Купить

Приворот. Побочный эффект. Кэрри Голд

Все книги автора


 

Оглавление

 

 

АННОТАЦИЯ

Умирая, моя бабка передала мне ведьмовскую силу, завещав: хранить девственность до брака и до рождения дочери не использовать дарованную силу. Но не сдержала я слова, сделала приворот. Теперь изводят меня эротические сны, не дающие отдыха, а лишь изматывающие душу и тело, а удовлетворить свои потребности боюсь. Хватит, один раз не сдержала обещания. Я и у врачей была, и у экстрасенсов. Никто не помог. И вдруг попала к истинной ведунье, коя поведала способ избавления от проклятия, но сделать это можно лишь внутри тех самых снов…

   

ПРОЛОГ

Вот что за беда? Казалось уже заснула, ан нет. Видимо разбудил свет, включённый соседкой по комнате. Чего ей не спится? Склонилась над тетрадью, читает. Ну что за наказание! Днём учиться надо, а не по ночам. Краем глаза замечаю чей-то силуэт возле окна. Хм… Брюнет лет сорока – сорока пяти, немалого роста, судя по тому, как умудрился присесть на далеко не низкий подоконник, свесив ноги до самого пола. Чей-то родитель нагрянул? В такое время?

   Как назло, отопительный сезон уже начался, в комнате невыносимо душно, поэтому спать легла в нижнем белье, укрывшись тонкой, едва ли не прозрачной простынкой, которая практически ничего не скрывает. Да и нечего стесняться было, живём же в женском общежитии. Кто же знал, что к нам гости пожалуют.

   Упс! Пока я тут трепыхаюсь в попытке прикрыться, он наблюдает за мной. Отвести бы взгляд, но… не получается. Эти неестественно синие глаза притягивают, лишая воли, и пробуждая в глубине сознания низменные желания. Бог мой, что происходит?

   – Убери эту тряпку, – от звуков низкого хрипловатого голоса, по телу пробежала орда мурашек.

   Наконец-то удалось оторвать взгляд, и я тут же посмотрела на соседку по комнате, будучи уверенной, что мужчина обращается к ней. Но та, продолжает читать, словно и не замечает ничего вокруг. Странно.

   Незнакомец отлепился от подоконника и сделав шаг к кровати, одним движением сорвал с меня простынь. Ухватилась за край пусть полупрозрачного, но укрытия. Тонкая ткань без малейшего усилия со стороны мужчины выскользнула из моих пальцев.

   Что он творит?! Лицо и уши вспыхивают. Вскочить бы с кровати, натянуть на себя что-нибудь из одежды, возмутиться в конце концов, но… моё тело не слушается, будто мне и не принадлежит. Радует, что хоть ноги сумела согнуть в коленях и бедра посильнее сжать. Если он решил меня изнасиловать прямо тут – не дамся!

   Нет, ну что за бред? Почему Светка никак не реагирует на этот беспредел? Может я всё же сплю? Меня чем-то опоили? Или околдовали?

   – Сними это, – он жестом указал на лифчик.

   И, о кошмар! Мои руки послушно выполняют требуемое! А глаза косятся на соседку, в надежде, что та сейчас заметит неладное и спасёт, но она продолжает читать.

   – Погладь, – вновь раздаётся хрипловатый низкий голос.

   Щеки горят. Зажмурилась. Стыдно-то как! Моя фигура оставляет желать лучшего, всё же лишние пятнадцать килограмм на боках – весомый повод для развития комплексов. А тут такое!

   Руки, не считаясь с мнением хозяйки, погладили нежную кожу на грудях и отстранились, вместо того чтобы прикрыть её.

   – Не прекращай…

   И да. Они продолжили. Вскоре смущение и раздражение смыло волной неведомых доселе ощущений. Полушария под моими ладонями набухли, соски затвердели. Кожа стала чувствительной: грудь – нежный гладкий атлас, пальцы – шероховатый бархат. Каждое движение вызывавшее мгновение назад щекотку, теперь отзывается приятным теплом внизу живота. И ноги предательницы расслабились, опустились на простыни, приняв горизонтальное положение.

   – Пощекочи их, – молвил всё тот же голос, и я поняла о чём речь.

   Пальцы легонько коснулись сосков. Тело задрожало и тут же изогнулось дугой. Пришлось прикусить губу, чтобы не застонать в голос. Каждое прикосновение, словно электрический разряд. Хочется вцепиться в соски и крутить их, сжимая словно в клещах, но команды не было и мои руки послушно продолжают щекотать затвердевшую, неимоверно чувствительную плоть.

   – Хочешь себя поласкать? – слегка хрипловатый вкрадчивый голос звучит возле самого уха, и горячее дыхание мужчины касается моей кожи.

   Голоса по-прежнему нет, и я киваю.

   – Тогда сжимай, гладь, щекочи… всё что тебе хочется… отдайся своей страсти.

   Хочется? О, да! Мне очень хочется! Безумие…

   – О-о-о… – вырвалось наружу, когда твёрдые, напряжённые пальцы вцепились в превративший в оголённый нерв сосок одной груди.

   Потом пришёл черёд второго. Боги! Как же сладко! И почему прежде не делала ничего подобного?! Мне же было велено не терять девственность, а это всего лишь ласки… М-м-м…

   Вновь сжимаю бёдра, и смущение тут не причём. Там, внизу, всё горит. Нижние губки набухли, им тесно в эластичных плотно прилегающих к телу трусиках. Бёдра ёрзают, добавляя остроты охватившим тело ощущениям. Одна рука продолжает терзать грудь, вторая проникает в трусики. Половые губки горячие, упругие и влажные, нехотя расступились пропуская внутрь пальцы… Я распахнула глаза и призывно посмотрела на стоящего возле меня мужчину.

   И неважно, что в нескольких метрах от меня сидит соседка по комнате и что-то увлечённо читает. Я готова, я хочу большего чем просто ласки. Это ведь сон, а значит не страшно, если лишусь девственности здесь…

   

ГЛАВА 1 ШАНС НА СПАСЕНИЕ

– Сорокина, опять витаешь в облаках? – донёсся до меня голос преподавательницы.

   Я встрепенулась, пытаясь сосредоточиться и выловить что-то более или менее связное из долетавших до моего сознания слов. Чего же от меня хотят и о чём вообще шла речь на лекции? Тщетно. Все мои усилия тонули в омуте ставшего уже привычным за последние полгода вожделения.

   – Коли соизволили вспомнить о том, что вы на занятиях, то может снизойдёте к доске? – не без язвительности поинтересовалась педагог.

   Снизойти, это она в прямом смысле слова сказала. Аудитории у нас – горками, и я, с некоторых пор, сбежала с первого ряда, променяв его на галёрку.

   Стоит, ждёт. Делать нечего, встаю, начинаю спуск по лестнице, а ощущение такое будто по подиуму иду, кажется взгляды всего потока сосредоточены только на мне. Да и почему собственно, кажется? Так оно и есть.

   Каждый шаг – сладкая мука, в низ живота будто горячий упругий ком поместили и медленно-медленно вращают. От малейшего моего движения, он ускоряется, и немалого труда стоит сдержаться, не застонать в голос. Не могу сказать, что ощущение неприятное, наоборот, так и тянет поёжиться в сладкой истоме, по коже мурашки нет-нет да пробегают, грудь набухла и, если бы не плотная ткань лифчика, соски топорщились бы как дула вражеских автоматов. О том, что творится ниже пояса даже думать стыдно… было – стыдно, этак месяцев пять-шесть назад, но человек такая тварь, которая ко всему привыкает. Вот и я привыкла. Почти.

   Дошла. Здравствуй доска, и куча непонятных на первый взгляд иероглифов. Стоило ли вообще позориться? Не проще ли было сразу, с места сказать, что не готова? Математический анализ, чтобы ему пусто было! Нет, я не двоечница. В школе даже отличницей была и закончила с медалью. А вот последнее полугодие как-то мимо меня проходит, светит отчисление или от щедрот душевных возможен перевод с бюджета на платное. И это ещё полбеды. Платникам общежитие не положено! То есть, ещё и жильё на что-то снимать надо.

   Вот и где мне тех денег-то взять? Родители живут под Псковом, в небольшом посёлке, совсем не «городского», а прямо скажем «деревенского» типа. Мама медсестра в фельдшерском пункте, отец учитель в нашей поселковой школе. Лишних денег в нашей семье, как несложно догадаться, отродясь не водилось, есть что поесть и одеть, и то хорошо.

   Так, сосредоточься Лера… Ты же щёлкала раньше задачки как орешки!

   Вроде вникла, что от меня требуется. Честно пытаюсь что-то написать на доске, заведомо знаю, что явную чушь строчу. То есть, так тоже можно получить правильный результат, но это, чистой воды извращение, а вот коротких решений в голову как-то не приходит. На всякий случай состроила сосредоточенное лицо, вдруг за саму попытку хотя бы «уд» поставят?

   – Интересный ход мысли у вас Сорокина, – раздался из-за спины голос преподавательницы. – Не спорю, такой вариант решения возможен, но занимает о-о-очень много времени. Ну да ладно. Посмотрим, к чему же вас это приведёт.

   Угу, приведёт, как же, вот ещё пару формул использую, а потом…

   Звук звонка, извещающего о конце занятия, разлился бальзамом на мою истерзанную душу. Народ в аудитории зашевелился – собираясь, а я всё ещё пишу, в надежде, что у преподши терпение кончится.

   – Хватит, Сорокина. Попытка зачтена, хотя лёгких путей вы не ищите, – молвила женщина, что-то помечая у себя в ноутбуке. – Свободны. Надеюсь к следующему занятию вы подготовитесь более основательно.

   – И? – тихонечко так, интересуюсь, пытаясь через плечо преподавательницы заглянуть в экран ноутбука. – Что?

   – Хорошо, – говорит, и заметив моё непонимание, поясняет: – Ну вы же понимаете, что вот это, – она взглядом указала на мои каракули на доске, – на высший бал никак не тянет?

   Что тут скажешь? Я лишь кивнула, усиленно пряча рвущуюся наружу счастливую улыбку. Педагог отвернулась, и вмиг забыв обо мне погрузилась в недра интернета. На экране мелькнул до боли знакомый значок одной из соцсетей. Ну что же, ей тоже ничто человеческое не чуждо, в конце концов, перерыв, он ведь не только для нас перерыв. Да и вообще, не знаю, как у неё, а у меня эта лекция последняя на сегодня.

   И началось моё восхождение на Эверест. Пока у доски стояла, чувствуя устремлённые в мою спину взгляды однокурсников, вроде бы даже отвлеклась немного от сводящего с ума возбуждения, которое словно проклятие преследует меня, вот уже полгода.

   А получила я это самое проклятие по своей же глупости. Дело в том, что моя бабка была… как в народе говорят – ведьмой. Вот только это за глаза, а в лицо… лебезили, и случись какая беда, занедужит ли кто в семье или скотина захворает, так тут же на поклон к бабке моей и бежали. И всё бы ничего, но в те времена, когда я совсем крохой была, привила она меня к яблоньке молодой. Так оказывается наличие в человеке силы колдовской проверяют. Срывают яблочко, заговаривают, да и передают проверяемому, так, чтоб никто иной оного не коснулся. А после того, как тот съест заговорённый плод, смотрят как яблонька себя поведёт.

   В общем, моё деревце на глазах зачахло, что свидетельствовало о силе немалой. И к тому моменту как бабке пришло время мир покидать, та меня к себе призвала, ну в общем-то и отдала свою силу в довесок к той, что у меня от роду имелась. Как и что она при этом делала не столь важно, главное взяла с меня обещание, что покамест дочь не рожу, к силе чтобы своей не тянулась, иначе наказание последует. А какое? Этого я так и не узнала – отдала бабка богу душу, так и не договорив. Только между делом успела она мне строго настрого наказать, чтобы я честь девичью блюла до самого вступления в брак.

   Но то дела стародавние, и с моей нынешней бедой весьма косвенно связанные. Жила я себе, как и все дети, о колдовстве не помышляла, да и вообще, ту историю с передачей силы, больше как игру вспоминала, думая, что бабуля так меня отвлечь от печальных мыслей хотела. И ведь трудно оспорить такой вариант, годков мне тогда всего ничего было, и слова бабули настолько меня удивили и озадачили, что вместо того чтобы в истерике возле её постели биться, я едва ли не ждала – когда ж помрёт, чтоб силу ту сказочную обрести. Обрела на свою голову.

   Нет, ясно дело, в моих нынешних проблемах бабушка не виновата, сама дура. Иного слова и не подобрать. Ну сказано же было – никакой магии до рождения дочери, так я ж ослушалась! И было бы из-за чего. Ладно бы жизненная необходимость в её использовании была, так нет же, только глупость моя да глаза завидущие.

   А дело было так: ещё лет с тринадцати я всё засматривалась на серёжки у одной дачницы. Из красного золота, в верхней части, на мочке уха, капелька розового турмалина, затем красиво плетёная трёхсантиметровая цепочка, на конце которой капелька из морганита. Кто бы знал, как я мечтала об этих серёжках! Это была любовь с первого взгляда. Я даже во снах их видела на протяжении нескольких лет.

   И вот, сидим мы как-то осенью с девчонками в общаге, чай пьём, болтаем, и кто-то речь завёл о том, что шарлатанов много развелось, мол экстрасенсы всякие да ведьмы, это выдумка всё, чтобы с доверчивых обывателей денег побольше срубить. Зацепили меня эти речи, за бабулю любимую обидно стало. Ну и ляпнула, мол, у меня тоже дар есть, вот только обещалась я его не использовать до поры до времени. Слово за слово, взяли на слабо. Типа один раз поворожи – ничего тебе не станется. Я отказываться стала, а они как насели, якобы вру я всё и никакого дара у меня нет.

   Памятуя о данном бабушке обещании, я ни в какую не соглашалась, и тут одна из девиц достаёт точно такие же серёжки, как у той дачницы и говорит:

   – Приворожишь ко мне того, о ком я думаю, и эти серьги твоими будут.

   Тут-то я и не устояла. Да и как, удержаться от соблазна, если твоя мечта так близко? Я же без малого уже лет пять эти серьги по ночам вижу. В общем, капитулировала. Сделала приворот. Всё произошло именно так, как бабка мне и говорила: «Когда понадобится что-то сделать, просто пожелай от всего сердца, и ни на миг не допускай ни единой мысли о том, что желаемое нереально, помни – всё осуществимо. Почувствуй то, что будешь чувствовать, когда это свершится, и всё у тебя получится. Сила наша, она же мудрая, сама во всём разберётся как да что, главное направить её туда куда надобно…»

   Что ж там чувствовать-то? Не на себя ж ворожу. Вот и представила свою радость и счастье непомерное от обладания этими вот серёжками, и ликование от того, что они честно заработаны, потому что приворот мой сработал так как надо.

   Стоит ли говорить, что девица та осталась довольна приворотом и даже замуж недавно выскочила? Ну, а я… я стала счастливой обладательницей заветных серёжек. И всё бы ничего, вот только с того дня начали мне сниться странные сны. Они смущали, сводили с ума. Я постоянно просыпалась то в холодному поту, то горя от неутолимого плотского желания. Но последний бабкин завет соблюдала строго – честь блюла.

   Хотя… это как в том анекдоте про девушку дождавшуюся парня из армии, мол, просто никто не позарился. Так и со мной. Наверное, будь у меня на тот момент фигурка как у большинства сверстниц, пустилась бы во все тяжкие, но при своих ста семидесяти, я и весила почти восемьдесят. Кто на такое огромное счастье позарится, если рядом барби дефилируют? А если и нашёлся бы смельчак, так мои же комплексы не дали бы дело до логического конца довести. Так и маялась. Ночей не спала, извелась вся, есть почти перестала. И не потому, что красивой стать мечтала, или неожиданно расшалившееся либидо жаждала успокоить в чьих-то объятиях, а просто-напросто сил ни на что не было, так меня эти сны выматывали.

   Вот только с чем именно их появление связано? Непонятно. То ли из-за того, что бабку ослушалась, то ли серьги те какие-то неправильные, а может просто время пришло и организм давал понять, что я в девках засиделась? В любом случае, серьги выкинуть или отдать кому-то рука не поднималась, а остальное лишь предположения, и вокруг никого толкового нет, чтобы совета спросить.

   Вон, девчонкам пожаловалась, те лишь поусмехались, говоря, что личной жизни у меня полный штиль, вот организм во снах и ищет способ удовлетворения вполне естественных физиологических потребностей. Им бы такое удовлетворение! Каждую ночь, уже на протяжении ста семидесяти восьми дней я вижу эти трижды проклятые сны! Да-да, я точно знаю сколько дней минуло, и причина не в том, что я считаю их по календарю, дело в том, что моя память оказалась весьма избирательна – материалы лекций, планы на завтра, разговоры с подругами могут с лёгкостью забыться, а вот эти события… Ну… то есть, пережитое во время моих ночных грёз, сохраняется от и до. И к каждому сну будто ярлычок приклеен с номером ночи, когда я его увидела.

   Благо сегодня лекция по математическому анализу была последней в расписании. К концу занятий я совсем уже извелась, мечтая очутиться где-то в уединении и снять стресс единственным доступным мне способом. Да-да, именно, что единственным! Испытав на себе такие спецэффекты после нарушения данного бабушке обещания, я, несмотря на обретённую ныне вполне сексуальную фигуру, даже не помышляла о том, чтобы переспать с мужчиной. Поэтому оставалось лишь одно – самоудовлетворение. Кто-то сказал бы, мол – позорище! Ага. Их бы на моё место, посмотрела бы, как заговорили бы.

   Но и тут имелись проблемы. В комнате я никогда не бывала одна, кто-то из двух соседок всегда был там. Оставались либо туалет, либо душевая. Когда-то в самом начале, помнится, как переборов первое смущение, и осознав, что эти видения вовсе не временное явление, попыталась с утра вставать пораньше и снимать напряжение перед занятиями, чтобы не мучиться на протяжении всего учебного дня. Не помогло. В смысле – утром не помогло, а вот днём – да, спасает.

   Вот и сейчас, иду по улице, весна, солнце, жизни бы радоваться, а мне не до этого, добраться бы до укромного места. Внутри пожар полыхает, между ног влажно, нижние губки набухли, обретя неимоверную чувствительность. Каждое движение вызывает бурю эмоций, кажется ещё миг и плюну на то, что люди вокруг…

   Как-то раз, немногим более года назад, когда от родителей в Питер возвращалась, я стала свидетельницей странной, но незабываемой сцены. Происходило это возле вокзала, около которого имеется водоколонка: этакая широкая труба, выходящая на поверхность примерно на метровую высоту, от неё в одну сторону отходит изогнутый кран, а в другую торчит рычаг, нажатием на который воду качают.

   Так вот, поезд пребывал рано утром, посему приехав с вечера, всю ночь пришлось прокуковать в зале ожидания, и как только показались первые лучи солнца, я перебралась на лавочку, как раз неподалёку от той самой водоколонки. Собственно, многие к тому моменту выбрались из ставшего уже душным помещения на свежий воздух, и вокруг было довольно людно. И вдруг, мимо нас, как-то странно сжимая ягодицы, обтянутые коротенькой юбчонкой, проходит молодая девушка. Кто-то ещё помню, приглушённым шепотком пошутил, мол, эка прижало девку. Собственно, я тоже была уверена, что та направляется к туалету, который как раз за водоколонкой и располагался. Ан нет. Ошиблась. Не дошла она.

   Чутка не дойдя до колонки, девушка со стоном полуприсела, и опёрлась рукой на рукоять, коей водичку качают. Тут же, ещё и вода из крана полилась, и брызги на страдалицу полетели. Помнится, я к соседям по лавочке обернулась, сказав, что кажется ей плохо и, наверное, скорую надо бы вызвать. А сидевший рядом мужик, тем временем, продолжал наблюдать за девицей, и вдруг глаза его стали мягко говоря круглыми, а челюсть отвисла, и он хрипловато выдавил: «Не поверишь, деточка, но ей сейчас хорошо…» Я растерянно повернулась обратно и… да, в шоке уставилась на устроенное девицей шоу.

   А та тем временем, совершенно не обращая внимания на окружающих, самозабвенно занималась любовью с тем самым рычагом от водоколонки. Помнится, кто-то сочувственно сказал, что, наверное, у неё «бешенство матки», кто-то предположил, что это чья-то злая шутка и ей небось возбудителя подсыпали. Вокруг неё собралась толпа любопытствующих. Девица же ни на кого не обращала внимания, продолжая с упоением насаживаться на рычаг, она виляла тазом, прогибалась в пояснице, закидывала голову, оглаживала руками, обтянутые эластичной водолазкой, будто второй кожей, живот, груди, сжимая пальцами возбуждённо торчащие соски, и стонала. А после весьма яркой и эмоциональной разрядки, заозиралась по сторонам, будто только сейчас осознала – где она, и что делала, покраснела и прихватив сумочку, убежала подальше от любопытных взглядов.

   После случившегося со мной полгода назад, я частенько вспоминала ту сцену на вокзале, моля всех богов, чтобы не довелось так опозориться. Даже к гинекологу-эндокринологу сходила и полное обследование прошла, чтобы убедиться, что мои сны – это не побочный эффект того самого бешенства. Врач утешил, что у меня всё в порядке, а повышенная возбудимость, это всё от воздержания, вот мол гормоны порой и шалят. Хотелось ей высказать пару ласковых, насчёт этого «порой», но не стала. Здорова, и на том спасибо.

   Вот и сейчас припомнилась мне та история, ведь ещё немного и…

   Впереди уже виднеется остановка, а напортив неё гипермаркет. Иногда я не выдерживала и отправлялась справлять свою «нужду» там – в туалете. Вот и сейчас, ощущая, что ещё немного и сорвусь, осторожно сжимая бедра, стараясь по минимуму шевелить ягодицами, направилась туда.

   Как дошла до пункта назначения уже и не помню. Под конец пути всё уже плыло перед глазами. И вот она заветная кабинка и вожделенное уединение. Бросив мешающую сумку прямо на пол, расстегнула молнию на джинсах и запустила руку в святая святых. Влажно. Перевозбуждённые губки набухли, став упругими. От нахлынувших ощущений едва не закричала. Что было дальше не помню. В какой-то миг окружающий мир взорвался фейерверками и я вернулась на грешную землю. Огляделась по сторонам и не смогла сдержать стон – дверца в кабинку не закрыта, а за нею стоит и с любопытством взирает на меня женщина лет пятидесяти в униформе сотрудника гипермаркета.






Чтобы прочитать продолжение, купите книгу

139,00 руб Купить