Все грани Хаоса. Наследница Ордена. Анна Этери

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА 1. Огненная кантата
• ГЛАВА 2. Страждущие
• ГЛАВА 3. Подкравшееся безумие
• ГЛАВА 4. Западня
• ГЛАВА 5. Скользя по крови
• ГЛАВА 6. Ответ
• ГЛАВА 7. Пирожные и дети
• ГЛАВА 8. В его власти
• ГЛАВА 9. То, что скрывает ночь
• ГЛАВА 10. Медальон
• ГЛАВА 11. Мальчик и смерть
• ГЛАВА 12. На краю могилы
• ГЛАВА 13. Дом на холме
• ГЛАВА 14. На пороге секрета
• ГЛАВА 15. Тайна голубого зала
• ГЛАВА 16. Озеро Хаоса
• ГЛАВА 17. Храм последней надежды
• ГЛАВА 18. Цена силы
• ГЛАВА 19. В промежутке между смертью и сновидением
• ГЛАВА 20. Странные игры
• ГЛАВА 21. Охота на чудовище
• ГЛАВА 22. За чертой невозврата
• ГЛАВА 23. Его слова
• ГЛАВА 24. То, что касается тебя
• ГЛАВА 25. Размышления
• ГЛАВА 26. Зеркало Тенебрис
• ГЛАВА 27. Удар света
• ГЛАВА 28. Дыхание Хаоса
• ГЛАВА 29. Огненная Саламандра
• ГЛАВА 30. Исполнившееся пророчество?!
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Ив, высший демон, приезжает в Орден охотников. И сразу же происходит нападение на Орден. Триллиан Эстериус, молодая девушка и наследница Ордена, уверена, что это дело рук Ива, но как ей быть, если теперь она обязана ему жизнью, к тому же тень подозрений может разрушить шаткий мир между демонами и охотниками, у которых есть общий враг – хаос. Но всё ли так просто? Ведь у Ива свои планы на Триллиан, а Орден скрывает не самые безобидные секреты.

***

Requiem aeternam dona eis, Domine*(лат.)

   (*Вечный покой даруй им, Господи)

ПРОЛОГ

Дворец Садящегося на Востоке Солнца возносился вверх остроконечными башенками, соединяющимися меж собой ажурными мостиками. Возвышался искусно вырезанной из камня громадой на фоне алого заката, окутывая прилежащий к нему сад густой тенью. Впервые я увидел его таким, стоящим на грани дня и ночи, в день приезда. Широкая аллея вела к мраморным бледно-алым ступеням, словно сам камень впитал некогда пролитую здесь кровь. Её запах явственно ощущался в воздухе, отдавая привкусом железа на языке, и исчезал, теряясь в благоухании садовых роз…

   Мой выход и знакомство с местным обществом должны были состояться вечером на следующий день после приезда. Предполагалось, что к этому времени гость отдохнёт после долгой дороги и предстанет пред светом во всём великолепии. Меня это устраивало. Я не стал отлеживаться в своих покоях и узнал, что предстоящий прием будет в мою честь, в честь Ива Пандемония из Огненных земель, обладателя титула Звёзд семи Печатей. Демона, до подписания перемирия считавшегося злейшим врагом Ордена.

   И теперь официальный прием?! Почётно, но меня это не волновало. Я ждал вечера по другой причине. Моей целью являлось знакомство с Триллиан Эстериус, наследницей Ордена, несокрушимого и безмятежного, но я знал, сколь мнимо его благополучие. Я был тем, кто должен был всё изменить…

ГЛАВА 1. Огненная кантата

Прием в Ордене в честь почетного гостя был в самом разгаре.

   Зал наполняли приглашённые гости, блеск бокалов с золотистыми и тёмно-красными напитками и неторопливые разговоры. Все без исключения охотники, начиная от едва вступивших на путь справедливости до элиты, прошедшей огонь и воду, носили на груди знак розы, как символ величия и отваги. Те сановники, которые не имели на него право в виду непричастности к Ордену, иной раз позволяли себе толику презрения во взгляде, особенно когда их взора удостаивались молодые охотники, не имеющие особых заслуг и статуса, только надежду, что горела в сердце под рдеющей на груди розой. Надежду, что «тьма падёт». Глядя на этих юных героев, я испытывала жалость. Может быть, в следующий раз половина из них не вернётся из патрулирования инфернальных зон, оставив на память о себе только горстку пепла. И любимой вернут лишь «кровавую розу», почерневшую от адского огня. Смерть в Ордене была настолько естественным явлением, что не проходило и дня без реквиема, что горестно надрывался в стенах Зала Скорби. А в другой части дворца, через пару часов после погребения, могли устроить шумную пирушку те, кому посчастливилось выжить. Жизнь на месте не стояла, и в этом была вся её прелесть.

   Приподняв край юбки из переливчатого алого атласа, я проскользнула мимо «крадущихся за смертью» – группки молодых охотников, отмечающих праздник (и не важно какой) как в последний раз (для кого-то это, в самом деле, было так), и остановилась возле стеклянного столика. На нём стояли изысканные вина всех оттенков крови. Отец научил меня многое видеть другими глазами, всему искать ассоциации, второй смысл. Так было интересней, но иногда фантазия играла со мной злую шутку, превращая реальность в кошмары. И как бы не хотелось от этого избавиться, красный цвет для меня всегда означал бегущую по венам воду жизни.

   Терпкое вино обожгло губы, во рту явственно обозначился металлический привкус крови, но мгновение спустя наваждение исчезло, напиток снова стал вином и ничем больше.

   Не успела я сделать и двух шагов, как услышала мягкий баритон отца.

   – Аллен хорошо позаботится о Триллиан.

   – Не буду спорить. Этого молодого человека я видел всего раз. Тогда его белая форма Кровавой Розы в точности отражала название. Нет, не из-за розы, – рассмеялся его собеседник. – Роин, когда же ты удивишь нас помолвкой своей дочери?

   – Аллена нет в городе.

   – Очередное задание?

   – А вот этого я не говорил, – отшутился отец.

   Жаль, мне бы тоже хотелось знать, где носит моего наречённого.

   Замкнутость Аллена, его угрюмость и задумчивость… В каких облаках он витает, находясь рядом со мной? Я со многим могу справиться, со многим смириться, но что противопоставить мрачной решимости идти до конца, не замечая близких? Его стремление покончить с войной любой ценой – пугает. Не станет ли такой ценой его душа?

   – Опять мечтаешь о своём женихе? – Звонкий голос в самое ухо, и я поперхнулась вином. – Чего ты такая нервная? – Луон похлопала по спине, помогая прокашляться. – Где тебя носило? Ты пропустила самое интересное! – А вот в этом я сомневалась. – Да поставь ты бокал! Всё равно не допьёшь.

   И почему она всё лучше меня знает? Бокал остался при мне.

   В рыжих волосах подруги красовалась заколка-магнолия, я засмотрелась на нее. Неожиданно меня кто-то толкнул, и я пролила вино. На мгновение почудилось, что пятна на перчатке и платье – свежая кровь. Неприятное ощущение походило на предчувствие.

   Слова недовольства замерли на губах. Виновником происшествия оказался совершенно незнакомый мне человек. А человек ли? Тонкий рисунок татуировки затрагивал висок, щёку и сползал к шее, теряясь за меховым воротником. Рисунок печати, которой запечатывали силу демона.

   Я едва подавила отвращение к тьме, что пульсировала в венах незнакомца. Мысленно представила, как нож взрезает его горло, выпуская чёрную кровь…

   Запечатанный. Его присутствие во дворце охотников обусловлено договором мира, и я не имела права поддаваться порыву, и спрятала презрение подальше.

   – Простите, я вас не заметил, – проговорил он; голос богатый интонациями выдавал едва сдерживаемую силу, в нем звучала нотка превосходства.

   Конечно, он в Ордене, самом сердце правосудия, запятнанный грехом, но его никто не может и пальцем тронуть, пока он защищён договором.

   – Не страшно, всякое бывает. – Трудно себя сдерживать, когда перед тобой живое воплощение порока.

   Он, извиняясь, склонил голову, но, судя по не изменившемуся лицу, совсем не сожалел.

   Отошёл и устроился на бархатной софе.

   – Он впечатляющ! Нет, правда… – восторженно зашептала Луон, бросая на софу взволнованные взгляды. Ее жениху Валену это вряд ли бы понравилось, если бы он находился тут, а не на патрулировании. – Ты ведь знаешь, кто он?

   – Ив Пандемония из Огненных земель. И он – демон. – Отец настаивал, чтобы я обязательно присутствовала на вечере. Договорились, что я приду ненадолго и неофициально – меньше всего мне хотелось знакомиться с демоном.

   – Какая ты скучная, – сказала Луон, не услышав в моем голосе восторга. – Поищу кого повеселее. – И она отправилась бродить по залу, в поисках более подходящей компании.

   Мне же совсем не хотелось здесь задерживаться, да и одежда, запачканная вином, не позволяла остаться.

   Я направилась к дверям, и на миг в глазах потемнело, словно на один удар сердца мир погрузился во тьму. Что это было? Все вокруг по-прежнему веселились, смеялись и без конца пересказывали одни и те же шутки. Неужели изменения почувствовала только я?

   Софа, на которой сидел демон, оказалась пустой…

   Внезапно пол под ногами задрожал. Цвета погасли, будто выцвели, и в саду раздался страшный грохот.

   – Вторжение! – пронеслось под сводами зала.

   Рухнул кусок стены, и в помещение ворвался едкий дым, затягивая пространство серой пеленой. Кто-то попытался открыть двери, но их заклинило.

   – Окна! Разбивайте окна! – узнала я голос отца среди панических криков и грохота с улицы.

   За секунды окружающий мир превратился в хаос. Какая-то девица, намертво прицепившись ко мне, кричала в самое ухо, чтобы её спасли. Завеса дыма не давала ничего толком разглядеть. Слышалось, как кто-то с увлечением разбивает окна. Не хватало воздуха, от накатившей дурноты я почти теряла сознание. В какой-то момент меня подхватили на руки, перекинули через подоконник и вытащили наружу.

   Юноша со шрамом на щеке, мой спаситель, улыбнулся, усадив меня возле кустов роз, подальше от паники.

   Он ещё улыбался, когда пламя охватило его, и лицо, такое красивое и юное, исказила гримаса боли и страданий. Через мгновение от парня осталась лишь горстка пепла.

   Я застыла от ужаса. В груди, как безумное, колотилось сердце.

   С трудом встала на ноги. Синие плащи охотников мелькали возле открывшейся в саду расщелины; она подступала к полуразрушенной стене дворца. Со дна поднимался чёрный, едкий дым, застилая солнце. Слышались крики, гам. Спасённые из заполненного зловонием зала ошалело оглядывались или рыдали, стоя на коленях, звали кого-то.

   Не удержавшись на ногах, один несчастный с криком сорвался в пропасть.

   Из расщелины, проступая сквозь дым, сочилось красное марево. Пробудившийся монстр огня поднимался на поверхность из самой бездны хаоса. Пламенные плети хлестали направо и налево, забирая чью-нибудь жизнь.

   Одна из плетей ударила рядом, обдав жаром. Все мышцы сковал страх. Впервые я видела опасность так близко. Впервые смерть подступила ближе, чем на шаг. Руки тряслись, и мне никак не удавалось активировать кольцо защиты. Оно помогало от стихийных атак, но вытягивало энергию из своего подопечного. Даже с ним мне долго не продержаться.

   Рука на миг онемела, когда воздух вокруг уплотнился, формируя кристаллический барьер. Дышать стало легче.

   Очередной удар плети пришелся на щит, и огонь растекся по его поверхности, не причинив мне вреда.

   Земля под ногами дрожала. Из провала в земле выплывала громада монстра, походившая на замок, выточенный из красного куска застывшей лавы. Остроконечные башенки устремлялись ввысь. Огненные вихри закручивались вокруг восставшего великана, что неумолимо надвигался на дворец охотников.

   – Наследница, я уведу вас в безопасное место. – Чья-то рука опустилась мне на плечо.

   Я обернулась. На меня смотрел охотник, чья одежда и лицо хранили отпечаток гари.

   – А как же остальные?

   Ловчие, растянувшись цепочкой, с помощью амулетов создали сеть – сплетение тонких лучей солнечного света. Глыба замедлилась, упершись в преграду. Огненные плети беспорядочно метались, и часть сада занялась пламенем.

   Сколько выдержит сеть?

   – У меня приказ генерала!

   Охотник схватил меня за руку и потянул прочь. Я растерялась и потеряла контроль над барьером, и он осыпался осколками.

   Отец беспокоится обо мне, это ясно, но что будет с остальными? Их всех убьют?

   Звуки битвы стихали, и только алые башенки громады возвышались над макушками деревьев.

   – Побудьте здесь. За вами придут, когда всё закончится, – привел меня охотник к фонтану в глубине сада и исчез.

   Оставшись одна, я вымыла лицо прохладной водой.

   Что я здесь делаю? Разве я не должна быть с отцом? Помогать ему. Разве моё место не рядом с ним? И где Луон? Я не видела ее среди спасенных…

   Прикрыла глаза, чувствуя напряжение и страх. И перед мысленным взором из темноты проступило лицо погибшего охотника. Он погиб, спасая меня… Сколько ему минуло лет? Как его звали? Кто скажет это теперь по горстке пепла?

   Прикоснулась к лицу, мокрому не только от воды.

   Как далека я была от всего этого. Знала, что охотники сражаются с безжалостным врагом, что погибают, но никогда не осознавала этого так ясно, как сегодня.

   Казалось, помню, как в глазах моего спасителя разливалось голубое море, как в чертах его лица проступала детская наивность и благодушие. Он поклялся защищать этот мир, рискуя всем и жизнью тоже. Сколько он мог всего сделать, скольких защитить, но погиб из-за меня. Я стала точкой в его жизни. И даже не помнила, видела ли его сегодня на вечере. Он словно возник из воздуха, чтобы вытащить из задымлённого зала и уберечь от разрушительного огня. А теперь я сбегаю. Сбегаю, оставляя кому-то победить зло или умереть…

   Как во сне, не разбирая дороги, бежала назад, к полыхающей жаром громаде, замку хаоса, призванному испепелить всё и всех уничтожить. Кусты цеплялись за платье, словно пытаясь остановить. Я спотыкалась и едва не падала…

   Я что-то упустила, что-то важное, что поможет в сражении…

   В саду, возле разрушенной стены полыхала кровавая зарница. Струны сети лопались с почти музыкальным звоном. Сколько времени потребуется охотникам, чтобы собрать силы для защиты дворца? Успеют ли они подготовиться?

   Атака была неожиданной, и так близко от дворца! Инфернальная зона – скопление тёмной энергии – находилась в двух днях пути. Слишком далеко, чтобы огромная крепость хаоса могла питаться энергией оттуда. Да и барьеры на границе не дадут тёмной энергии просочиться внутрь защитной области. Значит, то, что питает монстра, находится близ дворца. Или в самом дворце.

   Закрыла глаза и внутренним зрением попыталась разглядеть, откуда идет энергия.

   На энерго-поле царил хаос. Мощь пламенного монстра сияла ослепительным солнцем на полотне энергетических потоков, точек и уплотнений. Но никаких ответвлений от яркого «светила» и даже ни намёка, откуда оно питается.

   Но почему? Как такое возможно?

   Понаблюдав за энерго-полем какое-то время, поняла, в чём дело.

   – У меня срочное сообщение для генерала, – сказала, остановив за руку ловчего, спешно проходившего мимо.

   Мужчина с черным от копоти лицом нахмурился.

   – Что вы здесь делаете, наследница? Вы…

   – Нет времени. Кто-то или что-то блокирует видение картинки настоящего энерго-поля. Нужно найти предмет или человека и…

   – Здесь находиться опасно, – схватил он меня за руку и потащил прочь от места сражения.

   – Да поймите же! – вырвалась я. – Немедленно сообщите генералу о блокировке. Нужно найти причину, вернуть истинную картинку и отсечь монстра от источника питания, иначе мы все погибнем. Не будет ни вас, ни меня, ни города!

   Он открыл и закрыл рот.

   – Я позабочусь об этом. А вы… немедленно уходите отсюда!

   Он заспешил прочь.

   Повсюду раздавались крики чётких команд, слышалось шипение чудовища, извергающего зловонный чёрный дым и пылающий огонь.

   Я тоже собралась уходить, как внезапно земля под ногами затряслась и разверзлась прямиком в огненную бездну. И я полетела вниз, вдыхая обжигающе-горячий воздух, теряя сознание от ужаса и боли. Но вдруг чьи-то руки подхватили меня и рывком повлекли обратно.

   Темнота.

    …Помни, что я сделал для тебя. Всегда помни об этом…

***

Вздохнула, и этот вздох отозвался болью в груди.

   Думала, уже никогда не вздохну. Ещё чувствовала обжигающий жар бездны…

   – Она приходит в себя.

   Голос отца придал сил, и я открыла глаза.

   Кружевной балдахин на витых столбиках, обои с голубым цветочным узором и зеркало в медной раме – значит, моя комната не пострадала от разрушений.

   Отец сидел на кровати со сгладившимся беспокойством на лице и со стаканом воды в руке.

   В горле пересохло, как в Саалийской пустыне, и язык ворочался с трудом. С благодарностью осушила стакан.

   Без воды я не смогла бы сказать и слова, а у меня было, что сказать. И немедленно!

   – Это Ив Пандемония! – припомнила имя почётного гостя. – Призыв монстра огня высшего уровня – его рук дело! Больше некому. Он блокировал видение энерго-поля.

   Отец изменился в лице и вскочил с кровати.

   Конечно, для него признать, что призыв совершил его гость, значило бы обвинить себя в беспечности. Не стоило принимать в Ордене демона, позволять ему бродить по освещённым залам, пить наше вино. Не стоило верить в хрупкий мир, установившийся между Орденом и запечатанными.

   – Что ты делала возле пропасти? – Голос отца прозвучал тихо и как-то зловеще. Я почувствовала вину. Но тот охотник… Он умер за меня, я не могла остаться в стороне. Должна была что-то сделать.

   – Из-за меня погиб охотник. Он спас мне жизнь, а сам сгорел заживо. – Мой голос дрогнул, и я опустила глаза, пряча слёзы.

   – И что с того? Это был его выбор – стать охотником. Он знал, на что шёл. Его родители получат хорошую компенсацию. Такая смерть достойней, чем быть обычным человеком и погибнуть во время Прорыва. Знаешь, сколько умирает мирного населения из-за аномалий каждый год?

   – Я читала статистику. – Не люблю, когда отец такой. Он напоминает Аллена. Взгляд становится чужим, холодным, кажется, он поглощает свет.

   – Статистику?! В ней и десятой части смертей не отражено. Нужны реальные цифры?

   Отец требовательно смотрел мне в глаза. Он был зол, нет, он был в ярости и не собирался этого скрывать. Мой поступок у провала был безрассудным. Я шла навстречу смерти и могла погибнуть, но в последний момент что-то изменилось. Провидение передумало, и я осталась жива? Но почему?

   – Просить тебя впредь не поступать так глупо, думаю, бесполезно, – продолжил отец, заложив руки за спину и прохаживаясь по комнате. Интонация его голоса заставила насторожиться. Он что-то задумал и это что-то мне вряд ли понравится, но перечить ему я, конечно, не стану.

   Отец остановился посреди комнаты. Его белая форма с золотыми цепочками – знаком отличия, и орденами, среди которых кровавой розой вспыхивала регалия высшей власти, носила следы недавнего сражения – разводы дыма и подпалины.

   – С этого момента у тебя будет личный охранник.

   Я открыла рот, чтобы возразить, но отец поднял руку, призывая к молчанию.

   – Отказ не принимается. Считай, что это приказ, которому ты будешь следовать. – Он развернулся и кивнул. В затемнённом углу кто-то шевельнулся и, поднявшись с кресла, шагнул на свет. Волосы цвета воронова крыла падали на меховой воротник из горностая, губы застыли в полуулыбке, а чёрные, как бархат ночи, глаза зловеще блеснули.

   – Ив Пандемония, – прошептала я на выдохе.

   – Он спас твою жизнь, и в уплату долга просил назначить его твоим телохранителем.

   Отец проговорил это как бы даже равнодушно, но я отметила, что его это озадачило не меньше, чем меня.

   Я растерянно посмотрела на тёмного, и он, заметив мой интерес, поклонился и открыл рот, видимо намереваясь начать заготовленную речь, но меня его слова волновали меньше всего.

   Вскочила на ноги, отчего перед глазами всё поплыло.

   – Выйди! – велела демону, ничуть не смущаясь своего резкого тона. – Что это значит? Ты отдаёшь меня ему? – спросила отца, когда «почетный гость» величаво удалился за дверь.

   Отец молчал, лицо его было напряжено, тонкая морщинка залегла меж бровей. Он знал, что на карту поставлено слишком многое, чтобы доверять мою жизнь демону.

   – Это он всё подстроил, – продолжила я, – специально, чтобы…

   – Он спас твою жизнь, и тому есть десятки свидетелей. То, что он может быть причастен к огненному инциденту – лишь версия, которую мы будем отрабатывать.

   – Так нельзя ли подождать с решением в отношении меня? Я не нуждаюсь в опеке такого, как Ив Пандемония! Это унизительно!

   – Если я попрошу отсрочку, он подумает, что я ему не доверяю и в чём-то подозреваю.

   – С каких пор тебя волнует мнение демона? – Обычно я не позволяла себе так разговаривать с отцом, но меня распирало от обиды и злости и понимания, что, что бы я не сказала, как бы не просила отца изменить решение, он останется непреклонен. Потому что пока есть мир между запечатанными и охотниками, есть надежда выжить. Потому что за это дорого заплачено, и если Договор будет разорван, то весь мир утонет в крови.

   Отец не ответил.

   – Мы это потом обсудим, а пока – отдыхай. Я скажу Иву, чтобы он зашел позже.

   – Но, отец… – последовала я за ним, но он вышел в холл и закрыл дверь.

   Передали ли ему сведения о блокировке энерго-поля?

   Хаос всё поглоти!

   Демон телохранитель? Лучше б мне сгореть!

ГЛАВА 2. Страждущие

До блеска отполированная поверхность длинного стола в Зале Совета отражала постные физиономии заседающих с самого утра советников. На повестке дня – инцидент с огненным монстром. Разбирательства, анализ, версии.

   Мне с трудом удалось сюда пробраться. Отец решил, что мне лучше ещё пару дней побыть вне дел и уделить внимание здоровью. Он совершенно точно определил диагноз – крайняя степень нервного истощения. Одно не угадал, это не было напрямую связано с Днём Пламени, хотя его последствие до сих пор маячило за плечами тенью в виде демона.

   За два дня, как прогнозист, я успела написать довольно красочный отчёт, сводившийся к тому, что Ив Пандемония – главный подозреваемый. Совет не отмахнётся от этой версии, тщательно её не проверив. И уж конечно не допустит, чтобы запечатанный находился рядом с наследницей Ордена, пока не закончится расследование. А когда оно закончится, я стану свободной, как и прежде.

   Приближалось время обеда, а мне за это бесконечно долгое утро так и не удалось взять слово.

   – Кто ещё хочет высказаться? – наконец, спросил Альгерд, председатель Совета, когда монотонный отчёт о предоставлении семьям погибших денежной компенсации с вычетом налогов был окончен.

   Моё время! Я сжала папку, собираясь вызваться, чувствую, как в груди от волнения подпрыгнуло сердце.

   – Думаю, пора устроить обеденный перерыв, – мягко заключил отец, поднимаясь на ноги. Он редко участвовал в дискуссиях, довольствуясь ролью пассивного наблюдателя и молчаливого слушателя, и почти никогда не принимал никаких решений за этим столом заседаний, но всем и без того было ясно, от главы Совета до кухарки, в чьих руках реальная власть в Ордене.

   Альгерд с лёгким недоумением взглянул на генерала и, улыбнувшись, объявил перерыв.

   Я ждала отца в коридоре. Он не спешил выходить, вполголоса обсуждая что-то с Альгердом, уже не молодым, но ещё крепким мужчиной с ясным умом, светящимся в голубых глазах. Отец даже не посмотрел в мою сторону, когда я нетерпеливо заглянула через приоткрытую дверь в зал заседаний.

   Открыла рот, стоило генералу показаться в дверях, готовая высказать недовольство, но по его быстрому взгляду поняла, что лучше промолчать. Пока. Он взял меня под локоть, не крепко, но настойчиво и увлёк за собой. Прикрыл за нами дверь своего кабинета и усадил в кресло. Здесь, среди тяжёлой тёмной мебели, инкрустированной резной пожелтевшей от времени костью, книг, пропахших пылью, стен, задрапированных винной тканью с золотыми узорами, я чувствовала себя особенно уязвимой. Тут авторитет отца, генерала армии Господней, казался непререкаемым. Плеснув в бокал вина, он присел на краешек стола, заваленного кипами бумаг. Впервые за сегодняшний день я заметила, что взгляд у него усталый. Думаю, не ошибусь, предположив, что он не спал несколько суток. Что я за дочь, если сразу этого не увидела?

   – Давай сразу к делу, – начал он. Его деловой тон подействовал, как ушат ледяной воды.

   – Почему ты не дал мне слово в Совете? – Хмурясь, за укоряющим взглядом я старалась скрыть внутренний трепет.

   – Зачем? – ровно и неторопливо спросил он.

   Я перевела дыхание. Он нарочно испытывает меня, хочет, чтобы я сорвалась и выплеснула обиду за проявленную несправедливость. Тогда ему будет проще оборвать меня на полуслове и выставить вон, ведь он слишком занят, чтобы тратить время на семейные ссоры.

   – Ты сделал это нарочно?

   – И ты знаешь почему.

   Нет, он не испытывает меня, а хочет поскорее с этим покончить.

   – Это несправедливо, – я всё же не сдержалась, опустив голову, чувствуя в глазах жжение.

   – Что ты хочешь? – устало, но с потаённой нежностью начал он. – Чтобы Совет официально занялся расследованием действий Ива Пандемония в пределах территории Ордена? Чтобы его заключили под стражу, допрашивали, пытали? Он наш гость и имеет статус неприкосновенности согласно Договору. Если мы отступим от соглашения, не имея на то веских оснований, то Верховный Правитель Огненных земель разорвёт Договор, который достался нам немалой ценой. Тебя тронула смерть молодого охотника, спасшего тебя. А знаешь, сколько таких охотников гибло в период экспансии хаоса? Прежде всего, ты должна понять, что возобновление войны с демонами нас обескровит, нам будет сложнее удерживать рубежи, и тогда хаос снова станет распространяться с небывалой скоростью, он захлестнёт города и деревни и унесёт тысячи жизней мирных жителей. Я прошу тебя, ну потерпи ты этого Ива. А я обещаю, что займусь им лично, и буду докладывать тебе о продвижении расследования. Когда против него соберется достаточно улик, мы выдвинем официальное обвинение, и он понесёт заслуженное наказание. Но всё должно быть в рамках закона. Мы не можем позволить себе ошибиться.

   – Значит… ты мне веришь?

   Отец улыбнулся. Он всегда улыбался так искренне, полным сердцем, что во мне каждый раз загорался огонёк надежды на светлое будущее.

   – Конечно, милая. Только тебе я и верю. – Он легко оттолкнулся от стола и чмокнул меня в висок. Я растаяла от отцовской ласки, а он, воспользовавшись моментом, забрал мою папку. – У меня она будет в полной сохранности, – пообещал он. – Я приобщу её к делу Ива.

   Хотелось поспорить, забрать папку, но… я сдалась.

   От отца вышла с чувством лёгкого сожаления: всё-таки он настоял на своём, а я поддалась уговорам. «Отделаемся малой кровью – моим терпением, чтобы не проливать багряные реки» – вот какова позиция отца, нет, скорее генерала, который обязан сделать всё, чтобы сохранить как можно больше жизней. А я его дочь. И должна понять.

   – Трилл! Триллиан! Стой! Вот и ты! Наконец-то я тебя нашла! – догнал меня звонкий голосок, когда я сворачивала в библиотеку – то, что пообещала отцу не сообщать о своих подозрениях Совету, вовсе не повод не продолжать копать под Пандемония. Чем больше фактов против него, тем скорее затянется петля на его шее. – Да стой же ты! – Луон налетела малиновым вихрем и повисла на моей руке, пытаясь отдышаться. – Где ты пропадала? Ищу тебя всё утро! – укоризненно начала она.

   – Да так, встречалась с отцом. – И почему впереди доводов рассудка выступает сердечная привязанность? Может, и стоило ради собственных убеждений рассориться с отцом…

   – Вален возвращается! – просияла подруга. – Устроим вечеринку?

   – Э-э… Что? Ах… Да. Поздравляю! Он написал, что приедет?

   – Нет, Дарен сообщил… Может, знаешь его? Охотник. Пресимпатичный молодой человек, правда, со странностями, но кто сейчас без них? Так вот, Дарен сказал, что встретил Валена на Варгарском перевале… он возвращается! Там у него еще какое-то дело, но вечером будет.

   – Может, без меня?

   – Да брось! Нет повода отказываться. Понимаешь, он же возвращается! Живой! Я… – в глазах Луон блеснули слёзы. – Я его ждала, но думала, что, может, в этот раз он не…

   Я тягостно вздохнула. Мы дружили с самого детства. Каждый раз, как я приезжала из пансиона во дворец погостить у отца, Луон встречала меня с особенной теплотой и веселостью. Казалось, она так навсегда и останется ребенком – беззаботным и счастливым существом, но теперь в её глазах стояли слёзы. Всё меняется и все меняются.

   – Что от меня нужно?

   – О! Я уже обо всём договорилась! Комната, ну та, что на женской половине, чайная, вот… она теперь в нашем распоряжении! Мадам Розана была так любезна, что позволила. Лиз и Габриель готовят глинтвейн. Карва отправилась в город докупить кое-чего к празднику. На кухне готовится черничный пирог и закуски. Мэт украшает комнату. А ты… Ты мне нужна для одного важного дела, – предупредила она мой вопрос, насчёт необходимости во мне, если у неё и так всё схвачено. – Ты ведь умеешь играть на клавесине… – вкрадчиво начала она. – Сыграешь?

   – Э-э… Не думаю, что это хорошая идея.

   – Это великолепная идея! Я подобрала для тебя несколько музыкальных композиций, но ты, разумеется, и сама можешь выбрать, если захочешь.

   – Можно, да?

   – Не будь врединой! Я сэкономила тебе кучу времени. Кстати, о времени. Мне еще нужно составить список гостей. Так ты придёшь? Хотя твой отказ не принимается. Можешь взять с собой спутника, если есть на примете, – прокричала она уже с дальнего конца коридора. – Но я обещаю, что и так скучать не придётся – кавалеров хоть отбавляй! До вечера!

   Замерев в растерянности посреди коридора, я пыталась сообразить, что мне делать. Какие музыкальные композиции выбрать для вечера? Что надеть? И… к какому часу меня ждут? Луон всегда умела привнести элемент неожиданности в мою жизнь. Но отвлечься мне не помешает. Вот уже два дня ощущаю себя как на вражеской территории, под пристальным наблюдением... И некому излить душевные муки: отец просил по возможности не распространяться о нашем маленьком тёмном секрете, а если в Совете возникнут вопросы – он сам всё уладит. И к чему этот танец над бездной?

   Стены дворца содрогнулись от протяжной и немыслимо скорбной мелодии. Вибрации сотрясали пол, доходя до самого сердца, причиняя жгучую боль. Волнами накатывали звуки, обнажая чувства до пронзительной остроты. Передо мной возвышались двери из крепкого белого дуба с крестами на створках, ведущие в Зал Скорби. Сама не заметила, как оказалась здесь.

   – Простите. – Меня потеснил служитель в белой рясе и торопливо вошёл внутрь, оставив дверь приоткрытой. Я заглянула.

   Колонны подпирали высокий потолок, большой зал был украшен гирляндами белых цветов. Лучи солнца проникали в комнату сквозь разноцветную мозаику окон, рассыпая радужные бриллианты. В этом переливающемся многоцветье на подставках рядами стояли белые гробы. Позолоченные кресты на их крышках отражали солнечный свет. Пахло благовониями и ладаном. В комнате было немноголюдно. Не у всех погибших охотников родня могла приехать на похороны.

   Я вошла в зал, отмечая, как странно в нём сочетается жизнь и смерть: в солнечных лучах, льющихся сквозь оконные витражи – одно; в печальных звуках органа – другое. Почти все гробы закрыты, кроме тех редких, возле которых плакали родные и близкие.

   – Откройте, я хочу его видеть. Пожалуйста, откройте, – просила у служителя юная девушка, заламывая руки. – В последний раз. Хочу видеть.

   – Нельзя, милая. На всё милость Господа. Смирись, – ответил он ей кротко с состраданием во взоре.

   – Я прошу... пожалуйста…

   Служитель был непреклонен, но девушка продолжала и продолжала умолять.

   – Почему не откроют? – спросила я молодого паренька, меняющего прогоревшие свечи в подсвечниках.

   – Так от него ничего не осталось.

   От ответа мороз пробежал по коже. Я дико огляделась – может, и все закрытые гробы пусты, а от охотников остались лишь имена?

   В одном из них, открытом, вдруг почудился Аллен… его лицо, как гипсовая маска, и покойно закрытые глаза…

   Я выскочила из зала прощания с жарко бьющимся сердцем; его удары причиняли боль. Если мне однажды придётся стоять там, возле его гроба…

   – Аллен… – Губы дрожали, а по щекам катились слезы. – Если бы я знала… если бы я только знала, то ни на минуту не отпустила бы тебя!

   Подхватив юбки, я бежала по коридору, а в голове звенел неугасаемый хор голосов:

   «Господи, дай покой им. Милостью своей…

   Этот сад цветов напои росой топлёных жемчугов…»

ГЛАВА 3. Подкравшееся безумие

– Ну и на что это похоже… удерживать рубежи?

   – На поцелуй с горьковатым привкусом глинтвейна.

   Лиз и Габри опять забыли вынуть цедру лимона, догадалась я, услышав обрывок разговора Дарена и белокурой красотки у него на коленях.

   Эта вечеринка сводила меня с ума. Луон не сочла нужным сказать, что пригласит всех своих городских подружек. А учитывая ее общительность, таковых набралось с десяток. Спасибо не больше!

   Я сыграла две партии «Музыки небес», но публика откровенно скучала, ожидая чего-нибудь веселенького и незатейливого, чтобы разогнать в жилах кровь. От музыкальной программы, приготовленной Луон на вечер, я наотрез отказалась, проигнорировав её обиженно-поджатые губы. Но подруга не отчаялась и вскоре нашла какого-то бедолагу, согласившегося бренчать на клавесине весь вечер в угоду толпе. Немало народу танцевало посреди чайной, создавая тесноту, хотя и вполне терпимую. Меня пихнули под локоть, и я опрокинула на кого-то тарелку с кусочком черничного пирога. Ну вот, а я надеялась хотя бы сладким скрасить этот нелепый вечер.

   – Осторожней, – предостерег мягкий голос. – Так недолго и на неприятности нарваться. – С куском моего пирога стоял Дарен. Он сжимал его в руке, отчего белая перчатка испачкалась в ягодной начинке. – Боюсь, этот кусок более непригоден к употреблению.

   Я смутилась. С этим хай-охотником я была не знакома. О нём ходили странные слухи. Говорили, что он немного не в себе… и это мягко сказано… То, как он убивал демонов, шокировало даже видавших виды простых охотников. Дарен был из элиты, что отличало его от других особой статью и ощущением спокойной силы. Таких, как он, посылали в самое пекло. Если он и правда тронулся умом, то немудрено. Мне одного Дня Пламени хватило, а Дарен… Трудно представить, что ему приходилось видеть за свою жизнь хаен-вентра*. (*Хаен-вентры – охотники высшего уровня.)

   На его губах замерла почтительная улыбка. Вдруг подумалось: сколько правды в слухе, что он пил кровь демона? Более мерзкой жидкости сложно и представить.

   Дарен стянул испорченную перчатку и отбросил, не сводя с меня пристального взгляда. Он словно гипнотизировал. Внешность у него была аристократическая, тонкие черты лица и пронзительные серые глаза, особенно выразительные на фоне матовой кожи и ореола белых, как первый выпавший снег, волос. Белая форма хай-охотника с длинными полами камзола подчеркивала сияющую чистоту и красоту юноши. Он был невероятно хорош собой. Наверняка редкая девушка могла устоять перед ним.

   – Кажется, мне ещё не выпадала честь быть вам представленным лично. Разумеется, я знаю, кто вы. Ведь однажды мы все присягнём вам на верность, наследница. Дарен Харсед, – представился он, склонив голову, и предложил руку. – Потанцуем? Вы мне должны. За испорченную перчатку.

   Отказаться было неловко, и я приняла приглашение. Его рука оказалась на удивление теплой. Приобняв меня за талию, он кому-то кивнул. Заиграла спокойная, лиричная мелодия, и он закружил меня с каким-то особенным терпением и тактом. Господи, как он напоминал Аллена… в повороте головы, в бережных, но сильных объятиях, развороте плеч и в этой отстранённости, свойственной всем высшим охотникам. Я почувствовала, как в глазах защипали слезы, и опустила голову.

   – Вы сегодня играли божественно. Это ведь из оперы «Музыка небес»? Мелодия, разрывающая сердца… – Я сбилась с шага. Он закончил с такой страстью в голосе, будто имел в виду не музыку, а нечто иное. – Слышал, вы вернулись в Орден насовсем, и как вам здесь живётся?

   – Отец поручил мне работу в отделе прогнозирования – статистика, анализ ситуации – так что я не скучаю.

   Отец сказал, что лучшего применения моим способностям не найти. Что у меня особо тонкое восприятие мира – замечаю то, что другие еще не осознали. Говорил, что у всех охотников до определенной степени развита эта способность, а у меня к ней прямо-таки природная склонность. Не знаю. Пока не очень помогало. То, что я вижу знаки, не означает, что умею их правильно толковать. Сколько раз себя спрашивала: смогла бы я предотвратить гибель десятков людей в День Пламени, если бы вовремя предупредила об опасности? Если бы разгадала знаки. Подняла тревогу в тот миг, когда, перед появлением огненного монстра, потемнело в глазах… Ощущая всеми чувствами приближение раскола реальности, я не сделала ничего. Какой прок от такого дара?

   – Ходят слухи, что вы помолвлены с хай-охотником.

   – Ещё нет. – Зачем он поднял эту тему?

   – Но об этом так давно говорят, что…

   – Аллен на задании, а когда вернётся, тогда и… – Жар прилил к щекам. Почему я обсуждаю это с Дареном?

   – Аллен Риц?! Почему он? Вы находите его привлекательным?

   – Я нахожу его тактичным. – Этот разговор становился неприятным.

   – И чем таким особенным он покорил ваше сердце?

   – Например, не задавал лишних вопросов.

   – Вы любите его?

   Это уже слишком! Я попыталась отстраниться и прервать танец, но Дарен держал неожиданно крепко.

   – Вы любите Аллена Рица?

   Да какое ему дело? С чего он решил, что имеет право меня допрашивать?

   Мы уже не танцевали. Он смотрел на меня в упор, и его глаза, отливающие серебром, пугали до дрожи. Что в них таилось? Безумие? Я не смогла бы ответить.

   – Простите. Я неважно себя чувствую.

   Дарен поклонился, приложив руку к груди:

   – Спасибо за танец.

   Прошелестев юбками, я прошла мимо него. На сердце лежал камень. Хотелось обо всём поскорее забыть.

   – Эй! Ты чего? Всё в порядке? – догнала меня Луон, обеспокоено оглядывая.

   О, явилась! Весь вечер жалась по углам с Валеном... И зачем, спрашивается, устраивать вечеринку, если хочешь побыть со своим женихом наедине? Я смерила её сердитым взглядом. Если бы она меня сюда не заманила, мне бы не пришлось вести неприятную беседу с этим… Дареном.

    – Думала, ты будешь осмотрительней. Я же тебя предупреждала! – накинулась она на меня. – Дарен не тот человек, с которым можно так запросто общаться. С чего тебе вздумалось с ним танцевать? – Я открыла рот. А с чего мне сторониться её гостя? Зачем она тогда вообще его пригласила? – Луон схватила меня за руку и с нетерпением отвела в сторонку, подальше от любопытных ушей. – Мисс Магда попросила меня за ним приглядеть.

   – Смотрительница лазарета?!

   – Тс-с… не так громко. Все охотники так или иначе наблюдаются в лазарете. Но хай-охотники пользуются особыми привилегиями, – доверительно сообщила она. Эти «особые привилегии» мне ни о чём не говорили. – Господи, ты даже этого не знаешь, – разочарованно вздохнула она. – Тебе Аллен что, совсем ничего не рассказывал? О чём вы тогда с ним разговаривали? – В том-то и дело, что в последнее время Аллен стал совсем замкнут, а раньше… уже и не помню, что было раньше. – Почти все хаены сидят на транке*. (*Транквилизатор.) А с Дареном – особый случай. Когда он возвращается в Орден, мы за ним наблюдаем с повышенным вниманием. Он «уникальный» пациент.

   – Хочешь сказать, что… он сумасшедший?

   – Я бы не использовала такие громкие слова в отношении охотника, – замялась Луон. – Но…

   – Говори как есть!

   – Знаешь, что он делает со своими любовницами?

   – Ест на обед?

   – Почти угадала. Он вырезает им сердца, – это прозвучало так буднично, что я похолодела.

   – И ты пригласила такого человека к себе на чай?

   – Он хаен-вентр, единственная надежда выжить в этом безумном, разрушаемом хаосом мире! Он нам нужен. Без него и таких, как он, мы все обречены.

   О, Луон…

   – Ты сказала, что он «пресимпатичный молодой человек», что «скучать не придётся»…

   – Ну, прости… Я не думала, что ты захочешь с ним потанцевать…

   – А как же та девушка, с которой ты его познакомила?

   Она пожала плечами, отводя глаза.

   – Ты же не… О, Господи! Я не верю! Ты нарочно её пригласила. Кто она такая? Тебе её совсем не жалко? Ты всё знаешь и…

   – Я ничего не могу поделать.

   – Можешь. Скажи ей, чтобы шла домой.

   – Не могу.

   – Тогда это сделаю я!

   Луон схватила меня за руку и испуганно заглянула в глаза.

   – Не делай этого. Ты ничего не изменишь. Вместо неё приведут другую. – Поймав мой потрясенный взгляд, она отступила и потупилась. – Это приказ свыше.

   В бессилии я прислонилась к стене и закрыла глаза. Этого-то я и боялась. Свыше… Кто даёт такие распоряжения? Совет? Отец? Как они звучат? Удовлетворить все потребности охотников, какими бы они ни были? Убить молодую девушку… Невозможно! Чудовищно!

   – Хочешь, мы с Валеном проводим тебя до твоих комнат?

   Я покачала головой. Мне хотелось пройтись по саду, подышать свежим воздухом. Подумать, смогу ли я что-то изменить.

   Неужели отец поддерживает этот кошмарный метод? Снимать стресс таким бесчеловечным способом… Дарен Харсед, да ты чудовище! Как можно защитнику иметь в душе такую тьму? Улыбаться девушкам, держать их на коленях, любезничать, а потом жестоко вырывать сердца! Для чего? Неужели тебе мало крови на войне?

   Бесцельно блуждая по саду, я вышла к разлому в стене дворца. Строительные леса и кучи камней – днём здесь вовсю кипела работа, и шрам в стене постепенно затягивался. Сейчас, по позднему времени, рабочие уже отправились домой, и это место, оставленное без надзора, дышало воспоминаниями трагедии. Расселина в земле сомкнулась, но я помнила, как здесь гибли люди, падая в её раскалённые недра. Как я сама соскользнула в эти адские глубины…

   …Помни, что я сделал для тебя, – прозвучало как наяву, и я огляделась. Никого. Куда подевался тёмный? Весь день слонялся за мной, а теперь исчез. Испугался безумного охотника? Поделом! – подумалось с мстительностью. Помнить, что он сделал для меня… Неужели тогда я слышала его голос?

   Шагнула вперед и замерла, словно все мышцы сковало. Здесь я сорвалась, здесь полетела вниз, всё случилось здесь. Сердце в груди часто билось. Я ощущала на коже тот страшный жар. Откачнувшись и с трудом дыша, неторопливо зашагала обратно во дворец, чувствуя, как наваждение отпускает.

   Помни, что я сделал для тебя…

   Ночь одела небо в чёрный бархат, расшитый звёздами.

   Всепроникающая тишина царила в стенах дворца – белый мрамор хранил тайны. Я пересекла огромный холл, освещенный светильниками. В голове вереницей проносились слова отца и Луон, смешиваясь в невероятный коктейль: «…мы не можем позволить себе ошибиться… хаос станет распространяться… унесёт тысячи жизней… потерпи… его выбор – стать охотником… почти все хаены сидят на транке… он знал, на что шёл… такая смерть достойней, чем просто умереть… хаен-вентры единственная надежда выжить… пользуются особыми привилегиями… он вырезает сердца… ты должна понять…»

   Боже! Боже! Боже!

   Впереди из-за колонны выступил человек и привалился спиной к гладкому мрамору, сложив руки на груди. Я замедлила шаг, вглядываясь в полуночника, и остановилась. Дарен Харсед! Сердце пропустило удар, а в следующий миг застучало как сумасшедшее. Я огляделась по сторонам в поисках помощи – никого, пустой холл. До лестницы оставалось с десяток шагов, но для того, чтобы до неё добраться, придётся миновать охотника.

   – Не спится? – спросил он.

   Я вздрогнула от звука его голоса, гулко прозвучавшего в пустынном холле.

   – Мне тоже. Я слушаю тишину. Ночью она звучит по-другому. А в Ордене это особая тишина. Когда отец привёл меня сюда – мне тогда исполнилось восемь, – она меня поразила. Я никогда не слышал настолько глубокой и пугающей тишины. Я боялся оставаться один, чудилось, что она хочет похитить мою душу. – Дарен передернул плечами, словно до сих пор ощущал ту дрожь. Я стояла ни жива ни мертва, наблюдая за охотником. Он оттолкнулся от колонны и двинулся ко мне. Лицо его было бледно, а взгляд рассеян. – Боишься?

   Я не могла вымолвить ни слова, глядя, как этот безумец ко мне приближается.

   – Кого? – хрипло вырвалось из моего горла.

   – Кого?! – озадачился охотник. – Я спросил, боишься ли ты тишины, но… Ты кого-то боишься? Здесь, в Ордене?

   – Нет. Я… – Господи, да что же это такое?

   – Я произвел на тебя плохое впечатление при знакомстве? Понимаю. Иногда я не владею собой. Стресс…

   Я нервно усмехнулась. Он продолжил:

   – Магда называет это… плохими манерами и говорит, что… нам нужно не к ней, а… к преподавателю этикета. Я с ней не спорю. Это бесполезно.

   Не дожидаясь, пока решусь, он взял мою окаменевшую руку и продел под свой локоть.

   И мы начали неторопливое восхождение по лестнице: я на негнущихся ногах, едва дыша, и Дарен Харсед, охотник, вырывающий сердца.

   Доберемся, я быстро с ним попрощаюсь, поблагодарю, что проводил… Главное – говорить без остановки, чтобы он не успел ничего сообразить, а потом со всех ног бежать к себе. Запереть дверь на замок. Забраться под одеяло…

   – Триллиан, – заговорил Дарен, остановившись на широкой лестничной площадке между этажами, и развернул меня к себе. – Почему Аллен?

   – Что? – опешила я.

   – Знаю, вы дружите с самого детства, и генерал Роин относится к нему как к сыну, но это же не повод выходить за него. – Он смотрел на меня в упор, его взгляд завораживал. – Все эти годы я наблюдал за тобой. Ты ведь об этом не догадывалась? Видел, как ты росла. Всегда знал, что ты наследница и однажды призовёшь нас всех на битву с хаосом. Тебе понадобится вся наша сила, сила каждого, но кто-то один будет к тебе ближе всех. Кого-то одного ты назовёшь по Имени.

   Всё это время он надвигался, а я в смятении отступала, пока не прижалась спиной к стене.

   – Триллиан… я буду заботиться о тебе, защищать, если ты позволишь…

   Он застыл в волоске от меня, гипнотизируя взглядом, от которого я замирала в ужасе. Что если прямо сейчас ему взбредёт в голову вырвать мне сердце?

   Внезапно он белой молнией рванул в сторону.

   Лязг стали.

   Запоздало вскрикнув, я отскочила в угол.

   В тенях стоял Ив Пандемония, сдерживая кинжалом занесенный меч охотника: вены от усилия вздулись на шее и лбу демона. Я не успела заметить, как Дарен вытащил меч и нанёс удар. Будь я на месте Ива, верно, мне бы снесли голову.

   Охотник улыбался, удерживая подрагивающий от напряжения меч одной рукой.

   – Я-то думал, отчего так смердит... За тысячи лет никак не избавитесь от мерзкого запаха…

   – Но вам это не мешает пить нашу кровь, чтобы обрести силу… – прохрипел в ответ демон.

   – Dampnas rei!* (*Dampnas rei (лат.) – проклятая тварь) – Дарен с силой оттолкнул кинжал темного и снова обрушил меч, встретив прежнее сопротивление. – У тебя десять секунд, чтобы объяснить, что ты делаешь рядом с наследницей.

   – Спроси её.

   – Ответ неверный.

   Брызнули искры от наносимых ударов.

   Я ошарашено смотрела на дикий танец сражения. Тёмному приходилось несладко, а охотника, казалось, битва только забавляет. Оставить всё как есть? Пусть сами разбираются. Демон слишком самонадеян, если думает, что в Ордене ему позволено всё, в том числе ходить за мной по пятам. Пусть немного остудит пыл… если раньше времени не останется без головы.

   – Дарен, стой! – Не могу поверить, что я это сказала. – Он мой… – Да провалиться мне на месте, если назову его своим телохранителем! – Наш гость... Гость Ордена! Не смей его трогать!

   Лезвие клинка застыло в дюйме от горла темного – похоже, это была последняя секунда его жизни… если бы я не успела. Хаос поглоти этот Договор! Несмотря на близость смерти, в глазах демона не было и тени страха, он словно знал, что я вовремя отзову охотника. Такая уверенность. Забери его тьма! Раздражение затмило все чувства, в том числе и изумление, что Дарен меня послушался. Ещё ни разу я не отдавала приказаний, тем более хай-охотнику. Присягу, как наследнице Ордена, мне никто не давал.

   – Ив… Он живёт на одном этаже со мной, и просто поднимался в свои комнаты. Не так ли? – Я сверлила демона взглядом. Пусть только попробует сказать что-то другое, и одно моё слово… Так просто сказать: «Убей его, Дарен!» От этого желания сводило скулы.

   Губы темного дрогнули в подобии улыбки или… насмешки?!

   – Я буду помнить, что ты сделала для меня.

   Горячая стрела пронзила мне сердце. Что он подумал?... Что я… его… защищаю? Я? Его? «Убей его, Дарен! Убей!» Сжав кулаки и стиснув зубы, чтобы не сказать лишнего, я стремительно развернулась и ринулась вверх по лестнице. Сзади послышался звук движения.

   – Меня не надо провожать, – предупредила я их явные намерения.

   Интересно, как они себе это представляют? С одной стороны безумный охотник, с другой – проклятый демон. Меня передёрнуло. Нет, лучше сама дойду. Как-нибудь. Ступая тяжело и неуверенно, дрожащими руками цепляясь за перила, я молила Бога, чтобы не свалиться с лестницы.

   Какой кошмарный вечер!

***

Сад Ордена. Тёмный глянец листвы под светлоликой луной и блёстками звезд. Инородные запахи, вплетающиеся в свежесть ночного ветра…

   Неужели они их не чувствуют? Запахи крови и тлена…

   – Иди сюда, демон.

   Прижавшись к дереву, я внимательно следил из тени, как, ступая выверенными шагами, по садовым дорожкам ходит охотник. Тьма! Ненавижу этих одержимых! С другими еще можно договориться, но с хаенами… У них, видимо нет такого понятия, как «запрет». Какое слово в сочетании «договор мира», говорит о том, что он может оторвать мне голову? Разговаривать с ним бесполезно. Сражаться? Что за бессмысленность! Не за тем я приехал в Орден, чтобы бездумно проливать чью-либо кровь.

   Он остановился напротив дерева, за которым я прятался, вглядываясь в листву разросшегося кустарника холодным, бесстрастным взглядом. И они еще называют чудовищами нас? Если хаос и изменил кого-то, то в первую очередь охотников, взаимодействующих с ним дольше, чем кто-либо другой. Чем мы. Он затекает в их души, вены, меняет сердца, превращает в зверей в человеческом обличье. Демона проще заклеймить злом, он рождён нечистым. С теми, кто должен защищать, сложнее, у них изначально чистая душа и доброе сердце. Так принято считать, в это верят. Но кто по-настоящему способен заглянуть так глубоко, чтобы увидеть ад? Кто в силах разглядеть свет во тьме? Или зло на кончиках губ праведника? Тот, кто способен – несчастное создание, обреченное сострадать и тем и другим. Нельзя измерить степень чистоты сердца и понять, сколько в нём тьмы, а сколько света.

   Сильнее прижавшись к дереву, я пытался слиться с его тенью.

   Губы охотника искривила усмешка.

   – Выходи, темный. У меня к тебе пара вопросов. Если правильно ответишь, я ничего тебе не сделаю. – На лезвии его меча вспыхнул отблеск лунного света. – …Ничего, что тебя бы убило.

   Проклятье! Почему он не оставит меня в покое? Неужели не может простить мне Триллиан? Да нет, он ничего не знает, раз предлагал себя в защитники.

   Смех сжал горло. Защитничек… Место занято, глупец!

   – А я думал, что так тебя и не найду.

   Рука дёрнулась быстрее, блокируя удар, чем я успел сообразить, что происходит. Лезвие меча охотника полоснуло по коже.

   – Теряешь сноровку, – попеняли мне. – Ты хоть на что-то способен, кроме как прятаться по кустам? – Забыл ему сказать, что демонов не просто так называют «запечатанными», может, сам вспомнит? – Пойми правильно, не каждый день попадаются такие, как ты, беспомощными младенцами. Неприятно чувствовать себя игрушкой, верно? Мою мать и сестренку убил демон, он долго с ними играл… Так что не строй иллюзий… Я жду не дождусь, когда ты распечатаешь свою силу, чтобы выпустить тебе кишки. – Охотник изменил положение рукояти меча в ладони. – Теперь не сбежишь.

   Тьма! Не думал, что всё так обернётся…

   – Дарен Харсед, вы нарушаете запрет! Немедленно уберите оружие! – раздалось из темноты, и в мгновение ока охотника окружили ловчие в синих одеждах, готовые в случае неповиновения накрыть нарушителя энерго-сетью. Убивать, разумеется, не станут, но свяжут крепко, так что он и пальцем пошевелить не сможет.

   – Тебе повезло, – с улыбкой бросил мне охотник. – Мы еще вернемся к прерванному разговору, – добавил он и скрылся из виду.

   Облегченно вздохнув, я вышел из укрытия, счищая с одежды листья. Вот, значит, как быстро на нарушение реагирует система охраны. Верно, любое проявление силы духа сразу фиксируется на энерго-поле.

   Ловчие еще были здесь и с подозрением на меня поглядывали.

   – Со мной всё в порядке, – оповестил я, сомневаясь, что их это хоть каплю интересует.

   Кстати, о ранениях… О руке придётся позаботиться.

   Зажав ладонью кровоточащую рану, я зашагал прочь. Надеюсь, у этого Дарена достанет ума больше меня не преследовать, иначе неизвестно, чем всё кончится.

   Очутившись возле фонтана с карапузом-купидоном, я подвернул рукав и разглядел на коже глубокий порез. Охотник действовал вполсилы, иначе отсек бы руку. В какие игры он играет? И что за история о бедном мальчике, семью которого убил демон? Не хватало еще и мести этого сопляка!

   Промыв рану, перевязал её платком, сквозь который проступила кровь. Не правда, что у нас черная кровь, она просто слишком густая, что кажется чёрной.

   Луна освещала путь. Я свернул за угол дворца, примеряясь к отвесной стене, по которой спускалась растительность. Ухватившись за выступ, подтянулся, ища ногами опору. Выше, ещё выше. Цеплялся за стебли вьюна – на вид они выглядели крепко – и чуть не поплатился за самонадеянность. Добравшись до карниза, рывком на него поднялся – он оказался достаточно широким, чтобы посидеть и перевести дух.

   Когда я последний раз был в комнате наследницы, то поднял на всякий случай оконную щеколду. Заметила ли она? Торкнулся в окно – открыто. Даже не потрудилась проверить на ночь, надежно ли оно заперто.

   Неслышно спрыгнув на пол, я огляделся.

   Триллиан спала на кровати, сложив руки на груди. Я подошёл и склонился над ней, вглядываясь в лицо, обрамлённое мягкими, тёмными волосами, стараясь не разбудить дыханием. Тихая и спокойная. Никакой надменности и презрения – то, чем она одарила меня в первую нашу встречу. Как же, должно быть, она меня ненавидит. Демона.

   Притронулся к её щеке, почти не касаясь. Она поморщилась, и ресницы дрогнули. Такая нежная. Я буду рядом, буду. До самого конца!..

ГЛАВА 4. Западня

Алый цвет… Почему всё вокруг алое?

   Время замирает и рассыпается на осколки…

   Аллен? Ты здесь?

   Я зову тебя, зову, но ты не слышишь.

   Почему ты не слышишь?

   Почему огнём горит сердце?

   Мне так грустно и больно, но я не помню, что случилось.

   И только знаю – что-то непоправимое…

   Я проснулась в слезах. Один и тот же сон повторялся снова и снова. Кошмар, такой явственный и осязаемый, миг жизни, который предстоит пережить. И я знаю – ничего изменить нельзя.

***

Нет, это невозможно! Разглядела я чёрную каплю на полу под окном спальни. Пандемония был здесь, пока я спала? Бродил по комнате, смотрел на меня?.. Со злости оторвала кружевной манжет на платье, пришлось переодеваться. Но как он сюда проник? Дверь я точно запирала. Специально проверила перед сном. Через окно? С досадой заметила, что одно из окон не закрыто на щеколду.

   Демон! Тьма! Тьма на его голову!

   За дверью в коридоре его, конечно, не оказалось. И это когда он мне так сильно понадобился! Ничего, знаю, где он обосновался. Пусть не думает, что может запросто вваливаться в мою спальню, когда заблагорассудится, и без последствий.

   Дубовая дверь с позолоченной инкрустацией. Я замерла перед ней, не решаясь постучать. Что я ему скажу? А если это был не он? Если служанка пролила чернила? Тем более пока я шла до его покоев, злость сама собой улетучилась, и я снова вспомнила тот жуткий сон… Да, у меня есть заботы и поважнее, чем ругаться с тёмным с утра пораньше.

   Аллен, когда же ты вернешься? Мне без тебя неспокойно. Всё, что я знала об Ордене до возвращения сюда, теперь кажется не таким правильным и настоящим. Но, может, я не так всё понимаю, и отец лучше объяснит?

   – Генерала нет на месте, – сообщил его секретарь Корнелиус. По каменному лицу совершенно невозможно прочесть: лжёт он или нет. – Уехал в город. Будет не скоро.

   И мне не сказал.

   – А?..

   – Нет, вам ничего не передал.

   – Спасибо. – Надо же быть таким бесчувственным. Я о Корнелиусе. Хотя отец тоже хорош. Знает, что за мной по пятам ходит демон, и оставил одну. Хотя по пятам ходит не только демон.

   – Доброе утро, Триллиан! – неторопливо подошёл Дарен. – Как спалось?

   После вчерашнего «чудесного» вечера странно, что я вообще уснула. Спросить его напрямик, правда ли, что он вырезает сердца? Интересно, какое у него будет лицо?

   – Ты подумала над тем, что я вчера сказал? Будем встречаться?

   – Что? – В своём ли он уме? Хотя почему я еще сомневаюсь? – Встречаться?! С тобой?!

   – Ну не с демоном же. Или… у вас с ним отношения?

   Что он несёт? Меня начинало всё это злить.

   – Да, у нас отношения. – Он мой телохранитель, а я подневольная жертва.

   – А Аллен знает? – Его это, судя по улыбочке, веселило.

   – Знает. – Я заспешила прочь, но он поймал меня за руку.

   – Зачем же ты врёшь? Хочешь, я помогу тебе избавиться от демона? В Ордене убить не получится, но за его пределами закон слабеет. Для тебя я это сделаю с большим удовольствием.

   Вначале бы сделал удовольствие – избавил от собственного общества.

   – Дарен… так, кажется, тебя зовут… – сделала вид, что с трудом припоминаю его имя. Он усмехнулся. – Я не нуждаюсь в помощи, спасибо! – И освободила свою руку из его. – Прощай! – Надеялась, что больше его не увижу. Хотя бы сегодня.

   Прошла мимо и, завернув за угол, прижалась к стене, чувствуя, как сильно бьется сердце. Никаких нервов не хватит встречаться с Дареном на каждом шагу! И зачем только с ним познакомилась? «Все эти годы я наблюдал за тобой» – припомнились его слова. Хотя если бы и не познакомилась, это бы мало помогло.

   Дальше я направилась в библиотеку: огромный белый зал, разделенный колонами, со столиками, на которых установлены сенсорные панели для любого желающего получить интересующие сведения. Впрочем, не для любого, а для обитателя Ордена или по специальному разрешению.

   Я заняла один из таких столиков.

   – О, первый уровень доступа! – присвистнул Сэм, главный архивариус, выбившийся по молодости лет на такую высокую должность исключительно самозабвенным трудом и выдержкой в работе с «бумагами». Официально. А неофициально – дед свалил на внука все заботы, а сам отправился подлечить спину… вначале на месяц, потом на год, и вот его уже пару лет никто не видел. – И что нужно сделать, чтобы заслужить такое доверие? – шутливо осведомился он, плюхнувшись в кресло по соседству.

   – Ты меня всякий раз спрашиваешь, – переняла я его шутливый тон, – не надоело?

   – Флиртовать? Нет. Каждый день практикуюсь и всё как в первый раз.

   – Заметно. Хотя бы вопрос смени для разнообразия.

   – Зачем? Лесть – главное оружие. Не о глазах же спрашивать… Кстати, откуда у тебя такие красивые глаза?

   – Лучше уж про первый уровень...

   – Вот и я так думаю. Кофе хочешь?

   – Не откажусь.

   Он встал и исчез. Наконец-то. Думала, не удастся покопаться в картотеке без него. Свидетели мне ни к чему. Теперь к делу! Посмотрим, что есть на Ива Пандемония. В прошлый раз меня в библиотеку не пустили – по распоряжению отца. По его мнению, я должна была провести несколько дней в постели, а не собирать сведения о… госте.

   К общей информации прилагалось его трехмерное изображение. Мне удалось выяснить немного. Два года назад Ив был заочно приговорён к смерти, но наказание смягчили в виду неуказанных в досье обстоятельств и ограничились запечатыванием его силы.

   Два года назад… Хм… тогда был подписан договор мира. Не это ли стало поводом к принуждению: либо смерть, либо печать? Жаль, что он не выбрал первое. Сейчас бы избежали стольких неприятностей. «Помни, что я сделал…» Силы небесные! Этот голос еще преследовал меня. Неужели до конца жизни придётся с этим жить? Возникла бы вообще необходимость спасения, если бы Ив никогда не переступал порог Ордена? Голова шла кругом!

   Пандемония – древний род демонов. Род, насчитывающий тысячелетнюю историю. Прародители Ива веками служили Верховным Повелителям Огненных земель и занимали важные посты. Неудивительно, что сам он носит титул Звёзд семи Печатей, то есть является одним из семи демонов и стоит у самых истоков власти. Выше этой семерки только Повелитель. Вопрос в том, с какой целью он приехал в Орден?

   И что ему нужно лично от меня?

   – Игрок. Серый кардинал. Ходят слухи, что за всеми мировыми заговорами стоит именно он, – раздался голос рядом.

   От неожиданности я вскочила с кресла, макушкой угодив подкравшемуся Сэму в челюсть. Отшатнувшись, он пролил кофе.

   – Ой, прости, Сэм!

   – Да-да. Ты не нарочно, – ядовито произнес он, осматривая расплывающееся пятно на белой куртке из тонкой ткани.

   – Я действительно не нарочно! Попробую оттереть…

   – Ладно-ладно, – нетерпеливо перебил он, усаживаясь в моё кресло. – Не будем об этом. Если ты расскажешь, чем тут занимаешься. Для чего тебе данные о… нашем госте? – Сэм отпил глоток кофе из… моей кружки.

   – О, Сэмми… – простонала я, присаживаясь на краешек стола. Этот хитрец кого угодно обведет вокруг пальца. Вот попалась! И что теперь делать? Отец же велел никому не рассказывать о своих… моих подозрениях. – Любопытство присуще не только кошкам, но и женщинам, – нашла я отговорку.

   Пепельные волосы упали на глаза Сэма, что, впрочем, не мешало разглядеть его недоверчивый прищур.

   – Я тоже тут работаю только для того, чтобы пить бесплатный кофе.

   – Правда?

   – Вообще-то да. Но ты же понимаешь, что не каждый этому поверит. Так что?

   – Хорошо. Скажу. Только не болтай об этом. Я поклялась никому не рассказывать. – Если бы отец услышал о подобной клятве, он бы, пожалуй, одобрил. – Луон нравится Ив.

   – О, какой ужас!.. – разочарованно произнёс Сэм. – Не думал, что ты будешь лгать мне прямо в глаза. И это после стольких лет нашей дружбы!

   – Сэм… ты работаешь тут два года, а до этого мы с тобой даже не были знакомы.

   – Да, но я знаю тебя достаточно, чтобы понять, что ты не будешь копаться в секретной информации, чтобы устроить амурные дела подруги. Тоже связываешь Пандемония с огненным инцидентом? Тебе бы стоило сразу обратиться ко мне, а не посылать за кофе. Кстати, ход – так себе.

   – Но ты сам предложил кофе, – удивилась я, пытаясь усвоить то, что не только мне пришло в голову связать приезд демона и нападение на Орден.

   – Не важно. Так что ты нашла на Ива? – развернулся Сэм к сенсорной панели, включаясь в работу.

   – Не так много…

   – Вижу, ты совсем не умеешь работать с доступом первого уровня, – проворчал он. Недолгие манипуляции с его стороны и картинка на экране сменилась. – Пароль. Здесь нужен пароль, – откатился Сэм от стола.

   – Пароль? Но у меня и так первый уровень доступа. Я запросто вхожу в систему.

   – Разве ты не знаешь, как всё это работает? Третий уровень – общая информация открыта, а личная закрыта. Второй – тебе разрешат просмотреть списки и, может, даже с фотографией. Первый – доступна картотека с наиболее полной информацией, но для особых случаев нужен…

   – Пароль.

   – Именно. Без него никак. Или взломать.

   – И? Ты сделаешь это для меня? – просительно заглянула в его глаза.

   – С какой стати? Я не администратор. Я храню информацию, сортирую. Но я ничего не взламываю! – рассердился он. – Что ты предложишь за пароль?

   Даже паузы не сделал между фразами.

   – Тебе же нравится Луон. Я бы могла замолвить за тебя словечко, – начала я мягко и с нежностью.

   – Нет. Она мне больше не нравится. С тех пор как я узнал, что у неё есть жених, да еще и охотник… это как-то остудило мой любовный пыл. А как насчёт тебя? Ты, конечно, не совсем в моём вкусе, но со временем я могу и привыкнуть.

   – Спасибо, что оставляешь мне надежду. Но ты совсем не в моём вкусе. И у меня тоже есть жених, охотник, между прочим! – Он ответил улыбочкой на мою любезную улыбку.

   – Аллен. – Моё сердце сжалось. Всегда так, стоит кому-то упомянуть его имя. – Он, может, и не вернуться. – Я вздрогнула. – В мире достаточно одиноких девушек, чтобы он выбрал одну из них. Сколько его нет? Два месяца? Три? Есть повод задуматься, не так ли? – Моё сердце забилось так сильно, что кроме его стука я ничего не слышала, не отводя взгляда от язвительной ухмылки Сэмюэля.

   «Он, может, и не вернуться... В мире достаточно одиноких девушек, чтобы он…» – звучало в голове, когда рядом грохнула стопка папок, и я подскочила как ужаленная.

   – Да поосторожней ты, кретин! – выругался Сэм на рослого парня в серой куртке, который вяло принялся собирать документы с пола. – Вечно с этими стажёрами одна морока!

   Аллен…

   Как бы не хотелось признавать, но в словах Сэма есть зерно истины. Если бы я для Аллена что-то значила, он бы давно вернулся. Я ведь и сама ни раз об этом думала. Это сводило с ума…

   – О! Да ты влюблена в него, – огорчился парень. – Это меняет дело.

   – Ничего это не меняет! – покраснев, неожиданно для себя вцепилась в воротник Сэма. – Мы пойдём на свидание, и за это ты достанешь пароль!

   – Не так громко, – сдавленно просипел он. – И… отпусти меня! – Вырвавшись, Сэмюэл возмущённо на меня воззрился. – Ты в своём уме? Нас же все слышат!

   Оглядевшись, заметила удивленные взгляды посетителей и работников библиотеки и сконфузилась. Повезло еще, что сегодня немноголюдно. Хотя если приглядеться, вон мисс Магда… видно, зашла за романом с красивой обложкой. Потому что помимо сенсорных панелей – то, что осталось от некогда развитой цивилизации, – тут находились и стеллажи с обычными бумажными книгами. Я растерянно помахала ей рукой, но она будто меня и не заметила. Как же я надеялась, что это действительно так.

   – Прости. Не знаю, что на меня нашло.

   – Конечно, – сузив глаза, желчно усомнился Сэм и встал с кресла. – В следующий раз, когда решишь зайти, предупреди заранее, чтобы я не надевал эту куртку. – На ней виднелось пятно от кофе и воротник был помят. – Мне она досталась от дедушки и дорога как память о нём.

   – Но твой дедушка жив. И он никогда не носил подобной одежды.

   – Господи! – сокрушённо покачал головой Сэмюэл. – Какая ты мелочная! Я больше не хочу с тобой разговаривать.

   – Сэм. – Схватилась за его рукав, беспомощно глядя в глаза. – Пожалуйста, помоги мне.

   С минуту он хмуро смотрел на меня, а затем протяжно вздохнул:

   – Ладно. Завтра в три в «Нарциссе». Нет, до трёх я не успею – твой отец завалил меня работой. Но в пять. И не опаздывай. Не люблю ждать.

   – Сэмми… – обрадовалась я, готовая расцеловать его на месте. – Ты… ты прелесть!

   – Прибереги нежность и страсть на завтрашний день, а то сегодня мне еще работать, – проворчал он, отстраняясь от моей горячей благодарности.

   Уходя, Сэм подмигнул мне и всучил кружку остывшего кофе. Его любезность поражает!

   Я уселась в кресло, придвинувшись к столу. Что ж, с информацией об Иве пока ничего не получилось. Те крохи, что удалось собрать – не в счёт. В конечном итоге праздная болтовня Сэма и то дала больше пищи для размышлений. Игрок. Серый кардинал. Эти прозвища как нельзя лучше подходили Иву в моей теории заговора. И теперь думаю, что отец, зная, какого гостя у себя принял, вряд ли настолько ему доверяет, как пытается убедить. Больше похоже на то, что он не хочет меня в это впутывать. Но неужели отца совсем не волнует, что существо с проклятой кровью и неясными намерениями ходит всюду за его дочерью? Или теперь, когда Ив спас меня, отец считает, что моя жизнь принадлежит ему? Нет-нет. Я этого не переживу! В конце концов, я не просила меня спасать. Он сам! Я ничего ему не должна. А если у него есть какие-то сомнения по этому поводу, то я их развею. Не бывать тому, чтобы какой-то демон распоряжался моей жизнью!

   Придя к такому заключению, почувствовала, как отлегло от сердца. Теперь приступим к поиску другой информации. Дарен Харсед. Посмотрим…

***

Прислонившись в коридоре спиной к стене, казалось, слышу, как гудит камень от дневной суеты, царящей в Ордене.

   Проведя три часа в библиотеке, заглянула в расположенный поблизости отдел прогнозирования, где работала. Двух минут не прошло, как меня оттуда выставили с пожеланиями скорейшего выздоровления. И что я им сделала? Отец и тут постарался. Одного не учёл – чем больше у меня свободного времени, тем больше я думаю о Дне Пламени. А чем больше я о нём думаю, тем сильнее хочу докопаться до истины. А чем сильнее хочу, тем решительней действую!

   Хотя, по правде сказать, у меня мало что выходило. И если Сэм откажется помогать, придётся начинать всё сначала. Было бы проще, будь у меня надежный союзник. Луон, например. Но она обязательно проболтается Валену, и хорошо, если только ему. Ну почему в Ордене нет никого, кому бы я могла полностью доверять? Как бы мне сейчас не помешал надежный друг. Прошли те времена, когда со мной был рядом Аллен… Почему снова о нём думаю? Всё, хватит! Если ему хорошо без меня, то и мне без него отлично! Если уж на то пошло, всё это время я как-то без него обходилась. Когда училась в пансионе, мы не виделись месяцами, и ничего. Правда, я писала ему каждый день, а он хорошо, если раз в неделю. Он никогда не любил писать письма. А теперь…

   Сэм прав. Я дура раз так часто… постоянно думаю об Аллене…

   Ну, почему он не возвращается?

   – Триллиан. – В коридоре, придерживая объёмную коробку, стоял Мэт. В жёлтом жилете поверх серой рубашки и в чёрных штанах, заправленных в сапоги. Рыжие лохмы торчали во все стороны, но его, как и прежде, это не волновало. – Привет! Что ты тут делаешь? Все пошли на обед.

   – Мне не хочется. – Живот возмущённо заурчал. Если подумать, я сегодня даже не завтракала.

   – Кажется, твой организм другого мнения, – догадливо прищурился Мэт. – Я бы тебя проводил в трапезную, но мне еще тащить коробку с письмами на почту. Нужно отправить их сегодня.

   Каждый раз, когда разговор касался писем, Мэт выглядел виноватым. Но его ли вина, что Аллен мне не пишет? Мэт был всего лишь посыльным, чтобы брать на себя ответственность за другого человека.

   – Навалилось столько работы… ну, после того дня. Извещения о смерти. Соболезнования родственникам. Это всё так печально, – грустно покачал головой Мэт. Если он хотел отвлечь от мыслей об отсутствии писем от Аллена, то ход довольно странный. – Ну, мне пора.

   – Мэт… – я пристально посмотрела в его васильковые глаза. – Эти письма адресованы родственникам погибших в День Пламени?

   Он с минуту таращился на меня. За объёмной коробкой его щуплая фигурка выглядела какой-то детской. И у меня возникло ощущение, что я запугиваю ребенка, хотя Мэт был младше меня всего на год.

   – Не знаю. Может быть, – опасливо подтвердил он. – А что?

   – Можно мне их… посмотреть? – шагнула к нему.

   – Зачем? – Отпрянув, он крепче вцепился в коробку, будто всерьёз опасался, что я отберу.

   – В тот день кое-что произошло. – Опустила глаза, потому что говорить об этом и ничего не чувствовать – не могла. – Из-за меня погиб охотник. И я хочу узнать о его семье. Сказать им спасибо за то, что… – В глазах защипало.

   – Послушай, Триллиан, – осторожно начал Мэт. – Ты же понятия не имеешь, как его звали, так? – Я кивнула. – Это бесполезно. В тот день погибло много охотников, и какой из них тебя спас – уже не узнать.

   – Но ведь имеются какие-то списки. Да и в этих письмах наверняка есть адресованное его семье. Я бы могла просмотреть их все и выписать имена и адреса. А потом…

   – Это займёт много времени, а я и без того опаздываю. К тому же… – он замялся. – Я ничего не обещаю, но есть один список, который, наверное, смог бы тебе помочь.

   – И как мне его достать?

   – Это непросто. То есть для меня это непросто, а для тебя – невозможно. Секретарь Рэйно мнительный человек, и все списки с именами и адресами хранит под замком. На случай если кому-то взбредет в голову их просмотреть.

   Отец говорил, что данные официальной статистики и реальные цифры отличаются. Охотников в рейдах погибает больше, чем принято говорить. По адресам, на которые родным отправляли письма с соболезнованиями, сообщениями о дотациях, компенсациях и прочем, можно установить реальные цифры. Если задаться целью.

   Рэйно Ленци занимался бумажной работой, связанной с извещениями родственников охотников, и имел прямой доступ к спискам погибших. Мэт частенько выполнял его поручения по доставке писем на почту, поэтому был вхож к мрачному секретарю канцелярского отдела.

   Если кто-то и поможет узнать имя погибшего охотника, то это Мэт.

   – Мэт… – улыбнулась я самой добродушной улыбкой, но его это, похоже, только испугало.

   Что он обо мне думает? Что я ем младенцев на обед и не прочь перекусить подростком?

   – Если ты достанешь список, то проси о чём угодно. – Конечно, в приделах разумного. Но он не Сэм, чтобы просить чего-то из ряда вон выходящего. – Ты меня понимаешь?

   Мэт, глядя на меня во все глаза, облизнул губы. Коробка выскользнула из ослабевших рук, и он с трудом её удержал.

   – Да-да, я всё понял. Я непременно… Я… – Он заспешил дальше по коридору, унося коробку – если бы она была полегче, то наверняка припустил бы бегом.

   Всегда знала, что он расторопный, но не думала, что обещанная награда пробудит в нём столько энтузиазма.

   Он завернул за угол и пропал из виду.

   Пожалуй, схожу пообедать.

   – Триллиан.

   Остановившись на полпути, я огляделась. В коридоре не было ни души, а светлый камень стен, казалось, поглощал любые звуки, оберегая непроницаемую тишину.

   – Триллиан.

   Этот голос шёл словно отовсюду. Лёгкий озноб пробежал по спине. Что за игры? Кому взбрело в голову меня пугать? Может, демон развлекается? Игрок, да? Ну, тогда я его разочарую. Меня не испугаешь каким-то потусторонним голосом, произносящим моё имя.

   Незаметно для себя прибавила шагу. Поскорее бы добраться до трапезной, а там… И почему в обеденное время в Ордене так пусто? Неужели все настолько оголодали? Повернув за угол, вскрикнула, натолкнувшись на рослого парня.

   – Бог ты мой! Как ты меня напугал…– выдохнула облегчённо.

   Не мигая, он смотрел на меня… вернее, даже будто сквозь меня. Какой странный. Хотя чего удивляться? Я теперь каждый день открываю что-то новое, чего раньше не знала об Ордене.

   – Я слышал ваш разговор в библиотеке, – заговорил он неожиданно, когда я уже собралась пройти мимо.

   – Правда? Не думаю, что тебе есть чем гордиться.

   – Я могу помочь достать пароль.

   – С чего бы?

   – Иди за мной, – оставил он вопрос без ответа.

   Не успела я ничего сообразить, как его рука сжала мое запястье, и он двинулся по коридору, увлекая за собой. Замечательно! Ещё одного безумца не доставало. Попробовала освободить руку, и мне это, как ни странно, удалось.

   – Разве ты не хочешь узнать пароль? – обернулся он, ища в моих глазах ответа.

   – Ещё как хочу. Но кто ты?

   – Ты меня не узнала?

   В самом деле. Стажёр из библиотеки. Интересно, а Сэм знает, какие за его спиной дела творятся?

   – Как тебя зовут?

   Мы снова шли. Гулкие шаги разносились по пустым коридорам.

   – Не важно.

   – А почему ты хочешь мне помочь?

   Он промолчал, и от его молчания стало совсем не по себе. Чтобы получить помощь – надо постараться, но когда она сваливается тебе на голову, поневоле задумываешься, что это неспроста.

   – Куда мы идём?

   Эта часть дворца мне была совершенно незнакома – стены представляли собой грубо обтёсанный камень, сырой воздух пах плесенью. А мой провожатый в серой куртке, обтягивающей широкие плечи, был не особенно словоохотливым. Есть повод повернуть назад, но вдруг я на правильном пути?

   Сзади послышались быстрые шаги, мой спутник неожиданно втолкнул меня в боковые двери, и я оказалась в новом помещении. В комнате царил полумрак. На окнах висели обветшалые пурпурные портьеры, на стенах с выцветшими розовыми обоями – картины в потрескавшихся рамах и горящие светильники. Но самым необычным было чёрное зеркало. Настолько чёрное, что в нём, казалось, заключена сама тьма.

   Вглядываясь в него, почувствовала, как меня затягивает в его глубины. Вздрогнув, обернулась на спутника, прислонившегося к закрытым дверям, собираясь спросить, что всё это значит.

   Внезапно дальние двери распахнулись, и в комнату вошли трое мужчин.

   Один из них с полноватым лицом в белой рясе и медной тиаре с ходу закричал:

   – Чего вы стоите, олухи! Хватайте её!

   С этого момента я видела всё, как в тумане, в нереальном мире, похожем на сон. Сердце отчаянно колотилось – бежать, бежать! Но ноги, словно парализовало, и я в немом оцепенении наблюдала за приближением незнакомцев в серых куртках. У каждого в левом глазу горел красный символ – яркий, будто начерченный огнём. Никогда прежде я не испытывала такого ужаса, всеобъемлющего и глубокого.

   Крепкие руки, как оковы, обхватили мои запястья и подтащили к зеркалу, под надрывный речитатив священнослужителя.

   По зеркальной поверхности прошла рябь, словно по водной глади, и из неё потянулись чёрные жгуты. Извиваясь, как змеи, они оплели мои руки и ноги, увлекая в чёрный омут.

   Я не могла кричать, не могла пошевелиться.

   Помогите мне кто-нибудь!

   Помогите…

ГЛАВА 5. Скользя по крови

– Триллиан… Эй, Триллиан!

   Кто-то похлопал по щекам, и я открыла глаза. Смутно виделось склонённое лицо Дарена – оно не было обеспокоенным, скорее заинтересованным.

   – О, ты очнулась! Как себя чувствуешь?

   Я совсем себя не чувствовала. Никак. И только при упоминании о чувствах тело начало наливаться свинцовой тяжестью.

   Попробовала ответить, но во рту так пересохло, что ничего не вышло.

   – Понимаю, – отозвался Дарен. – Тебе лучше полежать, пока ты окончательно в себя не придёшь. Я о тебе позабочусь.

   Его тонкие пальцы скользнули по моему лбу, убирая прядь волос. Его улыбка… едва заметная, тающая… Кончики волос, испачканные… кровью…

   – Дарен… – позвала шёпотом. Он склонился, вслушиваясь в моё неглубокое дыхание. – Откуда?..

   Зрение сфокусировалось над его головой, на узорно расплескавшейся по потолку крови, стекающей со стен багряными разводами. От её вида я похолодела, ощущая под рукой липкую жидкость и металлический привкус на губах.

   – Тише. Ничего не случится. Я рядом. – Он гладил меня по волосам, и в его прозрачно-серых глазах таилась безмятежность.

   – Ничего не случится? – прозвучал надтреснутый голос, и из тени шагнул Ив Пандемония. – Зеркало Тенебрис в Ордене охотников, в самом сердце мира и покоя, а ты говоришь, ничего не случится. Уже случилось! И может повториться не раз.

   Белая рубашка тёмного пропиталась кровью. Он ранен… или это не его?

   Запах крови был вездесущим, вызывающим тошноту. Попробовала встать, и желудок скрутил спазм.

   – Дыши медленно, это пройдёт, – ровным голосом приободрил Дарен, придерживая меня за плечи.

   На лбу выступил холодный пот, я почувствовала, как по виску скатилась капля.

   Комната в багряных тонах… Вся комната залита кровью…

   – Ей плохо оттого, что ты тут натворил! – раздражённо проговорил демон. – Тебя не учили убивать аккуратно?

   Дарен резко встал.

   – Ты будешь указывать, как мне делать мою работу? – неторопливо произнёс он. – Давай подумаем: я шел за Триллиан и увидел, что эти мрази хотят принести её в жертву... Действительно, я не поздоровался, когда вспарывал брюхо первому попавшемуся. Потом как-то забыл. Но это скорее на тему вежливости, не так ли? А что ты имел в виду под аккуратностью? Я почти не запачкал свою одежду. Или это была шутка? Я плохо понимаю шутки демонов – и тогда им не до смеха. А теперь меня устроит один твой точный ответ. И слушай внимательно. Я не буду повторять вопрос. Почему я второй раз спотыкаюсь об тебя рядом с наследницей Ордена? Не торопись с ответом, – предостерегающе поднял руку охотник. – Оглянись вокруг и подумай – положение для тебя проигрышное. Что мешает мне прирезать тебя здесь и сейчас и сказать, что ты был заодно с нападавшими? Не напрягайся, это был риторический вопрос. Пока. Итак?

   Ив приоткрыл рот. Неужели скажет?

   – Я её телохранитель.

   Тьма!

   – И зачем тебе это надо? Телохранитель... – презрительно хмыкнул Дарен. – Или думаешь, эта причина оставить тебя в живых? Как раз наоборот!

   В его руке сверкнул обнажённый меч, и он молниеносно обрушил его на Пандемония. Я никогда не видела такой скорости. Даже при первой стычки с Ивом, охотник двигался медленнее. Он проскользил по разлитой на полу крови, поднимая красные брызги.

   Демон отразил атаку, он явно был к ней готов.

   – Ты повторяешься, – скучающе произнес Пандемония.

   – Я никогда не повторяюсь. – Слова Дарена не несли эмоций. Он злится или ему нравится игра?

   Пандемония усмехнулся. Он тоже считает это игрой? Напрасно.

   Один точный взмах – и Ив лишился оружия и отлетел к стене, но не успели его ноги коснуться пола, как на него налетел белый вихрь, нанося стремительные удары кулаками. Демона швырнуло в другую стену и подкинуло вверх. Я могла проследить путь Дарена только по брызгам крови, летящим с пола. Он подпрыгнул, рождая кровавый водоворот, и его жертву припечатало к потолку.

   Охотник развернулся в полёте и, улыбнувшись мне, нанёс удар ногой – брызги, и Ив распластан на полу. Дарен мягко на него приземлился и, придавив его грудь коленом, приставил лезвие к горлу.

   – Триллиан, мне его убить? – Я вздрогнула, выныривая из наваждения. – Одно твоё слово…

   Становилось трудно дышать. Мир перед глазами затухал.

   Так сложно не потерять сознание…

   Убить демона? Убить?..

***

– Нет!

   С криком подскочила на постели, лихорадочно пытаясь отыскать страшные следы крови.

   Ничего нет. Это был сон? Кошмар?

   За окном громыхала гроза, освещая ночь таинственным светом.

   Опустила ноги с кровати, чувствуя, как бешено колотится сердце, и нашарила на столике графин с водой. Налила стакан и выпила.

   Нет, это был не сон. Дарен приставил лезвие к горлу Пандемония. «Одно твоё слово, Триллиан…» Я сглотнула вставший в горле ком. Что я ответила? Что я могла ответить?

   Боже, как раскалывается голова! Вернуться бы обратно в пансион Святой Елены, чтобы снова видеть прежний, привычный мир, чтобы понимать, что происходит...

   Меня кто-то переодел: я уже была не в платье, испачканном красным, а в ночной сорочке, но запах крови всё ещё неотвязно преследовал.

   Дрожь не желала отпускать, и я знала, что до самого утра мне не уснуть.

***

Отец прошёлся по кабинету и тягостно вздохнул.

   В тишине комнаты громко тикали настенные часы, отмеряя двенадцатый час дня. Солнце освещало обитые пурпурной тканью стены, живо напоминавшие мне о вчерашнем...

   Я отвела взгляд, уставившись на свои руки, теребившие подол голубого платья.

   – Это всё? – сухо прозвучал голос отца. – Ты пошла за этим незнакомым человеком, потому что он обещал дать редкую книгу? – В его устах такая отговорка звучала форменным идиотизмом. А что было делать? Сказать, что я хотела открыть засекреченный файл Ива Пандемония, и мне нужен был пароль? Боже, храни меня! – Ты, в самом деле, считаешь, что эта была хорошая идея?

   – Плохая. – Отец поверил? На него не похоже. Может, я научилась лучше врать?

   – Рад, что ты понимаешь. – Один долгий взгляд, и я отвела глаза. Нет, лучше не научилась.

   Он отошёл к окну и, отвернувшись, заложил руки за спину.

   – Удалось что-нибудь выяснить об участниках? Личности установили?

   Корнелиус, секретарь отца, серьёзный и стройный, как тростник, пошевелился у двери, поправив очки и папку с бумагами.

   – Раймондо Стихс, перевелся к нам из Порубежья три недели назад, занимал пост младшего священнослужителя. Отвечал за погребения и отпевания. Личность весьма заурядная. Близко его никто не знал. Держался обособлено. При обыске кельи нашли запрещённую книгу…

   – Ладно-ладно, – нетерпеливо перебил отец, отходя от окна и хмурясь. – Отчёт положи на стол. Что с остальными?

   – Пайро Пайро появился в Ордене с неделю назад. Стажёр. Помогал в библиотеке. Имя вряд ли настоящее.

   – Главного архивариуса Сэмюэля Гордона допросили?

   – Разумеется. Плачет и клянётся, что ничего не знал, даже не догадывался.

   – Ещё бы! Сказал бы он что-то другое…

   Корнелиус сдержано улыбнулся.

   – Кто ещё?

   – Больше никого опознать не удалось.

   – Никого?! – Отец неодобрительно глянул на Дарена, развалившегося в кресле и греющегося под дневными лучами, как кот на солнышке.

   – Ну, хорошо, – отозвался охотник с ленцой, не меняя позы, – в следующий раз разделаю их аккуратно.

   – Было бы замечательно. Корнелиус, проверь, не заявлял ли кто за прошедшие сутки о пропаже родственника или знакомого.

   – Уже проверил. Пока – нет. Но я распорядился, чтобы сообщили, если заявление поступит.

   – Прекрасно. Ты обо всём подумал.

   Боже, как отец терпит этого дотошного типа? Ещё бы он не подумал! Уверена, он подумал даже о том, что ни одному здравомыслящему человеку и в голову не придёт.

   – Триллиан не пострадала? – уставился на меня отец, и пока я соображала, что ответить, это сделал Корнелиус:

   – Внешних повреждений нет. Осмотр не выявил ничего серьёзного. Пара синяков и царапин.

   – Осмотр? – Это уже не влезало ни в какие рамки. – А позвольте узнать, кто давал вам право меня осматривать? – Я буравила секретаря взглядом, чувствуя, как лицо заливает румянец, а губы дрожат. Это он меня переодевал и… и…

   Лицо Корнелиуса осталось бесстрастным:

   – Мисс Магда оказала вам эту честь.

   У меня дёрнулся глаз. Невозможный человек! Не удивлюсь, если он окажется приспешником хаоса.

   – Вы что-нибудь имеете против мисс Магды?

   Я вскинула голову, пытаясь удержать крупицу достоинства.

   – Нет.

   Он и так обо мне невысокого мнения, а теперь это. Должно быть, я в его глазах не больше капризной девчонки, которая вертится под ногами и совершает разнообразные глупости. Да будь его воля, он бы наверняка держал меня взаперти...

   Ледяное спокойствие и педантичность в работе – вот его кредо!

   Склонившись к отцу, он что-то неторопливо зашептал. Его тёмные волосы были прихвачены кожаным шнурком. На фоне окна отчётливо выделялся его точёный профиль.

   Корнелиус внезапно поймал мой пристальный взгляд, и я поспешно отвернулась.

   – Терпеть его не могу, – прошипела сквозь стиснутые зубы.

   – Хочешь, я его убью? – подкрался неожиданно Дарен.

   – Что? – растерянно уставилась в ответ, наткнувшись на неподражаемую спокойную улыбочку.

   «Одно твоё слово, Триллиан…»

   Нет, он правда псих. У меня от него мурашки по коже. Он что, теперь постоянно будет за мной ходить и спрашивать, не хочу ли я от кого-нибудь избавиться?

   В дверь кто-то постучал и сразу вошёл, не дожидаясь приглашения.

   Напряжённо вздохнула, чувствуя, как пристываю к креслу в глухой неподвижности. Ив Пандемония собственной персоной. До этого момента даже не знала, что с ним случилось и жив ли он вообще? Но… как от сердца отлегло. Видимо, тогда я сказала «нет».

   – Удачно, что вы все здесь. Генерал Роин, – приветственно кивнул Ив. – Не против, если я присоединюсь к собранию? – Он обвёл всех взглядом, задержав его на мне.

   – Конечно. Располагайся. Я думал пригласить тебя, но твоё ранение…

   Ранение? В самом деле, едва заметная повязка на шее, прикрытая стоячим воротничком.

   – Пустяки, – отмахнулся тёмный, и в краешках его губ мелькнуло что-то злобное, – всего лишь царапина. Можно? – указал он на кресло рядом со мной. Я была так поражена его появлению, что только и смогла – безмолвно смотреть.

   – Да-да, присаживайся, – выручил отец, продолжая о чём-то тихо совещаться с Корнелиусом.

   Под демоном скрипнула мягкая обивка кресла. Я слышала, как тёмный возится, усаживаясь поудобней, и моё сердце громко стучало. Человек он или нет – не важно. Но он тот, кого я чуть не приказала убить. Я палач? Да, я ненавижу тёмных. Всех тёмных! Я ненавижу и его. За проклятую кровь, за извращённую душу… если она есть у демонов. Я знаю, что творилось до Перемирия, как демоны вырезали целые деревни, не оставляя в живых никого. Знаю, но… Как я могу судить и приговорить кого-то к смерти? Как я могла совершить это с Ивом? Теперь он знает, какой выбор мне пришлось сделать – жить ему или умереть.

   – Зеркало Тенебрис – артефакт, созданный из материи хаоса, – заговорил отец, и я облегчённо вздохнула. Сколько бы я еще смогла вынести это мучительное напряжение и немой укор? Демон, конечно, не смотрел на меня, но я чувствовала, что он думает обо мне. По крайней мере, я бы на его месте только и делала, что думала о том, кто в страшный час решал мою судьбу.

   – Присутствие этого зеркала на территории Ордена даёт представление о том, что случилось в День Пламени, – продолжал отец. – Блокировка энерго-поля со ста процентной вероятностью происходила за счёт особенной настройки этого артефакта. По всей видимости, зеркало также служило проводником тёмной энергии, вливаемой в порождение хаоса, было своеобразным коридором между вызванным монстром и инфернальной зоной, расположенной в двух днях пути от Ордена.

   Открыла рот, но только чтобы вздохнуть. Что я могла добавить к тому, о чём ещё секунду назад не имела ни малейшего представления? Хотя, может быть, с тёмным зеркалом была знакома больше, чем все здесь присутствующие.

   – Как оно попало в Орден? – скучающе поинтересовался Пандемония.

   Еще и спрашивает. Не ты ли его привез?

   – Сейчас пытаются выяснить. Но те, кто бы мог ответить, уже отправились в объятья хаоса.

   Дарен даже не пошевелился, разглядывая свои руки в перчатках. Не расслышал или думает, что раскаяний с него на сегодня достаточно? Но раскаяние ли то было или одна видимость?

   – Генерал Роин, – обратился Ив, – вы же понимаете, что присутствие адептов хаоса под кровом Ордена подрывает доверие, которое оказывает вам наш Повелитель в связи с договором мира. Адепты хаоса в Ордене это неприемлемо. Можете ли вы гарантировать, что среди вас их больше нет?

   – Разумеется, не могу. Их невозможно отличить от обычных людей. Служителем может оказаться почти любой.

   Так и знала!

   Корнелиус удивлённо приподнял брови, поймав мой подозрительный взгляд.

   – Значит, любой… – повторила я, не отводя глаз от Корнелиуса. – Даже, например… – Я выведу этого секретаришку на чистую воду! – Например, Дарен?

   Охотник усмехнулся, продолжая изучать свои снежно-белые перчатки. А что смешного я сказала? Или он заметил на ткани пятнышко, которое его так развеселило?

   Отец взглянул на меня слегка изумлённо, и я почувствовала, что сказала глупость.

   – Дарен – нет. Он хай-охотник, – спокойно ответил генерал, будто это всё объясняло. Может и так. Насколько мне известно, приверженцы тёмного культа проводят какой-то ритуал, чтобы всецело предаться хаосу. Возможно, хаен-вентры тоже делают что-то подобное, только направленное на защиту от воздействия хаоса.

   Вспоминая этих ужасных существ со светящимися глазами, существ, в которых, казалось, нет ничего человеческого, чувствовала, как внутри всё сжимается. О чём думали те люди, отдавая свои души на явную погибель? Впервые столкнувшись с ними, я до сих пор ощущала ужас. Что бы со мной случилось, не приди Дарен на помощь? А ведь я его не поблагодарила за спасение. И как это должно звучать в нашем случае? «Спасибо, что поубивал моих обидчиков!» «Да не за что, обращайся». Что за идиотизм.

   Я прислушалась к словам отца. Он говорил, что у культа хаоса есть собственные представления о деятельности Ордена – они считают, что охотники, сопротивляясь распространению хаоса, мешают очищению мира от скверны и его перерождению. Действия культа направлены на разрушение Ордена любыми способами. И подрыв доверия – один из них. И он, как глава Ордена, надеется, что попытка культа пробить брешь во взаимном доверии людей и демонов не будет считаться успешной.

   В дипломатии отцу нет равных. Даже мне захотелось пообещать, что я приложу все усилия, чтобы договору мира ничто не угрожало. И пусть для этого мне бы пришлось… Впрочем, мне и так приходится идти на жертвы.

   Пандемония безучастно выслушал речь, будто эта тема его совсем не волновала, но в конце кивнул и заметил, что желание генерала он разделяет, правда, ему бы хотелось разъяснить спорный момент. Но прежде он должен сделать одно заявление.

   Видимо, только за тем и явился, насмешливо подумалось мне. А что если он расскажет о том, что случилось в комнате с зеркалом Тенебрис? Ведь я и не пыталась остановить Дарена. Мне, конечно, тогда было не до того, но учтёт ли это темный или использует ситуацию против Ордена? Мы сейчас не в дальнем уголке дворца, где охотник, пользуясь случаем, может творить произвол. В кабинете генерала все пункты договора мира должны соблюдаться неукоснительно. И Ив, как представитель своего государства, имеет право на статус неприкосновенности. Что случится, если выяснится, что за пределами этой комнаты всё далеко не так радужно? И за исполнением условий договора не следит даже дочь главы Ордена!

   – Вчера мне пришлось использовать силу, – проговорил Пандемония, чеканя каждое слово, видно, на тот случай, если кто-то заподозрит его в ослушании.

   Я, например, заподозрила и уставилась на демона, открыв рот. Ив выглядел совершенно бесстрастным, словно только что не признался в самом сердце Ордена охотников, что нарушил запрет, закон – если условие перемирия для него таковым является. Но что-то я сомневаюсь. Может, Дарен вчера его слишком сильно приложил головой об стену? На самоубийцу он не похож, хотя и на чокнутого тоже. Открыто признался, что снял печать…

   – В этом возникла настоятельная необходимость, – пояснил демон хладнокровно, глядя исключительно на генерала, словно нас с Дареном тут нет.

   – Понимаю, – отозвался Роин. – Учитывая вчерашние события – нападение на мою дочь – полагаю, речь идёт о самообороне…

   – Да, – ответил тёмный. – Договором не запрещается использовать силу, если есть опасность для жизни.

   – Конечно, – раздумчиво ответил генерал. – Надеюсь, случившееся не поставит под угрозу существование самого договора. – В голосе отца послышалось сомнение. Неужели он знает, что вчера напали не только на меня?

   – Договора – нет. Вопрос в другом: насколько вы мне доверяете?

   Спросил бы он меня об этом.

   – Условия перемирия таковы, что мы обязаны доверять друг другу, – ответил Роин, тщательно, как мне показалось, подбирая слова. – Если есть подозрения, что с нашей стороны кто-то нарушил условия – я готов выслушать. И принять меры.

   Интересно, а что грозит Дарену? Ссылка в Приграничье? Думаю, для него это стало бы сущим развлечением.

   – Подозрения? Именно этот спорный момент я и хотел бы прояснить, – по-прежнему спокойно уточнил Пандемония. – Со дня приезда меня не оставляет ощущение, что здесь мне не рады. Понимаю, что война между нашими расами длилась достаточно долго, но кровь лилась не только с вашей стороны, и не только ваши семьи подверглись жестоким расправам. Историю многовековой вражды не так-то легко забыть. Но сейчас всё иначе. Мы вступили в союз не для того, чтобы продолжать взаимное уничтожение. Теперь у нас есть общий враг. И вы знаете его имя – не так давно пострадали от его адептов. Ваша дочь дважды едва не погибла. Знаю, насколько она важна для Ордена, как наследница, и хочу уберечь её от опасности. Если желаете – это дань уважения. Стремление доказать мирные намерения моего народа. – Он поднялся с кресла, поправляя накидку, обшитую мехом. – Генерал Роин, надеюсь, Дарен Харсед больше не будет заступать мне дорогу. – Ив протянул руку, и отцу ничего не оставалось, как её пожать.

   – Не могу ничего обещать, – неожиданно заявил генерал с самой искренней улыбкой. – Дарен и Триллиан дружат много лет, они почти как брат и сестра. Боюсь, разлучить их будет невозможно.

   Торжествующая улыбка растаяла на губах Ива, как мираж, и он впервые за утро взглянул на меня. Я была так ошарашена словами отца, что дико уставилась в ответ широко открытыми глазами. Не знаю, что в них прочёл демон, но он слегка отпрянул, и его лицо смягчилось.

   – Да. Конечно. Если это так, то... хорошо. Пусть.

   – Рад, что мы всё прояснили. Если снова появятся какие-то подозрения – приходи, обсудим. В Ордене ты желанный гость. – Отец снова крепко пожал руку немного растерявшегося демона и взглянул на настенные часы. – О, как летит время. Пора на совещание.

   Всей гурьбой мы высыпали в коридор. Мне хотелось задать отцу десятка два вопросов, но на это, как обычно, у него не было времени.

   – В следующий раз я тебя прикончу, – шепнул Дарен демону.

   – Спасибо за предупреждение, – отозвался тот и, не дожидаясь продолжения диалога, зашагал прочь по коридору.

   Отец глядел ему вслед.

   – Сладко поёт, – сказал он. – Дарен, всё в силе.

   – Безусловно, – откликнулся охотник и, крутнувшись на каблуках, устремился в противоположную сторону.

   Корнелиус закрыл кабинет на ключ, и они вместе с отцом, переговариваясь, направились по делам.

   Я осталась одна посреди коридора, не зная, что делать.

   Отец вряд ли отложит свои дела, чтобы прояснить неясные моменты, да и захочет ли? Всё чаще думаю, что человек, которого знаю всю жизнь, на самом деле – закрытая книга, написанная на незнакомом языке. Может быть, если бы я его выучила, то смогла бы и сама многое понять.

   Ив Пандемония… Даже не представляю, что должно случиться, чтобы я первая с ним заговорила. И тем более начала задавать интересующие вопросы.

   В таком случае остаётся только один человек, которому придётся со мной поговорить.

ГЛАВА 6. Ответ

Быстро шла за охотником, не желая упустить из виду. Он шагал медленно, с ленцой, дразня уверенностью, что вот-вот настигну. Свернул за угол. Я за ним, и… Он пропал. Коридор тянулся дальше, но нигде и следа человеческого присутствия. Упустила? Сбежал? Заметил, что я за ним иду, и дал дёру? Надо было его окликнуть...

   Шорох за спиной. Развернувшись, я испуганно отпрянула.

   – Дарен, – выдохнула, прижимая руку к груди, чувствуя, как сильно бьется сердце. – Ты напугал меня до смерти.

   – До смерти, говоришь, – начал он, наступая. – Твоя комната в другой стороне, почему бы тебе не пойти туда? Гулять по коридорам Ордена с недавних пор небезопасно. Ищешь новых неприятностей? Или… – Отходя назад, я уперлась спиной в стену, вглядываясь в серые глаза охотника. Он навис надо мной, облокотившись на стену. – Или преследуешь меня? Всегда знал, что я неотразим.

   – Иди к демону, Дарен! – отпихнула его в грудь.

   – Боюсь, он будет не рад меня видеть.

   – Почему ты себя так ведешь? – разозлилась я.

   – Прости. Не хотел огорчать. Что случилось? Почему ты здесь? – Он выглядел обеспокоенным. Действительно сожалеет? – Можешь мне всё рассказать. Мы ведь друзья с самого детства.

   Придурковатой улыбкой он разрушил иллюзию раскаяния.

   Я вспыхнула. Зачем он меня злит? И почему мои щёки пылают? Попробовала взять себя в руки и глубоко вздохнула.

   – Что происходит? – Мне удалось произнести это спокойно. – Зачем отец лжёт? Что ещё за друзья с детства?

   Я знала Дарена не больше сорока часов. И между нами не было никакой дружбы.

   – Беспокоишься за демона? Бедный. Его надули.

   – За себя беспокоюсь. Потому что все вокруг врут!

   Дарен прислонился к стене, сложив руки на груди.

   – Я не вру.

   – Неужели? Отец послал тебя за мной шпионить?

   – Не совсем. Я и сам был не прочь за тобой приударить. Скажем так, это задание пришлось мне по душе.

   Значит, я права! Отец убеждал, что я должна доверять демону, а сам приставил ко мне охранника. Боже, да он сам ему не верит! Чего же он хочет? Что хочет генерал Роин, прячась за заверениями в дружбе? Выяснить, для чего Пандемония прибыл в Орден? Может, он тоже думает, что легат правителя Огненных земель замешан в нападении на Орден?

   «Сладко поёт» – вспомнились слова отца.

   – Дарен, расскажи, что знаешь. – Меня трясло от нетерпения, я готова была вцепиться охотнику в воротник. – Я хочу узнать всё, что тебе известно!

   – Всё?! Тогда мы и до утра не управимся.

   – Генерал Роин не доверяет Пандемония? Считает, что тот причастен к призыву огненного монстра? Есть какие-нибудь доказательства? Ив связан с культом хаоса? Может, и в западню я попала по его вине? Почему он вызвался меня охранять? Что ему нужно? – Я замолчала, заметив, что Дарен, прикрыв глаза, улыбается.

   – Не хочу тебя расстраивать, но я не знаю ответов. Хотя, как по мне, они были бы и не нужны, если бы демон был мёртв. – Он открыл глаза, и от его взгляда всё внутри похолодело. Человек ли он?

   Его способности… они превышают человеческие возможности… скорость, навыки боя. Стрессоустойчивость. Он убил троих и даже не поморщился, залив стены кровью. И теперь стоит тут и размышляет о том, как бы еще кого прикончить. Может, он уже принял транквилизатор?

   Внимательно к нему пригляделась.

   – Чего ты так смотришь?

   Не могу же я прямо спросить?

   – Что произошло, пока я была без сознания? – озвучила первое пришедшее на ум и осеклась. Меня действительно это мучило. Вот уже несколько часов. Я хотела знать правду и боялась. Боялась услышать ответ. Что если охотник выполнял мой приказ? Убить демона.

   Дарен словно прочёл мои мысли, улыбаясь этой своей понимающей и какой-то ненормальной улыбкой, сводящей с ума, заставляющей учащёно биться сердце. Что я делаю с ним в пустынном коридоре? Я даже не знаю, что у него на уме. В голову упорно лезли мысли о том, что говорила о нём Луон. Что бы она сказала теперь, узнай об устроенной им бойне? А я там была. Я там…

   – Хочешь услышать «нет», пусть так и будет. Но что если ты сказала «да»? «Да, убей его, Дарен! Пусть сдохнет!» Потому что ты ведь тоже их ненавидишь? Ненавидишь всех демонов. И, может, даже больше, чем я. – Он улыбнулся. – Вопрос только – почему?

   – Почему? – Я нахмурилась. Никогда раньше об этом не думала. – А разве, чтобы ненавидеть, нужна причина?

   – Причина есть у всего. Даже солнце встаёт потому, что таков закон природы.

   – Значит, это закон природы.

   – Значит – у тебя нет причины. – Он продолжил, меряя шагами коридор: – Чаще всего в жизни мы делаем так, как нам удобно. И так же чувствуем. Легче ненавидеть того, кого считаешь врагом, или думаешь, что все так считают. Просто. Без всяких объяснений. Ничего не понимая и не пытаясь понять. Бездумно.

   Я внимательно следила за Дареном и сейчас не понимала только его.

   – Для чего ты мне всё это говоришь? Хочешь, чтобы я по-другому относилась к демонам?

   Он покачал головой.

   – Чтобы ты разобралась, что на самом деле чувствуешь.

   – С чего такие тонкости?

   – Разве ты не наследница? Однажды настанет время, когда тебе придётся решать – кому жить, а кому умереть. И я хочу, чтобы ты сделала правильный выбор. Не сомневаясь.

   Наследница! Отец, кажется, и забыл об этом. Постоянно что-то скрывает, недоговаривает, пытается оградить от чего-то. Он словно боится, что я не выдержу, что слишком слаба, чтобы принять правду. Думает, что я не вижу, как он обрывает себя на полуслове, меняет тему, когда становится «горячо». Отдел прогнозирования… складывается впечатление, что меня туда просто сослали, на периферию, где от меня нет никакого толку. Для чего я училась? Могла бы никуда не уезжать, всё равно приходится исполнять роль комнатного растения.

   – Когда наступит время, я пойму, как действовать. – Если оно когда-нибудь наступит. – А у самого-то есть причина ненавидеть демонов или тоже придерживаешься общественного мнения?

   – Если следовать логике мира, то причина должна быть, не так ли?

   – Не знаю. Думаю, можно ненавидеть и безо всякой причины.

   – Но это неестественно.

   И это говорит человек, который ведет себя как полный псих и ему это нравится.

   – Нормально – испытывать эмоции, имея на то причину. Если будешь смеяться просто так – тебя сочтут чокнутым. Потому что есть определенные правила. И если ты не будешь им следовать – тебя не поймут.

   К чему он клонит?

   – И что за причина движет тобой?

   – Выбирай любую. Может, мне просто не нравятся демоны. Или я всего лишь выполнял чей-то приказ…

   – Всего лишь?

   Считает, что приказ убить Пандемония пустяковый? Неужели я всё же его отдала? Или Дарен хочет свалить всю вину на меня? А, может, это отец приказал – проверить, удастся ли избавиться от Ива?

   – А разве тебе не досаждает один только вид демонов, не выводит из себя?.. – «…так, что ты теряешь самообладание», – прибавила мысленно.

   Дарен улыбнулся, словно услышал что-то веселое.

   – По-твоему, я сумасшедший?

   – Немного. – Он сам спросил.

   – Боишься меня?

   Я смотрела в его глаза, в них плескалось веселье, веселье, за которым, возможно, скрывалось более глубокое безумие, чем я могла представить.

   – Нет.

   – Странно. – Он обошёл вокруг меня, словно пытаясь определить, что я за зверь такой. – А я был уверен в обратном.

   Припоминает мне встречу после чая у Луон, когда я, при виде выходящего из-за колонны охотника, остолбенела от страха, а он предложил проводить, будто не понимал, что я чувствую. Дарен… Может, ты замечаешь больше, чем я думаю? Ты ведь знал, что из кабинета отца я последую за тобой, потому что только ты можешь ответить на вопросы, не дающие мне покоя. Но ответишь ли?

   – Чего ты хочешь? – спросила напрямик.

   Его взгляд был долгим… веселым, искрящимся, таящим неведомые опасности. А потом охотник откинул полу камзола и легко опустился на колено, сжав мою руку.

   – Триллиан Эстериус, я присягну тебе на верность.

   Моя рука дрогнула. Что он такое несёт?

   – Только тебе. Если ты пожелаешь.

***

Чёрно-белый коридор тянулся вдаль, пустынный и тревожный. Я шла одна, вспоминая минувший разговор. Творилось что-то неладное. Ни с того ни с сего Дарен вдруг заявил такое! Что это? Проверка? Они вместе с отцом задумали узнать, пойду ли я на сей шаг? Или Дарен всерьёз намерен сделать то, что предложил… обходить прямые приказы главы Ордена и выполнять мои? Он вообще имеет право это делать? А как же клятва, которую он давал Генералу Армии Господней? Она ничего не значит? Её так просто заменить другой?

   Как сложно разобраться в том, что на уме у Дарена.

   – Триллиан… – донёсся плаксивый голосок, и на мне повисла Луон, заливаясь слезами. – Мисс Магда сказала, что тебе стало плохо… что ты упала в обморок… – всхлипывая, поведала она, вцепившись в меня насмерть.

   – Беспокоиться не о чем. Со мной всё в порядке. – Мысленно поблагодарив смотрительницу лазарета за медвежью услугу, я попыталась высвободиться, но ничего не вышло.

   – Ты что-то скрываешь. А я волнуюсь. Расскажи, что случилось? – потребовала Луон и понизила голос до шёпота: – Это Дарен?

   – Что – Дарен? – насторожилась я. Может, она слышала наш разговор?

   – Это он так сильно тебя напугал, что ты потеряла сознание? Что он сделал?

   А ведь и правда, он кое-что сделал там, в комнате с зеркалом, что меня напугало. Но можно ли его винить?

   – Нет, это не он. Это… это одно из видений… – солгала я. Луон знала, что меня посещают видения. Часто это только сны, но иногда они приходят в момент бодрствования. Однажды Луон даже пыталась помочь мне разгадать одно из них.

   – Боже мой! Что-нибудь ужасное? Что я могу для тебя сделать? – Она глядела на меня мокрыми от слез глазами.

   – Ничего. Всё уже позади. – Улыбаясь, мягко отстранила Луон. И зачем Магда сказала ей об обмороке? Может, и еще что-нибудь добавила? – Тебя мисс Магда прислала? – спросила я осторожно, собираясь выведать это «еще что-нибудь».

   – Да, она велела узнать, как ты себя чувствуешь, – не задумываясь, выложила Луон и нахмурилась. – Ты ведь не думаешь, что она зря мне сказала? Ты ведь и сама хотела всё рассказать?

   – Разумеется.

   Подруга хмыкнула и обиженно сложила руки на груди.

   – Ты плохо врёшь. А я, между прочим, за тебя беспокоилась!

   Именно поэтому я и не собиралась ничего говорить.

   – Но теперь ты видишь, что со мной всё хорошо.

   Я зашагала дальше по коридору, зная, что не в привычках Луон долго дуться по пустякам, и усмехнулась, заметив, что она последовала за мной, печально вздыхая и шмыгая носом. И вскоре снова улыбалась, поправляя заколку-магнолию в своих рыжих волосах.

   – Я буду ухаживать за тобой, пока ты окончательно не поправишься, – довольно сообщила подруга.

   – Это ещё зачем? – Я нахмурилась. – Мне не нужно.

   – Это нужно мне! Ложись в постель и отдохни, а я схожу за чаем. Тебе цветочный или ягодный? – Она умолкла, запнувшись на ровном месте. – А он что здесь делает?

   Возле моей двери подпирал стену Ив Пандемония. И вид имел такой, будто мог стоять только здесь и нигде больше, хотя места в холле было предостаточно.

   Вот тьма! Было лучше, когда он меня избегал… по крайней мере, я надеялась, что избегал. Теперь-то ему что понадобилось?

   Остановившись в раздумьях, взглянула на Луон. Её глаза сияли, и их свет ослеплял. Так могла выглядеть влюблённая дурочка. Но у Луон уже есть Вален!

   – Он здесь! – счастливо выдохнула она.

   – Конечно. Он поселился поблизости. – В гостевых апартаментах. А поскольку я тоже живу в гостевых, приходится терпеть такое соседство. О том, чтобы переехать на женскую половину или на этаж выше, поближе к отцу, не могло быть и речи. Мне слишком нравились здешние комнаты, и я не собиралась ничего менять. Пусть сам проваливает туда, откуда пришёл!

   – Я слышала, он тебя спас… в тот день. Это правда?

   – К сожалению, да. – Лучше б мне сгореть в пламени бездны, чем каждый день терпеть мучения от встречи с ним. «Нет причины их ненавидеть…» – вспомнился разговор с Дареном. У меня она есть!

   Направившись к своей двери, словно решив покорить неприступную крепость, остановилась в сомнениях. Мне придётся с ним говорить?

   – И вы близко знакомы после того случая? – отвлекла от мыслей Луон, о которой я успела забыть. – Может, ты и меня с ним познакомишь? А-то я в тот раз не успела…

   В тот раз? Ну да, в день приема в его честь. Луон так радовалась, что он приехал в Орден. Она его не ненавидит, хотя и знает, что он демон. Что он мог лишить жизни и её Валена, если бы они встретились на поле боя. Почему она так беззаботно говорит о демоне? Не понимает, что он такое?

   – Как-нибудь в другой раз. У тебя что, нет никаких дел? За мной ухаживать не надо, я не больна, – не смогла скрыть раздражения из-за типа у моей двери.

   – Хочешь избавиться от меня? – весело подмигнула Луон, ничуть не обидевшись. – Понимаю. Когда Аллен вернётся, я ему ничего не скажу.

   И её как ветром сдуло. Что она себе навыдумывала?

   Бросив взгляд на Пандемония, который статуей замер у входа, поглубже вздохнула и двинулась к двери. А то еще заподозрит, что я из-за него медлю.

   Сделав вид, что не замечаю никаких посторонних «предметов» рядом с дверью, достала из складок платья медный ключик и неспешно, будто в запасе целая вечность, открыла замок.

   Хорошо, если этот молчаливый страж явился не по мою душу. Может, ему действительно некуда деваться, и холл единственное место, где он чувствует себя в безопасности? Знает, что рано или поздно я сюда приду, и тогда Дарен не посмеет… Значит ли это, что моим ответом было «нет»?

   Случайно обронила ключ, и его мелодичный звон словно разбудил демона. Нагнувшись, он поднял его и протянул мне.

   Никогда не думала, что придётся взять что-нибудь у демона. Но ключик-то мой!

   – Я войду? – На этих словах он немного потеснил меня и переступил порог, оказавшись в моей гостиной.

   Однако.

   – У вас в Огненных землях все такие вежливые? – съязвила я.

   – Разве я мог зайти без спроса? – не понял он намека, рассматривая комнату.

   – Ночью тебя это не остановило. – Не буду с ним церемониться.

   Он развернулся, бросив делать вид, что заинтересован мебелью из розового дуба и жёлтыми шторками, удивленно уставившись на меня.

   – Я не был здесь ночью.

   – Ещё как был! Пролез в окно!

   Ни один мускул на его лице не дрогнул, но в глазах разгорелся интерес.

   – Ты меня видела?

   Неопределенно пожала плечами.

   – Не в твоих правилах отвечать на вопросы? – предположил он.

   – В твоих правилах их задавать?

   – Хорошо, тогда давай поговорим на твоих условиях.

   – Хорошо. А если я не хочу разговаривать?

   – Не хочешь ни о чём спрашивать?

   – А ты?

   Демон покачал головой и усмехнулся:

   – Как ты узнала, что я был здесь?

   – Твоя кровь.

   – Кровь?

   – Ты оставил пару капель на полу. Тебя Дарен ранил?

   – Откуда ты знаешь, что это моя кровь?

   – Она темнее, чем у людей.

   – Вот тьма! А я думал, что никаких следов не оставил, – улыбнулся он.

   И я тоже невольно улыбнулась.

   – В следующий раз будь аккуратней. – И нахмурилась. – Хотя, надеюсь, следующего раза не случится. – Значит, вот как они действуют. Не успеешь оглянуться, а уже во всём с ними соглашаешься. Надо быть осторожней. – Что тебе нужно? Ты ведь пришёл не для того, чтобы обозреть интерьер. Выкладывай сразу. Как ты мог заметить, я не в восторге от твоего общества.

   – Даже так, – он снова усмехнулся. – Я присяду? – кинул взгляд на кресло.

   – Валяй!

   – У вас в Холодных землях все такие вежливые?

   – Да. Прежде чем убить врага, мы спрашиваем, куда лучше всадить нож.

   В его глазах мелькнуло удивление, и он замер в полусогнутом состоянии, не успев сесть.

   – Это была шутка, – опустилась я в кресло напротив, подкрепив фразу приторно-вежливой улыбкой.

   И демон, расслабившись, сел.

   – Я так и понял.

   – Сожалею, но чаю не предложу.

   – Мне и не надо.

   – И вот ещё что… насчёт моего спасения в тот день… Я не испытываю никакой благодарности, так что если ты на что-то рассчитываешь, то, увы…

   – Я ни на что не рассчитываю. Просто так вышло, что я спас твою жизнь.

   Это прозвучало вовсе не как «я ни на что не рассчитываю», а именно «помни о том, что я сделал». Оставалось только зубами скрежетать, но я продолжала улыбаться, мысленно спрашивая его, куда лучше всадить нож…

   – Ладно. И что ты хочешь за свою «услугу»?

   – Я же сказал – ничего.

   – Так не бывает, – покачала головой. – Все чего-то хотят. Тем более, когда речь идет о вас… демонах.

   – Невысокого же ты о нас мнения. Хотя это не мне бы не помешало немного поостыть, – коснулся он повязки на шее, – а твоему приятелю.

   Я сжала подлокотники кресла.

   – Болит?

   – Жить буду. Но это не очень приятно, когда тебе пытаются отрубить голову. Нет, я не жалуюсь, но ты ведь, наверно, не знала, что собирался сделать твой друг…

   Улыбаться как ни в чем не бывало становилось сложнее.

   – Рассказал со всеми подробностями.

   Демон покачал головой, снова усмехнувшись.

   – Не правда. Я видел твоё лицо в кабинете генерала: когда я вошёл, ты побледнела и на секунду перестала дышать. Ты не знала, что со мной случилось.

   – Какая разница? Мне было всё равно, – легкомысленно пожала плечами. – Если у тебя всё, то можешь идти.

   – Нет, не всё. – Он прекратил улыбаться и тихо и проникновенно шепнул: – Это не твоя вина.

   Горло сдавило от нахлынувших эмоций, и я не смогла вздохнуть, чувствуя в глазах жжение.

   Ив больше ничего не сказал, поднялся и вышел. А я ещё долго сидела в гостиной, слушая тиканье настенных часов и глотая слёзы облегчения.

   Господи, спасибо!

ГЛАВА 7. Пирожные и дети

За окном кофейни «Нарцисс» цвела розовая бегония. За два часа я успела изучить каждый её цветочек, каждый листик, и исследовать взглядом помещение, пропахшее терпким ароматом кофе и сладостями. Удивительно, что ни одного нарцисса я не заметила, разве что так можно было назвать управляющего, приглаживающего свои смоляные, блестяще волосы по пять раз за каждые четверть часа.

   Персиковые стены кофейного зала напоминали заварной крем, а лепные украшения в виде завитушек и листьев на потолке – поверхность сливочного торта. Отполированные столики и изящные стулья блестели, как глазурь на пирожных. Люстра же была словно изваяна из белого шоколада, как и статуи в нишах.

   Скучно. Я вздохнула. Невыразимо скучно!

   Кельнер принес чашку кофе, увенчанную пышной шапкой взбитых сливок, и пирожное, перекочевавшее за соседний столик: бисквитный коржик с кремом и клубникой. «Как она у тёмного в горле не застрянет?!» – проводила я ненавистным взглядом ягоду демону в рот. Случись это, и удалось бы избавиться от многих проблем. И не мне одной. Отец тоже бы вздохнул с облегчением. Демон в Ордене не самый лучший расклад, а отделаться от него законным путём не так просто.

   И как только пронюхал, что я собралась в город? Выскочил как из табакерки! Поглоти его хаос!

   – Хочешь? – предложил он мне клубнику.

   Я отвела взгляд, уставившись на бегонию за окном.

   Знал бы он, чего я хочу. Правда, этим мои желания не ограничивались.

   Сэмюэл Гордон, назначивший свидание в «Нарциссе» в пять пополудни… С удовольствием бы переломила ему хребет! Он не пришёл! А жаль. Хотелось бы полюбоваться на его вытянутую физиономию при виде моих двух провожатых. Демонов он ещё как-то переносил… без анестезии, верно, мало их повидал, или вообще не видел, только сказки про них читал, но хай-охотников… Всегда удивляло: почему он работает в Ордене, если боится охотников? Это противоречило здравому смыслу. Хотя если вспомнить, как порой ведет себя Дарен… Кому понравится, что всегда есть шанс быть размазанным тонким слоем по стене?

   Ждать дольше не было смысла. Злило только, что не предупредил, что не придет. Знал же – буду ждать. Или именно поэтому не предупредил?

   В сердцах хлопнула ладонями по столешнице, сожалея, что это всего лишь стол, а не вполне конкретная физиономия, и вскочила на ноги. Тут же подлетел кельнер и предъявил счёт. Увидев цифру, снова чуть не села, округлив глаза. Странно, что, проглотив столько пирожных, демон еще способен шевелиться.

   – Платить будет он! – указала на Пандемония. Голос подвел, выдав какое-то карканье. Но, откашлявшись, повторила фразу, не собираясь от неё отказываться. Нужно иметь целое состояние, чтобы оплатить счёт. Я выпила всего три чашки кофе!

   Дарен, откинувшись на спинку стула, дремал, проводя время с большей пользой. Увидев, что его ноги покоятся на столе, тщательно отполированном, управляющий устремился было к нему, собираясь призвать к порядку, но, разглядев красную розу на камзоле, прошёл мимо. Неудивительно, что он приободрился, сообразив, что мы уходим, и пожелал «счастливого пути» вместо привычного «приходите снова». Это он еще не знает, что его посетил демон. Татуировка на щеке Ива стала едва заметной – печать ещё не полностью восстановилась, а без неё он выглядел как приезжий из южных земель, где тёмные глаза и чёрные волосы – обычное дело.

   В дверях меня застал грохот. Обернувшись, увидела, как Дарен поднимается с пола и спокойно отряхивается. Рядом валялся перевернутый стул.

   – Ой! Как неудачно. Ножка подломилась, – с полуулыбкой прокомментировал Пандемония.

   Рука охотника плавно легла на рукоять меча, и я поняла, что будет дальше.

   – Дарен, не здесь! – Ещё одного кровавого зрелища я не вынесу.

   Собиралась встать между ними, когда на меня кто-то налетел. Незнакомка откинула капюшон зелёного плаща, и я её узнала…

   – Луон, что ты здесь делаешь?

   – Наконец-то я тебя нашла! – радостно возвестила она. – Искала по всему городу, заглядывала в кофейни «Глициния» и «Белый ирис» на набережной, и никаких следов. Глупый Сэм забыл название цветка.

   Подумалось, что это не Сэм забыл.

   – А при чём тут Сэм?

   – Не сейчас! Сначала я хочу выпить чашку кофе и съесть пирожное. – Пройдя в зал, она остановилась, уставившись на Пандемония, как зачарованная.

   – Подождите на улице, – попросила я, окинув взглядом демона и охотника.

   Надеюсь, они не натворят глупостей. А нам с Луон лучше поговорить без свидетелей. Я не сообщила им о цели визита в «Нарцисс», да они и не спрашивали, увязались молча, не реагируя на протесты. Правда, Дарен при выходе из Ордена сказал, что если без него, то вообще никак. Это его отец подучил? Ну-ну. Охотник ещё не знает о моих методах исчезновения из дворца. В следующий раз мне удастся уйти незамеченной.

   Усевшись за столиком напротив Луон, заметила, что она расстроена.

   – Ив что, не мог остаться? – с обидой начала она.

   – Не мог, – отозвалась я сухо. Что за странная привязанность?

   – А что он здесь делал? – с подозрением спросила она.

   – Ну… – О том, что Ив напросился в телохранители, говорить нельзя и о нападении фанатиков хаоса – тоже. Что ответить?

   – У вас свидание?

   – Что? Кого? С кем? – От возмущения чуть пар из ушей не повалил.

   – А ты покраснела, – прозорливо подмигнула Луон, подливая масла в огонь. – А Дарен здесь зачем? – Лицо её изменилось. – Только не говори, что… Ты встречаешься с ними обоими!!! – взвилась она на ноги, оповестив о моей невероятной ловкости всю кофейню.

   – Тихо. Тсс. – Я попробовала её утихомирить, усаживая обратно и одновременно виновато улыбаясь немногочисленным посетителям.

   – Ты мне расскажешь? Расскажешь? – требовала подруга, с трудом поддаваясь моим усилиям вернуть её на прежнее место.

   – Расскажу, – с неохотой согласилась я. А рассказывать-то и нечего.

   Луон с горящими от нетерпения глазами опустилась на стул.

   Вот вечно с ней так.

   – Что тебя интересует? – по-деловому сцепила я руки на столе.

   – Всё!

   Могла бы и не спрашивать.

   – Так не пойдёт. Точный вопрос – точный ответ.

   – Хорошо. – Она задумалась. – С кем из них двоих ты встречаешься?

   Вообще-то, я должна была встретиться с Сэмом, но вряд ли её устроит такой ответ. А отвечать придётся. Луон не слепая и рано или поздно заметит, что эти двое слишком часто шатаются поблизости. Сказать, что Дарен мне по сердцу? С ним, пожалуй, я смогла бы договориться. Он бы подыграл. Но какова роль Пандемония? У него нет причины ходить за мной. Никакой, о которой я могла бы рассказать. Надеяться, что скоро всё изменится – тоже не выход. Неизвестно, сколько Ив пробудет в Ордене, а отступать от своих странных пожеланий он явно не собирается. Что остаётся?

   – Ни с кем.

   Луон скисла.

   – Но… – продолжила я. – Просто не хочу торопить события. – Почему врать так сложно?

   – Не хочешь торопить? А… как же Аллен?

   – Что Аллен? – Почувствовала, как деревенеют мышцы от напряжения.

   – Разве ты не с ним? Одно дело – встретиться с кем-нибудь пару раз от скуки, пока его нет, а другое – бросить! Ты ведь с ним так не поступишь?

   В этом вся Луон – противоречивая и непредсказуемая. Вначале вынуждает соврать, а потом удивляется вероломству.

   – Я буду на твоей стороне в любом случае, – продолжила она. – Но Аллен… Подумай хорошенько, прежде чем его бросить. Пофлиртовать на стороне это одно, а любить – совсем другое. Понимаешь?

   – Кажется...

   – Если ты запуталась, я помогу.

   – Да. – Запуталась, и еще как!

   – Я сделаю всё, чтобы облегчить твои страдания.

   Её лицо выражало готовность, и, сжав зубы, я кивнула. В конце концов, она может думать всё, что хочет, а я всегда могу сказать, что она ошиблась.

   Расправившись с десертом и выпив кофе, Луон приободрилась. Она, верно, обдумывала, как мне помочь. Но я не была уверена, что хочу об этом знать. Лучше бы к минувшему разговору никогда не возвращаться.

   Подруга положила конверт на стол, и я сразу догадалась, что это от Сэма. Он писал, что волею судеб не может выполнить обещание, и чтобы я забыла об этом навсегда. Далее жаловался, что он несчастный человек и что его попирает ногами любой, кому придёт охота... Отец явно взялся за Сэма всерьёз. Это же его стажёр оказался адептом хаоса и заманил меня в ловушку. Ему оставалось только посочувствовать, но жалости я не испытывала. Он разочаровал. И ни слова извинений! Записка была написана как в пьяном угаре – буквы скакали, словно ненормальные...

   – Господи, какой он жалкий! – не выдержала я и смяла послание.

   – Что пишет?

   – Ничего. – Огляделась в поисках урны, но не нашла. – Обещал разыскать кое-что и не смог.

   – Сэм такой зануда и шуточки у него глупые. Как ты с ним дружишь?

   – Уже никак. И давай закончим. – Я встала. – Ты с нами или?..

   – С вами?! – озорно прищурилась Луон. Проклятые идиоты! Вечно приходится из-за них краснеть. – Нет, не с вами. Нужно заскочить к подруге, она в городе живет. Мы с ней давно не виделись. А тебе желаю приятно провести вечер!

   Луон накинула плащ и исчезла, а мне пришлось возвращаться к прежним проблемам.

   Несмотря на предчувствие, что на улице ждёт кровавый дождь, провожатые дожидались мирно. Демон, привалившись к фонарному столбу, меланхолично разглядывал голубей на мостовой, а Дарен, сидя на каменном парапете, обрывал розовые лепестки бегонии. Странно. Складывалось впечатление, что бойня не доставляет им удовольствия, если нет зрителей. Если нет меня.

   Не объявляя о намерениях, я направилась обратно в Орден, держа в руке коробку с пирожными. На случай, если отец спросит, где была – откуплюсь. В конце концов, нет большого греха – сходить в кофейню и поесть сладкого. Отвлечься от плохих воспоминаний. От адептов хаоса. Что толку сидеть в четырех стенах? Про себя звучало неплохо, убедительно ли будет для отца?

   Шаги сзади. Идут. Не отстали. А казалось, каждый занят своим делом. Хорошо, что хватает ума не приближаться. Это создает иллюзию, что иду сама по себе, а не с ними. Не под конвоем.

   Я прибавила шагу. И они тоже.

   Боже, кого я обманываю? Они будут преследовать меня вечно! И когда доберусь до своих комнат. И когда лягу спать. И даже когда надумаю принять ванну. Всегда. Неотступно. И неотвратимо.

   – Триллиан. – Я вздрогнула, увидев возникшего рядом Дарена. – Сбавь ход.

   – А ты что, устал? – съехидничала я. – Ну, посиди на скамеечке, передохни.

   – Да дело не в этом. – Он качнул головой, указывая на дорогу.

   Посреди мостовой, растянувшись цепью, стояли дети. Самому старшему из них едва ли исполнилось двенадцать, а младшему вряд ли пять. Одетые в поношенные штаны и куртки, они тем не менее выглядели опрятно, и не подумаешь, что нищие, добывающие таким хитрым способом кусок хлеба.

   – О чем и хотел донести, – насмешливо сообщил Дарен. – Постой-ка тут, пока я с ними разберусь.

   Я схватила его за рукав.

   – Разберёшься?! Это дети. Понимаешь – дети! И они хотят есть. – Возможно, он сообразит, что здесь не место его штучкам. – Отнеси им вот это, – сунула ему пирожные. – И будь вежлив.

   Он усмехнулся, взяв коробку, перевязанную красной лентой.

   – Не беспокойся, буду сама любезность.

   Мне не понравился его тон.

   – Нет, лучше я сама, – отняла коробку и шагнула к ребятам, но наткнулась на Пандемония. – В чём дело? – Мало того, что терплю его общество, так он ещё и мешает! Не знаю, заметил ли он в моих глазах презрение – а я тщательно пыталась его изобразить – но лицо демона осталось неподвижно-каменным. Раздражает!

   – Он тебя обидел? – вклинился Дарен. Ещё одно испытание для моих нервов.

   – Нет, не обидел. – Наставница Майра учила, что добродетель каждый уважающей себя девушки в умении контролировать свои чувства. И если даже я захочу настучать по головам этим болванам, то должна держать себя в руках. Как же трудно быть добродетельной!

   – Одно твоё слово… – опустил руку охотник на эфес меча.

   Терпение.

   – Тебе не следует к ним идти. Это может быть опасно, – заговорил со мной Ив как с маленьким ребенком. Не следует идти! Интересно, а кому это сделать? – Я сам с ними поговорю и выясню, что им нужно. Если, конечно, мне не будут мешать.

   – Кто ещё кому мешает, – не остался в долгу Дарен. – Я тоже много чего могу выяснить, и даже не разговаривая с ними. Например, что эти голодранцы вряд ли пришли нас поприветствовать. Налицо неестественная для детей организованность, странное построение, что наталкивает на определенные мысли.

   Знаю, на какие мысли его это наталкивает – распотрошить и выяснить, что внутри, – подумалось мрачно. Дети могут просто играть и поступать сообразно придуманным правилам. Не понимаю, почему хай-охотникам не запретят разгуливать по улицам – они не умеют себя вести в общественных местах. Впрочем, возможно, в этом отличился один Дарен. Как говорил отец: «Легко ошибиться, делая выводы обо всей партии оружия по одному неудавшемуся экземпляру».

   – Как видишь, я могу такое, чего тебе и не снилось, – тем временем продолжал Дарен, глядя на демона, словно больше никого рядом не было. Пандемония отвечал ему тем же внимательным взглядом.

   – Охотно верю, но твои возможности тоже ограничены, – притронулся он к воротнику, скрывавшему повязку, намекая, что охотник не смог лишить его головы.

   – Ты не имеешь представления о моих возможностях, – самодовольно сложил руки на груди Дарен. – О моих истинных возможностях, – призывно шевельнул он бровью.

   Конечно, а накануне он бил демона вполсилы и голову ему не снес только из жалости.

   Это что, новый метод справляться с противником – запугивать выдуманными способностями?

   – Не волнуйся, тебе ещё представится случай мне их продемонстрировать.

   – Жду с нетерпением.

   – Даже так.

   Господи! Как они мне надоели! Пусть уж скорее перебьются насмерть. Сил моих нет!

   Отступив назад, воспользовавшись тем, что «конвоиры» заняты друг другом – третий бы им только помешал, я обошла по дуге демона и направилась к детям. Мужчины пусть занимаются своими делами, у женщин есть свои.

   От цепочки отделился мальчик в жёлтой курточке с заплаткой на кармашке. Предводитель? Его бледное по-детски припухлое лицо, обрамленное светлыми вьющимися волосами, было на удивление сосредоточенным. Он неуловимо походил на Дарена, и это умилительное сходство располагало. Невольно улыбнувшись, я ускорила шаг. Никогда особенно не ладила с детьми: наши интересы всегда лежали в разных плоскостях и не пересекались. Стоит попробовать подружиться? Или просто отдать пирожные? Не странно ли это будет?

   – Привет! Что ты здесь… – начала я, доброжелательно улыбаясь. Вспышка боли в руке, и меня отдернули назад. С удивлением я заметила у мальчика нож.

   – Осторожней, – запоздало предупредил демон, удерживая меня на расстоянии от детей. Краем сознания я отметила, что он снова это сделал, снова уберег от опасности, но мысли занимало другое.

   Отстранившись от демона, я изумлённо глядела на мальчиков, пытаясь понять, что происходит. Левые глаза детей сверкали мистическим алым пламенем. Всё так же, как тогда, когда меня схватили адепты хаоса. Красный огонь в левом глазу. Невозможно! Не может быть!

   – Теперь ты понимаешь, что я должен их всех убить? – сказал Дарен, мягко извлекая меч из ножен. – Bastardi chaos*! (*Bastardi chaos (лат.) – ублюдок хаоса)

   Время словно замедлилось, и мир подернулся туманом. Тягучий шаг Дарена, его застывшая на губах улыбка. Щелчок рукояти – меч в боевом положении. Ещё секунда и я увижу, как…

   – Стой… – выдохнула одними губами. Не могу позволить. Не могу! – Подожди… – Голос окреп: – Не с места, Дарен Харсед! – Окрик разнесся по пустынной вечерней улице, отражаясь от прилегающих друг к другу домов.

   Дарен замер.

   – Они заражены.

   Моё сердце сжалось.

   – Они – дети!

   – Для них всё кончено.

   Я тряхнула головой, не желая признавать правоту Дарена.

   – Только попробуй им навредить, и я буду знать, что твоё предложение – пустая болтовня.

   Он стиснул рукоять меча.

   – Приказ, подвергающий твою жизнь опасности, выполнять не буду.

   Мятеж? Ненадолго же его хватило.

   – Я говорю – назад!

   Охотник проворчал что-то о возомнившей о себе невесть что девице и резко вогнал меч в ножны. Когда он оглянулся, во взгляде читалось: ну что, довольна? «Да, довольна!» – хотелось ему ответить, но внезапно малолетние адепты, словно скинув с себя оцепенение, стремительно бросились в атаку. Я успела подумать, что они действуют будто одержимые, и меня какой-то невероятной силой повлекло прочь. Демон тащил меня за руку. Выругавшись, я вцепилась в коробку с пирожными, решив, что ни за что с ними не расстанусь. За другую руку под локоть меня подхватил охотник, и под ногами замелькала мостовая. Я абсолютно ничего не могла сделать. Ничего. Даже если бы мне захотелось остановиться. Эти двое бежали очертя голову.

   Мы выскочили на перекресток. В ушах от быстрого бега стучала кровь.

   – Налево! – скомандовал охотник. Его дыхание даже не сбилось.

   – Направо, – спокойно уточнил демон.

   – Вперед! – испугалась я, что меня разорвут на части.

   – Там тупик.

   – Ерунда, – возразил Пандемония.

   Я бежала что есть духу. Казалось, если замедлюсь, эти двое потащат волоком, не обращая внимания на вопли. Всего лишь объект, который надо охранять. Чтобы освободиться от рук, стискивающих локти, нечего было и думать. Почему, бога ради, я должна терпеть такое обращение? Бессилие злило больше, чем необходимость убегать. Уверена, я бы убедила детей не нападать. Мы бы нашли компромисс. Для чего им вообще нападать? Бессмыслица.

   Переулок сужался. Вдалеке замаячила высокая кирпичная стена.

   Стена!

   Преследователи не отставали, словно обладали поистине невероятной силой. Силой самого хаоса, из которого родился мир, хаоса, который теперь его методично пожирал. Как такому противостоять?

   Стена приблизилась быстрее, чем я ожидала. На улицу выходили задние фасады старых, пустовавших домов, лишая надежды на спасение. «Мы здесь все умрём! Умрём!» – явилась паническая мысль. «Конвоиры» замедлились и остановились. Я вырвалась, с трудом переводя сбившееся дыхание, готовая упасть от слабости. Чтоб я ещё хоть раз… с ними… Да ни за что!

   Дети тоже остановились, выстроившись в определенном порядке, словно их расставил на шахматной доске дьявольский гроссмейстер, чтобы атаковать фигуры противника. Чтобы атаковать нас!

   – Я с ними разберусь, – равнодушно бросил Дарен, будто дело касалось назойливых насекомых – мух или комаров, которых не жалко прихлопнуть.

   – Не смей… – выдохнула я и с трудом выпрямилась, выравнивая дыхание. – Они дети.

   – Они давно уже не дети, а монстры.

   – А кем будешь ты, если их убьёшь?

   Казалось, на секунду Дарен растерялся, приоткрыл рот, собираясь возразить и…

   Как я ненавижу его идиотскую ухмылочку!

   – Так и думал, что ты будешь моей головной болью, – сказал он.

   Кто ещё чья головная боль?

   – Поступим так: я их задержу, а ты попытайся дотянуться вон до того окна.

   – До того окна… – проследила я взгляд охотника. – До окна на втором этаже? Я что, похожа на проклятого хаен-вентра?

   – Не волнуйся, я тебя подсажу.

   Да он издевается!

   Мимо просвистел нож, шевельнув прядь моих волос, и воткнулся в зазор между кирпичами.

   Преследователи стояли в десяти шагах от нас. В тени переулка их юные лица с горящими глазами казались зловещими. Внезапно я поняла, что боюсь не за себя. Что могут дети, пусть и одержимые хаосом, против демона и охотника? Взглянув на Пандемония, прислонившегося спиной к стене дома и отстранённо наблюдавшего за происходящим, я исправилась… Что они могут даже и против одного охотника? Тем более такого бесчувственного, как Дарен. У него не дрогнет ни рука, ни сердце. Только Господь знает, скольких запятнанных хаосом он уже отправил на тот свет. Остановит ли его осознание, что перед ним дети?

   Он двинулся на них.

   – Дарен!

   – Я ведь и правда могу аккуратно, – отмахнулся охотник с легким раздражением.

   Скользящий шаг. Как бы играючи он отнял нож у симпатичного малыша в коротких штанишках. Изящный пируэт, и вот уже половина мальчуганов недоуменно разглядывает свои опустевшие грязные руки. Мягкая подсечка. Взмахнув руками и выронив нож, ребенок начал заваливаться на спину, и над самой землей его подхватила рука охотника.

   Наблюдая за опасным приемом, я облегченно выдохнула. Не думала, что Дарен может быть таким обходительным. Умеет же, когда хочет.

   Раздались неожиданные аплодисменты.

   Дарен резко вскинул голову, устремив гневный взгляд на демона.

   – Браво! Не знал, что ты так можешь. Брал уроки танцев? Ты действительно потрясающ! – усмехнулся Пандемония.

   В руке охотника хищно блеснули раскинутые веером отобранные ножи, недвусмысленно давая понять, что ещё миг, и они полетят в одного зарвавшегося демона.

   Дарен рывком поставил мальчика на ноги.

   – А может, ты заткнешься для разнообразия? – предложил охотник темному и, не глядя, словно отмахнувшись от помехи, всё же послал смертоносные трофеи в цель.

   Демон легко увернулся.

   Они когда-нибудь прекратят? Скоро добьются, что я сама собственными руками их придушу.

   Вдруг передо мной возник мальчик. Он появился будто из воздуха. Ещё мгновение назад его не было, и вот он! Левый глаз пылал огнём. Занесенный надо мной нож тускло блеснул. Потрясенная, я отпрянула назад и…

   – Ещё один, – буднично пробормотал Дарен, удерживая ребенка за воротник жёлтой курточки, как нашкодившего котёнка. – Спустился с крыши по водостоку. Отчаянный малый. И сообразительный. Не то что некоторые. Тупик – ерунда? – подразнил он Пандемония, хотя вряд ли считал иначе.

   Демон насмешливо хмыкнул.

   – Сейчас не время с этим разбираться, – попыталась я утихомирить охотника. Отчего темный так сказал – еще надо выяснить. Но если он нарочно заманил нас в ловушку, то… у меня появятся вполне очевидные доказательства против него. А это… Это то, что нужно, чтобы вышвырнуть его из Ордена раз и навсегда.

   Шагнув к захваченному ребенку, я наклонилась, чтобы поближе рассмотреть пульсирующий в глазу красный огонь. Казалось, я ощущаю его жар. Привезти бы мальчика к мисс Магде, чтобы она его осмотрела и определила, что с ним не так. Если бы она смогла его вылечить… Если бы…

   Мальчик дёрнулся. Я не успела ничего сообразить, как почувствовала весьма ощутимый толчок в лоб. Ногой. Пошатнулась, как дерево на ветру, и переулка перед глазами неожиданно стало два. «Метаморфоза! Прикосновение хаоса!» – пролетели путаные мысли и я начала падать.

   – Что ты как замороженный?! Держи её, придурок! – Кажется, это голос охотника.

   Голубое небо закружилось, и я упала на что-то мягкое. В отдалении отчаянно ругался Дарен. А мне… Мне было хорошо. Еще бы не так громко звенело в ушах... Завораживающе-медленно вращались искрящиеся небеса, темнея. Пахло солнцем и травами. И чем-то горьким. Так пахнет пепел, оседающий на губах.

   – Триллиан… держись за мою руку… я спасу тебя…

   Хлынувшая темнота внезапно отступила, и я открыла глаза, плохо понимая, где нахожусь и что со мной.

   – Триллиан.

   Я вздрогнула. Демон смотрел на меня с… участием?

   – Ты что-то сказал?

   – Позвал по имени.

   – И всё?

   Он удивленно приподнял бровь.

   Похоже, я медленно, но верно схожу с ума.

   – Поставь на землю, – потребовала сквозь сжатые зубы, обнаружив себя на руках у демона. Какого хаоса он меня схватил?!

   На его лице мелькнуло подобие улыбки. Он неохотно поставил меня, словно делая великое одолжение.

   С достоинством оправила платье, сверля демона, как думалось, пылающим взором.

   – И впредь не хватай! – предупредила его, стараясь выглядеть разозленной. Но обескураживало, что голос из видения принадлежал ему.

   Он поймал мой взгляд, и я отвернулась – неизвестно, что он там способен разглядеть.

   Переулок был неожиданно пустынным. Никаких следов юных преследователей.

   – А где дети?

   – Не смотри на меня, – подошёл Дарен с угрюмым видом. – Я сорвал с одного из отродий вот это, и они все разбежались, как кролики, почуявшие лису.

   Он показал медальон, болтающийся на цепочке.

   – Что это? – протянула руку, но поймала лишь воздух.

   – Плохая идея прикасаться к этой дряни. У них всё отравлено хаосом. Неизвестно, что ты подцепишь.

   – Сколько я была без сознания?

   – Минуты две-три.

   А казалось – миг.

   – Дарен. – Раскрыла ладонь. – Отдай медальон.

   Он колебался. Я призывно выгнула бровь.

   – Кроме прочего, я еще и наследница, и ты должен выполнять мои приказы. Если больше никаких нет. Насколько понимаю, отец не приказывал, не давать мне медальон.

   – Вообще-то… у меня один приказ: оберегать тебя от опасности. И он распространяется и на эту отравленную хаосом штуковину.

   А попробовать стоило.

   – Хорошо. Но что ты станешь с ним делать? Расскажешь генералу, где его взял? Признаешься, что проигнорировал приказ, довел ситуацию до критической и меня едва не убили?

   – О чём ты? Ты сама просила не трогать это проклятое исчадие хаоса! Если бы ты сначала думала, – живописно постучал он пальцем по виску, – а потом говорила, всё бы кончилось еще там, где началось. И, – он усмехнулся, – не думай, что меня удастся шантажировать. Я поражён, что ты на это пошла. Что бы и когда я не сказал – могу взять слова обратно. Ещё не поздно.

   Что ж, он дал понять, насколько хорошо знает, где та грань, переступив которую, не сможет вернуться. Но почему у меня пылают щёки? Стыдно, что решила поймать его на слове?

   Демон с интересом следил за нами. Он умел быть тихим и незаметным. Опасный навык. Неизвестно, что он сделает, догадайся, какие слова Дарен хотел взять назад. Некоторым демонам присуща невероятная сообразительность. А Ив один из лучших – Игрок. С ним надо быть вдвойне осторожней. А то и втройне.

   – Выглядишь не очень, – сообщил Дарен.

   Хотелось ответить грубостью, но я только сложила руки на груди, мол, не твоё это дело, приятель. Он перехватил мою руку.

   – Рана неглубокая, и всё же, я думаю… – начал он, сосредоточенно разглядывая порез, уже покрывшийся корочкой.

   Светловолосый мальчик поранил меня ножом.

   – Пустяки, – выдернула руку, чувствуя, пульсирующую в ней боль. – Царапина.

   – Царапина, – эхом отозвался охотник, не отводя раздумчивого взгляда.

   Медальон соблазнительно покачивался в его руке, и я сделала вторую попытку им завладеть.

   – И не мечтай! – спрятал Дарен его в карман. – Идем обратно, пока не стемнело. Пока Его Сиятельство не решил, что кирпичная стена для него не преграда и не попытался пробить её головой – я бы с удовольствием ему в этом помог.

   Демон усмехнулся и посмотрел на охотника, будто тот шут гороховый.

   – И ведь действительно помогу, – припечатал Дарен, повыше натягивая перчатки.

   – Ну, хватит, – вклинилась я. – Не надоело? Мне так очень. И потом, я устала.

   Устала от вас обоих.

   – Ладно, идем в Орден, – неожиданно смирено согласился охотник и направился прочь из переулка. – Я тоже не хочу терять время.

   Будто я заставляла за мной тащиться.

   Не успела сделать и шага, как сзади послышался шелест. Обернулась. За спиной демона раскрылись огромные черные крылья.

   И он подхватил меня на руки и, оттолкнувшись от земли, взмыл ввысь, в закатное алое небо.

ГЛАВА 8. В его власти

Страшно. По-настоящему страшно. В груди грохочет сердце, гулким стуком отдаваясь в висках. Сейчас демон разомкнёт руки, и я полечу вниз, в бездну. Небо, обливаясь кровью заката, отражало мрачные мысли.

   Как угораздило попасть в его ловушку? Он давно это планировал? Похитить, когда казалось – рядом с ним я в безопасности, и… убить?

   Внизу раскинулся Саваярд, город с белокаменными домами, покрытыми красной черепицей, с зелеными деревьями и голубой змейкой реки. От головокружительной высоты прерывалось дыхание и замирало сердце. Ветер обдувал разгоряченное лицо. И я не смела поднять взгляд на демона, страшась прочесть в его глазах приговор.

   Глупая! Повернулась к врагу спиной, зная, что он не упустит случая воткнуть нож. Посчитала его неопасным. За самонадеянность бывает дорогая расплата. И смерть на плитах мостовой не самое страшное, но она ужасала!

   Вдруг почувствовала твердь под ногами и пошатнулась.

   – Осторожней! Вниз лететь высоко, – предупредили меня и придержали за руку.

   Часовая башня стремилась шпилем в небеса и опадала белокаменными кружевами к основанию. Она олицетворяла процветание и надежду на будущее. Построенная почти столетие назад – всё также ослепляла великолепием. Выше и прекрасней был разве что Дворец Ордена.

   Я стояла на её крыше. Цветник внизу пестрел тысячами цветов. То приближаясь, то удаляясь. Отпрянула от края и прижалась спиной к каменной башенке, венчавшей строение.

   – Прекрасный вид, не правда ли?

   Хотела ответить, но язык прилип к нёбу.

   Демон сидел на краю крыши, спустив ноги вниз. За его спиной трепетали крылья, отливая багрянцем заката. Они выглядели настоящими – перо к перу – но на месте сочленения – чёрное марево. Словно у него за спиной притаилась тьма.

   – Присядь рядом. Здесь хорошо.

   Голубой шёлк моего платья раздувал ветер, и я побоялась отойти от башенки, чтобы не унесли попутные потоки воздуха.

   – Мне и тут неплохо. – Хотелось, чтобы голос звучал холодно, с вызовом, и почти удалось.

   Демон усмехнулся и поднялся на ноги.

   Вжалась в слегка наклоненную стену, желая с ней слиться. Жалея, что нет ножа. Всегда считала, что он мне не нужен. Зачем проливать кровь, если в мире и так много жестокости?

   Лёгкий шаг по самому краю крыши и смешинки в глазах – демон будто наслаждался моим страхом. Как бы спрашивал каждым движением над бездной: ну посмотри, разве есть чего бояться? А ты боишься.

   Ненавижу! Но сейчас ему об этом не скажу. Потом.

   Он протянул руку.

   – Иди сюда, не бойся. Я удержу, если будешь падать.

   Это кто боится? Однако я не могла пошевелить и пальцем.

   – Ты помнишь, что моя обязанность тебя защищать?

   – А ты? – взглянула в его глаза.

   – Снова не доверяешь, – покачал он головой.

   – С чего бы по-другому?

   – Если бы я хотел что-то сделать – сделал бы.

   Я вскинула голову.

   – И почему не сделал?

   – Не хотел причинить вреда.

   – Ваш народ никогда не отличался милосердием. – Для чего я это сказала? Чтобы уязвить? Опасно.

   – А ваш? – Он вздохнул. – Впрочем, странно сравнивать тебя с Дареном. Вы оба люди, но отличаетесь не только принадлежностью к разным полам, но и взглядами на жизнь. Ты никогда не причиняла боль живому существу, верно? Даже ребенку, одержимому хаосом. Охотник совсем другой. Он бы не задумываясь расправился с ними...

   – Дарен никогда бы…

   – Конечно. Благородный охотник. – Едва заметная усмешка зазвенела в его словах. – Я удивлен, что он тебя послушался. Таким, как он, чужд голос разума.

   – Тебя это не касается. – Что ему известно? Вряд ли он знает о предложении Дарена. Только и остаётся, что делать выводы из собственных наблюдений и играть словами, надеясь, что испуганная жертва проболтается. Демон!

   – Тогда поговорим о другом, – сдался он, но взгляд его остался по-прежнему пытливым и нервировал. Он снова протянул руку. – Хочу взглянуть на твой порез.

   Я не двигалась.

   – Не считаешь же ты, что я сброшу тебя с башни? – насмешка звучала в его голосе. Может, он так и поступит. Прижала руку к груди, прикрывая порез другой. – Харсед прав – вещи хаоса опасны. Даже маленькая царапина может убить. Я только взгляну и…

   – И – что? Что ты сделаешь? Что ты можешь сделать? – Я качнула головой. – Верни меня обратно на землю. – Но, представив, что снова придётся пережить головокружительный полёт, передумала. Где выход с крыши?

   – Я не шучу, Триллиан. Хочешь погибнуть от пустяковой царапины? – Я не шелохнулась. – Понимаю, – продолжил он. – Ты никогда не задумывалась о том, почему среди демонов нет одержимых хаосом.

   Зараза к заразе не прилипает.

   – В нашей крови уже есть частицы хаоса. Кто-то называет нас детьми хаоса, но это неверно. Мы умеем его контролировать, в этом всё дело. В крови демонов есть антитела, способные не только сдерживать хаос, но и уничтожать. Именно поэтому иные охотники покрывают нашей кровью свои клинки. – На его лице появилась жёсткость, но быстро исчезла. – Если нож был заражён, я смогу нейтрализовать яд в ране.

   – Нейтрализовать? Как?

   Он повернул свою руку ладонью вверх и острым ногтем разрезал запястье. Из раны засочилась густая темная кровь.

   Я вскинула голову.

   – Ты… ты что?

   – Не волнуйся. У демонов высокая регенерация. Заживет быстро.

   – Я не об этом… – Сглотнула ком в горле. Мне придется пить его кровь? – Не буду.

   – Что не будешь?

   – Пить твою кровь не буду.

   Краешки его губ дрогнули в улыбке.

   – Я и не предлагаю.

   Демон бы побрал этого проклятого демона!

   – Чего ты тогда хочешь? – Почувствовала приливший к щекам жар.

   – Обезвредить частицы хаоса, если они попали в твою рану.

   – А если нет?

   – Моя кровь безвредна.

   Я сглотнула. Как можно верить демону? Но он не столкнул меня с крыши, не уронил по дороге… и много еще чего не сделал, хотя мог. Вдруг он говорит правду? И хаос меня убьет. Или сделает одержимой. Не знаю, что хуже. А демон… он спасет… Не об этом ли было видение?

   Тяжелые темные капли упали на мою руку и жадно впитались.

   Демон нахмурился.

   – Что-то не так? – спросила я.

   Он покачал головой.

   – Нет, всё хорошо.

***

Массивные дворцовые двери открывали провал в звездную ночь, благоухающую ароматами цветов и зелени. Большой холл с белыми колонами и фонтаном посередине освещался тусклыми светильниками.

   Отца сопровождали ловчие в синих наглухо застегнутых формах. Его личная стража. Лицо генерала Роина сегодня казалось особенно напряженным. Кровавая роза на груди приковывала внимание, и я невольно глядела на неё, чтобы не встречаться глазами с отцом.

   – Что ты забыла в городе? – проговорил он с интонацией извлекаемой из ножен стали.

   Присутствовал и Корнелиус, погрузивший нос в отчеты. От каких дел я отвлекла отца, что он направился на мои поиски, прихватив секретаря? Срочных, очень срочных.

   – Ходила за пирожными.

   – Что? Не слышу.

   – За пирожными! В кофейню!

   – Интересно. Сколько надо съесть пирожных, чтобы вернуться ночью?

   Опустила глаза в пол. Не рассказывать же, что демон взгромоздил меня на часовую башню, откуда пришлось спускаться и возвращаться пешком во дворец, проделав не самый короткий путь.

   Пандемония, правда, предложил доставить обратно с ветерком, но… Жаль, у него нет рогов – с удовольствием бы пообломала! Ничего. С ним разделаюсь позже.

   Порез на руке болел. Сделал ли темный, что обещал, избавил ли от заражения хаосом? Понять невозможно. Интересно, что сказал бы отец о лечении кровью демона? Или о нападении странных детей? Наверное, ничего. Просто запер бы в комнате, пока не станет безопасно. То есть – до конца жизни.

   – Ив, есть что сказать? – спросил Роин, не удовлетворившись моим молчанием.

   – Я сопровождал Триллиан. С ней бы ничего не случилось.

   Конечно бы не случилось... Во время нападения детей хаоса он спокойно подпирал стенку, а потом пронес над городом – от страха чуть не умерла. Прекрасно провела день. В полной безопасности.

   Сжав зубы, постаралась не прожечь в демоне дыру и поспешно отвела взгляд, чтобы отец не заметил.

   Генерал кивнул, будто мои жалкие оправдания не шли ни в какое сравнение с заверениями темного. Отец снова играет в игру «доверяй демону» или вправду считает меня беспечной и легкомысленной? Ну да, «ходила за пирожными» звучит не так же здравомысляще, как «пыталась достать пароль, чтобы взломать файл на Пандемония». Хотя теперь сомневаюсь, что это не также глупо. А то и еще глупее. Если отец узнает… А что, собственно, он тогда сделает? Закроет в комнате?

   – Где Дарен?

   Этот вопрос заставил всё нутро перевернуться. Зная нрав охотника – сносит дома в городе, ища… не меня… демона. Чтобы заставить его пожалеть обо всём, что плохого он сотворил в своей досрочно заканчивающейся жизни.

   Скрип дверей, тронутых нечаянным ветерком, и в проёме показалась невысокая фигура. Ещё до того, как она вышла на свет, я знала, кто это, и внутренне сжалась.

   В руке он тащил… чью-то голову?.. нет, всего лишь коробку с пирожными, изрядно помятую и потрепанную.

   Я выдохнула. Какие надо иметь нервы, чтобы всё воспринимать как должное?

   Коробка опустилась на край фонтана.

   – Дарен… А мы тут как раз подумали: где же пирожные? – с удивлением услышала я свой голос.

   Отец хмыкнул. Пандемония едва заметно шевельнулся. А ловчие остались неподвижными истуканами.

   Дернув за ленту, отец снял крышку, обнажив нутро коробки. Я с любопытством заглянула. Буро-серая масса с вкраплениями красного представляла загадочное зрелище, даже отдаленно не напоминающее исходные изделия.

   – Что это? – поинтересовался отец.

   У меня язык не повернулся сказать, что это ему подарок. Откуп за прогулку в город.

   – Корнелиус, – подозвал отец.

   Секретарь спешно подошёл к предлагаемому объекту для исследования. Оглядел так и этак. Понюхал. Затем сунул палец в серую массу и облизнул его.

   – Это пирожные, – объявил Корнелиус с бесстрастным видом.

   – Значит, ты действительно была в кофейне, – заключил отец. – Что там произошло?

   – Ничего, – пожала плечами. Ну да, демон подломил ножку стула, и Дарен грохнулся на пол. Но это же ничего? Неясно, зачем темный вообще так сделал? Вряд ли ему хотелось познать гнев охотника.

   – Ничего, – в раздумье повторил отец. – Откуда же на твоём мраморном лобике след от ботинка?

   Я открыла рот, собираясь сказать… А что, собственно, сказать? Какой еще след?

   Вот демоны! Тот ребенок!

   – Дарен, – отвлек генерал охотника от созерцания Пандемония; он отвел от демона тяжёлый взгляд, будто до этого предавался фантазиям, как пластик за пластиком сдирает с него кожу. – Завтра жду от тебя подробный отчёт. Сегодня уже поздно. Глэн, – окликнул отец одного из ловчих – юношу с золотистыми волосами и холодным взглядом палача. – Проводи Триллиан до её покоев. И проследи, чтобы она никуда не выходила из своих комнат, пока я её не навещу.

   Глэн вышел вперед. На поясе ловчего висел энергетический кнут. Не активированный. Он положил на него руку, затянутую в чёрную перчатку. Ждёт, что я последую указанию генерала? Похоже, выбора не остаётся. Но что значит «пока я её не навещу»? Меня всё-таки запрут?

   – Я составлю им компанию, – подал голос Дарен.

   Отец кивнул.

   С радостью покинула генерала и его свиту. Удача, что отец дальше не допытывался. Напишет ли Дарен о встрече с детьми хаоса – дело другое. А рассказывать всё самой… лучше в комнате посижу. Пандемония за нами не пошёл – и это тоже плюс. Ещё бы Дарен по дороге потерялся.

   Поднимаясь по лестнице, мы с охотником как бы случайно оказались позади ловчего.

   – Что произошло? – зашептал Дарен, удерживая меня за локоть. – Где ты пропадала вместе с проклятым демоном?

   – На крыше. Наслаждалась красотой города.

   – Издеваешься?

   – Говорю правду.

   – Жаль. Попытайся он открутить тебе голову – было бы о чём писать в отчёте.

   – А разве не о чем?

   – Хочешь, чтобы… о детях?

   – Дело твоё. Меня не касается.

   – Неужели? – насмешливо приподнял бровь Дарен.

   – Представь себе.

   – Значит, никакого поощрения, если я вдруг забуду значительный кусок сегодняшнего дня?

   Запнулась о ступеньку.

   Ловчий озадаченно обернулся, я мило ему улыбнулась, и мы продолжили путь.

   – Чего ты хочешь? – спросила шёпотом, уже сама цепляясь за локоть охотника.

   – Не знаю, еще не придумал. – Издевается в отместку? – Ах да! Расскажи-ка, что ты забыла в «Нарциссе»?

   Нахмурилась и отпустила его руку. Чего захотел!

   – Не думаю, что… – Из его кармана свисало что-то блестящее, привлекая внимание.

   – Что? – поторопил он.

   – Что это хорошая идея. – Мысли крутились вокруг кармана охотника. Блестящим могла быть цепочка. С медальоном. – Есть кое-что получше.

   – Да? – удивился охотник.

   Подошла к нему ближе.

   – Я хорошо играю на клавесине.

   – И что? – подозрительно сощурился он.

   – Твои пальцы. – Взяла его руку в свою. – Они ловкие, как у меня, и подходят для игры. Хочешь, я тебя научу? Это несложно.

   – Да, но… – Он отстранился. – Я не хочу играть на клавесине. Если это единственное, что ты можешь предложить, то забудь об отчёте. Вернее, именно об этом отчёте ты никогда не забудешь. Уж я постараюсь, – пообещал он злорадно.

   – Что ж, мы уже пришли. Приятной ночи!

   Вошла в комнату и закрыла дверь перед носами провожатых. Привалилась к ней спиной.

   Получилось. И так легко.

   Тускло сияя в лунном свете, с руки на цепочке свисал медальон.

ГЛАВА 9. То, что скрывает ночь

– Всё хорошо. Мы просто погуляли по городу. – Генерал смотрел прямо в глаза. И не верил. Не верил ни единому моему слову. Но кивнул.

   – Рад, что прогулка удалась.

   Он пожал мою руку, словно мы давние приятели. Но я знал, читал в архивных донесениях, что ещё совсем молодым он возглавлял налет на поселение Тайнак*, ныне полностью уничтоженное. И его слова, врезавшиеся в память: «Ничего не кончится, пока хотя бы одна демоническая тварь жива». Думаете ли вы теперь по-другому, генерал? Вряд ли. Просто лучше скрываете мысли. И чувства. (*Тайнак – поселение демонов в Огненных землях.)

   – Хотелось бы обсудить вопросы, связанные с Огненными землями.

   – Завтра я полностью в вашем распоряжении.

   – Тогда до завтра. – Он прощально кивнул и ушёл вместе со своими людьми. Что было бы, если бы вам не понравился ответ Триллиан, если бы она меня в чём-то обвинила? Тогда у ловчих нашлось бы дело? Не зря же вы их привели.

   Ничего не кончится, генерал. Всё только начинается.

   Их шаги вскоре стихли. И я нырнул в один из коридоров, ведущих во тьму. Туда, где сам мрак шептал о тайнах, что хранили стены. Ранее я тщательно и придирчиво изучил все изгибы коридоров и секретные ходы... Сколькими жизнями заплачено, чтобы схема дворца, этого бесконечного лабиринта, попала ко мне в руки, трудно сосчитать. Но всё не напрасно.

   Холодная плита под ладонью продавилась в стену и открыла проход. Со знанием тайных ходов проще следить за Триллиан. Оказываться в нужном месте и в нужное время. Что она об этом думает? Наверняка фантазирует, что это демонические фокусы – скрываться в тенях, становиться невидимым. Но из-за печати мои способности ограничены, они почти сведены на нет. Почти. Особенно в свете того, что благодаря Харседу печать слетела. И пока полностью не восстановится – мне кое-что доступно. Странно, что охотник об этом забыл. Самовлюблённый олух! Хотя его и не стоит недооценивать. Вряд ли он забудет, что я унёс его подопечную прямо у него из-под носа. Охотничья гордость. Хаен-вентры… они как заноза в заднице! А Харсед… Явился в комнату с зеркалом Тенебрис. Хотя спасти наследницу от фанатиков должен был я. Я!

   Надо избавиться от него, пока не поздно.

   Я шагнул в коридор, освещенный факелами. Нижний уровень дворца. Подвалы, крысы, плесень на стенах. Запах гнили и сырость. Неплохое местечко для встречи, ничего не скажешь.

   Из стенной ниши выплыла закутанная в плащ фигура с надвинутым на глаза капюшоном. Сложила перед собой руки ладонями крест на крест. Знак хаоса.

   – Мои глаза видят тебя.

   Ну нет, не собираюсь играть в их игры.

   – Давай без любезностей.

   – Как скажешь.

   – Я просил содействия. Содействия! А вы что сделали? Вначале подослали к наследнице неопытного адепта, который не заметил слежки охотника – за что и поплатился жизнью. Потом направили детей. Детей! Вы серьёзно? – Триллиан, похоже, не понимает, что они такое. – Что было бы, обрати я против них оружие? Да если бы с их головы хоть волосок упал… На этом бы всё закончилось! После этого Триллиан никогда бы не поверила в мои благие намерения. Кто вообще додумался посылать детей?

   Фигура молчала.

   – Обстоятельства требовали изменить подход, – заговорила она холодно. – Мы не можем постоянно жертвовать своими людьми, не достигая цели.

   Будто это я виноват, что они не заметили крадущегося за их человеком охотника. И в результате трое адептов хаоса превратились в кровавую кашу. Со мной, возможно, им бы повезло больше.

   – Если вы продолжите действовать так же неосмотрительно, боюсь, я буду вынужден отменить сделку.

   По бледным губам скарда** скользнула улыбка. (**Скард – человек тени; тот, кто скрывает лицо.)

   – Попробуй. Огненный инцидент ещё расследуется. И кто знает, к чему это приведёт.

   – Ты мне угрожаешь?

   – Напоминаю. Никогда нельзя знать наверняка, какие выплывут факты. Тем более если они ведут к истине.

   – Не понимаю, о чём ты. Разве это я колдовал с зеркалом Тенебрис? Разве я призывал тварь хаоса?

   – Мы оба знаем правду. К чему вопросы?

   Действительно, к чему? И откуда у скарда уверенность, что именно я на крючке?

   – Хорошо, – начал миролюбиво. – Если у вас всё схвачено, почему каждый ваш план оборачивается провалом? Вы посылаете не тех людей, и всё происходит не так. Может, я ошибся и вы не те, кто мне нужен? – Фигура обеспокоено шевельнулась. Хотел бы я знать, кто скрывается под капюшоном. – Меня заверили, что я могу на вас положиться. – Но правда состояла в том, что адептам хаоса доверять нельзя. – Мне казалось, условия сделки выгодны обеим сторонам. Вы помогаете мне, а я вам. Вы информируете меня, я – вас. – Если сочту нужным. – Так в чём же дело? Хотите меня подставить? Может, нарочно выбрали тупицу для выполнения задания, чтобы охотник застал меня в компании адептов вашего культа? Или – что интересней – отправили детей, зная, что я ничего не смогу сделать. Всё, что я хочу – завоевать доверие Триллиан. Смогу ли я этого добиться в таких условиях?

   – Дарен Харсед. Вот неизвестное в уравнении, – отрешенно проговорил скард.

   Еще бы назвал его ошибкой природы. Которую надо исправить.

   – Он помешал плану в комнате с зеркалом, – продолжил адепт. – И мы решили, что его нужно устранить из окружения наследницы. Нам известно, что он не терпим к любым проявлениям хаоса, будь то создание, призванное из недр бездны, или одержимый ребенок. Мы посчитали, что он способен проявить себя не с лучшей стороны, столкнувшись с ведомыми хаосом детьми, и лишиться доверия наследницы…

   Да плевать он хотел на её доверие! А вот я там действительно мог проявить себя не с лучшей стороны.

   – Если бы он убил кого-то из детей…

   – Но он не убил, – закончил я. Не убил, потому что в уравнении есть еще одно неизвестное. Стремление Дарена слушаться Триллиан. Насколько он ей предан? Если смиряет гордость и не пытается расправиться с демоном… скинувшим его со стула. Сколько власти над ним имеет наследница? Или я забиваю голову ерундой и всё не так серьёзно? Не хотелось бы ошибиться. Но чутьё меня редко подводит. Точнее, никогда.

   – И не убьёт. – Пока Триллиан ему не позволит. – Вам придётся… как вы это называете… изменить подход. Убрать его из окружения наследницы… более решительными методами…

   Фигура склонила голову, ни то обдумывая, ни то соглашаясь на предложение.

   Факелы мерцали, заставляя тьму двигаться на каменных сводах и дышать.

   – Мы обсудим этот вопрос и сообщим о решении.

   Конечно, ощерился я про себя, буду смиренно ждать, когда «владыки» хаоса снизойдут до обычного демона.

   – Если это всё, то я прощаюсь, – поклонился скард.

   – Есть ещё кое-что. – В тишине мой голос прозвучал громче, чем хотелось. – Триллиан… Почему моя кровь странно на неё реагирует?

   Тишина стала ещё более пронзительной.

   – Мы не спрашиваем тебя о твоих целях, и ты не спрашивай нас. В конце концов ты отдашь нам наследницу. Целой и невредимой. Таков уговор.

   Скард растворился в тенях, а я ещё долго блуждал по коридорам дворца, размышляя об услышанном.

   Я выясню, что они скрывают. Обязательно выясню.

ГЛАВА 10. Медальон

Солнечный луч отразился от крышки медальона, который я осторожно держала за цепочку – он медленно вращался, маня провести пальцами по выпуклой поверхности с изображением знака хаоса – восемью стрелами, направленными во все стороны света. И отстраненно размышляла о том, как он работает, и что будет, если я его надену или просто дотронусь…

   Протянула руку, не решаясь преодолеть расстояние в волосок.

   За дверью послышались голоса. Кто-то явно спорил с ловчим, поставленным отцом возле входа.

   Дарен? Обнаружил пропажу и идет разбираться?

   Вскочила на ноги, не зная, куда спрятать трофей. В шкаф? Под подушку? Ну почему так не вовремя?

   Металась по комнатам, не представляя, что делать с медальоном. Охотник мог найти его везде. Везде!

   И тогда появилась идея…

   – Что за шум? – открыла дверь, пытаясь выглядеть невинно – откуда же я знаю, где он посеял медальон?

   Но за дверью ждал вовсе не Дарен.

   Луон, воспользовавшись заминкой ловчего, проскользнула в комнату.

   – Доброе утро, Трилли! Как спалось? – поприветствовала она, улыбаясь.

   – Дверь должна быть закрыта, – хмуро напомнил ловчий.

   – Луон моя подруга и она останется.

   То, что у него приказ меня не выпускать, не значит, что и я не могу принимать гостей. Или и насчёт визитов есть распоряжение? О чём и спросила.

   – Нет, – неохотно сознался ловчий. – Но будет лучше, если…

   – Я сама знаю, что лучше. – Получилось неожиданно грубо, но Глэн мне не нравился. – В следующий раз спроси, не хочу ли я принять гостя, а потом…

   Юноша вскинулся и пристально посмотрел мне в глаза. Прикусила язык и покраснела. Очевидно, он хотел сказать, что не ливрейный слуга выполнять подобные поручения, но промолчал, тихо прикрыв дверь.

   – Кто это? Не хотел меня пускать. А он хорошенький! Я его, кажется, уже где-то видела, – протараторила Луон, присев на подлокотник кресла.

   – Глэн, мой персональный сторож.

   – Я заметила, как он на тебя посмотрел, и ты покраснела. У вас отношения?

   Я закашлялась, мне внезапно перестало хватать воздуха.

   – Тебе везде мерещатся тени. Он мне настолько же приятен, как нож у горла.

   Луон недоверчиво хмыкнула.

   В двери тактично постучали.

   Дарен?

   Встала с кресла с бьющимся сердцем.

   – Нет-нет, сиди. Я сама открою, – подскочила Луон, её рыжие локоны задорно подпрыгнули. Она озорно подмигнула. – Я знаю, кто это.

   – Ты кого-то ждёшь?

   На пороге стояла служанка с подносом.

   – Подумала, что ты ещё не завтракала, и попросила подать сюда, – просветила Луон.

   Оставив на столике чайник с двумя чашками, булочки, варенье и кусок жёлтого масла, служанка ушла. Луон принялась за завтрак с большим энтузиазмом, чем я, намазывая маслом булочку за булочкой и неустанно подливая себе чаю. Я же обдумывала, как бы побыстрее выставить её за дверь и заняться изучением медальона, пока Дарена не принесло.

   Вчера устала, еле добралась до подушки, понадеявшись на утро. Но время шло, охотник мог явиться в любой момент. Чудо, что ещё не тут.

   – Грустишь? – спросила Луон.

   – Что?

   – Ничего не ешь и задумчивая.

   – Да так… Ничего особенного.

   – Ничего особенного, говоришь? – лукаво улыбнулась подруга, навалившись локтями на стол. – Я-то вижу, что с тобой что-то происходит.

   – В самом деле? – Её пытливость начинала нервировать.

   – С тех пор как появился Ив Пандемония, ты сама не своя.

   Тут она права. Но забыла упомянуть Дарена. Эти двое сводят с ума! Когда это кончится?

   – Не знаю, о чём ты, но давай прекратим, – сделала глоток чая, стараясь выглядеть невозмутимой.

   – Я кое-что выяснила об Иве, – будто не слыша моих слов, продолжала Луон доверительным шёпотом. – Он один из семи высших демонов. Богат, красив и умён. Мне бы польстило его внимание.

   – Что? Прости, я прослушала половину монолога.

   – Триллиан, ну почему ты такая? Счастье само плывёт тебе в руки, а ты…

   – Не думаю, что это счастье. Для тебя Пандемония, может, и представляет интерес, а для меня – одна головная боль. Он демон, пойми ты наконец! И не приставай ко мне с глупостями!

   Луон обиженно надула губки. И принялась за варенье.

    – И тебя ни капельки не волнует, что на родине его почитают героем? – сделала она ещё попытку.

   – Нет. – Сжала в руках чашку. – Хотя ты права, волнует. – Луон просияла. – Думаю, в открытой схватке с ним будет сложно справиться. – Подруга непонимающе захлопала глазами. Я улыбнулась. – Пей чай, а то остынет.

   Она проглотила ложку варенья, повеселела и снова принялась превозносить несомненные достоинства Ива Пандемония, мечтательно вздыхая и улыбаясь. Я слушала вполуха, не прерывая. Её счастливый голосок убаюкивал. Если бы можно было и вправду поверить в благородство демона…

   Стук в дверь… Нет, это был даже не стук, а настоящий грохот. От удара дверь хлопнула о стену и повисла на одной петле.

   Сонливость мигом слетела, я взвилась на ноги. Через порог как ни в чём не бывало переступил Дарен.

   – Привет, Триллиан! А, в бездну приветствия! Ближе к делу. Где медальон?

   – Какой, к демонам, медальон?! Ты выломал мою дверь!

   – Что? – Он непонимающе оглянулся. – Ах, это. К демонам дверь! Медальон!

   – Что медальон?

   – Верни.

   – Не верну! – Запнулась на слове. – В смысле у меня его нет.

   – Вот как? Тогда я буду сидеть прямо тут и ждать, пока… Ты кто? – обратил он внимание на Луон, стоящую за креслом, как за баррикадой. Девушка икнула.

   – Луон. Не узнаёшь? Ты был у неё на вечере, где мне не посчастливилось с тобой познакомиться.

   – Что-то припоминаю. Ну, не важно, – повернулся он ко мне. – Так где ме… Луон, да? – обратился он снова к девушке. Она опять икнула. – У тебя к Триллиан какое-то дело? Нет? Тогда – на выход! Мне нужно кое о чём потолковать с наследницей без свидетелей. То есть наедине. Всё понятно?

   Луон сдавленно крякнула, борясь с икотой, и вышла из укрытия.

   – Если что, я тебя за дверью… – Она бросила взгляд на висевшую на петле страдалицу и исправилась: – В холле подожду.

   – Не надо. Со мной ничего не случится. Дарен будет любезен, – улыбнувшись, нахмурилась я.

   – Да, я буду очень нежен, – подтвердил охотник, плюхнувшись в объятья мягкого кресла, и положил ноги на стол. – Милая, налей мне чаю, – обратился ко мне.

   Демоны бы его подрали!

   – Тогда я пойду? – робко спросила Луон и, проходя мимо, шепнула: – Охрану позвать?

   Я подавила смешок.

   – Он и есть моя охрана. – Моя проклятая, ненавистная охрана. Чтоб ему провалиться!

   С трудом закрыла за Луон сломанную дверь и гневно воззрилась на охотника.

   – Если хочешь меня отсчитать – оставь нравоучения на завтра; сегодня я не в настроении их слушать, – пресек Дарен готовые сорваться слова. – О, мне нравятся эти булочки, – схватил он одну.

   – Выметайся!

   – И варенье из персиков я тоже люблю.

   – Я сказала, выметайся!

   – Это ты мне? Шутка. Я понял, что мне. Вряд ли ты разговаривала со шкафом. Или с часами с кукушкой. Чаю, как понимаю, ты мне не нальёшь. Очень хорошо. Я сам сделаю для себя это одолжение. Присядь, – пихнул он ногой рядом стоящее кресло, и оно, о чудо, подъехало прямо ко мне. Это немножко охладило мой пыл, и я села. – На самом деле я пришёл не спрашивать, у тебя ли медальон или нет. Я точно знаю, что он у тебя. Во-первых, ты слишком жадно на него смотрела, чтобы не попытаться при первой же возможности его стащить. А вчера такая возможность представилась. Играть на клавесине?! Ха! Какой же я дурак!

   – Самокритично.

   – Спасибо. И, во-вторых, ты сама проговорилась. Давай медальон, – требовательно протянул он руку. – Ну же.

   Я поставила локоть на подлокотник кресла и оперлась щекой о ладонь.

   – У меня его нет.

   – А если поищу?

   – Давай, – подбодрила улыбкой.

   Он убрал ноги со стола и, нагнувшись, шепнул:

   – А если обыщу?

   Стало не до смеха, с трудом удержала улыбку на лице, но, видно, вышло плохо. Охотник расплылся в самодовольной ухмылке.

   – Учись врать. В жизни пригодится, – встал он, явно собираясь осуществить угрозу.

   Я вжалась в кресло.

   – Я позову Глэна…

   – Глэна? Уж не того ли болвана, что маячил возле твоей двери и вздумал дознаться, с какой целью я к наследнице? Висит в районе люстры. Сама потом проверишь.

   Он подошёл ко мне и, наклонившись, уперся ладонями в подлокотник.

   – Ну… что будем делать?

   В холле раздался вскрик.

   – Что это?

   – Видно, твоя рыжая подружка обнаружила твоего защитничка. Не отвлекайся.

   Глядя в его серый бесстрастные глаза, я в панике покачала головой, действительно не зная, что делать.

   Дарен тягостно вздохнул.

   – Хорошо, я готов идти на компромисс. Чего не сделаешь ради красивой девушки. – Он выпрямился и достал из внутреннего кармана камзола свернутый лист бумаги.

   Я с любопытством за ним наблюдала.

   – Что это?

   – А ты как думаешь? – Он развернул бумагу и положил передо мной. На ней ничего не было, ничего, просто девственно чистый лист.

   – Это… Это…

   – Будущий отчёт. Который ты напишешь… – он взглянул на настенные часы, – вот прямо сейчас. У нас мало времени. Генерал просил подробностей, так что будь любезна.

   – А ты что, писать не умеешь? – разозлилась я.

   – Умею, но делаю это с большим трудом. Поэтому займись отчётом, а я пока посплю. – Дарен уселся на прежнее место и вытянул ноги на стол. – За одним, может, надумаешь отдать медальон.

   Он глядел с прищуром, лукаво, верно, ждал, что я сдамся и верну трофей. И это называется компромисс? Не дождётся! Будет ему отчёт. Со всеми подробностями. Уж я постараюсь.

   Достала из шкафа письменные принадлежности и усердно взялась за работу, выводя букву за буквой, не забывая с мстительностью украшать их завитушками.

   По временам охотник приоткрывал глаз, созерцая меня за сочинительством, но вскоре и правда уснул, и я продолжила карябать бумагу под его умиротворяющее посапывание. Оказывается, и он может быть милым. Когда спит.

   Поставив точку, залюбовалась проделанной работой и вздрогнула, заметив пристальный взгляд Дарена. Но смотрел он не на меня.

   Я обернулась. На пороге стояли четверо ловчих. Даже не слышала, как они вошли.

   – А вы задержались, – сонно потянулся охотник, игнорируя гневный взгляд Глэна. Если Дарен и правда повесил ловчего на люстру – у того есть повод его ненавидеть. – Четверо против одного не совсем честно, не находишь? – проговорил охотник, а в следующую же секунду уже стоял на ногах.

   – Погоди, – поднял руку Глэн в усмиряющем жесте. – Мы пришли не разбираться, а…

   – Интересно. Какая новость. Четверо ловчих явились на светскую беседу. Чашечку чая?

   – Генерал хочет видеть отчёт. А это… – окинул Глэн взглядом своих приятелей, – на случай, если…

   – Не захочу идти? Думаешь, я один из тех чокнутых выродков, что не выполняют приказы? Тогда бы ты здесь уже не стоял, а лежал кучкой окровавленных ошмётков. Знаешь, когда изо дня в день раздираешь чью-нибудь плоть, легко забыть, кого убивать не надо. – Медленно шагнув к напрягшемуся Глэну, Дарен выдохнул почти шёпотом: – А я тебя всего лишь вырубил. – Охотник усмехнулся, и разлитое в воздухе напряжение схлынуло. – Ладно, куда идти? Я готов. Никогда не думал, что ловчие будут сопровождать меня до кабинета генерала. Почётный эскорт?

   Глэн настороженно за ним следил, видно, ожидал, что тот что-нибудь выкинет. Но охотник будто этого не заметил и беззаботно поинтересовался, не надумала ли я ему кое-что отдать. Кое-что очень важное.

   – Конечно. Вот. То, что ты просил, – подвинула я исписанный листок.

   – Ты хотела сказать – то, что я тут забыл, – поправил он, явно недовольный, что это не медальон. – Это ведь мой отчёт. Странно предположить, что за какого-то охотника станет писать сама наследница. Разве только если её шантажировать…

   Он расхохотался, а мне захотелось его убить.

   – И напоследок. – Он наклонился, опершись ладонями о край стола; в его лице не было и тени улыбки. – Надеюсь, ты не трогала мой «подарочек». Потому что иначе наши «друзья» смогут его найти. И, как думаешь, куда они придут?

   Я выдохнула, не заметив, как затаила дыхание.

   Охотник выпрямился.

   – Скоро вернусь.

   Схватив листок, сунул его в карман, не заботясь о внешнем виде отчёта, и вышел из комнаты. Вряд ли ему понравится то, что я там написала. Но кто виноват, что он даже читать не стал?

   Трое ловчих вышли следом за ним. Глэн остался, отрешённо глядя в окно. Его что-то тревожило. То, что не смог справиться с охотником? Что всё случилось наоборот? Как говорил отец: «Есть раны, которые не затягиваются, а есть царапины – и они не менее болезненны».

   – Буду за дверью, – буркнул Глэн, поймав мой насмешливый взгляд.

   Похоже, Дарен нанес его гордости болезненную царапину.

   Едва за ловчим закрылась дверь, издав звук раненого зверя, я аккуратно прощупала лиф, стараясь определить, где начинается цепочка и заканчивается медальон – спрятав его между платьем и нижней сорочкой, хотела убедиться, что он на месте. Но его не было. Как такое возможно? Это же Дарен спал, а не я. Он не мог его вытащить. Или мог?

   В панике залетела в спальню и принялась стягивать платье, с трудом справляясь с застежками. Боже мой, а если я его потеряла? Если он выпал в гостиной? Вдруг его подобрал кто-то из ловчих? Или сам Дарен, и теперь будет мучить расспросами, наверняка зная, что у меня его нет. С него станется и отомстить за то, что стащила «его» вещь.

   Путаясь в юбках, сняла платье через голову, ожидая, что медальон выпадет или звякнет, но – ничего. И вдруг почувствовала – что-то холодное касалось кожи. Опустила глаза. Зацепившись за край сорочки, медальон покачивался на цепочке, задевая лодыжку. Меня обдало жаром, волосы на голове зашевелились. Нашла, но… Что теперь будет?

   Незаметно прошёл час, затем второй. Каждый раз, как часы отстукивали время, я вздрагивала, напряжённо вглядываясь в предмет всех моих мучений. Он лежал передо мной, сияя гранями, а я прислушивалась к себе, не зная, изменилось во мне что-то или нет. Может, я уже во власти хаоса и не подозреваю об этом? Вязкая, липкая тишина обнимала, погружая в безвременье. Хотелось встать, позвать Глэна, сказать, что со мной что-то не так, но я продолжала сидеть за столом, скованная ни то страхом, ни то ледяным спокойствием.

   Сама не заметила, как уснула…

   Бледные очертания комнаты стали ярче. Рассеянный свет проникал через окно. Но вдруг по стене поползла трещина и пол раскололся надвое… Я падала в расщелину, судорожно цепляясь за что-нибудь... Схватилась за цепь, висящую в темноте, и…

   Проснулась.

   В комнате я была не одна.

   Наши глаза встретились – его голубые и мои карие.

   – Кто ты?

   – Никто. Закрывай глазки и продолжай спать.

   – Но я не хочу спать.

   В руке я действительно сжимала цепь, вернее, цепочку медальона. За неё же ухватился и гость – мальчик со светлыми вьющимися волосами.

   – Я видела тебя вчера. Я тебя знаю.

   – Сомневаюсь. Я тебе снюсь. – Он попробовал отобрать медальон, но я держала крепко.

   – Нет, не снишься. – Улица в закатном свете. Дети, одержимые хаосом. Погоня.

   Мой взгляд скользнул по его жёлтой курточке и карману с заплаткой.

   – Ты! Это ты! – Вскочила на ноги, выпустив медальон.

   Мальчик схватил его и метнулся к выходу.

   Я успела перехватить воришку, и мы повалились на пол.

   – Отпусти меня, старая ведьма! – брыкался он.

   – Ведьма?! Старая?! – От удивления чуть и в самом деле его не отпустила.

   – А в чём-то он прав, – услышала я сверху.

   – Что?

   Изловчившись, мальчик укусил меня за палец и вырвался, но далеко не убежал. Будто возвратившись в тот переулок, я увидела, как Дарен держит малолетнего разбойника за воротник, но теперь это было здесь, в моей комнате…

   – Мне это что-то напоминает, – сознался охотник. – А, это тот самый… печать от ботинка, – указал он на свой лоб, явно имея в виду мой.

   Нахмурившись, я поднялась на ноги, переводя дыхание. Короткая схватка лишила сил.

   – У него медальон! – указала на мальчика, но Дарен и ухом не повел, продолжая странно на меня глядеть.

   – А платья ты потеряла в сражении?

   Демоны! С трудом удержалась, чтобы не закрыться руками, но с румянцем ничего поделать не смогла.

   – Сейчас не время. Ты что, девушку в сорочке не видел?

   – Видел и без неё.

   – Прекрасно! Что будем с ним делать? – кивнула на мальчонку, как бы невзначай сложив руки на груди, чтобы хоть немного прикрыться.

   – Ну, я могу его задушить или горло перерезать. Как тебе больше нравится?

   Мальчик затрепыхался, округлив глаза от ужаса.

   – Убивать мы его не будем, – успокоила я пленника и добавила: – Пока. – Пусть сильно не надеется на моё милосердие, в конце концов, он напал на меня дважды! И назвал ведьмой, да еще и старой! – А ты задержался, – бросила взгляд на Дарена.

   – Если бы знал, что ты ждёшь, бежал бы со всех ног. И, кстати, глупо с твоей стороны было писать в отчёте, что я неуёмная скотина, сожравшая все пирожные, – поморщился он. – Да я их вообще не ел!

   – Я такого не писала. – По крайней мере, не в таких выражениях.

   – Мы ещё об этом поговорим. Ты многое переврала.

   – А ты хотел, чтобы я написала правду? О нём? – кивнула на мальчика, присмиревшего в руках охотника. Написать о том, что Дарен позволил добраться до наследницы Ордена одному из приспешников хаоса – пусть и такому маленькому?

   А что важнее, охотник послушался меня в обход указаний генерала.

   – Теперь есть возможность всё исправить. И никто меня не обвинит, что я тебя не защищаю. Сверну ему шею…

   – Я же сказала его не трогать! – Подобрав с пола зеленое шелковое платье, поспешно скрылась за ширмой, расписанной розовыми и голубыми цветами, чтобы одеться и остыть.

   – Могла бы не стараться, мне и так нравится, – донеслись слова Дарена.

   Конечно! И почему я до сих пор его терплю?

   – Как прошло у генерала? – сменила тему. – Он сильно тебя ругал?

   – Ты плохо знаешь своего отца. Он никогда и никого не ругает. Может дать пару советов, как делать не надо, а если это не помогает, то…

   – То – что? – заинтригованная, выглянула из-за ширмы.

   – Запирает в комнате. – На лице Дарена сияла широкая улыбка. – А ты хотела кровавых подробностей?

   Молча, я расправилась с последней застежкой.

   – Может, отпустишь мальчика? – предложила охотнику. – Ему страшно. Он напуган.

   – Чем? Вознёй с тобой на полу? И знаешь, ты меня разочаровала. Такая беззащитная. – Это прозвучало обидно, будто он обвинил в том, что я абсолютно бесполезна. – Живя среди охотников, не справилась с мелким бродяжкой…

   – Я не бродяжка, – шмыгнул носом мальчик.

   – Если бы я не пришёл, он бы сбежал вместе с медальоном. Кстати, ничего не хочешь сказать? Извиниться там? Оказывается, ты не только лгунья, но и воровка.

   – Можно подумать, тебе медальон подарили, – не осталась я в долгу.

   – Это мой трофей, добытый в честном бою.

   – А не стыдно, что твоим противником был ребенок?

   Дарен покачал головой, будто я беспросветная наивность и тупица, и разжал руку. Мальчик грохнулся на пол и скорчился, как эмбрион в чреве матери, зажимая в ладони медальон.

   Охотник раздражённо измерил шагами комнату, не отводя от меня пристального взгляда, и резко опустился возле мальчика на колено, хлопнув об пол ладонью.

   – Давай, проклятое отродье! Защищай свою жизнь, иначе изрублю на куски!

   – Дарен, что ты делаешь? Прекрати сейчас же!

   Он не обращал внимания.

   – Ты знаешь, кто я. Мне плевать, что ты ребенок! Плевать, что твои родители или кто-то из твоих чокнутых родственников отдал тебя хаосу! Я тебя прикончу, слышишь? Разорву на мелкие части!

   Мальчик вздрагивал, сжимаясь сильнее, будто тем самым пытался себя защитить.

   – О, да ты просто непревзойденный мастер боя! – скрестила руки на груди, скептически выгнув бровь, но душу царапнуло нехорошее предчувствие. – Нападать на ребенка, когда он так беззащитен.

   – Это не ребенок, а отродье хаоса, – парировал Дарен. – Он даже не поморщится, когда вырвет твоё сердце.

   – Ну, хватит уже! Я не позволю причинить ему вред.

   Охотник поднялся на ноги.

   – И как ты меня остановишь?

ГЛАВА 11. Мальчик и смерть

– Ты крепко его связал?

   – Не беспокойся – и захочет, не сбежит. Тем более без этого, – продемонстрировал Дарен медальон, крутнувшийся на цепочке, и спрятал его во внутренний карман камзола. – Чтобы тебя не соблазнять, – пояснил он.

   Меня это не остановит. Но к чему предупреждать заранее? Артефакт притягивал. Хотелось выяснить, как он работает. Для чего используется. Какие функции выполняет при мальчике. Впрочем, последнее можно узнать и без медальона, если удастся разговорить пленника.

   – Уверенна, что поступаешь правильно? Это может быть опасно.

   – Не опасней, чем выходить на улицу, – припомнила недавнюю нашу прогулку в город. Подергала путы, которыми мальчик был крепко привязан к стулу.

   Поступаю ли я правильно – большой вопрос, но какой у меня выбор? Не могу его отпустить. Он ключ ко всему: и к медальону, и к ответу на вопрос, кто стоит за нападением детей.

   – Не поздно всё рассказать генералу, – предложил Дарен, но вряд ли думал, что соглашусь.

   – Нет, тогда отец заберет ребенка и сам займётся расследованием, а меня и на полет стрелы к нему не подпустит.

   – И правильно сделает. Я бы поступил так же.

   Сожалеет, что послушал меня и позволил мальчику жить?

   – Долго собираешься держать его здесь? Он не медальон, под платье его не спрячешь. – В глазах Дарена светилось привычное спокойствие. От раздражения не осталось и следа. И чему он радуется? – Генерал огорчится, обнаружив в комнате дочери это нечто. – Кивнул на мальчика – тот сидел на стуле, потеряв сознание, когда Дарен отобрал медальон.

   – Отец ничего не обнаружит. Мы его спрячем.

   – Интересно, где?

   – За ширмой, – ответила я. – Перенеси его.

   – Лучше я перенесу ширму.

   Слова с делом не разминулись. Пока он перетаскивал цветастую перегородку, в комнату ворвалась запыхавшаяся и раскрасневшаяся Луон.

   – Что? Что случилось? Боже мой! – испуганно воскликнула она.

   Я поспешно огляделась, боясь, что она увидела связанного мальчика, но Дарен с задачей справился вовремя.

   – Ничего не случилось, – спокойно ответила я, стараясь совладать с бьющимся сердцем.

   Луон тревожно воззрилась на охотника, явно в чём-то его подозревая, но лишь мотнула головой.

   – В стенной нише связанный Глэн! – выдала она.

   – Не смотри на меня так, девочка. В этот раз я ни при чём. – Дарен стоял возле ширмы, как страж.

   Надо увести отсюда Луон, пока она не заглянула за перегородку.

   Правда, опасалась я зря, подруга не стремилась приближаться к охотнику.

   – Но… – заговорила она неуверенно. – Если ловчий связан – на него кто-то напал.

   – Логично, – насмешливо похвалил Дарен. – Так иди и узнай, кто это был. Потом расскажешь.

   – Я? – Она перевела на меня встревоженный взгляд. – У тебя точно всё в порядке? Когда я увидела Глэна, подумала… подумала, что ты… что тебя… Я так боялась, что с тобой что-то случилось! – Слезы брызнули из глаз, и она разревелась в голос.

   Я отвела её в гостиную и усадила в кресло. Налила стакан воды. Всхлипывая и отстукивая зубную дробь по стеклянному краю, она сделала глоток.

   Дарен заглянул к нам в комнату, я махнула ему оставаться в спальне, и он, покрутив пальцем у виска, вернулся назад.

   Кого это он имел в виду?

   – Всё нормально? – присела я на подлокотник кресла рядом с Луон.

   – Нет. Я думала, что с тобой… – снова навернулись на её глаза слёзы.

   – Со мной всё хорошо. – Обняла её и погладила по волосам, перебирая в пальцах рыжие пряди. – Меня охраняет Дарен. – И впервые осознала, что это так. Что пока он рядом, со мной ничего плохого не случится.

   – Именно поэтому, – отстранилась подруга. – Я думала, он с тобой что-то сделал… Видела, как он в прошлый раз обошёлся с ловчим… Это я помогла Глэну спуститься с… люстры. – Она помолчала и слабо улыбнулась. – Ловчий висел на люстре, понимаешь? На люстре! – Луон задорно рассмеялась, откинувшись назад. И я тоже не удержалась. – Если бы ты видела, какое у него было лицо. Он висел на ремне и был абсолютно беспомощен! Я хотела позвать кого-нибудь на помощь, но Глэн сказал, что произошедшее должно остаться между нами. Ха-ха-ха. Мне пришлось залезть на стул и расстегнуть ремень. Ха-ха-ха. Я еле успела отскочить, иначе бы ловчий упал на меня. А потом… – она перестала смеяться, – потом он велел мне уйти, он должен был разобраться со «свихнувшимся охотником». Я сразу поняла, о ком речь. Я места себе не находила, ведь ты осталась с Харседом одна, и он… – опасливо покосилась Луон в сторону спальни и понизила голос до шёпота: – Он требовал от тебя что-то. Ему что-то от тебя было нужно. Он был не в себе!.. Сломал дверь! И теперь, когда я увидела Глэна связанным, подумала, что охотник совсем… что он спятил, и… и… Тебе опасно с ним оставаться! – заключила она под конец.

   Мне же подумалось о другом… Уж не приспешники ли хаоса связали Глэна, чтобы мальчик беспрепятственно проник в мои комнаты?

   – Это всё моя вина, – опустила подруга глаза. – Если бы я не познакомила тебя с Дареном. Если бы… Триллиан!.. – посмотрела она на меня взволновано, – я должна тебе кое в чём признаться. Я обещала молчать, но не могу! – Она перевела дыхание. – Это всё дядюшка Роин. Он попросил пригласить на тот вечер Дарена и познакомить с тобой. Он сказал, что это для твоего же блага. Если бы ты знала, как я раскаиваюсь, что исполнила его просьбу! Не будь ты с ним знакома, ничего бы этого не случилось. Я так виновата! – Спрятала она лицо в ладонях.

   А я могла бы и догадаться, что без отца тут не обошлось.

   Успокаивающе погладила Луон по волосам.

   – Ты не виновата. Дарен хороший друг, он не причинит мне вреда. Наоборот, я благодарна, что ты нас познакомила.

   Она недоверчиво на меня взглянула.

   – Ты же не серьёзно? Он же… Он же просто пугающ! На твоём месте, я бы опасалась оставаться с ним наедине. И попросила бы кого-нибудь от него защитить, если не отстанет.

   – Хорошая идея, – развеселилась я, представив, как Дарена прогоняют взашей. – Только кого попросить?

   Луон широко улыбнулась. Вспомнилось, кого в последнее время она мне сватает.

   – О нет! – поднялась я на ноги. – Его точно ни о чём просить не буду!

   Луон тоже встала, оправляя розовое платье.

   – Как хочешь. Только потом не жалуйся, что я не предупреждала.

   – Не беспокойся, не стану.

   – Отлично. Хорошо. – Она бросила взгляд на столик, где стояли немытые чашки после завтрака. – Гвендолин такая нерасторопная! – с раздражением сказала она и направилась к двери, но остановилась. – И да… там связанный Глэн… Вы уж с ним как-нибудь сами... – Раздосадованная, она вышла из комнаты.

   – «Хороший друг», да? «Благодарна за знакомство с ним», да? – Опираясь плечом о косяк, в дверном проёме стоял довольный Дарен.

   – А подслушивать нехорошо.

   – Хорошо. Поверь мне, подслушивать очень хорошо. Узнаёшь о себе много нового. И если тебе интересно…

   – Мне не интересно.

   – …твой мальчик очнулся.

   Кинулась в комнату, но на полпути остановилась.

   – Там Глэн связанный в коридоре.

   Дарен на секунду задумался.

   – В бездну его!

   – Да, но…

   – Если его убили, то связывать бы не стали. Если связали – значит, вырубили. Пусть полежит, отдохнёт.

   – А если…

   – Если адепты сюда сунутся – уж я не растеряюсь, – самодовольно улыбнувшись, положил охотник руку на эфес меча.

   – Мальчик должен что-то знать… – решительно вошла я в спальню. Следом – охотник.

   Пленник смотрел в пол, игнорируя нас.

   – Как тебя зовут? – Он промолчал. – Не бойся, никто тебя не обидит. Ты можешь говорить смело. Я знаю, кто ты. Знаю, что медальон хаоса принадлежит тебе, и ты пришёл его забрать. Прости, но я его не отдам. Есть вопросы, на которые я хочу получить ответы. Зачем ты и твои друзья напали на нас в городе? Кто велел вам это сделать? Ты пришёл не один? Кто связал охранника у двери? – Он молчал. – Хорошо, не хочешь отвечать, не буду настаивать. Но тебе придётся ответить!

   – Какая нудятина, – отозвался Дарен. – И этим ты хочешь его разговорить? Посмотри, он уже спит от твоих дотошных бла-бла.

   – А что ты предлагаешь? – рассердилась я.

   – Ну-у… есть методы допроса…

   – Нет, – подняла я руку. – Постой-ка в стороне! Сама справлюсь, без твоего участия. Мальчик заговорит! – Повернулась к пленнику, но… не знала, с чего начать. У меня действительно в допросах не было никакого опыта. – Как тебя зовут?

   Дарен пренебрежительно хмыкнул и скрылся в гостиной.

   Через час безуспешных попыток выудить у ребенка хотя бы его имя, я отчаялась. Дарен прав, у меня не получится. Надо было сразу ему позволить … А что, собственно, позволить? Методы охотника хорошо известны… Боже, как я устала! Опустившись на стул, почувствовала себя разбитой. Ещё недавно была уверена, что разговорить мальчишку не составит труда, а теперь...

   – Дарен… – позвала тихо.

   Неизвестно, чем он занимался, но явился неохотно.

   – Что? – заглянул в комнату.

   – А как… – заговорила нерешительно, но тут же себя одёрнула и расправила плечи. – Какие есть методы допроса?

   Он заинтересованно прищурился, усмехнулся и исчез из виду.

   – Дарен?!

   На повторный оклик не появился и на следующий тоже. Заинтригованная, я вышла к нему.

   Откинувшись на спинку кресла, охотник сосредоточенно читал книгу.

   – Что ты делаешь?

   – Тихо, не мешай, – шикнул он. – Сейчас кульминационный момент. Она его поцелует.

   – Чего? – обомлела я.

   – Тихо!

   – Но…

   – Займись делом.

   Не понимая, что происходит, отобрала у него книгу. Он недовольно зашипел. Прямо как разобиженный кот.

   – «В пламени страсти», – прочитала название на обложке, где красовалась брюнетка, льнущая к груди шатена. – «В пламени страсти»?! – удивленно повторила, вспоминая, что эту книжонку на днях принесла Луон, вдохновенно порекомендовав прочитать. А я о ней и забыла. – Ты серьёзно?

   – Почему нет? Тебе можно, а мне нельзя? – расслабленно закинул он за голову руки, и я, озадачившись вопросом, потеряла бдительность. Охотник этим воспользовался и выхватил книгу. – Хочу узнать, как плохо всё кончится.

   – Обычно такие романчики заканчиваются свадьбой.

   – Вот я и говорю… как плохо…

   Встряхнула головой, пытаясь избавиться от наваждения, которое, впрочем, никуда не делось – Дарен по-прежнему преспокойно читал роман.

   И я снова начала с того, с чем пришла.

   – Нет! – опередил охотник.

   – Что нет?

   – Я не буду тебе помогать. Ты сама взяла на себя эту ответственность, вот и… – не отрываясь от чтения, помахал он рукой, предлагая удалиться.

   – Ладно. Хорошо. Справлюсь сама! – В сердцах схватила единственную уцелевшую булочку, собираясь съесть по пути, как вдруг...

   – Положи на место.

   – С чего это?

   – С того, что у неё уже есть хозяин.

   – Обойдёшься! – И тут меня осенило. – Мальчик заговорит. Вот увидишь!

   Дарен изумленно на меня взглянул.

   Вернувшись в спальню, села напротив пленника и протянула ему булочку. Он ведь наверняка голодный.

   – Хочешь? Мы можем договориться. Булочка за сведения. Ну как?

   Губы мальчика дрогнули в улыбке, а затем… с них слетело такое грязное ругательство, какого я никогда не слышала.

   – А ты права… и впрямь заговорил…

   Я беспомощно посмотрела на Дарена, появившегося в дверях. Он подошёл ближе, рождая надежду на помощь, забрал булочку и удалился.

   Это я ему ещё припомню!

   Следующие полчаса я изо всех сил старалась не придушить дитя хаоса собственными руками – его поток грязных ругательств был поистине неиссякаем. Он в подробностях рассказывал, как мне… как меня…

   – Хватит! – вскочила на ноги, вне себя от злости. Лицо жарко пылало и тряслись руки. – Исчадие ада! – Выбежала из комнаты, не желая ни секунды там оставаться.

   Дарен понимающе улыбался.

   Его мне тоже не хотелось видеть, и я вышла в холл, отдышаться. Зла не хватало ни на того, ни на другого. Прошлась по холлу, чтобы успокоиться. Было удивительно тихо. Шаги гулким эхом разносились среди каменных стен. Связанного ловчего нигде не было видно. Интересно, куда он подевался?

   – Триллиан.

   Вскинула голову и встретилась взглядом с Ивом. Меховой воротник по-прежнему скрывал повязку на его шее.

   Только демона и не хватало!

   – Что случилось? – спросил Ив. – Я нашёл ловчего. Он был связан, и я… – Он замолчал. – Я могу что-нибудь для тебя сделать? – Это прозвучало так искренне, будто он и в самом деле хотел что-то для меня сделать.

   – Где Глэн?

   – Глэн?

   – Ловчий. Где он?

   – Убежал. Сказал, что ему нужно подкрепление.

   Я смерила демона взглядом.

   – Ты его развязал?

   – А не нужно было?

   – Не важно. – Я отвернулась.

   – Триллиан, не хочешь мне что-нибудь рассказать?

   – Не думаю.

   Вернувшись в комнату, спешно затворила дверь и привалилась к ней спиной.

   – Дарен, у нас проблема. С минуты на минуту здесь будет Глэн с подмогой.

   – Я весь трепещу, – равнодушно перевернул страничку охотник.

   – Как ты не понимаешь, они найдут мальчика. Найдут! Его нужно спрятать…

   – И это после всего, что он тебе наговорил? – Мои щёки вспыхнули. – Странно, что ты не хочешь, чтобы его разделали под орех.

   – Ребенка нужно спрятать, – повторила настойчиво.

   – У тебя под кроватью место есть?

   – Я серьёзно!

   – Я тоже. Не вижу причины волноваться. Расскажешь всё как есть.

   – Но они его заберут!

   – И что? Небольшая встряска ему не повредит. А может, и большая.

   Кто-то налёг с той стороны двери, и я отшатнулась. В дверном проёме показался Пандемония. Оглядевшись, он зашёл и прикрыл дверь.

   – Что здесь происходит? – Я молчала. Дарен даже не взглянул на вошедшего. – Ну же, Триллиан, ответь. Я могу помочь. Это как-то связано с… нашей прогулкой по городу? С медальоном?

   – Откуда ты знаешь про медальон? – не выдержала я.

   Глаза демона сузились. Я прикусила язык – только что я подтвердила его догадку.

   – Значит, в этом всё дело. Кто-то за ним приходил? – Демон не стал дожидаться ответа, и я не успела его остановить. Он направился в спальню.

   – Дарен, ну сделай же что-нибудь! – попросила, видя, что тот и пальцем не пошевелил.

   – Убить его? Или сразу обоих?

   Махнув на него, бросилась в спальню.

   Ив стоял над ребенком. В его руке блеснул нож.

   – Я так понимаю, это он и есть… мальчик из переулка…

   Слова застряли у меня в горле. Пандемония наклонился к пленнику и… обрезал верёвки.

   – Если бы его нашли связанным, это было бы сложно объяснить, – сказал он. – А ты… – обратился к ребенку. – Тебе лучше держать рот на замке.

   Хорошая рекомендация.

   В гостиной послышались звуки, кто-то вошёл в комнату.

   В груди часто забилось сердце. Они здесь, а я еще ничего не придумала, не спрятала мальчика. Его заберут, и я не смогу им помешать.

   В спальню вошли четверо – Глэн, двое ловчих, чьих имен я не знала, и… отец. Он, не останавливаясь, прошёл ко мне, взял в ладони моё лицо и поцеловал в лоб.

   – Всё хорошо? – спросил он; в его глазах читалось беспокойство.

   – Да, – ответила я немного ошеломлённо, рассчитывая вовсе не на это.

   – Кто-то напал на Глэна, и я подумал… – Отец замолчал. Он подумал, что на ловчего напали, потому что хотели добраться до меня. Удержалась, чтобы не взглянуть на мальчишку. Наверняка он действовал не один, но кто ему помогал? Не мог же он сам справиться с ловчим? Глэн выглядел так, словно ему хорошо досталось; прижимал руку к затылку. Надо было ему помочь сразу, а не слушать Дарена. Почувствовала укол совести, но быстро прошло, когда ловчий бросил на меня раздраженный взгляд.

   – Он видел, кто на него напал? – Я смотрела на Глэна, но спрашивала отца.

   – Нет, всё случилось внезапно. Удар по голове. А когда он пришёл в себя, то был уже связан и с кляпом во рту. Даже на помощь позвать не мог.

   – Странно.

   – Странно, – согласился отец, – если не сказать большего. Дарен! – окликнул он охотника, стоявшего позади всех. – Это не твоих рук дело?

   – Обижаете. Если бы я его вырубил – он бы в себя уже не пришёл.

   Генерал на это ничего не ответил. Верно, Глэн не рассказал о случае с люстрой. Затаил обиду, собираясь отдать должок в другой раз.

   – Поаккуратней с моими ребятами, – предупредил отец. – Они мне еще пригодятся.

   – Буду беречь, как зеницу ока.

   – Не дерзи генералу! – вступился Глэн, обжигая охотника ненавидящим взглядом.

   – Помолчи, – срезал его отец. Недоволен ловчим? Но что Глэн мог поделать, если его обезвредили? – Ты в первую очередь должен был проверить, что с Триллиан, а не бежать ко мне со всех ног.

   Вот в чём дело!

   Глэн потупился, а затем и вовсе отступил в тень.

   – Если мы с этим разобрались, тогда… – посмотрел на меня отец. – Случилось кое-что еще… Девушка, что работала здесь служанкой… Её нашли мёртвой.

   – Что? – Вот почему отец так беспокоился, думал, что и со мной могло что-то случиться. – Как это произошло? Как она умерла? – В моей груди отчаянно билось сердце.

   – Мы точно не знаем, но, по всей видимости, её задушили.

   – Задушили?! – Я неосознанно коснулась шеи. – Но кто мог такое сделать здесь, в Ордене?

   – Мы обязательно это установим. Но ты должна пообещать быть осторожной, – взял отец меня за руки и тепло пожал. – После всего случившегося – не оставайся одна, даже если решишь прогуляться по саду. Особенно пока мы не нашли…

   – …убийцу? – договорила за него. – Не волнуйся, я буду осторожна.

   – Очень тебя прошу. – Генерал направился к выходу, но остановился. – У тебя точно ничего не случилось?

   – Нет, а что?

   – Просто странно: Глэна связывают, Гвендолин убивают. Зачем? Какова цель?

   – Гвендолин?! – задохнулась я. – Это её?..

   – Ты хорошо её знала? – насторожился отец.

   – Нет, просто она иногда мне прислуживала, а сегодня утром принесла завтрак. – Отец кивнул, явно мысленно делая пометку. – Не могу поверить. Ещё утром она была жива и здорова, а теперь её нет.

   – Мы выясним, кто это сделал.

   – Но Гвен… – я качнула головой, – её всё равно не вернёшь. – От этой мысли стало горько.

   – Тут ничего не поделаешь, – печально вздохнул отец. – Мне пора идти, но вечером еще зайду.

   Оставался неразрешённым вопрос:

   – Мне можно выходить из покоев?

   Отец ненадолго задумался, видимо, прикидывая все за и против.

   – Да, только не ходи одна. – Он бросил взгляд в сторону, и вдруг лицо его изменилось. – Кто это?

   Я перестала дышать: он смотрел прямо на мальчика, прятавшегося за Ивом. Вот и конец. Отцу я лгать не смогу. Особенно после случившегося с Гвендолин… У меня не хватит духа.

   – Это… – силилась придумать правдоподобную ложь.

   – Это мой слуга, – неожиданно спас положение демон. – Я недавно взял его на службу.

   – Сколько ему лет?

   – Сказал двенадцать.

   – Выглядит младше.

   – Наверное, соврал. Родители умерли, и позаботиться о нём некому.

   Генерал с минуту хмуро разглядывал ребёнка, но всё же одобрительно кивнул.

   – Возникнут сложности – обращайся. Триллиан… – позвал он меня, – рассчитываю на твоё благоразумие.

   – Я буду осмотрительна, – пообещала, не веря, что всё обошлось.

   – Надеюсь. – Отец направился к выходу, но опять остановился. – Кстати, хотел спросить: а что с дверью?

   Я пожала плечами:

   – Дарен не вписался.

ГЛАВА 12. На краю могилы

За отцом и его свитой закрылась дверь.

   Выходит, то, что случилось часами раньше, не ограничилось нападением на меня и Глэна – произошло нечто большее. Не приходилось сомневаться, что убийство Гвен связано с приходом ребенка. Она хотела ему помешать или увидела что-то, чего не должна была? Задушить её он бы не смог – сил бы не хватило. Воспользоваться возможностями хаоса – тоже. При нем не было медальона, а без него мальчишка беспомощен – Дарен сказал, что проявление хаоса на физическом плане, в случае этого ребенка, возможно только через медальон. За которым тот и пришёл. Вывод напрашивался сам собой: он действовал не один.

   – Кто тебе помогал?

   Мальчик молчал, опустив глаза.

   – Из-за тебя погибла девушка, ты знаешь об этом? – У меня не было к нему жалости, хотелось хорошенько встряхнуть, чтобы он, наконец, перестал играть в свои дурацкие игры и начал отвечать. – Она умерла, понимаешь ты это? Ведь это сделал не ты, не ты её умертвил?

   Он взглянул на меня огромными голубыми глазами, в которых угадывался ужас. Он всего лишь ребенок, но я не позволила себе об этом думать.

   – Ты пришел за медальоном и хотел получить его назад, ты понимал, что из-за этого может кто-то погибнуть?

   – Нет, – качнул он головой и отвел взгляд.

   – Расскажи, что тебе известно.

   – Я ничего не знаю.

   – Даже своё имя?

   – Нэйт.

   – Хорошо. Присядь, – позволила я.

   Он неуклюже взобрался на кресло, что стояло в углу спальни, и настороженно огляделся. Возможно, влияние хаоса ненадолго оставило его, и он понял, в какой неприятной ситуации оказался.

   – Где твои родители?

   – Их нет. Я один со всем справляюсь. Мне никто не нужен. – В его глазах мелькнула злость. Он так же смотрел на меня и в прошлый раз, когда я пыталась его допросить. – Отдай медальон! Он мой!

    – Нэйт, – терпеливо начала я,– всё очень серьёзно. Погибла девушка. Вероятно, её убил твой знакомый. Если ты знаешь, кто это был – скажи.

   – Мне не о чем с тобой разговаривать, – пренебрежительно отвернулся он.

   Я вздохнула. Всё действительно очень серьёзно. Возможно, я не права, и нужно всё рассказать отцу…

   Вышла в гостиную, где прохлаждались мои телохранители. Дарен сидел в кресле, а Ив стоял у окна.

   – Что будем делать? – Теперь это касалось их обоих. К сожалению.

   Через четверть часа убедилась, что их мнения расходятся, и пожалела, что вообще спросила.

   – Замолчите вы оба! – не выдержала их препирательств. – Меня не устраивают оба ваших варианта. Мы не можем его отпустить, – посмотрела на демона и перевела взгляд на охотника. – И убить – тоже.

   – Почему не можем? – начал Дарен. – Я могу.

   – Он важный свидетель! Только он знает, кто причастен к случившемуся. И может привести к зачинщикам всего этого, к убийце Гвендолин!

   – Может, но что-то не торопится, – скептически заключил охотник.

   – Согласна, это непросто, но нужно попробовать. Сейчас он напуган и…

   – Да с чего ты взяла, что он напуган? – спросил Дарен. – Это ты напугана, а он чувствует себя как дома. А я бы его заблуждения в два счёта развеял, – коснулся охотник рукояти меча.

   – Это делу не поможет.

   – Ещё как поможет. Поверь мне, – улыбнулся он самой искренней из своих улыбок, явно играя на моих чувствах.

   – С чего ей тебе верить? – вклинился демон, сложив руки на груди. – Где ты был, когда мальчишка явился? Может, это ты ему и помог? Связал ловчего. Устранил свидетеля.

   Дарен усмехнулся.

   – Ты мог сделать то же самое. И я не поручусь, что не сделал.

   – И зачем мне это?

   – Как насчёт тайных мотивов? Например, зачем ты унёс наследницу на крыльях, проклятье, тьмы? Ещё раз такое выкинешь, и я забуду о перемирии, пока ты не сдохнешь, – пообещал охотник с милой улыбкой, а у меня мурашки пробежали по коже.

   – Сейчас для этого не время, – терпеливо напомнила я.

   – Я не буду ждать, когда станет поздно, – предупредил охотник, не отрывая взгляда от демона, который ему в этом не уступал.

   Ещё немного и тут будет кровопролитие – и я лично об этом позабочусь.

   Глубоко вздохнув, продолжила:

   – Мальчик останется здесь, со мной, пока я не решу, что с ним делать. А если это кому-то не нравится… – Дарен поднял руку, – пусть оставит свои мысли при себе. Ты сам сказал, что без медальона он не может использовать силу хаоса, и значит – безвреден.

   – Сказал. Но что ему помешает воткнуть тебе нож в сердце? Так и быть, я тоже тут останусь.

   – Что, прости? Как это ты останешься?

   – Распоряжение генерала: усилить твою охрану. Если бы не это, я бы хоть сейчас ушёл. Хотя нет, – по-хозяйски вытянул он ноги на стол, – мне здесь нравится.

   – Хорошая идея, – подал голос Ив, опускаясь в кресло напротив. – Про распоряжение генерала. Умно с его стороны.

   – Вы издеваетесь? Усилить охрану – не значит, что вы должны толкаться в моих комнатах сутки напролёт!

   – Можешь написать жалобу, – посоветовал Дарен.

   Я стиснула зубы. В конце концов, это не может длиться вечно. Просто пока мальчик тут.

   Заглянула в спальню, проведать его. Он спал на ковре, свернувшись клубком. Выглядел беззащитным и ранимым. Я подложила ему под голову подушку и накрыла пледом, сама села в кресло в углу. Рассказать отцу обо всём, что случилось… Это ли не правильно? Он, конечно, посмотрит на меня, словно я совершила очередную глупость. Пообещает разобраться сам. А я… Я буду терзаться сомнениями, желанием что-то сделать. И не сделаю ничего.

   Но кое-что я всё же уже сделала… ради него… ради Нэйта.

   Закрыла глаза, и воспоминания вихрем закружились в голове, возвращая на два часа назад…

   …Мальчик лежал на полу, сжимая в руке медальон.

   – Я не позволю причинить ему вред! – встала я на его защиту.

   Охотник поднялся на ноги.

   – И как ты меня остановишь? – В его глазах плескалась насмешка. Он обошёл дрожащего на полу ребенка. – Что ты можешь, Триллиан? Если я его убью, это не будет противоречить приказу генерала, наоборот. Я обязан устранять любую грозящую тебе опасность.

   – Но он ребенок…

   – Твои глаза и сердце тебя обманывают. Знаешь, что значит служить хаосу? Это впустить в своё тело и разум монстра, пожирающего изнутри. Тебе кажется, что ты себе хозяин и ничего не изменилось, быть может, чуточку прибавилось сил и решимости, и весь мир стал по плечу. Но ты раб. В периоды «затмения» перестаёшь существовать, но об этом не знаешь. Это подобно сну, кратковременной смерти. «Затмения» случаются всё чаще и чаще, и однажды, скажем, на рассвете прекрасного дня ты исчезнешь. А вместо тебя в мире останется злобная тварь, даже обликом мало похожая на человека. Такая участь уготована существу, ползающему у тебя под ногами: он превращается в монстра медленно, но верно. И рано или поздно хаос внутри него полностью поглотит его душу, от неё не останется ничего, даже надежды на возрождение. Ты всё ещё хочешь оставить ему жизнь и продлить мучения?

   Чёрные жгуты тянулись из медальона, оплетали руки мальчика, поднимаясь выше. Его кожа темнела, тело сотрясала дрожь.

   Звук извлекаемого из ножен клинка показался протяжным стоном. В свете дня сверкнул меч. «Стой, – я сама еле слышала свой шёпот. – Погоди». Дарен занес оружие над мальчиком, чьё тело неуловимо менялось.

   – Я приказываю тебе: остановись!

   Меч рассек воздух, замерев в дюйме от шеи жертвы.

   – Приказываешь? Мне? – удивлённо приподнял бровь охотник. – С чего бы?

   Мои губы дрожали, сердце отчаянно билось в груди, голова шла кругом и подгибались колени, но… Сжав кулаки, я заглянула в серые глаза Дарена, в них не было и тени насмешки. Он ждал… Ждал решения, которое изменит наши жизни.

   – Дарен Харсед, – уверенно проговорила я. – Я принимаю твою клятву на верность мне. Принимаю.

   Его зрачки на миг расширились.

   Я ждала с замиранием сердца, что будет. Быть может, Дарен посмеется надо мной, скажет, что это была шутка. Что нарушать прежнюю клятву, клятву генералу, подобно смерти. И я сошла с ума, если думаю, что он на это пойдет.

   Но охотник опустился на колено, уверенно, не колеблясь ни минуты.

   – Я – Дарен Харсед, клянусь честью, жизнью и надеждой на возрождение, что буду служить верой и правдой до последнего своего вздоха тебе, Триллиан Эстериус.

   Слова застыли в воздухе, в глубокой тишине. Зависли стрелами, направленными в сердце…

   Тогда это казалось правильным, принять клятву. Только так я могла остановить Дарена, защитить мальчика. Но теперь…

   Что будет теперь? Можно ли всё повернуть назад?

***

Вечером, как и обещал, заглянул отец и привел лекаря, мисс Магду. Видно, опасался, что известие о смерти Гвендолин слишком меня взволновало. Мисс Магда провела осмотр, дала успокоительной микстуры, больше похожей на дёготь со вкусом полыни, и заключила, что всё будет в порядке. Хотелось бы ей верить. Как бы мало я не знала Гвен, её смерть глубоко меня тронула. Так просто об этом не забыть.

   – Удалось узнать что-нибудь новое? – спросила отца.

   – Пока – нет. Глэн говорит, что к нему кто-то подкрался сзади. Его лица он не видел. Дальше темнота. Когда пришёл в себя, рядом оказался Ив, он и освободил.

   Демон стоял возле кресла, на котором сидел генерал, и хмурился.

   Отца, казалось, вовсе не удивило присутствие в моей гостиной и охотника, и демона с его новоявленным мальчиком-слугой. Он даже словно остался доволен сложившимся положением. И я не стала просить его выпроводить нежелательных гостей. Сама разберусь.

   – Я тоже ничего не видел, – подал голос демон. – По дороге мне никто не попался. Тот, кто напал на ловчего, растворился без следа.

   – Да, – с заминкой согласился отец, словно подумал, что тот, кто развязал ловчего, мог его и связать.

   Демон еще больше нахмурился.

   – Могу поклясться именем Повелителя, что говорю правду.

   – Не нужно, я верю.

   Ив отошёл. Он в это не верил.

   – Неужели никаких свидетелей? Кто-то же должен был хоть что-то видеть! – не выдержала я.

   – Луон, – откликнулся отец. – Она сказала, что видела связанного ловчего, но посчитала, что это очередная шутка Дарена. Может, расскажете, почему она так подумала?

   Охотник, подпирая стенку возле двери, едва шевельнулся.

   Неужели рассказывать придется мне?

   – У Луон ветер в голове, мало ли что ей на ум пришло, – пояснил Дарен с такой интонацией, как бы говоря «это всё правда, но подробности не важны».

   Отец кивнул, будто только и хотел – убедиться в правдивости слов Луон, и поднялся с кресла. Следом встала и я.

   – Если что-то прояснится, ты же мне скажешь? – Не верилось, что отец так и сделает, но он улыбнулся и заверил, что непременно. Задумчиво поглядел на мальчишку, устроившегося на полу, листая книжку с картинками. Надо было Иву его увести, чтобы лишний раз на глаза не попадался. Но не выглядело бы подозрительным, если бы, при появлении генерала, они спешно ушли?

   Ночь прошла беспокойно. Я металась по постели, каждую секунду чувствуя, что за дверью, в гостиной – трое. Не хотела отпускать от себя Нэйта и остальные тоже остались. Надеялась, что до утра они не перебьют друг друга. Ив не даст Дарену угробить мальчика, да и сам охотник поклялся, что не сделает ничего, если я не разрешу. Его покорность рождала смутную тревогу – сердце болезненно сжималось, ни то от страха, ни то от сладостного предчувствия. Сама не могла разобраться.

   Мысли неслись дальше…

   Смерть Гвендолин… Где её убийца? Он пришел извне, или здесь, рядом, живет в стенах Ордена? Кто он?

   Снилось, как он преследует меня. Хочу разглядеть его лицо, но оно скрыто тенями. Он смеется, громко, неистово. Он где-то рядом, он здесь. В шаге от меня… Просыпаюсь с колотящимся сердцем, в поту. Кто он? Господи, кто он?

   Наутро чувствовала себя разбитой и подавленной.

   Своих «постояльцев» застала за завтраком. Мальчик, умытый и причёсанный, смирно сидел за столом, аккуратно намазывая повидло на хлеб. Демон тоже представлял образец цивильности, изящно придерживая за ручку чашку из тонкого фарфора. И только Дарен, читая книжку и жуя булочку, закинул ноги на стол, ничуть не смущаясь соседству своей обуви с накрытым завтраком. Я положила этому конец – отобрала книгу и булочку. После таких манипуляций охотник выглядел обескураженным, будто я его самым прямым образом обезоружила, затем ухмыльнулся.

   – Доброе утро, Триллиан!

   – Какие новости? – пододвинула я стул к столу и села.

   – Одна плохая: эти двое ещё живы, – бросил охотник взгляд на демона и мальчика.

   Ив едва заметно нахмурился. Интересно, как они ладили ночью? Наверняка же Дарен не отмалчивался в углу. А может, он просто спал?

   – Нэйт мне кое-что о себе рассказал, – заговорил демон. – Я был прав, когда сказал генералу, что мальчик сирота. Так что ему и правда податься некуда.

   – Неужели? – скептически переспросила я. – А как же его покровители? Те, что его сюда послали?

   – Он сказал, что его никто не посылал, он пришёл сам, за медальоном – когда его поверхности касаются, Нэйт точно определяет, где тот находится.

   – Ты касалась медальона? – с подозрением прищурился Дарен.

   – Выходит, с его слов, что ему никто не помогал… – оставила я вопрос без ответа, но охотник, судя по изменившемуся взгляду, и так всё понял.

   – Не беспокойся, прикосновение к этому медальону не причиняет вреда, – заверил демон. – Нэйт так сказал.

   – Нэйт сказал… – усмехнулся Дарен. – И с чего мы должны верить этому сопляку? Да он мать родную продаст, если прикажут.

   Нож для масла, что держал в руке мальчик, неожиданно рванул к охотнику. Тот резко отклонился, пропуская угрозу мимо. С тупым звуком лезвие воткнулось в дверной косяк.

   – Полегче, малыш. Я вовсе не хотел тебя обидеть. Когда захочу, ты это прочувствуешь, – пообещал Дарен, явно считая выпад Нэйта невинной шуткой. Его не поймёшь: то кидается на, казалось бы, беззащитного ребенка, то смеется в ответ на реальную угрозу.

   – Всё, что он хочет, это вернуть свой медальон, – пояснил демон. Нэйт в это время продолжал жевать бутерброд, делая вид, что его здесь нет. Интересно, с чего это Ив решил стать его представителем? Неужели пожалел несчастного сироту? Сомнительно.

   Я налила себе запашистого чая и отпила глоток, пытаясь собраться с мыслями.

   – Хорошо, – со стуком поставила чашку на стол. – Я верну ему медальон. – Полюбовалась на слегка вытянутые лица собравшихся, даже Дарен выглядел озадаченным. – Но при одном условии: если Нэйт расскажет, кто устроил нападение в городе. Мне нужно имя.

   Нэйт молчал, словно это не его я пытливо рассматривала, стараясь вызвать на откровенность.

   – Так и думала. Тогда я тоже не пойду на уступку. – Может, со временем он переосмыслит своё поведение. Особенно находясь в компании с этими двумя… Демон допил чай с непроницаемым выражением лица. А Дарен снова вытянул ноги на стол, взявшись за книжку. Я так точно с ними сойду с ума.

   В дверь постучали. Кто бы там не пришёл, как раз вовремя. Это меня отвлечёт.

   Не успела подойти к двери, как та распахнулась. В комнату ворвалась Луон с мокрым от слёз лицом и повисла на мне. Она всхлипывала и размазывала по щекам влагу, стараясь что-то объяснить. Только минуту спустя я разобрала, что ей ужасно жаль Гвен. Что она просто не может поверить, что той больше нет.

   – Это ужасная трагедия! Такого просто не могло случиться. Только не здесь! Это же Орден, понимаешь? – Она искала в моих глазах понимания, а я чувствовала вину, глубокую и страшную вину. Если бы я не затеяла игру с медальоном, если бы укротила своё любопытство, возможно, Гвен осталась бы жива.

   Неожиданно Луон вздрогнула и обвела гостиную удивленным взглядом, заметив, что мы не одни. Торопливо стерла с ресниц слезы и смущенно потупилась.

   Я мысленно отругала себя, что подвергла подругу такому испытанию, и утянула её в спальню. Там нам никто не помешает. Я попросила своих телохранителей не входить, пока не позову. Если им хочется торчать здесь сутки напролёт, то пусть сидят в гостиной.

   – Что случилось? Почему они тут? – спросила Луон. – Это из-за Гвен? Из-за того, что её… убили?

   Я не знала, что ответить. Действительно, охотник и демон в одной комнате. Сидят, как у себя дома.

   Но Луон и не нуждалась в объяснениях.

    – Они о тебе беспокоились и пришли оба, – просияла она, озаренная догадкой.

   – Тихо! Не так громко, – прикрыла я поплотней двери. – Может быть, и так, только… – качнула головой, не представляя, что еще придумать, как выпутаться.

   – Они не знают, что ты не можешь выбрать между ними? – подсказала Луон и уселась на кровать, похлопав ладонью, предлагая присесть рядом. В прежние времена мы часто с ней секретничали, сидя вот так рядышком, поверяя тайны своего сердца, делились всем. Но… Я чувствовала, что это время прошло и уже не вернется. Секреты, которые я не смогу ей открыть… их станет еще больше.

   Прошла к туалетному столику, сделав вид, что не заметила легкого разочарования на её лице.

   – А кто этот мальчик? – спросила она, наблюдая за мной. – Я никогда его раньше не видела.

   – Слуга Ива Пандемония, – сорвались слова лжи.

   – Ива? Странно. Он так ужасно одет, – поморщилась она. – Похож на бродяжку.

   – Это оттого, что Ив совсем недавно взял его на службу.

   – Ты хотела сказать – подобрал. С улицы. Тогда ничего удивительного. Но он такой… маленький. Сколько ему лет?

   – Мне-то откуда знать? – Я переставляла флакончики с духами и кремами, чтобы чем-то себя занять и не встречаться с подругой глазами. Неужели придётся постоянно лгать? О Нэйте. О Дарене.

   – Зачем же Ив привел его к тебе? – озадачилась она. – Хотел, чтобы ты ему с ним помогла? Наверняка же он не знает, как обращаться с человеческими детьми.

   – Так и есть. – Повернулась к ней, не зная, как закончить разговор и заставить её уйти.

   – Тогда… Это отличный шанс показать себя! – воодушевленно хлопнула она в ладоши. – Наладить с ним отношения!

    – Чего? – нахмурилась я. – Я не собираюсь с ним налаживать… – и осеклась. – Ты права. Как я сразу об этом не подумала? – Пусть бы меня лучше поглотил хаос!

   Мы вышли в гостиную. Луон озорно поглядывала то на меня, то на Ива, как бы намекая, что знает нашу маленькую тайну. И вздрогнула, встретившись с суровым взглядом Дарена. Подскочила как ужаленная и метнулась за дверь.

   Охотник довольно улыбнулся, вытягиваясь на кресле, закинув руки за голову.

   – И зачем ты её напугал? – Под моим осуждающим взглядом, он совсем не раскаялся.

   – Вертится под ногами. Раздражает.

   – Она тоже от тебя не в восторге! – Стало обидно за Луон.

   – Вот как? И почему же?

   – Странно, будь всё наоборот. – Сложила я руки на груди, глядя на охотника сверху вниз.

   – Но ты-то меня любишь, – лукаво улыбнулся он и подмигнул.

   Демон прокашлялся, привлекая внимание.

   – Прошу прощения, что помешал. Но, может быть, мы уже поговорим о деле? Вопрос с Нэйтом еще не решён. Полагаю, одной ночи достаточно, чтобы принять решение. – В его голосе звучали стальные нотки. Неужели не понравилось длительное общество Дарена? – Он не может и дальше здесь оставаться. Думаю, не нужно объяснять почему. Это подозрительно.

   – Согласен. Особенно, когда ты шатаешься поблизости, – продемонстрировал дружелюбный оскал охотник.

   – Что ты предлагаешь? – спросила я демона.

   – Я сам могу о нём позаботиться. Это вызовет куда меньше вопросов, чем нахождение мальчика в покоях наследницы. Тем более что генерал уже в курсе, кем он мне приходится.

   Ну конечно, так всё просто… отпустить мальчишку на попечение демона… Нэйт станет более сговорчивым, будет говорить только то, что Ив посчитает нужным.

   Губы демона дрогнули в мимолётной улыбке.

   – Почему ты мне настолько не доверяешь? Готова поставить под угрозу собственное благополучие, только бы поступить наперекор. А тебе никогда не приходило в голову, что я хочу просто помочь?

   – Помочь в чём?

   – Раскрыть заговор. За тобой охотятся адепты хаоса. Это очевидно. На тебя нападали дважды! Я уже не говорю о том случае, когда… – Когда я соскользнула в бездну, а он меня спас – вот о чём он хотел напомнить. – Но ты продолжаешь мне не доверять. Мне, а не…

   – Мне? – вступил Дарен. – Или кому она, по-твоему, не должна доверять? У тебя, приятель, двойное дно, и я жду не дождусь, когда оно вскроется.

   – Триллиан, – обратился ко мне демон, игнорируя охотника. – Твой отец мне тебя доверил. Я обещал, что не подведу. И в первую очередь не подведу – тебя. Но мне сложно, когда ты сама противишься моей помощи.

   – Осчастливил так осчастливил, – ехидно вставил Дарен.

   – Будет лучше, если мы попробуем… хотя бы попробуем… действовать сообща, – продолжал демон. – Тогда шанс раскрыть заговор адептов хаоса многократно увеличится.

   Действовать сообща? Но…

   – Я подумаю.

***

– В город?! – переспросил охотник, оторвавшись от книги.

   За окном сиял день.

   – А что тебя удивляет? Не век же в четырёх стенах сидеть. – Я накинула на плечи голубой плащ, затянула тесёмки и взяла корзинку. – Ну, вы идёте?

   – Думаю, время не самое подходящее.

   – Как раз наоборот. – Я измерила взглядом фигуру Нэйта; Луон подала блестящую идею. – Попытаешься сбежать, и тебе это дорого обойдётся, – предупредила его на всякий случай.

   Мальчик пренебрежительно фыркнул.

   Он всё равно меня недолюбливает,