Оглавление
АННОТАЦИЯ
История без остросюжетной детективной линии, без смертей, но с запоминающимися эросценами, адекватными героями и хеппи-эндом. О девушке, чью жизнь кардинально поменял взрослый, серьезный мужчина. "Взрослая сексуальность и сексуальная взрослость", - именно так описывает главного героя наша героиня. Многих читательниц покорил герой: властный, уверенный в себе, самодостаточный.
" - Трогать я тебя не буду, можешь не волноваться. Если сама не захочешь, - с едкой ухмылкой затянулся сигаретой.
Он предложил условие: я изображаю его невесту, а он дает отсрочку моему дяде, занявшему у него денег.
Я согласилась. Я не видела другого выхода. И уж точно не предполагала, что всё закончится именно так..."
Данный роман является первой пробой пера автора, однако, история вызвала позитивный отклик.
ПРОЛОГ
- Трогать я тебя не буду, можешь не волноваться. Если сама не захочешь, - с едкой ухмылкой затянулся сигаретой.
Мне нравилось смотреть, как курят мужчины. Это зрелище всегда будоражило: они крепко затягиваются, вальяжно держа сигарету, или наоборот, сильно сжимая ее между большим и указательным пальцами, с прищуром выпускают дым из легких, одновременно с этим рассказывают что-то, или просто в процессе разговора в кругу других мужчин одобрительно кивают головой. Когда курит мужчина, это не выглядит нелепо (хотя может и есть такие экземпляры, которые смотрятся глупо, не знаю, я таких пока не встречала), это выглядит скорее естественно и непринужденно.
- Но в отношении секса есть условие: я категорически запрещаю тебе какие-либо отношения с другими мужчинами. У тебя же сейчас никакого нет? Вот в ближайшее время и не планируй. Эта авантюра и так может стать мне боком, а если еще рогоносцем меня прославишь, то это будет фиаско, - мужчина хрипло засмеялся, видимо, представив себя в такой ситуации.
Хм, а его смех вызывает двоякие чувства. С одной стороны, хриплый звук настораживал, как будто какой-то инстинкт говорил: «Берегись! Это хищник!», с другой стороны - он привлекал. Это смех самоуверенного, самодостаточного человека, к которому пропитываешься симпатией, с ним чувствуешь себя спокойно, в безопасности. Безопасность! Мозг пронзила мысль: вот, что я ощущаю. Я потеряла бдительность, развалилась на кожаном сидении в чужой машине, и хоть она стоит почти в центре города, она тонирована, и если сейчас он решит меня оскорбить, ударить, каким-то другим образом применить силу – никто не придет на помощь! Я даже не знала, как открывается дверь, телефон далеко в рюкзаке (да и смогу ли я в случае чего им воспользоваться?), я физически слабее и не удивлюсь, если у него с собой оружие. Я расслабилась, находясь наедине с незнакомым мужчиной, при этом зная о нем достаточно, чтобы опасаться. Не то чтобы от этой мысли меня скрутил страх, но я задумалась. Раньше фраза «действует как удав на кролика» мне не нравилась, я просто не находила в своей жизни ей применения. Сейчас я четко поняла и значение этого выражения, и ощущения того самого кролика. Наверное, если бы я была подругой, супругой этого мужчины, то эти чувства были бы мне приятны и лестны: я с ним в абсолютной безопасности. Но он не был мне мужем. Пока.
- План такой: мы зарегистрируемся. Придется собрать моё окружение на свадьбу. Ты, если хочешь, можешь позвать своих родителей, коллег там. - «Вот только моих родителей на этом цирке не хватало» - с тоской прошептал мой внутренний голос. - Это всех убедит, что всё по-настоящему, что я остепенился, готов перейти к более серьезным сделкам. На уровне региона, и даже Сибири я лидер без обсуждений. Но в центральной части страны давно правят силовые структуры, там почти не осталось власти криминала, и даже нет места таким, как я, давно ушедшим из темы. Это перекрывает многие потоки, уменьшает доходы… - он задумчиво посмотрел на меня. – Хотя зачем я тебе это всё рассказываю? Можно подумать тебе это интересно.
- На самом деле, да. Я не очень понимаю, зачем нужна я, и какую роль брак может сыграть в «открытии потоков и увеличении доходов».
- Тенденция последних лет такова: только закрепившемуся человеку доверяют, только тому, кому есть что терять, тому, кто держится за мать, бабу, ребенка. Близких родственников у меня давно нет, друзья сами вполне успешно справляются с самозащитой. Репутация мужчины, не держащегося за женщину, мешает мне карты. Меня нечем припугнуть, для них я ненадежен, они хотят иметь гарантию моих намерений, серьезного отношения к делу. Стоящей кандидатуры на роль настоящей супруги не появилось, теперь тянуть некуда - сойдет любая, но брак будет уже фиктивным, на шуры-муры у меня нет ни времени, ни желания.
- Звучит не очень.
- Я тебе вроде любовь и не предлагаю. Мы вообще сведем общение к минимуму: разговоры только по делу, жить будем вместе, но в разных комнатах. Хотя это не имеет значения, можно и в одной, я все равно редко ночую дома. Придется тебе, конечно, потерпеть мое общество во время совместных выходов, так сказать, на люди. Все сходки, встречи массовые, свадьба опять-таки. Еще придется изображать нормальных людей и посещать чьи-то мероприятия: дни рождения и прочую херню... Ну, так вот: свадьба наша будет скоро, дорогая, - опять хриплый смех. – Можешь начинать готовиться, или за сколько вы, бабы, начинаете кипишить…
После этих слов он настолько близко наклонился ко мне, что меня обдало запахом его парфюма. При этом он вытянул руку, задев мои колени. Уже через доли секунд я поняла, что он доставал из заднего кармана, расположенного на моем сидении, телефон, однако, я все же успела инстинктивно вжаться в сидение. Саша выпрямился и спокойно посмотрел на меня:
- Ты чего? Я же сказал тебе, что трогать тебя не буду. Точнее буду, но исключительно при людях и без сексуального подтекста.
- Извините, это нервное. Это же не типичная ситуация, не каждый день кто-то предлагает мне сыграть роль своей жены. И слишком много новой информации… - почему-то я начала оправдываться.
Саша нажал кнопку приёма вызова и, забыв обо мне, углубился в телефонный разговор с каким-то Павлом. Я получила передышку, пару минут на обдумывание сложившейся ситуации: с одной стороны, это было как-то противно и неправильно, я помогала даже не близкому человеку, а довольно далекому родственнику, который даже вряд ли понимает, на что он меня толкает, обезумев от страха. С другой стороны, последнее время моя жизнь была бесцветной, и я настолько увязла в каждодневной рутине, что мысль о таком бесшабашном поступке заставляла бурлить мою кровь. Мне было интересно! Да, вот точное определение того, почему я (пока только мысленно) согласилась на эту авантюру. Интересен этот человек, его окружение, сфера деятельности. Когда-то давно, еще в детстве, я от скуки прочитала книгу с папиной полки. Это был детективный роман для мужчин, которые не испытывали выброса адреналина в реальной жизни, и заменили это чтением подобной бульварной литературы. Содержание, сюжет, язык автора оставляли желать лучшего (это я понимала даже в 13 лет), но вот герой книги…. Это были те самые «братки» 90-х: автор их романтизировал, добавив в сюжет, помимо перестрелок и разборок, пару девиц, с которыми эти парни развлекались. Роман даже содержал пару любовных сцен. Тогда они были для меня открытием, хотя сейчас я понимаю, что больше они были похожи на сцены насилия или скорее описание товарно-денежных взаимоотношений с дамами, не обремененными тяжелым поведением. С тех пор я периодически чувствовала потребность в чтении книг такого жанра: герой увлекали меня своей брутальностью и подчеркнутой маскулинностью. Преувеличений в книгах хватало, это была дань 90-м. Однако даже осознание этого не мешало мне интересоваться такими историями. Позже я начала смотреть фильмы, снятые в середине десятых годов XXI века, о тюрьмах, судьбах тех, кто выжил в 90-е и выживающих теперь. Намного позже я начала читать профессиональную литературу: исследования явления бандитизма, силового предпринимательства, феномена криминальной российской среды. Но тяга к романам с налетом бандитской романтики осталась.
Что будет, если я соглашусь? Я просто сыграю свою роль, получу новые эмоции…. Ну, не убьет же он меня, в конце концов?
Я прислушалась к разговору.
- Позвони Вадиму, пусть заберет их. Мне сейчас некогда, но через пару часов я подъеду. – Горин искоса глянул на меня и ухмыльнулся. – Ага, занят.
Саша вышел из машины, плотно закрыв перед этим окна. Видимо, разговор был не для моих ушей. Я начала рассматривать его, пользуясь тем, что все стекла были затонированы в круг. У него легкая небритость и уставшие глаза. Да, сейчас я поняла, что не так с его взглядом: легкая поволока говорит о том, что он не выспался, сильно устал. Он стоял с телефоном в одной руке и сигаретой в другой, при этом потирая глаза, так, как обычно делают, чтобы не уснуть. Походил перед бампером, обошел его, с моей стороны пару раз нажал ногой на колесо, пристально разглядывая его. Бросив окурок, легко сел обратно на водительское место (хотя я неловко карабкалась на свое дольше положенного времени).
- На чем я закончил? Ммм, на том, что жить мы будем вместе, но встречаться не часто. Я большую часть времени нахожусь вне города. Иногда остаюсь ночевать в доме загородом, если не хочешь пересекаться – будешь жить там, машину я тебе дам, будешь сама на работу ездить.
- У меня нет прав.
- Сделаем.
- Нет, вы не поняли, я вообще не умею водить машину.
- Не «вы», а «ты». Ну, запишись в контору, в которой учат. Как они называются? Школа вождения или что-то такое, да?
- Я сама не хочу садиться за руль. Думаю, это не мое.
- Ладно, тратим время, не хочешь – не надо, будет водитель. Самому мне тебя катать некогда, а общественного транспорта там нет.
- А где вы живете в городе?
- В центральном районе. Кирпичные дома недалеко от парка.
- Так это же недалеко от моей работы! Если вы хотите, чтобы я жила с вами, то лучше в городе. Я буду пешком на работу ходить, - не понятно, чему я обрадовалась, наверное, это просто была первая абсолютно очевидная для меня за сегодняшний день мысль: его квартира находится в пешей доступности от моего музея.
Его воодушевила моя первая за весь разговор эмоция. Улыбнувшись, Саша сказал:
- Договорились! Только не с «вами», а с «тобой». Завтра переезд, на неделе будет пара банкетов, через 2 недели более менее важное мероприятие. Я тебе карту дам, купишь шмотье, мазилки там какие-нибудь, короче подготовишься. В этом месяце будет юбилей у главы города, мне там быть по любому придется, ты посмотришь для разнообразия на весь этот свинарник, ну и попробуем, как вести себя на публике. Там все равно моих конкурентов или сторонников, в общем, знакомых, не будет, но слух, что я не один, быстро разнесется. Согласна? Нет планов всемирного масштаба за завтрашний день?
- Нет…. Но как-то быстро события развиваться начали. Я даже еще согласие свое не дала на помощь вам…
- Дорогая, ты не мне помогаешь. Ты помогаешь своему родственничку-дебилу, и, таким образом, всей семье. Ты знаешь, сколько он мне должен? Знаешь. Пока ты тут колеблешься, проценты растут, и сумма увеличивается в геометрической прогрессии. И под конец завтрашнего дня она достигнет предела платежеспособности всей вашей семьи, - голос у мужчины был спокойный, он безо всяких эмоций рассказывал о возможных последствиях моего отказа. – И тогда будет два пути: первый, законный. Мои юристы отдают расписки твоего дяди в суд, и в последующем сумму взыскивают с вас в судебном порядке. Второй путь, незаконный. Мои парни будут выбивать из твоего родственника деньги, пока он не распродаст всё, что у вас есть. Есть и третий путь: ты будешь хорошей девочкой, согласишься помочь дяде. В любом случае, советую пойти по третьему пути. До завтра можешь подумать, я заеду за тобой в 12:00. Отвезу тебя с твоими шмотками к себе. Если ты к 12:00 не готова, то звони дяде, поздравляй его с банкротством. Поняла меня, да? Отлично, – и будничным голосом добавил. – Куда тебя подвести?
- Спасибо, я сама дойду. До свидания.
Я побрела в сторону ближайшего кафе. Выбрав место в глубине зала, заказала чашку кофе, я углубилась в размышления. Наверное, выхода у меня не было. Я могла бросить непутевого дядю-бизнесмена наедине с его проблемами, но тогда я автоматически бросала всю семью. Таких денег у нас нет, но если продать все квартиры, машины.… Не то чтоб их много: наша с родителями, бабушкина, собственно самого дяди. Машины были только у дяди и его жены, мой отец ездил на служебной. Но даже если всё это продать (а где будем жить мы?!), то полная сумма все равно не соберется, с учетом процентов. А основания для взыскания средств у Горина были: расписки, договора. Я вспомнила лицо дяди: испуганное, с дрожащими губами. Стало противно. Противно больше, чем жалко. Жалко мне было только бабушку, которая, если узнает о ситуации, будет горевать гораздо больше самого виновника. И будет маниакально отстаивать его, пытаясь до последнего помочь, как и каждый родитель.
Да, вероятно, выбор уже сделан. Если посмотреть на эту ситуацию с более оптимистичным настроем, то всё становилось окрашено в более светлые тона: он симпатичный, даже более того, он был в моем вкусе, взрослый мужчина. Да, с криминальным прошлым, и, наверное, настоящим. Но он не выглядел как зверь, способный завлечь меня к себе домой и расчленить. Я даже улыбнулась, представив его, такого сдержанного и холодного, с ножовкой (или чем там расчленяют?) в одной руке и моей ногой в другой. Брр, поежилась я, вот и черный юмор, как крайняя степень отчаяния, подъехал. Пора домой. Душ, таблетка успокоительного, сон. Я подумаю об этом завтра.
ГЛАВА 1
10 сентября день не задался с самого утра. Проснулась разбитой, с отзвуками страшного сна, от звонка того самого дяди.
- Ты у него? Ты с ним? С ним? Скажи, что да, боже, скажи, что да! – вопил он с отчаянием. – Соня, расскажи мне! Я вчера не стал.… Не стал звонить, боялся.… Боялся помешать. Соня! Ты у него?
- Здравствуйте. Нет, я дома.
- Скажи мне, Соня! Что он тебе сказал? Он даст мне отсрочку? Ты дала ему то, что он хочет? Что он хочет? Соня!
Начинало раздражать. И громкий голос, и требования, и навязчивость.
- Миша, я вам потом расскажу. Я еще сплю.
Положила трубку, не дослушав следующую тираду, я начала бесцельно бродить по квартире. Теперь к вчерашнему интересу добавился страх. Как в той поговорке – и хочется, и колется. Однако теперь больше колется. Постояв в душе под прохладными струями, я решительно начала собирать вещи с одной мыслью в голове: «Будь, что будет!»
Часы на кухне пробили 12:00. Я выглянула во двор, «Мерседес» стоял под старой лиственницей. Ее желтые иголки засыпали лобовое стекло, и это было невероятно красиво: сочетание иссиня-черного, опасного, страшного цвета с беззаботным, легким, радостным желтым.
- Привет! Я уже опаздываю, планы поменялись. Софья, садись быстрее уже.
Мужчина явно нервничал, но это никак не было связано со мной. Хм, а что ты хотела? Думала, он переживает, согласишься ты или нет? Не то чтобы я этого жаждала. Просто я настолько была взволнована этим событием…. А он воспринимает это как обыденное явление. Как будто он каждый день склоняет девушек к подобным играм, и уже даже успел устать от всей это возни. Саша легко выпрыгнул из машины, выхватил мою сумку, закинув ее на заднее сидение. Открыл дверь пассажирского сидения, в нетерпении показал на него рукой: мол, шевелитесь быстрее, мадам.
Мы молча доехали до парка, после он свернул во двор одного из элитных домов этого района. Эти дома представляли собой 3-этажные строения из красного кирпича. Необычная планировка бросалась в глаза. Особенно если всю жизнь прожил в районе с нагромождением панельных 5-этажек. Дом, возле которого мы остановились, выделялся наличием эркера. Ох, если бы кто-нибудь знал, как я мечтала пожить в доме с эркером…. Я даже приободрилась немного, подумав о том, что смогу читать, сидя в этой уютной выемке, особенно если у него там стоит диван, за которым есть лампа… «Стоп, Соня, ты опять размечталась», - запротестовал внутренний голос. По факту я иду с незнакомым человеком к нему домой, где за толстыми стенами мои крики никто не услышит. Так, хватит нагонять на себя жути! «Если о чем-то долго и настойчиво думать, оно случится», - так всегда говорит моя бабушка.
Сашина квартира находилась на 3 этаже. С эркером. Это победа.
Плохие новости заключались в том, что он поставил мою сумку, в двух словах описал, где моя комната (как оказалось, это его спальня, просто в других помещениях не было полноценного спального места), ванная, и как закрыть дверь, когда буду уходить. Попросил создать иллюзию женского присутствия в квартире:
- Поставь там баночки свои, косметику, шмотки в шкаф закинь. Ну, ты поняла. Всё, я ушел.
Кинул ключ и кредитку на барную стойку и скрылся за тяжелой металлической дверью. Всё, я осталась одна в чужой квартире. С эркером. Решила сначала устроить себе экскурсию. Квартира состояла из 3 комнат и гостиной, в которой объединилась кухня и большое пространство с двумя диванами и огромным экраном на стене. На кухне не было ничего, выдававшего характер человека, который готовит там. Со столов всё было убрано, шкафы цвета черненого дуба содержали в себе достаточно большой объем разнообразной посуды, кухонной утвари, но что-то мне подсказывало, что вряд ли Горин ходил по посудным лавкам и с нежной любовью к фарфору выбирал каждую кружечку. Скорее кто-то покупал все за него. В холодильнике было много разнообразной еды, но вся она была разложена в контейнеры и миски, никаких кастрюлек я не увидела. Несколько банок пива, энергетик, остальной алкоголь (в изрядном количестве, кстати) я обнаружила в баре, возле телевизора. Два дивана стояли друг напротив друга и прямо таки располагали к сборам большой компанией. Интересно, проводит ли он такие посиделки?
Одна из комнат была почти пуста, там стояли несколько тренажеров, под потолком висела боксерская груша.
Вторая комната была его спальней. Я не ханжа, и увидев огромную кровать, которая занимала почти всё помещение, подумала: «Сколько женщин спало в ней?». Или не спали, но, так сказать, отметились. Помимо кровати в комнате уместились шкаф-купе с зеркальными дверцами и глубокое кожаное кресло. Окон в комнате не было, или они были плотно завешаны, в полутьме я так и не разобралась, а где включить свет найти не смогла.
Третья комната поразила меня. Не то, чтобы у меня были какие-то предубеждения насчет интеллектуального развития Саши, но почему-то я удивилась. Три стены в комнате занимали стеллажи с книгами. Их было невероятно много! Такую домашнюю коллекцию я видела только у своей бабушки, которая, между прочим, кандидат филологических наук, и такая всеобъемлющая любовь к книгам у нее в крови. Я мельком пробежалась взглядом по полкам: классическая литература, философия, биографии, юриспруденция. Почти посередине комнаты стояла софа, на которой небрежно валялся плед и пара диванных подушек, что говорило либо о безразличие хозяина к порядку (что отрицалось идеальной чистотой в доме: даже пыли на книгах не было!), либо о том, что кто-то недавно лежал тут. Эту мысль подтвердила лежащая на полу за софой книга, что-то на английском языке. Английский я, к сожалению, не знала. Но и эта мысль и сожаление быстро покинули мой мозг после того, как я отдернула портьеру за софой. Да, Соня, это победа! В комнате, полной идеальных книг, за мягкой идеальной софой, прятался эркер, открывающий идеальный вид на осенний парк….
В этот день Саша так и не вернулся. Я обшарила весь дом, 3 раза принималась читать, но не могла сосредоточиться на сюжете, есть не хотелось, спать тоже. В принципе это описание подходит под каждый день из следующей недели. Горин редко появлялся дома. Ночевал всего один раз, и то пришел под утром и уснул, не раздеваясь, на одном из диванов в гостиной. Около 7:00 я пробралась на кухню, выпила стакан воды и вернулась в спальню, а когда (через пару часов) решила с ним поговорить – его уже и след простыл. Два раза мы ездили вместе на официальные мероприятия (открытие ресторана и банка). Саша представлял меня невестой, я улыбалась напомаженным женщинам и подавала руку для поцелуя мужчинам в дорогих костюмах. Говорить мне так и не пришлось. Хотя, наверное, и формат мероприятий не подразумевал болтовни: разрезалась красная лента, давалось слово соучредителям и директорам, выступал какой-нибудь нанятый на вечер певец, все выпивали по бокалу шампанского и мирно разъезжались. Точнее так: меня увозили домой, а Горин оставался там.
Честно признаться, это было большим развлечением: на работе я находилась только до обеда, потом наступало время фриланса. Я писала статьи, рекламные брошюры, сообщения о выставках в нашем музее. Делать я это могу быстро, свободного времени масса. А эти выходы в свет сопровождались настоятельными советами Саши купить себе подходящее платье, сходить в салон и прочее. Покупке одежды я сопротивлялась, а вот от посещения салонов красоты не отказывалась. Мне нравилось смотреть, как парикмахер, визажист, мастер маникюра в три пары рук за пару часов преображают мою внешность. Поэтому играть подругу самого влиятельного человека города мне удавалось легко: он, едва касаясь, держал меня под локоть, я всем улыбалась, чувствуя, что привлекаю взгляды, и заставляла себя думать, что это из-за моего внешнего вида, а не из-за его фигуры рядом… «Ой, дурочка…» - прошептал внутренний голос. Эй, как его выключить?
ГЛАВА 2
Дни пролетали, наше совместное существование меня совершенно не тяготило, а Горина тем более. Он стал чаще ночевать в своей квартире, спал на софе или диване в гостиной, стал более менее разговорчив, мы даже один раз просто так сходили в кафе. Домработница приболела, мне готовить было некогда (да я и не любительница, честно говоря). Мы сходили вдвоем в очень приятное заведение: приятным оно было потому, что там не было знакомых. Хозяин кафе знал Горина, но Горин его вспомнить не смог (забавная ситуация, я рассмеялась, глядя на его задумчивый взгляд, брошенный в спину отходившего хозяина, предложившего поужинать «за счет заведения»). Наш договор мы так и не обсудили, видимо, мужчину все устраивало. Он таскал меня за собой по банкетам, я молчала и улыбалась, слухи «о нас» расползались.
Горин часто летал в какие-то командировки, но я все еще не привыкла к такому положению дел: он вроде как со мной, но в том же время я часто жила одна в его квартире. И, если признаваться до конца, то квартира иногда казалась мне чужой и отталкивающей, спасал только эркер. В то время как присутствие Горина меня успокаивало…
В субботу глава города Егор Иванович Радолинов праздновал свой юбилей. Публика собиралась соответствующая, и мой «жених» должен был присутствовать. Я шла дополнением к нему.
Саша забрал меня из салона красоты, мельком глянув на меня, поехал загород. Пиджака на нем не было, равно как и галстука. Белоснежная рубашка была расстегнута на 2 верхние пуговицы, оголяя загорелую шею… «Тсс, не рассматривай его» - шепнул внутренний голос.
- Куда мы едем?
- Боишься? – опять с той же едкой ухмылкой. – Разглядел тебя, решил запереть тебя в своем доме в лесу, и насиловать сутками. Хорошо выглядишь, кстати!
Ясно, что он шутит, но от таких слов все равно становилось не по себе. Молча отвернулась к окну, разглядывая мелькавшие сосны.
- Мы едем в клуб «Самуэль», это в пригороде. Слушай внимательно: нас познакомил твой дядя, не будем на пустом месте изворачиваться и лгать. До этого мы были на мероприятиях, где никому дела нет до того, кто и с кем пришел. Это другой формат. И спрашивать будут. Но у меня. Тебе я на всякий случай рассказываю легенду. Это произошло пару месяцев назад, все это время мы, как это называется? Ммм, встречались. Пусть будет так. Хоть мои парни поржут!
- Почему поржут?
- Потому что я ни с кем не встречался никогда, - с улыбкой выдал он.
- А как вы общаетесь с женщинами?
- Софья! Это уже просто тупо! Не «вы», а «ты». Ты только там не ляпни «вы»!
- Извините! Мне непривычно! Тем более у нас большая разница в возрасте, – это было произнесено под его шипение. - Всё, я больше не буду так! А как вы общаетесь с женщинами?
- Не такая уж у нас большая разница. Сколько тебе лет?
- Вы и так знаете… - я не успела договорить, на меня был брошен такой взгляд, что я тут же исправилась. – Ой! Ты! Ты и так знаешь! 23 года.
- Ну вот, я же сказал небольшая. 15 лет – это не много.
Нехитрые математические вычисления, ему 38 лет. Да, так он и выглядит. Только уставший вид добавлял ему пару лет, но в целом я так и думала – не больше 40.
- С женщинами я общаюсь. Точка. На этом тему закрыли. Еще раз. Легенда для любопытствующих: мы общаемся с тобой пару месяцев, недавно начали жить вместе. Я знаю, что с меня сняли «наружку» пару недель назад. Поэтому менты точно не в курсе, поэтому и конкуренты не знают о тебе. Скажем так: «пару недель, как живем вместе», без уточнений и дат. Так.… Далее. Мои родители давно мертвы, как и почему у тебя никто спрашивать не будет. Жил, служил, туда-сюда, пару раз был в тюрьме, в основном по ст.111. Это на всякий случай, чтобы потом неожиданностью не было, если в разговоре всплывет.
- Вы никого не убивали?
- Нет, но если еще раз скажешь «вы», ситуация может измениться.
Я нервно рассмеялась.
- Сейчас я возглавляю группу объединенных компаний «Сибирь». Это чистый бизнес. И чтобы продвинуться дальше вся эта игра в семью и задумывалась. Компания, возглавляемая бывшим криминалитетом, всерьез не воспринимается до тех пор, пока конкуренты напрямую не сталкиваются со мной. А я хочу, чтобы они и без этих неприятностей знали об уровне компании. Я не хочу менять свой образ жизни, и мне надо создать иллюзию морального и социального благополучия. Теперь, как ведешь себя ты: ты невеста самого влиятельного человека не только в нашем городе, но и во всей северной части страны, – в этот момент у меня была только одна мысль «как мой дядя мог связаться с этим человеком?». - Если ты не высокомерна по природе своей, то сучку изображать, конечно, не нужно. Но поиграть немного придется: у тебя сейчас вид запуганного ребенка, а придется вести себя, как взрослая женщина. Я уже понял, что так про тебя сказать нельзя, поэтому…
- Почему нельзя?! – возмутилась я.
- Ты испугана. У тебя сейчас такой взгляд, будто я тебя не на банкет везу, а на каторгу. Еще ведешь себя как ребенок: случайно твою ногу задел, ты чуть в обморок не упала. Пару дней назад, опять же, хотел тебе помочь из машины выйти, у тебя такой вид был…. Будто я приставал к тебе. Мне сегодня придется более серьезно тебя потрогать на виду у 200 человек. И как ты будешь реагировать? Забьешься в угол?
- И зачем меня «серьезно трогать»? И как это вообще?
- Ну, я не имел в виду, что я решу прилюдный фистинг устроить...
- Эй, ну вот вы теперь специально меня пугаете!
- Еще раз «вы» и фистинг гарантирован.
- Нет, ну прекратите вы!
- На твой выбор: вагинальный, анальный?
- Прекратите!
- Еще раз назовешь меня на «вы», получишь порцию очень откровенного обсуждения сексуальных пристрастий. Моих. А потом твоих.
- Всё, я поняла, поняла.
- Спроси у меня что-нибудь.
- Зачем меня «серьезно трогать»?
- По-другому спроси!
- Зачем… Тебе? Тебе меня «серьезно трогать»?
- Молодец. Если такая формулировка тебя пугает, то я просто подержу тебя за руку, обниму. Так нормально? Серьезно в сравнении со случайным прикосновением к ноге?
- Я поняла, хорошо. Я не буду забиваться в угол. И вид придам себе наименее испуганный, - осмелилась дерзить я.
- По идеи там не должно быть твоих знакомых. Там всякая шушера из правительственных, силовых и бизнес структур собирается. Но если вдруг увидишь кого-то знакомого, желания общаться не возникнет – просто сделай вид, что сильно увлечена мной. К тебе никто не подойдет, пока ты рядом со мной.
«Б – безопасность», - выдал внутренний голос.
- Много не пей. Ешь много. Максимально комфортным для тебя будет изобразить скучающую, уставшую от подобных мероприятий. Внимание сомкни на мне. Мы, якобы, молодая пара и нам невероятно интересно вдвоем, и вообще мы всех ненавидим за то, что нас вытащили из постели. Всё понятно?
- Да.
В заведении, к которому мы подъезжали, я никогда не была. Оно было дорогим, и как бы точнее сказать, статусным что ли. И статусное оно именно из-за стоимости, а в остальном обычный загородный клуб. При входе гостей проверяли металлоискателями, но Сашу, который тащил меня за руку, пропустили и без этой процедуры. На вопрос охранника: «Александр Николаевич, женщина с вами?», Горин сказал: «Это моя супруга». На что охранник вытаращил удивленные глаза на своего коллегу, стоящего у гардероба, и сказал: «Извините». Мы прошли в зал, уши мгновенно заложило от обилия звуков: музыка, крики пытающихся её переорать официантов, и шепот, шепот, шепот. Первые минуты мне казалось, что все обсуждают нас, но потом я огляделась и поняла, что на нас хоть и смотрят пару человек, в основном эффект шепота создают одновременно болтающие гости. Пока не началось застолье, все праздно шатались между столиками, держа бокалы с шампанским.
- Шампанское? – шепнул мне Саша
- Нет, спасибо.
Мы прошли вдоль рядов больших круглых столов, вмещающих по 15-20 человек, и подошли к хаотично расположенным маленьким столикам, на 5-8 персон. Саша подтолкнул меня к двум стульям, стоящим спинками к стене:
- Мне всегда так ставят стол: мне нужно видеть весь зал и вход.
- Зачем?
- Так безопаснее. Да и ты сможешь рассматривать всех без преград, тогда как остальным придется сделать над собой усилие, чтобы проявить интерес к тебе.
- И с чего бы всем на меня пялиться?
- С того, что ты без 5 минут Горина.
Пока я хлопала глазами от такого самоуверенного заявления, на свободной от столов площадке появился ведущий и пригласил всех занять свои места. И тут я поняла, о чем говорил Саша: прежде чем сесть, люди (кто открыто, кто тайком) рассматривали нас. Я заметила несколько взглядов, которые всегда распознает женщина: женские глаза из разных частей зала вцеплялись в Сашу! Он им нравился, они поедали его взглядами. Поедали так, будто он принадлежал им. Я настолько остро почувствовала это, что осмелилась на вопрос:
- В этом зале есть женщины, с которыми вы… ой... ты спал?
- Да.
Я вздохнула. Скорее от того, что подтвердились мои предположения, а не от разочарования или ревности.
- Не переживай, я не уронил честь нашей семьи.
- В смысле?
- Они явно остались довольны.
Я не успела сказать, что мне без разницы, довольны они или нет, так как зал взорвался аплодисментами – возле ведущего появился виновник торжества. Главу города я видела пару раз по телевизору. Это был мужчина лет 55-60, с пузиком, седой бородкой и масленым взглядом. Не знаю, успел ли он сделать что-то хорошее для города или хотя бы наворовать себе денег, но его срок заканчивался в следующем году. Больше я ничего не могла сказать об этом персонаже. Зато он, по всей видимости, хорошо знал Горина: проходя к своему месту, глава города подошел к нашему столику и пожал руку Саше, который в свою очередь сказал:
- С праздником, Егор! – кивнул в мою сторону, - Это моя невеста, Софья.
Глаза главы города округлились, так, будто невеста была не человеком, а лошадью, но сдержано сказал:
- Наконец-то, АлексанНиколаич! Очень приятно, Софья!
- С днем рождения! – только эта фраза родилась у меня в голове. Но прозвучало довольно мило. Мужчины улыбнулись, праздник начался, как и моя полуторачасовая пытка.
Не то чтобы мне было совсем скучно, скорее так: мне было скучно в перерывах между тем, как Саша решал, что пора показать, что мы пара. Как раз эти моменты были очень интересными. Началось всё еще при входе: он взял меня за руку! Знаете, какое необычное ощущение испытываешь, когда тебя долго и упорно держит за руку малознакомый человек? Или когда он обнимает тебя за плечи? Или когда что-то шепотом рассказывает, приближая губы близко к мочке ушка или к шее? Еще примите к сведению, что этот малознакомый человек – красивый мужчина. Он наклоняется к тебе, даря запах своего парфюма, смотрит на твои губы, обаятельно улыбается, хрипло смеется.
Я выпила пару бокалов вина, но я не была пьяна, однако, в какой-то момент поймала себя на мысли, что я не против сама его поцеловать. Именно после этого я решила пойти освежиться. В уборной стояли две женщины у большого зеркала. Они проводили меня откровенным взглядом, шепнули друг другу пару слов и поспешно вышли из туалета. Хм, прикольное побочное явление. Дам ему название «Эффект Горина»: все покидают помещение, лишь бы не оставаться наедине с тобой. Удобно, однако.
Побрызгала на лицо водой, подкрасила губы. И, видимо, с вином всё-таки перебрала... Подумала: я уже тут, ничего не могу изменить, уйти не могу (до города далеко, я на каблуках, без денег, даже телефон у Горина в машине). Поэтому надо попытаться если не получить удовольствие, то хотя бы расслабиться и отпустить ситуацию.
Вернувшись в зал, я пододвинула свой стул поближе к Сашиному. Он стоял ко мне спиной, в паре метров, обсуждая что-то с незнакомой мне пожилой парой. Пожилая дама звучно чмокнула его в щеку (хм, видимо, не на меня одну его чары действуют), мужчина пожал руку, и мой спутник вернулся ко мне. Невозможно было не ощутить, что мы теперь сидим ближе, из-за моих манипуляций со стулом: наши бедра соприкасались, мне даже стало жарко. Но Горин никаких эмоций не проявлял. Заиграла медленная музыка, зал быстро начал наполняться парами:
- Пойдем? – как можно менее взволнованным голосом спросила я.
- Ты хочешь танцевать?
- Я просто устала сидеть, - а в голове это звучало не так оправдывающееся.
- А, да, конечно, пошли. Если хочешь, я увезу тебя домой.
- А ты?
- У меня еще дела.
- Я как-то неуверенно чувствую себя в чужой квартире, тем более пустой. Долго не могу уснуть.
Саша пристально посмотрел на меня, и мне показалось, что он считывает все мои мысли за этот вечер: чувство легкой ревности, непротивление его легким ласкам, желание поцеловать. Я смутилась:
- А вообще не слушай меня, я просто устала, я и одна нормально пересплю. Ой, то есть переночую.
Он ухмыльнулся, допил виски из своего бокала и вывел меня на пустую от танцующих площадку. Я вдруг испугалась, что нас раскроют, что мы не настоящие жених и невеста, и более того, даже толком незнакомы. А раскрыть нас могли даже по одному факту: когда он прижал меня к себе во время танца – я вздрогнула. Рефлекторно, не специально. Но это бы обратило на нас внимание рядом стоящих пар: близкие люди не вздрагивают от прикосновений друг друга.
- Тсс, я сделал тебе больно?
«Мне не больно, - отстраненно подумала я. – Мне приятно».
Мне приятно? Меня, извините за выражение, тискает незнакомый мужчина (хотя нужно отметить тискает весьма тактично, без грязи), а я таю? Может дело в вине, может в пикантности ситуации, в остроте чувства притворства.… А может быть просто в том, что Саша начал мне нравиться. И я решила: гулять, так гулять! И сама сильнее прижалась к нему, ощутив рельеф груди, плеч. Осторожно погладила спину: под тонкой тканью рубашки почувствовала горячую кожу, перекатывающиеся при движении мышцы. Горин не реагировал, и казался крайне отстраненным. Я осмелилась прижаться к нему теснее, чуть-чуть пристала на цыпочки и погладила мужской затылок. Саша легко отодвинул меня и прошептал:
- А ты хорошая актриса. Не перестарайся.
- О чем ты?
- Я сказал, что я тебя не трону. Но могут быть исключения: если ты специально меня возбуждаешь. Если у меня сейчас встанет, я тебя прямо здесь, при всех трахну.
Занавес.
Вернулись мы около десяти часов вечера, Саша проводил меня до двери, сдержанно поблагодарил, похвалил за умение притворствовать и удалился. Я опять осталась одна, в чужом доме. Спать не хотелось, обдумывать все произошедшее тоже, но память сама любезно выдавала сцены из сегодняшнего спектакля. Почему-то особенно ярко тактильные воспоминания: близость мужского сильного тела, тепло его кожи, крепкие объятия. В квартире пахло его парфюмом, что нисколько не удивительно, но жутко раздражает, он как будто бы был постоянно рядом.
Выбрав местом дисклокации софу в комнате с книгами, я долго просидела, рассматривая, как в свете фонарей опадают осенние листья. Прохожих становилось все меньше, и в итоге я осталась совсем одна. Наедине с фонарем и своими мыслями.
Ночью мне снилось, как меня ласкает Саша, как целует не потому, что надо, а потому что ему самому этого хочется.
ГЛАВА 3
…Проснулась я в целом бодрой, но с больной головой. И не там, где уснула. По крайней мере, я не помню, чтобы самостоятельно перебралась в спальню, хотя на данный момент я лежала в Сашиной огромной кровати, заботливо укрытая одеялом. А под одеялом… Прекрасно, просто прекрасно. Я сплю в мужской футболке. Правда, судя по боли от врезавшейся в подмышку косточки, я, по крайней мере, в лифчике. Трусики тоже на мне. «Все не так плохо» - убеждало меня сознание. Хотя на самом деле я была в ужасе.
С вином я все-таки перебрала. Жутко хотелось пить. На цыпочках, крадучись как вор, я попыталась прошмыгнуть на кухню. Но натыкаюсь на не по часам бодрого Сашу. Вальяжно развалился на одном из двух диванов, мельком глянул на меня и обратно уткнулся в планшет.
- Доброе утро! Завтрак готов. Ешь быстрее, нам ехать долго. И еще мне поговорить с тобой надо, так сказать, разбор полетов.
- Да, я тоже хотела поговорить о вчерашнем, можно я надену что-нибудь?
- Обязательно, - это было сказано сквозь зубы.
То есть он меня вчера лапал ночью, и еще недоволен? Это верх наглости. Быстро схватила в охапку сумку, закрылась в ванной, выбрала наиболее открытый топ и короткие шорты: пусть порадует взгляд, раз уж вчера в темноте радовал только руки. Осмотрела себя в зеркало, осталась довольна, и «выплыла» в гостиную.
- Кушать я не хочу, а к разговору готова.
Мужчина поднял голову от каких-то бумаг, медленно осмотрел меня, ухмыльнулся и удивительно серьезным тоном сказал:
- Вчера я достаточно четко сформулировал свою мысль. Если ты будешь так одеваться или…
- Какая разница, как я оденусь, если ты все равно считаешь возможным раздевать меня? Кто тебе позволил? Мы договаривались об этом? Мы договаривались, что ты не будешь даже пальцем касаться меня!
- Ооо, обиженная целка проснулась! – мужчина рассмеялся. – Вчера ты из себя девочку не изображала.
- Ты сказал изобразить любовь! Это были попытки изобразить нормальную пару!
- Да? – протянул вопросительно Саша. – А больше это было похоже на ласки…. Теперь слушай. Вчера я уехал по делам, ночевать дома не собирался, потом вспомнил твои причитания по поводу «чужого, пустого дома» и прочую херню, вернулся. Решил спать на софе, обнаружил там тебя, платье твое уже до пуза закаталось, и тут как бы было два варианта: оставить тебя спать в корсете, либо переодеть и перенести в кровать. Ну не думал я, что вместо благодарности с утра я услышу обвинения. Извините, я больше не буду так.
Сарказм было слышать невыносимо, но еще печальнее было осознавать, что ничего отвратительного он не сделал. Мы два взрослых человека, я была в белье, к тому же все-таки слега переборщила с алкоголем и, наверное, мое самочувствие после сна в скрюченном положении и задравшемся платье было бы более тяжкое, чем сейчас, после ночи на мягком матрасе. Но нервы уже сдали, и понимая, что сейчас позорно зареву (с учетом того, что он нагло рассматривал меня, не испытывая никакой неловкости), я поспешно зашла в спальню, неуместно хлопнув дверью. Пару минут я безуспешно боролась со слезами. Тихонько всхлипнув, забилась в дальний угол кровати. В дверь настойчиво постучали, я крикнула:
- Я хочу побыть одна!
- Софья, давай ты по дороге порыдаешь. Через десять минут жду тебя в машине. Бери одежды на пару дней. Поживем у моих друзей. Давай быстрее!
Удаляющиеся шаги, и, наконец, звук хлопнувшей входной двери. Тут меня окончательно накрыло: я почувствовала себя ненужной игрушкой в руках взрослого, который «купил» меня для достижения своих меркантильных целей. Такого чувства одиночества я не испытывала давно. Мне было стыдно, ведь я попыталась уверить мужчину (и даже себя), что мои вчерашние выходки – игра, вместо того чтобы признаться в том, что мне просто захотелось потрогать Сашу, показать всем в том зале, что это мой мужчина («Пусть и понарошку» - добавил внутренний голос). Как теперь смотреть ему в глаза? Как теперь вообще себя вести? Наверное, он считает меня двуличной: вчера я без стеснения гладила его тело, а сегодня «прикинулась» обиженной на его ночные действия.
«Ну, вот. Показала себя капризной дурочкой. На этом достижения закончились. Хватит себя жалеть! У тебя все в порядке: семья, работа, здоровье, этот мужчина тебя не обижает, а дает возможность малой кровью помочь семье».
Через десять минут я молча села в машину.
ГЛАВА 4
- Ты успокоилась?– я утвердительно покачала головой. – Вчера на банкете был мой друг, я не успел вас познакомить, да и не очень то хотелось. Он не собирался приезжать, но, сука, притащился. Он хорошо меня знает, и ваше общение я хотел отложить – он поймет, что все ложь. Но теперь уже поздно, вчерашний танец он застал и вроде как поверил. А вот теперь то, о чем я хотел поговорить. Он сказал, что выглядим мы либо как надоевшие, не желающие друг друга касаться люди, что, согласись, странно для пары с опытом в пару месяцев. Либо как пара, у которой еще не было секса. Проницательный, да? В принципе и то, и другое нам подходит, – со смехом выдохнул сигаретный дым в приоткрытое окно. – Я сказал ему, что ты приболела, была в дурном настроении, но так хотела поздравить дорогого главу города, что поехала, а на самом деле у нас дела огонь. В ответ нас позвали в гости. Поэтому я вчера вернулся, хотел обсудить это, и нашел тебя спящей. Дальше ты в курсе. Какие предложения?
- Я не знаю, что ответить. Я старалась что-то изобразить, по итогу меня назвали прошмандовкой.
- Прошмандовка? Как ты вообще это слово вспомнила? Я давно его не слышал. С 98-го, наверное. Я вчера пытался передать тебе мысль о том, что такими действиями ты мне даешь «зеленый свет» на секс, которого у меня, кстати, давно не было. Поэтому если того не требуют обстоятельства, то есть я не просил тебя, и ты сама не настроена на секс, то держи себя в руках, женщина.
Хотя я и была расстроена, серьезно произнесенные последние слова заставили меня рассмеяться. Но мысль о его проницательном друге и необходимости два дня провести в замкнутом пространстве чужого дома не давала покоя.
- А если серьезно, я напомню тебе правила договора: твой родственник получит отсрочку только, если ты поможешь мне, сделав для этого все возможное, считай, все, что я захочу. Если Пашка поверит в нашу байку только застав в компрометирующих обстоятельствах, значит, мы эти обстоятельства создадим. Но создадим вместе, твоя вчерашняя импровизация мне давалась тяжело после месяца воздержания. У тебя когда секс был в последний раз?
- Эмм…. А можно это не обсуждать? Мне кажется, это личное, и после пары недель знакомства это неприемлемая тема для разговора.
- Нет, раз я спрашиваю, значит, хочу знать!
- Да, давно. Доволен?
- Насколько давно?
- Я даже не помню когда.… Ну, хватит. Говори, что ты придумал. Как обмануть твоего друга.
- Не сказать, что я удовлетворен твоим ответом, но.… Впрочем, ладно. По ситуации сориентируемся. Смотря, кто там будет. Хотя могу точно сказать, что какие-то общие жесты показать придется: пообнимаемся, поцелуи и прочее. Потренируемся? – опять ухмылка.
- Я за импровизацию. Только бы опять не навлечь на себя твое злобное либидо.
- Главное за своим следи.
Через сотню километров словесных перепалок мы подъехали к высокому забору, за которым был двухэтажный особняк, облицованный белым камнем. Над домом возвышалась крупная труба, по всей видимости, каминная, из которой шел плотный дым. Нас встречали на крыльце: невысокий, крепкий мужчина с непроницаемым выражением лица, стройная темноволосая девушка с яркими, сочными, густо накрашенными красной помадой губами. Девушка приветливо улыбалась, чего нельзя сказать о мужчине. Он был будто бы собран, и, как мне показалось, готов накинуться на меня, незнакомку, о которой ему не рассказал лучший друг.
- Санька, мы вас с утра ждем! – громко взвизгнула брюнетка. – Баню уже два раза протапливали, Паша с самого утра на взводе! Санька, познакомь меня с невестой. Ты жук, я опять все последняя узнаю! Тебе не стыдно? Я все-таки…
Она невнятно начала бурчать в ворот пальто Саши, кинувшись к нему на плечи. Я с удивлением смотрела на эту сцену, осознав, что вижу первого человека, который так вольно обращался с моим «женихом». Причина выяснилась быстро:
- Софья, знакомься, это моя сестра – Лика. Лика, это Софья, моя невеста.
- Ты мне ничего не говорил! Ты невыносим! Ты самый жуткий тип… Сонечка, я так рада! Я ни разу ни одну порядочную девушку рядом с этим жуком не видела, господи, как же я рада! Проходите, меня Лика зовут. А того сердитого парня, - она махнула на мужчину, стоящего на крыльце, – Зовут Павел, это мой муж. Мой муж, и друг Саньки, моего брата. Ой, вы же знаете это, я заболталась! Вы с дороги, я болтаю. Заходите в дом, я вам вашу комнату покажу, одежду дам. Мы с вами одного размера? А давайте на «ты»? Пожалуйста, а то как-то неловко мне. Да? Вы согласны? Ты согласна?
Девушка звонко засмеялась, мне стало легче от ее болтливости и веселого настроения. Павел молча кивнул мне, и Лика почти волоком затащила меня в дом.
Сестра Саши провела меня на второй этаж, открыв одну из дверей:
- Вот, вы с Санькой здесь будете, Саша здесь всегда живет, когда у нас гостит. Теперь вместе будете. Извини, я разволновалась, говорю без умолку. Просто меня и правда раньше ни с кем не знакомили. Пашка всегда знал, с кем Саша, какие там подруги были, я всегда последняя узнавала.… Ой, тебе точно это ни к чему, не слушай меня. Или подожди, вы, наверное, и так все друг другу рассказали. Ты и так все про него знаешь. Ну вот, теперь и ты знаешь, и Пашка, я одна в дурочках. А это родной брат. Тяжела доля младшей сестры, - Лика рассмеялась.
Теперь я поняла, почему она мне нравится. Внешне они с братом не очень похожи, а вот смех… Смех один на двоих.
- В баню пойдете? У нас жаркая!
- Пойдем, конечно, - услышала я уже до боли знакомый голос.
Лика кинула на кровать пару полотенец, достала халат, что-то щебетала про «остальных». Каких остальных? Мы не одни в доме? Я, предчувствуя знакомства с новыми людьми (я и этих-то еще не знаю!), морально настроилась на испытания.
- Сонечка, у меня женский халат только один, так неудобно. Ты можешь Санькин надеть, ой, нет, ты в нем утонешь.… Возьми большое полотенце? Да? – я утвердительно кивнула. - Ой, слава богу! Я совсем разволновалась.
Чем больше говорила сестра Горина, тем спокойнее мне становилось. Видимо, от осознания отсутствия необходимости отвечать. Лика вскрикнула что-то про пирог, и убежала вниз.
- Саша! – впервые назвала его по имени, Горин даже остановился на середине пути к двери. – Мне обязательно идти в баню?
- Думаю, если ты откажешься побыть в интимной обстановке с любимым мужчиной, это может показаться странным. С учетом подозрительных взглядов Пашки тем более. Ты не любишь баню?
- Люблю. Очень. Но.… Это как-то неловко…
- Можешь не раздеваться. Если не боишься теплового удара, то сиди хоть в шубе.
Тогда это не так уж и страшно. Ходят же люди семьями в сауну? Сидят в полотенцах и не стесняются. До сих пор Горин вел себя более чем тактично и вежливо, никаких попыток насилия не совершал, и опасаться мне нечего. Не накинется же он на меня? А если вдруг…. Если я закричу, кто-нибудь отважится прийти мне на помощь? «Ты сама себя запугиваешь! Прекрати думать о плохом! Если о чем-то долго и настойчиво думать, оно случится, так говорит бабушка», - подсказывал внутренний голос. Я развернула полотенце: его оказалось достаточно для того, чтобы обернуться 2 раза и более. Я закрылась в ванной, сняла свитер и джинсы, оставила белье (ну и пусть лямки торчат), решительно направилась обратно в комнату. Саша проигнорировал банный халат, обмотав полотенце вокруг бедер. Оно висело достаточно низко, чтобы понять: белья на нем нет. На груди у него почти не было волос, но выделялась тонкая полоска темных волос, спускавшаяся к паху. Грудь была рельефная, выделялись мощные плечи, предплечья бросались в глаза из-за выступавших вен, длинные пальцы держали телефон: мужчина не обратил на меня внимания, так как что-то усиленно доказывал телефонному собеседнику:
- Вадим, меня в городе нет. И не будет в ближайшее время! Можно как-то без меня решить? Давай сам, считай у меня отпуск впервые за 5 лет.
Горин поднял голову, пробежался по мне взглядом:
- Всё, отбой, – бросил телефон на кровать, и обратился ко мне – Пошли.
На второй этаж, как оказалось, вели две лестницы, одна, по которой мы поднялись с Ликой, выходила в прихожую на первом этаже, вторая вела в другую часть дома, на кухню. Из кухни выходила дверь во двор. Недалеко от дома стояла баня, выделявшаяся на фоне каменного дома блеском лакированных бревен сруба. При входе был предбанник, где висели полки для одежды, стояла куча косметических баночек (Ликино богатство), пара тазов и череда веников под потолком. Не знаю, использовали ли их по назначению, или они были частью антуража. Далее шло две двери – одна в парную, другая в отделение для помывки. Горин с насмешливым видом прислонился к косяку, и ждал моих дальнейших действий. Я прошла в парную, не закрыв за собой дверь, тем самым давая понять, что я не пытаюсь прятаться от него. «Жених» зашел следом, плотно заперев дверь. Вот тут меня и накрыло: я была в замкнутом, небольшом по размеру помещение, наедине с полуобнаженным мужчиной, который, кстати, спокойно уселся на нижний полок, откинул голову на верхний, и устало закрыл глаза. Я забилась в угол и пыталась придумать тему для разговора, хотя Саше пауза явно не казалось неловкой. Температура была приемлемая, баня немного выстыла, поэтому через некоторое время меня слегка разморило, и я расслабилась. Тут послышался стук в дверь и мужской голос:
- Саш, мне тебя срочно надо!
- Вот мудак, - по-мальчишески рассмеялся Горин, повернулся ко мне. – Пашка проверяет, чем мы с тобой занимаемся. Поиграем?
- Эмм, как?
- Он хочет убедиться, что у нас все по-настоящему, и мы не сидим в тишине в полотенцах. О, как он проницателен: ведь именно так все и есть! – и опять ухмылка. – Сними лифчик, отдай мне. Я округлила глаза:
- Зачем?!
- Потому что не моются так люди. Не принято в одежде, понимаешь? - эта ирония начинала бесить.
- Я не буду раздеваться! Не впускай его! Выйди на улицу!
- С какой стати? Мы так-то у него в гостях. Да и я бы никогда не стал так делать, мне стесняться нечего. Тебе, - он окинул мою фигуру взглядом, - в принципе тоже…
- Не буду, - я вцепилась в полотенце, как в последнюю защиту. – Ты пугаешь меня! Я не буду раздеваться!
- Ну, вот опять началось, хватит уже комедию эту разыгрывать. Я бабу что ли голую не видел? Или ты по жизни в шубе ходишь? Не реви только, я быстро устаю от нытья. Ты же сама согласилась, я тебя не принуждал! И говорил, что придется импровизировать. Софья, я же с тобой вполне гуманно обращаюсь. Можно по-другому. Например, Паша сразу поверит, что мы самая настоящая пара, если войдет и увидит, как я тебя раком имею, да? Я уверен, что он заглянет в твои светлые глаза и все сразу поймет: вот это любовь!
Сочетание угроз и резких выражений вывело меня из ступора, я молча повернулась к нему спиной, спустила полотенце ниже, на талию, сняла лифчик, швырнув его мужчине через плечо, потом подняла полотенце выше, неловко стянула через махровую ткань трусики и швырнула туда же.
- Достаточно? Или все-таки раком встать?
Саша молча вышел, и пока он не закрыл дверь, я видела, как он положил мое белье на скамью при входе. На самое видное место. Отлично. Потом стянул с себя полотенце, начал открывать дверь со словами «Паша, подождать никак нельзя?» и последнее, что я видела – это крепкие, загорелые ягодицы «жениха». Не знаю, хотела ли я увидеть больше…
Вернулся Горин со странной улыбкой:
- Какой проницательный у меня друг. Его трусами не проведешь. В принципе он прав.
- Что он сказал?
- Сказал, что странно, что я не возбужден. А это действительно странно выглядит. Хотя какое возбуждение может вызывать девица в слезах? Я тебя даже пальцем не тронул, ты меня в штыки воспринимаешь. Я не могу расслабиться в твоем присутствии, постоянно думаю о том, как бы ни совершить неловкое движение или не дай бог дотронуться до тебя, а то это вызовет слезы. Я тебе физически противен?
- Нет.
- Давай честно: мы пару недели общаемся, согласен, это немного. Но я ни разу не позволил себе перейти дальше слов.
Горин подошел ближе, я пыталась просто не шевелиться. К тому же меня действительно расслабило тепло бани, запах березовых веников, еле слышный шум кроны сосен на улице. Я даже понимала свои чувства: Саша не казался мне опасным, я не боялась его, я боялась увлечься. А что если я влюблюсь? В такого, наверное, сложно не влюбиться, и это будет неудивительно. Маленькая девочка с обычной внешностью, без особого опыта VS взрослый, умудренный жизнью мужчина с изумительной внешностью. Для него я – средство для прокладывания легкой дорожки к новым успехам в бизнесе. Он достигнет своих целей и забудет меня. А я останусь с воспоминаниями о нем, его хриплом смехе и паре взглядов на его обнаженное тело. «М-да, а ты убогая», - констатировал внутренний голос. Ага, спасибо за поддержку.
Горин наклонился ко мне:
- Давай я тебе раскрою секрет: мне даже стало интересно, что выйдет из этой затеи. Но меня смущает твоя реакция на меня: ты боишься, будто тебя били в детстве или насиловали.
Мужчина протянул руку и погладил мое колено, скользнув выше, к внешней стороне бедра. Рука замерла. Я тоже.
- Нет, у меня было вполне счастливое детство. Просто у меня не очень много опыта общения с мужчинами. А ты, к тому же, кажешься мне опасным.
- Опасным?
- На прошлой неделе ты приехал поздно ночью, я заглянула в открытую дверь ванной, и видела, как ты смывал кровь с рук.
- Это моя кровь. Я разбил руки.
- То есть ты бил какого-то?
- Ну не меня же! – искренний смех громко отозвался в полупустом помещении бани.
- И как мне тебя не бояться?
- Тебя я не трогал. А руки – это не драка, просто дурачимся иногда, чтобы не срывать нервы на знакомых и близких. Это в зале.
- Типа бокс?
- Бокс в перчатках. Это скорее что-то типа уличного боя. Да забудь об этом! – по интонации стало ясно, что Горин мне врет про эти тренировки. – Давай о приятно. Я тебе не противен. И ты уже почти минуту терпишь мои прикосновения. Всё не так плохо. Можно я сегодня буду спать с тобой в одной кровати?
- А есть какие-то варианты?
- В комнате есть кресло, если тебя воротит от меня, то я предпочту спать там.
- Тогда скорее я должна была уйти…. Да, конечно, в доме твоей сестры тебе решать, кто, где спит. И если скажешь вместе – значит вместе.
- Так меня не устраивает. Скажи.
- Да, я согласна спать вместе с тобой.
- Теперь к более сложному: приехали наши общие друзья с сестрой и Павлом. Вечером небольшие посиделки планируются, отмазаться не получится – они приехали ради нас. Заранее тебя предупреждаю.
Рука на бедре поползла выше, задев края полотенца. Я замерла, но не отодвинулась.
- Молодец, - сладко протянул одобрение мужчина, руку убрал и протянул ее мне, помогаю спуститься. – Не так уж страшно, да? Пошли домой.
ГЛАВА 5
В доме слышались радостные возгласы и смех. Внизу точно собралась большая компания. Мне, как малообщительному человеку, такие сборища не очень нравятся. Я мало разговариваю (для моего «жениха» это точно плюс), и заговорить при большом скоплении людей меня должно мотивировать что-то серьезное, либо хорошая тема для разговора. Но я редко встречала тех, кто искренне хотел бы обсуждать интересующие меня вопросы (кроме бабушки и коллег): поэзию, рекламные технологии, развитие современных журналистских технологий, архитектуру, живопись. Чаще всего эти вопросы откровенно никого не интересовали, или люди просто делали вид, что им интересно. Не хочу никого осуждать, но вот я не стала бы обсуждать футбол или косметику. Просто потому что эти темы не кажутся мне важными. Но (может, я и субъективна) такие темы как живопись и литература должны волновать каждого цивилизованного человека, так как это все-таки наше интеллектуальное наследие. Поэтому многие считают меня нелюдимой, а сторонилась шумных компаний.
Наспех приняла душ, вытерлась, одежду выбрала простую: джинсы и свободную блузу. Конский хвост, никакой косметики: я не напрашивалась на эти смотрины, чтобы наряжаться. Саша постучал в дверь ванной.
- Софья, когда ты соберешься, все уже уедут. Это не смотрины, - будто прочитал мои мысли Горин. – Это просто дружеская встреча. Не надо краситься и все такое. Ты мне без косметики нравишься, а на остальных плевать.
Сердце заработало в ускоренном режиме. Он и правда сказал, что я ему нравлюсь? Я не придумала это? Не выдала в тайне (даже от собственного мозга) желаемое за действительное?
- Что ты сказал?
- Я сказал, не красься.
«Отлично. Это мы и сами слышали», - умничал внутренний голос. И в данном случае я была с ним согласна.
После того, как я вышла, Горин даже не взглянул на меня. Мы спустились вниз, и на нас мгновенно уставилось всё собрание. Народу было не так уж и много, просто Лика говорила за 3-х. Помимо нее и Павла в комнате было еще 3 пары: 2 были возраста Горина, еще одна пара скорее мои ровесники.
- Ура! Вы натрахались? – с неприятным смехом закричал один из мужчин постарше.
- Горин, мы сюда приехали на твою даму посмотреть, а не ждать когда вы повеселитесь в бане, - вторила мужчине, по всей видимости, его супруга. – Да и тебя мы уже месяц не видели!
- Да, но моя дама мне все так же более интересна, чем вы, – серьезно парировал Саша. – Софья, это мои друзья. Пашу с Ликой ты знаешь, это Миша и Оля, мы учились вместе, - он показал на эту наглую парочку. - И да, их объединяет полное отсутствие такта и хамоватость. Это Сергей, член совета директоров нашей группы компаний, его супруга Елена, - мужчина кивнул, женщина ласково улыбнулась, она явно была старше мужа. - А это Карина и ее жених Саша. Карина – руководитель пресс-службы нашей компании. Друзья, это моя Софья. Ведите себя прилично, Софья из интеллигентной семьи, порядочная девушка и ваши шутки ей неприятны. Окей?
- Окееей, - вяло, но дружно протянули собравшиеся.
Я с улыбкой кивнула. Горин плюхнулся на близлежащее кресло и потянул меня за руку. Я неловко приземлилась к нему на колени, но судя по его довольному лицу, так и планировалось. Из-за его выражения лица и моей собственной неловкости я звонко рассмеялась.
- Это было весьма естественно, - еле слышно прошептал мне на ухо Горин.
И подтянул мои бедра поближе к себе, таким образом, что мой зад тесно прижался к его паху. Удержаться на весу моя координация мне точно не поможет, и в поиске опоры я схватилась за Сашину шею. Чтобы понять, не сделала ли я ему больно, я внимательно посмотрела ему в глаза. Все произошло быстро, за какие-то секунды, но видимо, со стороны смотрелось весьма эффектно, потому что наблюдавшие дружно заулюлюкали, так подростки, впервые увидевшие поцелуй ровесников.
Но меня это не отвлекало: я прислушивалась не к разговору, а к своим ощущениям. И опять почувствовала безопасность и спокойствие. Казалось, что в его объятиях можно спрятаться от всех опасностей окружающего мира. Так же я ощущала приятное волнение, я давно не сидела на коленях у мужчины, тем более такого. Честно говоря, у такого вообще первый раз, а остальные были не мужчины, а так… Мальчишки. Мои ягодицы чувствовали твердую поверхность его бедер, рука сама потянулась и погладила мощные плечи. Дежавю. В прошлый раз меня назвали прошмандовкой за такую выходку, но сейчас Саша совершенно не обращал внимания на мои действия и непринужденно болтал с друзьями, параллельно поглаживая меня по колену.
- Соня, а где вы работаете?
- М? – растеряно переспросила я.
Я слишком увлеклась своими ощущениями и потеряла нить разговора.
- Где вы работаете? Простите за такой банальный вопрос, просто Александр нам ничего о вас не рассказывал.
- В музее. Я работаю в музее. В отделе работы с посетителями. По образованию я журналист-международник, но на работе в основном занимаюсь рекламой. Рассказываю о новых выставках, экспозициях, экскурсиях, работе музейщиков.
- Вам нравится ваша работа?
- Очень. Я начала работать в этом музее после 2 курса университета, и сих пор не надоело.
- А вы не хотите работать с Сашей? У нас хороший пиар-отдел, - спросила Карина.
- Ой, нет. Меня вполне устраивает моя должность. К тому же я достаточно разбираюсь в предмете: живописи, скульптуре, архитектуре, чтобы писать хорошие тексты, а вот дел с нефтегазовой промышленностью не имела.
- А чем ваши родители занимаются?
- Папа работает на машиностроительном заводе, инженером. Мама учитель русского языка. Как и бабушка. Только она в вузе работает. В общем, обычная семья. Советская интеллигенция, - с улыбкой сказала я.
Мама настороженно отнеслась к моему «роману». Она с удивлением восприняла информацию о том, что я «давно с кем-то встречаюсь» (она была знакома с моим бывшим парнем, Игорем, и знала, что наши отношения развивались долго, и до того момента, когда он остался у нас ночевать в первый раз прошло почти 10 месяцев). Но она искренне верила в мою осторожность и серьезность, и даже когда рассказывала кому-то обо мне, добавляла «Софочка у нас девочка взрослая», причем эту фразу она начала твердить с моего 13-летия. Мы не были настолько близки, чтобы я изливала ей душу и уж тем более рассказала о том, что нас связывает с Гориным. Мы пару раз созванивались за эти недели с отцом, а он всегда был мало эмоциональным человеком. Диалог обычно состоял из типовых фраз «как дела?», «ты здорова?», «ну пока». С бабулей меня связывали более теплые отношения, но именно сейчас она была, как нельзя кстати, занята дописыванием докторской диссертации.
Больше меня расспросами не тревожили, и это позволило упоительно разглядывать вблизи уже чуть-чуть родное лицо. Саша живо участвовал в беседе, много смеялся, при этом активно поглаживал мое бедро. Ладони были горячие, и это ощущение не позволяло мне игнорировать движение его рук. Ладони поднялись выше, теперь поглаживая мой бок. Ткань блузки была намного тоньше джинсы, и от подобных действий мгновенно стало жарко. Дыхание участилось. Горин поднял взгляд на мое лицо и одними губами показал:
- Шшш…
Ого, он пытается угомонить меня? Конечно, я же так откровенно не ласкаю его. Но после пары бокалов мартини желание исправить эту ситуацию зародилось в моей голове мгновенно. Я отставила бокал, и запустила правую руку под ворот Сашиной рубашки. Медленно провела по ключице, легко затронула грудь. Левой рукой зарывалась пальцами в густые, черные волосы. Губами прижалась к виску, уже тронутому сединой. Саша быстро отреагировал, сильно, даже больно, сжал мой правый бог. Меня это не остановило. Он ухмыльнулся, и запустил вторую руку между моих неплотно сжатых бедер и достаточно сжал внутреннюю сторону бедра, совсем близко к паху. Я вздрогнула и быстро отдернула руку от его груди. Он приглушенно сказал:
- Испугалась, маленькая?
Испытав весь спектр чувств от обиды до азарта, я вернула руку в ворот мужской рубашки. Этого даже никто не заметил, хотя в тот момент мне хотелось, чтобы кто-то обратил внимание и отвлек Горина.
- Испугалась… - констатировал мужчина. – Но я буду иметь в виду, что мартини на тебя так действует.
«На меня действуешь ты», – шептал мой внутренний голос. За эти недели мое отношение к нему и этой авантюре сменило несколько стадий: отчаяние, гнев, покорное согласие из-за безысходности, легкую заинтересованность, и, наконец, уверенную симпатию. Следующей стадией была влюбленность. Да, я всегда была влюбчивой, но обычно держала свои чувства втайне от объекта обожания. Обычно мне нравились те, кому не нравилась я. И интерес с их стороны ко мне объяснялся либо скукой, либо стремлением к легкой победе. Взаимность тоже была, не буду прибедняться! Но такого объекта любви в моей жизни точно не было. Горин, как воплощение взрослой сексуальности и сексуальной взрослости, казался мне недостижимым. Точнее недостижимым казался его бескорыстный интерес ко мне.
- Хватит шептаться! Неверное, правильно, что ты не знакомил нас долго. И сейчас, как мне кажется, все равно рано! Вы все еще не насытились друг другом. – Простонала Лика. – Саша, ты отвлекаешь нашу гостью своими приставаниями, мы так ничего и не узнали о ней. Рассказывай тогда сам!
- Что рассказать? Нас познакомил Сонин дядя, он занимается строительством. – «Пфф», - зашипел мой внутренний голос. – Мы пару раз встретились, потом я улетел в Берлин. Помните тот контракт? - Мужчины и Карина кивнули. - Там мне снились ее глаза.
- Ага, глаза, - со смехом произнесла Ольга.
- И не только глаза, но это вас не касается. Вернувшись, позвонил, туда-сюда, короче, месяц назад мы стали жить вместе. Да с какой стати я вообще вам должен что-то рассказывать? – с притворным недовольством сказал Горин.
- О, я надеюсь, в твоей берлоге стало поуютнее. Особенно эта жуткая комната с грушей. Брр, - поежилась Лика. – Соня, я надеюсь, там будет детская. Это помещение навевает на меня тоску.
- То есть, ни у кого из вас детей нет, а мы уже должны планировать детскую, через 3 месяца знакомства? – удивился Горин.
- Ну, хоть у кого-то в нашей семье должны быть дети, – грустно ответила Саше сестра, и очевидно дала понять, что у нее их не будет.
Неловкую паузу заполнила Карина обсуждением каких-то рабочих проектов. Мужчины явно были трудоголиками, никто и не пытался (как обычно бывает в компании коллег) выступить с предложением «не разговаривать о работе хотя бы сейчас». Я не очень понимала суть разговора, и поерзала на коленях Горина.
- Прекрати. Ты драконишь меня еще сильнее, - горячо зашептал Саша.
- Извини.
- Нет, мне нравится, но понравятся ли тебе последствия…
ГЛАВА 6
Вечер закончился ближе к полуночи, бутылки были опустошены, я помогла Лике мыть посуду. Карина со своим Сашей (ого, я уже делю Саш на чьих-то и своего?) остались сидеть у камина, мило мурлыча о подготовке к своей свадьбе, Михаил с Ольгой ушли спать, Сергей, Елена, Павел и Саша (который «мой») морально поддерживали нас с Ликой.
- Кстати, мы собираемся пожениться в ближайшее время, - между прочим сказал Горин.
В ответ – тишина. Павел закашлялся, подавившись остатками коньяка. Даже мурлыканье Карины прекратилось. Я, как ни в чем не бывало, продолжила мылить тарелку, чтобы не выдать дрожащих рук. Первая нашлась Лика:
- Ааа! Санька! Господи, я так рада! Ребята, вы слышали? Это же главная новость года! Соня, поздравляю, сестренка, - обхватила меня сзади Лика, громко чмокнув в макушку. – Пашуля, ты слышал?
Павел откашлявшись, удивленно смотрел на Сашу.
- Саша, можно тебя на пару слов?
Мужчины вышли на крыльцо. А мне достались все эмоции Лики, которая прыгала как ребенок, теребя то меня, то Карину. Карина тоже была искренне рада, но будучи более сдержанной, только пошутила по поводу двойной свадьбы: нашей и их. Они планировали торжество через 2 месяца. Я ответила:
- Саша хочет побыстрее…
«Саша хочет побыстрее», - передразнил меня внутренний голос. Молодец, нашла, что ответить, хотя казалось, что я сейчас просто свалюсь на пол из-за дрожи в коленях. Мог бы меня предупредить! Хотя он предупреждал, в первый день, что нужно будет расписаться и даже сымитировать свадьбу. Расслабиться и плыть по течению – моя любимая тактика. Буду придерживаться ее.
- Ну и правильно, что тянуть, раз любовь? – поддакивала Лика.
Девочки начали меня расспрашивать, когда мы хотим свадьбу, где праздновать, составляли ли мы список гостей, и самое главное, выбрала ли я уже платье? Я неловко ссылалась на Сашу, что он сам хочет все устроить, а я заранее согласна со всеми его решениями. Услышала в ответ удивление, и даже категорическое несогласие. Сошлись на том, что платье я точно должна выбрать сама. Такое внимание к тому, о чем я сама узнала только пару минут назад, напрягало. Я решила позвать Сашу, вышла на крыльцо, услышав отрывки его беседы с Павлом:
- … Ты должен быть уверен, что это не охотница за деньгами, и не происки конкурентов… Саша, не пори горячку… Ты ее вообще, сколько знаешь ее? Мне не заливай! Ты ее не имел даже! … Да я не различаю что ли?! Я тебя знаю сколько лет. Ооо, не заливай…
Сашины реплики я не слышала, он далеко стоял. Судя по ответам Павла, Саша пытался его разубедить. «Ха, охотница за деньгами», - рассмеялся мой внутренний голос. Да уж, если речь и шла о деньгах, то ко мне они никакого отношения не имеют. Деньги уже получил мой дядя, а «расплачиваюсь» теперь я. Горину явно не нравился этот разговор, он, обычно говорящий тихо, даже повысил голос. Не знаю, скажет ли он спасибо мне, но я решила его «спасти». Выбежав на крыльцо, будто меня гнали, я крикнула:
-Сашка, твоя сестра сейчас съест меня! – я попыталась изобразить беззаботный тон. – И я соскучилась! Пойдем быстрее!
- Да-да, я сейчас.
Я поспешно ретировалась. Лика пыталась узнать еще какие-то подробности, я извинилась, ссылаясь на усталость, бегом поскакала по ступеням наверх. Закрыв за собой дверь отведенной нам комнаты, и только там перевела дух. Павел считает меня засланным казачком? Или женщиной, стремящейся заработать на браке с богатеньким бизнесменом? Даже смешно стало, насколько реальность расходилась с его богатым воображением. Хотя, вероятно, в их мире такие случаи не редкость. Но, к удивлению, больше всех этих обвинений меня озадачила фраза «Ты ее не имел даже»… Как он это понял? Не думаю, что я бы смогла понять, по какой-то абстрактной паре, был ли у них секс или нет. По каким признакам можно такое понять? Спросить у Саши? Или не стоит? Во все этих раздумий меня и застал Горин.
- Услышала что-то? Не обращай внимание. Пашка - друг детства, мы с ним вместе начинали, плюс муж сестры. Просто волнуется.
Я рассеяно кивнула, Саша понял, что я не настроена на диалог. Переодевшись в пижаму, я скользнула на свою холодную половину кровати. Пока я умывалась, Горин, похоже, уснул. По крайней мере, я слышала его размеренное дыхание и пыталась угомонить свое, сбивчивое. Вдруг совсем недалеко, буквально за стеной послышались характерные звуки – стоны. Я задержала дыхание. Да, я не ошиблась. За стеной страстно стонала женщина. Судя по развязной манере поведения Сергея и Елены, «развлекались» именно они.
- Отлично. Только этого мне сейчас не хватало… - в ответ ей, но отнюдь не страстно, простонал Горин.
Взял со стола пачку сигарет и вышел. Я пыталась дождаться его, но вся эта буря эмоций, обрушившаяся на меня сегодня, усыпила меня на пару минут.
Мне снились горячие руки, ласкающие мой живот. Пальцы выводили узоры на коже. Хотя скорее это были буквы. Я силилась по движениям разобрать, что это за буквы и сложить их в слово. Д. У. Р. О. Ч. К. А. «Конечно, - невесело подумала я. Что еще можно написать на теле девочки, рассчитывающей на какую-то взаимность от такого мужчины?» Хотелось ли мне этой взаимности? Да. И я уже не стеснялась себе в этом признаться. Такой типаж всегда мне нравился: взрослые, опытные (во всех отношениях) мужчины. А внешность Горина мне более чем импонировала: высокий, широкоплечий, темные волосы с налетом седины. Карие глаза, нос с легкой горбинкой (как и у меня самой), четкие скулы, чувственные губы, ровные зубы (на 21 зубе был небольшой скол, я даже как-то спросила, откуда он, на что Горин ответил какой-то избитой фразой, типа «Дела давно минувших лет», после чего стало ясно, что это последствия драки). Особенно завораживал голос: глубокий, с хриплым, чувственным оттенком, он всегда говорил тихо и редко повышал голос: его и так всегда внимательно слушали. Когда он звонил мне, я иногда попускала вопросы, так как заслушивалась звучанием его волнующего голоса.
Пальцы на животе писали уже что-то другое, прислушавшись к ощущениям я «прочитала» новые
