Пакром повернулся к воинам, ожидая, что все они ответят дружным кивком. Хранители не обманули его ожиданий: у них действительно больше не нашлось, что спросить у Великих Весов Равновесия. Но это ни в коем случае не означало, что они готовы отправиться в путешествие, однако, ни Пакрома, ни Нагоша это не интересовало. Они знали лишь одно – слово Хозяина Сущего закон.

   Когда голос Великих Весов Равновесия затих в Коридоре, боги отвели Хранителей от Хозяина Сущего, а потом Пакром произнёс.

   - Вам действительно пора, Хранители. Отправляйтесь к Сердцу Благоземья, как нарёк Хозяин Сущего. Мы уже будем следить за вами, за Зоргом, и за Церебралом из моей обсерватории.

   - Значит, демоны не будут попадаться нам на пути? –лицо Неясыти на миг осветила радостная улыбка.

   - Почему ты так решила, Ночная Охотница?

   - Хозяин Сущего сказал, что демоны отправляются к Колодцу Силы… - произнесла девушка растерянно.

   - Но это не означает, что Зорг или Церебрал не могут послать пару десятков алокожих Детей Смерти, чтобы остановить вас.

   - А как же этот ваш Первый Хранитель? – Рагнар напряжённо сдвинул брови. – Божественный Пакром, ты сказал, что он на стороне света, но по-прежнему с Зоргом. Прости, я не привык не доверять Богам, но не получиться ли так, что, оказавшись рядом с нами, он встанет на сторону тьмы?

   - Ты опасаешься не напрасно, мастер меча! Ибо мы сами ещё не до конца уверены в Церебрале – воздействие Зорга ещё слишком сильно, и временами тёмная душа в его плоти возобладает над светлой. Но мы постараемся сделать так, чтобы к моменту встречи с вами он стал тем Хранителем, которого мы потеряли десять лет назад.

   - Ну, довольно! – поторопил Нагош. – Пора в путь.

   Воины зашагали в один из проходов Коридора. Скоро их силуэты скрылись в таинственной полутьме Окружающего, но ещё какое-то время Божественные стояли, глядя в темноту. В их сердцах было не меньше сомнений и страха, чем в душах Смертных, но Боги, как они, старались не показывать этого.

   Тем временем Хранители уходили всё дальше и дальше вглубь Коридора, пока не достигли ворот Портала, который перенёс их обратно к горному плато, на котором, окружённый кипящей лавой стоял Вулкан Везувий – чертоги могущественного Пакрома. Там их ждал ещё один портал, перешагнув через который, Хранители оказались в Благоземье, вернее, на подступах к Веленору.

   - Почему мы вышли здесь, а не у Амсура, как раньше? – подал голос гном.

   - Действительно, это немного странно… - подумав, согласилась Неясыть, и тут же повернула своё круглое личико к старцу. – Правда, Мергал?

   - Не думаю, - летописец, ни секунды не колеблясь, замотал головой. – Мне кажется, что боги решили вывести нас на верную тропу, и поэтому мы оказались не у границы королевства, а здесь.

   - А куда мы, собственно, идём? – широкое лицо Орлина, обрамлённое густой рыжей бородой, сейчас выглядело чересчур серьёзным.

   - Ты и правда ещё не понял? – рассмеялась Неясыть. – Нам нужно пробраться в самое сердце Благоземья. Там, в густой чаще девственных лесов находиться Колодец Силы.

   - Опять к проклятым эльфам! – проворчал коротышка.

   - Почему ты так отзываешься о моём народе? Чем тебе не угодили эльфы?

   Вопрос был предложен настолько неожиданно, что гном не нашёлся, что ответить. И промолчал, решив, что Неясыть, скорее всего, забудет об этом. Но эльфийка не забыла, а терпеливо ждала ответа.

   - Почему ты молчишь, Орлин?

   Коротышка молчал, чем всё больше злил гордую эльфийку.

    - Нечего сказать? Или, ты думаешь, что можешь вот так просто оскорбить мой народ, и я оставлю это без ответа? Так вот, знай! Мы, эльфы, никогда не допустим недостойного отношения к себе. И не важно, чей глас исторгнет оскорбления – человек, гном, или сам Владыка!

   - Можешь быть спокойна, Неясыть! – отозвался, наконец, Орлин. – Никто не собирался оскорблять священный род эльфов. Мне просто надоели эти бесконечные леса. А вы снова твердите – идём через Девственные Леса… - ворчал коротышка.

   Неясыть склонила голову, пряча лукавый блеск огромных бездонных карих глаз за шторами век, и уже приготовилась просить извинений у гнома, но Мергал опередил её.

   - А ты можешь предложить другой путь? – его голос звучал так, как звучит холодный ветер, витающий в пустынных комнатах Чёрного Замка.

   - Нет... – тихо отозвался гном. Голос старца подействовал на него угнетающе, и он мгновенно проникся этим леденящим холодом, и невольно задёргал плечами, как будто находился в самом сердце разыгравшейся бури, в которой ветер хлестал со всей силы, не щадя ничего вокруг.

   - Тогда сделай милость: думай, что говоришь, если не хочешь всякий раз попадать в такие переделки! – Сказав это, старец махнул Хранителям рукой. – Довольно разговоров. Пора в путь.

   Никто не стал спорить с мудрейшим, тем более, что все прекрасно понимали и без его слов, что пора для бесед давно прошла, и дружно зашали по вымощенной камнем тропе. Дорога, которой они шли, вела через селения прямо к Королевской Пограничной Дороге.

   - Мы, что, пойдём по Королевскому Мосту? – спросил Рагнар.

   - Да, - отозвался Догдар. – Ведь это самый короткий и быстрый путь!

   - Мысль хорошая, но ты забыл, что вход туда открыт лишь для обладателей позолоченного медальона, и среди всех нас только я обладаю таким.

   Сотник с недоверием покачал головой, однако спорить не стал. Это вполне удовлетворило Догдара, но самому сотнику заявление воина совсем не понравилось. Но он решил не спорить – пусть покажет свою смекалку. Может, на этот раз в его голове родилось что-то дельное.

   Тем временем извилистая дорожка, вымощенная каменными плитами, вела их всё дальше и дальше. По обеим сторонам от неё тянулись нескончаемые, казалось, ряды селений. Дома здесь были деревянные, не больше двух этажей с крышей из соломы, изредка попадались черепичные крыши. Вокруг домов располагались огороды; во дворах путники часто видели множество дополнительных построек – загоны для живности, мастерские, или просто сараи, где крестьяне держали свои инструменты. Всё это окружалось невысоким плетнём или изгородью, но тоже весьма непрочной, служащей защитой лишь от живности – любители дармового корма могли изрядно попортить урожай.

   Рагнар, не стесняясь, заглядывал во дворы, ища хозяев. Но сейчас было не то время. Большинство из обитателей этих хижин вернуться только к вечеру, и лишь немногие оставались, чтобы обрабатывать свои огороды. Иные же пропадали в своих мастерских, стараясь заготовить как можно больше товара на продажу. Но Рагнару всё же удалось застать нескольких обитателей. Все они смотрели на воинов со страхом и почтением. А дети выбегали на дорогу и, не обращая внимания на то, что говорят им матери, долго бежали за пятёркой хранителей, с нескрываемым интересом разглядывая доспехи и, особенно, оружие.

   - Смотри, какой у него меч! – восхищённо шептали дети. – Какой длинный, наверное, нам с тобой нипочём его не поднять…

   - Да что этот! – иные же с пренебрежением отмахивались. – Посмотри лучше, какой у этого господина! Золотой! – Что, правда золотой? – Смотри, говорю! У него все доспехи золотые! – Ничего себе!

   Они шли, громко обсуждая облачение Рагнара и Догдара, пока испуганные матери не подбежали и не оттащили мальчишек домой. При этом, они, не переставая, извинялись перед войтами. И затем, обращаясь к детям, требовали пообещать, что больше так не будут. Воинов же только забавляли эти разговоры. Такое бесконечное почтение к проходящим мимо воинам в доспехах обусловлено рядом обстоятельств. И не важно, что все они лишь воины, посланные защищать Королевство от демонов. Они не имеют ни титулов, ни баснословных богатств, и далеко не все принадлежат к касте войтов, а потому почитать их особо не за что. Но у обитателей этих селений выработался чёткий рефлекс – склонять головы перед всяким, на чьих плечах сверкают доспехи.

   Скоро хижины с их дворами и изгородями стали попадаться всё реже, пока не пропали совсем. После этого путникам осталось пройти совсем немного, чтобы оказаться на подступах к Королевской Пограничной Дороге.

   - А зачем понадобилось прокладывать этот мост? Вернее, дорогу? – полюбопытствовала Неясыть, явно адресуя вопрос Мергалу.

   - В недрах этой земли течёт мана. Её потоки стекаются к Сердцу Благоземья. Она раздаёт мельчайшие крупицы своей энергии растениям, животным, воде, что не может пройти для них бесследно. За долгие годы мана успела породить здесь столько невероятного, что все, без исключения обитатели Серединного королевства, отказались ходить через эту часть Девственных Лесов, прозвав эти земли проклятыми. А поскольку не только обитателям королевства, но и самому владыке требовалось перемещаться между городами, по его приказу вскоре был возведён мост. Царственный Дирей поставил зодчим задачу возвести самую быструю, самую удобную для перемещения дорогу. И, чтобы выполнить его приказ, зодчие использовали камень, обтёсанный и подогнанный гномами. Благодаря этому подвесная тропа для короля и его приближённых стала совершенно гладкой, а путь, пролегавший почти по прямой, позволял в самый кратчайший срок прибыть из одного города в другой. Дорогу сразу окрестили Королевской, так как Владыка возводил её для себя, но, понимая, что такая дорога может понадобиться не только ему, позволил ступать на неё лишь двум кастам – касте Войтов и касте Дихеддов.

   - А почему ей не могут пользоваться Хедды?

   - Потому, девочка моя, что Хедды не владеют боевой магией.

   Они шли, пока путь им не преградили стражники – грозный вид сомкнутых алебард заставил воинов остановиться.

   - Стой! – грозно пробасил один из наёмников. – Покажите медальоны!

   - Подожди, - мягко прервал его Рагнар и обратился к спутникам. – Что будем делать? Из четверых смогут пройти только двое.

   - Рагнар, не беспокойся: сейчас все пройдём! – заверил Догдар, и уверенно выступил к стражникам. Перед его лицом тут же сомкнулись алебарды, а непреклонный стражник произнёс непреклонно.

   - Покажи медальон!

   Догдар потянул серебряную цепочку, и извлёк из воротника медальон, на котором красовались руны VR – символ касты Дихеддов.

   - Проходите, сир, - на суровом лице стражника появилась добродушная улыбка. Алебарды разомкнулись, словно створки ворот, освобождая проход, однако, Догдар не спешил ступать на Королевскую Пограничную Дорогу.

   - Постой, - жестом он попросил стражника склониться и зашептал на ухо – Со мной ещё трое. Среди них один войт, один хедд, а один вообще без медальона. Оставлять их мне никак нельзя.

   - У нас приказ – пускать только магов-воинов и воинов-ремесленников. Ремесленники пусть передвигаются, как хотят! – сурово отрезал стражник.

   - Я знаю, но, может, горсть золотых компенсирует эту досадную оплошность… - Догдар щедро зачерпнул из кошеля монет и показал стражнику. Тот посмотрел на монеты, потом на Догдара, и произнёс всё таким же суровым басом.

   - Ты что, человек? Деньги мне предлагаешь?

   - Вот по такой пригоршне я отсыплю каждому, если пропустите всех четверых, - продолжал он шептать, держа перед стражниками рассыпанные на ладони монеты.

   - Убери свои деньги, человек! – презренно бросил стражник. – Проваливай, и дружков с собой прихвати!

   - В чём дело, ребята?

   - Проваливай, пока мы добрые! А то ещё нагрудник твой – небось, новый – проткнём, и будешь ты лежать у дороги, и деньги твои тебя не спасут.

   - Ладно, ладно…

   Пряча деньги назад в кошель, Догдар вернулся к спутникам. Вид у него был растерянный.

   - Ничего не понимаю…- он покачал головой. – Раньше стражники приходили в восторг от звонких монет…

   - Эти стражники от звона монет приходят в бешенство! – самым серьёзным тоном сообщил Рагнар. – Сюда отбирают только самых лучших, и платят столько, что им проще отказаться от мзды, чем потерять часть жалованья…

   - Откуда ты знаешь?

   - Что – забыл? Я служу… Служил при дворе!

   Они отошли от дороги, чтобы не раздражать стражников – служители всё ещё следили за ними издалека.

   - Что же нам делать теперь? Нас с Догдаром они пропустить обязаны, а вот вы с Неясытью должны выбрать другой путь… - говорил Рагнар напряжённо.

   - Разделиться? Ты это предлагаешь? – Мергал вдруг набросился на сотника, зло сверкая глазами. – Этого делать нельзя! Если нам предстоит схватка с демонами, то таким малым числом нам их не одолеть. Неужели ты этого не понимаешь, сотник?

   - Но что ты предлагаешь, Мергал? – спросил Рагнар растерянно. В тот момент его голова была совершенно пуста, и сотник целиком полагался на старца.

   - Идти через Проклятые Земли. Всем вместе.

   - Проклятые земли? Но ведь ты только что сказал, что мана сотворила там невероятное, и что ходить туда – всё равно, что шагнуть прямо в чертоги Умертвия!

   - А что ты предлагаешь? – Старец спокойно смотрел на Рагнара. В какой-то момент сотника даже разозлило это спокойствие. Ему хотелось накричать на Мергала, но что-то помешало ему сделать это. Что-то, чего Рагнар не видел, но которое сидело глубоко внутри него. – У нас нет другого выхода, Рагнар. Если разделимся, нас перебьют поодиночке, и Боги нам не помогут, - и снова ровный спокойный голос Мергала обезоружил вспыльчивого сотника. А потому он не стал больше спорить, признав неиссякаемую мудрость своего совсем немолодого спутника.

   …Вымощенная камнем тропа вела их к опушке Девственных Лесов. И, чтобы выйти к ней, воины должны были пройти под подвесной дорогой. Сошли на тропу, вымощенную мхом.

   Здесь, под мостом кустарники клонились к земле, не выдерживая тяжести развешанных на них гроздьев; деревья, чувствуя свободу, стремились ввысь, широко раскидывая тонкие ветви; высокая трава затрудняла путь. Неутоптанная, упругая, она с трудом поддавалась, когда кто-то из Хранителей хотел примять её к земле.

   В этой высокой траве труднее всех приходилось гному. Орлин всегда пыхтел за спинами спутников, борясь с непокорной травой при помощи секиры – иного выхода преодолеть густые заросли у него не было. Иногда он отставал настолько, что был вынужден просить путников остановиться и подождать его. Тогда Рагнар проявлял неслыханное благородство, и позволял путникам остановиться. Это была небольшая передышка, после которой Хранители вновь пробирались сквозь заросли.

   Но к счастью для них – в первую очередь, для Орлина – заросли высокой травы прервались ровно в тот момент, когда Хранители ступили на опушку Девственных Лесов. Их сменили заросли высоких деревьев, пробираться через которые оказалось значительно легче.

   - Вот они, Девственные Леса! – восхищался Рагнар, подняв голову, глядя на верхушки деревьев с торчавшими из них широкими раскидистыми ветвями. Листва, облепившая их, росла настолько густо, закрывала большую часть небосвода. Яркие солнечные лучи проникали сюда с трудом, отчего в лесу царил таинственный полумрак.

   - Здесь всегда так темно? – решил вдруг спросить Орлин, глядя в лицо Неясыти.

   - Да. Но эта прохлада нам нравиться.

   Гному хотелось ещё что-то сказать, но в его маленькую голову, покрытую копной густых рыжих волос, убранных в косу, не нашлось ни одной достойной мысли. Поэтому он молчал, и только голова его беспрестанно вращалась из стороны в сторону – коротышка наблюдал за деревьями, за кустарниками, за спокойным движением травы. Её безмятежное спокойствие успокаивало коротышку, но в один момент его душа снова встревожилась.

   - Смотрите! – крикнул он. Рагнар подошёл к Орлину, чтобы спросить, что случилось.

   - И из-за этого ты так кричал? – усмехнулся Рагнар. – Орлин, ты что, никогда не видел молодых деревьев.

   - Нет-нет, постойте! – остановил коротышка сотника. – Тут ещё кое-что есть. Вот смотрите. Смотрите все! – и он показал на траву, беспощадно примятую к земле, но не пожелтевшую, а, как прежде, упругую, налитую влагой.

   - Вот, что это значит? – и он стал топтать ногами густые упругие заросли. Трава поддавалась, выгибаясь под весом коротышки, но её тонкие лепестки оставались свежими, словно только взошедшими.

   - Не знаю…- Рагнар с растерянным видом повернулся к Мерлину. Но и старец, который, казалось, знал всё, и тот лишь развёл руками.

   - Мы в Лесу Вечности! – вдруг сообщила Неясыть; все трое в недоумении повернулись к ней.

   - Что это значит? – густые чёрные брови на сосредоточенном лице Рагнара сдвинулись, а на лбу выступили глубокие морщины.

   - В этом лесу время может останавливаться. Поэтому за долгие годы молодые деревья не выросли, а многолетние дубы продолжают жить.

   - Значит, время застывает… - Мергал задумчиво погладил бороду.

   - Да. При этом, всё живое не погибает, а остаётся в том состоянии, в котором их застиг Страж Леса.

   - Какой ещё страж? – испугался Рагнар.

   - Страж леса – седое древо в сердце Леса Вечности; с его помощью эльфийские владыки долгое время стерегли свои границы, не позволяя посторонним проникнуть в их города.

   - Значит, тайная магия Леса Вечности может как-то навредить нам?

   - Может, - согласилась Неясыть. – Если мы не приглянемся стражу, мы останемся в том же промежутке времени, в который он застиг нас.

   - Что это значит? – зелёные глаза Орлина хитро блеснули.

   - Если это произойдёт ночью, над нами повиснет густой мрак. Если днём, ночь не наступит в назначенный час. Кроме того, мы не сможем продвинуться дальше, пока страж не снимет заклятье.

   - А как нам… избежать этого? – спрашивал Догдар. – Это вообще возможно?

   - Возможно, но непросто – страж задерживает чужаков. Может заколдовать и меня, – со вздохом призналась Неясыть. – Главное, в лесу вы должны вести себя тихо, не вредить лесу. Даже убитый зверь может вызвать гнев стража!

   - Нам, что, нельзя охотиться? И собирать ягоды, получается, тоже? И разжечь костёр, получается, тоже не удастся? Так, что ли?

   - Тише, Орлин! – эльфийка сверкнула на него глазами. – Ты хочешь выбраться отсюда… не через тысячу лет, а немного пораньше? Или, устроить привал? Выбирай, что для тебя важнее!

   Орлин, конечно, выбрал первое.

   - Старайтесь вести себя как можно тише… - сообщила она, и сама как будто растворилась в густой чаще. Шаги её стали грациозны и легки, потому что ступала она только на носки, а при каждом шаге нагибалась. Дыхание стало ровным, спокойным, а все органы чувств – глаза и уши – стали работать на то, чтобы вовремя заприметить опасность. Хранители последовали её примеру, хотя сделать это оказалось не так-то легко. Ведь Неясыть долгие годы провела в лесу, где ей, чтобы поймать добычу, приходилось иногда становиться ловчее, быстрее, тише – иначе она бы просто не совладала со зверем, наученным выживать самой природой. Но всё же они попытались, тем более, что воины в своих казармах овладевали подобной наукой, потому как для воина умение вести себя тихо иногда могло стоить жизни. Однако, тяжелее других пришлось Орлину: маленький, неуклюжий, он создавал немало шума, потому что то и дело натыкался то на сучки, то на камни, то на внезапно возникшие на пути коряги. Так они шли, остерегаясь любого шороха, и чудом избегали всевидящего ока незримого стража. Это поражало и радовало одновременно, и казалось, что лес принял их и отпустит с миром, но внезапно всё изменилось. Эльфийка поняла это, когда услышала, как внезапно стих ветер, как перестали петь, скрывшись в кронах деревьев, невидимые птицы.

   - Стойте… Послушайте, как тихо! – девушка стала настороженно вглядываться в кроны деревьев, в небо, скрытое за раскидистыми ветвями. Вслед за ней шли Хранители. Но никто из них не понимал, что пытается высмотреть Неясыть в этом диковинном лесу.

   - Что бы это могло значить? – тихо, как только сумел, проговорил Рагнар.

   - Похоже, страж начинает своё колдовство…

   Лес молчал, пугая путников, забредших сюда. И никто из Хранителей не знал, чем закончиться это молчание, потому что единственной, способной понять это, была Неясыть. И все они – бородатые мужчины, хвастающиеся силой друг перед другом – зависели сейчас от неё, маленькой хрупкой девушки.

   Хранители со страхом следили за настороженными движениями Неясыти, боясь произнести хоть слово, пока девушка пыталась услышать голоса леса. Почти все они были доступны для чуткого слуха эльфов, а вот человеку или гному различить звучащий в воздухе шёпот листвы, хруст веток, или далёкое пение птиц было практически невозможно.

   Наконец, после нескольких минут напряжённого действа Неясыть повернулась к Хранителям.

   - Ну, что? – в один голос все четверо уставились на хрупкую девушку.

   - Пока что нам нечего опасаться. Время движется - я поняла это по далёкому шёпоту листвы – это значит, что лес живёт. Всё в нём движется, растёт, умирает, но временами время застывает. Это значит, что далёкий страж леса наблюдает за нами.

   - Наблюдает? – Рагнар не на шутку испугался.

   - Да, но в любой момент он может остановить время… Мы должны прийти к нему в чащу и задобрить, иначе в ближайшее время мы вряд ли покинем Лес Вечности…

   - А ты знаешь, как это сделать? – заинтересованно спрашивал Орлин, когда они уже осторожно скользили на цыпочках меж деревьев.

   - Знаю… - шепнула Неясыть. – Правда, ровно то же, что и ты…

   - Как? – крохотные глазки гнома вдруг расширились.

   - Ты, и вы все, думали, что я буду колдовать, или приносить дереву жертву в виде одного из вас? Нет. Я буду говорить с деревом