Все ведьмы любят котиков. Тайна Ли

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ГЛАВА 32
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Ведьмы замуж не выходят? Враньё! Характер у нас плохой? Так мы стараемся оправдать ваши ожидания. Говорят, мы заводим только чёрных котов. Не верьте! Женщине главное, чтобы спутник был ласковый и страстно любил свою хозяйку. Разгоревшемуся огню страсти мешают противоречия. А когда ведьмы вступают в борьбу, страшное проклятие может перевернуть все с ног на голову и обратится против тех, кто его наслал.

   Мои страдания он властен покорить,

   Ему дано зажечь блаженные экстазы,

   И незачем ему, чтоб с сердцем говорить,

   Бесцельные слова слагать в пустые фразы.
Шарль Бодлер

ПРОЛОГ

Будь проклят тот день, когда она осталась единственной наследницей рода. Будь проклята старая ведьма, в порыве мести покусившаяся на святое. Будь прокляты все те, кто встал с ней в круг Силы.

   Вертикальная морщинка нарушила идеальную гладкость высокого лба. Не время предаваться воспоминаниям. Она должна удержаться на краю и вернуть себе любимых. Даже если ради этого придётся с корнем вырвать магию из этого мира!

   Опасная, как стилет в руках убийцы, брюнетка задумчиво погрузила пальцы в шелковистый мех. Кот запрокинул голову, подставляя под ласку чувствительную шею. Хозяйка машинально почёсывала его, но мыслями явно была далеко. Лунный свет делал её похожей на серебряную статуэтку.

   Кот же жмурил глазищи и отслеживал каждую её эмоцию. Слегка пухлые губы не знали помады, длинные ресницы не нуждались в туши. Только улыбка и румянец в последнее время слишком редко появлялись на личике сердечком. Кот боднул хозяйку в ладонь, требуя внимания. Во взгляд оленьих глаз вернулась осмысленность.

   Женщина спустила мурлыку с колен и встала из глубокого кресла. Как её тонкая шея не гнулась под весом сложной причёски из смоляных локонов с множеством шпилек и гребней, оставалось загадкой. Шёлк тёмно-лилового платья, отделанного ручным кружевом, подчёркивал высокую грудь.

   Где-то за окном завыла собака, порыв ветра сорвал с огородного чучела шляпу. Тень на мгновение коснулась нахмуренного лба, скрыв хищный блеск карих глаз. Мирный пейзаж за окном вдруг показался почти зловещим. Она чувствовала: настало время действовать.

ГЛАВА 1

— Почему я?

   Длинные ресницы распахнулись, на огненно-рыжую девицу уставились два глаза: зелёный и голубой. Она ласково улыбнулась, облизала взглядом обнажённую кожу парня. Завязанная узлом рубашка выгодно оттеняла золотистый загар. Сильные бёдра обтягивала замша штанов с низкой посадкой. Прихотливая пряжка в виде сказочного домика создавала совершенно сюрреалистическую картинку: из трубы к ямке пупка поднимался белый кудрявый дымок. Платиновые блондины — это такая экзотика!

   — Котик, ты единственный, кто полностью подходит под требования клиентки.

   Парень поморщился. Стерва Роззи их всех называла только так. По именам никогда. Он возмущённо фыркнул. Тащиться в другой город, чтобы трахнуть девственницу. Фу! Он ведь не мальчик по вызову. Его задача — сделать вечер дамы незабываемым. А там ему даже нельзя будет выйти за двери номера!

   — Неужели она заказала худощавого блондина с разноцветными глазами?

   Парень томно потянулся, сквозь длинные ресницы наблюдая за нервно облизнувшейся Роззи. Стерва управляла железной рукой и ни с кем из сотрудников не спала, но хотела очень. Наверное, она согрешила в прошлой жизни и теперь отбывает наказание. Всё равно что заставить сладкоежку на диете работать в кондитерском магазине.

   — Посмотри её требования: никаких знойных красавцев, мускулистых мачо, брутальных самцов и настоящих варваров.

   Она толкнула к нему бархатную папку с золотым тиснением. Та скользнула по столешнице из белого искристого мрамора. Блондин отточенным движением откинул с лица чёлку. Брезгливо отпихнул папку. Нет уж, пускай это читает Роззи. Зря, что ли, ей платят?

   — Можно подумать, я у тебя единственный нормальный мужчина.

   Управляющая укоризненно покачала головой. Иногда она уставала от капризов красавчиков. Каждый раз приходилось уговаривать, будто их ждал благотворительный приём в доме престарелых.

   — Танцевать на пилоне умеешь только ты, — терпеливо продолжила нахваливать парня Роззи. — Никто лучше тебя не сможет усладить взор требовательной клиентки.

   Управляющая привычно лила мёд в уши самовлюблённого самца. Правда, этот явно забавлялся. Он наизусть знал всё, что она могла сказать. И заставлял повторять это снова и снова.

   — Да ладно! — он довольно сверкнул глазищами.

   — Ты же сам всё это знаешь.

   На щеках блондина расцвёл нежный румянец. Неужели смутился? Не может быть! Просто он уверен, румянец ему идёт.

   — Повторить приятные вещи не лишнее. Вдруг моя самооценка немного подрастёт. Если уж ты не стесняешься говорить неприятные.

   Блондин перетёк в новую позу. Рубаха немного съехала, обнажив маленький светлый сосок с колечком пирсинга. Роззи знала, что их два: с изумрудом и сапфиром. Она непроизвольно обмахнулась бумагами, пытаясь унять охвативший тело жар.

   — Не капризничай, тебе не идёт. Клиентка взяла на себя все накладные расходы, так что собирай реквизит.

   Зубы предательски клацнули о край стакана. Хорошо, что не облилась.

   — Я сам себе реквизит, — самодовольно усмехнулся нахал.

   Он картинно сменил позу, потянулся и встал. Гибкий, но сильный. Под гладкой золотистой кожей перекатываются мускулы. Ни грамма лишнего! И ведь знает себе цену.

   — Вот и не забудь что-нибудь важное.

   — Как хоть она выглядит?

   — Если я покажу фото, тебе будет неудобно к ней ехать.

   — Это ещё почему?

   — С торчащей стрелкой компаса в общественные места не пускают.

   — Что, так хороша?

   — Само совершенство! Возьми с собой кого-нибудь в пару для подстраховки.

   — Отличная мысль! Может быть, прихватить нашего тигра?

   Паршивец ударил по больному и со смехом выскользнул за дверь. Протяжно скрипнули по наборному паркету ножки кресла. Роззи кинулась вслед за парнем, но возле двери остановилась. Дымок проклятия бесшумно вытек у неё изо рта, скользнул за приоткрытую дверь. Она беспомощно посмотрела вслед тонкой струйке. Сорвалась! Срок наказания снова увеличат.

***

Рыжеватая с тёмным «ремнём» на спинке Леонсия прошествовала к центру гостиной. Картинно замерла, склонив голову набок. Посмотрела на хозяйку, чопорную Степаниду Генриховну, восседающую во главе громадного чайного стола. Она выглядела так, будто перенеслась с торжественного приёма: деловой костюм, сложная причёска, вечерний макияж, туфли на каблуках и маленькая сумочка в руках.

   Кошка проигнорировала хозяйское «кис-кис-кис». Она задрала бежевый носик и демонстративно запрыгнула на подоконник — подальше от спорящих женщин, поближе к щебечущим птичкам. Язычок тщательно пригладил длинный мех на хвосте.

   — Степанида Генриховна, я же не могу нарушить сложившийся за века обряд! Если кто-то посторонний будет присутствовать во время моего полного совершеннолетия, то дом мне ни за что не подчиниться.

   Встрёпанная брюнетка металась по залитой солнцем комнате, трагично заламывая руки. Места хватало: не в каждой школе имеется спортзал такого размера. Обычно здесь проводили праздники и пятничные собрания, но сегодня и Марина удостоилась такой чести.

   Наверное, её хотели заставить чувствовать одиночество и беспомощность. Но вызвали лишь любопытство: раньше её в эту часть дома не приглашали. Теперь она краем глаза рассматривала старинный сервант с английским чайным сервизом. Расписанные вручную вазы на отдельных подставках. Шторы с ламбрекенами. Напольные канделябры.

   Всё такое вычурное, закрученное узорчатыми бараньими рогами, как в мультфильме «Красавица и чудовище». Марина искренне считала, что вполне подойдёт на роль Белль. Только не могла решить, кто будет чудовищем: мать или сын.

   Резиновые подошвы кедов тонко скрипнули на повороте. Степанида Генриховна осуждающе поджала губы. Бесформенная клетчатая рубашка и свободные джинсы делали Марину похожей на подростка. Нежный овал лица с оленьими глазами выдавал девушку. Очень симпатичную, если бы не странный выбор одежды.

   — Мариночка, но мы же с тобой не чужие, — чопорная дама попыталась изобразить улыбку, но не привыкшие к такому упражнению мимические мышцы превратили её в кислую гримасу. — Я бы даже сказала, почти родные.

   Она битый час пыталась уговорить двоюродную племянницу устроить праздник в честь двадцатипятилетия, но упрямая девица стояла на своём. Сохранять благодушие оказалось дьявольски сложно. Старая ведьма раз за разом напоминала себе, что отыграется, как только сможет проникнуть в их мерзкое логово. Осталось потерпеть совсем немного. Главное, не упустить мерзавку. Слава духам, что ключ надёжно спрятан и девчонка не имеет к нему доступа.

   — Никто, даже родная мать не может, а я, как вы помните, сирота, — жалобно проблеяла Марина.

   Ей до чёртиков надоело бодаться со старухой. Справедливости ради надо отметить: Степанида Генриховна в свои семьдесят едва ли тянет на пятьдесят. Общее впечатление портило сварливое выражение лица. Наверняка от её взгляда прокис не один литр сливок Леонсии. Хотя у бережливой хозяйки ничего не пропадёт — всегда можно сказать, что хотела сметанки.

   Марина усилием воли выдавила на глаза пару слезинок. Необходимость плакать перед старой грымзой выворачивала душу наизнанку. Но ей надо получить разрешение поехать в город одной. Это важнее потраченных нервов! Главное, избавиться от сопровождающих. Особенно от маменькиного сынка Феликса, метящего в первые мужчины. Странно, что его имя ещё ни разу не прозвучало.

   Он же такой хороший мальчик. И ничего, что недавно отметил тридцатилетие. Каждый раз звонит мамочке, чтобы отпроситься погулять. Потом напяливает мотобутсы, косуху и выводит из гаража монструозный мотоцикл. Наливается пивом в ближайшем баре и распугивает кошек рёвом мотора.

   — Объясни-ка, девочка моя, как так получилось: ничего-то ты не помнишь, а именно про вступление в полное совершеннолетие — всё до капельки.

   Степанида Генриховна посмотрела требовательно, будто до этого Марина ни разу ей не рассказывала про ритуал. На то он и тайный, чтобы никто, кроме единственной участницы, ничего не видел и не знал. И ведь говорила же о заклятии молчания. Ну не может она об этом рассказать. Не мо-жет!

   — Этому в нашем клане учили с рождения. Мама успела вдолбить мне главное, — привычно развела руками Марина. — Всё остальное в доме. Но вы сами это увидите, когда мы туда приедем.

   Она пыталась уловить эмоции так называемой тёти, а на самом деле весьма дальней родственницы, но не преуспела. Как можно обнаружить что-то в пустоте? Старая грымза чувства к собственному сыну только демонстрировала, но вряд ли испытывала. Единственное существо, способное вызвать её эмоции — Леонсия.

   — Что-то мне в это не верится, — сжала губы в тонкую бордовую полоску родственница.

   — Я вам в прошлый раз говорила: несовершеннолетней он свои двери не откроет, хоть все ворота кровью обмажь.

   Марина ссутулилась на стуле у окна. Она смертельно устала врать и притворяться. Осталось немного. Её терпение основательно износилось за годы, проведённые в атмосфере всеобщего презрения и недоверия, и теперь едва держалось лохмотьями остатков самообладания. «Немного. Ещё совсем немного потерпеть и на свободу!» — мысленно уговаривала себя она.

   — Хорошо, хорошо, — снова скривилась старая ведьма. — И как ты собираешься праздновать?

   Она всё так же сидела за чайным столом с нетронутым угощением. Марина никогда ничего не ела и не пила в этом доме, да и в других тоже. Казалось, местные жительницы делают ставки на то, кто первым сможет что-то впихнуть в чужачку, и они год от года росли.

   — Обычно. Открою подарки, съем торт. Если вы не против, конечно.

   — Это же твой день! Ты можешь провести его как захочешь.

   Вот! Те самые слова, которые так ждала Марина. Судя по тому, как скривилась старая грымза, она о них тут же пожалела. Девушка чудовищным усилием воли подавила в себе желание завизжать от радости и печально вздохнула.

   — Съезжу в Кошкин… Погуляю, схожу в кондитерскую.

   Выражение вселенской скорби на личике сердечком могло бы обмануть самого взыскательного критика. Радостный блеск глаз надёжно скрывали опущенные ресницы. Марина даже руки смогла расслабить и заставить безвольно висеть вдоль тела.

   — Прекрасная идея. Феликс тебя отвезёт и позаботится, чтобы всё прошло отлично.

   О главном условии праздника старуха якобы позабыла. Очень уж ей не хотелось признавать поражение. Так бездарно упустить инициативу в разговоре! И ведь не откажешь. Проникнуть на территорию особняка Марининого семейства хотели все ведьмы Кошкина. Ведь там хранятся тайные знания.

   — Степанида Генриховна, я должна провести этот день одна, — устало опустила плечи Марина.

   Ей казалось, что все планы рухнули и старую грымзу не удалось перехитрить. Что делать в такой ситуации, она даже не думала. Без ключа в Дом не попасть, силой не отнять. Что ж, придётся разработать другой план. Ведь если бы не ключ, жила бы она счастливо где-нибудь подальше от Кошкина.

   — Какие глупости, Марина! Ты наверняка будешь встречать знакомых во время прогулки.

   Леонсия тихо мявкнула и спрыгнула с подоконника. Степнида Генриховна обеспокоенно посмотрела на любимицу. Глаза цвета незрелого крыжовника ответили укоризненным взглядом, а кошка потёрлась о Маринину ногу, оставляя на джинсах длинные рыжие шерстинки. Выражение лица хозяйки дома смягчилось, в глазах промелькнула вина. Или это эффект освещения?

   — Я хотела попросить у вас амулет отвода глаз… — сделала последнюю попытку именинница.

   — Ладно, будет тебе амулет.

   Сдержать вздох облегчения удалось разве что чудом. Плевать. Она проследила за идеально ровной спиной Степаниды Генриховны. Цокот каблуков по паркету отдавался молоточками боли в висках. Свела же судьба с такой ведьмой. И как мама её терпела, почему отдала ключ на хранение ей, а не дочери? Теперь-то уже не узнать.

   — Дорогая, позволь, я сама застегну цепочку. Здесь очень нежный замочек. — Степанида Генриховна вернулась в гостиную с кулоном из чёрного турмалина на тонкой серебряной цепочке. — Я сама зачаровывала, будто знала, что пригодится.

   На тонких губах змеилась победная улыбка. Марину обдало холодом так, что все волоски на теле встали дыбом. Она сглотнула и через силу шагнула к ведьме. Дурное предчувствие сдавило грудь. Отказаться нельзя. Но она ведь справится, чтобы там ни было, правда?

ГЛАВА 2

Традиционное пятничное чаепитие на этот раз нарушали совершенно не подобающие моменту выкрики. Дамы, в основном преклонного возраста, нелепо жестикулировали, размахивая зажатыми в руках ложечками и сладостями. Во главе стола восседала Степанида Генриховна и с холодным равнодушием взирала на творящееся безобразие.

   — Так больше не может продолжаться! — возмущалась совершенно седая дама с огромной брошью-скарабеем на впалой груди.

   — Ещё немного, и ни одна из наших девочек не сможет забеременеть! — экспрессивно всплеснула руками с ложечкой её рыжая соседка. Кусочек бисквита с взбитыми сливками отлетел и шлёпнулся прямиком на голову скарабея. Членистые лапки шевельнулись, жвала пришли в движение, пища подозрительно быстро исчезла с одежды седой дамы.

   — Пора заставить чужачку поработать для нас! — в раскрасневшуюся рыжую ведьму осуждающе ткнула вафельной трубочкой в шоколаде остроносая брюнетка с места напротив. Рыжая сделала вид, что кроме чая её больше ничего не интересует.

   — Надо что-то делать! — припечатала самая молодая из ведьм, молчавшая на всех предыдущих заседаниях. Справедливости ради надо заметить, что лучше бы она и дальше прикидывалась умной.

   Именно после этого конструктивного предложения Степанида Генриховна постучала ложечкой о край чашки из тонкого английского фарфора. Двенадцать дам испугано притихли. Давненько они не подвергали опасности дорогущий сервиз.

   Глава Кошкинского ковена осуждающе поджала тонкие губы. Теперь тонкую багровую полоску, пересекающую лицо с острым подбородком и впалыми щеками, сложно было назвать ртом.

   Она окинула цепким взглядом почтенное собрание, на мгновение задержавшись на лице каждой из присутствующих дам. Некоторые стыдливо спрятали глаза за чашками с ароматным травяным чаем. Её вечная оппонентка, похожая на сдобную булку Лизавета Марковна, и вовсе сделала вид, что самое главное для неё — соорудить бутерброд из белого хлеба, масла и абрикосового джема. Надо признать, в этом году он особенно удался.

   — Дамы, сохраняйте спокойствие. В следующий раз попрошу заварить мятный чай, а то, я смотрю, у некоторых от элеутерококка повысилась возбудимость.

   — Некоторые здесь ещё помнят, что это такое, — буркнул кто-то из ведьм.

   Кто-то неприлично громко сглотнул слюну. Рыжая дама полыхнула щеками. Лизавета Марковна широко раскрыла рот и на выдохе вонзила белоснежные зубы в мягкий хлеб. Её дантист не зря считался самым дорогим в городе.

   — По известным причинам мы не можем обратиться за помощью ни в один ковен.

   Звенящую тишину нарушило звонкое прихлёбывание: Лизавета Марковна предпочитала пить чай по-купечески, из блюдца. Глядя на неё, и некоторые другие гостьи отвлеклись, зашевелились, потянулись за желейным мармеладом и зефиром. Торжественность момента оказалась безвозвратно нарушена, но Степанида Генриховна удержала на лице выражение холодного превосходства.

   — Дамы, хотелось бы знать наверняка, что ни одно слово не пройдёт мимо ваших ушей. Всё-таки мы собираемся, чтобы обсудить самые животрепещущие вопросы нашего ковена.

   Лизавета Марковна засунула в рот последний кусок бутерброда и тихонько застонала от удовольствия. Хитро сверкнули стёкла её круглых очков. Она подхватила со стола вазочку с ярким вареньем и громко произнесла:

   — Рекомендую абрикосовый джем, Мариночка просто божественно его готовит!

   Дамы испуганно переглянулись. Ведьма со скарабеем была вынуждена принять джем. Замерла, недоверчиво посмотрела на свои руки, принюхалась. Среди витающих над столом ароматов этот ощущался особенно остро. Горка оранжевого джема украсила бисквит. Через мгновение вазочка пошла по кругу.

   — Лизавета Марковна, у вас опять сели батарейки? — сдерживая ярость, процедила сквозь зубы главная ведьма.

   — Что вы, Степанида Генриховна, я всё прекрасно слышу. Сын на днях привёз мне новый слуховой аппарат.

   Манеру этой дамы при каждом удобном случае прикидываться глухой старушкой знали все. Никто не знал наверняка, как оно на самом деле. Но слуховые аппараты пышнотелая хохотушка меняла регулярно.

   — Что ж, тогда продолжим. В ближайшие дни проблема с нашими девочками будет решена.

   Степанида Генриховна приосанилась и победно оглядела подруг. Или, вернее, коллег. Сложно назвать другую ведьму подругой, даже если сидела с ней когда-то на соседних горшках. Особенно в этом случае. Здесь всё решали нюансы, и иногда их скапливалось слишком много… Впасть в задумчивость ей не позволили.

   — Да? И каким же образом? — оживилась Лизавета Марковна.

   Остальные лишь молча ждали ответа. Многолетние соперницы одарили друг друга взглядами. Одна — показательно дружелюбным, с толикой интереса, вторая — изучающе цепким. Глуховатая старушка всегда была мила с Мариной, хотя это их совершенно не сблизило.

   — А это уже моё дело, — скривила губы в улыбке хозяйка чаепития. — Я позабочусь о вас так же, как делала это последние двадцать три года.

   — Ну, тогда нам точно не о чем беспокоиться. — Лизавета Марковна приоткрыла кошачью переноску, что стояла у её стула. — Слышала, красавица? Скоро достопочтенная Степанида Генриховна добудет тебе жениха.

   — Мяу? — недоверчиво прозвучало из глубины плетёной корзины.

   Такие же звуки раздались сразу ото всех дам — каждая принесла с собой кошку. Теперь все смотрели на свою главу требовательно: такое обещание невозможно нарушить. Слишком долго они ждали.

***

Марина долго кружила по городу. Она пыталась понять, следят за ней или нет, но ничего подозрительного не заметила. Единственный пристальный взгляд ей подарил полицейский на привокзальной площади. Неужели повезло?

   Кулон верховной ведьмы давил на грудь, но Марина старалась не обращать на него внимания. Она обязательно снимет его, но позже. Пока пускай старая карга порадуется, что контролирует ситуацию.

   Марина сходила в кино на старый японский мультик про ведьмину доставку. Посмеялась. Всё как у неё. И счастливый конец. Значит, и ей повезёт. Главное не сдаваться. Шоколадный капкейк и красивый полосатый бокал с кофе окончательно подняли настроение. Она по очереди втягивала через трубочку полоски напитка и наблюдала за посетителями.

   Обычные люди. Им не надо думать о сохранении дара, традициях, семейном наследии. Некоторым приходится, конечно, но всё это в материальном плане. Она же осталась одна. Как так получилось, Марина не знала — была слишком маленькой. Мама обещала всё рассказать, когда придёт время. Но, как бывает в таких случаях, её жизнь оборвалась раньше этого мифического срока.

   Разбираться с проблемами прошлого поколения Марина не хотела. Она что угодно отдала бы, лишь бы спокойно жить где-нибудь подальше от Кошкина. И уедет. Обязательно уедет. Только сначала выполнит свой духовный долг. Если сбежать, то местные ведьмы постепенно останутся без фамилиаров.

   Причин жалеть ведьм у Марины не было. Они сами виноваты. И без того выродившихся фамилиаров было жалко. Вместе с ними уйдёт и какая-то часть магии. Этого молодая ведьма не хотела. Волшебство общения с животными ей самой давалось легко. Лишать этого других… Кто она такая, чтобы принимать подобное решение? Бокал тихо звякнул о блюдце.

   Полицейский проводил строгим взглядом встрёпанного подростка в широких штанах и бесформенной рубашке. На старинной вокзальной площади он смотрелся чужеродно. Присмотрелся. Сморщился. Девчонка. И что за моду взяли одеваться так, что сразу и не поймёшь, кто перед тобой?

   Она тем временем на секунду замерла в дверях вокзала, оглянулась и скрылась в здании. Полицейский только успел отметить оленьи глаза и тонкую шею. За спиной сиреной взревела торговка разливным пивом. Мысли о несуразной моде вылетели из головы. Опять кто-то умыкнул кружку. Теперь воплей будет на полчаса.

   Марина прошла в камеру хранения, нашла нужную ячейку. За дверкой чувствовалась магия Лизаветы Марковны. Значит, не обманула. Просить о помощи одну из ведьм ковена было страшно до жути. Марина неделю вздрагивала при звуке голоса Степаниды Генриховны — боялась, что пампушка всё рассказала своей главе.

   Девушка никогда не выезжала из посёлка одна. Феликс или кто-то из вредных старушенций обязательно следил, куда и зачем она ходила. Марина понимала, что платье и украшение — это ребячество. День рождения можно отметить и в привычных штанах, но кто бы знал, как они ей надоели! Особенно внутренние швы, постоянно натирающие нежную кожу.

   Маскироваться под пацанку приходилось, чтобы привлекать меньше внимания. Соседи не видели в ней девушку, лишь доставшего всех до печенок сорванца. Одна только Степанида Генриховна науськивала на неё Феликса. И ведь добилась своего! Он уже два года преследовал Марину с неприличными предложениями.

   Пришлось идти на поклон к Лизавете Марковне. Марина заказала себе красивое бельё, платье, туфли и огромный торт. Одежду доставили к пампушке, она её отвезла в камеру хранения. И, конечно, зачаровала. На сумке висели маячок, оберег от порчи и пропажи и заговор на удачу. Мелочь, а приятно.

   С улицы донеслись визгливые вопли. Марина встрепенулась, втянула голову в плечи и пошла к выходу. Надо торопиться. Уже вечер. Пока она приведёт себя в порядок, настанет время открывать подарки. Пускай в этом году их мало и все она заказала для себя сама, но это не повод отказывать себе в празднике!

   Ванна со сливочно-ванильной пеной и ароматической лампой привела Марину в состояние полного душевного покоя. Запах иланг-иланга ласкал обоняние, будил в теле потаённые желания. Она медленно поднялась из воды, наслаждаясь каждой каплей, стекающей по мокрой коже.

   Неужели сегодня закончится её добровольный целибат? Двадцать пять лет для современной девушки — вполне солидный возраст. Для ведьмы и подавно — полное совершеннолетие. Хорошо, что местные не знают, как важна эта дата для её дара.

   Она с улыбкой закуталась в мягкий халат, на волосы накрутила большое махровое полотенце. Сегодняшняя ночь пройдёт в номере для новобрачных, со смешной кроватью в форме сердца. Если бы дизайнерам позволили, наверное, и саму комнату они бы тоже сделали сердечком.

   Марина вспомнила, как хохотала, стоило закрыть за собой дверь. Как ещё можно было реагировать на сердечную атмосферу этих апартаментов? Представьте: похожая на торт с клубникой и взбитыми сливками кровать в центре. Пуфики, столик, трюмо, подушки, ковёр, свечи и даже мыло с мыльницей — всё в форме сердечек. Угадайте, какого цвета стены, пол и что за обои в этом номере? Наверняка гадать не пришлось.

   Теперь-то она уже пообвыклась. Почти не обращая внимания на висящие под потолком шарики (спасибо администрации), Марина сбросила на пол халат и достала из сумки масло с лёгким ароматом апельсина и гвоздики. Ласкающими движениями растёрла его по слегка влажной коже.

   Вместе с горько-пряным запахом на тело будто накинули вуаль томления. Появилось лёгкое покалывание в кончиках пальцев, слегка потяжелела грудь. Соски напряглись. Кружевное бельё лаской коснулось тела. Тонкие чулки пощекотали икры и бёдра. Тяжёлый шёлк платья скользнул по телу прохладным водопадом.

   Вьющиеся от природы волосы легли на плечи тяжёлой волной. Марина тщательно расчесала их и подняла, обнажая шею. Подумала и решила не надевать украшения. Крупные серьги будут мешать, а на шее гирей висит кулон.

   Она уселась на середину кровати. Представила себе, как может смотреться яркая брюнетка в вишнёвом платье посреди белого кружева и розового атласа. Нет уж. Вишенкой на торте она быть не согласна.

   Задумалась на минуту. Двойной пилон многообещающе сверкнул в свете фар проехавшей мимо машины. Марина затолкала в угол кресло, зажгла несколько свечей и красиво села. Высокий разрез обнажил длинную ногу до кружевной резинки чулка. Вот теперь она выглядит как надо.

   В животе мягко шевельнулось зарождающееся желание. И никаких бабочек, тараканов, мурашек и прочих насекомых! Нечего пугать подарок, который она себе сделала на день рождения. В дверь постучали.

   — Войдите!

   Двое стюардов через двойные двери с трудом вкатили торт и замерли. У одного от удивления приоткрылся рот. Жгучая брюнетка с оленьими глазами, бесконечно длинными ногами, облитая шёлком винного цвета, никогда не входила в двери их отеля!

   — Сударыня?

   — Госпожа?

   — Свободны! — уверенно поставила точку в их сомнениях Марина.

   Небрежный жест тонкой кисти, и опомнившиеся стюарды аккуратно закрыли двери. Девушка встала. Кто бы знал, как трепетало в её груди сердечко! Но она заставила себя пересечь комнату и обойти вокруг торта.

   — И что тут у нас? — Изящная ручка коснулась балерины на вершине кулинарного шедевра.

ГЛАВА 3

Знакомый рокот мотора отвлёк её от заслуженного десерта. Марина осторожно выглянула из-за занавески. Через дорогу от гостиницы расположился Феликс. Он вытащил из кармана магофон… Один слабенький импульс, и все его слова зазвучали для Марины так, будто он шепчет их на ухо. Фу! Были бы на её теле волоски, встали бы дыбом от омерзения.

   — Мама, она не пригласила меня на день рождения! — басило великовозрастное дитя.

   — Но как же так, сынок? — Кто бы мог подумать, что беспокойство можно проявлять со стальными нотками в голосе. — Ты подарил ей цветы?

   — Да, как ты и велела: двадцать пять белых королевских лилий, символ чистоты и непорочности.

   — Из лучшего магазина?

   — Конечно!

   — И эта негодяйка посмела тебе отказать?!

   Нехорошее предчувствие холодком прошлось по позвоночнику именинницы. Ещё не хватало, чтобы старая грымза рванула в город на помощь сыночку. Ведьмочка скрестила пальцы на удачу.

   — Мама, но ты сама сказала — быть джентльменом!

   — Идиот, во всём должна быть мера! — почти рычала Степанида Генриховна. — Теперь иди и убедись, что она в номере одна.

   — Но как? Охрана и меня не пустит… — окончательно сдулся Феликс.

   — Расспроси кого-нибудь, там наверняка есть горничные. Что ты как маленький! — звучало так, будто из магофона несчастного должен капать яд.

   — Хорошо, мам.

   — И сразу мне позвони, слышишь?

   — Обязательно!

   — Удачи тебе, сынок, — проворковала любящая мамочка.

   Марина хмыкнула и продолжила наблюдение. К манере общения между Феликсом и его мамашей за все эти годы она так и не привыкла. Однажды даже подсмотрела, как старая грымза лупит своего великовозрастного сыночка. Его даже можно было бы пожалеть, не будь он таким засранцем. На улице между тем разыгрывался очередной спектакль.

   Миниатюрная девушка в обтягивающих круглую попку джинсах с любопытством покосилась на бородатого громилу, прячущего в карман навороченный магофон. Стрельнула в него глазами и весело улыбнулась. Ей явно хотелось бы прокатиться на монструозном байке, наверняка стоящем как вся её небольшая квартирка, но она уже опаздывала на работу, а главный администратор никогда не упускал случая оштрафовать бедняжку.

   Мужчина огляделся, подмигнул хорошенькой прохожей и направился к входу в гостиницу. Девушка вздохнула и процокала каблучками к служебному входу в это же здание. Марина отошла от окна. Главное, что старая грымза осталась дома.

   Через пять минут девушка в коротком форменном платье и белоснежном фартучке с трудом пристроила очередную корзину цветов в коридоре — холл и так уже напоминал лавку флориста. У постоялицы из номера люкс сегодня день рождения, и подарки начали поступать ещё вечером, но приносить их в номер она запретила. Администрации пришлось размещать многочисленные букеты в холле и коридорах, постепенно превращая старейший маготель города в подобие цветочной лавки. В холодильной комнате ждал своего часа огромный торт — горничная видела коробку своими глазами.

   — Эй, малышка! — Хрипловатый баритон будто погладил бархатом грудь горничной. — Что за праздник?

   — День рождения… — она зачарованно посмотрела на байкера, мотоциклом которого любовалась несколько минут назад на улице.

   — Уверен, что такой хорошенькой девушке цветы дарят не только в праздники.

   Мужчина подошёл к ней так близко, что от запаха кожи, бензина и пряной туалетной воды перехватило дыхание. Горничная несмело подняла взгляд и утонула в озёрах расплавленного шоколада, что взирали на неё с лёгким прищуром.

   — Вы так добры ко мне...

   — Наверное, такой хрупкой девушке сегодня придется тяжело — убирать за толпой гостей не сахар, — проявил завидную осведомлённость и человечность байкер. Он слегка улыбнулся и провёл шершавыми пальцами по скуле девушки. Щёки вспыхнули смущением, как не обожгли его, непонятно.

   — Хоть с этим мне повезло: постоялица закрылась в номере и никого не принимает, — пропищала девушка, не узнавая собственный голос.

   — Были желающие? — дыхание мужчины коснулось её ушка и вызвало неконтролируемую стаю мурашек на спине.

   — Ещё бы! — восторженно выдохнула горничная и тут же исправила оплошность: — Но вы из них самый представительный!

   — И как думаешь, она так и просидит весь вечер одна?

   Близость здоровяка кружила бедной девушке голову. Она совершенно забыла про запрет рассказывать кому бы то ни было о постояльцах. Ради одного ласкового взгляда она готова была раскрыть байкеру все тайны мироздания, не то что рассказать сущую ерунду.

   — Похоже на то. Ужин она заказала дорогущий, но приборы на одну персону. — Горничная на секунду замолчала. — Только торт с меня размером.

   — Ух ты, хоть одним глазком посмотреть бы на такое чудо!

   — Что вы, в большой холодильник постояльцев не пускают. Да и коробка у торта картонная, украшений не видно.

   Девушка испуганно оглянулась. Ей вдруг стало зябко, и мужчина рядом больше не вызывал полного доверия. А вдруг кто-то донесёт управляющему, что она болтает с чужаками?

   — Но ты-то наверняка заглянула хоть одним глазком? — байкер не заметил перемен в поведении собеседницы.

   — Как можно! — Она отшатнулась от коварного соблазнителя. — Это же дорогущий торт из магокондитерской, сразу заметно будет.

   — Ну, если так, то конечно. — Он приобнял девушку за талию и притянул к себе. — Надеюсь, ты приоткроешь для меня другую тайну?

   — Какую? — напряглась горничная.

   — Как тебя зовут, фея цветов? — обворожительная улыбка, и девчонка в его объятиях обмякла.

   — Миссиопея, но мне больше нравится Мисси, — проблеяла счастливая дурочка.

   — Чудесное имя! — байкер почти мурлыкал. — И что ты делаешь после работы?

   — Увы, моя смена до девяти утра. — На её глаза навернулись слёзы.

   — Больше двенадцати часов? — Он ласково погладил её по щеке. — Суровые у вас порядки.

   Мисси не сказала, что задолжала сменщице и теперь отрабатывает, но встретиться с кареглазым байкером хотела ужасно.

   — Что поделаешь, честной девушке приходится самой зарабатывать себе на хлеб.

   — Надеюсь, ты позволишь угостить себя завтраком завтра в девять пятнадцать?

   — С радостью...

   Мужчина ловким движением засунул в нагрудный кармашек сложенную купюру, случайно мазнув пальцем по соску, и оставил девушку в растревоженных чувствах. Мисси мечтательно вздохнула и пошла принимать у курьера очередной букет.

   Марина с удовлетворённой улыбкой прислушалась к характерному рокоту мотора. Наконец-то этот маменькин шпион свалил! Ишь, разлакомился на её первый раз. Не для того она последние полтора года прикидывалась тихоней и терпела бесконечные нравоучения старой грымзы, чтобы он всё испортил.

   Совсем рядом раздался шорох.

***

Марина перевела удивлённый взгляд на торт и снова погладила фигурку на вершине. Строго по инструкции надавила, повернула и отошла к креслу. Тихое шипение рвануло к потолку фейерверком. Она на секунду отвернулась, спасая глаза.

   Когда она, уже сидя в кресле, подняла голову, комнату окутала голубоватая дымка. Лёгкое мерцание создавало таинственную атмосферу. Несколько цветных светляков зависли над тортом. Маги хорошо постарались, создавая для именинницы праздничное настроение. Она удобнее устроилась в кресле. По телу растекалось сладостное предвкушение.

   Первые аккорды музыки отозвались в груди вибрацией. Но от голоса Тимберлэйка её отвлекло происходящее с тортом. Из самой вершины появилась кошачья голова. Моргнула на неё зелёным глазом. Глазом?! Марина тряхнула головой. Такого она точно не заказывала.

   Из-за первой головы выглянула вторая. Они потёрлись друг об друга. Их шеи вытянулись. Марина нахмурилась, ожидая, когда же появятся лапки. Головы на длинных шеях извивались, как две змеи в брачном танце. Плавные движения завораживали.

   Марина моргнула. Невероятно гибкий обнажённый мужчина танцевал в центре её праздничного торта. Каждая часть его тела двигалась будто сама по себе, но это создавало невероятно эротичный рисунок. Обе его руки кошками ластились к бокам и плечам. Бёдра вращались, били вперёд-назад и в стороны.

   Тихий стон нарушил музыкальную гармонию. Марина насторожилась и вдруг поняла, что посторонний звук издала она. Внизу живота сладкой лавой вскипало желание. Груди потяжелели, воинственно торчащие соски жаждали прикосновений.

   Танцор развернулся к ней спиной. От вида мелко подрагивающей мускулистой задницы у молодой ведьмы перехватило дыхание. Она почти почувствовала, как впивается ногтями в упругую плоть. Танцор взвился в воздух, кувыркнулся и оказался у её ног.

   Смотреть на восхитительный кулинарный шедевр, а уж тем более пробовать его, теперь не хотелось. Тем более когда у ног расположился некто гораздо более лакомый. Она жадно облизала взглядом слегка мерцающую кожу, под которой перекатывались великолепные мышцы.

   Мужчина бесконечно тягучим движением встал с пола, позволяя полюбоваться своим телом. Идеальный! Гармоничный. Нигде ничего лишнего. Не слишком высокий, с великолепным сложением танцора, длинными ногами и узкими ступнями.

   А лицо! Неужели в природе встречаются такие белые ресницы и волосы? Да это мистер январь! Юный, прекрасный и холодный. Тронь, и услышишь ледяной перезвон. А в глазах убийственная для девичьего сердца смесь невинности и порока.

   Нет. Нельзя думать о нём как о мужчине. Он её Подарок. Именно такой, как она и хотела. Что-то вроде Кена, но живое и на один раз. Нет. Это как-то мелко. На одну ночь. Вот так звучит лучше.

   — Подойди, — она поманила танцора пальчиком.

   — Моей королеве понравился танец? — парень котом скользнул к её ногам и потёрся щекой о колено.

   Огонь свечи отразился в его глазах. Один сверкнул синим, второй зелёным. Марина облизнулась. Хотелось всего и сразу. Пришлось напомнить себе, что торопиться не надо. У неё вся ночь впереди, чтобы в полной мере насладиться праздником.

   — Было неплохо, — соврала она, глядя в разноцветные глаза.

   — Моя королева так щедра на похвалу, — танцор благодарно склонил голову, пряча усмешку.

   Тёплое дыхание коснулось пальчиков на её ноге. Оно пузырьками шампанского рвануло вверх, заставило ослабнуть колени. Кисть руки под неведомым притяжением легла на склонённую голову. Гладко зачёсанные волосы льдистым шёлком похолодили ладонь.

   — Имя? — она требовательно дёрнула его за край уха, заставляя поднять глаза.

   — Бланко, — едва уловимым движением подарок нырнул к ней под руку, напрашиваясь на ласку.

   Он умудрился так извернуться, чтобы сохранил контакт с её рукой, но при этом смотрел на неё снизу вверх невероятными глазами. На красиво очерченных губах блуждала порочная улыбка. Она будто коснулась Марины изнутри. Там, где скапливалось напряжение, и девушке захотелось сжать ноги.

   Марина вдруг оробела. Заранее всё продумала, а теперь скользила пальцами по чуть влажной от испарины кожи и не знала, что делать дальше. Разноцветные глаза смотрели с таким пониманием, будто Бланко слышал все её мысли и желания.

   — Моя королева позволит подготовить следующий сюрприз?

   — Иди, — она оттолкнула его голову и потянулась к шампанскому.

   Прежде чем она успела коснуться бутылки, Бланко вложил в протянутую руку наполненный бокал. Марина завороженно следила за его по-кошачьи плавными движениями. На пороге ванной он замер и сверкнул на неё потрясающе яркой улыбкой.

   В животе Марины что-то сладко пощекотало. Нет-нет-нет! Никаких насекомых! Ведьма не должна так реагировать. Этот парень всего лишь приятный инструмент для получения власти над силой. Что может быть смешнее влюблённой ведьмы? Только ведьма, влюблённая в своего первого мужчину.

   Именно поэтому здесь Бланко. Он знает своё дело. Он превратит её первый опыт в сказку. Он сделает так, чтобы остались только приятные воспоминания и никаких чувств. В профессионалов не влюбляются. Шампанское прокатилось по пищеводу колючим шариком и взорвалось в желудке горячим фейерверком.

ГЛАВА 4

Из ванной вышел Бланко. Если вообще его танцующую походку можно обозначить этим примитивным словом. У Марины даже появилось желание оглядеться — нет ли где-то здесь камер, снимающих этого красавчика. Но он смотрел только на неё. Каждое его движение, каждый вздох — всё было для её удовольствия.

   В груди Марины растеклось тепло, пощекотало напрягшиеся соски, отозвалось лёгким напряжением между сложенных одна на другую ног. Захотелось раздвинуть колени и сказать: «Кис-кис-кис». Вместо этого она со звоном поставила бокал на столик.

   — Моя королева голодна? — мурлыкнули ей в ушко, пощекотав дыханием висок. — Позволено мне будет её порадовать?

   — Попробуй, — Марина слегка приосанилась.

   Она не успела опомниться, как рядом возник уставленный закусками сервировочный стол. Множество тарталеток, крохотных канапе, пирожных и многоэтажная ваза с фруктами. Марина с некоторым удивлением покосилась на поджарую фигуру подарка. Откуда это всё?

   Прежде чем она успела задать вопрос, её ножки бесконечно эротично уложили на мягкий пуфик. Она ещё не успела перевести дыхание после горячих прикосновений к собственным щиколоткам, а перед ней оказалась большая тарелка с едой. Если вообще все эти штучки можно так назвать.

   Бланко длинными пальцами взял тарталетку с икрой. Только теперь Марина разглядела ногти правильной формы, узкие длинные кисти и вены, тонкими шнурами оплетающие руки. Тарталетка слегка мазнула по её губам. Она одновременно почувствовала нежный аромат и вкус.

   Стоило приоткрыть рот, как вкусняшка оказалась на языке. Слегка шершавый палец провёл по губе, не то лаская, не то что-то вытирая. Марина сглотнула, почти не чувствуя вкуса. Тратить время на еду показалось преступлением. Отказаться от пищи из рук, порхающих вокруг её лица и груди, как две волшебные бабочки, сбежавшие из живота, приравнивалось к изощрённому самоубийству.

   Марина на мгновение вынырнула из эротического дурмана, в который погрузил её Бланко. Бабочки? Действительно? Это мысли ведьмы, спланировавшей жестокую месть? Она свирепо цапнула зубами за пальцы с очередной вкусняшкой.

   Бланко тихо хохотнул. Этот звук пушистым комочком пощекотал Марину в солнечном сплетении. Её магия отозвалась, заволновалась, свиваясь тугой спиралью. Этому движению внизу живота отозвалось ощущение горячей карамели. Она давила, тянулась и переполняла Марину одновременно.

   Теперь она уже не считала, что быть вишенкой на торте плохо. Взгляд нет-нет да и скользил в сторону вспенившейся белым кружевом кровати. Она нервно вцепилась в тонкую ножку бокала. Бланко окунул в шампанское клубнику.

   Сладкий аромат ударил в ноздри вместе с пузырьками. Мужчина провёл по её губам мокрой ягодой. Марина жадно следила за его взглядом. И почему-то ей казалось, что вовсе не о клубнике у её рта его мысли. Клац! Её белоснежные зубки резко сомкнулись на ягоде. Бланко вздрогнул.

   Его разноцветные глаза потемнели, стали одинаково чёрными от заполнившего радужку зрачка. Капля сладкого сока медленно ползла по его щеке. Подчиняясь внезапному порыву, Марина уцепилась пальцами за твёрдый подбородок и притянула к себе. Ягодный сок с его кожи оказался божественно вкусным.

   — Кажется, я уже наелась, — произнесла она прямо ему в рот.

   Два дыхания смешались. Девушка слегка свела брови, но выдержала бездонный взгляд, не потерялась в его глубине. Длинные белые ресницы смахнули наваждение.

   — Тогда нас ждёт десерт, — предвкушающе мурлыкнул подарок.

   — Подождёт, — не согласилась Марина.

   Под спиной спружинил матрас. Мужчина слегка подтолкнул её, и она скользнула по атласному покрывалу к изголовью.

   — Иди ко мне, — она больше не собиралась терпеть пытку предварительными ласками. — Я готова попробовать свой подарок.

   Бланко большим котом подполз к её коленям на четвереньках. Потёрся о них щекой. Белоснежные волосы сверкнули на фоне винно-красного подола. Бесконечно порочный взгляд из-под белых ресниц окатил Марину предвкушением. Она уже не пыталась понять, что так будоражит — плоть или магия. Осуществление её желания здесь, на расстоянии вытянутой руки…

   Марина подалась вперёд. Пальцы цепко ухватили снежную прядь. Шелковистую и неожиданно упругую. Дыхание подарка опалило изнывающую в ожидании прикосновения грудь.

   В дверь тихо постучали.

   Подарок замер. Его волосы выскользнули из Марининой руки, и он плавно отстранился. Ведьма перевела убийственно мрачный взгляд на дверь. На кончиках её пальчиков заклубилось смертельное проклятие.

   — Не гневайся, моя королева, — Бланко слизнул магию с её руки, этим нехитрым движением запуская по её телу мириады пузырьков, изнутри щекочущих кожу. — Это ко мне.

   Марина задохнулась от возмущения, а этот наглый тип, явно только по недосмотру Матери Природы ставший её подарком, повернулся к ней идеальной задницей и пошёл к выходу. Она уставилась на его мускулистые ягодицы так, что по всем признакам они просто обязаны были задымиться!

   Наверное, что-то дошло до их недалёкого хозяина, потому что у самых дверей он оглянулся и посмотрел с такой смесью невинности и порока во взгляде, что Марина снова задохнулась. Желание немедленно заполучить его в постель обдало кипящим мёдом от вершинок сосков до кончиков пальцев на ногах.

   — С днём рождения! — в приоткрытую дверь проскользнул мужчина.

   Высокий, широкоплечий. На его фоне Бланко казался совсем изящным, хотя и не производил впечатления слабого. Это как сравнить меч с отравленным стилетом. И сейчас его яд разносила по телу бурлящая от страсти кровь. Ведьма хотела больше яда.

   — Здравствуйте, — прошипела в ответ Марина.

   — Тигран составит нам компанию. — Бланко поднял на Марину невинный взгляд и улыбнулся. — Моя королева ведь хочет чего-то необычного?

   Вот как он может одновременно злить её и вызывать желание согласиться на любое предложение? Она не стала отвечать, лишь замысловато покрутила кистью руки в воздухе. Парни нырнули за дверь ванной, а она нахмурилась и тут же себя за это отругала. Не хватало ещё получить морщинку между бровей из-за мужчины.

   Больше всего Марина хотела, чтобы подарок уже наконец потушил пожар, что сам же и разжёг внутри неё. Самым простым и естественным способом: залив семенем из личного брандспойта. Но разве ведьма может в таком сознаться? Её рот просто не способен произнести пошлое: «Возьми уже меня наконец!»

   Пыхтя от возмущения, как забытый на плите чайник, Марина приготовилась к просмотру. Парни из ванной вышли мягкой, стелющейся поступью. Они напоминали два материализованных потока магии, что скользнули к двойному пилону, замерли у него на мгновение и взорвались двумя совершенными, перламутрово сияющими телами под чёткие биты Сиары.

   Марина, затаив дыхание, следила за их оплетающими пилоны ногами. Ни мгновения не упустила из скользящих по мускулистым плечам рук. Каждое движение поджарых животов, каждый удар бёдер — всё это навечно отпечаталось в её охваченном желанием сознании.

   Никогда раньше она не позволяла себе думать о мужчинах с плотской точки зрения. Марина избегала любых попыток парней сблизиться с ней, прикоснуться или хотя бы поговорить. Её называли дикаркой, чужачкой, на людях презирали, а наедине летели к ней, как мотыльки на свет.

   И вот теперь, после стольких лет самодисциплины и воздержания, юная ведьма чувствовала себя щепкой, попавшей в смерч чувственных ощущений. Острые мужские запахи пота и вожделения пробивались к ней сквозь благовония и ароматические масла. Они заставляли дрожать и вибрировать её тело. Марина хотела окунуться в эти ароматы, натянуть их на себя, как вторую кожу, и никогда не расставаться.

   Не в силах больше сидеть без движения, она вскочила. Её пальцы подрагивали, сердце оглушающе грохотало, с трудом проталкивая по венам загустевшую кровь. Музыка закончилась, танцоры у пилонов замерли, переплетясь между собой, как два любовника. Ну уж нет! Такое развитие событий Марину не устраивало. Что бы там ни возомнили её подарки, сегодня все их силы и внимание только для неё.

   Она успела хорошо рассмотреть второго мужчину. Слишком крупный, мускулистый, он опасно приблизился к той грани, когда мужчина вызывал у неё смесь страха и недоумения. Только его необычайная пластичность немного смягчала пугающую массивность.

   Тигран. Он действительно похож на крупного хищника, тогда как Бланко — нечто не менее смертоносное, но ещё более опасное для женского сердца. Слишком безобидный, слишком невинный на вид. Только там, где она заказала подарок, наивность в прейскуранте отсутствовала.

   Марина отлично понимала — она слишком молода и неопытна, чтобы противостоять убойной дозе сексуальности двух самцов, натасканных именно на таких девочек. И теперь в крови бурлили не только возбуждение, но и азарт, желание выйти из схватки победительницей. Как это сделать с ослабевшими коленями и телом, жаждущим их прикосновений?

   — Я жду.

   Мужчины хищно переглянулись.

***

Стоило ему увидеть её — и всё. Весь его опыт соблазнения растворился во взгляде влажных оленьих глаз. Огромные, мерцающие, они манили и обещали мучительное наслаждение. Уже потом он оценил точёный носик, капризный изгиб рта с пухлыми губами без единого следа помады. Заметил длинные ноги, тонкую талию и поистине королевскую осанку.

   Она такая напряжённая. Как перетянутая струна на его новой гитаре. Одно неосторожное прикосновение и — дзынь! — получишь хлёсткий удар. Оленьи глазищи с поволокой. Ротик полуоткрыт. Грудь вздымается так, что хочется прижать её двумя руками. И сосочки прищемить, чтобы пискнула и боялась пошевелиться.

   Страстная. Всё-таки в контракте речь шла о девственнице. Но он знал: эта маленькая чёрная мамба хочет его. Воздух между ними загустел и стал непригоден для нормального дыхания. Каждая мышца в теле звенела от желания стать к ней ближе. Так, чтобы слиться в одно целое.

   А он танцует вокруг неё ритуальные танцы по сценарию «последний вечер девственницы». Называет её «моя королева». Для принцессы девушка держалась слишком уверенно и величественно. Это слово само легло на язык, да так там и осталось. Назвать Марину змеёй он не рискнул. Решил, что даже в порыве страсти она это не оценит — слишком молодая. Поэтому королева.

   От желания распять её совершенное тело на дурацкой кровати сердечком сводило нутро. В мыслях мелькнула картинка: белая простынь, чёрное пятно волос, мазок тёмно-красного шёлка и посередине её раскрытый цветок. М-м-м. Он всё готов отдать, лишь бы скорее уткнуться в него носом и дышать, дышать.

   Но это мечты. Ему было страшно прикасаться к её сияющей изнутри коже. Каждый раз он будто трогал оголённый провод под напряжением. А её волосы? Чёрные и гладкие, как императорский шёлк. Они завивались упругими локонами, и Бланко был уверен, что никаких усилий к этому Марина не прилагала.

   Маленькие ножки с невероятно изящными лодыжками обвивали кожаные ремешки босоножек на тончайшей шпильке. Он поймал себя на желании стать ремешком от той босоножки и удивился. Десять лет в агентстве. Сотни самых разных женщин. И ещё ни одна не вызывала в нём подобных желаний.

   Бланко искренне и нежно любил себя. И своё отражение в затуманенных страстью глазах клиенток. Сделать любую из них счастливой на один вечер или ночь — это всё, чего он хотел от жизни. И никогда раньше он не думал о том, что будет делать дальше. Ни дома, ни семьи, ни привязанностей. Он кот, который гуляет сам по себе. И это его последний контракт.

   Тигран здесь оказался только потому, что в кое-ком взыграла вредность. До ломоты в зубах хотелось досадить стерве Роззи. Вечно неудовлетворённой и безнадёжно влюблённой в его сегодняшнего напарника. Если бы мог, Бланко выпорол бы самого себя за дурной характер. Вот зачем ему здесь третий лишний?

   Запах возбуждённой девушки туманил разум. Вот она, почти как он мечтал, тонким кровавым росчерком разбила сердце кровати. Тугие локоны чёрными змейками разметались вокруг кукольного личика. В оленьих глазах плещется желание, способное затопить весь этот смешной городок под странным названием Кошкин.

   Бланко даже не пытался скрыть от неё своё возбуждение. Пускай привыкает. Ещё немного, и он окунёт его в океан её страсти, искупается в нём, нырнёт в его манящие глубины, а потом выпьет до дна.

   Стук коллеги прозвучал так некстати! Приоткрывшаяся дверь вместе с Тиграном впустила струю свежего воздуха. Эротический дурман немного развеялся, а клиентка напряглась. Она явно опасалась более крупного товарища, что заставило Бланко в очередной раз пожалеть о зловредном характере. Он пообещал себе, что теперь точно будет с этим бороться.

   Но сейчас никто не отменял программу вечера. Под жадным взглядом девушки ему удавались особенно сложные движения. Тело будто потеряло костяк, сделавшись по-змеиному гибким. Тигран явно завёлся от их парного танца. Бланко чувствовал его вожделение. Этого ещё не хватало.

ГЛАВА 5

— Я жду.

   Прозвеневшее в голосе Марины недовольство чётко дало понять: здесь только одна особа, имеющая право на внимание. Мужчины подобрались, изящно склонились. Девушка нервно передёрнула плечами. Стрельнула глазами в сторону столика с едой. Тигран метнулся к трёхэтажной вазе с пирожными.

   — Мы усладили твой взор, моя пери, позволь усладить и твой вкус, — интимно пророкотал он в аккуратное ушко.

   Бланко с тщательно скрытой насмешкой следил, как здоровяк отточенным движением берёт махонькое пирожное и подносит к губам его королевы. Мгновение, и она сморщила тонкий носик:

   — Не хочу. Здесь слишком много мёда и орехов. Приторно.

   Оленьи глаза требовательно смотрели на Тиграна. Тот улыбнулся самой обольстительной улыбкой, потянулся поцеловать клиентку. Он горой навис над начавшей злиться мамбой. Она вздёрнула подбородок, оттолкнула его лицо рукой, соскользнула с атласного покрывала и покачивая бёдрами прошла к креслу.

   Бланко залюбовался на круглую попку, облитую тяжёлым шёлком, и чуть не упустил момент. Марина сидела с неестественно прямой спиной и нервно покачивала ножкой. Тонкие пальцы до побеления сжались на подлокотниках.

   — Моя королева желает игристого? — ей понравилось вино с клубникой, он заметил. — Прохладных фруктов?

   — Попробуй мне угодить, — снизошла именинница.

   Тигран дипломатично устроился у неё в ногах, чтобы не давить своими размерами. Догадался, что ей не нравится, когда мужчина пытается вести. Он легко погладил ступню, потом осторожно освободил ножки от обуви, стянул тонкие чулки и поставил себе на бедро. Массаж здоровяк делал отменно.

   Пока Марина не опомнилась, Бланко протянул ей бокал и дразняще провёл по губам клубничкой. Девушка слизнула ягоду, пригубила вино. Он сделал шаг за спинку кресла, пощекотав её руку от кисти до плеча прядью своих волос. Нежная кожа покрылась пупырышками. Красиво.

   Бланко уже смелее коснулся основания тонкой шеи, провёл ладонями по плечам, сбрасывая с них напряжение. Втянул сладковатый запах её волос. Так бы и съел! А надо играть. И массировать. Ласкающими движениями размял мышцы напряжённых плеч и шеи.

   Девушка откинулась на низкую спинку кресла. Бланко чувствовал, как именинница расслабляется под его ладонями. Она неторопливо потягивала вино, делая вид, что ничего не происходит. Но он-то видел нежный румянец, проступивший на скулах. Вдруг проступившую сквозь тонкую кожу жилку на шее. Напрягшиеся под шёлковой тканью соски.

   И запах. С каждой минутой он становился ярче, будоражил его кровь. Желание немедленно сделать эту девушку своей стало непреодолимым. Он сам не понял, как она оказалась у него на руках. Всего несколько шагов, и ведьма лежит на спине. Такая порочная в своей беззащитности.

   Всего одно движение, и винно-красный шёлк обнажил два идеальных полушария с чётко очерченными шоколадными ареолами сосков. Сладкими даже на вид. Бланко показалось, что он уже чувствует их вкус на языке.

   Тонкая талия, неприлично длинные ноги с тёмно-красными ноготками. Бесстыдно голый лобок. И всё такое изящное, гармоничное, будто было отмерено ей при рождении по особой формуле. Мать Природа создала шедевр. И сейчас он имеет все шансы к нему прикоснуться. Потому что белья на этом произведении искусства нет.

   Здоровяк снова сунулся было к её губам, но тут же оказался у ног. Так ему и надо. Роль массажёра для этих ножек и так слишком велика для него. Тонкая ручка поднялась, властно поманила блондина пальчиком.

   Бланко поднял взгляд и утонул в горячем шоколаде глаз своей королевы. Она дёрнула его за волосы, заставляя лечь на спину. Интересно. Странные нынче пошли девственницы. Или они только в Кошкине такие? Он подчинился. Напряжение, которое, оказывается, давило на него весь вечер, наконец отпустило.

   Вздох. Его оседлали. Самым восхитительным в мире образом. Горячее и влажное прижало его готовый взорваться от восторга член к животу. Девушка поёрзала, не спуская внимательного взгляда с его лица. Она медленно скользнула вперёд, назад и снова вперёд.

   Бланко подумал, что вот сейчас, наверное, был бы отличный момент, чтобы умереть. Потому как что может быть лучше? И ведь она ещё даже ни разу к нему не прикоснулась.

   — Нравится? — ноготки его королевы оставили на груди длинные розовые полоски.

   — Да.

   Как он смог нормально ответить, Бланко не понял. Он выдохнул и накрыл ладонями её грудь. Точно по размеру. Зрачки Марины расширились, хотя куда уж больше? Мужчина огладил восхитительные округлости от основания к вершинкам. Приласкал напряжённые соски. Уже смелее потянулся к ним губами, чтобы наконец сравнить мечты с реальностью, и пропал.

   Её сладость окутала язык и мозг плотной пеленой. Тихий восторженный стон прозвучал сигналом атаки. Влажные складочки под пальцами затрепетали, отзываясь на ласку. Она раскрылась навстречу его руке, нетерпеливо задвигала бёдрами.

   Всего несколько скользящих движений, и он всем телом ощутил её сладостную дрожь. Она выгнулась, приподняла бёдра вслед за его пальцами. И сама опустилась на почувствовавший свободу член.

   Мир сузился до тонкой преграды. Тихий вскрик. И вот она, глубина её страсти. Лишившая его воли. Взявшая в сладкий плен. Опутавшая шёлком невысказанных обещаний. Бланко больше нет. Остался только член и его стремление достать дно в бесконечном омуте наслаждения.

   Где-то там мелькнул силуэт Тиграна. А здесь он растворялся в музыке её дыхания. Руки порхали по совершенному телу, прикасаясь, надавливая и поглаживая. А изнутри распирало ощущение счастья. Оно неумолимо сжалось вокруг его ныряющего в нирване члена.

   Когда напряжение превысило все пределы, мир взорвался. Бланко услышал победный крик своей королевы. И его закрутило, унесло, растворило в водовороте незамутнённой радости. Теперь он точно знал — счастье есть. Осталось только получить подпись под Актом.

   Ухо щекотало тёплое дыхание Бланко. Он сладко посапывал и напоминал случайно оказавшегося в её постели ангела. Такой любовник мог бы ей пригодиться в Доме. Надо же будет как-то подпитывать старую развалину. Это белокурое совершенство как нельзя лучше подходит на роль аккумулятора сексуальной энергии.

   В её клане мужчинам отводилась большая роль. И мама умела этим пользоваться. Столько лет прошло после её смерти, а дом всё ещё неприступный. Это сколько же энергии она смогла запасти? С этой точки зрения родного человека Марина ещё не рассматривала.

   Отца своего она не помнила. Рядом с матерью постоянно было несколько красавцев, возможно, это был один из них? Ребёнком она не интересовалась вопросами отцовства. Мужского внимания ей хватало, остальное не имело значения.

   Тогда родной дом казался неприступной крепостью, а мама — бессмертной. И пускай она отправила её учиться в закрытый пансионат на другом конце мира, Марина всё равно её боготворила. Кто же знал, что всё так изменится за один день? И теперь ей предстоит во всём разобраться. Силы должно хватить.

   Она снова прошлась оценивающим взглядом по идеально гладкой золотистой коже Подарка. Захотелось поцеловать уголок алеющего после ночи любви рта. Длиннющие белые ресницы дрогнули, и девушка отвернулась. Будить это чудо не хотелось.

   Марина прислушалась к своим ощущениям. Вроде ничего нового. Она выскользнула из постели и нырнула в ванную. Внимательный взгляд в зеркало тоже никаких особых изменений во внешнем облике не нашёл, разве что губы и румянец стали ярче.

   Обычно будто подёрнутые лёгкой дымкой глаза непривычно сияли. Да, всё-таки изменения есть. Если раньше цвет глаз можно было назвать шоколадным, то теперь он больше похож на крепко заваренный чай с солнечными проблесками. Радужка приобрела прозрачный, глубокий цвет. Вот и как такое скрывать?

   — Моя королева, можно?

   В дверь просунулась лохматая голова Бланко. Марина залюбовалась сонным румянцем на его щеках и припухшими губами. В животе сладко шевельнулось предвкушение. Интересно, утренний секс ей положен?

   — Хочешь потереть мне спинку? — признавать, что с момента пробуждения только об этом и мечтает, Марина не собиралась.

   — Из меня получится прекрасная мочалка, — он со смешком тряхнул спутанными волосами. — Но ты чем-то озабочена?

   Какой внимательный. Может быть, его нежность ночью была искренней? И этот внимательный взгляд разноцветных глаз. Благодарность теплом разливалась в душе, настроение рвануло вверх.

   — Слегка, — она ласково погладила парня по щеке. — Пускай тебя это не волнует.

   — Я бы хотел помочь.

   Нахмуренные брови в снежно-белом варианте смотрелись забавно. Бланко выглядел слишком кукольным, чтобы относиться к нему серьёзно. Но Марине пришлось признать, что он всё-таки запал ей в душу. Может быть, выкупить его из агентства и оставить себе?

   — Ты ничего нового во мне не замечаешь? — она решила проверить его в последний раз.

   — Твои глаза… — ответил без запинки.

   — И это проблема.

   Какой всё-таки молодец. Нет, точно надо прибрать к рукам такую прелесть. Только вот как его спрятать от старой грымзы, если приходится жить в её доме? Задумываться о том, что, при всей своей милоте, Бланко взрослый мужчина, Марина не хотела. Для него она ведь сделает только лучше. Сейчас ему приходится работать, ещё неизвестно, с какими клиентками. А так у него будет только она…

   — Вовсе нет, — он самоуверенно улыбнулся. — Линзы легко её исправят.

   — Ты самая умная мочалка в мире!

   Марина облегчённо засмеялась. Её взгляд по-хозяйски прошёлся по обнажённому телу Бланко. Особенно её умилила белокурая поросль на лобке. Ощущение, что волосы не настоящие. Ведь в жизни таких не бывает. В дверях мелькнули мускулистые ягодицы с розовыми следами от её ногтей.

   — Я закажу и вернусь к тебе, — крикнул он уже из комнаты. — Улучшение зрения нужно?

   — Нет! — Марина выдавила на зубную щётку пасту. Ей ещё целоваться, и надо поторопиться.

   Пузырьки тонкими столбиками поднимались со дна небольшого бассейна и приятно щекотали спину. Бланко вернулся. Девушка погрузилась в воду до самого подбородка, а сама жадно следила за каждым движением парня. Его совершенство одновременно пугало, восхищало и возбуждало.

   Что происходит с её силой, Марина так и не разобралась. В крови бурлила энергия, но с тем же успехом это мог быть результат страстной ночи и утреннего возбуждения. Вот сейчас она расслабится, потом останется одна и попробует всё проверить.

   — Ты прекрасна. — Бланко осторожно погрузился в бассейн у неё в ногах. — Ты напоминаешь мне яркий солнечный день: такая же горячая, светлая и пахнешь солнцем.

   Длинные пальцы сомкнулись на щиколотках, принялись аккуратно разминать ноги. Марина хотела ответить, но только охнула, когда большой палец вдруг оказался во рту у Бланко. Его язык выписывал пируэты на каждом суставчике, скользил между пальчиками, вызывая дрожь от пяток до макушки.

   Его ласки возбудили Марину так, что она готова была взорваться восторгом без прикосновения к самым чувствительным точкам. Она задыхалась от нежности, глядя в его сияющие глаза. Белые волосы намокли и мелкими кольцами облепили его шею и щёки.

   Марина любовалась каплями, стекающими по его идеальной коже, забыв, кто она, где и почему. Он сел ближе, потянулся за поцелуем. Мягкие губы нежно коснулись её. Кончик языка приласкал их снаружи, скользнул в рот и прошёлся по зубам. Сладко заныли соски. Бланко будто почувствовал, сжал торчащие вершинки, слегка оттянул. Ощущения взорвались под веками яркими пятнами. Между ног горячо пульсировало, требуя и этому важному месту уделить внимание.

   Сейчас она не хотела растягивать удовольствие. Бланко понял её с полустона. Приподнял, нанизал на торчащий член, мучительно медленно проник внутрь. Не успела Марина сделать вдох, как любовник отодвинул её на самый кончик.

   — Издеваешься?

   — Самую малость.

   — Не с-с-смей!

   Она попыталась сама задать ритм, но Бланко с тихим смешком придержал её за бёдра. Его длинные, скользящие движения задевали внутри что-то важное. Нагнетали напряжение. Оно заставляло девушку прогибаться в отчаянном стремлении сблизиться с мужчиной. Но он продолжал всё так же размеренно двигаться, лишь постепенно наращивая темп. Вперё-о-о-од. Наза-а-ад. И снова. Пока под её прикрытыми веками не заплясали золотые точки на алом фоне.

   Груди стояли торчком, соски требовали прикосновений. Но если бы вдруг Бланко хоть что-то изменил в своих издевательски длинных ласках внутри неё, она бы для него самого страшного смертельного проклятия не пожалела бы. Поэтому сама. Собственными руками коснулась сверхчувствительных вершинок.

   Бланко сверкнул глазищами и закусил губу. Краешек белых зубов на тёмно-красной от поцелуев нижней губе завёл Марину сильнее, чем самые откровенные ласки. Она сжала пальцы и покрутила торчащие сосочки. Мало. Потёрла вершинки большими пальцами. Разряды удовольствия пронзили тело. Устремились туда, где до сладкой боли скрутилось напряжение, ждущее своей последней капли.

   — А-а-ах!

   Она забилась, расплёскивая воду. Длинные руки Бланко обхватили её, прижали к груди мужчины. Марина вдруг укусила его за край нижней челюсти. Ей понравилось. Она снова сжала зубы. Её подарок охнул. Она почувствовала, как дрожь освобождения волнами прокатывается и по его телу.

   Два сплетённых в объятиях тела никак не хотели разъединяться. Марине было так комфортно сидеть, прижавшись щекой к гладкой груди. Постепенно затихающий ритм его сердца успокаивал, обещал что-то хорошее. Но она всё-таки заставила себя встать.

   Надо прямо сейчас написать в его агентство, что она оставляет Бланко себе. Интересно, он обрадуется? Девушка покосилась на свой Подарок. Он блаженно жмурился, не желая вылезать из бассейна.

   — Пойдём, есть разговор, — она решила не ждать ответ из агентства.

   — Сейчас.

   Он встал, позволяя ей насладиться видом ручейков воды, стекающих по золотистой коже. Неторопливо завернулся в полотенце. Марина встряхнула головой и вышла из ванной, а то с таким красавчиком рядом можно запросто отрастить себе жабры и хвост. Она слегка пританцовывала, представляя себе его лицо, когда она сообщит о своём решении.

   — Моя королева, подпишите, пожалуйста, — Бланко положил на столик у окна несколько листов.

   — Что это?

   — Мой договор и акт проведённых работ, — его голос звучал равнодушно, будто речь шла о починке канализации. — Вы остались довольны?

   — Да, — в голову ударила кровь, зашумело в ушах.

   Последнюю фразу Марина услышала будто через толстый кокон:

   — Прекрасно! Вы моя последняя клиентка, и теперь я свободен!

ГЛАВА 6

Бланко склонился к руке Марины. Тонкие пальчики дрогнули под губами. Отзывчивая. И вкусно пахнет. Он окончательно понял, что не хочет с ней расставаться. Но какая нормальная девушка согласиться связаться с мальчиком по вызову? Как бы ни называли свои услуги в агентстве, иногда Бланко рисковал взглянуть правде в глаза. Суровая реальность ничем не могла его утешить.

   Поэтому нечего расслабляться. Сейчас главное — отправить документы в агентство. За десять лет он успел скопить приличную сумму, часть денег выгодно вложил, и теперь не нуждался в средствах. Осталось найти дом, достойный такой хозяйки. Бездомный не может рассчитывать на благосклонность его королевы.

   Бланко поторопился уйти. Он не оглянулся и не заметил гневно вздёрнутого подбородка. Тигран должен ждать его где-нибудь неподалёку. У него контракт ещё не закрыт, но осталось всего полгода. А сегодня положительную оценку получили оба, хотя отрабатывал его только один.

   Но какая женщина! Он всю ночь любил её, а тело отзывается на каждое воспоминание.

   — Детка, выпустишь меня?

   Бланко похлопал ресницами и сложил руки в молитвенном жесте. Ещё ни одна женщина не отказала ему, когда он так смотрел. Но эта почему-то насторожилась и выполнять просьбу не торопилась.

   — Ты кто? — она грозно нахмурила бровки. — Здесь нельзя находиться посторонним.

   — Посыльный, — миролюбиво улыбнулся блондин.

   — С очередным букетом? — понимающе кивнула Мисси.

   — У вас тут уже целая цветочная лавка образовалась, — подмигнул ей Бланко.

   Девушка явно расслабилась. Чужак уже не казался ей опасным незнакомцем. Такой же, как она, из обслуги. Ровня. Чего его бояться?

   — В номере для новобрачных именинница, но она никого к себе не пускает.

   Мисси окинула собеседника оценивающим взглядом. Хорошенький, как с картинки. Только она-то ждёт другого. Настоящего мужчину, не то что этот лощёный красавчик. Небось пользуется успехом у клиенток.

   — Что, весь праздник провела одна? — не поверил блондин.

   — Похоже на то, — задумчиво кивнула Мисси. — Именно так.

   Теперь она была в этом уверена на сто процентов. Было бы иначе, охранники или ночной портье уже вовсю чесали бы языками. Конфиденциальность не распространялась на коллег. Служащие обожали почесать языками в комнате отдыха после смены или во время перерыва. Администратор закрывал глаза на эту маленькую слабость.

   — У богатых свои причуды.

   — Это точно.

   Бланко выдохнул. Теперь, когда у него с девчонкой полное взаимопонимание, она его выпустит. Снаружи послышался низкий рокот мотора дорогого мотоцикла. Он любил это скоростное средство передвижения, поэтому легко мог по звуку определить, с чем имеет дело.

   Горничная встрепенулась. Она торопливо провела карточкой по электронному замку и толкнула дверь. Бланко сделал шаг к свободе и нос к носу столкнулся с бородатым здоровяком.

   — Ты кто? — пророкотал здоровяк под стать мотору своего мотоцикла.

   — Всего лишь посыльный, и он уже уходит, — спасла положение Мисси.

   У неё от радости закружилась голова. Вчера она забыла спросить его имя и всю смену волновалась, что упустила такого красавчика. Он всё-таки сам приехал!

   Феликс склонился к девушке и чмокнул в щёчку. Сердечко маленькой горничной затрепетало. Славная птичка, но если он упустит Марину, мать точно запретит ему бывать в клубе. На такую потерю байкер был не готов.

   — Ну что, ваша именинница ещё в номере?

   — Кажется, да.

   — Я должен проверить.

   — Но охрана…

   — Ты же проведёшь меня через служебный коридор?

   — Там везде камеры.

   — А мы быстро, никто не успеет нам помешать.

   В нагрудном кармашке горничной оказалось несколько купюр. От прикосновения мужчины у неё перехватило дыхание и пропала способность к сопротивлению.

   — У вас и тут камеры?

   — Да.

   — А где нет?

   Он уже одной рукой мял упругую попку, а второй накрыл грудь. У девушки ослабли колени. Она качнула головой в сторону двери с надписью «кладовая». Феликс прижал её к себе и в два шага оказался около двери. Мисси безвольно провела картой по замку.

   Служебное помещение всегда содержали в чистоте, тут было почти уютно и у стены стоял стол. Туда-то её и посадил байкер. Он метил её горячими жалящими поцелуями, сразу же залез одной рукой в трусики. Разряд греховного сладкого удовольствия пронзил Мисси. Она сдавленно охнула.

   — Что ты со мной делаешь? — прошептала непослушными губами девушка.

   — Малышка, ты такая классная, — горячо шептал ей на ушко мужчина. — Ещё никогда я не хотел женщину так сильно. Ты просто волшебница.

   — Я не могу…

   — Не бойся, я всё сделаю сам, — он прикусил мочку пламенеющего от смущения ушка, — подарю тебе неземное наслаждение…

   Толпа мурашек разбежалась по спине и рукам девушки, убеждая уступить. Борода байкера колола безумно чувствительную кожу. Но от этого удовольствие становилось ярче, сильнее.

   Девушка сама расстегнула блузку, открывая доступ к возбуждённо торчащим соскам. Рот байкера накрыл один из них. Посасывания и покусывания лишили горничную последних остатков благоразумия. Тело окончательно предало Мисси. Она послушно развернулась и легла грудью на стол.

   Короткая юбка тут же была задрана. Шершавые ладони мяли и гладили попку. Он коленом пошире раздвинул ножки пошевелившейся девушки и погладил скользкие складочки. Палец привычно лёг на бугорок между нежных лепестков, погладил и тихонько надавил. Горничная застонала.

   Совсем молоденькая. Наверняка узкая и горячая внутри. Феликсу нравились такие: маленькие, покорные, не то что эта стерва Маринка. И чего мать в ней нашла? Но пока ни та, ни другая не видят, он может позволить себе немного удовольствия.

   Звякнула пряжка. Мисси вдруг вскинула попку и Феликс скользнул пальцами в жаркое лоно. Преграда? На пути к его наслаждению не должно быть препятствий! Девчонка всё ещё вздрагивает после пережитого оргазма, самое время для него, пока она полностью расслабилась.

   — Ай!

   — Тш-ш-ш…

   — Больно…

   Чтоб её! Девственница. Но как у него скручиваются внутренности в предвкушении. Непередаваемо. Волшебно. Мелкая девчонка вызвала в нём шквал эмоций. Надо записать её адрес… Он провёл губами от основания шеи к ушку.

   — Но было же приятно? И будет ещё… Вот сейчас…

   Никогда ещё у него не звенело в ушах и не кружилась голова во время обладания женщиной. Разве что в самый первый раз, но там была ведьма. И её подсунула ему мать. Сладкий стон Мисси отвлёк от грустных мыслей.

   — Да… Сильнее… Да!

   Он аккуратно одёрнул форменное платьице и чмокнул горничную в румяную щёчку.

   — Ты ж мой цветочек!

   — Так нечестно! — маленький кулачок с глухим звуком ударил его в грудь. Как бы она не поранилась о железки на куртке.

   — Ты чем-то недовольна? — не понял возмущения любовницы Феликс.

   — Я не хотела, думала, ты хочешь в попку, — хныкнула она жалобно. — Теперь у меня всё болит.

   — Хочу, но времени нет. Пока мы тут развлекаемся, Марина могла уйти. — Мужчина уже переключился на свою задачу.

   — Какая ещё Марина? — тонкие пальчики цепко ухватили мужчину за бороду.

   Давно пора перейти на трёхдневную щетину. Выглядит брутально, опасности никакой. Теперь объясняйся с ней. Но как хороша! Глазки горят, грудь вздымается. Жаль, времени нет.

   — Из номера для новобрачных.

   — Она что, твоя невеста?

   — Упаси Мать Природа! — искренне испугался Феликс. — Я что-то вроде её охранника.

   — Сейчас, — она поправила юбку и фартучек, — пойдём.

   — Ты же дашь мне свой адрес?

   — Чтобы ты снова напал на меня, как голодный зверь?

   — Мне понравился твой цветочек. Я бы срывал его снова и снова.

   — Мне теперь больно внутри!

   — Это потому, что я большой мальчик, потерпи. — Он сжал ладонь на упругой ягодице. — Вечером я приеду и как следует тебя полечу.

   Мисси выглянула в коридор, осмотрелась. Тихо поманила байкера за собой. Глупо упускать шанс замутить с таким парнем. Она, конечно, не так собиралась расставаться с девственностью, но что теперь поделаешь? Придётся постараться и окольцевать этого зверя.

   Мужчина шёл за ней совершенно бесшумно. Червячок сомнений шевельнулся где-то в глубине души, но Мисси задавила его тяжёлым аргументом: «Мужик будет должен». Она пропустила байкера вперёд.

   — Двойная дверь с позолоченными ручками, — она схватила его за руку и с мольбой посмотрела в масляные глазки. — Ты же поможешь, если у меня из-за этого будут неприятности?

   — Клянусь! — он поцеловал Мисси в доверчиво приоткрытые губы. — Я тебя никогда не брошу.

   Тела любовников бросило в жар, и они удивлённо переглянулись. Оба решили, что показалось. Мало ли какие чудеса выделывает с людьми подсознание.

***

Марина переоделась в ненавистные джинсы с бесформенной рубашкой и собрала волосы в низкий хвост. Несколько непокорных прядей тут же выбились из причёски, но она не обратила на них внимание. Надо посмотреть подарки. Она себе подарила новый магобук, торт и мальчиков. От кого могут быть все эти пакеты и коробки, она не знала.

   Она представила, сколько сил уйдёт на проверку каждой подарочной упаковки. Жуть. Но тащить даже в чужой дом непонятно что она не собиралась. Первый пакет. Коробка с весьма откровенным комплектом белья. Комплимент от агентства. Поверим. Лёгкое касание силой, и ярко-розовый пакет ложится на кровать.

   Чёрная орхидея с корнями. Редкий сорт. И даритель совершенно её не знает. Ничего, в Доме есть оранжерея, а это растение используется в нескольких интересных рецептах. Чисто. На кровать.

   Здоровенная коробка с льняной скатертью и салфетками. Этой ткани хватит, чтобы застелить главную площадь Кошкина. Подарочек от ковена? Точно. Парочка проклятий, маячок и ещё какая-то гадость вернулись к хозяйкам. Раньше на такие подвиги Марина была не способна. Максимум — уничтожить.

   Лизавета Марковна отметилась чудесным котелком для зельеварения. Что интересно, никаких довесков. Феликс сподобился подарить ей широкий золотой ошейник. Другим словом этот образчик дурного вкуса Марина назвать не могла. Наверняка мамочка покупала. С большой скидкой. Сюрпризы на этой побрякушке девушка решила не трогать. Всё равно не возьмёт с собой.

   В разборе подарков незаметно пролетело два часа. Отметились ведьмы из всех соседних и даже дальних ковенов. Интересно, чего они все от неё ждут? Столько лет не появлялись, и вдруг всех как прорвало.

   Марина насторожилась. За дверью кто-то был — она чётко ощутила чужое присутствие. Не враждебный, но и не слишком дружелюбный. Так вот как проявляются усиленные способности. Интересно, все ведьмы это умеют?

   — Войдите, — произнесла она сразу после уверенного стука.

   — С днём рождения, смуглянка, — Феликс довольно лыбился, так как знал, что Марина терпеть не может это обращение. — Мама велела тебе ехать домой.

   — А при чём тут ты? — она картинно приподняла тонкую бровь.

   — Так со мной надёжней, — развёл руками Феликс.

   — Ты приехал на грузовике?

   Было приятно наблюдать за его попытками заставить мозги поработать. От мужчины пахло недавним сексом и неплохими духами. Интересно, кого он успел оприходовать перед визитом. Хотя нет, не интересно. Всё равно он ничего не сможет придумать.

   — Ещё чего!

   — Тогда как ты повезёшь всё это?

   На кровати и полу лежали пакеты и коробки с подарками. Феликс недовольно обвёл их взглядом и оттопырил нижнюю губу. Он с детства так делал, когда решал настоять на своём.

   — Вызовешь доставку.

   — Вообще-то здесь есть кое-что дорогое. — Марина невозмутимо открыла дверь для мальчишки-посыльного. — И такси уже ждёт у входа.

   — Но мама велела…

   — Поедешь за машиной, раз ты у нас маменькин сынок.

   Она резко развернулась к дверям, не собираясь продолжать разговор. Этот великовозрастный детина всё равно ничего не решает. Применить силу он не решится, а остальное не важно.

   — Не смей меня так называть!

   — Я обязательно передам Степаниде Генриховне, что ты от неё отказываешься.

   Марина похлопала ресницами. У Феликса было такое лицо, будто он натужно решает проблему: пукнуть или нет. Пукнул.

   — В кого ты такая ведьма?

   — В маму, конечно.

   — Но ты мне не сестра.

   — В мою маму, идиот.

   Байкер скрипнул зубами и резко взмахнул руками. Марина вскрикнула. От удара в глазах вспыхнули звёздочки. Сильные руки придавили её к стене. Побагровевшее от бешенства лицо Феликса обещало все муки преисподней. Только бы кусаться не начал! Она фыркнула на свои мысли. О, Мать Природа, хотя бы иногда заставляй свою дочь сперва думать, а потом уже делать. Огромная ручища байкера сжалась на тонкой шее.

ГЛАВА 7

— Я готов придушить тебя, — брызги слюны попадали Марине на лицо, но она терпела. Рано показывать свою силу. — А потом скажу всем, что это был порыв страсти.

   — Не знала, что ты асфиксиофил, — просипела девушка.

   — Кто?!

   Марина была готова поклясться, что Феликс вот-вот превратится в какого-то монстра. Даром что обычный человек без капли силы. Хотя чей-то флёр на нём явно чувствуется.

   — Асфиксиофил. Это Степанида Генриховна в числе твоих достоинств не называла.

   Подарок старой грымзы ощутимо нагрелся у неё на груди. Неужели защита сработает против её собственного сыночка? Было бы забавно.

   — Ай, ты что делаешь? — Феликс резко убрал руки от Марины и даже отошёл на шаг. — Магическое нападение на человека?!

   — Это привет от заботливой мамочки, — сарказм в голосе девушки можно было мазать на хлеб.

   — Что?! — выпучил глаза байкер.

   — Амулет. Мой кулон. У Степаниды Генриховны такая изощрённая фантазия, что аж завидно.

   Феликс передёрнулся. Уж кому, как не ему, быть в курсе мамочкиных извращений? Амулет напомнил, что надо бы поторопиться, пока родительница не начала названивать.

   — Вещи можно относить? — мальчишка напомнил о себе испуганным голосом.

   — Давно пора! — байкер отвесил ему увесистую затрещину. — И ты давай, иди в своё такси.

   Марине это было неинтересно. Самые полезные подарки лежали у неё в рюкзачке, кое-что уместилось в сумку. Судьба скатерти, золотого ошейника и прочей ерунды её не волновала. Старая грымза, конечно, взбесится, но тут уж ничего не поделаешь. Она-то умудрилась рассориться со всеми соседями, хотя причин Марина не знала.

   — Раз ты так настаиваешь…

   Доводить Феликса было её излюбленной забавой. К сожалению, он почти всегда проигрывал, но не вложишь же ему свои мозги? Она радостно запрыгала по лестнице. Её цель уже совсем близко!

   Холл маготеля встретил удушливым ароматом цветов. Королевские лилии оказались возле лестницы, и Марине даже пришлось задержать дыхание. Зато на улице солнце и свежий ветер моментально вернули ей отличное расположение духа. Осталось пережить встречу со старой ведьмой и попасть в Дом.

   Степанида Генриховна ждала именинницу в парадной гостиной. Сегодня на ней был брючный костюм и туфли на низком каблуке. Всё в оливково-песочной гамме, будто старая грымза собралась в поход. Леонсия сидела рядом в роскошной переноске. Что-то в этой композиции было не так. Марина насторожилась.

   — Здравствуй, моя милая, — от доброжелательной улыбки Степаниды Генриховны у неё засосало под ложечкой. — Надеюсь, ты хорошо провела время?

   Старая ведьма сидела в кресле около окна. Рядом с ней — низкий столик с единственной чашкой кофе и вазочкой печенья. Для Марины места не было. Ей пришлось стоять, будто провинившейся школьнице, но такие вещи её давно не задевали.

   — Да, спасибо, — отрицательный ответ не подразумевался.

   — Тогда мы можем отправляться к твоему дому.

   Степанида Генриховна сделала движение, будто собиралась встать. У Марины ёкнуло сердце. Она не успела подготовиться! Возвращаться сюда смысла нет, а значит, надо забрать последние вещи. Всё самое ценное давно лежало в депозитарной ячейке с замками, привязанными к её ауре.

   — Прямо сейчас? — Марина не могла поверить в такую подлость.

   Старая грымза опять её переиграла. Застать собеседника врасплох, лишить почвы под ногами, а потом воспользоваться малейшей слабиной — в этом вся верховная ведьма Кошкинского ковена. Надо было предусмотреть такой поворот.

   Хотя так даже лучше. Пускай старуха думает, что Марина растерялась. Пускай надеется, что победила. Может быть, хоть на минуту расслабится, и появится шанс обойтись малой кровью. Она была уверена, что стоит ей ступить на территорию Дома, как все проблемы останутся за порогом.

   — К чему тянуть? — Степанида Генриховна вставала медленно и величественно, будто она королева. — Ты совершеннолетняя, ключ у меня.

   — Мне надо собрать вещи, — изобразила покорность во взгляде Марина.

   — Зачем? — цепкий взгляд не отпускал её, будто старуха хотела забраться к ней в голову. — Мы только посмотрим и вернёмся домой.

   — Вы хотите, чтобы я и дальше жила с вами? — такого Марина не ожидала.

   Она столько лет считала дни до того момента, когда сможет покинуть жилище, где ей враждебны даже стены. Даже мысль об ином причиняла боль.

   — Конечно, мы же не чужие, а скоро ещё станем и родными. — Губы Степаниды Генриховны бордовым червяком изогнулись в улыбке. — Не так ли?

   — Мне надо переодеться, — решила не отвечать Марина. — На чём мы поедем?

   — На моей машине, конечно. Поторопись.

   — Уже бегу.

   В свою комнату Марина влетела, едва не рухнув на пол. Рэдван старой ведьмы под завязку напичкан магией. По сути это огромный артефакт, и внутри Марина будет бессильна. Остаётся надеяться, что старая грымза не придумала очередную пакость.

   Из сумки на пол полетело всё лишнее. Имеет смысл спасать только то, что не подлежит восстановлению: семейный фотоальбом, плюшевую кошку, подаренную мамой на пятый день рождения, ночник-домик — всё остальное можно купить. И да, надо же переодеться. Марина сменила джинсы и рубашку.

   Перед воротами их ждал старинный Роадмастер Степаниды Генриховны. За рулём ожидаемо восседал Феликс. Вид у него был, будто он как минимум собирается зарулить прямо в космос. С каким бы удовольствием Марина сообщила ему ускорение!

   Длинный, тёмно-зелёный автомобиль с отделанными деревом дверями казался передвижной ловушкой. Сейчас она должна по собственной воле забраться внутрь. Влажная ладошка коснулась металлической ручки. Слабый разряд тока на долю секунды заставил онеметь руку.

   Старая дрянь! Теперь даже если она попытается придушить Марину внутри своего рэдвана, та ничего не сможет сделать. Оставалось надеяться, что за пределами автомобиля защита не действует. У Марины будет всего один шанс…

   — Ну что же ты, садись, — толчок в спину был такой, будто ударили палкой, — пора.

   Марина полезла в машину, тихонько покосившись на старую ведьму. В руке только ридикюль. Какие жёсткие у неё руки. Внутри оказалось не так уж страшно: светлый кожаный салон, удобные сиденья, просторно. Хлопнула дверь. Ловушка захлопнулась.

   — Давай, Феликс, — сварливо произнесла Степанида Генриховна, — и следи за дорогой.

   Величественность стекла с поникших плеч парня. Марине показалось, он даже в размерах слегка уменьшился. Обычно весьма самоуверенный и наглый, байкер опасливо оглянулся на мать.

   — Мам, ты ж знаешь, я буду осторожен, — пробасил он виновато.

   — Я много чего знаю, — с явным намёком заявила старуха.

   — Ну мам… — уши Феликса пылали двумя слегка оттопыренными кострами.

   — Молчи лучше.

   Марина с интересом прислушивалась к семейной сцене. И где, интересно, Феликс успел накосячить? А потом она припомнила его появление в номере и прищурилась.

   — Где ты нашёл неинициированную ведьмочку, братик?

   Степанида Генриховна поджала и без того тонкие губы. Она терпеть не могла, когда Марина вслух называла её сына братом. Сама же постоянно напоминала о долге племянницы любящей тётушке. Даже для двойных стандартов это перебор.

   — Феликс?!

   Голосом старой грымзы можно было заморозить сейнер рыбы. Марине показалось, что затылок Феликса покрывается тонкой корочкой льда.

   — Да не было ничего, — всё ещё отнекивался любвеобильный сынуля.

   — То-то я почувствовала на тебе остаточный флёр силы.

   Мамаша превратилась во вставшую на след гончую. Марина знала: теперь сынуле никто не поможет. Только если он вдруг на скорости врежется в столб, и то не факт.

   — Ну правда… — обречённо пробубнил большой мальчик.

   — Кто она? — Марине почудился свист розог.

   — Давай потом, — кивнул на притихшую девушку Феликс. Мамашу же присутствие Марины совершенно не смущало.

   — Кто. Она.

   — Да так, девчонка одна из Кошкина. Простой человек.

   Марине стало любопытно. Какие причины могли заставить недалёкого громилу скрывать от мамочки свои похождения? Теперь-то она вспомнила, что там за человек. Маленькая шустрая горничная. Всего один раз, а Феликс сам на себя не похож. Что там у неё между ног, что его так зацепило?

   В глубине души Марину грызла обида. Она-то устроила целый праздник и с Подарком обращалась, будто он неземное существо, а что в результате? Контракт, акт работ — и котик рванул на свободу. И тут какое-то мелкое недоразумение, а Феликс не побоялся открыть рот в её защиту.

   Почему любовь к каждому приходит по-своему? Как было бы удобно: смотришь на мужчину, и вау! — над ним вспыхивает зелёный свет, можно брать. И уже точно знаешь: он не обманет, не бросит и останется рядом навсегда. Наверное, ответ на этот вопрос сделал бы жизнь простой и понятной.

   Марина печально вздохнула. Она даже пропустила часть разговора между матерью и сыном. Теперь оба сидели крайне недовольные. Вот и хорошо. Пускай занимаются друг другом и забудут про молодую безобидную ведьмочку.

   Дорога извивалась между одинокими фермами и садами, будто старалась задержать нежеланных туристов. Марина же забыла как дышать. Её восхищали попытки облаков утонуть в бескрайнем небе; маскирующиеся под снег цветы вишни; жуки, бесшабашно идущие на таран их бензинового монстра.

   Раньше детские воспоминания находились где-то на чердаке её памяти и успели изрядно запылиться. Теперь же с них сдёрнули ненужное покрывало. Понимание прошлось холодком по спине. Кто-то хитромудрый, но совершенно не ценящий собственную жизнь, поставил блоки. И вот теперь они слетели.

   Вспомнилась тревога в маминых глазах. Нарастающее беспокойство перед поездкой в гости к дальней родственнице. Исчезновение отцов. Просьба никогда и никому не доверять, потому что предать может каждый. Верить в это не хотелось, но опыт пока ещё короткой Марининой жизни подтверждает — мама была права.

   На горизонте показалось море и крыши рыбацкой деревеньки. Марина изящно отвернулась от окна и совершенно безмятежно улыбнулась.

   — Чудесный вид, не правда ли? — голос даже не дрогнул.

   — Неплохо, — настороженно откликнулась Степанида Генриховна, — тихо.

   — И воздух наверняка свежий. — Марина нетерпеливо подёргала за ручку стеклоподъёмника, но ту заело.

   Ей бы сейчас пригодился ветер в лицо, чтобы хоть немного уменьшить опасное жжение в глазах. Нельзя показывать эмоции старой грымзе, ох, нельзя. Поддерживать светскую беседу не было сил, но Марина приказала себе не сдаваться. Не хватало ещё оступиться на самом пороге.

   Роадмастер медленно свернул с трассы, не доезжая до деревни. Шины тихо зашуршали по старому асфальту. Старая ведьма сморщилась, когда колесо попало в очередную выбоину. Похоже, этот участок дороги никто не ремонтировал несколько лет. Автомобиль затормозил у высокой кованой ограды.

   Марина дёрнула за ручку двери. Оленьи глаза в ужасе расширились. Неужели её раскусили? Феликс не торопясь помог выйти матери и только после этого открыл дверцу для девушки.

   — Они открываются только снаружи, — он самодовольно ухмыльнулся. — Круто же?

   — Ещё бы, — машинально согласилась она, во все глаза рассматривая Дом.

   Высокая кованая ограда окружала его со всех сторон. Марина знала, что лоза из металла на ней не просто так, и летучие мыши тоже. В случае опасности они легко могли уничтожить вторженцев. Дорожка, выложенная из цветного камня, исчезала в высокой траве. Кусты и деревья разрослись, закрывая вид на Дом. Марине показалось, что он ощутил её присутствие и радостно сверкнул окнами.

   — Ну чего ты замерла? — Жёсткий палец больно ткнул девушку между лопаток. — Иди открывай, надо же отдохнуть с дороги.

   — А вещи? — оставлять сумку здесь было бы глупо.

   — Феликс, принеси, — Степанида Генриховна вдруг решила побыть любезной.

   — Потом, — заканючил Феликс.

   — Я кому сказала! — мамаша метнула в непослушного сынка строгий взгляд.

   — Ну иду я, иду.

   Он вернулся, пыхтя от злости, и сунул Марине её баул. Не такой уж и большой, чтобы здоровый мужик изображал загнанного пони. Под нетерпеливое притоптывание старой ведьмы она изобразила благодарную улыбку и перекинула ремень сумки через плечо.

   Прутья старой калитки будто ластились к рукам. Раньше здесь был навесной замок, но теперь от него даже ушек не осталось. На гостей строго взирал замочной скважиной плоский монстр. Такого не сорвёшь и не выломаешь, он явно составляет с калиткой единое целое.

   — Ключ? — Марина вопросительно посмотрела на Степаниду Генриховну.

   Та заметно нервничала, как будто это она вернулась в свой дом после многолетнего отсутствия. Феликс отошёл в сторону и закурил. Он в дела матери никогда не вмешивался. Плоский ключ с прихотливыми бороздками приятной тяжестью лёг в ладонь.

   Марина взялась за кованую лозу с полураскрытым бутоном. Она могла поклясться, что в прошлый визит его здесь не было. Над ухом нетерпеливо засопели.

   — Степанида Генриховна, видите круг под ногами? — Марина прямо посмотрела в глаза старой ведьме.

   — И что? — она сделала вид, что не понимает.

   Поверить в то, что она не заметила под ногами рунный круг? Вот ещё глупости. И большое счастье, что он проявился только теперь. В прошлые попытки попасть за ограду его тут не было.

   — Вам придётся выйти за его пределы. — Марина с трудом сохраняла спокойствие. — Магия Дома не откликнется, если в круге будет стоять кто-то чужой.

   Как же трудно выглядеть невозмутимой, стоя на пороге собственного дома. Нельзя рисковать. Надо попасть внутрь во что бы то ни стало. Неизвестно, что взбредёт в голову старой грымзе через минуту.

   — Но раньше ты этого не требовала! — у Степаниды Генриховны от волнения даже через толстый слой тонального крема пятнами пробился румянец.

   — В прошлый раз круга не было, вспомните.

   Марина смотрела старухе в лицо, широко распахнув глаза. Мысленно она уже помолилась всем богам, лишь бы уговорили каргу убраться из круга. А та стоит, покачивается вперёд-назад и никак не может решиться.

   — Ладно… — она всё-таки сделала шаг на траву.

   Рука Марины сжала лозу. Тонкие шипы вонзились под кожу, жадно потянули силу. Ключ как по маслу вошёл в замочную скважину. Калитка приоткрылась. Юная ведьма оглянулась, встречаясь взглядами со старой. Её зрачки расширились, вокруг рук всколыхнулась сила.

ГЛАВА 8

«Да чтоб ты до смерти сама кошачий лоток убирала!» — подумала Марина, глядя в побелевшие от злости глаза. Старуха резко взмахнула руками. Что-то громко щёлкнуло. И… ничего. Марина аккуратно закрыла за собой калитку.

   — Нет! Этот дом должен стать моим! — надтреснутый голос тётки прозвучал неожиданно жалобно. — Ты не можешь оставить меня за воротами!

   Степанида Генриховна совсем не элегантно плюхнулась на тощую задницу. Она колотила по земле кулаками и беспомощно сучила ногами. Каблуки безжалостно выбивали куски дёрна, нарушая идиллию изумрудного травяного ковра. По её щекам, смывая толстый слой тонального крема, текли злые слёзы. Куда только подевалась привычная величественность? Сынуля сунулся поднять мамочку, но получил оплеуху и отлетел в сторону.

   Тяжёлая рука у старушки. Марина осуждающе покачала головой и повернулась спиной к прошлому. Под ноги ластилась выложенная розоватым камнем дорожка. Ветер одобрительно зашелестел листвой. Сладко запахло цветами. Тут их великое множество. Конечно, из Марины ботаник так себе, но ландыши не цветут одновременно с розами, а ирисы с астрами. Магия? Пожалуй. Главное, что глаз радуется.

   В конце дорожки Марину ждал Дом. Такой, как иногда снился ей в детстве: каменный, с будто поцелованной солнцем крышей и круглыми окнами. Выглядел он больше конструктором, собранным из отдельных комнаток, чем жилым зданием. Захотелось как можно быстрее оказаться внутри. Она покрепче сжала ручку сумки и побежала. Здесь никто её не осудит. Её ждала приветливо распахнутая дверь.

   Марина благоговейно шагнула на пол из широких светлых досок. В доме пахло солнцем. Ни малейших следов запустения! Она раскинула руки и радостно закружилась по просторному холлу. Дом. Её дом!

   Смутные картинки из детства обретали яркость и последовательность. Диван в гостиной, на котором мама любила сидеть с отцами. По-прежнему сияющие сковородки, развешанные по стенам в кухне. Её детская с фарфоровыми куклами на полке…

   — Домик, я тебя люблю! — звонко крикнула Марина и получила в ответ тёплую волну узнавания.

   Она прошлась по комнатам. Внутри оказалось неожиданно просторно. Каждое помещение располагалось изолированно от остальных. Голова слегка кружилась от обилия переходов, разноуровневых лестниц, не сочетающихся стилей интерьеров. Кто всё это проектировал? Только столовых Марина насчитала три штуки. Как здесь нормально ориентироваться, пока было непонятно. Но сейчас не это главное.

   Степанида Генриховна много лет безуспешно разыскивала семейную реликвию морских ведьм. Никто не сказал ей, что Книга обязательно должна быть в Доме. Марина же хорошо помнила невзрачную тёмную обложку и запах от пожелтевших страниц. «Книга помнит всё», — говорила мама.

   Раритет обнаружился в подвесном кресле в одной из комнат. Вокруг окна по кругу разместились книжные полки. Стены хаотично раскрашены в яркие цвета. Мебель футуристических форм и размеров. Даже кровать почему-то под потолком, и забираться в неё надо по подвесной лестнице.

   Марина запрыгнула в плетёный кокон и поудобнее устроилась на подушках. Ладони вспотели от волнения. Теперь Марина вспомнила старшего брата и трёх отцов. Кто из них был её родным, никого не интересовало. Неужели сейчас она узнает, что случилось с её семьёй?

   Книга открываться не желала. Чего только ни делала с ней юная ведьмочка: гладила, шептала, просила, обмазывала кровью и даже плевала. После этого на обложке выступила надпись: «В глаз себе плюнь, неуч!» И что делать? Капризная реликвия должна открыться, надо только соблюсти условие. Но какое?

   Пока Марина знакомилась с Домом и тискала Книгу, подошло время обеда. Тут-то она и вспомнила, что еды с собой не брала, а на кухне никто не готовил больше десяти лет. Если там и были продукты, наверняка испортились. Даже если нет, то есть их — верх глупости. И выходить с защищённой территории страшно.

   По дому разнёсся мелодичный звон. Марина аж подпрыгнула от неожиданности. Неужели снова родственнички? Она прокралась к окну и осторожно выглянула. У ворот переминались мужики. Судя по их виду — местные. Сколько девушка ни присматривалась, Степаниду Генриховну или Феликса она за их спинами не заметила.

   Марина сделала для успокоения несколько дыхательных упражнений и пошла встречать незваных гостей. Дом послал волну ободрения: «Ничего, хозяйка, прорвёмся, я с тобой!» До комнаты с Книгой она добиралась долго, а у выхода оказалась через две минуты. Как так? Но сейчас её больше волновали люди.

   Она шла неторопливо, по пути рассматривая визитёров. Одеты просто: джинсы, шорты, рубашки или футболки. Но опрятно — всё чистое, а у некоторых новое. Неужели принарядились ради неё? У некоторых мужиков в глазах блеснул интерес.

   Под её взглядом местные жители приосанились, расправили плечи. Марина едва сдержала улыбку. Приятно, конечно, но чернявые жилистые типы не в её вкусе. Даже если они зажигательно стреляют глазами и сверкают белоснежными улыбками.

   Только седой мужчина с бородкой выглядел несколько иначе: выше других, более светлокожий и синеглазый. Он единственный пришёл в светлом свитере, джинсах и классических ботинках. Остальные были одеты гораздо проще.

   Простоватое лицо и широкая улыбка могли бы обмануть кого-то другого, но Марина заметила цепкий внимательный взгляд. Он будто сканером прошёлся по её фигуре, отметил бледность и молодость. Наверняка уже задумал обдурить неопытную ведьму.

   — Здравствуйте, Хозяйка, — тем не менее предводитель вежливо склонил голову. — Мы рады приветствовать вас в Миксине.

   Марина приветливо улыбнулась. Надо же, она ведь и название этого места забыла. Хорошо ей в своё время промыли мозги. Она поощрительно кивнула: продолжайте, мол.

   — Моё имя — Поликарп Исидорович, я здешний староста. — Он обвёл рукой поля и виднеющиеся с холма море с посёлком. — В Доме давненько не было хозяйки, дела пришли в упадок. Мы готовы выполнять договор.

   Сказал и замер в ожидании ответа. Что ему сказать, Марина сразу не сообразила. Никакого договора она в глаза не видела, но под прицелом нескольких десятков глаз сознаваться в этом не собиралась. Лучше поговорить со старостой с глазу на глаз, а потом слегка размыть воспоминания. Не так, как сделали ей. Только чтобы детали беседы ускользали.

   — Не дело говорить у порога. — Она приоткрыла калитку. — Пройдите в дом, Поликарп Исидорович, там всё обсудим.

   — С моим удовольствием. Позвольте сначала припасы за порог переложить. — Он кивнул в сторону парней, держащих в руках несколько ящиков и корзин. — Мы подумали, не стоит приносить всё, что скопилось за шесть лет…

   Да там наверняка столько всего уместилось, что одной Марине хватит на год! Но не отказываться же. Вдруг обидятся. Или договор нарушится. Рисковать она не хотела.

   — Шесть?

   Мама умерла почти тринадцать лет назад. Все эти годы Марина жила у единственной родственницы. И та весьма дальняя. Безумно хотелось верить, что здесь действительно побывала мама.

   — Ну, Хозяйка приезжала и провела в Миксине полнолуние…

   Значит, не мама. Марина решила пока не заострять на этом внимание.

   — Хорошо, складывайте на круг перед калиткой всё, что принесли. — Из одной корзины раздалось возмущённое кудахтанье. — Живность не возьму, только обработанные тушки.

   Ведьмочка провела гостя в дом. Он с явным интересом крутил головой, разглядывая цветники, дорожки и художественно посаженную тыкву, но ни о чём не спрашивал. Сразу из холла открылась дверь в просторный кабинет. Дальше Дом пускать чужака не захотел.

   — Присаживайтесь, Поликарп Исидорович. — Марина устроилась в кожаном кресле за огромным письменным столом. — Рассказывайте, как вы собираетесь выполнять договор.

   Мужчина расположился в кресле попроще. Очевидно, именно так Дом представлял себе место для деловых переговоров: солидная мебель, полки с папками и несколько мест для визитёров. Всё из светлого дерева с кофейной обивкой.

   Марина не могла признаться, что ничего не знала о договоре. И, конечно, в глаза его не видела. Если бы книга открылась… Но пока даже мыслей не было, как подступиться к ехидному раритету. В том, что он может дать подсказку, она не сомневалась.

   — Так вы ж и сами знаете, — Поликарп Исидорович попытался прикинуться простачком.

   — Много лет прошло, — не сдавалась Марина. — Я хочу убедиться, что вы ничего не забыли.

   — Как же можно забыть, то что с детства в голову вбито? — пожал плечами староста. — Да и бумага у меня имеется.

   Он погладил большой кожаный портфель, что покоился у него на коленях как большой кот. Марина на него сразу почему-то не обратила внимания. Она присмотрелась. Не простой портфель-то, зачарованный, но не сильно.

   — Покажите.

   Мужик достал тубус. Очень бережно отвинтил крышку. На свет явился древний манускрипт. По-другому назвать свёрнутую в трубочку желтоватую бумагу Марина не могла. В воздухе повеяло запахом ладана. Девушка бережно приняла Договор от старосты.

   — Ой! — на пальце появилась капля крови и моментально впиталась в плотную бумагу.

   — Он по первости всегда режется. — Староста слегка усмехнулся. — Хоть убей, не пойму, как такие острые края сохраняет.

   — Магия, — Марина улыбнулась с оттенком превосходства. — Давайте посмотрим, кто, что, кому и в каком объёме должен.

   Перечень оказался не такой уж и длинный. Люди соглашались обеспечивать Хозяйку Дома пропитанием и гостями в обмен на удачу и защиту. Удача, конечно же, в делах: рыбная ловля, торговля, туризм. На этом слове Марина не сдержала эмоций и тихонько фыркнула.

   — И чем же вы привлекаете гостей?

   — У нас места красивые, — пожал плечами староста. — Рыбалка опять же. И ведьмин Дом.

   — Что, простите?

   Неужели ушлые рыбаки сделали из её дома достопримечательность?

   — Дом. Мы к нему народ вечерами водим, а он огнями мигает, окнами хлопает. — Тут староста слегка смутился. — Кто к ограде близко сунется, может крапивой ожечь.

   Ни одного сорняка в саду Марина вспомнить не могла. Несколько странно среди смешанных цветников смотрелись живописные грядки с тыквой разной степени зрелости, но на этом чудеса заканчивались, не успев начаться. Хотя она ещё не видела Дом ночью…

   — А вы ему за это что? — ей стало действительно интересно.

   Вопрос старосте явно не понравился. Он замялся и отвёл взгляд. Марина подняла брови.

   — Вы, хозяйка, только не гневайтесь. Где-то раз в год мы ему человека приводили. — Поликарп Исидорович вытянул руки с растопыренными пальцами, будто отталкивая возражения. — Вы только не подумайте! Очень виноватого, из чужих.

   — Как определяли степень вины?

   Марина пыталась сообразить, как избавиться от залежалых скелетов.

   Картинка рисовалась безрадостная: ночь, лучше безлунная, она и лопата. Скелетов мерещилась солидная куча. Где они могут скрываться сейчас, вопроса не возникало.

   — Так Дом подсказывал, — мужчина по-девчоночьи похлопал глазами.

   Только многолетняя привычка сдерживать эмоции позволила Марине удержать лицо. Теперь староста чувствовал себя увереннее. Вроде как не его вина: Хозяйки не было, а жить как-то надо. Пришлось со зданием договариваться. А что, обычное дело.

   — Я всё правильно поняла: раз в год вы приносили Дому человеческую жертву? — следя за интонацией, произнесла Марина.

   Хотелось с размаха одарить Поликарпа Исидоровича по голове. Чем-нибудь тяжёлым. Под рукой как раз стоит пресс-папье. С удобной рукоятью. Она даже погладила его. Ой! Предмет с удовольствием втянул в себя силу, собравшуюся на кончиках пальцев.

   — Это не то, о чём вы подумали! — староста искренне возмутился.

   Марине надоело изображать добрую, всё понимающую девочку. Её ведьминская суть требовала вышвырнуть обнаглевшего селянина за порог. В кабинете сгустились тени и повеяло холодом.

   — Вы умеете читать мысли? — улыбнулась Хозяйка ведьминского Дома.

   — Нет… — мужчина несколько уменьшился в размерах, сжавшись под её гневным взглядом.

   — Подробнее, как вы приносили жертвы.

   Поликарп Исидорович ссутулился, полупал глазами и пожевал губами, превращаясь в недалёкого селянина. Роль явно была ему привычна, но Марину таким спектаклем не обманешь — она сама мастер маскировки.

   — Мы человека на ночь привязывали к калитке, а утром забирали обновлённого. — Под тяжёлым взглядом с мужчины слетела напускная простоватость, он торопился оправдаться. — Прошлое он напрочь забывал, становился доброжелательным и работящим.

   — И где теперь эти люди?

   Мысленно Марина выдохнула. Ей только трупов не хватало, а раз живы, уже легче. Надо было сообразить: раз за столько лет их судьбой никто не поинтересовался, значит, все с ними в порядке. Но она устала. Наступил откат после утренней эскапады с калиткой, и теперь Марина хотела поесть и рухнуть... да вот хотя бы в то подвесное кресло. А ещё лучше — в кровать.

   — Так живут у нас в Миксине. Работают, кое-кто женился, — снова пожал плечами староста. — И им хорошо, стали законопослушными гражданами, и нам новая кровь.

   — Сколько их? — устало поинтересовалась Марина.

   На самом деле ей было всё равно, но надо показать этому хитровымудренному мужику, кто в доме хозяин. Распустились без присмотра!

   — Так за двенадцать лет… В этом году ещё не было, да и вы вернулись. Теперь мы вам будем мужиков водить, — вдруг огорошили её.

   — Каких мужиков? — желание дать старосте по башке стало почти непреодолимым.

   — Ну, туристов. Местных прежние хозяйки пользовать отказывались. — Похоже, Поликарп Исидорович почувствовал дыхание опасности и с тоской покосился на дверь. — У нас на примете как раз есть один. Вчера приехал и уже всех девок перепортил.

   Воспоминание о наглом чужаке слегка взбодрило старосту, он сел ровнее и с надеждой уставился на Марину.

   — Это как?!

   Конечно, среди мужчин бывают половые гиганты, но меньше чем за сутки перепортить всех женщин большого посёлка? Верилось с трудом. Такое даже инкубу не по силам, а этих демонов без присмотра никогда не оставляли.

   — Они в нашем баре весь пол слюной закапали, — жаловался староста. — Даже замужние дела побросали и вокруг трутся.

   — Так хорош? — с насмешливой улыбкой поинтересовалась Марина.

   — Мне откуда знать? На вид здоровый мужик, только весь такой холёный, аж противно, — зависть явно боролась в старосте с недовольством. — И на баб смотрит маслено. Дому точно понравится.

   — Вы даже его вкусы знаете?

   Вот это уже интересно. Марина не успела выяснить, как здание сохраняло защиту все эти годы. Теперь информации стало больше, но чтобы артефакт имел предпочтения? О таком ведьме читать не доводилось, а старая грымза вообще старалась ограничить кругозор воспитанницы.

   — А то! Как угодим, так у нас детишек больше рождается, — заметив интерес Хозяйки, староста приободрился. — Такое и было-то всего три раза, но уж мы-то поняли.

   — И когда вы мне приведёте… — Марина запнулась, — жертву?

   — Вот вечером и приведём, — просиял, вскакивая, Поликарп Исидорович.

ГЛАВА 9

Староста давно ушёл, а она продолжала сидеть в кресле. Её не слишком волновала диета Дома. Каждый выживает как может. Хотелось бы знать подробности, но для этого надо открыть книгу. Марина посмотрела на стол.

   Фолиант возник перед её глазами. Обложка выглядела несколько скукоженной, вроде как артефакт чувствовал вину и боялся наказания. Или его от крови так покоробило? В доме повисла настороженная тишина и будто чего-то ждала. Марина мысленно усмехнулась. Дошутились, предметы? Ничего, она их ещё немного помучает и простит. В другой раз будут вести себя скромнее.

   Взгляд упал на портрет родителей. Он был камерный, висел в нише так, что виден только с хозяйского места. Мама на нём полулежала на бархатной кушетке и с лёгкой улыбкой смотрела на дочь. Вокруг неё расположились три полуобнажённых красавца в красивых ошейниках. В душе Марины образовалась пустота, сосущая силы и эмоции.

   Он вдруг вспомнила, как прощалась с родителями. В тот день на шеях отцов были не родовые артефакты, а простые кожаные ошейники, хоть и украшенные серебром и камнями в цвет глаз. Один такой все годы в доме Степаниды Генриховны служил Марине поясом.

   В этих землях только ведьмы морского клана умели привязывать к себе фамилиаров-мужчин. Для создания настоящей связи нужно было обоюдное желание, а лучше взаимная любовь. Тогда пара могла получить от союза все преимущества: неограниченный резерв магической силы, много детей, особые возможности. Например, в их клане все женщины легко управляли погодой и миграцией рыбы. Чем занимались отцы, Марина не помнила.

   Обычный ошейник, созданный клановым артефактором, позволял создать обычного фамилиара, давая возможность мужчине при необходимости обращаться в кота. Хозяйки кошек за спаривание с таким самцом были готовы пойти на что угодно: уж больно хорошие получались котята. Потомственные фамилиары — лучшие помощники и проводники силы. Любая ведьма могла убить за крохи, а тут ведь речь о совсем другой категории.

   Марина задумалась. Откуда, собственно, брались подходящие на эту роль мужчины? Их ведь не выращивали в агентстве с нуля, это она знала точно. И простые люди для таких метаморфоз не годились. Значит, задействовались особые гены. И не это ли причина гибели родных?

   Нет, пока она не проверит все тайники, даже думать об этом рано. Марина была уверена: семейные реликвии здесь. Теперь она инициированная ведьма и может создать себе помощника. Или нескольких. В памяти промелькнул образ Бланко. Кончики пальцев закололо от желания коснуться его непривычно-снежных волос. По рукам побежали мурашки, соски напряглись, отчётливо проступив через ткань. Марина отогнала фривольные мысли. Ещё не время. Сперва надо решить первоочередные дела.

   С каменным выражением лица она очень быстро прошла на кухню. Никаких кружных путей, лишних коридоров и лестниц: Дом провёл её кратчайшим маршрутом. Гамма помещения едва уловимо изменилась с монохромной на тёплую. Появилось ощущение уюта.

   Полки сами собой заполнились принесёнными продуктами. Марина одобрительно кивнула и заглянула в холодильник. Ветчина, сыр, овощи и зелень — отличная основа для бутербродов. Она легко нашла кофемолку и турку. Неужели при таком сервисе готовить придётся самой? В таком случае ей понадобится прислуга.

   Еда настроила Марину на лирический лад. Она расслабленно покачивалась в подвесном кресле. По ощущениям, это происходило далеко не в первый раз, но комната своей не ощущалась. Было в ней что-то неуловимо мужское. Папа? Скорее всего.

   Кулон на груди неприятно холодил кожу. Марина опустила взгляд на украшение и поморщилась. Надо бы его снять, но сперва подзарядить дом энергией. Что там сказал староста? Вечером будет ей мужик?

   Ох, Мать Природа! Кажется, понятно, какую энергию предпочитает домик. В воздухе разлился энтузиазм, переполнивший строение от фундамента до крыши. Каменный развратник! Марина возмущённо хлопнула ладонью по книге.

   Она-то здесь откуда? Так и будет гоняться за хозяйкой по всем комнатам? Лучше бы подсказала, чего не хватает для открытия. Кожаная обложка под ладонью ведьмы шевельнулась, сложилась мелкими морщинками в рисунок. Полнолуние? Нельзя было раньше подсказать? «А что, я ничего…» — примерно так можно было передать очередной сигнал, поданный Домом.

   Марина хмыкнула и пошла выбирать себе спальню. Похоже, придётся ею воспользоваться в ближайшее время. Ноги сами принесли её к дверям, которых вроде бы раньше здесь не было. Она не стала ломать над этим голову. И без того понятно: Дом — артефакт с характером и, похоже, подстраивается под нужды и желания Хозяйки.

   Вопрос дня: может ли он готовить еду и стирать бельё? И мебель. Куда она исчезает и откуда появляется? Марина толкнула дверь и замерла, поражённая. Перед ней была спальня её мечты! Молочного цвета стены, круглые окна, много света, вентиляторы под потолком. Белая кровать и кресла, а для контраста чёрный комод и какие-то мелкие предметы мебели. Похоже, Дом выделил для неё отдельную башню. Он даже про зеркала не забыл!

   Марина с разбега плюхнулась на кровать. Матрас мягко спружинил. Должно быть, на нём приятно спать, а уж не спать ещё приятнее. Счастливый смех Хозяйки наполнил Дом радостью и звуком. Вот, вот чего здесь не хватает! Слишком тихо.

   Такое ощущение, что даже птиц нет. Понятное дело, машины и мотоциклы под окнами не носятся, но хотя бы жужжание насекомых должно быть слышно. И сквознячок через приоткрытые окна просто обязан шевелить шторы. Марина нахмурилась. Несмелое чириканье неизвестной пичуги вернуло на её лицо улыбку. Она в предвкушением потянулась. Интересно, что за гостя ей приведёт Поликарп Исидорович?

   Мягкие губы с запахом клубники коснулись её рта. Марина попыталась открыть глаза, но у неё ничего не получилось. Повязка? Она прислушалась всем телом, как научилась ещё в детстве. Мужчина, не крупный, но мускулистый. Марина остро ощущала прикосновение к жёсткому телу. Шелковистая слегка прохладная кожа будоражила шёлковыми прикосновениями.

   По телу сладким дурманом разливалась истома. Она свернулась клубком внизу живота, пушистым хвостиком щекотала соски и мочки ушей, вспыхивала острым наслаждением там, где прикасался мужчина. Тихий стон сорвался с её губ.

   Временная слепота одновременно нервировала и обостряла все чувства. Она захотела потрогать партнёра, но руки оказались связаны. Марина полыхнула гневом, подтянула ноги к груди и попыталась скинуть с себя незнакомца. Он будто предчувствовал её реакцию и успел придавить к кровати так, что не вывернуться.

   Нет! На такие игры Марина не подписывалась! Это что за произвол в её собственном доме? Ведьма она или кто? Путы осыпались пеплом, мужчина с тихим вскриком отлетел на пол. Девушка соскочила с кровати, чтобы создать преграду между собой и незнакомцем. Она встала на цыпочки, чтобы рассмотреть нахального гостя.

   На полу сломанной куклой лежал парень. Стройный. Смуглый. Лицо скрыто маской и белыми прядями растрепавшихся волос. Её котик?! Она оббежала кровать, рухнула на колени и протянула руку к мужчине. Пальцы заметно подрагивали.

   — Д-до-н-н-н! Д-до-н-н-н!

   Марина с трудом разлепила глаза. Влажные от пота простыни сбились, обмотались вокруг ног. Она с трудом выбралась из постели и, спотыкаясь, подошла к окну. У ворот стояла делегация из четырёх мужчин. Ни одного блондина она не заметила.

   Стоило пожелать, как калитка приоткрылась. Староста подтолкнул в спину самого здорового из группы, тот уверенно шагнул на дорожку к дому. Калитка захлопнулась, оттолкнув местных мужиков за пределы участка. Марина беспомощно огляделась. Через две минуты гость будет в доме. Что делать?!

   Панику пришлось давить в зародыше. Какое ей вообще дело до незваного гостя? Ничего, посидит, подождёт. Дом его куда не надо не пустит, сбегать некуда. Или, может, вообще принять его в спальне? Нет, обойдётся. Для подобных встреч нужен отдельный будуар. Да и чего волноваться? В конце концов, она ведьма, вошедшая в силу, и Хозяйка.

   Она присела перед зеркалом, провела щёткой по волосам. Они послушной волной легли на плечи, будто над ними трудились несколько часов. В этот раз можно обойтись без косметики. Покачивая бёдрами, Марина прошла к шкафу и задумалась. Хочет ли она надеть платье? Пожалуй, нет. Достаточно шёлкового пеньюара на голое тело. Она уже протянула руку к дверце, как что-то в отражении показалось ей неправильным.

   Взгляд зацепился за кулон. Он весьма эротично смотрелся на обнажённом теле, чем вызвал лёгкую улыбку. Старая карга знает толк в украшениях, даже жалко уничтожать. Марина спокойно сжала на кулоне пальцы, сделала вдох. Один резкий рывок, и всё — вещица осталась в руке.

   Марина аккуратно опустила кулон в открытую пасть к бронзовой жабе.

   «Угощайся».

   В ответ пришла волна благодарности от Дома. И не поймёшь, то ли он так голоден, что с радостью поглощает любые крохи; то ли старуха просто немерено сил вбухала в украшение.

   Марина тряхнула головой и в предвкушении улыбнулась. Внизу её ждёт гость. Надо принарядиться. Она распахнула дверцы шкафа, и мысли о пеньюаре на голое тело улетучились. Глаза разбежались от обилия прекрасного в своём эротизме нижнего белья.

   Она остановила выбор на тёмно-голубом комплекте. Кружевное, приятно льнущее к телу, это бельё наводило на мысли о море. Длинный пеньюар с разрезами дополнял комплект. Выглядело это как весьма соблазнительное платье. Марина бросила последний взгляд на своё отражение и пошла знакомиться с гостем.

   — Тигран? — она остановилась в дверях, с интересом рассматривая вскочившего из кресла парня. — Ты так быстро исчез в прошлый раз, мы даже толком не познакомились.

   Тигран мягко скользнул к Марине, опустился на колено и припал к руке. Сначала потёрся об неё щекой, позволяя насладиться лёгкой шероховатостью. Потом невесомо коснулся губами пальчиков. И в завершение нежно поцеловал тонкую голубую жилку. Марина на мгновение зажмурилась и ободряюще улыбнулась. Ей понравилось начало разговора.

   — Я надеюсь это исправить, — он произнёс это, всё ещё стоя на колене.

   Взгляд снизу от такого крупного мужчины будоражил. Марине не нравилось, когда её подавляли размерами. Покачивая бёдрами, она прошла к широкой кушетке и села. Горящий взгляд Тиграна ласкал её ножки, мелькающие в разрезах пеньюара.

   — Как ты узнал, где меня искать?

   Она пальчиком подманила Тиграна, указав ему на место рядом с собой. Тигран не растерялся, тут же положил к себе на колени её ноги. Теперь его взгляду открылось гораздо больше. Марина наблюдала за слегка приоткрывшимися губами, вдруг появившимся румянцем и участившимся дыханием гостя. Заводится.

   — Я сам не знаю. Просто меня сюда тянуло со страшной силой. — Он рассказывал и нежно разминал узкие ступни. — Наверное, во всём виновата твоя красота.

   Марина изучала бугрящиеся мышцы, которые не скрывала свободная рубашка с коротким рукавом. Казалось, пуговицы на груди разлетятся по комнате, стоит ему вздохнуть поглубже. Узкие джинсы едва не трескались на мощных бёдрах. Хотелось почувствовать власть над этим мощным телом, но пока Марина ещё не определилась, как именно это сделает. Лёгкая беседа давала ей возможность подумать.

   — Ты один, без друга? — поинтересовалась она будто из вежливости.

   Рассказывать, как оскорбил её внезапный отъезд Подарка, не хотелось. Какая нормальная женщина признается, что дня не прошло, как они расстались, а она уже отчаянно скучает? Если бы не старая грымза с её сыночком, то ещё неизвестно, как бы всё обернулось.

   — Бланко? — Тигран метнул в ведьму настороженный взгляд из-под ресниц. — Он уехал решать свои проблемы.

   Марина чутко уловила в бархатном голосе ревнивое недовольство. Неужели Тигранчик переживает, что его друг смог заинтересовать? Наверное, поэтому и примчался: хочет доказать, что и он что-то может.

    — И много ли у блондинчика проблем? — всё так же лениво продолжила расспросы Марина.

   Она не забывала слегка шевелиться под умелыми руками массажиста, глубоко вздыхать в особо приятные моменты, ластилась к его рукам. Ему это явно нравилось. Пяточки Марины упирались во внушительное подтверждение заинтересованности. Такое точно нельзя оставлять без контроля.

   — Кто бы за ним считал, — промурлыкал Тигран. — Хотя он предпочитает считать их приключениями.

   — Интересный подход, — Марина запустила пальцы в шевелюру мужчины, слегка сжала мягкие пряди.

   Странно, такой крупный и мощный, а волосы как у ребёнка.

   — Да, он у нас такой, необычный.

   Тигран жмурился от удовольствия, подставляя голову под немудрёную ласку. Он вообще как-то умудрился передвинуться ближе к Марине. Под разговор он завладел её ногами полностью, сильные пальцы уже массировали бёдра. Следить за разговором стало труднее. Мысли разлетались бабочками в животе, их смывали волны горячего мёда, что тёк сейчас по венам вместо крови.

   — Хочу узнать больше про «у нас», — слегка охрипшим голосом потребовала Марина.

   — Ты же сама делала там заказ, — горячие ладони скользнули под её попку.

   — Это взгляд снаружи, а ты знаешь всю кухню изнутри, — тонкие пальчики сжались на волосах, заставили мужчину поднять голову и заглянуть в оленьи глаза Хозяйки.

   — Я не смогу рассказать много, — прошептал он в её приоткрытый ротик.

   — Почему же? — кончик розового язычка дразняще облизнул и без того влажные губы.

   — Магический контракт, — почти жалобно мяукнул Тигран.

   — Тогда хотя бы то, что разрешено, — пальцы разжались, пощекотали его за ухом.

   Марина заметила, как дёрнулся кадык на мощной шее. Глаза мужчины лихорадочно блестели. Рядом с ним стало жарко сидеть.

   — Мой на десять лет, осталось полгода. — Тигран сглотнул, жалобно глядя на кружево, прикрывающее её шею. — Нас обучают, а потом мы радуем женщин.

   — Вы можете отказаться от контракта? — Марина решила, что кушетка мало подходит для её целей, и встала.

   — Конечно, но не делаем этого. — Тигран послушно стёк на пол и снова посмотрел снизу вверх. — Каждая женщина по-своему прекрасна.

   Он произнёс это, вложив в слова и взгляд столько чувства, что Марину обдало жаром. Она поманила его за собой к открывшимся двойным дверям в гостевую спальню. Тигран вдруг напрягся под её взглядом, но смотрел он явно куда-то ей за спину.

   Марина оглянулась и захлопнула дверь. Артефакт с чёрным чувством юмора? Может быть, стоит оставить его без сладкого? На неё тут же повеяло тревогой. Дом пытался сделать вид, что хотел как лучше. Дверь приглашающе скрипнула.

ГЛАВА 10

«Так-то лучше», — подумала Марина, окинув взглядом спальню в тёмно-золотых тонах. Она на таком фоне будет смотреться просто потрясающе. Девушка краем глаза наблюдала за Тиграном. Он лишь нервно сглотнул, но ни слова не произнёс. Молодец.

   — Такой большой мальчик ведь не боится подчиняться девочкам? — обманчиво обеспокоенно поинтересовалась Марина.

   — Для меня счастье следовать за желаниями госпожи, — он подхватил игру.

   — А предугадывать умеешь? — приподняла бровь Марина.

   — О-о-очень постараюсь, — улыбнулся Тигран, медленно опуская ресницы.

   — Начинай! — Тигран вздрогнул от неожиданно резко произнесённой фразы.

   Ну вот, а ещё обученный… кто? Наложник? Шлюхой такого не назовёшь, слишком шикарный. Гейшей как-то не географично. Наверняка их по большей части использовали для инициации ведьмочек. Значит, инициатор. В любом случае, мог бы вести себя смелее.

   Тигран быстро посмотрел ей в лицо и сразу опустил взгляд. С некоторой тоской покосился на кровать. И ничего в ней особенного нет. Подумаешь, мощная рама и удобные перекладины с креплениями для рук и ног. Даже подвес имеется.

   Марине было некомфортно рядом с таким крупным мужчиной, и ломать себя она не собиралась. Ничего, от игр мужчины вполне могут получать удовольствие. Она читала. Значит, Тигран тоже сможет.

   Кровать прогнулась под весом мускулистого тела. Марина едва удержала улыбку: он лёг на противоположный край от косого креста и станка для порки. Эти приспособления скромно расположились в углу рядом с витриной разнообразных игрушек. Идея слегка пощекотать нервы парню ей понравилась. Дом так вообще был в восторге: ещё ничего не началось, а ручеёк вкусных эмоций уже потёк в почти пустые накопители.

   Тигран с беспокойством следил за покачиванием бёдер хозяйки. Она как раз неторопливо приближалась к довольно страшным на вид приспособлением. Конечно, их такому учили, и даже практика была, но давно. К любительницам подобных игрищ он ещё не попадал и теперь отчаянно трусил. Даже кожа покрылась испариной.

   Ведьма будто и не видела его состояния. Конечно, вон она, наглаживает какую-то страшного вида штуку. Её название Тигран знал, но даже мысленно отказывался произнести. Его одолевали глубокие сомнения, что получится получить удовольствия от такой… такого…

   Он с облегчением выдохнул, когда Марина положила это на место. Она не торопилась останавливать выбор на чём-то одном. Тигран как завороженный следил за тонкими пальчиками, ласкающими монструозного вида вибратор. Представить себе, как он погружается в неё или в него, не получалось. К концу представления он окончательно взмок. Многохвостая плеть в её руках показалась ему наградой.

   — Ты куда уполз? — покачивание её бёдер ввело Тиграна в подобие гипнотического транса. — Ну-ка ложись посередине.

   — Как пожелает моя госпожа, — прозвучало немного сдавленно, без привычных мурлыкающих интонаций.

   — Да ты у нас трусишка, — Марина шаловливо провела пальчиком от яремной ямки до солнечного сплетения. — Надо уметь бороться со своими страхами.

   — Я не боюсь.

   — Ай-яй-яй. Врунишка. И будешь наказан. Как наказывают плохих мальчиков?

   Марину захватила игра. Блеск глаз и влажная, почти мокрая кожа завели её неимоверно. А ещё он пах страхом. Тонко, едва уловимо, но её обострённое магией восприятие позволяло уловить будоражащие нотки.

   — Как пожелает госпожа.

   Девушка прошла вокруг кровати. Тигран извернулся, чтобы её видеть. Такой большой, но в то же время гибкий. Марина одобрительно наблюдала, как бугрятся мускулы под влажно поблёскивающей кожей. Мужчина плавно принял красивую позу лёжа на животе.

   — Ты почему до сих пор в одежде? — Марина вдруг нахмурилась. — Кто-то грозился предугадывать мои желания, а вместо этого валяется на кровати и потеет.

   — Я бы не посмел! — он наигранно возмутился и остался в одних плавках.

   У Марины даже рот приоткрылся. Это какая-то особая магия? Вот только что лежал в полурасстёгнутой рубашке и штанах, а теперь остался в одних трусах! И ладно рубашка, но как он умудрился лёжа выскочить из обтягивающих джинсов?

   В крови бурлил азарт. Она твёрдо решила запугать парня так, чтобы у него всё, что может стоять, стояло и не падало. Теорию она знала, ну а где ещё набирать практику, как не внутри полуразумного энергетического вампира? Он, кстати, ощущался обожравшимся котом, сквозь прищур следящим за мышкой.

   — Поднимаем руки вверх, — пропела она и взмахнула плетью.

   Плеть со свистом рассекла воздух, парень дёрнулся. Марина не собиралась наносить удар. Кожаные узелки упали на живот Тиграна, не причинив ему ни малейшей боли. Но какая реакция! Гладкая кожа покрылась пупырышками. Были бы на ней волоски, все стояли бы дыбом. Под хлопковыми трусами подрагивал торчащий член.

   Оу, мальчика заводит страх. Кто бы мог подумать. Узкие полоски кожи с узелками на концах медленно скользили от живота к лицу. Несколько из них задели пересохшие от волнения губы. Марина жадно следила, как под почти невесомыми прикосновениями одна за другой напрягаются мощные мышцы.

   Ей стало жарко в тонком шёлке, захотелось от него избавиться, но пока рано. Надо закрепить руки здоровяка, чтобы случайно не испортил ей удовольствие. Только как? Зажать в раме, наручники или верёвки? Она на минуту прикрыла глаза и представила себе каждую картинку отдельно. Узлы верёвок на широких запястьях заставили её сердце биться сильнее. Понятно.

   Она сноровисто зафиксировала руки своей жертвы так, чтобы оставить возможность двигаться. Пускай чуть-чуть, но хоть какая-то иллюзия свободы парню не повредит.

   — И ноги тоже? — Тигран продолжал лежать расслабленно, но в голосе слышалась лёгкая тревога.

   — А ты как хотел?

   — Только руки, — почти жалобно мурлыкнул он и с мольбой посмотрел на ведьмочку.

   — Нет уж, — Марина сноровисто закрепила его левую ногу. — Ты пугающе большой и сильный, — призналась она, привязав правую. — Мне не нравится, когда рядом кто-то слишком мощный.

   — А теперь ты не боишься? — вдруг перешёл на «ты» воспрянувший духом парень.

   — Боюсь, — она несколько раз клацнула в воздухе портняжными ножницами, — мне придётся разрезать на тебе трусы, чтобы снова не возиться с верёвками.

   Даже через ткань было видно, как поджались яички её игрушки. Тигран хорошо видел, как Марина поудобнее устроилась между его разведённых ног и подсунула ножницы под край трикотажа. Наверное, в этот момент он пожалел, что не носит стринги: верёвочку — клац, и всё. А с этими придётся повозиться. Марина ведь совершенно никуда не торопится.

   Холодный металл, прижатый к коже, помимо воли заставлял Тиграна ёжиться. Ткань расходилась охотно, скрытое под ней богатство рвалось наружу. И уж оно точно не собиралось сжиматься и прятаться. Запах страха, так сладко щекочущий ноздри, — всего лишь приправа к возбуждению. Оно-то как раз оставляло на языке густое, терпкое предвкушение.

   Марина заинтересованно разглядывала торчащее вымпелом свидетельство готовности Тиграна продолжать игру. Обрывки трусов валялись на шёлковом покрывале. Щёлканье острых ножниц всего лишь пощекотало им обоим нервы. Сейчас парень пожирал жадным взглядом обтянутые ярким кружевом округлости. Марина коварно улыбнулась.

   — Котик…

   — Я?

   — Сейчас мы завяжем твои бесстыжие глазки, чтобы не пялился, куда не положено.

   — Может, не надо?

   — Неужели ты против? — Марина предупреждающе погладила Тиграна многохвосткой.

   — Всё во имя радости госпожи.

   Плотная маска лишила его возможности подглядывать. Лишаться блеска наглых глаз было чуть-чуть жаль. Зато покрывшаяся мурашками кожа компенсировала эту потерю. Обнажённый мужчина в полной её власти. Да это просто праздник какой-то!

   Счастье бурлило в крови. Вокруг её тела клубилась сила. Хотелось сотворить что-то эдакое. На кончиках пальцев тихо заискрили разряды. Лёгкое прикосновение к соскам, и Тигран выгнулся в погоне за ощущениями. Марина подняла руки над телом беспомощной жертвы.

   Нет. Сидеть так далеко неудобно. Ей самое место на мощных бёдрах. Так, чтобы прижать яички самым чувствительным своим местечком. Пускай даже лёгкое движение пока ещё пугающе большого члена приносит ей удовольствие.

   Она не ожидала, что ощущать под попкой мощные мышцы окажется так волнующе. Мужчина мелко подрагивал, постоянно напрягался и расслаблялся. Власть и сила туманили разум. Всего сутки прошли с момента инициации, и Марину распирало от эмоций и новых ощущений.

   Первые разряды достались чувственно очерченному рту. Запахло озоном. От покрасневших губ вниз по скулам, к ярёмной ямке и внушительным пластинам грудных мышц. Винно-сиреневые искры впитывались в покрытую мурашками кожу. Тёмно-коричневые ареолы со сжавшимися до размера спичечной головки сосками потребовали отдельного внимания. И каждый кубик на животе.

   Чем ниже, тем громче трещали разряды. Тигран уже не сдерживал стоны. Марина опьянела от избытка магии и возбуждения. От катастрофы спас Дом. Дремлющий кот резко закогтил мышку. Ведьма испуганно распахнула затянутые чернотой глаза.

   Искажённое гримасой непереносимого наслаждения лицо Тиграна слегка отрезвило. Его член пульсировал возле её живота. Он был такой открытый, такой трогательный в своей беззащитности, что Марина не удержалась от шалости: лизнула и сразу подула. Тигран вскрикнул.

   Её потряхивало от безумного коктейля из вожделения, магии и осознания собственной силы. Она сбросила трусики и как была, в чулках и бюстике, смело опустилась на стоящий торчком соблазн. Разгорячённое играми лоно благодарно приняло в себя эту награду за выдержку.

   — Ох-х-х, — одна вспышка, другая. — Ах-х-х…

   Всё то же, но на движении обратно. Как до умопомрачения сладко контролировать собственное наслаждение! Глаза Марины жмурились, по телу пробегали горячие спазмы подступающего удовольствия. Она двигалась мучительно медленно, слегка замирала в самые приятные моменты, слегка крутила бёдрами, чтобы потереть свои внутренние сладкие точки.

   Комната, кровать, мужчина — всё это перестало существовать для неё. Остались только алые вспышки под веками при каждом особом прикосновении.

   — Госпожа моя, пощади! — стон Тиграна едва не сбил ей концентрацию.

   Острые ноготки впились в его бёдра, раня кожу. Дрожь мужчины передалась Марине. Она ощутила, как её изнутри распирает его напряжение. Она сжала мышцы, всеми силами стараясь увеличить и без того полное соприкосновение. Казалось, теперь невозможно двигаться, но нет.

   — Да-а-а!

   Они закричали, снесённые ураганом наслаждения. Взревели, как стадион футбольных фанатов, восхищённых идеально забитым мячом. Тигран пульсировал в ней, обжигал, уносил в заоблачную высь. Она захлёбывалась буквально струящейся изо всех пор энергией и топила в ней мужчину. Он уже не мог кричать, лишь хрипел под её ослабевшим телом.

   Напряжение схлынуло внезапно. Оставило после себя всепоглощающую расслабленность. Марины хватило только на то, чтобы дёрнуть за кончик верёвки. Она почти не ощущала, как Тигран приподнимает её, укутывает в одеяло и большим тёплым котиком сворачивается рядом.

ГЛАВА 11

— Вернулся, — из уст Роззи это прозвучало как «Что же ты не сдох?!»

   Бланко расщедрился на свою самую солнечную улыбку. Так приятно было наблюдать, как рыжая стервоза захлёбывается собственным ядом. Тем более ему уже шепнули: она получила очередной штрафной год. Не иначе как плюнула ему вслед при прошлой встрече.

   — Я ненадолго, не переживай. — На стол легла серебристая папка с последним контрактом. — Закрой, пожалуйста, Договор.

   Многолетняя выучка не помогла: управляющая вздрогнула, и в её глазах промелькнула удушающая зависть. Бланко даже позволил лёгкому беспокойству отразиться на лице: вроде как испугался наказания за покушение на сотрудника агентства. Но ничего не случилось. Девушка продолжала дышать и даже пыталась улыбнуться.

   — Клиентка действительно осталась довольна? — Роззи брезгливо скривилась, но в каждую букву вчитывалась так, будто от этого зависела её жизнь.

   — Как всегда, Розочка, как всегда.

   Её аж передёрнуло: она ненавидела эту вариацию своего имени.

   — Что они все в тебе находят? — Прочитанный договор занял своё место на полке, а Роззи заклацала ноготками по клавиатуре. — Ты первый круглый отличник за последние пятьдесят лет.

   — О, неужели ты расщедрилась на комплимент? — разноцветные глаза озорно блеснули. — Я расту в собственных глазах.

   Бланко вальяжно развалился на диване. Он знал, что отлично смотрится в белом костюме на фоне яркого бархата. Нарочно пришёл в расстёгнутом пиджаке на голое тело, чтобы напоследок подразнить управляющую. Рыжие не умеют контролировать румянец, и Роззи не исключение. Стянутые в тугой узел волосы не могли спрятать пунцовое лицо. Даже шея и грудь в вырезе платья выглядели так, будто обгорели на солнце.

   Если бы Роззи так смотрела именно на диван, обивка наверняка уже дымилась бы. Бланко же грелся в лучах славы. Природа ненависти, питаемой рыжей стервой все эти годы, была ему неизвестна. Только по-настоящему интересного в его жизни было мало, а чувства управляющей бодрили. Тем более что она наверняка поинтересуется своим полосатиком.

   — Где Тигран?

   Бланко лениво потянулся, взял бутылку с водой. Открыл. Облизнулся. Поднёс её ко рту, мягко обхватил губами горлышко и сделал несколько глотков. Позволил нескольким каплям сбежать по подбородку и упасть на грудь. Глаза Роззи остекленели. Она с приоткрытым ртом следила за мокрыми дорожками на золотистой коже мучителя.

   — Розочка, ты же знаешь, что бывает, если кто-то из мальчиков понравится клиентке?

   Бланко сделал паузу, чтобы информация дошла до перегруженного мозга рыжей. Убедился, что пятна на её щеках выступили от злости. Склонил голову к плечу, с любопытством разглядывая управляющую. Эротично размазал по животу те несколько капель, будто массажное масло, а не воду.

   Роззи впала в транс. Она услышала вопрос, но связать воедино отсутствие любимого и слова Бланко не смогла. Слишком завораживающе действовал на неё неоднократно лично ею проклятый блондин. Это из-за него она получила три дополнительных года к контракту, а ему хоть бы хны. Хотя если бы её проклятия достигли цели, легко отделаться не получилось бы.

   Бланко встряхнулся и сел прямо. Под его насмешливым взглядом девушка вспыхнула так, что у него округлились глаза. Столько лет знакомы, а он так и не постиг всю глубину цветовой гаммы её румянца. Каждый раз думал, что покраснеть сильнее нельзя, но она снова и снова его удивляла.

   — Что ты хочешь этим сказать? — гримасу на лице Роззи сложно было назвать улыбкой, но она старалась. — Тигран в кои-то веки тебя обскакал?

   — Кто-то же должен был привезти закрытый договор об оказании услуг и акт, — промурлыкал Бланко, наслаждаясь произведённым эффектом. — Как только освобожусь, сразу же помчусь к моим голубкам.

   — Ты врёшь!

   — Зачем бы мне это делать?

   — Поклянись!

   — Милая моя пунцовая Роза, ты ничего не перепутала? — слегка приподнятые брови должны были символизировать крайнюю степень удивления. — Здесь только одно существо имеет право на наши клятвы, и он их давным-давно получил. Вижу, ты иногда об этом забываешь.

   — Ах, ты! — кулачки с алыми ноготками сжались в бессильной злобе.

   — Самый востребованный, обаятельный и привлекательный в агентстве? — Бланко наморщил лоб и сложил губы трубочкой. — Или нет. Я тот, кто весь срок контракта обходился без взысканий. Точно. И теперь могу сказать тебе: «Прощай, Роззи!»

   Он на секунду выглянул за дверь и снова появился с дизайнерским букетом в руках. Управляющая в силу служебных обязанностей могла на глаз определить цену, и она впечатлила. Несколько сортов роз, георгинов, экзотов и плодов от нежно-розовых оттенков до глубокого бордо, собранные умелым флористом в прихотливую композицию, заставили забыть о дыхании. Ушлый блондин знал о её слабости к красивым букетам и вовсю этим пользовался.

   — И что это? — Роззи откинулась на спинку кресла и теперь буравила Бланко подозрительным взглядом.

   — Я попросил собрать в букет все оттенки румянца одной рыжей леди, — он изобразил куртуазный поклон. — И теперь вижу, что не ошибся: ты тоже не осталась равнодушной.

   — Тебе придётся сожрать эти демоновы цветы!

   Алые ноготки подозрительно легко сняли стружку со столешницы. До такого состояния Бланко управляющую ещё не доводил и считал, что вправе собой гордиться. Прекрасный последний аккорд!

   — Тш-ш-ш, Роза, накликаешь. — Он бережно опустил букет на стол и отпрыгнул к двери. — Уверен, твоя нежная рука не поднимется испортить такую красоту.

   Перестарался. Всхлипывания Роззи задели что-то у него в душе. Неужели он привязался к рыжей стерве? Ладно, пришлёт ей в утешение набор шоколада. А может, она льёт слёзы из-за расставания с ним? Бланко хмыкнул. Дураком он не был и прекрасно понимал, что страдает рыжая из-за Тиграна.

   Как в её сердце хватало места на любовь к здоровяку и вожделение к нему, Бланко не задумывался. Женская душа — это тайна, покрытая мраком, а темноту он не любил. Другой вопрос, куда пропал его напарник. Оставалось надеяться, что он завис где-то в Кошкине и лелеет своё ущемлённое самолюбие: ведьмочка его к инициации не допустила, и здоровяк получил сущие крохи такой вкусной и нужной энергии.

   Бланко зашёл в свои апартаменты и огляделся в последний раз. Ящики с одеждой он уже отправил на хранение, оставил себе только самое необходимое. Билеты на поезд в кармане, документы тоже. Уже завтра он увидит свою чёрную мамбу. Мысль, что ведьма выехала из гостиницы, ему даже в голову не пришла.

***

Утро в гостевой спальне Марину не порадовало. Проснулась она от пристального взгляда. Тигран. Вот что ему не лежится спокойно? Она вопросительно шевельнула тонкой бровью.

   — Госпожа, можно я останусь с вами?

   — С чего бы это?

   — Вы в доме одна, неужели вам не нужна компания?

   — В виде вальяжного красавчика, что целыми днями будет возлежать на кровати? — Тигран самодовольно улыбнулся. — Мне нужны: повар, садовник, горничные. Бездельники — нет.

   Марина грациозно поднялась с постели, проигнорировав жалобный взгляд парня. Они все умели ставить бровки домиком и смотреть голодными котиками. Она на такую ерунду внимания не обращала. У неё есть цель. По пути к ней можно немного развлечься, но постоянно отвлекаться на пустяки? Нет уж.

   — Это слуги. Уверен, вы найдёте их в Миксине. — Тигран стёк с кровати к её ногам и потёрся по бедру Марины слегка шершавой щекой, снизу заглядывая ей в лицо. — Но ведь с ними не отдохнуть, не поговорить.

   В чём-то красавчик прав. Нанимать в Дом обычных людей — глупость несусветная. Значит, первое время придётся справляться своими силами. Поликарп Исидорович наверняка учтёт её пожелания при подборе следующей «жертвы». Марина раздражённо дёрнула ногой.

   — Ты хоть что-то умеешь? — она прикрыла наготу шёлковым пеньюаром.

   — Любой ваш каприз, все виды удовольствия для прекрасной Госпожи, — Тигран слегка склонился перед ней, но всё равно оставался подавляюще огромным. Она сделала несколько шагов, увеличив расстояние между собой и теперь не таким уж и милым любовником.

   — Иди, свари кофе и сделай мне большой бутерброд с ветчиной и овощами. — Она повелительно качнула головой в сторону двери. — Соусы не добавляй.

   Ей самой хотелось принять душ и немного отдохнуть. Похоже, Дом не ограничился той энергией, что получил от секса. Иначе с чего бы Марина чувствовала себя после сна такой опустошённой? Надо срочно разобраться, как ограничить ненасытный артефакт.

   — Я говорил об особых удовольствиях, — из-за спины мурлыкнул Тигран.

   Марина поморщилась. Не хватало ей в доме зацикленного на собственной неотразимости субъекта. Она отстранилась. Вся её поза с поднятым подбородком и неестественно прямой спиной так и кричала о недовольстве.

   До Тиграна дошло, что здесь ловить нечего. Он ссутулился, но смотреть продолжал взглядом «твой сладкий мальчик». Но это произвело совсем не тот эффект, на который он рассчитывал. Всё-таки правильно Марина с ним поступила. И надо бы повторить, раз уж Дому показалось мало. Это вчера она пожалела парня, но после более близкого знакомства все благие намерения куда-то пропали. Артефакту нужна энергия.

   — Жди здесь, — Марина властным жестом указала на кровать. — Я скоро вернусь.

   Внутри поднималась волна холодного гнева. Он заледенил душу, вытеснил сострадание и глупые мысли о недалёком красавчике. Он сильный, выдержит ещё один сеанс. Только сначала надо прийти в благодушное настроение. Не дело натощак браться за работу. Марина невозмутимо направилась к выходу.

   Она проигнорировала обиженную гримаску Тиграна. Ему полезно подумать о будущем в одиночестве. Она же сварила кофе, съела огромную булку с мясом и овощами — надо же откуда-то брать физические силы? — и даже набросала на тарелку кое-чего из еды для Тиграна. Церемониться с ним Марина не собиралась, но и морить голодом тоже.

   Жаль, конечно, что он совершенно никчёмный для использования в хозяйстве. Интересно, кто в их агентстве занимается бытом работничков? Капризный изгиб губ Тиграна явно говорил о том, что этот мальчик любит повышенное внимание. И он его получит.

   Через час Марина знала, как отсечь Дом от своих внутренних резервов, оставив самую малость для углубления взаимопонимания. Артефакту это не понравилось, но одновременно он испытывал что-то вроде гордости: ему попалась сильная Хозяйка. Осталось дожить до полнолуния, и можно завершить обряд вступления в наследство. Пока же необходимо заполнить энергией накопители.

   Марина спустилась в гостевую спальню. Здесь ничего не изменилось. Задёрнутые портьеры создавали в помещении приятный полумрак. Тигран возлежал на кровати в соблазнительной позе.

   — Выпей вина, — улыбнулась Марина, наполняя для него бокал. — Тебе понадобятся силы.

   Зелье подчинения соскользнуло с крупного янтаря в её кольце, бесследно растворилось в золотистой жидкости. Теперь мальчик примет всё, что она захочет с ним сделать, а у Марины на него обширные планы. Пора свои теоретические знания перевести в практические навыки. Почему-то она была уверена, что они ей ещё очень пригодятся.

   Оставлять себе Тиграна она не планировала. Если староста в ближайшие дни не предоставит гостей с нужной специализацией, попробует нанять в агентстве. Наверняка там найдётся пара хозяйственных котиков. Марина отогнала лишние мысли и сосредоточилась на получении энергии.

   — Д-до-о-он! — Поликарп Исидорович лёгок на помине. — Д-о-о-он!

   Марина мгновение полюбовалась на аккуратные полосы поперёк спины и ягодиц Тиграна. Удобный мальчик: мяса много — не промахнёшься и не навредишь. Она набросила на спящего любовника покрывало и велела Дому пропустить старосту. Пока он дойдёт до кабинета, она успеет накинуть на себя платье и причесаться. А вообще, надо ввести часы для посещений, чтобы не тратить энергию на кружение дорожек по саду.

   — Поликарп Исидорович, чем обязана? — Марина произнесла это настолько холодно, что мужик сразу напрягся.

   Он планировал выпросить у Хозяйки какие-нибудь преференции для Миксина, но явно не сегодня. Не зря, ох, не зря ему пришлось бродить по саду, хотя в прошлый раз он дошёл до входа по прямой. Взгляд старосты заметался. Ведьма выгнула бровь.

   Теперь он жалел, что явился без доклада. Прежняя Хозяйка его бы и на порог не пустила: ей сперва надо было отправить записку через артефакт связи. Кто же знал, что и эта молоденькая красавица — такая же ведьма? Придётся лишний раз поклониться, чай, спина не переломится.

   — Я собственно хотел узнать, всем ли вы довольны, — староста привычно закосил под дурачка, смяв в руках шляпу. — Не нужно ли вам чего?

   — Нужно, — кивнула Марина, — чтобы мне больше бездельников сюда не таскали.

   От её слов у Поликарпа Исидоровича округлились глаза и даже рот приоткрылся. Он накануне привёл ей такого красавца, а тот не справился? Так вот почему Хозяйка не в духе! Он с трудом подавил облегчённый выдох. Староста всем своим видом демонстрировал понимание проблемы.

   — Как пожелаете, Хозяйка, — он вскочил и поклонился. — Вчерашнего гостя забирать?

   В Миксине такой красавиц ему точно не нужен. Всех баб собьёт с толку, а мужики его за это натурально забодают. Теперь ломать голову, куда его девать. Во избежание проблем надо сбагрить его, да поскорее и подальше.

   — Да, так будет лучше, — кивнула Марина. — Мне нужны повар, садовник и кто-то, способный поддерживать в доме порядок.

   — Может, баб прислать?

   Под взглядом Марины староста сжался. Нелюбовь хозяек к приходящей прислуге он не понимал. Откуда тогда местным черпать информацию, как узнать о предпочтениях, чтобы потом угодить?

   — Извините, — Поликарп Исидорович замялся. — Сегодня в таверне появился новый постоялец, только он того…

   Рассказывать о нём или нет, мужик не знал до самого конца. Уж больно непривычно выглядел гость и вёл себя странно. Глазищами блымкал, зубами сверкал — улыбался. Если бы не плохое настроение хозяйки, так бы и промолчал.

   — Чего? — Марина вперила в старосту строгий взор.

   Вообще он ей нравился. Открытой улыбкой, яркими глазами, несокрушимым оптимизмом и обстоятельностью. Этот рыбак чётко понимал практическую пользу людей и наверняка редко ошибался.

   — Капризный слишком, — тяжело вздохнул мужик. — Отказался есть Акимову стряпню, потребовал себе продукты и готовил сам.

   — Возможно, он тот, кто мне нужен, — обрадовалась Марина.

ГЛАВА 12

Степанида Генриховна нервно теребила ручку объёмной дамской сумки. Мерзавка всё-таки ускользнула. Дрянь. Неблагодарная тварь. Больше десяти лет она растила на своей груди змею. Она так и не научилась уважению, а уж про благодарность и вовсе можно молчать. Столько лет потрачено впустую. Девчонку надо примерно наказать! Да так, чтобы все знали, но сделать ничего не могли.

   И теперь, если Марина овладеет знаниями рода, придётся идти к ней на поклон, чтобы у них всё-таки появились молодые фамилиары! Им нужна свежая кровь. Ведьмы Кошкина слабеют. Ни у кого уже давно нет сильных фамилиаров, а всё потому, что в Доме не было Хозяйки. А раз так, то и котов для девочек на их территории тоже нет. Кошечки без котят теряют силу. Обращаться к другим ковенам бессмысленно: никто не станет помогать в их ситуации — это же нарушение равновесия. Нет, она этого не допустит!

   Круг. Надо собрать круг тринадцати — всех сильнейших ведьм ковена. Они первые были заинтересованы в получении наследства клана Сильвестровых. Жаль, что тогда старшие не взяли с собой в поездку девчонку. Всё могло бы получиться. Ведь капля их крови есть в ней, Степаниде Генриховне. Погибни они все, Дом был бы вынужден её впустить.

   Но она обязательно что-нибудь придумает. Эта змея ещё приползёт к ней, и вот тогда Степанида Генриховна вырвет её ядовитые зубы. Феликс косился на мать в зеркало заднего вида. Пятна лихорадочного румянца на впалых щеках и горящие безумием глаза пугали.

   Старая ведьма готова была порвать любого, кто подвернётся ей под горячую руку. Проклясть-то уж точно. И никакая Мать Природа не поможет. И, как назло, поблизости никого нет. Её взгляд остановился на спине сына.

   — А скажи-ка мне, сыночка, почему Марина до сих пор не вышла за тебя замуж?

   У него было что ответить. Но инстинкт самосохранения велел прикусить язык и помалкивать. Любое слово может быть использовано против него самым противоестественным образом. Так что