Оглавление
АННОТАЦИЯ
Таинственный зверь убивает жителей деревни одного за другим.
Вооруженные мужчины пытаются выследить зверя. Но среди всеобщего хаоса не разобрать, кто герой, а кто убийца… Кто хороший, а кто плохой… Не догадаться, кто любит, а кто ненавидит.
Никогда еще любовь и смерть не были переплетены так тесно…
ГЛАВА 1
Дети до 16 лет обязаны передвигаться по улице только в сопровождении взрослого.
После шести часов вечера дети должны находиться дома!
После восьми часов вечера окна в домах должны быть закрыты!
С восьми часов вечера до шести утра – комендантский час. Все жители, за исключением народной дружины, должны находиться в своих домах.
Жителям ЗАПРЕЩЕНО выходить за пределы деревни!
Общественный совет Z
Я прочитала памятку, которую мне только что дал садовник. Прочитала, скомкала и выбросила.
Сколько можно нас пугать? Я уверена, что ничего страшного не происходит. Просто члены общественного совета хотят казаться полезными, вот и пишут всякие памятки, нагнетают и без того мрачную атмосферу. А что им еще остается делать?
В деревне полно проблем – в школе не хватает учителей, единственный магазин закрылся, безработица растет. И наши власти пока не могут решить эти проблемы. Общественный совет понимает, что полностью беспомощен, вот и решил придумать себе хоть какое-то занятие – выдумал зверя. Якобы ночью из леса приходит некое животное и охотится в нашей деревне.
Но где жертвы? Ладно, задавили пару куриц, и что? Задушить курочек могла обыкновенная лиса.
Правда, отец говорит, что жертвы есть и среди людей, но общественный совет скрывает правду, чтобы не сеять панику среди населения. Поэтому все, что знают простые жители, – на каком-то дворе задавили куриц. Ой-ой, как страшно!
— Я ухожу гулять! – сказала я садовнику, и направилась к калитке, но тот бросился мне наперерез.
— Как, гулять? Одна? – забеспокоился садовник. – Ведь в памятке написано, что детей до шестнадцати лет должны сопровождать взрослые!
— Мне вчера исполнилось семнадцать, — напомнила я и попыталась обойти обслугу. – И вообще! Неужели ты веришь во всю эту чушь со зверем?
— Но зверь правда существует! – воскликнул садовник. – Наталья, поверь мне, на улице небезопасно.
— С чего ты взял? Что случилось? Кто пострадал? А никто не пострадал! Совет просто разводит панику, — я нахмурилась, глядя, как садовник упорно загораживает мне выход на улицу.
— Есть жертвы, — шепотом сказал садовник. – Но это не для женских ушей.
— Что за глупости! – рассердилась я. – О жертвах не рассказывают только по той причине, что жертв нет! Я не верю в басни о кровожадном звере. Я хочу гулять. Уйди с дороги!
— Наталья, ты останешься дома, — раздался властный голос моего отца.
Папа вышел на крыльцо. Садовник облегченно вздохнул и наконец-то отошел от калитки.
Отец потер виски. Его руки, как всегда, были в чернилах. Наверняка, опять полдня занимался документацией в своем кабинете. Повезло папочке! Пока большая часть населения трудится на полях, в кузнице, он что-то пишет, составляет какие-то планы и графики и считает это работой.
Нет, я не жалуюсь. Мне нравится быть дочкой старосты. Но меня раздражает отцовская спесь. Просто я люблю справедливость. Я считаю, что человек, засеивающий поле пшеницей, делает больше, чем мой вечно что-то пишущий отец.
Нашей семье просто повезло. Каким-то чудом двадцать лет назад отец попал в небольшие начальники, потом стал старостой. Это не супер результат. Самый мелкий городской чиновник живет лучше деревенского старосты. Так что папочке есть куда расти – продвигаться в городское управление. Уверена, он ни перед чем не остановится.
— Наташа, ты будешь сидеть дома до тех пор, пока не убьют зверя,— безапелляционно заявил отец. – Захочешь подышать свежим воздухом – посидишь на скамеечке во дворе.
— Пап, ты серьезно? – я задохнулась от возмущения. – А если, зверя не поймают? Я не собираюсь все лето просидеть во дворе!
— Это не обсуждается, — отрезал отец и обратился к нашему садовнику: — Запри калитку. И спусти собак с цепи.
— Конечно, — кивнул садовник и пошел выполнять поручение.
— Пап, скажи, что такого проис… — начала я, но отец оборвал меня на полуслове.
— Иди к себе в комнату!
— Пап, я имею право знать!
— Не суй нос не в свои дела, — холодно ответил отец. – И радуйся, что у тебя есть крепкий дом, в котором можно спокойно спать. Сегодня ночью многие этому будут завидовать.
— Да что случилось? – снова спросила я, но отец ушел, не сказав ни слова. Он никогда не считался со мной.
Возможно, сейчас я скажу ужасную вещь, но… Я не уверена, что люблю своего отца. И я убеждена, что отец меня не любит.
Ждать больше нечего, и мне пришлось вернуться в комнату.
— Что, не успела сбежать? – ехидно поинтересовалась Лера. – Не получилось стать самой крутой?
Эта противная остроносая девушка – моя старшая сестра. Если я когда-нибудь рожу дочь, то воспитаю ее так, чтобы она ни в коем случае не походила на Лерку. Более вредной и несносной девушки я не знаю!
— Зато ты с радостью спрячешься дома. Тебе все равно некуда идти. Тебя ведь никто не ждет, — ответила я.
Лера надулась. Мою сестру правда никто не любит. Я, конечно, тоже не могу похвастаться народным обожанием. Все-таки мы самая богатая семья в деревне, а богатых нигде не любят. Но у меня все же есть парочка друзей, а вот Леру жители деревни на дух не переносят. Да я сама еле ее выношу! Она слишком задирает свой длинный острый нос.
— А ты сбеги через окно, — подала голос Лера. – Может, зверь тебя сцапает, и у меня наконец-то будет отдельная комната!
Я фыркнула. Лера могла бы придумать более изящную издевку.
— Наташ, поговори с отцом, — вдруг посерьезнела Лера. – Попроси у него отдельную комнату. Ведь тебе тоже не нравится делить одну спальню на двоих!
— Вот сама и попроси, — ответила я. – А я не собираюсь злить отца подобными глупостями. Тебе ясно сказали – свободных комнат нет! Или ты считаешь, что папа отдаст мне свой кабинет?
— Он мог бы отдать тебе комнату кухарки, — нерешительно сказала Лера. – А кухарка пусть спит в комнате с уборщицами.
— Она готовит нам еду. Она не может жить вместе с уборщицами. Кухарка – это еда, уборщицы – это грязь.
— И ничего они не грязные! – возразила Лера. – Они очень чистоплотные. И в комнате у них всегда чисто.
— Ага. Иди и скажи это отцу, — усмехнулась я. – А я послушаю, как он на тебе наорет.
Лера передернула плечами. Она жуткая трусиха и слова поперек не скажет отцу. А вот меня подбить на ссору с папой – это милое дело. Лера всегда любила выполнять грязную работу чужими руками.
Я достала альбом. Нарисую, пожалуй, как Леру крадет злобный зверь. Достала она меня! Что ни скажет – все глупость!
Лера тоже занялась каким-то делом, и мы больше не разговаривали. Через некоторое время мы вздрогнули от боя настенных часов – восемь вечера. Лера испуганно посмотрела на меня, а потом покосилась на открытое окно.
— Ну давай, закрой его и мы задохнемся от духоты, — сказала я, проследив за ее взглядом.
— Но в памятке написано, что после восьми вечера окна должны быть закрыты, — неуверенно сказала Лера.
— Ой, да делай что хочешь, — устало сказала я. – Если ты веришь в эту историю со зверем, ты просто дурочка… Тебе морочат голову, а ты и рада.
— Я все-таки закрою, — сказала Лера и подошла к окну.
— Конечно, закроешь. Ты всегда была тупицей.
— Сама такая, — вяло огрызнулась Лера и закрыла створки окна.
Ну вот. Теперь из-за дурацкой памятки я должна терпеть духоту. Ну почему Лера такая глупая?
ГЛАВА 2
Когда я спустилась к завтраку, то узнала радостную новость — отец уехал в город. А это значит, что я свободна! Никто не удержит меня дома, и я наконец-то смогу увидеться с друзьями.
Я не видела Юлю и Веру целых два дня! Наверняка у них накопилось много интересных новостей. Обе подружки из рабочих семей. Как правило, они в курсе того, что происходит в деревне. Правду скрывают только от изнеженных чиновничьих детей. А нормальные люди вроде Юли и Веры знают, что вокруг творится.
Например, в прошлом году меня без объяснения причин посадили на неделю под домашний арест. Оказывается, по деревне разгуливала бешеная собака. И меня заперли дома, чтобы оградить от возможной опасности. Только про собаку родители мне не рассказали – к чему дочке лишние душевные переживания? Просто заперли дома и все. Про бешенство поведала Юлька, когда я снова смогла ходить в школу.
Теперь вот мама и папа снова скрывают информацию, а мне некого спросить. В школу я не хожу – летние каникулы. Прислуга лишнего слова не скажет – папа как следует вышколил работников. А кроме Юли и Веры со мной никто не общается. Побаиваются отца, наверно. Ему не нравится, когда я общаюсь с простым народом.
Говорят, пятьдесят лет назад жизнь была проще. Потом произошла война с соседним государством, потом революция, следом гражданская война – и вот наше общество отброшено в развитии лет эдак на двести. Хотя нет, такой дикости и двести лет назад не было. В стране запретили газеты, журналы и телевидение. Никто не имеет право обладать никаким оружием. Даже грабли и косы находятся под строгим учетом! Хорошо, что хоть электричество оставили. А то вполне могли отключить подачу электроэнергии в ночное время (был такой период пару лет назад).
Власть панически боится, что народ снова воссоединится и устроит еще одну революцию. Теперь, конечно, не устроит. У людей нет нормальных средств связи. И автомобилей почти ни у кого нет, поезда ходят редко. А на лошадях далеко не уедешь. Вот и попробуй организовать людей.
Мы, у себя в деревне, например, понятия не имеем, что творится в столице, что происходит в других населенных пунктах. Кто прав, кто виноват в сложившейся ситуации непонятно. Одни говорят, что власть виновата. Другие говорят, что иностранные шпионы сеют смуту. Вот так и живем. В изоляции.
— Наташ, ты не видела мои сережки? – спросила Лера.
— Нет.
— Куда они могли пропасть? – озабоченно проговорила Лера.
— Зачем тебе сережки? Ты все равно сидишь дома, тебя никто не увидит, — сказал я.
— Ну и что? Я все равно хочу быть красивой, — Лера скептически оглядела мой неряшливый наряд и сказала: — Хотя тебе этого не понять.
— Мне тоже не понять, зачем ты наряжаешься, если тебя увидит только зеркало, — сказала я и вышла из-за стола, прихватит кусок хлеба.
— Ты куда-то собралась? – подозрительно спросила Лера. – Папа запретил выходить из дома.
— Но во двор-то можно выйти!
— Ой, подожди меня, я тоже пойду во двор, — заторопилась Лера.
Только этого мне не хватало! Пришлось выдумывать на ходу:
— Лучше иди к зеркалу и придумывай себе новую прическу. Сегодня к нам приедут Ивановы.
— Правда? – вспыхнула Лера. – А приедут только тетя Лена и дядя Дима или…
— Ага, — закивала я. – И Владик тоже! Примчится твой ненаглядный.
Об этом никто не говорил вслух, но и так понятно, что Влада и Леру хотят поженить. А что? Сын городского чиновника подходящая пара для Леры. Глядишь, сначала дочка в город переедет, а потом и папа следом на новую должность. Уж для родни найдется место в городской администрации!
В общем Лерку я сплавила. Сестра теперь до самого вечера будет крутиться перед зеркалом, чтобы к вечеру стать красавицей. То-то она расстроится, когда узнает, что я ее обманула!
Прислуга была занята по уши. Что-то чистят, строят, ломают. Может, правда Ивановы приедут из города? Неужели городская администрация поверила басням о звере?
Мне удалось выбраться из дома незамеченной. Я неторопливо шла по улицам, наслаждаясь своей свободой. Прохожих почти не было. Странно. Обычно летом народа пруд пруди. А теперь деревня словно вымерла. Это меня немного смутило, но домой я не вернулась. Мне нужно найти Юлю и Веру. Подружки жили на краю деревни у самого леса. Вот не повезло! Мой дом в центре деревни и то домашние на взводе – двери вечером заперты на замки и на засов, окна закрыты. А что должны сделать подружки, чтобы защититься от зверя? Лес-то у них прямо за огородом! Если верить общественному совету в существовании лесного чудища, подружки живут в шаге от смертельной опасности.
Я подошла к дому Юли и тут у меня под ногами стала путаться серая кошечка. Она терлась о ноги, потом отбегала и жалобно мяукала, снова возвращалась, снова отбегала…
— Ты меня куда-то зовешь? – спросила я у кошки, та громко мяукнула и прыгнула в сторону леса.
— Ну уж нет. В лес я не пойду! – заявила я.
Кошечка мяукнула так жалостливо, что у меня сердце защемило. Может, кому-то требуется помощь? Я неуверенно оглянулась на дом подружки, может, идти к Юле?
Кошка протяжно замяукала и побежала в лес. Остановилась. Посмотрела на меня. Снова замяукала.
— Ладно, — сказала я. – Посмотрим, что там случилось.
Я отправилась за кошкой. Скоро дома остались позади. Передо мной был лес. Я остановилась. Кошка тут же бросилась ко мне, стала тереться о ноги и протяжно мяукать.
— Ой, ладно! – шепотом отозвалась я. – Иду. Только не шуми!
Конечно, кошка не поняла моих слов и продолжала мяукать. Глупое животное… Зачем так шуметь?
Я зашла в лес на добрых сто метров. Кошка подбежала к кусту голубики и юркнула под ветки. Там лежали три очаровательных котенка.
— Какие хорошенькие! – восхищенно сказала я, опустившись на колени. Котята тут же полезли мне в руки.
Кошка коротко мяукнула.
— Ты хочешь, чтобы я забрала их с собой? Или хотя бы покормила? – спросила я.
Вместо ответа кошка потерлась о мою руку.
Интересно, что скажут родители, если обнаружат в доме кошку с котятами? Рассвирепеют, не иначе. Но как я могу оставить их здесь? Эх, была не была! Спрячу их во дворе, скажу, что они… появились сами по себе. Наверно, кто-то подкинул.
Я взяла котят на руки. Кошка благодарно мяукнула и снова потерлась о ноги.
— Ладно уж, не благодари, — сказала я кошке. – Давай выбираться из леса.
Позади меня хрустнула веточка. Я с тревогой оглядела лес. Вроде никого. Но… треск повторился. Я прижала котят и попятилась, продолжая взглядом обшаривать в лес и наконец увидела. В нескольких метрах от меня за деревьями стоял какой-то зверь. Не очень большой, размером с собаку, но встретиться ближе мне не хотелось.
Я уже собралась завизжать (вроде звери боятся громких звуков), как в животное полетел камень. Зверь бросился прочь. Я оглянулась. За моей спиной стоял парень примерно моего возраста.
— Спасибо, — выдохнула я.
— Не за что, — ответил он, внимательно разглядывая меня. – Что ты делаешь в лесу?
— А ты что делаешь в лесу? – отбила я вопрос.
Парень помолчал, потом все-таки ответил:
— Мы заготавливаем дрова.
— Но жителям запрещено выходить из деревни, — заметила я.
— Только не заготовщикам дров, — криво улыбнулся парень. – Иначе зимой будет нечем отапливать школу, сельсовет, ферму…
— А как же страшный зверь? – спросила я. – Неужели вы готовы погибнуть из-за дров?
— Это наша работа, — ответил парень. – И у нас есть топоры.
Парень показал самодельный топор.
— Понятно, — сказала я.
— Ну а ты, что делаешь в лесу?
— Я не собиралась в лес. Просто ко мне прицепилась кошка и привела сюда. У нее здесь потомство, — я показала котят.
Парень посмотрел на живность, но на его лице не было и тени умиления.
— Да, кошкам теперь не сладко, — равнодушно сказал он. – Они никому не нужны.
— Да уж…
— Ладно, я провожу тебя, — сказал парень.
— Спасибо, — ответила я и осталась стоять на месте.
Я так давно не разговаривала с кем-нибудь, кроме сестры и прислуги, что хотела задержаться с незнакомцем. Парень выжидательно приподнял брови.
— А ты не знаешь, почему в деревне ввели комендантский час? Ведь история про зверя это просто прикрытие? – спросила я с надеждой, что смогу разговорить собеседника.
— Нет, всех четверых убило какое-то животное, — ответил парень по-прежнему равнодушно. – Так что тебе лучше не гулять по лесу.
— Четверых? – у меня мороз пробежал по коже. – На самом деле умерли люди?
— А ты не знала?
— Нет, — прошептала я. — Папа велит скрывать от меня плохие новости.
— А кто твой папа?
— Местный староста, — рассеянно ответила я, снова разглядывая лес. – А кого ты спугнул?
— Обычного волка, — ответил незнакомец, но теперь его голос звучал более оживленно. – Ты торопишься? Может, прогуляешься со мной? Я покажу, как мы заготавливаем дрова.
— Гм. Нет, спасибо.
Мне больше не хотелось находиться в лесу. И парень стал казаться каким-то странным. Домой. Надо бежать домой.
— А ты не бойся меня, — парень неожиданно шагнул ко мне и положил руку на мою талию. – Пойдем.
— Нет, мне пора, — я попыталась высвободиться, но незнакомец только сильней прижал меня к себе.
Его лицо оказалось неожиданно близко. Он был довольно симпатичным, но я не почувствовала никаких романических чувств. Наоборот мне почему-то вспомнился тот момент, когда меня повалил злобный соседский пес. До сих пор с содроганием вспоминаю, как к моему лицу приближалась рычащая псиная морда с оскаленными клыками.
— Ты такая красивая. Может, мне украсть тебя? Папа наверно будет сильно переживать, если потеряет дочку? – жарко шепнул мне на ухо незнакомец.
Я хотела выдать угрозу, что в случае моей пропажи, отец поднимет на ноги всю деревню. И не успокоится, пока не казнит моего обидчика. Но от шока неожиданно для самой себя сказала правду:
— Сомневаюсь, что отец сильно расстроится. Я третья дочь в семье. Особо никому не нужна.
— Что это значит? – парень ослабил хватку, и я наконец вырвалась из его рук.
— Ты разве не знаешь местных обычаев? За дочь полагается давать приданное. Старшую сестру уже выдали замуж, и папе стоило это больших денег. Среднюю сестру тоже скоро будут сватать. Жених из уважаемой состоятельной семьи. Следовательно, и приданное должно быть на уровне. На мою свадьбу денег просто не остается. И потом, считается, что третья дочь в семье несет несчастье.
— «Три дочери подряд о несчастье говорят», — процитировал парень местную поговорку.
— Ага. Так что, с моей пропажей, может, и угроза несчастья исчезнет, — невесело улыбнулась я. – Шучу, конечно.
Парень задумчиво посмотрел на меня и спросил:
— Ты, правда, дочка старосты?
— Правда. А ты что, не местный?
— Нет. Недавно приехал, — парень переложил топор с одной руки в другую.
Мне почему-то подумалось, что такой топор больше годится для убийства, а не для рубки деревьев. Вслух, разумеется, я ничего такого не сказала.
— Хорошо, — казалось, парень принял какое-то важное решение. – Тебе лучше вернуться домой. И прислушайся к советам своего отца. По крайней мере, в лес действительно тебе лучше не соваться. И как следует запирайте двери вечером.
Ну вот, опять пугают.
— Ты пошутил насчет человечески жертв? – спросила я.
— Нет.
— Где их убили?
— Двоих убили в поле, когда они пасли скот. Третьей жертвой стала женщина, возвращавшаяся с работы поздно вечером. А четвертого убили в собственном доме.
Я ахнула.
— В собственном доме! Ты врешь!
Парень вдруг весело усмехнулся и покачал головой:
— Чем быстрей ты поверишь, тем больше шансов, что ты выживешь.
На этом наш разговор закончился. Я не решалась задавать новых вопросов, а парень не собирался поддерживать беседу. Он вывел меня из леса, проводил до центральной дороги и уже собрался уйти, как я осмелилась задать еще один вопрос:
— Ты сказал, что заготавливаешь дрова вместе с другими работниками… Но в лесу ты был один. Где же остальные лесорубы?
Парень промолчал.
— И я не слышала стук топоров, — продолжила я. – Учитывая, что зверь существует на самом деле, никто бы не рискнул глубоко зайти в лес, так что другие лесорубы должны были быть поблизости от нас. И никто бы не решился покинуть товарищей, чтобы побродить по лесу в одиночестве. Пусть даже и с топором. Ты обманул меня, правда? Ты не заготавливаешь дрова?
— Допустим, — ответил незнакомец, и его глаза странно сверкнули. – И что?
— Ничего, — пролепетала я, почувствовав необъяснимый страх. – Ничего. Спасибо, что проводил.
— Пожалуйста, — парень закинул топор на плечо. – И помни, что я сказал про лес. И про запертые двери.
— Да, спасибо, — в очередной раз поблагодарила я и попятилась.
Парень оставался на месте. Он не спускал с меня глаз и насмешливо улыбался. Я продолжала идти спиной вперед, так же не отрывая глаз от незнакомца.
Нет, я вовсе в него не влюбилась. И я бы с радостью побежала, а не пятилась медленно-медленно, но… От него веет опасностью. Я ни за что на свете не повернусь к нему спиной!
ГЛАВА 3
— Ты с ума сошла! – прошипела Лера, едва я переступила порог комнаты.
Сестра уже принарядилась – начес, кудряшки, рюшечки, побрякушечки — все, как она любит. Представляю, как она взбесится, когда узнает, что зря старалась.
— Мама знает, что тебя не было дома, — заявила Лера. – Она расскажет отцу, уж будь в этом уверена!
— А ты, конечно, этому радуешься, — сказала я, с удовольствием растягиваясь на кровати.
— Я? Радуюсь? – на щеках Леры вспыхнули багровые пятна. – Ты можешь испортить мне всю жизнь! Если родители Влада узнают, что ты не слушаешься отца и плюешь на правила…