Ведьма Грани. Виола Редж

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА ПЕРВАЯ
• ГЛАВА ВТОРАЯ
• ГЛАВА ТРЕТЬЯ
• ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
• ГЛАВА ПЯТАЯ
• ГЛАВА ШЕСТАЯ
• ГЛАВА СЕДЬМАЯ
• ГЛАВА ВОСЬМАЯ
• ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
• ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
• ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

В мире, когда-то разделённом Гранью на две половины, живут ведьмы, маги и обычные люди. А ещё за Гранью живут демоны, смысл существования которых - игры. Не хочешь стать пешкой, будь ферзём: так решила книжница Трикси, попав на Ту Сторону, и вмешалась в чужую игру. Кандис Мелрой хватило проблем и на своей Стороне, хотя ей всё равно придётся пройти сквозь Грань. И обе ещё не знают, что магконтроль, пророчество и демоны в жизни не главное. Главное - любовь.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

– Я не верю вам, сударь. Люди на Той Стороне точно такие же, как на этой, так же любят деньги и без угроз и принуждения стремятся лишь к собственной выгоде. В чём ваша выгода?

   Риата Дигуэнд, будущий герцог Правого Предела, появлению Крея с сопровождающими явно не обрадовался. Ругался как сапожник, насилу успокоили.

   – Ваше высочество, выгода у нас прямая: не допустить прорыва Грани, – глядя принцу прямо в глаза, ответил Пьер.

   На смуглом лице Райнбрина не промелькнуло ни единой эмоции. Он повернулся к брату и сказал с нарочитым вздохом:

   – А ты твердил, что поТуСторонники хотят помочь нам бескорыстно. Господа, – продолжил будущий герцог, окидывая взглядом всех сразу – Пьера, Селестину с Волчком и Трикси с Фарчем, – окажите любезность, возвращайтесь за Грань вместе с моим неразумным братом. Ваши услуги будут достойно вознаграждены.

   – Риата! – Крей едва сдержался, чтобы тоже не ругнуться (Трикси видела, как шевелились его губы). – Мы же решили!

   – Мы ещё и не начинали, – парировал Райнбрин.

   Пьер пожал плечами. Нет, пора брать всё в свои руки! Возвращаться, не успев даже разглядеть другой мир, Трикси не собиралась.

   – Ваше высочество, мы знаем про заговор. Дайте нам возможность разобраться в планах ваших врагов, и его светлость будет в безопасности!

   – Трон будет в безопасности, – добавил Пьер, кинув на Трикси одобрительный взгляд.

   Смутная тень мелькнула на лице риаты Дигуэнда, но Трикси было некогда рассусоливать. Вокруг были аутентичные дворцовые покои с высокими витражными окнами (руки так и чесались потрогать, как это сделано, переплеты практически не заметны!), обитыми шёлком стенами и высоким потолком. Вдоль стен по периметру располагались низкие кушетки и пуфы с изящно изогнутыми золочёными ножками, сиденья которых были отделаны бархатом глубокого сине-лилового цвета. В центре стоял большой овальный стол с инкрустацией разными породами дерева. Его рисунок повторял оконные витражи, и Трикси впитывала ощущения чуждого мира вместе с запахами сладковатой натирки для паркета, тёплого дерева и едва заметной нотки пыли. Хотелось не только потрогать всё это, хотелось изучить, сделать записи, рисунки, в конце концов!

   – А что же скажет ведьма? – будущий герцог скользнул взглядом по статной фигуре бабушки Кандис и перевёл его на Волчка.

   – Скажу, что не в силах облегчить боль утраты, – отстранённо ответила Селестина, – но могу обещать, что с юным Крейстоном не случится ничего подобного, если рядом будем я и мой фамильяр.

   Глаза Райнбрина, и без того холодные, окончательно превратились в две ледышки.

   – Это правда, ваше высочество, – заторопилась Трикси. – Ведьма в паре с фамильяром может противостоять даже высшим демонам.

   – А по низшим специализируюсь я, – тут же вставил свои пять медяшек Пьер.

   – Доказательства? – спросил риата ровно.

   Селестина пожала плечами, Пьер улыбнулся, Крей по-взрослому покачал головой.

   – Ваше высочество, просто поверьте, – убеждённо сказала Трикси.

   – Ты маг? Сильный боец? Владеешь мощным артефактом? – ткнул в неё пальцем Райнбрин. – Зачем ты моему брату?

   – Трикси – аналитик, – не моргнув и глазом выдал Крей.

   – Специализируюсь на получении и обработке информации, – уточнила она слова юного маркиза.

   – Книжник, стало быть, – пренебрежительно махнул рукой риата. – Странная компания.

   Если бы Трикси постоянно не отвлекалась на аутентичные интерьеры, она бы наверняка ляпнула, что не в положении Дигуэндов отказываться от помощи. Даже от помощи Странной компании. Но спустя ещё какое-то количество аргументов принц всё-таки позволил себя уговорить. Угрожал, конечно, всеми карами, если хоть один волос упадёт с головы его брата. Не обошлось и без вассальной клятвы, а как иначе?

   Трикси, разумеется, получила место пажа с крайне расплывчатым кругом обязанностей. Селестина стала официальной телохранительницей Крея, а Пьер – его учителем по магозащите.

   Когда всё это закончилось и принц оставил их одних, Трикси потребовала срочно показать ей библиотеку. И без того столько времени потрачено зря! Но Пьер и Селестина чуть ли не в один голос заявили, что, пока не вернулся с разведки Фарч, им лучше не разделяться. И Трикси только теперь поняла, что фамильяра рядом нет.

   А Крей в это время уже показывал план дворца, нарисованный прямо в воздухе его огненной магией. Проекции второй наследник создавал виртуозно, даже с учетом того, что линии так и норовили запылать.

   Дворец чем-то напоминал букву «Е», только средняя перекладина этой буквы выступала не вперёд, как верхняя и нижняя, а назад. Этот выступ был отведен под парадные залы.

   Соединяющий все три перекладины перпендикуляр был предназначен для рабочих нужд. На первом этаже с разных сторон от огромного холла и парадной лестницы располагались герцогская канцелярия и помещения дворцовой стражи, на втором – приёмная и рабочий кабинет герцога, а также целая анфилада парадных комнат, где принимали самых важных гостей. Вторая парадная лестница вела отсюда то ли в бальный зал, то ли в главную столовую – Трикси снова отвлеклась на витражи.

   Верхняя перекладина буквы «Е» – левое крыло дворца – состояла из трех этажей. На первом была кухня, на втором жилые покои герцогской семьи, на третьем – библиотека, музыкальные залы и несколько комнат с повышенной магозащитой, где герцогских детей учили владению стихиями.

   Правое крыло дворца полностью отводилось для слуг (первый этаж) и гостей. Но после библиотеки оно вообще не заинтересовало Трикси.

   – А где сейчас находимся мы? – деловито уточнила Селестина.

   – Вот тут, – Крей ткнул пальцем в магопроекцию второго этажа левого крыла. – Эта комната отделяла женскую половину от мужской – когда ещё была жива мама… Риата запретил слугам ходить сюда.

   Трикси осмотрелась внимательней: по её представлениям, комната между двух половин дома должна была иметь два входа. Но дверь тут только одна. И чувствуется очень хорошая защита. Странно, что замуровали комнаты покойной герцогини. Впрочем, может быть, Райнбрин собирался сделать там ремонт, прежде чем привести молодую жену? И всё же как мало известно про мать Крея…

   В этот момент вернулся Фарч, и все размышления пришлось отложить.

   – Докладывай, – приказал ему Лелюгрин.

   – Беззопассно, – просвистел принявший свою любимую форму бельчонок. – Маги, люди, духи. Демонов нет. В несскольких помещениях ссеть из крраксса, но я был оссторожен.

   – Что такое кракс? Фарчик, иди сюда и расскажи всё толком, – Трикси присела перед фамильяром, протягивая к нему руки.

   – Крракс – это растение, очень вредное для шатий, – ответила Селестина. – У нас не растет, а Тут…

   – Трава забвения, – авторитетно поправил её Крей. – Из него плетут сонные сети от кошмарников.

   – Кто рассказал вашшшей светлосссти такую чушшшь? – вкрадчиво поинтересовался Волчок.

   Фарч, уже устроившийся на руках Трикси, интенсивно закивал, подтверждая: да, чушь. Полнейшая.

   – Видимо, Тубарон? – полуутвердительно спросила она.

   Второй наследник насупился.

   – Уж точно не ведьма пятого круга, – буркнул под нос Пьер. – Ваша светлость, пока есть время, я бы показал дамам ближний круг вашего брата.

   Но его благим намереньям помешала влетевшая в дверь на хорошей скорости старушка. Следом взметнулось тёмное платье и треугольник шали с оборками. Она без стеснения распихала локтями Пьера и Селестину, сдвинувшихся перед Креем, и обхватила второго наследника обеими руками, прижав к впалой груди.

   – Да как же ж ты без меня, маленький мой, голодом-холодом поморенный, злыми людишками обиженный, – причитала она, гладя его тёмными заскорузлыми пальцами по волосам.

   – Няня! Не обижал меня никто! – Крей с трудом вырвался из её объятий и принял строгий вид. – Знакомьтесь, господа, матушка Аньес, моя няня.

   Няня обвела всех троих пристальным взглядом, отчего Фарч встопорщил шерсть на загривке, а Волчок широко зевнул, демонстрируя острые длинные клыки.

   Селестина встретила взгляд нянюшки спокойно. А Пьер, не дождавшись от Крея нужной реакции, представился сам:

   – Матушка Аньес, я Пьер, рад знакомству. А вон то недоразумение – Трикси, он паж.

   Трикси рассеянно кивнула и вновь повернулась к оконной нише, в которой стояла напольная ваза, расписанная хинским узором в синих и золотых тонах. Неужели на этой Стороне тоже была династия Дзин?

   – А и что надоть пажу? Пущай к его высойчеству идёт, там пажи служат. А вы кем будете, сье Пьер? – говорила в это время нянюшка.

   Пьер снова посмотрел на Крея, уже с укоризной, и тот наконец пояснил няне, что Пьер – его новый учитель, а Селестина – ведьма с Той Стороны.

   – Да зачем же ж тебе ведьма, дитятко, у тебя няня есть, – запричитала матушка Аньес. – Ладно б девка кака, так ить старуха старая!

   Дитятко? Трикси почти спиной почуяла, как Крей неудержимо покраснел.

   – Нянюшка, распорядись, чтоб стол накрыли, – попросил он чуть громче обычного. – И комнаты гостям пусть приготовят рядом с моей. С дороги мы…

   – Бегу ужо, дитятко, всё сделаю, – старушка бодрой рысью ринулась к двери, чтобы там почти столкнуться с новым лицом – магом в сером плаще.

   Тот так торопился, что даже не заметил, как няня Аньес сплюнула, пробормотав что-то вроде «демоново отродье», и исчезла. Странная старушка, и если бы Трикси чуть меньше глазела на стены, обитые цветным хинским шёлком, и вазу династии Дзин, она бы наверняка поняла, в чём эта странность.

   – Магистр, – Крей предупредил движение Пьера и Селестины, снова пытавшихся сомкнуть ряды перед неведомой опасностью.

   Маг-всестихийник в сером плаще не мог быть никем иным, кроме Тубарона. С порога оценив расстановку сил, он с искренним беспокойством в голосе обратился к Крею:

   – С возвращением, ваша светлость. Путь был лёгким? Вы не пострадали? И кто все эти люди?

   Второй наследник после ухода няни почти вернулся к нормальной бледности и ответил без малейшего намека на напряжение:

   – Пусть был лёгким, благодарю. А эти люди – мой ближний круг.

   – Вы решили обзавестись ближним кругом из поТуСторонников? – продолжил расспросы придворный маг, благоразумно держась возле двери.

   – А что же ему делать ещё, коллега? Тут у парня с друзьями сложности, – самым наглым образом перебил подопечного Пьер. – Верно говорю, твоя светлость?

   Крей сразу подхватил:

   – Верно говоришь, приятель, – и продолжил, уже обращаясь к Тубарону: – Это Пьер, он взялся обучить меня принятым на Той Стороне способам магической защиты.

   – Они сильно отличаются от наших? – с прохладцей глядя на всестихийника, спросил придворный маг.

   – Можем как-нибудь сравнить, – ответил Пьер, подкрутивши ус. – Например, завтра.

   – Как вам будет угодно, – невозмутимо произнес Тубарон.

   – Нет, как в а м будет угодно, коллега, – шутовски раскланялся Пьер. – Предвижу дальнейшие вопросы, поэтому говорю сразу: вон тот бездельник с хорьком – паж его светлости Трикси, а ведьму зовут Селеста.

   Трикси подскочила и поклонилась, как учил Крей, переключив своё внимание с дверной ручки в форме львиной головы на придворного мага. Ничем не примечательная внешность: лицо гладкое, губы узкие, нос прямой, глаза серые, легкие залысины по обе стороны ото лба, волосы тоже серые, будто присыпанные пеплом… Всё остальное прятала мантия.

   – Селеста? – переспросил тот, обращаясь явно не к Пьеру. – Ваша светлость, вы отдаёте себе отчет, что она действительно ведьма?

   – Вполне, магистр. Это мой телохранитель, – сказал Крей, сведя брови.

   – Она? Телохранитель?! – переспросил маг, впервые открыто выразив недовольство.

   Бросок Воздушной петли вместе с Водным копьём и чем-то незнакомым из арсенала Огненных был очень эмоциональным. Трикси на миг даже испугалась, но ол-фе Лелюгрин не дал свою хозяйку в обиду. Он отразил враждебные заклинания в потолок, на котором тоже стояла магозащита. Так что от потолка магия отскочила с «треском и блеском», а потом расцвела невиданным цветком, похожим на огромную лилию – ало-бело-фиолетовую.

   – Благодарю, мадам, – величественно кивнул Крей. – Магистр нам не враг. Верно, магистр? – испытующе добавил он, в упор глядя на Тубарона.

   Тот кивнул и даже слегка поклонился. И снова открылась дверь, впуская риату с вопросами, где носило придворного мага, без которого невозможно собрать ближний круг, да что за магический всплеск сейчас случился. Оказалось, что Тубарон обнаружил демонов рядом с границей герцогства и уничтожил всех восьмерых. О всплеске брату поведал Крей в очень урезанном виде, но и этого оказалось достаточно.

   – С сего дня и часа я запрещаю в Пределе магические дуэли, – без экивоков приказал риата. – Мои вассалы должны служить на благо короны, а не ослаблять двор распрями.

   Тубарон склонил голову, но Трикси успела заметить мелькнувшую в глазах тень удивления.

   – И ещё, магистр. Извольте не афишировать поТуСтороннее происхождение шевалье Пьера и юного Трикси, – продолжил Райнбрин таким тоном, что по коже побежали мурашки.

   – Слушаюсь, мой принц.

   – И соберите ближний круг. Я и мой брат хотим представить всем даму Селесту.

   – Слушаюсь, мой принц.

   Странная мысль мелькнула в голове Трикси – а не пользуется ли риата простым внушением? Или маг действительно привык не раздумывая подчиняться будущему герцогу? И надо было бы эту мысль додумать, но тут Райнбрин сообщил, что можно пройти в отведённые им покои и что лёгкий перекус перед общением с его ближним кругом никому не повредит.

   От обилия впечатлений голова Трикси была лёгкой-лёгкой и слегка звенящей. Она держала в руках тарелки из новенького настоящего фарфора с герцогскими вензелями, нанесёнными вручную, и ложки с вилками из драгоценного серембита (металл был мягким и очень дорогим, поэтому на родной Стороне серембитовые столовые приборы можно было увидеть только в музее под стеклом). Она сидела за столом, чья столешница была набрана, как мозаика, из кусочков разноцветного стекла. Она умывалась в мраморной ванне размером с её гостиную и вытирала руки аутентичным льняным полотенцем…

   И смотрела, смотрела на всю эту невообразимую красоту вокруг. Для полного счастья ей не хватало только личной библиотеки герцогов Дигуэндов. Но поскольку на собрании ближнего круга её представлять никто не собирался (для шока верным соратникам Райнбрина хватит и одной Селестины), Трикси надеялась попасть в желанную сокровищницу знаний сразу после «лёгкого перекуса».

   Понятие лёгкости на разных Сторонах, как видно, сильно отличалось. На пятерых (своего мага риата к столу не пригласил) подали гору паштета из гусиной печени, два блюда жареных перепёлок, неизвестную рыбу длиной с руку долговязого принца под сложным маринадом и несколько сортов пирожных. Ах да, ещё вино – белое, красное, розовое – и ликёр для «дамы Селесты».

   Вот, кстати, и на слуг удалось поглядеть, и на их ливреи или как назывались эти долгополые кафтаны, обшитые по срезам бортов и обшлагам рукавов тесьмой весьма замысловатого плетения? Надо выяснить!

   А пока она переводила взгляд с одного на другое, за столом обсуждали достоинства и недостатки кухни родной Стороны, и солировал, конечно, Крей с рассказом о совершенно потрясающем блюде под названием жареные сосиски. К счастью или нет, но обсудить всё в тонкостях братьям не дали. Тубарон почтительно известил, что ближний круг собран и ожидает, как обычно, в рабочем кабинете его высочества.

   – Я хочу, чтобы свита сопровождала моего брата, – безапелляционно потребовал риата.

   Глаза Трикси чуть не полезли на лоб: свидание с библиотекой откладывалось на неопределённое время!

   Крей успокаивающе произнес:

   – Это ненадолго.

   – Ненадолго? С чего ты это взял? – весело спросил риата. – Коль сунул нос в мои дела – отвечай. Будешь сидеть до конца.

   – Да, риата, – склонил голову второй наследник, поднимаясь из-за стола.

   – Диспозицию помним? – Пьер глянул прямо на Трикси. – Стоять за креслом маркиза Дигуэнда, на вопросы отвечать «да» или «нет, ваша светлость». Ясно?

   Трикси, кажется, расстройством памяти не страдала. И не сразу поняла, почему все так на неё смотрят. А она всего-то лишь встала на пару мгновений позже, чем оба сюзерена.

   – Книжник, – пожал плечами Райнбрин, поворачиваясь к Тубарону.

   Принц и его маг вышли первыми, а Селестина прихватила Крея за рукав и потребовала информацию про тех, кто входил в ближний круг.

   Второй наследник обещал рассказать по дороге. Трикси вертела головой то вправо, то влево, разглядывая висящие на стенах витые канделябры и гобелены со сценами охоты, но Крея всё равно слушала. С его слов выходило, что в ближний круг при риате входят граф Трибастр, бывший другом и первым советником пропавшего отца, маршал герцогской гвардии Кравильяк, главный казначей барон Листер, шевалье Олиньи – начальник канцелярии – и, разумеется, магистр Тубарон, в спину которого ткнул пальцем Пьер, призывая к тишине.

   Они почти пришли и Тубарон уже взялся за дверную ручку, чтобы открыть дверь рабочего кабинета перед Райнбрином, когда Селестина обратилась к Волчку:

   – Тряхнём стариной?

   Серый пушистый комок шерсти вальяжно спрыгнул с её рук на пол, приземлившись уже громадным волком. Он широко зевнул, демонстрируя всем желающим белоснежные клыки и розовый язык, со скрежетом когтей переступил с лапы на лапу и злобно зыркнул по сторонам.

   Внутрь входили эффектно: Крей с Селестиной и Волчком-волком, за ними Пьер и Трикси, и кто бы знал, как трудно было сдерживать свои порывы и не рассматривать роспись на потолке, розетки из лепнины на стенах и… и всё остальное тоже.

   Ближний круг расположился в удобных креслах вокруг большого прямоугольного стола, на обоих торцах которого были оставлены места для первого и второго наследников. Принц прошёл вдоль ряда узких окон на дальний конец, здороваясь по пути с каждым советником.

   И пока он шёл, Крей и «свита» стояли, так что можно было спокойно рассмотреть присутствующих. Вот тот здоровяк со шрамом через пол-лица – наверняка маршал Кравильяк. К его креслу чуть наискосок прислонён меч: ножны от навершия до рукояти испещрены защитными символами всех четырёх стихий, а в высоту он, видимо, достал бы Трикси до плеча… Впечатляет.

   Напротив вояки часто моргал глазками-щёлочками краснощёкий полноватый господин с пальцами, больше напоминающими сосиски. Но Трикси едва ли не воочию видела, с какой скоростью мелькают в этих глазках циферки. Скорее всего, это казначей – барон Листер. С двумя оставшимися было чуть сложнее. Правда, Трикси всё-таки решила, что граф Трибастр – Первый советник – должен сидеть к принцу ближе всех. Длинное аристократическое лицо Трибастра бороздили морщины, выдающие возраст. Впрочем, его выдавали и седые волосы, доходящие до плеч, и слишком усталый взгляд холодных светлых глаз.

   Чуть ближе расположился отталкивающе некрасивый мужчина со слишком умными глазами. Принц как раз проходил мимо него и коротко поздоровался, назвав советника шевалье Олиньи. Трикси удовлетворённо перевела взгляд на книжный шкаф за спиной Райнбрина и чуть не пропустила момент, когда он начал говорить.

   – Господа, сегодня у нас радостный день, мой брат начинает постигать науку управления герцогством, а посему будет присутствовать на наших собраниях регулярно, – сообщил всем старший принц, усевшись на своё место.

   Радости у советников его заявление почему-то не вызвало. Но лишь после этих слов Крей сел в оставшееся кресло. Трикси дисциплинированно встала позади его спинки, место справа занял Пьер, а слева – Селестина. Волчок улёгся у её ног.

   – К чему эта демонстрация, друг мой? – голос Трибастра прозвучал устало.

   – Все знают, что Крейстон – моя слабость, поэтому я счёл необходимым нанять для него охрану, – ровно улыбнулся риата. – Дама Селеста – ведьма с Той Стороны.

   Вояка со шрамом скривился, но промолчал. Зато высказался Олиньи, остро взглянув на «свиту»:

   – Ваше высочество уверены, что именно ведьме стоит поручить охрану его светлости? И что по этому поводу считает магистр Тубарон?

   – Она сильна, – сообщил Тубарон без эмоций. – Я не в восторге от выбора его высочества, но они с братом уверены в лояльности ведьмы.

   – Даже так? – без особого, впрочем, удивления произнес Трибастр. – Вы испытывали её?

   – Господа, не будем говорить о даме в третьем лице и подавать маркизу дурной пример, – вмешался толстяк-казначей.

   Ему за это плюс, барон Листер показался Трикси нормальным человеком.

   – Зачем эти люди его светлости? Я уже не говорю про ведьму, кто эти двое? – не выдержал наконец маршал. – Почему они тут?

   – Шевалье Пьер – маг-всестихийник с Дальних Окраин, он будет учить моего брата принятым там способам защиты от демонов, – ответил риата, поведя рукой в сторону открывшего было рот Крея. – И юный Трикси, младший сын достойного кавалера, чьё имя мы пока называть не будем.

   Трикси вспомнились рыцарские романы, в которых сплошь и рядом встречались бедные, но знатные кавалеры, пристраивавшие младших сыновей на службу к сюзеренам под чужим именем. А Райнбрин-то умница.

   – Полагаю, что мы должны донести каждый в своем ведомстве о новых людях во дворце, – вкрадчиво сказал Олиньи.

   Трибастр кивнул:

    – Кравильяк, особенно это касается ваших бравых офицеров.

   – Верно, господа, – подтвердил принц. – И ещё вы должны донести всем мой указ о запрете магических дуэлей. Крейстон, ты что-то хотел сказать?

   – Да, риата. Теперь, когда все увидели моих людей, я, с вашего разрешения, отпущу их отдыхать. Здесь мне ничего не угрожает, – заявил Крей с выражением лёгкой скуки.

   Трикси готова была запрыгать от радости – ещё чуть-чуть, и вот оно, долгожданное свидание с фолиантами и гримуарами!

ГЛАВА ВТОРАЯ

Короткий сон был больше похож на обморок, или это и был обморок? Очнулась я от воя пожарной сирены. Незнакомый призрак вился вокруг, требуя вставать. Дверь камеры открылась, и дежурный сержант с прежней флегматичностью сообщил:

   – Пожарная тревога, мадам, без паники следуйте на выход по зелёным указателям.

   Я осоловело покрутила головой и вышла в коридор. Зелёные светящиеся стрелки появлялись на стенах, полу, потолке и указывали совсем не в ту сторону, куда удалялась спина сержанта.

   – Шевели булками, – рявкнул призрак в ухо.

   Последний раз оглянувшись на жандарма, я пошла по указателям. Путь, уже проделанный однажды моим телом, когда его занимала мать Изабелла. Так что когда посреди коридора возникла знакомая фигура, я даже не удивилась.

   – Чегой-то не торописси, мадамочка? – спросил, материализовавшись, Пакостник. – Заждалися тебя ужо!

   Я прибавила шаг, следом летели оба призрака, но тут пожарная сирена стала затихать.

   – Что-то рановато, надо повторить, – заявил незнакомый беспокойник.

   И исчез. Через миг вой снова начал нарастать. Понятно. На самом деле нет никакого пожара, а есть…

   – Кто тебя послал? – спросила я у Пакостника.

   – Да знамо кто – Изка, – ухмыльнулся тот.

   Если б я ещё была способна удивляться… Но сейчас мой максимум – это выполнение простых команд и забота о собственном выживании. О побеге, вмешалось подсознание. Который подготовили Иза с Пакостником? Не верю, ответило сознание. Подсознание молчаливо согласилось. А я шла дальше по зелёным указателям.

   «Пожарный выход», – гласила зелёная же табличка над бронированной дверью с огромным засовом, куда упирался коридор. Кое-как, с помощью двух призраков, я справилась с почти непосильной задачей и открыла дверь. Снаружи была ночь, слегка подсвеченная фонарями пожарной машины, фары которой упирались почти в меня.

   – Ну наконец-то, – сказал незнакомый мужской голос.

   – Скорей, садись в машину, – прошипела невидимая в темноте Оливия.

   Хлопнула дверца, мне подали руку и помогли влезть на высоченную подножку.

   – Запирайте, – велел второй незнакомый голос.

   Дверь запасного пожарного выхода захлопнулась, изнутри раздался грохот задвигаемого засова. Очевидно, закрыться духи смогли самостоятельно. Я же попала в слабо освещённую кабину пожарной машины под опеку дорогой тётки.

   – Как ты узнала? – только и удалось спросить, пока меня вертели во все стороны и ощупывали на предмет повреждений.

   – Потом расскажу.

   – Сейчас зафиксирую ложный вызов, и поедем, – сообщил первый незнакомый голос, отдаляясь от кабины. – Так что пока можете начинать рассказывать, мадам.

   – Фиксируй, а мне надо племянницу накормить, – не смолчала Оливия.

   Не помню, что она доставала из пакетов, что я пила из термоса, вообще не помню вкусов и запахов… Я чувствовала себя машиной, которой нужно заправиться топливом, иначе она просто не сдвинется с места.

   Вскоре незнакомец вернулся, потеснив нас в кабине, и завёл мотор. От его рёва меня качнуло назад, машина затряслась, и я отключилась уже от сытости.

   Очнулась в незнакомом месте, похожем на большой ангар. Я лежала на брезенте, наброшенном поверх чего-то мягкого, рядом сидела Оливия и двое мужчин, которые разговаривали, стараясь не повышать голос.

   – Побег, – тётка глотнула что-то из фляжки, – это не признание вины, а необходимость. К тому же…

   – К тому же у нас есть ментоскопист, – продолжил один из её собеседников.

   Я подскочила.

   – Где он? Скорее запишите мою ментограмму!

   – Кандис! – Оливия схватилась за сердце.

   Но кому, как не мне, знать, что сердце у неё, к счастью, совершенно здоровое? Второй незнакомец встал и быстро вышел из ангара, а первый продолжал сидеть и абсолютно бестактно рассматривать меня в упор.

   – Огненная ведьма, – наконец сказал он. – А я ведь так и не поверил… Простите, мадам, забыл представиться. Анри Тефье, пожарный маг.

   – Замещает Паскаля, – добавила тётка со значением.

   – Мадам, – снова обратился ко мне Тефье. – Я вижу, у вас дефицит Огня. Может, сначала его восполнить, а ментоскопию провести потом?

   Нет, сначала ментоскопирование, всё остальное не так важно. Мне теперь оно не страшно, а польза будет огромная!

   – Как проходит процедура? – спросила я Тефье. – Мне как-то прежде не доводилось…

   – Тогда, мадам, подъём. Без разговоров, – вдруг рявкнул до того спокойный пожарный маг. – На полигон. Без полного резерва я не позволю снимать вам ментограмму.

   Тётка подала мне руку и, повернувшись к Тефье, сказала со зловещими нотками:

   – Дракон, значит… Ладно, Дракон, на первый раз прощаю. Но больше не смей повышать голос на девочку!

   Я не стала спорить ни с пожарным по кличке Дракон, ни с тёткой, обозвавшей вдруг девочкой. Мне надо было решить, как утаить воспоминания об уходе Крея, Трикси и бабушки на ту сторону. Можно ли поставить ограничение на считывание памяти? Или просто начать с того момента, как Паскаля позвал покойный Беджери?

   Полигон, где тренировались Огненные маги, прошёл мимо сознания по касательной. Ночью струи пламени, выдаваемые Драконом с обеих рук (прозвище ему дали не зря), смотрелись завораживающе, вокруг летали искры, с треском загорались щепки, невесть откуда взявшиеся на утоптанной почве полигона, но я… просто фиксировала всё это, мыслями оставаясь далеко. Так что когда потенциал восстановился, я без эмоций развернулась к ангару. И надеялась, что за это время туда уже привели ментоскописта.

   Тефье обогнал и сразу начал спрашивать, всё ли готово? В дальнем углу помещения копошилась тёмная фигура, устанавливая подставку, треножник или что-то в этом роде. Ответ был дан неожиданно звонким юношеским голосом:

   – Ещё минутку.

   Ну а потом меня усадили на колченогий стул, под одну ножку которого для устойчивости подложили третий том «Свода противопожарных правил», молоденький ментоскопист скороговоркой протараторил, что запись моих свидетельских показаний проводится по моей же инициативе и добровольно. В присутствии заместителя начальника Корпуса быстрого реагирования подполковника Ламеля и начальницы Ровайонской миграционной службы подполковника Блоссомье.

   Но вопросы почему-то задавал Тефье. Вполне профессионально и чётко: какого периода касаются мои показания, помню ли я дату и время – ещё бы не помнить! – что именно хочу рассказать. И я рассказывала, но не словами, а… глядя на огромный мерцающий кристалл, который внезапно перекрыл мне все поля зрения.

   Закончила я на том, что в тюрьму меня перевели только под угрозой жалобы премьер-министру. Пожалуй, достаточно.

   Ментоскопист дрожащей рукой вытер пот, а второй протянул Тефье кристалл. Крохотулька, наши дамы в перстнях крупнее носят…

   – Не возражаете, если я пока подержу его у себя? – спросил пожарный.

   Я переглянулась с Оливией и кивнула.

   – Так я не поняла, а где Паскаль? – возмущённо спросила тётка. – Почему магконтроль его не ищет?!

   Так потому: два свидетеля, один из которых бывший сотрудник, намного хуже одного – неблагонадёжной ведьмы. Тефье тут же поинтересовался, в чём же моя неблагонадёжность. Пришлось рассказывать об «условно-патогенном» заклятии.

   – Мы найдём тебе лучшего адвоката, – вмешалась тётка.

   – Да-а, – подал голос второй «пожарный», ни больше ни меньше заместитель начальника Корпуса быстрого реагирования и подполковник. – Условно-вредоносное заклятье плюс побег из-под стражи – как свидетель в их глазах она полностью дискредитирована.

   – Они бы добились этого так или иначе, – Оливия пожала плечами. – Тот парнишка, Фабьен, так и сказал.

   – Фабьен?! – переспросила я. – А он-то каким боком?

   Оказалось, что магконтролёр, попав в лекарню, развил бурную деятельность. Сначала сообщил по секрету Мариссе, что у меня могут быть проблемы из-за «поворотись, отворотись». А это, надо сказать, беспроигрышный вариант. Через час про ситуацию знал весь присутствующий персонал. Кто-нибудь да доложил бы КриКри.

   Шеф у нас умница, выслушал очень внимательно и не поленился связаться с Оливией, о которой несколько раз, будто вскользь, упомянул Фабьен.

   Тётка тоже проявила все свои лучшие качества. Не обнаружив ни меня, ни всей нашей тёплой компании, а главное – Волчка, она поняла, что переход состоялся. Но я-то уходить не планировала, и Оливия заглянула на огонёк к соседям – в Корпус быстрого реагирования.

   Подполковник Ламель громко возмущался порядками в магконтроле, и тётка, конечно же, поинтересовалась, по какому поводу шум.

   – Все как с ума посходили, – прорычал доведённый до белого каления Ламель. – То подавай им спецназ в полной экипировке, то, через минуту, всё уже в порядке, сами справились!

   – А зачем им спецназ?

   – Ведьму какую-то ловить, – фыркнул подполковник.

   Оливия непрозрачно намекнула, что очень заинтересована в сведениях, и дальше два подполковника действовали по совместно разработанному плану. Ламель выяснил, что я задержана по подозрению в убийстве Беджери, а Оливия поехала в лекарню и вытрясла из Фабьена всё, что тот знал.

   – Как же вам пришло в головы устроить мне побег? – только и спросила я.

   – Все вопросы – к Тефье, – усмехнулся Ламель. – Мы-то с Оливией не маги, с призраками не договорились бы.

   Упомянутый Тефье тут же подошёл поближе и спросил:

   – Мадам, я понимаю, что вы устали. Но всего два вопроса – где точно вы стояли, когда шеф Люмерье набросил на големов петлю Мариуса, и…

   – Отвезите в Польери, я покажу, – с готовностью ответила я.

   – Пока туда нельзя, – недовольно ответил Ламель. – Магконтроль в оцепление весь личный состав выставил.

   – Да, утром должны прибыть дознаватели из столицы, – подтвердила я. – Видимо, боятся упустить хоть что-то.

   – Тебя уже упустили, – довольно заметила тётка.

   – А это им только на руку, – в разговор вступил отдохнувший ментоскопист. – Теперь всё свалят на сбежавшую ведьму.

   Логика тут простая – раз сбежала, значит, виновата. Невиновная бы сидела спокойно и дожидалась, пока её осудят.

   Тефье усмехнулся, Ламель покровительственно посмотрел на молодого мага, а тётка объяснила – персонально мне – что они тоже не первый год в жандармерии. И если бы не успели вовремя, побег прошёл бы под чутким руководством магконтролёров. Тут память подкинула странное пожелание удачи в тюрьме от Макса.

   – Я не хочу лишиться племянницы, только что пристроив её замуж, – съехидничала тётка. – Родня бы мне не простила… – она отвернулась и умолкла.

   Раз в Польери пока нельзя, я быстро нарисовала подробный план палисадника, где на нас напали големы, и поставила две точки – там, где стоял муж, и там, где Беджери. Тефье повеселел и крикнул кому-то:

   – Выдвигаемся!

   Ламель и тётка заспорили, где до утра прятать меня. Варианты были, но Оливия настояла на Руузами. Мне-то было бы неплохо и дома, но…

   – Далековато, – заметил Тефье на прощанье. – Но если что, проложим путь.

   К Руузами доехали на машине заместителя начальника Корпуса быстрого реагирования. Кажется, Ламель проникся нашими проблемами. Тётка даже не успела постучать в калитку, как её отворили. Меня провели внутрь, и та самая женщина, с которой я говорила – кажется, будто в прошлой жизни, – о Крее, налила успокаивающего отвара. Думаю, так, и, хоть вкус был незнаком, я заснула, не успев коснуться головой подушки.

   – С платьем мы не прогадали, – сообщила бабуля.

   Если бы я шутила…

   – Утро, – прошелестел рядом голос кого-то из женщин Руузами.

   Казалось, что я уснула минуту назад. Глаза открылись с трудом, всё тело ломило, будто я вчера бежала самую длинную в мире дистанцию или работала не разгибая спины на виноградниках бабушки Селестины.

   – Одевайтесь.

   Для меня был приготовлен такой же наряд, в каком пришла разбудившая меня Руузами. Длинное белое платье в пол, поверх белая же безрукавка чуть покороче и с разрезами на все четыре стороны от бедра, белый платок и еще какой-то кусок белой ткани. Платок она обещала мне повязать после кофе.

   Кофе с солёным сыром и лепешками мы пили, сидя на жёстких, но удобных подушках прямо на полу. Рядом в жаровне огонь лениво лизал обгоревшие угли, и я бездумно протянула к нему ладонь. Паскаль бы сейчас засмеялся и сказал, что я заигрываю со Стихией…

   – Госпожа, за вами пришли.

   Я встала, подхватив тючок, в который связала свою одежду, и пошла следом за, как показалось, тем же мужчиной Руузами по бесчисленным переходам к тому же выходу в проулок. Перед уходом не забыв поблагодарить за гостеприимство и помощь. А провожавшая меня женщина Руузами накрутила на голову платок так, что видны были одни глаза. Да ещё и кусок ткани сверху набросила. Теперь я могла пройти, не таясь, по всему центру Ровайона, и никто бы не узнал.

   В проулке меня ждал очень похожий с виду на кочевника Тефье. На нём были такие же широкие белые одежды, что и на мне, только вместо платка на голове была шапочка странной шестигранной формы.

   Из проулка мы свернули не к центру, а к набережной, вышли из квартала беженцев и попали прямиком к пожарной части. Краснобокая машина уже пыхтела мотором в ожидании. Меня быстро затолкали внутрь, и только там я узнала, что, во-первых, рано утром магконтроль снял оцепление с Польери, во-вторых, всё жандармское и корпусное начальство, включая Оливию и Ламеля, сейчас встречает внезапно нагрянувшую в Ровайон комиссию во главе с министром внутренних дел.

   Ну, а в-третьих, магконтроль делает вид, что ничего не случилось. Вообще ничего. Что не было ни големов, ни сбежавшей ведьмы, а Беджери просто умер от кровоизлияния в мозг.

   – Ходят слухи, что магконтроль вообще хотят прикрыть, – обернувшись ко мне, сказал сидевший за рулем парнишка-ментоскопист.

   Сложить два и два получилось просто. Если мы имеем в активе ведьму первого круга, которая поставила себе цель уничтожить некую организацию, а также её мужа – премьер-министра, то… моё письмо Амели поняла правильно.

   – Да на нас из-за них весь мир смотрит как на отсталую страну, – возмущённо поддержал ментоскописта Тефье, но тут же вернулся в деловое русло. – Мадам, нам очень нужен тот камешек, что вы, судя по ментограмме, прикопали возле ограды.

   – А я думала, вам нужно найти моего мужа, – разозлилась я.

   Понятно, что этот Тефье такой же «пожарный», как и Паскаль. Понятно и то, что ему очень нужно забить последний гвоздь в крышку гроба, так сказать, бывшего начальника Ровайонского магконтроля. И я помогу, с большим удовольствием помогу, но только когда они помогут найти мужа!

   – Полагаю, он сейчас… слегка занят, – с некоторой заминкой ответил Тефье. – Всё-таки даже для него сразу два голема – это серьёзно.

   – Вот именно! Два голема! А он только что перенёс очередной инфаркт! – по-прежнему сердито рявкнула я.

   – Паскаль р а б о т а е т, и не надо делать вид, что вы не догадались где, – спокойно ответил Тефье. – Времени ещё достаточно, он вернётся, я уверен. А камень должен как можно скорей попасть на экспертизу. Возможно, его свойства скоро исчезнут, и мы не узнаем, чем снабжают демоны своих контрактников.

   Работает… И я должна была догадаться, где…

   – Так вы тоже из службы безопасности Грани?

   Тефье пожал плечами, мол, сказанного достаточно. Зато парнишка за рулём снова обернулся и спросил:

   – А вы правда думали, что в штате провинциальной пожарной части есть ментоскопист?

   Неважно, о чём я думала. Паскаля ещё и не выписали, между прочим! Да он выжил лишь чудом, потому что Крей… Так. Или я туго соображаю, или мне намекнули, что муж перешёл Грань и сейчас на Той Стороне?! Или… там, откуда приходят демоны?!

   – Приехали, – объявил наш водитель.

   Пожарная машина не смогла втиснуться в узкий проулок, остановившись довольно далеко от нужного дома. Вокруг стояла подозрительная тишина, хотя внешне со вчерашнего дня Польери ничуть не изменился.

   Пройдя по пустой улочке, я остановилась на том самом месте, быстро откопала камешек и… нет, руками хватать не стала, а то на лицах присутствующих и без того читались сомнения в моих умственных способностях. Взяла другую щепку и так, на двух щепочках, подняла его с земли.

   Радостные «пожарные» кинулись оформлять изъятие, а ментоскопист записывал всё происходящее на кристалл. Взяли бы обычную камеру, так нет… Впрочем, ошиблась, у них была и камера. Камень запечатлели со всех ракурсов, а потом упаковали в коробочку и увезли на экспертизу.

   Тефье вздохнул с явным облегчением, и я собралась было потребовать объяснений, как вдруг на небе появилось плотное облачко. Потом их стало два, потом – много, потом они скрыли солнце.

   Из соседнего проулка появилась смутная тень, которая с каждым шагом, приближаясь, обретала плоть. Если бы я была повнимательней, то заметила бы, как напряглись все ещё остававшиеся рядом «пожарные». Но я смотрела на небо и просила о дожде. И мои просьбы были услышаны: первые редкие капли упали на измученную зноем землю, прибивая пыль и копоть пожаров.

   А с первым раскатом грома рядом объявился Жером Демерель. Он небрежным кивком поздоровался с Тефье и ментоскопистом и сказал:

   – Кандис, как я рад тебя видеть!

   После этих слов ментоскопист побледнел и посмотрел в мою сторону с мистическим испугом. Тефье держал лицо, но и для него, похоже, наше знакомство с Повелителем Воды было неожиданностью. И говорило это лишь об одном: они знали его давно и намного лучше меня, стало быть, и магадемик из таинственной службы безопасности Грани…

   – А я совсем не рада, магадемик Демерель. У меня из-за вас сплошные неприятности.

   Лисье лицо мага на миг скорчилось в забавной гримасе.

   – Кандис, ну я же не знал тогда, что ты – внучка любимой подруги нашей дорогой Амели.

   Врёт, припечатали интуиция с подсознанием.

   – Кстати, она передавала привет, и я тут, собственно говоря, по её просьбе. С вокзала – сразу в тюрьму.

   Теперь и Тефье посмотрел на меня с мистическим ужасом. Слегка переигрывал, на мой взгляд, не мог он не известить начальство (а в том, что Демерель – его начальство, я уже не сомневалась) о вызволении из тюрьмы некой ведьмы.

   А Демерель разливался весенним ручьём, дескать, магконтроль отрицает сам факт задержания ведьмы в Ровайоне, а тюремное начальство уже с утра стоит на голове, пытаясь хоть что-то выяснить по поводу появления в пятой камере свежего белья, поскольку дежурный сержант никаких записей не делал и вообще ничего не помнит.

   – Всё это замечательно, – прервала его я, – только без наводки магконтроль бы ко мне и не прицепился.

   – Зато они не обратили внимания на мальчишку, – ласково прожурчал его голос рядом с моим ухом. – Кандис, может, зайдём под крышу?

   Крея никто и не должен был заметить. Я пожала плечами: дом не моя собственность.

   – Это наша собственность, – с лёгкой укоризной заметил водник, открывая дверь. – Паскаль не сказал? Впрочем, у вас же временный брак…

   – А это – не ваше дело, господин Демерель, – резко ответила я, проходя внутрь.

   Не сказал, может быть, потому, что не мог? Он ведь о своей службе ни словом не обмолвился… Сразу предупредил, что врать не хочет, а сказать – не может.

   – Почему не моё? – удивился водник. – Я, милая, с серьёзными намерениями: жениться на тебе хочу. Как разведёшься, давай сразу зарегистрируемся, а?

   Я оторопела. Каков нахал, Паскаль, значит, сейчас с демонами борется, а этот магадемик клинья ко мне подбивает!

   – Целуешься ты классно, – продолжил с мечтательным выражением маг. – Наверное, и в постели – огонь…

   – Горит – да не твой, в сторонке постой! – без промедления выдала я.

   – Вообще-то у ослиной поилки ты была не против, – напомнил Жером, делая рукой отводящий жест.

   Общение с Амели его чему-то научило, уж если «поворотись, отворотись» объявили условным заклятьем, то «в сторонке постой» с тем посылом, который я в него вложила, должен был изрядно попортить магу не только ауру.

   – Тогда я не была замужем.

   – А я как муж лучше: магадемик, живу в столице, имею стабильный доход и свой дом, где ты будешь хозяйкой. Хочешь работать – лучшие столичные клиники примут тебя с распростёртыми объятьями. Не хочешь – занимайся собой и детьми, я согласен на всё.

   А вот сейчас я, пожалуй, готова проклясть полноценно. Останавливало лишь какое-то странное несоответствие его слов и… тона ли голоса, выражения ли лица… не знаю. На миг отвлекшись, я вскользь взглянула на Тефье и молодого ментоскописта.

   Мы все стояли в небольшой комнатке, где на окнах висели такие же занавески с отделкой филейным кружевом, как те, что погибли в огне. На круглом трёхногом столике – вязаная салфеточка, в низком креслице ещё одна, даже подлокотники небольшого дивана тоже украшали кружевные накладки. По подоконнику барабанил ливень, и сквозь оконное стекло долетал аромат свежести.

   Так вот, Тефье… вдруг успокоился. Сначала нервничал, а теперь перестал. И мальчишка-ментоскопист глядел на меня с живейшим любопытством… Как на подопытную, сообщила интуиция. Того и гляди, новый кристалл достанет, чтоб запечатлеть момент проклятья.

   – Всё ты врёшь, – устало сказала я. – Не знаю, зачем тебе это понадобилось, но повторю ещё раз: я замужем.

   – Оставь в покое Кандис, – раздался откуда-то голос… Паскаля!

   Через краткое мгновенье он – бледный, измученный, покрытый глиной и копотью, едва живой – шагнул через порог. Мать моя ведьма, он снова растратил весь резерв! Я без раздумий протянула вперёд обе руки. Огонь уже привычно потёк с ладоней.

   – Что она делает? – послышался где-то далеко-далеко голос ментоскописта.

   – Делится резервом, – уважительно объяснил такой же далёкий голос Тефье.

   «Наш, он наш», – нашёптывали Стихии. Их я слышала гораздо лучше.

   – Кандис, ты в порядке? – тихо спросил Паскаль, утыкаясь подбородком мне в макушку.

   Когда мы успели обняться?

   – Нет, если ты меня не поцелуешь, – самостоятельно ответил мой язык.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Все, вот буквально каждый так и норовил оторвать Трикси от единения с фолиантами и гримуарами. Прошёл почти целый день, а она так и не добралась до библиотеки герцогов Дигуэндов.

   Сначала отвлекли две служанки, которым приспичило познакомиться с новым пажом его светлости. И если бы не вовремя появившийся Пьер, пришлось бы колдовать: намерения у двух девиц были вполне конкретными. Вот как-то не подготовилась Трикси к атакам на пажеское целомудрие.

   Потом в замок изволила прибыть мать первого наследника. По этому поводу напряглись все: герцогиня Лусия внушала недоверие не только ведьмам.

   – Что ей надо на сей раз? – помрачневший Райнбрин адресовал вопрос Тубарону.

   – Мне-то откуда знать, мой принц? – огрызнулся маг. – Я служу вам, а не ей.

   – А кто искал мне невесту на Той Стороне? – прошипел первый наследник. – Хочешь сказать, по собственной инициативе?!

   Тубарон ответил твёрдым взглядом.

   – Мой принц, вам действительно нужна жена. Если здешние дамы не удовлетворяют ваш изысканный вкус, почему б не поискать Там?

   – Потому что я этого не хочу, – рявкнул риата.

   – Но потомство, мой принц…

   – Разговор окончен, – перебил его первый наследник. – Иди, встречай герцогиню. И где носит нашего высокородного брата Ле Олонна? Матушке будет приятно его внимание.

   Тубарон молча поклонился и ушёл.

   – А ты? – спросил Крей брата.

   – У меня есть дела поважнее, – улыбнулся ему риата.

   Трикси не знала, что именно у него за дела, но решила, что визит герцогини – хороший повод рассказать принцу о подселении духов в доверенных слуг. Вот только как сделать это, чтобы Крей не слышал? Ведь одно дело понимать, что твоё существование мешает какому-то абстрактному врагу. И совсем другое, когда твоей смерти хочет мать любимого брата…

   Юному маркизу не стали сообщать об откровениях Пакостника. Он, конечно, узнает рано или поздно, но Трикси считала, что в данном случае лучше поздно.

   Оба наследника и свита Крея стояли у окна и наблюдали, как Тубарон и ещё несколько незнакомых кавалеров встречали герцогиню. Высокородная матушка принца оказалась очень красивой дамой без возраста. Её золотые локоны были убраны под жемчужную сетку, на плечах лежал пурпурный плащ (по летнему времени без меховой оторочки), а чёрное платье выглядывало из-под него лишь краешком. Кожа герцогини выглядела ухоженной, глаза лучились светом, а губы расточали улыбки. И, судя по тому, как сморщился Райнбрин, вряд ли искренние.

   – Ваше высочество, есть ли что-то, что нам нужно знать о её высочестве Лусии? – почти безразличным тоном поинтересовался Пьер.

   – Не понимаю, о чём вы, шевалье, – сухо ответил тот.

   Селестина открыла было рот, но сразу его и закрыла. И правильно, ведьме принц всё ещё не доверял. Пожалуй, он не доверял и всем остальным, однако терпел Странную компанию. И ради брата потерпит ещё.

   В это время герцогиню с поклонами проводили в замок, и наблюдательный пост у окна стал бесполезен. Райнбрин сообщил, что должен заняться делами, но к обеду ждёт всех. А Трикси скрепя сердце выскользнула за ним, соврав остальным про библиотеку.

   – Ваше высочество, могу я сказать вам пару слов наедине? – спросила она спину принца, который снова направлялся в сторону рабочих покоев.

   – Книжник? – всё это время размашисто шагавший вперед первый наследник остановился. – Чего тебе?

   – Ваш брат не должен этого узнать, – предупредила Трикси. – Да и слуги тоже, поэтому блок от прослушивания не помешает.

   Райнбрин нахмурился, став до удивления похожим на Крея, и кивнул на едва заметную дверь, сливающуюся со стеной, обитой тёмными деревянными панелями. Спустя миг они оказались в узкой маленькой комнатке, где хранились оленьи рога, чучела лис и кабанов, хорошо выделанные шкуры и другие охотничьи трофеи.

   Трикси рассказала сначала о смерти Стива Мелроя и ещё раз убедилась: договор с ним заключал риата. Потом она повторила рассказ Пакостника о слежке герцогини Лусии за сыном.

   Принц выслушал с каменным лицом, а глаза снова превратились в две ледышки. Упоминать имя Лилитаны Трикси не решилась. Зато решилась спросить, за что герцогиня так ненавидит пасынка.

   Риата неприятно усмехнулся и ответил:

   – Иногда я думаю, что она ненавидит меня. Благодарю, мой паж, одна из частей головоломки встала на место.

   Он развернулся и торопливо пошёл назад к жилым покоям. Трикси с трудом поспевала следом, приноравливаясь к широкому шагу. Коридор был пуст, и взгляд снова зацепился за пятисвечный канделябр со сложным узором из листьев и кистей винограда, пришлось себя одёргивать – не время.

   Слишком много надо сделать, чтобы второй наследник выжил. Слишком много… Только теперь накрыло осознанием, что все они тут ходят по лезвию бритвы. И что, скорей всего, свои планы ей придётся отодвинуть до тех пор, пока заговор не будет раскрыт.

   Вслед за злым принцем Трикси на высокой скорости влетела на мужскую половину, где тот с порога начал раздавать приказы слугам. Ему срочно потребовались: аметистовая пыль, заговорённые от кражи шнурки, мелкая серебряная монета, закалённые гвозди и драконьи орешки.

   Сначала она опешила, а потом… что-то такое ей попадалось в старых фолиантах на собственной Стороне. Только вместо «драконьих орешков» у них брали «волшебные бобы», тоже довольно специфической формы корешки.

   – Вы владеете секретом изготовления артефактов, мой принц?

   – Артефактов? Я хочу всего лишь сделать несколько амулетов для слуг. Ступай, это срочно.

   Ведьмы не сильны в изготовлении амулетов, но…

   – Мой принц, осмелюсь предложить ещё щепотку кладбищенской земли. Беспокойники примут живого за мёртвого, а в идеале сами захотят вернуться в землю.

   – Уверен? – только и спросил риата.

   – Да, мой принц.

   – Ты очень странный парень, Трикси, но в тебе нет коварства. Позови сюда Крея.

   Трикси так и не поняла, принял ли Райнбрин её совет или сделает всё по старинке. Но его слова были свидетельством зарождающегося доверия. По крайней мере, ей хотелось так думать.

   Крей побежал к брату чуть не вприпрыжку, Пьер проводил его и вернулся, а Селестина… В это время они с Волчком общались с Кандис. Трикси с облегчением выдохнула: всё идёт по плану, временной коэффициент верен, на Той Стороне как раз уже ночь.

   Оказалось, что подруга успела побывать в тюрьме и сбежать оттуда. Просто с ума сойти! А потом появился Пьер и потребовал позвать Паскаля.

   – Не позовёт она, – вздохнула Селестина, когда связь прервалась. – Не сумеет.

   Пьер, конечно, стал возмущаться безответственностью отдельных ведьм, обладающих бесценными артефактами, но Трикси его перебила, рассказав о разговоре с принцем.

   Пьер на какой-то миг задумался, а после выдал, что герцогиня, очевидно, дама, достойная внимания. Но раз принц сделает амулеты не для всех, надо поставить стражу и следить за теми, кто будет заходить на мужскую половину герцогских жилых покоев.

   Когда они пошли к братьям Дигуэндам, чтоб донести до них эту мысль, застали Крея и Райнбрина напряжённо рассматривающими кучку коричневой грязи на полу. Оба молчали и, кажется, были в крайней степени удивления.

   – Что случилось? – спросил без экивоков Пьер.

   – Я послал Мрока на кладбище за пылью по совету юного Трикси, – довольно отстранённо ответил принц. – А когда он вернулся, Крей дал ему первый готовый амулет. Теперь вместо Мрока – куча дерьма.

   Трикси присоединилась к братьям и тоже посмотрела на коричневую кучку. Даже если учитывать эффект кладбищенской земли, превратить человека в… то, что сейчас лежало на полу, амулет бы не смог. Кажется, Пьер думал о том же, потому что спросил, давно ли Мрок прислуживал риате, в чём состояли его обязанности и не замечалось ли за ним каких-либо странностей.

   – Замечать странности за слугой? Вы действительно полагаете, что мне больше нечем заняться? – сердито спросил Райнбрин.

   – Когда он вошёл… – начал Крей задумчиво, – мне показалось в нём что-то… что-то не то.

   – И о чём ты подумал, внучок? – спросила его Селестина.

   – Не помню, – пожал плечами Крей.

   Врёт, сразу поняла Трикси. И предложила эксперимент:

   – Пусть его светлость раздаст амулеты другим слугам. Может быть, это поможет ему вспомнить?

   Крей насупился и пожал плечами. Риата с молчаливого одобрения остальных передал брату связку шнурков с амулетами, которые выглядели наподобие крошечных мешочков, скрепленных сверху гвоздиками. Пьер раскрыл дверь и рявкнул:

   – Эй, убрать в покоях принца!

   Первый прибежавший слуга стал и первой жертвой эксперимента. Надевание амулета не привело к появлению новой кучки, так что Трикси даже слегка разочаровалась. Зато пятый по счёту мужчина в ливрее внезапно осел на пол, потеряв сознание, а от тела отделилось синеватое облачко. Тут уж первым среагировал риата, хотя Фарч был наготове – Трикси чувствовала его острые коготки.

   Райнбрин сказал что-то нараспев на странной смеси нескольких языков, повёл рукой, и… синеватое облачко втянулось в вовремя приоткрытый хрустальный графин. Пока Пьер поздравлял принца с результатом, а Крей просто пялился на сосуд, снова закрытый притёртой пробкой, Селестина подошла к бессознательному телу и похлопала его по щекам.

   Слуга открыл глаза и смотрел вокруг, как человек, полностью потерявший ориентацию. Особенно риату порадовало, что он не помнил ничего из событий последних пары месяцев.

   Проверка остальных слуг новых неожиданностей не принесла. А Трикси повернулась к Крею и спросила:

   – Вспомнил, что было не так с Мроком?

   Но ответить сразу тот не смог, поскольку дверь опять распахнулась:

   – Ваше высочество, её высочество герцогиня Лусия просит о встрече.

   Крей сжал губы, риата кинул взгляд на циферблат больших напольных часов (тонкая работа, золото и лазурит, но Трикси заставила себя не отвлекаться) и сообщил слуге герцогини, что встретится с высокородной матушкой через час. А потом с любопытством посмотрел на брата и задал тот же вопрос о ставшем кучкой дерьма Мроке.

   – Я не помню! – вспылил Крей. – Этот Мрок, прах его побери, был… идиот! Он смотрел как идиот, ходил как идиот и думал тоже по-идиотски!

   – И о чём же он по-идиотски думал? – спросила Трикси.

   Просто так спросила, ни на что не намекая, но Крей надулся, как индюк, и промолчал. Волчок не то тявкнул, не то прочистил горло, и вкрадчиво поинтересовался:

   – А не теми же ли словами его светлость покрыл этого Мрока?

   – Прах побери? – удивилась Трикси.

   Пьер церемонно пожал руку мальчишке:

   – Поздравляю, ваша светлость. Вы сумели дезинтегрировать улучшенного голема.

   – Да ну вас, – Крей надулся ещё больше.

   Но все смотрели на второго наследника с уважением и были уверены, что простой амулет не смог бы превратить человека в удобрение.

   – И вариантов тут два: или это сделал не амулет, или это был не человек? – возмутился Крей.

   – Есть ещё один. Это был не человек и превратил его не амулет, – возразил Пьер, и даже риата с ним согласился.

   Про улучшенных големов Трикси не знала вообще. Но всё вместе – и Крей с его нежеланием говорить, и риата, который, как ей показалось, обладал даром внушения, и обстоятельства – заставляли поверить в правоту Пьера. К тому же оба наследника были сыновьями пропавшего ментального мага, а значит, могли унаследовать его способности. Тогда выходит, что Крей – чтец, а Райнбрин – внушитель? Или отцовский дар в братьях ещё не раскрылся до конца?

   Интересно, а в родовых книгах есть какие-либо упоминания о даре наследников? И вообще, в здешней библиотеке должно быть больше информации про демонов. Может, есть что-то и про улучшенных големов? Она не сдержалась и чуть не слёзно попросила:

   – Можно мне в библиотеку?

   – Отпустим его, господа мои, – поддержал просьбу Пьер. – Парню жизнь без книг не мила.

   Райнбрин взглянул снисходительно, Крей кивнул, и Трикси выскочила наружу, как пробка из бутылки, дав себе слово не останавливаться, чтобы рассмотреть резную дверь с накладками из полудрагоценных камней, узор на лепнине или какую-нибудь статую.

   В библиотеке Трикси застыла у входа с открытым ртом: книжные шкафы тянулись вдоль стен от пола до потолка, а наверху был опоясывающий помещение по периметру внутренний балкон. Тёмное дерево создавало ощущение надежности, а свет лился из окон в потолке. В центре стоял большой стол и кресло, но тут она ещё посидит. А пока надо спокойно и методично осмотреть как можно больше книжных раритетов.

   Сначала она просто ходила вокруг, осторожно дотрагиваясь до переплётов из настоящей кожи, сдвигая корешки, наклоняясь к здоровенным инкунабулам. А потом… приглядевшись внимательней, двинулась к самому дальнему, самому тёмному углу. Как подсказывал опыт, настоящие сокровища хранились именно в таких углах.

   Опыт не подвёл. Сначала Трикси увидела огромный том без названия и, не удержавшись, вынула его с полки. Это оказался географический атлас герцогства, карты, выполненные в технике старых мастеров. Нет, на этой Стороне они явно были новыми, и даже листы ещё пахли свежей краской.

   Она с упоением рассматривала страницу за страницей, пока не услышала какую-то возню наверху. Пришлось осторожно подняться по лесенке на балкон. Сначала на глаза попались ноги в чёрных туфлях с пряжками и чёрных же трико, потом крупное мужское тело в полосатом чёрно-красном камзоле и уж после лицо с прямым носом, твёрдым подбородком и чуть приоткрытым ртом. Незнакомец сладко сопел, вокруг головы облаком разлетелись белокурые локоны, а на груди лежала шляпа с длинным чёрно-красным же пером.

   Трикси под давлением коготков Фарча осторожно отступила назад. Что за странный кавалер?

   – Салют, – сказал кавалер, не открывая глаз. – Кому я опять понадобился?

   Голос был приятным, но Трикси сделала ещё один шаг назад. Фарч встопорщил хвост, а незнакомец зевнул и потянулся. Спустя незаметный миг он уже сидел и внимательно рассматривал Трикси, которой пришлось-таки кланяться, как учил Крей.

   – Салют, добрый господин, не хотелось мешать вашему отдыху. Я Трикси, паж его светлости.

   Глаза блондина сощурились.

   – А я – Мартелл Ле Олонн, но все зовут меня Безземельный Герцог. Давно ли вы с Крейстоном вернулись?

   Трикси ответила, что совсем недавно. Как вести себя с Безземельным, она не знала. Замешан ли он в заговоре? Наверняка. Или нет? Под его рукой лежал толстенный том «Наставлений государям» авторства знаменитого Томазо Бертолини, но это ещё ни о чём не говорило.

   – Ну и как тебе дворец? – непонятно с чего подмигнув, спросил Ле Олонн. – Впечатляет, верно?

   Трикси осторожно кивнула. Впечатлений было столько, что впору в рюкзак складывать. Но от этого не меньше хотелось добраться до книжных раритетов, и чтобы никто – вообще никто – не мешал.

   – А люди тут – ну просто алмаз на алмазе, – продолжил говорить маркиз.

   Ну да, все как один. Только огранки не хватает.

   – Я ещё никого из них не знаю, – изобразив застенчивость, ответила она.

   – Эта беда поправима, – снова сощурился блондин. – Вот, к примеру, мой приятель Тубарон.

   – Я слышал, он родственник герцогини? – ввернула Трикси.

   – Болтают, что он ей не то племянник, не то, напротив, дядя. Или кузен, но очень дальний, – подтвердил маркиз. – Но ведь важно не это, а какой он человек, верно? Чего от него ждать в свете последних событий? Так вот, дружочек, Тубарон радеет за герцогство, а не за… тссс!

   Безземельный схватил свою шляпу и нахлобучил на макушку, но было поздно. С потолка раздался грозный голос придворного мага:

   – Где тебя носит, Мартелл? К нам герцогиня прибыть изволила, а принц не в духе, да ещё и…

   – Никакой личной жизни, – нарочито вздохнул Ле Олонн. – Скажи их высочествам, что я уже иду.

   Видно, это удовлетворило Тубарона, потому как потолок замолчал. Трикси подумала, что провинциальный паж должен удивиться, и затараторила:

   – А что это было? Это его магичество, да? А он так каждого может призвать?

   – На мне амулет, – теперь Безземельный вздохнул уже без нарочитости. – Я тут, видишь ли, вражеский шпион, вот и нацепил для всеобщего спокойствия. Но ты не волнуйся, для людей Крейстона амулетов не заготовили. Не ждал вас тут никто, понимаешь?

   Пока он говорил всё это, проникновенно глядя прямо в глаза, из поясного кошеля появился кругляшок губной помады ярко-красного цвета. Маркиз открутил крышечку, макнул в месиво палец, а потом провёл неровную линию по щеке и губам. Теперь и Трикси бы не поверила, что Ле Олонн только что трогательно сопел на балкончике библиотеки. Кавалера сняли с дамы, не иначе!

   – Надеюсь на твою скромность, дружочек, – сказал он напоследок, лёгким движением поднялся и исчез, ссыпавшись по лесенке.

   Только дверь хлопнула.

   «Фрррр», – высказался вслед ему Фарч.

   В тишине Трикси прошла по балкончику, то нагибаясь к рукописям на нижних полках, то задирая голову к верхним. Создатель, да тут вам и «Соломенные пустоши» Гуго-Пустомели, и давно утраченные на другой Стороне «Истории каменных драконов» самого Амврозия Ле Мьера, и… постойте-ка. Взгляд зацепился за рукописную «Летопись, такоже древо рода Дигуэнд». Это ведь то, что она искала!

   Книга, бережно переплетённая драконьей кожей, оказалась тяжеленной громадой. Трикси осторожно спустилась по лесенке, водрузила на стол свою ношу и раскрыла вожделенный том.

   «Летопись сия принадлежит роду Дигуэнд, ведущему начало своё от разделенья миров. Велик и славен род, почтенный вниманьем Пятого синурга, да сгустится над ним тьма, ибо дети Дигуэнд суть дети синурга. И править им Правым Пределом, как повелел о том…»

   Фарч тоже ткнулся носом в рукопись, пришлось отодвигать его пушистую тушку.

   «…и править им, как повелел о том Пятый синург, покидая Предел по собственной воле».

   – Что за синург? – спросила Трикси саму себя, но неожиданно услышала ответ:

   – Не поминай синургов всуе, да сгустится над ними тьма, – фыркнул Фарч. – Это они разделили мир на два, проведя Грань.

   Ого! А почему никто об этом не знает? А собственный шатья осведомлён?

   – Потому что тут свежа память, ведь время течёт медленней, – возмущённый её недогадливостью, Фарч даже отвернулся.

   А что там ещё пишут про синургов? Какой потрясающий материал попал ей в руки!

   Но дальше в летописи шло жизнеописание первого герцога Дигуэнда – того самого Фуго, чей парадный портрет висел в рабочем кабинете старшего принца. Тоже безумно интересно, но Пятый синург упоминался вскользь, как покровитель Предела, и Трикси снова спросила:

   – А другие синурги? Тоже сначала правили, а потом ушли? Их было пять или больше?

   – Они не правили, они Создателю помогали, – оборвал её фамильяр. – Дальше читай.

   Трикси пожала плечами. Творец – деми-ург, тогда син-ург, получается, со-творец? Она найдёт информацию самостоятельно, не впервой. Пока же стоит действительно почитать, что там дальше. У Дигуэндов было развесистое фамильное древо, но в первую очередь хотелось узнать, верны ли её предположения насчёт ментального дара наследников? И от кого свой дар получил их отец, герцог Рауль? Как вообще живётся ментальным магам и есть ли о том хоть что-то в «Летописи»?

   Оказалось, было. В предках отметился один ментальный маг, хоть и не по отцовской линии. У герцогини Марибель, матери Рауля, имелся дедушка, барон Кервиль. Бароном он был номинальным, младший сын (всё это дотошно фиксировало древо рода), зато самый сильный ментальный маг тех времён, так что король пожаловал ему право носить баронский титул отца.

   Про самого Рауля написано всего ничего: родился, женился, ровно через девять месяцев после свадьбы – сын-наследник… И всё. То ли Рауль не проследил, то ли из-за войны некому было внести в «Летопись» новые сведения, то ли кто-то очень не хотел, чтобы младший сын Крейстон попал на фамильное древо Дигуэндов.

   Трикси перевернула страницы, возвращаясь к началу. Эта книга – просто кладезь ценной информации, значит, изучать её нужно тщательно, а ещё бы лучше – вести собственные записи. Но тут Фарч сообщил, что время обеда и их ждут.

   Как ни хотелось остаться, но Трикси решила быть сознательной. Даже «Летопись» благоразумно спрятала вместе с картами Предела.

   И надо же было ей по дороге (вот только на секундочку отвлеклась – засмотрелась на статую прекрасной девы в короткой тунике и сандалиях, обнимающей за шею грациозную лань) встретить выходящих откуда-то принца, Тубарона и недавнего знакомца – Безземельного!

   Райнбрин снова был зол, его маг мрачен, зато маркиз Ле Олонн лучился оптимизмом:

   – Бал, брат мой Дигуэнд, дело полезное. И хоть ваша высокородная матушка не оставила намерений обзавестись невесткой, я, право слово, не вижу причин так сокрушаться.

   Трикси навострила уши и замедлила шаг. Райнбрин отчётливо скрежетнул зубами.

   – Вам всё игрушки, брат мой, – процедил он, – а мне заниматься устройством этого бала.

   – А не выпить ли нам сухого белтро? – тут же перебил его Безземельный. – Нервы на пределе, брат мой Райнбрин, вот и юный паж подтвердит, как я переживаю за вас и Крейстона.

   Его палец ткнул прямо в Трикси, которой пришлось подойти ближе и поклониться.

   – Алкоголь притупляет разум, – холодно возразил Тубарон. – Не пейте много, мой принц.

   Первый наследник, до того собиравшийся (Трикси была уверена!) отказать Безземельному, вдруг широко улыбнулся и кивнул. И пажу велел идти с ними – а то кто же нальёт двум благородным братьям благородного белтро? Тубарон сухо поджал губы и свернул в другую сторону.

   До обеда принц и маркиз пили сухое вино – то самое, знаменитое белтро. И Трикси между делом уяснила, что Лусия собралась срочно выбрать сыночке невесту, для чего и затевался бал, он же смотрины. Тубарон герцогиню поддержал, что глубоко задело чувства принца. За обедом, который плавно перетёк в ужин, Райнбрин благоразумно выпил только игристого – бутылку на двоих с Безземельным.

   За столом присутствовали Крей и вся его свита, а маг и разведённая герцогиня отсутствовали, и потому разговор касался тем приятных: охоты на кабанов, новой шпаги младшего принца и запрета на магические дуэли. Трикси даже пожалела о своей сознательности: как бы сейчас было здорово в библиотеке. В тишине, среди старых фолиантов… Без занимательных ремарок Пьера, болтающего без умолку Крея и внимательных взглядов Ле Олонна.

   А после ужина первый наследник сдал второго нянюшке и продолжил планомерно надираться в компании Безземельного. Трикси они не отпустили: рука, мол, лёгкая. Впору пожалеть, что стала пажом. Селестина и Пьер не стали мешать и ушли вслед за охраняемым.

   Вот потом всё и началось. Райнбрин пил белтро и злился, пил и требовал у Ле Олонна сочувствия, пил и жаловался на судьбу, которая оказалась к нему столь несправедлива.

   – Вот ты, Безземельный, хочешь править в Левом Пределе? – палец принца твёрдо указывал на цепь, висевшую на шее маркиза.

   У самого Райнбрина на такой же цепи висела большая овальная пластина из серембита, украшенная в центре большим кроваво-красным рубином и мелкими самоцветами по периферии. Знак правителя.

   – С ума сошёл? – лениво отозвался тот. – Мне и так хорошо. Братец Роуэн сам справится с бременем власти.

   – Во-от. Крей тоже справится вместо меня, – заявил риата.

   Трикси исправно подавала им белтро и игристое, но при этих словах её рука дрогнула и несколько капель упали на ковёр.

   – Брат мой Крейстон ещё мал, – возразил ему Безземельный. – Хотя… у него есть задатки.

   – Править должен Крей, – не слушая его, продолжил принц. – Так хотел отец, так хочу и я, понимаешь?

   Трикси понимала. Если Райнбрин не желал власти и твердил об этом направо и налево, вовсе не удивительно, что кто-то решил задвинуть Дигуэндов на край игрового поля. Или и вовсе с него спихнуть.

   – Тсссс, это тайна, – с ухмылкой сообщил Безземельный специально для Трикси. – Тут у стен есть уши.

   А у потолка – голос, и всё, как видно, принадлежит Тубарону.

   – Как мне нужна невеста! – с надрывом высказался Райнбрин.

   – Неужели госпожа наша Лусия смогла-таки донести до моего брата важность женитьбы? – Ле Олонн подставил свой кубок под струю белтро.

   Прекрасно справился и без лёгкой «пажеской» руки, пробка сама вылетела из бутылки, а бутылка так же самостоятельно наклонилась над кубком. Вот же ж маг!

   – Мне нужна не настоящая невеста, – с жаром объяснил ему хозяин. – А такая, чтоб…

   – О! – оживился собутыльник. – Невеста без места, понимаю. Чтоб мелькнула яркой кометой и исчезла в тёмном небе, успокоив герцогиню и знать.

   Принц в ответ тяжело вздохнул и потребовал ещё белтро. А Трикси поймала на себе заинтересованный взгляд Ле Олонна. Непонятно, что ему надо? Впрочем, он тут же и объяснил:

   – Дружочек, ты должен помочь своему принцу.

   Трикси закашлялась, и Безземельный подсунул ей свой кубок с белтро. Отпив глоток, она успокоилась и вслушалась в слова маркиза.

   – Посмотри, брат, какой миловидный мальчик. Давай переоденем его в девочку и скажем, что он… в смысле, она – твоя невеста с Той Стороны.

   Это… это… дважды шиворот-навыворот!!!

   – Не бледней, дружочек, – поспешил успокоить Ле Олонн. – Это же только на время бала!

   Риата в свою очередь внимательно осмотрел Трикси и сказал:

   – Не выйдет. По ауре отличат, его Тубарон видел и весь малый круг…

   Трикси от облегчения опять глотнула из кубка маркиза, но… снова закашлялась, потому что принц продолжил:

   – А жаль. Девчонка из него бы вышла премиленькая.

   Трикси уж было решила, что отвертелась. Вот только не учла, что Фарч был на связи с Лелюгрином. И в результате с самого утра соратники единодушно проголосовали за план Безземельного. Пьер аж руки потирал в предвкушении.

   – Трикси, в чём дело? Где твой авантюрный дух? – возмутился всестихийник в ответ на её недовольство.

   Авантюрный дух? Он издевается? Она ученый, а не какая-то вертихвостка!

   – Побудешь невестой, завтра на целый день отпущу в библиотеку, – Пьер знал, что обещать.

   – И послезавтра тоже, – быстро сориентировалась Трикси.

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ

Мы целовались, а вокруг вырастал огненный кокон, отсекавший всё, что было снаружи. Его Огонь пылал так же ярко, как и мой, они сплетались в единое целое, мы становились единым целым, как будто иначе и быть не могло…

   Могло. Резерв резервом, но у него же гематомы! Разрывы связок, сердце… хвала Создателю, острой ишемии нет, но зона прошлого инфаркта вела себя подозрительно.

   – Где у вас аптечка? И воды принесите, – потребовала я у «пожарных». – Паскаль, до дивана дойдёшь?

   Смазанной тенью мелькнул Тефье, ментоскопист умчался за водой, водник… этот с озабоченным выражением на лисьей физиономии пытался магией удлинить диван, который Паскалю был явно не по размеру, а мы сделали пару шагов.

   Жером заботливо подложил подушки и небрежным жестом очистил своей стихией кожу, волосы и всю одежду Паскаля от грязи и копоти. Но вода, принесённая ментоскопистом, всё равно пригодилась: Паскаль очень хотел пить… Ещё бы! Бороться огнём с двумя глиняными болванами, от которых грязь и пыль во все стороны… Где же Тефье с аптечкой?!

   – Говорить-то можешь? – подал голос Жером, когда Паскаль допил всё до капли.

   – Один стандартный и один усиленный големы, – начал размеренно Паскаль.

   – Отчёт подождёт, – остановил его водник. – Насколько я понял, развода не будет?

   – Жером, если это так важно, я подам в отставку, – ответил муж.

   – Совсем ума лишился, – возмутился Демерель. – После всего, что мы пережили, оберегая твою жену, ты просто обязан…

   – Господин магадемик, опять врёте! – рявкнула я.

   Желание выкинуть наглого водника за дверь росло, как боб из волшебного семечка. К счастью, в этот момент вбежал мокрый и запыхавшийся Тефье, так что я наконец-то занялась делом. Аптечка у пожарных была военного образца, я лишь успевала приставлять шприц-пистолеты с обезболивающими, кровоостанавливающими и витаминами, а выстреливали они уже самостоятельно.

   Правда, ничего от сосудистого спазма там не было… пришлось использовать противошоковый набор. И систему на глюкозе. Пока руки выполняли привычную работу, включилось сознание. Тем более что водник аккуратно выставил из комнаты всех остальных явно с намерением продолжить разговор. И почему это Паскаль должен увольняться? Нет, я лично только «за», будет вести спокойную, размеренную, безопасную жизнь, следить за здоровьем и умирать от скуки.

   – А от чего такого пришлось оберегать мою жену? – тихо и как-то вкрадчиво спросил Паскаль, которому явно стало лучше.

   – Может, она сама тебе расскажет? – быстро сориентировался водник.

   – Она расскажет. Потом. А сейчас я хочу услышать всё от тебя, – ледяным тоном возразил муж.

   – Паскаль, ты же знаешь, я не могу быть везде одновременно. Так что Кандис приобрела новый опыт. Не знаю как именно, побег готовили Тефье и местные жандармы.

   – Побег откуда?

   Я присела на край диванчика и взяла мужа за руку. Так и есть: пульс участился, давление растёт.

   – Достаточно, господин магадемик. Паскаль, не волнуйся, я была в тюрьме совсем недолго.

   – В… где? – переспросил он внезапно севшим голосом.

   Надо было что-то делать. Поцелуй тут не поможет… Я прикрыла глаза и позвала Воду. Положила одну руку ему на грудь, второй сжала его ладонь. Стихия радостно побежала объединяться с Водой Паскаля. Обе с удовольствием наводили порядок в его организме, а Жером в это время новости сообщал.

   – Улику, добытую с помощью Кандис, скоро идентифицируют как камень «подчинения». Магконтроль замять дело с демонами не сможет, просто потому, что твоя жена известила обо всём Амели Кремьен. А та – господина премьера. В Ровайоне сейчас работает комиссия под началом министра Дигсби. И думаю, нет, уверен, что по результатам проверки магконтроль подвергнется серьёзнейшей реорганизации.

   – Кандис, почему ты меня не позвала? – спросил Паскаль сердито.

   Жером тут же с любопытством уставился на меня и поддержал вопрос – дескать, и ему интересно. Сказать по правде, вопрос не сразу дошёл до моего сознания, потому что пальцы мужа переплелись с моими, стихии журчали и мурлыкали в унисон и мысли уносились куда-то на большой скорости. Говорить не хотелось, хотелось…

   Резко вскочив, я отбежала к окну: правило одного метра. В голове сразу прояснилось.

   – Как бы я позвала, когда ты был занят с големами? Ты бросил бы их и помчался вытаскивать меня из магконтроля?

   – Так она сначала попала в магконтроль? – сквозь сцепленные зубы спросил Паскаль Жерома. – Я же сказал тебе бежать быстро! – это уже мне.

   – Зато она добыла такую улику! Кандис просто героиня, – попытался подлизаться магадемик.

   – Она просто ведьма, а не обученный агент, – на низких частотах прорычал мой муж. – Ты не имел права вводить её в операцию!!!

   – Мы это уже обсуждали. Я не мог не воспользоваться таким шансом, и ты бы не смог на моём месте, – спокойно ответил Демерель.

   Могу сказать, что осознание настигало меня постепенно.

   – Вы использовали меня втёмную? Сделали приманкой для магконтроля?! Зная, что Амели мечтает их уничтожить?! И что бабушка обязательно связалась бы с ней, случись что со мной?!!

   Огонь пытался прорваться на свободу и спалить мерзкого магадемика к демоновой матери, но… Сейчас я уже уверенно справилась с приступом гнева.

   – Кандис, Кандис, успокойся. Зато мы – все вместе – проделали гигантскую работу за какие-то считанные дни. Если магконтроль упразднят, все вздохнут свободней, а уж как обрадуются ведьмы…

   Паскаль закусил губы и побледнел. Создатель, только не это! Тут же забыв про магадемика, я кинулась к мужу.

   – Паскаль, дыши, как ты меня учил! Где болит? В руку отдаёт? А в спину?

   Паскаль отрицательно покачал головой. Не врёт, подтвердили Стихии. Спазм артерий в зоне прошлого инфаркта на фоне капельницы с обезболивающим. Почему в их дурацкой аптечке нет хотя бы примитивного нитроглицерина?!

   – Поищите в доме, может, есть такие маленькие шарики в колбочке с надписью «нитроглицерин», – непререкаемым тоном велела я магадемику.

   Тот, похоже, был только рад сбежать. А я… в общем, вариантов было два: ждать и ничего не делать или… попытаться использовать Огонь и Воду одновременно. Так я ещё не пробовала… Сложно это, теперь могу сказать со всей определённостью. Пришлось полностью сосредоточиться.

   – Кхххм, – звучно прокашлялся кто-то рядом.

   Давление снизилось, спазм артерий я сняла, теперь посмотрим, кто пришел.

   – Кандис, – сказал голос Оливии, – я думала, Паскалю нужен нитроглицерин.

   – У тебя есть? – с надеждой спросила я.

   – Есть, но ему явно нужно что-то другое, – сказал голос Ламеля.

   Осмотревшись, я в душе согласилась с подполковником. Рука Паскаля судорожно прижимала меня к себе, почти все тряпки, выданные утром в доме Руузами, слетели, как опадают по осени листья, так что я была очень благодарна кочевникам за длину их платья. По крайней мере, оно задралось не так критично…

   Я встала, забросав мужа традиционной харзванской одеждой, и требовательно протянула руку. Ламель дал облатку нитроглицерина, а Паскаль попытался приветствовать начальника. Ну нет, сначала лекарство!

   Только когда я убедилась, что сердце мужа снова работает нормально, решила послушать двух жандармских подполковников.

   – Говорят, тут видели господина Демереля? – вежливо уточнил Ламель.

   Разумеется, в этот же момент в дверь просунулась лисья физиономия магадемика:

   – Кандис, всё скоро привезут. Как Паскаль?

   – Всё уже привезли, – проворчала я. – Лучше.

   Ламель поперхнулся, а потом, едва не вытянувшись во фрунт, рявкнул:

   – Здравия желаю, господин генерал!

   Тётка охнула, я в упор посмотрела на генерала-магадемика, который, морщась, жал руку подполковника, а потом – на мужа. Тот улыбался, ехидно поглядывая на водника. Захотелось подойти и снова взять его за руку… и обнять… и… может, не везти его в лекарню? Если всё и дальше пойдёт так же хорошо, то я и дома его пролечу.

   – Господа, Паскалю нужен покой, – вежливо сказал Демерель. – Пусть подремлет немного. Кандис, а ты нужна мне сейчас.

   А ты мне – нет.

   – Оливия, с транспортом для Паскаля поможешь?

   – Кандисс, – прошипела тётка не хуже Волчка.

   – А в чём дело? Я не служу в жандармерии, не знаюсь с генералами, и вообще, у меня тут больной!

   – Я уже практически здоров, – объявил Паскаль.

   – А с тобой, Паскаль Люмерье, разговор особый. Если ты ещё раз вздумаешь выкинуть подобный фортель, ты мне больше – не муж! – я упёрла руки в боки, как Мег, отчитывающая нерадивого пациента.

    – Видишь ли, моя фамилия не Люмерье.

   Почему-то раньше его это не волновало.

    – Ну и плевать, в конце концов, нас ещё в мэрии не регистрировали!

    – Кандис, как же я тебя люблю, – вздохнул он в ответ.

    – Как? – спросила я, тут же остыв и позабыв остальные слова.

    – Иди сюда, мне будет легче объяснить, – он ткнул пальцем в капельницу.

   Нет, это мы уже проходили. Хотя… я сделала пару шагов и присела рядом, заодно проверив капельницу. Позади прокашлялся Тефье. На него шикнула тётка, но вдруг ойкнула и замолчала.

    – Мадам Мелрой, от лица руководства Службы безопасности Грани и от себя лично, – произнёс журчащий голос Демереля, – позвольте выразить вам благодарность за…

   Я развернулась и кинула в него первое, что попалось под руку. Пустую бутылку, воду из которой выпил Паскаль.

    – Кандис! – возмутилась тётка.

    – Он всё время врёт! – сообщила я громко.

    – Это был тактический манёвр, – обезоруживающе улыбнулся водник, легко поймавший мой снаряд. – Ну посуди сама, как я тебе, незнакомой тогда девице, сказал бы правду?

   Да-да, а потом ты просто подставил меня. Фактически сдал магконтролю…

    – Кандис, – проникновенно продолжил Демерель, – переходи к нам.

   Только присутствие тётки и Ламеля удержало меня от желания швырнуть в генерала-магадемика что-то потяжелее бутылки. Например, сгусток огня. Просто горжусь своей стрессоустойчивостью.

   Но это был не конец моих испытаний. Мы с Паскалем комфортно доехали до дома на машине Ламеля, оставив Демереля и «пожарных» в Польери. А потом оказалось, что жизнь без Волчка требует определённых навыков, которые у меня отсутствовали напрочь. Даже яичница на ужин пригорела, а травяной чай вышел каким-то совсем уж травяным.

   Правда, Паскаль съел всё с аппетитом и даже обещал решить вопрос нашего питания самостоятельно. А после домашних оздоровительных процедур с использованием дыхания тзи-бо я всё же решила выяснить, что не так с его фамилией. Ну и тут оказалось, что я замужем за высоким чином из службы безопасности Грани, ни больше ни меньше бригадным генералом.

   Полностью огорошило меня другое: мой генерал будет оставаться в Ровайоне только до тех пор, пока не закончится операция, которую я для себя назвала попросту: Крей. А Служба безопасности Грани – международная организация, и Паскуале Эрнини до недавнего времени служил в грандинийском филиале (Грандиния – наш юго-восточный сосед), а потом, скорее всего, получит новое назначение…

    – То есть ты уедешь… насовсем?!

   Сказать, что я расстроилась, – ничего не сказать.

   – Я сразу же сообщил про кольцо Выбора. Если при новом назначении этого не учтут, подам рапорт об увольнении. В пожарной части всегда устроюсь, – улыбнулся он.

    – Поеду с тобой.

   Он тихо выдохнул слово «прости». Мать моя ведьма, да за что? Я сама вручила ему это кольцо. Я сама решила, что развода не будет. Ну а теперь… надо отвечать за последствия.

   Но в целом с мужем я не прогадала. Утром он приготовил завтрак из запасённых Волчком продуктов, на обед пригласил в ресторан, а об ужинах договорился с мадам Штафнер. Она стряпала простые, сытные и калорийные блюда, пусть и не так вкусно, как мой шатья. Но в её понимании молодая пара должна питаться именно так: кашами, пирогами, котлетами и запеканками.

    – Я и сама, деточка, была молодой. Бывало, придёт господин Штафнер с работы…

   Впрочем, я не зря считала её самой вменяемой из нашей дворовой троицы. Воспоминания она быстро свернула и от чая отказалась.

   После ужина мы провели очень приятное контрольно-оздоровительное занятие и обсудили предстоящее бракосочетание в мэрии. Все хлопоты взяла на себя Оливия, за что я лично была очень благодарна. Ну а ночью меня снова потянуло на Ту Сторону. Видно, очень переживала за бабушку, Трикси, Крея, его риату и даже супер-Пьера, не говоря уж о Волчке и Фарче.

    – Маркиз Дигуэнд со свитой желает видеть герцогиню Лусию, – размеренно объявил Пьер, открывая дверь перед Креем.

    – Вам повезло, госпожа моя мачеха, что Свет привёл меня сюда, – высокомерно объявил Крей. – Я забираю этого шатью с собой. Моя ведьма-телохранитель позаботится о нём.

    – Кандис, пойдём домой, – над ухом раздался голос мужа.

   Он снова проник в мой сон. Только выглядел вовсе не так, как в жизни. И одет был в такой же чёрный камзол, как на Пьере, и меч прикреплён к поясу, и огонь полыхал в волосах, делая их полностью красными. Наверное, и я сама выглядела тут как-то иначе, но Паскаль поцеловал, и мысли куда-то сразу выветрились.

   Маленького шатью выходят, я уверена, там всё-таки и бабушка, и Трикси, и два взрослых фамильяра.

   Ещё один день моего отпуска пролетел незаметно. Мы гуляли по городу, обедали в кафе Руузами, поднимались к Дюковой башне и смотрели сверху на воды Этиенны.

   Неприятный гость объявился вечером. Жерома не смущали ни позднее время, ни моё явное нежелание общаться.

    – Я к вам радостью поделиться, – с порога заявил он, протягивая мне увесистый позвякивающий пакет. – Только что кабинет министров проголосовал за упразднение магконтроля! Это надо отметить!

    – Снова ты врёшь, – сердито буркнула я. – Откуда тебе знать, что только что?

    – Так я там был! – хитро улыбнулся генерал-магадемик. – Кандис, ты не представляешь, какое дело сделала для всех нас!

    – Что, разрешили портальные перемещения? – на шум выглянул Паскаль.

    – Магконтроля больше нет, запрещать – некому, – провозгласил Жером с торжеством.

   Пока я переводила глаза с одного на другого, муж отобрал у меня пакет, взял за руку и отвёл на кухню. Я присела на своё любимое место у окна, а он, накрывая на стол из остатков нашего ужина, объяснил, что во всём прогрессивном мире уже давно используют общую телепортационную сеть, и только у нас, в Окан-Лотрании, магконтроль запрещал телепорты.

   Мне оставалось только открывать и закрывать рот: как, когда, почему мы ничего об этом не знали?

    – Цензура магконтроля, – пояснил довольный Жером, одним ударом выбивая пробку из бутылки дорогущего лотранийского вина – красного венбро.

    – От вас скрывали очень много новейших магических разработок, практически во всех областях, – подтвердил Паскаль, подставляя фужеры.

    – Кандис, за тебя! – Жером одним махом осушил свой фужер.

   Пока я смаковала первый глоток венбро, два генерала уже снова разлили и выпили – теперь за удачную операцию.

    – Понимаешь, они были как государство в государстве – совершенно автономные и никому не подвластные. Эдикт Беренгарда Доброго, – объяснил Жером. – И только в последние годы, когда премьером стал Гроссвуд, начались какие-то подвижки. И вот! Вот оно, счастье!

   Он попытался через стол обнять меня, но под взглядом Паскаля ограничился только пожатием руки.

    – Конечно, теперь всем придётся попотеть, в жандармерии будет создан отдел по борьбе с магическими правонарушениями, каждый бывший магконтролёр пройдёт через ментоскопирование, а…

    – Вот, ментоскопирование, – перебила я. – Паскаль, зачем было стращать меня в лекарне, если ты, во-первых, иностранный подданный, а во-вторых…

   – Кандис, я здесь…

    – Он здесь нелегально, – перебил в свою очередь Жером. – Для всех он так и останется Паскалем Люмерье, обычным магом Огня, пожарным, понятно? И случись что, так же проходил бы ментоскопирование, как все.

   Я не успела даже вставить своё «почему», как магадемик с жаром продолжил:

    – Кстати, помнишь про тех Повелителей Огня, что приезжали и нашли залежи торфа?

   Несмотря на выпитое, голова была ясной. Впрочем, венбро потому и стоит так дорого. Так что я вспомнила и кивнула.

    – В каждом нашли подселённого духа.

    – С Той Стороны? – даже не удивилась я.

    – Не-ет, с нашей. Впрочем, после големов Бержери это вполне объяснимо. Ваш Ровайон отчего-то безумно привлекает демонов.

   Я поёжилась. Значит, Паскаль с нашей Стороны был единственным заслоном на их пути? Сколько демонов надо было вернуть за Грань, чтобы получить такой инфаркт?!

    – Лес горел почти три месяца, – я так задумалась, что начала говорить вслух. – А Крей шёл через огненный тоннель всего полчаса. Трикси сказала, что по времени не сходится. Три месяца у нас – около недели Там… Это был прорыв?!

   Паскаль посмотрел на меня с гордостью, Жером вскочил с воплем:

    – Потрясающе!

    – Сколько? – я ткнула пальцем в грудь мужа. – Я должна знать, сколько демонов ты не впустил в наш мир! Семь – это минимум. Сколько?!

    – Мой предел – девять, – улыбаясь, ответил Паскаль. – Остальных сняли Тефье и Жером. И да, это была локализованная попытка прорыва.

   Мужчины перешли к следующей бутылке – конечно, общие победы сближают, – а я снова задумалась. Девять демонов… Хорошо, что Жером успел вовремя. Плохо, что у них нет своей лекарской службы… Глядишь, Паскалю бы успели помочь на месте.

    – Кандис, – вкрадчиво прожурчал над ухом Жером, – переходи к нам и создавай лекарскую службу. Она нам действительно очень нужна…

   Я что, снова произнесла всё вслух? Всё-таки венбро коварно…

    – А иначе мы бы с тобой не встретились, – в другое ухо шепнул Паскаль.

   Я положила голову ему на плечо и спросила совсем не то, что собиралась:

    – Выходит, демоны пытались прорваться к нам для того, чтобы не пустить Крея? И ты… вы оба, – поправилась я, быстро взглянув на вытянувшуюся физиономию магадемика, – его спасли?

   Мужчины синхронно напряглись.

    – Вы… знали, что он придёт! Откуда? – продолжила я.

    – Это у неё по отцу жандармы в пяти поколениях, – сказал Паскалю Жером.

    – Это у неё аналитический склад ума, – возразил ему Паскаль.

   Отвечать мне ни один не спешил. Ладно, я и так сегодня узнала слишком много секретов. Одним больше, одним меньше, какая разница?

    – Разница в уровне доступа. Кое-что мы с Паскалем можем разболтать под влиянием некоторой дозы алкоголя, а кое-что нет. Вот если бы ты была с нами…

    – Хватит, Жером, – прервал его Паскаль. – Ты просто не знаешь, с чем столкнулся. Она сейчас сама догадается.

   Мне, конечно, интересно, но раз не хотят говорить… Я тоже промолчу. Наверняка у них есть свой человек на Той Стороне. Поэтому так легко удалось организовать нашу безумную экспедицию – они не были первыми. И всё снова крутится вокруг Крея…

   Я отстранилась от плеча мужа и стала рассматривать узоры на кухонной скатерти: она, конечно, выглядит попроще, чем парадная, но вот этот завиток… Любопытно, зачем кухонной скатерти такой сложный рисунок? Изящные виньетки, контуры цветов, плавно перетекающие в листья…

   – Паскаль, делай что хочешь, но твоя жена должна работать на нас, – экспрессивно воскликнул магадемик. – Выдержка потрясающая, на алкоголь реакция нулевая, а как с Огнём справляется!

   – С ума сошёл?! – Паскаль рявкнул так, что чуть не пошатнулся стол. – Она лекарка, в конце концов!

    – Да не в агенты же я её зову!

   Ой, кажется, водник сглазил мою нулевую реакцию. Голова упала на руки, и я впервые заснула сидя.

   Сквозь сон я слышала, как Паскаль и Жером продолжают спор. А потом муж взял меня на руки и отнёс в спальню.

    – Фффу, где мадам изволила так набраться? – спросил знакомый насмешливый голос.

    – Да ты что?! За это надо выпить!

   Я заставила себя проснуться. Села и протёрла глаза: из моей спальни быстро выходил, позвякивая шпорами, высокий мужчина в красно-чёрном плаще и широкополой шляпе, а следом серебристым облачком вился беспокойник!

    – Жером! Паскаль! Что тут у вас? Венбро? Я на секунду, как не выпить за победу?!

   Я вскочила и кинулась следом, потому что это был голос невидимки, а наша последняя встреча закончилась как-то напряжённо.

   На кухне трое мужчин чокались полными фужерами. Красно-чёрный плащ и шляпа небрежно валялись на подоконнике, а беспокойник с печальным видом заглядывал в бутылку…

    – Кандис, мы тебя разбудили? – спросил заботливо муж.

    – Паскаль, ты бы следил за ней получше, снова чуть на Ту Сторону не рванула, – сообщил красавец-блондин в расшитом полосатом камзоле той же расцветки, что и плащ.

    – Спасибо, с меня причитается, – тепло поблагодарил его муж. – Пойдём, – он взял меня за руку и повёл из кухни.

   Я была настолько ошарашена, что даже не сопротивлялась. Что происходит в моей жизни? Откуда в моём доме взялся поТуСторонник вместе с беспокойником?

    – Кандис, Кандис, умоляю, я так пьян, что… давай все вопросы завтра?

   Пьяным он совсем не выглядел, но когда тебя так просят, сложно отказать. До утра уже ничего не снилось, а утром нам стало не до объяснений: объявилась мама.

    – Я ничего не понимаю, Кандис.

   Она стояла посреди моей неприбранной гостиной и выглядела, как всегда, сногсшибательно: костюм, причёска, макияж… Лёгкий налёт небрежности только подчёркивал – перед вами Дама. Правда, обычно – крайне рассеянная, всё-таки творческая личность. Но не в этот раз.

    – Где моя мать? Она писала, что едет к тебе. Почему я получаю приглашение на твою свадьбу от Оливии? Почему с твоим браком меня поздравляет Амели? И почему мой фамильяр не может попасть на кухню?

ГЛАВА ПЯТАЯ

– Шарман, дамозель, вы изящней любой статуэтки! Я же говорил, что грудь – это достоинство вашей фигуры! – портной маг был доволен собой.

   Подготовка к балу шла без напряжения, чего нельзя было сказать о кормлении малыша шатьи, которого сородичи почуяли в покоях герцогини Лусии. После краткого визита Странной компании в гостевое крыло замка бедняжка обосновался на мужской половине в покоях второго наследника. Трикси и Селестина кормили его по очереди, а Фарч и Волчок находились рядом неотлучно.

   Портного прислал Райнбрин, и уж тот расстарался. Трикси пришлось снова возвращаться к женскому образу, в котором грудь действительно была. Впрочем, как и всё остальное. Она пыталась рассмотреть наряд, вертясь, как собачонка за ускользающим хвостом.

   – Зеркало! – маг хлопнул себя по лбу. – Сей миг, дамозель!

   Когда между ними возникло огромное голубовато-серебристое зеркало, Трикси раскрыла рот: соотнести себя с элегантной красавицей в синем платье с расшитым жемчугом лифом и ниспадающей от талии волнами юбкой помогли только знакомое лицо и короткая стрижка.

   – Пожалуй, дамозель пойдёт чуть больше зелёного, – портной все ходил вокруг, подправляя и улучшая свое творение. – И туфельки!

   После очередной коррекции платье стало не чисто синим, а того оттенка морской волны, который очень шёл к её глазам. Этот момент и застали вернувшиеся с благой вестью об обеде Крей и Пьер.

   – Как думаешь, твоя светлость, сойдёт риате такая невеста? – подмигнув, спросил всестихийник.

   – Трикси? Это действительно ты? – за распахнутой дверью застыл упомянутый риата. – А ведь я говорил, что девчонка из него выйдет премиленькая!

   – Хорош бездельник, – с гордостью, словно сам преобразил симпатичного юнца в красотку, подтвердил Пьер.

   Крей осторожно уточнил, не смущает ли брата, что его временная невеста – ведьма? Но Райнбрин, напротив, отчего-то обрадовался и только уточнил невестино имя.

   Тут уж отвечать взялся Пьер, и Трикси с удивлением узнала, что зовут невесту-ведьму с Той Стороны ни больше ни меньше Амели Кремьен. Амели сирота, живет в столице Окан-Лотрании и приходится какой-то там пра-правнучкой некой Белисенте – одной из сподвижниц Кризалинды.

   – Но я ничего не знаю о Белисенте! – попытка возразить была проигнорирована.

   – Так всем и говори, – покровительственно разрешил Пьер. – Всё же прошло столько времени.

   За обедом с губ Райнбрина не сходила мечтательная улыбка. А Трикси, к своему неудовольствию, вдруг поняла, что в этом наряде просто так присесть к столу не получится, надо помнить о шлейфе, о декольте, да и поесть нормально не выйдет – плотный шёлк облегал талию очень туго…

   – Трикси, тебе ещё нужен парик, – влез с ценным замечанием Крей.

   – Дама Селеста, – огрызнулась Трикси, – тоже с короткой стрижкой.

   – Ей можно, а ты всё-таки невест, то есть невеста, – поддержал брата Райнбрин. – Крей, шкатулка твоей матушки нам сейчас пригодится.

   Второй наследник с энтузиазмом вскочил, а Трикси возмутилась – почему ей надо надевать драгоценности покойной герцогини?

   – Потому что я так хочу, – оборвал её принц.

   Вот он, феодализм во всей красе!

   – Лучше расскажите, как проходят балы и что мне надо будет делать, – быстро перевела она тему.

   Оказалось, что на балах не только танцуют, но и заключают торговые сделки и политические договоры, не говоря уж о помолвках. А в этот раз, судя по угрозам Лусии, состоится ещё и ярмарка невест, которую Райнбрин надеялся пресечь, предъявив Трикси подданным.

   – Танцевать разрешаю только с его высочеством и с близкими родственниками, – высказался Пьер.

   Трикси передёрнуло: можно подумать, танцы – это предел её мечтаний! Принц, конечно, понял всё по-своему.

   – Ты уж прости, первый танец за матушкой, а тебе придётся потерпеть Ле Олонна. Я же постараюсь причинить как можно меньше неудобств.

   И руку поднял, будто хотел хлопнуть по плечу, но вовремя одумался: плечо у Трикси сейчас было женским, к хлопанью не приспособленным.

   – Ле Олонн – хороший выбор для первого танца, – одобрил Пьер, – но потом держитесь рядом с «невестой», ваше высочество.

   Риата возвёл глаза к потолку и скорбно сообщил, что после первого танца знать пойдёт поздравлять «жениха» и знакомиться с невестой.

   – И что мне говорить? – спросила Трикси.

   – Можешь кивать и улыбаться, – разрешил Райнбрин.

   – И вашей матушке тоже? – это был главный вопрос, ведь герцогиня Лусия наверняка захочет пообщаться.

   Принц скривился, как от зубной боли.

   – Она удивится и спросит, где вы познакомились, – подсказал Крей, вернувшийся со шкатулкой.

   Та была из заговорённого дерева, на каждой стороне и на выпуклой крышке – символы стихий и изображения каменных драконов с распахнутыми крыльями.

   – На Той Стороне, – без колебаний ответил риата, – когда я навещал тебя.

   – Но ты не навещал, – второй наследник небрежным жестом высыпал всё содержимое на скатерть.

   – Но ты же ей не скажешь? – подмигнул ему первый, опуская пальцы в сверкающую кучку.

   На столе лежали все известные науке самоцветы в виде ожерелий, серёг, колец и амулетов, как правило, в оправе из серембита или золота. Была и парочка неизвестных, но их Трикси запомнила и обещала себе изучить попозже. Одно особо сложное изделие риата сразу отодвинул в сторону:

   – Ты наденешь это.

   «Это» было изящной ажурной сеткой из серембита с вкраплениями из светлых сапфиров, сгруппированных в звёздочки, и больших жемчужин. Пожалуй, более красивого ожерелья Трикси видеть ещё не приходилось.

   – У вашего высочества потрясающий вкус, – осторожно сказала Селестина, отдыхавшая после кормления шатьского малыша.

   Тот небрежно кивнул и выдал, что это семейная драгоценность, которую надевают все невесты Дигуэндов.

   – А можно мне надеть что-то менее ценное? – дипломатично спросила «невеста» и услышала предсказуемое «нет».

   Вот почему от противостояния Райнбрина с матерью должна страдать она, Трикси?

   Пьер попросил минутку, чтобы проверить ожерелье на заклятья и остаточную магию. Братья Дигуэнды смотрели без интереса, а Трикси заметила, как Пьер незаметно снял наговор на личную привлекательность – стандартный, как оказалось, по обе стороны Грани – и наложил дополнительный слой защиты.

   Потом он повесил серембитовую сетку ей на шею, а братья Дигуэнды заспорили, когда на балу должна появиться «Амели». Райнбрин настаивал, чтобы невеста не отходила от него с самого начала, а Крей предлагал эффектное появление из портала прямо в зале для приемов. Но старший принц продавил своё решение, а потом (обед-то уже закончился) ушёл по своим крайне важным делам.

   И тут же в комнату проскользнула нянюшка Аньес в неизменных чепце и шали и принялась хлопотать вокруг Крея. Тот отбивался как мог («Я сыт, няня», «Не позорь меня перед гостями, няня»), но удивило не это. Лелюгрин, до того лежавший в корзинке с детёнышем обычным мурчащим котиком, вскочил и поднялся на лапы уже гигантским волком. Фарч встал рядом с ним в виде поджарой рыжей псины с оскаленной пастью, и даже Селестина схватилась за корзинку.

   – Пошто старуху пужаете? Ажно сердце зашлося, – няня Крея схватилась за то место, где, по её мнению, находилось сердце.

   – Матушка Аньес, – вежливо поклонилась ей Трикси. – Мы не хотели вас испугать. Это шатьи, волшебный народ, они…

   – Да нешто я народец волшебственный не признала? – перебила её шустрая старушка. – Ить родом-то с Окраинных земель, – закончила она, будто это должно было всё объяснить.

   – А расскажите-ка нам, матушка, про Окраинные земли, – внёс свою лепту в беседу Пьер.

   – Да ить когда ж мне? Робёнку надоть одёжу к балу, мал совсем, а уж балы… Вы уж сберегите дитятко, – поклонилась она Селестине.

   Бабушка Кандис обещала, что сделает всё возможное, но рук от корзинки не убрала. Волчок и Фарч продолжали скалиться, и Крей не выдержал.

   – Да успокойтесь вы, нянюшка не сделает малышу ничего плохого! Нормальная она, а что нежить – так у каждого есть недостатки.

   – Верно говоришь, твоя светлость, – успокоительно кивнул Пьер.

   – Дитё, дитё совсем, – покачала головой няня-нежить. – Ить сколь я тебе повторяла, о чём надобно молчать?

   Трикси переводила взгляд с одного на другую, не понимая абсолютно ничего. У Аньес была стандартная человеческая аура!

   – Это мои люди, няня, им можно, – величественно сказал Крей.

   И Трикси согласилась – в точности «дитё».

   – Думаю, ты мог нас предупредить, – сказала она второму наследнику.

   – Поменьше б ты думала, ведьма, – матушка Аньес сварливо поджала губы. – Дела-то сами не делаются.

   Она схватила Крея за руку и потащила выбирать «одёжу к балу».

   У Волчка с Фарчем разыгралась острая паранойя – ничем иным Трикси не могла бы объяснить то, что корзинку с малышом оба немедленно обежали по кругу семь раз. Селестина устало откинулась к стене.

   – Поставь полог, Волчок, – попросила она. – Трикси, не разговаривай с ней. Она может сколько угодно быть преданной Крею, но всем остальным общаться с высшей нежитью небезопасно.

   – У неё же обычная аура! – возмутилась Трикси. – А ты, выходит, – она ткнула пальцем в Фарча, – знал?

   Тот фыркнул, Волчок тряхнул головой и снова стал серым пушистым котиком, а Селестина вздохнула: мол, я думала, ты догадалась.

   – Парень верно сказал, не обидит нянька, – терпеливо произнёс всестихийник. – Ни нас, ни шатёнка.

   – Могли бы и сказать, – обиделась Трикси. – А что за нежить?

   Селестина начала было отвечать, но тут дверь снова открылась и в комнату впорхнул уже знакомый портной маг. Как герцоги, принцы и короли живут в подобных замках? Это же просто проходной двор!

   – Госпожа ведьма, извольте примерить.

   Селестина сурово взглянула на портного. Фарч басовито гавкнул, и Трикси тут же подхватила корзинку и унесла в другую комнату. Оттуда она слышала, как бабушка Кандис возмущалась портновским произволом: платье к балу сшили и для неё.

   Платье на Селестине сидело потрясающе. Довольно строгое по крою, чёрного цвета (портной маг выяснил, что ведьмы предпочитают чёрное), оно подчёркивало её статную фигуру, не открывая ничего лишнего. Даже Пьер не удержался от комплимента, а уж портной маг просто не умолкал, пока его не вытолкали за дверь.

   До бала оставалось уже немного времени. Крей вернулся разнаряженный в яркий камзол с золотым шитьём и стал донимать Трикси игрой в трик-трак. Она и Селестина только что поменялись, чтобы перед уходом подкормить малыша шатью, который выглядел так же измождённо. На время бала Фарч оставался с ним, потому что детёнышу всё ещё нужен был постоянный контакт с сородичами.

   Лусия вольно ли, невольно провела качественную диверсию. И если все полагали Трикси пажом, не зная о её фамильяре, то целью была Селестина. Впрочем, это и так было понятно с самого начала. Селестина и Крей. Трикси внезапно поняла, что сделает всё, лишь бы оттянуть часть ненужного внимания на себя. Всё же хорошо, что она согласилась стать «невестой».

   – Будьте внимательны, – наставлял Пьер. – На провокации не ведитесь. Я буду рядом, но случиться может всякое. Место ведьмы на балу рядом с маркизом, за «невестой» присмотрит…

   – Я сама за собой присмотрю, – перебила его Трикси, а то раскомандовался.

   – Крейстон, вы полноценный боец, почаще вспоминайте те слова, которыми развоплотили голема, – не обращая на неё внимания, продолжил всестихийник. – В случае опасности помните про пути отхода, о которых мы с вами говорили утром.

   – Да, магистр, – уважительно ответил Крей.

   Видимо, Пьер смог произвести на него впечатление.

   – Гости прибывают, – сообщил, вернувшись, риата.

   – Надо же встречать? – Трикси как-то читала, что обязанность встречать гостей лежит на хозяине.

   – Хозяйка бала – герцогиня Лусия, – отмахнулся Райнбрин. – А ты всё-таки зря отказался от парика.

   Трикси нахмурилась и припомнила одно из простеньких заклятий для приведения в порядок головы. И цвет волос стоит изменить… Скажем, на золотистый блонд.

   – Другое дело, – одобрил принц. – Не подведи, мой паж. Или как тебя теперь… дамозель Амели.

   Он подал Трикси руку, и они попали в зал, полный людей в ярких костюмах. На потолке и стенах сверкали огни магических светильников. Где-то вдалеке негромко играл одинокий виолист, которого успешно заглушал гомон голосов. Герцогиня Лусия только что встретила последних гостей, точнее гостий, поэтому всеобщее внимание было направлено на них.

   Трикси было попыталась воспользоваться ситуацией и осмотреть аутентичную роспись на потолке, но знакомый голос вывел её из научного транса:

   – Высокородный брат мой, неужели это она?! Дамозель Амели, вы прекрасны! Позвольте представиться – маркиз Ле Олонн.

   Трикси протянула ему руку, и Безземельный припал к ней в эффектном поцелуе. Внимание гостей тут же перекочевало к принцу, лучащемуся счастьем, и его «невесте».

   Лусия, окруженная пятью или шестью хорошенькими девицами, находилась в противоположном конце зала. Райнбрин, широко улыбаясь, повёл Трикси ей навстречу.

   Его подданные расступались, образуя широкий коридор, а он милостиво кивал, отвечая на приветствия. С другой стороны от Трикси шёл Ле Олонн, не переставая расточать комплименты. Следом – Крей, Волчок и Селестина. Они встретились примерно на середине, как раз в тот момент, когда музыканты маленького оркестра, повинуясь незаметному приказу принца, взяли первый аккорд.

   Лусия в платье из пурпурного шёлка с отделкой золотым шитьём и тончайшим кружевом выглядела роскошно. На шее герцогини сверкало и переливалось яркими искрами алмазное колье с одиночным рубином в центре. В сложной причёске надо лбом сияла эффектная диадема – тоже с рубином. Надо полагать, показатель её статуса.

   – Что сие означает, сын мой? – светлые глаза Лусии в упор смотрели на Трикси.

   – Как, госпожа моя Лусия, вы же сами вчера потребовали от моего высокородного брата срочно выбрать невесту! – немедленно высказался Ле Олонн.

    – Матушка, позвольте пригласить вас на танец, – Райнбрин выглядел так, будто наконец-то исполнилось его самое заветное желание.

   Он подал руку Лусии, и та её приняла, медово улыбнувшись маркизу.

   – А вы, дамозель Амели, окажите честь мне, – подхватил Безземельный.

   Трикси не возражала, и вторая пара последовала за первой. Танец был несложным, пройти размеренным шагом ползала, поклониться партнёру, поменяться с ним местами и вернуться обратно. Снова поклон, обмен и разворот. Но когда за ними стала выстраиваться очередь из других пар, Трикси забеспокоилась. Теперь кланяться и меняться местами с Ле Олонном приходилось чаще, места для манёвра стало меньше, прибавились движения рук, но… маркиз действовал чётко и с небольшим опережением, так что она просто повторяла все его па.

   Спиной Трикси чувствовала любопытствующие взгляды, ловила их в отражениях многочисленных зеркал. Ей тоже было любопытно, когда же закончится танец? Аутентичный оркестр с явным преобладанием духовых инструментов делал музыку довольно заунывной… Одинокий виолист чуть выравнивал звучание, но ухо, привычное на своей Стороне к современной полифонии, быстро уставало.

   Так что, когда танцоры поклонились друг другу, и Ле Олонн вложил её руку в руку «жениха», она испытала облегчение.

   – Сын мой, я всё ещё жду объяснений, – ледяным тоном потребовала Лусия.

   – Матушка, это моя невеста. Амели, дорогая, это моя высокородная мать.

   – Откуда она взялась? – прошипела герцогиня на манер рассерженной кошки.

   – С Той Стороны, – исчерпывающе объяснил её сын.

   – Мы познакомились, когда Райнбрин навещал гостившего у нас брата, – мило улыбнулась Трикси.

   – Создатель и все святые, – снова зашипела Лусия. – Ты сошёл с ума?! Тебе нужна родовитая невеста, а не…

   – Осмелюсь заметить, госпожа моя Лусия, – с наглой ухмылочкой вмешался Ле Олонн, – что в родне дамозель Амели имеется небезызвестная вам ведьма Белисента.

   Ну а этот-то про Белисенту как узнал?

   – Родня Белисенты?! – полузадушенным голосом прошептала Лусия.

   – А что такого? – в ответ возмутилась Трикси. – У нас пять поколений сменилось, я про неё вообще ничего не знаю.

   – Матушка, меня меньше всего интересует, кем была пра-, пра– и ещё раз пра– бабка моей невесты, – небрежно заметил Райнбрин.

   – Главное, что мы любим друг друга, – подхватила Трикси.

   – Она прелестна, – интимно сообщил герцогине Ле Олонн. – Такая непосредственная…

   Лусия так явно не считала, но мило улыбнулась и предложила сыну в кои-то веки потанцевать с прелестной невестой – не всё же одному Ле Олонну развлекаться. Райнбрин протянул Трикси руку, и аутентичный оркестр снова заиграл аутентичную музыку… На сей раз чуть более быстро и бравурно.

   – Вы довольны, мой принц? – спросила она, вышагивая рядом с ним по уже известной траектории.

   – Весьма, – кивнул тот. – Лицедейство у тебя в крови.

   Трикси развернулась, выполняя очередное па, и заметила чересчур пристальный взгляд, выделявшийся даже на фоне всеобщего внимания к паре принц – «невеста».

   – Мой принц, девушка в сиреневом платье рядом с герцогиней. Кто она?

   – Понятия не имею, – откликнулся тот. – Понравилась?

   Трикси мысленно хмыкнула, но ответила серьёзно:

   – Взгляд тяжёлый. Надо с ней познакомиться.

   Танец закончился, и принц, остановив слугу с подносом, взял два бокала белтро. Выпить белтро вместе с принцем захотели все гости, так что начался ажиотаж.

   Ле Олонн крутился неподалёку, где-то посередине между закончившими танцевать парами и герцогиней. Пока они двигались навстречу, с поздравлениями подошли граф Трибастр, маршал Кравильяк и толстяк-казначей. Вояка даже предложил тост за принца и его будущую жену. Герцогиня Лусия заволновалась и прошла через толпу, как горячий нож сквозь масло. Следом за ней рядом объявились и девицы, замеченные Трикси в самом начале бала. И та, в сиреневом, тоже была среди них.

   – Какой очаровательный цветник, – высказался Ле Олонн. – Госпожа моя Лусия, как вы могли скрывать от нас таких прелестных и прекрасных девиц?

   Герцогиня по очереди представила девушек, которые опускались перед принцем и маркизом в глубоких реверансах. Кажется, так назывались эти приседания… с демонстрацией содержимого декольте. Ближний круг держался неподалёку, но девицы порядком оттеснили их.

   – … дамозель Элайна, дочь дома Стримбелейд, дамозель Лорианна, дочь дома Традинекс, дамозель Лидия, дочь дома Велареске, – на девице в сиреневом Лусия закончила.

   – Не слышал о таком, – вмешался граф Трибастр.

   – Неудивительно, – парировала Лусия, – дамозель Лидия – сирота, последняя в своем роду и воспитывалась в…

   – Дамозель Лидия, не откажите в просьбе вашему брату-сироте, – перебил её Ле Олонн. – Подарите один танец!

   Лидия, затрепетав ресницами, низко присела перед маркизом. Пепельная блондинка с тонким лицом и глазами с поволокой… Проходя мимо Трикси, она едва уловимым движением что-то бросила в бокал с белтро.

   Трикси не заметила, попало ли что-то и в бокал первого наследника, но решилась проверить.

   – Мой принц, не пейте, – шепнула она миг спустя, – там приворотное зелье.

   В её собственном бокале был яд.

   Ле Олонн оглянулся, удовлетворенно кивнул и повел блондинку не к танцующим, а к выходу. Сквозь плотное ограждение из трепетных дев, как побег дикой розы, просочился Пьер и подал принцу новый бокал, после чего исчез, как призрак, с тем, в котором было зелье.

   Принц взял Трикси под руку и повёл прочь от удушающей зависти «цветника» и лёгкого недоумения герцогини.

   Очень вовремя рядом оказался Трибастр, с вежливыми словами отобрал её бокал, и… жидкость из него исчезла на глазах. Повелитель Воды, чтоб ему икалось!

   – Что там было? – с умеренным интересом спросил его Райнбрин.

   – Цикута, друг мой, – вздохнул Трибастр. – Берегите дамозель Амели, пока я займусь нашей гостьей с Окраин.

   – Я хочу с ней поговорить, – сквозь сжатые зубы рыкнул принц.

   – Я оставлю ей эту возможность, – кивнул граф и, поклонившись Трикси, ушел.

   Цикута… А тут не размениваются на мелочи!

   – Герцогиня наверняка не знала, – Трикси попыталась успокоить сюзерена.

   Райнбрин ответил очень холодной вежливой улыбкой, и она сочла за благо замолчать. После танца ему срочно потребовалось пообщаться с вернувшимся Ле Олонном, а потом… он просто исчез, оставив Трикси на произвол судьбы и герцогини с её подсократившимся «цветником».

   – А скажи-ка, милочка, – начала было Лусия, но вдруг примолкла и сладко улыбнулась.

   – Ваше высочество, вы прекрасны, – низкий голос и низкий поклон, – моё почтение, дамозели.

   Трикси с интересом взглянула на незнакомца. Он действительно был по-мужски хорош, высок и широк в плечах, с крепкими руками и ногами и брутально-лысым черепом. Квадратная челюсть и ярко выраженные надбровные дуги говорили об упрямстве и желании победить любой ценой.

   – Вы опоздали, граф, – капризно заметила Лусия.

   – Я готов танцевать с вами до утра, моя герцогиня, чтоб заслужить прощение. Котильон, моя герцогиня, – и он снова низко склонился перед своей дамой.

   Со стороны девиц послышались восхищённые вздохи: кавалер был, по их мнению, образцом галантности.

   – Кто это? – спросила Трикси у Ровасии (или Лорианны?), когда пара удалилась.

   – Это граф Галиас, – с придыханием ответила та. – Он такой… такой…

   Ах, Галиас… На память Трикси не жаловалась, Крей числил его среди претендентов на герцогское место. Она кинула вслед графу оценивающий взгляд, поощряя собеседниц продолжить рассказ.

   – Он вдовец, – наперебой сообщали информацию девушки. – Ещё не стар, и такой таинственный…

   Таинственный граф оглянулся, словно чувствуя, что говорят о нём, и чуть насмешливо подмигнул. Лорианна (или Ровассия) залилась румянцем, и Трикси подумала, что среди девиц на выданье граф намного популярнее принца.

   Девицы продолжали выдавать ценные сведения: у Галиаса самое большое в Пределе графство, где есть не только поля и виноградники, но и серембитовые рудники. Это стоило отметить.

   Заиграла музыка.

   – Котильон, котильон, – наперебой защебетали девицы.

   Видя полное отсутствие надзора за «цветником», кто-то из молодых людей несмело пригласил Лорианну, потом Элайну, потом… Трикси услышала знакомый голос с одной стороны и сердитое сопение – с другой.

   – Дорогая Амели, кому вы обещали котильон? – широко улыбаясь, спросил Ле Олонн.

   – Мне, – беззастенчиво соврал Крей. – Т… Амели, давай руку!

   Трикси с удовольствием дала бы ему подзатыльник за забывчивость, но… пришлось идти. Музыка оказалась повеселее, да и фигуры танца были похожи на кадриль, так что она кружилась и подпрыгивала вместе с остальными. Без удовольствия, но уже не обращая внимания на аутентичный оркестр.

   После котильона всех пригласили в соседний зал, где были накрыты столы.

   Трикси, Крей и Селестина вошли туда в сопровождении Ле Олонна, который не отставал ни на шаг.

   – Есть мы ничего не будем, – заявила Трикси, – слишком высокий риск.

   – А что случилось? – напрягся Крей.

   Пришлось ввести его и Селестину в курс дела.

   – Девица Велареске рассказывает занятные вещи, – негромко сообщил Ле Олонн. – Мой высокородный брат вынужден уделить ей всё своё внимание. А я, пользуясь такой возможностью, поухаживаю за его невестой.

   Крей забавно скривился. Ему явно хотелось быть с братом, помогая раскрыть заговор. Но тут опять объявился граф Галиас:

   – Господа, я хочу быть представленным невесте принца.

   Рядом с не самой дружелюбной улыбкой встала Лусия.

   – О, да тут и юный маркиз, – обратился непонятно к кому Галиас. – Приветствую, дружище Ле Олонн.

   – Поведайте, граф, какой неожиданный случай привел вас на бал, кои вы столь не любите посещать? – наигранное удивление Безземельного можно было есть ложкой.

   – Прелестная хозяйка, – Галиас оглянулся и подал руку вмиг расцветшей герцогине. – Но я всё же не хочу быть неучтивым. Кто из дам невеста принца?

   Странно, а Лусия не считала оскорбление? Всё же речь о её сыне, и среди двух ведьм он явно выбрал бы ту, что моложе.

   – Амели Кремьен, невеста, – Трикси протянула графу руку. – С кем имею честь?

   Ле Олонн усмехнулся и… промолчал. Галиас уставился на руку Трикси с недоумением.

   – Граф Галиас, – представился он с некоторой заминкой. – Моя герцогиня, так она действительно ведьма?

   – Я действительно ведьма, – ответила Трикси. – И пришла с Другой Стороны.

   – Я в полнейшем, совершеннейшем восторге! Нам наконец-то улыбнулась удача, – Галиас изобразил лёгкий поклон. – Моя герцогиня, маркизы, дамозели, прошу простить, неотложные дела.

   – Галиас, дружище, погодите. У меня есть для вас любопытная история про некую девицу, – с ухмылкой сообщил Безземельный.

   Как видно, рыльце у графа было в пушку, так как он процедил «не при дамах». Ле Олонн лучезарно улыбнулся Лусии и, уходя с графом, подмигнул Трикси.

   – Дорогая матушка, – обратилась к герцогине Трикси, – вас не беспокоит…

   – Дорогая Амели, – ехидно перебила её Лусия, – а тебя не беспокоит, что мой сын столь долго отсутствует вместе с Лидией?

   Трикси огляделась: с другой стороны стола, заставленного блюдами пирожных и кубками с вином, было безлюдно, ближайшая соседка с пером экзотической птицы в затейливой прическе и её кавалер были заняты друг другом. А все остальные, кому интересен был разговор невесты с матерью жениха, находились на достаточном расстоянии и не смогли бы погреть уши.

   – Любезная матушка, вы всерьёз полагаете, что меня может смутить такая мелочь? – ответила она с наигранным удивлением. – Или вы поверили, что нас с вашим сыном действительно связывают нежные чувства? Не ожидала от дамы с вашим жизненным опытом. Пусть Райнбрин развлекается с кем хочет. Женится-то он на мне.

   – Теперь я всё поняла, – Лусия снова превратилась в ледяную королеву. – Ты такая же подлая интриганка, какой была мать моего пасынка, – она ткнула пальцем в ожерелье на шее Трикси. – Вы все в сговоре против моего сына!

   Крей отнёсся к её заявлению на удивление хладнокровно. Видимо, слышал не впервые. Трикси тоже удержалась от эмоций.

   – Дорогая матушка, не шумите, это ведь в а ш бал. Когда я стану хозяйкой, на моих балах всё будет иначе.

   – Госпожа моя мачеха, риата будет недоволен, – строго покачал головой Крей. – Вы не знали, что граф Галиас метит на его место?

   – Какая чушь, – отмахнулась Лусия.

   – Кстати, не он ли подарил детёныша шатьи? – внесла свою лепту Селестина. – Волшебный народ мстит за обиды, а похищение ребёнка…

   – Это не он! – чуть не взвизгнула герцогиня.

   – А кто? – нажала Трикси.

   – Посол Главного Предела, – сказала Лусия, вдруг успокоившись. – Это был дар короля.

   Крей признал, что мачеха не врёт. Но Главный Предел был лишь ещё одним белым пятном на карте. Надо срочно выяснить и про короля, и про его подарочки. Трикси отвлеклась буквально на секунду, а рядом неожиданно объявился «жених». Сжатые челюсти и лёд, застывший в глазах. Он немного расслабился, лишь убедившись, что Крей в целости и сохранности рядом с Селестиной.

   – Сын мой, а где Лидия? – спросила герцогиня.

   – Общается с Трибастром, – зло улыбнулся Райнбрин. – Продолжайте веселиться, подробности вы узнаете утром.

   – Создатель, она же сирота, невинное дитя! – ахнула Лусия.

   Трикси тоже было интересно, какие подробности разгласило «невинное дитя». И может быть, балов на сегодня хватит?

   – Вы устали, дорогая? – заботливо спросил Райнбрин.

   – Осталось так мало времени… – вздохнула она. – Мне скоро возвращаться, а вы обещали показать свои покои.

   Лусию перекосило. Зато её сын просиял и подал Трикси руку, глядя при этом на брата.

   – Крей, мне нужна твоя помощь.

   Братья раскланялись с герцогиней, Райнбрин громко сообщил, что покидает вассалов, дабы уединиться с невестой, Крей с Селестиной и Волчком уже двигались к выходу. Лусия мигом поменяла выражение лица на одобрительно-заботливое. Прощание с потенциальной свекровью вышло бы почти трогательным, не прошипи она вслед нечто вроде «подзаборная девка».

   Трикси сделала вид, что не поняла, а Райнбрин вообще не обратил внимания. Поднимаясь по парадной лестнице вслед за «женихом», она расслышала голоса и заторопилась.

   – Я не дерусь с юнцами, найдите себе другое развлечение, маркиз, – пренебрежительный тон и низкий голос Галиаса.

   – Милейший, в лице маркиза Крейстона вы оскорбляете весь правящий дом Правого Предела, а в его лице – и все остальные правящие дома. Я не могу не вступиться, хоть и бастард. Дуэль. Сейчас же.

   Кто бы сомневался, Безземельный! Трикси и Райнбрин уже бежали.

   – Извольте, – рыкнул граф.

   – Господа, принц запретил магические дуэли, – холодный голос Селестины.

   – Без магии, – вскинул голову Безземельный.

   – На шпагах, – Галиас тоже был не дурак подраться.

   – Я запрещаю! – на бегу рявкнул Райнбрин.

   – Дело чести, высокородный брат мой, – надменно заявил Безземельный.

   – Дело чести, – хмыкнул Галиас. – Я лишь отпущу камердинера, и полностью к вашим услугам.

   – Господин узнает, – слегка обозначив поклон, ответил стоящий чуть позади мужчина в ливрее.

   Райнбрин и Трикси выскочили на верхнюю площадку лестницы, успев разглядеть всю мизансцену.

   – Галиас, Ле Олонн, – начал было Райнбрин, но Крей громко крикнул «нет».

   Трикси проследила за его взглядом – слуга Галиаса внезапно начал терять человеческий облик, вырастая в объемах. Волчок зарычал, преображаясь в волка, Селестина сплела какое-то заклятье, Райнбрин встал в защитную стойку, а Ле Олонн поднял руки, сделав ими замысловатый жест.

   Существо прекратило изменяться, застыв на середине превращения в глиняного истукана. Ле Олонн повторил пасс – Трикси показалось, что он словно накинул на уродливую шею крепкий поводок, – и голем уменьшился.

   Галиас исподтишка попытался бросить какую-то магическую дрянь в… кого-то из них.

   – Подчиняйся, – приказал Райнбрин, и граф застыл.

   Одновременно с его словами Ле Олонн сжал кулаки, и голова голема отделилась от тела, с грохотом упав на мраморные плиты пола.

   – Графа Галиаса – в подвал, – резко приказал принц подбежавшим стражникам. – Голема…

   – Мы уберём, – вмешалась Трикси.

   Ей очень хотелось рассмотреть глиняного демона поближе, Крей тоже вертелся вокруг, Селестина не могла помешать, так что Райнбрин махнул рукой. Он, естественно, горел желанием допросить и графа, а Ле Олонн что-то негромко ему втолковывал. Трикси наклонилась к отвалившейся голове, теперь совершенно не напоминавшей человеческую. Кусок засохшей, потрескавшейся глины: вот эта трещина – рот, эти две – следы глазниц… Вдруг глаза низшего демона загорелись, как тлеющие угли, а рот открылся и проскрежетал:

   – Господин знает.

   Крей за её спиной крикнул:

   – Прах тебя побери!

   И где только что были голова с пылающими глазами и почти человеческое тело, возникли две кучки сухой глины серо-бурого цвета. Побольше и поменьше.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Решительность и чувство направления – главные качества ведьм одиннадцатого круга, которые всегда помогают им в достижении цели. Мама проиграла только однажды – когда я всё-таки выбрала лекарскую школу.

   Пришлось собраться и отвечать по порядку: её шатья не может попасть на кухню, потому что Волчок, видимо, зачаровал вход. Амели… ну это же Амели. Оливия взяла на себя все хлопоты по подготовке к свадьбе, в том числе и рассылку приглашений. А бабушка… Вот тут я запнулась. Почему-то никто не предупредил меня, как отвечать на такие вопросы.

   Выручил Паскаль, вовремя появившийся из душа.

   – Кандис… О, мадам Дилинджер!

   – Это он? – спросила мама, окидывая зятя критическим взглядом.

   Я поёжилась, втайне радуясь, что муж был одет (пусть не в форму, но хоть в свои мягкие домашние брюки и майку).

   – Да, мама. Познакомься, это Паскаль. Паскаль, это моя мама.

   – Мне хватило одного взгляда, чтобы догадаться, – сообщил он, подходя и протягивая ладонь.

   Мама пожала