Купить

Искра. Екатерина Романова

Все книги автора


 

 

Харви Хартман – имя, от которого у большей части женского населения дистрикта слетают трусы и отказывает разум. Правитель, сильнейший великородный и просто харизматичный мужчина. Только холодный, как айсберг и непробиваемый, как бетонная стена. Моя история начинается с неожиданной встречи с этим… этим Великогадом, по чьей милости я потеряла работу. Потом потеряла вторую работу. Дальше - спокойный сон, разум и кучу других нужных вещей. Взамен я получила его, правда в комплекте с невестой, известного на весь мир балетмейстера, семейные тайны и удивительную искру, из-за которой моей жизни угрожает опасность. Я – Александрин Флер Аллевойская, мне предстоит выжить, сделать нелегкий выбор между сердцем и разумом и узнать тайну своей крови.

   

   

   ИСКРА

   

   

   

   Земля, 3999 год

   Девятый дистрикт, территория современного Волгограда

   - Пошла вон!

   Не такие слова мечтает услышать девушка после откровенно поганого дня. Нет, не так. Поганейшего! Поганейшего в такой степени, что я даже числа такого не знаю! И, если в любой другой день я бы махнула рукой и развернулась – ведь очевидно, что таким голосом приказы выписывают только великородные – то сегодня с надменной физиономией, крепче обняв бутыль сырыми от слез ладошками, подошла к краю обрыва и свесила ноги. Прямо рядом с раздатчиком «пошла-вонов». А просто места другого не было. Это мой обрыв и сюда я исправно раз в неделю прихожу лить слезы, чтобы брат с сестрой не видели меня в печали. Это там, дома я гарцанная и неунывающая Ландрин, у которой все под контролем, а здесь - размазня Ланни, которая может утирать слезы и другие текущие во время истерики жидкости рукавом и выть на Венеру голодным аркхом.

   Но вот сегодня как-то не вышло. Сегодня на моем размазня-уступе восседало Ползучее Великородие: спина прямая, словно палку проглотил, широкая, как платяной шкаф, и, судя по бугоркам под обтягивающей рубашкой, крепкая, как гарцан. Ладно-ладно. Поняла, что он из великородных по откинутым за спину свитым в кольца волосам, отливающим закатным солнцем. Только великородным дозволяется отпускать прически до плеч. Простым искристым – короткие стрижки, а пустышкам, вроде меня, полагается бриться налысо. Мужчинам. Словно они настолько ничтожны, что даже их волосы не имеют права расти на голове. Вот в других местах – пожалуйста. Там, где видно не видно. Разумеется, женщин такое сомнительное счастье обошло стороной. Такая уж странноватая причуда. Всяк житель девятого дистрикта должен знать свое место и с этим, в отличие, например, от первого или пятого дистрикта, у нас все строго. Классовое общество.

   Смотрела на это Ползучее Великородие и уже ненавидела. У него есть все лишь по факту рождения, а я по этому факту получила ничего и море проблем.

   - Я сказал, вон пошла, - повторил он, не напрягая голоса, но внутри что-то бухнуло и свалилось в область пятой точки. Поскольку я сидела, ниже свалиться было попросту некуда. Сердце, похоже, обмерло со страху и отключилось. Точно великородный.

   - Ага. Бегу, теряя панталоны.

   Чпок. Открылась бутылка. Когда хватала ее со стола, даже не посмотрела, что беру. «Леройский бриз».

   - У-у, аркх плешивый! Перцу тебе в трусы и чтоб лимит холодной воды исчерпался!

   Сделала глоток бешено дорогущего вина и поморщилась. Не таким я представляла себе вкус десяти тысяч анников за бутылку. Спирт с привкусом винограда. Почувствовала на себе изумленный взгляд Ползучего Великородия.

   - Все еще тут? – удивилась я. – Пор-разительная выдержка!

   - Столкну.

   По идее, от такого голоса должно захотеться подпрыгнуть и, теряя шлепанцы на бегу, унестись прочь, сверкая черными пяткам. Ну, или самой спрыгнуть и тот короткий миг, что буду лететь до острых шипов внизу, кричать «спаси-и…» шмяк. Больше все равно ничего не успеешь крикнуть. То ли спаси, то ли спасибо. Сила притяжения нынче бешеная. Пора Землю отодвигать от Венеры подальше. Она и без того уже на пол неба, как шишак у Тана, который он себе на лбу набил на днях.

   Подняла голову и ахнула, разглядывая сиреневый кругляш планеты. Должно быть, так в далеком прошлом выглядели описываемые в книгах головки сыра с плесенью! Плесени и у нас навалом, в отличие от сыра. Этот деликатес только великородным и доступен. Возненавидела сидевшего рядом с тройной силой. Наверняка пробовал.

   - Сталкивай, - опомнившись, я махнула бутылкой в сторону Великородия и сделала еще один глоток. Совсем забыла, что рядом помесь аркха с платяным шкафом. Глянула в лицо меблированному незнакомцу и расхохоталась. А хор-рошее вино, оказывается! Крепкое такое! Когда три гуляющих отображения Ползучего Великородия собрались воедино, я запечатлела в памяти выражение лица, которым самим по себе можно прихлопнуть нехилого такого аркха. Точнее, завидев такое выражение лица аркх должен повалиться на спину и жалобно задрыгать лапками, притворяясь мертвым. По идее и я тоже, но вот конкретно в этот раз не падало и не дрыгалось.

   - Парень бросил? – окинув меня презрительно-снисходительным взглядом, выдавило Великородие.

   Подарила ответный, не менее снисходительный, хотя стоило отдать должное, в отличие от меня мерзавец выглядел бесподобно. Белая рубашка с подогнутыми рукавами демонстрировала в треугольнике распахнутого ворота гарцанные мышцы, сложенными на груди руками можно аркхов душить, прям вот так, не напрягаясь! Вообще, раньше я фанатом мужских ног не была и, вспоминая ноги Таххира, могла только фыркнуть, особенно от запаха носков, что он снимал, и каждый вечер ставил в углу, стоячком, но конкретно этот экземпляр своими ходулями впечатлил. Я долго рассматривала гладкую холеную кожу на подтянутых мускулистых икрах, видневшихся из-под бермудов, а потом перевела взгляд выше. Намного выше. На пепельно-сизые радужки в миндалевидном разрезе и выдавила не женственное:

   - Ха!

   Которое запила огромным глотком вина.

   - Хор-рошее вино! – еще раз подтвердила, стараясь не думать, как в этот момент выгляжу. Хвостик, судя по кидающимся в лицо белым волосам, тоскливо сбился набекрень, лицо красное и опухшее от слез, губы искусаны, под глазами наверняка мешки, грустные такие и безысходностью отливающие, а про заляпанное грязью и порванное платье и вовсе молчу.

   Великородие выдернуло из моих рук бутылку и, глянув на этикетку, хмыкнуло:

   - Посредственное.

   - Фи, - отобрала обратно и сделала еще один глоток. – Это для тебя, Ползучего Великородия посредственное. А для меня – пустышки, хор-рошее! Тем хорошее, что этому аркху плешивому не достанется с его пышногрудой дохлогрызкой!

   - Тебя бросили, - мне снова подарили тоскливый взгляд, об который, видимо, предлагалось убиться, чтоб не мучить Великородный слух.

   - Бросили? - усмехнулась. - Бросить можно мусор, а я – сама ушла. С гордо поднятой головой!

   - Гордо поднятая голова выглядит иначе, - жестко осадил незнакомый самец дохлогрызки.

   У дохлогрызок самцы вообще не в почете. Когда самка дохлогрызки обзаводится потомством, первое, что она делает – съедает папашу своих детей. Отличная, стоит сказать, традиция! Маме, после рождения Альби, следовало сделать то же самое. Ну, как минимум, откусить отцу чего-нибудь очень важное, чем он привык размахивать направо и налево. Вот прямо как Таххир. Некстати вспомнились его танцы с писюном в нашу третью годовщину. Ох, некстати. Он повязал на него большой синий бант и решил, что в качестве подарка на годовщину сгодится. А я вот подарила ему живое деревце в горшке, как символ нашей растущей любви. Дура. Символ, к слову, зачах. Этот непарнокопытный решил, что стакан воды – слишком великая плата за любовный символизм.

   - Много ты знаешь! Тебе бы денек, как у меня, вот тогда бы поговорили!

   - Давай, - холодно отчеканил он.

   - Что давать?

   - Рассказывай. Что привело тебя на Льдистый утес?

   - Ха, - я усмехнулась и хотела сделать еще один глоток, но Ползучее Левикородие… ой. Векилоро… Эм. В общем, этот гад выхватил из моих рук бутылку и отправил ее в полет. – Эй! Десять тысяч анников!

   - Пьяная женщина отвратительна, - его скривило, а потом он накрыл своей огромной ладонью мою голову и пустил сквозь тело ледяную волну. Я слышала о способностях великородных, в зависимости от искры, кто во что горазд, но конкретно этот что-то с чем-то! Из меня словно душу вырвало, перетряхнуло, покрутило в центрифуге, выжало, пропустило на супер-быстром режиме сушки в вычистительной машинке и всунуло обратно.

   - Ого! – я тряхнула вмиг протрезвевшей головой и уставилась на Ползучее Великородие, смотревшее на меня на градус теплее. Если до этого – как на пустое место, то теперь, определенно, я поднялась в его глазах до уровня грязи на ботинках. Чистых, к слову, ботинках. Он что, на Льдистый утес с неба спустился? Хотя, с такого станется и правила воздушного движения нарушить. Над Льдистым нет трассы.

   - Ну, - жестко повторил он. – Говори.

   Как-то не верилось, что ему и впрямь интересны подробности моего эпического попадалова, но за неимением других слушателей, я откинулась на локти и, запрокинув голову, начала:

   - Это был грандиозный день! Просто мега эпический, я бы сказала. А все началось с Харви что б ему Венероликому аркх чего важного откусил и это была не голова!

   Венероликому не потому, что круглый и сиреневый, а потому, что в лицо его никто не знает. Ну, как. Догадываются, какая из многих внешностей его собственная, но он предпочитает менять их так часто, как приходится менять фильтры для воды в нашем районе. Хамелеоноликий он, а не Венероликий!

   Незнакомец сдвинул брови, но смолчал. Вообще, странная компания. Но меня уже несло…

   Я проспала. Не просто проспала, а с чувством, с толком, так сказать, от всей души! Так проспала, что помочь мне мог разве что переносчик, но в нашей семье ни у кого нет такой искры. Танар, мой брат, слышит вещи, а Альберта – сестра – носительница дара земли. Полезные, между прочим, навыки и только благодаря им – моим младшим – наша семья не умирает с голоду. И лишь моя искра, хоть и горит, но никак не желает являть миру свою суть. Я как-то раз даже набрала денег и наведалась к определителю дара, но тот лишь пожал плечами и сказал, что никогда такого прежде не видел. Дар вроде как есть, но его вроде как нет. То ли спит искорка, то ли слишком уж с характером – в моих венах, как сказал определитель, - течет славянская кровь. Нация считается вымершей более тысячелетия назад, и на меня мужчина смотрел как на карликовую корову. Да, в учебниках истории показывали картинки с такими коровами, которые размером чуть больше человека. Сейчас это кажется невероятным, но в давно забытые времена люди держали их дома, иногда даже несколько штук! Вот только на нашем дворике третьего этажа едва умещаются три курицы. От коровы там поместилось бы разве что копыто.

   Я тряхнула головой и нервно притопнула ножкой. Когда волновалась – в голову всегда всякие глупости лезли. Опаздывала я намертво и наверняка фет Горский меня уволит. Он терпеть не может тех, кто опаздывает. А мне эта работа нужна, чтобы оплачивать обучение ребят. Я планировала накопить денег и отдать их в университет, а также выкупить небольшое кафе возле дома – кафе, которым владела мама … Это казалось несбыточной, почти невероятной мечтой. Будь моя искра хоть на что-то годной, я бы устроилась на выгодное место и накопила бы в два счета, но сейчас относилась к касте черни и меня брали лишь на низкооплачиваемую работу, несмотря на приличное образование. Диплом магистра помогал мыть полы, посуду, разносить еду и присматривать за детьми богатых родителей – искристых отпрысков, к великородным пустышек тоже не пускают.

   Я смотрела на вывеску кафе-бара «Горький Горский», словно на новенькую пару туфелек. Вот она, через дорогу, всего десять шагов и я внутри, но нет! Далось Харви Венероликому, как его именуют в народе, именно сегодня и именно здесь проложить свой маршрут! И чего ему по небу не леталось?

   Дорогу на несколько километров оцепили служба контроля и рейгверды. Мужчины в серых и черных костюмах с каменными лицами смотрели по сторонам и обеспечивали безопасность высшего руководства девятого дистрикта, что соизволило коснуться колесами своих воларов нашего асфальта. Вообще, он всегда перемещался воздушными коридорами, но нет, сегодня сошел с неба, чтобы мне наподлить.

   Безопасники оттесняли возбужденную толпу, ожидавшую, когда появится кортеж правителя. Что же делать? Искать обходной путь? Но его попросту не было! Оцеплено все! А Горский скажет, что раньше надо было думать. Хуже всего, когда верховный проедет, толпа ломанется в кафе, и мое присутствие будет необходимо как вода! Ну почему я такая никчемная? Собравшись с духом, подошла к одному мужику морда-лопата:

   - Здравствуйте, фет. Слушайте, у меня такая незавидная ситуация, - мужчина даже ухом не повел. Сдается мне, упади перед ним аркх, он даже и не заметит. – Я работаю в кафе через дорогу. Видите вывеска «Горький Горский», во-он она, тут прямо, - посмотрела на мигавшую красными огоньками вывеску с изображением усатого мужика в шляпе и с кружкой пива. – Можно я быстренько перебегу дорогу? Одна нога тут, другая там, никто даже не заметит.

   Тишина. Это означало да или нет? Решила рискнуть и, растолкав толпу, подошла ближе к дороге. Но стоило ступить на асфальт, как меня тут же оттеснили безопасники. Хреновы роботы! Чтоб у волара верховного колесо оторвалось!

   Плюнув под ноги камнеликим, я зарычала и побежала в поисках обходного пути. Толпы, толпы, толпы, серые костюмы. Вывеска мигала огнями все дальше, а перейти дорогу по-прежнему было негде. Да что за издевательство такое? Я опаздывала уже на десять минут. Еще пять и можно вообще не приходить. Точно уволит! Вспомнила, как Альби хочет учиться на мага-агронома, как любит работать с растениями, вливать в них жизнь и туже затянула поясок весеннего пальто. Ну нет. Так просто не отделаетесь!

   Через пару километров заметила между безопасниками окно, сквозь которое протекал серый ручеек пешеходов. Ринулась туда. Стоит ли говорить, что бежала я как проклятая, а когда предстала перед усатым фетом Горским, услышала:

   - Ты уволена!

   - Что? – прямо вот ощущала, как вытягивалось мое лицо. Словно таявшее под солнцем мороженое. Того и гляди, подбородок шмякнется на пол. Хотя, чего я ожидала? Опоздала на двадцать минут.

   - Слушай, у меня тут не благотворительность. На твое место есть куда более перспективные работники.

   - Фет Горский, я разносчица! Какие перспективы вам нужны?

   - Ну, знаешь, - ухмыльнулся он. – Есть разносчицы без искры, но с особым даром, - мужчина поиграл бровями, намекая на Сесиль. Девушка действительно обладала особым даром. Так задницей вилять на двадцатисантиметровых шпильках с подносом в руках не каждому акробату по зубам. Я с мужчинами не заигрывала, вела себя вежливо и сдержанно, даже на хамство реагировала стойко, напоминая себе, для чего все это делаю. И для чего? Чтобы через три года работы услышать, что я уволена за опоздание в двадцать минут? Сдается мне, где-то здесь пустынный мертвоед сдох!

   - Значит, дело не в опоздании? Вы же сами видите, - я кивнула за стеклянные витрины, где все еще в ожидании кортежа повелителя бесновалась толпа.

   - Будь ты поласковей с клиентами…

   - Я нанималась разносчицей, а не проституткой! – так и знала, что опоздание лишь предлог и мне, как пустышке, предложат поторговать телом.

   - Не передергивай, Ари! – он положил пухлую руку на мое плечико.

   - Фет Горский! – вспыхнула и стиснула зубы, даже не обратив внимания на ненавистное обращение. Когда мужчина провел ладонью по моему плечу и коснулся шеи, я отступила на шаг назад, гневно сверкнув глазами.

   - Вот видишь! Так нельзя себя вести ни с клиентами, ни тем более со мной. Получишь недельное жалование в бухгалтерии и свободна.

   Свободна, значит? Не знаю, чем я думала. Вообще я девушка спокойная, уравновешенная и ответственная. Но литровая кружка с пивом как-то сама оказалась в ладони, а затем стремительно полетела в телепатовизор. Огромный такой, плоский, во всю стену. Тысяч семнадцать анников стоил.

   * * *

   - А ты выкинул бутылку вина за десять тысяч с обрыва! Ты хоть представляешь, сколько мне нужно работать, чтобы вернуть деньги за этот злосчастный телепатовизор?

   - Дня два?

   - Дня два? – села прямо и задрала брови. – Вы, великородные, совсем зажрались, походу и улетели куда-то под купол…

   - Потеряла работу – найдешь другую. Это не повод сопли размазывать. Есть задача – решай ее. Великородные поступают именно так.

   - Мне вот как-то не повезло с серебряной ложкой в заднице родиться. Да и если бы только работа! - хмыкнула я, снова откидываясь на локти и погружаясь в неприятные воспоминания. - Хотела найти утешение у Таххира. У него как раз был выходной. В подземке мне отдавили ногу и порвали платье, вытащили из сумки кошелек. О, а самое эпичное случилось позднее. Мы собирались съехаться с Таххиром на следующей неделе. У меня даже были ключи от его квартиры. Я прошла в гостиную, а меня не ждали. Там он… Трахал эту… Эту…

   - Пышногрудую дохлогрызку, - подсказало великородие, а я только хмыкнула. Какая хорошая память!

   - В общем, он ее прямо… Скажем так, нестандартно они это делали, - смутилась я, вспоминая увиденное.

   - Анальный секс? – хмыкнул мужчина, будто ежедневно только этим и занимался. Мое вытянувшееся лицо истолковал превратно: - Петтинг? Баловались игрушками?

   - Знаешь, давай-ка закроем тему. Я схватила со стола бутылку вина, забыла в его квартире пальто, а вдобавок дождь пошел. Пришла сюда, а тут… ты, - закончила сникшим голосом. – И ведь этот пустынный мертвоед даже следом не пошел! Четыре года вместе, а он не бросился за мной!

   - Между анальным сексом и тобой я бы тоже выбрал анальный секс, - припечатало Ползучее Великородие. От такой наглости у меня даже слова закончились. Пожалуй, засиделась я на Льдистом и сегодня утешения здесь не найду.

   - Мне вот только мудрых советов от незнакомого мужика не хватало. Ты знаешь, тоже счастьем не искришься. И вообще, хватит с меня мужиков! Вы только и думаете, что о задницах!

   - О передницах тоже думаем.

   Он словно издевался! Хотя почему словно… Очень даже открыто и с удовольствием.

   - Да катитесь вы все!

   Гневно зарычав, я попыталась подняться и покатилась сама. Вниз со Льдистого утеса. Только и успела взвизгнуть, а в следующий миг сильные руки дернули меня на себя. Я свалилась на широкую грудь великородного и, уперевшись в нее ладошками, замерла. Жизнь пролетела перед глазами за какой-то миг и, если бы не этот… родственник аркха плешивого, остаться Альби и Тану полными сиротами… Свободный полет на камни, поговаривают, заканчивается плачевно для тех, у кого нет крыльев.

   - А я сегодня убил родного брата, - прозвучало негромко, но оглушило похлеще ядерного взрыва. От таких откровений лучше держаться подальше.

   Как-то все, что я только что в таких красках и с чувством, толком, расстановкой, описала, померкло. Оно перечеркнулось одним единственным предложением.

   Отелепатеть…

   И что положено сказать в таком случае? Мне жаль? Куда спрятали труп? Или, спросить, могу ли я позвонить сестре и брату прежде, чем меня скинут-таки вниз?

   - Эм… Я тут вдруг вспомнила, - попыталась встать, даже уперлась ладошками в твердую грудь, но тут же прозвучало резкое:

   - Сидеть!

   Таким голосом только летящих аркхов замораживать да кого покрупней. Ноги сами собой ослабли и соскользнули. Я бесцеремонным образом оседлала Ползучее Великородие, почувствовав под собой довольно внушительных размеров… В общем, размеры соответствовали званию великого.

   Ничего себе пиончики на соседском балкончике! Засиделась я тут. Верхом на великородном…

   В этот момент по счастливой случайности вспомнилось, что в девятом дистрикте, в общем-то, все свободны. Конечно, великородным, учитывая классовые различия, я подчиняться обязана, но на сексуальные связи добровольное согласие требуется. Я такого не давала, а поза как бы намекает!

   - Что, такую позу вы не пробовали? – великородие поиграл бровями, а я залилась краской по самые уши.

   Нет, я ошиблась. Это его величество Великогад собственной персоной!

   - Еноту своему приказы будешь отдавать!

   Я снова попыталась вскочить, но мужчина лишь сильнее вжал меня в себя, впившись пальцами в мои бедра. Это было бы даже волнительно, не будь так страшно. Когда Таххир возился на мне сверху, пытаясь то ли получить удовольствие, то ли мне его доставить, это выглядело и вполовину не так интимно. Ползучий резко перевернулся, навалившись сверху и пресекая любые попытки к сопротивлению. Он распластал мои руки, прижав их к песку и холодно произнес:

   - Приказ великородного.

   - А то я сразу не поняла! Лицо-лопата. Служба контроля? Рейгверды?

   - Хуже.

   Хуже только и пустынный мертвоед, но они все по ту сторону барьера.

   - Меня будут искать, - сомневаюсь, конечно, что это его остановит от жуткой расправы, но не сдаваться же без боя. Для виду я еще пару раз дернулась, но слишком скоро поняла бесполезность напрасной траты сил и обмякла.

   - Не сомневаюсь.

   Конечно, как еще мог закончиться столь поганый день, как не моим смертоубийством на Льдистом утесе? В этот миг даже в Бога захотелось поверить. Поговаривают, мои предки, что из русских, верили! Не только верили, но еще и получали по прошению.

   Зажмурилась и горячо-горячо попросила: «Господи, если ты есть где-то там, меж звезд и планет, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, помоги! Пусть это Ползучее Великородие меня отпустит! Пусть я вернусь к Тану и Альби! Обещаю хорошо себя вести и верить в тебя, даже когда никто не верит!»

   Вот кто говорил, что Бога нет? Гад ослабил хватку и позвал:

   - Эй. Имя у тебя есть?

   - Эй будешь своего енота звать! А я - фета Ландрин Флер Аллевойская!

   Согласна. Имя мне досталось пафосное, да еще и двойное – отец из пятого дистрикта и там традиция детям двойные имена давать. Одно от матери, другое от отца. Вот только все, что с ним связано, меня жутко бесит. Но Ползучее бесит больше, потому захотелось припечатать его капелькой пафоса. Хотя, лежа под сотней килограмм мускулов особо не повыпендриваешься.

   - Ты подданная пятого дистрикта?

   - Если бы! Харви, чтоб ему аркх…

   - Это я уже понял. На что ты готова, чтобы вернуться домой, фета Ландрин Флер Аллевойская?

   - Ты это на что намекаешь? – гневно сверкнула глазами и хотела взбрыкнуть, но великородие перехватило меня за секунду до маневра и, опасно сверкнув глазами, нависло прямо надо мной, касаясь кончиками медных волос, обдавая запахом миндаля и крепкого кофе.

   - Я спрашиваю – на что ты готова?

   Плюнуть в рожу, пустынный ты мертвоед, вот на что! Только плюнуть-то я плюну и в результате окажусь либо внизу на камнях в крайне неудобной позе с мозгом отдельно от головы либо, в лучшем случае, мои органы разъедутся по разным дистриктам, спасать чьи-то жизни. Недешево стоит донорство. За одного человека миллионов пять анников можно выручить! Хотела я как-то почку продать, когда с деньгами было совсем туго, но, к счастью, обошлось…






Чтобы прочитать продолжение, купите книгу

127,00 руб Купить