Оглавление
АННОТАЦИЯ
Отгремела борьба за трон Алмазной империи, но молодому императору спокойная жизнь не светит. Новая метла по-новому метёт, и тому, кто настроил против себя половину старой аристократии, стоит быть готовым к последствиям. Хорошо, что трон не всегда означает одиночество, и есть друзья и соратники, готовые поддержать в любых обстоятельствах.
А что прикажете делать девушке из дикой степи, которая стала заложницей по вине собственного отца и должна умереть за его преступление?
ГЛАВА ГЛОССАРИЙ
Лика, Аларика Красная Птица, Аларика Лирди или Астри, или Селивер (с фамилией всё загадочно)
Ведунья, целительница, Мудрейшая Первых Холмов, маленькой деревни на самой границе человеческих владений.
На начало первой книги 17 лет, сейчас 18.
Рыжие волосы, голубые глаза, заметна примесь эльфийской крови, выглядит младше своих лет.
Добрая, смелая, упрямая, часто сомневается в своих силах.
Кайдо Красная Птица из клана Пяти Молний.
Демон из мира Чёрной Луны. Двести лет назад был призван и пленён волшебницей из Первых Холмов. Время, когда не сражался за сменяющихся хозяек, провел в магическом сне под печатью. Сон растворял его душу и воспоминания, лишал способности думать и сопротивляться приказам.
Лика разбудила его и не стала усыплять. Кайдо утратил большую часть воспоминаний, но сохранил душу (как считает один мудрый эльф: благодаря ослиному упрямству).
Сколько ему лет, не знает сам. Характер трудного подростка. В родном клане отвечал за безопасность детей. Продолжает трудовую деятельность и здесь: возится с детьми и котятами.
Длинные рыжие волосы, рыжие глаза, спина и плечи в полосках более тёмной кожи, когти на руках и ногах. Ходит всегда босиком. Зачарованные специально для его коготков сапоги утопил в речке при первой же возможности.
Когда обрёл свободу, остался с Ликой.
Владеет магией огня, может превращаться в зверя, похожего на большого рыжего снежного барса.
Благодаря магии перехода между мирами знает все языки светлого мира, писать и читать не умеет ни на одном.
Тош — сирота из Первых холмов, ученик Лики.
8 лет, белобрысый, голубоглазый, любопытный и неугомонный. Обладает природной магией, которой пользуется на уровне интуиции.
Осори, Ос — демонёнок из мира Чёрной Луны.
Весь покрыт чёрной шерстью, подвижные уши, большие ярко-зелёные глаза с вертикальными зрачками.
Из земляных демонов-одиночек, которые в родном мире считаются слабыми.
Числится Ликиным учеником, ничему особо не учится, дружит с Тошем. Робкий и осторожный, но когда его друзьям грозит опасность, вспоминает, что он тоже демон.
Карась — рыжий кот. Год назад Кайдо котёнком выловил его из ручья и притащил домой. Имя получил за то, что научился и полюбил плавать.
Элиор Весенний Ветер, Эл — молодой эльфийский менестрель, друг Лики и Кайдо.
Золотые волосы, голубые глаза. Не слишком искусен в магии (в детстве прогуливал уроки). Кайдо из вредности называет его златовлаской.
Шёлк — вороной жеребец Элиора. Спокойно катает детей. Неравнодушен к Кайдо. Кайдо своим ногам доверят больше, чем лошадиным. Так что любовь получилась односторонняя.
Арин — мальчик-полукровка. Сын отца Элиора и человеческой женщины.
Светлые волосы, голубые глаза. Выглядит лет на 13, на самом деле ему 20.
Золк (Золотой волк) — низший демон, гур — животное из мира Чёрной луны, друг и вечный спутник Арина. Похож на золотистого волка на слишком длинных ногах и с покрытым чешуйками крысиным хвостом.
Считается, что низшего демона нельзя приручить, но душа Арина долгое время делила с Золком одно на двоих звериное тело. Теперь, когда Арин вернулся в своё тело, зверь понимает его с полувзгляда.
Иллури, Лури — девушка-эльфийка. Одногодка Эла, его подруга и соперница. С детства превосходила его во всём, кроме музыки. Уроки магии не прогуливала.
Миниатюрная золотоволосая зеленоглазая красавица, вредная и острая на язык.
Хороший воин, одна из нальгирис (эльфов-пограничников).
Эл к ней неравнодушен, но скорее откусит себе язык, чем признается ей в чувствах.
Тавис и Астани — эльфы-близнецы, тоже нальгирис. Отличные воины и разведчики.
Весёлые и общительные. Каштановые волосы, серые глаза.
Тавис — старший брат, более серьёзный и ответственный.
Астани — младший.
Нерри — невеста Астани. Невысокая, тёмные кудри до плеч. Милая, весёлая и непосредственная. Живёт в Даноале (эльфийском селении), с остальными не путешествовала.
Велерин Зов Рассвета — эльф, отец Элиора. Комель ветви Светлой Ивы (глава рода). Высокий, светлые волосы, синие глаза. Самый молодой из комлей эльфийских ветвей. Вынужден постоянно поддерживать авторитет.
Лилас Звонкая Капель — голос ветви, жена Велирина и мать Элиора. Одна из лучших эльфийских целительниц. В несколько раз старше своего мужа, но выглядит как девочка. Короткие белые волосы, тёмно-синие глаза.
Какое-то время Лика была её ученицей.
Лейоран, Снежный Лейо — брат Лилас и дядя Элиора. Один из самых старых эльфов, мудрый и сильный маг. Соплеменники считают его странным, но вынуждены считаться с его силой. В его прошлом много разного, о чём он предпочитает не рассказывать. Он отказался от родной ветви и места в Совете Старших, предпочитает жить один и путешествовать. Был наставником Амрана Чёрного Алмаза — первого императора, создавшего империю.
Длинные белые волосы, серебристые глаза.
Амран Халдар, Амран Второй — человек, молодой император Алмазной империи.
22 года, чёрные волосы, серые глаза. Умный, спокойный и хладнокровный.
Четвёртый принц, сын опальной императрицы Милены, воспитывался вдалеке от двора, не готовился на роль императора. Внезапно оказался единственным наследником, когда его старшие братья поубивали друг друга в борьбе за власть. Никогда не хотел корону, но слишком ответственный, чтобы отдать её кому-нибудь другому (тем более, пытавшимся убить его заговорщикам).
Рейон Астри, Рей — Ликин брат по матери и молочный брат императора Амрана.
24 года, чёрные волосы, голубые глаза. Маг и аристократ. Излишней скромностью не страдает. Любит одеваться в чёрное с серебряной вышивкой. Во дворце его побаиваются, считают чёрным магом и некромантом. Сам Рей эти слухи усиленно поддерживает.
Столичную аристократию не любит так же, как и они его.
Лучший и долгое время единственный друг Амрана. Когда император попал в беду, сделал всё, чтобы спасти его.
Не особо радуется связи сестры с демоном, но слишком многим обязан Кайдо, чтобы возражать. Кайдо «ласково» зовёт его кошаком.
Тёмный, Тём — чёрный голубоглазый кот-фамильяр Рейона. Создан им шесть лет назад от скуки, с тех пор вечный спутник мага. Большую часть времени ведёт себя как обычный кот, но, когда нужно, выполняет любую волю хозяина. Может быть посланцем и шпионом, якорем и маяком, собирать и передавать магическую силу. Кроме того, Рейон умеет объединять с Тёмным сознание, тогда он видит и слышит то же, что видит и слышит кот.
Лорд Альвар Лирди — неофициальный глава провинции Ланара (по крайней мере, народ уважает его гораздо больше, чем наместника). Дед Рейона и Лики. В его замке после смерти матери вместе с Реем воспитывался Амран.
Не одобрил связь внучки с демоном, после чего Лика с Кайдо, Тошем и Осори вернулась в Первые Холмы в лесной домик своей первой наставницы.
Леди Айлана Лирди — бабушка Рейона и Лики, жена Альвара Лирди. Наполовину эльфийка, незаконнорожденная. В молодости лорду Лирди пришлось пойти против воли семьи, чтобы жениться на ней. Добрая и мудрая, любит мужа и внуков. Немного владеет магией, никогда специально ей не училась.
Леди Николетта — старшая сестра лорда Лирди. Не замужем, продолжает воспитывать маленького братика, и её ничуть не смущает, что у «братика» уже внуки выросли.
Хазам — степняк, друг лорда Лирди и управляющий в его замке.
Генерал Дарон — командир Ирбисов, личной гвардии императора. Сейчас ещё и глава имперской службы безопасности.
Леди Гвенлин — мать Лики и Рейона, подруга опальной императрицы Милены, кормилица Амрана.
Нэйл Астри — певый муж Гвенлин, отец Рейона. Погиб, когда Рею было шесть лет.
Вильдан Селивер — двоюродный брат императрицы Милены, второй муж Гвенлин, отец Лики.
Сейшес — Рождённый Землёй, хозяин пещер, древний дух земли, забытый бог. В древности целые племена поклонялись ему как божеству. Со временем племена исчезли, его забыли. Такие существа, если их забывают, теряют обычно свою силу и развоплощаются. Сейшес тоже потерял большую часть былой силы, но не перестал существовать.
В человеческой форме — мужчина с узким скуластым лицом, жёлтыми глазами и серыми волосами. Превращается в огромного змея.
Покровитель Лики.
Министр финансов Ример и главный советник Крид — заговорщики, пытавшиеся устранить императора Амрана. Казнены.
Генерал Борхес — ещё один заговорщик.
Мастер Фосто, задохлик — хромой сутулый маг, организатор заговора. Погиб самостоятельно.
Алмазная империя — человеческая империя, возникшая около двухсот лет назад, объединила семь вечно воющих королевств, которые теперь стали провинциями.
На востоке граничит с Вечным Лесом (землёй эльфов), на западе — со степью. На юге выходит к океану.
Перан, красный город — столица Алмазной империи. Сильно пострадал от вызванного магией землетрясения полгода назад. Последствия катаклизма устраняются до сих пор.
Ланара, Дагир, Ольвия, Саяна, Шанид, Зинвил, Тоневил — провинции империи, бывшие королевства.
Седые горы — горная гряда, протянувшаяся с севера на юго-восток. Естественная граница между Вечным Лесом и Алмазной империей.
Княжество Гэлас — вольное княжество в Седых горах, не подчиняющееся империи. Нынешний князь Теовен дружит с лордом Лирди. Поддержал Амрана в борьбе за престол.
Вечный лес — земли эльфов
Северная гряда — горы, отделяющие империю от диких земель. Населены гномами.
Дикие земли — тундра и тайга. Люди стараются туда не соваться. Населены дикими племенами разной степени разумности.
Морские сейхи — дальние родичи эльфов. Отличаются от них голубым цветом кожи. Живут на кораблях, занимаются торговлей, своей земли почти не имеют — только несколько небольших островов в океане.
Островная империя Шаор — загадочная южная империя, о которой почти ничего не известно.
ГЛАВА 1. Побег
Красив императорский парк на рассвете, но Зейне нет дела до его красоты, очень уж не хочется умирать.
В который уже раз осторожно выглянув из окна, девушка зябко повела плечами. Когда за ней придут — сегодня, завтра? Странно, что не пришли вчера.
В том, что долго не проживёт, молодая заложница не сомневалась.
Отец нарушил перемирие: снова совершил набег на имперские земли, да еще и увлёк с собой два небольших рода. Не даёт ему покоя слава Великого Хана. Тоже хочет стать великим, только силёнок пока маловато. Не снискал хан Октай большого уважения среди соплеменников. И Зейна даже знала — почему. Одними набегами сыт не будешь, а разводить скот отец считал ниже своего достоинства.
Зейна могла бы сказать об этом, да кто станет слушать женщину. Тем более — её, прозванную отцом дурной колючкой. Он всегда считал непокорную дочь чем-то вроде сорняка среди всех своих многочисленных детей. Не удивительно, что он отдал в заложники именно её, когда зимой, после проигранной, не успев начаться, войны имперцы явились в его стан.
Молодой император оказался вовсе не так слаб, как о нём говорили. Беспорядки в стране не помешали ему защитить границы. Великий Хан тогда заявил, что он войну Алмазной империи не объявлял, подконтрольные ему роды в набегах не участвовали, а кто участвовал — сам виноват. В общем, как всегда умыл руки. И вся вина легла на отца и ещё нескольких глав кочевых родов. Справедливо, в принципе.
Плохо только, что расплачиваться за вину отцов пришлось их детям. Обычай брать из побеждённого рода гостя-заложника существовал в степи издревле. Считалось, что отец не рискнёт жизнью своего ребёнка.
Но то — считалось, а на деле бывало по-разному. Хотя случалось и так, что враждующие роды потом через этого заложника объединялись.
Ну, с империей хану Октаю объединиться никогда не светило, так что сейчас он ничего не терял, кроме ненужной дочки.
Обычно заложниками брали старших сыновей, но старший сын Октая погиб в одной из битв — вот это действительно была для отца потеря. Пятеро его жён нарожали одиннадцать дочек и всего двоих сыновей. Двенадцатилетний Назир после смерти брата внезапно стал очень ценен для отца. Настолько, что тот предпочёл его спрятать. А старшая там Зейна или не старшая имперцы особо разбираться не стали. Погрузили в фургон и увезли в столицу.
Из гостей-заложников она оказалась единственной женщиной, везли её отдельно от соплеменников и во дворце поселили тоже отдельно. Парней она больше не видела, не знала, что с ними, и радовалась только, что Назир остался дома в безопасности.
Жизнь в имперской столице оказалась не так уж плоха. Ей выделили целых три комнаты в южном крыле дворца. Невиданная роскошь для той, что привыкла жить в шатре с целой кучей народа. Южное крыло почти всегда пустовало. Как выяснилось позже, здесь располагались комнаты для съезжающихся на балы и церемонии гостей. Только что вступившему в права императору было не до балов и церемоний, поэтому Зейна жила в тишине и покое. Вот только дверь постоянно охраняли двое гвардейцев, они же сопровождали её на прогулках. А приставленная к ней служанка могучим разворотом плеч не уступала этим самым гвардейцам.
Императора Амрана она видела всего пару раз и то — мельком. Грозный правитель интереса к заложнице не проявил никакого. Что Зейну несказанно радовало — её отец к пленницам никогда не оставался равнодушен. Как, впрочем, и остальные мужчины рода.
Один раз к ней зашёл придворный маг. Молодой, красивый, в чёрной с серебром одежде. Этот так и ел её взглядом. Но против ожиданий встреча ничего плохого не принесла. Маг выяснил, что она и двух слов не может связать на имперском, и приставил к ней учителя. Точнее, учительницу. Леди Амира оказалась невысокой чернявой женщиной родом из приграничья, болтушкой и хохотушкой. Она до икоты боялась мастера Рейона, того самого мага, шёпотом рассказывала о нём всякие ужасы. А на вопрос: «почему же император терпит во дворце чёрного некроманта?», округлила рот и замахала руками.
Оказалось, что Рейон Астри — молочный брат и побратим императора, поэтому-то правитель и сморит на все его выходки сквозь пальцы, а придворные магу и слова поперёк не смеют сказать. Некоторые пытались, так их с тех пор никто не видел.
Полученная информация не внушала оптимизма, но чёрный маг заглянул к ней после того всего пару раз и был предельно вежлив, а леди Амира приходила каждый день, учила её языку и непрерывно болтала.
Это она вчера вечером, охая и закатывая глаза, рассказала о новом набеге степняков. Сердце так и ухнуло в пятки. Зейна не спала всю короткую летнюю ночь, вязала верёвку из порванных на полосы покрывал, прислушивалась к шагам гвардейцев за дверью и грубым голосам под окном.
На её окнах не было решёток — кто же ставит решётки в гостевых покоях, зато сами покои находились на четвёртом этаже. Высоко. Зейна никогда прежде в ровной как стол степи на такую высоту не поднималась. Руки дрожали, когда она привязывала самодельную верёвку к резному столбику балдахина.
Время шло, а четвёрка стражников, расположившаяся на скамейке прямо под окном, и не думала убираться.
«Сидят, чешут языками, командира на них нет. Он бы показал, как на службе рассиживаться».
Ушли они только под утро, когда солнце окрасило розовыми лучами край неба.
Зейна скинула вниз верёвку. До земли длины не хватило. Искать, чтобы ещё привязать, некогда. Ладно, сойдёт и так. Спрыгнуть там будет не очень высоко.
Девушка судорожно вздохнула, перекинула назад чёрные косы, взялась за верёвку и решительно шагнула за подоконник.
Тихий треск рвущейся ткани показался оглушительным, резанул по ушам. Она упала, каким-то чудом умудрившись не закричать. Приземлилась на клумбу с маргаритками. И подняться уже не смогла — ногу пронзила резкая боль, в глазах потемнело, и она со стоном ткнулась лицом в цветы.
Здесь и нашли её гвардейцы. Отнесли сначала к пожилому лекарю-магу, который мигом привёл её в чувство и исцелил ногу, при этом без устали ворча, что из-за всяких глупых девчонок его подняли в несусветную рань. А потом гвардейцы заперли её в самой настоящей тюрьме. В маленькой подземной камере с решёткой вместо двери.
Сколько она просидела так, в темноте, Зейна не знала. Ей показалось, что вечность. Она вспоминала бескрайние степные просторы, ветер в лицо, ветер в конской гриве, когда летишь галопом, и кажется, что вот она — свобода, ещё чуть-чуть и взлетишь как птица. И никто никогда не сумеет тебя догнать.
Что бы с ней стало, если б имперцы не увезли её? Наверняка отец уже выдал бы её замуж. Она и так в девках засиделась из-за своего характера. Вот интересно, что хуже — быть казнённой в столице Алмазной империи, повидав перед этим немало чудес (одни фонтаны в парке чего стоят) или провести всю жизнь пятой женой какого-нибудь кривоногого кочевника из захудалого рода? Никто приличнее после того, что Октай натворил зимой, его дочку замуж не возьмёт.
Тюремный смотритель, принёсший еду, оказался дядькой словоохотливым и сообщил, что императора сейчас во дворце нет, когда появится — неизвестно (по крайней мере, ему — император не докладывает тюремщикам о своих планах), а без императора никто не вправе решать судьбу заложников. Вот вернётся Амран Второй, тогда с ней и разберётся.
Император Амран Второй вернулся во дворец только к вечеру. Злой и уставший, мечтая только об одном — отдохнуть в тишине и спокойствии. После памятного землетрясения город всё ещё восстанавливался. На деньги, выделенные на постройку нового здания городского суда, по его расчётам можно было уже три таких выстроить. Сегодня он, наконец-то, нашёл время явиться туда с личной проверкой. Ещё и Рейона с собой прихватил. Ох и забегали чиновники — любо-дорого посмотреть. По половине из них этот самый суд плачет.
Потом он направился в порт, а после — в городскую больницу. Везде одно и то же. Где б найти министра финансов хорошего? Прошлому-то голову снесли за участие в заговоре. С тех пор должность свободна, а обязанности его кто только не выполняет. В основном — не очень успешно.
Может, он поторопился, взойдя на престол, устроить глобальную чистку среди чиновников. Некоторых можно было и оставить, только хорошенько припугнуть судьбой заговорщиков. А теперь грамотных управленцев у него почти не осталось. Приходится самому выполнять работу, к которой предыдущий император и пальцем не притрагивался.
А здорово было бы хоть на пару дней вырваться из столицы. Отправится в Вечный лес к эльфам или к Лике и её странному семейству. Зря что ли эльфы и Рейон соорудили портал с тремя точками выхода прямо у него в кабинете? Рей этим порталом пользуется постоянно, то к сестре ходит, то к деду, а он сам — всего пару раз успел.
Кстати, Элиор как раз сейчас гостит у Лики. Может, сегодня и здесь появится. С тех пор как отношения ведуньи и демона вышли на новый уровень, эльф старается не ночевать в их доме. Слишком уж острый у менестреля слух.
Император ухмыльнулся как мальчишка, вспомнив смущённого эльфа, в первый раз попросившегося переночевать во дворце. И перекошенную физиономию Рея, когда тот понял причину этого поступка.
Он уже отпустил охрану и стягивал сапоги, собираясь завалиться спать, как в дверь личных покоев настойчиво постучали.
— Войдите, — крикнул Амран, вставать с кровати совершенно не хотелось.
В спальню ввалился один из Ирбисов в сопровождении Рея, видно отловил мага под дверью, пока тот не успел далеко уйти. Хотя, может быть, наоборот — Рейон привёл гвардейца, слишком уж мрачное у брата лицо.
— Что ещё случилось? Докладывай, — велел император.
Ирбис вытянулся по струнке и доложил повелителю о неудачной попытке побега дочери Октая.
Амран с тоской посмотрел на полуснятый сапог. Ноги гудели, обуваться и идти куда-то совсем не хотелось.
— Тащите её сюда, — приказал он, — хоть посмотрю на эту попрыгунью.
А когда гвардеец вышел, обернулся к брату.
— Ну, что мне с ней делать?
— Сам ведь знаешь, — бесцветным голосом ответил Рейон. И, помолчав, добавил:
— Жалко девчонку. Она забавная.
До вечера Зейна успела вся известись. Она придумала с десяток планов побега, ни один из которых никуда не годился, попробовала разогнуть решётку — толстые прутья даже не дрогнули, попыталась допрыгнуть до узкого окошка над головой — не получилось.
И наконец сдалась — упала на охапку соломы и разрыдалась.
Слёзы высохли, едва она услыхала звук отодвигаемого засова. На вошедшего стражника она кинулась словно загнанный в угол зверёк, которому нечего больше терять.
Стражник, высокий плечистый мужчина, только крякнул удивлённо, получив по лицу. Тут же перехватил широкой ладонью обе её руки, а окончательно скрутить пленницу помог напарник.
— Бешеная, — пробасил первый стражник, стирая кровь с расцарапанной щеки, — а ну, как на императора кинется. Тащи-ка сюда, брат, наручи.
Второй стражник исчез ненадолго, а вернулся, звеня ручными кандалами с короткой цепью.
Тяжёлые браслеты на запястьях ошеломили, выпили всю волю к сопротивлению. Она еле переставляла ноги, и двое стражей почти несли её весь путь до императорских покоев.
Стражник два раза коротко стукнул в покрытую искусной резьбой высокую дверь, и громкий звук внезапно привёл её в чувство.
Двери распахнул тот самый черноволосый маг, которого так сильно боялась леди Амира. Молча отступил в сторону, пропуская посетителей.
В конце короткого коридора зияла тёмным провалом распахнутая дверь. Взгляд сам собой упал на смятую постель, не замечая больше ничего. Но повели её не в спальню, а в соседнюю комнату — что-то среднее между гостиной и рабочим кабинетом. Мягкий ковёр на полу, камин в углу, огромный заваленный бумагами стол у окна, несколько кресел с изогнутыми спинками.
В одном из кресел обнаружился молодой человек в строгой неброской одежде и почему-то босой.
Маг встал за спинкой его кресла, а стражники вытянулись по струнке, и старший доложил:
— Зейна, дочь хана Октая, ваше императорское величество!
— Вольно, — взмахнул рукой император и обратился к Зейне:
— Подойди ближе.
Словно загипнотизированная пронзительным взглядом его серых глаз она шагнула вперёд. Стражники остались на месте.
И тут в противоположном камину углу, который казался удивительно пустым по сравнению со всей комнатой — ни ковра, ни мебели, только изрисованный непонятными знаками пол, замерцало бледное свечение. Вот оно разгорелось в полную силу, и в центре его возник эльф, шагнул вперёд и остановился, не сводя с неё глаз.
Зейна эльфов никогда не видела, не жалуют лесные жители степь, но слышала про них много. В другое время она бы пришла в восторг от встречи с золотоволосым красавцем из детских сказок, но сейчас её больше интересовало угасающее сияние портала за его спиной.
Она метнулась к порталу раньше, чем сама поняла, что собирается сделать. Оттолкнула с дороги ошарашенного эльфа и с тихим хлопком исчезла.
— Отчаянная девчонка, — голос императора разорвал наступившую тишину.
— Что прикажете, повелитель? — пришёл в себя старший из стражников.
— Вон отсюда, — обманчиво ласково улыбнулся ему Амран, а когда стражники вышли, обратился к брату:
— Что стоишь? Найди её.
— И что потом делать?
— Что хочешь, но сюда не приводи.
— Что у вас тут происходит? — вышел из ступора золоволосый эльф.
— Пойдём, Эл, потом объясню, — Рейон уже стоял в центре пока ещё закрытого портала.
Мир по ту сторону волшебных врат встретил её густыми влажными сумерками, шелестом листвы и тоскливым разговором ночных птиц.
Ну вот, она сбежала. Кажется. По крайней мере, на идеально ухоженный дворцовый парк эти заросли никак не похожи. Как и небольшой бревенчатый дом поблизости ничем не напоминает дворец. Окна домика светятся тёплым светом. Нужно уходить отсюда, пока его обитатели не обнаружили беглянку.
Дом и заросший сад оказались окружены высоким забором, Зейна, прячась в тенях, пошла вдоль него и обнаружила незапертые ворота. За воротами пасся чёрный тонконогий жеребец. Вот так удача! С лошадьми Зейна всегда ладила гораздо лучше, чем с людьми. Но договориться с жеребцом не получилось. Едва она протянула к нему скованные руки, как конь отскочил с протяжным ржанием.
В доме скрипнула дверь, кто-то вышел на крыльцо. Зейна испуганной птицей метнулась прочь. Перебежала вброд неглубокий ручей, намочив до колен шёлковые шаровары, и скрылась в лесу.
Она бежала, не разбирая дороги, увязая в прошлогодней прелой листве и спотыкаясь о выступающие корни и волочащуюся цепь. Ветки хлестали по лицу, рвали одежду. Силы закончились внезапно, Зейна упала на четвереньки, жадно хватая ртом воздух. Руки увязли во мху — мягком и холодном, со всех сторон, точно молчаливая стража, окружали деревья. Чёрные ветви на фоне тёмного неба казались сводом подземелья, давили, того и гляди — упадут на голову.
Где-то вдали завыл волк. Зейна вздрогнула всем телом и торопливо поднялась. Что делать дальше, она не представляла. Ноги дрожали и подгибались, запястья кровоточили, но просто сесть и сдаться на милость судьбе не позволяли гордость и упрямство.
Тёмную фигуру незнакомца она заметила, только когда та оказалась совсем рядом. Незнакомый мужчина ночью мог оказаться опаснее волка — это дочь Октая усвоила твёрдо. Развернулась и кинулась наутёк, откуда только силы взялись.
— Эй, ты куда? Стой, — голос за спиной только подстегнул беглянку.
Впрочем, убежать от ночного охотника шансов у неё не было. Он догнал её в пару прыжков, схватил за плечо.
— Стой, дура, там болото!
В призрачном лунном свете сверкнули клыки и когти.
«Он не человек!»
Зейна рванулась из его рук, наступила на цепь, упала, ударилась виском о собственные кандалы. Темнота ночи сменилась тьмой беспамятства.
ГЛАВА 2. Лесной дом и его обитатели
Демон Кайдо склонился над потерявшей сознание девушкой. Потеребил кандалы, нахмурился — без ключа не снять.
«Откуда она вообще взялась тут такая, в цепях и шелках, посреди леса? Ещё и в болото чуть не залезла — совсем дурная».
Он подхватил девчонку на руки и лёгкой волчьей рысцой побежал к дому. О том, что забыл подобрать двух брошенных на землю зайцев, он вспомнил не сразу.
«Вот зараза, завтра утром жрать будет нечего, но не возвращаться же теперь».
Рейона и Элиора он встретил на полдороги. Сложить два и два не составило труда.
— Её ищете, кошак? — спросил благородного Ликиного братца.
Рейон на «кошака» реагировать перестал давно, подошёл, зажёг волшебный светлячок, вгляделся в бледное лицо девушки.
— Что с ней?
— Треснулась башкой о свои браслетики.
Элиор осторожно дотронулся до виска пленницы, показал магу и демону испачканные в крови пальцы. Те поняли без слов.
— Я пошёл, догоняйте, — бросил демон, поудобнее перехватил девушку и скрылся среди чёрных стволов.
Эльф и человек последовали за ним. Догнать быстроного демона они и не пытались.
Зейна пришла в себя от тихих голосов прямо у неё над головой. Она лежала на чём-то мягком и у неё ничего не болело. А потом она поняла, что руки свободны — успевшие стереть кожу до крови кандалы исчезли. Она распахнула глаза и тут же зажмурилась снова. Рядом с её постелью обнаружились аж трое мужчин. Черноволосый маг из дворца, красавец-эльф и зубастое чудище из леса, при свете оказавшееся отчаянно-рыжим.
Рыжий и маг спорили, почти ругались, при этом не повышая голоса громче тихого шёпота.
— Не буду я её караулить. Ты за кого, кошак, меня принимаешь? — возмущался рыжий парень непонятной видовой принадлежности.
— За дурного демона я тебя принимаю, который ничего не смыслит в политике!
— Зато вы с Амраном слишком много в ней смыслите. Государственные мужи, — издевательским тоном протянул демон.
Он ещё что-то говорил, но дальше Зейна уже не слушала. Демон! Значит, тогда в лесу она не ошиблась. И всё, что говорила леди Амира про Рейона Астри правда — он в самом деле чёрный маг и якшается с демонами.
Против воли она зажмурилась ещё сильнее и сжалась в комок под тонким одеялом. Занятые спором маг и демон не обратили внимание на её движение. Зато заметил эльф.
— Кажется, девушка приходит в себя, — прозвучал его тихий голос.
Спорщики тотчас замолчали, демон склонился к постели, так близко, что его длинные волосы мазнули по её щеке. Зейна распахнула глаза, а демон заорал на весь дом:
— Лика, она очнулась!
Зейна попыталась вскочить, но запуталась в одеяле. Грохнуться на пол ей не дал рыжий демон — вовремя подхватил и водрузил обратно на кровать.
Дверь распахнулась, и на пороге возникла рыжая девушка с деревянной поварёшкой в руке. Первым делом она вручила поварешку демону со словами:
— Иди отвар помешай.
— Чего его мешать? Это же не каша, — удивился демон.
— Иди, иди, — не сдалась девушка, — как закипит, сразу с огня снимай.
— Сказала б уже сразу, что моя рожа пугает эту… драгоценную, — в голосе демона прорезалась обида.
— Кайдо, — взгляд рыжей девушки потеплел, — ты же сам всё понимаешь. Зачем споришь? Кроме того, если отвар перекипит, потеряет половину силы.
— Ладно, послежу я за твоим отваром.
Демон хлопнул дверью, а девушка решительно отодвинула плечом мага и присела на край постели. Невысокая и тоненькая как тростинка, совсем молодая, пожалуй, на пару лет младше Зейны — кто она такая? Даже демон не посмел ей возразить.
Девушка наклонилась ближе, какое-то время, показавшееся затаившей дыхание Зейне ужасно долгим, вглядывалась в глаза. Затем кивнула, словно своим собственным мыслям, спросила:
— Ты как? Голова не болит? Помнишь, что с тобой случилось? Меня понимаешь?
Зейна отрицательно мотнула головой, а затем с опаской кивнула.
— Хорошо, — расцвела в улыбке девчонка. — Меня Лика звать. Я целительница, и ты в моём доме.
— Зачем… — слова чужого языка еле удалось выдавить пересохшим горлом, — зачем меня лечить… теперь? Я же всё равно… умру.
— Не умрёшь! — девчонка сердито стрельнула глазами в чёрного мага. — Тебе сейчас выспаться нужно, утром поговорим.
— Кайдо, — крикнула она в открытую дверь, — ну что там, закипело?
— Закипела твоя отрава, — донёсся сердитый ответ.
— Сам ты отрава. Остуди и неси сюда, — подумала и добавила, — пожалуйста.
А Зейна только сейчас сообразила, что за окном глубокая ночь, а светло как днём от нескольких плавающих под потолком волшебных шариков.
В комнату вошёл демон, протянул пахнущее травами питьё в простой глиняной кружке. Зейна осторожно взяла её в руки. Что бы там ни было, выбора у неё нет. Да и смысл травить приговорённую? Она сделала первый глоток.
Проснулась она от бьющего в глаза солнечного света и ощущения направленного на неё пронзительного взгляда.
На подоконнике распахнутого окна сидели два кота — угольно-чёрный и ярко-рыжий. Рыжий сосредоточено умывался, а чёрный замер маленькой статуей, не сводя с девушки внимательных синих глаз.
Надо же — синеглазый кот! Она даже не знала, что такие бывают.
Зейна прислушалась — в доме царила тишина, за окном ветер шелестел листьями, чирикала незнакомая птичка, и раздавались детские голоса.
Она, стараясь не шуметь, поднялась, подошла к окну, осторожно выглянула, прячась за занавеской. Успела увидать светлую шевелюру мальчишки, совсем ещё ребёнка, мелькнувшую среди густой зелени. Мальчик скрылся в саду, а её взгляд приковали распахнутые, как и вчера, ворота. Словно загипнотизированная, не думая больше ни о чём, она залезла на подоконник, потеснив котов, и прыгнула наружу. Замерла на пару ударов сердца и бросилась к выходу. Синеглазый кот проводил её загадочным взглядом.
Далеко она не убежала. В воротах возник черный маг. Прислонился плечом к покосившемуся от времени столбу, стоял и улыбался. Глаза у него были такие же пронзительно-синие, как и у чёрного кота.
Ноги сами собой подкосились, и девушка без сил рухнула в короткую колючую траву. Маг в несколько шагов оказался рядом, протянул руку:
— Вставай, попрыгунья. Поговорить нужно.
Она тяжело поднялась, упорно глядя в землю и игнорируя помощь мужчины. Гнала прочь мысли, что он видит её такой — босой, в одной ночной рубахе с чужого плеча, не закрывающей даже коленки. Какое теперь это имеет значение? Никто из близких не успеет узнать о её позоре. При мысли о близких перед глазами возникло большеглазое печальное лицо Назира. Пожалуй, братишка будет единственным, кого опечалит её смерть.
Маг привёл её на небольшую полянку в глубине заросшего сада. Несколько шерстяных одеял лежали вокруг погасшего кострища. Угли ещё не успели толком остыть.
— Садись, — маг кивнул на одеяло.
Она послушно села, сам он остался стоять. Прикрыл глаза, словно прислушивался к чему-то нездешнему.
— Я здесь, кошак, — раздавшийся сверху голос заставил вздрогнуть обоих.
На толстой ветви старой яблони, прислонившись спиной к стволу, полулежал почти скрытый листвой рыжий демон.
— Тьфу ты, пропасть. Напугал, — совсем не по вельможному выругался маг.
— Старался, — расплылся в зубастой улыбке демон, спрыгнул вниз и сказал серьёзно:
— Лика и Эл уже идут.
Рыжая лекарка и золотоволосый эльф появились вместе. Девушка улыбнулась ободряюще и села напротив, демон сразу же плюхнулся рядом с ней и обнял за плечи. Лика прикрыла глаза ресницами, словно смутилась, но и не подумала отстраниться. Рейон же скривился, будто съел что-то кислое, сказал:
— Вы можете хоть на людях не демонстрировать свои отношения?
— Можем, — лучезарно улыбнулся демон, — но не хотим.
Целительница промолчала, а эльф немелодично хрюкнул от смеха и зажал рот ладонью. Маг смерил его гневным взглядом, вздохнул и перешёл к делу.
— Итак, Зейна, дочь Октая, ты понимаешь, в каком положении оказалась?
Она вздрогнула при звуке своего имени и кивнула.
— Хорошо. У тебя есть выбор. Вернуться со мной во дворец, и тогда твою голову сегодня же отправят хану Октаю. Отдельно от всего остального, разумеется. Или, — он сделал паузу, — остаться здесь на некоторое время. Или навсегда — как получится. Если хочешь жить, есть три условия. Ты поклянёшься, что не попытаешься сбежать. Никому не скажешь, кто твой отец и будешь во всём слушаться Лику и меня.
— Я могу остаться жить? — Зейна вскинула заблестевшие от слёз чёрные глаза к лицу мага. Если он шутит…
Но Рейон Астри был предельно серьёзен.
— Почему? — задала она второй вопрос.
— Если скажу, что я такой добрый, поверишь?
Она медленно покачала головой.
— Правильно сделаешь. Это не я добрый, а Амран. Но он ещё и император, и он казнил бы тебя без тени сомненья. Но тут так удобно всё сложилось. Ты бросилась в закрывающийся портал при пятерых свидетелях. Что портал у Амрана в кабинете постоянный, не знает никто, кроме тех, кто его строил. А вот что одноразовые порталы смертельно опасны, известно всем. Из портала вышел эльф, логично предположить, что явился он из Вечного Леса. Амран уже отправил туда официальный запрос и получил ответ, что в названное время никакие лишние порталы у них не открывались. Ты сейчас официально считаешься мёртвой. Великий хан самолично осудил Октая, правда, как всегда, ни во что не стал вмешиваться. А теперь представь, — он сделал паузу и заглянул ей в глаза, — что будет, если в степи станет известно, что ты жива? Что сделают отцы остальных заложников?
— Решат, что император слаб, признают правоту Октая и нападут, — прошептала Зейна. — Вам проще убить меня.
— Не будет тебя никто убивать, мы тебя спрячем, — вмешалась рыжая ведунья Лика и умоляюще взглянула на мага, — Рей, скажи.
— Выбирай, Зейна, — взгляд Рейона не смягчился.
— Я не хочу умирать, — прошептала она и продолжила внезапно отвердевшим голосом:
— Я клянусь не пытаться сбежать, хранить в тайне имя своего отца и во всём слушаться тебя и Лику.
— Клятва услышана и подтверждена, — сказали хором маг и эльф, а на запястье девушки расцвёл тонкими линиями золотистый цветок.
— Ой! Что это? — она подняла руку, чтобы поближе рассмотреть возникший рисунок.
— Печать магической клятвы. Ты не сможешь её нарушить, — пояснил маг.
Рыжий демон скривил в гримасе тонкие губы, но промолчал.
Жизнь в лесном доме оказалась не похожей ни на прежнюю жизнь в степи, ни, тем более, на жизнь во дворце.
Странным здесь было всё, но сами обитатели дома эти странности считали самыми естественными вещами. Начать с того, что рыжая знахарка Лика оказалась сестрой придворного мага Рейона Астри. Почему тогда она живёт в такой глуши?
Второе — она даже не пытается скрывать противоестественные отношения с демоном. В степи за такое её давно бы забили камнями.
Третье — рыжий в доме не единственный демон. Есть ещё Осори — чёрное, мохнатое, зубасто-когтистое создание, которое Лика зовёт своим учеником. Зейна, когда увидала его в первый раз, чуть на дерево от страха не залезла, чем рассмешила второго ученика ведуньи — самого обычного белобрысого мальчишку лет восьми.
Вот чему, спрашивается, человек может учить демонёнка? И вообще, почему у женщины в учениках мальчики? Разве это правильно?
Последняя странность заключалась в том, что, не смотря на наличие рядом мужчин, главной в доме была Лика. Даже приходившие иногда из деревни кряжистые бородатые селяне кланялись ей с уважением.
Мужчины кланяются женщине — такое в голове не укладывалось! И ладно бы ещё убелённой сединами матери рода, так нет же — совсем девчонке.
Зейна чужакам на глаза старалась не показываться, уходила всегда в дом и наблюдала тайком из окна. Но разве от деревенских нового человека утаишь?
Лика, не вдаваясь в подробности, назвала её приехавшей в гости подругой. Одевалась теперь Зейна по-местному, две косы в одну переплела, пока близко не подойдёшь, степную кровь не рассмотришь. Никто в деревне «подругой» особо не заинтересовался, у Мудрейшей в гостях столько разного необычного народу бывает, что ничем уже не удивишь. Правда, двое местных парней попробовали с ней познакомиться, но демон их одной своей зубастой улыбочкой прогнал со двора.
Зейну от этой его улыбки всегда в дрожь бросало, но тут она ощутила что-то вроде благодарности к рыжему зверю. Чем меньше мужчин рядом, тем лучше — это ещё мама говорила, когда жива была.
Как демон к ней относится, она понять не могла. Он словно специально старался без нужды с ней не общаться. Иногда ей казалось, что он презирает её, иногда — что жалеет...?
Лика выделила Зейне отдельную комнату в доме. Правда, раньше эта комната принадлежала демону Кайдо, и теперь тот перебрался под бок к ведунье. Одна мысль об этом заставляла щёки заливаться румянцем. Лика тоже смущалась, но смотрела с вызовом: мол, скажи, если что не нравится. Зейна, понятное дело, ничего такого не говорила. Глупо без нужды дерзить человеку, от которого зависит твоя жизнь.
С тех пор, как Зейна попала в дом ведуньи, прошло уже несколько дней. Она немного освоилась, но всё равно жизнь здесь напоминала девушке прогулку по тонкому весеннему льду — вроде и держит, а сделай что не так, проломится. Обитатели домика и его гости были добры к ней. Слишком добры. Так не бывает! Она с тоской рассматривала золотистый рисунок на запястье и думала, что, если б не он, сбежать отсюда было бы очень легко. За ней никто не следил.
Но даже если она сбежит, что дальше? Куда идти? Через всю империю возвращаться на родину? Её там никто не ждёт, и её возвращению никто не обрадуется. Ну разве что, Назир. Но единокровный брат ещё не стал мужчиной, он не сможет защитить её от отца. А отец, не задумываясь, пожертвовал ею. Так старую лошадь, на которой далеко не ускачешь, отдают волкам, чтоб спастись на другой. И во всей огромной империи у неё ни одного друга. Ей некуда возвращаться и некуда идти. Лесной дом оказался единственным в целом мире местом, где приняли её.
— Зейна, — истошный детский вопль за окном нарушил тягостные раздумья.
Тош, маленький ученик ведуньи, похоже, не догадывался, что можно подойти ближе и сказать, что хочешь нормальным голосом, предпочитал орать через весь двор. Назир за такое поведение уже давно получил бы дома плетей, Тож же за свои выходки рисковал всего лишь схлопотать пару подзатыльников от Лики.
— Зейна, ну где ты? — недовольная чумазая рожица возникла в окне. — Чего не отвечаешь? Лика в деревню пошла, а мы с Кайдо и Элом на озеро идём купаться. Пойдёшь с нами?
Пойти на озеро с двумя мужчинами? Она ещё не сошла с ума. Зейна молча покачала головой.
— Ну и сиди тут одна, — буркнул мальчишка, — скоро мхом покроешься.
Стащил с подоконника рыжего кота со странным именем Карась и в обнимку с ним заспешил к воротам.
Зейна задумчивым взглядом проводила весёлую компанию.
Она скучала здесь. По бескрайним степным просторам, по маленькому брату, и даже по болтливым сестрицам, которых втайне всегда считала пустоголовыми за то, что ни о чём кроме предстоящих замужеств не говорили. Сейчас даже сварливые жёны отца не казались такими плохими.
Зейна вздохнула, поправила непривычную юбку и вышла из дома. За вечно открытыми воротами пасся Шёлк, чёрный жеребец эльфа, как всегда не привязанный и не стреноженный. Девушка протянула к нему руку. Конь поднял голову, злобно клацнул зубами у самых её пальцев и отскочил. Он невзлюбил её с первой встречи, и это было тем более обидно, что ко всем остальным обитателям лесного дома жеребец относился вполне дружелюбно. Охотно катал детей — даже демонёнка. А за рыжим демоном вообще ходил как щенок, упрашивая поиграть.
Дома Зейна считалась одной из лучших всадниц и с лошадьми ладила легко, даже с самыми норовистыми. Но Шёлк так и не простил попытки свести его при первой встрече.
Жеребец между тем насторожился, вскинул голову, коротко заржал, по широкой дуге обошёл девушку и лёгкой рысью потрусил во двор. Зейна пожала плечами и пошла за ним. Замерла, заметив у дома крупного зверя, издалека немного похожего на волка. Жёлто-золотистого волка на слишком длинных ногах и с покрытым мелкими чешуйками лысым крысиным хвостом. Таких зверей Зейна никогда ещё не видела.
«Мамочки, да это ж низший демон!»
Демон смерил её внимательным взглядом умных вишнёвых глаз и отвернулся. Шёлк демона не испугался, вообще внимания на него не обратил, потрусил за угол дома, туда, где за огородом находился портал. Добежать до портала конь не успел. Навстречу ему вышел светловолосый подросток с заострёнными ушами, на вид немного старше Назира. Потрепал коня по шее, рассмеялся и отпихнул, когда тот попытался ухватить его зубами за волосы. И увидал Зейну.
— Привет, — неуверенно сказал паренёк, — а ты кто?
— Я… — Зейна лихорадочно пыталась придумать, что ответить. Печать на запястье зачесалась, напоминая о клятве. — Я подруга здешней хозяйки, — наконец выдавила она, — живу здесь… пока.
— Подруга, — мальчик с сомнением наклонил голову, — Лика о тебе не рассказывала.
— А я… Мы недавно дружим, — нашлась Зейна.
— Ага. И к сбежавшей из дворца степнячке ты никакого отношения не имеешь?
Зейна задохнулась, а мальчишка смилостивился, поспешил успокоить:
— Не бойся, я не выдам. Я брат Элиора. Ты же его знаешь?
Она кивнула.
— Ну вот, — продолжил мальчик, — тебя сейчас у нас в Вечном Лесу ищут. Точнее пытаются, — хохотнул он. — Отец по просьбе Амрана пустил к себе имперских магов портал проверить, а остальные главы ветвей не такие добрые, не любят, когда люди вмешиваются в их дела. Амран Совету Старших отправил официальную просьбу о содействии, они её пока рассмотрят, пока решение примут, там и зима настанет. Я всё думал, зачем Амран с Советом связался, а оказалось — вот оно что. Кстати, меня Арин зовут. А тебя — Зейна, правильно?
Зейна опять молча кивнула.
— А где все? — Арин оглянулся на дом, словно удивлённый, что его не встречают.
Пришлось объяснить.
— Плохо, — нахмурился мальчишка, — мне некогда ждать. Если учитель узнает, что я опять сбежал, расскажет отцу, тот меня потом месяц из дома не выпустит. Ладно, — вдруг оживился он, — ты же здесь. Передай нашим: Астани и Тавис к ним собираются. А, может, ещё и Иллури будет, она пока не решила. Мне Нэрри сказала, они сюда с границы своим ходом приедут, а потом домой уже — через портал.
— Астани, Тавис, Нэрри, Иллури, — повторила Зейна непривычные имена.
— Ага, — кивнул Арин, — если забудешь, скажи просто — пограничники, они поймут. А мне идти надо.
И вдруг заорал, не хуже Тоша:
— Золк, ко мне!
Из ближайших кустов выметнулась жёлтая молния, низший демон в прыжке упёрся передними лапами в грудь мальчишке, вывесил алый язык, словно улыбаясь.
Арин дёрнул его за острое ухо:
— Вот чума, чуть с ног не сбил.
Демон стегнул себя по боку хвостом и опустился на четыре лапы. Зейна подумала, что один удар такого хвоста способен переломать мальчишке ноги, а тот спокойно улыбается, безбоязненно тягает его за уши и гладит мощную шею.
— Пошли, — мальчик потянул зверя к порталу, но тот вдруг насторожился, вырвался из рук, замер, навострив уши в сторону входа во двор.
— Там кто-то чужой, — перевёл Арин, — пошли проверим.
В приоткрытые ворота заглядывал мужчина могучего телосложения, в потёртой куртке и с мечом на поясе. Ещё один мялся неподалёку.
— Хозяюшка, — при виде Зейны расплылся в щербатой улыбке первый, — не подскажешь, как к выйти к ближайшей деревне? Мы с братом охотились и немного заблудились.
Зейна молча махнула рукой в сорону Первых Холмов. Арин подошёл и стал рядом. Рука мальчишки лежала на загривке жёлтого демона. Щербатый зверя оценил по достоинству, во двор зайти даже не попытался, но и уходить не спешил.
— Хозяюшка, — голос его стал заискивающим, — нам бы поесть чего, уже несколько дней по лесу бродим.
— Нет у нас ничего, уважаемые, — усмехнулся Арин, перебирая пальцами золотистый мех демона, — в деревне трактир есть, там и поедите. А нам домой чужих пускать не велено. Хозяин рассердится.
Щербатый потоптался немного под насмешливым взглядом мальчишки, что ещё сказать не придумал, поклонился, отошёл к брату, и они вдвоём потопали по тропинке в сторону деревни.
Арин перестал улыбаться.
— Знаешь, — сказал он, — я передумал. Я посижу тут с тобой, пока наши не вернутся.
— Зачем? Ты же вроде торопился? — отмерла Зейна. Оставаться одной не хотелось, но и навлекать на мальчишку неприятности — тоже.
— Странные какие-то охотники, — озвучил Арин то, что она заметила и сама. — На кого они тут с мечами охотятся? Боятся, что их олень на бой вызовет? Ходят по лесу голодными. Да летом тут еды — завались. Стоят на тропинке и спрашивают дорогу. Если они охотники, то я — император. И морды у них бандитские.
Уселся на ступеньку, потёр лоб, сказал:
— Я сейчас попробую Эла позвать, не мешай мне. Хорошо?
Зейна кивнула, а Арин прислонился к перилам, зарыл глаза. Просидел он так, без движения, довольно долго. Наконец встрепенулся с досадой:
— Весело там ему, ничего не слышит.
Вздохнул, смиряясь с неизбежным:
— Всё-таки мне сегодня влетит.
Низший демон, утешая, длинно лизнул его в лицо.
— Золк, — мальчик ухватил его за голову, заглянул в вишнёвые глаза, — найди Лику. Понял? Найди и проводи домой. Так, на всякий случай.
Демон вскочил, хлестнул себя по бокам длинным хвостом, ещё раз лизнул мальчишку и скрылся за воротами.
Кайдо, Элиор и дети явились далеко за полдень. Весёлые, мокрые и нагруженные пойманной рыбой.
Демон хмурил тонкие рыжие брови, слушая рассказ о странных охотниках. А выслушав, оставил дом на эльфа и побежал в деревню. Небо затянуло облаками, обещая скорый дождь. Хорошо было бы пройтись по следам незваных гостей, пока их не смыло, выяснить, откуда они пришли и куда направились, но сейчас важнее встретить Лику. Барьер от демонов вокруг деревни и дома стоит по-прежнему, но от людей он не защитит. Разбойники в такую глушь обычно не забирались, но вдруг какая недобитая банда решила спрятаться здесь от правосудия грозного Ликиного деда. Лорд Лирди, как вернулся из столицы, первым делом принялся за разбойников на дорогах.
Лику вместе с Золком он встретил у дома старосты. Никакие незнакомцы в деревне не появлялись. Лика, весь день занимавшаяся лечением домашнего скота, улыбнулась своему демону, опёрлась на его руку. Она устала, а теперь ещё это. Пришлось вернуться в дом старосты Герта, рассказать ему о вооружённых мечами охотниках.
Когда они вышли наружу, начался дождь. Лика вздохнула и зябко повела плечами. Кайдо обернулся на окна дома старосты, блеснул озорной зубастой улыбкой и подхватил её на руки.
— Ой, — Лика попыталась высвободиться, — пусти, люди смотрят.
— Ну и пусть смотрят, — улыбка демона не исчезла, — ты устала, и дождь идёт. Я тебя домой отнесу.
— Ой, дурной, — выдохнула Лика и спрятала лицо на его груди.
Стыдно перед деревенскими и очень приятно. Кого ещё парни на руках носят?
Кайдо чмокнул её в макушку, прижал покрепче и длинными скачками понёсся к дому. Золк не отставал.
В лесном домике всё было в порядке, только с кухни ощутимо тянуло горелым. Элиор учил Зейну разделывать и готовить рыбу, получалось у неё не очень. Жительница засушливой степи в прежней своей жизни рыбу видела не часто. Эльф один справился бы лучше, но взглянув в несчастное лицо гостьи-пленницы, Лика передумала вмешиваться: как ей, должно быть, надоело сидеть в чужом доме без дела.
Тош деловито отмывал в корыте перемазавшегося по уши в рыбьих потрохах счастливого Карася. Осори смирно сидел у стены на лавке, но стоило Зейне отвернуться, стянул со стола сырой кусок и проглотил не жуя. Замер снова с самым невинным видом. Лика погрозила ему кулаком. Демонёнок сложил руки на мохнатых коленках и виновато опустил глаза.
Арина нигде видно не было.
— Он домой ушёл, — ответил на незаданный вопрос Эл. — Отец решил всерьёз заняться его воспитанием, навёрстывает упущенные годы. Ещё немного и дождётся, что Арин сам сбежит.
— Как ты? — хохотнул демон.
— Я не сбегал, — слегка покраснел эльф и сменил тему:
— Вы тут пока за кухней присмотрите, а я отправлю домой Золка.
И, не дожидаясь согласия, вышел в дождь вместе с жёлтым зверем.
ГЛАВА 3. Гости
Ужинать пришлось в доме, дождь к вечеру зарядил только сильнее. Эл решил остаться ночевать, и Лика постелила ему на чердаке в «логове» мальчишек. Тош и Осори откровенно обрадовались соседству, теперь можно будет без помех болтать с эльфом хоть до утра.
Лика после еды погнала их «прибирать свой свинюшник», чтобы эльф «не сбежал сразу же, как зайдёт».
Мирные и ставшие уже привычными препирательства нарушил громкий стук в дверь. Судя по звуку, стучали ногой.
— Лика, Кайдо, открывайте, — в раздавшемся вслед голосе звучало отчаяние.
В сенях первым очутился Кайдо, распахнул дверь. В дом вместе со струями дождя ввалился растрёпанный человек. Стало понятно, почему он стучал ногами – руки-то заняты, прижимают к груди закутанное в плащ неподвижное тело.
— Лика, помоги, — выдохнул император Амран, а Лика прижала ко рту ладошку, узнав в его ноше своего брата.
Кайдо одним движением смахнул со стола неубранную посуду, не заботясь о её сохранности, Амран почти уронил Рейона на стол, развернул плащ. Молодой маг застонал, но в себя не пришёл. В забытьи он крепко прижимал к груди руки в обгоревших по самые плечи рукавах. На груди некогда щёгольской курточки красовалось большое обугленное пятно.
— Кайдо, воды, — коротко скомандовала Лика, деловито срезая с раненого одежду, спросила Амрана почти спокойно:
— Что случилось?
— Что, что, — почти выплюнул император, — очередное покушение. На мне пять защит висит, спасибо Снежному Лейо, а этот дурень огненный шар додумался голыми руками ловить.
— Я забыл. Испугался, — слабый голос заставил вздрогнуть обоих. Рейон очнулся быстро.
«Плохо. Теперь он будет чувствовать боль».
Кайдо явился с ведром подогретой воды, помог промыть раны. Даже лёгкие прикосновения приносили боль, и Лика погрузила брата в сон. Руки мага выглядели ужасно, кожи на ладонях почти не осталось, на предплечьях она пошла волдырями. Ожог на груди был полегче, но в целом работы предстояло много.
— Поможешь? — спросила она демона, не сомневаясь в ответе.
Он молча кивнул.
Лика закрыла глаза, потянулась к знакомым ниточкам силы.
Не думать, что перед ней лежит единственный брат, не бояться. Мышцы и кости не повреждены, раны Рейона не чета пережёванной руке Астани. Тогда она справилась. И без помощи Кайдо. А сейчас тёплые руки демона лежат на плечах, делятся силой и спокойствием.
Золотистое сияние окутывает повреждённые участки. Порванные нити сплетаются, ветвятся, закрывая раны.
Сквозь распахнутую дверь заглядывают мальчишки, они не раз видели процесс исцеления, но всё равно — интересно же. Амран, волнуясь, мнёт в кулаках несчастный плащ. На лавке у стены словно мышь застыла позабытая всеми Зейна.
Золотое свечение медленно угасло. Лика вздрогнула, приходя в себя, стряхнула с рук остатки света. Страшные ожоги Рейона сменились нежной ярко-розовой кожей. Целительница придирчиво рассмотрела результат своих усилий, сказала:
— Несколько дней ему больно будет прикасаться к месту ожогов, но носить перчатки или бинтовать не советую — так кожа восстановится быстрее.
Амран облегчённо выдохнул, выпустил из пальцев истерзанный плащ.
— Лика, ты не против, чтоб Рей остался пока у тебя? Мне так будет спокойнее.
— Конечно, — она кивнула, — а ты — ловить убийцу?
— Что его ловить, уже поймали, — вздох молодого императора получился неимоверно усталым, — это пятое покушение за полгода. Дарон с ним разберётся, но, сама понимаешь, я должен там присутствовать.
— Ну, тот, кто сместил с постов половину столичной аристократии, должен быть готов к последствиям, — опять слишком быстро очнулся Рейон.
— Да что ж ты, великий герой, даже выспаться нормально не можешь! — вспыхнул Амран, — сиди тут у Лики или к деду иди, но не смей показываться в столице, пока я не позову.
— Это приказ императора, — жёстко прервал он попытавшегося возразить молочного брата.
А потом внезапно шагнул, коротко обнял Лику, так же быстро отпрянул, сказал:
— Спасибо. Прости, что ворвался так. В следующий раз исправлюсь. А сейчас нужно возвращаться, пока охрана с ума не посходила. Я ведь исчез из дворца с Рейоном в охапку.
— Счастливо, рыжий, — махнул он на прощанье рукой Кайдо, кивнул Зейне и вышел в дождь.
Зейна только теперь смогла перевести дыхание. Император Амран видел её, узнал и ничего не сделал. Значит, Рейон и в самом деле действовал с полного его согласия. А она-то всё это время думала, что маг ведёт свою собственную игру за спиной своего повелителя. Так сразу в голове это не укладывалось.
Раненого мага перенесли в большую комнату с книгами, куда Лика чужих старалась не пускать, Зейна туда только через дверь заглядывала. Нормальной кровати там не было, зато вдоль стены стоял целый ряд сундуков с плоскими крышками. На один из таких сундуков навалили гору разноцветных одеял и устроили в них мага.
На Зейну внимания по-прежнему обращали меньше, чем на путавшегося под ногами рыжего кота.
Суета в доме стихла далеко за полночь, но Зейна долго ещё не могла уснуть, вспоминая события сегодняшнего дня: мальчик-полукровка, охотники с мечами, чуть не простившийся с жизнью маг и император, запросто завалившийся в дом. Любой верноподданный обязан рисковать жизнью ради повелителя. Но вот чтобы то же самое, только наоборот… Сегодня император наплевал на собственную безопасность ради придворного мага. Что же Рейон значит для него? Побратим и молочный брат — всё же не родная кровь.
Утро в лесном доме началось с привычной суеты. Только сегодня к ней прибавилась уборка разгромлённой вчера кухни, за которую добровольно взялась Зейна и не очень добровольно — Тош и Осори. Мальчишки собрали черепки разбитой посуды и кусочки срезанной одежды Рейона, добела выскоблили деревянный стол, Зейна подмела и вымыла пол, Лика сварила кашу.
Держать ложку магу было откровенно больно, он уронил её пару раз. В итоге Лика отобрала её и принялась кормить раненого сама. Рейон хмурился, но не возражал, Кайдо откровенно скалился, эльф светился сочувствием. А ещё откуда ни возьмись появился тот самый чёрный голубоглазый кот, которого Зейна видела в первый день своего пребывания в этом доме. Кот устроился у мага на коленях, громко мурчал и слезать не собирался.
Выздоравливал маг стремительно. На следующий день он уже ел самостоятельно и бодро и совсем не изящным слогом переругивался с рыжим демоном. Судя по всему, к их перепалкам здесь все давно привыкли, даже миролюбивый эльф не обращал на них внимания. Впрочем, к настоящим ссорам эти обмены любезностями не приводили.
Зато, прислушиваясь к ним, Зейна поняла кое-что важное. То, о чём она не решалась спросить. По мнению мага, рыжая ведунья жила в глуши из-за своего демона. Если б не демон, он давно забрал бы сестру во дворец. А ещё лучше — в родовой замок, дворец сейчас — слишком опасное место.
Амран в разговорах упоминался просто по имени, без титула. И если побратим ещё мог позволить себе такую вольность, то, что связывает императора людей и демона, она так и не поняла. Но то, что их что-то связывает, уяснила определённо.
Ещё через пару дней Рейон засобирался во дворец. Новая кожа всё ещё была слишком чувствительной, прикосновения причиняли боль, он пытался её скрывать, но даже Зейна видела его мучения, что уж говорить о целительнице.
Зейна не знала каким образом поддерживается связь со дворцом, но приказ пришедший от императора от неё не скрывали. Он запрещал Рейону показываться в столице, пока руки не придут в норму. И прямым текстом заявлял, что лорд Лирди очень соскучился по внуку, и пришла пора проведать дедушку.
Рейон помрачнел, но спорить не стал, в этот же день ушёл через портал за огородом вместе со своим чёрным котом.
Зейна облегчённо вздохнула. Всё это время она чуть ли не на цыпочках ходила, стараясь не привлекать к себе внимание мага. И всё равно слишком часто ловила пристальный взгляд синих глаз.
Жизнь в лесном доме вошла в прежнюю колею. Лика часто пропадала лесу или в деревне, демон в деревню без нужды старался не ходить, он охотился — один или с эльфом. Иногда они брали с собой в лес мальчишек. Зейна часто оставалась одна. Как-то раз она заметила наблюдавшего за домом чужака, но в вечерней кутерьме забыла о нём рассказать.
На следующий день появились гости. Два одинаковых, словно отражения друг друга, весёлых эльфа и миниатюрная светловолосая эльфийка. Те самые пограничники, о которых говорил брат Элиора.
Близнецы сразу же сграбастали в объятия демона (к удивлению, Зейны он даже не сопротивлялся), чмокнули с двух сторон в щёчки Лику (демон пообещал открутить им головы) и вывалили из седельных сумок прямо на крыльцо кучу подарков (подаркам больше всего обрадовался Тош и почему-то кот Карась). Эльфийка сдержанно поздоровалась со всеми. Элиор не спускал с неё глаз, Кайдо откровенно ухмылялся обоим.
Присутствию Зейны гости не удивились, видно, знали заранее. Поздоровались вежливо, представились. Близнецы звались Тавис и Астани, девушка — Иллури.
Зейна смущённо пробормотала что-то в ответ. Она видела сразу четырёх эльфов. Мало того — говорила с ними! Ни одна из жён отца не могла похвастаться подобным. Что там говорить, даже сам хан Октай вряд ли часто встречался с эльфами. Вот бы Назиру рассказать! Или даже показать эльфов!
«Размечталась», — прервала она восторженные мысли. Скорее всего, она сама никогда не увидит брата, а собралась ему показывать эльфов.
Гости ушли в дом, а Зейна осторожно подошла к их лошадям. Лошадей эльфы расседлали и, не привязав и не стреножив, пустили свободно паслись за оградой, так же, как Эл оставлял своего Шёлка.
Лошади, все три гнедые, высокие и тонконогие, общаться с ней не захотели. Кобыла золотоволосой девушки злобно клацнула зубами, пытаясь укусить. Жеребцы близнецов просто отошли в сторону.
Зейна вздохнула. Правду говорят, что эльфийские кони подпускают к себе только хозяев. Шёлк, похоже, исключение, но что толку, если её он не любит. Она так соскучилась по хорошей скачке, ощущению свободы, ветру в волосах и в конской гриве. Похоже, об этом ей тоже осталось только мечтать, как и о встрече с братом.
Зейна понуро поплелась к дому и вдруг остановилась как вкопанная. Заметила у ворот Рейона. Он стоял, сложив руки на груди, в привычной чёрной своей одежде напоминал ворона и внимательно наблюдал за ней.
Это плохо. Очень плохо, когда мужчина так на тебя смотрит. Особенно, когда некому тебя защитить.
Зейна передумала идти в дом. Села на берегу ручья, только чтобы не проходить мимо мага. Не помогло. Маг подошёл сам. Постоял, глядя на воду, проводил взглядом плывущую по течению щепку. И сказал совсем не то, чего ждала от него Зейна. Он спросил:
— Скучаешь, колючка?
Она осторожно пожала плечами, опасаясь отвечать.
— Скучаешь, — на этот раз он не спрашивал, констатировал факт.
А потом протянул ей руку:
— Пойдём в дом. Никто не причинит тебе вреда. Обещаю.
Зейна руки не приняла, но поднялась и направилась в дом. Маг следовал за ней.
Стоило только войти во двор, как Зейна снова остановилась и покраснела, как варёный рак. Прямо перед крыльцом один из близнецов увлечённо целовался с девушкой. Не с Иллури. Такой же миниатюрной, только коротко стриженой, с задорными тёмными кудряшками, из-под которых выглядывали кончики острых ушей.
Второй близнец, заметив её смущение, ткнул первого кулаком под рёбра. Эльф с трудом оторвался от девушки, сказал с гордостью, словно об огромном достижении:
— Это Нэрри, моя невеста. Мы два месяца не виделись.
Кудрявая Нэрри улыбнулась весело и свободно, склонила голову в эльфийском приветствии. Глаза её лучились теплом и счастьем. Она ничуть не стеснялась мужских рук, лежащих на её плечах.
Зейна едва заставила себя поздороваться.
Лесной домик враз сделался маленьким и тесным, весёлым и шумным. Не так уж много народа собралось здесь, но сразу видно, что все — старые друзья.
Галдят, беззлобно подтрунивают друг над другом, обмениваются новостями. Под ногами носятся два кота и золотистый громадный зверь, который чудом ещё никого не пришиб хвостом. За зверьём гоняются два пацанёнка, один из которых — демон. Старший мальчик, Арин, никак не решит ребёнок он или взрослый, присоединяется то к одним, то к другим и успевает везде.
Рейон смотрится немного чужим на этом празднике жизни, шутит и смеётся со всеми, но слишком часто кидает взгляды в сторону закрытого портала, словно ждёт кого-то.
Вечер наступил незаметно. Вся компания собралась в саду, на обжитой давно полянке, вокруг жаркого небольшого костра. На костре жарилось мясо, эльфы на радость детей украсили поляну разноцветными огоньками. Огоньки висели на ветвях деревьев, время от времени отрывались и плавали в воздухе, пока не садились на другую ветку. Жёлтый демон Золк щёлкал пастью каждый раз, как волшебный светлячок проплывал над его головой. Клыки у него были с палец длиной, но вздрагивала от этого зрелища только Зейна.
Дневная суета как-то сама собой сошла на нет, даже дети и звери успокоились. Элиор, сидя на одеяле, тихонько перебирал струны лютни. Зейна и раньше слышала, как он играет, но никогда раньше не решалась присоединиться к вечерним посиделкам в саду. Она и сейчас хотела было остаться в комнате. Кудрявая Нэрри не позволила. Излишком деликатности она не страдала, буквально выволокла Зейну за руку к остальным.
Свечение открывшегося за деревьями портала первым заметил Рейон, выдохнул облегчённо, улыбнулся уголками губ, но с места не поднялся, навстречу вновь прибывшему не пошёл.
Шевельнулись ветки, стряхивая холодных светлячков, на поляну ступил молодой человек в простой белой рубашке и холщовых штанах. Рейон подвинулся, парень опустился рядом на одеяло. Элиор не прервал своей мелодии.
Только когда затих последний аккорд, по кругу пошла чаша вина, а в костёр подбросили веток, Зейна при свете взметнувшегося пламени узнала императора Амрана. И почти не удивилась. Сегодня она уже устала удивляться. Эльфы, люди и демоны, мужчины и женщины в одном кругу. Она сама получала чашу от мужчины, правда, пить опасалась и передавала дальше. Присутствие владыки империи ничего не изменило в ночном саду. Он ел и пил так же, как все. Как все, подпевал золотоволосому эльфу. И так же, как все, задумчиво замолкал, когда весёлые песни сменялись протяжными мелодиями без слов.
Зейна тоже слушала музыку, тихонько
