– Оливково-зеленый вам удивительно к лицу, мисс! – ворковала надо мной миссис Тернер, прикладывая отрезы ткани то того, то другого цвета.
Особенно портнихе приглянулся именно оливково-зеленый сатин. Я же считала, что этот цвет меня уродует. А учитывая, что и прежде-то я не отличалась ангельской красотой, то масштаб катастрофы действительно был неописуем.
– Как по мне, так этот цвет делает мисс Уоррингтон похожей на рыбу. Не первой свежести, – высказал свое мнение в привычной манере мистер Уиллоби.
За выбором тканей для моего будущего гардероба надзирали все племянники лорда разом. Однако, если от брата и сестры Оуэн в подобном деле толка было не так уж и много, то мистер Уиллоби в кои-то веки давал ценные советы. Причем так, что портниха даже не решалась спорить с ним.
– Хорошо, – обреченно вздохнула миссис Тернер. – Значит, изумрудно-зеленый. Он оттенит ваши удивительные глаза.
Спустя полтора часа этой пытки мы с Робертом Уиллоби переглядывались уже с полным взаимопониманием.
– Никакого зеленого, – решительно заявил джентльмен. – Да это и слишком яркие цвета для юной дебютантки.
Уж он-то как никто должен был понимать мои чувства. Зеленый – цвет фэйри, цвет магии. И меня от него просто мутило.
– Ну, насчет юной... – пробормотала едва слышно миссис Тернер.
Точнее, это она думала, что говорила очень тихо.
– Вы что-то сказали, миссис Тернер? – мягко и очень уж вкрадчиво, точь-в-точь как порой его вельможный дядя, поинтересовался мистер Уиллоби.
Женщина побледнела как полотно.
– Нет-нет, сэр. Совершенно ничего. Персиковый, быть может? И, разумеется, белый.
Меня порой забавляла манера мистера Уиллоби доводить людей едва ли не до обморока парой небрежно брошенных слов.
– Именно, миссис Тернер. Дядя желает, чтобы мисс Уоррингтон блистала. Будьте так добры, сделайте все, чтобы его желание было исполнено.
В последнее время его милость мы практически не видели: он погряз с головою в делах государственных и не имел ни времени ни сил для дел семейных, отдав их целиком на откуп племянникам.
Вынуждена была признать, что без лорда в доме становилось немного... скучно. Только он мог привнести в размеренный быт привкус постоянной паники.
– Сделаю все от меня зависящее, – со вздохом произнесла миссис Тернер с таким видом, будто оказалась на страшном суде.
Ну да, я тоже была согласна, что задачу перед портнихой поставили действительно тяжелую. Чтобы я блистала, придется очень постараться.
– Надеюсь, его милость останется довольным.
В этом я крайне сомневалась. В последнее время лорд не был довольным никогда. В особенности после того, как навещал в тюрьме мисс Дрэйк.
Не знаю, чего же он желал добиться этими визитами. Одно только оставалось несомненным: возвращаясь после них, лорд Дарроу выглядел до крайности больным и измученным. Не знаю, что стало тому виной: сочувствие ли по отношению к совсем еще юной девице, которая была даже младше мисс Оуэн, или же чувство вины за то, что не сумел уберечь ее от такого страшного поступка.
– Несомненно, – кивнул мистер Оуэн. – Вы же лучшая в своем деле.
Мисс Оуэн сегодня пребывала в меланхоличном настроении и ограничивалась односложными ответами.
Утром она получила письмо от леди Уайтберри и отказалась говорить мне, что же в нем написано. И это меня изрядно волновало, ведь Эбигэйл никогда не была присуща излишняя скрытность.
На этой благостной ноте мы и разошлись с портнихой в разные стороны, совершенно недовольные друг другом.
– Вы сегодня чрезвычайно молчаливы, Эбигэйл, – решила я, воспользовавшись случаем, попытаться расшевелить подругу.
В последнее время она взяла в привычку прятаться от меня за своими обязанностями хозяйки дома. Если в Вороньем замке всем управлял исключительно дворецкий, то в столичном особняке его милости распоряжалась всем исключительно мисс Оуэн.
– Разве? – как будто бы удивилась моим словам девушка. Все бы ничего, но за это утро она произнесла от силы десяток слов. Хотя ранее могла порой даже утомить меня своей словоохотливостью.
– Вы не заболели? – обеспокоенно поинтересовалась я у Эбигэйл.
Та даже не сразу расслышала мой вопрос. И только когда я задала его повторно, ответила неуверенно:
– Нет, вовсе нет.
Мистер Уиллоби только пожал плечами, когда я вопросительно взглянула на него. Стало быть, не знает...
– Что ж, если вы пожелаете поговорить со мною, я буду в своей комнате, – беспомощно произнесла я.
Увы, но я плохо понимала в девичьих терзаниях и не умела врачевать душевные раны.
Сказав это, я позорно сбежала, чтобы не видеть тихой обреченности во взгляде подруги. В тот момент я была готова даже выкрасть у нее злосчастное письмо леди Элинор. Быть может, если бы я узнала, что именно написала эта женщина моей подруге, я бы узнала и что делать со странной меланхолией мисс Оуэн.
В коридоре лакей сказал мне, что лорд Дарроу прибыл четверть часа назад. И, надо сказать, я обрадовалась появлению хозяина дома. Первым делом я отправилась в кабинет его милости, заранее готовясь к неприятному разговору.
Лорд откликнулся после первого же стука.
– Войдите.
И я действительно вошла...
Хотя предполагала только самое худшее.
– Мисс Уоррингтон? – изумился моему появлению мужчина.
И даже не подумал встать из-за стола. Сразу почувствовала себя жалкой просительницей.
Выглядел дядя моей подруги еще хуже. Что бы ни происходило сейчас в его жизни, это измучило его до последнего предела.
– Вы чего-то хотели?
Список желаний у меня был обширный... Но озвучила я только одно:
– Что написала леди Уайтберри мисс Оуэн?
Лорд приподнял одну бровь.
– Так она все-таки написала моей племяннице...
Стало быть, его милость был не в курсе, что бывший близкий друг семьи не разорвал связь с Эбигэйл.
– А ведь я запрещал ей... – тихо произнес мужчина, устало вздыхая.
Словно можно что-то запретить женщине, тем более такой, как леди Элинор Уайтберри... Пожалуй, я бы не удивилась, если бы эта особа без приглашения заявилась в столичный особняк лорда Дарроу. Это было бы вполне в ее духе.
– И почему же вы решили узнать о письме именно у меня? – спросил лорд, разглядывая меня подозрительно. – Мне казалось, что прежде вы не рвались говорить со мною по душам.
Резонное замечание. Чем реже я сталкивалась с его милостью, тем спокойнее мне было. Но сейчас я просто не знала, к кому мне следует обращаться.
– Мисс Оуэн не желает говорить со мной о письме. Да она вовсе перестала, кажется, разговаривать в последнее время. Я волнуюсь. И плохо представляю, что делать.
Мужчина встал из-за стола и отошел к окну.
– Неудивительно. Моя племянница расстроена. Потому что переживает о судьбе мисс Дрэйк, участь которой незавидна. И разрыв с леди Элинор также не дался ей легко, пусть это и было целиком и полностью ее решение.
Стало быть, он вольно или невольно, но обвиняет меня.
– И что теперь делать мне? – тоскливо спросила я, надеясь, что хотя бы лорд Дарроу знает, как правильно поступить в подобной ситуации.
Однако тот только беспомощно развел руками.
– Понятия не имею. Никогда не приходилось успокаивать барышень в расстроенных чувствах.
Я ушам своим не поверила.
– Но вы же забрали мисс Оуэн в свой дом после смерти родителей. Вряд ли то время было для нее беззаботным и счастливым.
– Да, но мне дали забрать детей сестры под свою опеку далеко не сразу. К тому моменту мисс Оуэн уже вполне оправилась от своей потери. Да и занималась ей по большому счету моя покойная жена.
Подозреваю, что в моем взгляде был укор.
Бессовестный и бессердечный человек. Даже не попытался понять, что на сердце у осиротевшей племянницы... Разве так можно?
– Кажется, вы тоже не стремитесь успокоить мою племянницу, так что не стоит меня осуждать. Что там с вашим гардеробом? – резко сменил тему лорд. Словно бы не желал мучить себя размышлениями над бедами Эбигэйл.
Я пожала плечами, не зная, как описать сегодняшнюю встречу с миссис Тернер.
В итоге получилась скомканная жалоба на то, что я некрасива.
– Но что же делать с мисс Оуэн? Нельзя же оставлять все как есть и ждать, когда она сама успокоится.
На лице его милости крупными буквами был написан вопрос "А почему нет?".
Мужчины... Даже самые разумные из них не всегда знают, как же следует вести себя с женщиной в расстроенных чувствах.
– Поговорите с мисс Оуэн, милорд. Прошу вас.
Мужчина многозначительно покосился на лежащие на столе бумаги, которые наверняка нуждались в его самом пристальном внимании.
Я решила, что сегодня намеков я не понимаю совершенно.
Потому что моя подруга также нуждалась во внимании лорда Дарроу.
– Между прочим, я решил взять вас в столицу именно для того, чтобы мне не приходилось вести с племянницей подобных душеспасительных бесед, – заметил его милость.
Резонно...
– Но я не знаю, что мне делать! – пожаловалась я на собственную беспомощность. – Я плохо умею говорить по душам!
– То есть, лицемерить вы умеет, но успокоить близкого человека – нет?
В такой формулировке это звучало настолько неприятно, что я даже смутилась.
– На самом деле... Да... Но...
Меня смерили недовольным осуждающим взглядом.
– Идите, мисс Уоррингтон, и занимайтесь своими прямыми обязанностями. Как я занимаюсь своими.
Я недовольно поджала губы и подчинилась.
Ну и как теперь быть? Эбигэйл совершенно не желает изливать мне душу... Его милость не снизошел до женских проблем. Какая незадача... Действительно, что же мне теперь делать? Мисс Оуэн всегда настолько жизнерадостная, что я просто не представляла, как же бороться с ее странной хандрой.
В итоге я просто сбежала в расстроенных чувствах в библиотеку, где намеревалась малодушно спрятаться от всех своих бед. Да хотя бы и за одним из столь любимых Эбигэйл романов. Быть может, так удастся понять, что же творится в голове подруге... Хотя вряд ли...
Однако, разумеется, удача была не на моей стороне, и стоило мне только устроиться в кресле за полками, как в библиотеку вошли оба племянника лорда. Причем мистер Оуэн казался до странности возбужденным. Прежде я не видела брата Эбигэйл в подобном расположении духа. Пожалуй, он был самым сдержанным из всей семьи.
– Быть может, ты просто преувеличиваешь, кузен? - отмахивался от Чарльза Оуэна мистер Уиллоби. - Зачем столько драматизма?
Я замерла в своем ненадежном убежище, полностью уверенная, что сейчас узнаю что-то действительно впечатляющее.
– Драматизирую? Я видел, как в церкви к сестре подходила служанка леди Элинор! – воскликнул мистер Оуэн.
После до меня донесся как будто бы звук удара. Впрочем, именно это уже не волновало... А вот встреча со служанкой леди Уайтберри...
– Вот так? На виду? – иронично осведомился мистер Уиллоби, который явно не принимал всерьез опасения кузена. – О да, это наверняка признак ужасного заговора.
Звук удара повторился.
– Роберт! За кого ты меня принимаешь?! Я проследил за Эбигэйл! Служанка подошла к ней, когда сестра отлучилась... Якобы ей стало дурно в церкви. Она даже запретила Кэтрин идти за ней!
Я вспомнила... Да. Действительно, в прошлое воскресение мисс Оуэн якобы стало душно, и она вышла из церкви на несколько минут. Однако ее отлучка не была слишком длительной, поэтому я не начала беспокоиться.
Как же я могла пропустить эту встречу? Очевидно, теряю хватку, погрузившись в свои беды с головою.
– Ты начал следить за собственной сестрой? – издевательски протянул мистер Уиллоби. – Ты сильно упал в моих глазах. Ну, или наоборот вырос...
– Роберт!!! – практически заорал на кузена мистер Оуэн.Услышав этот гневный вопль, я испытала огромное удовлетворение. Выходит, не только одну меня будущий преемник лорда Дарроу успешно выводил из себя.
– Ну-ну, маленький, не плачь, – продолжил издеваться над родственником мистер Уиллоби.
Ответом ему было что-то очень похожее на рык.
– Дядя же запретил Эбигэйл общаться с леди Элинор. Да и рассталась кузина с леди Уайтберри... не так чтобы слишком сердечно, – вновь серьезно заговорил несносный молодой человек.
Я боялась не то что шевелиться – дышать лишний раз, вся обратившись в слух.
– Эбигэйл отходчивая... Чересчур отходчивая... – пробормотал мистер Уиллоби. – А леди Элинор слишком долго была ей другом. Всем нам. Эта история с Маргарет... В ней слишком много неясного.
Мне тоже так казалось. Что же могло произойти, чтобы юная девушка благородного рода, каковой являлась мисс Дрэйк, пошла на убийство. Да и «кровавая комната»... Неужто мисс Дрэйк собственноручно носила ведра с кровью? Для этого у нее как минимум не было времени... К тому же она первый раз посетила Вороний замок. Не имелось ни единого шанса, что мисс Дрэйк могла тайно пронести до требуемого места злосчастную кровь: она бы просто заблудилась или столкнулась с кем-то из обитателей замка.
– Что говорит обо всей этой истории сам дядя Николас? – устало спросил мистер Оуэн.
Последовал глубокий вздох.
– Он в последнее время еще менее разговорчивый, чем обычно, – недовольно отозвался мистер Уиллоби. – За последние три дня он хорошо если сказал мне два десятка слов. В тюрьму к Маргарет он ездит в одиночку. Меня брать отказывается. А после этих визитов молчит как могильная плита...
Что ж, если даже мистер Уиллоби не знает ничего, то, вероятно, все еще хуже, чем мне казалось.
– Натрави на дядюшку Кэтрин, – неожиданно предложил кузену мистер Оуэн. – Она всегда отменно на него действует. Дядя начинает злиться.Едва удалось удержаться от возмущенного вопля.
– С каких пор ты желаешь вывести из себя нашего всемогущего дядюшку? – с насмешкой произнес мистер Уиллоби. Мне тоже было любопытно это узнать. Обычно дурное настроение его милости доводило домочадцев едва ли не до ужаса.
– С тех пор, как понял, что его уныние пугает меня куда больше, чем его злость. Вся эта история с леди Элинор и Маргарет его сильно подкосила... Ведь леди Элинор все-таки была для него близким человеком, и получить от нее такой удар в спину...
Никогда бы не подумала, что лорд Дарроу настолько... трепетный.
– Думаю, он вскоре оправится, – произнес мистер Уиллоби чересчур уж легкомысленно. Как по мне, легкомыслие это было слишком уж неестественным, наигранным. – Это же наш дядя. Лорд Николас Дарроу, ночной кошмар для половины королевства.
Мистер Оуэн был не согласен с кузеном.
– Он силен. Но и сильным требуется помощь.
Тут я была согласна.
– Поэтому мы поможем ему, отправив к нему нашу мисс Уоррингтон. Она замечательно выведет его из себя. И дядина хандра отступит. Хотя бы на время.
И именно в этот момент джентльмены решили перебраться в ту часть библиотеки, где скрывалась я. Смущение при встрече было взаимным.
– М-мисс Уоррингтон? – ужаснулся мистер Оуэн, явно составляя в голове список того, что не так давно наговорил.
– Ну вот, теперь не нужно ничего пересказывать, – тут же нашел положительную сторону в произошедшем мистер Уиллоби. Несносный человек...
Если бы взглядом можно было воспламенять – кузен мисс Оуэн давно бы уже сгорел.Но мое негодование, для которого имелось достаточно веских причин, оставило его совершенно равнодушным.
– Ну так что, отправитесь донимать дядю Николаса? – как ни в чем не бывало спросил меня мистер Уиллоби.
От возмущения у меня даже слов не было.
– Разумеется, нет! – воскликнула я. – Тем более, я только что от него...
Молодые люди переглянулись с видом заговорщиков.
– И что дядя? – неуверенно спросил мистер Оуэн.
Я удрученно вздохнула.
– Он не желает говорить с Эбигэйл... Закопался в бумаги... Как же так? Она ведь его племянница...
Если меня реакция лорда Дарроу изрядно расстроила, то вот мистер Уиллоби, напротив, сильно воодушевился.
– Ну так не оставляйте его в покое, мисс Уоррингтон! Донимайте каждую свободную минуту! Не давайте ему жить, пока он не отправится к моей кузине и не поговорит с ней, наконец, по душам. Ему по должности не положено предаваться унынию, в конце-то концов!
Легко ему говорить... Ведь мистер Уиллоби ничем не рискует, в отличие от меня. Я и так на птичьих правах... Даже если на этот раз домой меня и не отправят, то отыграться на мне лорд Дарроу сможет в любом случае. Я же всего лишь приживалка в этом доме...
– Почему вы вдруг решили, будто я могу как-то повлиять на вашего дядю? – возмутилась я.
Мистер Оуэн пожал плечами, явно не зная ответа на вопрос.
Ответил мистер Уиллоби:
– Вы его раздражаете. И это самое лучшее для нынешнего плачевного положения дел. Злость – отличное средство от хандры.
В суждениях молодого человека имелась, разумеется, определенная логика... Вот только здравый смысл подсказвал, что выведенный из себя лорд сперва отыграется на мне. А уже после начнет действовать в своей привычной манере.
– Он меня убьет... – простонала я, понимая, что этими словами только что согласилась пойти на поводу племянников лорда Дарроу.
– Вы не боитесь призраков и фэйри, но при этом боитесь обычного человека? – удивился Роберт Уиллоби, не скрывая своей иронии.Я лишь вздохнула.
– Лорд Дарроу –- это не обычный человек! Это лорд Дарроу! К тому же колдун...
Перед этим мужчиной я испытывала благоговейный трепет. Да для меня он, пожалуй, был куда страшнее десятков фэйри. Хотя бы потому, что всегда был рядом.Ответом мне было скептическое хмыканье мистера Уиллоби и укоризненное молчание мистера Оуэна. Словно бы вся сложившаяся ситуация была сугубо моею виной, и теперь мне же вменяется все исправить.
– Нет, мисс Уоррингтон, – вкрадчиво начала кузен моей подруги. – Вы совершенно не боитесь нашего дяди. Ну просто ни капли. Поэтому вы пойдете к нему прямо сейчас...
– Не пойду!
– Нет, пойдете. И спросите у него какую-нибудь безделицу. К примеру, спросите у него – к лицу ли вам оливково-зеленый.
Более глупый вопрос придумать было сложно.
– Но я и так знаю, что оливково-зеленый мне не идет. Зачем еще спрашивать у лорда?
Мистер Уиллоби взглянул на меня как на полнейшую дурочку.
– Мисс Уоррингтон, вы же к нему идете не высокоинтеллектуальные беседы вести, а разгонять дядину хандру. Чем более глупый вопрос вы зададите – тем лучше.
Господи, за что мне это?
Я с тоской взглянула в окно, думая, как бы сбежать из дома на прогулку... И столкнулась с заинтригованным взглядом изумрудных глаз. Оцепенев, не сводила я взгляда с оконного стекла, откуда на меня с откровенным весельем взирал Охотник.
А ведь уже казалось, будто фэйри позабыл обо мне: целых две недели рядом не происходило ничего странного...
Охотник подмигнул мне, и я решила, что к лорду Дарроу я все-таки пойду.
– Мисс Уоррингтон, с вами все хорошо? – участливо осведомился у меня мистер Оуэн.
Я только судорожно кивнула.
– Я пойду к его милости сейчас же... – промямлила я, после чего поднялась на ноги и побрела к кабинету лорда.
На этот раз я постучала и сразу вошла, не дожидаясь, когда мне соизволят ответить.
– Мисс Уоррингтон? – удивился моему возвращению мужчина.
Надо сказать, что стопка бумаг несколько уменьшилась. Что ж, лорд Дарроу несомненно плодотворно проводил день. Пока не пришла я.
Дядя мисс Оуэн поднял на меня взгляд, и мне тут же стало не по себе.
– Вы что-то хотели?
И тут я выдала на одном дыхании:
– Ваша милость, как вы думаете, мне идет оливково-зеленый?
На пару минут в комнате повисло ошарашенное молчание. Лорд внимательно смотрел на меня, как будто пытался заметить появившиеся на моем лице следы безумия.
– Вам чудовищно не идет оливково-зеленый, – в конце концов произнес мужчина. – Но не могу поверить, что вам понадобилось мое мнение в этом вопросе. Не проще ли было спросить мою племянницу.
– Она со мной не разговаривает... – произнесла я тоскливо.
Кажется, это объяснение заставило лорда взглянуть на возникшую в доме сумятицу, под другим углом.
– Это была идея Роберта? – спросил он немного насмешливо.
– Э... Ну... Да, – мгновенно призналась я. Все равно отпираться было бы бесполезно. Лорд всегда знал, когда я лгу...
Его милость кивнул мне на кресло.
– Что ж, видимо, племянник действительно беспокоится. Но вы ведь такая бледная по другой причине, верно?
И снова я подтвердила, что вельможа прав.
– Я видела лицо Охотника в оконном стекле... Мне немного... неспокойно...
Эти мои слова встревожили лорда Дарроу, хотя и не так чтобы очень.
– Охотник благожелателен к вам, – заметил он. – Так что не стоит так сильно переживать, мисс Уоррингтон.
Ну да, он был прав. От Охотника я пока видела только добро... Но все равно я... боялась. Немного.
– Можно мне немного побыть с вами? – попросила я, чувствуя себя маленькой девочкой, которая испугалась ночью темноты и побежала к родителям.
Лорд легко дал согласие, правда, уточнил:
– Кого вы сейчас боитесь больше, фэйри или моих деятельных племянников?
Я только хмыкнула.
– Одинаково.
Около получаса я провела с одной из позаимствованных у лорда Дарроу книг. Слава Господу, вкусы его милости совершенно не походили на предпочтения его племянницы, и на этот раз я насладилась чтением сполна.
Однако пришло время обеда, и следовало спуститься в столовую. Судя по тому, что его милость отложил в сторону бумаги, он тоже понял это.
– Мисс Уоррингтон, вы не можете прятаться в моем кабинете вечно, – укоризненно произнес он.
Я и сама прекрасно это знала, но выходить наружу все равно не хотелось. Там были трагично молчащая Эбигэйл и ее чересчур деятельный кузен.
– Ваша милость, поговорите все-таки с мисс Оуэн, – предприняла очередную попытку по воссоединению семьи я. – Мистер Уиллоби и мистер Оуэн говорят, что она встречалась со служанкой леди Элинор. Прошу вас, сделайте что-нибудь, пока не стало слишком поздно...
На этот раз голос звучал на удивление жалобно, прямо как у нищих, что собирались около нашей церкви. Клянусь, сама этого не ожидала...
Лорд посмотрел на меня даже с некоторым опасением, как будто опасался, что я могу разрыдаться.
– Со служанкой леди Элинор, говорите? – задумчиво произнес мужчина. – С чего бы леди Элинор так старательно налаживать отношения с моей племянницей?
Вопрос был, несомненно, риторическим, но я сделала вид, что не поняла этого.
– Быть может, леди Уайтберри хочет вернуть вашу благосклонность? – довольно смело предположила я, на всякий случай пряча взгляд.
Покраснеть, к моему огромному огорчению, не удалось...
Его милость только устало вздохнул.
– Мисс Уоррингтон, невозможно вернуть мою дружбу, единожды ее потеряв, – нравоучительно произнес он. – В леди Элинор, к моему глубокому сожалению, я разочаровался полностью. И даже если она вернет себе расположение Эбигэйл, то на моем расположении это никак не скажется.
Похоже, что в это верить леди Уайтберри упорно отказывалась. Судя по тому, с каким упорством она цеплялась за попытки снова добраться до лорда Дарроу.
– Леди Элинор чересчур деятельна... – осторожно заметила я.
Вельможа только пожал плечами, направляясь к двери.
– Она всегда была именно такой. Надо сказать, прежде эта ее черта даже очаровывала...
Словно бы очаровывала именно ее деятельность, а не иные достоинства, которые черные платья скорее подчеркивали, чем скрывали.
Мне не оставалось ничего иного, как последовать за хозяином кабинета.
– Прежде очаровывала? – уточнила я, не ожидая, впрочем, от лорда никаких особенных откровений.
Его милость помолчал пару секунд, словно бы подбирая правильные слова.
– Леди Элинор чересчур сильно любит власть. Власть ради власти. Она не преследует никакой иной цели, кроме как подчинение как можно большего числа людей. Я же не намерен быть под женским каблуком.
Не сказать, чтобы я так сразу вдруг поверила в подобные слова.
– Даже если туфелька на ножке леди Уайтберри?
Мужчина весело хмыкнул.
– Особенно, если туфелька на ножке леди Уайберри. Пойдемте обедать, мисс Уоррингтон. Иначе за нас начнут беспокоиться.
Так мы и пошли в столовую. К тому времени там уже собралось все семейство. Одновременное появление хозяина дома и меня произвело на племянников лорда Дарроу довольно сильное впечатление. Даже апатия мисс Оуэн на пару минут отступила. Мистер Уиллоби же торжествовал, явно приписывая себе все заслуги по улучшению настроения его дяди. В довершение всего этот несносный человек еще и подмигнул мне. Я сделала вид, словно бы ничего и не заметила.
– Эбби, дорогая, как идет подготовка к новому сезону? Ты довольна миссис Тернер? – обратился в первую очередь именно к племяннице его милость.
Я едва не перекрестилась от облегчения.
Стало быть, лорд все-таки решил вмешаться и не дожидаться, что ситуация сама собой разрешится. И значит, мне не придется пытаться разговорить Эбигэйл... Как же было приятно дать решить проблему кому-то другому.
– Сегодня миссис Тернер снимала мерки с Кэтрин и предлагала подходящие ткани, – безучастно произнесла мисс Оуэн.