Будь моей судьбой. Кристина Амарант

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ГЛАВА 32
• ГЛАВА 33
• ГЛАВА 34
• ГЛАВА 35
• ГЛАВА 36
• ГЛАВА 37
• ГЛАВА 38
• ГЛАВА 39
• ГЛАВА 40
• ГЛАВА 41
• ГЛАВА 42
• ГЛАВА 43
• ГЛАВА 44
• ГЛАВА 45
• ГЛАВА 46
• ГЛАВА 47
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Для высшего демона любовь к полукровке-оборотню - недопустимая слабость. Но начатая со скуки игра внезапно обернулась против игрока.

   Что сделает Раум ди Форкалонен, когда поймет, насколько стал зависим от дерзкой рыжей девчонки?

   Признается в своем чувстве и отпустит ее? Или попробует подчинить упрямую волчицу?

   Последний том трилогии "Будь моей..."

   В тексте есть: оборотни, демоны, истинная пара, магическая академия, от ненависти до любви

ГЛАВА 1

Куратор группы прикладников - еще не старый и очень импозантный оборотень-гризли поправил очки и взглянул на девушку с отеческой заботой.

   - Я более чем понимаю ваше намерение перевестись, мисс Рейд. И, конечно, я дам вам самую лучшую характеристику. Однако позволю себе быть откровенным: с нынешней успеваемостью вы вряд ли получите на стипендию Вестфилдского магтехнологического колледжа. Не спорю: вы прилежная студентка, одна из лучших на потоке. Но чтобы выиграть грант на полную оплату обучения вам нужно быть лучшей из лучших. Идеальной. А вы сами знаете, что в последнее время ваша посещаемость, да и успеваемость… - он выразительно развел руками.

   Дженни отвела взгляд. Да, вопреки всем благим намерениям, ее успеваемость за последние пару недель не только не стала лучше, но даже несколько ухудшилась.

   - Я знаю, - сказала она, стараясь, чтобы это прозвучало не просительно, как у двоечника, который выпрашивает дать ему еще один шанс, а как трезвые и взвешенные слова взрослого человека. - Но до окончания учебного года еще семь месяцев. Я планирую уже к зиме выйти на отличные оценки.

   Куратор снисходительно улыбнулся.

   - Вы - девушка умная и целеустремленная, уверен, что у вас получится, мисс Рейд. Особенно, если ликвидируете отвлекающие факторы.

   Уши заполыхали, как два факела. В невинных словах куратора Дженни послышался скрытый намек на ее роман с Раумом, о котором жужжала вся академия.

   - Ликвидирую, - мрачно пообещала она.

   С Раумом действительно пора завязывать. Ситуация давно перешла грань разумного, вчерашний вечер прямое тому доказательство.

   - Вот и хорошо. Я бы рекомендовал также кроме учебы налечь на общественную работу. Адепты с активной гражданской позицией традиционно имеют преимущество.

   - Общественная работа? - Дженни нахмурилась. - Например?

   - Участи в благотворительных правительственных проектах в качестве волонтера. Ваши знания, конечно, пока очень невелики, но даже они могут оказаться полезными. Если руководитель социальной службы даст вам хорошую характеристику, это может повлиять на положительное решение о стипендии.

   - Ясно.

   Ясно одно: свободного времени у нее теперь совсем не останется. Все, что останется после учебы, придется отдать волонтерским проектам. Раум будет недоволен.

   При этой мысли Дженни неожиданно разозлилась. Недоволен он будет! Она тоже не в восторге от необходимости таскаться с ним по светским приемам и терпеть приставания неадекватных придурков. А потом еще от самого демона отбиваться!

   Но… зато она смогла обернуться.

   От этой мысли девушка расплылась в блаженной улыбке. А вспомнив поспешное отступление демона из спальни, не удержалась и снова захихикала.

   Вот так-то! Выкусите все, кто дразнил ее, обзывая человечкой. Дженни настоящая волчица, пусть даже и смешной ярко-рыжей, почти красной масти. Нет у нее никакой мономорфии.

   Прошлую ночь она почти не спала - отрабатывала оборот. Это оказалось не так уж просто, но Дженни наконец-то поняла, что делала неправильным раньше. Чтобы превратиться в волка нужно было всего лишь… стать волком.

   Да, стать волком. Полностью отдать контроль, выпустить наглую бестию гулять без присмотра. Стать не рулевым, а простым наблюдателем в их одной на двоих лодке.

   Сложно. И страшно. И неловко, потому что потом приходится отвечать за то, что натворила эта мохнатая зараза. Ну ладно столбик у кровати погрызла и вазу разбила - Рауму не убудет с такой потери. Но осмелев от подобных подвигов она, дрянь такая, еще и помочилась под дверью. Типа пометила территорию, ага.

   Дженни тогда так охренела от действий волчицы, что не сумела сразу ее остановить. А потом было поздно.

   И превращение в человека уже ничего не могло исправить. В ответ на ругань волчица скулила и виновато прижимала уши, но явно не раскаивалась.

   - Уйди от меня, животное, и не возвращайся, пока я не перестану злиться! - психанула в конце концов Дженни и пошла за тряпкой. Звать служанку, чтобы та убрала за дурной волчицей, было стыдно.

   Вообще, странно, что ее впервые проснувшийся зверь оказался не крохотным слепым волчонком, а молодой огненно-рыжей самкой. Здоровенной - по пояс взрослому человеку в холке. Веселой, дружелюбной и абсолютно невоспитанной. У волчицы на все происходящее имелось свое особое мнение и, кажется, совершенно отсутствовали тормоза.

   А еще она, впервые ощутившая вкус свободы, теперь непрестанно донимала Дженни просьбами выпустить ее.

   Нет, это прекрасно, что она есть. Но Дженни определенно не помешают уроки по обращению с собственным зверем. Справляются же остальные волки как-то с этой напастью.

   А еще не помешает объяснить ди Форкалонену, что с вечерними развлечениями пора завязывать. Это он может позволить себе неделями не появляться на лекциях, а ей надо работать на будущее.

   Вчера Раум еще несколько раз рвался поговорить, но Дженни была на него так зла за попытку обойти их договор, что всякий раз превращалась в волчицу. Рыжая зверюга все так же приходила в кипучий восторг при виде демона, но он отчего-то ее теплых чувств не разделял и общаться особо не рвался.

   Как минимум одно неоспоримое преимущество от звериного облика - железная защита от посягательств. Хренушки ее теперь кто принудит к сексу без ее согласия.

   - У вас еще какие-нибудь вопросы, адептка Маккензи? - вопрос куратора вырвал ее из облаков, к которым Дженни, сама того не заметив, воспарила.

   - А? Нет, простите. Я пойду?

   - Идите - он добродушно улыбнулся. - До встречи через месяц.

***

- Она собирается… куда?

   - Вестфилдский магтехнологический колледж, - повторил сотрудник службы безопасности. - По словам куратора группы, перевод запланирован на следующий год. В данный момент успеваемость девушки недостаточна высока, чтобы претендовать на стипендию.

   Раум прикрыл глаза и стиснул подлокотник кресла так, что полированное дерево жалобно хрустнуло.

   Перевод? Дженни-конфетка хочет сбежать?!

   Сбежать и оставить его тут одного, подыхать от ломки. Несмотря на все подарки, которыми он ее осыпал. Несмотря на все его старания быть внимательным, нежным. Да он буквально наизнанку вывернулся, заботясь, чтобы ей было хорошо, а она даже на секс до сих пор не согласилась!

   И как хорошо все придумала, стерва! Вестфилд - когда еще туда дойдет весть об их связи. Если дойдет вообще.

   А ему казалось, действительно казалось, что она к нему что-то чувствует. Что для нее это больше, чем просто сделка. Слишком часто Раум ловил в ауре ее эмоций такие удивительные, теплые ни на что не похожие всполохи. Ловил и замирал от идиотского ощущения счастья внутри.

   А рыжая его просто использовала! Чтобы вырваться из тюрьмы, избавиться от приставаний вампира. Мило улыбалась, обнимала, целовала по утрам, а сама только и думала, как бы сбежать.

   Сколько волка ни корми…

   Демон ощутил себя обманутым в ожиданиях, униженным таким явным пренебрежением, и это было незнакомое, мучительное чувство.

   Будем честны: девочка и не скрывала своих намерений. Это Раум позволил себе обманываться - слишком уж незнакомым и сладким был вкус эмоций, которые источала рыжая. Отличным от вожделения, стыда, похоти, жажды наживы.

   Но Дженни никогда не обещала ему ничего. С самого начала говорила, что бережет девственность для мужа.

   От последней мысли он зарычал - глухо и страшно.

   “Убью, - с каким-то неприятным холодком в душе понял Раум. -Любого, кто прикоснется к ней!”

   Дженни - его наркотик, его болезнь и лекарство. И да - однажды он высосет ее досуха, заберет ее пылающую непокорную душу, но до тех пор рыжая - его добыча! И он никому ее не отдаст!

   Видит бездна, он пытался быть милым, учитывать ее желания! И к чему это привело?

   Нет, нахрен игры в демократию! Раум и так слишком долго жевал сопли. Пора бы вспомнить, что договору у него достаточно прав, чтобы контролировать ее жизнь полностью.

   Подлокотник под пальцами крякнул и сломался. Раум открыл глаза.

   - Яс-с-сно, -произнес он сквозь зубы. - Продолжайте слежку.

   Потянувшись к постографу, демон вызвал на экран карту. Мигающая красная точка в районе библиотеки свидетельствовала, что девушка все еще находится на территории кампуса. Раум раздвинул губы в злой улыбке.

   - Думаю, нам надо кое-что обсудить, Дженни-волчица.

ГЛАВА 2

   А по дороге к главному корпусу ее окликнул знакомый голос.

   - Дженни! Дженни, подожди! Остановись, пожалуйста-а-а!

   Чарли бежал по аллее, отчаянно размахивая руками, чтобы привлечь ее внимание. Все такой же симпатичный и милый - немного растрепанный, взволнованный - он вдруг показался Дженни безнадежно юным и наивным. Словно она за эти короткие недели успела повзрослеть, а он так и остался щенком.

   Вместо смешанного с отвращением равнодушия при виде оборотня, девушка вдруг ощутила тепло и печаль. Слишком долго Чарли был ее самым близким другом, почти братом. Влюбленность ушла безвозвратно, но прожитые рядом годы, пережитые вместе приключения, разделенные на двоих тайны и детские воспоминания все еще связывали их.

   - Привет, - она улыбнулась. - Давно не виделись.

   А ведь действительно давно. С той последней встречи незадолго до злополучного концерта. Она и не вспоминала о нем - слишком много всего произошло.

   - Я уезжал, - он остановился, тяжело дыша, после бега. В устремленном на Дженни взгляде читалось что-то тревожное, просящее. - Возвращался в Синие горы.

   Она вздрогнула.

   - Ты сказал им?!

   Последнее письмо от матери пришло позавчера. И в нем не было и намека на то, что клан знает о печати изгоя. Но если Чарли ездил домой…

   - Только отцу, - он умоляюще вскинул руки. - Я сказал, что ты ни при чем! Что это только моя вина. И… и я больше не вожак, Дженни.

   - Мне жаль, - тихо ответила девушка.

   Так и должно было случиться. Клан не спустил бы подобное злоупотребление властью вожака. Но ей действительно жаль этого глупого мальчишку, который самонадеянно разрушил свою и ее жизнь.

   - Потом мы с отцом собирали совет вожаков, - продолжал он, словно не услышав. - Новый наследник пока не выбран. Отец считает, что Дерек не справится…

   Дженни кивнула. Младший брат Чарли был добрым, но слишком мягким. Неумение отказывать в просьбе - плохое качество для вожака.

   - Но главное: я встретился с шаманом клана Маккуин. Печать изгоя можно снять, Дженни!

   - Что?! - она вздрогнула и уставилась на него неверящим взглядом.

   - Можно! - от избытка чувств Чарли схватил ее за руку. - Я обо всем договорился! Нам надо ехать в Маррейстоун. Срочно!

   - Погоди, - девушка помотала головой. Ничего себе новости! Она как-то уже смирилась с тем, что в ее жизни больше не будет Маккензи. Привыкла думать, что она одна против всего мира и рассчитывать может только на себя. - Куда? Зачем? Маррейстоун - это там, где вулканы? Закатные горы?

   Огромная и почти необжитая горная гряда на северо-востоке. Вулканы и гейзеры, каньоны и озера. Кажется, это земли кланов Маккуин и Макферсон…

   - Ну да. Там живет Говорящая-с-Луной, которая может тебе помочь. Она ждет нас, Дженни!

   - Хорошо, давай съездим, - нерешительно согласилась девушка. - На зимних каникулах…

   Против воли сердце в груди забилось чаще. Снова вернуться в клан. Почувствовать его поддержку, стать его частью. Похоже на сказку, даже надеяться страшно, вдруг оборотень ошибается и ничего не получится?

   И в то же время Дженни ощутила смутную печаль. В том, чтобы самой принимать решения, планировать и действовать, в одиночку добиваясь цели, есть совершенно особое удовольствие. Она никогда не была стайным зверьком, даже среди Маккензи держалась наособицу, безоговорочно подпуская к себе только мать и Чарли.

   Друг изумленно распахнул глаза, а потом на его лице отразилась нешуточная обида. Словно он на последние деньги купил подарок, о котором Дженни давно мечтала, а она взяла и выкинула его помойное ведро.

   - Ты… ты что? - переспросил он с глупым видом. - Как на каникулах?

   - Я не хочу пропускать учебу.

   Дорога - двое суток на поезде. Потом еще по горам несколько дней. И неизвестно сколько времени займет снятие клейма. Итого минимум неделя прогулов, а у нее и так все не слишком хорошо с успеваемостью…

   - Но… - на оборотня было жалко смотреть. Он поник, а потом снова вскинул голову. - Говорящая-с-Луной сказала, что его нужно снять как можно скорее. Чем скорее, тем лучше, иначе клеймо станет единым целым с аурой.

   - Ох… - она вздохнула и нахмурилась. - Это все меняет.

   - Поехали завтра? На дневной поезд еще есть билеты.

   - Нет, завтра не получится, - надо предупредить в деканате об отсутствии по семейным обстоятельствам, договориться с Раумом. Да и сделанный по общей теории плетений доклад неплохо бы сдать до отъезда. - Давай попробуем на послезав…

   Она не успела договорить. Словно ледяной вихрь налетел на них, разметал, отшвырнул Чарли в сторону, заставив отлететь и врезаться в дерево.

   - Еще раз увижу рядом с ней - убью, - процедил бледный от ярости Раум ди Форкалонен. - Ты понял меня, малыш Чарли?

***

- Раум?! - в первое мгновение Дженни опешила, а потом разозлилась. - Ты что творишь?!

   - Что я творю?! - переспросил демон. Вроде бы негромко переспросил, даже ласково, но Дженни при звуках его голоса прошиб ледяной пот. Захотелось съежиться, спрятаться, стать маленькой и незаметной. - Давай лучше спросим, что ТЫ творишь, детка!

   - Беседую со старым другом, - девушка помотала головой и выпрямилась. Разрычался тут! Она ни в чем не виновата и не даст себя запугать. - Ты не имеешь права запрещать мне разговаривать с кем я захочу!

   Она попыталась обойти его, чтобы посмотреть, что там с Чарли. Оборотню все-таки очень сильно досталось - Дженни видела, как он пролетел не меньше пяти футов, прежде чем впечатался в ствол дуба. Но демон сделал шаг в сторону и снова оказался на ее пути.

   - Куда?

   - Хочу помочь Чарли.

   - Забудь о Чарли! - его лицо закаменело от ярости.

   Да что происходит вообще?! Какая муха укусила Раума?!

   Оборотень под деревом шевельнулся и застонал. Дженни дернулась было на помощь и ощутила, как на запястье стальным капканом смыкаются пальцы.

   - Ты. Не подходишь. К нему, - выговорил он с нехорошей улыбкой. - Что непонятно?

   - Вызови хотя бы врача! Ты ему все кости переломал!

   - Вызову. А ты сейчас уйдешь со мной, - он потянул ее за руку, но Дженни уперлась, не желая идти. Раум остановился, прожигая ее злым взглядом. - Детка, я сказал, что мы уходим. Или ты пойдешь сама, своими ножками. Или я перекину тебя через плечо и отнесу, а завтра про наши игры будет судачить весь кампус.

   “Он сделает это”, - с холодком в душе осознала девушка, вглядываясь в сощуренные красные глаза. Рауму всегда было плевать, что о нем говорят. Он - демон, значит выше пересудов. Иногда ей казалось, что ди Форкалонену даже нравится эпатировать окружающих.

   Но Дженни-то не демон. Она ненавидит быть мишенью для сплетен. И без того гадко, что вся академия обсуждает ее личную жизнь.

   Огорошенная этими мыслями, она сделала три десятка шагов за демоном и только потом уперлась.

   - Погоди… Раум, что происходит?! В чем дело?

   Не может же быть, чтобы вся эта дикая сцена просто из-за того, что она заговорила с Чарли!

   - Чтобы я больше не видел тебя рядом с этим ничтожеством!

   - Но мы просто общались…

   - Мне плевать, - зло бросил он. - Если хочешь видеть щенка живым и здоровым, ты не подойдешь к нему. Ясно?

   - Нет, не ясно, - Дженни ощутила, как недоумение сменяется гневом. По какому праву демон разговаривает с ней подобным образом. Она что - рабыня?!

   Она выдохнула и постаралась взять себя в руки. С Раумом можно договориться, главное объяснить все ему по нормальному…

   - Раум, подожди! Это важно! Чарли нашел шамана, который может снять метки изгоя. Нам нужно будет на неделю съездить в Маррейстоун…

   - Вам? - со злой ухмылкой переспросил демон. - То есть: ты и он? Даже не мечтай.

   - Но…

   - И о Вестфилде можешь забыть.

   - Что?! - она, приоткрыв рот, уставилась на своего любовника. Вестфилд? При чем тут Вестфилд?

   Откуда он вообще узнал о ее планах?

   - Ты - моя, - угроза в его голосе отметала любую возможность шутки, а от смысла слов становилось холодно и страшно. - И ты не сбежишь от меня на другой конец материка.

   А-а-а… Это он из-за перевода так распсиховался?!

   - Ты не понял! Я не собираюсь уезжать прямо сейчас. Хочу перевестись в следующем году. После окончания контракта.

   Раум шагнул к ней так резко, что Дженни невольно отпрянула, со страхом поглядывая на него снизу вверх. Она только однажды видела его таким. Таким злым, безжалостным, готовым к разрушению.

   Таким демоном…

   Показалось, что еще слово и он перекинется, явив миру покрытого чешуей монстра, которого прятал внутри.

   - Ни в следующем, ни через год. Ни в Вестфилд, ни в Маррейстоун, ни в Синие горы, - тихо и очень угрожающе выговорил он. - Я не отпущу тебя, Дженни-конфетка.

   - Что… - она осеклась и стиснула кулаки. Какого вурдалака! Да что он о себе возомнил!

   Наконец-то пришел гнев. Ярость вспыхнула в крови бодрящим коктейлем, прогоняя недоумение и липкий страх. Дженни набычилась и оскалилась.

   - Иди в бездну, Раум! Мне не нужно твое разрешение, чтобы перевестись в Вестфилд, когда контракт закончится!

   - При переводе запрашивают личностную характеристику, - демон издевательски улыбнулся. - Догадайся, Дженни-развратница, какую ты получишь, учитывая, что весь кампус в курсе нашего романа. Уж поверь, я позабочусь, чтобы на принимающей стороне узнали все подробности. И даже если они рискнут взять тебя с такими отметками в личном деле, я сделаю все, чтобы твои документы не приняли. У меня достаточно возможностей.

   В последнем она не сомневалась ни секунды. Во власти Раума было, как организовать ей быстрый и безболезненный перевод, так и превратить Дженни в персону нон-грата в любом учебном заведении империи.

   Она побледнела, представив что напишут в секретариате под диктовку демона. И ведь не оспоришь. Правда, все правда до последнего слова.

   Снова обрушилось пугающее ощущение беспомощности, неспособности контролировать свою жизнь. Почти такое же сильное, как в тот день, когда она сказала Чарли “нет” у алтаря.

   - Ты… ты сволочь!

   - Ага, - ухмылка стала шире. - И не делай вид, что ты не знала этого, сладенькая.

   Знала. Знала с самого начала, но позволила себе увлечься. Обмануться привлекательной оболочкой, поверить уговорам своей звериной половины.

   Прозрение было болезненным.

   - Ублюдок, - выдавила она с бессильной злостью. - Оставь меня, видеть тебя не хочу!

   Это было правдой. Даже волчица в душе недоуменно порыкивала, не желая понимать и принимать происходящее. В одно мгновение милый, заботливый и веселый парень, в которого Дженни успела влюбиться, превратился во властного подонка, ломавшего ее жизнь по своей прихоти.

   - Могу завязать тебе глаза.

   Девушка ответила ему мрачным взглядом.

   - Брось, - от его самоуверенной ухмылки Дженни затошнило. - Я же нравлюсь тебе, Дженни-конфетка.

   - Нравился, - угрюмо отозвалась она, шагая за демоном. - До того, как десять минут назад перекинулся в полного козла.

   - Это пройдет.

   - Иди нахрен. Между нами все кончено, - она сделала шаг и оглянулась. Чарли медленно поднимался, опираясь о ствол дерева. На сердце отлегло - живой. Все-таки убить оборотня с одного удара надо очень постараться.

   - По контракту нам еще почти пять месяцев спать в одной постели, детка, - невозмутимо напомнила беловолосая скотина. Идем, - он дернул ее за руку, принуждая следовать за собой. - Хватит пялиться на этого неудачника.

   Он прав. Впереди пять месяцев в роли любовницы. Пять месяцев обязательств, плена, который еще сегодня утром казался таким восхитительно желанным и сладким.

   - Куда мы идем? - угрюмо спросила она.

   - Я же сказал - домой.

   Домой? В особняк, который совсем недавно казался ей почти домом, а теперь в одночасье превратился в тюрьму.

   - Завтра я уезжаю в Маррейстоун, - угрюмо выдавила она, кипя от бессильной ярости.

   - Нет, не уезжаешь. По контракту ты не можешь покинуть округ без моего разрешения или сопровождения.

   Да, там был такой пункт. Дженни не стала оспаривать его - просто не видела смысла. Она не собиралась никуда уезжать.

   Девушка стиснула кулаки так, что ногти впились в ладони, оставляя кровавые лунки.

   - Ненавижу тебя!

   - О, уже прогресс. От ненависти до любви один шаг, сладенькая, - глумливо отозвался ди Форкалонен. И тут же зло одернул ее, когда Дженни попыталась обернуться. - Я сказал: забудь о Маккензи!

   - Иди в задницу!

   Она потащилась за демоном, поминутно оборачиваясь только затем, чтобы его позлить. С каждым шагом решение сбежать тайком в Маррейстоун крепло, пока не стало тверже алмаза.

ГЛАВА 3

   Вечером Дженни отказалась от ужина и заперлась в своей комнате. Она не обманывалась: задвижка не остановит Раума, если уж он захочет войти, но от одного вида опущенного шпингалета становилось спокойнее.

   На душе скреблась сразу дюжина кошек. Никогда в жизни Дженни не чувствовала себя настолько дурой. Как, ну как она могла забыть, что из себя представляет ди Форкалонен? Зачем распустила сопли, позволила себе поверить во всю эту романтическую фигню, красивый антураж?

   Волчица скреблась в душе, требовала выпустить ее, нервничала, и девушка нервничала вместе с ней. Металась по комнате словно запертый в клетке зверь. Ее то охватывал сильнейший испепеляющий гнев, то звериная тоска. Полные ярости и обиды слова кипели на языке, подзуживали ворваться в соседнюю спальню и швырнуть их в лицо беловолосой скотине.

   Не на кого злиться. Надо отдать демону должное: Раум никогда не обманывал ее. Но и не обещал, что сказка продлится долго.

   И никто, кроме Дженни, не виноват, что ей хватило так немного, чтобы влюбиться. Она вообще влюбчивая идиотка. И все не в тех и не так…

   Мысленно она пыталась отсечь себя от демона. Попрощаться. Проникнуться к нему равнодушием, с легкой ноткой ностальгии, как к Чарли.

   Не получалось…

   За эти короткие недели Раум отравил собой все. В каждой вещи, что ее окружали, Дженни видела незримую печать демона. Она надевала его подарки, жила в его доме, ела его еду, училась в его академии… Раум ди Форкалонен был в ее мыслях, снах, мечтах, сердце…

   Это не вырежешь так просто по первому желанию. Но оставаться настолько подчиненной и уязвимой у Дженни не было ни малейшего желания.

   Немного успокоившись, она взялась за постограф.

   “Как ты?” - сообщение мигнуло и ушло. Ответ пришел почти сразу.

   “Уже нормально. Дженни, что у тебя с ди Форкалоненом? Это правда, что вы любовники?”

   Девушка горько усмехнулась. Наверное, когда Чарли разговаривал с ней днем, он еще не слышал свежих сплетен.

   “Я живу у него дома. Это долгая история”

   Она написала сообщение и замерла на мгновение прежде чем отправить.

   Момент истины. Если Чарли после этого отвернется от нее, откажется проводить к шаману, не захочет и говорить о возвращении в клан, значит, так тому и быть.

   Но он ответил.

   “Я же предупреждал! Дженни, он опасен!”

   “Я знаю”

   О, Дженни знает это гораздо лучше Чарли. Просто до недавнего времени это ее совершенно не волновало.

   Следующее сообщение заставило ее растроганно улыбнуться:

   “Тебе нужна помощь?”

   “Да. Завтра поговорим в академии”

   - И о чем вы собрались завтра разговаривать, Дженни-уже-не-Маккензи? - раздался вкрадчивый голос со стороны двери.

   Девушка вздрогнула и выронила приборчик. Она могла поклясться, что не слышала никаких звуков, но задвижка была отодвинута, а Раум стоял у двери, разделявшей их комнаты. В руке демон сжимал свой постограф, а в красных глазах снова горел тот же злющий огонек.

   - Так я тебе и сказала, - мрачно откликнулась Дженни.

   При виде ди Форкалонена утихшие было чувства вспыхнули вновь. Все сразу - ярость, тоска, жгучая обида и желание ответно задеть, уязвить. И что самое противное, придавленная ими где-то совсем в глубине души, все так же пряталась любовь к сволочному демону. И от того, что Раум теперь враг, было больно.

   - Детка, я серьезно: если этот мальчишка дорог тебе, оставь его в покое, - его голос был удивительно ласковым. Напоминал мягкую кошачью лапку, в которой прячутся безжалостные когти. - Ты знаешь на что я способен, а Маккензи и так слишком часто испытывает мое терпение.

   Дженни еще раз посмотрела на свой постограф, лежащий на ковре. Перевела взгляд на приборчик в руках демона, и ее осенило.

   - Ты читаешь мою переписку?

   - Умненькая девочка.

   - Ты… - она захлебнулась от ярости, испытывая непреодолимое желание набросится на него и драться, кусаться, царапаться. - Как…

   - Это несложно, - любезно подсказал демон. - Достаточно добавить кое-какие заклинания в общий контур.

   - Убирайся, - выдавила девушка, чувствуя, что еще минута, и она сорвется в безобразную истерику. - Пожалуйста, уйди! Меня тошнит, когда я тебя вижу!

   На мгновение ей показалось, что на лице Раума мелькнула боль, а потом демон издевательски поклонился и вышел.

***

Зачем была нужна эта сцена вечером, Дженни поняла довольно быстро. Предупреждение. Демонстрация силы, заявление почти прямым текстом: “Я слежу за тобой, я полностью тебя контролирую. Не делай глупостей”.

   Но если Раум рассчитывал таким образом заставить ее отказаться от планов, он очень сильно просчитался.

   - Вэл, мне требуется твоя помощь.

   - Конечно, - сильфа улыбнулась. - А что нужно?

   По мере того, как девушка излагала что ей нужно, глаза сильфы распахивались все сильнее, как у нарисованных девочек в комиксах. Дженни даже испугалась, что они такими останутся.

   - И никаких вопросов!- добавила она в конце. - Пожалуйста! Я все объясню потом, когда вернусь!

   Все-таки Вэл настоящая подруга. И вообще удивительная - таких как она одна на миллион. Она не стала возмущаться или давать дурацкие советы. И лишних вопросов задавать тоже не стала. Просто оставила Дженни свой постограф и исчезла, сбежав прямо перед началом лекций.

   Чуть позже приборчик мигнул и выдал сообщение от незнакомого отправителя:

   “Привет, это Чарли. К чему такая секретность?”

   Дженни облегченно перевела дух и вознесла хвалу Богине. Больше всего она боялась, что Чарли не примет переданную через третьи руки записку с просьбой сменить постограф всерьез и напишет со своего приборчика. Или еще хуже: отправится искать Дженни, чтобы поговорить лично.

   Но нет - друг все сделал правильно.

   “За мной следят. В постографе стоит копирующий контур и маяк. В твоем, возможно, тоже”.

   Дополнительных объяснений не потребовалось.

   “Ди Форкалонен?”

   “Да. Попроси кого-нибудь из друзей купить два билета на дневной поезд. Я сбегу после второй лекции. Встретимся на вокзале у памятника Луцию Освободителю. Убедись, что за тобой не следят”.

   “Понял. Ну блин, шпионские страсти!”

   Последнее сообщение заставило ее хихикнуть. Вспомнились детские игры и шалости, которые они с Чарли не раз затевали вместе. Для взрослых (да и других волчат) идеи проказ целиком принадлежали Чарли. И только они оба знали, что без рыжей подружки вожака половина задумок так и остались бы задумками.

   Вэл появилась после первой пары. Сунула Дженни мешочек с золотом и пакет со сменной одеждой. Когда девушка попробовала было вернуть постограф, сильфа покачала головой.

   - Оставь себе. Мне кажется, тебе он сейчас нужнее.

   - Спасибо, - растроганно пробормотала Дженни.

   Все-таки она богата! Куда богаче самодовольного ди Форкалонена. У нее есть родственники, которые ждут и любят. И есть настоящие, верные друзья. Это ли не самое большое сокровище?

   Она порывисто обняла подругу.

   - Люблю тебя, Вэл!

   - Береги себя, Джен! - сильфа шмыгнула носом. - И только посмей попасть в беду! Ты так меня заинтриговала, что теперь просто обязана вернуться, чтобы рассказать мне все.

   - Я вернусь.

   Переоделась она в туалете. Сняла все, даже туфли - на любой вещи мог стоять маяк. Переодевшись в простенькое хлопковое белье и скучное грязно-серое платье с воротничком под горло, Дженни почувствовала себя свободнее. Купленные Раумом вещи словно привязывали ее к демону незримыми нитями.

   Сумку от Роберто ла Костена тоже пришлось оставить в туалете - на ней мог быть маяк. Из всех вещей Дженни прихватила с собой только мешочек с золотом и постограф Вэл.

   Она покинула академию под звук гонга, призывающего ко второй паре. Незаметно выскользнула через пожарный выход и понеслась через парк к неприметной калитке, за которой уже ждало заранее вызванное такси.

ГЛАВА 4

   Путешествие на поезде получилось очень милым. Кроме них с Чарли в купе была только словоохотливая пожилая леди, направлявшаяся погостить к дочери. Мысленно Дженни не раз поблагодарила Богиню за такое соседство - в присутствии посторонней женщины Чарли не рисковал задавать неудобные вопросы, поэтому они всю дорогу молчали или болтали о всякой ерунде. Совсем как раньше. Если бы не ожидание пакостей от демона, Дженни получила бы от путешествия настоящее удовольствие.

   Особенно страшно было отсчитывать минуты до отправления поезда. Она до последнего опасалась, что Раум ворвется на вокзал и вытащит ее из вагона. Обошлось.

   Не поджидал демон и на конечной станции. Они беспрепятственно сошли с поезда и арендовали машину - развалюху “Баньши”, почти ровесницу Дженни. Несмотря на поздний час, задерживаться в городе не стали - девушка слишком нервничала, опасаясь погони. Что-то подсказывало, что Раум не отпустит ее так просто.

   В сумерках вечерняя трасса походила на черную ковровую дорожку, расстеленную среди холмистых предгорий.

   - Что у тебя с ди Форкалоненом? - ревниво спросил Чарли, как только они выехали из города.

   Дженни вздохнула. Начинается. Вот кто бы сомневался, что Чарли не оставит так просто эту тему.

   - Контракт, - ответила она, не вдаваясь в подробности. - Он очень помог мне, когда ты… когда я стала изгоем.

   Чарли побледнел и отвел глаза.

   - Почему? - выдавил он. - Почему ты не дождалась? Я же обещал, что поговорю с отцом! Я сразу уехал, на следующий день! Чтоб меня шакалы сожрали, Дженни! - взорвался он, переходя на крик. - Неужели нельзя было чуть-чуть подождать?!

   - Я не хочу говорить об этом.

   Но оборотня уже несло.

   - Что, быть подстилкой демона лучше, чем моей женой? Да, Дженни?! Ты ради этого отказалась от брака и стала изгоем?! Я потерял право называться наследником ради того, чтобы ты ублажала ди Форкалонена?!

   Он стиснул руль и машина рискованно вильнула.

   - Заткнись и следи за дорогой! - прорычала Дженни. Ей снова невыносимо захотелось огреть друга детства чем-нибудь потяжелее. - Еще слово, Чарльз Маккензи, и я откажусь от твоей помощи.

   Она не шутила. Злости, которую испытывала Дженни, вполне хватило бы, чтобы выйти из машины прямо сейчас - посреди безлюдной трассы и попробовать добраться к шаману самостоятельно.

   Чарли это понял. Не зря они общались столько лет. Оборотень медленно выдохнул сквозь зубы и снизил скорость. И правильно: старушка-“Баньши” визжала и стонала, угрожая вот-вот рассыпаться.

   - Почему, Дженни? - с тихой горечью спросил он. - Почему он?

   - У меня не было выхода, - угрюмо ответила девушка. - И я действительно не хочу обсуждать это.

   Он замолчал, но былой легкости, иллюзии, что все как раньше, уже не осталось. Недосказанность повисла темным облаком. Укоризненное молчание оборотня ужасно раздражало. Дженни не обязана оправдываться перед Чарли и неважно, что он там себе надумал!

   И все же от того, что друг поверил, будто она просто нашла покровителя, который согласился оплачивать ее счета в обмен на секс, на душе было горько. Когда Вэл задавала вопросы, что у них с Раумом, Дженни тоже не вдавалась в детали, но подруга не стала думать о ней хуже или говорить гадости в лицо.

   От обиды она даже передумала расспрашивать Чарли о методах контроля своего волка. Хоть и собиралась. Нет уж: и безо всяких любителей судить не разобравшись обойдется! У шамана спросит - кто еще должен понимать в таких вещах, если не Говорящая-с-Луной?

   Было уже за полночь, когда они добрались до развилки. От федеральной трассы отходила узкая дорога, в горы. “Земли клана Маккуин, 50 миль” извещала надпись на указателе.

   Мотель “Последний приют” на развилке оправдывал свое название. Дальше были только горы.

   - Ничейной землицы там много, - рассуждал хозяин мотеля, готовя постояльцам ужин. - Да только селиться народец не спешит. Необжитые места и трясет сильно. Красный великан дремлет чутко, то и дело поплевывает дымком. Проснется и поминай с музыкой. Давеча к нам даже имперская комиссия приезжала. Замеряли что-то, считали. Вышло, что поставить чары, чтобы держать вулкан, надо сотню лучших магов приглашать. Не-ра-цио-наль-но!

   - А как же волки? - спросила Дженни.

   Если память ее не подводит, клан Маккуин жил в горах Маррейстоун уже сотни, если не тысячи лет.

   - Так то волки. У них шаман есть, - мужчина завистливо вздохнул, заставив Дженни улыбнуться. Наивная вера в силы шамана была такой трогательной, что девушка не стала разбивать ее.

   На самом деле шаман - это маг-недоучка. Ему уж точно не по зубам то, на что нужны силы сотни дипломированных специалистов по стационарным чарам. А долина Маккуин, скорее всего, просто находится в более сейсмоустойчивой местности, дальше от вулканов.

   Чарли в ее беседу с хозяином не лез - все еще дулся после отповеди. Да Дженни и сама не хотела с ним разговаривать.

***

Неловкость, рожденная вчерашней ссорой, никуда не делась и на следующий день. После завтрака они в угрюмом молчании погрузились в машину и свернули с трассы. А потом Дженни стало не до обид. Предчувствие встречи с чем-то очень важным, значимым заставило ее позабыть о размолвке. Девушка жадно вглядывалась в проплывающие за окном горы, вслушивалась в шепот камня и пыталась понять почему эта местность кажется такой знакомой, почти родной.

   Дорога извивалась змеей на теле горы, уводя вверх. В опущенное окно врывался запах хвои, прелой листвы и сырого камня. Дженни, почти высунув наружу голову, завороженно разглядывала красный, словно облитые закатными лучами склон по ту сторону каньона. Где-то далеко на дне шумела река.

   Странно. Она готова была поклясться, что никогда не ступала на глинистую землю Маррейстоуна, не видела этого разлома, подобного свежей ране на теле земли. Но зрелище багряных и белых обрывистых скал в брызгах водопадов будило в душе странное чувство узнавания. Словно Дженни вернулась домой после долгих лет отсутствия. Порой ей казалось, что она помнит, что ждет их за очередным поворотом - скала, нависшая козырьком над пропастью, пешеходный мостик или площадка, на которой можно припарковаться, чтобы выйти, окинуть взглядом этот завораживающе суровый и прекрасный край.

   И когда дорога сворачивала, открывая вид на скалу, мостик или площадку, Дженни вздрагивала и щипала себя за руку. Что это? Сон? Удача? Интуиция?

   Она никогда не видела знаменитых горячих источников даже на снимках, но знала, как они должны выглядеть. В воображении сами собой вставали белоснежные травертины, уходящие вверх по склону, плюющийся паром гейзер и скрытое в кальдере озеро, воды которого отливают всеми цветами радуги.

   Дженни всегда любила горы. Она полжизни провела в горах. В Синих горах, на землях Маккензи. Но эти горы были иными… Не спящими, живыми. Дженни слышала тихий шепот камня, чувствовала, как под багряной плотью скал течет и струится, ищет выхода кипящая вода. А где-то еще ниже, совсем глубоко в недрах дремлет раскаленная лава - кровь земли…

   Эти горы были… Домом?

   “Мне здесь нравится, - поняла она, снова втягивая запах осеннего леса, сырой почвы и сернистой воды. - Моя земля”.

   Вот так: моя земля и все. И плевать, что она никогда не жила в этих местах.

   - Закрыла бы ты окно, - Чарли поморщился и переключил передачу. - Воняет же!

   Дженни послушалась со вздохом.

   - Далеко еще?

   - Примерно полчаса. А потом около двух часов пешком в гору - эта колымага не осилит подъем, там крутой склон и плохая дорога. Справишься?

   Она фыркнула. Чего тут справляться-то? Чай не старуха и не калека. Два часа пешком в гору - отличная прогулка.

   Дорога резко пошла вверх, и движитель автомобиля взревел от натуги, штурмуя очередной склон. Дженни даже испугалась, что старушке-”Баньши” не хватит мощи, но машина мужественно преодолела последние ярды и на совсем черепашьей скорости взобралась на вершину перевала.

   - Привет, детка. Что-то вы долго.

   Ярко-красная “Мантикора” стояла поперек трассы, полностью перекрывая дорогу. Раум ди Форкалонен с зажженной сигарой в руках опирался о лакированный бок и зло щурил глаза.

***

Тоскливое предчувствие потери ударило под дых, кожу продрало обреченным холодком. Дженни вцепилась в панель перед собой. Ей хотелось кричать от несправедливости происходящего.

   Как же так! У них же почти получилось! Оставалось совсем немного…

   Раум широко улыбнулся.

   - Ну же, детка, - голос демона звучал ласково, даже задушевно, но за этой притворной лаской таилась жуть. - Иди к папочке.

   Дженни молчала.

   - Или папочке придется обидеть щеночка, - просюсюкал беловолосый все с теми же дебильными интонациями. Словно разговаривал с ребенком или умственно отсталым. - А папочке да-а-авно этого хочется.

   Негнущимися руками Дженни отстегнула ремень безопасности и потянулась к двери.

   - Дженни, - вскинулся было оборотень рядом. - Подожди! Ты что же - пойдешь к нему?

   Девушка усмехнулась. Можно подумать, есть выбор. Если она сейчас не выйдет, демон сам ее вытащит, предварительно отыгравшись на Чарли за ее побег. А Дженни не простит себе, если кто-то из ее друзей пострадает по ее вине.

   - Дженни, подожди! Я разберусь с ним!

   - Сиди, Чарли, - устало ответила девушка.

   Она подхватила сумку и шагнула из машины навстречу демону.

   - Умничка, - пробормотал Раум. Его пальцы с такой силой впились в ее руку чуть повыше локтя, что Дженни еле удержалась от крика. - А теперь быстро в машину, непослушная девчонка. О твоем поведении поговорим позже.

   Она подчинилась. Хлопнула дверь. “Мантикора” взревела движителем, непостижимым образом умудрившись развернуться на дороге, где с одной стороны возвышалась скала, а с другой начиналась пропасть, и рванула вниз по склону, едва не зацепив старушку-”Баньши”.

   Несколько минут в кабине стояла предгрозовая тишина. Дорога то и дело расплывалась, приходилось моргать и тереть глаза. Горы Маррейстоуна глядели в спину с недоумением - ну что же ты, волчица? Почти ведь добралась. Куда ты?

   Чувство утраты было таким острым, что Дженни рискнула нарушить молчание.

   - Раум, пожалуйста! Мы же почти доехали до шамана! Отпусти меня, я только сниму клеймо и вернусь к тебе. Буду с тобой эти пять месяцев, как и обещала…

   - Хорошая попытка, Дженни-беглянка, - демон оскалился и Дженни почти физически ощутила клокотавшую в нем ярость. - Пожалуй, я даже готов пойти навстречу.

   - Правда? - она с надеждой взглянула на него. Может, еще получится все исправить?

   - Конечно, детка. Но компромисс - вещь взаимная. Ты тоже должна кое в чем уступить.

   - В чем?

   Он подарил Дженни пристальный взгляд.

   - Ты знаешь чего я хочу от тебя детка. Мне надоели детсадовские обнимашки.

   Кто бы сомневался! Ну конечно!

   - Я не буду с тобой спать.

   Демон издевательски пожал плечами.

   - Значит, ты не так уж сильно хочешь снять это клеймо, Дженни-изгой.

   От ярости потемнело в глазах, даже дышать трудно стало. Захотелось затопать ногами, завизжать. Дженни стиснула кулаки, зажмурилась и на мгновение пожелала стереть с лица земли Раума ди Форкалонена вместе с его поганой красной “Мантикорой”.

   И горы откликнулись. Где-то в глубине глухо зарокотало, дорога задрожала, мелкие камушки застучали по опущенной крыше, по капоту. Раум громко выругался и вцепился в руль, удерживая автомобиль на трассе. Дженни испуганно ойкнула и распахнула глаза.

   - Что… что это было?

   - Подземный толчок, - демон снова выругался. - Надо выбираться отсюда поскорее, детка…

   Его слова потонули в грохоте. Прямо перед носом автомобиля на дорогу рухнула каменюка размером с дом, Раум ударил по тормозам и рефлекторно вывернул руль, пытаясь уйти от неизбежного столкновений.

   “Мантикора” проломила ограждение и полетела в пропасть.

***

Полторы секунды - много ли это?

   Мало.

   И много, просто невероятно много, когда летишь навстречу смерти.

   Раум успел вырвать из приборной панели ключ-камень, впихнуть его в руку Дженни и швырнуть активирующий импульс. Полыхнуло серебристое сияние, окутывая девушку абсолютным щитом.

   Он даже успел отстегнуть ремень безопасности. А вот поднять крышу и сменить облик уже нет.

   “Мантикора” рухнула на камни. Треск ломающихся костей показался демону оглушительным, затмив даже звук удара. Вселенная вывернулась наизнанку в приступе ослепительной невозможной боли. И погасла.

   Под громкий женский визг машина покатилась по склону вниз, громыхая, как смятая жестяная банка.

ГЛАВА 5

   Полет прервался почти у самой реки. Изувеченный остов того, что еще минуту назад было стильным новеньким авто, налетел на скалу и замер.

   Мир перестал вращаться. Внезапно стало тихо. Ни треска, ни грохота, ни скрежета. Только раздраженное гудение движителя и шум воды от реки.

   Дженни со стоном пошевелилась, изумляясь тому, что она еще жива, и, кажется, даже ничего не болит. Как такое может быть?

   Машина лежала на боку, а Дженни, подвешенная на ремнях безопасности, болталась в люльке кресла. Окно прямо перед глазами ветвилось паутиной трещин. Удивительно, что не вылетело.

   Что это было? Она действительно вызвала обвал, швырнувший их в пропасть? Но разве такое под силу недоучке-второкурснице? И… она ведь не использовала никаких схем, плетений. Просто очень-очень разозлилась на Раума за то, что он увозит ее отсюда силой…

   Болела рука - что-то впивалось в ладонь. Разжать судорожно стиснутые пальцы удалось не с первого раза. Девушка недоуменно уставилась на ключ-камень, с брелоком. Очень знакомым брелоком в форме человеческой головы в обрамлении львиной гривы. Рельефный контур отпечатался на коже.

   Перед глазами заплясал дурацкий стишок с рекламного билборда производителя “Мантикоры”.

   Щит от “Мотор-Хтоник-Ланс”

   Это ваш последний шанс.

   Предмет гордости пиарщиков, часть “самой совершенной современной системы безопасности” - одноразовый абсолютный щит, призванный сберечь владельца авто хоть в эпицентре взрыва, хоть в жерле вулкана.

   Но когда Дженни успела схватить его? И разве активатор щита не настроен на владельца авто? А Раум…

   Она перевела взгляд ниже, туда, где находилось сиденье водителя, и еле сдержала крик.

   Если Дженни закрыл щит, то демону досталось по полной. Зажатое между сплющенной крышей и приборной панелью окровавленное тело мало напоминало блистательного и наглого наследника ди Форкалоненов. Скорее уж оно походило на сломанную куклу, небрежно брошенную в угол.

   От мысли, что он быть может мертв, стало страшно.

   - Раум, - прошептала Дженни одними губами.

   Он не ответил.

   - Раум… ты как?

   Дурной вопрос. Идиотский, дебильный! Даже отсюда видно, что у него сломана рука, а из проломленного черепа уже натекла лужица крови.

   Но… он ведь не может погибнуть, правда? Он же высший демон - сын самый сильной, почти неуязвимой расы, живая машина смерти. Демоны же не умирают от такой ерунды?!

   - Раум, ты жив?

   Тишина. Дженни всхлипнула от ужаса.

   Надо что-то делать. Для начала - вытащить его, перевязать, вызвать помощь… Она попыталась открыть смятую дверь, прикидывая, как бы поаккуратнее опустить машину снова на колеса.

   Аккуратнее не получилось. Стоило Дженни пошевелиться и перенести вес, как неустойчиво стоящая на боку “Мантикора” жалобно скрипнула и рухнула на брюхо. С соседнего кресла донесся стон.

   - Живой, - облегченно выдохнула девушка. Отстегнула ремень и снова попыталась открыть дверь, но искореженный металл ни в какую не желал поддаваться.

   - Открывайся!

   Она зарычала от злости, уперлась спиной в кресло и резко ударила сразу двумя ногами. Дверь вылетела, как пробка из бутылки с игристым. . Смятый кусок металла пролетел почти двадцать футов прежде, чем встретился со скалой.

   “Надо же, я и так могу!” - между делом подумала Дженни. И тут же забыла об этом, потому что тихое урчание движителя перешло в рычание и до нее, наконец, дошло, что не так в этом звуке.

   Ключ-камень от автомобиля в ее руках, и “Мантикора” должна молчать.

   Но она не молчала. Напротив, рев становился все более раздраженным и громким. А это значит…

   Значит, что поврежден контур заклинания, удерживающий душу хтонической твари внутри авто. Значит, лишь вопрос времени, как скоро плененная мантикора вырвется на свободу, чтобы вспыхнуть и сгореть в испепеляющем пламени.

***

Страх противно холодил живот, но паники не было. Напротив: Дженни соображала ясно и четко, как никогда в жизни. Правая половина машины была в относительной целости - ее сохранил щит, а вот левая представляла собой зрелище страшное и жалкое. Смятый и сплющенный кусок металла напоминал жестяную банку, небрежно брошенную в урну. Крыша пострадала меньше, но подъемный механизм тоже заклинило. Единственным выходом оставалась выломанная Дженни дверь и уходить нужно через нее. Быстрее, пока контур еще сдерживает душу хтонической твари.

   Девушка подползла к водительскому креслу. При взгляде на Раума, захотелось разрыдаться от ужаса и бессилия.

   Нельзя! Если она начнет сейчас психовать и плакать, они оба погибнут.

   Чтобы заткнуть подступающую истерику Дженни ударила кулаком по лобовому стеклу. Магически закаленное стекло разлетелось прозрачной крошкой похожей на мелко колотый лед, а костяшки пальцев противно заныли. И мантикора взревела громче.

   Легче не стало, но боль помогла собраться. Отодвинуть в сторону скулящую от ужаса Дженни-неумеху, приглушить эмоции, забыть о том, что этот окровавленный изувеченный мужчина - ее Раум.

   Просто есть задача и ее нужно выполнить.

   Так, у него сломана рука, проломлен череп. Наверняка это не единственные повреждения, есть еще переломы и внутренние травмы. Двигать пациента в таком состоянии категорически не рекомендуется, но выхода нет.

   - Потерпи, пожалуйста, - пробормотала она.

   Демон отозвался еще одним коротким стоном. Он был невероятно бледен, словно в одно мгновение лишился всех красок, превратился в рисунок углем на листе бумаги. На лбу выступила испарина, капли крови стекали по белым волосам. Красное на белом…

   И он оказался просто страшно, неподъемно тяжелым. Дженни ругалась, тащила его и всхлипывала. От страха, что он сейчас умрет у нее на руках. От страха перед мантикорой, чей раздраженный рев становился все громче, уже заглушая шум воды от реки.

   Ей удалось подтянуть его к выходу, когда Раум открыл глаза. Налитые кровью белки в сетке лопнувших сосудов и огромные - во всю радужку - зрачки. Белые губы дрогнули, шевельнулись.

   - Оставь меня, - тихо, но отчетливо приказал демон.

   Дженни оскалилась.

   - Не дождешься, - прорычала она и потянула его к выходу. - Что же ты тяжелый такой?! А посмотришь - кожа да кости!

   Почувствовав, что добыча ускользает, мантикора обиженно взвыла. Над искореженным капотом рассыпались яркие искры, воздух запах горячим металлом.

   - Дура! Сейчас рванет…

   - Сам дурак! Придурок, какой же ты законченный придурок, ди Форкалонен, - всхлипнула она, выволакивая его из машины. - Ненавижу тебя, гад, сукин сын, сволочь, эгоист! Ты даже не представляешь, как я тебя ненавижу… - девушка осеклась и замолчала, сберегая дыхание.

   Шаг, еще шаг. Остановиться и отдышаться нет времени, надо бежать! Надо пятиться под треск разлетающегося заклинания и рев хтонической твари. Пока мантикора еще связана, пока она в плену магических пут. Надо тянуть за собой изломанное тяжеленное тело и стараться не смотреть на кровь, которая уже заляпала всю юбку, стараться не думать, что каждый шаг может стать для них последним…

   Двадцать пять футов до скалы показались двадцатью пятью милями. Только когда красный с белыми прожилками камень закрыл от них остов изувеченной машины, Дженни выдохнула и выпустила свою ношу.

   - Вот видишь, - Дженни всхлипнула и медленно сползла на землю - ноги не держали. - А ты говорил бросить.

   Кровь уже почти не текла, но при взгляде на снежно-белые пряди в алых каплях и страшную почти черную корку вокруг раны в душе начинал ворочаться тоскливый ужас и предчувствие катастрофы.

   - Зря… - демон снова открыл глаза. Его голос звучал тихо и сдавленно. - Я все равно подохну, детка.

   - Не говори ерунды!

   - У меня сломан позвоночник и фарш в кишках, - Раум улыбнулся - болезненно, криво. - Даже демоны без медицинской помощи после такого не выживают. Я уже труп.

   В крови вспыхнул невозможный ужас пополам с яростным протестом. Нет! Раум не может умереть! Он же… Он такой сильный, непробиваемый, наглый, приставучий - не отвяжешься, всегда знающий что делать, умеющий повернуть все в свою пользу…

   И он обещал сводить Дженни в зоопарк хтонических тварей! И на яхте они снова собирались покататься! И… и…

   И он ее пара! Он нужен ей!

   Мысль об автомобильной аптечке заставила подскочить и высунуться из укрытия. Защитный контур пылал, рассыпался фонтаном алых искр, отживая последние минуты, но пока держался. Еще можно успеть…

   - Дженни! Куда ты!

   Она не стала тратить время на ответ. Не стала даже взвешивать этот безумный шаг, чувствуя, что стоит задуматься, и не сможет. Струсит, не решится.

   И никогда не простит себе, если Раум умрет у нее на руках.

   Это был самый стремительный забег в жизни Дженни. Она ужом ввинтилась в изуродованный автомобиль, рванула на себя дверцу бардачка - та не поддалась, заклинившая и смятая. От жара плавилось раскрошенное стекло, горячий воздух обжигал кожу. Где-то над ухом ликующе ревела мантикора, радуясь, что прихватит с собой одного из своих мучителей, а Дженни ругалась, дергала ручку и плакала, не в силах уйти.

   “Помоги мне!” - взмолилась она, сама не зная к кому обращается. К Богине? К Луне? К своей волчице?

   Ответа не было, но пальцы налились могучей силой. Дженни пробила дерево и рванула на себя дверцу, выдирая вместе с болтами, на которых та держалась. Схватила аптечку и кувырком выкатилась из машины, готовой вот-вот стать погребальным костром. И в три нечеловечески огромных прыжка оказалась у скалы.

   Успела!

   И земля содрогнулась. Ослепительная оранжево-красная вспышка заставила зажмуриться, тело окатило волной иссушающего жара. За скалой, в языках адского пламени плясала и бесновалась мантикора - убитая и плененная после смерти, она праздновала свободу, выжигая все вокруг себя. Дженни съежилась, прижимаясь к прохладному боку камня, и взмолилась, чтобы оставшегося в убитой, но не убиенной твари силы не хватило, чтобы добраться до них.

   Три минуты. Раскалившийся воздух обжигает лицо, словно совсем рядом огромная печь для плавки металла. Даже скала под боком нагрелась и чуть потрескивает.

   Пять минут. Трудно дышать - тварь сожрала весь воздух. Если бы не холодное дыхание реки, они оба испеклись бы, словно пирожки в духовке.

   Семь минут. Сколько же в ней силы?! Неужели это никогда не кончится?!

   Но ярость, даже если это ярость мантикоры, не безгранична. За скалой прощально полыхнуло, в небе вспыхнул огненный абрис - крылатое существо с головой человека, львиным телом и хвостом скорпиона оскалилось и растаяло в воздухе.

   Стало тихо. Только плеск воды о камни.

ГЛАВА 6

   От боли мутилось сознание. Мир то расплывался, то вновь собирался в нереально четкую картинку. Раум, как все дети высшей расы, умел отключать боль, но сейчас ее было слишком много. И она возвращалась, словно наглый попрошайка, которого сколько ни гони, не отвяжется.

   Боль несла за собой беспамятство и бред. В этом бреду Раум плыл по багровой, как камни Маррейстоуна, реке полной жидкого огня. То погружался в нее, падая в блаженную тьму и беспамятство, то выныривал на поверхность.

   Стоило бы все отпустить, отдаться огню, вспыхнуть и сгореть. Но какая-то мысль свербила, не позволяла сдаться, заставляла бороться, из последних сил, цепляясь за ускользающую реальность.

   - Раум, ты меня слышишь?

   Девичий голос, в котором звенели слезы, разорвал подступившую было снова пелену забытья. Смоченная водой тряпица коснулась лба. Она была восхитительно прохладной.

   - Дженни…

   Демон фокусировал взгляд. Встревоженное лицо зависло над ним. В зеленых глазах стояли непролитые слезы, но губы были упрямо сжаты. И в руке она сжимала… шприц?

   Вот зачем этой сумасшедшей потребовалось возвращаться к машине. Раум чуть с ума не сошел, когда понял, что Дженни побежала к авто, которое вот-вот рванет. Он даже пытался ползти за ней, но потерял сознание.

   - Раум! Сколько доз регенератора у тебя в аптечке?

   - Две… - он скривился. - А, нет… Одна… Вторую я вколол тебе. Помнишь?

   Одна доза - слишком мало в его случае. Только продлит агонию. Даже изумительных способностей демона к самоисцелению, помноженных на действие лекарства, не хватит, чтобы срастить сломанный позвоночник.

   Тонкие пальцы с отчаянной силой вцепились в его плечи.

   - Почему так мало?! В аптечке должно быть пять!

   - Давно… не обновлял.

   Он два с половиной года не вспоминал об аптечке. С того дня, как купил машину. Заботится о комплектности медикаментов? Зачем? Если что-то способно навредить высшему демону, регенератор и пластырь все равно не помогут.

   Дженни часто заморгала, словно пытаясь отогнать слезы, а потом помотала головой.

   - Ладно, - сквозь зубы прошипела она, вонзая шприц чуть выше ключицы. - Хотя бы это…

   После регенератора в ход пошел анестетик, и раскаленная река боли чуть отступила, вынесла Раума на берег под хмурое осеннее небо.

   Он лежал на камнях, рядом действительно бурлила река, полная не лавы, а холодной горной воды.

   - Не поможет, - это получилось так тихо, что он сам едва услышал свой голос. - Я все равно уже труп.

   Смерть была рядом. Ждала где-то в конце сплава по извилистой алой реке. Раум слышал ее тяжелое дыхание сквозь биение крови.

   - Не говори ерунды, - Дженни забористо выругалась. Наверное, это прозвучало бы даже убедительно, если бы ее голос не дрожал.

   - Ты знаешь, что я прав.

   Он сфокусировал взгляд на ее лице, стараясь запомнить каждую веснушку, каждую милую черточку. Гнев, за которым прячется страх, в упрямо сощуренных глазах. Налипшая на лоб темно-рыжая прядка. Лучше бы она улыбалась… Но и такой - насупленной, злой, испуганной - она была прекрасна.

   Сквозь жар и марево бреда Раум улавливал обрывки ее эмоций и этого хватило, чтобы понять, каким идиотом он был с ней, и какими беспочвенными и глупыми были его страхи.

   Обидно умирать молодым…

   - Ты отдал мне щит?! - прерывающимся от слез голосом спросила девушка.

   Демон утвердительно прикрыл глаза.

   - Почему?

   Потому что она - маленькая и слабая. Если у Раума был шанс выжить после такого падения, то у рыжей - точно нет. Она же почти человек, а люди - такие хрупкие создания…

   Нет, в тот момент он не думал об этом. Не было времени действовать как обычно: все взвесить и обдумать, просчитать риски, принять максимально выгодное решение. Он действовал на инстинктах. Защищал самое важное.

   Потому что жизнь без Дженни - не имеет вкуса и смысла.

   - Просто… - он попытался улыбнуться, но очередная вспышка боли превратила улыбку в гримасу. - Тебе нужнее.

   Дерьмово так подохнуть - погибнув даже не в драке с равным, просто в нелепой катастрофе. Но хорошо, что с рыжей все в порядке.

   - Прости меня, - тихо сказал он.

   - За что? - Дженни сняла с его лба тряпицу, отжала и снова смочила. Холодная влажная ткань легла на лоб. Хорошо…

   - За то, что удерживал рядом. Что пытался увезти силой. Я не хотел, чтобы тебе сняли клеймо изгоя… думал, что тогда ты уйдешь.

   - Я собиралась вернуться, - возразил дрожащий девичий голос. Раум попробовал покачать головой, но это действие отозвалось новой вспышкой боли, чуть было не швырнувшей его на середину багряной реки.

   - Ты все равно…сбежала бы… - он со свистом втянул воздух, - в Вестфилд…

   - Я бы осталась с тобой до конца контракта!

   - До конца… контракта. А я хотел… просто до конца. Прости, маленькая, - впервые в жизни признаваться в своих настоящих чувствах было несложно и нестрашно. - Ты правильно сказала: я дурак. Боялся, что ты поймешь насколько нужна мне. Пытался привязать…

   Почему только сейчас, на пороге смерти, становится ясно, что действительно было важным в его дерьмовой жизни?

   - Я не должен был… так. С тобой нельзя силой, я знаю. Просто я очень испугался потерять тебя, Дженни-конфетка. Не знал, как буду жить без тебя…

   Девушка всхлипнула.

   - Прости… Я эгоист, Джен. Но ты и так это знала. Все демоны эгоисты.

   Она склонилась над ним. Несколько горячих капель сорвались и упали на лицо. Чужое отчаяние отвратительно на вкус…

   Неожиданная мысль заставила его выругаться сквозь зубы.

   - Я ведь даже тебя в завещание не внес! Идиот!

   А это значит, что Дженни не получит ничего. Мать пинками выставит ее из особняка, хорошо если подарки не отберет. А ей нужны деньги на учебу…

   - Найди мне карандаш и бумагу, - приказал он, стараясь сосредоточиться.

   Так, пальцы работают. Он сможет написать письмо Армеллину. Что бы ни случилось между ними раньше, кузен не откажет в такой просьбе. Раум сам бы не отказал.

   - Точно идиот! - всхлипнула девушка над его головой. - Дурак, придурок, сволочь, демоняка хренов! Помирать он собрался?! Так я тебе и позволю!

   Маленький кулачок с размаху ударил о камень, и Дженни зашипела - то ли от злости, то ли от боли.

   - Это… не в твоей власти, - преодолевая слабость, он поднял руку, чтобы стереть слезы с ее щеки. - Бумагу, Джен.

***

Признание оглушило.

   Дженни вглядывалась в бледное лицо мужчины, дарованного ей Луной, а в ушах еще звучали его слова: “До конца контракта. А я хотел просто до конца. Не знал, как буду жить без тебя”.

   Какой же слепой она была! Его внимание и ошеломительно дорогие подарки. Постоянное присутствие рядом и готовность всегда и везде решать ее проблемы. Забота и полное отсутствие других женщин рядом, несмотря на оговоренное в контракте “право налево”.

   Раум ее… любит?

   А это значит… значит…

   Ничего не значит, потому что он умрет здесь, у нее на руках, так и не успев стать ее мужем. Умрет, потому что она в своем идиотском упрямстве и гордыне не захотела увидеть очевидного пока ее не ткнули в это носом.

   И потому что она его убила.

   От этой мысли стало так плохо, что захотелось перекинуться зверем и завыть - тоскливо, безнадежно.

   - Бумагу, Джен, - пальцы, раньше полные опасной силы, а теперь холодные и бледные, коснулись ее щеки, стирая слезы, и Дженни поняла, что уже давно плачет.

   Она замотала головой, еле удерживая рыдания.

   - Детка, - в слабом от боли голосе прорезались знакомые раздраженные нотки. - Обезболивающего надолго не хватит. Меня вырубит самое большее через десять минут.

   Она вздрогнула, зацепившись за эти слова и посмотрела на него, как будто видела в первый раз.

   Пробит череп - волосы на затылке спеклись в кровавую рану. Скорее всего, сотрясение мозга. Сломана левая рука - от этого не умирают. Сломан позвоночник, но современные лекари и не такое лечат. Тем более, демоны вообще живучая раса с невероятной способностью к регенерации.

   Хуже всего - внутренние повреждения. Дженни даже примерно не может определить их серьезность. Сам Раум оценивает их, как смертельные, но он может ошибаться…

   - Сколько… - голос прервался, но она сжала кулаки и закончила, - Сколько осталось?

   Он верно понял вопрос.

   - Часа три-четыре. Может, пять. Если бы не регенератор, я бы уже отчалил, а так придется задержаться.

   Демона очень трудно убить. Будь у Раума полная аптечка, он получил бы несколько дней форы в этой гонке взапуски со смертью. Будь у Дженни постограф, она бы вызвала спасателей. Социальные службы в любом случае прибудут, чтобы разобрать завал, но когда это будет?

   У Раума нет времени.

   Мысли метались в поисках выхода, как мышь по лабиринту. Нет, это не может закончится вот так - глупо, неправильно, по ее вине. Раум не умрет из-за ее глупости.

   Дженни должна его спасти!

   - Детка, хватит рыдать. Я сейчас держусь только потому что мне нужно оставить это долбанное письмо! Так что не тупи - найди мне что-нибудь, на чем можно писать.

   Мысль, блуждавшая где-то в закоулках сознания, вырвалась. Вспыхнула подобно магическому светильнику, подарив Дженни надежду.

   - У меня нет бумаги, - спокойно и твердо произнесла Дженни. - А если бы и была, я бы тебе ее не дала.

   Она склонилась и коснулась губами его губ.

   - Дождись меня! Я приведу помощь.

   - Детка, - в его глазах вспыхнули страх и мольба. - Не глупи! Ты не успеешь. Останься… Посиди со мной… до конца! Пожалуйста.

   Он произнес это так тихо и с такой тоской, что Дженни чуть было не разрыдалась. И почти усомнилась в принятом решении.

   Что, если она действительно не успеет? Оставит его здесь, умирать в одиночестве, уйдет не попрощавшись, потому что прощаться - дурная примета.

   - Здесь всего несколько десятков миль до жилья. , - она погладила его по щеке. - Я приведу спасателей. Дождись меня, Раум. Выживи, и я отдамся тебе. Стану твоей любовницей, девушкой, подругой, женой. Кем сам захочешь.

   Она встала. И почти бегом, не оглядываясь, чтобы не усомниться в правильности принятого решения, направилась к обрывистой стене каньона.

ГЛАВА 7

   Шершавый камень обдирал ладони, сырой и чуть затхлый запах щекотал ноздри. Распластавшись подобно ящерице по стене, Дженни ползла вверх.

   Подъем по отвесной скале без страховки выбил из разума все лишние мысли. Не осталось места для страха и нестерпимого чувства вины. Все силы уходили на то, чтобы верно выбрать выемку, куда поставить ногу, или камушек, который не вылетит, если за него ухватиться.

   Она молодец, что догадалась подвязать юбку перед восхождением.

   Дженни уже делала это раньше, в Синих горах. Но тогда рядом был Чарли. Страховал, придерживая второй конец троса, и Дженни знала, что, даже если сорвется, ничего страшного не случится. Повисит в воздухе, болтая ногами, потом друг стравит веревку и плавно опустит ее на землю.

   Ползти не так сложно, если умеешь. Вскинуть руку, нащупывая в теле скалы трещину или выступ. Подтянуться. Поднять ногу в поисках опоры. Перенести вес. Снова вскинуть руку.

   Главное: не смотреть на багряные на разломе скалы внизу. И не думать о том, что случится, если Дженни все же совершит ошибку и сорвется.

   Она ошибалась дважды. Первый раз в самом начале: когда ухватилась за такой надежный с виду булыжник, торчащий из тела скалы. Булыжник на проверку оказался слежавшимся комом земли, а Дженни уже успела перенести вес.

   Хорошо, что лететь было недалеко.

   Вторая ошибка могла стать фатальной. Когда нога соскользнула по ненадежной опоре, и девушка повисла на руках на высоте почти два десятка футов, она уже думала, что все.

   Несколько жутких мгновений над пропастью, пока ноги бесполезно скребут, в поисках хоть какой-то опоры. Дженни успела мысленно попрощаться со всеми, кого любила и попросить прощения у Раума за то, что не послушалась его.

   А потом нога нащупала трещину, и Дженни замерла, вжимаясь всем телом в красный камень. Смерть прошла мимо, обдав шею ледяным дыханием.

   Подъем закончился внезапно. Вскинутая рука наткнулась на пустоту. Дженни подняла голову и увидела перед собой дорогу, по правую руку перекрытую грудой камней. Она подтянулась и вывалилась на асфальт, глотая воздух, как ныряльщик, вернувшийся из темных морских глубин. По телу пробегала болезненная дрожь, исцарапанные пальцы сводило судорогой, а сердце громко колотило и бухало в груди.

   Нет времени лежать и страдать!

   Дженни одним рывком привела себя в вертикальное положение и принялась раздеваться.

***

- Дженни!

   Бесполезно. Она ушла…

   Бросила.

   Но эта клятва…

   “Выживи, и я отдамся тебе. Стану твоей любовницей, девушкой, подругой, женой…”

   “Выживу, Дженни-конфетка, - пообещал Раум, закрывая глаза. - Ты стоишь этого”.

   Действие обезболивающего закончилось внезапно. И хлынули кроваво-красные волны, унося вниз по реке из жидкого огня.

   Жар. Нечеловеческая боль. И слабость.

   Бредовые отрывочные видения, в которых Раум куда-то бежал, пытался кого-то спасти, дрался…

   Дрался с мантикорой. Языки пламени, обвивавшие голову хтонической твари подобно гриве, жалили и жгли, когти разрывали чешую демона легко, словно она была бумажной. Раз за разом Раум проигрывал и падал под ноги бестии. Чувствовал, как острые клыки вонзаются в живот, и почти мечтал о скорой смерти, когда мантикора, урча, пожирала еще живую добычу.

   Порой боль ослабевала. Демон выныривал из мутного кошмара навстречу белесому небу. Лежа на восхитительно прохладных камнях, вдыхал запах горной реки и гадал надолго ли его хватит.

   Хрупкое равновесие в полушаге от смерти.

   Нестерпимое предчувствие опасности выдернуло его из очередного витка бреда. Раум открыл глаза и едва успел вскинуть руку, прикрывая горло, когда из-за скал метнулась бурая туша.

   Предплечье обожгло болью, мгновением позже проснулись рефлексы, и кожу сменила чешуя, защищая от укуса. Демон с яростью дернул рукой, и хищник откатился в сторону.

   - Я еще не сдох, приятель, - прохрипел Раум, вспоминая, как называется этот зверь. - Придется подождать.

   Низкий и косматый, похожий на медвежонка. Толстенные лапы вооружены когтями, да и зубы… Демон скользнул взглядом по намокшему от крови рукаву. В прорехах ткани виднелись следы, оставленные клыками хищника.

   Да, зубы тоже впечатляют.

   Росомаха! Редкое животное. Можно сказать, повезло встретить.

   Хищник тоже считал, что ему повезло. Он принюхался, издал крик, напоминающий скрип несмазанной двери, и пошел в обход, явно прикидывая, с какой стороны лучше подобраться к опасной добыче.

   - Не… дождешься, - выдавил Раум.

   Чтобы его, высшего демона, сожрала какая-то куница-переросток!

   Будь он чуть в лучшей форме, он бы уничтожил эту тварь легким движением руки. Но Раум был так слаб, что не смог бы даже выпустить когти в частичной трансформе. Все силы уходили на то, чтобы не подохнуть раньше времени.

   Он дождется Дженни…

   Росомаха медленно наворачивала круги возле умирающего демона. Она была голодна, а жертва так соблазнительно пахла свежей кровью. Но врожденный инстинкт подсказывал зверю, что, даже будучи при смерти, эта добыча может оказаться ему не по зубам. Поэтому хищник медлил, выискивал слабые места.

   - Проваливай! - Раум попробовать приподняться, чтобы кинуть в росомаху камнем, но в глазах потемнело, и он испугался, что потеряет сознание.

   Зверь снова застрекотал, а потом, словно почуяв, что левая рука у противника сломана, зашел с левого бока и бросился. Стремительно, без предупреждения.

   Его встретил удар булыжника прямо в морду. С жалобным визгом хищник отлетел в сторону и отбежал за скалу. Раум снова откинулся на камни, пережидая багровые круги перед глазами. На губах демона застыла злорадная ухмылка - он точно слышал хруст. Кажется, удалось сломать наглой твари пару костей. Теперь она вряд ли рискнет сунуться.

   Да тех пор, пока не будет точно уверена, что добыча мертва. А что потом?

   Будь все проклято! Он не желает сдохнуть здесь, под равнодушным небом Маррейстоуна, на радость местным падальщикам!

   Он выживет! Вытерпит, дождется Дженни… Она обещала, что вернется!

   Она ведь вернется?

***

Прижав уши, высунув язык стремительным алым вихрем по горному серпантину летела волчица. Дорога сама стелилась под лапы, ветер подталкивал в спину. Миля за милей оставались позади, а волчица все так же мчалась, не снижая скорости.

   Безумный спринтерский забег на марафонскую дистанцию.

   Капли слюны срывались с высунутого языка, горели ободранные об асфальт лапы, воздух вылетал из пасти клубами пара и растворялся в стылой тишине. Хриплое со свистом дыхание разбивало беззвучье.

   Но волчица не снижала скорости, рвалась вперед из последних сил, выжимая себя до предела.

   Темно-красные в белых прожилках горы дремали, подставляя бока неяркому осеннему солнцу. И только рыжая тень с отчаянным упорством бежала вниз по дороге.

   Отвоевывая минуты и мили в безумной гонке взапуски со смертью.

***

Нэд, почесывая затылок, разглядывал выцветшую вывеску”Последний приют”.

   И вот что, спрашивается, вздорной бабе не нравится? В свое время батюшка Нэда открыл здесь на развилке двух дорог - тогда еще грунтовых, по которым ходили конные повозки - постоялый двор. И много лет в “Последнем приюте” останавливались фермеры, везущие урожай в ближайший городок на продажу, и пассажиры рейсовых дилижансов. Никто на название не жаловался.

   Ну да - понятно, что мир изменился. Маги научились ловить души хтонических тварей и сажать в кристаллы, лошадей сменили автомобили. Нынче и дорогу застелили асфальтом, и дилижансов, почитай, не осталось, и конные телеги у фермеров встречаются все реже.

   Ритм жизни поменялся. Проносятся мимо на своих повозках, запряженных адскими тварями с такой скоростью, что где тут разглядеть старенькую гостиницу на обочине?! Потому и постояльцев стало меньше.

   Но название тут точно ни при чем. И если эта дуреха еще раз заикнется, чтобы Нэд его сменил, он…

   Он как рявкнет: “Молчи женщина или убирайся из моего дома!” да кулаком по столу стукнет.

   Воображение тут же нарисовало вторую половину Нэда, недовольно поджавшую губы в ответ на подобную эскападу. Как наяву в ушах зазвучал насмешливый голос: “Ты что, совсем свихнулся?”

   Нэд вздохнул. Нет, конечно, ничего такого он не сделает. Но хоть помечтать-то можно?

   Он еще раз критически оглядел столб с приколоченным указателем на мотель. А в чем-то Мэри права - вывеску не мешало бы обновить. Отполировать, покрасить. Почитай, уже лет девять висит, совсем выцвела. С трассы и не разобрать, что там написано.

   Покопавшись в ящике с инструментами, он извлек гвоздодер и, подойдя к столбу, примерился было к торчащей из дерева ржавой шляпке, как какой-то странный сиплый звук заставил его вздрогнуть и обернуться.

   По узкой уводящей в горы дороге на Нэда неслась неведомая зверюга.

   Больше всего она походила на гигантскую лису. Или огненно-рыжего волка, по пояс взрослому человеку в холке.

   Волчище передвигался странными скачками, пошатываясь, как пьянчужка, который возвращается домой из паба. Взгляд Нэда скользнул по окровавленным лапам, перешел на покрытую пеной морду, вытянутый язык в потеках слюны…

   Бешеный?!

   Стало жутко.

   С детской растерянностью Нэд наблюдал за приближением зверюги. Пальцы отчаянно стискивали гвоздодер, а ноги враз отнялись, как бывает в дурном сне, когда и хочешь сбежать, но сил нет сдвинуться с места.

   Только когда волчище преодолел половину пути, Нэд заорал и отскочил в сторону. Но неудачно: запнулся ногой о камень и приземлился на пятую точку.

   От падения вышибло дух, потянутая еще в юности спина отозвалась вспышкой боли, а гвоздодер выпал из ослабевшей руки.

   - У-у-у, - заскулил Нэд, предчувствуя скорый конец в клыках проклятой бестии.

   Зверь вылетел на утоптанную площадку перед вывеской и отчаянно замотал головой, стягивая с шеи что-то вроде скатки из ткани. Нэд моргнул.

   Скатка? У дикого волка на шее не может быть скатки…

   Но сделать выводы он не успел, потому что жуткая зверюга замерцала, превращаясь в обнаженную девушку. Очень знакомую - всего-то часов десять прошло с того, как Нэд готовил ей завтрак и с удовольствием отвечал на расспросы о здешних местах.

   - Авария! - прохрипела рыжая девчонка, вскидывая на Нэда безумный взгляд. - Обвал в горах! Нужна… помощь!

   И потеряла сознание.

ГЛАВА 8

   Смоченная водой прохладная ткань коснулась лица, обтерла лоб. Где-то над головой ворчливый женский голос выговаривал.

   - Иди! Иди отсюда, старый! Нечего на девичьи сиськи пялится! Знаю я, зачем ты тут торчишь.

   - Да я же… - пытался возразить ему сконфуженный мужской.

   - Иди, говорю.

   Край жестяной кружки уткнулся в губы. Дженни открыла рот и в три глотка выхлебала всю кружку. Вода была восхитительно холодной и свежей.

   А потом открыла глаза.

   - Очнулась, - расплылась в улыбке смутно знакомая женщина. - Вот и хорошо. Что с тобой случилось, девочка?

   - Я… - говорит было трудно, в горло словно репьев напихали. Дженни попыталась сесть и это действие отозвалось болью во всем теле. Особенно почему-то болели пальцы.

   - Не торопись, - женщина отобрала у нее пустую кружку. - Еще воды?

   - Нет! - девушка приподнялась и вцепилась в ее запястье. - Пожалуйста! Дайте постограф! Авария в горах… нужно вызвать спасателей!

   - Какая авария, о чем ты, деточка?

   - Обвал…

   Взгляд упал на скатку из одежды рядом с кроватью. Дженни вскочила и пошатнулась от слабости. С губ невольно сорвался стон - измученный организм мстил за запредельное усилие. Но девушка только стиснула зубы и вцепилась в ткань опухшими пальцами, пытаясь распустить узел.

   Нужно одеться… вызвать спасателей… вернуться к Рауму…

   - Деточка, с тобой все в порядке? - опасливо поинтересовалась женщина, намекая отнюдь не на физическое состояние. - Ты головой, случайно, не стукалась?

   - Нет, - прорычала Дженни. - Я не стукалась головой! Там, в горах сейчас умирает мой друг! Вызовете помощь или хотя бы дайте мне постограф!

   Остаток вечера и ночь слились в какую-то мутную мешанину. Остались в памяти калейдоскопом, набором ярких вспышек и темных провалов, заполненных мучительным ожиданием.

   Вот Дженни одевается. Вот находит хозяина мотеля и требует, чтобы он отправил под ее диктовку послание - самой ей не удержать стило в трясущихся и распухших после дикого бега пальцах.

   Вот запрыгивает в пузатый фургончик службы спасения. Коротко и отрывисто излагает ситуацию медикам, пока автомобиль ползет вверх по горному серпантину.

   Медленно, так невыносимо медленно.

   Время утекает сквозь пальцы, Дженни вязнет в нем, как муха в сладком сиропе. Если бы это могло помочь, она бы обернулась и помчалась рыжей волчицей впереди фургона.

   Вот фургон тормозит у перекрывшей дорогу груды камней. Мгновенный ужас, когда до Дженни запоздало доходит, что нужно как-то спуститься в каньон. И невыразимое облегчение, когда спасатели достают тросы и крепят их на краю обрыва, обеспечивая медикам комфортный спуск в люльке из веревок.

   Изломанное тело на берегу реки. Дженни срывается и бежит, выкрикивая его имя, падает на колени рядом. И сердце замирает, перестает биться при виде слабой улыбки на побелевших губах. Демон шепчет: “Дженни-конфетка”, а потом все расплывается.

   Вот суетятся медики. Что-то выкрикивают, вкалывают регенератор, обмениваются короткими фразами сплошь из терминов, как будто на чужом языке. И Дженни по одной только озабоченной, но деловой интонации понимает, что дело худо, но не безнадежно. Они добрались, успели.

   - Все с ним будет в порядке, раз уж дождался, - с усмешкой говорит немолодой врач-сильф. И качает головой в изумлении. - Надо же, какие живучие твари!

   А Дженни даже не может сказать ему, что демоны не твари, потому что плачет. От облегчения, от пережитого ужаса. И от того, что теперь все будет хорошо.

   Подъем носилок с привязанным телом на тросах - уже в глубоких сумерках. Долгая дорога до ближайшего города, обескровленное лицо Раума и медик, с невозмутимым видом, обрабатывающий перелом.

   Огни фонарей, распахнутые ворота окружного госпиталя и двери операционной, которые захлопываются прямо перед ее лицом.

   - Подождите здесь, девушка.

   Последняя картинка: Дженни без сил опускается на стул. И темнота…

***

Первым, что Раум увидел, когда очнулся, был потолок. Дощатый, в потеках белой краски - он откровенно озадачил демона. Ни в Шейди Манор, ни тем более в его городской квартире на семнадцатом этаже элитного небоскреба в центре столицы подобного убожества быть не могло.

   Раум повернул голову, увидел дремлющую на стуле Дженнифер и резко вспомнил все.

   Собственную дикую злость, когда он узнал, что рыжая обвела его вокруг пальца. Сутки за рулем в стремлении перехватить беглянку.

   Ночь в засаде: он действительно умудрился обогнать сладкую парочку почти на шесть часов. Затмевающая разум ярость, когда он увидел свою Дженни-конфетку рядом с этим ничтожеством Маккензи и представил чем они занимались прошлой ночью. Слова, сказанные под воздействием этой ярости, волна ответной тяжелой ненависти от рыжей…

   А потом сразу обвал, падение, боль и осознание, что все кончено.

   И ее обещание… Оно ведь не приснилось Рауму?

   - Дженни, - окликнул он. Собственный голос не понравился. Слишком слабый, неуверенный.

   Девушка вздрогнула и открыла глаза.

   - Раум! Ты очнулся! Я позову доктора!

   - Подожди…

   Но она уже убежала.

   Пришел местный врач в сопровождении медсестры и пришлось отвечать на дурацкие вопросы о самочувствии и терпеть сканирующие чары.

   - Ну что же, у меня хорошие новости. Жить будете.

   - Скажите мне что-нибудь, чего я не знаю, док, - скривился Раум.

   Он, мать твою, демон! И если уж он не подох там, в каньоне, то понятно, что он будет жить! И не хуже, чем раньше - у демонов почти нет уязвимых точек. Даже оторванные конечности в теории могут прирасти обратно, если сразу после увечья обратиться к лекарю.

   - Полное восстановление займет около месяца.

   Дерьмо! Потерять целый месяц из оставшихся двух? Тогда можно сразу писать отцу, чтобы занялся подготовкой к свадьбе.

   - Ближайшие две недели вам показан постельный режим, потом можно потихоньку вставать.

   Отлично, еще и две недели на больничной койке!

   - А побыстрее никак нельзя, док? Форсированное магическое лечение, например. Деньги не проблема, сами понимаете.

   Тот нахмурился, пожевал губу.

   - Можно, но я не рекомендую. ФМЛ - огромная нагрузка на организм, а ваш и так ослаблен, господин ди Форкалонен. Вас буквально оттащили от края бездны, и это не фигура речи.

   - Ничего, - Раум криво ухмыльнулся. - Я справлюсь.

   Собиравшая оборудование медсестра покосилась на демона с упреком.

   - Только что из могилы вытащили, так снова хочет туда залезть. Ой, молодежь!

   От этой фамильярности Раум несколько охренел. Настолько, что даже не сразу нашел достойный ответ. Никогда раньше служанки, медсестры или прочие человеки из обслуги не осмеливались учить жизни будущего главу клана ди Форкалонен.

   Провинция. Дикие люди, что с них взять?

   - Это мое дело, - наконец, холодно ответил он, не желая впадать в откровенное хамство. Все же эта тетка была в числе тех, кто спас его жизнь, а демон умел ценить такие вещи.

   Доктор все равно хмурился. Идея Раума ему определенно была не по душе.

   - Вы знаете, что форсированное лечение накладывает ряд ограничений на образ жизни? Чары истощают регенеративный запас организма, поэтому в течение года вам категорически противопоказаны дуэли и травмы. Считайте, что на год ваши возможности по самоисцелению будут приближены к человеческим. Кроме того, не рекомендуется подвергаться воздействию стационарных магических полей или слишком активно расходовать магический резерв. При нарушении вам грозит слабость, потеря сознания, изнурение и даже энергетическая дистрофия - в зависимости от силы воздействия.

   Демон фыркнул.

   - Я это переживу, док. Главное: как можно скорее поставьте меня на ноги. И еще: позовите Дженни… Девушку, которая здесь сидела.

   - Думаю, ее и звать не нужно, - врач улыбнулся и открыл дверь. С кровати Раума отлично было видно, как рыжая ойкнула и отскочила, потирая лоб. - Госпожа Маккензи, - он погрозил пальцем. - Разве родители не учили вас, что приличные леди не подслушивают?

   - Извините, - выдавила девушка, и бочком юркнула в палату.

   Целитель, повинуясь требовательному взгляду пациента, вышел. Медсестра последовала было за ним, но задержалась в дверях, чтобы подмигнуть Рауму.

   - Она провела у вашей постели три дня, - театрально-громким шепотом сказала женщина, указывая на Дженни. - И мы еле уговорили девочку уйти ночевать в гостиницу. Вы счастливчик, молодой человек.

   Раум открыл было рот, чтобы одернуть зарвавшуюся тетку, но перевел взгляд на Дженни, и почему-то сказал.

   - Я знаю.

   Девушка выглядела измученной. Под глазами залегли тени, лицо осунулось, а под халатом виднелось то самое дешевое серое платье, в котором она садилась в его машину - трое суток и вечность назад.

   Дверь за медиками, наконец, закрылась, оставляя демона наедине с его волчицей. И он, никогда не страдавший стеснительностью, вдруг понял, что не знает, с чего начать этот разговор.

   Разве что сказать ей, какая она красивая. Несмотря на следы усталости на лице и растрепанную бронзу волос. Красивей женщины он не встречал.

   Она шагнула к постели.

   - Как ты?

   - Как парень, который только что возвратился из турпоездки на тот свет, - он вернул ей улыбку - такую же робкую и неуверенную, какая замерла на ее губах. И подумал, что понятия не имеет, как теперь с Дженни общаться. Теперь, когда признал насколько она важна - важнее всех вещей в этом мире. Теперь, когда он должен ей свою жизнь, а это не тот долг, о котором демон способен забыть.

   Не делать же вид, что ничего не произошло.

   - А ты, детка? Хреново выглядишь.

   - Да нормально, - она растерянно пожала плечами, словно не задумывалась о своем самочувствии до того момента, пока он не спросил.

   - Подойди.

   Она пристроилась на краешке кровати. Раум поднял руку и коснулся ее щеки, и Дженни замерла, глядя на него широко распахнутыми зелеными глазищами. На белой коже отчетливо выделялись веснушки, вызывая дурацкую нежность и желание перецеловать каждую.

   - Спасибо, - тихо и очень серьезно сказал он. - И прости.

   - Это я уже слышала, - она слабо улыбнулась и накрыла его ладонь своей, прижимая к щеке. Теплые всполохи облегчения и нежности затопили палату.

   - Когда? А… точно!

   Он говорил ей что-то такое. Там, в каньоне балансируя в полушаге от багровой огненной реки. Он много чего тогда нес, ошалев от болевого шока и призрака скорой смерти.

   - И что ты тогда ответила? Я не помню. Простила?

   Девушка пожала плечами и смущенно улыбнулась.

   - Я тоже не помню. Весь тот день урывками, - беспомощно сказала она.

   - Но ты не злишься?

   - Нет… - теперь в ее ауре зазвучали нотки вины и страха. - Но… Раум, я тоже виновата.

   - Конечно, виновата! Ты сбежала от меня с Маккензи, - полушутливо заметил он.

   Ответом стала короткая вспышка раздражения.

   - Нет! Этот обвал… Я почти уверена, что это я его вызвала! - выпалила Дженни и зажмурилась.

   - Э-э-э…

   - Понимаешь, я на тебя ужасно разозлилась, просто нечеловечески, - торопливо заговорила рыжая. - И очень захотела, чтобы с тобой случилось что-нибудь… плохое. Но я не хотела аварии, - она распахнула глаза и жалобно заглянула в его лицо. - Это… просто эмоции.

   - Детка, что ты несешь? - Раум посмотрел на нее со снисходительной лаской. Вот ведь дурочка: чего надумала. - Может, ты у нас маг-стихийник со специализацией на земле седьмого года обучения, а я и не в курсе?

   - Нет.

   - И не помню, чтобы ты чертила гексограмму в машине или читала призыв к элементалям.

   - Понимаешь…

   - Что, все-таки чертила, а я не заметил?

   - Да нет же! - она покраснела и разозлилась, но это было лучше, чем виноватый собачий взгляд. - Просто эти горы… они как будто разговаривают со мной.

   - Детка, с такими заявлениями лучше к мозгоправу.

   - Я говорю серьезно!

   - Я тоже. Ладно, ладно! - он вскинул руки, прекращая глупый спор. - Даже если этот обвал случился по твоей вине, я не сержусь. Признаю честно: я вел себя, как полный ублюдок. Так что ты все правильно сделала. Опять же: насколько я помню, то ты потом вытащила мою задницу из “Мантикоры”. Было?

   - Было.

   - А еще ты мне кое-что обещала, - медленно произнес Раум, не отрывая взгляда от ее губ. - Было?

   Он бы понял, пожелай она пойти на попятный и не стал бы настаивать: он и так был ей кругом должен. И уже твердо решил, что никогда больше не будет ее принуждать. Ни к чему. Ни силой, ни хитростью.

   Дженни не заслуживает этого.

   - Было, - тихо сказала девушка. На девичьих щеках вспыхнул слабый румянец. - И я не отказываюсь от своего слова. Только… Раум, пожалуйста. Мне очень нужно к шаману! Я хочу снять печать.

   После этих слов он отчего-то почувствовал себя настоящим подонком. Какое паскудное ощущение - словами не передать!

   Нельзя было запрещать ей эту поездку. Как бы он ни хотел владеть рыжей целиком и безраздельно, семья важна для нее. Лишать девчонку клана - неправильно и просто подло.

   - Конечно, Дженни-конфетка. Но если это терпит хотя бы пару дней - подожди. Я хочу сам отвезти тебя.

ГЛАВА 9

   Ох уж эти демоны! Только-только в себя пришел, а уже распоряжается!

   - Но…

   - Никаких “но”, детка! Ты сейчас же отправляешься в гостиницу. Считай, что я твой доктор и я прописал тебе душ и здоровый двенадцатичасовой сон.

   - Доктор? - Дженни сложила руки на груди и смерила его - лежащего в постели, обмотанного бинтами - выразительным взглядом. - Ты ничего не путаешь?

   Он ухмыльнулся.

   - Неа. А за тем, как ты выполняешь рекомендации проследит Бетти.

   - Кто такая Бетти?

   Бетти оказалась массивной тролльшей-санитаркой, которая нарисовалась в палате и чуть ли не силком увела Дженни.

   - И платье смени, - посоветовал Раум, когда она замешкалась в дверях, раздумывая не возмутиться ли таким самоуправством. - Ты в нем похожа на облезлую ворону.

   Взглянув на хмурое лицо санитарки, Дженни решила, что поднимать скандал преждевременно. С этой великанши станется перекинуть ее через плечо и унести. Да и другие врачи не обрадуются воплям в хирургическом отделении.

   - Иду я, иду! - буркнула она, тщетно пытаясь высвободиться из стальных ручищ. - Не надо меня тащить!

   И когда Раум успел сговориться с тролльшей, демоняка хренов?! Неужели за те пятнадцать минут, пока Дженни отбегала перекусить в ближайшее кафе?

   Нет, сон совсем не помешал бы. За эти три дня Дженни спала урывками по полчаса-часу, и чаще сидя. Она и сама понимала, что вымотана до предела, но нервное напряжение гнало вперед, не отпускало, не давало просто остановиться выдохнуть. Хотя с момента спуска медиков в каньон от нее уже ничего не зависело.

   Санитарка усадила Дженни на такси и отвезла в гостиницу. Не ту - ближайшую к госпиталю дешевую ночлежку, где Дженни прошлой ночью спала аж шесть часов. Этот отель находился в самом центре города и был обставлен с претензией на роскошь. Этакий провинциальный шик в стиле поздней Республики - гобелены, портьеры, мраморные колонны. Правда, все потасканное, пыльное, а портьеры еще и траченные молью, но если не приглядываться, смотрится более чем достойно.

   - Императорский люкс, - пробасила тролльша на ресепшене.

   Ну конечно, императорский люкс! Чтобы Раум ди Форкалонен снял что-нибудь скромнее, даже если номер ему нужен исключительно чтобы поспать часов десять?! Да ни в жизни!

   Но несмотря на собственное ворчание Дженни не могла не признать: ощущать заботу демона было очень и очень приятно.

   Вредная тетка на этом не успокоилась. Она поднялась с Дженни в номер и проследила, чтобы та приняла душ. Вытащив неожиданно осоловевшую девушку из ванной, тролльша уложила ее в постель и скомандовала.

   - Спи.

   “А вот фиг тебе, чудовище! Времени только семь вечера. Сейчас ты уйдешь, а я встану и займусь своими делами”, - подумала Дженни, закрывая глаза.

   Когда она их открыла, было уже светло. Солнечные зайчики плясали на стенах, отделанных резными деревянными панелями. Тело переполняла энергия, а еще зверски хотелось есть.

   Взгляд упал на часы, Дженни охнула и вскочила. Почти полдень?! Как же так… это сколько же она проспала?!

   “До двух дня тебя в больницу все равно не пустят, у меня восстановительные процедуры. Так что не кипешись. Позавтракай, пройдись по магазинам. Я тут немного денег подкинул на карманные расходы, можешь тратить без стеснений”, - записка, написанная очень знакомым угловатым почерком, ждала ее на тумбочке. Рядом с ней скромно мерцал матовый экранчик нового постографа. Дженни включила его, бросила взгляд на входящие сообщения и охнула. Письмо от Национального Имперского Банка извещало, что на ее имя заведен счет, на который перечислен миллион золотых.

   Сколько-сколько?!

   Она поморгала. Протерла глаза, еще раз пересчитала нули. Ну да, все правильно. Миллион и ни ноликом меньше.

   Дичь какая! Сумма была настолько несуразно огромной, что поверить в нее не получалось. Тем более не получалось воспринять ее как деньги. Просто семь цифр.

   На карманные расходы, да?

   Дженни неожиданно разозлилась. Переведи ей Раум пару сотен (тоже не такие маленькие деньги, можно купить несколько платьев, пальто, белье и всякие необходимые для жизни мелочи вроде дезодоранта и носового платка) она бы приняла их с благодарностью. Такие “карманные расходы” были понятны. И взять не зазорно, и, случись что, Дженни всегда сможет их вернуть.

   Но миллион, выданный “на карманные расходы”, заставил ее остро почувствовать себя ущербной. То ли от самой цифры, то ли от формулировки.

   - Ни медяшки не возьму! - поклялась она себе.

***

И все же купить одежду было необходимо. И без того неказистое серое платье за эти дни превратилось в совершеннейшую тряпку. И поскольку сменного у Дженни не было, от него уже довольно ощутимо попахивало. Да и пальто не помешало бы. Прежнее так и сгорело в машине, вместе с остальными вещами.

   К счастью, на старом счету Дженни все еще хранилось чуть меньше тысячи монет. Так что хватило и на завтрак в кофейне, и на новое темно-синее платье, и на белье, и на сумочку.

   Ничто не лечит нервы так, как хороший шопинг. К тому моменту, как Дженни высаживалась из такси у ворот гостиницы, ругаться из-за навязанных денег ей совершенно расхотелось. Вместо этого, появилось предвкушение: быстрее бы увидеть беловолосого демоняку, обнять его, убедиться, что все в порядке.

   Вид у Раума был неважный. Он еще больше осунулся по сравнению со вчерашним днем, глаза горели лихорадочным блеском, а кожа, когда Дженни коснулась его лба показалась ей неестественно горячей и сухой.

   - Что с тобой?

   - Все хорошо.

   - Не ври мне, - она опустилась на край кровати и с упреком посмотрела на него. - Ты бы себя видел.

   Демон скривился.

   - Детка, я на форсированном магическом излечении. Это не очень приятная процедура. И красоты она не добавляет. Но я действительно в порядке. Это временно.

   - Я слышала, что ФМЛ - это очень вредно.

   Он пожал плечами:

   - Если соблюдать рекомендации, то не особо. Мне нельзя будет какое-то время подвергаться воздействию сильных магических полей и драться, в остальном противопоказаний нет. Хватит об этом. Иди ко мне!

   Он приподнялся, обнял Дженни за талию и привлек к себе. Не ожидавшая такого девушка повалилась на постель. Раум вдруг оказался рядом, совсем близко. Сквозь тонкую ткань больничной пижамы и шерсть платья она чувствовала лихорадочный жар его тела. Ладони стальным капканом сомкнулись на талии.

   - Дженни, - выдохнул демон.

   - Не здесь же, - вяло попробовала возразить она. Больше для приличия. А руки уже сами обвились вокруг его шеи. Снова вспомнился испытанный в каньоне невозможный ужас. От мысли, что она могла потерять Раума навсегда девушку затрясло. Она прижалась плотнее, уткнулась лбом в плечо.

   - Не здесь, - согласился он. - Просто полежи рядом. Я сейчас все равно на большее неспособен.

   Сухие и горячие губы коснулись щеки, спустились ниже и замерли на шее. Там, где под тонкой кожей билась жилка.

   - А меня не прогонят за то, что я на кровать в одежде?

   - Пусть только попробуют, - Раум усмехнулся. - Не переживай. После того как главврач узнал размер пожертвования, которое я собираюсь внести на счет больницы, никто не вякнет, даже если я решу устроить тут пьяную оргию с девками.

   Она фыркнула и беззлобно ткнула его кулаком в плечо.

   - Никаких девок!

   - Как скажешь, - покладисто кивнул демон. И подвинулся, освобождая место на кровати, - Залезай.

   Дженни помедлила, но потом плюнула на все, разулась и легла рядом.

   - Ты горячий, - заметила она, осторожно обнимая его.

   - Угу. Регенерация идет полным ходом. Думаю, послезавтра смогу сесть за руль.

   Он снова поцеловал ее - осторожно и очень нежно в уголок губ. Провел пальцем, очерчивая линию скулы, подбородок.

   - Здоровый сон пошел на пользу, ты больше не похожа на панду, Дженни-упрямица.

   - Да уж, - она фыркнула. - Твоя Бетти - настоящее чудовище.

   - Весьма исполнительное и понятливое чудовище. Она передала мой подарок?

   - Угу, - Дженни нахмурилась. Ей не хотелось нарушать чудесную атмосферу уединения и близости, но этот вопрос требовал прояснения. - Раум, я не возьму этих денег!

   Это ему не понравилось.

   - Почему?

   - Потому что это неправильно. И… это слишком большая сумма.

   - Слишком большая? - он скривился. - Детка, не смеши меня.

   - Да, большая. И не делай вид, что это не так. Я знаю, что твоя “Мантикора” стоила столько.

   - Моя жизнь точно стоит больше.

   Дженни вспыхнула.

   - Но я спасла ее не ради награды! Раум, забери эти деньги.

   Он покачал головой.

   - Нет. Я не забираю подарки.

   - Я не возьму их.

   - Значит, пусть лежат, - демон ухмыльнулся. - Там на вкладе неплохой процент.

   Не обращая внимание на ее возмущение, он притянул девушку ближе и поцеловал в макушку. И снова Дженни растаяла, не в силах злиться на него - такого близкого и родного. Вид сильного мужчины на больничной койке будил в ней какие-то материнские чувства, и если бы Раум с самого начала не пресек подобные поползновения, она бы уже прыгала тут, разыгрывая курицу-наседку.

   Но демон, даже едва оправившись от смертельной травмы, умудрялся заставлять окружающих плясать под его дудку.

   - Как с ней сложно, - пожаловался Раум в пространство непонятно кому. - Другая давно бы воспользовалась возможностью разорить меня, но не Дженни-я-презираю-твои-деньги.

   Девушка невольно захихикала.

   - Я не презираю. Просто мне не надо чужого.

   - Они твои, - и он поцеловал ее, заглушая поток новых возражений.

   По телу прокатилась теплая волна, Дженни прижалась и ответила, вкладывая в поцелуй всю свою любовь к нему - такому вреднючему, упрямому, наглому и замечательному.

   - Моя! - пробормотал демон, оторвавшись от ее губ.

   - Твоя, - с грустной улыбкой согласилась Дженни.

   Она обещала себя ему. И отказываться от своего слова не собиралась.

   Возмущенный вскрик со стороны двери заставил девушку вздрогнуть и обернуться.

   У входа в палату стоял Чарли. На лице оборотня читалось такое праведное негодование, что Дженни на мгновение ощутила себя виноватой.

   Она снова позабыла про него За эти безумные три дня пока местные лекари оттаскивали Раума от края бездны, ни разу даже не вспомнила о друге, оставшемся на горной дороге по ту сторону обвала. Нехорошо-то как.

   - Чарли, - пробормотала она, и попыталась подняться, но Раум стиснул ее крепче, привлек к себе и с вызовом уставился на оборотня.

   - О, как мило. Малыш Маккензи пришел меня навестить. Апельсины принес?

   - Дженни… ты с ним?

   Она вздохнула. Ну почему он снова начинает этот разговор?

   - Да, я с ним, Чарли.

   Раум, ободренный этими словами, чуть ослабил объятия, но Дженни не спешила покидать его кровать.

   - Как ты могла?! Мы же… ты же… Ты ведь сбежала от него.

   - Маленькое недоразумение, - насмешливо заметил демон. - Знаешь, влюбленные иногда ссорятся.

   Его рука демонстративно легла на ягодицу девушки, но вместо того, чтобы возмутиться Дженни вдруг обмякла и глупо улыбнулась.

   Он сказал “влюбленные”. Пусть даже косвенное, но это признание. Первое признание, которое она услышала от Раума. Даже там, в каньоне, он не сказал ей этого прямо. Три коротких слова, за которое она готова была отдать душу.

   - Вот ты какая?! - теперь в голосе Чарли звенела вселенская обида. - Я тут… ради тебя согласился на такое. А ты… Потаскуха! - это слово он буквально выплюнул и Дженни дернулась так, будто ее ударили.

   - Та-а-ак, - мрачно протянул Раум. - Сейчас я кому-то вырву его грязный язык.

   Демон отстранился от Дженни и приподнялся, собираясь встать.

   - Нет! - девушка вцепилась в него. - Раум, ты с ума сошел?!

   Он псих! Драться на второй день после того, как пришел в себя?! Находясь под форсированным магическим лечением?! Да он до Чарли даже не дойдет - по дороге свалится!

   Демон был настолько слаб, что она без труда утянула его обратно на кровать.

   - Уходи, - прошипела Дженни, поворачиваясь к все еще мнущемуся в дверях оборотню. - Сейчас, немедленно! Или я позову охрану!

   Хорошо, что он послушался, иначе она не погнушалась бы встать и вышвырнуть его вон из палаты.

ГЛАВА 10

   Знакомство с потенциальным женихом пришлось отложить. Билеты были уже куплены, все дела отменены и Кари с Брайаном сидели на чемоданах, когда пришло сообщение от родных: в горах случился обвал, единственную дорогу засыпало и расчистят не раньше, чем через три дня.

   - Я уже начинаю ненавидеть этого твоего Маккензи, - скорбно поделился Брайан с Кари. - Вот не мог он сделать тебе предложение на каникулах?

   Да, у брата все-таки не получилось отвертеться от поездки. Когда речь заходила о по-настоящему важных вещах заставить матушку отменить ее планы не смог бы даже совет вожаков. И поскольку помолвка младшей дочери, по мнению Эрны Маккуин, относилось как раз к таким вещам, никакие ссылки на учебу и грядущую сессию не принимались.

   Кроме того, разве можно допустить, чтобы несчастная, слепая и беспомощная девочка ехала в поезде совершенно одна! Какой кошмар, ее же там изнасилуют, обворуют или украдут в гарем султана. Или даже все сразу.

   - Не мне одной страдать, - злорадно хмыкнула девушка.

   Брат надулся.

   - Вот увидишь: этот Маккензи окажется каким-нибудь уродом, - пообещал он.

   - Если так, то с его стороны очень мудро выбрать слепую жену.

   - С визгливым голосом и мерзким запахом.

   - Безрадостная картина, - весело согласилась Кари. - Тетка Ванда явно меня ненавидит, если подобрала такого мужа.

   Вообще-то, с теткой у нее действительно были трения - Кари отказалась учиться у нее, чтобы занять место шамана в будущем. Но это не повод подбирать в мужья упрямой племяннице мерзкое страховидло.

   После матушкиного письма прошла неделя, было время подумать. И по зрелому размышлению, Кари решила, что помолвка не такая плохая идея. По крайней мере, мама точно отвяжется от нее с замужеством. А свадьбу все равно по волчьей традиции отложат до того момента, пока будущий супруг не закончит академию, то есть четыре года у нее в любом случае будет. И желание быть поближе к жениху - прекрасное оправдание для окончательного переезда в столицу.

   И может, сам Чарльз ей понравится? Сокурсники отзывались о нем, как о неплохом честном парне с достаточно широкими для оборотня взглядами.

   Короче, прежде чем категорически отказывать, стоит сначала принюхаться.

   Время в дороге прошло с пользой. Кари дочитала учебник по теории магических потоков и почти успела сформулировать список вопросов, которые собиралась задать преподавателю. Нельзя всю жизнь выезжать на уникальном видении магии, надо осваивать теорию.

   А на вокзале уже ждал дядя Патрик.

   - Мелкая! - весело загудел он. Подхватил Кари на руки - легко, слово ей по-прежнему было пять лет - и подкинул в воздух, заставив взвизгнуть. - Похорошела-то как! Всем парням на погибель! Жених твой глаз отвести не сможет!

   Кари поцеловала его в колючую щеку, обняла за шею, наслаждаясь детским ощущением покоя и безопасности.

   - А ты видел моего жениха, дядя Патрик? Какой он?

   - Не видел. Я как поехал закупаться для фермы, так застрял. Дорогу только сегодня утром расчистили, - он опустил девушку на землю, пожал руку Брайану. - Не боись, мелкая! Эрна плохого мужа не выберет.

   - Дядь Патрик, а где твой пикап? - подал голос брат.

   - Да на сервисе, - голос мужчины стал немного смущенным. - Подвеска барахлит, я и решил: раз уж все равно застрял тут, отгоню в мастерскую. Теперь забрать надо.

   - Это ведь на другом конце города? - уточнила Кари. - Можно я с вами не пойду?

   День был погожий, и при других обстоятельствах она не отказалась бы прогуляться, но сейчас, пока прочитанный учебник был свеж в памяти, пальцы горели от желания завершить работу.

   - Ну, если с тобой братец останется…

   - Вот еще! - возмутился Брайан. - Делать мне нечего.

   - Ну уж нет! - не менее горячо поддержала его Кари. Хватит и того, что брат всю дорогу мотал ей нервы и отвлекал разговорами. - Брайану вредно сидеть на одном месте, у него тогда вся кровь приливает к ягодичным мышцам, и думать он начинает именно этим местом.

   Брат возмущенно запыхтел, явно обдумывая ответную гадость.

   - И что: будешь сидеть одна на вокзале? Ты в своем уме, мелкая? Тут же шушеры всякой полно, жуликов!

   На самом деле большую часть суток провинциальный вокзал небольшого городка был абсолютно пустым, если не считать скучающего в билетной кассе продавца. Но некоторые вещи старшему поколению объяснить проблематично.

   - А я в кофейне подожду! - нашлась Кари. - Тут недалеко.

***

Чарли стискивал кулаки и шагал, не разбирая дороги. В душе все кипело от ярости и обиды.

   Он отказался от права зваться вожаком, чтобы защитить Дженни. Бросил на полтора месяца учебу, чтобы спасти ее доброе имя в глазах соплеменников. Отправился в эту богиней забытую дыру, чтобы уговорить старую ведьму помочь. Согласился повесить себе ярмо на шею в виде слепой девицы.

   Все, все ради Дженни. А она что? А она в это время развлекается с богатеньким мажором! Валяется с ним на одной кровати в больнице, чуть ли не трахается на глазах у персонала!

   А про Чарли вспоминает, только когда у нее проблемы.

   Интересно, вот как она запоет, если он сейчас возьмет билет на поезд и уедет?! Просто исчезнет, не объясняя ничего, не обсуждая. Он бы посмотрел, как Дженни будет разговаривать с шаманкой без него, с удовольствием послушал, как вредная старая грымза пошлет просительницу.

   От злых мыслей невольно стало стыдно, и оборотень замедлил шаг. Он понимал, что никуда не уедет. Пока дорожные службы разбирали завал, Маккуин принимали его, как своего. Как будто он уже успел обменяться кровью с младшей дочерью вождя.

   Волк - хозяин своему слову. Обещал, значит, должен жениться.

   Просто… так хотелось, чтобы его жертву оценили. Чтобы подруга детства поняла, как много он сделал для нее, чтобы хотя бы поблагодарила от души, а не кивком головы с таким видом, словно ей не очень-то и хотелось снять клеймо.

   И как же хотелось, чтобы Дженни признала, что он был прав насчет ди Форкалонена. Что вся эта отвратительная, глупая ситуация по ее вине - она отказалась выйти замуж, превратила себя в изгоя и лишила клан наследника. А надо было слушать, когда Чарли предупреждал по поводу демона!

   Он замедлил шаг, достал платок и громко высморкался. Еще и насморк в этих горах подхватил. Оборотень в соплях - кому скажешь, засмеют.

   Обида постепенно отпускала и Чарли, задавшись вопросом куда он идет, завертел головой. Улица показалась ему смутно знакомой. Кажется, он проходил здесь уже не в первый раз.

   Так, надо передохнуть. Посидеть в какой-нибудь забегаловке, успокоиться и подумать, как действовать дальше.

   На глаза попалась вывеска с дымящейся чашечкой. Кофейня - прямо как на заказ! Оборотень толкнул дверь и шагнул внутрь.

ГЛАВА 11

   Долго сидеть в палате Дженни не дали. Всего через десять минут после ухода Чарли явился врач. И под предлогом того, что больному на форсированном излечении нужно спать как можно больше, выставил Дженни вон.

   - Подождите два дня и сможете целоваться хоть круглые сутки, - категорично заявил он, и девушка согласилась. Целителю виднее.

   На выходе из больницы она подскользнулась и непременно бы упала, если бы ее не подхватил проходящий рядом мужчина.

   - Спасибо, - пробормотала Дженни.

   Мужчина ничего не ответил. Только смерил ее цепким и неприятным взглядом, скривился и отшатнулся, словно она была прокаженной.

   - Доктор Макмиллан, - окликнула его девушка, сидевшая за стойкой администратора, - Вас искал главврач.

   Доктор? Странно, этот тип не слишком-то походил на доктора. Слишком ухоженный, с отпечатком столичного лоска. Дорогой костюм из шерсти, запонки, крутые часы - все в его облике кричало о достатке. Редкость для провинциального врача.

   - Сейчас подойду, - буркнул он и зашагал по больничному коридору, ускоряя шаг.

   Девушка помотала головой. Неприятный тип. Хорошо, что с Раумом работали совсем другие доктора.

   Возвращаться в отель не хотелось, поэтому она устроилась за столиком в симпатичной кофейне недалеко от вокзала. Но не успела отхлебнуть кофе, как звякнул колокольчик над дверью, и в зал вошел Чарли.

   Дженни напряглась . Последнее, чего ей сейчас хотелось - это выяснять отношения. Оборотень при виде нее замер и даже сделал шаг назад, словно собирался сбежать. Но почти сразу растерянность на его лице сменилась решимостью и он направился к девушке.

   - Ты преследуешь меня? - мрачно спросила Дженни, когда он опустился на соседний стул.

   - Я понятия не имел, что ты здесь! - его поза, лицо и даже голос выражали обиду, но девушка вдруг поняла, что ей плевать.

   Он назвал ее потаскухой! По-хорошему, за такое морды бьют.

   Повисла неприятная пауза. Подошла официантка, чтобы принять заказ.

   - Кофе. С молоком, - не заглядывая в меню буркнул оборотень. И принялся сверлить Дженни взглядом.

   - Чего тебе нужно? - спросила она, когда официантка отошла.

   - Поговорить, - выдал Чарли. И, противореча сам себе, замолчал. Девушка вернулась, сгрузила с подноса чашку кофе. Оборотень понюхал ее, скривился и отодвинул. Достал несвежий платок и громко высморкался.

   - Ну?! - не выдержала девушка.

   Его, наконец, прорвало. Чарли заговорил.

   - Знаешь, когда ты написала с чужого постографа, что тебе нужна помощь, я не стал оправдываться тем, что у меня учеба, дела, планы. Сразу снял все деньги со счета, купил билеты. А до этого месяц мотался по твоим делам: собирал совет клана, искал шамана…

   По ее делам? Дженни захотелось издевательски рассмеяться. Ну да, разумеется, сам Чарли тут ни при чем и не имеет к ее изгнанию никакого отношения!

   - Это очень благородно с твоей стороны.

   - Я проникся твоим положением, - все больше заводясь, вещал друг. - Рисковал, чтобы спасти от ди Форкалонена. А я ведь говорил, я предупреждал, что тебе не стоит связываться с ним!

   Девушка закатила глаза.

   - Не начинай!

   Но Чарли было уже не остановить…

***

Вдохнув ароматы кофейни Кари чуть было не сбежала.

   Нет, пахло тут очень приятно.

   Но для чувствительного носа волчицы такая интенсивная атака оказалась непосильной. Кари, привыкшая во многом “видеть” окружающий мир посредством обоняния, ощущала себя беспомощной.

   Но дядя Патрик уже тащил ее вглубь зала, и девушка решила, что ничего страшного за полчаса без обоняния в кофейне с ней не случится.

   - Вот, мелкая, - постановил он, отодвигая для нее стул. - И чтоб отсюда ни ногой, пока мы не вернемся!

   - Конечно, - заверила она родственника. И достала планшетку и шило.

   Минут десять Кари с удовольствием работала, а потом парочка за соседним столиком начала выяснять отношения. Громко и весьма эмоционально.

   Сосредоточиться на письме стало просто нереально. В условиях напрочь забитого запахом кофе обоняния слух особенно обострялся, улавливая малейшие вздохи и оттенки интонаций.

   Парень - судя по голосу совсем молодой, не старше Брайана - высказывал претензии, упрекая подругу в неблагодарности. Девушка не только не раскаивалась, но и явно еле сдерживалась, чтобы не послать благодетеля по известному адресу.

   Подслушивать нехорошо, и Кари с удовольствием бы этого не делала. Если бы они догадались говорить потише, а лучше в другом месте.

   - Да ты знаешь, на что мне пришлось согласиться, чтобы уговорить шамана снять с тебя печать?!

   - Нет.

   - Я должен буду жениться на инвалиде! - с упреком воскликнул парень. - Какая-то слепая от рождения девица!

   Кари вздрогнула. По спине пробежал неприятный холодок.

   - Ее родня хочет, чтобы я переехал к ним в клан и день-деньской вытирал ей сопли, ты можешь это представить!

   Не бывает таких совпадений! Или бывает?

   Сейчас, когда беседа превратилась из абстрактной ссоры двух совершенно неизвестных индивидов, в разговор, касающийся Кари, правильно было бы обозначить свое присутствие. Но вместо этого девушка вся обратилась в слух.

   - Я предлагал шаману деньги, услуги, но она ни на что не соглашалась. Или я женюсь или ты так и остаешься изгоем. И я согласился! Пошел на это ради тебя! А ты…

   - А что я? - растерялась неизвестная девица.

   - Сначала, когда до цели остается всего полчаса ты все бросаешь и уезжаешь с ди Форкалоненом! Потом этот обвал! Я два дня места себе не находил, пока его не разобрали. Вынужден был общаться с будущими родственниками, и делать вид, что все в порядке. А знаешь, какая надоедливая у нее родня! Особенно моя будущая теща: она решила собрать на помолвку весь клан. Все эти бесконечные семейные обеды, общение с вдовыми троюродными тетками внучатых племянников!

   Кари стиснула кулаки, чувствуя, как на смену благодушию приходит холодная трезвая злость.

   Да, ей ли не знать, какими надоедливыми умеют быть ее родичи, особенно мама? Но что бы этот типчик ни думал о них, он не имел права обсуждать их в подобном тоне! Тем более с какими-то посторонними девицами!

   За одно мгновение вся благожелательность к жениху, которую Кари взращивала в себе целую неделю, обратилась в ничто, а Чарльз Маккензи занял одно из лидирующих мест в ее личном рейтинге неприятных субъектов.

   - Я думал, с ума сойду. Переживал как ты, гадал что этот подонок с тобой сделал. И вот, наконец, завал разобран, дорога восстановлена, я под каким-то дурацким предлогом уезжаю от Маккуинов, нахожу тебя. И что я вижу?! Ты! С ним! Целуешься!

   Итак, еще веселее. Спасибо тебе, дорогая тетя за этот сомнительный подарочек. Можно подумать, Кари всю жизнь мечтала о женишке, безответно влюбленном в какую-то чужую девицу.

   - Целуюсь, - мрачно подтвердила чужая девица. - И что? Тебе какое дело? У тебя же невеста есть.

   - Но я же все устроил, чтобы снять печать… Ты больше не обязана быть с ним!

   Маккензи уже упоминал о печати изгоя раньше. Картина потихоньку проясняется. Итак, Ванда согласилась снять с его подруги (видимо, тоже волчицы) печать в обмен на женитьбу на Кари.

   Да уж - просто свадьба мечты. Неужели тетка настолько ее не уважает?

   - Я не брошу Раума, Чарли. Мне с ним хорошо.

   - Значит, ты вернешься в клан, ди Форкалонен получит тебя, а мне жениться на какой-то слепой дуре, которая даром никому не нужна?! Переезжать в это захолустье. Хорошо вы устроились, ничего не скажешь.

   Эмоции схлынули резко, осталась только брезгливость и легкое отстраненное любопытство. Этот Маккензи был для Кари чужаком и она твердо решила, что чужаком он и останется.

   - Мы устроились? - девица за соседним столиком опешила. - Ты сам применил ко мне Императив, чтобы заставить выйти за тебя замуж!

   Все интересней и интересней.

   - Я пытался тебя защитить! И сделал все, чтобы исправить свою ошибку. Ты могла бы хоть поблагодарить!

   - За что? За то, что я из-за тебя стала изгоем?

   - Значит, не за что? - запальчиво переспросил оборотень. - Интересно, а что ты скажешь, если я откажусь жениться?

   - Скажу, что это очень некрасиво по отношению к девушке и ее родным, - зло обрубила его собеседница.

   Послышался звук отодвигаемого стула - девица встала.

   -А знаешь что: отказывайся. Мне кажется, для этой девушки будет лучше остаться одной, чем с таким, как ты. А мне не нужно милостей с барского плеча, если ты потом собрался всю жизнь попрекать меня ими!

   - Дженни! Подожди!

   Сердитый цокот каблучков разнесся по кофейне, потом звякнул колокольчик над дверью. Оборотень за соседним столиком сдавленно выругался. А потом оглушительно чихнул.

   Кари отхлебнула кофе, пряча в чашке довольную улыбку. Она услышала достаточно. Теперь, даже если Маккензи все же решит жениться, ей будет что сказать сородичам по поводу этого брака.

ГЛАВА 12

   Как и большинство сильных мужчин Раум категорически не умел болеть и норовил, лишь почувствовав себя немного лучше, угробить все результаты лечения. Дженни убедилась в этом, когда пришла навестить его на следующий день.

   Словно могучий вихрь подхватил ее на пороге и понес. Она и опомниться не успела, как обнаружила себя в кровати, сидящей на коленях у демона.

   - И как это называется? - с притворной строгостью спросила она.

   - Хм-м-м, дай-ка подумать… - он положил руку ей на затылок, притягивая ближе, почти укладывая на себя. Наглый язык раздвинул губы и проник к ней в рот, заставив девушку задохнуться от неожиданного желания. - Мне кажется, это называется, поцелуй. Но я не уверен. Могу ошибаться, давно не практиковался.

   Она невольно прыснула, но тут же сделала серьезное лицо.

   - Тебе разве можно поднимать тяжести?

   - Во-первых, ты не тяжелая. Во-вторых, я же вроде как твой парень, если ты не передумала, рыжая. Так что можно. И целовать, и поднимать.

   - Я не это имела… - запротестовала было Дженни, но поймала его взгляд и осеклась.

   В этом взгляде было столько восхищения и нежности. Совсем ничего общего с обычной надменно-саркастичной маской демона. И Дженни забыла, что хотела сказать.

   Она подняла руку осторожно коснулась его щеки. Медленно провела пальцем вниз, погладила упрямый подбородок, легонько поцеловала. Раум замер, позволяя ей действовать, и девушка осмелела. Еще несколько легких, почти целомудренных поцелуев, осторожные прикосновения, поглаживания. Ладони нырнули под синюю больничную пижаму. Не столько с эротическим подтекстом, сколько в желании сблизиться.

   Горячий. Все такой же неестественно-горячей, как и вчера, но выглядит уже гораздо лучше. Если не присматриваться, даже не поймешь, что побывал в передряге.

   - Детка, ты меня провоцируешь, - севшим голосом пробормотал демон.

   - Хорошо, не буду, - Дженни хотела было отдернуть руки, но Раум перехватил ее запястья.

   - Ну уж нет! Что значит “не буду”?

   Девушка охотно послушалась. Помогла расстегнуть пуговицы и прильнула, жалея, что сама не может раздеться.

   - Не поднимай меня, пока тебя не выпишут. Я боюсь за тебя.

   Он улыбнулся какой-то теплой, незнакомой улыбкой.

   - Приятно слышать, что ты обо мне беспокоишься, Дженни-заботливая-мамочка. Не бойся, я почти в норме, остался всего один сеанс. Завтра меня здесь уже не будет.

   - Завтра? - недоверчиво переспросила Дженни.

   - Ага, - демон привлек девушку к себе. Рука легла ей на грудь, пальцы начали осторожно поглаживать затвердевший сосок сквозь слой ткани. Без намека на продолжение, скорее просто как маленький знак, что ему позволено это - прикасаться к ее телу так интимно и бесстыдно. Дженни прикрыла глаза, наслаждаясь лаской. Осаживать нахала не было ни малейшего желания. - И мы сразу же отправимся к твоему шаману. Эй, детка. Что случилось? - мгновенно уловив ее изменившееся настроение Раум убрал руку и слегка встряхнул девушку, обеспокоенно заглядывая в ее лицо. - Я не собирался тебя домогаться, честно. Я все понял еще в прошлый раз! Если не хочешь - просто скажи.

   - Дело не в этом. Мне приятно, когда ты так делаешь, - Дженни чуть покраснела. - Просто… с шаманом ничего не получится…

   И она пересказала разговор в кофейне. Коротко и по возможности, стараясь не выказывать своих эмоций, но Раум все равно все понял.

   - Ну и дерьмо этот твой Маккензи.

   - Он не мой, - она скривилась. Снова, накатили те же чувства, что и вчера. Нет, не злость. Скорее гадливость. Дженни оглядывалась в прошлое и силилась понять, как она могла влюбиться в это ничтожество. Благослови Богиня Раума хотя бы за то, что он вылечил ее от этого позорного чувства. И как же хорошо для Маккензи, что настоящая суть наследника вылезла до того, как он успел стать вожаком!

   - Но теперь непонятно, что делать с печатью изгоя. Чарли говорил, шаман не берет деньги…

   - Расслабься, детка. Я решу этот вопрос.

   - Как?

   - Как-нибудь. Завтра поедем к твоим волкам, я поговорю с вожаком. Обещаю, что в столицу ты вернешься уже без клейма. Веришь мне?

   - Верю, - искренне сказал Дженни.

   Это обещание определенно заслуживало поцелуя и не одного. И следующие десять минут в палате стояла тишина, разбавляемая только звуком тяжелого дыхания. Они целовались жадно, словно встретились после многих месяцев разлуки. Дженни с трудом оторвалась от демона, чувствуя, как горят распухшие губы, а тело ломит от взрослых желаний.

   Но не в палате же!

   “Почему нет?” - тихонько возразила волчица, и Дженни поняла, что почти не слышала ее все эти дни. Безумная пробежка заставила рыжую бестию заснуть.

   - Не в палате, - согласился с усмешкой Раум. - Я все еще под ФМЛ, поэтому не рискну, боюсь облажаться. Кроме того, я хочу, чтобы наш первый раз был особенным, а это местечко точно не тянет на особенное, - он ласково провел большим пальцем по ее нижней губе. - Ты такая красивая, Дженни-рыжая-волчица.

   Девушка вспыхнула от удовольствия. Эти слова и восхищение в его взгляде. Ах, если бы Раум с самого начала был с ней таким…

   Тогда это был бы не Раум.

   - Дженни, - демон вдруг стал серьезным, даже немного торжественным. И замялся, словно пытался, но не мог найти слова, чтобы выразить что-то очень личное. - Я…

   Неужели…

   Внутри что-то сжалось от сладкого предвкушения.

   “Давай, скажи это! - попросила мысленно девушка. - Я так хочу это от тебя услышать. Я тоже люблю тебя, ты, невыносимый, наглый, потрясающий демоняка”.

   Но он сказал другое.

   - Поверить не могу, что ты меня спасла. Я же действительно вел себя, как полная свинья.

   - Сама не знаю, что на меня нашло, - буркнула Дженни, опуская взгляд, чтобы демон не прочел в нем овладевшее ей разочарование.

   - И я в долгу перед тобой.

   - Без проблем. Если что - обращайся.

   В ответ на ее попытку перевести все в шутку, Раум покачал головой. А потом чуть отстранился. И, выпустив коготь, вычертил на своей ладони руну. Дженни охнула, глядя, как царапины наливаются кровью.

   - Я, Раум ди Форкалонен, клянусь своей кровью и именем рода, что никогда не буду ни к чему принуждать тебя, Дженнифер Рейд.

   Руна вспыхнула, подтверждая истинность магической клятвы. Дженни вздрогнула.

   - Зачем? Я и так тебе верю.

   - Я сам себе не верю, - он усмехнулся. - Иногда соблазн все испортить бывает слишком велик, рыжая. Я взрослел в атмосфере вседозволенности и равнодушия, а это накладывает свой отпечаток. Мне трудно признавать, что у других тоже могут быть желания, и трудно не пользоваться правом сильнейшего, находясь рядом с тем, кто не может дать отпор. Но, - тут Раум взглянул ей прямо в глаза, непривычно серьезный, без своих обычных ехидных ухмылочек и насмешливых подколок, - Я не хочу, чтобы это однажды встало между нами, Джен. Ты слишком дорога мне.

   - Ох… - вот и все, что смогла выдавить Дженни. - Спасибо.

   Она не думала, что когда-нибудь услышит от него подобные слова. Это так не похоже на Раума.

   Наверное, это тоже можно считать признанием.

***

Дженни прохаживалась взад и вперед возле машины, бросая поминутные взгляды на дверь ближайшего домика. Прошло чуть меньше четверти часа, как Раум вместе с вожаком клана Маккуин скрылся за ней, но девушка нервничала и чем дальше, тем сильнее.

   А вдруг у Раума не получится? Или Дойл Маккуин почувствует свою выгоду и заломит совсем неподъемную цену? А может, просто откажется говорить, это ведь по вине Дженни расстроилась свадьба его дочери.

   Вчера, услышав обещание Раума, Дженни подумала, что он рисуется. Или недооценивает тяжесть своего состояния. Но утром, когда девушка вышла из гостиницы, намереваясь поймать такси до больницы, демон уже поджидал ее за рулем массивного несколько потрепанного жизнью “Циклопа”.

   - Ты долго, Дженни-засоня, - заметил он, стряхивая пепел на брусчатку.

   Выглядел Раум отлично. Словно не его героически вытаскивали с того света врачи всего шесть дней назад. Новый, с иголочки, костюм, безупречно уложенные волосы, неизменная сигара в руке.

   - Ты купил новый автомобиль?

   - Он не новый, глупенькая, - весело поправил ее демон. - И я взял его в аренду.

   Ох, могла бы и не спрашивать. Понятно же, что Раум в жизни не купит подержанную машину.

   - В отличие от кузена Армеллина, я терпеть не могу такие гробы на колесах, но в горах с ним будет удобнее.

   Уже к обеду “Циклоп” въехал в поселение Маккуин. Раум расспросил, где находится дом вожака и уединился с Дойлом Маккуином для “приватного разговора”, оставив Дженни в автомобиле, несмотря на ее робкие попытки напроситься с ним.

   Игравшие на другом конце улицы волчата бросали любопытные взгляды в сторону чужачки, но подходить не спешили. И Дженни продолжала кружить возле машины, с каждым шагом взвинчивая себя все больше.

   Почему, ну почему ее не взяли?! Это нечестно: ситуация ведь касается ее напрямую. Раум вообще не мастер переговоров - он прет асфальтоукладочным катком, не принимая возражения. Что если демон не удержится и нахамит вожаку, тем самым навсегда закрыв для Дженни возвращение в клан?

   Со стороны дороги донесся натужный рев движителя.

   -Ба-буш-ка-а-а, - полетел звонкий детский крик, - Позови Кари, ее жених вернулся!

   Дженни вздрогнула и резко повернулась к началу улицы. По грунтовой дороге, пофыркивая, ползла уже знакомая “Баньши”.

   Чарли? Но он же собирался отказаться от свадьбы? Или просто не успел?

   При виде Дженни “Баньши” резко затормозила. Оборотень вывалился из салона, рассматривая девушку с недоверчивым изумлением.

   - Дженни?! Но… в гостинице сказали, что ты уехала.

   - А я и уехала, как видишь, - ровно ответила Дженни.

   - Но… зачем ты здесь?

   Девушка нахмурилась. Он что - издевается?

   - Чтобы договориться с шаманом.

   Лицо оборотня выразило недоумение и обиду.

   - Зачем? Я ведь уже договорился!

   Она хотела было ответить резко, но поймала горящий любопытством взгляд на чумазом личике. То самая девчонка, что звала бабку, подобралась ближе и, делая вид, что страшно увлечена поглаживанием щенка, слушала их разговор.

   Дженни знала эту породу общительных и жадных до новостей волчат. Стоит только обмолвиться при мелкой сплетнице, что Чарли не хочет жениться, как через час весь поселок будет в курсе.

   Нет, так позорить его она не станет. Пусть сам скажет эту новость своим будущим родственникам, если уж решил.

   - Вчера ты упоминал, что твои планы изменились, - дипломатично ответила она.

   Оборотень явно оскорбился.

   - Ты просто довела меня. Но Дженни! Я же старший сын вожака! - оборотень приосанился. - Я дал слово избавить тебя от клейма и сдержу его, чего бы мне это ни стоило.

   - Можешь не беспокоиться, малыш Чарли, - промурлыкал знакомый насмешливый голос. - Папочка позаботится, чтобы тебе не пришлось жениться в таком нежном возрасте.

   Дверь в дом вожака была приоткрыта. У крыльца стоял демон, а за его спиной виднелся широкоплечий еще не старый мужчина и черноволосая женщина средних лет с очень смуглой для оборотня кожей.

   При виде демона Чарли сжал кулаки.

   - Ди Форкалонен! Что ты здесь делаешь?

   - Пытаюсь избавить одну потрясающую рыжую девчонку от украшений на ее ручках. Они ей не идут.

   - Без тебя обойдемся, - рявкнул оборотень. - Я сам освобожу Дженни от клейма!

   - У меня это получится лучше.

   - Вали отсюда, ди Форкалонен. Тебя здесь вообще быть не должно, это я нашел шамана!

   - Ты нашел, а я воспользуюсь твоей находкой, малыш Чарли. И благодаря МНЕ, Дженни избавиться от клейма, которым ТЫ ее наградил.

   - Не надейся! Это я ее спасу!

   На звук скандала со всех сторон начали подтягиваться другие оборотни.

   “Богиня, какой стыд!” - Дженни огляделась и захотела провалиться сквозь землю. Ладно Раум. Зная демона, можно не сомневаться, что он наслаждается, прилюдно доводя соперника до бешенства. Но Чарли мог бы включить мозг! Тут вокруг его будущая родня, им совершенно не обязательно знать такие подробности.

   - Вали отсюда, ди Форкалонен. Я уже обо всем договорился, Дойл Маккуин дал мне слово. Я женюсь на его дочери, а за это госпожа Ванда снимет с Дженни печать.

   Нет, это надо заканчивать! Немедленно. Она уже набрала побольше воздуха в легкие, чтобы рявкнуть на двух баранов, но не успела…

   - Хороший план, - раздался звонкий женский голос из толпы. - Но может, сначала стоит поинтересоваться мнением невесты?

   Оборотни расступились, и на площадку перед домом вожака шагнула новая участница драмы.

ГЛАВА 13

   Опять этот ди Форкалонен?!

   Вся вселенная сузилась до единственного ненавистного наглого лица. Все из-за него! Если бы не та карточная игра, Дженни никогда бы не встретилась с демоном, а Чарли не вынужден был бы применить на Императив, чтобы защитить девушку. Остался бы наследником, не потерял Дженни, не женился бы сейчас на какой-то слепой девице, чтобы искупить свою вину.

   Все из-за проклятого демона. И вот он снова лезет не в свое дело!

   Чарли стиснул кулаки. Внезапно жизненно важно стало не уступить в этом споре. Сделать все по-своему, оставить ди Форкалонена с носом, пусть даже в такой мелочи. Это его, Чарли, план. Его жертва, он должен был спасти подругу детства и получить ее благодарность, а может и что-то большее…

   Он не уступит.

   - Я уже обо всем договорился, Дойл Маккуин дал мне слово. Я женюсь на его дочери, а за это госпожа Ванда снимет с Дженни печать.

   - Хороший план. Но может, сначала стоит поинтересоваться мнением невесты?

   Раздраженный оборотень вскинул голову, собираясь ответить что-то резкое. И замер.

   Девчонка была хороша. Невысокая - по плечо Чарли, но стройная и гибкая. Волосы оттенка темного шоколада заплетены в толстую косу на затылке. Красиво изогнутые брови - густые, не выщипанные в ниточку, как делают столичные модницы, но это девушку ничуть не портит, скорее наоборот. Кожа цвета слоновой кости, заостренный подбородок и манящие губы - бледно-розовые, чуть припухлые.

   Настоящая волчица. Впечатление портили только глаза - распахнутые, неестественно синие, как южные небеса, с расширенными неподвижными зрачками. У здорового волка не может быть таких глаз.

   - Кари, малышка… - немного смущенно пробормотал Дойл Маккуин.

   Кари? Неужели это и есть его будущая невеста? А ничего так! Красивая, как и обещала шаманка. И вроде совсем не похожа на малахольную беспомощную дурочку, которую Чарли успел себе вообразить после общения с Эрной Маккуин.

   Оборотень принюхался и чихнул, досадуя на затянувшийся насморк. Трудно знакомиться с кем-то, когда не чувствуешь запахов.

    - Привет, - он широко улыбнулся, протягивая девушке руку. И только потом сообразил, что она не видит ни улыбки, ни руки. Просто девчонка держалась так уверенно, что поверить в ее слепоту до конца не получалось. - У нас еще не было возможности познакомиться, но это никогда не поздно исправить. Я - Чарльз Маккензи. А ты Кари?

   Вместо того чтобы ответить на приветствие, она прошла мимо него, как мимо пустого места, и остановилась у крыльца.

   - Папа, тетя! Скажите, вы действительно считаете, что этот тип будет для меня лучшим мужем?

   “Этот тип” она произнесла так, будто говорила о грязном насекомом, и Чарли почувствовал себя оскорбленным. Что значит “этот тип”? Да он, между прочим, один из самых завидных женихов среди Маккензи!

   - А вы знали, что собственный отец лишил его права называться наследником, после того, как он применил Императив, чтобы заставить другую девушку выйти за него замуж? - она безошибочно ткнула в сторону Дженни.

   - М-м-м… - Дойл выглядел откровенно сконфуженным. - Кари, понимаешь…

   - Знали, - спокойно и с достоинством отозвалась шаманка. - Мальчик совершил ошибку. Все мы делаем ошибки, дитя. Но он старается исправить ее и уже поэтому заслуживает уважения.

   Девушка на миг растерялась - она явно не ожидала подобного ответа. Наверное, считала, что выкладывает свой самый сильный довод, а тот обернулся пшиком.

   - И по-вашему я буду счастлива с волком, который меня не любит, и жениться только ради услуги шамана? Вы все слышали, как он признал это, - девушка повернулась к толпе родственников, надеясь обрести в них более благодарную аудиторию. - Вы знаете меня с детства и, надеюсь, любите. Разве я заслуживаю жизни с таким мужчиной?

   Среди оборотней поднялся ропот.

   - А что не так? - возмутился, наконец, Чарли. - Да я тебя и не видел никогда, с чего мне любить-то?! Можно подумать, мы первые волки, кому родители устраивают договорной брак!

   Он чувствовал невероятную досаду. И разрывался между желанием доказать гордячке, что он не так плох для нее и послать все в бездну.

   И чего она недовольна? Можно подумать, к слепой девице женихи толпами выстраиваются! Вот он возьмет и уедет сейчас!

   Но как же тогда Дженни? Чарли бросил на нее взгляд и подавил приступ злости. Опять обнимается со своим любовником у всех на виду. И это после того, как весь клан Маккуин слышал, что он женится ради нее!

   - “Не так” то, что я для тебя обуза и нудная обязанность, - отчеканила Кари. - “Какая-то слепая дура с надоедливой родней” - так ты сказал?

   - Что?! - возмутился Чарли. - Когда это я такое говорил?

   - Вчера в кофейне, - девушка усмехнулась. Если бы Чарли не знал, что она слепа, он мог бы поклясться, что она увидела, как вытягивается его лицо. - Я сидела за соседним столиком, а вы очень громко спорили. Скажешь, что этого не было?

   Оборотень сглотнул. Он не помнил. Возможно, он вчера и ляпнул что-то такое в сердцах, но это было сказано для Дженни.

   - Дойл и Ванда Маккуин! - из толпы вылетела разъяренная фурия, в которой Чарли с некоторым трепетом узнал будущую тещу. Сейчас она вовсе не походила на милую, но чересчур назойливую тетушку. Женщина уперла руки в бока и с гневом уставилась на мужа и шаманку, - Что все это значит?

   - Эрна, давай поговорим потом…

   - Дитя, ты не понимаешь…

   - Вот ведь подлец!

   - Гнать ссаными тряпками!

   Все заговорили разом и одновременно. Гудела недовольная толпа. Девушку здесь знали и любили, а Чарли за три дня в гостях стать своим не успел. Его принимали не за его собственные заслуги, но как будущего мужа Кари.

   - Хватит! - негромкий и резкий голос Ванды Маккуин перекрыл выкрики. Волки замолчали словно по команде. - Дитя, у меня были причины желать для тебя этого союза. Скажи, неужели ты ничего не чувствуешь рядом с ним? А ты, сын Маккензи? - шаманка посмотрела на Чарли в упор.

   - Ничего. А что, должен? - оборотень шумно высморкался. Насморк, чтоб его.

   А вот Кари отчего-то смутилась

   - Это неважно, - голос девушки дрогнул на мгновение, но потом снова зазвучал уверенно. - Он подлый, никчемный тип, позор племени волков. И я не хочу за него замуж.

   - Ах так?! - взбеленился Чарли. - Ну и иди ты! Какая принцесса выискалась!

   Все! С него довольно унижений. Не хотят, и не надо. Пусть сами разбираются, а он в этом больше не участвует. И не собирается приносить жертву, которую никто не оценит!

   Он со злостью рванул дверцу автомобиля. Движитель “Баньши” взвыл, и толпа волков расступилась, давая ему дорогу. Никто не окликнул, не попросил остановиться, и это убедило Чарли, что он поступает правильно. Не стоит оставаться там, где тебя не ценят.

   Вырулив из поселения, оборотень вдавил педаль газа, желая убраться как можно дальше от всех Маккуинов. На душе было удивительно гадко.

***

С отъездом незадачливого жениха толпа оборотней перед домом вожака не спешила расходиться. Волки гудели, что-то горячо обсуждали, спорили. Несколько раз Дженни поймала на себе неприязненные взгляды. Ее здесь не знали, но уже заочно не любили. Спасибо Чарли - постарался.

   Она нашла взглядом Кари. Слепая волчица сидела на ступеньках отцовского дома, охватив себя руками за плечи. Она выглядела измученной, словно скандал выпил из нее все силы.

   Дженни искренне посочувствовала ей. Вляпаться в такого, как Чарли, да еще и оказаться втянутой в подобный скандал врагу не пожелаешь.

   Она вздохнула и, мысленно готовясь к тому, что ее пошлют, подошла к девушке.

   - Ты как?

   - Нормально, - Кари подняла на нее невидящий взгляд. - Ты подруга Маккензи, правильно?

   Враждебности в ее голосе не было.

   - Да. Я…

   Громогласное рычание вожака над ухом перекрыл все звуки в округе.

   - Все расходимся по домам. Шоу окончено.

   - Нет, Дойл Маккуин, - четко отчеканила привлекательная женщина средних лет. Та самая, которая раньше требовала ответа. - Мы не уйдем, пока ты не изволишь объяснить, что это было, и почему ты собирался отдать нашу дочь этому мерзкому щенку!

   - Эрна… - он закатил глаза. - Не начинай!

   Этот призыв разозлил женщину еще сильнее.

   - Что значит “не начинай”?! Да ты…

   - Мальчик ее пара, - перебила ее шаманка.

   Она произнесла эти слова негромко, но их услышали все. И замолчали. Даже Эрна еще мгновением раньше готовая разорвать кого угодно, включая мужа, на куски за своего детеныша, замерла с открытым ртом.

   - Пара-а-а, - медленно выдохнула она. - Этот… - она замялась, словно не могла подобрать приличный эпитет, - Пара Кари?

   Ее муж кивнул.

   - Именно это я и пытался тебе сказать.

   Женщина задумалась, а потом покачала головой.

   - Это не может быть правдой! Ведь тогда они бы сразу почуяли друг друга!

   - У мальчика насморк, - шаманка недовольно поморщилась и перевела взгляд на Кари. - А кто-то просто слишком упрям.

   Если она надеялась усовестить племянницу, то зря. Девушка снова выпрямилась и сложила руки на груди.

   - Да, у него приятный запах, - слегка охрипшим голосом призналась она. - Но я не животное, чтобы следовать инстинктам. А как личность он мне противен.

   - Как хочешь, - было заметно, что эти доводы не убедили шаманку, но и спорить она не видела смысла. - Ты любишь все делать по-своему, Найраторики. Но ваши души связаны. Твоя судьба найдет тебя, хочешь ты того или нет.

   - Вот и пусть ищет, - отрезала Кари. - Не надо ей помогать.

   - Доченька… - неуверенно начала Эрна, разом растерявшая весь свой боевой задор. - Ты не понимаешь…

   - Не надо мама! - она принюхалась, а потом ткнула пальцем в направлении Дженни. - Тут посторонние.

   Дженни была более чем согласна с ее просьбой. Эти полчаса и так прошли под знаком нестерпимой неловкости. Последнее, о чем мечтала девушка - еще глубже погрузиться в семейные разборки Маккуинов.

   И все же… как странно. Эта красивая синеглазая девушка с горделивой осанкой и упрямо сжатыми губами - пара Чарли?

   Какой же он дурак! Особенное, если вспомнить все, что он наговорил про свою невесту, даже ни разу не увидев ее! Не удивительно, что Кари не желает иметь с ним ничего общего.

   Эх, кто бы говорил! Они с Раумом сами наделали столько ошибок, что хоть учебник пиши: “Как не надо строить отношения со своей парой”.

   - Еще раз говорю: расходимся, - прорычал Дайл Маккуин. - Обсуждать будем сегодня вечером, на совете клана. Не при чужаках.

   Его призыв, наконец, возымел действие. Медленно и неохотно, но волки начали расходиться. Эрна подхватила под руку Кари и утащила в дом, бормоча по дороге что-то вроде: “Ах, моя бедная девочка”.

   Через недолгое время у крыльца остались только Дойл, шаманка и Дженни с Раумом.

   - Итак, - вкрадчиво начал демон, - Поскольку потенциальный женишок отвалился, думаю, нам есть что обсудить, мистер Маккуин. Мое предложение может быть очень выгодным для клана…

ГЛАВА 14

   - А ты подожди здесь, крылатый, - сказала шаманка. И ухватив узловатыми пальцами Дженни за запястье, потащила ее за собой вверх по узенькой тропке.

   Первые несколько минут девушка напряженно пыхтела, стараясь поспеть за женщиной. Вот ведь! Вроде и возраст у нее уже солидный, а скачет по горам быстрее козы.

   Пришлось поднажать, чтобы не отстать. Всего за десять минут они добрались до перевала. Дженни остановилась и обернулась.

   “Ничего себе мы поднялись!”, - изумилась она, окидывая взглядом пройденный путь. Разбитая грунтовая дорога упиралась в скалы. Черный “Циклоп” издалека походил на большого блестящего жука, а фигурка демона рядом с ним выглядела уж совсем крохотной, но Дженни была уверена - Раум смотрит на нее. Она представила, как он стоит, вскинув голову, вертит в руках сигару и щурится, силясь разглядеть ее среди скал, а ветер перебирает белые пряди, и улыбнулась.

   - Ну что ты встала? - поторопила ее шаманка.

   - Куда мы идем? К вам домой?

   Женщина обернулась.

   - Нет, Тэлуторики. Мы идем к долине Меокуэни.

   - Как вы меня назвали?

   - Тэлуторики. Это означает “красный волк” на языке наших предков.

   Дженни вздрогнула. Она не помнила, чтобы называла этой женщине масть своего волка.

   Дорога оказалась не такой уж долгой. Они прошли по узенькой тропке на гребне перевала, завернули за скалу, и Дженни ахнула. Внизу раскинулась долина. На белесой, словно присыпанной снегом земле яркими цветными пятнами выделялись небольшие водоемы причудливых расцветок - красная, желтая, зеленая. Особенно завораживало самое крупное озеро в центре, вода в котором меняла цвет от желто-оранжевой у края, до насыщенно синего ближе к центру.

   Над безмятежной гладью поднимался легкий пар, хорошо различимый в стылом осеннем воздухе.

   Дженни могла бы поклясться, что никогда не видела ничего подобного. И все же ее снова посетило странное чувство узнавания и даже родства с этой выгоревшей землей и цветной водой, похожей на пятна краски на белом листе.

   - Меокуэни - место силы, - с гордостью сказала шаманка. - Долина священных источников. Они несут в себе огонь недр. Я - каменный волк, ты - волк огня. Вместе нам будет легче убедить Луну снять клеймо.

   Угу. Ясно, что ничего неясно.

   Но обещание шаманки снять клеймо обнадеживало.

   У края долины, там где земля теряла белизну, треугольным холмом возвышался типи - походный шатер, сшитый из шкур. Дженни такие видела только в музее. Именно к нему вела тропка.

   С каждым шагом воздух вокруг казался теплее. Жар поднимался из-под земли, обнимал, обволакивал. Откуда-то пришла уверенность, что стоит ей, волчице-полукровке, пожелать, как разноцветные озера вскипят, выплеснутся бурлящей водой и паром. Она, как завороженная, потянулась мыслями к скалам, ощутила тяжелое дыхание земли, биение горных вен и артерий, заполненных раскаленной магмой…

   Шаманка остановилась так резко, что Дженни не успела затормозить и налетела на нее.

   - Не буди! - строго сказала женщина. - Духи гор спят чутко.

   - Но я ничего не делала!

   Вопреки своим же словам девушка покраснела. Почему-то под строгим взглядом женщины стало стыдно.

   Шаманка покачала головой.

   - Ты, как ребенок со смертельным заклятьем в руках.

   Дженни сглотнула. Снова вспомнилось, как легко горы отозвались на ее призыв на дороге. Что бы ни говорил Раум, это не было галлюцинацией.

   - Почему это происходит со мной?

   - Горы признали тебя.

   - Я не понимаю.

   - Еще поймешь.

   Женщина вскинула голову и по-звериному принюхалась

   - Рано, - скупо обронила она. - Обряд лучше проводить на закате. Я пока все подготовлю, а ты поможешь, дитя.

   Больше до самого шатра она не проронила ни звука.

***

Дрова пылали в очаге в центре шатра. Дым столбом поднимался и уходил в дыру. Дженни опустилась на меховое одеяло и стянула пальто - жарко. Осенний холод ждал за тяжелым пологом из оленьих шкур, не решаясь пересечь незримую границу.

   Кусок неба, видневшийся в проеме входа, медленно наливался темно-синим. Ночь обещала быть безоблачной и ясной, россыпью бриллиантов на бархате цвета индиго уже поблескивали первые звезды. Девушка подняла лицо к зависшей над горными отрогами половинке луны, похожей на кусок козьего сыра. Горьковатый запах трав и прелой листвы смешивался с ароматом смолистых дров от костра. Снова накрыло это удивительное ощущение сопричастности, родства. Словно она вернулась домой после многих лет скитаний.

   - Нравятся? - с усмешкой спросила шаманка. Она сидела над котелком и крошила в него травы вырезанным из кости ножом с выжженными на рукояти рунами.

   - Что именно?

   - Наши горы?

   - Нравятся, - призналась Дженни. - Мне почему-то кажется, что я здесь уже была.

   - Не ты, - женщина прищурилась. - Твои предки.

   - Но мои предки Маккензи!

   - Мать - да, Маккензи. Младшая ветвь - из тех, что раньше жили здесь. А по отцу мы родня, дитя.

   От неожиданности Дженни поперхнулась.

   - Что?! Нет, конечно, нет. Вы ошибаетесь, госпожа Маккуин.

   Женщина рассмеялась отрывистым смехом, похожим на лай.

   - Шаман не ошибается в таких вопросах. Я чувствую в тебе нашу кровь. И горы тоже чувствуют, иначе не признали бы.

   - Мой отец - человек! Не волк.

   - Значит, его отец. Или отец его отца, - она пожала плечами. - В связях волков с людьми рождаются люди, но кровь помнит. И горы помнят.

   - Но я волк, - нерешительно возразила Дженни.

   - Ты Тэлуторики. Дитя истинного брака. Ты можешь говорить с луной и землей предков.

   От этих слов Дженни стало нехорошо.

   - Вы хотите сказать, что я шаман? - сдавленным голосом поинтересовалась она, и веря и не веря словам этой странной женщины.

   Трудно не верить, когда по одному твоему желанию сходят горные лавины.

   - Можешь стать шаманом, - Ванда Маккуин закончила с травами и пристроила котелок у края очага. - Если будешь учиться говорить и слушать. Особенно слушать. Моя племянница слепа, но видит куда лучше тебя, красный волк.

   - Я не понимаю…

   - Все ты понимаешь, - голос шаманки звучал насмешливо. - Ты прогнала своего волка, заткнула уши лишь бы не слышать голоса духов.

   - Я не прогоняла, - запальчиво начала Дженни. И поникла под понимающим взглядом женщины, вспомнив путанные обрывки мыслей своей волчицы.

   По ним получалось, что именно прогнала. И заперла. Но почему она этого не помнит?

   - В тебе слишком много от людей, Тэлуторики.

   - Меня зовут Дженнифер.

   - Вот про это я и говорю.

   Девушка ждала пояснений, но их не было. Ванда Маккуин помешивала отвар в котелке и молчала. В полутьме шатра ее лицо казалось маской, вырезанной из темного дерева.

   - А вы могли бы учить меня быть шаманом? - решилась Дженни нарушить тишину.

   Женщина пожала плечами.

   - Если ты принесешь клятву остаться со стаей Маккуин, когда я уйду за Луной. Здесь неспокойная земля. Племени нужен шаман, чтобы сдерживать подземный огонь.

   Дженни вздрогнула. Ничего себе требование! Но… как же академия? Стая Маккензи? Раум? Все ее мечты и планы?

   - Я не могу.

   Шаманка только кивнула с таким видом, словно и не ждала иного ответа.

   - Тогда и я не могу, дитя.

   - Но… вдруг я кому-то причиню вред? Случайно, просто потому, что не умею контролировать свою силу. Я почти уверена, что тот обвал - это моя вина.

   - Твоя, - кивнула шаманка. - Но не бойся. Шаман силен только на своей земле.

   Вот так.

   Дженни вздохнула. Отказываться от силы было жалко. Она привыкла к своему низкому потенциалу в магии - полукровка, порченая кровь. На практических занятиях в академии Дженни никогда не блистала, но брала аккуратностью исполнения и отличным знанием теории. Благо прикладникам большой резерв и не требуется. А тут выясняется, что в ее власти трясти землю и усыплять вулканы. Ну разве не здорово?!

   Вот только плата за могущество получается чрезмерно высокой.

   - А вы не боитесь, что так и не найдете ученика? Нам в академии рассказывали, что знания не должны быть тайной, известной избранным, иначе они теряются. Я не могу остаться здесь, но если вы меня обучите, и я потом встречу еще кого-нибудь с даром, я передам ему знание, чтобы не пропало. И, возможно, именно мой ученик станет следующим шаманом Маккуин.

   - Луна приведет ко мне ученика, - безмятежно откликнулась Ванда Маккуин. - Возможно, Кари одумается и поймет, что ее место здесь.

   - А Кари… тоже? - нерешительно уточнила девушка.

   - Да. Ее слепота - плата за силу. Она могла бы стать великим шаманом, вместо этого захотела стать слабеньким магом. Такие как мы никогда не будем хороши в колдовстве крылатых, дитя. Наше предназначение не насиловать мир, но договариваться с ним.

   Пока Дженни переваривала последнее откровение, шаманка подхватила котелок с огня и шагнула за пределы шатра. Девушка, поколебавшись, последовала за ней.

   За это время снаружи совсем стемнело. В воздухе висел туман, а скорее даже пар от горячих источников, - сырой, но теплый. Разноцветные озера светились в темноте, выдавая присутствие в воде магии.

   Женщина сделала несколько шагов и водрузила исходящую жаром посудину на каменный алтарь и поманила Дженни к себе.

   - Раздевайся, - приказала она, переливая отвар в деревянную чашу.

   В смысле - раздеваться? Пальто она и так оставила в типи, сейчас на Дженни только платье. Что, и его снимать?

   - Снимай все, - отозвалась на ее мысли шаманка.

   Осень вообще-то. Почти зима уже.

   Девушка взглянула в равнодушное лицо женщины, вдохнула и потянулась к пуговичкам.

   Белье тоже пришлось снять. Ветер, до этого не напоминавший о себе, снова задул, словно радуясь возможности украсть у обнаженного девичьего тела остатки тепла. Дженни съежилась, обхватила себя за плечи руками. Богиня, как же холодно!

   - В воду! - последовал очередной приказ.

   Дженни опустила взгляд к озеру. Плеснула волна, окатила пальцы ног. Вблизи можно было разглядеть, что сама вода в источнике прозрачная, а дно окрашено во все оттенки охры и киновари. В центре, где бил горячий ключ, озерцо чуть бурлило и шло пузырями.

   Волна еще раз лизнула белесый, словно оплавленный, камень берега, и Дженни решилась. Шагнула в источник и восторженно выдохнула, чувствуя, как все тело окутывает блаженное тепло.

   Ну прямо джакузи под открытым небом.

   Волосы растеклись по воде мазками рыжей краски в тон камню на дне. На берегу глухо ударил бубен, зазвенели колокольчики. Черный силуэт шаманки встал на фоне почти темного неба с обгрызенной луной. А мгновением позже зазвучала песня.

   Пела шаманка, а может пели сами горы вокруг. Гортанный и резкий голос выводил мелодию, растягивая слова незнакомого языка. И глухо стучал бубен, задавая неровный ритм этой дикой песни.

   Тыльную сторону ладони начало жечь словно огнем. Дженни опустила взгляд и вскрикнула. Отметины изгоя налились темно-красным и теперь походили на свежие ожоги. И было больно.

   “Что происходит? Так и должно быть? Помогите!” - тысячи мыслей теснились в голове, сотни слов рвались наружу. Но можно ли прервать эту… Песню? Заклинание? Молитву?

   Еле ощутимый аромат дыма и трав в воздухе. Горячее дно под ногами, прозрачная в мелких пузырьках вода ласкает кожу. Извечные горы вокруг и заунывный голос, похожий на вой ветра меж скал. На краткое мгновение Дженни почувствовала себя такой живой, настоящей, как никогда раньше. Словно растворилась в этих безлюдных горах, приняла в себя пронизывающий осенний ветер, горячую воду источников, багровый камень и неспящий в недрах дикий огонь.

   Слилась с этим местом, стала его частью.

   Проползавшая по небу тучка на миг закрыла луну, и колдовство рассеялось. Дженни снова стояла по горло в горячей воде, а руки все так же пульсировали от боли.

   Она закусила губу, и в безмолвной надежде посмотрела на клеймо. Разве печать изгоя не должна исчезнуть? Вот, прямо сейчас. Возьмет и исчезнет, растворится в горячих водах.

   Не исчезло.

   Песня взлетела вверх, зазвучала пронзительнее и истаяла в темных небесах. Замолчал бубен. Долина потонула в первозданной тишине.

ГЛАВА 15

   - Вылезай.

   - Ничего не вышло, да? - ей захотелось заплакать. Столько усилий и все напрасно. Клейма не исчезли - наоборот, стали видны еще ярче и пульсировали, отзываясь болью.

   - Обряд еще не закончен. Вылезай.

   Менять горячую ванную на ледяной воздух совсем не хотелось, но Дженни стиснула зубы и, рывком подтянувшись, выбралась из воды. Тут же налетел ветер. Еще более злой и резкий, нечеловечески холодный. Девушка ухватилась было за платье, но шаманка покачала головой и сунула ей в руки чашу.

   - Пей.

   Отвар был горек и горяч, словно только что с огня. Дженни пила его, обжигаясь. Быстрее бы вернуть посудину и снова съежиться, хоть немного закрыться от пронизывающих объятий ветра.

   Но когда она осушила чашу, ветер резко улегся. Стало тихо. Очень-очень тихо. Так, что Дженни могла расслышать потрескивание поленьев в очаге шатра.

   А еще исчез холод. Теперь внутри медленно разгоралось пламя, оно грело Дженни, и уже плевать, что они в горах, что сейчас ночь и до начала зимы осталось всего несколько дней. Пламя расходилось по телу, оглаживая девушку горячими ладонями. Захотелось отдаться танцу, выйти на ночную охоту, загнать дичь и, впившись белыми клыками в горло, глотнуть соленой крови…

   В тишине раздался отрывистый смех, и лишь мгновением позже Дженни поняла, что смеется она сама. Она вскинула лицо к луне, и из груди помимо ее желания вырвался протяжный звериный вой.

   Луна на небе подмигнула в ответ на зов. Вспыхнула, проложив дорожку из света прямо к Дженни. Бледный луч коснулся руки, обвился вокруг запястья и потянул за собой по серебристой дороге.

   Оставленное за спиной тело скрутила судорога трансформы. Оно упало на четвереньки, выгнулось, превращаясь в огненно-рыжую волчицу, но Дженни уже не видела этого. Она шла за луной, не оглядываясь.

***

- Папа, папа! Смотри как я могу!

   Лучше не помнить, не знать, что у тебя когда-то был волк, чем снова и снова вспоминать, что сама от него отказалась…

***

Раум честно выждал час. Потом подумал, накинул время на дорогу в оба конца - неизвестно еще как долго идти туда, куда шаманка повела Дженни. Кстати, куда?

   Демон с досадой осознал, что нихрена не выяснил, ни о месте проведения ритуала, ни о порядке, ни даже о том, сколько времени он займет. Что это с ним? Похоже, при аварии он приложился головой крепче, чем думал.

   Если бы ждать потребовалось больше одного-двух часов, шаманка бы его предупредили. Или нет? Эти говорящие с духами все с придурью, от них чего угодно ожидать можно.

   А он, между прочим, волнуется. Как-никак доверил старой ведьме самое ценное, что у него есть.

   Демон бросил взгляд на часы, потом перевел за окно автомобиля. Смеркается. Еще полчаса и ему придется искать пропажу в полной темноте.

   - Пошло все нахрен, - выругался он.

   Оставив под лобовым стеклом записку, на случай, если Дженни с шаманкой вернутся к машине раньше него, Раум бодрым шагом отправился по той же тропе.

   Его расчет оправдался. Дорожка уверенно вела вверх, никаких развилок и прочих неприятных сюрпризов. Пока он поднимался стемнело окончательно и пришлось призвать “светляка”. Добравшись до перевала, демон бросил взгляд вниз. Ничего не разобрать, даже с его отличным сумеречным зрением. Склон тонул в чернильной мгле.

   К счастью, тут тоже была тропа. Она уводила дальше по кряжу, и демон последовал по ней, предусмотрительно оставив магическую метку. Заблудиться ночью в горах в его планы точно не входило.

   Всего через пятнадцать минут с левой стороны что-то забрезжило. Демон подошел к краю, погасил “светляка” и восхищенно выругался.

   Красиво.

   Сияющие в темноте озера походили на драгоценные камни на черном бархате. Если где и проводить обряд, то в таком месте.

   Музыка настигла его на середине спуска. Негромкий и хрипловатый голос окарины, он так гармонировал с озерами, скальными пиками и звездным шатром неба, что на мгновение Рауму показалось, что поют сами горы.

   Но, разумеется, это было не так.

   Звук оборвался, и на тропе, преграждая демону дорогу, выросла черная тень.

   - Что, не дождался, крылатый? - в голосе шаманки звучала насмешка.

   - Я не люблю ждать, - ровно ответил Раум. - Где Дженни?

   - Спит. Обряд закончен. Твое счастье, что ты не пришел раньше, когда я взывала к духам. Ты силен, крылатый, но духи не слабее тебя. И они любят дерзости, а ты дерзок.

   - Я вообще везунчик, - вряд ли шаманка уловила скрытый в его словах сарказм. - Получилось снять клеймо?

   - Да, Луна ответила на наш зов.

   Он выдохнул с облегчением и легкой грустью. Хорошо. Хоть и жаль - ему бы хотелось знать, что рыжая принадлежит ему полностью.

   - Если обряд закончен, я хочу забрать Дженни.

   - Будет лучше, если она проведет эту ночь здесь.

   - Тогда я хочу остаться с ней.

   Женщина кивнула с таким видом, словно и не ожидала ничего иного.

   - Правильное решение, крылатый. Долина Меокуэни и духи гор будут свидетелем вашего союза.

   - Чего? - не понял Раум.

   - Следуй за мной.

   Взглянув в отрешенное лицо шаманки, он решил обойтись без вопросов. Ну ее - шаманы все долбанутые, это даже дети знают.

   К тому же Дженни волновала его куда сильнее. Настолько сильно, что он едва удостоил взглядом светящиеся озера, когда проходил мимо. Только отметил, что магией от них фонит неслабо. Похоже, здесь расположена одна из естественных точек выхода глубинных магических жил. Неудивительно, что шаманка уволокла Дженни снимать печать с ауры именно сюда.

   Женщина показала на сшитый из шкур шатер. Ого! Настоящее типи, с какими предки нынешних волков кочевали по равнинам тысячи лет назад еще до великого Исхода других рас. Прямо как в музей сходил.

   - Твоя нареченная там, - она подняла лицо к небу. - Луна смотрит. Это хорошая ночь для брака.

   Демон закашлялся от неожиданности. Это что такое она имела в виду? Какой брак?

   - Пригнись, - приказала женщина, а когда демон неохотно последовал ее словам, обмакнула палец в банку с резко пахнущей мазью и начертила у него на лбу какой-то знак. Раум неплохо разбирался в рунистике, но навскидку узнать символ не смог.

   - Надеюсь, это не какое-нибудь ругательство, - проворчал он, чувствуя все нарастающее раздражение. Вся эта мистическая хрень и нетрадиционные магические практики здорово напрягали.

   - Благословение, - коротко ответила шаманка. - Я ухожу. Теперь с вами будет только Луна и горы.

   И действительно ушла. Очень мило с ее стороны.

ГЛАВА 16

   Демон откинул лежащую внахлест шкуру, выполнявшую роль двери, и заглянул в шатер. Внутри оказалось неожиданно просторно - можно стоять в полный рост, причем не только ближе к центру. А еще жарко. Свет и тепло исходили от выложенного камнем очага посередине типи, где серый столб дыма поднимался вверх и уходил в вентиляционную дыру.

    Аутентичненько. Можно сказать, полная реконструкция.

   Раум шагнул внутрь, на ходу расстегивая пальто. Поначалу показалось, что шатер пустует, но нет. С дальней от входа стороны валялся ворох шкур, поверх которого разметалось знакомое рыжее золото волос. И сразу все остальное потеряло смысл. Демон прошел через шатер, опустился рядом с ней. Дженни спала, свернувшись как волчонок под меховым одеялом. Раум откинул прядь с ее лица, нежно провел по щеке, всматриваясь в знакомые черты с болезненной жадностью. Ей снился дурной сон - в ауре вспыхивали и гасли отголоски страха, обиды и боли. Захотелось обнять ее, утешить, защитить от кошмаров.

   Неужели он действительно станет причиной, по которой она погаснет, замрет, превратиться в равнодушную куклу? Можно ли спасти ее от этой участи, не расставаясь с ней?

   Он знал ответ. И от этого было больно.

   Дженни беспокойно завозилась и перевернулась на спину. Сползшее одеяло открыло нагое тело, и Раум сглотнул, не в силах оторвать взгляда от молочно-белой кожи в россыпи веснушек. Снова вспомнилось ее обещание…

   Внезапно стало очень жарко. Он стянул и швырнул на выстланную шкурами землю сначала пальто, потом жилет. Медленно расстегнул пуговицы на рубашке. Взгляд упорно возвращался к белому полушарию груди с розовой ягодкой соска. От смешанного с нежностью желания заныло в паху.

   Разбудить? Или пусть спит?

   Девушка жалобно всхлипнула во сне. Одинокая слезинка выкатилась из-под сомкнутого века, Раум стер ее пальцем.

   - Тише, маленькая. Все хорошо, - хрипло сказал он, сам не понимая что несет. Его разрывало от противоречивых желаний. Разбудить рыжую жаркими поцелуями и овладеть. Взять, наконец, то, о чем так долго мечтал - настойчиво, яростно. И защитить, утешить, позаботиться. Но слишком тревожной была ее аура, выдавая, что девушке сейчас совсем не до любовных забав.

   - Это сон, детка. Просто дурной сон. Просыпайся.

   Дженни еще раз всхлипнула, дернулась и открыла глаза.

***

Переход между старой детской комнатой и освещенным костром шатром был настолько шокирующим, что сначала Дженни просто не поняла где находится. Душой она все еще была там, в прошлом. Наедине с неприкаянностью и бесприютной тоской, на которую обречен любой оборотень, утративший своего зверя.

   Слезы потекли словно сами собой. Дженни скорчилась и зарыдала, оплакивая одинокую испуганную девочку,